ястреб

В О Л Ь Д Е М А Р Г Р И Л Е Л А В И Я С Т Р Е Б Л Е Т И Т С П А С А Т Ь Продолжение плача кукушонка Фантастическая мелодрама Влад начинает свою программу по созданию критической массы зеленых, чтобы начался необратимый процесс прорастания именно его желанных и тех, кто прекратит вход цивилизации в тупиковую и разрушительную ситуацию, чтобы приостановить падение в пропасть и начать возрождение мира, в котором он решил остаться жить и творить. 1 -Прошу всех входить. Смелее, не стесняйтесь. Будем чувствовать себя, как дома. Тем более, что это и есть теперь ваш дом родной, - Влад приглашал служащих и обитателей детского дома в большой просторный кинозал, используемый, как для просмотра кинофильмов, так и для проведения нечастых общих собраний и заседаний, если вопросы касались жизни и работы самого детского дома. Для разрешения открытия и функционирования частного детского дома, названного Владом большой коммунальной квартирой в хорошем смысле этого слова, ему пришлось выходить на чиновников самого высокого Кремлевского уровня. Убеждениям и просьбам они не поддавались, и ему пришлось применить тяжелую артиллерию. То есть с выходом на их жен, которые за омолаживающие и косметические процедуры готовы были принудить мужей к подписанию даже документа о начале военных действий с марсианами. К войне с инопланетянами стремлений и желаний не было, но полномочиями наделили его максимальными. Ему разрешалось по своему усмотрению и по первому требованию изымать детей из любого детского дома, спецприемников, а так же от лишенных родительских прав, которых они и лишались решением суда по его представлению и требованию. Первоначально проектировал он свой детский дом на пятьдесят детей с проживанием максимально комфортным. Два двухэтажных здания, соединенных между собой стеклянным коридором имели кроме пятидесяти жилых комнат еще этот кинозал, в который в данную минуту он приглашал на собрание, спортивный зал, столовую и игровую комнату, оборудованную по последнему слову науки и техники. А так же еще два класса для получения начального образования. На уроки приглашались два преподавателя. Почему два? Для двух возрастных групп – четырех-пяти лет и шести-семи. Вот в кинозал он и приглашал обслуживающий персонал детского дома в лице заведующей Тарвид Ольги Михайловны, воспитателей Ручкиной Аллы Платоновны и Ростовой Ольги Николаевны, повара Дишке Галины Михайловны и двух нянь, которых все звали тетей Фаиной и тетей Катей. И первые обитатели детского дома – девять мальчиков и восемь девочек от четырех до семи лет. Дом обитаем уже третий месяц. Но собрание проводил он не по случаю открытия. Все вопросы распорядка, дисциплины и взаимоотношений решались по ходу трудоустройства и прибытию воспитанников, и до сих пор в этот короткий промежуток никаких разногласий и противоречий вроде и не возникало. С обслуживающим персоналом беседы он проводил долгие и исчерпывающие, не требующие дополнительных разъяснений. И вот все же вопрос возник. Дисциплинарного характера. Воспитанник Вася шести лет, прибывший всего неделю назад, был уличен поваром Мойшук Ларисой Дмитриевной в краже булочки. За что получил увесистый подзатыльник и предупреждение повара о постановке вопроса о его пребывании в этом доме. Кстати, так получилось, что она поступила на работу всего за два дня до Васи. И их стаж пребывания был равноправным. Вася до этого где-то с год успел прожить в одном из уральских детдомов. До этого жил с родителями в деревне. Пили они, как и вся деревня, очень много, так что приходилось Васе больше заботиться и думать о самом себе самому. И чаще в его дневном рационе присутствовали продукты, найденные в лесу и огороде, если там что-нибудь росло. И голодать, так как хлеб в этом доме если и появлялся, то на короткое мгновение. Васе он перепадал еще реже. Тонули в реке всей семьей втроем. После очередной многодневной пьянки родители вдруг вспомнили о сыне и решили развлечь его катанием на лодке. Развлечение очень быстро закончилось переворотом и купанием в ледяной воде. Родители ушли под воду сразу, а Вася успел ухватиться за борт лодки и долго вглядывался в берег в поисках случайных прохожих, уже теряя надежду на спасение, так как погода не располагала к прогулкам по природе. Это пьяным родителям показалось, что для таких развлечений легкий моросящий дождик не помеха. Как в такую погоду на берегу реки оказалась эта компания взрослых мальчишек, так они и сами не могли объяснить. Просто скука собрала их в компанию и забросила на их любимый берег, где можно найти хоть какие развлечения. Они долго смотрели на перевернутую лодку, не наблюдая Васю, который по воле случая был закрыт от их взора дном лодки. А позвать на помощь окоченевший мальчик не нашел в себе сил. И в последнюю секунду, когда уже парни, не обнаружив ничего интересного в перевернутой лодке, собрались уходить, один из них увидел за бортом лодки на обратной стороне руку мальчика, уцепившуюся в ледяную деревяшку. Поплыли двое, а третий побежал в деревню за помощью. Месяц потом Вася пролежал в больнице на гране жизни и смерти. Но, видно, жить хотелось сильней. Тетка, единственная родственница, двоюродная сестра матери, недолго думала над судьбой ребенка. Благо, в сорока километрах находился детский дом. Может быть, в нем и было плохо, но Вася особой разницы с родным домом не заметил. Старшие обижали, отнимали еду, но Вася привык к голоду, привык к хамству родителей, к постоянным пьянкам и подзатыльникам. Так что, среда знакомая. Даже здесь немного лучше. Одели, обули. И книг много. А читать он недавно научился у соседского мальчишки, ходившего уже в третий класс. А потом приехал дядя Влад, и Вася попал в рай, где все вокруг добрые, ласковые. И много еды, которую никто не отнимает. А главное – дети. Они все такие же, как и он сам – все с детских домов, и все с радостью встретили и подружились с Васей. Наступила просто замечательная жизнь. И с этой булочкой он сильно виноват и никак не может себе простить, что потянулся к ней. А как же можно было удержаться, если она так вкусно пахла, да и лежала с краю так сиротливо, словно скучала и просилась к Васе сама. Кормили очень хорошо, много, вкусно, часто. Четыре раза в день. Но Вася за многие годы недоедания уже не в силах был одолеть такое изобилие и съесть весь обед, что подавали на стол. Желудочек усох и не вмещал столько, сколько хотели глаза. Вот, примерно через два часа, после обеда он и зашел на кухню. А там эта проклятая булочка. Нет, булочка хорошая, зря он ее так обругал. Это сам Вася сплоховал. Он даже откусить не успел, как повариха Лариса Дмитриевна схватила его за ухо, отняла булочку и отвесила довольно-таки увесистый подзатыльник. А еще обругала некрасивыми словами, обозвав нахлебником и дармоедом. Все эти слова и физические наказания знакомы, и можно стерпеть, но очень страшно, если дядя Влад вернет его за кражу обратно в тот детский дом, где оскорбления и тумаки стали нормой жизни. А здесь он уже привык и сдружился, полюбив всех его обитателей и тетю Фаину с тетей Катей, и воспитателей. Он не может теперь просто так покинуть их. Да одна только мысль об уральском детском доме приводила в неописуемый ужас. Одна надежда, что простят, и он поклянется, что больше никогда не посмеет ничего брать без спроса. -Вася, подойди ко мне, - позвал мальчика Влад. Вася с трудом встал с мягкого дивана, бросая умоляющий взгляд на детей и взрослых, словно просил о помощи и защите. Все глубоко сочувствовали и подбадривали, мол, смелей, мы с тобой и в обиду не дадим. Влад вышел навстречу мальчику и взял его на руки. -Брал булочку? – весело спросил он. Вася кивнул головой, с трудом сдерживая слезы и рыдания. -Вот эту булочку мы сейчас и будем обсуждать. -Владислав Алексеевич, - обратилась Ольга Михайловна. – Я не нашла Ларису Дмитриевну. -А она ушла домой около часа назад, - подсказала Дишке Галина Антоновна. – И ничего толком не объяснила. Я ее спросила, а она в ответ пробурчала невразумительно и ушла. -Все в порядке, дорогие женщины. Она уволена. Точнее, ушла по собственному желанию. Так вот, вернемся к булочке. Дамы и господа, милые мои дети, Вася без спроса взял булочку, - при этих словах Влад ощутил, как сжалось и слегка задрожало детское тельце. – И получил за это подзатыльник. Лариса Дмитриевна обвинила его в краже чужого. -Я больше никогда не буду брать без спроса, правда, правда, - захныкал Вася. -И не надо как без спроса, так и со спросом. Не надо просить. Я построил этот дом для вас, мои милые дети. Я пригласил этих взрослых женщин и мужчин, чтобы они вас кормили, ухаживали, обучали простейшим азам пребывания в этом мире. Этот дом принадлежит вам. Здесь нет чужого, здесь нет в этом доме того, что не принадлежит вам. И булочку Вася взял свою. Он имел на это право. Моя вина, что я не успел по все это сказать ему раньше и не попытался объяснить сразу по прибытию. Но о тактичном поведении, доброжелательном отношении к моим детям, а они все мои родные и любимые, я предупреждал вас, господа товарищи взрослые при приеме на работу. Я плачу большие зарплаты, предоставляю вам много льгот, но настоятельно требую, чтобы у вас даже мысли не возникало, не просто ударить, а и взмахе недоброжелательном в их сторону. Убедительно требую забыть и оставить дома грубости и пошлости, хамство и злость. Не получается быть добрыми, ласковыми и любящими, уйдите молча. Претензий не предъявлю. Отлично понимаю, что у всех вас есть нервы и домашние неурядицы. Но вы за это получаете надбавки. За вредность, чтобы при любом настроении быть в хорошем состоянии души и тела. Но дети отсюда при любых обстоятельствах не уйдут никогда. Нет еще в природе такой причины, чтобы я сумел выгнать из нашего дома кого-либо из них. Здесь их Родина и будущее. Ольга Михайловна, распорядитесь, чтобы в игровой комнате установили холодильник и там постоянно находились бутерброды, йогурты. А рядом поставьте стол со сладостями и фруктами. Дети пережили голодное детство. Им еще трудно свыкнуться с изобилием, с достатком. Да и желудки усохли от хронического недоедания. Им пока даже маленький скромный обед не осилить. Пусть пока жуют почаще. Свыкнутся. А вы, мои детки, никого в этом доме не стесняйтесь, почувствуйте себя хозяевами положения, смелей обращайтесь ко всем со своими просьбами и пожеланиями. Вася, ты не в курсе, что это там за сырость у меня на спине? -Это я плачу, - всхлипывая, уже веселей отвечал мальчик. -А! Ну поплачь, раз так хочется, - смеялся Влад, и всем сразу стало весело и раскрепощено. – Галина Антоновна, если у вас есть кандидатура на место повара, то пригласите. Условия вам известны. Надеюсь на вашу интуицию. -Хорошо, Владислав Алексеевич. У меня соседка великолепно готовит. Она согласится. А детей она любит. Даже безумно, хотя своих нет. -Ну и все на этом. Собрание считаю закрытым. Слазь Вася с рук, поплачешь у себя в комнате. И беги на кухню за булочкой. Она там ждет тебя, не дождется. Вася от радости крепко обнял за шею Влада и уткнулся губами в щеку. -Спасибо, папочка. Можно, ты будешь моим папочкой? -Конечно, милые мои. Вы все мои детки. И все семнадцать крошек бросились к Владу, чтобы обнять, поцеловать и выразить свою любовь и признательность. Когда все разошлись, дверь приоткрылась, и в зал с хитрым взглядом лисицы бесшумно проникла Светлана. Она в свои четырнадцать еще выглядела, как одиннадцатилетний подросток. Не то, что Юлька. Та обогнала по росту и объему старшую сестру, и уже за ней постоянно плетется стайка кавалеров. Младшая Ольга так же не отстает. Обе уже заканчивают десятилетку и успешно сдают экзамены. Ольга сумела на год перепрыгнуть и догнать Юльку. Но сестричка решила не мешать учебному процессу, поэтому к экзаменам они подошли вместе. -Ребенок что-то задумал? – загадочно спросил Влад -Нет, ребенок хочет к папе на ручки. Ты со своими делами закрутился, что совершенно забыл про дитя. -Если мне не изменяет память, дитя оканчивает третий курс института. -Память тебе не изменяет, но я твоя дочурка и имею право хоть раз в день посидеть у папы на коленках. Она опасливо глянула за дверь, прежде, чем захлопнуть ее, и, пробежав через весь зал, с разбегу прыгнула Владу на ручки, прижавшись лицом к его груди. Несмотря на появление родной дочурки, он по-прежнему сильно и до безумства продолжал любить Светланку. Наверное, как первенца, с которого и начиналась его семейная жизнь. Хотя, по биографии одна только Жанна не успела нагореваться и настрадаться горем пьяного детства жестоких родительских сердец. А остальным четверым пришлось пройти через все муки ада в борьбе за выживание, за стремление к простой детской любви. -Как всегда она в своем репертуаре, - в дверь заглянула Юлька. В свои тринадцать она уже превратилась в безумно привлекательную девушку. – Студентка, без пяти минут дипломница, ученый с мировым именем у папы на коленках, как младенец. Пойдем лучше с нами на дискотеку. Там сегодня ожидается наплыв десантников. Познакомишься с мальчиком. А то из-за тебя папа у нас до сих пор не женится. -Это почему из-за меня? – удивилась Светлана и спрыгнула с папиных колен. -Женщин отпугиваешь. Они все думают, что ты – папина невеста. От этих слов Свету бросило в краску. -И вовсе нет, я еще маленькая и на невесту ну никак не тяну. -Потому и не растешь, что все к папе на ручки просишься. -Папа, а если и в правду, ну почему они все выросли, а я совсем, как была маленькая, так и осталась. Совсем чуть-чуть подросла. Елизавета меня скоро догонит. Считаю сей факт возмутительным и требующим детального исследования. -А может просто мне так хочется, чтобы ты оставалась ребенком и подольше на ручки просилась. Так скоро повырастаете, замуж повыскакиваете, а я останусь один одинешенек. -Ну, в принципе, я не очень тороплюсь. Еще успею взрослой жизнью нажиться. У меня бабушка была маленькой, а я вся в нее. Так что, удивляться нечему. Подумаешь, вымахали, дылды. Как будто торопятся повзрослеть. И без того детства было чуть-чуть. Так что, ни к чему торопиться из него. Через минуту в зал заглянули Ольга с Лизой и Жанна. Вот вся семья и в сборе. Жанна поначалу важно прошлась вдоль диванов. А затем разбежалась и прыгнула к папе. Лиза тоже спланировала этот прыжок. И опережение младшенькой вызвало досаду, что плакать захотелось. Хорошо Влад второй рукой подхватил ее и усадил на второе колено. -Девочки, пусть папа с мелкими забавляется. Поедем на танцы. Но кроме Юльки любителей диско не оказалось. Остальные предпочитали более спокойный способ проведения вечеров. Сразу после того памятного торжественного собрания по случаю открытия кооператива, тайно именуемого корпорацией «Вольдемар Грилелави», Влад, используя советы и подсказки своих птенцов, приступил к осуществлению строительных планов. Для открытия официальных счетов они в арендованном в местном Доме Культуры занялись созданием новейших технологических проектов с продажей их за рубеж. У себя в стране никакую техническую новинку продать было невозможным. Страна митинговала, преобразовывалась, перестраивалась путем дележа имущества и территорий. Иностранные фирмы с удовольствием и за большие деньги не только выкупали технологии, но и через некоторое время стали размещать заказы. Всю прибыль Влад бросал на строительство. Взяв в аренду на большой срок, пять гектаров пустыря, он застраивал его будущей корпорацией. Для своей семьи он возвел трехэтажный особняк, куда сразу и переехали родители. В их помощи он нуждался. Да и детям нужна бабушка и дедушка рядом и каждый день. Два двухэтажного здания детского дома он примкнул к детскому дому. Так что, его дети и детдомовские, которых он так же называл своими, игрались и занимались совместно. Часто по утрам они просыпались не в своих домах и комнатах. Но в этом доме никто и ничему не препятствовал, позволяя свободно распорядиться своими желаниями. Как только потекли на счета доллары и рубли, и строительный материал на строительную площадку, в арендованное помещение заявились определенного вида и формы три крупных спортивных молодых человека. В кабинете кроме Влада находились Светлана, Юлька и Алика. Влад уже и заждался их. Ну не могли они прозевать такой солидный финансовый поток. Даже обидно за престиж корпорации. Везде по всей стране рэкетиры терроризировали новоиспеченных буржуа, пополняя свои кошельки с помощью тупоголовых безмозглых отморозков. Ну, вот и к нам слава и почет пришли в виде этих нахалов. Парни и повели себя соответственно. По хамски, по хозяйски. Без приветствия и разрешения плюхнулись на кожаный диван и закурили вонючие, дешевые, но за дорого купленные, сигареты. -Поздравляем с началом трудовой деятельности. Сами, поди, догадываетесь – пока ремонт, раскрутка, мы наблюдали за вами. Позволили приподняться на ноги. А теперь пришла пора платить. Вот такие дела, - сказал один из них, видимо старший. – Базарить, смысла нет, быстро прикроем. И еще, сам должен понимать: дети у тебя, а обстановка на улице тревожная. Лучше бы он о детях не вспоминал. Влад уже спланировал легкую шутливую встречу с мелкими травмами и ссадинами. Но теперь, когда прозвучала угроза в адрес его любимых девочек, они этим самым подписали себе смертный приговор. Все трое, включая хозяина, направившего их к нему. Впервые, за столько лет в новом образе супермена при упоминании о детях из уст этих уродов, у Влада сработали не только все системы защиты, но и агрессии и нападения. Трудно было совладать с эмоциями, но получилось. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он сумел сохранить доброжелательную улыбку и хитрый прищур глаз. -Ну, и каковы ваши расценки. Мы ведь понимаем, что даром в этом мире ничего не делается. Только хотелось бы разумные пределы. -Нравится нам твое понимание политической ситуации в стране, - амбал достал блокнот и нарисовал несколько цифр. – Сейчас внесешь эту сумму. А потом ежемесячно каждые первые числа мы будем заезжать за такой суммой. Разумеется, с учетом инфляции. Все, как ты и говоришь, в разумных и приемлемых нормах. Мы ведь тоже понятливые, хотя, по правде, не очень врубились, что у тебя за бизнес, и за что бабки плывут такие сумасшедшие. -Каждый останется при своем мнении. Ведь вас больше волную мои платежи, а не продукция, я правильно понял? -В принципе, это все твои заморочки. Каждый вправе распорядиться своими мозгами, как сумеет. -Но вот с деньгами небольшие проблемы, но легко решаемые. Давайте вы завтра в это же время заскакиваете и получаете все сполна. Думаю, возражений нет? -Базара нет, тип-топ. Амбалы резко вскочили, бросили окурки в урну и покинули кабинет. -Это бандиты? – к Владу подошла Алика. Девочки выглядели растерянными и обескураженными. Уж очень все происшедшее походило на плохое кино с их участием. Разумеется, они слышали про вымогателей, именуемых более почетным словом – рэкетиры, но это с другими и далеко, похожее на неправду. А такое близкое общение немного шокировало. Вот так лицом в лицо с такими наглыми, самоуверенными новыми хозяевами жизни. А больше всего сильно поразило их хамство с угрозами и требованиями. -Да, девочки, это местные бандиты. Издержки капиталистического производства. Любая деятельность, связанная с материальными ценностями притягивает любителей халявы. С этим придется мириться, а иначе не сработаемся. А нам здесь в нашем городе и стране в целом не просто жить, но творить и созидать. -Мы будем платить? – тихо спросила Света. – Это же нечестно. Мы своим трудом, мозгами зарабатываем, а они просто так за свои накаченные мышцы получать? Правда, девочки, мы так не хотим. Влад подошел к окну, и девчата подтянулись к нему. Во дворе напротив Дома Культуры стояла красивая иномарка, к которой, громко смеясь и шутя, толкаясь, шли их посетители. -Конечно, мы будем платить, - спокойно сказал Влад, сжимая в руках попавшийся под руку бронзовый стакан из канцелярского набора, который со скрипом деформировался. – Мы обязательно им заплатим всю требуемую сумму, если только они сумеют завтра в это время придти за деньгами. – Влад еще сильней сжал стакан и бросил на пол комок металла, который после его усилий стал ненужным предметом, превратившись в бесполезный хлам, намекая, что такая метаморфоза вполне вероятно произойдет и с этими нахалами. – Никто никогда не смеет безнаказанно угрожать моим детям. Живьем закопаю. Девочки удивленно и восторженно смотрели на рассерженного не на шутку папочку. Таким злым и решительным не часто приходилось видеть его. Холодный металлический голос привораживал и восхищал. Они перевели свой взгляд в направление взора отца, который провожал глазами тронувшийся с места автомобиль. Затем легковушка вдруг взревела, рванулась, резко увеличивая скорость, и с крутым разворотом влево с силой врезалась в старый многолетний тополь, который уже медленно умирал и без их вмешательства. Через несколько секунд, с окровавленными лицами из разбитого автомобиля, громко ругаясь матом, и махая друг на друга руками, шатаясь, выползли четверо амбалов в спортивных штанах. -Жестоко, папа! – уже весело крикнула Юлька. – Лучше бы мы сами их поколотили. И нам веселей, и им не так накладно. А на чем им завтра добираться? -Это бандиты, доченька, - злость улетучилась, и Влад вновь был благодушным и веселым. – А мы честные труженики кооператива. Завтра? Завтра они врежутся в этот тополь, но с другой стороны. А послезавтра, если ум не посетит их пустые котелки – видишь ту Чертовую бороду? Полетят с нее в свой последний путь. Это я гарантирую. Мы неприкасаемые. И об этом главные бандиты города уже догадываются. Вот откуда эти придурки взялись – никак не пойму. -Папа, дерево жако, - не унималась Юлька. – Давайте, я сама их завтра встречу и поколочу. -Нет, не хулигань. Тополь уже старый, умирает. Ему даже полезны такие встряски. Может, продлят немного лет жизни. -Ладно, - согласилась Юлька. – Пойду на дискотеку. Там поводов для потасовок предостаточно. И хотелось бы мирно поплясать, да, как ты, папа, говоришь, столько придурков на белом свете. Не хотят спокойной жизни. На дискотеки Юлька стала бегать с самого их зарождения. Она с момента выздоровления не только вся хорошеть начала, но и не по годам взрослеть. И к одиннадцати двенадцати годам уже спокойно бегала на взрослые дискотеки, сводя с ума довольно таки взрослых парней. Ни одна дискотека еще не проходила без конфликтов. Парней просто бесила эта маленькая симпатичная, если не сказать, до безумия красивая, девушка. Никто ведь даже не мог предположить ее истинный возраст. Вот и приставали беспрерывно. А она весело с юморком и долей деликатного хамства отваживала их. Считала, что достаточно хороша собой, чтобы позволить самой устраивать выбор кавалеров. А это очень заводило молодой мужской контингент. Милиция ее не трогала. Они хорошо знали и Влада и ее саму. Да и кто из парней пожалуется, что его слегка опрокинула на пол эта малявка. Один раз попробовали подкараулить компанией. Так тут уж действительно пришлось милиции вмешаться, чтобы обошлось без серьезных жертв. Бежали без оглядки и зализывали раны потом еще долго. Местная шпана уже наизусть знала Юлькины выкрутасы и с удовольствием дружили с ней в рамках общения. Ведь она добрая, не злобная и не мстительная. Просто не выносила пошлого хамства и грубого приставания. А залетные кавалеры сильно зашибались об нее, унося в свой район миф об супердевочке. Назавтра в это же время тишину нарушил сильный удар, звон стекла и громкий мат. Все те же лица, только побитые еще сильней. И самостоятельно передвигаться уже не могут. Через несколько минут скорая помощь увезла четыре покалеченных крупных туловища. Очень стремились они за деньгами, так легко обещанными и, вроде, доступными. Да старый тополь опять прыгнул им под колеса, а подлая нога водителя перепутала тормоз с газом. Вот тополь как раз серьезно не пострадал, намекая, что его надолго хватит, и он способен еще много наломать металла и костей. Через три дня примчался Ринат Латыпов, местный крупный чиновник и главный мафиози города. Влад с ним познакомился сразу после открытия кооператива. Поначалу чиновник повел себя спесиво и снисходительно, как всевластный хозяин и владелец всего и всех. Но, познакомившись поближе и познав силу и способности Влада, отношение изменил на 180 градусов. Сразу стал самой добродетельностью и угодливостью, стремясь во всех своих действиях убедить в искренности и преданности, чтобы сохранить дружбу. -Влад, прости, не знал. Эти отморозки без спроса. Я их сам лично в бочку с раствором и в фундамент урою. Согласен на любые компенсации. -Ладно, Ринат, все мы ошибаемся. Компенсация с тебя в форме ограждения от подобных сюрпризов. Я на них не за себя сердит. Они девочками моими угрожали. Ты же знаешь, как я дорожу ими, и даже словесные покушения не допускаю. За чаем и продолжительными разговорами они пришли к единодушию. После его ухода Алика поинтересовалась: -Влад, он же мафиози? А почему ты так с ним мирно общаешься? -В этом мире все чиновники, кто сам бандит, кто пособник. Ты предлагаешь объявить всем войну? -Вовсе нет, но как-нибудь без них обойтись можно. Не хотелось бы пачкаться. -Не хотелось, а без его подписи ничего не сделать, ни на миллиметр не продвинуться. Некогда нам, мои милые, воевать. Пусть власть сама с собой воюет. Иначе всю свою энергию и разум потратим на отражения осады противников. Ох, как много их будет. Бесконечно и безрезультатно провоюем. Так как на месте срубленной головы сразу отрастет новая. Тебе очень хочется посвятить себя этой мясорубке? Основные поставки строительных материалов выполняли зарубежные фирмы как будто по благотворительным программам. Так легче они проходили через все таможенные и чиновничьи структуры. А благотворительные порывы у многих владельцев больших капиталов возникали после оздоровительных и косметических процедур, исполненных Владом. Ради своего детища и приближения финиша строительных проектов, Влад не скупился на подарки, оказывая медицинские услуги налево и направо. Не забывал он, и сканировать города. Окрыленный первыми успехами и той легкостью, с какой ему попадались искомые субъекты, Влад неожиданно столкнулся с пустотой. Некоторые города даже не показывали всплеска. Экран пустовал. За два года обследовав почти все крупные города и известные детские дома, и интернаты, он зафиксировал вот этих семнадцать детишек. Но сразу не стал их забирать, а просто поставил на контроль, решив предварительно подготовить базу. Однако не забывал их и регулярно навещал, оказывая и моральную и физическую поддержку. Обижать их он уже никому не позволял. Было от чего огорчиться. Не прилагая никаких усилий, он удочерил и приютил пятерых. Как бы, сами нашли его. А тут два года тщательного поиска завершились таким мизерным результатом. Но расстраивался не долго. Случайно и, как бы невзначай, помогла великий математик Светланка. Решая с ней очередную математическую головоломку, Влад с ее подсказки вдруг понял, что это ведь просто замечательный результат. Во-первых, обследовал не весь Союз, а только его мегаполисы плюс с десяток к ним приближенных. Но основная масса населения все-таки проживает в мелких населенных пунктах, до которых он еще не успел добраться. И даже, если в них он сумеет обнаружить еще столько нужных детишек, то это и есть та цифра, способная повлиять на эксперимент. Ведь эти темпы намного превышают расчетные параметры инопланетян. Пришельцы планировали для начала цепной реакции приблизительно такое скопление в течение столетия. А с такой скоростью он достигнет критического числа буквально в одно поколение. И даже способен опередить темпы многократно. Как только стройка завершилась, все семнадцать малышей благополучно перебрались в новый дом. Такое соединение привело детей в неописуемый восторг и безудержную радость. Они первое время не желали расходиться по комнатам на ночь, желая даже засыпать рядом, опасаясь за время сна, потерять друг друга. И, только поняв, что утро их вновь объединяет, уже со спокойным сердцем прощались, покидая игровые комнаты. Воспитатели и нянечки поначалу с подозрительностью отнеслись к странным детишкам. Поведение их принципиально отличалось от нормальных детей: шумных, порою скандальных, плаксивых, что очень характерно для детей такого возраста. А эти порою своей рассудительностью, тупиковыми вопросами, высоким интеллектом удивляли и вызывали растерянность. Их игры, разговоры часто напоминали дискуссии научных сотрудников. Но, конечно, детство всегда брало верх, они бесились, баловались, но отношение друг к другу было щадящим, дружелюбным и уступчивым. Не было случаев жалоб и ябедничества. Это были иные дети с первого дня попадания в этот дом. Вырванные из агрессивной среды, они получили в дар не просто надежду, а веру в будущее. Настоящую и ощутимую с добротой, лаской и любовью. Здесь у них появились мама и папа. Пусть не настоящие, но их так можно называть, и они с удовольствием на это имя откликаются. Ведь без этих простых слов жизнь неполноценна и не настоящая. Беседуя с одной из воспитанниц Настей, Влад заинтересовался ее взрослой подругой, выпускницей детского дома прошлого года. Поскольку он сканировал этот город меньше года назад, то ее уже в это время не было ни в детском доме, ни в самом городе. Дело в том, что при попадании Насти в детский дом, она сразу сдружилась с ней и в день выпуска пообещала после устройства забрать ее к себе. Звали эту взрослую подругу Валентина Малкова. Не могла девочка так азартно дружить с простой подружкой. Уж очень горячо и с трепетом Настя вспоминает о девушке Вале. Это подтолкнуло Влада повторно посетить Настин город и разыскать любимую подружку. И даже, если она окажется простой серой, то все равно пригласит ее ради Насти. 2 -Владислав Алексеевич! Здравствуйте, здравствуйте! – Дарья Григорьевна вышла навстречу Владу, и первая протянула руки для пожатия. – И каким же ветром занесло вас в наши края? Как там наша Настенька? Со здоровьем у нее были небольшие проблемы, сейчас лучше, подлечили? А мы до сих пор вспоминаем ваши дары. Они пришлись как нельзя кстати. После того, как Влад забрал Настеньку, на следующий день сразу же прибыл микроавтобус, груженный под завязку. Там оказались два больших цветных телевизора, видеомагнитофон с огромной коробкой видеокассет с мультяшками, несколько коробок с играми и игрушками и куча всяких сладостей. Поэтому-то Дарья Григорьевна и обрадовалась гостю, в расчете, что прибыл он еще за одним ребенком, и их ожидает такое же обилие подарков. Дарья Григорьевна основную часть своей жизни посвятила этому детскому дому, ставшему для нее вторым домом, начиная в нем работу с воспитательницы дойдя до поста хозяйки и главной мамы для всех детей. Она с ужасом ожидала ухода на пенсию, понимая, что без этих детишек жизнь потеряет смысл. Муж погиб в борьбе с пьянством и алкоголизмом в эпоху перестройки. Напились на заводе метилового спирта. Старший сын служит под Мурманском, младший уехал на заработки в Магадан. Одна осталась. И только ее детки, для которых с первого дня попадания в этот дом до самого выпуска она была, есть и остается мамой, были ее отдушиной и радостью в этой суровой и беспощадной жизни. А жизнь началась действительно схожая с войной. Битвой за кусок хлеба, за зарплату, за каждого ребенка. Ведь этих сирот надо не только принять и обогреть, но и накормить и одеть из тех скудных средств, выделяемых бюджетом. Очень редко повезет так, как Настеньке. До сих пор перед глазами стоит тот полумертвый изнеможенный изголодавшийся ребенок, найденный бомжами на свалке. Ближе всех от свалки оказался ее детский дом. Уверенности в том, что она выживет, не было никакой. Ребенок умирал. Ее убивали не только болезни, но и полное отсутствие желания бороться за свою жизнь. Она устала и хотела тишины и покоя, который виделся в самой смерти. Про родителей она так никому и ничего не рассказала. Скорее всего, не желала. Какие же они родители, если сами и выбросили ее на свалку, как абсолютно ненужный хлам. И, казалось, когда уже погасла последняя надежда, возле ее больничной койки вдруг появилась Валя. Уже почти взрослая, пятнадцать лет. Но с первого дня знакомства они так прикипели друг к другу, что уже врозь с этой минуты никто их не видел. Когда Валентина выпускалась, то она поклялась, что, как только обустроится, обживется и сразу заберет ее к себе. И вправду, первое время Валентина посещала ее почти каждые выходные, забирала к себе в коммунальную комнату, что получила при выпуске из детского дома. Но, где-то полгода назад пропала, и с тех пор, ни слуху, ни духу. Очень уж Настенька страдала, плакала по ночам, опять замкнулась в себя, уединилась. Не было больше у нее подруг. А недавно объявилась Валентина. Долго рыдала, умоляла сказать, куда увезли Настю. Но Дарья Григорьевна без разрешения Влада не имела права разглашать тайну усыновления. Так и уехала ни с чем. -Вот как раз Валентина мне и понадобилась. Настенька просит разыскать. Уж очень привязалась к ней, тоскует. Хотя вы в ней уже не узнаете ту обиженную и растерянную. Просто не хватает, видать, любимой подружки. И еще, очень хочет правду знать – не верит, что бросила и забыла ее Валентина. -Не успела я расспросить Валентину, где, что и как устроилась. Свою комнату она сдала в ЖЭУ, а сама уехала из города. Вот куда, не знаю. Нет, ничего сказать не могу. Вот может ее соседка по коммуналке что-нибудь знает? Я вам адрес дам. И уже на прощание с надеждой в голосе: -А деток вы в этот раз смотреть не будете? -Дарья Григорьевна, примерно через год навещу вас, тогда и посмотрим. Мне нужны такие детки, как Настенька. -И чем же она так вам приглянулась? У нас полон дом хорошеньких детишек. -Я вам верю, но Настенька особенная. А мой дом полон особенных детей, не таких, как все. Не будем догадки строить. Я вам благодарен за помощь. Пойду искать Валентину Малкину. Раз появлялась здесь, значит не очень далеко убежала. Мне без нее нельзя перед Настенькой являться. Он вернулся к такси, которое оставил возле входа. Точнее, это был просто частник, каких сейчас появилось в изобилии. Для многих частный извоз превратился в единственную возможность как-то прокормиться. Влад назвал водителю адрес дома, где до исчезновения в коммунальной комнате жила Малкина. Это оказался довоенной постройки двухэтажный деревянный дом, больше схожий с бараком времен первых пятилеток и строительства Турксиба и Магнитки. Квартира была на втором этаже. Звонок отсутствовал, и Влад сначала постучал тихо, затем, после некоторого молчания, повторил погромче. После непродолжительной тишины послышались тяжелые шаги. Затем распахнулась дверь, и в проеме нарисовался владелец этой поступи. Верзила за два метра, плечи с трудом вмещались в проходе. Туфли на босу ногу, спортивное трико, майка и солдатский ремень, поддерживающий штаны. В таком виде он и предстал перед Владом. -Ну и чего надо? Чего приперся? Расшумелся здесь. Не видишь, выходной, люди отдыхают. -Мне Вера нужна, Коровина. -Верка? Она всем нужна. Здесь кавалеров и без тебя хватает. Так что, вали отсюда, пока с лестницы не спустил. Ишь, Верку ему подай. Со мной сначала потолкуй, потом разберемся: нужна, аль не очень. Влад снизу вверх посмотрел на верзилу. Лет под тридцать, немного выпивши. Скорее всего – безрезультатно к соседке клеится, да от ворот поворот получает. Вот и отшивает предполагаемых претендентов. -Чего зенки вылупил? Брысь из хаты. Ничего здесь тебе не обломится кроме собственных костей, - перешел в наступление потенциальный жених. Влад развеселился. Можно было бы и вежливо объяснить истинную причину посещения его невесты, но, не в том состоянии противник. Только время потеряешь. Не расположен он к мирным беседам. Мужчина явно нарывался на конфликт, дабы силой и унижением соперника четко определить правомерность своего нахождения в этой квартире не как только соседа, но и что-то более значимое. Строго наказывать хама Влад так же не желал, поскольку влюбленный вызывал определенные симпатии. Он, как самец в природе, отстаивает свое право на владение на женщину. Выбрав нечто осредненное, Влад ухватил соперника за солдатский ремень, с силой рванул вверх, отрывая того от пола, и вынес с проема на лестничную площадку. -Ты чего, мужик, ты, это прекрати, - залепетал перепуганный владелец коммунальных апартаментов. – Ты чего вытворяешь? Слышь, ну-ка отпусти, а то знаешь, что я сейчас с тобой сделаю! -Товарищ! – успокоил его Влад. – Причем тут твои амурные страдания? И вообще, мне надоело задирать голову, чтобы сказать хоть одно слово, - Влад хлопнул его ладонями по плечам, и верзила стал на колени. Его попытки оказать сопротивление, Влад подавил сильным сжатием рук на ключицах, отчего мужчина захрипел. – Тихо, не дергайся, все кости переломаю. В это время в дверь выглянула молоденькая миниатюрная девушка с распахнутым легким халатом, из-под которого выглядывало весьма соблазнительно женское белье. Заметив свою оплошность, девушка стушевалась, застегивая второпях пуговицы на халате. -Что здесь происходит, дядя Гриша? Ты в бога поверил наконец-то, решил помолиться в честь выходного дня, аль другая причина? -Верка, убери этого придурка, надоел он мне. Да еще дерется, - залепетал, как и понял Влад, дядя Гриша. -Вы к кому? И почто дядю Гришу обижаете? Ой, дядя Гриша, ну, наконец-то нашелся добрый молодей, осмелившийся на тебя руку поднять. Вот весело-то как! А то ведь за два квартала нашу квартиру все кавалеры обходили. Одного вида его пугались. -А ты Вера, да? Хорошо. К тебе я и пришел. Пока Гриша нас тут покараулишь. Нам с Верой посплетничать необходимо. -Ну, а я то, с каким превеликим удовольствием. Дядя Гриша, ты продолжай молиться. Тебе есть о чем с богом поговорить. А я тут вот с молодым симпатичным кавалером пообщаюсь. А то ведь из-за тебя это стало такой проблемой. Она помахала пальчиком Грише, который так и не встал с колен, опасаясь новой железной хватки незнакомца, от которой до сих пор трещат кости. -А как вас звать? -Влад. И можно на «ты». -С удовольствием. А ты женат? -Нет, пока свободен. Правда, по молодости один раз попробовал – не понравилось. -Ой, правда? Как здорово! Холостой мужчина и хорошенький, не то, что этот каланча! Все замуж предлагает, а оно мне надо! Как трезвый, так слова не вымолвит. А пьяного сама боюсь. Ну и что это будет за семейная жизнь? А ты второй раз не желаешь попробовать жениться? Знаешь, как охота с этой дыры сбежать куда-нибудь в цивильные края. Ну, а что тут такого? Я сама собой хороша, а ты, так вообще прелесть. Чудесная семейка у нас выйдет. -Погоди, Вера, не верещи. Ты еще про моих детей не в курсе. -Ой, правда? Ну, дети – это не опасно, - однако уже с сомнением в голосе и без прежнего энтузиазма продолжала Вера. Влад достал фотографию, с которой никогда не расставался, и положил на стол. -Вот, все мои красавицы. Мой первенец Светланка, затем Юлька, потом Оленька, следом Елизавета. И завершает список Жанночка. Ну, как? Они давно меня просят привести в дом маму. Вера стушевалась и замялась. -Как-то я, понимаешь, не совсем готова вдруг сразу стать многодетной мамой. -Ну и ладно, - смеялся Влад, пряча фотографию в карман. – Продолжим поиски претендентов. -Эй! – Гриша приоткрыл дверь и в маленькую щель позвал Влада. - Мужик, можно я пойду домой? -Да иди, мне то что. Главное, если что, на помощь мне придешь. Сам говорил – к Верке целые своры мужиков ходят. Отбиваться будем вместе. -Тебе моя помощь без надобности, - хмуро проворчал Гриша, прячась за дверью своей комнаты. -Ну ладно, Вера, раз сама не хочешь быть многодетной мамой, так помоги разыскать Валентину Малкину. Дарья Григорьевна сказала, что ты можешь знать ее месторасположение. -Ой, мама, ну да, кто еще, кроме мамы мог направить тебя ко мне. Точный адрес я не знаю. Вот только город. Но он маленький, так что, там ты быстро ее разыщешь. Шумилино. Километров за двести от нас. Только туда автобусы с утра идут. Можешь переночевать у нас. К Грише положу тебя, если меня боишься. А Валька, ну такая дура. Неделю ее отговаривала, умоляла, просила. Замуж она выскочила за одного козла старого. С мамашей живет. Ему и жена не особо нужна. В домработницы взяли. А она заладила: любит, уважает, на руках носить обещает. Сам в отцы ей годится, псина старая. Ты, если получится, отбей ее у этого придурка. Такая девка славная: и добрая, и заботливая, и все по хозяйству может. Она в начале прошлого месяца забегало ко мне, но мы совсем мало перебросились. Двумя-тремя фразами. На минутку заскочила и унеслась. Только и запомнила, что Настеньку забрать к себе она хочет. Но я слышала, что Настю уже удочерили и увезли в неизвестном направлении. Вот такие пироги. Ну, остаешься на ночь? -Нет, спасибо, Вера. У меня свой самолет. Менее, чем через час буду в этом Шумилино. -Ой, мамочки! – Вера подпрыгнула со стула и заплясала вокруг Влада. – Я уже согласная на роль многодетной мамы. Вот погорячилась, миллионера прозевала. Влад поймал ее за плечи и поцеловал в лоб. -Все, поздно. Не знаю, может, как-нибудь свидимся. Только можешь не сжигать себя желтой завистью. Валентину я ищу совершенно для другого. Настя попросила. -Так это ты удочерил ее? -Допустим, что так. Прощай, Верка. А Гришу можно приручить. Хороший мужик получится, надежный. Так что, подумай, не пори горячку, не спеши прогонять. Потом сто раз пожалеешь, когда какая-нибудь оторва захомутает. Когда Влад назвал таксисту адрес, то у того глаза прямо огнем разгорелись. В наступившее время эпохи строительства капитализма, очень многие владельцы авто, столкнувшись с проблемами, как основной работы, так и получения на ней зарплаты, бросились на заработки частным извозом. Конкуренция получилась нешуточной. И такой выходной заезд мог значительно повлиять на семейный бюджет. Влад решил не расставаться с таксистом, так как хорошая пустая автотрасса позволит быстро добраться до Шумилино. И это время хотелось использовать для размышлений. Нравилось Владу думать в комфортабельном автомобиле на хорошей скорости. Тем более, еще и погода радовала. А если бы воспользовался телепортацией, то пришлось бы в этом Шумилино разыскивать автомобиль для поисков Валентины Малкиной. Есть ли еще в этом захолустье, да в выходной любители извоза? Влад усиленно размышлял над дилеммой: быть или не быть. Имеет ли он право вмешиваться в судьбу неизвестной девушки, даже если по всем параметрам, а в чем он уже не сомневался, судя по характеристикам их детдомовской мамы и соседки Веры, она зеленая. Конечно, имеет. Только вот что делать с ее семьей? Как охарактеризовала ее жениха бывшая соседка Вера, то такие субъекты в его любимом городе без надобности. Кто победит в соперничестве за право быть рядом и любимым: любимая подружка Настенька, или старый козел с мамашей. Почему-то Влад уже заочно невзлюбил семью Валентины. Видать, девушка, не познавшая семьи и семейного уюта, просто позарилась на такое бытовое богатство. И муж, и мама. А вот любят ли они ее. Возможно, как и предположила Вера, они ее молоденькую, неопытную действительно используют. В таком случае ради Настеньки он их насильно разлюбит, или разоблачит в лице неопытной Валентины. Сама поймет, что рабство не может быть счастьем. При подъезде к Шумилино Влад озадачил таксиста новым планом использования транспортного средства, не объясняя свои причуды и выкрутасы, а просто хорошо оплатил. Он попросил его на малой скорости проехать по всем большим и маленьким улочкам города. -Любой каприз за ваши деньги, - бесшабашно ответил водитель, и сам, стараясь не вникать в нюансы. Раз просит, значит надо. Не ради прогулки мотается по городам и весям. Зеленое облачко высветилось примерно через тридцать минут поисков. И объект этого свечения находился во дворе длинного П-образного двухэтажного кирпичного здания, усеянного печными трубами и сетью антенн. -Ждите меня здесь, - сказал он водителю перед въездом во двор, дорога в который была перекрыта вкопанными покрышками больших автомобилей. Девушка сидела на лавочке в глубине двора под огромным старым кленом. Лет восемнадцати, худенькая, одета в легкое ситцевое платье. На плечи наброшена старая изношенная, виды повидавшая кофточка. Рядом с ней стоял чемодан, красноречиво излагающий суть проблемы. Видать, не ко двору пришлась. А почему? Красивая, работящая, послушная, добрая. Столько эпитетов в ее адрес соседка Вера наговорила. Ну так эта ситуация даже облегчает Владу в принятии решения. Раз выгнали, так с чистой совестью мы ее и заберем, оставив нежелательную семью при своих интересах. Однако сибирские вечера теплом не изобилуют. Но девушка на холод не реагировала. И трясло ее не столько от температуры наружного воздуха, сколько от внутреннего состояния души, которое леденило сильней. По ее лицу было видно, что горе она свое уже выплакала. И теперь пустой взгляд вызывал опасения за ее дальнейшую судьбу. Влад такое состояние называл суицидным. Только предложи ей сейчас броситься по поезд или с моста – раздумывать не будет. Сиганет без размышлений. Влад сел рядом и набросил на плечи ребенку куртку ветровку. Она входила в комплект его спецодежды для телепортации. В подвале дома он оборудовал недоступный для посторонних, в которые он включил и своих девочек, кабинет-гардероб для разнообразной по фасону и по назначению одежды с пропиткой. Для выполнения перемещений главенствующую роль пропитка играла для верхней одежды. Поэтому, в этом гардеробе хранились комплекты курток, пиджаков, шляп и обуви. Белье и нижняя одежда, скрываемые под брюками и куртками в пропитке не нуждались. Они участвовали в телепортации в комплекте с верхней одеждой. Девушка на его джентльменскую выходку никак не отреагировала. Но и куртку не сбросила. Позволила ей повисеть на плечах. Уж очень глубоко и далеко в своих мыслях находилась она. Но не в этом мире. К ним подошла старая женщина и без остановки и предисловий набросилась с упреками на Валентину: -Ну и чего ревешь, дурочка ты набитая. Слав богу, что выгнали, а то всю оставшуюся жизнь на этих придурков корячилась бы. Считай, что повезло. Забирайте ее, молодой человек, увозите отсюда. -Да я как-то и не в курсе событий. Так, зашел во двор, а тут девушка с чемоданом мерзнет. -Ой, смело забирайте. Жалко, внуки еще малые, а сыновья уже старые для нее, а то бы сама прибрала. Такая девка золотая, а угодила в рабство к этим ненормальным. Они так и живут вдвоем всю жизнь. Мамаша и сынок переросток. Только на время иногда приведут вот такую дурочку, чтобы ухаживать за ними. А чем плохо. Халява. Бесплатно пашут на них, стирают, убирают. А мамаша все по поликлиникам шатается. Сама здоровее здорового. И сынок балбес. А еще какой-то пост хороший занимает. Идти хоть есть куда? – спросила она Валентину. Валя отрицательно покачала головой. Комнату она сдала в ЖЭУ. -Вот бедолага. Идем ко мне. Переночуешь, а утром разберемся. -Позвольте, мадам, - вмешался Влад. – Только что вы настоятельно предлагали мне ее себе забрать. Я пожелал воспользоваться вашим советом. Мне такая положительная девушка самому надобна. У тебя с собой все вещи здесь? И документы? Валентина кивнула, а сама непонятливо бросала взгляды то на соседку, то на откуда-то явившегося молодого мужчину. Потом ее вдруг прорвало, и слезы с обоих глаз хлынули ручьем. Сквозь рыдания она попыталась объяснить своим защитникам сложившуюся ситуацию. -Мы поженились, и они прописали меня. А теперь требуют, чтобы брак признать недействительным. Они считают, что я обманула их. А я сама не знала. Мне давно еще, когда я попала в детский дом, этот диагноз поставили. Нам почти всем его ставили, а я не знала. А она говорит, что не желает, чтобы ее сын от дебилки детей рожал, мол, внуки тоже дебилами будут. А я не больная, просто тогда мне очень плохо было. А я и в школе хорошо училась, и в олимпиадах участвовала. А они и слушать не желают. У них знаете, сколько как много знакомых, все за них будут. А мне теперь совсем идти некуда. И жить совсем незачем. -Ты это брось. С твоим диагнозом все ясно. Это закономерно для всех детдомовцев. Олигофрены. Вставай, пойдем со мной, потом с ними разберемся. А пока тебе надо отдохнуть, уйти подальше от пережитых проблем. -Позвольте, мужчина, вы, куда это забираете ее? Хотелось бы знать: кто вы и зачем она вам? Влад помахал таксисту, который сразу прибежал и схватил чемодан, а он отошел в сторонку с соседкой и показал ей паспорт. -У меня частный детский дом. Мне такие воспитатели, как Валя, позарез нужны. И сама отогреется, и моим птенцам тепло подарит. -А, ну, тогда другое дело. Тогда с богом. Хорошую девку ты получил, лучше воспитателя не сыщешь. -Спасибо вам, мать, за добрые слова. Еще не прощаюсь. Теперь, поди, без суда не обойтись. Но ей эта семья, как я понял, совершенно без надобности. Мы с удовольствием признаем этот брак недействительным. А еще хочется немножко больно им сделать за все страдания и боль, причиненную Валентине. Не смертельно, но очень неприятно я им гарантирую. Влад сел с девушкой на заднее сиденье и, обняв за плечи, прислонил к себе. -Поспи пару часиков, пока будем ехать. -А вы кто? И зачем я вам нужна? Мне совсем не страшно, я доверяю вам, но ужасно любопытно. Просто пришли и забрали. А я как-то и не сопротивляюсь. -Зови меня Владиславом Алексеевичем. А можешь Владом в быту. На работу я тебя к себе возьму. Вот так по всему миру скитаюсь – работников подбираю. Ты мне понравилась, но подробности расскажу потом. Спи, смотри сладкие сны и исцеляйся. Валентина поудобней устроилась на плечо кавалера и мгновенно уснула. А Влад дал команду водителю возвращаться домой в самую лучшую гостиницу. Обратно ехали немного медленней по просьбе Влада, чтобы сильно не трясло, и дать возможность Валентине подольше поспать, а ему самому внимательней изучить ее, сканировать и исцелять. Как она вообще сумела дожить до восемнадцати лет? Спас детский дом, в котором о ней заботилась хозяйка и мама Дарья Григорьевна. Ее личное отношение ко всем воспитанникам, ко всем обиженным и обездоленным, как к своим родным. Это она опекала и оберегала, а стоило отпустить, как эта злая серая масса сразу клещами зла захватывает и выворачивает нутро наизнанку. Трудно сказать, чем бы все это закончилось, если бы Влад опоздал. Нашлась бы родная душа, сумевшая отогреть, приголубить, или под откос спешащего поезда? В лучший номер гостиницы на окраине города он поселил ее одну, решив пока не посвящать во все подробности своих планов действий. Пока рано. Пусть отдохнет и сама разберется во всех своих перипетиях. Он просто предупредил ее, что очень скоро вернется, и они улетят в его родной город, где ее ждет работа и хорошая жизнь. -Поживи одна, поразмышляй. Номер оплачен на неделю вперед. Деньги на мелкие расходы оставляю. Постарайся не скучать. Да и некогда будет. Завтра к тебе зайдет мой адвокат, он и займется разводом. На суде я буду присутствовать. Мы им доставим много неприятностей, чтобы больше не смели безнаказанно обижать хороших девочек. -Влад, а может не надо? Я ведь тоже немного виновата, что всю правду сразу не рассказала. -А ты ее знала? -Нет, но… -Вот именно, но. Не стоят они твоей жалости. Не переживай, я не очень больно им сделаю. Просто покажу, какого сокровища они лишились. Валентина зарделась от смущения и удовольствия. -Влад, а почему я вам так легко верю? И знаю всего минут двадцать. Не считая тех часов, что проспала у вас на плече. Это потому, что я сон очень хороший видела. Впервые за много дней. -Валя, мне хотелось бы послушать твою историю, но потом. Я сейчас тороплюсь, но буду навещать тебя. Не прощаюсь, просто до свидания. Валя бросилась к нему в объятия, как к самому родному и близкому человеку, как к отцу, которого практически не было, как к старшему брату, о котором мечталось. Ей страшно не хотелось, чтобы он уходил, но не знала, как можно еще на мгновение задержать. Влад прилетел, если его перемещения можно называть полетами, в этот город назавтра и сразу отправился в адвокатскую контору, где ему и порекомендовали лучшего специалиста по разводам. Адвокат внимательно выслушал его планы действий и очень удивился – зачем Владу вообще тратиться на защиту, если он совершенно не собирается оспаривать требования семьи Тищенко, матери и сына. Они требуют признать брак недействительным, и Влад хочет того же. Они хотят выписать невестку, жену с жилплощади, и Влад не возражает. -Да, Игорь Романович. Но свое согласие мы дадим позже, предварительно помотав им нервную систему. В самом разгаре судебного разбирательства, когда судья с вашей помощью попытается защитить Валентину. А мы в этот момент сдаемся и просимся на мировую. Поэтому, когда судьба девушки будет решена, вы предоставите слово мне. Я хочу обидеть и унизить семейство Тищенко. Сделать им очень обидно, но в пределах закона и в очень деликатной форме. Мне хочется прилюдно заявить им, что нельзя безнаказанно обижать слабых и беззащитных, которые поверили и доверились им. И еще сыграю на их скупости, когда заявлю о перспективах дальнейшей судьбы Валентины. -Хитрый маневр? – лукаво спросил адвокат. -Да, - согласился Влад. – Отступая, больно укусить. Не будем детали уточнять до мелочей. Обещаю, что сюрпризов не будет. Легкий безобидный спектакль. -Ладно. Вы платите, мы делаем работу. Я сегодня же еду в Шумилино. Мы, как я понял, там проведем судебное разбирательство? -Разумеется. Спектакль должен наблюдать местный зритель, иначе весь интерес пропадает. Я ведь все затеваю ради публичного осмеяния семьи Тищенко. А унизить персонально можно было бы и без представления. -Сегодня же приступлю к расследованию и подготовке к судебному процессу. У меня там хорошо знакомая судья. Рябчихина Нина Павловна. Она пойдет мне навстречу. Тем более, что со сторон ни истца, ни ответчика никаких задержек не будет. Все организуем в хорошем темпе. -Ну и славненько! – Влад вырвал листок из блокнота и протянул адвокату. – Здесь мой номер телефона. Даже если ответит автоответчик, передадите дату и время суда. Мы с Валентиной не опоздаем. От адвоката Влад зашел в гостиницу к Валентине и поразился ее переменам. Веселая вздорная девчонка под музыку телевизора танцевала и напевала популярную мелодию и рассматривала разбросанные по кровати покупки. Впервые в жизни увидев приличную сумму денег, которые ей Влад дал на мелкие расходы, она успела потратить на наряды и красивое белье. Увидев Влада, она испуганно вскрикнула и прикрыла покупки одеялом. -На обеды хоть оставила? -Ой, навалом! – уже оправилась Валя и сбросила одеяло с нарядов. – Я мало ем, а тут выпал шанс приодеться. Смотрите, какие красивые вещи! А то в своем мне даже по гостинице и в столовую стыдно ходить. Такие обноски мы даже в детском доме не носили. Они все хорошее себе оставили. -Ну и ладно, - успокоил ее Влад. – Значит выздоравливаешь. Я ужин заказал в номер. Посидим вдвоем, поговорим. Ты мне о себе немного расскажешь. Кто, как и почему. Мне же хочется более подробно знать прошлое своей подопечной – будущей работницы. -А кем я буду работать? -За детьми приглядывать, учить, воспитывать их, любить и сама учиться. Тебе ведь тоже хочется учиться? Я разузнал: ты ведь очень хорошо училась. Поступать никуда не пробовала? -Они не хотели, чтобы я училась. Незачем, говорили. А потом этот диагноз раскопали. Она так сильно кричала, обвиняла, что я, мол, скрыла правду, обманула, дебилов нарожаю ее сыночку. А в чем я виновата? Ведь это они меня нашли, уговорили комнату в коммуналке бросить, мол, зачем она тебе. Это специально, чтобы мне отступать некуда было. Я сейчас так поняла. Вроде и как по правильному, по-людски. Мы поженились, они меня прописали. Да нет, мне не было плохо у них. Работы хватало по дому, и упреков наслушалась по началу. Но я не обижалась, ведь все это было для меня впервые. Просто там, в детском доме мы привыкли, что большую часть работы делают за нас. Ну как мы полы мыли? Тряпку на швабру, по полу погладил и хорошо. А тут сплошные ковры, мебель полированная, люстры, светильники. Не то, что учиться – работать не пустили. Да и не смогла бы я работать. Дома дел хватало с избытком. -А в детский дом как попала? -Десять лет мне было. Даже вспоминать этот кошмарно страшно. Я потом еще год не могла отойти, как в тумане прожила. Понимаете, жизнь до этого происшествия, наверное, можно и не рассказывать. У нас в детдоме почти у всех одинаковая история. Пьющие родители – один или оба сразу. Но многие и после лишения их родителей родительских прав с нетерпение поджидали у калитки прихода по выходным папки или мамки. И потом еще много лет доказывали всем, что они временно здесь. Вот бросит пить и заберет. А кто, так неважно. Хоть папа, хоть мама. Плохо им было дома, но здесь еще хуже. Так до выпуска и дожидались. А я так первое время тряслась от одной мысли, что они снова могут появиться в моей жизни. Хоть и знала, что это невозможно. Они ведь на моих глазах зарезали друг друга. Сначала она его, а потом он. Этим же ножом. Большой такой, ржавый, тупой, им уже и отрезать ничего нельзя было. А они им себя. Они никогда меня не стеснялись и занимались, ну, сами понимаете, этим часто при мне. А потом он всегда заходил в мою комнату и говорил всякие пакости. Но она все время приходила следом и забирала его. А в тот раз она сильно опьянела и уснула раньше его. Вот он и пришел. Я думала, что, как всегда, наболтает разных гадостей и уйдет. Или она придет за ним. Но он без всяких разговоров сразу полез ко мне. Я кричала, сопротивлялась, как могла. Да где мне с такой громадиной совладать. Это они всегда что-то ели, пили, а мне и крохи не часто оставались. Приходилось часто ложиться спать голодной. А он голый, противный такой, лапает, одежду рвет на мне. Я от ужаса и боли уже сознание терять начала, а тут он вдруг как-то захрипел, отпрыгнет от кровати. И я увидала ее рядом с ним. У нее в руках еще нож был весь в крови. И из него тоже кровь хлещет фонтаном. На кровать, на меня. Я дико ору, хочу сбежать, но никак не могу. Во-первых, сил нет и от страха и от бессилия после того сопротивления. А потом – они оба своими телами проход загородили. Он тогда выхватывает у нее нож и прямо в живот ей. Так сильно, прямо навалился на нее, и оба возле кровати упали. И я сознание потеряла. Даже не представляю, сколько времени прошло, только очнулась я уже в больнице. Меня милиционер долго расспрашивал. Но я ничего не могла говорить. Я потом еще долго в детском доме промолчала. Наверное, с полгода. И еще много лет вздрагивала, когда воспитатели мою фамилию называли. Все казалось, что мои родители вернулись за мной. Первое время дети доставали меня, цеплялись, издевались, а потом, наверное, им самим надоело. Я ведь никак не реагировала. У них интерес и пропал ко мне. А потом за два года до выпуска со свалки принесли девочку. Не знаю, почему, но меня так сильно потянула к ней. Сначала в больницу бегала к ней, все уговаривала, чтобы она выжила, обещала любить ее, заботиться. Не мамой, так старшей сестричкой стать. Мне вдруг самой страшно стало, что вместе с ней я тоже должна умереть, так как сама жизнь сразу теряет смысл. Поверила, видать, выжила. И не просто выжила, а и абсолютно выздоровела. Даже врачи удивлялись. Они уже было махнули рукой на нее от безысходности. На меня с подозрением смотрели – чего это я наколдовала. А я и не колдовала, просто убедила, что если она умрет, то я следом уйду за ней. Вот мы и пожалели друг друга. До сих пор простить себе не могу, что потеряла ее. Мы эти два года как самые родные существа прожили, минутки друг без друга не могли. А после выпуска мне надо было совершеннолетия дождаться, чтобы разрешили взять девочку к себе. И тут в моей жизни появились они. Мне Вера сразу говорила, что я дура, что зря комнату бросаю. Да и вообще пыталась отговорить от замужества. Она раньше меня, их раскусила, и мне старалась глаза открыть. Да куда там. Они так цепко за меня ухватились, уговорили, заласкали. Я и поплыла, дурочка. Другой-то жизни я не знала. Казалось, что это и есть мое счастье. Я несколько раз пыталась начать разговор про Настю, но они так искусно уводили меня от него. Все время намекали, что пора своих детей заиметь. А когда я в последний раз приехала в детский дом, то Настеньку уже увезли. Боже, как я ревела, уговаривала, на коленях ползала перед Дарьей Григорьевной, просила хоть письмецо разрешить мне написать ей. Ни в какую. Тайна усыновления. Мне бы хоть глазком глянуть, убедиться, что она счастлива, и я бы успокоилась. Далеко очень до Шумилино. Не смогла я сюда приехать навестить свою девочку. А смогла, так не нашла. А потом, когда уже завели серьезный разговор про детей, она съездила в детский дом и сумела как-то раздобыть этот проклятый диагноз. Кричала, как бешенная, оскорбляла по всякому, унижала. А он, молча, кивал головой и даже не заступился. Кончилось тем, что они уже вдвоем собрали мой чемодан и выставили на улицу. Даже все мои одежды, что купили за это время, не разрешили брать. Все себе оставили. Вернули только то, с чем я пришла до свадьбы. А куда мне деваться? Ни кола, ни двора. И работы нет. Я ведь полгода этих за ними ухаживала, стирала, готовила. Очень сильно хотелось умереть, но перед смертью обнять мою Настеньку, прижать к себе, прощения попросить. Ведь она до сих пор, наверное, думает, что я бросила ее, забыла. Эта мысль, скорее всего, от безумства и спасла. А тут вы объявились. Это правда, что вы мне хотите поручить, за детьми ухаживать? -Правда, Валя, чистая, правда. И не просто ухаживать, а стать для них близким и родным человеком. -У меня получится, честное слово. Я буду их любить и не думать больше о смерти. Влад покинул Валентину и приступил к осуществлению своего плана, который назвал, как акцию общественного порицания. Он заехал в детский дом и встретился с Дарьей Григорьевной, которая более детально посвятила его в биографические подробности бывшей воспитанницы. Ведь кому же, как ни ей плакались они о своих переживаниях и страданиях, посвящая, как в легкие размолвки с дружками, так и в первую любовь. Слушая директора, Влад все больше убеждался, что Валентину спасла настоящая материнская забота и отношение Дарьи Григорьевны к своим воспитанникам, которая всеми средствами пыталась оградить израненное дите от внешних раздражителей. Узнал он и про химическую олимпиаду двухлетней давности, на которой присутствовал в качестве председателя жюри московский профессор Туманов. К Туманову от директрисы и отправился Влад. На удивление Влада профессор очень обрадовался гостю. Он до сих пор не может забыть ту умненькую девочку. Но не давала забыть о вундеркинде ее ученическая тетрадь с формулами и размышлениями, которую прочел лишь в Москве и ужаснулся. В ней он обнаружил открытия мирового уровня, способные кардинально повлиять на некоторые аспекты в химической области. Основательно изучив каракули и сбивчивые объяснения в тетрадке, он бросился искать автора, так как многие моменты он не находил ни в одном учебном пособии. Однако из всех записей следовало, что девочка близка к результату, если уже не владеет им, но просто у нее не хватило времени, чтобы все это занести в тетрадь. Профессор просто умолял Влада привезти к нему этого химического гения, чтобы довести гениальное открытие до логического конца. Влад взамен попросил письменную характеристику Валентины и определение ее интеллектуального уровня, чтобы на суде зачитать ее, как опровержение врачебного диагноза. Вооружившись всем арсеналом характеристик и опровержений, как школьных, детдомовских и профессорских, Влад прибыл в гостиничный номер к Валентине. -Готова к бою? – спросил он ее, с радостью наблюдая изменения в настроении девушки. Это был уже не забитый и затюканный ребенок. Хорошую подготовку провел адвокат. -Так точно, Влад Алексеевич! – бодро и весело ответила Валентина. – Только мне странно одно. Ведь мы не пытаемся оспорить иск мужа и свекрови, и можно не доводить до суда, а вы упорно добиваетесь этого процесса. -Да, - согласился Влад. – Можно было хоть вчера уезжать и начинать новую жизнь. Тем более, что тебя с большим нетерпением ждут, как свою новую мамочку, семнадцать детишек. -Мамочку? – удивилась Валентина. -Да, я предлагаю тебе должность мамы для моих подопечных. У них есть няни, воспитатели, повара. А теперь будет еще и мама. И в твои обязанности будут входить роль и функции, свойственные родной мамочки. Сопли подтирать, сказочку на ночь рассказать, косички заплести и просто приласкать. Ты будешь жить нормальной полноценной жизнью. Утром разбудила деток, отвела их нянькам, и сама бегом в школу. Тебе ведь учиться надо. Как раз начинается пора вступительных экзаменов. А после учебы вновь к своим материнским обязанностям. Не страшно? -Не-а! – весело крикнула Валя. – Даже интересно. Но вы не ответили на мой вопрос. -Можно уехать, но не нужно. Я хочу немного наказать твоих временных родственников за нетактичное обращение и недопустимые действия по отношению к молодым и беззащитным девушкам. Они ведь попользовались и выбросили тебя, испугавшись за будущее. Пусть хоть маленький городок узнает их гнилую сущность. А еще они сами повыдергивают себе волосы в непристойном месте, когда поймут, какой не просто алмаз, а россыпи нескончаемых залежей этих драгоценных камней выбросили на помойку. Они ведь выбросили тебя? -Да, - уже грустно ответила Валя. – Но я на них не в обиде. Благодаря ним у меня появился шанс стать многодетной мамой. А представьте, если бы я так и осталась у них жить. Ведь только сейчас до меня стало доходить, что никто меня там не любил, а просто им нужна была тихая, послушная домашняя рабыня. Только вы про алмаз смешно сказали. Не хотите пояснить? А то меня саму любопытство распирает. Уж не наследница я какого-нибудь миллионера? -А если и так? Не пойдешь ко мне в работники мамочкой? -Все равно пойду. И все миллионы на своих деточек потрачу. Влад усмехнулся. Вот такие они все бескорыстные. И он ни на йоту не сомневался в правдивости ее слов. А как Юлька обрадуется! Вот уж кому на многие часы собеседник объявится. Нахимичат они столько, что потом не раскопаешь. Чтобы ничего не взорвали, придется специально для них лабораторию строить. В день суда утром в номер к Валентине Влад явился с целой командой имиджмейкеров: парикмахер, маникюрша и стилист. Через два часа Валентина сама испуганно смотрела в зеркало, пытаясь определить, как совершенно незнакомая девица и красавица попала туда за стекло. И только отразившийся в зеркале испуг и растерянность сумели убедить ее, что все это она и есть сама. В коридоре здания суда Влад передал Валентину в руки адвоката и уселся на стуле, в ожидании своего вызова. Игорь Романович Сафонов обещал, что долго сидеть, Владу не придется. Как они и договорились, свидетелей со стороны Валентины кроме самого Влада никого не будет. А со стороны истцов Тищенко всего двое, но и те из далекого детства Валентины, которые кроме беспробудного пьянства родителей ничего подтвердить не в состоянии. -Прошу всех встать! Суд идет, - громко объявила секретарь, и весь зал встал. А в этот день почему-то собралось много любопытных, включая прессу, которую пригласил Сафонов по просьбе Влада. Ему очень хотелось, чтобы хоть на местном уровне, но о семье Тищенко стало известно кое-что нелицеприятное. Снять с их головы ореол многоуважаемых и почетных граждан этого маленького городка. Судья Рябчихина Нина Павловна, дородная матрона, моложавая, трудно определяемого возраста, важно и плавно, как будто влилась в зал суда. Проплыла мимо секретаря и заняла место посреди большого стола с деревянным молотком и деревянной наковальней для призыва к окружающим слушать и внимать сюда. До этого маленького сибирского городка тоже долетели веяния западной демократии с ее атрибутами и лексикой. -Прошу всех садиться, - строго объявила Нина Павловна. – Слушается гражданское дело Тищенко Константина Андреевича о признании барка с Валентиной Петровной Малкиной недействительным. – И она с силой ударила молотком по наковальне. Выполнив ритуальные процедуры, Нина Павловна приступила к рассмотрению дела. Она листала лежащие перед ней документы и хмурила брови. Дело было простым и ясным, правота истцов очевидна. И не понятно, какую такую аргументацию может предъявить адвокат ответчика. Не понравилась ей сразу и Малкина. Явилась на судебное разбирательство, как на светскую тусовку. В дорогих нарядах, шикарная неделовая и очень недешевая прическа, выставила напоказ яркий маникюр. И ее показушный испуг и растерянность не вызывали симпатии и доверия. Та еще фифа. Сразу видно, что артистка и аферистка. А у Валентины действительно при виде мужа и свекрови спал задор, улетучились мужество и бравада. Она и в самом деле перепугалась грозного вида судьи и уже глубоко сожалела об своих нарядах и макияже. Уж очень вызывающе выглядела она в столь строгом государственном заведении. Валентина суетливо искала глазами своего спасителя и надежду Влада. Игорь Романович, заметив растерянность клиентки, положил свою руку на ее ладошку и лукаво подмигнул. -Успокойся, девочка, все хорошо. А твоего кавалера мы пригласим чуть попозже. Семейство Тищенко хоть и пыталось бодриться, но вид невестки и жены их поразил. Не ожидали они в суде увидеть ее такой благополучной и независимой. И хотя адвокат Василий Владимирович уверял их в беспроигрышной ситуации, в их души вкрались сомнения в верности изначально своих решениях. А не поторопились ли они с судом и изгнанием невестки. Наняли они Василия Владимировича по совету некоего Сайгина. Но они не знали, что основным заказчиком и сценаристом этой комедии бал Сафонов Игорь Романович, по указке которого за хорошую плату тот и вел дело семьи Тищенко. Разумеется, Сафонова об этом просил и профинансировал Влад. Василий Владимирович говорил первым. Речь его была убедительна, сопровождалась неопровержимыми доказательствами, подтверждаемые документально. Так же были приглашены свидетели для характеристики ответчицы. -Ваша честь. Уважаемая семья Тищенко, которых знает весь город. Характеристики можно и не представлять. Высокий пост и высокое положение в городе уважаемого Константина Андреевича не требует каких-то особых подтверждений. Они приняли в свою семью выпускницу детского дома, как родную дочь, предоставив ей и кров и все житейские блага, которых она и в детстве не имела. Разве не благородно с их стороны! Заметьте, никаких благ и льгот от этой акции они не получили. Все сделано бескорыстно и от чистого сердца и любви. И что получаем взамен. Я не хочу заранее осуждать ее за этот диагноз. Все мы под богом ходим, и ее вины нет. Но она уже тогда была совершеннолетней, и должна давать отчет своим действиям. И, когда в Загсе ей был задан вопрос, имеются ли какие-нибудь причины, делающие брак невозможным, то она просто умолчала, не думая о тех последствиях, которые потом в будущем могли отразиться в их жизни, как на их отношения, так и на наследников. Мы не собираемся осуждать ее заболевание, но зачем скрывать, когда совершаешь такой жизненно ответственный акт. Еще неизвестно, как повели бы мои клиенты в случае, если бы узнали об этой проблеме заранее. Они, не обязательно, сразу бы отвергли ее, но строили бы свою жизнь соответственно. Мы знаем, что знание является половиной победы. А ложью она и себя и мужа загнала в тупиковую ситуацию. Поэтому мои клиенты требуют считать брак недействительным со всеми вытекающими последствиями. -Расшифруйте эти последствия, - строго попросила судья. -Выписка с жилплощади истцов и признание неправомерным требование на имущество. -Вопросы к защитнику есть? -У меня один вопрос. Но существенный, - с места спросил Игорь Романович. – Куда ее выписывать вы собираетесь? На улицу? Она ведь по совету Тищенко сдала свою комнату в коммунальной квартире. И теперь их площадь – ее единственное жилье. -А не надо обманывать! – завопила Тищенко, мать истца. – Пусть и живет на улице, нам то, какое дело. Не бедная, поди, вон как вырядилась. А нам дебилы и Олигофрены без надобности. -Прошу не нарушать порядок, - строго постучала молотком по деревяшке судья, приструнив истицу и расшумевшийся народ. – Истица, делаю вам замечание. Первое. Впредь буду накладывать штраф. Прошу подбирать выражения. Для вас она в данный момент ответчица. -И все равно ответьте на мой вопрос, - не успокаивался адвокат Сафонов, и Василий Владимирович удивленно посмотрел на него, слегка ошарашенный напором товарища. Все вроде идет по его сценарию, и он провоцирует. -Я считаю, что все зависит от решения суда. Если суд признает брак недействительным, то этот вопрос придется ответчику решать самостоятельно. -У вас все? Можете занять свое место. Адвокат Сафонов, изложите свое видение этого дела. -Ваша честь, - адвокат подошел к трибуне и с пафосом осмотрел присутствующих. – Считаю, что лишать мою подзащитную всех прав на жилье просто воистину несправедливо. Что вы давите на диагноз? Да этим диагнозом, как шизофрения или Олигофрения награждают всех, или почти всех детдомовцев, попавших в это заведение из неблагополучных семей. А сирота? Разве ребенок уже не получил психологическую травму только от этого статуса? Да если захотеть, то всех здесь присутствующих стоит только подвергнуть хорошей проверке на психическую пригодность, не сомневаюсь, что многим не удастся избежать подобного клейма. Да вы на Кремль гляньте. Разве психически нормальные правители могли сотворить такое со страной? А мы пытаемся осудить сироту девчонку, которой только вот вчера и исполнилось восемнадцать лет. -Игорь Романович, не надо разводить у нас политических дискуссий, - попросила Нина Павловна. – Оценку правительства вы, пожалуйста, давайте на митинге. А здесь, если можно, по существу. -А я и по существу. Да с этим диагнозом только в одно общественное место сходить. Я не буду расписывать жизнь ребенка до десяти лет. Обыкновенная жизнь девочки-ребенка в семье двух алкоголиков. Вечно голодная, вечно оборванная, и, как из этого всегда следует, унижена и обижена сверстниками. Хотя у большинства из них пили в семье не меньше. Но одевали и кормили. В этом случае пришлось выживать самой. И финал. Пьяный папаша вваливается ночью в комнаты девочки и пытается ее изнасиловать. У него это могло бы получиться. Малолетка, ослабленная постоянным недоеданием, да и вообще, разве способен ребенок оказать действенное сопротивление этому невменяемому подонку. Спасает мать. Но не ради дочурки, а такая, же пропитая. Но, понимая, что ее муж пытается изменить ей с дочерью, тупым кухонным ножом на глазах моей подзащитной зарезала мужа. И окровавленный нож держит в пьяной руке и неизвестно, что у нее дальше на уме. Точнее, кто следующий. А умирающий муж второй раз за эти секунды спасает ребенка от неминуемой смерти. Выхватывает из последних сил это ржавое орудие убийства и зарезал свою жену. На глазах избитой, измученной девочки совершается двойное убийство. Она одна среди двух умирающих ее родителей проводит почти сутки, пока соседка не заподозрив что-то неладное, не вошла в квартиру. О какой шизофрении вы здесь говорите? Посмотрите, ваша честь, на дату диагноза и на дату поступления ребенка в детский дом. Только учтите – эту разницу она пролежала в больнице. Ребенку даже не отпустили время на реабилитацию. И после этого можно верить этой писульке? Он, как документ, уже сам себя дискредитировал. -А генетическая предрасположенность? – крикнула с места свекровь. -Вы не знали, что девушка из детского дома? Вы не ознакомились с ее биографией? Ну, хотя бы с историей гибели ее родителей. Тищенко еще пыталась что-то сказать, но адвокат просто отмахнулся от нее рукой. -Помолчите. Все вы знали. Просто решили вдруг избавиться от нее, так как у сыночка наклюнулся более интересный вариант. Эта справка очень кстати пришлась вам. Ваша честь, позвольте пока не заявлять свои требования. Я еще посоветуюсь с клиентом. Но, думаю, после прослушивания свидетелей истца мы огласим их. -Хорошо, - согласилась, судья Рябчихина и разрешила адвокату истцов пригласить свидетелей. В зал вошла пожилая женщина, с трудом понимая, зачем и для чего пригласил ее адвокат Василий Владимирович. Она представилась и вопросительно смотрела на адвоката. -Это вы, как ясно из дела, обнаружили восемь лет назад мертвых супругов Малкиных? -Да, не дай бог кому видеть этот ужас. До сих пор от одних воспоминаний трясет. -В каком состоянии был ребенок? -Да ни в каком. Она так же была вся в крови. Я и подумала то сперва, что она так же мертвая. Это уже потом доктор сказал, что с ней просто обморок. -После этого случая вы встречались с Валентиной? -Нет, ни разу. Я, гражданин судья, даже не знаю, что могу сказать по этому делу? -Господин адвокат, - судья обратилась к Василию Владимировичу. - Объясните, чем может быть полезен ваш свидетель? -Я пригласил соседку Малкиных, чтобы она охарактеризовала ту среду, в которой воспитывалась ответчица. -А-а! – протянула соседка. – Это мы хорошо помним. Грех говорить, но только после их смерти наш подъезд вздохнул спокойно и зажил по-людски. Извели, измотали эти алкаши весь дом, а уж про наш подъезд, и говорить нечего. Вечные попойки, драки, визготня. А ребенок? Еще удивительно, что она вообще сумела выжить в этом вертепе. Врагу не пожелаешь. Как она умудрялась в школу то ходить? Жалели мы ее все, кто что даст, тем и жила. Пьяниц у нас полный двор был, но рядом с Малкиными они были добропорядочные граждане Шумилино. -Вы хотите сказать, - помог ей адвокат, - что среда была ужасающей. -Вообще никакой среды не было, - продолжала женщина, чем вызвала легкий смех и шум в зале. – Дурдом там был. И там и во всем доме из-за них. -А о ребенке вы, что можете сказать? -А что говорить то? С такими родителями в такой обстановке любой свихнется. Нет, тихая была, только глаза вечно голодные и мокрые. Стеснялась она своего положения. Видно было, что сама пыталась следить за собой, да там разве это можно сделать было? Следующим свидетелем истца была учительница младших классов из школы, куда ходила Валентина до детского дома. Она так же ничего существенного не внесла, кроме того, что ребенок был дисциплинированным, но замкнутым. Ни с кем особо не дружила. Да и одноклассники отвечали взаимностью. Кому же хочется дружить с неопрятной и вечно неряшливой девочкой. -Она была такой неряхой? - спросила судья. -Нет. Она старалась, насколько это можно было, следить за собой. Но разве за лохмотьями уследишь? Когда у адвоката истца свидетели иссякли, Нина Павловна попросила Сафонова пригласить своих свидетелей. -У меня один свидетель – Гримов Владислав Алексеевич. -А он что может добавить к делу? -Как я понял, он хочет разъяснить сложившуюся ситуацию и определит дальнейшую судьбу моей клиентки. -Хорошо, приглашайте. Вот и пришло время выхода Влада. Обстановка в суде сложилась неоднозначно. Наполовину. Все видели и понимали трагедию ребенка, ее ужасающее детство и кошмарное сиротство. Но были и сторонники Тищенко. Как ни трудна судьба, но входить в порядочную судьбу обманом, никому не позволено. Это сочувствовать со стороны легко, но отважиться пригласить в дом ненормальную жену, да еще с такой наследственностью. Нет, извольте. -Представьтесь, пожалуйста. -Владислав Алексеевич Гримов. Пока считаюсь директором кооператива: « Наука и перспективы». Но уже подали документы на перерегистрацию и перестройку кооператива в корпорацию: «Вольдемар Грилелави». Думаю, что пока я здесь свидетельствую, уже стал генеральным директором и владельцем корпорации. -Вы давно знаете ответчицу? -Уже пять дней. -Не поняла? – удивилась судья. – Свидетелем чего в таком случае вы являетесь? -Свидетелем несправедливого обвинения молодой девушки. Да, она Олигофрен, да, шизофреничка. И мы с ней хотим заявить, что с требованиями Тищенко полностью согласны по всем пунктам и готовы их выполнить сейчас же. Валентина вдруг побледнела и сильно сжала руку адвоката. Что он такое говорит? Неужели предал, а весь этот спектакль, чтобы еще раз унизить и посмеяться над ней? Она со страхом смотрела на Влада, но тот весело ей подмигнул и улыбнулся. -Объясните, пожалуйста, - уже обратилась к нему судья. – Почему же вы с этим заявлением не выступили в начале процесса, и мы не устраивали бы разбирательства? Господин адвокат, попытайтесь объяснить. -Ваша честь, - вмешался Влад. – Разрешите, я продолжу и расставлю все точки. -Да уж попробуйте. -Я приехал в этот город специально за Валентиной и совершенно случайно столкнулся с этой безобразной сценой, когда оба взрослых солидных, уважаемых человека выбрасывают девушку на улицу, как отработанный материал, как мусор на помойку. Захотелось – взяли, не понравилась, надоела, нашли замену – выбросили. Представьте себя на ее месте. Когда в руках только чемодан с негодным тряпьем и нет приюта, куда можно податься. У них хватило хамство оставить себе всю ее одежду и белье. А знаете почему? Претендентка на ее места тех же параметров. Только намного нужней и полезней этой сироты. Так поступать с людьми нельзя. Особенно с такими индивидуумами, как Валентина. -Чем же она такая особенная? – фыркнула Тищенко мама. – И не надо прибедняться. Вон как разоделась да разукрасилась. А то пытаются все разжалобить, пожалеть бедняжку. -Ваша честь, если позволите, я отвечу этой женщине. Со дня первой встречи я взял ее на свое содержание, и все эти красоты оплачены мною. Нет, выбросьте из головы эти глупости, этот ребенок не моя любовница. Сейчас попытаюсь объяснить причину, по которой я занял эту трибуну. А цель такова, что я сейчас на весь ваш маленький город хочу заявить, какой драгоценный камень вы выбрасываете на свалку. А я тут как тут. И перехватил. Это я пригласил прессу, чтобы они зафиксировали мою речь и донесли до всех граждан вашего города, хотя, я думаю, слухи опередят любого репортера. А хочу я сейчас разоблачать и обижать всеми уважаемых истцов. В принципе, особо хаять и разбираться в семейных дрязгах семейства Тищенко мне совершенно не интересно и не хочется. Они сами себя во всех аспектах покажут. А я покажу свою Валентину. Да, она Олигофрен. И не только она одна. Таких много. И приехал я за ней, чтобы пригласить на работу к себе в качестве директора частного детского дома, где сейчас живут и радуются своей жизнью таких же семнадцать Олигофренов. И они очень хотят получить к себе в мамы Валентину Малкину. Очень просили и уговаривали. Даже предупредили, чтобы без мамы я не возвращался. И почти у всех моих подопечных точно такой диагноз. Да, мы все такие, и я во главе их мало чем отличаюсь. Просто с мозгами у нас не все в порядке. Зал немного уже смеялся и шумел, но развеселившаяся судья не пыталась успокоить. -Мы все слегка сдвинутые. И чем-то отличаемся от других, потому-то общество не желает принимать нас, как равноценных, и огораживается от нас этим диагнозом, не понимая, что, может быть, мы и есть такие, каким должен быть человек по своей сути. Я хочу в знак доказательства нашей невиновности привести несколько примеров. Первое, немного кратко о себе – я прожил жизнь с папой и мамой. Даже офицером на вертолете служил. Но это немного не похоже на судьбу других. У моих детишек не было до встречи со мной детства, был процесс выживания, борьбы. Так что, детство и жизнь у них начались только в моем доме. И все их ждет впереди. Ваша честь, позвольте, я покажу вам фотографии своих питомцев и охарактеризую некоторых. Влад достал из папки стопку фотографий и подошел к судье. Женщина с любопытством стала рассматривать их, а Влад вернулся к трибуне. -Вот они мои птенчики, и собирал я их по всей стране. И при отборе особое внимание уделял этому диагнозу. Нет, трое еще не успели получить такой диагноз. Просто они попали ко мне от родителей алкоголиков. Я у них выкупил их. Да, за деньги они добровольно от них отказались. Затем уже лишены родительских прав. И теперь благополучно проживают в моем доме и с нетерпением ждут маму Валю. Ты ведь не обманешь их ожиданий? – Влад обратился к Валентине, и она спешно согласно закивала головой. – А то я уже обещал им стопроцентно. Ваша честь, я для вас специально фотографии пронумеровал, чтобы облегчить просмотр. Если можно, возьмите фото номер одиннадцать и покажите залу. Нина Павловна выполнила просьбу Влада, и, изучив внимательно ее, показала присутствующим фотографию малышки. -Это мальчик Женя. Евгений, семь лет, Олигофрен. Из Ушинского детского дома. В принципе, все они еще мало как успели себя показать. Времени мало прошло с момента нашего знакомства. Хотя знаком я с ним с полгода, но привез его в свой детский дом месяца три назад. Я со всеми ими познакомился намного раньше. Но вот строительство закончил лишь недавно, и сразу собрал их всех вместе. Вернемся к Жене. Вот эту тетрадочку с математическими формулами я показал профессору Московского университета Бондаренко. Он мне категорично не поверил, что сия писанина принадлежит столь юному дарованию. И дело не в том, что циферки умно и красиво в ряд написаны. Профессор в тетрадке обнаружил несколько гениальных мыслей, до которых даже у него не хватило ума домыслить. И это у семилетнего Олигофрена. Возьмите фото номер семь. Девочка Ира. Шесть лет. Влад достал из папки сложенный лист и, развернув его, показал сначала судье, а затем присутствующим. По залу пронесся гул восторга. На листе бумаги цветными карандашами была изображена Валентина Малкина с самой Ирой на руках. И оба были настолько счастливые, что излучали эту радость на всех присутствующих в суде. -Я ей просто на словах описал, как выглядит их мама. У нее тоже диагноз. Да, кроме этого таланта, она еще страстно увлекается древнегреческой философией. И может на эту тему даже серьезно поговорить с любым профессором. А вот местная газета. Всего пять номеров за последние два месяца. Там в рубрике: « Наши таланты» несколько стихотворений опубликовано. Ко мне лично главный редактор приходил с автором познакомиться. Очень они его поразили и удивили. Ну, познакомил их. Потом он еще больше удивлялся. Можете, ваша честь, две-три строчки прочесть и все поймете. Не детская рука их писала, не детский мозг сотворил. Их автору семь лет. Девочка Лена под номером шесть. Редактор думал, что я смеюсь над ним. Хотел обидеться. Провели эксперимент. Он называет производно пять слов, и всего через минуту услышал на эту тему великолепное четверостишье. Я не буду рассказывать про всех. Но они все не просто гении – это вундеркинды среди вундеркиндов. И про них можно рассказывать долго и увлекательно -А Валентина? – деликатно спросила судья. – Она здесь причем. Дети очень талантливы, несомненно, и спору нет, но с какого боку ответчица? -С самого прямого. А она одна из них. Поэтому я и приехал за ней, чтобы забрать и определить к своим вундеркиндам, так как простые воспитатели не выдерживают их заумные вопросы и разговоры. Им нужен умный и талантливый собеседник, какой и является наша Валя. Влад достал еще несколько листков из папки и положил на стол перед судьей. -Это ее оценочные листы за последние пять лет учебы и наградные дипломы за победы в конкурсах и олимпиадах. Валентина, ты ведь помнишь ту химическую олимпиаду двухлетней давности, когда приезжал московский профессор Туманов? Валя радостно закивала, вспоминая свой триумф на городской олимпиаде. Ею тогда откровенно восхищались не только взрослые, но и одноклассники. И никто не завидовал и не злорадствовал, просто радовались и поздравляли. -Я был в гостях у Туманова. Там есть и характеристика на Валентину Малкину. Он ее по моей просьбе написал. Меня интересовали больше ее интеллектуальные способности в этой бумаге. Так вот, Туманов забрал в тот раз твою, Валя, тетрадь с химическими фантазиями. Но прочел ее на много позже уже дома в Москве. Времени, говорит, все не было, да и особого интереса тоже. Ну мало ли чего нафантазировала молодая девушка ребенок. Однажды в поезде решил полистать. Да он тут же чуть на ходу с поезда не выпрыгнул. Его просто шокировали твои фантазии. Однако там не хватает очень существенных записей, а так же заключения и выводов. Ну не получается у него с твоими записями, хотя сразу почувствовал, что ты владеешь ответами на все его вопросы. -Ой, а я давно закончила ту работу, но думала, что все это пустяки, раз такому профессору не интересно. Ведь в той тетради я просто свои наметки, расчеты показала, хотела посоветоваться. А он пропал с концами. -Значит, ты все же завершила работу. Ну и хорошо. А он в ней очень нуждается. Там сокрыта тайна одной промышленной технологии, дающей ему шанс открыть производство и наладить массовый выпуск очень интересной продукции. Я так думаю, что мы ему твою тетрадь за очень дорого продадим. Не менее миллиона долларов. Эти деньги нам пригодятся, как ты считаешь? -А чего это вы здесь чужими деньгами распоряжаетесь? – вдруг дошел смысл сказанного до Тищенко мамы. – Причем тут вы? Она пока еще член нашей семьи. -Вы ее уже выбросили из квартиры. Как мусор за ненадобность. А я подобрал. Мне такая богатая и перспективная девушка очень даже нужна. -Как выбросили, так и назад заберем. Нечего тут командовать, - под смех зала продолжала распыляться истица. Судья хотела потребовать тишины, но уже сама смеялась. -Я продолжу с вашего позволения. Только теперь мне придется отбивать Валентину не от Тищенко, а от Туманова. Он ведь наобещал ей по более моего. И жилье в Москве комфортабельное, и учебу в любом вузе. А я? Каким-то директором в каком-то детском доме. Конечно, его посулы богаче моих. -Дядя Влад, ну зачем вы так? Мне ничего этого не надо, я с вами хочу поехать. Мне ваши детки сильно понравились. -Вот и здорово. И с профессором воевать не придется. А тетрадку мы ему все равно продадим. Но я особо и не боялся конкуренции. У меня есть главный козырь. Ваша честь, я свой козырь обозначил под номером один. Если можно, покажите фото Малкиной. Нина Павловна, сама заинтригованная разыгравшейся комедии, с удовольствием помогала свидетелю. Она разыскала среди фотографий первый номер и пригласила к столу Валентину. Малкина несколько секунд рассматривала без реакции. Видно, от всех свалившихся внезапно впечатлений, она просто не замечала лица на бумаге. Но вдруг ее глаза округлились, и она не сдержала крик, бросившись целовать девочку на фотографии под номером один по имени Настя. -Это же Настенька, - рыдая, приговаривала она, размазывая по лицу косметику. – Миленькая моя, ты простишь меня, я не бросала тебя и не забыла, а просто потеряла. -Валентина, - строго проговорил Влад. – Ну-ка, сопли и слезы прибери. Мы все же на суде. И сейчас ты должна заявить о своем желании покинуть навсегда нелюбимого мужа со свекровью и поехать со мной. -Да, да, я согласна, - уже сквозь слезы смеялась девушка. – Не нужны они мне. Я к Настеньке хочу. Попытки что-то сказать или возразить семьи Тищенко вызывали в зале только веселье. И тогда Нина Павловна все же решила взять власть в свои руки и объявила перерыв для принятия решения. После ухода судьи, зал уже откровенно издевался над семьей Тищенко, упрекая их в непредусмотрительности. Выжить из дома такую дорогую невестку. И их попытки дать делу обратный ход, зал воспринял, как выступление клоунов, адекватно реагируя на эти потуги. А Валентина двумя руками уцепилась за руку Влада и боялась отпустить, словно это грозило возвратом в ненавистную семью и потерей любимой подружки Настеньки навсегда. Нет, больше она никогда не потеряет ее и никогда не расстанется. -Встать, суд идет! – прервала секретарь диспуты и споры в зале. Нина Павловна коротко и понятно объявила о решении суда удовлетворить иск семьи Тищенко в полном объеме. Что совпадало и с желанием самой ответчицы. Влад остался доволен спектаклем, так искусно спланированным и с блеском отыгранным. И не только потому, что посмеялся над врагами Валентины, одной из тех зеленых, что для него составляли основную цель и смысл жизни, но и помешал перспективе экс мужа новой женитьбе, так как новая пассия присутствовала на суде. Об этом тоже Влад позаботился заранее. И воочию убедилась, какой клоаке удалось избежать. -Ну, что ребенок, приглашай нас с адвокатом в ресторан. Будущий миллион и новую жизнь отмечать. Не каждый день такие праздники случаются. -Ой, дядя Влад! – Валентина по-настоящему испугалась. – А я все деньги потратила. У меня совсем-совсем нет. -Не переживай, я тебе в долг дам. И я попрошу об одном одолжении – давай так: Владислав Алексеевич я для тебя на работе и по службе. А в быту и в ресторане буду просто Владом и на «ты». А то заладила – дядя Влад, да дядя Влад. Решено? -Хорошо, дядя Влад. Он хотел рассердиться, но потом вместе с адвокатом рассмеялись. Влад утренним рейсом отправил Валентину на ее новое место работы и местожительство. Она вначале перепугалась, что он бросает ее, но его обещание встретить ее у трапа самолета успокоило, и Валентина уже со спокойной душой садилась в самолет. А Влад просто с этой минуты решил приступить к реализации программы по проверки малых городов России. Пока Россией он считал и бывшие республики Союза, так называемые СНГ. Очень маломощной системой поиска снабдили его пришельцы. Ведь теперь ему предстоит пересечь просторы бывшего Советского Союза не одну тысячу раз вдоль и поперек. А как быть с другим миром? Там тоже могут и обязательно есть такие же зеленые. Ведь Россия – маленькая часть большого мира. Почему тогда инопланетяне поступили так нерентабельно? Они не понимали, что ли, появление все новых и новых зеленых. Не могли не понимать своей ошибки. Скорее всего, и не ошибка это, а практичный расчет. Или еще неопознанная им необходимость. Поэтому, в данный момент всю энергию направлять следует не на поиск недочетов и просчетов, а на рациональность такой дальности. В этом имеется некий замысел. 3 -Папа, включай скорее телевизор, там такое творится, ужас! – в комнату-кабинет к Владу вбежала вся взволнованная и взъерошенная Лиза. Воспользовавшись полным отсутствием сестренок, она с разгону прыгнула к отцу на колени и принялась впопыхах рассказывать о увиденном на телеэкране. – Бандиты школу захватили. Они из тюрьмы сбежали, а милиция их уже почти догнала, так они забежали в школу, где-то два класса первоклассников согнали в спортзал, и требуют вертолет и много денег. Вот. И еще грозятся убивать их, то есть детей, если власти их будут обманывать. -И где весь этот ужас произошел? -Надо уточнить, немного не запомнила, или прозевала. Лиза схватила со стола пульт и включила телевизор. Но, видно, журналисты сполна выговорились на эту тему, и по всем каналам транслировались мирные будни и бразильские сериалы. -Уже не передают. Надо новостей дождаться. -Это сегодня утром случилось? -Да, папочка, вот буквально только-только. Прямо репортаж с места событий. Вернее, это у них утром. А у нас наоборот. Нет, у нас утро или…, в общем, теперь я окончательно запуталась. Подождем, они еще ни один раз расскажут. Послышался топот, шум, гам и в комнату ворвались все остальные его девочки. Они, как понял Влад, тоже бурно и с жаром обсуждали это уральское происшествие. -Папа! – громко и категорично заявила Юлька. – Немедленно нанимаем частный самолет и летим спасать. Ты для чего учишь нас спасать и защищаться самим. Я думаю, настал тот исторический момент, когда пора применить свои навыки на деле. -Действительно, - поддержала ее Ольга. – Ну, совсем озверели гады. Там больше пятидесяти детишек первоклашек. Это же ужас какой-то! Ладно, там самолеты захватывают с дяденьками и тетеньками. Так это же просто за границу улететь сильно хочется. А это уголовники. У них совсем тормозов нет. -Папа, командуй, мы все согласны идти в бой! – крикнула Жанна, и все сразу рассмеялись. -Девочки мои милые! – успокоил Влад пыл дочерей. – Там спецназ, ОМОН, там целые подразделения хорошо вооруженных и обученных взрослых мужчин. И вы вот так ни за что ни про что хотите обидеть взрослых дяденек? Показать им, что вот мы какие, не то, что вы, прилетели и сделали за них работу. -Почему обидеть? Мы ведь помочь хотим. Ты нас многому научил, и пора пришла показать, что мы умеем. И ни о каких обидах нельзя говорить в таких случаях, - не соглашалась Юлька. – Просто еще всерьез не приходилось применять навыки. Но я чувствую большой потенциал своих возможностей. -Вы, мои доченьки, абсолютно не правы. Во-первых, нас никто не допустит и близко к школе. Она, поди, плотно оцеплена силовиками, а во-вторых, они там тоже неплохо умеют. -Да, умеют! А как так случилось, что прозевали бандитов? – не соглашалась Юлька, но первоначальный пыл уже остывал. Да и остальные девочки уже понимали абсурдность идеи. Просто выходка уголовников до глубины души потрясла. А еще и вещание подогревало страсти. На экране вновь появился Ольшанск и комментирующие журналисты. А события произошли такие: из тюрьмы сбежали пятнадцать опасных преступников. Все они сидели за крупные и тяжкие преступления. Так что, шли они ва-банк. Официальной свободы дожидаться им пришлось бы не менее десяти лет каждому. А тут в стране бардак и неразбериха, и появившиеся возможности досрочного освобождения. Готовились они основательно, так как, по словам журналистов, перебив охрану и вооружившись автоматами, они, на заранее подготовленном автомобиле, за ночь по тайге проехали около трехсот километров без каких-либо эксцессов. А подвела их самих нервная система, когда перед въездом в Ольшанск, который они вообще хотели объехать, чтобы в Екатеринбурге раствориться среди населения. Тем более, что там их уже, вроде бы, поджидали документы. Так рассказывал раненный бандит, попавшийся в руки ОМОНа. По словам журналиста, никто даже предполагать не мог такой прыти бандитов беглецов. С таким успехом они могли к обеду оказаться в миллионном городе, где их вряд ли бы нашли. Но, как уже говорилось раньше, нервы не выдержали у кого-то из беглецов, когда на посту ГАИ сержант притормозил машину. В кабине сидели брат и жена одного из бандитов, которые и организовали этот побег на автомобиле рефрижераторе, где и разместили всех пятнадцать бандитов. Рефрижератор был опломбирован, но сержант подошел к задней двери и просто постучал по ручке, уже разрешая дальнейшее следование. Но нервы одного из беглецов не выдержали, и он, сильным ударом распахнув двери, расстрелял сержанта. Свои тут же на месте прикладами избили своего нервного товарища и выкинули из машины. Услышав стрельбу, молодой лейтенант, стоявший на посту вместе с погибшим сержантом, сразу же бросился в лес, но успел расстрелять колеса рефрижератора и передать по рации о нападении на пост. В Ольшанске долго не могли понять сигнала лейтенанта, кто же это мог устроить такую стрельбу. Ведь на поиск беглецов все силы были брошены в район тюрьмы. Никто не рассчитывал на такую скорость их перемещения. Бандиты, лишившись транспортного средства, и после такой огласки уже не могли рассчитывать на спокойное передвижение в сторону Екатеринбурга. И они пешком пошли в сторону ближайшего здания, которым и оказалась школа Ольшанска. Там еще даже не начинался первый урок, когда они ворвались в школу и, разогнав всех учащихся и учителей, перекрыли входы и выходы двух классов первоклашек, а затем согнали их в спортивный зал. Когда прибыли силовики и представители власти, бандиты уже полностью владели ситуацией в захваченной школе. Они сразу предъявили требования и выдвинули ультиматум в случае задержек или угрожающих действий. Город Ольшанск, живший своей тихой размеренной жизнь в стороне от всех катаклизмов и перипетий, потрясающих всю страну, охватила паника. На всех предприятиях приостановилась работа, в школах учеба. Все взрослое и детское население, несмотря на протесты и требования военного и милицейского начальства, подтягивалось к месту событий. Вот о таких перипетиях с демонстрацией любопытствующих ротозеев и рыдающих в истерике матерей захваченных детей поведали в экстренном выпуске журналисты. -Девочки, - обратился к дочерям Влад. – Я понимаю ваше беспокойство и переживания, но нельзя так болезненно воспринимать и агрессивно реагировать на каждый телевизионный репортаж. Страна вступила в эпоху строительства капитализма. А молодой капитализм имеет волчий оскал. В стране началась сплошная …зация: приватизация, капитализация, криминализация и так далее. А это всегда чревато войной за территории и имущество, кровавой бойней за место у котла с похлебкой. И так, как советует Юлька, мы не в состоянии справиться со всеми катаклизмами, даже при нашей подготовке. И если мы сумеем оказать противодействия определенным бандитским выходкам, то просто распылим свою энергию на борьбу с ветряными мельницами. У нас иная задача и иные перспективы. Новые научные открытия, совершенные технологии, уникальные технические новинки – вот наша борьба с нищетой, а, стало быть, и с бандитами. Очень большую роль играет место, занятое в этой жизни с любимым и нужным все делом. А если объявить войну всему преступному миру, то можно превратиться в профессионального борца, но уже без химических лабораторий и математических открытий. Кого здесь оставим? Кто лучше нас решит поставленные перед нами задачи? -Да, пожалуй, погорячились мы, - тяжело вздохнула Юлька. В свою химическую епархию она никого не допустит. Даже вмешательство любимого папочки она ревниво переживает. А уж о совершенно посторонних лучше и не намекать. -Страшно, папочка, - Ольга прижалась щекой к отцовскому плечу. – Им, маленьким, беззащитным угрожает смерть, а помощи ждать неоткуда. С бандитами невозможно договариваться. -Милые мои, в стране без ваших бандитов только под колесами автомобилей, еще по Союзным сводкам, гибнет до сорока тысяч человек. Но и это мизерное количество по сравнению от потерь от водки. Тут, по-моему, страна даже боится такой информацией владеть. Но, догадываюсь, во много раз больше. Сами на этом фронте пострадали. Разве ваше детство не с такими беспощадными бандитами столкнулось? Пореже телевизор включайте, особенно криминальную хронику, да и вообще, новости. Они все переполнены криминалом. Смотрите лучше сериалы. Девочки презрительно скривились от последних слов папы и, обсуждая события в Ольшанске, вышли из кабинета. А Влад хотел продолжить работу, но, услышав опять трескотню журналистов из горячей точки, выключил телевизор и упал в кресло. Умные мысли не лезли в мозги. К нему внутри из далекого прошлого вернулось второе Я, которое уже долгое время, слившись с первым, не напоминало о себе. Влад слегка подзабыл о его существовании. Казалось, что в душе наступило согласие и стабильное равновесие с самим собой. А тут словно очнулось от длительной спячки и полезло со своими откровениями к первому, а точнее, к единому. Его с чего-то сдуру потянуло на полемику. -В чем дело? – спросило оно. Для упрощения понимания назовем его номером вторым. – Чего-то беспокоит? Или испугался за внутренний душевный покой? Первое: - Я занят своей работой. И, на сколько понимаю, имею определенный успех в делах. А ты? Предлагаешь распылиться еще на войну с бандитами? Второе: - Пятьдесят детей. Даже если там нет зеленых, то все равно им угрожает смерть. Нельзя с бандитами торговаться. Это отморозки, да и где для них сейчас найдут такую кошмарную сумму. Этим уродам финансовые и экономические трудности объяснять бесполезно. Да еще в долларах. В этом городе еще, поди, и видеть их никто не видел. Первое: - А рубли, ты думаешь, никого не устроят? Да, в тайге с деревом проблем не бывает, и от деревянных они откажутся. Второе: - Вот, сам понимаешь. Ну, ладно бы не под силу, так ведь вполне реально. Ты же можешь им помочь. Так пусть взрослые сами разбираются в своем дерьме. Заварили кашу – расхлебывайте. Не вмешивайте детей в свои делишки. Первое: - А нужна ли там моя помощь? Там стянуты огромные силы. Справятся. Второе: - Обязательно справятся. И бандитам деваться некуда, как только ни сдаться. Но ты не учел, что и терять им нечего. Никто сдаваться не будет. Не утешай себя. Даже с деньгами и вертолетом они обязательно прихватят побольше детишек, чтобы ими прикрыть свою задницу. И если силовики и справятся с этими уродами, то крови будет с двух сторон. И со стороны детей ее будет значительно больше. Первое: - Так ты предлагаешь мне участвовать в их освобождении? Ну и как это явление потом можно назвать? Природное мистическое явление? В стране существуют специальные подразделения для борьбы с такими видами преступления. Не предлагаешь ли ты мне подменять их? Да сейчас при создавшейся криминальной ситуации в стране мне и свои дела придется забросить, если ввязываться во все эти разборки. Второе: - А тебе никто и не просит всем помогать. Но это уникальный случай. Они не просто заложники – это очень маленькие детки. Пятьдесят Жанночек и Лизочек. Пятьдесят перепуганных и обиженных крошек. А потом, у меня к тебе деловое предложение. Ты давно составил график проверки малых городов и поселков. Ну, так передвинь свой график, спланируй обследование Ольшанска на сегодня. И лучше это сделать до обеда, то есть, прямо сейчас. А заодно и в школу заглянешь, с этими отморозками пообщаешься. Всего-то и работы минут на пять. Только разговоров растянул на час. И второе, своими деяниями установи на всю страну строгое непоколебимое правило: детьми прикрываться и решать свои низменные проблемы не просто грех, а смертельно и страшно. Пусть дяди и тети решают свои глобальные пошлые проекты без участия детишек. Так громко и официально заяви: не сметь лапать наше будущее. А чтобы не мелькать на экране, там полно деятелей СМИ, измени имидж. Ну, предположим, мужчина лет пятидесяти тебе будет очень к лицу. Первое: - Ладно, уговорил. Самого девчонки разбередили. Им очень будет неприятно, если конфликт разрешится трагично. Все, иди на место, и без ведома больше не высовывайся. Буду готовиться к операции. Назовем ее: «Ястреб». То есть, налетим и заклюем. И не просто тихо и скромно, а с шумом и помпезностью. Влад принял решение: лететь в Ольшанск на помощь попавшим в беду детишкам. Он уже давно и сразу не только со своим вторым Я, но еще с Юлькой был солидарен. Ну, нельзя, имея такие возможности, оставлять эти бандитские выходки безнаказанно. А заодно просканирую город с окрестностями. И еще, кроме полезности в этих спасательных операциях, можно неплохо развеяться, внеся в научные будни немного экспрессии. В подвале Влад еще при строительстве дома оборудовал потайную комнату-гардероб, где он готовил и пропитывал раствором одежду, предназначенную для телепортации. Попасть в это помещение никто не сможет, поскольку входная дверь не только закамуфлирована по рельеф стен, но и имеет кодированные замки. Включал он перемещение в этой комнате и возвращался из любой точки планеты точно сюда. Так и случалось, что входил и выходил только из подвала. И ни в какие другие пункты он для своих родных не пропадал. Вот и сейчас он долго подбирал костюм. Влад еще не планировал свою дальнейшую деятельность в таком статусе, в образе спасателя, притом публичного. Ему ведь хотелось не просто уничтожить бандитов, захвативших в заложники детей, но и объявить, хотя бы и через этих детей, что такие деяние взрослых он не только осуждает, но и грозится жестоко карать. А посему одеяние должно быть использовано только для таких процедур, чтобы в другом имидже этот костюм нигде не мелькал. Как в кино про «Фан-Фан тюльпана» или «Зорро». Только без маски. Маску он сотворит из собственного лица, смещением и временным изменением размером лицевых мышц. Еще не планируя свое дальнейшее существование в образе «Ястреба», он все же зафиксировал его образ в памяти. Получился солидный, жесткий, немного злой, но мужественный образ сорока, пятидесятилетнего мужчины. Гладко выбритое лицо он украсил широкой полоской хорошеньких усиков трехдневной небритости. Костюм подобрал соответствующий образу и возрасту: полуспортивный. Черные брюки, спортивная темная монотонная куртка на черную рубашку, закрывающую горло. На ноги примерил черные однотонные без рельефные кроссовки. Больше схожи с модными туфлями. В таком виде можно и в поход сходить и в ресторан. Получившийся образ Владу понравился. На голову он подобрал кепку от « Лужкова», а глаза прикрыл огромными черными солнцезащитными очками. Даже в зеркале не узнал самого себя. Включив монитор, он поискал Ольшанск, установил предполагаемую точку приземления и включил смещение, в миг, обнаружив себя уже в заторможенном близко к нулю времени на окраине уральского города. Трагические события наблюдались впереди, где виднелись толпы народа на поле напротив школьного здания. Вокруг Влада не было ни одного человека, а он приземлился в лучах солнца. Поэтому видеть его никто не мог. И он вернулся в реальное время. Сразу реализовались шумы толпы, крики, вопли, команды военных. Влад появился у них за спиной, поэтому никто внимания не обратил на, неизвестно откуда взявшегося, взрослого, спортивного вида мужчину. -Ну и что там нового? – спросил он у небольшой компании мужчин, бурно и азартно обсуждающих и строящих прожекты по освобождению заложников. Рядом слышались причитания и стоны женщин, скорее всего, родных и близких тех детей, что попали в беду. Они уже успели выплакаться и выстрадать за это время, и с трудом смотрели и реагировали на происходящее вокруг. Влад продвинулся сквозь толпу ближе к школе, но там ему путь преградила цепочка из милиционеров и военных. Но он сумел без конфликта приблизиться к, как сразу понял по приметному автомобилю и охранению, руководителю этой операцией. По обращению к нему подчиненных, Влад узнал его воинское звание и фамилию. Полковник Никитин. Полковник по полевому телефону вел беседу с главным бандитом по фамилии Уваров. Он уговаривал его подождать до утра, так как возникли проблемы с валютой, и просил позволить передать для детей питание и воду. Бандиты согласились быстро, так как, видно и сами не против обеда. Сдаваться и освобождать заложников полковник им уже не предлагал. За день уже, скорее всего это предложение столько раз прозвучало с отказом и нежеланием слушать со стороны террористов, что повторяться на одну и ту же тему полковник Никитин считал излишним. -Смотри, полковник, не мудри с едой. Не дай бог подсыплешь чего, - кричало из телефона. -Уваров, не сходи с ума. Я против детей даже мыслить не могу ничего плохого. Если желаешь, могу прямо пред тобой пробу снять. -Ладно, верю, давай горшки, встречаем. К центральному входу школы подбежали шестеро в камуфляжной форме с термосами и большой сумкой. Из школы им навстречу вышли четверо бандитов и приняли передачу. Ну что ж, решил Влад. Бандиты, разумеется, сами первые набросятся на еде, а остатки, что не факт, отдадут детям. Надо проявить и к уголовникам небольшую человечность: пусть перед смертью насытятся, ощутят радость и наслаждение бытия. У Влада не было еще точного плана действий, но расположение и количество врага он уже знал. Успел сканировать ту четверку, что принимала от милиционеров термоса. Ну а детям эту баланду есть ни к чему. Мамы с бабушками покормят их дома намного вкусней и аппетитней. В бога не верю, но иду с богом в душе. Влад подошел к полковнику, окруженному бойцами в камуфляже, и, пока их мысли пытались расшифровать Влада и его смелую беспардонность, взял телефонную трубку и позвал бандитов: -Уваров, ответь. -Да! Мы обедаем, позднее нельзя? -Можно. Жрите неспешна. Я просто хочу сказать, что иду к вам. Встречайте гостя. -А ты кто такой будешь? -На месте разберемся, не отвлекайтесь от каши, а то потом некогда будет. И нечем. Влад бросил небрежно трубку на аппарат и решительно, не допуская возражений, пошел к центральному входу школы. Первым вышел из оцепенения полковник. Но препятствовать не осмелился. -Погодите, а вы кто такой? – он так и не определился в поведении и как повести себя с нахалом. Уж очень властно и уверенно вел себя незнакомец. И в логово к бандитам шел, как к себе домой. -Я? – Влад приостановился и призадумался на пару секунд. Чтобы сказать такое умное этому полковнику. Не хочется ведь и обижать того при исполнении. Еще не придумал, как представляться, поэтому пошел по первому варианту, что придумал еще в споре со своим оппонентом. – Ястреб – истребитель террористов. -Позвольте, а…,- полковник пытался еще чего-нибудь спросить, но Влад уже отвернулся и продолжил движение. Полковник бросил спасительный взгляд в сторону подчиненных, словно они могли помочь с ответом, но те только пожимали плечами. И Никитин махнул рукой. Будь, что будет. Тем более, что уже приоткрылась дверь, и навстречу незнакомцу вышли два вооруженных бандита. -Как он сказал? Ястреб? -Да, истребитель террористов. Не из наших, я его впервые вижу. -Ладно, если считают правильным присылать всяких ястребов без предупреждения и уведомления, так пусть сами и расхлебывают. Лишь бы он там ничего лишнего не натворил. Если хоть один ребенок по его вине пострадает, я ему сам лично все крылья оборву, и клюв в дугу согну, - сам себя успокоил полковник. Один из бандитов ткнул автоматом в грудь Владу и спросил: -Чего надо? Все уже с полковником обговорено, не о чем нам болтать с тобой. Проваливай, откуда пришел. -Не горячись, пройдем внутрь. Имею что сказать интересное, - загадочно проговорил Влад, тем самым заинтересовав бандитов. -Ну, давай, валяй, если и в правду по делу. Они вошли вовнутрь здания, где за импровизированным столом сидели еще трое и женщина. Итого шесть. Значит остальные десять в других местах: пятеро перед дверью в коридоре у входа в спортзал и пятеро внутри с детьми. Влад окинул взглядом женщину и понял, что она здесь случайная. Нет, не в том, что она среди заложников. Она как раз среди бандитов, но видно по ней, что сама не ожидала таких агрессивных деяний от своих подельников. И сидела вся потерянная, зареванная. Сама не рада, что ввязалась ради своего мужа. Обещал все тихо и мирно. А они столько крови оставили после себя. И детишек держат под автоматом, что окончательно добивало ее психику. Ладно, решил Влад, живи, если сумеешь после всех таких перипетий. Угрозу для цивилизации, как твои подельники, включая любимого супруга, ты не несешь. Хотя и на жизнь потеряла права вместе с любовью к этому отморозку. -Ну и что ты хотел нам сказать. Сказки мы уже долго слушаем, надоели. Или что-нибудь новенькое наобещаешь? До конца не доперли, что с утра я начну мочить ваших щенят. Чего молчишь? Онемел со страху? -Такое чувство мне уже давно неведомо, - стальным скрипучим голосом прорычал Влад. – Я не просить и не уговаривать явился сюда. Вы, твари паршивые, на детей лапы свои вонючие подняли. И не только пугать, а еще и угрожать посмели. Я – Ястреб – истребитель террористов, и таким, как ты, уродам, запрещаю и тебе и твоим отморозкам жить и дышать одним воздухом со мной. Влада поразил и удивил радостный блеск в глазах женщины, которая поверила в его силу и обрадовалась избавлению от душевных мук, готовая принять смерть от рук смелого пришельца. Значит прав он, что не совсем потеряна она для общества, осталось человеческое, материнское, женское. Двое, стоявших сзади, грубо положили Владу руки на плечи, но сделать ничего не успели. Он вспомнил тех, Курчумских бандитов, и применил приблизительно ту же тактику истребления врага, но не с отрезанием голов, а с откручиванием, ломая шейные позвонки. Смерть мгновенная, безболезненная и неотвратимая. Женщину он просто усыпил, уложив на стульях вдоль стены. У дверей спортзала, сидя на полу вокруг термоса с гречневой кашей, махали ложками и громко чавкали еще пятеро. В дебаты вступать с ними не стал, а с аналогичным диагнозом, что и тех в холле, уложил под дверью без лишней суеты и шума. В спортзале в дальнем углу от входа, сбившись кучкой, прямо на полу вокруг молодой преподавательницы сидели все пятьдесят детишек. Бандиты не отличались оригинальностью от своих товарищей, и с такой же скоростью опустошали ложками очередной термос. Никто в этом доме кормить детей не собирался. Собственная утроба их волновала, прежде всего. Перепуганные, но уже измотанные длительным сидением в неведении, детишки никак не прореагировали на появление очередного взрослого дяденьки. Поначалу проигнорировали его и бандиты, увлеченные приемом пищи. Но, погодя, видать, они разобрались, что новый субъект им неизвестен. -Ну, и кто ты такой будешь? – спросил один из них. -Покушали, ребята? – ласково проговорил Влад. – А теперь перейдем к очередным процедурам. Готовьтесь к переселению в мир иной. Рая вам не обещаю, но тепло там будет. -Чего мелешь, придурок? Сейчас тебя накормим досыта. Отвечай, когда спрашивают, чего приперся, и кто такой? -Много вопросов. Начну по порядку. Ястреб я. Вот таких, как ты, брожу по миру и убиваю, чтобы не смердели. Старуха с косой просили навестить вас, мол, все равно тебе по пути. Ну, готовы к встрече с подельниками, а то они там уже скучать по вас начали. Влад резко выбросил две руки вперед, сжимая с силой и с характерным хрустом глотки первых двух ближних к нему. И сразу же отпустил мертвые тела на пол. Не позволив опомниться остальным, он двоих поймал за волосы и резко крутанул их головы за прически. А пятого ударом ноги влепил в стену. Ну, вот и все. Действительно, дел то на пять минут. А зачем спорил с девочками? Права была Юлька. Надо будет как-нибудь за что-нибудь похвалить. От этих отморозков конструктивных и позитивных действий ожидать было бессмысленно. Жрать на глазах голодных, перепуганных детишек способны только самые отъявленные негодяи. Сожалений о содеянном нет. Даже внутри какая-то бодрая песня. Гимн самому себе. И гордость, и счастье и простая человеческая радость наблюдать глаза благодарных спасенных. Влад присел на корточки и успокоил, как мог, маленьких заложников. -Перепугались, малышки. Все, дяди баинькать легли, бояться больше не надо. Несколько мальчишек, осмелев, подошли к Владу и повисли у него на шее. Этот жест для всех послужил сигналом, и уже остальные подтянулись к ним, пытаясь хотя бы дотронуться до победителя. Несколько девчонок пытались успокоить свою учительницу, у которой началась истерика со слезами и рыданиями. -Ну вот, - сконфузился Влад. – Хотел назначить вас старшей по эвакуации. Теперь придется поручить самому смелому. -Я самый смелый! – поднял руку один из мальчишек. -Как звать? -Данила. -Давай, Данила, выводи всех на улицу. Командуй. -Дядя, а вы с нами не пойдете? -Нет, ребятишки, я пойду по своим делам. А вы смелее, больше никто не смеет обидеть и угрожать вам. Дети неуверенно приоткрыли дверь и, ведя за руку рыдающую учительницу, потянулись к выходу, опасливо обходя лежащие тела бандитов. А Влад, подождав, когда последний ребенок покинет спортзал, притормозил время и, вернув внешности прежний молодой облик, вышел на улицу в толпу. Народ весь взор направил на входные двери школы, поэтому ему не стоило труда влиться в массу. Ребячество, подумал Влад. Все еще хочется потешить тщеславие видом явления спасенных детишек перед взором вооруженных омоновцев, лицезреть восторг толпы и горение от любопытства журналистов. А эти, успевшие четко запечатлеть вход ястреба в школу, пытаются не прозевать его выход. Облом, ребята. В Ольшанске Ястреба уже нет. На его месте обыкновенный Влад. Куртка у Влада была двухсторонней. То есть, вывернув ее наизнанку и спрятав во внутренний карман кепку, он изменился моментально до неузнаваемости. По толпе пронесся гул и движение. Приоткрывались двойные двери школы. Затем гул стих, превратив округу в такую тишину, что даже скрип петель был слышен за версту. Первым появился Данилка с учительницей за руку. Видно, женщина сумела взять себя в руки и приняла руководство на себя, не отстраняя и назначенного на эту миссию Данилку. Военные присели и навели стволы на школу. Однако последовала резкая команда полковника: -Убрать оружие! Один за другим дети выходили из школы. И, когда за последним захлопнулась дверь, первыми не выдержали напряжения матери детей, рванувшиеся к своим чадам. Опомнились и журналисты, защелкав объективами фотоаппаратов. Военные были в недоумении и легкой растерянности. Отсутствие какой-либо реакции из школы вызывал недопонимание. -Действительно, истребил он их, что ли? -Да ну их на хрен! – закричал вдруг один из милиционеров, видать, тоже не малый чин. – Они даже не считают нужным предупредить нас. -Ты думаешь, Митрыч, дело Ястреба? -Конечно. А кто еще? Зашел, перебил банду и сидит там за партой, ждет журналистов. Двое омоновцев подвели к полковнику уже успокоившуюся учительницу и Данилку. За ними увязались несколько детишек, невзирая на протесты родителей и журналистов. -Дяденька, это был Ястреб. Он им всем головы открутил и сказал, чтобы они не смели больше обижать нас. -А этот дядя остался в школе? -Да, в спортзале. Он говорит, что у него еще какие-то дела есть, и поручил мне заниматься этой, как ее… -Эвакуацией, - подсказала учительница. -Звать тебя как, малыш? -Данила. Полковник бросил взгляд на учительницу. -Как вы? -Уже хорошо. -Рассказать сможете? -Да, только схожу, маму успокою. Я сейчас подойду к вам. К полковнику бежали бойцы, обследовавшие школу, а учительницу с Данилкой перехватили журналисты и засыпали вопросами. -Товарищ полковник, - обратился один из омоновцев. – Кроме трупов бандитов, в школе никого. Исчез Ястреб. В окно улетел, что ли? -Да, - махнул рукой полковник. – Спецы, любители повыпендриваться. -Но ведь он очень большой молодец! Аккуратно сработал. Даже Уварову оставил в живых. Так что оставил немного и нам работы, будет, кому вопросы задавать. -Да я не за это обижаюсь, - немного смущенно, словно пытался оправдаться проговорил полковник. – Для меня жизнь детей главнее собственных эмоций. Но могли хотя бы предупредить, ну, намекнуть. Я понимаю Ястреба – ему без надобности рисоваться. Но ведь и я не последний человек в городе. Толпа медленно рассасывалась. Родители бережно уносили своих чад по домам. Журналисты неслись к городскому телеграфу, чтобы срочно радировать горячую новость. А силовики грузились по машинам, разъезжаясь по месту работы и службы. Влад остановил такси и попросил водителя проехаться по городу. Среди толпы, собравшихся возле школы, он не высветил зеленых. А учитывая небольшие размеры города, можно смело заявлять, что на импровизированное зрелище собрались практически все его жители. Но прокатиться по отдаленным окраинам нужно хотя бы для очистки совести. Раз уж прибыл сюда. Вполне вероятно, что нужный субъект и не присутствовал на площади. Водитель машины не обращал внимания на причудливые команды пассажира, а всю дорогу болтал без умолка, по нескольку раз повторяясь, пересказывая все подробности сегодняшнего происшествия. Влад кивал головой, поддакивая. Даже если он в этом районе и не найдет ни одного зеленого, то все равно сегодняшний день будет вписан в историю, как один из знаменательных и запомнившихся. И душа радовалась. Второе Я вылезло, похвалило за то, что поддался его уговорам и провернул такую уникальную спасительную миссию. Влад отправил таксиста по задворкам, как говорится, пройтись по сусекам. Он уже чувствовал бессмысленность поисков, хотя так он холостые пробеги не называл. Просто отмечал очередной населенный пункт, оставляя его на следующий круг. Возможно, что через несколько лет нужный ему человек появится. Люди рождаются, мигрируют, просто, откуда-то возвращаются. Таксист остановился и посмотрел вопросительно на Влада. -Вроде, весь город прочесали. Дальше куда? Вы бы мне сразу сказали, что и кого ищем, так я бы мог и подсказать. -Что я ищу – с этим мне более-менее ясно. А вот где и как? Это вопрос. Давайте-ка мы в обратный конец прошвырнемся. Мы за той речушкой не были. Я там с десяток домов видел. Водитель покачал головой. -Район для поисков чего-либо бесполезен. Там все, что только можно, пропито и про… не будем выражаться. -Тогда хотя бы для очистки совести. Еще не переехали мостик, как экран засветился зеленым облачком. Влад от неожиданности даже ойкнул, радостно вскрикнул. Хорошо, что в это время проезжали по ухабам, и таксист принял восклицание пассажира за реакцию на встряску. Искомый объект играл на обочине дороги куском палки в песке. Это была девочка лет пяти, и по ее виду и одежде он понял, что она из тех немногих, что стараются из последних сил выжить в этом сером мире. Влад даже не успел дать команду водителю, как тот сам остановился рядом с ребенком и радостно крикнул: -Привет, Маринка, как дела? -Хорошо, - спокойно ответила девочка, подходя не спеша к машине. -Держи, Марина, - таксист достал из пакета большую булочку и вручил ребенку. Марина жадно схватила сдобу и жадно впилась в нее зубами. Чувствовалось, что сегодня это первая ее еда. Чтобы не смущать взрослых, девочка отошла в сторонку и ела, стоя к ним спиной. -Картина Репина, захочешь – не придумаешь. Пьют все четверо, сколько я помню, - решил рассказать таксист, не собираясь даже отъезжать. – Вы извините, - он обратился к Владу. – Мы минут пять постоим? Я потом вычту. Просто, если не проконтролировать, отобрать могут. Или родители, или старики. Поначалу я угощал и уезжал. А один раз заметил, как папаша отнял. Чуть не убил его. Теперь всегда жду, пока не съест. Специально вожу булки для нее. И где бы ни ездил, к вечеру обязательно заеду, а иначе голодной останется. А серьезную пищу боюсь. Ребенок изголодавшийся – как бы плохо не стало. Понимаете, вариант просто классический, из цикла – кто, где, когда. Живут дед с бабкой и брат с сестрой. И вряд ли кто скажет, от кого этот ребенок. Особенно в холода так спят все четверо в одной постели. Пьют, спят, пьют. Пожрать, скорее всего, у самих нет. А про девочку, так вообще забыли. Как она только выжила? Вроде сейчас ей пять лет. И что поразительно – как у таких придурков алкашей умнейший ребенок. Я, когда без пассажиров, так минут двадцать поболтаю. Самого часто ставит в тупик своим умом и сообразительностью. Девочка уже проглотила последние крошки и даже немного застеснялась своим положением и видом. -Спасибо, дядя Витя. Ну, я пойду? -Иди, принцесса. Завтра в это же время. Если что, я посигналю. -Подожди, - Влад вышел из машины и подошел к ребенку. Он присел на корточки и протянул ей руки. Девочка словно ждала этого жеста. Она бросилась ему на шею, крепко обнимая его худыми ручонками и прижимаясь щекой к щеке Влада. -Поедешь со мной? Марина быстро закивала головой, словно испугалась, что дядя пошутил и может передумать. -А тебя как звать? -Меня зовут Влад. Но я хочу, чтобы ты звала меня папой. А еще тебя у меня дома ждет мама Валя и очень-очень много братиков и сестричек. Они такие же, как ты – у них тоже нет, и не было настоящих папы и мамы. Они тебя полюбят и понравятся тебе. -Я тебе верю, папа Влад. -Эй, мужчина! – таксист слегка опешил от увиденного и услышанного. – Ты ее, что ли, искал? Странно как-то. Искал, а сам только что познакомился. -Я по всей стране, Виктор, вот таких обиженных собираю в одну большую семью. -Так поехали. Я сейчас тебе, знаешь, сколько покажу семей алкашей с брошенными детками? Валом. -Да нет, Витя, мне всякие без надобности. Ты же почему-то только Марине булочки возишь? -Она какая-то на других непохожая. Иная. -Вот мне иные и нужны. А остальные, хоть и жалко их, но они выживут. Где украдут, где отнимут, где найдут. А Марина – у нее иной склад ума, не на выживание направлен, а на творчество. Вот оно их и губит. -Я тоже у них хлеб со стола крала, пока дядя Витя с булочками не появился. Кушать хочется, а они все вино пьют. А еще из сахара вино делают. А зачем портить такой вкусный сахарок? Влад усадил Марину на заднее сиденье. -Подожди меня здесь. Я зайду к твоим, мне нужны документы. Влад скрылся в доме, но появился быстро. Он сел рядом с Мариной и показал свидетельство о рождении. -Вот. Тысячу рублей показал, так с большой радостью отдали и сказали, что могу забирать тебя. Поехали в аэропорт, Виктор. Только по пути заскочим в парикмахерскую. У меня такая традиция – я всем своим деткам модные прически делаю. Потом приоденемся в первом попавшемся магазинчике. -Аэропорт? – удивился таксист. – Так это же…! -А вы куда-то торопитесь? -Да нет. Как у нас говорят: любой каприз за ваши деньги. Выехали за город уже с обновленной Маринкой. Новая красивая прическа, брючной костюмчик и сумочка подмышкой. Более счастливого лица Влад давно не наблюдал. Она без умолка болтала, рассказывала о своем не сладком детстве, о постоянных пьянках деда с бабкой и родителях. И много еще обо всем и обо всех. Влад слушал ее, обняв за плечи, и был доволен сегодняшним днем, что благодаря настойчивости своих девчат нашел еще одну родную душу. Зеленую. И такую же, пьяной жизнью близких людей жестоко потрепавшую. Ему еще хотелось отблагодарить водителя такси Виктора, который своими ежедневными булочками поддерживал жизнь в ее погибающем тельце. По графику Влад навестить Ольшанск планировал где-то к весне следующего года. И пережить суровую уральскую зиму – перспектива для ребенка маловероятная. А сколько же их так и не дожидается встречи с Владом? Очень умные, добрые, но не способные противостоять серому злу – жестокому, бессердечному и беспощадному. Шансов на выживание не оставляет, загоняя в лабиринтах бытия в смертельный тупик. -И много вы их уже насобирали? – спросил таксист. -Понятие растяжимое. Если вас интересует цифра, то двадцать пять. Марина двадцать шестая. А много это или мало? Я еще ни разу не встретил их вдвоем, втроем. Они очень одиноки и редко разбросаны по всему миру. Трудно найти, а опознать и забрать очень легко. Никто из родных не противится, не возражает. Почему-то в основном вот среди таких алкашей и нахожу. -Да, - протянул Виктор. – Особенно после Горбачевского воздержания народ, как с ума сошел. Дорвался до алкоголя, не напьется теперь никак. Какие дети? Себя теряют. -Папа Влад. Это у меня теперь столько много будет вместе с мамой Валей братиков и сестричек? Как здорово! Я всю свою жизнь мечтала хоть бы об одном, а тут сразу так много! -Валентина, как я понял, жена ваша? Смелая женщина. А своих в этой толпе сколько? -Моя одна. Жанночка. Нет, я не женат. Валя – одна из них. Просто ей как-то повезло дожить до восемнадцати. С трудом, со скрипом, в борьбе за каждый день, но сумела. Правда, потом все равно судьба подвела на край пропасти, чтобы сбросить. Нет, жениться я ей не предлагал. Просто стала для них мамой. Вы знаете, как они рады до безумия, включая саму маму Валю? -А чего же не женитесь? – удивился водитель. – Странно даже – мама, папа, а не муж с женой. -Она у меня директор частного детского дома. Поэтому и мама для всех деток. А я папа, так как нашел их и привел в свой приют. И не надо нам осложнений. Рейс в Москву был только утром, поэтому Влад снял номер в гостинице. Он думал, что Марина после ванной только и сумеет добраться до постели, но она под массой впечатлений и не собиралась так опрометчиво сорить счастливыми минутами. До утра она делилась с Владом своим прошлым, или, как любит называть эти исповеди Лиза, житием-бытием. Несмотря на сходство в биографии всех питомцев Влада, у каждого свои нюансы, отличия, краски. У Маринки рядом оказались сразу четыре родных человека, но все четверо пропитые, нелюбимые и опасные. Единственным родным человеком, о котором Марина могла сказать буквально два-три незлых слова, был дед. Как говорит девочка, он после первого стакана, пока остальные занимались поиском добавки, изъявлял желание немного пообщаться с внучкой. От него она и узнала, что папа и родной дядя – это один человек. Но называла она его по требованию самого папы дядей Костей. Так что, папы у нее не было вовсе. А маму она хоть и видела каждый день, но та с ней никогда, ни о чем не говорила. Да и дедушка общался только до второго стакана. Потом становился недобрым и опасным. И Марина пряталась от них всех летом в саду, а зимой в чулане. Хорошо, что дедушка успел научить ее буквам. Друзей, подружек не было. У них в поселке в основном старики живут. И все много пьют. Редко появлялись здесь взрослые с маленькими детьми. Но родители этих детишек не разрешали дружить с Маринкой, чтобы они об нее не испачкались. Ведь у нее никогда не было такого красивого костюма, как сейчас. А только всегда то, грязное рваное лохмотья, что папа Влад выбросил в урну. Влад с вечера позвонил своим детям о задержке. Мама с папой по просьбе Влада перешли работать в его корпорацию, и основной обязанностью их стало обслуживание дома и уход за детьми, включая, как своих, так и детдомовских, для которых они стали дедушкой и бабушкой. С этой обязанностью они славно справлялись, и она им здорово нравилась. Поэтому Влад был спокоен за благополучие в доме и позволял себе на два-три дня покинуть своих девчонок. Они поначалу верили и ждали появления в доме мамы, молодой хозяйки, но потом привыкли к папиной холостяцкой натуре и часто стали путать, называя бабушку Зину мамой. Марина из всех детей и взрослых, встречающих ее у входа во двор детского дома, почему-то сразу выделила Валентину и, отпустив руку Влада, подошла к ней, протягивая ручки. -Ты будешь моей мамой? Валентина подхватила девочку на руки, сильно прижала к себе и молча пошла в дом. Хотелось, и надо было ответить, но слезы подступили к глазам и не позволяли говорить. Дети так же, молча, пошли следом. Они уже весело вспоминали такой же первый свой день, и грусть им казалась немножко смешной. Поэтому через минуту Марина уже со смехом и радостью знакомилась с новыми друзьями и родными. Уже под вечер, когда папа Влад сумел уделить всем своим родным и внимание, и объяснения, когда он остался в своем кабинете один, в комнату вошла Светлана и с грустью, наполненных слезами глаз, села к папе на колени, уткнувшись носом в грудь. -Что-то случилось? – удивленно спросил Влад. – Почему у моей принцессы глазки в слезах? -Папа, я понимаю, что это немножко не педагогично, когда ты так невзначай намекаешь всем, что я самая любимая. Но мне все равно хочется и радостно знать об этом. -Ну и в чем проблема? -Это был ты? Можешь не отвечать. Я все понимаю, но я очень испугалась, когда поняла. Папа, это было очень надо? Ведь мы могли потерять тебя, и что тогда с нами будет? Влад был поражен. Он сначала решил перевести разговор в шутку, но понял, что этим только обидит ребенка. А как правду сказать? Тогда надо будет полностью раскрыться. Влад был в затруднении, но на помощь пришла Светлан. -Я понимаю, у тебя должны быть тайны даже от нас. И, если ты считаешь, что нельзя говорить, не говори. Просто пообещай, что будешь всегда с нами. Не умирай никогда. -Светик, милый, ты единственный человечек на этой планете, от которого я не сумею утаить своей тайны. И я обязательно, когда сам во всем окончательно разберусь, поделюсь с тобой. А здесь я не мог поступить иначе. И не только потому, что там были дети. Еще от того, что я это могу сделать лучше других. Но одно я тебе сейчас смогу гарантировать – я никогда не покину вас, а тем более не умру. Поверь мне пока на словах, но я бессмертен. И не только потому, что мне дарена длинная жизнь, а еще от того, что отнять ее у меня невозможно. -Такое только в сказках бывает, - уже весело отвечала Света. -Со мной случилась сказка, благодаря которой мне досталась в этой жизни вечность. Света сильно обняла папу и прошептала в ухо: -Я тебе верю, папочка, потому что очень сильно люблю. 4 -Папа, ты не очень занят? – шепотом спросила Светлана, входя в кабинет. -Для тебя, мой милый ребенок, папочка всегда найдет свободное время. Влад вышел из-за стола навстречу Светлане и подхватил ее на руки. Дочь от счастья и смущения уткнулась носом в шею. -Я уже взрослая, и не надо меня, как маленькую нянчить. -Ты еще маленькая и самая любимая. -Папа, я хочу вырасти. Девчонки во всю по дискотекам бегают, а меня не пускают туда, говорят: сильно маленькая. Но ведь я самая старшая, самая взрослая. И должна выглядеть солидней всех твоих дочерей. Это не честно. -Успеешь насытиться взрослой жизни, еще обратно в детство проситься будешь. Пользуйся благами и привилегиями ребенка, - Влад усадил ребенка в кресло и загадочно посмотрел в глаза. – Я вчера тебя видел с Денисом. Он не пытается за тобой ухаживать? -Нет, папа, это Ольгин ухажер. У них настоящие чувства. -Не может быть? Вот те раз! Младшая сестричка дорожку перебежала? -Да нет, папа, никакой дорожки она не перебегала. Он для меня просто хороший друг, и все. Видно, я еще для настоящих чувств не доросла. Папа, мне четырнадцать лет, а даже в институте, кто не знает, спрашивает: деточка, а ты к кому пришла? -Тебе очень обидно? Но ведь в тебя вместилась вся генетика твоей родной бабушки. Значит, жди, скоро и ты станешь такой же красивой и любимой для какого-нибудь принца. Только вот тогда он не позволит ко мне на ручки. -Я незаметно. Надо мною и так Юлька с Ольгой потешаются. Папенькина дочка. Мол, до сих пор с рук не слажу. -А Юлька? Как у нее там, на личном фронте? -Папа, это не честно. Я тебе сейчас расскажу все их секреты, а так некрасиво. Они меня могут поколотить за болтливость. -Не могут. По-моему, я хорошо подготовил тебя к встрече с врагом. И никто на этой планете не сможет совладать с собой. -Нет, - Света вдруг стала серьезной. – Они не враги, и против сестричек я на смогу применить твои уроки. Пусть лучше поколотят, но я от тебя ничего не буду утаивать. Ведь ты мне все говоришь? Правда? А про мою излишнюю болтливость мы умолчим, и не надо будет ни в чем оправдываться. -Правда, все, правда. Мы никому ничего не скажем. А что, у Юльки тоже кавалер наметился? -Они у нее переменные. Она еще не утвердилась в ком-то одном. -Ну и, слава богу! За то у меня есть еще маленькие Лизонька и Жанночка. -Опоздал, папочка, Лиза уже с Павликом за ручку ходят. Любовь. -Да? Как быстро вы все растете? -Не переживай, у тебя еще восемнадцать малышей в детдоме. И всем ты папа. Только вот почему ты не женишься? -Вас это и вправду волнует? – удивился Влад. – Вроде уже свыклись, что моя мама стала вашей и для вас. -А почему бы тебе своих детей не нарожать? Мы бы их тоже любили и нянчили. Влад задумался. На эту тему он с детьми как то еще не разговаривал. И сам не думал. По правде, жениться совсем не хотелось. И вовсе не Татьяна причина. Манипулировать собой он уже никому не позволит. Просто хотелось сильно влюбиться, чтобы назвать суженной. А так, для мимолетных сексуальных встреч – у него таких по всей России полным полно разбросано. Его никогда не волновал вопрос, как они там, ждут, ли, желают ли? Запросто звонил, просил разрешения на рандеву и летел из одного конца страны в другой. Вечный командировочный, и статус таков же, как и обучал Иваныч. Уехал Иваныч из Ушарала после развала Союза. А куда, так Влад даже не поинтересовался, хотя очень часто вспоминает его потешные нравоучения, наставления. Надо как-нибудь попробовать поискать, посидеть за чаем с водкой. Так увлекся делами, что и друзей позабросил. А он, я думаю, будет рад встрече. И семья его хорошо относилась к нему. -Папа, ты где? – вырвала его Света из далеких воспоминаний, вернув в кабинет. Затем взяла пульт и включила телевизор. – Сейчас должны повторить. -Что-то случилось? -Да опять эти уроды детей захватили. Вот, как эпидемия какая-то: все свои проблемы решать за счет слабейших и беспомощных. -Ты мне своими словами расскажи, я пойму. -В Иркутске бандиты самолет захватили. Большой. А там более шестидесяти детей в Сочи направлялись. Их по какой-то программе на лечение отправляли. А эти нелюди грозятся взорвать. И вообще, они обещали начать убивать детей, если их требования не удовлетворят. -И чего они требуют? -Ничего оригинального: заправки, денег и хотят на юг в Азию улететь. Маршрут не уточняют, но требуют полные баки. В это время титры на экране объявили об экстренном выпуске. Показали привокзальную площадь, проскочили мельком по залу ожидания, затем камера высветила перрон с захваченным самолетом, невдалеке от которого суетились вооруженные военные и автомобили. Журналисты сообщали о захваченном самолете ТУ-154 со ста двадцатью пассажирами на борту, среди которых более шестидесяти детей из интерната с некоторыми отклонениями по здоровью. Всех их по программе «Детям России» отправляли на лечение в Сочинский санаторий. Вот и случилось, что вместо санатория они угодили в такой переплет. Несколько раз промелькнула в проеме открытого входного люка самолета вооруженная автоматом рожа бандита. Тот что-то кричал и махал оружием. Как перевел его ор журналист, что он угрожает начать отстрел детей, если через два часа их самолет не взлетит. -Папа, я понимаю, что ты обязательно полетишь и спасешь их. Может не всех, но большинство. Ведь за два часа ты не успеешь долететь. Но я очень прошу тебя, я не могу до конца поверить в твое бессмертие, будь поаккуратней, побереги себя. Мы не переживем потерю тебя. Влад стал на колени перед Светланкой и нежно прижался к ней. -Я буду груб и жесток. Их и так природа обидела, ограничив в чем-то по- человечески. Так эти нелюди посмели угрожать им. Я не только успею уложиться в этот срок, но и окажусь раньше, чем этот ублюдок закроет за собой дверь. Ничего не надо бояться, и жди меня, ибо нет ничего дороже и любимей на этой земле, ради чего я готов рисковать, так это ты, моя милая. Влад, оставив Светлану в кресле, бегущим шагом покинул кабинет и, уже в заторможенном времени влетел в свой подвал-гардероб. Он облачился в ту же одежду, что и был в Ольшанске. Ястреб выходит на тропу войну и форму с оружием менять не собирается. Пусть весь мир запомнит его таким, а нужные элементы, ради которых он и затеял свою публичность и мелькание на экране перед журналистами и зрителями всего мира, сделают соответствующие выводы. Конечно, отморозки редко смотрят телерепортажи, но слух об убийце террористов долетит до их ушей. И все их надежды, что Ястреб пролетит мимо, он опровергнет практическими делами. Вобьет в их мозги неотвратимость кары. Вечерняя привокзальная площадь была полна народом не по причине теплого вечера и субботнего дня. Почему-то народ, и не только Российский, но и во всем мире притягивают остросюжетные моменты бытия. Не зря же во все времена пользовались успехом публичные казни, порки, а излюбленным зрелищем всегда считались смертельные схватки и турниры. Мало кто хотел бы стать участником опасных сцен, но лицезреть и слушать желали все. Такая была и сегодняшняя привокзальная толпа. Слухи и толки разрастались до космических масштабов, кровавые картины сочинялись и рисовались на ходу. И не надо никого обвинять. Такова природа человека. А тем более нашего, постсоветского, когда нам с детства внушалось, что даже землетрясения в советской стране не способны причинить большого вреда. Потому, что в Советском Союзе все катаклизмы и катастрофы не умеют быть злыми и жестокими. Так, две-три трещины, и гнилой сарай развалился. И пару человек отделались легким испугом. А тут сразу такой шквал ужасов и страхов. Не зря ведь самым популярным чтивом стали газеты и журналы с публикациями о самых невероятных фантастических кошмарах и монстрах с кровью и смертью. Изголодавшийся народ пытается насытиться этими ужасами. А тут в реальном времени и наяву в натуральную величину и без прикрас. Все вживую без какой-либо фонограммы. И пропустить такое, не пронаблюдав воочию – преступно и недопустимо. Влад поспешил через аэровокзал на перрон, чтобы эти отморозки не успели приступить к осуществлению своего плана устрашения. Нервы, поди, у них тоже имеются, и тоже могут дать сбой. А Влад прибыл в этот город с единой целью – сорвать планы бандитов и не допустить гибели ни одного ребенка. Военные кордоны он проходил спокойно и без задержек. Его солидный и самоуверенный вид мешал военным задержать его или спросить причину следования. Без помех он прошел на командную вышку в центральный диспетчерский пункт, откуда, как и в человеческом организме, происходило руководство любого передвижения, как по самому аэропорту, так и в воздушном пространстве в зоне действия этого аэропорта. -Кто командует там в самолете? -Прохоров, известный рецидивист. Полгода назад покинул зону. Вот сколотил банду, решил за границу податься, - четко ответил майор госбезопасности, как понял Влад по темно-синим просветам на погонах. Потом он словно вышел из оцепенения, но еще как-то неуверенно спросил: - А вы кто, простите? -Сам по себе, майор. Потом разберемся. А сейчас вызовите мне его по связи. -Прохоров, ответь диспетчеру, - майор решил все же не спорить с неизвестным, так легко и беспрепятственно попавшего сюда на вышку. -Чего надо? – голос из динамика был самоуверенным, но слегка пьяным. Видно, без алкоголя нервишки не желали стабилизироваться. Хоть и отморозок, но страх за содеянное, а точнее, за свое будущее сильно волновал. Влад взял в руки микрофон. -Я иду к тебе. Готовься к встрече, - Влад уже научился молниеносно брать под контроль любого субъекта, стоило только услышать его голос в натуральном аспекте, вживую. Теперь уже за безопасность пассажиров в лайнере он мог не волноваться, ибо банда уже была в его полном подчинении. Ни одного опасного движения им не позволительно с этой секунды. В фазу вступала карательная мера, так как вера в современные тюремные перевоспитания не могла удовлетворять Влада. Он не верил, что решетки способны надежно и навечно упрятать опасных элементов. Да и эпоха наступила настолько криминальная, что уже в стране из тотального дефицита повседневных товаров появилась острая нехватка мест в камерах хранения отморозков. Пока в данный период повышенной криминализации смерть надежный хранитель и оградитель общества от подобных элементов. В дверном проеме на трапе появились две вооруженные фигуры. По шевелению их губ можно было понять, сколько всего нехорошего им хотелось передать как Владу, так и всем его окружающим. -Позвольте! – майор вдруг осмелел и решил попробовать взять инициативу в свои руки. – Я не могу вас пропустить к ним. Вы рискуете не только собой, там сто двадцать пассажиров, там дети, в конце концов. -Вы разве посмеете препятствовать Ястребу – истребителю террористов? Я сейчас пойду туда и наведу должный порядок. А меня не надо останавливать. Это не только невозможно, но и не безопасно. Не будете же вы подвергать напрасному риску своих подчиненных? Ястреб идет на охоту, и не сметь становиться у него на пути. Влад позади себя услышал шум, перешептывания и команды, как видно, журналистов, потому, что послышались щелчки и вспышки фотоаппаратов. Майор неуверенно отошел в сторону, пропуская Ястреба вперед. Он уже прослышал о его подвигах в Ольшанске, но еще никто не мог конкретно сказать, кого и какую структуру представляет этот истребитель террористов. Но о его возможностях и силе уже слухи разрослись до вселенских масштабов. Во избежание ненужных эксцессов лучше не препятствовать. Пусть за последствия отвечают те, кто посылает его. -Господин Ястреб, - к нему подскочил журналист, протягивая к Владу диктофон. – Не подскажите, с какой целью вы сейчас следуете к террористам? Вы попытаетесь их уговорить, или повторите Ольшанский вариант? -Вы правы, я даже не буду тратиться на уговоры и доверительные беседы с этими отбросами. Я иду убивать, ибо не люблю бессмысленную болтологию и ценю свое время. И хочу успокоить, что ни один волосок с безвинной головы не упадет. Смерть идет только к бандитам, посмевших пугать и угрожать детям. Они пытались еще задать несколько вопросов, но Влад в быстром темпе покинул КП (командный пункт), и уже шел по перрону в сторону захваченного лайнера. Смелости следовать за ним ни у кого не хватило. Там угрожали оружием, а в свою неприкосновенность даже с таким бесстрашным попутчиком мало кто верил. Да и испытывать судьбу не хотелось. -Черт, ну дьявол! – в сердцах воскликнул майор, приникнув к окну, наблюдая за перемещением Ястреба в сторону самолета.- Он как будто гипнотизирует. И возражений не только не слушает, но и не воспринимает. Мимо ушей пропускает, как не нужную информацию. -А кто он вообще такой? – спросил руководитель полетов. -Понятия не имею. Никто ничего не говорит. Тайна, покрытая мраком. Или настолько засекречен, что умалчивают даже от нас, или взаправду никто ничего не знает. Внезапно и ниоткуда появляется и так же исчезает. Вдруг раздался треск автоматной очереди и последовавший гул, и крики толпы. Видно, один из бандитов не выдержал нервного перенапряжения и выпустил очередь в движущего Ястреба. Но Ястреб продолжал движение без помех, словно вся эта стрельба и суета его не касались. Он увидел вереницу пуль в нескольких метрах от себя, и при их приближении слегка уклонился в сторону, пропуская их в дальнейший полет, а сам продолжал движение, словно ничего экстраординарного и не произошло. Бандит пытался еще раз нажать на курок, чтобы повторить свою неудачную стрельбу, но второй сильно толкнул того кулаком в грудь и что-то сказал. Видно, приказал прекратить стрельбу, да еще такую бездарную и неэффективную с такого малого расстояния. Влад взбежал по ступенькам трапа к люку самолета и без остановки выбросил руки вперед и в стороны, схватив бандитов за глотки и со всей силы столкнув их головами, что треск, поди, был услышан и зрителями на краю перрона. Двух других, вынырнувших из салона в проем, он ударами кулака в горло отправил умирать внутрь самолета. Первое, что увидел в салоне самолета, это перепуганные, но смотрящие с надеждой и просьбой десятки детских глаз. Потерпите, ребятки, все страхи и ужасы позади. Дядя пришел с добрыми намерениями. Он любит вас и позаботится, чтобы плохие хулиганы больше не пугали и не угрожали вам. Влад шел по проходу в сторону пилотской кабины, ласково трепал детей по волосам, загадочно подмигивая, обещая благополучно покончить с сегодняшним кошмаром. И тот лепет и трусливые угрозы пятого бандита он просто старался не слышать, так как был увлечен не только успокаиванием детей, но и их сканированием. Я вам, мои милые, рассуждал Влад, компенсирую сегодняшние нервные перегрузки. Он не вникал в их недуги и причины, породившие заболевания. Он просто давал установку их центрам управления о стабилизации и нормализации работы всех органов их маленьких организмов. Влад им дарил за перенесенные нервотрепки исцеление и здоровье. Ну и пусть они все серые, но это будущее планеты, которое под воздействием его критической массы так же, хотят они этого или нет, но слегка позеленеют в принудительном порядке. А бандит продолжал крики, угрозы, какие-то манипуляции с автоматом, так и не поняв, что по команде Влада он давно уже поставил свой автомат на предохранитель. Влад остановился в метре от него, еще пару секунд послушал предсмертные вопли, а затем резко и с силой кувалды ударил того в сердце, которое сразу прекратило снабжать его организм свежей кровью. И бандит уже мертвый, пролетев в проходе пару метров, бездыханно упал на ковровую дорожку. Дети одобрительно прогудели. Страх уже покинул их тельца. Они теперь с восторгом и интересом ожидали развязки. Влад тихонько постучал в дверь пилотской кабины и отошел в сторону от глазка. -Кто там еще? – послышался вопрос, и одновременно открылась дверь. Очень уж уверены были в себя бандиты, что даже не удосужились дождаться простого банального ответа. -Ястреб к вам залетел, - ответил Влад, входя в пилотскую кабину и сбивая с ног, открывшего так беспечно дверь. -Ты кто такой? – слегка напуганный, но пытаясь взять себя в руки, лепетал бандит. -Ястреб – истребитель террористов. Пришел тебя убивать. Ничего спрашивать и вести светские беседы я с тобой не собираюсь. Просто выскажу свое возмущение и презрение, - и с этими словами Влад опустил кулак бандиту на голову, да сразу же понял, что слегка перестарался, услышав не только треск проломленного черепа, но и ломающихся шейных позвонков. Если бы не металлический пол лайнера, то по уши в землю вошел бы. Последний седьмой с гранатой в левой руке и с пистолетом в правой, прижавшись к аппаратуре за сиденьем правого пилота, махал от страха оружием и бессвязно лепетал. Из-под него вытекала небольшая лужица. Много страху натерпелся малец. -Я сейчас, я, да вас, да я! Парню было лет четырнадцать. И оказался среди бандитов, скорее всего, случайно, но биографию этим случаем испортил основательно. Владу не хотелось его убивать. Одного этого испуга хватит ему для перевоспитания до конца жизни. -Чего разъякался. Брось оружие на пол. Граната учебная, а пистолет на предохранителе. На колени и заткнись, иначе я тебе сейчас эту гранату в задницу запихну, и с ней тебя в форточку выкину. Парнишка со страху упал на колени, а Влад схватил его за пояс и одним легким движением вытащил из его брюк ремень и завязал ему руки за спиной. -Командир, - обратился Влад к пилоту. – Забирай этого горе-террориста и приступай к эвакуации пассажиров. -Простите, а вы? – экипаж не мог еще никак отойти от шока. Сначала захват, затем многочасовый плен. А теперь тут птица Ястреб устроила представление. -А я давно мечтал посидеть за штурвалом лайнера, вот и потешу свое самолюбие. А ты, мальчик, запомни – в живых я тебя оставил не по доброте и не любви к твоей поганой натуре. Просто, кому-то ведь надобно поведать о злых замыслах твоих подельников. И общественность заодно проинформируешь о ваших общих злодеяниях. -Я никому ничего не скажу, - произнес трясущимися губами перепуганный мальчишка. Хотелось ему геройства, и перебороть свой животный страх. -Скажешь. Там тебя дожидается мой знакомый дядя майор. Он любит задавать вопросы таким, как ты. И никто еще долго не сумел отказывать ему в любезности правдиво и доходчиво изложить свои мысли. Нет, он не кричит и не дерется. Все очень тактично и в рамках приличия. Вежливо так зажмет твои яйца в дверь и медленно прикрывает. Поэтому рекомендую начать говорить быстро и правдиво еще до того, как он начнет спрашивать. Тебе ведь сейчас четырнадцать? Ну, максимум пять лет посидишь в раздумьях. А потом начнется самый мужской возраст, и без яиц уже никак не обойтись. Иди, мальчик, и сочиняй на ходу речь, чтобы она сразу моему товарищу понравилась. С каждым словом Влада, пленник бледнел и уже готов был начать признательные показания хоть сейчас в кабине перед присутствующими. Когда пилоты поставили его на ноги, то брюки, лишившись ременной поддержки, мгновенно упали на пол. Второй пилот попытался оказать помощь и потянулся за брюками, но Влад его остановил. -Не надо, пусть остается так, и пройдет со спущенными штанами через салон и перрон сквозь взгляды, им же обиженных и оскорбленных. Через стыд и унижения возможно к нему придет человеческие качества и уважение к слабым. И запомни, мальчик, тебе лучше исправиться и изменить свои взгляды и понятия о мужских достоинствах и качествах. Ибо, если я увижу твое имя в милицейских сводках, разыщу и оторву все висящие причиндалы, включая и голову. Влад сидел в командирском кресле и самодовольно дергал штурвал по всем направлениям, словно он выполняет сложные фигуры пилотажа. В нем проснулось мальчишество, да и самой операцией он был доволен, так что был повод слегка побеситься. Хотелось еще бы немного зрителей и восторгов в свой адрес, но тормозами он управлять умел всегда и вовремя. Хватит баловства, пора домой. Когда входная дверь захлопнулась за пилотами, Влад открыл форточку и покинул через нее самолет в заторможенном времени, то есть, незаметно для всех, как зрителей на привокзальной площади, так и пассажиров, покидающих этот злосчастный лайнер. Летнюю ветровку он вывернул наизнанку, а кепку с очками положил во внутренний карман. Но покидать Иркутск так спешно совершенно не хотелось. Он в этих краях оказался уже в третий раз. Но что больше всего запомнилось, так это вкус воды из Ангары, которая поит город из водопроводных кранов. Такого вкусного напитка ему больше нигде не удалось попробовать, даже среди дорогих импортных вод в пластиковых бутылках. Не сравнить и с водой из знаменитых популярных источников Минеральных Вод. Ну, разумеется, остаться хотелось не только ради этой супервкусной воды. Не прочь он посидеть и в ресторане, отвлечься и развеется с какой-нибудь привлекательной зажигательной сибирячкой. А они в этом городе все почему - то были страшно притягательны, что улетать не хотелось. Водитель такси, которого он попросил отвезти в самый лучший ресторан, но не по фасаду, а по кухне, предложил проехать в «Ангарку». -Открылся не так давно, но уже много чего хорошего говорят о нем. Сам я, ни разу там не был. Если признаться, то и не по карману, но все гости, кто прослышал про него, сразу просятся только в «Ангарку». Вы, отец, тоже, поди, в командировке, или путешествуете? Влад чуть не подпрыгнул от удивления, но, глянув в зеркало, понял ассоциации водителя. На лице то маска пятидесятилетнего солидного мужчины. Поэтому тридцатилетний парень и обратился к нему с общепринятым «отец». -Да, по делам, завтра уже покину ваш город. Нравится он мне, уже не первый раз, а вот рестораны пока еще не обследовал. Все было как-то не ко времени. Вот выдался свободный вечерок, и деньжата остались неизрасходованными. Нелепо из командировки возвращаться с деньгами – коллеги не поймут. -А сами, откуда, если не секрет? -Из центра Европы, так что, хотелось бы запомнить столицу Байкала в лучших красках. Когда еще судьба забросит в эти края. -У нас тут можно неплохо развлечься. Там, в «Ангарке» часто ошиваются незамужние дамочки, жаждущие и страждущие развлечений. Главное, кошельком особо не размахивайте – с руками оторвут. Хватки у них железные. -Опыт имеется, - усмехнулся Влад. Затем таксист срочно переключился на события с захватчиками и освобождением заложников. -Там, говорят, как раз, когда я вас подбирал, Ястреб объявился. Ох, и рвал он их на куски – головы налево, яйца направо. Молодец, мужик, так этим уродам и надо, а по-другому бесполезно. Удумали чего. Ну, если ты такой герой, так кто тебе мешает решать свои проблемы по-мужски. А то закрылись детьми, да еще ущербными. Их и так природа обидела, так еще и ублюдки эти, поди, до смерти перепугали. -Да, - соглашался Влад. Что-то такое там шумело. Вроде и про Ястреба говорили. А так разве в такой кутерьме что разберешь. Завтра по телевизору покажут со всеми подробностями. -Не покажут, - возразил водитель. – В Ольшанске дети вышли, а Ястреба так и не нашли. А может и не искали. Свой ведь. Скорее всего, спецназ из тех, засекреченных. Водитель выкладывал все сплетни и догадки. Говорил без остановки. Хорошо, хоть приехали быстро, а то уже его предположения дошли до происков инопланетян. Хотя, последние догадки были ближе всего к истине. Ресторанчик, в действительности, оказался весьма уютным и симпатичным. Не обманул водитель. Теперь проверить осталось его кухню и посетителей, и вечер можно считать окончательно удавшимся. Влад окинул оценивающим взглядом интерьер. Легкое освещение превращало небольшой зал на пятнадцать столиков в уютный гостиный домик. С диковинками по всем трем стенам, за исключением барной стойки и стены за ней, уставленной обилием и разнообразием разнокалиберных бутылок. К Владу подошла полненькая, но очень симпатичная официантка в одежде аборигенки далеких веков и провела его к свободному столику. -Что будем, есть, пить? -Мамонттятины у вас нет? Девушка любила и понимала юмор, поэтому отнеслась к вопросу с улыбкой. -Хорошо, не будем загромождать свои мозги кулинарными изысками. Мне горячее мясное и холодное овощное. И большой стакан сока. -Пить что будем? Влад задумался. Еще жив советский менталитет тех ресторанов, где клиент без выпивки не вызывал уважения. Обижать такую милую девушку не хотелось. -Девушка, - Влад тихо, громким шепотом, чтобы неслышно было окружающим, попросил официантку. – Я абсолютно непьющий посетитель. Но не желательно было бы привлекать к себе внимание таким дефектом. Чтобы не раздражать остальных посетителей и позволить себе задержаться подольше, принесите графинчик чистой воды из крана. А я заплачу вам, как за водку. Договорились? -Желание клиента не оспаривается, - мило проворковала аборигенка. – А может графинчик наполнить минеральной водой? -Нет, ваша вода из крана лучше. Девушка сделала легкий реверанс и скрылась в недрах кухни. Влад изучал обстановку. Субботний вечер только начинался, поэтому заняты были лишь чуть больше половины столиков. Но народ подтягивался. Видать, популярный ресторанчик имеет высокий рейтинг. Да и самому Владу очень нравилось. Тихая ненавязчивая музыка, нежное освещение, симпатичные официантки в форме дикарок. За спиной за соседним столиком сидели две девушки лет под тридцать и парень их возраста. Может они разговаривали и тихо, но слух Влада, если он этого конечно желал, мог различить и писк комара за стеклом. Поэтому он уже много чего знал про эту компанию, включая их имена и семейный статус. Три холостяка, но Татьяна с Андреем скоро поженятся. А вот Лиза уже побывала там. Теперь с ее двумя детьми осталась мать, а саму Елизавету с трудом, но уговорили развеяться и отметить предложение Андрея Тане стать его женой. Для такого большого значимого праздника не пожалели денег на дорогой по их меркам ресторан «Ангарка». -Ну что ты, Лизка, сама не своя. Не грудные же дети, посидит твоя мама, тем более, что она сама тебя с радостью отпустила. Превратилась в затворницу без выхода в свет и в люди. А кроме дома есть же еще и другие развлечения, - убеждала Таня свою подругу. – Ну что ты сидишь, все вечера напролет дома, прокисаешь. Так вся молодость и закончиться, заметить не успеешь. Напугала двумя детьми. Да мужики на таких баб даже чаще западают. Ни один солидный мужик на свиристелку и не посмотрит. А тут уже готовое целое семейство без соплей и пеленок. Сами себя способные обслужить. -Ой, Тань, забудь. Я уже давно на свое будущее начхала. Нет его у меня. Хоть бы успеть детей подрастить. Достанется тогда матери по полной программе. -Ну, ты, мать, даешь. В такие-то годы хоронить себя. Ну, запретили тебе больше рожать, так разве это проблема? У тебя их уже двое. Сейчас подыщем мужичка, который уже не нуждается в детишках, вот и никаких проблем. А здоровье, так оно у кого сейчас есть? Каждый второй или ограничен, или инвалид, только хорохорится под здорового. Влад, чтобы как-то не сидеть спиной к говорящим, незаметно и ненавязчиво пересел к соседнему столику правым боком и бросил косой взгляд на компанию. Ну, с этими двумя все ясно – они влюбленные и готовятся к свадьбе. А их подружка Елизавета даже слегка заинтриговала Влада. Молодая женщина к тридцати, худощава, с идеальной фигурой, с симпатичным, да не просто с симпатичным, а очень красивым профилем. И такая красавица с такими жизненными проблемами. Влад мысленно задал ей несколько вопросов и получил исчерпывающие ответы: двадцать семь лет, живет с родителями и двумя детьми – Машеньке шесть лет и Димке пять. Погодки. Муж спился и пропал в неизвестном направлении. Как раз началась эпоха великой перестройки, где и сгинул родной папаша двух прелестных крох. -Ой, мамочки! Что это? – воскликнула Елизавета, стряхивая с глаз наваждение. -Что случилось, Лизка? – всполошилась подружка. -Да ничего, показалось. Представляешь, как будто анкету заполняю и вслух кому-то объясняю. Глюки, а еще ничего и выпить не успела. -Да ладно. Ничего хоть не болит? -Все хорошо. Ну, мало ли чего почудилось. Влад усмехнулся. Ему уже принесли заказ, и он напал на мясо. Не мамонттятина, но вкусно и ароматно. Для солидности налил полную рюмку из графина и запил мясо. Вода тоже хороша. Даже морщиться не пожелал. Пусть народ думает, что он водку так легко пьет. Закусив воду из Ангары овощами, он вновь бросил взгляд на Елизавету. Притягивала она его. Такого чувства он не испытывал уже много лет. Даже Наталка – Полтавка не обладала тем магнетизмом. А у этой была какая-то загадка, изюминка, которую хотелось испробовать. А почему бы и нет? Она, ведь, для этой цели и пришла сюда. Вот и им уже принесли заказ. Девчонки попивают вино, мальчик водочку. Хорошая музыка, располагающая к общению, необходимую норму все уже выпили и поели. Пора приступать к основной программе вечера. И Влад решил пригласить даму на танец. Лиза сначала удивленно глянула на него, словно прикидывая возраст кавалера, и стоит ли уделять ему должное внимание, не могла принять конкретного решения. Но Татьяна толкнула ее в бок, подталкивая на более решительные поступки. Первый танец протанцевали, молча, просто немного касаясь друг друга, словно пытаясь по запахам и биотокам определиться в дальнейших поступках. -Классный мужик! – услышал Влад в свой адрес характеристику Татьяны. -Скорее всего, дедок приезжий, решивший оторваться от своей бабки. Вот те раз! Влад снова поначалу удивился, а потом только понял, что он все еще пятидесятилетний. Возвращаться в молодость поздно. Могут не так понять. Но отступать Влад не планировал, будь, что будет. Охмурим своим стариковским имиджем. На второй танец она пригласила его сама. И заговорила первой. -Вы у нас в командировке? В этот ресторанчик обычно приезжие заглядывают. Но редко, только вначале командировке, когда еще деньги не кончились. -Но вы ведь местные? -Мы – компания. У нас маленькое торжество. -Сватовство? Елизавета бросила удивленный взгляд на Влада. -Вы нас подслушивали? -Непроизвольно. В музыкальных паузах ваши разговоры немного слышны. Специально затыкать уши не хотелось. -Вы все слышали? – Лиза слегка покраснела. -Нет, не волнуйтесь. Только про сватовство и еще кое-какие отдельные фразы, как то, что вашу подругу звать Татьяна, а жениха Андрей. Ну, еще про старичка, бросившего свою бабку дома. А так все было очень даже прилично. -С ума сойти! Вы все про себя, как мы слегка нетактично выражались, слышали? Но Татьяна наоборот, заняла позицию вашей защиты. -Было дело, Лиза, и эта информация достигла моих ушей. -Вот те раз. Ну, теперь называйте свое имя, раз про нас все подслушали. -Владимир. А можно просто Володя. -Владимир, давайте за наш столик. А то с вашим слухом нам теперь будет сложно общаться между собой. Влад подозвал аборигенку и попросил ее перенести свой заказ на соседний столик. Таня с Андреем слегка посмеялись над известием о прослушивании Владом и разговора, и с удовольствием приняли его в свою компанию. Особенно торжествовала Татьяна, довольная, что ее план по развлечению подружки начинает претворяться. Влад решил просканировать свою подружку, и, чтобы не перегружать веселые мозги, попросил высветить на дисплее прогноз. Он ощущал явные ее недомогания, но, получив данные, с трудом удержался от восклицания. Недомоганием ее состояние назвать нельзя, здесь другое название. Процесс жизнедеятельности медленно затухал. Права была мама, что не любила отпускать тебя на увеселительные вечеринки. Если бы ты сегодня не встретила старенького кавалера, то утро могла бы встретить в морге. По всем параметрам ее жизненное состояние соответствовало той грани, что и Светланки в первый день встречи, когда Владу хотелось сказать, что умереть ты должна была еще вчера. А не сильно ли перегрузила ты себя, моя девочка? Вряд ли ты самостоятельно сумеешь повеселиться до конца вечера. Пока берем под контроль собственной безопасности, а ночью, надеюсь, что такова состоится, основательно займемся твоим здоровьем. Тут не лечением пахнет, а капитальным ремонтом. Проще новую родить и вырастить. Что же тебя до сих пор удерживает в этом мире, моя дорогая. Видно, смерть затеряла список с твоим именем, где оно значилось в числе первых. В этот вечер Влад был в ударе, не узнавая самого себя. Неужели в сердце постучалась любовь? В нее он мог верить еще до встречи с пришельцами, но после обновления и всех перемен, как с организмом, так и с самим менталитетом, Влад даже надежду потерял ощутить эту сладкую боль. Он шутил, веселился, много танцевал. Потом пригласил свою аборигенку. -Мадам, нам на стол много шампанского, коньяк и фрукты со сладостями. Женщины зааплодировали, а Андрей пригласил Влада на перекур. -Послушай, Владимир. Это очень дорогой ресторан. Боюсь, что не смогу тебе помочь в финансировании. -Андрей, зачем лишние переживания – за все уже уплачено. И не считай расходы. Вы мне сделали сегодня большой праздник, а на такие минуты счастья я не считаюсь с тратами. -Запал на Елизавету? -Имеет случай. -Знаешь, я ее сегодня сам не узнаю. Сама на себя не похожа. Какая-то вся взъерошенная, перевозбужденная. Ты на нее положительно влияешь. Классная баба, а вот проблем навалом. Да и не дети главное, хотя для нее они все в жизни. Сама жизнь что-то не балует ее, вечно старается подножку подставить. Видно было, что Андрею и хотелось пооткровенничать, но не желал он выставлять все болячки Елизаветы, боясь подпортить мнение о ней кавалера. Влад бросал косые взгляды на женщин, которые, видно, шептались про своих мужчин. И вдруг он решил неожиданно для себя просветить зал на цвет биополя. Ему казалось это бессмысленным, так как уже два раза просвечивал вдоль и поперек этот город. Первый раз, когда обнаружил маленького мальчика Диму, попавшего из подвала одного дома в интернат, а второй раз, когда прилетел за ним, чтобы забрать его в свой детский дом. И ничего он в этот раз не рассчитывал увидеть. Просто привычка такая, попадая в новое место, просветить окружающих, чтобы покидать его со спокойным сердцем и чувством преисполненного долга. Яркое зеленое пятно на Елизавете его настолько поразило, что он своим реагированием немного перепугал Андрея. -Что-нибудь случилось? – взволнованно спросил тот. -Нет, нет, - Влад уже сконцентрировал свою нервную систему и справился с эмоциями. – Пойдем лучше к женщинам, а то они без нас могут какой-нибудь заговор замыслить. -Это точно. Надолго их оставлять наедине нельзя. Рискованно. Как же ты сумела дожить до такого возраста? Да еще родить двух детей. А они, какого цвета? Зеленая должна родить только себе подобного. Потому их так мало на земле, что рожать некому. Не доживают до детородного периода. А эти случайные совершенно нечаянно выхватывают гены из далекого прошлого, появляясь, чтобы умереть в муках и страданиях, так как их окружает агрессивная среда. Ай да Влад, ай да сукин сын! И как только хватило соображалки включить проверку в совершенно неадекватной обстановке. Мог так бездарно прозевать сразу троих, причем одна из них такая взрослая, и такая прекрасная, что, слегка и голова вскружилась. Вот тебе и отдохнул от всех хлопот и забот. Придется спасать свою родную по крови и цвету. Стол ломился от всяких яств, а женщины слегка сошли с ума. Они пили коньяк и запивали его шампанским, заедая все это спиртное конфетами и ананасами. В разгар веселья Влад поинтересовался у официантки, где поблизости комфортабельная гостиница. Ведь уже скоро понадобится уносить свою даму на покой. Андрей сам уже, наблюдая картину улета дам в резонанс, уменьшил свою дозу потребления, чтобы хватило сил и ума не потерять в такой кутерьме невесту. За Елизавету он уже не беспокоился. Она в надежных руках. На посошок Влад заказал еще пару бутылок шампанского: одну отдал Андрею, вторую прихватил с собой, и распрощался с новыми друзьями, оставив с собой Елизавету. Официантка посоветовала самую комфортную гостиницу, которая располагалась в десяти минутах ходьбы от ресторана. Поэтому Влад подхватил свою даму на руки прямо у выхода из ресторана и нес до самой гостиницы, продолжая развлекать ее разговорами и прочими байками, чтобы она не уснула в пути. В гостинице он, не опуская даму на пол из рук, понес на третий этаж в номер, предоставленный молодой администраторшей. Та сначала сделала легкую попытку спросить про документы, но Влад, не отпуская девушку, положил ей на столик двести долларов, и та выдала ключ от номера люкс по современным понятиям, попросив назвать хоть фамилию. Влад назвал фамилию Елизаветы: -Запишите: супруги Шеховцовы. Лиза держала в руках шампанское и, прикрыв глаза, тихо напевала популярный мотив. Где-то на втором этаже она приоткрыла смешливые глаза и с легкой иронией спросила: -Влад, а ты не устал? Вот сейчас истратишь все силы на доставку меня до кровати, что всю ночь будешь делать? Может, побережешься, я как-нибудь сама дойду? -Нет, донесу до самой кровати. Я не умею уставать. Тем более, когда в руках у меня такая принцесса. Просто боюсь выпустить из рук. Вдруг исчезнешь. Позволь, а как ты мене назвала? – Влад от удивления остановился. Вроде не пил и полностью контролировал свои действия и слова. -Ну чего придираешься. Так легче и проще. Для Володи ты уже взрослый, а Владимир очень уж официально и слегка напыщенно. Слушай, моему отцу сорок восемь. Мне кажется, что ты не моложе его. -Наверно ровесник. Тебя это устроит? -Меня сегодня все устраивает. В номере он уложил ее на кровать и присел рядом. -Глотнешь? – он снял фольгу с пробки шампанского. -Нет, потом, - она привстала и жадно впилась губами в его губы. Влад ощущал дрожь в ее теле, но не только от страсти, истосковавшейся по любви женщины, но немного и от страха. Она даже в таком хмельном состоянии понимала, что любой стресс способен остановить сердце. А сильнее любовного стресса ничего в этом мире нет. Она отдавалась ему, как в последний раз, ощущая огонь страсти и холод смерти одновременно. -Дай глотну, - попросила она после пятиминутного отдыха. Она лежала обнаженная на кровати с закрытыми глазами, удовлетворенная, счастливая, но немного удивленная, что до сих пор жива и не ощущает дискомфорта. Сегодняшний сумасшедший вечер, пьяные пляски и любовь со старым, но страстным любовником завершилась не смертью, так ожидаемой, но не желанной, а умиротворением и легкой сонливостью с желаниями пить шампанское и продолжать любить. Влад впервые за долгие годы не просто занимался любовью с желанной женщиной, но и любил. Он желал, он хотел все время и без остановки целовать и гладить ее и говорить много-много слов. И не обязательно умных и значимых. Пусть назавтра он назовет их сплошною белибердой, но сегодня они были важнейшей составляющей счастливой ночи. И он не сдерживал свои порывы, удивляясь, что в его лексике они вообще откуда-то появились, как, будто сам их слышит впервые. Она крепко уснула под утро, успев перед уходом в царство Морфея, исповедаться: -Влад, ты не возражаешь, что я называю тебя так? Я понимаю, что у тебя где-то там есть семья, дети, а может быть и внуки. У моих родителей есть же внуки. Ты их не обижай. И пусть они на меня не обижаются. Ведь я умирающая женщина. Сколько мне осталось – не знаю, думала, что сегодня, но судьбы напоследок подарила еще тебя. Я с детства себя помню вечно болеющей, постоянно с какими-то ограничениями и лекарствами. Еще удивительно, что умудрилась выскочить замуж и родить двух чад. Они – моя радость и надежда на жизнь. Без них давно бы умерла. Но, когда Димку рожала, доктор просил больше экспериментов не ставить. Даже аборт не допустим, не то, что рожать. И то и другое означает конец. Потом муж спился и потерялся. Я его не осуждаю. А кто же со мной такой больной жить то будет? Мамочке досталось. Двое детей и дочь инвалид. Но еще больше ей достанется после моей смерти. Ведь их еще, сколько лет на ноги поднимать надо. А может наоборот. Без меня им даже легче станет. Прощай, Влад. Я понимаю, что это счастье мне богом подарено, и больше я тебя никогда не увижу. Но я тебе очень благодарна. Я чувствовала, что все было искренне. Ты меня не обманывал, и любил по-настоящему. С этими словами она закрыла глаза и крепко уснула. А Влад еще долго сидел на краю кровати, держа ее руку в своей. Нет, девочка, жить ты будешь еще очень долго и счастливо. Я так решил, и менять своих намерений не собираюсь. А еще родишь мне троих детишек. Доктор тебе запретил рожать по одному. А про тройню он умалчивал. Две девочки и одного мальчика. Ну почему только одного? У меня и так уже пять девчонок дома ждут. Пусть три пацана родятся. Нет, не хочу, решено, и менять первоначальные планы я не намерен. Девчонок я больше люблю. Влад спустился вниз и подошел к администраторше. -Девушка, у меня к вам поручение. Моя девушка будет спать долго и крепко. Как минимум часов до двенадцати. Я прошу подать ей кофе в постель сразу по просыпанию. Горячий, хороший. А затем посадить в такси и отправить домой. А еще в дорогу купите ей один пакет сладостей, а второй фрукты, - Влад вручил ей несколько купюр американских долларов. – Сдачу оставите себе за труды, но очень прошу выполнить все по самому высокому разряду, как сама ваша гостиница. Тем более, я теперь буду бывать здесь часто. 5 Все газеты пестрели красочными заголовками и туманными фотографиями Ястреба. Поскольку ни дна силовая структура, ни один министр не сумел общественности внятно объяснить это внезапное явление, будоражащее умы и общественности, то журналисты сами проявили безумные и бредовые фантазии. Вмешательство инопланетян недолго продержалось. Эта версия не принималась и не одобрялась читателями и зрителями СМИ. Всем хотелось видеть в герое нового Робин Гуда конца двадцатого века. Только не того заграничного, а своего, родного. А почему бы среди своих соотечественников не народиться некоему богатырю, как Алеше Поповичу или Добрыне Никитичу. Иностранные отвергались не только по причине патриотизма и личного желания, но и из-за отсутствия информации о его деяниях за рубежом. Там такое явление еще ни разу не зафиксировалось. Ярые скептики усматривали в Ястребе целую сеть антитеррористов из лучших специалистов развалившегося КГБ. Оптимисты видели в нем скрытую программу президента по стабилизации криминальной обстановки в разгулявшейся Руси. А разгулялись в ней все отбросы и отморозки, вдруг ощутившие слабину тормозов и противодействия государства. Гуляй, не хочу! И появления некой чудотворной силы, способной противостоять бандитскому беспределу, внушало уверенность в будущем, и рушило непоколебимость криминала. Влад был большим не любителем прессы. Не то, чтобы не уважал, а просто она часто вводила в заблуждение и уносила за реальность. В советские времена широкой поступью радовала несуществующими победами, а в начале капиталистического строительства запугивала устрашающей действительностью. А по сути, что раньше в окно светило солнце и стучал мелкий дождик, точно так и сейчас. Лишь к свалившемуся внезапному изобилию добавилось много нулей в ценниках. Так что новости и события, отображенные в СМИ, Влад узнавал из уст дочерей. Они любили слушать и читать про все метаморфозы, творящиеся в стране. -Папочка, - тихим шепотом проворковала лукаво и загадочно Светлана, когда все девчонки сестрички покинули папин кабинет после очередного совещания. Ему понравилось проводить еженедельные обзоры достижений и замыслов своих дочурок. Кроме ежедневных встреч и научных дискуссий, но редких и не регулярных, по субботам, даже часто сравнивая с совещаниями бывшего командира эскадрильи майора Черского, он полностью забрасывал все повседневные дела и хлопоты и устраивал с ними многочасовые диспуты и разборы. – Мне кажется, что твои глаза очень часто стали поблескивать чересчур яркими огоньками. Не гореть и пылать, чего и раньше наблюдалось, а странно и непонятно с проблесками. -Да? Это что-то новенькое из физических явлений, - удивился Влад проницательностью ребенка. – Ну, так я думаю, поводов навалом. И ваши успехи радуют, новые идеи вдохновляют. Много веских причин. -Папа, не лукавь. Я, кажется, уточняла, что огонек в твоем взгляде - явление регулярное и изученное. А вот такое странное сияние сполохов появилось не так давно. И чередуется с определенными промежутками, словно природное явление, явно зависящее от солнечной активности. Делая математические заключения, я пришла к вполне обоснованному заключению. Блеск вызван каким-то ярким воспоминанием о незабываемых впечатлениях. Кратким, желанным, но, лично тобой осуждаемым. Ты пытаешься его загасить. -Боже мой, доченька! Ну, нельзя же быть настолько проницательной! Ты словно влезла в душу и все там перечитала. Это же кошмарно! У твоего любимого папочки тоже должны быть личные сердечные тайны. Я имею право скрыто от всех, о чем-нибудь помечтать? -Имеешь. Но, если ты хочешь свою тайну сохранить в секрете, то не сверкай так ярко своими жгучими огоньками. Даже девчонки зафиксировали это странное природное явление. Так они не знают всех подробностей твоей биографии и сегодняшней засекреченной деятельности, поэтому списали все проблески на повседневную будничность. У тебя часто в твоей голове нарождаются сумасбродные идеи, способные разжечь огонь и пламя. Поэтому для них объяснений можно и не сочинять. А я их обнаружила после Иркутска, и без всяких заумных сумасшествий. Ты ее там встретил? И, если не ошибаюсь, влюбился по самые уши? А почему испугался? Исстрадался в сомнениях? Много вопросов, но не обязательно на них отвечать, просто намекни, что я права. Влад был одновременно и в шоке, и в стопоре, а так же в легком сумасшедшем веселье. Родной ребенок, самый любимый его первенец с такой легкостью разоблачил его многодневные раздоры с самим собой. А точнее, со вторым «я», уже заняв позицию того спорщика и противника, которому Влад с помощью первого «я» хотел и пытался доказать несостоятельность его доводов. -Мои сомнения имеют основания. Я поначалу наделал ошибок, а только потом занялся их анализом. Но это нечаянные ошибки. Как-то не задумываясь и не планируя. Хотелось просто после сложной работы немного развеяться. Потом увидел ее. А поскольку она мне сразу приглянулась, вот и вовлек ее в свое веселье. -И в чем твоя ошибка? Ты ей не приглянулся, проигнорировала твои ухаживания? В жизнь не поверю! По-моему, ты способен очаровать и свести с ума любую. Особенно при эпизодической встрече. Чего же ты там накуролесил, папочка? А исправить ошибку еще можно? Не очень сильно навредил своей репутации? -Прилично. Я забыл переоблачиться и предстал перед ней старичком. Этаким бравым, шустрым, но даже она заметила, что ее папа немного моложе меня. Получился в ее лице старшим папой. -Ужас! – Света хохотала и била папу по спине. – Ты не мог перед загулом в зеркало глянуться? Сколько раз я тебя учила, что перед выходом в свет окинь пронзительным оценивающим взглядом свой внешний вид от пола до потолка. Никто еще не научился встречать по уму, которым еще и блеснуть надо. А у влюбленных он тем более отсутствует. Хотя, когда я тебя впервые увидела на той поляне с голым торсом и с солдатским одеялом подмышкой, то с первого взгляда так влюбилась, что умоляла и молила бросить меня на произвол судьбы ради собственного спасения. А она? Не влюбилась? -Я в затруднении. И в мысленном расколе. Ну как теперь объясниться? Что все это было невинной шуткой? -Папочка, - Света склонилась над ухом и еле слышно прошептала. – А она не поняла, что ты – Ястреб? -Нет, я слегка сменил имидж. Очки, кепку припрятал, куртку сменил, точнее, вывернул наизнанку. Да и те газетные публикации с фотографиями сильно низкого качества, что я там сам себя не узнаю. Имидж то сменил, а про внешность подзабыл. Как был дедом, так и проперся в ресторан. У меня иные трудности. Меня тянет на продолжение общения, а вот в каком облике явиться? Мы прекрасно провели время, я хочу ее видеть, но боюсь обидеть. Она из той категории женщин, которых обижать нельзя и не хочется. Но сомневаюсь, что сумею так любить, чтобы стать единственным. А пока сам не пойму, так и пудрить мозги девчонке незачем. В том факте, что в того старичка она не должна влюбиться – сомнений нет. Однако и препятствовать ее счастью не пожелаю, даже благословлю, если соперник достойный найдется. -Это жестоко, папа, по отношению не только к женщине, но и к самому такому явлению, как любовь. В любом случае простой дружбы уже у вас не получится. А стало быть, тебе необходимо определиться в своих сердечных закоулках и принять единственное верное решение. Не убивай в себе любовь. А вдруг она больше не повторится. Не думай только о нас. Мы очень жаждем твоего счастья, а примем и полюбим ее обязательно. Ты не способен влюбиться в скверную и злую, так не отталкивай от себя. Юлька говорит, что существует такой химический состав, который способен, как заразить человека любовью, так и излечить. А я против этого изобретения. Не нужен человечеству от этой болезни никакой антидок. Не дай бог, Юлька его откроет. Мы тогда все любить перестанем, поскольку это хоть и прекрасное чувство, но болезненное. И у многих возникнет желание освободиться от боли. -Ты права, мой ребенок. Пусть болит. На то оно и сердце, чтобы напоминать о своем человеческом предназначении. Иначе превратим процесс любви в животный инстинкт размножения. А я подумаю. Времени у меня предостаточно. Боюсь, что, вдруг это простое увлечение любовью, а не сама она. Когда пойму и определюсь, тогда и откроюсь. Я так решил, что, если сумею полюбить, то тогда она от меня никуда не сумеет укрыться. Принужу и заставлю ответить взаимностью. -Папочка, нас не надо принуждать. Нас очень не сложно добиться. Просто об этом надо много и часто говорить. И мы начинаем верить в любые сказки. Ты люби так, чтобы женщина верила, что ты единственный, способный так сильно и страстно любить. -Светик, ты ли это? А мне до сих пор казалось, что в таких сложных жизненных вопросах ты еще ребенок. Да, незаметно растем, но очень быстро. -Как же ты забыл простую истину. Мы особенные дети. Сам говорил, что скоростные. Только не забывай, что детьми мы все равно хотим остаться и хотим посидеть у тебя на коленках. Ты ведь позволишь? -Я больше боюсь, что вы скоро сами перестанете проситься к папочке на ручки. Вот так незаметно подрастете, и уже не к папочке, а к кавалерам на коленках усядетесь. -У тебя наша смена постоянно поступает в твое распоряжение, так что, всегда найдется много желающих посидеть у тебя на руках. Влад грустным ласковым взглядом проводил Светлану и, откинув бумаги и клавиатуру компьютера подальше от себя, мысленно углубился в Иркутскую историю. Все осложняла еще его мимолетная в тот вечер идея о создании на другом конце России аналогичного центра с критической массой. Ведь очень скоро по его мышлению, а точнее, через несколько десятилетий все равно придется расселяться по всему миру. А там, рядом как раз самые густонаселенные азиатские районы. Пока еще межгосударственные отношения тормозят даже процесс простого изучения людей на определение и поиска зеленых. Нет, само просматривание возможно. По-моему, на этой планете преград в данный момент не существует. А в принципе, то спешка абсолютно не нужна, тем более, что прогресс в сторону изменения в человеческих взаимоотношениях просматривается. А пока пространства хватает и без далеких стран. На одной территории только СНГ работы на многие десятилетия. И этого уже по расчетам достаточно для начала движения в сторону образования критической массы. Да, он использовал Елизавету, как объект в своих целях, и говорить о любви в такой ситуации аморально. Хотя, причем тут мораль? Даже если и использовал, то все равно доставил много радостей ни одному только себе. Она тоже должна почувствовать благо от этой встречи. По-моему, даже больших, чем он сам. Но ведь тянет к ней, как никогда еще в этой короткой жизни, ни к кому не тянуло. Вновь и вновь слышится ее голос, характерные движения рук и глаз, мимика, пронизывающий взгляд, словно пыталась сквозь маску рассмотреть истинную суть Влада, его взаправдашнюю душу, а не ту временную маску-обманку. Поскольку он, узнав в первые же часы о принадлежности ее к элите зеленых, и поставив сразу на контроль, то все ее проблемы он знал, как бы наперед. Нет, в мозги и в душу не лазил, но факт беременности, да еще тройней, от него не ускользнул. В принципе, такой акт он спланировал сразу, как только понял влечение к ней и определил цвет ее облака. Она, зная о категорическом запрете на роды и аборты, что само собой подразумевает запрет на беременность, даже и думать не могла, какую неприятную неожиданность принесет ей встреча с Владом, который, несмотря на все контрацепции и заслоны, вынудил в принудительном порядке оплодотвориться ее яйцеклетку. Как-то в тот момент о моральной стороне своих порывов он не размышлял. Ему потребовалась эта беременность, он ее добился. Он встретил не просто зеленую, но и любимую, а такой факт самому себе оспаривать бессмысленно, потому и захотел иметь от нее детей. А в чем Елизавета сейчас сможет его обвинить? Да, узнав про такой сюрприз, что оставил Влад ей в подарок за чудесный вечер, она перепугается и запаникует, замечется в поисках выхода из западни. Однако он ей никакой альтернативы не предоставит. Сумеет нейтрализовать любых подпольных акушерок. Это его детки. Он любит их еще не рожденных, а посему, даже в возрасте эмбриона они находятся под его защитой. А защищать он умеет. Независимо от дальнейших взаимоотношений с их мамочкой, он будет любить своих деточек всегда, и они обязательно узнают про своего отца правду. Вот только, как это произойдет и в какой обстановке, он и сам пока не в курсе, но догадывается, что случится это обязательно. А пока Елизавета живет своей обыденной и размеренной жизнью. Она даже не догадывается о присутствии в ее организме частички того сумасшедшего старичка, что поселилась под сердцем. И, скорее всего, даже не догадывается о внезапно свалившемся на нее выздоровлении. Ведь человек чувствует только болезни, а об их отсутствии чаще забывает. Ну, нет, значит и без надобности. Раз была, то значит, где-то есть, просто, допускаем факт ее временного передыха. Отпустило или притихла, затаилась для следующего броска. Но в работе и в семейных заботах про нее совсем забылось. Если не сложится семья, угаснут любовные чувства, то дружеские симпатии Влад сумеет сохранить. Даже обязательно этого добьется. И за все подарки он спланировал уже компенсировать все Елизаветины страхи, что связаны с беременностью, и позаботится, чтобы не только ее общие с ним, но и те родные дети испытали максимум комфорта и радости жизни. Здоровьем их маму он уже обеспечил. А здоровому человеку, обремененному такому обилию детей, требуются еще материальные блага, чтобы не испытывать дискомфорт и нужду. В Сибири осень часто пахнет больше зимой, чем теплыми прелыми листьями, как в центральной России. А вместо мелкого моросящего дождика часто в воздухе кружатся белые снежные мушки. Вот таким и встретил Влада Иркутск. Он сначала посетил риелтора, который оформлял на имя Шеховцовой Елизаветы, уже построенный и готовый к приему жильцов, двухэтажный особняк на окраине города. Его истинный владелец пытался сопротивляться грубому натиску и уговорам Влада. Но предложенная сумма сбила его оборону. Влад не желал дальнейших поисков места для дома, так как ему с первого раза понравился этот дом и окружающая местность с ее красивой природой и тишиной от городской суеты. Его детям здесь понравится. На радостях местный нувориш оставил Владу даже уже завезенную мебель. Этот акт он назвал знаком доброжелательности и будущей дружбы и сотрудничества. Влад не возражал, тем более, что мебель в действительности оказалась высокого качества и хорошо гармонировала с декором комнат. А еще понравился большой двор, где его малышам будет много простора для игр. Получив ключи и прочую документацию на недвижимость от риелтора, Влад отправился к редакции, где работала Елизавета с подругой Татьяной. По времени рабочий день должен уже заканчиваться. Они вышли вдвоем, как две подружки, но разговор шел между ними горячий и эмоциональный. Влад решил подслушать, чтобы не оказаться в этот момент лишним и не попасть под сердитую руку женщин. Пусть без его присутствия выговорятся, но проинформируют тему спора. -Да с чего ты взяла? – взахлеб горячилась Татьяна. – Надежней защиты и не придумаешь. Мне лично рекомендовала Анна Андреевна. У нее еще никогда не было проколов. Сколько времени прошло с той встречи? -Два месяца. И шансов на задержку или перебои никаких. Мне ведь Денисов категорически запретил даже думать о беременности, если я хочу дожить хотя бы до пенсионного возраста, - голос Елизаветы дрожал, и чувствовалась в нем некая обреченность. – Я беременна, а это в действительности временно. Мне нельзя ни аборт, ни, тем более, рожать. Машку с Димкой мама еще поднимет. А грузить ее еще третьим я не имею морального права. И что это даст? Немного оттянет мой конец? Я на минном поле, и у меня нет пути ни налево, ни направо. Картина Репина: «Приплыли». -Ой, ну Лизонька! – Татьяна срывалась на рыдания. – Я во всем виновата. Уговорила тебя на этот романтический вечер. Вот тебе и романтика! -Танечка, ради бога, не вини себя. Этим вечным моим болезням должен был придти когда-нибудь конец. Я ни о чем не жалею, просто боюсь рожать. Мама никогда не бросит ребенка, заберет себе, а это для нее такая обуза! Она и так из-за меня столько вынесла. Что детство, что это глупое замужество. Этих двоих она и вырастила. Я ведь больше в работе и в больницах. Об одном прошу тебя, может, сумеешь уговорить Анну Андреевну, может…. Ой, прости, что я несу. Кому это захочется из-за такой дуры в тюрьму? Очень интересная тема. С вами, девочки, все ясно. Влад улыбнулся. Вот и сюрприз всплыл на поверхность. Правда, сейчас девочка сильно перепугана, но он сейчас ее успокоит, приведет в порядок чувства и мысли, добьется стабильности и равновесия в организме. Зачем же сразу бросаться в крайности и рассуждать о смерти. Так можно и детишек перепугать, нарушить их нормальное развитие. Женщины медленно шли по центральной аллее через парк. Влад быстро обогнул лесопосадки и вышел к ним навстречу. Но они в страстных обсуждениях не замечали его, пока не уперлись, как в преграду, внезапно возникшую на их пути. -Ой! – хором вскрикнули они. – Извините, заболтались. Но их попытки обойти его он пресек колебательными движениями торса в ту, же сторону, куда пытались свернуть и они. И только тогда в наглом мужчине Лиза признала Влада. -Владимир? – она быстренько поправила глаза и щеки, чтобы скрыть следы недавних слез. – Какими судьбами, опять в командировке? -А мне почудилось, что так и не признаешь! Это тешит самолюбие. Значит, несмотря на изрядное подпитие, все же чем-то я запомнился. -Да уж, запомнился железно, - Татьяна хотела сразу открыть правду недавней беседы, но Лиза толкнула подругу локтем в бок, что не ускользнуло от взгляда Влада. -Надолго в наших краях? – уже стараясь выглядеть немного равнодушной и безразличной к этой встрече, спросила Елизавета. -Нет, до ночи. Где-то часам к двенадцати покину Иркутск. -Ну, счастливого пути. Заходи, если будешь когда еще. -Погоди, Лиза, - Татьяна не смогла сдержать эмоций и решила поставить вопрос ребром, выложить всю истину Владу. -Таня, не нужно ничего говорить. Сама во всем разберусь. -Уже сама разобралась, вместе накуролесили, так пусть и он знает. -Успокойся, никто никому ничего не должен. Мы должны сами отвечать за свои поступки. -Молодец, Елизавета! Правильные слова говоришь. Вот по поводу своих поступков я и хочу поговорить с тобой, - Влад протиснулся между женщинами и подхватил их под руки. – Погода не климатит для общений на природе. Предлагаю уединиться в скромном кафе. Я тут видел недалеко. Женщины переглянулись, затрудняясь в принятии решения. Они просто не могли понять, о чем вообще можно разговаривать и обсуждать в сложившейся ситуации, какие беседы, когда и так все ясно. А впутывать в свои проблемы постороннего, хоть и главного виновника, не хотелось. Но Влад был чересчур настойчивым, а холодные капли снега сами подталкивали к теплому помещению кафе. Внутри помещение оказалось не таким уж скромным, как показалось вначале с фасада. Богатый интерьер, красивые столики, украшенные диковинными вазочками с искусственными цветками. Поражала богатством барная стойка обилием изобилия. К ним навстречу выбежал мальчик лет восемнадцати. Очень уж маленьким и детским он показался на фоне всего взрослого окружения. Он проводил их в середину зала и усадил за свободный столик. Зал был заполнен больше чем наполовину. Быстро полюбил и привык русский народ к обилию ресторанов и кафе с разнообразием блюд и напитков. После многолетних дефицитов, как продуктов, так и свободных мест в ресторанах, такое раскрепощение и послабление понравилось россиянам. Поэтому к вечеру такие заведения быстро заполняются. Нежная спокойная музыка не давила и не глушила. Можно спокойно слушать и слышать собеседника. Когда принесли заказ, Влад вдруг напрягся от непонятного опасного приближения. Он уже научился воспринимать и ощущать за несколько секунд до самого события приближающуюся опасность неприятной вибрацией тишины. Вроде и ничего в воздухе кафе не изменилось, но музыка и гомон посетителей наполняются неслышными посторонними скрипами и свистом. К ним близится зло и ненависть, чем обычно пахнут насилие и смерть. -Владимир, что с тобой? – заволновались женщины, заметив напряжение и какое-то отрешение кавалера. -Тихо, девочки, замрите и не шевелитесь. -А что случилось? -Случится. И, по-моему, скоро, если не уже. В подтверждении его слов послышался звон разбитого стекла, и в кафе ввалились восемь, вооруженных короткоствольными автоматами и пистолетами, бандитов. Для большей убедительности в своих намерениях один из них выстрелил в потолок, добавив к общему шуму звон разбитого потолочного зеркала. Народ попытался завизжать, но голос стрелявшего приглушил желание кричать. -Всем молчать, иначе заткну глотки лично этим пистолетом. Давай, Мороз, на кухню. Они там свой сейф прячут, - сказал он одному из бандитов, и четверка скрылась внутри кухонного помещения. А оставшаяся четверка нацелила оружие на пациентов. Бармен у стойки пытался чем-то возразить, но без полемики получил удар прикладом в голову и притих в своем закутке. -Господа! – обратился главарь, как все поняли по его приказному тону. – Мы – налоговая полиция. Собираем дань. А посему попрошу без излишней демагогии снять все с ушей, рук и ноздрей, и вместе с кошельками выложить ему этот скромный дар на поднос, - он указал на молодого небритого бандита, который успел отнять у официанта поднос. Татьяна и Елизавета потянулись было к серьгам, но Влад приостановил их попытки расстаться с украшениями. -Тихо, девочки, сидим и не шевелимся. Сейчас все будет в лучшем ракурсе. Женщины с ужасом смотрели на бандитов и на руки Влада, который шевелил пальцами рук, снимая тихо и неслышно с нижних тарелок мясные блюда. Через несколько секунд у него в каждой руке было по пустой тарелке и по одному ножу, тупому и абсолютно непригодному для боевых применений. Когда бандит уже собрался двигаться по рядам для сбора подати, Влад привстал и с криком: -И-й-я а! – швырнул со скоростью снарядов столовые приборы в сторону оставшейся вооруженной четверки. Две тарелки и два тупых ножа со свистом пролетели над столами и впились в глотки бандитов, своей скоростью сбивая с ног и отбрасывая уже трупы на пол к барной стойке. Повторив свой боевой клич, Влад перепрыгнул со стула на стол и в несколько прыжков по столам, снося с них бутылки и закуски на пол, приземлился как раз перед входом на кухню, из которой уже неслись, всполошенные криком и грохотом, двое бандитов, угодив на полном ходу в цепкие руки Влада. Приподняв их над полом, он с силой припечатал их тела друг с другом, отшвыривая в лужи крови первой четверки, пораженных столовыми приборами. Из глубины кухни уже слышался мат и топот оставшейся двойки. Влад встал спиной к стене рядом с входом, готовый к встрече последних нарушителей его мирной беседы с женщинами. Поймал он их сзади за шеи, вложив в хватку всю ненависть и злость. Над полом повисли уже трупы, так и не поняв причину незваной помехи, так хорошо спланированной налоговой акции. -Я Ястреб! – просипел он громким стальным скрипучим голосом. – И не сметь угрожать моим женщинам. Посетители, бледные и трясущиеся от страха после бандитского нападения, теперь еще от ужаса пережитой кровавой расправы, не могли вымолвить даже слова. Они, словно загипнотизированные, наблюдали, как к ним приближается этот беспощадный монстр убийца, словно зверь, не насытившийся восемью телами. Они инстинктивно опасались, что их спаситель сейчас приступит к ликвидации свидетелей. Однако один из них вдруг осмелел и начал фотографировать приближающегося Ястреба. Его спутница от такой нахальной смелости кавалера потеряла сознание, а спутник, не обращая внимания на обмякшую девицу, продолжал щелкать спуском, хотя глаза его, переполненные страхом, уже читали молитву. Влад подошел к столику, за которым сидели его девушки, взял в одну руку дипломат, второй приподнял за плечи трясущуюся Лизу. Татьяна сама двумя руками ухватилась за подругу. И такой вереницей они направились к выходу. На удачу, мимо проезжало свободное такси, и Влад, усадив женщин на заднее сиденье, сам сел рядом с водителем. -Пока прямо, а потом уточним. Лиза. Продиктуй адрес. Поскольку нам здесь не позволили поговорить, пообщаемся у тебя дома. -Она сейчас ничего не может говорить, - вступилась за подругу Татьяна, и продиктовала водителю адрес Елизаветы. Затем положила руку на плечо Влада и прошептала: - Это правда? Ну, то, что ты сказал там? -Правда, Танечка, правда. Сунули свой нос, твари, не по делу и не ко времени. Все мои планы порушили, напрочь перекорежили. Первое Я: - А может наоборот? Ты чего хотел, того и получил, только теперь она и ее подруга лучше узнали тебя. Даже больше, чем положено, а правду рано или поздно придется говорить. Второе Я: - Ну, а как же моя любовь? Я ведь влюбился в нее по-настоящему, о чем буквально до этой бойни убедился окончательно. Вот только не определился со статусом – оставаться в любовниках, или пришла пора, перейти из холостяцкого состояния в женатики. Первое Я: - А никто тебе и сейчас не помешает оставаться в любовниках. Оставляй первоначальный план, и сразу исчезнут головоломки и проблемы. Ты знаком с ее детьми, они зеленые. Зеленая Лиза рожает тебе еще троих. Итого получается одним махом шесть субъектов. Если они сумели выжить, хотя и случилось это благодаря ее родителям, то теперь под твоим контролем способны создать критическую массу. Ты ведь об этом мечтал? Второе Я: - Она не субъект, а любимая женщина, которую я почти потерял, так как стать ее супругом уже немыслимо. Как теперь открыться? Стать в ее глазах и в глазах детей пожизненным Ястребом? Замечательно, их папочка обыкновенная пернатая субстанция. Правда, очень злая и кусачая, но сути от этого не изменить. Первое Я: - Любой ребенок просто с ума сойдет от гордости и счастья от такой информации. Ты думаешь, что этим оттолкнешь? А, по-моему, даже наоборот. Конечно, теперь проблемно чистосердечное признание. Трудно убедить в безобидной шутке. Молодой красивый паренек замаскировался под старика с мировой славой Ястреба. Нет, мальчик, рано или поздно, а признаваться придется. Не будешь же ты всю жизнь инкогнито. Ты никогда не бросишь ни Елизавету, не своих детей. И если останешься в любовниках, то даже кратковременные общения разоблачат тебя перед ними. Это пока только Светлана сообразила. Но ведь среди твоих девочек я тупых не наблюдаю. И очень быстро наступит время, а особенно с помощью СМИ, когда Ястреб примелькается, все они придут к правильному умозаключению, сопоставив все факты и события. Уж с их интеллектом и сообразительностью это особого труда не составит. Второе Я: - А если в ее жизни появится молодой, симпатичный, ну, хотя бы такой, как я без маски? Первое Я: - Ты это о себе? Второе Я: – О себе хорошем. Может быть, и меня она полюбила бы крепко и пожизненно. А старик только вызывает гордость и жалость. И надолго его не хватит. Первое Я: – Смеешься, что ли? Конечно надолго. Ты немножко подзабыл некоторые факты. Она будет стареть в любом случае, а вот тебе придется, чтобы соответствовать, всю жизнь цеплять маску на лицо. Чтобы не комплексовала будущая жена. Второе Я: - Сам дурак. В человеческих масштабах это очень огромный период, чтобы состариться до моего Ястребиного возраста. Год-два для столь краткой человеческой жизни – это уже эпоха. Первое Я: - Не можешь и не должен ты быть ее мужем. Люби просто так, как тысячи мужчин, попадающих в твое положение. А муж – это не просто статус. Это большая работа с утра до вечера. Плюс ночь. Какой же жене понравится регулярное отсутствие мужа по ночам? Спать ты не умеешь, а любой женщине в постели еще необходимо на всю ночь мужское плечо или рука под ухом. Эти мужские части тела в большинстве подушку им подменяют. -Остановите возле продовольственного магазина, - попросил Влад водителя. – Таня, нам с тобой придется прогуляться за продуктами. Не таскать же за собой беременную женщину, да еще тройней. Ей тяжести противопоказаны. -Ты все знаешь? – удивилась Лиза. -Намного раньше тебя. Ради этого я и нахожусь здесь. Ладно, потерпи, подробности потом в более спокойной обстановке. Они загрузили пластиковые пакеты разнообразными деликатесами и алкоголем. И уже до дома ехали молча. -Мама, знакомься, это – Ястреб, - так Лиза представила Влада прямо с порога своим матери. -А имя у вас есть? – спросила женщина, приняв кличку за фамилию, приглашая всех в квартиру. -Мамочка, нас чуть не убили сейчас. Такой ужас! Вот он нас и спас, - Лиза бросилась к матери в объятия и дала волю слезам. К ней присоединилась и Татьяна. -Девочки, да объясните током, что произошло? – перепугано спросила мать. В это время из комнаты вышел мужчина с двумя детьми, как Влад понял, отец и дети Елизаветы. -А ну-ка смолкните, бабье. Что за рев здесь устроили, детей перепугаете, - он подошел к Владу и представился. – Юрий Поликарпович. Можно по-простому – Юра. -Владимир, - пожал руку Влад Юрию и присел перед детьми. Он еще раньше просветил их и убедился в их цветности. – А ну-ка, малыши, забирайте этот пакет, пока женщины решают свои слезные проблемы. Дети с радостью схватили пакет со сладостями и фруктами и убежали в свою комнату. -Женщины, займитесь столом, а мы с Юрием нырнем минут на двадцать в его комнату, - Влад взял из пакета бутылку водки и баночку с маринованными огурцами. -Я за стаканами, - оживился Юра и скрылся в кухне. Пока женщины на кухне занимались столом, Влад в мирной беседе спаивал отца Лизы, незаметно для того влив в него всю поллитровку. Ему не очень хотелось приобщать к беседе староватого любителя выпить. Может быть, он и хорошим был отцом для дочери и дед для внуков, но посвящать в свои секреты с раскрытием некоторых семейных тайн считал нежелательным. И дело не только в низком интеллекте с разговорами о погоде и ценах. Сила воли и женское обаяние его супруги Дарьи больше располагали. Хотя основной план беседы предусматривал лишь двух слушательниц, но Влад решил вовлечь и мать Лизы. Он уже сумел убедить свое второе Я в первоначальном плане, не предусматривая в нем Елизавету в качестве жены, поэтому вовлекал в беседу Татьяну с Дарьей, отводя им роль штатных помощников. Татьяна хотя и оказалась при просвечивании серой, но сквозь облака прорезались зеленые мазки, как мелирование в женских прическах. А без участия матери она не справится. Поэтому отца можно использовать вслепую. -А где папа? – сразу хором спросили женщины, как только Влад появился на кухне. -Задремал. Извините девочки, но я нечаянно влил в него всю бутылку. Просто сам не пью, но поддерживал тосты с радостью. Вот мужичок и уморился. -Владимир, ну зачем вы нам кавалера из строя вывели? – запричитала Дарья, мать Лизы. -Многоуважаемые дамы. Предлагаю в этом застолье и в последующих встречах общаться на более демократичном языке. Перейдем на «ты». Кухня была большой и просторной, поэтому они легко разместились вокруг овального стола, заставленного бутылками и закусками. Влад разлил женщинам коньяк, пресекая протест Лизы, которая пыталась незаметно намекнуть на алкогольный запрет. -Слегка можно. Мы же не станем напиваться, как в прошлый раз, - пообещал он ей. Лиза слегка покраснела, вспомнив ту ночь, и насколько в прошлый раз раскрепостил ее алкоголь. -Владимир, вы, прости, ты и в правду тот самый Ястреб? – спросила Дарья после выпитого коньяка. – Мне тут девочки таких ужасов наговорили, что у меня сердце чуть не остановилось от страха. У тебя работа такая? -Нет, это хобби. Работа у меня мирная и скромная, больше с наукой связанная. -А семья? -Если вас интересует мое семейное положение, то оно очень даже холостое. Была когда-то жена, да пропала. Просто ушла к другому. Тот показался более привлекательным, но ненадолго. Так что, она у меня в поисках счастья и семейного благополучия. А я пока как то не планировал еще раз жениться. -А детки? Они-то есть? -Обязательно. Как же без них? В семейной жизни они случаются. -Не забываешь их, навещаешь? Хотя, с таким хобби рискованно жить. И на детей времени, поди, не остается. -Ну почему? Дети, как раз, живут со мной. И мы не просто любим, друг друга, но и не желаем долгих разлук. А всего их у меня не мало. Двадцать три. -О боже! – реакция женщин была одинакова и разнообразна. Они хором воскликнули, но кто замолчал, а кто подавился и закашлялся. -Что же вы на счастье мужское так болезненно реагируете? Они – моя радость и смысл жизни. -Но не столько, же много? Ты не разыгрываешь нас? – наконец первая пришла в себя Дарья. – Как же она от вас ушла? Мыслимое ли дело, от такой оравы, да к другому! -Дарья, а кто отец Елизаветы? – задал провокационный вопрос Влад, давно заметив, что Лиза далеко не похожа ни на отца, ни на мать. Просматривались в ней некоторые азиатские черты. Смесь сибирячки с южанином, что делало черты лица притягательно привлекательными. Даже чарующими. И только набор болезней превратил ее жизнь в тусклое существование. А то с такой внешностью можно было зажигать на всю Сибирь. -Как это кто? Юрий. Сам ведь упоил его. -Я не про папу. Юра – папа, папочка. А я спросил про отца. Он жив? Дарья побледнела и закрыла лицо руками. Хотелось кричать, гнать этого гостя, но сил на сопротивление не было. Столько лет хранила она свою тайну, уже уверовав, что теперь унесет ее в могилу. Кто же этот пришелец, откуда у него ее секрет? -Володя, что за ерунду ты говоришь? – Лиза удивленно и вопросительно смотрела то на мать, то на гостя, не понимая реакции матери. -Ну, просто хотелось узнать. Нет, так нет. Пусть остается вашей семейной тайной. Влад понимал, что поступает немного жестоко, требуя от женщины признаний в ее грехе многолетней давности. Поди, не только дочь, но и муж не знает о том, что воспитал и стал папой не родной ему дочери. Но Владу почему-то не хотелось проявлять снисходительность и джентльменскую учтивость к матери Елизаветы. Он недопонимал причину, по которой нужно жить во вранье. Даже если и произошло что-то из ряда вон выходящего в твоей биографии, так поделись хоть с родной кровинушкой своим секретом. Зачем уносить в могилу такую тайну, которая может в какой-нибудь момент сыграть злую шутку, или недобрую услугу. Пусть Юра останется в неведении, но дочь должна и обязана знать. Влад почему-то решил идти напролом и без сантиментов. Он рвал те возможные нити, что могли еще связать судьбу с Елизаветой супружескими узами. Решил оставить лишь деловые отношения. Он понимал, что с каждой секундой привязывается сумасшедшей любовью к этой женщине, будущей матери его троих детей, но от того и не желал ломать ее судьбу, так как она могла просто не вписаться в его жизнь. Второе Я пыталось придержать первое, но само уже понимало, как далеко отплывал Влад от берега связующего. -Его приговорили к высшей мере. Любила я его так, что крышу сносило. А Юра в это время служил. Вот-вот должен был вернуться. Я так и думала, что пока служит, не буду ничего писать. Приедет, тогда во всем и признаюсь, что люблю другого. Столько ужасов про армию наслушалась, что не решилась травмировать. И мать отговаривала. Мы уже, с отцом твоим, Лизонька, заявление в ЗАГС отнесли, пожениться собирались. А у него дурь в голове завелась, что ничем не вытравить. Захотелось поразить меня шикарной свадьбой. Вот с дружками и решились ограбить инкассаторов. Хотелось праздника большого, а получил вышку. Двух милиционеров застрелил. Такого страху пережила, руки чуть не наложила на себя. Да мама, царство ей небесное, насилу отговорила. А тут и Юра прилетел. Ну и с помощью маменьки мы решили скрыть мою беременность. Тем более, что и срок был мизерным. Потом сказки про преждевременные роды наговорили. Но ведь, кроме мамы моей не мог этого знать. Ты-то откуда прознал? Некому болтать то было. -Сильно хотела избавиться от ребенка? Много сил вложила, да дочь сильней оказалась, за жизнь зубами цеплялась. -Боже мой! Ты не Ястреб, а дьявол какой-то. Но про это и мать не могла знать. Таблетки глотала все подряд, да никакого толку не было. -Толк получился. И очень заметный. Не тот, к которому стремилась. Все здоровье ребенку сгубила. Вот вам и печень, и почки. -Владимир, ты не имеешь право обвинять мою мать. Пусть в молодости ошибок она и наделала, но это ее ошибки, и ее жизнь. -Я не обвиняю. Вот я сказал про своих двадцати трех детей, а вы ведь не поверили. Вам показалось, что я посмеялся, а они действительно есть. И для всех я папа. Но родной отец только для одной из всех. Так что, я не обвиняю, а просто равнодушно уточняю факты. Да, Дарья, а у меня прибавление ожидается. Очень скоро добавится еще тройня. Две девочки и один мальчик. Можете даже не спорить со мной, так как получится именно так. И я очень сильно уверен, что меня они обязательно назовут папой. -А если я нарушу твою статистику? Не знаю, как решил ты, но я рожать не планирую. Мне этого просто нельзя делать, - категорично заявила Лиза. -Доченька, ты беременна? Боже, милая, тебе никак нельзя было этого делать. Ведь доктор Денисов не просто не рекомендовал, он же запретил даже беременеть, а уж про роды и разговоров не может быть. Что же вы натворили? – Дарья упала на колени перед дочерью и выплакивала у нее прощение за все беды и несчастья, виновником которых видела только саму себя. -Владимир, какой же ты жестокий, бессердечный! – осипшим голосом прошептала Татьяна. – Зачем ты все это творишь? Ведь им очень больно. Лиза умрет, а нам как жить потом, ты хоть это понимаешь? -Женщины, ради бога успокойтесь, - решил завершить свою миссию Влад, уже давно поняв свою политику по отношению к любимой женщине. Он рвал последние нити, могущие привязать их друг к другу. И делал это умышленно, чтобы ей этот разрыв не был потом таким болезненным. Пусть он таким монстром и останется в ее памяти. Влад не желал связывать свою судьбу с Елизаветой во имя ее блага. Он еще не чувствовал возможность стать семейным мужчиной по многим причинам. Если сумеет вообще убедить когда-нибудь себя в этом. Проще и легче оставаться независимым и свободным, от каких либо обязательств перед женщиной. Как потом объяснять ей свою вечную молодость, свою вечную жизнь и бессмертие, на которое он обрек себя ради спасения цивилизации? Он понимал, что впервые за многие годы испуган, но искал себе оправдание на стороне, а не внутри самого себя. Вот и нес всякую чушь. Но уже остановиться не мог, чтобы окончательно не утонуть в любви и неуверенности. Он всесильный и всевластный, и желает оставаться таким. А любовь делает человека слабым и беззащитным, каким он показать себя не имел прав. – Парадом командовать буду я. У тебя, Лиза, выбора нет. Даже если они не нужны тебе, то я их заберу себе. Но в этом я сомневаюсь. Ты не сможешь, стать матерью-кукушкой, и полюбишь моих ястребят покрепче моего. Да, ты не просто беременная, но и ты вынашиваешь моих троих детишек, которых лично я уже безумно люблю и буду для них папой. И обязательно познакомлю с их братьями и сестрами. Не нужно меня перебивать. Я все скажу, и у тебя вряд ли возникнут вопросы, - подавил он попытку Лизы возразить. – Вот на мой один вопрос ты сейчас попробуй правдиво ответь. Он один, но очень главный в этот момент. Как ты себя чувствуешь эти последние два месяца? Мучает ли одышка, страдаешь ли изжогой, легко ли подниматься тебе на третий этаж, как по утрам догоняешь уходящий автобус? Лиза слушала этот длинный вопрос, и ее все больше и больше поражало, что ответы не те, которые она могла говорить до встречи с Ястребом. У нее исчезли все ниже перечисленные недуги, она последние дни не просто жила, а летала, не чувствуя давящего груза болезней, без которых она раньше не могла и минуты прожить без напоминаний. -Ты действительно колдун? – шепотом с трудом выговорила она. -Да, и не просто колдун, а очень добрый для своих любимых. Я наговорил сейчас очень много злых слов, но дела мои добрые. Жестокие, кровавые, но добрые. Ястреб убивает зло ради добра. Я хочу извиниться за все сказанные слова перед вами, женщины, но опять, же не со зла напомнил я твоей матери о ее грехах молодости. Взрослая дочь должна знать правду своего рождения. Юрий пусть остается в неведении, а тебе, Лиза, надо. Он остается твоим папой, как и мои многочисленные ребятишки, называют меня любимым папочкой. А этого много стоит. Я еще в прошлый раз приметил тебя. Признаюсь, что крепко зацепила, запал я на тебя. И про недуги сразу узнал. И в ту ночь до утра избавлял тебя от них. Я подарил тебе космическое здоровье и долгую без проблем жизнь. А ты обязана взамен подарить мне двух девочек и одного мальчика. Не бледней и не строй ужасные глаза. Я не собираюсь отнимать их у тебя. Но про меня они будут знать правду. И встречаться с ними буду регулярно. Пусть знают они и весь мир про детей Ястреба. И еще одну завесу таинственности приоткрою тебе. Ты и твои дети, а так же следующие, которых ты народишь, будут постоянно и повседневно находиться под моим контролем. Нет, никто не планирует за вами следить, слушать, вмешиваться в ваши личные дела. Повторяюсь, что даже твое замужество и твоего супруга восприму, как должное. Даже не забуду поздравить. Но вашу безопасность всегда и всюду буду контролировать. И даже случайный кирпич не сумеет достичь цели. Ни вирус, ни гнусный микроб не посмеет коснуться вас. И мне бы хотелось, чтобы вы, женщины, ты, Дарья, как мать, а ты, Таня, как лучшая подруга, оказались в сложные моменты ее жизни рядом. Я буду рядом незримо. Влад положил на стол дипломат и открыл его, доставая из него папку с бумагами. -Вот документы на особняк на краю города. Он с сегодняшнего дня твой. Можете хоть сейчас туда перебираться. Но я думаю, что до утра потерпите. Здесь в дипломате миллион долларов США. Это на первое время. Но я хочу, чтобы ты и мои дети не чувствовали себя дискомфортно. Это мои дети, и не тебе в данный момент решать, брать их или не брать. Храните их дома в сейфе. Здесь ключи и код. В банк лучше не относи. Сопрут по всем правилам советских законов. И не бойся никого и ничего. Никто не посмеет тебя в чем-либо обвинить. Иначе прилечу и устрою строгие разборки. Я все сказал. Теперь можно спросить. Постараюсь правдиво ответить. -Мы тебя еще увидим? – тихо спросила Лиза. -Навещать буду регулярно, но не часто. Дабы в привычку не вошло. А то получится, как собака на сене: ни себе, ни людям. Всех женихов распугаю. -Не нужны мне женихи. Ты мне нужен. По-настоящему нужен. -Не будем строить иллюзий. Я не тот человек, который тебе необходим для семьи. И если полюбишь кого – не сопротивляйся. Но про отца твоих детей он должен знать. -А тебя и вправду Владимиром звать? -Почти. Так что с отчеством проблем не будет. Записывай их на мое имя. 6 Поначалу Влад договорился с директором Старосельского детского дома, что отправит воспитанницу Лилию с одним из ее сотрудников до самого конечного пункта. Но дела фирмы, то есть корпорации, забросили Влада в Москву, поэтому он созвонился со Старосельском и предупредил, что встретит свою избранницу в Московском аэропорту. Зимняя погода радовала и глаз и сердце, поэтому рейсы не откладывались и не задерживались. И Влад прибыл на такси в аэропорт Домодедово за полчаса до посадки самолета. Лилию он засветил совершенно случайно два месяца назад. Уже сворачивал поиски, как экран вспыхнул далеким зеленым лучиком. Слабеньким, словно его объект поиска по касательной зацепил край предельной дальности и помчался дальше по своему назначению. Просто исчез, словно подразнил. Прибор позволял определить близость или дальность объекта, но направление, в котором требовалось искать, он не указывал. А объект исчез. Он не мог показаться или померещиться, так как приборы фиксировали факт, а не фантазии. Глюки им не свойственны. Влад, не обращая внимания на удивления и недоверия таксиста в здравости ума пассажира, командовал им еще в течение двух часов по разным направлениям от точки, где он засек зеленый лучик. Но безрезультатно. По логике, объект мог двигаться только в сторону детского дома, так как Влад недавно покинул этот объект, но приборы отказывали фиксировать долгожданный проблеск. Такой факт вызывал недоумение. С таким явлением он сталкивался впервые. И тогда Влад решился провести небольшое расследование. Он приехал в детский дом, расположенный в трех километрах от Старосельска и поговорил с его директором Виктором Андреевичем. Сначала Виктор Андреевич не мог понять, чего желает знать этот молодой человек интеллигентной наружности, задавая довольно-таки странные вопросы. -Дорогой Виктор Андреевич. Просто я владею информацией, что нужный мне воспитанник в данный момент по какой-то причине отсутствует. Но пару часов назад он мог появиться на несколько минут и вновь исчезнуть. Я понимаю, что речь моя звучит глупо и загадочно. Даже абсолютно бессвязно. Но именно этот воспитанник по всем параметрам подходит по моей программе. Влад просвечивал весь этот район, включая и границы детского дома, и результат был нулевым. Но он предположил, что его объект мог кратковременно появиться здесь и внезапно исчезнуть. А директор должен быть в курсе таких маневров. -Минуточку, Владислав Алексеевич. Мы такое событие сейчас уточним, хотя и звучит все нелепо. Виктор Андреевич вызвал своего зама, точнее, свою, так как это была дама средних лет, но выглядела эффектно, что и молодые могли бы позавидовать. -Слушаю вас, - Ангелина Львовна важно вошла в кабинет, словно пава и села напротив Влада, оценивающе просканировав его облик. Но быстро поняв, что объект слишком молод, с безразличием отвела от него свой взор и влюблено смотрела уже на шефа. -Вот Владислав Алексеевич утверждает, что где-то чуть более двух часов назад у нас были гости. Вы сей факт не припоминаете? -Да, привозили девочку из Хотькова. Я их развернула. Они забыли документы на ребенка. Я предложила оставить ребенка у нас, но ребенок, скорее всего, переживший семейную драму, не мог оторваться от сопровождающего. -Ну вот, - облегченно и немного удивленно вздохнул Виктор Андреевич. – Вполне допускаю, что это и есть нужный ребенок. -Я свободна? – спросила женщина, поняв, что больше вопросов не последует, и с достоинством покинула кабинет. -Вы ей не подошли, - засмеялся Виктор Андреевич, и поспешил разъяснить. – Год назад выгнала мужа за профнепригодность и беспробудное пьянство, вот теперь с остервенением изучает всех новых мужиков. -А чем же я не хорош? – в тон весело спросил Влад. -Молоды. Ей уже под сорок. Вам больше ее дочь по возрасту подходит. Ну, ладно, все это мишура. Если хотите, можете у нас дождаться. А нет - проскочите до Хотькова. Я так понял, что вас машина поджидает. Если это такси, то водитель вас довезет, адрес он знает. -Воспользуюсь вторым советом, но все равно привезу поначалу ее вам. Мне легче через детские дома оформлять. Он нашел ее в правлении колхоза, где в спорах и скандалах решалась судьба девочки Лилии шести лет отроду, но, как и все его питомцы, уже рано повзрослевшую от вынужденной борьбы за выживание и кусок хлеба с пьяными родителями. Они утонули в пруду, расположенном сразу за огородами. Мелкий пруд, заросший. Там не только трудно утонуть, так как глубина его была чуть выше колен, но еще трудней до него добраться из-за зарослей камыша со всех сторон. Да и по причине поздней осени про него все забыли, и трупы пролежали по заключениям экспертов более двух недель. Лилия, привыкшая к частым отсутствиям родителей, даже не обратила, на сей факт внимания. Она уже давно привыкла к самостоятельной жизни, и сама научилась добывать себе пищу. А осень этому благоприятствовала. Родители еще не убирали огород, и на нем в изобилии было овощей. Ближайшие соседи сами пили регулярно и до беспамятства, поэтому на одинокого ребенка никто внимания не обратил. А вот сменившийся ветер со стороны пруда принес в деревню запах разлагающихся тел. Сразу приехала милиция, быстро обратили внимание на осиротевшего ребенка. Поскольку в деревне, да и вблизи родных людей, кроме какой-то троюродной тетки, у Лилии не оказалось, то председатель колхоза принял решение отправить девочку в детский дом, поручив это щекотливое дело своему шоферу. Тот поспешил исполнить, так как поездка в район его очень обрадовала, но так спешил, что не взял никаких документов. Пришлось возвращаться. Тут-то в правление и явилась дальняя родственница и предъявила права на ребенка и дом. Но председатель не решался на такой безрассудный поступок. Троюродная тетка раза в три пила больше, чем ее погибшие родственники. И он понимал, что благодетельница скорее хочет захватить дом, а до племянницы ей нет никакого дела. Влад сразу же поставил в этом споре жирную точку. При его появлении Лилия, до сих пор обреченно сидевшая в дальнем углу с тряпичной куклой, при виде постороннего человека вдруг вспыхнула надеждой, спрыгнула со стула и подошла к Владу. -Вы за мной? – жалобно спросила она, жадно хватаясь за его руку, словно опасаясь отрицательного ответа. Влад подхватил ее на руки и весело с надеждой посмотрел ребенку в глаза. -А ты не против? -Забери меня к себе. Я тебя так долго ждала, а ты все не ехал, не ехал, - жаловалась Лиля, прижимаясь к Владу. -Позвольте, а вы кто? – первой опомнилась тетка, предчувствуя потерю имущество родни. -Конь в пальто. Я забираю у вас ребенка, а то вы с такими темпами рвать ее начнете на части. Мне она нужна целиком. А с барахлом разбирайтесь сами. Можете забрать на нужды колхоза. И, не дав опомниться, Влад, прихватив документы, свидетельство о рождении ребенка и справку о смерти родителей, увез Лилию в Старосельский детский дом. -Я обязательно приеду за тобой. Ты мне верь. Просто нужно какое-то время на бюрократические проволочки, чиновничью волокиту. А потом я заберу тебя к себе, где тебя ждет настоящая мама и много братиков и сестричек. Лилия поверила Владу и обещала терпеливо ждать и хорошо вести себя в его отсутствие. А в момент расставания поцеловала его в ухо и назвала папой. Влад после последней встречи с Елизаветой Шеховцовой облетел и объездил с сотню маленьких городков и поселков, но вот только сейчас с таким трудом он встретил наконец-то Лилию. Он не считал это плохим результатом, так как в любом случае он непрерывно приближался к созданию критической массы и верил в успех своих поисков, приближающих желанных цифр. Ядро этой массы уже существовало в реальности. Но этот неведомый страх, что такие, как Лилия, ждущие его помощи, могут просто так и умереть, погибнуть, сгинуть в пучине злого водоворота. А он, могущий этого не допустить, не поверил в их существование и разрешил злу погубить. Это и подталкивало Влада, заставляло метаться по бездорожью российской глубинки, пересматривать малые города и села. Да, их очень мало, но еще меньше возможностей у Влада. Ведь, чтобы найти один маленький бриллиант в огромной пустыне, приходится пересмотреть и перевернуть миллионы песчинок. И вот сейчас она бежала по вокзалу к нему в объятия, словно к самому родному и близкому человеку на этой планете. За эти два месяца, что находилась она в детском доме под особым присмотром, так как все, включая и воспитанников, знали, что ее скоро заберут, Лилия даже, если так можно сказать про маленького ребенка, немного помолодела. К ней вернулось детство и уверенность в жизни. И, стало быть, когда исчезли взрослые заботы о поиске пищи и способах выжить, она позволила себе жить детской беззаботной жизнью. До рейса в родной город времени оставалось еще много, поэтому Влад, расплатившись с сопровождающим, повел Лилию в ресторан покормить обедом. И в это время включилась система безопасности. Вмиг пролистав защиту подопечных, Влад определил, кому и кто угрожает. И не просто угрожают, а над его опекаемыми нависла реальная угроза смерти. Конечно, поскольку все его подопечные включены в общую систему автоматической защиты, то фактической угрозы не может быть. В любом случае сама система нейтрализует объект опасности. Но в этом случае угрожают его еще не родившимся детям. И Влад решился лично заступиться, чтобы не только нейтрализовать опасность, но и жестоко покарать врагов, покусившихся на его любимых. Имена он поручил придумывать самой Елизавете, не навязывая свою волю и желания. Мать сама своим сердцем почувствует, с какими именами им идти по жизни. А он с радостью примет ее решение. Ведь она умная женщина и на причуды с завихрениями не способна. Вычислив координаты нахождения Елизаветы, Влад подозвал официантку и, заплатив за предстоящую услугу, уговорил присмотреть за ребенком минут десять-пятнадцать. Хотя была стопроцентная уверенность в хорошем поведении и послушании Лилии. -Твой папа отлучится на время, а тетя исполнит любой твой каприз. Ты ведь не будешь против этого? -Я уже большая, а никакая не капризуля, - серьезно заявила девочка. – Можешь смело идти по своим делам. Влад спустился в туалетную комнату, вывернул куртку наизнанку, надел кепку и очки и изменил внешность, соответствующую Ястребу. Он внес лицо Ястребы в программу и менял вмиг, дав соответствующую команду. В расчетном районе он оказался метрах в двадцати от конфликтного действия, сразу же обрисовав картину предшествующих событий. Тем более, что такие деяния сейчас в духе времени вошли в моду среди бандитов, как способ скорого обогащения. Как показалось Владу, бандиты лишали Елизавету и ее подружку Татьяну их транспортного средства японского производства. Но, постояв за деревом и немного послушав диалоги противоборствующих сторон, мнение в корне поменялось. Это был не простой грабеж с угоном. Здесь еще присутствовала акция возмездия. Елизавета, получив в прошлый раз от Ястреба такую шикарную материальную поддержку на воспитание детей, не побежала сразу по бутикам и мебельным салонам, как предложила ей подружка. Она давно мечтала о собственном журнале. Работая в редакции в отделе писем, она скопила такую сильную женскую энергетику, что сразу же решила выпустить ее на волю. А Татьяну она пригласила в компаньонки. Бизнес в России только зарождался, и пустот в нем было огромное количество. Основная масса деловых людей хлынула в торговлю. Тупорылые и тупоголовые в рэкет. И на такое коммерческое предприятие, как женский журнал, ни чиновники, ни большие бандиты поначалу не обратили внимание. Назвали журнал «ЛИТА». Лиза и Таня. И красиво и соответственно. Татьяна – большая любительница любовной лирики. Поэтому она сразу заняла эту нишу, сочиняя небольшие женские истории с большим и светлым чувством и со счастливым концом, чего женщинам больше всего нравилось. Особенно, если мужчины в этих повествованиях жестко и четко поставлены на место. Лиза не изменила своему профилю и продолжала работу с письмами, только теперь с сугубо женской тематикой, и более широко и пространственно отвечая на них. Если на госпредприятии ее ограничивали в рамках, то здесь она развернулась со всей своей фантазией. Она – хозяйка и пишет правой рукой о том, о чем думает левая. Появился большой спрос, пошли хорошие прибыли. Ни и, разумеется, тупые рэкетиры, которые не замедлили нагрянуть за наградными и крышеванием. Жалобы на трудности, на нехватку средств на развитие, да и простое нежелание выкладывать свои кровные за просто так, окончательно разозлило тупоголовых. После ультиматума и нескольких предупреждений, а потом пришло время спросить ответ. Очень сильно строптивые девчонки обидели, боса этих бандитов, что поступил прямой приказ учинить расправу грубо и жестоко. Остановили их за городом. Место малолюдное, да и редкие автомобили в спешке проскакивали серьезную компанию из четырех мужчин и двух женщин. -Шеф разрешил машину забрать себе, а баб в снег зарыть. К весне вместе с подснежниками повылазят. -Давай, Леха, ты - левую, а я правую. -Это почему ты решаешь? А может я хочу правую? -Перебьешься, рановато тебе еще выбирать, подрасти немного. -Нет, ну Сыч, чего он тут командует? Скажи ему. -Оба заткнитесь, а то я сейчас сам решение приму. Вот такие диалоги и происходили на безлюдном месте, где и помощи ждать неоткуда. Девчонкам было страшно до зубной боли. Татьяна поначалу расхныкалась, пытаясь разжалобить убийц: -Мальчики, миленькие, забирайте машину, деньги, мы никому ничего не скажем, не надо нас убивать. -А вы и так молчать под снегом будете. Не нас просить надо было, а раньше с шефом соглашаться. Вот теперь за жадность свою и рассчитаетесь. Как говорится – довыпендривались. -Лизка, а как же твой Володя? – продолжала хныкать Таня. – Он же обещал тебе, что и с тобой и с его детьми никогда ничего не случится. Ну и где он сейчас? -Танечка, да помолчи ты ради бога. Ничем ты их уже не разжалобишь. Не унижайся перед ними. Одно вот сильно жалко: только все хорошее началось, и так быстро закончилось. -Страшно, Лизонька! -Вы чего там шепчетесь? Молитвы читаете перед смертью? Молитесь, молитесь. В этом мы вам отказать не можем, не по-христиански. -А беременную женщину убивать – это по-христиански? – бросила последний козырь Татьяна. -Мужики, а и в правду, баба то беременная. Витёк, ты еще не пробовал беременных? -Опасно, - засмеялся Витек. – А вдруг откусит? -Слушайте, мужики, он же не говорил про убийство, а просто просил наказать. Может не надо убивать-то? Они и так уже ручными стали. Попугали и хватит. -Заткнись, Лапоть. Это сейчас они шелковые, а дома быстро ментам сдадут. Твоя рожа, как раз, самая приметная, а ты и нас к себе притянешь. Чего тогда петь будешь? Монгол приказал поговорить с ними очень жестко. Слово мягко я понимаю иначе: взбучка с выбиванием зубов. А жестко всегда означало лишь зарыть в землю. -Мальчики. Мы и вправду, никому ничего не расскажем. Зачем же себе вредить, - продолжала плакаться Татьяна, но Лиза одернула ее и попросила не унижаться. Но Татьяну так трясло, что она не в силах была молчать. Трясло и Лизу, но она уже была знакома со смертью и слышала ее дыхание на протяжении многих лет. А после того, как узнала про беременность, то вообще чуть ли не лоб в лоб столкнулась с ней. Конечно, после избавления от болезней и, когда наконец-то появилось любимое дело, умирать ну совсем не хотелось. -Ну и где твой Ястреб? А обещал даже от кирпича уберечь. -Да здесь я, мои милые девчонки! – Влад выглянул из-за дерева за спиной женщин и с распростертыми объятиями пошел к ним навстречу. Женщины с криками радости и счастья набросились на него, зажав в своих объятиях, что Владу пришлось уговаривать их не так сильно душить, пока он не расправился с насильниками. Надо же на них силы оставить. -Ба! – заорал Леха. – Мужик еще откуда-то взялся. Лапоть, тащи ствол на всякий пожарный случай. А вдруг он и взаправду такой страшный? -А может, не будем? Нам про мужика шеф ничего не говорил. Поехали от беды подальше, - заныл Лапоть, раньше других, почувствовав угрозу, исходящую от незнакомца. -Заткнись, сука, пидор. Я с тобой еще дома разберусь, - сильно разозлился Леха и сам вытащил из бардачка автомобиля пистолет Макарова. Но Влад уже послал сигнал на мышцы рук бандита, поставив оружие на предохранитель. – Ну, и кто ты такой, герой выискался, что сучки так радостно заплясали вокруг тебя. А не рано ли, Бабоньки, успокоились, запраздновали избавление, - Леха направил оружие в сторону незнакомца и усиленно пытался жать на курок, удивляясь непонятной тишине. -Ну, и что дальше будем делать, кому еще, какие угрозы пожелать хотим? – Влад шел к бандитам, которые уже не чувствовали себя столь уверенно, как пару минут назад. Но и особого страха пока не ощущали, так как соперник был мужичком в возрасте и абсолютно невооруженным. Потому они втроем, кроме Лаптя, который уже окончательно растерял свой героизм и пытался спрятаться за Елизаветину иномарку. К своему автомобилю он идти боялся, так как пришлось бы проходить мимо женщин и внезапно объявившегося их защитника. -А кто ты вообще такой? – наконец осмелился выкрикнуть Виктор, слегка пятившийся под смелым напором незнакомца. -Я? – Влад даже удивился странному вопросу, словно ожидал своего узнавания при первом же появлении. Но потом вспомнил, что забыл представиться, а вечерние сумерки могли сделать его неузнаваемым. – Я – Ястреб – истребитель террористов и таких уродов, как вы. Быстро и спешно вспоминайте молитвы, авось зачтется при поступлении в царствие божие. Так как я лично сейчас убивать вас буду. Эта женщина моих детей в себе носит. А я поклялся ей, что в любой точке мира не позволю безнаказанно даже словесно угрожать им, - Влад повернулся к Татьяне. – А ты не поверила, глупышка! Кричать было не обязательно, так как еще раз слегка перепугал женщин. Но Влад находился еще в том мальчишеском возрасте, когда хотелось и покрасоваться перед дамами, немного повыпендриваться, да и окончательно запугать этого Лаптя, которого убивать он не собирался. Он единственный из этой компании, кто не желал смерти женщинам и даже осмелился высказаться о своих нежеланиях, участвовать в этой жестокой расправе. Может и там страх присутствовал, но ведь своих он тоже боялся, а все равно защищал, как мог. -И-й-я-а! – взвизгнул Влад на всю лесную округу, пугая диких зверей и зазимовавших птиц, опуская кулак на голову Лехи, превращая пушечным ударом его уродливые мозги в бесформенную массу. -И-й-я-а! – повторил убийственную песнь, уклоняясь от удара ножом немного влево и с приседанием, вложил силу удара кулака в грудь Виктора, ощущая треск ребер и проникновения их осколков в сердечную мышцу. -И-й-я-а! – крикнул он в последний раз уже не так громко, но все еще яростно и с ненавистью, поймав за богатую прическу третьего, чьё имя так и осталось невыясненным. Приподнял над заснеженным асфальтом и левой рукой с силой толкнул в подбородок, разворачивая голову на сто восемьдесят градусов с глухим треском рвущихся шейных позвонков. Лапоть, увидев страшную гибель товарищей и приближающегося к нему Ястреба, уже терял сознание. И по темному пятну спереди брюк определилось его истинное состояние и отношение к происходящему. Он медленно сползал рядом с Елизаветиной иномаркой на колени и мысленно прощался с этим миром. -Во-первых, это не твоя машина. Марш в свои Жигули. Я не стану тебя убивать. Ты хоть как-то пытался спасти моих женщин. Безуспешно, но твои благородные порывы зачтутся. Назначаю тебя своим посланником с вестью для шефа. Езжай к нему и поведай про сегодняшние коллизии. И предупреди, что завтра к обеду я навещу его для серьезного разговора. Очень жесткого и строгого. Но, чтобы у меня не пропадало желание на общение, он обязан до моего явления компенсировать моральные страдания моих женщин одним миллионом рублей. В американских купюрах. Быстро подпрыгни и поспеши с докладом. И осторожнее на дороге, не угоди в ДТП. А то до шефа может информация не дойти, а мне разбираться недосуг. И в темпе покинь бандитскую стезю. Иди в токаря, слесаря или простые грузчики, иначе в следующую встречу убью тебя первым. После поспешного покидания Лаптем поля боя, Влад вернулся к женщинам, к которым окончательно возвратилось хорошее настроение, и они позволили себе немного покричать на Влада. Но на изуродованные тела бандитов старались не смотреть и с долей опаски отошли от трупов подальше. -Володя, ну что у тебя за привычка. Каждая встреча с тобой с тобой заканчивается смертельными разборками. Ты кроме вот таких катавасий чего-нибудь мирного можешь делать? – сильно постукивая Влада кулачками по спине, ворчала Елизавета. -Не только, - возразил Влад. – Первая наша встреча закончилась беременностью. -Да ну тебя! – захохотала женщина. – Все равно и после первой встречи я чуть не умерла. Ты как здесь вообще оказался? Мы уже предсмертную молитву читали. Защитник. Обещал всегда и везде. А если бы сегодня тебя не было рядом? -Женщина, - строго и серьезно сказал Влад. – Ты до сих пор не поняла, что я явился по твоему зову? Буквально пять минут назад я кормил в одном из Московских ресторанов мороженым свою младшенькую дочурку, как твой сигнал сорвал меня с места и позвал в этот заснеженный сибирский лес. И я сейчас вернусь к своей дочери, ибо она сейчас доест свое мороженое и будет крутить головой в поисках папочки. -Так ты не проводишь нас до дому. А если опять кто-нибудь или что-нибудь покусится на нас? -Повторюсь, что ты и мои дети, хоть они сейчас и в твоем животике, но находитесь под круглосуточным ежесекундным контролем в любой точке мира. Творите, радуйтесь жизни, занимайтесь всем, чем считаете нужным и не обращайте внимания на происки бандитов любых калибров. Если будут надоедать, спокойно и без мата посылайте их вдаль за горизонт, чтобы не маячили перед глазами и не нервировали. Прощайте, девочки. Или до свидания. -Влад, - Лиза вдруг стала серьезной и грустной. – Ой, прости! Опять назвала тебя этим именем. Не знаю, чего оно прицепилось? Ты так часто стал появляться в моей жизни, что не мудрено и влюбиться в тебя. И что мне делать потом с этим? -Этого делать не надо. -Почему? -В кого ты собралась влюбляться? В птицу по имени Ястреб? Лиза, не провоцируй ни меня, ни себя. Нельзя полюбить маску. Вот все это, - Влад провел рукой по своему лицу, - не я. Бутафория. Я не хочу загадывать будущее, но пока считаю основной целью твоей жизнью – мои будущие дети. Я ничего в данный момент не скажу. Ни да, ни нет. Давай, немного наберемся терпения и подождем. Влад обнял Елизавету и прижал к себе. Затем резко оторвал, поцеловал в нос и прощально помахал пальчиком правой руки, исчезнув в темном зимнем лесу. Лиза не сдержала слез, которые струйкой побежали по щекам, но в душе ее пели песни радость и успокоение. Она еще сама до конца не определилась в отношениях к этому, вечно внезапно появляющемуся неизвестному, но любимому и дорогому. Пусть маска, но под сердцем растут его дети, которые кроме счастья принесли ей еще и избавление от многолетних мук и подарили кроме материального благополучия еще и любимое дело. А потом он не ответил отрицательно, оставив кусочек надежды. Лилия уже доедала вторую порцию мороженого. Ведь Влад предупредил официантку, чтобы она выполнила все капризы ребенка. Лилия и воспользовалась счастливым случаем, так как первая порция закончилась ужасно быстро, только раздразнив вкусовые рецепторы и усилив желание. -Вкусно? – спросил Влад, присаживаясь рядом. -Афигенно! – с восторгом произнесла девочка, прикрывая от удовольствия глаза. – Я ем, ем его, а хочется только сильней и больше. Тетя сказала, что много его нельзя есть. А зачем в таком случае так вкусно варить, если есть нельзя досыта? Вот еще чуть-чуть попрошу, и, думаю, тогда наемся. -Можно, сколько хочешь, - согласился с ребенком Влад. – Если вкусно, значит можно. Как говорил командир Иваныч: «если нельзя, но очень хочется, то, значит, можно». А назавтра, как и обещал, Влад остановил такси невдалеке от особняка и штаб-квартиры главного бандита Иркутска Монгола и шел напролом к центральным воротам. Шел без приглашения и грубо. Монгол так и не выполнил указания о компенсации, которые Влад передал через Лаптя. Он посчитал эту угрозу смешной и недостойной его статусу, чтобы прислушиваться. Вместо требуемой компенсации он усилил вооруженную охрану и собственную защиту. Влад не стал церемониться с квадратными безмозглыми секьюрити и не проявлял заботу об их состоянии, так как посчитал, что эти накаченные отморозки в будущем ни стране, ни миру вообще вряд ли понадобятся. Даже их генетика настолько повреждена и исковеркана, что деторождение для них просто необходимо исключить, дабы не позволить распространение по планете дебилов и уродов души и тела. Двух вооруженных охранников, преградивших ему путь возле входных ворот, Влад просто классически столкнул лбами. Ему уже нравился этот рациональный метод вывода противника из строя. Одним махом сразу двое исключаются из поля битвы. Если не навечно, так очень надолго. До конца сражения уже не сумеют вступить в схватку. А затем, по пути от ворот до входной двери, с легкостью на сердце и в теле отправлял в глубокий нокаут или смерть любого, пытающегося прекратить его движение. На конечный результат он не обращал внимания, оставляя сзади себя груды тел из шкафаподобных защитников шефа. Хоть и хорохорился Монгол, но перепугался не на шутку. Охраны для обороны и защиты своего драгоценного тела нагнал много. И все до зубов обвешаны оружием, как холодным, так и горячим. Но применить они его не успевали, оставаясь на своем посту уже в лежачем и беспомощном положении. Массивная дверь, последнее препятствие на пути к хозяину, открывалась по науке движением на себя. Но Влад, разогревшись по дороге к цели и вошедший в раж, сильным ударом ноги выбил ее внутрь. За столом сидел седовласый пожилой круглолицый и узкоглазый хозяин этого особняка и, как ему самому казалось, хозяин всего этого Сибирского края. В эту секунду ему уже так не казалось. На столе перед ним лежали два пистолета, но он трясущимися руками после двух-трех попыток схватиться за оружие, все, же не решился. Если гость прошел через вооруженную до зубов многочисленную охрану без задержек, то чего уж хвататься за эти пукалки. -Не дрожи, убивать не буду. Пока, - скрипучим стальным голосом прогремел на весь кабинет Влад, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов и сбивая с ног еще двоих телохранителей, влетевших в дверной проем. - Успокой своих собак, иначе вообще без помощников останешься. Ты мне здесь хоть полк выстави с танками и пушками, я пройду сквозь них, как горячим ножом сквозь масло. Ты что, до сих пор не понял, с кем связался? Я Ястреб – птица бессмертная и неуязвимая. Но и беспощадная. Однако, убивать тебя в данный момент не стану, так как вгоню себя в заколдованный круг. На твое место мгновенно примчится еще страшней урод. И так без конца. Поэтому, такими методами вести с вами войну – занятие бессмысленное. Но за нарушение моего приказа, если пока желаешь удержать свою задницу в этом седле, я добавляю еще один миллион. И теперь ты обязательно исполнишь мою нижайшую просьбу. До восхода солнца на столе моей женщины должны лежать два миллиона. Иначе после восхода будешь лежать в гробу. Очень рекомендую не повторять проверку моей лояльности. Монгол обильно потел, согласно кивал головой, уже понимая, что жизнь ему дарена, и теперь все мозги усиленно трудились над методом поиска этой контрибуции. Больше желающих нарушить их мирную беседу и ворваться в кабинет никто не осмеливался. Уцелевшие тихо замерли, ожидая окончания переговоров. -Это моя женщина, - продолжал греметь сталью Влад. – Я ее крышую. И не сметь приближаться без ее личного ведома к ее владениям. Я буду круглосуточно стеречь ее саму и детей, а ты проконтролируешь, чтобы ничто и никогда не смело даже дунуть в их направлении. Я не собираюсь читать тебе длинных речей. И, надеюсь, ты сделаешь все правильно, а тогда уж мы с тобой никогда больше не встретимся, что для тебя желательней. В заключение Влад со своим излюбленным криком: -И-й-я-а! – вложил всю мощь кулака в массивный стол, разваливая его на составные детали, и, развернувшись, покинул кабинет. 7 Из всех версий СМИ по вопросу происхождения Ястреба, инопланетная Владу нравилась больше всех. Во-первых, более правдоподобная. Сам он земного происхождения, но орудия и приспособления, которыми он пользуется, облачаясь в облик Ястреба, подарены ему пришельцами. Но главная заслуга в этом все равно землянина. Он их принудил, уговорил и заставил оказать помощь гибнущей цивилизации, если не всей планете со всей ее биосферой. Человечество не любит погибать в одиночку, прихватывая с собой с соломинкой и братьев младших. Как минимум покидать свою нишу в истории человечество собиралось с большим фейерверком и шумом петард. А эти сами сумели выжить и исправить генетику, так помоги другим. Не желаете своими руками помочь, так хоть техническую помощь оказать соизвольте. Даже на самой планете ни один народ не в состоянии цивилизованно существовать и развиваться обособленно от других. И хоть страна Советов кричала на весь мир о преимуществе своего великолепного пути развития, но тишком воровала чужие идеи и технические новинки, пользовалась благами разума всех землян. Не спасли от одиночества высокие заборы и стены, отгораживающие один народ от другого. Вот так должно быть и в космосе. Ну, залетели вы не туда, куда планировали, ну, не понравилось вам наше тупиковое развитие. Даже если времени в обрез. Так окажи помощь по мере сил, на что хватает и времени и возможностей. Ведь Влад – тупой и смелый военный летчик – и то сразу сообразил, каким образом можно помочь землянам. А поэтому всю заслугу в спасении человечества и его цивилизации он смело имеет право приписать себе. Сыпать лепестки роз на свою богатую шевелюру он не будет, но в мыслях восхвалять и воспевать свою сообразительность, так круто изменившую свою жизнь, его девочек и, вероятнее всего, всего планетарного пространства, он имеет все права. Мало ведь природе дать даже нахаляву человеку талант, дар. Чтобы его реализовать, потребуется такая каторжная работа, столько усилий, пота, потуги. Ведь проще и легче талант закопать и позабыть, чем потом всю жизнь перед всеми и самим собой его оправдывать, доказывать, что эта халява не легка и не сладка. Ну да, Влад большой молодец, умница. А кто же из мужчин не любит похвал и самой любви. Нас надо поощрять, хотя бы моральными подарками. А Влада любят и ему рады и папа с мамой, и мальчишки с девчонками, которые зовут папой. И те сотни спасенных. Значит, труды не напрасны и счастье есть. А еще его любят трое самых маленьких и очень родных в Иркутске. Влад оказался возле их кроватки уже в первую ночь по прибытию из роддома. Неслышно для всех, незаметно для обитателей особняка. И явился он к ним не в образе Ястреба, а с натуральным собственным лицом родного папочки Влада. Три пары глаз с любопытством затаенно смотрели на дядю, вдруг из ничего явившегося в их комнате, но уже ощущая ту нежность и любовь, излучаемую этим пришельцем. Потом Влад не менее двух раз в неделю где-то под утро во время крепкого сна всех проживающих в доме возникал перед этой кроваткой и шепотом общался со своими самыми маленькими любимыми детишками. Влад продолжал почти каждую ночь выискивать по глубинкам России своих зеленых собратьев по разуму. Детский дом постепенно разрастался все новыми поселенцами. Не так быстро и помногу, как хотелось бы, но к весне еще шесть детишек, и все от пяти до семи лет, пополнили общее количество искомых субъектов. А тут родилось сразу трое. Артем, Ульянка и Софийка. Так решила их назвать мама Лиза. И Влад с ней, молча, согласился. Он фактически не встречался с глазу на глаз с ней после того ночного происшествия. И не стремился, стараясь не забыть, но, хотя бы не думать. Трудно получалось. Мысли все время возвращались к любимому образу. Даже Светланка понимала тревожное и задумчивое состояние папочки и однажды принудила его во всем признаться. Влад долго держал свои сердечные тайны в секрете, но потом не выдержал напора своей самой любимой дочурки. Он понимал, что у любого человека, даже такого сильного и уверенного в себе, каким он стал благодаря техническому оснащению инопланетянами, должен быть тот близкий и родной, пред которым можно открыться. И вывалить ему все свои проблемы и клубок мыслей, что давят и распирают изнутри, грозя своим напором кроме боли причинять еще и страдания, как незаживающая язва. И этим объектом для исповедей лучше Светланки не могло и быть. Тем более, что он ей и без того поведывал больше других свои тайны. Влад не посвящал ее в космическое происхождение своих сил и возможностей, но похождения, как Ястреба, она знала лучше самих СМИ. Подробности Иркутской эпопеи она так же знала. -Папочка, ну почему ты не желаешь раскрыться перед ней? Ты не веришь в нее, не доверяешь полностью? -Иногда, чтобы не навредить любимым, лучше пусть они не знают всей правды о нас. Кем я после Ястреба предстану перед ней? Молодым щеголем, суперменом? Нет, ребенок. Она может восторгаться моими подвигами, быть благодарной за спасение, за дары, богатство, щедро мною высыпанное из рога изобилия. Но эти чувства быстро проходящие. Нельзя долго и верно любить в знак благодарности. Нет пока той химической реакции между нами, что на века способной скрепить тела и души наши. Я желаю ей много счастья, не навязывая себя в придачу. О существовании Ястреба и о его истинном лице пока знаем лишь мы вдвоем. Но ведь придется тогда признаться и ей. А это уже информация для всего мира. Я не боюсь гласности, я ее просто не хочу. Она нам ничем не навредит, не сделают жизнь сложной, но немножко может нарушить покой и мерное течение повседневности. Просто мир начнет проявлять излишнюю суету вокруг наших персон, прознав такую правду. -Она родила тебе троих детишек, для меня лично две сестрички с братиком. Мне тоже хочется видеть их, помять им бока, потискать животики. Я их тоже хочу любить, так как они дети моего любимого папочки. Попробуй довериться. А вдруг ты отталкиваешь от себя свое истинное счастье и судьбу. А про химические реакции – так это лишь Юлькины фантазии. Пока еще она до настоящей формулы не докопалась. У Влада была единственная биологически родная дочурка Жанночка. Он ее безумно любит, но он встретился по-настоящему с ней уже бегающей и разговаривающей. А Иркутский случай особый. Они только-только родились, поэтому Владу хотелось быть рядом и наблюдать их рост и развитие с самого почти первого дня. И дети, словно уже ждали его, тихо открывая глаза и радостно дрыгая ручками и ножками с его появлением. Случайно залетевшего комара и севшего на лобик его любимому чаду, Влад сходу отлавливал и отрывал ему хобот-жало. -Не сметь пить кровь моих детишек, - злобно шипел он на насекомое. Он делился своими впечатлениями и новинками со Светланкой, которая весело хохотала над таким большим и глупым влюбленным папочкой. В этот раз он не убивал террористов. Да и какие это были террористы. Так, три придурковатых семнадцатилетних недоросля, плохо воспитанных школой и родителями. Захотелось быстро и беззаботно разбогатеть. А где много денег, как не в сберкассе. Вот и, нацепив на морды черные чулки, ворвались в сберегательную кассу. Шуму наделали много, синяков и шишек тоже набили, а вот с деньгами вышла загвоздка. Успела одна из кассирш нажать тревожную кнопку, и через пару минут здание сберкассы было оцеплено силами ОМОНа. У этих трех балбесов хватило ума запереться в кабинете заведующего с пятью работниками кассы и тремя посетителями. Они объявили их заложниками и выдвинули ультимативные требования в виде одного миллиона долларов и вертолета. Зачем им он был нужен, и как посадить вертолет в центре города? Но так показывают в кино, а стало быть, они все повторили по сценарию. До этого им казалось, что сложностей с захватом сберкассы и денег не предвидится. Чего тут мудреного? Ведь на экране кассиры при виде черных масок с оружием так быстро выкладываю толстые пачки. А на ситуацию с заложниками вообще не рассчитывали. Дальше события развивались непредсказуемо и не по сценарию. Все случилось спонтанно. Влад, как всегда, не церемонясь и без лишних слов и объяснений, выбил ногой дверь в кабинет, сшибая входной дверью одного из бандитов, затем поймал за глотки двух других, но, увидев в их мальчишеских глазах ужас и отчаяние, решил ограничиться прочтением краткой воспитательной морали. -Запомните, мальчики. Ястреб обычно таких, как вы, убивает без читки приговоров и нотаций. Я этого делать не стану лишь только потому, что обнаружил в глубине вашей подпорченной души слабенькие задатки человеческих чувств. Очень глубоко зарытых, плотно запахнутых пеленой глупости и пошлости. Но я их увидел и понял, что они все-таки есть. А стало быть, надежда на ваше очеловечивание пока существует. Вы получаете этот единственный шанс становления на путь истинный. Срок отсиживаете и бегом в народное хозяйство экономику страны поднимать. Да, хлеб труженика не легкий, с потом, но всеми уважаемый и почетный. И запомните: я очень редко делаю такие подарки вашему брату. Нет у меня твердой уверенности в перевоспитании, но вы уж постарайтесь воспользоваться эти шансом. Другого не предоставлю. Порву…,- Влад хотел добавить про Тузика с тряпкой, но решил не афишировать на всю страну свое любимое выражение и добавил на ходу придуманную концовку, - и скормлю собакам. Было дело к вечеру, а, стало быть, в Иркутске к ночи. Рано еще навещать детей. Они только уснули, а взрослые еще не ложились. Влад, покинув сберкассу, набрал в киоске газет с журналами и присел в скверике, напротив, на лавочку для обозрения последних известий. Кепку с очками он спрятал в карман, куртку, как и принято, вывернул наизнанку. Личность оставил прежнюю, Ястребиную. Да и в голову никому не придет, что такое возможно - после такой шумной публичной операции будет вам Ястреб газетки невдалеке почитывать. Напротив его сидели три девушки, и одна из них шумно и с азартом рассказывала страстную историю маленького городка Шиловск, откуда она приехала, только вчера. Влад поднапряг слух и вник в рассказ. Когда осенью пропали две девушки одна за другой с перерывами в месяц, то еще страшных слухов не было, так как всякое в жизни бывает, и произойти с ними могло все, что угодно, вплоть до банального бегства с женихом от несогласных родителей подальше. В начале весны произошла еще одна пропажа, и на поиски девушки были брошены силы ОМОНа и армии, так как, во-первых, она приходилась дочерью крупного чиновника, а во-вторых, свидетели видели, как она на какой-то машине с каким-то субъектом въезжали в лес. Длительные поиски не выявили искомый объект, но были обнаружены тела двух, пропавших осенью девушек рядом с деревьями, к которым они и были привязаны без одежды. Невозможно было определить, кто из них кто, но все показывало, что это они. А через месяц нашли и третью. Точнее, то, что от нее осталось после многочисленных насекомых и животных. Она так же оказалась нагишом привязана к дереву. Вот тогда и появилась версия о маньяке, похищающем девиц, который, позабавившись вволю с ними, где-то, через месяц, а может и раньше, голых привязывал их беспомощных к дереву и оставлял на расправу насекомым и прочим хищникам. Вот такой у него психический заскок. И вот сейчас, когда пропала еще одна, знакомая этим трем подружкам Ирина Семенова, весь городок с ужасом ожидал очередной жертвы. Поскольку все трое были обнаружены в абсолютно разных местах, как по расстоянию, так и по направлению от города, то даже приблизительное место поиска определить и предугадать не представлялось возможным. Для родных и знакомых Ирина была уже потеряна. Ведь маньяк – это такое существо, что ни по каким признакам: ни внешним, ни поведенческим, ни бытовым опознать не возможно. Только по факту самого деяния. А поймать за руку и доказывать его замыслы еще сложней. Все три подружки, как видно, хорошо знали четвертую жертву, поэтому их реакция на сообщение о судьбе подруги была бурной, сопровождаемой, как вздохами и охами, так и слезами. Рассказчица загрузила подруг информацией и, попрощавшись, заспешила к остановке. Влад непроизвольно пошел за ней и сел в тот же автобус. Пассажиров было плотно, даже с излишком, поскольку заканчивался рабочий день, а в городе, как и во всей стране, ощущались перебои и с транспортом. Стараясь не потерять из виду спутницу, Влад продвинулся сквозь плотные ряды к ней поближе. Решения пока не было. Ведь пока до сих пор он оказывал спасательные акции по определенному адресу. А здесь похищение в неизвестном направлении. Чем в данной ситуации можно оказаться полезным? Кроме сочувствия, которое никому не нужно. Но подспудно какая-то важная мысль сверлилась в голове. До сих пор он мог на расстоянии контролировать и определять местонахождение только тех, кого включал в систему контролируемых, так как был лично знаком с субъектом и с его диспетчерским центром. Но ведь несложно познакомиться с ее родными людьми и попытаться использовать их, как ретранслятор, то есть, как промежуточную антенну. Для этой цели нужен близкий родственник, как мать, отец, дети, родные братья и сестры. Вполне возможно, что задавшись целью, Влад потом сумеет освоить эту процедуру и научится использовать любой субъект, как ретранслятор. Главное, чтобы эти субъекты бывали в общение, когда либо. Но, как он понял, в данный момент нужна скорость в действиях. На эксперименты и проверки своих иных способностей времени уже не оставалось. Пока что в этом вопросе возникала проблема, которой он погодя займется. Сейчас же у этой девчонке есть информация о готовящемся убийстве, которую без внимания он уже оставить не может. Это просто не в его правилах. Он попытается использовать даже свои еще не проверенные способности. А если не успеет или попытка даст сбои, то это уже станет оправданием. Главное, что пытался, не проскочил мимо. Вышел на остановке за девушкой и пошел следом, выискивая удобный момент остановить ее и переброситься словами. Наконец они вышли на пустырь, за которым виднелся поселок, где, скорее всего, и жила она. -Девушка, не уделите ли мне несколько секунд вашего внимания? Его голос для нее прозвучал выстрелом на пустом безлюдном поле. В глазах отразился страх и отчаяние. Так как в радиусе видимости кроме их двоих никого больше не было, а субъект, пытающийся завязать знакомство, очень не внушал доверия. Да еще после обсуждения с подругами про Шиловского маньяка. -Я с взрослыми мужчинами не собираюсь знакомиться, - как можно мягче ответила она, хотя в ее интонации можно было услышать про старых козлов, которые пристают к молоденьким и привлекательным девушкам. -В принципе, я и не планирую знакомство с тобой. Просто хотелось о чем-то спросить. Но ты так несешься, что я с трудом успеваю. Нельзя ли уменьшить скорость передвижения? Эти слова еще больше напугали ее. Раз не хочет знакомиться, то тогда яснее некуда, чего задумал старый незнакомец. Вон как быстро поспевает за ней. Владу надоела эта бессмысленная гонка. Там в Шиловске, возможно, каждая секунда на счету, а эта пигалица мало того, что возомнила о себе, как об объекте насилия, так еще и Влада превратила в своих фантазиях в монстра-маньяка. Он схватил ее за плечи и остановил, развернув лицом к себе. Девушка была на грани истерики и обморока, что уже и на крик сил не оставалось. Жалко ему стало это невинное создание. Он совсем даже не планировал доводить ее до такого перепуганного состояния. Все это делается ради спасения ее подружки, а она панику здесь сеет. Владу стало смешно и весело. -Все, мадам. Тихо и без паники. Отвечаешь на один вопрос и бежишь дальше. Успокоилась? Девушка, молча, кивнула. -Назови мне адрес своей подружки Ирины Семеновой. -Вам зачем? Ее и так похитили. -Это я уже слышал из твоих уст, когда ты болтала с подружками. Ты мне адрес ее родителей дай. Я попытаюсь ее спасти. Стопроцентной гарантии дать не могу, но, если она еще жива, то за ее жизнь поручиться могу. Девушка быстро продиктовала адрес, улицу и дом, где проживала ее подружка с родителями. Когда Влад разрешил ей идти домой, она удивленно спросила: -А вы кто? -Ястреб, - как выстрелил Влад. Ошеломленная, она еще долго смотрела в след уходящему странному попутчику. И только, когда он скрылся, до нее вдруг дошел смысл услышанного, и с кем свела ее судьба на пустыре. Она, как ошпаренная, сорвалась с места и понеслась в сторону дома, чтобы срочно созвониться с подружками и сообщить им о сенсационной новости. А Влад через пару секунд уже был в Шиловске и останавливал такси, чтобы доехать по указанному адресу до дома Семеновых. Поднимаясь по ступенькам на второй этаж, он ощущал траурную атмосферу. Дверь в квартиру Семеновых была приоткрыта. Как видно, прослышавшие о трагедии соседи без стука и спроса заходили и выходили, чтобы выразить свои соболезнования и глубокие сочувствия. Мать лежала на диване с полотенцем на голове. Возле нее, присев на краю дивана, со стаканом воды и упаковкой лекарств, по-видимому, муж. Мальчик и девочка, погодки лет около десяти, сидели на стульях рядом с выключенным телевизором. Глаза в этом дому у всех красные от слез. За столом сидел майор милиции. Но на Влада никто внимания не обратил. Видать, таких посетителей, как Влад, было много. И его приняли за очередного соседа, выражающего сочувствие. -Ну что, я пойду, - сказал майор, вставая из-за стола. – Буду держать вас в курсе всех событий. Да и вы, если что, сразу звоните мне. Будем надеяться, что все образуется. -Ох, тяжело верить, Семен, - простонал отец. Видно, если не родня, то майор был близким другом. – Да что нам остается, как только верить и ждать. Дети с надеждой смотрели на майора, или дядю Семена, как назвал его отец, но тот стыдливо отворачивался, понимая свою беспомощность в такой невероятно сложной ситуации. А Влад уже пробил сигналы матери и связался с дочерью, которая, как понял он по неустойчивым и прерывающимся сигналам, находилась в крайне сложной и опасной ситуации. Но Влад уже устанавливал прямой контакт с Ириной Семеновой, и с каждой секундой ее жизни и безопасности угрозы исчезали, так как Влад в любое мгновение может оказаться рядом и предотвратить любую угрозу. Ирины была включена в общую систему безопасности. Изучив обстановку немного подробней, получая уже информацию от девушки, Влад установил, что деяние маньяка вступили в заключительную фазу. Она обнаженная плотно привязана к дереву и предоставлена на съедение миллионам насекомых, заполнивших теплый весенний лес. Они в это время очень голодные и прожорливые и очень рады такому бесценному подарку. Маньяк уже не представлял для нее угрозу, который с минуту назад покинул погибающую девушку на своем синем жигуленке. Влад постановил, что далеко твоя машинка, шалун-вредитель, не уедет. На арену боевых сражений вышел Ястреб. -Простите, а вы кто? – наконец спросил мужчина, заинтригованный длительным молчанием незнакомца. Что-то ни приветствия, ни слов сочувствия они от него не услышали. Влад хотел, молча, уйти, так как ему уже достаточно хватало информации, а тревожить и без него страдающих людей не хотелось. Но и уйти он не мог, не оставив людям надежды и веры в благополучие, в котором сам он уже не сомневался. А, тем более, что ребенку нужна одежда. -Ястреб, - коротко ответил он. – Слыхали о таком? -Ой, правда? – дети вдруг развеселились и обступили Влада. – Вы и вправду Ястреб? Значит, вы спасете нашу Ирочку? Влад присел рядом с детьми и ласково потрепал их по щекам. -Да, детки мои. Я спасу вашу сестричку. Для того я здесь и нахожусь. Затем он встал и уже обратился к мужчине: -Мне необходима ее одежда. -Какая одежда? -Ваша дочь в данную минуту находится километрах в пятидесяти от этого места привязанной обнаженной к дереву. У вас есть карта района, или, хотя бы областная? -Сейчас, - девочка сорвалась с места и через несколько секунд прибежала с большим рулоном в руке. – Вот. Это наш Шиловский район. Раскрутив рулон на столе, Влад окинул карту взглядом и попросил ручку или карандаш. В тот же миг он оказался в его руке. -Здесь, - он ткнул карандашом в лесной массив с точностью до метра. – Но вы, же не хотите, чтобы ваша дочь вернулась в дом не совсем одетая? -Я сейчас, - суетилась все так же резво и быстро девочка, первая и единственная поверившая в спасение сестренки. Она принесла спортивный костюм Ирины. -Погодите, - засомневался мужчина. – Я, конечно, могу и поверить вам, что вы способны на всякие чудеса. Но, по-моему, с костюмом вы перегибаете. -Я пришел украсть у вас этот дешевый предмет? – Влад помахал брюками и курткой. – Я ведь не прошу у вас денег на дорогу. -Папочка, не надо, это и вправду Ястреб. Я его по телевизору видела, - захныкала девочка, обиженная папиным недоверием, которое мешает спасать сестричку. – Пусть он поскорее летит к Ирочке. -А может лучше позвонить в милицию? Раз вы так уверены в ее месторасположении. -Я уверен, но за это время, как минимум, половину вашей дочери съедят комары с оводами. Но я вовсе и не собираюсь советоваться с вами. Мне достаточно доверия ваших детей. Правда, малыши? -Да! – хором крикнули дети. -Вы можете звонить и выехать нам навстречу. А вам, детишки, я фокус покажу, - Влад засунул костюм за пазуху и включил мгновенное перемещение. Он уже не видел, как мать от ужаса теряет сознание, а отец приседал возле дивана, так как ноги не могли держать. Зато дети радостно визжали от счастья. Приземлился Влад метрах в трехстах от привязанной Ирины Семеновой, но рядом с синими Жигулями, которые забуксовали, влетев задним правым колесом в мокрую ямку ловушку. Влад подошел к машине и вытащил ключи зажигания. -Подождешь нас с девушкой, - сказал он в лес, куда отлучился маньяк за ветками, чтобы подложить под забуксовавшее колесо. Еще издали, увидев привязанную девушку с залепленным скотчем ртом, Влад включил, как бы случайно, проверку и даже вздрогнул от неожиданности. Она оказалась зеленой. Вообще-то, Влад всегда проверял спасенных, но сейчас он эту проверку и не планировал, так как ее брат с сестрой оказались рядовыми серыми гражданами планеты. Поэтому он считал как бы излишними еще дополнительные исследования. Но при приближении сработал стереотип мышления подсознательных изучений своих подопечных. Навевает на мысль, что среди его прошлых жертв могли оказаться и родные по цвету объекты. Необходимо заострить внимание на всякого рода маньяков и извращенцев. Излишняя доверчивость и вера в доброту людскую, а скорее, доверие всяким притворщикам, свойственны зеленым человечкам, и их трудно убедить в коварстве и кровожадности милых на вид граждан. Как раз маньяки имеют доброе лицо со светлым открытым взглядом. При виде Влада Ирина еще больше пришла в отчаяние и испуг. Уже не верив в избавление и смирившись с неотвратимой погибелью, она увидела в черном человеке еще большую угрозу и опасность, продолжение мук и истязаний. Но заклеенный рот не позволял выразить чувства вслух. И только широко открытые глаза отображали страх и обреченность. Влад сорвал скотч с лица девушки и ножом обрезал липучую ленту сзади дерева, которой она была примотана к нему, с трудом успев подхватить сползающее на землю ее тело. Затем достал из-за пазухи костюм, переданный младшей сестренкой. -Отдохнешь с минутку, и пойдем. -Куда? – перепугано спросила она. -Домой. Родители заждались, волнуются. -А вы кто? – девушка надела костюм и растерянно смотрела на босые ноги. Влад задумался. Как-то про эту деталь не подумали, не учли. А главное, что никто и не вспомнил. Тот факт, что тело нуждается в одежде, никто не отрицал, а про обувь, как само собой разумеющееся, выпустили из вида. -Но ведь лето на дворе, тепло, и земля прогреться успела за день, - виновато оправдывался Влад. -Колется, - как-то жалобно сказала она, и Влад, оборвав в ее куртке рукава, обул на ее ноги тряпичные сапожки. -Ну ладно, пойдем так. Нам немного идти. Тут недалеко наш общий знакомый застрял. Попросимся к нему, подвезет до дому. Он взял ее за руку, и они пошли по лесной дороге. Ирина чувствовала какое-то внутреннее доверие к незнакомцу, но еще полностью не могла поверить в спасение, все еще предчувствуя какой-то скрытый подвох и опасность. И когда сразу за поворотом она увидела синие Жигули, ее охватила паника и отчаяние, что все возвращается, и ничего еще не кончилось, просто впереди ее ждут большие унижения и страдания. А это временное спасение с заботой и надеждой, простоя уловка нового сценария, чтобы еще немного повеселиться над ее страхом и болью. -Успокойся, девочка, - Влад ласково прижал ее к своему плечу. – Плохой дядя больше не посмеет тебя обижать. От этих слов стало не так страшно и немного уютней. Может и вправду этот незнакомец пришел спасти ее. Вот и костюм спортивный из ее дома принес. Это ее любимый костюм, вот как жалко теперь оторванных рукавов. Какие глупости в голову лезут. Она еще многого себе накупит, только бы домой попасть целой и невредимой. Но, когда за машиной она увидала своего мучителя, то, казалось, рассудок покинул ее. Ей хотелось бежать без оглядки куда угодно, лишь бы подальше от этого проклятого места, где нет ужасного садиста и маньяка. Но незнакомец крепко держал, не вырваться. И она обреченно опустила глаза, готовая к новым издевательствам, мечтая о скорейшей смерти, как об избавлении. Влад оттеснил девушку за толстое дерево, попросив не высовываться, а сам пошел к автомобилю. Маньяк, завидев незнакомца, сначала заметно перепугался, но сумел взять себя в руки, не чувствуя от него угрозы, и перешел на дружелюбный тон. -Здравствуйте, - первым поздоровался он с Владом. – Вот, в яму угодил. Не поможете? -А чего бы ни помочь доброму человеку. Только чем помочь? Яма ямой, а без ключей далеко не уедешь, - Влад достал из кармана ключи зажигания и, подбрасывая их на руке, приближался к насильнику. Взгляд маньяка упал на дерево, из-за которого выглядывала Ирина, и он все понял. Рванулся к машине и трясущимися руками достал из бардачка пистолет. Теперь он уже чувствовал себя хозяином положения, и, направив оружие на Влада, осмелевший и успокоившийся, злорадно посмеивался над неудавшимся защитником. -Ну, и чего ты добился, мужичок с ноготок. Сейчас завалю обоих, и никаких хлопот. -Вот что хочется сказать тебе на прощание, - Влад продолжал играться ключами, медленно приближаясь к маньяку, словно не замечая в его руках оружие. – Я хочу предоставить тебе право выбора. В любом случае – это смерть. Тебе больше нельзя жить на этой планете. Много горя и страданий принесло людям твое существование. Но право выбора должно быть у каждого, даже у такого урода, как ты. Первое – ты просишь прощения у этой девушки, и я легко и безболезненно отрываю твою голову. Второе намного хуже и болезненней. В том случае я предоставлю тебе шанс испытать перед смертью все те муки ада, что пережили твои пленницы. Время на выбор варианта отводится ровно десять шагов. Потом решение принимаю я сам. И оно тебе не понравится. -А тебя мужик не смущает, что пока оружие у меня. Ключи ты умудрился спереть, а вот про эту штучку не подумал. Я тебе выбор не представляю. Еще можешь сделать пару шагов, разрешаю. -Стреляй, - равнодушно ответил Влад, продолжая беззаботно играться ключами и двигаться к противнику. Звуки выстрела Ирина восприняла, как свой личный конец. Она села под деревом и обхватила в отчаянии голову руками, ожидая свою долгожданную смерть. Но выстрелы закончились, а вокруг ничего не изменилось. Она открыла глаза и пораженная смотрела на своего спасителя. Тот, как ни в чем не бывало, продолжал подбрасывать ключи с брелоком и идти на ее мучителя, который отчаянно пытался нажимать на курок и пятился к своему автомобилю. Влад, наблюдая за полетом пуль, медленно отклонялся то влево, то вправо, пропуская металл в миллиметрах от себя, провожая их дальнейший полет, чтобы не повредили его подопечной. 1,2,3,4. Все, кончились. Обойма была не полной. Видно, не планировал нежданных встреч и не подзарядил оружие. -Какая досада! Патроны кончились? Ну что ж, выбор тобой сделан меня в данную минуту не интересует твое имя, ибо издохнешь ты безымянным. Нет еще на земле для таких подходящего названия, и оно без надобности, чтобы следов в истории не оставалось. Грязь, которую смыть и забыть. Ибо даже дерьмо несет благодать. Даже среди зверей не принято наслаждаться садистскими выходками. Стало быть, ты тварь еще нижайшего сорта. Но имя своего убийцы я тебе позволю услыхать. Я – Ястреб. Истребитель такого отребья, как ты и тебе подобные. И выполню сей акт я с чувством брезгливости и тошнотворности, но острая необходимость подавляет эти рвотные позывы. Влад схватил бледного перепуганного маньяка за горло и приподнял над землей. Тот тряс ногами, хрипел, а Влад, оглянувшись вокруг, увидел метрах в пяти толстое дерево с остро обломленным суком, поднес жертву к месту казни и посадил его на сук. -Тебе кратковременно придется испытать муки всех своих жертв одновременно, как по силе физической боли, так и моральных страданий. И Влад с силой надавил вниз, разрывая плоть, позволяя суку проникнуть в тело. Так как он держал сильно жертву за горло, то весь кошмар и ужас боли можно было лишь прочесть по глазам, которые от сумасшедшей боли готовы были вырваться из орбиты. Оставив его висеть на дереве, Влад подошел к Ирине и протянул ей ключи зажигания. -Управлять умеешь? -Я не смогу, - заикаясь и вся, дрожа, произнесла девушка. -А надо, - спокойно заключил Влад. – Пешком далеко, и не в твоей обуви шагать. А дома мамочка страдает, лекарства пьет. Так что, Ира, садись за руль, и поехали. -Я не могу, я совсем ничего сейчас делать не могу, ну хоть это вы понимаете? – чуть не плача, повторяла она. – Господи, он еще жив! -Тебе жалко? -Нет, но очень страшно. -Так надо было, Ира, чтобы другие задумывались над своей дальнейшей судьбой. Эти уроды – они же выбирают из всех самых лучших. Цвет нации губят, самый красивый цвет. Селекционеры хреновы. Приняв такую характеристику в свой адрес, как комплимент, Ира взяла ключи и запустила мотор. Влад сел рядом. -А он? – все еще неуверенно произнесла девушка. -А что с ним может случиться? Никуда не денется. Ну, повисит еще минут несколько и успокоиться. А это время ему отводится для размышлений и осмысливания пережитого и пройденного этапа. -Все равно страшно, - произнесла Ирина, трогаясь с места. – Но не жалко. Я тех осенних немного знала. Хорошие девчонки были. На танцах вместе тусовались. Красивые, но не оторвы. Просто замечательные, и все. По лесу они ехали минут двадцать, пока не выскочили на основную автостраду. Ира остановила машину и, пожимая плечами, вопросительно смотрела на Влада, мысленно спрашивая, в какую сторону ехать. Влад посмотрел на солнце и указал рукой налево. -Мы с тобой на западе от Шиловска. А солнце садится справа. Значит твой дом в той стороне. Машин было мало, поэтому Ирина, воспользовавшись пустой трассой и хорошим дорожным покрытием, позволила приличную скорость, насколько был способен этот автомобиль. Чувствовалось, что автовладелец любил свое авто и ухаживал за ним нежно. Мотор работал ровно и слабо слышно. Заметна была и выучка водителя, управляющего транспортом в данную минуту. -Где так хорошо водить научилась? – спросил Влад, которому понравилось вождение Ирины. -Сначала у дяди, он доверял мне свой автомобиль. -Этот майор? -Вы с ним знакомы? – удивилась девушка. – Да, он в милиции работает. Потом папа купил. Он мне часто разрешал порулить. А с прошлого года, когда права получила, вообще стал чаще доверять. Даже если вместе с ним ехали. Сам он не очень любит за рулем. -А ты очень? -Да. Скажите, а вы и вправду тот самый Ястреб? -Какой? -Ну, сами знаете, - Ирина осмелела уже и позволила себе задавать вопросы. – Истребитель террористов. Я хоть от страха и позакрывала все глаза и уши, но про Ястреба услыхала. -Наверно тот, про которого ты думаешь, - усмехнулся Влад. – Другого, вроде, нет. -А вы от милиции или от КГБ? А то, что про инопланетян пишут, так я сама не очень верю. Вы, наверное, не один? Просто человек не может так быстро по все стране летать. Да и инопланетянам наша страна не очень бы понравилась. -Почему? -Бардак такой, что самим трудно разобраться. А они бы точно все перепутали. -КГБ давно в природе нет. А про скорости ты не совсем права. Буквально полчаса назад я общался с твоими родителями. -Действительно, а на чем вы добрались до меня? Что-то я не обнаружила никакого транспорта. Как то со страху сразу и не поняла. -Я – Ястреб, а птицы не ездят и не ходят. Они могут только летать. А поскольку я не простая птичка, то и перемещаюсь очень непросто и быстро. Зачем пернатому еще какие-то средства перемещения? И если признаться начистоту, то я посадил тебя за руль, лишь потому, что не умею управлять автомобилем. Я же не изверг, чтобы заставлять после таких передряг девушку садиться за руль. На обочине впереди стояла очень красивая и дорогая иномарка темного цвета. Водитель и пассажир этой машины предлагали свои транспортные услуги девушке, голосовавшей на дороге. Ирина в диалоге с Владом слегка отвлеклась и чуть не зацепила своим бортом эту дорогую машину, перепугав водителя, успевшего за доли секунды закрыть дверь, без которой мог остаться, если бы не его отменная реакция. Влад в зеркало заднего обзора видел пассажиров иномарки и по их жестам и шевелением губ легко догадался, какими эпитетами наградила их та напуганная и возмущенная компания. Ирина смущенно пожала плечами, мол, виновата, впредь буду более осмотрительней, и внимательней следить за дорогой. -Переживем, - равнодушно резюмировал Влад. Когда на переезде Ира остановила машину перед проезжающим поездом, обиженная иномарка впритык подперла сзади их автомобиль, и из неё выскочил злой и рассерженный пассажир, очень крупный молодой мужчина, так похожий на современного рядового бандита. Поначалу он высказал много характеризующих Иринино вождение замечаний, из которых только некоторые слова можно повторить в приличном обществе: -Курица безмозглая, корова безрогая, дура набитая и вообще, кто ей позволил сесть за транспортное средство. Остальные слова сплошь состояли из мата и сексуальных отношений со всеми родственниками Ирины, включая и ее саму. Ира напугано смотрела на Влада, умоляя и уговаривая хоть как то защитить. Но он, ехидно улыбаясь, слегка отвернулся, словно ничего его не касается, и он лицо постороннее и непричастное к этому инциденту. Когда у обидчика лексика опустела, он просунул в приоткрытое окно свою квадратную голову и протянул руку за ключами. Владу эта бесцеремонность не понравилась, и он сильно ладошкой шлепнул нахала по лбу, после чего того выдуло из салона, как муху сквозняком, и унесло в кювет на противоположную сторону дороги. В это время поезд со своими нескончаемыми вагонами прошли, и Влад скомандовал: -Поехали, путь свободен. С минуту ехали молча. Потом Ирина все-таки не выдержала и высказала свои претензии: -И вы позволили этому хаму так долго поносить нас всякими нехорошими словами? Сразу нельзя было начать с последней стадии и перейти к репрессивным мерам? -Ира, ты не права. Мы провинились перед товарищами, обидели их своей грубой и опасной ездой. И теперь просто обязаны были выслушать заслуженные претензии. А вот тянуть руки к чужому имуществу ему было непозволительно. Вот тогда мне и пришлось вмешаться и напомнить о правилах поведения на дорогах. -Спасибо, - она обиженно отвернулась и еле успела нажать на тормоза. Но все равно слегка соприкоснулась все с той, же иномаркой, которая, видно, решила взять реванш и, обогнав жигуленка, поворотом вправо перекрыла дорогу. Вот только Ира опять сплоховала и не успела притормозить. -Сиди спокойно и не нервничай, - усмехнулся Влад и вышел из машины навстречу двум разъяренным пассажирам пострадавшего авто, один из которых уже успел в прошлый конфликт получить от Влада шлепок по лбу и теперь шел за добавкой. Влад слегка отвернулся от кулака первого нападавшего, присел и, подтолкнув его вверх, как штангист, покоряя вес штанги, приподнял над головой и забросил тело в придорожные кусты. Второго он так же не стал бить, так как тот уже получал ладошкой по лбу. Он просто поймал его за руку, вывернул ее назад и сильным рывком отправил в те же кусты в компанию к первому. -Мадам, транспорт дальше не пойдет, - сказал он девушке на заднем сидении иномарки. – Если вам с нами по пути, то пересядьте в наш жигуленок. Комфорт, конечно, не тот, но доставку до места назначения гарантируем. А вы, молодой человек, - обратился он к водителю, - оставайтесь рядом с товарищами и окажите им первую помощь. Водитель испуганно кивнул и выскочил из салона, а Влад зашел с левого борта и рывком опрокинул авто в кювет. И только потом вернулся на свое пассажирское место. -Не сиди, - предъявил он претензии Ирине после минутного молчания обоих женщин, с трудом приходящих в себя после такого непредсказуемого конфликта и метаморфоз с автомобилем и его пассажирами. – Дома родители с ума сходят, а она никак из приключений не выберется. Ты можешь спокойно и без всяких эксцессов доехать до дому? Чего тебя все на события и перипетия тянет? -Не могу. Хочешь, так сам садись и езжай. До встречи с тобой я умела управлять автомобилем без проблем. А тут и километра не проехать без ДТП. Тихо, спокойно жила, а с тобой сплошные передряги. -Смерть у тебя до меня была, а не жизнь. -Ой, простите! Я совсем распустилась. На «ты» перешла, претензии предъявляю. -Все хорошо, Ира, даже весело, так что, не расстраивайся. Кстати, мадам, а как вас звать? -Елена. Круто вы с мальчиками обошлись. По серьезному. А на вид и не скажешь, что столько силы в вас. -Вообще-то, я всего на всего Ирину выручал от нехорошего человека. А все остальные похождения – это ее придумки. -И ничего я не придумывала. Вы во всем сами виноваты. Я же предупредила, что в таком состоянии мне сложно управлять автомобилем. А вы заладили – не умею, не хочу. А теперь на меня свалили. Влад открыл бардачок и покопался в его недрах, доставая оттуда маленькую бутылочку минеральной воды. Ирина жадно набросилась на влагу, только сейчас ощутив, как все у нее внутри обезводилось и пересохло. Жидкость беззвучно исчезала внутри, но машина, потеряв ориентацию, завиляла по шоссе, распугивая встречные машины. Хорошо хоть было их на дороге очень мало, что и позволило случайно избежать происшествий. Влад, не обращая внимания на Ирины маневры, продолжать копаться в бардачке, изучая его содержимое, а Лена от страха потеряла дар речи и не могла никак подсказать об аварийной ситуации ни увлеченному поисками Владу, ни утоляющей чрезмерную жажду Ирине. Наконец та опорожнила бутылочку. Лена даже порадовалась, что это оказалась не полтора литровой посудиной, а то точно не избежали бы аварии. А Ирина счастливая выправила машину и поинтересовалась у Влада: -А поесть там, ничего нет? -Нет, кушать будешь дома. Елена, наконец-то пришедшая в себя, с трудом сумела высказаться в адрес их маневров: -Ну, вы, ребята, и даете. Может сами, и умудритесь уцелеть, но машину точно добьете. -А и не жалко, - весело ответила Ира. – Она не наша. Мы ее у того урода угнали. Ему она тем более не понадобится, а нам лишь бы до дома хватило доехать. У меня в гараже стоит получше и покруче этого тарантаса. Впереди по правой стороне дороги виднелся пост ГАИ с усиленно жестикулирующим сотрудником, требующим немедленной остановки сумасшедшего автомобиля. Только тогда Ирина поняла, что ведет автомобиль по осевой линии. Даже больше по встречной. Она вопросительно посмотрела на Влада. -А чего на меня смотреть. Сама подумай: ну, остановимся, а дальше? Прав нет, документов и не было, машину угнала. Только время на разговоры и объяснения потеряешь. А там мама в тяжелом состоянии. Так что, дави на газ и про тормоз на время забудь. Ирина приняла совет однозначно, и со свистом пролетела мимо ошалевшего гаишника, который поспешно схватил рацию и чего-то в нее много накричал. А затем сел в свой автомобиль и с сиреной и криками в мегафон понесся следом. Теперь они ехали быстро и под музыку. -Ребята, а может, я лучше сойду? Что-то не совсем везет мне сегодня с автостопом. То к бандюгам подсела, теперь к угонщикам-экстремистам, - тихо и печально проговорила Елена, ни к кому не обращаясь, понимая бессмысленность просьбы. Черт уже с ними, лишь бы не угробили. Очень странная компания, не похожая на преступников или простых хулиганов. И мужик серьезный, представительный, и девчонка на оторву не похожа. А поведение донельзя подозрительно. -Не волнуйся так, Лена. Довезем мы тебя в целости и сохранности, - успокаивал ее Влад. – Мы бы так не бегали от гаишника, если бы девушке так спешно домой не требовалось. И родители сильно волнуются, и младшенькие братик с сестричкой переживают. -Да я уже догадалась, что вас никто остановить, не способен. На подъезде к городу несколько машин ГАИ и милицейский Уазик перегородили дорогу. -Ну вот, мы и дома, - обрадовался Влад, чем еще больше поразил Елену. Ничего веселого она для них не видела. Здесь им проскочить уже не получится. По краям стояли милиционеры с автоматами, так что ни мимо проехать, ни объехать не удастся. И веселый тон совсем не к месту. Ира остановила машину метрах в двадцати от кордона и открыла входную дверь. -Дядя Сеня, это я! – крикнула она, увидев среди встречающих майора милиции, своего родного дядю. Майор поднял руку, дав команду своим оставаться на месте, и сам побежал к племяннице. Ира вышла ему навстречу и бросилась на шею дяде, целуя его и плача, на ходу жалуясь и радуясь спасению. Влад и Елена сидели, молча, стараясь не мешать этой сантиментальной встрече. -Ну, и кто вы такой? – наконец спросила Лена Влада. – Только не вешайте мне лапшу про случайный угон и прочую белиберду. Влад не успел ответить, так как к нему подошла Ира с дядей. -Вы поедете с нами? Пожалуйста, я хочу, чтобы вы были почетным гостем. Я по-настоящему познакомлю вас со своими родными. Дядя Сеня, знакомьтесь, это он спас меня и убил того урода. Это и есть Ястреб. -Ух, ты! – Елена прямо подпрыгнула на сидении. – То-то крутизну вижу такую, что дух захватывает, а это настоящий Ястреб представления устраивает. Влад вышел из машины, поздоровался за руку с майором и обнял за плечи плачущую девушку. -Нет, я спешу в свое логово. Тебе сейчас будет не до меня. Не обижайся, девочка, но я хочу сказать тебе один маленький секретик. Влад взял ее за руку и отвел от машины и лишних ушей. -Ты только обещай сделать все так, как я тебя попрошу. Разумеется, никому про наш разговор рассказывать не надо. Это важно не только для тебя, но и мне нужно не меньше. Если пообещаешь, то тогда посвящу в одну тайну. -Ой, Ястреб, я все, все сделаю для тебя, миленький. Я никогда не забуду, что ты для меня сделал! -Хорошо, мне очень нравится твое настроение, тем более, что в тайне твое будущее. Тебе знаком такой город? – Влад назвал свой город. -Конечно. Я даже была там несколько раз, и с удовольствием бы уехала туда насовсем. После всего этого мне не хотелось бы оставаться в Шиловске. -Это даже лучше. Вот ты немного отдохнешь и поедешь туда. Там есть такая корпорация: «Вольдемар Грилелави». -Кто же не знает про эту фирму? Любой за счастье посчитал бы устроиться в нее даже рядовой уборщицей. -Уборщицей не надо. Ты образованная, а если потребуется, то подучишься. По прибытию явишься к гендиректору и назовешь себя. -И что, меня могут взять на работу в эту фирму? -Тебя уже, считай, взяли. Он будет ждать, я обещаю. Он молодой, красивый, но с легкими заскоками. Особо внимания на эти причуды не обращай. На флирт тоже не рассчитывай – у него иные направления в мышлении. -Жалко, - сказала она, а потом вдруг весело рассмеялась над своей наглостью. – А ты тоже хороший, хоть и в возрасте. Я бы влюбилась. Влад тоже весело улыбнулся и нежно обнял Иру, целуя в лоб, словно прощаясь с ребенком. -Ира, можешь мою красу забыть – это не мое лицо. Просто маска. 8 -Танька, ты чего расшумелась как будто наводнение или пожар на соседней улице? И вообще, почему ты не в типографии. С утра ведь собиралась, и, насколько я помню, уже предупреждала меня об отъезде. Ну, и чего вернулась? Елизавета выглянула из маленького своего кабинета в большую комнату, где работают ее сотрудники журнала. Контрибуцию в виде двух миллионов долларов, выплаченную по требованию Ястреба Монголом, женщины решили не вкладывать в журнал, так как он уже пользовался стабильным спросом, а расширение и увеличение тиража не принесло бы ощутимой прибыли и популярности. Все хорошее должно быть дозировано и не превышать нормы. Да и зачем делать то, чего уже не принесло бы той радости и наслаждения, а только бы добавило хлопот и забот с дополнительной головной болью. У них есть любимые читатели и почитатели, поклонники и сторонники. А большего не хотелось. Но, чтобы деньги не валялись без дела, Татьяна предложила открыть большой супермаркет. Который сама и возглавила, впрягая в основные заморочки своего супруга Андрея. Но и журнал не забросила, продолжая сочинять свои лирические сантиментальные истории, помогая во многих вопросах Елизавете. -Террористы в городе! – закричала Татьяна, словно эти страшные существа уже оккупировали город и ходят с автоматами по улицам. -И много их? – с иронией спросила Лиза, с долей недоверия глядя на подружку. -Уйма! Дом Культуры захватили. Ну, этот, за швейной фабрикой. Мы туда еще с тобой года четыре назад на концерт ходили. Группа «Плай» или «Плэй». Что-то в этом роде. Тебе еще понравилась одна песенка в их исполнении. Года два напевала под нос. Ну, эта, как ее? -Танька, дай слово вставить, - перебила ее Елизавета. – Ну, захватили, ну, песни пели, а дальше то что? Я так поняла, что они не весь город захватили, и сдаваться идти никуда не потребуется. Или я не права? -Да там, знаешь, чего-то твориться? Понаехало и танки, и ментов с автоматами, и военных всяких. Целая дивизия. В общем, планируются настоящие боевые действия. -Ну, я так думаю, что с танками ты немного преувеличила. Скорее всего, это бронетранспортеры. Все-таки журналисту грешно так ошибаться, - поправил ее Евгений, фотограф журнала. – Ничего страшного, сейчас Ястреб прилетит и устроит им филармонию с увертюрой. Такого концерта он не пропустит. -Вот, поняла? Лиза, дуй за мной, я тут сейчас тебе такого зашушукаю по этому поводу, - Татьяна схватила Елизавету за локоть и чуть ли не силой поволокла в ее кабинет. – Немного поплачемся. Идея у меня классная. Только не надо сразу никаких эксцессов. Выслушаешь, поговорим спокойно, без нервотрепки и истерических криков. Вот только думать придется быстрей, чем я говорю. Таких шансов, какой выпал сегодня больше не будет. Это просто удача с этими бандюганами. -Танька, ты чего удумала? – уже настороженно и с опаской спросила Лиза. -А кто же, как не ты сама изнылась, исстрадалась по своему Ястребу? И вот выпадает такой момент. После захвата прошло совсем мало времени. Ни газеты, ни телевидение толком ничего не знают. Или только-только узнают. Я случайно мимо проезжала, а там такое творится. Один мой знакомый журналист из «Вестей» по секрету поведал историю. Их там бандюг штук за тридцать, не меньше. Побег из СИЗО совершили. Всю охрану переколотили, вооружились до зубов и в клуб. Это первое, что попалось на их пути. А там детский утренник. Сегодня же первое июня, день защиты детей. Вот там их полный клуб мамаш с детишками. А эти как ворвались, пальба, крики, народу, говорят, положили. Вот и обложились эти твари детьми и требования свои выдвигают. А ничего умней не придумали, как сто миллионов долларов и самолет с полной заправкой и экипажем. Вроде в Пакистан собрались. Ну, придурки. Там же их самих с этими миллионами пакистанцы и расстреляют. Деньги отберут, а самих в расход. И правильно сделают. Только вряд ли наши столько денег собрать сумеют. Стоит только в утренних новостях прокукарекать, как сразу Ястреб прилетит. Насколько я поняла, он очень не любит, когда детей обижают. Только, когда это утро успеет наступить? Если у нас полдень, то в Москве еще семь утра. Спит наш Ястреб, и новости Московские спят. -А с чего ты решила, что он в Москве живет? – удивленно спросила Лиза, словно подружка этот факт от нее скрывала. -Ну а где, по-твоему, он жить должен? – возмутилась Татьяна, словно подвергаются сомнениям столь очевидные факты. – Это же центр. Ему оттуда все видно и слышно. -Слушай, подружка, чего это ты не договариваешь? Все вокруг да около крутишься, а ничего конкретного не говоришь. Признавайся, чего удумала? -Помнишь тот вечер в зимнем лесу? Они не успели даже пригрозить тебе, как твой спасатель тут, как тут. А не поторопить ли нам его и сейчас? Сама все ноешь и ноешь, что, мол, родила ему тройняшек, а он и позабыл не только тебя, но даже своих детей видеть не желает. Вот и напомни ему про нас всех. Пусть папаша хоть глянет на свое творение. Он ведь сразу, как только почувствует угрозу своим деткам, примчится, как миленький. -Танька! – Лиза испуганно смотрела на подругу. – Ты что, с ума сошла? Ты что мне предлагаешь? Хочешь, чтобы я ради своей блажи рисковала детьми. Даже не смей мне эту тему затрагивать. Ты уверена, что он успеет? А если хоть на секундочку припозднится? -Он же клялся тебе перед всеми нами, - настаивала Татьяна, не принимая никаких доводов Лизы, - что даже кирпич остановит, если тот соизволит прилететь на ваши головы. Чего ты перепугалась? Мы приедем на площадь перед ДК и просто тихо и мирно подождем. Он поймет, что рядом с нами опасность и прилетит спасать вас. Заодно и бандитам головы оторвет. Лизка, он все равно прилетит, сделает свое дело и обратно сгинет. А ты так и останешься со своими страданиями. И сто раз пожалеешь, что не поверила мне. -Какие страдания? Он же ясно сказал, что любить его нельзя. Он в маске, а там еще неизвестно, кто под ней скрывается. -Ну, то, что там под ней мужик, мы на сто пудов уверены. И с этим фактом ты не поспоришь. Детей он тебе сотворил настоящих, не муляж. А уж остальные параметры, по-моему, не мне судить. Ты в ту ночь, хоть и пьяненькая была, но, по твоим рассказам, он далеко не дряхлый старикашка. Или я не права? Елизавета покраснела от откровений подружки, и вдруг ей смертельно захотелось хоть одним глазком увидеть его, хоть в пол уха услышать его голос. А больше всего, похвалиться перед ним его же замечательными детишками-ястребками. Она еще в жизни не встречала таких прелестных детей. Старшеньких она не меньше любила и любит, и ей так же казалось, что они самые прекрасные, самые лучшие, красивые и послушные. Но эти ястребята – маленькие солидные человечки с повышенным разумом и сообразительностью. Даже вундеркиндами назвать сложно, так как их интеллект превышает границы и этих заумных. И не только потому, что они – ее любимые и родные. Об этом могут сказать все, кто сталкивается с ними. Еще до года они не только бегали и прыгали, но немного говорили и любили комментировать телевизионные передачи. А перевалило за год, так без всяких подсказок и учений вдруг стали поначалу прочитывать заголовки газет, потом сам текст. А уж когда между собой играются, так Лиза намиловаться ими не может. Они не просто из кубиков или конструктора что-нибудь складывают, так еще вслух высказывают проекты будущих своих строений. И сейчас, хоть и страшно хочется лететь к этому Дому Культуры, но рисковать ради своих прихотей она не может и не имеет права. -Танька! Даже если все обойдется, то он меня лично сам прибьет за самодурство и безрассудство. Ежели бы хотел их видеть, то давно уже навестил. Про меня саму, что уж говорить? Все равно я самая счастливая мамаша. Куда еще больше счастья? Ну да, с личной жизнью пока не совсем складывается. Но еще, считаю, у меня будет шанс. Немного этот Ястреб в сердце перегорит, позабудется, и успокоюсь. -Лиза, ты никогда не успокоишься. Даже если ты и хотела бы забыть его, так само припомнится. И радио, и телевидение, и газеты. Да и просто балаболки в магазинах, на улице, в доме. Глянешь одним глазком. В последний раз и живи, как хочешь. Пусть поругает, всякими словами обзовет, зато в сердце порядок наведешь. Это не только самой тебе нужно, но и ради детей. Поглядывай иногда в зеркало и поймешь, о ком и о чем ты круглые сутки думаешь. -Говори, что предлагаешь? – уже со слезами в голосе и на щеках, сдалась Елизавета. Она устала думать и болеть им. Может и вправду, только увидит и поймет, что все это больше фантазии, надуманного, чем сама реальность. – Пусть убивает. Самому тогда придется детей воспитывать. И своих и моих. -Бегом за мной! Грузим детей и к клубу. Я уверена, что он сразу, как только почувствует опасность, нависшую над вами, мигом примчится. Он не только вас, но и всех в клубе спасет. Там, знаешь, сколько детей собралось! Вот страху натерпятся, пока Ястреба дождутся. Так что, ради всех их стоит поторопиться. Мать, видя состояние дочери, пыталась воспрепятствовать, хотя и предположить не могла, что задумала дочь. Но внутренним чутьем и по возбужденным подругам догадывалась, что замыслили они какую-то аферу. В конце Лиза вдруг обняла старшеньких, словно прощалась с ними, чем окончательно перепугала мать и Димку с Машей. И только малыши, предчувствуя интересные приключения, с радостью помогали их переодевать в красивые платья девочек и костюмчик Артема. -Лизка, с ума сошла? – закричала на нее Татьяна. – Мы же просто прокатиться взад вперед. Чего устроила здесь прощания с завещаниями? -Девочки, признавайтесь, чего задумали? Я же вижу – Лиза сама не своя. Лучше скажите, - чуть не плача, уговаривала мать. -Мамулечка, все в порядке, не волнуйся, мы тебе очень скоро вернем твоих внуков. Нам сейчас очень нужно в одно место. Лиза усадила детей на заднее сидение своего Мерседеса, и сама села рядом с ними, разрешив Татьяне управлять машиной, чего раньше она никогда не позволяла. Она всегда считал свой личный автомобиль неприкасаемый для посторонних рук. Она недавно приобрела его, продав совсем не старый еще БМВ. Ей понравилась новая модель Мерседеса. Тем более, что она сейчас может позволить менять автомобили хоть каждый год. Как говорят носители малиновых пиджаков: «по мере наполнения пепельницы». Но, ни сама, ни кому-либо она не позволяла курить даже рядом с машиной. Однако в данный волнительный момент разрешила управление подружке, считая важным быть рядом с детьми. -Руки трясутся, - объяснила она удивленной Татьяне. – Я буду вместе с ними. Хотя защищенностью от них пахнет сильней. Как будто прячусь сама за детей. -Не дрейфь, подружка, - довольная доверием, усаживалась за руль Татьяна. – Прорвемся. Ну, слегка пожурит. Но убивать не станет. Да и за что? Он же обещал наоборот – только защищать. Детям второй год пошел. Пора уже папаше посмотреть, чего натворил. Лицезреть, так сказать, результат своего труда. Да пора уже просто познакомиться с малышами. -Ладно, Таня, не успокаивай. Я давно уже согласилась. А ответственность поделим на двоих. Мерседес мягко и уверенно нес их через весь город на другой его конец к ДК, где разыгралась эта утренняя трагедия. Дело уже шло к полудню, но дороги и улицы были свободны. Во-первых, субботний день, и народ в основном покинул пределы городской суеты на свои загородные дачи, огороды, участки, чтобы использовать законный выходной для посевных работ. Во-вторых, оставшиеся жители рванулись к ДК, чтобы не пропустить столь остросюжетное событие дня. Там же собралась вся журналистская и телевизионная рать. Им прозевать сие действо – просто по статусу преступно. Они упорно осаждали главный действующий состав военных и милиции уймами вопросов и прогнозов с категорическими требованиями – проинформировать взволнованную общественность. И где Татьяна сумела найти брешь в рядах любопытствующих и военного оцепления, но ее автомобиль беспрепятственно выехал на площадь возле Дома Культуры и остановился возле центрального входа метрах в двадцати. Руководитель операции полковник Сайхин, который по радиотелефону вел переговоры с главарем банды по кличке Таран, настоящая фамилия которого была менее благозвучной и солидной – Таратайкин, при виде внезапно припарковавшегося посреди площади шикарного автомобиля, выронил трубку и не мог произнести несколько секунд ни слова. -Эй, полковник, это что еще за хохма? – кричала трубка. – Это не твои заморочки? Мы так не договаривались. -Погоди, Таран, - полковник, наконец-то, взял себя в руки и возобновил телефонный диалог. – Это к нам не имеет никакого отношения. Поспрошай у своих. Может это ваши родственники? Прошу тебя, не нервничать и ничего не предпринимать. Я сам сейчас все выясню. Майор! – окликнул он стоявшего невдалеке офицера в камуфляже. – Оставь оружие и осторожно, без резких движений пройдись до автомобиля. Узнай, что за артист выходы устраивает здесь? – и уже ко всем: - никому ничего не предпринимать. Но, когда из автомобиля вышла женщина с тремя маленькими детишками, по площади пронесся взволнованный гул и шум. Здесь уже любители фантазий и трепа сумели интерпретировать происходящее во всех жанрах, от жены с детьми чьего-либо бандита, до матери или жены заложника. -Таран, наш человек идет для выяснений пассажиров автомобиля. Мы не принимаем никаких действий, просим и тебя придержать своих орлов. Это не провокация, это все неожиданно и для нас. Эй, Таран, алло, Таран, ответь. Черт, пропал. Майор, отставить, давай назад. Майор, направившийся было уже к неожиданным гостям, развернулся и подошел к полковнику. -Александр Николаевич, что предпринимать будем? Кто это сумасшедшая? -Сам ни хрена не знаю, но очень прошу – проконтролируй, чтобы никто не сорвался. Не хватало еще нам в детоубийцы записаться. Немного посмотрим, чем все кончится. В конце концов, она сама должна думать о своих детях. Татьяна, увидев, как вся бледная и трясущаяся Елизавета с детьми стоит возле автомобиля и смотрит с надеждой в сторону входных дверей ДК, вдруг ощутила весь ужас и нелепость своей затеи. Она сильно вцепилась побелевшими костяшками пальцев в руль и не могла оторваться, в отчаянии закрыв глаза, со страхом ожидая разрешения ситуации, и не по предполагаемому сценарию. Чего она, дура безмозглая, натворила? А Влад в эту секунду бесшумно входил в одну из спальни своего детдома, где уже как неделю живет девочка Аня. Его старание тихо и незаметно войти в комнату провалились уже на пороге. Аня словно поджидала этого утреннего посетителя и, открыв глаза, сбросила одеяло и прыгнула к Владу на руки, сильно прижавшись своим худеньким тельцем к своему любимому папочке. Попав в этот маленький, на краю России умирающий, спивающийся городок, Влад быстро уловил сигнал, извещающий о наличии в нем зеленых всплесков. Городок был настолько мал, что ему и труда не составило разыскать на окраине полуразвалившуюся избу, усиленно посылаемую ему это долгожданное сообщение. Ночь, городок крепко спал. Изба так же стояла, погруженная во тьму. Из собачьей будки сначала показалась морда, а затем и сам беспородный Шарик, который лениво наблюдал за ночным гостем, нарушившим его покой. И только через несколько секунд он решил все же вспомнить о своих прямых обязанностях и немного лениво полаял. Но в этом доме, видать, спали крепко и на слабый лай не отреагировали. Зато из будки за собакой вылезла маленькая, лет шести, девочка, удивленно разглядывая появившегося неизвестно откуда Влада. Вот она-то и излучала этот долгожданный зеленый свет. Влад присел и протянул в ее сторону руки. Пес, видя доброжелательность гостя, развалился рядом с будкой и прикрыл глаза, давая добро на присутствие постороннего. А девочка быстро подбежала к Владу и, как к самому дорогому человеку, взобралась на ручки, прижавшись носом к шее. -Я ждала тебя, - тихо сквозь слезы проговорила она. – Я верила, что ты вспомнишь обо мне и приедешь за мной. Влад прижал к себе худенькую маленькую плачущую девочку и вместе с ней вошел в дом. Знакомый запах и знакомая храпящая музыка. Везде и всюду по-разному, но одинаково семья алкоголиков методично и целенаправленно изгоняет свое дитя, не осознавая, что в этом трясущемся комочке будущее не только их самих, но и всей планеты. Поискав в темной комнате выключатель, Влад взглядом спросил у ребенка. Она глазами указала на лампочку, свисающую на длинном электрическом шнуре с потолка. Влад ввернул лампочку в патрон, и яркий свет озарил комнату, напоминающую большую городскую помойку с ее колоритами и амбре. В дальнем углу напротив окна на большой железной кровати храпели и сипели два тела неопределенной половой принадлежности, так как оба были в мужских грязных рубашках и оба волосатые. Но, когда они проснулись и оторвали свои опухшие рожи от подушек, Влад понял, кто есть кто. -Родители? – спросил он у девочки. -Нет. Деда с бабкой. Они пьют и все время дерутся. Вот я и прячусь от них в конуре у Тарзана. Это нашего песика так звать. А родители давно умерли. Они тоже много пили. Дед с бабкой недолго любовались явлением в ночи. Широко зевнув, они вновь упали на подушки и захрапели. -А тебя как звать? -Аня. А ты будешь моим папой? – с надеждой спросила она. -Конечно, - успокоил ребенка Влад. – Я затем к тебе и приехал. Вот сейчас найдем твой документ и поедем ко мне домой. Девочка быстро соскочила с рук и забралась под кровать храпящих родственников. Оттуда она вытащила старый армейский чемоданчик, наполненный газетами и различными документами и фотографиями. Быстро разбросав все бумаги, Аня со дна достала две нужные бумажки: свидетельство о ее рождении и о смерти родителей. -Я знала, что рано или поздно ты приедешь за мной, а эти бумажки самые главные для меня, и они пригодятся нам. Будить бабку с дедкой не надо. Им плевать на меня, и вряд ли поймут, что я пропала. Так у Влада появился еще один кукушонок со своей трудной и жестокой детской судьбой. Влад с каждым разом все ясней понимал, но не мог сердцем принять, как целенаправленно истребляют родные и близкие люди своих маленьких беззащитных отпрысков, свое родное существо, кровью и плотью состоящее из твоих родных клеточек. Это ведь как самого себя убивать. Медленно и неотвратимо. Изгоняя из жилища на чердаки, в собачьи будки, в сараи, на свалки. Только бы подальше от себя. А если не удается изгнать, то создают нечеловеческие условия жизни, толкающие на смерть, уничтожения, истребления. Порой возникает желание искать их день и ночь, со страхом боясь за жизнь тех пропущенных, куда он может не успеть или опоздать. Но ведь он один, а задача не только вырвать из агрессивной среды. Еще необходимо восстановить, приютить, окружить вниманием и заботой. О спасенных приходится думать чаще, так как теперь перед ними стоит задача на выполнение возложенной миссии. И для этого пока их папочка должен быть рядом со своими кукушатами, чтобы научить их не только летать и выживать, но и научить думать и заботиться о других. -Папа, а почему у нас папа один, а мамы две: мама Валя и мама Даша? -Вас много, и одна мама не успеет за всеми уследить, обласкать, а папа у вас хоть и один, но сильный и ловкий. Я везде успеваю. Мама Даша появилась немного больше полгода назад в конце осени. Влад еще за месяц до приглашения Дарьи приметил ее. Но у нее в это время развивался бурный любовный роман с молодым человеком. И, как показалось Владу, движущийся в сторону ЗАГСа. Ну что ж, решил Влад. Если не мамой, то простым работником в корпорации и жителем его родного города станет. Это тоже положительный результат. Однако, когда приехал за молодыми с приглашением переезда в его родные края, тут уже развивались события трагического характера. Дарья из детдома. Только успела выйти на волю, как встретила своего ухажера. Ей, как выпускнице детского дома, предоставили комнату вместе с двумя девушками в трехкомнатной квартире. Любовь была бурной и стремительной, но короткой. Узнав про беременность возлюбленной, он сразу охладел и даже попросил забыть о его существовании. Влюбленная Дарья была в такой растерянности, что уже начинала задумываться о суициде. Ведь остаться один на один со своими проблемами без помощи родных и близких - панически пугало. Вот в это время и явился Влад, предложивший переехать в его детский дом, стать мамой не только своему ребенку, который скоро появится на свет, но еще и для всех малышей, проживающих в этом большом доме. Беременность Дарьи по-своему радовала Влада, так как это еще один кукушонок в его городе, который появится на свет уже в благоприятном окружении, в среде любви и желанности. -Вот паршивка! – вдруг резко вскрикнул Влад, перепугав Аню. - Успокойся, миленькая, это я про одну большую тетю, которая поступила очень опрометчиво и необдуманно. Мы ее за это сильно поругаем, а возможно и накажем. Влад уложил Аню в постель и поцеловал в щечку. Ребенок успокоился и закрыл счастливые глаза. А Влад, рассерженный и возмущенный, пошел в свой подпольный гардероб для переодевания. Он почувствовал жужжание зуммера, предупреждающего об опасности опекаемых лиц. Сама система уже включилась и независимо от желания Влада взяла на контроль безопасность субъекта. И только потом через маленькие доли секунды связалась с Владом, сообщая данные и причину тревоги. Опасности подвергались его милые трое чад с их мамой Елизаветой. Проанализировав ситуацию, Влад понял умышленность созданного прецедента. Поэтому он так резко и грубовато вскрикнул, осудив ее поступок и напугав малышку Аню. Страшного в этом он ничего не видел. Ребенка успокоил, ситуацию в Иркутске держит под контролем. И никто уже не посмеет даже обидеть его любимых. Вот только зачем она это делает? Он бы все равно из утренних новостей услышал про инцидент с бандитами и не оставил бы на произвол судьбы заложников в ДК с невинными детишками. Покинув комнату Ани, Влад почти полностью притормозил течение времени, и сборы проводил во временном затишье. Поэтому рядом с ДК в Иркутске он оказался буквально через пару секунд после выхода Елизаветы с детьми из машины. В той же временной тишине он проник в ДК и изучил обстановку. Бандитов было тридцать пять человек, вооруженные автоматами и пистолетами, отобранными у охраны СИЗО. Взрывчатых веществ, о которых они кричали в телефон, нет, и не было. Ввод в заблуждение, чтобы нагнать больше страху на силовиков и ускорить действия властей выполнение их условий. Все бандиты в основном находились в фойе. Сидели прямо на полу, на подоконниках, а кому и повезло на редких вдоль стены диванчиках. Пили водку, ели консервы. Полная дезорганизация и разброд. В зале на сцене за столом сидели четверо автоматчиков. Пятый расхаживал по проходу и, как догадался Влад, пытался перед детской публикой оправдать свои вынужденные преступные дела. Не устраивая никаких нравоучительных представлений, Влад, не возвращаясь в нормальное время, умертвил всех тридцать бандитов. Просто подумал, что красоваться перед потенциальными трупами без надобности, и лишняя болтология только отнимет время. На этих отморозков жалко впустую тратить свое красноречие. А вот уже в зале, где сидело около трехсот детишек со своими родителями, можно и нужно немного артистизма со славой и благодарственными взорами. А почему это он должен спасательные операции вершить, молча и негласно? Пусть весь мир видит и восхищается деяниями Робин Гуда и верит, что Ястреб не оставит детишек один на один с безумными подлыми взрослыми, решающими свои бытовые и жизненные проблемы, прикрываясь беспомощными беззащитными телами младенцев. А ну-ка, попробуйте возразить мне, Ястребу – истребителю человеческого отребья. Его появление из-за кулис бандиты на сцене встретили слегка опешившие и растерянные. -Ты кто? И откуда ты взялся? – спросил один из них Влада, уверенно шедшего к ним навстречу. Они первые секунды не могли определиться в поведении и как отнестись к пришельцу, так как были уверены в невозможности беспрепятственного проникновения в пределы здания постороннего и без ведома их товарищей в фойе. И, возможно, главный знает его и доверяет. Но на всякий случай оружие пододвинули к себе поближе. А Влад больше внимания уделил залу с перепуганными детишками, взгляд которых кроме ужаса и обреченности не выражал. Они нуждались в спасителе и избавителе, коим Влад и решил предстать перед публикой. Им все-таки владело небольшое тщеславие, хотелось сорвать обилие благодарных оваций и цветов. И совсем не обязательно себя лишать этого. Народ, а особенно дети, любят героев и гордятся ими. Это простая внутренняя потребность человека любого возраста. И когда его нет, то народ придумывает сказки с народным мстителем и освободителем. -Ястреб, - коротко ответил Влад, продолжая движение к столу с бандитами. По залу пронесся восторженный облегченный вздох надежды в спасение. Не до всех долетело извещение Влада о себе, но те, кто услышал и понял, кем является пришелец, уже не скрывали своего восторга и шумно делились радостью с другими. -Какой такой Ястреб? – всполошились бандиты, до которых с трудом доходил смысл этого слова. Но уже в том, что пришел враг, они мало сомневались и вскочили, передернув затворы автоматов. -Тот, кто пришел вас убивать, кто объявил беспощадную войну негодяям, по ошибке ставшими на задние конечности и возомнивших себя хозяевами в этой жизни. Марш в ту жизнь, где ваше истинное место, уроды деградированные. И с этими словами Влад с силой нанес смертельные удары в живот двум ближним к нему бандитам. Затем в молниеносном прыжке и ударами ногами в голову отправил в мир иной двух других. Пятый, последний, оставшийся в живых, после картины гибели своих товарищей от грозного карателя по кличке Ястреб, мгновенно растерял всю смелость и пыл. Выронив из рук автомат, он прирос онемевшими ногами к полу и трясся, как осиновый лист в ветреную погоду. -На колени! – рявкнул стальным рыком Влад в сторону насмерть перепуганного бандита, который без промедлений исполнил грозный приказ. – Мордой в пол и лежать без шевелений. Любую часть тела за излишний жест или даже намек на движение враз оторву и скормлю собакам. Ты понял меня? Тот, уткнувшись лицом в пыльную затоптанную ковровую дорожку, интенсивно закивал, стукаясь с каждым кивком носом об пол. Он даже закрыл глаза и, боясь чихнуть, замер в неподвижности, готовый лежать столько, сколько угодно, лишь бы не видеть и не слышать легендарного, но ужасно страшного Ястреба. Влад уже обратил свой взор на зрительный зал, состоящий в основном из детей. -Милые дети, уважаемые родители! – обратился Влад все тем же стальным скрипучим голосом. Имидж он не хотел менять. Ему его этот образ Ястреба нравился. Стальной жесткий голос, эта черная кепка, полуспортивная черная куртка, большие черные очки. И очень солидное лицо взрослого пожилого мужчины лет пятидесяти с короткой небритой щетиной на щеках, которая и придает его облику некую привлекательность. Это для спасенных. Но вызывает ужас у тех, против кого он выходит на это поле битвы. – Там у входа меня ждут мои любимые жена и дети. Позвольте мне встретиться с ними. Я прошу вас подождать здесь еще минут пять. Обещаю, что не задержу вас. Влад спустился со сцены и медленно пошел вдоль прохода, касаясь приветливо протянутых детских рук и дотрагиваясь до их голов, ласково трепля прически. Когда приоткрылась входная дверь, и в проеме показалась фигура Ястреба, сердце у Елизаветы на мгновение совсем остановилось, а потом застучало, как из пулемета, не только от волнения и ожидания встречи, но больше от того, что затея с Татьяной удалась, и все закончилось, как нельзя лучше. И пусть теперь он говорит, что хочет. Она согласно все выдержать и перетерпеть. Влад на минуту задержался у дверей, медленно осматривая окружающих, затем присел и протянул руки навстречу детям, которые вдруг радостно завопили и бросились к нему в объятия. -Папа, папа, папа! – кричали они в три голоса, повисая на шее. А он обхватил всех троих в охапку и, приподнимаясь, плотно и нежно прижимал эти любимые комочки к себе. -Ну, привет, мои милые! – целовал он их всех сразу, а у самого накатывалась предательская слеза, которую он допустить не имел право. Нет, детей и Татьяну с Лизой он не стеснялся. Они поймут. Но плачущего Ястреба мир не должен видеть. А толпы журналистов и фоторепортеров в толпе уже вовсю показывали себя и свои стремления запечатлеть уникальное, но пока малоизвестное событие. Ни военные, ни зеваки, ни журналисты еще не понимали происходящее у входа в ДК. Кто эта женщина с детьми, и кто этот бандит, вышедший к ним на свидание. А в том, что это бандит, а малыши – его дети, никто не сомневался. Именно так эта встреча и выглядела со стороны. Лиза в смятении потопталась на месте, не зная, куда себя деть в сложившейся ситуации. Потом решилась и подошла поближе, слушая, как дети наперебой рассказывали своему любимому папочки новости последних дней, перебивая друг друга, стараясь больше выплеснуть информации, чтобы за это короткое свидание успеть рассказать много, и охватить весь объем событий. -Ну, здравствуй! – Влад поставил детей на землю, обнимая Лизу. Заметив, что с подружкой ничего опасного не происходит, Татьяна осмелела и вышла из машины, направившись в их сторону. -Я поражена! – удивлялась Елизавета, вся зардевшая от радости и счастья, внезапно нахлынувшего на нее после страха и волнения. – Но как они узнали тебя, ни разу не видев? -Соскучились за недельку по папочке, - хитро подмигнув детям, ответил Влад, хотя и его самого немного поразила такая встреча. Ведь он хоть и часто являлся к ним, если почти что ни ежедневно, но, не меняя облика на Ястреба. К ним приходил их настоящий папа Влад: молодой, энергичный, красивый, каким и был на самом деле. А сейчас они в облике Ястреба признали своего любимого папочку. Скорее всего, по импульсам души и сердца. Когда он протягивал им свои руки, то молча сердцем, шептал самые лучшие слова и ласки. -Не поняла! – Елизавета была ошарашена и поражена. – Какую неделю? -Неужели ты могла подумать, что я способен забыть моих любимых. Забросить и забыть? Как ты оказалась неправа. А разве не увидела, как многому мы научились, сколько всего поняли. Мы уже и дня не могли прожить без встреч. И если каждый день не случалось, то уж через день встречались обязательно. Просто сейчас выдалась немного занятой неделя, что и на секунду оторваться не получалось. А если бы и получилось, то уж сильно не желал я, чтобы они видели меня озабоченным и задумчивым. Мне хотелось быть рядом счастливым и желанным. -Влад! Ой, прости, Володя, ну ты… -Скотина? -Нет, я так не могу сказать. По правде, мне очень хотелось увидеть тебя и самой показать детишек. А ты, оказывается, видел их даже чаще меня самой. А они мне что-то такое лепечут, каждый раз про какие-то странные встречи рассказывают, с каждым днем все новое изображают, а я удивляюсь, что такие супер дети мои. Оказывается, у них ежедневный учитель был. Теперь все стало на свои места. Я думала, что ты, если не убьешь меня, то тяжело ранишь за эту выходку. Ну, или сильно разозлишься. Ты прощаешь нас? -Лизонька, ты же мать моих самых любимых крошек. Как же и за что ругать тебя. За желание видеть? За это любят. Однако, проблем ты себе создала массу. Ответ держать будешь вон перед той всей толпой. Таня, здравствуй, - Влад подошел к Татьяне и обнял ее, целуя в щеку. – Нахулиганили вы девочки. А вообще, молодцы. У нас еще семь утра. Когда бы это я из средств СМИ прознал про такую беду в вашем городе? А вы меня подстегнули. И тебя, Лиза проснувшуюся увидел. Признаюсь, не сдержался пару раз, заглянул в спальню. А на пишущую братию и милицию внимания не обращайте. Я всегда защищу вас. Для меня всегда и в первую очередь были и будут безопасность и спокойствие моих любимых. Но немножко нервы потреплют вам, не без этого. Ладно, прощайте. Да, Лиза, тебе на заметку: каждое утро в пять у меня часовое рандеву с моими малышками. Так что, заглядывай на огонек, если возникнет желание или проснешься невзначай. Не всегда и не каждое утро, но почти. Как я это делаю – думаю, что вас не должно удивлять. -Мы уже с тобой мало чему удивляемся, - уже весело ответила Лиза. – Поэтому, прощаться не будем. Хочу сказать до свидания. -До свидания, папочка! – прокричали дети в три голоса. Влад поднял руку и помахал пальчиками своим женщинам и одному мужчине. -Передай им, - он указал на военных, - все бандиты мертвы, кроме одного. Его, считаю, можно перевоспитать. Потом с гордостью внукам расскажет, от кого чуть не погиб. Влад вошел в клуб и исчез. Совсем исчез, чтобы появиться в своем подпольном, в прямом смысле этого слова, гардеробе. А Лиза усадила детей в машину, а сама, попросив подождать, направилась к военному оцеплению, от которого отошел майор и пошел к ней навстречу. -Ну, и что это все значит, как можно понимать? – грубо и жестко спросил майор. -Он просил передать, что бандиты мертвы, кроме одного. Можете встречать заложников. -Кто он? – растерялся майор. -Ястреб. Это его дети. А я их мать, - уже гордо и с вызовом ответила Лиза и пошла к машине. Душа пела от счастья, а слезы текли ручьем. Нервное перенапряжение сменилось легким безумством и восторгом. Он не только не забывает своих детей, рожденных ею. Он и о ней думал. Ведь хотел видеть ее, хоть и спящую. А теперь и она не пропустит ни одного свидания и будет приходить к нему. Разве это не счастье? 9 Дела и заботы любят наваливаться и захватывать в свой плен именно тогда и того, кто хочет старательно и спешно завершить их. Со спешностью все предельно ясно – тяп-ляп, и с делами покончено, словно они и не маячили перед глазами. Но если задумал завершить их старательно и с аккуратностью, то они сразу, же цепочкой, цепляясь друг за друга, как с рога изобилия, вываливаются на тебя, и конца и края не видно. Вот такое случилось и с Владом. Сталкиваясь с трагическими судьбами кукушат, он все яснее начинал понимать, что жизнь еще не найденных и затерянных немалое количество только на просторах Руси находится под гильотиной, готовой в любую секунду своим острым ножом разорвать эту тонкую и ненадежную связь. Он удваивал ежедневную норму площади поисков, закрашивая изученные районы, как пройденный этап, хотя понимал, что еще не раз придется повторить изъезженный маршрут. Однако и планы повседневных работ несдержанно росли, расширялся бизнес, увеличивались объемы заказов. Как благодарен, был Влад пришельцам, что освободили его от сна. А еще большое спасибо девчатам, которые в делах корпорации практически заменяли его полностью. И все бы хорошо, со всеми этими мелкими неудобствами можно было бы согласиться, так как и работа в корпорации и поиски новых птенцов доставляли только радость и удовольствие. Да вот беда – пропало свободное время для встреч со своими тройняшками. Да и сама Елизавета обещала приобщаться к их встречам. А Влад уже ощущал сладкий зуд в районе сердца от чувства ожидания предстоящей встречи. Но уже две недели, как времени просто не отыскивалось на эти ожидаемые встречи. Он очень сильно скучал по своим детка. Каждый раз с наступлением ночи уговаривал себя бросить все дела и рвануть в сторону Иркутска хотя бы на несколько минут, чтобы глянуть, приласкать, а потом уже с успокоенным сердцем возвращаться в свою рутину. -Папочка, - однажды подсказала очень умную и рациональную мысль Светланка, замечая его отвлеченный взгляд и затаенные думы. – Хватит маяться. Вези их к нам сюда. -Та предлагаешь признаться? -В чем? Елизавета поймет, а дети еще ничего не знают. С большой радостью примут все, как есть. Ты своими сомнениями и метаниями в крайности так и не позволишь нам назвать кого-нибудь мамой. -А тебе очень хочется? -Не знаю, папочка. Но, если ты ее любишь, значит, она хорошая и будет любить нас тоже. -Ребенок, я подумаю. Вот разгребу основные завалы и приму разумное решение. -Папа, работа, как я поняла, у тебя никогда не кончится. Если не наоборот. Думай в темпе. А фирменные проблемы мы с Юлькой и Аликой сами осилим. Да и Денис уже хорошим помощником стал. Знаешь, какие он иногда умные идеи подсказывает? Что значит, мужской склад ума. Единственная и самая любимая его дочурка, кто знает про Влада почти всю правду. А теперь она так смело предлагает открыться перед любимой женщиной. А любимая ли она? Настолько ли сильно желание назвать ее своей женой и матерью всех его многочисленных деток. И сможет ли она так сильно любить его, чтобы их принять под свое крыло. Поймет ли их и сумеет ли приласкать. Они у него такие доверчивые и не захотят, чтобы эта женщина принадлежала только ему. Но и без своих малышей тройняшек он уже и дня не может и не желает прожить. А когда они будут рядом, столько проблем сразу решится, настолько это освободит его. Все, решено, в сердечном вопросе пора ставить точку. Влад приостановил такси, чтобы купить утренние газеты в только что открывшемся киоске. Тем более, что их свежесть подтвердил курьер, у которого молодая продавщица принимала свежую прессу. Влад в эту ночь объехал два маленьких городка, расположенных невдалеке от областного центра Кемерово. Как и предполагалось, результатов нет. Вернее, они есть, но отрицательные. Это не расстраивало, а воспринималось, как статистический результат. Он попросил женщину все свежие газеты, что получила она в это утро, и, расплатившись, хотел идти к такси, как она окликнула его: -Влад? Ты, что ли? Вроде не должна была ошибиться. Влад вернулся и пригнулся под окошком, чтобы внимательней рассмотреть женщину. -Рая? Вот те раз! Просто, сразу и показалась знакомой, но встретить, здесь не ожидал. Какими судьбами? -У меня тетка жила в этом городе. Как рухнул Союз, я к ней и попросилась. Недавно она умерла, вот мне ее квартира и досталась. -Замуж вышла? -Так, при муже. Сейчас это принято жить гражданским браком. А про Наталью не спрашиваешь? Влад пожал плечами. Ему не очень хотелось вспоминать ту далекую юношескую любовь без обязательств. Раз не встретились, и не стремился к ней, стало быть, и не стоит тревожить сердца. Сейчас ей где-то за тридцать пять? Ну да, уже и пора большим семейством обзавестись. -Я так думаю, что с ней полный порядок? -Не очень, - как то трагично произнесла Рая. -А что так? -Умерла она. Давно, семь лет назад. Нет, даже известие о смерти не взволновало. В его сердце она умерла давно. Но нельзя, же показывать себя таким равнодушным и безразличным чурбаном перед ее лучшей подругой. -Жалко. Хорошая девчонка была. Страстная. Умела любить. -И тебя любила. По-настоящему, хотя и понимала, что зря. Далеки вы были друг от друга, несовместимы. А умерла она после родов. Немного поболела и умерла. Двойню родила она. Мальчика и девочку. Твоих детишек. Вот так, Влад. Влад с силой сжал рулон свежих газет, превращая их в кучу макулатуры. -Где они, с кем? -В детский дом их сдали. Года три они прожили со стариками, а как дед с бабкой погибли, их и отправили в детский дом. Наталья и Сергей. Так их назвали. -Где? В каком детском доме они? -Под Усть-Каменогорском. Там он один такой. Так что, если пожелаешь навестить, дерзай. Влад схватил Раю за руку и с силой сдавил, но она не вырывалась, наблюдая его возбужденное состояние. -Ты поедешь к ним? – тихо спросила она. -Сегодня же. И не только поеду. Я их заберу. Это заявление удивило Раю. -Неужели заберешь? А жена? Вдруг против них будет? -У меня нет жены. Дети есть, а жены нет. Странно, да? Ну, ничего, теперь они от меня никуда не денутся. Они обязательно будут со мной. Ну почему никто не соизволил даже известить меня? Она же знала мой адрес, а к рождению детей я еще служил? Ладно, Наталья, она, скорее всего, обиделась на меня, но потом, после ее смерти некому было, что ли? -Не обижайся, Влад. Она тебя ни в чем не винила и понимала бессмысленность поисков. Ты был намного моложе, а она даже радовалась беременности. И родила их только для себя. Никто смерти не ждал. Все настолько неожиданно приключилось, что и понять до сих пор трудно. Даже толкового диагноза не поставили. А родители ее очень внукам обрадовались. Сын то далеко от них забрался, да и забыл про них со своими заботами-хлопотами. Они бы никому их не отдали, так любили и лелеяли. Они такие славненькие получились от тебя, что мне даже завидно стало. Я таких прелестных детишек отродясь не встречала. Кстати, на тебя оба похожие. Так что, искать и доказывать отцовство сложностей не доставит. Да и сомневаюсь, что за это время кто усыновил. Сейчас такое время, что стараются от своих избавиться. -Спасибо, Рая. Весть хорошую ты мне сообщила. А теперь-то они от меня никуда не денутся. Вот жизнь парадоксальная – чужих спасаю, а свои сиротами растут. -И много у тебя их? Так говорит, как будто уже многодетный папаша. -Очень многодетный. Вот сейчас заберу их к себе, и будет ровно тридцать шесть. -С ума сошел! – Рая прямо отпрянула от окошка. – Так не бывает. Когда только успел? У тебя что, гарем, что ли? -Да нет, про гарем я еще не думал. У меня свой детский дом. И все его питомцы зовут меня папой. А своих по-настоящему, в том смысле, что биологических, так вместе с Натальей и Сережкой получается шесть. -Все равно не мало. А Сергея с Натальей ты и вправду заберешь? Знаешь, у меня как сердце болело, когда увозили их. Сама успела привыкнуть к ним. -Своих я не бросаю, заберу обязательно, - Влад написал на листке адрес и положил перед Раей. – Вот. Случится, что окажешься в моих краях, заходи. Встретим, как самую любимую гостью. В районе Усть-Каменогорска Влад оказался через несколько секунд после прощания с Раисой. В его округе находился один интернат и один детский дом. Поэтому туда на поиски не потребовалось. И при приближении к детскому дому, расположенному в тридцати километрах от областного центра, на дисплее высветились два зеленых облачка. Он не стал о себе заявлять, а просто поставил их на контроль, чтобы быть уверенным в их полной безопасности. Первые несколько минут, глядя на них, гуляющих во дворе детского дома, Влад ощущал восторг и радость, словно они родились только что, и он стоит под окнами детского дома. Ему даже немножко смешно стало. Хотелось более подробно вспомнить все свои похождения в молодости, чтобы окончательно убедиться, что больше нет на просторах бывшего Союза, где-то брошенных случайно рожденных его детей. Нет. Кроме этих, за все остальные приключения он уверен тверже. Они – последние неучтенные. Пока и случайные. Потому что надеется, что Елизавета, если согласится стать его женой, то еще не раз порадует его тройняшками-малышками. А на меньшее число он категорично не согласен. Ведь явление в этот мир сразу троих твоих родных кровинушек – предел мечтаний и желаний. Он их с самого рождения будет видеть и ощущать, не допуская, чтобы кто-то смел, влиять, и, не дай бог, обижать. Влад решил пока провести канцелярскую, то есть, бумажную подготовку, а затем явиться в детский дом и забрать детей. В том, что они согласятся уехать с ним, он не сомневался. Конечно, придется объяснять этим маленьким человечкам, но очень разумненьким, в чем не было сомнений, созданиям, что их папа совершенно нечаянно потерял их, позволив так безрассудно допустить их попадание в этот неуютный дом. Они умненькие, поймут, а уж он постарается, чтобы между ними возникло это сладкое родственное чувство – любовь и взаимопонимание. Подсматривая за ними, гуляющими во дворе, Влад заметил какую-то незначительную, но приметную отчужденность всех остальных детей по отношению к его родным детишкам. Да и Сережа с Наташей держались больше обособленно, но вместе. А это радовало. Хотелось в тот же миг броситься к ним и наобещать золотые горы. Но он понимал, что этим поступком он вселит надежду, но осложнит дни тяжкого ожидания с неуверенностью и недоверием. Потерпите, мои милые. Я очень скоро прилечу к вам и навсегда заберу отсюда к многочисленным братишкам и сестричкам. Вывозить детей из уже чужого государства не только сложно и занимает продолжительное время, но вполне может оказаться и невозможным. Придется пойти на незначительные нарушения законности. Однако, все, что связано с его детьми или кукушатами, которых он так же считает своими родными и любимыми, Влада не останавливало перед законом. Если потребуется ускорить их переезд в его дом, то он применит, как и во многих случаях, надежный способ усиленного финансирования нужных чиновников и адвокатов. Поэтому уже через буквально несколько дней он держал в руке новые настоящие свидетельства о рождении его настоящих детей: Сергея Владиславовича Гримова и Натальи Владиславовны. И доверенность их матери на разрешение провоза детей в Казахстан и обратно. Теперь осталось только познакомиться с ними лично и получить их согласие на переезд. Влад не сомневался, что найдет общий язык и сдружится с детьми, но волновался, как юноша при первом свидании. Даже для успокоения своей нервной системы пред отлетом собрал всех своих девчат-дочурок, чтобы еще раз обсудить и убедиться в их желании на увеличение семьи. Тех кукушат, которых он привозил в детский дом, он делал это без советов и консультаций. Просто информировал о новом члене их общества. Но в данном случае речь идет о его кровных детишках, которые будут жить в их доме единой семьей. Мама с папой волновались больше всех. Ведь после Жанночки Сергей и Наталья – их по-настоящему родные внуки. Про Иркутских тройняшек никто из них не знает. Удивила Юлька. -Папа, ты ведь летишь через Алма-Ату? Загляни, пожалуйста, к моим. Столько лет прошло. У меня уже нет к ним ненависти и той жажды мести. Простое человеческое любопытство. -Да, ты знаешь, папа. Она, ведь, все эти годы посылала им деньги. Юлька вспыхнула от разоблачения и чуть не заплакала. Влад сел рядом и прижал ее голову к своей груди. -Не надо осуждать и скрывать свои чувства. Вы ведь знаете, что ваш папочка знает всегда и все про вас даже лучше, чем вы сами. И про Юлькины посылки я знал с первого дня. Но никогда не осуждал и не препятствовал. По правде, мне порой самому хочется порвать на куски ваших родителей за те мук и страдания, причиненные вам. Но одно лишь сознание, что родились и появились вы в этом мире благодаря ним, останавливало меня. В любом случае я ваш второй папа. Кроме Жанночки, а теперь вот Сергея с Натальей. Дети вдруг повскакали с мест и бросились в объятия Влада. -Ты самый любимый и единственный папочка. И любить мы будем тебя одного и всегда. Обязательно привози всех своих детишек со всего света, и все они станут нам родными и близкими. Мы встретим их и полюбим. Получив такой карт-бланш от своих любимых дочерей, Влад, успокоенный и уверенный в успехе, отправился за двойняшками, предварительно залетев в Алма-Ату. Он не стал заходить в полк, так как уже давно знал, что там произошла полная реорганизация, и из старых знакомых никого не осталось. Развал страны больней всего ударил и способствовал развалу армии. Старые кадры уходили на пенсию и уезжали на родину, чаще в Россию. Молодые офицеры бежали от нищенских зарплат в бизнес или народное хозяйство. Но такси по городу ходили. Поэтому Влад поймал машину и назвал адрес. Он никогда не интересовался судьбой настоящих родителей своих питомцев. Во-первых, они не представляли для него никакого интереса, во-вторых, чтобы избавить себя от лишней отрицательной агрессивности, так как одна только мысль о них взывает к мести. Алма-Ата мало чем изменилась за эти недолгие годы разлуки с ней. Только грязи прибавилось. Так такого добра и в России процветает. Но одно отличие от прошлого немного бросается в глаза. Намного реже встречаются славянской внешности. Все больше лиц местной национальности. Однако американские рубли быстро сближают и восстанавливают взаимопонимание. Как и на Руси, так и здесь местные купюры сравнивают с деревом. Все предпочитают зеленые доллары. Поэтому Влад всегда при себе при перемещении по Союзному пространству имел при себе приличное количество этих купюр. Они везде действуют и как пропуск, и как справка любого образца. Дверь оказалась новой. Не сказать, что с заворотами или какими-нибудь оригинальностями. Просто новая, и все. Не такая, как была: разбитая, обшарпанная и без замков. В этой было все. Вряд ли алкаши стали тратиться или жить по-новому. Если и по иному, то только в отрицательную сторону. А, судя по таким переменам, их здесь, скорее всего, нет. В этой квартире живут другие. Через минуту догадки Влада подтвердились. На стук в дверь (звонок не работал) из квартиры вышла новая хозяйка – моложавая казашка средней упитанности с превалированием в большую сторону. За ее спиной стояли двое мальчишек лет пяти-шести. Она, молча, и вопросительно смотрела на незваного гостя, ожидая объяснений с его стороны. Самой спрашивать было или лень, или просто у нее натура такая малообщительная. После длительного обоюдного изучения, она решилась первой нарушить молчание. -Мы здесь живем всего третий месяц, и про бывших хозяев ничего не знаем. Я так понимаю, что вы к ним? -Да, я все понял сразу. Прошу прощения, а с соседями вы еще не познакомились? -Нет. Напротив вроде русские живут и давно, старожилы. Лучше спросите у них. Влад извинился за беспокойство и хотел уже постучать к соседям напротив, но дверь сама приоткрылась, и на площадку вышла пожилая полная женщина с хозяйственной сумкой в руках. -Простите, - обратился Влад. – Не подскажите мне о судьбе ваших бывших соседей? -А вы кто будете? – поинтересовалась женщина. В распахнутую дверь выглянула молодая девушка и мальчик лет трех-четырех. -Мама, товарищ нашими бывшими соседями интересуется? Что-то ими, сколько помню, никогда и никто не интересовался. Да и кому нужны были такие уроды. -Да я, собственно говоря, по просьбе их очень дальних родственников, - решил схитрить Влад. – Узнали про мою поездку, вот и попросили заглянуть, спросить, живые ли. -Не живые, - как отрезала, жестко сказала женщина. – И, слава богу. Грех так про людей говорить, да никогда они не были людьми-то. И ничего, кроме горя и беды, ничего хорошего в этой жизни не подарили. Очень нехорошо прожили и плохо умерли. Так и передайте их родственникам. Даже похоронить по-человечески никто не пожелал их. Как жили, так и схоронили. Закопали в неизвестном месте. Да и некому на могилку ходить. Это, случаем, не они высылали им деньги? Скажите, что больше некому слать. -Хорошо, - равнодушно ответил Влад. – Извините за беспокойство и спасибо за информацию. В принципе, этого они и ожидали. Ничего удивительного вы мне не сказали. До свидания. Влад развернулся и пошел вниз по ступенькам. Он уже представлял, как сообщит Юльке о таком известии, и как она отреагирует. Может и огорчится. Юлька, все-таки, давно их простила. Не зря же постоянно посылала им деньги. Не много, но и от этого Влад, когда прознал, был шокирован. Ведь он им желал смерти, страданий, чтобы хоть грамульку того испытали, на что обрекали родное дитя. А она с первых дней копейки на обедах экономила и посылала. Хотя и догадывалась, скорее всего, на что эти суммы будут потрачены. Да видно иначе не смогла. Можно, наверно, ненавидеть, если рядом слышать и видеть их. А вдали вдруг пожалела. Вот такие они – зеленые. Своего мучителя и истязателя помиловать не только согласные, но еще и пожалеть могут, помощь оказать. В этом их сила и слабость. -Мужчина, - окликнула молодая. – Передайте родственникам, что Юльку в детский дом отдали. Девочка очень уж хорошенькая, жалко, плохо ей там. Может, заберут? -Что? – Влад ошарашено смотрел на женщин. – Какая Юлька? Ей-то уже пятнадцать лет, какой детдом, откуда она взялась? -Да нет, что вы, ей и семи нет, вот, только в первый класс пойти должна. Вы что-то путаете, - удивилась женщина не столько самой постановкой вопроса, сколько его реакцией на известие про маленькую Юльку. -Мама, он, наверное, про первую Юльку говорит. Ну, та, пропавшая. Она еще в конце восемьдесят седьмого исчезла. Влад вернулся на площадку и нежно обнял за плечи женщину. -Как вас звать, милая моя? Вы не представляете себе, что вы со мной сейчас сделали. Ведь никто даже не догадывался про существование второй Юльки. -Валентина Петровна. А это моя дочь Галя. Сразу же на следующий год после пропажи первой Юльки они и родили вторую. Скучно им жить стало, издеваться не над кем. Вот и сообразили родить забаву. Ох, скоты, и позабавились над ней. Немного подросла, так постоянно пряталась у нас. А эти твари три месяца назад и прихлопнули друг друга. Никто не знает, что, как и кто кого. Только назавтра вот он, - Валентина Петровна указала на внука, - Сашек прибежал ни живой, ни мертвый и рассказывает, что там все убитые. Ну, вызвали милицию. А там три трупа и Юлька вся в крови в полусознательном состоянии. Как еще разумом не тронулась. -А третий кто? -Да сними все время пила. Она и жила почти там. А кто кого зарезал, так, наверное, уже никто и не узнает. Да и какая разница. Но кровищи там было море. Никогда не видела так много крови зараз. Нас понятыми приглашали. Так Галину два раза нашатырем в чувство приводили. Юлька два месяца молчком пролежала в больнице, а потом ее в детдом определили. Мы вот раза три навещали. Сейчас говорить начала, но вспоминать тот день, ни в какую не желает. Следователь пару раз приходил к ней, так она сразу замыкается в себя и клещами слова ни вытащить. -Женщины, милые, а сейчас нельзя ли съездить за ней? Вот и на выходные забрать к себе. -Вам-то зачем? Вы же, как поняла, никто? Нам не трудно, только вот ребенка лишний раз расстраивать не хотелось бы. Что вы ей скажете? А вдруг родственники испугаются и откажутся? Знаете, наследственность, гены. А она совсем не ихняя. Такая умненькая, славненькая, и добрая, ласковая. Могла бы, себе забрала, да кто мне позволит. -Знаете, давайте поступим так, - предложил Влад, уже решивший любым способом уговорить женщину, а затем уже самому решить проблему. Юлька старшая не простит ему Юльку младшенькую. Даже если она и простая, в чем Влад сомневается, то в любом случае он привезет сестренку к старшей сестре. А уж необходимые документы он ей сделает. А нет, так контрабандой, но вывезет сейчас же ребенка из детского дома. – Мы сейчас поедем вместе. Вам же разрешат и встретиться, и взять себе на выходные? Вы отпросите на пару дней. Скажете про родственника, можно и меня представить, а потом уже совместно решим, что и как делать. Я все расходы беру на себя и хорошо оплачу вашу услугу. -Нам не нужны деньги. Вернее, они нам всегда нужны, но с вас мы за это не будем брать, - категорично заявила Валентина Петровна. – Вижу, что лицо вы не безразличное к Юлькиной судьбе. Так и быть, поехали. Галя, вынеси мне деньги на дорогу. -Милая Валентина Петровна. Меня внизу ждет такси. Туда и обратно мы на нем и съездим. И никаких возражений. -Не будем спорить, поехали. Детский дом расположился на краю города в противоположной стороне от адреса Юльки. Так что даже на такси потрачено было больше часа. Влад оценил такой поступок Валентины Петровны, которая, несмотря на свои годы и такую трудную дорогу, не забывала навещать чужого, для нее, ребенка. Автобусами с пересадками одна только дорога займет туда и обратно полдня. Влад не стал выходить из машины. Он проинструктировал Валентину Петровну, просил акцентировать больше на прибытие родственника, мол, на небольшой срок и издалека. Через полчаса Валентина Петровна шла с маленькой девочкой за руку и с худой высокой казашкой. Видно, сотрудница детдома, решившая лично убедиться в наличии родственника. Влад шел навстречу женщинам, но взгляд не мог оторвать от маленькой Юльки, которая своей удивительной схожестью напоминала ему ту, немую, которую он вывозил из Алма-Аты около восьми лет назад. Такая же миленькая и красивенькая и настолько же измученная и исстрадавшаяся за свои семь лет. Та же потерянность от безысходности, та же просвечивающаяся небольшая надежда в пронзительном взгляде в глазах, адресованная Владу. Ему хотелось подхватить ребенка на руки и прижать к груди, наговорив кучу ласковых и обнадеживающих слов. Но он сдержался, а просто приоткрыл дверцу и пригласил Валентину Петровну с Юлькой на заднее сиденье такси. -Так вы и есть родственник Юлии? – спросила заместитель директора детского дома. – Вот, вышла глянуть на вас. Вы в дальнейшем желаете забрать девочку? Или просто навещаете? Влад взял женщину под локоть и отвел немного в сторону подальше от посторонних ушей. -Я хочу ее забрать. И не просто забрать, а навсегда и именно сейчас. Вы же понимаете, что одно только оформление займет не один месяц, а результат еще не обязательно будет положительным. И поскольку мое решение твердо и окончательно, то мы этот вопрос решим банально просто, и не откладывая в долгий ящик, - Влад достал пачку долларов и вложил в руки зама. Женщина от такой прямолинейности и напора даже слегка растерялась. Но купюры держала твердо. Здесь был ее многолетний заработок. А делать за эту сумму от нее ничего не требуется. Даже наоборот – ничего не надо делать. За просто так и без всякого риска отказываться от денег она не желала. Просто вопросительно смотрела на Влада, ожидая инструкций к дальнейшему действию. -Через два дня мы будем от этого места за много тысяч километров в другом государстве. Ну а вы в понедельник можете сообщить по инстанции о пропаже ребенка, - предложил Влад, отвечая на ее немой вопрос. Разводить демагогию и длительные рассуждения заместитель директора не пожелала. Она, молча, кивнула головой, соглашаясь с доводами гостя, и ушла в детдом. По дороге домой к Валентине Петровне, а на время он решил оставить ребенка именно у нее, Влад заскочил в магазин и закупил несколько пакетов продуктов. Он сметал с полок все подряд, что ему больше нравилось и должно понравиться женщинам и детям. Валентина Петровна успела намекнуть ребенку о далеких родственных отношениях гостя с Юлькой, и она неуверенно спросила: -А вы были знакомы с моими родителями? Влад задумался, затрудняясь с ответом. Одной случайной и неприятной встречи не достаточно для утверждения о знакомстве. Но, с другой стороны, он их знал по рассказам Юльки старшей. -Немного, - неопределенно ответил он после затянувшегося молчания. – Очень мало. Извини, Юля, но знать твоих родителей больше не очень хотелось. Знакомством с ними не похвалишься. Юлия немного помолчала, потом грустно проговорила: -Мне очень плохо в детском доме, но я никогда не хотела вернуться в свою квартиру, где жили они. Особенно, если бы они были живы. Это очень страшно. А вы… -Юля, - Влад развернулся на сиденье лицом к ребенку. – Говори мне, пожалуйста, «ты». Мы ведь родственники. Вот мне и хотелось бы общаться по-родственному. Валентина Петровна. А к вам у меня очень большая просьба. Мы сейчас едем к вам, и пусть Юля поживет у вас до завтра. Вы позволите? Всего одну ночь, пока я не устрою свои дела. -Да мне разве жалко, всегда, пожалуйста. Я даже очень рада, что у Юли нашелся такой родственник. А вы ведь поначалу утверждали, что прибыли по поручению каких-то дальних родственников? -Да? – притворно удивился Влад. – Ну, если честно, то и в первый раз я говорил правду. -Как это так? – не поняла Валентина Петровна. – Две правды, взаимоисключающие друг друга? Так не бывает. -А они разве исключают? Просто тот родной человек, который просил навестить, он ничего про Юльку не знал. Я тем более. Это вы первая мне сообщили. Но мы с тем человеком в каком-то смысле – очень близкие родственники. Вот Юлька нас и сроднила. Галя с сынишкой Мишей встретили Юльку очень радостные и откровенно счастливые. А девочка, получившая неожиданно такой заряд радости и восторга, сразу повеселела и раскрепостилась. И она уже с Михаилом, пока женщины готовили стол, весело разыгрались на полу. -Влад, - все пытались вызвать его женщины на откровенность. – Мы ведь никогда не видели и не слышали про Юлькину родню. Может, что-нибудь нам приоткроете из тайн далекого прошлого? А то вы все какими-то намеками да загадками говорите. -Хорошо, за столом да за рюмочкой доверюсь вам. Я уже успел поверить в вас. Мои тайны, надеюсь, останутся в пределах этой квартиры, и не станут достоянием гласности общественности. -Дядя Влад, - к нему подошла Юлька. – А вы меня в понедельник опять вернете в детский дом? Так не хочется. Вы надолго приехали? Влад подхватил ребенка и усадил к себе на колени. -Юля. Я сегодня вечером покину вас. Ты побудешь тут без меня. А завтра к обеду, ну, если чуть-чуть попозже, я буду здесь и не один. И мы все вместе улетим в Москву. А затем еще дальше ко мне домой. И тебя там ждет…. Нет, я немного не прав. Она ничего не знает про тебя, но безумно обрадуется, когда прознает про твое существование. Больше в детский дом ты никогда не вернешься, потому, что… -Погодите, Влад, - встревожилась Валентина Петровна. – Но так нельзя. Ведь это я забрала ребенка, и мне держать ответ. И что же я отвечу? А потом, как так и на каком основании вы забираете ее? Это же все-таки живой человек. А документы? А разрешение? -Вас никто и никогда не спросит о ребенке. -А заведующая? -Она получила от меня хорошую сумму денег и будет рада побыстрей забыть о существовании Юльки. -Но есть еще сама Юлька. Надо и у нее спросить. Нельзя же ее мнение проигнорировать. -А она свое мнение уже высказала, что совершенно не хочет возвращаться в детский дом. Юлька усиленно закивала головой и плотней прижалась к Владу. Она ему уже доверяла. Никто еще в этом мире не был так добр и ласков с ней, никто никогда не брал ее на ручки, не усаживал на коленки. А этот дядя Влад, хоть и дальний родственник, но она ему не безразлична. Он любит ее, и она нужна ему, раз хочет забрать в свою семью. -Ну, не знаю. Получается какое-то похищение ребенка. Я в затруднении, и сама не знаю уже, как лучше, и правильно ли все это, - заволновалась Валентина Петровна. -Кинднепинг? -Похоже, что так. -Да, я еще не договорил, - продолжал Влад, лаская руками волосы Юльки. – Вы ведь помните ту Юльку, старшенькую сестричку? -Да, очень хорошо помним. Хотелось бы забыть, да не получится. Досталось ей побольше от этих иродов. Куда пропала? Хорошо, если в хорошие руки. Хочется счастья пожелать ей после всех этих передряг. До сих пор от одних воспоминаний мороз по коже. -Это моя старшенькая сестренка? Они, ну, родители, как-то говорили, что она пропала. Вроде погибла или от болезни умерла. -Они мне ее продали за 183 рубля. -Как это? – женщины смотрели на Влада ошарашенным взглядом. – Как так продали? Это такая шутка? -Нет. Я ее хотел забрать, а они потребовали денег на водку. Вот, что было в кармане, то и выложил. Потому и вышла такая сумма. Не в деньгах суть. Я бы в любом случае забрал ее. Просто этими деньгами заткнул их остатки совести, хотя у этих тварей и остатков не было. Но за двух Юлек спасибо им. Влад достал их кармана большую фотографию, где он фотографировался со всеми своими пятью дочурками где-то полгода назад. -Вот они все мои. Нет, я не прав. Это мои лишь первенцы. А все на другой фотографии. И ты, моя милая, очень скоро всех их увидишь и полюбишь, ибо не любить их просто невозможно. Юлька сидела с минуту, молча, ничего еще толком неспособная понять, о чем это взрослые тут говорят серьезно и напряженно. Но уже при виде фото своей старшей сестрички, маленькие нервы измученного ребенка не выдержали, и из глаз потекли обильные ручьи слез. Она схватила фотографию и прижалась к ней губами, что-то нашептывая и всхлипывая в несдержанных рыданиях. Она вдруг поняла, что с этой секунды началась новая жизнь, и она приобрела настоящего родного и близкого ей любимого человека, который ждет ее в далеком городе. -Понимаешь, Юлька, это ведь мои родные дочурки. А стало быть, поскольку ты желаешь влиться в мою семью, то я и для тебя хотел бы стать папой. Ведь старшая Юлька зовет меня папой. Стало быть, и ты имеешь право. Я не настаиваю, но так логично. -Я согласна, папочка! Женщины не скрывали своей радости и не прятали слез. Они искренне радовались и за приобретенное счастье их маленькой соседки, и за хорошую новость про ту Юльку, которую они уже мысленно похоронили. -Я обязательно завтра буду, - успокаивал Влад Юльку, которая при виде его сборов заволновалась. – Мне очень нужно сегодня быть в одном месте, - он подошел к Гале и положил перед ней несколько стодолларовых купюр. – Мне бы хотелось, чтобы ты завтра красиво приодела Юльку. Нам просто завтра некогда будет. А в Москве надо появиться красивой и привлекательной. Правда, ребенок? -Мы это сделаем, - пообещала Галя. Уходил Влад и удовлетворенный сегодняшним днем, и страшно до слез расчувствовался. Оказалась простая просьба поведать о судьбе беспутных родителей, а скорее всего, всего-то узнать об их состоянии, такой судьбоносной. Словно предчувствовала его старшая Юлька необходимость этого посещения. Ведь пути могли если не навсегда, то разойтись надолго. Хоть и оказалась вторая Юлька и зеленой, и так сильно похожая на первую, но ведь мир очень велик. Много препятствий, чтобы их пути могли пересечься в какой-нибудь точке. Про Светланкиных родителей Влад совершенно случайно узнал еще три года назад уже после развала Советского Союза, когда надумал проведать своих товарищей по оружию, и узнать про их судьбу после таких коллизий. Просто залетел и зашел в городок. Там почти никого уже из прежних не оставалось, но Иваныч и Женя с радостью встретили Влада. Один факт их расстроил, что Влад так и не научился пить водку, так как встреча протекала в старых авиационных традициях с водноспиртовой смесью. А про Светланкиных родителей ему сказала Ольга, которая хорошо знала Риту, бывшую подружку Влада и недруга Светланы. Та ей мельком проговорилась про их ужасную смерть. Нехорошая смерть, если о смерти вообще можно говорить эпитетами. Видно и до Ушарала долетела молва о добавках дихлофоса в пиво. Вот они и для крепости добавили его в самогон. Так их обоих и нашли возле стола. По запаху нашли. Так-то без надобности к ним никто не заходил, а тут на всю округу поплыл тошнотворный трупный дух. Вот и заподозрили неладное. Влад не стал информировать об этом факте Светлану. Ее не интересовала их судьба при жизни, а после смерти, и тревожить не имело смысла. Не достойны они даже ее памяти. А покинул Алма-Ату Влад пораньше, чтобы успеть зайти к некой Сысоевой Марии Григорьевне. Когда он планировал делать документы для своих детишек Сергея и Натальи, ему рекомендовали эту женщину. Но предупреждали, что сложна она при договорах, и договариваться с ней трудновато. Она не отказывается от мелких афер за маленькую оплату или подарки, но очень боится криминала. И вот теперь Влад вспомнил о ней, так как срочно требуется документ для Юльки младшей. Ведь он даже в детском доме никакие документы на нее не брал, хотя те бумаги могут в пути создать только препятствие. И без надобности они, поскольку она начинает новую жизнь, а это делать надо с чистого листа и с новыми документами. А тот мелочный факт, что в доверенности записаны только двое, не очень смущал Влада. Придется при посадке в самолеты воздействовать на подсознание проверяющих, чтобы те усиленно не пересчитывали детей. Юльку он при любых обстоятельствах вывезет в родной город к ее сестричке, но при наличии документа этот процесс будет протекать намного комфортней. Ведь придется через все страны, когда-то бывшие одной, и лететь и ехать, и общаться с проверяющими и контролирующими. И Влад при наличии возможности узаконить родственные отношения считал такое действие рациональным и правильным. Недостатка в американских рублях Влад не испытывает. В доме Сысоевой Влад ни разу не был. Да и с самой не успел познакомиться. Поэтому сейчас, попав в этот город, он взял такси и назвал адрес. Это оказался простой щитовой финский домик на окраине небольшого российского городка. Влад уже владел информацией, что Марий Григорьевна попала под сокращение в связи с возрастом, немного перевалившим за пенсионный. Но он надеялся, что по месту работы она успела прихватить хоть пару бланков чистых документов с нужными печатями. Не может же русский человек ничего не вынести с работы. Хоть пачку скрепок, но прихватит. А тут работник ЗАГСа. Да еще обиженный. Столько лет верой и правдой отдала сил и здоровья родному заведению, а ее на свалку, как лишнюю и ненужную вещь. Влад на такую психологию и рассчитывал, когда стучал в калитку под лай дворняги на цепи. На крыльце появилась маленькая полненькая моложавая женщина, как и понял Влад, хозяйка дома. -Здравствуйте, Мария Григорьевна! – крикнул Влад, открывая калитку и направляясь в гости. -Здравствуйте! Вы ко мне? Мы, вроде, незнакомы? – спросила женщина, внимательно рассматривая незнакомца. -Пока незнакомы, но сейчас исправим этот маленький недостаток. Меня, например, звать Влад. А вас я уже знаю. Мы можем поговорить в тихой спокойной обстановке? -Я так поняла, что вы по какому-то серьезному вопросу, - Мария Григорьевна пригласила Влада в дом. Несмотря на летний месяц, вечер был прохладным. Да и комары уже заполнили двор и требовали крови. Они прошли в большую комнату с телевизором и диваном. Она пригласила гостя в кресло, а сама села на диван. -Я вас слушаю. -Не буду юлить и выкручиваться. Сразу напрямик и без намеков. Мне необходимо вывести ребенка из Казахстана. Это не простой ребенок – он мне очень дорог. Девочка семи лет, - и Влад кратко без особых подробностей посвятил в родственные отношения двух Юлек. -Вы знаете, история, конечно, интересная, но вы не по адресу обратились, - Мария Григорьевна внешне была спокойна. Но по рукам и глазам Влад видел, что она слегка нервничала. Вовсе неспроста гость обратился к ней. Не подставляет ли он ее? – Я уже на пенсии, не работаю в Загсе. Да и не простое это дело. Подсудное. Простите, а почему вы обратились именно ко мне? Как понимаю, вы человек не маленький, с возможностями. Да и в самом Казахстане с деньгами это не представляется столь сложным. А я маленький пенсионер без доступа к таким документам. -Мария Григорьевна. Человек, который порекомендовал вас, словами не сорит. Он про вас мне давно говорил, когда мне требовались иные документы. Но так сложилось, что я обошелся своими силами. А вот теперь мне очень срочно потребовалась ваша услуга. У меня нет времени на поиски иных людей. Завтра в двенадцать у меня рейс на самолет из Усть-Каменогорска в Алма-Ату. А я не люблю опаздывать и нарушать обещания. И не люблю подводить тех, кто мне поверил. Я спешу, и прошу не отказывать мне в столь незначительной для вас просьбе. В это время из смежной соседней комнаты на инвалидной коляске выкатился мальчик лет двенадцати. Следом за ним вышла молодая женщина. Она поздоровалась с Владом и осталась слушать их диалог. Мария Григорьевна попросила их оставить одних, но Влад возразил: -Они нам не помешают. Я все же попытаюсь уговорить вас. Мне попросту уже нельзя уйти сейчас с пустыми руками. -Мама, а что он просит? -Да глупости все. Из Казахстана девочку из детдома хочет вывезти. Просит бланк свидетельства о рождении. А где я ему его возьму? -Мама? -Не вмешивайся, Таня. Мы его первый раз видим и не знаем, что он из себя представляет. -Но ведь хорошее дело хочет сделать человек. Простите, но я немного слышала ваш разговор. А старшую Юльку вы удочерили? -Да, Татьяна. А вот теперь совершенно случайно узнал про ее сестренку. Ее и на день нельзя оставлять в детдоме после всего пережитого и когда она теперь узнала правду. А тем более, я обещал, что мы никогда туда не вернемся. Но я вас, женщины, не буду уговаривать. Просто предложу вам сделку. Выгодную обоюдно. Давно сын в коляске? -Можно сказать, что от рождения, - тяжело и обреченно вздохнула Татьяна. – Бывший муж, отец этого мальчика пьяный с кровати сбросил. Всего-то и было сынишке меньше двух лет. Болел, капризничал. Вот он и сбросил его на пол, чтобы замолчал. Он и замолчал уже как десять лет. Не говорит и не ходит. Хотя все слышит и понимает. Влад встал с кресла и подошел к ребенку. Положил ему руки на плечи и громким шепотом приказал: -Встань и пройдись по комнате. Мальчик, как сомнамбула под ошарашенные взгляды женщин, приподнялся с кресла и сделал несколько шагов. -А теперь скажи свое имя. -Вася. -Молодец, Вася. Садись в кресло и поспи. На сегодня хватит. И так большая перегрузка для первого раза. Мальчик сел в кресло и прикрыл глаза. Он спал. -Что это было? – трясущимся голосом спросила Мария Григорьевна. -Предлагаю два варианта решения проблемы, - предложил Влад. – Я сейчас уйду. И вы больше никогда меня не увидите. Но, если я уйду со свидетельством о рождении моей Юльки, то ваш сын скоро проснется, и будет говорить и ходить, как и все его сверстники. Точно так, как вы это наблюдали буквально минуту назад. Ну, а про второй вариант вам даже слышать не хочется. Вы поняли меня. -Это был фокус, гипноз? Я не верю вам. Десять лет мучений, страданий, а у вас все так просто и мгновенно. -А вам хочется сложностей и долго? Или уже опасаетесь его выздоровления? От чего столько страху в глазах? -Но зачем мы вам нужны, если вы обладаете таким даром? С такими возможностями вы спокойно можете обойти и без нашей помощи. -Я подпитываю себя восторгами простых граждан, таких, как вы. И этот вариант наилегчайший и простейший в сложившейся ситуации. Вы скоро забудете обо мне, так как радость выздоровления внука и сына поглотит все ваши мысли. А те, - Влад ткнул пальцем в небо, - им, чем больше делаешь добра, тем больше требуют. Не люблю я связываться с сильными мира сего. Особь противная и нелицеприятная. От них только отрицательная энергия. Ушел Влад со свидетельством в руках. Возле детского дома под Усть-Каменогорском он был с самого утра. До этого он успел приобрести билеты до самого дома на всех четверых. А из Москвы ему почему-то захотелось проехаться со своими детьми на поезде. Всю короткую жизнь проживания в стенах сначала своего дома, а затем детского, они так и не познали мир, каков он есть на самом деле. А откуда еще, как не из окна поезда рассмотреть красоты родного края? Тем более, в такой период года, когда природа показывает максимум своей красоты и богатства. Дети после завтрака вереницей потянулись во двор к песочницам, качелям и поломанным каруселям. Что еще может предоставить им детдомовский двор? Только останки былых аттракционов и игровых площадок. И хотя Российские дворы и парки не могут похвастать обилием развлекательных мест для игр детей, но здесь все выглядело намного страшней и запущенней, оголяя нищету и бедность современности. Такого развала хватает по всей территории бывшей великой страны. Все и всюду пока катится стремительно вниз к упадку и нищете. И остановки в ближайшее время не предвидится. А самое больное звено – дети страны, ощутившие на себе этот развал в полной мере. О каких можно говорить играх, когда на фоне роста цен финансирование остается на прежнем уровне. Впору говорить о хлебе. О самом настоящем хлебе с корочкой и мякишем, который сейчас на площадке у большинства детей в руках. Кто успел, тот схватил. А другие просто смотрят на этих счастливчиков голодными глазами. На постороннего мужчину все сразу обратили внимание. И только Наталья, и Сергей, бросив мельком взгляд на пришельца, продолжили свое занятие в песочнице. -Дядя, а вы к кому? – к Владу подошел пятилетний мальчик. -Да вот, ищу своих племянников. Не поможешь? -А звать то их как? -Сережа и Наташа. Не знаешь таких? Братик с сестричкой. Он нарочно громко спросил, что его вопрос услышали Наталья с Сергеем. Дети встали и с какой-то затаенной надеждой смотрели на Влада. Сергей, скорее всего не расслышал слов Влад, так как вопросительно дергал сестренку за рукав. Наталья толкнула брата в бок и прошептала на ухо о странном дяде, назвавшегося родственником. Но любопытный малыш уже за руку вел Влада к его детям. -Ну, здравствуйте! – поздоровался Влад, протягивая руку. -Вы наш дядя? – неуверенно спросила Наталья. – Родной брат нашей мамы? Нам рассказывали про вас. -Привет, Сергей! – весело потрепал Влад прическу сыну. – Нет, я не тот дядя, о ком вы подумали, - он решил пока не признаваться, чтобы не шокировать никого в этом доме. Просто дальний родственник, неожиданно нашедший своих племянников. К ним подошла женщина, представившаяся дежурной воспитательницей. Сейчас суббота, выходной, и никого из начальников больше нет. -Меня звать Роза Муратовна. Вы к кому конкретно пришли, или просто присмотреться? -Да вот, двоюродных племянников обнаружил в ваших недрах, - Влад обнял детей и весело подмигнул им. – Отпустите погулять по окрестностям? -Ну, понимаете, - неуверенно начала Роза Муратовна. Влад достал стодолларовую купюру и бесцеремонно вложил ей в руки. Выходка Влад сильно смутила женщину, но от денег она не отказалась. Быстро припрятав купюру в кармане халата, дежурная воспитательница спросила детей: -А вы согласны погулять с дядей? -Да! – хором крикнули Сергей с Натальей. Для них любое развлечение, даже простая прогулка, как отдушина в этой скучной и голодной жизни. Влад подвел их к машине и усадил на заднее сидение, назвав водителю такси адрес аэропорта Усть-Каменогорска. -Вы не будете против поездки? – спросил он детей. – А чтобы вам не было скучно, вот, полакомьтесь, - и Влад предложил им пластиковый пакет, полный фруктов и сладостей. – Дорога веселей будет. Глаза детей жадно горели и желали наброситься на пищу сразу и на всю. Но они скромно достали по одной шоколадке и, словно это им не впервой, не спеша покусывали его по ломтику. Времени до отправления самолета было еще много. Поэтому Влад решил воспользоваться моментом и приодеть детей. Когда он их заношенную детдомовскую одежду выбросил в урну, стоявшую возле входа в магазин, Наталья испуганно спросила: -А что мы скажем Розе Муратовне? -Ничего. Мы больше не вернемся туда. Оставив такси на стоянке, Влад купил детям по мороженому и предложил немного посидеть на лавочке в сквере. -Понимаете, мне бы хотелось, чтобы вы поняли меня правильно и не судили строго. На порицание я согласен и винюсь наперед. Я ведь совершенно недавно и случайно узнал про вас. Все эти годы даже мысли такой не могло возникнуть, что в далеком городке живут такие замечательные и прелестные детки. Я просто благодарен судьбе, что привела меня именно в тот газетный киоск. -А вы знали нашу маму? -Да, знал. Очень хорошо знал и любил. Но вы ведь совсем не помните ее. И не должны, по всем законам природы. А бабушку с дедушкой тоже забыли? -Мы их очень смутно помним. Это было очень давно, а мы тогда совсем маленькими были. Нам сказали, что они погибли, а их сын, наш дядя, не захотел нас брать. Мы его ни разу не видели и не слышали о нем. Дядя Влад, а почему мы не вернемся? Вы хотите нас взять к себе? А у вас есть семья? Ведь ваша жена может быть против нас. -Нет у меня жены. Но скоро будет. И она вас полюбит, я уверен в этом. А вот дети у меня есть, и их очень даже много. Потом мы с вами это обсудим, и вы поймете все. Даже лучше, если вы про них узнаете при знакомстве, а они сами расскажут про себя. Кто из вас считается старшим? -Мы близняшки! – хором воскликнули дети. -Я знаю, но ведь лидером может быть только один. -Она, - весело вскрикнул Сергей, ткнув пальцем в Наташу. – Она умней меня и рассудительней. Как бабка старенькая. Если вы хотите что-то спросить, то лучше у нее. -Вы никогда не слышали про своего папу? -Нет, мы ничего не знаем. Может дедушка с бабушкой что-нибудь, и говорили, но это было так давно и не в этой жизни, - печально вздохнула Наталья. – А вы зачем спросили? Вам что-то известно? -Да, мои милые. Я даже не знаю, как признаться. Я ведь, повторюсь, ничего не знал о вашем существовании. Вот недавно встретил лучшую подругу вашей мамы, она мне и рассказала про вас. И я сразу бегом на крыльях прилетел за вами. Понимаешь, Наташа, я любил вашу маму. Что потом произошло, это уже неважно. И если бы я, хоть мог подумать, или кто-нибудь намекнул на вас, что вы появились на свет, разве я бросил бы вас на произвол судьбы? Наталья широко раскрытыми глазами смотрела на Влада. Ее губки слегка задрожали, и она неуверенно спросила: -Ты наш папа? Да? -Да, мои милые, и я очень виню себя, что с вами все эти передряги приключились. Но клянусь, что все упущенное наверстаю, и буду любить и жалеть вас больше жизни и за все эти годы. Наталья сильно обхватила Влада за шею, и он ощутил влажные потоки у себя на лице. А Сергей, кусая нижнюю губу, пытался сохранить свою мужскую гордость и непоколебимость, но тоже не выдержал и, схватив руку Влад, прижал ее к мокрой щеке. -Милые мои, любимые, вы простите своего непутевого папку. Честное слово, нет мне прощения, но и винить строго не надо. Я был в те годы очень молодым и глупым. Они еще долго сидели на этой лавочке, вспоминая врозь прожитые годы нелегкой жизни. Но дети и отец были безумно счастливы этой встречи и поклялись больше никогда не расставаться. -Папа, но если ты не был женат, то почему у тебя так много детей? Они теперь все наши братики и сестрички? -Ну, в жизни и такое тоже бывает. Они очень нуждались во мне, и не смог бросить их на произвол судьбы. А потом, они все назвали меня своим папой. Разве может папа отказаться от ребенка? Я не для всех родитель, но для всех них стал папой. И очень нравится мне такое положение. Порою любить бывает дороже, чем быть любимым. А мне такое счастье в двух экземплярах дано. И люблю, и любим. Юлька повисла на шее, словно они расставались, как минимум, на месяц. Она очень испугалась, что Влад потерялся так надолго. Просто очень страшно терять приобретенное счастье. Мария Григорьевна и Галя провожали их в аэропорт и прощались с ними, как с любимыми родственниками. -Ты уж, Влад, написал бы нам хоть пару строк. Чай уже не чужие люди. -А вам Юлька все и напишет. Правда, дочурка? Юлька при слове дочурка прямо затряслась от радости, не зная, куда деть себя от волнения. Она только и сумела согласно кивать головой. И еще она не могла дождаться долгожданной встречи со старшей сестрой. Еще когда Влад учился в восьмом классе, пошел он за компанию в спортивный клуб в секцию бокса. Его товарищи-друзья часто хвастались подвигами и победами в уличных потасовках. А у Влада даже в опасных криминальных районах города не то, что мордобития, даже придирок со стороны местных хулиганов к нему не было. Как будто не замечали в нем соперника. Не сказать, что Влад по этому поводу обижался, но слегка комплексом неполноценности страдал. Однако предложение друзей прошвырнуться по задворкам и ради забавы кого-нибудь поколотить, он старался избегать. Не сторонник он насилия для утверждения мужского превосходства. Вот если бы напали на него, то это даже как-то почетней и престижней. И повод для мордобития оправдан. А потехи ради – увольте. Противно и противоестественно. Ну, а для того, чтобы суметь постоять за себя, он и пошел на бокс. Не нравилось ему там. Изнурительные спортивные тренировки для разогрева мускулатуры еще, куда не шли. Но на ринге, где всерьез приходилось, защищаясь молотить противника, разбивая ему губы и брови в кровь, ему претило. Мама, узнав про бокс, просто тихо поговорила, вывив житейскую незатейливую формулу хулиганского притяжения. Бокс – это владение оружием. А если оно у тебя есть, то не применить его было бы нелепым. Тебе, сынок, придется «стрелять» в людей, хочешь ты этого или нет. Подумай – оно тебе надо? Сейчас, когда ты мирный и разоруженный, то никто и не цепляется к тебе. А к вооруженному, как магнитом всегда тянет всю энергию со стороны, как будто притягивает неприятности. Даже примеры привела с его знакомыми, которые, как сказала мама, плохо кончили. Влад даже с радостью принял мамину концепцию, так как уже самому прилично надоели эти неприятные тренировки. Ему все же больше нравились книги, энциклопедии, ЖЗЛ. А физкультуры хватало и в школе, и во дворе с друзьями. Но вот, когда инопланетяне подарили ему эту власть и силу над миром и его населением, а ему по-прежнему хотелось просто жить ради той цели, которую он поставил перед собой, то вся отрицательная энергия человечества как магнитом прилипает к нему. Не сказать, что это в данный момент претило ему. Были в этом три аспекта, будоражащие чувства и нервы. Он не оставался равнодушным к противнику и не без эмоций выполнял карательные акции по отношению к врагу. Первое, он спасал смертельно обиженных, второе, он презирал и ненавидел насильников, и третье, Влад любил бравировать перед публикой. Немного мальчишеское, но оправдание. Он еще молод и не осознал до конца все могущество дара космоса. А потом, он справедлив, ну, или старается быть таковым. Он хорошо помнит наставления пришельцев, что даже врага нужно попытаться полнее понять, как можно лучше изучить и суметь оправдать. Понять и оценить – нужен ли им шанс на жизнь, или их существование может представлять в дальнейшем опасность для окружения. Ему не хотелось брать на себя миссию правосудия и палача. Он просто спасал угодивших в лапы отморозков. А убивать, спасая – это оправдание не только перед лицом человечества, но и перед собственной совестью. Так случилось и сейчас. Рейсов в Москву много, но бандиты почему-то сели именно в его самолет. Ни до, ни после, а в этот, куда он сел со своими любимыми девчонками и одним мальчишкой. Он усадил их на три сидения рядом, а сам сел сзади. Понятно было их волнение. Они особо не успели удивиться при перелете в Алма-Ату на маленьком ЯК-40. А вот когда вошли в огромный лайнер, и он усадил их отдельно от себя, то немножко заволновались, словно потеряли папу. Так получалось, будто летят одни. А тут, где-то через полчаса, началась какая-то непонятная суета, и в проходе появились три неприятной наружности типа, двое из которых размахивали пистолетами, а третий большим ножом. Они грубо потребовали от всех пассажиров заткнуться и сидеть без движений и перемещений. -Самолет захвачен. Летим на юг, - с легким наигранным акцентом кричал один из них с пистолетом. – Любое сопротивление и неповиновение мы будем пресекать жестоко. Самолет заминирован, так что на спасение со стороны можете не рассчитывать. Будете вести себя тихо, все останутся живы и невредимы. Церемониться не будем. Любого пристрелим на месте. Владу стало немножко смешно. Да, народ с перепуга мог и принять их игрушки за настоящее оружие. Но он, то пугаться разучился уже давно. И сразу увидел в их пугачах хороший качественный муляж. Ребята постарались на совесть. Деревяшки смотрелись со стороны, как настоящие. Но рисковать они тоже не желали, потому-то и быстро заткнули их за пояс. Секунды две помашут перед носом перепуганных пассажиров, и за полу пиджака. Так и ходят сердито и зло между рядами, наводя ужас своими небритыми рожами. Влад сразу же просканировал их, разоблачив браваду с оружием и мнимой бомбой, угрозой взрыва. Ничего серьезного при себе они не имели. Настоящим оказался лишь нож у одного из бандитов. Но кроме этих троих были еще двое. Вот они, которые проникли в кабину экипажа, могли вооружиться пистолетами пилотов. Это настоящее оружие. Дети испуганно смотрели на Влада. Правда, Сергей держался молодцом и старался подбадривать девчонок. Мужик, все-таки. -Не надо волноваться, милые мои, - успокоил их Влад. – Ну, слетаем и на юг. Куда они там собрались? В Пакистан, Иран? Я и сам за границей не бывал еще, так что, не грех, и воспользоваться бесплатной оказией. Правда? Поняв, что папа шутит и спокоен, дети так же успокоились и повеселели. -Папа, а когда же домой? Так-то мы завтра уже и дома были бы. А теперь задержимся. -Что, совсем не хочется путешествовать? Ну, ладно, поговорю с ними, авось пойдут навстречу, согласятся с нашими доводами. -Мужчина, - соседка толкнула локтем Влада в бок и сердито зашептала. – Что вы тут говорите такое? Вот только разозлите бандитов. -Да ничего страшного, - усмехнулся Влад. – Я ведь только спросить хочу. Постараюсь быть максимально почтительным. -Ну-ка, что вы тут разболтались? Сели быстро по местам. А то сейчас быстро успокою. А вы, шпана, чего развеселились? -Господин террорист, - обратился Влад к сердитому бандиту. – Мне просто хотелось задать вопрос. -Не понял! Ты, мужик, совсем, что ли сбрендил? -Да я всего-то и хочу спросить, - слегка придурковатым тоном продолжал Влад, вставая с кресла. Бандит опешил и немного растерялся, не зная, как вести себя в сложившейся ситуации. Тем более, что на него уже смотрел весь салон пассажиров и два его товарища. А на бред сумасшедшего они не рассчитывали. -Ну, и чего ты хотел спросить? -Нельзя ли сначала залететь в Москву. Мы с детьми как раз туда и направлялись. И нам не хотелось бы отвлекаться на всякие заграницы. -Калян, мужик издевается, что ли, или в натуре дурак? – крикнул напарнику бандит с пистолетом и направился на помощь к товарищу, размахивая деревяшкой перед носом пассажиров. Он сам тоже понял нестандартность ситуации и спешил разрулить напряжение. Молодцы, подумал Влад. Собирайтесь до кучи. Так мы скорее разберемся с вами. Хотя Влад уже и определил судьбу каждого террориста. В живых из пятерки он оставит того, самого молодого, что стоял возле туалетной комнаты и трясся от ужаса, всеми силами стараясь не показывать своего страха. И постоянно хватался за деревянный пистолет. Интересно, а что ты сейчас с ним делать будешь? -Мужик, а ты не будешь возражать, если мы тебя с твоими сопляками и высадим из самолета? Поначалу щенков твоих, а следом тебя. -Вот это ты зря сказал. Еще никто не смел, безнаказанно угрожать при мне моим детям. Влад даже не позволил бандиту обидеться. Он со всей силы опустил кулак ему на голову, укладывая мертвого в проходе. По салону пронесся возглас ужаса и восторга одновременно. -И не сметь, никогда больше вмешиваться в мои планы. Если я сказал в Москву, значит, так тому и быть. И Влад ударом ноги сбил с ног второго. Он даже не стал оборачиваться на шум за спиной, понимая происходящее. Пассажиры сами набросились на третьего и прижали его к полу. -У него пистолет, заберите оружие, - кричал один из пассажиров. -Оставьте его ему, - усмехнулся Влад. – Будет чем в камере баловаться. Детсад. Боевиков американских насмотрелись. Это же хватило ума – с деревяшками на самолет наброситься. Один из пассажиров отнял у бандита деревянный пистолет и удивленно смотрел на муляж. -Вот сволочи, - вдруг обидно и возмущенно он закричал. – И мы этих придурков перепугались? -А бомба? – заволновалась стюардесса. – Их еще двое в кабине пилотов. -Идемте девушка, поможете мне в кабину без шума попасть, - обратился Влад к стюардессе. – А этого урода, если будет шевелиться, можете покалечить, я даю добро. Он прошел со стюардессой к дверям пилотской кабины. Она тихо постучала и отошла в сторону. Дверь приоткрылась, и высунувшаяся рожа спросила: -Чего надобно? -Вот, - девушка указала на Влада. Бандит схватил Влада за лацкан куртки и втащил его вовнутрь. -Ну, и чего ты хотел, мужик? -Я вот уже говорил вашим товарищам, что мы с детьми летим в Москву. И просили бы изменить маршрут. Меня дома остальные ждут. -Вот придурок, - удивился и рассмеялся бандит, приставляя к голове Влада уже настоящий пистолет, отнятый у пилотов. – Если не хочешь лететь с нами, то мы можем высадить тебя прямо сейчас. -Я выступаю с иным предложением, - продолжал Влад в том же придурковатым тоне. – Сойдете вы. -Не понял? -Уже и не поймешь, - Влад сменил веселый тон на грозный рык. - Догоняй своих товарищей. Влад резко ткнул пальцем бандиту в горло, и, уступая место падающему телу, в развороте схватил второго за его богатую прическу, прикладывая его лицом о пульт, расположенный за спиной командира и усеянный тумблерами и лампочками. Затем, не отпуская шевелюры, он уложил труп рядом с первым. -И никакой мне заграницы, - грозно приказал он пилотам. – Без посадки в Москву. -А если…, - начал командир. -Никаких если. Так и передайте на землю. Бандиты уничтожены, и их убийца требует лететь только в Москву. Я надеюсь, на ваше благоразумие и спокойно иду в салон к своим детям. Когда он вошел в салон, пассажиры стоя аплодировали ему, а дети бросились к папе на руки. И уже к своему месту он шел под овации пассажиров с тремя своими любимыми на руках. -Еще никто не смел, обидеть безнаказанно моих малюток, - объяснял он им. В Москве их долго расспрашивали, много просили подписать бумаг, но дети не чувствовали себя ущемленными или обиженными. Даже наоборот. Сергею очень хотелось рассказать всем, что это его папа победил бандитов. И он гордый ходил между пассажирами и купался в лучах папиной славы. А девчонки успели подружиться со своими сверстницами. И только Юлька много раз уточняла свой статус. -Папа, если моя старшая сестра твоя дочь, то и я твоя дочь тоже? Да, папа? И Влад вновь и вновь объяснял ей, что она такая же родная ему и любимая, как Наташа и Сережа. Дома старшая Юлька не могла ни слова произнести. Она упала на колени перед младшенькой сестренкой, и они, молча, стояли, обнявшись, размазывая по лицу горячие слезы. Светлана незаметно смахнула слезу и вопросительно смотрела на Влада. И он понял ее, и признался, что уже три года, как ее родители схоронены на городском кладбище. И по воле злого рока их могилки оказались рядом с дедушкиной и бабушкиной. -Пусть, папочка. Я их всех прощаю. И родителей, что подарили мне жизнь, но не желали, чтобы я жила. И бабушку, что так рано ушла, и дедушку, что не сдержал слово и не помог вырасти и повзрослеть. Может теперь и они там помирятся. Только ведь Юлькины родители успели своей смертью подарок ей сделать, сестренку подарить. Ну и что. Она не только ее. Она наша общая сестра. Влад весело смотрел в грустные глаза своего любимого первенца, и ему снова хотелось подхватить ее на ручки, усадить на коленки. Но перед ним стояла уже не маленький ребенок, а взрослая девушка, которая уже сама стеснялась. Но иногда в отсутствие посторонних, все, же усаживалась к папочке на колени. Однако старалась быстро ретироваться при признаках приближения посторонних. Смешно, весело, но грустно. Кукушонок вырос и стал взрослым. 10 -Папа, ты боишься за нас, или за себя? – спросила Светланка Влада, когда они остались наедине. – Я считаю, что ты должен привезти их сюда, и мы жить будем вместе. Ты ведь не можешь любить плохую женщину, и она станет для нас хорошей мамой. Как ты представляешь свою жизнь? Так и будешь разрываться на два образа: старика и молодого? -Наверное, больше за себя. Хотя и за вас не меньше боюсь, - тяжело вздохнул Влад. – Создал сам себе проблему. Она, если и любит, то того, взрослого, солидного, супермена страшилку. А я явлюсь перед ней такой молоденький, безответственный пацан. Глупо, конечно, так размышлять, да сами мозги без моего спроса такими мыслями переполнены. -Действительно, глупо, - засмеялась Света. – А нельзя ли управлять заполнением собственных мозгов правильными мыслями. Лично я, как женщина, считаю, что она очень даже обрадуется собственным ошибкам. Ты, ведь, у нас и красивый, и мужественный, и самый смелый и сильный. Но больше всего покоряет женщин любовь. А она из тебя так и прет через край. Наши девчонки и то переволновались – что случилась такое необыкновенное с нашим папочкой? -Да? – Влад был немного удивлен. – А я считал, что умею скрывать свои чувства. -Ты их умело скрываешь от других, обыкновенных окружающих, но не от нас. Боюсь, что они скоро и Ястреба разоблачат. Влад подошел к двери и проверил плотность ее закрытия. Затем вернулся к столу и полушепотом спросил: -А как они отнесутся к этому? Ведь, порой мне самому за себя ужасно. Я не просто спасатель, но еще и жестокий убийца. Плюс пресса и телевидение добавили своего колера, разрисовали, приукрасили с собственной фантазией. Мне все ясно и понятно, когда я выхожу против этих уродов и отморозков. Даже с каким-то азартом и бравадой ломаю им черепа, так как считаю, что перевоспитание для них нереально ни в тюрьмах, ни в больницах. Не открыли еще лекарств от жестокости и алчности. Но дома у телевизора вдруг самому за себя становится неловко. Считаю такое рисование слегка излишним. Хотелось бы вершить великие дела скромно и без показухи. -Ты, папа, в корне неправ. Во-первых, показуха нужна всему миру. И бандитам, чтобы тряслись от одной мысли о встречи с Ястребом. И хорошим, чтобы вера в спасение ободряла их. А мы, твои дети, любим тебя и, как никто другой, поймем. Ведь я понимаю и принимаю, так почему ты считаешь, что остальных это известие шокирует. Тем более, что как-то может поменять отношение к тебе. Ну, если только не восхитит. -Хорошо, - согласился Влад. – Разоблачай меня перед ними. Пусть они про меня эти все тайны узнают от тебя. А я еще немного подумаю и подготовлюсь к встрече, чтобы держать ответ. Светлана вышла из папиной комнаты, служащей рабочим кабинетом, и направилась в общий зал, где обычно в это время они любят устраивать своеобразные посиделки с обсуждением каких-либо глобальных проблем. Поскольку каждый ребенок выбрал себе определенное направление в науке, не совпадающее и не пересекающееся ни с одной из сестричек, то для общих дискуссий они обычно и выбирают общие темы. Политика, экономика страны, учеба и воспитание воспитанников детского дома, в котором каждая из девчонок подбирает себе соратников и единомышленников по профессии и науки. И это у девочек удачно получается. Даже у маленькой Жанночки, которая внезапно увлеклась нано технологиями. Нет, конечно, ей еще далеко до научных открытий мирового уровня, но все, что связано с микромиром, она поглощала со скоростью пылесоса, порой поражая своими безумными, но не лишенного здравого смысла, идеями. Влад даже не успел подготовить оправдательную речь, как все его семь дочерей и один сынок шумно ворвались в комнату. Вновь прибывшие и присоединившиеся к когорте любимых детей Влада, Наталья, Юлька младшенькая и Сергей быстро освоились с новой ролью и уже на правах равноправных членов семьи имели свой голос и свои права. Влад растерянно смотрел на них, не зная, с чего начать. Но они не дали ему опомниться , набросившись со всех сторон и облепили поцелуями и восторгами. -И ты все это время молчал? Скрывал от нас такую правду? - возмущалась старшая Юлька. – И почему кроме Светы ты не доверил свою тайну? -Девочки и мальчики, - смущенно оправдывался Влад. – А я ей ничего и не говорил. Она совершенно сама обо всем догадалась еще сразу после первого моего похода. И как бы я про все такое вам рассказывал? Скорее всего – боялся. -Ну, ничего себе сказал – боялся! Бандитов он не страшится, а собственных детей испугался. -А чего их страшиться-то? Они все – бяка. А вас не хотелось травмировать. Да и сейчас позволил Светлане открыть секрет из-за смены семейного статуса. Попытки смены. Просто теперь скрываться становится невозможным. При появлении Елизаветы с нашими тройняшками всем и без лишних слов станет все понятным. Вы же у меня чересчур умные. -Особенно я, - важно заметила Жанна. Она сразу после объявления ошеломляющей новости о папочке-Ястребе повела себя странно. Не выпучивала глаза от удивления, не визжала от восторга, а просто молча, смотрела на взбесившихся сестричек с братиком Сергеем и точно так же спокойно продолжала заниматься своими мыслями, похаживая с независимым видом по комнате. Но в порыве восторгов и удивлений они этого не заметили и не обратили внимания на все эти странности в поведении. Сейчас же ее заявление об умном превосходстве над всеми навело на кое-какие размышления. -Жанночка, - сердито спросила Юлька старшая. – Уж не хочешь ли ты заявить, что так же все знала и так мастерски сумела скрыть от нас свои подозрения. Но больше всех был удивлен сам Влад. Ее поведение, общение – да ничего и не намекало на такую скрытность ребенка. -У нашего папочки, - спокойно заявила Жанна, - есть ряд неизменных привычек, которые он сохранил даже, нацепив на лицо неузнаваемую маску Ястреба, и изменив свой нежный голос на скрипучую сталь. Я уж не говорю про походку и свои коронные манеры жестикуляции, поскольку телевидение располагает лишь краткими эпизодами. А больше любительскими фотографическими фактами. Но уж его крылатое выражение-угроза в адрес противника об измельчении последнего методом Тузика, как тряпку, девочки, вы могли бы и сами узреть. -Да ты у меня философ. И давно я так позорно прокололся? – спросил Влад. -Чуть больше года назад в сберкассе небольшого городка Солнцегорск. Если быть до конца правдивым, то ты, лишь хотел так красиво пригрозить, но вовремя спохватился и очень знакомо улыбнулся. Даже подмигнул, словно этот намек относился к нам. А затем логическими умозаключениями и сопоставлениями фактов и дат я сделала вывод, что таким Ястребом может быть только наш папочка. И после событий с Елизаветой Шеховцовой, которые стали неопровержимым доказательством моих догадок, я окончательно утвердилась в своих предположениях. Кроме тебя и некому. Только ты, папа, сломя голову можешь совершать безрассудные поступки ради своих любимых деточек. Заявление Жанны поразило всех даже больше, чем разоблачение папы. -Ну, просто какой-то сверхсекретный военный объект, а не дом. Одна все знает и молчит, а вторая после таких умозаключений молчит, как партизан. А вот, чтобы пошептаться со старшей сестричкой, так никто не сообразил. Совесть есть у вас? -Я, Юлечка, - серьезно ответила Жанна, - не имела на такие шептания никаких прав. Это папин секрет, и его право решать, кому и когда его доверить. Вот сейчас он решился на откровенность, и мы все узнали. Правда, папочка? -Правда, девочки. Но это не самое главное. Я ведь с вами хотел посоветоваться по поводу самой Елизаветы Шеховцовой. -Как мне все из этого стало понятно, - взяла слово Лиза. – То теперь кроме двух Юлек в нашей семье будет две Лизы. Так? -Мне бы хотелось, - Влад смотрел на своих детей с надеждой и легкой тревогой. Сердечко взволновано стучало, словно от их ответа сейчас зависела судьба его любимых из Иркутска. -А мы давно согласные, - за всех ответила Юлия старшая, и Влад облегчено вздохнул. Весело и облегченно загудели все. Конечно, с появлением мамы, то есть, жены у папы, да еще с тремя малышками, папа еще меньше времени будет уделять персонально им. Но ведь он сделал их всех счастливыми. Почему бы и ему не пожелать счастья и любви? Мы же не эгоисты. С этой секунды Влад приступил к подготовке переброски всей семьи Шеховцовых в родовое гнездышко Гримовых. Основная подготовка – это моральный настрой самого Влада и к признанию перед Елизаветой. Настройка самого себя, чтобы предстать перед ней Владом, а не Ястребом, которого познала и, вероятно, полюбила. Он же пока не способен переправить так же, как и сам, мгновенно перемещаясь с любой точки мира в нужный ему пункт. А стало быть, сам переезд будет происходить в нормальном человеческом состоянии, то есть, всеми доступными простому жителю планеты транспортом. И все равно во главе угла стоит его собственная решимость. Хотя Светлана и считала это его личным бзиком, но Влад на какую-то дольку продолжал сомневаться: захочет ли сама Елизавета на смену своего статуса, который в данный момент очень даже и престижен, и комфортен. Вдруг окажется, что та жизнь ее вполне устраивает, вдруг ее сердце уже кем-то заполнено. Он же сам постоянно отталкивал любые ее поползновения в его сторону и настоятельно рекомендовал самостоятельно устраивать свою судьбу. Но после недолгих размышлений Влад сам себе приказывал прекратить немедленно самоистязания, и думать о себе, как о самом незаменимым в ее жизни. Там его три малютки, и он никому не позволит заниматься их воспитанием. Мужики они всякие бывают, а Влад никогда не стерпит грубостей и излишних строгостей в адрес его детей. После такого приказа самому себе, он решился. Но судьба предоставила еще несколько суетливых дней на размышление. К Владу в кабинет вбежали две Юльки и Сергей. Так получилось, что они больше сдружились втроем. И не только общими играми и общением, но и химией, в которую и вовлекла всех их Юлька старшая. А такое единение с общим увлечением будет покрепче дружбы, замешанной на играх и разговорах. Хорошо, что по просьбе Влада Валентина Малкина – мама Валя - позволяет им заниматься самими химическими процессами только в рабочем кабинете и под ее личным контролем. Иначе могли быть крупные разрушения и другие ЧП. -Папа, срочно включай телевизор! – с порога кричал Сергей. – Там такое творится! -Все настолько серьезно? – шутливо спросил Влад. -Не то слово! – вмешалась Юлька старшая и подбежала к телевизору. – Сейчас должны еще повторить. Все случилось буквально час назад в пригороде Волгограда. Пока они соберутся повторять, я введу в курс дела. Понимаешь, они перехватили автобус с детьми, заставили водителя ехать к Волгограду, а там, на окраине высадили всех в какой-то спорткомплекс. Заброшенный, запущенный. Там, вроде, ремонт начинался, но не закончился. В общем, заперлись в спортзале и никаких требований не предъявляют. В это время по телевизору начался экстренный выпуск, который почти слово в слово повторил Юлькину версию. -И что ты, папа, по этому поводу думаешь? Какая-то подозрительная акция без выдвижения требований и условий. Молчком все. Обычно сразу следуют заявления, притязания. А тут ничего. -Ты думаешь ловушка? Юлька побледнела, вдруг осознав, о чем папа подумал. -А если они специально заманивают тебя? -Но ведь все равно спасать детей нужно. К Владу подошла маленькая Юлька и взяла его за руку. -Они хотят тебя убить? Да? Может, папа, не надо лететь? Ведь если ты не прилетишь, то у них план сорвется. -Милые мои дети. Со мной никогда ничего не случится. А тем деткам угрожают, и реально. Мое отсутствие их может взбесить, и тогда там будет всем очень плохо. Поэтому я полечу. Влад из репортажа экстренного выпуска уловил некую таинственность и непонятность происходящего. Но для того, чтобы правильно оценить причину этого нелепого захвата детей, он должен быть там. Хотя с предположениями своих детей он согласился. Там затеваются очень крупные мерзопакости. -И зачем ты нам признавался? – печально произнесла Юлька старшая. – Теперь мы всегда будем переживать и бояться. -А я зато, возвращаясь, всегда буду радоваться, что меня ждали и волновались. Это очень приятно. -Папа. Это жестоко – думать только о себе. Тебе приятно, а нам больно. Но мы ведь верим, что с тобой ничего не случится. Тогда ты и не затевал бы всего этого. Лети, папочка. Мы всего-то немножко и попереживаем, а там такой ужас и смерть. Не обращай внимания на наше нытье. Мы – девчонки. Слезы и хныканье – наши спутницы. Время тикало и двигалось только до входной двери. А потом исчисления понеслось мгновениями. Влад почти максимально возможно остановил время, чтобы, не приведи господь, в эти секунды сборов не произошло непоправимое. Ведь пуля летит мгновенно. А смерть с ее прилетом безвозвратно забирает душу к себе в свои владения, откуда даже Владу невозможно никого вернуть. Догадки его детей подтвердились и совпали с его предположениями, когда он увидел первого бандита и просканировал, выведав все планы всей банды. Это уже был международный заказ именно на ликвидацию Ястреба. Подобрали и подготовили пять смертников, которым вменено вместе с собой, унести в мир иной и Ястреба, не считаясь с заложниками. За деньги заказчика была открыта спортивная фирма, точнее, со спортивным уклоном. Выкупили заброшенный и пришедший в упад спортивный комплекс на краю города. Пригласили строительные бригады, чтобы создать видимость серьезности намерений. Но сумели привести в порядок частично лишь один спортивный зал для игры в волейбол. На сегодня специально объявили выходной, поэтому на объекте кроме сторожа никого не было. Все рассчитано и разведано. В пригороде на берегу небольшой речушки, впадающей в Волгу, располагался лагерь отдыха. Сегодня у них планировался выезд автобусами в центр на массовое мероприятие. Один из автобусов и перехватили бандиты, который и привезли к этому спортивному комплексу. Все проделано шумно, показушно, чтобы быстро привлечь внимание к себе общественность и прессу, включая телевидение. Разумеется, через короткий промежуток времени спортивный комплекс был взят в кольцо, как ОМОНом, так и сотрудниками СМИ. Никаких требований, никаких попыток связаться ни с властями, ни с прессой преступники не предпринимали. Это больше всего и беспокоило власть и силовиков. Террористы затаились, как мыши. И только иногда в приоткрытое окно выглядывала подозрительная хмурая личность, молча, осматривала скопление людей и вновь исчезала. Все были в недоумении. Чего задумали бандиты, почему молчат, чего выжидают. Неопределенность и неясность, как всегда, больше пугает, чем сами угрозы. Влад понял, что здесь ждут его. За время явления Ястреба преступный мир немного изучил и его привычки, предугадывая его поведение в экстремальной ситуации. Они уже понимали и предполагали, что Ястреб не бросит в опасности детей. Ради них он явится в любом случае и сквозь любые препятствия. Потому-то бандиты и соорудили капкан посреди зала на Ястреба. И не просто капкан, а ловушка с живцом. Причем устроена так, что этого бандита даже трогать нельзя. Не трогать и не шевелить. Мало того, что он сидел на стуле с контактами, разъединение которых приводило взрывное устройство в действие, но еще и продублировали этот контакт, пропущенный через блок на потолке с веревкой в руке живца. Бандиту достаточно привстать или отпустить веревку из рук, как произойдет мгновенный взрыв. Получалось, что опасность для детей представляла, как задница этого смертника, так и его рука. Бандиты понимали, что идут на верную смерть, но этому их обучали в школе смертников. Плюс обещанные хорошие премиальные для родственников в случае удачного решения задачи. А в успехе они были уверенны на все сто процентов. Ястреб придет. А при его появлении даже мертвый бандит, сидящий на стуле, выполнит их миссию. Про все эти намерения и заманихи с живцом Влад уже знал после сканирования первого бандита, сидящего у входа с внутренней стороны здания. Убил он его сразу после получения информации. Четверо находились в спортзале с детьми. Влад не стал выходить из временного затишья, и вошел в зал. Испуганные лица детей, отрешенные физиономии бандитов самоубийц изменили его первоначальный план. Он решил немного поиграть с огнем, хотя знал, что этот огонь не обжигающий и не причиняющий уже никому вреда. Ну, во-первых, ему захотелось вдруг покрасоваться и порисоваться перед детьми. Как ни крути, а Шекспир оказался прав. Жизнь – театр. Вот с библией Влад немного не согласен. И добрые дела надо делать немного театрально и под аплодисменты, чтобы страна видела и любовалась своими героями. А что это за работа, если даже восторженных глаз не видать. Вот он я – пришел вас спасать, а вы господа, твари безбожные, полюбуйтесь на свою смерть перед ее приемом. Испытайте ужас и безысходность момента. Врете все, не безразлична вам жизнь. Это сейчас, пока все призрачно. Перед реальностью всплывет и страх, и желание оттянуть свою кончину. Но, перед тем, как шумно войти в зал к детям и бандитам, Влад парализовал и судорогами припаял наживку к стулу и веревке. Ни встать, ни руками не пошевелить. Театральное представление начинается для зрителей, коими здесь являются лишь дети и их вожатые. Бандиты – участники действа. И они не должны представлять опасности не то, что для жизни, но и для здоровья. Театр предназначен для зрелищ, которые Влад и начинает. Резко толкнув дверь, он явился перед всеми. Бандиты его ждали, но само явление восприняли с легким шоком. Может, и таилась надежда в их подленьких душонках, что вдруг не придет. А он вот, перед ними. Стоит и прожигает своими темными глазами через черные очки. И, как всегда, во всем черном. -Заждались? – спросил Ястреб стальным скрипучим голосом и двинулся к бандитам, которые медленно попятились к центру, заманивая его в ловушку, не догадываясь, что та уже обезврежена. -Смерть Ястребу! – вдруг громко заорал один из них и подал команду, сидящему на стуле. Но Влад подошел вплотную и, сбивая с ног одного из них ногой, резко выбросил две руки вперед и словно клещами вцепился в глотки двоих. -Что ж вы, твари, все время детьми прикрываетесь. Наша миссия взрослых защищать, оберегать, растить их, а вы повсюду лишь со смертью ходите. И ради чего? Меня убить хотели, за моей жизнью пришли? Так берите ее, но оставьте в покое детей. А вам еще никто не успел сказать, что я бессмертен, и убить меня нельзя? Сие деяние физически невозможно. Не верите? А вот сейчас я вам покажу. Вы не поняли, почему ничего до сих пор не взрывается? А оно может взорваться только по моему желанию, и я этого сейчас пожелаю. Мы приведем в действие вашу адскую машину. И я перед вашей смертью успею объяснить абсурдность вашей идеи. Но проводить эксперименты мы будем уже без зрителей. Девушка, - Влад позвал одну из воспитательниц или вожатую, как называли раньше таких вот вожаков. – Быстро выводите детей и предупредите всех, что сейчас это здание будет взорвано. Пусть срочно отходят на безопасное место. Оно и так к сносу давно готово. Вот мы сейчас его и разрушим. Бесплатно. Две девушки быстро скомандовали детям покинуть помещение, и дети без лишнего шума и суеты вышли из зала. И вдруг из толпы отделилась маленькая девочка и вплотную подошла к Владу. Он отпустил бандитов, усадив их рядом со стулом живца, и повернулся к девочке. -Дяденька, - жалобно попросил ребенок. – Идемте с нами. Не надо умирать. Я не хочу, чтобы вы им что-то доказывали. Они все равно не поймут, а с вами вдруг что-то плохое случится? -Милая, а как тебя зовут? -Маша. -А ты с кем живешь? Беги скорее к родным. Девочка грустно опустила глаза, и Влад все понял. Она ему вдруг стала такой родной и близкой, что он решился включить проверку, и радостно вскрикнул, увидев зеленое облачко. Своя, родная. Он всегда таял при виде зеленого облачка на экране и готов был даже бандитов простить, что своим преступным замыслом свели его с ней. Ведь ради таких, зелененьких, он остался на этой планете, чтобы спасти, защитить и подарить им нормальную полноценную жизнь, плюс, превратив их в своих помощников и соратников. Скоро им будет принадлежать вся планета, ибо разум сильней бицепсов и трицепсов и любого оружия. Но ему, этому разуму, тоже нужна защита и помощь для существования. -Пьют? Много пьют? -Да, - тяжело вздохнула Маша. – Плохо мне с ними. Забери меня к себе. Я буду тебе помогать, ждать, когда ты уходишь на войну с ними, встречать. Я не буду тебе мешать. Мне совсем мало всего надо. Чуть-чуть покушать и немного одежды. -Я согласен, Машенька. Ты сейчас иди, а я завтра за тобой своего знакомого пришлю. Он хороший человек. Он заберет тебя и привезет ко мне. А сейчас беги, потому что они все равно не имеют права на жизнь. Их нельзя жалеть, так как само существование подобных опасно для таких, как ты и твои друзья. -А вы и вправду не умрете? -Я же обещаю. А дяденька тебе пароль скажет, и ты сразу поймешь, что жив, а он от меня. Это очень трудное слово, но ты его запомнишь, я тебе правду сказал. «Гауварисан». -Хорошо, я пойду, только постарайтесь не обмануть и выжить. Я верю вам. Он с нежностью смотрел ей вслед, радуясь, что еще один кукушонок попал в его пенаты. И еще обиженная душа отогреется и оживет в их доме. Бандиты попытались пошевелиться, но Влад грозно прорычал на них, и они притихли. -Не дергаться. Вместе взрываться будем. Подождем, пока дети не уйдут на безопасное место. Выждав, когда по времени уже все должны покинуть пределы опасности, он подошел к бандиту, сидящему на стуле, и ногой опрокинул его вместе со стулом на пол, удовлетворенно наблюдая ужас и панику в глазах бандитов. Все же и им хотелось жить. Бравада испарилась с фактом самой смерти. И перед лицом неизбежной гибели пришло осознание ее реальности. А сам Влад за пол секунды до взрыва уже оказался в своем гардеробе. Являться сразу же к детям с радостной вестью не хотелось. Пусть сначала телевизор сообщит о результатах его работы, что все дети спасены, а бандиты взлетели на воздух. А уж потом он сам с большими подробностями отчитается о проделанной работе, похвалиться об очередном подвиге Ястреба, то есть, их родного папочки. А пока хотелось пару часиков помечтать и проанализировать, да и просто с самим собой мыслями поделиться. Опять, видите ли, второе «Я» выглянуло и пытается высказать свое видение на происшествие. Все так же оно продолжает отделяться от единого и устраивает жесткие полемики по всем темам. С его мнениями, порою приходиться не соглашаться из-за его экстремистских взглядов. И даже после длительных дискуссий одно из этих двух «Я» соглашалось и убеждалось в правоте единого Влада, поскольку они оба не всегда могли придти к единому мнению. Тогда Влад командным голосом давал команду обоим им заткнуться и договариваться без его участия. Но такое случалось реже. Чаще Влад принимал одну из сторон и соглашался с одним «Я». Несмотря на недовольство второго. Встретили дети Влада ужасно перепуганные. Вот этого он из-за своих полемик не учел. Телевидение по всем каналам информировало о трагической кончине Ястреба, так долго и уверенно терроризировавшего террористов. Журналисты без конца показывали сам момент взрыва, комментируя своими фантазиями и домыслами. Несколько раз мелькало милое личико плачущей Машеньки. Хотелось сразу же броситься к ней на помощь и ласковыми словами успокоить и приголубить. Но ведь и здесь его родные детки переволновались и повисли на шее, требуя объяснений и успокоения. -Они меня заманили, чтобы убить. А я решил исполнить их желание. Но затем воскреснуть, чтобы окончательно убедить весь мир в невозможность моей смерти. Это не бравада и не мальчишеская удаль, и когда-нибудь я вам все научно обосную, но пока я просто хочу, чтобы у бандитов всех мастей даже в мыслях пропала мечта о моей погибели, и чтобы они прекратили подобные эксперименты. Убедившись в бессмысленности своих затей, они обессилено опустят руки и успокоятся. А мы с вами всю свою энергию посвятим науке и прогрессу для мира и согласия. Так что, мои милые, вы немного меня поругайте, но не сильно. Я все разумно решил. -Папа! – вдруг перепугано закричала Светланка. – А как же Елизавета, как там наша будущая мама? Она ведь тоже смотрит телевизор. Ты просто обязан срочно известить ее о своем благополучии. -Я это сделаю, но не сегодня. Они у меня находятся под надежной защитой, и с ними никогда и ничего не может случиться. А до послезавтра можно потерпеть. Радостней будет встреча. Тем более, что там, в Иркутске на пять часов больше. А завтра мне необходимо вернуться на руины и забрать оттуда одну маленькую девочку по имени Маша. -Это она так горько плакала? -Да. А ты глазастая. Ничего невозможно скрыть. -Да нет, папочка. Просто ты с годами становишься сантиментальный. С такой силой и нечеловеческими возможностями мужчина, по всем канонам, должен грубеть и остервенеть. А ты добреешь. У тебя при этом кадре такие нежные глаза были, что я даже немного приревновала. Влад хмыкнул и подмигнул Светлане. Она права. Чем больше у него появлялось питомцев, тем больше приходилось расходовать чувств и любви. Ведь каждая новая судьбы – не просто ребенок, а новая трагедия и беда. Еще ни одного зеленого он не встречал с благополучной судьбой и гладкой биографией. Маша сидела на пеньке в стороне от всех играющих детей и примеряла платьице старенькой обшарпанной кукле, приговаривая горькие слова беды, происшедшей вчера с ее хорошим другом. Разумеется, она больше поверила телевидению и взрослым, которые только и обсуждали уже второй день вчерашнее событие. А у него были такие добрые глаза, и он так обещающе говорил о том, что заберет ее отсюда, где эти вечно пьяные родители, где мало, а даже почти нет друзей. С ней практически никто не играет, стараются мало общаться. Но она и сама не очень стремиться к сближению. И вовсе не потому, что она или они глупы и непонятливы. Просто у нее всегда грязная и рваная одежда, она постоянно голодна, а они все время что-то жуют, у нее никогда не было игрушек, чем можно на улице привлечь друзей. Да и сюда она попала совершенно случайно. Какие-то спонсоры и начальники выделили несколько бесплатных путевок в этот лагерь отдыха. Конечно, здесь намного лучше, чем дома, и кормят, и спишь спокойно. Но рано или поздно придется возвращаться в дом, где опять пьянки, драки, голод, холод и грязь. Когда Влад сел рядом с ней на траву, она никак не отреагировала, продолжая думать свои думы и примерять на кукле платье. -Грустно? – тихо спросил Влад. Она кивнула головой и молча, заплакала. -Тебе Ястреба жалко? -Жалко, - тяжело согласилась она. – Зачем он остался. Все равно этим бандитам ничего не доказать. А как теперь дальше жить? -Меня зовут Влад. -А меня Маша. -Я знаю. Он мне так сказал. -Кто он? -Ястреб. Он ведь обещал тебе, что пришлет хорошего знакомого за тобой? Вот я и здесь. Очень некрасиво обманывать такого славного ребенка. Ястреб не любит, когда слово не держат, а тем более он сам. Маша встрепенулась и вопросительно уставилась на Влада. -Ты мне не веришь? – спросил Влад. Маша неуверенно пожала плечами. -Гауварисан, - выговорил по слогам Влад пароль. -Это правда? – обрадовалась девочка и прямо засветилась вся от счастья и восторга. – Он жив, как это здорово, а мне никто не поверил, что он мне обещал, только посмеялись. А почему он сам не смог прилететь? -Во-первых, он обещал тебе, что пришлет за тобой друга, а во-вторых, Маша, ну как ты себе это представляешь! Что здесь творилось бы, появись Ястреб на поляне? Вам и поговорить не позволили бы. А потом, у него своя работа. Но обещаю, что очень скоро ты встретишься с ним и обо всем поговорите. -Ой, как здорово! – Маша бросилась на шею к Владу. – Вы меня заберете отсюда? Это правда? Я так хочу уехать с вами навсегда, чтобы никогда не вернуться. -Тебе здесь очень плохо? -Нет, мне не плохо, но ведь совсем мало осталось. А потом снова домой. А это страшно. Влад встал и подал ей руку. -Пойдем, - решительно сказал он ей. – Действительно, тебе здесь делать нечего. Навстречу им шла одна из вчерашних воспитательниц. -Маша, а куда это мы направились, если не секрет. -Не секрет. Я ее забираю, - решительно ответил Влад за ребенка, не допуская иных решений и противоречий. -Позвольте, а вы кто? -Это дядя Влад. Его за мной Ястреб прислал. Он жив, и я ухожу теперь жить к нему. Я вчера правду говорила, а мне почему-то никто не верил. От таких заявлений воспитательница-вожатая слегка опешила, но быстро собралась и попыталась возразить. -Девочка сказала правду, - подтвердил слова Маши Влад. – Вы же не будете перечить самому Ястребу? -Нет, но…, - как-то неуверенно и испуганно ответила она. – Но мне придется что-то сказать ее родителям. -А им разве это интересно знать? Ну, ладно. Мы к ним зайдем. Нам же все равно предупредить их надо о наших намерениях. Да и документы забрать. У тебя есть какие-нибудь документы, Маша? Растерянная воспитательница беспомощно смотрела вслед уходящим и не в состоянии была принять разумное решение. Но она поверила этому мужчине. Поэтому махнула на все рукой и побежала докладывать директору о странном посетителе, похитившем Машу. Родители Маши без возражений за маленькую сумму написали отказ от родительских прав и обещали не препятствовать и не предъявлять претензий при определении ребенка в частный детский дом. Так Маша стала еще одним счастливым ребенком дома счастья, еще одним членом великого проекта. Вот теперь можно и нужно срочно лететь в Иркутск, чтобы не только сделать это важное в жизни предложение руки и сердца, но и успокоить и загасить панику в сердце любимой женщины. Ведь пресса шумела и кричала не только о гибели отца ее детей, но и о радости бандитов всех мастей об удачно проведенной операции по ликвидации их личного врага. И все эти отморозки знают, кем для него была и есть Елизавета Шеховцова и эти три малышки. Разумеется, Влад не допустит никаких поползновений в их направлении, но она об этом пока не знает. Не зря Светланка торопит папу хотя бы сообщить о своем состоянии, чтобы успокоить психику женщины. Но Влад решил одним махом решить все проблемы. Даже подлая мыслишка сверлила в мозгу, что перепуганная женщина будет более податливая. Калитка была не заперта, и Влад, войдя во двор особняка, неуверенно позвал хозяйку. Елизавета быстро распахнула входную дверь и выбежала на крыльцо. Но, увидав незнакомца, испуганно попятилась назад. Однако быстро сообразила, что никуда в этом мире не спрячешься и не убежишь от пяти детей и матери с отцом. Она медленно шла навстречу. -Здравствуйте. Вы к кому? -К тебе, - Влад, как можно нежней, улыбнулся и приближался к ней. -Мы с вами знакомы? -Немножко. Видя благосклонное и доброжелательное отношение гостя, Лиза немного успокоилась. Она решила не бояться. Хотя уже и до нее слух дошел, что покровитель Монгол осмелел и делает недвусмысленные намеки неблагоприятного характера. После смерти ее защитника прошло всего два дня, но этого хватило, чтобы недоброжелатели успели порадоваться чужому горю. В это время на крыльцо, словно горох из опрокинувшейся чашки, высыпались дети. Все пятеро. Двое старших, и трое младшеньких – его милых любимых комочка. Влад присел и протянул в их сторону руки. -Папа, папа! – завизжали радостно малыши и бросились к нему в объятия. Елизавета ошалело смотрела на происходящее, очумело вращая головой то на Влада, то на детей. -Ты? это ты? Этого не может быть? – наконец она, с трудом веря в свою сумасшедшую версию, сумела выговорить. -Детям без разницы, как выглядит их папочка. Они сердцем узнают, - Влад подхватил на руки всех троих и подошел к Лизе. – Маша, Дима, идемте к нам. Старшие неуверенно подошли к Владу. -Вы согласны, чтобы я стал вашим папой? – они неуверенно кивали головой и вопросительно смотрели на мать. -Влад, но как? Ой, прости, Володя. -Да нет, ты права. Мое настоящее имя и есть Влад. Ты не ошибалась никогда. Дети согласились, но я хочу знать и твое мнение. Ты будешь моей женой? -А у меня есть выбор? Ты ведь прибрал всех моих детей. Я не хочу остаться сиротой. Я согласна. -Только я еще хочу признаться, что у меня своих личных детей очень много. Еще больше, чем у тебя. Так что, соглашаясь, стать моей женой, ты становишься мамой и для них. -Я согласна быть женой Ястреба и мамой всех Ястребков. -Нет, милая, мамой кукушат.

© Copyright: Владимир Гришкевич, 2015

Регистрационный номер №0263848

от 8 января 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0263848 выдан для произведения: В О Л Ь Д Е М А Р Г Р И Л Е Л А В И Я С Т Р Е Б Л Е Т И Т С П А С А Т Ь Продолжение плача кукушонка Фантастическая мелодрама Влад начинает свою программу по созданию критической массы зеленых, чтобы начался необратимый процесс прорастания именно его желанных и тех, кто прекратит вход цивилизации в тупиковую и разрушительную ситуацию, чтобы приостановить падение в пропасть и начать возрождение мира, в котором он решил остаться жить и творить. 1 -Прошу всех входить. Смелее, не стесняйтесь. Будем чувствовать себя, как дома. Тем более, что это и есть теперь ваш дом родной, - Влад приглашал служащих и обитателей детского дома в большой просторный кинозал, используемый, как для просмотра кинофильмов, так и для проведения нечастых общих собраний и заседаний, если вопросы касались жизни и работы самого детского дома. Для разрешения открытия и функционирования частного детского дома, названного Владом большой коммунальной квартирой в хорошем смысле этого слова, ему пришлось выходить на чиновников самого высокого Кремлевского уровня. Убеждениям и просьбам они не поддавались, и ему пришлось применить тяжелую артиллерию. То есть с выходом на их жен, которые за омолаживающие и косметические процедуры готовы были принудить мужей к подписанию даже документа о начале военных действий с марсианами. К войне с инопланетянами стремлений и желаний не было, но полномочиями наделили его максимальными. Ему разрешалось по своему усмотрению и по первому требованию изымать детей из любого детского дома, спецприемников, а так же от лишенных родительских прав, которых они и лишались решением суда по его представлению и требованию. Первоначально проектировал он свой детский дом на пятьдесят детей с проживанием максимально комфортным. Два двухэтажных здания, соединенных между собой стеклянным коридором имели кроме пятидесяти жилых комнат еще этот кинозал, в который в данную минуту он приглашал на собрание, спортивный зал, столовую и игровую комнату, оборудованную по последнему слову науки и техники. А так же еще два класса для получения начального образования. На уроки приглашались два преподавателя. Почему два? Для двух возрастных групп – четырех-пяти лет и шести-семи. Вот в кинозал он и приглашал обслуживающий персонал детского дома в лице заведующей Тарвид Ольги Михайловны, воспитателей Ручкиной Аллы Платоновны и Ростовой Ольги Николаевны, повара Дишке Галины Михайловны и двух нянь, которых все звали тетей Фаиной и тетей Катей. И первые обитатели детского дома – девять мальчиков и восемь девочек от четырех до семи лет. Дом обитаем уже третий месяц. Но собрание проводил он не по случаю открытия. Все вопросы распорядка, дисциплины и взаимоотношений решались по ходу трудоустройства и прибытию воспитанников, и до сих пор в этот короткий промежуток никаких разногласий и противоречий вроде и не возникало. С обслуживающим персоналом беседы он проводил долгие и исчерпывающие, не требующие дополнительных разъяснений. И вот все же вопрос возник. Дисциплинарного характера. Воспитанник Вася шести лет, прибывший всего неделю назад, был уличен поваром Мойшук Ларисой Дмитриевной в краже булочки. За что получил увесистый подзатыльник и предупреждение повара о постановке вопроса о его пребывании в этом доме. Кстати, так получилось, что она поступила на работу всего за два дня до Васи. И их стаж пребывания был равноправным. Вася до этого где-то с год успел прожить в одном из уральских детдомов. До этого жил с родителями в деревне. Пили они, как и вся деревня, очень много, так что приходилось Васе больше заботиться и думать о самом себе самому. И чаще в его дневном рационе присутствовали продукты, найденные в лесу и огороде, если там что-нибудь росло. И голодать, так как хлеб в этом доме если и появлялся, то на короткое мгновение. Васе он перепадал еще реже. Тонули в реке всей семьей втроем. После очередной многодневной пьянки родители вдруг вспомнили о сыне и решили развлечь его катанием на лодке. Развлечение очень быстро закончилось переворотом и купанием в ледяной воде. Родители ушли под воду сразу, а Вася успел ухватиться за борт лодки и долго вглядывался в берег в поисках случайных прохожих, уже теряя надежду на спасение, так как погода не располагала к прогулкам по природе. Это пьяным родителям показалось, что для таких развлечений легкий моросящий дождик не помеха. Как в такую погоду на берегу реки оказалась эта компания взрослых мальчишек, так они и сами не могли объяснить. Просто скука собрала их в компанию и забросила на их любимый берег, где можно найти хоть какие развлечения. Они долго смотрели на перевернутую лодку, не наблюдая Васю, который по воле случая был закрыт от их взора дном лодки. А позвать на помощь окоченевший мальчик не нашел в себе сил. И в последнюю секунду, когда уже парни, не обнаружив ничего интересного в перевернутой лодке, собрались уходить, один из них увидел за бортом лодки на обратной стороне руку мальчика, уцепившуюся в ледяную деревяшку. Поплыли двое, а третий побежал в деревню за помощью. Месяц потом Вася пролежал в больнице на гране жизни и смерти. Но, видно, жить хотелось сильней. Тетка, единственная родственница, двоюродная сестра матери, недолго думала над судьбой ребенка. Благо, в сорока километрах находился детский дом. Может быть, в нем и было плохо, но Вася особой разницы с родным домом не заметил. Старшие обижали, отнимали еду, но Вася привык к голоду, привык к хамству родителей, к постоянным пьянкам и подзатыльникам. Так что, среда знакомая. Даже здесь немного лучше. Одели, обули. И книг много. А читать он недавно научился у соседского мальчишки, ходившего уже в третий класс. А потом приехал дядя Влад, и Вася попал в рай, где все вокруг добрые, ласковые. И много еды, которую никто не отнимает. А главное – дети. Они все такие же, как и он сам – все с детских домов, и все с радостью встретили и подружились с Васей. Наступила просто замечательная жизнь. И с этой булочкой он сильно виноват и никак не может себе простить, что потянулся к ней. А как же можно было удержаться, если она так вкусно пахла, да и лежала с краю так сиротливо, словно скучала и просилась к Васе сама. Кормили очень хорошо, много, вкусно, часто. Четыре раза в день. Но Вася за многие годы недоедания уже не в силах был одолеть такое изобилие и съесть весь обед, что подавали на стол. Желудочек усох и не вмещал столько, сколько хотели глаза. Вот, примерно через два часа, после обеда он и зашел на кухню. А там эта проклятая булочка. Нет, булочка хорошая, зря он ее так обругал. Это сам Вася сплоховал. Он даже откусить не успел, как повариха Лариса Дмитриевна схватила его за ухо, отняла булочку и отвесила довольно-таки увесистый подзатыльник. А еще обругала некрасивыми словами, обозвав нахлебником и дармоедом. Все эти слова и физические наказания знакомы, и можно стерпеть, но очень страшно, если дядя Влад вернет его за кражу обратно в тот детский дом, где оскорбления и тумаки стали нормой жизни. А здесь он уже привык и сдружился, полюбив всех его обитателей и тетю Фаину с тетей Катей, и воспитателей. Он не может теперь просто так покинуть их. Да одна только мысль об уральском детском доме приводила в неописуемый ужас. Одна надежда, что простят, и он поклянется, что больше никогда не посмеет ничего брать без спроса. -Вася, подойди ко мне, - позвал мальчика Влад. Вася с трудом встал с мягкого дивана, бросая умоляющий взгляд на детей и взрослых, словно просил о помощи и защите. Все глубоко сочувствовали и подбадривали, мол, смелей, мы с тобой и в обиду не дадим. Влад вышел навстречу мальчику и взял его на руки. -Брал булочку? – весело спросил он. Вася кивнул головой, с трудом сдерживая слезы и рыдания. -Вот эту булочку мы сейчас и будем обсуждать. -Владислав Алексеевич, - обратилась Ольга Михайловна. – Я не нашла Ларису Дмитриевну. -А она ушла домой около часа назад, - подсказала Дишке Галина Антоновна. – И ничего толком не объяснила. Я ее спросила, а она в ответ пробурчала невразумительно и ушла. -Все в порядке, дорогие женщины. Она уволена. Точнее, ушла по собственному желанию. Так вот, вернемся к булочке. Дамы и господа, милые мои дети, Вася без спроса взял булочку, - при этих словах Влад ощутил, как сжалось и слегка задрожало детское тельце. – И получил за это подзатыльник. Лариса Дмитриевна обвинила его в краже чужого. -Я больше никогда не буду брать без спроса, правда, правда, - захныкал Вася. -И не надо как без спроса, так и со спросом. Не надо просить. Я построил этот дом для вас, мои милые дети. Я пригласил этих взрослых женщин и мужчин, чтобы они вас кормили, ухаживали, обучали простейшим азам пребывания в этом мире. Этот дом принадлежит вам. Здесь нет чужого, здесь нет в этом доме того, что не принадлежит вам. И булочку Вася взял свою. Он имел на это право. Моя вина, что я не успел по все это сказать ему раньше и не попытался объяснить сразу по прибытию. Но о тактичном поведении, доброжелательном отношении к моим детям, а они все мои родные и любимые, я предупреждал вас, господа товарищи взрослые при приеме на работу. Я плачу большие зарплаты, предоставляю вам много льгот, но настоятельно требую, чтобы у вас даже мысли не возникало, не просто ударить, а и взмахе недоброжелательном в их сторону. Убедительно требую забыть и оставить дома грубости и пошлости, хамство и злость. Не получается быть добрыми, ласковыми и любящими, уйдите молча. Претензий не предъявлю. Отлично понимаю, что у всех вас есть нервы и домашние неурядицы. Но вы за это получаете надбавки. За вредность, чтобы при любом настроении быть в хорошем состоянии души и тела. Но дети отсюда при любых обстоятельствах не уйдут никогда. Нет еще в природе такой причины, чтобы я сумел выгнать из нашего дома кого-либо из них. Здесь их Родина и будущее. Ольга Михайловна, распорядитесь, чтобы в игровой комнате установили холодильник и там постоянно находились бутерброды, йогурты. А рядом поставьте стол со сладостями и фруктами. Дети пережили голодное детство. Им еще трудно свыкнуться с изобилием, с достатком. Да и желудки усохли от хронического недоедания. Им пока даже маленький скромный обед не осилить. Пусть пока жуют почаще. Свыкнутся. А вы, мои детки, никого в этом доме не стесняйтесь, почувствуйте себя хозяевами положения, смелей обращайтесь ко всем со своими просьбами и пожеланиями. Вася, ты не в курсе, что это там за сырость у меня на спине? -Это я плачу, - всхлипывая, уже веселей отвечал мальчик. -А! Ну поплачь, раз так хочется, - смеялся Влад, и всем сразу стало весело и раскрепощено. – Галина Антоновна, если у вас есть кандидатура на место повара, то пригласите. Условия вам известны. Надеюсь на вашу интуицию. -Хорошо, Владислав Алексеевич. У меня соседка великолепно готовит. Она согласится. А детей она любит. Даже безумно, хотя своих нет. -Ну и все на этом. Собрание считаю закрытым. Слазь Вася с рук, поплачешь у себя в комнате. И беги на кухню за булочкой. Она там ждет тебя, не дождется. Вася от радости крепко обнял за шею Влада и уткнулся губами в щеку. -Спасибо, папочка. Можно, ты будешь моим папочкой? -Конечно, милые мои. Вы все мои детки. И все семнадцать крошек бросились к Владу, чтобы обнять, поцеловать и выразить свою любовь и признательность. Когда все разошлись, дверь приоткрылась, и в зал с хитрым взглядом лисицы бесшумно проникла Светлана. Она в свои четырнадцать еще выглядела, как одиннадцатилетний подросток. Не то, что Юлька. Та обогнала по росту и объему старшую сестру, и уже за ней постоянно плетется стайка кавалеров. Младшая Ольга так же не отстает. Обе уже заканчивают десятилетку и успешно сдают экзамены. Ольга сумела на год перепрыгнуть и догнать Юльку. Но сестричка решила не мешать учебному процессу, поэтому к экзаменам они подошли вместе. -Ребенок что-то задумал? – загадочно спросил Влад -Нет, ребенок хочет к папе на ручки. Ты со своими делами закрутился, что совершенно забыл про дитя. -Если мне не изменяет память, дитя оканчивает третий курс института. -Память тебе не изменяет, но я твоя дочурка и имею право хоть раз в день посидеть у папы на коленках. Она опасливо глянула за дверь, прежде, чем захлопнуть ее, и, пробежав через весь зал, с разбегу прыгнула Владу на ручки, прижавшись лицом к его груди. Несмотря на появление родной дочурки, он по-прежнему сильно и до безумства продолжал любить Светланку. Наверное, как первенца, с которого и начиналась его семейная жизнь. Хотя, по биографии одна только Жанна не успела нагореваться и настрадаться горем пьяного детства жестоких родительских сердец. А остальным четверым пришлось пройти через все муки ада в борьбе за выживание, за стремление к простой детской любви. -Как всегда она в своем репертуаре, - в дверь заглянула Юлька. В свои тринадцать она уже превратилась в безумно привлекательную девушку. – Студентка, без пяти минут дипломница, ученый с мировым именем у папы на коленках, как младенец. Пойдем лучше с нами на дискотеку. Там сегодня ожидается наплыв десантников. Познакомишься с мальчиком. А то из-за тебя папа у нас до сих пор не женится. -Это почему из-за меня? – удивилась Светлана и спрыгнула с папиных колен. -Женщин отпугиваешь. Они все думают, что ты – папина невеста. От этих слов Свету бросило в краску. -И вовсе нет, я еще маленькая и на невесту ну никак не тяну. -Потому и не растешь, что все к папе на ручки просишься. -Папа, а если и в правду, ну почему они все выросли, а я совсем, как была маленькая, так и осталась. Совсем чуть-чуть подросла. Елизавета меня скоро догонит. Считаю сей факт возмутительным и требующим детального исследования. -А может просто мне так хочется, чтобы ты оставалась ребенком и подольше на ручки просилась. Так скоро повырастаете, замуж повыскакиваете, а я останусь один одинешенек. -Ну, в принципе, я не очень тороплюсь. Еще успею взрослой жизнью нажиться. У меня бабушка была маленькой, а я вся в нее. Так что, удивляться нечему. Подумаешь, вымахали, дылды. Как будто торопятся повзрослеть. И без того детства было чуть-чуть. Так что, ни к чему торопиться из него. Через минуту в зал заглянули Ольга с Лизой и Жанна. Вот вся семья и в сборе. Жанна поначалу важно прошлась вдоль диванов. А затем разбежалась и прыгнула к папе. Лиза тоже спланировала этот прыжок. И опережение младшенькой вызвало досаду, что плакать захотелось. Хорошо Влад второй рукой подхватил ее и усадил на второе колено. -Девочки, пусть папа с мелкими забавляется. Поедем на танцы. Но кроме Юльки любителей диско не оказалось. Остальные предпочитали более спокойный способ проведения вечеров. Сразу после того памятного торжественного собрания по случаю открытия кооператива, тайно именуемого корпорацией «Вольдемар Грилелави», Влад, используя советы и подсказки своих птенцов, приступил к осуществлению строительных планов. Для открытия официальных счетов они в арендованном в местном Доме Культуры занялись созданием новейших технологических проектов с продажей их за рубеж. У себя в стране никакую техническую новинку продать было невозможным. Страна митинговала, преобразовывалась, перестраивалась путем дележа имущества и территорий. Иностранные фирмы с удовольствием и за большие деньги не только выкупали технологии, но и через некоторое время стали размещать заказы. Всю прибыль Влад бросал на строительство. Взяв в аренду на большой срок, пять гектаров пустыря, он застраивал его будущей корпорацией. Для своей семьи он возвел трехэтажный особняк, куда сразу и переехали родители. В их помощи он нуждался. Да и детям нужна бабушка и дедушка рядом и каждый день. Два двухэтажного здания детского дома он примкнул к детскому дому. Так что, его дети и детдомовские, которых он так же называл своими, игрались и занимались совместно. Часто по утрам они просыпались не в своих домах и комнатах. Но в этом доме никто и ничему не препятствовал, позволяя свободно распорядиться своими желаниями. Как только потекли на счета доллары и рубли, и строительный материал на строительную площадку, в арендованное помещение заявились определенного вида и формы три крупных спортивных молодых человека. В кабинете кроме Влада находились Светлана, Юлька и Алика. Влад уже и заждался их. Ну не могли они прозевать такой солидный финансовый поток. Даже обидно за престиж корпорации. Везде по всей стране рэкетиры терроризировали новоиспеченных буржуа, пополняя свои кошельки с помощью тупоголовых безмозглых отморозков. Ну, вот и к нам слава и почет пришли в виде этих нахалов. Парни и повели себя соответственно. По хамски, по хозяйски. Без приветствия и разрешения плюхнулись на кожаный диван и закурили вонючие, дешевые, но за дорого купленные, сигареты. -Поздравляем с началом трудовой деятельности. Сами, поди, догадываетесь – пока ремонт, раскрутка, мы наблюдали за вами. Позволили приподняться на ноги. А теперь пришла пора платить. Вот такие дела, - сказал один из них, видимо старший. – Базарить, смысла нет, быстро прикроем. И еще, сам должен понимать: дети у тебя, а обстановка на улице тревожная. Лучше бы он о детях не вспоминал. Влад уже спланировал легкую шутливую встречу с мелкими травмами и ссадинами. Но теперь, когда прозвучала угроза в адрес его любимых девочек, они этим самым подписали себе смертный приговор. Все трое, включая хозяина, направившего их к нему. Впервые, за столько лет в новом образе супермена при упоминании о детях из уст этих уродов, у Влада сработали не только все системы защиты, но и агрессии и нападения. Трудно было совладать с эмоциями, но получилось. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он сумел сохранить доброжелательную улыбку и хитрый прищур глаз. -Ну, и каковы ваши расценки. Мы ведь понимаем, что даром в этом мире ничего не делается. Только хотелось бы разумные пределы. -Нравится нам твое понимание политической ситуации в стране, - амбал достал блокнот и нарисовал несколько цифр. – Сейчас внесешь эту сумму. А потом ежемесячно каждые первые числа мы будем заезжать за такой суммой. Разумеется, с учетом инфляции. Все, как ты и говоришь, в разумных и приемлемых нормах. Мы ведь тоже понятливые, хотя, по правде, не очень врубились, что у тебя за бизнес, и за что бабки плывут такие сумасшедшие. -Каждый останется при своем мнении. Ведь вас больше волную мои платежи, а не продукция, я правильно понял? -В принципе, это все твои заморочки. Каждый вправе распорядиться своими мозгами, как сумеет. -Но вот с деньгами небольшие проблемы, но легко решаемые. Давайте вы завтра в это же время заскакиваете и получаете все сполна. Думаю, возражений нет? -Базара нет, тип-топ. Амбалы резко вскочили, бросили окурки в урну и покинули кабинет. -Это бандиты? – к Владу подошла Алика. Девочки выглядели растерянными и обескураженными. Уж очень все происшедшее походило на плохое кино с их участием. Разумеется, они слышали про вымогателей, именуемых более почетным словом – рэкетиры, но это с другими и далеко, похожее на неправду. А такое близкое общение немного шокировало. Вот так лицом в лицо с такими наглыми, самоуверенными новыми хозяевами жизни. А больше всего сильно поразило их хамство с угрозами и требованиями. -Да, девочки, это местные бандиты. Издержки капиталистического производства. Любая деятельность, связанная с материальными ценностями притягивает любителей халявы. С этим придется мириться, а иначе не сработаемся. А нам здесь в нашем городе и стране в целом не просто жить, но творить и созидать. -Мы будем платить? – тихо спросила Света. – Это же нечестно. Мы своим трудом, мозгами зарабатываем, а они просто так за свои накаченные мышцы получать? Правда, девочки, мы так не хотим. Влад подошел к окну, и девчата подтянулись к нему. Во дворе напротив Дома Культуры стояла красивая иномарка, к которой, громко смеясь и шутя, толкаясь, шли их посетители. -Конечно, мы будем платить, - спокойно сказал Влад, сжимая в руках попавшийся под руку бронзовый стакан из канцелярского набора, который со скрипом деформировался. – Мы обязательно им заплатим всю требуемую сумму, если только они сумеют завтра в это время придти за деньгами. – Влад еще сильней сжал стакан и бросил на пол комок металла, который после его усилий стал ненужным предметом, превратившись в бесполезный хлам, намекая, что такая метаморфоза вполне вероятно произойдет и с этими нахалами. – Никто никогда не смеет безнаказанно угрожать моим детям. Живьем закопаю. Девочки удивленно и восторженно смотрели на рассерженного не на шутку папочку. Таким злым и решительным не часто приходилось видеть его. Холодный металлический голос привораживал и восхищал. Они перевели свой взгляд в направление взора отца, который провожал глазами тронувшийся с места автомобиль. Затем легковушка вдруг взревела, рванулась, резко увеличивая скорость, и с крутым разворотом влево с силой врезалась в старый многолетний тополь, который уже медленно умирал и без их вмешательства. Через несколько секунд, с окровавленными лицами из разбитого автомобиля, громко ругаясь матом, и махая друг на друга руками, шатаясь, выползли четверо амбалов в спортивных штанах. -Жестоко, папа! – уже весело крикнула Юлька. – Лучше бы мы сами их поколотили. И нам веселей, и им не так накладно. А на чем им завтра добираться? -Это бандиты, доченька, - злость улетучилась, и Влад вновь был благодушным и веселым. – А мы честные труженики кооператива. Завтра? Завтра они врежутся в этот тополь, но с другой стороны. А послезавтра, если ум не посетит их пустые котелки – видишь ту Чертовую бороду? Полетят с нее в свой последний путь. Это я гарантирую. Мы неприкасаемые. И об этом главные бандиты города уже догадываются. Вот откуда эти придурки взялись – никак не пойму. -Папа, дерево жако, - не унималась Юлька. – Давайте, я сама их завтра встречу и поколочу. -Нет, не хулигань. Тополь уже старый, умирает. Ему даже полезны такие встряски. Может, продлят немного лет жизни. -Ладно, - согласилась Юлька. – Пойду на дискотеку. Там поводов для потасовок предостаточно. И хотелось бы мирно поплясать, да, как ты, папа, говоришь, столько придурков на белом свете. Не хотят спокойной жизни. На дискотеки Юлька стала бегать с самого их зарождения. Она с момента выздоровления не только вся хорошеть начала, но и не по годам взрослеть. И к одиннадцати двенадцати годам уже спокойно бегала на взрослые дискотеки, сводя с ума довольно таки взрослых парней. Ни одна дискотека еще не проходила без конфликтов. Парней просто бесила эта маленькая симпатичная, если не сказать, до безумия красивая, девушка. Никто ведь даже не мог предположить ее истинный возраст. Вот и приставали беспрерывно. А она весело с юморком и долей деликатного хамства отваживала их. Считала, что достаточно хороша собой, чтобы позволить самой устраивать выбор кавалеров. А это очень заводило молодой мужской контингент. Милиция ее не трогала. Они хорошо знали и Влада и ее саму. Да и кто из парней пожалуется, что его слегка опрокинула на пол эта малявка. Один раз попробовали подкараулить компанией. Так тут уж действительно пришлось милиции вмешаться, чтобы обошлось без серьезных жертв. Бежали без оглядки и зализывали раны потом еще долго. Местная шпана уже наизусть знала Юлькины выкрутасы и с удовольствием дружили с ней в рамках общения. Ведь она добрая, не злобная и не мстительная. Просто не выносила пошлого хамства и грубого приставания. А залетные кавалеры сильно зашибались об нее, унося в свой район миф об супердевочке. Назавтра в это же время тишину нарушил сильный удар, звон стекла и громкий мат. Все те же лица, только побитые еще сильней. И самостоятельно передвигаться уже не могут. Через несколько минут скорая помощь увезла четыре покалеченных крупных туловища. Очень стремились они за деньгами, так легко обещанными и, вроде, доступными. Да старый тополь опять прыгнул им под колеса, а подлая нога водителя перепутала тормоз с газом. Вот тополь как раз серьезно не пострадал, намекая, что его надолго хватит, и он способен еще много наломать металла и костей. Через три дня примчался Ринат Латыпов, местный крупный чиновник и главный мафиози города. Влад с ним познакомился сразу после открытия кооператива. Поначалу чиновник повел себя спесиво и снисходительно, как всевластный хозяин и владелец всего и всех. Но, познакомившись поближе и познав силу и способности Влада, отношение изменил на 180 градусов. Сразу стал самой добродетельностью и угодливостью, стремясь во всех своих действиях убедить в искренности и преданности, чтобы сохранить дружбу. -Влад, прости, не знал. Эти отморозки без спроса. Я их сам лично в бочку с раствором и в фундамент урою. Согласен на любые компенсации. -Ладно, Ринат, все мы ошибаемся. Компенсация с тебя в форме ограждения от подобных сюрпризов. Я на них не за себя сердит. Они девочками моими угрожали. Ты же знаешь, как я дорожу ими, и даже словесные покушения не допускаю. За чаем и продолжительными разговорами они пришли к единодушию. После его ухода Алика поинтересовалась: -Влад, он же мафиози? А почему ты так с ним мирно общаешься? -В этом мире все чиновники, кто сам бандит, кто пособник. Ты предлагаешь объявить всем войну? -Вовсе нет, но как-нибудь без них обойтись можно. Не хотелось бы пачкаться. -Не хотелось, а без его подписи ничего не сделать, ни на миллиметр не продвинуться. Некогда нам, мои милые, воевать. Пусть власть сама с собой воюет. Иначе всю свою энергию и разум потратим на отражения осады противников. Ох, как много их будет. Бесконечно и безрезультатно провоюем. Так как на месте срубленной головы сразу отрастет новая. Тебе очень хочется посвятить себя этой мясорубке? Основные поставки строительных материалов выполняли зарубежные фирмы как будто по благотворительным программам. Так легче они проходили через все таможенные и чиновничьи структуры. А благотворительные порывы у многих владельцев больших капиталов возникали после оздоровительных и косметических процедур, исполненных Владом. Ради своего детища и приближения финиша строительных проектов, Влад не скупился на подарки, оказывая медицинские услуги налево и направо. Не забывал он, и сканировать города. Окрыленный первыми успехами и той легкостью, с какой ему попадались искомые субъекты, Влад неожиданно столкнулся с пустотой. Некоторые города даже не показывали всплеска. Экран пустовал. За два года обследовав почти все крупные города и известные детские дома, и интернаты, он зафиксировал вот этих семнадцать детишек. Но сразу не стал их забирать, а просто поставил на контроль, решив предварительно подготовить базу. Однако не забывал их и регулярно навещал, оказывая и моральную и физическую поддержку. Обижать их он уже никому не позволял. Было от чего огорчиться. Не прилагая никаких усилий, он удочерил и приютил пятерых. Как бы, сами нашли его. А тут два года тщательного поиска завершились таким мизерным результатом. Но расстраивался не долго. Случайно и, как бы невзначай, помогла великий математик Светланка. Решая с ней очередную математическую головоломку, Влад с ее подсказки вдруг понял, что это ведь просто замечательный результат. Во-первых, обследовал не весь Союз, а только его мегаполисы плюс с десяток к ним приближенных. Но основная масса населения все-таки проживает в мелких населенных пунктах, до которых он еще не успел добраться. И даже, если в них он сумеет обнаружить еще столько нужных детишек, то это и есть та цифра, способная повлиять на эксперимент. Ведь эти темпы намного превышают расчетные параметры инопланетян. Пришельцы планировали для начала цепной реакции приблизительно такое скопление в течение столетия. А с такой скоростью он достигнет критического числа буквально в одно поколение. И даже способен опередить темпы многократно. Как только стройка завершилась, все семнадцать малышей благополучно перебрались в новый дом. Такое соединение привело детей в неописуемый восторг и безудержную радость. Они первое время не желали расходиться по комнатам на ночь, желая даже засыпать рядом, опасаясь за время сна, потерять друг друга. И, только поняв, что утро их вновь объединяет, уже со спокойным сердцем прощались, покидая игровые комнаты. Воспитатели и нянечки поначалу с подозрительностью отнеслись к странным детишкам. Поведение их принципиально отличалось от нормальных детей: шумных, порою скандальных, плаксивых, что очень характерно для детей такого возраста. А эти порою своей рассудительностью, тупиковыми вопросами, высоким интеллектом удивляли и вызывали растерянность. Их игры, разговоры часто напоминали дискуссии научных сотрудников. Но, конечно, детство всегда брало верх, они бесились, баловались, но отношение друг к другу было щадящим, дружелюбным и уступчивым. Не было случаев жалоб и ябедничества. Это были иные дети с первого дня попадания в этот дом. Вырванные из агрессивной среды, они получили в дар не просто надежду, а веру в будущее. Настоящую и ощутимую с добротой, лаской и любовью. Здесь у них появились мама и папа. Пусть не настоящие, но их так можно называть, и они с удовольствием на это имя откликаются. Ведь без этих простых слов жизнь неполноценна и не настоящая. Беседуя с одной из воспитанниц Настей, Влад заинтересовался ее взрослой подругой, выпускницей детского дома прошлого года. Поскольку он сканировал этот город меньше года назад, то ее уже в это время не было ни в детском доме, ни в самом городе. Дело в том, что при попадании Насти в детский дом, она сразу сдружилась с ней и в день выпуска пообещала после устройства забрать ее к себе. Звали эту взрослую подругу Валентина Малкова. Не могла девочка так азартно дружить с простой подружкой. Уж очень горячо и с трепетом Настя вспоминает о девушке Вале. Это подтолкнуло Влада повторно посетить Настин город и разыскать любимую подружку. И даже, если она окажется простой серой, то все равно пригласит ее ради Насти. 2 -Владислав Алексеевич! Здравствуйте, здравствуйте! – Дарья Григорьевна вышла навстречу Владу, и первая протянула руки для пожатия. – И каким же ветром занесло вас в наши края? Как там наша Настенька? Со здоровьем у нее были небольшие проблемы, сейчас лучше, подлечили? А мы до сих пор вспоминаем ваши дары. Они пришлись как нельзя кстати. После того, как Влад забрал Настеньку, на следующий день сразу же прибыл микроавтобус, груженный под завязку. Там оказались два больших цветных телевизора, видеомагнитофон с огромной коробкой видеокассет с мультяшками, несколько коробок с играми и игрушками и куча всяких сладостей. Поэтому-то Дарья Григорьевна и обрадовалась гостю, в расчете, что прибыл он еще за одним ребенком, и их ожидает такое же обилие подарков. Дарья Григорьевна основную часть своей жизни посвятила этому детскому дому, ставшему для нее вторым домом, начиная в нем работу с воспитательницы дойдя до поста хозяйки и главной мамы для всех детей. Она с ужасом ожидала ухода на пенсию, понимая, что без этих детишек жизнь потеряет смысл. Муж погиб в борьбе с пьянством и алкоголизмом в эпоху перестройки. Напились на заводе метилового спирта. Старший сын служит под Мурманском, младший уехал на заработки в Магадан. Одна осталась. И только ее детки, для которых с первого дня попадания в этот дом до самого выпуска она была, есть и остается мамой, были ее отдушиной и радостью в этой суровой и беспощадной жизни. А жизнь началась действительно схожая с войной. Битвой за кусок хлеба, за зарплату, за каждого ребенка. Ведь этих сирот надо не только принять и обогреть, но и накормить и одеть из тех скудных средств, выделяемых бюджетом. Очень редко повезет так, как Настеньке. До сих пор перед глазами стоит тот полумертвый изнеможенный изголодавшийся ребенок, найденный бомжами на свалке. Ближе всех от свалки оказался ее детский дом. Уверенности в том, что она выживет, не было никакой. Ребенок умирал. Ее убивали не только болезни, но и полное отсутствие желания бороться за свою жизнь. Она устала и хотела тишины и покоя, который виделся в самой смерти. Про родителей она так никому и ничего не рассказала. Скорее всего, не желала. Какие же они родители, если сами и выбросили ее на свалку, как абсолютно ненужный хлам. И, казалось, когда уже погасла последняя надежда, возле ее больничной койки вдруг появилась Валя. Уже почти взрослая, пятнадцать лет. Но с первого дня знакомства они так прикипели друг к другу, что уже врозь с этой минуты никто их не видел. Когда Валентина выпускалась, то она поклялась, что, как только обустроится, обживется и сразу заберет ее к себе. И вправду, первое время Валентина посещала ее почти каждые выходные, забирала к себе в коммунальную комнату, что получила при выпуске из детского дома. Но, где-то полгода назад пропала, и с тех пор, ни слуху, ни духу. Очень уж Настенька страдала, плакала по ночам, опять замкнулась в себя, уединилась. Не было больше у нее подруг. А недавно объявилась Валентина. Долго рыдала, умоляла сказать, куда увезли Настю. Но Дарья Григорьевна без разрешения Влада не имела права разглашать тайну усыновления. Так и уехала ни с чем. -Вот как раз Валентина мне и понадобилась. Настенька просит разыскать. Уж очень привязалась к ней, тоскует. Хотя вы в ней уже не узнаете ту обиженную и растерянную. Просто не хватает, видать, любимой подружки. И еще, очень хочет правду знать – не верит, что бросила и забыла ее Валентина. -Не успела я расспросить Валентину, где, что и как устроилась. Свою комнату она сдала в ЖЭУ, а сама уехала из города. Вот куда, не знаю. Нет, ничего сказать не могу. Вот может ее соседка по коммуналке что-нибудь знает? Я вам адрес дам. И уже на прощание с надеждой в голосе: -А деток вы в этот раз смотреть не будете? -Дарья Григорьевна, примерно через год навещу вас, тогда и посмотрим. Мне нужны такие детки, как Настенька. -И чем же она так вам приглянулась? У нас полон дом хорошеньких детишек. -Я вам верю, но Настенька особенная. А мой дом полон особенных детей, не таких, как все. Не будем догадки строить. Я вам благодарен за помощь. Пойду искать Валентину Малкину. Раз появлялась здесь, значит не очень далеко убежала. Мне без нее нельзя перед Настенькой являться. Он вернулся к такси, которое оставил возле входа. Точнее, это был просто частник, каких сейчас появилось в изобилии. Для многих частный извоз превратился в единственную возможность как-то прокормиться. Влад назвал водителю адрес дома, где до исчезновения в коммунальной комнате жила Малкина. Это оказался довоенной постройки двухэтажный деревянный дом, больше схожий с бараком времен первых пятилеток и строительства Турксиба и Магнитки. Квартира была на втором этаже. Звонок отсутствовал, и Влад сначала постучал тихо, затем, после некоторого молчания, повторил погромче. После непродолжительной тишины послышались тяжелые шаги. Затем распахнулась дверь, и в проеме нарисовался владелец этой поступи. Верзила за два метра, плечи с трудом вмещались в проходе. Туфли на босу ногу, спортивное трико, майка и солдатский ремень, поддерживающий штаны. В таком виде он и предстал перед Владом. -Ну и чего надо? Чего приперся? Расшумелся здесь. Не видишь, выходной, люди отдыхают. -Мне Вера нужна, Коровина. -Верка? Она всем нужна. Здесь кавалеров и без тебя хватает. Так что, вали отсюда, пока с лестницы не спустил. Ишь, Верку ему подай. Со мной сначала потолкуй, потом разберемся: нужна, аль не очень. Влад снизу вверх посмотрел на верзилу. Лет под тридцать, немного выпивши. Скорее всего – безрезультатно к соседке клеится, да от ворот поворот получает. Вот и отшивает предполагаемых претендентов. -Чего зенки вылупил? Брысь из хаты. Ничего здесь тебе не обломится кроме собственных костей, - перешел в наступление потенциальный жених. Влад развеселился. Можно было бы и вежливо объяснить истинную причину посещения его невесты, но, не в том состоянии противник. Только время потеряешь. Не расположен он к мирным беседам. Мужчина явно нарывался на конфликт, дабы силой и унижением соперника четко определить правомерность своего нахождения в этой квартире не как только соседа, но и что-то более значимое. Строго наказывать хама Влад так же не желал, поскольку влюбленный вызывал определенные симпатии. Он, как самец в природе, отстаивает свое право на владение на женщину. Выбрав нечто осредненное, Влад ухватил соперника за солдатский ремень, с силой рванул вверх, отрывая того от пола, и вынес с проема на лестничную площадку. -Ты чего, мужик, ты, это прекрати, - залепетал перепуганный владелец коммунальных апартаментов. – Ты чего вытворяешь? Слышь, ну-ка отпусти, а то знаешь, что я сейчас с тобой сделаю! -Товарищ! – успокоил его Влад. – Причем тут твои амурные страдания? И вообще, мне надоело задирать голову, чтобы сказать хоть одно слово, - Влад хлопнул его ладонями по плечам, и верзила стал на колени. Его попытки оказать сопротивление, Влад подавил сильным сжатием рук на ключицах, отчего мужчина захрипел. – Тихо, не дергайся, все кости переломаю. В это время в дверь выглянула молоденькая миниатюрная девушка с распахнутым легким халатом, из-под которого выглядывало весьма соблазнительно женское белье. Заметив свою оплошность, девушка стушевалась, застегивая второпях пуговицы на халате. -Что здесь происходит, дядя Гриша? Ты в бога поверил наконец-то, решил помолиться в честь выходного дня, аль другая причина? -Верка, убери этого придурка, надоел он мне. Да еще дерется, - залепетал, как и понял Влад, дядя Гриша. -Вы к кому? И почто дядю Гришу обижаете? Ой, дядя Гриша, ну, наконец-то нашелся добрый молодей, осмелившийся на тебя руку поднять. Вот весело-то как! А то ведь за два квартала нашу квартиру все кавалеры обходили. Одного вида его пугались. -А ты Вера, да? Хорошо. К тебе я и пришел. Пока Гриша нас тут покараулишь. Нам с Верой посплетничать необходимо. -Ну, а я то, с каким превеликим удовольствием. Дядя Гриша, ты продолжай молиться. Тебе есть о чем с богом поговорить. А я тут вот с молодым симпатичным кавалером пообщаюсь. А то ведь из-за тебя это стало такой проблемой. Она помахала пальчиком Грише, который так и не встал с колен, опасаясь новой железной хватки незнакомца, от которой до сих пор трещат кости. -А как вас звать? -Влад. И можно на «ты». -С удовольствием. А ты женат? -Нет, пока свободен. Правда, по молодости один раз попробовал – не понравилось. -Ой, правда? Как здорово! Холостой мужчина и хорошенький, не то, что этот каланча! Все замуж предлагает, а оно мне надо! Как трезвый, так слова не вымолвит. А пьяного сама боюсь. Ну и что это будет за семейная жизнь? А ты второй раз не желаешь попробовать жениться? Знаешь, как охота с этой дыры сбежать куда-нибудь в цивильные края. Ну, а что тут такого? Я сама собой хороша, а ты, так вообще прелесть. Чудесная семейка у нас выйдет. -Погоди, Вера, не верещи. Ты еще про моих детей не в курсе. -Ой, правда? Ну, дети – это не опасно, - однако уже с сомнением в голосе и без прежнего энтузиазма продолжала Вера. Влад достал фотографию, с которой никогда не расставался, и положил на стол. -Вот, все мои красавицы. Мой первенец Светланка, затем Юлька, потом Оленька, следом Елизавета. И завершает список Жанночка. Ну, как? Они давно меня просят привести в дом маму. Вера стушевалась и замялась. -Как-то я, понимаешь, не совсем готова вдруг сразу стать многодетной мамой. -Ну и ладно, - смеялся Влад, пряча фотографию в карман. – Продолжим поиски претендентов. -Эй! – Гриша приоткрыл дверь и в маленькую щель позвал Влада. - Мужик, можно я пойду домой? -Да иди, мне то что. Главное, если что, на помощь мне придешь. Сам говорил – к Верке целые своры мужиков ходят. Отбиваться будем вместе. -Тебе моя помощь без надобности, - хмуро проворчал Гриша, прячась за дверью своей комнаты. -Ну ладно, Вера, раз сама не хочешь быть многодетной мамой, так помоги разыскать Валентину Малкину. Дарья Григорьевна сказала, что ты можешь знать ее месторасположение. -Ой, мама, ну да, кто еще, кроме мамы мог направить тебя ко мне. Точный адрес я не знаю. Вот только город. Но он маленький, так что, там ты быстро ее разыщешь. Шумилино. Километров за двести от нас. Только туда автобусы с утра идут. Можешь переночевать у нас. К Грише положу тебя, если меня боишься. А Валька, ну такая дура. Неделю ее отговаривала, умоляла, просила. Замуж она выскочила за одного козла старого. С мамашей живет. Ему и жена не особо нужна. В домработницы взяли. А она заладила: любит, уважает, на руках носить обещает. Сам в отцы ей годится, псина старая. Ты, если получится, отбей ее у этого придурка. Такая девка славная: и добрая, и заботливая, и все по хозяйству может. Она в начале прошлого месяца забегало ко мне, но мы совсем мало перебросились. Двумя-тремя фразами. На минутку заскочила и унеслась. Только и запомнила, что Настеньку забрать к себе она хочет. Но я слышала, что Настю уже удочерили и увезли в неизвестном направлении. Вот такие пироги. Ну, остаешься на ночь? -Нет, спасибо, Вера. У меня свой самолет. Менее, чем через час буду в этом Шумилино. -Ой, мамочки! – Вера подпрыгнула со стула и заплясала вокруг Влада. – Я уже согласная на роль многодетной мамы. Вот погорячилась, миллионера прозевала. Влад поймал ее за плечи и поцеловал в лоб. -Все, поздно. Не знаю, может, как-нибудь свидимся. Только можешь не сжигать себя желтой завистью. Валентину я ищу совершенно для другого. Настя попросила. -Так это ты удочерил ее? -Допустим, что так. Прощай, Верка. А Гришу можно приручить. Хороший мужик получится, надежный. Так что, подумай, не пори горячку, не спеши прогонять. Потом сто раз пожалеешь, когда какая-нибудь оторва захомутает. Когда Влад назвал таксисту адрес, то у того глаза прямо огнем разгорелись. В наступившее время эпохи строительства капитализма, очень многие владельцы авто, столкнувшись с проблемами, как основной работы, так и получения на ней зарплаты, бросились на заработки частным извозом. Конкуренция получилась нешуточной. И такой выходной заезд мог значительно повлиять на семейный бюджет. Влад решил не расставаться с таксистом, так как хорошая пустая автотрасса позволит быстро добраться до Шумилино. И это время хотелось использовать для размышлений. Нравилось Владу думать в комфортабельном автомобиле на хорошей скорости. Тем более, еще и погода радовала. А если бы воспользовался телепортацией, то пришлось бы в этом Шумилино разыскивать автомобиль для поисков Валентины Малкиной. Есть ли еще в этом захолустье, да в выходной любители извоза? Влад усиленно размышлял над дилеммой: быть или не быть. Имеет ли он право вмешиваться в судьбу неизвестной девушки, даже если по всем параметрам, а в чем он уже не сомневался, судя по характеристикам их детдомовской мамы и соседки Веры, она зеленая. Конечно, имеет. Только вот что делать с ее семьей? Как охарактеризовала ее жениха бывшая соседка Вера, то такие субъекты в его любимом городе без надобности. Кто победит в соперничестве за право быть рядом и любимым: любимая подружка Настенька, или старый козел с мамашей. Почему-то Влад уже заочно невзлюбил семью Валентины. Видать, девушка, не познавшая семьи и семейного уюта, просто позарилась на такое бытовое богатство. И муж, и мама. А вот любят ли они ее. Возможно, как и предположила Вера, они ее молоденькую, неопытную действительно используют. В таком случае ради Настеньки он их насильно разлюбит, или разоблачит в лице неопытной Валентины. Сама поймет, что рабство не может быть счастьем. При подъезде к Шумилино Влад озадачил таксиста новым планом использования транспортного средства, не объясняя свои причуды и выкрутасы, а просто хорошо оплатил. Он попросил его на малой скорости проехать по всем большим и маленьким улочкам города. -Любой каприз за ваши деньги, - бесшабашно ответил водитель, и сам, стараясь не вникать в нюансы. Раз просит, значит надо. Не ради прогулки мотается по городам и весям. Зеленое облачко высветилось примерно через тридцать минут поисков. И объект этого свечения находился во дворе длинного П-образного двухэтажного кирпичного здания, усеянного печными трубами и сетью антенн. -Ждите меня здесь, - сказал он водителю перед въездом во двор, дорога в который была перекрыта вкопанными покрышками больших автомобилей. Девушка сидела на лавочке в глубине двора под огромным старым кленом. Лет восемнадцати, худенькая, одета в легкое ситцевое платье. На плечи наброшена старая изношенная, виды повидавшая кофточка. Рядом с ней стоял чемодан, красноречиво излагающий суть проблемы. Видать, не ко двору пришлась. А почему? Красивая, работящая, послушная, добрая. Столько эпитетов в ее адрес соседка Вера наговорила. Ну так эта ситуация даже облегчает Владу в принятии решения. Раз выгнали, так с чистой совестью мы ее и заберем, оставив нежелательную семью при своих интересах. Однако сибирские вечера теплом не изобилуют. Но девушка на холод не реагировала. И трясло ее не столько от температуры наружного воздуха, сколько от внутреннего состояния души, которое леденило сильней. По ее лицу было видно, что горе она свое уже выплакала. И теперь пустой взгляд вызывал опасения за ее дальнейшую судьбу. Влад такое состояние называл суицидным. Только предложи ей сейчас броситься по поезд или с моста – раздумывать не будет. Сиганет без размышлений. Влад сел рядом и набросил на плечи ребенку куртку ветровку. Она входила в комплект его спецодежды для телепортации. В подвале дома он оборудовал недоступный для посторонних, в которые он включил и своих девочек, кабинет-гардероб для разнообразной по фасону и по назначению одежды с пропиткой. Для выполнения перемещений главенствующую роль пропитка играла для верхней одежды. Поэтому, в этом гардеробе хранились комплекты курток, пиджаков, шляп и обуви. Белье и нижняя одежда, скрываемые под брюками и куртками в пропитке не нуждались. Они участвовали в телепортации в комплекте с верхней одеждой. Девушка на его джентльменскую выходку никак не отреагировала. Но и куртку не сбросила. Позволила ей повисеть на плечах. Уж очень глубоко и далеко в своих мыслях находилась она. Но не в этом мире. К ним подошла старая женщина и без остановки и предисловий набросилась с упреками на Валентину: -Ну и чего ревешь, дурочка ты набитая. Слав богу, что выгнали, а то всю оставшуюся жизнь на этих придурков корячилась бы. Считай, что повезло. Забирайте ее, молодой человек, увозите отсюда. -Да я как-то и не в курсе событий. Так, зашел во двор, а тут девушка с чемоданом мерзнет. -Ой, смело забирайте. Жалко, внуки еще малые, а сыновья уже старые для нее, а то бы сама прибрала. Такая девка золотая, а угодила в рабство к этим ненормальным. Они так и живут вдвоем всю жизнь. Мамаша и сынок переросток. Только на время иногда приведут вот такую дурочку, чтобы ухаживать за ними. А чем плохо. Халява. Бесплатно пашут на них, стирают, убирают. А мамаша все по поликлиникам шатается. Сама здоровее здорового. И сынок балбес. А еще какой-то пост хороший занимает. Идти хоть есть куда? – спросила она Валентину. Валя отрицательно покачала головой. Комнату она сдала в ЖЭУ. -Вот бедолага. Идем ко мне. Переночуешь, а утром разберемся. -Позвольте, мадам, - вмешался Влад. – Только что вы настоятельно предлагали мне ее себе забрать. Я пожелал воспользоваться вашим советом. Мне такая положительная девушка самому надобна. У тебя с собой все вещи здесь? И документы? Валентина кивнула, а сама непонятливо бросала взгляды то на соседку, то на откуда-то явившегося молодого мужчину. Потом ее вдруг прорвало, и слезы с обоих глаз хлынули ручьем. Сквозь рыдания она попыталась объяснить своим защитникам сложившуюся ситуацию. -Мы поженились, и они прописали меня. А теперь требуют, чтобы брак признать недействительным. Они считают, что я обманула их. А я сама не знала. Мне давно еще, когда я попала в детский дом, этот диагноз поставили. Нам почти всем его ставили, а я не знала. А она говорит, что не желает, чтобы ее сын от дебилки детей рожал, мол, внуки тоже дебилами будут. А я не больная, просто тогда мне очень плохо было. А я и в школе хорошо училась, и в олимпиадах участвовала. А они и слушать не желают. У них знаете, сколько как много знакомых, все за них будут. А мне теперь совсем идти некуда. И жить совсем незачем. -Ты это брось. С твоим диагнозом все ясно. Это закономерно для всех детдомовцев. Олигофрены. Вставай, пойдем со мной, потом с ними разберемся. А пока тебе надо отдохнуть, уйти подальше от пережитых проблем. -Позвольте, мужчина, вы, куда это забираете ее? Хотелось бы знать: кто вы и зачем она вам? Влад помахал таксисту, который сразу прибежал и схватил чемодан, а он отошел в сторонку с соседкой и показал ей паспорт. -У меня частный детский дом. Мне такие воспитатели, как Валя, позарез нужны. И сама отогреется, и моим птенцам тепло подарит. -А, ну, тогда другое дело. Тогда с богом. Хорошую девку ты получил, лучше воспитателя не сыщешь. -Спасибо вам, мать, за добрые слова. Еще не прощаюсь. Теперь, поди, без суда не обойтись. Но ей эта семья, как я понял, совершенно без надобности. Мы с удовольствием признаем этот брак недействительным. А еще хочется немножко больно им сделать за все страдания и боль, причиненную Валентине. Не смертельно, но очень неприятно я им гарантирую. Влад сел с девушкой на заднее сиденье и, обняв за плечи, прислонил к себе. -Поспи пару часиков, пока будем ехать. -А вы кто? И зачем я вам нужна? Мне совсем не страшно, я доверяю вам, но ужасно любопытно. Просто пришли и забрали. А я как-то и не сопротивляюсь. -Зови меня Владиславом Алексеевичем. А можешь Владом в быту. На работу я тебя к себе возьму. Вот так по всему миру скитаюсь – работников подбираю. Ты мне понравилась, но подробности расскажу потом. Спи, смотри сладкие сны и исцеляйся. Валентина поудобней устроилась на плечо кавалера и мгновенно уснула. А Влад дал команду водителю возвращаться домой в самую лучшую гостиницу. Обратно ехали немного медленней по просьбе Влада, чтобы сильно не трясло, и дать возможность Валентине подольше поспать, а ему самому внимательней изучить ее, сканировать и исцелять. Как она вообще сумела дожить до восемнадцати лет? Спас детский дом, в котором о ней заботилась хозяйка и мама Дарья Григорьевна. Ее личное отношение ко всем воспитанникам, ко всем обиженным и обездоленным, как к своим родным. Это она опекала и оберегала, а стоило отпустить, как эта злая серая масса сразу клещами зла захватывает и выворачивает нутро наизнанку. Трудно сказать, чем бы все это закончилось, если бы Влад опоздал. Нашлась бы родная душа, сумевшая отогреть, приголубить, или под откос спешащего поезда? В лучший номер гостиницы на окраине города он поселил ее одну, решив пока не посвящать во все подробности своих планов действий. Пока рано. Пусть отдохнет и сама разберется во всех своих перипетиях. Он просто предупредил ее, что очень скоро вернется, и они улетят в его родной город, где ее ждет работа и хорошая жизнь. -Поживи одна, поразмышляй. Номер оплачен на неделю вперед. Деньги на мелкие расходы оставляю. Постарайся не скучать. Да и некогда будет. Завтра к тебе зайдет мой адвокат, он и займется разводом. На суде я буду присутствовать. Мы им доставим много неприятностей, чтобы больше не смели безнаказанно обижать хороших девочек. -Влад, а может не надо? Я ведь тоже немного виновата, что всю правду сразу не рассказала. -А ты ее знала? -Нет, но… -Вот именно, но. Не стоят они твоей жалости. Не переживай, я не очень больно им сделаю. Просто покажу, какого сокровища они лишились. Валентина зарделась от смущения и удовольствия. -Влад, а почему я вам так легко верю? И знаю всего минут двадцать. Не считая тех часов, что проспала у вас на плече. Это потому, что я сон очень хороший видела. Впервые за много дней. -Валя, мне хотелось бы послушать твою историю, но потом. Я сейчас тороплюсь, но буду навещать тебя. Не прощаюсь, просто до свидания. Валя бросилась к нему в объятия, как к самому родному и близкому человеку, как к отцу, которого практически не было, как к старшему брату, о котором мечталось. Ей страшно не хотелось, чтобы он уходил, но не знала, как можно еще на мгновение задержать. Влад прилетел, если его перемещения можно называть полетами, в этот город назавтра и сразу отправился в адвокатскую контору, где ему и порекомендовали лучшего специалиста по разводам. Адвокат внимательно выслушал его планы действий и очень удивился – зачем Владу вообще тратиться на защиту, если он совершенно не собирается оспаривать требования семьи Тищенко, матери и сына. Они требуют признать брак недействительным, и Влад хочет того же. Они хотят выписать невестку, жену с жилплощади, и Влад не возражает. -Да, Игорь Романович. Но свое согласие мы дадим позже, предварительно помотав им нервную систему. В самом разгаре судебного разбирательства, когда судья с вашей помощью попытается защитить Валентину. А мы в этот момент сдаемся и просимся на мировую. Поэтому, когда судьба девушки будет решена, вы предоставите слово мне. Я хочу обидеть и унизить семейство Тищенко. Сделать им очень обидно, но в пределах закона и в очень деликатной форме. Мне хочется прилюдно заявить им, что нельзя безнаказанно обижать слабых и беззащитных, которые поверили и доверились им. И еще сыграю на их скупости, когда заявлю о перспективах дальнейшей судьбы Валентины. -Хитрый маневр? – лукаво спросил адвокат. -Да, - согласился Влад. – Отступая, больно укусить. Не будем детали уточнять до мелочей. Обещаю, что сюрпризов не будет. Легкий безобидный спектакль. -Ладно. Вы платите, мы делаем работу. Я сегодня же еду в Шумилино. Мы, как я понял, там проведем судебное разбирательство? -Разумеется. Спектакль должен наблюдать местный зритель, иначе весь интерес пропадает. Я ведь все затеваю ради публичного осмеяния семьи Тищенко. А унизить персонально можно было бы и без представления. -Сегодня же приступлю к расследованию и подготовке к судебному процессу. У меня там хорошо знакомая судья. Рябчихина Нина Павловна. Она пойдет мне навстречу. Тем более, что со сторон ни истца, ни ответчика никаких задержек не будет. Все организуем в хорошем темпе. -Ну и славненько! – Влад вырвал листок из блокнота и протянул адвокату. – Здесь мой номер телефона. Даже если ответит автоответчик, передадите дату и время суда. Мы с Валентиной не опоздаем. От адвоката Влад зашел в гостиницу к Валентине и поразился ее переменам. Веселая вздорная девчонка под музыку телевизора танцевала и напевала популярную мелодию и рассматривала разбросанные по кровати покупки. Впервые в жизни увидев приличную сумму денег, которые ей Влад дал на мелкие расходы, она успела потратить на наряды и красивое белье. Увидев Влада, она испуганно вскрикнула и прикрыла покупки одеялом. -На обеды хоть оставила? -Ой, навалом! – уже оправилась Валя и сбросила одеяло с нарядов. – Я мало ем, а тут выпал шанс приодеться. Смотрите, какие красивые вещи! А то в своем мне даже по гостинице и в столовую стыдно ходить. Такие обноски мы даже в детском доме не носили. Они все хорошее себе оставили. -Ну и ладно, - успокоил ее Влад. – Значит выздоравливаешь. Я ужин заказал в номер. Посидим вдвоем, поговорим. Ты мне о себе немного расскажешь. Кто, как и почему. Мне же хочется более подробно знать прошлое своей подопечной – будущей работницы. -А кем я буду работать? -За детьми приглядывать, учить, воспитывать их, любить и сама учиться. Тебе ведь тоже хочется учиться? Я разузнал: ты ведь очень хорошо училась. Поступать никуда не пробовала? -Они не хотели, чтобы я училась. Незачем, говорили. А потом этот диагноз раскопали. Она так сильно кричала, обвиняла, что я, мол, скрыла правду, обманула, дебилов нарожаю ее сыночку. А в чем я виновата? Ведь это они меня нашли, уговорили комнату в коммуналке бросить, мол, зачем она тебе. Это специально, чтобы мне отступать некуда было. Я сейчас так поняла. Вроде и как по правильному, по-людски. Мы поженились, они меня прописали. Да нет, мне не было плохо у них. Работы хватало по дому, и упреков наслушалась по началу. Но я не обижалась, ведь все это было для меня впервые. Просто там, в детском доме мы привыкли, что большую часть работы делают за нас. Ну как мы полы мыли? Тряпку на швабру, по полу погладил и хорошо. А тут сплошные ковры, мебель полированная, люстры, светильники. Не то, что учиться – работать не пустили. Да и не смогла бы я работать. Дома дел хватало с избытком. -А в детский дом как попала? -Десять лет мне было. Даже вспоминать этот кошмарно страшно. Я потом еще год не могла отойти, как в тумане прожила. Понимаете, жизнь до этого происшествия, наверное, можно и не рассказывать. У нас в детдоме почти у всех одинаковая история. Пьющие родители – один или оба сразу. Но многие и после лишения их родителей родительских прав с нетерпение поджидали у калитки прихода по выходным папки или мамки. И потом еще много лет доказывали всем, что они временно здесь. Вот бросит пить и заберет. А кто, так неважно. Хоть папа, хоть мама. Плохо им было дома, но здесь еще хуже. Так до выпуска и дожидались. А я так первое время тряслась от одной мысли, что они снова могут появиться в моей жизни. Хоть и знала, что это невозможно. Они ведь на моих глазах зарезали друг друга. Сначала она его, а потом он. Этим же ножом. Большой такой, ржавый, тупой, им уже и отрезать ничего нельзя было. А они им себя. Они никогда меня не стеснялись и занимались, ну, сами понимаете, этим часто при мне. А потом он всегда заходил в мою комнату и говорил всякие пакости. Но она все время приходила следом и забирала его. А в тот раз она сильно опьянела и уснула раньше его. Вот он и пришел. Я думала, что, как всегда, наболтает разных гадостей и уйдет. Или она придет за ним. Но он без всяких разговоров сразу полез ко мне. Я кричала, сопротивлялась, как могла. Да где мне с такой громадиной совладать. Это они всегда что-то ели, пили, а мне и крохи не часто оставались. Приходилось часто ложиться спать голодной. А он голый, противный такой, лапает, одежду рвет на мне. Я от ужаса и боли уже сознание терять начала, а тут он вдруг как-то захрипел, отпрыгнет от кровати. И я увидала ее рядом с ним. У нее в руках еще нож был весь в крови. И из него тоже кровь хлещет фонтаном. На кровать, на меня. Я дико ору, хочу сбежать, но никак не могу. Во-первых, сил нет и от страха и от бессилия после того сопротивления. А потом – они оба своими телами проход загородили. Он тогда выхватывает у нее нож и прямо в живот ей. Так сильно, прямо навалился на нее, и оба возле кровати упали. И я сознание потеряла. Даже не представляю, сколько времени прошло, только очнулась я уже в больнице. Меня милиционер долго расспрашивал. Но я ничего не могла говорить. Я потом еще долго в детском доме промолчала. Наверное, с полгода. И еще много лет вздрагивала, когда воспитатели мою фамилию называли. Все казалось, что мои родители вернулись за мной. Первое время дети доставали меня, цеплялись, издевались, а потом, наверное, им самим надоело. Я ведь никак не реагировала. У них интерес и пропал ко мне. А потом за два года до выпуска со свалки принесли девочку. Не знаю, почему, но меня так сильно потянула к ней. Сначала в больницу бегала к ней, все уговаривала, чтобы она выжила, обещала любить ее, заботиться. Не мамой, так старшей сестричкой стать. Мне вдруг самой страшно стало, что вместе с ней я тоже должна умереть, так как сама жизнь сразу теряет смысл. Поверила, видать, выжила. И не просто выжила, а и абсолютно выздоровела. Даже врачи удивлялись. Они уже было махнули рукой на нее от безысходности. На меня с подозрением смотрели – чего это я наколдовала. А я и не колдовала, просто убедила, что если она умрет, то я следом уйду за ней. Вот мы и пожалели друг друга. До сих пор простить себе не могу, что потеряла ее. Мы эти два года как самые родные существа прожили, минутки друг без друга не могли. А после выпуска мне надо было совершеннолетия дождаться, чтобы разрешили взять девочку к себе. И тут в моей жизни появились они. Мне Вера сразу говорила, что я дура, что зря комнату бросаю. Да и вообще пыталась отговорить от замужества. Она раньше меня, их раскусила, и мне старалась глаза открыть. Да куда там. Они так цепко за меня ухватились, уговорили, заласкали. Я и поплыла, дурочка. Другой-то жизни я не знала. Казалось, что это и есть мое счастье. Я несколько раз пыталась начать разговор про Настю, но они так искусно уводили меня от него. Все время намекали, что пора своих детей заиметь. А когда я в последний раз приехала в детский дом, то Настеньку уже увезли. Боже, как я ревела, уговаривала, на коленях ползала перед Дарьей Григорьевной, просила хоть письмецо разрешить мне написать ей. Ни в какую. Тайна усыновления. Мне бы хоть глазком глянуть, убедиться, что она счастлива, и я бы успокоилась. Далеко очень до Шумилино. Не смогла я сюда приехать навестить свою девочку. А смогла, так не нашла. А потом, когда уже завели серьезный разговор про детей, она съездила в детский дом и сумела как-то раздобыть этот проклятый диагноз. Кричала, как бешенная, оскорбляла по всякому, унижала. А он, молча, кивал головой и даже не заступился. Кончилось тем, что они уже вдвоем собрали мой чемодан и выставили на улицу. Даже все мои одежды, что купили за это время, не разрешили брать. Все себе оставили. Вернули только то, с чем я пришла до свадьбы. А куда мне деваться? Ни кола, ни двора. И работы нет. Я ведь полгода этих за ними ухаживала, стирала, готовила. Очень сильно хотелось умереть, но перед смертью обнять мою Настеньку, прижать к себе, прощения попросить. Ведь она до сих пор, наверное, думает, что я бросила ее, забыла. Эта мысль, скорее всего, от безумства и спасла. А тут вы объявились. Это правда, что вы мне хотите поручить, за детьми ухаживать? -Правда, Валя, чистая, правда. И не просто ухаживать, а стать для них близким и родным человеком. -У меня получится, честное слово. Я буду их любить и не думать больше о смерти. Влад покинул Валентину и приступил к осуществлению своего плана, который назвал, как акцию общественного порицания. Он заехал в детский дом и встретился с Дарьей Григорьевной, которая более детально посвятила его в биографические подробности бывшей воспитанницы. Ведь кому же, как ни ей плакались они о своих переживаниях и страданиях, посвящая, как в легкие размолвки с дружками, так и в первую любовь. Слушая директора, Влад все больше убеждался, что Валентину спасла настоящая материнская забота и отношение Дарьи Григорьевны к своим воспитанникам, которая всеми средствами пыталась оградить израненное дите от внешних раздражителей. Узнал он и про химическую олимпиаду двухлетней давности, на которой присутствовал в качестве председателя жюри московский профессор Туманов. К Туманову от директрисы и отправился Влад. На удивление Влада профессор очень обрадовался гостю. Он до сих пор не может забыть ту умненькую девочку. Но не давала забыть о вундеркинде ее ученическая тетрадь с формулами и размышлениями, которую прочел лишь в Москве и ужаснулся. В ней он обнаружил открытия мирового уровня, способные кардинально повлиять на некоторые аспекты в химической области. Основательно изучив каракули и сбивчивые объяснения в тетрадке, он бросился искать автора, так как многие моменты он не находил ни в одном учебном пособии. Однако из всех записей следовало, что девочка близка к результату, если уже не владеет им, но просто у нее не хватило времени, чтобы все это занести в тетрадь. Профессор просто умолял Влада привезти к нему этого химического гения, чтобы довести гениальное открытие до логического конца. Влад взамен попросил письменную характеристику Валентины и определение ее интеллектуального уровня, чтобы на суде зачитать ее, как опровержение врачебного диагноза. Вооружившись всем арсеналом характеристик и опровержений, как школьных, детдомовских и профессорских, Влад прибыл в гостиничный номер к Валентине. -Готова к бою? – спросил он ее, с радостью наблюдая изменения в настроении девушки. Это был уже не забитый и затюканный ребенок. Хорошую подготовку провел адвокат. -Так точно, Влад Алексеевич! – бодро и весело ответила Валентина. – Только мне странно одно. Ведь мы не пытаемся оспорить иск мужа и свекрови, и можно не доводить до суда, а вы упорно добиваетесь этого процесса. -Да, - согласился Влад. – Можно было хоть вчера уезжать и начинать новую жизнь. Тем более, что тебя с большим нетерпением ждут, как свою новую мамочку, семнадцать детишек. -Мамочку? – удивилась Валентина. -Да, я предлагаю тебе должность мамы для моих подопечных. У них есть няни, воспитатели, повара. А теперь будет еще и мама. И в твои обязанности будут входить роль и функции, свойственные родной мамочки. Сопли подтирать, сказочку на ночь рассказать, косички заплести и просто приласкать. Ты будешь жить нормальной полноценной жизнью. Утром разбудила деток, отвела их нянькам, и сама бегом в школу. Тебе ведь учиться надо. Как раз начинается пора вступительных экзаменов. А после учебы вновь к своим материнским обязанностям. Не страшно? -Не-а! – весело крикнула Валя. – Даже интересно. Но вы не ответили на мой вопрос. -Можно уехать, но не нужно. Я хочу немного наказать твоих временных родственников за нетактичное обращение и недопустимые действия по отношению к молодым и беззащитным девушкам. Они ведь попользовались и выбросили тебя, испугавшись за будущее. Пусть хоть маленький городок узнает их гнилую сущность. А еще они сами повыдергивают себе волосы в непристойном месте, когда поймут, какой не просто алмаз, а россыпи нескончаемых залежей этих драгоценных камней выбросили на помойку. Они ведь выбросили тебя? -Да, - уже грустно ответила Валя. – Но я на них не в обиде. Благодаря ним у меня появился шанс стать многодетной мамой. А представьте, если бы я так и осталась у них жить. Ведь только сейчас до меня стало доходить, что никто меня там не любил, а просто им нужна была тихая, послушная домашняя рабыня. Только вы про алмаз смешно сказали. Не хотите пояснить? А то меня саму любопытство распирает. Уж не наследница я какого-нибудь миллионера? -А если и так? Не пойдешь ко мне в работники мамочкой? -Все равно пойду. И все миллионы на своих деточек потрачу. Влад усмехнулся. Вот такие они все бескорыстные. И он ни на йоту не сомневался в правдивости ее слов. А как Юлька обрадуется! Вот уж кому на многие часы собеседник объявится. Нахимичат они столько, что потом не раскопаешь. Чтобы ничего не взорвали, придется специально для них лабораторию строить. В день суда утром в номер к Валентине Влад явился с целой командой имиджмейкеров: парикмахер, маникюрша и стилист. Через два часа Валентина сама испуганно смотрела в зеркало, пытаясь определить, как совершенно незнакомая девица и красавица попала туда за стекло. И только отразившийся в зеркале испуг и растерянность сумели убедить ее, что все это она и есть сама. В коридоре здания суда Влад передал Валентину в руки адвоката и уселся на стуле, в ожидании своего вызова. Игорь Романович Сафонов обещал, что долго сидеть, Владу не придется. Как они и договорились, свидетелей со стороны Валентины кроме самого Влада никого не будет. А со стороны истцов Тищенко всего двое, но и те из далекого детства Валентины, которые кроме беспробудного пьянства родителей ничего подтвердить не в состоянии. -Прошу всех встать! Суд идет, - громко объявила секретарь, и весь зал встал. А в этот день почему-то собралось много любопытных, включая прессу, которую пригласил Сафонов по просьбе Влада. Ему очень хотелось, чтобы хоть на местном уровне, но о семье Тищенко стало известно кое-что нелицеприятное. Снять с их головы ореол многоуважаемых и почетных граждан этого маленького городка. Судья Рябчихина Нина Павловна, дородная матрона, моложавая, трудно определяемого возраста, важно и плавно, как будто влилась в зал суда. Проплыла мимо секретаря и заняла место посреди большого стола с деревянным молотком и деревянной наковальней для призыва к окружающим слушать и внимать сюда. До этого маленького сибирского городка тоже долетели веяния западной демократии с ее атрибутами и лексикой. -Прошу всех садиться, - строго объявила Нина Павловна. – Слушается гражданское дело Тищенко Константина Андреевича о признании барка с Валентиной Петровной Малкиной недействительным. – И она с силой ударила молотком по наковальне. Выполнив ритуальные процедуры, Нина Павловна приступила к рассмотрению дела. Она листала лежащие перед ней документы и хмурила брови. Дело было простым и ясным, правота истцов очевидна. И не понятно, какую такую аргументацию может предъявить адвокат ответчика. Не понравилась ей сразу и Малкина. Явилась на судебное разбирательство, как на светскую тусовку. В дорогих нарядах, шикарная неделовая и очень недешевая прическа, выставила напоказ яркий маникюр. И ее показушный испуг и растерянность не вызывали симпатии и доверия. Та еще фифа. Сразу видно, что артистка и аферистка. А у Валентины действительно при виде мужа и свекрови спал задор, улетучились мужество и бравада. Она и в самом деле перепугалась грозного вида судьи и уже глубоко сожалела об своих нарядах и макияже. Уж очень вызывающе выглядела она в столь строгом государственном заведении. Валентина суетливо искала глазами своего спасителя и надежду Влада. Игорь Романович, заметив растерянность клиентки, положил свою руку на ее ладошку и лукаво подмигнул. -Успокойся, девочка, все хорошо. А твоего кавалера мы пригласим чуть попозже. Семейство Тищенко хоть и пыталось бодриться, но вид невестки и жены их поразил. Не ожидали они в суде увидеть ее такой благополучной и независимой. И хотя адвокат Василий Владимирович уверял их в беспроигрышной ситуации, в их души вкрались сомнения в верности изначально своих решениях. А не поторопились ли они с судом и изгнанием невестки. Наняли они Василия Владимировича по совету некоего Сайгина. Но они не знали, что основным заказчиком и сценаристом этой комедии бал Сафонов Игорь Романович, по указке которого за хорошую плату тот и вел дело семьи Тищенко. Разумеется, Сафонова об этом просил и профинансировал Влад. Василий Владимирович говорил первым. Речь его была убедительна, сопровождалась неопровержимыми доказательствами, подтверждаемые документально. Так же были приглашены свидетели для характеристики ответчицы. -Ваша честь. Уважаемая семья Тищенко, которых знает весь город. Характеристики можно и не представлять. Высокий пост и высокое положение в городе уважаемого Константина Андреевича не требует каких-то особых подтверждений. Они приняли в свою семью выпускницу детского дома, как родную дочь, предоставив ей и кров и все житейские блага, которых она и в детстве не имела. Разве не благородно с их стороны! Заметьте, никаких благ и льгот от этой акции они не получили. Все сделано бескорыстно и от чистого сердца и любви. И что получаем взамен. Я не хочу заранее осуждать ее за этот диагноз. Все мы под богом ходим, и ее вины нет. Но она уже тогда была совершеннолетней, и должна давать отчет своим действиям. И, когда в Загсе ей был задан вопрос, имеются ли какие-нибудь причины, делающие брак невозможным, то она просто умолчала, не думая о тех последствиях, которые потом в будущем могли отразиться в их жизни, как на их отношения, так и на наследников. Мы не собираемся осуждать ее заболевание, но зачем скрывать, когда совершаешь такой жизненно ответственный акт. Еще неизвестно, как повели бы мои клиенты в случае, если бы узнали об этой проблеме заранее. Они, не обязательно, сразу бы отвергли ее, но строили бы свою жизнь соответственно. Мы знаем, что знание является половиной победы. А ложью она и себя и мужа загнала в тупиковую ситуацию. Поэтому мои клиенты требуют считать брак недействительным со всеми вытекающими последствиями. -Расшифруйте эти последствия, - строго попросила судья. -Выписка с жилплощади истцов и признание неправомерным требование на имущество. -Вопросы к защитнику есть? -У меня один вопрос. Но существенный, - с места спросил Игорь Романович. – Куда ее выписывать вы собираетесь? На улицу? Она ведь по совету Тищенко сдала свою комнату в коммунальной квартире. И теперь их площадь – ее единственное жилье. -А не надо обманывать! – завопила Тищенко, мать истца. – Пусть и живет на улице, нам то, какое дело. Не бедная, поди, вон как вырядилась. А нам дебилы и Олигофрены без надобности. -Прошу не нарушать порядок, - строго постучала молотком по деревяшке судья, приструнив истицу и расшумевшийся народ. – Истица, делаю вам замечание. Первое. Впредь буду накладывать штраф. Прошу подбирать выражения. Для вас она в данный момент ответчица. -И все равно ответьте на мой вопрос, - не успокаивался адвокат Сафонов, и Василий Владимирович удивленно посмотрел на него, слегка ошарашенный напором товарища. Все вроде идет по его сценарию, и он провоцирует. -Я считаю, что все зависит от решения суда. Если суд признает брак недействительным, то этот вопрос придется ответчику решать самостоятельно. -У вас все? Можете занять свое место. Адвокат Сафонов, изложите свое видение этого дела. -Ваша честь, - адвокат подошел к трибуне и с пафосом осмотрел присутствующих. – Считаю, что лишать мою подзащитную всех прав на жилье просто воистину несправедливо. Что вы давите на диагноз? Да этим диагнозом, как шизофрения или Олигофрения награждают всех, или почти всех детдомовцев, попавших в это заведение из неблагополучных семей. А сирота? Разве ребенок уже не получил психологическую травму только от этого статуса? Да если захотеть, то всех здесь присутствующих стоит только подвергнуть хорошей проверке на психическую пригодность, не сомневаюсь, что многим не удастся избежать подобного клейма. Да вы на Кремль гляньте. Разве психически нормальные правители могли сотворить такое со страной? А мы пытаемся осудить сироту девчонку, которой только вот вчера и исполнилось восемнадцать лет. -Игорь Романович, не надо разводить у нас политических дискуссий, - попросила Нина Павловна. – Оценку правительства вы, пожалуйста, давайте на митинге. А здесь, если можно, по существу. -А я и по существу. Да с этим диагнозом только в одно общественное место сходить. Я не буду расписывать жизнь ребенка до десяти лет. Обыкновенная жизнь девочки-ребенка в семье двух алкоголиков. Вечно голодная, вечно оборванная, и, как из этого всегда следует, унижена и обижена сверстниками. Хотя у большинства из них пили в семье не меньше. Но одевали и кормили. В этом случае пришлось выживать самой. И финал. Пьяный папаша вваливается ночью в комнаты девочки и пытается ее изнасиловать. У него это могло бы получиться. Малолетка, ослабленная постоянным недоеданием, да и вообще, разве способен ребенок оказать действенное сопротивление этому невменяемому подонку. Спасает мать. Но не ради дочурки, а такая, же пропитая. Но, понимая, что ее муж пытается изменить ей с дочерью, тупым кухонным ножом на глазах моей подзащитной зарезала мужа. И окровавленный нож держит в пьяной руке и неизвестно, что у нее дальше на уме. Точнее, кто следующий. А умирающий муж второй раз за эти секунды спасает ребенка от неминуемой смерти. Выхватывает из последних сил это ржавое орудие убийства и зарезал свою жену. На глазах избитой, измученной девочки совершается двойное убийство. Она одна среди двух умирающих ее родителей проводит почти сутки, пока соседка не заподозрив что-то неладное, не вошла в квартиру. О какой шизофрении вы здесь говорите? Посмотрите, ваша честь, на дату диагноза и на дату поступления ребенка в детский дом. Только учтите – эту разницу она пролежала в больнице. Ребенку даже не отпустили время на реабилитацию. И после этого можно верить этой писульке? Он, как документ, уже сам себя дискредитировал. -А генетическая предрасположенность? – крикнула с места свекровь. -Вы не знали, что девушка из детского дома? Вы не ознакомились с ее биографией? Ну, хотя бы с историей гибели ее родителей. Тищенко еще пыталась что-то сказать, но адвокат просто отмахнулся от нее рукой. -Помолчите. Все вы знали. Просто решили вдруг избавиться от нее, так как у сыночка наклюнулся более интересный вариант. Эта справка очень кстати пришлась вам. Ваша честь, позвольте пока не заявлять свои требования. Я еще посоветуюсь с клиентом. Но, думаю, после прослушивания свидетелей истца мы огласим их. -Хорошо, - согласилась, судья Рябчихина и разрешила адвокату истцов пригласить свидетелей. В зал вошла пожилая женщина, с трудом понимая, зачем и для чего пригласил ее адвокат Василий Владимирович. Она представилась и вопросительно смотрела на адвоката. -Это вы, как ясно из дела, обнаружили восемь лет назад мертвых супругов Малкиных? -Да, не дай бог кому видеть этот ужас. До сих пор от одних воспоминаний трясет. -В каком состоянии был ребенок? -Да ни в каком. Она так же была вся в крови. Я и подумала то сперва, что она так же мертвая. Это уже потом доктор сказал, что с ней просто обморок. -После этого случая вы встречались с Валентиной? -Нет, ни разу. Я, гражданин судья, даже не знаю, что могу сказать по этому делу? -Господин адвокат, - судья обратилась к Василию Владимировичу. - Объясните, чем может быть полезен ваш свидетель? -Я пригласил соседку Малкиных, чтобы она охарактеризовала ту среду, в которой воспитывалась ответчица. -А-а! – протянула соседка. – Это мы хорошо помним. Грех говорить, но только после их смерти наш подъезд вздохнул спокойно и зажил по-людски. Извели, измотали эти алкаши весь дом, а уж про наш подъезд, и говорить нечего. Вечные попойки, драки, визготня. А ребенок? Еще удивительно, что она вообще сумела выжить в этом вертепе. Врагу не пожелаешь. Как она умудрялась в школу то ходить? Жалели мы ее все, кто что даст, тем и жила. Пьяниц у нас полный двор был, но рядом с Малкиными они были добропорядочные граждане Шумилино. -Вы хотите сказать, - помог ей адвокат, - что среда была ужасающей. -Вообще никакой среды не было, - продолжала женщина, чем вызвала легкий смех и шум в зале. – Дурдом там был. И там и во всем доме из-за них. -А о ребенке вы, что можете сказать? -А что говорить то? С такими родителями в такой обстановке любой свихнется. Нет, тихая была, только глаза вечно голодные и мокрые. Стеснялась она своего положения. Видно было, что сама пыталась следить за собой, да там разве это можно сделать было? Следующим свидетелем истца была учительница младших классов из школы, куда ходила Валентина до детского дома. Она так же ничего существенного не внесла, кроме того, что ребенок был дисциплинированным, но замкнутым. Ни с кем особо не дружила. Да и одноклассники отвечали взаимностью. Кому же хочется дружить с неопрятной и вечно неряшливой девочкой. -Она была такой неряхой? - спросила судья. -Нет. Она старалась, насколько это можно было, следить за собой. Но разве за лохмотьями уследишь? Когда у адвоката истца свидетели иссякли, Нина Павловна попросила Сафонова пригласить своих свидетелей. -У меня один свидетель – Гримов Владислав Алексеевич. -А он что может добавить к делу? -Как я понял, он хочет разъяснить сложившуюся ситуацию и определит дальнейшую судьбу моей клиентки. -Хорошо, приглашайте. Вот и пришло время выхода Влада. Обстановка в суде сложилась неоднозначно. Наполовину. Все видели и понимали трагедию ребенка, ее ужасающее детство и кошмарное сиротство. Но были и сторонники Тищенко. Как ни трудна судьба, но входить в порядочную судьбу обманом, никому не позволено. Это сочувствовать со стороны легко, но отважиться пригласить в дом ненормальную жену, да еще с такой наследственностью. Нет, извольте. -Представьтесь, пожалуйста. -Владислав Алексеевич Гримов. Пока считаюсь директором кооператива: « Наука и перспективы». Но уже подали документы на перерегистрацию и перестройку кооператива в корпорацию: «Вольдемар Грилелави». Думаю, что пока я здесь свидетельствую, уже стал генеральным директором и владельцем корпорации. -Вы давно знаете ответчицу? -Уже пять дней. -Не поняла? – удивилась судья. – Свидетелем чего в таком случае вы являетесь? -Свидетелем несправедливого обвинения молодой девушки. Да, она Олигофрен, да, шизофреничка. И мы с ней хотим заявить, что с требованиями Тищенко полностью согласны по всем пунктам и готовы их выполнить сейчас же. Валентина вдруг побледнела и сильно сжала руку адвоката. Что он такое говорит? Неужели предал, а весь этот спектакль, чтобы еще раз унизить и посмеяться над ней? Она со страхом смотрела на Влада, но тот весело ей подмигнул и улыбнулся. -Объясните, пожалуйста, - уже обратилась к нему судья. – Почему же вы с этим заявлением не выступили в начале процесса, и мы не устраивали бы разбирательства? Господин адвокат, попытайтесь объяснить. -Ваша честь, - вмешался Влад. – Разрешите, я продолжу и расставлю все точки. -Да уж попробуйте. -Я приехал в этот город специально за Валентиной и совершенно случайно столкнулся с этой безобразной сценой, когда оба взрослых солидных, уважаемых человека выбрасывают девушку на улицу, как отработанный материал, как мусор на помойку. Захотелось – взяли, не понравилась, надоела, нашли замену – выбросили. Представьте себя на ее месте. Когда в руках только чемодан с негодным тряпьем и нет приюта, куда можно податься. У них хватило хамство оставить себе всю ее одежду и белье. А знаете почему? Претендентка на ее места тех же параметров. Только намного нужней и полезней этой сироты. Так поступать с людьми нельзя. Особенно с такими индивидуумами, как Валентина. -Чем же она такая особенная? – фыркнула Тищенко мама. – И не надо прибедняться. Вон как разоделась да разукрасилась. А то пытаются все разжалобить, пожалеть бедняжку. -Ваша честь, если позволите, я отвечу этой женщине. Со дня первой встречи я взял ее на свое содержание, и все эти красоты оплачены мною. Нет, выбросьте из головы эти глупости, этот ребенок не моя любовница. Сейчас попытаюсь объяснить причину, по которой я занял эту трибуну. А цель такова, что я сейчас на весь ваш маленький город хочу заявить, какой драгоценный камень вы выбрасываете на свалку. А я тут как тут. И перехватил. Это я пригласил прессу, чтобы они зафиксировали мою речь и донесли до всех граждан вашего города, хотя, я думаю, слухи опередят любого репортера. А хочу я сейчас разоблачать и обижать всеми уважаемых истцов. В принципе, особо хаять и разбираться в семейных дрязгах семейства Тищенко мне совершенно не интересно и не хочется. Они сами себя во всех аспектах покажут. А я покажу свою Валентину. Да, она Олигофрен. И не только она одна. Таких много. И приехал я за ней, чтобы пригласить на работу к себе в качестве директора частного детского дома, где сейчас живут и радуются своей жизнью таких же семнадцать Олигофренов. И они очень хотят получить к себе в мамы Валентину Малкину. Очень просили и уговаривали. Даже предупредили, чтобы без мамы я не возвращался. И почти у всех моих подопечных точно такой диагноз. Да, мы все такие, и я во главе их мало чем отличаюсь. Просто с мозгами у нас не все в порядке. Зал немного уже смеялся и шумел, но развеселившаяся судья не пыталась успокоить. -Мы все слегка сдвинутые. И чем-то отличаемся от других, потому-то общество не желает принимать нас, как равноценных, и огораживается от нас этим диагнозом, не понимая, что, может быть, мы и есть такие, каким должен быть человек по своей сути. Я хочу в знак доказательства нашей невиновности привести несколько примеров. Первое, немного кратко о себе – я прожил жизнь с папой и мамой. Даже офицером на вертолете служил. Но это немного не похоже на судьбу других. У моих детишек не было до встречи со мной детства, был процесс выживания, борьбы. Так что, детство и жизнь у них начались только в моем доме. И все их ждет впереди. Ваша честь, позвольте, я покажу вам фотографии своих питомцев и охарактеризую некоторых. Влад достал из папки стопку фотографий и подошел к судье. Женщина с любопытством стала рассматривать их, а Влад вернулся к трибуне. -Вот они мои птенчики, и собирал я их по всей стране. И при отборе особое внимание уделял этому диагнозу. Нет, трое еще не успели получить такой диагноз. Просто они попали ко мне от родителей алкоголиков. Я у них выкупил их. Да, за деньги они добровольно от них отказались. Затем уже лишены родительских прав. И теперь благополучно проживают в моем доме и с нетерпением ждут маму Валю. Ты ведь не обманешь их ожиданий? – Влад обратился к Валентине, и она спешно согласно закивала головой. – А то я уже обещал им стопроцентно. Ваша честь, я для вас специально фотографии пронумеровал, чтобы облегчить просмотр. Если можно, возьмите фото номер одиннадцать и покажите залу. Нина Павловна выполнила просьбу Влада, и, изучив внимательно ее, показала присутствующим фотографию малышки. -Это мальчик Женя. Евгений, семь лет, Олигофрен. Из Ушинского детского дома. В принципе, все они еще мало как успели себя показать. Времени мало прошло с момента нашего знакомства. Хотя знаком я с ним с полгода, но привез его в свой детский дом месяца три назад. Я со всеми ими познакомился намного раньше. Но вот строительство закончил лишь недавно, и сразу собрал их всех вместе. Вернемся к Жене. Вот эту тетрадочку с математическими формулами я показал профессору Московского университета Бондаренко. Он мне категорично не поверил, что сия писанина принадлежит столь юному дарованию. И дело не в том, что циферки умно и красиво в ряд написаны. Профессор в тетрадке обнаружил несколько гениальных мыслей, до которых даже у него не хватило ума домыслить. И это у семилетнего Олигофрена. Возьмите фото номер семь. Девочка Ира. Шесть лет. Влад достал из папки сложенный лист и, развернув его, показал сначала судье, а затем присутствующим. По залу пронесся гул восторга. На листе бумаги цветными карандашами была изображена Валентина Малкина с самой Ирой на руках. И оба были настолько счастливые, что излучали эту радость на всех присутствующих в суде. -Я ей просто на словах описал, как выглядит их мама. У нее тоже диагноз. Да, кроме этого таланта, она еще страстно увлекается древнегреческой философией. И может на эту тему даже серьезно поговорить с любым профессором. А вот местная газета. Всего пять номеров за последние два месяца. Там в рубрике: « Наши таланты» несколько стихотворений опубликовано. Ко мне лично главный редактор приходил с автором познакомиться. Очень они его поразили и удивили. Ну, познакомил их. Потом он еще больше удивлялся. Можете, ваша честь, две-три строчки прочесть и все поймете. Не детская рука их писала, не детский мозг сотворил. Их автору семь лет. Девочка Лена под номером шесть. Редактор думал, что я смеюсь над ним. Хотел обидеться. Провели эксперимент. Он называет производно пять слов, и всего через минуту услышал на эту тему великолепное четверостишье. Я не буду рассказывать про всех. Но они все не просто гении – это вундеркинды среди вундеркиндов. И про них можно рассказывать долго и увлекательно -А Валентина? – деликатно спросила судья. – Она здесь причем. Дети очень талантливы, несомненно, и спору нет, но с какого боку ответчица? -С самого прямого. А она одна из них. Поэтому я и приехал за ней, чтобы забрать и определить к своим вундеркиндам, так как простые воспитатели не выдерживают их заумные вопросы и разговоры. Им нужен умный и талантливый собеседник, какой и является наша Валя. Влад достал еще несколько листков из папки и положил на стол перед судьей. -Это ее оценочные листы за последние пять лет учебы и наградные дипломы за победы в конкурсах и олимпиадах. Валентина, ты ведь помнишь ту химическую олимпиаду двухлетней давности, когда приезжал московский профессор Туманов? Валя радостно закивала, вспоминая свой триумф на городской олимпиаде. Ею тогда откровенно восхищались не только взрослые, но и одноклассники. И никто не завидовал и не злорадствовал, просто радовались и поздравляли. -Я был в гостях у Туманова. Там есть и характеристика на Валентину Малкину. Он ее по моей просьбе написал. Меня интересовали больше ее интеллектуальные способности в этой бумаге. Так вот, Туманов забрал в тот раз твою, Валя, тетрадь с химическими фантазиями. Но прочел ее на много позже уже дома в Москве. Времени, говорит, все не было, да и особого интереса тоже. Ну мало ли чего нафантазировала молодая девушка ребенок. Однажды в поезде решил полистать. Да он тут же чуть на ходу с поезда не выпрыгнул. Его просто шокировали твои фантазии. Однако там не хватает очень существенных записей, а так же заключения и выводов. Ну не получается у него с твоими записями, хотя сразу почувствовал, что ты владеешь ответами на все его вопросы. -Ой, а я давно закончила ту работу, но думала, что все это пустяки, раз такому профессору не интересно. Ведь в той тетради я просто свои наметки, расчеты показала, хотела посоветоваться. А он пропал с концами. -Значит, ты все же завершила работу. Ну и хорошо. А он в ней очень нуждается. Там сокрыта тайна одной промышленной технологии, дающей ему шанс открыть производство и наладить массовый выпуск очень интересной продукции. Я так думаю, что мы ему твою тетрадь за очень дорого продадим. Не менее миллиона долларов. Эти деньги нам пригодятся, как ты считаешь? -А чего это вы здесь чужими деньгами распоряжаетесь? – вдруг дошел смысл сказанного до Тищенко мамы. – Причем тут вы? Она пока еще член нашей семьи. -Вы ее уже выбросили из квартиры. Как мусор за ненадобность. А я подобрал. Мне такая богатая и перспективная девушка очень даже нужна. -Как выбросили, так и назад заберем. Нечего тут командовать, - под смех зала продолжала распыляться истица. Судья хотела потребовать тишины, но уже сама смеялась. -Я продолжу с вашего позволения. Только теперь мне придется отбивать Валентину не от Тищенко, а от Туманова. Он ведь наобещал ей по более моего. И жилье в Москве комфортабельное, и учебу в любом вузе. А я? Каким-то директором в каком-то детском доме. Конечно, его посулы богаче моих. -Дядя Влад, ну зачем вы так? Мне ничего этого не надо, я с вами хочу поехать. Мне ваши детки сильно понравились. -Вот и здорово. И с профессором воевать не придется. А тетрадку мы ему все равно продадим. Но я особо и не боялся конкуренции. У меня есть главный козырь. Ваша честь, я свой козырь обозначил под номером один. Если можно, покажите фото Малкиной. Нина Павловна, сама заинтригованная разыгравшейся комедии, с удовольствием помогала свидетелю. Она разыскала среди фотографий первый номер и пригласила к столу Валентину. Малкина несколько секунд рассматривала без реакции. Видно, от всех свалившихся внезапно впечатлений, она просто не замечала лица на бумаге. Но вдруг ее глаза округлились, и она не сдержала крик, бросившись целовать девочку на фотографии под номером один по имени Настя. -Это же Настенька, - рыдая, приговаривала она, размазывая по лицу косметику. – Миленькая моя, ты простишь меня, я не бросала тебя и не забыла, а просто потеряла. -Валентина, - строго проговорил Влад. – Ну-ка, сопли и слезы прибери. Мы все же на суде. И сейчас ты должна заявить о своем желании покинуть навсегда нелюбимого мужа со свекровью и поехать со мной. -Да, да, я согласна, - уже сквозь слезы смеялась девушка. – Не нужны они мне. Я к Настеньке хочу. Попытки что-то сказать или возразить семьи Тищенко вызывали в зале только веселье. И тогда Нина Павловна все же решила взять власть в свои руки и объявила перерыв для принятия решения. После ухода судьи, зал уже откровенно издевался над семьей Тищенко, упрекая их в непредусмотрительности. Выжить из дома такую дорогую невестку. И их попытки дать делу обратный ход, зал воспринял, как выступление клоунов, адекватно реагируя на эти потуги. А Валентина двумя руками уцепилась за руку Влада и боялась отпустить, словно это грозило возвратом в ненавистную семью и потерей любимой подружки Настеньки навсегда. Нет, больше она никогда не потеряет ее и никогда не расстанется. -Встать, суд идет! – прервала секретарь диспуты и споры в зале. Нина Павловна коротко и понятно объявила о решении суда удовлетворить иск семьи Тищенко в полном объеме. Что совпадало и с желанием самой ответчицы. Влад остался доволен спектаклем, так искусно спланированным и с блеском отыгранным. И не только потому, что посмеялся над врагами Валентины, одной из тех зеленых, что для него составляли основную цель и смысл жизни, но и помешал перспективе экс мужа новой женитьбе, так как новая пассия присутствовала на суде. Об этом тоже Влад позаботился заранее. И воочию убедилась, какой клоаке удалось избежать. -Ну, что ребенок, приглашай нас с адвокатом в ресторан. Будущий миллион и новую жизнь отмечать. Не каждый день такие праздники случаются. -Ой, дядя Влад! – Валентина по-настоящему испугалась. – А я все деньги потратила. У меня совсем-совсем нет. -Не переживай, я тебе в долг дам. И я попрошу об одном одолжении – давай так: Владислав Алексеевич я для тебя на работе и по службе. А в быту и в ресторане буду просто Владом и на «ты». А то заладила – дядя Влад, да дядя Влад. Решено? -Хорошо, дядя Влад. Он хотел рассердиться, но потом вместе с адвокатом рассмеялись. Влад утренним рейсом отправил Валентину на ее новое место работы и местожительство. Она вначале перепугалась, что он бросает ее, но его обещание встретить ее у трапа самолета успокоило, и Валентина уже со спокойной душой садилась в самолет. А Влад просто с этой минуты решил приступить к реализации программы по проверки малых городов России. Пока Россией он считал и бывшие республики Союза, так называемые СНГ. Очень маломощной системой поиска снабдили его пришельцы. Ведь теперь ему предстоит пересечь просторы бывшего Советского Союза не одну тысячу раз вдоль и поперек. А как быть с другим миром? Там тоже могут и обязательно есть такие же зеленые. Ведь Россия – маленькая часть большого мира. Почему тогда инопланетяне поступили так нерентабельно? Они не понимали, что ли, появление все новых и новых зеленых. Не могли не понимать своей ошибки. Скорее всего, и не ошибка это, а практичный расчет. Или еще неопознанная им необходимость. Поэтому, в данный момент всю энергию направлять следует не на поиск недочетов и просчетов, а на рациональность такой дальности. В этом имеется некий замысел. 3 -Папа, включай скорее телевизор, там такое творится, ужас! – в комнату-кабинет к Владу вбежала вся взволнованная и взъерошенная Лиза. Воспользовавшись полным отсутствием сестренок, она с разгону прыгнула к отцу на колени и принялась впопыхах рассказывать о увиденном на телеэкране. – Бандиты школу захватили. Они из тюрьмы сбежали, а милиция их уже почти догнала, так они забежали в школу, где-то два класса первоклассников согнали в спортзал, и требуют вертолет и много денег. Вот. И еще грозятся убивать их, то есть детей, если власти их будут обманывать. -И где весь этот ужас произошел? -Надо уточнить, немного не запомнила, или прозевала. Лиза схватила со стола пульт и включила телевизор. Но, видно, журналисты сполна выговорились на эту тему, и по всем каналам транслировались мирные будни и бразильские сериалы. -Уже не передают. Надо новостей дождаться. -Это сегодня утром случилось? -Да, папочка, вот буквально только-только. Прямо репортаж с места событий. Вернее, это у них утром. А у нас наоборот. Нет, у нас утро или…, в общем, теперь я окончательно запуталась. Подождем, они еще ни один раз расскажут. Послышался топот, шум, гам и в комнату ворвались все остальные его девочки. Они, как понял Влад, тоже бурно и с жаром обсуждали это уральское происшествие. -Папа! – громко и категорично заявила Юлька. – Немедленно нанимаем частный самолет и летим спасать. Ты для чего учишь нас спасать и защищаться самим. Я думаю, настал тот исторический момент, когда пора применить свои навыки на деле. -Действительно, - поддержала ее Ольга. – Ну, совсем озверели гады. Там больше пятидесяти детишек первоклашек. Это же ужас какой-то! Ладно, там самолеты захватывают с дяденьками и тетеньками. Так это же просто за границу улететь сильно хочется. А это уголовники. У них совсем тормозов нет. -Папа, командуй, мы все согласны идти в бой! – крикнула Жанна, и все сразу рассмеялись. -Девочки мои милые! – успокоил Влад пыл дочерей. – Там спецназ, ОМОН, там целые подразделения хорошо вооруженных и обученных взрослых мужчин. И вы вот так ни за что ни про что хотите обидеть взрослых дяденек? Показать им, что вот мы какие, не то, что вы, прилетели и сделали за них работу. -Почему обидеть? Мы ведь помочь хотим. Ты нас многому научил, и пора пришла показать, что мы умеем. И ни о каких обидах нельзя говорить в таких случаях, - не соглашалась Юлька. – Просто еще всерьез не приходилось применять навыки. Но я чувствую большой потенциал своих возможностей. -Вы, мои доченьки, абсолютно не правы. Во-первых, нас никто не допустит и близко к школе. Она, поди, плотно оцеплена силовиками, а во-вторых, они там тоже неплохо умеют. -Да, умеют! А как так случилось, что прозевали бандитов? – не соглашалась Юлька, но первоначальный пыл уже остывал. Да и остальные девочки уже понимали абсурдность идеи. Просто выходка уголовников до глубины души потрясла. А еще и вещание подогревало страсти. На экране вновь появился Ольшанск и комментирующие журналисты. А события произошли такие: из тюрьмы сбежали пятнадцать опасных преступников. Все они сидели за крупные и тяжкие преступления. Так что, шли они ва-банк. Официальной свободы дожидаться им пришлось бы не менее десяти лет каждому. А тут в стране бардак и неразбериха, и появившиеся возможности досрочного освобождения. Готовились они основательно, так как, по словам журналистов, перебив охрану и вооружившись автоматами, они, на заранее подготовленном автомобиле, за ночь по тайге проехали около трехсот километров без каких-либо эксцессов. А подвела их самих нервная система, когда перед въездом в Ольшанск, который они вообще хотели объехать, чтобы в Екатеринбурге раствориться среди населения. Тем более, что там их уже, вроде бы, поджидали документы. Так рассказывал раненный бандит, попавшийся в руки ОМОНа. По словам журналиста, никто даже предполагать не мог такой прыти бандитов беглецов. С таким успехом они могли к обеду оказаться в миллионном городе, где их вряд ли бы нашли. Но, как уже говорилось раньше, нервы не выдержали у кого-то из беглецов, когда на посту ГАИ сержант притормозил машину. В кабине сидели брат и жена одного из бандитов, которые и организовали этот побег на автомобиле рефрижераторе, где и разместили всех пятнадцать бандитов. Рефрижератор был опломбирован, но сержант подошел к задней двери и просто постучал по ручке, уже разрешая дальнейшее следование. Но нервы одного из беглецов не выдержали, и он, сильным ударом распахнув двери, расстрелял сержанта. Свои тут же на месте прикладами избили своего нервного товарища и выкинули из машины. Услышав стрельбу, молодой лейтенант, стоявший на посту вместе с погибшим сержантом, сразу же бросился в лес, но успел расстрелять колеса рефрижератора и передать по рации о нападении на пост. В Ольшанске долго не могли понять сигнала лейтенанта, кто же это мог устроить такую стрельбу. Ведь на поиск беглецов все силы были брошены в район тюрьмы. Никто не рассчитывал на такую скорость их перемещения. Бандиты, лишившись транспортного средства, и после такой огласки уже не могли рассчитывать на спокойное передвижение в сторону Екатеринбурга. И они пешком пошли в сторону ближайшего здания, которым и оказалась школа Ольшанска. Там еще даже не начинался первый урок, когда они ворвались в школу и, разогнав всех учащихся и учителей, перекрыли входы и выходы двух классов первоклашек, а затем согнали их в спортивный зал. Когда прибыли силовики и представители власти, бандиты уже полностью владели ситуацией в захваченной школе. Они сразу предъявили требования и выдвинули ультиматум в случае задержек или угрожающих действий. Город Ольшанск, живший своей тихой размеренной жизнь в стороне от всех катаклизмов и перипетий, потрясающих всю страну, охватила паника. На всех предприятиях приостановилась работа, в школах учеба. Все взрослое и детское население, несмотря на протесты и требования военного и милицейского начальства, подтягивалось к месту событий. Вот о таких перипетиях с демонстрацией любопытствующих ротозеев и рыдающих в истерике матерей захваченных детей поведали в экстренном выпуске журналисты. -Девочки, - обратился к дочерям Влад. – Я понимаю ваше беспокойство и переживания, но нельзя так болезненно воспринимать и агрессивно реагировать на каждый телевизионный репортаж. Страна вступила в эпоху строительства капитализма. А молодой капитализм имеет волчий оскал. В стране началась сплошная …зация: приватизация, капитализация, криминализация и так далее. А это всегда чревато войной за территории и имущество, кровавой бойней за место у котла с похлебкой. И так, как советует Юлька, мы не в состоянии справиться со всеми катаклизмами, даже при нашей подготовке. И если мы сумеем оказать противодействия определенным бандитским выходкам, то просто распылим свою энергию на борьбу с ветряными мельницами. У нас иная задача и иные перспективы. Новые научные открытия, совершенные технологии, уникальные технические новинки – вот наша борьба с нищетой, а, стало быть, и с бандитами. Очень большую роль играет место, занятое в этой жизни с любимым и нужным все делом. А если объявить войну всему преступному миру, то можно превратиться в профессионального борца, но уже без химических лабораторий и математических открытий. Кого здесь оставим? Кто лучше нас решит поставленные перед нами задачи? -Да, пожалуй, погорячились мы, - тяжело вздохнула Юлька. В свою химическую епархию она никого не допустит. Даже вмешательство любимого папочки она ревниво переживает. А уж о совершенно посторонних лучше и не намекать. -Страшно, папочка, - Ольга прижалась щекой к отцовскому плечу. – Им, маленьким, беззащитным угрожает смерть, а помощи ждать неоткуда. С бандитами невозможно договариваться. -Милые мои, в стране без ваших бандитов только под колесами автомобилей, еще по Союзным сводкам, гибнет до сорока тысяч человек. Но и это мизерное количество по сравнению от потерь от водки. Тут, по-моему, страна даже боится такой информацией владеть. Но, догадываюсь, во много раз больше. Сами на этом фронте пострадали. Разве ваше детство не с такими беспощадными бандитами столкнулось? Пореже телевизор включайте, особенно криминальную хронику, да и вообще, новости. Они все переполнены криминалом. Смотрите лучше сериалы. Девочки презрительно скривились от последних слов папы и, обсуждая события в Ольшанске, вышли из кабинета. А Влад хотел продолжить работу, но, услышав опять трескотню журналистов из горячей точки, выключил телевизор и упал в кресло. Умные мысли не лезли в мозги. К нему внутри из далекого прошлого вернулось второе Я, которое уже долгое время, слившись с первым, не напоминало о себе. Влад слегка подзабыл о его существовании. Казалось, что в душе наступило согласие и стабильное равновесие с самим собой. А тут словно очнулось от длительной спячки и полезло со своими откровениями к первому, а точнее, к единому. Его с чего-то сдуру потянуло на полемику. -В чем дело? – спросило оно. Для упрощения понимания назовем его номером вторым. – Чего-то беспокоит? Или испугался за внутренний душевный покой? Первое: - Я занят своей работой. И, на сколько понимаю, имею определенный успех в делах. А ты? Предлагаешь распылиться еще на войну с бандитами? Второе: - Пятьдесят детей. Даже если там нет зеленых, то все равно им угрожает смерть. Нельзя с бандитами торговаться. Это отморозки, да и где для них сейчас найдут такую кошмарную сумму. Этим уродам финансовые и экономические трудности объяснять бесполезно. Да еще в долларах. В этом городе еще, поди, и видеть их никто не видел. Первое: - А рубли, ты думаешь, никого не устроят? Да, в тайге с деревом проблем не бывает, и от деревянных они откажутся. Второе: - Вот, сам понимаешь. Ну, ладно бы не под силу, так ведь вполне реально. Ты же можешь им помочь. Так пусть взрослые сами разбираются в своем дерьме. Заварили кашу – расхлебывайте. Не вмешивайте детей в свои делишки. Первое: - А нужна ли там моя помощь? Там стянуты огромные силы. Справятся. Второе: - Обязательно справятся. И бандитам деваться некуда, как только ни сдаться. Но ты не учел, что и терять им нечего. Никто сдаваться не будет. Не утешай себя. Даже с деньгами и вертолетом они обязательно прихватят побольше детишек, чтобы ими прикрыть свою задницу. И если силовики и справятся с этими уродами, то крови будет с двух сторон. И со стороны детей ее будет значительно больше. Первое: - Так ты предлагаешь мне участвовать в их освобождении? Ну и как это явление потом можно назвать? Природное мистическое явление? В стране существуют специальные подразделения для борьбы с такими видами преступления. Не предлагаешь ли ты мне подменять их? Да сейчас при создавшейся криминальной ситуации в стране мне и свои дела придется забросить, если ввязываться во все эти разборки. Второе: - А тебе никто и не просит всем помогать. Но это уникальный случай. Они не просто заложники – это очень маленькие детки. Пятьдесят Жанночек и Лизочек. Пятьдесят перепуганных и обиженных крошек. А потом, у меня к тебе деловое предложение. Ты давно составил график проверки малых городов и поселков. Ну, так передвинь свой график, спланируй обследование Ольшанска на сегодня. И лучше это сделать до обеда, то есть, прямо сейчас. А заодно и в школу заглянешь, с этими отморозками пообщаешься. Всего-то и работы минут на пять. Только разговоров растянул на час. И второе, своими деяниями установи на всю страну строгое непоколебимое правило: детьми прикрываться и решать свои низменные проблемы не просто грех, а смертельно и страшно. Пусть дяди и тети решают свои глобальные пошлые проекты без участия детишек. Так громко и официально заяви: не сметь лапать наше будущее. А чтобы не мелькать на экране, там полно деятелей СМИ, измени имидж. Ну, предположим, мужчина лет пятидесяти тебе будет очень к лицу. Первое: - Ладно, уговорил. Самого девчонки разбередили. Им очень будет неприятно, если конфликт разрешится трагично. Все, иди на место, и без ведома больше не высовывайся. Буду готовиться к операции. Назовем ее: «Ястреб». То есть, налетим и заклюем. И не просто тихо и скромно, а с шумом и помпезностью. Влад принял решение: лететь в Ольшанск на помощь попавшим в беду детишкам. Он уже давно и сразу не только со своим вторым Я, но еще с Юлькой был солидарен. Ну, нельзя, имея такие возможности, оставлять эти бандитские выходки безнаказанно. А заодно просканирую город с окрестностями. И еще, кроме полезности в этих спасательных операциях, можно неплохо развеяться, внеся в научные будни немного экспрессии. В подвале Влад еще при строительстве дома оборудовал потайную комнату-гардероб, где он готовил и пропитывал раствором одежду, предназначенную для телепортации. Попасть в это помещение никто не сможет, поскольку входная дверь не только закамуфлирована по рельеф стен, но и имеет кодированные замки. Включал он перемещение в этой комнате и возвращался из любой точки планеты точно сюда. Так и случалось, что входил и выходил только из подвала. И ни в какие другие пункты он для своих родных не пропадал. Вот и сейчас он долго подбирал костюм. Влад еще не планировал свою дальнейшую деятельность в таком статусе, в образе спасателя, притом публичного. Ему ведь хотелось не просто уничтожить бандитов, захвативших в заложники детей, но и объявить, хотя бы и через этих детей, что такие деяние взрослых он не только осуждает, но и грозится жестоко карать. А посему одеяние должно быть использовано только для таких процедур, чтобы в другом имидже этот костюм нигде не мелькал. Как в кино про «Фан-Фан тюльпана» или «Зорро». Только без маски. Маску он сотворит из собственного лица, смещением и временным изменением размером лицевых мышц. Еще не планируя свое дальнейшее существование в образе «Ястреба», он все же зафиксировал его образ в памяти. Получился солидный, жесткий, немного злой, но мужественный образ сорока, пятидесятилетнего мужчины. Гладко выбритое лицо он украсил широкой полоской хорошеньких усиков трехдневной небритости. Костюм подобрал соответствующий образу и возрасту: полуспортивный. Черные брюки, спортивная темная монотонная куртка на черную рубашку, закрывающую горло. На ноги примерил черные однотонные без рельефные кроссовки. Больше схожи с модными туфлями. В таком виде можно и в поход сходить и в ресторан. Получившийся образ Владу понравился. На голову он подобрал кепку от « Лужкова», а глаза прикрыл огромными черными солнцезащитными очками. Даже в зеркале не узнал самого себя. Включив монитор, он поискал Ольшанск, установил предполагаемую точку приземления и включил смещение, в миг, обнаружив себя уже в заторможенном близко к нулю времени на окраине уральского города. Трагические события наблюдались впереди, где виднелись толпы народа на поле напротив школьного здания. Вокруг Влада не было ни одного человека, а он приземлился в лучах солнца. Поэтому видеть его никто не мог. И он вернулся в реальное время. Сразу реализовались шумы толпы, крики, вопли, команды военных. Влад появился у них за спиной, поэтому никто внимания не обратил на, неизвестно откуда взявшегося, взрослого, спортивного вида мужчину. -Ну и что там нового? – спросил он у небольшой компании мужчин, бурно и азартно обсуждающих и строящих прожекты по освобождению заложников. Рядом слышались причитания и стоны женщин, скорее всего, родных и близких тех детей, что попали в беду. Они уже успели выплакаться и выстрадать за это время, и с трудом смотрели и реагировали на происходящее вокруг. Влад продвинулся сквозь толпу ближе к школе, но там ему путь преградила цепочка из милиционеров и военных. Но он сумел без конфликта приблизиться к, как сразу понял по приметному автомобилю и охранению, руководителю этой операцией. По обращению к нему подчиненных, Влад узнал его воинское звание и фамилию. Полковник Никитин. Полковник по полевому телефону вел беседу с главным бандитом по фамилии Уваров. Он уговаривал его подождать до утра, так как возникли проблемы с валютой, и просил позволить передать для детей питание и воду. Бандиты согласились быстро, так как, видно и сами не против обеда. Сдаваться и освобождать заложников полковник им уже не предлагал. За день уже, скорее всего это предложение столько раз прозвучало с отказом и нежеланием слушать со стороны террористов, что повторяться на одну и ту же тему полковник Никитин считал излишним. -Смотри, полковник, не мудри с едой. Не дай бог подсыплешь чего, - кричало из телефона. -Уваров, не сходи с ума. Я против детей даже мыслить не могу ничего плохого. Если желаешь, могу прямо пред тобой пробу снять. -Ладно, верю, давай горшки, встречаем. К центральному входу школы подбежали шестеро в камуфляжной форме с термосами и большой сумкой. Из школы им навстречу вышли четверо бандитов и приняли передачу. Ну что ж, решил Влад. Бандиты, разумеется, сами первые набросятся на еде, а остатки, что не факт, отдадут детям. Надо проявить и к уголовникам небольшую человечность: пусть перед смертью насытятся, ощутят радость и наслаждение бытия. У Влада не было еще точного плана действий, но расположение и количество врага он уже знал. Успел сканировать ту четверку, что принимала от милиционеров термоса. Ну а детям эту баланду есть ни к чему. Мамы с бабушками покормят их дома намного вкусней и аппетитней. В бога не верю, но иду с богом в душе. Влад подошел к полковнику, окруженному бойцами в камуфляже, и, пока их мысли пытались расшифровать Влада и его смелую беспардонность, взял телефонную трубку и позвал бандитов: -Уваров, ответь. -Да! Мы обедаем, позднее нельзя? -Можно. Жрите неспешна. Я просто хочу сказать, что иду к вам. Встречайте гостя. -А ты кто такой будешь? -На месте разберемся, не отвлекайтесь от каши, а то потом некогда будет. И нечем. Влад бросил небрежно трубку на аппарат и решительно, не допуская возражений, пошел к центральному входу школы. Первым вышел из оцепенения полковник. Но препятствовать не осмелился. -Погодите, а вы кто такой? – он так и не определился в поведении и как повести себя с нахалом. Уж очень властно и уверенно вел себя незнакомец. И в логово к бандитам шел, как к себе домой. -Я? – Влад приостановился и призадумался на пару секунд. Чтобы сказать такое умное этому полковнику. Не хочется ведь и обижать того при исполнении. Еще не придумал, как представляться, поэтому пошел по первому варианту, что придумал еще в споре со своим оппонентом. – Ястреб – истребитель террористов. -Позвольте, а…,- полковник пытался еще чего-нибудь спросить, но Влад уже отвернулся и продолжил движение. Полковник бросил спасительный взгляд в сторону подчиненных, словно они могли помочь с ответом, но те только пожимали плечами. И Никитин махнул рукой. Будь, что будет. Тем более, что уже приоткрылась дверь, и навстречу незнакомцу вышли два вооруженных бандита. -Как он сказал? Ястреб? -Да, истребитель террористов. Не из наших, я его впервые вижу. -Ладно, если считают правильным присылать всяких ястребов без предупреждения и уведомления, так пусть сами и расхлебывают. Лишь бы он там ничего лишнего не натворил. Если хоть один ребенок по его вине пострадает, я ему сам лично все крылья оборву, и клюв в дугу согну, - сам себя успокоил полковник. Один из бандитов ткнул автоматом в грудь Владу и спросил: -Чего надо? Все уже с полковником обговорено, не о чем нам болтать с тобой. Проваливай, откуда пришел. -Не горячись, пройдем внутрь. Имею что сказать интересное, - загадочно проговорил Влад, тем самым заинтересовав бандитов. -Ну, давай, валяй, если и в правду по делу. Они вошли вовнутрь здания, где за импровизированным столом сидели еще трое и женщина. Итого шесть. Значит остальные десять в других местах: пятеро перед дверью в коридоре у входа в спортзал и пятеро внутри с детьми. Влад окинул взглядом женщину и понял, что она здесь случайная. Нет, не в том, что она среди заложников. Она как раз среди бандитов, но видно по ней, что сама не ожидала таких агрессивных деяний от своих подельников. И сидела вся потерянная, зареванная. Сама не рада, что ввязалась ради своего мужа. Обещал все тихо и мирно. А они столько крови оставили после себя. И детишек держат под автоматом, что окончательно добивало ее психику. Ладно, решил Влад, живи, если сумеешь после всех таких перипетий. Угрозу для цивилизации, как твои подельники, включая любимого супруга, ты не несешь. Хотя и на жизнь потеряла права вместе с любовью к этому отморозку. -Ну и что ты хотел нам сказать. Сказки мы уже долго слушаем, надоели. Или что-нибудь новенькое наобещаешь? До конца не доперли, что с утра я начну мочить ваших щенят. Чего молчишь? Онемел со страху? -Такое чувство мне уже давно неведомо, - стальным скрипучим голосом прорычал Влад. – Я не просить и не уговаривать явился сюда. Вы, твари паршивые, на детей лапы свои вонючие подняли. И не только пугать, а еще и угрожать посмели. Я – Ястреб – истребитель террористов, и таким, как ты, уродам, запрещаю и тебе и твоим отморозкам жить и дышать одним воздухом со мной. Влада поразил и удивил радостный блеск в глазах женщины, которая поверила в его силу и обрадовалась избавлению от душевных мук, готовая принять смерть от рук смелого пришельца. Значит прав он, что не совсем потеряна она для общества, осталось человеческое, материнское, женское. Двое, стоявших сзади, грубо положили Владу руки на плечи, но сделать ничего не успели. Он вспомнил тех, Курчумских бандитов, и применил приблизительно ту же тактику истребления врага, но не с отрезанием голов, а с откручиванием, ломая шейные позвонки. Смерть мгновенная, безболезненная и неотвратимая. Женщину он просто усыпил, уложив на стульях вдоль стены. У дверей спортзала, сидя на полу вокруг термоса с гречневой кашей, махали ложками и громко чавкали еще пятеро. В дебаты вступать с ними не стал, а с аналогичным диагнозом, что и тех в холле, уложил под дверью без лишней суеты и шума. В спортзале в дальнем углу от входа, сбившись кучкой, прямо на полу вокруг молодой преподавательницы сидели все пятьдесят детишек. Бандиты не отличались оригинальностью от своих товарищей, и с такой же скоростью опустошали ложками очередной термос. Никто в этом доме кормить детей не собирался. Собственная утроба их волновала, прежде всего. Перепуганные, но уже измотанные длительным сидением в неведении, детишки никак не прореагировали на появление очередного взрослого дяденьки. Поначалу проигнорировали его и бандиты, увлеченные приемом пищи. Но, погодя, видать, они разобрались, что новый субъект им неизвестен. -Ну, и кто ты такой будешь? – спросил один из них. -Покушали, ребята? – ласково проговорил Влад. – А теперь перейдем к очередным процедурам. Готовьтесь к переселению в мир иной. Рая вам не обещаю, но тепло там будет. -Чего мелешь, придурок? Сейчас тебя накормим досыта. Отвечай, когда спрашивают, чего приперся, и кто такой? -Много вопросов. Начну по порядку. Ястреб я. Вот таких, как ты, брожу по миру и убиваю, чтобы не смердели. Старуха с косой просили навестить вас, мол, все равно тебе по пути. Ну, готовы к встрече с подельниками, а то они там уже скучать по вас начали. Влад резко выбросил две руки вперед, сжимая с силой и с характерным хрустом глотки первых двух ближних к нему. И сразу же отпустил мертвые тела на пол. Не позволив опомниться остальным, он двоих поймал за волосы и резко крутанул их головы за прически. А пятого ударом ноги влепил в стену. Ну, вот и все. Действительно, дел то на пять минут. А зачем спорил с девочками? Права была Юлька. Надо будет как-нибудь за что-нибудь похвалить. От этих отморозков конструктивных и позитивных действий ожидать было бессмысленно. Жрать на глазах голодных, перепуганных детишек способны только самые отъявленные негодяи. Сожалений о содеянном нет. Даже внутри какая-то бодрая песня. Гимн самому себе. И гордость, и счастье и простая человеческая радость наблюдать глаза благодарных спасенных. Влад присел на корточки и успокоил, как мог, маленьких заложников. -Перепугались, малышки. Все, дяди баинькать легли, бояться больше не надо. Несколько мальчишек, осмелев, подошли к Владу и повисли у него на шее. Этот жест для всех послужил сигналом, и уже остальные подтянулись к ним, пытаясь хотя бы дотронуться до победителя. Несколько девчонок пытались успокоить свою учительницу, у которой началась истерика со слезами и рыданиями. -Ну вот, - сконфузился Влад. – Хотел назначить вас старшей по эвакуации. Теперь придется поручить самому смелому. -Я самый смелый! – поднял руку один из мальчишек. -Как звать? -Данила. -Давай, Данила, выводи всех на улицу. Командуй. -Дядя, а вы с нами не пойдете? -Нет, ребятишки, я пойду по своим делам. А вы смелее, больше никто не смеет обидеть и угрожать вам. Дети неуверенно приоткрыли дверь и, ведя за руку рыдающую учительницу, потянулись к выходу, опасливо обходя лежащие тела бандитов. А Влад, подождав, когда последний ребенок покинет спортзал, притормозил время и, вернув внешности прежний молодой облик, вышел на улицу в толпу. Народ весь взор направил на входные двери школы, поэтому ему не стоило труда влиться в массу. Ребячество, подумал Влад. Все еще хочется потешить тщеславие видом явления спасенных детишек перед взором вооруженных омоновцев, лицезреть восторг толпы и горение от любопытства журналистов. А эти, успевшие четко запечатлеть вход ястреба в школу, пытаются не прозевать его выход. Облом, ребята. В Ольшанске Ястреба уже нет. На его месте обыкновенный Влад. Куртка у Влада была двухсторонней. То есть, вывернув ее наизнанку и спрятав во внутренний карман кепку, он изменился моментально до неузнаваемости. По толпе пронесся гул и движение. Приоткрывались двойные двери школы. Затем гул стих, превратив округу в такую тишину, что даже скрип петель был слышен за версту. Первым появился Данилка с учительницей за руку. Видно, женщина сумела взять себя в руки и приняла руководство на себя, не отстраняя и назначенного на эту миссию Данилку. Военные присели и навели стволы на школу. Однако последовала резкая команда полковника: -Убрать оружие! Один за другим дети выходили из школы. И, когда за последним захлопнулась дверь, первыми не выдержали напряжения матери детей, рванувшиеся к своим чадам. Опомнились и журналисты, защелкав объективами фотоаппаратов. Военные были в недоумении и легкой растерянности. Отсутствие какой-либо реакции из школы вызывал недопонимание. -Действительно, истребил он их, что ли? -Да ну их на хрен! – закричал вдруг один из милиционеров, видать, тоже не малый чин. – Они даже не считают нужным предупредить нас. -Ты думаешь, Митрыч, дело Ястреба? -Конечно. А кто еще? Зашел, перебил банду и сидит там за партой, ждет журналистов. Двое омоновцев подвели к полковнику уже успокоившуюся учительницу и Данилку. За ними увязались несколько детишек, невзирая на протесты родителей и журналистов. -Дяденька, это был Ястреб. Он им всем головы открутил и сказал, чтобы они не смели больше обижать нас. -А этот дядя остался в школе? -Да, в спортзале. Он говорит, что у него еще какие-то дела есть, и поручил мне заниматься этой, как ее… -Эвакуацией, - подсказала учительница. -Звать тебя как, малыш? -Данила. Полковник бросил взгляд на учительницу. -Как вы? -Уже хорошо. -Рассказать сможете? -Да, только схожу, маму успокою. Я сейчас подойду к вам. К полковнику бежали бойцы, обследовавшие школу, а учительницу с Данилкой перехватили журналисты и засыпали вопросами. -Товарищ полковник, - обратился один из омоновцев. – Кроме трупов бандитов, в школе никого. Исчез Ястреб. В окно улетел, что ли? -Да, - махнул рукой полковник. – Спецы, любители повыпендриваться. -Но ведь он очень большой молодец! Аккуратно сработал. Даже Уварову оставил в живых. Так что оставил немного и нам работы, будет, кому вопросы задавать. -Да я не за это обижаюсь, - немного смущенно, словно пытался оправдаться проговорил полковник. – Для меня жизнь детей главнее собственных эмоций. Но могли хотя бы предупредить, ну, намекнуть. Я понимаю Ястреба – ему без надобности рисоваться. Но ведь и я не последний человек в городе. Толпа медленно рассасывалась. Родители бережно уносили своих чад по домам. Журналисты неслись к городскому телеграфу, чтобы срочно радировать горячую новость. А силовики грузились по машинам, разъезжаясь по месту работы и службы. Влад остановил такси и попросил водителя проехаться по городу. Среди толпы, собравшихся возле школы, он не высветил зеленых. А учитывая небольшие размеры города, можно смело заявлять, что на импровизированное зрелище собрались практически все его жители. Но прокатиться по отдаленным окраинам нужно хотя бы для очистки совести. Раз уж прибыл сюда. Вполне вероятно, что нужный субъект и не присутствовал на площади. Водитель машины не обращал внимания на причудливые команды пассажира, а всю дорогу болтал без умолка, по нескольку раз повторяясь, пересказывая все подробности сегодняшнего происшествия. Влад кивал головой, поддакивая. Даже если он в этом районе и не найдет ни одного зеленого, то все равно сегодняшний день будет вписан в историю, как один из знаменательных и запомнившихся. И душа радовалась. Второе Я вылезло, похвалило за то, что поддался его уговорам и провернул такую уникальную спасительную миссию. Влад отправил таксиста по задворкам, как говорится, пройтись по сусекам. Он уже чувствовал бессмысленность поисков, хотя так он холостые пробеги не называл. Просто отмечал очередной населенный пункт, оставляя его на следующий круг. Возможно, что через несколько лет нужный ему человек появится. Люди рождаются, мигрируют, просто, откуда-то возвращаются. Таксист остановился и посмотрел вопросительно на Влада. -Вроде, весь город прочесали. Дальше куда? Вы бы мне сразу сказали, что и кого ищем, так я бы мог и подсказать. -Что я ищу – с этим мне более-менее ясно. А вот где и как? Это вопрос. Давайте-ка мы в обратный конец прошвырнемся. Мы за той речушкой не были. Я там с десяток домов видел. Водитель покачал головой. -Район для поисков чего-либо бесполезен. Там все, что только можно, пропито и про… не будем выражаться. -Тогда хотя бы для очистки совести. Еще не переехали мостик, как экран засветился зеленым облачком. Влад от неожиданности даже ойкнул, радостно вскрикнул. Хорошо, что в это время проезжали по ухабам, и таксист принял восклицание пассажира за реакцию на встряску. Искомый объект играл на обочине дороги куском палки в песке. Это была девочка лет пяти, и по ее виду и одежде он понял, что она из тех немногих, что стараются из последних сил выжить в этом сером мире. Влад даже не успел дать команду водителю, как тот сам остановился рядом с ребенком и радостно крикнул: -Привет, Маринка, как дела? -Хорошо, - спокойно ответила девочка, подходя не спеша к машине. -Держи, Марина, - таксист достал из пакета большую булочку и вручил ребенку. Марина жадно схватила сдобу и жадно впилась в нее зубами. Чувствовалось, что сегодня это первая ее еда. Чтобы не смущать взрослых, девочка отошла в сторонку и ела, стоя к ним спиной. -Картина Репина, захочешь – не придумаешь. Пьют все четверо, сколько я помню, - решил рассказать таксист, не собираясь даже отъезжать. – Вы извините, - он обратился к Владу. – Мы минут пять постоим? Я потом вычту. Просто, если не проконтролировать, отобрать могут. Или родители, или старики. Поначалу я угощал и уезжал. А один раз заметил, как папаша отнял. Чуть не убил его. Теперь всегда жду, пока не съест. Специально вожу булки для нее. И где бы ни ездил, к вечеру обязательно заеду, а иначе голодной останется. А серьезную пищу боюсь. Ребенок изголодавшийся – как бы плохо не стало. Понимаете, вариант просто классический, из цикла – кто, где, когда. Живут дед с бабкой и брат с сестрой. И вряд ли кто скажет, от кого этот ребенок. Особенно в холода так спят все четверо в одной постели. Пьют, спят, пьют. Пожрать, скорее всего, у самих нет. А про девочку, так вообще забыли. Как она только выжила? Вроде сейчас ей пять лет. И что поразительно – как у таких придурков алкашей умнейший ребенок. Я, когда без пассажиров, так минут двадцать поболтаю. Самого часто ставит в тупик своим умом и сообразительностью. Девочка уже проглотила последние крошки и даже немного застеснялась своим положением и видом. -Спасибо, дядя Витя. Ну, я пойду? -Иди, принцесса. Завтра в это же время. Если что, я посигналю. -Подожди, - Влад вышел из машины и подошел к ребенку. Он присел на корточки и протянул ей руки. Девочка словно ждала этого жеста. Она бросилась ему на шею, крепко обнимая его худыми ручонками и прижимаясь щекой к щеке Влада. -Поедешь со мной? Марина быстро закивала головой, словно испугалась, что дядя пошутил и может передумать. -А тебя как звать? -Меня зовут Влад. Но я хочу, чтобы ты звала меня папой. А еще тебя у меня дома ждет мама Валя и очень-очень много братиков и сестричек. Они такие же, как ты – у них тоже нет, и не было настоящих папы и мамы. Они тебя полюбят и понравятся тебе. -Я тебе верю, папа Влад. -Эй, мужчина! – таксист слегка опешил от увиденного и услышанного. – Ты ее, что ли, искал? Странно как-то. Искал, а сам только что познакомился. -Я по всей стране, Виктор, вот таких обиженных собираю в одну большую семью. -Так поехали. Я сейчас тебе, знаешь, сколько покажу семей алкашей с брошенными детками? Валом. -Да нет, Витя, мне всякие без надобности. Ты же почему-то только Марине булочки возишь? -Она какая-то на других непохожая. Иная. -Вот мне иные и нужны. А остальные, хоть и жалко их, но они выживут. Где украдут, где отнимут, где найдут. А Марина – у нее иной склад ума, не на выживание направлен, а на творчество. Вот оно их и губит. -Я тоже у них хлеб со стола крала, пока дядя Витя с булочками не появился. Кушать хочется, а они все вино пьют. А еще из сахара вино делают. А зачем портить такой вкусный сахарок? Влад усадил Марину на заднее сиденье. -Подожди меня здесь. Я зайду к твоим, мне нужны документы. Влад скрылся в доме, но появился быстро. Он сел рядом с Мариной и показал свидетельство о рождении. -Вот. Тысячу рублей показал, так с большой радостью отдали и сказали, что могу забирать тебя. Поехали в аэропорт, Виктор. Только по пути заскочим в парикмахерскую. У меня такая традиция – я всем своим деткам модные прически делаю. Потом приоденемся в первом попавшемся магазинчике. -Аэропорт? – удивился таксист. – Так это же…! -А вы куда-то торопитесь? -Да нет. Как у нас говорят: любой каприз за ваши деньги. Выехали за город уже с обновленной Маринкой. Новая красивая прическа, брючной костюмчик и сумочка подмышкой. Более счастливого лица Влад давно не наблюдал. Она без умолка болтала, рассказывала о своем не сладком детстве, о постоянных пьянках деда с бабкой и родителях. И много еще обо всем и обо всех. Влад слушал ее, обняв за плечи, и был доволен сегодняшним днем, что благодаря настойчивости своих девчат нашел еще одну родную душу. Зеленую. И такую же, пьяной жизнью близких людей жестоко потрепавшую. Ему еще хотелось отблагодарить водителя такси Виктора, который своими ежедневными булочками поддерживал жизнь в ее погибающем тельце. По графику Влад навестить Ольшанск планировал где-то к весне следующего года. И пережить суровую уральскую зиму – перспектива для ребенка маловероятная. А сколько же их так и не дожидается встречи с Владом? Очень умные, добрые, но не способные противостоять серому злу – жестокому, бессердечному и беспощадному. Шансов на выживание не оставляет, загоняя в лабиринтах бытия в смертельный тупик. -И много вы их уже насобирали? – спросил таксист. -Понятие растяжимое. Если вас интересует цифра, то двадцать пять. Марина двадцать шестая. А много это или мало? Я еще ни разу не встретил их вдвоем, втроем. Они очень одиноки и редко разбросаны по всему миру. Трудно найти, а опознать и забрать очень легко. Никто из родных не противится, не возражает. Почему-то в основном вот среди таких алкашей и нахожу. -Да, - протянул Виктор. – Особенно после Горбачевского воздержания народ, как с ума сошел. Дорвался до алкоголя, не напьется теперь никак. Какие дети? Себя теряют. -Папа Влад. Это у меня теперь столько много будет вместе с мамой Валей братиков и сестричек? Как здорово! Я всю свою жизнь мечтала хоть бы об одном, а тут сразу так много! -Валентина, как я понял, жена ваша? Смелая женщина. А своих в этой толпе сколько? -Моя одна. Жанночка. Нет, я не женат. Валя – одна из них. Просто ей как-то повезло дожить до восемнадцати. С трудом, со скрипом, в борьбе за каждый день, но сумела. Правда, потом все равно судьба подвела на край пропасти, чтобы сбросить. Нет, жениться я ей не предлагал. Просто стала для них мамой. Вы знаете, как они рады до безумия, включая саму маму Валю? -А чего же не женитесь? – удивился водитель. – Странно даже – мама, папа, а не муж с женой. -Она у меня директор частного детского дома. Поэтому и мама для всех деток. А я папа, так как нашел их и привел в свой приют. И не надо нам осложнений. Рейс в Москву был только утром, поэтому Влад снял номер в гостинице. Он думал, что Марина после ванной только и сумеет добраться до постели, но она под массой впечатлений и не собиралась так опрометчиво сорить счастливыми минутами. До утра она делилась с Владом своим прошлым, или, как любит называть эти исповеди Лиза, житием-бытием. Несмотря на сходство в биографии всех питомцев Влада, у каждого свои нюансы, отличия, краски. У Маринки рядом оказались сразу четыре родных человека, но все четверо пропитые, нелюбимые и опасные. Единственным родным человеком, о котором Марина могла сказать буквально два-три незлых слова, был дед. Как говорит девочка, он после первого стакана, пока остальные занимались поиском добавки, изъявлял желание немного пообщаться с внучкой. От него она и узнала, что папа и родной дядя – это один человек. Но называла она его по требованию самого папы дядей Костей. Так что, папы у нее не было вовсе. А маму она хоть и видела каждый день, но та с ней никогда, ни о чем не говорила. Да и дедушка общался только до второго стакана. Потом становился недобрым и опасным. И Марина пряталась от них всех летом в саду, а зимой в чулане. Хорошо, что дедушка успел научить ее буквам. Друзей, подружек не было. У них в поселке в основном старики живут. И все много пьют. Редко появлялись здесь взрослые с маленькими детьми. Но родители этих детишек не разрешали дружить с Маринкой, чтобы они об нее не испачкались. Ведь у нее никогда не было такого красивого костюма, как сейчас. А только всегда то, грязное рваное лохмотья, что папа Влад выбросил в урну. Влад с вечера позвонил своим детям о задержке. Мама с папой по просьбе Влада перешли работать в его корпорацию, и основной обязанностью их стало обслуживание дома и уход за детьми, включая, как своих, так и детдомовских, для которых они стали дедушкой и бабушкой. С этой обязанностью они славно справлялись, и она им здорово нравилась. Поэтому Влад был спокоен за благополучие в доме и позволял себе на два-три дня покинуть своих девчонок. Они поначалу верили и ждали появления в доме мамы, молодой хозяйки, но потом привыкли к папиной холостяцкой натуре и часто стали путать, называя бабушку Зину мамой. Марина из всех детей и взрослых, встречающих ее у входа во двор детского дома, почему-то сразу выделила Валентину и, отпустив руку Влада, подошла к ней, протягивая ручки. -Ты будешь моей мамой? Валентина подхватила девочку на руки, сильно прижала к себе и молча пошла в дом. Хотелось, и надо было ответить, но слезы подступили к глазам и не позволяли говорить. Дети так же, молча, пошли следом. Они уже весело вспоминали такой же первый свой день, и грусть им казалась немножко смешной. Поэтому через минуту Марина уже со смехом и радостью знакомилась с новыми друзьями и родными. Уже под вечер, когда папа Влад сумел уделить всем своим родным и внимание, и объяснения, когда он остался в своем кабинете один, в комнату вошла Светлана и с грустью, наполненных слезами глаз, села к папе на колени, уткнувшись носом в грудь. -Что-то случилось? – удивленно спросил Влад. – Почему у моей принцессы глазки в слезах? -Папа, я понимаю, что это немножко не педагогично, когда ты так невзначай намекаешь всем, что я самая любимая. Но мне все равно хочется и радостно знать об этом. -Ну и в чем проблема? -Это был ты? Можешь не отвечать. Я все понимаю, но я очень испугалась, когда поняла. Папа, это было очень надо? Ведь мы могли потерять тебя, и что тогда с нами будет? Влад был поражен. Он сначала решил перевести разговор в шутку, но понял, что этим только обидит ребенка. А как правду сказать? Тогда надо будет полностью раскрыться. Влад был в затруднении, но на помощь пришла Светлан. -Я понимаю, у тебя должны быть тайны даже от нас. И, если ты считаешь, что нельзя говорить, не говори. Просто пообещай, что будешь всегда с нами. Не умирай никогда. -Светик, милый, ты единственный человечек на этой планете, от которого я не сумею утаить своей тайны. И я обязательно, когда сам во всем окончательно разберусь, поделюсь с тобой. А здесь я не мог поступить иначе. И не только потому, что там были дети. Еще от того, что я это могу сделать лучше других. Но одно я тебе сейчас смогу гарантировать – я никогда не покину вас, а тем более не умру. Поверь мне пока на словах, но я бессмертен. И не только потому, что мне дарена длинная жизнь, а еще от того, что отнять ее у меня невозможно. -Такое только в сказках бывает, - уже весело отвечала Света. -Со мной случилась сказка, благодаря которой мне досталась в этой жизни вечность. Света сильно обняла папу и прошептала в ухо: -Я тебе верю, папочка, потому что очень сильно люблю. 4 -Папа, ты не очень занят? – шепотом спросила Светлана, входя в кабинет. -Для тебя, мой милый ребенок, папочка всегда найдет свободное время. Влад вышел из-за стола навстречу Светлане и подхватил ее на руки. Дочь от счастья и смущения уткнулась носом в шею. -Я уже взрослая, и не надо меня, как маленькую нянчить. -Ты еще маленькая и самая любимая. -Папа, я хочу вырасти. Девчонки во всю по дискотекам бегают, а меня не пускают туда, говорят: сильно маленькая. Но ведь я самая старшая, самая взрослая. И должна выглядеть солидней всех твоих дочерей. Это не честно. -Успеешь насытиться взрослой жизни, еще обратно в детство проситься будешь. Пользуйся благами и привилегиями ребенка, - Влад усадил ребенка в кресло и загадочно посмотрел в глаза. – Я вчера тебя видел с Денисом. Он не пытается за тобой ухаживать? -Нет, папа, это Ольгин ухажер. У них настоящие чувства. -Не может быть? Вот те раз! Младшая сестричка дорожку перебежала? -Да нет, папа, никакой дорожки она не перебегала. Он для меня просто хороший друг, и все. Видно, я еще для настоящих чувств не доросла. Папа, мне четырнадцать лет, а даже в институте, кто не знает, спрашивает: деточка, а ты к кому пришла? -Тебе очень обидно? Но ведь в тебя вместилась вся генетика твоей родной бабушки. Значит, жди, скоро и ты станешь такой же красивой и любимой для какого-нибудь принца. Только вот тогда он не позволит ко мне на ручки. -Я незаметно. Надо мною и так Юлька с Ольгой потешаются. Папенькина дочка. Мол, до сих пор с рук не слажу. -А Юлька? Как у нее там, на личном фронте? -Папа, это не честно. Я тебе сейчас расскажу все их секреты, а так некрасиво. Они меня могут поколотить за болтливость. -Не могут. По-моему, я хорошо подготовил тебя к встрече с врагом. И никто на этой планете не сможет совладать с собой. -Нет, - Света вдруг стала серьезной. – Они не враги, и против сестричек я на смогу применить твои уроки. Пусть лучше поколотят, но я от тебя ничего не буду утаивать. Ведь ты мне все говоришь? Правда? А про мою излишнюю болтливость мы умолчим, и не надо будет ни в чем оправдываться. -Правда, все, правда. Мы никому ничего не скажем. А что, у Юльки тоже кавалер наметился? -Они у нее переменные. Она еще не утвердилась в ком-то одном. -Ну и, слава богу! За то у меня есть еще маленькие Лизонька и Жанночка. -Опоздал, папочка, Лиза уже с Павликом за ручку ходят. Любовь. -Да? Как быстро вы все растете? -Не переживай, у тебя еще восемнадцать малышей в детдоме. И всем ты папа. Только вот почему ты не женишься? -Вас это и вправду волнует? – удивился Влад. – Вроде уже свыклись, что моя мама стала вашей и для вас. -А почему бы тебе своих детей не нарожать? Мы бы их тоже любили и нянчили. Влад задумался. На эту тему он с детьми как то еще не разговаривал. И сам не думал. По правде, жениться совсем не хотелось. И вовсе не Татьяна причина. Манипулировать собой он уже никому не позволит. Просто хотелось сильно влюбиться, чтобы назвать суженной. А так, для мимолетных сексуальных встреч – у него таких по всей России полным полно разбросано. Его никогда не волновал вопрос, как они там, ждут, ли, желают ли? Запросто звонил, просил разрешения на рандеву и летел из одного конца страны в другой. Вечный командировочный, и статус таков же, как и обучал Иваныч. Уехал Иваныч из Ушарала после развала Союза. А куда, так Влад даже не поинтересовался, хотя очень часто вспоминает его потешные нравоучения, наставления. Надо как-нибудь попробовать поискать, посидеть за чаем с водкой. Так увлекся делами, что и друзей позабросил. А он, я думаю, будет рад встрече. И семья его хорошо относилась к нему. -Папа, ты где? – вырвала его Света из далеких воспоминаний, вернув в кабинет. Затем взяла пульт и включила телевизор. – Сейчас должны повторить. -Что-то случилось? -Да опять эти уроды детей захватили. Вот, как эпидемия какая-то: все свои проблемы решать за счет слабейших и беспомощных. -Ты мне своими словами расскажи, я пойму. -В Иркутске бандиты самолет захватили. Большой. А там более шестидесяти детей в Сочи направлялись. Их по какой-то программе на лечение отправляли. А эти нелюди грозятся взорвать. И вообще, они обещали начать убивать детей, если их требования не удовлетворят. -И чего они требуют? -Ничего оригинального: заправки, денег и хотят на юг в Азию улететь. Маршрут не уточняют, но требуют полные баки. В это время титры на экране объявили об экстренном выпуске. Показали привокзальную площадь, проскочили мельком по залу ожидания, затем камера высветила перрон с захваченным самолетом, невдалеке от которого суетились вооруженные военные и автомобили. Журналисты сообщали о захваченном самолете ТУ-154 со ста двадцатью пассажирами на борту, среди которых более шестидесяти детей из интерната с некоторыми отклонениями по здоровью. Всех их по программе «Детям России» отправляли на лечение в Сочинский санаторий. Вот и случилось, что вместо санатория они угодили в такой переплет. Несколько раз промелькнула в проеме открытого входного люка самолета вооруженная автоматом рожа бандита. Тот что-то кричал и махал оружием. Как перевел его ор журналист, что он угрожает начать отстрел детей, если через два часа их самолет не взлетит. -Папа, я понимаю, что ты обязательно полетишь и спасешь их. Может не всех, но большинство. Ведь за два часа ты не успеешь долететь. Но я очень прошу тебя, я не могу до конца поверить в твое бессмертие, будь поаккуратней, побереги себя. Мы не переживем потерю тебя. Влад стал на колени перед Светланкой и нежно прижался к ней. -Я буду груб и жесток. Их и так природа обидела, ограничив в чем-то по- человечески. Так эти нелюди посмели угрожать им. Я не только успею уложиться в этот срок, но и окажусь раньше, чем этот ублюдок закроет за собой дверь. Ничего не надо бояться, и жди меня, ибо нет ничего дороже и любимей на этой земле, ради чего я готов рисковать, так это ты, моя милая. Влад, оставив Светлану в кресле, бегущим шагом покинул кабинет и, уже в заторможенном времени влетел в свой подвал-гардероб. Он облачился в ту же одежду, что и был в Ольшанске. Ястреб выходит на тропу войну и форму с оружием менять не собирается. Пусть весь мир запомнит его таким, а нужные элементы, ради которых он и затеял свою публичность и мелькание на экране перед журналистами и зрителями всего мира, сделают соответствующие выводы. Конечно, отморозки редко смотрят телерепортажи, но слух об убийце террористов долетит до их ушей. И все их надежды, что Ястреб пролетит мимо, он опровергнет практическими делами. Вобьет в их мозги неотвратимость кары. Вечерняя привокзальная площадь была полна народом не по причине теплого вечера и субботнего дня. Почему-то народ, и не только Российский, но и во всем мире притягивают остросюжетные моменты бытия. Не зря же во все времена пользовались успехом публичные казни, порки, а излюбленным зрелищем всегда считались смертельные схватки и турниры. Мало кто хотел бы стать участником опасных сцен, но лицезреть и слушать желали все. Такая была и сегодняшняя привокзальная толпа. Слухи и толки разрастались до космических масштабов, кровавые картины сочинялись и рисовались на ходу. И не надо никого обвинять. Такова природа человека. А тем более нашего, постсоветского, когда нам с детства внушалось, что даже землетрясения в советской стране не способны причинить большого вреда. Потому, что в Советском Союзе все катаклизмы и катастрофы не умеют быть злыми и жестокими. Так, две-три трещины, и гнилой сарай развалился. И пару человек отделались легким испугом. А тут сразу такой шквал ужасов и страхов. Не зря ведь самым популярным чтивом стали газеты и журналы с публикациями о самых невероятных фантастических кошмарах и монстрах с кровью и смертью. Изголодавшийся народ пытается насытиться этими ужасами. А тут в реальном времени и наяву в натуральную величину и без прикрас. Все вживую без какой-либо фонограммы. И пропустить такое, не пронаблюдав воочию – преступно и недопустимо. Влад поспешил через аэровокзал на перрон, чтобы эти отморозки не успели приступить к осуществлению своего плана устрашения. Нервы, поди, у них тоже имеются, и тоже могут дать сбой. А Влад прибыл в этот город с единой целью – сорвать планы бандитов и не допустить гибели ни одного ребенка. Военные кордоны он проходил спокойно и без задержек. Его солидный и самоуверенный вид мешал военным задержать его или спросить причину следования. Без помех он прошел на командную вышку в центральный диспетчерский пункт, откуда, как и в человеческом организме, происходило руководство любого передвижения, как по самому аэропорту, так и в воздушном пространстве в зоне действия этого аэропорта. -Кто командует там в самолете? -Прохоров, известный рецидивист. Полгода назад покинул зону. Вот сколотил банду, решил за границу податься, - четко ответил майор госбезопасности, как понял Влад по темно-синим просветам на погонах. Потом он словно вышел из оцепенения, но еще как-то неуверенно спросил: - А вы кто, простите? -Сам по себе, майор. Потом разберемся. А сейчас вызовите мне его по связи. -Прохоров, ответь диспетчеру, - майор решил все же не спорить с неизвестным, так легко и беспрепятственно попавшего сюда на вышку. -Чего надо? – голос из динамика был самоуверенным, но слегка пьяным. Видно, без алкоголя нервишки не желали стабилизироваться. Хоть и отморозок, но страх за содеянное, а точнее, за свое будущее сильно волновал. Влад взял в руки микрофон. -Я иду к тебе. Готовься к встрече, - Влад уже научился молниеносно брать под контроль любого субъекта, стоило только услышать его голос в натуральном аспекте, вживую. Теперь уже за безопасность пассажиров в лайнере он мог не волноваться, ибо банда уже была в его полном подчинении. Ни одного опасного движения им не позволительно с этой секунды. В фазу вступала карательная мера, так как вера в современные тюремные перевоспитания не могла удовлетворять Влада. Он не верил, что решетки способны надежно и навечно упрятать опасных элементов. Да и эпоха наступила настолько криминальная, что уже в стране из тотального дефицита повседневных товаров появилась острая нехватка мест в камерах хранения отморозков. Пока в данный период повышенной криминализации смерть надежный хранитель и оградитель общества от подобных элементов. В дверном проеме на трапе появились две вооруженные фигуры. По шевелению их губ можно было понять, сколько всего нехорошего им хотелось передать как Владу, так и всем его окружающим. -Позвольте! – майор вдруг осмелел и решил попробовать взять инициативу в свои руки. – Я не могу вас пропустить к ним. Вы рискуете не только собой, там сто двадцать пассажиров, там дети, в конце концов. -Вы разве посмеете препятствовать Ястребу – истребителю террористов? Я сейчас пойду туда и наведу должный порядок. А меня не надо останавливать. Это не только невозможно, но и не безопасно. Не будете же вы подвергать напрасному риску своих подчиненных? Ястреб идет на охоту, и не сметь становиться у него на пути. Влад позади себя услышал шум, перешептывания и команды, как видно, журналистов, потому, что послышались щелчки и вспышки фотоаппаратов. Майор неуверенно отошел в сторону, пропуская Ястреба вперед. Он уже прослышал о его подвигах в Ольшанске, но еще никто не мог конкретно сказать, кого и какую структуру представляет этот истребитель террористов. Но о его возможностях и силе уже слухи разрослись до вселенских масштабов. Во избежание ненужных эксцессов лучше не препятствовать. Пусть за последствия отвечают те, кто посылает его. -Господин Ястреб, - к нему подскочил журналист, протягивая к Владу диктофон. – Не подскажите, с какой целью вы сейчас следуете к террористам? Вы попытаетесь их уговорить, или повторите Ольшанский вариант? -Вы правы, я даже не буду тратиться на уговоры и доверительные беседы с этими отбросами. Я иду убивать, ибо не люблю бессмысленную болтологию и ценю свое время. И хочу успокоить, что ни один волосок с безвинной головы не упадет. Смерть идет только к бандитам, посмевших пугать и угрожать детям. Они пытались еще задать несколько вопросов, но Влад в быстром темпе покинул КП (командный пункт), и уже шел по перрону в сторону захваченного лайнера. Смелости следовать за ним ни у кого не хватило. Там угрожали оружием, а в свою неприкосновенность даже с таким бесстрашным попутчиком мало кто верил. Да и испытывать судьбу не хотелось. -Черт, ну дьявол! – в сердцах воскликнул майор, приникнув к окну, наблюдая за перемещением Ястреба в сторону самолета.- Он как будто гипнотизирует. И возражений не только не слушает, но и не воспринимает. Мимо ушей пропускает, как не нужную информацию. -А кто он вообще такой? – спросил руководитель полетов. -Понятия не имею. Никто ничего не говорит. Тайна, покрытая мраком. Или настолько засекречен, что умалчивают даже от нас, или взаправду никто ничего не знает. Внезапно и ниоткуда появляется и так же исчезает. Вдруг раздался треск автоматной очереди и последовавший гул, и крики толпы. Видно, один из бандитов не выдержал нервного перенапряжения и выпустил очередь в движущего Ястреба. Но Ястреб продолжал движение без помех, словно вся эта стрельба и суета его не касались. Он увидел вереницу пуль в нескольких метрах от себя, и при их приближении слегка уклонился в сторону, пропуская их в дальнейший полет, а сам продолжал движение, словно ничего экстраординарного и не произошло. Бандит пытался еще раз нажать на курок, чтобы повторить свою неудачную стрельбу, но второй сильно толкнул того кулаком в грудь и что-то сказал. Видно, приказал прекратить стрельбу, да еще такую бездарную и неэффективную с такого малого расстояния. Влад взбежал по ступенькам трапа к люку самолета и без остановки выбросил руки вперед и в стороны, схватив бандитов за глотки и со всей силы столкнув их головами, что треск, поди, был услышан и зрителями на краю перрона. Двух других, вынырнувших из салона в проем, он ударами кулака в горло отправил умирать внутрь самолета. Первое, что увидел в салоне самолета, это перепуганные, но смотрящие с надеждой и просьбой десятки детских глаз. Потерпите, ребятки, все страхи и ужасы позади. Дядя пришел с добрыми намерениями. Он любит вас и позаботится, чтобы плохие хулиганы больше не пугали и не угрожали вам. Влад шел по проходу в сторону пилотской кабины, ласково трепал детей по волосам, загадочно подмигивая, обещая благополучно покончить с сегодняшним кошмаром. И тот лепет и трусливые угрозы пятого бандита он просто старался не слышать, так как был увлечен не только успокаиванием детей, но и их сканированием. Я вам, мои милые, рассуждал Влад, компенсирую сегодняшние нервные перегрузки. Он не вникал в их недуги и причины, породившие заболевания. Он просто давал установку их центрам управления о стабилизации и нормализации работы всех органов их маленьких организмов. Влад им дарил за перенесенные нервотрепки исцеление и здоровье. Ну и пусть они все серые, но это будущее планеты, которое под воздействием его критической массы так же, хотят они этого или нет, но слегка позеленеют в принудительном порядке. А бандит продолжал крики, угрозы, какие-то манипуляции с автоматом, так и не поняв, что по команде Влада он давно уже поставил свой автомат на предохранитель. Влад остановился в метре от него, еще пару секунд послушал предсмертные вопли, а затем резко и с силой кувалды ударил того в сердце, которое сразу прекратило снабжать его организм свежей кровью. И бандит уже мертвый, пролетев в проходе пару метров, бездыханно упал на ковровую дорожку. Дети одобрительно прогудели. Страх уже покинул их тельца. Они теперь с восторгом и интересом ожидали развязки. Влад тихонько постучал в дверь пилотской кабины и отошел в сторону от глазка. -Кто там еще? – послышался вопрос, и одновременно открылась дверь. Очень уж уверены были в себя бандиты, что даже не удосужились дождаться простого банального ответа. -Ястреб к вам залетел, - ответил Влад, входя в пилотскую кабину и сбивая с ног, открывшего так беспечно дверь. -Ты кто такой? – слегка напуганный, но пытаясь взять себя в руки, лепетал бандит. -Ястреб – истребитель террористов. Пришел тебя убивать. Ничего спрашивать и вести светские беседы я с тобой не собираюсь. Просто выскажу свое возмущение и презрение, - и с этими словами Влад опустил кулак бандиту на голову, да сразу же понял, что слегка перестарался, услышав не только треск проломленного черепа, но и ломающихся шейных позвонков. Если бы не металлический пол лайнера, то по уши в землю вошел бы. Последний седьмой с гранатой в левой руке и с пистолетом в правой, прижавшись к аппаратуре за сиденьем правого пилота, махал от страха оружием и бессвязно лепетал. Из-под него вытекала небольшая лужица. Много страху натерпелся малец. -Я сейчас, я, да вас, да я! Парню было лет четырнадцать. И оказался среди бандитов, скорее всего, случайно, но биографию этим случаем испортил основательно. Владу не хотелось его убивать. Одного этого испуга хватит ему для перевоспитания до конца жизни. -Чего разъякался. Брось оружие на пол. Граната учебная, а пистолет на предохранителе. На колени и заткнись, иначе я тебе сейчас эту гранату в задницу запихну, и с ней тебя в форточку выкину. Парнишка со страху упал на колени, а Влад схватил его за пояс и одним легким движением вытащил из его брюк ремень и завязал ему руки за спиной. -Командир, - обратился Влад к пилоту. – Забирай этого горе-террориста и приступай к эвакуации пассажиров. -Простите, а вы? – экипаж не мог еще никак отойти от шока. Сначала захват, затем многочасовый плен. А теперь тут птица Ястреб устроила представление. -А я давно мечтал посидеть за штурвалом лайнера, вот и потешу свое самолюбие. А ты, мальчик, запомни – в живых я тебя оставил не по доброте и не любви к твоей поганой натуре. Просто, кому-то ведь надобно поведать о злых замыслах твоих подельников. И общественность заодно проинформируешь о ваших общих злодеяниях. -Я никому ничего не скажу, - произнес трясущимися губами перепуганный мальчишка. Хотелось ему геройства, и перебороть свой животный страх. -Скажешь. Там тебя дожидается мой знакомый дядя майор. Он любит задавать вопросы таким, как ты. И никто еще долго не сумел отказывать ему в любезности правдиво и доходчиво изложить свои мысли. Нет, он не кричит и не дерется. Все очень тактично и в рамках приличия. Вежливо так зажмет твои яйца в дверь и медленно прикрывает. Поэтому рекомендую начать говорить быстро и правдиво еще до того, как он начнет спрашивать. Тебе ведь сейчас четырнадцать? Ну, максимум пять лет посидишь в раздумьях. А потом начнется самый мужской возраст, и без яиц уже никак не обойтись. Иди, мальчик, и сочиняй на ходу речь, чтобы она сразу моему товарищу понравилась. С каждым словом Влада, пленник бледнел и уже готов был начать признательные показания хоть сейчас в кабине перед присутствующими. Когда пилоты поставили его на ноги, то брюки, лишившись ременной поддержки, мгновенно упали на пол. Второй пилот попытался оказать помощь и потянулся за брюками, но Влад его остановил. -Не надо, пусть остается так, и пройдет со спущенными штанами через салон и перрон сквозь взгляды, им же обиженных и оскорбленных. Через стыд и унижения возможно к нему придет человеческие качества и уважение к слабым. И запомни, мальчик, тебе лучше исправиться и изменить свои взгляды и понятия о мужских достоинствах и качествах. Ибо, если я увижу твое имя в милицейских сводках, разыщу и оторву все висящие причиндалы, включая и голову. Влад сидел в командирском кресле и самодовольно дергал штурвал по всем направлениям, словно он выполняет сложные фигуры пилотажа. В нем проснулось мальчишество, да и самой операцией он был доволен, так что был повод слегка побеситься. Хотелось еще бы немного зрителей и восторгов в свой адрес, но тормозами он управлять умел всегда и вовремя. Хватит баловства, пора домой. Когда входная дверь захлопнулась за пилотами, Влад открыл форточку и покинул через нее самолет в заторможенном времени, то есть, незаметно для всех, как зрителей на привокзальной площади, так и пассажиров, покидающих этот злосчастный лайнер. Летнюю ветровку он вывернул наизнанку, а кепку с очками положил во внутренний карман. Но покидать Иркутск так спешно совершенно не хотелось. Он в этих краях оказался уже в третий раз. Но что больше всего запомнилось, так это вкус воды из Ангары, которая поит город из водопроводных кранов. Такого вкусного напитка ему больше нигде не удалось попробовать, даже среди дорогих импортных вод в пластиковых бутылках. Не сравнить и с водой из знаменитых популярных источников Минеральных Вод. Ну, разумеется, остаться хотелось не только ради этой супервкусной воды. Не прочь он посидеть и в ресторане, отвлечься и развеется с какой-нибудь привлекательной зажигательной сибирячкой. А они в этом городе все почему - то были страшно притягательны, что улетать не хотелось. Водитель такси, которого он попросил отвезти в самый лучший ресторан, но не по фасаду, а по кухне, предложил проехать в «Ангарку». -Открылся не так давно, но уже много чего хорошего говорят о нем. Сам я, ни разу там не был. Если признаться, то и не по карману, но все гости, кто прослышал про него, сразу просятся только в «Ангарку». Вы, отец, тоже, поди, в командировке, или путешествуете? Влад чуть не подпрыгнул от удивления, но, глянув в зеркало, понял ассоциации водителя. На лице то маска пятидесятилетнего солидного мужчины. Поэтому тридцатилетний парень и обратился к нему с общепринятым «отец». -Да, по делам, завтра уже покину ваш город. Нравится он мне, уже не первый раз, а вот рестораны пока еще не обследовал. Все было как-то не ко времени. Вот выдался свободный вечерок, и деньжата остались неизрасходованными. Нелепо из командировки возвращаться с деньгами – коллеги не поймут. -А сами, откуда, если не секрет? -Из центра Европы, так что, хотелось бы запомнить столицу Байкала в лучших красках. Когда еще судьба забросит в эти края. -У нас тут можно неплохо развлечься. Там, в «Ангарке» часто ошиваются незамужние дамочки, жаждущие и страждущие развлечений. Главное, кошельком особо не размахивайте – с руками оторвут. Хватки у них железные. -Опыт имеется, - усмехнулся Влад. Затем таксист срочно переключился на события с захватчиками и освобождением заложников. -Там, говорят, как раз, когда я вас подбирал, Ястреб объявился. Ох, и рвал он их на куски – головы налево, яйца направо. Молодец, мужик, так этим уродам и надо, а по-другому бесполезно. Удумали чего. Ну, если ты такой герой, так кто тебе мешает решать свои проблемы по-мужски. А то закрылись детьми, да еще ущербными. Их и так природа обидела, так еще и ублюдки эти, поди, до смерти перепугали. -Да, - соглашался Влад. Что-то такое там шумело. Вроде и про Ястреба говорили. А так разве в такой кутерьме что разберешь. Завтра по телевизору покажут со всеми подробностями. -Не покажут, - возразил водитель. – В Ольшанске дети вышли, а Ястреба так и не нашли. А может и не искали. Свой ведь. Скорее всего, спецназ из тех, засекреченных. Водитель выкладывал все сплетни и догадки. Говорил без остановки. Хорошо, хоть приехали быстро, а то уже его предположения дошли до происков инопланетян. Хотя, последние догадки были ближе всего к истине. Ресторанчик, в действительности, оказался весьма уютным и симпатичным. Не обманул водитель. Теперь проверить осталось его кухню и посетителей, и вечер можно считать окончательно удавшимся. Влад окинул оценивающим взглядом интерьер. Легкое освещение превращало небольшой зал на пятнадцать столиков в уютный гостиный домик. С диковинками по всем трем стенам, за исключением барной стойки и стены за ней, уставленной обилием и разнообразием разнокалиберных бутылок. К Владу подошла полненькая, но очень симпатичная официантка в одежде аборигенки далеких веков и провела его к свободному столику. -Что будем, есть, пить? -Мамонттятины у вас нет? Девушка любила и понимала юмор, поэтому отнеслась к вопросу с улыбкой. -Хорошо, не будем загромождать свои мозги кулинарными изысками. Мне горячее мясное и холодное овощное. И большой стакан сока. -Пить что будем? Влад задумался. Еще жив советский менталитет тех ресторанов, где клиент без выпивки не вызывал уважения. Обижать такую милую девушку не хотелось. -Девушка, - Влад тихо, громким шепотом, чтобы неслышно было окружающим, попросил официантку. – Я абсолютно непьющий посетитель. Но не желательно было бы привлекать к себе внимание таким дефектом. Чтобы не раздражать остальных посетителей и позволить себе задержаться подольше, принесите графинчик чистой воды из крана. А я заплачу вам, как за водку. Договорились? -Желание клиента не оспаривается, - мило проворковала аборигенка. – А может графинчик наполнить минеральной водой? -Нет, ваша вода из крана лучше. Девушка сделала легкий реверанс и скрылась в недрах кухни. Влад изучал обстановку. Субботний вечер только начинался, поэтому заняты были лишь чуть больше половины столиков. Но народ подтягивался. Видать, популярный ресторанчик имеет высокий рейтинг. Да и самому Владу очень нравилось. Тихая ненавязчивая музыка, нежное освещение, симпатичные официантки в форме дикарок. За спиной за соседним столиком сидели две девушки лет под тридцать и парень их возраста. Может они разговаривали и тихо, но слух Влада, если он этого конечно желал, мог различить и писк комара за стеклом. Поэтому он уже много чего знал про эту компанию, включая их имена и семейный статус. Три холостяка, но Татьяна с Андреем скоро поженятся. А вот Лиза уже побывала там. Теперь с ее двумя детьми осталась мать, а саму Елизавету с трудом, но уговорили развеяться и отметить предложение Андрея Тане стать его женой. Для такого большого значимого праздника не пожалели денег на дорогой по их меркам ресторан «Ангарка». -Ну что ты, Лизка, сама не своя. Не грудные же дети, посидит твоя мама, тем более, что она сама тебя с радостью отпустила. Превратилась в затворницу без выхода в свет и в люди. А кроме дома есть же еще и другие развлечения, - убеждала Таня свою подругу. – Ну что ты сидишь, все вечера напролет дома, прокисаешь. Так вся молодость и закончиться, заметить не успеешь. Напугала двумя детьми. Да мужики на таких баб даже чаще западают. Ни один солидный мужик на свиристелку и не посмотрит. А тут уже готовое целое семейство без соплей и пеленок. Сами себя способные обслужить. -Ой, Тань, забудь. Я уже давно на свое будущее начхала. Нет его у меня. Хоть бы успеть детей подрастить. Достанется тогда матери по полной программе. -Ну, ты, мать, даешь. В такие-то годы хоронить себя. Ну, запретили тебе больше рожать, так разве это проблема? У тебя их уже двое. Сейчас подыщем мужичка, который уже не нуждается в детишках, вот и никаких проблем. А здоровье, так оно у кого сейчас есть? Каждый второй или ограничен, или инвалид, только хорохорится под здорового. Влад, чтобы как-то не сидеть спиной к говорящим, незаметно и ненавязчиво пересел к соседнему столику правым боком и бросил косой взгляд на компанию. Ну, с этими двумя все ясно – они влюбленные и готовятся к свадьбе. А их подружка Елизавета даже слегка заинтриговала Влада. Молодая женщина к тридцати, худощава, с идеальной фигурой, с симпатичным, да не просто с симпатичным, а очень красивым профилем. И такая красавица с такими жизненными проблемами. Влад мысленно задал ей несколько вопросов и получил исчерпывающие ответы: двадцать семь лет, живет с родителями и двумя детьми – Машеньке шесть лет и Димке пять. Погодки. Муж спился и пропал в неизвестном направлении. Как раз началась эпоха великой перестройки, где и сгинул родной папаша двух прелестных крох. -Ой, мамочки! Что это? – воскликнула Елизавета, стряхивая с глаз наваждение. -Что случилось, Лизка? – всполошилась подружка. -Да ничего, показалось. Представляешь, как будто анкету заполняю и вслух кому-то объясняю. Глюки, а еще ничего и выпить не успела. -Да ладно. Ничего хоть не болит? -Все хорошо. Ну, мало ли чего почудилось. Влад усмехнулся. Ему уже принесли заказ, и он напал на мясо. Не мамонттятина, но вкусно и ароматно. Для солидности налил полную рюмку из графина и запил мясо. Вода тоже хороша. Даже морщиться не пожелал. Пусть народ думает, что он водку так легко пьет. Закусив воду из Ангары овощами, он вновь бросил взгляд на Елизавету. Притягивала она его. Такого чувства он не испытывал уже много лет. Даже Наталка – Полтавка не обладала тем магнетизмом. А у этой была какая-то загадка, изюминка, которую хотелось испробовать. А почему бы и нет? Она, ведь, для этой цели и пришла сюда. Вот и им уже принесли заказ. Девчонки попивают вино, мальчик водочку. Хорошая музыка, располагающая к общению, необходимую норму все уже выпили и поели. Пора приступать к основной программе вечера. И Влад решил пригласить даму на танец. Лиза сначала удивленно глянула на него, словно прикидывая возраст кавалера, и стоит ли уделять ему должное внимание, не могла принять конкретного решения. Но Татьяна толкнула ее в бок, подталкивая на более решительные поступки. Первый танец протанцевали, молча, просто немного касаясь друг друга, словно пытаясь по запахам и биотокам определиться в дальнейших поступках. -Классный мужик! – услышал Влад в свой адрес характеристику Татьяны. -Скорее всего, дедок приезжий, решивший оторваться от своей бабки. Вот те раз! Влад снова поначалу удивился, а потом только понял, что он все еще пятидесятилетний. Возвращаться в молодость поздно. Могут не так понять. Но отступать Влад не планировал, будь, что будет. Охмурим своим стариковским имиджем. На второй танец она пригласила его сама. И заговорила первой. -Вы у нас в командировке? В этот ресторанчик обычно приезжие заглядывают. Но редко, только вначале командировке, когда еще деньги не кончились. -Но вы ведь местные? -Мы – компания. У нас маленькое торжество. -Сватовство? Елизавета бросила удивленный взгляд на Влада. -Вы нас подслушивали? -Непроизвольно. В музыкальных паузах ваши разговоры немного слышны. Специально затыкать уши не хотелось. -Вы все слышали? – Лиза слегка покраснела. -Нет, не волнуйтесь. Только про сватовство и еще кое-какие отдельные фразы, как то, что вашу подругу звать Татьяна, а жениха Андрей. Ну, еще про старичка, бросившего свою бабку дома. А так все было очень даже прилично. -С ума сойти! Вы все про себя, как мы слегка нетактично выражались, слышали? Но Татьяна наоборот, заняла позицию вашей защиты. -Было дело, Лиза, и эта информация достигла моих ушей. -Вот те раз. Ну, теперь называйте свое имя, раз про нас все подслушали. -Владимир. А можно просто Володя. -Владимир, давайте за наш столик. А то с вашим слухом нам теперь будет сложно общаться между собой. Влад подозвал аборигенку и попросил ее перенести свой заказ на соседний столик. Таня с Андреем слегка посмеялись над известием о прослушивании Владом и разговора, и с удовольствием приняли его в свою компанию. Особенно торжествовала Татьяна, довольная, что ее план по развлечению подружки начинает претворяться. Влад решил просканировать свою подружку, и, чтобы не перегружать веселые мозги, попросил высветить на дисплее прогноз. Он ощущал явные ее недомогания, но, получив данные, с трудом удержался от восклицания. Недомоганием ее состояние назвать нельзя, здесь другое название. Процесс жизнедеятельности медленно затухал. Права была мама, что не любила отпускать тебя на увеселительные вечеринки. Если бы ты сегодня не встретила старенького кавалера, то утро могла бы встретить в морге. По всем параметрам ее жизненное состояние соответствовало той грани, что и Светланки в первый день встречи, когда Владу хотелось сказать, что умереть ты должна была еще вчера. А не сильно ли перегрузила ты себя, моя девочка? Вряд ли ты самостоятельно сумеешь повеселиться до конца вечера. Пока берем под контроль собственной безопасности, а ночью, надеюсь, что такова состоится, основательно займемся твоим здоровьем. Тут не лечением пахнет, а капитальным ремонтом. Проще новую родить и вырастить. Что же тебя до сих пор удерживает в этом мире, моя дорогая. Видно, смерть затеряла список с твоим именем, где оно значилось в числе первых. В этот вечер Влад был в ударе, не узнавая самого себя. Неужели в сердце постучалась любовь? В нее он мог верить еще до встречи с пришельцами, но после обновления и всех перемен, как с организмом, так и с самим менталитетом, Влад даже надежду потерял ощутить эту сладкую боль. Он шутил, веселился, много танцевал. Потом пригласил свою аборигенку. -Мадам, нам на стол много шампанского, коньяк и фрукты со сладостями. Женщины зааплодировали, а Андрей пригласил Влада на перекур. -Послушай, Владимир. Это очень дорогой ресторан. Боюсь, что не смогу тебе помочь в финансировании. -Андрей, зачем лишние переживания – за все уже уплачено. И не считай расходы. Вы мне сделали сегодня большой праздник, а на такие минуты счастья я не считаюсь с тратами. -Запал на Елизавету? -Имеет случай. -Знаешь, я ее сегодня сам не узнаю. Сама на себя не похожа. Какая-то вся взъерошенная, перевозбужденная. Ты на нее положительно влияешь. Классная баба, а вот проблем навалом. Да и не дети главное, хотя для нее они все в жизни. Сама жизнь что-то не балует ее, вечно старается подножку подставить. Видно было, что Андрею и хотелось пооткровенничать, но не желал он выставлять все болячки Елизаветы, боясь подпортить мнение о ней кавалера. Влад бросал косые взгляды на женщин, которые, видно, шептались про своих мужчин. И вдруг он решил неожиданно для себя просветить зал на цвет биополя. Ему казалось это бессмысленным, так как уже два раза просвечивал вдоль и поперек этот город. Первый раз, когда обнаружил маленького мальчика Диму, попавшего из подвала одного дома в интернат, а второй раз, когда прилетел за ним, чтобы забрать его в свой детский дом. И ничего он в этот раз не рассчитывал увидеть. Просто привычка такая, попадая в новое место, просветить окружающих, чтобы покидать его со спокойным сердцем и чувством преисполненного долга. Яркое зеленое пятно на Елизавете его настолько поразило, что он своим реагированием немного перепугал Андрея. -Что-нибудь случилось? – взволнованно спросил тот. -Нет, нет, - Влад уже сконцентрировал свою нервную систему и справился с эмоциями. – Пойдем лучше к женщинам, а то они без нас могут какой-нибудь заговор замыслить. -Это точно. Надолго их оставлять наедине нельзя. Рискованно. Как же ты сумела дожить до такого возраста? Да еще родить двух детей. А они, какого цвета? Зеленая должна родить только себе подобного. Потому их так мало на земле, что рожать некому. Не доживают до детородного периода. А эти случайные совершенно нечаянно выхватывают гены из далекого прошлого, появляясь, чтобы умереть в муках и страданиях, так как их окружает агрессивная среда. Ай да Влад, ай да сукин сын! И как только хватило соображалки включить проверку в совершенно неадекватной обстановке. Мог так бездарно прозевать сразу троих, причем одна из них такая взрослая, и такая прекрасная, что, слегка и голова вскружилась. Вот тебе и отдохнул от всех хлопот и забот. Придется спасать свою родную по крови и цвету. Стол ломился от всяких яств, а женщины слегка сошли с ума. Они пили коньяк и запивали его шампанским, заедая все это спиртное конфетами и ананасами. В разгар веселья Влад поинтересовался у официантки, где поблизости комфортабельная гостиница. Ведь уже скоро понадобится уносить свою даму на покой. Андрей сам уже, наблюдая картину улета дам в резонанс, уменьшил свою дозу потребления, чтобы хватило сил и ума не потерять в такой кутерьме невесту. За Елизавету он уже не беспокоился. Она в надежных руках. На посошок Влад заказал еще пару бутылок шампанского: одну отдал Андрею, вторую прихватил с собой, и распрощался с новыми друзьями, оставив с собой Елизавету. Официантка посоветовала самую комфортную гостиницу, которая располагалась в десяти минутах ходьбы от ресторана. Поэтому Влад подхватил свою даму на руки прямо у выхода из ресторана и нес до самой гостиницы, продолжая развлекать ее разговорами и прочими байками, чтобы она не уснула в пути. В гостинице он, не опуская даму на пол из рук, понес на третий этаж в номер, предоставленный молодой администраторшей. Та сначала сделала легкую попытку спросить про документы, но Влад, не отпуская девушку, положил ей на столик двести долларов, и та выдала ключ от номера люкс по современным понятиям, попросив назвать хоть фамилию. Влад назвал фамилию Елизаветы: -Запишите: супруги Шеховцовы. Лиза держала в руках шампанское и, прикрыв глаза, тихо напевала популярный мотив. Где-то на втором этаже она приоткрыла смешливые глаза и с легкой иронией спросила: -Влад, а ты не устал? Вот сейчас истратишь все силы на доставку меня до кровати, что всю ночь будешь делать? Может, побережешься, я как-нибудь сама дойду? -Нет, донесу до самой кровати. Я не умею уставать. Тем более, когда в руках у меня такая принцесса. Просто боюсь выпустить из рук. Вдруг исчезнешь. Позволь, а как ты мене назвала? – Влад от удивления остановился. Вроде не пил и полностью контролировал свои действия и слова. -Ну чего придираешься. Так легче и проще. Для Володи ты уже взрослый, а Владимир очень уж официально и слегка напыщенно. Слушай, моему отцу сорок восемь. Мне кажется, что ты не моложе его. -Наверно ровесник. Тебя это устроит? -Меня сегодня все устраивает. В номере он уложил ее на кровать и присел рядом. -Глотнешь? – он снял фольгу с пробки шампанского. -Нет, потом, - она привстала и жадно впилась губами в его губы. Влад ощущал дрожь в ее теле, но не только от страсти, истосковавшейся по любви женщины, но немного и от страха. Она даже в таком хмельном состоянии понимала, что любой стресс способен остановить сердце. А сильнее любовного стресса ничего в этом мире нет. Она отдавалась ему, как в последний раз, ощущая огонь страсти и холод смерти одновременно. -Дай глотну, - попросила она после пятиминутного отдыха. Она лежала обнаженная на кровати с закрытыми глазами, удовлетворенная, счастливая, но немного удивленная, что до сих пор жива и не ощущает дискомфорта. Сегодняшний сумасшедший вечер, пьяные пляски и любовь со старым, но страстным любовником завершилась не смертью, так ожидаемой, но не желанной, а умиротворением и легкой сонливостью с желаниями пить шампанское и продолжать любить. Влад впервые за долгие годы не просто занимался любовью с желанной женщиной, но и любил. Он желал, он хотел все время и без остановки целовать и гладить ее и говорить много-много слов. И не обязательно умных и значимых. Пусть назавтра он назовет их сплошною белибердой, но сегодня они были важнейшей составляющей счастливой ночи. И он не сдерживал свои порывы, удивляясь, что в его лексике они вообще откуда-то появились, как, будто сам их слышит впервые. Она крепко уснула под утро, успев перед уходом в царство Морфея, исповедаться: -Влад, ты не возражаешь, что я называю тебя так? Я понимаю, что у тебя где-то там есть семья, дети, а может быть и внуки. У моих родителей есть же внуки. Ты их не обижай. И пусть они на меня не обижаются. Ведь я умирающая женщина. Сколько мне осталось – не знаю, думала, что сегодня, но судьбы напоследок подарила еще тебя. Я с детства себя помню вечно болеющей, постоянно с какими-то ограничениями и лекарствами. Еще удивительно, что умудрилась выскочить замуж и родить двух чад. Они – моя радость и надежда на жизнь. Без них давно бы умерла. Но, когда Димку рожала, доктор просил больше экспериментов не ставить. Даже аборт не допустим, не то, что рожать. И то и другое означает конец. Потом муж спился и потерялся. Я его не осуждаю. А кто же со мной такой больной жить то будет? Мамочке досталось. Двое детей и дочь инвалид. Но еще больше ей достанется после моей смерти. Ведь их еще, сколько лет на ноги поднимать надо. А может наоборот. Без меня им даже легче станет. Прощай, Влад. Я понимаю, что это счастье мне богом подарено, и больше я тебя никогда не увижу. Но я тебе очень благодарна. Я чувствовала, что все было искренне. Ты меня не обманывал, и любил по-настоящему. С этими словами она закрыла глаза и крепко уснула. А Влад еще долго сидел на краю кровати, держа ее руку в своей. Нет, девочка, жить ты будешь еще очень долго и счастливо. Я так решил, и менять своих намерений не собираюсь. А еще родишь мне троих детишек. Доктор тебе запретил рожать по одному. А про тройню он умалчивал. Две девочки и одного мальчика. Ну почему только одного? У меня и так уже пять девчонок дома ждут. Пусть три пацана родятся. Нет, не хочу, решено, и менять первоначальные планы я не намерен. Девчонок я больше люблю. Влад спустился вниз и подошел к администраторше. -Девушка, у меня к вам поручение. Моя девушка будет спать долго и крепко. Как минимум часов до двенадцати. Я прошу подать ей кофе в постель сразу по просыпанию. Горячий, хороший. А затем посадить в такси и отправить домой. А еще в дорогу купите ей один пакет сладостей, а второй фрукты, - Влад вручил ей несколько купюр американских долларов. – Сдачу оставите себе за труды, но очень прошу выполнить все по самому высокому разряду, как сама ваша гостиница. Тем более, я теперь буду бывать здесь часто. 5 Все газеты пестрели красочными заголовками и туманными фотографиями Ястреба. Поскольку ни дна силовая структура, ни один министр не сумел общественности внятно объяснить это внезапное явление, будоражащее умы и общественности, то журналисты сами проявили безумные и бредовые фантазии. Вмешательство инопланетян недолго продержалось. Эта версия не принималась и не одобрялась читателями и зрителями СМИ. Всем хотелось видеть в герое нового Робин Гуда конца двадцатого века. Только не того заграничного, а своего, родного. А почему бы среди своих соотечественников не народиться некоему богатырю, как Алеше Поповичу или Добрыне Никитичу. Иностранные отвергались не только по причине патриотизма и личного желания, но и из-за отсутствия информации о его деяниях за рубежом. Там такое явление еще ни разу не зафиксировалось. Ярые скептики усматривали в Ястребе целую сеть антитеррористов из лучших специалистов развалившегося КГБ. Оптимисты видели в нем скрытую программу президента по стабилизации криминальной обстановки в разгулявшейся Руси. А разгулялись в ней все отбросы и отморозки, вдруг ощутившие слабину тормозов и противодействия государства. Гуляй, не хочу! И появления некой чудотворной силы, способной противостоять бандитскому беспределу, внушало уверенность в будущем, и рушило непоколебимость криминала. Влад был большим не любителем прессы. Не то, чтобы не уважал, а просто она часто вводила в заблуждение и уносила за реальность. В советские времена широкой поступью радовала несуществующими победами, а в начале капиталистического строительства запугивала устрашающей действительностью. А по сути, что раньше в окно светило солнце и стучал мелкий дождик, точно так и сейчас. Лишь к свалившемуся внезапному изобилию добавилось много нулей в ценниках. Так что новости и события, отображенные в СМИ, Влад узнавал из уст дочерей. Они любили слушать и читать про все метаморфозы, творящиеся в стране. -Папочка, - тихим шепотом проворковала лукаво и загадочно Светлана, когда все девчонки сестрички покинули папин кабинет после очередного совещания. Ему понравилось проводить еженедельные обзоры достижений и замыслов своих дочурок. Кроме ежедневных встреч и научных дискуссий, но редких и не регулярных, по субботам, даже часто сравнивая с совещаниями бывшего командира эскадрильи майора Черского, он полностью забрасывал все повседневные дела и хлопоты и устраивал с ними многочасовые диспуты и разборы. – Мне кажется, что твои глаза очень часто стали поблескивать чересчур яркими огоньками. Не гореть и пылать, чего и раньше наблюдалось, а странно и непонятно с проблесками. -Да? Это что-то новенькое из физических явлений, - удивился Влад проницательностью ребенка. – Ну, так я думаю, поводов навалом. И ваши успехи радуют, новые идеи вдохновляют. Много веских причин. -Папа, не лукавь. Я, кажется, уточняла, что огонек в твоем взгляде - явление регулярное и изученное. А вот такое странное сияние сполохов появилось не так давно. И чередуется с определенными промежутками, словно природное явление, явно зависящее от солнечной активности. Делая математические заключения, я пришла к вполне обоснованному заключению. Блеск вызван каким-то ярким воспоминанием о незабываемых впечатлениях. Кратким, желанным, но, лично тобой осуждаемым. Ты пытаешься его загасить. -Боже мой, доченька! Ну, нельзя же быть настолько проницательной! Ты словно влезла в душу и все там перечитала. Это же кошмарно! У твоего любимого папочки тоже должны быть личные сердечные тайны. Я имею право скрыто от всех, о чем-нибудь помечтать? -Имеешь. Но, если ты хочешь свою тайну сохранить в секрете, то не сверкай так ярко своими жгучими огоньками. Даже девчонки зафиксировали это странное природное явление. Так они не знают всех подробностей твоей биографии и сегодняшней засекреченной деятельности, поэтому списали все проблески на повседневную будничность. У тебя часто в твоей голове нарождаются сумасбродные идеи, способные разжечь огонь и пламя. Поэтому для них объяснений можно и не сочинять. А я их обнаружила после Иркутска, и без всяких заумных сумасшествий. Ты ее там встретил? И, если не ошибаюсь, влюбился по самые уши? А почему испугался? Исстрадался в сомнениях? Много вопросов, но не обязательно на них отвечать, просто намекни, что я права. Влад был одновременно и в шоке, и в стопоре, а так же в легком сумасшедшем веселье. Родной ребенок, самый любимый его первенец с такой легкостью разоблачил его многодневные раздоры с самим собой. А точнее, со вторым «я», уже заняв позицию того спорщика и противника, которому Влад с помощью первого «я» хотел и пытался доказать несостоятельность его доводов. -Мои сомнения имеют основания. Я поначалу наделал ошибок, а только потом занялся их анализом. Но это нечаянные ошибки. Как-то не задумываясь и не планируя. Хотелось просто после сложной работы немного развеяться. Потом увидел ее. А поскольку она мне сразу приглянулась, вот и вовлек ее в свое веселье. -И в чем твоя ошибка? Ты ей не приглянулся, проигнорировала твои ухаживания? В жизнь не поверю! По-моему, ты способен очаровать и свести с ума любую. Особенно при эпизодической встрече. Чего же ты там накуролесил, папочка? А исправить ошибку еще можно? Не очень сильно навредил своей репутации? -Прилично. Я забыл переоблачиться и предстал перед ней старичком. Этаким бравым, шустрым, но даже она заметила, что ее папа немного моложе меня. Получился в ее лице старшим папой. -Ужас! – Света хохотала и била папу по спине. – Ты не мог перед загулом в зеркало глянуться? Сколько раз я тебя учила, что перед выходом в свет окинь пронзительным оценивающим взглядом свой внешний вид от пола до потолка. Никто еще не научился встречать по уму, которым еще и блеснуть надо. А у влюбленных он тем более отсутствует. Хотя, когда я тебя впервые увидела на той поляне с голым торсом и с солдатским одеялом подмышкой, то с первого взгляда так влюбилась, что умоляла и молила бросить меня на произвол судьбы ради собственного спасения. А она? Не влюбилась? -Я в затруднении. И в мысленном расколе. Ну как теперь объясниться? Что все это было невинной шуткой? -Папочка, - Света склонилась над ухом и еле слышно прошептала. – А она не поняла, что ты – Ястреб? -Нет, я слегка сменил имидж. Очки, кепку припрятал, куртку сменил, точнее, вывернул наизнанку. Да и те газетные публикации с фотографиями сильно низкого качества, что я там сам себя не узнаю. Имидж то сменил, а про внешность подзабыл. Как был дедом, так и проперся в ресторан. У меня иные трудности. Меня тянет на продолжение общения, а вот в каком облике явиться? Мы прекрасно провели время, я хочу ее видеть, но боюсь обидеть. Она из той категории женщин, которых обижать нельзя и не хочется. Но сомневаюсь, что сумею так любить, чтобы стать единственным. А пока сам не пойму, так и пудрить мозги девчонке незачем. В том факте, что в того старичка она не должна влюбиться – сомнений нет. Однако и препятствовать ее счастью не пожелаю, даже благословлю, если соперник достойный найдется. -Это жестоко, папа, по отношению не только к женщине, но и к самому такому явлению, как любовь. В любом случае простой дружбы уже у вас не получится. А стало быть, тебе необходимо определиться в своих сердечных закоулках и принять единственное верное решение. Не убивай в себе любовь. А вдруг она больше не повторится. Не думай только о нас. Мы очень жаждем твоего счастья, а примем и полюбим ее обязательно. Ты не способен влюбиться в скверную и злую, так не отталкивай от себя. Юлька говорит, что существует такой химический состав, который способен, как заразить человека любовью, так и излечить. А я против этого изобретения. Не нужен человечеству от этой болезни никакой антидок. Не дай бог, Юлька его откроет. Мы тогда все любить перестанем, поскольку это хоть и прекрасное чувство, но болезненное. И у многих возникнет желание освободиться от боли. -Ты права, мой ребенок. Пусть болит. На то оно и сердце, чтобы напоминать о своем человеческом предназначении. Иначе превратим процесс любви в животный инстинкт размножения. А я подумаю. Времени у меня предостаточно. Боюсь, что, вдруг это простое увлечение любовью, а не сама она. Когда пойму и определюсь, тогда и откроюсь. Я так решил, что, если сумею полюбить, то тогда она от меня никуда не сумеет укрыться. Принужу и заставлю ответить взаимностью. -Папочка, нас не надо принуждать. Нас очень не сложно добиться. Просто об этом надо много и часто говорить. И мы начинаем верить в любые сказки. Ты люби так, чтобы женщина верила, что ты единственный, способный так сильно и страстно любить. -Светик, ты ли это? А мне до сих пор казалось, что в таких сложных жизненных вопросах ты еще ребенок. Да, незаметно растем, но очень быстро. -Как же ты забыл простую истину. Мы особенные дети. Сам говорил, что скоростные. Только не забывай, что детьми мы все равно хотим остаться и хотим посидеть у тебя на коленках. Ты ведь позволишь? -Я больше боюсь, что вы скоро сами перестанете проситься к папочке на ручки. Вот так незаметно подрастете, и уже не к папочке, а к кавалерам на коленках усядетесь. -У тебя наша смена постоянно поступает в твое распоряжение, так что, всегда найдется много желающих посидеть у тебя на руках. Влад грустным ласковым взглядом проводил Светлану и, откинув бумаги и клавиатуру компьютера подальше от себя, мысленно углубился в Иркутскую историю. Все осложняла еще его мимолетная в тот вечер идея о создании на другом конце России аналогичного центра с критической массой. Ведь очень скоро по его мышлению, а точнее, через несколько десятилетий все равно придется расселяться по всему миру. А там, рядом как раз самые густонаселенные азиатские районы. Пока еще межгосударственные отношения тормозят даже процесс простого изучения людей на определение и поиска зеленых. Нет, само просматривание возможно. По-моему, на этой планете преград в данный момент не существует. А в принципе, то спешка абсолютно не нужна, тем более, что прогресс в сторону изменения в человеческих взаимоотношениях просматривается. А пока пространства хватает и без далеких стран. На одной территории только СНГ работы на многие десятилетия. И этого уже по расчетам достаточно для начала движения в сторону образования критической массы. Да, он использовал Елизавету, как объект в своих целях, и говорить о любви в такой ситуации аморально. Хотя, причем тут мораль? Даже если и использовал, то все равно доставил много радостей ни одному только себе. Она тоже должна почувствовать благо от этой встречи. По-моему, даже больших, чем он сам. Но ведь тянет к ней, как никогда еще в этой короткой жизни, ни к кому не тянуло. Вновь и вновь слышится ее голос, характерные движения рук и глаз, мимика, пронизывающий взгляд, словно пыталась сквозь маску рассмотреть истинную суть Влада, его взаправдашнюю душу, а не ту временную маску-обманку. Поскольку он, узнав в первые же часы о принадлежности ее к элите зеленых, и поставив сразу на контроль, то все ее проблемы он знал, как бы наперед. Нет, в мозги и в душу не лазил, но факт беременности, да еще тройней, от него не ускользнул. В принципе, такой акт он спланировал сразу, как только понял влечение к ней и определил цвет ее облака. Она, зная о категорическом запрете на роды и аборты, что само собой подразумевает запрет на беременность, даже и думать не могла, какую неприятную неожиданность принесет ей встреча с Владом, который, несмотря на все контрацепции и заслоны, вынудил в принудительном порядке оплодотвориться ее яйцеклетку. Как-то в тот момент о моральной стороне своих порывов он не размышлял. Ему потребовалась эта беременность, он ее добился. Он встретил не просто зеленую, но и любимую, а такой факт самому себе оспаривать бессмысленно, потому и захотел иметь от нее детей. А в чем Елизавета сейчас сможет его обвинить? Да, узнав про такой сюрприз, что оставил Влад ей в подарок за чудесный вечер, она перепугается и запаникует, замечется в поисках выхода из западни. Однако он ей никакой альтернативы не предоставит. Сумеет нейтрализовать любых подпольных акушерок. Это его детки. Он любит их еще не рожденных, а посему, даже в возрасте эмбриона они находятся под его защитой. А защищать он умеет. Независимо от дальнейших взаимоотношений с их мамочкой, он будет любить своих деточек всегда, и они обязательно узнают про своего отца правду. Вот только, как это произойдет и в какой обстановке, он и сам пока не в курсе, но догадывается, что случится это обязательно. А пока Елизавета живет своей обыденной и размеренной жизнью. Она даже не догадывается о присутствии в ее организме частички того сумасшедшего старичка, что поселилась под сердцем. И, скорее всего, даже не догадывается о внезапно свалившемся на нее выздоровлении. Ведь человек чувствует только болезни, а об их отсутствии чаще забывает. Ну, нет, значит и без надобности. Раз была, то значит, где-то есть, просто, допускаем факт ее временного передыха. Отпустило или притихла, затаилась для следующего броска. Но в работе и в семейных заботах про нее совсем забылось. Если не сложится семья, угаснут любовные чувства, то дружеские симпатии Влад сумеет сохранить. Даже обязательно этого добьется. И за все подарки он спланировал уже компенсировать все Елизаветины страхи, что связаны с беременностью, и позаботится, чтобы не только ее общие с ним, но и те родные дети испытали максимум комфорта и радости жизни. Здоровьем их маму он уже обеспечил. А здоровому человеку, обремененному такому обилию детей, требуются еще материальные блага, чтобы не испытывать дискомфорт и нужду. В Сибири осень часто пахнет больше зимой, чем теплыми прелыми листьями, как в центральной России. А вместо мелкого моросящего дождика часто в воздухе кружатся белые снежные мушки. Вот таким и встретил Влада Иркутск. Он сначала посетил риелтора, который оформлял на имя Шеховцовой Елизаветы, уже построенный и готовый к приему жильцов, двухэтажный особняк на окраине города. Его истинный владелец пытался сопротивляться грубому натиску и уговорам Влада. Но предложенная сумма сбила его оборону. Влад не желал дальнейших поисков места для дома, так как ему с первого раза понравился этот дом и окружающая местность с ее красивой природой и тишиной от городской суеты. Его детям здесь понравится. На радостях местный нувориш оставил Владу даже уже завезенную мебель. Этот акт он назвал знаком доброжелательности и будущей дружбы и сотрудничества. Влад не возражал, тем более, что мебель в действительности оказалась высокого качества и хорошо гармонировала с декором комнат. А еще понравился большой двор, где его малышам будет много простора для игр. Получив ключи и прочую документацию на недвижимость от риелтора, Влад отправился к редакции, где работала Елизавета с подругой Татьяной. По времени рабочий день должен уже заканчиваться. Они вышли вдвоем, как две подружки, но разговор шел между ними горячий и эмоциональный. Влад решил подслушать, чтобы не оказаться в этот момент лишним и не попасть под сердитую руку женщин. Пусть без его присутствия выговорятся, но проинформируют тему спора. -Да с чего ты взяла? – взахлеб горячилась Татьяна. – Надежней защиты и не придумаешь. Мне лично рекомендовала Анна Андреевна. У нее еще никогда не было проколов. Сколько времени прошло с той встречи? -Два месяца. И шансов на задержку или перебои никаких. Мне ведь Денисов категорически запретил даже думать о беременности, если я хочу дожить хотя бы до пенсионного возраста, - голос Елизаветы дрожал, и чувствовалась в нем некая обреченность. – Я беременна, а это в действительности временно. Мне нельзя ни аборт, ни, тем более, рожать. Машку с Димкой мама еще поднимет. А грузить ее еще третьим я не имею морального права. И что это даст? Немного оттянет мой конец? Я на минном поле, и у меня нет пути ни налево, ни направо. Картина Репина: «Приплыли». -Ой, ну Лизонька! – Татьяна срывалась на рыдания. – Я во всем виновата. Уговорила тебя на этот романтический вечер. Вот тебе и романтика! -Танечка, ради бога, не вини себя. Этим вечным моим болезням должен был придти когда-нибудь конец. Я ни о чем не жалею, просто боюсь рожать. Мама никогда не бросит ребенка, заберет себе, а это для нее такая обуза! Она и так из-за меня столько вынесла. Что детство, что это глупое замужество. Этих двоих она и вырастила. Я ведь больше в работе и в больницах. Об одном прошу тебя, может, сумеешь уговорить Анну Андреевну, может…. Ой, прости, что я несу. Кому это захочется из-за такой дуры в тюрьму? Очень интересная тема. С вами, девочки, все ясно. Влад улыбнулся. Вот и сюрприз всплыл на поверхность. Правда, сейчас девочка сильно перепугана, но он сейчас ее успокоит, приведет в порядок чувства и мысли, добьется стабильности и равновесия в организме. Зачем же сразу бросаться в крайности и рассуждать о смерти. Так можно и детишек перепугать, нарушить их нормальное развитие. Женщины медленно шли по центральной аллее через парк. Влад быстро обогнул лесопосадки и вышел к ним навстречу. Но они в страстных обсуждениях не замечали его, пока не уперлись, как в преграду, внезапно возникшую на их пути. -Ой! – хором вскрикнули они. – Извините, заболтались. Но их попытки обойти его он пресек колебательными движениями торса в ту, же сторону, куда пытались свернуть и они. И только тогда в наглом мужчине Лиза признала Влада. -Владимир? – она быстренько поправила глаза и щеки, чтобы скрыть следы недавних слез. – Какими судьбами, опять в командировке? -А мне почудилось, что так и не признаешь! Это тешит самолюбие. Значит, несмотря на изрядное подпитие, все же чем-то я запомнился. -Да уж, запомнился железно, - Татьяна хотела сразу открыть правду недавней беседы, но Лиза толкнула подругу локтем в бок, что не ускользнуло от взгляда Влада. -Надолго в наших краях? – уже стараясь выглядеть немного равнодушной и безразличной к этой встрече, спросила Елизавета. -Нет, до ночи. Где-то часам к двенадцати покину Иркутск. -Ну, счастливого пути. Заходи, если будешь когда еще. -Погоди, Лиза, - Татьяна не смогла сдержать эмоций и решила поставить вопрос ребром, выложить всю истину Владу. -Таня, не нужно ничего говорить. Сама во всем разберусь. -Уже сама разобралась, вместе накуролесили, так пусть и он знает. -Успокойся, никто никому ничего не должен. Мы должны сами отвечать за свои поступки. -Молодец, Елизавета! Правильные слова говоришь. Вот по поводу своих поступков я и хочу поговорить с тобой, - Влад протиснулся между женщинами и подхватил их под руки. – Погода не климатит для общений на природе. Предлагаю уединиться в скромном кафе. Я тут видел недалеко. Женщины переглянулись, затрудняясь в принятии решения. Они просто не могли понять, о чем вообще можно разговаривать и обсуждать в сложившейся ситуации, какие беседы, когда и так все ясно. А впутывать в свои проблемы постороннего, хоть и главного виновника, не хотелось. Но Влад был чересчур настойчивым, а холодные капли снега сами подталкивали к теплому помещению кафе. Внутри помещение оказалось не таким уж скромным, как показалось вначале с фасада. Богатый интерьер, красивые столики, украшенные диковинными вазочками с искусственными цветками. Поражала богатством барная стойка обилием изобилия. К ним навстречу выбежал мальчик лет восемнадцати. Очень уж маленьким и детским он показался на фоне всего взрослого окружения. Он проводил их в середину зала и усадил за свободный столик. Зал был заполнен больше чем наполовину. Быстро полюбил и привык русский народ к обилию ресторанов и кафе с разнообразием блюд и напитков. После многолетних дефицитов, как продуктов, так и свободных мест в ресторанах, такое раскрепощение и послабление понравилось россиянам. Поэтому к вечеру такие заведения быстро заполняются. Нежная спокойная музыка не давила и не глушила. Можно спокойно слушать и слышать собеседника. Когда принесли заказ, Влад вдруг напрягся от непонятного опасного приближения. Он уже научился воспринимать и ощущать за несколько секунд до самого события приближающуюся опасность неприятной вибрацией тишины. Вроде и ничего в воздухе кафе не изменилось, но музыка и гомон посетителей наполняются неслышными посторонними скрипами и свистом. К ним близится зло и ненависть, чем обычно пахнут насилие и смерть. -Владимир, что с тобой? – заволновались женщины, заметив напряжение и какое-то отрешение кавалера. -Тихо, девочки, замрите и не шевелитесь. -А что случилось? -Случится. И, по-моему, скоро, если не уже. В подтверждении его слов послышался звон разбитого стекла, и в кафе ввалились восемь, вооруженных короткоствольными автоматами и пистолетами, бандитов. Для большей убедительности в своих намерениях один из них выстрелил в потолок, добавив к общему шуму звон разбитого потолочного зеркала. Народ попытался завизжать, но голос стрелявшего приглушил желание кричать. -Всем молчать, иначе заткну глотки лично этим пистолетом. Давай, Мороз, на кухню. Они там свой сейф прячут, - сказал он одному из бандитов, и четверка скрылась внутри кухонного помещения. А оставшаяся четверка нацелила оружие на пациентов. Бармен у стойки пытался чем-то возразить, но без полемики получил удар прикладом в голову и притих в своем закутке. -Господа! – обратился главарь, как все поняли по его приказному тону. – Мы – налоговая полиция. Собираем дань. А посему попрошу без излишней демагогии снять все с ушей, рук и ноздрей, и вместе с кошельками выложить ему этот скромный дар на поднос, - он указал на молодого небритого бандита, который успел отнять у официанта поднос. Татьяна и Елизавета потянулись было к серьгам, но Влад приостановил их попытки расстаться с украшениями. -Тихо, девочки, сидим и не шевелимся. Сейчас все будет в лучшем ракурсе. Женщины с ужасом смотрели на бандитов и на руки Влада, который шевелил пальцами рук, снимая тихо и неслышно с нижних тарелок мясные блюда. Через несколько секунд у него в каждой руке было по пустой тарелке и по одному ножу, тупому и абсолютно непригодному для боевых применений. Когда бандит уже собрался двигаться по рядам для сбора подати, Влад привстал и с криком: -И-й-я а! – швырнул со скоростью снарядов столовые приборы в сторону оставшейся вооруженной четверки. Две тарелки и два тупых ножа со свистом пролетели над столами и впились в глотки бандитов, своей скоростью сбивая с ног и отбрасывая уже трупы на пол к барной стойке. Повторив свой боевой клич, Влад перепрыгнул со стула на стол и в несколько прыжков по столам, снося с них бутылки и закуски на пол, приземлился как раз перед входом на кухню, из которой уже неслись, всполошенные криком и грохотом, двое бандитов, угодив на полном ходу в цепкие руки Влада. Приподняв их над полом, он с силой припечатал их тела друг с другом, отшвыривая в лужи крови первой четверки, пораженных столовыми приборами. Из глубины кухни уже слышался мат и топот оставшейся двойки. Влад встал спиной к стене рядом с входом, готовый к встрече последних нарушителей его мирной беседы с женщинами. Поймал он их сзади за шеи, вложив в хватку всю ненависть и злость. Над полом повисли уже трупы, так и не поняв причину незваной помехи, так хорошо спланированной налоговой акции. -Я Ястреб! – просипел он громким стальным скрипучим голосом. – И не сметь угрожать моим женщинам. Посетители, бледные и трясущиеся от страха после бандитского нападения, теперь еще от ужаса пережитой кровавой расправы, не могли вымолвить даже слова. Они, словно загипнотизированные, наблюдали, как к ним приближается этот беспощадный монстр убийца, словно зверь, не насытившийся восемью телами. Они инстинктивно опасались, что их спаситель сейчас приступит к ликвидации свидетелей. Однако один из них вдруг осмелел и начал фотографировать приближающегося Ястреба. Его спутница от такой нахальной смелости кавалера потеряла сознание, а спутник, не обращая внимания на обмякшую девицу, продолжал щелкать спуском, хотя глаза его, переполненные страхом, уже читали молитву. Влад подошел к столику, за которым сидели его девушки, взял в одну руку дипломат, второй приподнял за плечи трясущуюся Лизу. Татьяна сама двумя руками ухватилась за подругу. И такой вереницей они направились к выходу. На удачу, мимо проезжало свободное такси, и Влад, усадив женщин на заднее сиденье, сам сел рядом с водителем. -Пока прямо, а потом уточним. Лиза. Продиктуй адрес. Поскольку нам здесь не позволили поговорить, пообщаемся у тебя дома. -Она сейчас ничего не может говорить, - вступилась за подругу Татьяна, и продиктовала водителю адрес Елизаветы. Затем положила руку на плечо Влада и прошептала: - Это правда? Ну, то, что ты сказал там? -Правда, Танечка, правда. Сунули свой нос, твари, не по делу и не ко времени. Все мои планы порушили, напрочь перекорежили. Первое Я: - А может наоборот? Ты чего хотел, того и получил, только теперь она и ее подруга лучше узнали тебя. Даже больше, чем положено, а правду рано или поздно придется говорить. Второе Я: - Ну, а как же моя любовь? Я ведь влюбился в нее по-настоящему, о чем буквально до этой бойни убедился окончательно. Вот только не определился со статусом – оставаться в любовниках, или пришла пора, перейти из холостяцкого состояния в женатики. Первое Я: - А никто тебе и сейчас не помешает оставаться в любовниках. Оставляй первоначальный план, и сразу исчезнут головоломки и проблемы. Ты знаком с ее детьми, они зеленые. Зеленая Лиза рожает тебе еще троих. Итого получается одним махом шесть субъектов. Если они сумели выжить, хотя и случилось это благодаря ее родителям, то теперь под твоим контролем способны создать критическую массу. Ты ведь об этом мечтал? Второе Я: - Она не субъект, а любимая женщина, которую я почти потерял, так как стать ее супругом уже немыслимо. Как теперь открыться? Стать в ее глазах и в глазах детей пожизненным Ястребом? Замечательно, их папочка обыкновенная пернатая субстанция. Правда, очень злая и кусачая, но сути от этого не изменить. Первое Я: - Любой ребенок просто с ума сойдет от гордости и счастья от такой информации. Ты думаешь, что этим оттолкнешь? А, по-моему, даже наоборот. Конечно, теперь проблемно чистосердечное признание. Трудно убедить в безобидной шутке. Молодой красивый паренек замаскировался под старика с мировой славой Ястреба. Нет, мальчик, рано или поздно, а признаваться придется. Не будешь же ты всю жизнь инкогнито. Ты никогда не бросишь ни Елизавету, не своих детей. И если останешься в любовниках, то даже кратковременные общения разоблачат тебя перед ними. Это пока только Светлана сообразила. Но ведь среди твоих девочек я тупых не наблюдаю. И очень быстро наступит время, а особенно с помощью СМИ, когда Ястреб примелькается, все они придут к правильному умозаключению, сопоставив все факты и события. Уж с их интеллектом и сообразительностью это особого труда не составит. Второе Я: - А если в ее жизни появится молодой, симпатичный, ну, хотя бы такой, как я без маски? Первое Я: - Ты это о себе? Второе Я: – О себе хорошем. Может быть, и меня она полюбила бы крепко и пожизненно. А старик только вызывает гордость и жалость. И надолго его не хватит. Первое Я: – Смеешься, что ли? Конечно надолго. Ты немножко подзабыл некоторые факты. Она будет стареть в любом случае, а вот тебе придется, чтобы соответствовать, всю жизнь цеплять маску на лицо. Чтобы не комплексовала будущая жена. Второе Я: - Сам дурак. В человеческих масштабах это очень огромный период, чтобы состариться до моего Ястребиного возраста. Год-два для столь краткой человеческой жизни – это уже эпоха. Первое Я: - Не можешь и не должен ты быть ее мужем. Люби просто так, как тысячи мужчин, попадающих в твое положение. А муж – это не просто статус. Это большая работа с утра до вечера. Плюс ночь. Какой же жене понравится регулярное отсутствие мужа по ночам? Спать ты не умеешь, а любой женщине в постели еще необходимо на всю ночь мужское плечо или рука под ухом. Эти мужские части тела в большинстве подушку им подменяют. -Остановите возле продовольственного магазина, - попросил Влад водителя. – Таня, нам с тобой придется прогуляться за продуктами. Не таскать же за собой беременную женщину, да еще тройней. Ей тяжести противопоказаны. -Ты все знаешь? – удивилась Лиза. -Намного раньше тебя. Ради этого я и нахожусь здесь. Ладно, потерпи, подробности потом в более спокойной обстановке. Они загрузили пластиковые пакеты разнообразными деликатесами и алкоголем. И уже до дома ехали молча. -Мама, знакомься, это – Ястреб, - так Лиза представила Влада прямо с порога своим матери. -А имя у вас есть? – спросила женщина, приняв кличку за фамилию, приглашая всех в квартиру. -Мамочка, нас чуть не убили сейчас. Такой ужас! Вот он нас и спас, - Лиза бросилась к матери в объятия и дала волю слезам. К ней присоединилась и Татьяна. -Девочки, да объясните током, что произошло? – перепугано спросила мать. В это время из комнаты вышел мужчина с двумя детьми, как Влад понял, отец и дети Елизаветы. -А ну-ка смолкните, бабье. Что за рев здесь устроили, детей перепугаете, - он подошел к Владу и представился. – Юрий Поликарпович. Можно по-простому – Юра. -Владимир, - пожал руку Влад Юрию и присел перед детьми. Он еще раньше просветил их и убедился в их цветности. – А ну-ка, малыши, забирайте этот пакет, пока женщины решают свои слезные проблемы. Дети с радостью схватили пакет со сладостями и фруктами и убежали в свою комнату. -Женщины, займитесь столом, а мы с Юрием нырнем минут на двадцать в его комнату, - Влад взял из пакета бутылку водки и баночку с маринованными огурцами. -Я за стаканами, - оживился Юра и скрылся в кухне. Пока женщины на кухне занимались столом, Влад в мирной беседе спаивал отца Лизы, незаметно для того влив в него всю поллитровку. Ему не очень хотелось приобщать к беседе староватого любителя выпить. Может быть, он и хорошим был отцом для дочери и дед для внуков, но посвящать в свои секреты с раскрытием некоторых семейных тайн считал нежелательным. И дело не только в низком интеллекте с разговорами о погоде и ценах. Сила воли и женское обаяние его супруги Дарьи больше располагали. Хотя основной план беседы предусматривал лишь двух слушательниц, но Влад решил вовлечь и мать Лизы. Он уже сумел убедить свое второе Я в первоначальном плане, не предусматривая в нем Елизавету в качестве жены, поэтому вовлекал в беседу Татьяну с Дарьей, отводя им роль штатных помощников. Татьяна хотя и оказалась при просвечивании серой, но сквозь облака прорезались зеленые мазки, как мелирование в женских прическах. А без участия матери она не справится. Поэтому отца можно использовать вслепую. -А где папа? – сразу хором спросили женщины, как только Влад появился на кухне. -Задремал. Извините девочки, но я нечаянно влил в него всю бутылку. Просто сам не пью, но поддерживал тосты с радостью. Вот мужичок и уморился. -Владимир, ну зачем вы нам кавалера из строя вывели? – запричитала Дарья, мать Лизы. -Многоуважаемые дамы. Предлагаю в этом застолье и в последующих встречах общаться на более демократичном языке. Перейдем на «ты». Кухня была большой и просторной, поэтому они легко разместились вокруг овального стола, заставленного бутылками и закусками. Влад разлил женщинам коньяк, пресекая протест Лизы, которая пыталась незаметно намекнуть на алкогольный запрет. -Слегка можно. Мы же не станем напиваться, как в прошлый раз, - пообещал он ей. Лиза слегка покраснела, вспомнив ту ночь, и насколько в прошлый раз раскрепостил ее алкоголь. -Владимир, вы, прости, ты и в правду тот самый Ястреб? – спросила Дарья после выпитого коньяка. – Мне тут девочки таких ужасов наговорили, что у меня сердце чуть не остановилось от страха. У тебя работа такая? -Нет, это хобби. Работа у меня мирная и скромная, больше с наукой связанная. -А семья? -Если вас интересует мое семейное положение, то оно очень даже холостое. Была когда-то жена, да пропала. Просто ушла к другому. Тот показался более привлекательным, но ненадолго. Так что, она у меня в поисках счастья и семейного благополучия. А я пока как то не планировал еще раз жениться. -А детки? Они-то есть? -Обязательно. Как же без них? В семейной жизни они случаются. -Не забываешь их, навещаешь? Хотя, с таким хобби рискованно жить. И на детей времени, поди, не остается. -Ну почему? Дети, как раз, живут со мной. И мы не просто любим, друг друга, но и не желаем долгих разлук. А всего их у меня не мало. Двадцать три. -О боже! – реакция женщин была одинакова и разнообразна. Они хором воскликнули, но кто замолчал, а кто подавился и закашлялся. -Что же вы на счастье мужское так болезненно реагируете? Они – моя радость и смысл жизни. -Но не столько, же много? Ты не разыгрываешь нас? – наконец первая пришла в себя Дарья. – Как же она от вас ушла? Мыслимое ли дело, от такой оравы, да к другому! -Дарья, а кто отец Елизаветы? – задал провокационный вопрос Влад, давно заметив, что Лиза далеко не похожа ни на отца, ни на мать. Просматривались в ней некоторые азиатские черты. Смесь сибирячки с южанином, что делало черты лица притягательно привлекательными. Даже чарующими. И только набор болезней превратил ее жизнь в тусклое существование. А то с такой внешностью можно было зажигать на всю Сибирь. -Как это кто? Юрий. Сам ведь упоил его. -Я не про папу. Юра – папа, папочка. А я спросил про отца. Он жив? Дарья побледнела и закрыла лицо руками. Хотелось кричать, гнать этого гостя, но сил на сопротивление не было. Столько лет хранила она свою тайну, уже уверовав, что теперь унесет ее в могилу. Кто же этот пришелец, откуда у него ее секрет? -Володя, что за ерунду ты говоришь? – Лиза удивленно и вопросительно смотрела то на мать, то на гостя, не понимая реакции матери. -Ну, просто хотелось узнать. Нет, так нет. Пусть остается вашей семейной тайной. Влад понимал, что поступает немного жестоко, требуя от женщины признаний в ее грехе многолетней давности. Поди, не только дочь, но и муж не знает о том, что воспитал и стал папой не родной ему дочери. Но Владу почему-то не хотелось проявлять снисходительность и джентльменскую учтивость к матери Елизаветы. Он недопонимал причину, по которой нужно жить во вранье. Даже если и произошло что-то из ряда вон выходящего в твоей биографии, так поделись хоть с родной кровинушкой своим секретом. Зачем уносить в могилу такую тайну, которая может в какой-нибудь момент сыграть злую шутку, или недобрую услугу. Пусть Юра останется в неведении, но дочь должна и обязана знать. Влад почему-то решил идти напролом и без сантиментов. Он рвал те возможные нити, что могли еще связать судьбу с Елизаветой супружескими узами. Решил оставить лишь деловые отношения. Он понимал, что с каждой секундой привязывается сумасшедшей любовью к этой женщине, будущей матери его троих детей, но от того и не желал ломать ее судьбу, так как она могла просто не вписаться в его жизнь. Второе Я пыталось придержать первое, но само уже понимало, как далеко отплывал Влад от берега связующего. -Его приговорили к высшей мере. Любила я его так, что крышу сносило. А Юра в это время служил. Вот-вот должен был вернуться. Я так и думала, что пока служит, не буду ничего писать. Приедет, тогда во всем и признаюсь, что люблю другого. Столько ужасов про армию наслушалась, что не решилась травмировать. И мать отговаривала. Мы уже, с отцом твоим, Лизонька, заявление в ЗАГС отнесли, пожениться собирались. А у него дурь в голове завелась, что ничем не вытравить. Захотелось поразить меня шикарной свадьбой. Вот с дружками и решились ограбить инкассаторов. Хотелось праздника большого, а получил вышку. Двух милиционеров застрелил. Такого страху пережила, руки чуть не наложила на себя. Да мама, царство ей небесное, насилу отговорила. А тут и Юра прилетел. Ну и с помощью маменьки мы решили скрыть мою беременность. Тем более, что и срок был мизерным. Потом сказки про преждевременные роды наговорили. Но ведь, кроме мамы моей не мог этого знать. Ты-то откуда прознал? Некому болтать то было. -Сильно хотела избавиться от ребенка? Много сил вложила, да дочь сильней оказалась, за жизнь зубами цеплялась. -Боже мой! Ты не Ястреб, а дьявол какой-то. Но про это и мать не могла знать. Таблетки глотала все подряд, да никакого толку не было. -Толк получился. И очень заметный. Не тот, к которому стремилась. Все здоровье ребенку сгубила. Вот вам и печень, и почки. -Владимир, ты не имеешь право обвинять мою мать. Пусть в молодости ошибок она и наделала, но это ее ошибки, и ее жизнь. -Я не обвиняю. Вот я сказал про своих двадцати трех детей, а вы ведь не поверили. Вам показалось, что я посмеялся, а они действительно есть. И для всех я папа. Но родной отец только для одной из всех. Так что, я не обвиняю, а просто равнодушно уточняю факты. Да, Дарья, а у меня прибавление ожидается. Очень скоро добавится еще тройня. Две девочки и один мальчик. Можете даже не спорить со мной, так как получится именно так. И я очень сильно уверен, что меня они обязательно назовут папой. -А если я нарушу твою статистику? Не знаю, как решил ты, но я рожать не планирую. Мне этого просто нельзя делать, - категорично заявила Лиза. -Доченька, ты беременна? Боже, милая, тебе никак нельзя было этого делать. Ведь доктор Денисов не просто не рекомендовал, он же запретил даже беременеть, а уж про роды и разговоров не может быть. Что же вы натворили? – Дарья упала на колени перед дочерью и выплакивала у нее прощение за все беды и несчастья, виновником которых видела только саму себя. -Владимир, какой же ты жестокий, бессердечный! – осипшим голосом прошептала Татьяна. – Зачем ты все это творишь? Ведь им очень больно. Лиза умрет, а нам как жить потом, ты хоть это понимаешь? -Женщины, ради бога успокойтесь, - решил завершить свою миссию Влад, уже давно поняв свою политику по отношению к любимой женщине. Он рвал последние нити, могущие привязать их друг к другу. И делал это умышленно, чтобы ей этот разрыв не был потом таким болезненным. Пусть он таким монстром и останется в ее памяти. Влад не желал связывать свою судьбу с Елизаветой во имя ее блага. Он еще не чувствовал возможность стать семейным мужчиной по многим причинам. Если сумеет вообще убедить когда-нибудь себя в этом. Проще и легче оставаться независимым и свободным, от каких либо обязательств перед женщиной. Как потом объяснять ей свою вечную молодость, свою вечную жизнь и бессмертие, на которое он обрек себя ради спасения цивилизации? Он понимал, что впервые за многие годы испуган, но искал себе оправдание на стороне, а не внутри самого себя. Вот и нес всякую чушь. Но уже остановиться не мог, чтобы окончательно не утонуть в любви и неуверенности. Он всесильный и всевластный, и желает оставаться таким. А любовь делает человека слабым и беззащитным, каким он показать себя не имел прав. – Парадом командовать буду я. У тебя, Лиза, выбора нет. Даже если они не нужны тебе, то я их заберу себе. Но в этом я сомневаюсь. Ты не сможешь, стать матерью-кукушкой, и полюбишь моих ястребят покрепче моего. Да, ты не просто беременная, но и ты вынашиваешь моих троих детишек, которых лично я уже безумно люблю и буду для них папой. И обязательно познакомлю с их братьями и сестрами. Не нужно меня перебивать. Я все скажу, и у тебя вряд ли возникнут вопросы, - подавил он попытку Лизы возразить. – Вот на мой один вопрос ты сейчас попробуй правдиво ответь. Он один, но очень главный в этот момент. Как ты себя чувствуешь эти последние два месяца? Мучает ли одышка, страдаешь ли изжогой, легко ли подниматься тебе на третий этаж, как по утрам догоняешь уходящий автобус? Лиза слушала этот длинный вопрос, и ее все больше и больше поражало, что ответы не те, которые она могла говорить до встречи с Ястребом. У нее исчезли все ниже перечисленные недуги, она последние дни не просто жила, а летала, не чувствуя давящего груза болезней, без которых она раньше не могла и минуты прожить без напоминаний. -Ты действительно колдун? – шепотом с трудом выговорила она. -Да, и не просто колдун, а очень добрый для своих любимых. Я наговорил сейчас очень много злых слов, но дела мои добрые. Жестокие, кровавые, но добрые. Ястреб убивает зло ради добра. Я хочу извиниться за все сказанные слова перед вами, женщины, но опять, же не со зла напомнил я твоей матери о ее грехах молодости. Взрослая дочь должна знать правду своего рождения. Юрий пусть остается в неведении, а тебе, Лиза, надо. Он остается твоим папой, как и мои многочисленные ребятишки, называют меня любимым папочкой. А этого много стоит. Я еще в прошлый раз приметил тебя. Признаюсь, что крепко зацепила, запал я на тебя. И про недуги сразу узнал. И в ту ночь до утра избавлял тебя от них. Я подарил тебе космическое здоровье и долгую без проблем жизнь. А ты обязана взамен подарить мне двух девочек и одного мальчика. Не бледней и не строй ужасные глаза. Я не собираюсь отнимать их у тебя. Но про меня они будут знать правду. И встречаться с ними буду регулярно. Пусть знают они и весь мир про детей Ястреба. И еще одну завесу таинственности приоткрою тебе. Ты и твои дети, а так же следующие, которых ты народишь, будут постоянно и повседневно находиться под моим контролем. Нет, никто не планирует за вами следить, слушать, вмешиваться в ваши личные дела. Повторяюсь, что даже твое замужество и твоего супруга восприму, как должное. Даже не забуду поздравить. Но вашу безопасность всегда и всюду буду контролировать. И даже случайный кирпич не сумеет достичь цели. Ни вирус, ни гнусный микроб не посмеет коснуться вас. И мне бы хотелось, чтобы вы, женщины, ты, Дарья, как мать, а ты, Таня, как лучшая подруга, оказались в сложные моменты ее жизни рядом. Я буду рядом незримо. Влад положил на стол дипломат и открыл его, доставая из него папку с бумагами. -Вот документы на особняк на краю города. Он с сегодняшнего дня твой. Можете хоть сейчас туда перебираться. Но я думаю, что до утра потерпите. Здесь в дипломате миллион долларов США. Это на первое время. Но я хочу, чтобы ты и мои дети не чувствовали себя дискомфортно. Это мои дети, и не тебе в данный момент решать, брать их или не брать. Храните их дома в сейфе. Здесь ключи и код. В банк лучше не относи. Сопрут по всем правилам советских законов. И не бойся никого и ничего. Никто не посмеет тебя в чем-либо обвинить. Иначе прилечу и устрою строгие разборки. Я все сказал. Теперь можно спросить. Постараюсь правдиво ответить. -Мы тебя еще увидим? – тихо спросила Лиза. -Навещать буду регулярно, но не часто. Дабы в привычку не вошло. А то получится, как собака на сене: ни себе, ни людям. Всех женихов распугаю. -Не нужны мне женихи. Ты мне нужен. По-настоящему нужен. -Не будем строить иллюзий. Я не тот человек, который тебе необходим для семьи. И если полюбишь кого – не сопротивляйся. Но про отца твоих детей он должен знать. -А тебя и вправду Владимиром звать? -Почти. Так что с отчеством проблем не будет. Записывай их на мое имя. 6 Поначалу Влад договорился с директором Старосельского детского дома, что отправит воспитанницу Лилию с одним из ее сотрудников до самого конечного пункта. Но дела фирмы, то есть корпорации, забросили Влада в Москву, поэтому он созвонился со Старосельском и предупредил, что встретит свою избранницу в Московском аэропорту. Зимняя погода радовала и глаз и сердце, поэтому рейсы не откладывались и не задерживались. И Влад прибыл на такси в аэропорт Домодедово за полчаса до посадки самолета. Лилию он засветил совершенно случайно два месяца назад. Уже сворачивал поиски, как экран вспыхнул далеким зеленым лучиком. Слабеньким, словно его объект поиска по касательной зацепил край предельной дальности и помчался дальше по своему назначению. Просто исчез, словно подразнил. Прибор позволял определить близость или дальность объекта, но направление, в котором требовалось искать, он не указывал. А объект исчез. Он не мог показаться или померещиться, так как приборы фиксировали факт, а не фантазии. Глюки им не свойственны. Влад, не обращая внимания на удивления и недоверия таксиста в здравости ума пассажира, командовал им еще в течение двух часов по разным направлениям от точки, где он засек зеленый лучик. Но безрезультатно. По логике, объект мог двигаться только в сторону детского дома, так как Влад недавно покинул этот объект, но приборы отказывали фиксировать долгожданный проблеск. Такой факт вызывал недоумение. С таким явлением он сталкивался впервые. И тогда Влад решился провести небольшое расследование. Он приехал в детский дом, расположенный в трех километрах от Старосельска и поговорил с его директором Виктором Андреевичем. Сначала Виктор Андреевич не мог понять, чего желает знать этот молодой человек интеллигентной наружности, задавая довольно-таки странные вопросы. -Дорогой Виктор Андреевич. Просто я владею информацией, что нужный мне воспитанник в данный момент по какой-то причине отсутствует. Но пару часов назад он мог появиться на несколько минут и вновь исчезнуть. Я понимаю, что речь моя звучит глупо и загадочно. Даже абсолютно бессвязно. Но именно этот воспитанник по всем параметрам подходит по моей программе. Влад просвечивал весь этот район, включая и границы детского дома, и результат был нулевым. Но он предположил, что его объект мог кратковременно появиться здесь и внезапно исчезнуть. А директор должен быть в курсе таких маневров. -Минуточку, Владислав Алексеевич. Мы такое событие сейчас уточним, хотя и звучит все нелепо. Виктор Андреевич вызвал своего зама, точнее, свою, так как это была дама средних лет, но выглядела эффектно, что и молодые могли бы позавидовать. -Слушаю вас, - Ангелина Львовна важно вошла в кабинет, словно пава и села напротив Влада, оценивающе просканировав его облик. Но быстро поняв, что объект слишком молод, с безразличием отвела от него свой взор и влюблено смотрела уже на шефа. -Вот Владислав Алексеевич утверждает, что где-то чуть более двух часов назад у нас были гости. Вы сей факт не припоминаете? -Да, привозили девочку из Хотькова. Я их развернула. Они забыли документы на ребенка. Я предложила оставить ребенка у нас, но ребенок, скорее всего, переживший семейную драму, не мог оторваться от сопровождающего. -Ну вот, - облегченно и немного удивленно вздохнул Виктор Андреевич. – Вполне допускаю, что это и есть нужный ребенок. -Я свободна? – спросила женщина, поняв, что больше вопросов не последует, и с достоинством покинула кабинет. -Вы ей не подошли, - засмеялся Виктор Андреевич, и поспешил разъяснить. – Год назад выгнала мужа за профнепригодность и беспробудное пьянство, вот теперь с остервенением изучает всех новых мужиков. -А чем же я не хорош? – в тон весело спросил Влад. -Молоды. Ей уже под сорок. Вам больше ее дочь по возрасту подходит. Ну, ладно, все это мишура. Если хотите, можете у нас дождаться. А нет - проскочите до Хотькова. Я так понял, что вас машина поджидает. Если это такси, то водитель вас довезет, адрес он знает. -Воспользуюсь вторым советом, но все равно привезу поначалу ее вам. Мне легче через детские дома оформлять. Он нашел ее в правлении колхоза, где в спорах и скандалах решалась судьба девочки Лилии шести лет отроду, но, как и все его питомцы, уже рано повзрослевшую от вынужденной борьбы за выживание и кусок хлеба с пьяными родителями. Они утонули в пруду, расположенном сразу за огородами. Мелкий пруд, заросший. Там не только трудно утонуть, так как глубина его была чуть выше колен, но еще трудней до него добраться из-за зарослей камыша со всех сторон. Да и по причине поздней осени про него все забыли, и трупы пролежали по заключениям экспертов более двух недель. Лилия, привыкшая к частым отсутствиям родителей, даже не обратила, на сей факт внимания. Она уже давно привыкла к самостоятельной жизни, и сама научилась добывать себе пищу. А осень этому благоприятствовала. Родители еще не убирали огород, и на нем в изобилии было овощей. Ближайшие соседи сами пили регулярно и до беспамятства, поэтому на одинокого ребенка никто внимания не обратил. А вот сменившийся ветер со стороны пруда принес в деревню запах разлагающихся тел. Сразу приехала милиция, быстро обратили внимание на осиротевшего ребенка. Поскольку в деревне, да и вблизи родных людей, кроме какой-то троюродной тетки, у Лилии не оказалось, то председатель колхоза принял решение отправить девочку в детский дом, поручив это щекотливое дело своему шоферу. Тот поспешил исполнить, так как поездка в район его очень обрадовала, но так спешил, что не взял никаких документов. Пришлось возвращаться. Тут-то в правление и явилась дальняя родственница и предъявила права на ребенка и дом. Но председатель не решался на такой безрассудный поступок. Троюродная тетка раза в три пила больше, чем ее погибшие родственники. И он понимал, что благодетельница скорее хочет захватить дом, а до племянницы ей нет никакого дела. Влад сразу же поставил в этом споре жирную точку. При его появлении Лилия, до сих пор обреченно сидевшая в дальнем углу с тряпичной куклой, при виде постороннего человека вдруг вспыхнула надеждой, спрыгнула со стула и подошла к Владу. -Вы за мной? – жалобно спросила она, жадно хватаясь за его руку, словно опасаясь отрицательного ответа. Влад подхватил ее на руки и весело с надеждой посмотрел ребенку в глаза. -А ты не против? -Забери меня к себе. Я тебя так долго ждала, а ты все не ехал, не ехал, - жаловалась Лиля, прижимаясь к Владу. -Позвольте, а вы кто? – первой опомнилась тетка, предчувствуя потерю имущество родни. -Конь в пальто. Я забираю у вас ребенка, а то вы с такими темпами рвать ее начнете на части. Мне она нужна целиком. А с барахлом разбирайтесь сами. Можете забрать на нужды колхоза. И, не дав опомниться, Влад, прихватив документы, свидетельство о рождении ребенка и справку о смерти родителей, увез Лилию в Старосельский детский дом. -Я обязательно приеду за тобой. Ты мне верь. Просто нужно какое-то время на бюрократические проволочки, чиновничью волокиту. А потом я заберу тебя к себе, где тебя ждет настоящая мама и много братиков и сестричек. Лилия поверила Владу и обещала терпеливо ждать и хорошо вести себя в его отсутствие. А в момент расставания поцеловала его в ухо и назвала папой. Влад после последней встречи с Елизаветой Шеховцовой облетел и объездил с сотню маленьких городков и поселков, но вот только сейчас с таким трудом он встретил наконец-то Лилию. Он не считал это плохим результатом, так как в любом случае он непрерывно приближался к созданию критической массы и верил в успех своих поисков, приближающих желанных цифр. Ядро этой массы уже существовало в реальности. Но этот неведомый страх, что такие, как Лилия, ждущие его помощи, могут просто так и умереть, погибнуть, сгинуть в пучине злого водоворота. А он, могущий этого не допустить, не поверил в их существование и разрешил злу погубить. Это и подталкивало Влада, заставляло метаться по бездорожью российской глубинки, пересматривать малые города и села. Да, их очень мало, но еще меньше возможностей у Влада. Ведь, чтобы найти один маленький бриллиант в огромной пустыне, приходится пересмотреть и перевернуть миллионы песчинок. И вот сейчас она бежала по вокзалу к нему в объятия, словно к самому родному и близкому человеку на этой планете. За эти два месяца, что находилась она в детском доме под особым присмотром, так как все, включая и воспитанников, знали, что ее скоро заберут, Лилия даже, если так можно сказать про маленького ребенка, немного помолодела. К ней вернулось детство и уверенность в жизни. И, стало быть, когда исчезли взрослые заботы о поиске пищи и способах выжить, она позволила себе жить детской беззаботной жизнью. До рейса в родной город времени оставалось еще много, поэтому Влад, расплатившись с сопровождающим, повел Лилию в ресторан покормить обедом. И в это время включилась система безопасности. Вмиг пролистав защиту подопечных, Влад определил, кому и кто угрожает. И не просто угрожают, а над его опекаемыми нависла реальная угроза смерти. Конечно, поскольку все его подопечные включены в общую систему автоматической защиты, то фактической угрозы не может быть. В любом случае сама система нейтрализует объект опасности. Но в этом случае угрожают его еще не родившимся детям. И Влад решился лично заступиться, чтобы не только нейтрализовать опасность, но и жестоко покарать врагов, покусившихся на его любимых. Имена он поручил придумывать самой Елизавете, не навязывая свою волю и желания. Мать сама своим сердцем почувствует, с какими именами им идти по жизни. А он с радостью примет ее решение. Ведь она умная женщина и на причуды с завихрениями не способна. Вычислив координаты нахождения Елизаветы, Влад подозвал официантку и, заплатив за предстоящую услугу, уговорил присмотреть за ребенком минут десять-пятнадцать. Хотя была стопроцентная уверенность в хорошем поведении и послушании Лилии. -Твой папа отлучится на время, а тетя исполнит любой твой каприз. Ты ведь не будешь против этого? -Я уже большая, а никакая не капризуля, - серьезно заявила девочка. – Можешь смело идти по своим делам. Влад спустился в туалетную комнату, вывернул куртку наизнанку, надел кепку и очки и изменил внешность, соответствующую Ястребу. Он внес лицо Ястребы в программу и менял вмиг, дав соответствующую команду. В расчетном районе он оказался метрах в двадцати от конфликтного действия, сразу же обрисовав картину предшествующих событий. Тем более, что такие деяния сейчас в духе времени вошли в моду среди бандитов, как способ скорого обогащения. Как показалось Владу, бандиты лишали Елизавету и ее подружку Татьяну их транспортного средства японского производства. Но, постояв за деревом и немного послушав диалоги противоборствующих сторон, мнение в корне поменялось. Это был не простой грабеж с угоном. Здесь еще присутствовала акция возмездия. Елизавета, получив в прошлый раз от Ястреба такую шикарную материальную поддержку на воспитание детей, не побежала сразу по бутикам и мебельным салонам, как предложила ей подружка. Она давно мечтала о собственном журнале. Работая в редакции в отделе писем, она скопила такую сильную женскую энергетику, что сразу же решила выпустить ее на волю. А Татьяну она пригласила в компаньонки. Бизнес в России только зарождался, и пустот в нем было огромное количество. Основная масса деловых людей хлынула в торговлю. Тупорылые и тупоголовые в рэкет. И на такое коммерческое предприятие, как женский журнал, ни чиновники, ни большие бандиты поначалу не обратили внимание. Назвали журнал «ЛИТА». Лиза и Таня. И красиво и соответственно. Татьяна – большая любительница любовной лирики. Поэтому она сразу заняла эту нишу, сочиняя небольшие женские истории с большим и светлым чувством и со счастливым концом, чего женщинам больше всего нравилось. Особенно, если мужчины в этих повествованиях жестко и четко поставлены на место. Лиза не изменила своему профилю и продолжала работу с письмами, только теперь с сугубо женской тематикой, и более широко и пространственно отвечая на них. Если на госпредприятии ее ограничивали в рамках, то здесь она развернулась со всей своей фантазией. Она – хозяйка и пишет правой рукой о том, о чем думает левая. Появился большой спрос, пошли хорошие прибыли. Ни и, разумеется, тупые рэкетиры, которые не замедлили нагрянуть за наградными и крышеванием. Жалобы на трудности, на нехватку средств на развитие, да и простое нежелание выкладывать свои кровные за просто так, окончательно разозлило тупоголовых. После ультиматума и нескольких предупреждений, а потом пришло время спросить ответ. Очень сильно строптивые девчонки обидели, боса этих бандитов, что поступил прямой приказ учинить расправу грубо и жестоко. Остановили их за городом. Место малолюдное, да и редкие автомобили в спешке проскакивали серьезную компанию из четырех мужчин и двух женщин. -Шеф разрешил машину забрать себе, а баб в снег зарыть. К весне вместе с подснежниками повылазят. -Давай, Леха, ты - левую, а я правую. -Это почему ты решаешь? А может я хочу правую? -Перебьешься, рановато тебе еще выбирать, подрасти немного. -Нет, ну Сыч, чего он тут командует? Скажи ему. -Оба заткнитесь, а то я сейчас сам решение приму. Вот такие диалоги и происходили на безлюдном месте, где и помощи ждать неоткуда. Девчонкам было страшно до зубной боли. Татьяна поначалу расхныкалась, пытаясь разжалобить убийц: -Мальчики, миленькие, забирайте машину, деньги, мы никому ничего не скажем, не надо нас убивать. -А вы и так молчать под снегом будете. Не нас просить надо было, а раньше с шефом соглашаться. Вот теперь за жадность свою и рассчитаетесь. Как говорится – довыпендривались. -Лизка, а как же твой Володя? – продолжала хныкать Таня. – Он же обещал тебе, что и с тобой и с его детьми никогда ничего не случится. Ну и где он сейчас? -Танечка, да помолчи ты ради бога. Ничем ты их уже не разжалобишь. Не унижайся перед ними. Одно вот сильно жалко: только все хорошее началось, и так быстро закончилось. -Страшно, Лизонька! -Вы чего там шепчетесь? Молитвы читаете перед смертью? Молитесь, молитесь. В этом мы вам отказать не можем, не по-христиански. -А беременную женщину убивать – это по-христиански? – бросила последний козырь Татьяна. -Мужики, а и в правду, баба то беременная. Витёк, ты еще не пробовал беременных? -Опасно, - засмеялся Витек. – А вдруг откусит? -Слушайте, мужики, он же не говорил про убийство, а просто просил наказать. Может не надо убивать-то? Они и так уже ручными стали. Попугали и хватит. -Заткнись, Лапоть. Это сейчас они шелковые, а дома быстро ментам сдадут. Твоя рожа, как раз, самая приметная, а ты и нас к себе притянешь. Чего тогда петь будешь? Монгол приказал поговорить с ними очень жестко. Слово мягко я понимаю иначе: взбучка с выбиванием зубов. А жестко всегда означало лишь зарыть в землю. -Мальчики. Мы и вправду, никому ничего не расскажем. Зачем же себе вредить, - продолжала плакаться Татьяна, но Лиза одернула ее и попросила не унижаться. Но Татьяну так трясло, что она не в силах была молчать. Трясло и Лизу, но она уже была знакома со смертью и слышала ее дыхание на протяжении многих лет. А после того, как узнала про беременность, то вообще чуть ли не лоб в лоб столкнулась с ней. Конечно, после избавления от болезней и, когда наконец-то появилось любимое дело, умирать ну совсем не хотелось. -Ну и где твой Ястреб? А обещал даже от кирпича уберечь. -Да здесь я, мои милые девчонки! – Влад выглянул из-за дерева за спиной женщин и с распростертыми объятиями пошел к ним навстречу. Женщины с криками радости и счастья набросились на него, зажав в своих объятиях, что Владу пришлось уговаривать их не так сильно душить, пока он не расправился с насильниками. Надо же на них силы оставить. -Ба! – заорал Леха. – Мужик еще откуда-то взялся. Лапоть, тащи ствол на всякий пожарный случай. А вдруг он и взаправду такой страшный? -А может, не будем? Нам про мужика шеф ничего не говорил. Поехали от беды подальше, - заныл Лапоть, раньше других, почувствовав угрозу, исходящую от незнакомца. -Заткнись, сука, пидор. Я с тобой еще дома разберусь, - сильно разозлился Леха и сам вытащил из бардачка автомобиля пистолет Макарова. Но Влад уже послал сигнал на мышцы рук бандита, поставив оружие на предохранитель. – Ну, и кто ты такой, герой выискался, что сучки так радостно заплясали вокруг тебя. А не рано ли, Бабоньки, успокоились, запраздновали избавление, - Леха направил оружие в сторону незнакомца и усиленно пытался жать на курок, удивляясь непонятной тишине. -Ну, и что дальше будем делать, кому еще, какие угрозы пожелать хотим? – Влад шел к бандитам, которые уже не чувствовали себя столь уверенно, как пару минут назад. Но и особого страха пока не ощущали, так как соперник был мужичком в возрасте и абсолютно невооруженным. Потому они втроем, кроме Лаптя, который уже окончательно растерял свой героизм и пытался спрятаться за Елизаветину иномарку. К своему автомобилю он идти боялся, так как пришлось бы проходить мимо женщин и внезапно объявившегося их защитника. -А кто ты вообще такой? – наконец осмелился выкрикнуть Виктор, слегка пятившийся под смелым напором незнакомца. -Я? – Влад даже удивился странному вопросу, словно ожидал своего узнавания при первом же появлении. Но потом вспомнил, что забыл представиться, а вечерние сумерки могли сделать его неузнаваемым. – Я – Ястреб – истребитель террористов и таких уродов, как вы. Быстро и спешно вспоминайте молитвы, авось зачтется при поступлении в царствие божие. Так как я лично сейчас убивать вас буду. Эта женщина моих детей в себе носит. А я поклялся ей, что в любой точке мира не позволю безнаказанно даже словесно угрожать им, - Влад повернулся к Татьяне. – А ты не поверила, глупышка! Кричать было не обязательно, так как еще раз слегка перепугал женщин. Но Влад находился еще в том мальчишеском возрасте, когда хотелось и покрасоваться перед дамами, немного повыпендриваться, да и окончательно запугать этого Лаптя, которого убивать он не собирался. Он единственный из этой компании, кто не желал смерти женщинам и даже осмелился высказаться о своих нежеланиях, участвовать в этой жестокой расправе. Может и там страх присутствовал, но ведь своих он тоже боялся, а все равно защищал, как мог. -И-й-я-а! – взвизгнул Влад на всю лесную округу, пугая диких зверей и зазимовавших птиц, опуская кулак на голову Лехи, превращая пушечным ударом его уродливые мозги в бесформенную массу. -И-й-я-а! – повторил убийственную песнь, уклоняясь от удара ножом немного влево и с приседанием, вложил силу удара кулака в грудь Виктора, ощущая треск ребер и проникновения их осколков в сердечную мышцу. -И-й-я-а! – крикнул он в последний раз уже не так громко, но все еще яростно и с ненавистью, поймав за богатую прическу третьего, чьё имя так и осталось невыясненным. Приподнял над заснеженным асфальтом и левой рукой с силой толкнул в подбородок, разворачивая голову на сто восемьдесят градусов с глухим треском рвущихся шейных позвонков. Лапоть, увидев страшную гибель товарищей и приближающегося к нему Ястреба, уже терял сознание. И по темному пятну спереди брюк определилось его истинное состояние и отношение к происходящему. Он медленно сползал рядом с Елизаветиной иномаркой на колени и мысленно прощался с этим миром. -Во-первых, это не твоя машина. Марш в свои Жигули. Я не стану тебя убивать. Ты хоть как-то пытался спасти моих женщин. Безуспешно, но твои благородные порывы зачтутся. Назначаю тебя своим посланником с вестью для шефа. Езжай к нему и поведай про сегодняшние коллизии. И предупреди, что завтра к обеду я навещу его для серьезного разговора. Очень жесткого и строгого. Но, чтобы у меня не пропадало желание на общение, он обязан до моего явления компенсировать моральные страдания моих женщин одним миллионом рублей. В американских купюрах. Быстро подпрыгни и поспеши с докладом. И осторожнее на дороге, не угоди в ДТП. А то до шефа может информация не дойти, а мне разбираться недосуг. И в темпе покинь бандитскую стезю. Иди в токаря, слесаря или простые грузчики, иначе в следующую встречу убью тебя первым. После поспешного покидания Лаптем поля боя, Влад вернулся к женщинам, к которым окончательно возвратилось хорошее настроение, и они позволили себе немного покричать на Влада. Но на изуродованные тела бандитов старались не смотреть и с долей опаски отошли от трупов подальше. -Володя, ну что у тебя за привычка. Каждая встреча с тобой с тобой заканчивается смертельными разборками. Ты кроме вот таких катавасий чего-нибудь мирного можешь делать? – сильно постукивая Влада кулачками по спине, ворчала Елизавета. -Не только, - возразил Влад. – Первая наша встреча закончилась беременностью. -Да ну тебя! – захохотала женщина. – Все равно и после первой встречи я чуть не умерла. Ты как здесь вообще оказался? Мы уже предсмертную молитву читали. Защитник. Обещал всегда и везде. А если бы сегодня тебя не было рядом? -Женщина, - строго и серьезно сказал Влад. – Ты до сих пор не поняла, что я явился по твоему зову? Буквально пять минут назад я кормил в одном из Московских ресторанов мороженым свою младшенькую дочурку, как твой сигнал сорвал меня с места и позвал в этот заснеженный сибирский лес. И я сейчас вернусь к своей дочери, ибо она сейчас доест свое мороженое и будет крутить головой в поисках папочки. -Так ты не проводишь нас до дому. А если опять кто-нибудь или что-нибудь покусится на нас? -Повторюсь, что ты и мои дети, хоть они сейчас и в твоем животике, но находитесь под круглосуточным ежесекундным контролем в любой точке мира. Творите, радуйтесь жизни, занимайтесь всем, чем считаете нужным и не обращайте внимания на происки бандитов любых калибров. Если будут надоедать, спокойно и без мата посылайте их вдаль за горизонт, чтобы не маячили перед глазами и не нервировали. Прощайте, девочки. Или до свидания. -Влад, - Лиза вдруг стала серьезной и грустной. – Ой, прости! Опять назвала тебя этим именем. Не знаю, чего оно прицепилось? Ты так часто стал появляться в моей жизни, что не мудрено и влюбиться в тебя. И что мне делать потом с этим? -Этого делать не надо. -Почему? -В кого ты собралась влюбляться? В птицу по имени Ястреб? Лиза, не провоцируй ни меня, ни себя. Нельзя полюбить маску. Вот все это, - Влад провел рукой по своему лицу, - не я. Бутафория. Я не хочу загадывать будущее, но пока считаю основной целью твоей жизнью – мои будущие дети. Я ничего в данный момент не скажу. Ни да, ни нет. Давай, немного наберемся терпения и подождем. Влад обнял Елизавету и прижал к себе. Затем резко оторвал, поцеловал в нос и прощально помахал пальчиком правой руки, исчезнув в темном зимнем лесу. Лиза не сдержала слез, которые струйкой побежали по щекам, но в душе ее пели песни радость и успокоение. Она еще сама до конца не определилась в отношениях к этому, вечно внезапно появляющемуся неизвестному, но любимому и дорогому. Пусть маска, но под сердцем растут его дети, которые кроме счастья принесли ей еще и избавление от многолетних мук и подарили кроме материального благополучия еще и любимое дело. А потом он не ответил отрицательно, оставив кусочек надежды. Лилия уже доедала вторую порцию мороженого. Ведь Влад предупредил официантку, чтобы она выполнила все капризы ребенка. Лилия и воспользовалась счастливым случаем, так как первая порция закончилась ужасно быстро, только раздразнив вкусовые рецепторы и усилив желание. -Вкусно? – спросил Влад, присаживаясь рядом. -Афигенно! – с восторгом произнесла девочка, прикрывая от удовольствия глаза. – Я ем, ем его, а хочется только сильней и больше. Тетя сказала, что много его нельзя есть. А зачем в таком случае так вкусно варить, если есть нельзя досыта? Вот еще чуть-чуть попрошу, и, думаю, тогда наемся. -Можно, сколько хочешь, - согласился с ребенком Влад. – Если вкусно, значит можно. Как говорил командир Иваныч: «если нельзя, но очень хочется, то, значит, можно». А назавтра, как и обещал, Влад остановил такси невдалеке от особняка и штаб-квартиры главного бандита Иркутска Монгола и шел напролом к центральным воротам. Шел без приглашения и грубо. Монгол так и не выполнил указания о компенсации, которые Влад передал через Лаптя. Он посчитал эту угрозу смешной и недостойной его статусу, чтобы прислушиваться. Вместо требуемой компенсации он усилил вооруженную охрану и собственную защиту. Влад не стал церемониться с квадратными безмозглыми секьюрити и не проявлял заботу об их состоянии, так как посчитал, что эти накаченные отморозки в будущем ни стране, ни миру вообще вряд ли понадобятся. Даже их генетика настолько повреждена и исковеркана, что деторождение для них просто необходимо исключить, дабы не позволить распространение по планете дебилов и уродов души и тела. Двух вооруженных охранников, преградивших ему путь возле входных ворот, Влад просто классически столкнул лбами. Ему уже нравился этот рациональный метод вывода противника из строя. Одним махом сразу двое исключаются из поля битвы. Если не навечно, так очень надолго. До конца сражения уже не сумеют вступить в схватку. А затем, по пути от ворот до входной двери, с легкостью на сердце и в теле отправлял в глубокий нокаут или смерть любого, пытающегося прекратить его движение. На конечный результат он не обращал внимания, оставляя сзади себя груды тел из шкафаподобных защитников шефа. Хоть и хорохорился Монгол, но перепугался не на шутку. Охраны для обороны и защиты своего драгоценного тела нагнал много. И все до зубов обвешаны оружием, как холодным, так и горячим. Но применить они его не успевали, оставаясь на своем посту уже в лежачем и беспомощном положении. Массивная дверь, последнее препятствие на пути к хозяину, открывалась по науке движением на себя. Но Влад, разогревшись по дороге к цели и вошедший в раж, сильным ударом ноги выбил ее внутрь. За столом сидел седовласый пожилой круглолицый и узкоглазый хозяин этого особняка и, как ему самому казалось, хозяин всего этого Сибирского края. В эту секунду ему уже так не казалось. На столе перед ним лежали два пистолета, но он трясущимися руками после двух-трех попыток схватиться за оружие, все, же не решился. Если гость прошел через вооруженную до зубов многочисленную охрану без задержек, то чего уж хвататься за эти пукалки. -Не дрожи, убивать не буду. Пока, - скрипучим стальным голосом прогремел на весь кабинет Влад, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов и сбивая с ног еще двоих телохранителей, влетевших в дверной проем. - Успокой своих собак, иначе вообще без помощников останешься. Ты мне здесь хоть полк выстави с танками и пушками, я пройду сквозь них, как горячим ножом сквозь масло. Ты что, до сих пор не понял, с кем связался? Я Ястреб – птица бессмертная и неуязвимая. Но и беспощадная. Однако, убивать тебя в данный момент не стану, так как вгоню себя в заколдованный круг. На твое место мгновенно примчится еще страшней урод. И так без конца. Поэтому, такими методами вести с вами войну – занятие бессмысленное. Но за нарушение моего приказа, если пока желаешь удержать свою задницу в этом седле, я добавляю еще один миллион. И теперь ты обязательно исполнишь мою нижайшую просьбу. До восхода солнца на столе моей женщины должны лежать два миллиона. Иначе после восхода будешь лежать в гробу. Очень рекомендую не повторять проверку моей лояльности. Монгол обильно потел, согласно кивал головой, уже понимая, что жизнь ему дарена, и теперь все мозги усиленно трудились над методом поиска этой контрибуции. Больше желающих нарушить их мирную беседу и ворваться в кабинет никто не осмеливался. Уцелевшие тихо замерли, ожидая окончания переговоров. -Это моя женщина, - продолжал греметь сталью Влад. – Я ее крышую. И не сметь приближаться без ее личного ведома к ее владениям. Я буду круглосуточно стеречь ее саму и детей, а ты проконтролируешь, чтобы ничто и никогда не смело даже дунуть в их направлении. Я не собираюсь читать тебе длинных речей. И, надеюсь, ты сделаешь все правильно, а тогда уж мы с тобой никогда больше не встретимся, что для тебя желательней. В заключение Влад со своим излюбленным криком: -И-й-я-а! – вложил всю мощь кулака в массивный стол, разваливая его на составные детали, и, развернувшись, покинул кабинет. 7 Из всех версий СМИ по вопросу происхождения Ястреба, инопланетная Владу нравилась больше всех. Во-первых, более правдоподобная. Сам он земного происхождения, но орудия и приспособления, которыми он пользуется, облачаясь в облик Ястреба, подарены ему пришельцами. Но главная заслуга в этом все равно землянина. Он их принудил, уговорил и заставил оказать помощь гибнущей цивилизации, если не всей планете со всей ее биосферой. Человечество не любит погибать в одиночку, прихватывая с собой с соломинкой и братьев младших. Как минимум покидать свою нишу в истории человечество собиралось с большим фейерверком и шумом петард. А эти сами сумели выжить и исправить генетику, так помоги другим. Не желаете своими руками помочь, так хоть техническую помощь оказать соизвольте. Даже на самой планете ни один народ не в состоянии цивилизованно существовать и развиваться обособленно от других. И хоть страна Советов кричала на весь мир о преимуществе своего великолепного пути развития, но тишком воровала чужие идеи и технические новинки, пользовалась благами разума всех землян. Не спасли от одиночества высокие заборы и стены, отгораживающие один народ от другого. Вот так должно быть и в космосе. Ну, залетели вы не туда, куда планировали, ну, не понравилось вам наше тупиковое развитие. Даже если времени в обрез. Так окажи помощь по мере сил, на что хватает и времени и возможностей. Ведь Влад – тупой и смелый военный летчик – и то сразу сообразил, каким образом можно помочь землянам. А поэтому всю заслугу в спасении человечества и его цивилизации он смело имеет право приписать себе. Сыпать лепестки роз на свою богатую шевелюру он не будет, но в мыслях восхвалять и воспевать свою сообразительность, так круто изменившую свою жизнь, его девочек и, вероятнее всего, всего планетарного пространства, он имеет все права. Мало ведь природе дать даже нахаляву человеку талант, дар. Чтобы его реализовать, потребуется такая каторжная работа, столько усилий, пота, потуги. Ведь проще и легче талант закопать и позабыть, чем потом всю жизнь перед всеми и самим собой его оправдывать, доказывать, что эта халява не легка и не сладка. Ну да, Влад большой молодец, умница. А кто же из мужчин не любит похвал и самой любви. Нас надо поощрять, хотя бы моральными подарками. А Влада любят и ему рады и папа с мамой, и мальчишки с девчонками, которые зовут папой. И те сотни спасенных. Значит, труды не напрасны и счастье есть. А еще его любят трое самых маленьких и очень родных в Иркутске. Влад оказался возле их кроватки уже в первую ночь по прибытию из роддома. Неслышно для всех, незаметно для обитателей особняка. И явился он к ним не в образе Ястреба, а с натуральным собственным лицом родного папочки Влада. Три пары глаз с любопытством затаенно смотрели на дядю, вдруг из ничего явившегося в их комнате, но уже ощущая ту нежность и любовь, излучаемую этим пришельцем. Потом Влад не менее двух раз в неделю где-то под утро во время крепкого сна всех проживающих в доме возникал перед этой кроваткой и шепотом общался со своими самыми маленькими любимыми детишками. Влад продолжал почти каждую ночь выискивать по глубинкам России своих зеленых собратьев по разуму. Детский дом постепенно разрастался все новыми поселенцами. Не так быстро и помногу, как хотелось бы, но к весне еще шесть детишек, и все от пяти до семи лет, пополнили общее количество искомых субъектов. А тут родилось сразу трое. Артем, Ульянка и Софийка. Так решила их назвать мама Лиза. И Влад с ней, молча, согласился. Он фактически не встречался с глазу на глаз с ней после того ночного происшествия. И не стремился, стараясь не забыть, но, хотя бы не думать. Трудно получалось. Мысли все время возвращались к любимому образу. Даже Светланка понимала тревожное и задумчивое состояние папочки и однажды принудила его во всем признаться. Влад долго держал свои сердечные тайны в секрете, но потом не выдержал напора своей самой любимой дочурки. Он понимал, что у любого человека, даже такого сильного и уверенного в себе, каким он стал благодаря техническому оснащению инопланетянами, должен быть тот близкий и родной, пред которым можно открыться. И вывалить ему все свои проблемы и клубок мыслей, что давят и распирают изнутри, грозя своим напором кроме боли причинять еще и страдания, как незаживающая язва. И этим объектом для исповедей лучше Светланки не могло и быть. Тем более, что он ей и без того поведывал больше других свои тайны. Влад не посвящал ее в космическое происхождение своих сил и возможностей, но похождения, как Ястреба, она знала лучше самих СМИ. Подробности Иркутской эпопеи она так же знала. -Папочка, ну почему ты не желаешь раскрыться перед ней? Ты не веришь в нее, не доверяешь полностью? -Иногда, чтобы не навредить любимым, лучше пусть они не знают всей правды о нас. Кем я после Ястреба предстану перед ней? Молодым щеголем, суперменом? Нет, ребенок. Она может восторгаться моими подвигами, быть благодарной за спасение, за дары, богатство, щедро мною высыпанное из рога изобилия. Но эти чувства быстро проходящие. Нельзя долго и верно любить в знак благодарности. Нет пока той химической реакции между нами, что на века способной скрепить тела и души наши. Я желаю ей много счастья, не навязывая себя в придачу. О существовании Ястреба и о его истинном лице пока знаем лишь мы вдвоем. Но ведь придется тогда признаться и ей. А это уже информация для всего мира. Я не боюсь гласности, я ее просто не хочу. Она нам ничем не навредит, не сделают жизнь сложной, но немножко может нарушить покой и мерное течение повседневности. Просто мир начнет проявлять излишнюю суету вокруг наших персон, прознав такую правду. -Она родила тебе троих детишек, для меня лично две сестрички с братиком. Мне тоже хочется видеть их, помять им бока, потискать животики. Я их тоже хочу любить, так как они дети моего любимого папочки. Попробуй довериться. А вдруг ты отталкиваешь от себя свое истинное счастье и судьбу. А про химические реакции – так это лишь Юлькины фантазии. Пока еще она до настоящей формулы не докопалась. У Влада была единственная биологически родная дочурка Жанночка. Он ее безумно любит, но он встретился по-настоящему с ней уже бегающей и разговаривающей. А Иркутский случай особый. Они только-только родились, поэтому Владу хотелось быть рядом и наблюдать их рост и развитие с самого почти первого дня. И дети, словно уже ждали его, тихо открывая глаза и радостно дрыгая ручками и ножками с его появлением. Случайно залетевшего комара и севшего на лобик его любимому чаду, Влад сходу отлавливал и отрывал ему хобот-жало. -Не сметь пить кровь моих детишек, - злобно шипел он на насекомое. Он делился своими впечатлениями и новинками со Светланкой, которая весело хохотала над таким большим и глупым влюбленным папочкой. В этот раз он не убивал террористов. Да и какие это были террористы. Так, три придурковатых семнадцатилетних недоросля, плохо воспитанных школой и родителями. Захотелось быстро и беззаботно разбогатеть. А где много денег, как не в сберкассе. Вот и, нацепив на морды черные чулки, ворвались в сберегательную кассу. Шуму наделали много, синяков и шишек тоже набили, а вот с деньгами вышла загвоздка. Успела одна из кассирш нажать тревожную кнопку, и через пару минут здание сберкассы было оцеплено силами ОМОНа. У этих трех балбесов хватило ума запереться в кабинете заведующего с пятью работниками кассы и тремя посетителями. Они объявили их заложниками и выдвинули ультимативные требования в виде одного миллиона долларов и вертолета. Зачем им он был нужен, и как посадить вертолет в центре города? Но так показывают в кино, а стало быть, они все повторили по сценарию. До этого им казалось, что сложностей с захватом сберкассы и денег не предвидится. Чего тут мудреного? Ведь на экране кассиры при виде черных масок с оружием так быстро выкладываю толстые пачки. А на ситуацию с заложниками вообще не рассчитывали. Дальше события развивались непредсказуемо и не по сценарию. Все случилось спонтанно. Влад, как всегда, не церемонясь и без лишних слов и объяснений, выбил ногой дверь в кабинет, сшибая входной дверью одного из бандитов, затем поймал за глотки двух других, но, увидев в их мальчишеских глазах ужас и отчаяние, решил ограничиться прочтением краткой воспитательной морали. -Запомните, мальчики. Ястреб обычно таких, как вы, убивает без читки приговоров и нотаций. Я этого делать не стану лишь только потому, что обнаружил в глубине вашей подпорченной души слабенькие задатки человеческих чувств. Очень глубоко зарытых, плотно запахнутых пеленой глупости и пошлости. Но я их увидел и понял, что они все-таки есть. А стало быть, надежда на ваше очеловечивание пока существует. Вы получаете этот единственный шанс становления на путь истинный. Срок отсиживаете и бегом в народное хозяйство экономику страны поднимать. Да, хлеб труженика не легкий, с потом, но всеми уважаемый и почетный. И запомните: я очень редко делаю такие подарки вашему брату. Нет у меня твердой уверенности в перевоспитании, но вы уж постарайтесь воспользоваться эти шансом. Другого не предоставлю. Порву…,- Влад хотел добавить про Тузика с тряпкой, но решил не афишировать на всю страну свое любимое выражение и добавил на ходу придуманную концовку, - и скормлю собакам. Было дело к вечеру, а, стало быть, в Иркутске к ночи. Рано еще навещать детей. Они только уснули, а взрослые еще не ложились. Влад, покинув сберкассу, набрал в киоске газет с журналами и присел в скверике, напротив, на лавочку для обозрения последних известий. Кепку с очками он спрятал в карман, куртку, как и принято, вывернул наизнанку. Личность оставил прежнюю, Ястребиную. Да и в голову никому не придет, что такое возможно - после такой шумной публичной операции будет вам Ястреб газетки невдалеке почитывать. Напротив его сидели три девушки, и одна из них шумно и с азартом рассказывала страстную историю маленького городка Шиловск, откуда она приехала, только вчера. Влад поднапряг слух и вник в рассказ. Когда осенью пропали две девушки одна за другой с перерывами в месяц, то еще страшных слухов не было, так как всякое в жизни бывает, и произойти с ними могло все, что угодно, вплоть до банального бегства с женихом от несогласных родителей подальше. В начале весны произошла еще одна пропажа, и на поиски девушки были брошены силы ОМОНа и армии, так как, во-первых, она приходилась дочерью крупного чиновника, а во-вторых, свидетели видели, как она на какой-то машине с каким-то субъектом въезжали в лес. Длительные поиски не выявили искомый объект, но были обнаружены тела двух, пропавших осенью девушек рядом с деревьями, к которым они и были привязаны без одежды. Невозможно было определить, кто из них кто, но все показывало, что это они. А через месяц нашли и третью. Точнее, то, что от нее осталось после многочисленных насекомых и животных. Она так же оказалась нагишом привязана к дереву. Вот тогда и появилась версия о маньяке, похищающем девиц, который, позабавившись вволю с ними, где-то, через месяц, а может и раньше, голых привязывал их беспомощных к дереву и оставлял на расправу насекомым и прочим хищникам. Вот такой у него психический заскок. И вот сейчас, когда пропала еще одна, знакомая этим трем подружкам Ирина Семенова, весь городок с ужасом ожидал очередной жертвы. Поскольку все трое были обнаружены в абсолютно разных местах, как по расстоянию, так и по направлению от города, то даже приблизительное место поиска определить и предугадать не представлялось возможным. Для родных и знакомых Ирина была уже потеряна. Ведь маньяк – это такое существо, что ни по каким признакам: ни внешним, ни поведенческим, ни бытовым опознать не возможно. Только по факту самого деяния. А поймать за руку и доказывать его замыслы еще сложней. Все три подружки, как видно, хорошо знали четвертую жертву, поэтому их реакция на сообщение о судьбе подруги была бурной, сопровождаемой, как вздохами и охами, так и слезами. Рассказчица загрузила подруг информацией и, попрощавшись, заспешила к остановке. Влад непроизвольно пошел за ней и сел в тот же автобус. Пассажиров было плотно, даже с излишком, поскольку заканчивался рабочий день, а в городе, как и во всей стране, ощущались перебои и с транспортом. Стараясь не потерять из виду спутницу, Влад продвинулся сквозь плотные ряды к ней поближе. Решения пока не было. Ведь пока до сих пор он оказывал спасательные акции по определенному адресу. А здесь похищение в неизвестном направлении. Чем в данной ситуации можно оказаться полезным? Кроме сочувствия, которое никому не нужно. Но подспудно какая-то важная мысль сверлилась в голове. До сих пор он мог на расстоянии контролировать и определять местонахождение только тех, кого включал в систему контролируемых, так как был лично знаком с субъектом и с его диспетчерским центром. Но ведь несложно познакомиться с ее родными людьми и попытаться использовать их, как ретранслятор, то есть, как промежуточную антенну. Для этой цели нужен близкий родственник, как мать, отец, дети, родные братья и сестры. Вполне возможно, что задавшись целью, Влад потом сумеет освоить эту процедуру и научится использовать любой субъект, как ретранслятор. Главное, чтобы эти субъекты бывали в общение, когда либо. Но, как он понял, в данный момент нужна скорость в действиях. На эксперименты и проверки своих иных способностей времени уже не оставалось. Пока что в этом вопросе возникала проблема, которой он погодя займется. Сейчас же у этой девчонке есть информация о готовящемся убийстве, которую без внимания он уже оставить не может. Это просто не в его правилах. Он попытается использовать даже свои еще не проверенные способности. А если не успеет или попытка даст сбои, то это уже станет оправданием. Главное, что пытался, не проскочил мимо. Вышел на остановке за девушкой и пошел следом, выискивая удобный момент остановить ее и переброситься словами. Наконец они вышли на пустырь, за которым виднелся поселок, где, скорее всего, и жила она. -Девушка, не уделите ли мне несколько секунд вашего внимания? Его голос для нее прозвучал выстрелом на пустом безлюдном поле. В глазах отразился страх и отчаяние. Так как в радиусе видимости кроме их двоих никого больше не было, а субъект, пытающийся завязать знакомство, очень не внушал доверия. Да еще после обсуждения с подругами про Шиловского маньяка. -Я с взрослыми мужчинами не собираюсь знакомиться, - как можно мягче ответила она, хотя в ее интонации можно было услышать про старых козлов, которые пристают к молоденьким и привлекательным девушкам. -В принципе, я и не планирую знакомство с тобой. Просто хотелось о чем-то спросить. Но ты так несешься, что я с трудом успеваю. Нельзя ли уменьшить скорость передвижения? Эти слова еще больше напугали ее. Раз не хочет знакомиться, то тогда яснее некуда, чего задумал старый незнакомец. Вон как быстро поспевает за ней. Владу надоела эта бессмысленная гонка. Там в Шиловске, возможно, каждая секунда на счету, а эта пигалица мало того, что возомнила о себе, как об объекте насилия, так еще и Влада превратила в своих фантазиях в монстра-маньяка. Он схватил ее за плечи и остановил, развернув лицом к себе. Девушка была на грани истерики и обморока, что уже и на крик сил не оставалось. Жалко ему стало это невинное создание. Он совсем даже не планировал доводить ее до такого перепуганного состояния. Все это делается ради спасения ее подружки, а она панику здесь сеет. Владу стало смешно и весело. -Все, мадам. Тихо и без паники. Отвечаешь на один вопрос и бежишь дальше. Успокоилась? Девушка, молча, кивнула. -Назови мне адрес своей подружки Ирины Семеновой. -Вам зачем? Ее и так похитили. -Это я уже слышал из твоих уст, когда ты болтала с подружками. Ты мне адрес ее родителей дай. Я попытаюсь ее спасти. Стопроцентной гарантии дать не могу, но, если она еще жива, то за ее жизнь поручиться могу. Девушка быстро продиктовала адрес, улицу и дом, где проживала ее подружка с родителями. Когда Влад разрешил ей идти домой, она удивленно спросила: -А вы кто? -Ястреб, - как выстрелил Влад. Ошеломленная, она еще долго смотрела в след уходящему странному попутчику. И только, когда он скрылся, до нее вдруг дошел смысл услышанного, и с кем свела ее судьба на пустыре. Она, как ошпаренная, сорвалась с места и понеслась в сторону дома, чтобы срочно созвониться с подружками и сообщить им о сенсационной новости. А Влад через пару секунд уже был в Шиловске и останавливал такси, чтобы доехать по указанному адресу до дома Семеновых. Поднимаясь по ступенькам на второй этаж, он ощущал траурную атмосферу. Дверь в квартиру Семеновых была приоткрыта. Как видно, прослышавшие о трагедии соседи без стука и спроса заходили и выходили, чтобы выразить свои соболезнования и глубокие сочувствия. Мать лежала на диване с полотенцем на голове. Возле нее, присев на краю дивана, со стаканом воды и упаковкой лекарств, по-видимому, муж. Мальчик и девочка, погодки лет около десяти, сидели на стульях рядом с выключенным телевизором. Глаза в этом дому у всех красные от слез. За столом сидел майор милиции. Но на Влада никто внимания не обратил. Видать, таких посетителей, как Влад, было много. И его приняли за очередного соседа, выражающего сочувствие. -Ну что, я пойду, - сказал майор, вставая из-за стола. – Буду держать вас в курсе всех событий. Да и вы, если что, сразу звоните мне. Будем надеяться, что все образуется. -Ох, тяжело верить, Семен, - простонал отец. Видно, если не родня, то майор был близким другом. – Да что нам остается, как только верить и ждать. Дети с надеждой смотрели на майора, или дядю Семена, как назвал его отец, но тот стыдливо отворачивался, понимая свою беспомощность в такой невероятно сложной ситуации. А Влад уже пробил сигналы матери и связался с дочерью, которая, как понял он по неустойчивым и прерывающимся сигналам, находилась в крайне сложной и опасной ситуации. Но Влад уже устанавливал прямой контакт с Ириной Семеновой, и с каждой секундой ее жизни и безопасности угрозы исчезали, так как Влад в любое мгновение может оказаться рядом и предотвратить любую угрозу. Ирины была включена в общую систему безопасности. Изучив обстановку немного подробней, получая уже информацию от девушки, Влад установил, что деяние маньяка вступили в заключительную фазу. Она обнаженная плотно привязана к дереву и предоставлена на съедение миллионам насекомых, заполнивших теплый весенний лес. Они в это время очень голодные и прожорливые и очень рады такому бесценному подарку. Маньяк уже не представлял для нее угрозу, который с минуту назад покинул погибающую девушку на своем синем жигуленке. Влад постановил, что далеко твоя машинка, шалун-вредитель, не уедет. На арену боевых сражений вышел Ястреб. -Простите, а вы кто? – наконец спросил мужчина, заинтригованный длительным молчанием незнакомца. Что-то ни приветствия, ни слов сочувствия они от него не услышали. Влад хотел, молча, уйти, так как ему уже достаточно хватало информации, а тревожить и без него страдающих людей не хотелось. Но и уйти он не мог, не оставив людям надежды и веры в благополучие, в котором сам он уже не сомневался. А, тем более, что ребенку нужна одежда. -Ястреб, - коротко ответил он. – Слыхали о таком? -Ой, правда? – дети вдруг развеселились и обступили Влада. – Вы и вправду Ястреб? Значит, вы спасете нашу Ирочку? Влад присел рядом с детьми и ласково потрепал их по щекам. -Да, детки мои. Я спасу вашу сестричку. Для того я здесь и нахожусь. Затем он встал и уже обратился к мужчине: -Мне необходима ее одежда. -Какая одежда? -Ваша дочь в данную минуту находится километрах в пятидесяти от этого места привязанной обнаженной к дереву. У вас есть карта района, или, хотя бы областная? -Сейчас, - девочка сорвалась с места и через несколько секунд прибежала с большим рулоном в руке. – Вот. Это наш Шиловский район. Раскрутив рулон на столе, Влад окинул карту взглядом и попросил ручку или карандаш. В тот же миг он оказался в его руке. -Здесь, - он ткнул карандашом в лесной массив с точностью до метра. – Но вы, же не хотите, чтобы ваша дочь вернулась в дом не совсем одетая? -Я сейчас, - суетилась все так же резво и быстро девочка, первая и единственная поверившая в спасение сестренки. Она принесла спортивный костюм Ирины. -Погодите, - засомневался мужчина. – Я, конечно, могу и поверить вам, что вы способны на всякие чудеса. Но, по-моему, с костюмом вы перегибаете. -Я пришел украсть у вас этот дешевый предмет? – Влад помахал брюками и курткой. – Я ведь не прошу у вас денег на дорогу. -Папочка, не надо, это и вправду Ястреб. Я его по телевизору видела, - захныкала девочка, обиженная папиным недоверием, которое мешает спасать сестричку. – Пусть он поскорее летит к Ирочке. -А может лучше позвонить в милицию? Раз вы так уверены в ее месторасположении. -Я уверен, но за это время, как минимум, половину вашей дочери съедят комары с оводами. Но я вовсе и не собираюсь советоваться с вами. Мне достаточно доверия ваших детей. Правда, малыши? -Да! – хором крикнули дети. -Вы можете звонить и выехать нам навстречу. А вам, детишки, я фокус покажу, - Влад засунул костюм за пазуху и включил мгновенное перемещение. Он уже не видел, как мать от ужаса теряет сознание, а отец приседал возле дивана, так как ноги не могли держать. Зато дети радостно визжали от счастья. Приземлился Влад метрах в трехстах от привязанной Ирины Семеновой, но рядом с синими Жигулями, которые забуксовали, влетев задним правым колесом в мокрую ямку ловушку. Влад подошел к машине и вытащил ключи зажигания. -Подождешь нас с девушкой, - сказал он в лес, куда отлучился маньяк за ветками, чтобы подложить под забуксовавшее колесо. Еще издали, увидев привязанную девушку с залепленным скотчем ртом, Влад включил, как бы случайно, проверку и даже вздрогнул от неожиданности. Она оказалась зеленой. Вообще-то, Влад всегда проверял спасенных, но сейчас он эту проверку и не планировал, так как ее брат с сестрой оказались рядовыми серыми гражданами планеты. Поэтому он считал как бы излишними еще дополнительные исследования. Но при приближении сработал стереотип мышления подсознательных изучений своих подопечных. Навевает на мысль, что среди его прошлых жертв могли оказаться и родные по цвету объекты. Необходимо заострить внимание на всякого рода маньяков и извращенцев. Излишняя доверчивость и вера в доброту людскую, а скорее, доверие всяким притворщикам, свойственны зеленым человечкам, и их трудно убедить в коварстве и кровожадности милых на вид граждан. Как раз маньяки имеют доброе лицо со светлым открытым взглядом. При виде Влада Ирина еще больше пришла в отчаяние и испуг. Уже не верив в избавление и смирившись с неотвратимой погибелью, она увидела в черном человеке еще большую угрозу и опасность, продолжение мук и истязаний. Но заклеенный рот не позволял выразить чувства вслух. И только широко открытые глаза отображали страх и обреченность. Влад сорвал скотч с лица девушки и ножом обрезал липучую ленту сзади дерева, которой она была примотана к нему, с трудом успев подхватить сползающее на землю ее тело. Затем достал из-за пазухи костюм, переданный младшей сестренкой. -Отдохнешь с минутку, и пойдем. -Куда? – перепугано спросила она. -Домой. Родители заждались, волнуются. -А вы кто? – девушка надела костюм и растерянно смотрела на босые ноги. Влад задумался. Как-то про эту деталь не подумали, не учли. А главное, что никто и не вспомнил. Тот факт, что тело нуждается в одежде, никто не отрицал, а про обувь, как само собой разумеющееся, выпустили из вида. -Но ведь лето на дворе, тепло, и земля прогреться успела за день, - виновато оправдывался Влад. -Колется, - как-то жалобно сказала она, и Влад, оборвав в ее куртке рукава, обул на ее ноги тряпичные сапожки. -Ну ладно, пойдем так. Нам немного идти. Тут недалеко наш общий знакомый застрял. Попросимся к нему, подвезет до дому. Он взял ее за руку, и они пошли по лесной дороге. Ирина чувствовала какое-то внутреннее доверие к незнакомцу, но еще полностью не могла поверить в спасение, все еще предчувствуя какой-то скрытый подвох и опасность. И когда сразу за поворотом она увидела синие Жигули, ее охватила паника и отчаяние, что все возвращается, и ничего еще не кончилось, просто впереди ее ждут большие унижения и страдания. А это временное спасение с заботой и надеждой, простоя уловка нового сценария, чтобы еще немного повеселиться над ее страхом и болью. -Успокойся, девочка, - Влад ласково прижал ее к своему плечу. – Плохой дядя больше не посмеет тебя обижать. От этих слов стало не так страшно и немного уютней. Может и вправду этот незнакомец пришел спасти ее. Вот и костюм спортивный из ее дома принес. Это ее любимый костюм, вот как жалко теперь оторванных рукавов. Какие глупости в голову лезут. Она еще многого себе накупит, только бы домой попасть целой и невредимой. Но, когда за машиной она увидала своего мучителя, то, казалось, рассудок покинул ее. Ей хотелось бежать без оглядки куда угодно, лишь бы подальше от этого проклятого места, где нет ужасного садиста и маньяка. Но незнакомец крепко держал, не вырваться. И она обреченно опустила глаза, готовая к новым издевательствам, мечтая о скорейшей смерти, как об избавлении. Влад оттеснил девушку за толстое дерево, попросив не высовываться, а сам пошел к автомобилю. Маньяк, завидев незнакомца, сначала заметно перепугался, но сумел взять себя в руки, не чувствуя от него угрозы, и перешел на дружелюбный тон. -Здравствуйте, - первым поздоровался он с Владом. – Вот, в яму угодил. Не поможете? -А чего бы ни помочь доброму человеку. Только чем помочь? Яма ямой, а без ключей далеко не уедешь, - Влад достал из кармана ключи зажигания и, подбрасывая их на руке, приближался к насильнику. Взгляд маньяка упал на дерево, из-за которого выглядывала Ирина, и он все понял. Рванулся к машине и трясущимися руками достал из бардачка пистолет. Теперь он уже чувствовал себя хозяином положения, и, направив оружие на Влада, осмелевший и успокоившийся, злорадно посмеивался над неудавшимся защитником. -Ну, и чего ты добился, мужичок с ноготок. Сейчас завалю обоих, и никаких хлопот. -Вот что хочется сказать тебе на прощание, - Влад продолжал играться ключами, медленно приближаясь к маньяку, словно не замечая в его руках оружие. – Я хочу предоставить тебе право выбора. В любом случае – это смерть. Тебе больше нельзя жить на этой планете. Много горя и страданий принесло людям твое существование. Но право выбора должно быть у каждого, даже у такого урода, как ты. Первое – ты просишь прощения у этой девушки, и я легко и безболезненно отрываю твою голову. Второе намного хуже и болезненней. В том случае я предоставлю тебе шанс испытать перед смертью все те муки ада, что пережили твои пленницы. Время на выбор варианта отводится ровно десять шагов. Потом решение принимаю я сам. И оно тебе не понравится. -А тебя мужик не смущает, что пока оружие у меня. Ключи ты умудрился спереть, а вот про эту штучку не подумал. Я тебе выбор не представляю. Еще можешь сделать пару шагов, разрешаю. -Стреляй, - равнодушно ответил Влад, продолжая беззаботно играться ключами и двигаться к противнику. Звуки выстрела Ирина восприняла, как свой личный конец. Она села под деревом и обхватила в отчаянии голову руками, ожидая свою долгожданную смерть. Но выстрелы закончились, а вокруг ничего не изменилось. Она открыла глаза и пораженная смотрела на своего спасителя. Тот, как ни в чем не бывало, продолжал подбрасывать ключи с брелоком и идти на ее мучителя, который отчаянно пытался нажимать на курок и пятился к своему автомобилю. Влад, наблюдая за полетом пуль, медленно отклонялся то влево, то вправо, пропуская металл в миллиметрах от себя, провожая их дальнейший полет, чтобы не повредили его подопечной. 1,2,3,4. Все, кончились. Обойма была не полной. Видно, не планировал нежданных встреч и не подзарядил оружие. -Какая досада! Патроны кончились? Ну что ж, выбор тобой сделан меня в данную минуту не интересует твое имя, ибо издохнешь ты безымянным. Нет еще на земле для таких подходящего названия, и оно без надобности, чтобы следов в истории не оставалось. Грязь, которую смыть и забыть. Ибо даже дерьмо несет благодать. Даже среди зверей не принято наслаждаться садистскими выходками. Стало быть, ты тварь еще нижайшего сорта. Но имя своего убийцы я тебе позволю услыхать. Я – Ястреб. Истребитель такого отребья, как ты и тебе подобные. И выполню сей акт я с чувством брезгливости и тошнотворности, но острая необходимость подавляет эти рвотные позывы. Влад схватил бледного перепуганного маньяка за горло и приподнял над землей. Тот тряс ногами, хрипел, а Влад, оглянувшись вокруг, увидел метрах в пяти толстое дерево с остро обломленным суком, поднес жертву к месту казни и посадил его на сук. -Тебе кратковременно придется испытать муки всех своих жертв одновременно, как по силе физической боли, так и моральных страданий. И Влад с силой надавил вниз, разрывая плоть, позволяя суку проникнуть в тело. Так как он держал сильно жертву за горло, то весь кошмар и ужас боли можно было лишь прочесть по глазам, которые от сумасшедшей боли готовы были вырваться из орбиты. Оставив его висеть на дереве, Влад подошел к Ирине и протянул ей ключи зажигания. -Управлять умеешь? -Я не смогу, - заикаясь и вся, дрожа, произнесла девушка. -А надо, - спокойно заключил Влад. – Пешком далеко, и не в твоей обуви шагать. А дома мамочка страдает, лекарства пьет. Так что, Ира, садись за руль, и поехали. -Я не могу, я совсем ничего сейчас делать не могу, ну хоть это вы понимаете? – чуть не плача, повторяла она. – Господи, он еще жив! -Тебе жалко? -Нет, но очень страшно. -Так надо было, Ира, чтобы другие задумывались над своей дальнейшей судьбой. Эти уроды – они же выбирают из всех самых лучших. Цвет нации губят, самый красивый цвет. Селекционеры хреновы. Приняв такую характеристику в свой адрес, как комплимент, Ира взяла ключи и запустила мотор. Влад сел рядом. -А он? – все еще неуверенно произнесла девушка. -А что с ним может случиться? Никуда не денется. Ну, повисит еще минут несколько и успокоиться. А это время ему отводится для размышлений и осмысливания пережитого и пройденного этапа. -Все равно страшно, - произнесла Ирина, трогаясь с места. – Но не жалко. Я тех осенних немного знала. Хорошие девчонки были. На танцах вместе тусовались. Красивые, но не оторвы. Просто замечательные, и все. По лесу они ехали минут двадцать, пока не выскочили на основную автостраду. Ира остановила машину и, пожимая плечами, вопросительно смотрела на Влада, мысленно спрашивая, в какую сторону ехать. Влад посмотрел на солнце и указал рукой налево. -Мы с тобой на западе от Шиловска. А солнце садится справа. Значит твой дом в той стороне. Машин было мало, поэтому Ирина, воспользовавшись пустой трассой и хорошим дорожным покрытием, позволила приличную скорость, насколько был способен этот автомобиль. Чувствовалось, что автовладелец любил свое авто и ухаживал за ним нежно. Мотор работал ровно и слабо слышно. Заметна была и выучка водителя, управляющего транспортом в данную минуту. -Где так хорошо водить научилась? – спросил Влад, которому понравилось вождение Ирины. -Сначала у дяди, он доверял мне свой автомобиль. -Этот майор? -Вы с ним знакомы? – удивилась девушка. – Да, он в милиции работает. Потом папа купил. Он мне часто разрешал порулить. А с прошлого года, когда права получила, вообще стал чаще доверять. Даже если вместе с ним ехали. Сам он не очень любит за рулем. -А ты очень? -Да. Скажите, а вы и вправду тот самый Ястреб? -Какой? -Ну, сами знаете, - Ирина осмелела уже и позволила себе задавать вопросы. – Истребитель террористов. Я хоть от страха и позакрывала все глаза и уши, но про Ястреба услыхала. -Наверно тот, про которого ты думаешь, - усмехнулся Влад. – Другого, вроде, нет. -А вы от милиции или от КГБ? А то, что про инопланетян пишут, так я сама не очень верю. Вы, наверное, не один? Просто человек не может так быстро по все стране летать. Да и инопланетянам наша страна не очень бы понравилась. -Почему? -Бардак такой, что самим трудно разобраться. А они бы точно все перепутали. -КГБ давно в природе нет. А про скорости ты не совсем права. Буквально полчаса назад я общался с твоими родителями. -Действительно, а на чем вы добрались до меня? Что-то я не обнаружила никакого транспорта. Как то со страху сразу и не поняла. -Я – Ястреб, а птицы не ездят и не ходят. Они могут только летать. А поскольку я не простая птичка, то и перемещаюсь очень непросто и быстро. Зачем пернатому еще какие-то средства перемещения? И если признаться начистоту, то я посадил тебя за руль, лишь потому, что не умею управлять автомобилем. Я же не изверг, чтобы заставлять после таких передряг девушку садиться за руль. На обочине впереди стояла очень красивая и дорогая иномарка темного цвета. Водитель и пассажир этой машины предлагали свои транспортные услуги девушке, голосовавшей на дороге. Ирина в диалоге с Владом слегка отвлеклась и чуть не зацепила своим бортом эту дорогую машину, перепугав водителя, успевшего за доли секунды закрыть дверь, без которой мог остаться, если бы не его отменная реакция. Влад в зеркало заднего обзора видел пассажиров иномарки и по их жестам и шевелением губ легко догадался, какими эпитетами наградила их та напуганная и возмущенная компания. Ирина смущенно пожала плечами, мол, виновата, впредь буду более осмотрительней, и внимательней следить за дорогой. -Переживем, - равнодушно резюмировал Влад. Когда на переезде Ира остановила машину перед проезжающим поездом, обиженная иномарка впритык подперла сзади их автомобиль, и из неё выскочил злой и рассерженный пассажир, очень крупный молодой мужчина, так похожий на современного рядового бандита. Поначалу он высказал много характеризующих Иринино вождение замечаний, из которых только некоторые слова можно повторить в приличном обществе: -Курица безмозглая, корова безрогая, дура набитая и вообще, кто ей позволил сесть за транспортное средство. Остальные слова сплошь состояли из мата и сексуальных отношений со всеми родственниками Ирины, включая и ее саму. Ира напугано смотрела на Влада, умоляя и уговаривая хоть как то защитить. Но он, ехидно улыбаясь, слегка отвернулся, словно ничего его не касается, и он лицо постороннее и непричастное к этому инциденту. Когда у обидчика лексика опустела, он просунул в приоткрытое окно свою квадратную голову и протянул руку за ключами. Владу эта бесцеремонность не понравилась, и он сильно ладошкой шлепнул нахала по лбу, после чего того выдуло из салона, как муху сквозняком, и унесло в кювет на противоположную сторону дороги. В это время поезд со своими нескончаемыми вагонами прошли, и Влад скомандовал: -Поехали, путь свободен. С минуту ехали молча. Потом Ирина все-таки не выдержала и высказала свои претензии: -И вы позволили этому хаму так долго поносить нас всякими нехорошими словами? Сразу нельзя было начать с последней стадии и перейти к репрессивным мерам? -Ира, ты не права. Мы провинились перед товарищами, обидели их своей грубой и опасной ездой. И теперь просто обязаны были выслушать заслуженные претензии. А вот тянуть руки к чужому имуществу ему было непозволительно. Вот тогда мне и пришлось вмешаться и напомнить о правилах поведения на дорогах. -Спасибо, - она обиженно отвернулась и еле успела нажать на тормоза. Но все равно слегка соприкоснулась все с той, же иномаркой, которая, видно, решила взять реванш и, обогнав жигуленка, поворотом вправо перекрыла дорогу. Вот только Ира опять сплоховала и не успела притормозить. -Сиди спокойно и не нервничай, - усмехнулся Влад и вышел из машины навстречу двум разъяренным пассажирам пострадавшего авто, один из которых уже успел в прошлый конфликт получить от Влада шлепок по лбу и теперь шел за добавкой. Влад слегка отвернулся от кулака первого нападавшего, присел и, подтолкнув его вверх, как штангист, покоряя вес штанги, приподнял над головой и забросил тело в придорожные кусты. Второго он так же не стал бить, так как тот уже получал ладошкой по лбу. Он просто поймал его за руку, вывернул ее назад и сильным рывком отправил в те же кусты в компанию к первому. -Мадам, транспорт дальше не пойдет, - сказал он девушке на заднем сидении иномарки. – Если вам с нами по пути, то пересядьте в наш жигуленок. Комфорт, конечно, не тот, но доставку до места назначения гарантируем. А вы, молодой человек, - обратился он к водителю, - оставайтесь рядом с товарищами и окажите им первую помощь. Водитель испуганно кивнул и выскочил из салона, а Влад зашел с левого борта и рывком опрокинул авто в кювет. И только потом вернулся на свое пассажирское место. -Не сиди, - предъявил он претензии Ирине после минутного молчания обоих женщин, с трудом приходящих в себя после такого непредсказуемого конфликта и метаморфоз с автомобилем и его пассажирами. – Дома родители с ума сходят, а она никак из приключений не выберется. Ты можешь спокойно и без всяких эксцессов доехать до дому? Чего тебя все на события и перипетия тянет? -Не могу. Хочешь, так сам садись и езжай. До встречи с тобой я умела управлять автомобилем без проблем. А тут и километра не проехать без ДТП. Тихо, спокойно жила, а с тобой сплошные передряги. -Смерть у тебя до меня была, а не жизнь. -Ой, простите! Я совсем распустилась. На «ты» перешла, претензии предъявляю. -Все хорошо, Ира, даже весело, так что, не расстраивайся. Кстати, мадам, а как вас звать? -Елена. Круто вы с мальчиками обошлись. По серьезному. А на вид и не скажешь, что столько силы в вас. -Вообще-то, я всего на всего Ирину выручал от нехорошего человека. А все остальные похождения – это ее придумки. -И ничего я не придумывала. Вы во всем сами виноваты. Я же предупредила, что в таком состоянии мне сложно управлять автомобилем. А вы заладили – не умею, не хочу. А теперь на меня свалили. Влад открыл бардачок и покопался в его недрах, доставая оттуда маленькую бутылочку минеральной воды. Ирина жадно набросилась на влагу, только сейчас ощутив, как все у нее внутри обезводилось и пересохло. Жидкость беззвучно исчезала внутри, но машина, потеряв ориентацию, завиляла по шоссе, распугивая встречные машины. Хорошо хоть было их на дороге очень мало, что и позволило случайно избежать происшествий. Влад, не обращая внимания на Ирины маневры, продолжать копаться в бардачке, изучая его содержимое, а Лена от страха потеряла дар речи и не могла никак подсказать об аварийной ситуации ни увлеченному поисками Владу, ни утоляющей чрезмерную жажду Ирине. Наконец та опорожнила бутылочку. Лена даже порадовалась, что это оказалась не полтора литровой посудиной, а то точно не избежали бы аварии. А Ирина счастливая выправила машину и поинтересовалась у Влада: -А поесть там, ничего нет? -Нет, кушать будешь дома. Елена, наконец-то пришедшая в себя, с трудом сумела высказаться в адрес их маневров: -Ну, вы, ребята, и даете. Может сами, и умудритесь уцелеть, но машину точно добьете. -А и не жалко, - весело ответила Ира. – Она не наша. Мы ее у того урода угнали. Ему она тем более не понадобится, а нам лишь бы до дома хватило доехать. У меня в гараже стоит получше и покруче этого тарантаса. Впереди по правой стороне дороги виднелся пост ГАИ с усиленно жестикулирующим сотрудником, требующим немедленной остановки сумасшедшего автомобиля. Только тогда Ирина поняла, что ведет автомобиль по осевой линии. Даже больше по встречной. Она вопросительно посмотрела на Влада. -А чего на меня смотреть. Сама подумай: ну, остановимся, а дальше? Прав нет, документов и не было, машину угнала. Только время на разговоры и объяснения потеряешь. А там мама в тяжелом состоянии. Так что, дави на газ и про тормоз на время забудь. Ирина приняла совет однозначно, и со свистом пролетела мимо ошалевшего гаишника, который поспешно схватил рацию и чего-то в нее много накричал. А затем сел в свой автомобиль и с сиреной и криками в мегафон понесся следом. Теперь они ехали быстро и под музыку. -Ребята, а может, я лучше сойду? Что-то не совсем везет мне сегодня с автостопом. То к бандюгам подсела, теперь к угонщикам-экстремистам, - тихо и печально проговорила Елена, ни к кому не обращаясь, понимая бессмысленность просьбы. Черт уже с ними, лишь бы не угробили. Очень странная компания, не похожая на преступников или простых хулиганов. И мужик серьезный, представительный, и девчонка на оторву не похожа. А поведение донельзя подозрительно. -Не волнуйся так, Лена. Довезем мы тебя в целости и сохранности, - успокаивал ее Влад. – Мы бы так не бегали от гаишника, если бы девушке так спешно домой не требовалось. И родители сильно волнуются, и младшенькие братик с сестричкой переживают. -Да я уже догадалась, что вас никто остановить, не способен. На подъезде к городу несколько машин ГАИ и милицейский Уазик перегородили дорогу. -Ну вот, мы и дома, - обрадовался Влад, чем еще больше поразил Елену. Ничего веселого она для них не видела. Здесь им проскочить уже не получится. По краям стояли милиционеры с автоматами, так что ни мимо проехать, ни объехать не удастся. И веселый тон совсем не к месту. Ира остановила машину метрах в двадцати от кордона и открыла входную дверь. -Дядя Сеня, это я! – крикнула она, увидев среди встречающих майора милиции, своего родного дядю. Майор поднял руку, дав команду своим оставаться на месте, и сам побежал к племяннице. Ира вышла ему навстречу и бросилась на шею дяде, целуя его и плача, на ходу жалуясь и радуясь спасению. Влад и Елена сидели, молча, стараясь не мешать этой сантиментальной встрече. -Ну, и кто вы такой? – наконец спросила Лена Влада. – Только не вешайте мне лапшу про случайный угон и прочую белиберду. Влад не успел ответить, так как к нему подошла Ира с дядей. -Вы поедете с нами? Пожалуйста, я хочу, чтобы вы были почетным гостем. Я по-настоящему познакомлю вас со своими родными. Дядя Сеня, знакомьтесь, это он спас меня и убил того урода. Это и есть Ястреб. -Ух, ты! – Елена прямо подпрыгнула на сидении. – То-то крутизну вижу такую, что дух захватывает, а это настоящий Ястреб представления устраивает. Влад вышел из машины, поздоровался за руку с майором и обнял за плечи плачущую девушку. -Нет, я спешу в свое логово. Тебе сейчас будет не до меня. Не обижайся, девочка, но я хочу сказать тебе один маленький секретик. Влад взял ее за руку и отвел от машины и лишних ушей. -Ты только обещай сделать все так, как я тебя попрошу. Разумеется, никому про наш разговор рассказывать не надо. Это важно не только для тебя, но и мне нужно не меньше. Если пообещаешь, то тогда посвящу в одну тайну. -Ой, Ястреб, я все, все сделаю для тебя, миленький. Я никогда не забуду, что ты для меня сделал! -Хорошо, мне очень нравится твое настроение, тем более, что в тайне твое будущее. Тебе знаком такой город? – Влад назвал свой город. -Конечно. Я даже была там несколько раз, и с удовольствием бы уехала туда насовсем. После всего этого мне не хотелось бы оставаться в Шиловске. -Это даже лучше. Вот ты немного отдохнешь и поедешь туда. Там есть такая корпорация: «Вольдемар Грилелави». -Кто же не знает про эту фирму? Любой за счастье посчитал бы устроиться в нее даже рядовой уборщицей. -Уборщицей не надо. Ты образованная, а если потребуется, то подучишься. По прибытию явишься к гендиректору и назовешь себя. -И что, меня могут взять на работу в эту фирму? -Тебя уже, считай, взяли. Он будет ждать, я обещаю. Он молодой, красивый, но с легкими заскоками. Особо внимания на эти причуды не обращай. На флирт тоже не рассчитывай – у него иные направления в мышлении. -Жалко, - сказала она, а потом вдруг весело рассмеялась над своей наглостью. – А ты тоже хороший, хоть и в возрасте. Я бы влюбилась. Влад тоже весело улыбнулся и нежно обнял Иру, целуя в лоб, словно прощаясь с ребенком. -Ира, можешь мою красу забыть – это не мое лицо. Просто маска. 8 -Танька, ты чего расшумелась как будто наводнение или пожар на соседней улице? И вообще, почему ты не в типографии. С утра ведь собиралась, и, насколько я помню, уже предупреждала меня об отъезде. Ну, и чего вернулась? Елизавета выглянула из маленького своего кабинета в большую комнату, где работают ее сотрудники журнала. Контрибуцию в виде двух миллионов долларов, выплаченную по требованию Ястреба Монголом, женщины решили не вкладывать в журнал, так как он уже пользовался стабильным спросом, а расширение и увеличение тиража не принесло бы ощутимой прибыли и популярности. Все хорошее должно быть дозировано и не превышать нормы. Да и зачем делать то, чего уже не принесло бы той радости и наслаждения, а только бы добавило хлопот и забот с дополнительной головной болью. У них есть любимые читатели и почитатели, поклонники и сторонники. А большего не хотелось. Но, чтобы деньги не валялись без дела, Татьяна предложила открыть большой супермаркет. Который сама и возглавила, впрягая в основные заморочки своего супруга Андрея. Но и журнал не забросила, продолжая сочинять свои лирические сантиментальные истории, помогая во многих вопросах Елизавете. -Террористы в городе! – закричала Татьяна, словно эти страшные существа уже оккупировали город и ходят с автоматами по улицам. -И много их? – с иронией спросила Лиза, с долей недоверия глядя на подружку. -Уйма! Дом Культуры захватили. Ну, этот, за швейной фабрикой. Мы туда еще с тобой года четыре назад на концерт ходили. Группа «Плай» или «Плэй». Что-то в этом роде. Тебе еще понравилась одна песенка в их исполнении. Года два напевала под нос. Ну, эта, как ее? -Танька, дай слово вставить, - перебила ее Елизавета. – Ну, захватили, ну, песни пели, а дальше то что? Я так поняла, что они не весь город захватили, и сдаваться идти никуда не потребуется. Или я не права? -Да там, знаешь, чего-то твориться? Понаехало и танки, и ментов с автоматами, и военных всяких. Целая дивизия. В общем, планируются настоящие боевые действия. -Ну, я так думаю, что с танками ты немного преувеличила. Скорее всего, это бронетранспортеры. Все-таки журналисту грешно так ошибаться, - поправил ее Евгений, фотограф журнала. – Ничего страшного, сейчас Ястреб прилетит и устроит им филармонию с увертюрой. Такого концерта он не пропустит. -Вот, поняла? Лиза, дуй за мной, я тут сейчас тебе такого зашушукаю по этому поводу, - Татьяна схватила Елизавету за локоть и чуть ли не силой поволокла в ее кабинет. – Немного поплачемся. Идея у меня классная. Только не надо сразу никаких эксцессов. Выслушаешь, поговорим спокойно, без нервотрепки и истерических криков. Вот только думать придется быстрей, чем я говорю. Таких шансов, какой выпал сегодня больше не будет. Это просто удача с этими бандюганами. -Танька, ты чего удумала? – уже настороженно и с опаской спросила Лиза. -А кто же, как не ты сама изнылась, исстрадалась по своему Ястребу? И вот выпадает такой момент. После захвата прошло совсем мало времени. Ни газеты, ни телевидение толком ничего не знают. Или только-только узнают. Я случайно мимо проезжала, а там такое творится. Один мой знакомый журналист из «Вестей» по секрету поведал историю. Их там бандюг штук за тридцать, не меньше. Побег из СИЗО совершили. Всю охрану переколотили, вооружились до зубов и в клуб. Это первое, что попалось на их пути. А там детский утренник. Сегодня же первое июня, день защиты детей. Вот там их полный клуб мамаш с детишками. А эти как ворвались, пальба, крики, народу, говорят, положили. Вот и обложились эти твари детьми и требования свои выдвигают. А ничего умней не придумали, как сто миллионов долларов и самолет с полной заправкой и экипажем. Вроде в Пакистан собрались. Ну, придурки. Там же их самих с этими миллионами пакистанцы и расстреляют. Деньги отберут, а самих в расход. И правильно сделают. Только вряд ли наши столько денег собрать сумеют. Стоит только в утренних новостях прокукарекать, как сразу Ястреб прилетит. Насколько я поняла, он очень не любит, когда детей обижают. Только, когда это утро успеет наступить? Если у нас полдень, то в Москве еще семь утра. Спит наш Ястреб, и новости Московские спят. -А с чего ты решила, что он в Москве живет? – удивленно спросила Лиза, словно подружка этот факт от нее скрывала. -Ну а где, по-твоему, он жить должен? – возмутилась Татьяна, словно подвергаются сомнениям столь очевидные факты. – Это же центр. Ему оттуда все видно и слышно. -Слушай, подружка, чего это ты не договариваешь? Все вокруг да около крутишься, а ничего конкретного не говоришь. Признавайся, чего удумала? -Помнишь тот вечер в зимнем лесу? Они не успели даже пригрозить тебе, как твой спасатель тут, как тут. А не поторопить ли нам его и сейчас? Сама все ноешь и ноешь, что, мол, родила ему тройняшек, а он и позабыл не только тебя, но даже своих детей видеть не желает. Вот и напомни ему про нас всех. Пусть папаша хоть глянет на свое творение. Он ведь сразу, как только почувствует угрозу своим деткам, примчится, как миленький. -Танька! – Лиза испуганно смотрела на подругу. – Ты что, с ума сошла? Ты что мне предлагаешь? Хочешь, чтобы я ради своей блажи рисковала детьми. Даже не смей мне эту тему затрагивать. Ты уверена, что он успеет? А если хоть на секундочку припозднится? -Он же клялся тебе перед всеми нами, - настаивала Татьяна, не принимая никаких доводов Лизы, - что даже кирпич остановит, если тот соизволит прилететь на ваши головы. Чего ты перепугалась? Мы приедем на площадь перед ДК и просто тихо и мирно подождем. Он поймет, что рядом с нами опасность и прилетит спасать вас. Заодно и бандитам головы оторвет. Лизка, он все равно прилетит, сделает свое дело и обратно сгинет. А ты так и останешься со своими страданиями. И сто раз пожалеешь, что не поверила мне. -Какие страдания? Он же ясно сказал, что любить его нельзя. Он в маске, а там еще неизвестно, кто под ней скрывается. -Ну, то, что там под ней мужик, мы на сто пудов уверены. И с этим фактом ты не поспоришь. Детей он тебе сотворил настоящих, не муляж. А уж остальные параметры, по-моему, не мне судить. Ты в ту ночь, хоть и пьяненькая была, но, по твоим рассказам, он далеко не дряхлый старикашка. Или я не права? Елизавета покраснела от откровений подружки, и вдруг ей смертельно захотелось хоть одним глазком увидеть его, хоть в пол уха услышать его голос. А больше всего, похвалиться перед ним его же замечательными детишками-ястребками. Она еще в жизни не встречала таких прелестных детей. Старшеньких она не меньше любила и любит, и ей так же казалось, что они самые прекрасные, самые лучшие, красивые и послушные. Но эти ястребята – маленькие солидные человечки с повышенным разумом и сообразительностью. Даже вундеркиндами назвать сложно, так как их интеллект превышает границы и этих заумных. И не только потому, что они – ее любимые и родные. Об этом могут сказать все, кто сталкивается с ними. Еще до года они не только бегали и прыгали, но немного говорили и любили комментировать телевизионные передачи. А перевалило за год, так без всяких подсказок и учений вдруг стали поначалу прочитывать заголовки газет, потом сам текст. А уж когда между собой играются, так Лиза намиловаться ими не может. Они не просто из кубиков или конструктора что-нибудь складывают, так еще вслух высказывают проекты будущих своих строений. И сейчас, хоть и страшно хочется лететь к этому Дому Культуры, но рисковать ради своих прихотей она не может и не имеет права. -Танька! Даже если все обойдется, то он меня лично сам прибьет за самодурство и безрассудство. Ежели бы хотел их видеть, то давно уже навестил. Про меня саму, что уж говорить? Все равно я самая счастливая мамаша. Куда еще больше счастья? Ну да, с личной жизнью пока не совсем складывается. Но еще, считаю, у меня будет шанс. Немного этот Ястреб в сердце перегорит, позабудется, и успокоюсь. -Лиза, ты никогда не успокоишься. Даже если ты и хотела бы забыть его, так само припомнится. И радио, и телевидение, и газеты. Да и просто балаболки в магазинах, на улице, в доме. Глянешь одним глазком. В последний раз и живи, как хочешь. Пусть поругает, всякими словами обзовет, зато в сердце порядок наведешь. Это не только самой тебе нужно, но и ради детей. Поглядывай иногда в зеркало и поймешь, о ком и о чем ты круглые сутки думаешь. -Говори, что предлагаешь? – уже со слезами в голосе и на щеках, сдалась Елизавета. Она устала думать и болеть им. Может и вправду, только увидит и поймет, что все это больше фантазии, надуманного, чем сама реальность. – Пусть убивает. Самому тогда придется детей воспитывать. И своих и моих. -Бегом за мной! Грузим детей и к клубу. Я уверена, что он сразу, как только почувствует опасность, нависшую над вами, мигом примчится. Он не только вас, но и всех в клубе спасет. Там, знаешь, сколько детей собралось! Вот страху натерпятся, пока Ястреба дождутся. Так что, ради всех их стоит поторопиться. Мать, видя состояние дочери, пыталась воспрепятствовать, хотя и предположить не могла, что задумала дочь. Но внутренним чутьем и по возбужденным подругам догадывалась, что замыслили они какую-то аферу. В конце Лиза вдруг обняла старшеньких, словно прощалась с ними, чем окончательно перепугала мать и Димку с Машей. И только малыши, предчувствуя интересные приключения, с радостью помогали их переодевать в красивые платья девочек и костюмчик Артема. -Лизка, с ума сошла? – закричала на нее Татьяна. – Мы же просто прокатиться взад вперед. Чего устроила здесь прощания с завещаниями? -Девочки, признавайтесь, чего задумали? Я же вижу – Лиза сама не своя. Лучше скажите, - чуть не плача, уговаривала мать. -Мамулечка, все в порядке, не волнуйся, мы тебе очень скоро вернем твоих внуков. Нам сейчас очень нужно в одно место. Лиза усадила детей на заднее сидение своего Мерседеса, и сама села рядом с ними, разрешив Татьяне управлять машиной, чего раньше она никогда не позволяла. Она всегда считал свой личный автомобиль неприкасаемый для посторонних рук. Она недавно приобрела его, продав совсем не старый еще БМВ. Ей понравилась новая модель Мерседеса. Тем более, что она сейчас может позволить менять автомобили хоть каждый год. Как говорят носители малиновых пиджаков: «по мере наполнения пепельницы». Но, ни сама, ни кому-либо она не позволяла курить даже рядом с машиной. Однако в данный волнительный момент разрешила управление подружке, считая важным быть рядом с детьми. -Руки трясутся, - объяснила она удивленной Татьяне. – Я буду вместе с ними. Хотя защищенностью от них пахнет сильней. Как будто прячусь сама за детей. -Не дрейфь, подружка, - довольная доверием, усаживалась за руль Татьяна. – Прорвемся. Ну, слегка пожурит. Но убивать не станет. Да и за что? Он же обещал наоборот – только защищать. Детям второй год пошел. Пора уже папаше посмотреть, чего натворил. Лицезреть, так сказать, результат своего труда. Да пора уже просто познакомиться с малышами. -Ладно, Таня, не успокаивай. Я давно уже согласилась. А ответственность поделим на двоих. Мерседес мягко и уверенно нес их через весь город на другой его конец к ДК, где разыгралась эта утренняя трагедия. Дело уже шло к полудню, но дороги и улицы были свободны. Во-первых, субботний день, и народ в основном покинул пределы городской суеты на свои загородные дачи, огороды, участки, чтобы использовать законный выходной для посевных работ. Во-вторых, оставшиеся жители рванулись к ДК, чтобы не пропустить столь остросюжетное событие дня. Там же собралась вся журналистская и телевизионная рать. Им прозевать сие действо – просто по статусу преступно. Они упорно осаждали главный действующий состав военных и милиции уймами вопросов и прогнозов с категорическими требованиями – проинформировать взволнованную общественность. И где Татьяна сумела найти брешь в рядах любопытствующих и военного оцепления, но ее автомобиль беспрепятственно выехал на площадь возле Дома Культуры и остановился возле центрального входа метрах в двадцати. Руководитель операции полковник Сайхин, который по радиотелефону вел переговоры с главарем банды по кличке Таран, настоящая фамилия которого была менее благозвучной и солидной – Таратайкин, при виде внезапно припарковавшегося посреди площади шикарного автомобиля, выронил трубку и не мог произнести несколько секунд ни слова. -Эй, полковник, это что еще за хохма? – кричала трубка. – Это не твои заморочки? Мы так не договаривались. -Погоди, Таран, - полковник, наконец-то, взял себя в руки и возобновил телефонный диалог. – Это к нам не имеет никакого отношения. Поспрошай у своих. Может это ваши родственники? Прошу тебя, не нервничать и ничего не предпринимать. Я сам сейчас все выясню. Майор! – окликнул он стоявшего невдалеке офицера в камуфляже. – Оставь оружие и осторожно, без резких движений пройдись до автомобиля. Узнай, что за артист выходы устраивает здесь? – и уже ко всем: - никому ничего не предпринимать. Но, когда из автомобиля вышла женщина с тремя маленькими детишками, по площади пронесся взволнованный гул и шум. Здесь уже любители фантазий и трепа сумели интерпретировать происходящее во всех жанрах, от жены с детьми чьего-либо бандита, до матери или жены заложника. -Таран, наш человек идет для выяснений пассажиров автомобиля. Мы не принимаем никаких действий, просим и тебя придержать своих орлов. Это не провокация, это все неожиданно и для нас. Эй, Таран, алло, Таран, ответь. Черт, пропал. Майор, отставить, давай назад. Майор, направившийся было уже к неожиданным гостям, развернулся и подошел к полковнику. -Александр Николаевич, что предпринимать будем? Кто это сумасшедшая? -Сам ни хрена не знаю, но очень прошу – проконтролируй, чтобы никто не сорвался. Не хватало еще нам в детоубийцы записаться. Немного посмотрим, чем все кончится. В конце концов, она сама должна думать о своих детях. Татьяна, увидев, как вся бледная и трясущаяся Елизавета с детьми стоит возле автомобиля и смотрит с надеждой в сторону входных дверей ДК, вдруг ощутила весь ужас и нелепость своей затеи. Она сильно вцепилась побелевшими костяшками пальцев в руль и не могла оторваться, в отчаянии закрыв глаза, со страхом ожидая разрешения ситуации, и не по предполагаемому сценарию. Чего она, дура безмозглая, натворила? А Влад в эту секунду бесшумно входил в одну из спальни своего детдома, где уже как неделю живет девочка Аня. Его старание тихо и незаметно войти в комнату провалились уже на пороге. Аня словно поджидала этого утреннего посетителя и, открыв глаза, сбросила одеяло и прыгнула к Владу на руки, сильно прижавшись своим худеньким тельцем к своему любимому папочке. Попав в этот маленький, на краю России умирающий, спивающийся городок, Влад быстро уловил сигнал, извещающий о наличии в нем зеленых всплесков. Городок был настолько мал, что ему и труда не составило разыскать на окраине полуразвалившуюся избу, усиленно посылаемую ему это долгожданное сообщение. Ночь, городок крепко спал. Изба так же стояла, погруженная во тьму. Из собачьей будки сначала показалась морда, а затем и сам беспородный Шарик, который лениво наблюдал за ночным гостем, нарушившим его покой. И только через несколько секунд он решил все же вспомнить о своих прямых обязанностях и немного лениво полаял. Но в этом доме, видать, спали крепко и на слабый лай не отреагировали. Зато из будки за собакой вылезла маленькая, лет шести, девочка, удивленно разглядывая появившегося неизвестно откуда Влада. Вот она-то и излучала этот долгожданный зеленый свет. Влад присел и протянул в ее сторону руки. Пес, видя доброжелательность гостя, развалился рядом с будкой и прикрыл глаза, давая добро на присутствие постороннего. А девочка быстро подбежала к Владу и, как к самому дорогому человеку, взобралась на ручки, прижавшись носом к шее. -Я ждала тебя, - тихо сквозь слезы проговорила она. – Я верила, что ты вспомнишь обо мне и приедешь за мной. Влад прижал к себе худенькую маленькую плачущую девочку и вместе с ней вошел в дом. Знакомый запах и знакомая храпящая музыка. Везде и всюду по-разному, но одинаково семья алкоголиков методично и целенаправленно изгоняет свое дитя, не осознавая, что в этом трясущемся комочке будущее не только их самих, но и всей планеты. Поискав в темной комнате выключатель, Влад взглядом спросил у ребенка. Она глазами указала на лампочку, свисающую на длинном электрическом шнуре с потолка. Влад ввернул лампочку в патрон, и яркий свет озарил комнату, напоминающую большую городскую помойку с ее колоритами и амбре. В дальнем углу напротив окна на большой железной кровати храпели и сипели два тела неопределенной половой принадлежности, так как оба были в мужских грязных рубашках и оба волосатые. Но, когда они проснулись и оторвали свои опухшие рожи от подушек, Влад понял, кто есть кто. -Родители? – спросил он у девочки. -Нет. Деда с бабкой. Они пьют и все время дерутся. Вот я и прячусь от них в конуре у Тарзана. Это нашего песика так звать. А родители давно умерли. Они тоже много пили. Дед с бабкой недолго любовались явлением в ночи. Широко зевнув, они вновь упали на подушки и захрапели. -А тебя как звать? -Аня. А ты будешь моим папой? – с надеждой спросила она. -Конечно, - успокоил ребенка Влад. – Я затем к тебе и приехал. Вот сейчас найдем твой документ и поедем ко мне домой. Девочка быстро соскочила с рук и забралась под кровать храпящих родственников. Оттуда она вытащила старый армейский чемоданчик, наполненный газетами и различными документами и фотографиями. Быстро разбросав все бумаги, Аня со дна достала две нужные бумажки: свидетельство о ее рождении и о смерти родителей. -Я знала, что рано или поздно ты приедешь за мной, а эти бумажки самые главные для меня, и они пригодятся нам. Будить бабку с дедкой не надо. Им плевать на меня, и вряд ли поймут, что я пропала. Так у Влада появился еще один кукушонок со своей трудной и жестокой детской судьбой. Влад с каждым разом все ясней понимал, но не мог сердцем принять, как целенаправленно истребляют родные и близкие люди своих маленьких беззащитных отпрысков, свое родное существо, кровью и плотью состоящее из твоих родных клеточек. Это ведь как самого себя убивать. Медленно и неотвратимо. Изгоняя из жилища на чердаки, в собачьи будки, в сараи, на свалки. Только бы подальше от себя. А если не удается изгнать, то создают нечеловеческие условия жизни, толкающие на смерть, уничтожения, истребления. Порой возникает желание искать их день и ночь, со страхом боясь за жизнь тех пропущенных, куда он может не успеть или опоздать. Но ведь он один, а задача не только вырвать из агрессивной среды. Еще необходимо восстановить, приютить, окружить вниманием и заботой. О спасенных приходится думать чаще, так как теперь перед ними стоит задача на выполнение возложенной миссии. И для этого пока их папочка должен быть рядом со своими кукушатами, чтобы научить их не только летать и выживать, но и научить думать и заботиться о других. -Папа, а почему у нас папа один, а мамы две: мама Валя и мама Даша? -Вас много, и одна мама не успеет за всеми уследить, обласкать, а папа у вас хоть и один, но сильный и ловкий. Я везде успеваю. Мама Даша появилась немного больше полгода назад в конце осени. Влад еще за месяц до приглашения Дарьи приметил ее. Но у нее в это время развивался бурный любовный роман с молодым человеком. И, как показалось Владу, движущийся в сторону ЗАГСа. Ну что ж, решил Влад. Если не мамой, то простым работником в корпорации и жителем его родного города станет. Это тоже положительный результат. Однако, когда приехал за молодыми с приглашением переезда в его родные края, тут уже развивались события трагического характера. Дарья из детдома. Только успела выйти на волю, как встретила своего ухажера. Ей, как выпускнице детского дома, предоставили комнату вместе с двумя девушками в трехкомнатной квартире. Любовь была бурной и стремительной, но короткой. Узнав про беременность возлюбленной, он сразу охладел и даже попросил забыть о его существовании. Влюбленная Дарья была в такой растерянности, что уже начинала задумываться о суициде. Ведь остаться один на один со своими проблемами без помощи родных и близких - панически пугало. Вот в это время и явился Влад, предложивший переехать в его детский дом, стать мамой не только своему ребенку, который скоро появится на свет, но еще и для всех малышей, проживающих в этом большом доме. Беременность Дарьи по-своему радовала Влада, так как это еще один кукушонок в его городе, который появится на свет уже в благоприятном окружении, в среде любви и желанности. -Вот паршивка! – вдруг резко вскрикнул Влад, перепугав Аню. - Успокойся, миленькая, это я про одну большую тетю, которая поступила очень опрометчиво и необдуманно. Мы ее за это сильно поругаем, а возможно и накажем. Влад уложил Аню в постель и поцеловал в щечку. Ребенок успокоился и закрыл счастливые глаза. А Влад, рассерженный и возмущенный, пошел в свой подпольный гардероб для переодевания. Он почувствовал жужжание зуммера, предупреждающего об опасности опекаемых лиц. Сама система уже включилась и независимо от желания Влада взяла на контроль безопасность субъекта. И только потом через маленькие доли секунды связалась с Владом, сообщая данные и причину тревоги. Опасности подвергались его милые трое чад с их мамой Елизаветой. Проанализировав ситуацию, Влад понял умышленность созданного прецедента. Поэтому он так резко и грубовато вскрикнул, осудив ее поступок и напугав малышку Аню. Страшного в этом он ничего не видел. Ребенка успокоил, ситуацию в Иркутске держит под контролем. И никто уже не посмеет даже обидеть его любимых. Вот только зачем она это делает? Он бы все равно из утренних новостей услышал про инцидент с бандитами и не оставил бы на произвол судьбы заложников в ДК с невинными детишками. Покинув комнату Ани, Влад почти полностью притормозил течение времени, и сборы проводил во временном затишье. Поэтому рядом с ДК в Иркутске он оказался буквально через пару секунд после выхода Елизаветы с детьми из машины. В той же временной тишине он проник в ДК и изучил обстановку. Бандитов было тридцать пять человек, вооруженные автоматами и пистолетами, отобранными у охраны СИЗО. Взрывчатых веществ, о которых они кричали в телефон, нет, и не было. Ввод в заблуждение, чтобы нагнать больше страху на силовиков и ускорить действия властей выполнение их условий. Все бандиты в основном находились в фойе. Сидели прямо на полу, на подоконниках, а кому и повезло на редких вдоль стены диванчиках. Пили водку, ели консервы. Полная дезорганизация и разброд. В зале на сцене за столом сидели четверо автоматчиков. Пятый расхаживал по проходу и, как догадался Влад, пытался перед детской публикой оправдать свои вынужденные преступные дела. Не устраивая никаких нравоучительных представлений, Влад, не возвращаясь в нормальное время, умертвил всех тридцать бандитов. Просто подумал, что красоваться перед потенциальными трупами без надобности, и лишняя болтология только отнимет время. На этих отморозков жалко впустую тратить свое красноречие. А вот уже в зале, где сидело около трехсот детишек со своими родителями, можно и нужно немного артистизма со славой и благодарственными взорами. А почему это он должен спасательные операции вершить, молча и негласно? Пусть весь мир видит и восхищается деяниями Робин Гуда и верит, что Ястреб не оставит детишек один на один с безумными подлыми взрослыми, решающими свои бытовые и жизненные проблемы, прикрываясь беспомощными беззащитными телами младенцев. А ну-ка, попробуйте возразить мне, Ястребу – истребителю человеческого отребья. Его появление из-за кулис бандиты на сцене встретили слегка опешившие и растерянные. -Ты кто? И откуда ты взялся? – спросил один из них Влада, уверенно шедшего к ним навстречу. Они первые секунды не могли определиться в поведении и как отнестись к пришельцу, так как были уверены в невозможности беспрепятственного проникновения в пределы здания постороннего и без ведома их товарищей в фойе. И, возможно, главный знает его и доверяет. Но на всякий случай оружие пододвинули к себе поближе. А Влад больше внимания уделил залу с перепуганными детишками, взгляд которых кроме ужаса и обреченности не выражал. Они нуждались в спасителе и избавителе, коим Влад и решил предстать перед публикой. Им все-таки владело небольшое тщеславие, хотелось сорвать обилие благодарных оваций и цветов. И совсем не обязательно себя лишать этого. Народ, а особенно дети, любят героев и гордятся ими. Это простая внутренняя потребность человека любого возраста. И когда его нет, то народ придумывает сказки с народным мстителем и освободителем. -Ястреб, - коротко ответил Влад, продолжая движение к столу с бандитами. По залу пронесся восторженный облегченный вздох надежды в спасение. Не до всех долетело извещение Влада о себе, но те, кто услышал и понял, кем является пришелец, уже не скрывали своего восторга и шумно делились радостью с другими. -Какой такой Ястреб? – всполошились бандиты, до которых с трудом доходил смысл этого слова. Но уже в том, что пришел враг, они мало сомневались и вскочили, передернув затворы автоматов. -Тот, кто пришел вас убивать, кто объявил беспощадную войну негодяям, по ошибке ставшими на задние конечности и возомнивших себя хозяевами в этой жизни. Марш в ту жизнь, где ваше истинное место, уроды деградированные. И с этими словами Влад с силой нанес смертельные удары в живот двум ближним к нему бандитам. Затем в молниеносном прыжке и ударами ногами в голову отправил в мир иной двух других. Пятый, последний, оставшийся в живых, после картины гибели своих товарищей от грозного карателя по кличке Ястреб, мгновенно растерял всю смелость и пыл. Выронив из рук автомат, он прирос онемевшими ногами к полу и трясся, как осиновый лист в ветреную погоду. -На колени! – рявкнул стальным рыком Влад в сторону насмерть перепуганного бандита, который без промедлений исполнил грозный приказ. – Мордой в пол и лежать без шевелений. Любую часть тела за излишний жест или даже намек на движение враз оторву и скормлю собакам. Ты понял меня? Тот, уткнувшись лицом в пыльную затоптанную ковровую дорожку, интенсивно закивал, стукаясь с каждым кивком носом об пол. Он даже закрыл глаза и, боясь чихнуть, замер в неподвижности, готовый лежать столько, сколько угодно, лишь бы не видеть и не слышать легендарного, но ужасно страшного Ястреба. Влад уже обратил свой взор на зрительный зал, состоящий в основном из детей. -Милые дети, уважаемые родители! – обратился Влад все тем же стальным скрипучим голосом. Имидж он не хотел менять. Ему его этот образ Ястреба нравился. Стальной жесткий голос, эта черная кепка, полуспортивная черная куртка, большие черные очки. И очень солидное лицо взрослого пожилого мужчины лет пятидесяти с короткой небритой щетиной на щеках, которая и придает его облику некую привлекательность. Это для спасенных. Но вызывает ужас у тех, против кого он выходит на это поле битвы. – Там у входа меня ждут мои любимые жена и дети. Позвольте мне встретиться с ними. Я прошу вас подождать здесь еще минут пять. Обещаю, что не задержу вас. Влад спустился со сцены и медленно пошел вдоль прохода, касаясь приветливо протянутых детских рук и дотрагиваясь до их голов, ласково трепля прически. Когда приоткрылась входная дверь, и в проеме показалась фигура Ястреба, сердце у Елизаветы на мгновение совсем остановилось, а потом застучало, как из пулемета, не только от волнения и ожидания встречи, но больше от того, что затея с Татьяной удалась, и все закончилось, как нельзя лучше. И пусть теперь он говорит, что хочет. Она согласно все выдержать и перетерпеть. Влад на минуту задержался у дверей, медленно осматривая окружающих, затем присел и протянул руки навстречу детям, которые вдруг радостно завопили и бросились к нему в объятия. -Папа, папа, папа! – кричали они в три голоса, повисая на шее. А он обхватил всех троих в охапку и, приподнимаясь, плотно и нежно прижимал эти любимые комочки к себе. -Ну, привет, мои милые! – целовал он их всех сразу, а у самого накатывалась предательская слеза, которую он допустить не имел право. Нет, детей и Татьяну с Лизой он не стеснялся. Они поймут. Но плачущего Ястреба мир не должен видеть. А толпы журналистов и фоторепортеров в толпе уже вовсю показывали себя и свои стремления запечатлеть уникальное, но пока малоизвестное событие. Ни военные, ни зеваки, ни журналисты еще не понимали происходящее у входа в ДК. Кто эта женщина с детьми, и кто этот бандит, вышедший к ним на свидание. А в том, что это бандит, а малыши – его дети, никто не сомневался. Именно так эта встреча и выглядела со стороны. Лиза в смятении потопталась на месте, не зная, куда себя деть в сложившейся ситуации. Потом решилась и подошла поближе, слушая, как дети наперебой рассказывали своему любимому папочки новости последних дней, перебивая друг друга, стараясь больше выплеснуть информации, чтобы за это короткое свидание успеть рассказать много, и охватить весь объем событий. -Ну, здравствуй! – Влад поставил детей на землю, обнимая Лизу. Заметив, что с подружкой ничего опасного не происходит, Татьяна осмелела и вышла из машины, направившись в их сторону. -Я поражена! – удивлялась Елизавета, вся зардевшая от радости и счастья, внезапно нахлынувшего на нее после страха и волнения. – Но как они узнали тебя, ни разу не видев? -Соскучились за недельку по папочке, - хитро подмигнув детям, ответил Влад, хотя и его самого немного поразила такая встреча. Ведь он хоть и часто являлся к ним, если почти что ни ежедневно, но, не меняя облика на Ястреба. К ним приходил их настоящий папа Влад: молодой, энергичный, красивый, каким и был на самом деле. А сейчас они в облике Ястреба признали своего любимого папочку. Скорее всего, по импульсам души и сердца. Когда он протягивал им свои руки, то молча сердцем, шептал самые лучшие слова и ласки. -Не поняла! – Елизавета была ошарашена и поражена. – Какую неделю? -Неужели ты могла подумать, что я способен забыть моих любимых. Забросить и забыть? Как ты оказалась неправа. А разве не увидела, как многому мы научились, сколько всего поняли. Мы уже и дня не могли прожить без встреч. И если каждый день не случалось, то уж через день встречались обязательно. Просто сейчас выдалась немного занятой неделя, что и на секунду оторваться не получалось. А если бы и получилось, то уж сильно не желал я, чтобы они видели меня озабоченным и задумчивым. Мне хотелось быть рядом счастливым и желанным. -Влад! Ой, прости, Володя, ну ты… -Скотина? -Нет, я так не могу сказать. По правде, мне очень хотелось увидеть тебя и самой показать детишек. А ты, оказывается, видел их даже чаще меня самой. А они мне что-то такое лепечут, каждый раз про какие-то странные встречи рассказывают, с каждым днем все новое изображают, а я удивляюсь, что такие супер дети мои. Оказывается, у них ежедневный учитель был. Теперь все стало на свои места. Я думала, что ты, если не убьешь меня, то тяжело ранишь за эту выходку. Ну, или сильно разозлишься. Ты прощаешь нас? -Лизонька, ты же мать моих самых любимых крошек. Как же и за что ругать тебя. За желание видеть? За это любят. Однако, проблем ты себе создала массу. Ответ держать будешь вон перед той всей толпой. Таня, здравствуй, - Влад подошел к Татьяне и обнял ее, целуя в щеку. – Нахулиганили вы девочки. А вообще, молодцы. У нас еще семь утра. Когда бы это я из средств СМИ прознал про такую беду в вашем городе? А вы меня подстегнули. И тебя, Лиза проснувшуюся увидел. Признаюсь, не сдержался пару раз, заглянул в спальню. А на пишущую братию и милицию внимания не обращайте. Я всегда защищу вас. Для меня всегда и в первую очередь были и будут безопасность и спокойствие моих любимых. Но немножко нервы потреплют вам, не без этого. Ладно, прощайте. Да, Лиза, тебе на заметку: каждое утро в пять у меня часовое рандеву с моими малышками. Так что, заглядывай на огонек, если возникнет желание или проснешься невзначай. Не всегда и не каждое утро, но почти. Как я это делаю – думаю, что вас не должно удивлять. -Мы уже с тобой мало чему удивляемся, - уже весело ответила Лиза. – Поэтому, прощаться не будем. Хочу сказать до свидания. -До свидания, папочка! – прокричали дети в три голоса. Влад поднял руку и помахал пальчиками своим женщинам и одному мужчине. -Передай им, - он указал на военных, - все бандиты мертвы, кроме одного. Его, считаю, можно перевоспитать. Потом с гордостью внукам расскажет, от кого чуть не погиб. Влад вошел в клуб и исчез. Совсем исчез, чтобы появиться в своем подпольном, в прямом смысле этого слова, гардеробе. А Лиза усадила детей в машину, а сама, попросив подождать, направилась к военному оцеплению, от которого отошел майор и пошел к ней навстречу. -Ну, и что это все значит, как можно понимать? – грубо и жестко спросил майор. -Он просил передать, что бандиты мертвы, кроме одного. Можете встречать заложников. -Кто он? – растерялся майор. -Ястреб. Это его дети. А я их мать, - уже гордо и с вызовом ответила Лиза и пошла к машине. Душа пела от счастья, а слезы текли ручьем. Нервное перенапряжение сменилось легким безумством и восторгом. Он не только не забывает своих детей, рожденных ею. Он и о ней думал. Ведь хотел видеть ее, хоть и спящую. А теперь и она не пропустит ни одного свидания и будет приходить к нему. Разве это не счастье? 9 Дела и заботы любят наваливаться и захватывать в свой плен именно тогда и того, кто хочет старательно и спешно завершить их. Со спешностью все предельно ясно – тяп-ляп, и с делами покончено, словно они и не маячили перед глазами. Но если задумал завершить их старательно и с аккуратностью, то они сразу, же цепочкой, цепляясь друг за друга, как с рога изобилия, вываливаются на тебя, и конца и края не видно. Вот такое случилось и с Владом. Сталкиваясь с трагическими судьбами кукушат, он все яснее начинал понимать, что жизнь еще не найденных и затерянных немалое количество только на просторах Руси находится под гильотиной, готовой в любую секунду своим острым ножом разорвать эту тонкую и ненадежную связь. Он удваивал ежедневную норму площади поисков, закрашивая изученные районы, как пройденный этап, хотя понимал, что еще не раз придется повторить изъезженный маршрут. Однако и планы повседневных работ несдержанно росли, расширялся бизнес, увеличивались объемы заказов. Как благодарен, был Влад пришельцам, что освободили его от сна. А еще большое спасибо девчатам, которые в делах корпорации практически заменяли его полностью. И все бы хорошо, со всеми этими мелкими неудобствами можно было бы согласиться, так как и работа в корпорации и поиски новых птенцов доставляли только радость и удовольствие. Да вот беда – пропало свободное время для встреч со своими тройняшками. Да и сама Елизавета обещала приобщаться к их встречам. А Влад уже ощущал сладкий зуд в районе сердца от чувства ожидания предстоящей встречи. Но уже две недели, как времени просто не отыскивалось на эти ожидаемые встречи. Он очень сильно скучал по своим детка. Каждый раз с наступлением ночи уговаривал себя бросить все дела и рвануть в сторону Иркутска хотя бы на несколько минут, чтобы глянуть, приласкать, а потом уже с успокоенным сердцем возвращаться в свою рутину. -Папочка, - однажды подсказала очень умную и рациональную мысль Светланка, замечая его отвлеченный взгляд и затаенные думы. – Хватит маяться. Вези их к нам сюда. -Та предлагаешь признаться? -В чем? Елизавета поймет, а дети еще ничего не знают. С большой радостью примут все, как есть. Ты своими сомнениями и метаниями в крайности так и не позволишь нам назвать кого-нибудь мамой. -А тебе очень хочется? -Не знаю, папочка. Но, если ты ее любишь, значит, она хорошая и будет любить нас тоже. -Ребенок, я подумаю. Вот разгребу основные завалы и приму разумное решение. -Папа, работа, как я поняла, у тебя никогда не кончится. Если не наоборот. Думай в темпе. А фирменные проблемы мы с Юлькой и Аликой сами осилим. Да и Денис уже хорошим помощником стал. Знаешь, какие он иногда умные идеи подсказывает? Что значит, мужской склад ума. Единственная и самая любимая его дочурка, кто знает про Влада почти всю правду. А теперь она так смело предлагает открыться перед любимой женщиной. А любимая ли она? Настолько ли сильно желание назвать ее своей женой и матерью всех его многочисленных деток. И сможет ли она так сильно любить его, чтобы их принять под свое крыло. Поймет ли их и сумеет ли приласкать. Они у него такие доверчивые и не захотят, чтобы эта женщина принадлежала только ему. Но и без своих малышей тройняшек он уже и дня не может и не желает прожить. А когда они будут рядом, столько проблем сразу решится, настолько это освободит его. Все, решено, в сердечном вопросе пора ставить точку. Влад приостановил такси, чтобы купить утренние газеты в только что открывшемся киоске. Тем более, что их свежесть подтвердил курьер, у которого молодая продавщица принимала свежую прессу. Влад в эту ночь объехал два маленьких городка, расположенных невдалеке от областного центра Кемерово. Как и предполагалось, результатов нет. Вернее, они есть, но отрицательные. Это не расстраивало, а воспринималось, как статистический результат. Он попросил женщину все свежие газеты, что получила она в это утро, и, расплатившись, хотел идти к такси, как она окликнула его: -Влад? Ты, что ли? Вроде не должна была ошибиться. Влад вернулся и пригнулся под окошком, чтобы внимательней рассмотреть женщину. -Рая? Вот те раз! Просто, сразу и показалась знакомой, но встретить, здесь не ожидал. Какими судьбами? -У меня тетка жила в этом городе. Как рухнул Союз, я к ней и попросилась. Недавно она умерла, вот мне ее квартира и досталась. -Замуж вышла? -Так, при муже. Сейчас это принято жить гражданским браком. А про Наталью не спрашиваешь? Влад пожал плечами. Ему не очень хотелось вспоминать ту далекую юношескую любовь без обязательств. Раз не встретились, и не стремился к ней, стало быть, и не стоит тревожить сердца. Сейчас ей где-то за тридцать пять? Ну да, уже и пора большим семейством обзавестись. -Я так думаю, что с ней полный порядок? -Не очень, - как то трагично произнесла Рая. -А что так? -Умерла она. Давно, семь лет назад. Нет, даже известие о смерти не взволновало. В его сердце она умерла давно. Но нельзя, же показывать себя таким равнодушным и безразличным чурбаном перед ее лучшей подругой. -Жалко. Хорошая девчонка была. Страстная. Умела любить. -И тебя любила. По-настоящему, хотя и понимала, что зря. Далеки вы были друг от друга, несовместимы. А умерла она после родов. Немного поболела и умерла. Двойню родила она. Мальчика и девочку. Твоих детишек. Вот так, Влад. Влад с силой сжал рулон свежих газет, превращая их в кучу макулатуры. -Где они, с кем? -В детский дом их сдали. Года три они прожили со стариками, а как дед с бабкой погибли, их и отправили в детский дом. Наталья и Сергей. Так их назвали. -Где? В каком детском доме они? -Под Усть-Каменогорском. Там он один такой. Так что, если пожелаешь навестить, дерзай. Влад схватил Раю за руку и с силой сдавил, но она не вырывалась, наблюдая его возбужденное состояние. -Ты поедешь к ним? – тихо спросила она. -Сегодня же. И не только поеду. Я их заберу. Это заявление удивило Раю. -Неужели заберешь? А жена? Вдруг против них будет? -У меня нет жены. Дети есть, а жены нет. Странно, да? Ну, ничего, теперь они от меня никуда не денутся. Они обязательно будут со мной. Ну почему никто не соизволил даже известить меня? Она же знала мой адрес, а к рождению детей я еще служил? Ладно, Наталья, она, скорее всего, обиделась на меня, но потом, после ее смерти некому было, что ли? -Не обижайся, Влад. Она тебя ни в чем не винила и понимала бессмысленность поисков. Ты был намного моложе, а она даже радовалась беременности. И родила их только для себя. Никто смерти не ждал. Все настолько неожиданно приключилось, что и понять до сих пор трудно. Даже толкового диагноза не поставили. А родители ее очень внукам обрадовались. Сын то далеко от них забрался, да и забыл про них со своими заботами-хлопотами. Они бы никому их не отдали, так любили и лелеяли. Они такие славненькие получились от тебя, что мне даже завидно стало. Я таких прелестных детишек отродясь не встречала. Кстати, на тебя оба похожие. Так что, искать и доказывать отцовство сложностей не доставит. Да и сомневаюсь, что за это время кто усыновил. Сейчас такое время, что стараются от своих избавиться. -Спасибо, Рая. Весть хорошую ты мне сообщила. А теперь-то они от меня никуда не денутся. Вот жизнь парадоксальная – чужих спасаю, а свои сиротами растут. -И много у тебя их? Так говорит, как будто уже многодетный папаша. -Очень многодетный. Вот сейчас заберу их к себе, и будет ровно тридцать шесть. -С ума сошел! – Рая прямо отпрянула от окошка. – Так не бывает. Когда только успел? У тебя что, гарем, что ли? -Да нет, про гарем я еще не думал. У меня свой детский дом. И все его питомцы зовут меня папой. А своих по-настоящему, в том смысле, что биологических, так вместе с Натальей и Сережкой получается шесть. -Все равно не мало. А Сергея с Натальей ты и вправду заберешь? Знаешь, у меня как сердце болело, когда увозили их. Сама успела привыкнуть к ним. -Своих я не бросаю, заберу обязательно, - Влад написал на листке адрес и положил перед Раей. – Вот. Случится, что окажешься в моих краях, заходи. Встретим, как самую любимую гостью. В районе Усть-Каменогорска Влад оказался через несколько секунд после прощания с Раисой. В его округе находился один интернат и один детский дом. Поэтому туда на поиски не потребовалось. И при приближении к детскому дому, расположенному в тридцати километрах от областного центра, на дисплее высветились два зеленых облачка. Он не стал о себе заявлять, а просто поставил их на контроль, чтобы быть уверенным в их полной безопасности. Первые несколько минут, глядя на них, гуляющих во дворе детского дома, Влад ощущал восторг и радость, словно они родились только что, и он стоит под окнами детского дома. Ему даже немножко смешно стало. Хотелось более подробно вспомнить все свои похождения в молодости, чтобы окончательно убедиться, что больше нет на просторах бывшего Союза, где-то брошенных случайно рожденных его детей. Нет. Кроме этих, за все остальные приключения он уверен тверже. Они – последние неучтенные. Пока и случайные. Потому что надеется, что Елизавета, если согласится стать его женой, то еще не раз порадует его тройняшками-малышками. А на меньшее число он категорично не согласен. Ведь явление в этот мир сразу троих твоих родных кровинушек – предел мечтаний и желаний. Он их с самого рождения будет видеть и ощущать, не допуская, чтобы кто-то смел, влиять, и, не дай бог, обижать. Влад решил пока провести канцелярскую, то есть, бумажную подготовку, а затем явиться в детский дом и забрать детей. В том, что они согласятся уехать с ним, он не сомневался. Конечно, придется объяснять этим маленьким человечкам, но очень разумненьким, в чем не было сомнений, созданиям, что их папа совершенно нечаянно потерял их, позволив так безрассудно допустить их попадание в этот неуютный дом. Они умненькие, поймут, а уж он постарается, чтобы между ними возникло это сладкое родственное чувство – любовь и взаимопонимание. Подсматривая за ними, гуляющими во дворе, Влад заметил какую-то незначительную, но приметную отчужденность всех остальных детей по отношению к его родным детишкам. Да и Сережа с Наташей держались больше обособленно, но вместе. А это радовало. Хотелось в тот же миг броситься к ним и наобещать золотые горы. Но он понимал, что этим поступком он вселит надежду, но осложнит дни тяжкого ожидания с неуверенностью и недоверием. Потерпите, мои милые. Я очень скоро прилечу к вам и навсегда заберу отсюда к многочисленным братишкам и сестричкам. Вывозить детей из уже чужого государства не только сложно и занимает продолжительное время, но вполне может оказаться и невозможным. Придется пойти на незначительные нарушения законности. Однако, все, что связано с его детьми или кукушатами, которых он так же считает своими родными и любимыми, Влада не останавливало перед законом. Если потребуется ускорить их переезд в его дом, то он применит, как и во многих случаях, надежный способ усиленного финансирования нужных чиновников и адвокатов. Поэтому уже через буквально несколько дней он держал в руке новые настоящие свидетельства о рождении его настоящих детей: Сергея Владиславовича Гримова и Натальи Владиславовны. И доверенность их матери на разрешение провоза детей в Казахстан и обратно. Теперь осталось только познакомиться с ними лично и получить их согласие на переезд. Влад не сомневался, что найдет общий язык и сдружится с детьми, но волновался, как юноша при первом свидании. Даже для успокоения своей нервной системы пред отлетом собрал всех своих девчат-дочурок, чтобы еще раз обсудить и убедиться в их желании на увеличение семьи. Тех кукушат, которых он привозил в детский дом, он делал это без советов и консультаций. Просто информировал о новом члене их общества. Но в данном случае речь идет о его кровных детишках, которые будут жить в их доме единой семьей. Мама с папой волновались больше всех. Ведь после Жанночки Сергей и Наталья – их по-настоящему родные внуки. Про Иркутских тройняшек никто из них не знает. Удивила Юлька. -Папа, ты ведь летишь через Алма-Ату? Загляни, пожалуйста, к моим. Столько лет прошло. У меня уже нет к ним ненависти и той жажды мести. Простое человеческое любопытство. -Да, ты знаешь, папа. Она, ведь, все эти годы посылала им деньги. Юлька вспыхнула от разоблачения и чуть не заплакала. Влад сел рядом и прижал ее голову к своей груди. -Не надо осуждать и скрывать свои чувства. Вы ведь знаете, что ваш папочка знает всегда и все про вас даже лучше, чем вы сами. И про Юлькины посылки я знал с первого дня. Но никогда не осуждал и не препятствовал. По правде, мне порой самому хочется порвать на куски ваших родителей за те мук и страдания, причиненные вам. Но одно лишь сознание, что родились и появились вы в этом мире благодаря ним, останавливало меня. В любом случае я ваш второй папа. Кроме Жанночки, а теперь вот Сергея с Натальей. Дети вдруг повскакали с мест и бросились в объятия Влада. -Ты самый любимый и единственный папочка. И любить мы будем тебя одного и всегда. Обязательно привози всех своих детишек со всего света, и все они станут нам родными и близкими. Мы встретим их и полюбим. Получив такой карт-бланш от своих любимых дочерей, Влад, успокоенный и уверенный в успехе, отправился за двойняшками, предварительно залетев в Алма-Ату. Он не стал заходить в полк, так как уже давно знал, что там произошла полная реорганизация, и из старых знакомых никого не осталось. Развал страны больней всего ударил и способствовал развалу армии. Старые кадры уходили на пенсию и уезжали на родину, чаще в Россию. Молодые офицеры бежали от нищенских зарплат в бизнес или народное хозяйство. Но такси по городу ходили. Поэтому Влад поймал машину и назвал адрес. Он никогда не интересовался судьбой настоящих родителей своих питомцев. Во-первых, они не представляли для него никакого интереса, во-вторых, чтобы избавить себя от лишней отрицательной агрессивности, так как одна только мысль о них взывает к мести. Алма-Ата мало чем изменилась за эти недолгие годы разлуки с ней. Только грязи прибавилось. Так такого добра и в России процветает. Но одно отличие от прошлого немного бросается в глаза. Намного реже встречаются славянской внешности. Все больше лиц местной национальности. Однако американские рубли быстро сближают и восстанавливают взаимопонимание. Как и на Руси, так и здесь местные купюры сравнивают с деревом. Все предпочитают зеленые доллары. Поэтому Влад всегда при себе при перемещении по Союзному пространству имел при себе приличное количество этих купюр. Они везде действуют и как пропуск, и как справка любого образца. Дверь оказалась новой. Не сказать, что с заворотами или какими-нибудь оригинальностями. Просто новая, и все. Не такая, как была: разбитая, обшарпанная и без замков. В этой было все. Вряд ли алкаши стали тратиться или жить по-новому. Если и по иному, то только в отрицательную сторону. А, судя по таким переменам, их здесь, скорее всего, нет. В этой квартире живут другие. Через минуту догадки Влада подтвердились. На стук в дверь (звонок не работал) из квартиры вышла новая хозяйка – моложавая казашка средней упитанности с превалированием в большую сторону. За ее спиной стояли двое мальчишек лет пяти-шести. Она, молча, и вопросительно смотрела на незваного гостя, ожидая объяснений с его стороны. Самой спрашивать было или лень, или просто у нее натура такая малообщительная. После длительного обоюдного изучения, она решилась первой нарушить молчание. -Мы здесь живем всего третий месяц, и про бывших хозяев ничего не знаем. Я так понимаю, что вы к ним? -Да, я все понял сразу. Прошу прощения, а с соседями вы еще не познакомились? -Нет. Напротив вроде русские живут и давно, старожилы. Лучше спросите у них. Влад извинился за беспокойство и хотел уже постучать к соседям напротив, но дверь сама приоткрылась, и на площадку вышла пожилая полная женщина с хозяйственной сумкой в руках. -Простите, - обратился Влад. – Не подскажите мне о судьбе ваших бывших соседей? -А вы кто будете? – поинтересовалась женщина. В распахнутую дверь выглянула молодая девушка и мальчик лет трех-четырех. -Мама, товарищ нашими бывшими соседями интересуется? Что-то ими, сколько помню, никогда и никто не интересовался. Да и кому нужны были такие уроды. -Да я, собственно говоря, по просьбе их очень дальних родственников, - решил схитрить Влад. – Узнали про мою поездку, вот и попросили заглянуть, спросить, живые ли. -Не живые, - как отрезала, жестко сказала женщина. – И, слава богу. Грех так про людей говорить, да никогда они не были людьми-то. И ничего, кроме горя и беды, ничего хорошего в этой жизни не подарили. Очень нехорошо прожили и плохо умерли. Так и передайте их родственникам. Даже похоронить по-человечески никто не пожелал их. Как жили, так и схоронили. Закопали в неизвестном месте. Да и некому на могилку ходить. Это, случаем, не они высылали им деньги? Скажите, что больше некому слать. -Хорошо, - равнодушно ответил Влад. – Извините за беспокойство и спасибо за информацию. В принципе, этого они и ожидали. Ничего удивительного вы мне не сказали. До свидания. Влад развернулся и пошел вниз по ступенькам. Он уже представлял, как сообщит Юльке о таком известии, и как она отреагирует. Может и огорчится. Юлька, все-таки, давно их простила. Не зря же постоянно посылала им деньги. Не много, но и от этого Влад, когда прознал, был шокирован. Ведь он им желал смерти, страданий, чтобы хоть грамульку того испытали, на что обрекали родное дитя. А она с первых дней копейки на обедах экономила и посылала. Хотя и догадывалась, скорее всего, на что эти суммы будут потрачены. Да видно иначе не смогла. Можно, наверно, ненавидеть, если рядом слышать и видеть их. А вдали вдруг пожалела. Вот такие они – зеленые. Своего мучителя и истязателя помиловать не только согласные, но еще и пожалеть могут, помощь оказать. В этом их сила и слабость. -Мужчина, - окликнула молодая. – Передайте родственникам, что Юльку в детский дом отдали. Девочка очень уж хорошенькая, жалко, плохо ей там. Может, заберут? -Что? – Влад ошарашено смотрел на женщин. – Какая Юлька? Ей-то уже пятнадцать лет, какой детдом, откуда она взялась? -Да нет, что вы, ей и семи нет, вот, только в первый класс пойти должна. Вы что-то путаете, - удивилась женщина не столько самой постановкой вопроса, сколько его реакцией на известие про маленькую Юльку. -Мама, он, наверное, про первую Юльку говорит. Ну, та, пропавшая. Она еще в конце восемьдесят седьмого исчезла. Влад вернулся на площадку и нежно обнял за плечи женщину. -Как вас звать, милая моя? Вы не представляете себе, что вы со мной сейчас сделали. Ведь никто даже не догадывался про существование второй Юльки. -Валентина Петровна. А это моя дочь Галя. Сразу же на следующий год после пропажи первой Юльки они и родили вторую. Скучно им жить стало, издеваться не над кем. Вот и сообразили родить забаву. Ох, скоты, и позабавились над ней. Немного подросла, так постоянно пряталась у нас. А эти твари три месяца назад и прихлопнули друг друга. Никто не знает, что, как и кто кого. Только назавтра вот он, - Валентина Петровна указала на внука, - Сашек прибежал ни живой, ни мертвый и рассказывает, что там все убитые. Ну, вызвали милицию. А там три трупа и Юлька вся в крови в полусознательном состоянии. Как еще разумом не тронулась. -А третий кто? -Да сними все время пила. Она и жила почти там. А кто кого зарезал, так, наверное, уже никто и не узнает. Да и какая разница. Но кровищи там было море. Никогда не видела так много крови зараз. Нас понятыми приглашали. Так Галину два раза нашатырем в чувство приводили. Юлька два месяца молчком пролежала в больнице, а потом ее в детдом определили. Мы вот раза три навещали. Сейчас говорить начала, но вспоминать тот день, ни в какую не желает. Следователь пару раз приходил к ней, так она сразу замыкается в себя и клещами слова ни вытащить. -Женщины, милые, а сейчас нельзя ли съездить за ней? Вот и на выходные забрать к себе. -Вам-то зачем? Вы же, как поняла, никто? Нам не трудно, только вот ребенка лишний раз расстраивать не хотелось бы. Что вы ей скажете? А вдруг родственники испугаются и откажутся? Знаете, наследственность, гены. А она совсем не ихняя. Такая умненькая, славненькая, и добрая, ласковая. Могла бы, себе забрала, да кто мне позволит. -Знаете, давайте поступим так, - предложил Влад, уже решивший любым способом уговорить женщину, а затем уже самому решить проблему. Юлька старшая не простит ему Юльку младшенькую. Даже если она и простая, в чем Влад сомневается, то в любом случае он привезет сестренку к старшей сестре. А уж необходимые документы он ей сделает. А нет, так контрабандой, но вывезет сейчас же ребенка из детского дома. – Мы сейчас поедем вместе. Вам же разрешат и встретиться, и взять себе на выходные? Вы отпросите на пару дней. Скажете про родственника, можно и меня представить, а потом уже совместно решим, что и как делать. Я все расходы беру на себя и хорошо оплачу вашу услугу. -Нам не нужны деньги. Вернее, они нам всегда нужны, но с вас мы за это не будем брать, - категорично заявила Валентина Петровна. – Вижу, что лицо вы не безразличное к Юлькиной судьбе. Так и быть, поехали. Галя, вынеси мне деньги на дорогу. -Милая Валентина Петровна. Меня внизу ждет такси. Туда и обратно мы на нем и съездим. И никаких возражений. -Не будем спорить, поехали. Детский дом расположился на краю города в противоположной стороне от адреса Юльки. Так что даже на такси потрачено было больше часа. Влад оценил такой поступок Валентины Петровны, которая, несмотря на свои годы и такую трудную дорогу, не забывала навещать чужого, для нее, ребенка. Автобусами с пересадками одна только дорога займет туда и обратно полдня. Влад не стал выходить из машины. Он проинструктировал Валентину Петровну, просил акцентировать больше на прибытие родственника, мол, на небольшой срок и издалека. Через полчаса Валентина Петровна шла с маленькой девочкой за руку и с худой высокой казашкой. Видно, сотрудница детдома, решившая лично убедиться в наличии родственника. Влад шел навстречу женщинам, но взгляд не мог оторвать от маленькой Юльки, которая своей удивительной схожестью напоминала ему ту, немую, которую он вывозил из Алма-Аты около восьми лет назад. Такая же миленькая и красивенькая и настолько же измученная и исстрадавшаяся за свои семь лет. Та же потерянность от безысходности, та же просвечивающаяся небольшая надежда в пронзительном взгляде в глазах, адресованная Владу. Ему хотелось подхватить ребенка на руки и прижать к груди, наговорив кучу ласковых и обнадеживающих слов. Но он сдержался, а просто приоткрыл дверцу и пригласил Валентину Петровну с Юлькой на заднее сиденье такси. -Так вы и есть родственник Юлии? – спросила заместитель директора детского дома. – Вот, вышла глянуть на вас. Вы в дальнейшем желаете забрать девочку? Или просто навещаете? Влад взял женщину под локоть и отвел немного в сторону подальше от посторонних ушей. -Я хочу ее забрать. И не просто забрать, а навсегда и именно сейчас. Вы же понимаете, что одно только оформление займет не один месяц, а результат еще не обязательно будет положительным. И поскольку мое решение твердо и окончательно, то мы этот вопрос решим банально просто, и не откладывая в долгий ящик, - Влад достал пачку долларов и вложил в руки зама. Женщина от такой прямолинейности и напора даже слегка растерялась. Но купюры держала твердо. Здесь был ее многолетний заработок. А делать за эту сумму от нее ничего не требуется. Даже наоборот – ничего не надо делать. За просто так и без всякого риска отказываться от денег она не желала. Просто вопросительно смотрела на Влада, ожидая инструкций к дальнейшему действию. -Через два дня мы будем от этого места за много тысяч километров в другом государстве. Ну а вы в понедельник можете сообщить по инстанции о пропаже ребенка, - предложил Влад, отвечая на ее немой вопрос. Разводить демагогию и длительные рассуждения заместитель директора не пожелала. Она, молча, кивнула головой, соглашаясь с доводами гостя, и ушла в детдом. По дороге домой к Валентине Петровне, а на время он решил оставить ребенка именно у нее, Влад заскочил в магазин и закупил несколько пакетов продуктов. Он сметал с полок все подряд, что ему больше нравилось и должно понравиться женщинам и детям. Валентина Петровна успела намекнуть ребенку о далеких родственных отношениях гостя с Юлькой, и она неуверенно спросила: -А вы были знакомы с моими родителями? Влад задумался, затрудняясь с ответом. Одной случайной и неприятной встречи не достаточно для утверждения о знакомстве. Но, с другой стороны, он их знал по рассказам Юльки старшей. -Немного, - неопределенно ответил он после затянувшегося молчания. – Очень мало. Извини, Юля, но знать твоих родителей больше не очень хотелось. Знакомством с ними не похвалишься. Юлия немного помолчала, потом грустно проговорила: -Мне очень плохо в детском доме, но я никогда не хотела вернуться в свою квартиру, где жили они. Особенно, если бы они были живы. Это очень страшно. А вы… -Юля, - Влад развернулся на сиденье лицом к ребенку. – Говори мне, пожалуйста, «ты». Мы ведь родственники. Вот мне и хотелось бы общаться по-родственному. Валентина Петровна. А к вам у меня очень большая просьба. Мы сейчас едем к вам, и пусть Юля поживет у вас до завтра. Вы позволите? Всего одну ночь, пока я не устрою свои дела. -Да мне разве жалко, всегда, пожалуйста. Я даже очень рада, что у Юли нашелся такой родственник. А вы ведь поначалу утверждали, что прибыли по поручению каких-то дальних родственников? -Да? – притворно удивился Влад. – Ну, если честно, то и в первый раз я говорил правду. -Как это так? – не поняла Валентина Петровна. – Две правды, взаимоисключающие друг друга? Так не бывает. -А они разве исключают? Просто тот родной человек, который просил навестить, он ничего про Юльку не знал. Я тем более. Это вы первая мне сообщили. Но мы с тем человеком в каком-то смысле – очень близкие родственники. Вот Юлька нас и сроднила. Галя с сынишкой Мишей встретили Юльку очень радостные и откровенно счастливые. А девочка, получившая неожиданно такой заряд радости и восторга, сразу повеселела и раскрепостилась. И она уже с Михаилом, пока женщины готовили стол, весело разыгрались на полу. -Влад, - все пытались вызвать его женщины на откровенность. – Мы ведь никогда не видели и не слышали про Юлькину родню. Может, что-нибудь нам приоткроете из тайн далекого прошлого? А то вы все какими-то намеками да загадками говорите. -Хорошо, за столом да за рюмочкой доверюсь вам. Я уже успел поверить в вас. Мои тайны, надеюсь, останутся в пределах этой квартиры, и не станут достоянием гласности общественности. -Дядя Влад, - к нему подошла Юлька. – А вы меня в понедельник опять вернете в детский дом? Так не хочется. Вы надолго приехали? Влад подхватил ребенка и усадил к себе на колени. -Юля. Я сегодня вечером покину вас. Ты побудешь тут без меня. А завтра к обеду, ну, если чуть-чуть попозже, я буду здесь и не один. И мы все вместе улетим в Москву. А затем еще дальше ко мне домой. И тебя там ждет…. Нет, я немного не прав. Она ничего не знает про тебя, но безумно обрадуется, когда прознает про твое существование. Больше в детский дом ты никогда не вернешься, потому, что… -Погодите, Влад, - встревожилась Валентина Петровна. – Но так нельзя. Ведь это я забрала ребенка, и мне держать ответ. И что же я отвечу? А потом, как так и на каком основании вы забираете ее? Это же все-таки живой человек. А документы? А разрешение? -Вас никто и никогда не спросит о ребенке. -А заведующая? -Она получила от меня хорошую сумму денег и будет рада побыстрей забыть о существовании Юльки. -Но есть еще сама Юлька. Надо и у нее спросить. Нельзя же ее мнение проигнорировать. -А она свое мнение уже высказала, что совершенно не хочет возвращаться в детский дом. Юлька усиленно закивала головой и плотней прижалась к Владу. Она ему уже доверяла. Никто еще в этом мире не был так добр и ласков с ней, никто никогда не брал ее на ручки, не усаживал на коленки. А этот дядя Влад, хоть и дальний родственник, но она ему не безразлична. Он любит ее, и она нужна ему, раз хочет забрать в свою семью. -Ну, не знаю. Получается какое-то похищение ребенка. Я в затруднении, и сама не знаю уже, как лучше, и правильно ли все это, - заволновалась Валентина Петровна. -Кинднепинг? -Похоже, что так. -Да, я еще не договорил, - продолжал Влад, лаская руками волосы Юльки. – Вы ведь помните ту Юльку, старшенькую сестричку? -Да, очень хорошо помним. Хотелось бы забыть, да не получится. Досталось ей побольше от этих иродов. Куда пропала? Хорошо, если в хорошие руки. Хочется счастья пожелать ей после всех этих передряг. До сих пор от одних воспоминаний мороз по коже. -Это моя старшенькая сестренка? Они, ну, родители, как-то говорили, что она пропала. Вроде погибла или от болезни умерла. -Они мне ее продали за 183 рубля. -Как это? – женщины смотрели на Влада ошарашенным взглядом. – Как так продали? Это такая шутка? -Нет. Я ее хотел забрать, а они потребовали денег на водку. Вот, что было в кармане, то и выложил. Потому и вышла такая сумма. Не в деньгах суть. Я бы в любом случае забрал ее. Просто этими деньгами заткнул их остатки совести, хотя у этих тварей и остатков не было. Но за двух Юлек спасибо им. Влад достал их кармана большую фотографию, где он фотографировался со всеми своими пятью дочурками где-то полгода назад. -Вот они все мои. Нет, я не прав. Это мои лишь первенцы. А все на другой фотографии. И ты, моя милая, очень скоро всех их увидишь и полюбишь, ибо не любить их просто невозможно. Юлька сидела с минуту, молча, ничего еще толком неспособная понять, о чем это взрослые тут говорят серьезно и напряженно. Но уже при виде фото своей старшей сестрички, маленькие нервы измученного ребенка не выдержали, и из глаз потекли обильные ручьи слез. Она схватила фотографию и прижалась к ней губами, что-то нашептывая и всхлипывая в несдержанных рыданиях. Она вдруг поняла, что с этой секунды началась новая жизнь, и она приобрела настоящего родного и близкого ей любимого человека, который ждет ее в далеком городе. -Понимаешь, Юлька, это ведь мои родные дочурки. А стало быть, поскольку ты желаешь влиться в мою семью, то я и для тебя хотел бы стать папой. Ведь старшая Юлька зовет меня папой. Стало быть, и ты имеешь право. Я не настаиваю, но так логично. -Я согласна, папочка! Женщины не скрывали своей радости и не прятали слез. Они искренне радовались и за приобретенное счастье их маленькой соседки, и за хорошую новость про ту Юльку, которую они уже мысленно похоронили. -Я обязательно завтра буду, - успокаивал Влад Юльку, которая при виде его сборов заволновалась. – Мне очень нужно сегодня быть в одном месте, - он подошел к Гале и положил перед ней несколько стодолларовых купюр. – Мне бы хотелось, чтобы ты завтра красиво приодела Юльку. Нам просто завтра некогда будет. А в Москве надо появиться красивой и привлекательной. Правда, ребенок? -Мы это сделаем, - пообещала Галя. Уходил Влад и удовлетворенный сегодняшним днем, и страшно до слез расчувствовался. Оказалась простая просьба поведать о судьбе беспутных родителей, а скорее всего, всего-то узнать об их состоянии, такой судьбоносной. Словно предчувствовала его старшая Юлька необходимость этого посещения. Ведь пути могли если не навсегда, то разойтись надолго. Хоть и оказалась вторая Юлька и зеленой, и так сильно похожая на первую, но ведь мир очень велик. Много препятствий, чтобы их пути могли пересечься в какой-нибудь точке. Про Светланкиных родителей Влад совершенно случайно узнал еще три года назад уже после развала Советского Союза, когда надумал проведать своих товарищей по оружию, и узнать про их судьбу после таких коллизий. Просто залетел и зашел в городок. Там почти никого уже из прежних не оставалось, но Иваныч и Женя с радостью встретили Влада. Один факт их расстроил, что Влад так и не научился пить водку, так как встреча протекала в старых авиационных традициях с водноспиртовой смесью. А про Светланкиных родителей ему сказала Ольга, которая хорошо знала Риту, бывшую подружку Влада и недруга Светланы. Та ей мельком проговорилась про их ужасную смерть. Нехорошая смерть, если о смерти вообще можно говорить эпитетами. Видно и до Ушарала долетела молва о добавках дихлофоса в пиво. Вот они и для крепости добавили его в самогон. Так их обоих и нашли возле стола. По запаху нашли. Так-то без надобности к ним никто не заходил, а тут на всю округу поплыл тошнотворный трупный дух. Вот и заподозрили неладное. Влад не стал информировать об этом факте Светлану. Ее не интересовала их судьба при жизни, а после смерти, и тревожить не имело смысла. Не достойны они даже ее памяти. А покинул Алма-Ату Влад пораньше, чтобы успеть зайти к некой Сысоевой Марии Григорьевне. Когда он планировал делать документы для своих детишек Сергея и Натальи, ему рекомендовали эту женщину. Но предупреждали, что сложна она при договорах, и договариваться с ней трудновато. Она не отказывается от мелких афер за маленькую оплату или подарки, но очень боится криминала. И вот теперь Влад вспомнил о ней, так как срочно требуется документ для Юльки младшей. Ведь он даже в детском доме никакие документы на нее не брал, хотя те бумаги могут в пути создать только препятствие. И без надобности они, поскольку она начинает новую жизнь, а это делать надо с чистого листа и с новыми документами. А тот мелочный факт, что в доверенности записаны только двое, не очень смущал Влада. Придется при посадке в самолеты воздействовать на подсознание проверяющих, чтобы те усиленно не пересчитывали детей. Юльку он при любых обстоятельствах вывезет в родной город к ее сестричке, но при наличии документа этот процесс будет протекать намного комфортней. Ведь придется через все страны, когда-то бывшие одной, и лететь и ехать, и общаться с проверяющими и контролирующими. И Влад при наличии возможности узаконить родственные отношения считал такое действие рациональным и правильным. Недостатка в американских рублях Влад не испытывает. В доме Сысоевой Влад ни разу не был. Да и с самой не успел познакомиться. Поэтому сейчас, попав в этот город, он взял такси и назвал адрес. Это оказался простой щитовой финский домик на окраине небольшого российского городка. Влад уже владел информацией, что Марий Григорьевна попала под сокращение в связи с возрастом, немного перевалившим за пенсионный. Но он надеялся, что по месту работы она успела прихватить хоть пару бланков чистых документов с нужными печатями. Не может же русский человек ничего не вынести с работы. Хоть пачку скрепок, но прихватит. А тут работник ЗАГСа. Да еще обиженный. Столько лет верой и правдой отдала сил и здоровья родному заведению, а ее на свалку, как лишнюю и ненужную вещь. Влад на такую психологию и рассчитывал, когда стучал в калитку под лай дворняги на цепи. На крыльце появилась маленькая полненькая моложавая женщина, как и понял Влад, хозяйка дома. -Здравствуйте, Мария Григорьевна! – крикнул Влад, открывая калитку и направляясь в гости. -Здравствуйте! Вы ко мне? Мы, вроде, незнакомы? – спросила женщина, внимательно рассматривая незнакомца. -Пока незнакомы, но сейчас исправим этот маленький недостаток. Меня, например, звать Влад. А вас я уже знаю. Мы можем поговорить в тихой спокойной обстановке? -Я так поняла, что вы по какому-то серьезному вопросу, - Мария Григорьевна пригласила Влада в дом. Несмотря на летний месяц, вечер был прохладным. Да и комары уже заполнили двор и требовали крови. Они прошли в большую комнату с телевизором и диваном. Она пригласила гостя в кресло, а сама села на диван. -Я вас слушаю. -Не буду юлить и выкручиваться. Сразу напрямик и без намеков. Мне необходимо вывести ребенка из Казахстана. Это не простой ребенок – он мне очень дорог. Девочка семи лет, - и Влад кратко без особых подробностей посвятил в родственные отношения двух Юлек. -Вы знаете, история, конечно, интересная, но вы не по адресу обратились, - Мария Григорьевна внешне была спокойна. Но по рукам и глазам Влад видел, что она слегка нервничала. Вовсе неспроста гость обратился к ней. Не подставляет ли он ее? – Я уже на пенсии, не работаю в Загсе. Да и не простое это дело. Подсудное. Простите, а почему вы обратились именно ко мне? Как понимаю, вы человек не маленький, с возможностями. Да и в самом Казахстане с деньгами это не представляется столь сложным. А я маленький пенсионер без доступа к таким документам. -Мария Григорьевна. Человек, который порекомендовал вас, словами не сорит. Он про вас мне давно говорил, когда мне требовались иные документы. Но так сложилось, что я обошелся своими силами. А вот теперь мне очень срочно потребовалась ваша услуга. У меня нет времени на поиски иных людей. Завтра в двенадцать у меня рейс на самолет из Усть-Каменогорска в Алма-Ату. А я не люблю опаздывать и нарушать обещания. И не люблю подводить тех, кто мне поверил. Я спешу, и прошу не отказывать мне в столь незначительной для вас просьбе. В это время из смежной соседней комнаты на инвалидной коляске выкатился мальчик лет двенадцати. Следом за ним вышла молодая женщина. Она поздоровалась с Владом и осталась слушать их диалог. Мария Григорьевна попросила их оставить одних, но Влад возразил: -Они нам не помешают. Я все же попытаюсь уговорить вас. Мне попросту уже нельзя уйти сейчас с пустыми руками. -Мама, а что он просит? -Да глупости все. Из Казахстана девочку из детдома хочет вывезти. Просит бланк свидетельства о рождении. А где я ему его возьму? -Мама? -Не вмешивайся, Таня. Мы его первый раз видим и не знаем, что он из себя представляет. -Но ведь хорошее дело хочет сделать человек. Простите, но я немного слышала ваш разговор. А старшую Юльку вы удочерили? -Да, Татьяна. А вот теперь совершенно случайно узнал про ее сестренку. Ее и на день нельзя оставлять в детдоме после всего пережитого и когда она теперь узнала правду. А тем более, я обещал, что мы никогда туда не вернемся. Но я вас, женщины, не буду уговаривать. Просто предложу вам сделку. Выгодную обоюдно. Давно сын в коляске? -Можно сказать, что от рождения, - тяжело и обреченно вздохнула Татьяна. – Бывший муж, отец этого мальчика пьяный с кровати сбросил. Всего-то и было сынишке меньше двух лет. Болел, капризничал. Вот он и сбросил его на пол, чтобы замолчал. Он и замолчал уже как десять лет. Не говорит и не ходит. Хотя все слышит и понимает. Влад встал с кресла и подошел к ребенку. Положил ему руки на плечи и громким шепотом приказал: -Встань и пройдись по комнате. Мальчик, как сомнамбула под ошарашенные взгляды женщин, приподнялся с кресла и сделал несколько шагов. -А теперь скажи свое имя. -Вася. -Молодец, Вася. Садись в кресло и поспи. На сегодня хватит. И так большая перегрузка для первого раза. Мальчик сел в кресло и прикрыл глаза. Он спал. -Что это было? – трясущимся голосом спросила Мария Григорьевна. -Предлагаю два варианта решения проблемы, - предложил Влад. – Я сейчас уйду. И вы больше никогда меня не увидите. Но, если я уйду со свидетельством о рождении моей Юльки, то ваш сын скоро проснется, и будет говорить и ходить, как и все его сверстники. Точно так, как вы это наблюдали буквально минуту назад. Ну, а про второй вариант вам даже слышать не хочется. Вы поняли меня. -Это был фокус, гипноз? Я не верю вам. Десять лет мучений, страданий, а у вас все так просто и мгновенно. -А вам хочется сложностей и долго? Или уже опасаетесь его выздоровления? От чего столько страху в глазах? -Но зачем мы вам нужны, если вы обладаете таким даром? С такими возможностями вы спокойно можете обойти и без нашей помощи. -Я подпитываю себя восторгами простых граждан, таких, как вы. И этот вариант наилегчайший и простейший в сложившейся ситуации. Вы скоро забудете обо мне, так как радость выздоровления внука и сына поглотит все ваши мысли. А те, - Влад ткнул пальцем в небо, - им, чем больше делаешь добра, тем больше требуют. Не люблю я связываться с сильными мира сего. Особь противная и нелицеприятная. От них только отрицательная энергия. Ушел Влад со свидетельством в руках. Возле детского дома под Усть-Каменогорском он был с самого утра. До этого он успел приобрести билеты до самого дома на всех четверых. А из Москвы ему почему-то захотелось проехаться со своими детьми на поезде. Всю короткую жизнь проживания в стенах сначала своего дома, а затем детского, они так и не познали мир, каков он есть на самом деле. А откуда еще, как не из окна поезда рассмотреть красоты родного края? Тем более, в такой период года, когда природа показывает максимум своей красоты и богатства. Дети после завтрака вереницей потянулись во двор к песочницам, качелям и поломанным каруселям. Что еще может предоставить им детдомовский двор? Только останки былых аттракционов и игровых площадок. И хотя Российские дворы и парки не могут похвастать обилием развлекательных мест для игр детей, но здесь все выглядело намного страшней и запущенней, оголяя нищету и бедность современности. Такого развала хватает по всей территории бывшей великой страны. Все и всюду пока катится стремительно вниз к упадку и нищете. И остановки в ближайшее время не предвидится. А самое больное звено – дети страны, ощутившие на себе этот развал в полной мере. О каких можно говорить играх, когда на фоне роста цен финансирование остается на прежнем уровне. Впору говорить о хлебе. О самом настоящем хлебе с корочкой и мякишем, который сейчас на площадке у большинства детей в руках. Кто успел, тот схватил. А другие просто смотрят на этих счастливчиков голодными глазами. На постороннего мужчину все сразу обратили внимание. И только Наталья, и Сергей, бросив мельком взгляд на пришельца, продолжили свое занятие в песочнице. -Дядя, а вы к кому? – к Владу подошел пятилетний мальчик. -Да вот, ищу своих племянников. Не поможешь? -А звать то их как? -Сережа и Наташа. Не знаешь таких? Братик с сестричкой. Он нарочно громко спросил, что его вопрос услышали Наталья с Сергеем. Дети встали и с какой-то затаенной надеждой смотрели на Влада. Сергей, скорее всего не расслышал слов Влад, так как вопросительно дергал сестренку за рукав. Наталья толкнула брата в бок и прошептала на ухо о странном дяде, назвавшегося родственником. Но любопытный малыш уже за руку вел Влада к его детям. -Ну, здравствуйте! – поздоровался Влад, протягивая руку. -Вы наш дядя? – неуверенно спросила Наталья. – Родной брат нашей мамы? Нам рассказывали про вас. -Привет, Сергей! – весело потрепал Влад прическу сыну. – Нет, я не тот дядя, о ком вы подумали, - он решил пока не признаваться, чтобы не шокировать никого в этом доме. Просто дальний родственник, неожиданно нашедший своих племянников. К ним подошла женщина, представившаяся дежурной воспитательницей. Сейчас суббота, выходной, и никого из начальников больше нет. -Меня звать Роза Муратовна. Вы к кому конкретно пришли, или просто присмотреться? -Да вот, двоюродных племянников обнаружил в ваших недрах, - Влад обнял детей и весело подмигнул им. – Отпустите погулять по окрестностям? -Ну, понимаете, - неуверенно начала Роза Муратовна. Влад достал стодолларовую купюру и бесцеремонно вложил ей в руки. Выходка Влад сильно смутила женщину, но от денег она не отказалась. Быстро припрятав купюру в кармане халата, дежурная воспитательница спросила детей: -А вы согласны погулять с дядей? -Да! – хором крикнули Сергей с Натальей. Для них любое развлечение, даже простая прогулка, как отдушина в этой скучной и голодной жизни. Влад подвел их к машине и усадил на заднее сидение, назвав водителю такси адрес аэропорта Усть-Каменогорска. -Вы не будете против поездки? – спросил он детей. – А чтобы вам не было скучно, вот, полакомьтесь, - и Влад предложил им пластиковый пакет, полный фруктов и сладостей. – Дорога веселей будет. Глаза детей жадно горели и желали наброситься на пищу сразу и на всю. Но они скромно достали по одной шоколадке и, словно это им не впервой, не спеша покусывали его по ломтику. Времени до отправления самолета было еще много. Поэтому Влад решил воспользоваться моментом и приодеть детей. Когда он их заношенную детдомовскую одежду выбросил в урну, стоявшую возле входа в магазин, Наталья испуганно спросила: -А что мы скажем Розе Муратовне? -Ничего. Мы больше не вернемся туда. Оставив такси на стоянке, Влад купил детям по мороженому и предложил немного посидеть на лавочке в сквере. -Понимаете, мне бы хотелось, чтобы вы поняли меня правильно и не судили строго. На порицание я согласен и винюсь наперед. Я ведь совершенно недавно и случайно узнал про вас. Все эти годы даже мысли такой не могло возникнуть, что в далеком городке живут такие замечательные и прелестные детки. Я просто благодарен судьбе, что привела меня именно в тот газетный киоск. -А вы знали нашу маму? -Да, знал. Очень хорошо знал и любил. Но вы ведь совсем не помните ее. И не должны, по всем законам природы. А бабушку с дедушкой тоже забыли? -Мы их очень смутно помним. Это было очень давно, а мы тогда совсем маленькими были. Нам сказали, что они погибли, а их сын, наш дядя, не захотел нас брать. Мы его ни разу не видели и не слышали о нем. Дядя Влад, а почему мы не вернемся? Вы хотите нас взять к себе? А у вас есть семья? Ведь ваша жена может быть против нас. -Нет у меня жены. Но скоро будет. И она вас полюбит, я уверен в этом. А вот дети у меня есть, и их очень даже много. Потом мы с вами это обсудим, и вы поймете все. Даже лучше, если вы про них узнаете при знакомстве, а они сами расскажут про себя. Кто из вас считается старшим? -Мы близняшки! – хором воскликнули дети. -Я знаю, но ведь лидером может быть только один. -Она, - весело вскрикнул Сергей, ткнув пальцем в Наташу. – Она умней меня и рассудительней. Как бабка старенькая. Если вы хотите что-то спросить, то лучше у нее. -Вы никогда не слышали про своего папу? -Нет, мы ничего не знаем. Может дедушка с бабушкой что-нибудь, и говорили, но это было так давно и не в этой жизни, - печально вздохнула Наталья. – А вы зачем спросили? Вам что-то известно? -Да, мои милые. Я даже не знаю, как признаться. Я ведь, повторюсь, ничего не знал о вашем существовании. Вот недавно встретил лучшую подругу вашей мамы, она мне и рассказала про вас. И я сразу бегом на крыльях прилетел за вами. Понимаешь, Наташа, я любил вашу маму. Что потом произошло, это уже неважно. И если бы я, хоть мог подумать, или кто-нибудь намекнул на вас, что вы появились на свет, разве я бросил бы вас на произвол судьбы? Наталья широко раскрытыми глазами смотрела на Влада. Ее губки слегка задрожали, и она неуверенно спросила: -Ты наш папа? Да? -Да, мои милые, и я очень виню себя, что с вами все эти передряги приключились. Но клянусь, что все упущенное наверстаю, и буду любить и жалеть вас больше жизни и за все эти годы. Наталья сильно обхватила Влада за шею, и он ощутил влажные потоки у себя на лице. А Сергей, кусая нижнюю губу, пытался сохранить свою мужскую гордость и непоколебимость, но тоже не выдержал и, схватив руку Влад, прижал ее к мокрой щеке. -Милые мои, любимые, вы простите своего непутевого папку. Честное слово, нет мне прощения, но и винить строго не надо. Я был в те годы очень молодым и глупым. Они еще долго сидели на этой лавочке, вспоминая врозь прожитые годы нелегкой жизни. Но дети и отец были безумно счастливы этой встречи и поклялись больше никогда не расставаться. -Папа, но если ты не был женат, то почему у тебя так много детей? Они теперь все наши братики и сестрички? -Ну, в жизни и такое тоже бывает. Они очень нуждались во мне, и не смог бросить их на произвол судьбы. А потом, они все назвали меня своим папой. Разве может папа отказаться от ребенка? Я не для всех родитель, но для всех них стал папой. И очень нравится мне такое положение. Порою любить бывает дороже, чем быть любимым. А мне такое счастье в двух экземплярах дано. И люблю, и любим. Юлька повисла на шее, словно они расставались, как минимум, на месяц. Она очень испугалась, что Влад потерялся так надолго. Просто очень страшно терять приобретенное счастье. Мария Григорьевна и Галя провожали их в аэропорт и прощались с ними, как с любимыми родственниками. -Ты уж, Влад, написал бы нам хоть пару строк. Чай уже не чужие люди. -А вам Юлька все и напишет. Правда, дочурка? Юлька при слове дочурка прямо затряслась от радости, не зная, куда деть себя от волнения. Она только и сумела согласно кивать головой. И еще она не могла дождаться долгожданной встречи со старшей сестрой. Еще когда Влад учился в восьмом классе, пошел он за компанию в спортивный клуб в секцию бокса. Его товарищи-друзья часто хвастались подвигами и победами в уличных потасовках. А у Влада даже в опасных криминальных районах города не то, что мордобития, даже придирок со стороны местных хулиганов к нему не было. Как будто не замечали в нем соперника. Не сказать, что Влад по этому поводу обижался, но слегка комплексом неполноценности страдал. Однако предложение друзей прошвырнуться по задворкам и ради забавы кого-нибудь поколотить, он старался избегать. Не сторонник он насилия для утверждения мужского превосходства. Вот если бы напали на него, то это даже как-то почетней и престижней. И повод для мордобития оправдан. А потехи ради – увольте. Противно и противоестественно. Ну, а для того, чтобы суметь постоять за себя, он и пошел на бокс. Не нравилось ему там. Изнурительные спортивные тренировки для разогрева мускулатуры еще, куда не шли. Но на ринге, где всерьез приходилось, защищаясь молотить противника, разбивая ему губы и брови в кровь, ему претило. Мама, узнав про бокс, просто тихо поговорила, вывив житейскую незатейливую формулу хулиганского притяжения. Бокс – это владение оружием. А если оно у тебя есть, то не применить его было бы нелепым. Тебе, сынок, придется «стрелять» в людей, хочешь ты этого или нет. Подумай – оно тебе надо? Сейчас, когда ты мирный и разоруженный, то никто и не цепляется к тебе. А к вооруженному, как магнитом всегда тянет всю энергию со стороны, как будто притягивает неприятности. Даже примеры привела с его знакомыми, которые, как сказала мама, плохо кончили. Влад даже с радостью принял мамину концепцию, так как уже самому прилично надоели эти неприятные тренировки. Ему все же больше нравились книги, энциклопедии, ЖЗЛ. А физкультуры хватало и в школе, и во дворе с друзьями. Но вот, когда инопланетяне подарили ему эту власть и силу над миром и его населением, а ему по-прежнему хотелось просто жить ради той цели, которую он поставил перед собой, то вся отрицательная энергия человечества как магнитом прилипает к нему. Не сказать, что это в данный момент претило ему. Были в этом три аспекта, будоражащие чувства и нервы. Он не оставался равнодушным к противнику и не без эмоций выполнял карательные акции по отношению к врагу. Первое, он спасал смертельно обиженных, второе, он презирал и ненавидел насильников, и третье, Влад любил бравировать перед публикой. Немного мальчишеское, но оправдание. Он еще молод и не осознал до конца все могущество дара космоса. А потом, он справедлив, ну, или старается быть таковым. Он хорошо помнит наставления пришельцев, что даже врага нужно попытаться полнее понять, как можно лучше изучить и суметь оправдать. Понять и оценить – нужен ли им шанс на жизнь, или их существование может представлять в дальнейшем опасность для окружения. Ему не хотелось брать на себя миссию правосудия и палача. Он просто спасал угодивших в лапы отморозков. А убивать, спасая – это оправдание не только перед лицом человечества, но и перед собственной совестью. Так случилось и сейчас. Рейсов в Москву много, но бандиты почему-то сели именно в его самолет. Ни до, ни после, а в этот, куда он сел со своими любимыми девчонками и одним мальчишкой. Он усадил их на три сидения рядом, а сам сел сзади. Понятно было их волнение. Они особо не успели удивиться при перелете в Алма-Ату на маленьком ЯК-40. А вот когда вошли в огромный лайнер, и он усадил их отдельно от себя, то немножко заволновались, словно потеряли папу. Так получалось, будто летят одни. А тут, где-то через полчаса, началась какая-то непонятная суета, и в проходе появились три неприятной наружности типа, двое из которых размахивали пистолетами, а третий большим ножом. Они грубо потребовали от всех пассажиров заткнуться и сидеть без движений и перемещений. -Самолет захвачен. Летим на юг, - с легким наигранным акцентом кричал один из них с пистолетом. – Любое сопротивление и неповиновение мы будем пресекать жестоко. Самолет заминирован, так что на спасение со стороны можете не рассчитывать. Будете вести себя тихо, все останутся живы и невредимы. Церемониться не будем. Любого пристрелим на месте. Владу стало немножко смешно. Да, народ с перепуга мог и принять их игрушки за настоящее оружие. Но он, то пугаться разучился уже давно. И сразу увидел в их пугачах хороший качественный муляж. Ребята постарались на совесть. Деревяшки смотрелись со стороны, как настоящие. Но рисковать они тоже не желали, потому-то и быстро заткнули их за пояс. Секунды две помашут перед носом перепуганных пассажиров, и за полу пиджака. Так и ходят сердито и зло между рядами, наводя ужас своими небритыми рожами. Влад сразу же просканировал их, разоблачив браваду с оружием и мнимой бомбой, угрозой взрыва. Ничего серьезного при себе они не имели. Настоящим оказался лишь нож у одного из бандитов. Но кроме этих троих были еще двое. Вот они, которые проникли в кабину экипажа, могли вооружиться пистолетами пилотов. Это настоящее оружие. Дети испуганно смотрели на Влада. Правда, Сергей держался молодцом и старался подбадривать девчонок. Мужик, все-таки. -Не надо волноваться, милые мои, - успокоил их Влад. – Ну, слетаем и на юг. Куда они там собрались? В Пакистан, Иран? Я и сам за границей не бывал еще, так что, не грех, и воспользоваться бесплатной оказией. Правда? Поняв, что папа шутит и спокоен, дети так же успокоились и повеселели. -Папа, а когда же домой? Так-то мы завтра уже и дома были бы. А теперь задержимся. -Что, совсем не хочется путешествовать? Ну, ладно, поговорю с ними, авось пойдут навстречу, согласятся с нашими доводами. -Мужчина, - соседка толкнула локтем Влада в бок и сердито зашептала. – Что вы тут говорите такое? Вот только разозлите бандитов. -Да ничего страшного, - усмехнулся Влад. – Я ведь только спросить хочу. Постараюсь быть максимально почтительным. -Ну-ка, что вы тут разболтались? Сели быстро по местам. А то сейчас быстро успокою. А вы, шпана, чего развеселились? -Господин террорист, - обратился Влад к сердитому бандиту. – Мне просто хотелось задать вопрос. -Не понял! Ты, мужик, совсем, что ли сбрендил? -Да я всего-то и хочу спросить, - слегка придурковатым тоном продолжал Влад, вставая с кресла. Бандит опешил и немного растерялся, не зная, как вести себя в сложившейся ситуации. Тем более, что на него уже смотрел весь салон пассажиров и два его товарища. А на бред сумасшедшего они не рассчитывали. -Ну, и чего ты хотел спросить? -Нельзя ли сначала залететь в Москву. Мы с детьми как раз туда и направлялись. И нам не хотелось бы отвлекаться на всякие заграницы. -Калян, мужик издевается, что ли, или в натуре дурак? – крикнул напарнику бандит с пистолетом и направился на помощь к товарищу, размахивая деревяшкой перед носом пассажиров. Он сам тоже понял нестандартность ситуации и спешил разрулить напряжение. Молодцы, подумал Влад. Собирайтесь до кучи. Так мы скорее разберемся с вами. Хотя Влад уже и определил судьбу каждого террориста. В живых из пятерки он оставит того, самого молодого, что стоял возле туалетной комнаты и трясся от ужаса, всеми силами стараясь не показывать своего страха. И постоянно хватался за деревянный пистолет. Интересно, а что ты сейчас с ним делать будешь? -Мужик, а ты не будешь возражать, если мы тебя с твоими сопляками и высадим из самолета? Поначалу щенков твоих, а следом тебя. -Вот это ты зря сказал. Еще никто не смел, безнаказанно угрожать при мне моим детям. Влад даже не позволил бандиту обидеться. Он со всей силы опустил кулак ему на голову, укладывая мертвого в проходе. По салону пронесся возглас ужаса и восторга одновременно. -И не сметь, никогда больше вмешиваться в мои планы. Если я сказал в Москву, значит, так тому и быть. И Влад ударом ноги сбил с ног второго. Он даже не стал оборачиваться на шум за спиной, понимая происходящее. Пассажиры сами набросились на третьего и прижали его к полу. -У него пистолет, заберите оружие, - кричал один из пассажиров. -Оставьте его ему, - усмехнулся Влад. – Будет чем в камере баловаться. Детсад. Боевиков американских насмотрелись. Это же хватило ума – с деревяшками на самолет наброситься. Один из пассажиров отнял у бандита деревянный пистолет и удивленно смотрел на муляж. -Вот сволочи, - вдруг обидно и возмущенно он закричал. – И мы этих придурков перепугались? -А бомба? – заволновалась стюардесса. – Их еще двое в кабине пилотов. -Идемте девушка, поможете мне в кабину без шума попасть, - обратился Влад к стюардессе. – А этого урода, если будет шевелиться, можете покалечить, я даю добро. Он прошел со стюардессой к дверям пилотской кабины. Она тихо постучала и отошла в сторону. Дверь приоткрылась, и высунувшаяся рожа спросила: -Чего надобно? -Вот, - девушка указала на Влада. Бандит схватил Влада за лацкан куртки и втащил его вовнутрь. -Ну, и чего ты хотел, мужик? -Я вот уже говорил вашим товарищам, что мы с детьми летим в Москву. И просили бы изменить маршрут. Меня дома остальные ждут. -Вот придурок, - удивился и рассмеялся бандит, приставляя к голове Влада уже настоящий пистолет, отнятый у пилотов. – Если не хочешь лететь с нами, то мы можем высадить тебя прямо сейчас. -Я выступаю с иным предложением, - продолжал Влад в том же придурковатым тоне. – Сойдете вы. -Не понял? -Уже и не поймешь, - Влад сменил веселый тон на грозный рык. - Догоняй своих товарищей. Влад резко ткнул пальцем бандиту в горло, и, уступая место падающему телу, в развороте схватил второго за его богатую прическу, прикладывая его лицом о пульт, расположенный за спиной командира и усеянный тумблерами и лампочками. Затем, не отпуская шевелюры, он уложил труп рядом с первым. -И никакой мне заграницы, - грозно приказал он пилотам. – Без посадки в Москву. -А если…, - начал командир. -Никаких если. Так и передайте на землю. Бандиты уничтожены, и их убийца требует лететь только в Москву. Я надеюсь, на ваше благоразумие и спокойно иду в салон к своим детям. Когда он вошел в салон, пассажиры стоя аплодировали ему, а дети бросились к папе на руки. И уже к своему месту он шел под овации пассажиров с тремя своими любимыми на руках. -Еще никто не смел, обидеть безнаказанно моих малюток, - объяснял он им. В Москве их долго расспрашивали, много просили подписать бумаг, но дети не чувствовали себя ущемленными или обиженными. Даже наоборот. Сергею очень хотелось рассказать всем, что это его папа победил бандитов. И он гордый ходил между пассажирами и купался в лучах папиной славы. А девчонки успели подружиться со своими сверстницами. И только Юлька много раз уточняла свой статус. -Папа, если моя старшая сестра твоя дочь, то и я твоя дочь тоже? Да, папа? И Влад вновь и вновь объяснял ей, что она такая же родная ему и любимая, как Наташа и Сережа. Дома старшая Юлька не могла ни слова произнести. Она упала на колени перед младшенькой сестренкой, и они, молча, стояли, обнявшись, размазывая по лицу горячие слезы. Светлана незаметно смахнула слезу и вопросительно смотрела на Влада. И он понял ее, и признался, что уже три года, как ее родители схоронены на городском кладбище. И по воле злого рока их могилки оказались рядом с дедушкиной и бабушкиной. -Пусть, папочка. Я их всех прощаю. И родителей, что подарили мне жизнь, но не желали, чтобы я жила. И бабушку, что так рано ушла, и дедушку, что не сдержал слово и не помог вырасти и повзрослеть. Может теперь и они там помирятся. Только ведь Юлькины родители успели своей смертью подарок ей сделать, сестренку подарить. Ну и что. Она не только ее. Она наша общая сестра. Влад весело смотрел в грустные глаза своего любимого первенца, и ему снова хотелось подхватить ее на ручки, усадить на коленки. Но перед ним стояла уже не маленький ребенок, а взрослая девушка, которая уже сама стеснялась. Но иногда в отсутствие посторонних, все, же усаживалась к папочке на колени. Однако старалась быстро ретироваться при признаках приближения посторонних. Смешно, весело, но грустно. Кукушонок вырос и стал взрослым. 10 -Папа, ты боишься за нас, или за себя? – спросила Светланка Влада, когда они остались наедине. – Я считаю, что ты должен привезти их сюда, и мы жить будем вместе. Ты ведь не можешь любить плохую женщину, и она станет для нас хорошей мамой. Как ты представляешь свою жизнь? Так и будешь разрываться на два образа: старика и молодого? -Наверное, больше за себя. Хотя и за вас не меньше боюсь, - тяжело вздохнул Влад. – Создал сам себе проблему. Она, если и любит, то того, взрослого, солидного, супермена страшилку. А я явлюсь перед ней такой молоденький, безответственный пацан. Глупо, конечно, так размышлять, да сами мозги без моего спроса такими мыслями переполнены. -Действительно, глупо, - засмеялась Света. – А нельзя ли управлять заполнением собственных мозгов правильными мыслями. Лично я, как женщина, считаю, что она очень даже обрадуется собственным ошибкам. Ты, ведь, у нас и красивый, и мужественный, и самый смелый и сильный. Но больше всего покоряет женщин любовь. А она из тебя так и прет через край. Наши девчонки и то переволновались – что случилась такое необыкновенное с нашим папочкой? -Да? – Влад был немного удивлен. – А я считал, что умею скрывать свои чувства. -Ты их умело скрываешь от других, обыкновенных окружающих, но не от нас. Боюсь, что они скоро и Ястреба разоблачат. Влад подошел к двери и проверил плотность ее закрытия. Затем вернулся к столу и полушепотом спросил: -А как они отнесутся к этому? Ведь, порой мне самому за себя ужасно. Я не просто спасатель, но еще и жестокий убийца. Плюс пресса и телевидение добавили своего колера, разрисовали, приукрасили с собственной фантазией. Мне все ясно и понятно, когда я выхожу против этих уродов и отморозков. Даже с каким-то азартом и бравадой ломаю им черепа, так как считаю, что перевоспитание для них нереально ни в тюрьмах, ни в больницах. Не открыли еще лекарств от жестокости и алчности. Но дома у телевизора вдруг самому за себя становится неловко. Считаю такое рисование слегка излишним. Хотелось бы вершить великие дела скромно и без показухи. -Ты, папа, в корне неправ. Во-первых, показуха нужна всему миру. И бандитам, чтобы тряслись от одной мысли о встречи с Ястребом. И хорошим, чтобы вера в спасение ободряла их. А мы, твои дети, любим тебя и, как никто другой, поймем. Ведь я понимаю и принимаю, так почему ты считаешь, что остальных это известие шокирует. Тем более, что как-то может поменять отношение к тебе. Ну, если только не восхитит. -Хорошо, - согласился Влад. – Разоблачай меня перед ними. Пусть они про меня эти все тайны узнают от тебя. А я еще немного подумаю и подготовлюсь к встрече, чтобы держать ответ. Светлана вышла из папиной комнаты, служащей рабочим кабинетом, и направилась в общий зал, где обычно в это время они любят устраивать своеобразные посиделки с обсуждением каких-либо глобальных проблем. Поскольку каждый ребенок выбрал себе определенное направление в науке, не совпадающее и не пересекающееся ни с одной из сестричек, то для общих дискуссий они обычно и выбирают общие темы. Политика, экономика страны, учеба и воспитание воспитанников детского дома, в котором каждая из девчонок подбирает себе соратников и единомышленников по профессии и науки. И это у девочек удачно получается. Даже у маленькой Жанночки, которая внезапно увлеклась нано технологиями. Нет, конечно, ей еще далеко до научных открытий мирового уровня, но все, что связано с микромиром, она поглощала со скоростью пылесоса, порой поражая своими безумными, но не лишенного здравого смысла, идеями. Влад даже не успел подготовить оправдательную речь, как все его семь дочерей и один сынок шумно ворвались в комнату. Вновь прибывшие и присоединившиеся к когорте любимых детей Влада, Наталья, Юлька младшенькая и Сергей быстро освоились с новой ролью и уже на правах равноправных членов семьи имели свой голос и свои права. Влад растерянно смотрел на них, не зная, с чего начать. Но они не дали ему опомниться , набросившись со всех сторон и облепили поцелуями и восторгами. -И ты все это время молчал? Скрывал от нас такую правду? - возмущалась старшая Юлька. – И почему кроме Светы ты не доверил свою тайну? -Девочки и мальчики, - смущенно оправдывался Влад. – А я ей ничего и не говорил. Она совершенно сама обо всем догадалась еще сразу после первого моего похода. И как бы я про все такое вам рассказывал? Скорее всего – боялся. -Ну, ничего себе сказал – боялся! Бандитов он не страшится, а собственных детей испугался. -А чего их страшиться-то? Они все – бяка. А вас не хотелось травмировать. Да и сейчас позволил Светлане открыть секрет из-за смены семейного статуса. Попытки смены. Просто теперь скрываться становится невозможным. При появлении Елизаветы с нашими тройняшками всем и без лишних слов станет все понятным. Вы же у меня чересчур умные. -Особенно я, - важно заметила Жанна. Она сразу после объявления ошеломляющей новости о папочке-Ястребе повела себя странно. Не выпучивала глаза от удивления, не визжала от восторга, а просто молча, смотрела на взбесившихся сестричек с братиком Сергеем и точно так же спокойно продолжала заниматься своими мыслями, похаживая с независимым видом по комнате. Но в порыве восторгов и удивлений они этого не заметили и не обратили внимания на все эти странности в поведении. Сейчас же ее заявление об умном превосходстве над всеми навело на кое-какие размышления. -Жанночка, - сердито спросила Юлька старшая. – Уж не хочешь ли ты заявить, что так же все знала и так мастерски сумела скрыть от нас свои подозрения. Но больше всех был удивлен сам Влад. Ее поведение, общение – да ничего и не намекало на такую скрытность ребенка. -У нашего папочки, - спокойно заявила Жанна, - есть ряд неизменных привычек, которые он сохранил даже, нацепив на лицо неузнаваемую маску Ястреба, и изменив свой нежный голос на скрипучую сталь. Я уж не говорю про походку и свои коронные манеры жестикуляции, поскольку телевидение располагает лишь краткими эпизодами. А больше любительскими фотографическими фактами. Но уж его крылатое выражение-угроза в адрес противника об измельчении последнего методом Тузика, как тряпку, девочки, вы могли бы и сами узреть. -Да ты у меня философ. И давно я так позорно прокололся? – спросил Влад. -Чуть больше года назад в сберкассе небольшого городка Солнцегорск. Если быть до конца правдивым, то ты, лишь хотел так красиво пригрозить, но вовремя спохватился и очень знакомо улыбнулся. Даже подмигнул, словно этот намек относился к нам. А затем логическими умозаключениями и сопоставлениями фактов и дат я сделала вывод, что таким Ястребом может быть только наш папочка. И после событий с Елизаветой Шеховцовой, которые стали неопровержимым доказательством моих догадок, я окончательно утвердилась в своих предположениях. Кроме тебя и некому. Только ты, папа, сломя голову можешь совершать безрассудные поступки ради своих любимых деточек. Заявление Жанны поразило всех даже больше, чем разоблачение папы. -Ну, просто какой-то сверхсекретный военный объект, а не дом. Одна все знает и молчит, а вторая после таких умозаключений молчит, как партизан. А вот, чтобы пошептаться со старшей сестричкой, так никто не сообразил. Совесть есть у вас? -Я, Юлечка, - серьезно ответила Жанна, - не имела на такие шептания никаких прав. Это папин секрет, и его право решать, кому и когда его доверить. Вот сейчас он решился на откровенность, и мы все узнали. Правда, папочка? -Правда, девочки. Но это не самое главное. Я ведь с вами хотел посоветоваться по поводу самой Елизаветы Шеховцовой. -Как мне все из этого стало понятно, - взяла слово Лиза. – То теперь кроме двух Юлек в нашей семье будет две Лизы. Так? -Мне бы хотелось, - Влад смотрел на своих детей с надеждой и легкой тревогой. Сердечко взволновано стучало, словно от их ответа сейчас зависела судьба его любимых из Иркутска. -А мы давно согласные, - за всех ответила Юлия старшая, и Влад облегчено вздохнул. Весело и облегченно загудели все. Конечно, с появлением мамы, то есть, жены у папы, да еще с тремя малышками, папа еще меньше времени будет уделять персонально им. Но ведь он сделал их всех счастливыми. Почему бы и ему не пожелать счастья и любви? Мы же не эгоисты. С этой секунды Влад приступил к подготовке переброски всей семьи Шеховцовых в родовое гнездышко Гримовых. Основная подготовка – это моральный настрой самого Влада и к признанию перед Елизаветой. Настройка самого себя, чтобы предстать перед ней Владом, а не Ястребом, которого познала и, вероятно, полюбила. Он же пока не способен переправить так же, как и сам, мгновенно перемещаясь с любой точки мира в нужный ему пункт. А стало быть, сам переезд будет происходить в нормальном человеческом состоянии, то есть, всеми доступными простому жителю планеты транспортом. И все равно во главе угла стоит его собственная решимость. Хотя Светлана и считала это его личным бзиком, но Влад на какую-то дольку продолжал сомневаться: захочет ли сама Елизавета на смену своего статуса, который в данный момент очень даже и престижен, и комфортен. Вдруг окажется, что та жизнь ее вполне устраивает, вдруг ее сердце уже кем-то заполнено. Он же сам постоянно отталкивал любые ее поползновения в его сторону и настоятельно рекомендовал самостоятельно устраивать свою судьбу. Но после недолгих размышлений Влад сам себе приказывал прекратить немедленно самоистязания, и думать о себе, как о самом незаменимым в ее жизни. Там его три малютки, и он никому не позволит заниматься их воспитанием. Мужики они всякие бывают, а Влад никогда не стерпит грубостей и излишних строгостей в адрес его детей. После такого приказа самому себе, он решился. Но судьба предоставила еще несколько суетливых дней на размышление. К Владу в кабинет вбежали две Юльки и Сергей. Так получилось, что они больше сдружились втроем. И не только общими играми и общением, но и химией, в которую и вовлекла всех их Юлька старшая. А такое единение с общим увлечением будет покрепче дружбы, замешанной на играх и разговорах. Хорошо, что по просьбе Влада Валентина Малкина – мама Валя - позволяет им заниматься самими химическими процессами только в рабочем кабинете и под ее личным контролем. Иначе могли быть крупные разрушения и другие ЧП. -Папа, срочно включай телевизор! – с порога кричал Сергей. – Там такое творится! -Все настолько серьезно? – шутливо спросил Влад. -Не то слово! – вмешалась Юлька старшая и подбежала к телевизору. – Сейчас должны еще повторить. Все случилось буквально час назад в пригороде Волгограда. Пока они соберутся повторять, я введу в курс дела. Понимаешь, они перехватили автобус с детьми, заставили водителя ехать к Волгограду, а там, на окраине высадили всех в какой-то спорткомплекс. Заброшенный, запущенный. Там, вроде, ремонт начинался, но не закончился. В общем, заперлись в спортзале и никаких требований не предъявляют. В это время по телевизору начался экстренный выпуск, который почти слово в слово повторил Юлькину версию. -И что ты, папа, по этому поводу думаешь? Какая-то подозрительная акция без выдвижения требований и условий. Молчком все. Обычно сразу следуют заявления, притязания. А тут ничего. -Ты думаешь ловушка? Юлька побледнела, вдруг осознав, о чем папа подумал. -А если они специально заманивают тебя? -Но ведь все равно спасать детей нужно. К Владу подошла маленькая Юлька и взяла его за руку. -Они хотят тебя убить? Да? Может, папа, не надо лететь? Ведь если ты не прилетишь, то у них план сорвется. -Милые мои дети. Со мной никогда ничего не случится. А тем деткам угрожают, и реально. Мое отсутствие их может взбесить, и тогда там будет всем очень плохо. Поэтому я полечу. Влад из репортажа экстренного выпуска уловил некую таинственность и непонятность происходящего. Но для того, чтобы правильно оценить причину этого нелепого захвата детей, он должен быть там. Хотя с предположениями своих детей он согласился. Там затеваются очень крупные мерзопакости. -И зачем ты нам признавался? – печально произнесла Юлька старшая. – Теперь мы всегда будем переживать и бояться. -А я зато, возвращаясь, всегда буду радоваться, что меня ждали и волновались. Это очень приятно. -Папа. Это жестоко – думать только о себе. Тебе приятно, а нам больно. Но мы ведь верим, что с тобой ничего не случится. Тогда ты и не затевал бы всего этого. Лети, папочка. Мы всего-то немножко и попереживаем, а там такой ужас и смерть. Не обращай внимания на наше нытье. Мы – девчонки. Слезы и хныканье – наши спутницы. Время тикало и двигалось только до входной двери. А потом исчисления понеслось мгновениями. Влад почти максимально возможно остановил время, чтобы, не приведи господь, в эти секунды сборов не произошло непоправимое. Ведь пуля летит мгновенно. А смерть с ее прилетом безвозвратно забирает душу к себе в свои владения, откуда даже Владу невозможно никого вернуть. Догадки его детей подтвердились и совпали с его предположениями, когда он увидел первого бандита и просканировал, выведав все планы всей банды. Это уже был международный заказ именно на ликвидацию Ястреба. Подобрали и подготовили пять смертников, которым вменено вместе с собой, унести в мир иной и Ястреба, не считаясь с заложниками. За деньги заказчика была открыта спортивная фирма, точнее, со спортивным уклоном. Выкупили заброшенный и пришедший в упад спортивный комплекс на краю города. Пригласили строительные бригады, чтобы создать видимость серьезности намерений. Но сумели привести в порядок частично лишь один спортивный зал для игры в волейбол. На сегодня специально объявили выходной, поэтому на объекте кроме сторожа никого не было. Все рассчитано и разведано. В пригороде на берегу небольшой речушки, впадающей в Волгу, располагался лагерь отдыха. Сегодня у них планировался выезд автобусами в центр на массовое мероприятие. Один из автобусов и перехватили бандиты, который и привезли к этому спортивному комплексу. Все проделано шумно, показушно, чтобы быстро привлечь внимание к себе общественность и прессу, включая телевидение. Разумеется, через короткий промежуток времени спортивный комплекс был взят в кольцо, как ОМОНом, так и сотрудниками СМИ. Никаких требований, никаких попыток связаться ни с властями, ни с прессой преступники не предпринимали. Это больше всего и беспокоило власть и силовиков. Террористы затаились, как мыши. И только иногда в приоткрытое окно выглядывала подозрительная хмурая личность, молча, осматривала скопление людей и вновь исчезала. Все были в недоумении. Чего задумали бандиты, почему молчат, чего выжидают. Неопределенность и неясность, как всегда, больше пугает, чем сами угрозы. Влад понял, что здесь ждут его. За время явления Ястреба преступный мир немного изучил и его привычки, предугадывая его поведение в экстремальной ситуации. Они уже понимали и предполагали, что Ястреб не бросит в опасности детей. Ради них он явится в любом случае и сквозь любые препятствия. Потому-то бандиты и соорудили капкан посреди зала на Ястреба. И не просто капкан, а ловушка с живцом. Причем устроена так, что этого бандита даже трогать нельзя. Не трогать и не шевелить. Мало того, что он сидел на стуле с контактами, разъединение которых приводило взрывное устройство в действие, но еще и продублировали этот контакт, пропущенный через блок на потолке с веревкой в руке живца. Бандиту достаточно привстать или отпустить веревку из рук, как произойдет мгновенный взрыв. Получалось, что опасность для детей представляла, как задница этого смертника, так и его рука. Бандиты понимали, что идут на верную смерть, но этому их обучали в школе смертников. Плюс обещанные хорошие премиальные для родственников в случае удачного решения задачи. А в успехе они были уверенны на все сто процентов. Ястреб придет. А при его появлении даже мертвый бандит, сидящий на стуле, выполнит их миссию. Про все эти намерения и заманихи с живцом Влад уже знал после сканирования первого бандита, сидящего у входа с внутренней стороны здания. Убил он его сразу после получения информации. Четверо находились в спортзале с детьми. Влад не стал выходить из временного затишья, и вошел в зал. Испуганные лица детей, отрешенные физиономии бандитов самоубийц изменили его первоначальный план. Он решил немного поиграть с огнем, хотя знал, что этот огонь не обжигающий и не причиняющий уже никому вреда. Ну, во-первых, ему захотелось вдруг покрасоваться и порисоваться перед детьми. Как ни крути, а Шекспир оказался прав. Жизнь – театр. Вот с библией Влад немного не согласен. И добрые дела надо делать немного театрально и под аплодисменты, чтобы страна видела и любовалась своими героями. А что это за работа, если даже восторженных глаз не видать. Вот он я – пришел вас спасать, а вы господа, твари безбожные, полюбуйтесь на свою смерть перед ее приемом. Испытайте ужас и безысходность момента. Врете все, не безразлична вам жизнь. Это сейчас, пока все призрачно. Перед реальностью всплывет и страх, и желание оттянуть свою кончину. Но, перед тем, как шумно войти в зал к детям и бандитам, Влад парализовал и судорогами припаял наживку к стулу и веревке. Ни встать, ни руками не пошевелить. Театральное представление начинается для зрителей, коими здесь являются лишь дети и их вожатые. Бандиты – участники действа. И они не должны представлять опасности не то, что для жизни, но и для здоровья. Театр предназначен для зрелищ, которые Влад и начинает. Резко толкнув дверь, он явился перед всеми. Бандиты его ждали, но само явление восприняли с легким шоком. Может, и таилась надежда в их подленьких душонках, что вдруг не придет. А он вот, перед ними. Стоит и прожигает своими темными глазами через черные очки. И, как всегда, во всем черном. -Заждались? – спросил Ястреб стальным скрипучим голосом и двинулся к бандитам, которые медленно попятились к центру, заманивая его в ловушку, не догадываясь, что та уже обезврежена. -Смерть Ястребу! – вдруг громко заорал один из них и подал команду, сидящему на стуле. Но Влад подошел вплотную и, сбивая с ног одного из них ногой, резко выбросил две руки вперед и словно клещами вцепился в глотки двоих. -Что ж вы, твари, все время детьми прикрываетесь. Наша миссия взрослых защищать, оберегать, растить их, а вы повсюду лишь со смертью ходите. И ради чего? Меня убить хотели, за моей жизнью пришли? Так берите ее, но оставьте в покое детей. А вам еще никто не успел сказать, что я бессмертен, и убить меня нельзя? Сие деяние физически невозможно. Не верите? А вот сейчас я вам покажу. Вы не поняли, почему ничего до сих пор не взрывается? А оно может взорваться только по моему желанию, и я этого сейчас пожелаю. Мы приведем в действие вашу адскую машину. И я перед вашей смертью успею объяснить абсурдность вашей идеи. Но проводить эксперименты мы будем уже без зрителей. Девушка, - Влад позвал одну из воспитательниц или вожатую, как называли раньше таких вот вожаков. – Быстро выводите детей и предупредите всех, что сейчас это здание будет взорвано. Пусть срочно отходят на безопасное место. Оно и так к сносу давно готово. Вот мы сейчас его и разрушим. Бесплатно. Две девушки быстро скомандовали детям покинуть помещение, и дети без лишнего шума и суеты вышли из зала. И вдруг из толпы отделилась маленькая девочка и вплотную подошла к Владу. Он отпустил бандитов, усадив их рядом со стулом живца, и повернулся к девочке. -Дяденька, - жалобно попросил ребенок. – Идемте с нами. Не надо умирать. Я не хочу, чтобы вы им что-то доказывали. Они все равно не поймут, а с вами вдруг что-то плохое случится? -Милая, а как тебя зовут? -Маша. -А ты с кем живешь? Беги скорее к родным. Девочка грустно опустила глаза, и Влад все понял. Она ему вдруг стала такой родной и близкой, что он решился включить проверку, и радостно вскрикнул, увидев зеленое облачко. Своя, родная. Он всегда таял при виде зеленого облачка на экране и готов был даже бандитов простить, что своим преступным замыслом свели его с ней. Ведь ради таких, зелененьких, он остался на этой планете, чтобы спасти, защитить и подарить им нормальную полноценную жизнь, плюс, превратив их в своих помощников и соратников. Скоро им будет принадлежать вся планета, ибо разум сильней бицепсов и трицепсов и любого оружия. Но ему, этому разуму, тоже нужна защита и помощь для существования. -Пьют? Много пьют? -Да, - тяжело вздохнула Маша. – Плохо мне с ними. Забери меня к себе. Я буду тебе помогать, ждать, когда ты уходишь на войну с ними, встречать. Я не буду тебе мешать. Мне совсем мало всего надо. Чуть-чуть покушать и немного одежды. -Я согласен, Машенька. Ты сейчас иди, а я завтра за тобой своего знакомого пришлю. Он хороший человек. Он заберет тебя и привезет ко мне. А сейчас беги, потому что они все равно не имеют права на жизнь. Их нельзя жалеть, так как само существование подобных опасно для таких, как ты и твои друзья. -А вы и вправду не умрете? -Я же обещаю. А дяденька тебе пароль скажет, и ты сразу поймешь, что жив, а он от меня. Это очень трудное слово, но ты его запомнишь, я тебе правду сказал. «Гауварисан». -Хорошо, я пойду, только постарайтесь не обмануть и выжить. Я верю вам. Он с нежностью смотрел ей вслед, радуясь, что еще один кукушонок попал в его пенаты. И еще обиженная душа отогреется и оживет в их доме. Бандиты попытались пошевелиться, но Влад грозно прорычал на них, и они притихли. -Не дергаться. Вместе взрываться будем. Подождем, пока дети не уйдут на безопасное место. Выждав, когда по времени уже все должны покинуть пределы опасности, он подошел к бандиту, сидящему на стуле, и ногой опрокинул его вместе со стулом на пол, удовлетворенно наблюдая ужас и панику в глазах бандитов. Все же и им хотелось жить. Бравада испарилась с фактом самой смерти. И перед лицом неизбежной гибели пришло осознание ее реальности. А сам Влад за пол секунды до взрыва уже оказался в своем гардеробе. Являться сразу же к детям с радостной вестью не хотелось. Пусть сначала телевизор сообщит о результатах его работы, что все дети спасены, а бандиты взлетели на воздух. А уж потом он сам с большими подробностями отчитается о проделанной работе, похвалиться об очередном подвиге Ястреба, то есть, их родного папочки. А пока хотелось пару часиков помечтать и проанализировать, да и просто с самим собой мыслями поделиться. Опять, видите ли, второе «Я» выглянуло и пытается высказать свое видение на происшествие. Все так же оно продолжает отделяться от единого и устраивает жесткие полемики по всем темам. С его мнениями, порою приходиться не соглашаться из-за его экстремистских взглядов. И даже после длительных дискуссий одно из этих двух «Я» соглашалось и убеждалось в правоте единого Влада, поскольку они оба не всегда могли придти к единому мнению. Тогда Влад командным голосом давал команду обоим им заткнуться и договариваться без его участия. Но такое случалось реже. Чаще Влад принимал одну из сторон и соглашался с одним «Я». Несмотря на недовольство второго. Встретили дети Влада ужасно перепуганные. Вот этого он из-за своих полемик не учел. Телевидение по всем каналам информировало о трагической кончине Ястреба, так долго и уверенно терроризировавшего террористов. Журналисты без конца показывали сам момент взрыва, комментируя своими фантазиями и домыслами. Несколько раз мелькало милое личико плачущей Машеньки. Хотелось сразу же броситься к ней на помощь и ласковыми словами успокоить и приголубить. Но ведь и здесь его родные детки переволновались и повисли на шее, требуя объяснений и успокоения. -Они меня заманили, чтобы убить. А я решил исполнить их желание. Но затем воскреснуть, чтобы окончательно убедить весь мир в невозможность моей смерти. Это не бравада и не мальчишеская удаль, и когда-нибудь я вам все научно обосную, но пока я просто хочу, чтобы у бандитов всех мастей даже в мыслях пропала мечта о моей погибели, и чтобы они прекратили подобные эксперименты. Убедившись в бессмысленности своих затей, они обессилено опустят руки и успокоятся. А мы с вами всю свою энергию посвятим науке и прогрессу для мира и согласия. Так что, мои милые, вы немного меня поругайте, но не сильно. Я все разумно решил. -Папа! – вдруг перепугано закричала Светланка. – А как же Елизавета, как там наша будущая мама? Она ведь тоже смотрит телевизор. Ты просто обязан срочно известить ее о своем благополучии. -Я это сделаю, но не сегодня. Они у меня находятся под надежной защитой, и с ними никогда и ничего не может случиться. А до послезавтра можно потерпеть. Радостней будет встреча. Тем более, что там, в Иркутске на пять часов больше. А завтра мне необходимо вернуться на руины и забрать оттуда одну маленькую девочку по имени Маша. -Это она так горько плакала? -Да. А ты глазастая. Ничего невозможно скрыть. -Да нет, папочка. Просто ты с годами становишься сантиментальный. С такой силой и нечеловеческими возможностями мужчина, по всем канонам, должен грубеть и остервенеть. А ты добреешь. У тебя при этом кадре такие нежные глаза были, что я даже немного приревновала. Влад хмыкнул и подмигнул Светлане. Она права. Чем больше у него появлялось питомцев, тем больше приходилось расходовать чувств и любви. Ведь каждая новая судьбы – не просто ребенок, а новая трагедия и беда. Еще ни одного зеленого он не встречал с благополучной судьбой и гладкой биографией. Маша сидела на пеньке в стороне от всех играющих детей и примеряла платьице старенькой обшарпанной кукле, приговаривая горькие слова беды, происшедшей вчера с ее хорошим другом. Разумеется, она больше поверила телевидению и взрослым, которые только и обсуждали уже второй день вчерашнее событие. А у него были такие добрые глаза, и он так обещающе говорил о том, что заберет ее отсюда, где эти вечно пьяные родители, где мало, а даже почти нет друзей. С ней практически никто не играет, стараются мало общаться. Но она и сама не очень стремиться к сближению. И вовсе не потому, что она или они глупы и непонятливы. Просто у нее всегда грязная и рваная одежда, она постоянно голодна, а они все время что-то жуют, у нее никогда не было игрушек, чем можно на улице привлечь друзей. Да и сюда она попала совершенно случайно. Какие-то спонсоры и начальники выделили несколько бесплатных путевок в этот лагерь отдыха. Конечно, здесь намного лучше, чем дома, и кормят, и спишь спокойно. Но рано или поздно придется возвращаться в дом, где опять пьянки, драки, голод, холод и грязь. Когда Влад сел рядом с ней на траву, она никак не отреагировала, продолжая думать свои думы и примерять на кукле платье. -Грустно? – тихо спросил Влад. Она кивнула головой и молча, заплакала. -Тебе Ястреба жалко? -Жалко, - тяжело согласилась она. – Зачем он остался. Все равно этим бандитам ничего не доказать. А как теперь дальше жить? -Меня зовут Влад. -А меня Маша. -Я знаю. Он мне так сказал. -Кто он? -Ястреб. Он ведь обещал тебе, что пришлет хорошего знакомого за тобой? Вот я и здесь. Очень некрасиво обманывать такого славного ребенка. Ястреб не любит, когда слово не держат, а тем более он сам. Маша встрепенулась и вопросительно уставилась на Влада. -Ты мне не веришь? – спросил Влад. Маша неуверенно пожала плечами. -Гауварисан, - выговорил по слогам Влад пароль. -Это правда? – обрадовалась девочка и прямо засветилась вся от счастья и восторга. – Он жив, как это здорово, а мне никто не поверил, что он мне обещал, только посмеялись. А почему он сам не смог прилететь? -Во-первых, он обещал тебе, что пришлет за тобой друга, а во-вторых, Маша, ну как ты себе это представляешь! Что здесь творилось бы, появись Ястреб на поляне? Вам и поговорить не позволили бы. А потом, у него своя работа. Но обещаю, что очень скоро ты встретишься с ним и обо всем поговорите. -Ой, как здорово! – Маша бросилась на шею к Владу. – Вы меня заберете отсюда? Это правда? Я так хочу уехать с вами навсегда, чтобы никогда не вернуться. -Тебе здесь очень плохо? -Нет, мне не плохо, но ведь совсем мало осталось. А потом снова домой. А это страшно. Влад встал и подал ей руку. -Пойдем, - решительно сказал он ей. – Действительно, тебе здесь делать нечего. Навстречу им шла одна из вчерашних воспитательниц. -Маша, а куда это мы направились, если не секрет. -Не секрет. Я ее забираю, - решительно ответил Влад за ребенка, не допуская иных решений и противоречий. -Позвольте, а вы кто? -Это дядя Влад. Его за мной Ястреб прислал. Он жив, и я ухожу теперь жить к нему. Я вчера правду говорила, а мне почему-то никто не верил. От таких заявлений воспитательница-вожатая слегка опешила, но быстро собралась и попыталась возразить. -Девочка сказала правду, - подтвердил слова Маши Влад. – Вы же не будете перечить самому Ястребу? -Нет, но…, - как-то неуверенно и испуганно ответила она. – Но мне придется что-то сказать ее родителям. -А им разве это интересно знать? Ну, ладно. Мы к ним зайдем. Нам же все равно предупредить их надо о наших намерениях. Да и документы забрать. У тебя есть какие-нибудь документы, Маша? Растерянная воспитательница беспомощно смотрела вслед уходящим и не в состоянии была принять разумное решение. Но она поверила этому мужчине. Поэтому махнула на все рукой и побежала докладывать директору о странном посетителе, похитившем Машу. Родители Маши без возражений за маленькую сумму написали отказ от родительских прав и обещали не препятствовать и не предъявлять претензий при определении ребенка в частный детский дом. Так Маша стала еще одним счастливым ребенком дома счастья, еще одним членом великого проекта. Вот теперь можно и нужно срочно лететь в Иркутск, чтобы не только сделать это важное в жизни предложение руки и сердца, но и успокоить и загасить панику в сердце любимой женщины. Ведь пресса шумела и кричала не только о гибели отца ее детей, но и о радости бандитов всех мастей об удачно проведенной операции по ликвидации их личного врага. И все эти отморозки знают, кем для него была и есть Елизавета Шеховцова и эти три малышки. Разумеется, Влад не допустит никаких поползновений в их направлении, но она об этом пока не знает. Не зря Светланка торопит папу хотя бы сообщить о своем состоянии, чтобы успокоить психику женщины. Но Влад решил одним махом решить все проблемы. Даже подлая мыслишка сверлила в мозгу, что перепуганная женщина будет более податливая. Калитка была не заперта, и Влад, войдя во двор особняка, неуверенно позвал хозяйку. Елизавета быстро распахнула входную дверь и выбежала на крыльцо. Но, увидав незнакомца, испуганно попятилась назад. Однако быстро сообразила, что никуда в этом мире не спрячешься и не убежишь от пяти детей и матери с отцом. Она медленно шла навстречу. -Здравствуйте. Вы к кому? -К тебе, - Влад, как можно нежней, улыбнулся и приближался к ней. -Мы с вами знакомы? -Немножко. Видя благосклонное и доброжелательное отношение гостя, Лиза немного успокоилась. Она решила не бояться. Хотя уже и до нее слух дошел, что покровитель Монгол осмелел и делает недвусмысленные намеки неблагоприятного характера. После смерти ее защитника прошло всего два дня, но этого хватило, чтобы недоброжелатели успели порадоваться чужому горю. В это время на крыльцо, словно горох из опрокинувшейся чашки, высыпались дети. Все пятеро. Двое старших, и трое младшеньких – его милых любимых комочка. Влад присел и протянул в их сторону руки. -Папа, папа! – завизжали радостно малыши и бросились к нему в объятия. Елизавета ошалело смотрела на происходящее, очумело вращая головой то на Влада, то на детей. -Ты? это ты? Этого не может быть? – наконец она, с трудом веря в свою сумасшедшую версию, сумела выговорить. -Детям без разницы, как выглядит их папочка. Они сердцем узнают, - Влад подхватил на руки всех троих и подошел к Лизе. – Маша, Дима, идемте к нам. Старшие неуверенно подошли к Владу. -Вы согласны, чтобы я стал вашим папой? – они неуверенно кивали головой и вопросительно смотрели на мать. -Влад, но как? Ой, прости, Володя. -Да нет, ты права. Мое настоящее имя и есть Влад. Ты не ошибалась никогда. Дети согласились, но я хочу знать и твое мнение. Ты будешь моей женой? -А у меня есть выбор? Ты ведь прибрал всех моих детей. Я не хочу остаться сиротой. Я согласна. -Только я еще хочу признаться, что у меня своих личных детей очень много. Еще больше, чем у тебя. Так что, соглашаясь, стать моей женой, ты становишься мамой и для них. -Я согласна быть женой Ястреба и мамой всех Ястребков. -Нет, милая, мамой кукушат.

 

ежик с иголками

юные мстители