Я веселый человек по своей природе и наклонностям. Нужно очень постараться, чтобы меня огорчить. И случается это очень редко.
У меня, быть может, один реально печальный, плохой день каждые два года. Когда он приходит, это действительно очень плохо.
Нет солнца, и нет звезд, и вообще нет яркого света где-либо. Я в глубокой… как говорится… опустошённости. И когда этот печальный день приходит, я при первой возможности сажусь в машину и еду в одиночестве на море.
Плохой день пришел в понедельник утром, и я уехал прочь, на побережье Клэр, и прибыл туда после обеда.
Был серый дождь, когда я припарковался. Был туман на лице Атлантики. Бар Китинга и дома вокруг него сгорбились своими фасадами под ветром. Невозможно было видеть небо.
Что произошло? Телефонный звонок из Дублина известил о том, что одного из моих лучших друзей не стало накануне вечером. Ему было всего слегка за пятьдесят, еще вся жизнь и душа нараспашку...
Я был потрясен, душой и телом. Это было, как будто умерла часть меня самого. Это было плохо.
Вы приобретаете нескольких друзей в позднем подростковом возрасте и в начале двадцатилетия, друзей навсегда, чего вы никогда не сделаете еще раз. Они - избранный круг тех, с кем вы "разгоняетесь" в самых смелых и проникновенных мечтах.
В последние годы вы встречаетесь вновь лишь изредка, но "беретесь за нить" именно в том месте, на котором вы остановились, быть может, два или три года назад. Такие друзья являются особыми, и этот был, конечно же, таковым. Он был шальным мальчишкой, который вырос в большого и уравновешенного мужчину, мужа и отца, образец гражданина и напарника.
На пути к побережью Клэр ветровое стекло было мокрым от дождя, и большую часть пути мое лицо было мокрым тоже.
Мы, Кельты - странное племя. Я думаю, что наша способность и любить и праздновать и ненавидеть может сравниться только с нашей способностью горевать по умершим. Это очень ирландский или просто индивидуальный заскок, что все мои болезненные воспоминания вернулись ко мне по дороге к морю?
Мне очень не хватает моей матери, моего отца, моей покойной жены Энн, моей сестры Мауры, всех тех, кого я любил и потерял. Я скорбел о них снова.
Я хотел, как ребенок, быть обнятым и утешенным моей собственной мамочкой. Я горевал о прошедшей молодости, о всех радостных, бурных ночах, проведенных с друзьями, о почти всем, что было здорово в прошлом.
Когда вы веселый по натуре, печальный день бьет вас сильнее. Возможно, это одна из причин, почему Ирландия имеет такой пугающе высокий уровень самоубийств среди мужчин, один из самых высоких в мире. Я не был близок к тому на прошлой неделе, но вы понимаете, что я имею в виду.
По прошествии энных лет я узнал, что моя безмятежность может быть восстановлена, если я иду на море и сижу на берегу, и просто выключаюсь и настраиваюсь на нескончаемые приливы всех наших жизней. Именно поэтому я надел пальто и шляпу, и хотя по-прежнему немного шел дождь, пришел и сидел, глядя на залив.
И я плакал свободно о моем друге и о себе и, возможно, о всех страданиях мира подобно чайкам, кричащим над моей головой и парящим в воздушных потоках, мелькающим тонкими быстрыми линиями над приходящими волнами, как и прибой, затихающий в округлых камнях вокруг моих ботинок, и залив, переживающий очередной тяжелый день со всем стоицизмом, который "висит" вокруг прибрежных городов на западном побережье, как габардиновое пальто.
Подошла пожилая пара, гуляющая вдоль мола под сгибающим ветром. Когда они поравнялись со мной, человек пристально посмотрел на меня, остановился и спросил: "Ты в порядке, мой друг?"
Я кивнул головой и сказал, что да. Он все еще колебался, и я добавил: "Я просто скорблю по хорошему другу". Он кивнул, удовлетворенный, полагаю, тем, что я не выглядел пьяным, и сказал: "Хорошо, сын мой. Не переживай", - и пошел своей дорогой.
Он имел английский акцент. Когда они ушли, дождь прекратился, и моей первой не эгоистичной мыслью за день была та, что он был джентльменом. Представьте себе, что только что он кратким диалогом сломал мрачное настроение. Действительно, мы странная раса.
Я смотрел на море в течение 15 минут, ничего не соображая, и волны приходили, и волны уходили, как и миллион лет назад, такими же, какими были в тот день, когда я родился, и такими, какими будут в тот день, когда я умру.
Камни стонали или шептали. Начинался отлив. Я думал о "Little Ark" /"маленький ковчег" – "церквушка на колесах"/ в часовне позади меня и "терпеливой" силе могучего человека, что вдохновляла его против всех раздоров.
Я рассказывал вам историю о приходском священнике Майкле Михане /Michael Meehan/, который обошел запрет протестантских прозелитеров, которые не позволяли строить католическую церковь на Loop Head /мысе на северной стороне устья реки Шеннон, графство Клэр на западе Ирландии/.
Отец Михан с помощью местного плотника построил коробку на колесах, которая и стала "маленьким ковчегом". Каждое воскресенье с 1852 года "ковчег" выкатывался на "ничейную землю" - берег, созданный отливом, и там могучий священник говорил с прихожанами, крестил их, женил и воздавал молитвы.
Этот "маленький ковчег" до сих пор сохранился в часовне позади меня, "восседая" там на отливе моей собственной жизни.
Да, дождь прекратился, море успокаивало меня, и, хотя невозможно было видеть далеко в море, но там было больше света, мягкого света в умиротворенном месте, который медленно проникал в мою душу и возвращал к лучшему.
Я клянусь, что один жаворонок вспорхнул, несмотря на ветер, прямо из-под меня, и я мог слышать его пение. Одновременно, я почувствовал, что заныла спина, и не мешало бы употребить горячий кофе и даже (с небольшой вероятностью) бокал эля, что укрепило бы меня для поездки домой.
Как только я встал, тяжесть этого печального дня упала с моих плеч. Это может звучать резко, но так и было. Я был в порядке весь остаток дня ...
Достоверно и проникновенно получилось, что не только Ирландию с католиками представишь, с очевидным расцветом и культурой, но и самого себя в свидетели. Не оставляет равнодушным.
Ваш перевод мне очень понравился, но старайтесь избегать повтора был, была, было. Это в английском звучит, а в русском можно заменить на синонимы (на это часто обращают внимания редакторы). Кстати, сам на этом частенько ловлю себя .
Здравствуйте, Валерий. Эмоции при прочтении плавно перевоплощались в ощущения... Проникновенно получилось. Вы создали правильный творческий контраст - боль и освобождение от боли. Всё правильно. Человек должен слышать себя настолько, насколько он этого хочет. И если нет на небе звёзд, это не говорит, что они погасли навсегда. Они просто спрятались за тучами и снова засверкают вновь. Так вот, увидеть звёзды за тучами и есть избавление от боли... Спасибо!
Помочь сайту
Поздравления
Хороший рассказ, а про море Вы в определенно точно сказали!
