Ночной эскорт с двумя дамами сразу был несколько непривычен для меня и невольно напомнил о переходе Суворова через Альпы, хотя в моем случае не было ни одного трупа.
Восстановительный сон был настолько глубоким, что даже телефонный звонок не сразу привлек мое внимание.
– Да, – пробормотал я в полудреме.
– Доброе утро, – бархат слов Элеоноры Кобальтовой лег прекрасным ковром в моих барабанных перепонках.
– Доброе утро, если не шутите, леди, – я взглянул на часы: была половина первого.
– Я могу пригласить вас на небольшой банкет, скажем в половине восьмого?
– О чем речь, конечно.
– И приходите один, мой милый баньш-гоб: собирается лишь высшая лига, вы меня понимаете?
– Конечно…
– Я буду вас ждать, – и она повесила трубку.
И лишь только сейчас я почувствовал восхитительные запахи, исходящие из кухни. А через несколько мгновений, как по взмаху волшебной палочки, две очаровательные девушки в пеньюарах вкатили сервировочный столик в комнату.
– Наш господин, наверное, проголодался, – хором произнесли они и, улыбаясь, переглянулись.
Я похотливо посмотрел на них, а затем на сервировочный столик, все еще не понимая, чего же мне все-таки хочется больше и, вздохнув, нейтрально промямлил:
– Мои милые волшебницы, я умираю с голоду.
Честно говоря, я никогда не думал, что женитьба может принести хоть какую-то радость – размышлял я, уплетая за обе щеки прекрасно приготовленный завтрак.
– Мне звонила Элеонора и пригласила на полвосьмого на банкет, где будут лишь одни «сливки» общества, – сказал я, когда с едой было покончено.
– О’кей, – кивнула Татьяна, – а мы с Мэг немножко потрясем людей Алзномеда. Да, у меня есть небольшой подарок для тебя, – она вышла из комнаты и вернулась с довольно увесистым ящичком.
– Что это, – спросил я.
– Сейчас объясню, – она сорвала с ящика крышку и бросила мне одну из картонных коробочек, которыми ящик был забит до отказа.
Я разорвал картон, и на меня посыпались крупнокалиберные патроны.
– Я осмотрела твое оружие, – Татьяна закурила. – Оно ни к черту не годится. Так что перевооружайся и не ходи без него. Это патроны с серебряными пулями – нельзя забывать на кого мы охотимся.
– Они не подойдут к моему пистолету, – покачал я головой.
– Я предусмотрела это, – кивнула девушка и бросила мне новый пистолет. Да, и еще: пересмотри свое отношение к холодному оружию, это может пригодиться, – она разложила передо мной небольшой арсенал: ножи и звездочки.
– Это тоже с серебром?
– Да, конечно.
– Но ведь я убил гулов не серебряными пулями.
– Серебряными ты мог убить их не хуже, но ведь кроме гулов есть и другие, а большинство из них можно уничтожить серебром и только в сердце или голову. Не забудь об этом: либо в сердце, либо в голову.
– О’кей, – вздохнул я и стал набивать магазины патронами.
***
Я прибыл в резиденцию повелительницы, когда секундная стрелка на моих часах заканчивала отсчет назначенной минуты. Через некоторое мгновение появилась Элеонора в ослепительном белом платье, усыпанном бриллиантами.
– Вы не возражаете? – поцеловав, она взяла меня под руку.
– Ну что вы, леди, сочту за честь, – улыбнулся я.
Мы прошли мимо приемной, где милые охранницы стерегли покой и девственность оранжереи с бассейном и их прекрасной хозяйки. Бассейн в этот раз светился зелено-голубыми бликами умело встроенной подсветки. В центре зала, среди экзотических растений, стоял отлично сервированный стол, вокруг которого восседали несколько «сестер», одетых как нельзя празднично и откровенно открыто. Я внезапно почувствовал прилив романтической эйфории и самозабвенно предался этому щекотливо приятному чувству.
Элеонора указала на кресло, рядом со своим:
– Это место отныне Ваше, величайший из баньш-гобов. Сестры, хочу вам представить нашего нового друга – Александра Крушинского, которого вы имели удовольствие и честь видеть на церемонии. А теперь, – Элеонора обратилась ко мне, – я хочу представить вам нашу Высшую Лигу и Верховный Совет: мудрейшая и непревзойденная предсказательница, и моя первая советница – Гита.
Из-за стола поднялась шикарная брюнетка и протянула мне руку:
– Очень рада познакомиться с вами, – проговорила она с нежной истомой в голосе, хлопая огромными восхитительными ресницами. Ее рукопожатие было едва ощутимым и одновременно притягательным.
– Взаимно, – пролепетал я все еще держа ее бархатную ручку.
– Это наша военначальница – Лика, – продолжала Элеонора, указывая на хорошо сложенную блондинку с изумрудными глазами.
Ее рукопожатие было властным, и в нем чувствовалась военная закалка.
– Да, крепкий орешек, и, наверное, вкусный, – подумал я, подавая руку третьей девушке – Веде –заведующей сектором внутренней безопасности.
Как ни крути, а она была тоже очень и очень хороша: симпатичное личико и грудь, которая не выдерживала никакой критики и конкуренции.
Следующую «сестренку» Высшей Лиги звали Викторией и представили ее как инспектора по специальным контактам, не удосужив объяснить по каким именно, зародив тем самым естественно заинтересованное любопытство по поводу ее работы. Она была внешне ничего и думаю, в работе не хуже.
Последней участницей политического шоу была Светлана, и она руководила всем остальным, что не приходилось на поле деятельности и не входило в разряд компетенции предыдущих «шишек» Элеонориного королевства.
После такого знакомства мы наконец-то расселись по своим местам и приступили к трапезе, обмениваясь при этом шутками, располагающими к дружеской беседе, которая проходила в атмосфере полной и легкой непринужденности. Со стороны казалось, что мы знаем друг друга уже много лет.
– Вы я вижу, отлично влились в наш коллектив, – вскликнула Элеонора, после моего очередного анекдота. И я думаю, что без преувеличения можно сказать, что вы больше чем баньш-гоб и наш союзник.
Я улыбнулся:
– В столь милом обществе невозможно чувствовать себя в каком-то неопределенном положении и я стараюсь завоевать ваше расположение, ведь слышать подобное из уст такой компании – делает мне честь и доставляет несказанное удовольствие. Кто может быть прекрасней женщин, подобных вам: смелых, сильных, властных и одновременно столь женственных. Это просто райский сон, моя прекрасная сомнамбула, в которой хочется прибывать вечно, и я благодарен вам за это, прелестные дамы.
Элеонора озорно прищурила глаза, перехватывая одну за другой улыбки, возникающие у моих собеседниц после моего маленького высказывания.
– Вы мастер говорить комплименты, сударь, – Элеонора отбросила рукой пряди волос, спадавших ей на лицо. Нам, бедным девушкам, так часто не хватает их, и мы надеемся, что теперь подобный недостаток будет прекрасно возмещен вами, как и многие другие тоже, правда, девочки?
«Сестрички» одарили меня волнующими взглядами, на что я сделал многообещающее выражение лица.
– Ну что, не хотите ли искупаться после легкого ужина? – спросила Элеонора и встала из-за стола. Вода сегодня восхитительная! – промурлыкала она и, сняв платье, под которым, к моему изумлению, ничего не оказалось, отправилась в сторону бассейна.
«Сестренок» не нужно было долго упрашивать: сняв одежду, они одна за другой стали покидать свои места.
Я слегка запрокинул глаза, чтобы хоть как-то унять разразившуюся в моей голове мозговую бурю.
Ко мне подошла Гита и протянула руку:
– Пойдем…
Я мечтательно и неопределенно вздохнул и встал из-за стола.
– Ну что, ты так и будешь стоять? – фыркнула как морской котик Элеонора, вынырнув из воды. Или тебе помочь раздеться?
Никогда не отказывайтесь в таких случаях, скажу я вам, это все равно бесполезно!
Я стал нерешительно снимать пиджак. Наверное, я делал это уж очень нерешительно, так как терпение девушек быстро пришло к скоропостижному концу, и они вылезли из бассейна, чтобы дружно помочь мне расстаться со своими вещами. Да, вода поистине восхитительна, – подумал я, после того как меня столкнули в бассейн.
Я погрузился на дно и, сделав несколько сильных взмахов руками, оказался на другом конце бассейна, где натолкнулся на Гиту и Веду. Поскорее вынырнув, я решил больше не нырять во избежание асфиксии, которая неминуемо могла бы возникнуть у любого здорового мужчины при виде такого шоу.
Шесть обнаженных девушек старались ни в коем случае не обделить меня своим драгоценным вниманием, на что я по мере сил и возможностей старался ответить. Наконец они зажали меня в углу бассейна и шесть пар рук победно устремились ко мне. В тот момент я пожалел, что имею только две руки.
– Теперь мы никогда не будем испытывать недостатка, – простонала Элеонора и прижалась ко мне.
Я почувствовал, как во мне стала вскипать кровь, расходясь по телу пульсирующими волнами и, отбросив все свои моральные принципы в сторону, оставив только один с молчаливого согласия своего внутреннего голоса: «нужно помогать всем, кто в этом нуждается, ну а тем более тем, кто об этом так просит».
***
Это было долгое и прекрасное чувство, но все же, наверное, сильно долгое и прекрасное потому, что я оказался ужасно изнеможен и мой несговорчивый в таких ситуациях внутренний голос, нехотя был вынужден признать: «сильно много хорошо – тоже плохо» – в чем с ним нельзя было не согласиться.
Я полюбовно распрощался со всеми и побрел к выходу.
– Да, Александр, я забыла сказать, – Гита посмотрела на меня каким-то странным взглядом, – сегодня ночью были убиты Соня и Алина – их тела, а вернее, все, что осталось от них, нашли в здании погребальной конторы одного из кладбищ.
– Очень жаль, – пробормотал я, – и что вы думаете по этому поводу?
– Я бы хотела узнать, что вы думаете в связи с этим, – схитрила предсказательница.
– Я думаю, что у нас есть враги, они действуют, и их нельзя недооценивать. Нужно быть осторожными, – процедил я.
– Я того же мнения, – кивнула Гита. Мы как-нибудь обсудим этот вопрос.
– Конечно, – улыбнулся я. До свидания милые леди. Благодарю вас за столь приятное общество.
Я вышел на улицу и поймал такси, которое отвезло меня до самого дома.
Татьяны и Мэг еще не было. Я набрал номер одного своего старого знакомого и после нескольких обязательных фраз этикета договорился с ним, чтобы он подыскал мне надежную квартирку. Денег у меня было в избытке, и поэтому подобная мелочь не составляла особого труда.
Он перезвонил через полчаса и сказал, что все устроил, и я могу в любой момент прийти за ключом и подписать необходимые документы.
В скором будущем дело могло запахнуть паленым, а поэтому надежное убежище было просто необходимым.
Вскоре пришли девушки.
– Ну и кого же ты сегодня укокошил? – они повисли на мне, прижав к дивану.
– Честно говоря, никого, – сконфуженно прохрипел я.
– А мы на восемнадцать вурдалаков сократили войско Алзномеда! – довольно пропищала Мэг.
– Вы сможете пополнить свой послужной список до девятнадцати, если будете в том же духе давить на меня, – вздохнул я.
Они несколько нехотя ослабли хватку, но не отпустили меня из своих объятий.
– А у меня хорошие новости, – подмигнул я им. Я купил большую квартиру, куда вы сегодня же переедите.
– Что-то произошло? – насторожилась Татьяна.
– У меня кое-какие сомнения по поводу Гиты. Это пока только сомнения, но я не хотел бы неожиданных сюрпризов. Будет проще, если мы пока разделимся: вы будете заниматься Алзномедом, а я Элеонорой.
– Возможно, ты прав. Тебе виднее, – кивнула Татьяна.
– Мы постоянно должны держаться в курсе событий. Все о’кей, девочки?
Они улыбнулись.
– Конечно. Будет все замечательно, если ты будешь делать систематические налеты на нас, – Мэг, с хитро прищуренной физиономией, потрепала меня по плечу.
– Вот в этом и не сомневайся, крошка. Я не дам вам ни единого шанса и возможности расслабиться без меня, – прошептал я.
Спустя несколько часов, когда все формальности были улажены, а девушки были на новой квартире, я в очередной раз подъезжал на такси к дому.
Расплатившись с водителем, я направился к своему подъезду. Неожиданно из темноты появилась девушка:
– Александр Крушинский? – прошептала она, буравя пристальным взглядом.
– Да, – кивнул я. В чем дело, бэби?
Она поклонилась и протянула небольшой конверт:
– Мудрейшая и просветленная Гита просила меня передать вам это.
– Благодарю, – я взял пакет и положил его во внутренний карман куртки.
Девушка еще раз поклонилась и буквально растворилась в воздухе. Я пожал плечами и направился домой.
Плюхнувшись на диван, я первым делом вскрыл конверт и достал вчетверо сложенный лист:
«В виду огромного впечатления, которое вы оказали на меня, хотела бы вас пригласить конфедициально, дабы упрочить наши взаимоотношения в надежде на взаимопонимание и дальнейшее плодотворное сотрудничество. Примите в знак моего безмерного расположения и уважения к вам этот скромный подарок и приходите ко мне завтра во второй половине дня». В конце записки стояла подпись Гиты и ее домашний адрес. Я перевернул конверт и из него выпал золотой перстень с алмазами сказочной работы. Этот скромный подарок весил не менее тридцати граммов, а стоимость каждого из его камушков равнялась стоимости самого шикарного автомобиля. «Нужно будет сходить к ней» – подумал я, хотя эта затея мне нравилась меньше всего. Какое-то смутное чувство тревоги засело у меня где-то внутри и не давало покоя. «Боюсь, что все же запахнет жареным» – пробормотал мой внутренний голос и я, цыкнув на него, стал набивать запасные магазины серебряными патронами.
***
Я долго сомневался, что поступаю верно, но у меня не было другого выхода и три раза глубоко вздохнув, нажал на кнопку звонка. Буквально через несколько мгновений дверь распахнулась и предо мной предстала Гита – первая предсказательница Элеоноры.
Это была отлично сложенная женщина лет двадцати пяти-тридцати. На ней были черные облегающие брюки и такого же цвета халат, расшитый иероглифами, и надет на голое тело.
– О, какой приятный визит, – улыбнулась она и сделала жест рукой, приглашая войти.
Я последовал ее совету и вошел в комфортабельные апартаменты, пропитанные благовониями типа ладана, но с более терпким запахом, надеясь, что визит будет действительно приятным, а хозяйка нежной и гостеприимной.
Гита усадила меня в огромных размеров кресло и, спросив, что я буду пить, пошла к бару готовить напитки. Я же зажег сигарету и с наслаждением стал созерцать обстановку и интерьер.
– Вы любите экзотические вещи? – спросила меня Гита и протянула мой стакан с бренди.
– Да, – кивнул я, все еще разглядывая стоящую на столе статуэтку из черного дерева, изображающую обнаженную женщину, восседавшую на каком-то мифическом существе.
– Это Вавилонская блудница, и если верить библейским сказаниям, мать Антихриста. Очень древняя и единственная в своем роде работа.
Я покопался в своих мозгах и процитировал:
«Здесь мудрость. Кто имеет
Ум, тот сочти число зверя;
Ибо это число человеческое.
Число его шестьсот шестьдесят шесть».
– Прекрасно, – Гита хлопнула в ладоши. Я вижу, вы знакомы с Книгой Откровений. И все же, какой экспонат вам нравиться больше всего?
Сделав еще глоток, я блаженствуя, процедил:
– Одно ваше присутствие оживляет всю эту атмосферу. Поэтому, как мне кажется, прекрасно не то, что достойно восхищения само по себе, а тот, кто может заставить заиграть великолепием все вокруг. На роль самого – самого вы подходите как нельзя лучше.
– Вы очень милы, спасибо, – ее голос играл сладкой музыкой в моих ушах.
– Еще бы, – подумал я, – такие комплименты не оставляют равнодушной ни одну женщину, включая даже фригидных.
– Вы знаете, – Гита бросила на меня быстрый взгляд, – я бы хотела показать вам свой музей, который находится этажом ниже.
– Сочту за честь, – улыбнулся я и прикурил еще одну сигарету.
– Подождите минутку, я только переоденусь, и мы с вами туда спустимся.
Увидев мой недоумевающий взгляд, она объяснила:
– Дело в том, что там алтарь и предметы религии, которым я поклоняюсь, и я должна быть соответствующе одета.
Я кивнул в знак понимания, и она исчезла за дверью. Гита появилась через тридцать секунд, что свидетельствовало в пользу моей догадки, что под халатом у нее ничего не было.
Ее вид слегка ошарашил меня, хотя ей действительно шла полупрозрачная дымчатая накидка, под которой было надето что-то вроде широких кожаных ремешков, скрепленных между собой и туго обхватывающих ее фантастические формы.
– Вы прекрасны и бесподобны, – резюмировал я, пожирая ее глазами.
– Спасибо, идите за мной, – Гита нажала на кнопку, вмонтированную в стене за картиной «Даантова ада» и автоматические двери бесшумно открылись перед нами. Мы спустились по винтовой лестнице и очутились в мрачном подземелье. Обилие горящих факелов создавало иллюзию яркого мерцающего света, танцующего по стенам, полу и потолку, украшенных и инкрустированных вещами такой работы, какую можно увидеть только во сне или в сказках о тысяче и одной ночи.
Гита взяла меня за руку и повела к кругу, выложенному черным мрамором и освещенным по контуру потрескивающими от огня свечами.
Мы остановились перед самой чертой.
– Это богиня Кализа, – девушка указала мне на статую обнаженной женщины в натуральную величину. На голове у нее был шлем из желтого металла, а за спиной – крылья, которые я вначале принял по ошибке за плащ. – Тебе нравится?
Я молча кивнул.
– Кализа – богиня любви, – сказала Гита, – и ты можешь помолиться ей вместе со мной.
– А что для этого нужно?
– Необходимо пройти в середину круга, но преступить черту можно лишь в обнаженном виде, ибо это место священно, оно создано для любви и открывает путь к первоначалу всего сущего, – и она, сбросив с себя всю одежду, вошла в круг.
Я обалдело сглотнул слюну и, подумав, что такой случай выпадает не часто, начал поспешно раздеваться. Когда все, до последней нитки было на полу, я перешагнул черту и встал рядом с Гитой, которая ждала меня, явно, с нетерпением.
– Благослови эту любовь, мать Кализа, – простонала она и, упав в мои объятья, впилась в мои губы страстным поцелуем.
Запах горящих благовоний внезапно ударил мне в мозги, и свет факелов замерцал перед глазами в круговороте головокружения. Голос природы отрезал меня от всего вокруг, кроме Гиты и любви, благословленной самой Кализой. Не знаю, сколько времени это продолжалось, но когда мои страсти потихоньку улеглись, а уровень андрогенов несколько поупал, я обнаружил, что Гита лежит в полу отключенном состоянии.
Я провел рукой по ее влажным волосам, и хотел было взять на руки, но она отстранила меня мягким движением руки.
– Слава богу, а я уже думал, что придется пересаживать сердце – прошептал мой внутренний голос.
– Ты был великолепен, простонала Гита с явным наслаждением.
– Можно постараться еще…
– Пойдем туда, – сказала она и повела меня к подножию статуи богини. По-видимому, смена интерьера придавала ей сил.
Подойдя ближе, я обнаружил, что в ступени, ведущей к ногам Кализы, вделан массивный медный крест.
– Я хочу сделать тебе сюрприз, – сказала Гита, глядя мне в глаза. Будь добр, зажмурься и не подглядывай.
– Чего не сделаешь ради прекрасной женщины, да еще и в такой момент – подумал я. Эта игра начинала мне нравиться все больше и больше. Я закрыл глаза и, повинуясь желанию Гиты, улегся на отдающую прохладой медь, предвкушая дальнейшую развязку событий.
– Вытяни руки, вот так, – скомандовала девушка.
– Иногда я принимал и более неудобные позы – пробормотал мой внутренний голос, что открывало другие пути, ведущие к новым ощущениям. Но пока я чувствовал лишь прикосновение теплых женских рук и холодного металла.
– Готово, – сказала Гита. Можешь открыть глаза и расслабиться, – ее смех странно прозвучал в многократном отражении эха.
Внезапно я понял, что не могу пошевельнуться и, открыв глаза, убедился, что мои руки буквально пристегнуты к перекладинам креста. Итак, я оказался распят.
– Детка, – что-то наподобие улыбки исказило мою физиономию в какой-то надежде. Будь хорошей девочкой и отстегни мои руки. Мне не нравиться эта позиция, давай лучше обратимся к старой, но проверенной классике из авангарда Камасутры.
Гита зевнула и, нажав на странный механизм, привела в движение крест, тем самым, установив его вертикально, то есть перпендикулярно полу.
Дикая боль, врезавшихся в руки ремней, заставила меня скрипнуть зубами с такой силой, что мне показалось, что вся зубная эмаль отлетела, оголив беззащитные нервы.
– Будь добра, объяснись, – прохрипел я, чувствуя, что теряю самообладание.
– А, может, ты вначале объяснишь мне происхождение татуировки на твоей левой руке, – ухмыльнулась Гита, и в руках у нее оказался увесистый хлыст.
Я икнул и, стиснув зубы еще сильнее, стойко перенес первый удар. Кровь медленно потекла из разбитой скулы.
– Э-э, прекрати, так ведь можно и в глаз попасть. Это совсем не игрушки, – мой голос слегка дрожал, хотя я изо всех сил старался скрыть это.
– Ну, так откуда татуировка? – новый удар отозвался болевой волной, прокатившейся в самую глубь моего черепа.
– Поцелуй меня в задницу, – выдохнул я и новые удары захлестнули меня.
Гита, казалось, вошла в раж и после каждого удара ее тело содрогали судороги экстаза.
– Ну, что жив «XZ»-овец? – простонала она, обессилев от урагана страстей, охвативших ее похотливое тело и достигших своего апогея.
Я сплюнул кровь:
– Как ты меня вычислила?
– Видишь ли, – хмыкнула Гита, – везде нужно иметь своих людей, иначе все проморгаешь.
– Случайно, это не рыжая курочка, которая работает секретаршей? – мой язык еле повиновался.
– А ты не такой уж дурак, легавый, сразу смекнул, где собака зарыта, – Гита поправила свою, слегка сбившуюся, прическу.
– Ты уже успела доложить Элеоноре?
– Зачем? – Элеонора – слабая девочка, любящая пошалить. Она расстроится, если у нее сразу отобрать любимую игрушку. Как-нибудь я ей скажу, хотя подобрать что-то похожее на тебя будет очень трудно. Ты – настоящий мужик, а таких сейчас мало...
– Сука, – процедил я и получил еще один удар.
С моих губ слетел непроизвольный стон, который, по-видимому, переполнил чашу, заставив Гиту опуститься на колени в то время, как ее содрогали сексуальные конвульсии.
– Боже, какой мерзкий способ удовлетворять свои инстинкты – бормотал мой внутренний голос, и я с ним полностью согласился.
– Знаешь, сейчас ты мне напоминаешь море, – со вздохом произнес я.
– Я тебя все также волную? – ухмыльнулась Гита, слегка приподнявшись.
– Нет, меня от тебя также тошнит…
Она хотела меня ударить, но потом, видимо, передумала и опустила кнут.
– Я придумала новый аттракцион, – сказала предсказательница и, подойдя к амфоре, выполненной в виде женского начала – Йени, опустила туда руку и извлекла перстень с переливающимся изумрудом. – Это перстень Силы. Когда он у тебя, ничто не в силах тебя сломить, ибо он обладает неисчерпаемой энергией. Я буду время от времени касаться им тебя, давая тем самым возможность не сдохнуть от побоев, а сама тем часом буду наслаждаться твоими болью и стонами. Это музыка секса, поверь мне.
– Скажи, – прошептал я, – Кализа – это богиня садомазохистов?
– Кализа – богиня настоящей любви и мать Сирен.
– Сирен?.. – переспросил я.
– Крылатых женщин, жриц Храма Любви…
– Она совсем помешалась – подумал я и, вздохнув, поразмыслил о том, что неплохо было бы пойти домой и хорошенько отоспаться. Когда воздух снова стал рассекать беснующийся хлыст, я почти прокрутил в голове план спасения, так как боль, доложу я вам – лучший катализатор мыслительных процессов.
Наконец, один из ударов угодил мне чуть ли не по макушке и я, сделав вид, что потерял сознание,
безвольно повис на кресте. Гита была осторожна и, прежде чем подойти, сделала еще несколько ударов, проверяя насколько сильны мои сухожильные рефлексы. Но она не учла одного: в «XZ» нас учили терпеть боль, когда это было нужно.
Гита подошла поближе, но поскольку дотянуться до моей руки было несколько сложновато, она надела перстень мне на мизинец левой ноги. И, правда, я почувствовал целый водоворот силы, которая будто вода через воронку вливалась в меня, заполняя все окружающее пространство.
В тот момент, когда она потянулась снять перстень Силы, я обхватил ее голову своими ногами, и несколько раз дернул из стороны в сторону. Раздался характерный для таких случаев хруст и я, не нервничая за неблагоприятный исход этой процедуры, ослабил схватку. Безжизненное тело с переломанными шейными позвонками, грузно упало на пол.
Не знаю, то ли перстень Силы, то ли моя неудержимая ярость сыграли решающую роль, но я без видимых усилий разорвал кожаные ремешки, передавившие мне, руки и благополучно упал на пол. Мне здесь больше нечего было делать, поэтому я оделся и, не оглядываясь, вышел из апартаментов Гиты, зашагал по направлению к своему дому: мне очень хотелось спать.
Всю дорогу мне нестерпимо жал левый ботинок и только на подступах к своему жилищу я вспомнил, что забыл снять перстень с пальца ноги. Прохромав мимо невозмутимых панков, обремененного алкоголем соседа и сидящих в потемках безсигаретных наркоманок, я буквально ввалился в свою квартиру и, сбросив ботинки, снял кольцо, которое поместил в надежный потайной карман кожаной куртки, подсознательно чувствуя, что он мне еще пригодится.
Миза
Мне снился страшный сон: меня преследовали оборотни, и я бежал от них по ночному городу. Когда я выскочил на перекресток, то увидел милиционера, стоящего на осевой. Не знаю почему, но я подскочил к нему и стал жаловаться на обилие оборотней в этом городе. Он долго выслушивал мою тираду, а затем сам, превратившись в волка, облизнулся и прохрипел грубым гортанным голосом:
– А почему ты так поздно ходишь, ведь сегодня полнолуние?..
Я подскочил на кровати, будто ужаленный: и приснится же такая дрянь, а!
На кухне хлопнуло окно. Сквозняк, наверное – подумал я и пошел закрыть.
Полная луна отбрасывала дорожку на стенах, переплетаясь с причудливыми тенями. Я тряхнул головой, отгоняя дурные мысли, и плотно закрыл оконную раму, повернув шпингалет.
Зевнув, я подумал, что неплохо было бы снова лечь в кровать, но как только я вошел в комнату, это желание быстро отпало: чувство, что я не один, заполнило меня целиком.
Я щелкнул выключателем и обмер, несколько парализованный увиденным: на моей кровати сидела нагая женщина, похлопывая, будто летучая мышь, своими огромными перепончатыми крыльями. Я откашлялся и, примирившись с мыслью, что поспать в ближайшее время точно не сложится, вежливо спросил:
– Вы кто?
Незнакомка улыбнулась:
– Меня зовут Миза.… У нее была очень приятная улыбка и мягкий бархатный голос и, если бы не крылья. Ее без сомнения можно было бы назвать красивой и притягательной.
– Очень приятно, – кивнул я. – Но кто Вы, Миза?
– Я младшая жрица Храма Любви из братства Сирен.
У меня закружилась голова: снова я попал в переделку.
– Можно ли мне присесть? – спросил я неизвестно зачем, и тут же плюхнулся на свою любимую тахту, вспомнив, что пока я еще хозяин в этом доме. Прошу прощения, вы сказали, что вы жрица братства Сирен?..
– Я – младшая жрица, но скоро буду наставницей, – поправила меня Миза.
– Так Вы – Сирена? – все еще недоумевал я.
– Да, и называй меня на «Ты».
– Я когда-то читал в «Одиссее» Гомера, что у обитателей острова Сирен нижняя половина – птичья…
– Это ты говоришь о наших первых поселениях, подвергшихся мутации в вашем опасном климате. Эти поселения погибли пять веков назад по вашему исчислению времени.
Почесав затылок, я спросил:
– Я слышал, что у вас еще прекрасный голос.
– Это правда, – промурлыкала Миза, – хочешь услышать?
– Спасибо, может чуток попозже, – поспешно пробормотал я, вспомнив, что случалось с теми, кто слышал это искусство. – Ты знаешь, Миза, у меня такое чувство, будто я сплю и вижу сон. Давай, наверное, выпьем по этому поводу.
– Ты действительно не спишь, – Миза подсела ближе и, положив свою ладонь мне на руку, слегка ущипнула, выпустив пугающего вида когти.
Я мягко отстранился:
– Так что Вы будете пить, о Миза?
– Если можно, «Русскую водку» – мне по душе этот ваш варварский напиток.
Я удивленно вытаращил глаза, но исполнил ее заказ, налив полный стакан.
– Я не часто бываю у вас, поэтому ностальгия по этому пойлу меня изрядно измучила, – скорбно произнесла она.
– Давайте тогда выпьем за то, чтобы Ваши визиты были намного чаще, – предложил я, поднимая свой бокал с бренди. Мы чокнулись. Сирена быстро опорожнила свой стакан, и я активно пополнил его до краев.
Не знаю, сколько раз мы снова и снова поднимали бокалы, но когда моя голова слегка «поплыла» от алкоголя, я, блаженствуя, пробормотал:
– Я хочу выпить за самую прекрасную наставницу Храма Любви из братства Сирен, и хоть мне все это снится, я все равно хочу сказать, что ты Миза, самая очаровательная, обольстительная и восхитительная собеседница и собутыльница, которую я когда-либо встречал.
Она подарила мне ангельскую улыбку, а затем и такой поцелуй, от которого я на некоторое время забыл, что у нее за спиной растут крылья, а на руках – огромные ногти.
– Ты знаешь, – сказала Миза, – я всегда относилась к мужчинам, как к грязным самцам, необходимым лишь для забавы, но сейчас я заметила, что существуют исключения из правил. Единственное, что жаль – это что мы с тобой по разные стороны баррикады, и я буду просто вынуждена тебя убить.
– Убить?.. – прошептал я и достал из-под подушки пушку сорок пятого калибра с глушителем, на что она даже не обратила внимания.
– Но, я убью тебя способом, который применяют лишь к противникам, достойным уважения, к которым испытывают симпатию и до дрожи восхищаются ими. Я буду любить тебя до тех пор, пока не остановится твое сердце. Смерти, которая приходит на ложе со жрицей Сирен, удостаиваются немногие. И убери, пожалуйста, свой пистолет, он не причинит мне вреда: я окружена специальной защитой, экранирующей меня от подобного оружия.
Я отбросил пистолет в сторону и взглянул Мизе в глаза:
– Послушай, у меня нет ни единого шанса?
Она ухмыльнулась:
– Ну что ты, конечно, есть! – если ты сможешь заниматься любовью без остановки трое суток, то…
– То что?.. – безнадежно переспросил я.
– У тебя есть шанс убить меня.
Я вздохнул и мой внутренний голос, заикаясь, пробормотал, что умереть в постели с восхитительной женщиной – не такая уж и плохая смерть. Внезапно меня осенило:
– Миза, я отлучусь буквально на пять-шесть минут: почищу зубы и все такое. Не хотелось бы попасть в рай с нечищеными зубами.
Она кивнула:
– Последняя воля – закон, так, кажется, у вас говорят. Только не вздумай бежать. Я настигну тебя, где бы ты ни был, и тогда смерть будет уже не такой приятной.
– Куда же мне бежать? – пожал я плечами и поплелся в коридор. Там я сунул руку в карман куртки и извлек перстень Силы, он был моей последней надеждой. Я поднял руки к потолку и попросил у Бога сил для того, чтобы победить Мизу ее же оружием.
Перстень вспыхнул на мгновение ослепительной молнией, и я почувствовал, что меня переполняет такое количество андрогенов, что я вряд ли израсходовал бы их за три жизни, состоящие из одной постели.
Я вернулся в комнату и посмотрел вначале на часы, а затем на календарь. Была среда, второе июня, четыре тридцать утра.
Миза томно подошла вплотную ко мне, разорвала рубашку и, обдав обжигающим поцелуем, увлекла за собой на кровать. Мы просто вцепились в друг друга не на жизнь, а на смерть, при этом, как ни странно, даря друг другу свои тела и любовь.
***
Не знаю, сколько времени продолжалось все это. Время, казалось, остановилось, боль в израненной ногтями спине приобрела адско-ноющий, но по сравнению с крепатурой в пояснице – это были цветочки.
Я очнулся, когда тело Мизы уже было холодным. Схватив бутылку бренди, я бросился в душевую, по дороге включив телевизор.
– Доброе утро, – меня приветствовала симпатичная диктор телекомпании MTV. – Послушайте программу телепередач на сегодня, субботу, пятое июня.
Я отхлебнул несколько увесистых глотков, произведя в голове небольшие математические расчеты. После непродолжительной паузы, мне стало ясно, что я установил новое спортивное достижение, но так как в книге Рекордов Гиннеса секс не включен в разряд спортивных достижений, то злополучная мысль попасть в это издание, вскоре покинула меня, закончив терзать самолюбие, переключившись полностью на бренди и прохладный душ.
Завтрак я приготовил обильный, поскольку требования моего желудка были очень и очень настойчивы. Но как только я сел за стол, дверной звонок просто захлебнулся настойчивой тирадой динамика.
Засунув за ремешок халата свой автоматический пистолет и, надев перстень, я смело зашагал к двери, не боясь очередных неприятностей. На пороге стояли мои очаровательные супруги. Они были прелестны, полны энергии и слегка на взводе. Ворвавшись, как пустынный смерч, они повисли на мне без умолку тараторя:
– Где ты был?.. Мы звонили тебе трое суток подряд… Что случилось?
– Бэби, – вздохнул я, – ко мне в квартиру влетела муха и я трое суток пытался ее прихлопнуть. Она была очень навязчивой и мешала мне спать.
– Она еще здесь? – Татьяна пристально посмотрела мне в глаза и наступила на ногу одной из своих шпилек.
– Кто? – переспросил я.
– Ну, эта муха…– процедила Татьяна.
– Конечно, – пожал я плечами, – где ж ей быть. После того как я ее прихлопнул, она так и осталась лежать.
– И ты знаешь, что мы сейчас сделаем с ней? – включилась в игру Мэг, хрустнув костяшками пальцев.
– Проходите, девочки, не стойте в передней, – я указал им на комнату и закрыл входную дверь. Не успел я оторвать руку от замка, как они выскочили обратно с вытаращенными глазами и, едва не сбив меня с ног.
– Не напрягайтесь так сильно, лопнет бюстгальтер, – зевнул я. Идемте лучше завтракать, я уже три дня не ел.
– Что это… у тебя в комнате лежит на диване? – Мэг жадно ловила ртом воздух.
– Где? – недоумевающе спросил я и заглянул в комнату, где, разбросав крылья в стороны, лежал труп Мизы.
– А-а, это – я хлопнул себя по лбу. Я же вам рассказывал историю с мухой, девочки. Так вот – это была очень большая муха, но не бойтесь, она уже не сможет летать.
***
Поравнявшись со зданием Лиги, я сделал еще несколько хороших затяжек и, щелчком отбросив окурок, прошмыгнул вовнутрь.
Бесшумно миновав лестницу и коридор, я замер у входа в приемную. Казалось, все было по-прежнему: даже рыжая секретарша виртуозно подпрыгивала за печатной машинкой.
Я незаметно подкрался к ней сзади и, хлопнув ладонью по ее очаровательному заду, вызвал тем самым у нее возбужденное ликование:
– Лейтенант, какими судьбами? – улыбнулась она, несколько фальшивя.
– Меня привело сюда исключительно чувство, которое я испытываю каждое мгновение, вспоминая о тебе, крошка. Это чувство обжигает мою душу, переворачивает внутренности, окатывает меня волнами страсти и тянет, словно магнит; поэтому меня все время так и подмывает попросить тебя о вещи, которая смогла бы хоть как-то унять адский огонь в моей груди…– я взял паузу и отхлебнул из графина на ее столе.
– И чем же я могу помочь? – лукаво спросила она.
Я вздохнул и, потянувшись к кобуре, извлек свой пистолет. Покрутив его в руках, я снял предохранитель и, направив дуло в сторону рыжей, бросил:
– Мне нужна информация. Все имена, адреса и так далее. Главное – это сделать побыстрее.
– Я не поняла…, какие адреса вас интересуют?..
– Моему терпению может прийти конец, – предупредил я, – и если через несколько секунд ты не возьмешь ручку и не начнешь писать, то некоторым мгновением позже тебе выдадут сопроводительную записку в морг. Давай, крошка, не заставляй меня нервничать, пиши…
В этот момент за моей спиной хлопнула дверь и голос Эдмонда Клоцки противно проревел:
– Лейтенант, Вы что это тут задумали, а?! Если девушка не делает по доброй воле то, чего хотелось бы вам, то вы пытаетесь дать ход своим низменным, необузданным и неисчерпаемым сексуальным инстинктам, приставляя ей к лицу дуло пистолета? Пытаться сделать это в стенах Лиги, да еще и с моей секретаршей, знаете, это кощунство первой степени, лейтенант!
Я спокойно выслушал болтовню этого старого доброго маразматика, а затем рявкнул:
– Генерал, будьте добры и соблаговолите на некоторое время заткнуться! А ты, золотко, начинай работать, ибо я начинаю сердиться!
– Вы уволены, лейтенант! Вы разжалованы до рядового! Я отдам вас под трибунал! Я… – Клоцки буквально выплевывал фразы, как перегревшийся пулемет.
Рыжая схватила лист бумаги и стала поспешно писать. Я встал из-за стола и подошел к генералу, лицо которого было цвета лавы, бурлящей в кратере проснувшегося вулкана.
– Примите таблетку от сердца, мой фюрер, – вежливо сказал я. Дело в том, что ваша секретарша выдает себя не за ту, кем она является на самом деле.
– А кто же она, лейтенант? – удивился Клоцки.
В этот момент рыжая взвилась в воздух, превратившись в считанные секунды в огромного волка. Рев дикого животного, пойманного в капкан, сотряс приемную генерала.
Оттолкнув Клоцки в сторону, я успел выстрелить всего два раза, а затем оглушающий удар накрыл меня своим цунами. Очнувшись, я увидел склоненного надо мной генерала, брызгающего мне в лицо водой из графина.
– Как ты себя чувствуешь, сынок? – спросил он, помогая мне подняться.
– Порядок, – кивнул я, глядя на дергающегося в конвульсиях волка, медленно превращающегося обратно в рыжую секретаршу.
– Что это было? – Клоцки смотрел на меня так, что все интересующие его вопросы буквально были написаны в его изумленных глазах.
– Генерал, вы что никогда не видели оборотней? – я сунул руку в карман в поисках сигарет.
Он покачал головой:
– Идемте ко мне в кабинет, вам многое нужно мне рассказать. И знаете, чтобы я не услышал от вас, в следующий раз вы должны быть в капитанских погонах.
– А все-таки он не плохой малый – подумал я, поднося зажигалку к сигарете.
***
Мысленно я еще раз поздравил себя с повышением по службе, с действенной и неограниченной финансовой поддержкой в моем расследовании, а также необъятными посулами со стороны генерала, щедро обещанными в приливе нахлынувших чувств, вызванных сногсшибающей информацией. Даже, выходя из кабинета Клоцки, я все еще лицезрел его изумленную физиономию, которую он изо всех сил старался прикрыть маской глубокого понимания.
Ситуация была из ряда вон выходящая и я не мог требовать от него нечто большего. Расскажи я ему это несколько раньше, не сомневаюсь, что он бы отправил меня на длительное лечение в психиатрической лечебнице.
Но факты и неоспоримые доказательства играли на моей стороне, и обвинить меня в психогенных конфабуляциях было бы с его стороны просто аггравацией.
Я высказал предположение, что было бы не плохо, если бы Клоцки выставил свою кандидатуру на предстоящие выборы, ведь команда Элеоноры и Алзномеда должны провалиться, что они просто не имеют права на успех. Я даже сказал, что лично проголосую за своего фюрера, чего бы это ни стоило, на что Клоцки польщенно улыбнулся, и пожал мне по-отечески руку.
– Я так и сделаю, капитан, – кивнул он. Я ваш должник до гроба.
Я пожал плечами и, попрощавшись, вышел из кабинета, оставив генерала в полном состоянии аутизма. Ему было над чем пораскинуть мозгами…
***
Выйдя из Лиги, я поймал такси и отправился на квартиру к девчонкам. Прибыл я как нельзя кстати – они заканчивали приготовление обеда.
– Я ужасно голоден, – сообщил я, едва перешагнув порог.
Они усадили меня в большущее кресло и снабдили сигаретами с пепельницей, чтобы мне не скучно было дожидаться трапезы. По-видимому, я задремал, потому что не заметил, как передо мной появился сервировочный столик, а веселый щебет девочек окончательно вернул к реальной действительности.
– У нас хорошие новости, – улыбнулась Татьяна, когда я уже адаптировался и перестал хлопать глазами, отгоняя остатки сновидений.
– Да? Какие? – переспросил я.
– Кажется, мы вышли на того, у кого находится перстень Силы… – прошептала Мэг, накладывая мне полную тарелку.
– И у кого же он находится? – заинтересовано полюбопытствовал я.
– Он находится у Виктории – инспектора Элеоноры по специальным контактам.
– Вы уверены, девочки? Откуда такая информация?
Татьяна пожала плечами:
– Наша информация из неплохого источника …, во всяком случае, стоит проверить.
– Можете чуть поубавить красноречия у своего источника, а еще лучше, если вы забьете ему глотку куском свинца – вас водят за нос, девочки, – улыбнулся я и извлек из кармана перстень Силы и, покрутив в руке, любуясь игрой света на камушках, протянул его Татьяне.
– Откуда?.. – их изумлению не было предела.
– Он был у Гиты, а теперь – у меня. Забыл вам сразу сказать… – я виновато почесал затылок.
Хорошо знакома с твоей необыкновенной прозой,Саша! А "Прекрасная сомнамбула " у меня давно распечатана для удобства прочтения! Сильная и увлекательная работа мастера прозы!
Каждый раз, читая твою прозу, Александр, ловлю себя на мысли, что она высокопрофессиональна, как будто книгу читаю. Я очень люблю именно книжный вариант, потому как длинные тексты у компа мне тяжеловато читать, особенно мелкие. Но воспользуюсь подсказкой Ларисы и буду сбрасывать текст на бумагу, для удобства прочтения. С поклоном благодарности, за полученное удовольствие!
Саша, прочла с интересом. Я обычно долго читаю, т.к. перечитываю некоторые места. Пишешь грамотно. Пока читала вспомнила кое-какие фильмы. Саша, расскажи, как ты написал это фэнтези? Откуда черпал образы твоих героев. Хотя образ Александра ты черпаешь из себя и не потому, что ваши имена схожи. Подобрал интересные имена.
Продолжу некоторые мысли. У меня два дня летают летучие мыши, а как-то было, что одна залетела ко мне в балкон, там моя кошка чуть в обморок не упала. Я взяла полотенце и выбросила её снова в полёт. За оборотней читала и смотрела фильмы. Саша, жду от тебя ещё прозу.
ДОРОГОЙ АЛЕКСАНДР! СТОЛЬКО ФАНТАЗИИ В ТВОИХ ГЛАВАХ, ДАЖЕ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ ,ГДЕ И КАК ТАКОЕ МОЖНО ПОЧЕРПНУТЬ! ПРОСТО ГЕНИАЛЬНО! ЧИТАЛА С БОЛЬШИМ ИНТЕРЕСОМ И ЖДУ ПРОДОЛЖЕНИЯ!!!
Помочь сайту
Поздравления
