Скотий сын. Глава 1.

- Здравствуй, - сказала писклявым голосом Лада.
В последнее время она издали наблюдала за парнишкой, которого все называли скотьим сыном. Он всегда был занят: то в поле работал, то за скотиной убирал, то дрова кому-то рубил, и потому совсем не замечал девчушку. А та сгорала от любопытства, что это за мальчишка и почему он всегда один. 
Зеленоглазый паренек сильно отличался от всех сверстников, которые жили в деревне. Лада знала, что ему десять лет, но казался мальчик намного взрослее из-за крупного телосложения. Работа сделала из него волевого и сильного – еще не мужчину, но уже и не ребёнок это был. Скотий сын ни с кем не общался, наверное, это и привлекло Ладу. Девочка тоже всегда держалась на расстоянии от остальных детей, она предпочитала одиночество. Ведь только наедине с самим собой можно о многом поразмышлять и даже дать волю воображению. Видимо, из-за этой отчужденности и тянуло Ладу к дворовому мальчишке.
Скотий сын и в этот момент не сидел без дела.
- Привет, – равнодушно поздоровался он и продолжил, как ни в чем не бывало, чистить шкуры.
Девочка никогда не видела таких мальчишек, как он. Скотий сын мало общался со сверстниками, но одиночество не сделало его озлобленным на весь мир. Мальчик умел терпеть обиды, умел и прощать, хотя физическая сила вполне позволяла ему расправиться с недругами. Лада чуть наклонила голову и застенчиво посмотрела на парнишку. Он лишь кинул на нее беглый взгляд.
С едва заметной улыбкой Лада задала вопрос, который мучил ее уже не первый день:

- Можешь сказать мне свое имя?
- Я скотий сын, - как-то хмуро ответил мальчик, вытерев нос грязной рукой и оставив на нем темный развод.
- Нет... Это тебя так все кличут. А как твое имя? – настаивала Лада.
Мальчик остановился и прищурившись посмотрел на девочку, которая от волнения теребила косу.
- А что это ты спрашиваешь? Мальчишкам скажешь, чтобы уроков наслали?
Девочка засмеялась, прикрыв лицо руками. Её задорный смех, похоже, ободрил Велеса.
- Да нет же! Я дружить с тобой хочу.
- Дружить? Со мной?! – поразился мальчишка. – Никто еще не хотел дружить… со мной… - растерянность мненила удивление.

- А я хочу - ты сильный и умный, - восхищенно произнесла Лада. - Просто друзей и чади нет у тебя. Люди злые, но ты не бойся - я никому не скажу твое имя.
- Я помню, что меня однажды назвали Велесом, - смущенно сказал он.
- Велес? Это ведь сам бог! Ты его сын? Ты сын бога, да? – теперь уже Лада была изумлена.

Она хотела друга, а тут мало того, что такой загадочный – так еще и сын бога, как она была уверена.
- Нет. Я скотий сын, - возразил мальчик. - Нет у меня никого. И имя это забудь! – тут же спешно добавил паренек.
Велес тут же пожалел об излишней откровенности. Он хотел забрать свою тайну у незнакомой девочки, но ведь слово - не воробей, вылетит - не поймаешь. Ему казалось, что он лишился большой части своего мира, что у него внутри стало слишком пусто и холодно. Хотелось спрятаться, свернуться комочком, заснуть и забыть, что теперь ключ от его страны, его имя, единственное, что он знал о себе, находился в руках любопытной девчонки. Не зная как поступить, он смог лишь вскочить и убежать, мечтая больше никогда ни с кем не разговаривать, как это было раньше.
Велес даже не заметил, что ему вслед смотрели добрые и светлые детские глаза.
- Велес, - с полнящей слово нежностью, повторила Лада и мечтательно улыбнулась, зная, что еще не раз ей предстоит общение с этим не совсем обычным мальчишкой.

***

Скрывшись от всех, скотий сын направился в свое укромное местечко, где он чувствовал себя в гармонии с природой, которая единственная разделяла с ним все беды. Он лежал на мягком и пушистом мхе под сенью ветвистого дуба. Дерево охраняло маленькое и одинокое живое существо, в душе которого царило смятение. В его обособленную жизнь вторглись. Его заметили. У него теперь не было убежища, а в сердце осталась дыра от хранимого многие годы секрета. Почему он во внезапном порыве отдал девочке кусочек себя? Прохладная земля утихомирила бешеный бег мыслей в разгоряченной неожиданным знакомством голове. Мальчик начал успокаиваться. Сейчас можно было переходить от паники к действиям. Не по годам «острый ум» подсказывал, что из этой ситуации может быть два выхода. Первый и самый простой - найти себе новую тайну, чтобы она так же согревала и утешала в трудные минуты. Это было безопасно и очень привычно для постоянно терпевшего обиды и страдания парнишки. Тут Велес почувствовал еще один голос - незнакомый до тех пор. От него холодели руки, в голове стучал возбужденный ритм, и хотелось немедленно совершить что-нибудь новое и рискованное. Он уже понял - что. Он не узнал, как зовут ту девочку. Этот вопрос вдруг стал много значить для Велеса. Это стало не менее важным, чем то, что еще пять минут назад он хотел скрыть от неё всё, что могло как-то пролить свет на его личность. Если могло… Порой, Велес и сам терялся в догадках: а кто он вообще?

Засыпая под мерное гудение комаров в потемневшем лесу, мальчонка счастливо улыбался. Он ощущал, что в его тусклую жизнь придет новое, упоительно манящее движение - он начнет общаться с людьми. 
Легкий ветерок едва коснулся белокурых волос мальчика и унесся прочь, к своему владельцу. Это был добрый друг, молчаливо следивший за жизнью мальчика с самого его рождения. Поймав дуновение в кулак, седой старик небрежно убрал это невидимое чудо в карман. 
Божен с вечера готовился к очередному визиту в деревню. Обереги, приготовленные для людей, собраны в узелок, посох прислонен к стене у порога. Казалось, что все так же, как происходит уже много лет, но на душе у травника было неспокойно. Он знал, что в этот раз ему предстоит более важное дело, чем обеспечение защитой грубоватых деревенских мужиков и баб. Его сердце билось много лет лишь для того, чтобы дождаться этого момента. 
Мальчик, уставший от переживаний и сопевший носом под охранявшим его сон деревом, и мудрый колдун, который подобно этому мальчишке волновался перед долгожданной встречей - оба они собирались в корне изменить свою жизнь. Этим и были схожи…

****

Велес вскочил, едва завидел, а точнее почувствовал оранжевый луч, пробивающийся на горизонте. Хорс медленно выкатывал свою колесницу под сводом неба, давая всем очнуться ото сна и подготовиться к теплу, что он заготовил для всех в этот осенний денек.

Сегодня у мальчика было много дел. Деревня медленно просыпалась, а он уже умылся ледяной водой из ручья, наскоро перекусил найденными в лесу ягодами и сидел, постукивая острым камушком о деревянный чурбачок, которому предстояло стать сюрпризом для его новой и единственной подруги. В то время как привыкшая к работе рука мерно била в нужных местах, парнишка пытался разложить в голове бурные события вчерашнего дня. Велес был удивлен и немного шокирован - с ним впервые общались. Он никогда ни с кем не знакомился, но знал о жителях все, чем не могли похвастаться они сами. Велес был наблюдательным, да и слишком много времени было у него, чтобы узнавать о каждом по отдельности. Деревня была небольшой, в ней проживало всего семь семей. Вблизи поселений больше не было. Невольно людям закрадывались в голову подозрения, что про них уже давно все забыли, или считают деревню давно вымершей. Изредка все же сюда заглядывали случайные путники; кое-кто оставался здесь жить, и это не могло не радовать людей.
Велес сосредоточенно и точно ударял самодельным инструментом, пока не добился того, чего хотел. Потом сорвал несколько цветочков, росших под ногами, и побежал в деревню, боясь упустить хоть одну минуту этого многообещающего дня.
Люди недружелюбно поглядывали на него, больше по привычке ворчали, но Велесу было все равно, ведь это их обычное поведение. Каждый раз, как мальчишка просто проходил мимо жителей деревни, то удостаивался очередного заушательства, которое мигом подхватывали все мальчишки на скотьем дворе. Велес сразу нашел место, где еще вчера выделывал шкуру и даже не удивился, что девочка снова была здесь. Она подобно красивому цветку украшала корявый пень, напевая веселую песенку себе под нос. Завидев приближающегося друга, она не скрывая радости, соскочила с пенька. Велес невольно подумал, что девочка была уверена в этой встрече, словно нагадала подобно волхву, который жил по близости, но сразу же отмел такие чудные мысли.

Подойдя к подруге, он неуклюже протянул ей куколку - деревянную фигурку, украшенную цветами и листьями. Велес не знал, что сказать, как объяснить свое непредсказуемое поведение, но девочка словно угадала его мысли и ответила на немой вопрос:
- Меня Ладой кличут.
Она вертела в руках подарок, словно старалась запомнить каждую деталь игрушки. Склонив голову к плечу, она провела пальцем по шершавой древесине, после чего неожиданно встрепенулась, чем немало удивила Велеса. А девочка словно и не замечая такого удивления друга, ловкими пальчиками развязала ленту в волосах и надела её на плечи куколки. Довольно себе кивнув, она подняла счастливые глаза на Велеса и лучезарно улыбнувшись, сказала:
- Спасибо.
Не в состоянии думать о чем либо, обрадованный мальчишка воскликнул:
- Пойдем! – эта фраза была неожиданностью даже для него самого, но тело, словно не хотело слушаться, уже шло в нужном направлении.
Он вдруг решил привести новую знакомую в свое секретное место, под старое ветвистое дерево. Лада молча последовала за ним, даже не раздумывая, что новый друг может ей как-то навредить. Мама девочки с совсем малых лет запрещала приближаться к скотьему сыну, но та, как завороженная, всегда шла к нему. Вот и сейчас, не подумав о последствиях, она радостно прыгала по следам Велеса, и даже растрепавшаяся косичка, (та, что без ленточки) ничуть не мешала ей думать лишь о том, что она безумно рада.
Дети пробыли в лесу до самого полудня. Велес показывал новой знакомой все свои укромные места, красивые находки и рассказывал о своей жизни. За несколько часов друзья узнали друг о друге столько, сколько не сумеет выспросить ни один взрослый, пытаясь раскрыть свое дитя в полном свете.
Когда пришло время обеда, Лада побежала домой в запачканном зеленой травой платьице, с липкими от ягод руками и лицом. Она смеялась, и ее звонкий голос перекатывался радужными водопадиками, отскакивал от стволов деревьев и рассыпался тысячами капелек росы. Велес помахал рукой вслед, но провожать девочку не стал, потому что лишний раз появляться в деревне и мозолить глаза людям не хотел. Топот резвых ножек уже стих, когда мальчик оторвал задумчивый взгляд от дороги и заметил деревянную куколку, лежащую в траве. 
- Забыла, растяпа маленькая, - пробормотал он и пустился вдогонку.
Нагнал он веселую девчушку уже на деревне. Лада вновь пела что-то веселое и, пританцовывая, медленно шла к дому, но завидев друга, удивленно уставилась на него. Велес подбежал к ней и, опираясь руками в колени, пытался отдышаться. Спустя несколько секунд, он протянул куклу девочке, которая обрадовавшись, запрыгала на месте.
В этот момент из самого крайнего дома выбежала женщина в испачканном мукой летнике и направилась в сторону Лады и Велеса, которые весело болтали друг с другом. Темные волосы растрепались, глаза сверкали яростью и отвращением. Как только она сравнялась с детьми, то оттолкнула девочку и, подняв валявшуюся под ногами палку, замахнулась на паренька:
- Ах ты, проклятый! Не ходи к моей дочери! Я тебе сейчас!
Мальчик попятившись, испуганно посмотрел на заплакавшую подругу и побежал вглубь деревни, минуя небольшие домики торговцев, которые усеивали всю деревушку и доставляли немало неудобств всем жителям.
Велес бежал не останавливаясь. Чем сильнее было чувство жгучей обиды и стыда, тем ожесточенней ударяли босые ноги по пыльной дороге, тем самым пряча чувство обиды в боль, что была куда привычней. Справившись с этим чувством, мальчик понял, что за день, проведенный с болтушкой-Ладой, он сильно изголодался и устал. Желая внимать каждое слово этой прозорливой малышки, он позабыл о всякой работе, благодаря которой можно было заработать немного сухарей и молока. Паренек замедлил шаг и начал оглядываться по сторонам в поисках обеда.
На обочине дороги со скучающим видом смачно пережевывала клевер рыжая корова Бурёнка. Она знала этого суетливого теленка, который зачем-то бегал на задних копытах и имел шерсть только на голове. Он часто прибегал зимой к ней в хлев, прижимался к ее теплому боку и пил молоко. Корова относилась к нему снисходительно, даже с жалостью. Вот и сейчас этот непутевый детеныш чем-то огорчен. Вероятно, ему попался горький пучок травы. "Ну иди, иди сюда, дай я тебя вылижу! И где ты так вымазался?"
Велес обнял Бурёнку, ощутил на лице ее шершавый длинный язык. Ему стало спокойно и хорошо рядом с доброй коровой, которая и без всякой работы от души накормит его своим молоком. 
Парнишка чувствовал, как неподалеку в лесу кишат звери, за бугром, что усеян сочным клевером течет река, а птицы порхают в небе. Его удивляла эта недавно появившаяся способность, но вскоре парень привык чувствовать каждую мелочь на дальнем расстоянии, и это перестало удивлять. Это чувство было для него такой же обыденностью, как попить воды или увидеть дерущихся петухов. Вот только ощущение того, что он особенный, и никто из жителей деревни не чувствует того, что чувствует он, не оставляло его в покое. Хотелось разобраться в этом, но даже посоветоваться несчастному мальчишке было не с кем.
Каждый день Велес представлял, как к нему подойдут родители, обнимут и больше никогда не отпустят скитаться по соседским дворам в поисках еды. Иногда, когда ему не хватало денег на пропитание, мальчишка воровал еду из хлева, забирая из кормушек свиней, или как сейчас пользовался безграничной добротой Буренки. Однажды его поймали и выпороли на фалаке. Тогда Велес пролежал почти неделю, не в силах подняться. Чтобы не умереть с голоду, он собирал вокруг себя сухари, брошенные людьми для скота. И никто не жалел мальчишку, все занимались своими делами, кое-кто даже считал, что раз это скотий сын, то не будет особой беды, если он подохнет с голоду. Велес не злился на людей, видно, судьба у него была такая.
- Да, Бурёнка? - бока коровы мирно вздымались, она не способна была понять ни очарования Лады, ни обиды на ее мать...

***
Ближе к вечеру на базарной площади стали собираться люди. Они готовили нити, на которые привязывали обереги: их приносил травник и давал тем, кто в них нуждался. Его боялась вся деревня. Старик навевал какой-то холод одним своим появлением. Но люди все равно собирались получить свою выгоду от принесенных лечебных трав и мудрых наставлений травника. Местные мужики говорили, что он прислужник дьявола. Бабы описывали его как сильнейшего ведуна, который при первом недовольстве нашлет куллу на всю деревню, как это было уже однажды, когда погибли практически все охотники деревни. Ну а дети выдумывали сказки о том, как он заманивает к себе млад, а потом ест их. Ни один человек из деревни никогда не считал травника хорошим человеком, который от чистой души помогает людям.
Велес тоже пришел и сел на поломанную телегу, уставившись вдаль и прислушиваясь к тяжелой поступи травника. Мальчик чувствовал, что старик уже миновал ухаб, где пасли скот местные жители, и медленно, опираясь на свой деревянный посох, приближался к деревне.
Внезапно Велеса оторвала от раздумий Лада.
- Привет, - шепнула она из-под телеги и дернула его за потрепанную штанину. Мальчик ловко спрыгнул к ней, практически бесшумно приземлившись на сухую потрескавшуюся землю, которую безжалостно иссушило знойное лето и вот теперь заветривала своей прохладой осень.
- Привет. Тебе мамка не разрешает со мной говорить. Уходи, а то выпорют… 
- Уже выпороли, – девочка поморщилась, и парень понял, что её уже наказали. - Да мне все равно, ты мой друг…
- Друг? – Велес явно удивился.
- Да. Ты не такой как все. И я не такая; мы с тобой теперь друзья. Я тебе кое-что принесла.
Лада развернула аккуратно сложенный платок. На голубой ткани лежала теплая кокурка. Велес с удивлением смотрел на угощение. В нос ударил приятный запах, а рот мигом заполнился вязкой слюной.
- Ну чего ты смотришь? Ешь давай!
- Но у меня нет денег... – попятился мальчишка.
- Я тебе не за деньги принесла. Мы же друзья!  Тогда он, не в силах уже бороться с непреодолимым голодом, схватил булку и торопливо стал есть. Лада довольно посмотрела на него и наконец спросила:
- А ты боишься травника?
- Нет, а что его бояться? - жадно жуя, ответил он.
- Ну, он какой-то странный...
- Да чего странного, обычный он. Как-то раз, представляешь, целую кучу монет отвалил ни за что. Я даже мог себе дом купить.
- И что не купил? – улыбнулась девочка, подавая «ему» голубой платок.
- Так их дядька Драгомир отнял, - он принял очередной подарок и, внимательно осмотрев немного неаккуратную узорчатую вышивку, убрал за пазуху.
Воспоминания о том дне наводили тоску на Велеса. Ведь когда к нему подошел травник и с доброй улыбкой протянул мешочек с монетами, паренёк не сразу и понял, за что ему такое богатство дают. А потом, когда травник ушел, появился дядька Драгомир словно ниоткуда. Он отнял расписанный узорами мешочек и, тряхнув, закричал на всю деревню:
- Эко диво - скотий сын разбогател!
Тут же сбежался народ: бабы ахали, хватаясь за голову и не веря такому чуду. Дети скалились, словно звери, на разбогатевшего сверстника, которого очень не любили, но подходить не решались, боясь отхватить тумаков. Лишь Драгомир решил на смех курам Велеса пустить. Поглаживая свою длинную бороду, он ходил вокруг жертвы и, кривя гримасы, осмеивал ни в чем неповинного мальчишку. Не сумев смирить свой страх, Бажен выкрикнул из толпы:
- А не накличет на нас беду травник?
Драгомир незамедлительно ответил:
- Да откуда ж этот старик поймет. Мальчишка сам отдал нам монеты за доброту нашу. Да и, в конце концов, можно считать это просто вирой. Сколько он сидит на наших шеях? Лаготник уже всем надоел! – и стал раздавать монеты, не забыв взять себе немаленькую пригоршню.
Тогда Велес не понимал, что его огорчило больше: обидная кличка «лаготник» или то, что отняли все монеты. Хотелось плакать, хотелось всех поубивать, но злоба быстро сменилась жалостью. Пусть забирают, ведь столько лет кормят! Мальчишка просто смотрел, как его монеты сыпятся в чужие карманы. Велес понятия не имел, что за работу ему платят намного меньше, чем она стоит. Не знал, как об этом сказать людям, и поэтому молчал. Молчал и считал, что так и должно быть. Он верил словам Драгомира, думал, что является лаготником и в действительности заслуживает такой «скотской» жизни.
- Ты чего? - положила руку ему на плечо Лада.
- Да задумался. Вон травник пришел, - ответил Велес, вылезая из-под телеги.
Он пробился сквозь толпу и теперь смотрел на старика, лицо которого было усеяно глубокими морщинами. Тот раздавал обереги, не обращая внимания на чрезмерные вопросы со всех сторон. Через несколько минут травник перевел взгляд на паренька. Велес хотел уйти, но что-то его будто остановило. Словно невидимая рука сжала его запястье и настойчиво тянула к старику, который уже подошел к нему и, улыбнувшись, погладил по голове. Велес тряхнул головой и озлобленно исподлобья посмотрел на него.
- Не бойся меня, я за тобой пришел. 
- Что? За ним? С чего вдруг? – удивленно зашептались деревенские.
- Сын ты мне. Не серчай, что бросил тогда, - продолжал говорить травник, словно никого на площади и не было. - Не хотел, но пришлось мне. А теперь заберу тебя, - старик протянул руку мальчику. - Идем со мной, научу тебя всему, что сам умею.
Последние слова проскользнули мимо ушей мальчика. В голове эхом отдавался глухой голос травника: "Сын ты мне... Сын... Сын..." Он - сын. Эта мысль была непривычна для одинокого паренька. Сын... Сын... Непривычна и невероятно дика. Он всегда был сам по себе и вдруг на тебе – он сын! Сын! Да еще чей?!

 Велес мечтал, что за ним придут, но никогда не думал, что это будет колдун. Тот, от которого при одной мысли дурно становится. Ноги мальчика подкашивались, от изумления язык прилип к нёбу, а сердце словно упало куда-то в желудок и теперь сдавленно колотилось от страха.
- Не бойся. Идем со мной...
Мальчик сделал шаг назад и, наткнувшись на местного мужика, встрепенулся от его толчка в спину. Велес развернулся и побежал в деревню, не замечая ничего на своем пути, даже вечно мешающихся торговых домиков. Травник опечаленно посмотрел вслед сыну, нахмурился и, опираясь на свой посох, пошел восвояси, так и не закончив раздавать обереги.
Деревенские бабы весь вечер трепали языками, выдумывая новые истории про травника и дворового мальчишку. Мужики же тем временем думали, как поступить с Велесом, который мог принести беду в деревню. А сам мальчик спрятался под крыльцом одного из домов, сжался в комок, чтобы его не было видно, и постарался успокоиться, ведь был здорово напуган. 
Там, на площади, Велес думал, что травник его уведет в лес и съест. Сейчас же мальчика охватывала ненависть к старику. Если он был отцом, то почему бросил? А если врет, то кто так шутит? Зачем издеваться над ним, сколько уже можно? А остальные? Хоть бы кто вступился! Но все лишь молча наблюдали за происходящим, даже не думая вступиться за него. Люди слишком злы и в них таятся черные, опутанные ненавистью сердца, лишь личико Лады он никогда не забудет. 
Девчушка испугалась пуще него, растрепавшиеся волосы спадали на лицо, а в руках она сжимала шкуру, что забыл на телеге Велес. За этими мыслями мальчик сам не заметил, как уснул, не чувствуя надвигающейся опасности.
****
Травник шел из деревни один. На душе было тяжко, как никогда в жизни. Он не был готов к такому повороту событий. Но волхв сдерживал свои чувства, как когда-то учил его отец. Тот обладал великой силой и передал все свои знания сыну...
Многие поколения колдунов живут на отшибе деревни в маленьком доме. Согласно традиции, отец колдуна не имеет права вмешиваться в воспитание ребенка, так как не может остаться бесстрастным и сдерживать свои чувства. По этой причине принято отправлять мать с младенцем к людям. Когда ребенку исполняется десять лет, и он узнает, что обладает колдовскими силами, тогда отец приходит и зовет сына с собой. Если юный колдун отказывается, родитель не имеет права его переубеждать. Колдун просто исчезает из его жизни, хочет сам он того или нет. Это происходит очень редко, ведь мать готовит мальчишку с юных лет. Но с сыном Травника этого не произошло. Мать Велеса забрал бог Волос.
Малыш родился больным, он медленно умирал, с каждой минутой слабея все сильней. Божена, мать мальчика, быстро оклемавшись, ушла в лес, не желая просто смириться с таким исходом. Травник готовился к смерти сына. Он прекрасно понимал, что магия не спасет - ведь колдунам запрещено лечить своих детей. Считалось, что ребенок, а особенно новорожденный волхв, до десяти лет находился между землей и небом. Он не принадлежал никому, как маленькое божество, имеющее право на свое независимое существование. Говорили, что когда новорожденный колдун умирал, он становился одним из помощников богов. Мальчики оставались у Перуна, Велеса или Хорса. А девочки служили Ладе и Морене.
Придя домой, травник сел на крыльцо и опираясь подбородком о навершие посоха, устремил полный печали взор сквозь тонкие березки, что росли напротив избы. Волхв тяжело вздохнул, вспоминая день, когда потерял жену и сына. 
Тот день для него оказался роковым. Он толкнул великого ведуна на выбор, который не сможет никогда его оправдать и сделать жизнь полнящейся любовью и маленькими радостями. В тот день травник обрек себя на одинокое существование. Он вспоминал это почти каждый день, но только сейчас эти воспоминания отдавались с дикой болью в груди.
- Ой, Божен, дурно мне. Неладное что-то произойдет… - никак не унималась жена.
- Не говори ерунды! - рыкнул Травник, скручивая между ладоней цветы иван-чая.
Женщина, хромая, дошла до лавки и тяжело вздохнув, легла на неё. С раннего утра её сердце колотилось от неведомого страха за ребенка, а в душу закрадывались самые жуткие подозрения. И наконец, под вечер начались боли, которые охватывали все тело, от чего женщина громко стонала, не в силах сдерживаться. - Божен, рожаю я, плохо мне. Весь день таила, больше не могу.
Травник резко встал, отбросив цветы в сторону. Его густые брови сошлись на переносице, а глаза засверкали яростью, что полнила его душу уже многие годы. Иногда травник пугал Божену таким видом, но сейчас женщина не ведала страха даже перед костлявой.
- Вот окаянная! Опять молчишь, недоговариваешь! - завидев страдание в глазах жены, смягчился колдун. - Сейчас травы заварю, вся боль уйдет.

Ни мгновения не медля, ведун бросился к сундуку и достал оттуда сверток с сушеными травами. Краем глаза травник видел, как мучается его жена, что не могло не беспокоить. Женщина покрылась потом, руки хватали подстилку, разрывая её. Пряный запах окутал весь дом, когда ведун наливал отвар в кружку. Чуть остудив снадобье (не без помощи посоха), он подошел к обессилившей жене и заботливо помог осушить сосуд, после чего практически мгновенно роды начались в полном ходу.
Малыш появился на свет без единого звука. Пуповина крепко обвивала его тоненькую шейку несколько раз, что для колдуна означало смертную петлю, по которой он будет ходить всю свою жизнь, если выживет.
Младенец был слаб, и от того материнское сердце никак не могло умерить страх. Божена смотрела на дитя полными слез глазами и беззвучно шептала:
- Ой, беда, Божен, беда. Чуяло мое сердце…
Травник молча обмыл малыша и укутал в тряпки, которые жена вышивала день за днем, в ожидании первенца. Ребенок еле дышал, казалось, что с минуты на минуту он отдаст душу богам. Божена, не желая больше лежать, обмылась и прихрамывая подошла к сыну. Сев рядом, она склонила голову и бесшумно зарыдала. Ведун давно чувствовал, что ребенок в утробе не развивается, что он болен, но расстраивать Божену не хотел. Мужчина был далеко не молод, и в такие годы глупо было мечтать о здоровом ребенке. Но так как травник давно мечтал о наследнике, все же в глубине души надеялся на благоприятный исход.
Поутру травник услышал, как жена все еще плачет возле ребенка. Повернувшись к ней, он угрюмо сказал:
- Не рыдай. Тут ничего не поделаешь. Если выживет, то Богомилом звать будем, а сейчас Первак он.
- За что дитя ты так не любишь? – еще пуще зарыдала Божена.
- Сын это мой. Как же его не любить? – поднялся травник и посмотрел на маленький сверток.
Женщина встала на колени, обхватила руками ноги колдуна и умоляюще заговорила:
- Так помоги ему. Никогда тебя ни о чем не просила, сейчас молю…
- Нельзя мне сына лечить. Связаны мои руки. Нельзя, - травник сел на полоку.
- Ну как же? Как же помочь моей кровиночке? Сама не выживу! Его спасу!
С этими словами Божена выбежала из дома, хлопнув дверью. Немного помельтеша перед окнами, словно выбирая направление своего пути, женщина скрылась за деревьями. 
Травник не стал догонять её: пусть выплачется баба, авось полегчает. На душе было пакостно. Сердце разрывалось на части, изнутри жгло, кололо. Горе не давало покоя. Руки тряслись, из глаз катились слезы. Как не пытался травник отвлечься, все напоминало о приближающемся горе, которое ничем невозможно остановить.
Через некоторое время дверь дома распахнулась. В горницу, опираясь на посох, зашел высокий и до ужаса худощавый старик, а за ним, склонив голову, ступила на порог Божена.

Длинная тонкая борода струилась до самых пят седого колдуна, который был облачен в черно-белые одежды, поверх которой была накинута медвежья шкура. Он нагло прошёлся по дому, теребя свою бороду, и наконец умерив свое любопытство, сел напротив травника. - Сказала мне твоя жена про беду вашу. Наследник твой погибает…
Травник сразу понял, кого привела жена. Сам скотий бог посетил их дом и это не дивило старика, ведь последние годы боги все чаще приходили к нему за той или иной помощью. 
Волос смотрел на травника и где-то в глубине души жалел старика. Слишком тот был стар для детей. И сам ведал, что ребенок будет нездоров. Но отцу колдун обещал передать наследнику знания накопленные веками, от того и решил рискнуть и завести ребенка.
- Мой сын Первак… Он умирает. И никакое чудо ему не поможет. Смерть вцепилась своими костлявыми руками и не отпустит моего сына.
- Будет тебе чудо, - миролюбиво пообещал Волос, глядя на маленький комочек в углу комнаты. - Я помогу…
- Чем же я отплачу тебе? Ведь не просто так сам великий Волос решил помочь мне.
- Жену твою заберу. Пускай вместо сына идет со мной. Травник встал и сжал свой посох.
- Нет. Пускай дитя мрет, а жена жива будет.
Божена завыла и, упав на колени, взмолилась:
- Не губи сына - пускай жив будет! Я знаю, он людям добром послужит! А я? Я зачем? Ты без меня справишься. Пусти меня! Пусти! Ты никогда меня не любил, знаю, но сына-то пощади! Любви ребенок он, сердечко у него добрее всех на земле будет.
Травник с досадой смотрел на плачущую Божену. Коса растрепалась, летник был перепачкан после родов, она казалась ему самым жалким существом на всем белом свете. Старик не любил жену, но был очень благодарен за все. Женщина сама к нему привязалась, а он пожалел и принял. Травнику никогда не приходилось голодать, стол был накрыт всегда. Божена штопала одежду и стирала её до полнейшей чистоты. Дом всегда был полон уюта и порядка, который так жалко было загрязнять пучками с травой, которые нещадно засыпали чистые полы. Женщина ждала мужа с долгих походов и встречала его всегда теплотой и лаской. Посмотрев на сына, Травник тихо сказал:
- Пусть так и будет, - и, переведя пронзительный взгляд на статного бога, добавил:
- Помоги сыну, излечи от хвори.
Тот, не сказав ни слова, подошёл к свертку и коснулся умирающего глуздыря своим посохом, который совсем на миг осветил ребенка золотистыми лучами. Тряпки зашевелились, и из-под них донесся пронзительный крик ребенка.
- Имя ему теперь Велес. Теперь это и мой сын. Прощайся, мать, с ним.
Женщина ласково взяла ребенка и, поцеловав, протянула его травнику.
- Береги его… Не давай в обиду.
Волос тихо сказал:
- Отдашь его людям. Скотьим сыном его звать будут. Не погибнет он без матери, пущай закалится. Меня же отныне не зови, помогать больше не стану, - припечатал Волос.
- Не забуду помощи…
В этот же день колдун подбросил глуздыря на скотный двор. Люди приняли малыша и поочередно передавали из дома в дом. Женщины выкармливали его молоком. Когда ребенку исполнилось лет пять, его бросили на произвол судьбы - Велес остался на улице. Мальчишка стал зарабатывать себе на хлеб: кому дровницу заполнит, кому воды натаскает. Люди его не любили, и колдун их порой за злость наказывал. То родственник у обидчика захворает, бывало и дом сгорит. Больше он ничего поделать не мог. Колдун мог управлять лишь куллой. Он годами наблюдал издалека за сыном. Его радовало, что Велес похож на свою мать: те же черты лица, пронзительно изумрудные глаза, доброе сердце. Бажена всегда была добра и вынослива - так и мальчик жалел других, но сам никогда не плакал.
Мысли заполняли разум травника и, подхватывая, уносили вдаль. Но поддаваться чувствам было нельзя. Колдун решил прогуляться по лесу, он всегда успокаивал своей загадочной молчаливостью, да и удел волхвов такой – единение с природой.