По прозвищу "Матрос". Глава 3.
18 апреля 2019 -
Владимир Агранович
Очень страшно потерять на войне брата, но ещё страшнее понимать, что самая главная в жизни битва уже проиграна.
Неожиданная встреча Матроса и Водяного открыла в них столько любви друг к другу, сколько не было во всей их жизни до войны. Матрос впервые ощутил всем сердцем, что у него есть младший брат, за которого он несет ответственность. В ту секунду, когда он увидел Водяного живым, он дал себе слово, что будет оберегать брата, пока бьётся сердце.
Но теплая встреча омрачалась мыслями о поражении бойцов сопротивления.
Наступление врага продолжалось еще активнее. От переживаний у бойцов пересохли губы, а глаза слезились из-за стекающего со лба пота, усталость, казалось бы, сковала тела и разум. Десятки людей уже ушли в вечность, а смерть беспристрастно заигрывала с каждым бойцом, радуясь каждой новой жертве.
Моторола дал указание Водяному и Шарниру собрать всё оставшееся оружие.
– Давно тут? – спросил Водяной, подскакивая на переднем сиденье грузовика.
– Служил по контракту у укропов, а как нас подогнали к Краматорску, чтобы навести порядки, понял, что к чему, и перешёл на сторону наших, – рассказывал Шарнир, перекрикивая рёв двигателя.
– Сильно, – восхитился Водяной.
– Мне повезло. Не все, кто хотел перейти, смогли это сделать. Расстреливали сразу. Без разбора.
Бойцы болтали, собирая всё тяжёлое оружие, которое только могло поместиться в машине, после чего решили поехать через поле.
- Так быстрее будет, - подытожил Шарнир.
Лёгкий шум рассекающей воздух машины был прерван глухим залпом орудия, который донёсся издалека. В пяти метрах от машины прошла звуковая волна от танкового выстрела. Снаряд прошел мимо и угодил в лесополосу, которая простиралась вдоль поля.
– Блин, танк, – возмутился Шарнир.
– Давай быстрее, – крикнул Водяной, – успеем.
Под танковую канонаду, подлетая на кочках, машина стремглав ехала к точке сбора. Ещё три или четыре снаряда попали в землю и осыпали машину мелкой пылью.
– Не веди по прямой, – крикнул Водяной, понимая, что следующий снаряд может угодить в машину, – тормози и уходи влево. К дороге!
Шарнир последовал указаним, и в тот самый миг, когда машина сделала резкий поворот, снаряд пролетел перед автомобилем, в очередной раз обдав бойцов волной горячего воздуха. Спасением для ополченцев стала посадка, за деревьями которой машина успешно скрылась от преследования.
- Всё! Выкуси! – выругался Шарнир.
Водяной еще несколько минут смотрел назад, убеждаясь, что опасность миновала, а затем выдохнул и закрыл глаза, пытаясь представить, как лежит дома в горячей ванне, думая о том, что нужно бы ещё достроить к дому второй этаж. На несколько секунд он ушёл в себя, и уголки губ заиграли легкой улыбкой. Машина уже начала замедлять ход.
– Всё собрали? – спросил один из бойцов.
–Всё, что смогли, – сказал Шарнир.
– Мужики, – обратился к Водяному и Шарниру один из ополченцев, – а вы что, по полю ехали?
– Ну да, – ответил Водяной.
Ополченец посмотрел на парочку удивленными и шальными глазами:
– Так оно заминировано!..
Все, кто был в точке сбора, начали смеяться, а Водяной посмотрел на Шарнира с недоумением. Но, увидев аналогичную реакцию боевого товарища, начал смеяться со всеми. Это был истерический смех. Сама смерть отступила бы перед таким вызовом ей.
К вечеру было собрано всё тяжёлое оборудование. Образовалось несколько колонн, которые должны были организованно отойти к Краматорску, а оттуда уже направиться в Донецк.
Первая колонна двинулась незамедлительно. Водяной и Матрос находились в хвосте второй колонны, выполняя новый приказ: им нужно было прикрывать отход.
Панорама догорающих поселков отразилась в глазах Матроса, запала надолго в душу. Здесь началась его война, но где ее конец, не знал даже Господь Бог. Сердце сжималось от боли, а в голове была единственная мысль: «Мы еще вернемся!».
Матрос возвратился к действительности, увидев перед собой часть колонны, которая должна была идти впереди. Уже позже боец узнает, что вторая колонна запуталась в улицах и вклинилась в первую, что и сбило порядок. А сейчас он вдруг заметил, как ночное небо озарила вспышка из летящих на колонны «градов».
- Братуха, что за дела?
- Не знаю, - растерянно ответил Водяной.
- Быстрее, скажи нашему водиле, чтоб поднажал.
Водяной начал медленно вставать.
- Быстрее – стал кричать Матрос, махая рукой водителю напротив, - Грады! Сзади грады! Быстрее!
Грузовик, в котором находился Матрос, начал двигаться быстрее.
- Дави в пол! – продолжал кричать Матрос. - Где телефон? Рация? Передайте им, что сейчас накроет!
Было слишком поздно. Боец видел, как эти маленькие огоньки приближались к грузовикам. Видел и понимал, что выйдут не все. Два грузовика, в которых должны были быть Матрос и Водяной, скрылись в пламени разрывающихся снарядов, забравшем с собой несколько десятков защитников, и им уже никогда не вернуться домой к своим семьям.
Лицо ополченца исказилось от боли.
«Уже 3:0», – подумал Матрос и молча помолился за ребят, не отрывая взгляд от горящей колонны.
Ночь отступала, забирая за собой тревогу, но оставляя лишь печаль и скорбь в душах. Машины с бойцами сопротивления двигались в сторону Донецка, подбирая по дороге оставшихся в живых ополченцев.
Почему дали выйти колоннам, никто из бойцов не знал. Ходили слухи, что существовала некая договоренность между воюющими сторонами, но, наверняка, обо всем этом станет известно еще совсем не скоро.
Водяной с грустью смотрел на родительский дом, когда колонна проезжала Константиновку. Он чувствовал острую досаду. Чувствовал, что предает тех, кто в него верил. Чувствовал боль от того, что приходится отдавать родной город врагу без боя.
В тот вечер сопротивление должно было героически погибнуть в Славянске, став символом борьбы за русский мир, но судьба распорядилась иначе, дав каждому бойцу второй шанс.
[Скрыть]
Регистрационный номер 0445785 выдан для произведения:
Глава 3
Очень страшно потерять на войне брата, но ещё страшнее понимать, что самая главная в жизни битва уже проиграна.
Неожиданная встреча Матроса и Водяного открыла в них столько любви друг к другу, сколько не было во всей их жизни до войны. Матрос впервые ощутил всем сердцем, что у него есть младший брат, за которого он несет ответственность. В ту секунду, когда он увидел Водяного живым, он дал себе слово, что будет оберегать брата, пока бьётся сердце.
Но теплая встреча омрачалась мыслями о поражении бойцов сопротивления.
Наступление врага продолжалось еще активнее. От переживаний у бойцов пересохли губы, а глаза слезились из-за стекающего со лба пота, усталость, казалось бы, сковала тела и разум. Десятки людей уже ушли в вечность, а смерть беспристрастно заигрывала с каждым бойцом, радуясь каждой новой жертве.
Моторола дал указание Водяному и Шарниру собрать всё оставшееся оружие.
– Давно тут? – спросил Водяной, подскакивая на переднем сиденье грузовика.
– Служил по контракту у укропов, а как нас подогнали к Краматорску, чтобы навести порядки, понял, что к чему, и перешёл на сторону наших, – рассказывал Шарнир, перекрикивая рёв двигателя.
– Сильно, – восхитился Водяной.
– Мне повезло. Не все, кто хотел перейти, смогли это сделать. Расстреливали сразу. Без разбора.
Бойцы болтали, собирая всё тяжёлое оружие, которое только могло поместиться в машине, после чего решили поехать через поле.
- Так быстрее будет, - подытожил Шарнир.
Лёгкий шум рассекающей воздух машины был прерван глухим залпом орудия, который донёсся издалека. В пяти метрах от машины прошла звуковая волна от танкового выстрела. Снаряд прошел мимо и угодил в лесополосу, которая простиралась вдоль поля.
– Блин, танк, – возмутился Шарнир.
– Давай быстрее, – крикнул Водяной, – успеем.
Под танковую канонаду, подлетая на кочках, машина стремглав ехала к точке сбора. Ещё три или четыре снаряда попали в землю и осыпали машину мелкой пылью.
– Не веди по прямой, – крикнул Водяной, понимая, что следующий снаряд может угодить в машину, – тормози и уходи влево. К дороге!
Шарнир последовал указаним, и в тот самый миг, когда машина сделала резкий поворот, снаряд пролетел перед автомобилем, в очередной раз обдав бойцов волной горячего воздуха. Спасением для ополченцев стала посадка, за деревьями которой машина успешно скрылась от преследования.
- Всё! Выкуси! – выругался Шарнир.
Водяной еще несколько минут смотрел назад, убеждаясь, что опасность миновала, а затем выдохнул и закрыл глаза, пытаясь представить, как лежит дома в горячей ванне, думая о том, что нужно бы ещё достроить к дому второй этаж. На несколько секунд он ушёл в себя, и уголки губ заиграли легкой улыбкой. Машина уже начала замедлять ход.
– Всё собрали? – спросил один из бойцов.
–Всё, что смогли, – сказал Шарнир.
– Мужики, – обратился к Водяному и Шарниру один из ополченцев, – а вы что, по полю ехали?
– Ну да, – ответил Водяной.
Ополченец посмотрел на парочку удивленными и шальными глазами:
– Так оно заминировано!..
Все, кто был в точке сбора, начали смеяться, а Водяной посмотрел на Шарнира с недоумением. Но, увидев аналогичную реакцию боевого товарища, начал смеяться со всеми. Это был истерический смех. Сама смерть отступила бы перед таким вызовом ей.
К вечеру было собрано всё тяжёлое оборудование. Образовалось несколько колонн, которые должны были организованно отойти к Краматорску, а оттуда уже направиться в Донецк.
Первая колонна двинулась незамедлительно. Водяной и Матрос находились в хвосте второй колонны, выполняя новый приказ: им нужно было прикрывать отход.
Панорама догорающих поселков отразилась в глазах Матроса, запала надолго в душу. Здесь началась его война, но где ее конец, не знал даже Господь Бог. Сердце сжималось от боли, а в голове была единственная мысль: «Мы еще вернемся!».
Матрос возвратился к действительности, увидев перед собой часть колонны, которая должна была идти впереди. Уже позже боец узнает, что вторая колонна запуталась в улицах и вклинилась в первую, что и сбило порядок. А сейчас он вдруг заметил, как ночное небо озарила вспышка из летящих на колонны «градов».
- Братуха, что за дела?
- Не знаю, - растерянно ответил Водяной.
- Быстрее, скажи нашему водиле, чтоб поднажал.
Водяной начал медленно вставать.
- Быстрее – стал кричать Матрос, махая рукой водителю напротив, - Грады! Сзади грады! Быстрее!
Грузовик, в котором находился Матрос, начал двигаться быстрее.
- Дави в пол! – продолжал кричать Матрос. - Где телефон? Рация? Передайте им, что сейчас накроет!
Было слишком поздно. Боец видел, как эти маленькие огоньки приближались к грузовикам. Видел и понимал, что выйдут не все. Два грузовика, в которых должны были быть Матрос и Водяной, скрылись в пламени разрывающихся снарядов, забравшем с собой несколько десятков защитников, и им уже никогда не вернуться домой к своим семьям.
Лицо ополченца исказилось от боли.
«Уже 3:0», – подумал Матрос и молча помолился за ребят, не отрывая взгляд от горящей колонны.
Ночь отступала, забирая за собой тревогу, но оставляя лишь печаль и скорбь в душах. Машины с бойцами сопротивления двигались в сторону Донецка, подбирая по дороге оставшихся в живых ополченцев.
Почему дали выйти колоннам, никто из бойцов не знал. Ходили слухи, что существовала некая договоренность между воюющими сторонами, но, наверняка, обо всем этом станет известно еще совсем не скоро.
Водяной с грустью смотрел на родительский дом, когда колонна проезжала Константиновку. Он чувствовал острую досаду. Чувствовал, что предает тех, кто в него верил. Чувствовал боль от того, что приходится отдавать родной город врагу без боя.
В тот вечер сопротивление должно было героически погибнуть в Славянске, став символом борьбы за русский мир, но судьба распорядилась иначе, дав каждому бойцу второй шанс.
Очень страшно потерять на войне брата, но ещё страшнее понимать, что самая главная в жизни битва уже проиграна.
Неожиданная встреча Матроса и Водяного открыла в них столько любви друг к другу, сколько не было во всей их жизни до войны. Матрос впервые ощутил всем сердцем, что у него есть младший брат, за которого он несет ответственность. В ту секунду, когда он увидел Водяного живым, он дал себе слово, что будет оберегать брата, пока бьётся сердце.
Но теплая встреча омрачалась мыслями о поражении бойцов сопротивления.
Наступление врага продолжалось еще активнее. От переживаний у бойцов пересохли губы, а глаза слезились из-за стекающего со лба пота, усталость, казалось бы, сковала тела и разум. Десятки людей уже ушли в вечность, а смерть беспристрастно заигрывала с каждым бойцом, радуясь каждой новой жертве.
Моторола дал указание Водяному и Шарниру собрать всё оставшееся оружие.
– Давно тут? – спросил Водяной, подскакивая на переднем сиденье грузовика.
– Служил по контракту у укропов, а как нас подогнали к Краматорску, чтобы навести порядки, понял, что к чему, и перешёл на сторону наших, – рассказывал Шарнир, перекрикивая рёв двигателя.
– Сильно, – восхитился Водяной.
– Мне повезло. Не все, кто хотел перейти, смогли это сделать. Расстреливали сразу. Без разбора.
Бойцы болтали, собирая всё тяжёлое оружие, которое только могло поместиться в машине, после чего решили поехать через поле.
- Так быстрее будет, - подытожил Шарнир.
Лёгкий шум рассекающей воздух машины был прерван глухим залпом орудия, который донёсся издалека. В пяти метрах от машины прошла звуковая волна от танкового выстрела. Снаряд прошел мимо и угодил в лесополосу, которая простиралась вдоль поля.
– Блин, танк, – возмутился Шарнир.
– Давай быстрее, – крикнул Водяной, – успеем.
Под танковую канонаду, подлетая на кочках, машина стремглав ехала к точке сбора. Ещё три или четыре снаряда попали в землю и осыпали машину мелкой пылью.
– Не веди по прямой, – крикнул Водяной, понимая, что следующий снаряд может угодить в машину, – тормози и уходи влево. К дороге!
Шарнир последовал указаним, и в тот самый миг, когда машина сделала резкий поворот, снаряд пролетел перед автомобилем, в очередной раз обдав бойцов волной горячего воздуха. Спасением для ополченцев стала посадка, за деревьями которой машина успешно скрылась от преследования.
- Всё! Выкуси! – выругался Шарнир.
Водяной еще несколько минут смотрел назад, убеждаясь, что опасность миновала, а затем выдохнул и закрыл глаза, пытаясь представить, как лежит дома в горячей ванне, думая о том, что нужно бы ещё достроить к дому второй этаж. На несколько секунд он ушёл в себя, и уголки губ заиграли легкой улыбкой. Машина уже начала замедлять ход.
– Всё собрали? – спросил один из бойцов.
–Всё, что смогли, – сказал Шарнир.
– Мужики, – обратился к Водяному и Шарниру один из ополченцев, – а вы что, по полю ехали?
– Ну да, – ответил Водяной.
Ополченец посмотрел на парочку удивленными и шальными глазами:
– Так оно заминировано!..
Все, кто был в точке сбора, начали смеяться, а Водяной посмотрел на Шарнира с недоумением. Но, увидев аналогичную реакцию боевого товарища, начал смеяться со всеми. Это был истерический смех. Сама смерть отступила бы перед таким вызовом ей.
К вечеру было собрано всё тяжёлое оборудование. Образовалось несколько колонн, которые должны были организованно отойти к Краматорску, а оттуда уже направиться в Донецк.
Первая колонна двинулась незамедлительно. Водяной и Матрос находились в хвосте второй колонны, выполняя новый приказ: им нужно было прикрывать отход.
Панорама догорающих поселков отразилась в глазах Матроса, запала надолго в душу. Здесь началась его война, но где ее конец, не знал даже Господь Бог. Сердце сжималось от боли, а в голове была единственная мысль: «Мы еще вернемся!».
Матрос возвратился к действительности, увидев перед собой часть колонны, которая должна была идти впереди. Уже позже боец узнает, что вторая колонна запуталась в улицах и вклинилась в первую, что и сбило порядок. А сейчас он вдруг заметил, как ночное небо озарила вспышка из летящих на колонны «градов».
- Братуха, что за дела?
- Не знаю, - растерянно ответил Водяной.
- Быстрее, скажи нашему водиле, чтоб поднажал.
Водяной начал медленно вставать.
- Быстрее – стал кричать Матрос, махая рукой водителю напротив, - Грады! Сзади грады! Быстрее!
Грузовик, в котором находился Матрос, начал двигаться быстрее.
- Дави в пол! – продолжал кричать Матрос. - Где телефон? Рация? Передайте им, что сейчас накроет!
Было слишком поздно. Боец видел, как эти маленькие огоньки приближались к грузовикам. Видел и понимал, что выйдут не все. Два грузовика, в которых должны были быть Матрос и Водяной, скрылись в пламени разрывающихся снарядов, забравшем с собой несколько десятков защитников, и им уже никогда не вернуться домой к своим семьям.
Лицо ополченца исказилось от боли.
«Уже 3:0», – подумал Матрос и молча помолился за ребят, не отрывая взгляд от горящей колонны.
Ночь отступала, забирая за собой тревогу, но оставляя лишь печаль и скорбь в душах. Машины с бойцами сопротивления двигались в сторону Донецка, подбирая по дороге оставшихся в живых ополченцев.
Почему дали выйти колоннам, никто из бойцов не знал. Ходили слухи, что существовала некая договоренность между воюющими сторонами, но, наверняка, обо всем этом станет известно еще совсем не скоро.
Водяной с грустью смотрел на родительский дом, когда колонна проезжала Константиновку. Он чувствовал острую досаду. Чувствовал, что предает тех, кто в него верил. Чувствовал боль от того, что приходится отдавать родной город врагу без боя.
В тот вечер сопротивление должно было героически погибнуть в Славянске, став символом борьбы за русский мир, но судьба распорядилась иначе, дав каждому бойцу второй шанс.
Рейтинг: 0
338 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!