Сожгу мосты

А расскажу я вам, про один из удивительнейших случаев, который произошел с Иванычем несколько лет назад.
Так как его часто просят друзья и знакомые об этом, то я лучше сразу опишу всё, чтобы не повторяться ему так часто.

Да и в наше время, как поётся в песне «Время стрессов и страстей» не всегда его хватает, чтобы рассказывать про одно и то же, по несколько раз, теряя при этом, не только драгоценные минуты, но порой и часы… Я считаю это роскошью…
Другое дело вечером, взяв газету в руки, развалившись поудобнее в мягком кресле, и закинув нога за ногу, читать с упоением свежие новости, не слыша о просьбах любимой жены помочь ей в хозяйстве.
А сейчас такой поток информации, что порой не только жене, но и детям не хватает времени уделить капельку внимания.
Ведь прочитанное ещё надо «переварить», сидя в блаженстве у телевизора…

Простите, я не об этом хотел рассказать…И вот так всегда – с пятого на десятое.

Так вот…
Характер у Иваныча непоседливый. Сангвиник. Двигается очень много. А движение это жизнь. Наверно поэтому в больнице не встречается с врачами. Тьфу, тьфу, тьфу! Больше всего на свете любит рыбалку, охоту, экстрим, встречи с новыми, интересующими его местами. Ну и, само - собой разумеется, свою семью.
Друзья дали ему кличку - «Турист». Может быть они и правы! В Туруханском районе не осталось ни одной речки, где бы он не побывал. А рек здесь – собьёшься со счёта… След свой оставил на многих крутых берегах.…И вот, каждый год в сентябре, у него начинается «зуд»… Как хочется в тайгу…

Вот снова осень на пороге.
Ружьё, рюкзак – лечу в тайгу!
Весь груз волнений и тревоги
остались там на берегу…

Зов предков манит, нарастая…
А с ним я сладить не могу!
Представь – листва вся золотая…
Вода хрусталь – люблю тайгу!

И вот она за быстрой речкой.
Её величье не объять.
Ах! Как мне хочется при встрече
Обнять любимую, обнять…

Каждую осень, как и любой другой охотник - любитель, он правдами – неправдами выпрашивал отпуск, отгулы, и начинались сборы. К этому делу Иваныч относился трепетно, по – хозяйски, с любовью. Заранее составлял перечень всех нужных вещей, и бережно укладывал их в рюкзаки и мешки. Нельзя упустить ничего, что может понадобиться в тайге. Ведь летит один на сорок дней, а иногда, если непогода, приходится ждать вертолёт ещё по несколько дней.

Надоело бродить мне по тундре,
И за зверем гоняться в тайге,
Уж берёз моих длинные кудри,
Наклонились прощально к избе.
Непогода начнёт измываться,
Вихри снежные, ветры гудят.
И приходится вновь забираться,
На скрипучую нервно кровать.

Не знаю, как у других относятся жёны к таким долгим расставаниям, а его, что называется, пилила:
- Как ты мне надоел, проклятый мешочник! Каждую осень одно и то же… Ты даже не заметил, как дети у нас выросли. Всегда забота о доме на моих плечах! Когда-нибудь приедешь с охоты в пустые стены.

Он, наивным взглядом Швейка, смотрел в её милые глаза, во всём соглашался. Хотя в глазах у него стояла, не жена с её заботами, а её величество тайга…

А заботы у жён всё какие-то мелкие: только о домашнем благополучии и пекутся… Другое дело у настоящих мужчин – почти всегда стратегические планы! Думаю, любой нормальный мужчина со мной согласится. А если какой не согласен, то я думаю это тот, который надев передник, постоянно топчется на кухне, забирая последнюю радость у жены. Думаю, такого эгоиста жена любить не будет…
Но жена Иваныча  - это его жена!!! Покричит, покричит на него, а потом заплачет, и начинает сама ещё и помогать ему укладывать снаряжение и продукты. Ещё и проверяет, не забыл ли чего, ведь не на три же дня едет. И опять с тоской и надеждой будет ждать возвращения «блудного сына».
Ах, эта горечь расставания….

Но вот сборы закончены.
Хорошая, лётная погода! Распрощавшись со всеми родными, чмокнув их в щёчки, Иваныч, наконец-то, улетает на вертушке Ми-8 в свои угодья, которые находятся на реке Озёрной.
Так как, по природе вещей, кто-то впадает в тоску, кто-то в детство, кто-то в спячку, кто-то в старческий маразм, то река Озёрная впадала в Сухую Тунгуску, та в Енисей. Ну и т. д.
Ну а я видимо впал в размышления, порядком читателю надоев. И, если та вода, что вытекает отсюда, выпадает вновь в виде осадков, то я тоже выпадаю, и начинаю повествование о главном…

В тот злополучный день, Иваныч стоял на речной косе, и с остервенением дергал за удилище спиннинга.
– Зацеп… - подумал с горечью - Придётся видимо отрезать леску с блесной.
Развернув голенища «болотников», зашёл в реку, насколько было возможно. Вот - вот вода начнёт перехлёстывать через край толенищ. А ему это надо? Ведь вода северных быстрых, горных рек ледяная. И лучше не нужно мочить ноги. Простуда «возьмёт» своё!
Надеясь на отменное здоровье, кроме валидола, он в тайгу ничего с собой не брал. Правда бинты, спирт и йод присутствовали в зимовье, на всякий случай. Но, в этот момент, Иваныч о здоровье не думал.

Отстегнув из ножен, остро отточенный охотничий нож, уже было примерился резать леску, как вдруг, в этот миг из-за камня выскочил вверх, рассекая своим красивым телом по шивере, большущих размеров красавец таймень… Вот тут – то Иваныч и насладился в поединке с ним.

Бьёт таймень сильным хвостом, извивается 
Выбросить хочет блесну изо рта.
Потом седьмым уже с ним обливаюсь я
Будет, однако, кг на полста.
.
Долго гигант мой по плёсу метался,
Спиннинг дугой напрягался, как лук.
«Прёт» буруном, леска вся размоталась,
Кажется, вот – вот останусь без рук. 

Едва он успел выбрать слабину лески, намотав на катушку, трясущимися от волнения руками, как таймень «попёр буруном» вверх по реке. Иваныч, большим пальцем руки, помогал притормаживать быстро крутящуюся катушку. Уже палёным мясом запахло от подгоревшей кожи, из-за такого быстрого трения. Спиннинг – рапира складывался почти вдвое, и казалось, вот-вот переломится…. За леску он не переживал. Такой леской и акулу можно удержать. Попотел Иваныч с этим таймешоночком…. Но, как говорится, разум побеждает…. Не знаю, намного ли больше разума у человека, чем у этого равноправного жителя природы. Но Кесарю - Кесарево! Как сказал Юлий Цезарь:
– Пришёл, увидел, победил! 
Вот такой человек по своей природе вещей! Вместо того, чтобы защищать своего собрата по природе (ведь все мы когда – то вышли из воды), он пересиливает, в какой-то момент, своё милосердие охотничьими инстинктами и страстями, и уничтожает вокруг всё то, что требуется его ненасытному брюху.
Что поделать…. Как говорят французы, своим картавым языком – «Се ля ви!» 

В конце – концов, Иваныч всё же подвёл, этого «крокодила» к отмели. А там дело сноровки! За жабры багром, и на берег. Спасибо японской леске – выдержала! В те времена плетёнки ещё не было…

Ах, каков красавец! Какая мощь! Одним отработанным ударом ребра ладони, чуть отступив от головы, Иваныч «ввёл ему наркоз».
На вспышку мужской ярости, таймень выкатил глаза из орбит, раскрыл шире рот и… с усмешкой, как бы подмигивая, сказал человеческим голосом
- Вот это высший класс! Я ещё в своей жизни, ни такого экземпляра, ни такого нокаутирующего удара не встречал! 
И даже будто подморгнул, издевательски, левым глазом. 
- Вот это фото будет на память!!! Да я, за эту «видуху», кучу денег поимею!

 Иваныч, ничего не соображая, вздрогнул, разогнувшись, и онемел от изумления. Он увидел нечто странное, отчего озноб мурашками побежал по спине… Иваныч закрывал и открывал глаза, но увиденная им панорама не менялась. Тогда он пребольно ущипнул несколько раз себя за руку, с такой силой, что даже брызнула кровь из-под ногтей, но, всё оставалось на своих местах.
Вокруг его, как бы из тумана, проявилась толпа розовощёких, странно одетых бородатых людей со счастливыми лицами, и с фотокамерами направленными в его сторону.
Оцепенев от шока,  Иваныч, как в ступоре медленно обвёл взглядом левый, правый берег реки, косу, и вздрогнул. В конце косы красовался громаднейший аэробус Ил-86…

-Да! - подумал он – Погнал! Крышу видимо сорвало… Белая горячка! 
Хотя спиртного Иваныч уже несколько месяцев не употреблял. Газы из ущелий здесь тоже, вроде – бы, не выходят нигде…. Так что он не мог натаксикоманиться…
Под ложечкой у него заныло от тоски по былому…
Он щипал, и щипал, и щипал себя до посинения…. И, наконец-то до него дошло, что всё это происходит в реальности. Пока тот, увлёкшись, с упоением вытаскивал тайменя, к нему, на косу реки Озёрной, сел самолёт.

Первая мысль – бежать! А вдруг это рыбинспекция! Но бежать уже было поздно, да и бессмысленно. Ведь улики уже на фото. А таймень - рыба лицензионная. Только правительству можно на «халявку» кушать её. А  простлюдинам, не более десяти килограммов можно вывозить с рыбалки, да и то, только чёрной рыбы. К сожалению, Иваныч не взял эту проклятущую лицензию. Хотя была возможность.
Но, собственно говоря, рыбинспекции не под силу, по финансовым соображениям, такие полёты. У них даже для катера «Амур», на котором иногда выезжали для инспектирования, на бензин вечно денег нет. « Побирались» у них в экспедиции.

Ну что ж, была - не была! Иваныч вздохнул тяжело и первый протянул руку для знакомства…. Оказалось, что это были научные работники, командированные из Америки. Они прилетели сюда для изучения фауны и флоры реки Озёрной.
Если бы Иваныч знал, чем «пахнет» для него это знакомство, то накачал бы свою «резинку», и плыл бы, не оглядываясь, через пороги и шиверы, до самого Туруханска. Только чтобы подальше от этих «умников». У них и юмор то там плоский, садистский…

Вдруг раздался вой сирены. Это разворачивался Ил-86, готовясь к вылету. Все залегли на краю косы, рядом с поверженным красавцем тайменем.
И вот, взяв небольшой разбег, это чудо техники, в фас похожее на Фантомаса, взмывает в поднебесье. Сделав прощальный круг над косой, аэробус взял курс на Большую землю.
Иваныч часто задумывался над этим вопросом – непонятно, почему там где-то Большая земля, а здесь Малая?
Он думает, что всё наоборот…

Здесь много свободной земли, а населения мало. А там яблоку упасть негде, до того тесно…. Вот тут-то она и должна зваться Большой по праву! Такие просторы…. У одного только Иваныча охотничьих угодий семьсот квадратных километров! По площади, Туруханский район, размером как Франция, а населения около двадцати тысяч человек всего. Треть Китая можно переселить… Жаль только будет их – как мухи вымерзнут! Морозы лютуют здесь вволю! «Слабочкам» здесь не место.

Придя, наконец-то в себя, Иваныч, как гостеприимный хозяин, пригласил всех в зимовье. Зимовье просторное, добротное, из вековой добротной лиственницы – не одну сотню лет простоит. Места в нём хватило всем. Среди них были две премиленькие ассистентки. И им выделили четыре квадратных  метров, перегородившись оленьими шкурами.

Перенесли все вещи к зимовью. Сели попить чайку, и только тут обнаружили, что коробки с продуктами забыли в аэробусе… Но зато не забыли всякий ненужный в тайге хлам.
Поохали, поахали, с надеждой уставившись на Иваныча. Он их, как мог, успокоил.

А эти нахлебники сразу вдруг вспомнили, что они относятся к интеллигенции. А интеллигентные люди любят порядок и аккуратность во всём и везде. Повключали в сеть утюги, плойки, электробритвы. Видите ли, за то время пока они летели из столицы до реки Озёрной, якобы успели помять свою одежду и обрасти щетиной. Иваныч по два месяца не бреется в тайге и ничего. Детей здесь нет, чтоб пугались, а зверь и так напуганный.
О прекрасном поле не стоит и говорить. Они всегда, даже в тайге хотят выглядеть, как на подиуме.

Так что при такой нагрузке обмотка генератора, который находился в отдельном лабазе, не выдержала, и, замкнув, перегорела. Опять начались стенания, как по покойнику.
Ну, Иваныч, как вы уже поняли, человек всесторонне развитый. Таких, как он, эрудитами называют. 
- Не расстраивайтесь – говорит - Голь на выдумку богата!

К их счастью, у него была тонкая медная проволока, которой он подвязывал капканы. Быстро сообразив, что к чему, набросав наскоро схему, Иваныч соорудил небольшой генератор, способный не только освещать зимовье, но и ещё выдерживать посильные нагрузки. В реке он его установил на самом быстром месте переката, лопастями вниз.
А научные работнички стояли и ждали, когда же вспыхнет лампочка. И когда она загорелась, освещая ярким светом зимовье, все неистово зааплодировали, восхищаясь смекалкой  Иваныча.  Наверно столько оваций и рукоплесканий не удостоилась даже лампочка Ильича…

Они не поверили, что он просто обыкновенный рабочий человек. Их раздирало любопытство:

- Вы от какой здесь научной отрасли? Случаем, не из Красноярского ли Академ-городка?                                                Иваныч быстро развеял их любопытство, ответив, что он, всего - навсего, простой охотник - любитель. Они ему явно не поверили.
А сам подумал:                                                                                                     -  Не дай Бог, если бы ещё и я находился в ваших рядах. Что бы со мной стало!! С ними, как говорится «Не украсть - не покараулить…»                                                                                     Находясь часто в экстремальных ситуациях, застойных явлений, ни в его крови, ни в «черепушке» не бывает.

Пока учёные люди занимались в зимовье «изысканиями» с ассистенточками,  Иваныч заготовил рыбы и птицы для накрохи и для еды. Наконец-то выпал первый снег, ударил мороз. Река надела на себя ледяное покрывало. Погода благоприятствовала для открытия сезона. Наложил приманки в рюкзак килограммов под тридцать, и ушёл на путик. К вечеру открыв путик, освободившись от груза, Иваныч подошёл к зимовью. За стеной слышались крики и возня…
- Отдай, кому сказал!
- Да пошёл ты! .
Ну и так далее с нецензурщиной.

Так умеют ругаться только янки… Мы не умеем как они. У них это ловчее получается. У них всё оригинальнее… Если машины, то мощнее. Если экономика, то развитее. Но в двадцать первом веке мы их «переплюнем». У нас станет больше, чем у них, как нищеты, так и олигархов… Видел Иваныч это всё во сне… А сны его таёжные, ох, как сбываются…
Увидев Иваныча, прекратили ссору. Но он всё же заметил, что в их руках, за спиной, были зажаты то сухарь, то кусок солёной рыбы. Ничего Иваныч им не сказал. Посмотрит, что же дальше будет? Всё же впервые ему приходится по жизни  сталкиваться с янки.

Ободрал принесенного глухаря, и сварил отменный суп в большой, ведёрной кастрюле. Слава Богу! Наелись, отвалившись по топчанам. Думает, дай - ка проверю у них эрудицию.
Задаёт простой вопрос: - Продлите мне, пожалуйста, поговорку:
- Попал как кур в…..?
Что они только ему не говорили, но ни кур, ни гусей они и видывать конечно не видывали.                                                               - Так вот говорю, что ни один из ваших ответов рядом с истиной не стоял! Слушайте и запоминайте, пока я живой! Эта пословица гласит о конфузе петуха. В старину не было такого слова, как петух. А были только кур и курица. И вот гласит как правильно: попал, как кур в ощуп…

Не стали спорить, потому что нечем….
- Так что, когда приедете в свою Америку, то не забудьте про это. А то у вас на уме только женские ножки. Да и то по большим праздникам. Наверно, если бы не эмигранты, у вас и прироста населения совсем не было бы. Карьеристы хреновы....

Вечер прошёл очень насыщенно. То, что они Иванычу рассказывали,  он уже «давно забыл». Ничего нового!
Утром, заглянув в лабаз, Иваныч понял, что его дела совсем плохи. От двухмесячных съестных припасов осталось только то, что как говорится «кот наплакал». Видя всё это, Иваныч взгрустнул и припрятал часть продуктов для себя. Ему как-никак ещё долго здесь находиться, а они эти «ерундиты» выкрутятся.

И однажды, он заметил за ними одну странность, после которой Иваныч стал «держать ухо остро».
Видимо они решили выкрутиться из щекотливого положения, в котором оказались.
Вооружившись дубинками, они бегали за его лайкой.  Иваныч им крикнул:
– Эй, орлы с куриными крыльями! Что это вы делаете?
А они растерялись, засмущались, но всё же нашлись что сказать: 
- Да мы, это… греемся!
А у самих голодный, хищнический блеск в глазах.
А Иваныч им говорит:
- Вы «дуру - то не гоните», ребята! Вы бы лучше по тайге бегали с дубинками, выискивая сохатого. Или по следам соболя. Больше пользы было бы!
Может, кто и диссертацию написал из вас, вжившись в роль далёкого предка.                                                                                   По их виду он понял, что им уже не до «изысканий» с ассистентками, не до диссертаций, не до научных открытий…

На другой день, Иваныч услышал громкие крики за стеной зимовья. Выскочив полураздетым на мороз, он увидел, как два здоровенных аспиранта дрались между собой, выхватывая что-то друг у друга из рук. Разнял. Поделил между ними поровну.
Ему стало их откровенно жаль.… Хоть янки, но ведь люди. Взял ледобур, удочку, и ушёл на реку, чтобы не видеть, и не слышать их голодные страдания. Дня на три, на такую ораву наловил.

Однажды, Иваныч пошёл по путику, проверять капканы, и понял, что этот сезон охоты у него не состоится. Он увидел следы «гостей» ведшие по путику….Проклятье! Всё посъели!
Вернувшись в зимовье, он переоборудовал из приёмника передатчик, и послал в эфир «SOS», указав координаты. Попросил, чтобы прилетел или вертолёт, или самолёт. Посадочная площадка пригодна и освещена. Вчера на косе была разминка, и у четырёх «академиков» светились большие фонари под глазами. Соответственно, Иваныч им предложил, на всякий случай осветить посадочную площадку.

Больше не буду описывать его злоключения, скажу только, что при виде научных «работничков» из Америки, по сей день  у него появляется стойко выработанная аллергия. Не могли уж лучше русские прилететь.
С этими в разведку, даже в Ираке, нельзя идти. Дай им Бог счастья, в образе самолёта скорее улететь за кордон, через океан…

И вот наконец-то долгожданный Ил-86. Наши интеллигенты бросились к нему, отпихивая ассистенток локтями, чтобы не дай Бог, не успеть сесть в салон аэробуса. Настрадались бедняги…. А заняв место, сразу стали такими пай - мальчиками. Ну и ну…. Заговорили дружелюбно, с возбуждением и радостью, о том, что их ждёт по прилёту домой. 
Иванычу, конечно, ничего лучшего не оставалось, как лететь с ними до Москвы.
Вертолёты в такую низкую температуру за минус пятьдесят пять градусов не летали.

Распрощавшись с Иванычем, они пообещали на следующую осень вновь прилететь к нему, и кинулись, обгоняя друг – друга в кафе. Доллары то свои они не забыли в самолёте. Вот янки, вот народец….
- Но чёрта с два!!! - подумал Иваныч – Сожгу избушку, уничтожу электростанцию, натаскаю валунов на косу, чтобы не смог сесть ни один самолёт.

Через день он получил денежный перевод от жены. Хорошо, что в Москве много друзей имел. Не дали с голода умереть. Купил билет, и благополучно добравшись до Туруханска, он стал готовиться к выполнению этой миссии…