Помочь сайту
Поздравления
Задушевные враги - Глава 8
2 декабря 2018 -
Вера Голубкова
Даниэль быстро сбежал по лестнице и столкнулся лицом к лицу с россиянкой. Алексия, как обычно, дулась, словно мышь на крупу, готовая вот-вот заплакать. Эту свою извечно плаксивую гримаску она бесконечно долго отрабатывала перед зеркалом, но на этот раз Даниэль не позволил себя охмурить.
- Что это ты наговорила Ариадне? – раздраженно спросил он. – С чего взяла эту чушь, если ни я, ни Серхио никогда не говорили о ней ничего подобного? Во-первых, потому, что мы так не думали, а во-вторых, нам известно, что ты та еще гадюка, – Даниэль старался удержаться от желания крепко схватить Алексию за руку и, не глядя, выволочь на улицу.
- У тебя дома, в кабинете, я увидела фотографию, – ответила Алексия, прикинувшись глухой как всегда, когда не желала что-то слышать, – и спросила о брюнетке, стоявшей рядом с тобой, а ты сказал мне, как ее зовут. У меня хорошая память, Даниэль.
- Иди домой, Алексия, – попросил он, сверкая глазами от злости. – Поговорим в другой раз, когда я остыну и не буду так зол на тебя.
- Ты хочешь, чтобы я ушла?
- А ты меня не расслышала? – довольно-таки ядовито поинтересовался Даниэль.
- Это из-за нее? Ты выгоняешь меня из-за этой девицы? – удивленно спросила россиянка.
- Эта девица, помимо того что я ее очень ценю, друг семьи,– сквозь зубы процедил парень, – а ты только что оскорбила ее, причем от нашего с Серхио имени.
Не дожидаясь ответа, Даниэль развернулся и снова пошел к лестнице. Краем глаза он заметил, как консьерж вежливо указывал Алексии дорогу до двери, а та, с перекошенным от гнева лицом, настаивала на разговоре.
- Мне так жаль, Даниэль! – вдогонку крикнула она.
- Завтра, Алексия, вернее, послезавтра, – поставил точку в разговоре Даниэль, прежде чем скрыться на лестнице.
Он открыл дверь квартиры, снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула, потом разулся и прямо в носках вошел в кабинет. Остановившись у двери, Даниэль кинул взгляд на маленькую деревянную рамку со вставленной в нее фотографией четверых молодых людей, позирующих перед камерой на фоне фонтана Треви.
Фотография появилась в квартире сразу же, как только он в ней поселился. И вот теперь она покончила с хрупким перемирием между ним и Ариадной, которому он так радовался, когда ехал с ней в машине. Нужно что-то делать, нельзя позволить Ариадне так плохо думать о нем. Даниэль не стал размышлять на тему “почему его беспокоит, что подумает о нем Ариадна”, а быстро обулся и выскочил за дверь.
***
Было десять часов вечера, когда в дверь настойчиво зазвонили. Ариадна лежала на диване и с удовольствием смотрела один из своих любимых фильмов “Реальная любовь”. Она нехотя встала, чтобы пойти и узнать, кто бы это мог быть. Прежде чем открыть незваному гостю дверь, она глянула в глазок. Два часа тому назад она едва не открыла дверь врагу, потому что не посмотрела, кто звонит. Слава богу, Даниэль сам раскрыл себя, начав говорить с ней через закрытую дверь.
- Ариадна, открой, пожалуйста, нам нужно объясниться, – умолял он. Девушка молчала как рыба: Даниэль был последним человеком, которого она хотела видеть. Еще бы, он спокойно наблюдал, как эта девица оскорбляла ее, и ничего не сделал, чтобы остановить. Он даже не отрицал ее слов. – Ариадна, ну, пожалуйста, Алексия сказала неправду, я никогда не говорил о тебе такого.
- Я не хочу ни говорить с тобой, ни слушать твое вранье, так что уходи, – ответила Ариадна, не в силах молчать и дальше.
- Если ты дашь мне объяснить, то поймешь, что я не вру.
Девушка приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы высунуть голову. Даниэль был без пиджака, а его волосы были всклокочены, словно он непрестанно ерошил их руками. И вообще он выглядел усталым. Обеспокоенная видом парня, Ариадна заставила себя припомнить оскорбления его русской пассии, поскольку вовсе не собиралась выслушивать оправдания. Не хватало еще из-за них рассиропиться.
- Спасибо, что открыла, – с облегчением поблагодарил он.
- Открыла только за тем, чтобы попросить тебя оставить меня в покое. Меня не волнуют твои неуклюжие оправдания. И, ради бога, перестань кричать у моей двери.
- Ари...
- Нет! – Ариадна почувствовала, как у нее подгибаются колени, едва она услышала, что он назвал ее Ари. – Уходи, пожалуйста.
- Как хочешь, – ответил Даниэль и расправил плечи, хотя выражение глаз парня ясно указывало, что ему было больно оттого, что Ариадна прогоняет его. И все же он гордо развернулся и пошел прочь. Открыв дверь, ведущую на лестницу, он исчез из виду.
Даниэль отлично знал Ариадну, а потому знал и то, что если девушка уперлась рогом, то ее не заставишь понять то, что она не хочет понимать. Пробормотав проклятия в адрес Алексии, он решительным шагом стал спускаться по лестнице.
“Надо же, можно подумать, у него есть право оскорблять меня!” – подумала Ариадна и насупилась, глядя вслед Даниэлю.
Она помотала головой, словно желая стереть эти мысли и вернулась к настоящему, а именно, к новой гостье. Моника была настойчивей брата: она не отстанет, пока не узнает все до мельчайших подробностей.
Ариадна так и стояла у двери, держась за ручку и не решаясь открыть. Она мысленно спорила сама с собой: открывать ей дверь или нет. Девушка не находила в себе сил выдержать очередной допрос подружки и собиралась вернуться обратно на диван к Хьюго Гранту и Колину Фёрту, когда из-за двери донеслось решительное:
- Я знаю, что ты дома. Впусти меня, или я попрошу Антонио открыть дверь запасным ключом, – пригрозила Моника. – Скажу, что ты упала в ванной, и тебе нужно помочь подняться. Хотя нет, подожди-ка, я возьму ключ у Антонио и скажу это Даниэлю.
Ариадна была уверена, что подруга говорит серьезно, и с хмурым видом поспешила открыть дверь. Какого черта ей взбрело в голову, что жить в одном доме с Моникой замечательно?
- Неважно выглядишь, – заметила врачиха.
- Ну спасибо! – язвительно ответила Ариадна. – Я тоже рада тебя видеть.
- Не валяй дурака, Антонио мне все рассказал. Знаешь, после долгого дня в больнице я чертовски устала и хочу принять душ, так что давай, выкладывай по-быстрому, – попросила Моника, садясь на диван и расправляясь с плиткой горького шоколада, который ела до прихода гостьи Ариадна. – Э-э, а дело-то хуже, чем я думала, если ты прибегла к Колину.
Ариадна взяла пульт и поставила фильм на паузу именно в том месте, где Колин бросается в озеро, чтобы спасти рукопись.
- В этом доме всё у всех как на ладони, никакой личной жизни! – сердито посетовала Ариадна, окончательно понявшая, что предупреждение Моники о консьерже было абсолютно верным.
- Ну не совсем так. На самом деле мне пришлось подкупить Антонио, чтобы он выложил мне все в подробностях, – призналась Моника. – Поначалу он только сказал, что у тебя плохое настроение.
- Надеюсь, взятка влетела тебе в копеечку, – сквозь зубы прошипела Ариадна.
- Какая же ты вредина! Слушай, Ариадна, я тебя не понимаю, я считала, что все твои чувства к Даниэлю уже прошли, – подколола подругу Моника, готовясь выудить из нее то, что и так уже знала: Ариадна продолжала любить этого безмозглого чурбана, ее братца.
- Всё прошло, абсолютно все. Поговорим лучше о другом. И не съешь весь шоколад, мне он нужнее, чем тебе, – сказала Ариадна, вырывая остатки шоколадки из рук Моники.
- Знаешь, что самое печальное во вранье? – спросила вдруг та.
- Не знаю, но ты, наверняка, мне скажешь, – пошутила Ариадна, догадываясь, куда клонит ее подружка.
- Это то, что мы врем самим себе, – вздохнула Моника.
- Это даосистское изречение? – предположила Ариадна, зная, какое значение придает подруга этому учению.
- Это изречение Моники Оньевы, – рассмеявшись, гордо заявила Моника, – но пока я его не запантетовала, можешь пользоваться им бесплатно.
- Я никогда не вру себе, – Ариадна, как могла, постаралась скрыть вызванную метким словцом подруги улыбку, – просто стараюсь не думать о том, что доставляет боль.
Моника внимательно посмотрела на Ариадну, но ничего не сказала. Несколько минут в комнате царила тишина.
- Да, кстати, – наконец, прервала молчание Моника, – если это тебя утешит, то Антонио сказал мне, что Алексия все выдумала. Кажется, Даниэль потребовал от нее объяснений, и она признала свою ложь.
- А откуда это известно Антонио? – с притворным безразличием поинтересовалась Ариадна.
- Он был там. Антонио – надежный источник, Ариадна. Я всегда получаю информацию от непосредственных свидетелей.
- Значит, эта блондиночка не поднялась в квартиру Даниэля? – уточнила Ариадна.
Моника выгнула бровь дугой, как, обычно, делал Даниэль. Это была их фамильная привычка.
- Нет, Даниэль ей не разрешил. Он, особо не церемонясь, выпроводил ее из дома и побежал за тобой.
- Мне это безразлично, – поспешно пояснила Ариадна.
- Я так и поняла, – с бесстрастным лицом ответила Моника. – Спокойной ночи. Отдыхай, завтра будет тяжелый день.
- И не напоминай мне об этом! Завтра у нас с мамой поход по магазинам... Это слишком опасно для душевного равновесия нас обеих, – весело сказала Ариадна, к которой мигом вернулось хорошее настроение.
Через пару минут после ухода, Моника уже лежала в кровати, совершенно уверенная в том, что долю секунды Ариадна была честна с собой. Несмотря на все усилия отрицать очевидность, Монике было ясно, что подруга по-прежнему неравнодушна к ее брату. Впрочем, если здраво рассудить, было вполне логично, что после римских событий Ариадна не решалась признаться в своей любви, зная, что с тех пор Даниэль никогда не искал ее. Собственно, он даже не спрашивал об Ариадне, чтобы убедиться, что у нее все хорошо, но его безразличие было слишком преувеличенным и наигранным. Здесь все было не так просто, как казалось на первый взгляд.
“Все-таки мой брат идиот”, – устало подумала Моника, проваливаясь в сон.
***
Настроение Даниэля оставляло желать лучшего: парень был зол, как собака, потому что Ариадна не захотела выслушать его. Он собирался выпустить пар в спортзале, но идти туда не хотелось. Почему Ариадна приняла слова Алексии за чистую монету? Какого же мнения она о нем, если поверила, что он способен сказать такое? Безусловно, его интересовали симпатичные девчонки, но это отнюдь не означало, что он считает подружку сестры некрасивой или глупой. Даниэлю всегда нравилось болтать с ней. Ариадна была находчива и остроумна, чтение интересных книг она предпочитала хождению по магазинам за шмотками. С ней можно было серьезно поговорить, не слушая ежесекундно глупые смешки.
Какая несусветная чушь, что кто-то мог подумать, будто она мужеподобная. Ну и что с того, что у нее была короткая стрижка? Она всегда была красавицей. Ее лучистые глаза всегда светились, и этот свет отражался на лице. А ее губы с вечной улыбкой, нежной и лукавой... Даниэль отбросил прочь эти мысли, заметив весьма щекотливую реакцию тела.
Он собирался пойти побегать, чтобы выплеснусть злость, когда позвонили в дверь. На краткий миг Даниэль представил, что это Ариадна. Возможно, как следует подумав, она поняла, что Алексия просто хотела позлить ее. “Может, она решила поверить мне?” – обнадежил себя Даниэль.
Он живо подскочил к двери и быстро распахнул ее.
Серхио застыл на месте, увидев разъяренное лицо друга, и его обычное “привет” замерло на губах.
- Что я сделал? – миролюбиво спросил он, подняв руки вверх, будто просил пощады.
- Ничего.
- А что тебе сделала Ариадна? – поинтересовался он, войдя в квартиру и закрыв за собой дверь.
- Какого черта? С чего ты взял, что она что-то сделала мне? – рявкнул Даниэль на три тона громче обычного.
- Ты бесишься так только тогда, когда дело касается ее. Обычно ты вполне тихий и спокойный.
Даниэль повернулся к другу, собираясь послать его, куда подальше, но прикусил язык, поскольку Серхио был прав.
- Полагаю, тебе нужно взбодриться, и у меня есть все необходимое, – как ни в чем не бывало заявил Серхио, плюхаясь на диван и открывая кожаный коричневый дипломат, который принес с собой. Порывшись в дипломате и найдя, что искал, Серхио победно извлек на свет диск в фирменной коробке.
- Что это? – с любопытством спросил Даниэль.
- У тебя приставка Play Station сохранилась? – вместо ответа спросил Серхио.
- Думаю, да, но это уже раритет. Может, какую поновее Xbox, например, или Wii?
- Нам нужна именно старушка. Так что иди ищи ее, – не терпящим возражений тоном велел Серхио.
Даниэль удивленно приподнял бровь, но любопытство взяло верх над желанием препираться.
- Надеюсь, оно того стóит, а иначе завтра, в зале я тебя побью, в отместку.
- Стóит, стóит, уж поверь мне.
Пять минут спустя, Даниэль вернулся в столовую с пыльной коробкой в руках и бережно поставил ее на низенький столик рядом с чипсами, оливками и пивом, которые Серхио принес с кухни.
- И что теперь? – нетерпеливо спросил Даниэль, позабыв о плохом настроении.
- А теперь мы ее подключим, да? – просюсюкал Серхио, будто разговаривал с маленьким ребенком.
- Может, все-таки расскажешь, черт тебя возьми! – вспылил Даниэль. – Или будешь продолжать играть в секретики, как мальчишка?
- Ты самый тяжелый человек, которого я знаю, – недовольно проворчал Серхио и скорбно вздохнул, словно жалуясь кому-то. – Ты можешь испортить любой сюрприз. Этот диск уже реликвия. Помнишь, мальчишками мы часами играли в Street Fighter (Уличный боец) на пять дуро?
Даниэль кивнул в ответ. Его глаза заблестели от предвкушения игры.
- Эту игру мне только что прислали. Это пробный вариант, коллекционное издание. Игра еще не поступила в продажу, так что, приятель, мы будем первыми, кто опробует ее. Как думаешь, оно того стоило? – спросил Серхио, заранее зная ответ.
- Как же хорошо ты меня знаешь, чертяка, – рассмеялся Даниэль. Не было ничего лучше виртуальных драк, чтобы выплеснуть злость и потушить адреналин.
- Не без того, дружище, не без того. Кстати, за ужин платишь ты. Я бы не отказался от пиццы.
- Не вопрос. Вот тебе телефон, звони и заказывай, что хочешь, а я не оторву задницу от стула, по крайней мере, часа два.
Друзья расхохотались как дети, какими они, в сущности, еще и оставались.
Ариадна ворочалась в постели. От злости она не могла заснуть. Она до смерти устала от своих однообразных мыслей. Девушка встала с кровати и снова уселась перед телевизором, но даже телемагазину не удалось развеселить ее. Из головы все не шли больно ранившие ее слова Алексии.
Нет никакой надобности напоминать ей, какой она была в пятнадцать лет. Никто лучше ее самой не знает, что подростком она не претендовала на звание королевы красоты, но думать, что она мужиковатая, было слишком, она никогда не считала себя такой. Да, она всегда представляла себя немного отличной от других: чуточку бунтаркой, чуточку феминисткой, но мужиковатой никогда. Она хотела держаться в стороне от женщин, жизнь которых зависит от маленькой складочки на их дорогих, фирменных костюмах.
Собственно говоря, причиной ее бунтарства была родная мать. Нора всегда выглядела безупречно, была предприимчивой, привлекательной, и рядом с ней дочь чувствовала себя этаким гадким утенком, хотя и надеялась, что Даниэль разглядит ее под широкими рубашками и длинными юбками, поймет, что под этой нескладной одеждой скрывается девушка. Надеялась, что он увидит девушку в подружке, с которой шутил и смеялся.
Именно поэтому тем вечером в Риме Ариадна почувствовала себя выставленной напоказ, когда, завернувшись в полотенце, открыла Даниэлю дверь своего номера. А когда он поцеловал ее, она поняла, что не ошиблась с ним, хоть он и был тем самым парнем, ради которого она старалась научиться играть в шахматы, чтобы обыгрывать его. Тем самым, кто неожиданно поцеловал ее, когда она сообщила ему о своем отъезде и уходе из его жизни. Тем самым, кто организовал римские каникулы для них четверых, взвалив на себя ответственность за нее и сестру, которые тогда были еще несовершеннолетними...
А потом он уехал, не попрощавшись, и Ариадна со всей отчетливостью поняла, какой жалкой дурой она была, позволив себе размечтаться о нем.
И теперь, десять лет спустя, несмотря на прожитые годы, боль отвергнутой женщины сдавила ей грудь так же сильно, как и тогда. Причина, по которой Даниэль пришел проститься с ней перед отъездом, по которой поцеловал ее и попросил не отрезать волосы, была проста... жалость. Именно из жалости он и не смог отттолкнуть ее, когда она бросилась к нему. Потому он больше и не хотел ни встречаться с ней, ни что-то узнавать. Она была ему безразлична.
Рейтинг: 0
237 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
