Следующий гвоздь программы: экскурсия по памятным местам. У Стаса абстиненция, поэтому я с ним не церемонюсь:
-Сними слюнявчик, надень джинсы и свитер, - сморозила я, когда он облачался в серый костюм.
-Хорошо.
Показала ему Дмитровский и Успенский соборы, сводила на смотровую площадку, где он промямлил:
-Воткнули тут театр – весь древний вид испортили.
Сообразила только здесь, в центре, что стала равнодушно взирать на кооператоров с туго набитыми кошельками в «чердаках», а «ворон» вообще перестала замечать. Поделилась об этом со Стасом, на что он заметил:
-А я бы посмотрел на твой прежний промысел. Ну, пожалуйста, - в ответ увидел фигу мою под самым носом.
Зашли в кафешку, Стас опрокинул сто грамм водки, щёчки скоро порозовели, лицо стало нахальным. Заявил:
-Пошли Миру проведаем, да сходим в приличный ресторан с нею, - увидев снова фигу у носа, рассмеялся, - Ревнуешь. Не солидно, она же твоя подруга.
Пять-шесть минут и уговорил, падла. Пришлось захватить Миру и на такси отправиться за Клязьму в ресторан на Судогодской трассе. На Миранду жалко было смотреть, но от водки она отказалась, поэтому зашли в бар – взяли по коктейлю шампанское с коньяком. Мира молчала, блымая глазами, подчёркиваю: красивыми глазами – об этом мне доложили Кока с Юркой. Разговор вела я, рассказала о работе Миранды, о нашей поездке в Гусь-Хрустальный, и особенно акцентировала внимание на её танцы топлесс на ресторанном столе. Результат был иной, чем я ожидала: Стас стал лапать Миру за руки и талию, речить комплиманты, в мою сторону не смотрел. Фиг тебе: не приглашу тебя на танцы, а ему этого и надо. Встали они в медленном танце на небольшом подиуме и, не прерываясь, двигались в оживлённой беседе. Ну и кобель! Чего винить подругу, раз Стас такой кобель! К столику они совсем не подходили. Не выдержала: заказала коньяк и вторые коктейли, взяла их под руки и повела к столу:
-Давайте, девчата, выпьем за дружбу!
Мой коньяк полетел через плечо, а Миры в её глотку. Ещё один тост, и Миранде стало всё равно, что Стас, что грузин с Аральского моря. Главное, что Стас это понял:
-Пойдём, Вера, потанцуем.
-Чуть позже. Ещё по пятьдесят грамм.
Конечно, я с ним танцевала, а Мира что-то рисовала на столе мокрым пальцем и периодически икала. Когда я поняла, что возбуждение Стаса не прервётся, расплатилась, отослав «благоверного» за такси. Миру под руки вели оба, пришлось отвести её домой, уложив на кухне. Уже инициатива мне не нужна – Стас набросился на меня как голодавший сорок дней в пустыне. Ох, он и рычал в кончинах – пусть Мира послушает. Признаюсь, что и для меня это была лучшая ночь с ним.
[Скрыть]Регистрационный номер 0351478 выдан для произведения:Глава 22. Меру мерой не измеришь
Следующий гвоздь программы: экскурсия по памятным местам. У Стаса абстиненция, поэтому я с ним не церемонюсь:
-Сними слюнявчик, надень джинсы и свитер, - сморозила я, когда он облачался в серый костюм.
-Хорошо.
Показала ему Дмитровский и Успенский соборы, сводила на смотровую площадку, где он промямлил:
-Воткнули тут театр – весь древний вид испортили.
Сообразила только здесь, в центре, что стала равнодушно взирать на кооператоров с туго набитыми кошельками в «чердаках», а «ворон» вообще перестала замечать. Поделилась об этом со Стасом, на что он заметил:
-А я бы посмотрел на твой прежний промысел. Ну, пожалуйста, - в ответ увидел фигу мою под самым носом.
Зашли в кафешку, Стас опрокинул сто грамм водки, щёчки скоро порозовели, лицо стало нахальным. Заявил:
-Пошли Миру проведаем, да сходим в приличный ресторан с нею, - увидев снова фигу у носа, рассмеялся, - Ревнуешь. Не солидно, она же твоя подруга.
Пять-шесть минут и уговорил, падла. Пришлось захватить Миру и на такси отправиться за Клязьму в ресторан на Судогодской трассе. На Миранду жалко было смотреть, но от водки она отказалась, поэтому зашли в бар – взяли по коктейлю шампанское с коньяком. Мира молчала, блымая глазами, подчёркиваю: красивыми глазами – об этом мне доложили Кока с Юркой. Разговор вела я, рассказала о работе Миранды, о нашей поездке в Гусь-Хрустальный, и особенно акцентировала внимание на её танцы топлесс на ресторанном столе. Результат был иной, чем я ожидала: Стас стал лапать Миру за руки и талию, речить комплиманты, в мою сторону не смотрел. Фиг тебе: не приглашу тебя на танцы, а ему этого и надо. Встали они в медленном танце на небольшом подиуме и, не прерываясь, двигались в оживлённой беседе. Ну и кобель! Чего винить подругу, раз Стас такой кобель! К столику они совсем не подходили. Не выдержала: заказала коньяк и вторые коктейли, взяла их под руки и повела к столу:
-Давайте, девчата, выпьем за дружбу!
Мой коньяк полетел через плечо, а Миры в её глотку. Ещё один тост, и Миранде стало всё равно, что Стас, что грузин с Аральского моря. Главное, что Стас это понял:
-Пойдём, Вера, потанцуем.
-Чуть позже. Ещё по пятьдесят грамм.
Конечно, я с ним танцевала, а Мира что-то рисовала на столе мокрым пальцем и периодически икала. Когда я поняла, что возбуждение Стаса не прервётся, расплатилась, отослав «благоверного» за такси. Миру под руки вели оба, пришлось отвести её домой, уложив на кухне. Уже инициатива мне не нужна – Стас набросился на меня как голодавший сорок дней в пустыне. Ох, он и рычал в кончинах – пусть Мира послушает. Признаюсь, что и для меня это была лучшая ночь с ним.