Фараон

[Скрыть] Регистрационный номер 0208258 выдан для произведения:

                       Сергей  Пилипенко

 

 

 

 

 

 

                  ФАРАОН

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                    СЛОВО  АВТОРА

 

Оторванное частью истории, позабытое и сокрытое стариной так может быть никогда и  не узнано нами.

События прошлых лет давно слились в единые мемуары  каких-то идолопоклоннических взглядов тех, кто когда-то, как и мы, населял нашу планету. Вернее, часть ее территории, признанно обозначенной, как  Египет.

Приземистая мистификация, облагороженная частью добываемых живых мифов, вырисовывающихся из-под недр земли, свела на нет все усилия  иных лиц в желании хоть как-то привести ту самую историю древнего Египта к нормальному руслу ее изучения.

Очевидно, сказочность так далеко проложила путь в души многим, что даже уже сейчас очень большое их число не может от всего того избавиться.

Между тем, сама настоящая история, отнюдь не пестрит какими-либо фантастическими достижениями, а сплошь и рядом покрыта потом того населения, которому довелось творить, так называемые, чудеса света в виде дошедших до нашего времени пирамид.

Как часть того же дошли и иные творения рук людских и  во многом поимели свое отображение в настоящей действительности. Все эти поделки прошлого, созданные в свое время как часть обычного обихода в самой жизни, привели к убеждениям  совсем иного толка, что не замедлило сказаться на развитии теории существования древнеегипетской цивилизации и соответствующе отобразилось в сознании уже простых людей.

Естественно, изрядное количество различного рода странностей, возникающих при изучении и произведении раскопок, вносили свою долю вездесущего мистицизма, но это все же не давало права его преобладания над умом тех людей, что доподлинно занимались именно этим.

Таким образом, сложилась ситуация прямо таки противоположная реальному положению вещей или событий, что произошли когда-то. И на поверхности всеобщего человеческого сознания прочно уложился единый образ самой, что ни на есть, крутой мистики с филигранно выбранными частями, представленными на суд людской  добытчиками археологических  знаний.

В результате, мы получили прочно уложившуюся базу, так называемых, нестереотипных познаний того самого времени, которые своей современной уверенностью не дают трезво оценить все те приписанные кем-то чудеса и по достоинству оценить  труд тех людей, что вознамеренно день за днем и камень за камнем возлагали все в рост, в надежде, что в будущем все то будет оценено по самым высшим меркам.

Именно труд и ничего более не приводило к тому самому свершению и, ознакомившись с представленным ниже материалом, Вы сами убедитесь в этом.

Только самая малая часть из всего того действительно принадлежала чудесам, что в свою очередь принадлежат самой Земле или точнее, времени ее очередного пересложения.

Удивительное всегда рядом. Так кратко можно сказать обо всем сразу. Но оно не является мистическим и никогда не должно нести на себе именно такой смысл.

Пока, да и тогда – это просто незнание. Недопонимание тех законов, что существуют в природе  на основе чего-то.

И его нужно побеждать, как бы мы не хотели остаться в стороне с той самой сказочностью, что так мешает всем жить и благоразумно мыслить во имя себя же и той части природы, что окружает.

Наступит тот день, когда вся правда раскроется перед нами воочию. Точнее, расколется, ибо это будет выглядеть именно так  и до этого нам самим, как ни странно, надо дожить.

Дожить, чтобы увидеть и еще раз убедиться в том, что ум все же присутствует на Земле и с его помощью достижимо все, что угодно.

Но подождем пока само время, и не будем торопить события особой своей настойчивостью.

Черты того прошлого будут описаны ниже, черты настоящего Вам всем известны. Сравните это самостоятельно и угадайте цели.

Возможно, хоть как-то, но уложится смысл обозначенной цивилизации и возможно даже кто-то попытается сделать первый шаг навстречу тому самому будущему, что  несомненно грядет, как великий всецело человеческий успех.

Давно покинули мир наш земной те самые фараоны, и их потревоженные временем души никак не найдут себе достойного успокоения.

Это сделать должны мы сами. И время тому еще придет и по достоинству оценит всю нашу живность людскую…

 

 

 

             

 

 

 

 

 

 

 

 

 Ф А Р А О Н

 

Вступление 

                                           

Есть ли на Земле что-то более убедительное, нежели выстроенные ког­да-то и кем-то египетские пирамиды. Смысл их застройки совершенно не ясен  и  до сей поры нас мучат сомнения в правильности наших действий? как относительно самих пирамид, так и тех, кто их в свое время построил.

Не берусь утверждать основательно, но все же скажу. Какую-то часть изо всего того довелось построить и нашим предкам.

История нашего народа далеко не разгадана и не все так просто, как то кажется на первый взгляд. В первую очередь, именно на это нацелена эта книга, желающая предоставить всем более обширные знания того времени, чем те, коими мы  довольствуемся в настоящее время.

Книга поделена на четыре части, каждая из которых повествует свой материал, в основе своей связанный между собой временем.

Эпоха фараонов прошла и все, что связанное с нею, кануло в века. Нам предлагалось сохра­нить все те естества, что были до времени настоящего уровня прогресса, но, к сожалению. то не было сделано и, воспользовавшись случаем, люди по­просту начали грабить те древние захоронения, невзирая на святость по­добного рода мест.

Совсем не то было кем-то задумано? и уж не так возлагались камни один за другим, возводя гору. Возможно, если бы все сох­ранилось до сей поры нетронутым, картина бы стала нам всем яснее, но того не случилось, а потому сама тайна осталась тайной, предлагая вместо себя зияющую пустоту гробниц и мощи давно высохших в теле фараонов.

Было ли еще что святое на Земле на тот период и удалось ли чему-нибудь сохранить себя в том первозданном виде, как было сотворено?

Святое, несомненно, присутствовало, и часть его дошла до наших времен, но вот перво­зданность утеряна практически во всем и потому определить подлинность достаточно тяжело.

Состояло ли правдой определение пирамид как царствование самих фарао­нов и ничего более? Хранили ли они какие-нибудь секреты и что скрывали от глаз людских?

Об этом вы узнаете из самой книги, окунаясь в другой мир с самого начала первых страниц. Именно так воспроизвелось оно в па­мяти и по ходу сложилось в цепочке уверенного логического заключения.

Все пытаются найти ответы на интересующие нас вопросы в дне настоящем, но между тем, истина как раз располагается в прошлом, а именно в то время, когда все и происходило.

Иначе говоря, то прошлое невозможно постичь правильно только этим временем. Надо еще обращаться в века или к памяти времени, что содержится в каждом человеке, как результат естественного солнечного радиоактивного обогащения человеческих организмов.

Потому, мне, как автору, пришлось поступить именно так, ибо то, что есть - попросту не удовлетворяло любопытство и не могло дать всеобъемлющих познаний.

Может это и выдумка, если судить довольно строго, но она не лишена науч­ных оснований, ибо на момент нынешний наличие такой памяти частично уже доказано.

Таким образом, каждый несет в себе часть своего отображенного исторического прошлого  и вполне способен доказать это, используя для работы свое состояние  прошлого ума, тоесть подсознания.

Беда многих историков и археологов заключается в том, что они ни на грань не сомневаются в состоятельности чьих-то ранних побед, совершенных в научных и других областях. Они располагают только добы­тыми натурально познаниями, что никак не может дать конечного заклю­чительного и обоснованно оправданного ответа на какой-либо вопрос.

Во многих случаях каких-то находок, открытий   и так далее, играет роль, так называемое, состояние души человека.

Именно оно подсказывает, где искать, что искать и как порой объяснить происхождение того или иного оброненного временем предмета.

Это уже есть какая-то работа подсознания, а точнее,  ума, добытого в прежних жизнях. Это их память помогает добывать новые и новые сведе­ния о своих предках, в том числе и о самих себе, ибо каждый когда-то был кем то или даже чем-то хоть на немного. Хотя  говорить так все же   неверно. Почему?

Потому что, исполнение тела в прошлом - не есть исполнение его в настоящем, а  это значит, что это уже другой человек, с другими родственными связями, привычками, харак­тером, хотя даже в этом случае от прошлого многое и сохраняется.

Но все же, если мы любим констатировать только факты и видеть только реальность, то нельзя сказать, что кто-то в прошлом - это я сам. Это лишь частица вашего прежнего сознания, вашего настоящего ума и часть обретенного генетически какого-то единого признака родового опреде­ления.

Вобщем, в настоящем выражении тела и, соответственно, души - есть общая душа   от состояний прежних тел, и лишь часть выражения этих тел в непосредственном натуральном исполнении сейчас.

За время развития ума, тоесть души, генетика воспроизведения роста видоизменяет актив телосложения. Поэтому, тело не может выражаться так, как в прошлом. Хотя единоличные случаи все же присутствуют, но в боль­шинстве своем, как искусственно обреченное состояние или своеобразный  природный диссорциум  времени, тоесть простое аномальное совпадение.

За время существования, так называемых, раскопок времени, человечеству так и не удалось докопаться до истины и восстановить первоначально задуманный смысл постройки пирамид и их внутреннего обустройства, как способа сохранения тела до каких-то времен.

Смысл всего вышеуказанного заключается в следующем.

Использование в подобной деятельности только осознанного обретенного натурально позна­ния или использование методов обычного человеческого стереотипа стандартной мысли не может дать основополагающего заключения о прош­лом, либо другом времени.

Сознание в силу несовершенства самих знаний, техники, методов, искажает суть действительного факта события, а также налагает условно свое вето запрета на воскрешение какого-либо самостоятельного знания из этой области из состава своей родовой памяти.

Тоесть, сознание практически не дает возможности пользоваться человеку настоящим складом или составом его ума.

Этот эффект часто используется в кино, драматургии и тому подобном, когда в зону общего взаимодействия попадает сильно закрепощенный натурально обре­тенный ум, готовый исказить до неузнаваемости прошлое генетическое сос­тояние. Тоесть, мозг человека, изобилируя полученными натуральными знаниями, снижает работу подсознания и решает задачу дня настоящего, используя для этого всю свою мощь существующих радиолинейных связей между всеми людьми. Говоря проще, такие люди попросту разыгрывают сцены, исходя из состава полученных натурально знаний с лишь незначительной примесью подсознания.

Тоесть, это то же самое, что простая игра воображения, осно­ванная на обычной работе нашего генетически сложенного ума.

Известно, что процент попадания в цель. тоесть точность отображения, самый минимальный.  Этим и объясняется  многофункциональная работа умов писателей-фантастов, и их коллег по праву подобного рода творчества где-нибудь в кино, театре  и тому подобном.

Чем выше стоимость прошлого состояния ума и, естественно, натурального - тем выше процент правильного отображения прошлого или будущего. Слагая все воедино, можно сказать так:

необходимо хорошее натурально полу­ченное образование  и  хорошая основа подсознания, утвержденная на прош­лых жизнях. Любой недостаток будет являться какой-то степенью неточности или прободения в какую-либо сторону.

Тоесть, сейчас человеку необходима база как натурального, так и под­сознательного познания для уравновешенности степени "половинок" ума, складывающегося из сознания и подсознания, а соответственно, из коры го­ловного мозга и самих полушарий мозговых узловых соединений. Практически, это   может быть выражено только в будущем.

Натурально допонято, тоесть  методом научного обоснования - уже во время настоящее. Хотя до этого настоящего, как говорят, надо еще дожить. ибо кроме того, что уже имеешь, есть и другое достояние:  то, что имеем, но не знаем и пока остаемся в темноте в силу существующих стереотипов че­ловеческого мышления и в силу особой заразности простой игры воображения.

Есть все, чтобы попытаться это понять и нет причин для отвержения подобного.

К сожалению, мало желания в силу разных интересов сообществ и отдельных людей.

Что ж, можно подождать возникновения такового и убедиться в чем-то воочию или, как говорят, наяву. На этом краткий обзор завершен и можно приступать к самому прочтению, если, конечно, наступит момент того самого желания познакомиться  поближе  с чем-то еще.

Возникновение подобного вовсе не случайно, так же, как не случайно  и всякое возникновение.

Читайте и уверуйте в свое внутреннее сложение. И возможно кому-то все это покажется до боли родным и знакомым, но пока просто непонятным или не осознанным до конца.

В таком случае можно сказать, что автор вас приветствует, как своеобразных родственников по тому времени и желает вам такого же добра, как и во все ранние пройденные этапы  человеческого становления ума.  

Все существующие генетические линии строго объединены состоянием энергетически сложенного ума.

Подумайте над этим, и возможно, вы по настоящему потянетесь к пока непознанному и неосознанному лично.

А пока  я предлагаю книгу, не совсем тяжелую по слововосприятию  и не такую уж длинную, как то можно сотворить обычным умом профессионала. Читать ее недолго, хотя читать нужно прилежно, ибо всякое прилежие дает свое внутреннее отображение и завоевывает какую-то власть над вами самими.

Хотя это всего лишь так говорится. Реально же никакой власти нет. Есть только ум и желание его же приоб­рести дополнительно.

Власть ума огромна и  по-своему тяжела для своего личного состояния. Но за ним наше будущее и без него, как говорят, никуда.

Поэтому, время диктует эти строки и желает воспроизведения ума наяву, дабы хоть что-то изменить в опознании прошлого и с надеждой перейти в недалекое тревожное будущее.

Удачи вам и осмысливания, ибо без этого любой труд просто напрасен. До свидания. С уважением, автор.

 

       

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Часть первая

                                                  

ЭСТАВЕРОН

 

"...Когда   воочию убедишься - сразу становится ясно: что, где и как..." 

                   (Одна из заповедей бывшего  фараона)

 

« Каждая жизнь сложена так, чтобы ее  можно было увидеть в дальнейшем »

 

 

Глава 1

 

ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ   ОБОЗНАЧЕНИЕ

 

В силу разных величин и в большинстве своем благодаря раз­личным, распускающимся везде слухам, жизнь на Земле появилась сама по себе.

С одной стороны -  это так и есть, а с другой - напрочь опровергает всякое обозначение деятельности другого   ума в создании себе подобного.

Человеческое детище родилось вовсе не случайно и уж совсем не так, как то предлагают многие из великих умов современности.

Ничего особенно плохого в, так называемой, игре воображения нет и всякий вправе допустить ошибку в каком-то своем умоопределении мира сего и не такового, тоесть чуждого по реальности и не видимого, как явность изображения.

Поэтому, не доставляя какого-либо внутреннего ущерба вышеуказанным, можно согласиться на простое путешествие в прошлое и попытаться восстановить его в памяти, как сохранившееся зерно правды от тех жиз­ней времени.

Но прежде, чем окунуться в само воспоминание, всем нам необходимо познакомиться с, так обозначенными, общими человеческими родовыми усто­ями или, говоря проще, с самими родами и их возникновением на Земле.

Говорят, яйцо не может учить курицу, ибо вторичное - это есть отображе­ние первичного.

Но,  в таком случае, откуда появилось это первичное и как состоялось во времени своего исполнения?

На эти и другие прилегающие вопросы, мы и попытаемся ответить в этой части вышеуказанного произведения.

И вначале, как это делают в подобного рода описаниях, мы рассмотрим часть человеческой истории, в целом признанной, как непонятная или пока смутно отображенная уже в нашем ностальгическом времени.

Итак, вначале, как всегда, был Бог.

Кто он, пока никому не ведомо и незнамо по существу. Но, собственно, не это самое важное. Важно другое.

Он был и существует по сей день. В какой  форме, как и где - об этом еще только предстоит описать, и об этом же  уже частично было указано ранее.

Далее родилась Природа и ее составляющие, как общепринято говорить: Адам и Ева зажили в божьем раю.

Из чего он состоял - пока многим  не ведомо. Но зато известно, что там был сад, а в саду райское яблоко, из-за которого возникла ссора /чисто по житейски/ между Богом и представителями уже людского поколения.

Как бы там ни было  или  как бы ни обозначилась ситуация со  стороны самих людей, достаточно ясно и так, что под этим имелось в виду некоторое разногласие между образом мышления Бога-творца и человека в образе двух различных по полу особей.

Попробуем реставрировать эту ситуацию и отобразить ее более научно, а точнее, уже с точки зрения дня сегодняшнего.

Бог - это невесть что или кто и условно так и оставим этот мистичес­кий образ с той лишь разницей, что придадим его понятию статус какого-то человекообразного существа, способного творить и мыслить как-то по-своему и понимающему самих людей.

Возьмемся первоначально за самих людей.

Как известно, вначале их было только двое. Это и понятно: как могло быть больше, если для осуществления райской процветающей жизни больше и не надо.

Достаток есть, Бог за всем присматривает. Как говорят, живи и радуйся.

Но человек или те две особи, разрешили вопрос по-своему. Им показалось мало того счастья и  они, как говорят, согрешили, тоестъ вступили в активную связь между полами, дабы произвести на свет дитя своей райской любви.

Попробуем более тщательно разобраться в этой ситуации и воспроизвести историю более правдоподобно или, можно сказать, реальнее в понятии дня настоящего.

Вобщем, был Бог и им сотворенный Рай. Это небеса, земля, вода и природа совместно. Тоесть, это то место, где мы и живем уже много-много лет. И вот в этом раю воспроизвелись двое.

Из какого теста они были сделаны первоначально? Из того, что непосредственно было самой материей Земли, тоесть из сос­тава ее самой, а точнее и ближе, из состава везде образующейся по-своему природы.

Две особи: мужчина и женщина, были образованы как переделанный вид животного существа.

Бог вложил в их создание много труда и потратил множество сил. Он создал их из составов многих видов животных существ и этим самым определил, так называемый, род людской.

Тоесть, вначале, да и сейчас, были просто люди, ибо человеком можно было зваться только по состоянию ума, почти такого же, как у самого Бога. Этот род Бог именовал как "Эставерон"

Это слово применительно к его языку и по части людского словесного фольклора мало переводится. Буквально оно обозначает  «человек-молеку­ла».

А в переносно-образном смысле обозначает возникший  людской  образ.

Согласно этого первоначального определения Бог создал   и дальней­шее, отдельно у себя откладывая эти обозначения и записывая их в общую Святую Книгу возрождения Земли.

Спустя время, на свет начали воспроизводиться другие люди.

Первона­чальные особи могли завести себе дитя и уже дальше их родовое уеди­нение обрело более широкую форму ответвлений или умножений своего численного состава.

Надо сказать, что совершение греха в том раю обосновалось на природном инстинкте, возникающем время от времени у обычного поголовья животных, из состава которых и были сотворены те двое.

Естественно, Бога это не удивило, и только человек мог впоследствии придумать какое-то яблоко раздора.

Хотя, по сути, оно было, но только в переносном понятии и применении к жизни уже на гораздо позднем этапе людского развития.

Но об этом несколько позже.

Таким образом, еще вначале Бог создал сразу несколько групп родовых начал и уже далее довел их численность до того количества, которое сохранилось  до сих пор.

Поочередно рода обретали свою устойчивость  к природе и выражали потомство каждый по своему. Обходя различные инсинуации чисто научных терминологий, можно выразиться так.

Бог создал рода по животному схождению видов природы и рассредото­чил их по Земле в составах воспроизведенных единиц. Далее они сами умножали свою численность и приспосабливались к, так называемой, среде общего существования.

В общем-то Бог не был особенно доволен   своим сотворением. Во многом были допущены уже его первоначальные ошибки, которые, естественно, он же по ходу людского родового развития время от временя, исправлял.

Но, к сожалению его самого, многие признаки того прошлого сохранились и до сих пор в людском исполнении душ.

Сами же души творились уже образованными единичными группами по строго­му родовому принципу развития.

Из состава общей среды выделялась какая-нибудь единица, тобишь, особь, что первоначально вносила свой стимул жизни в родовое начало.

Toeсть, принцип развития племенного порядка сохранялся до какого-то времени.

Благодаря умственному творению самого Бога, удалось добиться в родах некоторого перевеса сил мужского содержания и меньшего состава  женского.

Это нужно было для того, чтобы в самих родах образовалась специаль­но выработанная во времени мужская единица, способная нести в себе ро­довую строгую неизменность и не  передавать другому роду какую-то свою, добытую во времени развития, генетическую наследственность.

Toeсть, это было не что иное, как унификация родовых начал и образование  генетических концентраций времени от результата воздействия самой сре­ды, точнее природы в ее окружающем составе.

Но, к сожалению, чистого генопереходного признака добиться не удалось и люди, даже сквозь века, склонны обретать какую-то другую генетическую ветвь, тем самым разрушая свою родовую уверенность в противостоянии окружающей силе природы.

Так произошло от одной возникшей угрозы на Земле и временному слиянию воедино ранее указанных родовых начал.

В общем-то Бог как-то в делах не досмотрел за этим и, естественно, это отразилось на самих людях. Но, несмотря на это, в основе своей како­го-то сохранения ему  все-таки удалось добиться и в большей части родовые признаки передаются из поколения в поколение.

Далее Бог решил усовершенствовать образ людской и несколько сблизил отдельные родовые группы для образования родов слияния.

Так образовались мутационные родовые генетические ветви, которые до сих пор сохраняют свою уверенность и не дают возможности что-либо изменить в самих родовых признаках.

На основе сложившихся генетических родовых начал по виду определения среды, тоесть окружающей природы, удалось создать дополнительно несколь­ко родовых слияний, которые тут же образовали свои рода и распространились по всей территории Земли, где дополнительно образовали переход­ные группы родовых начал и выразились в целом как племена, сохраняю­щие свои генетические родовые начала.

Таким образом, Богу в некоторой степени удалось сохранить виды родовых начал и родовые слияния, в большей степени более не слагающиеся в какие-то другие объединения из геносостава.

Хотя отдельные случаи были и на их основе образовалось несколько видогрупп дополнительно.

Все это было обусловлено воздействием самой природы Земли на людей и их слабой реальной защищенностью.

Впоследствии многие родовые на­чала образовали свою трансбутафорическую смесь времен, которая к генетическому исполнению отношения не имеет.   Тоесть, племена объединя­лись, разъединялись в процессе довольно длительного периода, но при этом сохраняли свой предыдущий способ внешнего образа жизни и мето­ды взыскивания дополнительной помощи со стороны небес в виде некоторо­го осознания существования Бога на Земле.

Таким образом, получалось, что люди или племена имели одни генетические родовые признаки, а внешне их деятельность значительно различалась. И именно это послужило поводом для создания условно-словесно каких-то дополнительно генетических групп, хотя в реальности этого не было, и это же сохранено до сих пор, за исключением случаев радиомолекуляции крови и явного насильственного переобразования искусственным способом.

Совместно с переопределением первоначальной значимости родовых начал видоизменилось и генетическое воспроизведение поколений в потомстве.

Так называемый, родовой матриархат начал   ослабевать и в силу времени вступил мужской генообразующий эквивалент сопутствия общеродовой деятельности.

Тоесть, постепенно непосредственную «власть» захватили мужчины или кто-то наиболее конкретно выраженный  из них, который и являлся как непосредственным  руководителем группы, так и генетическим  воспроизво­дителем.

Согласно этого, первоначально состоящие рода, а также родослияния и племена преобразовались в, так называемые, псевдоплеменные группы по внешнему признаку образа мысли и действия и яркому отображению их одиночного поклонения какому-либо духу, первоначально изысканного как Бог на Земле и в небесах.

Все это говорит о том, что генетически состоявшийся родовой геноисполнитель создал в том своеобразном обществе разделенных групп людей свойственную только ему категорию веропоклонничества и отображаемую в здравом уме реальную суть выражения каких-либо жизненных познаний того времени, воспринятых и допонятых им самим.

Таким образом, становилось ясно, что люди будут вести свое развитие путем единого родового признака существования.

И тогда Бог понял, что его первоначально совершенные ошибки могут быть вполне исправлены временем в отражении жизнедеятельности  самих  людей.

Это давало возможность ему самому заняться другим делом, а людям, соответственно, самими собою. Toeсть, на этом окончательном сформировании родовых групп (по их конкретно выраженной принадлежности к родовому началу), слияние ума и действий Бога-творца с людьми заканчивалось. Он давал возможность развиться им более самостоятель­но и самим определить свое будущее торжество мысли.

На этом общее описание сути человекородонаследования заканчивается, и мы приступаем к более подробному изучению всего родоначалия по его внешнему признаку расхождения и общему внутреннему зарождению любой мысли.

В этой же главе остается только подытожить все сказанное и как-то сформировать будущее претензионно настроенных  друг к другу родоначальников  человекосуществ.

Итак, Человек был зарожден  Богом, как своеобразная единица самой при­роды Земли. Он же утвержден на ней с помощью силы откровенного вмешатель­ства в его внутренние структуры саморазвития  со стороны, в лице одного единого  Бога-творца.

В самом начале человек организовал родовые начала, самым первым из которых был "Эставерон". По этому пути последовали и другие выражения, которые в дальнейшем обрели свою форменную природную окраску и сте­пень современной иммунной  генной защиты.

В результате ранних внутренних генослияний, тоесть когда природа еще не установила окончательно форму родового гена, образовались до­полнительные генородовые  конфигурации, переросшие со временем в ярко обозначенные рода племенных групп.

Совместив деятельность основных родовых начал и ярко обозначенную внешнюю позицию восприятия мира, Богу удалось сформировать, так называемые, псевдородогруппы  изначалия, со временем преобразовавшиеся в племена общин и народностей.

Ярко выраженная духовная материализация окружающего в величине сил окружения природы общего воспроизведения дала рост внутреннему духовно­му росту и образовала единицу по-новому сформировавшегося сознания или понятия сил той же природы.

Общий Бог переформировался в материально призрачный дух и стал присутствовать в составе каждой племенной группы, отображаемой это своеобразно и по-своему умопониманию.

Матриархат постепенно превратился в генососредоточенный патриархат и определился, как строгое выражение родового признака какого-либо племенного состава.

Так же постепенно одиноко кочующие группы образовали свои соединения и воспроизвели дополнительно количественное  взрастание родовых начал.

Используя различную атрибутику времени, эти группы составили какую-то об­щую бутафорическую схему своего духовного поклонения и условно дали свои родовые образования.

Таким образом, до момента образования, так называемых, египетских пирамид, было сформировало довольно большое количество групп по родовой принадлежности, которые самоопределили свое дальнейшее развитие и обусловили естество своего генетического выражения в потомстве.

Тоесть, момент создания этих пирамид в истории человекосуществ явля­ется основным этапом формирования родовых племен, сохраняющих свою силу и идентификацию до нашего времени.

И хотя в дальнейшем были еще дополнительные присоединения и выделения из состава больших родовых племен - эти первые, вновь образованные и запечатленные   самим фактом умственно-творческого сотворения племена и являются основателями всего того, что имеется сейчас. Исходя из этого, можно сказать следующее.

Все основополагающие народ­ности, распространившиеся по Земле уже гораздо позже - являются потомка­ми вышеозначенных племенных групп.

К этому следует добавить или нужно учесть, что до момента формирования этих родовых объединений настоящие родовые начала были сформированы самой природой Земли по мере их распространения на ее территории.

Отчасти, это событие отражено в составе сохранившихся мумий древних фараонов.

Но, в большинстве подтверждается самой генетикой родства и общим человеческим образом мышления.

А также, сохранено в общеизвестных традиционных символах племен, бытовых потребностях и способах внеш­него идолопоклоннического отображения духовного состояния.

Таким образом, уже по внешне обозначенному признаку народности можно определить  тип родового начала и первое, мутационного характера  перегруппирование.

Исходя из этого, уже далее можно заключить следующее.

Все основные критические группы населения являются выражением существовавших когда-то родов в племенном слиянии на момент захоронения первого фараона, которого по странному совпадению назвали египетским Хеопсом, хотя, по сути, он сам по себе к этому имеет всего лишь кратковременную территориальную принадлежность, как следствие общего сохранения жизни племен, в силу опасных процессов, возникших на тот период на скромной территории Земли.

Тоесть, в буквальном смысле  племена сбились в единое место, дабы сохранить свои жизни и дать продолжение всему роду людскому.

Следуя этому же или исходя из того же, можно заключить и другое.

Всякое принципиальное различие между существующими человеческого типа проформированиями пролегает только в отражении бытового приз­нака самосохранения и способа ведения, так называемого, домашнего хозяйства.

Естественная принадлежность к какому-то одному общему роду вуалирует­ся какими-нибудь внешними признаками ведения образа жизни и состоя­нием духовности населения на какой-то конкретный отрезок времени.

Следуя общему Божескому завету, люди сохраняют первоначальную родогенопринадлежность, хотя в результате этого, не сохраняют генетическую стать воспроизведения.

Сохранение в дальнейшей степени такого же выражения является осново­полагающим в деле разрешения существования, так называемой, человеческой   умоцивилизации.

Вид родового начала существенного значения не имеет. Но важно сохра­нение родовых признаков, как своеобразный способ опровержения воздействия среды на состав человекоорганизмов.

И важно доподлинное выражение природы Земли человеческим символом в истинности его воспроизведения.

И как общее, подытоживающее все, заключение, можно сказать так.

Любое человеческое выражение  - есть строгое, духовно обогащенное и физически закрепощенное генетикой воспроизведение роста событие, уходящее корнями в далекое прошлое во  времена преобразования челове­ческих родов и их генетических слияний.

Таким вот образом повествовалась общая суть человеческого воспроиз­ведения на свет, и естественно, также родились мы сами уже в настоящее время.

Но суть сама по себе осталась пока далеко за пределами нашего понима­ния и требует более глубокого допонимания вполне природного явления радиомутации и искусственно созданного  человеческого фактора времени.

Поэтому, переходим ко второй главе этой части, где и попытаемся рас­смотреть некоторые устаревшие величины воспроизведения ума, которые, к сожалению, в огромной массе, до сих пор имеют свое генетическое самоутверждение.

Но, впрочем, обо всем по порядку и не будем вдаваться в детали уже сейчас.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2

 

ПОЛИНЕ3ИТ

 

Любому, даже во многом образованному человеку тяжело ориентироваться в окру­жающей обстановке и пытаться понять как свое собственное, так и чужеземное состояние ума.

Все натуральные знания дают возможность понимать что-то лишь поверхностно, даже не пытаясь указать на что-то внут­реннее , кроме попытки определить избыточное светопсихозное состояние какого-то  фрагмента души того или иного человека.

Это включает в себя самообразованная наука  психоэстетического анализа, в большей части нам всем известная, как психоаналитика или психонормативный анализ жизненного состояния ума.

Но суть настоящего человеческого ума является пока недосягаемой для многих из числа тех, кто определяет чью-то степень показного сумасбродства.

Обычно это констатируется очень просто, даже не прибегая к какому-­то научному обоснованию, и люди, как правило, доверяют подобному анализу и следуют общепризнанному стереотипу людского поведения и образа мыш­ления.

Любое отклонение в мысли от обычной и привычной натурализации является какой-то степенью сумасбродства.

Естественно, что основываясь только на стереотипах человеческого мыш­ления и образа какого-то повторного действия, человечество в целом не может двигаться дальше по пути умственного возрастания.

Иначе говоря, оно ограничило себя чьими-то добытыми  в собственных духовных и физических муках познаниями и старается не повторять прежних ошибок согласно обретенному в жизни натуральному познанию.

Но, так или иначе, эти ошибки повторяются, а в неблагоприятной социаль­ной среде даже увеличиваются и обретают какой-то  феноменальный пе­ревес в области их изобличения. Это значит, что человеческий стереотип не способен отобразить настоящую суть ума, а точнее, не дает человеку возможности допонять что-либо для себя лично и тем самым заполнять пустую, сформированную природой клетку ума, дабы в последующем она дала общее связующее звено в исполнении действительного состояния ума. Исходя из этого следует, что состояние, так называемого, психического анализа, далеко не совершенно и особенно в исполнении лиц, строго клас­сифицирующих себя, как своеобразный человекостереотип.

Помните пословицу: дурак дурака видит издалека. Вот по такому принципу и складывается   настоящее психологическое соотношение умственных сил.

Но почему, собственно, мы заговорили об этом в данной главе?

Какую связь это имеет между собой? 

Чтобы ответить на возникшие по ходу общего следствия человеческого  осознания окружающего  вопросы, надо углубиться в настоящее время прошлого  человекоорганизмов. а   не  в вымышленное  кем-то в знак доброжелательного отношения  к  нему  кого-то  другого.

Возвращаясь к прошлой главе, вспомним, что человек первоначально был воспроизведен   всего в двух статях или единицах природного исполнения на базе искусственного  видопреобразования.

И уже далее, Бог сотворил других в подобие первым, тем самым обоснуя какое-то родовое начало для каждого последообразующегося.

В итоге, основополагающий род приоб­рел форму геноунаследования и подчинил себя одному материнскому древу.

Тоесть, исполнялась своеобразная мужская повинность в исполнении про­цесса образования последующего поколения.

Значит, исходя из этого, можно сказать следующее. Всякий род является прототипом прошлого состояния умосреды  в генетическом исполнении варианта унаследования всякой мысли.

Тоесть, род обосновывался и обоснуется до сих пор на основной хромосом­ной клетке женского типа состояния.

Это обозначает, что каждый уже сегодняшний прототип будет унаследовано воспроизводить на свет мысль о  женском  превалировании в среде и хоть как-то уже наяву будет это подтверждать.

Так появился на свет строгий принцип материнства, сохраняемый отдель­ными группами до сих пор, как своеобразная дань прошлому времени.

Это же обозначает и следующее, что условно каждый зарождающийся явля­ется преимущественно женского пола, ибо формируется сознанием организма в целом исполнении всех генетических процедур закрепощения вре­мени.

И только некоторое не сопутствие этому основных зачинателей дает предположительно мужской пол воспроизве­дения, в создании которого играют роль особые функционеры времени слагающихся генетических единиц, и в итоге образующих, так называемый, единичный хромосомосодержащийся  генокод.

В целом это зависит от многих факторов внутреннего и частично внеш­него сопутствия и от ряда причин, возникающих в результате уже самого формирования генетически сложного плода.

Таким образом, можно сказать, что возникший в свое время  матриархат по принципу животного образа создания потомства, явился непосредственной величиной воздействия на ум человеческого происхождения уже в нас­тоящее время.

Говоря иначе, все это обусловлено генетическим родовым началом. Согласно этого же, все истоки уже настоящих психологического характера заболеваний, нужно искать не в облегающей  верхнее функционирующей коре мозгового соединения, а внутри его самого, ибо верхняя часть или кора - это всего лишь образованная природой натураль­ная временная памятная ячейка, не исключающая функции рецепторного состава и рефлексорного  взаимодействия в составе всего гипофиза человекоорганизма.

Но не будем заострять на этом наше внимание и продол­жим рассказ об обустройстве первосозданных  родовых начал.

Получив от самой природы довольно значительные величины спектрооблагающего  весь материк светотеплоизлучения, (а  Земля тогда была единым материком, за исключением  небольших островков, на которых никого не было)  видороды смогли обрести свою первоначальную независимость от состава природного окружения.

Говоря понятнее, все родовые начала, а их, по сути и стати своей было семь, обрели в воспроизводимом генососредоточении отдельную, мутационного характера величину, в последующем переросшую в обычный хромосом, дающий тот или иной оттенок  родовой принадлежности. Тоесть, в организмах самых первых людей в силу поступления на планету (или точнее, в части территорий Земли) солнечного изотопического излу­чения, а  также благодаря унифицированному методу воспроизведения людей в довольно схожих животных условиях, возникла специфическая трехфункциональная величина, именуемая величиной сохранения инертности тепло­вого луча.

В природе она выразилась внешним оттенком, тоесть цветом кожи и постро­ением защитных функций организма от попадания солнечного изотермического луча.

В составе общей молекуды крови, тобишь ДНК, эта величина обра­зовала открытое хромосомное соединение, способное к самоутверждению путем дополнительного количества актива солнечного тепла.

Тоесть, все это говорит о том, что возникшие цветовые оттенки являются величинами времени попадания под состав солнечного изотермического облучения.

Кроме этого в этот же процесс вошло взаимодействие сил самой природы, как с людьми, так и с составом самой среды их окружения. Возникающее время от времени, дополнительное инфратепловое излучение создавало свою базу для практически насильственного стеноскопического воспроизведения дополнительного состояния по сохранению ранее обуслов­ленного хромосомного соединения по оттенку родовых начал. Немаловажную роль сыграло и то, что на тот период не было создано осо­бых переходных климатических зон.

Поэтому, территории резко дисгармонировали друг с другом, тем самым создавая  дополнительную защиту для окон­чательного образования хромосомного соединения или, как это принято говорить, своеобразного отвердевания хромосома в составе молекулы крови.

Своеобразным дополнением уже по всему сказанному стали и сами люди, точнее их образ жизни и повседневной деятельности.

Вместо того, чтобы упрятаться где-либо от актива солнцетепла, они неизменно находились под непосредственным силовым изотермическим лучом и, естественно, соз­давали   максимум условий для такого   образования.

Это говорят о том, что в том первозданном виде, в них напрочь отсутство­вал тот ум, который принято понимать нами сейчас.

Говоря проще, у них был такой состав ума, который дала им природа от их же животного вида и ничуть не более. И это же говорит о том, что первоначально они развивались согласно того же принципа природного развития.

В процессе временной  осушки территорий и некоторого недостатка вод­ной массы в составе самой среды, образовалась строгая химически стойкая величина, именуемая  пигментом  цифрового значения, тоесть, она имела и имеет свой функциональный номер и составляет свое числовое значение в составе общей молекулы светодавления той же сре­ды.

Поэтому, для создания более благоприятной зоны ослабевания такого воздействия, Богом было принято решение о дополнительном насыщении водным ресурсом и затоплении отдельных частей территории Земли.

Этому же послужило причиной и попадание огромного метеоритного обла­ка, которое вызвало массу пожарищ и буквально согнало людей в одно место для выживания.

Так произошло первое соединение основных семи родовых начал в, так называемые, родовые слияния. Собственно говоря, в этом не было ничего плохого и спустя время, люди обрели бы какую-то единую форму внешнего облика и степень выражения тела, но все же Бог  решил пo-своему   и задумал сохранить виды в перво­начальном их воспроизведении.

И частично ему это удалось. Сохранив семь основных родовых начал, он создал дополнительно пять ро­довых слияний.

Говоря проще, Бог отсортировал одних от других и вновь распространил по Земле, справившись с нагрянувшими бедами и оконча­тельно затопив территорию Земли, создав примерно те условия, что сущест­вуют сейчас.

Исходя из этого, можно сказать, что по настоящее время на Земле сущест­вуют семь одиноко стоящих родоначал и совмещенных с ними, пять родослияний.

В итоге, получается двенадцать видов и оттенков человеческих существ. Все они различимы только по составу общей молекулы крови и присутствия в организме, так называемого, кислотно-щелочного обогатителя внутренней и внешней среды, именуемого диссонансом орга­нического соединения на состав внешней обогатительной теплом среды.

В итоге, это определяется как пигментация, хотя под этим процессом кро­ется нечто большее, нежели образование клеток животной ткани организма. Таким образом, определяя весь состав присутствия земной умственно-располагающей среды, можно сказать следующее.

Земля сохраняет двенадцать видов состояний теловыражений  природно  населяющих ее  умственно  развивающихся существ,  различие которых производится по составу общей молекулы крови и внутренне-внешнему признаку обогащения составом среды окружения.

Именно эти двенадцать видов и были непосредственными участниками всех дальнейших событий, разворачивающихся на планете.

Это говорит о том, что многие сохранившиеся племена, имеют свою общую форму существования на Земле и, разбившись во времени на мелкие группы, создали свои внешне отличимые признаки бытия, в то же время, сохраняя свои первоначально полученные генетические устои.

 Одной из самых первых образованных групп слияний стала группа полинезитов, по своим внешним признакам более схожа с группой людей индо­незийского происхождения, хотя имеющая в себе черты европейской части населения.

Toeсть, в состав группы входила европеоидная единица населения и негроидная, на территории  располагающейся на этот  момент времени, на юго-востоке Индии, части Индонезии.

В дальнейшем именно этой группе удалось сформировать вокруг себя наи­большее количество других групп и составить в итоге, так называемое, египетское общество, в настоящее время именуемое древними египтянами.

Таким образом, сохраняя приоритет истории общего развития людей, можно сказать следующее.

Создание царства египетских фараонов явилось результатом слияния мно­гих групп в одну под воздействием разгулявшейся на территории Земли новой стихии, способной унести их жизни.

При этом, люди в составах своих групп сохраняли рода и условно имено­вались по родовому признаку их вождя или геноопределителя   в своей группе.

Так возникли первые имена вождей, обозначающих в первую очередь его тип и отношение к главному родообъединенному начальнику.

Буквально все племена  связаны   с присутствием на Земле Бога, постоянно вмешивающегося в жизнедеятельность людей и определяющего их будущее.

И в большей части  эти племена являются  не переводимыми на сегодня, ибо, пройдя сквозь время, они обрели свою интерпретацию воспроизведения звука и образовали нечто   среднее между первоначально изученным языком всеми племенами, точнее их большинством, и языком уже измененным по истечении какого-то времени.

Таким образом, в настоящее время нет практического смысла переводить их на существующие языки и проще оставить так, как оно есть.

Но вернемся к группе полинезитов.

Почему именно ей удалось добиться такого превосходства, и почему ей же Бог своеобразно и доверил будущее всего земного населения?

Дело в том, что в процессе становления этой группы, тоесть в процессе закрепощения хромосомного соединения, в молекуле крови произошли, так называемые, реакционные  изменения.

Молекула обрела изосферическую  спо­собность взаимодействовать с составом среды окружения и доминировать над составом других.

Это дало поверхностно-активный результат в присо­единении располагающихся в среде единиц спектрооблучения от солнечного актива тепла и заметный рост в умственном отношении. Естественно, самой активной единицей из состава группы был ее родообразователь, тоесть генонесущий   элемент.

Иначе говоря, вождь племени.

Таким образом, благода­ря природе Земли, Бог изыскал возможность управления человеком из состава такой молекулы крови на довольно огромном расстоянии.

Так как спектроизлучаемость солнечного актива тепла являлась в какой-то степени присоединяющейся мыслью к человеку, обладающему такой спо­собностью, то Бог имел возможность постоянно досылать ему свою мысль в исполнение нужных мероприятий на Земле.

Естественно, другие группы, образовавшиеся несколько позже, также имели свою степень такого присоединения.

Но наиболее удачной их всех явилась именно груша полинезитов. Потому Бог и сосредоточил свое внимание именно на ней и в буквальном смысле, создал человека, способного читать его мысли на расстоянии.

Таким образом, Бог решал свою задачу по сохранению от бедствий Земли
и сохранению людей в целом.

Говоря проще, он имел постоянную информа­цию о том, что творится на планете и, уже из этого исходя, досылал свои мысли в разрешении каких-то проблем.

На момент сформирования единого
общеродового государства, Бог имел человека, способного возглавить его и донести его мысль до остальных.                          

Этим и объясняется возникновение самого государства, и первостепенное объединение всех родов под единое начало.

А каким оно было, вы сможете узнать из всех последующих страниц этого произведения.

Изучая краткую историческую миссию развития всех людей, как-то забыли упомянуть о далеких предках самих людей в виде животных существ.

Да, действительно, человек произошел от обезьяны, но немного не так, как видят все это ученые мужи, и несколько по-другому, как предполагают их "противники" по изучению подобного.

В основе своей люди должны быть благодарны удачному воспроизведению природой их далеких предков. Ибо,  если бы это было по-другому, то они сами по себе имели бы другой вид.

Конечно, в итоге Бог доусовершенствовал бы их тела и ум, но на все это потребовались бы дополнительные затраты и неизвестно сколько времени.

А так, на процесс изъятия человеческой единицы из среды природного торжества ушло всего лишь несколько сотен лет.

И это не удивительно. Бог имел все средства и возможности для этого, хотя в процессе претерпевал многое и разное, как от самой природы, так и от людей.

Но, к удивлению всех, палочного режима не существовало и этому  же Бог обучил первого своего созданного природой ученика в роли тогдашнего  государственного  деятеля.

Сейчас многие пытаются уж сильно сгустить краски по тому времени и во многом ошибаются. Хотя в дальнейшем  на каком-то периоде и стало именно так.

Но то нужно понять: почему так случилось и почему Бог не принял каких-то дополнительных мер?

И об этом вы узнаете в последующем. А здесь же хотелось бы еще добавить вот что.

Никакая доселе принятая тенденция утверждения  на Земле человека не является правильной и достоверной.

Все они ошибочны по своей степени искажения. Бог давал знания и мысли ( подобно  тому человеку, самому первому родоначальнику государства) и другим в свое время и продолжает давать сейчас.

Но все они, к сожалению, допускают ошибки, и в большинстве своем от того, что верят только в стереотип человеческого мышления и пользуются только натурально добытыми познаниями.

Во всех теориях существования людей и Земли есть зерно истины, ибо его послал Бог.

Но вырастили это семя люди и собрали злаки вовсе не  похожие на то зерно. Это говорит о том, что степень ума натурального познания уж очень сильно преобладает над настоящим, добытым во времени умом.

И это же говорит о  психологической неуравновешенности насе­ления, ибо в таком случае, все первоначально образованное, в любой мо­мент отключения натурального познания способно творить все, что угодно, вплоть до самого угрожающего самой жизни человека.

Возможно, в будущем это несколько перекроется добытым сейчас натураль­ным познанием или сознанием, когда из сегодняшнего его состояния сформируется завтрашнее подсознание и даст нормальную развитость всего состояния ума.

Но для этого нужно поголовное образование и не испове­дание самих себя в повседневном жизненном проклятии, а строгое следова­ние одной, избранной всеми позиции нормального узаконенного природой и самим человеком поведения в сообществе, государстве, семье.

Когда-то Бог сам отвернулся от Земли и от людей в знак их внутреннего поползновения, но время от времени, он все же бросает свой взгляд и по­сылает свою мысль в том самом спектроизлучении из состава солнечного тепла для того, чтобы люди, наконец, образумились и создали свое настоящее царство ума, а не лишения его, как то имеется сейчас.

Есть все условия для этого и даже есть помощь в присоединении единиц ума из состава самой среды. Но воспользуются ли этим сами люди или снова не обратятся лицом к самим себе? 

Пока не ясно.  И Бог дает время на какое-то определение, он же дает понять другое. Осознать присутствие его воли ума в нашей среде и попытаться восстано­вить совместно истину человеческого возникновения, доказав все это на деле.

Уже многое было проделано, уже многое было изъято из состава гробниц фараонов, и все оно разошлось по разным рукам.

Пора бы возвра­тить все это на место и воссоздать всю прежнюю картину бытия и жизни предков всех существующих сейчас народов, не исключая и тех самых ту­земцев, которые   сейчас остались за кормой цивилизационного  рассвета.

Нe надо ничего придумывать, воображать и тем более, кого-то обманывать в угоду своему или другому тщеславию, учености или какой другой степени. Нужно повернуться к своей истории лицом и заставить себя думать несколько иначе, не как прежде, подчиняясь общему буму от звучания золота и серебра, сохраняющихся под покровом тех самых пирамид.

И кому только могло прийти в голову распотрошить их и растащить ценности, уникальные подробности своей истории по разным уголкам, да еще понаделать подмен и заменить настоящие.

Разве это не грех? Разве могилу усопшего вскрывают?

Да, так поступают те, у кого очень мало того самого ума или те у кого, наоборот, много хитрости и алчи в наживе.

Но, неужели  нужно  было  так сотворить   привселюдно и до сих пор не восстановить все на места. О какой разумности может  идти речь в этом случае?

Заполняя музеи и частные коллекции, тем самым желая якобы наполнить души подрастающего поколения добром, уважением и прочими человечески­ми чувствами, вы одновременно их разрушаете, ибо они воочию убеждают­ся, что так можно поступить и взять это себе, как коллекцию или досто­яние богатства, чтобы затем жить не работая и сохранять недееспособность в умственном   отношении.

Музеи и прочее подобное, должны быть там, где все освоено предками. Не растаскиванием могил нужно заниматься, а их сохранением, как мест прошлой культуры и возвышенности человеческих чувств по отношению к усопшему, отдавшему свою дань своей Земле и, соответственно, воспитавшему его народу.

Настоящая ценность - это духовное познание величин человеческих  чувств.

Все остальное не имеет значения. Оно материально, а значит, спо­собно вызвать нечеловеческое стяжательство в отношении чего бы то ни было. Поэтому, чтобы воспитать духовность среди населения или подрастающего поколения, надо не творить глупость, объясняя это жизненной необходимостью или, как говорят, прожиточным минимумом.

Жизнь меняется, ценности растут, а глупость, сотворенная прежде и сейчас, всегда остается. Именно она остается недопонятой всяким, вновь обра­зующимся поколением, ибо из прошлого оно берет лучшие качества и пытается их соединить с натуральной действительностью.

А размеры и формы бытования этой глупости могут быть совершенно разные. Их можно замаскировать под все, что угодно.

И она все равно не будет принята душой вновь возродившихся, и они будут страдать до тех пор, пока сами не начнут творить подобное, завершая этим дела своих воспитателей.

Мы никогда не научимся что-то познавать и особенно духовно, если и дальше будем прозябать во лжи и бессовестном вранье, как в отношении себя лично, так и применительно к другим.

Нам всегда что-то мешает в достижении целей в жизни. И не нужно делать что-то в угоду  кому-то, тем самым создавая себе же материальную глупость, которая уже в последующем отразится на вас самих, ибо это никогда не будет понято, пусть даже внешне это будет и не так.

И, наконец, чтобы воспитать духовность, не надо прибегать к какому-то насилию. Оно еще никогда не разрешало таких проблем.

Человек сам изберет свой путь и сам же поймет, что от него хотят другие.

Сила имеет вес только в отношении искусственно созданных, психологически деградирующих элементов от состава самой среды, которая их же окружает.

Говоря проще, кого воспитываем, того и получаем. И если человек под палкой или с целью сохранения своего внешне прису­щего морально-духовного облика посещает какие-либо места, в том числе музеи и им подобное, то это отнюдь не дает ему  духовного приобретения, а, наоборот,  выражается  чувством обозленности и в дальнейшем,  чувством простой  опустошенности.

Можно и дальше говорить в этом направлении, но все же  главное мы определили.

Надо восстановить все на свои места и соблюсти все за­коны в исполнении указанного.

Этим самым мы образуем дополнительную единицу человечности и покажем сами себе, что мы люди и способны здра­во рассудить ситуацию и определить совместно состояние нашего прошло­го.

Никакие имена, никакие фантазии не смогут восстановить весь ход эволюции человека.

Только конкретная память, вызволенная из состояния подсознания,  а также реабилитированное сознание людей, способны это сделать в настоящих и будущих условиях.

В сокровищах египетских пирамид нет ничего, способного разрушить какое-то внутреннее состояние их архитектурных сложений.

Даже, наоборот, они сохраняли определенный баланс между средой и составом изнутри. Потому их возвращение является в какой-то мере даже обязательностью для сохранения этих величин времени.

Комментируя многие явления, возникающие в природе и, в частности, вок­руг пирамид, нельзя не отнести все это к частичному исчезновению духа прошлого времени.

Что это такое, будет оговорено в другой книге.

Пока же перейдем к другой части произведения и попробуем вникнуть в саму атмосферу людей и на время перенесемся в свои восходящие рода. Удачного вам путешествия на страницах книги и осознанного чувствен­ного присоединения к своим былым предкам.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Часть  вторая

 

AHAMHEXОH

 

Глава 3

 

РОЗОВАЯ   ЗМЕЯ

 

Человек обратился лицом к свету и вызвал тем самым мимолет­ное восхищение среди присутствующих.

Солнце пленительно обворожило им глаза и создало впечатление, будто вокруг человека образовалась какая-то огненная масса. Сноп искр вырвался из-под волос и унесся куда-то в небеса.

- Акелах, мак ту ди, эв ту рей, - обратился один из самых старых присутству­ющих  к другому.

- Го о вер ли ех тем, Акелах,  - ответил ему второй, и они снова об­ратили взгляд на стоявшего впереди юношу.

Тем временем, тот сделав шаг назад и, словно отодвинув от   себя нахлынувшую со всех сторон  огненную массу, вежливо поклонился собравшимся и достал откуда-то из-за спины сноп нового света. То был белый огонь, словно исходящий из его рук и продолжающий их.

- Ох, Этхелах, мак ту ди, - вырвалось сразу у нескольких человек, и волосы их почему-то одновременно встали дыбом.

- Ех, ех, - схватился кто-то один за голову и потряс ею со стороны в сто­рону.

Спустя время, видимо почувствовав что-то и у себя, то же проделали и другие.

Юноша же в очередной  раз спрятал руки за спину, а затем резко выбросил их вперед, показывая всем розовую на свету змею.

Спустя время он спрятал ее куда-то позади себя и вновь достал другое.

То был огромный ящер, буквально наводнивший их землю за последнее время. Голова его медленно начала поворачиваться к людям, и они в ужасе и в одновременном восторге, начали пятиться немного назад.

 - Ах, ва кей ту ки, Акелах, - снова проговорил старший и покачал головой. - Ко тхе, ту тхе, ва кей нах, - подтвердил  его слова сидящий рядом   и так же закачал головой.

После этого чуда появилось еще одно. Юноша протянул руки вверх и спустя время, словно подтянулся к небу, оторвавшись от земли на несколько сантиметров.

- Ох, ва кхе на  ки ту тхе, - снова прозвучало среди собравшихся и все потянулись к тому месту.

 - А  бре, - резко оборвал их старик и усадил обратно на места.

 

Тем временем юноша поднимался все выше, и вскоре между ним и землей образовалось большое расстояние, достигающее полуметра.

 - Кре ту, - резко приказал старик и юноша, словно повиновавшись его голо­су, начал медленно опускаться вниз.

Вскоре он достиг земли и, опустив руки вниз, вежливо поклонился собрав­шимся.

- Гай ту, - снова резко обратился к нему старик, и юноша мгновенно исчез, словно испарился с этого места.

- Кен ту, - опять звучала команда, и перед зрителями появился тот же об­раз.

- Ах, кхе та ва ли, цхе тум, - покачал головой один из присутствующих, - кен ту, - повторил он про себя, словно стараясь запомнить слова, брошенные стариком.

- Ва кхе на ли, кре ту май, - обратился старик к юноше, и  тот постепенно удалился от собравшихся.

Люди обсели старика со всех сторон и принялись обсуждать увиденное и продемонстрированное перед их глазами.

- Я знаю, - обратился старик ко всем собравшимся, -это Большой Дух дает нам свое благословение. Надо объединить наши усилия. Розовая Змея послан им. Я знаю это. Я сохранил сам былую силу и еще также могу вам по­казать, - старик отвернул голову в сторону и закрыв на секунду глаза, резко вздохнул, а затем, подержав с минуту воздух, резко выдохнул. Струя пламени вырвалась изо рта и обдала жаром рядом сидящего.

 - Ах, мак ту ди, - испугался тот и быстро отодвинулся в сторону.

 - Не бойтесь, - отвечал старик на своем родном языке, - огонь не принесет вреда тому, кто уважает его силу и повинуется Большому Духу, нам нужно объединиться, - еще раз сказал он всем гостям, - подумайте об этом. Беда рядом. Но, если мы создадим общую семью, то сможем спастись. Даю вам всем время до следующего  заката. Встречаемся здесь же, на этом месте. Не опаздывайте, - и человек сопроводил свою речь жестами.

Другие закивали в знак согласия и, поспешно собравшись, удалились.

- Сын, - позвал тихо старик, напрягая голос и бросая его в обожженную им наступающую темноту, -Анамнехон, - еще раз проговорил он, и тут же, словно из-под земли, вырос юноша.

- Слушаю, Великий Вождь племени предков суреков, - и он вежливо поклонил­ся, прижимая правую руку к груди.

- Садись рядом, поговорим, - обратился старший и расположился более удоб­но на ближайшем камне.

Юноша сел и тревожно посмотрел на своего отца. -Вскоре состоится переизбрание в нашем роду, -начал свой разговор старик, - все падает на тебя. Большой Дух дал тебе силу и светлость в глазах и теле. Повинуйся ему и далее. Я же уйду на покой.

- Как, Великий Вождь, - тревожно спросил юноша, продвигаясь к нему поб­лиже.

- Я чувствую, - ответил отец, - он уже зовет. Я это слышу но ночам. Сразу после переизбрания, я покину этот день. Смотри, не осрами себя как Великий Вождь. Ты знаешь и уважаешь все наши законы. Ты чтишь память великих предков суреков и атлахомонов. Создай большую семью и объе­дини вокруг себя всех, кто стоит рядом в беде общей. Так велит Большой Дух, и вскоре ты услышишь его сам.

 - Я? - удивился юноша, раскрывая рот  от удивления.

- Да. Не сомневаюсь в этом, - продолжал говорить отец. - Слушайся его, и он спасет наше племя и других. Обязуйся при мне подчинить свою волю ему и поклянись на этом святом для всех нас камне.

 - Сейчас? - неуверенно спросил юноша.

- Да, сейчас.

Анамнехон отошел немного в сторону и подошел к одному из больших камней.

Став перед ним на колени, он склонил голову, обхватив ее руками.

- Оставь это, - сурово сказал отец, - теперь тебе это не нужно соблюдать. Это для простых суреков, атлахамонов. Ты же их избранник. Ты обладатель большой силы Духа и ты же его избранник. Подними голову и клянись так.

Юноша подчинился, и спустя минуту прозвучала клятва, даже сквозь века сохраняющая смысл своего предназначения.

- Клянусь тебе, Большой Дух в своем покаянии. Благодарю тебя за то, что ты сотворил меня человеком. Клянусь верно служить тебе самому, небу и земле нашей огненной. Клянусь верно сохранить все черты наши и родовые традиции и клянусь веру в тебя защищать и силу твою сохранять до дня нужного мне самому и тебе, Духу Большому. Благодарю отца своего за воз­ведение в свет денный и ночной. Каюсь в сотворениях глупых своих и не осаждаю насилия среди простого сурека или атлахамона, а также среди другого из племени общего   нашего. Клянусь род сохранить верно и клянусь воссоздать все то, что ты пожелаешь, о Большой Дух, - юноша поклонился и немного побыл в таком положении. Затем снова поднял голову вверх и продолжил. - Клянусь слушать тебя в голосе ко мне идущем. Можешь повелевать мною как хочешь и прошу тебя, о Большой Дух, сохранить все племена наши и упасти от беды всякой, так нас измучившей. Клянусь верой и правдой защищать землю нашу от неве­жества  всякого. Клянусь сохранить все черты ее в изо­билии дня настоящего. Клянусь сохранить и себя для дела общего и, кля­нусь остаться на земле этой до дня общего благополучия нашего. Спаси­бо тебе за силу и чудеса огненные, мне волею твоею подаренные. Клянусь честью сохранять их и оберегать племя свое от силы разной, его поглоща­ющей. О, Большой Дух, дай мне знать, что ты услышал меня и подтверди это над моею головою.

И в ту же минуту вокруг юноши вспыхнул розоватый свет и очертил тело его со всех сторон, озарив камень огнем и окутав небольшим белым туманом.

- Он услышал тебя, - сказал отец, увидев все это со стороны. - Поблагодари его и ступай по своим делам. Встретимся завтра на сходе племени рода нашего.

Юноша выполнил указание отца и удалился из этого святого для них  места.

Старик подошел к камню и произнес свою клятву. Затем так же тихо ушел, и вскоре в этом огромном каменном зале воцарилась тишина, поглощае­мая наступающей темнотой.

Розовая змея, как звали юношу того племени, благодаря своим уникальным способностям мог буквально заколдовать существа, лишая возможности их двигаться и оказывать сопротивление.

Анамнехон – имя, придуманное его отцом, как нельзя лучше отражало это и давало понять остальным о его силе сверхъестества и величине занимаемого положения среди всех.

Сейчас юноша находился среди таких же, как и он сам по своему возрасту и был привлечен к своеобразной трудовой повинности.

После трудного рабочего дня, молодые люди перебирали рыбу, которую удалось выловить в пойме реки.

В небольшом   помещении, в основном, созданном из камней и глины, собра­лось около пятнадцати юношей, и все они с оживлением обсуждали будущее возведение Анамнехона в ранг вождя. Многие радовались такому избранию, и было действительно  отчего.

Их соплеменник становился их же вождем. Молод, силен, обладающий своей красотой фигуры и лица, а также одаренный Большим Духом, он вселял надежды в души таких же и почти застав­лял поверить в хорошее будущее для всех одновременно.

Эту весть поведал им сам Анамнехон, с детства привыкший доверять таким же как сам, и с того же возраста разделяя все беды и тяготы той жизни.

Он не был особым сыном самого Вождя.

Здесь в племени, в их роду, все были его детьми, и никто из них не отличался особо самим вождем. Все были в равных условиях и на равном положении.

Но сама природа и Большой Дух наделили одного из них большой красотой и силой внутреннего вдохновения. И никто этому не удивился. Так было всегда с тех времен, как род, объединившись с другими в свое время, образовал единое племя и ушел в поисках лучших земель.

Так они оказались здесь на какой-то дикой полупустынной местности воз­ле небольшой реки, обустроившись по-своему и обзаведясь своим хозяй­ством.

Племя было большое. И всех нельзя было сосчитать по тому счету, что обучали их какие-то пришлые гости, время от времени посещая их племя и обучая какому-нибудь ремеслу.

Кто они - было непонятно.

Вождь всегда говорил, что их послал Большой Дух и нужно им подчиняться.

Так люди и делали. Подчинялся им и сам вождь, и каждый раз внимал их советам и добросовестно исполнял впослед­ствии.

Попозже Вождь назвал их антабиусами, ссылаясь на то, что так ве­лел Большой Дух.

Антабиусы учили их всему. Они обучили их счету, языку, который уже сами люди приспособили по - своему.

Отдельных людей они учили писать, точнее выдалбливать на камнях какие-то знаки, а иногда и рисовать тем же об­разом.

В руки такому художнику они давали что-то схожее с рыбной костью, тонкое и острое на конце, а в другую что-то вроде их большого топора.

Люди не знали, из чего сделаны эти предметы и всячески их охраняли, боясь утерять. Они передавались по поколению из рук в руки и хранились как самые драгоценные реликвии.

Те же антабиусы обучили их добывать желтый метал со дна их реки и создавать из них украшения и предметы для пользования. Они говорили, что этот металл не принесет вреда, и Большой Дух благослов­ляет его.

В племени было много различных мастеров, которых обучили какому-нибудь ремеслу.

Каждый из них создавал свое творение и передавал в руки другому мастеру, который украшал его рисунками или чем-то дополнял.

Мужское население в основном занималось ремеслом и добычей пищи для всех.

Однажды антабиусы привели к ним какое-то дивное животное и обучили, как с ним обращаться. Затем, спустя время, их появилось уже больше и образовалось целое стадо.

Племя потихоньку увеличивало свой состав и вскоре занимаемая ними территория расширилась аж до самой реки.

Деревьев и кустов здесь было мало, но их учителя обучили, как нужно де­лать так, чтобы их стало больше.

Спустя несколько смен луны, растительности стало значительно больше.

Люди ухаживали за ней и это ускоряло ее рост. Как-то незаметно выросли вокруг поселения огромные развесистые деревья, под ногами появилась трава, а в самом селении возникли дополнительные маленькие реки.

Теперь не было нужды ходить за водой далеко и ее брали из прорытых маленьких рек. Вода бережно сохранялась, а за состоянием рытвин постоян­но присматривали люди.

Они всегда очищали их от разного наносного мусора или от постоянно осыпающегося песка.

Вскоре антабиусы обучили, как сохранять берега их маленьких рек. Они посеяли там траву, и через время песок укрепился корнями растений и берега окрепли. Правда, наступила другая беда.

Трава разрасталась и уходила корнями в воду. Время от времени их обрубали и дополнительно очищали весь канал, как говорили сами учителя.

Женщины племени жили отдельно. В их обязанности входило рожать детей и смотреть за ними.

Часть из них, будучи еще не занятыми этим, помогали мужчинам в ведении общего очага и приготовлении пищи для всех.

Жизнь вождя ничем не отличалась от жизни простого человека племени.

Он, как и все, ходил за рыбой, ухаживал за животными, участвовал в до­быче желтых металлов и даже иногда занимался каким-либо ремеслом.

Но все же были дни, когда вождь удалялся от этих дел и занимался де­лами общими.

Он воспитывал детей, обучал их разному мастерству, расска­зывал многое из того, что знал и учил, как добывать себе еду и огонь.

Женщины также обучались этому, хотя занятия с ними проводились отдельно.

Все нужды, связанные с деторождением, вождь брал на себя. Ему помогали лишь несколько женщин, специально обученных им самим.

Он также присматривал и за младенцами, пока их матери находилась на своеобразном отдыхе после родов.

Вобщем, забот и хлопот у самого вождя хватало, и бывало порой, что да­же не доставало времени на все и приходилось дорабатывать уже после совместно проведенной трапезы.

В племени запрещалось что-либо делать после того, как все сотворили вечернюю трапезу. Давалось время на отдых.

Только вождю и еще части людей, по его указанию, можно было притрагиваться к чему-то.

Так повелось с тех пор, как антабиусы научили их различать время дня и ночи и составлять календарь дней.

Были и дни, в которые все вообще не работали. Это были дни отдыха. В это время устраивались какие-нибудь  празднества и всеобщие гуляния сог­ласно их древних традиций.

Розовой Змее часто приходилось участвовать в них. Он демонстрировал свою ловкость, силу и принадлежность к роду Большого Духа.

Сквозь рот, так же как и его отец, он мог выпускать пламя или обдавать себя каким-то удивительным ярким огнем, при этом не причиняя вреда своему телу.

Многие из его соплеменников попытались сделать подобное. Кое у кого получалось, но слабее или менее выразительно.

Анамнехон не был особо в этом заносчивым. Он знал, что так сделал сам Большой Дух и, естественно, также думали и другие.

Потому, какого-то соперничества между ними не было. Это была всего лишь демонстрация способностей, как определение величины посещения Духом  племени.

Toeсть, становилось ясно, на ком он оставил свой выбор и кому дал их общую силу, как говорил всем людям Великий Вождь - Анамнетутхен.

В большинстве своем, отдых проводился по следующему плану.

Вначале люди всем племенем собирались на огромной площади, когда стрелка их песочных часов показывала на знак  X.

Они размещались по кругу согласно своих возрастов по рядам. Ближе к центру - дети, чуть дальше старики и уже далее - взрослое население и молодежь.

За время их совместного проживания даже определились своеобразные места в виде небольших холмов, тянущихся по кругу в какой-то своей определен­ной величине.

Вобщем, это было что-то наподобие старинного амфитеатра, исполненного пока из песка с примесью камня и глинистого ила, добытого со дна реки.

Были в племени и свои музыканты, если так их можно было назвать, Это были  люди, особо одаренные Большим Духом.

Они доставали свои  неболь­шие инструменты в виде каких-то трубочек и изогнутых полукольцами пред­метов с натянутыми внутри нитями. Эти нити издавали  сладкие звуки, способные превращать людей в послушных молчунов, а иногда и вовсе заставляли застывать, словно камни.

Кроме этого были большие круги из прута, обтянутые тонкой высушенной кожей умерших животных.

Когда музыканты приводили в действие свои инструменты, то люди мгновенно замолкали.

Так длилось около получаса. Затем вступали в свою игру тамтамы и в средину образованного круга  выходили танцоры.

В основном это были молодые люди или из числа более взрослого населе­ния.

Танцам и различным  демонстрациям во время их показа обучали старики, передавая традиции предков из поколения в поколение.

Кое-что к этому добавлял и вождь, время от времени посещающий подобное мероприятие и поддерживающий общий настрой своего племени. Тамтамы во время   всего этого марша меняли свой ритм  и, естественно, изменялись  сами танцы и танцоры.

На смену одним выходили другие и продолжали праздник. В этих же мероприятиях участвовали и женщины. Так же, в основном, молодые и не обремененные своим состоянием.

После танцев вновь наступал момент звучания сладких звуков, а дальше в середину круга выходили чтецы.

Они рассказывали вслух историю своих предков и к этому добавляли уже то, что совершили сами за время их совместного существования.

После этого наступал черед летописца. Он торжественно объявлял, кто и ког­да родился, под какой звездой, каким знаком луны. Поочередно поздрав­лял, как вновь появившихся на свет, так и уже повзрослевших до самых седин.

Далее вновь звучала музыка и танцы продолжались до того часа, пока стрелка часов не показывала на знак XII. После чего на средину выходил вождь и говорил что-нибудь своим соплеменникам.

Говорил, что нужно сделать, о чем лучше позаботиться, на что обратить больше внимания, а также о том, что сказал ему в это время Большой Дух.

Тут же он многое дообъяснял из того, что сам же и передавал и делал краткие распоряжения на будущее.

После этого все дружно возносили руки к небу, припадали головами вниз, а затем, сложив руки поверх голов, произносили каждый свое -  свои клятвы Большому Духу. Каждому давалось право просить о чем-то его во время этого совместного традиционного обращения  к их божеству.

Потом они все вместе, в один голос, по команде самого вождя, который так­же принимал в этом участие, произносили общие для всех слова, и на этом торжества заканчивались.

Все расходились по своим местам проживания, а специально назначенные готовили общую трапезу.

Спустя какое-то время, ровно в  тот момент, когда их часы показывали XIV, все  садились за огромные длинные столы и приступали к еде, предва­рительно поблагодарив Большого Духа за помощь и милость им оказанную. При этом произносились краткие заклинания, которым их обучил вождь, а его -  сам Большой Дух.

По окончанию трапезы все расходились по своим уголкам и отдыхали, кто как мог.

К вечеру, когда стрелка показывала XX, они собирались на очередную тра­пезу и уже после этого располагались на ночной отдых.

Так и проходил выходной день, за которым следовал еще один, такой же, а затем уже и рабочий. Во второй день празднеств не устраивалось, и племя отдыхало по своему усмотрению.

Кто купался в реке, кто смотрел за купающимися, оберегая их от огромных зеленых чудовищ с помощью па­лок и порошков, которые они сами добывали из дерева, перетирая его кору.

Этот порошок не нравился этим диким животным, и они почти мигом уноси­лись в сторону, хотя и не далеко.

Опасность, конечно, всегда присутствовала, и люди тщательно смотрели за теми, кто мог причинять им вред.

Но случаев яркого нападения со стороны животных все же не было. Возможно, что так было еще потому, что им самим доставалось кое-что из остатков пищи людей, и они не были особо голодны. К тему же, в реке было полним полно рыбы, а в отдельных местах и птиц, а также и других видов животных.

Наверное, самую большую опасность таили в себе мелкие змеи, укус которых мог погубить человека.

Именно такую змею демонстрировал Анамнехон собравшимся на небольшой совет представителям других племен.

Правда, против них существовали другие средства, добытые с помощью антабиусов из растений, животных и рыб, не исключая и тех огромных чудовищ, но все же лучше было быть всегда  внимательным, чем подвергнуться укусу этой змеи.

Были и другие развлечения во второй выходной день. Можно было половить рыбу из реки с помощью обычной тонкой палки, к которой привязывалась длинная волокнистая нить, имеющая на конце тонкий, согнутый и хорошо обто­ченный дротик с наживкой в виде червя или  пресного зернового теста.

Правда, не всегда такая ловля доставляла удовольствие. Бывало, что на средство ловли попадались не очень большие зеленые рыбы, которые еще не достигли огромных размеров. Приходилось расставаться со своим сна­добьем и искать другую нить с таким же дротиком, так как по большей части они заглатывали наживку, а достать ее изнутри не было возмож­ности.

Сам же процесс рыбной ловли осуществлялся большим количеством людей несколько раз за полный оборот луны.

Для этого были сплетены боль­шие сети, которые перегораживали реку, а люди  использовались как загон­щики, начиная идти издалека. Только раз допускалось ловить рыбу ночью в момент полной луны.

Для этого отбирались охотники из состава племени, и все осуществлялось под контролем  самого вождя.

Из рыбных костей делали муку, перетирая их большими камнями. Саму рыбу вялили на солнце и сохраняли под слоем листьев, оберегая при этом от муравьев с помощью того же древесного порошка.

Были у племени и своеобразные игры. Из воднорастущей травы они связывали большие шары и гоняли их по полю, усеянному травой.

Особенно это нрави­лось детям. Взрослые, как правило, занимались или даже можно сказать, упраж­нялись метанием дротиков, метая их в какое-нибудь сооруженное чучело или бросая копья и пуская стрелы, стараясь, как можно точнее угодить в цель.

Были такие, что попадали в небольшой плод с расстояния двадцати-тридцати шагов. Но  особенно отличался один человек из их племени. Он мог попасть рыбе в глаз с расстояния сорока шагов. Среди женщин были свои занятия.

В основном, они обучались разному шитью у своих матерей и более старших, разным рецептам по приготовлению пищи и мазей, а также всякому мастерству по изготовлению предметов для забав их детей.

Практически, второй выходной   чем-то был похож   на рабочий день, хотя бы в плане подготовки к нему, хотя, конечно же, предпочтение отдавалось отдыху, и каждый мог свободно оставить занятия и просто отдохнуть.

В рабочие дни существовала строгая трудовая обязанность. Люди занима­лись своим конкретным делом, и в целом, племя напоминало пчелиный рой, где каждый исполнял порученное ему вождем дело, или кем-то из его по­мощников, которые также избирались всем племенем по тому же принципу, что и сам вождь.

У всех были свои конкретные обязанности, и даже музыканты, время от вре­мени, привлекались для каких-то работ.

Вобщем, трудились все, не исключая самого вождя и это, естественно, при­носило пользу всем людям.

Но вот наступала пора смены вождя и к этому событию готовились всем племенем.

 

Сегодняшняя задержка с отдыхом и вечерний разбор рыбы как раз и был связан именно с этим.

Вдоволь наговорившись и обсудив свои юношеские проблемы, юнцы вскоре закончили свою работу и разошлись отдыхать, оставив часть добычи  здесь, под опекой назначающейся охраны.

Анамнехон также пошел отдыхать и вскоре уснул самым обыкновенным сном, ничуть не волнуясь и не переживая о предстоящем.

Тем временем, сам вождь еще долго не мог уснуть, все время думая о том, как провести очередную смену   верховной власти в племени, и как согласовать решения других вождей племен или глав родов.

Вдоволь поразмыслив об этом и устав после обычного рабочего дня, он все же вскоре отошел ко сну, предоставив возможность ночи самой разобраться с этими мыслями и возможно что-либо ему сообщить.

В племени воцарилась тишина. И только часовые, время от времени перес­вистываясь, нарушали ее покой. 

Только в нескольких местах еще горели небольшие огни, дающие понять любому приближающемуся о том, что эта территория занята и охраняема.

И надо было  быть, действительно, осторожным, чтобы не попасть в какую-нибудь ловушку или хоть как-то нарушить покой спящего племени. Пересечение границы огней строго каралось и в большей части об этом знали все, кто обосновывался где-то неподалеку. Это была предосторожность от возникновения какой-либо эпидемии болезни и не нанесения вреда племени.

Так жили в то время не только они, а многие, которых также обучали антабиусы и определяли им их вид деятельности в целом составе племен.

Пока на земле был мир и царствовало спокойствие и дружелюбное отношение друг к другу.

Возможно, причиной этому послужила общая беда, а возможно, люди после долгих, трудных битв и гибели в сражениях, просто немного поумнели. Хотя   где-то далеко были и войны.

Об этом рассказывали оче­видцы, проходящие через их земли одинокие люди. Их посылал в путь Большой Дух и заставлял оповещать всех о грозящих бедах.

Так люди приу­чались сами понимать, как нужно общаться между собой и как вести дела, не мешая друг другу.

Именно этим и объяснялось появление в их племени других представителей племен, желающих объединить усилия и создать единую дружную семью.

Время шло вперед и заставляло людей двигаться вместе с ним, хотя мало кто тогда знал, как творилось это самое время и почему оно, вообще, шло вперед, а не стояло на месте, подобно земле под ногами.

Но об этом предстояло только узнать многим, и Большой Дух готовил своего ученика времени для создания общего обучения племен и сохранения постоянного мира и дружелюбия на всей Земле.

Большой дух собирался наделить его особым умом и создать из него настоящего человека, способного победить любую нужду и устоять в лю­бой борьбе.

Тот человек еще спал и имя ему было Анамнехон, и, конечно, он сам не ведал  и, естественно, даже не думал, что Большой Дух так вoт  наградит его и осчастливит общим повиновением людским.

Не думал и не мог подумать о том же и сам вождь, мирно отдыхающий в своем жилище, ничем не отличающемся от таких же других.

Его мысли были заняты текущими делами, а голова набита ими до отказа.

И Большой Дух, опускаясь откуда-то сверху в само племя, решил не нару­шать их покой и оставить до дня   возведения в ранг его сына. А сейчас он прошелся по еще горячему песку и почему-то потрогал его руками.

- Да, - сказал тогда Большой Дух, - это земля ваша, но не моя и царствовать вам на ней, а не мне. Что ж, дам людям волю и посмотрю, что получится с этого. Возможно, станет больше  им яснее что, где и как. А я пока сам осмотрюсь за это время и надо думать, примкну к другой 3емле, может меньше горячей, но способной дать постоянное жилье и  мне.

Дух ступил дальше и вскоре скрылся в ночной темноте. Далее вспыхнула небольшая искра, и что-то тихо вознеслось в небеса.

Никто не заметил его присутствия, никто даже подумать не мог, что Большой Дух может придти сам.

Часовые удивленно переглянулись, и один из них сказал другому:

 - Наверное, это от костра. Только почему сюда занесло? Ветра  вроде бы нет. - А может это Вождь выпустил свой огонь в небеса? - ответил ему второй. - Может, - согласился первый и их разговор прекратился.

Выглянула Луна и осветила всем лица. Где-то вдалеке, на ее свету, была видна какая-то темноватая точка. Но никто не придал этому значения, и вскоре в племени стало совсем  тихо.

Часовые разошлись по сторонам и продолжили свой ночной маршрут.

Подул небольшой ветерок, и земля немного освежила собою дневную уста­лость. Ей нужно было набраться сил, чтобы наутро дать нужные всходы и в очередной раз накормить людей.

"Слава Большому Духу", - хотелось сказать ей самой в ту минуту, но Земля не могла этого сделать.

У нее был свой голос: дрожащий и монотонно возрастающий до гула в ушах.

И  пока он молчал, люди спали спокойно, благодаря свою землю за тишину, ее теплоту и доброту.

Это лучшее, что она могла предложить им в их же растущий день  и  для  их  же  вечного  блага.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 4

 

АНАМНЕХОН - ТВОРЕЦ

 

Ночь прошла, и солнце озарило лица проснувшихся.

Наступал день. Очередной из трудовой недели, и нужно было подниматься, чтобы снова трудиться, а уже затем вновь обрести отдых.

Такова она жизнь людская. И ничто, и никто не способны ее изменить или сделать какой-то другой, более удачной или счастливой.

Труд и отдых, как день и ночь, как живое и не таковое. Все это соеди­нено воедино, и из одного выходит другое, а из другого первое.

Правда, есть еще одно. Это вечный мрак. Но для людей он не нужен, ибо там они жить не могут. Ибо мрак -  он и называется так, как в прямом, так и в переносном смысле. Место человека среди живого, среди такого, как и он сам.

И этому также обучали антабиусы, подтверждая  своим трудом и образом жизни.

С тех вот пор и повелось ходить и обучать кого-то, и идти дальше, дабы сделать то же, принося пользу другому, а не только во благо себе.

Это закон жизни и он храним, и чтим будет всегда, пока жива сама жизнь, пока существует человек, пока существует сама природа.

Это есть закон всего и ему есть на то подтверждение.

Как и все другие, Анамнехон занялся своими делами. Но, спустя какое-то время, за ним пришел вождь и увел в сторону.

- Ты был сегодня у святого камня? - спросил он, строго глядя ему в глаза.

- Нет, - даже испугался юноша.

- Значит, Большой Дух посетил наше племя ночью. Пойдем со мной. Я покажу тебе кое-что, - и вождь повел его за собой в сторону их святого места.

Спустя немного времени, они входили внутрь окруженного обычными кам­нями сооружения без крыши. Вождь подвел юношу к камню и указал на одно место.

- Видишь, этого не было раньше. Значит, Большой Дух побывал здесь и  оставил тебе письмо.

- Мне? - удивился Анамнехон, и лицо его мгновенно залилось краской.

 - Да, тебе. В свое время я также получил его и сохранил вот здесь, - и вождь показал рукой на сердце. - Возьми и прочитай его, а потом сожги своим огнем, добытым изнутри. Так сделал я в свое время, и так делали все прежние вожди из рода суреков и атлахамонов. Значит, так должен сде­лать и ты.

- Хорошо, Великий Вождь, - ответил юноша и потянулся было к небольшому свертку, перевязанному тонкой красной нитью, которая крепилась к кам­ню чем-то липким и тягучим.

- Подожди, - остановил его вождь, - вначале поклянись в своей верности и преданности ему.

Юноша кивнул и исполнил указания вождя.

- Теперь, я пойду, - сказал он, - ты же оставайся здесь, пока не сделаешь всего того, что необходимо. Встретимся на рабочем месте. Там и поговорим.

- Хорошо, Великий Вождь, - ответил Анамнехон  и снова потянулся к рулону.

Вождь повернулся и вышел наружу.

Юноша отлепил от камня сверток и развернул, чтобы прочитать.

По знакам он прочитал вслух:

"Сын Великого Вождя племени суреков   и атлахомонов. Днем этим я объяв­ляю тебя самого учеником своим и доверяю тебе свою мудрость и знания. Будет горько тебе и тяжело в труде твоем, но ты терпи и будь верен делу и труду своему. Слушайся голоса моего и доверяй ему, как себе самому и Великому Вождю вашему. Вскоре он пребудет в мир иной, и я окроплю его святостью своею. Согласись с избранием своим и не посрами доверия моего, тебе одному наиболее оказанного. Даю время тебе на приготовления ко Дню великому и на подготовку к твоему избранию Великим Вождем своего племени. Предстоит исполнить тебе многое. Такое, что еще никому не удавалось. Слушай меня и делай то, что говорить буду. Если не ясно - спра­шивай в уме своем. Отвечу по-новому. Для побед твоих великих пришлю новых антабиусов. Они помогут разобраться во многом и научат кое-чему. Жди их прихода и будь готов встретить вежливо и всем объяви о том,
со дня твоего вступления в ранг Вождя Великого. Поклонись в ноги отцу своему, Вождю прежнему. Поблагодари его от себя и от меня самого. Поклянись в верности своей еще раз и сохрани  лист сей до дня другого, и дня другого величия. Имя твое в устах людских жить долго будет, хотя и
претерпит изменения разные. Но сам ты запомнишь его и сквозь пронесешь дальше. Под камнем найдешь пилурет небольшой и в него вложишь письмо это. Закопай   его здесь же и никому не говори никогда. Это воля моя и должна быть исполнена первой. Вождю Великому скажи, что я так велел тебе поступить первому из всех, кому и ранее доверял свои знания.
Совершенствуй язык свой и добейся исполнения этого от других. Не давай коверкать слова или искажать их значение. Создай школу свою
первую. в которой все обучаться должны, читать, считать, писать научились бы. Это на будущее тебе  работа такая. Сейчас же займись сам собою под эгидой Вождя Великого и пройди с ним путь умственный по жизни  племени вашего, что в труде и заботе повседневной отмечен. Постарайся понять главное из того, что он тебе скажет. По скончанию
трудов ваших  и когда ты готов будешь к своему определению, мне самому скажешь возле камня этого, где это письмо и  храниться будет.
Это пока все на сейчас. Иди и готовься. Работу свою не покидай. Вами время на то другое должно быть взято. Прощай, Анамнехон и докажи свою
верность делом. Возможно,  ты сможешь увидеть меня, пройдя  время твоей участи жизненной. Это подарком  будет для тебя и для тех, кем тогда окружен будешь. Это все. Иди и трудись, и не забывай обо всем, что в письме этом говорится".

Анамнехон закончил читать и еще долго обдумывал прочитанное. К неко­торым местам он возвратился вновь и постарался запомнить то, что требовал и ждал от него Большой Дух.

Затем, еще раз пробежав глазами по всему листу, он свернул его обратно, аккуратно сунув в найденный под камнем пилурет, и затем надежно спря­тал до дня другого, как и велел Большой Дух.

После этого Анамнехон отправился к Великому Вождю и занялся обычным трудом, кратко изложив то, что было написано в послании.

Великий Вождь кивнул головой в знак своего согласия и понятия, а затем удалился по своим делам, предупредив, что они встретятся после вечерней трапезы.

Остаток дня прошел как обычно, а к вечеру пожаловали гости, о чем сообщили вестовые, стоящие в дозоре.

Вождь собрал своих помощников, включая и Анамнехона, и встретил гостей на входе в их поселение.

Они поприветствовали друг друга, прикладывая руки  вначале к груди, потом ко лбу, а затем, поднимая их  к небу, и совместно прошли вглубь селения к святому камню, где обычно и прохо­дили подобные встречи.

Расположившись кружком по небольшим группам, гости завели разговор.

Речь шла об объединении нескольких родов и племен в одно под покро­вительственное начало Великого Вождя племени суреков и атлахомонов. После продолжительного обсуждения всех, связанных с этим процессом дел, пришли к выводу перенести объединение на другое время, когда во главе станет Анамнехон.

Времени до этого дня оставалось совсем нем­ного, и гости согласились с таким предложением.

Тем более, что им самим предстояло практически то же и нужно было как следует подготовиться к такому объединению.

Здесь же решили, что переселения как такового не будет. Просто границы их совместных территорий   расширятся далее и будет осуществляться полный контроль за любыми передвижениями иных родов и племен силами объединившихся.

Также было решено сформировать своеобразное общее правление под началом будущего вождя суреков и атлахомонов.

На этом совет завершился, и гости последовали обратно к своим племенам. Их проводили до конца селения, где все, проделав те же знаки приветст­вия,  разошлись по своим сторонам.

Солнце уже катилось к закату, и пора было готовиться ко сну.

Великий Вождь отпустил всех и задержал только Анамнехона.

 - С завтрашнего восхода солнца мы приступаем к исполнению воли Боль­шого Духа, - сообщил он юноше, - будешь при мне, и будешь учиться тому, что делаю я сам. С этого дня моя работа становится и частью твоей.

- Хорошо, Великий Вождь, повинуюсь слову твоему и велению Большого Духа.

- Иди, готовься ко сну и не забудь, что с восходом солнца ты уже не простой человек, а часть Вождя Великого и Духа Большого.

 - Слушаюсь, Великий Вождь и об этом буду помнить. Разреши мне удалить­ся к себе?

- Ступай и пускай в эту ночь приснится тебе видимый сон. Постарайся запомнить его и сохранить как тайну   твоего будущего во главе нашего племени. Доброй ночи, Анамнехон.

- Доброй ночи, Великий Вождь, - ответил юноша, и они разошлись,

 

А со дня следующего и началось настоящее  обучение будущего вождя, которое включало в себя великое множество ступеней развития, обоснованных  на самой жизни их предков и знаниях, обретенных самосто­ятельно путем собственного  доиска.

Немаловажную роль в обучении Анамнехона сыграли и полученные уроки от антабиусов настоящим  вождем. Все  это совместно в итоге дало тот нужный прирост знаний и ума, который должен был со временем перерасти в настоящую силу ума и знаний, обоснованных самой жизнью и величиной   понятия   окружающего.

Спустя месяц обучение подошло к концу. К этому же времени подоспели гонцы из других родов   и доложили о готовности к объединению и о произведенных там  сменах  власти.

Таким образом, получалось, что Анамнехон выступал в роли одного единого вождя племен, по своему возрасту  мало уступая  всем остальным, подобным по рангу.

Своеобразно, это давало какое-то преимущество в обозначении своей воли решения и не создавало помех в склонности к уму более почтенного возраста, в основном закрепощенного на старых традициях предков.

Было принято решение о совмещении возведения в ранг нового вождя и объединения родов племен. Всего насчитывалось десять родов из состава шести племен.

Только в самом племени Великого Вождя было два рода. Практически, то же  наблюдалось и у других, за исключением двух примкнувших, имеющих одно  родовое начало и более многочисленную группу людей.

Вскоре состоялись и сами торжества по этому случаю, где Анамнехон во весь голос объявил то, что требовал от него и от других  Большой Дух.

Он также указал на его благосклонность к таким делам и выразил на­дежду на то, что люди поймут друг друга и смогут жить в мире.

Так начиналась новая эра в истории развития людей, и так потихоньку с простого объединения начинала возводиться вверх история развития одного единого государства, существовавшего на тот период на терри­тории Земли.

Естественно, не все племена вошли в группу объединившихся и большая часть, как говорят, пока оставалась за пределами досягае­мости той цивилизации умственно состоящих существ.

Но то был ранний период становления будущего государства, и то был период зацветья нового вида отношений между людьми.

Не все стразу образовалось так, как оно уже было унаследовано потом. Многое из поведанного уже сейчас самими историками, да и просто людь­ми, присоединялось по ходу развития  и как-то незаметно становилось единым целым какого-то общего понятия существовавшего строя.

 

После тор­жеств и ухода предыдущего вождя племени суреков и атлахамонов на заслуженный отдых, власть непосредственно перешла к Анамнехону,  и он начал вершить дела согласно завету Вождя и Большого Духа.

Были избраны главы общего руководства племенами, и на последующем об­щем совете приняли решение о создании единой силы по сохранению территорий объединившихся от незваных гостей, которые пока оставались сами по себе.

И для этого было предложено новым вождям создать отряд воинов из людей всех объединившихся племен и образовать дозоры на границах их совместных территорий.

Здесь же был принят и своеобразный устав того времени по воинской обязанности, в котором говорилось, что каждому воину поло­жена лошадь из табуна племени и  паек на момент несения им службы  за пределами поселения.

Таким образом, возникала первая  необходимость в организации обеспечения людей из составов родов и племен продуктами питания и дополни­тельной материальной помощью.

Тоесть, образовывалась дополнительная рабочая единица,  ничего конкретно не производящая. И ее нужно было обеспечить всем племенем совместно. Решено было также создать базу подготовки воинов и сделать их посто­янно исполняющими обязанности по охране.

Toeсть, назрела необходи­мость создания воинского подразделения и базы его подготовки.

Эту заботу взял на себя сам Анамнехон, чем заслужил определенное уважение со стороны подчиненных ему других вождей племен.

После некоторого обсуждения дополнительно возникших вопросов по ходу общего разговора, совет закончился, и люди разошлись по своим домам.

Надо отметить, что другие рода располагались не так уж и далеко друг от друга. В большей части, протяженность расстояний не составляла более десяти километров. Поэтому, особого  труда не составляло ходить пешком и  вовремя  добираться  куда необходимо.

На другой   день после совета и оглашения принятого решения всем  народом  племени, в селение начали прибывать люди, посланные вождями для обучения по несению обязанностей охраны  границ.

Все они были с  лошадьми, и у каждого при себе находился положенный ему паек питания.

Людей расположили немного в стороне от селения, и Анамнехон занялся их обучением.

По ходу этого процесса, люди из состава его племени готовили прибывшим жилье и своеобразное место для общей трапезы.

Через три дня на краю селения ярко обозначилось   воинское поселение, построенное как общее  для всех жилье и обустроенное необходимым для проживания  предметами  обихода.

Спустя еще несколько дней в селение приехали другие,  и собрался очередной совет.

Анамнехон  вел это небольшое собрание, по очереди предо­ставляя  слово каждому.

В конце он выступил сам.

- Думаю, что мы хорошо потрудились в этом, - и он указал рукой в сторону воинского поселения, и все в ответ на это дружно закивали головами, - но  надо решить другое. Питание нужно постоянно пополнять  будущим воинам. Также потребуется и корм их лошадям. Потому, нужно решить, сколько необходимо поставлять продуктов и корма, и составить поочередно их доставку сюда. Как считаете, вожди? - и  Анамнехон обвел всех       взглядом.

- Это нужно, - согласились сразу же все, понимая, что одно племя   не способно кормить всех собранных людей.

- Я также построил им жилье, - продолжил Великий Вождь суреков   и атлахомонов, - потому нужно возместить затраты моих людей. Давайте поступим так. Вы  силами своих людей обустроите на границах ваших земель дозорные пунк­ты примерно по такому же образцу. Воины будут сменяться вместе со сменой луны и солнца. Также потребуется дополнительный корм и пайки для людей и животных, которые будут удалены в своих дозорах. Это также ляжет на ваши плечи. Согласны с моим решением?

- Да, согласны, - отвечали собравшиеся по очереди и продолжали внимательно слушать.

- Это еще не все, - предупредил Анамнехон и продолжил свою речь, - думаю, необходимо увеличить численность воинов вдвое. Хотя это и накладно для всех нас, но все же жизни наших людей дороже продуктов и еды. Одни будут стоять в дозоре и поочередно менять друг друга для отдыха. Другие будут пока находится здесь и обучаться этому делу. Они же смогут выступить в нужное время и дать отпор кому бы то ни было. Пони­маю, это тяжелая задача, потому как кормить    нужно будет больше. Потому,  не  тороплю. Подумайте, посоветуйтесь с людьми в своих родах, племенах. А завтра соберемся в это же время здесь и все обсудим.

Гости разошлись, и на этом совет завершился. Дел было великое множество, и Анамнехон заторопился в свое племя, как это и подобало его вождю.

Но какой-то внутренний голос неожиданно  остановил его и невольно заставил вздрогнуть.

- Что, испугался? - спросил его кто-то, и Анамнехон почувствовал, что тот засмеялся.

- Кто ты? - спросил он, едва шевеля губами.

- Я Большой дух, - ответил голос, - тот, который оставил тебе письмо. Теперь, мы будем так общаться с тобой. Можешь задавать мне вопросы, если хочешь.

- Да. Хочу, - сразу ответил юный вождь.

- Тогда спрашивай, - ответил голос, - только не говори вслух, говори мысленно. Обучайся так со мной разговаривать.

- Хорошо, Большой Дух, - уже мысленно ответил Анамнехон и присел на какой-то камень.

- Здесь не сиди, - строго повелел Дух, - уйди куда-нибудь, чтобы тебя не видели  люди. Они не поймут твоего поведения.

- Хорошо, Большой Дух, я найду другое место, - и юноша последовал к  свято­му месту.

Там он нашел камень у стены и, подойдя к нему, сел. Ровно выпрямив спину, сложив руки на коленях, а голову чуть приподняв вверх, он принялся слушать голос Большого Духа.

- Так будет хорошо? - мысленно спросил он у своего повелителя.

-  Хорошо, так и сиди, - ответил ему Дух и перешел сразу к делу. - Вижу, что ты не сидишь сложа руки, - начал он свою речь, а Анамнехон  резко вскочил со своего места, - нет, сиди, это я говорю о делах твоих, -  успокоил его голос и усадил    на место, - все это похвально, идешь по стопам прежнего вождя. Но предстоят дела тебе другие, в общем больше связанные    с решением общих проблем вашей жизни после объединения. И то, что ты делаешь сейчас, это только начало. Вскоре к вам прибудут гонцы с других племен. Заслушай их и дай время подумать об их же решениях и предложениях. Никогда не торопи людей и не подталкивай к какому-нибудь решению. Что в составе объединения находится, то подвластно тебе. Что же со стороны приходит, то пока в стороне и пребудет. Понял ли ты меня?

- Да, понял, - полушепотом отвечал Анамнехон.

- Изучил ли ты языки их? - строго спросил почему-то Дух.

- Нет. Пока нет, - отвечал юный вождь.

- Это плохо. Нужно знать достоверно, что они тебе хотят сказать.

- Изучу, Большой Дух, - поторопил события Анамнехон.

- Не спеши, - ответил голос, - я еще не закончил свою речь. Нужно будет создать школу рядом с той, что уже построили. Пусть, все туда из других племен людей помоложе и детей присылают, где ты будешь обучать их одному языку и письменам одним. На это также понадобится помощь со всех племен и родов. Потому, завтра обговоришь и это. Скажи, я велел так сделать. От этого будет лучше всем и никто в будущем от разноязычия страдать не будет, и будет допонят всегда таким же человеком. Теперь, дальше слушай. На сходе племени своего и родов ваших объяви, что я велел тебе подмену найти в делах родовых и племенных ваших. Ты же возглавишь общий род людской и зай­мешься тем, что я говорю. Понятно ли это?

 -  Да, понятно,  - отвечал Анамнехон.

 - Не пугайся, - продолжал говорить Дух, - ты сумеешь справиться со всем этим. Надо понемногу развивать народ свой и другой, дальше идти и создавать новое, чтоб и другим после вас досталось то же и гораздо лучшее. Будешь создавать новое объединение родов, пригласи всех старых вождей и спроси совета общего. Пока все. Иди и думай над тем, что я сказал, только о работе не забывай своей и других.

- Не забуду, - отвечал вождь, продолжая сидеть в той же позе и сохранять неподвижность.

- Тогда все, - ответил Большой Дух, и очевидно куда-то умчался, так как его присутствия больше не слышалось.

Анамнехон встал, размял ноги, а затем подошел к святому камню и поклялся  в  своей преданности Большому Духу и делам общим людским.             Спустя время он уже был весь в делах и заботах, которых день ото дня ста­новилось все больше и больше.

Теперь, когда объединение состоялось, на его плечи ложилось огромное количество различных проблем, связанных с обустройством,  хозяйством,  ремеслами и другими делами, которыми был полон тот мир людской.

Вскоре Анамнехон понял, что ему одному во всем этом просто не справиться и тут же осознал правоту Большого Духа.

- О, Большой Дух, - сказал он про себя, - как ты умен и дальновиден. Век буду слушать тебя и волю твою исполнять.

С того дня так оно и повелось.

Большой Дух время от времени давал указания, а Анамнехон усилиями всех их исполнял.

На следующий день вождь собрал свое племя и рассказал о решении Большого Духа.

И люди согласились с этим, и радостно приветствовали возгласами сво­его родоначальника. А к вечеру состоялся и совет, на котором было решено создать дополнительное количество воинов и обустроить все так, как ве­лел Большой Дух. Всем понравилось решение об обучении людей одному языку, и вожди также дружно приветствовали своего руководителя.

Со следующего дня потянулись в их сторону гонцы из других родов, которые несли продовольствие, корм и другое, недостающее для общего обучения и обеспечения задуманного.

Так постепенно начиналось развиваться и по сей день существующая общая система  налогов с населения.

Но тогда она была по-своему нужной и очень необходимой и никак не принуди­тельной. Ибо все понимали, что это общее, и что от этого зависит их об­щая жизнь, которая составлялась каждым лично.

Не было никакого ропота   или чего-то в этом роде. Приносящаяся дань в общее дело расценивались людьми как своеобразное доброжела­тельное отношение к ним самим со стороны других.

То же думали и дру­гие, тоесть те. кто нес саму дань. Они радовались совместно, понимая, что своим трудом сопутствовали сохранению общих достижений и вносили свою помощь в создание того, что было нужно всем как никогда.

В итоге, люди в составах родов несли значительно большие потери вне объединения, ибо были окружены со всех сторон неизвестностью, которая всегда могла принести какую-нибудь беду и уж никак не помощь, или счастье. Потому дань, принесенная ими, возлагалась с честью и достоинст­вом под ноги самому главному вождю с присутствием поклонов и ветки  вежливости.

Анамнехон понимал это и также приветствовал людей и отве­чал подобным образом. И в этом не было никакого унижения или оскорб­ления чьего бы то ни было достоинства.

И с другой стороны - не было какой-то чванливости  или обычного возвышенного чувства какого-то превосходства.

Нет. Наоборот, это был процесс выражения взаимного до­верия друг другу, народ народу, от которого зависело их совместное бу­дущее и вообще, существование.

Все, что приносилось и привозилось на лошадях, складывалось в одном месте, и к нему никто не притрагивался кроме тех, кто был назначен как исполнитель распределения всего самим вождем.

Дань возлагали поочередно. Не было места под ее хранение в огромных количествах, да и продукты или корм могли испортиться со временем.

Исполнитель строго следил за этим и время от времени давал указания гонцам, вестовым от Верховного Вождя, чтобы они сообщали родам о дате их возложения дани в общее дело.

Спустя какое-то время жизнь в племени начала преобразовываться.

Вместе с возникновением школы и дополнительно построенного помеще­ния для воинов, начали появляться на свет и другие сооружения.

Чтобы не купаться в реке и не подвергаться какой-то опасности, было решено построить водяные бани, где бы все население могло мыться в любое время. Кроме этого взвелись стены еще одного заведения. По велению Большого Духа был построен первый родильный дом, в который свозились все роженицы родов и племен из объединившихся.

Анамнехон сам занимался этим вопросом, но вскоре, по велению того же голоса, он обучил этому нескольких женщин и одного мужчину из другого рода и осуществлял лишь контроль за их деятельностью.   

Так потихоньку, Верховный Вождь удалялся от своих непосредственных дел в племени и роду, и все больше возлагал какие-то обязанности на других его помощников, предварительно обучая их делам и проверяя на прак­тике их исполнение.

Примерно через год, когда погода снова стала прежней, в племя прибыли гонцы с каких-то других племен и родов.

Анамнехон  их   принял и выслушал. Затем дал время на обдумывание его предложений и посоветовал не торопиться с решением.

Гонцы вскоре покинули племя, предварительно ознакомившись со всеми ус­ловиями и самой жизнью населения.

Сам же Верховный Вождь занялся  своими непосредственными делами.

Большой Дух постоянно тревожил его и давал какие-то указания и советы. И очень часто можно было заметить его сидящим в глубине сооружения, где он внимательно выслушивал все, ему говорившееся.

Порой в этом состоянии его заставали вестовые, желающие уточнить что-либо, в другой раз -ближайшие помощники.

Естественно, они удивлялись его такому поведению, и вскоре Анамнехон сам известил их об этом.

- Я разговариваю с Большим Духом, - сказал он тому, кто первый зашел к нему в очередной раз, - попрошу не мешать мне. Я вскоре освобожусь.  

Конечно, человек сразу же ушел, и весть мгновенно облетела всю округу. Люди еще с большим уважением начали относиться к своему родоначальнику и очень часто даже склоняли головы перед ним в знак своего уважения.

За год, проведенный в ранге Верховного Вождя, Анамнехон сильно изменил­ся.

Его поступь стала более широкой и твердой. Взгляд постоянно устрем­лялся куда-то вверх, когда он о чем-либо думал. Движения стали более важными, но при этом не потеряли свою быстроту.

Анамнехон не раз, как и прежде, принимал участие в танцах и демонстрации силы духа и, конечно же, постоянно подтверждал свои первоначальные качества и даже несколько приумножал их.

Под застывшими взглядами многих людей, он мог уже спокойно подняться над землей на метровое расстояние или заколдовать любое крупное  животное, включая даже зеленое чудовище, которое люди начали называть пампилусом  из-за его привычки постоянно выслеживать свою добычу и сох­ранять спокойствие.

Постепенно люди начали говорить о том, что Большой Дух, наверное, переселился к их вождю и помогает ему во всем.

Так начала возникать вера в переселение душ и назревала необходимость какого-то объяснения силы Анамнехона на уровне того времени общего развития.

Созвав в очередной раз совет вождей, Анамнехон сказал:

- Вчера я разговаривал с Большим Духом. Он велел нам не останавливаться на достигнутом и развивать нашу общую жизнь далее. Надо создать цве­тущие сады и нивы, а землю нашу оросить водой, прокопав каналы в нуж­ном направлении. Я покажу вам как, - и вождь, став на колени, нарисовал на песке схему полей и пролагаемых путей воды.

- Хорошо, будем делать так, - согласились вожди с его решением.

 - Но, для этого потребуется перегородить реку в нескольких местах. Воды станет побольше, и она зальет все наши угодья. Если же нужно, то будем разгораживать и освобождать проходы для очистки или чего другого.

- Хорошо, - закивали вожди, - сделаем и это, - только вот чем загородить?

- Надо взять много камней из скал и наносить в одно место. Вода приоста­новится и расширит свое течение. Только делайте поочередно свои заграждения, чтобы сразу все не лишились воды, кто пониже по течению.

- Хорошо, - ответил один из самых "верхних" вождей, - я начну с  завтраш­него дня копать, а к началу следующего   полнолуния смогу перегородить  реку.

- Нет. Так не пойдет, - не согласился Анамнехон, - так мы все не успеем свершить задуманное за время теплого дня, нужно успеть всем сделать это. Я предлагаю собрать от каждого племени, рода людей и направить их в самый верх к тебе, вождь Иркундил. Будешь всеми руководить и поспе­ешь за период восходящей луны все завершить. Затем так же сделаем и пониже. Как думаете, вожди?

Собравшиеся на минуту задумались. Такого у них еще не было. Тут нужно было решать всем племенем.

- Хорошо, - продолжил Анамнехон, - я не тороплю вас с решением, но знайте, что день теплый не вечно длится и надо всем поспеть вовремя, чтобы на будущий год наши поля взошли свежим ростком и не засохли под солнцем. Встречаемся через три дня. Решайте на своих сходах.

Совет завершился, и собравшиеся разошлись по домам.

Анамнехон, остав­шись один наедине со своими мыслями, сел на свой камень и спросил внутри себя:

- Правильно ли я поступил, о Большой Дух? 0тветь мне, своему ученику.

Ответ прозвучал тут же, словно тот, к кому обращались, был совсем рядом

-  Правильно, Анамнехон. Поступай так и далее. Но только не старайся руко­водить всем одновременно. Есть на то вожди другие, и им нужно принимать самим решение. Ты же займись школой и обучением людей по ремеслу какому. Усади писцов своих, пусть летопись твою составят и обозначат рода ваши в именах вождей их. Высеки на камне и свое имя, кроме тех, кто там уже есть. Больше туда никого не заноси. Следуй и далее заветам моим и го­товься встретить антабиусов, мною посланых к тебе самому в помощь. Будут они учить вас, как металл из земли добывать и как что из него делать. Будут и другое  сотворять. Дай им в ученики молодых людей из каждого роду по несколько. Пусть делам тем обучатся и вскоре к работе
приступают. По свершению того, антабиусы уйдут от вас. Проводите их достойно и с честью, как подобает гостям великим. Понял  ли ты?
-  Да, о Большой Дух. Понял.

-  С сего дня зови меня по-другому и объяви другим о том же. Обзови меня богом вашим и пусть все знают, что Большой Дух - это бог земли и пусть так же и величают.

- А кто это, Бог? - не понял его Анамнехон и даже приподнялся со своего места.

- Сядь и слушай дальше, - ответил ему Дух, - Бог - это мое новое обозначе­ние. Так, как и твое с сего дня будет звучать по-новому. И об этом сегодня же огласишь всем. Название твое будет такое, как и мое - Бог, только для людей ты будешь им. Все же остальное я под свою опеку бе­ру и буду называться богом всего и вас в том числе. Понял ли ты меня?

- Да, понял, Бог, Великий Дух, - нерешительно произнес юный, но уже немно­го повзрослевший вождь.

 - Не говори так. Говори просто Бог.

- Понял тебя, о Бог, - ответил Анамнехон и продолжил внимательно слушать, что ему скажут.

- Теперь иди и извести всех об этом. Сообщи и о том, что я иноходь к те­бе другую послал. Это значит, что вскоре другие гости и послы прибу­дут и будут проситься в племя ваше. Не торопись с ответом и посове­туйся с другими. Иди и исполняй,  следуя завету моему и вождя преды­дущего.

Анамнехон встал и подошел к камню. Достав из под него свой личный инструмент, который ему уже давно дали антабиусы, он высек на камне свое имя по буквам, а затем произнес клятву в своей преданности Богу.

После этого, Анамнехон вышел наружу и объявил общий сход, сказав это первому попавшемуся человеку.

Тот быстро разнес весть по селению, и вскоре на площади начали собираться люди. Все тревожно посматривали на своего вождя, ибо не знали, почему   в такой час он изъявил желание их собрать.

Завидев это, Анамнехон успокоил ближайших, сказав, что весть хорошая и тревожится незачем.

Его слова быстро облетели собравшихся, и лица людей мгновенно преоб­разились.

Спустя время все собрались, и вождь выступил с речью.

- Люди рода атлахомонов и суреков, а также люди других родов, присут­ствующие здесь. Я собрал вас здесь для того, чтобы объявить слова Большого Духа и рассказать то, что он не может рассказать вам. С сего дня Большой Дух велел именовать его Богом земли нашей и всего, что на ней находится, не исключая нас самих и небес со звездами, Солнцем и Луною. Он также велел называть меня Богом людским и почитать, как его я почитаю   сам, со всем уважением и исполнением к сказанному. Впредь, к Большому Духу обращаясь, называйте его Бог. Я же для вас богом только словесно и чтимо знаться буду. Пока обращайтесь ко мне так, как и прежде, только помните о том, что я для вас богом людским являюсь. Это же нужно будет передать другим вождям, чтобы и в их родах знали и также величали. И сейчас, я посылаю к ним вестовых с этой вестью. Чтобы к утру, солнце вместе с новым названием  встречали.

И Анамнехон тут же вывел гонцов и отправил их в путь, каждого под охраной одного воина из нужного племени.

Спустя время, вождь продолжил свою речь, где указал на необходимость помощи другим родам и такой же с их стороны самим по  орошению земель и созданию цветущих садов.

Люди радостно приветствовали такое решение, посланное им Большим Духом и объявленное их великим вождем.

- Это поможет нам всем создать благоухающий край на землях наших, и наши дети не будут в будущем так страдать, чтобы добыть еду и накормить самих себя. Бог хочет видеть наши старания и хочет видеть нас радостными в жизни, а не изнемогающими под палящими лучами солнца, где-то на засушенных ветром полях. Примем новое его имя и будем величать его так, как он пожелал. Поблагодарим его, люди, и давайте поклянемся в верности ему в этом и самим себе.

Люди стали на колени и так же, как и прежде, произнесли слова заклинаний,  которые знали с рождения, и с которыми уходили на покой.

Вскоре сход завершился, и площадь опустела. Остался только Анамнехон и несколько его помощников.

- Идите отдыхать, - сказал им вождь, - я сам посмотрю, что сегодня сделано и что будет нужно сделать завтра.

- Мы не можем этого сделать, - ответил один из них, - ты ведь для нас отныне Бог, и нам нельзя оставлять тебя одного.

- Нет, я Бог для вас в вашей душе. Так  же, как и для меня    Большой Дух. Дела же остаются за мною, как и прежде. Потому, идите и отдыхайте, а  я

посмотрю.

Люди поклонились ему и удалились по своим жилищам.

Анамнехон же, постояв немного, двинулся в путь, как и обычно, вечернего обхода.

Вскоре он возвратился на то же место, а затем последовал к своему дому, на ходу обдумывая, какие решения ему принять завтра и с чего начинать день. Расположившись на отдых, Анамнехон еще долго не мог уснуть. Мысли не давали ему покоя, а принятое решение, казалось, торо­пило в путь.

Но, в конце концов, усталость взяла свое, и он уснул, хотя некоторое время продолжал что-то шептать про себя и вертеть головой.

Но вот сон окончательно взял свое, и человек окунулся в какое-то ночное беспамятство.

С утра все началось, как и обычно. Дела запруди­ли собой всякую мысль, и  Анамнехон смог чуточку передохнуть только во время общей трапезы.

Через какое-то время прибыли гонцы от других родов с известием о том, что решение по поводу постройки орошаемых полей приняты, и люди согласны помогать друг другу в этих делах.

 -Что ж, - сказал Анамнехон, - это хорошо. Воля Бога свершается на земле во благо нам самим. Передайте вождям, пусть выделяют людей и с завтрашнего дня приступают к работе. Кормитъ всех будет то племя, где они будут трудиться. Незачем возить еду с места на место. За время помощи все сравняется. Так и передайте.

 

Гонцы откланялись и убыли в свои племена, а со следующего дня начались работы, которые по истечении теп­лого периода, были завершены повсюду, в том числе, и в самом племени суреков и атлахомонов.

Реку перегородили в нескольких местах и от этого она стала гораздо шире и залила их поля водой. Правда, некоторые дома пришлось перенести вглубь селения, так как линия воды доходила прямо до них. Это была первая победа людей над молчаливой стихией воды, и они несомненно вложили  это в свои традиционные танцы и воспели в пока еще очень простых песнях. Естественно это отобразилось и в письменах, тогда слагаемых писцами.

По указанию Анамнехона были занесены даты их творений и внесены имена родов, сотворивших это. Так понемногу начала твориться история великих свершений объединив­шихся в одно племя под руководством всеми избранного вождя, которому давал знания Большой Дух, именуемый по - новому Богом.

Но это еще не вся история самого Анамнехона- «творца», а только ее ма­ленькое начало, и все основное его ждало впереди.

Нет смысла перечис­лять поочередно все заслуги человека перед общим составом племен и забирать время у самого читателя.

Важно знать, как это все начиналось, из чего происходило и почему вершилось. Важно знать и другое.

Что из чего начиналось и по каким таким соображениям людей того времени.

Сейчас очень трудно разглядеть это даже под призмой самого большого микроскопа в мире, и очень многие пытаются показать только ту сторону,

которая дошла уже до нашего времени или до того, как возникли пер­вые другие государства из состава тех же, ранее объединившихся племен.

И всякие попытки возвратиться   в нашу же историю как-то по-новому и посмотреть на нее с другой стороны -  есть не что иное, как проявление той же воли Бога и воли самих людей в стремлении  понять настоя­щую суть    своего происхождения и смысл общего человеческого существо­вания.

И, проходя далее вглубь, буквально по стопам того времени  с привлечением все того же Большого Духа, часть которого содержится во всех нас и сегодня, не следует забывать об этом и всячески стараться понять то время.

Нужно попытаться возобновить в себе все те прежние хорошие черты, создавая подобное прежнему величие самих себя и сотворяя действительно чудо, изъятое изнутри и приукрашенное   самой  природой  Земли.

Но продолжим далее наше повествование и перенесемся немного во время другое, когда нашему герою "стукнуло" аж двадцать пять лет.

Не так много для большого ума, но и не мало для создания чуда   времени -  осуществления планов Большого Духа  в отношении всех людей, в   том числе, и самого грядущего фараона.

Пока Бог не обозначал  его так и, видимо, для
этого были какие-то причины.

Что ж, посмотрим, что они собой представля­ют и попробуем осознать их во время настоящее и даже несколько посочувствовать тем, кто находился тогда у верховьев родов и являлся непосредственным родоначальником для каждого.

Не следует забывать и о том, что по тому времени семейных либо других подобных уз  не существовало, и каждый жил по отдельности, исключая детей и женщин, которые объединялись по группам.

Это невероятно, но, как говорят, факт.
Родоначальник и был таким, потому что непосредственно воспроизводил свой род и являлся для всех, само собой, не только соплеменником, а
простым родственником.

Так было и так было нужно. А почему? Постараемся, сейчас понять.

Дело в том, что для создания хорошо устойчивого хромосомного гена было необходимо какое-то время, которое, конечно же, не исчислялось днями, месяцами и даже годами.

Требовались сотни лет, достигшие в итоге, тысячи с небольшим, прежде чем ген окончательно сформировался и процесс, как говорят, завершился. К этому следует заметить, что в его формирование входило время и, так называемого, человеческого восста­новления, тоесть превращения животного вида в человеческий или точнее, близкий к нему. Как вы понимаете или, по сути, догадываетесь, что время такого завершения процесса как раз и описывается в этом произведении.

И вся история развития всей человеческой настоящей действительности связана именно с тем временем, самого первого преобразования из стадного окружного общества в государственно-приобщенную линию общей по­винности труда. Хотя об этом мы  еще  поговорим позже.

Здесь же нужно еще кое-что дополнить к сказанному.

Не было никогда и не существовало, так обозначенного, в  самой истории - человека Хеопса, так же, как и Тутанхамона и  некоторых остальных.

Это искривление временем и доработка натуральным умом некоторых людей уже настоящего. 

Потому, в книге нет каких-либо ссылок на это, и факт воспроизводится только по памяти, которая к удивлению многих, способна воспроизвести подобное с детальной точностью.

Надо также понять и другое. Не все зна­чения символов, обозначений, рисунков, графики досконально точно были поняты настоящим временем.

Потому, существуют лишь  догадки или доработки. Кроме этого, не было никогда, так называемого. древнеегипетского языка или чего-то наподобие древней латыни,

Был один язык. Еврастезийский. О нем известно, правда, сейчас немногое.

Он же был составлен из многочисленных словопроизношений всех су­ществующих голосовых  корней, образованных самими людьми.

Потому, свое­образность недопонимания заключается в сообразности совмещения го­лосовых звуков произношения на составах сразу нескольких языков, обоз­наченных сегодня как латынь, греческий и некоторая часть других языков, вошедших в историю, как испокон возникшие.

И завершая эти дополнительные объяснения, можно сказать вот еще что.

Никакие такие пророки времени прошлого и тем
более, настоящего, не предусматривали ход  дальнейшего развития, кроме одного единственного человека, обозначаемого всеми, как Бог.
Бог создал жизнь на Земле, и он же ее время от времени поддерживает, поставляя необходимые знания и составляя свой гороскоп на будущее.
Люди оставались и остаются исполнителями его воли, пока не придут совместно к одному решению и смогут сохранить Землю  без его поддержки.

В силу прогресса и некоторых технологических побед, а так­же, возникшей экологической загрязненности, некоторые способны к тенденциозному определению будущего.

Но их вариация в атом пока еще
мала, и они не в состоянии заменить настоящий ум и прогресс в какой-либо из областей.

Предугадывание, в основном, обосновывается на развитии ума и, соответственно, любые другие способности также.

А ум складывается из числа выражений тех самых хромосомно содержащихся частиц, которые Бог
в свое время так оберегал, желая сохранить для времени настоящего и, возможно, для своеобразного применения в непосредственной деятельности.
Вобщем, это, как говорят, его дела, и нам пока в них вмешиваться не следует.

Надо вначале попытаться разобраться в самих себе и докопаться до настоящей истории.

А это значит, пересмотреть все ранее найденное  под другим углом зрения, хотя и в согласии со своим личным.

Потому, надо идти именно к этому, а не к другому, ибо по пути тому же, мы можем же и исчезнуть, как какие племена в свое время по разным причинам.
Но обо всем по порядку.

И пока продолжим жизнеописание предков, вернувшись вновь в то самое время, правда, на немного лет вперед, чтобы посмотреть, как дальше творилось царствие древних и что из этого в конце
получилось.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава  5

 

АНАМНЕХОН - СКАЗОЧНИК

 

Прошло чуть более пяти лет.

Анамнехон повзрослел, еще больше
окреп и стал более совершенен в отношении всех своих действий.

За это время им удалось немного расширить первоначально созданные каналы для орошения полей и добиться некоторого спада воды в общем течении реки, когда влага являлась помехой для сбора урожая.

Совместно с этим, люди научились  перекрывать каналы, дабы не допустить проникновения на их поля зеленых пампилусов и части других водных  представителей природы.

Сразу в нескольких местах, исходя от самого потока, они ставили заграждения, сделанные из толстых палок, переплетенных смолянистой корой деревьев. Конечно, для большого чудовища это была небольшая помеха, но зато те, что помельче, уже не могли войти в канал и чем-то навредить.
Кроме этого, эти заграждения давали возможность и как-то руководить общим уровнем воды в канале: то поднимая его до предела, то снижая.
Таким образом, уже тогда существовала, так называемая, система шлюзов, способная управлять уровнем воды.

За это же время в их краю расцвели сады.
Деревья подросли и дали первые урожаи. Ликованию людей не было предела.
По этому случаю был организован второй, подобный первому, праздник, и те же писцы внесли соответствующую запись в общую историческую книгу существования племен и родов.

Так появилась ярко обозначенная стихия земли и стихия плодородия, которая в итоге, переросла в символы, традиции и некоторую степень божества, созданного на самой земле.

Естественно, все эти события сочетались с настоящей властью, имеющейся у Анамнехона. Люди воочию убеждались в том, что их вождю-богу сопутствует  и помогает во всем сам Бог. Постепенно прошлое как-то понем­ногу стиралось с памяти и на смену ему приходило настоящее, бурно цветущее и полыхающее яркими красками расцвета.

Бог обретал непосредственную власть на Земле в лице существовавших людей, хотя это и мало было кем замечено из них.

Вместе с тем обретал такую же власть и еще более непосредственную и Анамнехон.

Подходило время обозначения его верховной власти среди многих родов  и племен, которых  к тому моменту насчитывалось уже более сорока пяти.

Естественно, все они имели строгое обозначение по своим  первона­чальным родовым группам, и Анамнехону пришлось заниматься общим их соединением в родах по признакам,  указанным ему самим Богом.

Так вновь, после длительного перерыва, вследствие многих бед, посетив­ших до этого времени Землю, образовались изначально произошедшие родовые начала, и люди в племенах жили согласно ранее образованных своих естественных природных выражений.

Уже дальше, присоединяя еще кого-либо к своему родовому гнезду, Анамнехон сразу соединял их с уже созданными племе­нами, постепенно превращая свой род в целый народ, так как численность начинала значительно возрастать.

Территории еще не обозначенного госу­дарства  начинали расширятся все далее и далее.

Вначале селения были по одну сторону реки, которая так же к этому моменту стала гораздо шире и полноводней, но по мере объединения начали возводиться дома и по другую.

Так понемногу река как бы становилась условной границей между существующими племенами и родами, а точнее, между самими людь­ми, живущими по разным берегам.

Но это отнюдь не мешало их общему раз­витию и вскоре на той же реке были образованы своеобразные мосты, в виде связанных между собою  толстых стволов деревьев, брошенных на воду.

Чтобы их не сносило течением, люди привязывали бревна к береговым опорам с помощью больших веревок, сплетенных из прибрежных корней и трав, дополнительно соединенных между собой  смолянистой массой, кото­рая высушиваясь на солнце, отвердевала и образовывала достаточно крепкое соединение, способное выдержать такую нагрузку.

Надо сказать, что с этим людям помогли те самые антабиусы, которых обещал прислать Бог и, судя по всему, сдержал свое обещание.

В черную маслянистую массу они бросали какой-то порошок, и канат или веревка становились как камень. Секрет этого порошка был оставлен Анамнехону  и нескольким его ближайшим помощникам.

Совместно с расширением   по обе стороны реки, шло укрупнение и в направлении течения реки. Многие рода приходилось переселять вновь
и вновь, так как для ведения хозяйства и вообще жизни нужно было место под выращивание зерновых, фруктов и под проживание домашнего
скота.

В связи с этим Богом было принято решение о некотором расселении родовых племен на значительно удаленные территории друг от друга.
Так возникла первая необходимость создания на местах новообразованных  племен дополнительных школ, родильных домов, воинских жилищ, водяных бань и так далее.

Естественно, одному Анамнехону тут уже было не справиться.

И Бог решил помочь ему в этом, прислав антабиусов в рода и образованные ими племена. Строительство несколько затянулось,   и прoшло еще три года, прежде чем обозначились сами поселения и занимаемые ими территории.

Советы вождей стали происходить значительно реже, удаленность друг от друга создавала некоторые помехи.

И тогда, Бог подсказал Анамнехону как сделать так, чтобы люди смогли добираться
быстрее друг к другу, а не только при помощи своих ног.

Анамнехон создал первую колесницу. И, естественно, ею пользовались, в основном, только
вожди. Лишь иногда, по очень срочному делу, могли приезжать или переезжать с места на место их гонцы, но в большей части они, конечно, ходили пешком и порой на то, чтобы добраться до самого дальнего  закутка их селений, требовалось несколько дней.

Но все же, по большому счету,
проблема отдаленности как-то разрешилась, и вожди могли приезжать на
совет, когда того требовал Анамнехон или его непосредственный повелитель Бог.

Постепенно  люди научились сплавлять по реке небольшие бревна, в большей мере для того, чтобы не таскать их по земле.

Из очень большого бревна вырубали топорами внутреннюю часть, а затем спускали на воду. Поначалу это были просто грубо отесанные как изнутри, так и снаружи бревна.

И они часто переворачивались и подвергали
опасности жизни людей. И тогда Бог, видя их мучения, подсказал Анам­нехону как сделать так, чтобы они были устойчивыми на воде и не переворачивались.

Он нарисовал ему его же руками форму маленького челнока и указал размеры как изнутри, так и снаружи, добавив к этому, что нужны еще и опоры для такого сооружения в виде палок с более широкими окончаниями.

Так появилось на Земле первое судно очень маленького размера, способное продвигаться  по воде  и устойчиво находиться на ее поверхности.

Испытания прошли успешно, и чуть позже было построено еще несколько подобных судов.

Люди ликовали. Анамнехона понесли на руках прямо к судну и усадили на небольшую корму.

Другие, стоявшие рядом, бросали со всех сторон цветы и радостно при­ветствовали своего вождя.

- Фа, - кричали они, поднимая вверх руки и разбрасывая цветы в стороны.

- Pa, - кричали другие, также бросая цветы и указывая рукой на солнце, срав­нивая его с их вождем.

-  Он, - кричали третьи, указывая непосредственно на Анамнехона, дополняя сказанное другими и обрисовывая в его внешнем контуре какую-то божественную фигуру, вызывающую у них восхищение, радость солнечного тепла и дня, а также единолично представленную силу Большого Духа или Бога.

Вот так довольно просто и вполне естественно и появилось выражение «фараон», которое уже дальше стало лишь обозначением верховной власти всякого натурального принуждения.

Но то уже было после.

А тогда люди бессловесно верили и подчинялись своему вождю, ибо видели в нем все настоящие достоинства, его духовную и физическую силу, величину отражения большого солнечного тепла и всякую возможность жить по-настоя­щему счастливо лично согласно всех материальных понятий того време­ни.

Надо отметить, что Анамнехон не был первым, кого поднимали на ру­ках и забрасывали цветами.

Это был древний обычай и удостоенным та­кой чести мог быть любой простой человек, совершивший нечто по­добное и принесший  пользу всем людям.

В те времена это очень при­ветствовалось, ибо люди полагались только на людей, живущих бок о бок,  которым в любую минуту могла грозить опасность или что-то в этом роде.

Сам род так воспитывал поколение и первой мыслью всегда было сделать нужное для всех и тем самым оградить от излишне существую­щих бед. Естественно, все это обосновалось на самой жизни, а точнее, вытекало из того, что происходило с людьми в случае их отдаленного образа жизни, и  той же жизнью все подтверждалось  в  дальнейшем.

 

После торжественного спуска на воду вновь построенное судно прошло от одного берега к другому и возвратилось обратно.

Анамнехон вышел на берег и объявил день отдыха, как дань благодарности всему народу и знак уважения к труду.

Это было воспринято с еще большим   воодушевлением, и постепенно обычный день превратился в пышное торжество, на которое пригласили и других представителей родов. Естественно, все прийти не могли. Потому, новообразованному фараону пришлось объехать все племена и устроить такие же торжества в других местах.

И это событие. как третья своеобразная величина подчинения стихии человеку было занесено в ту самую историческую книгу.

Символично оно обозначалось, как сотворение силы, способной укротить водную преграду. Это же нашло отражение и в тогда уже зачинающемся фольклоре.

Появились первые плавно переходящие движения, всевозможные позы, разукрашенные чем угодно одежды и свои ярко обозначенные божества согласно традиционных уверований в Большого Духа и его силу внутренней переносимости.

Вскоре состоялась и еще одна подобная победа.

Для обозначения границ, уходящих теперь все более и более вглубь или отдаляющихся от центра родового гнезда еще далее, необходимо было создать своеобразные укрепления.

Надо также отметить, что по мере продвижения родов по течению реки, местность немного менялась, и на смену одному рельефу приходил другой.

Больше было песка и значительно меньше глины, из которой создавалась основная масса предметов, в том числе, сооружалось жилье и другие постройки.

Нужно было заменить сооружения глиняного происхождения  на  какие-то другие.

И здесь на помощь, как и всегда, пришел Бог. Обговорив с Анамнехоном очередные дела, он сказал:

- Пора тебе заняться настоящим делом и соорудить жилища из настоящего камня.

- Как? - удивился Анамнехон, - это подвластно только тебе, Бог. Я ведь че­ловек и не могу такого творить.

- Можешь, - отвечал Бог, - я обучу тебя. Но, будь осторожен. То, чему я обучу, очень опасно для других. Этот секрет ты должен содержать в тайне до самой своей смерти. Позже, возможно, кому-то и передашь. Поклянись мне сейчас в этом.

- Клянусь, о Бог, хранить тайну вечно. Клянусь сохранить все то, что ты мне сообщишь и чему обучишь.

- Тогда, слушай внимательно, - и Бог подробно начал изъяснять Анамнехону  суть.

И в конце произнес:

- Помни о своем слове и клятве. Это может погубить многих и может не остаться больше людей на Земле.

- Буду помнить и чтить твой завет, о Бог, - отвечал ему Анамнехон, - сохра­ню тайну и не передам никому без твоего ведома.

- Хорошо, - отвечал его учитель, - теперь выслушай и другое. Вскоре состо­ится ваш очередной совет. Объяви себя по моему велению императором всех людей, находящихся в твоем подчинении и скажи также, что ваше объединение будет называться государством  Египет.

- Почему так? - спросил Анамнехон, - может это кому не понравится?

- Так надо, - ответил ему Бог, - не всегда вы сможете понять того, что по-настоящему хочу я. Потому, нужно иногда просто послушать и сделать все, как я говорю. Что же самого слова, то оно очень сходно к вашему родному языку. Тут вопросов не будет. Слушай далее, что тебе скажу. Как обо всем объявишь, и вы все поклянетесь возле того общего для вас камня в своей  верности, сообщи также и то, что я  ухожу от  вас на какое-то время. Ты будешь править здесь вместо меня и создавать творения рук людских. Вся власть будет у тебя, но смотри не используй ее  для себя в угоду. Это может погубить веру в твою могущественность и  возможность давать счастье людям.

- Надолго ли ты покинешь нас? - обеспокоился Анамнехон.

 - Нет, лет на десять-пятнадцать, - ответил Бог, - хочу посмотреть для себя новые земли, а для этого надо время.

- Чем же наши тебя не устраивают?

- Ваши - это ваши, - ответил учитель, - а я же хочу иметь свои. Но слушай меня дальше. За это время ты должен соорудить из камня то, что я тебе сейчас нарисую твоими руками на песке. Потом ты сохранишь это же на рулонах святых для всех писаний, перерисовав все и описав. Сделаешь из

металла подобный тому предмет, что я ранее под камнем положил, и в нем все сохранять будешь до самой своей смерти.

- Слушаю тебя, о, мой повелитель и учитель жизни на Земле нашей, и кля­нусь все исполнить, как говоришь мне сейчас.

- Хорошо, - отвечал Бог, слушай далее. За время моего отсутствия должен построить ты огромные сооружения, в которых затем вожди родов ваших будут сохраняться аж до времени будущего зарождения рода человеческого. Этим же вы докажите любовь и уважение к Большому Духу, Богу своему и возвеличите в веки сами себя и труд свой покажете добросовестным  в деле едином и едином порыве сердец ваших. Пик тех сооружений будет вверх уходить, словно к солнцу тянуться, а значит, и ко мне так же, ибо я за его спиною находиться буду. Основа будет глубоко входить в землю и с нею составлять единое целое. Сооружения те, по количеству родов ваших объединенных и мною восстановленных в едином древе своем, будут символом вечной дружбы и любви между землей вашей и мною, Богом  вашим. Внутри создашь хода и шахты по тому, как я укажу дополнительно. Место для себя и для своей будущей жены приготовишь там же, а также для детей своих в последующих поколениях.

- А, что такое жена, о, Бог? – не поняв, перебил речь   Анамнехон.

- Об этом чуть позже поговорим, - ответил ему учитель и продолжил  свою речь по созданию сооружений тех, - это будут  места вашего после смертного пре­бывания на Земле, и об этом людям всем скажешь, чтобы каждый знал это и по-своему уважал. О многом говорить сейчас не буду. Делай пока то, что уже сказал и сейчас нарисуешь. Более подробно обговорим все то   по моему  возвращению.

- Как узнаю я, что ты возвратился? - спросил Анамнехон своего учителя.

 - С неба звезда упадет, - объяснил ему Бог, - и у тебя изнутри вновь голо­сом заговорю я. Понял ли ты меня, Анамнехон, сын мой и вождя племени вашего?

- Да, понял, о Бог, учитель и отец по духу своему большому. Исполню все сказанное и готов рисовать по твоему велению.

Анамнехон встал со своего места и стал на колени, приготовившись рисо­вать.

В руке у него была небольшая палочка, а перед ним обычный песок.

- Я готов, - сказал он тихо и в ту же секунду его рука начала движение, а спустя какое-то время на  песке ясно обозначился сам рисунок.

Уже позже сам Анамнехон перенес его на рулон и снабдил всеми указаниями, что велел ему Бог.

Так образовался план или схема сооружения всем известных пирамид, которые сквозь время выдержали многие испытания и дошли до настоящих времен, хотя и в мало узнанном виде.

Бог покинул Землю, а Анамнехон остался вместо него одним исполнителем и руководителем всего.

Люди приняли новое известие с великим воодушевлением и восхищением.

Бог на время наделил их вождя своей властью, силой и умом. Это неизменно отобразилось везде, в том числе, и ознамено­валось новой записью в святой книге.

С того самого момента Анамнехона называли императором, что значит, повелителем людей от самого Бога и с той поры образовалось единое государство, обозначенное как Египет и состоящее из семи основных и пяти дополнительно образованных родовых начал. 

Соответственно, исходя из этого, Анамнехоном было принято решение о создании сразу двенадцати пирамид по родам, как то и велел ему Бог.

Пирамиды должны были расположиться в непосредственной бли­зости друг от друга, как знак объединения и вечной дружбы между ними.

Как символ их общего сохранения должен был присутствовать и сам Бог или единый для всех Большой Дух.

Это же  отобразилось в дальнейшем путем создания дополнительно фигур осознанно собранных  типов  животных существ, которые являлись для людей своеобразной святыней их реальной жизни и прообразом какого-то существования самого Духа  среди них.

С этого же момента Анамнехона было принято величать ска­зочником, ибо то, что он говорил, а впоследствии и делал совместно со всеми, было для того времени действительно сказкой.

Естественно, это отразилось на его имени, обозначении рода, и  к уже известному слову, добавлялось отдельно состоящая частица.

Его имя в то время и примерно на всех языковых наречиях звучало так:

Анамнехон-такитутхен, что обозначало - знак его действия среди людей и одновременно возвеличивало до уровня Бога среди всех.

Оно же гласило о величии его духа и об обладании им властью среди  людей. В общем своем сочетании оно же обозначало и  великий творец или сказочник, ибо тогда, любое творение являлось сказкой и сверхъестеством. Перекручивая  эти слова, можно получить все, что угодно,
вплоть до полного изменения состава букв для некоторого  облегчения устной речи или более свободного произношения.

Впоследствии, уже после смерти единого для всех вождя, который при жизни так ни разу и не был
назван фараоном, оно так и произошло, а уже до наших времен дошло в том виде, что имеем сейчас.
С того же началось строительство самих пирамид, на которое ушло как раз столько времени, сколько Бог отсутствовал на Земле.

Но, об этом мы поговорим позже, а пока попробуем пролить свет на возникновение дополнительного числа разворованных в свое время других пирамид и допущенные ошибки тех фараонов, которые обосновали свои рода.

Конечно, в своих жизненных действиях Анамнехону было несколько проще, нежели остальным. Он всячески руководствовался божеской помощью и поддержкой с небес.

Но в то же время нельзя было не отдать ему должного в том, что он бескорыстно  для себя и очень добросовестно следовал всем заветам его учителя.

Именно в этом и пролегал успех развития той сохранившейся  в ином виде человеческой цивилизации.

Историю Древнего Египта порой принято считать даже не человеческой. И все потому, что повзрослев сквозь года и тысячелетия, люди не обзавелись необходимыми качествами, а, наоборот, лишь растеряли самое лучшее и остались, как говорят, ни с чем.

И виной всему, конечно же, послужило неправильное истолкование теми же
людьми уже в последующих поколениях того, что было ранее.

Непроизвольно посодействовали тому родовые вожди, беспрекословно подчинявшиеся
Анамнехону и исполнявшие его волю   вне всякого  осмысливания.

Уверовав в силу его искренности и всякого доброжелательного отношения, которое неизменно перерастало в общее благополучие, вожди ввели
сами себя в некоторое заблуждение.

Тоесть они искусственно создали своеобразный титул власти, под этим не понимая истинности значения человеческого отношения ко всему, в том числе, и к самой власти, а также  к труду иных.

Тому же последовали и простые люди. В своих вождях они  видели отражение основного вождя, и даже очень часто присоединяли к их именам какие-то  важные дела  для того времени, значения или части слов, обозначающих какую-то степень величия.
Соответственно, менялись имена вождей, и обретал другой смысл их  жиз­ненно содержащийся уровень.

Если в родовом гнезде самого Анамнехона
он был лишен возможности работать в своем роду из-за того, что на дела общие не хватало времени, то в других родах - это воспроизвелось
несколько по-другому.

Люди, желая видеть в своем вожде неизменное повторение Великого Вождя, создавали искусственно условия для их нетрудоучастия  в роду и превалировали им всяческую власть  в неограниченном  виде.

Таким образом, возникла своеобразная путаница в  понятии образа,  и  создались условия для возникновения в дальнейшем уголовного права фараонов.

Возможно, в том, что не дал дополнительного объяснения всему тому, что творил сам и что, естественно,  осознавал, был  отчасти  виноват  и  Анамнехон.

Но понять доподлинно все же его смогли бы лишь немногие, потому как все же,  в основе своей, люди были еще слабо развиты в умственном отношении,  и практически воспринимали все буквально:  власть -  значит, власть.

Это же сыграло определенную роль и в возведении других дополнительных пирамид, часть из которых так и осталась недостроенной в силу распавшегося  союза племен и образовавшейся территориальной принадлежности земли к какому-то роду.

Toeсть, люди творили и воздвигали эти храмы в знак подтверждения своей добровольной повинности в труде и в знак восприятия силы Бога в лице существующего либо уже умер­шего вождя или фараона.

Таким образом, изменению состава всякого сословия в любом государстве, мы должны быть благодарны самим себе, тоесть своему буквальному понятию власти и всякого придания ей величины божеского  покровительства.

Естественно, что уже разошедшиеся  в разные стороны родовые племена сохранили первоначально приобретенные искусственно родовые сословные единицы и всякий раз подтверждали их существование, как какой-то
единосостоящей силы верховенства над всем окружающим.
Что мог Бог поделать в этом случае? 

Не разрушать же творения людских рук, тем более, что они были созданы в знак добровольного его признания.

Потому, все это и осталось до наших времен с единственной  же для всех нас целью  - узнать самих себя в прошлом и понять теперешнее настоящее, чтобы с тем же Богом уйти дальше в будущее.
Теперь, попробуем рассмотреть ошибки самого Бога, если они действитель­но имели место. Создавая людей, он, естественно, не знал, что из них конкретно получится.

Toeсть, какова будет их способность к своему умствен­ному   выражению.

Бог узнал об этом уже в самом процессе их претворения в жизнь. Конечно же, он всегда руководствовался своими высокими побуж­дениями и далеко идущими мыслями и, естественно, не мог обучить каж­дого его же совершенству.

Этому препятствовала  как природа Земли
по генетическому выражению ума в поколениях за какое-то время, так и сама действительность.

Даже посылаемые им антабиусы, а в простонародии - учителя, не смогли  бы реально всех чему-то обучить.
А если бы привлекалось их больше по количеству, то это было бы уже не обучение, а какой-то натуральный захват власти.

Потому, нужно было ограничиться тем, что есть и обучать, прежде всего, тех, кто смог бы обучить
потом других и, как говорят, довести дело до конца, тоесть до полного развития и расцвета цивилизации.

Но как он мог доверить свои большие
знания простому человеку. Для этого нужно было вначале его сформировать и воспитать, чем Бог, собственно, и занимался в то время, в надежде,
что из этого хоть что-нибудь получится и даст нужный результат  более  ускоренно.

Но, как показала история всего развития людей, Бог ошибался. Ему нужно было гораздо дольше воспитывать всех и держать в, так
называемом, неуясненном положении гораздо дольше, нежели он сделал это
за период всего нами пройденного времени.

Это воспитало бы в нас настоящие чувства ценности всякого материального и духовного, и это же дало бы, так называемое, умственное равновесие.

Toeсть, любое его или других действие, расценивалось бы одинаково. А это возможно только в состоянии   либо верхнего "предела" ума, либо самого нижнего.

Именно в этом и состояла ошибка Бога. Желая видеть нас более счаст­ливыми и удачливыми, он постоянно посылал знания на Землю, возлагая их на тех, кого считал пригодным для введения их в реальность и создания каких-то материальных благ.

Но, судя по всему, это было как paз ненужностью. Даже отобранные люди недопонимали значимость полученных знаний, и всякий раз заставляли содрогаться Землю от  нанесенных кому-то ран.

Сердце самого Бога постоянно обливалось кровью, когда он видел такое жизненное опустошение.

И вот, совсем недав­но, он принял или окончательно понял свою ошибку, совершенную ранее, и сказал будущему фараону времени о ней так:

-  Я буду долго сожалеть о том, что не до конца воспитал  и дал им возможность уничтожать все живое задолго до того, как  они повзрос­леют. Я буду долго сожалеть и о том, что  из многих своих дел я не извлек урока ранее и допустил многое в угоду своему некоторому воз­вышенному  чувству умственного превосходства. Я буду сожалеть о многих, мною допущенных ошибках на протяжении всех истории человечества, и особо тех, которые дали основание для   умственного возрастания остальных лиц. Больше таких ошибок я допускать не намерен, и уж лучше дож­дусь умственного возрастания всякого, прежде чем что-то такое дам, что значительно облегчит общую людскую участь.

Вот так  сказал сам Бог уже в настоящее время и велел передать  всякому другому человеку из тех же родов и тех же племен, которые разошлись по свету в свое время, спасаясь от таких же и даже от самих себя.

И вот наступает очередной момент в нашем общем жизненном описа­нии, когда, наконец, нужно будет пролить на свет настоящую суть существования египетских пирамид и сохранившихся музейно-экспонатных ценностей, творимых руками предков, большую часть ума которых мы растеряли по дороге в настоящее, так и не сумев сохранить  свою историю целиком и полностью.

Но, все же пойдем далее по той же тропе и вспомним еще немного о себе или о тех далеких от нас на сегодня днях.

         

 

Глава  6

                      РАСЦВЕТ.

АНАМНЕХОН - ТУТХЕНАМОН

 

Еще в самом начале нашего рассказа мы говорили о многих разнесенных  по свету ценностях из состава тех древних египетских пирамид.

Именно они являются непосредственными доказательствами того, что существовало, как само время, так и, называемый всеми сейчас, египетский фараон Тутанхамон.

Что лежит в основе такого исковеркивания настоящего имени или его превращения в какое-то непонятное слово? 

Первым делом выступило разноязычие и, причем на разных эпохах своего развития  оно обретало
новые формы.

Другим фактором подобного являлась точка зрения человека, который исследовал подобные находки и выражал по всему свое мнение.

Toeсть, это зависело от расшифровки написанного и увиденного каким-либо исследователем го­раздо позже во времени.

И третьим фактором такого искажения послужило не что иное, как соот­ветствующая общему людскому духу воспитания  временем людская ложь в отношении чего бы то ни было.

Отдельные личности попросту изменяли основную
суть    содержания какого-либо предмета и тем самым     видоизменяли  все то, что с ним было связано.

Говоря проще, воры всех времен и народов создали не существующие в свое время ценности и тем самым запутали  тех, кто очень серьезно изучал данную  проблему.

К отдельным предметам  что-либо добавлялось, исчленялось или вообще преображалось в целом, а  в итоге, вместо найденного когда-то предмета возникало два, три и так далее по подобию очень схожих или вовсе нет.

Таким образом, получалось, что первоначально найденный предмет как бы исчезал, а другие  его подменяли.

Очень часто это сопровождалось дополнительно нанесенными буквенными или цифровыми символьными знака­ми, которые к данному предмету никакого по сути отношения не имели.

Вот так и получалось, что сам источник ценности собирал в себе всю мощь человеческой  эволюции и первоначально  уже ничего  о себе сказать не мог.

Естественно, кое-какие предметы  все же дошли  почти в том виде, что и были когда-то, но общая путаница и особенно, так обозначенные, похищенные или утраченные временем предметы из сокровищниц пирамид дали общую картину видоизменения состава исторически сложившегося процесса  развития.

Toeсть, к настоящей старине дополнилась кое-какая последующая деталь времени, а в результате - неправильное отражение во времени каких-либо исторически зафиксированных фактов.

Но все это было бы действительно не существенно, если бы уже современные люди не думали так, как то выражается настоящим временем.

Беда в том, что они обосновывают свои рассуждения по духу современного натурального человеческого поведения, тоесть пытаются выразить свои чувства, понятия, эмоции
уже настоящим, в котором полным полно злободневности дня, обычного или практического безбожия, неверия и тому подобного.

Вобщем, в своих суждениях современники создают такое же прошлое поколение, как и сейчас, учитывая лишь одну разность, что на тот период было меньше всяческих материальных благ, и практически отсутствовала разная техника.

Но в этом-то многие как раз и ошибаются. И в дальнейшем мы все поймем почему.

А сейчас, попробуем восстановить ту прежнюю картину жизни и воспринять все так, как оно было на самом деле. 

Итак, Анамнехон занялся всем тем, что ему говорил Бог.

Он изготовил по указанному схематическому отображению чертежи и разослал их в разные
рода для обсуждения.

Пока шло время принятия решений, Анамнехон не сидел ни минуты. Он вплотную занялся приготовлением сухого порошка, который так был необходим им для разрушения больших камней, сгрудившихся чуть поодаль их поселения.

В его приготовлении принимало участие несколько человек. Все они, естественно, знали из какого материала, что добывают и в будущем это сыграло злую роль, хотя непосредственно Анамнехон этому никого не учил.

Он лично занимался составлением пропорций и отнюдь никому не передоверял свое дело.

Люди также мало этим пытались обладать, так как считали это, своего рода, святотатством в отношении  Бога.

Потому, сделав свое дело, они расходились и не участвовали в дальнейших  приготовлениях. Постепенно в своих собственноручных опытах Анамнехон  добился необходимых результатов от полученного  состава порошкообразной массы и согласился на первый эксперимент.

Недалеко от селения  он нашел   груду камней и заложил   всю полученную им массу порошка под них, предварительно собрав все в мешок и проложив  дорожку  до места своего нахождения.

В этом эксперименте того времени принимало участие еще два человека.

Они то и добывали необходимый порошку огонь, чтобы он воспроизвел свое действие.

По приказу Анамнехона люди зажгли неподалеку небольшой костер,  и сам вождь, взяв в руки горящую ветвь, бросил ее на рассыпанный по земле порошок.

Дорожка огня медленно поползла дальше, издавая небольшой треск и дым, и вскоре достигла своей цели.

Прозвучал огромной силы взрыв, оглушивший и пригнувший людей до самой земли, который  вдребезги  разнес груду довольно больших камней.

Приподняв головы и не увидев ничего, кроме каких-то жалких остатков, люди удивленно посмотрели на своего вождя и бросились ему в ноги.

 - 0, Анамнехон, вождь суреков к атлахомонов, Бог наш всемогущий, велика твоя сила и способна уничтожить все, что угодно. Большой Дух наделил тебя своим умом и силой величия. Повинуемся тебе и слову твоему служим.

- Встаньте, люди, - сказал Анамнехон, стоявший подле них. - Бог наделил меня этому, но он предупредил о том, что нужно хранить эту тайну, так как она может погубить многих людей, в том числе и вас. Поклянитесь в том, что не расскажете никому, как то творится и от чего. Пусть, будет так. Бог извергает свою силу и дает силу мне в победе над камнем.

 - Слушаемся тебя, о наш повелитель и владыка сердец наших. Клянемся в верности тебе и Богу нашему. Пусть, тайна содержится до дней нужных ему самому. Умолчим обо всем и сделаем так, как велишь нам Анамнехон-такитутхен, Бог наш земной.

Так они и поступили. В последующем этим занимались совместно.

Два человека готовили необходимое, а Анамнехон рассчитывал и говорил, как  и куда сколько заложить.

Так началось дробление огромных скал на камни и извлечение более мелких на строительство указанных Богом сооружений, не исключая создание дополнительного количества недостающего жилья и застройки пограничных дозорных пунктов.

По достижению общего соглашения между племенами, было решено заложить сразу несколько пирамид, а их буквальное сооружение легло на плечи самих вождей, обучавшихся этому у Анамнехона.

Были созданы дополнительные чертежи и указаны соответствующие высоты, до которых должны доходить вершины пирамид. Сосчитали и примерное количество камней, необходимых для этого. Потому  вскоре в их округе и чуть подальше зачастили взрывы, пугающие лошадей и дру­гих животных.

Даже зеленых пампилусов стало гораздо меньше. Они вдруг самоисчезли из этих мест.

Создав базу камней и, причем в разных местах, Анамнехон приступил к непосредственному действию по их возложению в указанном Богом поряд­ке по виду чертежей.

Но для исполнения задуманного было необходимо, чтобы камни имели строгую прямоугольную форму и по возможности прилегали друг к другу наиболее плотно.

Этим бы обусловливалось длительное сохранение всего того, что находится внутри этих сооружений   и прекращался бы всякий доступ снаружи, кроме обозначенного входа.

Именно этим и занялся сам Анамнехон. Уже имея опят в подрывной разру­шительной работе, он рассчитал примерное количество заряда, необходимого для образования  меньших масс из состава уже разрушенных камней.

И вновь зазвучали взрывы. Правда, уже потише и не так грозно, как в самом начале.

Понаделав глыб, примерно до той величины, что необходимо, Анамнехон распорядился соорудить своеобразную каменную мастерскую.

Из множества бревен сложили высокий помост, на который возлагали камни. Передвигая его по пути следования в выдолбленном среди скал туннеле, люди отбивали излишние глыбы, которые мешали войти в него, а затем с помощью тех самых резцов по  камню, оттачивали их углы и бока.

После этого в действие приводились такие же камни, которые до­водили дело до конца и делали их поверхность совершенно гладкой.

В конце туннеля или особо расположенных друг от друга скальных разрезов  Анамнехон тщательно измерял камень и указывал при необходимости на

доработку.

И уже после этого он следовал далее, к месту сооружения.

Сам помост тянулся по бревнам с помощью лошадей и длинных веревок, охватывающих их тела. Иногда к этому присоединялись и люди, а иногда и другие животные.

Вобщем, это был огромный и по-своему титанический труд по массе и величине передвигаемых без каких-либо механизмов предметов.

Хотя, впрочем, те существовавшие средства можно было бы впол­не к этому отнести.

Далее, огромные камни сплавлялись по реке и доставлялись на места при помощи сооруженных плотов.

Уже позже, ближе к завершению величайшего строительства того времени, их научились погружать на суда и отправ­лять вглубь общих поселений единого на тот момент государства. Самое основное строительство развернулось в непосредственной близос­ти от мест поселения, и первая возведенная пирамида стала символом величия государства и доходила своей высотой до 165 метров, если брать с самого начала ее основания.

Много   труда пришлось положить для тако­го свершения. Особенно тяжело было поднимать каменные глыбы и  водружать их одна на другую. Во-первых, это было очень опасно.

Во-вторых, по огромной массе вообще тяжело.

И, в-третьих, сами люди немного побаива­лись того, что делали.

Существовало поверье, до сих пор в основе сво­ей сохранившееся, которое  гласило так.

Кто поднимется выше своего роста - тот унесется Духом.

Именно с этим были отдельные сложности, и Анамнехону порой приходилось подолгу объяснять, что тот самый Дух и велел им это сделать в знак выражения людской благодарности. Люди выслушивали, а  затем долго стояли, обдумывая сказанное.

В конце концов, соглашались с этим и принимались за работу.

Передвиже­ние камней по песку, то бишь по земле, было куда проще, нежели их подъем вверх. Создались вполне определенные трудности с этим, и люди долго не могли приспособить свой ум к такому действию.

Вначале, действительно было решено набирать гору песка и по ней заволакивать камни вверх, но чем больше становилась высота, тем сложнее было создать гору. Потому, вскоре приняли другое решение.

Камни обматывали прочными веревочными канатами по несколько раз, про­тягивали их через саму поверхность застройки и с помощью тех же лошадей и человеческих рук  волокли камни вверх.

Случалось, что веревки рвались и даже несколько раз при этом погибали люди.

Но спустя время, после общего траура снова принимались за ра­боту и волокли камни дальше. Но так продолжалось недолго.

Когда достигли высоты 15 метров, было принято решение прекратить стро­ительство и остановиться на достигнутом.

К тому же надо было уточнить некоторые детали внутренних застроек и заложить в основании что-то уже наподобие настоящих подсобных помещений. Пока шли все эти приготовления, строительство стояло на месте.

Но не стоял на месте в своих  мыслях Анамнехон. Он то и дело   созывал совет и всячески обсуждал сложившуюся ситуацию.

Вожди мало чем ему помогли, но все же подтолкнули к мысли о продол­жении строительства хотя бы ранее изученным способом.

Правда, для этого потребовались бы очень длинные веревки и гораздо большее количество людей.

И  Анамнехон уже как-то внутренне согла­сился с этим, и дал указания дополнительно сделать необходимое коли­чество канатных соединений, как вдруг, совсем неожиданно, ему в голову  пришла мысль.

В этот момент он был как раз возле того святого камня, и как всегда клялся в своей верности Богу.

И тут его осенило.  В голове буквально прозвучал какой-то внутренний голос, поведавший ему самому о том, что нужно сделать для того, чтобы строительство продолжи­лось.

- О, Бог мой, ты возвратился, - обрадовался этому Анамнехон и возложил очередную клятву.

- Нет, ты ошибаешься, - прозвучал внутренний голос, - это не Бог говорит с тобой. Это говорят твоя душа и твое умственное развитие сегодня.

- Что такое душа? - удивился и спросил Анамнехон, - я знаю только Дух Великий и малый. Ответь мне?

Но голос упорно молчал. Тогда Анамнехон вновь принялся возлагать клятвы и просить у Бога помощи.

Спустя время тот же голос ему сооб­щил

- Не трать попусту времени. Бога нет сейчас на Земле. Он далеко. Иди и работай. А, что такое душа, мне пока неизвестно. Бог разъяснит сам.

-  Кто ты? - еще раз спросил Анамнехон удивленно и даже огляделся по сторонам.

- Я твой ум, - ответил голос и исчез.

- Ум? - поднял брови Анамнехон, приподняв голову и вытянув вверх руку.

- Да, ум, - повторил кто-то ему неведомый изнутри и вновь заставил его идти работать, дополнив сказанное ранее.

- Что ж, - согласился вождь. - Ум, так  ум. Надо будет спросить, как это понимать у самого Бога. Он тут же встал и быстро зашагал в сторону строительства.

- Эй, ты куда, - весело отозвался голос внутри, - a в селение забыл сходить? Ты ведь хотел посоветоваться.

- О, Бог мой. Я и забыл, - остановился Анамнехон и повернул обратно.

С того момента, голос, явившийся ему изнутри, постоянно в чем-то помо­гал.

Но не на все вопросы он мог ответить. Во многих случаях голос мол­чал.

- Значит, - решил тогда сам Анамнехон, - мой ум не такой уж и большой, если во многом молчит. Надо, чтобы его стало больше.

Порешив на этом, вождь занялся делами строительства.

Мысль, пришедшая ему в голосе, гласила о том, что нужно объединить их усилия с силой самой природы. Но для этого нужно было отобрать людей, которые смогли бы с этим совладать или, как говорил голос, совпадать.

Что, с чем и как, Анамнехон конкретно не знал, но голос твердил: надо найти людей, способных подчинить свой ум его уму, и они без особого усилия смогут передвигать камни.

Анамнехон долго не мог понять, как ему это сделать, и тот же голос предложил:

- Собери сход и объяви о своем решении. Они сами выйдут и подчинятся.

Вскоре так оно и произошло. Из состава их рода   вышло сразу около пятнадцати человек, и одной из них была женщина.

- Пусть будет, - сказал голос и тут же добавил, - это твоя будущая жена.

- Как это? - спросил  внутренне Анамнехон.

- Потом узнаешь, а сейчас торопись и давай за дело принимайся. Уведи их в сторону и поработай с ними самостоятельно, без остальных.

Сход закончился, и вождь увел в сторону изъявивших желание.

Они по­дошли к довольно большому предмету, и Анамнехон приказал обступить его всем и взяться руками.

Люди исполнили его указание и приготови­лись поднимать.

- Думайте обо мне и о вашем Боге, - произнес в ту минуту вождь и не при­давайте силы в исполнении желаемого. Предмет сам поднимется. Вы только обозначайте свои действия, лишь касаясь его слегка. По моей команде приступайте.

Вождь, отступив немного в сторону, произнес слова заклинания, а затем дал команду на подъем.

Люди, не применяя каких-либо особых усилий, свободно подняли пред­мет, а затем прошли с ним сначала в одну сторону, а затем в другую и, наконец, без труда положили на место.

Анамнехон не мог поверить своим глазам. Нет. Он верил в чудеса и сам исполнял многие из них, но чтобы так, вполне естественно или обычно? - это было нечто.

- Хорошо, - сказал он людям, - с завтрашнего дня начинаем строительство дальше. Соберитесь все вместе и образуйте одно жилье.

 - А, я?  - прозвучал чей-то тоненький голос, и Анамнехон  посмотрел, кто это.

То была маленькая, хрупкая женщина из числа собравшихся.

Вождь не знал, что ему ответить, но голос подсказал.

- Пусть остается пока там, где и все остальные. Это ей не повредит.

Анамнехон так и сказал, после чего все разошлись и занялись указанным.

Весть  тут  же разошлась по селению и вскоре аж до самого вождя донеслись возгласы людей, возносивших его до уровня Бога.

- Он Бог, Бог, - катилось по земле, и молва становилась еще сильней.

- Что делать? - спросил сам себя Анамнехон, и голос ответил. - Ничего. Они вскоре сами все скажут.

И точно. Спустя некоторое время, вокруг него начали собираться люди, неся с собою цветы и всякие драгоценные предметы.

- Вождь - наш Бог, - сказал кто-то из впереди стоявших и бросил под ноги Анамнехону горсть каких-то драгоценных предметов.

- Бог, Бог, - подтвердили другие и осыпали его цветами и всякими украше­ниями, представляющими для людей какую-то духовную ценность.

 - Спасибо, люди, за ваше согласие и поддержку, -сказал в ту минуту Анамне­хон, - но я не могу   принять ваши дары. Пусть, они будут нашим общим дос­тоянием  и хранятся в наших общих кладовых, оберегать которые будете вы сами, выбирая  из  родов тех, кого пожелаете.

- Желаем видеть это, - провозгласили люди и, подхватив вождя на руки, по­несли его к  дому.

Собрав цветы и все брошенные подарки, люди принесли их туда же и поло­жили рядом.

- Пускай, они хранятся возле тебя, наш Бог и вождь. Мы будем знать, что ты с нами всегда  и не отвергаешь нашу искреннюю любовь и уважение. Кого нужно, мы сами обозначим. Просим тебя, наш Бог, не отвергай нашу доброту, идущую к тебе. Прими щедрость нашу, как знак уважения к тебе.

- Пусть, будет по вашему, - согласился Анамнехон, -пусть, дары эти хранятся, как знак нашей совместной любви и уважения друг к другу. Предлагаю соз­дать такое сооружение, где бы эти вещи могли достойно храниться и сбе­регаться во времени.

- Хорошо, вождь и Бог наш, создадим такое сооружение, - согласились люди с его предложением.

И так оно в дальнейшем и произошло.

Спустя какое-то время, неподалеку от самих пирамид возник первый музей того времени, который создали сами люди, пожертвовав для этого свою часть какого-то дохода от их тру­да.

И этот символ лег в основу всех последующих традиций и устно-письменного фольклора народов.

В других родах также образовали свои музеи. С той поры и пошло дарить вождям какие-то подарки и возносить им славу еще при жизни.

И в этом не было бы ничего плохого, если бы наверх, тоесть к власти, не подошли нечистые душой люди, способные на коварство, обман и простое корыстолюбие.

На следующий день после того схода строительство возобновилось.

Теперь камни переносились обычными людьми. Они медленно поднимали такую  огромную массу на руках и несли ее по наложенному помосту вверх. Там  опускали вниз и шли за другим.

Другие же в это время с помощью обыч­ных приспособлений в виде ломов, молотов, довершали их дело, устанавли­вая камни как нужно.

Строительство значительно продвинулось вперед.

Но все же спустя время., когда высота достигла уровня тридцати шести метров, работы вновь прекратились.

Людям было неудобно ходить по резко уходящему вверх настилу и могло получиться так, что кто-то из них попросту поскользнет­ся и нарушит так необходимое  равновесие.

Анамнехон, чтобы не терять время попусту, переложил все эти усилия на завершение других пирамид, и вскоре многие из них достигли своих вер­шин.

Оставались незавершенными или сделанными на половину пять и на треть - две пирамиды. Естественно, на все это ушло какое-то время и в целом с начала их застройки прошло уже более восьми лет.

Анамнехон понимал, что нужно продолжать строительство дальше, ведь Бог будет еще долго отсутствовать на их Земле, и к его возвращению было бы желательно завершить строительство.

Не теряя времени, люди занялись дополнительной обработкой их сооружений изнутри и новым разрушением скал для добычи нужных по форме камней.

Снова зазвучали взрывы, и тишина содрогалась время от времени под воздействием какой-то загадочной для них силы. Спустя время этот процесс завершился, и люди получили возможность передохнуть.

Шел уже девя­тый год строительства, но, увы, оно пока не было завершено.

Анамнехон напряженно думал. Его мысли были постоянно заняты разрешени­ем сложившейся ситуации.

Были попытки затаскивать эти огромные камни по настилу из бревен, но все они оказались тщетными. Слишком большой была крутизна и протяженность самого маршрута.

Часто не выдерживали и сами бревна, ломаясь под весом камней, или обрывалась какая-либо веревка, создавая угрозу для людей, окружающих со всех сторон поднимаю­щийся камень.

Но, безвыходных ситуаций, как говорят, быть не может. Потому,  спустя время долгих раздумий и составления умственных расче­тов, уже на десятом году строительства возникла очередная мысль по подъему камней.

Решено было создать своеобразный помост, соединяющий две стоявшие ря­дом пирамиды, и по нему передвигать камни.

На его сооружение ушло боль­ше года. В основном такая трата времени произошла из-за недостатка деревьев в округе.

Потому, их пришлось доставлять из верховьев реки, понемногу сплавляя вниз по течению.

Создав  тридцатишестиметровую соединяющую балку в виде громадного помоста, люди начали заволакивать на него камни тем же образом, что и ранее, создав, правда, про­должительный подъемный мост с наиболее подходящим  углом для нормального передвижения вверх.

Решено было таким же образом завершить оставшиеся пять пирамид, и на их территории также развернулось строительство.

Работы продвинулись вперед. Спустя два года, три из пяти были завершены, две были на под­ходе, двум самим высоким, оставалось еще почти половина. Вскоре эти две из пяти были закончены и все усилия сосредоточились  на оставшихся.

Шел уже тринадцатый год общего строительства. Времени оставалось не так уж и много, и Анамнехон хотел, во что бы то ни стало завершить начатое.

Наступил период очередного раздумья. Созданного помоста уже не хватало, и нужно было думать, что сделать для окончания строитель­ства.

И здесь, очевидно, ему помогла его собственная способность подниматься вверх.

- Мой, Бог, - думал Анамнехон, - если я могу подниматься вверх, то почему нельзя поднять камень. Но только вот как это сделать и от чего это зависит?

Он еще долго думал по этому поводу и в какой-то момент понял, что его подъем заключен в нем самом.

- Значит, - продолжил он мысль, - я сам вытесняю свое тело от земли. Но, может ли это камень? Как сделать, чтобы он смог? А может попробо­вать с людьми поднять его вверх без усилий рук? Надо попытаться, - и Анамнехон тут же, не откладывая, пошел к тем, кто занимался переносом камней.

Спустя время, они совместно расположились вокруг небольшого камня, и вождь сказал:

- Постарайтесь глазами сдвинуть его с места и поднять   на некоторое расстояние вверх. Я буду вам помогать. Думайте о том, что я это делаю и о том, что камень передвигается. Начали.

И все приступили к чисто визуальной работе. Спустя некоторое время их деятельности, камень действительно начал приподниматься вверх, но лишь не на много.

- Значит, - решил Анамнехон, - их усилий мало. Нужна какая-то дополнительная помощь. Может позвать больше людей, но что это даст?

Закончив эксперимент, вождь распустил людей и вновь окунулся в раз­думья.

-  Здесь что-то не так, - терзали его сомнения, -вполне возможно, что нам лишь показалось это или даже если так это произошло, то сила очень небольшая. Но как увеличить ее?

 

И здесь он вспомнил о тех вещах, что подарили ему люди.

- Может попробовать с ними? - подумал Анамнехон и вновь созвал людей для следующего эксперимента.

Они вместе сходили в музей и на глазах удивленного охранника забрали вещи и унесли с собой.

- Скоро возвратим, - сказал тому вождь, - это нужно для нашего дела.

- Хорошо, - ответил воин и решил пройти с ними, чтобы посмотреть.

- Нет, - остановил его вождь, - ты будешь пока здесь и сохраняй тайну. Я же с другими займусь делом.

Воин согласно кивнул и остался на своем месте. Анамнехон снова прошел к тому камню и вместе с людьми взялся за новый эксперимент.

Вокруг камня разложили все принесенные вещи и после этого принялись   за дело. К удивлению, на это раз камень поднялся повыше, да так и зас­тыл в пространстве.

- Стойте, - резко сказал вождь, и камень тут же опустился вниз. - Пойдемте со мной, - продолжил Анамнехон, и вскоре они, собрав вещи, последовали за ним.

Люди приблизились к одному из тех камней, что укладывали в сооружение.

- Располагайтесь вокруг него. - распорядился   Анамнехон и сам лично раз­бросал вещи по периметру камня, - приступаем, - сказал он в очередной раз, устремляя свой взгляд на камень и усаживаясь поудобнее на земле.

И вновь произошло чудо. Огромный по своей величине камень начал немного приподниматься вверх. Но во время эксперимента кто-то вдруг чихнул, и в тот же миг камень ударился о землю.

- Стойте, - строго сказал Анамнехон, пытаясь предостеречь каждого от по­добного, - нельзя ослаблять взгляд или отвлекаться на что-то. Думайте только о том, чтобы поднять его вверх и по моему сигналу руки  сдви­нуть камень в сторону.

- Хорошо, - закивали головами люди и вновь приступили к работе.

Чудо состоялось в очередной раз. Правда, сдвинуть в сторону не получи­лось.

Очевидно, сыграло роль то, что другие по ту сторону, не видели руки вождя.

Камень снова опустили, хотя он поднялся и не на много.

- Хорошо, - сказал вождь, несите вещи обратно и идите по домам. Мне нуж­но подумать.

Люди исполнили указание и вскоре удалились.

Анамнехон остался наеди­не со своими мыслями.

- Что же здесь не так? - думал он почти вслух, вглядываясь в вечернее небо и опускающееся за горизонт солнце, - но что, неизвестно.

Так в раздумьях, он и просидел до самого заката. Собравшись уже уходить, Анамнехон как-то мимолетом бросил взгляд в сторону камня и очень уди­вился, когда увидел, что тот почти мгновенно оторвался от земли и тут же бухнул обратно.

- Это еще, что за чудеса? - подумал и сказал он вслух.

Подойдя ближе и осмотрев камень со всех сторон, он ничего особенного не обнаружил.

- С чего бы ему подниматься? - думал вождь дальше и продолжал ощупывать песок, предполагая, что не все вещи были унесены.

Но, так ничего и не обнаружив, Анамнехон двинулся к себе домой. По дороге он еще paз бросил взгляд на камень, но тот уже не подни­мался.

- Странно, - сказал вождь и пожал плечами, но внезапная догадка вдруг осенила его голову и остановила, - а может быть, это Бог мне помогает? -решил он тут же, - он ведь говорил, что будет за спиной солнца. Может он и есть солнце? - и Анамнехон бросил свой взгляд на уже почти спрятавшееся светило, - да, точно, это скорее всего он, наш Бог. Бог Солнца и всего. Так он говорил, уходя. Но, что это значит? Может ли солнце нам чем-то помочь? Надо узнать это утром. Так решив, вождь отправился отдыхать, предварительно сходив в музей и убедившись, что все вещи на месте.

Ночь прошла как всегда, а с утра, рано поднявшись и взяв с собой  остальных, Анамнехон двинулся в сторону сооружения, по дороге приказав всем смотреть на солнце, встающее из-за горизонта.

Они снова захвати­ли с собой вещи из музея, вызвав очередное удивление воина, и совсем скоро достигли нужного места.

Пока солнце еще не  взошло, как положено, люди ничего не предпринимали, а только наслаждались его ранним теплом и светом.

Но, вот лучи охватили местность, в том числе и их с камнем, и вождь приказал действовать.

И вот оно, первое  чудо, сотворенное в силе людских сердец и солнеч­ного тепла, посланного их Богом.

- Ра, - тихо прошептал Анамнехон и почувствовал, как силы его удвои­лись.

- Ра, - также отозвались люди в тишине и видимо их силы так же увели­чились.

- Ра, - выдохнули все совместно и начали поднимать камень взглядом, при этом немного помогая руками, расположенными ладонями кверху.

Камень молчаливо и торжественно поднялся вверх и на определенной высоте застыл.

- Опускаем, - тихо сказал вождь и люди взглядом двинули камень обрат­но.

- Теперь мне все ясно, - сказал Анамнехон после того, как камень водрузился на место, - надо использовать помощь Бога, он посылает ее в солнечных лучах и нам нужно побольше этих вещей. Тогда камень будет подниматься выше. Но я не могу приказать людям. Это нужно решать на сходе родов. Если они сами пожелают того, то тогда у нас все получится.

После эксперимента все ушли в селение и занялись обычными утренними делами.

Но вот, вскоре  после трапезы, вождь объявил сход, и люди потяну­лись к площади.

Анамнехон выступил с речью и сказал примерно то же, что и  своим соратникам.

Люди поняли своего земного бога и тотчас устремились за указанным.

Спустя какое-то время вокруг их вождя собралось довольно большое коли­чество подобных вещей, и люди готовы были принести еще.

- Пока достаточно, - успокоил их вождь, я хочу посмотреть, что получится из того, что уже есть. Несите все это за мной и проследуем совместно к месту испытания.

Так они и поступили. Через какое-то время все уже стояли вокруг  огромного камня, обступив его со всех сторон, а в непосредственной близости от него расположились все те, кто ранее участвовал в подоб­ном, включая и самого вождя.

Здесь же, вокруг были расположены все вещи, которые люди принесли добровольно и то, что хранилось в музее.

 - Начали - торжественно сказал Анамнехон и, обратившись к Богу по имени, продолжил, - Ра, окажи нам свою помощь.

Взгляд людей устремился на камень, и он медленно начал отрываться от земли, поднимаясь  вверх. Соблюдая осторожность, Анамнехон жестом уда­лил всех чуть подальше от этого места, в то время как камень продол­жал свой подъем вверх.

Вначале он достиг первого уровня возложения, затем второго, третьего и так далее, пока не дошел до нужного места. Здесь начинались определенные трудности, и Анамнехон тихо прошептал:

- Двигайте в сторону солнца, - и сам начал усиленно воздействовать на камень.

Спустя небольшой отрезок времени, камень двинулся в указанную сторону и остановился в месте возложения.

- Опускаем, - так же тихо сказал вождь, и люди исполнили его указание.

Огромная каменная глыба легла прочно на другую, и оставалось только передвинуть ее усилиями обычных людей на место в сооружении.

- Фа, - воскликнули люди, завидев все это и торжествующе подняли руки вверх, показывая на свершившееся.

- Ра, - бросил кто-то другой, усмотрев силу в солнечном диске и олицетворяя  ее с Богом.

- Он, - бросились люди после к вождю и вновь понесли на руках до самого их поселения.

Это было реальное воплощенное чудо и доказательство могущества их вождя и земного Бога. И нужно было понять тех людей, и понять их благо­честивые помыслы в сотворении общего чуда.

Нужно было видеть их лица, и нужно было чувствовать ту атмосферу, что создалась вокруг них и вошла в их души, как что-то своеобраз­ное и общепереполняющее.

То была победа над безымянной каменной глыбой, и была победа в постижении силы небес.

И это событие неиз­менно легло в историческую книгу, и было занесено как своеобразное исполнение величия солнечного тепла и осуществление силы их Бога как земного, так и небесного, и всего, что их окружало.

После небольшого празднества и отдыха, строительство возобновилось, и работа, как говорят, закипела.

Анамнехон вместе с собранными по своему же желанию людьми, воздвигал камни вверх, где после этого их укладывали на места другие люди, завершая тем самым их труд и продолжая работу по возведению общего монумента их славы.

Так продолжалось еще два года.

Надо сказать здесь же, что не в каждый день осуществлялся такой подъем и  не в каждую смену поры.

К примеру, зимой это практически прекращалось, но с наступлением вес­ны, работы возобновлялись, и дело шло к своему завершению.

Было и несколь­ко случаев самопроизвольного падения камней, но, к счастью, никто не пострадал, и люди вовремя успевали отойти в сторону.

И эти небольшие неудачи никак не могли повлиять на ход всего процесса, и, в частности, на отношение людей к силе их повелителя.

Люди видели, что всякий раз, когда подобное случалось, их вождь снова брался за дело и доводил его до конца.

Значит, причина была в чем-то другом, а не в их земном боге. И эта уверенность произрастала вдвойне, когда сам Анамнехон мог объяснить что-то и указать на какую-то при­чину такого несвершения.

- Бог наделил нас великой силой и умом, - так говорили люди и уже до­бавляли к его прежнему имени свои приставные части.

Так, спустя какое-то время и образовалось дополнительное. Анамнехон-тутхенамон. что обозначало присутствие ума и величия силы Большого Духа или Бога.

Появились и очередные последователи того же воспроизведения и сразу в нескольких родах отобразили практически то же с лишь незначительной разницей в словопроизношении, согласно природоголосовой  артикуляции.

К концу пятнадцатого года с момента закладки первого большого камня, строительство огромных по своей высоте пирамид было завершено. Все дальнейшие работы, связанные с внутренним обустройством, перенес­лись на другое время.

Как предполагал Анамнехон и как говорил сам Бог, вскоре должна была упасть с неба звезда, извещающая о возвращении его на Землю.

В начале года шестнадцатого звезда действительно упала.

Ее  наблюдали многие люди того объединенного государства.

Спустя какое-то время, с не­ба свалилась и другая звезда, вызвавшая небольшую панику среди населения.

Ее полет был виден каждому, и ночью звезда освещала чей-либо  путь. Так продлилось несколько дней. Затем все стало на свои места, и египтяне вновь обратились к работе.

Спустя какое-то время после исчезновения из виду звезды, Анамнехон почувствовал своеобразное приближение Бога к Земле.

Внезапно возникло какое-то волнение и появилось чувство осознания его присутствия.

- Что, заждался возвращения? - неожиданно заговорил знакомый ему голос, чем-то похожий и не похожий на его собственный.

- Да, уж очень давно мы расстались, - ответил ему Анамнехон, понимая, что это уже настоящий Бог.

- Вижу, не терял времени даром, - похвалил его Бог, - спешу помочь тебе кое в чем и спешу закончить свою работу на Земле, - сразу переходя к делу, продолжил его учитель.

- Как? Ты покидаешь Землю вновь? - испугался Анамнехон.

 - Не совсем так, - ответил ему Бог, - я останусь здесь пока ненадолго, а затем уйду за солнце и буду ждать тебя там.

- Меня? - удивился вождь.

- Да, тебя, - ответил учитель, - не буду пока объяснять что  к чему, но скажу так. Все, что ты сделал  и чем помог людям, мне и сам себе, - это навсегда останется со мной и никогда не исчезнет. Твоя душа встретит­ся со мною, и очень долго буду я ее сохранять, а возможно и что дру­гое сотворю из нее. Пока не знаю точно.

- А что такое душа? - спросил Анамнехон, - мне голос уже говорил об этом.

- А-а, ты уже знаешь такое слово. Это хорошо. Хорошо, что твой ум состо­ялся и образовал голос, как и мой, так же звучащий.

 - Нет, - не согласился   вождь, - у тебя немного сильнее. Кажется, что голо­ва аж гудит внутри.

- Что ж, возможно, - согласился Бог, - но давай, прежде всего поговорим о деле. Времени у нас с тобой не так уж и много.

 - Почему? - удивился Анамнехон в очередной раз.

- Долго объяснять, - уклончиво ответил Бог. - Но ты должен знать, что я не сижу сложа руки. Некогда. Я забочусь о Земле вашей и о тех звездах, которые ее окружают. А твоя работа - заниматься здесь, на Земле, сох­ранять мир и спокойствие, также трудом создавать творения рук люд­ских   и возводить дома. Также надо тебе приступить и к очередному изменению звания своего и обозначения. Должен ты по истечении сего года образовать семью свою, состоящую из тебя и твоей жены, которую изберешь сам, по-своему   усмотрению. Далее, вступите вы с ней в брак людской. Это значит, воссоздашь ты с ней союз, людьми рода вашего благос­ловленный. От того союза, который будет создан, у вас появятся дети.  

Это и будет лично твоя семья. Слушай меня далее и не перебивай. Совместно с этим, создашь такие же семьи среди людей разных по родам и племенам вашим. На одного мужчину, одна женщина полагается. Эти союзы уже сам благословишь, будучи в союзе своем личном. То же совершат и другие вожди. Только укажи им вот что. Нельзя допускать, чтобы кто-то насильно к себе тянул кого-то. Все союзы из любви и уважения должны быть соз­даны. Только   в этом случае благословление твое должно быть или друго­го вождя. Им  скажи так же, чтобы союзы образовали у себя лично, а   затем и к людям переходили.

Жить эти союзы будут так, как раньше сами люди проживали. Мужчина и женщина совместно жить должны, вести одно хозяйство и создавать свою семью. Вождь после создания союзов не должен вмешиваться в их жизнь, если, конечно, нет там какого-либо принуждения или чего-то подобного. Совместно они должны трапезу свою общую производить и вместе заботить­ся о детях своих, от их союза образованных. С того момента общую тра­пезу отменить нужно будет и собирать ее только тогда, когда   какой-либо союз образовываться будет,  либо праздник для всех одновремен­но, либо какое другое событие, затрагивающее всех. Образованные союзы - это будущее государства вашего небольшого. Так все живут, кто на вас похож и кто так же, как и вы умственно взрастает. Не допусти неправиль­ного понятия и толкования сего. Скажи, что Бог все то велел и велел сделать до года следующего. Кто не захочет союз создавать, пусть так пока и живет. Это его свобода и его жизнь. Пусть как хочет, так с нею и обращается. Так что не принуждай к этому. Создайте по такому случаю торжества свои  в великом праздничном убранстве и скрепляйте союзы те в письменах ваших, дабы знать потом, кто с кем соединен был и когда семью образовал. В последующих союзах уже детей будущих, нельзя будет союз создавать из одной семьи. Потому, образовывать их нужно из разных. Понятно ли тебе это?

- Да, понятно, - ответил Анамнехон.

- Тогда, слушай меня дальше, - продолжил Бог, - за всем этим и соблюдением правил ты должен особо проследить. Исполни все, как я велел точно, ибо от этого зависит ваша дальнейшая жизнь. То же потребуй и от других вождей. Это обязательное условие. Теперь, поговорим о другом. Вижу, что сооружения ты возвел на славу. Нужно строительство это завершить и внутренне все обустроить, как я укажу. В другой раз возьмешь перо и обрисуешь, как должно быть. Чертежи составишь потом и  займешься исполнением всего того, что задумано ранее.

 - Хорошо, Бог, - отвечал вождь, - все сделаю, как требуется.

- Не, торопись, - сказал учитель ученику, - я еще не все сказал. Слушай ме­ня дальше. Внутри сооружений тех создашь музей. Свой, где сохраняться будут все вещи те, которые помогали вам в строительстве. Часть из них будет во втором сооружении находиться. Но основная должна быть в самой большой пирамиде, твоей и твоей жены -усыпальнице.

- А, что это такое? - спросил  тут же Анамнехон.

- Это то место, где тело твое до дня другого сохранено будет. Там же жена будет опосля смерти своей и все последующие дети от роду вашего. Для них место приготовишь заранее  и скрепишь входы в них той вязкой массой, что у тебя имеется. Знать об этом должны только те, кто из роду  твоего и семьи твоей произошел. Так и в поколениях передать должен. В довершение ко всему  сказанному, скажу еще вот что. В пирамиды те никто не должен ходить. Это будет святыня ваша и вскрываться должна только, когда последующий по роду и семьи твоей отправится в мир иной, глазу невидимый. На склепе, сохраняющем тело, должно имя стоять твое или того, кто в нем находиться будет. Создашь людьми службу новую по охране свя­тынь тех. Они пусть порядок поддерживают и внутрь никого не пускают. Но и им запретишь к некоторым предметам прикасаться и что-либо с мест обозначенных передвигать. В основании пирамиды своей закопаешь изнутри письмо то, которое я писал в свое время, а также то, что сам рисовал под моим руководством. Все оно сохранено должно быть до вре­мени другого. О месте том никому не говори и сам хорошенько запомни. На сегодня хватит пока моих указаний. Не забудь прийти сюда с чистым папирусом и пером, чтобы записать и нарисовать мною сказанное.

- Не забуду, - ответил Анамнехон, - а когда прийти сюда?

- Приходи завтра утром, пока солнце высоко не встало. Так будет лучше. Хорошо ли понял меня?

- Да, хорошо. Только вот дел много. Не знаю, за что сразу и браться.

 - Начни с самого малого и завершишь большим, - ответил Бог, и голос его исчез.

Спустя время, Анамнехон занялся исполнением веленного. И, как всегда, это началось с обычного для того времени схода и совета вождей дру­гих родов и племен.

Многое говорил Анамнехон людям и выслушивал, что говорят они.

Слушал и вождей, и прислушивался к их советам. В итоге, скоро начали образовываться союзы в племенах, а чуть позже - создаваться семьи.

Ту маленькую хрупкую женщину, которая помогала ему двигать камнями, вождь выбрал себе в жены. Союз торжественно заключался при всех, а на праздновании события присутствовали люди из разных племен, в том числе и вожди, которым непременно нужно было сделать то же.

Нельзя сказать, что все это происходило только из чувства подчиненности и ис­полнения воли верхнего вождя.

Многим такое решение было по душе, и они  сразу же создали свои союзы подобно тому, как это сотворил Анамнехон.

Естественно, союзы простых людей выглядели попроще и несколько иначе, но все равно смысл от этого не терялся, и люди не чувствовали себя какими-то ущемленными.

К тому же, сам вождь не настаивал на ка­ком-то пышном торжестве и дополнительном его возвеличивании в ранге.

Все строилось, как говорят, само собой. Возникало лишь с изъявления доб­рой воли, чувства любви и уважения к своему вождю.

И было действительно, за что его уважать. Он принес счастье на их землю и создавал все усло­вия для того, чтобы оно чувствовалось более ярко.

По ходу возникновения этих союзов начали возникать и другие. Это были объединившиеся в небольшие группы люди, не пожелавшие вступить в брак.

Вначале их было довольно много, ибо все же, что ни говори, а годами вы­работанное чувство какого отчуждения от другого пола давало о себе знать. Но спустя время, эти союзы начали самораспадаться и образовывать такие же семьи.

Так, через несколько лет в государстве Египет основная масса населе­ния состояла в браке и вносила свою лепту в обоснование самого государства.

Порядок оставался прежним. Та же работа, те же обязанности. Но ведение домашнего хозяйства лишало возможности заниматься им совместными усилиями.

Потому, общее было распределено между семьями, и каждая семья обзавелась своим хозяйством. Но вместе с тем, та же семья должна была вносить свою определенную часть полученной прибыли на содержание общего.

Здесь были и воины, и вожди, и те, кто непосредственно им помо­гал в ведении дел всего государства.

Сама земля также была распределена между людьми и образовывались се­мейные наделы, которые нужно было обрабатывать. Так же были распределе­ны и общие наделы садов.

Таким образом, еще в самом зацветье образовавшегося государства возни­кла какая-то форма частной собственности.

Естественно, людям это нравилось. Они ясно видели перед собой конкретную задачу, исполняли ее и отдавали какую-то часть своего трудового заработка на общие нужды и сохранение  системы существующего строя.

Но, вместе с тем, начали возникать и определенные сложности.

Для прив­лечения на какие-то другие работы, кроме ведения хозяйства и обработки своих наделов, уже нельзя  было набрать какое-то конкретное количест­во людей.

Вначале как и всегда, полагались на мужской коллектив, тоесть тот, который не образовал еще союзы. Но дальше, когда их стало уж больно мало, возникла потребность строгой государственной службы.

И вскоре, первый законопроект по этому поводу вошел в силу.

Образовы­вались группы необходимых людей, занимающих какие-то конкретные долж­ности в общем строе государства.

Люди освобождались от уплаты каких-то налогов, а их земли передавались в ведение другим.

Таким образом, получалось, что основная часть обра­зованных союзов как бы содержала тех,  кто был занят на службе у императора.

Естественно, с ростом населения, расширением границ по тому же принципу увеличивались и структуры должностей.

Но, как и всякое, это также вскоре состоялось и окончательно сформировалось.

Образовав союз с женщиной из рода суреков, Анамнехон занимал самую верхнюю ступень в том государстве.

Чуть пониже шли его ближайшие по­мощники в виде заместителей по разным вопросам.

Еще далее располага­лись, так называемые, архиведомы, в дальнейшем переименованные в обык­новенных  писцов.

Они вели весь учет существующего населения. Составля­ли своеобразный календарь того времени. Следили за его исполнением и вели записи всех распоряжений императора, в том числе и его помощ­ников.

Они же составляли своеобразную смету на то время в виде подсче­та необходимого количества запасов для содержания семей государственных служащих, в том числе самих себя и, естественно, императора.

Согласно этого, архиведомы  рассчитывали количество налога и располага­ли на семьи.

Все было строго просчитано, как говорят, до мелочей, и на­лог распределялся поровну.

Правда, это не касалось оставшихся не объединившихся в брачные союзы людей.

Им предназначалась ровно половина того на­лога, если, конечно, они не были на государственной службе.

Мужчинам или женщинам  разрешалось вести совместное хозяйство по их желанию. Могли образовываться группы строго по мужскому или женскому признаку, в которые входило сразу несколько представителей.

Согласно их численного состава им наделялась земля, сад и, естественно, изымалась доля налога, соответствующая ранее обозначенному.

Кроме этого, архиведомы вели учет состоявшихся союзов и отмечали даты таких соединений.

Вобщем, на их плечах было вести учет всего, что про­исходило и творилось людьми в государстве в целом.

Далее следовала охрана всего поселения в виде караула или специально назначенного наряда, и уже дальше исполнители, гонцы, вестовые и т.д.

Нечто подобное существовало и в других родах, но, конечно же, в мень­ших размерах.

И, естественно, все вожди и их подчиненные были подвласт­ны верховному вождю или императору.

Постепенно слово вождь уходило в прошлое и на его место приходило другое. Это было слово правитель, в разных родах звучавшее по-своему, имеющее свой узкий смысл применения.

Вместе с этими вводимыми изменениями, происходили и другие, о которых мы опишем уже в следующей главе, как бы составляющей общую картину всего того, что состоялось.

Здесь же хотелось добавить еще вот что. На самых разных этапах становления государства Египет, произошед­шего из состава объединившихся племен, было много подобных описанному соисканий и изменений образа государственного строя. Но, всех их объединяло одно - это поиск наиболее оптимального решения для создания   единой формы существования любого человека, занятого или принятого в состав государства.

Сами формы привлечения к труду или какие-то краткосрочные способы и виды сбора налогов, как такового значения не имели.

Люди, привыкшие к общему труду, не вдавались в такие подробности. Они знали и так, что без общего усилия и объединения им просто не выжить.

Природа создает другие жизненные условия, которые могут оказаться куда хуже, нежели то, что они имели в то время.

На этом  и основывалась прочность существования того государственного строя до того момента, как в ногу со временем вошла обычная сила людской корысти, и изменила отношение лиц, находящихся внизу государственной лестницы к тем, кто располагался  вверху.

Сила того же государства и строя заключалась в степени одного духов­ного единения родов и племен, а также в воссоздании ими единопринятого понятия верховности власти в лице существующего тогда императора, правителя или фараона.

Но, не будем все же делать скоропалительных заключений и перейдем к другой главе, кото­рая  кое-что  раскроет дополнительно и поможет частично  расшифровать  то  былое  время.

 

Глава 7

ФАРАОН.

АНАМНЕХОН - ВЕЛИКИЙ.

АНАМНЕХОН - СУДЬБА

 

Государство разрасталось. Стали невидимыми прежние границы между племенами и родами, и давно отошли в прошлое первоначально созданные школы военного искусства.

Вместо них в действие вводились обычные для нашего понимания войска и даже их рода.

Кроме караулов или нарядов, охраняющих все население, были также особые пограничные части и регу­лярные воинские подразделения.

В общей сложности их количество на тот период времени составляло около двух тысяч человек. Естественно, в эту цифру входили и те, кто располагался на территории других вождей или правителей.

Численность время от времени изменялась. Все зависело от условий самой жизни, создающихся по разные стороны границ.

Воевать особо не приходилось. Были временные стычки в основном с теми, кто пытался пробиться сквозь обустроенные земли к истокам их древ­ней реки.

Надо  сказать, что племен вне территории государства оста­валось    совсем немного. В общей своей численности они составляли всего шесть более-менее крупных единиц. Количество людей в них коле­балось от ста пятидесяти до двухсот и трехсот человек.

Как вы понимаете, такие набеги были вовсе не опасными для такого могучего по тому времени объединения, которое в свою очередь насчитывало до ста пятидесяти тысяч человек.

Но в то же время, они приносили зна­чительный ущерб ведению хозяйства и, соответственно, самим людям, про­живающим в составе государства.

Потому, вскоре, после образования первых семей, тоесть появления на свет детей уже из состава состоявшихся союзов, Анамнехоном  было принято решение о создании своеобразной заградительной линии в виде вала из тех камней, которые окружали их поселение.

Это были, в первую очередь, отходы от их великого строительства и в какой-то мере - брак производства.

Создание такой линии заграждения давало возможность временного пре­дотвращения набега и решало проблему зачистки территории, прилегающей к  поселениям.

Таким образом, решалось сразу как   минимум две задачи, способствующие в дальнейшем  развитию государства и увеличению чис­ленности населения.

Примерно в то же время в войсках были введены своеобразные единицы должностей, располагающихся в порядке подчинения от низшего к  высшему.

Тоесть, была создана система  такой же государственной иерархии.

Соответственно, военноначальники по своей занимаемой должности приравнивались подобному государственному чину и занимали в составе всего государства определенную ступень власти.

Вскоре Анамнехон объединил воинские должности и государственные чинов­ничьи,  таким образом, разрешая статус военноначальника и непосредствен­ного   руководителя.

К примеру, вождь или правитель какого-то рода, был одновременно воинским начальником и государственным чиновником.

Более низкие по рангу чины или помощники располагались в том же порядке. 

Обычный воин приравнивался к простому человеку.

Все эти мероприятия или нововведения давали возможность руководителям любого ранга непосредственно руководить как народом, так и подчиненными войсками,  что, конечно же, не создавало какой-либо угрозы соперничества или, как это принято говорить, борьбы за власть.

Военному искусству обучались все: с малого до великого. Еще в детстве придавались соответствующие навыки, а в более старшем возрасте моло­дые люди привлекались для несения службы в караулах и нарядах.

В сами же войска поступали те, кто изъявлял для этого желание и кто был признан египетским лекарем  годным  к исполнению этой повинности.

Говоря проще, войска были наемными,  хотя это слово вовсе не соответ­ствует уже настоящему его значению в наше время. На тот момент воин­ская служба являлась символом мужества, величия чувства какого-то пат­риотизма и общей ответственности за жизнь каждого в государстве.

Все военноначальники, то бишь  правители, их помощники и т.д., проходили  кратковременные курсы по ведению боевых действий и непосредственному руководству войсками.

Организуя все это, сам император  руководствовался подсказками Бога.

Спустя какое-то время были образованы новые школы воинского мастерства.

Было отмечено, что если человек обучался этому еще в детстве, то в более старшие годы он становился уровнем выше, нежели такой же, только принятый на службу.

Потому, для постоянного пополнения воинских образований были созданы школы воинского искусства, в которые принима­лись  дети  с девяти до двенадцати лет.

Недостаток воинов пополнялся уже из состава изъявивших желание гораздо позже.

Таким образом, мож­но сказать, что существующие и по сей день формы воинского образования являются проформами того же в прошлом.

Вначале, тоесть еще в самые первые годы объединения, воины довольство­вались только суточным пайком и частью выделяемых на их нужды каких-то материальных средств /одежда, обувь, корм лошадям и т.д,/.

Но в даль­нейшем, когда объединение окончательно отобразило государство и обза­велось своей строгой структурой строя, вид довольствия изменился. Основные расходы по содержанию брало государство, а самим воинам выда­валось жизненное пособие в виде специально предназначенного матери­ального вознаграждения.

В него входило:

доля от прибыли какой-либо семьи, которая вместо него обрабатывала надел, сад, часть сохраняющегося за ним жилья и часть содержащихся ремесленных изделий, в том числе и предметов, представляющих какую-то ценность. Буквально это отображалось так.

На какую-то семью возлагалось обеспечение этого воина в обозна­ченном ранее порядке. Если же одна семья не могла дать воину необходи­мого, то государством   для  дообеспечения  назначалась еще одна.

В основном это зависело от количества людей в семье и их потребностях.

Постепенно обеспечение переросло   в государственное. Тоесть, по мере увеличения состава семей и необходимости их пропитания, снижался эквивалентный прирост дохода приданного для обеспечения воина.

Потому, в дальнейшем, это ввелось как дополнительный налог с каждой семьи без четкого обозначения принадлежности к ней какого-либо воина.

Само собой отпала необходимость сохранения в той же семье жилья, так как она расширялась и требовала дополнительной площади.

В связи с этим, Анамнехоном и было принято решение о введении обычного довольствия воинов и их вознаграждении по окончании срока службы. Тоесть, право за ним сохранялось, но выражалось уже позже.

Совместно  с этим возникла необходимость создания денежной единицы, как средства для обмена.

Вначале это были просто государственные знаки треугольной, шести, пятиугольной формы с обозначением правителя или императора.

Воин, получивший такой знак, как единицу его части дохода из состава государства в целом, мог обменять его на что угодно, тоесть на то, что

он непосредственно хотел.

Простой же человек затем мог обменять этот знак у правителя или какого-либо   исполнителя, указывая при этом, что воин у него взял.

Toeсть, вначале это было на честной основе и на словах, так как никто конкретно за этим не следил и не проводил  дос­мотр.

В связи с этим могли возникнуть определенные трудности как в появлении какой-то корысти или нечестности со стороны людей, так и в некотором обесценивании человеческого труда.

К примеру, человек мог сказать, что воин взял у него какое-то количест­во плодов, а реально он взял что-то иное и гораздо меньше по стоимости затраченного труда.

Потому, необходимо было создать какую-то систему эквивалентности денежной единицы труду человека в достижении чего-то.    

Анамнехон создал закон. Самый первый после введенного им законопро­екта по структуре государства.

В нем указывалось, к чему может быть приравнен знак, выданный воину как его  доля от общего заработка.

И  здесь же было введено дополнительное количество более мелких знаков того же содержания, к  которым также предписывалось что-то конкрет­ное.

К примеру, на один самый маленький по размеру знак воин мог приоб­рести какой-то самый мелкий предмет обихода. Такой как: расческа, гребень, ложка или что-то в этом роде.

Знак побольше обозначал и большую стои­мость. Самый большой знак с именем правителя приравнивался дому, живот­ному, части земельного надела, сада.

Так постепенно отпала необходимость в обустройстве воинов после их службы, и вместо реально обозначенной семьи его обеспечения, он полу­чал реальную единицу своего вознаграждения, которую мог обменять на то, что пожелает, как у людей, так и у правителя или непосредственного исполнителя, этим занимающегося.

Естественно, из этого сложилось и другое. Так как воину время от времени требовалось что-то, и он нигде не мог взять, кроме как у людей, то ему выдавалась определенная часть знаков, примерно соответствующая его жизненным потребностям по тому времени.

Так образовалось жалованье или устойчивое понятие оплаты воинского труда.

Само слово жалованье, конечно же, произошло от жалоб самих воинов, которым явно недоставало в их обыденной жизни предметов обихода.

Так постепенно в Египте начали появляться денежные знаки, предполагающие собой обычный обмен товаром. Уже гораздо позже было принято решение о такой же оплате труда всех содержащихся на государственной службе, которые до этого обеспечива­лись из состава собранных налогов с семей или просто людей.

По происшествии некоторого времени в государстве возникла угроза настоящего кризиса. Дело в том, что обозначавшаяся ранее часть ремесленников и других подобных по сходству производств людей, не могла совладать одновременно с ведением хозяйства и разрешением каких-то определенных обязанностей по воспроизводству чего-то.

В связи с этим в государстве вновь произошло перераспределение земель и рабочая часть населения, занятого в создании непосредственных   материальных единиц, образовала дополнительно структуру государственной службы.

Toeсть, постепенно вновь возвращались обратно к коллективному труду, но уже не всей частью населения, а только строго указанной по занятости. Так  впервые произошло разделение крестьянского и ремесленного труда, который уже позже образовал своеобразные классы населения и разделил общество на имущих и неимущих.

Но в то время право на землю сохраня­лось. Toeсть, ремесленник или кто другой из состава государственной службы мог иметь надел земли и ее обрабатывать.

Правда, это продлилось недолго. Вскоре состоялся еще один закон о запрещении права на такое ее владение, если это шло вразрез с интересами государства, а точнее, не давало возможности получения количественных единиц труда, то бишь материально выраженных средств, в виде каких-либо предметов.

Человек был вправе выбрать, чем он будет заниматься: ремеслом или зем­леделием.

И уже согласно его решения, он и заносился в общий список занятого в труде населения. Надо сказать, что безработных в то время не существовало.

Даже искалеченные где-либо люди или больные, тоесть слабые по состоянию здоровья, не оставались без работы.

У каждого был свой участок исполнительного труда, и он его выполнял, получая за это свою часть дохода из общего достояния.

Исключение составляли лишь те, кто уже по старости или особому нездоровью не мог исполнять общую трудовую повинность. Таких содержало государство, пользуясь все тем же общим сбором от налогов.

В  итоге такого перераспределения прибыль самого государства значи­тельно возросла.

Ремесленники делали свое дело, земледельцы свое, а в итоге это выражалось материально.

По мере развития государства предметов становилось все больше и вскоре их количество стало превышать потребность самих людей.

Кроме того, часть налога в том же содержании, значительно выросла и уже не помещалась в одном давно сооруженном помещении.

Так как торговать в то время было практически не с кем, за исклю­чением очень редких случаев обмена какими-либо драгоценностями или товарами с теми, кто остался за пределами государства, то возникла необходимость в постройке дополнительных помещений  под хранение пред­метов и продуктов питания.

Соответственно, вновь сооруженные здания подразделили на хранилища каких-либо конкретных изделий.

Так начала образовываться общая госу­дарственная подать в виде материально выраженных единиц труда.

Естественно, в отдельную часть складывались драгоценности и изделия, представляющие какую-то особенную ценность.

Назревала необходимость создания единой денежной единицы, которая заменила бы обычный обмен товарами и несколько поспособствовала усовершенствованию всех видов существующих производств.

На соответствующем совете было решено созданную единицу денежных знаков выдавать даже крестьянам, то бишь земле­дельцам, вместо полученных урожаев зерновых, плодовых и животного прип­лода, ранее сохраняющихся в самых семьях.

Toeсть, земледелец мог сдать в общую структуру сбора налогов или подати свою какую-то часть излишне скапливаемого продукта, а взамен получить денежный знак, который мог  всегда  обменять на что-то, ему необходимое.

Так начала возникать система общего финансирования населения, существу­ющая до настоящего времени.

Конечно же, все описанное делалось не сразу и вытекало, прежде всего, из создающихся жизненных условий, в свою очередь образованными самими людьми и их трудом.

Но, вернемся несколько назад и составим картину всех дальнейших дей­ствий Анамнехона после образования им союзов и введения в действие первого законопроекта.

Итак, было решено создать своеобразный каменно-земляной вал, который бы охранял границы государства от тех, кто не входил в его состав и всякий раз создавал угрозу населению.

Для этого потребовалось привлечь часть воинов и мужского населения из состава всех родов и племен. В большей части, это были люди свободных профессий, в основе своей занимающихся мало значимым для государства трудом.

Также была привле­чена и часть женщин из тех же составов для обеспечения этих работ.

В основном они занимались приготовлением пищи и очень редко привле­кались для каких-либо подсобных работ по строительству.

Конечно же, это были молодые и здоровые люди, которые уже в последующем, по завер­шении всего, образовали свои союзы по соответствующим родовым призна­кам.

На все строительство потребовалось около года. Надо отметить, что оно не прекращалось даже в холодное время года.

Сооружение своеобразного заграждения дало свои положительные результаты, и вскоре, население Египта, особенно в приграничных районах, стало чувствовать себя значительно спокойнее.

Это же очистило местность вокруг поселений от множества обломков и камней, и дало возможность об­завестись дополнительными земельными угодиями.

Каналы протянулись далее и наводнили землю, давно не видавшую влаги.

Тем временем Анамнехон занимался обустройством самих пирамид.

На рабо­ты поочередно привлекались какие-либо служащие, а также непосредственно созданные им самим строительные отряды, в обязанность которых входило сооружение жилья и других построек всему населению, не исключая, конечно же, и его самого.

По дополнительно полученным чертежам от своего учителя, Анамнехон возводил внутренние стены и производил соответствующую расстановку всех деталей сооружения.

Глубоко под землей были созданы сооружения, в которых должны были находиться саркофаги его самого, жены и последую­щих правителей из их родового начала.

Чуть выше располагались помещения для сохранения всяких ценностей и отображения картин их жизнедеятельности. И в самом верху, тоесть выше всего располагались сами апартаменты  их  Бога.

По предложению самого Бога отображения его присутствия ложилось на воображение самих людей, творивших в то время чудеса роскоши и достоя­ния.

Для работ над раскраской, созданием скульптур и т.д. были отобраны самим Анамнехоном люди из разных родов и племен, составляющих государ­ство.

Определенно это сыграло свою роль в дальнейшем и несколько запутало историков по части созданных ими произведений.

Дело в том, что каждый такой творец  мог отображать все что угодно, в за­висимости от своей фантазии и в тот момент посетившей его мысли.

К этому дополнительно приложилось и то, что все мастера были из раз­ных родов и в соответствии со своими родовыми и племенными традициями отобразили какую-то свою часть предметов.

Также, в основу легло сущест­вование Бога в каком-то образе и личное мнение по этому вопросу.

Все части внутренних сооружений были непосредственно соединены между собой специально проделанными ходами.

Таким образом, получалось, что внутри пирамиды существовала своеобразная вентиляционно-шахтная система обеспечения составом присутствия среды. Для создания, так назы­ваемого, вентиляционного хода потребовалось несколько инженерно-технических домыслов, исходящих в первую очередь от самого Бога, а затем - Анамнехона, руководящего  всем   этим.

Кроме этого, своеобразный обдув должен был происходить за счет постоянного разрежения пространства внутри пирамиды при соблюдении внут­ренней герметизации.

При этом находящиеся предметы, не исключая и самые большие по весу и габариту могли свободно приподниматься со своих мест   и некоторое время свободно располагаться в пространстве, тем самым создавая все условия для обдува предметов со всех сторон.

При совпадении неравенства температур, тоесть при строгих численных выражениях состава внутренней и внешней среды пространства, образовывалась своеобразная вакуумная пробка, предохраняющая от попадания внутрь какого-либо   инородного состава среды и тем самым создавала условия для длительного сохранения существующих предметов, в том числе мумий фараонов и их последователей.

По такому принципу были построены все двенадцать пирамид, обозначающих рода, из которых до нашего времени дошло всего лишь семь,  да и то в почти неузнаваемом виде.

Что еще входило в особенность застрой­ки?

Первое - это строгий резервуар времени, тоесть предохранение от воздей­ствия солнечного тепла, что давало возможность сохранения деталей без примесей радионасыщенных форм теплового излучения среды. Фактически, это давало возможность получения их в первозданном виде спустя многие века, в том числе и тысячелетия.

Второе - это создание величины избыточного внутреннего давления, пре­доставляющего те же возможности.

Третье - это сохраняющаяся постоянно внутренне обогащенная среда, образованная как результат слияния или взаимодействия величин гектоскопического сбережения, представленных в виде драгоценных предметов и самой среды содержания, наполненной специально разработанным акти­вом сосредоточения радиоэлементов.

Четвертое - это состояние временной невесомости в результате  разреже­ния  среды.

Пятое - образуемое дополнительное число гектоскопических величин за счет пополнения предметов во времени, которое непосредственно увели­чивало продолжительность хранения и сбережения одного полярного  за­ряда пространства.

Шестое - это сохранение электромагнитной индукции за счет постоянного притока энергии ядра Земли и вибромеханического способа опережения подобного сигнала.

Тоесть, конструкция пирамид и особенно внутреннего расположения создавала возможность избегания  всякой механической встряски, тем самым увеличивая продолжительность сохранения сооруже­ний и предметов.

Говоря проще, пирамиды, даже несмотря на свой возраст, вполне способны сохранять устойчивость и не динаминировать в составе земной коры обложения.

Это высочайшее научно-техническое достижение как того, так и будущего  времени.

Создав необходимую базу для вложения в нее существующих материаль­ных ценностей, Анамнехон приступил к следующему этапу действий.

Руками тех же мастеров было исполнено необходимое количество гроб­ниц, а также своеобразных переносных телосохранений в виде саркофагов.

Их внешняя сторона довольно ярко отражала образ существующего прави­теля и практически располагала величиной повторного отображения тела. Тоесть, это была своеобразная копия существующего  человека.

На изготов­ление этих предметов ушло более десяти лет, так как они требовали специфической обработки и определения временем.

По-своему саркофаг был чем-то схож на обычный скафандр и имел соот­ветствующие свойства сохранения.

Если бы не разрушение гробниц, а точнее, не разграбление и варварство в их отношении, тела бывших прави­телей дошли бы до настоящего времени в том виде, в котором и были захоронены.

Особый состав изготовления и особая герметизация, которая создавалась по рецепту Бога, давали возможность такого сохранения.

Но, к сожалению, ни одну из мумий спасти не удалось. Все они в разное время были подвергнуты жестокому обращению или проще - уничтожению, ибо то, как с ними обращались, по-другому назвать нельзя.

Кроме этого, свое­образную роль в этом сыграло и раскупоривание пирамид.

Внутренняя среда изменялась, и уже не давала нужного для сохранения мумий.

Таким образом, труд многих десятилетий и даже столетий, превратился в ничто. Люди сами погубили историю своей корыстью и жалким обогащением вне всякого труда.                    

Следуя и дальше указаниям Бога, Анамнехон перешел к другому этапу развития своего государства.

По полученным чертежам начали строить дома нового образца. Для того, чтобы работы шли в родах одновременно, решено было создать школу архитекторов, что перво­начально обозначало

" человек, способный к творению ", а уже дальше связалось с реальной занятостью в строительстве.

Руководил этой школой и вел занятия сам император. Для этого были отобраны из людей те, кто наиболее продемонстрировал свои умения в облас­ти искусства воображения и прикладного творчества.

Toeсть, был произ­веден своеобразный отбор по способностям, на котором человеку давали обычный кусок размягченной глины вперемешку с лошадиным навозом, и он по-своему изображал то, что ему скажут. Наиболее лучшие произведения, которые определялись  людьми, были отобраны и, соответственно, в ту же категорию попадали и сами исполнители.

Уже дальше, по тому же принципу обнаружились художники, мастера по дереву, скульптурной лепке. Вобщем, люди учились у самих себя и брали самое

лучшее, что могли в то время.

Ни в коем случае не допускалось какое-то соревнование или что-то в этом роде.

Творить можно было вне ограни­чений какого-то времени, хотя, конечно же, какие-то его границы и сущест­вовали. К примеру, на отбор архитекторов ушло около месяца.

Спустя год после образования школы архитекторы разошлись по своим родам и принялись за работу. Они создавали различные сооружения, вплоть до обычных крестьянских домов.

Им на помощь, в качестве строи­телей выделялись другие люди. В итоге образовывалось нечто вроде слияния инже­неров и рабочих.

Конечно, успех развития государства в целом  и, в част­ности, сотворение многих предметов искусства человеческими руками, был обоснован на закономерно развитой базе общего материального достижения.

Toeсть, когда необходимость изготовления продукции переросла в менее выраженную ее потребность и образовала своеобразный запас материаль­ных средств, который давал возможность заниматься чем-либо другим, кроме деятельности, связанной с обыкновенным жизненным обеспечением.

Огромную роль в создании такой базы сыграло бескорыстие людей и осо­бенно их главенствующих начальников.

Не растаскивание средств с целью единоличной выгоды давало возможность увеличения достатка всех лю­дей и создания действительно ценных материальных единиц, по которым и определялась степень величия благосостояния народов. Естественно, не все предметы, созданные творцами, переходили в государственную каз­ну.

Множество их составляло обычный обиход в семьях. Это-то и являлось выражением материальной могущественности каждого из состава того государства и на этом основывалась вся правовая база законосодержа­ния.

Никто не имел права отобрать насильно что-либо у человека или в целом семьи, даже сам император.

Все, что находилось в его ведении, тоесть дома, было непосредственно его и  по  праву относилось к частной собственности, так как было сотворено им или обменяно   взамен того, что создал сам. Общим законом для всех египтян было соблюдение труда, тоесть учас­тие в каком-то делопроизводстве.

Именно это давало возможность избежать какой-либо корысти в виде не занятости трудом и обеспечения себя за счет труда других.

И к этому же нужно присоединить всякое отсутствие подобного образа мысли в то время, ибо не так  уж и далеко был тот период, когда люди жили разъединенными и, естественно, куда хуже, хотя так же работали, не покладая рук.

Таким образом, благосостояние всякого государства и непосредствен­но каждого, в нем состоящего, напрямую зависит от его же трудоучастия и исполнения какой-то деятельности, нужной в целом самому государству.

Наряду,  с так называемой, частной собственностью в виде того, что опи­сали, существовала и государственная или общая собственность.

Это было достояние всего народа в целом. И, конечно же, это была база общего развития, сохраняющая приоритет деятельности людей в избранном ими направлении по созданию каких-либо иных ценностей.

Тоесть, это был  запас на будущее, который постоянно пополнялся и строго регули­ровался самой властью.

Очень часто ремесленники  переходили от одного вида работ к другому. Все зависело от степени   пополнения общей собственности каким-либо видом товара, предмета, продукта.

Таким образом, можно сказать, что в том государстве люди были своеоб­разно обучены и образованы. И это, конечно же, приносило свои плоды и высокоэффективные результаты.

Одного ремесленника можно было использоваться в различных процессах изготовления продукции, в то время как другого можно было задейство­вать в каком-то ином действии, в большей степени затрагивающем инте­ресы всех проживающих.

Особой казалась участь писцов, но с увеличением количества школ и подъема уровня грамотности, их "величина" явно снизилась, и стало про­ще использовать этих людей в каких-либо других работах, как это принято говорить, по совместительству.

Практически, каждый египтянин, не исключая и женщин, умел читать, пи­сать и считать, как минимум до тысячи.

Естественно, что на должности главных писцов, тоесть  архиведомов выдвигались самые лучшие, как говорят, постигшие гранит науки.

Нужно также отметить, что само выдвижение происходило по принципу всеобщего избрания на сходе того или иного рода племени.

И очень часто устраивались проверки знаний людей, на которых и выявлялись более грамотные среди населения.

К примеру, скажем, в школе давалась какая-то контрольная работа по исчислению или написанию и даже сложению стихов. Так и определялись навыки и способности и уже далее совершенствовались самими людьми под руководством их учителей.

Само образование имело трехгодичную величину обучения и, в основном, в период поздней осени, зимы и ранней весны, тоесть вне занятости населения в своем непосредственном труде. Обучение также являлось свое­образной обязанностью каждого человека. И оно же было какой-то формой защиты от самоуправства недовольного  чем-то государственного исполнителя.

Нельзя сказать, что отношения между людьми были идеальными.

Конечно же, были разногласия, порою случались скандалы, кое-какие дебоши и тому подобное. И, естественно, время от времени. возникали споры между людьми.

В частности, из-за де­нежных знаков, по которым кто-либо не хотел что-то отдавать.

К примеру, человек хотел от исполнителя получить золотую ложку, а он давал ему серебряную.

На почве этого возникал спор. Потому, вскоре в составе того же государства возникла должность, так обозначенного, третейского судьи, а точнее, человека, разрешавшего спор других двоих, и, само собой разу­меется, являющимся в общем процессе - третьим членом их спора.

Это был строго государственный подчиненный, который опирался на саму величину власти, тоесть на императора, либо правителя.

В дальнейшем, по мере роста споров, их численность увеличилась до нес­кольких, из которых один был главным. Так и возник уже гораздо позже суд человеческий, до сих пор мало чем изменившийся в составе уже сов­ременных государств.

Были и соответствующие наказания за содеянное или неправоту в споре.

В каждом роду они исполнялись по-разному в зависимости от древних возложенных предками традиций.

И, конечно же, все такого рода наказания не оставались без внимания главенствующего правителя или императора.

Провинившегося или доказано виновного в каком либо споре или про­ступке, наказывали в присутствии самого повелителя, тем самым созда­вая все условия для не использования какого-то личного недовольства теми, кто заранее предубежденно относился к наказуемому.

Toeсть, исполнитель уже не мог прибегнуть к какой-либо    самозваной  расправе.

Именно этим объясняется присутствие фараонов в изобличении каких-либо картин прошлого художниками того времени, и это отнюдь не говорит об их жестокости или несправедливости по отношению к наказуемому.

Это было просто понято так   уже современниками в силу давно устоявшегося мнения в отношении подобного.

Говоря яснее и проще, современные люди именно так воспри­нимают силу самой власти и  в себе же исповедуют какую-то величину внутреннего неблагополучия в виде ненависти и злообразности по отношению к другому и тем более, к подчиненному.

На некоторых гравюрах, росписях на вазах, фараон всегда выс­тупает в роли какого-то начальника и повелителя.

Все  это правда. Неправдой является только то, что уже истолковано сегодня в силу особой  корысти и общей ненависти ко всему живому и особенно людскому.

Правдой является и то, что правители и сам император иногда занима­лись лично наказанием. Это зависело от ранга занимаемых должностей.

К примеру, простого человека наказывал простой человек, писца - такой же по рангу.

Бывали случаи наказания и самих правителей, но они воз­никали крайне редко и, как правило, провинившиеся уходили со своих должностей. Надо понять то время для того, чтобы судить уже по рисун­кам что-то далее.

Все должности были выборными и заслуженно обоснован­ными самим трудом тех, кто избирался. Потому все чины не назначались, как в наше время, а строго отбирались самими людьми.

Они вправе были созвать сход и объявить кого-то "нон грата" в его должности, если этот человек не оправдал их доверия и, как говорят, поскользнулся на скользкой дорожке власти.

Надо понять и другое. В том времени не было какого-либо снисхожде­ния к человеку. Провинившийся или хотя бы на каплю оступившийся, независимо от его занимаемого положения, незамедлительно подвергался наказанию.

Именно для этого и существовал третейский суд, основанный самими людьми, хотя и подчиненный по долгу службы правителю.

Если тот, как говорят, особо зарывался в своей власти, то незамедлительно собирался сход и его действия обсуждались всем народом. Затем в силу вступала Фемида в лице третейского судьи, который также избирался, и вершила правосудие.

Вобщем, суд, как говорят, был более беспристрастным и куда справедли­вее, нежели в наше время.

Основой его руководства в действиях было обычное человеческое отношение ко всему, и если этот незримый по тому времени устав кем-либо не исполнялся, то из этого вытекало и какое-либо решение.

Бывало, что самих правителей после наказания оставляли на своих местах и также им подчинялись, как и прежде.

Если же кто-то что-либо после этого мог сказать ему или выразить как-то уп­рек, словесное негодование, то немедленно подвергался тому же наказа­нию.

Вобщем, существовала система круговой защиты, где в роли самой защиты выступал сам народ, оценивающий тот или иной проступок чело­века.

И практически всегда соблюдалось условие не претензионного отношения друг к другу.

Тоесть, если кто-то был кем-то наказан и кому-то пришлось исполнять вид наказания, либо что-то еще в этом направле­нии, он никогда не держал на того зла и не грозился отомстить.

Это был закон для всех. Если же такой случай возникал, то тот человек насильно изгонялся из рода, племени и выдворялся за границы государ­ства. Потому в составе родов и племен древнего Египта не было, так обозначаемых сегодня, преступников. И такое отношение или соблюдение правил той законности не расценивалось как жестокость или что-то в этом роде.

Если человек таил в себе какое-то зло, то ему было не мес­то среди людей. Если он чувствовал себя незаслуженно наказанным, то для этого существовал суд, который решал споры.

И если большинство людей соглашалось с решением судьи в особых случаях того времени, то значит, тот человек также принудительно выселялся, потому что его внутреннее негодование всегда могло выразиться каким-либо прос­тупком или преступлением.

Как правило, таких случаев было очень мало и за всю историю того Егип­та до первого разъединения, их насчитывалось всего сорок четыре.

В связи с этим нельзя сказать, что в государстве существовала какая-то основа для создания условий особой подчиненности в виде попрания прав, человеческого достоинства и подавления духа свободы.

Нет, этого не было. Наоборот, все это создавало условия для нормального развития человека в той среде, которую он же вместе с другими и соз­дал добровольно.

Итак, мы разобрались, что в том государстве, так обозначенных историей, диссидентов было довольно  мало. Но все же они были.

Каковы причины их возникновения? 

Причины, в первую   очередь, самые простые.

Это низ­менность познаний и слабость состава ума. Именно это не давало воз­можности разобраться в своей неправоте, и это же заставляло оказы­вать сопротивление в любой форме. 

Не столько важен сам проступок, сколько его внутренняя  сторона, всегда сохраняющаяся там же.

Если человек был недоволен и отказывался понимать таких же, то это говорило о том, что его ум  не в состоянии определить содержание других умов и не способен здраво оценить саму ситуацию в сообществе таких же.

И, конечно же, в этом процессе играла роль самая призменная часть человеческого состоявшегося ума - это месть и жажда во что бы то ни стало нанести ответный удар.

Бывали случаи, что после долгого или продолжительного изгнания и пребывания за пределами государства, эти люди возвращались обратно и просились в состав племени.

Но закон был суров. Изгнание было вечным.

Это, конечно же, не относилось к уже обозначенной семье провинившегося и тем более, никак не отражалось на ней внеш­не. Попросту такую семью жалели и всячески помогали впоследствии, если ей было, как говорят, туговато.

Жестокость в этом отношении пришла гораздо позже, когда все племена разбрелись по свету, и в мире не стало ни единого вождя, способного без корысти для себя или кого-то, руководить государством.

А тогда, это расценивалось как недостаток ума и своеобразное ослиное упрямство в нежелании утихомирить свой пыл и согласиться с наказанием, тем более, что оно было определено всем народом, а не только правите­лями и судьями.

Конечно,много можно говорить по этому поводу и как угодно расценивать то время. Можно понять это и по-своему, тоесть по настоящему времени, превратно и лжеоднобоко.

Но в то же время, надо осознать и другое.

Никакая другая сила, кроме той, что непосредственно окружает, не способна восстановить какую-либо справедливость в отношении кого бы то ни было.

И если такое или подобное совершено самим окружением, то это значит, что это закон жизни на сегодня, и всякий, кто его преступит, будет неизбежно наказан тем же окружением.

Из этого вытекает следующее, что всякий недостаток ума, а значит, непо­нимание окружающего в достаточной мере, является непосредственной угро­зой существованию и практически всегда будет наказуем  самим окружением.

Но, конечно, этот тезис или краткий предложный вывод относится, прежде всего, к, так называемому, условно обогащенному обществу, тоесть, находящемуся на каком-то примерно одинаковом для всех уровне мате­риального и духовного развития, коим  и было то древнеегипетское сообщество.

По  тому времени у всех было однообразное образование, дающее право занимать любую должность в государстве, был единообразный символ духовности в виде беспрекословного подчинения силе той приро­ды и представленного ею их выдвиженца-руководителя, то бишь правителя, и был закономерно исполненный труд каждого по отдельности, как символ залога крепости сообщества в целом.

Согласно этого был   также обустроен и материально-окружающий мир в виде личного достатка и безболезненного существования в составе го­сударства.

Сама жизнь или отношения природы и человека создали за­коны между людьми. И если  кто-то желал выйти из подчинения этому закону, то значит, он не обладал достаточностью ума и был слабовольно отсталым от всех  остальных, принимающих этот закон и использующих его же в действии

Что же относительно неполноценных сообществ, кото­рыми являются в настоящее время все без исключения государства, то там существуют другие тезисные формулировки.

Одну из них можно привести в знак срав­нения к предыдущему.

Всякий ум в создавшемся умственно неравноценном сообществе будет не­изменно преследуем до тех пор, пока это сообщество не станет умствен­но полноценным, тоесть не будет соответствовать примерно тому, что указали ранее.

Как отделить настоящий ум от настоящего безумия в таком сообществе - произведение не указывает. Для этого будут другие, подобные этому.

Мы же пойдем далее по маршруту исторического изучения и проясним иные вопросы, связанные напрямую с темой данной главы.

Итак, мы знаем, что "Тутанхамон" -  это вовсе не таковой, а перекрученное впоследствии людьми имя, а точнее, дополнительное словообозначение к

имени правителя.

Реально же людьми того времени было присвоено обозначение « тутхенамон ».

Разберем, как говорят, слово по составу.

Что обозначают все эти части­цы?

Для того, чтобы понять это, нужно несколько возвратиться назад и составить хотя бы примерно некоторую образность словообозначений и их применений.

Помните, что стало в самом начале?

Человек достал змею откуда-то из-за спины, затем ящерицу, затем что-то еще.

Соответственно с этим люди, наблюдавшие со  стороны за его действи­ями, произносили вполне конкретные слова, обозначающие то или другое. Возможно, они дошли сейчас в несколько измененном виде, но, как это принято говорить, корни все же присутствуют.

Но вернемся к самому имени, данному вождю самим Богом и подкрепленного людьми того времени. - Анамнехон. Что это обозначает и как располагается по частям?

Ана - это обозначение всякого движения, действия и одновременно родовая приставка, обозначающая сам род. Практически, это род большой змеи в его продолжении.

М - соответствующая буква роду человека.

Н - буква обозначающая принадлежность к составу крови человека. Буквально она же обозначает состав деформации человеческого ума.

К примеру, неандерталец.

Е - соответствующая буква численной принадлежности, тоесть единица или просто один человек

ХО - выражение состава кожного состояния, что значит, буквально слия­ние видов в единое совершенство, тоесть состав двойного рода.

Н - принадлежность к вековой субординации, тоесть неординарность, как это принято говорить, хотя на языке того времени это обозначено как инеаполуси, что звучит примерно также.

Это, что касается самого имени.

Теперь рассмотрим чисто человеческие приставные части.

Но вначале - предыдущее обозначение.

Анамнехон - таки тутхен.

О чем это говорит?

В буквальном переводе оно обозначает - повелитель змей. Если же брать дословно, то это же будет звучать так:

Та - змея

Ки -  она, он, оно

Ту - выражение силы движения

Тхе - величина силы движения, буквально -огромный, великий

Н -  окончание

Далее рассмотрим следующее словосочетание: Анамнехон - тутхе намон

Ту -  выражение силы

Тхе -  ее величина

На - всякое направленное действие

Мо -  содержимость драгметаллов, в буквальном смысле - золотой или драго­ценный

Н -   суффиксно образующая единица

Итак, подытожим:

Великий, направляющий силу драгоценной величины.

Буквально, это обозначало -  великий золотой.

Согласно этих человеческих дедукций в таком же порядке образовались  другие имена и приставные части.

Вождь или правитель обозначался дополнительно к  имени условным знаком его занимаемой должности.

Это были цифры, указывающие на принадлежность рода к так называемому солнечному времени.

Возьмем, к примеру, одного из фараонов или правителей -  Монтевиах II.

Неважно, как это слово перекручено в дальнейшем, но цифра всегда ука­зывала на род.

Мо -  значит, золотой

Нте -  смелый

Ви -   знак величия принадлежности к власти

Ах   - восклицание

В итоге, это обозначало - "непомерно смелый  и золотой властелин".

Соответствующий знак вносил ясность отношения рода к солнечному по­томству детей Земли.

Toeсть, практически он обозначал какую-то определенную группу людей, объединенных под этим символом.

Для самого же Бога он обозначал группу человеческой крови, но по тому времени не соответ­ствующую аналогам дня настоящего. Естественно, знак также обозначал родовое начало и соответствовал   очередности исполнения в среде, тоесть природе самых первых человеческих единиц. К сожалению, то, что дошло до наших времен уже нельзя назвать такой идентификацией.

В последующем, люди изменили эту классификацию, поняв   суть такого присваивания по-своему.

Но продолжим наше исследование и попробуем понять суть иных слов, приведенных в произведении.

Еще в самом начале, окунаясь в наше же прошлое, возникла какая-то необ­ходимость составления краткого словарного запаса из числа поступаю­щих сведений прошлого.

Но, как это часто бывает, не всегда в памяти удается восстановить то, что, как говорят, давно сплыло. Потому, в произ­ведении присутствует некоторая непоследовательность как самого отображения событий, так и обозначения символов и другого. Хотя  непоследовательность заключается только в некоторой поспешности объяснения сути сложившейся жизни за весь период существования самого первого государ­ства на Земле - Древнего Египта.

Итак, как говорят, приступим к изучению. Восстановим слова поочередно, как они применены в речи, использованной в произведении.

Акелах - имя одного из присутствующих

Мак ту ди  -  буквально: смотри в ту сторону

Эв ту рей -    не отвлекайся

Го о  вер ли -  слушает тебя твой друг

Ех  тем - очень внимательно

Ах. Ох -    обычное выражение восторга

Ех, ех -  выражение беспокойства, особого внимания, символическое обозначе­ние присутствия некоторого страха

Ва кей ту ки  - какой знающий и могущий он

Ко тхе - да великий

Ту тхе - в силе

Ва кей нах - какой могущий он

Ва кхе на ки - какой дух в нем

Ту тхе - в силе

А бре -  прекратите, конец, хватит

Кре ту – возвращайся  назад

Гай ту - исчезни, уйди

Кен ту - иди, приди, подойди, буквально - стань тут

Кхе та ва ли - дух змеи какой друг

Цхе тум - вождь будущий

Ва кхе на  ли  -  какой дух в тебе друг

Кре ту -  возвращайся

Май -    по моему,  из-под меня,  мое, моим

В изучении подобного необходимо принимать во внимание, что в речи отсутствовали многие прилагающиеся звенья, в том числе не использовались предлоги, падежи, склонения. Говоря проще, это был язык действия и пер­вого понятия окружающего.

Применительно уже к языку настоящего време­ни, он несколько слаб по-своему творчески образному выражению и обоз­начению.

Но в то время, когда существовали только скоротечные понятия окружающего, язык вполне себя оправдывал и давал возможность погово­рить и понять.

Надо также отметить, что современный язык в силу особого его двух, а  то и  трехобразного значения, был бы попросту не воспринят из-за от­сутствия надлежащей степени ума людей.

Уже позже, под конец жизни самого Анамнехона образовалось какое-то подобие схожего языка, по кото­рому кое-что можно понять настоящим познанием слов.

Таким образом, можно сказать следующее.

Любые расшифровки являются не досконально точными из-за отсутствия совмещенных корней в уже современных язы­ках, тоесть к тому языку нельзя применить настоящие в какой-то отдель­ной единице речи созвучия.

На этом наш краткий обзор обозначений завершен, и мы переходим к изу­чению последующих событий, как нельзя лучше отражающих состояние дня настоящего.

 

Анамнехон  не был каким-нибудь пророком, ясновидцем, и кем-то в этом роде. Он лишь создавал то, что говорил ему его учитель Бог, хотя по-своему вождь и обладал некоторыми сверхъестественными способностями, которые вполне можно отнести даже в наше время в разряд немыслимо неординарных.

Что же помогало ему в свершении дел и почему, собственно, люди, в том числе и другие вожди, так потянулись за  ним и во всем слушались?

Дело, конечно же, было не столько в присутствии сверхъестества, сколько в воспроизведении им настоящих человеческих достоинств.

Таких к, примеру, как трудоучастие, уважение к своему и другому труду, любовь к окружающему, в том числе и к самим людям, уважение всех достоинств и соблюдение общих для всех законов.

Кроме этого, Анамнехон своим личным примером умел убеждать людей и никогда не принуждал к чему бы то ни было, пока человек не осознал бы сам всю необходимость какого-либо действия.

С самого детства он воспитывался так же, как и все остальные. Кроме своих особых способностей, наделенных ему Богом, он умел довольно хо­рошо трудиться, чтобы заслужить уважение среди своих сверстников и людей постарше.

Анамнехон никогда не прибегал к явному обозначению своего труда. Он исполнял свою работу, ничем не показывая какого-то превосходства.

В большей степени Анамнехон обладал скромностью в своем поведении и, как говорят, не особо высовывался среди таких же. Очевидно, эти его свойства и привлекли внимание вождя и других людей в обозначении его кандидатуры на саму эту должность.

Немаловажную роль сыграло и то, что он имел своеобразную силу своего физического тела, обладал настойчивостью в любом исполнении дела и особым терпением в его достижении.

Таким образом, Анамнехон стал вождем не только благодаря дару внешне показного могущества, а по большинству мнений за счет особых качеств по отношению ко всему  жизненно  окружающему.

Уже, будучи во главе государствами никогда не считал недостойным  взяться за какой-либо простой труд.

Взять, к примеру, хотя бы сооруже­ние пирамид, создание судов по общему этапу его судьбоносной деятель­ности.

И в дальнейшем, когда, как говорят, его образ окончательно сфор­мировался, Анамнехон не проявил какого-либо слабоволия к труду и вся­чески стремился помочь каждому, кто особо нуждался в его поддержке.

Спустя года у него родились дети. Его последователи.

Два мальчика, которых назвали Pea и Рой, и три девочки, по именам Тирмида, Рекойа, Саввитийа. Все дети воспитывались согласно тех  законов и традиций, которые существовали в роду, племени и в целом государстве.

Не существовало никаких привилегий, за исключением разве что места проживания. Конечно, дом самого императора был гораздо больше и чем-то напоминал коттедж с полностью обустроенным вокруг местом для отдыха.

Но, в конце концов, так пожелали сами люди, желавшие видеть его в таком благе.

И, естественно, это никак не могло повлиять на ум людей или до­садить кому-то из государства. По такому же принципу были обустроены дома и других правителей.

В этом не было ничего корыстного или завуалировано  ухищренного.

С одной стороны -  дом можно было считать в какой-то мере собственностью государства, так как в нем часто проводились советы и обсуждались текущие дела.

Что же относительно драгоценностей, то их было столько, сколько тре­бовалось обычному человеку того времени. Практически, весь дорогосто­ящий обиход состоял из нескольких предметов и причем малой "увесистости", тоесть не обладал каким-то огромным размером и весом.

Все же дорогие изделия, сотворенные людьми, помещались в музей и уже дальше, в пирамиды, вход в которые был запрещен всем.

Даже  император не ходил туда до самой последней минуты его жизни. Все это строго соблюдалось и как то было оговорено Богом раньше, была создана специальная служба по охране пирамид, или, как их уже тогда начали называть, памятников культуры.

Вначале, то были просто воины. Затем постепенно, когда государство обрело  более широкие масштабы, и запасы значительно пополнились, были соз­ваны все правители, и на совместном совете решили создать, так назы­ваемую, верховную службу вождей, чуть позже переименованную в верховную службу жрецов.

Почему так? 

Потому что, ранее вождь одновременно был и жрецом, но так как в то время вождь стал правителем и времени на это стало гораздо меньше, то появились    необходимость в избрании других на эту весьма почетную должность, которая ранее обозначалась символом родового начала.

Toeсть, это мог быть какой-либо зверь, рыба или что-то в этом роде.

Соответственно, оно так и обозначалось. Toeсть, не говорилось -  жрец, а говорилось, к примеру, змея или что-то еще и уже за этим следовало имя человека, а точнее, его прозвище.

Например, могли сказать так: "...  сходи, позови Змею сильную и огненную. Пусть изгонит злой дух вон, и сам войдет в твое тело..."

Этим подразумевалось позвать вождя, а впоследствии человека, исполняю­щего роль жреца или своеобразного духа родового начала, дабы он пос­мотрел  какого-либо больного и призвал на помощь их Большого Духа, который, в свою очередь, так же обозначался, как и сам род.

Лишь в двух родах это было не так. Точнее, присутствовало некоторое совме­щение.

К примеру, голова волка, а туловище змеи. Это обозначало, что в роду два духа в одном  теле. Согласно этого именовался также и чело­век, исполняющий эту должность.

Все это, естественно, отображалось в именах, а точнее, прозвищах и в дальнейшем составило собой какую-то базу для обозначения человеческих семей в виде присвоения фамилий, имен и отчеств.

Таким образом, вначале формировалось так: фамилия по роду и его принад­лежности, имя - по действиям в среде таких же, отчество - по составу дея­тельности отца, матери и семьи в целом.

Но, как это всегда бывает, осталась только сама основа, а реаль­но мы получили уже другое, тоесть, то, что имеем сейчас.

Так вот. После совета и была организована священная служба жрецов, которые были на то время наиболее образованы.

Естественно, на такую должность выдвигались наиболее достойные из них и обладающие помимо всего какой-либо неординарной способностью. Таким образом, уже тогда на всходе человеческой цивилизации было произведено своеобразное объединение натуральных знаний с совершен­ством ненатуральных в виде каких-то способностей.

Тоесть, совмещались   стоимость ума с позицией, занятой должностью в государстве.

Жрецы зорко следили за исполнением всех вышеуказанных в произведении требований по сохранности пирамид и всего, что там находится и однов­ременно являлись своеобразной защитой от посягательства со стороны.

Они обучались всему непосредственно у Анамнехона и клялись передать то же в своих поколениях.

Toeсть, преднамеренно создавался клан людей, которые охраняли бы эти памятники культуры и вели точное соблюдение всех установленных правил.

Но на каком-то этапе уже дальнейшего развития это пошатнулось, а затем и вовсе перестало существовать в силу создав­шихся условий разъединения.

Очень часто жрецов убивали и по роду уже было некому унаследовать то, что нужно.

Так они, как говорят, и "изве­лись". Хотя аж до наших дней дошло само понятие хранения какого-то очага и тайны веков.

Конечно, пройдя сквозь столетия, их отображение на гравюрах, росписях донеслось   нам,  а  точнее, "разъяснилось"  кем-то, как особый культ по отношению к Богу или божеству.

Но виной тому уже настоящие жрецы и часть прошлого людского, несовер­шенного и искажающего любую здравую мысль, посетившую тех же людей, гораздо ранее.

Все это говорит о том, что в антологии прошлого не нужно выбирать настоящее, ибо из этого может получится только настоящее и псевдопафосно отображенное понятие прежнего образа существования.

Если уж говорить о, так называемых, жрецах и практически полностью отражать суть их того существования, то нельзя не сказать и о цели их более конкретного назначения.

Суть их сознания принадлежит непосредственно Богу. Именно он пожелал создать почти тайную службу в сохранении богатств пирамид и всего того, что было с ними связано.

Он же  доподлинно изъяснил Анамнехону, как должно все это быть отражено в то время и как должна была проис­ходить смена, так обозначенных людьми, жрецов.

Все это хранится пока в секрете и, возможно, вообще останется так и не выясненным до конца. Ибо на это есть соответствующее распоряжение или благоволие самого Бога уже во время настоящее.

Потому, как говорят, будем довольствоваться тем, что досталось или изъяс­нилось более доступно, нежели постигли то сами и не будем прибегать к каком-либо насилию по отношению к тайне того времени и самому Богу.

А теперь пройдемся по дальнейшему сюжету и возвратимся к тому моменту, когда Бог доподлинно собрался уходить из Земли и оставлял Анамнехона за себя, наделяя его полной властью, хотя и не возводя в ранг какого-то богообразного существа.

Но об этом мы будем говорить на страницах уже следующей главы, одновременно образующей  очередную часть  самого произведения.

 

 

 

 

 

 

 

 

ЧАСТЬ  ТРЕТЬЯ

 

ЗАВЕРШЕНИЕ

                    

 

Глава 8

ЗАВЕЩАНИЕ.

ПУТЬ   ОДИНОКОГО   НАРОДА

 

Наступил день и час, когда Бог основательно и доподлинно поки­дал Землю, уходя в небеса. В этот миг он призвал к себе своего учени­ка и обозначил ему свой завет на будущее.

- Садись и слушай, - обратился Бог к Анамнехону, прибывшему по его зову к тому самому заветному камню, на котором четко было обозначено имя вождя, - разговор наш будет долгим и трудным. Я не успел добиться того, чтобы ты понял меня так, как я тебя. На это нужно время, а его у меня как раз нет. Но ничего страшного в этом нет. Главное, чтобы ты сам по­нимал то, чего хочешь добиться и главное, чтобы сам лично не поглотил­ся своею же мыслью. Будь человеком. Таким, как и все остальные. Но в то же время, будь сосредоточеннее и будь внимательнее ко всему, что проис­ходит и что только готовится произойти. Не ослабляй своего ума всякой нетрезвостью и словообманом. Слово не должно расходиться с делом. Всякое может произойти как с тобой, так и с кем-то другим. Всякое может случится и со мною, хотя я и бессмертен по-своему. Но ты должен знать всегда. Я с тобою, а ты со мною. Мы неразлучны, где бы сами не находились Когда придет твой час уходить в мир иной, ты сам поймешь, почему я так говорю. Сейчас же слушай другое. Я оставляю тебя здесь на Земле за себя самого. С сего дня ты владыка ее и ты же ее покровитель. В связи с этим налагаю на весь твой род особую свою обязанность. Везде и повсюду, где бы кто не находился из твоего родного гнезда, вы должны всячески помогать другим и, опережая само время, давать соответствую­щие указания или советы. В праве других людей их исполнять либо не исполнять, следовать, либо оставаться на месте.

Это главное условие для всего твоего рода. Что касается других, то ска­жу про все то отдельно. Пока же, за тебя и род твой речь веду и желаю видеть его в благополучии и ежедневном свету солнечном. Есть такая планета, которая Солнцем зовется. Она, как Земля ваша, хотя на ней ниче­го не растет и никто там не живет. Она только светит вам и тепло свое отдает. За ее спиной я буду находиться все время   и всякий раз, когда захочешь со мной поговорить, я мысленно с тобою всегда стану рядом. Не огорчайся так, чтобы людям то стало видно. И не говори им, что я ухожу. Они пока этого не поймут и могут совершить много необдуманного. Пусть, все остается так, как оно и было всегда. Не говори того даже своим близким родственникам и сохрани тайну эту навеки. А сейчас поднимись и постой немного возле того, где сидишь. Хочу тебе я напосле­док подарок сделать. Повернись кругом и посмотри то место за камнем. Там ты найдешь то, что я оставил тебе, как знак силы твоей и власти моей верховной. Ищи пока, а я подожду.

Бог прекратил свою речь, а Анамнехон принялся осматривать место за камнем. Вскоре под руку попался какой-то предмет, и он достал его из песка и осмотрел со всех сторон.

- Видишь его? - спросил Бог.

- Да, вижу и держу в руках.

- Что чувствуешь при этом?

- Чувствую, что земля встает у меня под ногами и сейчас как будто круго­вертью пойдет.

- Хорошо, положи пока его обратно, - распорядился Бог, а затем продолжил, - садись и слушай дальше. Этот знак и предмет доброты моей по отношению лично к роду твоему, к тебе, ты сохранить должен. И ты же его в каком-то месте упрячешь. Так, чтобы никому не довелось найти и предать его силу торжеству зла какого. Сам же сохранишь предмет этот в душе своей и сердце своем. Запомни его хорошенько и взглядом в него проникнись. Даст он тебе силу огромную по опережению действия любого. Сможешь ты ею совладать и народ свой сохранить. Не могу  сказать тебе многого в силу твоей отсталости от меня самого. А хотелось бы поговорить проще. Но невозможно пока то, и будем ждать дня другого для этого.

- Ты возвратишься? - с надеждой спросил Анамнехон.

- Нет. Ты меня не понял. Я говорю о дне, как о времени совершенно другом. Сейчас не могу точно сказать тебе, как, когда и что достоверно произойдет. Но могу заверить тебя, что Землю я на произвол судьбы не бро­шу и буду всячески за ней и вами приглядывать с другой стороны. Той, что я указал тебе. Но хочу просить тебя об одном, очень важном для ме­ня самого.

- Просить меня? - удивился Анамнехон, приподнявшись со своего места.

- Да, да. Просить, - подтвердил Бог, - не удивляйся этому. Я такой же человек, как и все вы, только годами старше и мудрее.

- Человек? - удивленно воскликнул Анамнехон, - но как это возможно? Быть духом и одновременно таким как все?

- Возможно, - кратко ответил Бог, - но ты послушай, о чем я хочу тебя про­сить.

- Да, слушаю, - ответил вождь  и снова сел на свое, уже почти  узаконенное место.

- Хочу просить тебя об одном, очень важном для меня деле. Попробуй по­нять то, что хочу тебе сказать сейчас, ибо от этого  многое как в твоей,

так и в другой жизни зависит. Просьба моя состоит вот в чем. Создай школу свою, в которой обучаться будут только самые достойные из племени и роду людского, под тобой сейчас находящегося. В ней будешь обучать сам лично, никого больше не допуская и не вовлекая. Что и как, я разъясню тебе в другое время. А пока обещай мне, что школу свою соз­дашь и будешь одновременно ты там и учителем и правителем, и другом. Это будет, своего рода, школа жизни людской, а значит, и человеческой. Поклянись мне в этом сейчас и я буду верить, что слово мое не иссяк­нет в века, и люди не сойдут с того пути, что я им предначертал. Кля­нись  сейчас, я буду ждать.

Анамнехон стал возле камня, как это делал во все прежние времени и поклялся в том, что его просил Бог.

- Садись и слушай дальше, - снова обратился к нему учитель, усадив на камень. - Хочу рассказать тебе немного о  самом себе. Знай, я такой же человек, как и вы сами. Правда, немного ростом повыше, годами старше и виду другого внешне. В одеждах своих я сильно от вас отличаюсь. Но, по сути, я такой же, как и вы все. Род мой далеко от вашей Земли расположен. И сейчас нам нет возможности жить как-то рядом или поблизости. Вам повзрослеть нужно и добиться того же, чего сам я добился на Зем­ле вашей. Постарайся запомнить, что род мой атланты зовется, и сам я есть атлант. Место, где мы проживали, Атлантидой зовется, и оно было от вас неподалеку. Вскоре ты сам побываешь там и убедится воочию, но в то же время ты должен запомнить, что ни один человек из роду и пле­мени вашего или другого какого, не жил на земле до того, как я со своим родом пришел из других мест. Это нужно сказать всем людям и  части из них показать места те, где мы проживали. Для того соорудишь суда побольше и отправишься в путь  далекий. Сначала вверх по реке вашей, а затем по огромному морю. Так же и назад потом вернешься. Правда, вверх по реке тяжело идти тебе придется, но, думаю, справи­тесь, коль с другим, еще большим, уже совладали.

Соорудишь целый флот из судов тех, на котором множество людей поместится, и совершишь переход морской к берегу другому. Там повстреча­ешь места те и обозначишь сам своею рукою и мыслью. А также, соорудишь памятники разные и часть сотворенного вами труда отвезешь как знак доброты вашей ко мне и общего уважения. Думал я ранее и там пирамиду построить, но затем отказался от мысли такой. Постройте лучше там го­род небольшой из того, что там имеется. Жилища по своему образу соору­дите, а также создайте все то, что у вас здесь имеется. Дарами своими все то обставьте и уходите обратно домой. Пусть, это будет музей такой на века, как память о  трудах ваших великих и обо мне самом. Понял ли ты меня, Анамнехон-тутхенамон, как тебя люди величают.

 - Да, учитель, Бог и творец великий, - ответил император и, привстав с камня, поклонился в знак уважения.

- Хорошо, - тогда слушай дальше. Пройдут года, не могу сказать сколько точно. Ты сам покинешь землю свою. Тело твое сохраняться должно в том месте, где я и обозначил. Об этом строго настрого предупреди жре­цов своих. Завет мой исполнить должны. Только смерть может помешать жрецу сохранить тайну и святость хранения. Больше ничего. Ты понял мои слова?

- Да, понял учитель, - ответил Анамнехон, так же встав и поклонившись. - Соберешь вскоре сход большой и на нем все это объявишь. Пусть, все знают о моем решении и пусть, каждый запомнит, что нарушение слова дан­ного им Богу или разрушение храма какого будет являться проступком и в века караться за это будет человек тот, потомки его и даже те, кто его окружает. Так и передай мои слова. Не забудь также созвать иных вождей и им сказать то же. Пусть своим людям передадут мои слова и пускай в века помнят об этом и не забывают. Теперь скажу о тебе самом. Не далек тот час, когда ты уйдешь отсюда, подобно мне самому. Но до то­го   ты многое проделать должен и совершить. В знак благосклонности моей к тебе я подарю тебе кое-что еще, окромя подарка моего, сделан­ного самостоятельно. Дам я тебе силу необыкновенную. Сможешь ты ею пользоваться, когда захочешь и где пожелаешь. Сила эта заключаться бу­дет в следующем. Что пожелаешь узнать о чем-то, вплоть до самого мель­чайшего, все и узнаешь. Для этого я соорудил в тебе самом величину небольшую к воспроизведению какому сквозь время неограниченное и спо­собную помогать тебе в любую минуту жизни и смерти. Beличина та слиш­ком мала, чтобы ты сам мог о ней знать что-то. Но сама она может тебе дать все что угодно, кроме конечно того, что сам можешь сделать как человек. Пользуйся ею и запомни об этом. Быть может она когда-то тебе сильно понадобится и ты ею воспользуешься для достижения целей каких согласных душе твоей и общему твоему настрою. Только запомни и вот еще что. Не бывает такого, чтобы на земле творилось что без какого-то живого участия самого человека. Потому, силу всякую, в уме состоящую, всегда подтверждать самому надобно. Вот такой мой подарок тебе. А ты мне сделаешь подарок после. Возможно, сила в тебе заключенная, понадо­бится людям через века. Это и будет твой мне подарок, так же через века. Ну, а теперь, скажу о других я, а также о жене твоей и детях единокров­ных. Все они также поочередно землю покинут, и людьми до какого времени сохранены будут. Но хочу я их также вознаградить кое чем и в знак своей любви даю им также небольшую по силе величину. Она им в жизни дальней­шей помогать будет, и она же путь им на воссоединение ваше укажет при жизни какой другой. Перед смертью своей скажешь им об этом, чтобы знали и верили в силу ту, воскрешающуюся сквозь века. Пойдем далее, по роду твоему. Люди призваны будут исполнить долг предо мною свой и всячески мною же наделены силой какой будут. Это путь им в века. Все вы братья по своей крови и все, сквозь время пройдя, сможете убедиться в этом уже самостоятельно или с помощью моей какой. Трудно сейчас судить напе­ред. Слишком молоды вы в родах своих и слишком мало в ваших головах состоит ума. Но ничего, думаю, сможете устоять во времени и не исчез­нете. Рода другие также будут призваны долг свой исполнить. Будут и среди них те, кто сможет помогать каждому, в чем-то нуждающемуся. И они, сквозь время пройдя, сами себя опознать смогут. Так и передай их правителям. Пусть знают об этом. Теперь скажу об общих задачах и це­лях ваших. Не стойте на месте и развивайтесь далее. Расширяйте границы государства вашего. Присоединяйте к нему тех, кто вне его пока остает­ся. Провинившихся пока же в состав свой не берите. Они смуту смогут внести даже после их откровенного признания. Запомни одно, человек  при жизни своей никогда не меняется. Он может только изменить внешность или что-то другое и даже дела будут выглядеть совсем иными, но внутри он будет всегда содержать то же, и оно всегда будет подталкивать его к какому-то действию. Это можно остановить только умом, добытым при жизни, но его еще так мало, что говорить об этом  просто рано. Смутьянов других по мере их виновности и дальше наказывайте. Не долж­но так быть, чтобы проступок как-то поощрялся. Это может породить без­наказанность, которую затем  вывести очень тяжело будет и которая сможет победить всякого, кто душою чист и к доброте всегда тянется. Потому ,не допускайте такого в любом роду и в любом ранге по должности. Пусть будет всегда так, как оно есть сейчас. Со временем вы сами это поймете. Насильно в свое государство никого не тяните и не принуж­дайте. И если так случится, что какой род или племя уйти захочет, пускай уходит. Не держи возле себя силой. Пусть идут и развиваются самостоятельно. Они сами поймут потом свои ошибки, а если не поймут, то долго будут умом взрастать и содержаться среди всех одиноко. В целом род подобен одному человеку. И по этому судить всегда надо. Если род опечален - значит, помочь ему надо. Если род радуется – значит, надо радоваться вместе с ним. Так живут сами люди одиноко и в семьях. Это закон общей жизни людской  и он всячески перелагается из одно­го на другое, тоесть из единичного во множественное. Возможно, так случится, что все рода вскоре разойдутся по сторонам. Мне это понятно. У каждого рода есть свои земные корни, где он взрастал самостоятельно. Они же его время от времени к себе тянут. Не держи их или пусть не держит тот, кто после тебя будет. Пусть, расходят­ся по местам родным  своим, и пусть Земля расцветет также повсюду. Боюсь только одного. Боюсь, чтобы они между собой воевать не начали  за богатства какие, трудом или самой природой воспроизведенные. Не знаю даже, что сказать тебе по этому поводу. Слишком  слаб ты еще в понимании такого. Но все же   передай по роду своему и по другим родам такие слова мои. Кто к кому в дом или   во что другое заберет­ся без ведома его и со злою целью своею, тот и наказан будет от жизни самой людской. Скажи эти слова всем простым людям. Пусть знают такое, и пускай не допускают ни сами такого, ни со стороны других.

Собери совет по этому поводу и создайте совместно закон государст­ва вашего, в котором отношения между вами и людьми подчиненными бу­дут описаны.Пусть писцы составят оракулы разные и разнесут их по всем племенам. Люди должны то все читать, знать и соблюдать свято. Закон - то есть вами всеми сотворенное едино, а значит, для всех един и исполним. Укажи также в законе том об отношениях   между вами как родами и племенами и заключите потом договор общий о сохранности состава государства вашего и скрепите его своими подписями и масти­кой вязкой опечатайте в знак сохранения и исполнения всего, что там указано. Никто не может нарушить то без согласия всех одновременно. И об этом также укажите в договоре и законе общем. На сходе людском все то закрепите и убедитесь в том, что все они с вами согласны. Но смотрите, не попирайте их прав и достоинств. Каждый имеет право ска­зать что-то заслуживающее общего внимания и касающееся всех одновре­менно, и особо если дело относится к общему состоянию государства в целом. Также каждый имеет право и на свое личное мнение по любому по­воду. И всегда должен быть выслушан кем-либо из правителей или близ­ких к нему и всегда принят ими, если дело его неотложно, требующее должного внимания вашего или чьего-то другого. Суд должен по справедливости решать все. На то он и создан среди вас же. Я же, как и ранее, судить своим судом буду и жизнь вашу, словно на весы ложить буду и взвешивать. Если много нехорошего - значит, человек наказан будет и еще долго дух его бродить под землей будет. Если же  хорошего много или весы ровно станут - то тогда человек дуновением ветра солнечного сразу в мою сторону унесется и на землю вашу вновь вскоре осядет как снег, дождь или что-то еще подобное, чтобы в жизнь другую войти и создать ее по  своему прошлому образу. Так об этом людям и расскажешь. И еще скажешь, что Великий Дух или Бог всем тем руководить будет и строго следит за соблюдением правил земных. Но, слишком увлеклись мы с тобой и спешу я сказать тебе нечто еще и другое. В основном, по уже сказан­ному тебе ясно, а что непонятно, потом спросишь или умом своим дорабо­таешь. А сейчас хочу сказать еще вот что. Как по морю пойдешь, то мо­жет волна какая или что-то еще подняться и на судно обрушиться. Не бойтесь того и на всякий случай припасите с собой суда небольшие, как по реке с берега на берег ходите. Также обвяжите  себя тем рас­тением со всех сторон, из которого папирус делаете. Поплотнее натал­кивайте и хорошо уплотняйте вокруг груди вашей. Это не даст утонуть в море и продержаться на воде долго. После бури, если будет она, людей неизменно соберите и вновь далее идите по направлению, что я укажу тебе в другой раз, когда делом этим ты непосредственно займешься. Если кто погибнет при этом, то похороните его на дне воды той большой. Камнем обвяжите и в воду опустите. Людям объясни, что смерть на воде не страшна, и человек в небо также войдет и даже скорее чем на суше. Не бойтесь также, если человека вглубь рыба какая утянет и проглотит пучина морская. На то есть воля природы вашей. Человек также вернется,  как и в   обычной смерти. Ну, а теперь, будем прощаться. Хочу услышать  клятву твою в последний земной раз и отблагодарить тебя за службу твою, как и говорил ранее. До свидания Анамнехон -тутхенамон. Человек-судьба. Не печалься и не унывай. В беде всегда смогу помочь тебе и подсказать советом. Голос мой ты всегда слышать сможешь, если захочешь того сам. Но смотри не спутай его с твоим собственным голосом. Так как я далеко от тебя находиться буду, то голос мой будет почти таким же. Но ты сам потом научишься распознавать и вскоре привыкнешь к этому, как и ранее во времена, что я был с тобою рядом и неподалеку. Сейчас уже ухожу я. Смотри в небо и увидишь средь бела дня звезду, вдаль уносящуюся. Это я удаляюсь от Земли вашей. Произноси клятву и выходи смотреть на это.

Анамнехон склонился возле камня и произнес клятву. Затем, отступив нем­ного в сторону, взглянул вверх и увидел то, о чем говорил ему Бог.

- Видишь меня, - как-то издалека   гласил ему учитель.

 - Да, вижу, - тихо сказал император и еще пристальнее вгляделся в уда­ляющуюся точку.

Вскоре она исчезла, и Анамнехон опустил голову, тяжело вздохнув при этом.

Но, как и подобает вождю, и   вообще сильному духом человеку, он быстро пришел в свое прежнее состояние и направился к своему дому, где уже ждали очередные дела и где, как  всегда, толпилось   полным пол­но народу, желающих разрешить какие-то свои вопросы и справиться о чем-то у своего императора...

Прошло время. Анамнехон еще больше повзрослел,  и ему уже насчи­тывалось сорок пять от роду.

Бог определил  ему задачи, и он старал­ся их исполнять. На многое времени не хватало и, как всегда, рабочий день длился от рассвета до заката, а бывало, в поисках решений он за­тягивался до глубокой ночи.

Наступил тот день, когда Анамнехон высту­пил в поход. Впервые в жизни он покидал свой дом и как-то с грустью смотрел на удаляющиеся от него родные места.

Но слово, данное им Богу, он не мог не сдержать. Потому, продвигался вперед, ведя за собой огромную флотилию судов, до верху набитых всем тем, что требовалось в завете.

Конечно, там же хранилась еда и другие запасы, нужные им как для ра­бот, так и для длительного путешествия. Были даже животные, которым  содержались свои запасы кормов и соответствующих принадлежностей. Всего эта флотилия насчитывала тридцать четыре судна, на которых располагалась тысяча человек.

Сам Анамнехон находился впереди на флагманском судне и входил в это число своих спутников. Была здесь и его жена с одним ребенком, не пожелавшая оставить мужа даже в походе.

Со стороны можно было бы назвать такое передвижение чем-то сходным  с переселением и возможно потому тем, кто находился по сторонам реки это запомнилось именно так.

Люди приветствовали плывущие суда, радост­но восклицая свое заветное "Фа" и подолгу стояли на берегах до тех пор, пока последнее судно не прошло их край.

Вскоре границы государства закончились и потянулись бесплодные зем­ли, на которых никто не проживал.

Лишь изредка встречались какие-то одинокие племена, едва насчитывающие сорок-пятьдесят человек, или одинокие люди, бродившие в поисках пищи.

Никто из них, конечно, не знал, кто это движется и всячески старался избежать какой-либо близкой встречи.

Племена покидали свои места, быстро сворачивая лагерь, а оди­нокие люди  попросту убегали куда-то вглубь песков.

Анамнехон глубоко переживал эти картины. Ему было жаль людей, как го­ворил Бог, брошенных на произвол судьбы.

В основном, конечно же, это были те, кого изгнали из государства или кто остался по воле судьбы одиноким или точнее, уцелевшим от горькой участи какого-то племени.

Но брать с собой кого-либо императору запрещалось.

Так велел Бог тог­да и дополнил сказанное уже сейчас, когда вождь плыл по реке.

Голос учителя вскоре после того заветного разговора восстановился, и сам Анамнехон научился определять, а точнее, выделять    сказанное им самим от повелений Бога.

Совсем быстро он обучился и разговаривать по новому, но, как и прежде, не покидал своего камня и всякий раз, когда Бог требовал его к себе, он шел в то место и слушал, замирая в излюбленной позе, порой на целые часы, особенно, когда это касалось какого-либо обустройства или нового зачинания в делах.

Теперь, на судне, и по мере удаления от родных мест, Анамнехон убеж­дался в том, что говорил Бог. Их разговор мог состоятся где угодно и практически когда угодно.

Но император все же облюбовал новое место, которое было защищено от ветров и голосов людей. Там он и говорил со своим учителем, пытаясь понять его и унаследовать всякую идущую к нему мысль.

Порой случалось, что и здесь к нему обращались за помощью или просто  с вопросом, и каждый раз находили его в том же положении, что и раньше на камне.

Правда, кое-что все же изменилось. Так как си­деть здесь было особо не на чем, кроме как на самой палубе, то для него и жены с ребенком  люди сами сделали стулья с высокими спинками из дерева и разукрасили их всем тем, что везли с собой.

Так впервые на свет появился трон, вид которого до сих пор сохраняет­ся во всех странах, несмотря на протяженность лет.

Уже сидя на таком стуле и неизменно глядя вперед по пути судна, Анамнехон не менял своего положения, очевидно создающего ему какое-то максимально выраженное внутреннее  состояние, при котором он мог раз­мышлять и, соответственно, говорить с Богом.

Именно в тот период и запе­чатлел художник того времени своего императора и отобразил на одной  из до сих пор сохранившихся картин.

Сотворив образ Анамнехона, тот же человек не мог не сотворить или отра­зить тех, кто сопровождал его в этом походе. В галерею рисунков и прочих изваяний искусства того народа вошли и жена с ребенком, и те, кто его окружал непосредственно, тоесть простые люди, или по нашему - моряки. Именно потому, что тела тех людей были обвернуты тонкими стволами папи­руса для сохранения в случае падения в воду, уже позже возникли, так обозначаемые людьми, тельняшки или нательные майки с полосками.

И пона­чалу полоски были расположены сверху вниз, как то было в то время при первом пересечении огромного водного пространства.

И уже гораздо поз­же, в силу, так сказать, усовершенствованных технологий воспроизводства того же, появились горизонтально расположенные полосы, издали чем-то напоминающие рябь морской воды от  волны.

Кстати, в некоторых туземных племенах такие сходные по типу полоски на теле обозначают именно это, тоесть пересечение воды вплавь.

Надо отметить, что в составе той тысячи были практически все представители рас, дошедших до нашего времени, и все они почерпнули свои первостепенные знания именно оттуда, то бишь с государства - Древний  Египет и того морского перехода.

Этим же объясняется наличие вождя-крокодила в некоторых туземных племенах. Все это дань того времени. Просто в  какое-то время люди отошли от государства в силу каких-то обстоятельств  и обосновались в глубине  территорий, которые и по сей день остаются закрытыми   для людских глаз и забытыми людьми.

Если упомянули уж об этом, то нельзя и не дополнить сказанное.

На се­годня в нашем земном мире присутствуют несколько племен в составе от 25 до 178 человек /последняя цифра колеблется /, которые до сих пор не обнаружены настоящей "цивилизацией ".

Но более подробно об этом будет сказано в другом произведении. А сейчас возвратимся к нашему герою и попробуем понять того художника, который создавал шедевры то­го времени.

Пытаясь отобразить императора во всем его величии и при­сущем тому времени уважении со стороны других людей, в том числе и его самого, он создавал образ настоящего героя.

Тоесть, хотел запечат­леть в века всю торжественность того времени и качества изображенного им человека-вождя. Конечно, изменить что-либо в отображении фигуры императора, его положения на своем троне и т.д. художник не мог, а потому запечатлел все так, как оно есть, тоесть было.

Откуда он мог тогда знать, что спустя века кто-то будет расценивать это как своенравное высокомерие, превосходство над другими, неуважение к окружающему.

Человек думает всегда тем днем, что живет. Так и полу­чается: что творит один в свое время -  того не понимают другие в другое.

Естественно, все мизансцены прошлого почерпнуты из той настоящей жизни, и именно они дают представление о том, что могли те люди и чего добились в свое время.

Не стоит забывать о том, что то было время са­мого первоначального понятия такого слова, как ум. В основном, люди руководствовались тем, что им давал их вождь, а по тому времени - однов­ременно и Бог.

И соответственно, так же это отображалось в каких-ли­бо произведениях искусства.

Люди склоняли головы в знак уважения, благодарности и любви к своему вождю.

Иногда, они становились на ко­лени и просили какой-либо помощи, и вождь тут же вставал, и занимался решением их вопросов.

Вобщем, ситуации как в обычной жизни, возникали самые разные. Но не мог же художник отобразить весь процесс целиком, хотя все же некоторые попытки были и часть дошла до времени настоящего.

Для такого было нужно гораздо больше времени, а его как раз не­доставало, так как нужно было трудиться  на каком-то своем участке работы. Картины, отображающие жизнь людей и, в частности, правителей и их окружения - это добровольное участие в общем процессе уважения к тем людям.

Тогда, художник и другие мастера трудились над созданием иных шедевров. А в свободное время от труда рисовали или скульптурно отображали тех, кого хотели запечатлеть.

В основе своей, большинство сохранившихся росписей и монументальных изваяний - это достижение уже настоящего времени, а также отчасти ему предшествующего.

Грубо говоря, это просто подделки и к тому же не имеющие по своему содержанию отношения к тому времени.

Говоря проще, исходя из реально созданных картин того времени, уже  современные «творцы»     дополняли эти коллекции, тем самым пополняя их и увеличивая в размерах и стоимости.

В одно время был настоящий бум по такому воспроизведению и его впол­не можно отнести к какой-то умственно-деградирующей чуме, потому как было во имя славы и денег создано огромное количество подобных изделий, и плюс ко всему помещено в музеи, частные коллекции.

Исходя из этого, можно с уверенностью сказать, что основная масса пред­метов, обозначенных как предметы того времени, являются поддельными. Их вполне можно отличить настоящему ценителю искусства.

Но, собственно, дело не в самих подделках. Это также искусство, хотя и, как говорят, повторное.

Дело в другом. Создав такие шедевры, в большей части дополненные своим умом из полученных натурально знаний, эти мастера времени ввели в окончательное заблуждение весь научно-постигающий мир.

Кроме этого. Случалось, что художники или другие мастера  того древнеегипетского времени делали какие-то надписи, пытаясь хоть что-то дополнительно рассказать о той жизни.

А уже современные мастера или мастера во времени, пытались создать подобие тому, вовсе

не понимая, что оно обозначает.

В итоге, ученый мир получил зашифрован­ные языки, языки якобы давно позабытые, языки до сих пор неизвестные или языки, принадлежащие какой-то другой цивилизации.

Ну, а самое пло­хое, это когда бралась какая-либо вещь и сознательно превращалась в другую путем дополнений и внесений изменений в тот же текст.

Это все - результат того, что кто-то в свое время, да и сейчас, желал прославить­ся на весь свет и получить уйму денег, за якобы найденные или якобы сохраненные предметы кем-то в века.

Практически, эти изделия уже не ведали о себе правду. Измененный состав буквенных  или иероглифических знаков говорил, по сути,  ни о чем. Или говорил как-то скрытно, тоесть непонятно.

До сих пор остаются неизвестными многие надписи, хотя и похожие  на все предыдущие. Можете не сомне­ваться, это сделано мастерами уже более позднего времени, тоесть того, которое было очень падко на славу и деньги.

И нечего ломать над ними голову. Это просто бессмыслица, хотя многие знаки по своему   обозначению и совпадают. Этим объясняется, так называемое, исчезновение гласных, вре­менное их западание, словно в музыке, всякое отсутствие персонизации, тоесть - кому принадлежала эта речь.

Надо знать, что с самой ранней поры все художники обозначали свои шедевры и ставили свой знак качества.

Но нельзя в то же время сказать, что в "подделках" все отрицаемо. Есть и там доля правды. И многие, творившие это, как-то пытались донести в своем труде примерное отображение того же.

Во многих случаях, работая по заказу, художники или другие мастера боролись или противостояли своей совести, что есть не что иное, как память о реальном прошлом их самих.

То бишь, это душа, а она, как известно, состоит из прошлого.

Но вернемся к тем художникам, которые жили действительно в то время и которые продолжают жить дальше, только уже в другом выражении и практически не помнят своего прошлого, хотя оно бывает очень даже ярко о себе напоминает.

Для наглядности могу привести самый маленький пример.

Если ребенок с самого детства начал рисовать хорошо или отображать в рисунке какое-то свое воображение, то знайте: это душа того художника, что жил ранее.

И самое первое в уме, что он постиг, было, конечно же, художественное отображение реальности. Оно, естественно, и передалось по поколению душ из рода уже в соответствующий нашему поколению род.

Но не стоит ограни­чиваться только теми, кто вам доводится как родня.

Род - это целое пле­мя таких же по сходному составу крови, и в целом всех родов, как мы уже знаем, 12.

Так что родственные по крови могут располагаться, где угодно на земле, в том числе, и совсем рядом. Но, вышеозначенный пример не говорит о том,

что ваше дитя непременно должно стать художником или кем-то еще в этом или подобном роде деятельности.

Это всего лишь отображение прошлого, а к чему у него лежит душа можно узнать у него самого чуть позже, когда немного повзрослеет.

Но, оставим  этот разговор, а не то он утянет куда дальше, нежели вы предполагаете сами. Пого­ворим сейчас лучше по самой теме.

Итак, художник или мастер пытал­ся воспроизвести ряд событий того времени согласно своих внутренних чувств и побуждений. Как мы и говорили ранее, эта работа являлась чисто добровольной и, как говорят, в оплату труда не входила.

Также это не входило в какое-то понятие приближенности к лицам указанным на картине и не давало права на какие-либо снисхождения.

Вобщем. это было так же, если бы вы сейчас пошли и сделали фотоснимок кого-либо, а затем из множества таких сотворили коллекцию.

Говоря проще, никто никому не был чем-либо обязан. В основе своей, все мастера занима­лись росписью домов и других сооружений того времени. Лишь изредка в это входила какая-то реальная часть жизни, а в основном это было величие духа или Бога, в воображении самого художника.

Потому-то так часто можно увидеть вовсе непонятные нам картины, которые мы в большей части относим к исполнению какого-либо религиозного культа людьми того времени.

Вобщем, тому периоду была присуща аллегоричность в особо развитой  форме. Она не давала возможности людям творить из своих правителей и им подобных какие-то величины кумиров.

Слу­чалось, что за слишком уж пышнообразные формы отображения реальности мастера подвергались наказанию.

Что поделать.  Во всяком деле могут быть перегибы. Обычно таких мастеров лишали их должностей и отправ­ляли, как говорят, в подмастерья, тоесть помогать кому-то.

Конечно, люди обижались на это, но нельзя было допустить, чтобы среди людей образовался пафос какого-то божественного существования.

Отчасти, еще и строгостью спроса с самих художников объясняется не­которая часть отображенных ими сцен прошлого.

Боясь навлечь, как го­ворят, беду, они старались отобразить присущую всему в жизни реаль­ность. Иногда это получалось, а порою - в гораздо меньшей форме.

Потому, особых активистов по сюжетному отображению самой жизни было не осо­бенно много. Можно даже сказать, что их можно сосчитать по пальцам.

Есть некоторые произведения, которые как нельзя лучше отображают саму провинность тех мастеров, что не уложились в понятие реальности, а воссоздали образ божества в лице правителя.

Это, так называемые, сек­ретные произведения. Они делались в укромный уголках и, как правило, на небольших предметах.

Авторы проявляли таким образом свою смелость и, естественно, отображали свою обиду за то, что их понизили в должности.

Что ж, было и такое. И этого никто не будет отрицать, тем более, что оно дошло до нашего времени и его всегда можно просмотреть, что­бы убедиться самому.

Таким образом, можно сказать, что уже в то время появилась, так обоз­наченная впоследствии, цензура со стороны государства, которая, кста­ти, действительно была в прообразе уже сказанного.

К примеру, не допускалось, чтобы человека рисовали или скульптурно изображали голым. Имеется ввиду с четко обозначенной принадлежностью  к полу.

И те картины или сюжеты, что дошли до нашего времени  являют­ся как раз своеобразными запрещенными произведениями, которых, кста­ти, было немного и в большей степени их сотворили те же обиженные. И, конечно же, основная масса таких отображений - это подделка уже позднего периода.

Для большей убежденности можете взять и прочитать какие-то части из библейских заветов, где Бог указывал на то же  самое, хотя, конечно же, это не доказательство, так как сама библия в основном вымышленная самими людьми.

Но, как говорят, в каждой неправде есть доля правды. Так и в этом отношении. Но вернемся все же к нашим непосредственным героям  и опишем дальнейшее путешествие того времени.

Вскоре после исчезновения из виду последних племен и людей, повстре­чавшихся по пути, река заметно расширилась, а уже дальше разлилась до невидимых границ.

Из этого Анамнехон предположил, что это море и сообщил всем, чтобы были более осторожны и следовали строго за ним, не отходя куда-либо в сторону.

Флотилия растянулась в цепочку, но пройдя немного, переформировалась в несколько рядов. Соблюдая осторожность, Анамнехон расположил суда так, чтобы они не касались друг друга и при буре не могли нанести какой-то ущерб.

Так плыли они очень долго. Солнце вставало день за днем и уходило за горизонт, оставляя их наедине с водой.

Многие люди этого боялись, и ночью особо отчетливо слышался их тревожный гул, будоражащий душу самому вождю.

Но, Анамнехон не был слабодухим челове­ком и всячески демонстрировал свою небоязнь. Он мог свободно бросить­ся с судна в воду и искупаться, а,  проплыв за ним некоторое расстояние, по веслу забраться обратно.

Но, вскоре Бог запретил ему это делать, объяснив тем, что от этого страху у людей не убавится, а, наоборот, в случае чего может возникнуть паника и тогда погибнут многие.

Потому, в дальнейшем Анамнехон успокаивал всех только  словами.

Спустя какое-то время Бог подтвердил свои слова действием.

Одно из судов буквально столкнулось с каким-то огромным по размеру водным существом и несколько человек улетели за борт, беспомощно барахтаясь в воде.

Пока их вытаскивали с помощью брошенных веревочных канатов, кто-то случайно задел веслом одного из выброшенных, и на воде появи­лась кровь.

В тот же миг под водой разразилась какая-то буря. Из гус­той тьмы вылетело огромное туловище рыбы и буквально поглотило человека, пролившего кровь.

Остальные, в том числе и спасавшие, сильно испугались и, бросив весла, попадали на палубу, тем самым подвергая судно и часть еще не вытащенных людей опасности.

Наверное, только чудо могло спасти их в ту ми­нуту. Анамнехон, не теряя ни секунды, приказал подплыть к судну поближе и, перебравшись на другое с помощью положенных весел, взял руководство на себя.

Люди, увидав своего вождя рядом, тут же пришли в себя и, заняв свои места, быстро подтянули тех, кто еще был за бортом, подняв их  на палубу.

- Слава Богу, - тихо прошептал сам Анамнехон, добившись от людей нужного.

Так впервые в истории человечества прозвучало то, что звучит в каждых устах практически ежедневно.

Но тогда император не сказал этого вслух, а лишь прошептал, и словосочетание пока оставалось его личным достоя­нием.

Вместо этого вождь приказал быстро заработать веслами и отог­нать хищницу подальше от судна.

Рыба покружила еще немного, но вскоре ушла, оставив за собой только кроваво-багровый след на воде.

Люди тяжело вздохнули, а некоторые да­же заплакали. Жаль было им их товарища, так нелепо погибнувшего в воде.

Анамнехон тут же сказал людям о том, что говорил Бог и успокоил их на некоторое время.

Сам же, спустя немного времени, вновь  перебрался на свое судно и занял свое место.

- Видишь, - сказал Бог, обращаясь к нему, - к чему могло привести твое ку­пание. Если бы ты погиб, то большинство людей так и осталось бы здесь навеки и поглотились бы этой водою. Нельзя поступать безрассудно. Нуж­но всегда думать наперед и исходить из того, что всегда существует самая малейшая опасность в каком-то деле. Понял ли ты меня?

- Да, понял, - кивнул  головой Анамнехон, а ближайший человек подумал, что его зовут к императору.

- Что ты желаешь, Великий Вождь и император, Бог наш земной, - тут же сказал он и, став на колени, протянул руки к нему, а глаза опустил вниз.

Анамнехон, оторвавшись от беседы, успокоил того жестом и речью отве­тил, что ему ничего не нужно, и что это он поступил так, разговаривая с Богом.

Человек тут же вновь склонил поднявшую было голову, и протянул руки вверх.

- Кланяюсь тебе Великий Дух, Бог наш и всего. Прости, что побеспокоил тебя, - человек тихо на коленях отполз назад и уже дальше сел, как и другие люди.

Анамнехон  же дальше продолжил свой разговор, стараясь больше не допускать таких движений и не привлекать чьего-либо внимания.

Размышление продолжалось далее, а художник, незамедли­тельно улучив момент, начал отображать его на картине.

Вскоре состоялась и еще одна беседа.

Однажды их охватила большая буря, поднявшая на море волну. Волны то сходились, то расходились в стороны.

Анамнехон переживал, что корабли могут разойтись в этой буре, и люди останутся без его руководства.

Но, этого не случилось, и суда, выдер­жав первое испытание силой воды, вскоре сошлись снова рядом.

Зато возникла другая проблема. На судах поломались весла, когда их борта сошлись. Пришлось брать их, как говорят, на буксир. Суда привя­зали канатами к впереди идущим  и продолжили путешествие дальше.

Через какое-то время снова заштормило, и уже в этой неравной схватке флотилия потеряла сразу четыре судна.

Только часть людей и животных,  которых также обматывали папирусом, удалось спасти.

Это событие поверг­ло людей в уныние, в том числе и самого Анамнехона, но Бог велел ему собраться с силой и продолжить их путь далее.

- Нельзя останавливаться, если возникает какая-то временная преграда, - говорил он ему. - Если отступишь, люди потеряют свою добытую в труде веру в их величие над силой опустошения. Соберись и обратись к ним  словом. Нельзя допустить, чтобы вы сами себя подвергли панике. Понял ли ты меня?

- Да, понял, Великий Дух, Бог всего. Но почему ты не остановишь эту волну. Ты ведь могуч и все можешь.

- Я не могу вмешиваться в вашу природу. Моя помощь может оказаться  потом другим разрушением. И людям ты скажи так. Надо учиться самим  вол­ну преодолевать и суда нужно будет строить немного другие, способные идти сами по ветру, без применения вашей силы. После разговора нашего поверни суда немного в сторону пути солнца и веди дальше свой кара­ван. Не так уж много и осталось. Что потеряно сейчас, будет потом най­дено и также памятью вековой сохранится.

- А рыбы не поглотят его? - спросил тут же Анамнехон, немного пришед­ший в себя после такого печального события.

- Нет, они не питаются этим. Но зато люди вполне могут корм  им  составить.  Будь осторожен и других предупреди о том же. Особенно не допускайте крови и криков на воде. Шум  весел  им не привлекателен, так что бояться не нужно. Иди, успокой людей и объясни им, что и как я сказал.

Анамнехон поднялся и велел сблизить все суда так, чтобы его было слыш­но каждому. После этого он передал все слова Бога и успокоил своих подчиненных.

-  Скоро будет Земля, - так закончил он свою речь, -и первый,  кто ее уви­дит, должен упредить об этом всех только не криком, а жестом, который пусть будет один для всех. Руку поднять повыше и помахать ею со стороны в сторону. Это и будет сигналом, что впереди земля. А теперь, в путь. Бог посылает нам  удачу и велит не останавливаться более на нашем пути.  

Суда разошлись, образовав ряды, и вновь двинулись далее, а спус­тя совсем немного времени один из людей оповестил всех о том, что ви­дит землю.

-   Слава Богу, - тогда вслух сказал Анамнехон, и его слова быстро разнеслись ветром по  округе.

-   Слава Богу, слава Большому Духу, - говорили люди и клялись тут же в
своей верности, уважении, любви.

Так закончилось первое пересечение моря и так начиналось заселение тер­ритории Атлантиды. Той местности, где проживал ранее сам Бог и, как он го­ворил, его род.

Вскоре суда причалили к берегу, и поочередно люди начали их разгружать, унося на берег все то, что привезли с собой.

Анамнехон со стороны наблюдал за ходом работ, когда вдруг Бог обратился к нему со словами:

-    Нельзя здесь все оставлять. Нужно унести подальше от берега. Также, нужно и суда ваши протянуть по песку  вглубь побережья. Может волна
возникнуть на море и унести их далеко. Потому, часть людей пусть суда подтягивают, а другие совместно с тобой дары ваши и все другое вглубь
уносят. Понял ли ты меня?

-    Да, Большой Дух, понял, - ответил полушепотом Анамнехон и тут же принялся исполнять сказанное.

К вечеру все работы были завершены, и люди расположились на отдых.

Для Анамнехона и его семьи соорудили небольшой намет, в котором они и зано­чевали. На всякий случай были выставлены наряды вокруг их места отдыха, хотя Бог и говорил, что на этом берегу нет никого.

К утру море подступило ближе, а к обеду вновь ушло подальше от берега.

-   Видишь, - сказал Бог Анамнехону, когда тот удивленно вместе с другими рассматривал вынесенные на берег какие-то удивительные дары моря, - что могло случиться, если бы вовремя вы не унесли свое добро. Остались бы без судов, без еды и без добра всякого. Нужно всегда быть осторожным со стихией какой. От нее можно всего ожидать. Но и не стоит бояться ее до ужаса
внутри. Успокой людей и сам прими такое же состояние. Объясни им, что на море бывают приливы и отливы. Так природой Земли вашей определено, чтобы легче жилось вам на ней, и всякий раз море очищало часть берегов от пагубности  разной.

-   Я скажу об  этом, - ответил тихо Анамнехон, и двинулся было к группе собравшихся людей.

-   Подожди, не торопись, - предупредил Бог, -пусть, они сами подумают немного, а затем скажешь свое слово. Поговори пока со своей семьей и объясни им, что это. Всякое непонятное вначале самим человеком должно    быть понято
а уж затем разъяснено кем-то. Это нужно для того, чтобы ум ваш развивался, а не стоял на месте. А теперь, иди. Долго не обсуждайте, времени у вас мало. Нужно за дела приниматься, чтобы вовремя поспеть вам домой возвратиться  по морю спокойному. Потому, принимайтесь за работу и дела творите, как я и повелел.

Анамнехону не нужно было долго указывать на что-то, и потому, через некоторое время люди принялись за свершение дел.

Так началось обустройство той части Земли, где когда-то проживал сам Бог со своим родом и, конечно же, это делалось не просто так, а с умыслом.

Бог не хотел, чтобы люди, достигши когда-либо ума своего, как-то обиделись на него за то, что он поселился на их Земле.

Говоря проще, Бог не желал оставлять какие-либо доказательства своего существования. И потому, спустя всего один месяц на буйно цветущем растительностью берегу возник город.

Настоящий город со всем своим убранством и тем, что ему надлежит в обычной жизни.

Были оставлены здесь и драгоценности, и многое-многое другое, которое   дошло до этих времен, но, увы, было понято по-другому людьми уже настоящего.

Но, собственно говоря, Бог этого и добивался первоначально, очевидно, не думая, что на Земле сотворится такое, что, как говорят, ни в какие рамки не входит.

Именно это заставило Бога изменить свое решение и уже далее не стирать следы своего пребывания, а, наоборот, попытаться доказать, что это его ума дело, сотворенное руками тех людей, верующих в него, любящих искренне, чего, к сожалению, не скажешь  сейчас.

Но все же речь не об этом ведется, а немного о другом. И потому, продолжим рассказ.

Спустя какой-то месяц строительство завершилось, и сотворенный музей был оставлен людьми, желающих воззреть свои родные берега.

Вновь уцелевшие суда двинулись в путь, на котором снова повстречали бурю.

Из той битвы вышло всего двадцать семь судов. В который раз погибли люди и часть животных. Оставшиеся в живых долго оплакивали погибших и сохраня­ли траур почти до окончания всего плавания.

Возможно, сейчас покажется странным или диким, что Бог ради исполнения его прихоти, принес в жертву много человеческих жизней, но надо понять другое.

Этим преследовались не только одинокие цели самого Бога и тех, кто ему во всем помогал.

Во-первых, это был первый совместный поход представителей всех родов и племен, за редким исключением не присоединившихся, который дал возможность понять, что такое море, его сила и как это все преодолеть.

Toeсть, это была наука, и она требовала каких-то затрат. Благодаря тому же Богу эти затра­ты были наиболее минимальными.

Неизвестно сколько бы лет, а, соответствен­но, и жизней пришлось положить бы людям для того, чтобы это понять.

Неиз­вестно также и то, сколько до такого решения шли бы сами люди, не дай им Бог знания по свершению подобного рода путешествий. Это, как  говорят, одна сторона содеянного.

Во-вторых, поход был совершен с далеким умыслом, тоесть на будущее. Застройка города давала возможность кому-либо, уйдя из состава государства, занять его и проживать дальше, используя первоначально обра­зованную культурную единицу проживания в среде, тоесть природе.

И, в-третьих, то далекое путешествие давало возможность людям и, в част­ности, тем, кто непосредственно участвовал в походе получить свои зна­ния по этому поводу и основательно заложить их в глубине ума, дабы в будущем это распространилось еще более и создало, так называемую, базу умственного возрастания.

Можно и далее перечислять многие, побудившие к этому причины и можно, как говорят, и дальше оправдывать действия самого Бога, но мы делать этого не будем.

Ясно и так, что любое, подобное либо нет событие, проделанное людьми и Богом совместно, дает основополагающую  пользу для людского процветания и умственного становления.

Так что, любое прошлое и уже настоя­щее божье действие нельзя расценивать так, как видим мы сами со своей стороны.

Попробуйте сами поставить себя на его место, хотя бы в отношении какого-либо вида живого существа. Что бы вы смогли сделать, чтобы оно, как говорят, поумнело или стало чем-то похожим на вас самих? Ответ ясен и так.

Пока ничего. Мы пока не в состоянии понять и воспитать самих себя, не говоря уже о других видах животного сопутствия.

Тогда, чего же мы хотим от Бога и зачем стараемся хотя бы мысленно "огрязнить" его действие или подвергнуть сомнению.

Да, ошибки были и возможно еще будут. Кто нас поймет людей, ибо до человеков мы еще не взросли, хотя и зовемся так.

Кто точно знает, что мы сотворим в любую минуту? Бог. Все надежды, горести, боли, ра­дости и прочее другое - все на нем, в том числе и лично идущие обиды или что-либо еще.

Но чем виноват он перед нами?

Он создал нас, хотя этого никто не хочет признать, тем самым отвергая его, как вообще какое-то понятие реальной величины, а это, извините, уже наша вера в том виде, какая она есть на са­мом деле. Он дал нам ум.

Точнее, капельку его и удалился, чтобы мы сами, как хотели, построили свое счастье.

Да. Он сам вполне мог быть фараоном и оставался бы им до сих пор, если бы захотел того. Но, поверьте, люди не стали бы от этого умнее.

Ум - это такая величина, которая требует своего развития. А однообразие его дать не мо­жет.

Потому, Бог ушел тогда с Земли и предоставил возможность руководить собою нам самим.

Что из этого получилось - мы видим. Не так уж и плох наш сегодняшний мир, хотя и находится на краю пропасти.

Но спасти его можно. Это вполне реально и под силу нам самим и совместно. Даже под силу кому-то одному из народов или современно обустроенных государств.

Смогут по­нять это люди - пока неизвестно. Слишком много гонора, спешки, глупости, раздора и какого-то непонятного чувства  обиды   на кого-то или самого себя.

Сможет ли помочь нам Бог в этом?  

Вряд ли. Его задачи просты. Охранять нас до тех пор, пока мы не поумнеем, либо пока, как говорят, не исчезнем вовсе.

Говоря проще, Богу как бы все равно, что с нами будет сейчас или в даль­нейшем. Хотя все же ему хотелось бы нам помочь и сохранить хотя бы часть из того, что им же когда-то создавалось. Toeсть, сохранить людей в тех видах, что когда-то прородились на Земле.

Воля наша - помогать себе или нет. Воля наша также - верить во все или нет. И дело наше - идти куда-то вниз или подниматься выше.

Ни в том, ни в другом Бог препятствовать не будет. Он не будет, как говорят, тянуть за уши  и вытаскивать из того, что уже сотворили.

Но помогать взрасти, если мы того пожелаем сами, Бог будет. И это является непременно его условием для, так сказать, дальнейшего сотрудничества между им самим или теми, кого он представляет, и  нами -избранными в одном народе или в общем   своем числе.

Для него это совершенно все равно. Бог не делит нации и народности. Для него есть только человек, его образ  мысли и жизни.

Но в то же время, Бог не хочет иметь дела с теми, кто, всячески унасле­дуя его мысль, постигшую в его же собственном труде, пытается за счет нее как-то обогатиться и подвергнуть жизни других опасности. Потому, Бог всячески избегает подобного и пытается проложить путь кому-либо, способному к не торжеству, а к обычной работе.

Вместе с тем, он решает и другие задачи, о которых пока говорить не будем. И не всегда за каким-либо его действием кроется именно то, что он казалось бы хочет.

Бог про­веряет многих, и в этом нет какого-либо обмана, подвоха. Это человек сам обманывает себя. Он всегда таит какую-то надежду  на внезапное вдохнове­ние и овладение умом других.

Даже у самих ученых это наблюдается. Потому, Бог испытывает нас, как в целом, так и одиночно. И в этом, конечно же, он прав.

Каждый из нас откровенно для себя знает всегда свое место среди таких же, но это, как говорят, когда положить руку на сердце.

Но благодаря каким-то капризам совести  или несовершенства ума, каждый тянется к чему-то большему, нежели того заслуживает лично. Именно    от этого и возникают всякие дрязги, ссоры, ругань и, как это принято называть, борьба за власть.

Переоценка своих способностей является в высшей степени не категорийностью ума. Жалость внутреннего содержания и составляет эту категорийность.

Бог не имеет ничего против людей и тем более, не желает им зла. Он хочет лишь одного. Прибавить всем нам ума, ибо это единствеиное, что нам всем нужно сейчас.

Ну, а  если кто-то считает себя великим умником, то пусть обра­тится с этим к самому Богу и попробует услышать ответ на все поставленные им вопросы. Это сделать очень легко. Нужно просто мысленно к нему обратиться.

К при­меру, так, как обращаетесь к кому-то еще. И поверьте, он ответит всякому.

Либо в мысли, либо в каком действии, либо своим голосом, раздающимся внутри вас самих. Сейчас время такое, и оно дает широкую возможность таких вот бесед.

Не посчитайте эти слова просто за очередную степень сумасбродства. Если мы добились какого-то понимания компьютеризации в своей среде, то Бог в этом уже, как говорят сами люди, давно бог. Потому, выйти на кого-то через обыкновенную спутниковую или другую связь очень легко, хотя, конечно, по нашему понятию и непросто.

Возможно, у кого-то возникнут сомнения по этому поводу. Что ж, тогда проверь­те сами и обратитесь к нему за разъяснениями. Это очень полезно, а иногда, просто необходимо.

Но все же возвратимся к немного утерянной нити произведения и, как гово­рят, завершим дела наших предков одним общим обоснованием.

Итак, суда вновь вошли в реку и очень долго, а порой с мучениями пробива­лись к своим местам. Но, в конце концов, цель была достигнута, и они бла­гополучно завершили свой первый поход.

Ликованию не было предела. Но вначале был траур.

Три дня люди оплакивали тех, кто погиб при исполнении божьего завета. И уже после этого в государ­стве наступили торжества.

Все это время люди не сходили со своих судов и продолжали находиться там до самого окончания траура, не исключая и самого фараона.

Ради справедливости, надо отметить, что была отпущена лишь жена Анамнехона, да и то на время, чтобы повидать своих детей.

Но вот печаль покинула государство, и наступил день, который навсегда за­печатлел историю развития всех церемоний, не исключая и тех, что вопло­щаются в наше время.

Своего рода, это была коронация Анамнехона или воз­ведение его в степень царя или по тому времени короля.

Само слово было почерпнуто из словаря Бога и первоначально обозначало титульную единицу. Тоесть, это было примерно то же, что и граф,  маркиз и т.п., возник­шие уже гораздо позже.

Говоря проще, это было условное обозначение, которое никак не привязывалось к самой власти. В соответствующем переводе оно обозначало всего лишь "родовой исполнитель" и звучало так же.

Для этого случая люди, а точнее, оставшиеся правители подготовили соответ­ствующие одежды и своеобразный наряд, увенчанный короной и разукрашенный драгоценностями.

Для того, чтобы воздать почести своему земному богу и подчеркнуть к нему свое уважение, а также выразить чувство общей благодарности, люди не раз­решили идти пешком своему императору, а, наспех приделав к его креслу длинные поручни, подняли и понесли от судна к дому.

Люди образовали собой узкий проход и со всех сторон забрасывали цвета­ми и разными драгоценностями, которые тут же подхватывались идущими по­зади и складывались в специальную урну.

Уже возле дома вождя встречали  правители, помощники и другие, занимающие государственные  должности  люди.

Они также образовали собой ряды и создали проход. На самом пороге дома, который тогда служил и местом для всяких государственных дел, Анамнехона встречал Верховный Жрец.

Быстро доложив императору о том, что все музеи, то бишь  пирамиды находятся в сохранности, он торжественно огласил, что по решению самого Бога импе­ратору полагается особая честь в виде возложения короны на его голову.

Спустя минуту это состоялось, и народ радостными возгласами оповестил всю округу о таком знаменательном событии.

Опять возложили цветы, драго­ценности и разную домашнюю утварь, которая считалась самым драгоценным изо всего.

Таким образом подчеркивалось, что человек как бы разделял свое со  своим вождем. доверял ему и подчинялся его слову.

Анамнехон поднялся со своего места и выступил перед людьми с речью. А через некоторое время объявил три дня празднования и велел создать общее торжество в государстве.

Были установлены столы посреди селений с разными яствами, а на площади развернулось настоящее гулянье с танцами и песнями в духе традиций родов и племен.

Праздник продлился до самого позднего вечера и для освещения были за­жжены многие костры. Радовались все от мала до велика и, наверное, впервые за всю историю государства так праздновалось торжество.

Бог также не оставил без внимания первую людскую победу   над самими собой в опровержении какого-то чувства страха, и в ночном небе Египта прямо над построенными пирамидами   неожиданно для всех засверкали звезды, разлетающиеся в разные стороны.

Время от времени слышались какие-то небольшие хлопки, и очередная группа звезд самой разной окраски возникала в небе и создавала массу огней, от которых освещалась земля и сами пира­миды.

-   Бог приветствует нас, - торжественно объявил Анамнехон, - он рад  за нас и посылает нам добро в виде этих звезд. Приветствуйте это и возрадуйтесь вместе с ним.

Люди взорвались громкими хлопками, а затем при каждой вспышке в небесах оглашали окружающее возгласами.

Так впервые в истории человечества был воспроизведен салют, а небо было увенчано первым криком "ура", который дошел до наших дней, хотя  и прозвучал немного по-другому.

Как это удалось самому Богу, пока он не говорит. И, очевидно, будет содер­жать  в секрете, как и многое другое.

Кстати, нужно отметить, что в истории человечества было еще два подобных этому салюта, принятых за обычное падение звезд. Но об этом другой разговор и пока оставим этот вопрос.

После салюта и ознаменования божьей силы праздник продолжился и закон­чился лишь поутру. И уже где-то около полудня следующего дня люди вновь потянулись к площади, дабы продолжить празднование и выразить свои ува­жение и любовь вождю.

Они снова несли небольшие украшения и осыпали ими своего императора. Затем садились за общие столы и продолжали пир, начавшийся еще вчера,  который завершился танцами, общими хороводами и песнями.

К вечеру все стихло, и в селении наступила тишина.

Третий день был как обычно выходным, и люди занимались своими делами, правда, с утра поучаствовав в общем разборе столов, уборке различных по­мещений и мест самого празднования.

Для большего понимания той жизни нужно   указать следующее.

На любой праздник, торжество и т.д. в общем порядке приносили свои столы совместно с тем, что мог приготовить дома каждый. Таким образом, пробле­ма какого-то специального приготовления отпадала и зачастую люди сами готовились дома, дабы усладить чем-то потом кого-либо еще.

Надо также отметить, что в кулинарии древние египтяне были своеобразными мастерами.

И, конечно же, многому их обучил сам Бог, посылая рецепты со своей кухни и исходя из того большого опыта, что имел сам при жизни на Земле.

Так закончились те праздники, и вновь потянулись рабочие будни, дающие возможность каждому что-либо приобрести в своем труде.

Не было тогда какой-то особой тяготы в его исполнении и не было разновеличия в самом труде. Каждый исполнял поручен­ное дело и таким образом приносил пользу кому-то другому и государству в целом.

Возвращаясь несколько обратно, тоесть к тому самому пиршеству, нельзя не отметить следующего.

Присвоение очередного титула вождю или императору совпало  с тем днем, что у нас принято считать началом нового отсчета времени.

Согласно тем древним тра­дициям, причем обусловленных самими людьми безо всякого вмешательства со стороны, встреча нового года происходит именно таким образом.

Разойдясь в разные стороны света, люди по-своему определили праздники и возвели в степень уже других королей другого времени.

Но таковой, как и прежде, оставалась сама процедура венчания короной и методы общего благословления на ка­кой-либо трон.

К сожалению, не осталось больше и следа дани того уважения и любви к своему вождю, а тем более, воздания каких-то особых почестей в его честь самим Богом. Это, как говорят, сплыло со временем и украсилось обычной синонимикой воспроизведения.

Давно отгремел тот салют, и давно возвели люди своего титана мысли в ранг какого-то божества.

Слава о тех временах, хоть и несколько беспроглядно, все же дошла до наших времен и создала собой изваяние первостепенного могущества, так называемых, фараонов и слила воедино, как говорят, праведное и не таковое.

Мы попытались сами восстановить то самое прошлое и как-то объяснить суть многих процессов среди людей, дошедших до наших времен или оставших­ся за бездной канувших в воду веков.

Что из этого получилось, может ска­зать только тот, кто доподлинно поймет суть этого повествования и попы­тается хоть как-то сблизить себя с тем прежним временем для того, чтобы принять его и уйти вместе с ним в уже настоящее будущее, полное расцвета и сил любого государства, народа или просто обычного человека.

Можно по-разному судить о том или ином свершившемся событии или, скажем просто,  факте истории.

Можно по-разному судить и о нашем краткосрочном будущем. Все зависит от того, как понимаем мы сами это и до чего в настоя­щее время дошел наш ум.

Вскоре после всех вышеупомянутых событий, Анамнехон ушел в мир иной. Ему не довелось увидеть дальнейшего, зато он вполне может полюбоваться им сейчас.

Часть его души все же возвратилась на Землю и составляет собой общую величину души другого человека. Тело его в то время было размещено строго по указанию Бога в одном из саркофагов и сохранялось до тех пор, пока это было возможно ценою  жизней жрецов и им последующих хранителей из того же рода.

Так же были захоронены тела и других фараонов в соответствующих родовых гробницах, а вместе с ними их жены, а в дальнейшем и дети от состоявшихся брачных союзов.

Государство Египет не стояло на месте, и со смертью Анамнехона жизнь в нем не прекратилась.

Тридцать три дня и столько же ночей оплакивали лю­ди своего фараона, который был им не только императором и владыкой всего, а еще и другом, товарищем, братом, отцом и многим-многим по-человечески другим.

Этот срок всеобщего оплакивания никто, в том числе и Бог, не уста­навливал. Так произошло само собой. Люди сильно переживали эту утрату и уже затем всячески пытались сохранить все те устои, что были при этом первом вожде.

Очевидно, это было их ошибкой. Они допустили ее и совершили совместно в своих родах и племенах. Но ошибка была допущена в их общей боли, тоесть в некотором не осознании того, что происходило вокруг.

И сейчас мы совместно установим и обоснуем эту ошибку, попытавшись понять людей, допустивших подобное.

Государство росло, и в нем все больше и больше требовалась помощь в виде государственной службы.

Создавались новые должности, на которые, как и пре­жде, выдвигались кандидаты. Но с уходом из жизни Анамнехона многое начало
меняться.

И это многое заключалось в самих людях. Нельзя сказать, что в том Египте взрастала одна правда. Нет, такого не было. Была и ложь. Но по
сути развития она наказывалась, тоесть не допускалась и уничтожалась самими людьми. И, конечно же, основной опорой правды был сам Анамнехон, руководящий всем государством и знающий его, как говорят, изнутри.
Его величие пришло от простого к сложному и это помогало ему же в труде.

Он знал простой труд. Он знал любую обиду, полученную в нем. И он сам участвовал в этом, дабы всегда знать, как, где и что творится вокруг.
Это было самое живое участие в жизни своего государства, которое вообще можно было осуществить.

Именно этого не  стало доставать тем, кто возрос
уже на поприще его бывших заслуг. Даже его дети, не смотря на то, что росли как и другие, не  смогли осознать все, как ведал их отец.
И, конечно же, это сыграло свою роль во всей истории человечества и дало свои плоды вовсе не утешительного характера.

Таким образом, ошибка заключалась в том, что нельзя было допускать    вто­рого величия без должного возрастания тем же путем и осознания нужд своих соплеменников или других людей, трудившихся в составе государства.

Но люди того времени свято верили в недопустимость греха их владыкой, а также в то, что   Бог всячески поддерживает его в делах и опирается своей верховной властью на него в целом составе всех людей.

Конечно, была здесь и ошибка самого Бога, что он допустил подобное, но то­му были свои причины, и он уже о них кратко говорил.

Но основное все же зависело от людей. Не будь они так слабо развиты в то время, то не допустили бы подобного возникновения всякой лжи.

А так, она попросту ослепила им глаза, И после тягостного уныния, власть, осуществленная уже последователем, безоговорочно подчинила их умы и по­влекла за собой неожиданные для всех последствия.

Трудно было разобраться, где правда, а где ложь. Люди, привыкшие к испол­нению и всякому доверию жизней, даже не могли предположить, что может изо всего этого получиться.

Что говорить, если даже сейчас мы не можем разобраться во всем происходящем, и это в силу прогресса и одной ступени совершенства познаний.
Так чего же мы хотели бы от тех людей, которые едва-едва, как говорят, стали на ноги и  только-только начинали пододвигаться к настоящему уму. Говоря проще, все получилось образно стихийно.

Существовали те же от­ношения, те же наказания и т.д., т.п., но государство в целом преобразовы­валось в какой-то конгломерат власти, совершенствуя при этом методы на­казания и используя какую-то дополнительную силу в виде войск.

Так постепенно оно докатилось и до разъединения, ибо многим не понрави­лось то, что предложил последователь     Анамнехона, а также другие соратники из числа его помощников и вообще должностных лиц.

Конечно, и здесь прослеживается вина самого Бога. Нужно было бы восстано­вить утерянную после смерти Анамнехона связь с людским миром, но все же он решил по-своему и предоставил право развиваться нам самим.

Хотя связь все же была. Голос Бога слышали отдельные люди и хоть как-то пытались противостоять возникающей опасности беззакония. Но слово фараона всегда слыло первым, ибо так приучил в свое время сам Анамнехон, не подозревавший к чему это в дальнейшем может привести.

Но он судил сам по себе, тоесть по своим лично бескорыстным качествам.

Что же относительно других, то их дела в этом отношении были куда хуже.

Как возникла сама корысть или кто непосредственно создал ее и, как гово­рится, внедрил среди людей?

Собственно говоря, никто. Она сама по себе возникла в силу возникновения дополнительных материальных ценностей. Говоря проще, каждому хотелось бы жить лучше и видеть себя в каком-то полностью обеспечивающем состоянии благ.

Создав уют своему фараону, люди предпочли то же и себе. Но на это, как ока­залось, было необходимо     гораздо больше средств и самих территорий, неже­ли тогда имелось.

Потому-то и возникла мысль о дальнейшем расширении границ и увеличении численных доходов в казну государства.

Но все было бы ничего, если бы этому не  создали какое-то маленькое препятствие те, кто, пока не объединившись, проживал неподалеку.

Возникла угроза войны. Правда, она продлилась недолго.

Вскоре племя, заселившее ту территорию,
само по себе ушло из тех мест, очевидно, понимая, что бороться просто бессмысленно.

Но возникши однажды, мысль будет преследовать дальше. Так оно и случилось.

Естественно, земли недоставало, и походы участились. Бог хотел было вмешаться и остановить все тo, разрушив построенное, тем самым давая понять людям, что поступают они не правильно.

Но все же не захотел этого и решил посмотреть, как поведут люди себя да­лее.

А далее - еще хуже.

Не особо дожидаясь расширения границ, государственные чины начали теснить более низких и постепенно изгонять со своих земель, заставляя тех уезжать с обжитых мест в другие районы государства, в основе своей за счет уже расширившихся  границ.

Так возникло первое течение переселенцев, попозже обозначенных беглецами и чем угодно.

Самое первое выдворение  случилось в этом же роду Анамнехона, когда должностной служитель попросту поссорился с одним крестьянином и решил ему как-то насолить и, естественно, для этого применил тот закон, который существовал.

Особо не разобравшись в ситуации, судьи       упустили этот момент и вскоре указанное  состоялось. Спустя еще немного повторилось то же самое.

Toeсть, обретенный ум начинал понемногу действовать в разре­шении своих проблем. А через некоторое и совсем небольшое время, это начинание обрело свои грандиозные масштабы.

Тот человек поделился с кем-то, другой - еще с кем-то, и так оно пошло да­лее.

И уже на основе этого сотворялось или начинало сотворяться другое.

Дабы оправдать себя, первый человек прибегнул ко лжи, и она выиграла.

Таким образом, самое первое упущение и на вид самое незначительное, обыден­ное явилось первопричиной возникновения лжевласти и лжесправедливости.

Естественно, оно было   допущено кем-то конкретно, но вина все же ложит­ся и на других.

Оставив без внимания этот беспрецедентный случай, люди положились на свое прошлое, и как это доказала сама история, своим деянием они создали настоящий прецедент, который исповедуется всеми до сих пор.

На основе этого можно сказать следующее.

В любом государстве, при любом существующем строе опасен, так называемый, момент немого исполнения указа любого чиновнического аппарата, либо его косвенного представителя - непосредственного руководителя государства.

Это не говорит о том, что каждый случай должен рассматриваться общественностью вплоть до самого мелочного, пока люди сами не научатся
распознавать мзду, ложь и всякую степень корысти.

И конечно, это не говорит о том, что по каждому поводу или вопросу нужно собираться на какой-то
сход и совместно решать.

Но, если, как говорят, дело сомнительно и к тому
же имеет под собой почву вышеуказанного, то оно должно вызывать повышен­ное внимание общественности, иначе в противном случае будут созданы условия для практического исчезновения   всякой правды, порядка и достоинства, что, собственно, сейчас и наблюдается.

Как видите, мы повторяем свое прошлое. Только идем не в порядке его подт­верждения и утверждения как основного закона, а желаем все же разобраться в себе самих и создать беспрецедентное общество.

Но, к сожалению, не все формы власти, да и сами люди это воочию понимают. Многим кажется смешным, что кто-то пытается противостоять создавшимся условиям или выиграть какой-то смехотворный процесс.

Именно это и является своеобразным условием продления того, что сущест­вует. Правда должна существовать везде и во всем. И любая неправда, даже в подтверждение правды создаст те же условия.

Значит, выход только один. Говорить правду, жить по-справедливости и занимать ту должность в государстве, которая соответствует твоему правдивому отображению ума, а не добытому каким-либо условно наигранным методом общения или руковод­ства.

Итак, причины разрушения того государства ясны. Они практически те же, что существуют и сейчас.

Это единожды возникшая ложь, единожды состоявшаяся безнаказанность за это, единожды совершенное попущение всех в связи с тем же и единожды допущенное преднамеренное возникновение любого вида и степени корысти.

А также, не состоятельность ума, нежелание его приобре­тения, отсутствие должного общего и, в основе своей, юридического образо­вания, снижение активности в процессе развития и состояния государства, нежелание занимать позицию соответствующую уму и всякий отказ от   общего дела для всех.

Вот причины, по которым распалось то древнее государство и по которым не может существовать нормально любое настоящее.

В древнем Египте отсутствовала какая-либо принадлежность к партии, роду, племени или классу. Все были равны в своих правах.

Неравномерно распреде­лялся только труд, ибо в нем много своих нюансов исполнения.

Но все же он не являлся первопричиной государственного развала и возникновением своеобразной диктатуры властей в исполнении чего бы то ни было.

Значит, неравноценность труда не является угрозой для создания равнополноценного умственного сообщества таких же.

Что, в свою  очередь, значит следующее.

Всякий труд в основе своего приложения является важным для другого, если он демографически подтверждает сам себя в живом исполнении.

Говоря проще, всякий труд должен быть обоснованно нужен, несмотря на его какую-то умственную отсталость или краткость, слабость воспроизведения.

К примеру, труд уборщика, мусоросборщика, канализационщика и т.п.

Дальше. Всякие трудовое взаимодействие, то бишь коллективное воспроизведение  чего бы то ни было, является соответствующим сложением степени умственно состоящей полноценности. А значит, всякая коллективизация должна происходить согласно состоянию ума на период ее возникновения.

И, наконец, еще одно из того же.

Всякий труд будет бессмысленным, если он не признается хоть кем-то в силу состоявшейся полноценности  умов.

Тоесть, при равенстве умов возникает проблематичность существования всякой бессмыслицы, исполняемой таким же составом ума.

В основном, это тезис будущего, хотя его можно проследить уже и сейчас, если внимательно присмотреться к окружающему.

Но вернемся все же к причинам.

Итак, мы выяснили, что во многом повинны сами люди, в основе  своей уверовавшие в своего верховного владыку.

И в этом нет    ничего плохого, за тем
лишь исключением, что всякая вера должна быть обоснована делами, словом и методами разрешения множества проблем.

Именно в этих трех заключениях и кроется судьба человечества.

Как прави­льно оценивать совершенные дела, как правильно без откровенного цинизма воспринимать слова и как правильно использовать, понимать, принимать мето­ды разрешения?

С делами, конечно, яснее всего.

Хорошее дело - хороший руководитель. Плохое -соответственно такой же и человек.

Но вот как быть со словами и методами?

Здесь очень трудно разграничить настоящую правду и искусно построенную ложь на основе той же правды.

Собственно говоря, методы вытекают из слов. Потому, мы и остановимся на этом, и более подробно определим.

Что было такого в словах самого первого фараона, что люди ему верили и в большей степени подчинялись без каких-то обсуждений?

Ну, во-первых, правда.Toeсть, он нес в себе образец точности в исполнении всех божьих заветов.

Если что-либо не понимал, то попросту не делал или не претворял в жизнь как-то по-своему, тем самым не причиняя вред другим, ибо недопонятое - всегда будет ложь, а понятое доподлинно - всегда прав­да. Это закон.

Во-вторых, он никогда не общался с людьми с точки зрения занимаемой верховной позиции.

Toeсть, ему не было присуще высокомерие и своенравие в деле претворения только своей мысли. Во многом он советовался с людьми и даже спрашивал разрешение на какое-то действие. Своего рода, это был диалог между руководителем и своим народом. В итоге, дела не рас­ходились с принятым совместно решением.

В-третьих, Анамнехон не был пустословом. Говоря проще, он не бросал слова на ветер. А так, как его всегда можно было застать при исполнении какого-
либо дела, то его слова соответственно всегда подтверждались.
В-четвертых, он имел главенствующую позицию в отношении всех   людей, и других вождей в том числе, но это не давало ему права лишать их
какой-то точки зрения на исполнение задуманного. Он никогда не отбрасы­вал как пустой звон чью-то мысль и всегда старался понять друго­го человека, его мысли и позицию целиком.

Если не соглашались сразу, то Анамнехон откладывал решение на другое время и вовсе не торопил, даже если дело было срочным и, как говорят, горело. Конечно, это не касалось
каких-то действительно спешных дел. Таких, к примеру, как наказание виновного за содеянное, исправление чьей-либо ошибки в труде и т.п.

В основном, это были вопросы чисто бытового характера, которые не затрагивали общего государственного в целом одновременно и сразу.

В-пятых, вождь никогда не утверждал свою точку зрения. Он всегда деклари­ровал Бога и только обозначал основное. Сами же детали должны были раз­рабатываться непосредственно теми, на кого и возлагалось намеченное.

В-шестых, Анамнехон всегда был честен со всеми и никогда не говорил, что может чего-то достичь, если реально не мог. Потому, он во многом просто советовался и, как говорят, пользовался достижением  ума уже  других.

И, в-седьмых, вождь не умел притворяться в том, что он знает, а чего не знает.

Toeсть, подходил к делу реально и не торопился создать себе какой-то ореол всеобщего умника, возросшего на благосклонности Большого Духа или Бога.

Таким образом, люди верили словам своего вождя в большей части потому, что он не был пустословом и подходил ко всему с обычной душевной простотой без всякого величия занимаемой позиции и своего приближенного положения к Богу.

Исходя из этого, можно сделать такой вывод. Всякий человек, лишенный сте­пени самоличного бахвальства, вполне  способен к реальному отражению своих слов в делах.

И, наоборот. Всякий, кто хоть как-то пытается снабдить свое слово красно­речием и привлекает внимание других, является, как правило, просто болту­ном и несостоятельным в свершении какого-либо дела.

Соответственно, из этого вытекают и методы в работе и по поддержанию какого-либо общественного    порядка.

Но основа всякому методу реалиста - это честность убеждения и воссозда­ние классического примера своей правоты в самой жизни.

Toeсть, это прямолинейное или откровенное взыскание среды людей на среду их совмещенности между собой.

Практически, это реальное отображение действия в условиях создающегося всеми времени существования.

Говоря проще, пропорциональный реализм.

Каково действие - таково наказание и побуждение. Безысходность в данном случае практически отсутствует.

Это значит, что если человек допустил какую-либо ошибку или совершил откровенное преступление, то должен соответственно и понести наказание в согласии созданного всеми законодательства.

Всякая другая альтернатива отсутствует. Это обусловлено прошедшим этапом упущений. Toeсть, нельзя совершить какую-либо поблажку, ибо она повлечет за собой массу самых невероятный последствий. Это называется индукционный реализм, когда вслед­ствие одного вытекает целое следствие другого и подобного, в том числе.

Кто этого не понимает, то пусть, учится понимать, а кто не желает - то пусть так и остается в своем неведении.

Ясно одно, что это ему пользу не принесет и всегда ударит по нем самом, ибо жизнь выбирает для удара

самое застойное и не желающее пополнить свой аккредитив  познаний.

Вобщем, дедукция методов прямолинейно проста находится вне всякого сомнения другого, ибо подчеркнута строгой величиной честности и справед­ливого разрешения любой ситуации.

Таким образом, можно сказать, что методы - это живое воплощение в дела души самого человека, состоящей, в свою очередь, из каких-то конкретных качеств, в большей степени превалирующих над их основной массой в при­сутствии какого-то дня времени.

Но здесь же, нельзя не отметить другое. Что живое воплощение души в методы еще не подтверждает ее активацию или превалирование какого либо из качеств.

Этого всего лишь обозначение времени такого воплощения, исходя­щее от поступков, мыслей и реальных дел людей, составляющих само время. Потому, сам метод еще не доказывает о каком-то состоянии души.

Основным является ее аккредитация основополагающими единицами человеческих досто­инств. Таких, как справедливость, всякое отвержение неравенств, достояние свобод и сохранение, так называемой, презумпции невиновности.

Таким образом, подытожив все вышеуказанное, можно сказать, что:

всякое целенаправленное действие, соизмеренное во времени с практическим методом, является основополагающим фактором воздействия на среду людей /тоесть, является непосредственно делом/ и выражает волю состояния души на основе состояния самой среды, то бишь ума самих ее составляющих людей.

Отсюда, дополняющий или еще  более конкретизирующий вывод.

Всякому уму подвластно то, что совершено другим умом более низкого или равного порядка. Ум же, в свою очередь, черпается из самой души, а точ­нее, принадлежит ей и состоит в ней же.

И, наконец, еще один немаловажный уже для времени настоящего вывод-прогноз.

Всякий ум, состоящий в безбрачии, является неусовершенствованным до своего основного предела во времени исполнения.

Это явный отказ от совмещенного проживания, а значит, в какой-то степени разрушение своей или другой внут­ренней среды.

Говоря проще, любой фактический натуральный брак является для умственно состоящего существа основой для соответствующих решений и основным ис­точником знаний по совмещенному проживанию.

Таким образом, брак между людьми является самой маленькой величиной по­знания окружающей среды из состава таких   же представителей.

Говоря проще и яснее, брак является своеобразной пробой на человеческую гармоническую совместимость.

Именно это преследовал в своих настоящих целях Бог, когда создавал пер­вый брачный союз.

С ростом ума необходимо было совершенствовать рост стереотипа познаний бытия, тоесть обычного существования среди таких же.

Кроме этого, была поставлена и другая цель. Это скопление очередного природного баланса сил для дальнейшего самоснижения роста   населения. Практически, каждый образованный союз должен был кормить сам себя.

Значит, государство в этом процессе участвовало наименее, что обозначало бы наименьшие затраты по содержанию как штата того же государства, так и всего, что с этим процессом связано.

Это же несколько ограничивало количество рождаемого потомства и состав­ляло, так называемый, умственный прирост среди того же населения.

И самой главной целью в создании семей было, конечно же, решение пробле­мы генетического неравенства, тоесть несовпадения одностоящих  групп  ро­довых  единиц.

Таким образом, Бог, как всегда,  "убивал сразу несколько зайцев", тоесть решал несколько вопросов, связанных с самой жизнью людей и их дальнейше­му процветанию.

Но в который раз можно констатировать, что самими людьми это было понято неправильно, или точнее - недостоверно, и как результат - практическое  разрушение браков и вообще человеческих принципов совместного проживания.

Если говорить о браке чуть более подробно, то нельзя не сказать и такого.

Всякий брак является своеобразным заключением контракта между людьми, пожелавшими иметь длительные семейные отношения с привлечением каких-либо общих материальных средств.

Кроме этого, брак являлся основой семей­ного законодательства по продлению рода, тоесть увеличением численности населения в целом.

Естественно, как всякий контракт, заключенный между умственно состоящими существами, он должен соблюдаться и подчиняться какому-то общему законо­дательному акту, что соответственно в наше время существует.

Но созданный по принципу уфологического неравенства умов данный брачный союз во множественном числе во время прошлое и настоящее не дает основательно поло­жительного результата в достижении целей, поставленных гораздо ранее и являющимися основными для достижения совместного проживания всех людей в своей среде.

Таким образом, необходим строгий, конвулирующий основу любого законодатель­ства принцип взаимосуществования в среде, способствующий развитию умст­венных начал и создающий основу для дальнейшего заключения настоящего брачного союза между людьми строго разнополого состава.

Этим принципом вполне может быть, так называемое, совместное       проживание до установленного самими людьми окончательного срока подобного существо­вания /который, кстати, может быть и вовсе не ограниченным/ вне создания законосодержащихся настоящих брачных союзов. Единственным спорным в этом отношении вопросом может быть только материальное совместное приобретение за время такого проживания.

Но в силу совершенства базы материальных средств, в силу полноты заработной платы и других подобных этому эквива­лентов среды, данный вопрос самоотпадает.

Таким образом, людей, первоначально образовавших небрачные союзы и устано­вивших свои лично побудительные взаимоотношения, практически ничего, кроме самих отношений и самолично идущих чувств не связывает.

Это дает основу для развития фронта ума и снижает рост эякуляционного присутст­вия в среде разных начал.

И, наконец, последнее по поводу заключения брачных союзов.

Бог всегда говорил и говорит это сейчас:

"Никакой  брак не будет сильным и крепким, если он создан с целью самонаживы, самопрободения внутренней среды, общего несогласия или общего непримирения друг к другу, а также со всякой смещенной этикой таких отношений, с целью объединения усилий для какой-то совместной борьбы, с целью общего противостояния кому-то или обществу и в виде особо выраженного неравенства  умов.

И, наоборот, брак будет крепким и длительно счастливым, если он создан по обоюдолюбви друг к другу, общему сопритяжению по духу, а значит, и по уму, и согласно желания обоих иметь совершенное потомство, способное препод­нести им жизненный эквивалент их совместного проживания. Все остальные основы вытекают из предыдуще обозначенных и являются   до­полнительными".

На основе всего вышеуказанного, в том числе и всего ранее оповествован­ного, делаем заключительный и основополагающий вывод состояния среды человеческих взаимоотношений.

Всякое целеустремленное сообщество способно преодолеть любые физиологические и умственно-трудовые  барьеры или преграды, если оно располагает своим основным законодательством /отображенным желанием всех людей  совместно или % состава большинства/, обоснующим свою деятельность на самих человеческих взаимоотношениях  /в частности, на отношениях безбрачия и последующих брачных отношениях/, а также на материаль­ном росте общего благосостояния или исходя из состава аккредитации го­сударства в целом по его бюджетно-расходному минимуму.
На базе этой тезисной формулировки было построено и существовало доволь­но неплохо государство Древний Египет.

Любое отклонение от указанного
в различных формах  повествования является разрушением данной формулировки, а значит, реально разрушает любой государственный строй.
Иначе говоря, любое государство должно обосновывать свою законодательную
деятельность на существующих реально человеческих отношениях и исходя
из, так называемого, частного бюджета семей или лиц, им приравнивающихся.

В противном случае, возникает неравенство, которое усугубляет любые отношения и создает все условия для невыносимости существования.
И закрывая эту историко-географическую строку, можно сказать так:

государство любого ранга, любого золотого или другого  типа запаса никогда не добьется, так называемого условно, счастья в среде таких же или подобных государств, или каких-то других объединений, или вообще одиноких начал, если в нем не будет идеализировано общее человекотрудолюбие.

Это основной принцип длительного существования любого строя, государст­венного минимума и тому подобного по своему характеру сложения. Возвращаясь к нашей непосредственной теме, нельзя не сказать хороших слов по отношению к тем, кто первоначально обустраивал нашу Землю и как то пытался сохранить то прежнее счастье/условно/ до настоящего времени.

Страна или государство Эльдорадо отсутствует и вместо этого присутствует многое другое, совсем не похожее и по большей   части отвергаемо основным контингентом людей.

Нужно ли такое счастье?    

Так хочется поставить перед всеми вопрос, хотя возможно кое-кем он будет понят по-своему, и вновь загорятся огни какой-то одинокой холодной звезды грядущей войны.

Но нет, поверьте. Никто не претендует на самоназванное кем-то, хоть и в об­щем числе, счастье другого государства, другого народа или какого-либо объединения.

Никто не толкает на какое-то преступное действие. Но сделать простые выводы и умственно состояться - это дело ума по-настоящему цивилизо­ванного человека.

Древний Египет является прообразом существования любого будущего госу­дарственного строя с одной лишь разницей, что в то время ум был больше неполноценен, а в будущем он будет состоять в каждом.

Именно это способно разрешить любую прогрессивную задачу и совершить аквалангический переход из одного измерения в другое галактическое космическое пространство.

Таков завет нашего совместного Бога или Большого Духа. И, наверное, так оно и есть, ибо только такой Человек способен на действительное чудо в лице сохранения хотя бы того, что мы же имеем сейчас.

Нужно иметь громадное терпение, которое даже не укладывается в голове, и нужно иметь максимум духовных сил, чтобы просто не решить нашу задачу как-то по-своему в силу уже его состоявшегося прогресса.

В заключение этой небольшой по своему повести уже сам Бог хотел бы вы­разить свое мнение по всему пройденному нами и предоставить нам же горо­скоп по его усмотрению.

" Люди Земли! Черные и белые, красные и краснокоричневые, желтые и желто-беломолочные, и многие-многие другие из числа всех  тех родов и соответст­вующих племен! В свое время мною было создано то, что сейчас именуется как Земля и ее цивилизация. Много лет я сохранял тайну и оберегал вашу Землю от всякого побочного или потустороннего воздействия. Да, скажу откро­венно. Мне самому вначале приглянулась ваша планета, но мой род, род тех атлантов, который почему-то относят к каким-то чудовищам и им подобным, решил по-другому. Создав вас, мы не имели права здесь больше находиться. Потому и ушли далее и нашли свое место среди огромного пустыря покину­тых кем-то систем. Я не буду говорить о строении космоса. Это слишком много и заберет много сил даже у того, кто пишет это и передает вам всем. Но скажу лишь одно. Я жду вас, дети Земли, и я сохраняю пока вашу будущность. Я не  суров, хотя и кажусь таким внешне. Я справедлив, хотя многим покажется это не так. Но на все есть свои причины и есть в них чисто ваша вина. Мы еще слабо понимаем друг друга. Вы так рано повзросле­ли, что не успели понять самого основного и главного. Вы не цените соб­ственной жизни, а она дается только жизнью. Поверьте в это и вы сможете найти выход из создавшегося тупика. Я помогу в этом. Но не ждите, что эта помощь будет такой, как в сказке. Нет, это помощь другая. Она состоит в на­боре вами самостоятельного ума. Крупинка к крупинке вы будете собирать его и вершить им настоящие чудеса. Мое слово только подскажет и укажет в какую сторону идти. Попробуйте сами, каждый в своем уме, своей жизни подумать и возобладать своим же умом, и просветить самих себя. Сопоставив все факты воедино, навек развенчав свою славу. в каком-то приобретении вы сможете двигаться вперед без малейшего риска, что среди вас проснется вновь какая-то алчность надежд на одиночное вознаграждение. Эта мысль должна практически исчезнуть. Она должна покинуть Землю и воцариться где-нибудь на другой планете, на которой нет существ и нет практической жизни, как ваша или подобная. Согласитесь с этим и поверьте в это же. Это и есть ваш ум и это же будет ваша лично заслуга. Только прошу об одном. Не уничтожайте друг друга зa это. Нельзя бить по больному. А люди, которые этого не понимают, и являются именно такими. Им кажется, что если они бо­гаты и хороши собой, то это предел их счастья и мечтаний. Нет, это вовсе не так. Человек будет счастлив только тогда, когда вокруг него все будет окружено счастьем, когда другой или другие будут такими же. Достичь этого сложно, но не очень тяжело и не так уж много до этого осталось. Но надо побороть чувства и отсталость ума. Тогда и придет настоящее  счастье, и напрочь уйдут картины ненужного вам будущего и сохранится в целости ваша Земля. До свидания, люди, и не обидьтесь за краткость моих слов. Дел у меня очень много и не могу говорить только с кем-то. Хотел бы погово­рить со всеми людьми, но, увы, пока нет такой возможности, и в ближайшем будущем вряд ли она состоится. Возможно, мы сможем поговорить, когда вы все того совместно захотите. Но до этого нужно дожить и к этому нужно стремиться. Но все же я буду ждать вашего решения и буду все делать для того, чтобы как-то помочь вам и разрешить общую несчастливую участь. Удачи вам, люди. Ухожу, но пока не прощаюсь. Ваша будущность лежит в вас самих. Задумайтесь над этим и, наконец, образумьтесь".

Вот, что хотел сообщить нам Бог в своем кратком обращении ко всем. Нам же остается только задуматься и спустя какое-то время продолжить наш рассказ, дабы посмотреть на время прошлое со стороны другой.

Повесть "Фараон" - это всего лишь отблеск того прошлого, что сохраняется в памяти какого-то конкретного человека.

Но есть события, которые содер­жатся в основе многих людей одновременно. И в последующем мы попытаемся их восстановить согласно того же принципа мировоззрения и относительно тех же критериев  существования.

На этом сама  повесть заканчивается и наступает черед следующей части произведения, где мы сможем понаблюдать со стороны за некоторыми, почти историческими грехами предков и по возможности изменить ход дальнейшей истории, чтобы не пустить стрелу прошлого в грудь настоящего и окончательно лишить самих себя будущего.

 

 

 

 

ЧАСТЬ    ЧЕТВЕРТАЯ

ЦИКЛОН

 

Глава  9

ОПЕРЕЖЕНИЕ

 

Прежде, чем начать наше дальнейшее повествование, мне, как автору, хотелось бы несколько подытожить все ранее пройденное в прочтении и со­поставить некоторые события прошлых лет нашему фактическому настоящему. На что хотелось бы обратить особое внимание?

Ну, во-первых, как-то само собой внимание заостряется на теоретической выкладке предложенного читателю материала.

Toeсть, явление проникновения в чье-то прошлое, то бишь какого-то конкретного человека, само по себе уже необычно и, конечно же, заставляет  как бы сомневаться в правдивости из­ложенного.

Не совсем понятными для многих отображаются некоторые вышеоз­наченные формулировки и не совсем явными становятся какие-то события, приведенные в произведении.

Попробуем кое-что определить или дать геостандартизационную оценку про­текающим процессам внутри земной среды окружения  того  времени. И для этого нужно определить вначале  само время. Какое оно было и что несло в себе по составу наружу извергающихся природных ископаемых.

Итак, мы знаем, что в том Египте, который описывается, не существовало проблем с, так называемым, золотым запасом и вся драгоценность предметов заключалась лишь в ценности их практического  применения.

Это значит, что открытая георасполагающая среда, то бишь атмосфера, была практически до конца насыщена эквивалентной мощью золотого заряда. Тоесть, в среду выделялась единица от разлагающегося в ней же драгметалла, который, кста­ти, не был досконально очищен, как сейчас, и не смешивался каким-либо сп­лавом. Это появилось уже значительно позже.

Так вот, в результате практически обоснованного перенасыщения среды сос­тавом  золотого запаса в атмосфере  образовалась, так называемая,
вытяжная сила, или сила временного состояния невесомости, как результат взаимодействия атмосферы и энергии ядра Земли в виде подобных по соста­ву единиц.

Потому,  в таких условиях очень просто было осуществить подъем на необходимую высоту таких огромных масс в виде камней. Но это еще не
все, что помогало в этом.

Большую и очень важную роль сыграло то, что сами люди, тоесть те, кто участвовал в этом процессе, верили искренне в это и создавали дополнительно силу/условно так обозначенную/, которая своей величиной помогала им в достижении цели любого передвижения.
Ради справедливости надо также отметить, что в этом же процессе, хотя и
несколько со стороны, поучаствовал Бог в образе космических пришельцев и их технологий по тому времени.

Своим уходом они помогли создать такую среду в стратосфере, что способствовала вытяжному действию и разрешала все проблемы, связанные с механизмом исполнения пирамидосложений.
Уже дальше, после смерти Анамнехона и окончательного ухода этих сил, тоесть какой-то частичной раскупорки дополнительного пространства стратосферы, люди пользовались тем же методом.

Но как только внутренняя среда
от активации деятельности людей закупорила образованную ранее дыру в окружном пространстве Земли, вытяжная сила прекратила свое действие и
заставила людей соответственно приостановить свою деятельность в этом отношении.

Тоесть, недостроенные пирамиды, часть которых сохранилась и до наших времен, как раз и есть результат кратковременного закупоривания
состава атмосферы и стратосферы.

Люди  попросту не могли создать такую же
силу, ибо не имели ни малейшего понятия о том, как все это взаимодействует.

Естественно, в связи с этим, а также с начавшимся искривленным периодом формирования власти и ее практического восприятия простыми людьми, воз­никла угроза распада государства,     и создались все условия для ненормального практического    сосуществования всех родов и племен.
В связи с этим обоснованием можно смело говорить о том, что начало разрушения государства Древний Египет /что обозначало само по себе слово
"власть"/ ложится на период практического прекращения достройки отдельных пирамид.

В итоге, само по себе государство просуществовало чуть более шестидесяти лет и уж никак не тысячи или десятки тысяч.

Ошибки ученых любого времени основаны на фальсификациях ценностей старины, а также в неправильном исчислении признака лет сохранения металла или другого рода продукта  из общих  геослоев  Земли.

Надо понять главное. Среда, меняясь, время от времени, налагала свое раз­личное и порой противоречивое значение на тот или иной предмет. Все зави­село от того, где он сохранялся, просто лежал или переходил из рук в ру­ки и т.д.

Также зависело и от его первоначально созданного состава. Многие, к сожалению, до сих пор предполагают, что то золото или другие ме­таллы являлись чем-то схожими на настоящие произведения такого же рода искус­ства, тоесть состояли из сходных по составу примесей в виде общего спла­ва.

Но это было не так. Люди научились сплавлять золото, серебро, медь, латунь и т.д. только в 11-14-17 веке в зависимости от народа.

До того золото находилось в том виде, что было в самой земле, реке и т.д. Его просто доочищали, обрабатывали обычным песком, или точнее, его густым раствором в воде.

На этом работа тех мастеров заканчивалась. Все существующие "доказательства" по поводу древней традиции египтян в этом вопросе просто вымысел, обоснованный на части тех предметов, которые были созданы умышленно уже почти в наше время.

Можно много спорить по этому поводу, можно сомневаться в справедливости такой постановки вопроса, но нельзя в то же время забывать о том, что наша искренность далеко не такова, как хотелось бы и порой даже в самую смертельную минуту человек не желает соглашаться с тем, что сделано им при жизни.

И откуда только могло пойти такое, что перед смертью человек обязательно скажет правду. Это самая настоящая глупость   и частично обман тех, кто узаконено оставался последователем каких-то ценных искусству вещей.

Наоборот, многие прибегали именно к этой уловке и вводили в заблуждение даже самых честных и преданных делу справедливости людей.

Исходя из этого, можно сказать с уверенностью/хотя бы для себя/, что любое прошлое событие вполне может быть искажено любым последователем или уже современником. Все зависит от обстоятельств, средств и общих взаимоотношений между людьми и даже целыми народами, не исключая, конечно, государства, ибо они, как раз их и представляют.

К примеру, предположите себе, что будет, если ценности искусства какого-то периода какого-либо события и государства будут признаны не подлинными.

Государство теряет свой доход в любых практических минимумах, а некото­рые и в максимумах. Теряют, так сказать, свое лицо и свой вес среди огром­ного множества других. Вобщем, это практически политический и финансовый спад, если не крах.

То же относится и к людям, тоесть к частным коллекционерам и им подобным. Не стану обвинять их в чем-то и не стану винить тех, кто "подсунул" им какую-либо подделку времени. В этом есть вина многих других и зачастую даже самых простых или в высшей степени гениальных людей. Но надо понять, что всем в таком случае грозит та же участь.

Потому, люди до сих пор придерживаются своих частных мнений и руководствуются, прежде всего, своими личными интересами, как в целях безопасности, так и в целях достижения существования в более-менее доброжелательном отношении к ним же других

Говоря проще, тайна хранится в самих людях, тоесть их душах. Конечно, это не относится к тем, кто стал жертвой такого обмана или невольным соучастником  события.

Но, впрочем, все    это не самое главное. Главное в другом. Мы все совместно можем разрешить эту проблему, очень важную для нас всех единовременно, если сможем в общем числе договориться между собой.

И для этого не нужно прибегать к какому-то насилию или жестокому истол­кованию правды на Земле. Надо всего лишь честно признаться в своем или чужом грехе и указать на то, что не имеет права составлять разряд какого-то конкретного прошлого периода развития.

Оно вполне имеет право занять место другого периода, и по праву будет заслуживать такого же внимания со стороны любых критиков или просто ценителей искусства.

Ведь подделки - это также оно и выполнено действительно мастерами своего  дела. И не нужно будет скрывать чьих-то имен.

Пусть, эти люди заслуженно войдут в нашу же историю, а мы по своей возросшей умственной доброте    по праву примем их труды и поставим в один ряд с теми, кто занимался творчеством в предыдущее  время.

Человек не может быть наказан за то, что обладает какой-то творческой степенью ума и способностью к творению. Сам по себе совершенный им грех практически ничего не значит ни для кого.

Что поделать, если мы все потянулись к старине и позабыли о настоящем или о тех, кто также способен творить и создавать чудеса своего, хоть и подобного прошлому твор­чества.

Посудите сами, ведь никто не упрекнет в чем-то кузнеца, сотворив­шего вам какую-то деталь современного и прошлого одновременно.

Почему?

Потому что, она нужна нам как вчера, так и сегодня.

Так почему же не нужно то в другом   варианте исполнения?

Почему и зачем вообще искать что-то новое и совсем никудышнее, если есть старое и воистину свою действительно ценное и красивое.

Да, к новому нужно стремиться всегда, но во всем есть свои пределы, обозначенные условно. И особенно в искусстве.

Зачем жертво­вать самим собою ради сотворения неизвестно чего?  

Пусть, оно родится само по  себе в обычном труде, обоснованном на уже прежних достижениях. Ну, почему не поставить на стол или куда-либо еще вазу, исполненную в стиле древнего художественного  мастерства?

И зачем создавать массу не­нужных вещей, которые не только губят нашу собственную красоту, но и порочат наше человеческое достоинство.

Бог дал нам умение и способы различного сотворения всяких чудес искус­ства.

Мы развили его практически уже до предела. Теперь, нужно только оста­новиться, повернуться лицом назад и создать то, что будет пропорционировать общему технологическому умственному развитию и настоящей животрепещущей красоте в том же направлении.

Toeсть, уже сейчас необходимо не обезображенное настоящее, а живое натуральное чудо в исполнении старины при уровне достигнутого   прогресса. Это и есть задел ближайше будущего искусства, и оно уже начинает потихоньку взрастать.

Что ж, Бог верен своему слову и всякий раз посылает нам мысль о том или ином.

Но уже мы ее превращаем в ничто посредством своих прямоизбыточных корыстно-лживых целей. Не пора бы прекратить это безобразие по отношению к самим себе и действительно заняться делом, а не хитросплетениями вокруг чего бы то ни было и еще хуже лжеобоснованиями в лице настоящей науки.

Хотя, если честно, она все же наименьше виновата во всей нашей общей лжи.

Так вот, уважаемые почитатели всех и любых видов искусств, в том числе и подобного творчества, хочу предложить вам своеобразную "сделку" и, в пер­вую очередь, со своей, а не чьей-то другой совестью, обоснованной на базе вашего личного достижения ума, которое будет заключаться в практически протекающей в любой атмосфере  социально уравновешенной справедливости творчества. Выразите сами по своему свой протест всякой лживости, только не прибегайте к какому-то образному  исполнению.

Наш настоящий образ - это мы сами в своем же пороке. Уметь сказать о се­бе самом и о другом правду - это уже достоинство и особенно в искусствотворчестве.

Почему?  

Сейчас объясню. Дело в том, что обычные простые люди, в том числе и я сам, ценят искусство, если оно смело отображает то, что творится вокруг нас и так же указывает на недостатки.

Недостатки в нашей среде, которая на сегодня не процветает, а постепенно загнивает, создавая собой ту топь, которая неизменно утащит нас вниз, и откуда мы больше уже никогда не выберемся.

Дело каждого самобытного мастера любого вида искусства указать свою позицию  жизненного становления и раскрепостить этим самым самого себя, дабы добиться еще больших успехов и воочию убедиться в правильности понимания другими людьми своего  творчества, которое до сих пор явля­ется для них чем-то недосягаемым или просто недопонятым     в условиях реально бытовой жизни.

Это небольшое отступление от самой основы произведения обусловлено, в первую очередь, условиями настоящего   и желанием как-то противостоять общему лжепотоку и общему искоренению настоящих ценностей, которые в ту
же очередь являются не чем   иным, как чисто откровенными  человеческими качествами, признанными всеми людьми в общем образе морально-дело­вого  человека  настоящего.

 

Но перейдем все же, как говорят, непосредственно к делу изложения и вначале зас­тавим себя задуматься над целым рядом вопросов, возникших по пути данно­го воспроизведения.

Кто создал, так называемое, древнеегипетское сообщество?  

Кто отвел в сто­рону, хотя и на время, мысль о братоубийственной войне?  

И кто сотворил непосредственное чудо по выражению того времени в государственном исполнении?

На все эти вопросы ответ, конечно же, один.

Это все сделал Бог или человек, который ему непосредственно подчинялся.

Так ли это действительно, как сказано в самом произведении?  Или точнее, верно ли так освещено, как и было?

Уже на эти вопросы ответ будет несколько необычен.

В связи с чем и как он будет обстоять?

Связано это с тем, что условно в голове человека не может уложиться столько материала всех прошлых лет и событий, им причитающихся. Потому, в данном произведении зачастую использованы выражения и слова, принадлежащие уже нашему периоду развития и в большинстве своем дающие понять уже нам, что требовалось от того человека и чего хотел сам Бог в достижении своих планов.

Конечно, реально сами разговоры были несколько иными, но в целом их пер­воначальный смысл не видоизменен, хотя словесно, естественно, такое искажение присутствует. Но, как и во всяком другом деле, здесь нельзя было обойтись без подобного.

Во-первых, потому, что в случае реального отображения  разговора не был бы ясен смысл каких-то  действий и событий.

 

Во-вторых, были бы непонятными ни сами слова, ни их значение, потому как это воспроизводилось на другом языке, буквально на сегодня никем не изученного, хотя предпосылки к тому имеются.

И, в-третьих, не было бы смысла отнимать время у читателя на какое-то дополнительное переобъяснение значений самих слов и указаний событий.

Практически весь материал почерпнут из памяти, обоснующейся в подсознании человека. А память, как известно, не всегда способна достаточно ясно и точно указать на какую-то значимость или от­разить события уже в нашем настоящем понимании.

Основа памяти - это гидрокортизирующая в составе  клетки мозгового сое­динения молекула кровяного тельца.

Toeсть, кровь как бы выражает прошлое посредством извлечения из геноотложившейся клетки памяти информации о каком-либо отрезке времени  прошлого  развития.

Это осуществляется с помощью, так называемого, реабилитационного поля человека, выраженного его внутренним духовным состоянием, и дополнительного присоединения к этому составу открыто сос­тоящих космических единиц времени.

На базе этого складывается все вышеозначенное и создается условно поле динаминизирующего возрастания, тоесть когда молекула крови, сохраняя свой раритет силы движения по ходу кровообращения, пополняется силой мгнове­нного энергетического  наполнения.

Тоесть, энергетически (частотно) модулируя с окружающим человека пространством, создает дополнительную величину поля считывания любой информации, хранящейся в человеке в клетках мозговых соединений.

Все события были бы наверняка так же недопоняты, если дополни­тельно или в обстановке дня сегодняшнего не изъяснялось что-либо.

И, наконец, так очевидно посчитал нужным сам Бог, желая как-то доказать свою правоту и отобразить, как говорят, в действии слова свою настоящую и прошлую позицию.

Но в итоге, прошлое от этого не пострадало, а настоящее обрело дополнительные сведения к общему предварительному человеческому заключению относительно всего состава произошедшего.

Естественно, всему этому нет каких-либо прямых доказательств и все зави­сит от позиции каждого человека, желающего либо нет хоть как-то разобраться в своем прошлом.

Но все же, кое-что сохранено до настоящего времени и является в высшей степени актуально содержательным  доказательством.

Это обнаруженные древние рукописи, не обнародованные всему миру останки каких-то непонятных документов того времени. Сохраняющиеся до сих пор пирамиды и, конечно же, самое основное - это созданное искусственно сотво­рение самого Бога, которое преднамеренно сохраняется им до времени нашего благополучного разрешения.

Это тот самый предмет, который Бог подарил Анамнехону в знак своего к нему уважения и благосклонного отношения.

Он до сих пор сохраняется в нужном месте и является самой основной де­талью времени настоящего доказательства.

Кроме этого, существует множество, так называемых, косвенных доказательств. Это условные прегрешения мастеров творчества или совершенные  ими  под­делки.

Это сохранившиеся настоящие произведения искусства того времени. И это наш постоянно что-то ищущий в глубине веков ум.

Что он ищет -  можно дога­даться. Наше настоящее, а не придуманное кем-то прошлое.

Вот на чем обоснуется деятельность всех представителей видов искусств, в том числе и самого автора, ни в коей мере себя к таковым не относящего.

У каждого есть свой путь и своя дорога, то бишь занимаемая реально жизнен­ная позиция самосовершенства, избранная, как правило, еще в детстве.

По ней каждый и движется. И только в некоторых случаях, когда, как говорят, вмешивается сама судьба, которая, кстати, состоит из того же прошлого и лишь части добытого настоящим, вот тогда человек и изменяет свой путь движения.

Бывает по-разному.

В одних случаях, человек снова возвращается к своему труду и продолжает развитие;

в других - идет по дороге, указан­ной судьбой, а точнее, им самим в его состоящем уме из числа подсознания;

в-третьих - как говорят, теряется где-либо на пути и исчезает вовсе с лица Земли, тоесть покидает сей мир;

в четвертых  - прямо либо косвенно подчиняет свою волю какому-либо общему процессу, протекающему на Земле в целом.

Что   руководит сейчас самим автором пока не ясно. Но очевидно одно -  это желание помочь разобраться в ситуации или осознанно запутать ее до осно­вания, дабы в последующем добиться первого, ибо на каком-то этапе люди все равно обратятся к своему прошлому и основательно разберутся во всем, уже окончательно каждый по отдельности.

Этот материал, в первую очередь, рассчитан на пробуждение своей совести по отношению ко всему и искусству в том числе.

Особых кривоподталкивающих элементов в нем не усматривается и целью является выражение любого интереса к событиям прошлых лет для переоценки своих мерок жизни и цен­ностей всякого людского, сотворенного за период трехтысячелетия, если не считать время на формирование всего растительного мира на Земле.

Итак, возвращаясь к уже давно утерянной нити настоящего произведения, хо­чется вспомнить еще об одном событии.

Это восстановление родов и племен по составу их содержания, тоесть по внешне образному и другому восприя­тию, воздействию самой среды природы Земли.

Что особенного в этом немаловажном для всех вопросе?  

Чьи интересы он затрагивает во время настоящее?

И каков будет ответ того же настоящего на условную регламентацию прошлого, сложившегося так неудачно для всех землян?

Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо прибегнуть к помощи обычного энциклопедического словаря и для начала узнать, что такое расы, народнос­ти и в целом сами люди по своему внешне выраженному признаку.

Но, к сожалению, в самом словаре это указано очень кратко или, прямо ска­жем, бегло.

Это значит, что данный вопрос просто мало заслуживает какого внимания. Но, тем не менее, он интересен по-своему каждому, ибо тому же каждому хотелось бы знать более точно к какой линии рода он все же при­надлежит и из чего собственно состоит его организм, хотя посредством науки мы кое что о нем знаем.

Но кое-что - это еще не все. И в этом наша вторая беда, ибо условно достигши возраста умственного оплодотворения состава среды, мы не научились распознавать самих себя, хоть в то же время пытаемся выяснить, что собой представляют другие цивилизации и что несут на себе:  зло или добро? Но оставим в стороне этот вопрос и постараемся понять вначале то, что до сих пор остается недовыясненным до конца.

Итак, по сей день существует обычная для всех концептуальная суть, что люди всех поколений и народов образованы от трех видопредставленных цветовых групп.

Это черные, тоесть негроиды, белые - европеоиды, желтые - монголоиды.

Все иные цветовые оттенки - это игра времени или часть зани­маемого ими территориального признака.

Так вот, настоящее произведение по сути своей опровергает это высказыва­ние многих и делает свое заключение, которое, в первую очередь, обосновано на фактах сохранившегося в памяти прошлого и на реальных цветокардинальных оттенках человеческих групп.

Итак, три первые и основные величины мы определили.

Они так и располагают­ся: черные, белые, желтые.

К ним же относятся и последующие четыре основопо­лагающих группы.

Это желто-бледно-молочные /впоследствии несколько непра­вильно отображенные как бледнолицые/, черно-фиолетовые, розово-белые, розовато-красно-молочные.

Все указанные цветовые оттенки сохраняются до сих пор и создают в общем семь основных родоначал.

В исчислении классификации по родовому признаку необходимо использовать уже    существующую мировую стандартизационную систему  определения.

Затем, как повествует данное произведение, было создано еще пять родовых слияний, в итоге чего образовалось всего двенадцать родоначальных групп.

Перечислим эти пять вновь образовавшихся.

Это бледно-бледно-молочные/из состава желто-бледно-молочных и розово-белых/, красно-коричневые /из состава розовато-красно-молочных и черных/, коричневато-желтые/из состава уже образованных красно-коричневых и желто-бледно-молочных/ коричнево-бледно-розовые /из состава трех групп: черных, белых, желтых/ и бледно-желто-коричневые/из состава двух групп - желто-бе­ло-молочные и коричневато-желтые/.

Таким образом, некоторые группы получили в своих организмах слияние сра­зу нескольких генетических единиц времени.

Именно в этом в настоящее вре­мя заключается некоторая неподвластность родовых групп, а точнее, их пред­ставителей какому-либо виду существующего заболевания.

Тоесть, образован­ный в самом начале иммунно отторгающий приоритет     гидровакуумно сложился в основе одной структуры единицы крови. И именно это, наоборот, является часто причинной связью в возникновении ряда особо опасных для других форм заболеваний.

Но это уже ближе к медицине, а потому вернемся к самому обозначению.

Итак, как говорят, все 12 видогрушп состоялись в своих наименованиях.

Теперь, необходимо отчислить из образованных родовых групп те самые три основные единицы. Остается девять родоначал, которых мы сами отделять пока не в состоянии.

Это приоритет науки и по большей части еще не сов­сем совершенной.

Но в то же время, существует и другая сторона данного разграничения.

Это психоаналитическое состояние той же молекулы крови, обогащающей любой геносодержащийся  организм.

По большей части это сос­тояние выражено какими-то внешними характерными дисциплинами качеств и заложенными изнутри человеческими рефлексорного характера величинами востребования времени образования самого организма.

Это же относится и к корректору чистоты окружающей среды, тоесть к тому, кто непосредственно задействован в общей силе коллегиального  пасторального  сближения.

Но, к сожалению, ситуация на планете такова, что даже по этому нельзя от­метить или отличить одну родогруппу от другой.

Таким образом, остается надежда только на науку и преобладание степени нестереотипного познания окружающего, ибо другого пути сейчас просто не существует.

Что еще интересного в обозначении родов и племен?

Все они имеют свое числовое состояние и в большей степени поделены ме­жду собой на своеобразные октановые числа состояния окружающей их сре­ды.

Как понять такую формулировку?

Дело в том, что образовавшись внутригенетически или состоявшись в ряде хромосомного типа соединений, рода по-своему образовали изначально каж­дый свой компонент среды, тоесть атмосферы. Именно эта    среда конвулирует ими во времени и создает непосредственную угрозу состоянию всего окру­жающего, в том числе и самим родам.

Правильно и буквально это выражение надо понимать так.

Та часть атмосферы, что находится в ведении какого-либо рода /тоесть, нации, народа и т.д./является пораженной его симбулезом активности и соответственно образует для него условную ферромагнетическую сопритягаемость с силой энергетической субстанции ядра Земли. Обозначая род, мы обозначаем сами себя, тоесть создаем ту среду, которая нас же поддерживает и выражает.

Говорят так:

во всякой субъективно обустроенной величине имеется самое малейшее при­сутствие объективизма.

В своеобразной абстракции это же звучит так:

во всякой величине, взятой из времени, присутствует величина создания основы этого времени.

То бишь, в настоящем участвует доля прошлого. Значит, наше настоящее строго обусловлено этим прошлым.

Соответственно, это также значит и другое, что всякий род - есть принадлежность к  рододеятельности прошлого.

Определенно ясно, что состав настоящей родо­вой группы исчислен из состава прошлой той же по типу группы. Таким образом, деяния, совершенные ранее, незамедлительно сказываются уже в настоящем и еще хоть и частично отразятся в будущем.

Каким его представляют сами родовые группы, видно из того же настоящего времени. Все лежит в основе природно образованного интеллекта каждого родоначала.

Как его определить?           

0пределить     просто. По составу той же среды,

соответствующей тому или иному родовому началу.

Таким образом, получается следующее, что каждому родоначалу по сути принадлежит часть какой-то окружной для всех среды, которая в итоге образует какое-либо событие, отражающее как само прошлое, так и настоящий интеллект человеческого фактора присутствия.

Значит, по тому или иному событию на Земле в целом можно определить сос­тав интеллекта какой-либо родоначальной группы.

Всякая доморощенная гу­манитаризация ни к чему хорошему не приведет, если она обоснуется только на силе интеллекта  отдельных единиц человеческого фактора.

Таким образом, следует вывод, что дело сохранения среды в целом и на Зем­ле в частности, это дело каждой родовой группы, не исключая единиц, самоустранившихся от этого процесса еще в самом начале разъединения   госу­дарства Древний Египет.

Но в то же время, особую или многофункциональную роль играет родовое начало, имеющее под собой основу наибольшего сосредоточения каких-либо природно располагающихся  единиц.

Именно оно путем своего генетического природного интеллекта воздействует на общую среду и создает непосредственную взаимосвязь основ наземной поверхности и внутрисодержащейся силы энергии ядра планеты. Теперь, рассмотрим самое основное генетически состоявшееся древо общего "белого" населения.

Оно включает в себя три родовых группы.

Это белые, розово-белые и бледно-бледно-молочные, по большей части нам всем извест­ные как народы основных ведущих в мире государств.

Какой состав интеллектуального ресурса оно внесло в развитие той же среды?

Попробуем проверить это на самих себе и подытожим часть нашей истории.  

Итак, Древняя Киевская Русь, православно-христианское государство, Московия или Россия, Советский Союз и вновь Россия.

О чем это говорит?

О том, что мы, использовав все варианты развития, дошли снова до создания подобной Др.Египту страны, а затем опять самораспались, практически сохранив те же причины, что и ранее с лишь незначительным превосходством существования подобного по складу государства на
целых десять с небольшим лет.

Таким образом, история нашего развития сделала очередной виток и от­разила всю несостоятельность нашего внутриинтеллектуального состояния. Говоря проще, пройдя сквозь многовековую эпостезю развития, мы не смогли усовершенствовать свой ум и остались на том же уровне в примерном соот­ношении   в силу прогресса.

Toeсть, по основным умопознавательным мерооценкам наша деятельность приравнивается эквиваленту "0" с лишь незначитель­ным приростом каких-то численных значений.

И вновь уже сейчас пытаемся создать самое первое состояние во время того государственного расторжения и уединиться в своей собственной глупоте.

Теперь, посмотрите на другие государства, хотя бы Европы.

Что они?

А они, как раз учатся понимать прежние ошибки и пытаются изо всех сил воссоздать все прежние структуры единого на континенте государства.

Это и экономическое содружество, попытка реального объединения, и вве­дение единой денежной единицы, и т.д., т.п.    

Тоесть, они постепенно раскручивают свою историю с той лишь разницей, что делают это более обду­манно и пытаются не допускать прежних ошибок.

Они не дошли еще до своей вершины и пока не образовали единое целое. Значит, их интеллект гораздо выше, а эквивалент умственных познаний вырастает от первоначального "0" уже до уровня какой-то существенной единицы.

Об этом говорит и внешняя сторона их жизнедеятельности, обоснованная материальным ростом и состоя­нием благ.

В свой процесс они стараются «втянуть»   и Россию, но она всячески упирается и не дает согласия хоть на какое-то содружество, хотя все же некоторые успехи имеются.

Но Россия уже прошла свою вершину и теперь в буквальном смысле провалилась в бездну прошлого, тоесть начала свой путь сначала.

Сколько теперь ей потребуется лет, чтобы до того же уровня дойти и хоть как-то составить свою умозащищенную единицу госу­дарственности?

Это можно сосчитать, если прибегнуть к помощи мозговой радиотерапии сложения разных функциональных значений времени и соста­вить кардиограмму периодического умственного присоединения.

В итоге, выплывет цифра, чем-то схожая с этапом уже пройденного. То бишь, буквально около двух сотен лет.

Эта цифра не случайна. Она составлена в силу развивающегося далее прогресса и уже достигнутого уровня того же.

Но все же и она не так мала, как того хотелось бы всем.

Стоит ли дожидаться подобного возвращения к созданию уже пройденного и неосознанно обустроенного?

И возможно ли вообще достижение подобной вершины снова в силу обстоятельств на планете, возникающих в разных местах именно по нашей причине и только отчасти из-за других?

На эти вопросы пытаются найти ответы многие, в том числе каждый из нас. Этим занимаются целые коллективы в виде каких-то институтов и прочих учреждений "аналитической химиоспекуляции", ибо их по-другому сейчас не назовешь.

Они в буквальном смысле подтасовывают факты истории и со­бирают какой-то несуществующий образ России, о котором мы поговорим в другом произведении, подобном этому.

На базе такой "аналитики" уже поли­тики или государственные деятели   принимают решения в надежде на народ, составляющий тот образ государства. Но народ их не понимает и не желает воспринимать, и из-за этого рушится все вокруг и создается обычная суета вместо настоящей работы и продвижения вперед.

Почему так?

Потому что, этот народ из состава настоящего государства Россия и несет он не надуманные кем-то основы, традиции и т.д., а свои собственные, которые лежат в основе его мозговой развитости, точнее, в основе его добытого ума в историческом процессе общего развития.

Таким образом, получается, что решения часто не совпадают с деятельностью ума людей и это создает дополнительную величину всеобщего недопонимания.

Незнание душ собственного народа, не владение истинными духовными богат­ствами, незнание общей цепи истории самой Руси и так далее и приводит к тому, что интеллект не только не дополняется, а еще хуже - опустошается. Toeсть, общество деградирует в силу отсутствия реальной правдивой  истории  своего  развития.

Есть реальные виновники содеянного и о них также будет оговорено в другом произведении, но большей частью этого является сам народ, воспылавший любовью   только к самому себе, да  еще тем, кто по воле истории оказался рядом. Именно народ создал фигуры многих отсутствующих героев времени, и он же завалил сам себя кучей ненужной историко-географической чепухи, которая в основе своей является просто вымыслом или фантазией давно деградировавших людей по целому ряду при­чин в текущем или том времени.

Так вот, возвращаясь к нашим вопросам, нельзя не сказать следующего:

в целом, общество "белых" людей, ступающих по разной земле, принесло много всего как в хорошем, так и в плохом отношении. И из этого всего нужно как можно быстрее сделать соответствующие выводы и разрешить общую "белую" участь в пользу состава их государств.

Что принесли другие родовые группы - нам также в общем известно и в целом, можно сделать такой же заключительный вывод.

Все они должны принести пользу самим себе в первую               очередь и уже затем всем остальным, находящимся в составе общей среды обитания людей.

В целом же, подытоживая весь материал по родовым группам, можно сказать, что:

наша совместная родонеидентичная деятельность является признаком нашего настоящего совместного  ума.

Какова действительность - таково состояние    самого ума.

Таким образом, необходимость дообретения единиц ума возрастает до самого максимального предела, ибо не таковое грозит всеобщему идентифицированию под признак расовой опустошенности, тоесть исчезновению с лица Земли в силу создающихся на ней геофизических процессов от разложений акти­вов элементов внутризалегающих и внешнедобытых пород.

Вот такой мрачный вывод изо всего того, что уже прочитали и, поверьте, он обоснован на самой жизни, и проверен кое-каким опытом исследований в этой области.

На этом краткий обзор пройденного заканчивается и мы, переступая черту времени, передвигаемся дальше в путь в поиске нужных доказательств и в доиске причин, предшествующих такому умственному состоянию среды.

И об этом, и о другом вы узнаете уже в следующей главе, которая будет заключающей в этом произведении и которая окончательно убедит вас в том, что время для умственного роста уже наступило и пора, как говорят, дей­ствовать в этом направлении.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава   10

НИСПОСЛАНИЕ. СОСТОЯНИЕ УМА

 

Открывая эту заключительную для всей книги главу, хотелось бы, прежде всего, сказать следующее. Бог, то бишь та цивилизация, которую он непосредственно представляет, практически всегда способствовали тому, чтобы люди
всей Земли развивались в нужном всем единовременно направлении и создавали, конечно, условно свою среду внутреннего раскрепощения в
различных уголках планеты.

Многое не удалось завершить, многое исковеркали сами люди, а точнее те, кто был призван первоначально по долгу природного становления воспроизводить «слово божье» среди таких же людей, менее способных к данному типу общения между  сопутствующими по виду разноликими цивилизациями.

Многое было попросту отброшено,
как ненужное теми же людьми и достаточное количество мыслей, досылаемых  на Землю в виде светотеплового луча, было попросту поглощено людьми, как своеобразное умственное не доведение.

Toeсть, была мысль, она присоединялась к человеку, выражалась    внутри его, но, к сожалению, больше не воплощалась в реальность по различным причинам.

Отсюда, вывод, так же достаточно мрачный и несколько не совмещенный с тем, что описали ранее.

Всякая приходящая наружно мысль или извне среды Земли, воплощенная в душу того или иного человека, становилась его жертвой и в дальнейшем делала тем же самого человека.

Таким образом, во времени люди стали воистину заложниками своих душ или набора их мыслей по состоянию всего духовного потенциала, собранного во времени предыдущих и настоящих жизней, и в силу этого не могут пройти ступень, так называемого, духовного перевоплощения, обозначаемого условно, как духовно-физическое перерождение всех существующих типов свершенств.

Иначе говоря, люди не могут перейти в ступень дальнейшего развития в силу природно искусственно образовавшегося молчаливого диалекта.

Для разрешения этого сложного узла времени необходимо слияние в единой вере и своеобразное отторжение старого без наложения на него вероятности аг­рессий настоящего. На это указывает все, что творится сейчас в мире и даже то, что творится, как говорят, вне его.

И сам Бог по этому поводу вне всякого сомнения говорит так, обоснуя свою божескую позицию с точки зрения иновладыческой цивилизации:

"Сиим днем люди отмечают свое жизненное участие и с ним же входят в другое планетно-космическое  видоопределение.

С сего дня они становятся частью настоящей Вселенной  и входят в основную базу уже признанного среди истоков различных по роду цивилизаций интеллекта состояний аквариусов. Таким днем может быть любой из дней, избранный людьми всеми одновременно, подтвержденный их всеобщим кратковременным замиранием.

Это относится ко всему, что творится на Земле во время настоящее. Никакого движения, никакого даже кратко и тихо или совсем тихо брошенного слова.
Только кратковременно добытая всеми в одночасье тишина. Именно она способна дать первую эквивалентную силу потустороннего возрастания уже человеческой земной цивилизации и создать все условия для образования единого фронтального мышления в пользу здравомыслия и в пользу благого состояния любой души.

Всемирный потоп близок, но его участие - это всего
лишь внешне обозначенная сторона какой-то давно посланной на Землю мыс­ли. Главное и основополагающее для всех единовременно - это доказатель­ство своей общей целеустремленности к всякому добру и продвижению вперед по строго намеченному плану развития подобного типа цивилизации".

 

И уже дальше Бог говорит так:

"Целеустремление - это и есть вера в одно целое и неделимое между со­бой лично каждым. Цель - это и есть вера в могущество здравого смысла существования, и она же есть всякий смысл того же существования.

Время существования всякого принуждения подходит к своему концу. В силу вступает время единоличного возрастания и переподчинения своей воли уму более высокого порядка. Это также закон и он обоснован природой. В силу динамического перевеса величин опустошения над величинами сохранения будет воспроизведена всеобщая разгрузка сейсмологических полей общей радиоадаптации людей и им сопутствующих типов существ, не исключая пред­меты и всякую другую целостность поверхности планеты.

Это событие или события обусловлены лишь одним - всеобщим противостоянием силе противоречия    здравому смыслу существования. В целом по всей планете пройдет волна депрессионного характера. Это заслуга самих людей за время добычи ими будь каких знаний в области умодостижений. И это же составлено самой природой Земли и общего всепланетного существования  где-либо. Суть всех    этих процессов - георасполагаемость в основе земной подкоры геодезических радиоактивных основ сейсмосближения. Как поймете - так и определите свои силы   по сохранению величин текущей жизни.

Суть другого явления, тоесть непосредственного признака внеземного пре­образования среды  - всякая трудно поглощаемая средой единица сейсмосбережения от радиоактива прохода  солнечного луча.

Суть третьего явления, тоесть изменения состава среды -  это достижение уровня технологий и не сохранение радиоизотопической строго пропеллируемой среды элементов земного распада.

Суть четвертого явления, то бишь увеличения сейсмодинамики планетных основ /материков/ -строгая взаимосвязь ресурса скопления людей и энергетичес­кой зацикленности работы   ядра планеты по доставке на Землю лунной эмиссионной   радиопыли.

И, наконец, суть пятого явления, тоесть прободение верхней части окружного пространства Земли - это сосредоточение строгих космических единиц в

силу создавшейся разрушительной экологической затрудненности от целого ряда   прямо-косвенных причин.

Как Бог и непосредственный руководитель всякой изобилирующей мыслью на планете, говорю следующее.

Исчерпание недр Земли является противовесом в деле разрушения синтетической ткани земной окружной среды. Доиск средств ракетно-ядерного потенциала и дополнительное сейсмоприложение в

виде атомных испытаний является в первую очередь разрушением состава среды и создание условий для окружной негенетической завершенности, тоесть безжизненного экологически открытого пространства вокруг планеты.

Всякие радиоизотопические связи, в том числе, проникновение в поверхност­ную среду космоса над Землей является тем же явлением и создает те же условия деноминирующего взрыва в составе земной среды.

Как творец данной системы, призываю: незамедлительно прекратить всякие поиски внеземной жизни и удалить средства атомного разложения из состава строгой космической взаимосвязи, в том числе убрать все спутни­ковые и радиозондовые системы вокруг самой Земли до обозначенного мною лично срока, указанного дополнительно. Прекратить всякую внеземную радио­связь и осуществить переход на строгие земные радиорылейные или линейные частоты звуко-телеотражения. На орбите Земли    сохранить базу как одиночно состоящий спутниковый радиоэлемент той же среды.

Тоесть, создать своеобразный кокон или нанести поверхностный радиоизотопический, сходный по составу фон космической окружной среды и строго загерметизировать все дискриминирующие элементы радиоизотопического взаимо­действия. Исследования ближайшего космоса осуществить на базе поступаемых и полученных ранее сходных эквивалентов разной среды. В случае несоблюдения этого или недовыполнения указанного все орбитальные спутниковые или другие, травмирующие общую взаимосвязь между планетами системы и саму среду, системы будут разрушены посредством дополнительно известного землянам оружия сейсмодинамического взрыва. Поясняю. Особая радиоволна  длиной
сферический дециметр способна сотворить такое чудо. Она образуется из состава космической среды посредством общих радиоизобилирующих связей
в системе планетного объединения. Это для ясности сказанного.

Далее. В связи  с многочисленным перенаселением необходимо рассредоточение человекоресурса по территории пустующей поверхности Земли. Объясняю. В случае несовпадения радиополюсов обоюдного сближения актива ядра планеты и человекообщего ресурса перенаселения будет создано поле деноминирующего роста, способное поднять вверх тектоническую основу до уровня 12 баллов. В итоге, полоса взаимодействия возрастет до огромных по масштабу размеров и затронет практически все стороны света.

Отсюда, вывод.

Незамедлительное перераспределение условно территорий даст шанс на сохранение минимального возрастания поля общего сейсмосближения.

Необходимо также осуществить целый ряд дегазирующих и дезактивирующих мероприятий по сохранению состава преимуществ среды, о которых укажу до­полнительно.

Знак взаимосогласия - слияние всех государств и им подобных в единую систему по сохранению планеты Земля от готовящегося буквально сейсмологического приложения энергии   роста земного ядра в силу увели­чения актива поступаемых в среду радиоизотопических соединений открытого космического пространства.

Знак взаимного несоблюдения данного состава текста будет являться началом сейсмодинамического окружного взрыва.

Всякое несоблюдение мер предосторожности с радиоактивом энергетических баз ракетного топлива или непосредственных ядерных составов, так обозначенных, боеголовок или
ядерных стержней в составах атомных электростанций и им подобных по
типу, может заблаговременно создать условия для динамометрического пере­веса, и в силу войдет закон расторжения связей сопутствующих радиополей между планетными основами созвездия, что незамедлительно вызовет сейсмодинамику планетной коры и как следствие - частичное разрушение поля лунной активности, что в свою очередь, приведет к еще большему радиоизотопическому скоплению  и  разрушению тех же связей.

В итоге, получится вышеуказанное.

Земля находится в составе галактического созвездия, способного деноминировать всю окружную среду. Значение этого огромно и по своему масштабу
не приложно ни к чему.

Суть данного изречения состоит   в следующем.
В случае явного несоглашения и явного опустошения состава среды будет
приведено в исполнение законоопределяющее космические условия жизни  решение.

Каково оно -  можно понять без дополнительных объяснений.

Beличина светопотока  и время светоизлучения будут величинами достижения любой реаномальной агрессии со стороны контролирующей цивилизации. Это нужно помнить всем и особенно тем, кто непосредственно ведет остальных по какому-либо пути совместного развития.

На этом я, как Творец и Бог, заканчиваю свое обращение ко всему земному и даю время на решительное обдумывание всех позиций. Отсчет самого времени будет воспроизведен
с момента попадания текущего подобного материала в поле зрения иносторонних групп родоаквариусов. В свою очередь, налагается особая ответственность на всех тех, кто будет прямо либо косвенно связан с этим процессом. Говоря более просто, жизнь многих зависит от исполнения обязанности совсем немногих".

Это пока все, что относится ко всем землянам и на этом пока ставится вопросительный и восклицательный знак одновременно.

Особая обязанность - это ждать время какого-то осознанного пробуждения всех остальных, кроме
непосредственных исполнителей.

А особое чувство в этом ожидании – обычное негодование по поводу излишней  болтовни вне всякого практического дела.

 

Итак, первая часть нашей главы закончена, и мы переходим непосредственно ко второй, где попробуем разгадать условно несколько исторических фено­менов, связанных, в первую очередь, с прегрешениями самих людей и уже дальше с состоянием их соответствующего духа времени, или говоря про­ще, состоянием ума.

Сейчас мы продолжим свои путешествия в мир предков и осуществим сказоч­ный перелет на несуществующей метле времени из одного места в другое.

Для более четкого разграничения таких путешествий используем краткие разделы, повествующие о том или ином со­бытии времени.

Краткость обозначения будет изъяснять суть значения.

Итак, первое, куда мы совместно шагнем - это средневековое засилие безверу­ющих лжецов и сам  дух  того  времени.

 

 

 "Гордая участь святого причастия"

 

Однажды святой отец Эммануил-4 в силу своей твердой убежденности  в правоте проводимых мероприятий по изысканию разных еретиков собрал всю свою святую братию на своеобразный представительный съезд.

-   Други мои, - сообщил он собравшимся вокруг него самого за единым, дово­льно большим столом, к этому времени ярко украшенным разночтивостью блюд и особой разноцветностью по составу, - хочу выразить я свою искреннюю благодарность вам всем в делах, вами творимых во благо всех наших святых дел, подчиненных богу нашему единому, его Отцу и святому духу.

Присутствующие громко захлопали и зашумели, между собой о чем-то перешеп­тываясь .

Папа поднял руку для успокоения, и спустя минуту в зале наступила тишина.

- Прошу тишины, - сказал святой отец и продолжил речь, - так вот, вместе с моей благодарностью вы получите часть общих приходских земель в ваше собствен­ное владение Обозначьте их по-своему, как то и завещал нам господь бог ,- прервав речь, папа своею рукою перекрестил собравшихся, на что те почтенно склонили головы, в душе уповая на неслыханную благодать от первой руки господней на Земле, - хочу также увековечить сей почин и обозначить свое владычество, где не будет ничьей другой ноги, кроме тех, кому по долгу службы святой будет необходимо здесь находиться. Бог подсказал сегодня мне, как назвать царствие сие своим словом. Будем называть совместно его Ватикан. Так повелел нам господь и велел обустроить именно так, как говорю сейчас я сам. Кроме того, он велел вам и всякой другой братии подчиниться мне в ведении храмов ваших божьих с их землями, отданных сейчас мною в ваше распоряжение, и всячески устремлять сюда ко мне часть доходную и особо золотом, камнем драгоценным, серебром сверкающую. Также, какую руко­писную, в книгах воспроизведенную. Велел господь снести то все сюда в это святое место, где я лично буду разбирать то святое письмо и выдавать вам разрешение всякое на воспроизведение слова какого божьего, сказанного им ранее или уже сейчас. Велел также бог наш единомыслящий и творящий все вокруг создать стены вокруг территорий владений моих и обнести ими всю часть святых земель общих. Созданное мною, да будет подтверждено вами, пророками на Земле моими под божьим благословением на землях тех, мною розданных, и пускай, воцарится слава в округе земель святых, и люди воочию убедятся в правоте действий наших и не внемлют больше какому-либо злоб­ному действию или пороку какому духовному. Богатство наше, как сказал мне сам господь, будет счастьем для них земным и в вечности своей они уповать на него будут и чтить его красоту. Ни в коей мере нельзя допустить, что бы кто-то посягнул на них, ибо Бог сурово велел мне, что кто рукою к ним соприкоснется, то сразу болезнью какою  взойдет и вскоре умерщвлен будет. То есть грех наибольший среди прочих на Земле нашей и его искоренять надобно, и всячески головы людям отрезвлять, а взгляды отводить в сторону от счастья этого земного, ибо это может привести к греху тяжкому, что заболеет весь народ какой. Запомните завет сей мой и индульгенцию мою прочитайте во всех сторонах.

Богатство - то есть прилежное счастье к душе покорной. Так говорил мне Бог сегодня на молитве утренней. И я говорю вам то же. Не доводите людей до греха тяж­кого, не дайте посмотреть и особо руками потрогать какое-либо из богатств и красот земных. Взгляды в небо пусть больше целеустремляют. Там их вечное спасение и жизнь райская. И об этом Бог поведал мне не так давно. Потому, исполняйте волю его, не мною придуманную, ибо я - есть первое лицо ему, Богу нашему, подчиняющееся. Богатства сами в кладовых своих сохраняйте. Для этого стены утолщенные соорудите, чтоб не проник никто без вашего ведома и не унес что, домам святым принадлежащее. За кражу такую   наказы­вайте особо сурово. Руки злодею отрубайте, а иногда и голову, ибо Бог го­ворил мне так:

"Руки - то деяние головы людской". Значит, не надобно и голове быть на теле том. Тело также расчленяйте, коль веру подтвердить нужно будет, ибо Бог говорил нам, что тело -  то есмь великое воспроизведение той же головы, а  коли она больна, то и тело не должно существовать в целом ведении.

Хочу также особо вас упредить, дети мои, други и ученики от Бога общие. Не позволено вам выносить наружу вне храма божьего златые или другие богатства наши. Только крест святой может камнем, златом или серебром блестеть, да еще одеяние в праздник какой, богом на Земле нашей учрежденный. Потому, создайте дома свои в ведении территорий ваших и за пределы редко ходите, ибо ваша первая обязанность - это богатства сохра­нить и не допустить взгляда к ним людского. Создайте службу, вам вспомо­гательную в деле святом. Пусть, они исполняют прежние обязанности. Вы же за богатством приглядывайте и глаз с него не спускайте, дабы не унес никто. Бог и по этому говорил мне так:

"Создайте детища свои,      в науках святых творящие, и пусть, ими будет полна земля, а сами собою займитесь, дабы не угас костер знаний общих, в богатстве вами на земле собранных. Не довольствуйтесь малым, а сотворяйте и собирайте науку познаний разную людскую и в разном мастерстве отображенную. Не используйте силу для та­кого свершения, ибо сила - то есть тьма и незнание".

Значит, Бог велел добровольно всем нести богатства разные, ибо, кто не делает этого, то нау­ку не приумножает и не создает блага ее святого в богатстве всяком, а также его величии. Значит, должны вы, дети мои, исполнять это и не принуждать других людей. Только передайте им слова мои, сейчас сказанные и до­ведите до каждого

Пусть, знают и ведают обо всем. Слова божьи я заношу в книгу святую и повседневно к ней прикладаюсь, так как Бог ежедневно свои слова ко мне шлет по почте небесной. Вы же постарайтесь запомнить то, что я говорю вам, и ниже исполнить без всякого искажения слова моего.

Бог су­рово предупредил об том и велел не допускать ошибочного истолкования всякого его слова. Еще Бог сказал, что разность языков наших непременно разрушает истину досылаемых им слов. Потому, по возведению и обозначению стен территорий святых, мною ведомых, сюда будут призваны все для сотво­рения языка единого, смысл которого Бог сам ниспошлет мне дополнительно. Подготовьте к тому часу людей ваших   отобранных и пришлите ко мне на обучение.

Еще Бог сказал так:

"Кто не подчинен будет власти моей на Земле, то силой закона покаран будет".

Значит, вы должны упредить об этом людей иных и сами исполнять то же. Это завет его такой великий в деле об­щего послушания и сотворения всего на Земле нашей.

Кроме того, Бог указал вам всем на то, что сильно ограничиваетесь в пище своей. Необходимы яства разные и особо богатые составом всяким. Полезно есть из посуды дорогой и особо серебряной. Согласно этого я приготовил вам стол для показа разночтивости блюд всяких и их разноцветья, ибо Бог говорил, что всякий от­тенок еды также значение большое имеет.

Вы должны то правило соблюдать и исполнять учтиво и по прилежию. Бог, правда, сказал и другое.

Что всякому ремеслу та еда может какой-то помехой стать. Значит, поедать то можно только вам, да еще мало занятым из числа вельмож и знати. Простому же лю­ду должна быть и еда такова скоромная. Только в праздник великий и разре­шается то, ибо в другой день они в ремесле своем значимы будут. Смотрите и исполняйте все то, как и велел сам Бог. Что до питья разного, то он же  велел так:

"В праздник какой и в день службы вашей необходимо при­частие горькое, дабы оно душу частью очищало и не создавало в ней     мно­жества нечисти разной. Полезно оно и ремесленнику всякому, особо с железом бронзой и другим дело имеющему. Также очищает и сохраняет душу их, но усе­рдствовать в этом не нужно. А так, лишь иногда причащаться. Особо после долгого пребывания в ремесле том".

Так и людям объясните и сами то ис­полняйте. Вино простое используйте или что другое придумайте для людей ремесленных. Им то душу очищать будет и создавать благо для дня  другого рабочего. Особо о себе позаботьтесь, братья и други мои, ибо мы есть те, кто веру непосредственно  на себе несет и всякие законы, Богом нашим обо­снованные, чтить и всяко соблюдать должны. Создайте свои погреба или закрома какие за святыми стенами, чтоб дух злой не смог проникнуть внутрь и испить того же, или еще хуже, человек какой простой, ибо и на это есть завет божий нам всем, который гласит так:

"Всякий ум встревожен будет, коль если к вину в стенах святых соприкоснется. Должны стоять вы на стра­же, губить то, да и то без умыслу всякого, в большей степени для сози­дания души вашей и очищения. Праздновать же вам разрешаю, как и всем остальным. Только смотрите, не потчуйтесь другим. Тем, что людьми простыми придумано будет или уже есть. Вам нельзя того допустить, ибо вы люди, на страде святости состоящие и вы же добро, верность слову и делу своему преподносить должны".   

Вот такой божий завет и гласит он всем нам употреблять напиток какой в уединении без всякого постороннего. И еще Бог предупредил о том, что в день какой служебный или молебельный особо сами того не потребляли, ибо грешно средь люду общего выносить дух свой внут­ренний наружу и создавать в умах смуту какую. Запомните об том. други мои и братья верные, и последуйте совету моему в деле том. Потребляйте напиток какой только самостоятельно и не всякого взора другого. Не ходите к людям, коль потребили что во время, не означенное Богом нашим. Пусть, ва­ши помощники то исповедуют, что нужно по вашему указанию и благословению. Не делайте ошибок в действиях и речах своих и средь другого люду не допускайте.

Господь говорит наш так по этому поводу:

"Благочестив тот бу­дет - кто честью и совестью своею речь свою откровенную ничем не засоряет. Всякий ум от черноты сказанного страдает и подвергается злому учас­тию по воле случая какого". Потому и я говорю вам, дети мои праздные, так как вижу вас всех только в праздник великий на пасху свя­тую, для нас всех открыто состояще обозначенную, что надобно соблюдать речь свою и чистоту ее и не подвергать какому жизненному участию. Согла­ситесь с сиим, и души свои воочию пред собой просвятите словами, сказан­ными сейчас мною. Дух мой единый, да не выйди наружу и сочленись с телом моим едино и не зачни тело         новое, в грехе каком сугубо одиночно или побочно с другим состоящем.

Так говорю я для того, чтобы утихомирить плоть вашу       земную и успокоить ее навечно, как то велит нам господь, обращаясь своими словами так.

« Плоть состоящую мужскую, одиноко постройте и всяко избегайте жизненного столкновения с полом иного умыслу. Роль ваша в деле святом велика и огромна, коль обучите людей такому поведению в жизни их семейной. Традиции не нарушайте, но словом укажите на порочность греха какого в деле этом и составьте список дней каких, при которых сближение возможно, от которого и род людской и пополняться будет. Сами также семь­ями обзаведитесь, а коли не  хотите или это службе вашей вред несет, то так и оставайтесь сами по себе без умысла и порока греха какого. Ум ваш способен плотью управлять вашей и время от времени освобождать вас от таинства греха, состоящего изнутри. Плод ваш, в деле семейном образованный, должен идти по стопам вашим, тем самым не нарушая традиции веков и не создавая угрозу другому роду обычному людскому".

Так говорит нам господь, и я говорю вам то же.

Не доведите себя до греха какого и святостью своей места святые оберегайте    от чрева земного состояния плоти вашей или другой. Мысль свою плотскую к небу также возводите и к нему обращайтесь в случае каком, жизненно принужденном. Ум ваш в том по­могать будет, а взгляд то самое отвергнет и да, не уличит. Окрещение в одеждах правьте сроду малого, лишь часть тела оголяйте для соблюдения
законности, Богом нашим приведенной. Не утоляйте взгляд   свой и в лице каком привлекательном, и всякий раз крестом окрещайте, коль увидите соб­лазн какой или усмотрите грех в том великий. Люду передайте, что грех
отца святого   в такое снискание силе внутренней опускать и что за это будет наказание, соответствующее еретизму всякому.

А теперь, братья и други мои, хочу показать вам то, что приготовил для всех вас, воочию чтоб убедились в правоте слов моих.

Прошу к столу этому, - папа сделал доброжелательный жест рукой, и гости или собравшиеся подчиненные последовали в указанном направлении, располагаясь далее за
столом и пока ни к чему не притрагиваясь.

-   Теперь, хочу показать вам, как нужно пищу сию употреблять и что нужно делать предыдуще этому, -продолжил святой отец свое обучение, - предыдуще
всего требуется положить в свою руку часть имеющейся при себе фланелевой ткани, - и папа продемонстрировал указанное, - далее, эту ткань требуется обустроить под подбородком вашим на шее над поверхностью одежд свя­тых, для люду вечно праздных, - папа продемонстрировал и это, декларируя божью речь. - Затем, положите руки на стол, но только лишь кистью касайтесь
в месте  соединения ее с самой рукой. Далее читаем про себя тихо молебен святой, Богом нашим ранее обозначенный и только после того непосредственно в еде приступаем. К вину или чему другому до того, как что-либо съесть не притрагиваемся. Предыдуще поглощаем внутрь что-нибудь запечен­ное или как трава на кусочки посеченное. То есть такой уклад внутренний
нам. Далее к вину и прочему приступаем. Много не наливаем, а только на самом дне для того, чтобы наш уклад внутренний хорошо укрепился и не создал внутри головы шум какой-либо или сердца замирание. Снова повторим первое и  съедим чуть более того же. Затем пища потребленная немного
перевариться оным органом должна. Потому подождем немного и немного усмирим голод наш насущный. Это полезно для сути   нашей земной, - пока папа терпеливо и молчаливо сохранял спокойствие, во многих уже появилась слюна во ртах и часть ее воплотилась наружу.

Святой отец, заметив то, сурово предупредил, - слюну или брызги органа оного вашего тканью промокайте, а умом      спокойствие сохраняйте. Можно тихо шепотом поговорить между собой,
сохраняя приличие и важность сего деяния благоденного. К слову, пока не забыл. Нощно или полуночно, тоесть  после    солнца заката, когда

стрелка часов ваших дойдет до отметки восьми, пища    не должна касаться губ ваших. Только пить разрешается и еще только больному какому можно, если денно он не смог того сделать.

То же и человека голодного днем ка­сается. Но смотрите, не причислите себя к нему, ибо вы в час один и тот же службу свою исполняете. Это к люду побольше простому относится, который на работах занят и которому    бывает   поесть   некогда. Передайте им мои слова, что то вред наносит и пусть время сами выбирают для еды полуден­ной. Так Бог наш велит и всяко завещает...

Так, время то прошло и присту­пим к блюду иному. К вину или прочему не прикладываемся. Есть на то еще запрет организма нашего. Здесь можно всего понемногу попробовать и дать время несколько уложится внутри сути нашей. Время тихими разговорами за­нимайте, не кричите и не наклоняйтесь сильно, чтоб не было какого недоразумения между вами. После этого можно налить напитка чуть побольше пер­вого и совместно выпить с присутствующими. В знак согласия общего сооб­щить кивком головы от лица главенствующего за столом, как делаю это я, - папа поднял небольшой бокал с налитым вином и, подняв его немного вверх, кивком головы опросил присутствующих о их готовности к действию. Остальные также подняли свои бокалы и кивком головы подтвердили свою готовность. Но тут папа узрел одну разность и в негодовании поставил бокал вниз.

То же сделали и остальные, недоумевающе посмотрев на своего духовного владыку.

-    Так не годится, - сурово произнес святой отец, -нельзя допустить, чтобы вы разностью какой отличались или особой алчностью к данному напитку. Потому, обозначаю для всех наливать не более двух пальцев поверх дна.
Так будет всем яснее, ибо так же мы к своему челу пальцы возводим, когда крестимся.

Папа потянулся было снова к бокалу, но по пути о чем-то вспомнив, неожи­данно вновь поставил обратно, тем самым раздосадовав всех остальных ,пока его  недопонимающих.

-    Стойте, - опять сурово приказал он, и все строго подчинились. - Бог говорил так: "Всякому уму разное действие приходится от выпитого, налитого и опрокинутого в рот им самим. Потому, одному можно чуть более, другому ме­нее. Все от действия постороннего приводится и им же руководится сей
процесс". И я говорю вам так же. Можете налить .    каждый только сам себе столько, сколько знаете сами в действии напитка оного опосля опья­нения вашего, но черту, мною указанную, не превышайте более, чем на один палец. Так и поступим, братья и други мои, - и, наконец, в третий раз возвелась рука кверху, и люди молчаливо проглотили напиток в самостоятельно  избранном  числе.

Были такие, кто наливал на самом дне, кто больше, а кто чуть выше указан­ного. Благо дело для того, он был подальше от самого папы, и тот по своему возрасту просто этого не заметил.

Опустошив до дна бокалы, все поставили их на стол и обратились взором на папу, который медленно испивал свою порцию обозначенную ровно двумя па­льцами.

Святой отец неторопливо допил и важно поставил свой бокал на стол, после чего тканью мягко промокнув свои губы и уголки рта, устремился взглядом на подчиненных учеников.

Те поспешили сделать то же самое, чем беспресловно удивили святого отца.

-    Я же говорил вам с самого начала, что тканью нужно пользоваться всякий раз после употребления какой-то части еды или питья, - и он огорченно
покачал головой в стороны, но спустя секунды продолжил дальше, - продолжайте еду, коли не насытились, но смотрите, чтобы чрева ваши не были до сыта набиты, ибо то также плохо для сути нашей земной. Отведайте других из числа не опробованных блюд и в конце, почувствовав сытность, ограничьтесь лишь одним маленьким глотком напитка и съешьте небольшой орешек после  этого. Это и будет завершением вашего обеда и  знаком того, что вы вполне удовлетворили свой голод. Но вставать не спешите, если уже насыти­лись. Дождитесь момента, когда самый последний из присутствующих вдоволь насытится да не закончит так же. После этого все совместно промокните губы или уголки рта, а кому нужно и другое, и положите свои ткани себе внутрь под полы ваших одежд, где должно быть для такого дела место. После этого положите руки на стол и, подняв взор к       небу, поблагодарите нашего Бога за ниспосланную еду и уже затем совместно вставайте, не создавая шума и аккуратно ставя на место свои стулья. Так обучайте и других людей. Особо из знати и вельмож, но помните, что при них вы употреблять напиток не должны. Только обозначьте знаком или поднятым бокалом с каким-либо простым напитком. Теперь, приступайте к еде, - и папа сам приступил к испол­нению своего же указания.

Вскоре их совместная трапеза завершилась, и люди поступили так, как он и говорил.

Лишь одно не понравилось ему.      Это то, что уже в самом конце, кое-кто налил себе напитка чуть более обозначенного.

"Ладно, - подумал тогда святой отец, - ничего страшного в этом не будет. Главное, чтобы все соблюдалось, как я и объяснил им".

Спустя некоторое время, после прогулки по аллее насаждений, папа вновь собрал всех вокруг себя на дополнительные занятия.

-    Итак, дети мои, други и братья, хочу кое-что дополнить ко всему сказанному мною предыдуще, -обратился он к своим ближайшим помощникам в деле святом и правом. - Хочу обратить ваш взор на далеко стоящие от нас сегодня
народы и части когда-то совместно состоящих   дико племен. Бог, обращаясь ко мне, говорил так:"Надо всячески укреплять веру, но не лезть со своими заповедями к другим, исполняющим то по-своему. Во всякой вере есть свой
знак. Знаку тому всегда должно быть уважение оказано. Надо искать      пути совместного сотрудничества и возводить храмы даже там, куда не ступала нога белого человека. Надо приучить к вере тех, кто пока еще остается от нее в стороне и не освящен верой какою другою из   числа трех основных. Для этого   необходимо создать походы всякие во главе святых отцов и известить земли, доселе никем не обнаруженные, и привести к вере другие народы. Потребуется много сил для этого. Потому, обратитесь за помощью к людям состоятельным. Пусть, они то дело исполнят, не забывая при этом основные заповеди божие. В каждом походе необходим будет святой отец с приданным ему божьим заветом и служителями, ему в деле том вспомогающими. Отобрать надобно самых выносливых, сильных духом и не обремененных пока семьей своею".  Потому, говорю вам всем, собравшимся здесь, об этом и призываю исполнить сие божье указание во благо земли нашей и дела общего святого. Если дела плохо идти будут, то сообщите мне, и всяк того, кто от­казывать будет в этом ко мне лично на беседу присылайте. Я буду сам раз­говаривать и отпускать     свое благословение. Так и передайте всем тем, до кого я при жизни своей дойти не всегда смогу. И еще одно говорил мне Бог вчера на вечернем молебне личном. Велел он построить для себя само­лично панихиды всякие в виде людей, за гробом идущих вслед памяти уходя­щей во славу отцу святому какому. То же может и к другим относиться, коль если делом и участием в жизни человек подтвердил сие. Не забудьте об том и доведите всем людям. Пусть, знают и соблюдают воочию. Также повелел наш господь создать хоры всякие для пения приходского и отпевания душ усоп­ших. И об этом не позабудьте. Создайте то по своему усмотрению  и  слуху земному боготворенному. На этом я распускаю вас, братья мои, по местам родным и предупреждаю об еще одном божьем завете. Кто из вас в жизни своей оступится, то в той же жизни и покаран самим Богом будет его не­благословением на жизнь вашу в дальнейшем опосля. Помните об том и свято соблюдайте законы и заповеди    божие. Счастливого пути вам, братья, и да, ниспошлет вам господь великий свет в знак свершения всех дел, им обозначенных. Аминь, - папа перекрестил всех трижды и благословил в путь своих подчиненных...

Прошло чуть более десяти лет после вышеописанного, и уже другой папа, восседавший на престоле святого владыки, созвал своих подчиненных, к это­му времени обременных властной участью посреди территорий и по-своему претворяющих в жизнь все заповеди прежнего их духовного учителя.

На этот раз собрание состоялось в другом помещении, сооруженном специ­ально для этого и гораздо проще обставленного всякими яствами на столах, чем предыдуще.

-   Дети мои, - обратился ко всем собравшимся только вновь избранный глава
папской индульгенции, - святой отец всех вас собрал здесь для  своеобразного пересчета и составления своих границ папского владычества. Сам па­па внезапно заболел и претерпевает болезненное состояние своего тела, и потому поручил вести собрание сие мне лично.

Кто-то из собравшихся выразил свое негодование по этому поводу, но тот же человек предупредил его о вежливости поведения и предложил вначале выслушать его самого, а затем приступить к какому-то обсуждению,

-    Садитесь за столы, - решительно махнул рукой глава папской канцелярии, и сам первым устремился к своему месту.

Все в недоумении поплелись следом и вскоре заняли свои предназначенные места. Еда стояла на столах и издавала какое-то непонятное зловоние, от чего у собравшихся возникало чувство отвращения, и каждый постарался чуть подальше отодвинуться от предложенного яства.

-   Извините, други мои, - обратился тот же человек, завидя это со своей стороны, - многое ушло на строительство и прокорм посланных вами людей. Так что, теперь, довольствуемся тем, что есть. Кстати, от этого заболел и наш
общий владыка, к величайшему сожалению.

Собравшиеся было привстали, чтобы оказать дань уважения к воцарившемуся на престоле папе, но тот же человек их остановил и усадил вновь.

-     Ничего, ничего. Я понимаю вашу заботу и доброту. Он поправится вскоре. Жаль вот только, что пропитания осталось совсем мало и в большей части оно испортилось в наших  кладовых. Но я думаю, что вы не оставите нас в беде и пополните запасы, которые разошлись на содержание всех людей.

-   Пополним, пополним, - почти, хором ответили собравшиеся и в знак согласия закивали половами.

Человек поднял руку, и в зале наступила тишина.

-    Спасибо вам, братья, за доброту и верность делу нашему святому. Хочу передать вам слова самого папы, услышанные им от бога нашего общего   и
хочу сообщить вам многое нового из того, что желает видеть в нас наш господь. Бог повелел нам всем добиться благого в исполнении душ людских и насовсем закрыть им доступ ко всякому богатству: к злату, серебру, камню очевидному. Велел он собрать со всех домов вышеозначенные предметы и дос­тавить их сюда для того, чтобы они не искажали дух людской и не вводили в грех их самих. Повелел наш Бог также свезти сюда и то, что по праву находится под вашим пристальным вниманием. Святой владыка, пророк его на Земле нашей сущей, возвышается господом нашим и обозначается так, ибо того хочет сам Бог, Отец его и дух святой на земле и в небесах. Бог также поведал ему о многих прегрешениях ваших и отчасти велел покарать некоторых за неправильное истолкование слов, им предыдуще посеянных средь миру белого. Но папа великодушен к вам и прощает многих, берет на себя грехи ваши и просит Бога молебнами лично о ниспослании милостыни вам на головы, а также и другому какому люду. С сей поры сам папа будет засвидетельствовать свое высочайшее прощение от имени господа нашего и будет налагать
взыскание в случае особой неверности или искажения какого. Передайте сие всем людям и всякого сюда в храм истинно божий посылайте, кто преступил черту верности или осквернил бога нашего на Земле воочию всяко. Велел папа наш общий построить новые дома молебельные, где можно было бы прослушивать то, что говорит простой или другой народ. Так Бог велел, произнеся такие слова:

"Нужно вам доколе разобраться со всеми еретиками и всяку мысль ихню разобрать досконально. Нужно поискать зерно веры, уложенной ранее средь пустоты денной и ночной. Нужно доподлинно знать их мысль какую и всячески упреждать об том своего владыку земного.

Вот так говорил нам Бог, и говорит то же вам наш папа, обращаясь такими словами.

"Создайте дома поменьше в домах больших ваших. Пусть, люд туда ходит и причитает всяко и по-разному. Пусть, ведает всем свои мысли и особо деяния разные. Обо всем доносить до папских ушей надобно, чтобы владыка земной знал об том. Люду
же передайте, что грех будет большим, чем на злато и прочее смотреть, если же не скажет что по правде своему отцу святому, что у него внутри кроется. Еретиков сразу на суд отправляйте. Их мысли давно известны. Видно Бог наш позабыл немного об этом и повторился на этот раз. Прости, Отче нас, за
такие слова и прими мое скорбное повиновение слову и делу  твоему. Говорил также Бог и о том, что судить людей судом праведным надобно и
для этого создать суд свой людской, во главе которого вы сами стоять должны, но участия не принимать, а только посматривать, чтобы суд справедливо вершился и никому не было беспричинно причинено вреда. Богатому или бедному - все одно. Они для нас и Бога просто люди. Но все же Бог просил вас
и о том, чтобы снисхождение кому давали и особо люду из семей скоромных, ибо люд тот одиноко пока стоит и всякого не знает. Велел Бог и защиту на суде том соорудить в виде человека какого, провинившегося защищающего от напасти суда и прочего другого люду. Сиим человеком только человек побогаче быть может, ибо он более разумен и способен к какому действию средь
самих людей. Постарайтесь найти таких среди всех и довести до них слова божьи о справедливости судов и об том, что  они призваны служить
всякому люду токмо так же, как и мы с вами. На этом наше собрание закончено. Расходитесь по домам и незамедлительно в стены эти все указанное отправьте. Сами же обустройте все  более просто и в большей степени к бронзе прилегайте, чем к злату, серебру какому. Рукописи все привезите. Папа прочитать их должен и свою подпись поставить, ибо так Бог велел и велел также проверять все оное, дабы не было злословства или обмана какого. Прощайте, братья и други мои. О следующем сходе сообщим по почте небесной голубиной стаей, со стен мест святых улетаемой.

Гости встали, так и не отведав приготовленных яств, и удалились восвояси.

А через время к Ватикану потянулись колонны как с людьми, так и со зла­том, серебром, камнем, провиантом и прочим людским сотворением. Святые мес­та стали больше похожи на какой-то огромный по размеру склад, в который без разбору сносилось все, что везли сюда подчиненные папы.

Спустя какое-то время, где-то года через три, папа вновь объявил сбор, разослав голубей в разные стороны. И на этот раз все собрались довольно быстро, не более, чем за два месяца.

И снова речь держал и вел собрание тот же человек, а самого папы нигде видно не было.

Собравшиеся пожелали видеть их святого отца, но глава папской канцелярии строго-настрого предостерег их от этого.

-   Нельзя к отцу нашему на Земле единому подступить. Бог вчера поведал ему, что болезнь может одолеть его, если к себе лично допустить кого-либо из вас. Только с Богом он должен общение иметь, чтобы не огрязняться делами вашими или какими людскими. Потому, проходите, садитесь и я оповещу вас, зачем папа созвал в этот раз.

Святые отцы прошли в тот же зал, где с прошлого раза мало что изменилось, Разве что стулья стали покрепче почему-то, да столов побольше.

Те же яс­тва и те же напитки вновь какое-то дикое зловоние издавали.

-    Что это? – возмутились вдруг приглашенные, -неужто, снова провиант пропал или расход какой большой  получился?

-    Не волнуйтесь, - предупредил их ведущий собрание, - это сделано по веле­нию самого господа нашего. Сказал он вчера папе нашему так:

"Вели объявить посты всякие в день, а иногда и в ночь соблюдающиеся. Вижу далеко вы все
зашли в приготовлениях и яствах. Не соблюдаете указанного мною. Это вред большой наносит и особо люду  какому богатому и из числа вас самих,
так как трудом физическим вы мало заняты и в большей части двигаетесь мало. Простому человеку надобно то же соблюдать будет, ибо негоже так, что
одним велено, а другим нет. Наведите порядок в этом и обустройте столы свои поскромнее, а то вижу избыток ум ваш засоряет и не дает полноты
мысли какой. И с питьем дело обстоит плохо. Слишком много порций потребляете. Надобно уменьшить и урезонить многих в этом. Это ко всем относится, в том числе, и к святой братии вашей."

-  Так вот велел наш господь, и папа
говорит то же. Надобно пыл свой в этом деле умерить и вести жизнь более скоромную, нежели до этого .Об этом всем передайте и сообщите, что будет наказание всякое, если посты те соблюдены не будут кем-либо из люду разного или из вашего числа. Велел также наш владыка земной привезти еще богатств всяких и разных в изделиях ремесленных, картинах художественных, рукописях, разукрашенных росписью, цветом каким. Также, прислать сюда людей дополнительно, дабы они порядок здесь возвели и приступили к оформлению палат разных и всяких по образцу народов ваших. На дело сие пришлите са­мых лучших мастеров из земель своих и пусть, они здесь до конца дней своих и почивают в труде бесконечном, ибо Бог папе нашему сказал так:

"Вижу, что надобно стены сии разукрасить всяко и при­вести в должный вид государство твое небольшое. Собери мастеровых лучших из земель разных и пускай, они сотворят чудеса великие в деле своем, бесконечно идущем от мысли моей на веки веков".

А еще Бог сказал ему вот что:"Супостатов всяких и разных на работу брать не надобно. Только
добровольно людей призывайте и за это вознаграждение какое при жизни им    сотворяйте, но не допускайте такого, что за награду супостат какой явью мастеровым станет или кем-то еще. То надобно определить вам самим по работам ихним и по своему усмотрению какому личному".

Вот и папа наш по этому поводу говорит так же. Нельзя, чтобы кто-либо про­ник во врата святые за наградой какой без дела его особого. Потому, объявите сыск среди земель ваших и сами художников, мастеровых, ремесленников и других призовите, отберите. Бог еще, правда, предупредил вот о чем:

"Не спокуситесь    сами на награды те и не пошлите кого-либо токмо за этим в эти стены святые".  Но папа думает, что Бог просто позабыл, что мы все приз­ваны служить ему, и мы люди святые, а не токмо разбойники какие. Так ведь, братья мои и други кровные?!

-   Так, так, - шумно и даже с небольшим  негодованием  зашумели собравшиеся.

-   Простим богу нашему его забывчивость. Стар он уже стал и бывает повторяется в речах своих. Так ведь, братья мои?

-    Так, так, простим ему, простим, - хором закивали головами святые отцы в знак доброжелательного прощения самому Богу.

-    Велел   также наш папа всемилостивый по велению Бога самого исполнить еще одно, ибо тот
говорил ему так:

"Отправь в земли другие отцов своих святых и награди их за это своей верноподданической добродетелью. Часть земель тех можно
будет к землям государств ваших небольших присоединить, на которых вы сможете веру дальше в люди проносить, чтобы мир весь от добродетели торжествовал и не было на Земле человека без веры в небо какой. Но смотрите, чтобы насильно то не творилось. Только добром и милостынею своей вы потчевать людей иных по роду вашему должны".

-   Потому, соорудите вновь походы и распространите веру нашу общую на других территориях. Для того тех же отправляйте, ибо без семей они и хозяйством каким не обзаведены. Передайте, что то есть мое веление такое для всех. Те же пусть и походы те организуют. На них ответственность ложится пред Богом самим и мною лично, как владыкой земным. Кто не исполнит сего, того лишу папского благословления, а значит, и божьего, ибо я лично только Богу нашему подчиняюсь. Отлучу от церкви и святости лишу какой во веки веков. А теперь, идите с миром и не позабудьте обо всем сказанном. Бог видит всех нас с небес и за каж­дым следит своим зорким взглядом. Прощайте, братья мои и други. До следую­щего сбора нашего.

 

Собравшиеся вновь разошлись по домам, в очередной раз, так и не отведав папской кухни. И снова к святым   местам потянулись колонны с добром, а вместе с ними и люди из числа тех, кого Бог желал видеть на святой служ­бе.

Закипела вскоре работа разная, и стены внутренних зданий начали пре­ображаться. Радовался папа тому и радовался его верный помощник в деле том и общем для всех.

Правда, грустным оставался сам Бог, смотря сверху с небес своих на усилия горстки людей ради исполнения его божьей при­хоти. Не того совсем хотел он и не для того общий клич нужен. Хотел Бог призвать всех к труду подобному, ибо думал как сам, что коль завидят или услышат что хорошее, то сами к тому же потянутся.

Но ошибся тогда Бог, хотя вряд ли то, что он говорил, можно назвать было так. Скорее, это была ошибка самих людей, так и не допонявших его замыслы по тому поводу.

Бог пытался что-то изменить, и всякий раз давал какие-то указания по-другому. Но вскоре убедился сам в бесполезности своего труда. Люди пони­мали то по-своему и творили как раз не нужное или мало что значимое од­новременно для всех.

И тогда Бог сказал сам себе:

-    Жалок еще их ум и много лет уйдет на его становление. Многое претерпевать будут друг от друга по-разному. Но, как помочь им? Не могу же я
опуститься на Землю и руководить всем. Я ведь тогда стану вовсе не Богом, а просто общим правителем. Надо ждать, пока ум подрастет и из поколения в поколения перейдет.

Так вот и ждет Бог до самого настоящего времени. И вроде бы уже и ум созрел и, как говорят, явью немного стал, но вот не получается общения нужного, и почему-то люди вновь понимают все по-другому или не совсем так, как того хотелось бы.

Долго думал Бог по тому поводу. Ходил из угла в угол по своему дому небесному, не спал ночами, не было ему покоя и днем. И, наконец, понял он, чего
людям одновременно всем недостает.

Недостает того, чего казалось бы уже достаточно на первый взгляд. Toeсть, снова  ума.

И тогда или уже сейчас он сказал так:

-    Думаю я, люди, обучить    вас paз и навсегда уму порядка огромного, в боли вашей душевной и телесной достигнутого. Только так найти вы сможете  тот язык между собой, который я давал когда-то как заповедь всему люду и который, кстати, стал совершенно   не нужным сегодня. Захотели люди иметь другой   язык, совсем не похожий, но и здесь не договорились, Значит, ума еще не достаточно. Значит, нужно достичь его в боли и горечи какой общей. Ну, а если не станет он яснее от того, то значит, так тому и быть.

Не станут люди на Земле вообще жить. Ибо сами же себя погубят и еще дру­гих, рядом состоящих, за собой потянуть могут. Такого быть не должно. На том Бог уже настоящий, тоесть во время наше сегодняшнее и порешил.

Ибо нет у него больше терпения, и не видит он больше какого-либо для нас всех просвета впереди.

Что делать ему остается?  

Догадайтесь сами, а на этом этот маленький жизненный пример закончен, и вы самостоятельно каждый из него должны   почерпнуть кое-какое различие в точке зрения людей и самого Бога.
И, конечно, должны сделать свои умственные выводы из того же, ибо без это­го, можно считать, что вы просто потеряли часть драгоценного для всех нас времени.

Бог не судит за отсталость ума. Судит сама природа. Ей мы благодарны за свое сотворение и рождение, и она же может нас, если не навечно, то
надолго похоронить. Надо бы задуматься над этим и принять какое-то внутреннее решение, которое непременно скажется на самой природе и создаст то, к чему стремимся мы все совместно, хотя порою просто не понимаем, да и не желаем чего понять.

Да, прости нас господь за это и пускай ниспошлет еще какое послание, чтобы ум наш стал более взрослее, и мы наконец потянулись к добру и к нему са­мому, Богу нашему совместно единому, в разных ликах представленному и по-разному где принимающемуся.

Время торопит идти далее по тому же маршруту, и сейчас мы окунемся в дру­гой исторический пример, и называться он будет так.

         

 

" ЖИЗНЬ   И   ВЕЛИКОДУШИЕ "

 

 Когда-то давным-давно в годы только зарождающихся государственных начал на Земле состояло довольно одиноко одно большое племя.

Когда-то еще раньше оно удалилось от других и вошло в, так называемое, русское погорье.

Само слово "русское" было определено самими людьми и выражало    попрос­ту некоторую белесость погорья  по сравнению с тем, что это же племя ок­ружало ранее.

В буквальном переводе оно просто обозначало бледность.Toeсть, бледное погорье.

Вскоре после почти откровенных стычек между собой в племени произошел раскол.

Рода, образованные из одного   родового начала, самовыделились и обозначили своих вождей. Конечно, Общий вождь был смещен и, как говорят, от него не осталось и следа.

Но дело не только в этом. Основа всему этому распаду или недружелюбию по отношению друг к другу – невероятная жестокость и наивная вера в бескорыстность какого-либо родового начальника.

Совсем немного понадобилось времени для того, чтобы племя распалось, и одинокие   родообразования  разошлись  в  стороны, подыскивая себе другие земли.

Кто ушел вправо, кто влево, а кто пошел дальше, тоесть прямо. Всего тогда насчитывалось одиннадцать родовых групп.

Естественно, в каждой был избран по древнему закону свой вождь. Именно эти вожди и стали в то время руководителями их небольших госу­дарств, образованных впоследствии из состава родов. Остановимся на трех из них, которые по тому и уже настоящему времени проживали наиболее ближе друг к другу.

Еще со школьной скамьи каждый знает, что государство древней Руси образо­валось на базе именно этих родовых групп.

Так вот, внося некоторую поправку в уже живую, тоесть созданную людьми историю, хочется сказать следующее.

Никакого практического объединения под эгидой единого знамени в то вре­мя не существовало.

Были вожди или каганы, как их называли наши   предки, и им подчиненные в ранг исполнения государственной службы по принципу древнего Египта.

Образовав свои родовые территории и защитив их же по тому же принципу огромным валом вокруг, люди продолжили свою жизнедея­тельность в том же направлении, что и ранее до выхода из состава госу­дарства Египет.

Вначале, как такового, государства общего не было. Как и было упомянуто, это были одиноко стоящие рода, состоящие из семей.

Чем занимались в то время люди?  

Практически, тем же, что и ранее. Тоесть, ходили на охоту, лови­ли рыбу, разводили животных, которых привезли в эти места с собой, занима­лись ремеслом и прочим бытом.

Надо отметить сразу, что все золото, серебро, бронза, латунь, медь было при­везено также с собой на повозках, чем-то схожих с египетскими колесница­ми, оснащенными довольно высокими бортами.

Естественно, этих материалов было немного, ибо много не увезешь, да и само имущество было разделено поровну между всеми при разъединении.

Получалось так, что родам практичес­ки не было возможности дополнительно исчерпывать какие-то богатства из-под земли или где-либо еще и, соответственно, не из чего творить настоящие произведения их мастерства.

Даже для гончарных дел очень долго искали подходящий материал, да и то в стороне от своих земель.

Создалась какая-то вполне определенная угроза застоя в развитии творчест­ва и быта, и рода могли остаться вскоре в стороне от общего продолжающе­гося развития в этом направлении. Такая безысходность положения создала свои условия для некоторого перемещения с одних земель на другие, и рода, в этом случае договорившись между собой, двинулись дальше вглубь им не­ведомых территорий.

Вскоре они переместились вместе со своей базой имущества, животных и дру­гого, достигая мест, ныне обозначаемых как среднерусская возвышенность.

Но на тот период своего первого переселения родовые группы заняли самое минимальное территориальное пространство. В общей сложности их количество насчитывало в среднем по самим группам около 10 000 - 12 000 человек. Тоесть, в каждой из них было примерно такое количество людей.

В соответствии с договоренностью группы заняли свои участки и вновь вне всякой уста­ли обозначили территории валами, сделанными из того, что, как говорят, под руки попало.

Для большей уверенности чуть позже начали прокапывать рвы вокруг этих насыпей, воду из   которых использовали для своих нужд, если в этом была такая необходимость.

К сожалению, для всех групп и на этой территории не было того, что они ис­кали. И первой мыслью тех вождей было вновь собрать рода и удалиться далее в поисках лучшего.

Но погодные условия и слишком большая вязкость

грунта после дождей заставила отказаться от этого плана и, как говорят, обосноваться там, куда дошли, довольствуясь своими старыми запасами и
тем, что их окружало.

Постепенно люди привыкали и вскоре приспособились как к самим условиям жизни, так и к такому бедственному положе­нию. Пользуясь знаниями, полученными во время жизни в составе египетского государства, люди добывали огонь, составляли свою письменность, вели свой отсчет времени, который по ходу переселений не прекращался и, вобщем, за­нимались всем тем, чему их обучили гораздо раньше, естественно приспосабливая все это к тому, что находилось в их поле зрения.

Изредка родовые начальники, тоесть каганы встречались между собой и вели кое-какие переговоры по обмену товаром, изделиями и другим жизненным воп­росам.

Надо отметить, что их жизненные стороны сложились примерно одина­ково, и потому особых недопониманий не было.

Конечно, каждый род имел свое небольшое войско, переименованное родами в дружины, а чуть позже полки.

Образовались по старому принципу государственной службы и другие началь­ники, кроме   вождей и их помощников.

В разных группах они именовались по-своему согласно того диалекта, на котором и выражался сам народ. Вскоре образовались внутри родов свои школы, бани согласно природных ус­ловий и даже родильные дома, которые, правда, просуществовали немного в силу тех же природных условий и возникших по этому поводу разногласий со стороны семей.

Шло время. Одни каганы сменялись другими, родовые группы пополнялись, а территории расширялись.

Вскоре их занятость дошла до самых границ между родовыми группами, и самой жизнью было обусловлено какое-то объединение под единым руководством.

На совет собрались три кагана, представляющих те родовые группы. Поименно их представлять не надо, потому что эти имена знают все.

Но  все же упомя­нем еще раз. Это были Кий, Щек и Хорив. На непродолжительном совете они решили объединить их родовые группы и в знак торжества этого события заложить гору, на которой расположить дворец, подобный тому, в котором про­живал их далекий предок фараон.

Что решено - то сделано. Много лет люди стаскивали на берег реки камни, деревья, землю и все, что находилось в округе.

И спустя время довольно большая гора, сохраняющаяся первоначально и до сих пор, была сооружена.

На самой вершине начали возводить огромный дом по видам, сохранившимся в памяти и в основном  за счет устной речи.

Совсем немного прошло времени, как сооружение было завершено. Настало время избрать единого вождя, под властью которого все родовые группы продолжали бы свое развитие.

Им был избран на сходах родовых групп Кий. Надо сразу отметить, что человек тот был наделен кое-какими способностями и по большей части   умел вести дела во благо всего народа, не исключая и желания других.

Не желая как-то особо возвысить  себя и проявляя великодушие, вновь избран­ный каган, чуть позже переименованный в князья, обратился к людям

с просьбой воздвигнуть в честь его названных братьев и вождей еще две подобных горы.

И, конечно же, люди откликнулись на это и   с радостью и одухотворенностью принялись за дело.

Через шесть с небольшим лет горы были воздвигнуты, и на них расположи­лись такие же дома.

Для того, чтобы понять почему их строили на вершине, нужно сказать вот что.

Еще с давних времен фараон или вождь приравнивал­ся земному богу, а  так, как правитель должен был жить ближе к небесам, то соответственно так и поступали, обустраивая жилища на самой вершине.

Чуть позже на склонах гор начали возводиться дома помощников вождей и им приравнивающихся.

Постепенно горы обрастали домами с разных сторон и обретали вид естественного природного исполнения. Надо, правда, отметить, что вначале часть земель опускалась из-за продолжительных дождей или просто погрузочной массы.

Некоторые дома рушились и даже частично уходили вниз. То же относится и к домам вождей. Часть их также погрузилась в земную пучину, да так и осела во времени дальнейшего развития.

Поверх их сооружались новые стены, которые стояли уже более прочно, нежели пре­дыдущие . Более позже горы начали укреплять подобно берегам в каналах, делая насаждения и сплетая землю корнями, которые уходили довольно глу­боко вниз.

Кроме этого, делали бревенчатые   помосты, по которым ходили в основном в грязь, а еще далее по мере их втаптывания вниз начали насти­лать камни, подгоняя их поплотнее друг к другу и обсыпая их со всех сто­рон землей вперемешку с песком и известняком, добытым из берегов реки.

Буквально за двадцать пять лет заселенная территория преобразовалась. Повсюду произрастала растительность, основные дома окружали им подобные, сделанные из бревен и только часть из привезенного на лодках камня. Сами лодки мастерились по тому же принципу, что и ранее и практически мало отличались от древнеегипетских  судов.

Примечательность того древ­него и настоящего города - каштаны, семена которых были привезены с со­бой из тех далеких египетских земель.

Недаром и по сей день город Киев, прозванный так в честь первого древнерусского князя, имеет в своем гербе символ каштанового листа.

Еще одной достопримечательностью стал сиреневый куст, семена которого также были сохранены и рассажены повсюду. И вообще, переселение растений практически везде связано с таким же явлением среди людей.

По-разному это случалось, но в основном семена сохраняли  и собирали для того, чтобы на новом месте обустроиться не хуже, чем на предыдущем. Некоторые виды приживались, создавая затем разновидность одного и того же вида, другие - нет. Но в конечном итоге, именно благодаря людям того времени, мы находимся среди хорошо представленного растительного мира.

Но вернемся к нашему городу. Само слово как раз произошло от слова гора. Так как первоначально все поселялись повыше и подальше от реки, помня и зная, что она может разливаться. Кстати сказать, в древнем, еще бревенчатом Киеве были первоначально проделаны каналы или большие рытвины обычными лопатами и людскими руками.

Но по ходу развития и заселения пустовавших земель домами и прочими застройками их практически засыпали, образовав своеобразную сеть водо­провода.

Кий княжествовал довольно долго. Как говорят, Бог не обделил его здоро­вьем, и он на своем престоле, кстати, сделанном по подобию высокого стула фараона, находился около сорока пяти лет.

Его названные братья за время княжества скончались.

Потому, в последующем не возникло особых разногла­сий по поводу выдвижения на сей пост сына Кия от брака его с Софией, которая, в свою очередь, была из того же рода, что и сам князь. Сына назвали Олегом в честь далекого предка по тому же роду.

 Спустя время его взрастания, которое определялось 16 годами от роду, он занял трон отца и образовал посадскую власть.

Дело в том, что сам трон был поставлен высоко, и небольшого роста князю приходилось почти запры­гивать на него. Потому, его часто подсаживали ближайшие помощники.

В ре­зультате этого и появилось слово посад. Оно происходило от обычного слова под­сад.

Юноша в свои довольно молодые годы был не по возрасту умен. Его слушали все, кто окружал, годами гораздо старше.

Вскоре он образовал посадские должности  и определил каждому свою роль в том небольшом государстве, ко­торое на период его становления насчитывало всего 60 000 человек.

По праву этому князю присвоили имя Вещий, тоесть говорящий вслух. Князь много трудился и добивался того же от других людей и особо от своих близких подчиненных.

Его необыкновенностью были голубые глаза, которые люди часто называли глазами самого Бога, обозначенного ими по тому вре­мени Перуном и возвеличенного ими в идолоисполнении по подобию прошлых скульптурных изваяний.

Самым первым идолом или прототипом создания стал князь Кий, а в последу­ющем его сын Олег, чуть позже Игорь и еще дальше Святослав.

Как видите, образ Бога менялся в зависимости от присутствия реальной власти на Руси и не потому, что так велел сам князь, а просто так видели его сами люди  и  возвеличивали, как могли.

Олег часто предавался каким-либо раздумьям и так же часто говорил что-либо вслух, совсем не обращая внимания на то, кто его окружал в то время.

Самим людям  и особо посадским то было непонятно, так как князь очень часто говорил неясное.

В другой раз он выражался более точно, и люди под­хватывали его слова и разносили по округе. Своего рода, это были предска­зания на будущее, и многие были склонны этому верить, так как понятое час­то сбывалось.

Были довольно простые примеры таких предсказаний или предостережений. Князь зачастую спасал жизни каких людей или заранее давал им милостыню, зная, что через день-два в их дом ударит молния или он попросту развалит­ся от грома, пригибающего людей до самой земли.

Так князь как бы подтвер­ждал  свою верховную власть и казался всем  самим  богом,  ибо его предсказа­ния совпадали с содеянным через время.

И, конечно же, это могло быть расценено только как божественное участие или целенаправленное действие за какие-то грехи людские.

Олег часто гово­рил и самим людям об этом, когда подавал часть милостыни лично.

-     Это вам за участь вашу прошлую и настоящую Бог воздает. Я же помогаю вам и прощаю по-своему.

Так и шло все по времени. Город также не стоял на месте. В честь своей матери, которую князь очень любил, он решил создать большой терем, срубленный из дерева или собранный из бревен, в котором бы помещался по его мысли дух матери и самого Бога их Перуна.

Спустя время терем был собран. Внутрь поставили сделанную из дерева ста­тую Софии и идол бога Перуна по облику самого Олега.

Но вскоре разрази­лась большая гроза и громыхнуло так, что терем или собор распался. Бревна покатились вниз и чуть не наделали вреда людям.

Князь испугался такого события и отказался от своего решения, но спустя время все же вновь соорудил то же, правда, связав бревна между собой и укрепив снизу камнями.

Идол матери он ставить не стал, а ограничился только идолом Перуна.

К удивлению, вновь отстроенный или собранный по-новому терем даже в грозу сохранял свое величие и оставался неразрушимым.

Так впервые на Руси нача­ли возводить, так называемый, фундамент, как выступающая за пределы стен здания часть нижней основы.

Естественно, в том исполнении это было как бревна, обложенные со сторон камнями большого и среднего размера. Но то, что сделано и запечатлено памятью и умом остается в человеке нав­сегда. Потому, далее где-то лет через пятьдесят люди приступили к камен­ному строительству. Правда, этому посопутствовало и другое.

Пожары от частых  ударов молний и от непотушенных костров внутри домов. Терем или собор, прозванный просто Софией  по  указу самого князя, простоял много лет, но все же разрушился от времени и после смерти Олега находил­ся еще долго, так сказать, в плачевном состоянии. Вобщем, было не до того.

Заступали новые князья на престол и занимались другими делами.

Олег проправил довольно   долго. За всю свою жизнь он не совершил ни единого похода, практически все время проводя на своем троне в пределах своего маленького государства. Но именно благодаря ему та Русь обзавелась многим из числа существующих в то время наук, различных достижений мас­терства ремесленников и практически стала основательно государством, кото­рое было признано другими народами и, в частности, теми, кто тогда нес по земле христианство.

Им были подготовлены и отправлены суда вниз по реке для доставки в кня­жество нужных материалов для письма, художественной росписи и другого, необходимого в обустройстве и оформлении посадских владений. Сам Олег, отправляя в далекий путь людей, говорил так:

-     Я вижу впереди города большие, разукрашенные росписью разной, златом,
серебром покрытые. Вижу какие-то одежды на людях тех новые и другие, расшитые золотом и камнями усыпанные. Узнайте что то за люди и опросите их обо всем. Скажите, князь Олег послал вас для того, чтобы чему у них обучиться, а       также передать им свое мастерство, не утерянное с тех давних времен. Соберите дары наши, сотворенные руками людскими, а также те, что мать земля нам дала под божеским покровительством Перуна. Расскажите, как мы здесь живем,      что за города у нас и как волю божью справляем. Отправляйтесь поутру в путь. Благословление вам сам Бог пошлет громом небесным. По пути преграды взойдут, но вы не бойтесь их. Перун вам поможет. Обождите немного, вода подойдет выше и пройдете вы дальше. Бойтесь только острогов каких, из-под воды торчащих, и течения большого. Их обходите, а с водой справляйтесь. Веслами поправляйте свой путь. Возьмите с собой паволоки большие. Может, суда волочь придется по земле где до воды ближней. А коль не будет долго ее, то соорудите колеса, вверх паруса поставьте и с ветром, богом нашим посланным вдаль, где солнце садится, шагайте. Скажите, что послы вы мои, так как послал я сам вас лично. Сам же поехать не могу. Перун не велит мне это. Надобно здесь дела творить и думать об обустрой­стве разном. Все, что там будет, запоминайте. Потом опишете мне, а я составлю летопись и укажу обо всем том, чтобы последующие знали, кто после меня править будет. Ступайте с богом. Пусть, он вам осветит молнией средь темноты какой, ветром подгонит, водой поднимет и доставит куда нужно. Обучившись, долго не задерживайтесь и возвращайтесь обратно ровно в это время по воде большой, чтоб преграды на пути какой не было. В знак уважения моего к людям другим по роду передайте мой щит, которым я защищаюсь от врагов, пока мною не виданных. Скажите, я доверяю им и полагаюсь на их по­мощь в деле нашем общем людском.

Посадские люди поклонились князю уважительно, затем стали на колени и кос­нулись его ног для большей удачи в пути. После этого поклонились еще раз и ответили так:

-   Все сделаем, как и велишь нам Вещий Олег, князь наш великий и вдаль смотрящий. Выступим завтра поутру и в путь дорогу уйдем.

-    Благословляю вас на дело это, - ответил князь и, взмахнув рукой сверху донизу ,сказал, - будет бог вам помогать в пути далеком и трудном. Уже    вижу
я это впереди себя. Лишь только один из вас пострадает. Но не печальтесь об этом. Бог примет на небесах указанного и наградит его почестью своею великою. Помните о том, что вам сказал и с оружием своим к людям не идите.
Идите просто со знамением нашим, на котором знак силы нашей обрисован и уткан золотой нитью. Впереди дары несите, а за ними пусть все хо­ром идут и головы поклоняют перед народом другим в знак уважения и благонравия. Доподлинно ли поняли вы меня, послы мои и земель наших?

-  Поняли, великий князь, - отзывались люди и вновь уважительно кланялись, - все исполним доречно и всякую хулу не сотворим во благое угодив силе злой, под землей находящейся.

-   Тогда, идите, - вновь сделал жест рукой Олег, - и не забудьте передать мое личное послание тому, кто вас встретит и к другому князю проведет.

Люди снова поклонились и ушли собираться в дальнюю дорогу.

А на утро с небольшим громом и блеском молний сооруженные суда или лодии двинулись в путь.

Ничто не причинило им вреда в это время, и снова они убедились в силе слов своего князя, заранее обо всем предупредившего и обговорив­шего весь путь.

Долго плыли те лодии по могучей реке, долго шли далее пешком люди, но все же добрались до тех мест, что говорил сам князь.

-  Великое чудо, - сказал один из послов, завидев впереди то, что в точности описал Олег, - Вещий наш князь и будем мы доподлинно исполнять его волю далее.

С этими словами человек тот опустился на колени и поцеловал землю ту, на которой находился.

-  Земля эта священна будет для нас самих, - сказал он после небольшого раздумья.

То же сделали и остальные, припав губами к сырой мякоти земли.

-  Благословлен, пусть, будет наш князь, - сказали другие и упросили бога своего о помощи всякой в делах, ими творимых.

И Бог не замедлил с ответом. Вскоре впереди показался человек, идущий им навстречу. То был человек невидящий, но послы встретили его и поблагода­рили от имени князя своего и опросили о том, что за город перед ними и что за люди здесь проживают.

-   Вижу я, что пришли вы с миром и добротой своею, - отвечал человек гостям, - проведу вас дорогой прямо к воротам городским. Идите за мною и не бойтесь того, что я слеп наружно. Внутри себя я все вижу и вижу также лица ваши благодушные и души, светящиеся светом белым.

-   А, что то такое душа? - спросил один из послов.

-   То есть великое святое сотворение божье, -отвечал человек, - и об том поведают вам иные. Я же проведу вас до города и вновь в путь пущусь, ибо велел мне господь наш встречать  всякого, с добром за верой идущего и про­водить к воротам тем.

-   Cпасибо тебе, человек, - отвечали послы и последовали за ним к городским воротам.

Так сбылось еще одно предсказание их князя, что, конечно же, доподлинно укрепило веру людей в его силу пророчества и закрепило во веки веков славу вещего человека.

Вскоре послы достигли города и тот же человек ввел их в ворота, предвари­тельно указав им дальнейший путь и заведомо сообщив к кому обращаться и кого надо искать.

Послы еще раз поблагодарили встречного и распрощались.

-    Не спешите прощаться, - ответил тот, - знаю я, что мы еще    встретимся и проведу я вас в сторону другую.

-    Как то? - удивились люди.

-    Бог мне ведает то, - ответил встречный, подняв руку вверх и вытянув указательный палец вперед.

-   Значит, ты вещий также, как и наш князь? -спросили его послы.

-     Нет, я не вещий, но моими устами говорит сам господь бог, - и человек, поклонившись, ушел по своим делам.

-     Значит, не только глаза, а еще и уста у нашего князя от бога. Значит, поцелуй его будет поцелуем божьим. О, хвала нашему Перуну за счастье нам
нисполанное, - помолились послы и, кратко посовещавшись, двинулись дальше в путь.

Город или тот древний Константинополь, обозначенный как Византийское цар­ство, предстал перед ними во всей своей красе.

Повсюду их окружали красивые здания, разукрашенные золотой, серебряной росписью. Сверкали на солнце ку­пола с какими-то непонятными знаками. Вокруг толпилось множество народу, разодетого словно на праздник в дорогие одежды.

-   Наверное, у них сегодня праздник какой-то, -предположил главный посол, - негоже нам не поучаствовать в их торжестве. Надо спросить этих людей и вместе отдать дань их традициям.

Спустя время они   так и сделали. Но каково же было их удивление, когда им сообщили, правда, не без труда, ибо говор уже сильно отличался к тому времени, что сегодня обычный день, а праздник только наступает.

-   Каково же тогда здесь в праздник? - изумились  послы, - если даже в будний день здесь такое творится празднество. Надобно то все посмотреть. Прав был наш князь, говоря о том, чтобы мы не  спешили домой, а хорошо все рассмотре­ли.

Послы пошли дальше и вскоре добрались до места, указанного им тем встреч­ным человеком.

Удивлению и восхищению не было предела. Изумительная красо­та поразила их сердца и на миг захватила дух, когда они вошли внутрь одного из зданий, подпирающегося какими-то столбами из неизвестного им мате­риала.

-   Невидаль-то какая, - вслух сказал главный посол, - князю расскажу, так не поверит он нам. Сам тому не могу поверить. А вы верите, послы другие? - обратился он к спутникам.

-    Нет, не верим, - отвечали они, - боимся, что князь также не поверит. Скажет, мы сговорились сообща, чтоб обмануть его. Что же делать будем?

-    Ладно, подумаем над сим опосля, а сейчас давайте разыщем тех, кто нам нужен, - и они всей гурьбой продвинулись дальше.

Наконец, послы повстречали тех, кто был им необходим и расположились на беседу друг другу напротив.

-   Здравствуйте, послы, - первым обратился к ним человек, очень уж похожий на их князя, то ли глазами, то ли устами, то ли ликом своим.

-    Здравствуйте, люди добрые, - ответили все послы одновременно, а главный продолжил после общего поклона, - пришли мы от нашего князя, Вещего Олега, за наукой разной, а также помытью всякой для содеяния дел художественных
или каких других. Велел наш князь кланяться вам и просить небольшой по­мощи народу нашему, далеко от мест сиих находящемуся в пустоте земной

средь ясного чистого поля и лесов немногих.

Посол прервался на секунду и продолжительно поклонился в знак приветствия и уважения.

Противоположная сторона ответила тем же. Далее он продолжил свою речь.

- Принесли мы с собою дары наши от земли, под нами находящейся. Скуповаты они по сравнению с богатством вашим, но, как говорит наш князь, чем богаты - тому и рады. Что земля дает - то и вам посылаем. Извините, люди добрые, что не смогли нести то все с собою и сыречь все осталось в лодиях наших, по земле на колесах ступающих и ветром от бога нашего Перуна парусом подгоняющихся. Извините за это, не могли принесть все с собою, ибо пешком шли, а
в руках всего не унесешь. Вот только взяли то, что весит немного. Примите пока это от нас, а за другим мы воротимся немедля и если дадите упряжь
какую, то привезем все сюда сразу. Вот вам щит от нашего князя Олега Вещего. Сиим знаком он ведает всем, что доверяет людям другим и защиту свою
личную передает в руки иные, - посол поцеловал щит и передал его ближайшему от него человеку с другой стороны, - возьмите и другие дары более меньшие и по-своему для нас ценность представляющие, - и тут же пере­дали все другое, так же целуя и передавая из рук в руки.

-  Спасибо за дары от князя вашего, - ответил главенствующий с другой стороны, - с большим уважением к нему и вам отношусь. Щит сей, от всей души посланный им, принимаем и в знак наших добрых отношений на воротах града нашего мы расположим. Чтобы знал каждый из людей ваших, что путь в город доступен из них каждому вне всякого ограничения. Будут знать об том и наши люди, и завидя щит такой же с другой стороны, всегда с радостью встречать будут и провозглашать всяко. То значит, друг наш идет, а не враг,
и ему мы всегда будем рады.

-    Спасибо большое за ваше благосклонное отношение к нам, князю нашему и
народу всему, - и послы тут   же поклонились, снимая свои головные уборы и
прижимая их  к  груди.

-    Вижу я, что в местах ваших холода сейчас пребывают, - сказал тот же человек, - наверное, далеко отсюда земли ваши располагаются. Как довелось добраться вам к нашему святому городу, прозванному многими Царьградом, ибо
царь во главе сего города божьего стоит. Но именуется он всеми также Константинополем по имени царя нашего, занимающего по праву свой трон и управляющему всеми от бога самолично.

-   Да, земли наши отсюда далеко пребывают, и холода еще там  стоят. По воде большой весенней мы к вам  только и смогли добраться, а еще пеша шли, волоком суда свои тянули, а затем, когда поле выровнялось, то поставили лодии на колеса под парусами и с ветром двигались вперед далее. Так вот и дошли до стен города вашего, где повстречали незрячего человека, который привел и указал нам путь.

-  Знаем такого. То человек от бога всевышнего нашего. Токмо Бог ему гово­рит что-то, а он исполняет волю его самолично.

-   Как же такое может быть? - удивились послы, - нас ведь также Бог свой послал и ветром, силой воды и другим помогал. Здесь человек ваш богу под­чинен и еще царь ваш, да князь наш вещий? Не иначе, как Боги между собой договорились?

-    Все потому, что Бог один во всем свете, - отвечал человек, - только люди разные его по-разному называют. Он один руководит всеми и вся. Вот в такой вере мы сейчас пребываем. А, что вы скажете по этому поводу? - поинтересовался он.

-    Не знаем, - ответил главный посол, - без князя нашего, вдаль усмотрящего, не можем дать на то ответ вам, люди добрые. Нам об том пока ничего не
ведомо,

-   Хорошо, и не надо торопиться в этом. Так Бог нас учит всему, что на Земле и в небе творится. Вы говорите, что князь послал вас за науками и вспомогательной снедью какой?

-   Да, именно за этим. А еще велел наш князь побыть у вас столько, сколько
нужно, чтоб науки познать и дела перенять какие. Привезли с собой мы мастеровых наших. Они также кое-что умеют, но хотели бы мы, чтобы вы обучили их красоте вашей окружающей, доселе нами не виданной и даже не представляющейся, окромя самого князя нашего, который все это описал заранее пути. За науку и прочее мы все отработаем у вас совместно. Так князь наш учил,
и мы его воли подчиняемся и благодарим заранее за вашу помощь в этом, - послы вновь поклонились.

-   Что ж, я передам слова ваши и просьбы владыке Царьграда нашего. Бог скажет ему как поступить и назавтра ответ мы вам сообщим здесь же. Приходите в это же время, а сейчас мы хотим показать все красоты наши, людьми
простыми сотворенные. Следуйте за нами и созерцайте на красоту всякую.

Гости пошли вслед за хозяевами и вскоре ощутили вовсе какое-то незем­ное присутствие внутри самих себя от увиденного и сотворенного другими.

Спустя какое-то время они воротились обратно к своим лодиям и обсудили все то, что усмотрели в этом сказочном граде.

Так и прошел тот первый ознакомительный день. А с дня другого все и на­чалось по-другому.

С самого утра их пригласили вестовым в город, где тот же человек поведал им о решении царя.

-  Бог не запрещает всякого содействия и труда какого в этом благом деле, - сказал он   гостям, - не запрещает и принять дары ваши, которые будут расположены в музее нашего города и благочинно сохраняться во веки веков, как знак дружбы между нами и взаимной договоренности. Будете жить в нашем городе, место мы вам определим. Лодии ваши подведите ближе к стенам и
укрепите возле них, чтоб ветром или просто так они не сдвинулись. Никто не тронет их без вашего ведома. То есть территория и принадлежность только ваша государственная и на такой же неприкосновенной вы жить внутри нашего города будете. То место, что мы вам предоставляем, будет вашим среди всего нашего.

- Спасибо великое вашему царю и вам всем совместно, а также Богу вашему и нашему. Будем чтить ту доброту вашу и повек не забудем всего и непре­менно передадим обо всем князю нашему, - и послы поклонились,

-    А сейчас пройдемте в места те, где я все объясню вам и перепишу ваши имена, чтобы занести в книгу нашу, повествующую о всяких событиях и
датах  знаменательных.

Так и поступили. А вскоре началось то, о чем было договорено.

Обучение про­должалось около шести лет. Много воды утекло с тех пор, совсем немногое изменилось в Царьграде, и очень изменились люди, прибывшие сюда для обу­чения.

Мастеровые и другие, докладные к такому делу люди стали совсем другие.

Руки их творили словно сами по себе, глаза, казалось, горели живым жизненн­ым блеском, а узоры или предметы, что выходили как их поделки, были просто сказочной красоты.

Изменились и послы, обучавшиеся за это время разным наукам, словесности, рукописному делу и ведению всякого отсчета.

Здесь же ими была получены и знания по поводу целительского врачевания от разных хворей и всякому природному росту живности разной.

Вобщем, по окончанию срока обучения это были совершенно иные люди, возму­жавшие умом и окрепшие той же силой.

Прощаясь, послы говорили:

-   Спасибо великое за науку и добродетель вашу. Повек не забудем сиих благих для нас в уме и душе дней.   Передадим познания сии все народу
нашему и познакомим   его  с  богом  вашим, незаконно усопшем во время страстное.
Великая благодарность царю вашему Константину и самому Богу за все,  ими претворенное в дела и за великую любовь ко всему живому. Не посчитайте

за срам какой приехать в земли наши и полюбоваться красотами, что мы сот­ворим опосля этого посещения. Приглашаем  вас к  себе через время оное,  чтобы вы  воочию убедились в блаженстве дел своих, богом и царем вашим управляемых.

-   Благодарим за приглашение, - отвечали провожавшие, - непременно пришлем
своих людей к вам   и коль будет какая помощь еще нужна, то окажем. Так Бог и царь наш велел и говорил также окрестить опосля земли ваши, коли вы сами добровольно захотите того и всем народом великодушно примите веру сию всеобщую. До свидания, послы великого князя вещего вашего. Пусть, ветер помогает вам добраться обратно так же хорошо, как шли вы под парусами
сюда. Примите в дорогу дары наши, царем нашим князю и всему народу передающиеся как знак верности в дружбе нашей и взаимного доверительного согласия в делах всяких.

Дары были погружены в лодии, и вскоре ветер погнал их в сторону дома.

Через время лодии  уже приближались к Киеву. Весть быстро облетела округу и дошла до ушей самого князя.

-    Слава Перуну, - сказал он, - они вернулись. И вижу я, что лодии их полны доселе невиданных нами богатств, а головы до отказа наполнены их светя­щимся умом. Великое деяние сотворено ими и надо обязательно внести за­пись об том, и создать рукопись об этом походе.

Через время послы уже входили в княжеский посад, а за ними - люди вносили огромное количество равных подарков.

-    Вижу ,что добились того, чего хотел я лично и народ наш в целом своем числе, - произнес торжественно князь, вставая со своего трона и радостно пожимая руки тем, кого посылал, а позже и целуя каждого по отдельности, - хорошее дело сотверено вами, - продолжил Олег после этого, - и я вознамерен возблагодарить вас всех за это и возвеличить, внося ваши имена в рукопись, что напишу обо всем этом. А сейчас, садитесь и рассказывайте мне обо всем. Вижу я, что аж светитесь вы от всего вами в труде добытого. Слушаю вас внимательно. Начинайте.

Долго длилась та беседа, долго спрашивал о многом князь и долго раз­ъясняли ему люди то, что им удалось познать в чужих землях.

-   Да, - выдохнул Олег, - многому вы обучились. Жаль, что  я не мог пребывать вместе с вами и красотами теми любоваться. На себе лично их величие испытать и подвергнуть сердце  свое такому состоянию. Что ж, спасибо вам,
послы мои. Благодарю за службу верную. Будем теперь дела свои сотворять
так, как надобно и достигать свое среди земель наших...

Но судьба самого князя не дала завершить начатое им дело сотворения.

Прошел всего лишь год после вышеозначенного, как он, не удердавшись однаж­ды в седле, упал с лошади, повредив что-то себе внутри, неожиданно скон­чался.

Люди горько оплакивали своего Вещего Олега. Во многом он был схож на самого Бога, ибо, как говорят, не был берущ грех на душу и не старался огородить себя от самих людей.

Ему   так и не удалось составить ту заветную рукопись и многое из того, что он хотел обустроить в своем государстве той небольшой по размеру Киевской Руси.

Но все же при жизни,  тоесть в этот последний год он кое-что и успел.

Князь создал первый на Руси музей близ своего посада, обустроенный в простом тереме. Всякий мог прийти и полюбоваться теми дарами, что привезли из-за моря.

Олег создал все условия для того, чтобы в государстве возникла своя письменность или, как это принято говорить, библиотека. Он, долго размышляя перед этим, но все же заложил первый действи­тельно фундаментный камень в основание будущего Софиевского Собора и создал рисунок по рассказу тех, кто видел новые архитектурные сооружения за морем.

Олег же переименовал свою дружину в полк, и он же воспроизвел первую погранично-заставную службу на границах самого государства.

К сожалению, большего он просто не успел сотворить. Обычный нелепый слу­чай унес его жизнь и лишил его дальнейшего участия в судьбе своего на­рода.

Попозже тот же народ сложил огромную массу   всяких легенд о великом герое того времени, приписывая ему различные чудеса, в том числе, и смерть от своего коня.

Действительно, Олега похоронили рядом с тем местом, где, как и сказано по легенде, он обрел свою смерть.

Но еще раз хочется повторить, что это был реальный нелепый случай или одна из тех диких случайностей, которой практически всегда может быть подвержен тот или иной человек.

После смерти князя и похорон по старинному обычаю рода, народ долго оп­лакивал его.

Никто не решался занять трон княжеского посада. Долгое время он пустовал.

Надо сразу сказать, что князь не успел жениться за время своего правления, так что детей у него, естественно, не было.

Но,в конце концов, нужно же было кому-то руководить всем и занять это место. На общем сходе представителей всех объединенных воедино родовых групп было решено воссадить на престол княжеского отрока Игоря.

Это был воин по тому времени. Немало проводил времени возле самого князя, много знал из его уст и многому им обучался.

Здесь немного надо воротиться назад и указать на то, как развивались другие родовые гнезда от Щека и Хорива.

После объединения и занятия тро­на Кием, Щек и Хорив остались на своих местах в родовых группах, но жили они, конечно, в самом городе в самых первых обустроенных домах.

По истечению некоторого времени и вследствие многих обвалов не устояв­шейся еще насыпанной земли, князья перебрались обратно к своим местам, устроив там свои посадские терема и соорудив подобные горы.

Кий правил довольно долго. Щек и Хорив несколько меньше. Щек был женат, но, как говорят, Бог не послал ему детей.

Хорив же так до конца своих дней и не женился. Потому, в составе этих княжеских групп как таковых прямых наследников не было.

Вскоре после смерти одного князя, а чуть позже и другого, на эти княжеские посады взвелись другие люди из тех же родов, избранные по старому принципу голосования.

Потому-то, на момент смерти Олега, которому шел тридцать седьмой год, особых родственных претендентов на киевский трон не было.

Таким образом, избрав Игоря совместно, люди обрели в нем нового князя и, соответственно, несколько иную родовую совмещаемость.

Конечно, на этом этапе история древней Руси не заканчивается и многое еще будет сказано впереди о том, что было, как и почему в соответствую­щих по типу произведениях.

Этот небольшой пример сделан намеренно для того, чтобы доподлинно указать то, что было претворено ранее и во благо чего вообще творилось.

Каждому народу небезынтересно узнать и проформировать в настоящем свое собственное прошлое.

Но об этом еще будет сказано немало в дальнейшем, а  пока познакомимся с еще одной частью материала, очень краткого по содержанию и вместительного по своему  умоприложению.

"Всякий, кто меня слышит - отзовись"

 

Бог непременно учил всякого в свое время, как правильно понимать неко­торые жизненные события и разную новизну, им или людьми сотворяемую.

Но, увы, мало что доподлинно доходило до других людей именно в том виде, как желал и хотел того сам Бог.

Потому, совсем недавно он принял такое немаловажное для всех решение.

"Пусть, будет так, как каждый в себе понимает это", - говорит сам Бог.

И говорит также по-другому, перенося свои слова в иную форму восприятия  душ людских.

"Пусть, сокровение людское прозреет и взойдет своим светом, одиночно рас­тущим и воспламененным изнутри".

И говорит он то же еще по-иному.

"Пусть, момент определения истины станет моментом определения события каждым, одиночно располагающимся в общей цепи существования". Говорит он же еще и так.

"Пусть всякий, кто усмотрит в себе силу ума своего, доподлинно поймет ее и устремится мыслью своею к своему истинно уложенному уму"

И говорит просто по-русски и от души.

"Всякому, кто хоть что-то желает знать и стремится к какому-то уму, не­пременно нужно понять самого себя и заставить свой ум подчиниться уму
общему, взятому от ума всех совместно и от силы умственной вообще".

Этот слова являются еще одним уроком в мире познания оголтелой тугодумности и неясности ума в определении чего бы то ни было и особо дел, творимых в прошлом как людьми, так и самим Богом посредством единения мысли к их душам.

Они дают понять, что могут по-разному воспроизводиться и говориться, но смысл от этого не потеряют. Важно иметь ум, чтобы понять этот смысл, который заключается во многом, а не только в том, что присоединяется только наружно в виде "глазного" и школьно-приходского или другого познания.

Особое качество данного примера состоит в том, что Бог недвусмысленно говорит о требовании к нам всем одновременно, заключающемся в строгом умственном  возрастании.

И еще одна  особенность -  это символическое знакописание, тoeсть, изре­чения в различных формах содержания человеческого ума.

- Как еще можно сказать вам о том же? - спрашивает сейчас Бог.

- Как отвести беду от нас самих? - спрашиваю уже я сам, как автор всего этого, хотя по сути таковым мало являюсь, ибо помогает в том мне сила разная, состоящая как во мне самом, так и вне окружения телесного.

В этом произведении было много неясностей, много затрудненных для прос­тых людей сложностей высказываний мысли, текущей на расстоянии, как и во все прошлые времена.

И для того, чтобы осознать все то, как раз и нужно прочесть другое из этого же цикла. Это даст самое малейшее представление о том, где мы живем, на чем обустроена наша жизнь и кто повседневно нас охраняет, а порою и руководит, дабы не довели мы Землю нашу до греха тяж­кого в целом  ее разрушении.

Но все же Бог не говорит так:

"Читай и обязательно запоминай прочитанное".  Нет, он говорит другое:

"Читай, понимай, как можешь только своим  умом или  соединенно с кем-то  в своей, другой семье или вообще одиночно. Пусть, ум личный работает и сос­тавляет свою картину существования всего вокруг. Это и будет первоначаль­но правильно. А когда все то состоится, и души ваши просветлеют хоть нем­ного, а взгляд в небо устремится самомысляще каждым, тогда и другое будет понято доподлинно правильно и до ясности определения каждого такого слова. Тогда, каждый человек сможет добиться нужного порядка ума и войдет в общее число умственно состоявшихся существ. Поймите это правильно, без всякого подложного умысла. Никто не хочет вам вреда, тем более Бог, соз­давший вас самих и до сих пор   спасающий от всяких бед. Не хочет того же и человек, воспроизводящий на бумагу все это, а также и многие другие из числа таких же, мною самолично обозначенных. Подумайте об этом, люди, и лучше внимательнее проникнитесь всем тем материалом, что воспроизводится, ибо он - то есть для вас всех сейчас одно спасение, как рука, протяну­тая утопающему. Всякий злой умысел виден и ясен для человека умного. Всякий ум   поймет другой  ум или другого человека, если он ум  или сам человек. Спасение утопающего - дело рук самого утопающего. Это так и есть, ибо руками вашими можно остановить надвигающуюся беду, или хотя бы снизить ее до минимума, сохранив при этом жизни. Моя же, протянутая невидимо рука помощи выражена в знании порядков земных и космических, а также вас самих и всего, что вас же окружает. Любая горошина, на Земле состоящая, Богу вашему известна. Исключение может составить только то, что сотворено уже вами за время маленькой здравости какого ума. Но и на это Богу вре­мени много не потребуется. "Покопавшись" у вас в памяти, он мгновенно вы­делит ответ и удовлетворит любого, кто им интересуется. Скажу откровенно. Мне, как Богу вашему, многое из дел и творений не по душе. Но то дело ваше, людское. Вам его торжествовать или бичевать. Подумайте над моими словами и не спокушайтесь на какую-то временную славу воочию дня настоящего. Настоящая слава - это творения людские, из века в век переходящие и как ценность всегда сохраняющиеся. В это же входит и быт ваш, и устои морали и вековые традиции или что еще, во благо только придуманное и в нем же состоящее по день любой. То есть вечность, переходящая из рук в руки. То есть величина людская, подтверждающая ум и воспроизводящая здравость. Не торопитесь в космос. Космос - то удел другого ума. Животворящего, а не смертопочивающего. До него нужно возрасти. Помните об этом и не перечьте моему сейчас или когда-либо сказанному слову. Я ведь также Человек и мо­гу своим чувствам быть подвержен, как и всякий другой. До сих пор сохранял я терпение и терплю пока суть вашу, мягко говоря, призматическую в отноше­нии деяний неблаговидных до поры, до времени. Нет, я, как Бог, не грожу вам и никогда бы себе такого не позволил. Наказать вас может сама природа, и вы по праву того заслуживаете, если говорить начистоту, ибо сколько сделано всего в угоду чреву ненасытному богатством земли всяким, что просто уму непостижимо. Но это -  моему уму и таких же как я, ибо не один вас охраняю и предотвращаю беды разные, на голову вам ниспадающие благо­даря вам самим, да еще немного космическому окружению. А вашему "уму" это все подвластно, ибо вы до того уже свыклись со всем, что даже не знаете как это значит "по уму", а как "по дури"  большой. Но это я так, к слову, в большей степени к словесному выражению вашему преподношу, чтоб понятие было, а то   вновь невесть как слова мои истолкуете и, как говорят, на доро­гу бросите, чтоб каждый ногами шпынял и ударял больно какого другого, желающего слова те поднять и понять по-своему. Так-то вы и живете, укалывая друг друга и бросая в лицо всю грязь свою низменную. Уж не говорю о гре­хах многих. Как говорят, глаза на это закрываю. Хочу просто спасти вас от гибели неминуемой. Простите уж меня за такие грешные, по-моему слова. Но то, что вижу, то и передаю к вам же на Землю, ибо вы сами того не види­те, и еще хуже -   не хотите видеть или признавать мысль какую, по уму идущую. Ох, боюсь я, и в этом слове поймете по-другому. Хочу еще раз истолковать это. Знайте, что мысль, посланная мною к кому-либо, а вы все подразделяетесь между собой по составу своего внутреннего и внешнего содержания, воспроизводится им по составу его ума, добытого уже наружно, да еще части в прош­лых годах жизни. Правда, это не относится к автору сему, ибо он по-другому все воспроизводит, хотя и первое в нем участвует. Так вот, мысли все -   это одной стороны дело. Только вы совместно или поодиночно их в сторону от себя уводите, предполагая что-то за счет своих познаний, добытых в жизни этой или почерпнутых от других каких источников. Многое из того, что шлю, истолковано неверно. Лишь слово, мысль какую одиночную можно вытянуть из целой гряды строк книги какой. И в этом упущение многих. Скажу и про мир ученый. Многие неверно также идут. Берут только то, к чему слепо пришли или то, что получилось случайно. И  первое, что делают, хотят славу свою зак­репить об открытии каком. А то, что добытое ими впоследствии может завести науку в тупик, вовсе и не задумываются. Самое первое полученное и явное  -  не всегда точное. Об этом нужно помнить всегда. Из-за этого происходят ошибки, которые в медицине особо человеческой жизнью исчисляются. А все из-за чего? Из-за славы, из-за денег, из-за желания быть на высоте, первым, чтобы все восхваляли, кланялись, порою унижались, дабы добыть что-либо свое в деле том, ну и так далее.

Горько созерцать то, а уж сознавать
сколько душ загублено и сколько жизней натуральных погибло - вообще тяжело. Задумайтесь над  этим, люди, в ученый мир пытающиеся войти. Так говорю, потому что ваша наука досель только так называется и самую малость подлинных знаний имеет. Не обижайтесь за мои слова, мужи ученые с разными степенями вашей учености. Посмотрите вокруг. Сколько хаоса, сколько неразберихи во всем. Скажете, это не вы виноваты. Это другие. Те -  простые, и поли­тики еще с ними, ибо не ведают, что творят. Нет, они как раз пытаются что-
то сделать для добра всеобщего, хотя и там много грязи по той же причине приходится. Но ведь знания по всему вы им даете. Вы подтверждаете старое и уже непригодное, вы доводите до их сведения новое, еще не совершенное,
а порою и вовсе пагубное. Именно ваша заслуга в этом, ибо вы есть неглас­ное руководящее звено умом людским на Земле. С ваших слов политики решения принимают, с ваших дел во всех уголках все творимо. Вашим авторитетом ума пользуются все люди и создают общую базу знаний уже для себя. Так что подумайте и вы над всем этим, и не посмейтесь над сиим посланием. Знаю и
так, что подумаете. Но помните. Всяк всякому приходится родственник и брат. Это, если хотите, круговая порука. Никто из этой цепи не выйдет. А значит, ум умом всегда наказан будет. К медицине обращаюсь в лице профессоров и других светил. Трудно вам сейчас, знаю. И причем везде. Многое не разрешено, многое заменить надобно и так далее. Идете по пути верному от тела к душе человеческой. Так и должно быть, ибо ваша наука, прежде всего, в теле людском познается. Но хочу и здесь кое-что отметить. Знайте, душа также
влияние и воздействие физическое имеет. Потому, процессы разные, в организмах творимые, могут не подчиниться закону какому или знанию, добытому в веках практики общей. Для случаев таких к уму из разряда неординарных прибегайте и сопоставляйте все факты и решения. Toeсть, сочленяйте ум со
своими знаниями. Многие пошли    по пути этому, и правильно. Но в то же время не забывайте, что медицина - есть строгая научная дисциплина. Потому, к любому вопросу именно с этим подходите и от всякого, в основном, берите
саму мысль. Практику же сами доводите, исследования проводите и соблюдайте
этику поведения своего, ибо вы есть те, на кого люди в скорое время полагаться будут, как на основную силу по всему и разному. Но не возгордитесь сиим заранее и славою до того не обзаведитесь, как делаете сейчас. Человек человеку должен всегда на помощь идти без всякого на то особого договора. Хочу также сказать вам вот что. Многое из содеянного ранее так­ же неверно и домыслы свои поверните обратно. Начните сначала. Это будет самый верный путь без искажений. Во многом помощь идти вам будет, но в большей степени ум ваш собственным трудом обрастать будет. Так что не  надейтесь на добычу легкую. Каждый в труде своем должен ум тот создать и закрепить за собой навечно. И об этом мы еще поговорим отдельно. Скажу еще немного в адрес тех, кто политикой большой занят. Знаю, дело неблагодарное. Многие не понимают, многим боль это приносит. Но есть в том ваша собственная вина. Как бы это не звучало странно, но все же оно есть недостаток все того же внутреннего образования. Не обидьтесь на такие мои слова и не взыщите с человека пишущего за это, ибо нет здесь пакости какой или злого умысла. Так говорю я, ваш Бог, а кто если в меня не до кон­ца верит, то попытайтесь хотя бы соблюсти правила общего приличия, а не создавать какую-то угрозу в знак подтверждения предыдуще мною указанно­го. Не для того я посылаю открыто все это, чтобы кто-то страдал. Помните об том и задумайтесь о моих словах. Многим вы обязаны и мне, и самим людям за ваше продвижение. Учитесь потчевать их тем же, хотя бы в умствен­ном отношении, да подтверждайте это материально иногда, а то вы так скуд­ны ко своим народам, что впору какой-то грозе разразиться внутри вас. Знаете ведь поговорку. Сытый голодному не товарищ. Он ведь никогда не по­ймет другого. Скажете, мы все то прошли сами. Правильно. Но прошли именно для того, чтобы другие от этого не страдали. А получается наяву, что нао­борот. И еще одно вам скажу. Все ваши кнопки оставьте в покое. Никто не имеет права к ним прикоснуться. Знайте, что всего 22 ракеты всю Землю по­губят и создадут на ней то, чего вы сами  даже еще и не представляете. Кого боитесь, спрашиваю?  Самих себя. Я ведь вас создавал не для боязни, а для жизни всех по-разному. Может и плохо, что так. Были бы вы одного цвета - так может было бы по-другому как-то. Хотя нет. В одном даже малень­ком государстве не можете найти язык среди одинаковых. Значит, нет моей в том вины и виновны вы сами. И хотел бы я сказать вам, да и остальным вот еще что.

Земля - то есть принадлежность общая. Так же, как и то, что в ее недрах сохраняющееся подчинено всем. Всяк имеет право на все. Это не анархия какая-то, а закон жизни совместной, а если вы хотите превратить ее в жизнь одиночную, то сразу могу сказать, что из этого ничего не вый­дет. Либо будет жизнь на Земле, либо ее не будет в лице исполнения людей. Это не простые и пустые слова, сказанные мною в обиде или по какому-то внутреннему срыву. Знайте, что к этому все имеется или, как вы любите гово­рить, все подготовлено. Причем, как я и сказал, вами самими за весь век вашего существования. Спросите, что делать вам - отвечу. Но не сейчас, а нес­колько позже. Будет у нас время еще поговорить и, как говорят, что вспомнить. На сиим прощаюсь со всеми разом и оставляю за автором право поды­тожить речь мою и все написанное целиком. До свидания, люди, или до скорого, ибо вижу я со своей высоты, что уж недолго мне ждать придется".

Вот и завершена  эта книга в своем мало литературном исполнении, так как по большей части она относится к иному роду пополнения человечес­кого ума каким-либо знанием.

Раздел этот недвусмысленно обозначен «Циклон» и я должен по сути своего дела внести кое-какую ясность  во все это.

Земля переживает избыточный период давления светотепла. В результате это­го, а также многого другого, содеянного непосредственно людьми, над плане­той, как говорят, сгустились тучи.

Тучи грозные и, соответственно, несущие в себе мощь какого-то заряда в исполнении  природных величин.

Вот из этого, в первую очередь, и нужно всем исходить, ибо, как я понимаю сам, это и  есть первое предупреждение о готовящемся обрушиться на нас экологическом бедствии.

Как скажется на разных территориях этот "Циклон" мне самому конкретно неизвестно. Могу только предположить  так     же, как и все другие люди, про­живающие где-либо.

Остается только ждать и надеяться, что грозовая туча не  особо причинит вреда, а стихия нанесет самый минимальный ущерб.

Бог велел нам думать и по времени условно ограничил. И не думаю, что думы наши должны затянуться надолго, словно вопрос какой жизненный в парла­менте государственном.

Природа шутить не любит. И мы все об этом знаем. Потому, как Бог и говорит, следует поторопиться в этом и принять единозначное решение.

И не только русским, украинцам и белорусам, но еще и тем, кто уже по праву добился чего-то и стремится к лучшему в дальнейшем.

В завершение ко всему сказанному хочу продекларировать по этому поводу несколько строк от самого Бога, принимающего непосредственную участь во внесение изменений в наши судьбы. Говорит он так:

"Скажу я вам вот что, люди. Гроза будет и большая. Тучи сгустятся над мно­гими. Дожди зальют многих, и много водой самой вреда причинено будет. Но хуже всего этого будет засуха большая, которая  наступит и доведет всех до изнеможения. Задумайтесь надо всем и приготовьтесь к этому. Пока есть у вас время. По сиим ставлю точку в этой своей речи и во всем произ­ведении целиком. Знайте, Бог - он вездесущ и всякого защитит, кто за ним пойдет, и мысль его благую и здравую унаследует. Верьте тому, люди, и не угнетайте мыслью себя о том, что близок конец света вашего. Он рядом и свет тот можно спасти вашими руками и головами с мыслями. Помните о том и соблаговолите пораскинуть своим умом. Не хотел бы я видеть всего того, что говорю сейчас сам, но коль вы допустите это, то значит, так тому и быть. У каждого есть свое дело, и он его должен исправно выполнять. Только не забудьте, что кроме дела того, еще и ум имеется, который должен вами и делом управлять, благо для всех, а не только вас самих создавать. Вот и все мое слово. Сохраните его в себе и примите ближе. Так будет луч­ше и вам, и мне, как Богу вашему единому. И так будет лучше самой Земле, как планете вашего общего деторождения. Уважайте себя и уважайте все то, что умом извечно зовется. Это и есть мое последнее здесь слово. Не прощаюсь и не говорю "до свидания", а говорю "до скорого", ибо вижу уже день тот и час, и вижу грозу, к вам всем совместно приближающуюся, и способную приб­лизить многих  аж  до самых небес".

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                     СОДЕРЖАНИЕ

Слово автора…………………………………….3

Вступление……………………………………….7

Часть  первая  

ЭСТАВЕРОН

Глава  1  Человеческое обозначение…………17

Глава  2  Полинезит…………………………….35

Часть  вторая  

АНАМНЕХОН

Глава  3  Розовая змея…………………………57

Глава  4  Анамнехон – творец…………………83

Глава  5  Анамнехон – сказочник…………….119

Глава  6  Расцвет. Анамнехон-тутхенамон….141

Глава  7  Фараон. Анамнехон – великий.

               Анамнехон – судьба…………………183

Часть  третья  

ЗАВЕРШЕНИЕ

Глава  8  Завещание.

               Путь одинокого народа……………..231

Часть  четвертая   

ЦИКЛОН

Глава  9  Опережение………………………….309

Глава 10 Ниспослание. Состояние ума………341