Цветы ненастья Глава 8

- Дима? Димочка, это ты? Живой, здоровый? Не раненный? - встревоженный женский голос скороговоркой раздавался в телефонной трубке.
- Я, Марина! У меня все нормально! Как вы там? – Дима с раннего утра уехал в райцентр и с почтамта звонил жене Черкеса – Марине.
Все-таки ее телефон уже не должны были прослушивать. После гибели мужа она долго не могла прийти в себя. Они с Валькой каждый день приезжали к ней. Ребенка на всякий случай отправили к ее родителям в другой город, а перед домом всю ночь дежурила машина с двумя бойцами, и двое находились внутри, вместе с прислугой.
Через несколько дней, немного успокоившись, Марина начала оформлять визу и вид на жительство в Испании, где у Черкеса была куплена роскошная вилла у моря.
- Я не могу жить в этой стране! – устало говорила она. – Я всего боюсь! Боюсь за своего ребенка, за своих родителей, за себя наконец… Боюсь выходить в город, на улицу, в магазин. Я устала от агрессивных взглядов, грубости, хамства, хмурых неприветливых лиц!
А соседи? Либо спекулянты, барыги, ни о чем кроме своих прибылей не думающие, либо вороватые подлые чиновники, либо менты – твари продажные. Чуть урвали копейку – строят, строят, строят… Себе, детям, родственникам. Все им мало, как с цепи сорвались!
В глазах, кроме денег, ничего нет. И жены у них… Одного поля ягоды! Друг перед другом выделываются, у кого шмотка, или муж, или машина круче. А в душе все сгнило давно!
Я уеду, Дима, я не могу здесь. Сергей нас обеспечил, как знал… - она бессильно плакала. – Я хоть сына воспитаю в нормальной стране, в Англию учиться отправлю! Пусть хотя бы он цивилизованным человеком станет!
- А мне не надо ничего! У меня все уже было – и муж и любовь… - зарыдала безудержно.
Они с Валей уже и не знали, чем и как утешить ее.
- …Ужас, Дима, сплошные новости! Все продолжается. Вчера вечером на мосту через Иню, Флинта расстреляли! Как в американском боевике… Остановились на светофоре, тут же мотоциклист подскочил. Весь автоматный магазин в упор выпустил! Трое насмерть, четвертый в тяжелом состоянии, в реанимации. Флинт сразу скончался, девять пуль в него, все смертельные – так ему и надо, подонку! Это он Сережу заказал!
- Марина, откуда ты все знаешь?
- Слушай, Дима! Давай, только между нами. Я вообще много чего знаю, и в курсе практически всех ваших дел! Сергей от меня ничего не скрывал. А сейчас… Ведь Иваныч – мой дядя родной, с раннего детства мне вместо отца! Ты же не знал?
- Не знал, Марина! – он был сильно удивлен.
- Ну вот… А тебя Слава заказал! Эта мразь всю кашу заварила! Сейчас в бегах. После того как Нугзара убили, он сильно разнервничался, заметался, понял, что один, без поддержки остался.
И Флинт, и Аркан, и все остальные его просто кинули, использовали как тряпку и выбросили в мусорное ведро! Да еще и с презрением к нему! Ты же знаешь, какие непомерные амбиции у него? Закипело все, понял, что остался ни с чем, что проиграл, и вы ему его долю не отдадите! Вот и задергался. Тебя убрать решил, а Вальку – первого по подозрению в убийстве Нугзара закрыли! И ролик на ТВ, и статья в газете – Славина работа! Ну, а вас бы не стало – он один, и опять руководитель! Парням вашим на уши присел бы, а везде своих людей поставил. И в городе тогда уважать будут…
- Только, Димочка, как тебе повезло-то? Там девушка была?
- Да, Марина! Это она меня спасла! А что с Валей?
- Да с ним нормально! Подержали недельку… Денег ребята подвезли, Иваныч через свои связи помог. Сегодня к обеду будет дома. На него у ментов нет ничего, да и Валька с ними в хороших отношениях. Ты же знаешь, какой он шебутной! Понимает, что лучше не ссориться.
- Слушай, Марина, а Иваныч про Калгана, ничего не говорил? Его-то, кто заказал?
- Про Калгана – непонятно пока. Но то, что все из-за «Парадиза» - это наверняка! Он же вам сорок процентов предлагал?
- Да! А ты откуда?.. Ах да, извини…
- Дима, ты хоть и в розыске, но никто тебя не ищет и искать не будет. Ты пока не торопись, отдохни еще, но лучше бы в ближайшее время в городе появиться…
- Я приеду, Марина! Надо и с Иванычем и с Валькой все обсудить! Что-то у нас весь город трупами завалили.
- Это все Слава начал! Вот вы и решайте по нему. От него теперь всякого ждать можно! Он сейчас как загнанная крыса – на все способен! И еще, Дима! Будь осторожен! Ладно?
- Хорошо, Марина! Ты меня прямо удивила сегодня! Может тебе делами заняться?
Она помолчала немного, и тяжело вздохнув, ответила твердым голосом:
- Я обычная баба, Дима! Все, что мне надо – это спокойствие за моего ребенка и родных. Я не могу быть злой, жесткой, я не могу принимать важные решения, руководствуясь лишь логикой и здравым смыслом, а не сердцем и жалостью. Я не могу управлять, подчинять, ломать через колено, навязывать свою волю… Я хочу свободно дышать. Может быть… Может быть когда-то еще и… любить смогу, - она горько заплакала.
- Я женщина, Дима! Я не создана для мужских дел! Мне всех жалко. Даже убийц моего мужа! Что они получили от этого? Что? И Нугзар и Флинт – мертвы! Славе - недолго осталось… Зачем все это надо было начинать? Зачем? – она громко и горестно рыдала. - Пожалуйста, Дима! Вы с Валей одни у меня остались! Берегите себя!
- Да, Марина! Не переживай за нас! Я в ближайшее время в городе буду, к тебе обязательно заскочу!
- До свиданья, Димочка!
- Пока, Марина!
Он вышел с телеграфа крайне удивленный и взволнованный. Оказывается, Марина в курсе всего! А Иваныч?!. Ничего так новости!..
Дима возвращался в Знаменское по пыльной проселочной дороге. Гнал машину, беспрерывно раздумывая, размышляя над полученной от нее информацией.
- Ну, Слава! Не зря Черкес его убрать хотел. Не было бы проблем тогда! А сейчас вообще без всего остался! Прячется где-то… - он вспомнил взорванный «Крузер», расстрелянную, всю в осколках разлетевшегося стекла и следах от автоматной очереди, комнату, забившуюся на кухне в угол, сжавшуюся от страха Ольгу…
Мысль неожиданно вернулась к сегодняшней ночи. Наконец-то, им никто не мешал! Что это было – он не мог даже слов подобрать. Какой-то полет, бесконечное парение, необъяснимые провалы в памяти, абсолютное головокружительное ощущение жажды, ненасытности, безраздельной радости. Он был с ней, растворялся в ней, покорялся ей, всецело наполнялся восторженностью. Видел ее, осязал, взрывался вместе с ней, оставался в невесомости, пылал, плавился…
Это были невероятные, чудные мгновения, бесподобные минуты, сладостные часы. Наслаждалась душа, сердце переполнялось, сознание жило только ощущениями. Он не помнил кто он, где он… Знал лишь, что он с ней, и теперь уже навсегда!
А на душе было легко и празднично. Несмотря на тревожные вести.
- Все же грохнули Флинта! Доигрался в свои воровские понты! Не туда, видимо, полез. Не по чину задумал кусок проглотить! Что же там за люди такие на «Парадиз» глаз положили? Всех в расход… По логике – Аркан следующий. Что-то, правда, не город, а гангстерская столица.
- Эх, Оля! – он опять возвращался к воспоминаниям о ней. – Может и нам в Испанию? И забыть обо всем! Просто жить! И любить! Деньги есть, может бизнес, какой, там открыть?
Нет, нельзя уезжать! Вспомнил Валюху, своих парней… Не смогу я их бросить! Надо держать, что есть. Времена наступают непонятные. Все соображают – если раньше не перестреляют друг друга, то через несколько лет все равно, такого раздолья уже не будет! Менты да чинуши все под себя подгребут. Правильно Саня-Азиат говорил…
Впереди показались стоящие на отшибе первые дома Знаменского. «Спринтер» резво мчался по единственной дороге через село, поднимая за собой высокий шлейф пыли. Дима с интересом рассматривал стоящие по обеим сторонам шаткие деревянные строения.
- Вот ведь люди здесь, живут как-то! Никому, в общем-то, не нужные. Сами по себе. Пьют. Молодежь очень жаль, нет у них здесь никакого будущего. Да и в городах тоже, ну что за перспективы? Менеджером в супермаркете? Или на рынок, китайский ширпотреб продавать? Наркоманов полно… Что за страна?
Опять мысли обращались к Ольге. Все-таки надо, со временем, уезжать отсюда! И Анечку забирать! Тут не только у людей – у всей страны нет будущего! Будто проклята она! Что ни делаем, все не так, все неправильно. Цивилизованный мир над нами смеется! И боится. Потому что непредсказуемые… Чуть что – сразу ядерными ракетами угрожаем. Есть такое у нас – на всех наплевать, а в первую очередь на себя, на свой народ, на своих детей, на свое будущее! Тащат, тащат, тащат… Кто ворует – тот живет! Потом за кордон. Нефть, газ, ископаемые – у кого воруют? У будущих поколений! Ничего в страну не вкладывают! А народу, у которого это будущее крадут, просто иногда бросают подачку – все, живите и не дергайтесь. Хлеба с маслом хотите? А комбикорма не желаете? – вспомнился несчастный Макей.
- Эх, жаль парня! – и сразу вопрос. – Ну а я с такой жизнью, как бы я поступил на его месте? – и все, ответа не нашлось. – Может быть и так же…
- Оля! Оленька! Единственное, что еще отобрать не могут – так это любовь! И то, извратить все стараются, изгадить! Превратить высокое в грязь!
- Ну почему мы так живем?

Показался дом Ольгиных родителей. Уже родной… Вдруг Дима насторожился. И сердце, будто пламенем обожгло – возле ограды стоял серебристый «Паджеро».
Он неожиданно растерялся, не зная как поступить. Пока думал, размышлял – промчался мимо съезда с дороги. Заметил, как идущая с полными ведрами по двору Анюта, с удивлением смотрит вслед удаляющемуся «Спринтеру». А он все глядел в зеркало заднего вида, пока джип не скрылся за пыльной пеленой.
- Что же дальше? – Дима знал, что это приехала мама Антона – Елена Сергеевна. Ольга рассказывала ему о ней. О том, какая она хорошая и добрая, как она сняла и оплатила ей квартиру. Стоп! Квартира! Как все там разнесло автоматной очередью! Ну, точно! Как он мог позабыть! Ведь хозяйка сразу к ней обратилась! Просто она беспокоится об Ольге, вот и примчалась. Но ведь тогда она и обо мне должна догадаться. Она женщина со связями, наверняка менты ей какую-нибудь страшную версию выдвинули. Вот она и заволновалась!
- Мне-то теперь, куда? – видеться с мамой Антона не хотелось. - Что она обо мне подумает? Теперь и Ольгины родители все узнают! Как неудобно! – он свернул с дороги и пробирался сквозь заросли кустарника к озеру, к тому месту где они загорали с Аней. – Надо мысли в порядок привести. Обдумать все. Ничего так, день с новостей начался!
Он оставил машину и, пройдя немного сквозь густые дебри, оказался на небольшой уютной полянке. Скинул рубашку, присел на перевернутую лодку и, глядя на сияющую под солнцем зеркально неподвижную гладь озера, принялся неторопливо размышлять.
Прошло совсем немного времени. Внезапно послышался шум двигателя и Дима с удивлением увидел, как с пригорка, в направлении его полянки, спускается «Паджеро» с водителем и пассажиром на передних сидениях. Подъехали совсем с другой, удобной стороны, и сразу заметили его. Джип остановился. Вышла Елена Сергеевна, одетая в элегантный брючный костюм, осторожно ступая высокими каблуками по мягкой траве, медленно направилась к нему. Аня осталась в машине и издали весело и ободряюще махала ему рукой. Он накинул рубашку, вскочил смущенно на ноги…
- Здравствуйте, Дмитрий! – она приветливо протянула ему руку. – Я Елена Сергеевна, мама Антона… - красивые зеленые глаза смотрели на него изучающим взглядом, немного настороженно, но мягко и добросердечно.
- Здравствуйте! – Дима, видя ее благожелательное настроение, сильно покраснел и замялся, осторожно пожав ее ладонь.
- Давайте присядем. Мне хотелось бы поговорить с Вами.
- Да, да… конечно.
Они сели рядом на выжженное добела перевернутое днище лодки. Помолчали немного, с интересом наблюдая, как по озеру рядом с берегом идиллически проплывает гусиный выводок.
- Прямо сельская пастораль! – Елена Сергеевна с удовольствием подставляла лицо солнечным лучам. – Хорошо здесь! – она немного волновалась и не знала с чего начать разговор.
Дима растерянно помалкивал и чувствовал себя совершенно стесненным. Он даже представить не мог о чем будет беседа. Казалось, он не имел никакого права так рано полюбить Ольгу, пока еще память о погибшем женихе свежей не затянутой раной остро обжигала ее душу. Когда сидящая рядом женщина, мать, только что потерявшая своего единственного сына и так много сделавшая для его невесты, вдруг узнает, что она уже, так быстро, так непредсказуемо, торопливо, нашла себе нового мужчину! Было ощущение, будто забрался в чужой дом и похитил оттуда что-то сокровенное. Будто сделал то, чего ни по каким нравственным и этическим нормам делать было нельзя. Будто совершил непристойный, отвратительный поступок и был пойман за руку.
- Что у меня за мысли? Ведь я же люблю ее! Я ничего ни у кого не крал, откуда все это берется? Почему я не могу смотреть в глаза этой женщине? – он отчаянно боролся с раздиравшими его противоречиями.
- Вы знаете, Дима… Можно Вас так звать? – он согласно кивнул головой. – Я наводила о Вас справки, интересовалась, что Вы за человек… У меня, как понимаете, связи не только в правоохранительных органах... Я спрашивала о Вас, естественно не открывая цели моего любопытства, у Сергея Арканова. Он характеризовал Вас исключительно с положительной стороны.
- Аркан - Ваша крыша? – Дима несколько успокоился. Все же ее доброжелательный тон и теплый участливый взгляд, сильно воодушевляли его.
- Ну, наверное, это так у вас называется… - она слегка поморщилась. – Сергей немало помогает нам с мужем по бизнесу.
- Вы извините, пожалуйста, за квартиру! Я все возмещу!
- Ну что Вы, Дима! Там уже сделали ремонт и вставили новое окно. Мебель я сама выбрала и купила новую. Квартира так за Ольгой и остается, пока не закончит институт. Все это мелочи и не стоит об этом говорить. Вы-то с ней, каким чудом уцелели?
- Она в это время в кухне была. А как я живой остался – сам не знаю!
Елена Сергеевна внимательно, с прищуром смотрела на него.
- А Вы красивый! И сильный! Чувствуется в Вас энергия, жизненная сила. По возрасту, Вы как Антон… Я понимаю Олю… - она внезапно прослезилась. Достала платок. – Ведь и он был полон сил! Молодой, красивый, безумно влюбленный… - она вдруг громко зарыдала, закрыла лицо руками. Ей очень непросто давался разговор.
- Почему все так получилось? В самом расцвете!.. Теперь Вы… на его месте, с его невестой, – слова еле слышались, плечи горестно сотрясались. – Дима!.. Вы любите ее? – заплаканные глаза смотрели широко и требовательно. Такие глаза никак нельзя обмануть, схитрить, уклониться от ответа. Такой взор глубоко проникает в душу, просвечивает ее насквозь. Это проницательный взгляд знающей женщины, убитой горем матери, просто умного и мудрого человека.
Он почувствовал как у него самого защипало в глазах, в горле пересохло. Слов не было… Все же нашел в себе силы, произнес хрипло:
- Люблю! Люблю больше жизни!
Елена Сергеевна внезапно крепко обняла его и, уткнувшись в плечо мокрым лицом, долго, с каким-то облегчением, плакала.
 Ему было очень и очень жаль эту, столько пережившую женщину, совершенно разбитую горем, но невероятными усилиями державшую себя в руках. Он положил ладонь на ее плечо, пытаясь хоть как-то успокоить. Очень тяжело было на сердце, хотя и понимал, что она не осуждает ни его, ни Ольгу.
- Я когда узнала о стрельбе по Олиной квартире, никак не могла поверить! Мне казалось – это какое-то недоразумение, чудовищная ошибка. В чем может быть замешана молодая девочка, чтобы по ней из автомата? Сразу помчалась к Геннадию, прокурору города. Он мне все объяснил. И про взрыв Вашей машины, и про то, что Вы подозреваетесь в убийстве! Я никак не могла понять, какая связь между Вами и Олей? Единственное, что меня успокоило – то, что не нашли следов крови, и значит никто не был ранен. Всякие мысли приходили в голову… Расспросила о Вас Аркана – он уверил меня, что Вы не убийца, а Вас просто подставляют. Убедил, что Вы порядочный человек. У меня хотя бы тревога немного утихла. Мужу обо всем рассказала, не смогла держать в себе… И все же сильно разволновалась, приехала.
Оленьку увидела, живую, здоровую, обрадовалась! А у нее глаза сияют!.. Все мне рассказала, с самого начала, все подробности о вашей встрече. Я все понимаю, Дима! Такую девушку нельзя не любить! Вы же не виноваты… - она выпрямилась, долго вытирала глаза. – Простите, Дима! Не смогла сдержать себя… Ведь дала себе слово – не плакать! Извините, пожалуйста!
- Да что Вы, Елена Сергеевна! Я думал, Вы ругать нас будете. Осуждать!
- Ох, Дима! За что же Вас осуждать? Ведь вы молодые! Живые… Какое я имею право вас в чем-то обвинять? Что же теперь, в монастырь ей уйти что ли? Я верю Оленьке, она необдуманного поступка никогда не совершит!
- А она ведь очень сильно любила Антона! – ему хотелось как-то ободрить, помочь успокоиться этой необыкновенно разумной, рассудительной женщине. Чувство благодарности к ней, ее поступкам, ее мнению, наполняла сердце. – Вы знаете, он чуть не каждую ночь во сне приходил к ней!
- Да что Вы, Дима?!. Нет, она ничего не рассказывала! Бедная девочка! Сколько пережила! – Елена Сергеевна очень удивилась. Смотрела на него встревоженными глазами. – И как же вы?..
- Нам старец Феодосий помог! Теперь все в порядке.
- Слава Богу, Дима! Она и так настрадалась бедняжка. Все на ее глазах… В больнице с трудом к жизни вернули, боялись с рассудком проблемы будут. Все выдержала! Берегите ее, Дима! Вам бесценный дар достался…
- Спасибо, Елена Сергеевна! Не ожидал, что у нас с Вами такой разговор получится! За меня не беспокойтесь – я ее никому не отдам, от всех несчастий и невзгод отгорожу, на руках носить буду, все, что смогу для нее, любое желание, прихоть… Я ведь тоже в жизни кое-что повидал. И в людях разбираюсь! И женщины… Ни одна ее мизинца не стоит!
- Я верю Вам, Дмитрий, и от души желаю счастья! – она серьезно смотрела ему в глаза. – Но скажите… Я, в общем-то, из-за этого сюда приехала… Скажите, Вы знаете, что Ольга беременна?
У него от непроизвольного изумления вытянулось лицо. Вся противоречивая гамма чувств отразилась на нем. Он даже не знал, как отнестись к столь удивительной и неожиданной новости. Сидел, опустив плечи, и долго молчал, обдумывая ситуацию.
- Я не знал об этом! – медленно произнес охрипшим голосом. – Только… Что это меняет?
Елена Сергеевна внимательно наблюдала за его реакцией. Хотелось понять, как он воспримет это известие и как отнесется к будущему ребенку.
- Спасибо, Дима! Я рада, что не ошиблась в Вас! Ведь это ребенок Антона и я очень желаю, чтобы у Вас не было к нему предвзятости. Не прошу, но очень хочу, чтобы Вы любили его как собственного!
- Елена Сергеевна! Для меня это будет Ольгин ребенок и я не смогу разделить их для себя! Обещаю Вам, что буду одинаково сильно любить обоих!
Она опять заплакала. Когда ехала сюда, на эту полянку, очень переживала, не знала, как Дмитрий отнесется и к ней и к такой новости. Теперь все ее мысли были только о будущем внуке или внучке, о том, что осталось от ее единственного сына.
Нужно было знать, как он, да и Ольга тоже, будут в дальнейшем строить с ней и Иваном Андреевичем, взаимоотношения, это являлось чрезвычайно важным. Если бы она могла сама… Но нет, уже поздно. Ведь хотели второго! Не получилось почему-то. И вот, остались одни! Известие о беременности Ольги очень сильно подняло дух и настроение ее мужу, совсем уже было опустившему руки…
"- А мы еще и из детского дома маленького возьмем! – эта мысль успокаивала. – Будет хоть ради кого жить, ради кого деньги зарабатывать! И будут тогда у нас двое!"
Он опять положил руку на ее плечо. Вспомнил свою маму… Горько было на сердце, все внутри переворачивалось от, наверное, сыновней любви.
"- В своей сумасшедшей жизни мы в последнюю очередь думаем о матерях, все бегаем чего-то, суетимся, а они… вон как переживают, о нас только и помнят, порой забывая обо всем, - стало уж совсем невыносимо на душе. Попросил Вальку заехать к ней, сказать, чтобы не волновалась. Звонить нельзя было – все на прослушке наверняка. Как она там? Как приеду в город сразу позвоню! – решил для себя. – Приеду, и целый день вместе будем…"
Подошла Аня. Присела тихонько рядом с всхлипывающей Еленой Сергеевной, прижалась щекой. Так и сидели втроем, молчали…
Наконец Елена Сергеевна очнулась. Улыбнулась, оглядела всех помолодевшим лицом.
- Ну, что же мы? Так и будем сидеть? Поехали, будущую маму обрадуем! – она весело поцеловала Аню, обняла Диму… - Хорошо поговорили!

Ольга плакала в спальне. Пришлось обо всем сообщить маме. Отец был на работе. Мама сильно расстроилась и удивилась. Ольга не скрывала ничего - рассказала и про яхту, и про кладбище, и про взорванный джип, и про ночные визиты Антона, и про Феодосия. И про беременность конечно… Для мамы все было сильным потрясением. Она много плакала, безмерно жалея дочь, не понимая, откуда на нее свалились такие тяжелые страдания.
- Сейчас Елена Сергеевна с Аней поехали Диму искать. Она с ним поговорить хочет. Я боюсь мама, хочу только чтобы он все правильно понял!
- Поймет, доченька! Если любит тебя – поймет! Это вам - вашей любви испытание. Сколько еще их впереди… А если любите – все нипочем будет!
- Уже долго их нет! Как-то волнуюсь я…
В это время послышался сигнал автомобильного клаксона и в спальню влетела Анюта.
- Все хорошо! Они там плакали и обнимались! – она бросилась на шею Ольге. – Знаешь, как он любит тебя? – шепнула тихо. – Счастливая ты, Оля!
В дверях появилась улыбающаяся Елена Сергеевна. Обняла Ольгу.
- Ну вот… Все хорошо!
Вошел Дмитрий. Смущенно стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу. Она увидела его. Глаза наполнились слезами. Она была бесконечно прекрасна и изумительна в этот момент. Момент, который навсегда отпечатывается в памяти, когда не видишь никого, кроме своего любимого человека, когда сердца и души сливаются в одно целое, когда…
Он подошел, опустился перед ней, обнял крепко, поцеловал живот…
- Моя… Любимая!
Все с неподдельным удивлением и радостью смотрели на искренние проявления бесконечной чувственной любви, сами немного смущенные открытостью и чистосердечностью.
- А давайте, знаете что? Давайте, выпьем все вместе! – Аня весело запрыгала на месте.
- А действительно, пойдемте за стол, - засуетилась мама. – Вот я хозяйка, какая! Даже гостей не покормила!
Все дружно направились на кухню. Через непродолжительное время к ним присоединились Дима с Ольгой.
- Ну, а все же, вы о свадьбе думали? – Елена Сергеевна с лукавой улыбкой смотрела на Диму.
- Я хоть сегодня готов! А что, Оля, поехали прямо сейчас же у вас в сельсовете распишемся?
- Надо три месяца ждать, Дима! – она с хитринкой в глазах глядела на него. – Вдруг кто-нибудь из молодых передумает за это время?
- Не будем три месяца ждать! Денег дадим, сразу распишут!
- Димочка, да шутит она! Или ты решил быстрее, пока сам не передумал? – Анюта со смехом вскочила на ноги. – Ну-ка, признавайся!..
Так, шутливо перебрасываясь фразами, хорошо и уютно сидели за столом.
Елена Сергеевна собиралась вечером уезжать, но ее уговорили отдохнуть до утра.
- Мне тоже в городе надо быть. Возьмете меня с собой? – Дима вопросительно смотрел на нее. - «Спринтер» здесь останется. А домой приеду, ребята чего-нибудь организуют.
- Дима! Ты уезжаешь? – Ольга встревожилась. - Я с тобой!..
- Ну что ты, Оленька! Я недолго, через пару дней вернусь. Столько вопросов накопилось без меня…
- Я не пущу тебя! – она вдруг заплакала. – Я боюсь…
- Оля, я разговаривал с Мариной – женой Черкеса, мне уже ничто не угрожает! Ну, надо ехать…
Ольга сильно расстроилась. Она не знала, как удержать его, опасалась за него, предчувствовала что-то…
С большим трудом успокоили ее. Он поклялся, что будет осторожен и благоразумен.
Жаркий солнечный день незаметно переходил в ласковый теплый вечер. Вернулся с работы Сергей Петрович. Все собрались за столом во дворе под раскидистым кленом. Умиротворенно и неторопливо беседовали, шутили. Хорошо было. Казалось, события сегодняшнего дня наконец-то благополучно завершились, и сюрпризов больше не будет. Топилась березовыми поленьями баня, вернулись с пастбища коровы, багровое солнце медленно катилось к закату. Шумно пыхтел самовар…
Неожиданно послышался приближающийся негромкий шум мотора, оборвавшийся прямо возле стоящего у ограды «Паджеро». Из черного блестящего «Лексуса» вышел широко улыбающийся… Витя-Ежик.
Аня вскрикнула испуганно и резво юркнула за спину Дмитрия.
- Кто это к нам приехал? – удивилась Надежда Николаевна.
- Это он, мама! Витя… - она присела на корточки.
- Ну, чего прячешься? Иди, встречай жениха! – Ольга подняла ее и подтолкнула к воротам.
- Я не одета! – воскликнула Анюта. – Что он скажет, увидев меня в этом старом платье?
- Анечка! – позвал приехавший Ежик из-за ограды. – Аня!
- Ай! – взвизгнула растерявшаяся девушка. – Витя-я! – кинулась к нему со всех ног. Повисла на шее и долго и горячо шептала ему о чем-то.
Он крепко обнимал ее, кружил вокруг себя, поднимая пыль. Наконец опустил на землю и вытащил из машины огромный букет темно-бордовых роз.
- Ну, пойдем скорее, я тебя с родителями познакомлю… - побежала вприпрыжку, ведя его за руку.
Галантно представившись и поцеловав дамам руки, с достоинством пожав жесткую ладонь отца, он дружески обнялся с Димой:
- Пойдем, Летяй, поможешь…
С трудом выкатили из машины пятидесятилитровую оплетенную бутыль какого-то невероятно крепкого греческого вина. Подтащили к столу. Сергей Петрович поставил треногу, на нее взгромоздили бутыль, и налили всем из краника по полному бокалу. Выпили за встречу. Вино оказалось необыкновенно приятным на вкус, и поразительного веселящего действия. Аня убежала переодеваться. Вернулась вся сияющая и счастливая.
- Вот мама, папа! Это и есть Витя…
- Да ты уж не влюбилась ли, доченька? – мама испуганно смотрела на Аню.
- Да, мама! - она взяла его под руку. – А что такого? Ольга вон себе, какого кавалера отхватила! Я что, хуже что ли?
- Да Ольга на пять лет старше тебя! Ты хоть школу закончи сначала…
Налили еще по бокалу. Витя, немного смущаясь, решил сказать тост и заодно прояснить ситуацию.
- Дорогие родители! Я попытаюсь объяснить цель моего визита. Три дня назад мы неожиданно познакомились с Аней. Я вам скажу, после ее отъезда я никак не мог забыть, как мы танцевали, как мы прощались, как… В общем, очаровала она меня сразу. В подтверждении серьезности моих чувств, я приехал сегодня, чтобы познакомиться с вами и, конечно же, очень хотелось увидеть ее, – он волновался, подбирая нужные слова. Аня с восхищением смотрела на него, глаза блестели и искрились.
- Зная о ее юном возрасте, все же прошу разрешения иногда приезжать к вам, не помышляя естественно ни о чем большем, чем только видеть ее. Я буду ждать… совершеннолетия. А потом стану просить ее руки…
И пусть вам не кажется, что это какая-то блажь или прихоть. Я думаю о своем будущем, где мне хотелось быть рядом с Аней! Конечно, если она сама согласна.
- Согласна! – она кинулась к нему на шею. – Мама, ты видишь, он делает мне предложение!
- Это что же, любовь с первого взгляда? – у Надежды Николаевны отлегло от сердца.
- Да, мама! – Аня впилась в его губы. Долго не отпускала.
- Ну, девка! – папа с удивлением и гордостью смотрел на дочь. – Сама все решила! А родителей перед фактом поставила!
- Так же как и Оля, между прочим! – Аня показала сестре язык.
Вежливые, почти аристократичные манеры, приятная внешность, а главное искренний и прямой взгляд, откровенно влюбленные глаза, все это очень расположило к нему всех сидящих за столом.
- Виктор, а сколько Вам лет? – Елена Сергеевна с удовольствием смотрела на молодую пару.
- Мне двадцать четыре. Женат я не был. И детей еще нет… - ответил он с обаятельной улыбкой. – Но, уверен, будут… Сколько жена захочет! - взглянул в глаза покрасневшей Ане. – Я, Елена Сергеевна, совершенно не ощущаю разницу в возрасте. Иногда мне даже кажется, что Анечка гораздо старше и мудрее меня! Мне хотелось бы иметь рядом не только красивую супругу, но и верного друга, всегда готового поддержать, ободрить, подсказать правильный совет.
Выпили еще по полному бокалу. Подходили соседи, почуявшие праздничную атмосферу. Скромно приветствовали, угощались, удивленно рассматривая необычного претендента на руку младшей дочери Петровича.
- И где они таких молодцов отыскали? Моя вон Райка, двадцать семь уже, а хоть бы кто позарился! – убивался сосед Ефимыч. – Девка-то здоровая! Чего ее никто не берет? – Может у вас еще какие женихи сыщутся? – просительно обращался к Диме и Виктору. – Всех сюда везите – у нас в деревне девок да молодок полно! И все – кровь с молоком! Куда там вашим городским!
- Надо подумать! У меня все пацаны в бригаде холостые! Может, когда и нагрянем! – Витя с улыбкой разговаривал с общительным соседом.
- А что за бригада у вас? Фрезеровщики? – простодушно поинтересовался наивный мужичок.
- Да, Ефимыч! Фрезеровщики! Заводчане. - Дима с Ежиком весело покатились со смеха.
Весть о приезде еще одного жениха мгновенно облетела село. Было еще светло и люди потихоньку стали подтягиваться ко двору. Всем хотелось посмотреть, а главное попробовать необычного заморского вина. Хозяева были рады каждому, никого не оставляя без внимания, и огромная бутыль пустела на глазах.
Мало того, стали подходить молодые юноши и девушки, привлеченные сверкающими в свете заходящего солнца мощными внедорожниками. Подзывали Аню и Ольгу, озабоченно спрашивали о чем-то, внимательно разглядывая обоих женихов.
- Они бандиты, что ли? Новые русские?– интересовались обеспокоенно. – Повезло же вам!
Ольга только смеялась в ответ. Аня хвасталась обновками и удивляла всех огромным букетом.
Как из-под земли появились гармонисты. Выпили за здоровье молодых и грянули плясовую. Веселящее действие экзотического вина совершенно расслабило бесхитростных селян. Двор наполнился танцующими вприсядку мужиками.
А народ все прибывал. Приносили с собой самогон, водку, свежие овощи под закуску. Уже захмелевшие Дима и Витя приветливо знакомились и крепко пожимали руки вновь прибывшим. Виктор хлопнул себя по лбу:
- Как я забыл! – кинулся к машине и вытащил большой картонный ящик. Принес и объявил:
- Это вам, дорогие родители! Для хозяйства…
- Что это? – удивилась Надежда Николаевна.
 - Это сепаратор, мама! Японский! – Аня сразу догадалась. – Теперь не надо будет маслобойкой вручную взбивать!
- И еще вот… - Витя водрузил на стол огромную, чуть не вполовину человеческого роста, черную, расписанную китайскими драконами, фарфоровую вазу.
- Дай я тебя поцелую, сынок! – Надежда Николаевна прослезилась и крепко обняла удивительного жениха.
Гости радостно захлопали в ладоши, громко и непосредственно выражая свое восхищение.
- А это Ольге, на свадьбу! – Ежик достал красную, обтянутую дорогой кожей плоскую коробочку. – Вам, Летяй! От Омской братвы!
Ольга с волнением открыла подарок. В предзакатном свете солнечных лучей разлилось яркое бриллиантовое сияние изумительно красивой алмазной диадемы. Все вокруг притихли, восхищенные таинственным сверкающим блеском драгоценных кристаллов.
- Оля! – Аня запрыгала от восторга. Закрепила тиару в ее волосах. – Ты теперь королева! Принцесса!
Ольга стояла пораженная, не в силах вымолвить ни слова. Обняла Витю, расцеловала крепко, заплакала счастливо.
- Спасибо, тебе! Аня!.. Не вздумай проворонить такого мужчину! – шутливо погрозила сестре.
- Ну, Витя! Такое не забывается! – Дима обнял по-мужски. – На свадьбе – первый гость! Не гость, не гость… - прибавил с улыбкой. - Родственник!..
- Зачем же, Вы? – мама с тревогой смотрела на Ежика. – Ведь дорого очень!
- Надежда Николаевна! – он обнял ее за плечи. – Ваши дочери – вот что самое дорогое на свете! А все остальное – недорого! Все эти побрякушки без любимых женщин гроша ломаного не стоят! Посмотрите, какие Вы им глаза дали! Вот где настоящие бриллианты! Аня меня одним взглядом убила, сердце зажгла! Я буду ждать!
- В апреле восемнадцать девочке… - она заплакала. – Как они быстро выросли! Разлетятся сейчас!
Между тем возле ограды уже образовалась внушительная кучка молодежи, и они справедливо потребовали развлечений и для себя. Витя раскрыл двери джипа, включил на полную громкость мощную стереосистему. Убойная клубная музыка сразу развалила хрупкую сельскую тишину. Девушки задвигались решительно и неутомимо, кавалеры энергично размахивали руками и динамично вертели бедрами, изображая мечущихся в безумном трансе огнепоклонников. К ним присоединялись пожилые любители танцевальных гуляний, безуспешно пытаясь переплясать молодое потомство.
Уже начинало смеркаться, зажгли тусклое уличное освещение. В неверном электрическом свете танцующие напоминали веселых извивающихся призраков, беспрестанно выкрикивающих что-то непереводимое и неуклонно исполняющих загадочные хореографические этюды.
- Что же я Вам-то ничего не подарил? – Витя бросился к машине. – Вот! – протянул Елене Сергеевне пушистую игрушку – веселого Микки-Мауса на серебряной цепочке. – На зеркало повесьте. Он удачу приносит!
- Ну, Виктор! – она совершенно не ожидала подарка. – Какой Вы!..
- Позвольте? – он поцеловал ей руку. – Вам спасибо! Всем!
- За что?
- Не знаю! За все… Вы хороший человек! Я в этом не ошибаюсь!
А бутыль заветного вина уже давно опустела. Но никто расходиться не торопился. У Виктора в машине нашлась кассета со старыми народными песнями, и селяне громкими голосами хором подпевали неведомому исполнителю, не забывая пропускать рюмку-другую.
Потом возмущенная молодежь взяла музыкальное сопровождение в свои руки, и под разудалые ритмы зарубежных дискотек, помогая себе громкими криками и веселыми взвизгиваниями, неугомонно прыгала и кружилась на свежем воздухе.
Аня сидела у него на коленях и недоверчиво заглядывала в глаза:
- Не верю тебе! Как ты смог так быстро влюбиться? Я все знаю! Так не бывает!
- Бывает, Анечка! Я же вот не устоял… Сразила меня! Зачем? Жил себе спокойно… Теперь буду тебе надоедать, пока за меня замуж не выйдешь!
- А потом, значит, надоедать не будешь? Вот все вы такие… А я любить всю жизнь хочу!
- Не лови меня на слове, Аня! Я уже понял, что с тобой не будет компромисса. Или все, или ничего! Я сам такой, потому и приехал! Ты веришь мне?
- Нет! – она, смеясь, целовала его. – Ты еще меня не знаешь! Я сердце тебе разобью, душу любовью переполню! Ни о ком больше думать не сможешь!
Ольга в сияющей диадеме, изумительно прекрасная, счастливо улыбающаяся, не сводила радостных глаз с Дмитрия, оживленно обсуждающего что-то с ее отцом и стоящими рядом мужиками. Наконец наступал долгожданный душевный покой. Все печали, горести, невзгоды оставались далеко позади, в какой-то другой жизни. Она была бесконечно рада, что Елена Сергеевна нашла с ним общий язык и даже подружилась. Это было очень важным для нее, она испытывала безмерную благодарность к родителям Антона. Сколько они для нее сделали! Они с Димой обязательно будут приезжать к ним в гости, привозить маленького ребенка. Все будет хорошо!
Смотрела на влюбленную сестру и необычного, щедрого и веселого Виктора. Удивлялась поразительному стечению жизненных обстоятельств и непредсказуемости поворотов человеческой судьбы. Как все сплетается, переплетается, завязывается в непонятный, иногда страшный узел, а потом опять распрямляется в одну четкую ясную линию, и уже так и идет через всю жизнь…
Рано утром Дима, поцеловав спящую Ольгу и простившись с провожавшей их Надеждой Николаевной, взобрался на водительское место в серебристом «Паджеро». Елена Сергеевна в качестве пассажира удобно опустила спинку сиденья. Двигатель взревел и внедорожник, оставляя медленно оседающий пыльный шлейф, неторопливо двинулся к выезду на скоростную трассу.
Примерно через десять часов непрерывной быстрой езды, показались пригороды Новосибирска.

© Copyright: Виктор Кочетков, 2014

Регистрационный номер №0196724

от 2 марта 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0196724 выдан для произведения: - Дима? Димочка, это ты? Живой, здоровый? Не раненный? - встревоженный женский голос скороговоркой раздавался в телефонной трубке.
- Я, Марина! У меня все нормально! Как вы там? – Дима с раннего утра уехал в райцентр и с почтамта звонил жене Черкеса – Марине.
Все-таки ее телефон уже не должны были прослушивать. После гибели мужа она долго не могла прийти в себя. Они с Валькой каждый день приезжали к ней. Ребенка на всякий случай отправили к ее родителям в другой город, а перед домом всю ночь дежурила машина с двумя бойцами, и двое находились внутри, вместе с прислугой.
Через несколько дней, немного успокоившись, Марина начала оформлять визу и вид на жительство в Испании, где у Черкеса была куплена роскошная вилла у моря.
- Я не могу жить в этой стране! – устало говорила она. – Я всего боюсь! Боюсь за своего ребенка, за своих родителей, за себя наконец… Боюсь выходить в город, на улицу, в магазин. Я устала от агрессивных взглядов, грубости, хамства, хмурых неприветливых лиц!
А соседи? Либо спекулянты, барыги, ни о чем кроме своих прибылей не думающие, либо вороватые подлые чиновники, либо менты – твари продажные. Чуть урвали копейку – строят, строят, строят… Себе, детям, родственникам. Все им мало, как с цепи сорвались!
В глазах, кроме денег, ничего нет. И жены у них… Одного поля ягоды! Друг перед другом выделываются, у кого шмотка, или муж, или машина круче. А в душе все сгнило давно!
Я уеду, Дима, я не могу здесь. Сергей нас обеспечил, как знал… - она бессильно плакала. – Я хоть сына воспитаю в нормальной стране, в Англию учиться отправлю! Пусть хотя бы он цивилизованным человеком станет!
- А мне не надо ничего! У меня все уже было – и муж и любовь… - зарыдала безудержно.
Они с Валей уже и не знали, чем и как утешить ее.
- …Ужас, Дима, сплошные новости! Все продолжается. Вчера вечером на мосту через Иню, Флинта расстреляли! Как в американском боевике… Остановились на светофоре, тут же мотоциклист подскочил. Весь автоматный магазин в упор выпустил! Трое насмерть, четвертый в тяжелом состоянии, в реанимации. Флинт сразу скончался, девять пуль в него, все смертельные – так ему и надо, подонку! Это он Сережу заказал!
- Марина, откуда ты все знаешь?
- Слушай, Дима! Давай, только между нами. Я вообще много чего знаю, и в курсе практически всех ваших дел! Сергей от меня ничего не скрывал. А сейчас… Ведь Иваныч – мой дядя родной, с раннего детства мне вместо отца! Ты же не знал?
- Не знал, Марина! – он был сильно удивлен.
- Ну вот… А тебя Слава заказал! Эта мразь всю кашу заварила! Сейчас в бегах. После того как Нугзара убили, он сильно разнервничался, заметался, понял, что один, без поддержки остался.
И Флинт, и Аркан, и все остальные его просто кинули, использовали как тряпку и выбросили в мусорное ведро! Да еще и с презрением к нему! Ты же знаешь, какие непомерные амбиции у него? Закипело все, понял, что остался ни с чем, что проиграл, и вы ему его долю не отдадите! Вот и задергался. Тебя убрать решил, а Вальку – первого по подозрению в убийстве Нугзара закрыли! И ролик на ТВ, и статья в газете – Славина работа! Ну, а вас бы не стало – он один, и опять руководитель! Парням вашим на уши присел бы, а везде своих людей поставил. И в городе тогда уважать будут…
- Только, Димочка, как тебе повезло-то? Там девушка была?
- Да, Марина! Это она меня спасла! А что с Валей?
- Да с ним нормально! Подержали недельку… Денег ребята подвезли, Иваныч через свои связи помог. Сегодня к обеду будет дома. На него у ментов нет ничего, да и Валька с ними в хороших отношениях. Ты же знаешь, какой он шебутной! Понимает, что лучше не ссориться.
- Слушай, Марина, а Иваныч про Калгана, ничего не говорил? Его-то, кто заказал?
- Про Калгана – непонятно пока. Но то, что все из-за «Парадиза» - это наверняка! Он же вам сорок процентов предлагал?
- Да! А ты откуда?.. Ах да, извини…
- Дима, ты хоть и в розыске, но никто тебя не ищет и искать не будет. Ты пока не торопись, отдохни еще, но лучше бы в ближайшее время в городе появиться…
- Я приеду, Марина! Надо и с Иванычем и с Валькой все обсудить! Что-то у нас весь город трупами завалили.
- Это все Слава начал! Вот вы и решайте по нему. От него теперь всякого ждать можно! Он сейчас как загнанная крыса – на все способен! И еще, Дима! Будь осторожен! Ладно?
- Хорошо, Марина! Ты меня прямо удивила сегодня! Может тебе делами заняться?
Она помолчала немного, и тяжело вздохнув, ответила твердым голосом:
- Я обычная баба, Дима! Все, что мне надо – это спокойствие за моего ребенка и родных. Я не могу быть злой, жесткой, я не могу принимать важные решения, руководствуясь лишь логикой и здравым смыслом, а не сердцем и жалостью. Я не могу управлять, подчинять, ломать через колено, навязывать свою волю… Я хочу свободно дышать. Может быть… Может быть когда-то еще и… любить смогу, - она горько заплакала.
- Я женщина, Дима! Я не создана для мужских дел! Мне всех жалко. Даже убийц моего мужа! Что они получили от этого? Что? И Нугзар и Флинт – мертвы! Славе - недолго осталось… Зачем все это надо было начинать? Зачем? – она громко и горестно рыдала. - Пожалуйста, Дима! Вы с Валей одни у меня остались! Берегите себя!
- Да, Марина! Не переживай за нас! Я в ближайшее время в городе буду, к тебе обязательно заскочу!
- До свиданья, Димочка!
- Пока, Марина!
Он вышел с телеграфа крайне удивленный и взволнованный. Оказывается, Марина в курсе всего! А Иваныч?!. Ничего так новости!..
Дима возвращался в Знаменское по пыльной проселочной дороге. Гнал машину, беспрерывно раздумывая, размышляя над полученной от нее информацией.
- Ну, Слава! Не зря Черкес его убрать хотел. Не было бы проблем тогда! А сейчас вообще без всего остался! Прячется где-то… - он вспомнил взорванный «Крузер», расстрелянную, всю в осколках разлетевшегося стекла и следах от автоматной очереди, комнату, забившуюся на кухне в угол, сжавшуюся от страха Ольгу…
Мысль неожиданно вернулась к сегодняшней ночи. Наконец-то, им никто не мешал! Что это было – он не мог даже слов подобрать. Какой-то полет, бесконечное парение, необъяснимые провалы в памяти, абсолютное головокружительное ощущение жажды, ненасытности, безраздельной радости. Он был с ней, растворялся в ней, покорялся ей, всецело наполнялся восторженностью. Видел ее, осязал, взрывался вместе с ней, оставался в невесомости, пылал, плавился…
Это были невероятные, чудные мгновения, бесподобные минуты, сладостные часы. Наслаждалась душа, сердце переполнялось, сознание жило только ощущениями. Он не помнил кто он, где он… Знал лишь, что он с ней, и теперь уже навсегда!
А на душе было легко и празднично. Несмотря на тревожные вести.
- Все же грохнули Флинта! Доигрался в свои воровские понты! Не туда, видимо, полез. Не по чину задумал кусок проглотить! Что же там за люди такие на «Парадиз» глаз положили? Всех в расход… По логике – Аркан следующий. Что-то, правда, не город, а гангстерская столица.
- Эх, Оля! – он опять возвращался к воспоминаниям о ней. – Может и нам в Испанию? И забыть обо всем! Просто жить! И любить! Деньги есть, может бизнес, какой, там открыть?
Нет, нельзя уезжать! Вспомнил Валюху, своих парней… Не смогу я их бросить! Надо держать, что есть. Времена наступают непонятные. Все соображают – если раньше не перестреляют друг друга, то через несколько лет все равно, такого раздолья уже не будет! Менты да чинуши все под себя подгребут. Правильно Саня-Азиат говорил…
Впереди показались стоящие на отшибе первые дома Знаменского. «Спринтер» резво мчался по единственной дороге через село, поднимая за собой высокий шлейф пыли. Дима с интересом рассматривал стоящие по обеим сторонам шаткие деревянные строения.
- Вот ведь люди здесь, живут как-то! Никому, в общем-то, не нужные. Сами по себе. Пьют. Молодежь очень жаль, нет у них здесь никакого будущего. Да и в городах тоже, ну что за перспективы? Менеджером в супермаркете? Или на рынок, китайский ширпотреб продавать? Наркоманов полно… Что за страна?
Опять мысли обращались к Ольге. Все-таки надо, со временем, уезжать отсюда! И Анечку забирать! Тут не только у людей – у всей страны нет будущего! Будто проклята она! Что ни делаем, все не так, все неправильно. Цивилизованный мир над нами смеется! И боится. Потому что непредсказуемые… Чуть что – сразу ядерными ракетами угрожаем. Есть такое у нас – на всех наплевать, а в первую очередь на себя, на свой народ, на своих детей, на свое будущее! Тащат, тащат, тащат… Кто ворует – тот живет! Потом за кордон. Нефть, газ, ископаемые – у кого воруют? У будущих поколений! Ничего в страну не вкладывают! А народу, у которого это будущее крадут, просто иногда бросают подачку – все, живите и не дергайтесь. Хлеба с маслом хотите? А комбикорма не желаете? – вспомнился несчастный Макей.
- Эх, жаль парня! – и сразу вопрос. – Ну а я с такой жизнью, как бы я поступил на его месте? – и все, ответа не нашлось. – Может быть и так же…
- Оля! Оленька! Единственное, что еще отобрать не могут – так это любовь! И то, извратить все стараются, изгадить! Превратить высокое в грязь!
- Ну почему мы так живем?

Показался дом Ольгиных родителей. Уже родной… Вдруг Дима насторожился. И сердце, будто пламенем обожгло – возле ограды стоял серебристый «Паджеро».
Он неожиданно растерялся, не зная как поступить. Пока думал, размышлял – промчался мимо съезда с дороги. Заметил, как идущая с полными ведрами по двору Анюта, с удивлением смотрит вслед удаляющемуся «Спринтеру». А он все глядел в зеркало заднего вида, пока джип не скрылся за пыльной пеленой.
- Что же дальше? – Дима знал, что это приехала мама Антона – Елена Сергеевна. Ольга рассказывала ему о ней. О том, какая она хорошая и добрая, как она сняла и оплатила ей квартиру. Стоп! Квартира! Как все там разнесло автоматной очередью! Ну, точно! Как он мог позабыть! Ведь хозяйка сразу к ней обратилась! Просто она беспокоится об Ольге, вот и примчалась. Но ведь тогда она и обо мне должна догадаться. Она женщина со связями, наверняка менты ей какую-нибудь страшную версию выдвинули. Вот она и заволновалась!
- Мне-то теперь, куда? – видеться с мамой Антона не хотелось. - Что она обо мне подумает? Теперь и Ольгины родители все узнают! Как неудобно! – он свернул с дороги и пробирался сквозь заросли кустарника к озеру, к тому месту где они загорали с Аней. – Надо мысли в порядок привести. Обдумать все. Ничего так, день с новостей начался!
Он оставил машину и, пройдя немного сквозь густые дебри, оказался на небольшой уютной полянке. Скинул рубашку, присел на перевернутую лодку и, глядя на сияющую под солнцем зеркально неподвижную гладь озера, принялся неторопливо размышлять.
Прошло совсем немного времени. Внезапно послышался шум двигателя и Дима с удивлением увидел, как с пригорка, в направлении его полянки, спускается «Паджеро» с водителем и пассажиром на передних сидениях. Подъехали совсем с другой, удобной стороны, и сразу заметили его. Джип остановился. Вышла Елена Сергеевна, одетая в элегантный брючный костюм, осторожно ступая высокими каблуками по мягкой траве, медленно направилась к нему. Аня осталась в машине и издали весело и ободряюще махала ему рукой. Он накинул рубашку, вскочил смущенно на ноги…
- Здравствуйте, Дмитрий! – она приветливо протянула ему руку. – Я Елена Сергеевна, мама Антона… - красивые зеленые глаза смотрели на него изучающим взглядом, немного настороженно, но мягко и добросердечно.
- Здравствуйте! – Дима, видя ее благожелательное настроение, сильно покраснел и замялся, осторожно пожав ее ладонь.
- Давайте присядем. Мне хотелось бы поговорить с Вами.
- Да, да… конечно.
Они сели рядом на выжженное добела перевернутое днище лодки. Помолчали немного, с интересом наблюдая, как по озеру рядом с берегом идиллически проплывает гусиный выводок.
- Прямо сельская пастораль! – Елена Сергеевна с удовольствием подставляла лицо солнечным лучам. – Хорошо здесь! – она немного волновалась и не знала с чего начать разговор.
Дима растерянно помалкивал и чувствовал себя совершенно стесненным. Он даже представить не мог о чем будет беседа. Казалось, он не имел никакого права так рано полюбить Ольгу, пока еще память о погибшем женихе свежей не затянутой раной остро обжигала ее душу. Когда сидящая рядом женщина, мать, только что потерявшая своего единственного сына и так много сделавшая для его невесты, вдруг узнает, что она уже, так быстро, так непредсказуемо, торопливо, нашла себе нового мужчину! Было ощущение, будто забрался в чужой дом и похитил оттуда что-то сокровенное. Будто сделал то, чего ни по каким нравственным и этическим нормам делать было нельзя. Будто совершил непристойный, отвратительный поступок и был пойман за руку.
- Что у меня за мысли? Ведь я же люблю ее! Я ничего ни у кого не крал, откуда все это берется? Почему я не могу смотреть в глаза этой женщине? – он отчаянно боролся с раздиравшими его противоречиями.
- Вы знаете, Дима… Можно Вас так звать? – он согласно кивнул головой. – Я наводила о Вас справки, интересовалась, что Вы за человек… У меня, как понимаете, связи не только в правоохранительных органах... Я спрашивала о Вас, естественно не открывая цели моего любопытства, у Сергея Арканова. Он характеризовал Вас исключительно с положительной стороны.
- Аркан - Ваша крыша? – Дима несколько успокоился. Все же ее доброжелательный тон и теплый участливый взгляд, сильно воодушевляли его.
- Ну, наверное, это так у вас называется… - она слегка поморщилась. – Сергей немало помогает нам с мужем по бизнесу.
- Вы извините, пожалуйста, за квартиру! Я все возмещу!
- Ну что Вы, Дима! Там уже сделали ремонт и вставили новое окно. Мебель я сама выбрала и купила новую. Квартира так за Ольгой и остается, пока не закончит институт. Все это мелочи и не стоит об этом говорить. Вы-то с ней, каким чудом уцелели?
- Она в это время в кухне была. А как я живой остался – сам не знаю!
Елена Сергеевна внимательно, с прищуром смотрела на него.
- А Вы красивый! И сильный! Чувствуется в Вас энергия, жизненная сила. По возрасту, Вы как Антон… Я понимаю Олю… - она внезапно прослезилась. Достала платок. – Ведь и он был полон сил! Молодой, красивый, безумно влюбленный… - она вдруг громко зарыдала, закрыла лицо руками. Ей очень непросто давался разговор.
- Почему все так получилось? В самом расцвете!.. Теперь Вы… на его месте, с его невестой, – слова еле слышались, плечи горестно сотрясались. – Дима!.. Вы любите ее? – заплаканные глаза смотрели широко и требовательно. Такие глаза никак нельзя обмануть, схитрить, уклониться от ответа. Такой взор глубоко проникает в душу, просвечивает ее насквозь. Это проницательный взгляд знающей женщины, убитой горем матери, просто умного и мудрого человека.
Он почувствовал как у него самого защипало в глазах, в горле пересохло. Слов не было… Все же нашел в себе силы, произнес хрипло:
- Люблю! Люблю больше жизни!
Елена Сергеевна внезапно крепко обняла его и, уткнувшись в плечо мокрым лицом, долго, с каким-то облегчением, плакала.
 Ему было очень и очень жаль эту, столько пережившую женщину, совершенно разбитую горем, но невероятными усилиями державшую себя в руках. Он положил ладонь на ее плечо, пытаясь хоть как-то успокоить. Очень тяжело было на сердце, хотя и понимал, что она не осуждает ни его, ни Ольгу.
- Я когда узнала о стрельбе по Олиной квартире, никак не могла поверить! Мне казалось – это какое-то недоразумение, чудовищная ошибка. В чем может быть замешана молодая девочка, чтобы по ней из автомата? Сразу помчалась к Геннадию, прокурору города. Он мне все объяснил. И про взрыв Вашей машины, и про то, что Вы подозреваетесь в убийстве! Я никак не могла понять, какая связь между Вами и Олей? Единственное, что меня успокоило – то, что не нашли следов крови, и значит никто не был ранен. Всякие мысли приходили в голову… Расспросила о Вас Аркана – он уверил меня, что Вы не убийца, а Вас просто подставляют. Убедил, что Вы порядочный человек. У меня хотя бы тревога немного утихла. Мужу обо всем рассказала, не смогла держать в себе… И все же сильно разволновалась, приехала.
Оленьку увидела, живую, здоровую, обрадовалась! А у нее глаза сияют!.. Все мне рассказала, с самого начала, все подробности о вашей встрече. Я все понимаю, Дима! Такую девушку нельзя не любить! Вы же не виноваты… - она выпрямилась, долго вытирала глаза. – Простите, Дима! Не смогла сдержать себя… Ведь дала себе слово – не плакать! Извините, пожалуйста!
- Да что Вы, Елена Сергеевна! Я думал, Вы ругать нас будете. Осуждать!
- Ох, Дима! За что же Вас осуждать? Ведь вы молодые! Живые… Какое я имею право вас в чем-то обвинять? Что же теперь, в монастырь ей уйти что ли? Я верю Оленьке, она необдуманного поступка никогда не совершит!
- А она ведь очень сильно любила Антона! – ему хотелось как-то ободрить, помочь успокоиться этой необыкновенно разумной, рассудительной женщине. Чувство благодарности к ней, ее поступкам, ее мнению, наполняла сердце. – Вы знаете, он чуть не каждую ночь во сне приходил к ней!
- Да что Вы, Дима?!. Нет, она ничего не рассказывала! Бедная девочка! Сколько пережила! – Елена Сергеевна очень удивилась. Смотрела на него встревоженными глазами. – И как же вы?..
- Нам старец Феодосий помог! Теперь все в порядке.
- Слава Богу, Дима! Она и так настрадалась бедняжка. Все на ее глазах… В больнице с трудом к жизни вернули, боялись с рассудком проблемы будут. Все выдержала! Берегите ее, Дима! Вам бесценный дар достался…
- Спасибо, Елена Сергеевна! Не ожидал, что у нас с Вами такой разговор получится! За меня не беспокойтесь – я ее никому не отдам, от всех несчастий и невзгод отгорожу, на руках носить буду, все, что смогу для нее, любое желание, прихоть… Я ведь тоже в жизни кое-что повидал. И в людях разбираюсь! И женщины… Ни одна ее мизинца не стоит!
- Я верю Вам, Дмитрий, и от души желаю счастья! – она серьезно смотрела ему в глаза. – Но скажите… Я, в общем-то, из-за этого сюда приехала… Скажите, Вы знаете, что Ольга беременна?
У него от непроизвольного изумления вытянулось лицо. Вся противоречивая гамма чувств отразилась на нем. Он даже не знал, как отнестись к столь удивительной и неожиданной новости. Сидел, опустив плечи, и долго молчал, обдумывая ситуацию.
- Я не знал об этом! – медленно произнес охрипшим голосом. – Только… Что это меняет?
Елена Сергеевна внимательно наблюдала за его реакцией. Хотелось понять, как он воспримет это известие и как отнесется к будущему ребенку.
- Спасибо, Дима! Я рада, что не ошиблась в Вас! Ведь это ребенок Антона и я очень желаю, чтобы у Вас не было к нему предвзятости. Не прошу, но очень хочу, чтобы Вы любили его как собственного!
- Елена Сергеевна! Для меня это будет Ольгин ребенок и я не смогу разделить их для себя! Обещаю Вам, что буду одинаково сильно любить обоих!
Она опять заплакала. Когда ехала сюда, на эту полянку, очень переживала, не знала, как Дмитрий отнесется и к ней и к такой новости. Теперь все ее мысли были только о будущем внуке или внучке, о том, что осталось от ее единственного сына.
Нужно было знать, как он, да и Ольга тоже, будут в дальнейшем строить с ней и Иваном Андреевичем, взаимоотношения, это являлось чрезвычайно важным. Если бы она могла сама… Но нет, уже поздно. Ведь хотели второго! Не получилось почему-то. И вот, остались одни! Известие о беременности Ольги очень сильно подняло дух и настроение ее мужу, совсем уже было опустившему руки…
"- А мы еще и из детского дома маленького возьмем! – эта мысль успокаивала. – Будет хоть ради кого жить, ради кого деньги зарабатывать! И будут тогда у нас двое!"
Он опять положил руку на ее плечо. Вспомнил свою маму… Горько было на сердце, все внутри переворачивалось от, наверное, сыновней любви.
"- В своей сумасшедшей жизни мы в последнюю очередь думаем о матерях, все бегаем чего-то, суетимся, а они… вон как переживают, о нас только и помнят, порой забывая обо всем, - стало уж совсем невыносимо на душе. Попросил Вальку заехать к ней, сказать, чтобы не волновалась. Звонить нельзя было – все на прослушке наверняка. Как она там? Как приеду в город сразу позвоню! – решил для себя. – Приеду, и целый день вместе будем…"
Подошла Аня. Присела тихонько рядом с всхлипывающей Еленой Сергеевной, прижалась щекой. Так и сидели втроем, молчали…
Наконец Елена Сергеевна очнулась. Улыбнулась, оглядела всех помолодевшим лицом.
- Ну, что же мы? Так и будем сидеть? Поехали, будущую маму обрадуем! – она весело поцеловала Аню, обняла Диму… - Хорошо поговорили!

Ольга плакала в спальне. Пришлось обо всем сообщить маме. Отец был на работе. Мама сильно расстроилась и удивилась. Ольга не скрывала ничего - рассказала и про яхту, и про кладбище, и про взорванный джип, и про ночные визиты Антона, и про Феодосия. И про беременность конечно… Для мамы все было сильным потрясением. Она много плакала, безмерно жалея дочь, не понимая, откуда на нее свалились такие тяжелые страдания.
- Сейчас Елена Сергеевна с Аней поехали Диму искать. Она с ним поговорить хочет. Я боюсь мама, хочу только чтобы он все правильно понял!
- Поймет, доченька! Если любит тебя – поймет! Это вам - вашей любви испытание. Сколько еще их впереди… А если любите – все нипочем будет!
- Уже долго их нет! Как-то волнуюсь я…
В это время послышался сигнал автомобильного клаксона и в спальню влетела Анюта.
- Все хорошо! Они там плакали и обнимались! – она бросилась на шею Ольге. – Знаешь, как он любит тебя? – шепнула тихо. – Счастливая ты, Оля!
В дверях появилась улыбающаяся Елена Сергеевна. Обняла Ольгу.
- Ну вот… Все хорошо!
Вошел Дмитрий. Смущенно стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу. Она увидела его. Глаза наполнились слезами. Она была бесконечно прекрасна и изумительна в этот момент. Момент, который навсегда отпечатывается в памяти, когда не видишь никого, кроме своего любимого человека, когда сердца и души сливаются в одно целое, когда…
Он подошел, опустился перед ней, обнял крепко, поцеловал живот…
- Моя… Любимая!
Все с неподдельным удивлением и радостью смотрели на искренние проявления бесконечной чувственной любви, сами немного смущенные открытостью и чистосердечностью.
- А давайте, знаете что? Давайте, выпьем все вместе! – Аня весело запрыгала на месте.
- А действительно, пойдемте за стол, - засуетилась мама. – Вот я хозяйка, какая! Даже гостей не покормила!
Все дружно направились на кухню. Через непродолжительное время к ним присоединились Дима с Ольгой.
- Ну, а все же, вы о свадьбе думали? – Елена Сергеевна с лукавой улыбкой смотрела на Диму.
- Я хоть сегодня готов! А что, Оля, поехали прямо сейчас же у вас в сельсовете распишемся?
- Надо три месяца ждать, Дима! – она с хитринкой в глазах глядела на него. – Вдруг кто-нибудь из молодых передумает за это время?
- Не будем три месяца ждать! Денег дадим, сразу распишут!
- Димочка, да шутит она! Или ты решил быстрее, пока сам не передумал? – Анюта со смехом вскочила на ноги. – Ну-ка, признавайся!..
Так, шутливо перебрасываясь фразами, хорошо и уютно сидели за столом.
Елена Сергеевна собиралась вечером уезжать, но ее уговорили отдохнуть до утра.
- Мне тоже в городе надо быть. Возьмете меня с собой? – Дима вопросительно смотрел на нее. - «Спринтер» здесь останется. А домой приеду, ребята чего-нибудь организуют.
- Дима! Ты уезжаешь? – Ольга встревожилась. - Я с тобой!..
- Ну что ты, Оленька! Я недолго, через пару дней вернусь. Столько вопросов накопилось без меня…
- Я не пущу тебя! – она вдруг заплакала. – Я боюсь…
- Оля, я разговаривал с Мариной – женой Черкеса, мне уже ничто не угрожает! Ну, надо ехать…
Ольга сильно расстроилась. Она не знала, как удержать его, опасалась за него, предчувствовала что-то…
С большим трудом успокоили ее. Он поклялся, что будет осторожен и благоразумен.
Жаркий солнечный день незаметно переходил в ласковый теплый вечер. Вернулся с работы Сергей Петрович. Все собрались за столом во дворе под раскидистым кленом. Умиротворенно и неторопливо беседовали, шутили. Хорошо было. Казалось, события сегодняшнего дня наконец-то благополучно завершились, и сюрпризов больше не будет. Топилась березовыми поленьями баня, вернулись с пастбища коровы, багровое солнце медленно катилось к закату. Шумно пыхтел самовар…
Неожиданно послышался приближающийся негромкий шум мотора, оборвавшийся прямо возле стоящего у ограды «Паджеро». Из черного блестящего «Лексуса» вышел широко улыбающийся… Витя-Ежик.
Аня вскрикнула испуганно и резво юркнула за спину Дмитрия.
- Кто это к нам приехал? – удивилась Надежда Николаевна.
- Это он, мама! Витя… - она присела на корточки.
- Ну, чего прячешься? Иди, встречай жениха! – Ольга подняла ее и подтолкнула к воротам.
- Я не одета! – воскликнула Анюта. – Что он скажет, увидев меня в этом старом платье?
- Анечка! – позвал приехавший Ежик из-за ограды. – Аня!
- Ай! – взвизгнула растерявшаяся девушка. – Витя-я! – кинулась к нему со всех ног. Повисла на шее и долго и горячо шептала ему о чем-то.
Он крепко обнимал ее, кружил вокруг себя, поднимая пыль. Наконец опустил на землю и вытащил из машины огромный букет темно-бордовых роз.
- Ну, пойдем скорее, я тебя с родителями познакомлю… - побежала вприпрыжку, ведя его за руку.
Галантно представившись и поцеловав дамам руки, с достоинством пожав жесткую ладонь отца, он дружески обнялся с Димой:
- Пойдем, Летяй, поможешь…
С трудом выкатили из машины пятидесятилитровую оплетенную бутыль какого-то невероятно крепкого греческого вина. Подтащили к столу. Сергей Петрович поставил треногу, на нее взгромоздили бутыль, и налили всем из краника по полному бокалу. Выпили за встречу. Вино оказалось необыкновенно приятным на вкус, и поразительного веселящего действия. Аня убежала переодеваться. Вернулась вся сияющая и счастливая.
- Вот мама, папа! Это и есть Витя…
- Да ты уж не влюбилась ли, доченька? – мама испуганно смотрела на Аню.
- Да, мама! - она взяла его под руку. – А что такого? Ольга вон себе, какого кавалера отхватила! Я что, хуже что ли?
- Да Ольга на пять лет старше тебя! Ты хоть школу закончи сначала…
Налили еще по бокалу. Витя, немного смущаясь, решил сказать тост и заодно прояснить ситуацию.
- Дорогие родители! Я попытаюсь объяснить цель моего визита. Три дня назад мы неожиданно познакомились с Аней. Я вам скажу, после ее отъезда я никак не мог забыть, как мы танцевали, как мы прощались, как… В общем, очаровала она меня сразу. В подтверждении серьезности моих чувств, я приехал сегодня, чтобы познакомиться с вами и, конечно же, очень хотелось увидеть ее, – он волновался, подбирая нужные слова. Аня с восхищением смотрела на него, глаза блестели и искрились.
- Зная о ее юном возрасте, все же прошу разрешения иногда приезжать к вам, не помышляя естественно ни о чем большем, чем только видеть ее. Я буду ждать… совершеннолетия. А потом стану просить ее руки…
И пусть вам не кажется, что это какая-то блажь или прихоть. Я думаю о своем будущем, где мне хотелось быть рядом с Аней! Конечно, если она сама согласна.
- Согласна! – она кинулась к нему на шею. – Мама, ты видишь, он делает мне предложение!
- Это что же, любовь с первого взгляда? – у Надежды Николаевны отлегло от сердца.
- Да, мама! – Аня впилась в его губы. Долго не отпускала.
- Ну, девка! – папа с удивлением и гордостью смотрел на дочь. – Сама все решила! А родителей перед фактом поставила!
- Так же как и Оля, между прочим! – Аня показала сестре язык.
Вежливые, почти аристократичные манеры, приятная внешность, а главное искренний и прямой взгляд, откровенно влюбленные глаза, все это очень расположило к нему всех сидящих за столом.
- Виктор, а сколько Вам лет? – Елена Сергеевна с удовольствием смотрела на молодую пару.
- Мне двадцать четыре. Женат я не был. И детей еще нет… - ответил он с обаятельной улыбкой. – Но, уверен, будут… Сколько жена захочет! - взглянул в глаза покрасневшей Ане. – Я, Елена Сергеевна, совершенно не ощущаю разницу в возрасте. Иногда мне даже кажется, что Анечка гораздо старше и мудрее меня! Мне хотелось бы иметь рядом не только красивую супругу, но и верного друга, всегда готового поддержать, ободрить, подсказать правильный совет.
Выпили еще по полному бокалу. Подходили соседи, почуявшие праздничную атмосферу. Скромно приветствовали, угощались, удивленно рассматривая необычного претендента на руку младшей дочери Петровича.
- И где они таких молодцов отыскали? Моя вон Райка, двадцать семь уже, а хоть бы кто позарился! – убивался сосед Ефимыч. – Девка-то здоровая! Чего ее никто не берет? – Может у вас еще какие женихи сыщутся? – просительно обращался к Диме и Виктору. – Всех сюда везите – у нас в деревне девок да молодок полно! И все – кровь с молоком! Куда там вашим городским!
- Надо подумать! У меня все пацаны в бригаде холостые! Может, когда и нагрянем! – Витя с улыбкой разговаривал с общительным соседом.
- А что за бригада у вас? Фрезеровщики? – простодушно поинтересовался наивный мужичок.
- Да, Ефимыч! Фрезеровщики! Заводчане. - Дима с Ежиком весело покатились со смеха.
Весть о приезде еще одного жениха мгновенно облетела село. Было еще светло и люди потихоньку стали подтягиваться ко двору. Всем хотелось посмотреть, а главное попробовать необычного заморского вина. Хозяева были рады каждому, никого не оставляя без внимания, и огромная бутыль пустела на глазах.
Мало того, стали подходить молодые юноши и девушки, привлеченные сверкающими в свете заходящего солнца мощными внедорожниками. Подзывали Аню и Ольгу, озабоченно спрашивали о чем-то, внимательно разглядывая обоих женихов.
- Они бандиты, что ли? Новые русские?– интересовались обеспокоенно. – Повезло же вам!
Ольга только смеялась в ответ. Аня хвасталась обновками и удивляла всех огромным букетом.
Как из-под земли появились гармонисты. Выпили за здоровье молодых и грянули плясовую. Веселящее действие экзотического вина совершенно расслабило бесхитростных селян. Двор наполнился танцующими вприсядку мужиками.
А народ все прибывал. Приносили с собой самогон, водку, свежие овощи под закуску. Уже захмелевшие Дима и Витя приветливо знакомились и крепко пожимали руки вновь прибывшим. Виктор хлопнул себя по лбу:
- Как я забыл! – кинулся к машине и вытащил большой картонный ящик. Принес и объявил:
- Это вам, дорогие родители! Для хозяйства…
- Что это? – удивилась Надежда Николаевна.
 - Это сепаратор, мама! Японский! – Аня сразу догадалась. – Теперь не надо будет маслобойкой вручную взбивать!
- И еще вот… - Витя водрузил на стол огромную, чуть не вполовину человеческого роста, черную, расписанную китайскими драконами, фарфоровую вазу.
- Дай я тебя поцелую, сынок! – Надежда Николаевна прослезилась и крепко обняла удивительного жениха.
Гости радостно захлопали в ладоши, громко и непосредственно выражая свое восхищение.
- А это Ольге, на свадьбу! – Ежик достал красную, обтянутую дорогой кожей плоскую коробочку. – Вам, Летяй! От Омской братвы!
Ольга с волнением открыла подарок. В предзакатном свете солнечных лучей разлилось яркое бриллиантовое сияние изумительно красивой алмазной диадемы. Все вокруг притихли, восхищенные таинственным сверкающим блеском драгоценных кристаллов.
- Оля! – Аня запрыгала от восторга. Закрепила тиару в ее волосах. – Ты теперь королева! Принцесса!
Ольга стояла пораженная, не в силах вымолвить ни слова. Обняла Витю, расцеловала крепко, заплакала счастливо.
- Спасибо, тебе! Аня!.. Не вздумай проворонить такого мужчину! – шутливо погрозила сестре.
- Ну, Витя! Такое не забывается! – Дима обнял по-мужски. – На свадьбе – первый гость! Не гость, не гость… - прибавил с улыбкой. - Родственник!..
- Зачем же, Вы? – мама с тревогой смотрела на Ежика. – Ведь дорого очень!
- Надежда Николаевна! – он обнял ее за плечи. – Ваши дочери – вот что самое дорогое на свете! А все остальное – недорого! Все эти побрякушки без любимых женщин гроша ломаного не стоят! Посмотрите, какие Вы им глаза дали! Вот где настоящие бриллианты! Аня меня одним взглядом убила, сердце зажгла! Я буду ждать!
- В апреле восемнадцать девочке… - она заплакала. – Как они быстро выросли! Разлетятся сейчас!
Между тем возле ограды уже образовалась внушительная кучка молодежи, и они справедливо потребовали развлечений и для себя. Витя раскрыл двери джипа, включил на полную громкость мощную стереосистему. Убойная клубная музыка сразу развалила хрупкую сельскую тишину. Девушки задвигались решительно и неутомимо, кавалеры энергично размахивали руками и динамично вертели бедрами, изображая мечущихся в безумном трансе огнепоклонников. К ним присоединялись пожилые любители танцевальных гуляний, безуспешно пытаясь переплясать молодое потомство.
Уже начинало смеркаться, зажгли тусклое уличное освещение. В неверном электрическом свете танцующие напоминали веселых извивающихся призраков, беспрестанно выкрикивающих что-то непереводимое и неуклонно исполняющих загадочные хореографические этюды.
- Что же я Вам-то ничего не подарил? – Витя бросился к машине. – Вот! – протянул Елене Сергеевне пушистую игрушку – веселого Микки-Мауса на серебряной цепочке. – На зеркало повесьте. Он удачу приносит!
- Ну, Виктор! – она совершенно не ожидала подарка. – Какой Вы!..
- Позвольте? – он поцеловал ей руку. – Вам спасибо! Всем!
- За что?
- Не знаю! За все… Вы хороший человек! Я в этом не ошибаюсь!
А бутыль заветного вина уже давно опустела. Но никто расходиться не торопился. У Виктора в машине нашлась кассета со старыми народными песнями, и селяне громкими голосами хором подпевали неведомому исполнителю, не забывая пропускать рюмку-другую.
Потом возмущенная молодежь взяла музыкальное сопровождение в свои руки, и под разудалые ритмы зарубежных дискотек, помогая себе громкими криками и веселыми взвизгиваниями, неугомонно прыгала и кружилась на свежем воздухе.
Аня сидела у него на коленях и недоверчиво заглядывала в глаза:
- Не верю тебе! Как ты смог так быстро влюбиться? Я все знаю! Так не бывает!
- Бывает, Анечка! Я же вот не устоял… Сразила меня! Зачем? Жил себе спокойно… Теперь буду тебе надоедать, пока за меня замуж не выйдешь!
- А потом, значит, надоедать не будешь? Вот все вы такие… А я любить всю жизнь хочу!
- Не лови меня на слове, Аня! Я уже понял, что с тобой не будет компромисса. Или все, или ничего! Я сам такой, потому и приехал! Ты веришь мне?
- Нет! – она, смеясь, целовала его. – Ты еще меня не знаешь! Я сердце тебе разобью, душу любовью переполню! Ни о ком больше думать не сможешь!
Ольга в сияющей диадеме, изумительно прекрасная, счастливо улыбающаяся, не сводила радостных глаз с Дмитрия, оживленно обсуждающего что-то с ее отцом и стоящими рядом мужиками. Наконец наступал долгожданный душевный покой. Все печали, горести, невзгоды оставались далеко позади, в какой-то другой жизни. Она была бесконечно рада, что Елена Сергеевна нашла с ним общий язык и даже подружилась. Это было очень важным для нее, она испытывала безмерную благодарность к родителям Антона. Сколько они для нее сделали! Они с Димой обязательно будут приезжать к ним в гости, привозить маленького ребенка. Все будет хорошо!
Смотрела на влюбленную сестру и необычного, щедрого и веселого Виктора. Удивлялась поразительному стечению жизненных обстоятельств и непредсказуемости поворотов человеческой судьбы. Как все сплетается, переплетается, завязывается в непонятный, иногда страшный узел, а потом опять распрямляется в одну четкую ясную линию, и уже так и идет через всю жизнь…
Рано утром Дима, поцеловав спящую Ольгу и простившись с провожавшей их Надеждой Николаевной, взобрался на водительское место в серебристом «Паджеро». Елена Сергеевна в качестве пассажира удобно опустила спинку сиденья. Двигатель взревел и внедорожник, оставляя медленно оседающий пыльный шлейф, неторопливо двинулся к выезду на скоростную трассу.
Примерно через десять часов непрерывной быстрой езды, показались пригороды Новосибирска.

 

Цветы ненастья Глава 9

Цветы ненастья Глава 7