Очень плохо спалось Корин в эту ночь; вернее сказать, вообще не спалось. В голове бродили разные тяжёлые думы, сомнения, страхи…
Она не один раз вставала, подходила к окну, смотрела на ночной сумрак, потом снова ложилась в постель. К слову сказать, ночи здесь были не такие тёмные, что стояли над другими землями: читать книгу, конечно, вряд ли можно было бы, но все другие предметы и вещи различались довольно-таки неплохо.
Так и промучилась Корин до рассвета, хоть и надеялась, что ближе к утру удастся заснуть. Однако сон не пришёл даже тогда, когда за окнами стали петь птицы; девушка вздохнула, поднялась и пошла умываться. Эрмунд, и Кэйла, наверное, ещё спали, ни одного звука не раздавалось из их комнат; «Пойду поброжу по окрестностям, а то пока дождёшься, когда кто-то встанет, от скуки помрёшь!» решила Корин, и осторожно, стараясь не шуметь, спустилась вниз по ступенькам.
На улице тоже никого не было: похоже, хельды либо спали, либо занимались какими-то своими делами, что принесло в думы девушки ещё один интересный вопрос – а хельды вообще спят? И ещё постоянно крутилась в голове фраза, сказанная вчера феей: «Твоё сердце само подскажет тебе, что нужно сделать!». Интересно знать, что именно подскажет...может, какое-то заклинание прочитать? Хотя вряд ли, ведь Танниэн сказала, что уже всё перепробовала; может, напоить принца отваром из тех, что готовит Эрмунд? Нет, глупости это, тут отвары не помогут.
С удивлением для себя Корин вдруг обнаружила, что идёт по уже знакомой дорожке в том самом направлении, куда вчера их водила фея. И почти сразу же родилась мысль, изрядно подкреплённая девичьим любопытством: а не посмотреть ли, как на самом деле выглядит принц Хервуд? Похож ли на свой портрет в книге, или не очень?
Девушка обернулась, поглядела по сторонам: как и прежде, никого не видно ни на улочке, ни в двориках. «Одним глазком только гляну – и всё!» подумала Корин, и тут же невольно устыдилась этой мысли, ибо почувствовала себя подростком, который лезет в чужой сад за яблоками – и боязно, и хочется попробовать! Хотя…почему бы и не взглянуть, тем более что дверь наверняка не заперта?
Корин прибавила шаг: вот уже и сад заканчивается, пошли кусты с ягодами, а вскоре показалась и крыша того самого строения. И чем ближе подходила к нему девушка, тем сильнее и сильнее нарастало чувство волнения.
Вот и усыпальница: Корин остановилась, ещё раз задумалась - страшновато, честно говоря, но раз уж пришла, надо дело довести до конца. Она снова осмотрелась: нет, поблизости никого вроде бы нет. Эх, была не была! Девушка собралась с духом, скользнула вниз по тропинке, и через несколько мгновений оказалась прямо перед дверью.
Она и в самом деле оказалась не заперта, эта невысокая дверца из тёмных дубовых досок: едва Корин коснулась её рукой, как дверь легко подалась, открывая проход в небольшое полутёмное помещение. Как уже было сказано, усыпальница не имела ни единого окна, однако свет всё-таки присутствовал, серебристый и мягкий, словно шёл от луны, прикреплённой где-то под потолком. И прямо посреди комнаты на невысокой кровати лежал ОН: тот самый человек, чья судьба оказалась неразрывно связанной с судьбами народа Элейи, чьё имя мало кто помнил, но подвиг, совершённый им и его сородичами, до сих пор жил в людской памяти.
Робко приблизилась девушка к телу принца: странно, но того обычного страха, который она испытывала при одном упоминании о покойном, сейчас не было, присутствовала именно робость…или стеснение, которое присуще девушкам при встрече с незнакомым человеком.
Хервуд был одет в тёмно-зелёный камзол (почти такой же, который выбрал себе Эрмунд), на ногах – высокие сапоги до колен. И здесь же, рядом с кроватью, лежали его доспехи: тот самый панцирь с отверстиями впереди и сзади, пробитая стрелой кольчуга, шлем и щит.
Похож, очень похож! Корин с любопытством рассматривала красивое мужественное лицо, стараясь найти хоть какие-то неточности и расхождения с портретом: нет, облик точно такой же, как и на рисунке Ленекура. Правда, если присмотреться, лицо очень исхудало и было бледным; и вдруг девушке очень жаль стало принца, пролежавшего столько лет в склепе, в полной тишине и одиночестве. Ведь сюда, наверное, ни один звук, ни одна соловьиная трель не проникали за минувшие столетия…только тишина и тишина.
«Как же здесь зябко!» подумала Корин, «Чем бы его таким накрыть, хоть бы одеяло какое-нибудь рядом было!». Она несмело протянула руку и коснулась ею лба принца: холодный, как и следовало ожидать, да и откуда ему быть тёплым в этаком подвале?
- Лежишь тут и лежишь, - прошептала девушка, - совсем один, столько лет…тебе бы сейчас на воздух выйти, на солнышко, вздохнуть полной грудью, окунуться в свежую речную водичку. Послушай, милый мой Хервуд, как там, снаружи поют птицы, стрекочут кузнечики в траве, шелестят листья… там так хорошо, не то что в этом подземелье…
Ласково, словно маленького ребёнка, Корин погладила принца по волосам, провела ладонью по его бледному лицу…
И вдруг он вздохнул! Глаза Корин не увидели это, но пальцы девушки внезапно ощутили слабое тёплое дыхание, вырвавшееся из плотно сомкнутых уст. Она сначала решила, что ей показалось…и тут Хервуд вздохнул ещё раз, теперь уже более глубоко.
Она сама не помнила, как вылетела из склепа и помчалась со всех ног по дорожке: на бегу слетели туфли, но Корин даже не заметила этого и мчалась дальше. Бешено колотилось и готово было вырваться наружу сердце, перехватило дыхание и стало нечем дышать, но Корин всё бежала и бежала, даже не понимая куда.
Первым её увидел Олорон, он что-то делал у берега, возился со своей лодкой. И конечно, несущаяся как лань девушка не могла оставить его равнодушным: хельд бросил своё занятие и воззрился вопрошающим взором на Корин.
- Хервуд! Хервуд! – только и смогла крикнуть девушка. Ноги понесли её дальше, к своему дому, и следом за этим над рекой прозвучал зычный глас Олорона:
- Элле, хельдире! Хервуд эр но аллидэ!
Выскочил из дверей своего дома Арвихельд, стрелой мелькнула мимо Корин Танниэн, и с другой стороны улицы через мостик уже летел, едва касаясь земли, Лаэргерд. Все они устремились туда, откуда только что примчалась девушка: а она вбежала в дом, вспорхнула вверх по лестнице, и ворвавшись в свою комнату, упала в постель. Под руку подвернулась подушка: Корин накрыла ею голову, прижала и крепко зажмурила глаза.
Ей казалось, что прошла уйма времени – час, два, три… а может, и весь день. Смятение понемногу стало утихать, девушка вроде бы начала приходить в себя, и всё происшедшее теперь воспринималось сном. Во всяком случае, Корин пыталась сама себя уверить в этом, и доказательством ей казалось то, что лежит она в постели: наверное, легла прикорнуть после бессонной ночи, вот и приснилось такое…
В коридоре послышались шаги, сопровождаемые позвякиванием и бряцанием железа…это, конечно, Кэйла со своими мечами, больше некому. И в самом деле, через несколько мгновений дверь отворилась, и на пороге показалась охотница:
- Корин, ты не знаешь, что произошло? Куда все помчались?
Значит, это всё-таки был не сон, Кэйла только что косвенно сие подтвердила…
- Странное дело: стою я в кузнице рядом с Лаэгердом, он пообещал мне одну штуковину выковать. Вдруг бросает молот, и ни слова не говоря, стремглав куда-то уносится; я следом за ним на улицу выскочила, а его уж и след простыл, да вроде бы и Танниэн где-то вдалеке мелькнула.
- А когда это было, давно? – устало спросила Корин
- Да нет, совсем мало времени прошло: я немного постояла, послушала…думала, что пожар, или ещё что-то. Ну, потом сюда, домой пошла; у калитки ещё немного побыла, и наверх поднялась.
- Это всё из-за меня, Хэйла…по-моему, я пробудила принца Хервуда…
Помочь сайту
Поздравления
