Дракон севера

Ночь опустилась на маленький уральский городок, быстро вошла в свои права, укутав все вокруг прохладой, развеяв дневное пекло. Тьма укутала своим покрывалом дома и деревья. Морфей захватил в свои объятия всех жителей, позволяя смотреть разные сны. Играя со своими ночными гостями, так как ему вздумается.

Но не все попались в сети грез. Я, Ярослав, обычный парень пятнадцати лет с россыпью веснушек на носу и рыжими волосами, и не думал спать. Я лишь притворялся что сплю, ожидая, когда же моя мамулечка, наконец, оставит меня одного и пойдет спать. Ведь ей завтра на работу с утра пораньше. А он сидит тут со мной, баюкая меня как маленького. Так же как и в пять поет мне колыбельную. Ее голос пропитан нежностью.

Баю - бай, усни мой мальчик,
Ночь пришла, а день всё дальше,
Тихо песню пою - колыбельную.
Не зови ты мишку папой,
Не тяни его за лапу.
Это мой видно грех -
Папы есть не у всех.

Она любит меня. Я не просто знаю, я чувствую это. Ее теплая рука гладит меня по голове, шепча о том какой я у нее огонек маленький, и все мои горести рассыпаются, словно их никогда не существовало.

Спи, цветочек аленький,
Я с тобою рядом -
Будет всё у нас хорошо,
Будет всё у нас хорошо....

Колыбельная спета, мама склоняется и целует меня в нос. Чувствуя это, я как обычно смешно морщусь. А она улыбается, я это знаю. Еще пара минут и укрыв меня одеялом, тем, что она сама сшила для меня из старых лоскутков, она уходит в свою комнату. Я слышу как, тихо скрипнув, закрывается дверь.

А я вместо того чтобы укрывшись с головой одеялом сопеть, поднялся с кровати, устроив под одеяло подушку, устроился на подоконнике и посмотрел на небо затянутое темным покрывалом с пришитыми на него звездами и диском луны. Мне казалось, что эта чернота движется, и дышит, словно живая. Ко всему прочему завывающий в кронах деревьев и у металлических шпилей на крышах, ветер, превращался в вой зверя. Всего один взгляд на знакомый дворик, и вот, он легко превращается во владения чудовища, которое как водится в страшилках, обязательно притаилось за спиной, и поджидает удобного момента, чтобы напасть. Тени от ветвей в свете фонаря, словно чудаковатые плотоядные лианы, расставившие свои цепкие усики, желая поймать себе обед, устрашали меня. Представил, как они движутся и подбираются ко мне, и по спине бежит табун мурашек. Внутри расползается холод. Но разве это остановило мою фантазию? Конечно же, нет.

Вот мой воображаемый монстр с шипастым гребнем, откуда ни возьмись, появляется на своих охотничьих угодьях, и бесшумно крадется к жертве, сметая все препятствия что встречаются на его пути. Тут и высокая гора, и зыбучие пески, и шаткий мост. Но для зверя нет преград, он продолжает свою охоту. Подкрадывается к тоненькой и грациозной как лань девчушке, похожей на Ленку из соседнего подъезда. И…

«Хвать!»

Красавица поймана в тиски мощных челюстей монстра, сжата в острых зубах. А монстр с победным ревом скрывается в берлоге, унося добычу...

От таких игр воображения, по спине бегут мурашки, адреналин заставляет кровь бурлить так же сильно и жарко, как лава бурлит в жерле вулкана.

«Эта расфуфыренная задавака сама виновата, нечего было строить из себя супер модель, только потому, что года назад, попала в рекламу и на обложку нашего местного журнала.… Тоже мне, звезда.… Вот хотя бы в воображении могу не спасать ее…»

Злюсь, а отчего и сам не знаю. Уж точно не потому, что эта белобрысая зазнайка нравится мне. Нет!

Пожимаю плечами и закрываю глаза, откидываю голову, назад прислоняясь к холодной, каменной стене. Я мог бы так просидеть целую ночь, фантазируя, иногда вздрагивая от воображаемых приключений, но судьба распорядились иначе. Тьму за окном прорезал яркий луч света, а по ушам ударил жуткий писк. Я вздрогнул, испугавшись, да так, что чуть не рухнул с подоконника на пол. Сердце, буквально, рухнуло в пятки.

- Что это?

Вопросил я. Но кому я задаю вопрос? Мама спит. А у меня нет ответа.

Смотрю на пульсирующий свет, что льется в окно, щурясь и закрывая руками уши. Жуткий звук причиняет боль. Голова кружится. А я не понимаю, почему меня накрывает кромешная тьма.

Вынырнул из тьмы, пытаясь понять что произошло. Задаваясь миллионом вопросов. Почему никто кроме меня не слышал этот жуткий звук? Не видел этот неестественно яркий свет? Почему моя мамочка не проснулась?

* * *

Ночь опустилась на землю и в другом мире, кутая чернотой утопающий в зелени городок, окруженный густым лесом.

Городок с высоты птичьего полета похож на тугую спираль. Богатые кварталы окружали старый замок на холме, как бриллианты к большому кристалу. Это величественное строение было построено около двух тысяч лет назад, когда в этих землях правили гордые сыновья драконов. Но теперь эти существа стали землей и пылью. Не живут они больше среди людей, не пьют их кровь как вино, не бороздят воздушные пространства…

В стороне от главных улиц начинаются кварталы ремесленников, на окраину, к великой стене оттеснены домики бедняков. Среди которых выделяется один дом, старинный, в два этажа. Он принадлежит магу-целителю, который вопреки здравому смыслу отказался переезжать в центр.

Из дома слышны диковинные напевы, разбавленные странным, но мелодичным бульканьем.

- Ла-ла-ла акадоооо… - слышится, потом громкое бульканье и вспышка света озаряет окрестности. Пара мгновений и непроглядная тьма вновь опускается на город, из-за чего на расстоянии вытянутой руки, ничего нельзя рассмотреть. Эта чернота словно живая, пульсирующая, рассеиваемая лишь лунным светом. В этом свете, самые безобидные предметы превращаются в монстров. А тени приобретают невероятные формы.

На улицах нет ни души. Все люди, живущие в этом странном городке, давно разошлись по домам, да плотно закрыли окна и двери. В полнолуние никто не решится разгуливать по городу и его окрестностям. В лесу завелся зверь, сильнее и свирепее всех прочих. Еще ходят слухи, будто бы нурские драконы, объединившись с изгнанниками, планируют развязать войну. Не мудрено, ведь на их гиблых землях нет уже ничего, ни воды, ни пищи. Там почва пропитана ядом. Ни одно дерево, ни одна травинка там не прорастает... Ужасное место. Хорошо, что до этих земель много дней пути.

А в городе ночь. Лишь ветер летает, скользит по крышам домов, кружится над башнями дворца, и у церковного шпиля. Завывает в колокольне, качая колокол, Шелестит листьями розовых кустов в саду главного магистра. Пугая несчастного котенка, прижавшегося к стенке опрокинутого ящика. Подкидывает пыль и сухие травинки с мощеной дорожки, а черный котенок все прижимается к ящику, словно это его спасение.

«Бам!»

С крыльца падает пустой ящик, котенок вскакивает на все четыре лапы, видит у крыльца черную тень, прижимается к земле, желая слиться с ней в одно целое. Замирает, наблюдая, как страшная тень движется. Каждый шаг, каждый звук издаваемый зверем, который тяжелой поступью надвигается на котенка, пугает. А от пронзительного взгляда кроваво-красных глаз монстра, кровь стынет в жилах. Жуткий зверь замирает у фонтана, а в водной ряби отражается серебряный диск луны, которая только что выплывший из-за темного облака. Тишину в эту же минуту разрывает вой, который проноситься по всему городу.

Маленький котенок срывается с насиженного места и со всех ног несется прочь. Не разбирая дороги. Малыш видит, как просыпается весь город, как в окнах загорается свет, и люди осторожно выглядывают из домов на улицу. Да теперь уж не до сна всем жителям городка Ингвильд.

А котенок бежит дальше, удаляясь от лавки плотника, на его пути вырастает обветшалый дом у опушки леса. Дом отбрасывает длинные мрачные тени. Витые решетки на окнах, давно покрылись паутиной, по которой ползали большие пауки. Краска облупилась, и кое-где проглядывала ржавчина. Темные стены, потеряли былую красоту. Массивные, чуть покосившиеся колонны, придерживающие козырек крыши над парадным входом, покрыты сухим плющом, и в темноте кажутся шевелящимися змеями.… Устрашает.

Тишина, нарушается лишь серенадами насекомых. Котенок остановился, и замер, прислушиваясь к каждому звуку, каждому незначительному шороху. Жуткий зверь с красными глазами остался где-то там, позади. Он теперь проблема городской стражи. А у маленького усатика появилась новая проблема. Дорогу когтистому малышу преградил человеческий детеныш. Появился словно бы из воздуха. Да еще и плюхнулся, чуть не придавив.

- Мяу!

Возмутился черный разбойник. Высказав в этом коротком звуке все свои чувства.