Люся, услышав «хенде хох!», ойкнула и от страха присела. Фигура же продолжала надвигаться на неё.
– Я сказал тебе «хенде хох!», фашистская сволочь – продолжала фигура, оказавшаяся советским солдатом Василием Карповичем Чугунковым. – Ой! Так вы наш! – радостно воскликнула Люся.
Она хотела кинуться на шею солдату Чугункова, обнять и поцеловать жаркими устами, но наткнулась на ствол ППШ. – Стой, где стоишь, сука – сурово проговорил Василий Карпович. – И руки долу! Я сказал.
Люся послушно подняла руки, дала себя обыскать ловким солдатским рукам, и пошла, понукаемая стволом автомата. Вскоре они добрались до дома в каком-то селе. Оставив пленную своему напарнику рядовому Ивану Тумбалалайкину, Чугунков, который оказался вовсе не солдатом, а, судя по лычкам на погонах, старшим сержантом постучался в дверь. Услышав из-за двери «войдите!», он вошёл.
При свете керосиновой лампы он увидел майора Купоросова, сидящего на кровати и натягивающего на кальсоны бриджи. Позади него лежала дебелая хозяйка дома Евпраксия Дуляпина. Лежала она из-за жарко протопленной печки голая, но спиной к вошедшему Чугункову, поэтому он мог увидеть только её широкий зад.
– Товарищ гвардии майор, нами, мною и рядовым Тумбалалайкиным задержана неизвестная. По всему видно, немецкая диверсантка. – Отведи её в отдел, – приказал Купоросов. – Я скоро приду туда. – Назови своё настоящие имя и фамилию, – сказал Купоросов, глядя немигающими глазами на сидящую перед ним девушку. – Люся Енотова, – ответила девушка. – Люсьена Петровна Енотова. – И откуда ты к нам пожаловала, Люсьена Петровна? – Из Берлина. – Во как! Из самого, значит, логова фашизма?! – съязвил Купоросов. – И от кого прилетела, птичка? – От штандартенфюрера Штирлица. – От Штирлица? Штандартенфюрера? – потёр руки Купоросов. Он подумал: – Видимо, непростая птичка попала ко мне в клетку – и продолжил допрос: – С какой целью он отправил тебя, Енотова? – Передать одну вещь Лаврентию Павловичу. – Кто такой Лаврентий Павлович? Где с ним ты должна встре… – но на этом слове Купоросов поперхнулся, ибо он и сам знал кто такой Лаврентий Павлович. Одно имя грозного наркома наводило ужас на людей от Москвы до самых до окраин. Ему показалось, что он сорвался с кручи. Во рту пересохло. Он плеснул из графина в стакан воды, сделал несколько судорожных глотков. – Лаврентий Павлович – это товарищ Берия, – пояснила Люся и добавила: – Я хочу писать, товарищ майор.
Купоросов вызвал конвойного солдата. Старший сержант Чугунков проводил девушку до домика в глубине двора. Сначала он хотел приказать девушке оставить дверь сортира открытой, но, подумав: «а куда она денется?», разрешил закрыть и встал с автоматом снаружи, как часовой у мавзолея Ленина, прислушиваясь к журчанию внутри сооружения. При этом старший сержант вспомнил свою жену Анюту, которую не видел два года, и которая отписала ему, что она месяц назад родила ему восьмого сына. Анюта была весьма плодовита и рожала только парней.
– Интересно, на кого он больше похож: на Анюту или на меня? – думал Чугунков. Из предыдущих семи парней, к сожалению, ни один не походил на него.
Помочь сайту
Поздравления
