– Ну и как вам здесь? – Белла Иннокентьевна с иронией посмотрела на Андрея.
Тот оглядел небольшое уютное кафе и одобрительно кивнул:
– Очень мило.
– Может, что-нибудь посущественнее, чем кофе, заказать?
– Нет-нет! Я и кофе не хочу, так просто пусть стоит для порядка. Как я понимаю, вы пригласили меня для серьезного разговора, а не для того, чтобы потрафить моему желудку.
Белла Иннокентьевна улыбнулась, сменила иронию на доброжелательность.
– "Потрафить", слово-то какое! Чувствуется стиль. Но ладно, к делу так к делу, у меня, действительно, не слишком много времени. Андрюшенька, как вы считаете, кто заказывает музыку?
– Кто платит, естественно, – пожал плечами Андрей. – Это каждому известно.
– Каждому, да не всем, – Белла Иннокентьевна задумчиво покрутила ложечкой в чашке. – Почему вы, к примеру, о таких элементарных вещах не знаете? Кто вам платит, вы не забыли, надеюсь?
– Думаю, что вы, – ответил Андрей, весь напрягшись, чувствуя, что холеная кошечка, сидящая напротив, вот-вот должна выпустить коготки.
– Думаете или точно знаете? – спросила та, немного сощурив пытливые зеленые глаза.
– Вы, конечно, – уточнил Андрей, – но причем тут это? Я что, нарушил какое-нибудь условие договора?
– Он нарушил! Условия! Договора! Хватит ваньку валять! – Белла Иннокентьевна уже не давала себе труда сдерживаться. – "Дочь путаны"! Путана, стало быть, я? Так получается? За мои деньги вы меня шлюхой собираетесь выставить? Я у вас там не интердевочка даже, а какая-то интербабушка! Изобразить меня валютной проституткой, у вас голова работает?
Она вдруг резко поднялась и трясущимися руками достала из кошелька деньги, чтобы расплатиться с официанткой.
– Ладно, пошли!
Даже не удосужившись посмотреть, следует ли за ней Андрей, Белла Иннокентьевна решительно направилась к выходу. В машине, при шофере, она не стала продолжать прерванный разговор, рассеянно глядя на дорогу. Андрей тоже угрюмо молчал, пытаясь угадать, куда везет его эта элегантная стерва.
Та не стала сразу выходить из машины, дождалась, пока шофер неторопливо обогнул капот и церемонно открыл перед ней дверцу. Андрей решил повторить, из озорства, ее прием. Однако "водила" и глазом не моргнул, воздав ему почести ничуть не меньшие.
Белла Иннокентьевна подвела Андрея к сверкавшему красочно оформленными витринами магазинчику.
– Вот, Андрюшенька, я просто хотела показать вам: это один из шести моих бутиков. Как видите, товар только эксклюзив, для о-о-чень богатеньких дядечек и тетечек. Причем полная моя собственность. Никаких товариществ, акционирования и прочего. Теперь ответьте, будьте добры, на мой вопрос: осталось бы у вас сил после напряженного рабочего дня по поддержанию жизнедеятельности хотя бы сей малой толики моей микроимперии тащиться вечером в какой-нибудь "Савой" или "Националь", чтобы "клеить" там всякого рода шушеру, пусть даже и иноземную? Я понимаю, что у вас о-о-чень богатое воображение, но не до такой же степени!
Белла Иннокентьевна провела Андрея на второй этаж, цепко охватывая по пути зал взглядом, сухо отвечая на приветствия, властно на ходу делая замечания. В приемной она тихо сказала секретарше:
– Наташа, на полчаса меня ни для кого нет. И чтобы здесь никто не толпился перед дверью кабинета.
Уютно расположившись в кресле, она взяла со стола длинный мундштук, вставила в него сигарету и закурила.
Белла Иннокентьевна посмотрела на него с недоумением, затем холодно пожала плечами.
– Ну, не такая уж редкая и, может быть, не очень престижная. Просто привычка. – Она внимательно оглядела Андрея, так, что тому неловко стало за свой потертый пиджак и вылинявшие добела джинсишки: – Так хватит нам полчаса, Андрюша?
– Не знаю. Смотря для чего, – уклончиво ответил Андрей, – если вы хотите приготовить из меня рагу, то и десяти минут будет достаточно.
– Нет, с рагу мы немного подождем. Так что, мы нашли общий язык или нет еще?
– Опять же, в зависимости от того, что вы имеете в виду. Между прочим, к вопросу об "общем языке", может нам на "ты" перейти?
Белла Иннокентьевна вся даже изогнулась в кресле от ярости. Она подалась через стол, приблизив насколько возможно свое лицо к лицу Андрея.
– Ты? Ты хочешь, чтобы я говорила тебе "ты"? Изволь, сам напросился. Что же ты мне гадишь, Андрюшенька? За мое хорошее к тебе отношение! Тебя подослал кто-нибудь или ты сам по себе копаешь? Чего добиваешься, дятел? Крупный куш с меня сорвать хочешь? Да я вас в порошок сотру вместе с Геннадием твоим ненаглядным!
– Как стерли Виктора?
– Наглец! Ну и наглец! Тебя зачем наняли? Чтобы ты вот так между нами встревал? Виктора! Да неужели бы я руки стала марать о Виктора?
Она помолчала некоторое время, затем со вздохом загасила в пепельнице сигарету.
– Черт! Откуда ты хоть только взялся на мою голову? Ладно, раз уж ты стал чуть ли не членом нашей семьи, давай попробуем разобраться. Я читала, как ты там расписал его, несостоявшегося моего зятюшку. Ну так вот, это полное вранье, я немало на своем веку повидала негодяев, определяю эту породу с первого взгляда. Тем более, что они сейчас особо и не утруждаются притворяться. Я не знаю, можно ли назвать мою дочь невинной овечкой, но что она дуреха по молодости, тут, к сожалению, сомневаться не приходится. Тем прыткий мальчик сей и воспользовался. Прикинулся этаким простачком из глубинки, да только уши-то длинные, так и торчат, не скроешь. Он был далеко не оригинален, тривиальная история: хотелось быстро и легко разбогатеть, но как это часто случается с подобными замыслами – запутался в делах, наделал долгов. Надо было как-то выкарабкиваться, рассчитывал поправить положение, заарканив богатую невесту. Не получилось, его раньше прижали, буквально за неделю до свадьбы. Возможно, сыграло свою роль то обстоятельство, что я заявила во всеуслышание: не выделю молодым ни копейки – раз уж мужчина решил завести семью, пусть сам ее и обеспечивает. Он попробовал сделать финт, что-то наболтал Светлане, заявил, что порывает с ней, захотел, стало быть, мне тем руки вывернуть. Я не поддалась, естественно. Люди поняли, что возврата долга от него ждать не приходится. К сожалению, финал сей истории был логичным и непреложным, чуда не произошло. В газете его расписали как "молодого предпринимателя", а в остальном все по затасканному сценарию: пистолет "ТТ", темный подъезд, контрольный выстрел в голову... Есть еще ко мне вопросы?
– Нет, – покачал головой Андрей, – я вообще ни о чем не собирался вас расспрашивать.
– Да, да, прикидывайся! – усмехнулась Белла Иннокентьевна. – А-то по тебе не видно: ты из тех, кто ради любопытства голову под гильотину сунет не раздумывая! Спрашивай лучше дальше, сейчас, пока я добрая. Со мной такое редко случается. Тебя интересует моя жизнь? Да, в ней много примечательного. Если хорошо попросишь, расскажу тебе одну быль, вовсе не сказочку. Так вот: жила-была одна примерная-примерная девочка, сидела она всегда на первой парте, и руку тянула на уроках при каждом удобном случае, плакала ночами, если ей вдруг не ставили пятерку. И медальку она по окончании школы получила, да не простую, а золотую, и в институт проскочила без сучка без задоринки, и в аспирантуру после. Кандидатскую с первого захода защитила, нацелилась дальше на докторскую, а потом вдруг села и призадумалась: а хорошо ли ей, а счастлива ли она? Все эти дуры – одноклассницы ее, которых она так презирала, до единой замуж повыскакивали, кто по двое, а кто и по трое детей к тому времени имели, а у нее что? Нет, пора бы и ей смилостивиться, снизойти до какого-нибудь принца, осчастливить его своей благосклонностью. Ан нет, никому, оказывается, не нужна ни благосклонность эта ее бесценная, ни она сама с ней в придачу. Никто на нее не смотрит, никто в нее не влюбляется, кому синий чулок нужен, когда вокруг такая конкуренция? Погоревала-погоревала девочка, а надо что-то делать, слезами горю не поможешь. Стала следить за собой, лишний вес сгонять, походку вырабатывать, одеваться помоднее. Никакого толку! Уже не семнадцать лет. Но девочка была неглупая, и кандидатом не каких-нибудь, а математических наук числилась: стала она думать-размышлять и нашла одно интересное решение – завела в театральных кассах знакомства и где за коробку конфет, где за флакон духов стала доставать по два билета на самые престижные концерты, спектакли. Приходила к началу загодя, внимательно всматривалась в жаждущих заполучить лишний билетик, выбирала тщательно то, что ей нужно, ну а там, сам понимаешь, разговоры умные, проводить надо даму до дому. Срывалась то и дело рыбка с крючка, ускользала, однако в конце концов все и закончилось бы тем, ради чего, собственно, оно и затевалось: свадебкой, да вот беда – в один прекрасный момент расхотелось вдруг девочке свадебку. Повстречался ей мужчина, интересный, но женатый, влюбилась в него девочка по уши, родила от него маленькую Светочку, свет очей своих. Так и живет до сих пор одна. Но повезло все-таки и девочке и дочке ее, папа Светочки оказался действительно замечательным человеком, он о дочке и маме ее всю жизнь заботился, а на постах он находился и до сих пор обретается – ого-го каких! Недаром же его девочка-математик полюбила. В вихре перемен направлял он свою возлюбленную, опекал, советовал и помог ей словом и делом нажить неплохое состояние, за что огромное-преогромное ему спасибо. И вот пришел злой волк Андрюшенька и чего же он хочет от бедненькой, хоть и богатой теперь, девочки и ее дочки?
– Ничего не хочу, – пожал плечами Андрей, – скажите лучше, чего вы от меня хотите?
Белла Иннокентьевна с готовностью вновь приблизила свое лицо к лицу Андрея.
– А хочу я, чтобы ты исчез, испарился. И никогда больше не показывался мне на глаза, а уж тем паче, не совал нос в мои дела. Я о тебе не ведала никогда и впредь не имею никакого желания с тобой знаться. Да, я тебя недооценила, ошиблась с тобой, но готова исправить свою ошибку. Могу предложить тебе вполне сносные условия. Что ты хочешь? Денег? Я дам. Но деньги ерунда, я могу тебе предоставить работу приличную, ты меня убедил в том, что у тебя есть мозги, мне нужны такие люди. Хочешь работать у меня? Жалеть не будешь, никто из тех, кто в одной упряжке со мной, на сторону не смотрит, все довольны. Ты станешь человеком, не то, что сейчас – мальчик на побегушках. Конечно, синекуру я тебе не обещаю, семь потов сгоню, но и оплата будет соответственная. Ну же, решай! Не упусти свой шанс! Такие моменты только раз, да и то не каждому, выпадают.
Андрей задумался на какое-то время, скользя пустым взглядом по обстановке кабинета. Да, стиль определенно здесь чувствовался – что называется, простенько, но со вкусом. Наконец он сказал:
– Как я понимаю, вы хотите расторгнуть наш договор? Что ж, я не против.
– Он не против! – усмехнулась Белла Иннокентьевна. – Конечно, не против, раз в твоих услугах больше не нуждаются. Сам факт не вызывает сомнений, дело в условиях. Нам осталось обсудить условия.
Андрей пожал плечами.
– Ну, об этом вам лучше с моим агентом поговорить, мы же через него договор заключали.
– Ну а почему бы и не с тобой? Зачем нам посредники? Думаю, что они не нужны. Неужели мы сами не сможем договориться?
– Может быть. Но я не могу пойти на условия, которые бы смахивали на капитуляцию. Я полагаю, что порядок здесь должен быть такой, какой он обычно в подобных случаях бывает: аванс остается у меня, потому что инициатива расторжения идет с вашей стороны, а та часть работы, которая уже проделана, переходит в вашу полную собственность. Вы имеете что-нибудь другое предложить?
Белла Иннокентьевна удивленно вскинула брови.
– И все? Ты хорошо подумал?
– Ну, если бы вы еще разрешили мне где-нибудь использовать эту замечательную сказочку о девочке-математике, я был бы вам благодарен вдвойне.
– Само собой, дарю, естественно. Но это твое окончательное решение или надо все-таки согласовывать с Геннадием?
– Но мы же договорились. Все остальные вопросы я сам решу. В конце концов, он мой агент, а не я его.
Белла Иннокентьевна помолчала некоторое время озадаченно, затем покачала головой.
– Ну что ж, не перевелись, стало быть, еще на свете благородные идальго! Очень рада была повстречаться с одним из них. Деньги у тебя, рукопись я сама заберу у Светланы, значит, нам пора и расставаться. Плакать не будем, надеюсь? Прощайте, сеньор Ламанческий!
Андрей поднялся и со всей скромностью, на которую только был способен, улыбнулся.
– До свиданья, Белла Иннокентьевна! Я почему-то думаю, можно даже сказать: до скорой встречи! Хоть вы и очень резко сегодня разговаривали со мной, я понимаю, я для вас очень ценен, и, значит, в любой момент могу вновь понадобиться, а такой очаровательной женщине я никогда и ни в чем не смогу отказать.
– Подумайте, каков наглец! – покачала головой та, – далеко бы пойти мог, да слишком много дури в голове засело. Нет, любезный, больше нам вряд ли когда-нибудь доведется встретиться, я твою мерзкую рожу видеть не могу.
Помочь сайту
Поздравления
