КОГДА ПРИДЁТ ЗАЗИРКА(русское фэнтези) 39

ГЛАВА 39

Представьте себе гусеницу, на которую напали сотни муравьёв... Похожую картину я увидела, когда Зеб поднялся в воздух (Дима метров за пять до оврага просто швырнул нас в траву). Горстка уцелевших людей вытянулась по дну оврага - спина к спине – гусеницей - и отчаянно отбивалась от дико орущих мальчишек-воинов. Десятки трупов, раненых... А они всё сыпятся из леса в овраг, как крупа из дырявого мешка. Тело "гусеницы" сокращается: голова - Добран и Яга - неуклонно движется навстречу " хвосту".

Спица давно уже вибрировала, сверкая в лунном свете лезвиями, но... я не знала, что делать. Вернее, знала, но боялась ударить с тыла: там "гулял" Дима, молнией перемещаясь с места на место, и я опасалась задеть его. В моей ситуации оставалось одно: заткнуть "мешок", то есть не дать турченам сыпаться в овраг. Моя невероятно разумная кровопийца Спица вырвалась из руки, едва я подумала об этом. Я уже знала, что будет дальше, видела...
Началось ужасающее действо... Не для слабонервных. Кусты, молодые деревца и турчены косились чудовищной косой...

Мы с Зебом взяли на себя противоположную сторону. Если моей меченой рукой управляла сама Ладанея, то она была в ударе: тела турченов, как тряпичные куклы, отрывались от земли и с силой бились о стволы деревьев, которые либо с треском переламывались, либо падали, взметнув вверх обрывки корней и комья дёрна. Вскоре образовался круг, шириной метров двадцать, из поваленных и сломанных деревьев, всё в таком хаотичном виде, что практически преодолеть этот "бурелом" невозможно. В центре "воронки", значительно урезанная "гусеница", полупридавленная трупами "муравьёв", пытается выбраться на чистое место, но у неё не осталось на это сил...

Зеб завис над Добраном. Он весь в крови, руки безвольно повисли, голову уронил на грудь. У его ног сидит Яга, такая же окровавленная, волосы растрёпаны, руки продолжают сжимать в одной руке меч, в другой секиру. Остальные – восемь (!)слобожан, - как стояли спина к спине, так и опустились, и, похоже, сидя уснули. Димки и Изгага не видно.
- Добран? Яга? Как вы?
Ответа не последовало. Зеб опустился ниже:
- Они тоже спят...
Луна не выдержала такого зрелища: спряталась за вуалью - облачком. Мы покричали Изгагу, Димку, но и от них не услышали ответа. Очень хочется верить, что живы и... как все спят...

Кровожадная Спица кружила над грудами тел и... добивала раненых турченов! Ладанея! чёрт тебя дери! И это ДАР СВЕТЛЫХ?!

- Им лучше умереть здесь, - сухо мявкнул Зеб и опустился рядом с Ягой. - Что будем делать, Варя?
- Спроси что полегче.
- Может и мне вздремнуть?
- Ага! размечтался! Поищи лучше ребят, а я пока обследую сонь.
- Воля твоя, госпожа.
- Не паясничай. Пожалуйста.
Зеб фыркнул и пошёл прямо по телам. Пару минут я ещё слышала его ворчание, затем оно пропало.

Выполнить задуманное оказалось непросто: окровавленная с ног до головы Яга представляла такую же трудность, как размытая дождём глиняная гора. Вскоре я сама изгваздалась так, что скользила, будто маслом смазанная. Просто словами не передать, как мне удалось добраться до плеч Яги. Радовало, что серьёзных ран у неё не было. С плеча Яги перебраться на Добрана, увы, не получилось: руки скользили, а ноги, предательски отказывались слушаться. Отчаявшись до слёз, уселась на плече Яги и приготовилась нареветься всласть, в сотый раз помянуть крепким словцом бабу Нюру, Ладанею, Морока и того идиота турчена, что послал этих мальчишек на верную смерть. Ведь знал, что случилось с первым отрядом, так нет, урок не пошёл в прок. Теперь трупов впятеро больше... Нелюди, назвала их Яга. Командиры, разные там, ханы - определённо. Но вот у ног Яги лежит труп мальчишки, лет двенадцати... Из него можно было сделать... человека... Зачем? Зачем их убивать? Почему меня наделили даром разрушения? А эта Спица... мясорубка? Что? других методов борьбы нет? Хочешь мира - убивай, так? Ну, и чем эти Светлые лучше Тёмных? Лучше турченов? А ведь мыслят себя разумными... Ау, человек, дитя природы, да разумен ли ты?! Может, не зря Ладанея, будучи во плоти и здравом уме, прокляла тебя, хищника кровожадного? И Зерно НЕ НАДО искать? Может, и не Дух Ладанеи вовсе сопровождает нас? А какой-нибудь тёмный решил побороться с Вонюкой за престол, и Зерно ему необходимо для поднятия рейтинга: напугает обывателя концом света, пообещает устранить угрозу, если пойдут за него мочить приспешников Морока... Что если мы с ребятами, так сказать, передовой авангардный отряд?

А может, у меня с головой не в порядке? Ха, у кого от ТАКОГО будет в порядке. Вот почему, почему они все сразу свалились и дрыхнут? Понятно, что устали, понятно, что измотались, но почему все сразу заснули? Я что, меньше устала? И я не прочь бы баиньки, но... не моги, сторожи этих сонь, останавливай кровь, залечивай раны... Эгоисты, бугаи, плевать им на Варьку, что Варька тоже человек, хоть и ростом с палец!..

Не прошло и года, как вернулся Зеб. Дима и Изгага вон под тем кустом. Живы. У Димки, на первый взгляд, ранений нет, а вот у ведьмака не меньше пяти, колотые и резаные. Да, и ещё: из груди Димки льётся странный свет...
- Так тащи меня, что ждёшь!
- Ффи! ты вся в крови...
- Извини, сметаны не было.
- Я сметану не уважаю. У меня от неё понос.
- Благодарю, ты интересный собеседник...
Зеб двусмысленно фыркнул, осторожно спросил:
- Ладушка, ты сердишься?
- Не знаю, как там твоя Ладушка, а Варька так прямо от счастья поёт! - С трудом сдержалась, дабы не закричать истерично.

У Димки действительно из-за пазухи струился ровный розовый свет, как если бы там находился включённый фонарик. Димка лежал рядом с Изгагой, свернувшись буквой "зю". Зеб приблизил голову настолько близко, что я смогла заглянуть к Димке за пазуху: светился ртутный камень! Как банальная лампочка, окрашенная в розовый цвет. Извилистые, более тёмные, не то трещинки, не то прожилки изрисовали всю поверхность камня.
У Димки была небольшая рана на щеке, кровь, стекая по шее, "замочила" камень и он "зажёгся". Ещё один кровопийца? Спица от крови каждый раз пуще прежнего сверкает, а этот, значит, ярче будет гореть... И шибче разрушать, убивать?

Изгага был в тяжёлом состоянии, но не безнадёжен. Сделала, что смогла. Всё время, казалось бы, без причины, раздражал храп Димки: стегал по воспалённым мозгам. Если быть точной, голова моя, словно пустая квартира, и каждый звук отдавался болезненным эхом. Благо с Изгагой я не долго возилась, и, как только закончила, взобралась на Зеба.
- Давай к остальным...
- Може... чуток подышим свежим воздухом? От запаха крови...
- Давай к остальным!
Из восьми уцелевших слобожан, трое умерли во сне от ран. Остальные проснутся в относительном здравии. Надеюсь...

Из леса вылетел ветерок, перескочил "бурелом" и замешкался в "воронке": увиденное шокировало. Меня обдало ознобом и ещё сильнее захотелось в тёплую постельку. В голове шумело, ноги и руки ныли, кожу стягивала запёкшаяся кровь. Казалось, я её ощущаю и на зубах, от чего слегка подташнивало.

Зеб вырыл ямку близ подрезанного куста, нагрёб в неё травы и листьев.
- Варь, приляг. Я покараулю.
Зеб лёг рядом с ямкой, охватив её полукругом, тем самым, защитив меня от ветра. Думала: стоит прилечь, вытянуть усталые ноги, как нахлынет сон. Увы! он панически сбежал. Как и опомнившийся ветерок.
Воцарилась тишина. Попрятались звёзды за занавесками облачков, и лишь луна робко выглядывала в прореху. Странная какая-то тишина. По логике, с наступлением ночи должна кипеть ночная жизнь леса: бодрствуют те, кто днём отсыпался. А тут ни гу-гу... Это особенность этих мест или... признак нехорошего?

- Зеб, ты слышишь что-нибудь? Зверушек ночных, например.
- Шелест листьев и травы. Более ничего.
- И тебе не кажется это странным?
- Нет. В зачарованной зоне Яги нет... зверушек. Она извела их ещё в начале своего правления.
- Они-то чем ей угрожали?
- Боялась подвоха. Здесь мышка или какая пичужка могла быть не просто зверушкой, а враг под личиной...
- Ясно... Зеб, я уже, кажется, спрашивала... Может и ты под личиной? Баба Нюра говорила, что кошка в наш мир пришла отсюда, родила трёх котят и исчезла. Куда? Слушай, какая фантазия у меня родилась... Кошка и Ладанея... это две стороны одной медали... Что, если в какой-то момент Ладанея была в личине кошки, ей угрожала опасность... К тому же она беременная была. Спасая себя и потомство, она даёт сигнал Задвижке... та открывает Проход... Родив котят, кошка - Ладанея оставляет их в безопасном месте, а сама возвращается сюда... продолжать борьбу. Но попадает в лапы Вонюки...
- Хороша сказочка да не про нас.
- А вдруг, правда? У меня такое чувство, что в Песнях Гамаюна есть такой сюжет... Только бы прочесть их! Здорово будет, если окажется, что ты сын Ладанеи...

Недалеко от нас раздался странный звук: не то ойкнули, не то коротко зевнули. Зеб вскочил, края ямки осыпались, завалив меня по самую шею. Дыхание с трудом проталкивалось.
- Замри, - сквозь зубы процедил Зеб, и скрылся с поля зрения.
Вскоре послышался хруст веток, шорох листвы и... громкий визгливый крик девчонки:
- Не смей! Убери свои вонючие лапы! Счас все зенки повыцарапаю! Не посмотрю, что ты сын Ладанеи! Во что я не верю нисколечко! Самозванец!.. - Снова хруст веток, хлопанье крыльев и невнятный сдавленный крик.

Я задёргалась изо всех сил, выползая из-под тяжёлого плотного "одеяла". Когда, наконец, освободилась, и вскочила на ноги, то увидела приближавшегося Зеба - в зубах у него билась птица. Точнее, совёнок. Зеб подошёл к ямке, выпустил совёнка и тут же придавил к земле лапами:
- Шпионка!
Совёнок забился под лапами, что-то пытался... сказать.
- Зеб, отпусти.
- Сиганёт и поминай, как звали...
- Пусть улетает. Ты же видишь: это птенец... ребёнок...
- Эти, - Зеб кивнул в сторону трупов турченов, - тоже птенцы...
- Не сравнивай. Те с оружием напали, а эта пичуга... Да отпусти же, придушишь!
- Воля твоя, - буркнул Зеб, весьма недовольный.

Получив свободу, совёнок вскочил, отпрыгнул метра на два в сторону, и застрекотал:
- Балда блохастая! Бебеха вонючая! Бешенец! Чтоб тебя блохи заели! Чтоб у тебя хвост засох крючком!
- Алё, алё! Сделай паузу!
Совёнок умолк, клацнув клювом, склонив голову, стал пристально сверлить меня жёлтым глазом.
- Ты что ль будешь Зазирка? Чтой - то мелюзговата...

Зеб дёрнулся:
- Дозволь шею свернуть нахалке...
- Никому не будем сворачивать шею! А ты откуда знаешь про Зазирку?
- Так о том весь Заморочный лес гудит. Мол, пришла Зазирка по поручению самой Ладушки, да не по Старой путь - дорожке, а свою проторила. Поотрывала руки-ноги Злюке Яге, и Злюкин оберег сняла. Вот меня и послали проведать: что есть правда, а что кривда.
- Правда, что я Зазирка. И что оберег разрушен. Всё остальное - кривда.
- Ой, ли? Не поверю, что Злюка осталась цела и не... Ой, а может вы блазня?
- Кто?
- Обманка, - перевёл Зеб, нетерпеливо переступая лапами. - А сама то кто есть? Може сама и есть блазня.
- Ага, вижу-вижу, прикинулись... самозванцы... поубивали мальчишек...
- Всё! - взвыл Зеб. - Не могу более слышать такое!

Не успела я опомниться, как совёнок взлетел, а за ним Зеб. Минут пять в воздухе проходили умопомрачительные виражи. На что Зеб был мастак, но совёнок показал такой класс, что кот и пёрышка его не стоил. Закончился "поединок" плачевно для Зеба: уже настигая совёнка, он слишком увлёкся и просмотрел, что тот ведёт его прямо на ствол дерева; в последний момент, у самой коры, совёнок резко вильнул влево, а Зеб... впечатался в ствол. Рухнул в заросли и затих.
- Зеб? Ты живой?
- У меня девять жизней! - с диким криком вылетел из куста. - Всё! счас буду выдёргивать по перышку, и спускать шкуру!
- Только попробуй! - Совёнок сделал круг надо мной, сложил крылья и... ударился о землю. Я даже вскрикнуть не успела, только инстинктивно закрыла глаза, но тут же распахнула, и от увиденного немо плюхнулась на попу: там, где должен бы быть труп самоубийцы совёнка, стояла... девчонка с метр росточком. На ней наброшен плащик из перьев, под ним такие же перьевые курточка и штанишки, на ногах берестяные лапти. В правой руке девчушка держала - о, Боги! - боевой топорик, лезвие сверкало, как у моей Спицы, когда напьётся кровушки.

- Я ж говорил! - взвизгнул Зеб сверху. - Блазня и есть! Ладушка, пускай в ход Спицу!
Спица, между прочим, за всё время ни разу не дрогнула, не просигналила об опасности. Значит, злых сил поблизости не наблюдалось.
- Что вы не блазня - вижу, - сказала девчонка, не спуская больших совиных глаз с Зеба. - А что... Последний Полкан, тоже правда?
- Правда.
- И ты его видела?
- Как тебя.
Девчонка хмыкнула, угрожающе шевельнула топориком:
- А вот тут враки! Не можешь ты быть Зазиркой - махонькая шибко! Зазирка должна быть разов в сорок поболее тебя... Если только... ты не под личиной...
- Угадала. Вот по его милости.
- Варька, не верь ей! Прочисть уши, она вешает на них макароны!
Девчонка, разумеется, не поняла о чём речь, осторожно спросила:
- Он говорит заклятье?
- Нет, не бойся. Он зализывает отбитое самолюбие.
Зеб что-то выкрикнул неразборчивое, отлетел к ближайшему поваленному дереву, неловко опустился на него, и нервно стал чиститься.

 Девчонка присела рядом со мной, и мы мило пообщались. Её звали Бакуней, ей "тринадцать зим от яйца", она из древнего рода-племени птицелюдей. У них когда-то была целая страна, к северу от Заморочного леса. Правда, тогда он именовался иначе - Перунов Гон. Здесь любило отдыхать и охотиться семейство Перуна. Когда случился Великий Разлад, а затем Последняя Битва, птицелюди всей душой поддержали Светлых. После подлой своей победы, Морок разрушил все грады и веси в стране птицелюдей и отдал в вечное пользование жестоким пёсеглавцам. Остатки племени были вынуждены покинуть "отчие гнездовья", могилы предков и капища богов. Скрывались высоко в горах, недоступных отрогах. Веками верили и ждали, что наступит такой момент, когда Морок захлебнётся невинной кровью или разума лишится, как Дева - Яга. О её безумии доходили слухи. И о том, что столетиями Избранные пытаются пробиться через Заморочный лес, дабы найти Зерно Очищения. Его создала Ладанея уже после того, как в кратком гневе прокляла род людской.

Бакуня не ведала, почему так задумано, только Зерно вначале должно взойти в Семидевятой (то есть у нас), а уж потом здесь, в Перси (Тридевятая). Где находится Зерно, никто не знает, но сказывают старики: к нему должен привести клубок нитей из шерсти Индрика. Последний раз Индрика видели лет семьсот назад. Возможно, поэтому до сих пор Зерно и не найдено: Избранные идут на авось и попадают в ловушки Морока.
Поразительно, как великолепно знала Бакуня историю Перси (Тридевятой): стрекотала бойко, без пауз и - что особенно удивляло! - без слов-паразитов. Невольно пришло на ум сравнение: круглая отличница, вызубрила Песни Гамаюна и сдаёт самый важный экзамен. Исторический материал обильно дополнялся легендами, мифами, баснями...

Когда Бакуня сделала паузу, чтобы расправить затёкшие ноги, я спросила, нет ли такой легенды, где Ладанея в личине кошки...

Есть такая легенда!
 Пожалуй, Ладанея, единственная из весомых фигур Светлых, избежала пленения и гибели сразу после поражения. Спаслась бегством: ушла через Проход в Семидевятую, крепко-накрепко его запечатав. Ладанея была сильно изранена, выздоровление шло медленно, ибо силы её всегда питались соками Перси... Более двух столетий Ладанея исполняла на Семидевятой обязанности Сварожичей: опекала сварожьих внуков. Но зараза Морока проникла каким-то образом и туда, посеяв разлад меж людьми. В результате были отвергнуты Сварожичи, идолы подверглись глумлению. Вот тогда Ладанея и прокляла сварожьих внуков за предательство и измену, а сама вернулась в Персь. (В изложении бабы Нюры, это сделала дочь Перуна - Перуница). Здесь о ней не забыли. И сама Середа, супружница Морока, устроила охоту на Ладушку.

На исконных землях Полканов случилась их встреча. Сражение было коротким и жестоким. Ладанея, ослабленная долгой разлукой с родной Персью, потерпела поражение. Но Середа не стала её уничтожать, а обратила в белую кошку. И отдала под надзор Коту - Баюну. Много горя и боли, насилия и унижения перенесла Ладушка, но не сломалась. Когда почувствовала, что тяжёлая (беременная), ужаснулась от мысли, что ждёт её деток. Пусть нежеланные, но в них её кровушка. Тогда все говорили о безумии Девы - Яги, насильно разлучённой с ребёнком. Ладанея не желала себе такой участи, и однажды совершила побег. Где могли обрести свободу и приличную жизнь дети беглянки? Только в Семидевятой, у охраницы Прохода. Туда и направилась Ладанея - кошка. Едва перешла Проход, как родила дюжину котят...
- Троих, - невольно вырвалось у меня.
Бакуня пропустила мимо ушей мою реплику, точно я выкрикнула глупость, а она из-за природной воспитанности, сделала вид, что ничего не слышала.

...Оправившись, Ладанея - кошка решила вернуться в Персь: отплатить за пережитое мучителям – гонителям. Ей удалось вернуть себе человеческий облик и наказать Кота - Баюна. И только. Вскоре была обнаружена и настигнута приспешниками Середы и, вновь, схвачена. На этот раз Середа была в дурном настроении и велела навечно заточить Ладушку где-то в подземельях Пекла... Сказывают, что приказ Середы исполнили не совсем добросовестно: Дух Ладанеи вырвался на свободу! В образе белой кошки он является пред лицом Избранных...

Я спросила, знает ли Бакуня о Песнях Гамаюна, и тотчас получила исчерпывающий ответ: если я имею в виду запечатлённые резами (буквами), то нет, но очень многое передаётся устно, из поколения в поколение. Дощечку с резами Бакуня видела: у их Старшей Матери есть одна. Как попала к ним, почему одна только - не ведают, но берегут свято и передают следующим поколениям, как драгоценную реликвию. Знающих резы в племени нет, поэтому не ведомо, о чём повествует дощечка.

За разговорами мы не заметили, как истекла ночь, и приблизилось утро. Стало прохладней, из леса выползал белёсый туман и робко растекался в стороны.
Бакуня заторопилась: ей пора возвращаться, пока ещё не очень светло - при свете дня она плохо видит. А лететь не близко.
Прежде чем улететь, Бакуня выразила желание лично убедиться, что Последний Полкан и усмирённая Яга-Дева не блазня, а реальность, как тот же вредина Зеб. Решительно подошла к спящим, пристально всмотрелась, прикоснулась к каждому. Наконец, глянула на меня с долей растерянности и грусти:
- Всё равно не поверят... - встряхнулась, огорчённо посмотрела в небо, на меня: - Мы ещё увидимся?
- Думаю - да! Обязательно.
- Ты, правда, Зазирка Справедливая?
- Что Зазирка - правда. А вот справедливая ли... пусть другие скажут...
- Не поверят! Всё, что расскажу... не поверят... Опять решат, что басни сочиняю! Может... ты навестишь нас? Старшая Мать знает много больше меня...

- Хорошо. Только как вас найти?
Бакуня закинула руку к затылку и вырвала пёстрое пёрышко, протянула:
- Возьми. Как надумаешь, положи на ладонь, сильно-сильно подумай обо мне и дунь. Пёрышко приведёт... Я почувствую и вылечу вам навстречу. Будем прощаться. Будь здрава, Зазирка! И зазря не подставляй себя под удар... уж больно ты крохотная... Успеха тебе на твоём пути! Да сгинет Морок!
- Да сгинет Морок!
- Будь здрав, сын Ладанеи! Не держи зла на меня.
- Ладно, пролетели, - буркнул Зеб. - Скатертью дорожка!
Бакуня поблагодарила дрогнувшим голосом, разбежалась, подпрыгнув, совершила в воздухе кульбит... и снова стала совёнком.
- Прощайте. Нет, мне не поверят...
- До свидания!

Подошёл Зеб, фыркая и щурясь.
- Больно?
- Когда хвост оторвали... больнее было...
- Сравнил. Не пора ли будить наших сонь?