Знакомство с Раулем - Глава 1

[Скрыть] Регистрационный номер 0413779 выдан для произведения:
- С днем рожденья, те-бяяя! С днем рожденья, те-бяяя!

Рауль наклонился над украшенным семнадцатью свечами тортом и быстро задул свечи. Свечи погасли, и пятеро друзей громко и восторженно захлопали в ладоши под заинтересованными взглядами остальных посетителей кафе “Констанция”.

- Загадывай желание, – сказала Раулю Эли, обнимая его за талию.

- Желание загадывают до того, как погасить свечи, глупышка! – ответил юбиляр.

- Ну и что, какая разница – загадывай сейчас!

- А вдруг желание не сбудется?

- Давай смелее, парень! Почему это не сбудется? Еще как сбудется!

Радостно улыбаясь, Рауль какое-то время раздумывал над предложением Эли. Он посмотрел сначала на Бруно, потом на Эстер, сидящую рядом с Мэри, и, в конце концов, его глаза остановились на Валерии, которая тут же покраснела, почувствовав взгляд друга. Тогда Элизабет схватила зажигалку и снова зажгла свечи.

- Оп-ля, готово! – весело крикнула она, покончив со свечами. – Эй, капризуля, давай быстрее, свечи снова горят!

Рауль крепко зажмурился и загадал желание, а потом снова задул все свечи до одной. Компания вновь радостно загомонила и неистово захлопала в ладоши, а потом ребята по очереди поздравили именинника – Бруно крепко обнял приятеля, а три подружки расцеловали его в щечку.

- Что ты загадал, Рауль? – спросила парня Мэри, когда подошла ее очередь поздравлять виновника торжества.

- Если я скажу, то желание не сбудется.

- Ты прав, лучше ничего не говорить, – согласилась рыженькая, робко улыбаясь и внимательно глядя на своего друга. За последние месяцы Рауль сильно изменился. Мало что осталось от того высокого, худого и нескладного парнишки, с которым она впервые поцеловалась, а те два поцелуя так и остались единственными в ее жизни. Она помнит всё так ясно, словно это было вчера: Рауль помог ей, когда местные хулиганы задирали ее на школьном дворе. Потом этот долговязый парнишка исчез, а через несколько месяцев снова появился. Рауль остался на второй год, и они стали учиться в одном классе. Хорошие это были времена, а сейчас все изменилось. Рауль подкачался и окреп. Он стал записным красавцем, и пользовался спросом у девчат. Да что там говорить – все знакомые девчонки бегали за ним. Парень хоть и остался “непонятым”, но теперь он уделял своему детищу – “клубу непонятых” – гораздо меньше времени и сил, не то, что раньше. Но, несмотря на это, Мэри все равно очень сильно уважает его и ценит. Рауль всегда будет для нее кем-то особенным.

- Ребята, я безумно благодарен вам за чудесный праздник, что вы мне подготовили, но у меня свидание, – Рауль взял висевшую на спинке стула голубую куртку и надел ее.

- Ты договорился с Мириам? – поинтересовалась Эли, тоже надевая пальто.

- Да, мы идем с ней ужинать и отмечать день ро…

- Поосторожнее там!

- Не беспокойся, я вовсе не собираюсь...

- Ты встречаешься с ней уже три недели, Рауль, и, вероятно, у вас уже не только поцелуйчики.

- Мы просто лучше узнаём друг друга.

- Ой, ну конечно, просто узнаёте... Брось заливать, Рауль, меня не проведешь! Ты мне хоть и друг, но остаешься парнем, и вы, парни, все одним миром мазаны – ищете всегда одно и то же! – Эли хитро улыбнулась и заговорщически ткнула Рауля локтем в бок.

Остальные молча смотрели на них, не вмешиваясь в разговор. Разница между этой парой и прочей честной компанией бросалась в глаза. Похоже, теперь у них стали разные интересы, хотя все шестеро продолжают дружить. Просто кое-кто повзрослел чуточку быстрее других.

Эли – еще одна из “непонятых”, кто сильно изменился. Это лето сотворило с ней чудеса. Физически, она сейчас полная противоположность той, какой была несколько месяцев назад. Прыщи, являвшиеся кошмарной проблемой, полностью исчезли, и теперь на ее лице не было ни единого прыщика. А если к этому прибавить определенные изменения тела, то не осталось ни одного парня, который прошел бы мимо нее. Эли стала лакомой конфеткой, и теперь магнитом притягивала к себе всех школьников от мала до велика, начиная с первоклашек, и заканчивая выпускниками. Но с Раулем их связывала только милая, простая дружба.

- Ну что, до завтра? – спросил Рауль, хлопнув на прощание Бруно по руке, и открыл дверь “Констанции”. Все дружно кивнули, и семнадцатилетний именинник, мило улыбнувшись и еще раз поблагодарив всех за чудесный праздник, вышел из кафе.

На улице уже стемнело и стало довольно прохладно. Рауль сунул руки в карманы куртки и спокойно пошел по улице. Он слегка опаздывал на свидание, но Мириам не станет злиться из-за подобного пустяка. Она – славная девчонка, хотя… Рауль не считал, что она станет женщиной его жизни. За три недели он понял, что их отношения достигли предела. Ждать большего не приходилось, но целовалась Мириам классно. Раулю нравилась ее походка и восхитительно-прекрасные, бездонно-синие глаза. У Мириам была красивая фигурка и милое, симпатичное личико, и все же она не так уж сильно интересовала Рауля. Непонятно почему, но это было именно так. Возможно, они еще не так хорошо знали друг друга. Да, вероятно, проблема заключалась в том, что они гораздо больше целовались, нежели рассказывали о себе.
 
- Какой мой любимый цвет, Мириам?

- Не знаю... Красный?

- Не угадала – голубой!

- Надо же, я не знала.

- А какое животное было у меня в детстве?

- Панда.

- Панда? Ты о чем?

- Я пошутила, зайка. М-м-м... ну не знаю... кошка?

- Не-а! Бурундук. Его звали Чип.

- Чи-и-ип?..

- Ну да, как Чип и Дейл, бурундуки из диснеевского мультика, – парень начал весело напевать вступительную песенку к мультсериалу, который он смотрел, будучи мальчишкой.

- Ой, я никогда не видела этот мультик.

Рауль пришел в отчаяние. Задумавшись на мгновение, он задал следующий вопрос.

- Мой любимый фильм?

- Понятия не имею.

- “Жизнь прекрасна”, вот!

- Я его не смотрела.

- Как? Ты не видела этот фильм?

- Нет. А разве это грех?

- Это не грех, а преступление!

- Ничего себе... Тогда я должна искупить свою вину, – улыбнулась Мириам, снова приближая свои губы к губам парня, пока они не слились в поцелуе. Девушка рассчитывала на долгий поцелуй, но Рауль быстро откинулся назад и прислонился к спинке кровати. Сидя на кровати рядом с Раулем, Мириам вздохнула с покорной безнадежностью и закинула ногу на ногу. Ее планы на сегодня были совсем другими, ведь родителей весь вечер не будет дома, а Рауль только что отметил свое семнадцатилетие. И с чего вдруг ему приспичило задавать столько вопросов, да еще так настырно?

- Ну вот тебе легкий вопрос. Как зовут моих сестер?

- А у тебя есть сестры?

- Ну да, близняшки!

- Вот это да! Надо же! Мне тоже хочется иметь сестер-близняшек! Должно быть, это так весело!

- Если бы они были такие, как мои, ты еще сто раз подумала бы об этом.

- И ты их различаешь?

- Шутишь?

- Нет.

Серьезное выражение лица Мириам убедило парня в том, что в ее вопросе не было и тени шутки.

- Различаю, конечно, ведь я их брат, и вижу их каждый день, так что отличить одну от другой совсем нетрудно.

- А я не знаю, смогла бы я отличить их?

- Конечно, смогла бы, – отвечает Рауль, приглаживая волосы руками. – Даже если бы они были похожи друг на друга как две капли воды, у каждой из них был бы свой характер, и ты знала бы разницу.

- Может, проверим, а? Наверняка они такие же очаровашки, как их брат.

- Ну... я... не знаю...

- Уверена, что да, – ласково проворковала Мириам медовым голоском, впиваясь своими синими глазами в глаза парня с намерением предпринять еще одну попытку. Не вставая с кровати, она снова придвинулась к Раулю. Ее рука нежно сжала колено парня, а затем, быстро проскользнула под рубашку и стала подниматься к его груди. Лаская парня, Мириам снова приблизила свое лицо к лицу Рауля и поцеловала его в губы. Парень почувствовал во рту ее игривый, страстный и ненасытный язык. Мириам набросилась на него, схватила за руки и одним махом припечатала к кровати.

- Их зовут... Барбара и Даниэла, – продолжал лепетать Рауль, ловко выворачиваясь из ловушки.

- Кого?

- Моих сестер-близняшек... Барбара и Даниэла.

Мириам не верила своим ушам. Ей никогда не было так трудно склонить парня к сексу. Они были одни, в ее кровати, и оделась она сообразно случаю... Спрашивается, что еще нужно?

- Рауль, в чем дело? – недоуменно спросила она, кладя подушку себе на колени. – Неужели тебе не хочется? Я тебе не нравлюсь? Ты считаешь меня страшной?

Парень оглядел Мириам с головы до ног. С чего она это взяла? Он был бы слепцом, если бы считал ее страшной! Еще несколько месяцев назад он и представить не мог, что будет находиться в одной кровати с такой девчонкой. Но что это с ним, в самом деле? Почему она по-прежнему не заводит его? Что еще нужно, чтобы он, наконец-то, увлекся ею?

- Не в этом дело, Мириам.

- А в чем же?

- Я и сам не знаю.

- Я тебе не верю, – со злостью рубанула Мириам. – Ты знаешь, но не хочешь говорить.

Рауль со вздохом лег на кровать, положив руки себе под голову, и стал разглядывать небесно-голубой потолок комнаты Мириам. Откуда ей известно, что он не хочет говорить?

- Тебе не кажется, что мы слишком торопимся? – неожиданно спросил Рауль.

- Торопимся?

- Ага.

- Я тебя не понимаю. Что ты хочешь сказать?

- Ты даже не знала, что у меня есть сестры, что мой любимый цвет – голубой, и что я хочу стать кинорежиссером... но уже... уже хочешь...

- Секса?

- Да, – тихим голосом признался Рауль. Его шепот был почти неслышен, но Мириам отлично расслышала парня. Девушка задумчиво провела пальцами по лбу, а потом нервно потерла щеку.

- Я считала, что всем ребятам нравится секс.

- Может быть...

- Ты – девственник, правда?

Рауль был удивлен: он не думал, что эта девушка с ясными, проницательными глазами, окажется настолько прямолинейной, но, тем не менее, сейчас его не волновал ее взгляд.

- Да.

- В этом нет ничего такого, – с улыбкой заметила Мириам.

- А ты?

- Я – нет.

Так он и думал. Он не первый, не второй и не третий парень, который был у нее. В свои семнадцать Мириам уже встречалась со многими парнями из их школы и даже из других. Но кто-то должен был быть первым.

- Проблема не в этом.

- Точно? – спросила Мириам, протягивая руку и ласково гладя Рауля по волосам. – Можешь сказать мне откровенно.

- Точно.

Они одновременно улыбнулись друг другу. Девушка наклонилась к Раулю и в этот раз поцеловала его в губы неторопливо и нежно, а потом сморщила нос и взъерошила его волосы.

- Значит, Барбара и Даниэла...

- Ага. Им десять лет.

- И как вы между собой уживаетесь?- День на день не приходится. Вообще-то, они славные девчушки, но очень быстро взрослеют, хотят знать больше, чем положено.

- Такое со всеми происходит, разве нет?

Сомнения, отразившиеся на лице Рауля, послужили девушке ответом. Он не знал точного ответа, и улыбнулся, глядя в ее васильково-синие глаза и на пухлые губы. Рауль пристально смотрел на красивую, милую девушку, стоявшую перед ним. Сегодня вечером, задав ей множество вопросов, он понял, что девушка его жизни не Мириам.
 
Он зашел в дом, стараясь не шуметь. Был третий час ночи, и сестры с мамой, вероятно, уже спали. Рауль неслышно, крадучись, добрался до своей комнаты, когда услышал голос из гостиной. Мать звала его к себе. Обреченно вздохнув, Рауль послушно поплелся в гостиную.

- Ма, ты чего не спишь в такое-то время? – спросил парень, смиренно глядя на сидящую на диване женщину. Телевизор в комнате был включен на минимальную громкость. Берта выглядела ужасно. Она изо всех сил старалась не уснуть, хотя глаза слипались от усталости. В руках женщина держала книгу, которую тут же отложила в сторону, едва сын подошел к ней.

- Уже так поздно, где ты был? – безучастно спросила она, запинаясь и выдавливая из себя слова, будто каждый слог давался ей с неимоверным трудом.

- Какое там поздно, сейчас только два.

- Но...

- Что но, мама?

- Твои сестры и я весь вечер ждали тебя, чтобы... отметить твой день рождения... – глаза Берты покраснели, а на лице еще резче проступили морщины. В один миг женщина постарела на десять лет.

- Мне жаль, но я встречался с...

- Я приготовила тебе на ужин лазанью, а сестры весь вечер пекли торт.

- А почему вы ничего мне не сказали?

- Это был сюрприз, – печально ответила Берта. – Мы звонили тебе на мобильник, но ты не брал трубку.

Это верно – на мобильнике было три пропущенных звонка от нее. Когда мать позвонила, он как раз был дома у Мириам и не захотел отвечать. В последние месяцы он всегда так делал.

- Да ладно тебе, тоже мне беда. Подумаешь, отмечу с вами утром, не настолько это грандиозное событие.

- То есть как это не настолько? Это же твой день рождения, сынок. Когда ты был маленьким, то за три месяца начинал считать дни до своего дня рождения.

- Я уже не маленький, мама. Я вырос.

- Но этот день... особенный.

- Еще один день, и только! Нет в нем ничего особенного! – Рауль резко повысил голос; его бесила настырность матери. Он стянул с себя куртку и прикрыл ей ноги, плюхнувшись в кресло и молча уставившись в телевизор. По телику шла одна из тех тупых программ, в которых людей собирают для того, чтобы отгадывать загадки, ответы на которые и так очевидны. В данном случае, речь шла об игре в “виселицу”. Зрители должны были угадать слово из пяти букв, которое начинается на букву “ж”, а заканчивается на “ф”. Подсказка: животное с очень длинной шеей.

- Жираф, – еле слышно сказала Берта.

- Ясно, жираф, – неодобрительно покачал головой Рауль. – Эти передачи рассчитаны на простофиль, пусть они себе звонят и тратят деньги.

- А в детстве “виселица” тебе очень нравилась. У тебя было сильно развито воображение.

Рауль и сам отлично помнил те игры, и помнил того, с кем играл. Отец покупал Раулю большущие книжки с головоломками, и тот по уговору должен был решить их за определенное время. Это был своего рода вызов сыну. Все было замечательно, но сейчас Рауль уже не тот мальчишка. Два с половиной года прошло с тех пор, как отец ушел из дома и не вернулся – погиб в результате несчастного случая.

- С тех пор многое изменилось, мама.

- Но у тебя по-прежнему богатое воображение.

Однако сам Рауль не так уверен в этом. Он не раз пытался написать сценарий короткометражки, но всегда останавливался на середине: дальше дело не ладилось. Возможно, у него не было таланта и не хватало способностей для того, чтобы написать сценарий. Скорее всего, ему не по зубам стать кинорежиссером, несмотря на твердое убеждение друзей, что когда-нибудь он этого добьется.

- Пойду-ка я в кровать, – сказал Рауль, вставая с кресла.

Мать посмотрела на сына с печальной улыбкой. Она не встала с дивана, и Рауль сам подошел к ней. Он поцеловал ее в щеку и пожелал спокойной ночи. Берта, не мигая, смотрела, как сын выходит из комнаты. Ну вот, ее мальчик уже и не мальчик. Его походка ей так хорошо знакома – так ходил когда-то ее муж. К горлу подступил тяжелый, горький комок, и Берта с большим трудом проглотила еще одну таблетку антидепрессанта.

Все действительно изменилось.

Рауль шел вперед по коридору к своей комнате, но, не дойдя до нее, остановился перед дверью в спальню сестер. Дверь была слегка приоткрыта. Парень осторожно толкнул ее и заглянул в комнату. Девчушки, похоже, крепко спали. Ему стало жаль, что эти малышки весь вечер готовили для него праздничный торт, а он и минуты с ними не провел. Рауля охватило чувство огромной вины, но и они должны были предупредить его.

Ближе к двери лежала Даниэла. Парень на цыпочках подошел к ее кровати. Во сне Даниэла – чистый ангелочек, а вот когда проснется – только держись! Рауль наклонися к сестре и легонько поцеловал в щечку. Даниэла мгновенно учуяла брата, словно в ней сработал некий сестринский детектор, мигом отрыла глаза и шлепнула Рауля.

- Ай! Что ты делаешь?

- Мне не нравится целоваться, – привстав в кровати, выразила свой протест девчушка.

- Но ведь я – твой брат!

- И что с того? Ненавижу, когда меня целуют.

- С каких это пор?

- С давних.

С давних? Но ведь ей всего десять лет! Ее понятие давности отличается от его, хотя эта малявка с каждым днем узнаёт все больше. Его сестры очень быстро растут и взрослеют.

- Все ясно, ты нас совсем не знаешь. Мне тоже не нравится целоваться, – раздался голос из другой кровати. Барбара тоже проснулась. Она включила ночник, села себе на пятки прямо на матрасе и уставилась на брата. Барбара выглядит очень рассерженной.

- Ладно, замнем для ясности тему поцелуев, – махнув рукой, предложил Рауль. – Вы измените свое мнение, когда вам понравится какой-нибудь парень.

Девчонки переглянулись между собой и покраснели. Вот еще – даже если им и понравится какой-нибудь парень, они ни за что не позволят ему целовать себя. Они много раз говорили об этом друг с другом. Чтобы их слюнявил какой-то чужак? Фу, какая гадость! Целоваться? Ни за что – ни в губы, ни в лицо, ни куда-нибудь еще!- Где ты был сегодня вечером? – серьезно спросила брата Даниэла, меняя тему.

- С девушкой.

- Кто она?

- Вы ее не знаете.

- У вас с ней серьезно? – вмешалась Барбара, заинтересовавшись разговором. – Или как с той?

Широко раскрытые от удивления глаза Рауля стали похожи на блюдца. Он был потрясен той непринужденностью, с которой сестра говорила о его отношениях. Слово “та” относилось к Кристине, его первой официальной девушке – очень красивой блондинке на год старше его, которая учится в соседней школе. Она сама проявила к нему интерес и предложила встречаться. Несколько недель он колебался, но дал ей шанс. С грехом пополам их отношения продлились около месяца, а потом Рауль решил разорвать их, поскольку ему было неуютно. Нечто подобное случилось и с Мириам.

- Это вас не касается.

- Еще как касается! Нам интересно!

- Это не должно вас интересовать.

- Ты наш брат, и мы имеем право знать о нашей невестке.

- Невестке?

Парень уже не знал, кто больше торопился – Мириам или близняшки. Надо же – невестка! Потрясающие девчонки! Рауль с усмешкой покачал головой.

- Твои девушки – наши невестки, разве не так? – настаивала Даниэла.

- Так, но эта девушка еще не… А что это мы лясы точим обо мне и моих девушках?! А ну-ка, живо спать!

Рауль отошел от кровати сестры и направился к двери.

- За тобой должок, – заявила Даниэла. – Ты должен был прийти домой на ужин, хоть и встречался с девушкой.

- Ага, и мама сильно грустила, – добавила Барбара, снова ложась в кровать, – а мы потеряли весь вечер, готовя тебе торт.

Парень остановился у дверного порога и повернулся к сестрам, снова почувствовав свою вину. Рауль тяжело вздохнул: опять эта противная боль в животе, которая часто повторялась за прошедшие два с половиной года.

- Утром мы обязательно съедим торт, который вы приготовили, и отметим мое семнадцатилетие, – с воодушевлением говорит Рауль.

- Ты можешь привести свою девушку, и мы с ней познакомимся.

- Отметим лучше вчетвером, – с улыбкой ответил парень.

- Значит у вас с ней все понарошку, несерьезно.

Рауль не знал, плакать ему или смеяться над метким словцом Даниэлы, но, в конце концов, выбрал второе и расхохотался. Девчушки, напротив, совсем не понимали, над чем смеется брат.

- Спокойной ночи, – отсмеявшись, закончил разговор Рауль, и, дождавшись, когда погас ночник, пошел к себе, плотно притворив дверь в спальню сестер.

Войдя в свою комнату, он закрыл дверь, пошел в ванную и переоделся в короткие шорты и обтягивающую футболку. Рауль никогда не спал в пижаме. Он посмотрел на себя в зеркало и устало зевнул. Чистя зубы, парень мысленно подвел итог сегодняшним событиям. В этот день ему исполнилось семнадцать. Вероятно, это самый лучший возраст. Рауль спросил себя, как оно теперь будет. Однако, судя по опыту, это невозможно предусмотреть. В жизни любого человека вообще, и в жизни Рауля, в частности, все может измениться в считанные секунды.
 
Торт был очень вкусным, разве что шоколада многовато, но Рауль расхвалил его на все лады: все-таки это был первый торт, испеченный близняшками. Сестренки были довольны похвалой брата, хоть и не показывали виду. Барбара и Даниэла вообще были скрытными и не выставляли свои чувства напоказ.

После завтрака позвонила Мириам сказать, что вчера все было замечательно. Как бы между прочим она сообщила, что вечером родители снова уйдут, и спросила, не хочет ли Рауль прийти к ней домой, чтобы побыть наедине. В ответ парень извинился и очень вежливо отказался от приглашения, сказав, что отмечает день рождения в кругу семьи. Причина отказа была весомой и оправданной, но девушка понимала, что истина кроется в другом.

Несмотря на усталость, ночью Рауль заснул с большим трудом. Он долго ворочался в постели с боку на бок и пришел к выводу, что Мириам, вероятно, никогда не сможет дать ему того, что нужно для создания серьезных, длительных и прочных отношений, а жаль. Девушка была красивой и с характером, но она не возбуждала его. Чего-то в ней не хватало, но чего он и сам толком не знал, а теперь и не узнает, потому что расстанется с ней на следующем свидании.

Рауля испугал неожиданный писк мобильника. Парень схватил телефон и прочел присланное ему сообщение. Сообщение было от Валерии:

Сегодня мы делаем интервью на завтра, не забыл?

Черт! Конечно же, забыл! Хорошо еще, что Вал напомнила. Ну и девчонка – всегда и всюду успевает!

Рауль улыбнулся и написал в ответ:

Конечно, помню. Я ждал, чтобы ты мне написала. Через полчаса буду в “Констанции”.

Маленькая, невинная ложь. Он и сам не понял, зачем соврал, а потому не придал этому большого значения. Так не хотелось что-то там делать. Хорошо еще, что его напарница – Валерия, это многое упрощает, ему легко с ней. Она особенная, неповторимая девчонка.

Валерия нравилась Раулю с того самого дня, как он впервые увидел ее. Ему нравились ее естественность, ее застенчивость и эта особенность краснеть всякий раз, когда ей было стыдно. Все это так, но она нравилась ему лишь как подруга. Вряд ли у них будет что-то большее.

Очень хорошо, Рауль. Встретимся в “Констанции”. Целую.

Ну вот, вечер уже распланирован, так что он не станет заморачиваться по поводу Мириам. Он вместе с Вал займется выполнением домашки по теме интервью. В школе, по испанскому языку, задали выпустить газету. Задание было групповое, и в его группу входили шестеро “непонятых”. Они с Валерией отвечали за интервью на центральных страницах, и завтра предстоит сдавать интервью учителю, чтобы тот его проверил. Вал будет журналисткой, а Рауль – кинорежиссером, только что снявшим свой первый фильм. Ребята хотелось смешать реальность с вымыслом.

Рауль вошел в гостиную, где мать и сестры смотрели фильм. Попрощавшись с ними, парень вышел из дома, прикрыв голову капюшоном темно-голубой толстовки. На улице моросил легкий дождь, но он мало беспокоил Рауля. Парень никогда не любил зонты.

Добравшись до кафе “Констанция”, Рауль обменялся с подружкой парочкой приветственных поцелуев и почувствовал приятный аромат парфюма, которым пользовалась Валерия. Девушка собрала волосы в высокий конский хвост, и эта прическа ей очень шла. Сегодня Вал поистине выглядела красавицей, и Рауль не замедлил сказать ей об этом. От комплимента Валерия тут же покраснела.

- Вал, тебе не пережить, если заведешь парня, который станет отпускать тебе комплименты. Дело кончится тем, что ты вспыхнешь и сгоришь.

- Оставь меня в покое, – ополчилась на парня Валерия, все еще красная от смущения. – Может, лучше начнем?

- Как скажешь, ты – командир.

Народу в кафе было немного, и ребята сели за маленький столик в глубине зала, друг напротив друга.

- Сегодня вечером ты ослепительно красива, Вал, – повторил Рауль, глядя ей прямо в глаза.

- Прибереги комплименты для своей девушки.

- Думаю, это не самая лучшая мысль… я собираюсь расстаться с Мириам.

- Что? Это правда?

- Я не шучу, Вал, и скажу ей об этом, как только встречусь с ней.

- Но почему? Она тебе не нравится? – спросила Вал, немало удивленная таким поворотом событий. – Мириам же такая красивая! Хотелось бы мне быть хоть вполовину такой красивой, как она.

- Не спорю, она милая и очень красивая, но я не знаю… Я не могу представить ее своей девушкой, невестой. Когда я с ней, во мне не порхают бабочки.

- Мне жаль, Рауль.

- Спасибо, но ничего страшного в этом нет, – спокойно заметил парень и, улыбнувшись, добавил: – Ну что, начнем?

Вал улыбнулась в ответ и положила на столик свой смартфон. На него она будет записывать интервью. Ребята обсудили, в каком порядке нужно задавать вопросы, договорились о продолжительности интервью и о том, что лучше рассказать о личной жизни.

- Когда у тебя возникла страсть к кино? – Вал нажала на кнопку записи.

- Очень давно, – ответил Рауль, задумчиво потерев подбородок. – Как-то в детстве я посмотрел по телевизору фильм “Жизнь прекрасна”. Тогда я не понял всего, а родители не захотели объяснять, что произошло в конце фильма, но как только он закончился, они показали мне фотографии Роберто Бенини: он скакал по креслам, когда ему вручали “Оскар”. И тогда я понял, что хотел бы развлекаться так же, как этот человек, который казался безмерно счастливым. Впоследствии этот фильм стал моим самым любимым.

Валерия знала эту историю, Рауль часто рассказывал ее. Все было на самом деле так, и всякий раз, когда по телеку показывали этот фильм, Рауль бросал все свои дела, чтобы посмотреть его.

- Что ты чувствуешь сейчас, когда твоя мечта осуществилась?

Рауль снова потер подбородок и улыбнулся. Секунду он поколебался с ответом, представляя, что чувствовал бы в тот день, когда его фильм вышел на большой экран.- Это нечто особенное, – ответил он, – и это чувство нельзя описать. Как можно объяснить то, что на протяжении долгих лет ты вкладывал в мечту все свои помыслы и самого себя, и это принесло свои плоды – твой тяжкий труд не пропал даром. Мне трудно передать словами, как безгранично я счастлив.

Глаза Рауля светились от восторга, когда он говорил, и Валерия с волнением слушала парня, понимая его чувства. Девушка немного помолчала, прежде чем задать следующий вопрос:

- Чем еще тебе хотелось бы заниматься, не посвяти ты себя миру кинематографа?

- Сложно ответить на этот вопрос, поскольку мне никогда даже в голову не приходило заняться чем-то еще. Все мои дела были связаны с кинематографом, и я не представляю своей жизни без кино.

На лице Рауля засияла счастливая улыбка. Парень ничуть не сомневался в только что сказанных им словах. Он, действительно, никогда не думал, что будет заниматься чем-то, не имеющим отношения к кино, и знал, что будет изо всех сил бороться за свою мечту. Борьба окажется непростой, но Рауль был убежден, что сможет добиться своего, хоть пока и не может дописать до конца сценарий короткометражки.

- Чего ты ожидаешь от людей, когда они смотрят твой фильм?

- Не знаю. Я думаю, что все люди разные, и даже если ты хочешь передать им что-то конкретное, каждый зритель воспримет фильм по-своему. Просто я надеюсь, что те два часа, которые длится фильм, не окажутся слишком долгими, и у людей возникнет желание снова прийти в кино, чтобы посмотреть другой фильм того же самого режиссера.

Отличный ответ! Рауль и сам был удивлен удачным ответом, но он не лгал: ведь каждый человек – это маленькая вселенная, у всех свой собственный мир; каждый побывал в разных обстоятельствах, и теперь, сидя перед экраном, переживал что-то свое, единственное и неповторимое. Невозможно сделать так, чтобы зритель видел только то, что хотел показать режиссер, и уж тем более невозможно, чтобы все зрители воспринимали всё одинаково, а потому лучше ничего ни от кого не ждать – пусть каждый воспринимает фильм по-своему.

- Кому ты посвящаешь свой первый кинофильм? Кого вспоминаешь в эти минуты? Думаю, тебе на ум приходят люди, которые поддерживали тебя и помогали в достижении цели, благодаря которым ты сейчас здесь.

- Конечно, прежде всего, я должен поблагодарить своих друзей, которые сыграли огромную роль в моих достижениях. Они всегда были убеждены в том, что когда-нибудь я сумею добиться заветной цели, – Рауль посмотрел на Валерию и подмигнул ей, ведь она была одной из тех, кто всегда рядом, кто поддержит, подбодрит его, напомнит, что он особенный, самый-самый. Она верит в него, в его способности, талант и возможность добиться поставленной цели. – И еще сейчас я вспоминаю свою маму, которая в полной мере заслуживает это, – продолжил Рауль, слегка понизив голос. – Она поддерживала меня в самые тяжелые моменты, когда жизнь была... не такой радужной.

Раулю, к его собственному удивлению, стало трудно говорить – в глазах отчего-то пощипывало, они постепенно краснели – и парень запнулся на полуслове, но откашлявшись, продолжил свой рассказ.

- Ей было нелегко, ведь приходилось справляться с двумя маленькими, очень своеобразными дочерьми-близняшками... и сыном, который ничего не говоря и не объясняя, приходил и уходил, когда хотел, напялив на себя доспехи, чтобы защититься от боли.

Валерия тоже разволновалась: слова Рауля проникли в самую глубину ее души. Она знала, о чем говорил Рауль, знала о тех самых доспехах, о броне, скрывающей его чувства.

- Рауль, если не хочешь, то... – начала она, но Рауль остановил ее:

- Не беспокойся, – одна слезинка капнула на стол, – я не могу ответить на твой вопрос лишь наполовину. Сейчас, когда я добился исполнения своей мечты, я не могу не сказать о человеке, о котором вспоминаю больше всех... о своем отце.

Глядя на своего улыбающегося сквозь слезы друга, Валерия сама еле сдерживала слезы и прикрыла рот рукой. Она никогда не видела Рауля таким открытым: сейчас он дал волю своим чувствам, сбросил невидимую броню перед девушкой, которая втайне любила его.

- Я очень сильно скучаю по отцу, и мне не хватает его. Нет ни одного дня, когда я не вспомнил бы о нем, но, я уверен, что где бы он не находился, его мечта видеть сына счастливым тоже сбудется.
 
“С добрым утром, принцесса!

Я мечтал о тебе всю ночь!

Мы пойдем в кино, и ты наденешь что-нибудь розовое,

как мне нравится.

Я думаю только о тебе!

Я всегда думаю о тебе!”

От этой сцены у Рауля каждый раз волосы дыбом встают. Он не уставал пересматривать ее снова и снова. Когда-нибудь он встретит человека, которого станет будить каждое утро словами: “С добрым утром, принцесса!”

Рауль закрыл ютуб, включил проигрыватель и быстро выбрал одну из битловских песен. “Эй, Джуд” напоминала ему об отце, но в этот раз, слушая песню, Рауль не плакал, хоть и был взволнован. Все слезы он выплакал раньше, когда был с Валерией. Впервые он так разнюнился перед одним из своих “непонятых” друзей. Впрочем, не так уж страшно, что он расплакался при Вал, потому что она особенная.

Рауль взял ноутбук и лег вместе с ним на кровать. Он выбрал папку, в которой были собраны все песни ливерпульской четверки, и теперь они звучали в его комнате одна за другой.

Рауль размышлял: ему семнадцать лет и один день. Эти годы не были легкими, особенно последние два с половиной.

Закинув руки за голову, Рауль смотрел вверх, и перед его глазами мысленно вырисовывалась вчерашняя картина в доме Мириам – как он лежал в ее кровати и таращился в потолок. У них так ничего и не вышло... и ему плевать, что в семнадцать лет он все еще девственник. Вчера он мог покончить с этим, но не считал Мириам подходящим для этого человеком. И с Кристиной у него тоже ничего не получилось.

Наверно, он не от мира сего. Любой парень, его ровесник, руку бы отдал, а то и две, за то, чтобы переспать с такой девчонкой, как Мириам. А он другой, не такой, как все парни. Постельный вопрос его никогда не волновал, возможно потому, что в жизни имелись дела поважнее, с которыми приходилось бороться, поэтому он понимал истинную значимость вещей, и какая из них главнее. При других обстоятельствах, с другим человеком и иным образом...

Большое спасибо за такое необычное, классное интервью.

Рауль забарабанил пальцами по своему черному мобильнику. Секунду поколебавшись, он все же отправил сообщение и перевернулся на спину, ожидая ответа от Валерии. Ответ пришел очень быстро.

Спасибо за доверие и за то, что еще раз доказал мне, что ты исключительный человек.

Валерия... Она всегда такая вежливая, такая милая, всегда такая... Наверняка она краснела, пока писала сообщение. Ему нравилась ее простота и необычайная застенчивость. Она классная подруга, из тех, что на всю жизнь. Это точно.

Надеюсь, когда я стану кинорежиссером, все журналистки будут такими же, как ты. Я имею в виду не только то, что они будут такими же красивыми, как ты сегодня. Тебе очень идет хвост.

“Интересно, заполыхают ли огнем ее щеки теперь?” – подумал Рауль, и тайна немедленно раскрылась.

Я не стану больше отвечать на подобные сообщения. Я красная, как помидор, и, в конце концов, разозлюсь на тебя!

Рауль улыбнулся, встал с кровати и пошел в ванную со смартфоном в руке. Он встал перед зеркалом, и что-то написал на нем зубной пастой, потом сфотографировал надпись и отправил фото Валерии. На зеркале крупными буквами было написано “ПРОСТИ” и нарисована улыбающаяся рожица.

Не глупи. Мне нечего тебе прощать. В душе я знаю, что когда ты подкалываешь меня, ты счастлив, а я рада, что ты рад.

Рауль стер свои извинения туалетной бумагой и, не переставая улыбаться, вернулся в кровать. Это Вал была виновата в том, что ему так хорошо, так же как... Парень написал последнее сообщение, в котором снова поблагодарил ее за дружбу и пожелал спокойной ночи. В ответ девушка тоже пожелала ему сладких снов. Ни один из них даже не представлял, что случится десять месяцев спустя.

Парень вернул ноутбук на его законное место, а сам сел за письменный стол. Воодушевленный перепиской с Валерией, Рауль решительно открыл вордовский документ и набрал в грудь побольше воздуха.

Самое время попытаться еще раз. Даже если сценарий, начатый им на следующий день после семнадцатого дня рождения, с треском провалится, он станет первым камнем в новой жизненной позиции Рауля на всю оставшуюся жизнь: никогда ни перед чем не пасовать.