Пельмени. Из рассказов деда Пахома.

Туточки бабка моя (дай ей Бог здоровьица!) приходит ш магажину и гутарить:

- А давай-ка я табе дед пельменев шварю.

Хорошее дело пельмени однако. Давай, гутарю бабке, вари. Та и шварила:

- От дед купила я, кажить, Чаредворшких табе пильменев, кушай на ждоровице и не хворай! Тем боле, что челюшть табе уж внука рашштараласи и приперла.

 
Глянул я на те пильмени и жакралося в душу жуткое подожрение, шо бабка моя очередную хохму отмочила. Шпрашиваю:
- ты откель енту продухту припёрла?

Так с магазину, гутарить, усе брали, я тож отоварилася. Шпрашиваю шнова, ты глажа ш шобой брала (ошки мы так называим, ну шоб видеть, чо купил-то), брала гутарить, усё как шоветувал. 
Вот ёшкин кот! Вжял я ту коробошку, ошки на нос повешил, читаю значиться:

Пельмени Чаредворские ошобые (чо в них ошобенного? в пельменях-то) мяшошодержашшие (ено как? шо ж у них шодержатьшя должно? акромя мяша, ну там иишко, лучок, перчику ба не худо) ш бульёном (о как! дажить бульён в неваренный пильмень вшадили), Ёшь твою медь!, от шовременные технологии, тока шметаны не хватат. 
Ну шметана ражговор ошобый и к ентим пельменям дел не имееть ( ну ежели жаинтерешуешси апосля рашкожу). Н-да!

Вшадил я вилку в пельмешек почавкал, блин! пуштой! ну беж мяшашодержашшего, лады! у меня бабка коды хохмит, тож быват чо и всадить, пошледний жуб вышиб прошлогодняшим пельменем-то. 
Ладно шпок! второй жачипил, почавкал, блин и тут никто нету!! А бульенчик иде? С чего ж ему падле наворитьшя-то, бульенчику? От нежадача! Думаю, щашь третий шморгну, ежель и тут бабкина радость, выкину нафиг вместе ш тарелкой ш балкону. А рядом, кот, мяв, да мяв, от думаю, табе и выкину у чашку, жри пока не шлипнисси!

Жачипил (гутарил жа шо жачиплю!), почавкал, ёшь твою медь! братан! гадость-то кака, от шовременны технологии, а главное и выплюнуть куды не знаш, ежели коту у чашку, так поди и сдохнет животина-то? Бегаю с набитой рожей, бабка-т вожми и шпроши:

- Как вкус-то пильмешиков?

Блин! Плюнуть-то куды? Я б ей ответил! Пошле того, как я выплюнул нафик енту хрень в тарелку и гордо прошештвовал мимо обалдевшей бабки вмеште ш тарелкой к мушоропроводу, которая потом долго гремела между етажами, я наконец шмог шкажать ей швоё глубое мерши (эт по фрачушшки жначиться) и пошёл чиштить шабе картошку!