Конец

 Он вовсе не собирался двигаться с места. Битый час она уговаривала его перейти в безопасное место, и тем спастись от неминуемой гибели, умоляла, плакала и даже стояла на коленях.

Всё было бесполезно.

В конце концов, обессилевшая от слез, она ушла, уведя за собой детей, унеся посильную поклажу - еду и постели, поцеловав его руку, и попросив прощения за то, что бросает одного.

Ему это всё было абсолютно до лампочки, по его размышлению - спасаться ни к чему - чтобы прожить еще немного дольше мучительных мгновений? Зачем? Ради чего?

К тому же, всё чего он хотел - он уже видел, прочувствовал и не видел смысла задерживаться здесь еще. Увидеть свой конец - в общем конце света - это было бы нечто!

Когда его семья скрылась из поля зрения, он взял свою давно подготовленную котомку - сигареты, кофе в термосе, бинокль и плед, и отправился на крышу своего любимого дома.

"Да, милый,"- с удовольствием подумал он, выслушивая печальный скрип под ногами. - "Мы прожили с тобой интереснейшую жизнь и теперь встретим вместе интереснейший конец. Неплохо, если представить."

Когда-то, когда и он, и его дом были довольно молоды, ему пришла мысль сделать крохотную терраску прямо на крыше дома, чтобы встречать иногда там рассветы и закаты, наблюдать за текущими, словно гусеницы, облаками и мечтать.

Задумано - сделано.

Ни жене, ни детям, он не разрешал посещать этот единолично его уголок, благоустроенный в соответствии с его вкусом - крохотным столиком и старым креслом.

И вот, он стоял тут, и слушал наступившую тишину вокруг - словно замершую перед неизбежной катастрофой, которую почти ничего больше не предвещало: пастеральная картинка неба во всей своей безмятежности опровергала мысль о том, что должно было случиться. Может быть, кто-то ошибся?

Прошли минуты, часы, кофе было выпито, а сигареты выкурены, одна за одной, все оставшиеся шесть штук, нетерпение одолело ум, когда же и нетерпение прошло, и перешло в апатию, на него накатил сон: ему снился конец.

Но как не удивительно, снился ему конец не его, а ушедшей супруги и детей, и было это так жестоко и непонятно, что очнувшись, со словно отхлестанным крапивой, лицом, первой мыслью его было - бежать и спасать.

Зрелище, которое предстало его глазам, отбросило эту мысль и все прочие, что могли бы быть: началось...

Мир схлапывался, словно коробочка, не имеющая больше необходимости содержать то, что перестало иметь ценность, куда не падал взгляд  уже сияла пустота, которая была бы удивительна, если не была бы так страшна.

"Я должен бежать?" - спросил он у себя. - "Но куда?"

Было ясно, что ни жену, ни детей, ни себя, ни старый дом уже не спасти.
Он заставил себя разжать пальцы, железно вцепившиеся в хрупкие перильца, и сесть на кресло.

Это было всё так реально: дом, терраска, старое кресло, слегка продавленное в сиденьи, слегка колючий черно-красный плед на плечах, и собственные, сложенные на коленях руки, беспомощные, испещренные венами. Он даже почувствовал царапину на правой ладони, невесть когда полученную им.

Всё остальное казалось чудовищным сном.
Сколько осталось?

Минута? Две?
Ужасно захотелось покурить, но сигареты кончились. 
Пустота  приближалась, и желание закрыть руками глаза была сильнее, чем чувство, что это трусость.
Кричать? Молить о спасении?

Пустота была уже почти рядом с домом, и чтобы не завыть от ужаса, он зажал себе рот.
Молчи, молчи и смотри!

Пустота добралась до крыльца, поглотила его, и пошла дальше, прглатывая целые куски, беззвучно, пугающе и неумолимо.

Ему показалось, что он понял.
"Я исчезну последним в этом мире?"
Разумеется, ответа не последовало.

Исчезали комнаты, в которых его семья провела столько времени, в радости и печалях, банально, но так; исчезали темные углы, хранящие свои тайны, лестницы, двери, окна, впускающие и выпускающие свет и тьму, исчезали милые лица, которые уже никогда не вернутся.

Исчезнет он.

Сосновая дверь за спиной канула в пустоту. Остался только - он один.

- Это было хорошо! - успел он сказать, прежде чем его схватило небытие.

так хорошо и пусто так
звенят по углам осколки грёз
шуршит твой саван из тоски
безумью кинув веры кость

и вот когда глоток что вздох
вдруг прерывает свой мотив
ты начинаешь видеть свет
но он в тонах уже иных

и будет снова вечный сон
и будет стон озябших крыл
ты вновь взлетишь на небосвод
покинув дом которым был*


___________________________________________________
* стих «под пляску смерти от сен санса» (Абзэндр)