День выдался суматошным. Избирательный штаб клокотал вскриками, всхлипами, междометиями и прочими нечленораздельностями, как захлёбывающиеся в нечистотах утопающие, и жужжал как свора мух над уличным туалетом. Спецагент по спичрейтерским вопросам Мишка Крюкатый, улучшив момент, выскочил из задохнувшегося здания штаба на улицу, чтобы в одиночестве расслабиться, вскурнуть и отдышаться от беготни и бестолковых команд начальства. Ему повезло вильнуть за дверь незаметно, без посылов в его охудавшую спину матюгов. Злая, как тысячи дневальных серых крыс Листиковионская, начальник штаба партии "Пар-газ", в этот момент, уткнувшись в списки поддержки кандидата, забылась полудрёмом на стуле, под кондиционером.
На улице было жарко и влажно. Слегка качались ветки придомовых тополей и акаций. Извилисто, рваными струйками задымила сигарета. Лицо спецагента обрело формы блаженства и исчерпывающегося наслаждения. Мишка Крюкатый, забыв на минуту, что он спецагент, прислонился к стене, рядом с вывеской «ШТАБ КАНДИДАТА В ДЕПУТАТЫ ГОСДУМЫ ВЕСТРИХАТСКОГО ИСАИЯ ИСААКОВИЧА». Он стоял, курил, пускал кольца изо рта и пытался мысленно отгадать, что означает слово – «разрывы». Три сморщенные, но очень, даже до чрезвычайности очень умные бабки утром доказывали ему, что разрывы мешают им целенаправленно притворять в жизнь нормы российского общежития. Одна заявила, что разрывы, вызывают у неё дребезжание в квартире, ей мерещится, что работает пневмолоток, и она, издёргавшись во сне, просыпается по ночам в холодном поту. Другая – кричала: «разрывы заливают ей босые ноги и щиколотки». А третья выразила убеждение, что четвёртая волна разрывов крышу сносит. Она замучилась мотаться по больницам и её чинить... Пока он стоял и разбирался в разрывах, к нему незаметно подошёл некто в замусоленной майке, рябой и красномордый.
-Извините, молодой человек, - послышался с боку нездоровый молодой голос. – Это дом по адресу: улица Ростсельмашская, 12, третий подъезд?
- Ну да… - Небрежно кивнул головой Крюкатый.
- Вот тут меня направили по этому адресу в психбольницу на лечение… Зашибаю я за воротник здорово. Пью запойно. Недавно в пьяном виде и в трусах на босу ногу покимонов ловил руками, голову расшиб о железные изгороди, глюки пошли… Вот решил подлечиться, личность свою откорректировать…
- Дяденька, нет здесь психбольницы. В этом здании находится избирательный штаб.
Молодой в замусоленой майке шикнул неодобрительно и занервничал, в руках появилась дрожь.
-Почему нет… Есть ! – всхлипнул он. – Вот и адрес сходится, и дом жёлтый, как в психушке, и окна старые, сгнившие точь-в-точь как муниципальной больнице, на окнах нестираные занавески... Всё сходится… А вы говорите… вы тут меня не передёргивайте, а то в Минздрав пожалуюсь… Он-то вас потрепает за лысины…
- Избирательный штаб это ! – Не выдержал Крюкатый. - Штаб Кандидата в депутаты ВЕСТРИХАТСКОГО ИСАИЯ ИСААКОВИЧА! Боже мой, о чём вы тут трещите…
- Кхе, кхе… – закашлялся молодой и блеснул чёрными как смоль глазами. – Вот у меня в направлении белым по-чёрному написано: «психоневрологическая больница, улица Ростсельмашская, 12, главный врач Вестрихатский Исаия Исаакович».
- Дяденька, Вестрихатский Исаия Исаакович - это кандидат от партии «Пар-газ».
- А мне он нужен, ваш кандидат от ээээ… Парнаса ? Сволочь, он какая- нибудь… запутался по жизни, наделал долгов... вот и рвётся в Москву в депутаты, чтоб перед паханами загаситься... Мне главного врача подайте! Нужно в психбольницу оформляться… Лечиться надо… срочно. Пью я запойно… Голова от пакемонов глючит.
С правого боку, крадучись подобрался к Крюкатому, второй бедолага, лысый, с обветренным лицом, но ещё тоже молодой, с такой же серой бумажкой в руках, котомкой на плече и с такими же как смоль чёрными глазами, как и у того, что стоит с левого боку. Лысый бедолага спрашивает:
- Я чую вы не в курсах – где психбольница… А у кого здесь можно спросить кабинет главного врача психлечебницы Вестрихатского Исаия Исааковича ?
Крюкатый посмотрел на него полоумными глазами. Ему показалось, что эти двое и есть те самые покемоны, которые решили спрятаться от преследователей в психбольнице. Не осознав до конца всю скорбность момента, он продолжал гнуть свою линию:
- Дяденьки, вот видите вывеску ? На ней написано, что это здание занимает штаб по выборам. Готовимся к 18 сентября, Единому Дню голосования. Вестрихатский – это лучший из лучших.
- А может штаб и психбольница – это одно и тоже ? – Посмотрел выразительно в потускневшее, почти серое лицо Крюкатого. - Я, вот, стою, смотрю в ваши глаза, – а у вас зрачки бегают… и волосы ершатся. Очевидные симптомы помешательства. Случаем вы не у самого Вестрихатского Исаия Исааковича лечитесь ? Случаем не пьёте запойно? ...Считайте, что вам повезло. Он врач от Бога. Человека из вас сделает. Две-три недели - в больнице и всё выветрится.
Крюкатый начал злиться.
- Ещё раз повторяю, я кандидат ! Ой, оговорился…, я спичрейтер, а он кандидат ! От Бога кандидат. Вестрихатский уже четыре ходки сделал в Думу. Пока неудачные… конкуренты, злыдни, на финише чернухой валят… Говорят, что он бюджет пилит… пять жён имеет… и в гей-клубах шарахается.
Молодой с нездоровым голосом, не слушая Крюкатого, продолжал:
- Направление мне в Горздраве выдали… Тама никогда не спутают врача с этим как его… кандидатом. Какого чёрта вы нас шкалите штабами какими-то ? Может вам не те лекарства прописали ? У вас, молодой человек, какой курс лечения – витаминозный, инъекционный или операбельный ? Не долечились ? Вы думайте, что от запоев у меня мозги забродили ? Не срами меня, подлюга ! Могу и осерчать !
- Дяденьки, ещё раз повторяю…, - испуганно отпрянул в сторону Крюкатый. - В Штабе у нас нет главных врачей… Вестрихатский Исаия Исаакович всю жизнь главным бухгалтером подъедался, это сын самого Вястрихатского из лесозаготовительного министерства.
- Ээээ.. зачем путаешь ? Зачем словами глушишь ? – Оглядываясь на входную дверь спросил тот, что пьёт запойно. – Сейчас зайду в дверь и начну сам разбираться, а то ты нас в сторону уводишь куда-то… Рисуешь нам здесь Госдуму какую-то; штаб свой, этот воровской притон, раскрашиваешь в благотворительные краски, больницы выборами разоряешь, урон здоровью человечества наносишь… Я выведу всех вас тут на чистую воду, негодяи, кандидатские…
Не помня себя, Крюкатый заскочил в дверь. Закрыл её судорожно и стал держать её обеими руками. Потом схватил рядом стоявщую в углу швабру и заложил её в дверные ручки.
Он стоял, тужился, напирал на дверь, пыхтел, как-будто сдерживал роту спецподразделения и кричал в три горла:
-Коллеги, помогайте ! Конкуренты и оппоненты, запойные, хотят захватить наш штаб !
На крик сбежались все. Примчалась даже Листиковионская, начальник штаба партии "Пар-газ". По лицу её бегала испуганная судорога
-Миша, ты что делаешь тут ? – Спросила, вытаращив глаза.
- Два каких-то придурка хотят наш штаб перекодировать в психбольницу. Я их не пускаю, Лисавета Пиотровна, помогай !
Листиковионская пристально посмотрела за стеклянную входную дверь. Пошарила глазами из стороны в сторону. Как она не старалась, но разглядеть кого-либо за дверями она не смогла. У фасада было пусто.
-Миша, там никого нет… Ты зачем двери забаррикадировал ? – Спросила она недоуменно.
- Обороняю штаб от оппонентов и засланцев из горздравотдела !
…Неотложка после вызова приехала быстро. Мишу Крюкатого увезли. Он лежал в неотложке на передвижной кушетке, рвал зубами смирительную рубашку и кричал в лица молчаливых санитаров:
- В Горздраве засела контра ! Он хочет обезглавить наш штаб ! Контрреволюция не пройдёт ! Вестрихатский – наш кандидат !
Помочь сайту
Поздравления
