Любовь

[Скрыть] Регистрационный номер 0459197 выдан для произведения:  
   
  – У вас свободно?
– Это место для всех. Это столовая.
– Но, я на всякий случай спросил.
– На какой?
– На всякий?
– И что же это за случай такой, всякий?
– Вдруг, вы кого-то ждете.
– Я бы так и сказала.
– Но, вы не сказали.
– И какой из этого следует вывод?
– Вы мне скажите.
– Молодой человек, вы в порядке?
– Я китаец.
– Поразительно, я уж было решила, что вы кореец.
– А что бы это изменило?
– Их меньше.
– И?
– Что вы от меня хотите?
– Я хочу тут присесть.
– Вас только это смущало, китаец вы или кореец?
– А вы их отличаете?
– А вы нас?
– Я давно тут живу.
– Я поняла по вашему произношению, хотя это не говорит о вашей принадлежности ни к одной из этих рас.
– А для вас это имеет какое-то значение?
– Вы о чем?
– Китаец я или кореец?
– Да хоть марсианин.
– То есть…
– Молодой… китаец, вы садитесь или будете дальше продолжать дискуссию?
– Простите, но я не то, что бы, не собирался садиться…
– То есть?
– Я хотел с вами заговорить?
– Вы в порядке?
– Не совсем.
– То есть, вы, всё же, марсианин?
– Нет, я китаец.
– Вам проще.
– Почему?
– Мне кажется, китайцев больше чем даже марсиан.
– Удивительное наблюдение.
– Вы так и будете стоять у меня над душой?
– Позвольте присесть?
– Вы с этого начали.
– Я Чен.
– Превосходно. Вы сядете, я уже ухожу, можете кого-нибудь ещё позвать.
– Нет, я…
– Вы Чен, китаец, я поняла.
– А вы?
– Что я?
– А вы кто?
– Я русская.
– Я не об этом. Хотя, я итак знаю.
– Что?
– Кто вы.
– Вы точно не марсианин?
– Я китаец.
– Боже! Я оставляю вас. Благодарю вас за содержательную беседу.
– Вы Евгения.
– Вы осведомлены, но мне уже пора. Удачи.
– Женя, я вас люблю!
Женя была одной из лучших на Экологическом факультете Российского университета дружбы народов. Её ждал красный диплом. Но, не это важно. Вообще, когда какой-то человек, юный человек, как правило, окончивший школу, выбирает направление, всем, и его родителям в первую очередь, становится интересна причина выбора их детей. РУДН? В Москве достаточно институтов. РУДН один из лучших, разумеется, но почему РУДН? Потому, что там в КВН хорошо играют? Ну, как это объяснить родителям, да и всем остальным… Не в этом суть. Как это объяснить самому себе. По конкурсу прошла? Тематика? Экология? Благородно, но почему РУДН? Нет, это ни в коем случае не реклама института. Это факт. Это дружба народов. Там много народов? Поэтому? «Женя, поэтому ты выбрала этот ВУЗ?» – «Да нет, просто…» И когда девушка семнадцати лет говорит такую фразу, то дальше её спрашивать о чём либо просто-напросто не имеет смысла. Почему? Да по этому самому! Не имеет смысла! Сама Женя об этом никому и никогда не говорила. Нет, есть один человек, но от него мы ничего не добьемся. Почему? Да, потому, что она так захотела.
Но, сейчас не об этом.
 
– Неожиданно!
– Вы так считаете?
– А вы не находите?
– А что может быть неожиданного, когда молодой человек говорит вам такое?
– В столовой?
– Простите, мне сложно было выловить вас где-то в одиночестве.
– Одиночество – грустное слово.
– Я имел в виду…
– Мне пора, – сказала Женя.
– У вас лекции?
– Нет, мне пора бы уже покинуть это заведение.
– Вы про институт?
– Нет, вы точно, марсианин. Я о столовой.
– А вы на лекцию или…
– Тут принято учиться.
– Я на последнем курсе.
– Тогда, вам бы следовало это знать, хоть вы и марсианин.
– Я китаец.
– Да хватит вам уже. Итак, что вы от меня хотите?
Чен взглянул на Женю такими удивленными глазами, что та рассмеялась.
– Простите, как вас… Чен?
– Чен.
– Какое стандартное китайское имя. Извините, это, возможно, стереотип.
– Ничего.
– На нас уже все смотрят.
– Вас это смущает?
– Меня-то как раз, нет.
– Я о вас всё знаю. И, точно, вас это не должно смущать.
– Почему вы так решили?
– Ну, вы такая красавица, за вами все бегают.
Женя снова рассмеялась.
– А вы?
– Что?
– Что же вы не бегали? Ждали до моего последнего курса, пока я останусь одна в столовой. Или это ваш план. Как у ниндзя?
– Я китаец.
– Ошиблась. Вы заметили, сколько времени мы с вами потратили на пустой разговор?
– Я вас люблю, – сказал Чен, и его лицо залилось густой краской.
И снова Женя рассмеялась.
– Слушайте, давайте выйдем отсюда. Кажется, мы начинаем всех смущать.
– Я всё хочу вам предложить…
– А что ж не предлагаете?
– Вы… Я… Вы меня обездвижили и лишили дара речи.
– Идемте. Тем не менее, вы дважды произнесли фразу, которая мужчин на первом этапе их попытки лишает этого самого дара.
– Вам часто это говорили?
Женя хитро улыбнулась.
– А вы как думаете?
– Уверен, постоянно.
– И вы решили дополнить мою базу данных.
Женя с Ченом вышли на улицу.
– Нет, я вас, действительно, люблю.
– Вы зачастили. Это ваш своеобразный стиль обращения с девушками? Вы всегда так поступаете, стараясь… не знаю, чего вы там стараетесь?
– Я этого никому никогда не говорил, – чуть ли не с обидой в голосе, произнес Чен, и отвернулся в сторону.
Женя почувствовала необычное движение внутри груди.
– Вы это серьезно? Вы на каком курсе?
– На последнем, как и вы.
– И давно вы меня знаете?
Чен снова покраснел.
– Достаточно. Я…
– Вы?
– Решил сделать это сегодня, – твердо ответил Чен.
– Почему именно сегодня?
– Я так решил, – также твердо ответил Чен.
– Логично. – Женя достала телефон. – У меня лекция.
– Давайте, вы на неё не пойдете.
Женя опять не смогла сдержать смех.
– Это вы тоже решили сегодня?
– Ещё год, и институт останется позади, – сказал Чен.
– Вы не перестаете удивлять меня своей осведомленностью.
– А почему вы со мной так долго разговариваете? – неожиданно спросил Чен.
И Женя также неожиданно об этом задумалась.
– Вы забавный, – несмело заявила она.
– Сейчас осень, – сказал Чен.
– Это утверждение? – спросила Женя.
– Да, и факт. А летом я уезжаю в Китай.
– Я за вас рада. Вы решили мне об этом сообщить?
– Да.
– Да? Это всё? – Женя уже не могла скрыть удивления.
– У нас с вами год, даже меньше, чтобы узнать друг друга, – уверенно заявил Чен.
Женя приподняла брови, не зная, как отреагировать на фразу.
– И что? – робко спросила она.
– Я хочу, чтобы вы стали моей девушкой. Прямо с этого момента. Прямо сейчас!
Женя не смогла даже рассмеяться.
– И?.. – все, что она смогла произнести.
– А потом невестой! – Чен смотрел Жене прямо в глаза.
Женя стояла, как будто ей только что вкололи наркоз.
– Вы о чём? – наконец, спросила она.
– Я хочу увезти вас с собой. В Китай, – выпалил Чен.
Женя только хлопала глазами.
– В рамках учёбы по обмену, просто так, как угодно. Я придумаю. – Чен не останавливался.
– Вы в своем уме? – наконец спросила Женя, долго подбирая фразу, пока Чен выкладывал ей свои планы.
– Я никогда не был так уверен в своих словах, – отчеканил Чен.
– Да что вы?
– Я за них отвечаю.
– За что?
– За слова…
– Стойте, мы тут с вами стоим и шутим в начале учебного года. – Женя не знала что сказать. За годы обучения в институте она многое слышала, но такого… Такой… – Такого я  не… – Женя потерялась. – Мы знакомы минут… Чен, вы…
– Женя, я вас люблю, люблю давно, и сделаю для вас всё, что пожелаете. Скажете мне уйти и сделать так, чтобы вы меня больше не увидели, я сделаю!
Женя этого не сказала.
  Родители Жени давно привыкли к тому, что на протяжении её обучения в институте за ней всегда бегали мальчики. А тут неожиданно наступила пауза длиной в четыре месяца.
Надо отметить, что родители Жени поженились еще на первом курсе учебы. Учились они в Екатеринбурге, в Архитектурном институте. Кстати, ныне, отец Жени, Леонид Александрович, успешный архитектор, руководитель компании, расположенной в Москве. Сюда же он устроил одного из своих сокурсников, Александра, и уже договорился о втором, Сергее. Но, об этом чуть позже.
И было у Леонида с Ксенией, его женой, четверо детей, из которых Евгения была старшей. И поэтому она была, как первый, чистый лист в их семье среди детей, с которой остальные могли брать пример. Да, кстати, было у них три девочки, и один, младший, мальчик. Вторая дочь училась на втором курсе института, младшая дочь и семилетний сын еще в школе.
Из троих друзей, упомянутых выше, Леонид первым шагнул на путь семейной жизни, чем оторвался от них, поскольку, несмотря на свой возраст – тридцать шесть лет, – те еще оставались бобылями, но, и об этом, опять же позже.
Сейчас Леонида с женой занимало затишье со стороны Евгении, так активно ведущей свою личную жизнь, чем, между прочим, подавала пример младшим сестрам. Леонид был недоволен, но жена его постоянно успокаивала, ссылаясь на благоразумие дочерей.
На этот раз всё вышло иначе…
К учебе в институте у родителей никогда не было претензий, с какого-то момента, когда стало ясно, что Евгения сама способна решить все свои проблемы. Она лишь выдавала короткие отчеты, как правило, за ужином. А тут…
– Что-то может не так? Что-то произошло? – волновался Леонид, беседуя с женой.
– Думаю, скоро все станет ясно, – спокойно говорила она.
– Почему ты так уверена?
– Ты свою дочь не знаешь?
– В том-то и дело, что знаю и меня…
– Она уже взрослая, настанет время, все выяснится…
– Не хотелось бы ждать…
И ждать особенно долго не пришлось. Сначала прозвучала фраза «по обмену». Эта фраза звучала давно, но всерьез её никто не воспринимал. Как-то далеко это казалось.
– Какой обмен? – удивленно спрашивал Леонид.
– Папа! – удивлялась Евгения. – Студенты ездят друг к другу в страны по обмену.
– Ты заканчиваешь институт?
– А аспирантура, а дальше, что ты, папа!
– И ты попадаешь в эту программу? – спокойно спросила мама.
– Пытаюсь. Посмотреть мир! Это же… Это так интересно!
– Смотря, какой мир ты хочешь посмотреть, – бурчал Леонид.
– Папа, не будь таким занудой.
– Да, Лёня, что тебя всё не устраивает?
– Чую что-то неладное, – говорил он, когда Жени уже не было рядом.
– Например? – спросила его Ксения.
– Сам не знаю, но чую.
– Хоть из какой области твои предчувствия?
– Я подумаю хорошенько, и скажу.
– Договорились. – Ксения улыбнулась.
– Только не задерживайся, а то остальные дети подрастут.
– Хорошо.
– Как на работе? Совсем с твоим «чую» забываю спросить.
– Отлично. Новый проект. Долгосрочный. Саша уже тут.
– Уже? Что ж не зайдет?
– Ну, у него сразу дела появились…
– Ах, ну да. Москва – город большой. Пока охмуришь всех женщин. Ему? Боже, ему тридцать шесть лет! То есть, и тебе столько же.
– И более того…
– А об этом мы умолчим. Пусть заходит как-нибудь. Надеюсь, за своих дочерей ты не боишься?
– Ха–ха! Он не настолько страшный волк. А с такой разницей… в возрасте… Ты зачем это сказала?
Ксения рассмеялась.
 
Наступил Новый год. Семейного праздника не получилось, поскольку старшая дочь отправилась в лыжный поход на приэльбрусье.
– Успокойся, их там целая армия идет, – говорила Ксения.
– Но, с кем Женя?
– Почему она должна быть с кем-то? С подругами, с друзьями. Компанией.
– Чую…
– Хватит, ты становишься параноиком, дорогой.
 
– Ты разве в Гималаи не ходишь в поход? – спрашивала Женя Чена, когда те устанавливали палатку, пока не наступила ночь.
– Я из других мест, – дрожа всем телом, отвечал Чен.
– Ничего, привыкнешь, – задорно говорила Женя. – Мир, он вон какой огромный.
Чен улыбнулся.
– Ты когда меня с родителями познакомишь? – вдруг спросил он. – А то, погибну тут, а они так обо мне и не узнают ничего.
– Когда папу подготовлю.
– К тому, что я китаец?
– Если бы только это!
Маленькая девочка пролетала над лагерем туристов и задержалась над палаткой, в которой должны были заночевать Женя и Чен.
– А любви можно все простить, – и рассмеялась.
– Ты это слышал? – спросила Женя Чена.
– Какой-то детский голос? Да, только ничего не разобрал.
– Вы там долго возиться будете? – раздался голос их соседа, устанавливающего с ними палатку.
– А я, кажется, разобрала. Это галлюцинации?
– Жень, останешься ночевать на улице?
– Всё, я в деле.
 
А девочка летала над всей землей и смеялась.
 
– Мама, папа, это Чен, – улыбаясь, объявила Женя. – Мы встречаемся с осени.
– Здравствуйте, – скромно проговорил Чен.
– Он из Китая. Но долго жил здесь. У его родных тут бизнес, кроме того, что дядя дипломат. Он хорошо говорит по-русски. Он учится в нашем институте. На одном со мной курсе, но на другом факультете.
Папа просто молчал. Мама улыбалась.
– С осени, говоришь? – спросила мама.
– Прям с сентября, – ответила Женя.
– Долго, – сурово проговорил Леонид, пожимая Чену руку.
– Лёня, – шикнула Ксения.
– Какие планы на будущее? – спрашивал Леонид Чена, когда они сидели за столом и пили чай.
– Как закончу, поеду к себе, летом, продолжать программу обучения, но уже в рамках…
– Пап, я тебе потом объясню, это как аспирантура, – вставила Женя, опасаясь следующего вопроса.
А вопрос назревал. И девочка смеялась, летая над землёй.
– Просто, тут Женя частенько о каком-то обмене упоминала, – не в силах сдержаться, сказал Леонид и его всего передернуло.
– Лёнь, завари еще чая, – попросила его жена. – У вас же, это целая церемония? – обратилась Ксения к Чену.
– Да, но, честно говоря, я в ней не силен, – признался Чен.
Ксения серьезно взглянула на дочь, потом на Чена. И ей показалось, что она всё поняла. Сердце её сжалось, но, в то же время окуталось сладким теплом. А девочка смеялась.
– Вот ваш чай. – Леонид поставил чайник на стол. – Так, что там с обменами?
– Лёня, не сейчас, – толкнула его жена.
Жена Леонида, все то время, что гость находился у них дома, внимательно наблюдала и за Женей, и за Ченом, и за тем, как они друг на друга смотрят, и как друг с другом обращаются… Да, она всё поняла…
Девочка улетела.
Осталось ждать землетрясения. От Леонида, если его заранее не подготовить. Конечно, Ксения могла ошибаться, но… двадцать лет брака, четверо детей, и наблюдения за Женей…
 
– Папа, ты расист? – строго спрашивала Женя отца.
Мать сидела в углу комнаты и незаметно улыбалась.
– Ни в коем случае, дочка! Ты что, – открещивался Леонид.
– Так в чем дело?
– Но он же китаец!
– То есть, ты расист.
– Нет, но их же много. Почему им своего… своих нулей после уже и не знаю каких цифр, мало?
– Папа. Мама?
– Я наблюдаю за вашим диспутом. Я нейтральная сторона.
– То есть, ты меня не защитишь?
– Я буду там, где тебе будет лучше…
– Конкретный ответ! Папа!
– Скажи, у тебя какие планы на этого…
– Он Чен.
– На Чена!
– А какое это имеет значение, если ты не расист?
– Тебе сколько лет?
– Боже мой, а сколько было вам с мамой?..
Мама рассмеялась.
– Аргумент не прошел, – констатировала та.
– А что ты так взъелся, дорогой? – вступила мама. – Сколько у нашей красавицы кавалеров-то было? Тебя это так не тревожило. А сейчас что стряслось?
– Он расист, – пробурчала Женя.
– Нет, просто я чувствую, что что-то…
– А что ты чувствуешь? – раздался голос девочки.
– Вы это слышали? – повысив голос, спросил Леонид.
– Ты о чём, дорогой?
– Я… Так, весна начинается, а в это время всё не так, как…
– Как что? – снова спросила девочка.
– Да что за черт! – воскликнул Леонид.
– Папа? – удивленно спросила Женя.
– У меня уже галлюцинации из-за ваших игр.
– Вот именно, папа, мы что сейчас обсуждаем?
– Планы.
– Чьи?
– Твои?
– На что, на мое будущее после института, ты знаешь, я иду в аспирантуру…
– По обмену! – не сдержался Леонид.
– Это уже не мне решать. Как получиться, – деловым тоном произнесла Женя. – Что-то ещё?
– Твою личную жизнь! – разошёлся Леонид.
– Лёня, – пожурила его Ксения.
– Моя личная жизнь всегда…
– Знаем мы, знаем, – перебил её отец. – Но, как только…
– Как только что?
– Сама знаешь, что?
– А я не давала поводов, разве не так?
– Граждане семья. Мы начали ходить кругами, предлагаю закруглиться, – сказала Ксения.– Говорю, как глава семьи. – Женя с матерью рассмеялись.
– Смеётся тот, кто…
– Весело живет! – раздался голос девочки.
– Да что это… – Леонид насторожился. – Всё, после продолжим. Весело живет!
Женя с матерью переглянулись.
– 3 –Было у Леонида два институтских друга. Александр, который еще осенью перебрался в Москву из Екатеринбурга и принялся активно участвовать во всех архитекторских проектах под руководством Леонида, и Сергей, который намеривался закончить свою работу летом текущего года и также поменять столицу Урала на столицу родины.
Дружили они крепко, несмотря на разную географию их местонахождения. Что собой представлял Леонид? Крепкий семьянин. Именно, и точка. Женившись на первом курсе, он всю жизнь посвятил семье. Даже перебои на работе не смогли его свернуть с выбранного курса.
Сергей – человек, замкнутый в себе на столько, что просто тяжелым назвать его было сложно. Он был холост. По одной простой причине. Он с института любил одну девушку, другие же не могли оставить и следа, подобного его первой, и как он для себя решил, последней любви. И прошло с тех пор, как они расстались, шестнадцать лет. Девушка его уехала в Москву, или еще куда, вышла замуж… больше он ни её, ни о ней ничего не слышал. Но её портрет всегда стоял у него на столе, где бы он ни находился.
Александр. Бабник! И тут тоже можно поставить точку. Женат он никогда не был, его связи были настолько краткосрочны, что он порой забывал имена женщин, с которыми встречался. Это был стиль его жизни. И менять он его не собирался. Он в буквальном смысле не пропускал ни одной юбки. И считал он себя охотником, хищником, нападавшим на плотоядных, а после высасывающим из них всю кровь. Ну, или ещё что, в зависимости от настроения. Наибольшее значение он придавал курортным романам. Хотя, в его случае слово «роман» крайне не уместно. Турция, Египет, Хорватия, Греция, и так далее: он предпочитал близлежащие зарубежные курорты. Говорил: «Пока я долечу до Таиланда или до Кубы, понапрасну растрачу силы». Если бы его спросили: «Назовите ваше любимое увлечение?», он бы ответил: «Женщины». И это не было бы пустой бравадой, хвастовством или наглядным желанием погасить свои комплексы. Так оно и было. И что удивительно, Александра нельзя было назвать ни красавцем, ни «симпатягой»; роста он был среднего, особыми атлетическими качествами не обладал… да что там, никакими атлетическими качествами он не обладал. Но была в нем эта обаятельная изюминка, что валила с ног представительниц противоположного пола. Да что мы расписали его. Всё! Бабник! И точка.
Вот такой удивительный дружеский состав. Почетный семьянин, с самого начала любящий свою жену, родившую ему четырех детей, замкнутый в себе сумасшедший влюбленный, боготворящий лишь одну женщину, которая его оставила, и бабник, которому не нужна ни семья, ни единственная женщина.
 
– Прошла зима, за ней весна, и наступило лето! – пропела девочка, заглядывая в окна квартиры Леонида.
– Это серьезно? – спрашивал Леонид жену.
– Почти год, – ответила она. – Похоже на то.
– Чую…
– Да что ты все чуешь-то? Полгода у тебя что-то и ты…
– Не кончится это добром.
– Что? О чём ты? О свадьбе?
– Тебе не кажется, что ты слишком спокойно задаешь этот вопрос?
– А как мне его задать? Раскричаться и рассказать о том, что я что-то чую?
– Не смешно.
– Так не будь смешным! Ребенку двадцать два года.
– Тогда время…
– Ну, конечно, а он еще и китаец!
– Я давно об этом молчу.
– Слишком громко молчишь.
– Прошла зима, за ней весна, и наступило лето! – пропела девочка.
– Да что это за черт! – воскликнул Леонид.
– Может тебе отдохнуть. Вон, в Турцию, как Сашка.
– Нельзя. Нужно…
– Что? Охранять границы?
– Хватит уже.
– Просто скажи, Чен тебе нравится?
– Да… Нравится.
– Тебе достаточно было времени его изучить?
– Да, милая, более, чем.
– Чем ты не доволен?
– Всем я доволен.
– Скажи.
– Дорогая…
– Ну, скажи.
– Я боюсь потерять дочь! – воскликнул Леонид.
– Всё! Спать!
 
– Прошла зима, за ней весна, и наступило лето! – пела девочка.
 
Лето только наступило, а Александр уже вернулся с курорта. Побывал он в Турции… Побывал и… На работе его все знали и ждали… А он молчал… Как партизан, как рыба. У него даже выражение лица сменилось. И он молчал…
Молчал неделю, месяц…
 
В июле он уехал в Санкт-Петербург в длительную командировку.
 
Как-то Леонид сидел вечером дома и проверял расчеты, присланные Александром. Он то и дело смотрел на часы. Было поздно, а Женя до сих пор не вернулась домой. Что-то его начало терзать. Он то и дело подходил к жене и спрашивал, звонила ли дочь.
– Телефон свой на зарядку сначала поставь, – с укором сказала ему Ксения.
– Ах, точно.
Прошло каких-то десять минут.
– Женя звонила?
– Ты телефон на зарядку поставил?
– Да?
– А включил? 
– Ах, точно.
Шел двенадцатый час. Леонид взглянул на свой телефон. И все же он забыл его включить. Он нащупал кнопку, но не успел её нажать, как вбежала Ксения. Лицо её было бледным, потом постепенно стало красным. Леонид чуть в обморок не упал.
– Женя? – упавшим голосом спросил он.
– Что Женя? – переспросила жена.
– Что с ней?
– Ничего. Через полчаса будет дома. В кино была.
– А что же случилось? – продолжая оставаться в недоумении, спросил Леонид.
– Саша! – выпалила Ксения.
– Что с ним? – снова начал бледнеть Леонид.
– Женится.
– Кто? – чуть не вскричал Леонид.
– Саша, – повторила Ксения. – Трубку включи. Причём, на днях. Родители невесты так… или… не знаю, в общем, на днях.
– А точно-то когда? И это точно, или его обычные розыгрыши?
– Это, Лёня, точно. Но, без розыгрышей он не обошелся. Мальчишник у вас будет по скайпу. Он не успеет приехать. Ты, Саша, и Сергей. Возьмете по… как Саша скажет и как начнете отрываться. А через день свадьба в Москве.
– Чую, добром это…
– Да сколько можно-то? Чуять? Лови по почте приглашение, думай о подарке и готовься к мальчишнику.
– 4 –– Ой, как же я ненавижу самолеты, улетающие… когда я вот такой, да еще раньше двух часов дня. Да любые самолеты, улетающие, когда я вот такой. Какой? Что там в зеркале? О, бог ты мой! Сейчас у нас, черт возьми, девять часов. А ведь суббота! Девять – это сейчас, встать-то мне пришлось в семь. А ведь суббота! А как я смог встать? В семь? А лег я когда? Прилег на… А откуда я встал, поднялся, поднял свое измученное тело? Как мне прийти теперь в себя? Они-то там, гады! Кому может прийти в голову назначить свадьбу на воскресенье? Только нашему Саше. В Душ!.. Так, побреюсь. Так, полежу, может, в ванной. Нет, могу не встать. Так, еще раз. Самолет в два. Регистрация в двенадцать. А я уже зарегистрирован, так, что у меня лишние… пусть будет час. Ну, лучше там быть в половину первого. Ехать на такси полчаса, то есть, выехать нужно в двенадцать. А зачем я так рано поднялся? В субботу? Или я неверно считаю? Так, начнем сначала… Нет, не могу больше. Боже, как же мне хреново-то! Вот он всех заставил отпуск взять? Балбес! Тридцать шесть лет жить, как нормальный человек, и вдруг, никого не предупредив, взять, да и решить жениться. Зеркало запотело. Ах, так я уже побрился. Не заметил. А ведь еще нужно успеть собраться. Итак, начнем сначала. Самолет в два, я в аэропорту в половине первого, такси мне нужно к одиннадцати. Три часа на то, чтобы собраться. Или поспать немного. Башка трещит после этого мальчишника. Онлайн! Он даже тут всех удивил. Ведь он и не проставился. Мы бухали каждый за свой счет. И без приключений. Ну, кроме того, что я встал на три часа раньше. А это уже приключение. А мог, вообще, не встать. И умереть перед экраном монитора. Тридцать шесть лет. А мне сколько? Тьфу ты, мы ж ровесники. Так, что еще обычно делают в душе? Что я еще не сделал? Все, вроде. А какого черта, я до сих пор тут торчу? Пойду, прилягу, что ли. Или вещи соберу. Нет, тут так уютно. Выпью я виски – полегчает. Вот, наконец, здравая мысль. Но, как же не хочется отсюда выходить. Принесу сюда.
Сергей еле выполз из ванной и побрел к бару.
– Вот это бардак! Это я вчера, похоже, с чьей-то доброй подачи, находясь, в мягко говоря, да почему, мягко, самым грубом абсолютно пьяном состоянии, решил собраться?  Как я тут теперь все найду? После. Сначала виски. Виски, виски! Какой русский не пьет…
Сергей оказался у бара, достал бутылку и направился обратно в ванну. Но только он решил открыть дверь в ванну, как раздался звонок в дверь.
– Твою мать! – Сергей вздрогнул так, как будто в его доме произошел взрыв, причем в его квартире, причем прям перед самым его носом. Он взглянул на часы. – Есть же сумасшедшие. Девять утра, суббота, а они уже даже из дома вышли. И пришли ко мне! За что мне это? И наверняка виски даже не выпили после вчерашнего. А это тут при чем? Может, притвориться, что никого нет дома. – Сергей медленно направился к ванной, но наткнулся на стул и грохнулся так, что весь дом решил, что взорвалась бомба. – Вот черт меня побери! Но виски целы. Какой русский не пьет виски… Тот, кто звонит мне в дверь. Уж не Саня сюрприз сделал, да и надул нас всех, и никакой свадьбы нет, а ему просто в таком режиме приспичило нарезаться, да чуть не угробить нас всех. Ну, Лёню вряд ли угробишь.
Сергей нехотя подошел к двери и вежливо спросил:
– Кто это там приперся? В девять часов! Без виски?
– Это я, Катя.
Сергею так стало плохо, что он, сначала начал метаться по комнате, потом открыл бутылку, которая, зараза, никак не открывалась, сделал глоток, ощутил тепло в теле, а после открыл дверь.
– Не спится, Кать? – как бы, между прочим, спросил он. – Прости за грубость, я еще не влил в себя достаточно вежливости.
– Я проводить тебя пришла, – вежливо, в отличие от Сергея, сказала Катя, стоя на пороге.
– Меня? Куда? А откуда ты узнала? Знала… Знаешь…
– Об этом весь Екатеринбург знает.
– О чём? О том, что я пью по утрам?
– О том, что у Серёги свадьба. Ты забыл, что мы из одной школы?
– Ещё из одного класса, скажи. Или мы из одного класса?
– Ты меня впустишь? – наконец более настойчиво спросила Катя.
– Да я не знаю, что ты там стоишь. Я, кстати, в халате. Не смущает?
– Я, кстати, заметила.
– Пить будешь?
Катерина сделала такое выражение лица, что Сергей, не скрывая удивления, сделал два глотка прямо из горлышка и зажмурился.
– Красота!
– Вот же стакан, – показала Катя. – А что у тебя за бардак?
– Я, это, собираюсь. Так, мы разве из одного класса?
– Твои шутки соответствуют твоим настоящим действиям. Если это шутки. У нас разница в возрасте девять лет.
– Катюха, тебе уже сорок пять?
– Сто сорок пять. – Катерина закатила глаза. – Давай, я тебе помогу собраться.
– Если женщина просит, то, пожалуйста.
– Осталось узнать, что из этого барахла ты возьмешь с собой, – серьезно проговорила она, оглядывая беспорядок.
– Это холостяцкий порядок, не нарушай, – прочитав её мысли, сказал Сергей.
– Тогда говори, я буду собирать.
– Не, я буду пить, ну и говорить что-нибудь.
– Тебя в самолет не пустят.
– А так я до него, вообще, не доберусь… Никогда.
Сергей плюхнулся на диван и включил телевизор.
– И долго ты так будешь жить?
– Как? – удивился Сергей.
– Саня всю жизнь, что здесь, что в Москве, по бабам, прости, по…
– По бабам, по бабам…
– И то женится, а ты…
– Кать, давай или собирай меня, или заканчивай эту дребедень.
– Тебе тридцать шесть лет, – продолжала Катя. – Что скажешь?
– А что тут говорить – скоро Пушкина грохнут.
– Эх, родители твои не дожили.
– До того, как Пушкина грохнули?
– Ладно, что куда? А что так много вещей? – спросила Катя.
– Так я навсегда туда. Меня Леня в свою команду позвал. Мы, как-никак, архитекторы и все с одного факультета.
– Навсегда? – у Кати дрогнул голос.
– Угу, – ответил Сергей, делая глоток. – Но, сейчас я всё не повезу. Только то, что для свадьбы.
Катерина стояла, бессмысленно глядя в экран.
– Ну, навсегда, так, навсегда, – сказала она. – То, что в этой куче, это потом, а в этой сейчас.
– Верно! Как мне тебя не хватало!
– А это что? Это ты сейчас берешь с собой?
– Кого?
– Вот эту девочку на фотографии?
– Это моя институтская любовь. Первая.
– И последняя, судя по всему.
– Давай, раз уж помогаешь, помогай.
– Она тебе так дорога?
– Фотка?
– Нет, телевизор.
– Она у меня одна.
Катя подошла к подоконнику, что-то забрать и полушепотом произнесла:
– И фотка и девочка.
– Да ты так быстро? – удивился Сергей. – У меня еще…
– У нас, – перебила его Катя.
– В каком смысле?
– Меня тоже пригласили на свадьбу, и нужно заехать за моими вещами.
– Опа! Только на свадьбу или еще и работу предложили?
– Только на свадьбу. Так-то.
– А у тебя…
– Сидим мы на разных местах.
– Я не об этом.
– А о чём?
– Ладно, едем.
В такси Сергей заснул. В аэропорт, а тем более в самолет его пускать не хотели, но Катя договорилась, что проследит за ним, сказав, что она его жена.
– Ты так не шути больше, – еле ворочая языком, пробормотал Сергей. – «Я его жена, понимаешь».
– Как скажешь.
Самолет приземлялся в аэропорту Домодедово, где их должен был встречать Леонид.
– 5 –Все два часа полета Сергей спал беспокойным сном, чем крайне были возмущены пассажиры, сидевшие рядом с ним, но в силу перегара, который исходил от него, а также его резких движений во сне, замечание сделать не решались, хотя намекнули стюарду, который и разбудил Сергея, строго наказав ему вести себя смирно.
– А то что, выкинете меня через запасной люк?
Но у проводника было такое выражение лица, что Сергей не стал пререкаться и остаток дороги вел себя, как можно смирнее.
Получив багаж, где Сергей и нашел Катю, они направились к выходу. В зале Сергей заметил бар и предложил Кате самой добраться до машины Леонида, мол, он их скоро нагонит – буквально пять минут.
– А ничего, что у меня чемодан? – возмущенно спросила Катя.
– Печальный факт, – отметил Сергей. – Да, оставь, я донесу. Кстати, он на колесиках. Шутка.
– Ну, уж нет, никакого доверия у меня к тебе нет.
– Вот и высказалась. – Сергей неприлично громко разговаривал.
– Ничего я не высказалась. Ладно, сама доберусь, – сказала Катя и направилась к выходу из аэропорта.
– Ладно, сама, так сама. Я предложил. – Сергей сел за стойку бара. – Можно мне сто, нет, сто пятьдесят грамм виски.
– И всё?
– Ну, давайте, еще лимончик на веточке.
Ему принесли. Сергей осмотрелся кругом. Все нормально. Он махнул пятьдесят грамм и занюхал лимоном.
– А вы знаете, что неприлично девушку оставлять одну, да еще не помочь ей донести вещи, – вдруг услышал Сергей детский голос.
Он обернулся, посмотрел направо, налево, но никого не увидел. Он махнул еще пятьдесят грамм и попросил добавить. Ему принесли еще пятьдесят.
– А пьяный мужчина очень плохо выглядит со стороны. Его девушки не любят, – снова раздался голос.
– Да кто здесь? – не выдержал Сергей.
Тишина.
– Не любят даже те, кто любят, они, может, и любят, но жалеют, а это для мужчины не очень привлекательно. Вы знаете, что если пить, как вы, можно превратиться в чудовище. С рогами и хвостом? – рядом с Сергеем сидела маленькая девочка.
– Твою… Ты как тут?
– Превратитесь в бесенка и все. Вас даже ваша любимая девушка не узнает.
Сергей махнул сразу сто грамм, чуть не поперхнулся, откашлялся и сказал:
– А у меня нет любимой девушки, и не любит меня никто.
– А это вы как узнали?
– Слушай, девочка, ты чья?
– Я сама по себе. До встречи! – Она соскочила со стула и убежала так быстро, словно её и не было. Сергей смотрел в ее сторону и понял, что пора заканчивать.
«Кажется мне срочно в койку, а то и до свадьбы не доживу. Я не о своей свадьбе».
– Помог бы девушке с вещами, – говорил Леонид, загружая багажник.
– Больше этого не повторится, буду джетлм… джентльменом.
– Договорились.
Катя сидела на переднем сидении. Сергей улегся на заднее.
– Мы куда сейчас?
– У меня переполнено, ты знаешь, у Саньки разгром. В гостиницу вас поселим на неделю, а там видно будет. Ты отпуск на сколько взял?
– Две недели с последующим увольнением.
– Ну, вот, за это время квартиру подыщем съемную.
– Вы золото, а не друзья. Где банкет?
– Саша снял такой навороченный ресторан, человек на пятьдесят. И почти без родственников.
– Он стал владельцем «Роснефти»?
– Дела идут хорошо. Все, что могу сказать. Он нам обо всем еще успеет, и о жене…
– Когда? Ты жену его видел?
– Нет.
– Вот красавец! Ничего не поменялось, – сказал Сергей, удобней укладываясь на заднем сидении.
– Вижу, у тебя тоже.
– Когда он нам все расскажет-то?
– Ну, уж не сегодня.
– Это правильно. Сегодня я спать.
– Кате поможешь вещи-то в гостиницы донести?
– Да не вопрос.
В отеле Сергей действительно помог Кате донести вещи до номера, после чего завалился к себе. Он даже не заметил, что их номера расположены друг против друга.
В номере, несмотря на свое состояние, он раскидал, как ему показалось, все вещи по нужным местам, потом сдал костюм в химчистку, потом расставил все по полочкам. Что-то на него нашло с перепоя. Перед зеркалом поставил фотографию своей сокурсницы, ту, в которую был влюблен когда-то, и которая стала для него иконой. После, не раздеваясь, завалился в кровать, перед этим успев заказать в номер три литра воды.
 
– Не любят даже те, кто любят, любят, но жалеют. Превратитесь в чертика и все. Вас даже ваша любимая девушка не узнает.
– А у меня нет любимой девушки, и не любит меня никто.
– А это вы как узнали?
 
– В жизни есть много достойных дел, профессий. Даже без этого, ты можешь оставаться достойным. Но иногда задумываешься, для чего это всё? Кому ты всё оставишь?
– И рога у тебя вырастут, и будешь ты страшен – чёрт с длинным хвостом.
– У меня все это уже было…
– Жизнь не стоит на месте, а ты встал.
– Я не встал, я просто устал. Я просто устал.
 
– А вы, вот вы, мои три друга. Ты, Леня, женился в восемнадцать лет и к тридцати годам у тебя четверо детей, что не мешает быть тебе хорошим архитектором.
– Даже помогает, Серега, если бы ты знал, как. Помнишь, как говорил Дон Карлеоне: «Дружба – это всё. Дружба – это больше, чем талант. Это больше, чем власть. Это почти то же самое, что семья». То есть, ты понимаешь, семью он ставит выше.
– Я говорю во сне?
– Ты спишь.
– А ты, Саня? Всю жизнь гонялся за всеми юбками подряд. А сейчас решил жениться.
– Ты же слышал, что Лёня сказал.
– Ну а ты, Серега? – хором спросили Леонид с Александром.
– Я… Я помираю.
– Брось ты!
 
– Я помираю! - Сергей очнулся.
Было уже утро. Он отыскал воду и принялся её пить крупными глотками, предварительно закинув в рот пару каких-то таблеток.
Через час он пришел в себя. Время завтрака прошло, да и аппетита не было. Вскоре ему принесли его костюм. До свадьбы оставалось три часа.
«Что за сны меня мучили?»
В дверь постучались.
– Можно! – крикнул Сергей. Это была Катя.
– Как самочувствие? – чутко спросила она.
Сергей посмотрел мимо неё, потом на неё, потом на себя в зеркало.
– Отлично. Нужен душ, кофе, костюм и кто-то там за нами приедет.
– Я-то уже готова, – делая полукруг, шурша выходным платьем, сказала Катя.
– Да? Отлично выглядишь.
– Исчерпывающий комплимент. Я у тебя подожду?
– Да не вопрос.
Сергей, не замечая Катерину, направился в душ.
Та села на диван и включила телевизор.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросила Катя, когда Сергей вышел из душа.
Сергей склонил голову, глубоко вздохнул и вымолвил:
– Нет, Кать, от тебя мне ничего не нужно, извини. Хотя, закажи кофе, а я пока костюм этот попробую на себя натянуть.
Полчаса они сидели молча.
– Тебе точно хорошо? На свадьбе ничего не произойдет?
– Катя! Мне хо-ро-шо. – Он все также не смотрел на неё.
Ещё через полчаса за ними заехал разукрашенный лимузин, и они торжественно одетые, погрузились в него. На этот раз Сергей сел на переднее сидение, оставив Катерину одну и начал плести байки с водителем. Катерина молча смотрела в окно.
– 6 –А вот и Дворец бракосочетаний. Суета, суета. У Сергея даже голова закружилась.
Жених с невестой принимали гостей. При виде Лёни с Сергеем, Саша чуть не нарушил этикет и едва не набросился на них, чтобы обнять.
– Катюха, а это ты? – воскликнул он. – Повзрослела, похорошела. Просто красавица, прямо, на выданье.
Катерина залилась краской.
– Это моя невеста, Эмма.
– Очень приятно.
«Да, – подумал Сергей, – Санек всегда умел выбирать себе их, будем надеяться, что это он не коллекционное собрание начинает набирать»
– Не замужем? – спросила Эмма Катю.
– Нет, простите, – Катя почему-то засмущалась.
– Ну, ничего, тут множество свободных кавалеров будет. – Не здесь, в ресторане. Там садимся по карточкам, имейте в виду, сразу предупреждаю, чтобы паники не было.
Отгремел вальс. Александр с Эммой стали мужем и женой.
– Как здорово! – не сдержалась Ксения.
– Дорогая, что-то вспомнила? – спросил Лёня.
– Давно это было. И не так торжественно.
– Ты еще ресторан не видела. Саня говорит, там просто полный… дворец
 
И вот дворец, то бишь, ресторан, а вот и он, банкетный зал. Такого торжества Сергей никак не ожидал. У него сложилось впечатление, что все тут было из серебра, даже белые колонны.
– Помните, по карточкам! – напомнил Александр.
– Надеюсь, мы с Лёней? – спросил Сергей.
– Да, вас мы разлучать не стали, ну и с его женой, разумеется.
Про Катю Сергей ничего не спросил. Она это заметила.
Рассаживались целый час. Когда Сергей сел на свое место, а Катя была в уборной с большинством дам, он обратил внимание, что рядом с ним лежит её карточка. Катя об этом не знала.
«Да что они её мне в няньки суют что ли?»
Воспользовавшись замешательством и быстро оглядев округу, он заметил одинокую девушку, очень милую и красивую на взгляд Сергея. Она разглядывала карточки на столе, видимо не видя своего имени. Схватил карточку Кати, Сергей бросился к ней.
– Не можете найти место? – как бы между прочим спросил он.
– Признаться, я тут мало кого знаю, меня невеста пригласила.
– Как ваше имя?
– Марианна?
– Стойте здесь, я найду ваше место.
Настроив зрение орла, Сергей пронесся между столов, выхватил карточку Марианны, сунул ее в карман, подбросил туда Катину карточку и вернулся обратно.
– Волшебство, но я тоже не могу её найти. Нужен жених.
Тем временем вернулась Катя и, в надежде, что её посадили к её знакомым, направилась к Лёне. А Саша, также рыская по столам, смог только воскликнуть:
– Кать, а ты Катерина М?
– Да.
– Похоже вот твое место. Так с тобой разобрались организаторы. Похоже.
Александр бросил взгляд на Сергея, болтавшего с Лёней, но ничего не сказал – возможно, ничего и не заподозрив.
Катя разочарованно подсела к чужим людям. Пока Александр бродил между столов, Сергей, чтоб не обнаружился подлог, и заодно для того, чтобы всех запутать, обнаружил еще одну одинокую не менее симпатичную, чем Марианна, девушку. Та уже собиралась направиться к предполагаемому месту, как Сергей поменял её карточку на карточку Марианны, а сам, как ни в чем не бывало, направлялся к своему столу, неся карточку некой Анны. Незаметно положив её на место Катерины, он присел и тут же задал вопрос Лене:
– Когда приступим-то?
Тот расхохотался. Катя услышала его смех и развернулась. Лёня с Сергеем помахали ей. Одинокая Анна продолжала бродить.
– А вы не Анна К? – окликнул ее Сергей.– Я так, наудачу спросил.
– Все верно.
– Тогда вам к нам.
– Наконец-то, – вздохнула она. – С вами весело?
– Как в цирке, – ответил Сергей. Она присела. – Он отец четверых детей. Я их няня.
Она громко расхохоталась.
«Дура, – подумал Сергей, – или прикидывается».
Наконец все расселись, и слово взял тамада.
Ничего нового он не сказал, но, когда закончил, все набросились на еду и выпивку.
– Ты не представляешь, как полегчало, – сказал Сергей Лёне после первой рюмки. – Как ты думаешь, за чей счёт банкет?
– Серега, – возмутился Лёня.
– Сколько ты платишь Сане? Шучу. Но, судя, по гостям со стороны невесты… Невеста у него, что надо. Когда его пытать будем?
– Не сегодня.
– Может, украдем невесту и всё выведаем?
– Серега, ты как ребенок.
– Просто, хочу, чтоб было весело.
После третьей рюмки, Сергей начал мягко флиртовать с Анной. Та, только и делала, что хохотала. «А она очень даже ничего, – подумал Сергей, – вот и ночь обустроилась. Главное не напиться. Буду пить только с ней».
Первый танец. Шикарные наряды, шикарный зал, шикарная публика, половины из которых из-за такого количества видно и не было. Но, большая часть, как и предполагал Сергей, была со стороны невесты.
Как только первый танец был завершен, в зал пригласили всех желающих, которых было предостаточно. Леня вышел со своей женой, Сергей пригласил Анну.
– Как вам вечеринка? – спрашивал он.
– Замечательно. Я такого чуда еще не видела.
– Невесту-то будут красть?
– Вы читаете мои мысли, но я сомневаюсь. Она такая… такая…
– Я тебя понял. Давайте на ты, не против?
– Нисколько.
– Отлично. До каких петухов все мероприятие, не в курсе?
Анна рассмеялась.
– Я слышала, до утра.
– Ты дотянешь до утра?
– Ну, если мы не будем так активно налегать на спиртное, то всё возможно.
– Возможны и другие варианты, – сказал Сергей.
– Какие? – удивилась Анна.
– Сбежать, когда начнется скука с раздачей торта, – предложил Сергей.
– Так жаль, я его видела, он такой…
– Аппетитный?
– Точно, аппетитный.
– Можно взять по кусочку в первых рядах и сбежать. Тут к этому времени все равно все уже напьются.
– А куда сбежать?
– А куда бы ты хотела?
– А куда ты предлагаешь?
– А попробуй, угадай?
– Ну, не знаю… К тебе?
– Верно мыслишь, Анна.
Когда Сергей с Анной проходил мимо Кати, он ее даже не заметил. А она всё видела. Она сидела «не на своем» месте. Она никого не знала. Да ещё её никто не пригласил.
Бал закончился. Началась обычная, но культурная попойка. Потом конкурсы. Потом вручение подарков.
– Первыми бы я хотел пригласить моих лучших друзей, Леонида и Сергея.
Приглашенные друзья поднялись и подошли к новобрачным. Лёня, не успев что-то сказать, хотя Сергей подготовил речь, быстро вручил конверт с деньгами и отошел в сторону.
– Так, – сказал Сергей, – постановка не вышла. Будем импровизировать.
Зал зааплодировал.
– Знаем мы Александра давно. И прежде чем конверт оказался бы в его руках… Мы заставили бы его сплясать.
Все засмеялись.
– Поскольку плясать он уже не будет, спляшем мы с Леонидом.
Леонид покрылся багровыми пятнами.
– Марш Славянки, пожалуйста.
Оркестр заиграл, и Сергей и Лёней маршем дошагали до своих мест.
Дальше пошла церемония вручения, от которой Сергей начало клонить ко сну, и он принялся пить без остановки. Анна с укором посмотрела на него.
– К торту я буду как соленый огурец, – обнадежил он её.
Церемония продолжалась.
– Мы с моей женой Еленой хотели бы вручить вам вот эту маленькую коробочку. Она хоть и маленькая, но в доме будет настолько полезная, что вы забудете…
– Стоп! – пробурчал Сергей.
– Серега, а давай на брудершафт! – предложил Лёня.
– Это же она…
– Серега, давай выпьем.
– Да подожди ты…
– Желаем вам прочного дома.
Пара удалилась.
– Твою мать, какого… Это же она. – Сергей вскочил.
– Сядь сейчас же! – прикрикнул на него Лёня и, будучи здоровым и крепким мужчиной, тут же усадил его на место.
– Что это за сука, боров! Да он мент! Твою мать! Или, кто там, олигарх, что ли. Мент и олигарх? Как это я их рядом…
– Давай выпьем!
– Ты признаешь, что это была она?
– Серега, столько лет прошло.
– Налей мне полный бокал шампанского. Только влей в него водки.
– Сергей! – возмутилась Анна.
– Да подожди ты.
Сергей, чуть не задохнувшись, выпил бокал.
– Нет, ты прикинь, на кого она меня махнула. Жирная свинья. Да по нему видно, что это… не видно.
Началось брожение. Готовились к танцам. К друзьям подбежал Александр.
– Как он? – спросил он у Лёни.
– Думаю, его лучше увезти. Я сам в шоке, не ожидал. Бывает же такое!
– Правильно, мать вашу! Увозите эту скотину, – заплетающимся языком пролепетал Сергей.
– Пойдем, проветримся.
– Хорошо, когда свадьба в августе. И не жара, и нет дождей, – говорил Саша.
– И пробок меньше, – продолжил Лёня.
Сергей стоял на широко расставленных ногах и курил сигареты одну за другой.
– Лёня, следи за ним.
Начались танцы. Быстрые разбавлялись медленными.
Лёню позвала жена. Не успел он оглянуться, Сергея уже не было.
Начинался медленный танец. Сергей вычислил стол, где грузный мужчина предлагал руку стройной брюнетке.
– Разрешите пригласить вашу даму, – как можно тверже сказал он.
– Нет. Во-первых, вы пьяны, во-вторых, это моя жена.
– Да плевать я хотел. Дама! Лена! Тебя можно? – Сергей захлопал в ладоши.
– Вы знакомы? – спросил мужчина.
– Я сейчас, – сказала Лена.
Это была та самая Лена, чья фотография всегда стояла у Сергея на столе.
– Сергей, ты еле на ногах держишься, что меня, впрочем, не удивляет.
– Давай не будем об этом. Ты меня на него? Ты когда замуж вышла?
– Сразу после института, а что?
– Через год, значит. И сразу за него?
– Да, за него. По любви, если ты это хочешь знать.
– Ты полюбила этого кита?
– Успокойся, Сергей.
– Мы встречались три года, и через год, после того, как ты меня бросила…
– Не нужно трагедию разводить. Три года – это много.
– Для чего?
– Ты что сейчас хочешь? Много, три года для того возраста, много. Любовь не вечна, особенно, если её не поддерживать. Ты мне предложений не делал.
– Не успел. Возможности не было, ты сама знаешь.
– Слушай, Сережа, у меня к тебе, по-прежнему, теплые чувства, но он мой муж, и я его люблю. 
– То есть, у него возможности были. Он тебя купил что ли?
– А ну прекрати, немедленно!
– А меня ты любила? Только честно. Я же о тебе все эти шестнадцать лет ничего не слышал.
– Любила, я уже сказала. Все, танец кончился. Я иду к мужу.
– Иди, кто тебя держит, Леночка.
Лена ушла. Сергей остался стоять на том же месте, ловя недобрые взгляды мужа Лены и их окружения. Вокруг начали что-то обсуждать. Взгляды стреляли по Сергею. Лена села за стол. Муж её куда-то пошел, не отрывая взора от Сергея.
– Ну чё ты пялишься, а? – крикнул Сергей.
– Это вы мне? – грозно спросил муж Лены.
– Тебе. – Сергей направился к нему.
– Сергей! – крикнула Лена.
– Ну и что тебе надо? – что-то жуя, пробурчал муж Лены.
– Да ничего мне не надо. – Сергей развернулся.
– Ну и вали дальше.
Сергей развернулся обратно и со всего маха врезал ему в челюсть. Тот качнулся, покачнул стол, но не упал. Хотел было что-то сделать, но Сергей дал ему в нос. На этот раз он упал. И упал очень громко. Но встал очень быстро и двинул Сергею в печень, потом по шее, потом толкнул ногой так, что Сергей пропахал носом весь стол, пока вместе с ним не свалился. Потом был еще удар, еще… И Сергей оказался в темноте…
 
– Любовь и жалость. В чем разница?
– Не знаю.
– То-то и оно.
– Что оно?
– По кругу только кони в цирке ходят.
– Это ты, девочка?
– И рога у тебя вырастут, и будешь ты страшен, как черт с длинным хвостом.
– У меня все это уже было…
– Жизнь не стоит на месте, а ты встал.
– Я не встал, я просто устал. Я просто устал.
– Ты просто смотришь в одну сторону и думаешь, что любовь – это розовый шар, превращающийся в семью, или ещё во что.
– А что это, девочка?
– А любовь – это волшебство. Его никому не понять. Никому.
– Это волшебство…
– 7 –Было сыро, противно, отвратительно пахло, и постоянно хлопали дверьми. Сергей спал сидя, склонив голову к полу.
– Он так себе шею сломает, или спину.
– Да мне-то что?
– Нет, так нельзя
– Слышь, ты, с Тургеневской фамилией, на выход.
– Он спит.
– Так пните его.
– Сергей Рудин, вы отпускаетесь под залог.
Сергей, ничего не понимая, вышел из КПЗ, и, шатаясь, побрел по коридору.
– Не в ту сторону, баран.
На улице свет ослепил его так, что он чуть не свалился на проезжую часть.
– Где я? – с трудом проговорил Сергей.
– На свободе, – ответила Елена. – Боже, в каком ты виде! Если б ты знал, сколько мне пришлось уговаривать мужа.
– Муж заплатил залог?
– Сейчас. Садись назад, оттуда не так пахнет.
– Откуда тут знают Тургенева?
– Это единственный вопрос, который тебя интересует?
– На остальные ты мне ответила вчера.
– И чем ты не доволен?
– А любовь – это волшебство? Его никому не понять. Никому.
– Проспаться тебе надо, волшебство.
– Ты стала грубой.
– Я тебя сейчас довезу и скажу одну фразу, хорошо? Только лучше, не дыши.
Как только они подъехали к гостинице, Сергей выполз из машины. Швейцар помог ему подняться.
– Отведите его, пожалуйста, в номер.
– Конечно, мадам.
– Сергей!
– Да Лена, ты хотела что-то сказать.
– Сережа, забудь меня навсегда. – Она села на водительское сидение и тут же дала по газам. Автомобиль скрылся за поворотом.
– Мы не попрощались.
 
Волшебство? Где же ты тогда?
 
И снова Сергей проспал до вечера. А вечером на него нахлынула такая тоска, что он корчился на диване, не зная, что с собой поделать.
«А чего я хотел? Чтобы она бросилась ко мне в объятья, оставив своего кабана, и заискрилось волшебство? Почему, к примеру, я не сделал этого сразу, пять лет назад, десять. Я ждал чего? О чем я думал? О волшебстве? Даже волшебство не бывает однородным. Оно многолико, оно разное. Что со мной не так?»
Машинально он достал бутылку виски, вскрыл её и принялся пить прямо из горлышка. Но чем больше он пил, тем большая тоска на него наваливалась. Накатывалась снежной лавиной, из-под которой уже нельзя было выбраться. Он сидел на полу, перед зеркалом, возле которого стояла фотография Лены. Он снова был пьян настолько, что готов был совершить любое безумство. Но ничего не приходило в голову. Он сел на стул. Теперь он видел свое отражение в зеркале рядом с фотографией Лены. Еще два глотка.
– Твою мать. Что я творю, что я натворил?
Он замер. Пять минут он сидел без движения, все также глядя на свое отражение и фотографию Лены.
– Шестнадцать лет, мать вашу…
 После чего вдруг встрепенулся и со всего размаха запустил бутылку в зеркало, которое разлетелось вдребезги, увлекая за собой все, что находилось на столике, включая фотографию. Он свалился на пол и заплакал, как ребенок.
– Мне тридцать шесть лет, мне тридцать…
В дверь постучали, постучали ещё, после открыли.
– Я сама разберусь, – сказала Катя.
Сергей приподнялся, увидел Катю, и тут на него напало бешенство:
– Что тебе от меня надо? Что ты всё время лезешь со своей помощью? Достала уже! Ох, как ты меня достала! Убирайся прочь! Вон отсюда! Чтоб я больше тебя не видел! Чтоб духу твоего тут не было. Мать Тереза! Пошла вон, я сказал! Вон, я сказал!
Катя стояла в шоке. Непроизвольно на ее глаза навернулись слезы. Когда она уже не могла их сдерживать она выбежала и заперлась в своем номере.
Сергей снова опустился на пол и так и пролежал там до утра среди разбитого стекла и осколков от фотографии Лены.
Утром номер прибрали. Сергей пришел в себя, вспомнил, смутно, но вспомнил, что наговорил Кате и, как ему не хотелось, пошел извиняться.
– А она съехала?
– Как съехала? У неё же забронировано на неделю.
– Сняла бронь, собрала вещи, вызвала такси и уехала.
– А куда, не знаете?
– В аэропорт.
– Хм, – ухмыльнулся Сергей. – Ну, так одной проблемой меньше. Ну и черт с ней! – крикнул он напоследок. – Кому она нужна? 
 
Поскольку Александр сейчас был занят совсем не своей профессиональной деятельностью, Леонид продолжал сверять его расчеты. Он по традиции спрашивал, пришла ли Женя домой, а жена по той же традиции просила поставить свой мобильный телефон на зарядку и включить его. В какой-то момент он расслышал небольшой шум в прихожей, видимо это была Женя. Но также он расслышал и голос Чена. «Встать? – подумал он. – Узнать что там? Ох, сейчас, вот этот абзац» Дверь хлопнула. «Не успел, – подумал Лёня, – ну ладно, больше сделаю. Хорошо, что я не жру, как Серега. Благо у него там всё утряслось, как сказал Саня. Или нет?»
Вдруг Леонид ощутил необъяснимую тревогу. Не успел он подняться со своего места, как в комнату вошла жена.
– Что-то с Серёгой? Саша звонил?
Ксения присела на кресло.
– Ты тоже присядь, – мягко сказала она.
– Вот черт, Серега женится, – смеясь, произнес он, думая, что получилась шутка. – Просто традиция уже…
Тревога подкатилась к горлу.
– Дорогая, что стряслось?
– Присядь.
Лёня опустился на стул.
– Что? – он уже не мог терпеть.
– Твоя дочь замуж выходит.
У Лёни перехватило дыхание.
– Спокойно, всё хорошо. Ты же был готов к этому? Был?
– Ну, в целом-то, был… Чен?
– Чен.
– Ну, что ж, вот и отлично. В год по нескольку свадеб. Это же. Это ж…
– Милый, все отлично.
– Да я разве говорил, что всё как-то не так… Я. – У Лёни выступили на глазах слезы. – Это моя девочка.
– Лёня, это еще не всё, – сказала жена.
Леонид закрыл глаза.
– Они собрались в Китай…
– Да?
– Угу.
– Чен продолжать учебу в их, как это называется, аспирантуре, в общем, а Женя там же, по обмену. Удалось договориться.
– Да?
– Угу.
– Я выпью… Чего-нибудь покрепче?
– Я не возражаю.
– В Китай?
– Да, это не так далеко.
– Да?
– Угу.
– И свадьба?
– Нас пригласят.
– Да?
 
– Китай! – кричал в трубку Леонид.
– Замечательная страна, большая, – спокойно отвечал Александр
– Свадьба свадьбой, но, – кричал Лёня, – у меня проблемы. Твой в медовый месяц только через месяц, Серёга в отпуске, только бухает. Когда? Может, завтра?
– Ты не волнуйся, старичок, моя жена… черт возьми, не могу к этому слову привыкнуть, моя жена в командировку завтра днем отчалит, вот и встретимся. А с Серёгой я сегодня поговорю. Договорились?
– С вами договоришься. Друзья, называется.
– Железно, завтра вечером у тебя.
– Хорошо.
 
– А ты молодец, Серж, – говорил Саша, оказавшись в номере у Сергея. – Наверное, есть какое-то лечение от твоей болезни. Если бы я из-за каждой девочки, начиная с первого курса до совсем недавнего времени, так бузил, мне бы пожизненное дали. Ты чего, вообще, хотел этим добиться? Показать какой ты больной? Чтобы Лена в очередной раз убедилась в том, какой ты больной? Что в прошлый раз, когда она тебя отшила, пусть через три года этой, как её, любви, ты ей прохода не давал, хотя прекрасно знал, что если женщина сказала «всё», то всё. А причин тут много. И совсем необязательно тот боров именно тогда и появился. Ты его помнишь тогда?
– Нет.
– Вот и я не помню. Просто появился кто-то другой. Вот у неё появился, а ты все эти годы сидел, да на фотку пялился. У тебя хоть девки были? Нелепый вопрос, конечно были. Когда ты их трахал, ты на фотку глазел? Что не вопрос, то риторический. У тебя есть мы, твои друзья, а когда есть мы, мы тебя вытащим, как вытащим нашего толстячка. Не знаю, что там у него стряслось с Китаем.
– Что-то семейное, я так понимаю.
– Да у него другого и не может быть. Ты совсем отошел, или еще водички?
– Да всё. Мне в душ, и я в полном порядке.
– Ну, давай, меня, черт, не могу этого слова к себе соотнести, жена ждет. У нас сборы. А ты воскресай из мертвых. Всего три дня, а довел себя до… хотя сейчас ты цел и невредим. За зеркало расплатился?
– Конечно.
– Ну, вот и все. Прогуляйся по городу. Сегодня, правда, дождь к вечеру обещали. У тебя зонт есть?
– Всё у меня есть.
– Всё, бывай. Не забудь погулять. Позвоню.
 
Погулять Сергей не забыл. И не просто погулять, он хотел поставить последнюю точку. Как и сказал Лене, он хотел попрощаться.
«Любовь, длиною в жизнь. Как так взять, да поставить точку. Но мне это необходимо. Я сказал, значит, я сделаю».
Костюм Сергею почистили. На всякий случай он надел легкий плащ, взял зонт и вышел на улицу.
 
– Привет, – сказала девочка.
– Это снова ты? – удивился Сергей.
– Вижу, решил совершить очередную глупость.
– Какую?
– Увидим, но надеюсь, до этого не дойдет. Ты же взрослый мужик, а ведёшь себя, как тот самый студент. Ты же и работаешь на ура, и друзья тебя уважают. Что ты выдумываешь?
– Я просто вышел погулять.
– Меня не проведёшь.
– Кто ты?
– Я? Считай меня маленьким таким ангелом.
– А у ангела есть имя?
– Зови меня, как хочешь, это к делу не относится.
– Почему я раньше тебя не встречал?
– Я увидела, что ты дошел до крайней черты, и решила прийти на помощь.
– И на какую же помощь?
– Волшебство нельзя раскрывать. Жизнь не бесконечна. Любовь, возможно тоже, просто её нужно найти.
– Ты мне в этом поможешь? – Сергей рассмеялся.
– Ты сам себе поможешь. Вот увидишь. Сейчас пойдешь по улице и встретишь Фею, в которую влюбишься.
– Ну, конечно.
– У мира много улиц, а у улиц много миров. Вы зациклились на своем замкнутом пространстве. Есть и другие.
– Правда?
– Верь мне, я-то знаю. В пространстве много дорог, и дороги ведут в другие миры. Многие похожи на наши, другие совсем нет. Но, самое главное, что дорогу выбираешь ты сам.
– Как?
– Ты по ней просто идёшь.
– И дальше?
– Дороги длинные и извилистые. Много, кого можно на них встретить.
– Но, сейчас я в этом мире, и на этой дороге.
– Так ты и тут способен выбирать путь, дорогу, судьбу, свою жизнь, в конце концов. Только вот именно ты этого не делаешь. Ты стремишься к отчаянию.
– А как попасть в другой мир?
– Этого я тебе не скажу. У тебя в этом ещё дела, и много дел. И пока ты тут нужен, ты будешь идти по этому миру, по его дорогам.
– Не по дороге, а по дорогам?
– Конечно. Вот даже на этой улице сколько дорог.
– Так ты об этом?
– Ты категорически не хочешь меня понимать. И знаешь почему?
– Почему?
– Сейчас ты собираешься совершить, пусть и завершающую, как ты сказал, но глупость.
Сергей покупал в цветочном ларьке букет роз.
– Всё, я не могу на это смотреть. Попробуй услышать меня и свернуть с этой дороги. Договорились? Свернешь – купишь мне мороженое.
– Хорошо, – Сергей смеялся.
Девочка куда-то исчезла.
Сергей знал, где живет Лена, туда он и направлялся.
В дом он войти не решился. В голове звенела девочка.
Он простоял на углу часа полтора, пока не увидел её, выводящей гулять двух своих детей. Они выскочили из подъезда и полезли на качели.
– Мам, ты раскачаешь нас?
– Вы уже большие, сами справитесь.
– Ну, мам!
Лена подошла к качелям и начала по очереди их раскачивать. Чем выше они взлетали, тем громче и звонче был их смех. Лена смеялась вместе с ними.
И тут Сергей понял, о чём говорила девочка. Она даже об этом не говорила и не намекала, она думала о том, что Сергей сам об этом подумает, увидит. И он увидел счастье в глазах Лены, счастье в глазах её детей и их взаимную любовь.
Начинался дождь.
– Быстро все домой!
Сергей обошёл дом с противоположной стороны и вышел на аллею. Дождь усиливался. Он открыл зонт. Он шёл по аллее один, под зонтом с букетом цветов. Цветы он положил на лавку. Ему стало легко! Он закрыл зонт и ловил капли дождя. Он шел один по аллее и ловил дождь. Он шел на поиски новой дороги.
– А мороженое?
– Обязательно.
– 8 –– Ну, что, поехали к нашему большому брату? – спросил Александр.
– Я готов выслушать его трагедию, – ответил Сергей.
– Да после твоих бешенств, все покажется сказкой. Уверен, с ним ничего страшного не произошло. Сам придумал сказку, наверняка. Я уж не говорю о трагедии. Но, ты послушай мою. Ни за что не поверишь.
– Тебе-то? Не поверю, это точно. Сказки это по твоей части.
– Так вот, значит, – начал Александр. – Случилось это в Турции. Всего три месяца назад, представляешь, всего три месяца и свадьба. Валяюсь я, значит, под своим зонтиком, на своем любимом шезлонге, и по мере возможности поднимаю свое бренное тело, высматривая добычу. Но попадаются одни слоноподобные особи, которых бы я каким-нибудь законом, вообще, не пускал бы в курортные места. А для них это обычное времяпрепровождение, в зависимости от времени отпуска. Для них в принципе, кроме Турции, да Египта не существует стран, ну, может, Таиланд, но туда им тяжело лететь. А так, Турция и Египет. Забьют полсамолета, зачавкают весь салон, потом, стирают пот со лба, еле передвигаясь, спустятся с трапа, в автобус и на пляж. И ходят еще так медленно, что создается впечатление, что они прямо тут и рухнут… насмерть.
Ну, в общем, высматриваю, а ничего не вижу. Искупнулся, плюхнулся на свой лежак, подсох и, совсем ни на что не надеясь в этот день, увидел её. Её! Она медленно, но не так медленно, как я сейчас рассказывал, а размеренно, так… как бы это сказать? Важно, что ли? Нет. Уверенно во всем, во всех, и, разумеется, в первую очередь, в себе, как Диана из… нет. Как Венера из пены морской, только в шляпе и солнцезащитных очках, выплыла на берег и также медленно… Походка, если б ты видел её походку тогда, ты стал бы целовать песок по ее следам.
Я, разумеется, напрягся. Да, видел я её на расстоянии метров десяти. Направил свои окуляры в её сторону. Оказывается, как я не заметил, позади, достаточно далеко расположился целый цветник. Ну, их было трое, вместе с ней. Я стал наблюдать за ними. Но они меня уже не интересовали. Венера – вот была моя жертва, моя цель!
Ждать я устал, пошёл, ещё искупался.
А под вечер они стали расходиться. И вот удача, в разные стороны. Она пошла по лестнице наверх. О, как она шла! Эта туника, эти… Ну, ладно.
– Так, вперед и не упусти, – послышалось мне. Я оглянулся – никого. А голос был детский. Я тебе говорил, что это сказка?
Сергей вздрогнул.
– Я? Чтоб я упустил? – ответил я в никуда, накинул свой колпак, шлепки, один слегка порвался (но, такие мелочи меня никогда не смущали). В общем, облачился, как курортный рыцарь, и за дичью.
Идёт она медленно, размеренно, слегка поправляя очки. Я уже за спиной. Обхожу её, ну, собираюсь обходить.
– Вперед! – опять раздался детский голос. – Ну, думаю, перегрелся немного.
Обхожу, значит, как бы случайно задеваю её локтем.
– Ой, простите, я нечаянно, могу искупи…
Ты не поверишь, что произошло? Я потерял дар речи. В этот момент меня как шарахнет молния! Я стою, как осел и молчу. Она остановилась, опустила очки, и я увидел её глаза. Это была вторая молния. Благо, она их сразу вернула на место, очки.
– Вы что-то хотели сказать? – спросила она. Как ты понял, это была третья молния. Я весь наэлектризовался моментально.
– Я… Хотел… Хотел… – Я потерял дар речи.
– Хотели пригласить меня на пикничок, после увести к себе в бунгало, ну а там, как пойдет?
Меня, наверное, действительно треснула молния, потому, что я ни сдвинуться, ни сказать ничего не мог.
– Скажи что-нибудь, – снова этот детский голосок.
– Что вы! – почти заорал я. – Я не из таких. Как вы…
Она слегка улыбнулась, пододвинула очки и направилась дальше.
– Подождите, – кинулся я за ней.
– Что-то еще? – спросила она. Я бледнею: Боже, какой у нее голос.
– Скажи правду! – крикнула чертова девчонка у меня в голове.
– Да, я из таких, – сказал я и даже покраснел.
– Ценю честность. – И всё равно идёт дальше.
И тут я понял, что мне не хватает этой девчонки.
– Иди, – просто пропищала она.
– Меня зовут Александр, – отрапортовал я.
– Неужели? Какое имя было у вас вчера? – не останавливаясь, спросила меня.
– Это имя дали мне родители. Клянусь!
Тут она остановилась и вообще сняла очки.
Меня ударила четвертая молния.
– Знаете, Александр, – она коснулась моей щеки, пятая молния, – я не намерена принимать участия в ваших играх, пари, гонках, охотах и прочих животных забавах, так, что оставьте меня в покое.
– Не молчи, – девчонка не умолкала.
– Не оставлю! Ни за что! И нет никаких игр. Вы такая…
– Думай, балбес, – зудела девка.
– Знаете, что. Вы так тяжело подбираете комплименты, что при вашем возрасте, сколько там, тридцать – сорок лет, я понимаю, какой контингент вы выбираете. Я вам сказала, что нам с вами не по пути. Прощайте.
– Экстравагантная, изумительная, вы не такая, как все, вы ни на кого не похожи, когда я увидел вас, выходящей из моря, решил, что вы Афродита. Вы просто волшебны. Вы неподражаемы.
Это все девчонка наговорила. Не могла помедленнее. Я повторил. Со словом «экстравагантная» у меня не очень получилось, а так ничего.
 Она остановилась. Снова эта улыбка и эта чертова молния!
– Что ж, вы милы в каком-то роде. Афродита, говорите? Встретимся завтра на пляже. – И направилась дальше.
«Чёрт! Удачно получилось. Она не отшила, она дала надежду, – думал я, пытаясь как-то перевязать свой порванный шлепок.
– Что ты делаешь, осел? Беги за ней. Вдруг её не будет завтра? Мало ли что! – крикнула девчонка.
– Да где ты и кто? – не выдержал я.
– Сейчас не время!
Я бросился бежать. Чёртов шлепок. Она уже входила в отель. Я за ней.
Меня остановили и попросили наручник этот, да еще заявили, что одет я не так, как полагается, то есть, не в шелках, как они тут все. Только тут я увидел, что это за отель. Такое ощущение, что в нем было двадцать пять звезд. И эти верзилы на дверях будто говорили, как в кино: – «Ключ!» Я сказал, что забыл, а они: – «Ключ!» Да пустите, говорю, мне нужно кое с кем переговорить, а они: – «Ключ!»
Что ж, думаю. Я увидел, сквозь стекло, что она присела в холе. Видимо чашечку кофе решила выпить за полмиллиона.
Я отошел немного в сторону и перемахнул через забор. Вот тут меня реально тряхануло. И не просто тряхануло, я повис, зацепившись этой чертовой перемотанной шлепкой за верх забора. И вишу.
– Что вам здесь нужно? – спросил строгий голос.
– Понимаете, я… в шторм попал.
– Серьезно?
– И еще меня акула укусила, да мне просто не повезло сегодня. Так здорово висеть. Вы не могли бы меня снять отсюда?
– Сейчас подойдет начальник охраны, мы решим, что с вами делать.
– Не нужно начальника, это ко мне, – прозвучал ангельский голос.
– Простите, мадам.
Ресторан там шикарный.
– Вы нормальный человек? – спросила она.
– Любой человек становится ненормальным при виде вас, – ответил я.
– Молодец, – раздался голос девочки.
При тамошнем освещении, она была просто прекрасна. И ведь, понимаешь, ты её видел, её нельзя, это между нами, назвать королевой красоты. Но, что-то меня молнии били и били.
– В таком виде вы выглядите, как вы там сказали, экстравагантно.
Я скупо улыбнулся и добавил:
– Я панк.
– Серьезно? Я решила, что вы клоун.
– Жизнь она такая…
– Какая?
– Непредсказуемая, вот я увидел вас, и меня ударила молния.
– И вы решили на сегодня отложить ваш обычный, назовем это флиртом.
– Нет, не так, вы хотите сказать, что сейчас у меня флирт необычный?
– А что у вас сейчас?
– Помутнение разума.
– Ну, это-то я заметила.
– Вы не так поняли. Я не флиртую с вами. Я вами (девочка?)
– Восхищаюсь, – подсказала девочка.
– Восхищаюсь, поверьте мне.
Она улыбнулась.
– Будете вино?
– С удовольствием.
Она подозвала официанта. Тот разлил какое-то дорогущее вино в такие длинные бокалы. Она пригубила. Я выпил все залпом. У официанта глаза на лоб полезли.
– Принесите, пожалуйста, молодому человеку, что-нибудь покрепче. У него сегодня был тяжелый день.
– Что изволите? – спросил официант.
– Водки, – не задумываясь, ответил я.
Она рассмеялась.
– Принесите бутылку, – попросила она официанта.
– Так как зовут вас? – спросил я.
– Эмма, – ответила она.
– Какое редкое и красивое имя, – сказал я, – а что оно означает?
Она хитро улыбнулась и проговорила:
– Драгоценная.
– Боже, я так и знал!
– Действительно?
– Предполагал.
Я выпил стаканчик и стал раскованнее.
– Так что же, вы так и будете здесь сидеть? Солнце садится. Вам пора на охоту на ваших цыпочек.
Я не знал, как ей признаться в том, что с молодости я только этим и занимался. Ну, не касалась меня эта, как её, стрела амура, или промахивались они все время. Тридцать шесть лет. Больше половины жизни… А я никогда никого не любил. Никогда не била меня молния. Что произошло – не знаю. Что я в ней такого увидел – не понимаю. Как это происходит? Живёшь, живёшь, ни о чём не думая, или постоянно думая, как ты, об одном и том же и до тридцати шести лет дошёл. Тридцать шесть лет! Ты только вдумайся в это число? Ведь столько всего можно было сделать? На любом фронте. Ведь, когда рядом с тобой такая Эмма, можно горы свернуть. Я это и намерен сделать. Ещё не придумал как, но сделаю. А ведь многие такой путь начинают лет в двадцать, вон, как наш Лёня – четверо детей. Что с нами не так? Со мной что не так было? И ведь никому из тех, с кем я встречался, и в голову не могло прийти, что я могу быть мужем и отцом семейства. Семья, брак! Да я бежал, как от огня, как только слышал это. А тут… Я начал по-другому смотреть на мир, на жизнь. Для меня всё перевернулось в один миг. Я не мог представить остаток своих дней без неё. Но, как это ей сказать? Она такая… Такая… Девочки нет.
Ну, так вот. Она сказала, что уже поздно, у неё процедуры какие-то и нам пора проститься.
Я замер. Я не знал. Я…
– Мы можем завтра с вами встретиться? – Это уже три рюмки.
Она улыбнулась.
– Без флиртов?
– Клянусь, больше никаких флиртов! – воскликнул я.
– Хорошо. Вечером, в шесть, в кафе на набережной. Только оденьтесь приличней, а то вас так туда и не пустят.
– А вы придёте? – наивно спросил я.
– Вам сорок лет, вы говорите?
– Чуть меньше.
– Как мальчишка. До завтра, спасибо за необычно проведенный вечер.– Она встала и ушла.
Моё сердце колотилось всю ночь, под утро оно тарахтело. Днем я не находил себе места, но старался не пить… много. С трех часов меня начали колошматить молнии. На местном рынке я купил то, что мне продали под знаком «приличнее», и в пять я уже был в кафе.
Она была в другом наряде. Но это не важно. Она пришла!
Не могу спокойно вспоминать тот вечер, я вёл себя, как медведь. Очень скоро мой приличный костюм перестал быть таковым. Я всё пытался за ней ухаживать, но у меня никак не выходило. Всё валилось из рук. Она смеялась без умолку.
– Да, над вами нужно поработать. Как с девочками?
– Клянусь, я больше никогда. – И упал на колени… вместе со столом.
У нее началась истерика – она смеялась и не могла остановиться.
Мы пересели за другой столик и на меня нашло:
– А как вы надо мной будете работать?
– Это уж я решу.
– Для того чтобы я ухаживал только за вами?
Она промолчала.
– Я готов всю жизнь ухаживать только за вами, Эмма. Клянусь. – И снова упал на колени… и снова вместе со столом.
Ты не представляешь, что с ней творилось. Она отошла в тень, чтобы отсмеяться вдоволь.
Третий стол. Она отсела подальше.
– Вы согласны на то, чтобы я ухаживал за вами и только за вами?
– Да? И надолго вас хватит?
– Для вас меня хватит на всю жизнь, – гордо ответил я, и меня так шарахнуло молнией, что в глазах помутилось.
– Звучит двусмысленно, – вполне серьезно сказала она.
И тут я поплыл. Действительно. Не зря так шарахнуло. Но, после того как я выплыл, я взлетел. Мне казалось, что я вижу все Средиземное море, всю Турцию. Что делать, когда я приземлюсь? Меня трясло.
– Как вам местная кухня? – спросила она, дабы разрядить обстановку.
– Вы прекрасны! – меня накрывало уже цунами.
Эмма рассмеялась.
– Я о кухне?
– Да плевать мне на кухню… Ой, простите. Я хотел сказать, что с вами любая кухня прекрасна.
Я не увидел, но почувствовал, что она покраснела.
– Так как вы смотрите на то, чтобы я ухаживал за вами до конца жизни?
Эмма промолчала.
– Вы не ответили?
– Были бы вы серьезней, ответила. Но, вы сами-то понимаете, что предлагаете?
– Я?
– Вы?
Я уже понял, что предлагал. Обратного пути не было. Я больше не хочу быть клоуном или ещё кем.
– Я… Я хотел этим сказать. – Я почувствовал, как задрожал мой голос, колени, руки, я задрожал весь. Я чувствовал приближение чего-то страшного.
– Да, я понимаю, – наконец сказал я.
– И что же? – в голосе Эммы я тоже заметил тревожные нотки.
– Ну, – начал я, – во-первых, это не курортный роман. Хотя какая разница.
Я поднялся со своего места. Дыхание сперло.
– Можно вашу руку, Эмма?
– Как вам угодно.
Я нежно взял её руку.
– Я люблю вас, Эмма, и готов ухаживать за вами всю жизнь. Я не знаю, как это случилось всего лишь за одни сутки, но вы меня так сразили, что я не знаю, что мне вам еще сказать, кроме, как… Будьте моей женой! Я буду любить вас всю жизнь. – Это была шаровая молния. – Клянусь! – и снова упал на колени, ну и, разумеется, снова вместе со столом.
У неё на глазах выступили слезы. Но, всё же, она не могла сдержаться от смеха.
На следующий день она улетала и оставила мне свой номер телефона.
А почти через три месяца произошло то, что ты давеча наблюдал в ресторане.
– 9 –– Давайте в какую-нибудь кафешку, – предложил Лёня.
– Отца четверых детей выгнали из дома? – спросил Александр.
– Да ну тебя! Дома могут услышать.
– Прослушку поставили?
– Может и так, я не шучу.
– Ну, поехали.
Уединившись за дальним столиком, друзья приступили к беседе.
– Итак, господа, – начал Саша, – за этим скромным столиком собрались три сумасшедших старика. Один женился в восемнадцать лет, второй бегал за девочками до сорока, потом влюбился только три месяца назад, и женился, третий был влюблен шестнадцать лет, это самый больной случай, но вроде вылечился. Что мы можем решить?
– Моя дочь собралась замуж, – серьезно сказал Леонид.
– Это какая статья? – спросил Александр.
– Ну, тебя!
– Гены родителей, – заметил Сергей, – хотя в сравнении с родителями, припозднилась. В чём ужас?
– Вы не дослушали. За иностранца.
– Он эстонец? – с дрожью в голосе произнес Сергей.
– Ну и что в этом страшного? – спросил Саша. – Уедет с ним, куда там уезжают, в Германию, например, и будет жить и горя не знать.
– Нет, не за немца и не за эстонца!
– Продолжай.
– Во-первых, ему тоже двадцать два, что ли.
– Почти твоя копия, но, всё равно, не дотягивает.
– Да подождите вы. Можете дослушать? Она выходит замуж за китайца.
– Похоже, в Китае начался сбой роста населения, – заметил Сергей.
– За китайца! И едет с ним туда. В Китай, понимаете?
– Ты расист?
– Что она там будет делать?– спросил Сергей.
– Рис собирать, – предположил Александр.
– С вами можно серьезно разговаривать? Она уезжает через два дня.
– А на свадьбу пригласит?
– Тьфу на вас!
– А как они общаются, на каком диалекте?
– Он знает русский, он тут вырос, учился, а продолжать учиться едет туда, а она по обмену.
– И в чём твоя проблема? – спросил Саша.
– Вы что, не понимаете? Моя дочь уезжает в Китай.
– Был бы ты спокойней, давно бы всё выяснил. Наверняка, они давно это решили, и, я уверен, жена твоя была в курсе. Правильно. Была?
– Была, была, предательница.
– Птенцы всегда покидают свои гнезда. Что ты так расстроился?
– Вы должны мне помочь!
– Напасть на Китай?
– Помочь американцам с санкциями?
– Я обижусь.
– Хорошо, что ты от нас хочешь?
– Что бы вы их отговорили.
– Мы? А при чём здесь мы? Как ты себе это представляешь? Два дня! Ты бы нас ещё в аэропорту на паспортном контроле попросил.
– Если бы я знал, я бы вас не звал.
– Ну, ты молодец! – воскликнул Саша.
– А прими это, как должное, наоборот, порадуйся за свою дочь, – начал Сергей. – Представь, китайцы наверно сами друг друга различают, мы их нет, и выбирают всегда своих. Вот ты бы выбрал китаянку, если бы перед тобой их поставили в ряд – отличил бы? А тут парень влюбился в нашу русскую красавицу. Будешь ездить в гости. Залезешь на великую стену.
Лёня молчал.
– Любовь это… Что тут поделаешь?
– А вдруг у него корыстные мысли? - спросил Лёня.
– Какие?
– Продать её в рабство!
– Понеслась. Это что за бред?
– Лёне срочно нужно выпить. Что ты несёшь? Они, может, вообще, на Байкал поедут.  В рабство…
– Они едут учиться, – сказал Сергей. – Ты документы их смотрел, с институтом связывался, ну и так далее?
– Да всё я видел, но…
– Хорошо, что нам делать?
– Поговорите с ними, по очереди, потом вместе, как угодно. Я должен быть уверен в том, что это всё правда.
– Какая правда? – спросил Сергей.
– Запру её, как в этих, фильмах… А если? Если они действительно друг друга любят, – Лёня всплакнул, – то, что уж тут поделаешь. Отпущу.
– Тебя всё-таки, только это смущает?
– Нет, не только, но если это так, то…
– У тебя ещё трое! – воскликнул Александр.
– Очень смешно.
– Вы поможете?
– Как мы можем отказать другу? Давай координаты.
 
Координаты любви. Кто же их вычислит? Девочка развеяла волшебство повсюду. Она не управляла. Таким волшебством не управляют. Оно просто есть. От него никуда не деться. Его никто не замечает, но оно есть. Добро незаметно, оно скрытно, оно окутало себя магией, влекущей к свершению самых невиданных дел, самых смелых решений и самых сильных эмоций. Зло также невидимо, но, в конце концов, оно сталкивается с этой магией и растворяется в ней. Спасет ли любовь мир? Спасая мир, любовь обязана победить и зло. Но как быть с отчаянием? Это и не зло и не добро, это тот же импульс, но рождаемый мнимой безысходностью. Прыгнуть, взявшись за руки со скалы, на лету признаваясь друг другу в любви, это что? Любовь в отчаянии, любовь, подточенная злом, не успевшим попасть под влияние магии? Всё настолько сложно вокруг, что надеяться нужно только на то, что всё развеет волшебство? Каждый волён делать то, что считает нужным, даже если это несусветная глупость. Все сложно вокруг, и все люди разные. Завести в безвыходную ситуацию человек может только сам себя, а выйти из неё… Вечна ли любовь, спасающая мир? Девочка молчит. Она уверена, что каждый сам должен ответить на этот вопрос.
Сергей шестнадцать лет провел в отчаянии, не пытаясь из него выбраться, даже, когда ему пытались помочь. Его питала его боль, его воспоминания, его когда-то покинувшее волшебство. Он жил давно исчезнувшим чудом, надеясь на чудо. Но в отчаянии чуда не увидеть. Чудо нужно сотворить и вырастить его для себя. Это волшебство. Наши знаки, голоса, те, что мы слышим, мы создаем себе сами. Мы ведём себя дальше, питая каждый свою дорогу своим волшебством.
Александр погрузился с головой в чудо, созданное им самим, так погрузился, что порой терял контроль даже над своими действиями, движениями. Его образ жизни до встречи с Эммой тоже был сформирован им самим и его отчаянием.
Каждый переносит отчаяние по-своему.
Нужно ли искать любовь или она рядом, а мы её не замечаем?
Нужна ли любовь? Всем ли она нужна? Кто ответит на эти вопросы?
Девочка разносила волшебство.
Волшебство подкрадывалось незаметно и шептало.
Но не все слышат его голос, или не хотят услышать.
 
Но волшебство есть!
 
«А страна любви – великая страна».
– 10 –– Нет, ты представляешь, Серега, – говорил Саша, – два дня! Такое бывает? Даже меньше двух. Даже день и я делаю ей предложение стать моей женой. Ну, разве не волшебство? Да ладно я! Она через день знакомства соглашается стать женой. Она, на вид, которая должна была сначала изучить всю твою биографию, проверить все твои трудовые книжки, выяснить всю твою кредитную историю и проверить все счета во всех банках. Она! Неприступная, как… Не знаю, что там у нас непреступное. Я поначалу, не сразу, конечно, чуть позже, решил, что тут что-то не так. Ждёт меня какая-то подстава. А ведь нет! Три месяца – чистый ангел. Строга, конечно, но это ничего, верно? Я до сих пор не верю, что у меня кольцо на пальце. Я женат, как почти все. Теперь будем искать тебе жену. А то, как-то не солидно, в такой крупной компании, мужику под сорок, а он не только не женат, он не был женат, и не собирается. Я заметил, ты на свадьбе девочку присмотрел себе, даже Катюху сбагрил незаметно. Могу узнать у жены, кто такая. Познакомим. Будем дружить семьями. Ты как на это смотришь?
– Ну, узнай, посмотрим, что получится. Волшебство, говоришь?
– Волшебство. Еще бы эти чёртовы столы не падали постоянно.
Сергей рассмеялся.
– Хорошо Эмма на свадьбе об этом не упомянула. Ох, деликатная у меня супруга.
– Давай думать, что с молодежью делать будем?
– Мне никаких предложений пока в голову не поступало.
– Мы их сразу двоих допрашивать будем?
– Нет, ты что! Предлагаю, по одному?
– С кого начнем?
– С китайца.
– Почему?
– Мы его быстро обнаружим.
– В РУДН? Ну-ну. Что с ним будем делать?  Привяжем к стулу и начнем пытать?
– Ты же знаешь, под пытками каждый скажет все, что от него потребуют.
– Мы еще не придумали, что требовать, – возразил Сергей.
– Кстати, китайцы они такие. Как взлетит над головой, и мы уже трупы.
– Ты лучше подумай, как мы искать будем, – сказал Сергей. – Лёня молодец. Вот институт, вот такая-то группа, у них каждый день предварительные беседы перед отправкой. Где искать эту группу, что это за беседы? А когда в Китае начинают учиться?
– Я не китаец. Но в Шаолине, по-моему, с рождения.
– Будем ждать на улице.
– А если они вместе выйдут?
– Сань.
– Что?
– Разумеется, маловероятно, что они разбегутся в разные стороны. Но где-то они должны расстаться. И, лучше бы, чтоб он не провожал её до дома.
– Да, лучше бы, чтобы она проводила его.
– Сань, ты успокоишься?
– Да настроение у меня! Я женат! А это?
– Волшебство, я уже давно это понял.
– Что ты такой зануда?
– Я думаю, что детям говорить.
– Может, их просто отпустим?
– Мы дали слово Лёне.
– Ах, ну да. Как ты считаешь, Лёня счастливый человек?
– Восемнадцать лет в браке, четверо детей. Ты видел их рядом с женой?
– Я их только вдвоем и вижу.
– Вот ты и ответил на свой вопрос.
– И ведь такое может быть!
– Быть может всякое. Другое дело, как к этому относиться.
– А у меня может быть тоже будет четверо детей!
– Ты с Эммой разговаривал?
– Нет, о детях-то мы, конечно, говорили. Мы количество не обсуждали.
– Думаю, это в первую очередь её вопрос.
– Согласен.
 
О чем думал Саша, направляясь на это авантюрное задание? Да, видимо, не о чем. Он просто развлекался, ему было весело! Его радовало всё! Всё, что он видел вокруг, Всех, кого, он видел. Он всех любил и наслаждался счастьем. Ему казалось, что он только что родился, родился, может, и заново, но родился. Он летал на крыльях волшебства, он порхал на нём! Им обуревала такая страсть, что он не мог думать ни о чем, кроме своей жены. Её командировка его так расстроила, что он чуть не расплакался, прощаясь, и принялся считать дни до её возвращения. Эмма была более сдержанной, но внутри неё также полыхал пожар этого волшебства. Любовь! Один день, и она встретила свою любовь, пусть странную, нелепую. Она даже представить себе не могла по началу, как такой клоун всю жизнь соблазнял женщин. Просто нонсенс какой-то. Но теперь этот нонсенс был её, и только её. И она верила ему. Она верила в это неожиданное волшебство.
 
Сергей не мог распутать самого себя. Шестнадцать лет любить одну и ту же женщину, которая его бросила, и которую он не видел. Это всё равно, что влюбиться в статую. Он был чертовски скован. Его внутреннее «я» выходило наружу лишь тогда, когда в его организм было влито достаточно количество спиртного. Тогда он либо придавался беспросветной тоске, рыдая перед фотографией, либо зверел и совершал дурные, безумные поступки. Порой он считал себя самым настоящим психопатом, и даже намеревался отправиться в клинику. А порой, в состоянии глубокой алкогольной депрессии он совершенно четко ограничивал рамки своей жизни, решая, что она, просто-напросто, закончилась. Что жить ему не для чего, по одной простой причине – не для кого. И сам он не нужен сам себе. Что он собирался делать, он не решил. Просто работать. А может и познакомиться с той самой Анной, что сидела рядом с ним на свадьбе. Хотя, после того, что он натворил, он сомневался, что она изъявит желание с ним ещё раз встретиться. Но, думал он, Эмма обо всем позаботится. Благодаря Саше, конечно, и с его подачи.
Но сам он путался в мыслях. Нужна ли, вообще, эта любовь? Девочка бы ему ответила. Да и кто она такая? Саша тоже рассказывал про какие-то детские голоса. Может мы все тронулись умом на старости лет? Но, ведь, она, действительно, говорит правильные, нужные вещи. А может, это мы сами себе это говорим, но чтоб нам проще было разделить ответственность, мы придумали себе эту девочку. Одну на двоих – не сходится. Может, это действительно, волшебство?
 
С Леней было проще всего. Слышал ли он эту девочку, нет, но с восемнадцати лет он полностью отдан семье. У него даже хобби нет. Он всего себя отдает жене и детям. Вот, думал Сергей, идиллия. Наверное, так и надо. Он даже расставил по ранжиру друзей. Первое место у Лёни, второе у Саши, как было, так и осталось, только теперь пьедестал второго места укрепился. А он сам был где-то внизу. Не то, чтобы на третьем месте, а просто, в яме. Нет, продолжал думать он, самоунижение ни к чему не приведёт. Аня, так Аня! А там посмотрим. Как-никак, Москва, новые возможности на всех направлениях. Главное, постараться вытащить себя из этого плена.
 
А Саша во всю что-то пел под радио.
– Скоро приедем, – сказал он. – У тебя нунчаков, или, как там они называются, нет при себе?
– 11 –– Как поздно Лёня опомнился, – снова вспомнил Сергей.
– Не верил, наверное. До самого конца. Взрослый человек. Эххх.
– И ещё, если они уезжают через два дня, то сегодня наверняка последняя консультация и билеты у них на руках… И что он от нас хочет? Вот странный он всё-таки в этом отношении. Какая любовь к детям.
– И чувство собственности.
– Это точно!
– Гол последней надежды. Приехали. Ну что, ждем?
Ждать им пришлось недолго. Через полчаса из института вышла группа студентов разных национальностей.
– Я её вижу, – сказал Саша. – Вон она.
– Понял. А рядом с ней, надо полагать, он.
– Какой-то рослый китаец, не находишь?
– Это, вообще, китаец?
– А почему не может быть рослых китайцев?
– Это не я сказал.
– А кто?
– Да чёрт с ним, кто это сказал. Ты в лицо знаешь этого Чена?
– Видел пару раз.
– И?
– Что и? Не отличу от другого, и… Я как будто китаевед?
– Это кто?
– Что кто?
– Кто такой китаевед?
– Тот, кто китайцами заведует.
Они рассмеялись.
– Идут… Стоп, они попрощались. Что делаем?
– Сначала звони Лёне и за китайцем. Пешком.
Сергей с Сашей выскочили из автомобиля и направились за добычей. Идти им пришлось недалеко.
Нагнав, они остановили предполагаемого Чена.
– Привет! – сказал Саша.
– Страфстфуйте, а ви кито?
– Что-то ты не очень по-русски, как нам обещали.
– Хтё общал?
– Не важно. У нас к тебе разговор. Присядем?
– Мине готовиться надо.
– Ты еще не подготовился к отъезду?
– Х отедю?
Сергей с Александром переглянулись.
– Ты с Женей уезжать собираешься?
– Я нет уезшат.
– Твою мать! – воскликнул Сергей. – Это не он? Женю Кротову знаешь?
– Да, они с Ченом дафно ушли.
– Извини, самурай, ошибочка.
Саша с Сергеем бросились к машине.
– Что делать будем?
– Ты сказал, что видел Женю.
Саша молчал.
– Похоже, я и в русоведы не годен. Или, в русофилы…
– Да заканчивай ты. Звони Лёне снова. По всей Москве их искать? Дал координаты, разведчик хренов. Спроси, где они могут быть.
– Да звоню, звоню.
– Ну?
– Что ну, а то ты Лёню не знаешь. Он не знает, что делать.
– Придется сторожить у дома, – сказал Сергей. – Кстати, я видел эту девчонку рядом с собой, и не раз.
– Какую?
– Волшебство, Саша, я о нём. Погнали.
 
А волшебство парило над Женей и Ченом, когда они прогуливались по «Сокольникам». Волшебство просто окутало их.
Женя, вопреки комплекции своего отца, видимо, пошла в мать, была невысокой стройной симпатичной девушкой, худенькой, с утонченной фигуркой, тоненькими ручками и ножками. Она напоминала одуванчик. Её волосы были заплетены в короткую косу, а живые зеленые глаза улыбались всему, на что она смотрела.
Она держала под руку своего молодого человека азиатской наружности. У Чена было приятное лицо и его карие глаза также улыбались всему. Его рост был такой же, как у Жени, но выглядел он крепким, хоть и был худощав.
– Представляешь, через три дня мы будем уже в Пекине, – говорил он. – Нас будет встречать вся моя родня. А ты знаешь, сколько у меня её.
– Даже не верится, – говорила Женя. – Я никогда бы не подумала, что способна решиться на такое. Уехать на другой край земли ради любимого человека.
– Это волшебство, – подсказал Чен.
– Да, это волшебство. Родителей моих жалко, особенно папу. Он так переживает. Он не хочет меня отпускать. До сих пор надеется на то, что я одумаюсь.
– Мы же будем ездить друг к другу в гости, – спокойно сказал Чен.
– Да, расстояние, что надо, – проговорила Женя и рассмеялась.
– Для любви нет расстояний.
– Это для нас с тобой. А родители?
– Они же тебя любят.
– Да, – грустно проговорила Женя.
– Мы их всех пригласим на нашу свадьбу. У меня богатый дедушка, с этим проблем не будет.
– Мы же договорились не говорить о богатстве и прочих денежных вопросах. Будем учиться, получать стипендию.
– Вот китайский тебе бы ещё подтянуть. Я возьмусь. Да там, на месте, будет проще. К тому же, английского для учебы будет, не то, чтобы достаточно, но… Мы не пропадём. А там, когда закончим учиться, кто знает, где мы окажемся.
– Может быть и в Москве, – смеясь, сказала Женя.
– Не исключено. Или в Америке.
– Я бы хотела объехать весь мир с тобой.
– Я бы просто хотел быть всегда с тобой рядом… Любимая.
– Любимый. Мой папа всё говорит, как так рано можно выходить замуж, а сам-то в восемнадцать лет женился.
– У родителей всегда свой взгляд. Мои тоже сначала, как я о тебе рассказывал, чуть с ума не сошли, когда я им сообщил о том, что намерен жениться. А когда сказал на ком, так там все попадали. Но, после смирились. Нет, не то слово. Поняли.
– Может, мой папа тоже понял бы, если бы не я к тебе уезжала, а наоборот.
– Решение принято.
– Да, любимый.
 
– Лёня сказал, что они гуляют в «Сокольниках», ему Женя доложилась, – сказал Александр.
– Могла соврать, – предположил Сергей.
– Резонно. Я бы так и сделал. Хотя, какой уже смысл. К тому же «Сокольники»! Тоже мне, лужайка. Там нам их где ловить?
– И кстати, там они будут вдвоем. Что будем делать?
– Давай сначала их найдем, а там решим по обстановке.
 
Женя с Ченом кружили по парку, не останавливаясь уже час. Они молчали. Им не нужно было слов. Их сердца разговаривали между собой.
– Давай присядем, – предложила Женя.
– Конечно, дорогая, – сказал Чен, – твои ножки не такие выносливые, чтобы так долго ходить.
– Но-но, – смеясь, ответила Женя, – мы ещё всю Великую Китайскую стену обойдем.
– С тобой, милая, хоть весь земной шар.
– Вот через три дня и начнем.
– 12 –– Опаньки! Это что за косоглазая обезьянка хапнула нашу цыпочку?
Перед лавкой стояли трое парней лет двадцати.
– А ну вали к себе на рисовые поля, китаёза! Ты же китаёза? Или япошка?  Вы косые для меня все на одну рожу.
– Колян, может, он по-нашему не понимает?
– Так ща поймет!
– Отстаньте от нас! – крикнула Женя.
– Ой ты, пискля, а туда же, – сказал один из парней и хотел было схватить её за подбородок, но тут же получил от Чена кулаком в глаз.
– Ни хрена себе. Ну, тебе сейчас будет и Хиросима и Нагасаки.
Один парень подошел сзади и столкнул Чена с лавки. Тот носом уткнулся в землю, но тут же попытался встать.
Тем временем другой уже подсел к Жене и силой обхватил её за плечи.
– Антоха, а она ничего так чирикалка. Вы этого черного отхиросимьте. А я пока мосты наведу.
Чен попытался встать, но тут же получил ногой по ребрам.
– Давай, вставай, если сможешь, косенький.
– Слышь, гоблины, взяли свои лапти и свинтили, пока ваши тупые бошки не оказались на том фонаре.
– Дядя Саша! – радостно закричала Женя.
– Походу валим, пацаны, не наша весовая категория.
– Вали, категория, – пробурчал Сергей.
– Мы еще найдем тебя, косоглазый! – издалека крикнул один из парней.
– Ты живой, Брюс Ли? – спросил Сергей Чена, помогая ему подняться. – Ничего тебя провожают.
– Спасибо вам, – ответил Чен, отряхиваясь и подсаживаясь к Жене. – Ты как, любимая?
– Боже, Серега, я не могу на это смотреть, – сказал Александр, разворачивая Сергея в сторону. – Что делать будем?
– А как вы тут оказались? – опередила его Женя.
– Мы ваша охрана, – нашёлся Сергей. – Исключительно для «Сокольников».
– А вообще, вопрос на миллион, – сказал Саша.
– Папа, – догадалась Женя.
– Такие они, родители, – констатировал Сергей. – У нас неудобная ситуация…
– Нет, – перебил его Саша, – ситуация у нас дипломатическая, причем, во всех отношениях, даже миссия. Короче, нам нужно с вами серьёзно поговорить.
– О чём? – вступил в разговор Чен, вытирая лицо.
– Ребра целы? – спросил Сергей.
– Всё в норме, – ответил тот.
– А ты по-русски шпаришь, как Ожегов, – заметил Саша.
– Короче, – начал Сергей, – вон карусели какие-то. Договоримся так. Один из вас идёт и кружится, пока мы его не позовём. Мы будем следить, чтобы гоблины не напали. А со вторым мы будем проводить собеседование. Договорились?
– Какое собеседование? – возмутилась Женя. – Это папа?
– Ну, Жень, – начал Саша, – нам нужно убедить твоих родителей в том… Что Чен, что Чену. Ну, то, что ему доверять можно, мы уже убедились… Да, подыграй ты нам! Не возвращаться же нам с пустыми руками. Как-то так.
– Взрослые мужики, а все в казаков-разбойников играете. Хорошо. Я иду кататься. Не пытайте Чена.
– А была такая мысль, – смеясь, сказал Саша.
– Женя? – воскликнул Чен.
– Все будет хорошо, – ответила Женя, и пошла выбирать себе карусель.
– Присаживайся, – сказал Саша Чену.
– Я уже сижу, – ответил тот.
– Вот, диалог налаживается.
– С чего нам начать? – спросил Александр.
– А что вы от меня хотите? – не понимал Чен.
– Что нужно сделать, чтобы отговорить тебя забрать Женю и отменить свадьбу?
– Да ты просто Чичерин! – воскликнул Сергей. – Черчилль, Лавров!
– Для этого вам нужно меня убить! – серьезно ответил Чен.
– Вы чем занимаетесь? – спросила девочка Сергея.
– Чёрт! – воскликнул он.
– Что такое?
– Показалось. Давай дальше, раз уж начал.
– То есть ваше решение обдуманное, взвешенное… какое оно ещё бывает? Допустим, вы там и поженились… Так. Обеспечить её сможешь? Деньги есть у тебя, студент? Вы на что жить собрались? – повышая тон, говорил Саша.
Сергей прыснул. Даже Чен не сдержался.
– Любишь её? – спросил Сергей.
– Больше жизни, – не задумываясь, ответил Чен.
– И налёво ходить не будешь? – вмешался Саша.
– Саня! – прикрикнул Сергей.
– Не понял вопроса? – начал Чен.
– Не нужно, – ответил Сергей.
– С обеспечением вопросов нет, мой дед владеет…
– Достаточно, – прервал его Сергей.
– Слушай, Чен, – опять влез Саша, – а у тебя было это… Оно. Ну, когда ты впервые увидел Женю… Как это…
– Волшебство? – спросил Чен.
Саша закурил.
– Угу, – промычал он. – О чем тут говорить, не понимаю? И ты готов всю жизнь… как это…
– Быть рядом с ней, заботиться о ней, – продолжил Сергей, – все, что…
– Я готов сделать все, что она пожелает, и клянусь быть всегда рядом с ней! – в сердцах воскликнул Чен.
– Стол только не урони, – заметил Саша.
– Даже если она скажет, что больше не любит меня… Я отпущу её, не сказав ни слова.
Сергея прожгло насквозь.
– Обещаешь привозить её к родителям? – спросил Саша.
– Это мы уже обсуждали. И их к себе, и мы к ним.
– Обещаешь назвать сына Александром?
– Саня! – прикрикнул Сергей, но не выдержал и добавил, – а дочь Сергеем.
Рассмеялись втроем.
– Ну, что? – спросил Саша.
– Мы на перекур, – предложил Сергей.
Они отошли в сторону.
– Вопрос ясен, – сказал Сергей. – Как быть с Лёней? Его теперь уговаривать? Он это итак наверняка уже всё слышал.
– Вот это не факт. А то ты Лёню не знаешь, как запрётся у себя в кабинете, как дитё малое и будет кричать: «Не хочу, не буду!»
– Думаю, с Женей нет смысла разговаривать.
– Нет, мы должны.
– Ну, что, самурай, иди катайся и позови Женю, – сказал Саша.
– Я китаец.
– Шаолинь, как вас там…
– В общем, иди.
– Мальчики, вам всё ещё чего-то не понятно? – спросила девочка.
– Ты это слышал? – воскликнул Саша.
– Женя идёт.
– Женя, сразу первый вопрос, впервые, а может не впервые, как ты увидела Чена, ты ощутила это?..
– Волшебство?
– Да что ж это такое! – воскликнул Саша.
– Ты обещаешь обеспечивать… тьфу ты!
– Ты не оставишь…
– Не оставлю Чена никогда. Я буду всегда рядом, и буду заботиться о нём.
– И даже, если он тебя разлюбит?
– Он меня не разлюбит.
– Допустим…
– Я отпущу его.
– Повезли детишек по домам, – предложил Сергей.
– Жень, обещай сказать папе, что мы устроили вам жесткий допрос с пристрастием? И пытками! Дыбы, и всё, что в голову придет.
– Обещаю, – смеясь, сказала Женя и побежала за Ченом.
– Вы закончили, мальчики? – спросила девочка.
– Ты это слышал? – спросил Саша.
– Кажется, да. Это волшебство.
– Эпилог –На проводы в аэропорт пришли все: семья Жени в полном составе, исполненные слез и сожаления, ее друзья, подруги и сокурсники, ну, и конечно, Сергей с Александром.
Лёня и его жена так долго обнимали дочь, что они с Ченом чуть не опоздали на рейс. Такой церемонии давно не видели перед стойками паспортного контроля.
– Береги её, – надрываясь, бросил Лёня Чену, когда они покидали процессию, направляясь к контролю.
– И я его буду беречь! – крикнула Женя, чтоб хоть что-то веселое внести в обстановку.
И слезы, и улыбки, и цветы, и, конечно же, волшебство пересекали границу, готовясь направиться к выходу – к трапу самолета.
– Мы нужны друг другу, а если кто-то кому-то нужен, он не пропадет никогда! Мы не пропадем! Мы всегда будем рядом! – крикнул Чен на прощание.
Что-то толкнуло Сергея в грудь от этих слов.
Всё закончилось. Лёня никак не хотел покидать зеленую зону, но, в конце концов, его уговорили хотя бы посидеть узкой компанией в баре. Остальные разъехались.
Сергея почему-то трясло.
Остались Лёня с женой, Александр и Сергей. Они заказали выпить.
Какая-то еле заметная молния ударила Сергея.
Принесли выпивку. Сергей сел с краю. Лёня всё причитал.
– Мы с Серёгой сделали все, что смогли.
– Да мы знаем, – улыбаясь, сказала жена Лёни.
– Ну, за то, чтобы у них всё получилось, – проговорил Лёня.
– Ты вчера весь вечер это говорил, – заметил Саша.
Сергея било. Он махнул стакан виски.
– Всё же, хочешь рога и длинный хвост? – рядом с Сергеем сидела девочка. Он посмотрел на других. Никто её не видел.
– Давайте по одной и поедем, дома уютнее. Там сядем и еще раз всё обсудим, – предложила Ксения.
– Сейчас, сейчас, – говорил Лёня.
– Ты знаешь, один знаменитый, молодой, но мудрый человек как-то сказал, – продолжала разговаривать девочка с Сергеем, который совсем потерялся, – человек, которому вы нужны, всегда придумает, как ему быть рядом, ну, или как-то так.
Сергей вскочил со своёго места, не допив бокал.
– Что с тобой? – испуганно спросил его Саша.
Сергей тяжело дышал.
– Что случилось? – снова спросил Александр.
– Мне нужно… Мне… Я… Я потом заеду. – Сергей не мог подобрать слова. – Где тут билеты продают?
– Ты чего?
– Я скоро вернусь! – крикнул Сергей и бросился бежать.
 
Когда самолет приземлился в Кольцово, аэропорту Екатеринбурга, было ещё светло. Не спрашивая стоимости, Сергей сел в такси.
– Вы с самолета? – поинтересовался водитель. – У вас даже ничего нет. Вы налегке? Совсем налегке?
– Деньги у меня есть, добавлю, если ускоришься.
– Куда едем-то?
– Я покажу.
Когда такси остановилось, Сергей выскочил из автомобиля и вбежал в подъезд пятиэтажного дома. Взлетев на четвертый этаж, он принялся беспрерывно трезвонить.
– Что такое? Что такое? – Дверь открыла пожилая женщина. – Сергей?
– Катю можно увидеть?
– Катю? А Катя уехала.
– Куда?
– Она не сказала. Была вся не своя, собрала чемодан и уехала.
– Ничего не сказала?
– Сказала, искать чуда, или волшебства, я не разобрала, а что, куда… Обещала позвонить.
У Сергея потемнело в глазах.
– С тобой всё в порядке?
Не ответив, Сергей поплёлся вниз.
Утренним самолетом он уже был в Москве. Он всё делал так медленно, что казалось, умрёт на ходу.
Рассчитавшись с таксистом, он вышел из автомобиля и также медленно вошёл в гостиницу. Вошёл и встал спиной к дверям. Потом тяжёло вздохнул и направился к лифту. Лифт казался так далеко, что он думал, упадет, пока доберется. Он просто проплывал по холлу.
– Серёжа! – послышался голос.
Сергей обернулся. Недалеко от стойки регистрации, на диване, возле чемодана сидела Катерина.
– Катя, – прошептал Сергей и со всех ног бросился к ней.
Добежав, он остановился.
– Катенька! – Он обхватил её и поднял вверх. – Прости меня, прости меня за всё! Я был таким уродом, таким слепым самовлюбленным бараном. Прости! Прости!
У него на глазах выступили слезы. Он поставил Катю, но продолжал обнимать.
– А я к тебе приехала, – слабым голосом произнесла Катя.
– Я тебя теперь никуда не отпущу. Ты согласна, чтобы мы всегда были вместе? Чтобы я… Чтобы… Я клянусь… Ты так нужна мне! Я же… Я люблю тебя.
 
– Про мороженое не забудь! – Девочка сидела рядом на кресле и улыбалась. Она поднялась, подмигнула и пошла прочь, оставив двум, обнимавшим друг друга людям свое волшебство.