По обе стороны Сферы.Главы 3-9.Контракт подписан. Алекс и Люсиль. Начало истории.

                              * ПО ОБЕ СТОРОНЫ СФЕРЫ *
 
                                                Г л а в а  3
 
                         Контракт подписан... Что впереди?..
 
     – 2019 год. Середина августа. Тот же день. –
 
   На обратном пути из Управления по Контактам и Переходам Александр забрёл в находившийся неподалёку от главного европейского здания этой организации сквер. Он бывал здесь и раньше, ещё до своего личного знакомства с профессором Максвеллом. Сегодня, рассеянно блуждая по этому небольшому городку, исполненному зелени, ухоженной и эстетически продуманно сформированной, он не заметил, как ноги сами собой принесли его именно в это тихое место. Несмотря на то, что сей оазис умиротворения, который был наполнен тонким сочетанием ароматов цветов, декоративных кустарников и деревьев,  располагался в двух-трёх кварталах от центра, здесь царила атмосфера некоего отстранённого от мирской суеты благостного спокойствия. Прогуливаясь по уютным аллеям, Александр не раз задумывался над тем, что именно придаёт этому скверу такой ореол безмятежности и жизнеутверждающего душевного равновесия. Здесь приятно удивляло практически всё. Но в чём заключался секрет этого места? Что столь благоприятно на него воздействовало?.. Запах листвы почти вековых дубов или эманации, исходящие от хорошо прижившихся на этой почве молодых эвкалиптовых деревьев. Может быть, тому виной были многолетние цветы, альпийские горки, небольшие фонтаны, растения из семейства папоротников или же ежегодно высеиваемые однолетники, которые словно бы лоскутным покрывалом укутывали яркими красками отдельные пространства сквера... Невероятно, но этот эдемский сад на земле напоминал ему одновременно и о каком-то совсем далёком прошлом, взятым из одного из минувших воплощений, и вместе с тем переносил в родной ему сейчас город, с которым были связаны лучшие годы его нынешней жизни. Кроме того, здесь Силантьева не оставляло стойкое и весьма странное ощущение близости русской бани – словно, сделав десяток шагов и свернув на одну из аллей этого душистого великолепия, можно было оказаться у самой двери парной, за которой сокрыт испепеляющий хвори целебный жар... А после лёгкого дождя его любимый запах дубовой листвы просто кружил голову и сводил с ума!.. 
   Дойдя до некогда облюбованной им скамейки, Александр увидел, что её оккупировала влюблённая пара, изъяснявшаяся на смеси французского и английского языков, которая не замечала никого вокруг. А все его мысли после подписания Контракта с Отделом № 9 Управления по Контактам и Переходам и ряда прилагающихся к данному контракту документов, составляющих единый пакет, были обращены в сторону Люсиль. Прокручивая в голове какие-то фразы, он не мог придумать способа, как лучше сообщить своей возлюбленной о единолично принятом им решении. Поравнявшись со скамейкой, на которой разместились молодые люди, шепчущие друг другу всякие амурные пустяки, Силантьев незаметно для них положил на её краешек цветок с розовым бутоном, что был у него в руках, и свернул на другую аллею.
   Присев, даже скорее плюхнувшись в каком-то измождении чувств, на специально адаптированный для отдыха переносной пенёк возле фонтана, Алекс положил пальцы рук на виски тыльной стороной. Он машинально делал так, когда появлялись признаки головной боли за несколько минут или секунд перед тем, как у него случались видения из будущего или из прошлого. Силантьев не заметил, что закрыл глаза... Его взгляду предстала странная картина. Он видел этот же небольшой уютный городок. Всё, вроде бы, было также как и сейчас, но почему-то все без исключения люди вокруг носили медицинские маски, закрывавшие их лица от подбородка и до глаз, и одноразовые перчатки... «Что могло произойти? – недоумевал Александр, – что случилось в этом городе или во всей Европе в целом?» Ещё мгновение – и он уже наблюдал сходную картину по всему миру, в том числе, и в его родном городе. «Что это? Какая-то из чаш гнева Господа, что излита на землю одним из семи Ангелов Апокалипсиса? – будоражила его разум некая догадка, что первой пришла в голову. – Как это всё объяснить и когда сему суждено сбыться?..»
   Пробегавшая мимо собака, что вырвалась вместе с поводком из рук ослабившего лишь на миг своё внимание хозяина, залаяв на голубей, вернула Силантьева в день сегодняшний. Видение моментально исчезло, оставляя в висках тупую чуть пульсирующую боль. Сознание Алекса вновь переместилось в настоящее. 
   С этого дня он – лицо официально зарегистрированное в качестве специального агента «облачного отдела № 9» (“Cloud nine”). Особенность работы, которой ему теперь надлежало заниматься, предполагала, по сути дела, полное отречение от личной жизни. (А в сущности, просто абсолютный отказ от этой жизни, как от таковой.) Силантьев вдохнул воздуха освежающей прохлады, дотянулся руками до струйки воды и окунул своё лицо в ладони, из которых медленно сочилась влага. Мысли роились в голове, перехлёстывая друг друга.
   «Я умываю свои руки и лице свое и... В общем, всё! – произнёс Александр, подняв свой взгляд к небу. – Свершилось...» В эту минуту его охватило такое чувство, какое бывает, когда человек принял некое судьбоносное для своей жизни решение и разум его освободился от какой-то неудобоносимой ноши. Вроде бы, груз сброшен. Наступает состояние некой эйфории... Однако мысль о том, что дальнейшее будущее таит в себе слишком много неопределённостей, не даёт в полной мере насладиться радостью этого освобождения... А в данном случае всё было гораздо сложнее... Можно ли говорить о какой бы то ни было свободе, когда из одной зависимости ты попадаешь в другую?.. Но если бы всё это касалось лишь его одного! Лишь его!.. А Людмила?.. Как быть с её чувствами? Должно быть, сейчас она не поймёт его поступка и не примет его в каком бы то ни было качестве. Ведь он всё решил и за неё тоже! И в этом состоит несправедливость принятого им самоличного решения...
   Алекс достал из кармана пиджака сигаретную пачку, но не стал открывать её, чтобы извлечь и покрутить в пальцах одно из сильноароматизированных штучных табачных изделий. Он снова занервничал, но благоухание, наполнявшее пришедшийся ему по душе уголок этого европейского городка, его вполне устраивало.
   «Не сможет понять и не простит, наверное, – вертелось в голове у Силантьева, – а я буду пытаться объяснить ей, что так будет лучше, причём, в первую очередь для неё самой и для её братишки, и для её мамы. Буду взывать к её рассудительности и женской целомудренности и к чему-нибудь ещё... Отказаться от любимой... Отказаться ради её будущего... Это – точно жертва. Но кто жертвует большим в этом случае?.. И в этом ли дело, вообще!..» Пока он путался в размышлениях такого рода, как: что именно он скажет своей возлюбленной, что он может и что должен ей сказать; каких вещей он не имеет права касаться, согласно только что заключённого Договора между ним и Управлением, стало смеркаться. Александр почувствовал, что его слегка знобит. Пора было возвращаться в гостиницу. Да и аппетит, несмотря на некую безысходность в поисках оптимального решения, всё-таки разыгрался.
   По дороге к остановочному павильону автобуса его сознание вдруг переключилось на работу в параллельном направлении. Внезапно он до мельчайших деталей вспомнил, каким образом объяснял младшему брату Людмилы Ванюше феномен человеческой смерти, как перехода некой субстанции из одного своего состояния в другое. Этот разговор произошёл месяца через полтора-два после того, как Алекс и Люсиль познакомились в одной довольно шумной компании, где оба оказались в силу самых что ни на есть простых обстоятельств, сопровождающих быт людей на отдыхе. Некоторое время спустя они поняли, что сия встреча для них обоих стала ярким событием, соединившим две одинокие души. Если бы ей не суждено было случиться, то две отдельно взятые жизни на этой планете имели бы окраску с эффектом сепии и два человека, по сути дела, воспринимали бы сей мир в серо-коричневых тонах... 
 
                                                 Г л а в а  4
 
                             Алекс и Люсиль. Начало истории
 
      – 2017 год. Начало июля.  –
 
   Для Людмилы тот период её жизни был, наверное, самым сложным. Он был омрачён смертью отца, который по возрасту был ещё весьма молод и годился бы Александру в приятели. Однако трудно излечиваемый недуг и несчастный случай лишили Люду и маленького Ваню любимого папы, а их мама на почве переживаний по поводу этой невосполнимой утраты совсем помешалась рассудком. В силу данной причины пришлось устроить её в пансионат для людей с особенностями психики.   
   Двадцатипятилетняя молодая женщина яркой внешности искала себя, придя к мысли, что в сложившихся обстоятельствах только проявление жизненной активности поможет ей обрести, а точнее, вернуть некое душевное равновесие. Ведь, как говорится в известной песне: «The show must go on.»* Многое в её жизни изменилось в течение нескольких месяцев, сделав её заметно взрослее, чем она была прежде. Ванюша жил, то у неё в родительской квартире в одном из спальных микрорайонов поволжского мегаполиса, то у бабушки в небольшом промышленном городке, что располагался километрах в сорока от губернской столицы. Мальчик какое-то время находился в реабилитационном центре для детей, попавших в трудную жизненную ситуацию, а когда вопрос с опекой над ним был улажен, он, по сути дела, стал жить, что называется, на два дома. В то лето, когда этим двум одиночествам суждено было встретиться в зоне отдыха на ужине у общих знакомых, восьмилетний Ванюша пребывал у бабушки, которая просто не чаяла в нём души. Случилось так, что менее чем за полгода распалась весьма счастливая семья...
   После завязавшихся взаимоотношений, захвативших Александра и Людмилу, они старались много времени проводить вместе, словно бы навёрстывая то, чего им не хватало в период жизни до обретения друг друга. К тому же, вдвоём было легче, особенно для девушки, попавшей в беду. Алекс, как «старый одинокий волк», привык ко всему в окружавшей его действительности и мог обходиться в быту самым малым. А всё, что ему было нужно для души, это – книги и музыка в том или ином виде или формате. Всех этих вещей у него было в достатке. Что касается его личной жизни, то она никак не складывалась до этого момента. Попросту говоря, рядом с ним не было любимой женщины, с которой он мог бы разделить свои радости и печали, да и, вообще, поделиться какими-либо чувствами или мыслями своими. Ни тепла близкого по духу человека, ни его дыхания он ощутить не мог. Абсолютно никакой поддержки в этом плане ему получить было негде. Ибо ни надёжных, ни безнадёжных тылов он не имел. Никого из близких родственников в живых у Александра давно уже не было. Большую часть свободного времени он проводил в уединении, будучи погруженным в свой мир, где добро всегда побеждает зло, а сердце пребывает в извечном ожидании огромного и нежного чувства, способного растопить обе полярные шапки земли...  Так уж сложилась или не сложилась его жизнь – с какой стороны посмотреть. Понятно, что в те или иные периоды этой самой жизни у него были некие возможности и варианты, но «строить добротный дом, не имея надлежащего фундамента (в различных семантических значениях этого слова) ему не хотелось»...
   Силантьев часто вспоминал свою вторую встречу с Людмилой, которая произошла буквально через несколько дней после первой. Именно после неё в его сердце возгорелся тот волшебный огонь и был запущен тот процесс, что так замечательно описал Стендаль в своём «Трактате о любви».
   На сей раз всё было, словно бы в сюжете мелодрамы. Алекс оказался по делам в микрорайоне, где вырос и долгое время потом ещё жил. Здесь же он и добывал свой хлеб насущный на протяжении всех последних лет. Пообщавшись с людьми, которых хорошо знал, он задержался в родном дворе. Не все текущие вопросы находили своего разрешения. Да и погода сегодня надумала проявить свои капризы. Поменялось направление ветра и небо стало хмуриться. А тут возникла ещё одна неприятность. Никак не хотела заводиться его старенькая машина, которая, словно пылесос высасывает пыль из ковра, вытаскивала из него почти все деньги, что он тогда зарабатывал, используя в качестве орудия производства это же самое транспортное средство. Не вдаваясь в причины неудачи запуска двигателя и не желая беспокоить кого-либо из своих приятелей, которые разбирались в начинках отечественных авто несравнимо лучше, чем он, Александр решил оставить машину в знакомом ему с детства месте и прогуляться пешком до его нынешнего прибежища.
   Пока он, пребывая в некоторой растерянности, отвечал на телефонный звонок и раздумывал по какой стороне улицы ему лучше будет пойти, совсем стемнело. Слегка моросивший до этого момента дождь усилился. Некогда модный и престижный японский складной зонт строгой чёрной расцветки и сейчас прекрасно справлялся с задачей: защищать своего владельца от потоков небесной влаги, многие годы не давая никаких сбоев при этом. От чего он точно не мог оградить своего хозяина, так это от налетевших порывов неистового ветра, который невесть откуда взялся и резвился от души, стараясь вырвать из рук припозднившихся прохожих их индивидуальные средства защиты от мокрой стихии.  А тут ещё попавшаяся по дороге лужа, что захватила в свой капкан ногу Александра, который отвлёкся лишь на мгновение на пролетающий мимо внедорожник, слепивший всё сумрачное пространство своими мощными фарами и противотуманками.
   «Чёрт! Ну как так-то, а?! – выпалил куда-то в воздух Силантьев и добавил ещё одно весьма популярное в России идеоматическое выражение, – ну как нельзя кстати! Ну!..» Наверное, он с досады присовокупил бы вослед ещё что-нибудь из колоритного отечественного фольклора, но тут его окликнул приятный женский голос: «Александр?!»
   Бывший обитатель этих мест поднял глаза от мокрого асфальта и вмиг промокшей ноги, сумевшей найти изъян в рельефе до боли знакомой ему местности. К своему удивлению он увидел перед собой новую знакомую, которая терзала его мысли на протяжении двух последних дней. Моментально забыв о случившейся с ним неприятности, совершенно ошарашенный этой нежданной встречей Алекс смутился. Ему стало ужасно стыдно за табуированную лексику, которую он только что использовал, характеризуя ситуацию и давая волю своим эмоциям.
     «Умоляю, извините!.. Я... Тут вот... Как-то... Вот...» – выдавил из себя нечто не слишком внятное Силантьев, растерянно глядя в прекрасные голубые глаза своей новой знакомой, материализовавшейся перед ним будто бы из ниоткуда.
    «Я ничего не слышала, – поспешила заверить его Люся. – Выскочила на секундочку в ночной ларёк за хлебом. У нас закончился... Я вижу, Вы совсем продрогли и промокли. Вот мой дом...»
   Александр сам потом не мог вспомнить, как он очутился у дверей квартиры, в которой жила молодая сразу понравившаяся ему женщина и её младший брат. На несколько минут он словно бы погрузился в транс.
   Оказывается, они обитали в девятиэтажке, ставшей некогда настоящим долгостроем. Это сооружение возводилось у него на глазах ещё во времена его юности и даже его отрочества. Позднее он поведал своей возлюбленной историю, связанную с воплощением сего проекта в жизнь. Параллельно с этим он рассказал ей о том, как вместе с друзьями, когда они учились в старших классах средней школы, они приходили на эту стройку играть в свои игры. По ходу своих воспоминаний он пролил свет на то обстоятельство, что на несколько лет затормозило ведение строительных работ на данном объекте. Ведь до того, как на месте будущего дома закрутилось-завертелось дело, здесь было сначала небольшое, а потом и вовсе мизерное озерцо. А ровно там, где сейчас располагался парадный подъезд, в котором находилась их трёшка, был крохотный, как на картинке, островок. На этом островке юный Саша сачком поймал большую красную стрекозу, которую поспешил отнести домой, гордясь своим трофеем. Это удивительное насекомое с переливающимися на солнце радужными крыльями неистово носилось под потолком зала, постоянно тыкаясь в него своей головой, снабжённой огромными глазами. Школьнику стало жалко этого существа, которое так или иначе погибло бы в течение ближайших суток или же пары дней... Выловить стрекозу-пожарника дома оказалось ещё сложнее, чем на воле, ибо можно было запросто попортить что-либо из предметов интерьера или из мебели да и люстра пребывала в постоянной опасности. Сачок то и дело смахивал с потолка известь, а пленница, жаждущая вновь обрести свободу, раз за разом ускользала, не желая быть пойманной снова, когда она уже находилась в заточении своём...
   Собственно говоря, причина заморозки хода строительства данного объекта была банальной. На одном из этапов возведения дома оказалось, что в его фундаменте появились трещины, ведь залитые первоначально бетоном родники, в сущности, стали чем-то вроде мины замедленного действия... Такие тогда ходили слухи... Спустя весьма значительный промежуток времени работы возобновились и где-то в середине восьмидесятых объект был введён в эксплуатацию, радуя счастливых обладателей ордеров весьма интересной на тот момент времени планировкой их квартир и солидностью внешнего вида дома. Семья Нежинских обзавелась здесь своими апартаментами уже в девяностых, ближе к рождению Люси.
   Некогда юный Саша Силантьев, как и другие мальчишки, что проводили свой досуг на этой стройке, прекрасно знал схему расположения подвальных помещений и жилых площадей данного дома. Разве мог он тогда представить себе, что многие годы спустя он будет приходить в одну из этих квартир и наслаждаться общением с любимой женщиной...
   Согревшись чашкой чая и двумя рюмками коньяка, Алекс рассказал своей будущей возлюбленной историю возведения дома, в котором они сейчас пребывали, историю о большой красной стрекозе, что он отпустил с балкона после изнурительной охоты на неё уже на своей территории, и поведал ещё какие-то фрагментарные сведения о той поре, когда был совсем ещё молодым человеком.
   – А коньячок-то «Шустовский»! – решив взбодрить свою собеседницу, заметил Силантьев, бросая акцентированный взгляд на стоявшую в центре обеденного стола бутылку. Однако тут же сообразив, что «шутка юмора» не прошла, так как девушка просто в силу своего возраста вряд ли могла видеть фильм «Даурья» с участием братьев Соломиных, Михаила Кокшенова, Георгия Штиля и других замечательных актёров советского кинематографа, ночной гость переключился на какую-то из более современных тем.
   – Может быть, ещё коньяку? – попробовала уловить ход мысли Алекса Люда, в свою очередь посмотрев на стеклянный сосуд с крепким напитком.
   – Спасибо, я вполне согрелся и... – ответил Силантьев, делая паузу и на долю секунды задумываясь над тем, стоит ли ему развивать свою мысль в определённом направлении или осечься, после чего, рискнув быть непонятым, всё же продолжил предложение. – А что если я, скажем так, – не совсем адекватный человек, или хуже того, сексуальный маньяк? (В слове сексуальный гость намеренно и вычурно мягко произнёс вторую букву, как бы иронизируя сложившуюся ситуацию и в то же время ставя перед своей молодой собеседницей некую дилемму: можно ли ему доверять или нет.)
   – Вы?! – с улыбкой произнесла в ответ хозяйка жилплощади, смотря прямо в глаза потенциального агента «облачного отдела» Управления, и продолжила, держа в голове их недавнюю встречу. – Нет! Нет! И ещё раз нет!.. У Вас глаза добрые и... И, вообще, Вы с таким чувством пели, что брутальные мужики рыдали навзрыд!..
    – Ну, Вы преувеличиваете мои более, чем скромные возможности, – начал было оправдываться Александр перед собеседницей, вспомнившей вечеринку на открытом воздухе, на которой они познакомились несколько дней тому назад.
   – А как Вы заводили нас, исполняя песни последних лет, что-то из того, что представляет собой нашу современную эстраду!.. Вы такой... – какое-то время Люсиль думала, стоит ли ей в данный момент употреблять это слово, но тут же, отвергнув все сомнения, произнесла, – Вы такой классный! Вы в этой молодёжной компании, как свой среди своих.
   – Я – свой! Я – в доску свой! – незамедлительно отреагировал Силантьев, к собственной радости ощутив, что он понят правильно. – Клянусь «шестым айфоном» и всеми вышками
5 G вместе взятыми! Я, вообще, могу быть драйвовым!..
   Хозяйка квартиры расхохоталась, дав выплеск каким-то эмоциям, что прежде удерживала в себе. Они продолжили было общение в таком активном ключе, узнавая друг друга, но тут на кухню вошёл заспанный Ваня, видимо, разбуженный этим полуночным оживлением.   
    – Это – мой брат Ванюша, – представила  гостю Люда самого младшего из членов внезапно распавшейся семьи Нежинских, – Вань, поздоровайся с Александром Николаевичем.
   – Здрасьте, – едва слышно вымолвил отрок, позёвывая и исподлобья глядя на незнакомого ему мужчину.
   – Хау! Мой бледнолицый брат! – встав и поднеся ладонь своей правой руки сначала к  груди, а затем поднимая её вверх в направлении собеседника, поприветствовал сонного мальчика Силантьев. – Раскурит ли в этом вигваме быстроногий койот с нами трубку мира?
   – Нет, не раскурит. Я не курю, – не очень дружелюбно и как-то по-взрослому ответил ребёнок, с осторожностью посматривая на дяденьку, который попытался в шутливой форме установить с ним контакт.
   – Извините, Александр. Я сейчас вернусь, – тихо произнесла Людмила, взяв брата за руку и отводя его обратно в спальню.          
   Спустя несколько минут, когда молодая женщина вновь появилась на пороге уютной кухни, она вкратце объяснила своему полуночному собеседнику, что произошло с их папой, а затем и с мамой, после чего выразила свои опасения за душевное состояние братишки: «Он очень переживает. Я боюсь, как бы он не замкнулся в себе от всех этих событий, что обрушились на него в последнее время.»
   Заметив на глазах у Людмилы выступившие слезинки, Силантьеву почему-то сильно захотелось обнять её, но вместо этого он осторожно, словно бы боясь спугнуть её, взял руку девушки, медленно поднёс её к своим губам и поцеловал... В повисшей на некоторое время паузе Алекс погладил эту бледную руку радушной хозяйки квартиры и, как-то стесняясь всей последовательности своих действий, сказал: «У вас всё образуется... Вы можете на меня рассчитывать.»
   Минут через пять он уже спускался в лифте на улицу, пытаясь осмыслить всё произошедшее с ним в этот вечер и дать этим событиям хоть какую-то оценку. Мысли путались и висли где-то в тесном пространстве душной кабины... Выйдя на свежий воздух, он моментально сориентировался, что окна зала и кухни этой квартиры выходят как раз на асфальтовую дорожку, ведущую от подъезда к остановочному павильону и проезжей части. Удалившись от знакомого ему с детства дома шагов на двадцать пять или тридцать, Силантьев не мог удержаться, чтобы не вооружиться очками, которыми в быту пользовался нечасто, и не посмотреть в окна, расположение коих он только что высчитывал на ходу. Остановившись, он развернулся на 180 градусов и замер. Распознав за зановеской зала силуэт пленившей его молодой женщины, Алекс вдохновенно выдохнул: «Боже! О если бы всё было так, как... Было бы так, как быть, наверное, не может!..»  После этого, дав понять, что видит Людмилу, он приложил ладонь правой руки к чакре сердца и сделал лёгкий поклон в её сторону.
   В эту ночь, дышащую прохладой после хорошего летнего дождя, он не заметил как словно на крыльях пролетел бодрым строевым шагом почти десяток трамвайных остановок, что отделяли то место, где он вкушал пищу с понравившейся ему девушкой, от его холостяцкого флэта...
 
                                                                            *  *  *
   На следующий вечер, предварительно уладив проблемы со своей «ласточкой» при помощи одного из приятелей, что имел подход к изделиям советского автопрома, Силантьев припарковался за «газелью»-фургоном на проезжей части, куда выходили окна кухни и зала родительской квартиры Люсиль. Темнело... Однако ни в одном из этих окон не было света.
«Может быть, она очень устала на работе и решила пораньше лечь спать? – подумал Александр, достав из бардачка машины сигаретную пачку и вдыхая аромат незажжённого табачного изделия. – А может быть, её просто нет дома...»
   Давнишние механические часы Алекса показывали четверть одиннадцатого... «Поскребя по сусекам автомобиля», он достал CD, на который сам записал сборник любимых им композиций, и вставил его в проигрыватель. Вкрадчивый высокий голос Стинга пел «Mad about you»**. Душевное состояние лирического героя этого произведения британского исполнителя как нельзя точно соответствовало состоянию ментальности хозяина авто, задумчиво подпевавшего ему: «I'm lost without you. I'm lost without you!..»***  Прослушав песню три раза подряд, Силантьев вновь взглянул на продукцию зимовского завода, после чего перепроверил её показания, сопоставив их с данными мобильника. Оба источника с расхождением в одну минуту уверяли своего владельца, что, несмотря ни на что, время всё-таки существует в природе, оно движется и в настоящий момент: 10:29 или 10:30 после полудня... Но к этому часу его возлюбленной дома не было!..
   «Ну, куда я лезу, старый чёрт! Со свиным-то рылом да в калашный ряд! – стал рвать на куски своё сердце Александр. – Мало что ли вокруг парней её возраста или чуть постарше, здоровых, успешных, состоявшихся в жизни мужчин! И вот вам здесь «подарок» – дряхлеющий прынц «на белом коне», «на коне», который топливо жрёт вёдрами!»
   «Прости, Ласточка! Но что правда, то правда!» – обращаясь уже к своей «волге», пробормотал её владелец, нервно переключая композиции на панели CD-плейера. Сделав пару кругов вокруг машины и визуально оценив уровень давления в шинах, пылкий влюблённый решил подкачать те из них, которые не внушали ему особого доверия. Манометр компрессора убеждённо врал. Силантьев, зная такую манеру данного приспособления, возил с собой ещё и стандартный манометр, в качестве отдельного контролирующего прибора. Выравнивая давление в шинах, Алекс то и дело бросал взгляд на окна возлюбленной. В них по-прежнему было темно. В очередной раз достав из пачки сигарету и покручивая её в своих длинных тонких пальцах, владелец движимого имущества, расположившегося у недавно выкрашенного бордюра, захлопнул крышку багажника и привалился к заднему правому крылу своего авто.
   – Слышь, земляк, закурить не найдётся? – услышал рядом с собой голос темнокожего парня Силантьев.
   – Не курю, – по привычке уверенно ответил он на поставленный вопрос, поднося сигарету к своему носу и вдыхая слегка дурманящий аромат.
   – А как же, – хотел было апеллировать к водителю транспортного средства незнакомец, видимо, проходивший обучение в одном из местных ВУЗов, но заметив нервное состояние своего визави, передумал и, сменив тему, спросил, – А что трамваи ещё ходят?
   – До без двадцати двенадцати точно, – ответил Александр, тщательно стараясь засунуть сигарету обратно в пачку.
   – Я-я-ясно, – наблюдая за действиями странного мужчины и ничего не понимая в нюансах, имевших место в психологическом состоянии своего случайного собеседника, выдохнул парень.
   – Тебе куда нужно-то? – вновь опустившись на грешную землю с облаков собственных раздумий, вопросил прохожего Силантьев, не переставая при этом наблюдать за двумя окнами с детства знакомого ему дома.
   – Да, в общагу, на Московском... А ты что таксуешь? – продолжил разговор «студент из дальнего зарубежья».
   – Я бесплатно отвезу, только вот один звонок сделаю, окей?
   – Слушай, у меня денег нет. Я из небогатой семьи, даже из бедной, – настороженно подал свою реплику прохожий, возможно, предполагая, что его собираются ограбить эти русские кидалы, завезя куда-нибудь в укромное местечко.
   – Да, нет! Ты не о том подумал, brother!**** Я своей женщине, я девушке своей позвонить хочу. Она вот в этом доме живёт, – уловив ход мысли незнакомца, произнёс Силантьев и, вновь переводя взгляд на часы, в сердцах добавил. – Чёрт! Половина двенадцатого! Где её носит, а?!
   – Ты волнюешься за неё? – с приятным акцентом поинтересовался прохожий, проникаясь некоторым доверием к своему оппоненту.
   – Конечно! Я же люблю её!.. Наверное, люблю...
   – Подожди, как «наверное»? – вновь засомневался в чистоте намерений владельца припаркованного к белому поребрику авто незнакомец.
   – Просто я видел её только два раза в жизни. А учитывая опыт прожитых лет, ну ты понимаешь о чём я... В общем, не всегда сразу можно на сто процентов довериться собственным чувствам. Тем более, что у нас такая разница в возрасте, – внезапно разоткровенничался с предполагаемым представителем другого континента Александр. – Трубку не берёт. Может, я, старый пенёк, что-то не так понял или совсем не понял... Едем?..
   – Поехали, да. Только денег нет, – вновь подстраховался темнокожий парень, садясь на место рядом с водителем.
   Пока они неспешно плыли по ночным улицам столицы губернии, продолжая беседу, познакомились поближе. Микеле, действительно, был уроженцем одной из экваториальных республик. Он прибыл почти шесть лет назад в Российскую Федерацию с целью получить высшее образование и, предварительно пройдя курс обучения русскому языку в Твери, уже пять лет как жил и учился в родном для Александра городе. Твёрдо решив не упустить шанса, предоставленного ему судьбой и правительством его страны, парень добросовестно грыз гранит науки в одном из самых престижных высших учебных заведений областного центра. Относительно быстро адаптировавшись к преподаванию предметов на русском языке, он позднее даже смог давать фору немалой части своих однокурсников, для которых процесс получения заветного диплома был скорее мучением, нежели приобретением навыков и знаний, необходимых для того, чтобы овладеть избранной профессией и специальностью.
   Со временем, когда они стали чаще встречаться в кругу общих знакомых, будущий инженер рассказал Алексу о своей семье, своём государстве, о том, как ему пришла мысль получить высшее образование в России и о многом другом, о чём просили поведать его русские друзья за чашкой чая.
 
   А в этот вечер, давно уже перешедший в ночь, Силантьев максимально быстро вернулся к дому Люды и поставил машину метрах в семи от того места, где он припарковался было прежде. Теперь за лёгким грузовиком отечественного производства дремала тёмная «тойота». Александр прицельно посмотрел в манящие его взор окна шестого этажа. На кухне был включён приглушённый свет. Шторы были задёрнуты.
   «Слава богу, вернулась!» – с облегчением подумал пылкий влюблённый. – Но где была? Чем занималась и с кем?.. Если вдруг была в гостях или где-то ещё, то на кого оставила братишку?» Звонить малознакомой молодой женщине посреди ночи и интересоваться её личной жизнью – это слишком, это находится просто за гранью разумного и, конечно,  за гранью каких бы то ни было приличий.
   Вопросов, которые терзали ум Алекса, было много. Ответов не было ни одного. В этом уравнении, содержащем большое количество неизвестных, из заданных величин определена была только одна – она дома... Впрочем, ещё одно слагаемое, кажется, вырисовывалось весьма явно – он её любит...  А это точно – безумие... Процесс стендалевской кристаллизации был запущен. И со всем этим душевным скарбом нужно было, как говорится, переспать. В смысле, необходимо было пережить, как-то преодолеть эту ночь, чтобы, проснувшись, всё не торопясь переосмыслить.  
   А пока в голове, ища приюта, гнездились самые разнообразные мысли, отражающие его состояние страстной влюблённости, «новоиспечённый Ромео», давно вышедший из возраста сего классического персонажа, решил попробовать развеяться, поколесив по ночному мегаполису.
   Четверг... Практически и номинально уже наступила пятница, последний день рабочей недели. Окраины большого города пребывают в дрёме. Возле ночных клубов идёт какая-то своя жизнь. Центр областной столицы блестит созвездиями неоновых огней, завлекая людей, которым в силу тех или иных причин не спится, в ласковые сети увеселительных заведений, либо, наоборот, предлагает подумать о самом ближайшем будущем, как-то: куда-то съездить, записаться в фитнесс-зал или рекомендует получить консультацию у какого-либо из медицинских работников узких специальностей... Словом, вездесущая реклама настойчиво призывает к проявлению некой жизненной активности даже на отдыхе – главное, чтобы клиент обладал необходимыми материальными ресурсами для осуществления предлагаемых ему занятий и планов или для отвлечения от таковых.
   Покрутившись вблизи известных ему злачных мест и чинно профланировав по историческому центру города, Алекс сделал несколько посадок пассажиров, доставив их к требуемым местам назначения. Эта его персональная жизненная активность, проявленная, как бы, между делом, позволила ему прилично «накормить» свою «ласточку» и слегка перекусить самому. Разгоняя мысли о предмете своей пылкой страсти работой и наблюдениями за ночной жизнью большого города, в котором он прожил почти всю свою жизнь, Силантьев не заметил, как уже рассвело. Он твёрдо решил, что «вгрызётся в баранку» и будет сновать по клиентабильным местам родного сити до того времени, пока люди не потянутся на работу, в надежде извлечь максимум из приложенных им усилий либо же добыть ещё хоть какие-нибудь дивиденды из занятия, которое кормило его на протяжении последних семи-восьми лет. Под утро его отчаянные метания по дорогам областного центра были вознаграждены четырьмя удачными посадками, следовавшими одна за другой. Каждый «бомбила», имеющий некоторый стаж в профессии, знает о таких моментах. Это называется «попасть в волну» или «поймать волну». В сущности, счастливая «волна» может вытянуть даже совсем «мёртвый день».
   Отвезя последнего пассажира к месту его работы (это был старлей полиции, гаишник, спешивший на смену), Силантьев направился к своему временному пристанищу. К этому часу как раз должны были освободиться парковочные места во дворе. Предварительно он заскочил в круглосуточный сетевой супермаркет и сделал необходимые ему покупки.   
   Теперь спать и только спать. А после пробуждения он вернётся к своим мыслям о Людмиле либо задумается о том, как провести предстоящий уикенд. В общем, настроив себя в соответствии с этим алгоритмом действий, по другому называемом ещё как, «я буду посмотреть», Алекс открыл дверь съемной квартиры. Бросив вещи и хорошенько умывшись на сон грядущий после своих трудов, немолодой мужчина позавтракал двумя рюмками коньяка и сэндвичами с сыром, после чего лёг спать.
 
 
* англ. Представление должно продолжаться. (Слова из одноимённой песни британской рок-группы QUEEN из последнего прижизненного альбома, записанного с участием вокалиста и лидера данного коллектива Фредди Меркьюри.)
** англ. Схожу по тебе с ума.
*** англ. Я потерян без тебя. Я потерян без тебя.
**** англ., брат.
 
 
 
 
 
                                                                    Г л а в а  5
 
      «Влюблённого видят все, он не замечает никого»... «Человек под солнцем» и его «фазенда»
 
      – 2017 год. Начало июля. –
 
   Окончательно пробудившись часам к двум дня, Александр после некоторых колебаний всё-таки решился позвонить Людмиле. «В конце концов, просто убежусь... убедюсь... Как правильнее-то будет?.. Короче, просто удостоверюсь в том, что она жива-здорова и у неё всё более или менее в порядке», – подумал он, с волнением набирая заветный номер телефона.
   – Александр Николаевич, здравствуйте! Как у вас дела? – услышал он на другом конце провода приветливый голос, сводящий его с ума. – Вчера хотела позвонить Вам, узнать как Вы добрались до дома после дождя, но совсем закружилась! А тут ещё бабушка попросила привезти к ней Ваньку после работы, он пробудет у неё всю неделю, наверное...
   – Я отлично добрался! Хотел узнать как у Вас... Я звонил вечерком пару раз. Не дозвонился...
   – Не заметила, как разрядился сотовый. Когда пришла домой, увидела шесть пропущенных от Вас. Перезвонить уже не решилась. Было поздно.
   – Да ничего, я всё равно не спал, в смысле, лёг вчера поздно, – словно бы оправдываясь без повода, начал что-то объяснять своей младой пассии Алекс, ощущая себя старым подгнившим деревом или, хоть и полезным, но всё-таки «ископаемым», – читал на ночь, в интернете лазил... 
  Он же не мог сказать девушке, в которую, судя по всему, всё-таки серьёзно влюбился, что два часа провёл под её окнами, ожидая, когда в них забрезжит свет, как в прямом, так и в переносном смысле. Нервничал, истязая своё сердце мыслями о своей новой знакомой. А после того, как попрощался с Микеле возле универовской общаги, вернулся на свою «засадную позицию» и снова вертел в руках незажжённую сигарету, всматриваясь в сектор на уровне шестого этажа в надежде, что там только мелькнёт силуэт любимой. После этого в каком-то полузабытьи трижды обошёл вокруг её дома, так и не решившись ни позвонить ещё раз на телефон, ни нажать кнопку домофона. Он чувствовал себя безумно глупо!.. Казалось, что проснувшаяся в его сердце юность могла сподвигнуть обладателя этого объятого пламенем страсти главного органа человеческого тела на самые сумасшедшие поступки!..      
   Наверное, в прошедший вечер он ревновал её ко всему и ко всем, будь то: друзья или подруги, или водитель маршрутки, в которой она ехала с Ваней к бабушке, или любой случайно встреченный мужчина, попавшийся ей на пути. Он ревновал её даже к какому-нибудь дурацкому дереву, выросшему не на том месте, за который она могла зацепиться своей верхней одеждой; наконец, он ревновал её к чёртовой чугунной решётке, закрывающей уличный водосток, в который мог бы провалиться каблучок её туфель!.. Это же её каблучок, её туфелька и её ножка!.. 
   – Алло! Вы меня слышите?! – переспросила в трубку Люда, когда на другом конце провода образовалась какая-то подозрительная тишина.
   – Да, конечно! Я хотел Вас спросить... – начал было задавать терзавший его разум вопрос Силантьев, намереваясь использовать шутку из телесериала «Люди и манекены», заточенного под бенефис Аркадия Исааковича Райкина, но засомневался, что его молодая оппонентка поймёт, что означает фраза: «где Вы были с 8 до 11», вырванная из контекстной ткани старой известной интермедии.
   – Вы опять куда-то пропали!..
   – Я хотел спросить Вас, – повторил свою неоконченную фразу Алекс, решив сделать некий манёвр и упростить схему разговора, – Вы не собираетесь снова посетить своих друзей на их «фазенде» в ближайшее время?
   – Я сама думала об этом. Раз Ванюшка всё равно у бабушки, я могу использовать эти выходные для отдыха, с девчонками побыть на пляже... Я этим летом практически не загорала.... Прямо перед Вашим звонком как раз хотела набрать Алину... А Вы не собираетесь туда? Могли бы пообщаться. У Вас есть планы на этот уикенд?
   – Да я не то, чтобы прям рвался туда... Здесь, так сказать, на материке, нужно решить кое-какие вопросы, – спокойно ответил Александр, едва сдерживая свой восторг по поводу возможной новой встречи с девушкой, что украла у него сердце, и стараясь при этом не выказать абсолютно никакой заинтересованности в этом. – Ну, раз такое дело, если Вы поедете, я, наверное, отложу все дела-делишки... Там, на участке, всегда есть чем заняться.
   – Решено! Увидимся у Фроловых или у Лебединских, ну, на берегу-то точно, – вдохновенно ответила Люсиль.
   – Слушайте! А может, Вас где-нибудь подхватить? Я сегодня на колёсах, – отреагировал на звонкий голос собеседницы влюблённый «фазендейро».
   – Да, в общем-то, я сама... Хотя, если будете в районе Центрального универмага часов в пять, наберите меня. Там и встретимся, окей?
   – Yes, sure! В смысле, океюшки. Конечно!
 
                                                                            *   *   *
   Когда теплоход стал медленно разворачиваться против течения реки перед швартовкой к понтону, Александр и Людмила заметили на берегу среди разрозненной группы встречающих немало знакомых лиц. То были представители разных компаний и поколений, но многие из этих людей знали друг друга, ибо отдыхали в здешних местах из года в год, сезон за сезоном, на протяжении различных интервалов времени – кто-то с восьмидесятых, кто-то с девяностых, ну а кто-то облюбовал эти пределы уже в новом тысячелетии.
   Алекс и Люсиль ещё в машине Силантьева договорились, что для всех – они встретились на речном вокзале случайно и опознали друг друга, так как познакомились в царстве этих песков неделю назад. Принять такую версию событий – то была инициатива бывалого «фазендейро». Он не хотел каким-либо образом скомпрометировать свою спутницу, давая пищу для досужих разговоров и прочих ненужных домыслов. Потому, когда они ступили на сушу и были встречены общими знакомыми, расходились по своим фазендам-участкам в разных компаниях. В этот вечер они больше не встретились.
 
   Провалявшись в своём одиноком логове часов до десяти утра, Александр выбрался на воздух. Его так называемая «фазенда» представляла собой клочок песчаной суши с парой ореховых деревьев и плакучей ивой, обнесённый где-то самодельной изгородью из природных материалов, где-то отделённый соседскими заборами из проволоки, собранными профессиональными людьми. В глубине участка находилась сараюшка давней постройки, последние несколько лет упрямо «дышащая на ладан». Перед этой лачугой располагался самодельный стол и две лавочки. Данное трио предметов обихода двора один раз в несколько сезонов приходилось непременно обновлять в силу естественных процессов гниения деревянной основы, вкопанной в песок. Кроме того, эта импровизированная столовая почти круглый год пребывала под открытым небом, подвергаясь разрушительному воздействию осадков и вредоносных насекомых в тёплое сезонное время. На летний период сия трапезная обтягивалась тентом, дабы охранить тех, кто в ней находился, от жгучего ультрафиолета и дождей. Между символической калиткой, которую «лэндлорд Александр» никогда не закрывал, и сараюшкой, что служила ему лишь для ночлега и хранения вещей или для того, чтобы укрыться от сильного дождя, располагалось основание небольшого дома. Оно создавалось обитателем этого участка из природного камня, щебня и цементного раствора. Сию постройку «фазендейро» планировал ввести в эксплуатацию ещё 2010-ом году. Но время шло, финансовые проблемы только усугублялись и сей объект превратился в долгострой, скорее даже, в долго-долго-долгострой. Но и за этими развалинами, точнее было бы сказать, «невозведениями», тоже надлежало ухаживать, иначе вездесущая зелень буквально за один сезон могла легко взять в полон эту стройку, обратив её в средне-волжские джунгли.
   Природный камень, который Алекс с упорством Сизифа собирал и притаскивал с берега реки на протяжении не одного десятка лет, периодически растворялся в окрестностях каким-то магическим образом, освобождая его участок от излишней нагрузки на почву. Александр Николаевич, имея определённые религиозные и философские воззрения, наблюдал за происходящим со скорбным спокойствием удава (если так можно выразиться). Ему не хотелось искать виноватых с тем, чтобы предъявить им претензий в той или иной форме. Он, как ветхозаветный Иов, просто хотел жить под небом, наблюдая за явлениями сего мира и терпеливо снося испытания, ниспосланные ему свыше... Хотя любое терпение имеет свой предел. Бывали моменты, когда дойдя до некой критической точки, он находился на грани отчаяния, на грани потери самой веры в людей, сотворённых по образу и подобию... Хорошо, что в такие трудные минуты его жизни Господь посылал ему на помощь кого-либо из старых друзей или же из обретённых им новых. Таких людей в судьбе каждого человека, по сути дела и по правде жизни, можно перечесть по пальцам одной руки...
 
   Тёплый летний июльский день сулил огромный наплыв отдыхающих, променявших возможность кратковременного отдыха в трёх-пятизвёздочных отелях на знойной чужбине на долгоиграющий и гораздо более дешёвый способ отдохнуть, не удаляясь далеко от родных пенатов одного из поволжских сити. Впрочем, кому-то прекрасно удавалось совместить и то и другое. Ну, а более неприхотливые и одновременно менее обеспеченные граждане России, облюбовавшие в разное время эти места, стремились сюда за глотком относительно свежего воздуха не только из областного центра, но и из иных топонимических точек региона. Сюда приезжали отдыхать к своим родственникам и жители весьма удалённых от этих мест мегаполисов и городков, когда у них появлялась таковая возможность. Среди тех, кто решил «бросить свой якорь» на выходные в сих пределах, окружённых водой, песком и дикой зеленью, бывало и немало «туристов», как называли «аборигены» случайно или намеренно остановившихся здесь людей, не имевших своей «фазенды» и не являвшихся гостями кого-либо из постоянных обитателей острова. Правда, с каждым годом даже физического пространства для таких случайных людей, отдыхавших дикарём, здесь становилось всё меньше и меньше. Хотя несколько «традиционно туристических мест» на этом клочке суши, погружённом в Волгу, всё-таки оставалось.
   Уикенд пролетел незаметно. Как-то так получилось, что Силантьев встретил Люсиль только трижды. Два раза на берегу, когда она проводила время в своей молодёжной компании, и субботним вечером, когда Александр на пару часов тоже оказался за одним столом с предметом своей пылкой страсти. В общем, при данных обстоятельствах поговорить с дамой своего сердца ему не удалось. А в воскресенье вечером почти вся компания, в которой отдыхала Люда, на катерах-такси в несколько приёмов перебралась в поволжский сити, где все они жили и работали.
   Стоит сказать, что Алекс, зная всю диспозицию отдыхавших в округе людей, особо не надеялся, что ему представится случай побыть со своей новой знакомой наедине. Он просто занимался своими делами по дежурному обиходу участка, сходил за травами к озеру и в лес, где-то подлатал свою лачугу, чтобы она не рассыпалась хотя бы в текущем сезоне. В общем, он с пользой провёл это время: купался и загорал, общался с соседями по «фазендам». С огромным удовольствием он пару раз испёк картофель в углях костра, чего никак не сделаешь в городских условиях. Что ни говори, а здесь он наслаждался жизнью под солнцем и небесами. Он предавался размышлениям, читал, смотрел на звёзды, слушал передачи любимой радиостанции, общался по телефону с теми, с кем хотел общаться в это время, и в нужных ему целях использовал возможности интернета. Одним словом, он почти был счастлив, отстраняясь от проблем, которые в обыденной городской суете сковывали, а порой и просто парализовывали его сознание, ибо никакой из жизненно важных для него вопросов не получал должного разрешения. Ну, а мысль о том, что предмет его воздыханий находится где-то совсем рядом и даму сердца можно увидеть невзначай в любой момент, по особому грела его душу, являясь дополнительным стимулом, дабы пребывать всё время в тонусе. 
   Проводив всех своих знакомых и соседей, кто тем или иным способом решил или вынужден был по своим обстоятельствам уехать в мир суеты воскресным днём либо же вечером, Силантьев поужинал при свечах на дворе и пошёл в хижину на ночлег. В родной мегаполис он отправится только завтра после полудня. И пусть это будет в самый зной, но зато при минимальном стечении народа.  
 
                                                Г л а в а  6
 
                             Декабристок сейчас «не делают»
 
 
      – 2017 год. Середина июля. –
 
   Прошла неделя с тех пор, как Александр не видел Люсиль. (Он называл её так «за глаза» на французский манер, может быть, потому, что она внешне была похожа на героиню Эмманюэль Бэар из его любимого фильма «Налево от лифта», да и одноимённая песня в исполнении Литл Ричарда его как-то тоже вдохновляла.) Сам Алекс позвонить ей не отваживался, боясь показаться назойливым. К тому же, он считал, что зрелый по своим годам мужчина, не блещущий здоровьем, как некогда много лет тому назад, когда три раза в неделю он ходил «качаться», посещая спортивный клуб, не может бегать за женщинами, как бы хороши, как бы просты или непросты они ни были. Мужчина, к пятидесяти годам не достигший каких-либо зримых успехов в обществе, не имеющий какого бы то ни было стабильного дохода да и просто достатка, но напротив, приобретший целую кучу проблем и долгов, не может и не должен искать себе пары, ибо ему просто нечего предложить своей возможной избраннице. А декабристки, настоящие декабристки, видимо, давно повывелись и новых «сейчас не делают». К тому же (и это очень важный момент), зачем на кого-то ещё взваливать свою ношу, свой крест, который он несёт по жизни. Сие невозможно, пока он сам не разрулит всю ситуацию. А она, подлая, никак не желала разруливаться, ну просто ни в какую, каких бы усилий он не предпринимал. Нечто беспросветное и фатальное давило и мучило его, крепко взяв в свои лапы, словно бы зажав в железные тиски... И так продолжалось ни год и ни два. Некая неразрешимая ситуация в его жизни «зависла», словно компьютерная программа. Когда проблема такого сорта происходила с его оргтехникой, он, выругавшись от бессилия, просто вынимал штепсель из розетки сети и через несколько секунд вставлял его снова, таким варварским способом перезагружая систему. Это был самый крайний вариант и он всегда срабатывал или почти всегда... Главное, что он имелся в наличии... Но с человеческой-то жизнью такой фокус не пройдёт!.. 
   «Не-е-ет... Декабристок сейчас «не делают»! – утвердился в своей мысли, ставшей навязчивой, Александр. – Это – просто уже идеосинкразия какая-то. Таким образом, выход из безвыходного положения очевиден и прост – нести свой крест...»
   Размышляя в данной манере, Силантьев с болью в сердце решил не предпринимать никаких шагов в направлении сближения со «своей Люсиль». «Она молода, красива, обаятельна, разумна – значит найдёт своё счастье и не в лице сорокасемилетнего необустроенного в этой жизни мужчины», – утвердившись во мнении не тешить себя иллюзиям, в очередной раз заключал свои размышления он и вновь обращал свой взор к иным проблемам и делам насущным. А отрадой была музыка и, конечно же, любимая «фазенда», где душа его, распластанная под голубым шатром небес, обретала гармонию со всей Вселенной...
 
 
     –  2017 год. Конец июля.  –
 
   Один день сменял другой. Алекс совсем не мог спать по ночам. Какие-то странные полусны-полувидения преследовали его в тёмное время суток. Всюду ему виделись люди в масках и перчатках, пришедшие будто бы из какой-то параллельной реальности, безумно похожей на нашу. Если же в закатные часы он работал, а утром ложился спать, эта напасть отступала или протекала практически незаметно, настолько незаметно, что он просто переставал на неё реагировать, как на симптом некоего заболевания, что давно приобрело хроническую форму.
   Однако и в дневной обыденности своей иной раз он остро чувствовал некое воздействие на него извне. Он старался бороться с этим не совсем ясным ему влиянием в силу своих возможностей. Но пределов своих психофизиологических возможностей он попросту не знал. Посему неконтролируемые им выбросы тонкой энергии улетали куда-то в миры-пространства с иным видом жизни, с иной формой существования материи и производили там своё действие. Результатов этих всплесков фонтанирующей в нём энергии он видеть также не мог или практически не мог за некоторым исключением, когда то событие, что внезапно происходило на физическом плане бытия, ничем иным, как воздействием его воли, преобразовавшейся в струю энергии тонкого плана и вернувшуюся обратно, объяснить было нельзя. Такие моменты он чувствовал и корил себя за вмешательство в дела сего суетного мира и в течение уклада других форм жизни иных энерго-материальных Планов Бытийности, ибо тогда он, словно бы, вверенным ему драгоценным алмазом чертил что-то на песке в прибрежной зоне под обстрелом волн или размахивал обоюдоострым волшебным мечом в полной тьме, не видя врага, с которым сражается...
 
                                                    Г л а в а  7
 
                                       Проблема с мамой Люды
 
   Одним сумрачным вечером в первых числах августа вдруг позвонила Люсиль. Её голос был взволнованным и грустным. Она сказала, что её мама, по словам сотрудников психоневроло- гического интерната, где она пребывала, напала на санитарку или на медсестру. Словом, произошло происшествие, каковое для данного учреждения было весьма неординарным. Предполагалось, что теперь её переведут в специализированное заведение аналогичного типа с более жёсткими условиями проживания. Александр, у которого в этом известном спецучреждении, куда планировалось направить возмутительницу спокойствия, работала старая знакомая, заверил Люду, что для её мамы этот вариант будет далеко не самым лучшим.
   – Главное, чтобы её не «закололи», как могут поступить со злостными нарушителями режима, – опрометчиво произнёс в трубку Силантьев, – а на новом месте её обитания такое вполне может быть, если она позволит себе нечто подобное...
   – В каком смысле эакололи? – не поняла его собеседница.
   – Уколами не закололи. Химические препараты, которые применяются в такого рода учреждениях – это... Это – очень непростая вещь, – решил смягчить свою формулировку Алекс, – нужно воспрепятствовать самой попытке этого перевода. У Вас на руках есть договор на оказание соответствующих услуг с организацией, в которой сейчас пребывает Ваша мама? Медицинские, судебные документы... что-то у Вас есть?
   – Я точно не могу сказать... Оформление, вся эта суета, проблемы с Ванюшкой – всё в тот момент смешалось в кучу. У нас даже бабушка заболела тогда, – вспомнила ситуацию, которая сложилась через некоторое время после похорон её отца Люда. – Я сама была на грани срыва. Как во сне всё было.
   – Ладно. Вы поищите документы. Постарайтесь спокойно вспомнить как всё происходило, детали. Я думаю, в любом случае, решим этот вопрос с благоприятным исходом, если в данном контексте этот термин уместен. Вы только не волнуйтесь. Я Вам помогу, чем смогу. Вы можете на меня рассчитывать, – постарался успокоить Людмилу Силантьев, по-деловому подойдя к внезапно возникшей проблеме. – Всё решим. Хотите я прямо сейчас к Вам приеду? По дороге обдумаю план наших действий и Вам доложу. Главное – не волнуйтесь... Я знаю хорошего юриста. Но в любом случае, нам необходимо будет завтра туда съездить, а прямо с утра нужно позвонить в это учреждение и подробно прояснить положение вещей. Первым делом, ищите, пожалуйста, бумаги.
 
   Случилось так, что в этот вечер и эту ночь Алекс решил сделать себе выходной. Выпив со старым другом по бутылочке пива в парке, они зашли к Валерию и предались воспоминаниям о прошлом, прихватив с собой ещё по паре «Жигулёвского» «на брата». В процессе этого общения старых друзей, сдобренного гитарой, и произошёл сей звонок от дамы сердца. Понятно, что при таких обстоятельствах вечер воспоминаний пришлось «поставить на паузу» и отложить.
   Набрав номер одного из своих коллег по работе, с которым он занимался частным извозом,  Силантьев попросил отвести его к дому Людмилы. Свою же «ласточку» он припарковал возле снимаемой им квартиры ещё утром, когда сам закончил смену.
   Поднявшись к новой знакомой, он по её лицу сразу заметил, что она плакала, её тревожное состояние только подтверждало этот факт.
    – Пожалуйста, успокойтесь. Ночью мы никаких вопросов всё равно не разрешим, а завтра всё прояснится, – несколько убаюкивающим, но в то же самое время уверенным тоном произнёс Александр в прихожей, – а где Ваня?
   – Он у бабушки, – тихо ответила Люся, жестом предлагая гостю пройти в зал.
   – Вы нашли какие-нибудь документы, договор о предоставлении социальных услуг или как он там у них называется? – вновь поинтересовался Алекс.
   – Вроде бы что-то... Я не уверена. Вот какие-то бумаги из этого учреждения, медицинские документы и ещё какие-то, – сказала Людмила, протягивая собеседнику папку. – Может быть, кофе?
   – Да, если можно, – откликнулся Силантьев, аккуратно беря из рук хозяйки документацию, связанную с жизнью её мамы, и начиная пока бегло рассматривать её.
   Просидев часа два над ворохом бумаг и в самых общих чертах выработав стратегию взаимодействия с государственным учреждением, в котором пребывала сейчас Анастасия Павловна (мама Вани и Люды), Силантьев изложил её хозяйке квартиры. Обсудив перспективы на завтрашний день, они решили, что Александр на ночлег разместится в просторном зале, а с восходом солнца начнётся воплощение их плана в жизнь.
 
   Утром Людмила набрала номер пансионата для инвалидов, где пребывала её мама, и представила Алекса адвокатом их семьи, как они и условились по его настоянию. Поговорив со старшей медицинской сестрой этого учреждения (директора не было на месте) и прояснив в общих чертах ситуацию, Силантьев сообщил ей, что они после обеда доберутся до расположения этой государственной бюджетной организации и обсудят возникшую проблему и способы её разрешения непосредственно на месте. Он был настолько убедителен, что его уверенность немедленно передалась и Люсиль.
   Съездив в психоневрологический интернат, в котором находились только женщины, они усталые, но довольные результатом этого спонтанного путешествия, вернулись в многоэтажку областного центра, знакомую Александру ещё со времён его юности.
   Подняться в квартиру Людмилы Алекса заставили только приличия. Он невероятно вымотался за последние двое суток. Именно поэтому, он и хотел устроить себе выходной день, чтобы расслабиться в компании одного из своих старых друзей, предаться воспоминаниям о прошлом, а поздним вечером, добравшись до холостяцкого флэта, забыться сном... Но вызов на мобильник от его новой знакомой спутал все карты. Почти бессонная ночь в её квартире никак не могла прибавить ему сил, ибо «на чужих подушках» Силантьев плохо спал с детства. После утреннего звонка в пансионат нужно было метнуться к дремавшей в другом районе города «ласточке» и уже на ней, вернувшись за своей спутницей, надлежало отправиться в путешествие по региону, дабы провести переговоры с руководством одного из госучреждений министерства социальной сферы о дальнейшей судьбе Анастасии Павловны. Сейчас, когда приемлемый для обеих сторон вариант был найден и на данном своём этапе проблема определённым образом разрешилась, единственной мечтой Александра было упасть в объятья Морфея и теперь уже точно забыться в них крепким сном до восстановления сил, пока сам его разбалансированный многолетней работой в ночные часы организм не даст соответствующей отмашки.
   В этот день они, испытывая удовлетворение от свершённого ими дела, расстались сразу после кофе и лёгкого обеда, приготовленного Людой на скорую руку. Но после всех этих событий стали встречаться. Люсиль поняла, что в лице Александра, вооружённого его жизненным опытом и испытывающего к ней серьёзные чувства, она обрела настоящего друга, любимого человека, старшего товарища и, возможно, даже папу и маму в одном лице. Что касается Алекса, то он, проверив свои чувства к новой знакомой на прочность и убедившись в их подлинности, принял обстоятельства такими, каковы они есть, и «стал дрейфовать по течению», решив не опережать каких бы то ни было грядущих событий.
 
 
 
                                                Г л а в а  8
 
                          Джедай-Александр. Мироустройство
 
    –  2017 год. Середина августа.  –
 
   Однажды вечером, когда Людмила припозднилась на работе, её братишка, державший до этого случая большую часть переживаний по поводу смерти отца и болезни мамы в себе, как-то разоткровенничался со своим новым знакомым, которого называл Джедаем. (Может быть, потому, что Александр открыл для него мир персонажей «Звёздных войн».) Как бы там ни было, не дождавшись прихода старшей сестры, которая была ему теперь кем-то вроде матери и сестры одновременно, представитель юного поколения жителей планеты Земля изъявил желание перекусить. Похоже, он изрядно проголодался, до изнеможения наигравшись со своими сверстниками на детской площадке, что располагалась во дворе дома, в котором они жили. Джедай-Александр выступал в этом действе в роли лица, опекающего отрока, которое неизменно держало под контролем ситуацию. В довершение ставшей довольно утомительной прогулки, зайдя в квартиру, Алекс и его подопечный потерзали компьютер на предмет развлекательных игр и окончательно выбившись из сил, перешли на кухню, чтобы подкрепиться.
   После второго их ждал десерт. Сладкий чай с лимоном, конечно, бодрит и освежает. Но устоять против разнообразных нежных пирожных, манящих своим ароматом и всем своим видом словно бы призывающих: «Съешь меня, не робей!» – дело практически нереальное. Даже собранная в кулак сила воли и та даёт трещину... Два самых красивых кусочка безоговорочно решено было оставить сестре – кормилице и добытчице в одном лице.
   Утолив жажду и голод, Ванюша ослабил оборону, в которую ушёл после безвременной кончины своего отца и резких перемен в характере матери, что находилась теперь в государственном учреждении под наблюдением медицинских специалистов и персонала низшего звена, не обладающего специальными знаниями. Пребывая в состоянии между сном и явью, младший брат Людмилы стал задавать «Джедаю» вопросы относительно мироустройства и законов бытия. 
   Для того, чтобы начать объяснять вещи такого порядка ребёнку, маленькому человеку, который может проводить свои наблюдения за явлениями этого мира, по-своему размышлять о них и давать некую оценку тому, что он видит и ощущает, необходимо сначала постараться сформировать у него общую картину Мироздания. Описать окружающую нас действительность и её теневую, невидимую глазу сторону, можно крупными штрихами и мазками, постепенно «наводя резкость», то есть делая этот пейзаж бытия и небытия всё более объёмным и сосредотачивая внимание на тех или иных деталях.    
        – Айви*, дружище! Ваня, видишь эти два пирожных, что мы оставили для Люды, – начал рисовать картинку в самых общих чертах Джедай-Александр, – как ты можешь охарактеризовать, описать их структуру? Ну, из чего они состоят?
        – Из сладкого теста (коржа), прослоек из крема, желе и ещё каких-то слоёв, – начал было рассказывать младший братишка Люсиль то, что он видит во вкусных пирожных, оставленных для сестры, подобных тем, которыми они только что с «Джедаем» полакомились.
         – Да, Вань! Ты уловил самую суть. Ты заметил, что эти пирожные состоят из слоёв!.. Это очень важно!.. Очевидно, что эти слои отличаются друг от друга не только своим вкусом, но и своей плотностью. Ведь ты уже понял, что одни из них мягче, а другие жёстче. Одни более вязкие и тягучие, а другие более хрупкие и крошатся. Все они сделаны из разного вещества. И поэтому они имеют отличные друг от друга свойства и вкусовые качества. Вот эти различия для нас сейчас особенно важны. Да, здесь у нас есть и бисквит, и крем, и желе, и йогурт...
   Наш мир, точнее, Мироздание, оно подобно огро-о-о-мному пирожному, подобно огро-о-омному торту, состоящему из различных слоёв, который занимает всё видимое и невидимое нами пространство, не имеющее границ. Но есть и большое отличие. У этих пирожных или у торта должно быть жёсткое плотное основание, к которому будут крепиться более лёгкие и нежные, и совсем воздушные слои. Примем за истину, что вот этот первый слой, он самый плотный и твёрдый, а чем дальше от него, тем слои у нас становятся более мягкими и, соответственно, менее плотными. Самые высокие слои, они такие лёгкие и воздушные, что их даже не нужно жевать. Ты можешь просто слизнуть их языком и проглотить. А верхнего слоя ты, вообще, не можешь увидеть – он такой невесомый и прозрачный... Вот такие сходства между пирожными и Мирозданием мы имеем.
   А теперь представь себе, что в каждом из этих слоёв обитают какие-то существа, в каждом из них идёт какая-то своя жизнь. И все, кто живёт в том или ином слое, должны соблюдать законы природы этого слоя. Это – обязательное условие. Вот, смотри! Я подбрасываю вверх этот спичечный коробок. Он не зависает в воздухе, а падает обратно вниз, к земле. Он притягивается ей, ведь она у нас большая. Мы даже не видим где она заканчивается и заканчивается ли она вообще. Действует закон всемирного тяготения, действует закон  взаимного притяжения физических тел. Коробочка со спичками тоже по-своему притягивает Землю, но она такая ма-а-аленькая по сравнению с нашей планетой, что этого явления, этого эффекта мы не замечаем вовсе. Слишком уж неравны эти массы и эти силы взаимного притяжения! И слон не заметит на своём пути муравьишку. Не замечаем мы и того, что притягиваем друг друга и предметы, которые нас окружают. Сила, с которой Земля, как небесное тело, притягивает нас самих к себе и притягивает все предметы, что находятся на её поверхности или близко к ней, она делает незаметными и неощутимыми, в этом смысле, другие подобные взаимодействия физических тел на своей поверхности. Так как силы слишком уж неравны... В нашем физическом мире, в этом самом твёрдом и плотном слое Мироздания, все физические тела, живые они или неживые, существуют, соблюдая этот закон, что является одним из основных законов нашего мира. Соответственно, в других мирах, в других слоях Мироздания есть свои важные законы, по которым живут их обитатели. Если же никаких законов и правил не будет или они не будут выполняться, то всё Мироздание разрушится, потому что всё основано на гармонии. А гармония, то есть упорядоченность, сведённая к какой-то системе правил и норм, и есть основной закон Мироздания. Отметим для себя, что гармония есть упорядоченность в самом высоком значении этого слова... Мы можем в квартире навести кавардак, разбросав различные предметы, как-то даже не задумываясь об этом, а потом ходить и спотыкаться об них и рано или поздно просто упадём... Да и найти что-то нужное нам мы в таком случае сможем лишь случайно, потому что не будем знать того, что и где у нас находится. С другой стороны, мы можем содержать своё жилище в определённом порядке. (Ну, здесь у каждого свои мерки и причуды.) Другой вариант... Если мы, к примеру, разберём какую-нибудь машину и соберём её заново, просто покидав как попало в неё детали, как ты думаешь, она у нас заведётся и поедет?.. Вместо руля поставим колесо, побросаем остальные колёса в салон, а приборы установим вместо колёс и так далее... Правильно! Для передвижения она нам точно не подойдёт!..
   Вот вы с ребятами сегодня играли в разные игры на детской площадке во дворе...  В каждой из ваших игр были какие-то правила, да?.. Ведь без правил не бывает никакой игры. Иначе, просто всяк будет делать то, что пожелает, а значит, и самой игры не получится. Потому, что в ней будет отсутствовать гармония, то есть упорядоченность, в вашем случае сведённая к каким-то правилам, которые каждый из вас должен соблюдать... Причём, Вань, если в ваших играх можно как-то схитрить и обойти эти правила, то в масштабе Вселенной этого невозможно сделать и каждая попытка нарушить или обойти эти Законы повлечёт за собой определённое наказание... Это сродни тому, как родители каким-то образом наказывают своих детей. Но сознание любого взрослого человека всё равно остаётся несовершенным, в отличие от Законов Мироздания. В общем, это – отдельная тема.
   Итак, жизнь в каждом из Слоёв Мироздания подчинена тем или иным правилам и существует, в соответствии с законами того или иного Слоя Мироздания, той или иной реальности. И, как мы уже знаем, закономерности в мирах, они обязательно действуют, причём, вне зависимости от того, нравятся они тем существам, которые в этих мирах сейчас проживают, или не нравятся. Эти законы и правила имеют общий для всех характер. Поэтому мы их называем объективными или абсолютными, не зависящими от воли живых существ, которых мы называем субъектами, то есть индивидуально мыслящими и чувствующими существами. Люди, каждый из нас, мы все – субъекты этого мира. У каждого из нас есть свои желания, мысли и чувства. Своими мыслями и чувствами мы можем изменить какую-то частицу реальности, окружающего нас мира. Мы можем изменить какую-то часть реальности других миров, то есть в других Слоях Мироздания, этого огромного, как бы, торта. Но поменять сами законы и правила, в соответствии с которыми эти миры и жизнь в них устроены, мы не можем, Вань. Никак не можем. Как вот этот спичечный коробок не может изменить траектории движения нашей планеты по её орбите вокруг солнца. Он не может притянуть к себе наш дом, если мы возьмём его с собой куда-нибудь в другой город и захотим, чтобы наша квартира оказалась в этом городе. Муравьишка, если встанет на пути движения слона, размахивая громадной, по отношению к своим собственным размерам, тростинкой, разве он сможет помешать слону двигаться дальше. Силы слишком не равны... В свою очередь что может противопоставить этот слон всей планете?.. И эти силы слишком не равны... А что может противопоставить наша огромная Земля, конца и края которой мы не видим, Солнцу, этой звезде, совершенно несравнимой с ней по своим размерам, а главное по своей энергоёмкости, по тому масштабу энергии, которая задействована в его жизнедеятельности?.. Но и энергетические процессы, происходящие на Солнце, не смогут изменить законов Мироздания, в котором сама наша звезда (а солнце является лишь звездой весьма среднего размера по космическим меркам) есть лишь песчинка. Такая же песчинка как муравей на земле...
   А вот на примере тех магнитиков, что прикрепились у нас к дверце холодильника мы можем наблюдать работу другого важного закона, который действует в нашем, физическом мире, то есть в мире, в котором мы сейчас все живём. Мы видим здесь взаимодействие заряженных тел, то есть обладающих либо одним качеством – положительным зарядом, либо другим – отрицательным зарядом. Если предметы или физические тела у нас имеют одинаковый заряд, то они у нас... Что?.. Правильно! Отталкиваются. Соответственно, в случае, если они заряжены по-разному... Да, они будут притягиваться. Таково основное правило взаимодействия в пространстве заряженных тел (ну, по крайней мере, на Земле). Но законы этого мира могут быть связаны не только с магнитами и с электромагнитными взаимодействиями предметов (когда в дело вступают упорядоченные потоки заряженных частиц), но и с энергией воды, огня (тепла), света, газов и других сил и сред естественного происхождения. И всё живое на Земле напрямую зависит от ядерных реакций, от процессов, происходящих на Солнце, где благодаря невообразимым для нас высоким температурам эти ядерные реакции протекают, как бы, растапливая изнутри эту гигантскую печь, снабжающую нас теплом и светом, необходимым для существования всего живого на земле. (Это у нас – огненная стихия.)
     Мы, а это: люди, животные, птицы – существа этого мира, этого слоя пространства. Да!.. Примем за истину, что сей слой пространства во всём Мироздании, наш мир физический, он самый плотный, он самый твёрдый и, что, именно, к нему, как бы, прикреплены все другие слои этого «торта», который мы называем Мирозданием. Чем дальше находится слой от этой жёсткой основы, в которой мы все живём, тем он имеет меньшую плотность вещества. То есть он состоит из другого материала и для нас каждый из этих слоёв является иноматериальным, в котором мы, как представители другого слоя, не можем жить...   
   Почему?.. Потому что жизнь в нашем слое происходит по другим законам, по законам нашего мира (или, как мы его называем, нашего энерго-материального слоя). Когда вы с мальчишками играете, например, в футбол, вы же не пользуетесь теми правилами, которые применяете при игре «в догонялки» или в крестики-нолики на асфальте... И что очень важно отметить, каждому такому пространственно-энергетическому слою соответствует свой тип тела, приспособленный, Вань, именно для жизни в этом слое, а не в другом. Вы же не будете чертить мелом по воде или по воздуху, или даже по песку! Вы играете в крестики-нолики именно на асфальте. Можно играть на бумаге, используя при этом ручки, карандаши или фломастеры. А играть  в привычный для нас футбол или хоккей под водой или в воздухе тоже не имеет особого смысла. Для каждой сферы деятельности – свои приспособления. Вот в нашем мире тип тела такой, какими мы видим друг друга. Этот тип тела называется плотным, как называется плотным и сам наш физический мир, состоящий из уплотнённой материи, которую мы видим своими органами чувств, своими глазами. Этот тип материи мы можем потрогать, то есть ощутить его физически, осязать. Предметы, которые в нём находятся, мы можем попробовать на вкус. Словом, именно этот пространственно-энергетический Слой Бытийности мы может воспринимать нашими органами чувств и таким образом вступать с ним в контакт, то есть взаимодействовать. Этот мир и этот слой Мироздания, он единственный, который мы можем видеть своими глазами, потому как другие слои (другие миры, которые мы называем Тонкими мирами) для нас невидимы. Мы их не можем увидеть своими глазами и, как правило, не думаем об их изучении. Не видим Тонкие миры мы по той причине, что сами наши органы зрения, являются приспособлением этого физического мира, а не какого-либо из Тонких миров. Все наши органы чувств, то есть органы восприятия физического, плотного мира, не предназначены для контакта и взаимодействия с иноматериальными мирами, что состоят из другого типа материи.
        – И что мы никак никак не можем увидеть хоть что-нибудь в этих Тонких мирах и не можем как-то поговорить с их жителями? – задал вопрос, который мучил его изначально, Иван, глядя то на Джедая-Александра, то на фотографию своих отца и мамы, что стояла в багете на видном месте в стенке.
        – Для контакта с Тонкими мирами и их обитателями нам понадобятся приборы и приспособления, созданные в тех Тонких мирах, созданные их жителями, которыми человечество не обладает... Хотя кое-какие научные разработки в этом направлении ведутся. Однако на настоящий момент времени они слишком несовершенны. Ведь мы, люди, не обладаем технологиями Тонких миров. Они нам, к сожалению... А точнее было бы сказать, к счастью, пока не подвластны. Но это уже – большая тема, Вань, для совсем другого разговора и не одного...  Впрочем... Впрочем, для контактов и взаимодействия с Тонкими мирами у людей, то есть у каждого отдельно взятого человека, есть свои методы, которые основаны на использовании совсе-е-е-ем другого рода «приборов», пока не нашедших своё воплощение в виде приспособлений, изготовленных из материалов нашего физического мира... Это тоже –  очень большая тема, Иван. Давай отложим её на другой раз. Правда, очень большая! Сейчас нет смысла за неё браться... А что касается аппаратов и приборов для изучения нашего, физического мира, здесь человечество всё время движется вперёд. Свой мир, этот самый твёрдый пространственно-энергетический слой Мироздания, состоящий из привычной для нас материи, мы его изучаем и, надо сказать, что довольно успешно. 
   Люди познают его посредством своих органов зрения и чувств, и при помощи приборов, которые создают, чтобы они заменили нам наши органы зрения, чувств и осязания там, где те не работают по той или иной причине. Посредством зрения, то есть через свои глаза, мы получаем порядка 90 % информации об окружающей нас действительности. (Это, вроде как, о каждых 9 из 10 спичек, что находятся в этом коробке, мы можем судить, опираясь на те факты, которые мы воспринимаем своими глазами.) И лишь порядка 10 % приходится на все остальные наши органы чувств, органы контактирования с окружающим миром. Мы видим своими глазами, как прибором этого мира, те явления, которые в нём происходят.  
   Человечество многие и многие века и тысячелетия стремилось познать и описать те природные правила, те законы, по которым строится жизнь на Земле. Познав большое количество закономерностей этого физического мира  (плотного мира) и сведя их в некую систему (как в таблицу умножения), люди научились сначала перемещаться по поверхности земли, используя живую тягу (физическую силу животных) и средства, которые смогли для этого приспособить, взяв за основу колесо, а там, где есть снег, ещё и полозья, которые укрепили на сани. Изобретение, казалось бы, простого колеса оказалось серьёзным шагом в познании способности человека перемещаться по поверхности земли, а намного позже и по поверхности Луны, природного спутника нашей планеты, которая, кстати говоря, очень сильно влияет на процессы, происходящие на Земле, потому что обладает достаточно большой массой и одновременно с этим фактором находится от нас на весьма маленьком по космическим меркам расстоянии. А взаимное притяжение таких тел, как Луна и Земля, расположенных недалеко друг от друга, это уже серьёзные силы, влияющие друг на друга и на живых организмов, что обитают на земле в той или иной своей форме...
   Научившись передвигаться по поверхности своей планеты с помощью механизмов, а не животных, человек пошёл дальше. Потом мы стали строить корабли и плавать по поверхности воды. Люди изобрели самодвижущие экипажи, автомобили, взяв за основу всё то же самое колесо и двигатель, заменивший нам тяговую силу животных. Затем люди сумели подняться в воздух и стали летать, подобно птицам, на различных придуманных ими для этого приспособлениях и механизмах. Мы используем для этих целей, такие средства передвижения по воздуху, как: планеры, дельтопланы, мотодельтопланы, вертолёты и самолёты, словом, много чего используем... Так мы взаимодействуем с другой великой природной стихией – с воздухом.
   Поняв, как можно взаимодействовать с водной стихией, человек, в конце концов, опустился и под воду. Мы стали плавать в морских глубинах на подводных лодках и исследовательских батискафах, да и просто стали опускаться на определённые глубины в костюмах водолазов или с аквалангом.   
   Венцом (ну, то есть наивысшим достижением) человеческой деятельности по изучению законов о перемещении в нашем физическом мире (в плотном мире) стал запуск спутников Земли и, конечно же, полёт людей в космос, точнее, на околоземную орбиту. Человек побывал на ближайшем к нам небесном теле, являющемся естественным спутником Земли, на Луне! Созданные людьми аппараты летят к различным планетам, садятся на кометы и другие небесные тела солнечной системы, двигаются в межзвёздном пространстве, производя исследования. И делают такие вещи в автоматическом режиме, то есть без присутствия на борту космического аппарата человека. (Впрочем, дальше околоземной орбиты у нас животные тоже не летали, насколько известно из официальных источников информации.) Астронавты, начиная с советского космонавта Алексея Леонова, теперь часто выходят в открытое космическое пространство, где проводят исследования, находясь в состоянии невесомости, как и на борту космической станции.
   Таким образом, изучая законы природы, законы бытия (точнее будет сказать, законы плотного мира, законы того пространственно-энергетического слоя Мироздания, в котором мы живём), ставя бесконечные эксперименты и анализируя результаты этих экспериментов, люди научились преодолевать некоторые из правил, по которым они тысячелетиями жили на поверхности Земли, своего космического дома. А Земля – это действительно дом для человека, место, где он родился, обретя своё физическое тело, наделённое многими физиологическими особенностями и способностями. Мы будем называть это наше тело также плотным телом. (Ты понял аналогию: для плотного мира – плотное тело, для Тонкого мира – тонкое тело.) Заметь! Эти способности и особенности человеческого тела даны нам для обитания в физическом мире, в том пространственно-энергетическом слое, пласте Мироздания, который мы называем «своим», ибо в другом пространственно-энергетическом Слое Бытийности человек (находясь в своём физическом теле, то есть с рождения облечённый привычной нам плотью, укрывающей наши внутренние органы корсетом костей и мышц) обитать не может. Мы об этом уже немного говорили и поняли самую суть... Для этого нам нужно тонкое тело. И оно у каждого из нас есть, но об этом позже, как мы условились, то есть в другой раз...
   Важный момент. Обрати внимание, Ваня, что и подводная лодка, и орбитальная космическая станция созданы человеком и, также как и он сам, являются частицами этого физического мира, который мы стали называть для себя «плотным миром». Но даже для того, чтобы опуститься на довольно большую глубину в толще воды, пребывая вне подводной лодки, в которой есть необходимый человеку для дыхания воздух и терпимое давление, или для того, чтобы подняться на орбиту или выйти в открытое космическое пространство, человеку нужен скафандр. Находится на борту МКС (международной космической станции), человек давно может и без скафандра... Чтобы пребывать в любой чужеродной для него среде вне какого-либо специально приспособленного для этого аппарата, человеку нужно защитить своё тело особого рода оболочкой, роль которой и выполняет скафандр. Наше физическое тело не приспособлено для проживания в морских глубинах или в открытом космическом пространстве. Оно выполняет свою функцию на земле, у которой есть свой «скафандр» – её атмосфера. Собственно, вот мы снова и подошли к теме, разговор по которой решили отложить на следующий раз. Ну, а сейчас, так сказать, введение в эту тему...
   На том, что из себя представляет скафандр, я прошу тебя сфокусировать особое внимание. Это очень важно для понимания процессов, о которых мы будем говорить дальше. Потому что скафандр является таким определяющим атрибутом... Таким определяющим...
 
   Наверное, как-то машинально поглаживая Ваню, голова которого лежала у него на коленях, по кудрявым русым волосам на протяжении некоторого промежутка времени, Джедай Александр [теперь употреблю это словосочетание уже без дефиса] и сам не заметил, как и когда его ученик отключился и провалился в сон. Едва Силантьев поцеловал отрока в макушку, как услышал милый его сердцу шорох ключа, отпирающего замок входной двери. Бережно подложив под голову чада лежавшую рядом думку и укрыв его леопардовым пледом, Алекс пошёл встречать возлюбленную, запахом которой наполнилось пространство квартиры.
        – Привет! Чем занимались? – полюбопытствовала в прихожей Люсиль, снимая туфли и переобуваясь в домашние тапочки.
        – Ещё раз здравствуй, любимая! – ответил Александр и поцеловал хозяйку квартиры в губы, нежно прижимая её к себе. – Беседовали о Мироздании, о законах физического мира. Надеюсь, я не сильно запутался... Как прошёл день?
        – Нормально.
        – Пойдём ужинать? Я приготовил одно вегетарианское блюдо – пальчики оближешь! Ну а я-то уж точно эти пальчики оближу, – улыбаясь сказал Силантьев, поднося руку Людмилы к своим губам.
        – Сейчас. Я только умоюсь и пару минут посижу в кресле.
        – «А мы тут плюшечками балуемся», – имитируя известного персонажа Астрид Линдгрен, произнёс Силантьев, не выпуская возлюбленную из своих объятий, – тебе оставили самое вкусное.
        – Спасибо, мои хорошие! Я вас люблю! А где младшой?
        – Иван Викторыч сами почивать изволють. Не велели беспокоить.
   С этого дня Джедай Александр стал регулярно вести с Ваней беседы о Мироздании, постепенно раскрывая различные аспекты этой извечной темы.
 
 
 
 * английский аналог уменьшительного имени Ванюша.
 
 
 
 
                                                  Г л а в а  9
 
                    Скафандр для оболочки души или проводник
 
     –  2017 год. Август.  –
 
   В следующий раз, продолжая начатую им тему, Александр Николаевич, выступая в роли наставника младшего братишки Людмилы, объяснил ему на примере скафандра, являющегося целой системой жизнеобеспечения для нашего тела в особых условиях, как важно защитить саму основу жизни индивидуума от губительных для неё факторов и воздействий в любой иной среде или реальности. Это приспособление должно сохранять жизнь человеку в неестественной для него среде обитания, давая ему в первую очередь возможность дышать и поддерживать в рабочем состоянии систему кровообращения организма. Само биологическое тело человека является одним из проводников души, данных ей именно для существования в плотном мире. Сей мир физический для наших душ является совсем не природным ареалом их обитания, но сугубо временным, предназначенным для решения особого рода задач.
   Скафандр, как специальное приспособление, предоставляет человеку возможность находиться и перемещаться в неестественной для его пребывания среде и защищает своего пользователя от всех противопоказанных, а значит, вредных, действующих разрушительно на организм человека влияний, то есть является той необходимой для биологического тела человека индивидуальной оболочкой, что сохраняет ему жизнь в, по сути дела, чужих для него мирах.
   Джедай Александр рассказал Ване о душе,  как об основе биологического организма человека, без которой в нём нет жизни, ибо после того, как эта психоментальная основа покидает физическое тело индивидуума, жизнь его прекращается, так как прекращаются процессы кровообращения в теле. Кровь наполняет те транспортные артерии тела, по которым протекает психическая энергия (или тонкая энергия) от одного органа к другому. Посредством циркуляции этой плазмы в организме центры концентрации психической энергии даруют жизнь физическому телу любого живого существа. Когда тонкая энергия, что переносится с помощью крови, собирается в чакре сердца и вмиг покидает организм того или иного живого существа, из него в этом энергетическом сгустке, что мы привычно именуем душой, уходит и само дыхание жизни. После этого все жизнеобразующие процессы в биологическом теле прекращаются и оно, являясь одним из проводников души, приспособленных для её обитания в том или ином материально-энергетическом слое Мироздания, начинает активно разлагаться. Этот «скафандр» душе уже больше не может пригодиться и он будет подвержен утилизации каким-либо из естественных для плотного мира способов. Таким образом, подтверждается известный постулат: «дух – к духу, прах – к праху».
 
   Ване понравились эти разговоры, а точнее, лекции его нового знакомого, на которого старшая сестра теперь смело оставляла своего братишку, когда ей это было необходимо в силу тех или иных причин. Он чувствовал, что Джедай Александр понимает его мысли и его страхи пред реальностью и перед той её стороной, что никак не видна человеческому взору. Правильнее было бы уточнить, что эти фобии связаны были с близостью детей (просто в силу их возраста) к тем тонким мирам, которые они, в сущности, не так давно покинули, воплотившись в том или ином образе субъекта физического мира, в виде мальчика или девочки. Ваня видел, что его учитель сам воспринимает мир такими же глазами, что и он, то есть с тех же самых ракурсов, с безусловной поправкой на тот факт, что Александр Николаевич при этом является ещё и совсем взрослым дяденькой. Сначала юного представителя семейства Нежинских такие видимые нестыковки в образе и поведении этого странного человека смущали, но буквально через несколько дней общения со своим новым знакомым, от которого он не был в восторге во время их первой встречи на полуночной кухне, Иван проникся к нему искренним доверием и уважением.
   Одна из бесед или лекций, что состоялась у них на квартире, пока Джедай Александр, как мог, заменял Ванюше старшую сестру, что трудилась в это время на своей работе, была целиком посвящена теме Тонких миров. 
   – Как ты уже знаешь, слои Мироздания, они могут быть объединены в сакуалы (сходные по своей плотности вещества миры), – объяснял некоторые элементы структуры Мироздания своему ученику Силантьев. – Чтобы перейти из одного энерго-материального Слоя Бытийности в другой, живому существу необходимо облечься, как бы, в защитный скафандр, если он погружается в более низкий и плотный Слой Мироздания и, наоборот, снять с себя это очень тяжёлое и громоздкое и совершенно непригодное для перемещения в более тонком, более лёгком слое «приспособление». Ибо это «приспособление» не позволит ему подняться в пределы данного слоя и, тем более других слоёв, имеющих иную по качеству структуру пространства, иную плотность вещества. Что касается совсем высоких слоёв Мироздания, в которых материя превращается непосредственно в энергию, то там само тело, сам проводник жизни, становится уже настолько тонким, что обращается в светоносную энергию... Там души живут уже без каких бы то ни было «скафандров»...
   Нам же сейчас важно понять, что для того, чтобы перемещаться в материально-энергетических пространствах Тонких миров, требуется оставить свой природный, свой естественный «скафандр», которым является наше физическое тело, здесь, в пределах этого плотного мира, этого плотного материально-энергетического слоя Бытийности. Таким образом, свои перемещения по Тонким мирам человек может осуществлять только в своём тонком теле, которое у него тоже, разумеется, имеется, или в специальном аппарате, приспособленном для этих целей. Однако современная наука пока не позволяет нам создать таких аппаратов, наподобие космических кораблей, что позволили бы людям перемещаться в чужеродных для их физических тел средах Тонких миров. Но, пребывая в своём тонком
теле, мы можем осуществлять такие путешествия, конечно же, в соответствии со всеми законами и правилами, что действуют в этих мирах...
 
   Рассказывая тогда своему юному ученику о возможности перемещения человека в Тонких Слоях Мироздания, Джедай Александр, применительно к своему не столь далёкому будущему, что называется, как в воду глядел... Нельзя сказать, чтобы он ни сном ни духом не предполагал и не ведал, что подобное с ним может произойти, тем не менее в мыслях своих на тот момент времени он не видел себя в качестве специального агента Всемирного Управления по Контактам и Переходам, равно как и не знал о самом существовании данной организации... 
 
 
 

© Copyright: Nikolay Makarov, 2021

Регистрационный номер №0488838

от 9 февраля 2021

[Скрыть] Регистрационный номер 0488838 выдан для произведения:                               * ПО ОБЕ СТОРОНЫ СФЕРЫ *
 
                                                Г л а в а  3
 
                         Контракт подписан... Что впереди?..
 
     – 2019 год. Середина августа. Тот же день. –
 
   На обратном пути из Управления по Контактам и Переходам Александр забрёл в находившийся неподалёку от главного европейского здания этой организации сквер. Он бывал здесь и раньше, ещё до своего личного знакомства с профессором Максвеллом. Сегодня, рассеянно блуждая по этому небольшому городку, исполненному зелени, ухоженной и эстетически продуманно сформированной, он не заметил, как ноги сами собой принесли его именно в это тихое место. Несмотря на то, что сей оазис умиротворения, который был наполнен тонким сочетанием ароматов цветов, декоративных кустарников и деревьев,  располагался в двух-трёх кварталах от центра, здесь царила атмосфера некоего отстранённого от мирской суеты благостного спокойствия. Прогуливаясь по уютным аллеям, Александр не раз задумывался над тем, что именно придаёт этому скверу такой ореол безмятежности и жизнеутверждающего душевного равновесия. Здесь приятно удивляло практически всё. Но в чём заключался секрет этого места? Что столь благоприятно на него воздействовало?.. Запах листвы почти вековых дубов или эманации, исходящие от хорошо прижившихся на этой почве молодых эвкалиптовых деревьев. Может быть, тому виной были многолетние цветы, альпийские горки, небольшие фонтаны, растения из семейства папоротников или же ежегодно высеиваемые однолетники, которые словно бы лоскутным покрывалом укутывали яркими красками отдельные пространства сквера... Невероятно, но этот эдемский сад на земле напоминал ему одновременно и о каком-то совсем далёком прошлом, взятым из одного из минувших воплощений, и вместе с тем переносил в родной ему сейчас город, с которым были связаны лучшие годы его нынешней жизни. Кроме того, здесь Силантьева не оставляло стойкое и весьма странное ощущение близости русской бани – словно, сделав десяток шагов и свернув на одну из аллей этого душистого великолепия, можно было оказаться у самой двери парной, за которой сокрыт испепеляющий хвори целебный жар... А после лёгкого дождя его любимый запах дубовой листвы просто кружил голову и сводил с ума!.. 
   Дойдя до некогда облюбованной им скамейки, Александр увидел, что её оккупировала влюблённая пара, изъяснявшаяся на смеси французского и английского языков, которая не замечала никого вокруг. А все его мысли после подписания Контракта с Отделом № 9 Управления по Контактам и Переходам и ряда прилагающихся к данному контракту документов, составляющих единый пакет, были обращены в сторону Люсиль. Прокручивая в голове какие-то фразы, он не мог придумать способа, как лучше сообщить своей возлюбленной о единолично принятом им решении. Поравнявшись со скамейкой, на которой разместились молодые люди, шепчущие друг другу всякие амурные пустяки, Силантьев незаметно для них положил на её краешек цветок с розовым бутоном, что был у него в руках, и свернул на другую аллею.
   Присев, даже скорее плюхнувшись в каком-то измождении чувств, на специально адаптированный для отдыха переносной пенёк возле фонтана, Алекс положил пальцы рук на виски тыльной стороной. Он машинально делал так, когда появлялись признаки головной боли за несколько минут или секунд перед тем, как у него случались видения из будущего или из прошлого. Силантьев не заметил, что закрыл глаза... Его взгляду предстала странная картина. Он видел этот же небольшой уютный городок. Всё, вроде бы, было также как и сейчас, но почему-то все без исключения люди вокруг носили медицинские маски, закрывавшие их лица от подбородка и до глаз, и одноразовые перчатки... «Что могло произойти? – недоумевал Александр, – что случилось в этом городе или во всей Европе в целом?» Ещё мгновение – и он уже наблюдал сходную картину по всему миру, в том числе, и в его родном городе. «Что это? Какая-то из чаш гнева Господа, что излита на землю одним из семи Ангелов Апокалипсиса? – будоражила его разум некая догадка, что первой пришла в голову. – Как это всё объяснить и когда сему суждено сбыться?..»
   Пробегавшая мимо собака, что вырвалась вместе с поводком из рук ослабившего лишь на миг своё внимание хозяина, залаяв на голубей, вернула Силантьева в день сегодняшний. Видение моментально исчезло, оставляя в висках тупую чуть пульсирующую боль. Сознание Алекса вновь переместилось в настоящее. 
   С этого дня он – лицо официально зарегистрированное в качестве специального агента «облачного отдела № 9» (“Cloud nine”). Особенность работы, которой ему теперь надлежало заниматься, предполагала, по сути дела, полное отречение от личной жизни. (А в сущности, просто абсолютный отказ от этой жизни, как от таковой.) Силантьев вдохнул воздуха освежающей прохлады, дотянулся руками до струйки воды и окунул своё лицо в ладони, из которых медленно сочилась влага. Мысли роились в голове, перехлёстывая друг друга.
   «Я умываю свои руки и лице свое и... В общем, всё! – произнёс Александр, подняв свой взгляд к небу. – Свершилось...» В эту минуту его охватило такое чувство, какое бывает, когда человек принял некое судьбоносное для своей жизни решение и разум его освободился от какой-то неудобоносимой ноши. Вроде бы, груз сброшен. Наступает состояние некой эйфории... Однако мысль о том, что дальнейшее будущее таит в себе слишком много неопределённостей, не даёт в полной мере насладиться радостью этого освобождения... А в данном случае всё было гораздо сложнее... Можно ли говорить о какой бы то ни было свободе, когда из одной зависимости ты попадаешь в другую?.. Но если бы всё это касалось лишь его одного! Лишь его!.. А Людмила?.. Как быть с её чувствами? Должно быть, сейчас она не поймёт его поступка и не примет его в каком бы то ни было качестве. Ведь он всё решил и за неё тоже! И в этом состоит несправедливость принятого им самоличного решения...
   Алекс достал из кармана пиджака сигаретную пачку, но не стал открывать её, чтобы извлечь и покрутить в пальцах одно из сильноароматизированных штучных табачных изделий. Он снова занервничал, но благоухание, наполнявшее пришедшийся ему по душе уголок этого европейского городка, его вполне устраивало.
   «Не сможет понять и не простит, наверное, – вертелось в голове у Силантьева, – а я буду пытаться объяснить ей, что так будет лучше, причём, в первую очередь для неё самой и для её братишки, и для её мамы. Буду взывать к её рассудительности и женской целомудренности и к чему-нибудь ещё... Отказаться от любимой... Отказаться ради её будущего... Это – точно жертва. Но кто жертвует большим в этом случае?.. И в этом ли дело, вообще!..» Пока он путался в размышлениях такого рода, как: что именно он скажет своей возлюбленной, что он может и что должен ей сказать; каких вещей он не имеет права касаться, согласно только что заключённого Договора между ним и Управлением, стало смеркаться. Александр почувствовал, что его слегка знобит. Пора было возвращаться в гостиницу. Да и аппетит, несмотря на некую безысходность в поисках оптимального решения, всё-таки разыгрался.
   По дороге к остановочному павильону автобуса его сознание вдруг переключилось на работу в параллельном направлении. Внезапно он до мельчайших деталей вспомнил, каким образом объяснял младшему брату Людмилы Ванюше феномен человеческой смерти, как перехода некой субстанции из одного своего состояния в другое. Этот разговор произошёл месяца через полтора-два после того, как Алекс и Люсиль познакомились в одной довольно шумной компании, где оба оказались в силу самых что ни на есть простых обстоятельств, сопровождающих быт людей на отдыхе. Некоторое время спустя они поняли, что сия встреча для них обоих стала ярким событием, соединившим две одинокие души. Если бы ей не суждено было случиться, то две отдельно взятые жизни на этой планете имели бы окраску с эффектом сепии и два человека, по сути дела, воспринимали бы сей мир в серо-коричневых тонах... 
 
                                                 Г л а в а  4
 
                             Алекс и Люсиль. Начало истории
 
      – 2017 год. Начало июля.  –
 
   Для Людмилы тот период её жизни был, наверное, самым сложным. Он был омрачён смертью отца, который по возрасту был ещё весьма молод и годился бы Александру в приятели. Однако трудно излечиваемый недуг и несчастный случай лишили Люду и маленького Ваню любимого папы, а их мама на почве переживаний по поводу этой невосполнимой утраты совсем помешалась рассудком. В силу данной причины пришлось устроить её в пансионат для людей с особенностями психики.   
   Двадцатипятилетняя молодая женщина яркой внешности искала себя, придя к мысли, что в сложившихся обстоятельствах только проявление жизненной активности поможет ей обрести, а точнее, вернуть некое душевное равновесие. Ведь, как говорится в известной песне: «The show must go on.»* Многое в её жизни изменилось в течение нескольких месяцев, сделав её заметно взрослее, чем она была прежде. Ванюша жил, то у неё в родительской квартире в одном из спальных микрорайонов поволжского мегаполиса, то у бабушки в небольшом промышленном городке, что располагался километрах в сорока от губернской столицы. Мальчик какое-то время находился в реабилитационном центре для детей, попавших в трудную жизненную ситуацию, а когда вопрос с опекой над ним был улажен, он, по сути дела, стал жить, что называется, на два дома. В то лето, когда этим двум одиночествам суждено было встретиться в зоне отдыха на ужине у общих знакомых, восьмилетний Ванюша пребывал у бабушки, которая просто не чаяла в нём души. Случилось так, что менее чем за полгода распалась весьма счастливая семья...
   После завязавшихся взаимоотношений, захвативших Александра и Людмилу, они старались много времени проводить вместе, словно бы навёрстывая то, чего им не хватало в период жизни до обретения друг друга. К тому же, вдвоём было легче, особенно для девушки, попавшей в беду. Алекс, как «старый одинокий волк», привык ко всему в окружавшей его действительности и мог обходиться в быту самым малым. А всё, что ему было нужно для души, это – книги и музыка в том или ином виде или формате. Всех этих вещей у него было в достатке. Что касается его личной жизни, то она никак не складывалась до этого момента. Попросту говоря, рядом с ним не было любимой женщины, с которой он мог бы разделить свои радости и печали, да и, вообще, поделиться какими-либо чувствами или мыслями своими. Ни тепла близкого по духу человека, ни его дыхания он ощутить не мог. Абсолютно никакой поддержки в этом плане ему получить было негде. Ибо ни надёжных, ни безнадёжных тылов он не имел. Никого из близких родственников в живых у Александра давно уже не было. Большую часть свободного времени он проводил в уединении, будучи погруженным в свой мир, где добро всегда побеждает зло, а сердце пребывает в извечном ожидании огромного и нежного чувства, способного растопить обе полярные шапки земли...  Так уж сложилась или не сложилась его жизнь – с какой стороны посмотреть. Понятно, что в те или иные периоды этой самой жизни у него были некие возможности и варианты, но «строить добротный дом, не имея надлежащего фундамента (в различных семантических значениях этого слова) ему не хотелось»...
   Силантьев часто вспоминал свою вторую встречу с Людмилой, которая произошла буквально через несколько дней после первой. Именно после неё в его сердце возгорелся тот волшебный огонь и был запущен тот процесс, что так замечательно описал Стендаль в своём «Трактате о любви».
   На сей раз всё было, словно бы в сюжете мелодрамы. Алекс оказался по делам в микрорайоне, где вырос и долгое время потом ещё жил. Здесь же он и добывал свой хлеб насущный на протяжении всех последних лет. Пообщавшись с людьми, которых хорошо знал, он задержался в родном дворе. Не все текущие вопросы находили своего разрешения. Да и погода сегодня надумала проявить свои капризы. Поменялось направление ветра и небо стало хмуриться. А тут возникла ещё одна неприятность. Никак не хотела заводиться его старенькая машина, которая, словно пылесос высасывает пыль из ковра, вытаскивала из него почти все деньги, что он тогда зарабатывал, используя в качестве орудия производства это же самое транспортное средство. Не вдаваясь в причины неудачи запуска двигателя и не желая беспокоить кого-либо из своих приятелей, которые разбирались в начинках отечественных авто несравнимо лучше, чем он, Александр решил оставить машину в знакомом ему с детства месте и прогуляться пешком до его нынешнего прибежища.
   Пока он, пребывая в некоторой растерянности, отвечал на телефонный звонок и раздумывал по какой стороне улицы ему лучше будет пойти, совсем стемнело. Слегка моросивший до этого момента дождь усилился. Некогда модный и престижный японский складной зонт строгой чёрной расцветки и сейчас прекрасно справлялся с задачей: защищать своего владельца от потоков небесной влаги, многие годы не давая никаких сбоев при этом. От чего он точно не мог оградить своего хозяина, так это от налетевших порывов неистового ветра, который невесть откуда взялся и резвился от души, стараясь вырвать из рук припозднившихся прохожих их индивидуальные средства защиты от мокрой стихии.  А тут ещё попавшаяся по дороге лужа, что захватила в свой капкан ногу Александра, который отвлёкся лишь на мгновение на пролетающий мимо внедорожник, слепивший всё сумрачное пространство своими мощными фарами и противотуманками.
   «Чёрт! Ну как так-то, а?! – выпалил куда-то в воздух Силантьев и добавил ещё одно весьма популярное в России идеоматическое выражение, – ну как нельзя кстати! Ну!..» Наверное, он с досады присовокупил бы вослед ещё что-нибудь из колоритного отечественного фольклора, но тут его окликнул приятный женский голос: «Александр?!»
   Бывший обитатель этих мест поднял глаза от мокрого асфальта и вмиг промокшей ноги, сумевшей найти изъян в рельефе до боли знакомой ему местности. К своему удивлению он увидел перед собой новую знакомую, которая терзала его мысли на протяжении двух последних дней. Моментально забыв о случившейся с ним неприятности, совершенно ошарашенный этой нежданной встречей Алекс смутился. Ему стало ужасно стыдно за табуированную лексику, которую он только что использовал, характеризуя ситуацию и давая волю своим эмоциям.
     «Умоляю, извините!.. Я... Тут вот... Как-то... Вот...» – выдавил из себя нечто не слишком внятное Силантьев, растерянно глядя в прекрасные голубые глаза своей новой знакомой, материализовавшейся перед ним будто бы из ниоткуда.
    «Я ничего не слышала, – поспешила заверить его Люся. – Выскочила на секундочку в ночной ларёк за хлебом. У нас закончился... Я вижу, Вы совсем продрогли и промокли. Вот мой дом...»
   Александр сам потом не мог вспомнить, как он очутился у дверей квартиры, в которой жила молодая сразу понравившаяся ему женщина и её младший брат. На несколько минут он словно бы погрузился в транс.
   Оказывается, они обитали в девятиэтажке, ставшей некогда настоящим долгостроем. Это сооружение возводилось у него на глазах ещё во времена его юности и даже его отрочества. Позднее он поведал своей возлюбленной историю, связанную с воплощением сего проекта в жизнь. Параллельно с этим он рассказал ей о том, как вместе с друзьями, когда они учились в старших классах средней школы, они приходили на эту стройку играть в свои игры. По ходу своих воспоминаний он пролил свет на то обстоятельство, что на несколько лет затормозило ведение строительных работ на данном объекте. Ведь до того, как на месте будущего дома закрутилось-завертелось дело, здесь было сначала небольшое, а потом и вовсе мизерное озерцо. А ровно там, где сейчас располагался парадный подъезд, в котором находилась их трёшка, был крохотный, как на картинке, островок. На этом островке юный Саша сачком поймал большую красную стрекозу, которую поспешил отнести домой, гордясь своим трофеем. Это удивительное насекомое с переливающимися на солнце радужными крыльями неистово носилось под потолком зала, постоянно тыкаясь в него своей головой, снабжённой огромными глазами. Школьнику стало жалко этого существа, которое так или иначе погибло бы в течение ближайших суток или же пары дней... Выловить стрекозу-пожарника дома оказалось ещё сложнее, чем на воле, ибо можно было запросто попортить что-либо из предметов интерьера или из мебели да и люстра пребывала в постоянной опасности. Сачок то и дело смахивал с потолка известь, а пленница, жаждущая вновь обрести свободу, раз за разом ускользала, не желая быть пойманной снова, когда она уже находилась в заточении своём...
   Собственно говоря, причина заморозки хода строительства данного объекта была банальной. На одном из этапов возведения дома оказалось, что в его фундаменте появились трещины, ведь залитые первоначально бетоном родники, в сущности, стали чем-то вроде мины замедленного действия... Такие тогда ходили слухи... Спустя весьма значительный промежуток времени работы возобновились и где-то в середине восьмидесятых объект был введён в эксплуатацию, радуя счастливых обладателей ордеров весьма интересной на тот момент времени планировкой их квартир и солидностью внешнего вида дома. Семья Нежинских обзавелась здесь своими апартаментами уже в девяностых, ближе к рождению Люси.
   Некогда юный Саша Силантьев, как и другие мальчишки, что проводили свой досуг на этой стройке, прекрасно знал схему расположения подвальных помещений и жилых площадей данного дома. Разве мог он тогда представить себе, что многие годы спустя он будет приходить в одну из этих квартир и наслаждаться общением с любимой женщиной...
   Согревшись чашкой чая и двумя рюмками коньяка, Алекс рассказал своей будущей возлюбленной историю возведения дома, в котором они сейчас пребывали, историю о большой красной стрекозе, что он отпустил с балкона после изнурительной охоты на неё уже на своей территории, и поведал ещё какие-то фрагментарные сведения о той поре, когда был совсем ещё молодым человеком.
   – А коньячок-то «Шустовский»! – решив взбодрить свою собеседницу, заметил Силантьев, бросая акцентированный взгляд на стоявшую в центре обеденного стола бутылку. Однако тут же сообразив, что «шутка юмора» не прошла, так как девушка просто в силу своего возраста вряд ли могла видеть фильм «Даурья» с участием братьев Соломиных, Михаила Кокшенова, Георгия Штиля и других замечательных актёров советского кинематографа, ночной гость переключился на какую-то из более современных тем.
   – Может быть, ещё коньяку? – попробовала уловить ход мысли Алекса Люда, в свою очередь посмотрев на стеклянный сосуд с крепким напитком.
   – Спасибо, я вполне согрелся и... – ответил Силантьев, делая паузу и на долю секунды задумываясь над тем, стоит ли ему развивать свою мысль в определённом направлении или осечься, после чего, рискнув быть непонятым, всё же продолжил предложение. – А что если я, скажем так, – не совсем адекватный человек, или хуже того, сексуальный маньяк? (В слове сексуальный гость намеренно и вычурно мягко произнёс вторую букву, как бы иронизируя сложившуюся ситуацию и в то же время ставя перед своей молодой собеседницей некую дилемму: можно ли ему доверять или нет.)
   – Вы?! – с улыбкой произнесла в ответ хозяйка жилплощади, смотря прямо в глаза потенциального агента «облачного отдела» Управления, и продолжила, держа в голове их недавнюю встречу. – Нет! Нет! И ещё раз нет!.. У Вас глаза добрые и... И, вообще, Вы с таким чувством пели, что брутальные мужики рыдали навзрыд!..
    – Ну, Вы преувеличиваете мои более, чем скромные возможности, – начал было оправдываться Александр перед собеседницей, вспомнившей вечеринку на открытом воздухе, на которой они познакомились несколько дней тому назад.
   – А как Вы заводили нас, исполняя песни последних лет, что-то из того, что представляет собой нашу современную эстраду!.. Вы такой... – какое-то время Люсиль думала, стоит ли ей в данный момент употреблять это слово, но тут же, отвергнув все сомнения, произнесла, – Вы такой классный! Вы в этой молодёжной компании, как свой среди своих.
   – Я – свой! Я – в доску свой! – незамедлительно отреагировал Силантьев, к собственной радости ощутив, что он понят правильно. – Клянусь «шестым айфоном» и всеми вышками
5 G вместе взятыми! Я, вообще, могу быть драйвовым!..
   Хозяйка квартиры расхохоталась, дав выплеск каким-то эмоциям, что прежде удерживала в себе. Они продолжили было общение в таком активном ключе, узнавая друг друга, но тут на кухню вошёл заспанный Ваня, видимо, разбуженный этим полуночным оживлением.   
    – Это – мой брат Ванюша, – представила  гостю Люда самого младшего из членов внезапно распавшейся семьи Нежинских, – Вань, поздоровайся с Александром Николаевичем.
   – Здрасьте, – едва слышно вымолвил отрок, позёвывая и исподлобья глядя на незнакомого ему мужчину.
   – Хау! Мой бледнолицый брат! – встав и поднеся ладонь своей правой руки сначала к  груди, а затем поднимая её вверх в направлении собеседника, поприветствовал сонного мальчика Силантьев. – Раскурит ли в этом вигваме быстроногий койот с нами трубку мира?
   – Нет, не раскурит. Я не курю, – не очень дружелюбно и как-то по-взрослому ответил ребёнок, с осторожностью посматривая на дяденьку, который попытался в шутливой форме установить с ним контакт.
   – Извините, Александр. Я сейчас вернусь, – тихо произнесла Людмила, взяв брата за руку и отводя его обратно в спальню.          
   Спустя несколько минут, когда молодая женщина вновь появилась на пороге уютной кухни, она вкратце объяснила своему полуночному собеседнику, что произошло с их папой, а затем и с мамой, после чего выразила свои опасения за душевное состояние братишки: «Он очень переживает. Я боюсь, как бы он не замкнулся в себе от всех этих событий, что обрушились на него в последнее время.»
   Заметив на глазах у Людмилы выступившие слезинки, Силантьеву почему-то сильно захотелось обнять её, но вместо этого он осторожно, словно бы боясь спугнуть её, взял руку девушки, медленно поднёс её к своим губам и поцеловал... В повисшей на некоторое время паузе Алекс погладил эту бледную руку радушной хозяйки квартиры и, как-то стесняясь всей последовательности своих действий, сказал: «У вас всё образуется... Вы можете на меня рассчитывать.»
   Минут через пять он уже спускался в лифте на улицу, пытаясь осмыслить всё произошедшее с ним в этот вечер и дать этим событиям хоть какую-то оценку. Мысли путались и висли где-то в тесном пространстве душной кабины... Выйдя на свежий воздух, он моментально сориентировался, что окна зала и кухни этой квартиры выходят как раз на асфальтовую дорожку, ведущую от подъезда к остановочному павильону и проезжей части. Удалившись от знакомого ему с детства дома шагов на двадцать пять или тридцать, Силантьев не мог удержаться, чтобы не вооружиться очками, которыми в быту пользовался нечасто, и не посмотреть в окна, расположение коих он только что высчитывал на ходу. Остановившись, он развернулся на 180 градусов и замер. Распознав за зановеской зала силуэт пленившей его молодой женщины, Алекс вдохновенно выдохнул: «Боже! О если бы всё было так, как... Было бы так, как быть, наверное, не может!..»  После этого, дав понять, что видит Людмилу, он приложил ладонь правой руки к чакре сердца и сделал лёгкий поклон в её сторону.
   В эту ночь, дышащую прохладой после хорошего летнего дождя, он не заметил как словно на крыльях пролетел бодрым строевым шагом почти десяток трамвайных остановок, что отделяли то место, где он вкушал пищу с понравившейся ему девушкой, от его холостяцкого флэта...
 
                                                                            *  *  *
   На следующий вечер, предварительно уладив проблемы со своей «ласточкой» при помощи одного из приятелей, что имел подход к изделиям советского автопрома, Силантьев припарковался за «газелью»-фургоном на проезжей части, куда выходили окна кухни и зала родительской квартиры Люсиль. Темнело... Однако ни в одном из этих окон не было света.
«Может быть, она очень устала на работе и решила пораньше лечь спать? – подумал Александр, достав из бардачка машины сигаретную пачку и вдыхая аромат незажжённого табачного изделия. – А может быть, её просто нет дома...»
   Давнишние механические часы Алекса показывали четверть одиннадцатого... «Поскребя по сусекам автомобиля», он достал CD, на который сам записал сборник любимых им композиций, и вставил его в проигрыватель. Вкрадчивый высокий голос Стинга пел «Mad about you»**. Душевное состояние лирического героя этого произведения британского исполнителя как нельзя точно соответствовало состоянию ментальности хозяина авто, задумчиво подпевавшего ему: «I'm lost without you. I'm lost without you!..»***  Прослушав песню три раза подряд, Силантьев вновь взглянул на продукцию зимовского завода, после чего перепроверил её показания, сопоставив их с данными мобильника. Оба источника с расхождением в одну минуту уверяли своего владельца, что, несмотря ни на что, время всё-таки существует в природе, оно движется и в настоящий момент: 10:29 или 10:30 после полудня... Но к этому часу его возлюбленной дома не было!..
   «Ну, куда я лезу, старый чёрт! Со свиным-то рылом да в калашный ряд! – стал рвать на куски своё сердце Александр. – Мало что ли вокруг парней её возраста или чуть постарше, здоровых, успешных, состоявшихся в жизни мужчин! И вот вам здесь «подарок» – дряхлеющий прынц «на белом коне», «на коне», который топливо жрёт вёдрами!»
   «Прости, Ласточка! Но что правда, то правда!» – обращаясь уже к своей «волге», пробормотал её владелец, нервно переключая композиции на панели CD-плейера. Сделав пару кругов вокруг машины и визуально оценив уровень давления в шинах, пылкий влюблённый решил подкачать те из них, которые не внушали ему особого доверия. Манометр компрессора убеждённо врал. Силантьев, зная такую манеру данного приспособления, возил с собой ещё и стандартный манометр, в качестве отдельного контролирующего прибора. Выравнивая давление в шинах, Алекс то и дело бросал взгляд на окна возлюбленной. В них по-прежнему было темно. В очередной раз достав из пачки сигарету и покручивая её в своих длинных тонких пальцах, владелец движимого имущества, расположившегося у недавно выкрашенного бордюра, захлопнул крышку багажника и привалился к заднему правому крылу своего авто.
   – Слышь, земляк, закурить не найдётся? – услышал рядом с собой голос темнокожего парня Силантьев.
   – Не курю, – по привычке уверенно ответил он на поставленный вопрос, поднося сигарету к своему носу и вдыхая слегка дурманящий аромат.
   – А как же, – хотел было апеллировать к водителю транспортного средства незнакомец, видимо, проходивший обучение в одном из местных ВУЗов, но заметив нервное состояние своего визави, передумал и, сменив тему, спросил, – А что трамваи ещё ходят?
   – До без двадцати двенадцати точно, – ответил Александр, тщательно стараясь засунуть сигарету обратно в пачку.
   – Я-я-ясно, – наблюдая за действиями странного мужчины и ничего не понимая в нюансах, имевших место в психологическом состоянии своего случайного собеседника, выдохнул парень.
   – Тебе куда нужно-то? – вновь опустившись на грешную землю с облаков собственных раздумий, вопросил прохожего Силантьев, не переставая при этом наблюдать за двумя окнами с детства знакомого ему дома.
   – Да, в общагу, на Московском... А ты что таксуешь? – продолжил разговор «студент из дальнего зарубежья».
   – Я бесплатно отвезу, только вот один звонок сделаю, окей?
   – Слушай, у меня денег нет. Я из небогатой семьи, даже из бедной, – настороженно подал свою реплику прохожий, возможно, предполагая, что его собираются ограбить эти русские кидалы, завезя куда-нибудь в укромное местечко.
   – Да, нет! Ты не о том подумал, brother!**** Я своей женщине, я девушке своей позвонить хочу. Она вот в этом доме живёт, – уловив ход мысли незнакомца, произнёс Силантьев и, вновь переводя взгляд на часы, в сердцах добавил. – Чёрт! Половина двенадцатого! Где её носит, а?!
   – Ты волнюешься за неё? – с приятным акцентом поинтересовался прохожий, проникаясь некоторым доверием к своему оппоненту.
   – Конечно! Я же люблю её!.. Наверное, люблю...
   – Подожди, как «наверное»? – вновь засомневался в чистоте намерений владельца припаркованного к белому поребрику авто незнакомец.
   – Просто я видел её только два раза в жизни. А учитывая опыт прожитых лет, ну ты понимаешь о чём я... В общем, не всегда сразу можно на сто процентов довериться собственным чувствам. Тем более, что у нас такая разница в возрасте, – внезапно разоткровенничался с предполагаемым представителем другого континента Александр. – Трубку не берёт. Может, я, старый пенёк, что-то не так понял или совсем не понял... Едем?..
   – Поехали, да. Только денег нет, – вновь подстраховался темнокожий парень, садясь на место рядом с водителем.
   Пока они неспешно плыли по ночным улицам столицы губернии, продолжая беседу, познакомились поближе. Микеле, действительно, был уроженцем одной из экваториальных республик. Он прибыл почти шесть лет назад в Российскую Федерацию с целью получить высшее образование и, предварительно пройдя курс обучения русскому языку в Твери, уже пять лет как жил и учился в родном для Александра городе. Твёрдо решив не упустить шанса, предоставленного ему судьбой и правительством его страны, парень добросовестно грыз гранит науки в одном из самых престижных высших учебных заведений областного центра. Относительно быстро адаптировавшись к преподаванию предметов на русском языке, он позднее даже смог давать фору немалой части своих однокурсников, для которых процесс получения заветного диплома был скорее мучением, нежели приобретением навыков и знаний, необходимых для того, чтобы овладеть избранной профессией и специальностью.
   Со временем, когда они стали чаще встречаться в кругу общих знакомых, будущий инженер рассказал Алексу о своей семье, своём государстве, о том, как ему пришла мысль получить высшее образование в России и о многом другом, о чём просили поведать его русские друзья за чашкой чая.
 
   А в этот вечер, давно уже перешедший в ночь, Силантьев максимально быстро вернулся к дому Люды и поставил машину метрах в семи от того места, где он припарковался было прежде. Теперь за лёгким грузовиком отечественного производства дремала тёмная «тойота». Александр прицельно посмотрел в манящие его взор окна шестого этажа. На кухне был включён приглушённый свет. Шторы были задёрнуты.
   «Слава богу, вернулась!» – с облегчением подумал пылкий влюблённый. – Но где была? Чем занималась и с кем?.. Если вдруг была в гостях или где-то ещё, то на кого оставила братишку?» Звонить малознакомой молодой женщине посреди ночи и интересоваться её личной жизнью – это слишком, это находится просто за гранью разумного и, конечно,  за гранью каких бы то ни было приличий.
   Вопросов, которые терзали ум Алекса, было много. Ответов не было ни одного. В этом уравнении, содержащем большое количество неизвестных, из заданных величин определена была только одна – она дома... Впрочем, ещё одно слагаемое, кажется, вырисовывалось весьма явно – он её любит...  А это точно – безумие... Процесс стендалевской кристаллизации был запущен. И со всем этим душевным скарбом нужно было, как говорится, переспать. В смысле, необходимо было пережить, как-то преодолеть эту ночь, чтобы, проснувшись, всё не торопясь переосмыслить.  
   А пока в голове, ища приюта, гнездились самые разнообразные мысли, отражающие его состояние страстной влюблённости, «новоиспечённый Ромео», давно вышедший из возраста сего классического персонажа, решил попробовать развеяться, поколесив по ночному мегаполису.
   Четверг... Практически и номинально уже наступила пятница, последний день рабочей недели. Окраины большого города пребывают в дрёме. Возле ночных клубов идёт какая-то своя жизнь. Центр областной столицы блестит созвездиями неоновых огней, завлекая людей, которым в силу тех или иных причин не спится, в ласковые сети увеселительных заведений, либо, наоборот, предлагает подумать о самом ближайшем будущем, как-то: куда-то съездить, записаться в фитнесс-зал или рекомендует получить консультацию у какого-либо из медицинских работников узких специальностей... Словом, вездесущая реклама настойчиво призывает к проявлению некой жизненной активности даже на отдыхе – главное, чтобы клиент обладал необходимыми материальными ресурсами для осуществления предлагаемых ему занятий и планов или для отвлечения от таковых.
   Покрутившись вблизи известных ему злачных мест и чинно профланировав по историческому центру города, Алекс сделал несколько посадок пассажиров, доставив их к требуемым местам назначения. Эта его персональная жизненная активность, проявленная, как бы, между делом, позволила ему прилично «накормить» свою «ласточку» и слегка перекусить самому. Разгоняя мысли о предмете своей пылкой страсти работой и наблюдениями за ночной жизнью большого города, в котором он прожил почти всю свою жизнь, Силантьев не заметил, как уже рассвело. Он твёрдо решил, что «вгрызётся в баранку» и будет сновать по клиентабильным местам родного сити до того времени, пока люди не потянутся на работу, в надежде извлечь максимум из приложенных им усилий либо же добыть ещё хоть какие-нибудь дивиденды из занятия, которое кормило его на протяжении последних семи-восьми лет. Под утро его отчаянные метания по дорогам областного центра были вознаграждены четырьмя удачными посадками, следовавшими одна за другой. Каждый «бомбила», имеющий некоторый стаж в профессии, знает о таких моментах. Это называется «попасть в волну» или «поймать волну». В сущности, счастливая «волна» может вытянуть даже совсем «мёртвый день».
   Отвезя последнего пассажира к месту его работы (это был старлей полиции, гаишник, спешивший на смену), Силантьев направился к своему временному пристанищу. К этому часу как раз должны были освободиться парковочные места во дворе. Предварительно он заскочил в круглосуточный сетевой супермаркет и сделал необходимые ему покупки.   
   Теперь спать и только спать. А после пробуждения он вернётся к своим мыслям о Людмиле либо задумается о том, как провести предстоящий уикенд. В общем, настроив себя в соответствии с этим алгоритмом действий, по другому называемом ещё как, «я буду посмотреть», Алекс открыл дверь съемной квартиры. Бросив вещи и хорошенько умывшись на сон грядущий после своих трудов, немолодой мужчина позавтракал двумя рюмками коньяка и сэндвичами с сыром, после чего лёг спать.
 
 
* англ. Представление должно продолжаться. (Слова из одноимённой песни британской рок-группы QUEEN из последнего прижизненного альбома, записанного с участием вокалиста и лидера данного коллектива Фредди Меркьюри.)
** англ. Схожу по тебе с ума.
*** англ. Я потерян без тебя. Я потерян без тебя.
**** англ., брат.
 
 
 
 
 
                                                                    Г л а в а  5
 
      «Влюблённого видят все, он не замечает никого»... «Человек под солнцем» и его «фазенда»
 
      – 2017 год. Начало июля. –
 
   Окончательно пробудившись часам к двум дня, Александр после некоторых колебаний всё-таки решился позвонить Людмиле. «В конце концов, просто убежусь... убедюсь... Как правильнее-то будет?.. Короче, просто удостоверюсь в том, что она жива-здорова и у неё всё более или менее в порядке», – подумал он, с волнением набирая заветный номер телефона.
   – Александр Николаевич, здравствуйте! Как у вас дела? – услышал он на другом конце провода приветливый голос, сводящий его с ума. – Вчера хотела позвонить Вам, узнать как Вы добрались до дома после дождя, но совсем закружилась! А тут ещё бабушка попросила привезти к ней Ваньку после работы, он пробудет у неё всю неделю, наверное...
   – Я отлично добрался! Хотел узнать как у Вас... Я звонил вечерком пару раз. Не дозвонился...
   – Не заметила, как разрядился сотовый. Когда пришла домой, увидела шесть пропущенных от Вас. Перезвонить уже не решилась. Было поздно.
   – Да ничего, я всё равно не спал, в смысле, лёг вчера поздно, – словно бы оправдываясь без повода, начал что-то объяснять своей младой пассии Алекс, ощущая себя старым подгнившим деревом или, хоть и полезным, но всё-таки «ископаемым», – читал на ночь, в интернете лазил... 
  Он же не мог сказать девушке, в которую, судя по всему, всё-таки серьёзно влюбился, что два часа провёл под её окнами, ожидая, когда в них забрезжит свет, как в прямом, так и в переносном смысле. Нервничал, истязая своё сердце мыслями о своей новой знакомой. А после того, как попрощался с Микеле возле универовской общаги, вернулся на свою «засадную позицию» и снова вертел в руках незажжённую сигарету, всматриваясь в сектор на уровне шестого этажа в надежде, что там только мелькнёт силуэт любимой. После этого в каком-то полузабытьи трижды обошёл вокруг её дома, так и не решившись ни позвонить ещё раз на телефон, ни нажать кнопку домофона. Он чувствовал себя безумно глупо!.. Казалось, что проснувшаяся в его сердце юность могла сподвигнуть обладателя этого объятого пламенем страсти главного органа человеческого тела на самые сумасшедшие поступки!..      
   Наверное, в прошедший вечер он ревновал её ко всему и ко всем, будь то: друзья или подруги, или водитель маршрутки, в которой она ехала с Ваней к бабушке, или любой случайно встреченный мужчина, попавшийся ей на пути. Он ревновал её даже к какому-нибудь дурацкому дереву, выросшему не на том месте, за который она могла зацепиться своей верхней одеждой; наконец, он ревновал её к чёртовой чугунной решётке, закрывающей уличный водосток, в который мог бы провалиться каблучок её туфель!.. Это же её каблучок, её туфелька и её ножка!.. 
   – Алло! Вы меня слышите?! – переспросила в трубку Люда, когда на другом конце провода образовалась какая-то подозрительная тишина.
   – Да, конечно! Я хотел Вас спросить... – начал было задавать терзавший его разум вопрос Силантьев, намереваясь использовать шутку из телесериала «Люди и манекены», заточенного под бенефис Аркадия Исааковича Райкина, но засомневался, что его молодая оппонентка поймёт, что означает фраза: «где Вы были с 8 до 11», вырванная из контекстной ткани старой известной интермедии.
   – Вы опять куда-то пропали!..
   – Я хотел спросить Вас, – повторил свою неоконченную фразу Алекс, решив сделать некий манёвр и упростить схему разговора, – Вы не собираетесь снова посетить своих друзей на их «фазенде» в ближайшее время?
   – Я сама думала об этом. Раз Ванюшка всё равно у бабушки, я могу использовать эти выходные для отдыха, с девчонками побыть на пляже... Я этим летом практически не загорала.... Прямо перед Вашим звонком как раз хотела набрать Алину... А Вы не собираетесь туда? Могли бы пообщаться. У Вас есть планы на этот уикенд?
   – Да я не то, чтобы прям рвался туда... Здесь, так сказать, на материке, нужно решить кое-какие вопросы, – спокойно ответил Александр, едва сдерживая свой восторг по поводу возможной новой встречи с девушкой, что украла у него сердце, и стараясь при этом не выказать абсолютно никакой заинтересованности в этом. – Ну, раз такое дело, если Вы поедете, я, наверное, отложу все дела-делишки... Там, на участке, всегда есть чем заняться.
   – Решено! Увидимся у Фроловых или у Лебединских, ну, на берегу-то точно, – вдохновенно ответила Люсиль.
   – Слушайте! А может, Вас где-нибудь подхватить? Я сегодня на колёсах, – отреагировал на звонкий голос собеседницы влюблённый «фазендейро».
   – Да, в общем-то, я сама... Хотя, если будете в районе Центрального универмага часов в пять, наберите меня. Там и встретимся, окей?
   – Yes, sure! В смысле, океюшки. Конечно!
 
                                                                            *   *   *
   Когда теплоход стал медленно разворачиваться против течения реки перед швартовкой к понтону, Александр и Людмила заметили на берегу среди разрозненной группы встречающих немало знакомых лиц. То были представители разных компаний и поколений, но многие из этих людей знали друг друга, ибо отдыхали в здешних местах из года в год, сезон за сезоном, на протяжении различных интервалов времени – кто-то с восьмидесятых, кто-то с девяностых, ну а кто-то облюбовал эти пределы уже в новом тысячелетии.
   Алекс и Люсиль ещё в машине Силантьева договорились, что для всех – они встретились на речном вокзале случайно и опознали друг друга, так как познакомились в царстве этих песков неделю назад. Принять такую версию событий – то была инициатива бывалого «фазендейро». Он не хотел каким-либо образом скомпрометировать свою спутницу, давая пищу для досужих разговоров и прочих ненужных домыслов. Потому, когда они ступили на сушу и были встречены общими знакомыми, расходились по своим фазендам-участкам в разных компаниях. В этот вечер они больше не встретились.
 
   Провалявшись в своём одиноком логове часов до десяти утра, Александр выбрался на воздух. Его так называемая «фазенда» представляла собой клочок песчаной суши с парой ореховых деревьев и плакучей ивой, обнесённый где-то самодельной изгородью из природных материалов, где-то отделённый соседскими заборами из проволоки, собранными профессиональными людьми. В глубине участка находилась сараюшка давней постройки, последние несколько лет упрямо «дышащая на ладан». Перед этой лачугой располагался самодельный стол и две лавочки. Данное трио предметов обихода двора один раз в несколько сезонов приходилось непременно обновлять в силу естественных процессов гниения деревянной основы, вкопанной в песок. Кроме того, эта импровизированная столовая почти круглый год пребывала под открытым небом, подвергаясь разрушительному воздействию осадков и вредоносных насекомых в тёплое сезонное время. На летний период сия трапезная обтягивалась тентом, дабы охранить тех, кто в ней находился, от жгучего ультрафиолета и дождей. Между символической калиткой, которую «лэндлорд Александр» никогда не закрывал, и сараюшкой, что служила ему лишь для ночлега и хранения вещей или для того, чтобы укрыться от сильного дождя, располагалось основание небольшого дома. Оно создавалось обитателем этого участка из природного камня, щебня и цементного раствора. Сию постройку «фазендейро» планировал ввести в эксплуатацию ещё 2010-ом году. Но время шло, финансовые проблемы только усугублялись и сей объект превратился в долгострой, скорее даже, в долго-долго-долгострой. Но и за этими развалинами, точнее было бы сказать, «невозведениями», тоже надлежало ухаживать, иначе вездесущая зелень буквально за один сезон могла легко взять в полон эту стройку, обратив её в средне-волжские джунгли.
   Природный камень, который Алекс с упорством Сизифа собирал и притаскивал с берега реки на протяжении не одного десятка лет, периодически растворялся в окрестностях каким-то магическим образом, освобождая его участок от излишней нагрузки на почву. Александр Николаевич, имея определённые религиозные и философские воззрения, наблюдал за происходящим со скорбным спокойствием удава (если так можно выразиться). Ему не хотелось искать виноватых с тем, чтобы предъявить им претензий в той или иной форме. Он, как ветхозаветный Иов, просто хотел жить под небом, наблюдая за явлениями сего мира и терпеливо снося испытания, ниспосланные ему свыше... Хотя любое терпение имеет свой предел. Бывали моменты, когда дойдя до некой критической точки, он находился на грани отчаяния, на грани потери самой веры в людей, сотворённых по образу и подобию... Хорошо, что в такие трудные минуты его жизни Господь посылал ему на помощь кого-либо из старых друзей или же из обретённых им новых. Таких людей в судьбе каждого человека, по сути дела и по правде жизни, можно перечесть по пальцам одной руки...
 
   Тёплый летний июльский день сулил огромный наплыв отдыхающих, променявших возможность кратковременного отдыха в трёх-пятизвёздочных отелях на знойной чужбине на долгоиграющий и гораздо более дешёвый способ отдохнуть, не удаляясь далеко от родных пенатов одного из поволжских сити. Впрочем, кому-то прекрасно удавалось совместить и то и другое. Ну, а более неприхотливые и одновременно менее обеспеченные граждане России, облюбовавшие в разное время эти места, стремились сюда за глотком относительно свежего воздуха не только из областного центра, но и из иных топонимических точек региона. Сюда приезжали отдыхать к своим родственникам и жители весьма удалённых от этих мест мегаполисов и городков, когда у них появлялась таковая возможность. Среди тех, кто решил «бросить свой якорь» на выходные в сих пределах, окружённых водой, песком и дикой зеленью, бывало и немало «туристов», как называли «аборигены» случайно или намеренно остановившихся здесь людей, не имевших своей «фазенды» и не являвшихся гостями кого-либо из постоянных обитателей острова. Правда, с каждым годом даже физического пространства для таких случайных людей, отдыхавших дикарём, здесь становилось всё меньше и меньше. Хотя несколько «традиционно туристических мест» на этом клочке суши, погружённом в Волгу, всё-таки оставалось.
   Уикенд пролетел незаметно. Как-то так получилось, что Силантьев встретил Люсиль только трижды. Два раза на берегу, когда она проводила время в своей молодёжной компании, и субботним вечером, когда Александр на пару часов тоже оказался за одним столом с предметом своей пылкой страсти. В общем, при данных обстоятельствах поговорить с дамой своего сердца ему не удалось. А в воскресенье вечером почти вся компания, в которой отдыхала Люда, на катерах-такси в несколько приёмов перебралась в поволжский сити, где все они жили и работали.
   Стоит сказать, что Алекс, зная всю диспозицию отдыхавших в округе людей, особо не надеялся, что ему представится случай побыть со своей новой знакомой наедине. Он просто занимался своими делами по дежурному обиходу участка, сходил за травами к озеру и в лес, где-то подлатал свою лачугу, чтобы она не рассыпалась хотя бы в текущем сезоне. В общем, он с пользой провёл это время: купался и загорал, общался с соседями по «фазендам». С огромным удовольствием он пару раз испёк картофель в углях костра, чего никак не сделаешь в городских условиях. Что ни говори, а здесь он наслаждался жизнью под солнцем и небесами. Он предавался размышлениям, читал, смотрел на звёзды, слушал передачи любимой радиостанции, общался по телефону с теми, с кем хотел общаться в это время, и в нужных ему целях использовал возможности интернета. Одним словом, он почти был счастлив, отстраняясь от проблем, которые в обыденной городской суете сковывали, а порой и просто парализовывали его сознание, ибо никакой из жизненно важных для него вопросов не получал должного разрешения. Ну, а мысль о том, что предмет его воздыханий находится где-то совсем рядом и даму сердца можно увидеть невзначай в любой момент, по особому грела его душу, являясь дополнительным стимулом, дабы пребывать всё время в тонусе. 
   Проводив всех своих знакомых и соседей, кто тем или иным способом решил или вынужден был по своим обстоятельствам уехать в мир суеты воскресным днём либо же вечером, Силантьев поужинал при свечах на дворе и пошёл в хижину на ночлег. В родной мегаполис он отправится только завтра после полудня. И пусть это будет в самый зной, но зато при минимальном стечении народа.  
 
                                                Г л а в а  6
 
                             Декабристок сейчас «не делают»
 
 
      – 2017 год. Середина июля. –
 
   Прошла неделя с тех пор, как Александр не видел Люсиль. (Он называл её так «за глаза» на французский манер, может быть, потому, что она внешне была похожа на героиню Эмманюэль Бэар из его любимого фильма «Налево от лифта», да и одноимённая песня в исполнении Литл Ричарда его как-то тоже вдохновляла.) Сам Алекс позвонить ей не отваживался, боясь показаться назойливым. К тому же, он считал, что зрелый по своим годам мужчина, не блещущий здоровьем, как некогда много лет тому назад, когда три раза в неделю он ходил «качаться», посещая спортивный клуб, не может бегать за женщинами, как бы хороши, как бы просты или непросты они ни были. Мужчина, к пятидесяти годам не достигший каких-либо зримых успехов в обществе, не имеющий какого бы то ни было стабильного дохода да и просто достатка, но напротив, приобретший целую кучу проблем и долгов, не может и не должен искать себе пары, ибо ему просто нечего предложить своей возможной избраннице. А декабристки, настоящие декабристки, видимо, давно повывелись и новых «сейчас не делают». К тому же (и это очень важный момент), зачем на кого-то ещё взваливать свою ношу, свой крест, который он несёт по жизни. Сие невозможно, пока он сам не разрулит всю ситуацию. А она, подлая, никак не желала разруливаться, ну просто ни в какую, каких бы усилий он не предпринимал. Нечто беспросветное и фатальное давило и мучило его, крепко взяв в свои лапы, словно бы зажав в железные тиски... И так продолжалось ни год и ни два. Некая неразрешимая ситуация в его жизни «зависла», словно компьютерная программа. Когда проблема такого сорта происходила с его оргтехникой, он, выругавшись от бессилия, просто вынимал штепсель из розетки сети и через несколько секунд вставлял его снова, таким варварским способом перезагружая систему. Это был самый крайний вариант и он всегда срабатывал или почти всегда... Главное, что он имелся в наличии... Но с человеческой-то жизнью такой фокус не пройдёт!.. 
   «Не-е-ет... Декабристок сейчас «не делают»! – утвердился в своей мысли, ставшей навязчивой, Александр. – Это – просто уже идеосинкразия какая-то. Таким образом, выход из безвыходного положения очевиден и прост – нести свой крест...»
   Размышляя в данной манере, Силантьев с болью в сердце решил не предпринимать никаких шагов в направлении сближения со «своей Люсиль». «Она молода, красива, обаятельна, разумна – значит найдёт своё счастье и не в лице сорокасемилетнего необустроенного в этой жизни мужчины», – утвердившись во мнении не тешить себя иллюзиям, в очередной раз заключал свои размышления он и вновь обращал свой взор к иным проблемам и делам насущным. А отрадой была музыка и, конечно же, любимая «фазенда», где душа его, распластанная под голубым шатром небес, обретала гармонию со всей Вселенной...
 
 
     –  2017 год. Конец июля.  –
 
   Один день сменял другой. Алекс совсем не мог спать по ночам. Какие-то странные полусны-полувидения преследовали его в тёмное время суток. Всюду ему виделись люди в масках и перчатках, пришедшие будто бы из какой-то параллельной реальности, безумно похожей на нашу. Если же в закатные часы он работал, а утром ложился спать, эта напасть отступала или протекала практически незаметно, настолько незаметно, что он просто переставал на неё реагировать, как на симптом некоего заболевания, что давно приобрело хроническую форму.
   Однако и в дневной обыденности своей иной раз он остро чувствовал некое воздействие на него извне. Он старался бороться с этим не совсем ясным ему влиянием в силу своих возможностей. Но пределов своих психофизиологических возможностей он попросту не знал. Посему неконтролируемые им выбросы тонкой энергии улетали куда-то в миры-пространства с иным видом жизни, с иной формой существования материи и производили там своё действие. Результатов этих всплесков фонтанирующей в нём энергии он видеть также не мог или практически не мог за некоторым исключением, когда то событие, что внезапно происходило на физическом плане бытия, ничем иным, как воздействием его воли, преобразовавшейся в струю энергии тонкого плана и вернувшуюся обратно, объяснить было нельзя. Такие моменты он чувствовал и корил себя за вмешательство в дела сего суетного мира и в течение уклада других форм жизни иных энерго-материальных Планов Бытийности, ибо тогда он, словно бы, вверенным ему драгоценным алмазом чертил что-то на песке в прибрежной зоне под обстрелом волн или размахивал обоюдоострым волшебным мечом в полной тьме, не видя врага, с которым сражается...
 
                                                    Г л а в а  7
 
                                       Проблема с мамой Люды
 
   Одним сумрачным вечером в первых числах августа вдруг позвонила Люсиль. Её голос был взволнованным и грустным. Она сказала, что её мама, по словам сотрудников психоневроло- гического интерната, где она пребывала, напала на санитарку или на медсестру. Словом, произошло происшествие, каковое для данного учреждения было весьма неординарным. Предполагалось, что теперь её переведут в специализированное заведение аналогичного типа с более жёсткими условиями проживания. Александр, у которого в этом известном спецучреждении, куда планировалось направить возмутительницу спокойствия, работала старая знакомая, заверил Люду, что для её мамы этот вариант будет далеко не самым лучшим.
   – Главное, чтобы её не «закололи», как могут поступить со злостными нарушителями режима, – опрометчиво произнёс в трубку Силантьев, – а на новом месте её обитания такое вполне может быть, если она позволит себе нечто подобное...
   – В каком смысле эакололи? – не поняла его собеседница.
   – Уколами не закололи. Химические препараты, которые применяются в такого рода учреждениях – это... Это – очень непростая вещь, – решил смягчить свою формулировку Алекс, – нужно воспрепятствовать самой попытке этого перевода. У Вас на руках есть договор на оказание соответствующих услуг с организацией, в которой сейчас пребывает Ваша мама? Медицинские, судебные документы... что-то у Вас есть?
   – Я точно не могу сказать... Оформление, вся эта суета, проблемы с Ванюшкой – всё в тот момент смешалось в кучу. У нас даже бабушка заболела тогда, – вспомнила ситуацию, которая сложилась через некоторое время после похорон её отца Люда. – Я сама была на грани срыва. Как во сне всё было.
   – Ладно. Вы поищите документы. Постарайтесь спокойно вспомнить как всё происходило, детали. Я думаю, в любом случае, решим этот вопрос с благоприятным исходом, если в данном контексте этот термин уместен. Вы только не волнуйтесь. Я Вам помогу, чем смогу. Вы можете на меня рассчитывать, – постарался успокоить Людмилу Силантьев, по-деловому подойдя к внезапно возникшей проблеме. – Всё решим. Хотите я прямо сейчас к Вам приеду? По дороге обдумаю план наших действий и Вам доложу. Главное – не волнуйтесь... Я знаю хорошего юриста. Но в любом случае, нам необходимо будет завтра туда съездить, а прямо с утра нужно позвонить в это учреждение и подробно прояснить положение вещей. Первым делом, ищите, пожалуйста, бумаги.
 
   Случилось так, что в этот вечер и эту ночь Алекс решил сделать себе выходной. Выпив со старым другом по бутылочке пива в парке, они зашли к Валерию и предались воспоминаниям о прошлом, прихватив с собой ещё по паре «Жигулёвского» «на брата». В процессе этого общения старых друзей, сдобренного гитарой, и произошёл сей звонок от дамы сердца. Понятно, что при таких обстоятельствах вечер воспоминаний пришлось «поставить на паузу» и отложить.
   Набрав номер одного из своих коллег по работе, с которым он занимался частным извозом,  Силантьев попросил отвести его к дому Людмилы. Свою же «ласточку» он припарковал возле снимаемой им квартиры ещё утром, когда сам закончил смену.
   Поднявшись к новой знакомой, он по её лицу сразу заметил, что она плакала, её тревожное состояние только подтверждало этот факт.
    – Пожалуйста, успокойтесь. Ночью мы никаких вопросов всё равно не разрешим, а завтра всё прояснится, – несколько убаюкивающим, но в то же самое время уверенным тоном произнёс Александр в прихожей, – а где Ваня?
   – Он у бабушки, – тихо ответила Люся, жестом предлагая гостю пройти в зал.
   – Вы нашли какие-нибудь документы, договор о предоставлении социальных услуг или как он там у них называется? – вновь поинтересовался Алекс.
   – Вроде бы что-то... Я не уверена. Вот какие-то бумаги из этого учреждения, медицинские документы и ещё какие-то, – сказала Людмила, протягивая собеседнику папку. – Может быть, кофе?
   – Да, если можно, – откликнулся Силантьев, аккуратно беря из рук хозяйки документацию, связанную с жизнью её мамы, и начиная пока бегло рассматривать её.
   Просидев часа два над ворохом бумаг и в самых общих чертах выработав стратегию взаимодействия с государственным учреждением, в котором пребывала сейчас Анастасия Павловна (мама Вани и Люды), Силантьев изложил её хозяйке квартиры. Обсудив перспективы на завтрашний день, они решили, что Александр на ночлег разместится в просторном зале, а с восходом солнца начнётся воплощение их плана в жизнь.
 
   Утром Людмила набрала номер пансионата для инвалидов, где пребывала её мама, и представила Алекса адвокатом их семьи, как они и условились по его настоянию. Поговорив со старшей медицинской сестрой этого учреждения (директора не было на месте) и прояснив в общих чертах ситуацию, Силантьев сообщил ей, что они после обеда доберутся до расположения этой государственной бюджетной организации и обсудят возникшую проблему и способы её разрешения непосредственно на месте. Он был настолько убедителен, что его уверенность немедленно передалась и Люсиль.
   Съездив в психоневрологический интернат, в котором находились только женщины, они усталые, но довольные результатом этого спонтанного путешествия, вернулись в многоэтажку областного центра, знакомую Александру ещё со времён его юности.
   Подняться в квартиру Людмилы Алекса заставили только приличия. Он невероятно вымотался за последние двое суток. Именно поэтому, он и хотел устроить себе выходной день, чтобы расслабиться в компании одного из своих старых друзей, предаться воспоминаниям о прошлом, а поздним вечером, добравшись до холостяцкого флэта, забыться сном... Но вызов на мобильник от его новой знакомой спутал все карты. Почти бессонная ночь в её квартире никак не могла прибавить ему сил, ибо «на чужих подушках» Силантьев плохо спал с детства. После утреннего звонка в пансионат нужно было метнуться к дремавшей в другом районе города «ласточке» и уже на ней, вернувшись за своей спутницей, надлежало отправиться в путешествие по региону, дабы провести переговоры с руководством одного из госучреждений министерства социальной сферы о дальнейшей судьбе Анастасии Павловны. Сейчас, когда приемлемый для обеих сторон вариант был найден и на данном своём этапе проблема определённым образом разрешилась, единственной мечтой Александра было упасть в объятья Морфея и теперь уже точно забыться в них крепким сном до восстановления сил, пока сам его разбалансированный многолетней работой в ночные часы организм не даст соответствующей отмашки.
   В этот день они, испытывая удовлетворение от свершённого ими дела, расстались сразу после кофе и лёгкого обеда, приготовленного Людой на скорую руку. Но после всех этих событий стали встречаться. Люсиль поняла, что в лице Александра, вооружённого его жизненным опытом и испытывающего к ней серьёзные чувства, она обрела настоящего друга, любимого человека, старшего товарища и, возможно, даже папу и маму в одном лице. Что касается Алекса, то он, проверив свои чувства к новой знакомой на прочность и убедившись в их подлинности, принял обстоятельства такими, каковы они есть, и «стал дрейфовать по течению», решив не опережать каких бы то ни было грядущих событий.
 
 
 
                                                Г л а в а  8
 
                          Джедай-Александр. Мироустройство
 
    –  2017 год. Середина августа.  –
 
   Однажды вечером, когда Людмила припозднилась на работе, её братишка, державший до этого случая большую часть переживаний по поводу смерти отца и болезни мамы в себе, как-то разоткровенничался со своим новым знакомым, которого называл Джедаем. (Может быть, потому, что Александр открыл для него мир персонажей «Звёздных войн».) Как бы там ни было, не дождавшись прихода старшей сестры, которая была ему теперь кем-то вроде матери и сестры одновременно, представитель юного поколения жителей планеты Земля изъявил желание перекусить. Похоже, он изрядно проголодался, до изнеможения наигравшись со своими сверстниками на детской площадке, что располагалась во дворе дома, в котором они жили. Джедай-Александр выступал в этом действе в роли лица, опекающего отрока, которое неизменно держало под контролем ситуацию. В довершение ставшей довольно утомительной прогулки, зайдя в квартиру, Алекс и его подопечный потерзали компьютер на предмет развлекательных игр и окончательно выбившись из сил, перешли на кухню, чтобы подкрепиться.
   После второго их ждал десерт. Сладкий чай с лимоном, конечно, бодрит и освежает. Но устоять против разнообразных нежных пирожных, манящих своим ароматом и всем своим видом словно бы призывающих: «Съешь меня, не робей!» – дело практически нереальное. Даже собранная в кулак сила воли и та даёт трещину... Два самых красивых кусочка безоговорочно решено было оставить сестре – кормилице и добытчице в одном лице.
   Утолив жажду и голод, Ванюша ослабил оборону, в которую ушёл после безвременной кончины своего отца и резких перемен в характере матери, что находилась теперь в государственном учреждении под наблюдением медицинских специалистов и персонала низшего звена, не обладающего специальными знаниями. Пребывая в состоянии между сном и явью, младший брат Людмилы стал задавать «Джедаю» вопросы относительно мироустройства и законов бытия. 
   Для того, чтобы начать объяснять вещи такого порядка ребёнку, маленькому человеку, который может проводить свои наблюдения за явлениями этого мира, по-своему размышлять о них и давать некую оценку тому, что он видит и ощущает, необходимо сначала постараться сформировать у него общую картину Мироздания. Описать окружающую нас действительность и её теневую, невидимую глазу сторону, можно крупными штрихами и мазками, постепенно «наводя резкость», то есть делая этот пейзаж бытия и небытия всё более объёмным и сосредотачивая внимание на тех или иных деталях.    
        – Айви*, дружище! Ваня, видишь эти два пирожных, что мы оставили для Люды, – начал рисовать картинку в самых общих чертах Джедай-Александр, – как ты можешь охарактеризовать, описать их структуру? Ну, из чего они состоят?
        – Из сладкого теста (коржа), прослоек из крема, желе и ещё каких-то слоёв, – начал было рассказывать младший братишка Люсиль то, что он видит во вкусных пирожных, оставленных для сестры, подобных тем, которыми они только что с «Джедаем» полакомились.
         – Да, Вань! Ты уловил самую суть. Ты заметил, что эти пирожные состоят из слоёв!.. Это очень важно!.. Очевидно, что эти слои отличаются друг от друга не только своим вкусом, но и своей плотностью. Ведь ты уже понял, что одни из них мягче, а другие жёстче. Одни более вязкие и тягучие, а другие более хрупкие и крошатся. Все они сделаны из разного вещества. И поэтому они имеют отличные друг от друга свойства и вкусовые качества. Вот эти различия для нас сейчас особенно важны. Да, здесь у нас есть и бисквит, и крем, и желе, и йогурт...
   Наш мир, точнее, Мироздание, оно подобно огро-о-о-мному пирожному, подобно огро-о-омному торту, состоящему из различных слоёв, который занимает всё видимое и невидимое нами пространство, не имеющее границ. Но есть и большое отличие. У этих пирожных или у торта должно быть жёсткое плотное основание, к которому будут крепиться более лёгкие и нежные, и совсем воздушные слои. Примем за истину, что вот этот первый слой, он самый плотный и твёрдый, а чем дальше от него, тем слои у нас становятся более мягкими и, соответственно, менее плотными. Самые высокие слои, они такие лёгкие и воздушные, что их даже не нужно жевать. Ты можешь просто слизнуть их языком и проглотить. А верхнего слоя ты, вообще, не можешь увидеть – он такой невесомый и прозрачный... Вот такие сходства между пирожными и Мирозданием мы имеем.
   А теперь представь себе, что в каждом из этих слоёв обитают какие-то существа, в каждом из них идёт какая-то своя жизнь. И все, кто живёт в том или ином слое, должны соблюдать законы природы этого слоя. Это – обязательное условие. Вот, смотри! Я подбрасываю вверх этот спичечный коробок. Он не зависает в воздухе, а падает обратно вниз, к земле. Он притягивается ей, ведь она у нас большая. Мы даже не видим где она заканчивается и заканчивается ли она вообще. Действует закон всемирного тяготения, действует закон  взаимного притяжения физических тел. Коробочка со спичками тоже по-своему притягивает Землю, но она такая ма-а-аленькая по сравнению с нашей планетой, что этого явления, этого эффекта мы не замечаем вовсе. Слишком уж неравны эти массы и эти силы взаимного притяжения! И слон не заметит на своём пути муравьишку. Не замечаем мы и того, что притягиваем друг друга и предметы, которые нас окружают. Сила, с которой Земля, как небесное тело, притягивает нас самих к себе и притягивает все предметы, что находятся на её поверхности или близко к ней, она делает незаметными и неощутимыми, в этом смысле, другие подобные взаимодействия физических тел на своей поверхности. Так как силы слишком уж неравны... В нашем физическом мире, в этом самом твёрдом и плотном слое Мироздания, все физические тела, живые они или неживые, существуют, соблюдая этот закон, что является одним из основных законов нашего мира. Соответственно, в других мирах, в других слоях Мироздания есть свои важные законы, по которым живут их обитатели. Если же никаких законов и правил не будет или они не будут выполняться, то всё Мироздание разрушится, потому что всё основано на гармонии. А гармония, то есть упорядоченность, сведённая к какой-то системе правил и норм, и есть основной закон Мироздания. Отметим для себя, что гармония есть упорядоченность в самом высоком значении этого слова... Мы можем в квартире навести кавардак, разбросав различные предметы, как-то даже не задумываясь об этом, а потом ходить и спотыкаться об них и рано или поздно просто упадём... Да и найти что-то нужное нам мы в таком случае сможем лишь случайно, потому что не будем знать того, что и где у нас находится. С другой стороны, мы можем содержать своё жилище в определённом порядке. (Ну, здесь у каждого свои мерки и причуды.) Другой вариант... Если мы, к примеру, разберём какую-нибудь машину и соберём её заново, просто покидав как попало в неё детали, как ты думаешь, она у нас заведётся и поедет?.. Вместо руля поставим колесо, побросаем остальные колёса в салон, а приборы установим вместо колёс и так далее... Правильно! Для передвижения она нам точно не подойдёт!..
   Вот вы с ребятами сегодня играли в разные игры на детской площадке во дворе...  В каждой из ваших игр были какие-то правила, да?.. Ведь без правил не бывает никакой игры. Иначе, просто всяк будет делать то, что пожелает, а значит, и самой игры не получится. Потому, что в ней будет отсутствовать гармония, то есть упорядоченность, в вашем случае сведённая к каким-то правилам, которые каждый из вас должен соблюдать... Причём, Вань, если в ваших играх можно как-то схитрить и обойти эти правила, то в масштабе Вселенной этого невозможно сделать и каждая попытка нарушить или обойти эти Законы повлечёт за собой определённое наказание... Это сродни тому, как родители каким-то образом наказывают своих детей. Но сознание любого взрослого человека всё равно остаётся несовершенным, в отличие от Законов Мироздания. В общем, это – отдельная тема.
   Итак, жизнь в каждом из Слоёв Мироздания подчинена тем или иным правилам и существует, в соответствии с законами того или иного Слоя Мироздания, той или иной реальности. И, как мы уже знаем, закономерности в мирах, они обязательно действуют, причём, вне зависимости от того, нравятся они тем существам, которые в этих мирах сейчас проживают, или не нравятся. Эти законы и правила имеют общий для всех характер. Поэтому мы их называем объективными или абсолютными, не зависящими от воли живых существ, которых мы называем субъектами, то есть индивидуально мыслящими и чувствующими существами. Люди, каждый из нас, мы все – субъекты этого мира. У каждого из нас есть свои желания, мысли и чувства. Своими мыслями и чувствами мы можем изменить какую-то частицу реальности, окружающего нас мира. Мы можем изменить какую-то часть реальности других миров, то есть в других Слоях Мироздания, этого огромного, как бы, торта. Но поменять сами законы и правила, в соответствии с которыми эти миры и жизнь в них устроены, мы не можем, Вань. Никак не можем. Как вот этот спичечный коробок не может изменить траектории движения нашей планеты по её орбите вокруг солнца. Он не может притянуть к себе наш дом, если мы возьмём его с собой куда-нибудь в другой город и захотим, чтобы наша квартира оказалась в этом городе. Муравьишка, если встанет на пути движения слона, размахивая громадной, по отношению к своим собственным размерам, тростинкой, разве он сможет помешать слону двигаться дальше. Силы слишком не равны... В свою очередь что может противопоставить этот слон всей планете?.. И эти силы слишком не равны... А что может противопоставить наша огромная Земля, конца и края которой мы не видим, Солнцу, этой звезде, совершенно несравнимой с ней по своим размерам, а главное по своей энергоёмкости, по тому масштабу энергии, которая задействована в его жизнедеятельности?.. Но и энергетические процессы, происходящие на Солнце, не смогут изменить законов Мироздания, в котором сама наша звезда (а солнце является лишь звездой весьма среднего размера по космическим меркам) есть лишь песчинка. Такая же песчинка как муравей на земле...
   А вот на примере тех магнитиков, что прикрепились у нас к дверце холодильника мы можем наблюдать работу другого важного закона, который действует в нашем, физическом мире, то есть в мире, в котором мы сейчас все живём. Мы видим здесь взаимодействие заряженных тел, то есть обладающих либо одним качеством – положительным зарядом, либо другим – отрицательным зарядом. Если предметы или физические тела у нас имеют одинаковый заряд, то они у нас... Что?.. Правильно! Отталкиваются. Соответственно, в случае, если они заряжены по-разному... Да, они будут притягиваться. Таково основное правило взаимодействия в пространстве заряженных тел (ну, по крайней мере, на Земле). Но законы этого мира могут быть связаны не только с магнитами и с электромагнитными взаимодействиями предметов (когда в дело вступают упорядоченные потоки заряженных частиц), но и с энергией воды, огня (тепла), света, газов и других сил и сред естественного происхождения. И всё живое на Земле напрямую зависит от ядерных реакций, от процессов, происходящих на Солнце, где благодаря невообразимым для нас высоким температурам эти ядерные реакции протекают, как бы, растапливая изнутри эту гигантскую печь, снабжающую нас теплом и светом, необходимым для существования всего живого на земле. (Это у нас – огненная стихия.)
     Мы, а это: люди, животные, птицы – существа этого мира, этого слоя пространства. Да!.. Примем за истину, что сей слой пространства во всём Мироздании, наш мир физический, он самый плотный, он самый твёрдый и, что, именно, к нему, как бы, прикреплены все другие слои этого «торта», который мы называем Мирозданием. Чем дальше находится слой от этой жёсткой основы, в которой мы все живём, тем он имеет меньшую плотность вещества. То есть он состоит из другого материала и для нас каждый из этих слоёв является иноматериальным, в котором мы, как представители другого слоя, не можем жить...   
   Почему?.. Потому что жизнь в нашем слое происходит по другим законам, по законам нашего мира (или, как мы его называем, нашего энерго-материального слоя). Когда вы с мальчишками играете, например, в футбол, вы же не пользуетесь теми правилами, которые применяете при игре «в догонялки» или в крестики-нолики на асфальте... И что очень важно отметить, каждому такому пространственно-энергетическому слою соответствует свой тип тела, приспособленный, Вань, именно для жизни в этом слое, а не в другом. Вы же не будете чертить мелом по воде или по воздуху, или даже по песку! Вы играете в крестики-нолики именно на асфальте. Можно играть на бумаге, используя при этом ручки, карандаши или фломастеры. А играть  в привычный для нас футбол или хоккей под водой или в воздухе тоже не имеет особого смысла. Для каждой сферы деятельности – свои приспособления. Вот в нашем мире тип тела такой, какими мы видим друг друга. Этот тип тела называется плотным, как называется плотным и сам наш физический мир, состоящий из уплотнённой материи, которую мы видим своими органами чувств, своими глазами. Этот тип материи мы можем потрогать, то есть ощутить его физически, осязать. Предметы, которые в нём находятся, мы можем попробовать на вкус. Словом, именно этот пространственно-энергетический Слой Бытийности мы может воспринимать нашими органами чувств и таким образом вступать с ним в контакт, то есть взаимодействовать. Этот мир и этот слой Мироздания, он единственный, который мы можем видеть своими глазами, потому как другие слои (другие миры, которые мы называем Тонкими мирами) для нас невидимы. Мы их не можем увидеть своими глазами и, как правило, не думаем об их изучении. Не видим Тонкие миры мы по той причине, что сами наши органы зрения, являются приспособлением этого физического мира, а не какого-либо из Тонких миров. Все наши органы чувств, то есть органы восприятия физического, плотного мира, не предназначены для контакта и взаимодействия с иноматериальными мирами, что состоят из другого типа материи.
        – И что мы никак никак не можем увидеть хоть что-нибудь в этих Тонких мирах и не можем как-то поговорить с их жителями? – задал вопрос, который мучил его изначально, Иван, глядя то на Джедая-Александра, то на фотографию своих отца и мамы, что стояла в багете на видном месте в стенке.
        – Для контакта с Тонкими мирами и их обитателями нам понадобятся приборы и приспособления, созданные в тех Тонких мирах, созданные их жителями, которыми человечество не обладает... Хотя кое-какие научные разработки в этом направлении ведутся. Однако на настоящий момент времени они слишком несовершенны. Ведь мы, люди, не обладаем технологиями Тонких миров. Они нам, к сожалению... А точнее было бы сказать, к счастью, пока не подвластны. Но это уже – большая тема, Вань, для совсем другого разговора и не одного...  Впрочем... Впрочем, для контактов и взаимодействия с Тонкими мирами у людей, то есть у каждого отдельно взятого человека, есть свои методы, которые основаны на использовании совсе-е-е-ем другого рода «приборов», пока не нашедших своё воплощение в виде приспособлений, изготовленных из материалов нашего физического мира... Это тоже –  очень большая тема, Иван. Давай отложим её на другой раз. Правда, очень большая! Сейчас нет смысла за неё браться... А что касается аппаратов и приборов для изучения нашего, физического мира, здесь человечество всё время движется вперёд. Свой мир, этот самый твёрдый пространственно-энергетический слой Мироздания, состоящий из привычной для нас материи, мы его изучаем и, надо сказать, что довольно успешно. 
   Люди познают его посредством своих органов зрения и чувств, и при помощи приборов, которые создают, чтобы они заменили нам наши органы зрения, чувств и осязания там, где те не работают по той или иной причине. Посредством зрения, то есть через свои глаза, мы получаем порядка 90 % информации об окружающей нас действительности. (Это, вроде как, о каждых 9 из 10 спичек, что находятся в этом коробке, мы можем судить, опираясь на те факты, которые мы воспринимаем своими глазами.) И лишь порядка 10 % приходится на все остальные наши органы чувств, органы контактирования с окружающим миром. Мы видим своими глазами, как прибором этого мира, те явления, которые в нём происходят.  
   Человечество многие и многие века и тысячелетия стремилось познать и описать те природные правила, те законы, по которым строится жизнь на Земле. Познав большое количество закономерностей этого физического мира  (плотного мира) и сведя их в некую систему (как в таблицу умножения), люди научились сначала перемещаться по поверхности земли, используя живую тягу (физическую силу животных) и средства, которые смогли для этого приспособить, взяв за основу колесо, а там, где есть снег, ещё и полозья, которые укрепили на сани. Изобретение, казалось бы, простого колеса оказалось серьёзным шагом в познании способности человека перемещаться по поверхности земли, а намного позже и по поверхности Луны, природного спутника нашей планеты, которая, кстати говоря, очень сильно влияет на процессы, происходящие на Земле, потому что обладает достаточно большой массой и одновременно с этим фактором находится от нас на весьма маленьком по космическим меркам расстоянии. А взаимное притяжение таких тел, как Луна и Земля, расположенных недалеко друг от друга, это уже серьёзные силы, влияющие друг на друга и на живых организмов, что обитают на земле в той или иной своей форме...
   Научившись передвигаться по поверхности своей планеты с помощью механизмов, а не животных, человек пошёл дальше. Потом мы стали строить корабли и плавать по поверхности воды. Люди изобрели самодвижущие экипажи, автомобили, взяв за основу всё то же самое колесо и двигатель, заменивший нам тяговую силу животных. Затем люди сумели подняться в воздух и стали летать, подобно птицам, на различных придуманных ими для этого приспособлениях и механизмах. Мы используем для этих целей, такие средства передвижения по воздуху, как: планеры, дельтопланы, мотодельтопланы, вертолёты и самолёты, словом, много чего используем... Так мы взаимодействуем с другой великой природной стихией – с воздухом.
   Поняв, как можно взаимодействовать с водной стихией, человек, в конце концов, опустился и под воду. Мы стали плавать в морских глубинах на подводных лодках и исследовательских батискафах, да и просто стали опускаться на определённые глубины в костюмах водолазов или с аквалангом.   
   Венцом (ну, то есть наивысшим достижением) человеческой деятельности по изучению законов о перемещении в нашем физическом мире (в плотном мире) стал запуск спутников Земли и, конечно же, полёт людей в космос, точнее, на околоземную орбиту. Человек побывал на ближайшем к нам небесном теле, являющемся естественным спутником Земли, на Луне! Созданные людьми аппараты летят к различным планетам, садятся на кометы и другие небесные тела солнечной системы, двигаются в межзвёздном пространстве, производя исследования. И делают такие вещи в автоматическом режиме, то есть без присутствия на борту космического аппарата человека. (Впрочем, дальше околоземной орбиты у нас животные тоже не летали, насколько известно из официальных источников информации.) Астронавты, начиная с советского космонавта Алексея Леонова, теперь часто выходят в открытое космическое пространство, где проводят исследования, находясь в состоянии невесомости, как и на борту космической станции.
   Таким образом, изучая законы природы, законы бытия (точнее будет сказать, законы плотного мира, законы того пространственно-энергетического слоя Мироздания, в котором мы живём), ставя бесконечные эксперименты и анализируя результаты этих экспериментов, люди научились преодолевать некоторые из правил, по которым они тысячелетиями жили на поверхности Земли, своего космического дома. А Земля – это действительно дом для человека, место, где он родился, обретя своё физическое тело, наделённое многими физиологическими особенностями и способностями. Мы будем называть это наше тело также плотным телом. (Ты понял аналогию: для плотного мира – плотное тело, для Тонкого мира – тонкое тело.) Заметь! Эти способности и особенности человеческого тела даны нам для обитания в физическом мире, в том пространственно-энергетическом слое, пласте Мироздания, который мы называем «своим», ибо в другом пространственно-энергетическом Слое Бытийности человек (находясь в своём физическом теле, то есть с рождения облечённый привычной нам плотью, укрывающей наши внутренние органы корсетом костей и мышц) обитать не может. Мы об этом уже немного говорили и поняли самую суть... Для этого нам нужно тонкое тело. И оно у каждого из нас есть, но об этом позже, как мы условились, то есть в другой раз...
   Важный момент. Обрати внимание, Ваня, что и подводная лодка, и орбитальная космическая станция созданы человеком и, также как и он сам, являются частицами этого физического мира, который мы стали называть для себя «плотным миром». Но даже для того, чтобы опуститься на довольно большую глубину в толще воды, пребывая вне подводной лодки, в которой есть необходимый человеку для дыхания воздух и терпимое давление, или для того, чтобы подняться на орбиту или выйти в открытое космическое пространство, человеку нужен скафандр. Находится на борту МКС (международной космической станции), человек давно может и без скафандра... Чтобы пребывать в любой чужеродной для него среде вне какого-либо специально приспособленного для этого аппарата, человеку нужно защитить своё тело особого рода оболочкой, роль которой и выполняет скафандр. Наше физическое тело не приспособлено для проживания в морских глубинах или в открытом космическом пространстве. Оно выполняет свою функцию на земле, у которой есть свой «скафандр» – её атмосфера. Собственно, вот мы снова и подошли к теме, разговор по которой решили отложить на следующий раз. Ну, а сейчас, так сказать, введение в эту тему...
   На том, что из себя представляет скафандр, я прошу тебя сфокусировать особое внимание. Это очень важно для понимания процессов, о которых мы будем говорить дальше. Потому что скафандр является таким определяющим атрибутом... Таким определяющим...
 
   Наверное, как-то машинально поглаживая Ваню, голова которого лежала у него на коленях, по кудрявым русым волосам на протяжении некоторого промежутка времени, Джедай Александр [теперь употреблю это словосочетание уже без дефиса] и сам не заметил, как и когда его ученик отключился и провалился в сон. Едва Силантьев поцеловал отрока в макушку, как услышал милый его сердцу шорох ключа, отпирающего замок входной двери. Бережно подложив под голову чада лежавшую рядом думку и укрыв его леопардовым пледом, Алекс пошёл встречать возлюбленную, запахом которой наполнилось пространство квартиры.
        – Привет! Чем занимались? – полюбопытствовала в прихожей Люсиль, снимая туфли и переобуваясь в домашние тапочки.
        – Ещё раз здравствуй, любимая! – ответил Александр и поцеловал хозяйку квартиры в губы, нежно прижимая её к себе. – Беседовали о Мироздании, о законах физического мира. Надеюсь, я не сильно запутался... Как прошёл день?
        – Нормально.
        – Пойдём ужинать? Я приготовил одно вегетарианское блюдо – пальчики оближешь! Ну а я-то уж точно эти пальчики оближу, – улыбаясь сказал Силантьев, поднося руку Людмилы к своим губам.
        – Сейчас. Я только умоюсь и пару минут посижу в кресле.
        – «А мы тут плюшечками балуемся», – имитируя известного персонажа Астрид Линдгрен, произнёс Силантьев, не выпуская возлюбленную из своих объятий, – тебе оставили самое вкусное.
        – Спасибо, мои хорошие! Я вас люблю! А где младшой?
        – Иван Викторыч сами почивать изволють. Не велели беспокоить.
   С этого дня Джедай Александр стал регулярно вести с Ваней беседы о Мироздании, постепенно раскрывая различные аспекты этой извечной темы.
 
 
 
 * английский аналог уменьшительного имени Ванюша.
 
 
 
 
                                                  Г л а в а  9
 
                    Скафандр для оболочки души или проводник
 
     –  2017 год. Август.  –
 
   В следующий раз, продолжая начатую им тему, Александр Николаевич, выступая в роли наставника младшего братишки Людмилы, объяснил ему на примере скафандра, являющегося целой системой жизнеобеспечения для нашего тела в особых условиях, как важно защитить саму основу жизни индивидуума от губительных для неё факторов и воздействий в любой иной среде или реальности. Это приспособление должно сохранять жизнь человеку в неестественной для него среде обитания, давая ему в первую очередь возможность дышать и поддерживать в рабочем состоянии систему кровообращения организма. Само биологическое тело человека является одним из проводников души, данных ей именно для существования в плотном мире. Сей мир физический для наших душ является совсем не природным ареалом их обитания, но сугубо временным, предназначенным для решения особого рода задач.
   Скафандр, как специальное приспособление, предоставляет человеку возможность находиться и перемещаться в неестественной для его пребывания среде и защищает своего пользователя от всех противопоказанных, а значит, вредных, действующих разрушительно на организм человека влияний, то есть является той необходимой для биологического тела человека индивидуальной оболочкой, что сохраняет ему жизнь в, по сути дела, чужих для него мирах.
   Джедай Александр рассказал Ване о душе,  как об основе биологического организма человека, без которой в нём нет жизни, ибо после того, как эта психоментальная основа покидает физическое тело индивидуума, жизнь его прекращается, так как прекращаются процессы кровообращения в теле. Кровь наполняет те транспортные артерии тела, по которым протекает психическая энергия (или тонкая энергия) от одного органа к другому. Посредством циркуляции этой плазмы в организме центры концентрации психической энергии даруют жизнь физическому телу любого живого существа. Когда тонкая энергия, что переносится с помощью крови, собирается в чакре сердца и вмиг покидает организм того или иного живого существа, из него в этом энергетическом сгустке, что мы привычно именуем душой, уходит и само дыхание жизни. После этого все жизнеобразующие процессы в биологическом теле прекращаются и оно, являясь одним из проводников души, приспособленных для её обитания в том или ином материально-энергетическом слое Мироздания, начинает активно разлагаться. Этот «скафандр» душе уже больше не может пригодиться и он будет подвержен утилизации каким-либо из естественных для плотного мира способов. Таким образом, подтверждается известный постулат: «дух – к духу, прах – к праху».
 
   Ване понравились эти разговоры, а точнее, лекции его нового знакомого, на которого старшая сестра теперь смело оставляла своего братишку, когда ей это было необходимо в силу тех или иных причин. Он чувствовал, что Джедай Александр понимает его мысли и его страхи пред реальностью и перед той её стороной, что никак не видна человеческому взору. Правильнее было бы уточнить, что эти фобии связаны были с близостью детей (просто в силу их возраста) к тем тонким мирам, которые они, в сущности, не так давно покинули, воплотившись в том или ином образе субъекта физического мира, в виде мальчика или девочки. Ваня видел, что его учитель сам воспринимает мир такими же глазами, что и он, то есть с тех же самых ракурсов, с безусловной поправкой на тот факт, что Александр Николаевич при этом является ещё и совсем взрослым дяденькой. Сначала юного представителя семейства Нежинских такие видимые нестыковки в образе и поведении этого странного человека смущали, но буквально через несколько дней общения со своим новым знакомым, от которого он не был в восторге во время их первой встречи на полуночной кухне, Иван проникся к нему искренним доверием и уважением.
   Одна из бесед или лекций, что состоялась у них на квартире, пока Джедай Александр, как мог, заменял Ванюше старшую сестру, что трудилась в это время на своей работе, была целиком посвящена теме Тонких миров. 
   – Как ты уже знаешь, слои Мироздания, они могут быть объединены в сакуалы (сходные по своей плотности вещества миры), – объяснял некоторые элементы структуры Мироздания своему ученику Силантьев. – Чтобы перейти из одного энерго-материального Слоя Бытийности в другой, живому существу необходимо облечься, как бы, в защитный скафандр, если он погружается в более низкий и плотный Слой Мироздания и, наоборот, снять с себя это очень тяжёлое и громоздкое и совершенно непригодное для перемещения в более тонком, более лёгком слое «приспособление». Ибо это «приспособление» не позволит ему подняться в пределы данного слоя и, тем более других слоёв, имеющих иную по качеству структуру пространства, иную плотность вещества. Что касается совсем высоких слоёв Мироздания, в которых материя превращается непосредственно в энергию, то там само тело, сам проводник жизни, становится уже настолько тонким, что обращается в светоносную энергию... Там души живут уже без каких бы то ни было «скафандров»...
   Нам же сейчас важно понять, что для того, чтобы перемещаться в материально-энергетических пространствах Тонких миров, требуется оставить свой природный, свой естественный «скафандр», которым является наше физическое тело, здесь, в пределах этого плотного мира, этого плотного материально-энергетического слоя Бытийности. Таким образом, свои перемещения по Тонким мирам человек может осуществлять только в своём тонком теле, которое у него тоже, разумеется, имеется, или в специальном аппарате, приспособленном для этих целей. Однако современная наука пока не позволяет нам создать таких аппаратов, наподобие космических кораблей, что позволили бы людям перемещаться в чужеродных для их физических тел средах Тонких миров. Но, пребывая в своём тонком
теле, мы можем осуществлять такие путешествия, конечно же, в соответствии со всеми законами и правилами, что действуют в этих мирах...
 
   Рассказывая тогда своему юному ученику о возможности перемещения человека в Тонких Слоях Мироздания, Джедай Александр, применительно к своему не столь далёкому будущему, что называется, как в воду глядел... Нельзя сказать, чтобы он ни сном ни духом не предполагал и не ведал, что подобное с ним может произойти, тем не менее в мыслях своих на тот момент времени он не видел себя в качестве специального агента Всемирного Управления по Контактам и Переходам, равно как и не знал о самом существовании данной организации... 
 
 
 

 

По обе стороны Сферы.Главы 10-12. Точка. Людмила. Откровения.

По обе стороны Сферы. От автора