Хервуд Сероглазый. Часть 30

9 марта 2014 - Андрей Мерклейн

      К селению подъехали уже почти в полной темноте; не сбавляя хода, промчались по пустынной улице, миновали последние дома и остановились лишь у ворот замка. Хотя, по правде сказать, воротами их можно было назвать с большой натяжкой – на ржавых петлях висел лишь один перекосившийся створ, второго не было вообще. Далее, за воротами, лежал мощёный булыжником двор, а посреди него стоял сам замок – не очень большой, но всё ещё сохраняющий остатки былой красоты.
    - Лошадей мы заведём внутрь, там наверняка есть большой каминный зал для пиров, - поделился своими мыслями Арвихельд, - разместим их, а потом найдём для себя другое помещение для ночлега.
    Лошади легко прошли сквозь широкий дверной проём; зал и в самом деле оказался просторным, места хватило всем десяти скакунам. С них сняли сёдла, кладь, потом Олорон извлёк из своей сумы пару кожаных вёдер и пошёл поискать воды. Арвихельд между тем занялся входными дверьми. Само собой разумеется, за долгие годы запустения двери сильно обветшали: некогда крепкие дубовые доски потрескались, кое-где зияли проломы, петли едва держались на стенах. Хельд подошёл, поднял обе руки, погладил старую древесину, что-то прошептал…и начались чудеса: дерево ответило ему скрипом и потрескиванием, старые доски слегка зашевелились, выровнялись, постепенно закрылись щели и глубокие борозды трещин. И чем дольше водил своими руками Арвихельд, тем заметнее становилось возвращение створов к своему первоначальному виду.
    - Ну вот, дело сделано, теперь эти двери никто не откроет и выломает, - с удовлетворением произнёс верховный хельд, когда работа была закончена, - осталось привести в порядок ставни на окнах…и будем спать спокойно!
    Вернулся Олорон, принёс воду, напоил лошадей; теперь путникам предстояло разыскать ещё дрова для разведения огня, и можно было приступить к приготовлению ужина, тем более что девушки нашли помещение, которое когда-то, вероятно, было кухней. Прямо из зала туда вёл короткий коридор; полуразрушенная плита с круглыми отверстиями для кастрюль, открытый очаг, обвалившийся вход в погреб – всё говорило о том, что здесь в былые времена готовили пищу для многочисленных обитателей замка.
    - Отлично, здесь и расположимся! – осмотревшись, промолвила Танниэн, - Помещение небольшое, воздух быстро прогреется, ночью не замёрзнем. Сейчас достанем из вьюков наши шатры и положим их на пол, не сидеть же нам на холодном камне, раз никакой мебели нет!
    Шатры хельдов таили в себе очередной сюрприз: вроде бы обычная плотная ткань, ничего особенного, однако постеленные на пол, они вдруг стали мягкими и тёплыми. Твёрдость каменных плит, что были под этим покрывалом, вообще не чувствовалась.
    - Наши шатры не продуваются никаким ветром и не промокают под дождём! – заметила фея, - И ещё – в них никто не может войти, если изнутри вы застегнули хотя бы одну из застёжек на пологе. Кроме того, ткань шатра не разрежешь ножом и не пробьёшь стрелой…запомните это на всякий случай.
    Откуда-то из-за стены, что окружала замок, донёсся стук топоров: оказывается, Олорон, когда ходил за водой, обнаружил неподалёку старое упавшее дерево. Часть его решили пустить на дрова, а часть – на ставни для окон: оба хельда принялись тесать доски нужной длины, Хервуд с Эрмундом – поленья. Скоро язычки пламени весело заплясали в очаге, тепло живительными волнами всколыхнуло стылый воздух давно не гретого помещения. И сразу дала себя знать усталость: Корин немного откинулась назад, устроилась поудобнее - и мгновенно уснула. Правда, поспать долго не удалось: вскоре кто-то осторожно подёргал её за рукав:
    - Корин, проснись, ужин!
    Девушка мигом пришла в себя и села; к большому её удивлению, посреди комнаты теперь стоял невысокий столик, сплошь уставленный судками, туесками, горшочками и тарелками. До чего же всё-таки хельды любили домашний уют: даже сейчас, в походных условиях, они постарались создать как можно больше удобств для простого приёма пищи.
     - Извините меня, бессовестную, заснула случайно! – виновато пробормотала Корин, - Хотела просто присесть поудобнее, а оно как-то само получилось…
    - Корин, выкинь это из головы, лучше бери и ешь. – фея сунула ей тарелку с аппетитными поджаренными колбасками и овощами.
    То ли обильная вкусная пища, то ли жаркий огонь были тому причиной, однако совсем скоро настроение у всех поднялось, и даже Хервуд, обычно молчаливый, позволял себе иногда отпустить шутку. А Арвихельд всё пытался по-дружески подначивать девушек ( в основном Кэйлу):
    - Может, всё-таки зря вы с нами отправились? Вместо мягкой постели – пол, вместо удобного кресла – седло; разве это удел девушек? Не лучше было бы остаться?
    - Ну уж нет! – запротестовала Корин, - Мы и так все бока отлежали на ваших перинах! Мне не терпится снова встретиться лицом к лицу с этими новоявленными хозяевами наших земель и немного сбить с них спесь!
    - Ох, Кэйла, твоя горячность порой слишком уж излишней бывает! – укоризненно заметила Танниэн, - Не стремись к битвам и кровопролитию, делай это лишь по необходимости, иначе они всё чаще и чаще будут настигать тебя...а в этом ничего хорошего нет. Спроси лучше у Хервуда: разве вайнинги, будучи великолепными воинами, любили воевать?
    - Мы любили праздники и часто их устраивали. – улыбнулся принц, - Начало каждого месяца у нас встречали народными гуляниями и песнопениями; прямо на городской площади устанавливались длинные столы с закусками и винами, звучала музыка, люди танцевали и веселились. Почти всё население Вайны собиралось в столице на этот праздник, и король тоже непременно участвовал: каждый желающий мог подойти к нему, стукнуться кубками, поболтать о делах. А зимой перед дворцом делали большую ледяную горку, и дети с большой радостью катались с неё.
    - У вас всего один город был? – не утерпел Эрмунд: у него так и чесались руки добавить в старую летопись новую главу, проливающую свет на внутреннее устройство легендарной страны.
    - Да, большой город был один, столица. Но были ещё и небольшие городки, или селения, по всей земле Вайны: люди там в основном занимались землепашеством или скотоводством, а жители столицы славились своим мастерством в различных ремёслах.
    - Хервуд, скажи пожалуйста, а кто сшил нам такие красивые платья? – спросила Корин, - Мне даже боязно было примерить их в первый раз; наверное, придворный портной постарался?
    - У нас не было придворных портных. – покачал головой принц Хервуд – Наряды что для короля, что для горожан шили самые обычные мастеровые. Так у нас было принято: если королю нужно сменить платье, он сам шёл к портному, тот снимал с него мерку и сообщал, когда заказ будет выполнен. Если заказов накапливалось много, то королю и подождать приходилось.
    - Ну и ну! – удивился Эрмунд, - Я-то думал, королям стоит только пальцем шевельнуть…и все сразу кидаются выполнять его желание!
   - Где-то, наверное, так; однако у нас иначе было. – пожал плечами принц.
   - Вы не поверите, но королевский замок у вайнингов был даже меньше того, в котором мы сейчас находимся! – рассмеялся Арвихельд, - Помните, я как-то сказал, что северяне были больше на нас похожи, чем на другие народы? Это утверждение касается и их безразличного отношения к роскоши: да, они любили красиво одеваться, но лишь потому, что это радовало глаз. Стремление кичиться своим богатством начисто у них отсутствовало; точно так же они не любили демонстрировать силу и воинское мастерство.
    - Хервуд, позволь спросить тебя: как и когда твой народ решил уйти из Вайны? Понимаю, что это не слишком простые воспоминания…потому и спросил позволения. – Эрмунд решил уточнить ещё одну страничку из истории Вайны.
    - Когда решили уйти? Однажды пришла очень долгая зима, и мы уже думали, что лето никогда не наступит. Правда, потом пришла и весна, и лето, но были они очень короткими. Мы думали, что это всего лишь случайное явление, но Арвихельд предупредил нас, что лучше уже не будет, так как в мире грядут некие перемены, и что наши земли в скором времени навечно покроют снега и льды. И тогда мы начали готовиться к исходу…
    - Никогда в жизни не мог даже предположить, что о тех событиях мне будет рассказывать один из участников, - пробормотал Эрмунд, - Если оставлю запись в книге «Записано со слов принца Хервуда», кто же мне поверит после этого?
    - Поверят! – успокоил отшельника Арвихельд, - Имя принца вскоре снова зазвучит над землями Элейи, Арнейма и Торанны…представляю себе, какое изумление вызовет оно у людей!
    - Ну, дальнейшее вам известно. – продолжил Хервуд, - Мы прошли сквозь горы по узкому ущелью, затем много дней шли по Старому лесу, и вот, наконец, перед нами предстали земли, которые вы зовёте Элейей. Приближалась осень, мы решили сделать остановку на зиму, построили временные дома близ поселения, в котором много веков спустя родилась ты, Корин. Ну, а потом нагрянули кочевники…
    Принц замолчал; и все присутствующие тоже замолчали, ибо знали, что произошло потом. Особенно неловко чувствовал себя Эрмунд: ведь это именно он необдуманно начал столь драматичную тему. В конце концов отшельник решил немного разрядить обстановку:
    - Если бы ты видел меня, Хервуд, в тот момент, когда мне удалось прочитать на мече твоё имя! Корин, наверное, меня за сумасшедшего сочла!
    - Нет, не сочла! – улыбнулась девушка.
    - Я прямо ошалел от радости! Надо же – из древней легенды вдруг явился меч того самого принца Хервуда, предания о котором знают многие элейцы! И не просто явился – он лежал прямо передо мной, я трогал его руками, и не мог поверить, что это наяву.
    - Уважаемый Эрмунд, ты всё время норовишь сделать из меня сказочного героя! – лёгкая улыбка тронула уста принца, - Но я ведь обычный человек, такой же, как ты, или люди твоей страны. Что касается меча …пожалуй, тут ты прав, меч не совсем обычный.
    - Позволишь ли взглянуть на него? Признаюсь, когда Корин показала его мне, я долго и безуспешно пытался вытянуть его из ножен…и конечно, ничего не получилось.
    - Он ничем не отличается от тех, что были оставлены моим отцом Кэйле и Корин, - Хервуд охотно вынул меч из ножен и протянул его отшельнику, - Вот, можешь сам убедиться.
    Действительно, меч был точно таким же, разве что немного длиннее. А в остальном никакой разницы не было: форма клинка, рукояти – словно две капли воды. Похоже, мечи ковал один и тот же мастер…

      *****

    Поднялись ранним утром; наскоро перекусили оставленной с вечера снедью, выпили по паре глотков подогретого вина – и начали седлать лошадей. Едва открыли входные двери, как в помещение хлынул поток зябкого холодного воздуха: оказывается, ночью подморозило, везде серебрился блистающий в лучах восходящего солнца иней.
    - В предгорьях всегда прохладнее, чем на равнинной части, с гор идёт холод, - пояснила Танниэн, - так что придётся вам, девушки, зимние шапочки надеть, и шарфами лица закрыть. Когда спустимся на юг, там теплее будет.
    Хельды решили пожалеть девушек, не стали гнать коней так, как вчера; прямо от озера свернули ближе к лесной опушке, и поехали вдоль неё, потому что вблизи лесных великанов ветер терял свою силу, дул заметно тише.
    Западный кряж брал своё начало где-то на севере: создавалось впечатление, что кто-то огромный и могучий будто нарочно поставил цепочку гор так, чтобы она наискосок пересекала равнину и упиралась своей южной частью в массив Старого леса. Или наоборот, лес приблизил свою границу прямо к склону горы…но как бы там ни было, факт оставался фактом – равнина постепенно сужалась.
    - Видите дымки вон там, на склонах? – указал Арвихельд, - Это селения горцев, начинаются их земли. Конечно, они уже осведомлены о том, что в заброшенном селении ночевали какие-то странники…и постараются не упустить добычу.
    - Не нравится мне это бутылочное горлышко! – откликнулся Хервуд, - Слева лесная стена, справа – крутой горный склон, между ними проход в два десятка шагов. Так и жди засады!
    Вскоре отряд приблизился к тому месту, о котором говорил принц: в самом деле, здесь лес и горы окончательно сомкнулись, оставив подобие узкого коридора. Равнина осталась позади, пришлось сбавить ход и идти шагом: камни, пригорки, впадины – такой теперь была дорога под копытами коней. Порой над головами путников нависала зловещего вида скала, готовая вот-вот обрушиться (по крайней мере, так казалось); или же приходилось взбираться по осыпающимся камням на очередной пригорок…а затем спускаться вниз.
    - Держитесь ближе к кромке леса! – посоветовал Арвихедьд, - Там вроде земля немного поровнее и камней поменьше.
    - Бывал ли ты здесь, Арвихельд? – спросил Эрмунд, - Долго ли длится столь неудобный путь?
    - Бывал когда-то, очень давно. – кивнул хельд, - Но сейчас здесь всё изменилось, лес ближе подступил, и я с трудом узнаю эти места. Я не могу точно сказать, сколько мы ещё будем пробираться таким образом…думаю, что весь сегодняшний день на это уйдёт. Зато когда минуем эту гору, снова пойдут равнинные земли.
    Он внезапно остановился и поднял руку: повинуясь его команде, тотчас встали на месте и все лошади отряда, всадникам даже не пришлось натягивать поводья. Что-то привлекло внимание и обеспокоило Арвихельда – он замер и пристально смотрел куда-то вперёд. Корин заметила, как Хервуд взялся за рукоять меча, а Танниэн и Олорон, словно по команде, спрыгнули наземь; нехорошее предчувствие мелькнуло в голове девушки, и вскоре оно оправдалось.
     - Ты был прав, Хервуд, - негромко произнёс Арвихельд, - похоже, нас поджидают.
     - Я тоже это чувствую. – отозвался принц, - Девушки и Эрмунд, сойдите с коней и спрячьтесь между ними…и наденьте шлемы.
    Из-за большого камня, шагах в пятидесяти впереди, показался человек: широкоплечий, бородатый, в руках здоровенный топор. По одному виду стало понятно, зачем он здесь и что ему надо.
    - Уходите! – прозвучал голос Арвихельд, - Дайте нам пройти, и с вами ничего не случится!
    Ответом ему был хохот, раздавшийся со всех сторон: и в лесу, и за камнями, впереди и сзади – всюду притаились невидимые пока разбойники. Скорее всего, числом своим они намного превосходили маленький отряд, оттого их так и рассмешило требование расступиться. Корин глянула на Хервуда - и поразилась тому, как изменился облик принца: взор стал жёстким и суровым, губы плотно сжаты, в скупых движениях - непреклонная решимость. Девушка невольно вспомнила рассказы Эрмунда о сражениях вайнингов и представила себе, какой страх одним своим внешним видом наводили северяне на противника!
    - Уходите! – снова крикнул Арвихельд, - Если жизнь вам дорога, опустите оружие и идите по домам!
      Что-то прокричал в ответ бородач, и в то же мгновение засвистели стрелы: летели они отовсюду, со склона горы и из леса, из-за деревьев. Но не зря хельды ещё раньше встали по обеим сторонам от коней, ибо предвидели возможность внезапного нападения. Корин во все глаза смотрела на Танниэн: фея, стоя к лесу лицом, что-то делала своими руками, какие-то непонятные быстрые взмахи…и ни одна стрела не долетела до цели, все сломались в воздухе и упали на землю. Точно так же вёл себя и Олорон, защищая коней и людей от обстрела со стороны горы.
    Бородач взревел и ринулся вперёд, прямо на Арвихельда. Удивительно, но верховный хельд даже не попытался убежать или спрятаться – просто стоял и спокойно смотрел на приближающегося верзилу. «Что же он делает!» в волнении подумала Корин, «Этот душегуб ему сейчас запросто голову снесёт!» А разбойник был уже близко: широкий замах, мгновение – и топор обрушился на голову Арвихельда. У Корин на секунду замерло сердце…а хельд так и остался на своём месте, зато во все стороны полетели обломки железа и древесины. В руках у нападавшего не осталось ничего, только жалкий обрубок рукояти… и сам он словно окаменел, в изумлении глядя на стоящего перед ним странного путника.
     С воплями и криками из леса высыпала орда размахивающих оружием людей, и из-за камней на склоне горы выскочил ещё с десяток разбойников. Что-то сверкнуло в воздухе – это заблистал воздетый к небу меч Хервуда.
    - Вайна! – от громового, многократно усиленного эхом клича вздрогнули и люди, и кони, - Вайна!
    - Элейя! – неожиданно отозвался Эрмунд и ринулся вслед за принцем: отшельника теперь было не узнать, вечно охающий старик превратился в зрелого воина с топором в одной руке, и кинжалом – в другой. Следом кинулись в атаку и девушки: Корин выхватила ставший для неё привычным меч, у Кэйлы же в каждой руке было зажато по кистеню, с немыслимой скоростью вращающихся вокруг головы охотницы.
    - И-и-эх! – дочь отшельника врезалась в самую гущу нападающих. Щедро посыпались во все стороны удары, и снопами валились те, кому не удалось избежать страшного знакомства с шипастыми шарами. Вдруг Корин вспомнила, что сзади Олорон остался совсем один против сбегающих со склона горцев; она резко остановилась и глянула назад.
Олорон и в самом деле был один среди окруживших его головорезов, они налетали на него, пытаясь достать мечом или топором, однако хельд всякий раз ловко уворачивался. Спустя несколько мгновений на помощь ему подоспела Корин: ближайший разбойник удивлённо посмотрел на подбегающую девушку, неуклюже выставил вперёд меч, но Корин даже не обратила не него внимания – её клинок плашмя опустился на голову противника, и тот рухнул прямо в ноги воительнице. Следом подскочил второй, с топором: Корин молниеносным движением перерубила рукоять оружия, и тем же способом лишила нападающего чувств (убивать ей не очень-то хотелось).
     Сильный удар по шлему едва не лишил сознания саму Корин: перед глазами вспыхнули искры, всё помутилось, поплыло, предметы стали неясными и расплывчатыми. Невероятным усилием воли девушка заставила себя повернуться, и вовремя – тяжёлая палица горца вновь взметнулась в воздух. И Корин ничего не оставалось делать, как остановить беспощадного убийцу: она сделала быстрый выпад, меч вошёл в его горло и вышел сзади, из шеи.
    - Сбоку! – крикнул Олорон, этого было достаточно, чтобы Корин успела уклониться от удара и вонзить свой меч в бок противника; затем бросилась на следующего, и через мгновение головорез упал навзничь. Осталось трое: один уже престарелый, с кривым зазубренным мечом, и двое помоложе, с луками. Старик в нерешительности посматривал по сторонам, и ему очень не хотелось повторить участь своих сотоварищей. Молодые ещё пытались что-то сделать, но в их глазах уже появился страх; один из этих парней поднял лук, руки его тряслись, однако стрелу он всё-таки пустил. Девушка легко отбила её и пошла прямо на горцев; стрелок пустил ещё одну, но результат оказался прежним.
    - Вам мало крови? Хотите ещё? – гневно воскликнула Корин.
    Ещё несколько шагов, и она подошла к разбойником вплотную…а те просто не знали, что делать, и стояли истуканами. Девушка вырвала лук сначала у одного, потом у другого, и с размаху переломила их об колено.
    - А теперь идите домой и расскажите всем, что путники ныне совсем не те, что прежде! Вернее, бегите, пока я не передумала!
    Вряд ли горцы понимали язык элейцев…но суть сказанного они уловили точно, потому что в следующее мгновение уже мчались по склону, поднимая тучи пыли. Старик тоже пытался поспеть за ними, но это у него получалось весьма плохо, он здорово отстал и всё время спотыкался.
    Настала пора прийти на помощь друзьям, ибо со стороны леса нападающих было гораздо больше. Выбыл из строя Эрмунд: он полулежал, полусидел около лошадей, всё лицо залито кровью, и Танниэн перевязывала ему голову. Кэйла всё так же отчаянно орудовала своими кистенями, и кроме того, с ней рядом был Арвихельд – он всякий раз закрывал собой охотницу, когда та не успевала отбить удар: оружие врага ломалось, едва коснувшись хельда.
    Хервуд казался спокойным…но это спокойствие несло ужас его врагам: лицо принца оставалось бесстрастным, движения скупы и точно рассчитаны. Каждый шаг сопровождается взмахом меча и беспощадным ударом, и каждый удар завершается падением очередного соперника; Корин невольно вспомнила, что примерно так же и она вела себя в той своей первой битве в лесу. Уверенно и спокойно уклонялась от выпада противника, наносила ответный, потом снова уход и снова удар…
    - Корин, лук! Я помогу Хервуду! – Олорон бросился к принцу. Девушка выхватила из седельной сумки лук и колчан: первая стрела сразила невысокого длиннорукого горца, уже занёсшего копьё для броска (оно предназначалось принцу). Затем рухнул один из противников Кэйлы, затем ещё один…
     Значительно поредели ряды разбойников, и уже не чувствовалось в их наскоках той ярости и уверенности, что была в первые минуты боя. А тут ещё Хервуд одним ударом снёс головы сразу двум нападающим, на беду свою оказавшимся рядом друг с другом. Горцы попятились; просвистел в воздухе шипастый шар кистеня и выбил топор у одного из противников Кэйлы, другой получил таким же шаром по ноге и взвыл от боли. Всего пять-шесть человек осталось от той банды, что первоначально вступила в схватку...и вот, наконец, они не выдержали и дрогнули: вначале один бросил своё оружие и помчался прочь, а за ним последовали и его соплеменники. С криками и воплями разбежались они в разные стороны, оставив на поле сражения своих убитых и раненых…и ещё того, который в самом начале поднял топор на Арвихельда. Вытаращив глаза, верзила так и продолжал стоять на том же месте, оторопело смотря на разворачивающееся перед ним ним зрелище.
    - Ох, вот это была драка! – устало сказала Кэйла, - Я уж было подумала, что нам их не одолеть, со всех сторон кидались и кидались…кто-то мне по плечу здорово заехал, спасибо доспехам, выручили!
    - Корин тоже досталось, - откликнулся Оролон, - я видел, как её ударили дубиной, но она молодец, выстояла. Корин, как ты себя чувствуешь, голова не кружится?
    - Немного…но уже проходит.
    - А с этим что будем делать? – Кэйла кивнул на здоровяка, - Это их главарь, наверное?
     Арвихельд повернул голову, глянул на горца; того била мелкая дрожь, руки и ноги тряслись как при сильном ознобе. Хельд подумал некоторое время, а затем неторопливо направился к нему, и когда подошёл вплотную, у главаря подкосились ноги – он упал на колени и склонил голову до земли.
    - Что он там бормочет? – спросила Кэйла у феи: слышалось, как разбойник он что-то пытается сказать Арвихельду.
    - Просит прощения и пощады. Говорит, что узнал нас, что мы духи гор и лесов, клянётся всеми своими предками.
    - Поздно узнал, зря столько людей угробил, - охотница отложила оружие и присела рядом с отцом, - Танниэн, рана глубокая? Он тяжело ранен?
    - Удар был сильным, но Эрмунд сумел немного ослабить его: голова рассечена, однако кость цела, не пробита. Я уже сделала всё, что нужно, кровотечение прекратилось, и думаю, скоро он придёт в себя. Ему бы сейчас поспать или хорошо отдохнуть…а потом всё хорошо будет.
    Арвихельд между тем что-то говорил горцу: тот слушал, кивал головой, время от времени прикладывал ладонь к груди. Затем встал, поклонился ещё раз и медленно побрёл прочь неверным шагом.
    - Похоже, Арвихельд, ты здорово его напугал! – улыбнулась Танниэн.
     Хельд подошёл, сел, скрестил ноги и вздохнул:
   - Да, пришлось немного страху на него нагнать. Он дал мне клятву никогда в жизни больше не нападать на странников, а я, в свою очередь, заверил его, что отныне мы будем внимательно следить за его племенем, и если он опять начнёт творить злодеяния – жестоко покараем. Думаю, этого достаточно, здешние люди теперь долго будут передавать друг другу рассказы об этом нападении…и о том, чем оно закончилось.
    - Пойду посмотрю, смогу ли помочь раненым. – поднялась фея, - Девушки, вы пока расстелите шатёр, пусть Эрмунд полежит и отдохнёт: силы его восстановятся быстро, он крепок телом и духом.
    У Корин всё ещё стоял в голове какой-то шум, сказывались последствия удара. Да и перед глазами всё немного плыло, девушку временами даже пошатывало из стороны в сторону: конечно, это не могло ускользнуть от глаз Арвихельда.
    - Корин, ну-ка, выпей глоток! – хельд протянул маленький кувшинчик с чем-то ароматным, - Станет намного лучше, уверяю тебя!
    По вкусу лекарство очень походило на ягоды малины, и ещё какие-то травы в нем чувствовались. Но самочувствие и в самом деле очень быстро восстановилось, всё прошло, осталась только небольшая шишка в том месте, куда пришёлся удар.
     Хервуд всё это время сидел неподалёку, старался не тревожить Корин. Когда ей стало лучше, он пересел поближе, тихо спросил:
    - Больно было, Корин? Тяжёлым был удар?
    - Да…тяжёлым…но как-то странно, особой боли я не почувствовала, шлем здорово выручил. Кто его делал, тот же мастер, который мечи выковал?
    - Он самый. Это был один из лучших кузнецов Вайны: они у нас все хороши, но тот всё-таки немного превзошёл других в своём ремесле.
    - Хервуд…меня одна загадка мучает, - задумалась Корин, - я видела, как ты сражаешься, и вспомнила свой первый бой с этими грабителями - тебе про него рассказывали, наверное. Мне почему-то кажется, что я…
    - Двигалась и вела себя в сражении точно так же, как и я? – улыбнулся принц, - В этом нет ничего удивительного: ты ведь была хранительницей моего меча, и от него тебе передалась часть моей силы…и моего воинского навыка. А потом их ещё и Танниэн закрепила своими уроками, так что всё просто объясняется. Мало того, приоткрою тебе одну тайну: наши мечи, как ты знаешь, повинуются лишь своему владельцу, никто другой вынуть клинок из ножен не может. Но если бы ты решила это сделать, меч охотно выполнил бы твоё пожелание. Интересно, что подумал бы Эрмунд, когда вы с ним читали незнакомые знаки, а потом ты взяла да и вытянула бы меч из ножен?
     - Наверное, от волнения выпил бы всё имеющееся в доме вино! – не удержалась от ответной улыбки девушка.

Регистрационный номер №0198914

от 9 марта 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0198914 выдан для произведения:       К селению подъехали уже почти в полной темноте; не сбавляя хода, промчались по пустынной улице, миновали последние дома и остановились лишь у ворот замка. Хотя, по правде сказать, воротами их можно было назвать с большой натяжкой – на ржавых петлях висел лишь один перекосившийся створ, второго не было вообще. Далее, за воротами, лежал мощёный булыжником двор, а посреди него стоял сам замок – не очень большой, но всё ещё сохраняющий остатки былой красоты.
    - Лошадей мы заведём внутрь, там наверняка есть большой каминный зал для пиров, - поделился своими мыслями Арвихельд, - разместим их, а потом найдём для себя другое помещение для ночлега.
    Лошади легко прошли сквозь широкий дверной проём; зал и в самом деле оказался просторным, места хватило всем десяти скакунам. С них сняли сёдла, кладь, потом Олорон извлёк из своей сумы пару кожаных вёдер и пошёл поискать воды. Арвихельд между тем занялся входными дверьми. Само собой разумеется, за долгие годы запустения двери сильно обветшали: некогда крепкие дубовые доски потрескались, кое-где зияли проломы, петли едва держались на стенах. Хельд подошёл, поднял обе руки, погладил старую древесину, что-то прошептал…и начались чудеса: дерево ответило ему скрипом и потрескиванием, старые доски слегка зашевелились, выровнялись, постепенно закрылись щели и глубокие борозды трещин. И чем дольше водил своими руками Арвихельд, тем заметнее становилось возвращение створов к своему первоначальному виду.
    - Ну вот, дело сделано, теперь эти двери никто не откроет и выломает, - с удовлетворением произнёс верховный хельд, когда работа была закончена, - осталось привести в порядок ставни на окнах…и будем спать спокойно!
    Вернулся Олорон, принёс воду, напоил лошадей; теперь путникам предстояло разыскать ещё дрова для разведения огня, и можно было приступить к приготовлению ужина, тем более что девушки нашли помещение, которое когда-то, вероятно, было кухней. Прямо из зала туда вёл короткий коридор; полуразрушенная плита с круглыми отверстиями для кастрюль, открытый очаг, обвалившийся вход в погреб – всё говорило о том, что здесь в былые времена готовили пищу для многочисленных обитателей замка.
    - Отлично, здесь и расположимся! – осмотревшись, промолвила Танниэн, - Помещение небольшое, воздух быстро прогреется, ночью не замёрзнем. Сейчас достанем из вьюков наши шатры и положим их на пол, не сидеть же нам на холодном камне, раз никакой мебели нет!
    Шатры хельдов таили в себе очередной сюрприз: вроде бы обычная плотная ткань, ничего особенного, однако постеленные на пол, они вдруг стали мягкими и тёплыми. Твёрдость каменных плит, что были под этим покрывалом, вообще не чувствовалась.
    - Наши шатры не продуваются никаким ветром и не промокают под дождём! – заметила фея, - И ещё – в них никто не может войти, если изнутри вы застегнули хотя бы одну из застёжек на пологе. Кроме того, ткань шатра не разрежешь ножом и не пробьёшь стрелой…запомните это на всякий случай.
    Откуда-то из-за стены, что окружала замок, донёсся стук топоров: оказывается, Олорон, когда ходил за водой, обнаружил неподалёку старое упавшее дерево. Часть его решили пустить на дрова, а часть – на ставни для окон: оба хельда принялись тесать доски нужной длины, Хервуд с Эрмундом – поленья. Скоро язычки пламени весело заплясали в очаге, тепло живительными волнами всколыхнуло стылый воздух давно не гретого помещения. И сразу дала себя знать усталость: Корин немного откинулась назад, устроилась поудобнее - и мгновенно уснула. Правда, поспать долго не удалось: вскоре кто-то осторожно подёргал её за рукав:
    - Корин, проснись, ужин!
    Девушка мигом пришла в себя и села; к большому её удивлению, посреди комнаты теперь стоял невысокий столик, сплошь уставленный судками, туесками, горшочками и тарелками. До чего же всё-таки хельды любили домашний уют: даже сейчас, в походных условиях, они постарались создать как можно больше удобств для простого приёма пищи.
     - Извините меня, бессовестную, заснула случайно! – виновато пробормотала Корин, - Хотела просто присесть поудобнее, а оно как-то само получилось…
    - Корин, выкинь это из головы, лучше бери и ешь. – фея сунула ей тарелку с аппетитными поджаренными колбасками и овощами.
    То ли обильная вкусная пища, то ли жаркий огонь были тому причиной, однако совсем скоро настроение у всех поднялось, и даже Хервуд, обычно молчаливый, позволял себе иногда отпустить шутку. А Арвихельд всё пытался по-дружески подначивать девушек ( в основном Кэйлу):
    - Может, всё-таки зря вы с нами отправились? Вместо мягкой постели – пол, вместо удобного кресла – седло; разве это удел девушек? Не лучше было бы остаться?
    - Ну уж нет! – запротестовала Корин, - Мы и так все бока отлежали на ваших перинах! Мне не терпится снова встретиться лицом к лицу с этими новоявленными хозяевами наших земель и немного сбить с них спесь!
    - Ох, Кэйла, твоя горячность порой слишком уж излишней бывает! – укоризненно заметила Танниэн, - Не стремись к битвам и кровопролитию, делай это лишь по необходимости, иначе они всё чаще и чаще будут настигать тебя...а в этом ничего хорошего нет. Спроси лучше у Хервуда: разве вайнинги, будучи великолепными воинами, любили воевать?
    - Мы любили праздники и часто их устраивали. – улыбнулся принц, - Начало каждого месяца у нас встречали народными гуляниями и песнопениями; прямо на городской площади устанавливались длинные столы с закусками и винами, звучала музыка, люди танцевали и веселились. Почти всё население Вайны собиралось в столице на этот праздник, и король тоже непременно участвовал: каждый желающий мог подойти к нему, стукнуться кубками, поболтать о делах. А зимой перед дворцом делали большую ледяную горку, и дети с большой радостью катались с неё.
    - У вас всего один город был? – не утерпел Эрмунд: у него так и чесались руки добавить в старую летопись новую главу, проливающую свет на внутреннее устройство легендарной страны.
    - Да, большой город был один, столица. Но были ещё и небольшие городки, или селения, по всей земле Вайны: люди там в основном занимались землепашеством или скотоводством, а жители столицы славились своим мастерством в различных ремёслах.
    - Хервуд, скажи пожалуйста, а кто сшил нам такие красивые платья? – спросила Корин, - Мне даже боязно было примерить их в первый раз; наверное, придворный портной постарался?
    - У нас не было придворных портных. – покачал головой принц Хервуд – Наряды что для короля, что для горожан шили самые обычные мастеровые. Так у нас было принято: если королю нужно сменить платье, он сам шёл к портному, тот снимал с него мерку и сообщал, когда заказ будет выполнен. Если заказов накапливалось много, то королю и подождать приходилось.
    - Ну и ну! – удивился Эрмунд, - Я-то думал, королям стоит только пальцем шевельнуть…и все сразу кидаются выполнять его желание!
   - Где-то, наверное, так; однако у нас иначе было. – пожал плечами принц.
   - Вы не поверите, но королевский замок у вайнингов был даже меньше того, в котором мы сейчас находимся! – рассмеялся Арвихельд, - Помните, я как-то сказал, что северяне были больше на нас похожи, чем на другие народы? Это утверждение касается и их безразличного отношения к роскоши: да, они любили красиво одеваться, но лишь потому, что это радовало глаз. Стремление кичиться своим богатством начисто у них отсутствовало; точно так же они не любили демонстрировать силу и воинское мастерство.
    - Хервуд, позволь спросить тебя: как и когда твой народ решил уйти из Вайны? Понимаю, что это не слишком простые воспоминания…потому и спросил позволения. – Эрмунд решил уточнить ещё одну страничку из истории Вайны.
    - Когда решили уйти? Однажды пришла очень долгая зима, и мы уже думали, что лето никогда не наступит. Правда, потом пришла и весна, и лето, но были они очень короткими. Мы думали, что это всего лишь случайное явление, но Арвихельд предупредил нас, что лучше уже не будет, так как в мире грядут некие перемены, и что наши земли в скором времени навечно покроют снега и льды. И тогда мы начали готовиться к исходу…
    - Никогда в жизни не мог даже предположить, что о тех событиях мне будет рассказывать один из участников, - пробормотал Эрмунд, - Если оставлю запись в книге «Записано со слов принца Хервуда», кто же мне поверит после этого?
    - Поверят! – успокоил отшельника Арвихельд, - Имя принца вскоре снова зазвучит над землями Элейи, Арнейма и Торанны…представляю себе, какое изумление вызовет оно у людей!
    - Ну, дальнейшее вам известно. – продолжил Хервуд, - Мы прошли сквозь горы по узкому ущелью, затем много дней шли по Старому лесу, и вот, наконец, перед нами предстали земли, которые вы зовёте Элейей. Приближалась осень, мы решили сделать остановку на зиму, построили временные дома близ поселения, в котором много веков спустя родилась ты, Корин. Ну, а потом нагрянули кочевники…
    Принц замолчал; и все присутствующие тоже замолчали, ибо знали, что произошло потом. Особенно неловко чувствовал себя Эрмунд: ведь это именно он необдуманно начал столь драматичную тему. В конце концов отшельник решил немного разрядить обстановку:
    - Если бы ты видел меня, Хервуд, в тот момент, когда мне удалось прочитать на мече твоё имя! Корин, наверное, меня за сумасшедшего сочла!
    - Нет, не сочла! – улыбнулась девушка.
    - Я прямо ошалел от радости! Надо же – из древней легенды вдруг явился меч того самого принца Хервуда, предания о котором знают многие элейцы! И не просто явился – он лежал прямо передо мной, я трогал его руками, и не мог поверить, что это наяву.
    - Уважаемый Эрмунд, ты всё время норовишь сделать из меня сказочного героя! – лёгкая улыбка тронула уста принца, - Но я ведь обычный человек, такой же, как ты, или люди твоей страны. Что касается меча …пожалуй, тут ты прав, меч не совсем обычный.
    - Позволишь ли взглянуть на него? Признаюсь, когда Корин показала его мне, я долго и безуспешно пытался вытянуть его из ножен…и конечно, ничего не получилось.
    - Он ничем не отличается от тех, что были оставлены моим отцом Кэйле и Корин, - Хервуд охотно вынул меч из ножен и протянул его отшельнику, - Вот, можешь сам убедиться.
    Действительно, меч был точно таким же, разве что немного длиннее. А в остальном никакой разницы не было: форма клинка, рукояти – словно две капли воды. Похоже, мечи ковал один и тот же мастер…

      *****

    Поднялись ранним утром; наскоро перекусили оставленной с вечера снедью, выпили по паре глотков подогретого вина – и начали седлать лошадей. Едва открыли входные двери, как в помещение хлынул поток зябкого холодного воздуха: оказывается, ночью подморозило, везде серебрился блистающий в лучах восходящего солнца иней.
    - В предгорьях всегда прохладнее, чем на равнинной части, с гор идёт холод, - пояснила Танниэн, - так что придётся вам, девушки, зимние шапочки надеть, и шарфами лица закрыть. Когда спустимся на юг, там теплее будет.
    Хельды решили пожалеть девушек, не стали гнать коней так, как вчера; прямо от озера свернули ближе к лесной опушке, и поехали вдоль неё, потому что вблизи лесных великанов ветер терял свою силу, дул заметно тише.
    Западный кряж брал своё начало где-то на севере: создавалось впечатление, что кто-то огромный и могучий будто нарочно поставил цепочку гор так, чтобы она наискосок пересекала равнину и упиралась своей южной частью в массив Старого леса. Или наоборот, лес приблизил свою границу прямо к склону горы…но как бы там ни было, факт оставался фактом – равнина постепенно сужалась.
    - Видите дымки вон там, на склонах? – указал Арвихельд, - Это селения горцев, начинаются их земли. Конечно, они уже осведомлены о том, что в заброшенном селении ночевали какие-то странники…и постараются не упустить добычу.
    - Не нравится мне это бутылочное горлышко! – откликнулся Хервуд, - Слева лесная стена, справа – крутой горный склон, между ними проход в два десятка шагов. Так и жди засады!
    Вскоре отряд приблизился к тому месту, о котором говорил принц: в самом деле, здесь лес и горы окончательно сомкнулись, оставив подобие узкого коридора. Равнина осталась позади, пришлось сбавить ход и идти шагом: камни, пригорки, впадины – такой теперь была дорога под копытами коней. Порой над головами путников нависала зловещего вида скала, готовая вот-вот обрушиться (по крайней мере, так казалось); или же приходилось взбираться по осыпающимся камням на очередной пригорок…а затем спускаться вниз.
    - Держитесь ближе к кромке леса! – посоветовал Арвихедьд, - Там вроде земля немного поровнее и камней поменьше.
    - Бывал ли ты здесь, Арвихельд? – спросил Эрмунд, - Долго ли длится столь неудобный путь?
    - Бывал когда-то, очень давно. – кивнул хельд, - Но сейчас здесь всё изменилось, лес ближе подступил, и я с трудом узнаю эти места. Я не могу точно сказать, сколько мы ещё будем пробираться таким образом…думаю, что весь сегодняшний день на это уйдёт. Зато когда минуем эту гору, снова пойдут равнинные земли.
    Он внезапно остановился и поднял руку: повинуясь его команде, тотчас встали на месте и все лошади отряда, всадникам даже не пришлось натягивать поводья. Что-то привлекло внимание и обеспокоило Арвихельда – он замер и пристально смотрел куда-то вперёд. Корин заметила, как Хервуд взялся за рукоять меча, а Танниэн и Олорон, словно по команде, спрыгнули наземь; нехорошее предчувствие мелькнуло в голове девушки, и вскоре оно оправдалось.
     - Ты был прав, Хервуд, - негромко произнёс Арвихельд, - похоже, нас поджидают.
     - Я тоже это чувствую. – отозвался принц, - Девушки и Эрмунд, сойдите с коней и спрячьтесь между ними…и наденьте шлемы.
    Из-за большого камня, шагах в пятидесяти впереди, показался человек: широкоплечий, бородатый, в руках здоровенный топор. По одному виду стало понятно, зачем он здесь и что ему надо.
    - Уходите! – прозвучал голос Арвихельд, - Дайте нам пройти, и с вами ничего не случится!
    Ответом ему был хохот, раздавшийся со всех сторон: и в лесу, и за камнями, впереди и сзади – всюду притаились невидимые пока разбойники. Скорее всего, числом своим они намного превосходили маленький отряд, оттого их так и рассмешило требование расступиться. Корин глянула на Хервуда - и поразилась тому, как изменился облик принца: взор стал жёстким и суровым, губы плотно сжаты, в скупых движениях - непреклонная решимость. Девушка невольно вспомнила рассказы Эрмунда о сражениях вайнингов и представила себе, какой страх одним своим внешним видом наводили северяне на противника!
    - Уходите! – снова крикнул Арвихельд, - Если жизнь вам дорога, опустите оружие и идите по домам!
      Что-то прокричал в ответ бородач, и в то же мгновение засвистели стрелы: летели они отовсюду, со склона горы и из леса, из-за деревьев. Но не зря хельды ещё раньше встали по обеим сторонам от коней, ибо предвидели возможность внезапного нападения. Корин во все глаза смотрела на Танниэн: фея, стоя к лесу лицом, что-то делала своими руками, какие-то непонятные быстрые взмахи…и ни одна стрела не долетела до цели, все сломались в воздухе и упали на землю. Точно так же вёл себя и Олорон, защищая коней и людей от обстрела со стороны горы.
    Бородач взревел и ринулся вперёд, прямо на Арвихельда. Удивительно, но верховный хельд даже не попытался убежать или спрятаться – просто стоял и спокойно смотрел на приближающегося верзилу. «Что же он делает!» в волнении подумала Корин, «Этот душегуб ему сейчас запросто голову снесёт!» А разбойник был уже близко: широкий замах, мгновение – и топор обрушился на голову Арвихельда. У Корин на секунду замерло сердце…а хельд так и остался на своём месте, зато во все стороны полетели обломки железа и древесины. В руках у нападавшего не осталось ничего, только жалкий обрубок рукояти… и сам он словно окаменел, в изумлении глядя на стоящего перед ним странного путника.
     С воплями и криками из леса высыпала орда размахивающих оружием людей, и из-за камней на склоне горы выскочил ещё с десяток разбойников. Что-то сверкнуло в воздухе – это заблистал воздетый к небу меч Хервуда.
    - Вайна! – от громового, многократно усиленного эхом клича вздрогнули и люди, и кони, - Вайна!
    - Элейя! – неожиданно отозвался Эрмунд и ринулся вслед за принцем: отшельника теперь было не узнать, вечно охающий старик превратился в зрелого воина с топором в одной руке, и кинжалом – в другой. Следом кинулись в атаку и девушки: Корин выхватила ставший для неё привычным меч, у Кэйлы же в каждой руке было зажато по кистеню, с немыслимой скоростью вращающихся вокруг головы охотницы.
    - И-и-эх! – дочь отшельника врезалась в самую гущу нападающих. Щедро посыпались во все стороны удары, и снопами валились те, кому не удалось избежать страшного знакомства с шипастыми шарами. Вдруг Корин вспомнила, что сзади Олорон остался совсем один против сбегающих со склона горцев; она резко остановилась и глянула назад.
Олорон и в самом деле был один среди окруживших его головорезов, они налетали на него, пытаясь достать мечом или топором, однако хельд всякий раз ловко уворачивался. Спустя несколько мгновений на помощь ему подоспела Корин: ближайший разбойник удивлённо посмотрел на подбегающую девушку, неуклюже выставил вперёд меч, но Корин даже не обратила не него внимания – её клинок плашмя опустился на голову противника, и тот рухнул прямо в ноги воительнице. Следом подскочил второй, с топором: Корин молниеносным движением перерубила рукоять оружия, и тем же способом лишила нападающего чувств (убивать ей не очень-то хотелось).
     Сильный удар по шлему едва не лишил сознания саму Корин: перед глазами вспыхнули искры, всё помутилось, поплыло, предметы стали неясными и расплывчатыми. Невероятным усилием воли девушка заставила себя повернуться, и вовремя – тяжёлая палица горца вновь взметнулась в воздух. И Корин ничего не оставалось делать, как остановить беспощадного убийцу: она сделала быстрый выпад, меч вошёл в его горло и вышел сзади, из шеи.
    - Сбоку! – крикнул Олорон, этого было достаточно, чтобы Корин успела уклониться от удара и вонзить свой меч в бок противника; затем бросилась на следующего, и через мгновение головорез упал навзничь. Осталось трое: один уже престарелый, с кривым зазубренным мечом, и двое помоложе, с луками. Старик в нерешительности посматривал по сторонам, и ему очень не хотелось повторить участь своих сотоварищей. Молодые ещё пытались что-то сделать, но в их глазах уже появился страх; один из этих парней поднял лук, руки его тряслись, однако стрелу он всё-таки пустил. Девушка легко отбила её и пошла прямо на горцев; стрелок пустил ещё одну, но результат оказался прежним.
    - Вам мало крови? Хотите ещё? – гневно воскликнула Корин.
    Ещё несколько шагов, и она подошла к разбойником вплотную…а те просто не знали, что делать, и стояли истуканами. Девушка вырвала лук сначала у одного, потом у другого, и с размаху переломила их об колено.
    - А теперь идите домой и расскажите всем, что путники ныне совсем не те, что прежде! Вернее, бегите, пока я не передумала!
    Вряд ли горцы понимали язык элейцев…но суть сказанного они уловили точно, потому что в следующее мгновение уже мчались по склону, поднимая тучи пыли. Старик тоже пытался поспеть за ними, но это у него получалось весьма плохо, он здорово отстал и всё время спотыкался.
    Настала пора прийти на помощь друзьям, ибо со стороны леса нападающих было гораздо больше. Выбыл из строя Эрмунд: он полулежал, полусидел около лошадей, всё лицо залито кровью, и Танниэн перевязывала ему голову. Кэйла всё так же отчаянно орудовала своими кистенями, и кроме того, с ней рядом был Арвихельд – он всякий раз закрывал собой охотницу, когда та не успевала отбить удар: оружие врага ломалось, едва коснувшись хельда.
    Хервуд казался спокойным…но это спокойствие несло ужас его врагам: лицо принца оставалось бесстрастным, движения скупы и точно рассчитаны. Каждый шаг сопровождается взмахом меча и беспощадным ударом, и каждый удар завершается падением очередного соперника; Корин невольно вспомнила, что примерно так же и она вела себя в той своей первой битве в лесу. Уверенно и спокойно уклонялась от выпада противника, наносила ответный, потом снова уход и снова удар…
    - Корин, лук! Я помогу Хервуду! – Олорон бросился к принцу. Девушка выхватила из седельной сумки лук и колчан: первая стрела сразила невысокого длиннорукого горца, уже занёсшего копьё для броска (оно предназначалось принцу). Затем рухнул один из противников Кэйлы, затем ещё один…
     Значительно поредели ряды разбойников, и уже не чувствовалось в их наскоках той ярости и уверенности, что была в первые минуты боя. А тут ещё Хервуд одним ударом снёс головы сразу двум нападающим, на беду свою оказавшимся рядом друг с другом. Горцы попятились; просвистел в воздухе шипастый шар кистеня и выбил топор у одного из противников Кэйлы, другой получил таким же шаром по ноге и взвыл от боли. Всего пять-шесть человек осталось от той банды, что первоначально вступила в схватку...и вот, наконец, они не выдержали и дрогнули: вначале один бросил своё оружие и помчался прочь, а за ним последовали и его соплеменники. С криками и воплями разбежались они в разные стороны, оставив на поле сражения своих убитых и раненых…и ещё того, который в самом начале поднял топор на Арвихельда. Вытаращив глаза, верзила так и продолжал стоять на том же месте, оторопело смотря на разворачивающееся перед ним ним зрелище.
    - Ох, вот это была драка! – устало сказала Кэйла, - Я уж было подумала, что нам их не одолеть, со всех сторон кидались и кидались…кто-то мне по плечу здорово заехал, спасибо доспехам, выручили!
    - Корин тоже досталось, - откликнулся Оролон, - я видел, как её ударили дубиной, но она молодец, выстояла. Корин, как ты себя чувствуешь, голова не кружится?
    - Немного…но уже проходит.
    - А с этим что будем делать? – Кэйла кивнул на здоровяка, - Это их главарь, наверное?
     Арвихельд повернул голову, глянул на горца; того била мелкая дрожь, руки и ноги тряслись как при сильном ознобе. Хельд подумал некоторое время, а затем неторопливо направился к нему, и когда подошёл вплотную, у главаря подкосились ноги – он упал на колени и склонил голову до земли.
    - Что он там бормочет? – спросила Кэйла у феи: слышалось, как разбойник он что-то пытается сказать Арвихельду.
    - Просит прощения и пощады. Говорит, что узнал нас, что мы духи гор и лесов, клянётся всеми своими предками.
    - Поздно узнал, зря столько людей угробил, - охотница отложила оружие и присела рядом с отцом, - Танниэн, рана глубокая? Он тяжело ранен?
    - Удар был сильным, но Эрмунд сумел немного ослабить его: голова рассечена, однако кость цела, не пробита. Я уже сделала всё, что нужно, кровотечение прекратилось, и думаю, скоро он придёт в себя. Ему бы сейчас поспать или хорошо отдохнуть…а потом всё хорошо будет.
    Арвихельд между тем что-то говорил горцу: тот слушал, кивал головой, время от времени прикладывал ладонь к груди. Затем встал, поклонился ещё раз и медленно побрёл прочь неверным шагом.
    - Похоже, Арвихельд, ты здорово его напугал! – улыбнулась Танниэн.
     Хельд подошёл, сел, скрестил ноги и вздохнул:
   - Да, пришлось немного страху на него нагнать. Он дал мне клятву никогда в жизни больше не нападать на странников, а я, в свою очередь, заверил его, что отныне мы будем внимательно следить за его племенем, и если он опять начнёт творить злодеяния – жестоко покараем. Думаю, этого достаточно, здешние люди теперь долго будут передавать друг другу рассказы об этом нападении…и о том, чем оно закончилось.
    - Пойду посмотрю, смогу ли помочь раненым. – поднялась фея, - Девушки, вы пока расстелите шатёр, пусть Эрмунд полежит и отдохнёт: силы его восстановятся быстро, он крепок телом и духом.
    У Корин всё ещё стоял в голове какой-то шум, сказывались последствия удара. Да и перед глазами всё немного плыло, девушку временами даже пошатывало из стороны в сторону: конечно, это не могло ускользнуть от глаз Арвихельда.
    - Корин, ну-ка, выпей глоток! – хельд протянул маленький кувшинчик с чем-то ароматным, - Станет намного лучше, уверяю тебя!
    По вкусу лекарство очень походило на ягоды малины, и ещё какие-то травы в нем чувствовались. Но самочувствие и в самом деле очень быстро восстановилось, всё прошло, осталась только небольшая шишка в том месте, куда пришёлся удар.
     Хервуд всё это время сидел неподалёку, старался не тревожить Корин. Когда ей стало лучше, он пересел поближе, тихо спросил:
    - Больно было, Корин? Тяжёлым был удар?
    - Да…тяжёлым…но как-то странно, особой боли я не почувствовала, шлем здорово выручил. Кто его делал, тот же мастер, который мечи выковал?
    - Он самый. Это был один из лучших кузнецов Вайны: они у нас все хороши, но тот всё-таки немного превзошёл других в своём ремесле.
    - Хервуд…меня одна загадка мучает, - задумалась Корин, - я видела, как ты сражаешься, и вспомнила свой первый бой с этими грабителями - тебе про него рассказывали, наверное. Мне почему-то кажется, что я…
    - Двигалась и вела себя в сражении точно так же, как и я? – улыбнулся принц, - В этом нет ничего удивительного: ты ведь была хранительницей моего меча, и от него тебе передалась часть моей силы…и моего воинского навыка. А потом их ещё и Танниэн закрепила своими уроками, так что всё просто объясняется. Мало того, приоткрою тебе одну тайну: наши мечи, как ты знаешь, повинуются лишь своему владельцу, никто другой вынуть клинок из ножен не может. Но если бы ты решила это сделать, меч охотно выполнил бы твоё пожелание. Интересно, что подумал бы Эрмунд, когда вы с ним читали незнакомые знаки, а потом ты взяла да и вытянула бы меч из ножен?
     - Наверное, от волнения выпил бы всё имеющееся в доме вино! – не удержалась от ответной улыбки девушка.

Хервуд Сероглазый. Часть 29

Хервуд Сероглазый. Часть 31

Рейтинг: +1 386 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (9)

4545 # 4 января 2015 в 19:03 +1

Хорошо Вы описываете битвы, интересно. Это далеко не всем удается)

Андрей Мерклейн # 4 января 2015 в 19:07 +1

Я долго занимался фехтованием на японских мечах ))) Пишу по своим воспоминаниям и кое-что добавляю, фантазирую ))) Вот так оно и получается )))

4545 # 5 января 2015 в 20:54 +1

О, так Вы фехтовальщик? Тогда это многое объясняет) Все ж-таки, собственный опыт всегда лучше впечатлений, взятых с чужих слов.

Андрей Мерклейн # 5 января 2015 в 21:04 +1

Нет, я не фехтовальщик, я бывший тренер по восточным единоборствам )))

4545 # 5 января 2015 в 21:06 0

Значит, со спортом по жизни)) Это хорошо) А вот я спорт как-то не очень.

Андрей Мерклейн # 5 января 2015 в 21:11 0

Ну, сейчас-то я спортом уже не занимаюсь, в другую сферу деятельности ушёл. Но единоборствам отдал лет этак 25 )))

4545 # 5 января 2015 в 21:13 +1

Я считаю, что человек должен заниматься тем, к чему лежит душа) Будь то спорт, творчество, бизнес - все равно. Хуже всего делать то, что ненавидишь. Думаю, вы не жалеете о потраченных на спорт 25 годах)

Андрей Мерклейн # 5 января 2015 в 21:15 0

Конечно, не жалею! Эти занятия много чего дали мне, прежде всего - становление характера,упорство,способность не сгибаться перед трудностями.

4545 # 5 января 2015 в 21:17 +1

Это - важные черты, и не только для мужчины, а вообще для любого человека. Честно сказать, даже женщин не выношу, духом слабых, "ломающихся" перед трудностями. О мужчинах уж и говорить нечего - тут тем более должен быть твердый характер)))

RSS-лента комментариев