ПО ОБЕ СТОРОНЫ СФЕРЫ. Глава 34. Жизнь идёт, время летит.

                                                                                                    ПО  ОБЕ  СТОРОНЫ  СФЕРЫ

                                                                                                                 Г л а в а  34

                                                                                                   Жизнь идёт, время летит

                 – Апрель 2019 года. –

     Время словно бы припустилось вскачь, пришпориваемое неким сумасшедшим наездником События мелькали, едва успевая стряхивать за собой листки календаря подобно тому, как разбушевавшийся ветер срывает беззащитную листву с деревьев в порыве своего гнева. Наступил 2019-й год... И вот уже закончилась очередная зима. Пролетел и Международный женский день, а за ним и череда апрельских субботников, ставших традиционными для граждан России. (В какой ещё стране мира можно со столь удивительной регулярностью «сгребать жар чужими руками», в смысле, «поживиться» дармовой рабочей силой, пристегнув к сему действу некую идеологическую подоплёку?..) Вот уже на подходе и майские праздники. Природа полностью очнулась от зимней спячки и метелей. Люди уже потихоньку привыкли к весеннему солнышку, возлагая на него свои греющие душу надежды.
     Людмила без устали трудилась, отдавая себя делу, которым она занималась. Когда приходила пора для пребывания дома её мамы, нервное напряжение где-то в области чакры сердца молодой женщины заметно возрастало. Впрочем... Впрочем, с помощью Александра и своей бабушки она научилась справляться с таким положением вещей. Анастасия Павловна стала больше походить на себя прежнюю, на ту, какой она была до внезапной кончины супруга. Хотя известные нам странности в её поведении сохранялись, ухудшения её психического состояния не наблюдалось. Ваня по-прежнему проявлял интерес к непознанным человечеством мирам, а Джедай Александр всячески старался передать ему свои познания в данной сфере. В его лице мама Людмилы и Ивана обрела настоящего друга, понимающего и внимательного к её теперешнему ощущению жизненного уклада. Больше всех удивляла домашних Валентина Дмитриевна. Она вдруг как-то довольно резко стала преображаться у них на глазах. Теперь косметика и некие довольно-таки современные аксессуары её гардероба, непонятно откуда появляющиеся с определённой периодичностью, стали неотъемлемыми чертами её нового образа интеллигентной дамы, щепетильно следящей за своей внешностью и манерами... Разгадка этой своеобразной метаморфозы оказалась до банальности простой – бабушка Люды и Вани познакомилась с мужчиной, который сумел вызвать искренний интерес к его персоне со стороны представителя самого старшего поколения семьи Нежинских. 
     Какое-то время Валентина Дмитриевна искусно скрывала истинную причину явных перемен в привычном всем имидже. Однако её внезапное увлечение восточной литературой, проявление интереса к нумизматике в сочетании с прослушиванием кельтской музыки озадачило всех членов семейства, не понимающих источника столь чувствительных трансформаций в поведении своей мамы и бабушки...
     Что делать! Когда кто-то вызывает у тебя неподдельное любопытство, хочется получше узнать этого человека, погрузиться в реалии его мироощущений, чтобы по возможности глубже его понять.    
     «Ласточка» Алекса всё чаще капризничала – сказывался её возраст и условия эксплуатации на наших любимых дорогах России, особенно в весенний период. Теперь стало требоваться ещё больше средств на поддержание её в тонусе. Владелец подержанного изделия отечественного автопрома чаще стал задавать себе вопрос: «кто в действительности на ком ездит?» Однажды Силантьеву пришла в голову счастливая мысль: давать уроки игры на гитаре детям и взрослым. Это как-то помогало держаться на плаву, хотя конкуренция в данном роде деятельности была весьма и весьма велика. Пользоваться «фордом» Люсиль, который ей в своё время подарил папа по случаю защиты её университетского диплома, Александр наотрез отказывался, следуя собственным принципам. И сей презент перешедшего в иной мир Виктора Вениаминовича   упрямо собирал гаражную пыль на свою серебристую поверхность... Нет!.. Силантьев никак не мог сесть за руль этой машины и приспособить под себя сей предмет, что один из приятелей его студенческих лет приобрёл для своей умницы-красавицы дочери, которой он по праву гордился. Алекс готов был носить пассажиров на собственных плечах, но водить этот «форд» он не желал бы даже под дулом пистолета. На данной почве у них с Люсиль неоднократно возникали споры, заканчивающиеся нешуточными размолвками. В конце концов, его возлюбленная приняла непримиримую позицию своего оппонента по этому вопросу... А что ей ещё оставалось делать!.. Иначе недопонимание подходов сторон в таком деле грозило перерости в серьёзную ссору между сердцами нашей пары. Подобного же поворота событий, разумеется, никто из них не хотел. Посему всякий раз в противопоставлении аргументов в этой словесной баталии они волей-неволей делали подвижки в пользу сглаживания имеющихся противоречий, дабы ни в коем случае не усугубить их. Взаимные чувства этих людей, представляющих разные поколения, и сложившаяся формула их отношений были существенно выше всех подобных разногласий.
     Внутреннее нервное напряжение Александра на фоне вечного дефицита средств возрастало. Конечно же, ему, как и любому мужчине, что призван являться добытчиком по природе своей, хотелось быть максимально полезным людям, которые стали ему очень близки, и нести в дом какие-то материальные блага, признанные человечеством таковыми. Но... Но ситуация по-прежнему играла против него, против его самолюбия, против его человеческого достоинства, умаляя его уникальные индивидуальные качества. Впрочем, Люсиль ещё с их первой встречи, там, на отдыхе в песчаных пределах поволжских заповедных мест, каким-то женским чутьём, своей интуицией, ощутила, что это – «её человек», её мужчина, это – тот, с кем ей быть... А всё остальное, как то: некий наносной пафос современной жизни с его бытовым апломбом, иллюзорной презентабельностью и всевозможными «фишками», мало что значащими для души, «лишь тень на горячем песке у ленивой реки», как поётся в одной из любимых песен её спутника жизни. Кто знает, как она тогда, а может быть, чуть позже, когда они случайно встретились во второй раз, будучи уже в своём родном мегаполисе, поняла, что с ним она обретёт некий внутренний комфорт, которого ей так не хватало... Ну а если... А если никаких случайностей в этой жизни и вовсе нет, а всё идёт, в соответствии с написанным где-то там на облаках сценарием?.. Эту мысль в разных интерпретациях ей не раз ненавязчиво высказывал Александр. В какой-то момент времени она стала воспринимать её уже в качестве собственной догадки... Хотя без своего рыцаря, облечённого в доспехи света, этого героя, словно бы сошедшего со страниц одного из известных произведений Эдгара По, она, вероятно, всё же не смогла бы увидеть окружающей её реальности с такого ракурса.
     С начала их романа прошло более полутора лет прежде, чем они решили открыть свои карты перед мамой Вани и Люды и их бабушкой. Впрочем, Анастасия Павловна давненько уже заподозрила, что между её дочерью и приятелем студенческих лет её супруга происходит нечто, не совсем вписывающееся в рамки привычных отношений двух малознакомых людей. И чем больше скрытничала Людмила и уходила от разговоров на данную тему, тем больше она себя выдавала. Какая мать не желает счастья своей дочери! Приняв Александра сначала в качестве давнего знакомого своего мужа и убедившись в его чистых и абсолютно бескорыстных намерениях ко всем членам семейства Нежинских, она как-то легко впустила его в своё израненное событиями последних двух лет сердце и увидела в нём надёжную опору для дочери и сына. Трудно однозначно сказать, какую роль она отводила ему в их жизни. Однако можно было заметить, как деликатно она обходится с Силантьевым, словно бы боясь чем-то спугнуть его. Бабушка тоже на каком-то этапе сближения Александра с семьёй покойного профессора Нежинского ощутила, что приятель её зятя неравнодушен к её внучке. Однако никакого внутреннего протеста в ней это не вызывало. Этот человек всеми своими манерами и делами заслужил у неё авторитет. Все они замечали сколь благоприятно влияние сего мужчины и на Ваню. Одним словом, Силантьев сумел расположить к себе всех членов данного семейства, будучи просто самим собой.

                                                                                                                   *     *     *
     Методично расправившись с обедом, что им оставила в холодильнике Людмила, Александр и младший братишка его возлюбленной переместились в гостинную. После плотной трапезы им обоим захотелось немного расслабиться. Уютный диван и кресла с кожаной светло-коричневой драпировкой, что размещались в просторном зале квартиры Нежинских, располагали к воплощению в жизнь этой простой идеи. Лучи весеннего солнца, с лёгкостью пронзающие полуоткрытые жалюзи, несли с собой потоки долгожданного тепла. Состояние некой благодати и всепоглощающей сиесты взяло в плен каждого из них по-своему. Алекс сам не заметил, как на секунду прикрыв глаза от разгулявшегося по большой комнате солнечного света, погрузился толи в дрёму, толи в сон. Ему виделись картины больших и малых городов земли с людьми, чьи лица были закрыты медицинскими масками. Разнообразные флаконы с дезинфицирующими жидкостями стали неотъемлемым атрибутом всех учреждений и мест массового пребывания обывателей. Из этих навязчивых, постоянно преследующих его видений и снов трудно было понять то, что же именно произошло на нашей планете, с каким событием или событиями связан сей необычный антураж...
     Резкий звонок телефона вернул Алекса к ныне существующей реальности. На связи был Самвел. Он ранее просил своего приятеля и тёзку узнать относительно одного вопроса, который Силантьев мог «пробить» по своим каналам.
               -- Знаешь, Самвел джян, пока мне обрадовать тебя нечем... Собственно, какой-то новой информации пока ко мне не поступало... Ты же знаешь, как только я что-то выясню, я тебе сообщу... Сам-то как? Поправился? Сегодня ещё не появишься на точке?
               -- Выйду, выйду, Саша джян. Как вы без меня! Рудо вернулся из Армении. Он привёз тебе гостинец.
               -- Чачу?
               -- И чачу тоже привёз. Всё привёз!.. Ладно, давай, до вечера!
               -- Подожди, подожди! – слегка встрепенулся ещё не отошедший от своих последних видений Силантьев, потряхивая головой, – а что ещё привёз? Ты меня интригуешь! 
               -- Что просил, то привёз. Рудик сказал – Рудик сделал...
               -- Да ладно!? Дудук?.. С автографом? 
               -- Вечером... Вечером всё увидишь, – загадочно вымолвил коллега по таксистскому ремеслу, сладко вздыхая на другом конце провода. (Видимо, он тоже перед этим заморил червячка.)
               -- Самвел джян!.. Я... У меня нет слов! – несколько рассеянно произнёс Александр и широкая улыбка озарила его лицо, до конца не отошедшее от полуденной дрёмы.
               -- Зачем слова, дорогой?.. Дружба ценнее любых слов.
               -- Ну, я не знаю... С меня причитается... Я сам привык быть «золотой рыбкой», а тут...
               -- А-а! Сравнил «вашу золотую рыбку» с «нашим стариком Хоттабычем»! – иронично бросил ему в ответ Самвел, – с тебя хороший клиент!
      «Yes!» – воскликнул Силантьев, машинально сунув мобильник в карман пиджака и дружно щёлкнув пальцами обеих рук, когда телефонный диалог завершился. Его подопечный, брат Люды, в свою очередь прикорнувший перед монитором компа, за которым он вёл свои баталии с силами тьмы в новой для него игре, также был разбужен рингтоном телефона и терпеливо ожидал окончания разговора приятелей.
               -- Дядя Саша, а что это такое дудук? – вопросил отрок, развернувшись лицом к своему визави.
               -- Это, Ваня, такой народный музыкальный инструмент, армянская флейта, – исполняясь каким-то внутренним ощущением благости, ответил ему Алекс.
               -- Ты играешь и на флейте?
               -- Ну, не то, чтобы... В общем, так немного... Совсем чуть-чуть... Практика нужна, практика!..
               -- А меня научишь?
               -- Что сумею, покажу, Вань. А сейчас давай-ка, брат, за уроки. А то Люда с работы придёт, скажет: «Пою, понимаешь, кормлю, воспитываю, а уроки не сделаны!»
       Помогая Ванюше разобраться с одним из его домашних заданий, Джедай Александр почувствовал, как у него «закипают мозги».
               -- Кто придумывает эти дурацкие задачи! – нервно выдохнул Александр Николаевич, картинно вскидывая руки вверх.
               -- Ну, как... Они развивают интеллект ребёнка... Учат его... их... нас... всех... всех нас творчески мыслить, – язвительно и слегка нараспев парировал критическое замечание своего наставника относительно одного из атрибутов школьной программы самый юный член семейства Нежинских.
               -- Ими печи растапливать нужно! – видимо, вспомнив булгаковского профессора Преображенского, воскликнул Алекс.
               -- А можно ещё жарить на них шашлыки! – продолжал юморить Ваня, смешно морща нос и вертя в пальцах авторучку.
               -- Так... Знаешь что... Давай немного прервёмся, а то «у меня сгорят предохранители».
               -- Сделай паузу – скушай ''Твикс''!.. По кофейку, дядь Саш?!
               -- Кто попьёт сей волшебный напиток, а кто и посмотрит с завистью и вожделением  за этим процессом, – отшутился Силантьев, – ты сегодня уже свою норму выполнил. Теперь только чай!
               -- Так в чае больше кофеина, чем в кофе! Научный факт!
               -- Оставим это утверждение на совести науки и эскулапов. А я не хочу получить нагоняй от твоей сестры!
               -- А кто ей скажет?
               -- Сам проговоришься невзначай... Или я проколюсь... И-и-и не искушай, честное слово! Босс сказал – мы исполнили! Окей?
               -- Ну, окей! Куда деваться! Мы – люди подневольные. Против рожна не попрёшь!
               -- Где ты этого всего нахватался, Вань?
               -- Среди людей живу, дядь Саш, – деловито ответил отрок, с удовольствием захлопывая учебник, – люди всему научат!
               -- Это точно, Ванюша. Но не всему стоит у них учиться, – резонно заметил Джедай Александр. – Вникай, размышляй, сопоставляй. В общем, не сильно старайся спешить с выводами... А сейчас тайм-аут!.. Пойдём на балкон, подышим. Солнышко так и шепчет...


     Вернувшись с работы, Люсиль увидела своего братишку во дворе, играющим с ребятнёй его возраста. Обменявшись с Ванюшей некими знаками, означающими, наверное, что-то вроде: «как дела», «у меня всё в порядке», «увидимся дома» и тому подобное, сестра растворилась за массивной металлической дверью парадного подъезда. Силантьева звук ключа, ворочающегося в замочной скважине, застал на кухне, где он, подвязав фартук своей возлюбленной, жарил картофель с грибами и луком. Каким-то сверхъестественным чутьём он услышал звук, который был для него словно музыка. Сознание мгновенно нарисовало облик его божественной феи и он, оторвавшись от кухонных причиндалов, едва ополоснул руки и поспешил навстречу любимой. «Боже! Какое это счастье, когда женщина, что дарит тебе счастье, возвращается домой, к очагу», – мелькнула у него в голове исполненная доброй тафтологии мысль.
               -- Стой! Секундочку! Мой ангел! – с придыханием проговорил Алекс, любуясь своей избранницей, едва Люда успела снять верхнюю одежду.
               -- Ты хочешь, чтобы я ещё постояла на каблуках? – уставшим голосом ответила хозяйка квартиры.
               -- Сама всё знаешь. Зачем спрашиваешь? – нежно произнёс Силантьев, обнимая молодую женщину, от которой он по-прежнему был без ума.
               -- Пол-дороги в маршрутке пришлось ехать стоя... Куда все едут? Ноги немного затекли.
               -- Я сейчас всё исправлю, любимая, – прошептал Александр, целуя её в шею и ещё крепче сжимая в своих объятиях. – Ты же знаешь, я умею... Я умею... Я...
               -- У тебя там...
               -- Чёрт! Картошка! Я сейчас! – выпалил кулинар-любитель, почувствовав характерный запах со сковородки, и мгновенно исчез за дверями кухни.
     Когда они поужинали, оставив младшему брату Люсиль, самозабвенно играющему со своими сверстниками на улице, его долю, они было уединились в спальне.
               -- Сейчас я буду лечить твои... Нет «мои» ножки... А потом и всё остальное, – томно проговорил Силантьев, обвив своими руками талию любимой, едва они приблизились к кровати.
               -- Саш, сейчас уже Ванька придёт! Он наверняка проголодался, – предположила Люсиль, делая встречные телодвижения и в то же самое время поглядывая на часы, что висели на противоположной от окна стене. 
               -- Тогда – за овраг! – пошутил Алекс, вспомнив, как они выходили из такого положения во время отдыха на его «фазенде», ожидая, что с минуты на минуту с пляжа может вернуться Ванюша.
               -- Правда, Саш! Ну правда, да? – чувственно ответила Люда, подпадая под природное очарование своего возлюбленного и оказывая «формальное» сопротивление его натиску.
               -- Хорошо, что он не взял с собой своих ключей, – задыхаясь от нахлынувшей на него нежности, прошептал Силантьев, когда раздался звонок в прихожей.
               -- Он просто не хочет поставить нас в неловкое положение, – открывая глаза, произнесла Люсиль.
               -- А мы сейчас в каком? – то ли в шутку, то ли всерьёз ответил Александр, нехотя выпуская любимую из своих объятий, – ты откроешь, Люд? Мне нужно немного прийти в себя и... В общем, собрать волю в кулак и собраться с мыслями.
               -- Окей! Конечно! – взбодрившись по ходу дела, сказала Люсиль, поправляя свою одежду и оглядывая своего спутника на предмет беспорядка в его гардеробе, – я покормлю Ваню.
               -- Не женщина – золото, причём, червонное... А «нашими» ножками я всё равно займусь, когда ты освободишься, – глубоко вдыхая воздух спальни, сообщил ей Алекс, – часа через полтора мне нужно быть на точке... Жаль, что в ваших апартаментах нет оврага!.. Ох уж эти мне «каменные джунгли»!   
     
     














 

© Copyright: Nikolay Makarov, 2021

Регистрационный номер №0499538

от 20 октября 2021

[Скрыть] Регистрационный номер 0499538 выдан для произведения:                                                                                                     ПО  ОБЕ  СТОРОНЫ  СФЕРЫ

                                                                                                                 Г л а в а  34

                                                                                                   Жизнь идёт, время летит

                 – Апрель 2019 года. –

     Время словно бы припустилось вскачь, пришпориваемое неким сумасшедшим наездником События мелькали, едва успевая стряхивать за собой листки календаря подобно тому, как разбушевавшийся ветер срывает беззащитную листву с деревьев в порыве своего гнева. Наступил 2019-й год... И вот уже закончилась очередная зима. Пролетел и Международный женский день, а за ним и череда апрельских субботников, ставших традиционными для граждан России. (В какой ещё стране мира можно со столь удивительной регулярностью «сгребать жар чужими руками», в смысле, «поживиться» дармовой рабочей силой, пристегнув к сему действу некую идеологическую подоплёку?..) Вот уже на подходе и майские праздники. Природа полностью очнулась от зимней спячки и метелей. Люди уже потихоньку привыкли к весеннему солнышку, возлагая на него свои греющие душу надежды.
     Людмила без устали трудилась, отдавая себя делу, которым она занималась. Когда приходила пора для пребывания дома её мамы, нервное напряжение где-то в области чакры сердца молодой женщины заметно возрастало. Впрочем... Впрочем, с помощью Александра и своей бабушки она научилась справляться с таким положением вещей. Анастасия Павловна стала больше походить на себя прежнюю, на ту, какой она была до внезапной кончины супруга. Хотя известные нам странности в её поведении сохранялись, ухудшения её психического состояния не наблюдалось. Ваня по-прежнему проявлял интерес к непознанным человечеством мирам, а Джедай Александр всячески старался передать ему свои познания в данной сфере. В его лице мама Людмилы и Ивана обрела настоящего друга, понимающего и внимательного к её теперешнему ощущению жизненного уклада. Больше всех удивляла домашних Валентина Дмитриевна. Она вдруг как-то довольно резко стала преображаться у них на глазах. Теперь косметика и некие довольно-таки современные аксессуары её гардероба, непонятно откуда появляющиеся с определённой периодичностью, стали неотъемлемыми чертами её нового образа интеллигентной дамы, щепетильно следящей за своей внешностью и манерами... Разгадка этой своеобразной метаморфозы оказалась до банальности простой – бабушка Люды и Вани познакомилась с мужчиной, который сумел вызвать искренний интерес к его персоне со стороны представителя самого старшего поколения семьи Нежинских. 
     Какое-то время Валентина Дмитриевна искусно скрывала истинную причину явных перемен в привычном всем имидже. Однако её внезапное увлечение восточной литературой, проявление интереса к нумизматике в сочетании с прослушиванием кельтской музыки озадачило всех членов семейства, не понимающих источника столь чувствительных трансформаций в поведении своей мамы и бабушки...
     Что делать! Когда кто-то вызывает у тебя неподдельное любопытство, хочется получше узнать этого человека, погрузиться в реалии его мироощущений, чтобы по возможности глубже его понять.    
     «Ласточка» Алекса всё чаще капризничала – сказывался её возраст и условия эксплуатации на наших любимых дорогах России, особенно в весенний период. Теперь стало требоваться ещё больше средств на поддержание её в тонусе. Владелец подержанного изделия отечественного автопрома чаще стал задавать себе вопрос: «кто в действительности на ком ездит?» Однажды Силантьеву пришла в голову счастливая мысль: давать уроки игры на гитаре детям и взрослым. Это как-то помогало держаться на плаву, хотя конкуренция в данном роде деятельности была весьма и весьма велика. Пользоваться «фордом» Люсиль, который ей в своё время подарил папа по случаю защиты её университетского диплома, Александр наотрез отказывался, следуя собственным принципам. И сей презент перешедшего в иной мир Виктора Вениаминовича   упрямо собирал гаражную пыль на свою серебристую поверхность... Нет!.. Силантьев никак не мог сесть за руль этой машины и приспособить под себя сей предмет, что один из приятелей его студенческих лет приобрёл для своей умницы-красавицы дочери, которой он по праву гордился. Алекс готов был носить пассажиров на собственных плечах, но водить этот «форд» он не желал бы даже под дулом пистолета. На данной почве у них с Люсиль неоднократно возникали споры, заканчивающиеся нешуточными размолвками. В конце концов, его возлюбленная приняла непримиримую позицию своего оппонента по этому вопросу... А что ей ещё оставалось делать!.. Иначе недопонимание подходов сторон в таком деле грозило перерости в серьёзную ссору между сердцами нашей пары. Подобного же поворота событий, разумеется, никто из них не хотел. Посему всякий раз в противопоставлении аргументов в этой словесной баталии они волей-неволей делали подвижки в пользу сглаживания имеющихся противоречий, дабы ни в коем случае не усугубить их. Взаимные чувства этих людей, представляющих разные поколения, и сложившаяся формула их отношений были существенно выше всех подобных разногласий.
     Внутреннее нервное напряжение Александра на фоне вечного дефицита средств возрастало. Конечно же, ему, как и любому мужчине, что призван являться добытчиком по природе своей, хотелось быть максимально полезным людям, которые стали ему очень близки, и нести в дом какие-то материальные блага, признанные человечеством таковыми. Но... Но ситуация по-прежнему играла против него, против его самолюбия, против его человеческого достоинства, умаляя его уникальные индивидуальные качества. Впрочем, Люсиль ещё с их первой встречи, там, на отдыхе в песчаных пределах поволжских заповедных мест, каким-то женским чутьём, своей интуицией, ощутила, что это – «её человек», её мужчина, это – тот, с кем ей быть... А всё остальное, как то: некий наносной пафос современной жизни с его бытовым апломбом, иллюзорной презентабельностью и всевозможными «фишками», мало что значащими для души, «лишь тень на горячем песке у ленивой реки», как поётся в одной из любимых песен её спутника жизни. Кто знает, как она тогда, а может быть, чуть позже, когда они случайно встретились во второй раз, будучи уже в своём родном мегаполисе, поняла, что с ним она обретёт некий внутренний комфорт, которого ей так не хватало... Ну а если... А если никаких случайностей в этой жизни и вовсе нет, а всё идёт, в соответствии с написанным где-то там на облаках сценарием?.. Эту мысль в разных интерпретациях ей не раз ненавязчиво высказывал Александр. В какой-то момент времени она стала воспринимать её уже в качестве собственной догадки... Хотя без своего рыцаря, облечённого в доспехи света, этого героя, словно бы сошедшего со страниц одного из известных произведений Эдгара По, она, вероятно, всё же не смогла бы увидеть окружающей её реальности с такого ракурса.
     С начала их романа прошло более полутора лет прежде, чем они решили открыть свои карты перед мамой Вани и Люды и их бабушкой. Впрочем, Анастасия Павловна давненько уже заподозрила, что между её дочерью и приятелем студенческих лет её супруга происходит нечто, не совсем вписывающееся в рамки привычных отношений двух малознакомых людей. И чем больше скрытничала Людмила и уходила от разговоров на данную тему, тем больше она себя выдавала. Какая мать не желает счастья своей дочери! Приняв Александра сначала в качестве давнего знакомого своего мужа и убедившись в его чистых и абсолютно бескорыстных намерениях ко всем членам семейства Нежинских, она как-то легко впустила его в своё израненное событиями последних двух лет сердце и увидела в нём надёжную опору для дочери и сына. Трудно однозначно сказать, какую роль она отводила ему в их жизни. Однако можно было заметить, как деликатно она обходится с Силантьевым, словно бы боясь чем-то спугнуть его. Бабушка тоже на каком-то этапе сближения Александра с семьёй покойного профессора Нежинского ощутила, что приятель её зятя неравнодушен к её внучке. Однако никакого внутреннего протеста в ней это не вызывало. Этот человек всеми своими манерами и делами заслужил у неё авторитет. Все они замечали сколь благоприятно влияние сего мужчины и на Ваню. Одним словом, Силантьев сумел расположить к себе всех членов данного семейства, будучи просто самим собой.

                                                                                                                   *     *     *
     Методично расправившись с обедом, что им оставила в холодильнике Людмила, Александр и младший братишка его возлюбленной переместились в гостинную. После плотной трапезы им обоим захотелось немного расслабиться. Уютный диван и кресла с кожаной светло-коричневой драпировкой, что размещались в просторном зале квартиры Нежинских, располагали к воплощению в жизнь этой простой идеи. Лучи весеннего солнца, с лёгкостью пронзающие полуоткрытые жалюзи, несли с собой потоки долгожданного тепла. Состояние некой благодати и всепоглощающей сиесты взяло в плен каждого из них по-своему. Алекс сам не заметил, как на секунду прикрыв глаза от разгулявшегося по большой комнате солнечного света, погрузился толи в дрёму, толи в сон. Ему виделись картины больших и малых городов земли с людьми, чьи лица были закрыты медицинскими масками. Разнообразные флаконы с дезинфицирующими жидкостями стали неотъемлемым атрибутом всех учреждений и мест массового пребывания обывателей. Из этих навязчивых, постоянно преследующих его видений и снов трудно было понять то, что же именно произошло на нашей планете, с каким событием или событиями связан сей необычный антураж...
     Резкий звонок телефона вернул Алекса к ныне существующей реальности. На связи был Самвел. Он ранее просил своего приятеля и тёзку узнать относительно одного вопроса, который Силантьев мог «пробить» по своим каналам.
               -- Знаешь, Самвел джян, пока мне обрадовать тебя нечем... Собственно, какой-то новой информации пока ко мне не поступало... Ты же знаешь, как только я что-то выясню, я тебе сообщу... Сам-то как? Поправился? Сегодня ещё не появишься на точке?
               -- Выйду, выйду, Саша джян. Как вы без меня! Рудо вернулся из Армении. Он привёз тебе гостинец.
               -- Чачу?
               -- И чачу тоже привёз. Всё привёз!.. Ладно, давай, до вечера!
               -- Подожди, подожди! – слегка встрепенулся ещё не отошедший от своих последних видений Силантьев, потряхивая головой, – а что ещё привёз? Ты меня интригуешь! 
               -- Что просил, то привёз. Рудик сказал – Рудик сделал...
               -- Да ладно!? Дудук?.. С автографом? 
               -- Вечером... Вечером всё увидишь, – загадочно вымолвил коллега по таксистскому ремеслу, сладко вздыхая на другом конце провода. (Видимо, он тоже перед этим заморил червячка.)
               -- Самвел джян!.. Я... У меня нет слов! – несколько рассеянно произнёс Александр и широкая улыбка озарила его лицо, до конца не отошедшее от полуденной дрёмы.
               -- Зачем слова, дорогой?.. Дружба ценнее любых слов.
               -- Ну, я не знаю... С меня причитается... Я сам привык быть «золотой рыбкой», а тут...
               -- А-а! Сравнил «вашу золотую рыбку» с «нашим стариком Хоттабычем»! – иронично бросил ему в ответ Самвел, – с тебя хороший клиент!
      «Yes!» – воскликнул Силантьев, машинально сунув мобильник в карман пиджака и дружно щёлкнув пальцами обеих рук, когда телефонный диалог завершился. Его подопечный, брат Люды, в свою очередь прикорнувший перед монитором компа, за которым он вёл свои баталии с силами тьмы в новой для него игре, также был разбужен рингтоном телефона и терпеливо ожидал окончания разговора приятелей.
               -- Дядя Саша, а что это такое дудук? – вопросил отрок, развернувшись лицом к своему визави.
               -- Это, Ваня, такой народный музыкальный инструмент, армянская флейта, – исполняясь каким-то внутренним ощущением благости, ответил ему Алекс.
               -- Ты играешь и на флейте?
               -- Ну, не то, чтобы... В общем, так немного... Совсем чуть-чуть... Практика нужна, практика!..
               -- А меня научишь?
               -- Что сумею, покажу, Вань. А сейчас давай-ка, брат, за уроки. А то Люда с работы придёт, скажет: «Пою, понимаешь, кормлю, воспитываю, а уроки не сделаны!»
       Помогая Ванюше разобраться с одним из его домашних заданий, Джедай Александр почувствовал, как у него «закипают мозги».
               -- Кто придумывает эти дурацкие задачи! – нервно выдохнул Александр Николаевич, картинно вскидывая руки вверх.
               -- Ну, как... Они развивают интеллект ребёнка... Учат его... их... нас... всех... всех нас творчески мыслить, – язвительно и слегка нараспев парировал критическое замечание своего наставника относительно одного из атрибутов школьной программы самый юный член семейства Нежинских.
               -- Ими печи растапливать нужно! – видимо, вспомнив булгаковского профессора Преображенского, воскликнул Алекс.
               -- А можно ещё жарить на них шашлыки! – продолжал юморить Ваня, смешно морща нос и вертя в пальцах авторучку.
               -- Так... Знаешь что... Давай немного прервёмся, а то «у меня сгорят предохранители».
               -- Сделай паузу – скушай ''Твикс''!.. По кофейку, дядь Саш?!
               -- Кто попьёт сей волшебный напиток, а кто и посмотрит с завистью и вожделением  за этим процессом, – отшутился Силантьев, – ты сегодня уже свою норму выполнил. Теперь только чай!
               -- Так в чае больше кофеина, чем в кофе! Научный факт!
               -- Оставим это утверждение на совести науки и эскулапов. А я не хочу получить нагоняй от твоей сестры!
               -- А кто ей скажет?
               -- Сам проговоришься невзначай... Или я проколюсь... И-и-и не искушай, честное слово! Босс сказал – мы исполнили! Окей?
               -- Ну, окей! Куда деваться! Мы – люди подневольные. Против рожна не попрёшь!
               -- Где ты этого всего нахватался, Вань?
               -- Среди людей живу, дядь Саш, – деловито ответил отрок, с удовольствием захлопывая учебник, – люди всему научат!
               -- Это точно, Ванюша. Но не всему стоит у них учиться, – резонно заметил Джедай Александр. – Вникай, размышляй, сопоставляй. В общем, не сильно старайся спешить с выводами... А сейчас тайм-аут!.. Пойдём на балкон, подышим. Солнышко так и шепчет...


     Вернувшись с работы, Люсиль увидела своего братишку во дворе, играющим с ребятнёй его возраста. Обменявшись с Ванюшей некими знаками, означающими, наверное, что-то вроде: «как дела», «у меня всё в порядке», «увидимся дома» и тому подобное, сестра растворилась за массивной металлической дверью парадного подъезда. Силантьева звук ключа, ворочающегося в замочной скважине, застал на кухне, где он, подвязав фартук своей возлюбленной, жарил картофель с грибами и луком. Каким-то сверхъестественным чутьём он услышал звук, который был для него словно музыка. Сознание мгновенно нарисовало облик его божественной феи и он, оторвавшись от кухонных причиндалов, едва ополоснул руки и поспешил навстречу любимой. «Боже! Какое это счастье, когда женщина, что дарит тебе счастье, возвращается домой, к очагу», – мелькнула у него в голове исполненная доброй тафтологии мысль.
               -- Стой! Секундочку! Мой ангел! – с придыханием проговорил Алекс, любуясь своей избранницей, едва Люда успела снять верхнюю одежду.
               -- Ты хочешь, чтобы я ещё постояла на каблуках? – уставшим голосом ответила хозяйка квартиры.
               -- Сама всё знаешь. Зачем спрашиваешь? – нежно произнёс Силантьев, обнимая молодую женщину, от которой он по-прежнему был без ума.
               -- Пол-дороги в маршрутке пришлось ехать стоя... Куда все едут? Ноги немного затекли.
               -- Я сейчас всё исправлю, любимая, – прошептал Александр, целуя её в шею и ещё крепче сжимая в своих объятиях. – Ты же знаешь, я умею... Я умею... Я...
               -- У тебя там...
               -- Чёрт! Картошка! Я сейчас! – выпалил кулинар-любитель, почувствовав характерный запах со сковородки, и мгновенно исчез за дверями кухни.
     Когда они поужинали, оставив младшему брату Люсиль, самозабвенно играющему со своими сверстниками на улице, его долю, они было уединились в спальне.
               -- Сейчас я буду лечить твои... Нет «мои» ножки... А потом и всё остальное, – томно проговорил Силантьев, обвив своими руками талию любимой, едва они приблизились к кровати.
               -- Саш, сейчас уже Ванька придёт! Он наверняка проголодался, – предположила Люсиль, делая встречные телодвижения и в то же самое время поглядывая на часы, что висели на противоположной от окна стене. 
               -- Тогда – за овраг! – пошутил Алекс, вспомнив, как они выходили из такого положения во время отдыха на его «фазенде», ожидая, что с минуты на минуту с пляжа может вернуться Ванюша.
               -- Правда, Саш! Ну правда, да? – чувственно ответила Люда, подпадая под природное очарование своего возлюбленного и оказывая «формальное» сопротивление его натиску.
               -- Хорошо, что он не взял с собой своих ключей, – задыхаясь от нахлынувшей на него нежности, прошептал Силантьев, когда раздался звонок в прихожей.
               -- Он просто не хочет поставить нас в неловкое положение, – открывая глаза, произнесла Люсиль.
               -- А мы сейчас в каком? – то ли в шутку, то ли всерьёз ответил Александр, нехотя выпуская любимую из своих объятий, – ты откроешь, Люд? Мне нужно немного прийти в себя и... В общем, собрать волю в кулак и собраться с мыслями.
               -- Окей! Конечно! – взбодрившись по ходу дела, сказала Люсиль, поправляя свою одежду и оглядывая своего спутника на предмет беспорядка в его гардеробе, – я покормлю Ваню.
               -- Не женщина – золото, причём, червонное... А «нашими» ножками я всё равно займусь, когда ты освободишься, – глубоко вдыхая воздух спальни, сообщил ей Алекс, – часа через полтора мне нужно быть на точке... Жаль, что в ваших апартаментах нет оврага!.. Ох уж эти мне «каменные джунгли»!   
     
     

 

ПО ОБЕ СТОРОНЫ СФЕРЫ. Глава 36. Лето -- это...

Инкассаторская сага времён Перестройки -2