ЧАСТЬ 2. Босою по лезвию.

 

   Глава 1

  

  Носферату затравленно оглядывался по сторонам. Он долго и с превеликим трудом отходил от перелета со всеми его перегрузками и сменами тяготений. По-видимому, его удосужились отправить в обычном транспортном отсеке, не потрудившись создать хотя бы минимальные приличные условия. Ну а чего, в самом деле, церемониться? Он же, по сути, кусок мяса сейчас. Несъедобного и, практически, бесполезного. Полегчало, вроде. Он почти пришел в себя. Попить бы еще, но, кажись, ему это не светит. Ладно. Перетерпим. Не в первой.

  Овладев собою, оборотень принялся исследовать территорию. Само помещение казалось огромным, но большая часть терялась во мраке. И взгляд Носферату не мог пробиться за эту плотную пелену. Очевидно, использовался какой-то специальный эффект, блокирующий все его попытки просканировать пространство. Прислушавшись и сопоставив свои ощущения, он пришел к выводу, что находится под поверхностью почвы. И удален от нее вниз достаточно глубоко. Очевидно, его доставили на одну из военных баз. Они, как правило, почти однотипны и процентов на восемьдесят-девяносто подземны. Знать бы еще - в какой конкретно сектор его занесло.... Хотя.... А что ему это дает? По любому, от Рагеза и, соответственно, Аттали, он сейчас бесконечно далеко. Гор упоминал Центал. Насколько помнит Носферату, планета эта из недавно освоенных. Сравнительно недавно, конечно. Если перевести в человеческие рамки, то получится, что первые экспедиции достигли её в момент пика цивилизаций майя и инков. Так что, для людей минули эпохи и эпохи, а для рагезтов.... Думаю, пара-тройка живых свидетелей тех событий еще отыщется. А может, ко всему, и непосредственных участников. Такие вот дела.

  Зачем он все-таки тут? Что-то зловещее таилось в окружающем его мраке и пустынности. Ярко освещался лишь участок, где находилась его клетка, да полоса вокруг по периметру, шириной метров десять. Далее - ничего не видать. Лучевые прутья решетки уходили вверх и терялись в бесконечности. Ангар это, что ли? Носферату совершенно не помнил, как оказался здесь. Скорее всего, его обыденно вырубили - при помощи усыпляющего газа или электроразряда. Да чего угадывать? Теперь остается лишь ожидать, заставив себя успокоиться. Плохо, что время работает против него. Слишком давно он не ел и не пил. Эх, если бы хоть воды немного!..

  Прямо перед ним материализовалась внушительная круглая емкость, доверху наполненная прозрачной голубоватой влагой. В ноздри ударил благословенный аромат чистой холодной воды. Оборотень отступил, пригнулся. Со стороны казалось, он должен моментально броситься к вожделенному источнику. Вместо этого, он вел себя так, будто перед ним лежала мощная осколочная граната с выдернутой чекой.

  - Почему он не пьет? - Спросила Аля у Краасса.

  Тот усмехнулся девочке, пожал плечами.

  - Не доверяет. В принципе, имеет право. Если делаешь кому-то подлость, потом можешь и, даже, автоматически будешь ожидать подобного в свой собственный адрес.

  - Зэер сказал сейчас - он был твоим телохранителем?

  - Да, малыш. - В его голосе прозвучала грусть и, почти даже, безнадежность какая-то. - И, поверь, я очень хорошо к нему относился.... Почти что другом считал.... Доверял, как себе!

  Стоящий за спиною вождя Зэер недобро ухмыльнулся. Краасс был сейчас сама чуткость и откровенность. Надо же, как совершенно он играет свою роль! Аля слушает его едва не с раскрытым ртом. И верит, конечно, каждому слову. Помощник покачал головой. С одной стороны, не очень-то это приятно. С другой - девочке от его слов вреда никакого не будет, просто подстегнутся эмоции. А Краассу как раз это и необходимо. Вон как старается. Зэер с трудом удержался, чтобы не хихикнуть. Зажал себе ладонью рот, отошел в сторону. Присоединился к группе весело переговаривающихся трансформеров.

  - О, приятель, на кого ставим? - Радостно-оживленно встретили его.

  - На ребенка, естественно! - Почти возмутился он. - Зря я её тренировал, что ли?

  - Думаешь, она готова? По-моему, вождь здорово рискует, - один из воинов указал на клетку с оборотнем в центре зала. - Как ни крути, он в очень хорошей форме. А наш малыш только-только оперился.

  - Ничего-ничего, сами все увидите. - Зэер потер ладони, предвкушая. - Сто лет уже ничего такого не было, верно?

  - Точно! - Согласились с ним. - Нужно вообще подкинуть вождю идейку о возрождении боев. Здорово адреналинчиком шибает! Кайф, как после свежачка!

  - Возможно, все еще впереди, - с одобрением согласился Зэер. - Девочка, конечно, не в счет. Сегодня просто её боевое крещение. А в целом, на эту тему стоит подумать.

  - Вот-вот, думай. И Краассу намекнуть не забудь.

  - Поживем, увидим. - Окончив разговор, Зэер вернулся на свое место возле императора. Аля как раз осторожно упрашивала рагезта позволить ей его сопровождать.

  - Я не буду мешать. Постою в сторонке, и все.

  - Нет, Алира, - отрубил он. - Еще чего не хватало - рисковать тобой. Там, я видел, установка барахлит. Если, вдруг, что - я с ним уж как-нибудь справлюсь, но не дай бог ему подвернешься ты. В общем, остаешься тут, и никакой самодеятельности!

  Зэер увидал, как сжались её кулаки и дрогнули губы. Качнул головой одобрительно. Она навзводе. Отлично!

  Краасс ласково погладил Алю по щеке, отодвинул. Неторопливо вошел в освещенное пространство. Носферату, все же рискнувший напиться и потому чувствовавший себя несравненно увереннее, двинулся навстречу пружинящей, крадущейся походкой.

  - Привет, пес. - Спокойно проговорил рагезт, подойдя. Их разделял сейчас двойной ряд силовой решетки. Расстояние между внутренними и внешними лучами составляло около шести метров. Ерундовый для оборотня промежуток. Если бы, только, ограждение исчезло! Возможно и, даже, наверняка, он не ушел бы отсюда живым, но одним подонком на свете стало бы меньше. А это для мира - огромное благо! Носферату уже, на удивление, не думал ни об Аттали, ни об их возможном будущем. Все застилала слепая жажда мести. Он видел перед собою источник всех своих бед, и источник этот находился очень близко. Почему он был так неразумен в этот момент? Действительно ли виною явилась опустошающая его злоба, или это все-таки дал свой убийственный эффект растворенный в воде наркотик?! Кратковременного действия, он на небольшой промежуток времени лишал употребившего его здравости рассуждения и трезвых решений. Как раз то, что и требовалось Краассу и компании.

  - Хотелось бы все же услышать от тебя хоть какие-нибудь мотивы твоего дикого поступка. - Странно смиренно продолжал рагезт. - Нет, я понимаю, ничего уже не вернуть. - Но должно же быть объяснение.

  - Будет тебе объяснение!!! - Вне себя зарычал оборотень в бешенстве. - Мне бы выбраться только, и я все тебе детально обрисую! Проклятый узурпатор! Сколько крови ты выпил у народов Вселенной! Ну, ничего, придет и твой час!!

  - Очень странно слышать такое от того, кто долгие годы был, фактически, моей правой рукой, - деланно удивленно проговорил Краасс. - А чем же ты занимался, друг мой, покуда я, как ты выражаешься, кровь пил? Ты же все время был рядом!

  - Зато теперь я по другую сторону, к твоему огромному счастью, вампир!!! - Заорал оборотень. - Не было бы этой решетки проклятой, мы бы так пообщались!

  Зэер посмотрел на Алю. Девочка непроизвольно подвинулась вперед. Стиснутые в кулаки руки прижаты к тяжело вздымающейся груди. Глаза потемнели. Он довольно усмехнулся. Подал знак наблюдающим. Рагезты напряглись, не отрывая глаз от разворачивающегося перед ними действа.

  - Ладно. - Сокрушенно развел ладони трансформер. - Не хочешь говорить, не надо. Оставим все как есть.... - Он повернулся вполоборота, будто собираясь уходить.

  И тут раздался внезапный скрежет, треск. Лучевое ограждение пошло световыми вспышками, замигало и... пропало. Носферату оказался на свободе. Он тряхнул головой, коротким прыжком преодолел первую линию силовой полосы. Присел. Широко оскалился. Краасс быстро отступил на несколько шагов, отстегнув меч, но лезвие не выпустил. Просто взял рукоятку наизготовку и принял оборонительно-боевую стойку.

  - Конец тебе, упырь! - Прохрипел оборотень, хлеща себя хвостом по бокам. - Можешь молиться всем своим божкам, вместе взятым. Посмотрим, как они защитят тебя!

  Поджарое крепкое тело сжалось в пружину. Взметнулось, выстрелило серой тенью и... встретилось в воздухе с ринувшейся ему наперерез черной молнией. В следующую секунду они смешались в смертельных объятиях и кубарем покатились по полу гигантской камеры.

  Рагезты, как один, рванулись вперед, приблизились к самой границе светового круга, надеясь не пропустить ни единого мига фантастической схватки. Краасс предостерегающе поднял руку, запрещая выходить на свет. Трансформер спокойно стоял все на том же месте, где был до начала поединка. И даже успел избавиться от меча, пристегнув оружие на его законное место, у пояса.

  Носферату казалось, что его заживо раздирают на клочья. Атаки неведомого существа следовали непрерывным потоком. Оно было вездесуще и, одновременно, неуловимо, будто призрак. Оборотню ни разу не удалось даже вскользь зацепить своего непонятного врага, а сам он был уже жестоко исполосован ранами вдоль и поперек. Почти теряя сознание от усталости и кровопотери, он отказался от борьбы и, зашатавшись, рухнул на залитый кровью пол. С трудом выталкивая воздух из натруженных легких, Носферату разобрал, будто сквозь туман, что необычный зверь - тотчас оставив его - медленно подошел к трансформеру. Нагнув голову и сгорбившись, он всем своим видом выражал раскаяние и подчинение. Лениво положа ладонь ему на загривок, Краасс подтянул существо к себе, снисходительно похлопал, глядя на поверженного оборотня и довольно улыбаясь. Потом, разом утратив к Носферату всякий интерес, повернулся и, не торопясь, пошел прочь, сопровождаемый своим странным спутником.

  Как ни плохо было Носферату, он все же смог заставить себя приподняться и рассмотреть нового Краасса телохранителя. И догадался запоздало - его банально подставили. Все было спланировано. От начала и до конца. Тщательно продумано и заботливо срежиссировано. А он получил роль главной пешки в чужой игре. Он нужен был рагезту, чтобы проверить на "профпригодность" вот этого... или - эту?!.. Глаза Носферату распахнулись и обрели четкость взора, несмотря на всю боль и слабость измученного тела. Это, несомненно, была самка. И больше всего она напоминала изящную грациозную кошку на высоких стройных лапах. Вот она обернулась, через плечо глянула, уходя, на лежащего, обессиленного противника. Огромные бездонные глаза, окруженные золотой светящейся полоской. Такие прекрасные, и нет в них ни капли зла или жажды убийства. Только безграничная горечь и сожаление. Краасс нетерпеливо одернул её. Она отвернулась, покорно следуя за ним. Пространство перед глазами расплылось. Носферату потерял сознание.

  

   Глава 2

  

  - Всыпать бы тебе по первое число! - Ухватив Алю за шиворот, Краасс довольно бесцеремонно запихнул её в кресло. - Ухмыльнулся, глядя в виновато-испуганные глаза. - Но, так и быть, наказывать не буду. У тебя все вышло. Вот, если бы не получилось с ним справиться, поверь, ты еще и от меня заработала бы по максимуму!

  - За что? - Растерянно прошептала Аля. Минуту назад она безмерно гордилась собою и полыхала радостью. И была уверена - Краасс её сейчас чуть не на руках носить будет в благодарность. А вместо этого - такая отповедь! Аля просто не знала, что и думать. Обида, растерянность, непонимание - рагезт легко прочитал на её лице все перечисленные оттенки. Похоже, он слегка переборщил с порицанием. Как бы ни наступила обратная реакция. Ему вовсе не нужно, чтобы в будущем, прежде чем напасть, она тридцать раз разрешение бы испрашивала. Помолчав, он решил, что уже можно смягчиться и показать свою к ней снисходительность. Краасс подошел, уселся на подлокотник. Привлек к себе всхлипывающую девочку, подержал в объятиях, отстранился.

  - Посмотри на меня.

  Аля подняла голову, шмыгнула носом. Увидела - Краасс улыбается.

  - Дурочка. - Произнес ласково. - А если бы ты пострадала?.. Я беспокоюсь о тебе.

  - А я - о тебе! - Она не отводила глаз, готовая отстаивать свое мнение. - Краасс, извини, пожалуйста, но я скажу тебе сейчас, что думаю. И учти, от слов своих этих не откажусь ни за что!

  Он вопросительно склонил голову набок, дернул бровью.

  - В общем, так. - Аля решилась. - Если со мною, как ты говоришь, что-нибудь случится, ты это переживешь. Прости за откровенность. Но, если непоправимое произойдет с тобой, моя жизнь закончится! Ты меня понял?!

  Он молча смотрел. В глазах читалось затаенное удивление. Аля решила договорить.

  - И поэтому я прошу и требую разрешить мне быть тем, кем предназначено. Хочешь, заставь пройти кучу еще всяких там подготовок. Но не отбирай у меня права отстаивать тебя. Пожалуйста, Краасс!!

  Вот так, просто. Про себя он удовлетворенно усмехнулся. Теперь она повязана окончательно. И никуда уже от него не денется. Как ни крути, а он счастливчик! Такого необычайного, удивительного подарка ни у кого больше нет, и быть не может. Краасс и в самом деле испытывал что-то очень напоминающее любовь. Так некоторые представители нашей расы обожают свои бриллианты, дорогущие автомобили, редкостные предметы старины или суперэлитных домашних питомцев. Вы меня понимаете, да? С настоящей любовью подобные отношения ничего общего не имеют. Но это наибольшее, на что он был способен, и сам это прекрасно сознавал. Он обеспечит её отличными условиями и будет пользоваться, как считает нужным. В сущности, далеко не самый плохой вариант для них обоих. Итак!

  Краасс послал ей завершающий испытывающий взгляд. Произнес с ударением:

  - Хорошо, Алира. То, что ты сказала сейчас, по сути, есть клятва. Я, со своей стороны, заявляю, что принимаю её. И утверждаю - никто, и ничто не сможет тебя от нее освободить. Если ты предашь меня, у тебя будет всего один выбор: ты сама изберешь себе смерть, какую захочешь. Можешь считать это моим тебе подарком. Обычно выбор не предоставляется.

  Взял девочку за руку, рывком вытащил из кресла, поставил перед собой. Стянул с плеч тунику и, положив ладонь на подвеску на её шее, размеренно проговорил:

  - Своей силой и властью я принимаю твой дар, дитя Земли. С этого момента и до конца твоей жизни ты служишь мне так, как я того пожелаю. Со своей стороны обещаю и клянусь - пока ты соблюдаешь законы и правила моего народа, и подчиняешься мне, я буду оберегать тебя и заботиться о тебе, Алира. Отныне мы неразделимы перед лицом Закона и времени! - Под его пальцами вспыхнул очаг жара, обернувшийся пекучей болью. Аля прихватила зубами губу. Она не подаст вида. Ни за что!.. Ого, как больно, даже в дрожь бросает.... Она перетерпит все равно! Не отводя от него потемневших от боли глаз, Аля сумела-таки растянуть губы в улыбке. Он тоже улыбнулся. Отнял руку. Жжение прекратилось. Осталось только легкое покалывание да ощущение тепла. Взяв за плечо, Краасс развернул её к зеркалу на стене.

  - Смотри!

  Бутон лотоса на её шее раскрылся, превратившись в дивной красоты цветок-звезду. Лепестки играли жемчужными бликами и казались живыми. На них, кое-где, виднелись даже самые настоящие крохотные капельки влаги, будто роса. Самая середина цветка слабо светилась, по ней пробегали синие искорки. Гасли, опять вспыхивали. Аля очарованно глядела, не в силах отвести глаз.

  - Ну вот, теперь мы фактически обручены с тобою, мой малыш! - Весело и беззаботно произнес он. - Можешь радоваться, ты своего добилась.

  - Как и ты - своего. - Она без тени улыбки смотрела на него. В глазах отражалось понимание и грусть.

  - Значит, каждый из нас получил, что хотел! - Рассмеялся рагезт. - Что ж, моя девочка, все точки расставлены. Начинается новый этап.

  Превратил кресло в диван, уселся, поманил её к себе. Она подошла, устроилась рядом, прислонив голову к его плечу. Краасс обхватил её рукою за талию, прикрыл глаза. Спросил задумчиво:

  - Что ты можешь о нем сказать?

  - Об этом оборотне? - Аля помолчала, сосредотачиваясь. - Краасс, ты говорил - они очень хорошие шпионы и бойцы.

  - Да. А этот, вообще, один из лучших.

  - Он жив?

  - Живее некуда. Ты его, конечно, потрепала, как следует, но до смерти ему еще далековато. А что?

  - Что ты собираешься с ним сделать? - Ответила она вопросом на вопрос.

  - А что с ним делать? Придется умертвить, наверно. - Пожал Краасс плечами. - Ты же видела - он невменяем.

  - И это никак не исправить?

  - Ну-у, я над подобными вещами пока не задумывался. Но тебе-то это зачем?

  - Думаю, он мог бы стать отличным учителем.

  Краасс открыл глаза и уставился на нее.

  - Да-да. - Торопливо, словно боясь, что он её оборвет сейчас и не даст довести смысл идеи, заговорила девочка. - Если бы он меня тренировал и обучил всему, что знает о бое и мастерстве выслеживания противника!.. Краасс, это было бы действительно здорово!

  Рагезт тихо хмыкнул. Опять закрыл глаза. Откинул голову на спинку дивана. Сидел так, неподвижно, размышляя....

  - Мысль неплохая, - выдал, наконец, - но, боюсь, неосуществимая. Во-первых, он меня, а, значит - и тебя, до беспамятства ненавидит. Во-вторых, брать на службу и давать хотя бы относительную свободу дезертиру и предателю - непозволительная роскошь, Алира... или глупость, ну это - как тебе больше нравится.

  - В чем заключался его проступок, ты мне можешь объяснить? - Аля не собиралась отступать. Краасс понял это и решился на некоторую откровенность:

  - Ты говорила, что детально изучаешь наши законы. Тогда должна знать, как карается кровосмешение.

  Алины глаза расширились. Потом она нахмурилась, опустила голову. Спросила тихо:

  - Его подруга. Рагезтянка. Её казнили?

  - В том-то и дело, что - нет. Но если ты заикнешься об этом, хоть единой посторонней живой душе, девочка, - Краасс смотрел на нее неотрывно, и в глазах его читался откровенный приговор, - я тебя самолично уничтожу. Не сомневайся.

  Аля немного отодвинулась. Таким его она не видела еще никогда, даже в самые яростные его вспышки. Поняла, он выполнит угрозу и ни на миг не усомнится в правильности решения. Ответила, стараясь справиться с волнением и дрожью испуга:

  - Да, Краасс, это твое право.... Теперь скажи - он очень к ней привязан? По-настоящему?

  - Думаю, да. - Трансформер говорил крайне неохотно, через силу. - Не понимаю, почему вообще решился обсуждать это с тобою, Алира. Подумать только, я открываю смертельно опасную тайну, и кому?!..

  - Тому, кто отдаст за тебя жизнь! - Аля быстро придвинулась к нему, взяла его лицо в ладони. Глядя в пропасть глаз, уверенно проговорила:

  - Ты все для меня. И пусть ты называешься моим хозяином, для меня ты много больше, чем просто хозяин. Намного больше!

  Он молча прижал её к себе, прислонил её голову к своей. Проговорил тихо:

  - Моя малышка меня не боится.... Это дар свыше.... Хорошо, девочка. Я тебе верю. Что же ты хочешь делать, говори.

  - Та девушка останется в живых?

  - Да. Пока о ней и их связи никому не известно.

  - Вот на этом и можно сыграть.

  Краасс отстранился, глянул серьезно и сосредоточенно:

  - Продолжай.

  - Если он и в самом деле так её любит, то пойдет на все, лишь бы её не трогали.

  Рагезт удивленно прищурился, оглядывая её:

  - Вот так, со стороны, никогда не поверил бы, что ты едва успела совершеннолетие справить. Ты - действительно трансформер, Алира. Жаль, что ты - иная. Наверно, я и в самом деле не желал бы другой супруги.

  Она печально улыбнулась:

  - Спасибо, Краасс. Твои слова всегда будут согревать мне сердце. И придавать уверенность, но... можно договорить?

  Он кивнул.

  - Если позволишь, я сама пообщаюсь с ним. Наедине. Нет, ты, конечно, будешь наблюдать. Только чтобы физически при разговоре никто не присутствовал. Если я смогу убедить его - отлично. Если нет, ты его уничтожишь. И все. Что скажешь?

  Не отвечая, он привлек её к себе. Припал губами в долгом, жгучем поцелуе. Отпустив, улыбнулся восхищенно.

  - Моя девочка - самая лучшая. Но мы твой план сейчас чуток подкорректируем.

  

   Глава 3

  

  Спину тянуло противной выкручивающей болью. Будто кто-то сначала пилил плоть тупым ножом, а после, не торопясь, зашивал такими же тупыми иглами. Носферату глухо зарычал, пытаясь открыть глаза. Вначале у него ничего не вышло, потом тьма все же отступила.

  - Извини, пожалуйста! - Над самым ухом раздался звонкий нежный голосок. Говорили на регбизе, но с каким-то необычным, едва уловимым акцентом. - Я сейчас обработаю обезболивающим. И тебе станет получше!

  На пылающую огнем спину пролилась спасительная прохлада. Боль разу притупилась. Носферату вздохнул поглубже, пошевелил лопатками. Терпимо. Вполне. Лапы только будто приросли к полу. А-а, ну понятно. Конечно, он прикован. Странно, отчего сразу не догадался. Прежняя злость, чуть не до бешенства, поднялась в душе. Громадные клыки оскалились. Рокот рычания снова прокатился по ангару.

  - Ну я же извинилась! - обиженно-расстроенно произнес тот же голос. - Ну чего ты такой злющий?!

  От удивления оборотень замолчал. Сделав над собою усилие, приподнял голову. В метре от него, на корточках, опираясь на пальцы рук, сидела тоненькая, совсем юная девушка, почти девочка. Большие, прозрачно-зеленые глаза в рамке длинных пушистых ресниц, смотрели настороженно и с жалостью, но без малейшего страха и неприязни. Нежные розовые губы чуть приоткрыты. Словно она хочет спросить что-то и не решается. Красиво очерченные брови слегка нахмурены. Перед девушкой - закрытая крышкой металлическая миска.

  - Здравствуй! - Опять прозвучало мелодично и ласково. - Я - Алира. А ты?.. Ты можешь говорить?.. Я попить принесла.

  Легко удерживаясь на носочках в прежней позе, она быстро сняла с посудины крышку. Подняла миску и протянула ему чуть не под самый нос. Носферату быстро отдернул голову. Снова оскалился, но уже молча. В голубых глазах тенью мелькнула растерянность. Потом - интерес.

  С самым невинным видом Аля непонимающе озадаченно произнесла:

  - Ты что, боишься? Это же вода просто.... Ну хочешь, я первая выпью. - Она подняла миску, приложилась губами, сделала несколько глотков.

  - Видишь? Все нормально. Выпей, пожалуйста. Тебе же легче станет.

  - Кто ты? - Рокочущий низкий голос заставил её вздрогнуть. Хоть она, кажется, и готова была, но все-таки её застали врасплох.

  - Меня зовут Алира.... То есть - здесь.... А дома Алей называли.... Я... человек... была.... Но тебе же это ни о чем не говорит, наверно.

  Оборотень пристально рассматривал растерянное полудетское личико. Вздохнув, нагнул голову. Начал тянуть воду из миски. Выпил всю. Головою оттолкнул посуду. Опять уставился на Алю. Злобно наморщил нос.

  - Это он послал тебя? Решил, что личина ребенка - неплохое прикрытие? Кто ты на самом деле?!

  - Ты чего, глухой?! - Она повысила голос с действительно детской какой-то обидой. - Я же тебе сказала! Никто меня не посылал. Сама пришла.... У них там сейчас собрание какое-то, в зале.... Я взяла в операционной кое-что из медикаментов и перевязочных, что знаю. Ну и пришла. Так теперь еще и ты на меня кидаешься!.. Придурки вы все!!!

  Она внезапно закрыла лицо ладонями и заплакала навзрыд. Причем, не удержалась на ногах и села на пол прямо у его морды. Носферату отпрянул, насколько позволяли оковы, и принялся изумленно-ошарашено рассматривать её. Она или совсем идиотка, или настолько же не понимает, с кем дело имеет. Но причинить этому глупому и доверчивому ребенку вред он уже не сможет. В ней нет зла и нет подлости, он чувствует это абсолютно отчетливо.

  Носферату попытался, как мог, смягчить голос. Выговорил тихо:

  - Успокойся, девочка. Я тебя не трону. Спасибо за питье. И за то, что пыталась помочь....

  - Серьезно?! - Она, всхлипывая, посмотрела на него, развозя слезы по лицу ладошками. - А это ничего, что я тебя заштопала после того, как сама же и порвала.... Тоже мне! Не тронет он меня-а-а!..

  Она опять зарыдала. Носферату потерял дар речи. В состоянии, близком к нокауту, смотрел на нее и не мог поверить. Это она? Та, с кем ему пришлось драться?! Вот этот хрупкий, почти бестелесный ребенок и есть та непобедимая фурия?! Бред какой-то!

  Девочка, тем временем, слегка успокоилась. И, занавесив лицо длинной каштановой челкой, тихо вздыхала, периодически утирая кулачками сбегающие слезинки.

  - Это ты была? - Его мозг упорно отказывался верить. Она кивнула, отвернулась. Пробормотала.

  - Я обязана защищать. Это выше меня. Я должна.... Понимаешь?.. Если ему что-то угрожает, во мне как будто демон рождается.... Он говорит - я хранитель.

  Носферату смотрел все еще растерянно и уже как-то обреченно. Проворчал:

  - Истинный хранитель. Я слышал о таком. Но это были старые-старые легенды.... Оказывается - все правда. Невероятно.... Как он называет тебя?

  Она повернула к нему лицо, слегка наморщила лоб.

  - Однажды он сказал, что я - ребенок предназначения.

  У Носферату на миг перехватило дыхание. В голове все смешалось. Он яростно ухватился глазами за первый попавшийся предмет реальности - ту самую несчастную миску. Смотрел, не отрываясь, изо всех сил успокаивая себя. Только что он, фактически, услышал из её уст приговор всему миру. В древнем сказании, передаваемом из поколения в поколение старейшинами его племени, ясно говорилось о том, что: "Когда явит себя Вселенной Дитя Предназначения, содрогнутся скалы, и воды выйдут из берегов. И погаснут светила, и вспыхнут новые. И смешаются звезды. И придет великий конец всего сущего. Ибо будет ребенок тот хранителем истинным и совершенным. И не имеется силы, способной совладать с ним. А сам ребенок будет рабом своей любви. И кто возобладает им, обладать будет и миром всем...".

  На доли мгновения его охватило дикое желание - напасть, покончить с ней одним молниеносным ударом. Он сможет, она сейчас неподготовлена и беззащитна. Один рывок, всего один и!.. Широко распахнутые зеленые глаза поднялись, остановились на нем с таким доверием, с такой добротой и открытостью. Нет! О, боже, он не сможет! Она только дитя и не виновата, что с ней сотворили такое. На смену жажде убийства пришло другое жгучее желание: оберечь и защитить. Да, он, без сомнения, готов теперь порешить любого, кто рискнет причинить ей вред. Жаль, что часы его сочтены. Если бы они успели познакомиться поближе или, даже, подружиться, он - быть может - смог бы как-то помочь ей. Помочь не утерять себя, сохранить живую душу и не стать, в итоге, тем монстром, каким матери его народа пугали некогда своих непослушных отпрысков.... Времени нет.... Уже нет.... И его, фактически, нет на этом свете.... Жаль!

  - Алира! - Резкий окрик металлом ворвался в сознание. Перед ними выросла высокая белая фигура. Девочка шарахнулась в сторону. Потом прижалась к оборотню, положив ладонь на шею Носферату. Он ясно ощущал, как дрожат, вцепившиеся в густую шерсть, длинные тонкие пальчики.

  Рагезт чуть наклонился вперед. Черные глаза буравили холодом и угрозой. На губах возникла хищная гримаса.

  - Маленькая дрянь! - С чувством произнес он. - Я же тебя предупреждал.... Теперь ты будешь наказана. И о-очень пожалеешь, что ослушалась и пришла сюда.

  Девочка в ответ не произнесла ни звука и лишь продолжала цепляться за Носферату, словно он был её последним островком надежды. Неужели он так и будет валяться на полу и даже не попытается что-то сделать для нее?! Для той, что не побоялась вступиться и помочь, не смотря на грозящую очевидную расправу!..

  - Не трогай её, вампир! - Он сам поразился, что его голос прозвучал просяще и смиренно. - Она же ребенок. Она не по умыслу поступила так, а только из жалости. Я виноват. Я должен был прогнать её, а не принимать малодушно её помощь!

  - Отличненько. - Скривился Краасс. - Да вы уже спелись, похоже. Нет, ну до чего же мне везет. Ты что, медом намазанный? Чего они все к тебе так липнут?!

  - Она просто пожалела.

  - А мне что с жалости её?! - Повысил голос трансформер. - От этого у нее ни силы, ни ума не прибавится! - Сделал шаг к девочке, махнул рукой нетерпеливо, - А ну, за мной. И помалкивай лучше, пока я вконец не разозлился!

  Девочка покорно поднялась на ноги. Опустив голову, подошла к нему. Краасс ухватил её за плечо, дернул раздраженно. Она коротко тихонько вскрикнула, закрыла себе ладонью рот. Но даже не попыталась сопротивляться. Рагезт подтолкнул её к выходу, повернулся сам. Носферату не выдержал.

  - Постой. - Голос звучал через силу, но решительно. - У меня к тебе предложение... вождь.

  - Ого, - Краасс обернулся, провозгласил с сарказмом. - Я уже снова вождь, а только что был банальным вампиром! За такую вежливость, хоть и крайне запоздалую, я тебя выслушаю напоследок. Говори!

  - Я знаю, кто она. - Торопливо проговорил оборотень. - Да, у нее большая сила. Но умеет ли она её правильно применять? Ты знаешь, что в военном деле я мастер, каких поискать. Я могу обучить её, но взамен....

  - Взамен?! - Краасс презрительно повел плечом. - Так ты еще надеешься шкуру спасти, пес?! А с чего ты вообще решил, что я предложением твоим заинтересуюсь?

  - Ты не дослушал. - Носферату принуждал себя говорить спокойно, хотя больше всего ему хотелось сейчас располосовать трансформеру глотку. - Себя мне не жаль, и никогда не было. И смерти я не боюсь. Но, извини за настырность, с твоей стороны отказываться, я бы рискнул сказать, глупо. Такого учителя, как я, найти довольно сложно.

  Краасс смерил его взглядом, неохотно процедил:

  - Ну и что же ты хочешь за услуги, а?

  - Я знаю точно: некто - тот, что дорог мне больше всего и всех, жив. Хоть и было когда-то заявлено обратное. Поклянись, что не убьешь его, и я все для тебя сделаю.

  - Ты предлагаешь, чтобы я клялся?! Предатель?! - Почти проорал Краасс. - Да ты спятил окончательно, пес!! Не знаю, отчего я вообще стою здесь и слушаю эти наглые бредни!..

  - Посмотри правде в глаза, вождь, - Носферату продолжал говорить с напором и уверенностью, - я предал ваш закон, но не тебя. Я не сделал ничего, что повредило бы тебе лично.... И ты это прекрасно знаешь!.. Эта клятва не для меня, а для....

  - Молчи! - Рявкнул Краасс. Стоял, смотрел тяжело и мрачно. - Ладно. Но если хоть что-то пойдет не так!.. Тогда я, действительно, убью... его! Запомни это, оборотень. Потому как для меня... он!.. и так мертв уже, в известном смысле.

  - Да. Конечно. Я понимаю. Но, ты - обещаешь?

  - Сказал же - да!.. Обещаю. - Краасс глухо ругнулся. Уже почти спокойно договорил, - на твой счет я дам распоряжения. Но, чтоб был тише воды, усек?!

  - Да, вождь.

  - К обязанностям приступаешь завтра. Проверять буду сам.

  - Как прикажешь.

  Краасс не ответил, злобно смерил его взглядом. Взял Алю за руку. Она, на ходу, оглянулась на Носферату. Тепло, благодарно улыбнулась. Он почувствовал, как сердце забилось быстрее. Он поможет ей. И не только стать асом войны, но, в первую очередь, сохранить себя и свое естество.... А там, бог даст, и с остальным что-то выгорит!..

  Дверь за ними задвинулась. Аля тотчас выдернула ладонь из его пальцев. Прыжком обогнала. Стала, выпрямившись на носках, уперла руки в бедра.

  - Сейчас за дрянь ответишь! Хам ты бессовестный!

  Краасс расхохотался. Скользнул вперед, поймал её, подхватил, закружил вокруг себя. Опустил. Начал целовать, горячо и жадно. Она, в ответ, прильнула к нему, обхватила за шею, подставляя раскрытые губы, наслаждаясь каждой секундой этого бешено страстного напора. В промежутке выдохнула:

  - Краасс, пожалуйста! Пойдем отсюда!

  - Ко мне? - Лукаво подмигнул он. - Всегда с радостью, малышка моя!

  Вызвал лифт. Опять поднял её. Внес в кабину. Створки сомкнулись.

  Из-за поворота вслед им с немым бешенством и нескончаемой болью глядели фиалково-синие глаза. Эвфалия с ненавистью стискивала кулаки, в душе посылая Краассу и его пассии самые страшные проклятия. Нет, она эту паршивку уничтожит, она изыщет способ. И ему тоже отплатит сполна. Придет её время, обождите!

  

   * * *

  Положив подбородок ему на грудь, Аля лениво вычерчивала пальцами узорчики по мощным плечам. Он, прижмурив глаза, улыбался довольно и расслаблено.

   Быстро вечерело. В ответ на подступавшие сумерки включилось боковое освещение. Призрачные тени волнами стекали по стенам, впитывались в пол. Воздух наполнял едва ощутимый аромат сандала и ванили.

   Решительно отогнав подступающую дрему, девочка распрямилась, уселась на колени. Отбросила за спину волосы. Заведя ладони за голову, неторопливо распутывала сбившиеся прядки. Из-под полуопущенных век, трансформер наблюдал, вновь и вновь удивляясь столь естественно и непринужденно слитым в ней беззащитно-хрупкой нежности и невинности, и потрясающей силе чувственности. С каждым разом она все больше открывается, раскрепощается, до самоотречения отдаваясь своей тяге и влечению к нему. Её ласки дарят ему никогда прежде не изведанные удовольствия и глубину ощущений. Маленький демон, с ангельским личиком и свежестью юного тела!..

   Краасс удовлетворенно вытянулся, сложил руки под головой. Нужно побыстрее избавляться от Эвфалии и сделать так, чтобы впредь она держалась на расстоянии. А для этого придется подвигнуть Алиру на решительные действия. Заодно и позабавляемся пикантной сценой. Немножко опасно, правда, но игра стоит свеч!..

   - Краасс? - Тихонько, нежно проворковала она. - Ты спишь?

   - А тебе как больше хочется? - Откликнулся рагезт, приоткрыв один глаз.

   - Мне? - Она наклонилась. Уперлась ладошками ему в грудь, гибко, по-кошачьи, изогнувшись. Нагнулась, дотронулась губами до его подбородка, кончиком языка прошлась от шеи к уху. Чмокнула звонко поцелуем. Быстро отклонилась. Взглянула с хитринкой, улыбаясь.

   - Мне... хочется!

   Он засмеялся от удовольствия:

  - Маленькое ненасытное чудовище.... Ну, иди сюда!

   Забрал в свои объятия, крепко прижал её к себе, податливую, шелковистую, пламенеющую желанием. Прошептал в упоении:

  - Ты мой светоч, девочка! Люби меня, Алира. Люби меня!

  Утопая в сияющем янтаре волшебных глаз, она опять и опять ласкала и осыпала поцелуями его могучее тело, отдавая себя своей страсти до умопомрачения, до забытья, до изнеможения. Ради него она мир готова перевернуть с ног на голову, а уж себя - и подавно! Как же она его любит, каждую точечку, каждую клеточку - каждый миг!

  

   Глава 4

  

  Носферату внимательно оглядывал свой отсек. Он был неожиданно и, надо признать, приятно удивлен. Это жилье практически не отличалось от предыдущих, в его бытность телохранителем Краасса. Достаточно просторное. Оборудовано всем необходимым. Правда, функции трансформации жестко ограничены. И визифон в возможностях значительно обделен. Но в целом - совсем неплохо.

   Он поднялся на рассвете. У зеркала тщательно осмотрел себя. Она, оказывается, вчера его очень даже мастерски подлатала. Потом андроиды пропустили его через восстановительную программу в аэрокапсуле и, заодно, вернули способность менять облик. М-да! Носферату уже так давно не был в человечьем обличьи, что попросту отвык от себя такого.

  Рост, практически, как у трансформера. Такое же мускулистое тело борца или атлета. Короткие черные волосы, высокий лоб, заостренные мочки ушей. Серые глаза смотрят уверенно и спокойно. Прямой нос. Упрямый подбородок, с неожиданно игривой ямочкой. Полукружья темных бровей. Иссиня-черные ресницы зрительно увеличивают разрез глаз. Да. Он собою недурен. Это многие признавали. Там. В его прошлой жизни. Какое это имеет значение сейчас? Ну, хотя бы, то, что его ученица не испугается своего учителя и не воспылает отвращением, он надеется. Нужно добиться её расположения, уважения и доверия. Особенно - доверия! С одной стороны - это необходимое условие плодотворного сотрудничества. С другой - ключ к осуществлению его планов.

  Оборотень пощупал широкие блестящие полосы браслетов на запястьях. Напоминание о нем теперешнем и о том, что доверяют ему весьма и весьма относительно. Если надумает совершить что-то противоправное, невинные "украшения" моментально превратятся в настоящие оковы, да еще и пошлют его в нокаут мощным электрическим разрядом. Ладно, он не собирается глупить. Будет вести себя очень и очень осторожно. Это в его интересах.

  Окно на террасу заблокировано. Ну, этого нужно было ожидать. Там - зона отдыха. Только для своих. Не проблема. Его не затруднит пользоваться внутренними переходами и лифтом. Однако, время поджимает. Расслабляться нельзя. Он наскоро позавтракал, вежливо поблагодарил Хозяйку-Хранительницу. Ответа не последовало. Да он на него и не надеялся. Хорошо, что его терпят, и на том спасибо. Облачился в серый комбинезон, высокие мягкие сапоги. Навесил на пояс короткий лучевой меч и нож в ножнах. Еще раз придирчиво оглядел себя. Нормально. Бросив прощальный взгляд на комнату, ступил в коридор....

  - Привет! - Слух поймал знакомый серебристый голосок. Носферату быстро обернулся. Она стояла у начала лестницы в компании светловолосого рагезта. И рагезт этот был ему ну о-очень знаком.

  Ровным упругим шагом Носферату подошел к ним, отметив про себя с удивлением: сейчас она совсем не выглядит такой уж несчастной и забитой. Плотно облегающие стройные длинные ноги белые стрейчевые брючки, замшевые бежевые сапоги-ботфорты. Цвета топленого молока атласная блуза с широким отложным воротником, украшенным, как и кайма манжет, россыпями мелких жемчужинок. Тоненькая талия стянута широким матово-песочным поясом. Изящная округлая линия бедер, высокая грудь. Волосы заплетены в сложную узорную косу-жгут, поблескивают капельками топазиков. На юном лице - ни грамма косметики. Только пухлые розовые губы чуть тронуты перламутровым блеском. В нежных ушках - бриллиантовые бантики-серьги. У шеи - тут Носферату напрягся и чуть не застонал, в разочаровании и боли, в голос - роскошный, потрясающий натуральностью, цветок королевского лотоса на узенькой бриллиантовой цепочке.

  Это украшение! Оно говорило о себе лучше любых слов. Цветок распустившийся. Что означает - она любовница своего хозяина (читай - Краасса!) и пошла на это не по принуждению и грубой силе, а сугубо по собственному желанию. Но как же так?! Он был с нею так холоден и груб! Не понятно.... Либо Носферату пришлось узреть серьезную их размолвку между собою, случайно наслоившуюся на встречу с ним. Либо - вот в это он уже откровенно боялся верить - этот ребенок легко и непринужденно обвел его вокруг своего слабого пальчика, разыграв такое идеальное и от того еще более ужасающее представление.

  Нет. Он не станет делать поспешных выводов. Она же такая молоденькая. И прямо светится чистотой и приязнью. Надо присмотреться, попытаться понять. Мало ли, как могли начаться её с Краассом отношения. Может, он сначала заморочил девочке голову показной заботой и обходительностью, а уж потом, получив над нею полную власть, явил звериный оскал. А она всего лишь слабый зависимый ребенок, вот и слушается. И идет на поводу, даже не пытаясь как-либо отстаивать себя. В общем, никаких поспешных выводов. Спокойствие и доброжелательность. Только так, и не иначе!

  Аля открыто и радостно улыбнулась ему. Блеснули влагой жемчужно-белые ровные зубки. Потом выразительно прислонила головку к плечу сопровождавшего её рагезта.

  - Здравствуй. Ты - Носферату. Зэер говорит - вы знакомы. Я ему верю. - Она опять ослепительно улыбнулась. Посмотрела ожидающе.

  Оборотень нерешительно подтвердил:

  - Знакомы, да.

  - Тогда почему не здороваетесь? - Её голос звучал скорее настойчиво, чем удивленно.

  Зэер с Носферату молча, холодно переглядывались. Оба сейчас желали бы очутиться друг от друга на расстоянии нескольких световых лет, а вместо этого - их тут чуть не лбами сталкивают принудительно. Девочка разглядывала с минуту одного, второго. Хмыкнула. Неожиданно серьезно и веско произнесла:

  - Так, ребята мои хорошие, я все поняла. Теперь слушайте оба. - Они, как по команде, уставились на нее. - Вы - мои наставники. А Зэер, к тому же, мой самый близкий друг. Прошу это запомнить и принять со всей серьезностью. Отсюда моя настойчивая просьба: насколько можно, отставить былые свои обиды и прочий негатив. Вам сейчас тут делить нечего. Пожалуйста, будьте ответственны за свои поступки. Потому-что, иначе... - она, вдруг, сдвинула брови и, отвернувшись в сторону, произнесла нарочито спокойно, - Второй, кого я буду защищать после моего хозяина - Зэер. Делайте выводы и не доводите до крайности. Я не хочу ничего такого, так что не заставляйте!

  Стремительно повернула к ним голову. Черные провалы глаз, губы плотно сжаты. Во всей позе - непреклонность и сила. Точно сквозь мягкую и непрочную оболочку прорвался на миг ледяной посланец космического Ада. Доля секунды, и все исчезло, вернулось на круги. И она снова - милая, добрая, с чуточку наивным ясным взором невинного ребенка. Какой же из двух образов - маска?!

  Аля ласково, упрашивающе, взяла рагезта за руку, прижалась щекой.

  - Зэер, ну я очень прошу тебя! Ради меня, Зэер!

  Тот посмотрел на нее. Лицо прояснилось. Вздохнул. Натянуто улыбнулся. Скорее девочке, чем оборотню.

  - Здравствуй, Носферату.

  - Приветствую тебя, Зэер. - Откликнулся Нэттэ, искоса поглядывая на прильнувшую к рагезту Алю.

  - Спасибо, парни! - Она весело хлопнула в ладоши. - Объявляем мир?

  Трансформер с оборотнем снова переглянулись. Кивнули почти одновременно.

  - Тогда я готова к труду и обороне! - Решительно заявила девочка. Взмахнула рукой. Немедленно возникшая кабина открыла двери. Аля улыбнулась им. Вошла. Они, послушно, следом.

   Глава 5

  

  До выхода остается метров десять. У Али настроение обалденное. Она все утро голову ломала - ну как же их примирить?! Краасс предупредил - между Зэером и Носферату в прошлом произошел очень серьезный конфликт. Нет, никакого мордобоя и взаимных оскорблений. Они до этого не опускались. Но злоба друг на друга вряд ли минула. И теперь Аля должна приложить все усилия, чтоб не дать ненависти разгореться с новой силой. Пока, вроде бы, выходит. В основном из-за их обоюдного расположения к самой Але. Ну, Зэер это вообще отдельная песня. Аля уже давно в нем ни на секунду не сомневается и верит - чуть ли не больше, чем себе самой. А Носферату? Она бы назвала его несколько "скользким". Поддавшись на её внешность и своеобразную манеру поведения, он - тем не менее, и она это чувствует очень хорошо - продолжает её придирчиво изучать, и имеет какой-то свой личный, субъективный умысел. Тут ухо востро держать нужно. Усваивать все получаемые знания. А вот собственную информацию тщательно фильтровать. И самой держать устойчивую дистанцию. Но так, чтоб не обидеть невзначай. Образ открытого и добродушного ребенка для таких целей подходит идеально. И удерживать его Але совсем не трудно. Поскольку, это и впрямь её второе "я". Правда, теперь вся непосредственность и открытость трезво контролируется взрослым расчетом. Будет совсем здорово, если она сумеет подружиться с ним по-настоящему. Тогда у нее, фактически, будет свой собственный телохранитель. Что, порою, в нынешних её жизненных условиях, может стать решающим фактором удачи. Аля, вдруг, поняла - она уже и впрямь начинает мыслить и воспринимать жизнь мерками трансформеров, как жесткий, расчетливый, хладнокровный воин. Наверно, по-другому и быть не могло. Как говорится - с кем поведешься. Но ей не жаль прошлого, ни на минуту!

  Она обернулась к шагающим позади оборотню и рагезту, широко, радостно улыбнулась и,.. отвернувшись, увидела идущую навстречу Эвфалию. Та, на первый взгляд, возвращалась с утренней прогулки. Одета была несколько скромнее, чем в прошлую встречу, но, все равно, достаточно откровенно и экстравагантно. Аля искренне подивилась этому неуемному тяготению к просвечивающим тканям и более чем откровенным вырезам. Эвфалия очень и очень эффектна. Ей нет нужды оголяться, чтобы привлечь мужское внимание. То ли это у нее комплекс какой-то с детских лет остался. То ли, действительно, стиль такой, просто. Как бы то ни было, Алю подробности эти не волнуют. Лишь бы рагезтянка её не трогала. Да-а, вот в последнем пункте, пожалуй, мы и ошиблись!

  Поравнявшись с Алею, Эвфалия резко остановилась. Шагнула вбок, преграждая дорогу. Аля тоже остановилась, отступив на шаг, чтобы не столкнуться. Спокойно, вопросительно посмотрела.

  - Ты что, рабыня, слепая? - Голос рагезтянки напоминал змеиное шипение. - Как смеешь ты стоять у меня на пути, ничтожество?!

  Аля чуть улыбнулась уголками губ, не отводя глаз. Сделала почтительное лицо. Отступила в сторону. Рагезтянка - следом, снова очутившись перед нею. Издевательски проговорила:

  - Нужно будет Нарию сказать, чтоб приличным манерам тебя обучил хотя бы. Терпеть не могу неловкой и тупой прислуги.

  Аля приподняла брови вопросительно. Улыбка с её губ не исчезла, просто стала ледяной. Она молча ожидала продолжения тирады. И Эвфалия не заставила себя ждать долго:

  - Надеюсь, ты в курсе, наложница, что мы с твоим хозяином скоро заключим союз. И тогда ты будешь прислуживать уже мне.... Покуда мне не надоест!.. Так, что готовься хорошенько. Чем ловчее и услужливее будешь, тем дольше проживешь. Может быть!

  Поскольку Аля, по-прежнему, ничего ей не отвечала, она - фыркнув смешком - обошла девочку, подчеркнуто стараясь не коснуться Али даже краешком своего одеяния. И, картинно гордо ступая, удалилась, пройдя между остановившимися в нескольких шагах, наблюдающими за встречей, мужчинами.

  Аля позволила себе опереться о стену. Смотрела в пространство, старалась дышать ровно, хотя нарастающая злоба и рвала грудь болезненными резкими спазмами. Зэер медленно приблизился. Взял её за плечо. Заглянув в черные глаза, сказал тихо, ласково:

  - Умница, Алира. Очень хорошо держалась сейчас. Старайся с нею не связываться, если не будет явной угрозы с её стороны. Это очень важно, девочка.

  Носферату тоже подошел. Глядел на Алю без осуждения, с пониманием и поддержкой. Заговорил спокойно и убеждающе:

  - Зэер прав. К сожалению, она представитель королевского клана. У нее очень и очень влиятельные родственники и привилегированное положение даже в высших кругах. Потому она и ведет себя настолько нагло.... Они действительно собираются связать себя браком?

  Последнее предложение прозвучало вопросом. И обращено было, как ни странно, к Зэеру. Тот посмотрел на оборотня безо всякой злости. Очевидно почувствовав в нем союзника, ответил достаточно приязненно:

  - Мне ни о чем таком не известно. Если, конечно, планы не поменялись в самый последний момент. Она прибыла сюда вместе с его братом, Денио. Официально - на увеселительную прогулку и ознакомление с планетой. Но мы-то оба прекрасно знаем - планы у нее всю жизнь практически одни и те же. И ничего общего с заявленными не имеют.

  - Эвфалия и ознакомление с новым миром! - Носферату неожиданно хихикнул. - Это и впрямь забавно!

  - Вы так хорошо с нею знакомы? - Выдавила, наконец, Аля, справившись с обидой и болью.

  - Гораздо ближе, чем хотелось бы. - Немедленно откликнулся Зэер. Носферату ухмыльнулся и промолчал.

  - Может, тогда еще какие-нибудь рекомендации дадите? - Аля очень старалась говорить спокойно и безразлично.

  - Все те же, девочка. - Зэер улыбнулся ободряюще, не связывайся с нею. Пока. Понаблюдай за Краассом, за их отношениями со стороны. Но ничего ему не говори.

  - Почему?

  - Обнаружишь свою слабость перед ним в очередной раз! - Подал голос оборотень. - А он в очередной раз удовольствие получит.

  Зэер быстро глянул на него, но промолчал. Вздохнул. Сказал тихо:

  - Носферату прав, Алира. Не исключено, что вождь сталкивает вас преднамеренно. Хочет посмотреть на твою реакцию. Не проявляй слабости. Не поддавайся эмоциям. Если что-то будет происходить, любое давление с её стороны, попытки угроз ли запугивания, немедленно говори мне.

  - Нам! - поправил его Носферату решительно. Они с рагезтом встретились взглядами. И Зэер ему слегка улыбнулся.

  - Хорошо, нам. Поняла, Алира?

  - Спасибо. - Аля благодарно смотрела на них. - Ну что, пойдем?

  - Давно пора! - Носферату хитро прищурил глаз. - Ой, чувствует мое сердце, она на занятии сегодня так выложится!

  - Ага. - Подтвердил Зэер шутливо, - воображая себе, как режет Эвфалию на мелкие ломтики. Есть же что-то хорошее, все-таки, и в этой ситуации!

  Все рассмеялись с облегчением и тронулись на выход.

  

   Глава 6

  

  И Аля, действительно, выложилась. Впрочем, она, в последнее время, выкладывалась во всем, что бы ни делала. Ею все сильнее и сильнее начинала овладевать жажда к усовершенствованию себя. Узнать как можно больше, а потом свободно применять это на практике, ощущать себя сильной и уверенной, это ли не счастье?! Особенно для того, кто многие годы этой самой уверенностью и совершенством, в чем бы то ни было, похвастаться отнюдь не мог. Черт бы побрал эту Эвфалию! Мало ей ухажеров, что ли? Вон, хотя бы, тот же Денио. Аля еще в самом начале обратила внимание, с какою заботой и почтением он к ней относится. Едва не стелется в желании угодить. И ведь хорош собою! Ничуть - по-своему, конечно - не хуже Краасса. Но, по всей видимости, Денио для нее почти пустое место.... Э-эх, жаль, что этот камень не твоя шея, милая!.. Лучевое лезвие вошло в гранит, как в масло. Провернулось в нем, вырвав идеально круглый брусок, и выскочило в тот же миг. Аля убрала луч в рукоятку. Опустила руку. Обернулась к Носферату. Тот сделал одобряющий жест. Крикнул с утеса:

  - Перерыв - двадцать минут, отдыхай!

  Аля согласно кивнула, помахала принимающему водные ванны Морфею. Итран мгновенно нырнул и появился из-под воды уже непосредственно рядом с девочкой. Выгнул шею, моргнул зеленым глазом:

  - Отпустил, да?

  - Ага! - Аля быстро раздевалась. Оставшись в открытом белом купальнике из узких шортиков и топа, неторопливо вошла в прохладную, кристально чистую воду озера.

  - Проинструктируй еще разик, что делать нужно.

  - Для начала, позабыть о человеческом.- Он выразительно покачал головой. - В этот момент твоя родная стихия - вода. У тебя больше нет легких. Забудь о них до поры. Ты дышишь всей кожей, каждая её клеточка поглощает кислород самостоятельно, без твоих умственных напоминаний. Ты - водный поток. Ну, или, если хочешь, водяная змея в этом потоке. Твое тело, словно гибкая лента. Оно повторяет движение окружающей тебя воды. Ты видишь не столько глазами, сколько разумом. Ты с точностью до миллиметра можешь определить расстояние до любого объекта, большого или ничтожно малого. Его размеры, его вид, его действия - для тебя наперед открытая книга. Читай её, и поступай, как тебе угодно. Ни на секунду не забывай - ты всегда сильнее, быстрее, ловчее любого потенциального противника. Но это не дает тебе права недооценивать его. Просто никогда не пренебрегай внимательностью. Ныряй, Алира!

  Хрусталь воды смыкается над головою. Аля закрывает глаза, разбрасывает руки. Медленно опускается ко дну, выдыхая оставшийся в легких воздух. И сразу же - отверстия носа и горла словно перекрываются тончайшими мембранами. Дыхательные процессы полностью отключаются. Но ей вовсе не плохо, ни малейшего дискомфорта. Её тело пьет кислород из воды так легко и непринужденно, будто она всю жизнь провела в водяном просторе. Ощущение потрясающее - во всем теле легкость и умиротворение, почти блаженство. Девочка открывает глаза, осматривает себя. Кожа приобрела серебристый оттенок, стала куда плотнее и покрыта, словно ажурной кольчугой, крошечными чешуйками. Между удлинившимися пальцами рук и ног - прозрачные перепонки. Она находит это забавным. Шлепает ними, разгребает воду вокруг себя. Балуется, как может. Итран тоже ныряет, оплывает её по кругу. Аля слышит:

  - Держись!

  Понимает. Хватается руками за самый кончик его хвоста, вытягивается в струну. Дракон устремляется на самую середину озера. Сначала плывет медленно. Но постепенно ускоряет движение, меняя направление и глубину все резче и быстрее. Аля движется с ним вместе, инстинктивно приспосабливаясь к его ритму. Она все лучше чувствует и понимает, как правильно двигаться. И вот, наконец, команда:

  - Теперь сама!

  Она выпускает хвост итрана, прижимает ладони к бокам. Её тело, кажется, утратило свою костную основу. Она может изгибать его под каким угодно углом и с почти неуловимой глазом скоростью. В упоении и восторге девочка то взмывает вверх, к самой поверхности, то стрелой уходит в черную глубину. Проскальзывает между затонувшими стволами, волною обтекает донные скалы и прибрежные уступы. Выделывает умопомрачительные пируэты и фортеля. Ведь это, оказывается, тоже полет, по-своему. И он потрясающий, он беспредельно прекрасен! Она - олицетворение стихии воды, она слита с нею нераздельно, она - её продолжение. Она больше трансформер, чем кто-либо из рагезтов. Она - дух Земли!

  Итран настигает её, показывает: "время вышло!" Девочка всплывает, выскакивает на поверхность. Мгновенно возобновляется способность дышать воздухом, облик меняется, возвращая черты человека. Аля подплывает к вынырнувшему рядом Морфею. Проворно взбирается ему на спину. Воздевает руки к небу. Кричит:

  - Я люблю жизнь!!!

  Морфей тихо смеется, отклоняет голову назад. Из отверстия на его темени вырывается струя теплого воздуха, точно из большого мощного фена. Стоя в воздушном вихре, Аля поворачивается то одним боком, то другим. Тело быстро обсыхает. Дракон довозит её до берега. Ссаживает. Девочка ловит ладонями нагнувшуюся к ней громадную голову, с чувством целует в каменно твердый нос.

  - Спасибочки, Морфей! Что бы я без тебя делала?!

  - Солнышко бы искала. - Бурчит он добродушно. - Одевайся, давай, побыстрее. А то получим мы с тобою от твоего учителя.

  - Как он тебе? - Спрашивает Аля, проворно натягивая сапоги. Застегивает пояс.

  - А тебе? - Он смотрит на нее пристально, будто ждет чего-то для себя важного и решающего.

  - Знаешь, - Аля запинается, потом продолжает, - Мы будем с ним тесно общаться. Даже - дружить. Но по-настоящему близкими никогда не станем. Я это очень глубоко чувствую, вот здесь! - Она выразительно прикладывает руки к груди.

  Итран оглядывает её, сопит, проговаривает веско:

  - Время собирать камни будет позднее. Куда позднее. Не задумывайся особо. Учись, понимай, живи.

  Аля радостно улыбается ему:

  - А я что, по-твоему, делаю?!

 

   * * *

  Опершись на теплый сосновый ствол, Носферату сверху наблюдал за беззаботно плещущейся в озере девочкой. Сердце опять болезненно сжалось. Наконец-то он понял, отчего всякий раз, глядя на нее, испытывает это неловкое, гнетущее его, томление и тоску. Просто Алира и впрямь очень схожа с нею, Аттали. Не внешностью, нет. Тут они, почти что, прямо противоположны. Но - в жестах, в движениях, в пластике тела, в манере поведения, в каких-то неприметных постороннему взгляду моментах возникает это удивительное, необъяснимое сходство. И ранит его душу сильнее самого отточенного лезвия.

  Аттали.... Он поднял глаза к небу. Смотрел долго, будто старался взглядом пробиться к ней, за миллиарды километров. Ему бы хоть на мгновение почувствовать её близость, соприкоснуться душами, уловить теплый любящий взгляд.... Хорошо уже то, что теперь у них, по крайней мере, есть время. И он что-нибудь обязательно придумает. Прямо сейчас, конечно, любые активные действия невозможны. Он заперт на Центале, как в клетке. Но не будет же Краасс торчать здесь вечно! Он вернется к своим обязанностям. Он заберет с собою Алиру, а - соответственно - и самого Нэттэ. Если Носферату успеет заручиться её безоговорочной поддержкой. И, чем черт не шутит, быть может, именно в связке с этим загадочным ребенком-демоном, он добьется-таки жизни и свободы для своей возлюбленной. Во всяком случае, он все сделает для этого!

  Отдавшись мыслям, Носферату и не заметил, что озерный плес опустел. Легкий шорох позади заставил молниеносно обернуться. Алира стояла в нескольких шагах, пристально его рассматривая. На красивом лице странное выражение: смесь горечи, обреченности и понимания. Ступила к нему. Произнесла тихо:

  - Если это не повредит ему лично.... Я помогу тебе. Когда придет время.

  Носферату не смог удержать приглушенного возгласа. Она что, мысли читает? Только этого не хватало! Аля печально улыбнулась:

  - Скорее - твои эмоции. Ты очень остро чувствуешь. Как и я.... И до добра это частенько не доводит. Верно?

  Он удивленно качнул головой. Потом кивнул. Она продолжила:

  - Помоги мне, Носферату. Я должна быть первой. Я должна быть сильнее. Если сумею, он, когда-нибудь, вынужден будет считаться со мной. И тогда мне легче будет помочь вам.

  - Откуда ты знаешь? - Растерянно прошептал оборотень. - Неужели Краасс решился все рассказать тебе? Это невероятно и неестественно. Обрести смерть можно и за гораздо меньшие откровения. Зачем он это сделал?

  Аля подошла к нему. Опустилась на траву, уселась на колени. Жестом предложила ему сделать то же самое. Глядя глаза в глаза мягко, но убежденно проговорила:

  - Я сейчас постараюсь быть с тобою откровенной, Носферату. Что-то внутри меня, очень глубокое убеждение, все время говорит мне о скрытой в тебе угрозе. То ли - для меня, то ли - для кого-то, кто мне очень и очень дорог. Что я могу предположить? Естественно, что это мой хозяин. Должна честно и прямодушно предупредить тебя: если попытаешься его уничтожить, у тебя не будет злейшего врага, чем я. Более безжалостного, более жестокого. Понимаешь меня?

  Он, молча, прикрыл глаза, выражая согласие. Вздохнул тяжело, но промолчал.

  - Ты сам взялся обучать меня. Хотя понимал, какое оружие вкладываешь в его руки. Не обманывайся моей внешностью, Нэттэ. Да, когда он забрал меня, я была ребенком. Но, теперь, детское во мне, это только мой облик. Ну и, быть может, способность чувствовать и переживать так, как это делают дети. В остальном я могу быть очень и очень опасной.

  - Для чего ты мне это говоришь, Алира? - Он смотрел внимательно и с сожалением. - Зачем пытаешься настроить против себя? Я тоже умею чувствовать нутро чужих душ. Ты не демон и не сила мрака. Ты можешь дарить свет и любовь, и приносить исцеление, и - даже - возвращать к жизни. Ты была сотворена созидателем, а не тем, кто все рушит и убивает. Зачем ты стараешься выглядеть хуже, чем есть на самом деле?

  - Наверно, чтобы защититься. - Грустно прошептала она. - Мои чувства - моя уязвимость. Мое желание защитить слабых идет вразрез с моральными принципами трансформеров, где слабый или ущербный вообще не имеет права на жизнь.

  - Но ты же не они, девочка! - Носферату даже голос повысил непроизвольно, пытаясь убедить её.

  - Трансформер! - Она тоже почти крикнула. С каким-то исступлением и непонятной ненавистью. - Ты что, ничего не понимаешь?!.. Чтобы быть с ним, я должна стать такою же! А я не могу без него. Не могу.... Не могу!! - После последних слов, проникнутых безвыходностью и болью, она повалилась ничком в траву. Лежала не шевелясь. Носферату тоже молчал, не двигаясь. Давая ей возможность успокоиться. Произнес тихонько:

  - У тебя все получится, Алира. Не сомневайся в себе.

  Она повернула к нему лицо. В глазах стояли слезы. Расхохоталась ядовито и горько.

  - Да не сомневаюсь я в себе, оборотень!.. Я в этом мире сомневаюсь. И в том, не поторопились ли, создавая меня. И в том, что не убью эту дуру Эвфалию! И еще много в чем.... Все! Закончили разговор!

  Быстро поднялась. Поправила одежду. Взяла меч. Не оборачиваясь к нему, проговорила спокойно:

  - Так мы договорились... учитель?

  - Да, - ответил он с грустью.

 

   Глава 7

  

  Две недели минули от начала её занятий с оборотнем. Теперь Аля уже и сама видит и понимает, что делает значительные успехи. Она готова признать - в её результатах его конкретная заслуга. Он, действительно, учитель от бога. Так умеет преподнести, "разжевать", разложить по полочкам, что не понять и не запомнить невозможно просто. С его помощью и под его руководством, Аля окунулась в совершенно новый для нее мир военных познаний и умений. И поняла: это, оказывается, тоже искусство. Причем зачастую - наивысшего пилотажа. Ты выстраиваешь свою партитуру, ты учитываешь каждый её символ и элемент. И рассчитываешь до наименьших подробностей. И обыгрываешь максимум вариантов. И тебе все равно приходится импровизировать. Но импровизация также обязана быть безукоризненной. Ибо, одна неверная нота, фальшивый аккорд, и все разрушится на корню. А результат провала - отнюдь не освистание недовольной публикой, но - самая настоящая смерть. И если бы только твоя!.. Так нет же, очень часто ты - последняя надежда других, зависящих от тебя, твоей ловкости, выносливости, осведомленности, смекалки. Ты не имеешь права их подвести. Ты должен не отыграть, но - выиграть! Во что бы то ни стало. Это страшно... трудно! Но Але - ой, как нравится. Невзирая на снедающую хроническую усталость, не смотря на бесконечные травмы и многочисленные неудачи. Она ломает себя, она заставляет - снова и снова - не отступать, не сдаваться. И у нее получается. Все вернее, все лучше, все естественнее.

  Сегодняшний день Носферату отдал фехтованию. Бесконечный повтор упражнений, от простейших фрагментов до серий обширных отрывков. И каждый отрабатывается со всей возможной тщательностью, доводясь до полного автоматизма. Але это действо больше всего напоминает тот же танец, то несущийся и ураганно-летящий, то плавный и чувственно-неторопливый. Слайды, наклоны, приседания, кружение.... С той лишь разницей, что в руках твоих - смертоносное лезвие, с одинаковой легкостью разрушающее и живую плоть, и толщу гранита. Нет, сейчас, когда они с Носферату становятся в пару, мечи зафиксированы в учебном режиме. Луч не убьет и не располосует. Он нанесет лишь ожоги, впрочем - достаточно болезненные. Разумеется, их быстренько подлечат. Но приятного тут, согласитесь, ни на грамм. Следовательно: осторожность и внимательность еще и еще раз!

  Время промчалось незаметно. Перед закатом, взбираясь на спину Морфея, Аля, наконец, в полной мере прочувствовала навалившуюся на нее неподъемной каменной плитой огромную усталость. Она настолько измучена, что и эмоций, практически, не осталось никаких.

  Морфей посмотрел на девочку понимающе, дунул в лицо ароматом травы и хвои. Улыбнулся. Глядел серьезно, без обычного своего хохмачества и подколок.

  - Устала, принцесса?

  Аля ласково погладила его по крутой шее. Уселась. Прилегла щекой на бархатистую холку. Закрыла глаза. Дышала ровно и глубоко. И слушала лес. Отстранившись и, будто выскользнув из тела, она жила окружающим её пространством на долгие километры вокруг. И скрытая жизнь лесных чащоб со всеми их тайными перипетиями, чьими-то победами и поражениями, оттенками судеб и случайностей, роковых или радостных, лежала перед её мысленным взором, будто и впрямь на ладони.

  Пасущиеся на опушке косули; выслеживающая добычу лисица; её маленькие детеныши, резвящиеся у логова; лебедь, яростно сражающийся за территорию со своим соперником; молниеносный удар пикирующего сапсана; ужас и агония попавшегося в силок зайца; надрывный стон спиленного дерева и испуганный шепот его собратьев; призыв о помощи....

  Аля рывком оторвала голову от спины итрана. Выпрямилась. Вслушивалась, окаменев. Схватилась за визифон.

  - Зэер! Прошу открыть мне выход.... Да.... Часа хватит.... Нет, сама.... Какой Краасс, Зэер?! Я тебе отвечаю, что буду через час, минута в минуту!.. Хорошо.

  Соскользнула на землю. Повернулась к Носферату и итранам:

  - Возвращайтесь без меня. Если хотите - не торопитесь. Тогда я нагоню вас у блока.

  - Это важно? - Спокойно спросил Морфей.

  - Для меня - да! - Сменивший человека сфинкс нетерпеливо распахнул крылья, в несколько взмахов поднялся над вершинами елей и скрылся за их живою стеной.

  Морфей проводил её глазами. Сказал задумчиво:

  - Первая кровь из собственных рук.

  - Она отправилась на охоту? - Носферату смотрел на него растерянно-удивленно. - Убивать?!

  - Она этого пока не знает. Но - да, сегодня она убьет. Впрочем, убьет защищая. А это немаловажно.

  Гор усмехнулся:

  - Я почти завидую тебе, Морфей. Она - воин! Вы с ней еще горы свернете.

  - Да уж, - подтвердил тот, но без особого энтузиазма, - боюсь, под завязку, все так и будет: разрушенные горы, поменявшие русла реки и цунами до небес. Упаси боже!

  - Не драматизируй. - Откликнулся Гор. Повернул голову к безмолвствующему оборотню. - Трогаемся?

  Носферату молча кивнул.

 

 Глава 8

  

  Набрав высоту, она неслась над лесом. Древесный океан колыхался, вздыхал, шептал, звал её. В его неясном рассеянном гуле Алею ясно улавливалось настойчивое, требовательное: "скорее"... "скорее".... "скорее"! Ведомая им, будто незримым локатором, она безошибочно приближалась к своей цели и, пока летела, успела и увидеть происходящее, и оценить ситуацию и определиться в том, что сделает. Вот теперь ей, действительно, все равно. Они не люди, они зверюги бездушные. Не зверюги даже, а твари бешеные. И, значит, выход для них один - на кладбище! Если то, что от них останется еще можно будет опознать и похоронить. Она закрыла глаза, настроилась. Неслышимый человеческому уху зов широкой волною разлился по лесу. За ним - новый. Следом - еще....

  Стадо кабанов, взрывающее землю у болотины в поисках червей и кореньев, разом оставило свое увлекательное занятие. Животные нервно топтались на месте, внюхивались и всматривались, все больше и заметнее беспокоясь. Вдруг огромный матерый секач-вожак злобно всхрапнул и, издав короткий отрывистый визг, рысью устремился прочь. Тотчас все стадо рвануло за ним следом, вытянувшись в длинный клин. Свиньи, такие, вроде бы, тяжеловесные, неуклюжие и нерасторопные, проявляли чудеса скорости. Подпихивая друг дружку, повизгивая и похрюкивая, они четко держались избранного направления, ни на миг не замедляя бега и не сворачивая с определенного пути....

  Сфинкс сложил крылья, спикировал вниз, превратился в человека. Двигаясь совершенно бесшумно, девочка подошла к краю поляны. Отвела заслоняющую обзор ветвь кустарника, смотрела и слушала.

  Посреди широкой прогалины дымился догорающий костер. Поблизости, за деревьями, угадывалась грязно-желтая легковушка. Марку она не разобрала, да она ей и без надобности. Гораздо больше Алю интересовали сейчас люди на поляне. Всего четверо. Трое расположились у кострища, потягивая пиво из бутылок. На траве у их ног валялись шампуры, решетка для мяса, на куске клеенки - остатки какой-то снеди. Четвертый находился в отдалении. И то, что там происходило, едва не вынудило Алю вылететь на поляну сразу и разрешить ситуацию одним махом. Усилием воли она остановила себя. Заставила мыслить трезво. Девчонке помочь кардинально, повернув время вспять, она не может. Эта троица уже успела с нею позабавиться в свое удовольствие. И последний много не добавит. Что произошло, то произошло. Девушка в живых останется, Аля уверена, ну и ладно. Зарубит себе на всю оставшуюся, каково это - на машинке с незнакомцами с ветерочком прокатиться. Они её откатали, похоже, будь здоров!.. О, возвращается к приятелям добрый молодец. Дово-ольный, как слон.... Самое время начинать свою партию. Тем более - помощники почти на подходе. Аля отпускает ветвь. Та распрямляется с громким шорохом. Один из сидящих вскакивает на ноги, остальные не поднимаются, только нервно и настороженно всматриваются в лес вокруг.

  Прогулочно-неспешно, Аля выходит на поляну. Спокойно и безразлично осматривается. Приближается к мужчинам. Останавливается напротив, метрах в пяти. Парни (Им всем не больше двадцати - двадцати пяти.), осклабившись, начинают переговариваться, ощупывая её липкими похотливыми взглядами.

  - Смотри-ка, пташка какая!

  - А нивроку дивчына, высший класс.

  - И откуда такая в наши края залетела?

  - Хлопцы, чур, я первый - познакомиться!..

  - Что, очень хочется? - Аля растягивает губы в холодной улыбке. Слова выговаривает медленно, отчетливо. - Поздно, мальчики. Отыграли вы. И игрушки ваши у вас сейчас отберут. Правда, немножко больно будет. Но, ведь, сами напросились. Никто не заставлял.

  - Пацаны, да она чокнутая! - четвертый выразительно крутит пальцем у виска.

  - Плевать! Так интереснее даже. - Толкает его другой. - Ну что, красавица, как я тебе? - Он поднимается, подступает к Але. - Приступим, что ли?

  - Как скажешь, дорогуша, - певуче проговаривает она. - Мне так все равно, с кого начинать. Все свое получите.

  - Ух ты! - восхищается стоящий перед ней. Тянет к девочке руку и... отлетает назад, въезжая спиной прямо в раскаленные угли. Угасшее почти пламя мгновенно разворачивается, ярко и высоко вспрыгивает. Нейлоновая ветровка занимается мгновенно. Шипящие, оранжево-алые струйки разбегаются, сплетаются сеткой. В секунду покусившийся охвачен ними целиком и вспыхивает живым факелом. Остальные суетятся вокруг, пытаются сбить огонь, помочь. У них ничего не выходит. Придушенное и задавленное в одном месте, пламя мгновенно разгорается в другом, будто живое, мыслящее, сражающееся осознанно и целенаправленно. Корчась и захлебываясь надсадным диким воем, человек, заваливается на землю; продолжает конвульсивно подергиваться и стонать. Весь процесс занял минуты три, не больше. Аля отходит немного в сторону. Громко спрашивает:

  - Кто следующий?

  Мечущиеся возле приятеля парни как-то разом останавливаются, не сводя с нее глаз. И в глазах этих - самый настоящий животный ужас. Хотя нет, они смотрят уже не на нее. Аля взглядывает в сторону. С нею рядом, нетерпеливо покачиваясь на коротких крепких ногах, возвышается здоровенный вепрь - вожак стада. А всю территорию поляны окружают плотным кольцом грубо скроенные, массивные, дышащие озлобленностью и возбуждением туши.

  Аля беззаботно улыбается. Кладет ладонь на вздыбленную, щетинистую холку. Секач басовито хрюкает, клонит к ней голову, замирает в ожидании. Дав зверю мысленную команду оставаться на месте, Аля, не удостаивая вниманием троицу еще остающихся в живых, идет туда, откуда доносятся тихие, безнадежные всхлипывания. Поднимает по дороге сброшенную кем-то из парней куртку. Подойдя, накидывает её на плечи лежащей ничком девушке в изорванной, перепачканной одежке. Поднимает на ноги, заглядывает в лицо. На вид той - лет восемнадцать-двадцать. Короткие крашеные волосы. Остатки слишком яркого макияжа.

  Аля спрашивает резко:

  - Ты проститутка?

  Та, давясь слезами, мотает головой отрицательно, бормочет неразборчиво:

  - Я в клуб шла. На танцы. Они подвезти предложили. Я согласилась....

  - Дура! - Констатирует Аля. - Но для них это не оправдание. А теперь что? Под поезд бросаться будешь? Вены резать?

  - Нет! Нет! - Трясясь, вскрикивает девушка. - Не убивайте, пожалуйста!

  - Ага. - Делает Аля вывод. - Жить хочешь. Значит, будешь! И вообще, повезло тебе, что заразой никакой не наградили, кажется. К врачу все равно сходи, на всякий случай. Девушка, в прострации, кивает. Смотрит на нее мутными, полубезумными глазами. Потом, вдруг, отмирает:

  - Я их знаю. Они к Володьке из города приезжали.... Я заявление напишу, пусть их посадят, сволочей! - Поперхнувшись, разражается злыми, надрывными рыданиями. Аля трясет её за плечо. Бросает сердито:

  - А ну без истерики! Слушай меня. - Убедившись, что пострадавшая реагирует и понимает, продолжает:

  - Заявление не понадобится. Они получат по заслугам здесь и сейчас. Садись в машину. Я довезу тебя до больницы. Живее!

  Не церемонясь особо, запихивает девушку на заднее сиденье. Обходит авто. Облокотившись на капот, посылает сбившимся в тесную кучку посреди прогалины парням воздушный поцелуй. Отмечает - от страха те совсем одеревенели. Стоят, прижавшись спинами, не шевелятся и, похоже, совершенно не способны к сопротивлению. Але становится противно: здоровые лбы, качки натуральные. И те же шампуры запросто могли бы использовать для самозащиты. Впрочем, не спасет, конечно. Но стоять безвольно, будто бараны на заклании?!.. Тьфу!

  Девочка поворачивается к вожаку. Командует коротко:

  - Вперед!

  Вепрь, хрипло взвизгнув и пригнувшись, выставляет длинные изогнутые желтые клыки и кидается в атаку. Сразу же с места срывается и все стадо. Грузные, приземистые тела высыпают на поляну, заполняют, наваливаются, сбивая с ног и топча.

  Треск. Топот. Визги. Вопли.... Аля меланхолично отворачивается. Открывает дверцу, садится в машину. Ключ торчит в замке зажигания. Она хмыкает смешком: надо же, и усилий прилагать не пришлось. Смотрит на девушку. Прослеживает за взглядом полоумных от ужаса глаз. Прикрикивает:

  - Отвернулась! Быстро!

  Та слушается, безвольно, как заводная игрушка. Падает на сиденье лицом вниз, зажимает ладонями уши.

  Адское представление на поляне вошло в финальную стадию. Кабаны рвут людей на клочья живыми. Попросту вцепляются, отгрызают или отрывают по куску, заглатывают и устремляются за следующей порцией. Кровавые струйки разлетаются вокруг, забрызгивая траву и ветки кустарника. От истошных криков сотрясается округа.

  - Вот и все. - Улыбается девочка, равнодушно пропуская мимо ушей жуткую звуковую какофонию страха и смерти. - Отходную читать не будем. Времени нет.... Поехали, что ли? - Бросает беглый взгляд на окаменевшую и явно не в себе девушку. Заводит машину. - Значит, поехали!

   Глава 9

  

  В потемневшем небе просвистел черный метеор. Коснувшись земли, изменился. Запыхавшаяся Аля подбежала к Морфею, отдуваясь, прислонилась к его боку.

  - Успела?

  - Почти. - Ворчливо отозвался он. - Перебор в сорок секунд.

  - Фу-ух! Слава богу. - Перевела она дух. - Жутко боялась опоздать. Там небольшая заминка случилась....

  - Ну, это уже твой прокол. - Перебил итран. - и твоя ответственность. Такая вот, казалось бы, несущественная нестыковка во времени в определенной ситуации запросто приведет к необратимым последствиям.

  - Да, командир! - Похлопала его Аля по боку. - Информация принята, записана и на полочку уложена. - Постучала себя пальцем по лбу. - Ну что, ребята, до завтра? Я голодная, как сто слонов!

  Они с Носферату попрощались с единорогами, вошли в здание Оборотень вызвал кабину. Спросил:

  - Тебя проводить до комнаты?

  Аля ухмыльнулась.

  - Спасибо, дяденька. Ребенок сам доберется, подрос уже, в кои-то веки. - Продолжила, тепло и серьезно. - Удачи тебе. Спокойной ночи, учитель.

  Помахала рукой, пошла к лестнице. Он посмотрел вслед. Ничего не сказал. Вошел в лифт.

  

   * * *

  Едва оборотень скрылся из виду, вся бравада с Али сразу слетела. На подкашивающихся ногах, она протащилась первый пролет и прислонилась к перилам промежуточной площадки. В голове колотились прямо таки отбойные молотки. И основным среди них оставался вопрос: зачем она все-таки это сделала? Да. Зачем? С какою целью она зверски лишила жизни четырех человек. Пусть - недалеких, пусть - моральных уродов. Но по какому такому праву она решила, что может, словно господь бог, запросто забрать их жизнь?! Вдохновленная собственной мощью, она впервые позволила себе окунуться во вседозволенность. Так причитала перед Арникой о своей боязни стать убийцей, и, вот, стала. Легко и просто. И никто её не принуждал, не грозил и силу не применял. Боже, какая же она врунья все-таки! Врала Арнике, врала Зэеру, врала бессовестно самой себе. Разве не могла она сегодня обойтись без убийства? Могла, и еще раз могла! В крайнем случае - напугать их можно было до полусмерти, изувечить, даже, но не убивать. Ведь та, пострадавшая, она же сама во многом виновата. Она их действительно спровоцировала. И внешним видом своим доступным, и поведением, естественно. Хотела "крутой" и развязной казаться. Вот и показалась. Они и воспользовались.... Жалеет ли её Аля по-настоящему? Конечно, нет. Скорее наоборот - брезгует. А почему тогда?!.. А потому. Наслоилось все: переживания последних дней, неуверенность в будущем, злоба на унизившую её рагезтянку, обида на Краасса и желание... желание почувствовать себя сильной, независимой, могущей решить глобальное - быть или не быть. Тварь она, вот кто! И правильно Эвфалия её назвала рабыней. Она и есть рабыня, и в первую очередь - своих страхов и комплексов. Но ведь подобными черными делами, пускай и прикрытыми маскою наилучших побуждений, она из этого замкнутого круга никогда не вырвется! Что же она делает, черт возьми?!..

  Тихий журчащий сигнал визифона заставил Алю вынырнуть из пучин самобичевания и обратиться к реалиям. Включилась аудиосвязь. Голос Краасса произнес: "Ты ночуешь у меня, малыш". Визифон отключился. Аля невесело усмехнулась. Вот так, два слова его пожелания, и бери, Алира, под козырек. Как же она устала сегодня!.. Может быть, он поймет все-таки, и не будет настаивать?.. Надеяться не вредно! Аля еще постояла, разглядывая пол под ногами. Решительно выпрямилась. Вызвала лифт. Попробовала бы она ему отказать! Лучше уж накачаться энергетиком под самую завязку, проще будет и надежнее....

  

   * * *

  Протянула руку к глади стены. Отдернула. Неприятное ощущение воткнулось в сознание. Он не один там. Сто процентов. Следом нахлынуло понимание и закрутило ненавистью. Аля заехала по стене кулаком. Проход открылся. Подчеркнуто не спеша, но напряженная до предела, она вошла в комнату. Так льющаяся плавность движений готовой к нападению кобры предваряет молниеносную смертоносность броска.

  Эвфалия, со всеми возможными удобствами, расположилась на широком диване. Краасс сидел возле, на ковре, опершись на руку. Потягивал вино из высокого черного кубка. Когда повернул навстречу Але голову, на губах его играла такая знакомая ей, чувственно-ласковая улыбка, но только обращена она была именно Эвфалии. Он просто не успел сменить выражение, глядя на Алю.

  Девочка широко улыбнулась. Подошла к ним. Выхватила бокал из его пальцев одним незаметным глазу движением. Картинно и напоказ поднесла к губам. Сразу поняла - это вовсе не вино. Но не остановилась. Допила. Отнесла руку с бокалом в сторону, разжала пальцы. Эбеновые осколки с мелодичным звоном осыпались на ковер - падая, бокал задел мраморную доску столешницы.

  Продолжая улыбаться, Аля в упор разглядывала трансформера и его гостью. Эвфалия, встретившая её поначалу брезгливо уничижительной гримаской, сейчас отчего-то утеряла по крайней мере половину своей спеси. И выглядела уже далеко не такою самоуверенною. Выражение лица Краасса она до конца разгадать не могла: тут было и недовольство, и удивление, и почти восхищение её смелостью. Аля поняла - он заинтересованно ждет продолжения. Как ученый, поставивший опыт и нетерпеливо предвкушающий результат. Очень хорошо. Сейчас он свой результат получит!

  - Сегодня выдался замечательный день, Краасс! - Она специально в присутствии претендентки фамильярно назвала его по имени. Не та у них обстановка, чтоб поклоны и церемонии разводить. - Оказывается, убивать очень просто. И при этом можно получать даже немалое удовольствие. - Аля перевела взгляд на Эвфалию, склонила голову набок, прожигала рагезтянку почерневшими немигающими глазами.

  - Нарий, она же мне угрожает?! - Подала та неуверенно голос, попытавшись отодвинуться на диване подальше. - Ты должен наказать её. Это вопиющая наглость!

  - Разве я сказала что-нибудь, унижающее ваше достоинство, милостивая госпожа? - В вежливом голосе Али струился сладкий яд. - По-моему, ни одного слова, касающегося вас, не было произнесено, или я не права? - Это она спросила уже у Краасса. Тот не ответил. Смерил её взглядом, улыбнулся странновато.

  - Ты пригласил меня и потому я здесь. Но я с радостью готова предоставить честь развлекать тебя твоей гостье.... Вдруг, у нее даже что-нибудь получится?! - Увидев обомлевшее от её нахальства и развязности лицо Эвфалии, Аля не удержалась и коротко, весело расхохоталась. Повернулась к ней:

  - Итак, госпожа, я уступаю вам эту ночь. Но, если вы не справитесь, тогда позовите меня, - она выразительно похлопала по визифону. - я помогу, обещаю!

  Девочка опять залилась смехом. Протянула руку к окну. Произнесла приказывающе:

  - Открыть!

  Стекло моментально отошло в сторону. Аля изогнула стан, словно в застывшем танцевальном па. Отвела одну ладонь за голову, вторую вытянула к Эвфалии скользящим легким жестом. Черные лезвия ногтей выдвинулись, заиграли в ярком освещении комнаты. Следом волна превращения прошла через все тело. Сфинкс опустился на все четыре лапы. Пренебрежительно фыркнул в сторону сидящей без движения парочки, прошествовал мимо к террасе. Вышел. Присел, развернул крылья. Повернул к Краассу голову. Спокойно отчитался:

  - Я - к Морфею. От него, завтра, на тренировку. Приятной ночки, Эвфалия. - Хихикнул. Взлетел. Растаял в небе. Окно закрылось.

  Эвфалия выдохнула. Растерянно обернулась к Краассу. Его лицо стало мрачным и напряженным. Он молчал, недовольно смотрел на нее. Она попробовала улыбнуться, вернуть себе прежний, томно-приветливый вид. Краасс дернул плечом раздраженно.

  - Извини, Эвфалия. Я и впрямь заигрался. Тебе пора.

  - Ты меня выгоняешь? - Она широко раскрыла глаза, не веря услышанному. - Это же оскорбление!

  - А я тебе и не обещал близости, дорогая! - В его тоне проскользнула плохо прикрытая злость. - Мы замечательно пообщались. Я, по-моему, был сама галантность и такт. Но сейчас искренне прошу прощения, и... оставить меня одного.

  - Из-за этой никчемной девчонки?! - чуть ли не на визг сорвалась взбешенная рагезтянка. - Да это же просто кошка домашняя. Как можешь ты хоть и на секунду стереть границы между нами?!

  Краасс уже взял себя в руки. Вежливо и непреклонно ответил ей:

  - Милая Эвфалия, ты немного нервна, и потому мы поговорим с тобою позже. Сейчас не время. Всего тебе наилучшего. Спокойной ночи. Вызвать тебе сопровождение, дорогая?

  Девушка быстро поднялась. Не глядя на него, прошла к двери. Не попрощавшись, покинула отсек. Рагезт проводил её глазами. Саркастично ухмыльнулся. Налил себе еще из большого непрозрачного графина. Посмотрел на густую темно-красную жидкость в хрустале бокала. Закрыл глаза, поднес к губам.... Не будет он наказывать Алиру за "вопиющее" неподчинение.... Сам виноват, увы!..

  

Глава 10

  

  - Ну-ну-ну, девочка! - Морфей прислонил голову к её плечу, нежно терся бархатным теплым носом. - Не убивайся так, не стоит.

  Аля безудержно и взахлеб рыдала, отчаянно выливая молчащему лесу всю, переполнившую душу, боль. Казалось бы, что такого произошло, чего она предполагать не могла? Но одно дело - представлять и просчитывать, совершенно иное - столкнуться с настоящим в действии. И вот она не может унять себя, остановиться, подумать здраво. И нет её сейчас: взрослой, самостоятельной, сильной. Она опять - слабый, потерянный, одинокий ребенок. Наедине со своими страхами и пропастью разочарования. Он обещал не жениться?! Она не верит больше. Не верит! И бездна огненной трещины раскалывает землю между ними, и рушит её будущее, и заставлять истекать кровью сердце. И она не хочет жить, и, вообще, ничего не хочет!!!

  - Алира! - Рокочущий бас ворвался в нее, вернул к действительности.

  Вздрагивая от рыданий, девочка посмотрела. Бирюзовые глаза мудро и спокойно всматривались в нее. В них было столько доброты, поддержки, успокоения. Аля обхватила ладонями могучую шею, прижалась лицом, вдыхала тепло его кожи, понемногу приходя в себя, обретая способность мыслить и понимать.

  Тамелон сделал сыну и остальным итранам знак удалиться. Опустился на землю. Свернулся кольцом, так что Аля оказалась в центре, у него под боком. Он будто окружил её со всех сторон теплой и надежной стеной защиты. И еще - уверенностью - он не даст её в обиду, никому и ни за что. Он поможет и обережет наверняка. Все еще всхлипывая, девочка покрепче обвила его руками. Глаза закрылись. Дыхание, постепенно, выровнялось и замедлилось. Аля крепко уснула.

  Таме осторожно опустил голову себе на бок, прикрыв девочку сверху, как щитом. Тоже закрыл глаза. Единороги бесшумно улеглись вокруг. Только Морфей, удалившись в сторону, расхаживал по поляне, погрузившись в мысли. Иногда бросая взгляд на отца и спящую Алю, он потряхивал гривой и морщил нос. Ему в голову пришла недурная идейка, как проучить этого паршивца Краасса и, одновременно, укрепить позиции Алиры всерьез и надолго. Но нужно, для начала, с отцом обсудить и заручиться поддержкой Зэера и оборотня. И тогда... Аля покажет ему... "цыганочку с выходом"!

 

   * * *

  Усевшись на поросшем мхом валуне, как на утепленной войлоком табуретке, Аля нехотя жевала холодное жареное мясо. Запивала водой из фляги. И опять жевала, поглядывая временами в сторону поляны, где происходило нечто, похожее на военный совет. Алю на него не допустили. Прибывший полчаса назад Зэер вручил ей контейнер с завтраком и спровадил подальше, строго настрого запретив приближаться и подслушивать. Аля, в общем-то, и не пыталась. Так, всего пару раз, уши навострила, но это не в счет. Ну, услышала несколько ничего не значащих фраз и непонятных названий. И смирилась - захотят, сами расскажут. Смотрела на них и чувствовала, как зарождается, растет в душе тепло признательности. Могла ли она когда-нибудь, в прошлой своей жизни, предположить, что у нее будут такие верные друзья? Даже в самых смелых и дерзких мечтах ей не пришло бы в голову рассчитывать на подобное. И вот теперь все случается наяву.

  Утром Аля наотрез отказалась возвращаться в жилблок. На все уговоры твердила, опустив голову:

  - Ни за что! Я её убью! Убью обязательно!

  В итоге, и Морфей, и Тамелон оставили её в покое и вызвали для принятия дальнейшего решения Носферату и Зэера. И сейчас оживленно обсуждают - как с нею дальше быть. Забавно, наверно, со стороны выглядит - четверо представителей до мозга костей мужского пола так проникаются судьбою какой-то там девочки. Но ведь искренне переживают! Горячая волна благодарности подпирает горло комком. На глаза вновь наворачиваются слезы. Аля бормочет "спасибо", зажмуривается, чтобы не заплакать. Заставляет себя успокоиться и побороть слезливость. Пожалуй, теперь она боится лишь одного: как бы к ним неожиданно не нагрянул с визитом её "хозяин" ненаглядный. Але думается, если так случится, и он ей будет претензии какие-то предъявлять, она и в отношении него может язык, с руками вместе, распустить.

  И пусть потом отыгрывается, как хочет. Ей плевать!..

  Коллектив на поляне, оказывается, совещание уже завершил. Итраны исчезли. Зэер прощается с Носферату, идет к катеру. Оборотень направляется к Але. Девочка вытирает ладони салфеткой. Складывает остатки завтрака в контейнер. Отставляет. Ожидающе глядит на него. Он садится на камень напротив. Смотрит испытующе.

  - Будет трудно, Алира.

  Она, не отвечая, кивает ему.

  - Ты готова бороться?

  Снова кивок.

  - Молодец, девочка. - Улыбается он. - будем жить.

  - Думаешь? - Грустно усмехается она.

  - Знаю! - отвечает Носферату.

 

   Глава 11

  

  - Был бы это кто другой, Тамелон, решил бы, что против меня организуется небольшой такой заговор. - Краасс смотрел на итрана недоверчиво и сердито. - В странные вы какие-то игры играть начинаете.

  - Уж извини, хозяин, - единорог не отвел глаз, глядел прямо и открыто, - игру начал как раз ты. И игру совсем небезопасную. Или ты забываешь все время, кто она? Или так привык, что она подчиняется и терпит, что уже внимание на очевидное не обращаешь?

  Краасс нахмурился, но смолчал. Таме продолжал говорить, спокойно и убедительно:

  - Ты очень её обидел. Обидел настолько, что ненависть в её душе подобна ожившему вулкану. В любой момент может начаться извержение, и тогда остановить его ты сможешь, только уничтожив саму Алиру. Готов ты к этому, хозяин?

  Помолчав, рагезт буркнул ему:

  - Дальше!

  - Не надо вам видеться. Ну, хотя бы, дней десять. Она за это время успокоится. В себя придет. Главное, чтоб она никак не пересекалась ни с тобою, ни с Эвфалией. Особенно - с Эвфалией. Ты, ведь, в курсе, что та угрожала Алире, говорила о предполагаемом браке с тобою, а?

  - Ребенок пожаловался? - ухмыльнулся трансформер.

  - Нет. - Почти равнодушно проговорил итран. - Эвфалия не постеснялась свидетелей. Ты бросаешь девочку во взрослую грызню хищников, но учти, друг - зубы у этого щенка подлиннее, чем у любого из вас. Дело осложняется еще и тем, что теперь она тебе не верит.

  - То есть, как это? - В глазах Краасса проскочила откровенная досада. - Ничего же не было! - Он хмыкнул. - Подумать странно - я начинаю перед тобой отчитываться, как мальчишка.

  - Фактически, она решила, что все твои обещания относительно: оберегать, заботиться и не бросать, - пустые слова.

  - Смешно. - Трансформер даже зубами скрипнул.

  - Смешно для взрослого. Для того, кто прошел дорогою жизни и опыта, но не для неискушенного в таких делах ребенка. Она живет чувствами. И ранить её очень легко. А ты, вместо того, чтобы воспитывать и приобщать к этой самой взрослости постепенно, швыряешь её в жизнь, как в омут и смотришь: выплывет - не выплывет. Можешь считать теперь, что вчера она почти уже утонула. Дальше - сам решай.

  - Ты пришел, чтобы предложить мне что-то....

  - Эвфалию ты сейчас с планеты не выдворишь?

  - Исключено. У нее в запасе еще две недели оговоренного времени. Я не нарушу слово без крайне веских причин или её собственного желания.

  - Тогда разреши девочке на этот период пожить у нас. Они не должны встречаться. Ни - наедине, ни - вообще никак.

  - Полагаешь, мне не стоит объясниться с Алирой?

  - Только не в настоящий момент. Впрочем, если хочешь закрепить реакцию отторжения, рискни.

   Краасс обдумывал его слова. Видно было, что колеблется и борется с собой. Произнес решительно:

  - Что нужно?

  - Открыть внешний портал у озера. Перенесем некоторые занятия за пределы Кольца. Возьмем один из универсалов, превратим во временное жилье. Будет все время, кроме сна, посвящать тренировкам. И находится под нашим постоянным пристальным вниманием. Только не мешай и не вмешивайся. Обязательно отправь сообщение с какими-нибудь добрыми словами. Она, ведь, действительно, за свой поступок ждет от тебя лишь чего-то плохого. А где ожидание наихудшего и постоянный страх, там нет места ни любви, ни прощению.

  - О-о! - Краасс недовольно отмахнулся. - Опять сантименты! От тебя, Таме, такое слышать просто смешно.... Ладно, убедил. Все вам организую. Но! За день до отлета моей гостьи, у нас запланирована обширная программа. Увеселительная. И Алира должна сопровождать меня. Это важно. Поэтому постарайся привести её в чувство к обозначенному дню, иначе я буду си-ильно недоволен.

  - Приведем, приведем. - Согласился Тамелон. - Времени как раз хватает.

  

   Глава 12

  

  Визифон на поясе призывно замигал. Аля, крайне осторожно, словно это было нечто живое и опасное, открепила его. Активировала пришедшее послание. Монитор растянулся по контуру, трансформировался в голограммное объемное изображение сердца. Размером с две её ладошки, сложенные вместе, переливаясь голубым светом, оно висело перед девочкой в воздухе, пульсируя и медленно поворачиваясь вокруг своей оси.

  Аля грустно смотрела. На лице не возникло ничего и отдаленно напоминающего хоть мимолетную радость. На поверхности сердца проступили руны. Она прочитала вслух:

  - Я не сержусь. Буду ждать. До встречи.

  Аля вздохнула. Разделила пальцем голограмму на кусочки. Обвела по кругу. Нажала "отправить". Изображение втянулось в экран, визифон уменьшился и отключился. Вот теперь он наверняка разозлится. Ну и пусть! Ей все равно! Не может она простить, сейчас. И думать о нем не хочет. Только подумает, сразу представляется рядом наглая физиономия его подружки.... Бывшей? Да, хоть, и настоящей!.. Будущей!.. Постоянной!!!

  Нужно срочно занять себя чем-то. Не то мозги поедут окончательно!

  Она, в который раз, придирчиво осмотрела свое нынешнее пристанище. Небольшой транспортный модуль превратили в шатер-пирамиду. Внутри достаточно просторно и сохранены функции жилблока по управлению и преобразованию полезного пространства. Стены, по желанию, видоизменяются от полностью прозрачных до непроницаемо каменных. Температура внутри также под полным контролем хозяйки. В общем - все удобства. Для тела. Потому что душе - все гадостнее и нестерпимее. Впечатление, словно у нее ломка натуральная, как у наркомана со стажем. Она сегодня весь день занималась, как проклятая. Когда прощалась с итранами и уходила в пирамиду, думала - свалится и отключится мгновенно. А вместо этого - бессонница и нервная дрожь, и пылающее огнем тело.... Как же ей больно! Этим своим невинным посланием, он словно запустил в ней программу самоуничтожения. Разум протестует и взывает к рассудительности. А душу выламывает и терзает, хоть криком кричи!

  Аля садится на ковер, обхватывает колени руками, подтягивает к груди. Тихонько стонет, покачиваясь. Её бьет озноб, пальцы, соединенные в замок, дрожат.

  - Мне плохо, Краасс! - Вслух произносит с мукой. - Мне очень плохо....

  Стена перед нею освещается. Слова выплывают из глубины камня алыми росчерками:

  - Мы им не скажем.... Открой портал, Алира.

  - К-как? - Запинаясь, спрашивает она.

  - Пульт.... Активируй.... Набирай эту комбинацию....

  По стене медленно идут цифры. В полупрострации, будто сомнамбула, она послушно вводит данные. Почти тотчас над полом, в стороне, возникает диск. Лифт материализуется, раскрывает створки дверей. Аля опускает голову, закрывает глаза. Она все-таки не выдержала. Так стыдно! И обидно! И.... Он отрывает её от пола, прижимает к себе. Осыпая поцелуями мокрое от слез лицо, шепчет какие-то утешения. Ставит на ноги. Начинает раздевать. Она безвольна и пассивна, глаза опущены, молчит. Краасс приподнимает ей голову, заставляет посмотреть на себя.

  - Ты точно хочешь этого? - Спрашивает тихо. - Я не буду принуждать тебя.

  - Я хочу, чтобы ты не врал! - Шепотом отзывается она. - Ты меня убиваешь.... За что?!

  Он молчит. Смотрит на нее, пытаясь подобрать слова. Наконец, решается:

  - Я, действительно, не умею любить так, как любят люди... или оборотни... или итраны...или кто-то еще.... Я воин, Алира. И я - вампир.... Что есть человеческая любовь? Поток эмоций, выплеск слов. Физическая верность? Она у них тоже временна. Сегодня они клянутся друг другу в постоянстве, а назавтра нарушают слово в погоне за новыми чувствами.... Я тебя не обманываю. Я такой, каким создан. И... знаю только, что ты нужна мне больше, чем кто-либо и когда-либо был нужен.... Это правда, девочка!

  - Зачем тогда делаешь мне больно?! - всхлипывает она.

  Краасс, не отвечая, закрывает ей рот поцелуем. Привлекает к себе, ласкает. Его прикосновения обещают, зовут, требуют. И она перестает сопротивляться. Прижимается, обхватывает руками. Увлекаемая им, опускается на пушистый мех ковра. Ловит губами его дыхание, тонет в свете любимых глаз. Погружается с головою, забывая о прошедшем и будущем. Они опять вдвоем на целом свете и никого ей больше не надо. Время останавливается....

  

   Глава 13

  

  Аля покрутилась, поплотнее завернулась в легкий пуховой плед. Было совсем не холодно. Но так ей гораздо комфортнее. Закрыла глаза, продлевая это упоительное ощущение блаженной полудремы. Когда так хорошо, уютно, спокойно. И хочется подольше понежиться, не торопя себя и не понукая.

  Краасс разбудил ей перед рассветом. Попрощался с большей, чем обычно, теплотой и нежностью. Напоследок, взял с нее слово, что она не будет делать глупостей и во всем станет слушаться Тамелона. В следующий раз они увидятся, очевидно, не раньше дня праздника. Так оговорено с Таме. Она ни кому не должна проговориться о его визите, портал он закроет и заблокирует. Сказав это, Краасс обнял её, долго смотрел в глаза, улыбнулся, проговорил ласково:

  - Ты не перестаешь удивлять меня, малыш. Такая маленькая звездочка, а светишь куда ярче огромных и могучих солнц.

  Поцеловал ей руки. Быстро поднялся, вошел в лифт. Кабина закрылась, рассеялась дымкой. Диск тоже исчез. Аля улеглась, спрятала голову под плед. Она сломалась, да, но виноватой и слабой себя совсем не чувствует. Теперь, зато, вернулись и силы, и душевное равновесие. Интересно, что там задумали для нее друзья. Она не отступит и выполнит все их рекомендации. Ночь любви, это здорово. Но она не растает и не даст, походя, манипулировать собой. А пока: спать, спать, спать! Аля с удовольствием потянулась, свернулась калачиком, сомкнула веки.... Ну вот и утро, окончательное. Теперь уж не до вылеживания. Она стремительно подхватилась и забегала по шатру, одновременно организуя себе ванную, готовя завтрак и подбирая наиболее подходящее случаю облачение. В последнем пункте остановилась на варианте, довольно похоже имитирующем насыщенно-синий деним. В меру ярко, удобно и попавшемуся, невзначай, человеку глаз резать не будет. На счет человека, это не случайно. Але отчего-то отчаянно захотелось побывать сегодня за Периметром. И не окраинами и глушью, а прямиком в гущу людских событий занырнуть. По трассе прошвырнуться, городки ближайшие проведать. Ну, это нужно Морфея уломать и... Носферату, за компанию. Зэер, очевидно, откажется. Для него люди ассоциируются, прежде всего, с "не очень культурным" отдыхом. В таком случае, отчего бы ему на сегодняшний день не взять выходной? О, это мысль! Надо предупредить заранее. Нет, сначала - к Морфею. А то упрется еще рогом! Аля хохотнула. Вот так образное выражение и становится реальностью. А с шевелюрой изобразить чего?.. Угу!.. Волосы прятать не будем. Скрутим прядки у висков жгутиками и стянем на затылке в подобие обруча. Теперь перчатки, визифон. Меч не понадобится, обойдемся коротким охотничьим клинком. У него рукоятка узкая и плоская и, закрепленная на поясе, выглядит еще одним чехлом для мобильника. А, значит, и внимания не привлечет. Есть такое дело!

  Аля запросила зеркало. Отражение её вполне удовлетворило. Такая себе "джинсовая девчонка" с обложки модного глянца. Короткая приталенная курточка. Под ней - черная майка-топ. Брюки-бедровки, к низу от колен чуть расклешенные, в верхней части облегают тело почти как вторая кожа, но нигде не морщат и не перетягивают. Широкий пояс с массивной пряжкой из кобальтово-синего металла. Поигрывают отблесками, узором рассыпанные по ней, крохотные алмазики. На ногах - джинсовые полусапожки в обтяжку на небольшом удобном каблучке. Перчатки в той же гамме завершают образ.

  Аля улыбнулась себе кокетливо. Тут же нахмурилась. Слишком уж жизнерадостной она сейчас выглядит. Если и дальше так светиться будет, они сразу все поймут. Так что посдержаннее и посерьезнее. Улыбку до поры спрячем. Грусть в глазах нарисуем. М-да, с грустью не очень получается! Ну да ладно, главное - не переиграть. Аля решительно приказывает проходу открыться. Выходит.

  

   * * *

  И что вы думаете, Таме её не раскусил? Как бы ни так! Итрану хватило буквально одного внимательного взгляда, чтобы с точностью определить и то, что произошло ночью, и нынешнее Алино состояние. Но при всех осведомленностью делиться не стал. Добродушно поздоровался. Сделал одобряющий комплимент внешности и настроению. Потом отозвал в сторону, предложив прогуляться и поговорить. Вот на этом "поговорить" Аля моментально смекнула - ему все уже известно. Внутренне подобралась вся, сжалась в пружину. Кивнула согласно, пошла следом, подальше от остальных, в лес. Отойдя от компании метров тридцать, Тамелон уселся на траву по-собачьи, повернул к ней голову. Голубые глаза глядели насмешливо, но понимающе и по-доброму.

  - Душа болит, а тело просит?

  - Уже не просит. - Буркнула девочка, залившись краской до кончиков ушей.

  - Верно. - Согласился итран. - Потому что получило, что хотело. - Вздохнул, продолжил. - Я не осуждаю тебя, Алира. Ты слишком от него зависишь. Пока. Может, оно и к лучшему. Тем более, я видел твое состояние вечером и хорошо представляю, что ты испытывала. Но сейчас делать что намереваешься?

  Аля удивленно глянула.

  - Что и договаривались.

  - И ты не хочешь все прекратить, вернуться обратно, быть с ним рядом?

  - Нет. - Аля твердо и спокойно посмотрела в бирюзу небесных глаз. - Случившееся ничего не отменяет. Мне теперь гораздо лучше, и я смогу максимально сконцентрироваться на занятиях. Вот и все.

  - И вы больше видеться не будете?

  - Договорились, что нет.

  - Хорошо. - Он улыбнулся. - Тогда все нормально. Можем спокойно продолжать. Остальных не посвящай.

  - Извини, Таме, но я и тебе бы не сказала! - Обиженно проворчала она. - Это, все-таки, личное.

  - Так, да не совсем. - Не согласился единорог. - Если принимаешь совет и идешь с кем-то в связке, личное остается в стороне. Поняла, девочка?

  Аля прошептала виновато:

  - Извини.... Но мне больше никто бы не помог.... Это я все испортила. Я его позвала.

  - Ладно-ладно. - Примирительно фыркнул итран. - Случилось и случилось, чего уж там.... Сегодня, я так понимаю, ты хочешь прогулку себе организовать?

  Аля пожала плечами. Глянула растерянно:

  - Ты как Краасс, мысли читаешь?

  - Лучше. - Ухмыльнулся он. - Привыкай и не удивляйся.

  - А Морфей?! - Спросила почти в ужасе.

  - Нет. Не настолько, во всяком случае. Ему ты с легкостью можешь блок поставить. А вот со мною так просто не выйдет. Честно предупреждаю.

  - Спасибо! - усмехнулась Аля. - Лучше б пребывать мне в счастливом неведении, наверно.

  - Не думаю, что тебе понравилось бы, - качнул он головой. - Когда все ясно и договорено, легче определиться в правильном направлении. Итак, девочка. Ты просишь отпустить тебя за территорию?

  - Да. - Подтвердила Аля. - Меня, Морфея, Гора и Носферату. Если они согласятся, конечно.

  - Согласятся. - Ответил Таме уверенно. К тому же, более половины дальнейших наших занятий переносятся на ночное время.

  Аля удивленно уставилась на него.

  - Да, Алира. - Тамелон поднялся, приглашая её следовать обратно. - Будем усложнять обстановку. Пора уже!

   Глава 14

  

  Не все так складывается, как представляется. Но, иногда, в неожиданно лучшую сторону. Когда Аля предложила поездку на "человеческую" территорию Носферату, инициативу, неожиданно, проявил как раз Зэер.

  - А меня наша девочка в расчет не берет? - Это было произнесено показательно обиженным тоном, но глаза его смеялись.

  Аля смутилась.

  - Я думала, ты откажешься наотрез.

  - Во-первых, - он хитро прищурился на нее, - не откажусь. Во-вторых, у меня появилась, в связи с твоим предложением, собственная идея на предмет совмещения полезного с приятным.

  - Это как? - Протянула вконец запутанная Аля.

  - Просто. - Он перевел взгляд на Носферату. - Если он поддержит.

  - В чем? - Пискнула Аля растерянно. - А ну говорите, что задумали. Быстро!

  - Мы тут, кажись, блох не ловим! - Подал голос присоединившийся незаметно Морфей.

  - Каких еще блох?! - Аля начала потихоньку злиться.

  - Спешка нужна где? - Спокойно-безмятежно пояснил единорог. - Как раз в таком важном и ответственном деле.... Нет, здорово, все-таки, что у нас их не бывает. И как это земные жители с ними мирятся, понять не могу?..

  Аля как-то странно крякнула и на секунду оскалилась ничуть не хуже самого Морфея. Тот моментально свернул свои умозаключения и закончил:

  - В нашем деле спешке не место. Тут важна тщательность и проработка каждого этапа.

  - Ладно, Морфей. - Подытожил Зэер. - Не нужно сейчас абстрактных умозаключений. В двух словах звучит это так. Мы вечером отправляемся в город. Город выбираем большой, с хорошими развлекательными центрами. И твое задание, Алира - побороть сегодня свою боязнь толпы и публики.

  Аля остолбенело глядела на него. Он умудрился безошибочно распознать её чуть не самое больное место. Она частенько обнаруживала за собою, после памятной процедуры посвящения - странную неловкость и острую неуверенность, охватывающую её всякий раз в большом скоплении трансформеров. В принципе, Аля думала, что побаивается именно рагезтов. Поскольку они несут в себе реальную угрозу. Но теперь остро ощутила: среди людской массы ей будет точно так же не по себе. Всему виной - собственное внутреннее состояние, отголоски той, детской, убежденности в своей ущербности, которая столь долго и заботливо прививалась родителями.

  Аля перенесла обескураженный взгляд с Зэера на невозмутимого оборотня. Потом - опять на рагезта. Спросила жалобно:

  - Ребята, вы это не серьезно, правда?

  - Серьезнее некуда. - Развеял её последние надежды Зэер.

  Аля тяжко вздохнула, пробормотала:

  - Что-то мне уже никуда не хочется....

  Зэер выразительно показал кулак:

  - Нет уж. За свои слова отвечать нужно.

  - Но я не собиралась тусить по клубам, - промямлила девочка. - Я хотела просто показать Носферату нашу, то есть - человеческую, жизнь. Экскурсию устроить.

  - Вот и замечательно. Будет у нас экскурсия вкупе с развлекаловкой. Не боись, Алира. Оторвешься разок. Вкус жизни почувствуешь!

  - И что мы делать будем? - Аля обреченно покорилась судьбе.

  - Танцевать! - Весело ответил рагезт. - Ты и я. И Носферату, насколько помню, тоже конкретно зажигать умеет.

  Оборотень глянул на него исподлобья, скривился.

  - Наступаешь на мозоль?

  - Возвращаю к действительности. - Ухмыльнулся трансформер.

  - Я не умею танцевать! - Завопила Аля в отчаянии.

  - Лжешь! - Отрезал Зэер.

  - И не краснеешь... почти. - Вклинился Морфей. - Он тебя уже о-очень неплохо натаскать успел!

  - Во вранье? - Растерянно спросила она.

  - В танцах. - Хихикнул итран. - И не отнекивайся. Смешно отрицать всем известный факт.

  - Но зачем мне там танцевать?!

  - А вот это, наконец, правильный вопрос. - Зэер улыбнулся. - Танец - замечательная возможность научиться раскрепощать себя и управлять окружающими. Ты забираешь их внимание, целиком, без остатка. Ты окружаешь их своей энергетикой и своими желаниями. И, в результате, они готовы следовать за тобою. Послушно. Как дрессированные собачки....

  Носферату хмыкнул. Зэер пожал плечами:

  - Просто сравнение, чтоб ей понятнее было. У них тут собаки - основные домашние животные.

  - Не тупой, понял, - проворчал оборотень, - дальше.

  - На сегодня все. И это не настолько легко, как может показаться. Люди разные. И мягкие и послушные. И хамы агрессивные. Но наша цель - влюбить их в себя безоговорочно, заставить смотреть с открытыми от восхищения ртами и, при нашем желании, вынудить делать то, что мы захотим, буквально с полуслова и полувзгляда.

  - Для чего? - Спрашивая, Аля уже знала ответ: стать увереннее и сильнее. И силой этой лучше управлять.

  - Правильно! - Зэер легко прочитал на её лице эмоции и выводы. - Разве это не замечательно: прочувствовать, как ты подчиняешь и ведешь за собой. Уверенность - залог успеха, девочка!

   Глава 15

  

  Она усаживается в катер. Машет рукой Морфею. Ох, и оторвались же они сегодня! Аля и не помнит, когда подобный кайф испытывала. Чуть опустит себя в воспоминания, и вновь перед нею, как наяву, летящее навстречу полотно дороги. И ураган встречного ветра. И глухой перестук копыт об асфальт. И её тело, приникшее в разлете карьера к могучему телу итрана. Вороная грива длинными языками вьется по ветру, смешивается, сливается с блестяще-каштановыми змейками её волос. И захватывающе волшебное чувство полного единения, когда они с Морфеем превращаются в один единый, слаженно действующий, организм. И эта, уносящая к небесам, великая радость свободы!

  А чего стоили водители, с их обалделыми донельзя физиономиями! Девочка едва снова не расхохоталась от души, припомнив в подробностях её с Носферату игру под "рабочим" названием: "Переверни машинку без рук". Идея была, собственно, проста до дебилизма, но им с оборотнем на тот момент ничего сложного и заумного выдумывать не хотелось. А тут тебе и забавно, и не трудно, и заводит, опять же, подстегивая атмосферой соревнования. Аля, в который раз, не удержалась от хихиканья, восстанавливая в уме картинку....

  Нагнав очередной, летящий на всех парах джип, она непринужденно перевешивается со спины почти беззвучно мчащегося бок о бок с автомобилем итрана и, манерно растягивая слова, спрашивает в открытое окно:

  - Скажите, а какая скорость у вашей машинки?.. Вам не кажется - вас слегка надули с этой моделью, очень уж она тихоходная. Не находите?

  И, поскольку обратившийся в соляной столп, владелец авто ничего ей не отвечает, сидя за рулем неподвижной статуей, девочка фыркает смешком и состраивает ему недовольную гримаску.

  - Фу! Как это некрасиво и не по-мужски. И не отвечать, когда с тобой так вежливо общаются. И не пропускать женщину вперед.... Впрочем, последнее я и без вас смогу. Прощайте. Движок проверьте - не тянет совсем!

  Расхохотавшись, она сжимает коленями бока единорога. Морфей прибавляет ход. В секунду авто остается далеко позади. Краем глаза Аля отмечает: джип слетел с трассы и прыгает теперь по полю подбитым кузнечиком.

  - Семь - пять!!! - Орет девочка в визифон так, что у Носферату на том конце связи, наверно, уши закладывает. - Я тебя опережаю! Понял?!

  - Ничего подобного! - Отзывается он. - Вруша! У меня фура с прицепом и пьяным водителем за три штуки считается.

  - Фура медленно ездит! - Протестует Аля, одновременно указывая Морфею на следующую, возникшую на горизонте, скоростную иномарку.

  - Зато её перевернуть трудно! - находится оборотень. - Так что не расслабляйся!

  - Ты мухлюешь! - Со смехом вопит Аля.

  - Неправда! - Слышно, что у Носферату настроение просто отличное, - он сам свернул, мы его не трогали.

  - Ладно. - Бурчит девочка. - Э-эх, поднажмем!

  Морфей наводит на нее смеющийся глаз и, нагнав машину, легко перепрыгивает через нее на скаку, приземлившись метрах в десяти впереди. Несчастный автомобиль тут же закруживает. И он, потеряв управление, слетает с дороги в кювет. Отследив его передвижение, Аля кричит:

  - Порядок! Человек не пострадал! Очко!

  И умопомрачительная гонка продолжается....

  В итоге, их с Носферату усилия свелись к ничьей. Оборотень еще заметил ещё тогда, что это, дескать, весьма символично. Аля была не против. Ничья так ничья, победила дружба. И солнце! И ветер! И бьющий в голову нещадно адреналин. И назови её сейчас кто-нибудь жестокой, она восприняла бы это только как комплимент. Ну что поделать - не жаль ей водителей, конкретно этих не жаль совсем. К тому же, она никого не убила и не изувечила. Да и авто их не сильно пострадали. Разве что гордости да самоуверенности поубавилось. А это, быть может, и не плохо вовсе. Впредь осторожнее водить станут. Шокотерапия!

  Так-то оно так, да только вскорости, похоже, шокотерапия ожидает саму Алю. Вторую часть сегодняшнего её "балета" никто не отменял. После недолгого комплексного отдыха-обеда, Зэер дал ей подробные инструкции на счет внешнего вида, и вот они готовы отправляться. Пунктом назначения выбран один из крупнейших городов. Зэер рассчитывает посетить не одну, а несколько дискотек за вечер. Девочка прекрасно понимает - он намерен еще и поохотиться там в свое удовольствие. Что ж, его право. Становиться в позу и корчить из себя ханжу она не собирается. Ей бы с собою разобраться и в грязь лицом не загреметь. Ой, мамочки, страшноватенько, все-таки!

   Глава 16

  

  Роскошный алый Ламборджини резко тормозит у парадного входа престижного ночного клуба. Багровые отсветы перекатываются по полированным бокам. Все хромированные детали сверкают до рези в глазах. Охрана у входа вытягивается не хуже парадного караула на Красной площади. Дверцы автомобильного чуда одновременно распахиваются. Явившие себя восторженным взглядам случайных зевак пассажиры выглядят, будто киногерои какой-нибудь романтической саги последнего веяния. Потому что в реальной среде одновременное присутствие даже двух таких красавцев однозначно нарушает все правила и нормы житейского равновесия и душевного баланса рядовой человеческой массы. На их фоне остальные уже как бы и не имеют особых прав на существование!

  Оба молоды. Оба не просто привлекательны, а потрясающе, откровенно красивы. Высоченные, мускулистые, идеальных пропорций. Словно две половины - день и ночь - они идеально дополняют друг друга. Один из них - блондин с картинно породистым лицом утонченного эстета. Изысканность манер, словно у потомственного аристократа, подчеркивается воздушными линиями и складками белоснежного костюма. Льняные мягкие брюки, белые лаковые туфли, тонкая шелковая рубашка распахнута до середины груди. Массивная цепочка белого золота красиво оттеняет смуглую гладкую кожу. Алмазные запонки брызжут в рассеянном свете фонарей радужными отблесками. Длинные волосы стянуты на затылке кожаным плетеным ремешком. Свободно свисающие концы его увенчиваются шариками-бриллиантами. Угольно-черные брови ровными дугами уплывают к вискам. Большие, удлиненные глаза, в обрамлении густых-густых ресниц кажутся подведенными, будто у египетских фараонов. Капризный, чувственный рот, идеально четкая линия подбородка. Его спутник может быть не столь утончен, но тоже великолепен, по-своему. Настоящее олицетворение мужественности и силы. Таким, наверное, любой режиссер военно-эпической драмы желал бы видеть своего главного героя. Жгучий брюнет. Черная стрейчевая футболка плотно облегает великолепный торс. Узкие кожаные брюки, узконосые туфли на широком, обитом металлом, каблуке. На мощной шее: матово черный медальон-полумесяц. На запястьях - широкие, испещренные объемным узором рун, браслеты. Очень густые короткие волосы зачесаны назад. В ушах - серьги, маленькими платиновыми колечками. Бицепс правой руки опоясывает причудливая вязь татуировки. Серые глаза смотрят прямо и твердо. В лице нет слащавости блондина. Это настоящий боец. Его можно назвать эталоном этакого бога войны, Арэя, вдруг покинувшего ненароком свой призрачный мир и почтившего присутствием бренную землю.

  Блондин обходит авто. Помогает выбраться девушке. У присутствующих дар речи пропадает окончательно. Она нереально красива. Золотисто-каштановые кудри блестящими завитками стекают на покатые обнаженные плечи. Алебастровой белизны кожа светится нежным румянцем. Огромные, бездонные, изумрудно-зеленые глаза, тонкие линии черт одухотворенно-юного лица. Пухлые розовые, зовущие желанием губы и невинная чистота открытого, доброго взгляда. Огненно-красное, короткое приталенное платье идеально подчеркивает манящие изгибы точеного тела. Совершенной формы высокая грудь будто рвется из низкого, усыпанного звездною лентою алмазной пыли, кружевного выреза. Тоненькая талия, округлая линия бедер. Длинные стройные ножки, в алых атласных туфельках на высоченной шпильке, выглядят просто бесконечными. И у всех представителей мужского пола без вариантов вызывают однозначное торможение и почти охотничью стойку. Из украшений на юной прелестнице только одно, но оно затмило бы, скорей всего, и разнообразие целой витрины презентабельной ювелирной лавки. Цветок водяной лилии, потрясающей, фантастической красоты, уникально тонкой работы. Он словно, жив по-настоящему и источает какую-то странную, прямо таки магическую силу.

  Зэер обводит Алю вокруг модуля. С другой стороны к ним подходит Носферату. Аля благодарно улыбается. Берет обоих под руки. Втроем они поднимаются по ступеням к уже заранее распахнувшимся навстречу дверям. Минуя привратников, рагезт незаметно толкает девочку локтем. Она, как учили, поворачивает к охране голову, ласково и призывно улыбается, чуть подмигивает. С удивлением и удовольствием отмечает: и точно, подействовало. Взгляд у бодигардов сделался одинаковым - восхищенным до обмирания и застывшим. Она понимает: помани их сейчас, и они рванут следом в единственном желании - угодить, чем только можно. Але становится смешно. Ощущение неловкости и неуверенности, преследовавшее от начала поездки, улетучивается безвозвратно. Вот теперь она готова, действительно, ощутить свою власть над этими неуклюжими марионетками. Уверенность в собственной силе пьянит не хуже крепкого коктейля. Глядя на её светящееся удовольствием лицо, Зэер улыбается. Многозначительно кивает Нэттэ. Тот понимающе склоняет голову.

  Широкий, устланный ковром коридор с зеркальными стенами, гардероб. Они неспешно проходят. Зэер, молча, кладет на стойку администратора несколько купюр. Аля наблюдает знакомый эффект "волшебной палочки". Вторые двери открываются. Огромное помещение зала. Данспол. Вокруг - столики с веселыми компаниями и воркующими парочками. Цветные блики на стенах, лазерные картинки в воздухе, бухающие аккорды. Аля телом ощущает направленные на них со всех сторон взгляды. Масса самых разнообразных эмоций и чувств оплетает её, точно коконом. Восторг, удивление, зависть, обожание, воодушевление, злость. И, перебивающее все и вся, желание. Первобытное, животное, неугасимое. Оно одинаково направлено и на её великолепных спутников, и на нее саму. Кажется, все мужчины здесь готовы порешить друг дружку за обладание ею. А все женщины - заранее выцарапали бы потенциальным соперницам глаза за любого из её сопровождающих.

  Зэер с Носферату переглядываются. Оборотень покидает их и направляется к диджейскому пульту в углу на возвышении. Подходит, недолго разговаривает с ведущим. Аля опять видит перешедшие из рук в руки банкноты. Ди-джей оставляет пульт. Его место занимает Носферату. Снимает визифон с пояса, подсоединяет к аппаратуре. Рукою посылает Зэеру сигнал.

  Рагезт берет Алю за руку, подмигнув заговорщицки, ведет за собою в центр. В этот момент музыка обрывается. Наступает временная тишина. Танцующие расходятся, освобождая пространство.

  - Ну что, Алира, поиграем с ними? - трансформер задорно глядит на нее. Аля смеется. Отпускает его руку. Они расходятся. Останавливаются в нескольких метрах, посреди опустевшего данспола. На секунду свет в зале полностью гаснет. А затем включается - лишь над ними двумя. Аля и Зэер - в ярко освещенном кругу, остальное тонет во мраке.

  - Не боишься? - слышит девочка мысленный посыл.

  - Ничуть! - отвечает браво и легко. - Это так классно, оказывается!

  - Ну, тогда - нет их для тебя! - Командует он. - Только ты, я и огонь!

  - Огонь! - откликается она.

  Его глаза вспыхивают алыми искрами. Повернувшись боком, он медленно, приглашающим жестом, протягивает к ней раскрытую ладонь. Она вскидывает над головой вытянутые руки, склоняется в изящном поклоне реверанса. Делает шаг навстречу. И.... На них обрушивается музыка. Дикая, горячая, будто закипающая от страсти кровь, она бросает их в объятия друг друга, кружит и несет над гладью данспола. Фигуры и па меняются то плавно, то с умопомрачительной быстротой, точно и впрямь пляшущие в костре языки пламени. И наполняют этим огненным буйством и безумием пространство и время. Аля видит: все, без исключения, присутствующие полностью заворожены их действом. Люди в настоящем трансе. Они не отводят от нее и Зэера глаз. Движения заторможены и неуверенны. И это еще больше распаляет!

  - Ну-ка, Алира, - говорит ей Зэер, - покажи им себя!

   И она пробует. Самую малость, только играючи. Та энергетика страсти, что до сих пор направлялась лишь на одного-единственного представителя мужского пола в её жизни, посылается залу. Аля просто представляет себе: она танцует для него и под его взглядом. Лучший стимулятор не стоит и придумывать. Реакцию окружающих мужчин она скорее ощущает, чем видит. А вот реакция самого Зэера налицо, и даже пугает немножко. Его глаза мгновенно меняются на светло-рубиновые. Зрачки вытягиваются. Дыхание учащается. Черты плывут и искажаются маскою похоти и жажды. На миг, он рывком приближает к Але голову, но сразу же отдергивается. Говорит глухим, севшим голосом:

  - Да, Алира! Если б ты только знала!..

  - Вижу и так. - Несколько опешившим тоном отвечает она. - А ты с собою точно справишься?

  - После того, как понадкусываю все, что не смогу доесть! - Выразительно приподнимает он губу.

  Аля закидывает голову, весело хохочет, продолжает танцевать. Потом смотрит на него влюбленными глазами. Шепчет насмешливо:

  - Они будут рады закончить жизнь в объятиях такого совершенства.... По крайней мере, половина уже сейчас об этом мечтает!

  - Да? - Он прислушивается. Растягивает рот в хищной улыбке. - Ну, тогда дадим сбыться мечтам!

  Сбоку приближается знакомая рельефная фигура. Носферату сменят Зэера. Аля кладет ладони на размах широких плеч. Улыбается оборотню. Тот очень осторожно берет её за талию. Танец возобновляется. Почти сразу девочка разбирает: Носферату замечательный партнер, необычайно пластичный, внимательный, чуткий. Танцевать с ним - истинное наслаждение. Боковым зрением она видит, как Зэер быстро проходит по кругу, выдергивая из толпы одну пару за другой. Парни и девушки покорно подчиняются, и вскоре весь данспол заполняется изгибающимися в бешеном ритме, изнемогающими от переполняющих желаний плоти телами. У самого Зэера тоже появляется партнерша. Аля отмечает - девушка очень симпатичная, в самом соку. Хорошенькая, ничего не скажешь. Старается не задумываться о том, что последует. Переводит все внимание на партнера. Носферату, кажется, впервые полностью расслаблен. Как и Аля, он наслаждается музыкой и полетом ритма, и живет рожденным ими пламенем, как единственно настоящим и драгоценным.

  - Ты замечательно танцуешь! - Говорит она ему в полном восторге.

  Оборотень улыбается. В голове эхом отдается:

  - Спасибо, девочка. Если я не плох, то ты просто вне конкуренции!

   Аля смеется. Она счастлива.... Натанцевавшись чуть не до изнеможения, они с Носферату покидают данспол. Их провожают восхищенными, почти вакхическими, выкриками, аплодисментами, свистом. Аля и Нэттэ шутливо раскланиваются в ответ. Отходят. Садятся за крайний столик, недалеко от входа. Носферату заказывает коктейли и сок. Спрашивает Алю на счет еды. Та отрицательно мотает головой.

  - Ни за что! Мне сейчас кусок не полезет. Дома поем.

  - Ну и я тоже. - Соглашается он. - А то у них эта, с позволения сказать, еда для меня не особо съедобной выглядит.

  - Вот кто у нас сегодня наелся! - Со смехом прерывает его Аля.

  Опустившийся напротив в кресло, рагезт выглядит на удивление довольным и каким-то размякшим даже. Его одежда - в безукоризненном порядке. Но в движениях и взгляде - откровенная лень объевшейся отяжелевшей кошки. Поглядывая на девочку слегка затуманенными от пресыщения глазами, в которых и сейчас еще, временами, проскальзывают красные блики, он произносит с хитрецой:

  - Часик потерплю, так и быть.... Нужно быстренько менять дислокацию. Я тут слегонца норму превысил.

  - Это на сколько же?! - В притворном ужасе повышает голос Аля.

  - Пугать не буду. - Отрезает трансформер.

  - Уже напугал! - Делает она "круглые глаза". - Носферату, мы линяем.

  Оборотень кивает, поднимается. Не торопясь, они покидают клуб, усаживаются в машину. Получившие щедрые чаевые, привратники смотрят вслед, затаив дыхание. И завидуя, и восторгаясь одновременно. Ламборджини трогается, заворачивает за угол. Ныряет под арку, пересекает неосвещенный двор и выруливает на соседнюю улицу ультрамариновым Бентли. Зэер галантно обращается к девочке:

  - Мое почтение, принцесса. Согласны ли вы продолжить нашу непринужденную прогулку?

  Аля хохочет, качает головой и посылает ему ехидноватую гримаску:

  - Принцесса согласна, паж!

  Под дружный смех, модуль набирает скорость и устремляется к новой заданной цели....

  

   Глава 17

  

  - Знаешь, наверно, что энергия живой планеты выражается в четырех ипостасях? - Таме, по обыкновению, свернулся тугим чешуйчатым кольцом. Але он сейчас очень напоминал старого мудрого змея Каа из сказки о Маугли - мальчике, выросшем в джунглях, среди волков. Лапы спрятаны под телом, хвост загнут вертикально крючком, подпирает большую вытянутую голову с блестящими прозрачно-голубыми глазами, в которых отсвечивают звезды и играет отраженное пламя костра. Девочка опирается на руку, думает недолго.

  - Это ты про четыре стихии говоришь?

  - Ну, да. - Отвечает он. - Земля, Воздух, Вода и Огонь. Соединенные воедино, они рождают Истинную Прану, чистую энергию планеты. Если она жива, повторяюсь. Вот, как Центал. На мертвых мирах отсутствуют две, а то и три составляющие. Звезды, это, всегда, лишь огонь и, в некотором роде, воздух. Поскольку их оболочка - газообразна. Когда-нибудь, позже, ты - я предполагаю - научишься устанавливать связь и пользоваться силою и этих космических объектов. Пока же, начнем с живых. Они более лояльны, более отзывчивы, с ними легче наладить контакт....

  Аля заинтересовано слушала, ловя каждое его слово. Время перевалило за полночь. Морфей и остальные итраны спали. Носферату сегодня остался с ними, у озера, и теперь тоже дремал, сменив личину человека на шкуру огромного серого пса. Уткнув массивную голову в вытянутые лапы, он тихо посапывал. Девочка поглядела на оборотня с непонятной ей самой нежностью. Такой большой и сильный, он казался ей сейчас каким-то, на диво, добрым и беззащитным, что ли? Она мысленно пожелала ему хорошего сна и снова сосредоточилась на рассказе Тамелона.

  - Вчера ты косвенно ощутила на себе последнюю, четвертую стихию. - Продолжил он. - Огонь. Он бывает разным. Физический, как тот, что живет перед нами в этих углях или в стекающей по склону вулкана лаве, или в электрическом разряде молнии, обращающем в факел сухое дерево. И - астральный. Это наши чувства, эмоции и, прежде всего, плотские желания. Вообще, астральное пламя разделяют на духовное и душевное. Первое - огонь глобальных помыслов и возвышенных идей. Второе - все, что связано с тягою плоти. Тебе предстоит научиться пользоваться и управлять всеми категориями. Но начнем мы именно с огня физического и огня телесных желаний. Поскольку, это то, что лежит на поверхности и гораздо легче представляемо и ощущаемо. Поняла?

  Девочка кивнула, не отводя от него глаз. Произнесла задумчиво:

  - Вчера мне Зэер показал нечто подобное.... Знаешь, Таме, они были, как марионетки на веревочке. Я будто передавала им свои эмоции и настроение. А они все это пропускали через себя, жили этим. Но мне становилось страшновато временами. Мне казалось, они могут выйти из-под контроля и попросту наброситься на меня. Так велико было их желание.... Бр-р-р! - Она передернула плечами. - Мне придавало уверенности именно присутствие Зэера и Носферату. Я понимала, при них ничего плохого со мною не случится.

  - А если бы их не было рядом?

  - Не знаю, Таме. Я же говорю, стремно ощущалось там. Не по себе, однозначно.

  - Понятно. Будем начинать с основ. Сначала погружение, потом управление - мало по малу. И все к тебе придет. Ты опробовала себя в стихиях Земли, Воздуха и Воды. На земле ты жила с рождения. Воздух и вода добавились после инициации. Ты еще не можешь толком управлять ними, но что-то уже начинает получаться, верно?

  - Да, - Аля мечтательно улыбнулась. - Оказывается, я могу вызывать ветер. Небольшой, правда. И заставить его изменять направление и напор. И вода поддается, кажется. Я у нас на озере экспериментировала. Волны получались. До полуметра где-то, в безветрие.... А что с землей?

  - Ну, это совсем просто. - Усмехнулся единорог добродушно. Помимо энергетических посылов в чистом виде, ты имеешь власть над всеми, населяющими её просторы, существами. Но ты и так знаешь это.

  - Не уверена, что над всеми. Но некоторые действительно слушаются. - Девочка напряженно вспоминала. Вздохнула.

  - Да, - поглядев на нее, подытожил итран. - с кабанами круто вышло. Но тебе, ведь, поначалу понравилось. Так?

  - Поначалу. - Поморщилась Аля. - А теперь я уже ни в чем не уверена. Зачем я их убила? Та девушка сама, по большому счету, виновата была. Её никто не заставлял в машину садиться.

  - Но ведь и их не заставляли насиловать.

  - Наверно. - Неуверенно пробормотала она. - Ну, да. Правильно говоришь. Они и на меня готовы были напасть.

  - Вот-вот. Так что не терзай себя зря. Ты все сделала правильно.

  Аля перевела дух с облегчением. Благодарно глянула в светлые мудрые глаза.

  - Расскажи мне еще, Таме.

  - А нечего рассказывать. Начинай лучше.

  - Что? - Растерянно спрашивает она.

  - Вот он, перед тобою. Он живой, настоящий. Позови его, Алира. Дай ему почувствовать твою любовь и понимание. Дерзай, девочка! Никаких движений. Все делаешь глазами и мыслями.

  Аля кивает, сосредотачивается. Останавливает взгляд на багрово мерцающих углях. Замирает.

  Почти потухшие, они начинают наливаться оранжево-красным цветом. Все больше, все ярче. Над ними вздымаются маленькие язычки пламени. Вначале крошечные и слабые, они крепчают, вытягиваются вверх. Воздух наполняется шорохом и треском. Еще немного, и костер набирает былую силу, и пылает сейчас даже ярче и сильнее, чем вначале, когда его разложили.

  Медленно-осторожно, Аля протягивает к нему ладонью вниз руку. Тотчас огненные языки клонятся в её сторону, тянутся к руке, касаются, охватывают. Девочка водит рукою, разгоняет их, зачерпывает. Поворачивает к Тамелону раскрасневшееся лицо:

  - Не больно совсем! Оно не жжет, Таме!

  - Правильно! - Кивает он. - И не будет. Оно - твое творение. И слушается тебя, Алира. Ну-ка, возьми его. Возьми, не бойся.

  Аля протягивает вторую руку. Сближает ладони ковшиком, подрезая огненные лепестки. Вершинки язычков остаются у нее в ладонях. Не гаснут и не исчезают. Танцуют в руках, то вздымаясь, то опадая.

  - Это фантастика! - Ошеломленно шепчет. - Я как Прометей, что ли?

  - Лучше, - хмыкает Тамелон, - орел тебе тоже подчинится.

  - Невероятно! - Аля перемещает огонь из ладони в ладонь. Пламя послушно перетекает, повинуясь её прихоти. Удерживая огонь на одной ладони, девочка второй нащупывает на земле сухую веточку. Подносит. Хворостинка моментально воспламеняется.

  - Настоящий!

  - А какой же еще? - Смеется итран. - Самый настоящий.

  - Но почему же не обжигает? - Допытывается Аля.

  - Потому, что - продолжение тебя. Выпей его!

  - Что?! - Она огорошено моргает. - Это же невозможно!

  - Почему? - Лукаво интересуется единорог. - Потому-что ты так решила? Или потому, что это людские стереотипы в тебе просыпаются? Забудь о них, Алира. Ты - рожденная из пламени. Оно живет в тебе всегда. Так забери его. Не бойся.

  Аля осторожно подносит огонь ко рту. Закрывает глаза, втягивает губами, как шапку пены над бокалом кваса. Ощущение приятно бодрящего тепла прокатывается пищеводом и растворяется в желудке, оставляя легкие покалывающие отголоски, словно после пузырьков лимонада.

  - Вау! - Выговаривает Аля восторженно. - Здорово!

  - Конечно! - Соглашается итран. - Видишь, ты это можешь. С завтрашнего дня нагрузки увеличим. К концу недели ты у меня шутя с ним управляться будешь. Обещаю, малыш! - Он улыбается. Потом наклоняет голову. Длинным выдохом решительно задувает полыхающие угли.

  - На сегодня достаточно. Иди спать, Алира. Утро вечера мудренее!

  

   Глава 18

  

  - Нам нужно серьезно поговорить, брат. - Денио смотрел на него необычно жестко и почти непримиримо. Ответный взгляд Краасса был на удивление спокойным. Будто он ожидал этой странной вспышки гнева, заранее готовился к ней и теперь ничуть не волновался, принимая ситуацию, как запланированную.

  Оглядев Денио и пригласив жестом садиться, он приказал андроидам покинуть помещение. Роботы неслышно удалились. Краасс приостановил рабочую программу на визифоне, перевел в ожидающий режим. Повернулся в кресле к брату.

  - Слушаю внимательно.

  - Извини. Но я вынужден заявить, что твое поведение выходит за рамки допустимого!

  - Чует моя душенька, я уже знаю, о чем ты. - Тон Краасса можно было охарактеризовать как излишне удрученный. - Эвфалия бушует?

  - Я бы сказал, это натуральная истерика. Я её такой никогда не видел.... Краасс, но как ты можешь так?! Позволять какой-то рабыне оскорблять представителя королевской семьи. Это верх непристойности!

  - Ты уверен, что это твое дело, Денио? - Спокойно осведомился Краасс.

  - Представь себе. - Денио не отвел посветлевших глаз, наоборот, несколько подался вперед. И голос был напряженным и сердитым. - Девушка в тебе души не чает. Всю жизнь на тебя чуть ли не молится. Ваши родители, в свое время, очень надеялись и рассчитывали на ваш с нею союз. Можно сказать - ей это внушали всегда. Да и сам ты давал ей надежду и почти обещание. Или, ты забыл? А теперь, выходит, все перечеркнуто из-за какой-то дикарки?! Опомнись, Краасс! Ты не просто унижаешь Эвфалию, так грубо отталкивая её. Ты провоцируешь вражду между кланами. А это очень и очень серьезно! Сначала репрессии в отношении её брата. Ну, был он виновен, не спорю. Здесь дело можно представить Совету, как попытку посягнуть на твою собственность. Хотя ты с ним и обошелся чересчур круто. Но Эвфалия! Она-то, что тебе сделала?!

  Краасс неожиданно вскочил. Остановился напротив Денио, сжав кулаки. Прошипел сдавленно:

  - Не смей!

  - А что ты сделаешь? - Денио саркастично оскалился. - Отошлешь меня границы охранять, как Крофта? Или еще куда? Опомнись, брат! Я только пытаюсь донести до тебя истинное положение вещей. Держи ты себе хоть целый гарем туземок, никто и слова поперек не скажет. Но не показывай, что какая-то там рабыня тебе дороже официальной претендентки. Это же позор!

  - Чей? - Пока Денио говорил, Краасс, казалось, успокоился, овладел собою и спросил почти невозмутимо.

  - Естественно, её! Тебе-то что, ты у нас привилегирован по полной программе.

  - А хорошо она тебя обработала! - Осклабился Краасс ехидно. Или ты сам к ней неравнодушен? А, братец?.. Так забирай её себе, я не против.

  Денио покачал головой. Посмотрел на него сожалением.

  - Зря ты это делаешь. И главное, непонятно, зачем. Казалось бы, женись на Эвфалии. Позаботься о наследнике. И живите оба в свое удовольствие, хоть и на разных концах Вселенной. Половина рагезтов так делает. Но нет - тебе непременно нужно обставить все так, чтобы ей было максимально больно и унизительно. Эта твоя игрушка!..

  Краасс предупреждающе вытянул руку. Глаза пожелтели и прищурились.

  - Девочку зовут Алира. Запомни, Денио!

  - Да что в ней такого?! - Почти возопил тот. Да, красива, да, мила. Да, какие-то там способности и прочее. Но она не рагезтянка! А значит - только твоя вещь!!

  - Крайне редкостная и крайне полезная! - Краасс делал ударение на каждом слове. - Это оружие, которому нет цены. Это сила, которую ничем не заменишь. И это - такое непонятное для нашей дорогой Эвфалии качество, как настоящая любовь и полная готовность к самопожертвованию.

  - Но кто у тебя отбирает эту твою Алиру?! Ты прекрасно можешь обладать ними двумя. Только держи их подальше друг от друга и оказывай уважение супруге.

  - А ты нас поженил уже, я гляжу! - Хохотнул Краасс нервно.

  - Не я, брат. - Денио многозначительно помолчал. Продолжил. - На это рассчитывают практически все представители кланов. Она для тебя - по происхождению и положению - идеальная партия. Ты слишком долго ведешь жизнь одиночки. Это настораживает и провоцирует ненужные толки в народе. В Совете я слышал даже немногочисленные, но очень жестко выраженные, неудовольствия. Ты же знаешь - нация неуклонно слабеет. Потомства почти нет. Тут вообще, хотя бы временно, следовало бы разрешить официально полигамию. Возможно, и наверняка даже, это помогло бы. Вместо того, чтобы делать хоть что-то в этом направлении, постараться найти компромисс, обратить повсеместно народ к проблеме лицом, ты сам подчеркнуто отказываешься от брака. Да еще и безо всякой веской причины отвергаешь назначенную тебе девушку, предпочтя ей рабыню! Такое поведение может повлечь за собою весьма плачевный результат.

  Краасс зло смотрел на него и не говорил ни слова. Денио почувствовал его колебания. И решился настаивать:

  - Никто не заставляет тебя отказываться от своих привычек и образа жизни, но если бы ты признал, хотя бы, Эвфалию официально своей основной подругой, это развеяло бы ту напряженность, что присутствует сейчас в нашей среде. Подумай об этом, прошу!

  Краасс молчал. Смотрел в окно. Не глядя на Денио, произнес недовольно:

  - Подумаю.... Оставь меня!

  Денио вздохнул. Сдержанно попрощался. Вышел. Краасс посмотрел вслед чуть не с ненавистью. В душе он понимал: нужно, действительно, определяться. И это здорово его злило. Зря, все-таки, он разрешил Эвфалии приехать. Сглупил, однозначно. Поиграть решил. Вот и доигрался. Она теперь готова небо с землею местами поменять, лишь бы своего добиться. Лицемерка! Через Денио действовать решила. Знает, бестия, что тот к ней всегда неровно дышал. Если б захотела, окрутила бы его в два счета. Но нет. Ей лавры супруги Императора подавай. На меньшее - не согласна! Теперь он на ней точно не женится. Никогда и ни за что! Но расстаться придется как можно корректнее, иначе не избежать открытого скандала, если не смуты. Нужно, как следует, все обдумать. Очень не хочется брать при свидетелях за нее ответственность. Но, скорее всего, придется. Подруга - не жена. Её можно отодвинуть очень далеко Что он вскорости и сделает. Остается Алира. Если она узнает, последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Он запросто может вместо всеобъемлющей любви получить пожизненную ненависть. Но, наверное, придется рискнуть. То обручение, что было у них с девочкой, по сути, односторонне. Она принесла себя ему в дар. Он взял на себя некоторые абстрактные обязательства. Но о том, чтобы хранить ей верность и не иметь других партнерш, ни слова сказано не было. Вероятно, на этом и придется сыграть. Хотя, естественно, не хотелось бы.

  

   Глава 19

  

  Аля растянулась на мягкой траве, раскинув в стороны руки. Она весело хихикала, морщила нос и периодически поворачивала голову туда-сюда, уворачиваясь от щекочущих её, влажных холодных носиков. По лежащей девочке воодушевленно скакали и кувыркались три пушистых, рыжевато-серых клубочка. Они - то перепрыгивали Алю с разгона, то тормошили за одежду, пытаясь отгрызть кубики кнопок, то облизывали. Девочка счастливо смеялась, зажмуривалась, легонько отмахивалась от волчат. Улегшийся в отдалении Носферату заинтересовано и пытливо наблюдал, не двигаясь, чтобы не переполошить детенышей. Вот Аля опять залилась смехом, по-детски, радостно и беззаботно. Вскочила на четвереньки. Ухватила одного волчонка, прижала к себе, зарылась лицом в густую длинную шерсть. Отпустила детеныша к его собратьям. Обернулась к Нэттэ. Послала ему ослепительную улыбку. О, господи, опять это непонятное замирание и трепет в глубине души. Надо же, она и улыбается почти как Аттали! Он фыркнул вздохом, уронил морду на лапы. Продолжал смотреть. Снова незаметно подкралась тоска. Он здесь - в комфорте, тепле, удобствах. А она там, заточена во мрак и холод, безо всякой надежды, без права на саму жизнь. Где же справедливость?

  Аля повернула вдруг голову вбок. Движения её замедлились, стали льющимися, плавными. В облике появилось что-то змеиное и, однозначно, опасное. Минуту она прислушивалась так, покачивая головой, выпрямившись. Расслабилась. Вновь прилегла.

   Из-за кустов появилась одна крупная поджарая фигура. Следом - другая такая же. Волки, самец и самка, трусцой бежали через прогалину. Самец тащил что-то в зубах, высоко вскинув голову. Достигнув логова, бросил ношу. Медленно направился к девочке. Не подымаясь, Аля протянула к зверю руку. Он подошел, сунул морду в раскрытую ладонь. Девочка почесала ему подбородок, прошлась по шее, плечам. Села, поманила к себе. Волк придвинулся вплотную. Повернулся боком. Аля осторожно обхватила его за бока. Раздвигая шерсть, прошлась пальцами по всей спине. Улыбнулась довольно. Похлопала животное по косматой шее. Прокомментировала:

  - Да ты в порядке уже! Замечательно. Гуляй тогда. - Отпихнула шутливо. Волк покрутил большой лобастой головой. Отошел. Подобрал добычу - крупного зайца, вынес на середину поляны. Положил. Волчица, в это время, облизывала сосущих её малышей. Аля понаблюдала еще за их семейной идиллией. Встала, оправила одежду. Пошла к учителю. Животные провожали её взглядами, тихонько повиливая хвостами. Подойдя, девочка уселась подле оборотня, оперлась на его плечо.

  - Они тебя любят. - Произнес он тихо.

  - Они меня принимают. - Поправила она. И слушаются. Это не любовь. Это - сотрудничество.

  - В чем отличие? - Удивился Носферату.

  Аля внимательно глянула на него.

  - Настоящая любовь порабощает, Нэттэ.... Ты же знаешь. - На миг её лицо исказилось болью. Но гримаска сразу исчезла. Аля улыбнулась, показала в сторону волков.

  - Когда я нашла его, он умирал. Вздумал поохотиться в селе. Получил вилами в бок. Непонятно, как сумел убежать и добраться до леса. Пришлось повозиться. Но для меня это вылилось в неплохую практику. А для него - в возвращение к жизни. И теперь мы дружим. Его подруга ко мне, по-моему, слегка даже ревнует. Но и она придет на помощь, если понадобится. Симбиоз, в некотором роде.

  - Алира, - он смотрел испытующе и грустно, - ну почему ты все время стараешься закрыться? Боишься признаваться в том, что испытываешь. Держишь под замком все, что хоть немного делает тебя уязвимой в собственных глазах. Алира, это неправильно!

  - Я не хочу быть слабой! - Она отвечала твердо, но он расслышал-таки тщательно прикрытую горечь.

  - Ты ведь хочешь быть живой?! - отозвался горячо. - Твои чувства дарят тебе эту жизнь, её полноту и многогранность. Это, как тысячи тоненьких струн. И у каждой своя, неповторимая нотка. И, лишь собранные вместе, они могут дать полную картину мира, подарить гармонию. Ты же не хочешь стать такою, как он, я знаю, Алира! Ты намного, намного лучше его! Так попытайся хоть чуточку вытянуть его, поднять до своего уровня, а не падать вместо этого на его ступень. Это будет, действительно, жутко!

  - Иногда я думаю, что именно жутко устала от ваших бесконечных нотаций! - Аля впилась в него немигающими глазами. - Слюнявым и экзальтированным ребенком я уже не буду! Понял?! Нэттэ! Я - хищник. Такой же, как и ты. А может, и покруче. Не пытайся превратить меня в овечку, не выйдет, поздно!

  Он осознал - она не на шутку разозлилась. И тут же обнаружил еще одну вещь: оба взрослых волка неожиданно оказались рядом. Пригнувшись и вытянув головы, они неотрывно глядели на него. Морды злобно скалились. Глазами Носферату указал Але на зверей. Та повернулась, увидела. Тихонько, всполошенно ойкнула. Отбросила агрессию, заставила себя успокоиться. Животные тут же, будто её отражение, тоже обрели спокойствие. Возвратились обратно, к сражающимся у заячьей тушки детенышам. Улеглись.

  Аля встала. Заглянула Носферату в глаза.

  - Давай прогуляемся, Нэттэ. И поговорим, если ты не против. Может быть, когда я лучше узнаю обо всем, я смогу тебя понять.

  Он тоже встал, одновременно меняя облик на человеческий. Протянул ей руку.

  - Пошли к озеру?

  - Да. - Аля удивленно посмотрела. - Я это и хотела предложить.

  - Просто озеро - самое красочное и уютное место на территории лагеря. - Ответил он. - Вот я, когда бываю там, вспоминаю родную планету.... Будто здесь есть маленький кусочек Нордока....

  - Расскажи, пожалуйста, Нэттэ! - Снова попросила она. - Я должна понять.... Это очень важно! Пока не знаю, почему, но - уверена просто.

  - Я согласен, принцесса. - Носферату добродушно улыбнулся. - Можешь не сомневаться.

  

   Глава 20

  

  - Мой мир очень красив, Алира. - Стоя на уступе скалы, высоко над темным полукружьем вечерней воды, оборотень вглядывался вдаль. Плывущие в глубине неба облака уже начинали менять окраску, вбирая оттенки уходящего за горизонт солнца. Аромат хвои мешался с запахами свежей воды и прогретого летним зноем камня. Впитывал и играл радугой цветочных переливов, будоражил и дразнил обоняние.

  Аля с наслаждением вдыхала эту чудодейственную смесь, опьяняясь каждым глотком. В памяти всплыл тот белоснежно-облачный солнечный весенний день, с которого и началась её странная и мистическая эпопея теперешней "потусторонней" жизни. Она тогда впервые, как ей казалось, узнала настоящую доброту, и щедрость, и заботу. И влюбилась безоговорочно и безрассудно в подарившего тепло надежды. И продолжает любить, так же трепетно и ярко. Да какое там "продолжает"?! Просто падает в бездну, которой нет конца. Бесконечное свободное падение, непрекращающийся полет... вниз. Он её умопомрачение. Навсегда!

  С огромным трудом Аля выдернула себя из невеселых мыслей. Движением век подтвердила Носферату, что слушает. Приподняла губы нарисованной улыбкой. Он, очевидно, понял, но предпочел сделать вид, будто не заметил. Продолжил, глядя в пространство перед собой:

  - Нордок. Средоточие красок. Калейдоскоп цвета и света. Изумрудная зелень лесов, пенящиеся водопады, глубокая синь озер. Хрустально чистый воздух. Цветочные долины, пестреющие узорами разнотравья. Для меня это самый совершенный пейзаж из всех, какие я только встречал и видел.... Мой мир!..

  Его глаза тоскливо расширились. Со стороны казалось, он напряженно вслушивается в окружающую их тишь в отчаянной, необоримой надежде услышать эхо своего: родного, неповторимого... своего единственного дома.

  Аля тихонько подошла. Положила ладонь ему на плечо.

  - Разве ничего нельзя вернуть, Нэттэ?

  - Увы. - Произнес он безнадежно. - Мне закрыт туда путь. Очевидно, навсегда.... Хотя... не так давно, я чуть было не очутился там снова. - он горько рассмеялся. - Чуть было!

  - Вы очень любили друг друга? - Нерешительно спросила она.

  Он усмехнулся. Накрыл её руку своей.

  - Мы любили, Алира. Мы умудрились любить и жить любовью в мире, где подобного понятии, по сути, нет. Понимаешь меня, девочка? У них есть долг, пристрастия, привязанности, ответственности. От силы их похоти становится страшно до безумия. От их жажды - не меньше. Но они не любят. Ибо любить - значит отдавать. Без остатка, без оговорок, без условий. А они так не могут. Ведь они те, кто, по природе, должен отбирать. Посмотри на Краасса, Алира. Когда он давал тебе что-то, не обозначенное проявлением рассудка и расчета?! Он только берет! Он выпивает тебя, как напиток, до капли. Он вытягивает из тебя все соки. И твое спасение в том лишь, что ты не такая, как остальные. Иначе, он бы давно убил тебя.... - Носферату вдруг замолчал Посмотрел на нее с искренним изумлением и неверием. - Послушай, как ты выдерживаешь? - Спросил ошеломленно.

  - Что выдерживаю? - Алино лицо было спокойно, почти безразлично.

  - Такие мои слова о нем! - Он смотрел очень внимательно. Будто ожидал чего-то.

  - За правду не убивают. - Аля криво усмехнулась. - даже, если она горькая до невозможности. Но разве та девушка, твоя подруга, так уж отличалась от остальных?

  - Да, Алира. - Он кивнул с безоговорочным утверждением. - Она была другая.... Совсем, как ты - в мире людей. Невозможно поверить, не узнав наяву, что она - его сестра....

  - Что?! - Аля вскрикнула, отшатнулась. Глядела на Носферату, приоткрыв рот. - Сестра?!.. Родная?!..

  - Он разве не говорил тебе? - Оборотень, кажется, совершенно растерялся. - Да-а... это я зря, конечно! Надо же, так по-глупому проболтаться!

  - Боже. Родная сестра.... Как же я не догадалась? - Аля села на край, свесила с обрыва ноги. Смотрела на воду. Проговорила отсутствующим каким-то голосом. - Как он был зол тогда!.. На себя - за то, что сказал хотя бы и такие крохи .... И на меня - за то, что услышала.... Пообещал убить, если кому-то расскажу!.. Смешно! Я люблю того, кто готов лишить меня жизни всего лишь за неосторожное слово. Наверно, я непроходимая дура, правда?

  - Нет, девочка. - Он уселся рядом. Осторожно и мягко взял её ладонь, легонько сжал и держал так, сплетя их пальцы в замок. - Тебе дано любить. Вот ты и любишь.... А он умеет влюбить в себя.... Мне это известно слишком хорошо!

  Аля повернула к нему голову, подняла бровь в немом вопросе. Оборотень рассмеялся.

  - Нет! Нет, Алира. Ничего такого. У нас подобные вещи - крайняя редкость. Это в вашем мире, как я погляжу, отношения между однополыми существами очень уж как-то - распространены. Я не вижу тут больших отклонений. Каждому свое, раз это не мешает и помогает решать какие-то личностные проблемы, находить себя. Я считаю: кого выбирать в партнеры - дело глубоко личное. Но у нас, повторюсь, подобные вещи практически не встречаются. Тут в другом дело. У него сумасшедшая энергетика. Ему ничего не стоит вызвать у кого-то неискушенного почтение, восторг, обожание. В свое время, я тоже был готов молиться на него, как на бога.... Я вырос в очень жесткой, чтобы не сказать жестокой, среде. Я полукровка, Алира. Неизвестно, кем был мой отец. Поговаривали даже, что кто-то из них. Как так вышло, не могу понять. Они, ведь, всегда убивают.... Ну... после... ты понимаешь?

  - Да? - Аля искренне удивилась. - Оказывается, бывает "после"? Интересно.... Наши женщины, насколько знаю, умирают в процессе.

  - Ничего сверхъестественного. - Носферату горестно вздохнул. - Мы сильнее. Люди, по сравнению с нами, как маленькая пташка в сравнении с орлом. Поэтому произошедшее совершенно не удивительно. Для меня другое странно. Если её обесчестили.... Почему не убили? Они же так всегда поступают. Своеобразная зачистка. Чтобы последствий не было.

  - Выходит, ты - последствие? - Пробурчала девочка. - Извини. Каламбур какой-то нехороший получился. - Я не хотела обидеть. Честно!

  - А я и не обижаюсь. Ты все правильно говоришь. - Носферату подобрал осколок гранита, забросил на середину озера. Наблюдал за разбегавшимися в стороны кругами.

  - Как ты попал к Краассу? - Аля подергала его за руку. - Расскажи Нэттэ.

  - Зачем это тебе, Алира? Лишние знания - опасный груз. - Он повернулся, глянул в глаза. Его радужка светилась бирюзово-голубым дымным оттенком.

  - Как красиво! - Не удержалась Аля. Оборотень потупился.

  - Вот и она так говорила....

  - Рассказывай, Нэттэ. - Настаивала Аля. - Нам обоим станет легче.

  - И ты в это веришь? - С грустной иронией спросил он.

  - А вдруг?! - ответила девочка запальчиво. Он помолчал, обдумывая что-то. Кивнул ей и начал рассказ:

  - Как я сказал уже, хоть я и люблю свою планету, и горжусь тем, кто я есть, моя жизнь среди своего народа вовсе не была безоблачной. Особенно - вначале. Мать я помню смутно. Она умерла, когда я был совсем еще малыш. Говорили, что именно роды - очень и очень тяжелые и затяжные - подорвали её здоровье и стали в итоге причиной гибели. Насколько понимаю и припоминаю, она была тогда еще совсем юной. Младшая дочь вождя племени. Первой красавицей считалась. Потенциальные женихи за нею не убивались едва.... А видишь, как обернулось?.. Мне рассказывали: она пропала как-то. Отправилась в лес за плодами ярды. Это фрукты такие. Из них у нас изготавливают прохлаждающее питье.... Ну, и не вернулась. Кинулись искать, прочесали все окрестности. Нашли. В жутком состоянии - сплошные синяки и кровоподтеки. И, по слухам, помешавшуюся частично от страха. С тех пор за порог родительского дома она не ступала ни на шаг. Всего боялась. Почти не разговаривала. И так и не смогла объяснить, что же с нею произошло. А потом, через несколько месяцев, выяснилось, что она беременна.... И появился я.

  - Носферату, извини! - Перебила Аля решительно. - Но разве не мог насильником быть кто-то из своих? Понравилась очень девушка, не отвечала взаимностью. У нас такое сплошь и рядом встречается.

  - У вас! - Фыркнул оборотень с презрением. - Ваша раса... это, вообще, что-то ужасное! Гляжу и думаю - не ответвление ли люди от тех же трансформеров? Только послабее и не умеющее обличие менять.

  - Э-эй, полегче! - Повысила Аля голос. - Как-никак я тоже человек. Была, по крайней мере!

  - Говорю, что думаю! - Отрезал он. - Не нравится правда, не спрашивай!.. У нас, у оборотней, не бывает такого. По природе, по закону, по определению. Совершить подобную гнусность, значит обречь себя на верную смерть. Лишить женщину чести у нас - одно из наитягчайших преступлений. Подонку не будет оправданий, никогда и ни при каких обстоятельствах. Его ждет смерть, и только смерть. Да и не помню я ни единого случая, даже по рассказам стариков.... Так вот. Родился я. И тут началось! Сейчас объясню. Первое - мой внешний вид. Все представители моей расы, в гуманоидной форме, светловолосые, с бледной кожей. А посмотри на меня! Сильно я на них похож? Ну, разве что, глазами. Они, рассказывали, в точности, как у моей матери. И ростом еще.

  - Ты волосы специально стрижешь? - Спросила Аля заинтересованно. - Или они длинными не отрастают?

  - Стригу. - Неохотно ответил тот. - Не имею ни малейшего желания еще и в этом на трансформера походить.... Хотя... а, знаешь, он это мне тоже тогда, в начале, подчеркнул.

  - Что, стричься заставил?! - Аля искренне удивлялась. - Да какая ему разница? В конце то концов!

  - Вот и я долго думал. И пришел к выводу, что все-таки сильно, видимо, трансформера напоминаю. По крайней мере - издалека. Он, очевидно, смекнул, что могут возникнуть ненужные подозрения. И решил хотя бы такой деталькой зрительно различие увеличить, чтобы эта моя схожесть в глаза не бросалась. Примитивно, но результативно! Ты же в курсе, наверное, как поступают с полукровками?

  - В курсе! - подтвердила девочка. - Шансов у них немного. Продолжай.

  - Ладно. Вторым пунктом была быстрота, с которой я рос и развивался, и физическая сила и выносливость, значительно большая, чем у остальных моих ровесников. Естественно, это не прибавляло мне друзей. Сначала меня просто недолюбливали, в чем-то завидовали, в чем-то презирали. А вот потом, как подрос, откровенно шарахаться стали, избегать.

  Дело в том, что я начал превращаться гораздо раньше положенного срока. У нас мутация происходит одновременно с достижением совершеннолетия. И мы довольно долго учимся управлять своим новым телом. По меньшей мере - год, пока не привыкнем и не изучим себя. А у меня процесс пошел, едва мне пять стукнуло. И сопровождался настолько сильными болями и вспышками бешеной злобы, что меня запирали наглухо на периоды обострений и не выпускали по несколько дней. Пока приступ не заканчивался и я не приходил в себя.

  - Но неужели они не пытались тебе помочь хоть как-то, лечить, боль облегчать?! - С возмущением воскликнула девочка. - Это же не твоя вина. Ты то, в чем повинен?!

  - В том, что родился. - Он усмехнулся, покачал головой. - В том, что испортил жизнь матери.... Она со мною, кстати, почти не общалась. Я у нее, по-моему, кроме страха и неприязни, ничего не вызывал.... Увы! Ну, вот, а потом она умерла. Мне думается, она просто не хотела жить и сознательно призывала смерть. Её отец, мой дед, сразу отвернулся от меня. Я был отправлен в закрытую школу для мальчиков из бедных семей, где готовили воинов для охраны наших границ. Тут, кстати, уточнить требуется - на Нордоке проживает всего один гуманоидный народ, мое племя. И, казалось бы, границ никаких существовать не должно. Границами служит сама планета. Но здесь не все так чисто и гладко. Непростые и опасные взаимоотношения с пришельцами длятся для нас не один век. Кто-то, вроде меня, идет на сближение, становясь ренегатом в глазах остальных. Но большинство настроены решительно и изо всех сил пытаются не допустить чужаков на свои территории. Тем более, оборотни отлично осведомлены о стремлениях и желаниях вампиров. Поэтому и было организовано регулярное войско, действующее постоянно. И воинов для него готовят со всей старательностью и тщательностью. Попал я туда, значит, ну и познал все прелести казенной жизни. В полном объеме, как говорится. На сегодняшний день, по прошествии многих лет, приходится сознаваться перед собою - то, что я оказался на стороне рагезтов, было, по-своему, предопределено. Предопределено, в первую очередь, тем предвзятым отношением, что испытывали ко мне родственники и знакомые. А общество у нас тесно спаянное, информация любая передается быстро. Моя слава шла впереди меня. И никакой надежды попасть туда, где история моего появления на свет была бы неведома, у меня не было изначально.

  Мне кажется, Алира, меня вообще никто никогда, не то что бы не любил, а и слова доброго лишний раз не сказал. Но я привык к такому обращению, другого не ждал, потому и не обижался. Слишком крепко вбили в меня понимание собственной неполноценности и того, что я бесконечно должен. Всем, буквально. Матери, за то, что родила и не отреклась, ни на что не взирая; родственникам, за то, что терпели и мучились моим присутствием в их жизни; соплеменникам - за то, что вынуждены принять меня в свои ряды, как бы им это не претило.... Так я и жил. Учился, тренировался, выполнял, что велели. Обнаружилось - в военном деле у меня способности не просто хорошие, а - выдающиеся. Любую поставленную задачу я решал раза в два быстрее сверстников. Нужно ли говорить, что популярности мне это совсем не добавило? Был бы я настоящим оборотнем, стопроцентным, из полноценной семьи, мною бы гордились и восхваляли, и считали бы надеждой и опорой будущего. Но я был - не разбери кто, вечное напоминание о пережитом моей семьею позоре, бельмо на глазу моих родственников. И ничего, кроме раздражения, не вызывал. Они считали, что я и само право на существование не заслужил. А тут еще и мои эти способности, и сила. Что для другого было бы благим отличием, для меня сделалось проклятием. Чем больше я старался, тем больше от меня требовали, и не уставали повторять при этом, что я бездарь и ничтожество.

  Наверно, во мне накапливалась обида. И разочарование во всем. Годами, мало по малу. Нет, со временем у меня появились-таки приятели. Много позже, в военно-подготовительном лагере. Все-таки, сноровка и сила вызывают уважение, как и отсутствие страха. А у меня все это было.

  Объясню, как мы жили. У нас там нет больших городов. Мы не технари. Мы - воины, охотники, скотоводы. Чем-то напоминаем ваших степных кочевников-бедуинов. Но только - осевших на месте. Наш способ существования, в сравнении с вашим, земным, показался бы примитивным. Ни телефонов, ни телевизоров, ни почти ничего из остальных технических средств. Но нам этого и не надо. Мы телепаты, мы чувствуем и знаем все, что происходит вокруг и во вне. Мы с абсолютной точностью предугадываем погоду, отыскиваем необходимые для нужд ископаемые, силою мыли управляем многими животными. Мы соединены с нашей природой на гораздо более тонком и глубоком энергетическом уровне, нежели люди. И мы любим наш мир, и нас устраивает наша жизнь. По крайней мере - большинство.

  - А тебя? - Решилась спросить Аля.

  - До поры устраивала. Но я отчетливо понимал - в личной жизни перспектив у меня никаких. Вряд ли хоть какая-нибудь девушка решится связать со мною судьбу....

  - Что за дурость?! - Рассержено перебила Аля. - Ты же красив, и здоров совершенно. Они у вас что, идиотки полные?!

  - У нас другое восприятие, Алира. - Он погладил её по голове, как ребенка. - Превыше всего - честь семьи, репутация....

  - Ага-ага! - Подтвердила она зло. - Еще добавь про чистоту крови, как у тех же трансформеров. И что мы тогда увидим?!

  - Дело не в чистоте крови, а в особенности моего рождения. Я кто? Байстрюк, существо непонятное. Мало ли, какие от меня отпрыски быть могут. А, вдруг, уроды или недоумки?! Кто ж рискнет экспериментировать над собою?

  Аля молчала, сопела, водила пальцем по камню. Носферату опять погладил её по голове. Пожал руку. Продолжил:

  - А потом на нашу планету в очередной раз вторглись. Нагло и открыто. Будто они и есть единственные хозяева и господа. А наш удел - вслепую подчиняться. Правда, сначала сотрудничать предложили. Но выглядело это скорее ультиматумом, чем предложением мира и взаимовыгоды. Приблизительно так: служба в их армии взамен сохранения жизни и неприкосновенности родных и близких. В частности - наших женщин и детей.... У нас реакция была соответствующая. Им приказали убраться подобру-поздорову. Они, естественно, и не подумали. Из наших селений начали исчезать дети, потом - девушки. Мы не выдержали и напали, первые.

  - Вы на них напали?! - Аля не верила ушам. - Да на что же вы надеялись, не понимаю?!

  - Но мы же не знали тогда в точности, кто они. Чем живут, Что могут. - Спокойно ответил оборотень. - Они представлялись нам просто чужаками, самоуверенно и хамски посягнувшими на наши территории и наши жизни. И мы решили защищаться.

  - И ты тоже "решил"? - В голосе Али угадывался не скрываемый особо сарказм.

  - А я не решал тогда, я подчинялся приказу. - Ответил он бесстрастно. - Как и всякий воин. Надо, значит надо. Тем более, они же действительно были врагами, захватчиками. Что мне оставалось делать?..

  Помню ту военную вылазку до мелочей. Будто, вчера было. Смешно, даже!.. Нас почти сотня участвовала. А их - меньше трех десятков. И они всех наших подчистую положили. Кроме меня. Я продолжал отбиваться, находясь в сплошном кольце. Хоть и понимал прекрасно, мне остался один выход - на тот свет. И тут появился он.... - Носферату запнулся, закрыл рукою глаза. Посидел молча, глубоко дыша. Заговорил снова. - Я сразу понял, что он главный. Его слушались беспрекословно. И от него исходила... такая сила... такая энергия.... И удивительное спокойствие и уверенность. И еще - в тот миг мне показалось - что-то, похожее на сочувствие и доброту. Он сделал знак своим воинам. И те немедленно отступили. Помню, как сейчас: я еле стою, но изо всех сил держусь, не подаю виду, что устал уже смертельно. И вот-вот рухну. А он подходит, спокойно так, медленно. Смотрит внимательно и без всякой злобы. Говорит мягко:

  - Совсем еще мальчик.... Но сколько отваги!.. Ты заслуживаешь уважения. Пожалуйста, будь моим гостем. Я не причиню тебе зла, клянусь!..

  А потом, безо всякой опаски, протягивает мне руку. Улыбается так, открыто и ласково.... И это потрясающе красивое лицо... и его невероятные глаза.... И достоинство, и благородство в каждом движении.... Он сразил меня наповал! Я поверить бы не мог никогда, что так может случиться. Но я пошел за ним, как на привязи. Он меня точно заколдовал. Мне думать ни о чем не хотелось, только бы видеть его. Слышать его голос. Он будто пропитывал ощущением покоя, тепла, безопасности....

  - С ума сойти! - Прошептала Аля.

  - Похоже, да? - Иронично усмехнулся оборотень.

  - Еще как! - Она подперла голову руками. - Если отбросить все лишнее и сопутствующее, идентичность будет почти полной.

  - Да. - Носферату подобрал очередной камень. Снова зашвырнул в воду. Через силу продлил рассказ. - А потом... потом много чего было.... Сначала - сказка настоящая. Совершенно новый для меня мир. Такой фантастический, уникальный, нереально притягательный. И столько внимания с его стороны, и такта, и прямо великолепное обращение. Я впервые в жизни почувствовал себя значимым, нужным, практически незаменимым. Как я был горд собою, как счастлив, что меня, наконец, оценили по достоинству.... А вот когда он подчинил меня себе целиком и полностью, когда я стал зависим и безволен, вот тут-то и узнал, что теперь я....

  - Его личная собственность! - Аля хохотнула. - Я, прям, голос его сейчас слышу. Он даже шаблоны не поменял!.. Да, Нэттэ. Ты меня раздавил. Смачно так, как таракана жирного!.. Мне сейчас больше всего хочется пойти помыться, а после - удавиться!.. Хочешь, закончу за тебя историю?

  - Давай, чего уж там. - Махнул он рукой.

  - Поставил он тебя, значит, перед фактом. А ты уши развесил и решил, что судьба это. И по-другому быть уже не может. И все равно ты ни кому на свете этом не был нужен по-настоящему. Всегда один, всегда - в себе. А тут он, - и внимание, и забота, и чуткость. Так пусть он хоть дьяволом из пекла называется, но ты за него умереть готов. И хочешь быть с ним рядом, и быть ему полезным, и доказать, что достоин его доверия!.. И ты делаешь все, что он говорит. Выполняешь любые требования. Тренируешься день и ночь. Изучаешь законы его народа. Принимаешь и смиряешься со всеми их дикостями и условиями. Присягаешь ему на верность. И сам отдаешь себя в пожизненную каббалу. На блюдечке с голубой каемочкой. И счастлив при этом до одури. Как же - он не отказался!.. Носферату!!..

  Она прыжком вскочила на ноги. Отчаянный крик ворвался в почерневшее небо невыносимой, почти смертной мукой:

  - Я не хочу жить!.. Я не хочу жить без него!!!.. Зачем все так?!!

  Саданула кулаком по скале со всей мочи и, молниеносно обратившись, взмыла в ночную высь. Жалобный, болезненный вопль стоном разрезал замерший воздух. Призрачный силуэт исчез за кромкою леса. Носферату смотрел вслед и чуть не клял себя! Ну, зачем он рассказал?! Да еще с такими подробностями ненужными?! Можно подумать, ей принесет это пользу. Или научит чему-то. Или заставит бороться против Краасса. Конечно, нет, она слишком его любит.... Лишь бы с собою ничего не сделала! Носферату вернул себе шкуру зверя и с места понесся в лагерь итранов. Будем рассчитывать - она все-таки направляется туда, а не крушит себе голову где-нибудь о камни в лесу!..

  Расчет оказался верен. Когда он, взмыленный, примчался, Морфей уведомил его, что Алира недавно вернулась и сходу отправилась к себе, спать. Оборотень подошел к пирамиде, прислушался к своим внутренним ощущениям. Ничего подозрительного не расслышал. Облегченно вздохнул. Ничего! Она это переживет. Она сильная. На всякий случай, решил ночевать неподалеку. Улегся рядом с её пристанищем. Вспоминал, думал. Планировал. И сам не заметил, как заснул.

   Глава 21

  

  - Э-эй! Господин Лежебока! Завтракать будете? - Веселый, насмешливый голос разом вырвал Носферату из тяжелых объятий сна. Он поднялся. Потянулся раз. Другой. Потрусил головою.

  Алира стояла перед ним, уперев руки в бока. Черная атласная рубашка с широким отложным воротником, леггинсы, лаковые ботильоны на высокой зауженной платформе. Усыпанный стразами, широкий пояс подчеркивает талию. Облако каштановых волос свободно рассыпалось по плечам, лишь над висками удерживается тоненьким обручем-гребнем. Вид вполне цветущий, но какой-то излишне агрессивный.

  Это потому, наверно, что сегодня она в нетипичном для себя образе. Вместо воздушной лесной феи он видит перед собою демоническую девушку-вамп. По сравнению с обыденным, слишком яркие губы, подведенные черным глаза. Несмотря на улыбку, настороженный и колючий взгляд.

  - Ты в порядке? - Спросил сочувственно.

  - Как видишь! - Она подняла руки, крутанулась на месте. - Я сегодня девушка-ночь. Или - камикадзе! Тебе что больше нравится?

  - Алира... только не глупи! - Носферату оглядывал её с неподдельным беспокойством. - Не должен был я тебе этого рассказывать, знаю. Дурак! Извини.

  - Да ладно, Нэттэ. Успокойся.... Я ж сама из тебя информацию эту, можно сказать, выдушила. На что напрашивалась, то имею. И весь сказ. Не переживай. Я вчера довольно долго ситуацию обдумывала.

  - Ну, и?! - Нетерпеливо и взволнованно спросил он.

  - А ничего. Ничего это не меняет, Нэттэ. Давай-ка прикинем, посчитаем, определимся. Возьмем чисто мою ситуацию. Что у меня было? Замечательно серое, безликое, бесперспективное, паршивенькое такое существованьице. В голове, правда, мечты и облака. А вокруг - разочарование и безвыходь. Я была ребенком. Тринадцать лет с небольшим. Дома не семья, а недоразумение. Среди сверстников - сплошное непонимание и остракизм. Нелюбовь к себе зашкаливала. И впереди в том мире ничего меня не ждало. Одна обывальщина да заедающий быт. И какие бы у меня там в зачатках способности не были, неизвестно - как и когда они бы проявились, и что бы со мною происходило дальше. Люди, ведь, очень не любят в массе своей, боятся и отвергают тех, кто кричаще выделяется из толпы. Они заранее тебя отталкивают, заранее приносят в жертву привычным стереотипам.... А он мне жизнь дал, Носферату... настоящую. Он, практически, сотворил меня заново.... Я не откажусь ни от него, ни от своих слов ему. По здравому размышлению - он ни в чем не солгал. Он почти сразу сказал: кем является, что ему от меня надо, на каких условиях, и все остальное. Я не могу обвинить его во лжи. Я знаю, что он мною пользуется. Но он имеет на это право. Я так считаю.

  - Но все равно, тебе больно! - Перебил оборотень.

  - Конечно, больно. Я же живая.... Но он мне не врал. И это все определяет.... На счет моего вида внешнего не заморачивайся. Это так, перенос эмоций в образ. Психологический прием, чтоб легче было. Через полчасика от сего натюрморта лишь воспоминания останутся. Я готова к занятиям. Что делать будем?

  - До полудня продолжаем шлифовать выслеживание. А ближе к вечеру - ты с Таме.

  - С Таме?! - она улыбнулась обрадовано и мечтательно. - Здорово! Он мне такие вещи показал потрясающие. До сих пор отойти не могу от впечатлений. Жалко, нельзя сейчас продемонстрировать. Вечером увидишь.

  Носферату улыбнулся. Внутренний страх отпустил его. Это было лучшее из того, на что он смел надеяться. Она успокоилась. Пережила проблему. Он ей не навредил. И слава Разуму! Мудрая девочка. Намного мудрее и осторожнее его самого. Но нет, нельзя их сравнивать. Он Краассу, прежде всего, подчинялся - слепо и, во многом, переступая через себя. А она - любит. По-настоящему, чисто. Ей можно даже позавидовать. Мало кому дается такое самоотверженное и светлое чувство.

  Носферату заявил решительно:

  - Я надеюсь, хозяйка меня покормит?

  - Обязательно! - Торжественно пообещала она. Можешь воспользоваться моей жилплощадью. Тебе же хочется, наверно, переодеться и все такое?

  - Не отказался бы. - смущенно пробормотал он.

  - Вот и иди. Занимайся собой. Сколько хочешь. Я пока на озеро сгоняю, поплаваю. А потом позавтракаем вместе. Идет?

  - Еще бы! - ответил Носферату с воодушевлением. - Спасибо.

  - Кушайте на здоровье! - помахала девочка. Давай, увидимся!

  Аля обернулась. Но не стала, на сей раз, подыматься в воздух. Коротко мяукнув, сфинкс исчез за деревьями, летящими стремительными прыжками.

  

   Глава 22

  

  Спускаясь узкой тропкой, зигзагами вьющейся по крутому песчаному склону, Аля и Носферату издалека замечают царящее в стоянке итранов странное оживление, больше напоминающее нервозность. Мало того, что все без исключения единороги на месте. Так они еще и сгрудились плотным кольцом, головами в центр. Всхрапывают, переступают с ноги на ногу и, даже с расстояния, выглядят взвинченными и взволнованными.

  - Что-то произошло? - Аля обеспокоенно посмотрела на Носферату.

  - Сейчас увидим. - Он тоже напрягся, но шаг не замедлил. - Неприятности лучше встречать грудью, девочка. Не дрейфь!

  - Стараюсь. - Буркнула она. Поймав его ладонь, перепрыгнула глубокую, заросшую лопухами и чистотелом, канаву сбегающего наискось ручья. Благодарно улыбнулась. -Интуиция мне подсказывает тихо и ненавязчиво, господин учитель - то, что там происходит, касается именно нас. - Сжала кулаки на секунду, втянула поглубже воздух, но сразу же снова надела маску безмятежного спокойствия. Решительно тронулась вперед.

  Скорым, уверенным шагом Аля и оборотень подходят. Единороги, заметив их, быстро расступаются, образовав живой коридор. И в конце этого коридора обнаруживаются: Таме и - Аля едва не ухватилась за Носферату в растерянности и испуге - Краасс, собственной персоной. Очевидно, они ожесточенно спорили о чем-то перед этим моментом. И вид их обоих не сулит, на первый беглый взгляд, пришедшим ничего хорошего.

  Краасс оборачивается, меряет взглядом девочку и оборотня. Глаза недобро блестят. На миг лицо искажается злостью. Поворачивает голову к Тамелону. Отчеканивает жестко:

  - Разговор окончен. Я её забираю. Вернется... когда решу!

  Аля растерянно смотрит на Таме. Тот молча опускает голову. Отступает. Рагезт разворачивается, идет к ним. Полностью игнорируя Нэттэ, протягивает девочке руку. Она послушно подает свою. Он довольно резко дергает её, уводя, чтоб не отставала. Ведет к висящему над травой у опушки катеру. Шагая рядом, Аля поспешно прокручивает в памяти все события последних дней, с момента их с Краассом спонтанного ночного свидания. Что же случилось? Что такого экстраординарного могло произойти, чтобы трансформер вот так запросто нарушил договоренность?! И заметно, ведь, он зол чрезвычайно. За что только, абсолютно непонятно!

  Рагезт, не говоря ни слова, подсаживает её в модуль. Запрыгивает сам. Ударяет по панели. Катер взмывает почти вертикально. Аля хватается за сиденье, зажмуривается. Ускорение просто сумасшедшее. Желудок подпрыгивает вверх, ухается вниз и, кажется, пережимается пополам. Аля часто глотает, загоняя тошноту поглубже внутрь. Только бы не показать... не показать слабости!..

  - Смотри! - Резкий, приказывающий окрик.

  Она распахивает глаза, замирает. Модуль находится в верхних слоях атмосферы. И Земля сейчас выглядит почти такою же, как на цветных слайдах космических станций. Девочку на мгновение охватывает настоящий ужас. Она затаивает дыхание, вцепляется в подлокотники. Молчит. Глаза расширились и не мигают.

  - Боишься? - Интересуется трансформер равнодушно.

  Она чуть заметно кивает, не отводя взгляда от панорамы за сводом купола.

  - Почему? - Это говорится насмешливо, Но Але отчего-то слышатся совсем иные нотки. Какой-то странной боли и непонятного... страха, что ли?!

  Она рывком поворачивается к нему, глядя глаза в глаза. Сглатывает, облизывает пересохшие губы. Шепчет:

  - Что-то случилось? Я могу быть полезной тебе?

  У него на лице возникает удивление, если не ошеломление. Он коротко, растерянно смеется.

  - Ты читаешь меня, Алира?.. Ты. Меня. Читаешь?! - Отодвигается. Разглядывает потрясенно. Улыбается уголком рта.

  - Я не понимаю! - она жалобно смотрит.

  Он протягивает ладонь, дотрагивается до её щеки. Отнимает руку.

  - Что ты почувствовала, девочка?

  Она опускает голову. Мотает отрицательно.

  - Пожалуйста, не надо.... Ты рассердишься, я не хочу!

  - Обещаю, ничего тебе не будет. - Продолжает рассматривать, но уже без прежнего холода и отстраненности. Смягчает голос:

  - Говори, Алира.

  - Мне... мне показалось, что... это ты боишься! - Заставляет она себя выговорить. Прижимает ладонь к губам. Не двигаясь, напряженно следит за его лицом.

  - Может, мне прикончить его и успокоиться? - Задумчиво спрашивает Краасс. - Он будет бесконечно настраивать тебя против меня.

  - Ты знаешь?! - Аля смотрит растерянно и умоляюще. - Краасс, пожалуйста, не нужно! Он ничего не сделал!

  - За тем маленьким несущественным исключением, что изо всех сил пытался нас поссорить. Нет. Неправильно. Во врагов превратить!

  Его кулаки молниеносно сжались. Губы хищно дернулись, крылья носа раздулись....

  - Нет-нет-нет, Краасс! - Аля съезжает из кресла на пол, быстро придвигается к нему. Прижимается лбом к его коленям. Запинаясь, начинает говорить. Он внимательно слушает её пересказ и, вроде бы, успокаивается понемногу. Аля пропускает лишь эпизод, касающийся его сестры. Загоняет в самый дальний угол памяти, старается вычеркнуть из сиюминутности целиком и полностью, исключить, будто ничего такого и не было никогда. Это единственный способ закрыть сознание, чтобы рагезт не понял, не разгадал её тайну. И он, кажется, действительно не замечает недоговорки. Аля чувствует - Краасс постепенно расслабляется. Озлобление и отчужденность проходят. Она поднимает лицо, смотрит ожидающе и с надеждой. Краасс, вдруг, улыбается. Берет её за локти, заставляя подняться, притягивает к себе. Произносит заинтересованно:

  - Он не смог убедить тебя. Почему?

  - Потому что... не смог бы... никогда! - Аля тихонько касается губами полоски кожи в расстегнутом вороте комбинезона. - Потому, что мне все равно - что там было раньше и с кем.... Не трогай его, Краасс. Если сразу избавляться от всех, кто хочет нас поссорить, я не стану от этого ни сильнее, ни выносливее.... И, - она хитро прищуривает глаз, - тогда начать лучше с Эвфалии. Вот кто, на самом деле, спит и видит, чтобы я исчезла из твоей жизни раз и навсегда!

  Он, похоже, обезоружен её смелостью и прямотой. Склоняет голову к плечу, глядит долго. Потом начинает смеяться. Искренне, весело.

  - Ой, малыш, ну зачем ты у меня такой проницательный?

  - Не знаю. Уродился странным! - В тон ему отвечает девочка.

  Краасс взлохмачивает ей челку, обнимает. Аля кладет голову ему на плечо. С удовольствием вдыхает аромат его кожи. Целует в шею нежно и дразняще. Произносит вполголоса:

  - Не знаю, за что ты сердит на Таме. И почему пришел сам.... Я просто очень счастлива.... Я тебя вижу! - Отнимает голову от его плеча, заглядывает в потеплевшие глаза. - Сказано: не сотвори себе кумира. Ну, значит, гореть мне в аду. Потому, что он у меня есть.... И потому, что он дороже мне всех богов, вместе взятых!..

  Краасс хватает её за плечи, переворачивает и почти бросает на сиденье. Миг - и под ними ложе, а вокруг стеклянные грани воздушного шатра. Трансформер тянет девочку на себя, заставляя сесть. Грубо сдергивает рубашку, лифчик. Разведя руки, распластывает на белом велюре покрытия. Его поцелуи больше напоминают укусы. Они горят и отдаются болью. Но Але, почему-то, нравится. Она ответно хватается за него. Наощупь отстегивает куртку униформы. Ныряет под нее руками. От жара его тела её захлестывает какой-то безумный водоворот. Желание выкручивает тело чуть не до судорог. Их схватка больше похожа на битву, чем на любовную игру. Но они оба наслаждаются каждым её мгновением. Это, как бушующий ураган, сладостная пытка безрассудства. Они видят и осязают лишь друг друга, полностью игнорируя и отбросив без сожаления и памяти все и вся, кроме. И эти неистовые объятия, и граничащие с жестокостью ласки наполняют их диким, сумасшедшим огнем и дарят необыкновенное, неповторимое, непередаваемое удовольствие....

  Разжав, наконец, объятия, они долго еще лежат неподвижно. Але не хочется - ни говорить, ни думать. Только чувствовать... его... рядом! Какое это блаженство.... И мука.... И счастье.... И - жизнь. Во имя и для!..

  - Хочешь на море, малыш?

  - Серьезно? - Аля садится. Надевает рубашку. Скручивает волосы в жгут, отбрасывает за спину. - Вот так, просто?

  - Почему бы и нет? - Роняет с ленцою рагезт. - Или скажешь: купальник не захватила?

  Аля фыркает смешком. Забирается на него. Кладет подбородок ему на грудь, обнимает.

  - Конечно, хочу! - Вскакивает вдруг, подбегает к прозрачному барьеру стены. - Краасс, как же тут красиво!.. Я в детстве сказки любила о волшебниках. Зачитывалась, прямо. А в них случались описания разных диковинок. Воздушных замков, например. Жилища Фата Морганы.... Так вот же он! - Обводит рукою шатер. - Настоящий воздушный замок, в облаках и даже над ними!

  - А ты - фея! - Произносит он, протягивая к ней руки. - Иди ко мне, моя девочка. Мой маленький горный эльф!

  Аля возвращается, устраивается рядом, прижимается к широкой мускулистой груди. Берет его ладонь, целует, прикладывает к своей щеке. Спрашивает с любопытством:

  - Как ты узнал? Следил за нами?

  - Если и так, то что? - Вопрошает он в ответ, нимало не смешавшись.

  - Обратная сторона беседы о подглядывании! - Язвительно поддевает она. - Выходит, ты не доверяешь мне, да?

  - Я не доверяю ему, Алира. - Краасс спокоен и тверд. - И потому, случается, да, наблюдаю.... Честно говоря, вчера я натурально взбешен был. Оторвался на Таме. Понимаю, что несправедливо. Хотел увезти тебя немедленно, а пса.... Ладно, не важно!.. Тамелон меня уговорил. Честь ему и хвала.... Теперь я рад, что не поспешил. Ты показала себя с наилучшей стороны, малыш. Я доволен, признаю. Но не болтай об этом. Даже с Зэером, поняла?

  - Есть, шеф! - Бодро откликается Аля. - Так мне купальник захватить. Или как?

  Краасс смеется. Подхватывает её за талию и легко поднимает над собою на вытянутых руках.

  - А зачем он тебе? Плавать поможет?

  Непринужденным, пружинящим толчком подбрасывает девочку в воздух и снова ловит.

  - Ёлки зеленые! Я тебе что, мяч?! - Взвизгивает Аля, уцепившись за его руки. Рагезт, забавляясь, крутит её с боку на бок и, опустив, приказывает:

  - Целуй!

  Она тянется к нему. Он, взяв за отвороты, стягивает с плеч рубашку. Говорит на ухо, таинственно и со значением:

  - Мне отчего-то кажется - сюда никто не войдет.

  - И что? - Аля удивленно, непонимающе смотрит.

  - Смешной малыш! - Тормошит он её. - Зачем одеваешься все время? Стесняешься, что ли?

  - Есть немного. - Смущенно признается она, отвернувшись. - Когда мы в комнате, я себя чувствую свободнее. А здесь... на меня будто давит отовсюду.... Не самые приятные ощущения!

  - Свет и пространство. - Определяет он. - Будем лечить! - Решительно заявляет.

  - Как? - Спрашивает Аля испуганно, предчувствуя подвох. Не отвечая, Краасс хлопает в ладоши. Але становится поначалу не по себе, а затем - попросту дурно. Пол и возвышение ложа начинают светлеть. Сохраняя форму, они блекнут и словно растворяются, теряя зрительную плотность и становясь все прозрачнее. Поняв, что задумал трансформер, Аля быстро закрывает лицо ладонями и почти кричит:

  - Я не хочу, слышишь?! Я боюсь! В конце концов, хватит издеваться!!

  - Не выйдет, ребенок. - Насмешливо и непреклонно отзывается он. - Немножко испуга. Потом, зато, спасибо говорить мне будешь.... Ну-ка, открой глазки, малыш. Слышишь?.. Быстренько, пока я не рассердился!

  Аля покорно отводит ладони. И теперь зажимает себе уже рот. Бормочет сдавленно:

  - Меня сейчас стошнит!

  Окружающее стало совершенно прозрачным. Они с Краассом будто зависли в изолированном куске воздуха - или невидимом мыльном пузыре - на огромной, неопределимой высоте. Земная поверхность внизу отсюда уже напоминает сферу. Выпуклый край её уходит за горизонт по дуге. Аля дрожит и отчаянно борется с тошнотой.

  - Зайчонок трусливый. - Ласково произносит Краасс. - Ну, вот чего именно ты боишься, в самом деле?

  - Не знаю. - Шепчет девочка. - Боюсь и все. Высоко очень!

  - Ой, дурочка! - Смеется он. - А крылья тебе на что, чудной мой ребенок?! А все твои способности? А сила твоя уникальная?.. Центал у твоих ног, Алира. Ты его хозяйка, ты его творение. Этот мир никогда и ни за что сам не уничтожит свое детище.

  Она отрицательно и упрямо качает головой:

  - Не правда! А как же тогда, с модулем?! Я бы умерла. Я знаю!

  - Но это ведь было твое собственное решение. - Хмурится Краасс. - И не перекладывай, пожалуйста, свою вину на кого-то. Это вообще не серьезно, и по-детски! В тот момент ты сама захотела. Можно сказать - возжелала до безумия. Центал откликнулся. Тебя отпустили. Если бы успела передумать, пока падала, ничего бы и не случилось. Но расстояние оказалось невелико, и все произошло слишком быстро. Отсюда вывод: когда надумаешь сознательно жизнью поиграть, помни - твое решение воспримут всерьез и поступят соответственно запросу. Всегда имей это в виду. Но, пока сама не захочешь, бояться тебе нечего. Окажись ты сейчас в падении, ты мгновенно изменишься, и крылья сами понесут тебя. Упадешь в воду, тело приспособится в ту же секунду. Да какое "в воду"! Пускай - и в соляную кислоту. Она не коснется твоей кожи. Стечет моментально по защитной энергетической пленке до последней мельчайшей капельки. До последней молекулы, поняла?! А если ты, ненароком, в полосе пожара окажешься, огонь обойдет тебя стороной, не опалив. Ты можешь прекрасно обходиться вовсе без воздуха несколько суток, потому-что твоя кровь накапливает кислород про запас и способна расходовать его крайне экономно. Ты можешь выдерживать перепады температур, смертельные для рядового человеческого организма. Твоя уязвимость перед большинством негативных внешних факторов существует на деле только в твоей голове. Пока ты искренне веришь, что они могут навредить, самовнушение ослабляет тебя. Немного. Но реальность такова - на этом свете и в этом мире, моя девочка, есть лишь одно существо, с которым ты не сможешь справиться. По отношению к которому ты навсегда останешься беззащитным и слабым ребенком. И не сумеешь применить ни единого своего навыка и умения ему во вред. Потому что....

  - Он мой хозяин. - Заканчивает Аля беззвучно.

  - Пра-виль-но, котенок. - Довольно заключат рагезт. - Но мы с тобой - команда. И, пока мой малыш верен мне, ему нечего бояться.... Прекрати трястись, дурашка! Что я говорил тебе, ну?!

  - С тобой я в безопасности. - Проговаривает Аля отрешенно. - И Носферату ты это вначале тоже говорил. Правда?

  - Правда. - Соглашается Краасс. - И держал слово. Пока он не решил, что волен поступать, как вздумает и не нарушил обет. Он сам себя наказал, Алира!

  Аля молчит, смотрит вокруг. Дышит глубоко и медленно. Постепенно, настраиваясь, успокаивается настолько, что находит в себе силы отодвинуться от рагезта. Пробует рукой поверхность. Ощупывает. Поднимается на ноги. Делает один несмелый шажок, второй. Идет потихоньку по периметру, проверяя ступнями пол всякий раз, прежде чем ступить на него. Краасс наблюдает, в открытую посмеивается, но выражение лица - понимающее.

  - Молодец, девочка! - машет ей. - Ты это сделала!.. А теперь - тебя ждет океан. Открытый. Ни единой души, кроме нас и твоих любимых водных тигров. Настоящих! Как тебе такой коктейль?

  Аля подходит, садится, ошеломленно спрашивает:

  - Настоящих, я не ослышалась?

  - Естественно. - Откликается он безмятежно. - И ты сама их вызовешь.... Хочешь?

  Аля радостно кивает.

  - Говорю же - дурашка! - Подытоживает он. - Высоты боится, а с акулами целоваться готова!

  - Ну, такая я, - буркает Аля обиженно, - что теперь поделать?

  - Переучиваться! - отрезает Краасс. Опрокидывает её на спину, подминает под себя. - А сейчас я совсем не намерен попусту тратить время. Модуль на автопилоте. У нас в запасе почти час. Проведем его с пользой и удовольствием!..

  

   Глава 23

  

  Прислонившись спиной к теплому мшистому стволу старого дуба, Носферату сосредоточенно полировал лезвие охотничьего ножа. Оно сверкало уже до боли в глазах, отражая зеркалом всполохи вечерней зари, а он все продолжал натирать его - медленно, тщательно.

  - Нервы успокаиваешь? - Проронили над ухом.

  - Настолько заметно? - Носферату отвечал, не поднимая головы.

  Морфей прошелся по кругу. Задрал голову, всматриваясь в небо.

  - С ней все нормально, пес. Она совсем не так глупа и простодушна, какою способна казаться.

  - Я бы в жизни не сказал, что Алира глупа. - Удивился оборотень. - Почему ты мне это говоришь?

  - На всякий случай. - Итран понюхал ветерок, заметил:

  - Гроза надвигается. До нас не доберется, конечно. От силы - краем накроет. А зря! Я бы с удовольствием в проливном дождике искупался.... О! Это мысль. Сейчас отчитаюсь базе. А когда поближе подойдет, отправлюсь за Кольцо. И Гора захвачу. Если ты не против, конечно.

  -Да не против, естественно! - Пожал Носферату плечами. - Я даже не знаю, партнеры ли мы теперь вообще. Неизвестно, на какой срок меня выпустили. В любой момент могут обратно за решетку сунуть.... Или, не маясь долго, прямиком голову оттяпать. - Фыркнул невеселым смешком.

  - Если бы Гора от тебя отделили, я бы первый об этом знал. - Морфей говорил иронично и с некоторым налетом раздражения. - Поменьше откровенничай с Алирой, дружище. Навредишь не столько ей, сколько себе. Она в Краассе души не чает. Поэтому: излагай сухие факты, а комментарии и рассуждения оставляй за дверями, пожалуйста. Твои проблемы и неувязки жизненные её никаким боком не касаются. И не пытайся собственное восприятие ситуации переносить на девочку. Быть может, ты еще не в курсе. В этом случае обязан предупредить. Ребенок важен. И я говорю не о Краассе. Я говорю о всех нас. И о нашем будущем. Так что не забивай ей голову душеспасительной дребеденью и не порывайся сбить с предназначенного пути. Она станет тем, кем должна и выполнит возложенную миссию. Но торопить события бессмысленно. Ясно?!

  - Куда уж яснее. - Проворчал оборотень. - Послушай. Он её вернет, хотя бы? А не то планы наши одним махом накроются. Сегодня, считай, целый день потеряли. А их-то всего ничего осталось. Можем не успеть.

  - Да. - Морфей что-то обдумывал. - Знаешь, а эта гроза нам очень кстати.... Так. Сюжет меняется. Сейчас с отцом посоветуюсь и, если он подтвердит, то канал мы откроем этой же ночью.... Лишь бы он её привез!

  - А не слишком рано?! - Вскинулся Носферату. - Она еще не готова окончательно!

  - Придется рискнуть.... Близкое общение с нашим дорогим хозяином подарит ей зашибенную дозу адреналина. И я не я буду, если помимо физиологии, он не преподнесет девчонке какого-нибудь отдельного сногсшибательного сюрпризика, от которого кровь в жилах стынет и эмоции зашкаливают. Краасс большой любитель подобных фокусов. Как раз то, что требуется. В очередной раз переборов свои страхи, она уверится в себе и имеющихся возможностях. Что нам и нужно, в самый раз!.. Гляди-ка! - Прервал себя обрадовано. - Легки на помине! Не будем терять времени. Я - к Таме. Встреть её.

  Оборотень коротко кивнул. Вложил клинок в ножны, сдвинул на бок. Наблюдал за опускающимся на край поляны катером.

  Аппарат полого снижается, садится. Купол вдвигается в корпус. Трансформер спрыгивает. Поворачивается к модулю, протягивает руки. Девочка ступает в открывшийся проход. Он принимает её, переносит наземь. Задерживая в объятиях, длинно целует, прижимая к себе. Прислоняет голову щека к щеке, поверх плеча Али в упор смотрит на Носферату. Губы кривятся в ядовито-презрительной ухмылке. Отпускает девочку, шлепает небрежно. Забирается в кабину. Модуль стартует, уносится. Аля, не сходя с места и не двигаясь, провожает его глазами. Потом, скованно и неохотно, оборачивается. Заметив Носферату, слабо, нерешительно улыбается. Идет навстречу.

  - Все нормально? - участливо спрашивает он, подойдя.

  - А? - Она, кажется, еще в своих мыслях. Смотрит, будто сквозь, не видя. Потом потряхивает головой, трет виски. - Да. Все хорошо. - Без особого желания, явно заставляя себя, поясняет:

  - Мне тяжело... расставаться с ним... всегда.... Ничего.... Пройдет сейчас. Не обращай внимания.

  - Голодная?

  - Нет. Ужинала. Что у нас тут? Наше с тобою занятие пропало. Но к Тамелону я, по-моему, успела.

  - Ты, разве, не устала? - Спросив это, Нэттэ осекся. Черт, что это он позволяет себе?! Вряд ли Алира легко спустит ему такое беспардонное вторжение на свою личную территорию, какой бы там заботой оно не было продиктовано. Но Аля лишь расхохоталась от души:

  - Ну и лицо у тебя! Видел бы со стороны! Не переживай, я не обижаюсь. Но задам встречный наглый вопрос. А как же вы с подружкой твоей... м-м-м... общались? Она тебя не пыталась разве, говоря твоими же словами "выпить"?

  Он потер подбородок, помялся.

  - По-разному, сначала, бывало.... Но Аттали всегда старалась себя контролировать. Если честно, один раз мне потом очень нехорошо было. И это её здорово напугало. Какое-то время она избегала близости, переживала, боялась. Но со временем все наладилось. Наверно, именно потому, что мы были друг для друга равноправными партнерами, а не охотником-жертвой, ей удалось подавить в себе жажду. Но это же Аттали. - Добавил трогательно-гордо. - Она у меня уникальное явление!

  - Ну, да, уникальное. - Ворчливо отозвалась Аля. - Прямо, как я у Краасса. Разница лишь в противоположности наших способностей. Она может не забирать, а я - отдавать, чуть не до бесконечности.... О, Морфей! Привет! Я вовремя?

  Подоспевший итран коротко поздоровался. Пригнулся, помогая Але взобраться себе на спину.

  - Не будем рассиживаться. Носферату, двигай за мной. Тамелон ждет. Зэер уже с ним.

  - Господи, что случилось опять?! - Аля обеспокоенно свесилась к его морде, заглянула в голубой, возбужденно сверкающий глаз.

  - Ничего плохого, принцесса! Нам интересная работка ночью предстоит. Ну, да это тебя Таме просветит через минуту. Рванули!

  Он взвился на дыбы, помчался прочь. Носферату последовал за ним, торопливо припоминая слова старого заклинания своего Племени, приносящего удачу и ограждающего от злых сил. Нет, он не фанат религиозных штучек и на потустороннем не зацикливается. Но сегодня им понадобятся все их силы. Так что лучше "перебдеть". Чем - наоборот!

  

   * * *

  Итак, - говорил Тамелон, - действуем в точности по плану. Задержки и проволочки невозможны. Интервалы рассчитаны посекундно. Времени, сами понимаете, в обрез. Один плюс: Краасс на данный момент слишком занят, чтобы пристально интересоваться - чем мы тут занимаемся. Хорошо, что он не закрылся. И пока мне удается свободно считывать его передвижения и намерения. Будем надеяться - удача нас не покинет, и ближайшие пять-шесть часов ничего кардинально не поменяется.

  - Да, уж! - Фыркнул Морфей пренебрежительно. - Братец с этой фифой крепко взяли его в оборот. Раньше полуночи он от них не отделается. А когда сбежит, наконец, стопроцентно спать завалится. Спасибо Алире.

  - Кошмар, Морфей! - Рявкнула Аля, покраснев. - Ты меня решил для начала в краску вогнать, чтобы мало не казалось, да?!

  - Все! - Примиряюще притормозил Зэер готовую кидаться в наступление девочку. - Не ссориться! Никому это не впрок сейчас. Прошу учесть следующий нюанс: помимо перемещения в реальном пространстве на обозначенное расстояние, мы сдвигаемся вперед по временной шкале. На несколько лишних часов. Тем самым, получаем возможность провести процедуру в наиболее благоприятный временной промежуток, сразу по восхождении солнца. И свести к минимуму риск быть рассекреченными, вернувшись в действительность в наикратчайшие сроки. Со своей стороны, я гарантирую, что транспортник беспроблемно покинет лагерь через гиперпространство. Коридор отделен от системы и закодирован. Данные об операции передадутся архиву внешней базы. И зарегистрированы будут, как рядовой рейс по сбору и пересылке образцов.

  - Куда отправляемся? - Спросила рагезта успевшая успокоиться Аля.

  - Западный Памир. - Зэер достал визифон. Активировал голограмму, увеличил. Прочертил пальцем линию предполагаемого маршрута и обвел, выделив зеленым, выбранный участок.

  - Тектонические разломы вот здесь образовывают ровное плато. Оно окружено цирками и горными шпилями. Место практически идеально. На текущее время в той области - ни единой экспедиции или исследовательского лагеря.

  - Подходит. - Согласно качнул головою Таме. - Что с погодными условиями?

  - Ей понадобится термокомбинезон. Для нас и так приемлемо. - Зэер извлек из голограммы температурную таблицу, продемонстрировал. - На момент контакта в округе возможны и, даже, спрогнозированы массовые сходы лавин. Но нас это не коснется. Мы будем над их уровнем.

  - Что используем в качестве основы? - Морфей обращался к Тамелону. Тот ответил решительно:

  - Местный материал. Чистая древесина и антрацит.

  - Этот модуль нас всех вместит? - Удивилась Аля. - Как-то не выглядит он таким уж мощным.

  - По предмету трансформации ставлю хлипкую двойку. - Морфей саркастично приподнял верхнюю губу. - Забываем элементарное, да?

  - Да. Глупо вышло. - Согласилась она, почесав в затылке.

  - Все, ребятки. Принимайтесь за сборы. - Поставил точку Тамелон. - Алира - со мною. Последний инструктаж.

   * * *

  

  Она сидит в кресле рубки управления, между Зэером и Носферату. Сжатые в кулаки руки лежат на коленях, глаза закрыты. Последние приготовления перед гиперпрыжком. Рагезт с оборотнем еще раз проверяют маршрут, досконально рассчитывают точку приземления. Аля отчаянно пытается отвлечься, она очень нервничает и откровенно боится. Разъяснения Таме огорошили девочку не на шутку. Он намерен провести с нею древний религиозный обряд Признания. Ритуал потребует задействия всех приобретенных Алею способностей, наивысшей концентрации и самоотдачи. Девочка сознает полностью и важность происходящего, и то, на какой риск решаются ради нее друзья. Но отказываться поздно. Если церемония завершится благополучно, она не будет больше слабой и безвольной игрушкой, запертой на родной планете на неопределенный срок. Если все у них получится, Земля отпустит её и благословит. А они, её друзья и наставники, выступят свидетелями и наблюдателями. Как уполномоченные представители Высших рас. Пользуясь освоенными знаниями, Аля призовет Эгрегора планеты, что должен материализоваться в выбранный ею образ. И продемонстрирует ему свою власть над четырьмя стихиями Земли. Если Эгрегор посчитает её достойной и готовой к Представлению, он - в свою очередь - свяжется с Темным Оракулом. Насколько поняла Аля, это и есть, воплощенный в полуфизическое состояние, Разум Космоса.

  - Ужас! Вы мне с Богом разговаривать предлагаете, что ли?! - Возопила она Тамелону в полнейшем смятении и перепуге, услыхав от него не укладывающиеся в уме подробности.

  - Поменьше глобальности и истеричности, девочка! - Остановил он. - Сущность, управляющая вселенскими просторами слишком велика и неохватна, чтобы называть её каким-то одним именем и сужать её объемы до четко ограниченных рамок. Поэтому в нашем конкретном случае представим себе, что дело иметь будем не с самим Всевышним, а с его прямым посланником. Такое объяснение тебя устроит?

  - С архангелом, что ли? - Просипела Аля в полуобмороке.

  - Ну, это ваши земные заморочки. Называй, как тебе проще и яснее. Суть не меняется. Что нам действительно крайне важно, так это - итог. Положительный итог, девочка. Потому что любой другой, даже нейтральный, обратится для тебя провалом.

  - Но как я узнаю, что исход благополучный? Мне скажут, что ли?

  - Знак дадут. Предмет, который ты заберешь с собой и используешь в собственных нуждах в самое ближайшее время. Этот предмет будет отвечать запросам твоего сокровенного, глубинного желания. И станет ключом к его исполнению.... Чего ты хочешь, Алира?

  - Быть единственной! - Она смотрела в его глаза неотрывно. Губы мелко подрагивали. - Смешно, да?.. Молчи, Таме! Сама знаю. Смешно, глупо, предвзято! Возможно, я и в самом деле, всего лишь маленькая, ограниченная, зависимая дурочка.... О-о-о, наверно, по правилам игры у меня должны быть совсем другие цели и желания?! - Она придала голосу напыщенность и пафос, театрально вскинув руки. - Стать Великой, к примеру!.. - Опустила голову, отмахнулась. - Но я не хочу быть ни великой, ни малой. Я жить хочу, Таме!.. С ним. Для него. И чувствовать себя защищенной. И уверенной в завтрашнем дне. И, если у меня будет такая возможность, то я и остальное смогу. - Вздохнула с горечью. - Все, о чем попросите. Предложите, навесите!

  - Тогда старайся вдвойне! - Оскалил он зубы. - Втройне, вчетверо! Добейся своего, Алира! Убеди Эгрегора. Из кожи вывернись, но убеди! Ибо, если Разум откликнется на просьбу Центала, то возьмет тебя под особое покровительство и оградит не только от врагов, типа Эвфалии. Она просто сошка мелкая. Недостойная внимания. К твоим услугам будут силы всех одушевленных космических объектов. Ты получишь рычаги управления невообразимыми для человеческого восприятия и осознания силами. Если привести определение к символу упрощенному и земному, то выразиться можно так: ты станешь наиболее могущественной ведьмой из всех, кого мир знал до тебя. Понимаешь, Алира?

  - Кажется, да. - Ответила она обмершим, неживым голосом. Хихикнула нервно. - Чудная парочка. Инкуб и ведьмочка. Будто оттиск со средневековой гравюры!

  - Видишь, все прямо идеально складывается! - Беззлобно поддел итран. - Надеюсь, Эгрегор сумеет раскрыть Оракулу глубину твоего потенциала и понимание тобою огромной ответственности за любой свой поступок пред ликом космоса, большой или малый. Я искренне желаю, чтобы у тебя все вышло, малыш!

  Аля кивнула, поблагодарила. В душе она жутко боялась и, наверно, лучше бы от всего отреклась сейчас, забилась поглубже в угол и накрылась белым флагом отступления. Невозможно! Она не может отказаться, права не имеет. Второго шанса ей не дадут. А потому она сожмет зубы... и сделает! "Она. Это. Сможет". - Аля повторяла себе эту формулу раз за разом, как молитву. И старалась больше ни во что не углубляться.

  

   Глава 24

  

  - Надеюсь, ты понимаешь, милая, если мы и заключим с тобою договор, он будет сугубо юридическим. - Лениво развалясь в кресле, Краасс разглядывал Эвфалию почти пренебрежительно. Длящийся бесконечно разговор начинал его уже открыто раздражать. В апартаменты претендентки вождя уломал заглянуть Денио. И поначалу беседа их имела вид обычной светской болтовни, непринужденного легкого трепа ни о чем. Но потом братец вежливо так слинял, проявляя чудеса дипломатии и политкоррекции. А Краасс был вынужден остаться и продолжать игру в гостеприимство. По ходу, он попытался как можно мягче объясниться с рагезтянкой. Но та, похоже, заняла железную позицию "моя твоя не понимай!" Прослонявшись вокруг да около парочку битых часов и убедившись - пути окольные, как и намеки, нужного результата не принесут, трансформер почувствовал, что злится. Эвфалия самоотверженно изображала непонимание и святую наивность. А Краасса от её программы показательной уже косоворотить начинало. Мысленно он снова нарисовал пред глазами милое, юное личико. Да куда Эвфалии до его ребенка?! Со всеми своими приемчиками и выкрутасами наигранными, со всеми тщательно отрежиссированными ужимками, она выглядит бездарной дешевой актрисулькой. Довольно неумело имитирующей искреннее и настоящее. Краасс, вдруг, почувствовал непреодолимое желание разрубить этот гордиев узел одним ударом. И если она так неприкрыто напрашивается на прямоту, то она её в полном объеме и схлопочет. Уж будьте уверены!

  - Я, видишь ли, не собираюсь менять привычки и пристрастия. Меня все устраивает, на данный момент.

  Она промолчала. Тонко улыбнулась. Лицо спокойное, доброжелательное. Лишь в глубине зрачков крохотной алой вспышкой мелькнула злоба. Но он заметил. Ухмыльнулся с издевкой.

  - Таким ты меня еще не видела, правда, Эвфалия?.. Привыкай, дорогая, если и впрямь желаешь моей супругою стать. Я не собираюсь притворяться перед тобою и пожизненно играть в благородство.

  - Меня это не пугает, Нарий. - Она постаралась произнести свои слова мягко и смиренно. Смею полагать, мы все же найдем с тобою общий язык и... интересы.

  Он расхохотался. Покрутил в пальцах опустевший фужер, наблюдая за бегущими радужными бликами. Уронил небрежно. Посмотрел испытующе.

  - Что и как бы ни сложилось, благородная Эвфалия, я предупреждаю тебя со всей ответственностью, - никогда и ни при каких обстоятельствах не смей приближаться к Алире и как-либо пытаться на нее воздействовать. - Эвфалия широко раскрыла глаза, окаменела. Его лицо сделалось, будто ледяная маска демона, безжалостным и жестоким. Как ни ожидала девушка нечто подобное, она все же ощутила медленно вползающий в душу страх. Постаралась собраться, не подать виду. Проговорила с растерянной улыбкой:

  - Само собою, Нарий. Но ты не боишься оскорбить меня, а? Я, ведь, ровня тебе, любимый. И. если ты сравняешь нас в правах, то вряд ли Совету это придется по душе. Ты сильно рискуешь, честно предупреждаю.

  - Ну, значит, мы, наконец-то, разговариваем открыто. - Хмыкнул трансформер. - И я чрезвычайно этим доволен. Поясню четко и конкретно, чтоб никаких недоразумений не возникло. Моя кошка, как ты её именуешь, чрезвычайно ценный экземпляр. И если с ней приключится что-нибудь, я не просто сердит буду, а о-о-очень разгневан. Улавливаешь разницу?.. Виновный потеряет все и навсегда. Ясно тебе? Милая моя претендентка. Ты своей симпатичной головкой никогда понять не сумеешь, что помимо постели и развлечений, есть еще разнообразные области, в которых девочка эта мне весьма и весьма полезна. И, коль тебе не нравится что-то, держи свои недовольства при себе. Мне это неинтересно.... Она никогда, слышишь меня, Эвфалия, никогда не будет обязана подчиняться тебе! Она не прислуга и не обычная рабыня, и к тебе никакого отношения не имеет. Запомни это хорошенько!

  - Нарий, я в шоке! - Округлила она глаза, всхлипнула. - Ты говоришь страшные вещи. Послушай себя!.. Это же вопиющее неуважение древних законов Рагеза.... Ты постоянно окружаешь себя иными. То пес этот, то - теперь - девчонка! Между прочим, по этому поводу давно уже слухи ходят. И достаточно неприятные. Должна заметить!

  Краасс неожиданно рассмеялся. Взял новый фужер. Налил до половины рубиново-красной влагой. Залпом осушил. Отставил на материализовавшийся перед ним поднос. Жестом приказал убрать.

  - Прекрасные у нас отношения были бы, госпожа моя ненаглядная, надумай мы и в самом деле пожениться. - Осклабился ехидно. - Вот, почему я не хочу этого. Мне претят подобные сцены. Разборки, разговоры ненужные, истерики, позы. У меня и так слишком напряженный жизненный график, чтобы я, дополнительно к рабочим нагрузкам, терпел еще и глупые женские поучения.... Ответь, Эвфалия, ну отчего тебе не обработать Денио, а? Он с юности к тебе не равнодушен.... Нет, не говори ничего. Мне и так все известно. Излишне пояснять.

  - Я люблю тебя! - Тихо, моляще, проговорила она. - Я всегда любила тебя...и только!

  - Ты всегда мечтала об императорской власти, хочешь сказать?.. Прекрати паясничать, мне это надоело. Я читаю тебя без труда.... Мне не нужна супруга. По крайней мере - сейчас. И я тебе очень советую выбрать-таки Денио. Потому что от нашего союза ты, ровным счетом, ничего не выиграешь.... Кстати! - Он будто вспомнил о чем-то. Усмехнулся, предвкушая её реакцию. - Ты же знаешь, вероятно, что и наследником трона я желал бы видеть потомка моей сестры.

  Эвфалия вскочила. Стояла перед ним, не дыша, то стискивая, то разжимая кулаки. Смотрела ненавидяще и убито. Опять села на диван. Уставилась ему в глаза яростно и прямо.

  - Худой мир лучше доброй ссоры. Не будем продолжать пустые выяснения несостоявшихся проблем. И вот еще, Нарий, - она плавно качнулась к нему. Произнесла с ударением, - твоя сестрица что-то странно долго в свете не является. Возможно, ей наскучила наша унылая праздность? Или она, как поговаривают, впала в немилость у Вашей Светлости? И отправили её куда подальше, чтоб не вызывать ненужных толков.... Или еще по какой причине.... Она, ведь, была... как это?.. Ах, да, вот - "излишне лояльной"?..

  Вздувшиеся на его скулах желваки были ей единственным ответом. Краасс поднялся, церемонно раскланялся. И, пожелав доброй ночи, удалился из её комнат.

  Только он вышел, девушка заблокировала дверь. Извлекла из складок одеяния плоский прямоугольничек визифона. Включила, поднеся к уху, как мы - мобильный.

  - Привет! - Произнесла шепотом. - Да.... Как я и думала.... Отказал, да. И вел себя крайне агрессивно.... Что?.. Нет, не о чем мне с ним толковать! Действовать пора. Эта семейка ненормальная меня достала уже.... Нет, Крофт, не нужно сейчас об этом! Здесь без спешки и суматохи надо.... В конце концов, торопиться пока некуда и незачем. Начнем с наших приверженцев в Совете. Ну, все, конец связи. Увидимся!

  Отключила аппаратик. Спрятала. Сидела, разглядывая потолок, отрешенно перебирая пальцами бахрому кружевной накидки. По-хорошему у них с Краассом вряд ли что уже выйдет. Хотя... есть еще время. Может, Денио его и убедит все-таки. Он же допускал в сегодняшнем разговоре, так некстати обернувшемся перебранкой, предположения на счет вероятности их брака. Если б не колебался, расставил бы точки сразу и наотрез.... Не стоило, ой не стоило, перечить ему и язвить. Это его сразу взбесило и оттолкнуло. Но рыдать и головой о стены биться Эвфалия не собирается. И о сказанном не жалеет. Что она ему, девка из глуши дремучей, что он позволяет себе так хамски с нею обходиться?! Или думает, она перед ним стелиться будет и всю жизнь на цыпочках ходить, как туземка эта несчастная?! В её жилах тоже королевская кровь течет. Она не позволит принижать себя и ограничивать свои права! И если он хочет войны, он её получит. Главное теперь - осторожность и выдержка. Нащупать самое слабое его место, и уж туда ударить, чтоб наверняка. Как он переполошился, когда она сестричку его зацепила. Что-то не чисто там, однозначно.

  Аттали не возникает на горизонте светской жизни больше планетарного года Рагеза. И никто из общих знакомых с ней не пересекался и ничего о судьбе её не слыхал. Куда же она запропастилась так прочно и надолго? А не ушли ли её попросту, за проступок какой, серьезный? Не отослали, случайно, куда подальше, чтоб картину брату не портила?! Помнится, она была совсем неравнодушна к этому никчемному любимчику Краасса - Носферату. Эвфалия брезгливо поджала губы. Не семейка, а сборище извращенцев! А на фасад глянешь, прям на слезу умиленную прошибает - сплошная благопристойность и положительность, во всех аспектах. Как это удобно - прикрываться положением хозяина! Почти не подкопаться.... Но где имеется словечко "почти", там всегда найдется и лазейка в броне ограды. И она, Эвфалия, лазейку эту отыщет. Можете не сомневаться!

  Значит, пункт первый, сестричка. Разузнать о ней, что удастся. Выяснить, до мельчайших подробностей. А попутно - настроить против Краасса и его помощничков всех, дружественных ей, членов Совета и их кланов. Жаль, Крофт невыездной. Брат здорово бы ей помог. Но и теперешнее его незавидное положение тоже обыграть можно. Представить Краасса самодуром и узурпатором, который не ставит ни во что жизнь и будущее известнейших представителей элиты, из-за одного нечаянного неосторожного телодвижения в сторону очередной своей забавы. Совсем замечательно было бы завлечь в свои ряды Денио. Дурачок, и правда, обожает её. Смешно даже. Внешне держится изо всех сил, старательно исполняет роль друга. Но она-то не слепая. Надо будет детально обмозговать, как поудачнее использовать их нежную дружбу в запланированных целях.

  О, если бы все вышло! Свергнуть Краасса. Пусть и ценою гражданской войны! Привести к правлению свой клан и своих потомков. Заполучить настоящую неограниченную власть и возможности! Уж она бы развернулась, так развернулась! Она не стала бы закрывать на карантин и прятать от народа богатства вновь открытых планет. Она избавилась бы от всех этих проклятых полукровок и иных. Она бы и итранов загнала в жесткие рамки, а то, в последнее время, эти "союзнички" - не без поддержки активной именно Краасса - совершенно распустились и возомнили о себе невесть что. Чего стоит один лидер их, этот невыносимый Тамелон. Он у Краасса и компаньон, и советник и, едва ли, не психолог личный. Маразм! Разве они не Высшие?! Разве не поставлены над всем и всеми?! Так почему он идет на это непонятное презренное сближение? Сильные не должны сотрудничать. Они должны подавлять, властвовать и диктовать. А несогласных - уничтожать без сожаления. Вот тогда наступит настоящий порядок и процветание!

  Эвфалия глубоко вздохнула, улыбнулась себе мечтательно и кровожадно. Кажется то, что она задумала, зовется переворотом. Как точно и хорошо! Именно, переворот. Только так, дорогой Император, только так!

   * * *

  Привет! Если хотите динамики и действий, можете этот раздельчик опускать без сожаления. Он занудный и черствый, сразу предупреждаю. Но, коль желаете-таки узнать побольше о рагезтах и житии их, тогда прошу - знакомьтесь в свое удовольствие. Успехов вам на этом нелегком поприще.

  Сдается мне, дорогой читатель, наступила уже пора отойти немножко в сторону от прямых событий, продолжающих себе разворачиваться перед нами. И ситуацию в целом охарактеризовать взглядом со стороны. Не все спокойно и гладко в государстве нашем заоблачном. И хорошо, что девочка Аля изолирована пока от дел и настроений, царящих на просторах её жестокой сказки. Уже довольно скоро ей предстоит отстаивать себя и саму жизнь свою в тех волшебных замечательных мирах, где любое действие и бросок мысли легко оказываются последними. Если не просчитаны жестко и скрупулезно.

  Как я распространялась ранее - помните, ближе к началу? - рагезты живут по законам военной общины. Где каждый житель, без преувеличения, - и швец, и жнец, и на дуде игрец. Система быта трансформеров своеобразна и не похожа на другие. Возможно, земным приверженцам построения коммунизма пришлись бы по душе, воплощенные вампирами в реальность, отголоски их утопической мечты. Деньги, либо эквивалент, тут отсутствуют начисто, равно как и принятые у нас, людей, торгово-экономические отношения. Неукоснительно соблюдается лишь одно право индивидуума - на личное пространство и препровождения времени, отпущенного на отдых. Объемы частной собственности сужены до предела. Материальные блага распределяются, в большинстве своем, поровну между обитателями колоний, но и трудятся жители на пользу общества и государства, как муравьи - слаженно и непрерывно. Львиная доля имущества считается общей. Большинство социальных и муниципальных работ выполняются общими усилиями. Совместно возводятся постройки, прокладываются коммуникации, сообща решаются обширные технические задачи. При возникновении военного конфликта или организации вторжения, мгновенно мобилизируются все резервы живых сил, превращаясь в единый, идеально спаянный механизм. Но, в благодарность за самоотверженную службу, каждый рагезт может рассчитывать на достойное вознаграждение.

  Приведем пример с перенесением событий в человеческую среду, для лучшей наглядности. Собрались вы в отпуск. Подали заявление начальству. Начальство уточняет, куда именно отправляетесь, со сроком определяется. Регистрирует запрос и желает счастливого пути. Ну а дальше... прямо сказка Шахерезады! Берете машину, мчитесь в аэропорт. Маленький, но обалденно удобный самолетик уносит вас к теплому океанскому побережью. Вы получаете номер со всеми мыслимыми удобствами по программе "все включено". И включено туда действительно все - вплоть до навороченного личного транспорта, как наземного, так и водного и воздушного; любых (в том числе и интимных) услуг, экипировки на все случаи жизни. Плюс - отличное медицинское обслуживание, плюс - да придумайте вы себе сами уже, что хотите! Одно остается неизменным: за великолепия эти вы не платите ни копейки. Так же, как и не получаете никакой зарплаты за ежедневный и упорный свой труд. А рагезты, между прочим, те еще трудяги. Понятия отлынивания или лени у них не существует. Потому что приравнивается к самому страшному оскорблению. В мире трансформеров наибольший позор - бесполезность для общности. А искореняется она легко и просто - вместе с носителями. Поэтому среди рагезтов бездельников и лентяев днем с огнем до конца жизни искать будешь. (Если раньше не съедят, хи-хи!) Так же поступают, и когда трансформер - с перепугу какого-то - бросает вызов своим соотечественникам, не принимая установленные поведенческие рамки и законы. От него тогда незамедлительно избавляются, как от выродка и асоциального элемента. Тюрем и исправительных учреждений там, видите ли, нет. Так же, как нет потерянных, ненужных, отверженных и прочих "неполноценных".

  А теперь - уточнение, маленькое, но важное. Все, выше означенное и расписанное, касается чисто представителей пола мужского. Которых, по странному стечению природных обстоятельств, раза в полтора-два больше, чем женщин-рагезтянок. Нонсенс? Что поделаешь! Так сложилось. И женщины эти - каста отдельная. Их основное предназначение - хранить домашний очаг и заниматься детьми, пока те еще маленькие. Рагезтянка может работать. В любой сфере, за исключением военной. Но продиктовано это будет сугубо её личным желанием, а никак не обязательной повинностью. Впрочем, столь трепетное отношение к женщинам в области общественных нагрузок, щедро компенсируется полным игнорированием, когда вопрос заходит о политике, власти, жизненном курсе и прочих глобальных и важных темах. Вот сюда уже рагезтянок не допускают категорически. Образно говоря, они всю жизнь наблюдают за происходящим с балкона и, при этом, удерживаются от громких комментариев. Исключение - представительницы королевских семей. Их уважают, прислушиваются, побаиваются. Хотя, в основном тоже, лишь те, кто пониже рангом. Мужчину своего круга даже аристократка наподобие Эвфалии может исключительно просить. Требовать и приказывать - никогда! "Отрываются", при условиях таких категорических, дамочки только дома на прислуге, состоящей традиционно из рабов. Правду говоря, трансформеры в рабах, кроме как в роли консервов ходячих, по большому счету не нуждаются. Это такой себе архаизм, пережиток прежних лет, дань древним традициям. Устоявшаяся тысячелетиями привычка. И отказываться от нее никто не собирается. А и зачем, в самом деле? Кому она мешает? Так вот, пока с темы не свернула окончательно, - именно хозяйки самый ужасный кошмар для своей разумной домашней живности. Прислуга боится их пуще кары небесной. Трансформер-мужчина, при нужде, убьет, конечно. Но специально измываться не станет. А вот женщины на такое способны подчас - кровь в жилах стынет. Но кого волнует судьба очередного безымянного невольника? В понимании рагезтов эти жизни стоят меньше, чем элементарная утварь или растения их оранжерей.

  Едем дальше. В обществе трансформеров, могущество и авторитет отдельных его членов базируется, в первую очередь, на влиянии и многочисленности семейного клана. Как и люди, они не рождаются одинаково скроенными под условную копирку. У кого-то способностей и талантов больше, у кого-то - меньше. Практически любой из рагезтов сумеет рассчитать маршрут перелета через галактику с несколькими гиперпрыжками и прохождениями метеоритных полей. Он же, с достаточной легкостью, освоит за очень скромный временной промежуток любое наречие чужого народа. Или сочинит очередную, восторгающую слух мелодию. Или проведет - в случае потребности неотложной - операцию: сошьет заново кого-нибудь, перекроит, подправит. И... о том, что всякий из них оружием владеет досконально можно вообще не упоминать, это и так понятно и подразумевается. Они воины до мозга костей, они впитывают это искусство еще с молоком матери и всю жизнь его оттачивают, доводя до полнейшего автоматизма.

  Насчет молока уточняю - чистая правда! Малыши кормятся ним, пока у них зубки не прорезываются. И срок этот совсем короток. А потом... детки близко знакомятся с другой пищей и очень быстро, и активно, на нее переключаются.... Ну так вот, на общем фоне рядовых универсалов выделяются те, кто не просто что-либо повторяет, пускай и идеально, или производит, но и - придумывает новое, совершенствует имеющееся, рационализирует, модернизирует, изобретает. Словом - прогресс двигает. А наиболее талантливые из умников этих и становятся у истоков правления, диктуя условия и пути остальным своим соотечественникам. Государство рагезтов - содружество кланов. Клан - отдельно существующая группа, большинство членов которой имеют прямые или косвенные родственные связи и отличаются схожими талантами и сферой деятельности. Есть кланы технарей, медиков, законников, исследователей-ученых, педагогов-наставников, представителей изящных искусств, военных стратегов, инженеров и так далее, и тому подобное. Объединение "по интересам" позволяет трансформерам существовать максимально комфортно среди единомышленников и получать постоянную поддержку в своей основной работе. Кроме того, для всеобщего удобства и рациональности, практикуется такая особенность, как "свободная миграция". Например, если в клане технарей рождается лекарь, он, по достижении совершеннолетия и, определив окончательно жизненные приоритеты, имеет полное право выбрать себе ту семью, какую сам захочет. Ориентируясь на свои задатки и планы на будущее. Конечно, при обязательном условии, что принимающая сторона сочтет его достойным для перехода.

  Когда рагезты решают образовать постоянную пару, муж приходит на территорию жены, а не наоборот. А все из-за того, что браки эти так называемые "гостевые". Большую часть жизни мужчины (Зэер Але рассказывал, помните?) проводят вне дома. И жене в его отсутствие, несомненно, комфортнее ощущается в родной и привычной обстановке. Детишки, если таковые все же появляются, проживают в отчих пенатах до вхождения в школьный возраст. А после отсылаются в закрытые пансионаты, отдельные для мальчиков и девочек. Изредка родителей проведывают. Но никаких регулярных каникул здесь нет. Детей сознательно стараются отдалить от дома, чтобы младенческие привязанности не влияли на окончательный выбор профессии и не сбивали с пути. Человеческой материнско-отцовской заботы и желания опекать отпрысков, подчас до их пенсии и собственной смерти, трансформеры не поняли бы никогда. Они предпочитают гордиться не наличием потомков, а тем, какую пользу обществу потомки эти приносят. И детей своих любят - если так выразиться можно - на расстоянии.

  Вся сообщность клановая разделяется на три уровня: рядовой, избранный и королевский. С первыми, думается, и так все ясно. А на последнем остановлюсь. Заслуживает!

  Представлен клан всего двумя семьями. Их члены отличаются познаниями и способностями на порядок превышающими качества основной массы. Именно этим, избранным, доверяют вести за собою. На их усмотрение и их воле вручают свою жизнь и благополучие, им верят безоговорочно. Из их среды выбирается лидер. Всегда один. Всегда - мужчина. Подчинение вождю полное и почти беспрекословное. Но в том лишь случае, если властью своей он не злоупотребляет и не подрывает жизненные устои и стабильность нации. В последнем, неблагоприятном случае, по общему решению глав кланов, на Совете Высших, правителю могут предъявить вотум недоверия и... свергнуть, а то и жизни лишить! Если вина его и несоответствие должности очевидны и доказаны. Такая вот у императора служба трудная и опасная. Это в процессе уже. Но и будущему претенденту на царствование изначально приходится не сладко, поверьте на слово! До того, как ступить под своды Дворца и принять в свои руки бразды правления, он должен преодолеть сложнейший и небезопасный путь многочисленных испытаний и экзаменов. А, кроме прочих множественных навыков, обязан досконально владеть знанием Законов. Он становится их живым олицетворением, эталоном. На который равняются и перед которым склоняются все остальные.

  Одно из наитягчайших преступлений у рагезтов - кровосмешение. В основе лежит тысячелетиями неизменное восприятие собственной расы как избранных потомков богов, повелевающих и контролирующих все другие народы, "низшие" на языке трансформеров. Важно понимать различие кровосмешения и, рядовой для вампира, физической связи с жертвой. Которая приводит в большинстве случаев к гибели последней. Под грехом же подразумеваются равноправные отношения с представителями иных рас и, возможные их последствия, появление на свет общего потомка. Считается, что подобной связью рагезт оскверняет и себя, и весь свой род. И прощение снискать может лишь - приняв смерть. В противном случае, весь его клан подвергнется гонению и отчуждению. Отпрыски, что случаются от таких связей, именуются полукровками и, если изначально, вдруг, не были уничтожены, приравниваются к существам низшим. В мире трансформеров они не имеют никаких прав и привилегий, их ждет участь обычных рабов. С одним отличием: в пищу рагезты полукровок не используют, поскольку это, все же, попахивает каннибализмом. Если метис перестает быть выгоден и нужен, его попросту убивают.

  Еще один тип взаимоотношений у рагезтов наблюдается с иными. Иные - существа, обладающие в каких-либо областях способностями неординарными и чрезвычайно для трансформеров полезными. При этом, они могут быть даже и сильнее своих потенциальных хозяев. Но, все равно, служат им, подчиняясь безоговорочно. И, нередко, преданы до самопожертвования. Иных рагезты склонны ценить, баловать, заботиться - как о дорогом и полезном. Главное, не преступать установленную грань "собственность-хозяин" и не давать любимчикам привилегий и возможностей самих трансформеров. Если таковой факт установлен бессомнительно, подобная связь - особенно между представителями разных полов - может также приравниваться к кровосмешению. И, если обвиняемый не докажет обратного, его грядущая участь незавидна. Добавим сюда: никакие высоты Императорской власти не освобождают от подчинения правилам наравне с рядовым рагезтом. И поймем тогда, что угрозы и злобствования знакомой нам Эвфалии, вовсе не так глупы и эфемерны.

  Краасс добывал свой титул потом и кровью. Он с детства усердно готовился к отведенной ему роли. Он привык быть первым и впереди, не страшась трудностей, не замечая препятствий. Он не щадит ни себя, ни других на пути к поставленным целям. И он очень и очень много делает для своего народа, одновременно держа трансформеров в железном кулаке своей воли. А это не всем нравится, конечно. Тем более, в любой среде и при любом правлении всегда найдутся недовольные, обделенные, несогласные. Даже в супердемократической и лояльной, - чем у нас тут и не пахнет. А когда один из этих кого-то еще и оскорбленная в своих чувствах, и униженная в мечтах, амбициозная и самолюбивая женщина, то все может перевернуться с ног на голову на удивление быстро. Ибо, кто, как ни женщины в плетении интриг и достижении целей окольными путями, непредсказуемы и непревзойденны?! А Эвфалия достойная представительница нашего замечательного племени. Уж она-то точно не отступит!

  

   Глава 25

  

  Свистящий ледяной ветер. Иглы мороза нещадно колют щеки, забираются за воротник. Искрящееся нехоженой белоснежной простынею плато похрустывает под ногами невидимыми ломкими кристалликами. Белый пар дыхания клубится, окутывает, виснет прозрачными облачками. Острия каменных клыков устремляются в застывшую бездонную голубизну.

   Аля отдаляется от остальных, рассматривает ледовую равнину. Ей опять по-настоящему страшно. Неизбежность и неизвестность происходящего выбивают из колеи, заставляют мышцы непроизвольно сокращаться противным нервным тиком. Она приседает на корточки, водит ладонями по твердой корке наста, глубоко вонзая ногти, стараясь отвлечься от нарастающего неприятного звона в ушах, с силой зажмуривается....

  - Успокойся, Алира. - Неслышно приблизившись, Тамелон приближает морду к побелевшему лицу девочки. - Страшиться нечего. Просто взгляни на меня.

  Аля слушается. Бирюзовые глаза заполняют все вокруг, заливают её теплым умиротворяющим светом. Голос спокоен, мелодичен. В нем уверенность и безопасность:

  - Ты приходишь сегодня к истокам. К точке отсчета, откуда все начинается. Ты сейчас ближе к ней, чем во все былые дни твоей жизни. Твой создатель уже здесь, он тебя ожидает. Ты покажешь ему, кем стала. Что дало тебе твое умение. И тогда он решит - предоставить ли шанс. Мы все уверены в тебе, девочка. Главное, чтобы ты сама в себе не сомневалась!

  - Легко сказать. - Бурчит Аля, растирая снегом ладони. - Но чувствует себя уже гораздо лучше. - Ладно-ладно.... Ясно все. Еще пару минут!

  - Хорошо. - Следует кивок. Побудь с Морфеем, пока мы приготовимся.

  Вслед за Морфеем Аля отходит под самые скалы. Устраивается на спине единорога, подбирает под себя ноги, наблюдает.

  Перевоплотившись в дракона, Тамелон быстро перемещается по белому полю. Кончик хвоста глубоко взрывает искристую целину, вычерчивая линии разметки. Постепенно, на участке плато перед девочкой возникает ровный, словно линейкою вымеренный, круг. Внутри него появляется пентаграмма - пятиконечная звезда. Острия лучей крайними своими точками ложатся точно на линию окружности. Ближе к центру итран добавляет второе кольцо. Завершив работу, аккуратно выбирается за границу рисунка. Окликает Морфея. Аля соскальзывает вниз. Морфей подходит к отцу. Они становятся на противоположных сторонах гигантской звезды. Зэер с Носферату отодвигаются подальше. Показывают Але жестами, чтоб не приближалась. Итраны одновременно наклоняют головы. Рога начинают светиться, все сильнее и ярче. И вдруг, из кончиков их, вырываются прозрачно-синие, тонкие лучи, очень напоминающие лазерные лезвия мечей. Лучи соприкасаются концами с обозначенной на снегу схемой. Снежная масса шипит, пузырится, вскипает, превращаясь в густые клубы пара. Единороги стоят, застыв недвижными изваяниями, лишь головы слегка покачиваются, да синие языки лазерного пламени продолжают плавить ледяную гладь. Зачарованная, Аля не отводит глаз от волшебной и прекрасной картины: магическая драконья стража у врат владений Снежной Королевы. Их чешуя блестит и мерцает летящими голубыми отсветами, гибкие могучие тела источают величие мистической мощи.

  Свет лучевых лезвий слабнет, исчезает. Оба итрана одновременно отдергивают головы и разом поднимаются на дыбы, посылая небесной лазури рокочущий громовой крик. Скалы тотчас многократно отражают его, округа наполняется вибрацией и грохотом. В стопы вонзается гулкая, обрывистая тряска. Бросив в сторону и вниз взгляд, Аля испуганно-восхищенно ахает: по поверхностям окружающих плато ледников расползаются многочисленные трещины. Куски расположенных ниже скал отваливаются и, один за другим, обрушиваются вниз. Поднимая тучи снежной пыли, уносятся, теряются где-то далеко, в зияющих пропастях разломов. Краем уха Аля улавливает какой-то новый гул и растущее дрожание почвы под ногами. С покатого склона справа от нее, немного ниже линии плато, трогается огромный снежный пласт. Катится вниз, увеличивая скорость и, одновременно, разрастаясь вширь и ввысь. Девочка понимает: она наблюдает сейчас настоящий сход лавины, да еще так неправдоподобно близко. Воздух будто уплотняется, насыщается мириадами микроскопических кристалликов снега. Аля поднимает ворот комбинезона повыше, опускает на глаза прозрачный защитный шлем. И смотрит, смотрит....

  Лавина пронеслась. Грохот, треск ломающихся деревьев и катящихся обломков затихают. Рассеивается снежный туман. Поблескивая гладким, точно слюдяным, покрытием граней, перед изумленной девочкой простирается громада пентаграммы, заключенная в две идеальные окружности. Линии её теперь из какого-то непонятного, полупрозрачного, похожего на цветное стекло вещества, и - ярко-синего цвета!

  - Обалдеть! - Шепчет Аля себе потрясенно. Чего-чего, а такого чуда она никак не ожидала. Что же они еще могут, её фантастические приятели, и есть ли вообще то, что им не подвластно?! Во втором пункте Аля сейчас искренне сомневается.

  Приготовления продолжаются. За чертою внешнего кольца, через равные промежутки, выкладываются пирамиды из соединенных посредине заостренными концами, поставленных вертикально на насыпи антрацита, смолистых кедровых бревен. В каждой - по четыре бревна. И самих пирамид - тоже четыре. Они удалены за линию внешнего круга на пятнадцать метров каждая. И образуют условных квадрат ограждения или "Стражи", - вспоминает Аля рассказ Тамелона. Ей предстоит разжечь их и поддерживать горение на протяжении всего ритуала.

  Трансформер и оборотень на четырех лучах звезды расставляют широкие плоские чаши из матово-серого, с вкраплением прозрачных сгустков, камня. Затем Зэер широким приглашающим взмахом приглашает девочку подойти.

  - Готово, принцесса. Следующее слово - твое. - Подает ей небольшой бумажный пакетик с черноземом. - Приступай, Алира.

  - Семена уже там? - Спрашивает она.

  - Да, - отзывается рагезт, - начинай.

  Осторожно, стараясь не проронить мимо ни грамма, Аля пересыпает землю в одну из чаш. Кладет ладонь, накрывая, произносит отчетливо:

  - Материя земли - рождением дана!

  Переходит к следующей, по кругу. Повторяет тот же жест. Надавив ладонью на обод, говорит:

  - Материей воды я силу обрела!

  Движется к третьей. Закручивает пальцами над нею воображаемую спираль:

  - Простор твоих ветров мне подарил весь мир!

  И заканчивает над последней, четвертой чашей, вознося руки от нее ввысь, к небу:

  - Но среди всех даров, ты, пламя, мой кумир!!!

  Становится на пятый луч. Рывком распрямившись, вытягивается в струну, удерживаясь на самых кончиках пальцев. Нараспев, в полный голос, проговаривает слова древнего, как сам мир, заклятия "Встречи". Опускает голову, скрещивает руки на груди, ждет.

  Четверо её спутников подходят. Становятся: каждый на своем луче. Голос Таме отзывается громом и с размаху врывается в на глазах темнеющее сходящимися тучами небо:

  - Свидетельствую - силою Огня!

  - Свидетельствую. Силою Воды! - откликается Морфей грохотом низвергающегося водопада.

  - Свидетельствую - силою Земли! - сотрясает окрестье низкий раскатистый рык. Глянув из-под ресниц, Аля видит, что оборотень, как и рагезт, уже принял свой животный облик. Шерсть на спине и холке вздыблена, передние лапы широко расставлены, глаза светятся мертвенно топазовым огнем.

  - Свидетельствую, силою Воздуха! - поднявшись на задние конечности, гарпия с оглушающим свистом взмахивает могучими крыльями.

  Аля простирает руки в стороны, запрокидывает к небу лицо:

  - Именем четырех стихий и данной мне властью, я призываю тебя, Эгрегор Земли и прошу явить себя мне воочию! - Она собирает себя внутренне, концентрируется. А потом - выбрасывает поток энергии в черноту сгустившихся туч, разрезая их белым зигзагом молнии.

  От стенающего протяжного грохотанья и воя у нее закладывает уши. Тучи наползают друг на друга, ускоряется, пускаются во вращение, из которого рождается дымный, иссиня-черный смерч. Он вытягивается удлиненной воронкой. Его струи в бешеной пляске летят по кругу, и ветер едва не сбивает девочку с ног. Она напрягает все силы, чтоб удержаться, но старается ни на секунду не впустить в душу и тени страха или неуверенности. Глядя в беснующиеся перед её глазами призрачные ураганные вихри, говорит спокойно и повелительно:

  - Прошу и призываю породившего меня явить себя. Ибо я - твое Дитя Предназначения! - Ветер подхватывает её голос, разносит металлическими перекликами и отголосками дальнего эха. И она слышит в ответ гремящий камнепадом бас:

  - Облик!

  - Ирбис! - Быстро произносит Аля, не отводя глаз от черной воронки. Та ударяется в центр звезды, входит в него, втягивается, вжимается, обретая плотность и массу. Тучи продолжают клубиться, небо разрезают стрелы молний. А прямо напротив Али, во внутреннем кругу пентаграммы, стоит, горделиво выпрямившись, огромный снежный барс. Величественно-спокойный и совершенно-прекрасный, он медленно и тщательно оглядывает девочку огненными провалами глаз. Легкий ветерок ерошит густой, длинный, белоснежный мех, расцвеченный сеткою причудливого узора пятен.

  Аля опускается на одно колено, протягивает зверю сложенные ковшом ладони. Открывает себя, свою душу, будто двери распахивает. И сразу же ощущает, как Эгрегор внедряется в сознание: изучает, исследует, заглядывает в самые дальние и укромные уголки памяти и разума. Но девочка не боится. Наоборот. Теперь она тоже совершенно спокойна и радостна до благоговения.

  - Здравствуй, дитя! - Звучит внутри, наполняя блаженством и расслабленностью, певучий проникновенный голос. - Я рада видеть тебя.

  - И я рада! - Произносит Аля. По щекам скатываются слезы восторга и упоения. - Я счастлива, что вижу тебя, создатель мой!

  - Что хочет дочь моя? - Спрашивает её ирбис.

  И Аля, собравшись и справившись с волнением, отвечает твердо:

  - Исполнить предназначенное, Великий Центал!

  - Но готов ли к миссии ребенок мой? - Мягко вопрошает Эгрегор.

  - Да. - Без колебаний отвечает она.

  - В чем видишь ты суть свою?

  - Я. Есть. Хранитель! - чеканно выговаривает Аля. - Предназначение мое: ограждать и нести мир. И, если посылать смерть, то - защищая лишь, не иначе!

  - И ты просишь отпустить тебя?

  - Да, Властитель. Мне известно, что в просторах Вечного должен длиться мой путь. То, для чего создали меня, лежит далеко за пределами этого мира. Я заявляю, что готова к миссии моей!

  - Тогда яви себя пред свидетелями, ребенок Предназначения!

  Аля склоняется в низком поклоне, перевоплощается. Распахнувшиеся веером крылья возносят сфинкса в чернеющую высь. Белые нити молний устремляются к парящему силуэту, сплетаются под ним в сетчатый огненный клубок. И клубок этот пламенным метеором падает вниз, принимаемый Чашею Огня. Сразу же, молниевые сполохи ударяют во все четыре пирамиды. Костры воспламеняются, вытягиваются бурлящими бездымными факелами. Сфинкс приземляется, обращается человеком. Зачерпывает из чаши трепещущее бликами пламя. Раздувает его в ладонях, по очереди подносит к оставшимся трем сосудам. Отделяя части, перекладывает в них. Огонь мгновенно преобразовывается.

  Над ободом первой поверхности вздымается, взлетает блистающими искорками воздушный смерчик. Крутится, приплясывая и извиваясь. Вторую чашу заполняет тяжелая синеватая жидкость, переливается через край серебряными струйками, стекая, впитывается в снег. А из последней, третьей, тянется изумрудно-зеленый, закручивающийся спиралью, росток. Поднимается все выше и выше. Конец его расширяется, набухает бутоном и раскрывается лилово-белым, ослепляющим ярчайшим сиянием, цветком-звездой. Голоса наблюдающих сливаются в единодушном:

  - Свидетельствуем и подтверждаем!

  Аля поворачивается к ирбису. Плавно подносит ладони ко рту и выпивает оставшийся у нее в руках, играющий багрянцем и золотом огонь. Черты её лица ни миг изменяются, скулы заостряются, губы наливаются красным, глаза вспыхивают огненным заревом и чернеют, превращаясь в бездонные колодцы тьмы. Она опускается на колени, разводя руки в стороны. Произносит смиренно:

  - Твое решение, повелитель мой!

  Ирбис поднимается вертикально, вырастает в размерах. И вот он уже и не зверь вовсе, а свинцово-голубой световой поток, соединяющий прозрачным коридором землю с кипящими небесами. Бесконечно долго тянутся минуты изнуряющего ожидания. Алины глаза не отрываются от столба плазменного торнадо. И тут, из самой глубины его, заглушая все остальные шумы и звуки, волнующимися органными переливами звучат слова:

  - Дитя Центала, дочь огня, мы посвящаем и признаем тебя рожденною пламенем Силы!

  Цветок в чаше всплескивает световыми стрелами, разлетается мириадами осколков, осыпая девочку звездным дождем. Искры вонзаются, входят в тело, пронизывают насквозь. От заполонившей острой боли мутится сознание. Аля задерживает дыхание в единственном желании: вытерпеть и принять....

  И тут, вся мистерия, окружающая её, в один короткий миг разваливается и исчезает, как ускользающий утренний сон. Над нею снова - голубое небо и блеск нетронутой белизны под ногами и девственная снежная целина, насколько хватает глаз. Но нет, что-то есть. Что-то, присыпанное снегом, тускло светится у самых ног. Аля приседает, разгребает снежный холмик. Извлекает два тонких ажурных браслета. Они кобальтово-синие, с инеем жемчужной росписи. А на ощупь чуть теплые, как прогретая по весне солнцем земля.

  - Вот, все у тебя и получилось. - Слышит над головою девочка. Оглядывается. Усталые бирюзовые глаза приветливо улыбаются ей. Тамелон разглядывает браслеты. Кивает удовлетворенно.

  - Он принял тебя, Алира. Мы это смогли. Спрячь их и храни хорошенько, но не надевай пока. Возвращаемся немедленно, время оканчивается. Пора!

  Аля обнимает его за шею, целует. Идет с ним рядом к опустившемуся диску платформы.

  

   Глава 26

  

  - Умираю, спать хочу! - Аля умостила голову на скрещенные руки, прижалась поплотнее боком к пушистому теплому животу. Пробормотала неразборчиво:

  - Подремлю немножко, не возражаешь?

  - Дрыхай уже, малышня! - Зэер накрыл её лапой. Дунул легонько, убирая с век упавшую челку. Обвел глазами любяще и тепло. Посмотрел на развалившегося неподалеку Морфея. Тот глянул в ответ пристально и проницательно, больше на девочку, чем на рагезта. Убедившись, что та крепко заснула, негромко спросил:

  - Когда праздник?

  - Через три дня. - Трансформер невесело ухмыльнулся. - Знаешь, а мне жаль даже. Привык я к этой планете. На удивление быстро и до странности прочно. Можно сказать - прикипел. Но все хорошее, как известно, долго не длится.

  - В запасе, в итоге, что имеем?

  - Месяц с небольшим, с момента прибытия новой смены.

  - А Краасс тебе наместником остаться не предлагал?

  - Предлагал. Я ему Арео порекомендовал.

  Морфей помолчал, прикидывая и анализируя. Покрутил головой, отбросив гриву.

  - Стоящая кандидатура. Я за него. Сам не хочешь....

  - Верно. Из-за нее. Хочется быть рядом. Не вижу причины отказывать себе.... Да и Алире так гораздо легче будет к нашему миру привыкнуть.

  - Дивны дела твои, Творец. - Насмешливо процедил итран. - Один её... пользует. Почем зря! А второй - опекает и заботится.... Жаль!

  - Что я - не он? Брось, Морфей. Они с Краассом замечательная пара. Не побоюсь определения - идеальная. Не сейчас, так позже, он это поймет и оценит. А мне предостаточно того, что имею. Ты представь лучше, как мы когда-нибудь, все вместе, вернемся сюда отдыхать. Красотища! Ну а пока, что поделаешь, такова наша служба.

  - Все вместе! - Приглушенно хихикнул единорог. - И Носферату притащишь, что ли?

  - Зэер поглядел кротко, коротко вздохнул.

  - Насильно мил не будешь. И он, на самом деле, не виноват. Что из того, что мы были соперниками? Где сегодня мы, и где она?!.. Кто знает, может, с Алириной помощью, мы еще и друзьями заделаемся.

  - Нет! Ты, таки, уникальное явление! - Пробурчал итран. - Прямо атавизм какой-то ходячий. И как это ты трансформером родиться умудрился, не пойму!

  - Хочешь сказать - как я, вообще, умудрился родиться? - Поправил его рагезт уныло. - Тысячелетие-другое, и нас, наверное, в природе не останется. Примете эстафету, соратники!

  - Типун тебе на язык, как люди говорят! - Передернул шкурой Морфей. - У вас теперь Хранитель есть. А у Космоса - надежда!

  - Твои слова, да в уши Разуму! - Натянуто усмехнулся Зэер. - Поживем, увидим.

  

   * * *

  - Носферату, что это за празднование такое? - Аля сосредоточенно заплетала себе колосок у зеркала. Оборотень, устроившись в сторонке на ковре, терзал визифон, извлекая из него нужную информацию, сортируя её и разгоняя по условным папкам.

  - Очередная попойка и гулянка, да? - опять подала голос девочка. - Буду тогда у Краасса проситься куда подальше на сутки, не меньше. Не желаю и на километр к этому светопреставлению приближаться.

  - Если бы. - Отозвался Носферату меланхолично. - Рядом с этой пирушкой рядовой загул и близко не стоит. Нас ожидает нечто грандиозное. И одиозное, тоже. Само только присутствие женщин их чего стоит!

  - Ого! - Аля развернулась, подошла к нему, скрепляя косу на конце янтарно-медовой дугой зажима. Уселась рядом по-турецки. - Просвещай, давай, пока не поздно. И я не выгляжу абсолютной дурой неотесанной со стороны.

  - Ну, это ты себя, что-то, крепко нынче не любишь! - хохотнул он. - Дурой ты на их фоне точно не будешь. А вот иной - да! И тут ничего не поделаешь, Алира. Так что: наплюй и помаши.

  - Ну и ладно! - Буркнула она. - Я отпрошусь заранее и....

  - Не отпросишься. Птичка на хвосте принесла, - Краасс велит тебе его сопровождать.

  Аля надулась недовольно и расстроенно. Задумчиво рисовала пальцем цветочки на ворсе ковра. Потом вздохнула, очевидно, принимая факт. Устремила на Носферату лукавый взор:

  - И черт с ними! Главное, чтоб не приставали!

  - О нет, девочка. Это было бы слишком просто. - С нажимом произнес он. - Дело заключается в том, что приставать на этом празднике жизни будешь как раз ты. Определенным образом, и ко всем мужчинам сразу.

  Аля отклонилась, прошлась по нему взглядом сверху вниз и обратно.

  - Нэттэ, а у оборотней какая температура нормальной считается?

  - Измерить хочешь? - Рассмеялся Носферату. - Не стоит. Сейчас все объясню.... Нет, ну превосходно, ничего не скажешь! - Перебил сам себя. - Попрятались по кустам, красавчики. А меня под удар загоняют. Прямо расцветаю от удовольствия!

  - Так-так. Вижу, дельце жареным попахивает. - Аля понимающе улыбнулась. - То-то, гляжу с утречка, Зэер странный такой. Глаза отводит. Рассказывает, что занят больно, и со мною ты будешь целый день. Так это они, значит, пояснения-указания на тебя спихнули?

  - Верно поняла. - Ухмыльнулся оборотень. - Зэеру о таком рассуждать и впрямь не с руки. Тамелон с Морфеем тут разве что советом абстрактным помогут. А я лицо непредвзятое и достаточно осведомленное, и потому буду с тобою нужные навыки ближайшие сутки шлифовать до автоматизма.

  - Ой, ну хорошо! - Аля обреченно отмахнулась. - Я робот, и житье мое - сплошные спецзадания! Валяй. Слушаю тебя ну о-очень внимательно.

  Носферату указал на выплывшую из глубины экрана картинку.

  - Морфей придумал, как нам защитить тебя, Алира. Сразу оговорюсь, сделать это будет достаточно сложно. А, кроме того, еще и опасно. Тебе придется противопоставить свою волю Краассу. И его реакция может быть самой непредсказуемой и агрессивной. Ты обязана быть готова к ней, и готова выстоять, что бы ни произошло. - Он приостановил рассказ, внимательно вгляделся в её лицо. Нет, колебаний и страха не заметно. Носферату кивнул одобрительно, продолжил, - существует один позабытый рагезтами обряд. Последнюю тысячу лет, насколько знаю, его не проводили ни разу. Здесь требуется немалая храбрость и стойкость воли. Ты испросишь помощи и поддержки у непосредственного покровителя расы трансформеров, чтобы связать себя узами взаимных обязательств с твоим избранником. И, если Краасс согласится - а он будет вынужден, потому что в противном случае потеряет всю власть над тобою - ты станешь его единственной спутницей. Навсегда, наверное. - Опять сурово посмотрел в суженные от волнения и переживаний глаза. - Ты отдаешь себе отчет, на что он способен в гневе, а, девочка? Он запросто может тебя изувечить, учти.

  Аля сглотнула. Вытерла губы тыльной стороной кисти. Прошептала:

  - Предначертанного не избежать. Пусть будет, как будет. Я это сделаю.

  Носферату улыбнулся с грустинкой.

  - Вот это характер! Я тебе в чем-то завидую, Алира. Хорошо. Теперь подробно. Именуется эта штука интересная - "Танцем Предложения". А суть процесса вот в чем....

  

   Глава 27

  

  Вечерняя зоря. Догорает. Солнце закатилось, ушло на покой, и только узкая полоса на уровне леса еще тлеет - пряно и холодно. Новолуние. Синь небосвода очищена от облаков. В глубинах её, по одной, посланницами надвигающейся ночи, рисуются первые звезды. Желтые глаза мрака. Тайн, ошибок, надежд. Но ты их не боишься, девочка, правда? Они не принесут тебе вреда. Они говорят с тобою, околдовывают, ласкают сердце серебряными лучиками мечты. Они - твоя легенда, врата в грядущую жизнь. Твое истинное, укрытое временем и расстоянием сокровище. И они будут подчиняться, помогать, творить. Они сделают все, что ты захочешь. Но тогда лишь, когда душа твоя останется живой.... Не уходи от себя, Алира. Помни... всегда... помни...о том, кто ты есть....

  Аля распахивает глаза, печально улыбается бархату неба. Обнимает себя руками, прислонясь к ажурному плетению балюстрады. Вздыхает глубоко и тревожно. Путей к отступлению нет. Так зачем бередить чувства зря? Завтрашний вечер определит её будущее. Но до него еще нужно дожить. Именно дожить, а не просуществовать в тупом и бессмысленном страхе. Она знает, что сделает - просто не будет предстоящего обдумывать, не будет до последнего момента. Ну а там уж - как бог пошлет! Идем ва-банк!

  Забрав с подноса на полу плоскую глиняную пиалку, Аля забирается на перила. Неспешно, с удовольствием потягивает ароматный крепкий чай, вслушивается, впитывает звуки и запахи лесной темени. Подносит ладонь к губам, сдувает невидимые пылинки и выбрасывает руку вверх, прищелкивая пальцами. На уровне лица её, в полуметре, из воздуха, является светящаяся точка, преображается в крохотного огненного мотылька. А он - в летучую мышь. Аля подставляет ладошку. Животное пикирует, хватается лапками, повисает, попискивая и поскрипывая. Вертит головкой, шевеля большими треугольными ушами. Аля осторожно отставляет пиалу, гладит зверька по бархатистой шейке. Приближает его к лицу. Говорит шепотом:

  - Скажи Тамелону, я готова. И передай ему приветик пламенный. Лети!

  Стряхивает черный клубочек с ладони. Мышь взмывает в небо, уносится прочь, оставляя тающий фосфорический след. Аля вновь берется за чай, отпивает. Замирает неподвижно. Губы слегка кривятся в досаде и раздражении. Легка красавица на помине. Ну отчего она нарывается постоянно?! Конфликта хочет. Выяснений каких-то. Нечего им выяснять и делить. Ничего ей Аля не должна!.. Но, ведь, не уймется по доброй воле ни за что!.. Лишь бы не сорваться, не поддаться эмоциям. Она этого только и ждет. Открытого скандала, привлечения внимания. Черта с два!..

  Не оборачиваясь и не меняя позы, девочка безразлично, но достаточно громко произносит:

  - Я не кусаюсь, Эвфалия. Сегодня и сейчас. Что нужно знатной даме от хозяйской игрушки?..

  Молниеносно разворачивается, перемещается вдоль балюстрады и застывает в непринужденно беспечной позе, облокотившись на перила, подперев голову рукой. В двух шагах от остолбеневшей рагезтянки.

  - Неужели ты удивлена, госпожа? - спрашивает подчеркнуто приязненно. - Но это ведь не я прокрадываюсь к тебе в отсутствие свидетелей. Это ты пытаешься застать меня врасплох.

  Как смеешь ты говорить со мною?!.. - Эвфалия разъяренно шипит свою тираду, но завершить её не успевает. Аля уверенно и дерзко вклинивается в её слова:

  - "В таком тоне"?.. Ми-лос-ти-ва-я Эв-фа-ли-я! - Ядовито отчеканивает по слогам. - Да кто ты такая, в конце концов, чтобы я пресмыкалась перед тобою?!

  Эвфалия глядит на нее остолбенело - рот полуоткрыт, в глазах настоящее изумление, граничащее со страхом. Аля фыркает снисходительно смешком.

  - Не бойтесь, госпожа. Если не попытаетесь причинить ущерб мне, то и я вас не трону. Обещаю.

  - Ах ты, нахалка безродная! - Рычит рагезтянка в бешенстве, обретя все же голос. - Да я тебя уничтожу, тварь!

  - Прямо сейчас? - Спокойно осведомляется девочка и даже позы не меняет. - Вряд ли, достойная Эвфалия. Не хватит у тебя на это ни силы, ни сноровки. Посмотри-ка сюда лучше.

  Из Алиного плеча у основания шеи появляется, вытекая бесплотной струйкой, прозрачное светящееся щупальце. Оно лениво извивается, исследуя ближайшее пространство, то растягиваясь узкою ленточкой, то расползаясь и ширясь призрачным облачком.

  - А я, кстати, знаю - кто такой Крофт! - Весомо выговаривает девочка. - И он тоже угрожал мне. Причем, в отличие от тебя, безо всякого повода.... Ты видишь, я справедлива. Я понимаю, отчего тебе больно. Прости, но жалеть и уступать не собираюсь!.. Так вот. Брату твоему поиграть со мной приспичило, видите ли. Он рассказывал тебе, милая Эвфалия, чем закончились его откровенные игры?..

  Побледневшая до синевы рагезтянка медленно отступает. Бормочет, сжимая кулаки:

  - Тебе не жить! Все равно! Я найду пути. Предупреждаю тебя, туземка. Я не отдам его тебе, слышишь, гадина?!

  - Он разве вещь? - Улыбнувшись, отвечает ей Аля беззлобно. - Быть может, это ты забываешься, Эвфалия? Он мой хозяин. И то, что я люблю и подчиняюсь ему, нормально. Из нас двоих я принадлежу ему, а не наоборот. И потому "отдавать" можно, вероятно, меня, но не его. Интересно, как среагировал бы Краасс, услышав, что ты рассуждаешь о нем, как о предмете неодушевленном?

  - Замолчи! - Взвизгивает Эвфалия на грани истерики. - Ты не смеешь называть его по имени! Ты!!..

  - Я зову его так, как он сам предложил. И за рамки дозволенного не захожу никогда. Его воля: закон для меня. Но только - его! Запомни хорошенько и не пытайся меня запугивать. За свою короткую жизнь я уже перетерпела столько боли, и страха, и отчаяния, и ненависти, сколько тебе за все твои столетия и присниться не смогло бы. А потому пораскинь-ка мозгами на досуге да сообрази, если не тяжело, конечно, что я с тобою сделать могу ненароком, рискни ты на меня руку поднять! - она понижает голос, одновременно превратив его в металлический лязг. - А теперь уходи. И стращай кого-нибудь другого. Мне твои угрозы надоели, поняла?!

  Издав короткий свистящий шип, Аля приподнимает верхнюю губу. Клыки мгновенно удлиняются, превратившись в отточенные стилеты. Глаза расширяются и наливаются ледяной тьмой. Эвфалия, непроизвольно вжав голову в плечи, отступает, шепча яростные проклятия. Отворачивается. Сгорбившись, торопливо уходит.

  Аля смотрит ей вслед неотрывно. Убедившись, что рагезтянка действительно покинула этаж, возвращается в свой отсек. Закрывает выход на террасу, блокирует. Расхаживая по комнате, снова и снова перебирает в уме подробности состоявшегося разговора. Неприятно, жуть! Будто в грязи ополоснули! А дальше что будет, если она сейчас уже позволяет себе прямые угрозы и вторжения на личную Алину территорию? Причем уверенно так, без малейших опасений. А что, если Краасс попросту ведет двойную игру? И дал претендентке возможность распоряжаться ситуацией по собственному усмотрению?! А сам глядит на них и ручки трет от удовольствия - чем не два питбуля на бойцовском ринге. Замечательно красочное представленьице! И все - во имя него, родимого!.. Коту смех - мышке слезы?.. А то ли еще впереди ожидает?!

  Аля чувствует себя все гаже. Этот её выпад против Эвфалии физических сил не забрал, но моральные подорвал основательно. Слишком много навалилось одновременно, слишком она измотана. От нее ежеминутно ждут силы, уверенности, хладнокровия, контроля над собой. А её от всего этого уже тошнит откровенно! И опять непобедимая железная фурия уступает место обессиленному и почти больному ребенку. Аля на полушепоте тоскливо всхлипывает. Бухается на постель, сворачивается клубочком, засунув голову под подушку. Плачет. Тихо и тоненько, как дитя малое, которое испугалось темноты спросонья, а голосить боится, чтоб не потревожить то неясное, страшное, таящееся в сумраке вокруг....

  - Малыш?! - Подушка съезжает с головы. Сильные руки поднимают её, окружают кольцом тепла и защиты, прижимают к щиту широкой груди. - Что случилось, Алира?

  Аля возводит на секунду глаза кверху, но тут же опускает голову, обхватывает его руками. Вздрагивая, жмется сильнее, спрятав лицо. Шепчет задыхаясь:

  - Ничего.... Ничего.... Я устала.... Просто устала.... Все хорошо. Это моя вина.

  - В чем, малыш? - Он едва не насильно приподнимает ей голову. - В глаза мне смотри.... Смотри, я сказал!.. Понятно! - Последнее слово звучит резко, как щелчок плети. Краасс отпускает её, быстро встает. Аля успевает уцепиться за его пояс, упрашивает сквозь слезы:

  - Не надо, пожалуйста! Не делай ничего!.. не уходи, не надо!

  - Я вернусь сейчас, Алира. - Он бережно пытается отнять от себя её руки. Аля отчаянно мотает головой, не отпускает.

  - Не нужно! Ну прошу тебя! Она ничего не сделала!..

  Он смотрит недовольно. Даже сердито. Нехотя опять садится.

  - Спасибо! - Шепчет девочка. - Она не тронула меня. Честное слово. Это я её, по-моему, напугала....

  - Ты?! - Краасс берет её за плечи, приближает, перебирает шелк разметавшихся прядей. - Вот это здорово. Мне нравится. Научилась-таки зубки показывать, да, кроха?.. А плачешь тогда почему?

  - Не знаю, - она вытирает глаза, пожимает плечами растерянно. - Говорю же - устала... и... по тебе соскучилась.... А тебя нет. А тут она еще!

  - Паршивка. - Вырывается у него со злобой. - Предупреждал же!

  - Спасибо, Краасс. - Аля улыбается, берет его руку, притрагивается благодарно поцелуем. Ложится, укладывает голову рагезту на колени. - Ты не сердишься?

  - За что? - Удивляется он. - За то, что отстаиваешь себя?.. Чудо ты мое пернатое!.. Не того боишься. Смотри, Алира, не подпускай её близко, слышишь?

  Аля кивает, не отрывая головы от его колен. Краасс осторожно сдвигает девочку, встает.

  - Теплая ванна и холодный душ. Наилучший способ возвращения тонуса. Я знаю, что нам сейчас нужно. Поднимайся и пошли.

  Аля нерешительно ворчит, что устала и не хочет никаких купаний. Рагезт щелкает её по носу, грозится шутливо:

  - Отговорки не принимаются! - Берет за руку. Командует:

  - Шагом марш.

   Глава 28

  

  Полутьма ванной комнаты. Точечная подсветка у бортиков мельтешит по зеркалу воды пятнышками-зайчиками. Краасс подает знак. Воздух сгущается ароматами вербены и лайма. Включается музыка. Световые переливы присоединяются к нотам, сплетаются, дополняют, продлевают их таинственной, причудливой игрой.

  Краасс выпускает Алину ладонь, идет вперед, к бассейну. С каждым его шагом по полу разбегаются узорные дорожки мерцающих оранжевыми огоньками свечей. Тоненькие ниточки-струйки разноцветного отсвечивающего дымка закручиваются колечками, убегают в потолок. Острые оттенки запахов возбуждают и без того обострившееся обоняние, кружат голову, заставляя тело трепетать предвкушением. Звонкий перестук собственного сердца громкой пульсацией отдается в висках.

  - Подойди, котенок. - Краасс оборачивается, приглашающе манит Алю к себе. Янтарные кошачьи глаза прикипают к её лицу, губы раздвигаются в игривой и хищной улыбке. Невесомые, поддразнивающие касания шелковистыми лепестками скользят по напрягшемуся в ожидании телу, обволакивают, опьяняют, забирают в плен душу. Еще не притронувшись даже, он уже проникает в нее, разливаясь по жилам безумием чувственного буйства.

  Аля аккуратно пробирается к нему, минуя линию огней. Становится напротив, не отрывая взгляда от пламени желтых глаз.

  - Я приглашаю мою девочку на танец. Она согласна?

  Трансформер отступает, протягивая ладонь. Аля делает шаг вперед, подает руки. В такт музыкальному напеву они начинают замедленно-пластичное кружение, держась пока лишь за кончики пальцев. Такое знакомое чувство утопания вновь бередит её, накрывает, тянет неодолимо - раствориться целиком в океане первобытного кричащего желания. Упасть в его объятия, как в пропасть, как в ураган обрушивающегося торнадо. И обратиться пеплом. И воскреснуть из небытия в струях оживляющего огня. Стать его волей, его силой, его продолжением!

  Аля поднимается на носки, отводит согнутые в локтях руки назад, не отпуская его. Чуть выгибает стан. Подается вперед. Краасс кладет её ладонь себе на талию, поддерживает сзади за спину. Несущий их ритм оживает, ускоряется. Аля разжимает пальцы, свободно роняет руки вдоль тела. Полуоткинув назад голову, расслабившись, полностью подчиняется умело направляющим её рукам. Не прерывая движения, рагезт начинает не спеша расстегивать на ней одежду. Она покорно поддается, помогая освобождать себя от одной части за другою. Остановившись, Краасс медленно опускается на колени. Вдавливая ладони ей в спину, приникает к обнаженной груди обжигающим долгим поцелуем. Отклоняет лицо. Раздвоенный кончик языка пробирается в ложбинку меж возбужденно напрягшихся полушарий, сливается с бархатистою нежной кожей. Змейкою обвивается поочередно вокруг твердеющих сосков. Выписывает ширящиеся круги, ласкает и будоражит, то прикасаясь едва ощутимо, то проходя напористо и сильно. Её тело начинает содрогаться в его объятиях. Она стонет и изгибается, ухватившись за его плечи. Потом падает ему на плечо головой, шепчет что-то плачуще, с мольбой и страстью. Он отпускает её, отодвигается, быстро раздевается сам. Опять притягивает Алю к себе. Она тоже начинает целовать его. В свою очередь соскальзывает вниз, охватывая рагезта руками за бедра.... От удовольствия он издает что-то среднее между рыком и стоном. Нагибается. Решительно отрывает её от себя. Задирает Але голову, накрывает её губы своими. Впивается, глубоко и жарко. Подхватив на руки, сносит по ступеням в бассейн.

  Обняв его за шею, она сцепливает пальцы. Краасс прислоняет девочку к бортику спиной, обвивает её ноги вокруг себя и коротким сильным ударом посылает тело вперед. Аля вскрикивает в спазме боли и наслаждения, плотнее прижимается к нему. Припав к плечу трансформера губами, шепчет умоляюще:

  - Я люблю тебя. Я люблю тебя... Краасс!

   Откликаясь на эти слова, рагезт еще ускоряет темп. Он резок и нетерпелив до жестокости. Сладкое мучение заставляет её извиваться и стонать до крика в железных тисках его рук, сводит нестерпимой судорогой экстаза.... Снова и снова, раз за разом. До тех пор, пока он, наконец, не насыщается ею и её телом.

  Трансформер медленно ослабляет хватку, освобождая девочку. Благодарно, бережно целует. Вытягивается в серебре воды, прислонив к себе Алю. Плавно и нежно ведет пальцами в последней сдержанной ласке. Спрашивает, тихо и лукаво:

  - Тебе лучше, малыш?

  - Ага! - Притворно обиженно ворчит она в ответ. - Это называется: почувствуйте себя асфальтом под паровым катком!.. Практически раздавил, в общем-то....

  Краасс смеется. Небрежно, но легонько, кусает за шею.

  - Для раздавленной ты слишком активно возмущаешься! У нас впереди еще душик холодненький, для контраста.

  - О-о, нет, Красс!!

  - О, да, моя киска! - Потягивается довольно. Поднимается, стряхивая с плеч водяные капли. - Последнее усилие, сокровище мое. И - спать-спать-спать!..

  

   Глава 29

  

  Склонившись над резной чашей умывальника, Аля плескала себе в лицо ледяной водой. Понимала: ей бы правильнее в такую вот водичку бодрящую целиком занырнуть. Но что-то силы воли на сей подвиг сегодня никак не набирается. Голова, по ощущениям, походила на чугунный котелок. И руки с ногами слушаться тоже не больно-то хотели. Кто-то, вслух не будем уточнять подробности, ночью этой и вправду отдохнул от души и по полной программе. Зато Але не перестает в последнее время казаться, что она на неком боевом посту круглосуточно и бесперебойно. Днем у нее обязанности одни, по ночам - другие, а в промежутках еда и сон часто густо подменяются очередною дозою эрта. Нет, чтой-то она замахалась совсем. Но это тоже по собственной дурости. Мы же ни в какую не хотим слабость проявить: признаться открыто о необходимости полноценного отдыха. Отсюда и имеем - быка в душе и красную тряпку перед глазами.... Может, голову холодной водою вымыть?.. А что, это идея! Воодушевившись, Аля потянулась к полочке с шампунями. Повертев в руках яркие баночки, смущенно усмехнулась. Никак не отвыкается от сугубо человечьего желания иметь в ванной выставку брендовых ухаживающих средств. Будто некий видимый антураж её нынешнего материального благополучия. Бесполезен и смешон, но самолюбие греет.

   Еще минут через десять, промокая волосы мягким махровым полотенцем, она возвратилась в комнату. Краасса не было. В принципе, Аля другого и не ожидала. По утрам он практически всегда бывал тотально занят. И, за исключением тех редких случаев, когда брал её с собою, улетучивался по своим делам и обязанностям с завидной собранностью и быстротой. На разобранной постели бессловесной благодарностью осталась пышная, многоярусная ветка бронзово-тигровой орхидеи фаленопсис. Аля потрогала невесомо-бархатные, пестро расцвеченные лепестки, улыбнулась. Краасс в своем репертуаре. С одной стороны, понять не сложно - заказать цветы у Арники дело минутное. С другой - однозначно приятно! Внимание есть внимание. Особенно учитывая, что, по положению своему, он вполне мог бы и не утруждать себя подобными красивыми жестами. Аля снова улыбнулась, рассматривая цветы в пятне пролитой из полураспахнутого окна, широкой солнечной лужицы. Он ни разу не преподнес ей ничего из общепринятого у людей под именем ценных подарков. Никаких там колье, перстней, сережек с бриллиантами, никаких мехов и бальных платьев. Но совсем не из-за скаредности и невнимательности. Просто в его мире и его глазах все это было недостойной внимания мишурой-однодневкой. Трансформер абсолютно искренне удивился бы, вздумай Аля попросить его о чем-то таком, и отправил бы её прямиком к Арнике. Поэтому Аля в сей области своих потребностей великолепно справлялась и без его помощи. И ей в голову не пришла бы даже мысль сама - выпрашивать какие-то подарки. Надо - пошла и взяла. В некотором роде, не наилучший ли это вариант? Вместо того, чтобы презентовать сюрпризики по личному усмотрению, он одарил её почти неограниченными возможностями в самостоятельном приобретении всего, что в голову взбредет. И Алю ситуация такая устраивает как нельзя лучше!

  Визифон тихонечко звякнул. Она повернулась, прочитала: "У меня через час. Будешь сопровождать. Целую свою девочку". Руны расплылись, исчезли. Аля сбросила полотенце с головы. Водрузила орхидею в вазу. И решительно придала себе ускорение. В данной ситуации опаздывание непозволительно. Нужно только сориентироваться правильно и сделать так, чтобы перед вечерней программкой он ненадолго её отпустил. Тогда она успеет подготовиться должным образом. Остальное - с Зэером и Носферату оговорено, продумано и просчитано до мелочей.

  Аля зевнула, притормозила у окна. Бросила быстрый взгляд на небо. Забавно, ей с недавних пор на часы глядеть почти не нужно. Каким-то пятым чутьем, хотя бы и в пасмурный день (да и ночью тоже!), она практически безошибочно определяет время. Плюс-минус минут пять, не больше. А уж когда солнце открытое, как сейчас, по ней запросто хронометры сверять можно! Без четверти восемь. Нельзя сказать, что ужасно рано. Но она не отказалась бы поваляться ну хоть на часик подольше. Тем более, Краасс сегодня, бесцеремонно разбудив её буквально с первыми лучами, ясно и конкретно дал понять - с чего именно его величество утро начать желает. Потом, едва она в себя прийти успела, отправил в ванную. Ну, и сам исчез, как водится. Нет, Аля все понимает. И честно старается принять и приспособиться к любым его заморочкам. Но бесконечная "гонка по вертикали" теперь иногда... злит?! Аля остановилась, замерла, задумалась, сверяя и анализируя последние ощущения и мысли.... Увы, это словечко все же наиболее подходит переживаемому сейчас состоянию. Очевидно, она слабовата пока еще, для того, чтобы жить вовсе без отдыха. Или... энергетика!.. А может, она наркоманчик уже?! Настолько привыкла постоянно себя нормализаторами подбадривать, что и не задумывается - так ли они ей необходимы в действительности. И безопасны ли?! Хлопнула стакан и побежала, как заяц "Энерджайзер".

  Аля хмыкнула. Получила вожделенную порцию. Покрутила фужер в солнечных лучиках. Вздохнула. Залпом выпила. Через секунду в голове прояснилось. Тело обрело силу. А конечности - обычную гибкость. Все-таки, она поспрошает на досуге у Зэера, чем подобные регулярные вливания могут быть вредны. В принципе, действенные параметры и качества эрта в корне отличаются от энергетических напитков землян. Те - насильно заставляют организм реализовывать "страховочный" потенциал, открывая второе дыхание. Но этим самым организм и истощают, и изнашивают. Потихоньку, но неотвратимо. А вот энергетик рагезтов действительно реставрирует и восстанавливает, снимая стресс на клеточном уровне и обновляя. При этом побочных эффектов никаких не дает. И все равно, неправильно! Если Краасс через нее может черпать энергию в таких масштабах астрономических, то и сама Аля способна, наверное, воспользоваться ею для личных нужд. Просто она о подобном всерьез не задумывалась никогда. А подумать - полный идиотизм выходит и нерациональность (Любимое выраженьице трансформерское!). Ему отдавать без меры, а самой - стимуляторы глотать нескончаемые. С кем бы на тему эту подробно посоветоваться?.. Может, с Тамелоном лучше? Точно! Но это, завтра уже. Или на днях, как получится. Если только Краасс Алю, после всего ею в перспективе сотворенного, не прибьет - тщательно и со вкусом. Ладно! Недаром говорят: волков бояться - в лес не ходить. А ей сегодня, ежели и не лес, то волчье море без сомнений обеспечено. Ничего. Мы и сами с усами, или - с клыками. И не маленькими! Аля нервно хихикнула, ухмыльнулась зеркальному отражению. Закончила укладывать волосы. Так-с, и что мы имеем? В общем-то, недурственно весьма! Хотя, возможно, излишне строго. Но это тоже часть плана. Так что пойдет и поедет в общем контексте образа!

  

   Глава 30

  

  Белый камень посадочной площадки освобожден от модулей. Солнечный свет отражается от него, плиты сияют и искрятся. В голубой простор небес опять уходит, теряясь в заоблачных высях, прозрачный мираж принимающего коридора.

  Аля стоит рядом с Краассом и тщательно давит непрошенное волнение. Строгие линии в меру подчеркивающего фигуру делового одеяния. Минимум неприметного макияжа. Волосы подобраны и уложены по голове узорами множественных косичек, нижние пряди переплетены в укороченный свободный жгут.

  Остальные встречающие широким полукругом выстроились позади. Включая и Денио в паре с Эвфалией. А вот Зэера нету. Он занят приготовлениями к празднику. Руководит сейчас андроидами и отдает последние распоряжения Арнике. Але его не хватает, ну просто очень!.. И Носферату она сегодня уже не увидит. Краасс приказал ему оставаться в лагере итранов ближайшие сутки-двое. Странные у нее с оборотнем отношения. Вроде бы и дружат. Вроде, и откровенны - до определенной степени! А барьер сохраняется все равно. Словно Аля установила себе рамки, и разрушать их не желает. Наоборот, бдительно оберегает незримую стенку от чьего бы то ни было посягательства, включая собственную совесть. Не бывать им с оборотнем близкими и открытыми, увы! Все равно они - будто по разные стороны баррикад. И ничего тут не попишешь. Одно сотрудничество взаимовыгодное, как с волками теми же. О-ой, ну почему нет Зэера?! И Эвфалия эта, в затылок даже с расстояния дышащая, напрягает. Ввиду высокого происхождения, рагезтянке разрешили присутствовать на официальной церемонии приветствия. Но Аля убеждена - нахождение её здесь чисто номинально. Держится она неестественно для себя скромно, будто пытается стать незаметною в глазах окружающих, не отходит от сопровождающего и помалкивает. Правда, старательно разыгрывая, святую невинность, ненавидяще буравит глазами Алину спину, когда, думает, никто не замечает. На здоровье, милая! Сама не окосей, только! Аля, про себя, недобро ухмыляется. Эта дамочка умудрилась пробудить в её душе самые злые и жестокие наклонности. Те, даже, что таились, задавленные начисто, лишь в невидимых глубинах подсознания и без принуждения жесточайшего на божий свет не вылезли бы никогда. И уж кого-кого, а Эвфалию Аля, вероятно, ни при каких обстоятельствах не пожалела бы. Скрывать этот факт, как и сдерживать душевные порывы злорадства, играя в напускное благородство, она нужным совершенно не считает. Разве что, напоказ бесстрастие выставить. Смотрите, мол, я выше мелких дрязг и шпилек никчемных. А укусы ваши беззубые мне глубоко и прочно безразличны. Интересно, откуда ж взялась-таки жестокость эта, и язвительность, и расчетливость, и такое умение совершенное играть и притворяться? Это плохо?! Мерзко?! Низко?! А ей, по чести говоря, плевать!.. Да-да! Аля уверена - близким своим, как и тем, кто подпадает под категорию "невинных", она вреда не причинит. Не предаст и в помощи не откажет. А остальные?.. Ей нет до них дела, и жалости к ним тоже нет. Это правда, истинная. А правда не наказуема - ни душою, ни разумом тем паче!

   Пальцы Краасса незаметно пожимают ладонь. Она вскидывает светящиеся преданностью глаза, отвечает улыбкой на его ободряющую гримаску. Делает короткий шаг назад. Замирает, скрестив на груди руки.

  Световые створки коридора раздвигаются. Площадка принимает первую партию новобранцев. Надев на лицо маску безразличия, Аля с жадным интересом рассматривает их. В который раз, гулко стукнув, на короткий миг притормаживает сердце. Срывается на отрывистый гоночный перестук. Но Аля быстро возвращает себе спокойствие. Она научилась уже не поддаваться и не бояться вхолостую. Но продолжает удивляться, почти завидовать этой неестественной, прописной, потусторонней какой-то красоте. И лица, и тела, и движений. Воздушная пластичность, струящаяся грация и необычайная внутренняя сила, то и дело проступающая сквозь временную оболочку очеловеченного облика. И затаенный, огромный, всепоглощающий, голод. И эта, в чистом виде, квинтэссенция животного желания, смертельно опасного, необоримого. Необоримого ни для кого на широтах земного мира, кроме этой хрупкой юной веточки с глазами оттенка весенней листвы, что стоит сейчас возле их предводителя - неподвижно, спокойно-безмятежно.

  Они подходят, выстраиваются прямоугольником колонны напротив. Черные эластичные комбинезоны, надвинутые капюшоны полностью скрывают волосы, высокие мягкие сапоги плотно облегают стройные мускулистые ноги. Привычные кобуры бластеров, лучевые мечи, посеребренные опознавательные жетоны на отворотах у плеч.

  Новобранцы прибывают группа за группой. Их уже около сотни, но никаких женщин Аля не наблюдает. Вопросительно смотрит на Краасса. В ответ следует мысленный приказ: "Следи и контролируй". Аля подбирается внутренне, будто перед прыжком, окунается в подсознательное, выпуская второе свое "Я". Мгновение, доли секунд, и мысленным контролем охвачено все пространство на внушительное расстояние вокруг; не только вширь, но и вглубь, и в высоту. Всякий малый и отдаленный его промежуток. Ей наперед известно, что сделает любой из окружающих - что скажет, куда двинется, чего ему захочется. Она не шевелится. Взгляд флегматичен и, словно, отсутствующий. Но вторая её сущность - репликант - пробудился и в полной боевой готовности.

  Девочка понимает с иронией - нет никакой угрозы, нет повода волноваться. Краасс интереса ради держит её в тонусе. Такой себе пассивный экзамен на внимательность и правильную оценку обстановки. Но Алю устраивает. Она обязана выполнять возложенные задачи и функции, невзирая на лица и атмосферу. И она делает это. Без лишних рассуждений, раздумываний, вопросов. Забавно, как реагируют на нее новенькие. Каждый проходит один и тот же молниеносно краткий путь от инстинктивной охотничьей стойки - через удивление, непонимание и осознание скрытого естества её натуры - до опасения, почти испуга. Внешне, кроме взглядов, это никак не проявляется, выражение лиц остается одинаково спокойным. Но девочке нет нужды заостряться на видимых глазу симптомах. Она без затруднения считывает уровень эмоций и "душедвижений".

  От группы прибывших отделяется, отходит один воин. Он выглядит постарше основной массы. Опять же, не по внешности, а по энергетике натуры. Приближается к Краассу. Когда расстояние между ними сокращается до четырех-пяти шагов, Аля - одним текучим плавным движением - оказывается на шаг впереди хозяина. Стоит не прямо перед ним, а с боку, и в то же время загораживает его собою, не предпринимая, впрочем, больше ничего. Смотрит, мягко и безразлично, слегка склонив набок голову, заложив руки за спину. Но вышедший останавливается, как вкопанный. Над плечами девочки колышутся паутинными трепещущими нитями прозрачно-серые щупальца. Множатся, сгущаются, сплетаются меж собою в смутно голубоватый покров и вытягиваются вверх длинными заостренными крыльями. Похожие на дым или туман, только не белого, а свинцово-холодного, мертвенного оттенка. И выглядят до странности разумными и обособленными. Будто готовые к нападению змеи, они всем видом своим предупреждают: не подходи, если хочешь жить.

  Такое противостояние длится от силы несколько секунд реального времени. Но обе группы на площадке успевают его прочувствовать и пережить достаточно глубоко и остро. И впечатления получить соответствующие. Затем Краасс пошевеливает в сторону девочки ладонью, не глядя. Крылья сворачиваются и исчезают. Аля отступает, становится вровень с ним. Опускает взгляд вниз и снова замирает, спокойно и отстраненно.

  Краасс улыбается, приветственно взмахивает рукой, произносит звучно и тепло:

  - Добро пожаловать, ребята! Наша скромная обитель теперь и ваша тоже. От всей души желаю, чтобы она стала для вас родным и комфортным домом. - Продолжает, обращаясь непосредственно к вышедшему, - Здравствуй, Арео. Как прошел перелет?

  - Все в порядке, вождь. - Тот подходит. Прикладывает ладонь к груди, сгибается в ритуальном поклоне. Но смотрит не на императора, а на Алю. Удивление, оторопь и, следом, аккорд невольного восторга. Краасс предваряет вопрос. Достаточно громко для того, чтоб услышали все, извещает - непринужденно и доброжелательно:

  - Прошу принять во внимание! Это - Алира. Мой личный донор и страж Центала, по совместительству. Прошу осознать и принять к сведению важность и неотъемлемость её присутствия среди нас.

  Он берет Алю за руку, заставляя приблизиться вплотную и, улыбаясь, весело добавляет:

  - Итак, друзья, предлагаю начать ознакомительный променад. После - отдыхаете. А на закате встречаемся в нижнем центральном зале. Программа будет насыщенной, гарантирую!

  Ответные приветствия сливаются в дружный хор. Колонны распадаются, перемешиваются. Трансформеры оживленно переговариваются, обмениваются остротами, собираются компаниями и, постепенно, покидают стартовую площадку, отправляясь знакомиться с новым своим жильем и рабочими территориями. Кивком пригласив Арео следовать за собою, Краасс идет к лифту, не отпуская Алиной руки. Приостановившись, обращается к брату и Эвфалии:

  - Денио, я приглашаю тебя присоединиться к нашей тесной компании для непродолжительного, но приятного и полезного времяпрепровождения. И даже на приглашении этом настаиваю. - И сразу же, с извинительною улыбкой, вежливо-сокрушенно, - дорогая, ты, конечно же, почтишь нас своим великолепным присутствием вечером? Не правда ли?

  Эвфалия кивнула утвердительно, приняв театрально царственную осанку. Аля с превеликим трудом воздержалась от подкатившего смешка, брызнула из глаз юморными искорками. Господи, ну неужели не понимает красавишна, до чего эта напыщенность её неестественная и показная глаза режет. Интересно, имеется ли у трансформеров аналог нашего понятия "клоун"? Эвфалия под него подпадает как нельзя лучше.

  Краасс, не обратив внимания на показные ужимки, завершил ласково, (излишне даже ласково!):

  - Вынужден извиниться, что отбираю у тебя внимание брата, милая. Но поверь, это неотложная служебная необходимость. Буду очень рад увидеть тебя на празднике.

  Изящно поклонившись, он отвернулся и, вместе с Алею и остальными спутниками, вошел в материализовавшуюся кабину. Обвел пристальным взглядом, заявил:

  - Для начала отправляемся ко мне. Дежурный обмен информацией и симпатичный обед дружеский, заодно. Последние новости из первых уст, что может быть лучше?! - Под добродушно лукавые подначивания окружения развел руками. - Зэер, к сожалению, позже присоединится. Но на вечере он свое наверстает, я думаю!

  - Кто бы сомневался! - хохотнул Арео. - Узнаю старину Зэера и жду не дождусь, когда увижу этого пройдоху своими собственными глазами!

  Аля тихо фыркнула, не сумев сдержаться. В голосе рагезта ей, отчего-то померещилась излишняя фамильярность, если не неуважение к её наставнику. А с неуважением мириться она не собиралась.

  Арео глянул на нее внимательно, широко улыбнулся. Перевел глаза на Краасса.

  - Смею заметить, вождь, твоя избранница не просто хороша, а действительно великолепна. Мое почтение представительнице Земли!

  Аля промолчала. Глаза сузились и потемнели. Краасс, заметив, успокаивающе приобнял её, проговорил мягко, примирительно:

  - Все нормально, Алира. Это не наглость, а лишь справедливая дань твоим качествам. Кстати, - сделал ударение, - Арео - закадычный друг Зэера!

  Настороженность и холод улетучились из глаз девочки, взгляд смягчился. Аля позволила себе улыбнуться. Поглядела на Краасса, испрашивая разрешение. Тот кивнул.

  - Спасибо за лестные слова. - Она проговорила это на регбизе певуче и чисто. - Надеюсь, между нами никогда не возникнет недоразумений. Со своей стороны, я рада познакомится с другом моего любимого учителя. - Её глаза лукаво сверкнули.

  Арео снова улыбнулся. Произнес искренне, девочка это сразу определила:

  - Обещаю Стражу уважать его мир. Оберегать и ценить, разумно используя природные резервы.

  - Хорошо, наместник! - Краасс добродушно оборвал обмен любезностями. - Ну что? Покончили с церемониями? Если да, перейдем к части ознакомительной и информационной. Малыш, - обратился к девочке, - надеюсь, ты не откажешься взять на себя обязанности хозяйки на наших дружеских посиделках?

  Аля послушно склонила голову и тут же заметила, что Арео откровенно обрадован, а вот на лице Денио тенью промелькнула досада. Ну, как же иначе - Краасс взял с собою на приватную беседу какую-то, пусть и привилегированную, рабыню, хамски проигнорировав знатную соотечественницу. Аля мысленно отмахнулась. Да бог с ним, с его настроением. Это вовсе не её дело. Со своими бы проблемами разгрестись!.. Ладно. Незачем паниковать заранее! Вот Зэер появится, и она как-нибудь улизнет, найдет предлог. А пока поиграем в хозяюшку. Тем более, ей к этому не привыкать.

  

   * * *

  У лабораторий Краасс попросил спутников обождать его. Отвел Алю по коридору в сторонку. Проникновенно и настойчиво заговорил:

  - Я хочу, чтобы к празднику ты переоделась, Алира. До начала почти два часа. Думаю, ты все успеешь. В том числе, и отдохнуть немного. Хорошо?

  Аля оживленно кивает. Она прямо не верит своей удаче. Расчет оказался верен. И даже не пришлось самой просить о чем-то. Вот здорово! Надо еще только выбить себе немножко форы!

  Она спрашивает просительно:

  - Если я опоздаю... совсем чуть-чуть! Это не страшно?.. Ты не рассердишься?

  С его губ слетает ироничный смешок.

  - Женское племя любит опаздывать?.. Но не переборщи, девочка. А то еще появишься где-то, к концу поближе, а мне этого не хотелось бы. Ясно?

  - Что мне надеть?

  - Платье, однозначно. Этот твой наряд хорош для Стража, не спорю. Но не для леди на званом вечере. А я хочу, чтобы ты сегодня затмила их всех. Постарайся не подвести.

  - Сделаю все, чтоб оправдать твои надежды. - Она привычно приопускается на колено, трогает губами поданную ладонь. Смотрит снизу вверх - кокетливо и влюбленно.

  Краасс помогает ей подняться, жестом отпускает. Аля удаляется, не оборачиваясь. На душе легко и радостно. И от того, что начало такое отличное. И от того, что она уверовала, наконец - в грядущую свою победу. Краасс пожелал, чтобы она там всех затмила? Она так и сделает. Будет ему по желанию его. Или даже поболее!

  На послеобеденном обходе Аля улучила минутку и поинтересовалась у примкнувшего к ним Зэера, а где же прибывшие женщины до сих пор? И узнала с нешуточным удивлением, что на территорию базы они ступят исключительно на часы празднования, а покинут - перед заключительной частью. Потому что Центал - планета карантинная. А на военном объекте женщинам не место. И завершающее "угощение" им предоставят на внешней космической станции. Для трансформеров это обычная практика. Посетительницы - подруги либо супруги покидающих Центал воинов и, таким образом, имеют возможность подольше побыть со своими половинками до следующего расставания. Не столько здесь, на Земле, сколько в период перелета на родину, к Старым мирам. Алира, не в счет, конечно. Эвфалия оставит базу вместе с остальными гостьями. А вечер в зале увенчается - Зэер обнародовал это с заметной ехидцей - обычной для таких мероприятий оргией. Отличие - в размахе, сегодня он обещается поистине астрономическим.

  - И Краасс с вами останется, да? - Потерянно спросила у него тогда Аля, не надеясь, впрочем, на отрицательный ответ.

  - Только сначала, скорее всего. - Зэер подбадривающе похлопал её по руке, заглянул улыбчиво в огорченные глаза. - Ну же, девочка, не падай духом! Мне достоверно известно - он хочет лишь отдать дань крови. Но дальнейшее время намерен провести с тобою.

  - Правда?! - Аля боялась поверить, что услышанное не пустое утешение.

  - Абсолютная. - Подтвердил помощник. Так что не расслабляйся, малышка. И будь готова организовать ему фейерверк из чувств и ощущений. Это в твоих интересах и по силам.

  Аля смущенно потупилась. Зэер погрозил пальцем.

  - Не дрейфь, ребенок! Ты у нас мирами жонглировать будешь одной левой. Придет времечко!

  - А ты как же? - Спросила она озабоченно, вспомнив кое о чем.

  - Во время танца?.. - Он замялся. - Придется пострадать безвинно, что поделать! Ты, главное, в мою сторону особо не напрягайся, по рукам?

  - Аля покачала головой, поморщилась.

  - А нельзя разве устроить так, чтобы ты на это время совсем ушел? Ну придумай себе задание какое-нибудь неотложное!

  - Увы, - покривился он, - не получится.... Не расстраивайся. Будем считать - неудобства эти исключительно во благое дело. И не протестуй, пожалуйста. Я знаю, что говорю....

  Здесь их беседу прервал Краасс, окликнувший Алю. Она подошла к нему и больше уже не отходила. А теперь он её отпустил. Отлично!

  Аля вызвала кабину, быстро вошла. Нетерпеливо отдала команду. Створки трансперехода разошлись перед её комнатой.

  

   Глава 31

  

  Огромная территория центрального зала превращена в диковинную помесь танцклуба и джунглей. И повсюду - цветы, цветы, цветы. Цветущие лианы увивают столбы хрустальных колонн, расползаются по стенам, живым благоухающим покровом нависают над диванами и столешницами. Разноцветные орхидеи тянут к свету фантасмагорию причудливых лепестков. Каллы и розы. Тюльпаны и нарциссы. Герберы и ирисы. Калейдоскоп узоров и оттенков, волшебство оживших детских грез. Не хватает, быть может, только крошечных эльфов, водящих хороводы над сказочным, буйным цветением. Или маленьких фей, с их прозрачно-нежными крылышками, будто у луговых мотыльков.... Впрочем, с выводами-то я поторопилась. Фей, конечно, не будет. А вот бабочки и стрекозы?.. Да, пожалуйста. Нате вам, не жалко!

  Сияя неоновыми огнями, большие тропические мотыльки порхают, кружатся, планируют. Присаживаются на ветви и побеги, сливаясь с настоящими цветами, путешествуют по ним, ощупывая сердцевинки ниточками хоботков. И опять взмывают в вечном своем вальсе, длиною в жизнь.

  Неспешное танцевальное действо иногда нарушается, врывающимися в плавную идиллию, красочными живыми метеорами. Пулей прорезав замерший воздух, стрекозы зависают на месте, трепеща слюдяными лопастями крыльев, срываются, затевают безумную чехарду, распугивая бабочек. Снова уносятся куда-то, вверх, к простору и свету.

  В интерьере окружающего преобладают цвета белого мрамора и дымчато-лунного кварца. Предметы сервировки роскошного, достойного царей античности, пиршества, большей частью, прозрачные. В сочетании с тончайшими кружевами отделки поддерживающих растения арок и балкончиков, цвета золотой патины, выглядит это по-настоящему шикарно и достаточно экстравагантно.... Для человека!.. Для трансформера это просто та обстановка, в какой он чувствует себя вполне комфортно и расслаблено.

   Для собравшихся же нынче, в этом дивном райском уголке, вся предоставленная программа из великолепной трапезы, музыки, танцев не более чем прелюдия перед истинным и единственным для них удовольствием. И они ждут его и предвкушают. И сама атмосфера тут пропитана сейчас до краев этим их нетерпеливым ожиданием, будто смертельно опасным ядом. Незримым, но легко проникающим в самую глубь естества. Дурманящим и тлетворным.

  Ненавязчивая игривая мелодия невесомо и нежно касается слуха, рассыпается хрустальными капельками, разливается птичьими трелями и журчанием родников. Позади официальные приветственные речи, позади поклоны и дежурные комплименты. Краасс лениво оглядывает зал, полулежа на широком мягком диване в дворцовом стиле восточных владык. Опять эти знакомые, надоевшие до оскомы, картинно обжигающие откровенностью взгляды придворных красоток. И показное внимание к нему Эвфалии, и осторожные перешептывания за спиной. Он знает, им не терпится увидеть его новоявленную "забаву". Оценить, сравнить и убедиться, что она опасности для них не представляет. Он не обещал кому-то показывать её, выставлять на всеобщее жадное обозрение, но все равно это негласно подразумевается.

  Обстановка постепенно накаляется, пышет скрываемой нервозностью. Краасс не выходит из образа расслабленного безразличия. Но непонятное отсутствие фаворитки начинает раздражать и его. А Алиры все нет. Неужели, напугалась так, что решила отсидеться где-нибудь в укромном местечке, не взирая на грядущую за неповиновение жесткую головомойку?!.. Да нет, на Алю не похоже. До сих пор она его не подводила. Нужно дать ей еще немного времени. Не торопиться и с выводами не спешить.

  Незаметным движением, Краасс подзывает Зэера. Спрашивает коротко-недовольно:

  - Где?

  - Сейчас появится, вождь. - Улыбается тот как-то излишне загадочно. - Буквально через минуту.

  Краасс смотрит вопросительно. Помощник молча кланяется и отходит, ничего не говоря. Свет в зале начинает постепенно меркнуть. Хрустальный купол потолка синеет, превращаясь в индигово черный свод с точками дальних звезд и маревом облаков где-то по краям. В воздухе проносится внезапный порыв холодного ветра, стихает, замирает беззвучием. На доли минут все погружается в кромешную тьму, оживляемую несколькими тихими женскими возгласами, заинтересованными и удивленными. Краасс и сам удивлен не меньше. Ничего похожего в предварительно просмотренном сценарии не заявлялось. Может, это сюрприз такой? Забавно. Подождем продолжения!..

  Падая сверху, столбом ударяет свет. Расходится широкой окружностью, захватывая помост подиума и узкий участок подле. Остальное, по-прежнему, в глубокой тени. Краасс рывком садится, делая над собою усилие, чтобы не вскочить на ноги. Вот этого он не ожидал точно. На краю помоста застыла худенькая высокая фигурка. В черной, до полу, шелковой хламиде. Руки скрещены ладонями на плечах. Голова опущена на грудь. Лицо закрыто низко надвинутым капюшоном.

  Медленно, плавно, расходятся руки, поднимается лицо, сползает назад капюшон. Блестящая каштановая волна рассыпается по плечам, опадает на спину. Аля смотрит на рагезтов прямо и спокойно, с загадочной полуулыбкой Моны Лизы на устах.

  Все так же не торопясь, по кругу, она выносит вперед вытянутые руки, поворачивает ладонями кверху. Складывает чашей, подносит к губам. Шепчет что-то, отстраняет. В ладонях длинным языком вспыхивает оранжевый огненный цветок. Перешептывания и вздохи в зале силятся, становясь отчетливее и активнее. Краасс глядит неподвижно и напряженно. Что-то неуловимо знакомое чудится в её меланхолично неспешных действиях. Каким-то седьмым чувством, отголосками прошлых жизней, ему это уже известно. И о-очень настораживает!

  Представление на помосте меж тем продолжается. Пламя в Алиных руках гаснет. Она осторожно разделяет ладони, разносит их в стороны и высыпает на пол две струйки ярко блестящего серебром песка. Отступает назад. И, вдруг, быстро и резко, срывает с плеч хламиду. Далеко отбрасывает.

  По залу пролетает сдавленный шип и свистящие гортанные стоны. Некоторые трансформеры приподнимаются, не в силах совладать с собою и той картиной, что открылась их взорам.

  Из одежды на девочке только низко сидящая на точеных округлых бедрах юбка из паутинно-тонкой газовой ткани. Она собрана отдельными широкими, надвинутыми вверху одна на другую, полосами. Скрепляющимися плетеным, богато украшенным самоцветами, поясом. Концы полос, касающиеся пола, расшиты золотым с блестками цветочным орнаментом. Высокую, гордую грудь скорее подчеркивает, чем прикрывает, глубоко вырезанный ажурный лиф. Как и пояс, он изукрашен вышивкой и переливающимися каплями камней. На фарфорово-белых хрупких запястьях и нежных изгибах предплечий - золотые браслеты, позванивающие маленькими бубенчиками-монетками.

  Она отводит назад голову, вытягивается вверх. Ладони порхают пленительно и призывно, будто крылья танцующего мотылька. И тут же выгибается в спине резким движением, бросая размашисто руки, низко запрокинувшись.

  Опять гулом налетает ветер. Вздымает серебро песка, закруживает воздушными воронками. И под рокот нарастающего, жаркого, чувственного напева они превращаются в свивающихся тугими кольцами, огромных черных кобр.

  И тогда Краасс понимает. Одновременно теряя как-то и дар речи, и способность к передвижению. Да и не хочет он вмешиваться. Он просто искренне поражен. То, что она выносит сейчас на их обозрение, да еще проделывая это безукоризненно красиво и захватывающе до умопомрачения, называется "Танцем Предложения". Давно позабытый, затерянный в веках, древний магический ритуал, в котором женщина, опираясь на поддержку и защиту высших сил, дарит себя своему возлюбленному, как единственному, навсегда и при любых обстоятельствах. Если выбранный мужчина откликается на призыв, они становятся парой перед лицом посланника высшего космического божества - Оракула. И повторно жениться на другой избраннице ему запрещено. Теоретически, девушка, делающая предложение любимому, может и не являться рагезтянкою по происхождению. В этом случае, принимая её и становясь ей хозяином, он точно так же лишается права связать себя узами с соотечественницей на всю оставшуюся жизнь. Таковы незыблемые правила древнего Закона. Союз строится исключительно на доброй воле обеих сторон. Освободить обручающихся от взаимных обязательств и клятв способна лишь смерть одного из пары. И ничто больше!..

  Трансформер в нешуточном замешательстве и настоящей растерянности. В голове тупо повторяется всего один вопрос: неужели она - неискушенная, неопытная, наивная - сможет это?! Сможет добиться расположения покровителя его народа! Его ум отказывается поверить в подобное чудо. Отказывается наотрез. И потому он продолжает безвольно смотреть, не делая попыток остановить её.

  Вот она гибко распрямляется, в неистово стремительном вращении движется по кругу. Под мелькающими босыми ступнями вскипает огненная дорожка. Пламенный след не угасает. Огонь укрепляется, вырастает, соединяется в живое, волнующееся, летящее пляскою в такт сладострастному, дурманящему мотиву, кольцо. Внутри которого - весь зной дикой, до распущенности откровенной, до самоиспепеления жертвенной, до неизбывности чистой, великой и всепоглощающей страсти самопожертвования во имя любви!

  И этот невидимый, но вездесущий, мистический и страшный даже неодолимостью бури, жар накрывает их всех волною бешеного тайфуна. И растворяет в себе, и подчиняет ураганным своим зовом. И, вероятно, впервые, в бесконечном течении жизни, они сломлены и раздавлены. И ничего для них не существует сейчас, кроме живого идола там, на глади подиума. И любой из мужчин готов бросить себя на меч, не раздумывая и не колеблясь, ради одной короткой минуты обладания ею, - как несбыточной и совершенной, фантастической и прекрасной, единственной и неповторимой, самой заповедною своей мечтой!..

  Некоторые из рагезтов, вскочив на ноги, замирают неподвижно. Всякий понимает, разочарованно и больно: приблизиться ему не дадут. Блистающие кольчугой чешуи, огромные тела её стражей, не что иное, как слуги великого Оракула. И не будет прощения и снисхождения осмелившемуся посягнуть на охраняемую ними.

  И женщины их в зале тоже безмолвны и недвижны. Но уже по другой причине. Каждая, с горечью, убито сознает - никогда и никак не сравняться ей с этой дочерью Силы и Огня. И они, одновременно, морально растоптаны и озлоблены до опустошения. Если бы только могли, они разделались бы с нею без колебаний и раздумий, как с самым яростным и опасным своим врагом. Как с тем, кто ставит под угрозу саму суть их существования, и важность, и предназначение. Если бы... только!.. Она недосягаема, она - над!..

  И музыка продолжает бушевать. И жечь, и подчинять, и уносить разум, и отдавать его в руки плоти безжалостно и откровенно. И все они в этот миг её рабы. И ничего им, кроме нее, не надо. Нет ценностей! Нет смысла! Нет ничего важнее и желаннее этого юного и прекрасного демона, царящего здесь сейчас!

  Ураган мелодии рвется и пропадает как раз в тот критический миг, когда нервы зрителей уже на пределе. И души едва-едва не расстаются с телами в безумном пароксизме страсти. Остановившись, девочка медленно-медленно оседает на пол, усаживается на колени, складывая вместе ладони молитвенно и покорно. Замирает с опущенной головой. И всем видно - на запястьях у нее горят синим мерцанием узкие полоски браслетов, которых до этого не было.

  По залу проходит волна шептаний. Приглушенные голоса твердят одно и то же:

  - Это знак.... Знак Оракула.... Кольца Обручения!..

  Краасс, через силу, встает. Выражение лица - вырезанная изо льда маска. Уголки губ чуть опущены, в глубине черных глаз - всполохи ада. Теперь, когда итог определен и известен, он почти разъярен на нее за это самоуправство. Она не смеет так поступать! Он не давал ей на это никакого права! Да что она возомнила о себе?! Как осмелилась бросить ему этот наглый вызов?!! Кипя злостью и пониманием, что ничего вспять не повернешь, он в то же время признает, бессильно и вымученно, - если она сподобилась пройти через все это, чтоб завоевать его, она достойна! И ему придется свидетельствовать сейчас при всех, чтобы не потерять её. Потому что, если он откажется - Оракул объявит её свободной и вне закона под своим покровительством. И она получит возможность выбрать себе любого другого спутника, а для него будет утеряна навсегда. О да, он слишком хорошо это знает. И он, конечно, сделает, что должен. Но то, что ему фактически не оставили выбора, жжет душу звериным бешенством. Что ж, с этим они разберутся позже. А сейчас придется выполнить требуемое.

  Надменно печатая шаг, он приближается, поднимается на помост. Останавливается вплотную. Меряет недовольным взглядом беспомощно согбенную у ног фигурку. Обе змеи, подняв разверстые пасти на уровень его лица и раздув капюшоны, тянутся ближе, сверлят зелеными огнями глаз. Вибрирующий звоном колоколов голос разносится эхом:

  - Обручена или свободна дочь моя?

  - Обручена! - Решительно отвечает трансформер. Затем снимает один из синих браслетов с руки девочки и застегивает у себя на запястьи.

  Воздух моментально взрывается электрическим разрядом. Концы голубой молнии ударяют в браслеты. Аля тихо вскрикивает. Краасс сдерживается, но боль и в самом деле сильна. Металл браслетов впитывается, входит в их кожу и превращается в серебристо-синюю вязь татуировок.

  Глядя неотрывно в зияющие очи посланцев Оракула, Краасс произносит утверждающе:

  - Присягаю при свидетелях и перед ликом Разума Всевидящего, что союз наш вечен и нерушим. А обеты его - священны!

  Поворачивается к залу. Не глядя, берет Алю за руку. Рывком ставит на ноги, рядом с собою. Аля дрожит, как в ознобе, и боится взглянуть на него. Она сразу прочувствовала по этой грубой железной хватке, насколько он зол. Но все уже свершено. И теперь остается лишь ожидание... разборок наедине!

  Мужчины, как один, покидают свои места, продвигаются поближе к подиуму. Останавливаются, приложив к груди открытой ладонью правую руку. Краасс говорит громко и четко. И каждое его слово ударом молота отлетает от хрустальных стен:

  - Обещаю и клянусь хранить верность избраннице моей и отказываюсь в её пользу от официального брака с любой другой претенденткой.... Все слышали?! - Это звучит яростно и непреклонно. Многоголосьем отдается, - Слышали и подтверждаем, вождь!

  - Если кто-либо против, пускай выскажется немедленно и обоснует слова свои!

  Гробовая тишина в ответ. Рагезты переглядываются, покачивают головами. Но никто не произносит ни звука. Вперед выдвигается одна фигура, оборачивается к остальным. Аля, у которой от страха и напряжения в глазах двоится, все же умудряется рассмотреть, что это именно Арео. Сильно и звучно разносится его голос:

  - Выбор Императора - наш выбор! Дочь Центала достойна быть спутницей твоею, вождь. Мы все поддерживаем тебя.... Правильно я говорю?! - Выкрикивает остальным.

  - Слава Императору Великих!!! - Мощный рев голосов сотрясает пространство и стены. - Свидетельствуем и подтверждаем согласие твое!

  В помост перед Краассом и Алей вновь ударяет молния. Змеи превращаются в огненные фонтаны. Их верхушки взлетают под самый потолок и рассыпаются снопами разноцветных брызг. Пламя умирает, гаснет. Включается освещение.

  Все так же, не глядя, трансформер берет девочку под руку. Сводит с подиума вниз. Аля искоса посматривает, виновато и с надеждой. Его губы презрительно подергиваются, пальцы клещами въедаются в локоть. Она беззвучно охает, сжимается внутренне. Он не простил. Скоро начнется самое страшное. Боже, дай ей силы пережить.... Хотя бы, просто, пережить его гнев! О большем она уже и не мечтает.

  Церемонно раскланиваясь под неумолчные рукоплескания и поздравительные напутствия, Краасс во всеуслышание извиняется и просит простить его за то, что они с Алей временно покинут празднование и своих гостей.

  - Пожалуйста - отдыхайте, веселитесь, танцуйте. - Заканчивает он.

  Отзываясь на поданный знак, снова начинается, звучит музыка. Веселая, ритмичная, беззаботная. Краасс проводит Алю по центральному проходу через весь зал. Девочка старается улыбаться на доносящиеся отовсюду поздравления, аплодисменты, шутливые пожелания. Но внутри себя она будто обращена в камень, один сплошной сбитый комок страха и отчаяния. Как и в ту памятную жуткую ночь, ей безумно хочется бросить все и убегать - в темноту, в холод, в забвение. Лишь бы избежать того, что неминуемо случится совсем скоро. Его расправы над ней!.. Аля успевает заметить радостно улыбающегося Зэера. А потом... Эвфалию! Рагезтянка сидит, согнувшись, уронив руки на стол. На измятом, постаревшем каком-то лице - ненависть и полная потерянность. И Але, что бы она там не обещала себе до этого, становится вдруг грустно и жалко. Ужасно жалко её. Она понимает, что уничтожила соперницу в глазах её соотечественников, фактически ногами истоптала. Ой, нет! Не хотела она этого безумия страданий и раздавленности. Но ей выбора не оставили. Никакого выбора! Она должна была защитить себя!..

   Глава 32

  

  Они быстро идут по коридору. И хватка железных тисков на ее руке не ослабевает. Аля невольно представляет, какие художественно несмываемые синячищи там останутся. Но если бы только там!.. Тогда она бога благодарить бы стала неумолчно, ночью и днем, за милость великую. Бесполезно надеяться, такой малостью он точно не ограничится. Держись, Алира! Приготовься ко всему и держись!.. Зубами за воздух.

  Миновав очередной поворот, трансформер приближается к стене, небрежно толкает ладонью. Впихивает Алю в образовавшийся узкий проход. Протискивается следом. Блокирует дверь. Они - в небольшой, меньше двадцати метров, комнате. Совершенно пустой. Потолок относительно невысок в сравнении с другими помещениями. Окон нет. Белоснежный, замкнутый в себе параллелепипед. Стены, как успела определить девочка, прикоснувшись случайно, мягкие, будто стеганое одеяло. Для звукоизоляции, что ли? Нет, глупость! Она же не в психушке девятнадцатого столетия. С чего бы им на подобный примитив переходить? Следующая догадка, кажется, расставляет вещи по местам. Но облегчения не приносит. Мягкие стены. При ударе, она не свернет шею и не отобьет себе что-то еще, кроме уже отбитого... ним!

  Краасс неторопливо подходит. Берет за подбородок. Рассматривает испуганное, смущенное лицо. Улыбается сомкнутыми губами. Но улыбка эта не сулит ничего хорошего.

  - Скажи, малыш, я когда-нибудь поднимал на тебя руку! - Спрашивает печально и кротко.

  Аля отрицательно ведет головой. Смотрит обреченно и покорно. Краасс вздыхает, отворачивается.... В следующий момент, сумасшедшая болевая вспышка, ослепляющая и оглушающая пробившим насквозь ударом тока, швыряет её на пол и заставляет скорчиться, прикрыв ладонями полыхающую огнем щеку. Он не замахнулся. Но сила пощечины такова, что Аля уверена - у нее раздроблена половина челюсти. Рот заполняет горячий соленый привкус. Противный оттенок меди ощущается все отчетливее, вклиниваясь в режущее тысячами острейших бритв жжение. Она сглатывает подступающую к губам кровь, давя надсадные позывы тошноты. Чувствуя, что не справляется с потугами, зажимает рот кулаком.

  Сколько же дано на передышку?.. Оказывается - ничего! Нагнувшись, он хватает её за шею. Вздергивает над полом, как щенка. Трясет. Выпускает. Удары сыплются градом. Им нет ни числа, ни окончания. За пеленою нестерпимой боли теряется и прошлое, и настоящее. А будущее - оно, разве, живо? И кто она сама теперь?! Бесформенный, склизкий кусок мяса, сгусток сплошного, невыразимого мучения!.. Он, что, убивает её?.. Наверно!.. Пусть так.... Значит, судьба.... Боль начинает странно отдаляться. Становится терпимее, глуше, поверхностнее. Или она свыклась уже с нею, просто? Или у нее внутри что-то атрофировалось, сломалось, вот она и не чувствует больше?..

  Не открывая глаз. Аля пытается подобрать ноги, распрямить спину. Она сидит?.. Вроде.... А, может, и нет!.. Может, и лежит.... Какая разница?.. Не вижу! Что с глазами?! Зрение пропало?!! О. нет!.. Нет.... Это кровь... только. Кожа рассечена. Выше где-то, над бровью.... Кровь залила глаза.... Воды бы немного. Промыть.... А то не видно ничего!.. Аля внезапно чувствует, что устала. Устала до изнеможения.... Наверно, поспать нужно. А там... образуется все как-нибудь!.. Она расслабляется, ловя сознанием последние пульсирующие импульсы отплывающей боли. Теряется в нахлынувшей бездонной темноте....

  Он глядит на нее - распростертую на полу, перепачканную кровью, и удивленно качает головой. Где же крики, мольбы, попытки оправдаться, упросить. Где её страх, наконец, слезы, истерики?! Он не то, что перечисленного не услыхал. А и стона единичного не дождался. Закусив губы, она молча пыталась отвернуть лицо. Это все. В остальном же переносила избиение без малейшей реакции. И все, что он слышал, это звуки собственных ударов. Пока не заставил себя остановиться.

  Трансформер раздраженно морщится. Кричи она, проси, умоляй, он прекратил бы экзекуцию гораздо раньше. Но её невероятное упрямство распалило его окончательно. Результаты впечатляют. Убить, не убил, но живого места не оставил. Плохо! Переборщил, однозначно! Придется срочно исправлять.

  Он материализует кресло. Укладывает на сиденье истерзанное, бесчувственное тело. Вынимает аптечку. Проанализировав травмы, аппарат быстро вводит девочке одну инъекцию за другой. Закончив, уведомляет:

  - Реставрация тканей завершится через пятнадцать планетарных минут. Рекомендации: пассивное ожидание.

  На дисплее активируется обратный отсчет. Краасс усаживается во второе кресло. Откинувшись на спинку, не сводит с девочки немигающих глаз. Отпущенное время истекает....

  Боясь, лишний раз, пошевелиться, Аля поэтапно собирает в кучу мысли и мозги. Ей, отчего-то, значительно легче. Боли нет. Голова гудит, правда. Но, в целом, сравнительно неплохо. Что бы это значило, а?.. В чем подвох?

  - Встань! - Рычание неподалеку. - Умойся, ступай. Смотреть противно!

  Аля поднимается на подкашивающиеся ноги. Больше интуитивно, чем зрительно, определяет направление. Несколько неуклюжих шагов, и она в маленькой ванной. Закрывшаяся дверь скрывает её от трансформера. Весьма хлипкая защита. Будем надеяться, он войти сюда сам не захочет.

  Наскоро обмывшись и проигнорировав переодевание, она рассматривает себя в зеркале. Ран уже нет, а синяки испаряются прямо на глазах. Что ж, он недурственно о ней позаботился. Сначала исколотил в кашу. Потом склеил, заботливо, словно вазочку керамическую. Не склеил - переплавил, следов-то не видать. Значит, поживем еще. Если только не подготовка это для следующего "раунда".

  Вытершись насухо, Аля пару раз глубоко вдыхает и выдыхает. Сосредотачивается.

  Шаг вперед. Проход открылся....

  Подойдя, замирает рядом с ним. Опасливо смотрит. Глаза рагезта по-прежнему отблескивают - злостью и раздражением.

  - Излупить бы тебя еще разик на синий цвет. - Проговаривает с шипом, сдавленно. - Но это, ведь, не поможет. Так?

  Она закрывает глаза. Молчит. По щекам быстро катятся капельки слезинок. Но ни словечка с опухших губ не слетает.

  - Почему ты пошла на это, Алира? - Спрашивает он. - Говори. Я хочу знать.

  - Ты и так знаешь. - С натугою шепчет девочка. - Я искала только защиты.... Защиты и уверенности.... Хоть немного.

  - А я мало тебе даю?! - Его голос опять звенит сталью. Аля съеживается, никнет. Он досадливо дергает её.

  - Задан вопрос - ты обязана ответить! Или ударить тебя снова?!

  - Бей. - Неожиданно равнодушно отзывается Аля. Встречается с ним взглядом, и не отводит. И такая непреклонность и твердость в её облике, в посадке головы, во всей позе тонкой, струною вытянувшейся фигурки, что Краасс теряется. И принимает непреложным фактом: ничего он ей не сделает. Потому что, нет в наказании смысла. Как и в её действиях - тщеславия и корысти. И что он сам, фактически, вынудил её поступить именно так. И, как ни крути и не изворачивайся, лишь таким путем могла она заявить о себе, как о личности. И заставить признать себя открыто - существом одушевленным и нужным ему. Разве не потому он забрал себе этого ребенка? Разве не желал он бойца и крепкого тыла за спиной? Разве не хотел, чтобы была она волевою и непреклонною в чем-то? И неподкупною, даже и перед лицом гибели?! Почему тогда он звереет от осознания, что она - действительно личность, а не ходячий кисель? И в условиях, что он создал ей, она будет бороться за них двоих, если не захочет бороться он. Потому, что не может по-другому! В силу воли. И гордости. И своей любви к нему! Из маленького забитого зверька он вырастил себе амазонку. А теперь, что ли, в пику амбициям, заново стремится превратить её в нечто жалкое и безвольное?!.. Ну, тогда, ему самому грош цена!

  Трансформер, внезапно, соскальзывает на пол, к её ногам. Обнимает за талию, прижимается лбом к коленям. Аля потерянно смотрит. Она боится уверовать в реальность происходящего. Неужели он, и в правду, покоряется? Признает её?.. Или это мерещится ей сейчас, в очередном глупом, горячечном, нелепом бреду?!

  Краасс подымает голову. Забирает её ладони. Подносит к губам. Горячо и нежно целует дрожащие пальцы. Окружает её руками свою шею. Аля клонится вперед. Беззвучно плача, жмется к нему напуганной пташкой. Осыпая поцелуями, шепчет, запинаясь, покаянно:

  - Прости... прости... прости!..

  Он кладет пальцы на подрагивающие всхлипываниями губы. Запрещающе поведя головой, произносит глухо, слегка задыхаясь:

  - Я хочу тебя, малыш! Сейчас....

  Аля часто кивает, глядя в драконьи глаза. Краасс поднимается, удерживая её в объятиях. Перемещается с нею вместе на растягивающееся широкой лежанкою кресло. Поддевает лезвиями ногтей пояс, вспарывает плетеные жгуты. Ломает алмазную застежку лифа.

  Это поистине животный напор. Дикий, жестокий, неуемный! Но она бросает себя ему навстречу с таким же необузданным пылом и жаждой. И раскрывает до дна! И выливает до капли. И забывается в безумствующем этом мятеже, сжигаемая единственным устремлением - доставить удовольствие, пусть и ценою собственной жизни.... Даже такою ценой!

  

   Глава 33

  

  - Краасс, пожалуйста, можно мне туда уже не возвращаться? - Аля осторожно дотронулась до его плеча. Он, не оборачиваясь, качнул головой отрицательно.

  - Поторопись, девочка.

  Аля вздохнула тихонько, отступила. Вернулась к зеркалу. Поправила пышные складки пурпурно-фиолетового, мерцающего шелка. Придирчиво всмотрелась в отражающийся в стеклянном островке силуэт. Длинное платье, по типу бального, струится по полу оборками шелка и органзы. Обнаженные плечи, соединяясь с вырезом лифа, окутывает ажур богатого ожерелья-воротника - цветы и листья иссиня-черного жемчуга нанизаны на паутину сетки из белого золота. Жемчужная сетка покрывает и уложенные по голове короной, блестящие пряди, пропуская на стройную высокую шейку несколько игривых локонов. Немного ярче обычного подкрашенные губы. Перламутровые тени в уголках сияющих изумрудами глаз.

  Аля обращает внимание - подвеска-лотос приобрела цвета основной гаммы и не выделяется на фоне ожерелья, а превратилась в его элемент. Красиво, гармонично - признает девочка. Натягивает черные, расшитые серебряной нитью, перчатки. Вторично подходит к рагезту.

  - Я готова, Краасс.

  - Молодец. - Трансформер повернулся, застегивая бриллиантовые запонки манжет. Увидав её, улыбнулся. Глаза сверкнули. - Образ подходящий. То, что надо! - Осмотрел довольно со всех сторон. - Знаешь, а мне что-то захотелось поимпровизировать.

  Шагнул к ней. Взял за руку. У Али округлились глаза: снежный атлас его одежды померк, потемнел и через пару секунд стал абсолютно, угольно-черным за исключением манжет рубашки, отворотов стоячего воротника и туфлей. Означенные детали гардероба приобрели точный оттенок её платья.

  - Кра-асс?! - Ошалело пробормотала она.

  - Я тебе не нравлюсь? - трагически вопросил рагезт, старательно пряча смешинки в глазах.

  - Как ты это делаешь? - Прошептала Аля восхищенно.

  - Будешь хорошо себя вести - научу. - Хитро подмигнул он. - Сойдет?

  - Конечно! - Выдохнула она потрясенно. - Я тоже так хочу!

  - Сказал же, научишься. То, что ты видишь - обычная реконструкция материи.

  - То есть, не переодеваясь, создавать вещи прямо на себе?!

  - Ага. - Равнодушно отозвался он. - Естественно, практика необходима. Определенная концентрация силы. И одежда - лишь малая часть. Я, к примеру, могу создавать предметы и явления куда более сложные. Потом покажу, если захочешь.

  - Если?! Да у меня уже слюнки бегут и руки чешутся! - выдала она восторженно.

  Краасс рассмеялся.

  - Алира! Ты ничего не забыла, котенок? Нас там неслабая толпа дожидается, между прочим. Вот уже... - Прислушался к внутреннему голосу. - Да. Ровно три часа. Пора возвращаться, не то обидятся и не поймут.

  - Так уж и не поймут? - Прищурила Аля глаз.

  - Тогда - обзавидуются! - нашелся он. - В любом случае: гости, это святое. По крайней мере - по правилам этикета. Так что, потопали живее. И, по дороге, я расскажу тебе, что ждет нас сегодня дальше.

  Краасс пропустил её вперед, выходя. Потом обнял одной рукой за талию и повел так, прижимая к себе, чего раньше никогда не делал. В ответ на изумленно-спрашивающий взгляд пояснил, шутливо и ехидновато:

  - С момента, как ты меня на себе женила, грязно перед этим надругавшись, нам это позволяется. Поняла?!

  Аля сделалась пунцовой и принялась тоненько сопеть, отвернувшись в сторону. Рагезт, смеясь, развернул её к себе. Чмокнул в кончик носа.

  - Первый полет на модуле помнишь?.. Я тебе еще там сказал....

  - Что я тебя "практически изнасиловала"! - Завершила она, состроив обиженную гримаску.

  - Ну да, Алира! - Весело и бесшабашно отозвался трансформер. - Да ты меня, по сути, к стенке пригвоздила. Чуть не с первого момента нашей с тобою встречи. Целенаправленно так. Сознательно!.. - Он внимательно осмотрел свое запястье, поскреб узорчики татуировки. - И вот на тебе, результатец!.. На всю оставшуюся..... Аж страшно!

  - Мог бы и отказаться. - Буркнула Аля оскорбленно.

  - Конечно! - Протянул он. - Хитренькая какая! Расти её, значит, заботься, армию учителей приставь, опекай. А потом, готовенькую такую, в белый свет выпусти?.. Перебьешься!

  - У людей выражение имеется хорошее: "собака на сене". - В тон ему подначила Аля.

  - Это, и себе не гам, и другому парню тоже? - Уточнил Краасс, вызывая лифт. Он, похоже, совсем не обиделся и не оскорбился этим её сравнением.

  - Нечто вроде. - Согласилась она осторожно.

  - Ну... может быть, ты и права. Я ж одиночка по жизни, Алира. И еще: я привык иметь все, что захочу. Ни в чем себя не ограничивая.... Так что тебе, девочка, каким-то непостижимым образом, удалось почти невозможное.... Странно так!..

  При этом Краасс поглядел на нее с некоторой тенью растерянности во взгляде. И Але подумалось, что он, очевидно, не особо-то и понял пока, на что собственно отважился. Или понял, но все еще в некоем шоке?.. Нетушки! Не собирается она голову попусту ломать. Удрать бы ей как-нибудь из этой честной компании до начала их "отдыха активного", вот счастье было бы!

   * * *

  Оказалось, удрать-то, и не получится. Краасс подбором слов и осторожничаньем в донесении информации себя не утруждал. Мало того, что ей придется остаться на всю вступительную часть заключительного промежутка развлекательной программки, так от Али, на полном серьезе, еще и потребовали самостоятельно выбрать ему живое угощение. Так сказать - на свой вкус и взгляд. Ошеломленно глядя в самодовольное лицо, Аля попыталась отстоять собственное видение ситуации:

  - Ты заставляешь меня делать то, что мне глубоко неприятно! - она говорила очень тихо, чтобы не сорваться на крик. - Тебе нравится меня мучить?

  - Мне нравится тебя обучать. - Он холодно улыбнулся. - И нравится тебя приобщать! - потрепал по щеке снисходительно. - Так интересно наблюдать, Алира, как из цыпленка-доходяжки вырастает коршун. Сильный, смелый, независимый и... послушный! Послушный мне одному! И мне забавно смотреть на твои потуги отстоять сохранившиеся человеческие слабости. Ты так цепляешься за эти свои атавизмы, что меня это, подчас, здорово веселит.... А, иногда, раздражает!.. Не переступай грань, котенок. Договорились?

  Сложившиеся в щелки зрачки откровенно предостерегали её от продолжения нежелательной дискуссии. И Аля обрубила на корню рвущиеся на выход протесты. Повесила голову в молчаливом упрямстве.

  Краасс с минуту придирчиво щупал её глазами. Рассмеялся. Снова поймал за талию и тронулся дальше, как ни в чем не бывало. А на боязливые попытки сопротивления отреагировал своеобразно - ускорил шаг. И Але, чтоб на ногах удержаться, пришлось подстраиваться и семенить рядышком почти бегом - широко шагать юбка не позволяла. Поборовшись немного с обстоятельствами и материей, Аля удостоверилась через "не хочу", что его намерение добиться своего будет посильнее её несогласия. И вынужденно смирилась, иногда, правда, делая слабые и, как ей казалось неожиданные, попытки улизнуть. А попытки эти, как и следовало предвидеть, дали обратный результат. Рука Краасса на её талии превратилась в натуральный "пояс верности", по крепости легко соперничающий со стальным обручем. И сбросить его, или отцепить как-нибудь, у Али не хватало ни сил, ни смекалки. В один из моментов, рагезт, хмыкнув, наклонился к её уху и прошептал увлеченно:

  - С твоей стороны, котенок, это не совсем разумно. Меня так и подмывает наплевать на время, чтоб воздать должное твоему миленькому протесту. Тормозит одно - опять потом одежку подбирай, марафет наводи! Ты потерпишь несколько часиков, а?

  Его ладонь съехала ниже, пальцы несильно сжались. Аля пискнула, покраснела. И покорилась неизбежности. Если она будет и дальше его дразнить, даже и сама того не желая, он запросто приведет приговор в исполнение, благо территорий вокруг подходящих - пруд пруди. Лучше уж вести себя дисциплинированно и не нарываться!

  У входа трансформер приостановился, проговорил серьезно и внушительно:

  - А вот теперь никаких колебаний, Алира. И никакого смущения. Ты сама себя назначила королевой бала. И теперь это наполовину именно твой вечер. Твоего триумфа. Твоей власти. Поняла? Забудь сейчас про человека. Ты - моя избранница. Блистай! - Взял её за локоть. Жестом приказал надеть улыбку. Аля распрямила спину, вздернула подбородок. Ну, держитесь, ё-моё! Рагезтянка, так рагезтянка, где наша не пропадала!

  

   Глава 34

  

  Почетная стража у арки главного входа низко кланяется, расступается по сторонам. Краасс посылает Але последний взгляд. Предостережение, напутствие, ободрение. Ступает внутрь, держа её под руку.

  Ого!!! А почему стены еще не рухнули?!.. Они вошли. Их увидели. А дальше!.. Это, знаете ли, сходно с умеренным таким извержением среднего вулкана. Громы и молнии! Буря, обличенная в очеловеченное естество! Творящееся вокруг светопреставление сначала заставляет сердце неровно задергаться в перепуганной скачке. Но, укротив испуг, девочка невольно подпадает под величественное и страшноватое очарование происходящего. Она наблюдает его, будто красочное фентези в формате 4Д, в роли главной героини которого случайно очутилась. Если отпустить в полет фантазию - совсем немножко! - нетрудно вообразить себя на застольном пиршестве римских патрициев периода Суллы Великого или, там, Олимпийских небожителей... примером! Выглядели они похоже - насколько Аля способна их себе обрисовать. И шума, наверное, производили столько же.

  Грохот оваций мешается со штормом приветственных выкриков и заздравных пожеланий. Весь зал, в прямом смысле слова, поднят на ноги. И шумовой поток не утихает. Он просто меняет смысловую направленность. Если поначалу на нее с Краассом изливался шквал восторгов, то теперь они перестроились в дружное скандирование. Понемногу, в адском шуме, Аля улавливает смысл. Усиливая требования мощнейшей лавиной аплодисментов, рагезты выкрикивают одно:

  - Свадебный танец!.. Свадебный танец!.. Свадебный танец!..

  Она устремляет на Краасса растерянные глаза. Тот выразительно жмет плечами, показывая, что подчиняется необходимости. Приближает губы к самому её уху. Начинает объяснять. Аля внимательно вслушивается. Кивает несколько раз, подтверждая. Закончив с пояснениями, трансформер обнимает девочку за плечи и резко вскидывает над головою раскрытую ладонь. Секунда.... Нет, её доли!.. И - звенящая абсолютная тишина!

  - Мы согласны. - Просто и спокойно говорит он. Поднося ладонь к груди, склоняет голову. Поднимает лицо вверх. Произносит с улыбкой:

  - Арника?!

  Снова тускнеет, уходит освещение. Но теперь не получается уже полной тьмы. Сияющий день постепенно сменяется поздним вечером. Купол потолка затягивается лазурно-синим сводом, а нижний его край - догорающей зарею. Ворвавшийся ниоткуда, прохладный бриз, ласкает тело морскою соленой свежестью. Ступая за Краассом по ступеням помоста наверх, Аля видит, что море - точнее, кусочек его - и впрямь уже здесь. Неотличимые от настоящих, иллюзорные синевато-зеленые волны лижут, наступая и уходя, возвышение эстрады. Размываются по многочисленным проходам, подкатывая белые, серебрящиеся пеной барашки, к самым изножиям зрительских мест. Пряные ароматы подступающей тропической ночи соединяются с первыми нотами. Отдаленными, слабыми, но уже заинтриговывающими и чарующими обещанием погружения в тайну, напевами рождающейся мелодии. Мелодии первого томления. Мелодии первозданного желания. Мелодии осознавшей свои силы страсти и неугасимого любовного огня. Два ярких световых луча захватывают девочку и трансформера, обрисовывая и выделяя каждую черточку тел, каждую мельчайшую деталь одеяний, выдвигая обоих на первый план центральными фигурами ожившей сказочной картины.

  Стоя на краю, Краасс и Аля поворачиваются друг к другу, отступают на шаг. Рагезт опускается на одно колено, приглашающе и почтительно протягивает ей соединенные ладонями руки. Она накрывает их одной своею, а другою кокетливо приподнимает подол платья и, ступив вперед, ставит ножку в парчовой туфельке ему на колено. Изогнувшись, игриво пробегает пальцами по пенящимся шелковым оборкам. Широкая пышная лента отделяется от подола наискось, обнажая идеально ровную линию ног. Теперь струящееся текучими складками платье срезано по косой острым углом, а укороченная его часть завершается запахом-разрезом, доходящим до верха бедра. Упавшая на пол ткань растекается под ногами блестящим, играющим красками ручейком. Исчезает, входя в поверхность. Неотрывно глядя в глаза, трансформер подносит к губам Алину руку, запечатлевает на тонких пальчиках ласковый, дразнящий поцелуй. Вторая его ладонь медленно, плывуще, взбирается по стоящей на колене ноге вверх, раздвигая расходящиеся половинки юбки. Выше. Еще выше. Алины щеки раскаляются жаром. Он предупредил - все будет весьма раскрепощенно. Но, по личному Алиному мнению, происходящее граничит, скорее, с публичным развратом. Ей стоит огромных усилий сдержаться и не начать истерически вырываться из его рук в попытках оправить одежду и скрыть от всех этих вонзающихся стрелами глаз то, что он так откровенно и бесстыдно выставляет им напоказ.

  Его ладонь скрывается под облегающей тело материей и остается на выпуклости бедра теплой порабощающей печатью. Плавным и быстрым движением он оказывается на ногах. Властно привлекает её к себе. Покачивает. Говорит в ухо, прохаживаясь губами по шелковистой коже у виска:

  - Есть только мы, Алира.... Ты и я.... И наше желание любить друг друга.... Смотри на меня, малыш. И не думай. Ни о чем не думай.... Ничего не бойся.... Это же я. Хорошо, маленькая моя?

  - Хорошо. - Отвечает она дрожащим голоском. - Я поняла. Я сделаю.

  - Молодчинка! - Улыбается он. - Поехали!

  Музыка наваливается. Заверчивает. Уносит. Музыка ударяет - хмелем и бесшабашьем. Музыка отбирает - и тело её, и душу. Музыка одаряет - полнотой бытия и чувственности. И ей становится все равно - кто там вокруг, и что им всем надо. Она видит только его! Они вдвоем над этим миром! А вся планета отдана им сценой для представления любви. И как же это замечательно! Как это прекрасно. Божественно. Неповторимо!..

  Аля медленно приходит в себя.... Что же случилось?.. Что происходило с ними на самом деле?.. Это был танец... или другое?.. О, господи?! Неужели он сотворил это с нею прилюдно, а она и не помышляла о сопротивлении и стыде?!..

  - Это был танец! - Обрывает его голос бьющиеся пульсацией ужаса мысли. - Только танец, Алира. Но ты была непревзойденна, малышка. Я горжусь тобой!

  Вздохнув, Аля прислоняется к груди трансформера. Она ни в чем не уверена. Но заставляет себя не углубляться в ощущения. Без разницы, что случилось, раз оно уже произошло. Постараемся поверить в танец... на грани фола.... И сконцентрируемся на настоящем!

  Руки Краасса подхватывают её, прижимают к себе - бережно, осторожно. Он спускается с подиума, возвращаясь на свое место. Алю встречает целый лес глаз. Это было бы, наверное, нестерпимо, если бы их взгляды не светились настоящим и глубоким восхищением. Даже не восхищением, а преклонением перед ней и её раскрывшейся сутью.

  Аля осознает - никто не осуждает и не презирает её. Напротив. Они воспринимают увиденное, как естественное и само собою разумеющееся. Они поддерживают и одобряют. Ни единой злобной уничижающей мысли.... Кроме порывов женщин. Но те просто завидуют. Черной завистью, как водится.... Девочка отпихивает их поползновения, брезгливо и решительно. Отметает, как ошметки приставшей к обуви грязи. И забывает почти сразу же. Они слишком для нее никчемны, чтоб задерживать внимание на дольше.

  Добравшись до их с Краассом законного "вип-уголка", Аля, не долго думаючи, забирается на диван с ногами. И, уютно устроившись у рагезта под боком, принимается наблюдать. Их показательный номер страждущую зрелищ публику и ублажил, и распалил одновременно. И уж, во всяком случае, однозначно положил начало новому танцевально-эротическому заходу. Движения и позы столь же откровенны, сколь совершенны и естественны. И к собственному её глубочайшему удивлению, они не вызывают у Али отторжения и неприятия. Нет, они очень красивы. Она искренне признает! Потрясающая синхронность. Парящая непринужденность. Возвышенная легкость. Одно удовольствие смотреть!

  Интересно, который час? Але думается - они живут сейчас вне времени. Столько всего случилось. А вечер никак не окончится. И никто никуда не торопится, не проявляет беспокойства. Еды на столах уже нет. Бокалы, пиалы, хрустальные кувшины наполнены до краев темно-вишневой густою жидкостью. Они называют это вином. И употребляют с гораздо большим удовольствием и охотой, чем любую другую пищу либо питье. Вино, как бы ни так! У Али имеется куда лучшее определение. Кровь. Законсервированная при помощи неизвестных добавок и трав, она действительно приобрела некоторые качества вин. В том числе - хмелить, возбуждать чувства, обострять ощущения. Но для Али она остается кровью. Останками бесчисленных жертв. Очередным и главным напоминанием природы её нынешних "почти соплеменников".

  "Не вдумывайся, девочка!.. Не мучь себя, не терзай. Ты должна привыкнуть. Ты теперь с ними. Не оглядывайся. Не нужно!.."

  Откликаясь на указывающий требовательный взгляд, она встает. Снимает крышку. Наполняет кубок. Подает.

   Краасс забирает напиток. Обняв за талию, усаживает себе на колени. И... подносит кубок к её губам.

  - Сначала - мой котенок.

  Аля невольно морщится. Но чаша остается у её рта. И голос рагезта приобретает отзвук металла.

  - Малыш?

  Мученически глянув на него, она закрывает глаза. Глотает, задержав дыхание. Раз. Другой. Еще!.. По горлу волною пробегает жар. Мелкие иголочки приятно покалывают пальцы. Бодрость и сила! Не хуже, чем от эрта. Немного сумасбродная веселость и распирающая свободой безбашенность.

  Краасс забирает кубок, смеется, допивая:

  - Ай-яй-яй, Алира! А кто у меня тут демонстрацию отвращения устраивал, а? Не хочу, не буду, и все такое?..

  - Неправда, я молчала! - бурчит девочка протестующе.

  - А голосовые связки и не нужны, когда разум, как говорится, до небес вопиет!.. Ладно, не смущайся. Не собираюсь я тебя заставлять. Это так, отступление маленькое. И в первую очередь, чтоб тебе настроение поднять. Подействовало, правда?

  - Подействовало. - Неохотно соглашается Аля. - Но я больше не хочу. Пожалуйста!

  - Все-все, котенок! - разводит он руками примирительно. - Расслабься. Отдыхай.

  Аля откидывается на спинку дивана, заложив руки за голову. Продолжает смотреть. Боковым зрением выхватывает из скопления отдыхающих Зэера. Тот оживленно и раскованно болтает о чем-то с Арео и светловолосой молоденькой рагезтянкой в жемчужно-розовом с белым наряде. Подруга Арео - вспоминает девочка. Вроде бы, они, даже, уже помолвлены. Да, правильно, ей Зэер говорил. Она будет периодически его проведывать, поскольку он остается на Центале управляющим. А значит - надолго. Очень надолго... Зэер ловит её взгляд. Рисует в воздухе сердечко и посылает девочке выразительный воздушный поцелуй. Аля улыбается в ответ, прислонив голову к валику дивана....

  - Блин! (вольный перевод с регбиза - примета автора) - Рявк над ухом. - И это при живом... владельце?! Верх наглости!

  Девочка ныряет головою в плечи, прыскает смехом. Краасс с притворно-гневным рыком подтаскивает её к себе. Получив в качестве компенсации долгий умиротворяющий поцелуй, снисходит до прощения.

  Алино внимание снова переключается на развлекающихся. О! Да, ведь танцы в парах незаметно сменились совсем другим представлением. Тоже танцевальным и тоже под музыку. С одною разницей - участвуют в них лишь мужчины. И в руках у них при этом самое настоящее, смертоносное оружие - пресловутые лазерные мечи. Аля потрясенно взирает, заколдованная гармонией и красотой. Она ловит глазами каждый миг, каждую частичку фантастического и захватывающего дух спектакля войны. Совершенство естественности и естественность совершенства. Наистрашнейшие хищники космоса - его наипрекраснейшие существа. Почему так? Почему не создали их отвратными? Почему наделили такими завораживающими чертами?! Они сами, как боги, или точное их подобие. Але случайно приходит на ум простая вещь - а не является ли человеческая сказочка про милосердного и всепрощающего Всевышнего, картинкою наоборот?! И не слепок ли трансформеры с истинного лика вселенского Создателя. Как вам, жители Земли, такой вот финт?..

  Сосредоточенные измышления "на тему" прерываются настойчивым давлением извне. Девочка, внезапно, замечает, что Краасс внимательнейшим образом наблюдает за ней самой. Увидав, что его раскусили, спрашивает с интересом:

  - Впечатляет?

  - Ой, не то слово! - Шепчет она ажиотированно.

  Краасс усмехается. Решительным взмахом подзывает Зэера. Когда помощник подходит, оглашает:

  - Ребенок в отпаде, так понравилось. Может и нам с тобою стариною тряхнуть? Как думаешь?

  Зэер широко улыбается Але, изображает шутливый поклон реверанса. Краасс встает. И они вместе направляются к подиуму.

  Аля глядит, приоткрыв рот от волнения и предвкушения. Понимает - ей предоставляется возможность увидеть нечто совершенно неординарное. Потому что меньшего от Краасса, согласившегося на публичность, ожидать не приходится. Если уж он демонстрирует что-то сам, а не скидывает на окружение, то это - высший пилотаж за чертою реальности. И ни на йоту меньше.

  Трансформеры восходят наверх, по пути избавляясь от верхних частей одежды. Обнаженные по пояс останавливаются в центре помоста-звезды. Пространство вокруг стремительно пустеет. Все остальные отходят, покидают платформу. Отовсюду звучат подбадривающие возгласы, овации, напутствия. Подоспевшие андроиды вручают Краассу и Зэеру мечи. По два на каждого. Мужчины расходятся, выпуская лучевые лезвия. У Зэера они - оранжево-алого цвета. У Краасса - лазурно-зеленого. Повернувшись лицом к лицу, рагезты замирают. Ноги на ширине плеч, клинки скрещены вертикально перед собою. Зал притихает, смотрит, не отрываясь. Внимание присутствующих целиком концентрируется на этих двух оживших изваяниях античности. Громом ударяет музыка. И начинается танец!

  Аля вскакивает на ноги. Она забывает дышать. Она не среагировала бы, наверное, даже если бы стена позади треснула и развалилась. Она вся сейчас в них! И то, что они творят - несовместимо с чисто физическими возможностями. Это - из области фантастики. И это - самое волшебное из всего, что ей привелось увидеть!

  Они движутся с невероятной скоростью. И с такою же скоростью перемещаются их мечи. Лезвия соприкасаются, высекая снопы огненных искр, разлетаются, кружат, вращаются. Вычерчивают сложную паутину плазменных узоров. Скользят на столь малом расстоянии от тел, что, кажется, ранение или, даже, гибель кого-то из условных этих противников просто неизбежна. Но ничего ужасного не происходит. И до оторопи и нервной дрожи реалистичная танцевальная схватка продолжается. И заставляет тело обмирать, а душу - кипеть и плавиться в страхе и восхищении.... Поединок оканчивается. Аля стоит, не шевелясь. Смотрит, как они подходят. Белая, как полотно. Зрачки расширены так, что радужка почти исчезла. Над верхнею губой - проступившие бисеринки пота. Краасса с Зэером обнаруженная зарисовка откровенно смешит и забавляет. Они веселятся, как дети над её загипнотизированным видом. Краасс пафосно и гордо произносит:

  - Мы умудрились произвести впечатление!

  - Незабываемое! - Подхватывает со смехом Зэер. - И, главное, за километр видать, как оно впечатлило!

  - Тьфу на вас! - В сердцах выдает девочка на выдохе. - Вот это напугали, так напугали. Теперь долго еще по ночам с воплем просыпаться буду!

  - Ничего, - успокаивает Зэер, - привыкай по-быстрому. Месяцок - другой занятий настойчивых, и сама фехтовать станешь, может и не хуже.

  - Да ну! - Отмахивается Аля недоверчиво. - Не с моим счастьем.

  - А счастье тут ни при чем. - Включает нотацию Краасс. - Тренируйся, как следует, и результат увидишь собственными глазами.

  - Ва-у! - Вздыхает Аля мечтательно и потрясенно. - Это было что-то!!

  - Все для вас, миледи! - Широко и торжественно разводит руки Зэер. - Все исключительно для вас!

  - А сейчас будет немножечко и для меня тоже! - Многозначительно перебивает Краасс. - Ты как, малыш? Готова?

  - Нет. - Честно отвечает Аля. - Не думаю, что смогу.

  - Сможешь! - Отрубает он. - Тем более, для меня это крайне важно. И для тебя - еще одна победа над псевдочеловеком будет не лишней.... Верно говорю? - Обращается к Зэеру.

  Тот кивает, соглашаясь.

  - В первый раз всегда больно. - Ухмыляется Краасс. - Но, только, в первый раз!..

  - При правильном подходе к вопросу! - Вклинивается Зэер. - Отстранись. Перестань отождествлять себя с ними.

  - Не знаю. - Бормочет Аля беззвучно. - Они же не виноваты....

  - Точно так же, как ты или я. - Режет трансформер непреклонно. - И каждый исполнит, что предназначено. Или лучше и гуманнее, когда они погибают от болезни, аварии, старости банальной?.. В частности, - продолжает развивать мысль, - чем такая смерть хуже любой другой?

  - Болью и страхом! - Резко отвечает она.

  - Если не погибать мгновенно, то боль и страх тут присутствуют всегда. - Не соглашается Краасс спокойно. - И потом. Мне не нужна с ними близость сексуальная. Сегодня. А значит и тех мучений, о каких намекнуть пытаешься, не будет.

  Аля растерянно и разбито смотрит на Зэера. Хоть бы он её поддержал! Но нет. Ничего такого не происходит. Похоже, он тоже полон решимости переломить её, выдавить по капле последнее, что привязывает к бывшим соотечественникам - непричастность! Этот кратенький шаг навсегда захлопнет за нею двери ада. И она станет демоном. Демоном, обагрившим руки кровью невинных. Её душе не будет покоя.... И ей не будет прощения в собственных глазах!.. Да что ж это делается-то, а?!!

  И тогда глубоко внутри разума и издерганного метаниями духа разгорается бешеное противостояние. Две противоположности безжалостно рвут её сознание. Человеческая душа и репликант развязывают завершающую войну. Бесчисленные голоса оглушительно кричат в уши. Ненависть! Дикий ужас! Безумное отвращение к себе! В виски молотом бьет - повторяясь, не давая думать - звериный ненавидящий вой: "Убей!.. Убей!.. Убей, и ты свободна!!!" Из последних сил вырывая себя из пучины безумия, Аля прижимает к бокам стиснутые до крови кулаки. Грудь вздымается болезненными отрывистыми вздохами, плечи от прошибающей крупной дрожи буквально ходуном ходят. Неестественно распахнутые глаза начинает заволакивать багрово-красная муть.

  Краасс подает знак Зэеру. Не делая резких движений, заходит ей за спину. Кладет ладони на шею девочки. Мягко поглаживает, будто растирает. Зэер присаживается на корточки у ног Али. Перехватывает её руки, прижимает ладонями к своей груди. Говорит ласково, медленно, проникновенно:

  - Неужели наш маленький друг желал бы вернуться обратно? Неужели мечтал бы снова превратиться в одно из этих несчастных немощных существ?.. Алира, дружочек мой... девочка моя хорошая... мы не хотим тебя потерять!.. Твое место среди нас, малышка.... Только... среди... нас.

  - Ты очень много для меня значишь, кроха! - бархатный низкий голос окутывает незримым плотным покрывалом, сковывает волю, придавливает тяжестью океанских глубин. - Я желаю тебе лишь добра.... Твой... долг... подчиняться!.. Мой ребенок послушен мне, правда?..

  Глаза девочки часто моргают, закрываются. Дыхание замедляется, потом выравнивается. Черты лица расслабляются. Во всем облике умиротворение и покой. Зэер с Краассом понимающе переглядываются, перейдя на мысленный обмен.

  - Давненько я этого ждал. - Краасс продолжает оглаживать шею и плечи Али.

  - Ты уверен, что приступ последний? - Зэер не выпускает запястья девочки, одновременно подсчитывая пульс и регулируя мощность гипнотического потока.

  - Абсолютно. Преображение окончено.

  - Это было рискованно, вождь.

  Краасс, усмехнувшись, поднимает Алю. Усаживается с нею на диван. Прислоняет её голову к своему плечу.

  - Риск был, не спорю. Но... хорошо то, что хорошо кончается. Теперь она готова. С человеком покончено.

  - Слава Разуму. - Задумчиво проговаривает помощник.

  - Давно пора. - Отзывается Краасс. - Просыпается, внимание.

  Аля сдвигает голову с его плеча. Смотрит, то на него, то на Зэера. - Спрашивает виновато:

  - Я натворила что-нибудь?

  - Кроме того, что от волнения и передряга в обморок нам тут шлепнулась? Ничего, честное слово.

  - В обморок?! - повторяет девочка расстроенно. - Кошмар.... Вот это стыдоба!..

  - Полностью с тобою согласен, - хмурится Краасс. - Поэтому сейчас ты у меня быстренько исправишь положение. Хорошо, никто ничего не заметил! Зэеру спасибо скажи. Он тебя очень вовремя прикрыл, трусишка.

  Аля опускает голову, закрывает лицо руками. Они загнали её в угол. Они не отступятся. А она не имеет права не повиноваться. Никуда ни деться. Никуда!..

  - Хорошо. - Бормочет глухо, с отчаянием.

  - Отлично! - Ударяет Краасс в ладони. - Ссаживает Алю на сидение. Встает. Повернувшись к залу, призывно поднимает руки.

  - Слушайте все! Пришло время последнего блюда!

  Экстатический рев откликов едва не рушит стены. Але ужасно хочется зажать себе уши и забраться под диван, так ей жутко и мерзко становится в этот миг от их безграничной кровавой жажды. И страшно, и больно - от липкого яда в стекленеющих змеиных глазах. И от мгновенно меняющихся лиц, сразу принимающих вид жестоких масок дьявольских порождений.

  Краасс властным приказывающим жестом останавливает бурю:

  - Дорогие леди. Вам приготовлено наилучшее - утонченное, великолепное угощение. И оно ожидает вас в пиршественном зале внешней базы. Спасибо вам за этот удивительный и прекрасный вечер. Да пребудет с вами Сила и красота! Удачи!!

  Под очередной гром аплодисментов и вакхические провожающие выкрики, девушки оставляют помещение. Аля выискивает глазами Эвфалию. Её не видно. Очевидно, вышла одной из первых. Вздыхает, несколько успокоенно. Нет, она не предполагала, будто та рискнет устроить ей и Краассу сцену. Но все же скованность и дискомфорт давили на психику. Теперь отпустило. Остается самое трудное - суметь заставить себя проделать приказанное беспристрастно и безразлично. А это будет ох, как тяжело!

  Краасс опять показывает, что берет слово. Когда шум утихомиривается, объявляет:

  - Право первого выбора... - чуть медлит, продлевая нетерпеливое ожидание. - Я отдаю... моей спутнице!

  Алины барабанные перепонки практически в голос молят о пощаде. Краасс торжественно протягивает ей руку. Они вместе выходят на середину. Останавливаются перед возвышающимся цветком подиума.

  Трансформер отдает команду. Помост опускается, входит в пол. По его, условному теперь, краю тянется вверх, соприкасаясь со сводом потолка, прозрачный ограждающий барьер. Поле ограды изредка взбрызгивает нитями молниевых вспышек.

  - Возраст? - спрашивает Алю подошедший андроид. Она секунды думает, озирается на Краасса. Тот улыбается уголками губ. Отмалчивается.

  - До двадцати! - Решительно отчеканивает Аля. Вновь поглядывает на рагезта. Он, с лукавым выражением, приподнимает бровь. Но, по-прежнему, безмолвен.

  Аля командует андроиду:

  - Приступайте!

  - Все в твоих руках, малыш, - тихо подчеркивает Краасс, - сделай так, чтобы мне понравилось!

  Аля старается теперь лишний раз не смотреть ему в лицо. Судя по интонациям, он здорово навзводе. И вряд ли сильно отличается сейчас от основной массы страждущих. Неохота ей его разглядывать в таком обличье вурдалачьем. Ну совсем неохота!

  Площадку за барьером заполняет голубоватая дымка, почти сразу, впрочем, развеивающаяся. Портал открыли прямиком из камеры-накопителя. И первая партия обреченных уже здесь. Их никак не меньше сотни. В той же одежде, в какой были на момент поимки. Лица испуганные, но движения заторможены. Будто под воздействием легкого наркотика или гипноза. Сбиваются в тесную толпу, нетвердо покачиваются на ногах. Аля не желает вникать в подробности причин такого состояния. Не вопят, в истерике не бьются, - и слава богу.... Ой, накаркала!..

  Кто-то начинает громко, визгливо всхлипывать. Одна из девушек, расталкивая товарок, кидается к силовой стене.... Валится, оглушенная. Электрический разряд, настигший её, как раз и рассчитан - не убить, а отключить на время. И остальным пример заодно: как поступать не следует.

  "Или следует?" - нервозно хихикнув про себя, думает Аля, - "Им бы всем на эту стенку броситься одновременно. Да и вырубиться с концами. Единственный гуманный выход, возможно, был бы!"

  Андроиды открывают широкий полукруг прохода. Двое заходят первыми. Останавливаются по обе стороны внутри. Еще четверо выстраиваются позади Али молчаливым и безразличным конвоем.

  Понимая, что тянуть дольше не получится, девочка входит внутрь. Не спеша движется сквозь толпу, пробегая холодным, отчужденным взглядом по бледным до синевы лицам. Нужно признать - в той или иной степени симпатичные они все. Ни больных, ни уродин не наблюдается. Миловидные мордашки. Оформившиеся фигурки. Вспомнив, вдруг, что-то, Аля оборачивается к оставшемуся за барьером Краассу. Спрашивает мысленно:

  - Сколько?

  - Шестерых. - Следует немедленный ответ.

  Аля чуть воздухом не давится: "Нормальный такой аппетитец!" Но вида не подает. Заставляет представить себя - какая из них могла бы его больше привлечь.

  На ум ничего не приходит. Возможно, ей правильнее было бы ориентироваться не внешность, а на энергетику? Из усвоенной теории Аля знает - для трансформеров притягательна кричащая сексуальность. Физически развитая самка - источник большего запаса энергетической силы. Попробуем-ка отсюда сплясать!..

  Интересно, как воспринимают её сами пленницы? В их пугливо бросаемых взглядах, наряду со страхом, она читает, тоже, и интерес, и удивление. И - самое смешное, потому как действительно нелепое в данной обстановке - зависть!.. Да-да-да! От некоторых прямо флюиды исходят! Аля, неожиданно, ощущает острую брезгливость, переходящую в циничную насмешку. Она тормозит, резко выносит вперед руку.

  - Эту!

  Андроид, не церемонясь, вытаскивает выбранную, разогнав прочих в стороны. Подводит к Але. Молоденькая. Светлые крашеные волосы, большие карие глаза. Фигурка слегка полновата, но очень аппетитная. Аля удовлетворенно кивает. Произносит сухо:

  - Помолись лучше, пока время есть. - Отворачивается, идет дальше. Краем глаза замечает, что робот выводит девушку за пределы клетки.

  Она указывает на приглянувшихся пленниц быстро и решительно. Но перед выбором последней заметно колеблется. Никак не определится между двумя: эффектной жгучей брюнеткой, будто сошедшей со страничек очередного каталога моды, и хрупким рыжеволосым ангелочком с прозрачно голубыми глазами и милым неиспорченным личиком. Рыженькая девчушка мнется под её пристальным взглядом. И вдруг, запинаясь, бормочет:

  - Ты не злая. Я вижу!.. Ты нас спасешь, правда?!.. - В её глазах отчаянная, последняя надежда. Але хочется взвыть волком и кинуться прочь, сломя голову. Она рывком поворачивается, тычет в брюнетку:

  - Забирайте.

  Сама хватает за руку рыженькую девочку и почти тащит за собою к выходу. Та покорно следует, очевидно решив, что Аля и впрямь поможет. Они минуют арку. Не выпуская запястье пленницы, Аля подходит к Краассу. Останавливается перед ним.

  Он смотрит иронично. Говорит с усмешкой:

  - Это седьмая, малыш. Ты обсчитался?

  - Нет! - В тон ему заявляет Аля. - Это бонус. Она пойдет первой.

  Рагезт внимательно смотрит на нее, потом - на девушку. Качает головой:

  - Она невинна, Алира.... Мне будет трудно удержаться.

  - Сделай так, чтоб ей не было больно. Я же знаю, ты можешь это. И... не сдерживайся! - Решительно и настойчиво просит Аля.

  - И ты согласна? - Искренне удивляется Краасс.

  - В этом случае - да! - Твердо отвечает она.

  - Хорошо, девочка, - склоняет он голову. - Пусть будет так. Она ничего не почувствует. Обещаю.

  Забирает из её ладони руку пленницы. Взяв за талию, приближает Алю к себе вплотную. Целует.

  - Спасибо, тебе! - Говорит мягко, благодарно. Отпускает. Добавляет с нажимом, - мои апартаменты к твоим услугам, малыш.

  Тянет девушку на себя. Прикладывает пальцы к ямочке у основания шеи. Девчушка испускает короткий громкий вздох. Глаза закатываются. Тело безвольно обмякает и валится вниз. Рагезт подхватывает её на руки. Говорит Але:

  - Уходи, котенок. Сейчас все начнется.

  Она молча кивает, быстро идет к выходу. За её спиной Краасс высоко поднимает над головою на вытянутых руках бесчувственно обвисшее тело. Провозглашает весело:

  - Прошу и приглашаю!

  Завеса, окружающая площадку, пропадает. Одновременно слышны первые истошные крики и мольбы. Аля затыкает уши пальцами и вылетает из зала уже бегом.

  

   Глава 35

  

  Она ныряет в черную воду снова и снова. Выбирается наверх, разгоняется и вновь взлетает ласточкой над бассейном, стрелой уходя вглубь. Дна достичь все никак не удается. Или его здесь нет просто?

  Краасс велел ожидать себя у него в отсеке. Аля так и поступила. Добравшись, первым делом залезла под холодный душ. Стояла, пока не посинела, и зубы не начали выбивать барабанную дробь. Тогда включила горячую воду - насколько могла вытерпеть. После - опять ледяную. А теперь вот уже час ныряет, как проклятая. Заняться чем-то, хоть чем-нибудь, - лишь бы не думать! Не укорять себя запоздало, что не просто не спасла, а и не попыталась даже. Но разве стоит делать то, что заранее обречено на полный и бесповоротный провал?! И все равно, на душе - гадостнее некуда! Одно облегчение - Аля верит, Краасс сдержит слово. Точнее, уже сдержал. Времени прошло предостаточно. Её нет больше, стопроцентно. Эх, ну почему она не мужчина?! Напиться бы сейчас вдрызг, так чтоб "маму не помнить", да и себя тоже!.. Аля выплывает в очередной раз. Подтягивается на руках, перебирается через ограждение. Бредет к выходу, ссутулившись, обхватив себя руками. На ходу снимает, появившееся на настенном крюке, большое банное полотенце. Заворачивается в ворсистую мягкую ткань. Набрасывает край на голову капюшоном, отжимает волосы. Возвратившись в комнату, забирается на постель. Бросив полотенце на пол, просит Арнику заменить на сухое. Полотенце на полу тает, испаряется. Возле девочки, на лежанке, возникает новое, свернутое аккуратным рулончиком. Аля благодарит, разворачивает, набрасывает на себя, как одеяло. Запрашивает набор косметических принадлежностей на глубоком подносе-лотке, аромалампу. Долго расчесывает волосы, подправляет маникюр, втирает пахучий легкий крем.

  Над широкой матово-черной чашею аромалампы вьется благоухающий густой пар, голубоватая вода проливается струйками через края, стекает вниз. Журча, уходит в мозаичный овальный поддон. На полу, тут и там, желтыми язычками, мерцают, теплятся свечи. Верхнее освещение Аля выключила, оставив боковую подсветку у ложа и входа в ванную. Терпкий травяной запах слегка кружит голову, поддразнивая и отвлекая от мрачных мыслей. Ей нужно постараться расслабиться или, лучше, заснуть. Ведь неизвестно, когда он вернется. Может быть, вообще, под утро. Аля презрительно-болезненно усмехается себе. До ручки ты, Алира, дошла, как говорится. Своими руками партнерш ему подкладываешь?! Спятила, не иначе! Но как же еще могла ты избавить бедную девчонку от предстоящего дичайшего издевательства? Эта несчастная юная душа не заслужила уйти из физического мира столь жестоко и нелепо. Она не должна была попасть в тот роковой страшный круг. Это несправедливо!!! Это необходимо было исправить! И Аля не сожалеет о решении. Ни капельки! И ревности нет, и брезгливости тоже. Как у любого трансформера.... Трансформера?!.. Да.... Увы.... Сегодня в ней, похоже, казнили и без того доживающего последние дни, умирающего человека. И сейчас его похороны. "Помянем, что ли?" - ядовито и криво ухмыляется про себя девочка. - "А тебе ничего и не остается больше. Помянуть и закопать. Как потрепанную, изношенную и бесполезную теперь куклу Вуду.... Закопать и забыть. Запереть на замок сердце. И жить себе дальше.... Трансформер, блин, новоявленный!"

  Она возвращает Арнике лоток с его косметическим содержимым. Укладывается, укрывается полотенцем. Рассыпает веером волосы, чтоб просохли быстрее. Следит, полузакрыв глаза, за колеблющимися над лампою разноцветными паровыми облачками и волнами. Просовывает ладошки под щеку, смыкает веки. Незаметно для себя засыпает....

  Какая то сила выдергивает её из вязкого темного омута неясных, блуждающих сновидений. Прикосновения. Объятия. Требовательные, зовущие, настойчивые! Спросонья Аля не разбирает сначала, что, собственно, происходит. С трудом выпутываясь из сна, пытается спросить. Хочет повернуться, сесть. Он не дает. Нетерпеливо и резко разворачивает спиной к себе. Рывком подтаскивает. Прижимается. Входит. Она вздрагивает всем телом от пронзившего, будто током, торопливого грубого проникновения. Стонет тихонько, жалобно. Роняет голову, уткнувшись лбом в шелковистый велюр покрывала. Отдается на милость овладевшего нею зверя. С покорностью и молчаливым согласием принимает навязанную им жестокую любовную игру.

  Утолив первое желание, рагезт сбавляет темп. Приостанавливается. Берет её за плечи, поднимает вертикально, усаживая себе на колени. Поддерживая ладонями под грудь, целует запрокинутое к нему лицо. Прикладывается к губам, раздвигает. Проникает языком вглубь рта. Его поцелуи пекучие и соленые. Аля явственно ощущает их металлический привкус. Но попыток оттолкнуть, отодвинуться, не делает. Наоборот, приникает еще теснее. Забрасывает руки ему за плечи, хватается пальцами.

  Он раскачивает её плавными, волнообразными движениями. Ладони кружат. Плывут по телу. Безошибочно отыскивая самые чувствительные местечки и закоулки. Раззадоривая. Разжигая. И ответный огонь её страсти, запылав, разгорается пожаром. И она перестает существовать вовне, поглощенная им и своим к нему притяжением.

  Горячечная, похожая на безумство, близость! И длящееся бесконечностью единение! То неудержимое и буйное, то замедленно неторопливое и чувственно глубинное. И этот сладкий крик бьющихся во взаимном экстазе душ!..

   Он одурманивает её и покоряет. И заливает рекою наслаждения. И испепеляет жестокостью пытки. И бросает в преддверие ада. И поднимает к райским небесам. Она, как послушная глина в руках одаренного мастера. Готова принять любую форму, приспособиться к любой прихоти, любому пожеланию и капризу. И именно эта самоотверженная готовность, чистосердечная и искренняя - подарить удовольствие, угодить - и подчиняют его ей. И делают, в свою очередь, зависимым и слабым. Слабым - в его неукротимой тяге. В этом сумасшедшем по мощи стремлении: владеть ею безвременно и безраздельно. И пить её энергию, словно живую воду. И наслаждаться полученною силою, до помрачения и забытья.

  Он никому не даст прикоснуться к своему сокровищу! Он уничтожит любого, кто попытается лишь помыслить о посягательстве. Она не просто значимое и нужное. Она, действительно, бесценна для него. И он ни за что её не отпустит. Она не увидит свободы. И не посмеет выбирать.... Ни-ког-да. Он. Так. Решил!

  

   * * *

  "Интересно, который час?.. Ого-о! Семь? Вечера?!.. Вот это она спит!.. Как мишка в берлоге - в полном отрубе...." Аля садится. Потягивается блаженно, распрямляя руки над головой. И... натыкается взглядом на смеющиеся кошачьи глаза!

  Ахает радостно. Шлепается на него сверху. И воодушевленно топит в лавине поцелуев, покусываний и щипков. Она и надеяться не могла, что он останется с нею так надолго!.. И сейчас уходить не собирается. Он сегодня принадлежит ей. Ей! Одной ей!!.. Переполняемая детским дурашливым восторгом, Аля продолжает самозабвенно "доставать" трансформера. Тот, поначалу, терпит. Жмурится, ворчит что-то. Потом загребает в охапку. Смеясь, втискивает спиною в мягкий настил ложа. Обхватывает коленями и руками. Смотрит сверху, дразнясь:

  - Попалась? Котенок царапучий?

  - Пусти!!! - голосит Аля. - Так не честно! Ты, вон, какой большой, не то, что я!!

  - Нет уж, - мурлычет он довольно, - ты кусачая, противная и непослушная. Напрашиваешься на наказание....

  Аля мгновенно расслабляется, вытягивается на постели. Пухлые розовые губки зовуще приоткрываются, показывая белоснежный жемчуг зубов. Дыхание учащается. В ответ на его ласковые поглаживания, горячее нежное тело тотчас отзывается призывной дрожью, делая движение навстречу. Краасс закрывает глаза, со стоном привлекает её к себе. Обнимает, шепчет на ухо:

  - Ты чудо, моя маленькая.... Ты - настоящее чудо!

  Аля улыбается ему. Давит ладошками на грудь. Просит тихонечко, чтобы лег. Рагезт откидывается навзничь. Она забирается сверху.... Любовная феерия обретает новое дыхание.

   * * *

  Сумрак и беззвучие. Предрассветная туманная дымка катится, плывет над замершим в ожидании лесом. Насыщенный, свежий аромат хвои и омытой росою листвы проникает в раскрытые настежь окна. Полное безветрие. Ничто не колыхнется. Не двинется - в преддверии и предвкушении рождения нового дня. И мир вокруг застыл и внемлет....

  Горизонт быстро светлеет. Загорается по краю тоненькой световою каемкой. И вот - первый золотистый луч взбегает на вмиг заголубевшее небо. И разрисовывает перистые облачные узоры оттенками неги и тепла. Его догоняют другие. Разливаются животворными потоками. И пробуждают многоголосие проснувшейся жизни. И наполняют её сердце трепетом и восторгом.

  На ленте парапета. У самого края. Она прислонилась спиною к его груди. Он обнимает её за плечи. И прямо напротив них, из-за лесного простора, медленно и важно выплывает пылающее око восходящего солнца.

  Краасс кивком указывает Але вниз, на опушку. Она смотрит. Приветственно машет рукою. Могучие черные фигуры показываются из лесной тени. Горделиво и величественно являют себя утреннему свету.

  Рагезт выпускает девочку из объятий. Отходит в сторону. Перевоплощается. Аля тоже меняет облик. Одновременно выбросив крылья, они планируют вниз. К ожидающим у лесной границы Морфею и Тамелону. Приземляются прямо на мускулистые, отливающие бархатом и глянцем, спины единорогов. Краткие, оживленные приветствия, и итраны с места входят в полет стремительно парящего карьера. Пригибаясь к широкой холке, сливаясь с ураганной скоростью мчащегося по лесу единорога, Аля кричит во все горло от переполняющей её полноты бытия. Морфей, отвечая на это залихватское изъявление восторга и удовольствия, вскидывается на дыбы и, послав мысленную команду "держись!", резко ускоряется. Один за другим, единороги взлетают по сосновым стволам наверх. И забытые старинные легенды о сказочных, волшебных скакунах становятся явью и реальностью.

  Сжимая коленями лоснящиеся бока итрана, Аля разбрасывает вширь руки, запрокидывает лицо навстречу бьющему встречному ветру. И купается в этих хлещущих прохладой и влагой воздушных струях, чувствуя себя самой-самой-самой счастливой на всем белом свете, и даже за его мысленными пределами!

  

   Глава 36

  

  - У меня для тебя сюрприз, Алира. И, одновременно, первое серьезное задание. - Полулежа в широком мягком кресле, в своей излюбленной позе размякшего пресытившегося кота, Краасс наблюдал за увлеченно приканчивающей обед Алей. Услышав тираду, девочка отставила блюдо. Повернулась, вытирая губы салфеткой.

  - Ты точно не будешь? - Поинтересовалась. - Может, отдельно заказать?

  - Нет, малыш. - Лениво отмахнулся он. - Благодаря тебе и удавшейся на все сто вечеринке, я очень даже сыт.

  Аля внимательно посмотрела на него. Налила себе морсу. Выпив, попросила Арнику убрать остатки. Стол и сервировка немедленно пропали. Аля подошла к трансформеру. Уселась на ковер у его ног.

  - Слушаю.

  - Вначале - о задании. - Краасс выпрямился, сдвинулся в сторону, похлопал по седушке. - Иди сюда, Алира.

  Она забралась в кресло, устроилась рядом. Обняв её, рагезт приступил к повествованию.

  - Ты знаешь уже от Зэера о такой категории миров, как "Пустые"?

  Аля кивнула, подтверждая.

  - Мы пользуемся ними для акклиматизации и расселения полезных нам жизненных форм. Своеобразные фермы по выращиванию живого материала.

  Уголок Алиного рта дернулся, но она сразу же совладала с собой. Виновато улыбнулась. Он потрепал её по плечу понимающе. Продолжил:

  - Условия для существования там достаточно комфортны. Естественно, никаких излишеств и наворотов технологических. Но уровень жизнеобеспечения вполне удовлетворителен. В свое время, занимаясь расселением, мы на эту тему особо не заморачивались. Привозили оговоренное количество поголовья и выпускали, перед тем очистив территорию от возможно опасных для наших поселенцев организмов, сделав им все возможные прививки и снабдив необходимыми для выживания припасами. Но позже убедились, что такой метод себя не оправдывает. Слишком большой расход базового материала. Незнакомая местность, стресс, борьба за выживание, и так далее. Прирост населения идет слишком медленно и плохо компенсирует затраты. Поэтому, через время, решено было усовершенствовать систему. Теперь для каждого вида подбираются наиболее подходящие для успешного и активного размножения условия. Чтобы не уходить далеко в сторону и не углубляться в ненужные, не относящиеся к делу аспекты, перейдем сразу к твоим бывшим соотечественникам, Алира. Люди, точнее их современный вариант, изнежены, возможно, чересчур. Но настолько же и вкусны. Поэтому я решился понести дополнительные расходы, но создать для них атмосферу и инфраструктуру, максимально приближенные к условиям на Центале.

  Суть такова: сельскохозяйственные поселения с обязательными медблоками, небольшими центрами развлечений, школами для потомства и храмовыми постройками.

  - Можно продолжить? - Перебила Аля, сверля его глазами.

  - Пожалуйста. - Разрешил Краасс, улыбнувшись.

  - Людей вы будете брать молодых. Лет до двадцати пяти, не старше. С хорошими физическими данными и устойчивой психикой. Заниматься они будут, в основном, ведением натурального хозяйства на собственных частных подворьях. Поскольку ты не упомянул о денежной системе и торговых точках, я предполагаю, что одежда, инструмент, техника и прочее подспорье выдаваться будет, ну, скажем, в качестве... гуманитарки! Наличие религии тоже понятно. Набожным контингентом легче управлять. Думаю, также, что в этом случае ваша раса представлена будет именно как живые боги, во плоти, которым надо беспрекословно подчиняться и почитать. Так?

  - Умница. - Отозвался он. - Дальше.

  - С медблоками все ясно. А вот школы.... Вроде бы, резонный вопрос напрашивается - зачем? Все равно дети эти - потенциальные бройлерные тушки.... О, господи! Я говорю жуткие вещи!

  - Просто здраво оцениваешь обстановку. - Хмыкнул рагезт. - Не отвлекайся.

  - Школы необходимы, чтобы давать базу знаний, обеспечивающую элементарные навыки и умения, и не допускать умственной деградации. Кроме того, там же станут отбирать наиболее смышленых и физически развитых для дальнейшего разведения. Остальных, очевидно достигших все же совершеннолетия, с планеты будут изымать. Но... - Она призадумалась. Прищурилась на Краасса и заключила, - под благовидным каким-нибудь предлогом. Чтоб не провоцировать истерик ненужных и вспышек бунта. К примеру - для новой и радостной жизни в большом внешнем мире. Можно им внушить, даже, что отбираются, как раз таки, наидостойнейшие высокой чести.... Нет, не пойдет! - Перебила сама себя. - Обязательно кто-нибудь заинтересуется нездорово таким распределением. Начнутся обиды, протесты. На оставшихся повиснет хронический комплекс неполноценности. Нетушки. Надо как-то по-другому обыграть.... Лучше банально и просто назвать отбираемых рекрутами. Для несения службы вам же на этих самых высших мирах. И еще такие идейно-рекламные ролики подключать. С этим, как его, двадцать пятым кадром. Тогда они, вероятно, сами бежать станут и в очередь выстраиваться.

  - Ого! - Протянул трансформер. - Уже лечу за своей большой записной книжкой! Это же надо быстренько законспектировать, пока не подзабылось.

  - Издеваешься, да?! - Помрачнела Аля.

  - Восторгаюсь! - Ответил он искренне. - Ты превосходишь все мои ожидания. Еще что-нибудь добавишь?

  - Учителями, медиками, служителями культа и прочими "направляющими" послужат андроиды. Вы появляться будете редко, но метко. Скорее всего - на самых значительных религиозных празднованиях. И после ваших посещений знаменательных, они долго еще будут млеть в духовном экстазе, и ожидать повторного пришествия, как самого господа бога.... Жестоко, однако! - Закончила грустно.

  - Все правильно, ребенок. - Краасс явно удовлетворился её рассказом. - И точно почти, до деталей. Я также высказался за имитацию телевидения и радио, потому как это идеальное средство контроля и внушения, телефонную связь и некоторую масштабную технику - лодки, автомобили, станки, прочее. Никакого бензина и газа, разумеется. Принцип наших аппаратов. Почти что "перпеттум мобиле" получится. Но это нюансы уже. Теперь касаемо твоего задания. Как раз ты у меня и будешь заниматься предварительным отбором для первой отправки.

  Аля смотрела на него, не мигая и не двигаясь. Он поднес палец к губам.

  - Ничего не говори, Алира. Решение принято. И приступишь ты прямо с сегодняшнего дня. Я доверяю автоматике. Но больше - твоему чутью. Тебе нет нужды встречаться и взаимодействовать со всеми ними лично. В нашей базе исчерпывающие данные и характеристики собранных образцов. Возьмешь оборотня личным секретарем, и вперед. Твоя наиважнейшая задача - отобрать из имеющегося материала так называемых координаторов, которые будут настраивать и подготавливать к новой жизни остальных своих соплеменников. И вот с этими уже работать придется лично. В подземных блоках места у нас хватает. Располагайся и действуй.

  - Дом-3, фактор страха. - Озвучила Аля задумчиво.

  - А, может, и надежды. - Не согласился трансформер. - Последней. Как тебе недавно узнать довелось.

  Аля на миг искривила губы в болезненной гримаске.

  - Та девушка?.. Хорошо, Краасс. Сколько у меня времени.

  - Двадцать семь планетарных суток, малыш. Вместе с сегодняшним днем.

  - А потом?

  - А потом мы оставим Центал. Надолго.

  Аля повесила голову. Вздохнула.

  - Чего это ты? - Поддел трансформер весело. - А кто в недалеком прошлом горел желанием отправиться со мною безоглядно. И бушевал из-за справедливого отказа?

  Не отвечая, Аля пожала плечами.

  - А теперь вот, отчего-то, страшно стало, да?

  Она посмотрела. Кивнула.

  - Это пройдет, малыш. Как и все остальное. А через эти, двадцать с хвостиком, дней, когда будут переданы полномочия и окончатся основные приготовления, нас с тобою ждет завершающее путешествие по Земле. Так что спонтанно и внезапно Центал ты не покинешь. Успеешь и попрощаться, и красотами налюбоваться, и впечатлениями запастись перед перелетом.... Видишь, я все предусмотрел.

  - Что с моей подготовкой военной?

  - Главное - время распредели рационально. Естественно, совсем от тренировок отказываться недопустимо. Разработай график. Согласуй с Носферату. И сделай так, чтобы тип этот поменьше мне на глаза попадался!

  - А Зэер? - Жалобно протянула девочка.

  - А твоя любимая нянька в делах, как в шелках. И ты ему не мешай, пожалуйста. Успеете еще налюбезничаться.... Я и так себе удивляться не перестаю. - Замолчал. Фыркнул смешком иронично. Узрев её потрясенный взгляд, объяснил:

  - Если б не знал так хорошо своего помощника. И не был бы в нем уверен абсолютно.... Приревновал, наверно бы!

  Аля расхохоталась. Зажала себе ладошкой рот. Смотрела из-под упавших прядок насмешливо и задорно. Ласкаясь, прислонилась головкой к его плечу.

  - Кто-то упоминал о сюрпризе! - проговорила тихо, заинтересованно.

  - Да-да, - он включил визифон, активировал сетку камер-наблюдателей. Выбрал изображение. Увеличил.

  Аля вскочила и вынеслась вперед, к самому экрану. Рассматривала увиденное с минуту. Обернулась к рагезту, неверяще и ошеломленно.

  - Что скажешь? - Поинтересовался он буднично.

  Аля уставила на него расширенные зрачки. Прошептала растерянно:

  - Но почему?

  - Первое. Ты не пыталась упросить. Ты поступила мудро и рассудительно. И тем самым смогла сделать так, чтобы и мне захотелось пойти тебе навстречу. Второе. По своим данным личностным, она будет полезнее нам при жизни. И работу ты начнешь именно с нее. Она морально подготовлена к сотрудничеству и подчинению.

  Аля опять повернулась к визифону. На нем отображалась маленькая квадратная комнатка без окон, или - скорее - клетушка. На узком прямоугольнике кушетки сидела, подтянув колени к груди и обхватив их накрест руками, такая знакомая Але, щуплая фигурка с ярко рыжей шапочкой кудрявых волос.

  

   Глава 37

  

  И на каком же она свете?.. Можно подумать, загробная жизнь существует!.. Обрывки памяти вползают в сознание. Мельтешат разрозненными бессвязными картинками. Значит, её разум живет. Да и тело, вроде бы при ней. Только слушается плохо. И еще желаний нет никаких. Даже кой-куда "по маленькому". Будто все естественные процессы организма отключены или заморозились на неопределенный срок. И душе, на удивление, спокойно. Не хочется двигаться, неохота думать и анализировать. Только ждать. Ждать и проверчивать доступные кусочки воспоминаний, как игрушку калейдоскоп.

  Она не видела, что случилось с остальными. Но уверена, они погибли. До одной. Все. А её пощадили. И совсем не за красивые глаза.... Глаза!.. Зеленые, человеческие и желтые... монстра?!.. Потому, что он не был человеком!.. Его наружность, это надетая костюмом оболочка. Но сквозь нее проглядывало нечто... то, что она не может описать. Но - чего боится. Боится до смерти.... Зачем её оставили в живых?!..

  - Как тебя зовут? - ватную тишину комнаты нарушил серебрящийся звоном колокольчиков, мелодичный приятный голосок. Пленница вскинула голову, одновременно отодвинувшись на кушетке под самую стенку.

  В нескольких шагах от нее стояли двое. Высокая молоденькая девушка. И здоровенный громила, не меньше двух полных метров роста. Девушку Дана узнала сразу. Та самая, что появилась перед ними в странной электрической камере, куда их всех определили неизвестным способом. Та самая, что, отозвавшись на мольбы, вывела оттуда Дану. И потом, зачем-то, передала тому жуткому существу. С внешностью человека и нутром жителя преисподней. Правда, демон не причинил ей зла. Тогда, он, получается, и не демон. Демоны, ведь, не умеют жалеть!..

  Сейчас незнакомка казалась Дане еще моложе. Возможно, это оттого, что на ней не облегающее, искрящееся мириадами огненных брызг вечернее платье, а довольно скромная повседневная одежда. Леггинсы и белая коттоновая рубашка с отложным английским воротником. Рубашку по линии бедер опоясывает ремень из множества тоненьких, переплетенных между собою, шлифованных плоских цепочек. Очень густые, длинные, блестящие волосы собраны в свободную косу, обвитую поверху золотым жгутиком, оканчивающимся на узле гроздью мелких янтарных бусинок-шариков. Незнакомка перебросила косу через плечо вперед, и потому Дана очень отчетливо все рассмотрела.

  Она поспешно слезла с кушетки. Стояла неподвижно, сложив руки вместе перед собою. Пальцы заметно подрагивали.

  - Сядь. - Повелительно произнесла девушка. - Я не трону тебя.

  Не спуская глаз с потрясающе красивого лица, Дана снова уселась на краешек. Проговорила несмело:

  - Даниэлла. Дана.

  - Как? - Переспросила гостья. - Окинула взглядом сверху вниз. Рассмеялась коротко, звонко. - Дана.... Данная.... Как символично!

  Повернула голову к спутнику. Проговорила что-то, певуче, мягко. Он хмыкнул. Качнул головой. Потом прислонился к стене и, сложив руки на груди, с самым безразличным видом принялся разглядывать пространство перед собою.

  Девушка сместилась на шаг в сторону. Непринужденно и изящно вынесла вбок открытую ладонь. У Даны на секунду остановилось сердце. По крайней мере, так она почувствовала. Будто обвалилась куда-то, в черную яму. А потом вынырнула оттуда, хватая глотками воздух.

  Рядом с девушкой, из ниоткуда, возникло белое кожаное кресло с высокой спинкой и мягкими подлокотниками. Посетительница гибко опустилась в него, закинула ногу на ногу. Облокотилась, легонько подперев щеку длинными нежными пальчиками с перламутрово-прозрачным лаком.

  - Рассказывай, Дана. - Произнесла доброжелательно. Но последняя почему-то сразу поняла - это не просьба, а прямой приказ. - Все, как есть. Откуда ты. Сколько лет. Учишься? Работаешь? Родители, друзья, личная жизнь.... Охватываешь по максимуму. Но сжато, пожалуйста. Без сантиментов и отступлений. Поняла?

  Дана осторожно кивнула.

  - Приступай тогда.

  Слушая её сбивчивые излияния, Аля, большей частью, думала о своем. Да и знала она о девушке и так практически все. Но надо было дать ей возможность раскрыться. Тем самым установив необходимую степень доверия. И она ждала сейчас, покуда её подопечная выговорится. Не перебивая и сохраняя на лице вежливую заинтересованность.

  В мыслях же, перед глазами, все еще бежали, длились бесконечные колонки символов и цифр. Тянулись без конца и края ленты стереофотографий.

  За истекшие полдня она провернула грандиозный объем работы. Осмотрела отведенные помещения. Подправила, поменяла, усовершенствовала не понравившиеся детали и элементы. Постаралась при спартанской простоте условий обеспечить будущих обитателей всем необходимым для нормального полноценного существования. Этим вечером, а точнее - ночью, если процесс затянется, у нее, кроме этой Даны, собеседование еще с пятерыми. Индивидуально. А назавтра она сведет их всех вместе и заставит трудиться самостоятельно, обрабатывая следующих добавляющихся подопытных. Ставка проста и определенна: сотрудничество и послушание, вкупе с жизнью. Или отказ, и тогда - неминуемая смерть. Длительно уговаривать, упрашивать и по полочкам раскладывать она не собирается. Инициатива должна исходить, прежде всего, от самих испытуемых. А её собственная первоначальная цель - сориентировать и внушить накрепко: к прошлому возврат невозможен. Исходя из полученных знаний, пускай сами и определяются.

  Двести пятьдесят единиц отобраны из более чем тысячи заявленных системой. Как ей удается это, она и сама до конца не понимает. Но работает наравне с машиной. Глаза бегут по череде фото, а пальцы чутко касаются сенсоров, фиксируя выбранную цель. Она ни на секунду не останавливается. Ни на одном не задерживает субъективного внимания. И все равно твердо знает: ни разу не ошиблась. Все отобранные подходят более чем по девяносто критериям, если брать эталоном стобальную шкалу.

  Пополам, мужчины и женщины. Аля не просто выбрала подходящих. Её подопечные очень хорошо совместимы и между собой. Потенциально, шансы любого из них обзавестись парою среди этих ста двадцати пяти представителей противоположного пола - девять случаев из десяти. Учитывая пристрастия во внешних данных, по моральным качествам, характеру, жизненным принципам и устоям. Хорошо, если задуманное осуществится. Им будет гораздо легче привыкнуть и приспособиться, имея преданное плечо поддержки под рукой.

  Посчитав, что повествование рыженькой кандидатки исчерпываются, Аля, приподняв ладонь, остановила её. Заговорила. Приязненно и ровно.

  - Теперь послушай меня, человек. То, что я тебе открою, чрезвычайно для тебя важно. А, в конце, я задам тебе единственный вопрос. И ответить на него можно будет всего одним словом. Да или нет. Учти, за свое решение ты одна несешь полную ответственность. И переиграть ничего не сможешь. Поняла меня?

  Удостоверившись, что девушка слушает и полностью адекватна, Аля устроилась в кресле поудобнее. Рассказывая, наблюдала, как меняется на личике Даны гамма самых разнообразных чувств. И вспоминала себя. И тот памятный, неприятный и тяжелый день, когда Краасс досконально и жестко обрисовал ей, в такой же откровенной приватной лекции, - что она отныне, и какие у нее перспективы. Конечно, Алино положение и косвенно сравнивать нельзя с настоящим и будущим этих несчастных. И все же аналогия проскакивает сама собой.

  Она подвела итог. Выдержала минутную паузу. Спросила, спокойно и бесстрастно:

  - Твой ответ, Дана?

  В побелевшем до синевы лице, повернутом к ней, жили сейчас одни только глаза - растерянные, обреченные, полные муки и невыплаканных слез. Девушка облизнула пересохшие губы, прошептала хрипло:

  - Я согласна. Да.

  - Молодец! - Аля поднялась. Небрежно взмахнула рукой. Кресло испарилось. Зато, непосредственно у кушетки, нарисовался аккуратный овальный столик с двухлитровой бутылкой минеральной воды, стаканом, свежайшим, нарезанным ломтями хлебом и фруктово-сырным ассорти на плетеном соломенном блюде. На стенке сбоку явилось небольшое зеркало. Под ним - полочка с косметическими принадлежностями. На кушетке, в ногах, оказалась стопка чистой одежды. А в противоположном углу открылся прямоугольник узкого прохода.

  - Санузел. - Указала на него Аля. - Там все необходимое. Ничего не опасайся. До завтрашнего дня тебя никто не потревожит. Если почитать захочешь, или другое что-нибудь потребуется из еды, питья и так далее, нажмешь вот эту кнопку на столике. И вслух попросишь. Свет регулируется так же. Ясно?

  Получив поспешное подтверждение, девочка приглашающе поманила своего неподвижного сопровождающего. Тот отделился от стены, шагнул к Дане. Взял за руку. Надел на запястье и застегнул наглухо широкий плоский металлический браслет, ртутно-серебристого цвета. Затем повернулся, отошел, молча, равнодушно.

  - Простите, пожалуйста! - испуганно-просительно прозвучало вслед собравшейся на выход Але. Она оглянулась, посмотрела.

  - Спасибо! - Сквозь слезы пробормотала девушка. - Я знаю, если бы не вы, меня убили бы. Там, в этом зале. И убивали бы очень страшно и очень долго!..

  Аля поморщилась. Передернула плечами, как от укуса комариного. Вышла.

  

   Глава 38

  

  Пыльное полотно асфальта под ногами. Тронутая первым золотом листва придорожных кленов. Большие муравьи - машины. Маленькие муравьи - люди. Бегут, снуют, торопятся - делать что-то, добиваться чего-то. Жить, любить, желать, постигать. Везде, всегда, во все времена - под разными соусами, с разными приправами, прикрытая разными одеждами, расцвеченная разными окрасками - суть остается одной. Где бы ни жил и за что б ни боролся, такие постулаты общеизвестные, как: голод, жажда, любовь, ненависть, горе, счастье, вера и неверие остаются непоколебимыми в определении, сходными в проявлении и одинаково зажигающими души. Будь ты человеком, или оборотнем, или фарром. Или, даже, тем самым призрачным богом сна... Морфеем, хи-хи, Морфеем!..

  Она останавливается посреди тротуара, задирает голову к синему-синему, в белой окантовке облаков, небу. Улыбается - задумчиво и кротко.

  Центр городка. Старая ратуша. Стрелки часов, привычно отбивающие шаг истории. Дыхание времени, уже останавливающееся для нее. Той, что когда-то, давным-давно с одной стороны, а с другой - каких-то пять с половиной месяцев назад, была себе обычной тринадцатилетней девчонкой. Да, мечтательницей. Да, фантазеркой. Да, одинокой белой вороной, боявшейся взрослой жизни как беспощадной гильотины, одним махом отделяющей душу от тела. И оставляющей оскопленную пустующую оболочку, бредущую затем годами и десятилетиями по заданной обстоятельствами и судьбой траектории. До тех пор, пока смерть, естественным и единственным окончанием, не обрывает её механическое хождение.

  Большинство "взрослых и состоявшихся" положение такое вполне устраивает. Они находят себя в повседневных заботах. В магазинных шопингах, банальных уборке, стирке, готовке. В обустройстве собственного жилища. В построении, по их понятиям, идеальной семьи или карьеры. В накоплении каких-то, ценных и не слишком, безделушек и предметов быта.

  Они растворяют себя в детях, а после - во внуках. Диктуют, предписывают, указывают, честно стараясь вырастить из этой молодой поросли точное свое подобие. И многим это даже удается. Они молодцы, вообще, эти взрослые. Они удовлетворены своею предсказанною, расписанною наперед на годы, упорядоченною и размеренною, славною жизнью. Жизнью, в которой нет места и времени лишь таким, недостойным внимания мелочам, как бриллиантовые капельки росы на воздушном кружеве паутины. Как застывшая гладь озерной воды по утрам. Как причудливые, фантастические узоры инея на траве, тронутой первым морозцем.... А кто из этих взрослых, важных и серьезных, пожизненно занятых своими неотложными делами и целями, смотрел - не торопясь и не летя куда-то - в ночное ясное небо? Кто помнит из них, каких оттенков бывают звезды? И как хрустальна чистота воздуха перед рассветом? И сколько же на самом деле переходов цветов в радуге? А кто из вас, взрослые, летает во сне? А кто способен в обычной зеленой лужайке открыть дивный мир эльфов и фей, а в наименьшем и непригляднейшем цветке разглядеть живую душу?! Скажете - все это глупости и ненужные сказки?..

  Ну. Тогда, я поздравляю вас! Вы стопроцентно взрослый(-ая)! Закрывайте уже эту идиотскую книжонку и зашвыривайте куда подальше. Потому что она - не о зле, и не о добре. И не о моральных принципах. И не о нравственных рамках. И не старается она вас ничему научить, ни к чему привязать, ничем обязать! Она о чувствах и видении, доступным тем лишь, в чьих душах вопреки всему остался жив Ребенок. Как существо единственно совершенное в уникальной своей способности обнаруживать и, главное, понимать то, сокрытое и тайное, что взрослым недоступно. А потому и смешно, и нелепо, и непонятно. Ни один, до мозга костей взрослый, не в состоянии чувствовать так тонко, и зрить так глубоко, и верить так безоговорочно и чисто!..

  И больше всех мук и несчастий, в короткой и ломанной своей жизни, Аля боялась, что вот придет страшный и неотвратимый день, когда её отрежут по живому от драгоценной этой пуповины детства. И тогда сама жизнь её оборвется, окончится одномоментно и навсегда, как струйка проточной воды из перекрытого намертво крана!

  Но - не случилось. Она остается собой. Уже не будет обескровлена. Уже не преступит черту. Непонятным и странным образом магия сказки ожила. Стала её миром. Её повседневностью, её обыденностью. Ну, а то, что она, сказка эта, страшноватая? Так, быть может, в этом и прелесть своя имеется какая-то? Как говорится - кому что нравится. Кому шоколад, а кому - и куриный хрящик!..

  Осень. Сентябрь заканчивается. А листва-то уже желтеет вовсю. Расцветает багрянцем и бронзой. Давненько не было дождя. Пыль на асфальте. Пыль на траве. Пыль на припаркованных у обочины машинах. Вся их жизнь - пыль, кривится девочка пренебрежительно. И сразу осекает себя. Чего это она перекосилась, будто кислятины хватила? Давно ли сама бегала по этим же улочкам? И радовалась жизни? И принимала, как данное и пыль, и сор, и суету города?

  Аля пересекает площадь, отыскивает глазами лавочку. Усаживается, разглядывает пейзаж. Взгляд цепляет какие-то детальки, формы, моменты. Не то, чтобы ей интересно так уж сидеть здесь и коротать время без дела. Но нужно переждать свободные минутки. До.... До того, что предстоит сделать.

  Она извлекает из кармана пластиковый прямоугольничек. Придирчиво рассматривает. Банковская карточка. Так называемая платина. Аля растягивает губы в невеселой усмешке. Зэер вчера хохотал, как невменяемый, обнаружив запоздало какую сумму астрономическую она в свою авантюру вбухала. А потом долго еще подшучивал - не собирается ли Алира выступить тайным спонсором некоего обнищавшего африканского региона? Мол, живя у них, Аля конкретно подзабыла реальную стоимость денег.

  Но ей все равно! Она поставила себе цель, определилась со средствами, распланировала и продумала. Дело за малым - в жизнь воплотить. Один единственный, кто ей по-настоящему дорог здесь. Её самое родное. Близкое, любимое. Её маленький человечек. Названый братик. Её отрада. Она сделает все возможное, чтобы уберечь его и защитить!.. В этом обществе все покупается. Кроме ума и верности. С помощью денег, иногда, получается обмануть даже смерть. А раз так, она обманет его судьбу. Она её перепишет. Он никогда не будет прозябать в безвыходности. Он сможет проложить свой путь так, как сам решит. И прожить ярко, интересно, насыщенно. Лишь бы захотел только!

  Вчера виртуальные деньги разлетелись по миру. И превратились в настоящие. Разные банки. Разные страны. Самые проверенные. Самые надежные. Не исключено, что он не воспользуется и десятью процентами предоставленной суммы. Не важно. Все организовано так, что вложенные средства в любом случае послужат хорошему делу. И если не пригодятся ему, то помогут другим малышам. Бедным, но одаренным. А пока - они будут дублировать друг друга. И страховать. И даже если в какой-то момент финансовый кризис охватит Землю целиком, он и тогда не останется нищим. Она об этом позаботилась....

  Аля насторожилась. В неторопливый ход её мыслей что-то ворвалось извне. Сильная боль. Боль и страх. И... горе?!

  Повернула на источник голову. Метрах в двадцати, тоже на лавочке, сидела девочка лет девяти. У её ног, на поводке, притулился худющий большой пес - ротвейлер. Собака как-то трудно и сбивчиво дышала приоткрытой пастью, натужно поводя впалыми боками. Возле лавочки топтался мужчина средних лет. Что-то рассказывал девочке или, скорее, убеждал, энергично при этом жестикулируя, но старательно приглушая голос. Девочка в ответ периодически мотала головою, молча, но отчаянно протестуя. А потом заплакала. Горько и безутешно, выпустив поводок из рук. Наклонилась к собаке. Схватила её голову, прижала к себе. Мужчина продолжал говорить, нервно раскачиваясь на месте. А Аля все уже знала. И про то, что у них случилось. И про то, о чем он просил дочку. Потому что, это и впрямь были отец и дочь. А их воспитанник, и всеобщий домашний любимец, медленно погибал от злокачественной опухоли желудка. И надежды спасти его не было никакой.

  Решение принимается одномоментно. Аля поднимается, отходит от скамейки. Останавливается. Пристально смотрит на собаку. Пес, вдруг, рывком выхватывает голову из ладошек хозяйки. Пошатываясь на подгибающихся лапах, но все-таки довольно быстро, ковыляет к Але. Мужчина нагибается, хватает петлю поводка. Карабин тут же отстегивается, поводок остается в руках.

  Ротвейлер целенаправленно семенит к Але. Та опускается на асфальт, разводит руки. Пес придвигается вплотную, кладет морду девочке на плечо. Она берет его за передние лапы. Тянет на себя, садясь и отклоняясь назад. Он ложится грудью ей на колени, свесив лапы по сторонам, будто обнимая. Аля, в свою очередь, сжимает ладонями его бока. Смотрит на хозяев.

  Девчоночка остается сидеть. В заплаканных глазах - шок, растерянность, непонимание. Мужчина тоже напуган и удивлен, но все же делает к Але несколько неуверенных шагов. Та, не мигая, глядит ему в глаза. Ведет головою, нахмурясь. Он останавливается, замирает. Немая сцена длится минут десять. Аля не шевелится. Собака поскуливает и часто дышит. Потом замолкает. Тело животного расслабляется, обмякает. Аля закрывает глаза, склоняет набок голову, прижимает к собачьей. Секунды осыпаются песком, а пламя течет и течет из раскрытых ладоней, пропитывая, сжигая, освобождая....

  Пес начинает шевелиться. Отнимает голову от Алиного плеча. Потихоньку сдвигается с колен. Она опускает руки. Глубоко, зевком, вдыхает. Ротвейлер вскакивает. Припадает на передние лапы. Заливается коротким, ликующим лаем. И - принимается носиться вокруг Али, как расшалившийся великовозрастный щенок! Подпрыгивает, прижимается к земле, крутится юлой. Опять подбегает, скулит, тычется носом в руки и колени. Аля улыбается, похлопывает его по загривку. Встает. Вместе с собакой подходит к хозяевам. Пес идет рядом, у ноги. Крутит обрубком хвоста и преданно заглядывает в лицо.

  Равнодушно миновав мужчину, Аля останавливается напротив девочки. Еще раз оглаживает ластящегося пса. Движением руки отсылает его:

  - Гулять!

  Собака послушно отбегает в сторону. Начинает что-то вынюхивать в траве под деревьями. Аля внимательно всматривается в ребенка. Добродушно улыбнувшись, говорит:

  - Твой питомец полностью здоров. Корми его хорошенько, чтобы вес набрал побыстрее. И помни.... - Молчит, добавляет серьезно, предупреждающе, - ты в ответе за него. На всю его жизнь. Поняла?

  Маленькая хозяйка быстро кивает. Улыбается, а по щекам бегут слезы.

  - Ты волшебница? - Спрашивает дрожащим голоском.

  - Нет. - Отвечает Аля. Наклоняется к ней. Подмигнув, проговаривает на полушепоте, с лукавою хитрецой:

  - Я - Дух Земли. Но об этом рассказывать нельзя.

  - Даже папе?! - Шепчет в ответ девочка, изумленно и восторженно расширив глаза.

  - Ага! - Весело отзывается Аля. - Вот ему и скажешь, что я - просто волшебница. - Она смеется, гладит девочку по голове и идет прочь. Вслед доносится счастливое:

  - Спаси-ибо!!!

  Аля улыбается себе, но не оглядывается. Скрывается за поворотом.

  На площади у ратуши в это время отец подходит к дочке. Вместе они ошеломленно наблюдают за резвящимся псом. Потом мужчина спрашивает осторожно:

  - Кто это был, Даша?

  - Ангел! - Отвечает девочка тихонько. - Настоящий ангел, папочка!

  

   Глава 39

  

  - Валентина Григорьевна?.. Тетя Валя!.. Постойте!

  Невысокая сухощавая женщина с обветренным добрым лицом неуверенно обернулась на зов. Замерла. Спросила с запинкой, видимо не веря собственным глазам:

  - Сашенька?.. Детка, это ты?!

  Аля широко улыбнулась. Ну конечно же, это она, её тетя Валя. Та самая, что помогала решать вечно не поддающиеся уговорам и сообразительности примеры по математике. Та самая, что при любом удобном случае подкармливала пожизненно полуголодную Альку вкуснейшим домашним борщом с пахучими пампушками. Та самая, что не уставала мазать зеленкой хронически исцарапанные девчоночьи коленки, утешать и ободрять, после того, как маленькую Алю в очередной раз воспитывали в "отчем доме", и давать дельные и доступные советы - как лучше вести себя, чтоб не попадать под горячую руку родителей и учителей. А еще, одна-единственная, кто в былой человеческой жизни звал её так нежно и тепло - Сашенькой.

  Конечно. Конечно, это она! Только, вот, еще как-то сильнее постарела за недолгий этот промежуток, ссутулилась. Но взгляд и выражение простоватого крестьянского лица остались прежними - открытыми, ласковыми, сочувственно-понимающими.

  Аля быстро и решительно подошла. Положила ладони женщине на плечи. Обняла крепко - тепло и искренне. Отступила.

  - Теть Валечка, как же я рада вас видеть! Вы не представляете!.. Это я вам звонила сегодня. Мне очень нужно переговорить с вами. Вы свободны сейчас?

  - Да, Сашуленька, да, девочка! - Забормотала женщина, хлопая ресницами и с трудом переводя дыхание. - Но как же это, а?.. Ты повзрослела так.... Настоящая невеста уже. - Она растерянно оглядывала Алю с головы до ног. - Где же ты была все это время, доченька?!.. Тут такое творилось!.. Все решили... - она смешалась, не зная, как продолжить. Аля договорила за нее:

  - Что я умерла, верно? Утонула.

  - Да-а, - нерешительно согласилась соседка. - Наткнулись на твой рюкзак с вещами, его к берегу прибило. Ну и закрутилось. Долго искали.... Не нашли.... Слава богу!

  - А что с моей мамой, теть Валь? - Голос Али прозвучал ровно до странности. Будто, она и так все уже знает. А спрашивает всего лишь для подтверждения, не больше.

  - Ой, детонька!.. Уехала она. - Тетя Валя рассматривала её, будто искала глазами что-то, одной ей ведомое. Вздохнула с горечью. - Квартиру месяц назад продала. Но мне кажется, тебе это известно и без меня.

  - Ничего-то от вас и не скроешь! - Усмехнулась Аля невесело. - Чтож. Надеюсь, на новом месте её жизнь сложится и лучше, и спокойнее....

  - А ты.... Не пробовала связаться с нею, а? - Валентина Григорьевна взволнованно всплеснула руками. - Вот радость ей была бы!

  - Тетя Валя! Послушайте себя. - Аля скривилась, иронично и горько. - Уж кто-кто, а я-то хорошо знаю: без надобности ей это. Совершенно без надобности!

  Соседка минуту глядела на нее, сокрушенно, растерянно. Кивнула неохотно.

  - Ну.... Что мне тебе ответить?.. Да, чего уж теперь!.. Она за папой твоим убивалась почем зря. Мы тут думали даже - уж не тронулась ли умом, часом?!.. Еще с собою чего сотворит, не приведи господи!.. А про тебя.... На людях не вспоминала, нет.... Только раз и сказала мне. Мол, бог дал, бог взял, судьба и все такое....

  - Вполне в духе моей мамы. - Согласилась Аля спокойно. - Теперь-то я отчетливо понимаю - никогда мы не были близкими. Она отца любила очень, до самозабвения прямо. А я так была, с боку-припеку. Потому что принято. - Она нервно хихикнула. Все, мол, рожают.... Да бог с ними!..

  - Ой, не надо, Сашенька! Не надо, моя ты хорошая. - Прервала соседка, мягко и просительно. - Ты прости ей, не держи камень! Ну, раз вышло так, что ж теперь поделаешь!.. Расскажи лучше, сама-то как? Живешь где, учишься?.. А красавицей стала, глаз не отвести! Принцесса, прямо. Настоящая принцесса!.. Вот бы Славик обрадовался, если бы увидел. А то он все ноет: забыла меня Аля, не приезжает.... - Она примолкла. Продолжила удивленно. - А я-то думала, фантазии детские! Он у меня тут, в середине лета, пропал однажды на сутки целые. Искали - с ног сбились. Вот тогда-то я за ночь едва вся не поседела. Думала - конец, нету моего сыночки больше. И тут, нате вам, сам является! Слабенький такой, глазенки осоловелые. Падает мне на руки и бормочет: Аля, Аля!.. А потом заснул и до следующего утра глаз-то и не раскрывал. Я сразу участковую нашу вызвала. Ну, и в милицию отзвонилась, что ребенок нашелся. Так вот, доктор мне и разъяснила подробно, что страшного ничего не случилось, а это у него просто реакция на стресс такая. Выспится, и нормально все будет.... Ну, так и произошло, как она сказала! А выходит, вы виделись с ним, взаправду! Как же это?!

  - Да, теть Валь, - подтвердила девочка. - Я в такси ехала. Гляжу - Славка стоит. Это в центре было, возле универмага. Я обрадовалась так, водителя тормознула, и к нему сразу. А он, вот точно как вы описали, странный такой! Вроде, и узнал меня. Вроде, и не очень. В общем, я его быстро до дома довезла, подождала, пока двери в квартиру откроются и скоренько ноги сделала. Ну, вы меня поймите правильно, не хотелось мне тут рисоваться лишний раз после всего случившегося, Склоки пойдут, пересуды, рты раскрытые. Жутко неохота, чтобы узнали, обсуждали....

  - Да, да! - Закивала соседка. Я понимаю все, Сашенька. Ты не переживай! Но где ж ты сейчас живешь, а? И что с тобою вообще произошло, ты можешь мне рассказать?

  - Непременно, тетя Валечка. Непременно. И рассказать мне вам нужно многое. Первым делом то, что напрямую вас касается и Славика. У вас в запасе времени сколько свободного?

  - Ну... Славик через два часа только с продленки вернется. И обед я приготовила, так что.... А почему ты к нам зайти не хочешь?!

  - Не сегодня, теть Валь. Не желательно, чтобы я там на глаза кому из знакомых попалась. Время послеобеденное. Большинство людей дома. И старушек у подъездов немеряно, правда ведь? Как увидят меня с вами, проходу вам не дадут потом. Расспросами и выпытываниями заклюют начисто!

  Валентина Григорьевна растерянно кивнула. Аля улыбнулась ей, продолжила:

  - Тут, за сквериком, отличная кафешка. Посидим, чайку попьем. С пирожными. Поговорим без спешки. С вашими пирожками не сравнить, конечно, но тоже вкусно. Я пробовала.

  - Сашенька, детка, ты уж извини. - Соседка замялась. - Но у меня денег при себе - три копейки. Давай, если ты не против, в скверике лучше посидим, а?..

  Аля категорично помотала головой, почти отрезала:

  - Тетя Валя! Вы не поняли. Я имела в виду, что приглашаю вас. И на приглашении настаиваю, и отказа не приму. То, что вы узнаете, крайне важно, поверьте! И такие дела посреди улицы не обсуждаются. Пожалуйста!

  Валентина Григорьевна развела руками, не зная, что ответить. Согласилась.

  

   * * *

  В симпатичном небольшом кафе, в начале сквера, оказалось тихо и безлюдно. Аля, в глубине души, на это и рассчитывала. Она выбрала самый уединенный и дальний столик за живой изгородью из декоративного винограда. И, усадив маму Славика, расположилась так, чтобы свободно просматривать всю окрестную территорию. Подошла молоденькая чернявая официантка. Аля, без слов прошлась по меню, указывая выбранные закуски. Попросила заварить чай, и подать в чайнике со всем остальным прилагающимся набором. Намекнула на щедрые чаевые. И, когда угощение принесли, а обслуживающая их девушка удалилась уже надолго, приступила к изложению.

  Естественно, её официальная история ничего общего с реальностью не имела. Аля поведала трепетную и душещипательную повесть, о том, как её, окончательно уже готовую распрощаться с опостылевшей жизнью из-за нестерпимых переживаний и морального шока, спасли. В буквальном смысле: из водицы холодной вынули и на бережке откачали....

  - А потом он меня удочерил. - Повествовала Аля задушевно. - Оформил документы на выезд. И теперь я - гражданка Бельгии. У моего опекуна связи и возможности грандиознейшие. Поэтому и никаких проблем с визой и прочим не возникло.

  Валентина Григорьевна настороженно и недоверчиво смотрела. Аля весело рассмеялась

  - Ай-яй-яй, Теть Валь!.. А я, ведь, догадалась, о чем вы подумали! - Погрозила пальцем шутливо. - Ничего такого, поверьте. У него дочь одного со мною возраста в автокатастрофе погибла. Я видела фото. Мы и впрямь очень с нею схожи. Почти как близняшки!

  Соседка вздохнула облегченно, покачала головой.

  - Извини, Сашенька, извини! Сама знаешь - жизнь сейчас страшная такая и... грязная.... Вот и лезет в голову сразу муть всякая. Прости, девочка!

  - Да ладно, - отмахнулась Аля, - я ж понимаю.... В общем, у меня все хорошо. У нас поместье собственное. Я в школу частную поступила. Там замечательно, и к ученикам совсем иначе относятся, чем у нас. Язык как-то тоже легко дается. Друзей полно.... Но дело сейчас не в этом. Я хочу, чтобы вы меня очень внимательно выслушали, ни в коем случае не перебивали и не делали никаких поспешных выводов. Повторюсь еще раз, перед тем, как начать. Мой опекун очень богат и принадлежит к знатному и древнему роду.

  - Как же он здесь очутился? - Пролепетала женщина. Смущенно примолкла.

  - Ой, теть Валя. Ну вот, уже перебиваете! - С укоризной произнесла девочка. - Мы с вами, кажется, не в девятнадцатом столетии живем, а в двадцать первом, как-никак. И туризм у нас не отменялся. И, к вашему сведению, нынешние аристократы и миллиардеры, если они, конечно, нормальные люди, а не больные на всю голову снобы, живут совершенно обычной жизнью. Богатством не кичатся и в золотых каретах не ездят. Мой папа, например, благотворительностью занимается, по всему миру путешествует. Но, если вы его на улице повстречаете, ни за что не догадаетесь, кто он. Он мне, знаете, что говорил - богатство должно быть в душе и в голове в первую очередь, а уже потом - в кармане и вокруг.

  - Вот это да! - Ахнула соседка. - Надо же! Никогда не поверила бы, что такое на самом деле случается!

  - Ага, и я тоже, - поддержала Аля весело. - Пришлось поверить. Ну все, теперь я рассказываю. А вы - слушаете! Понятно?

  Она произнесла это твердо и со странным категоричным напором, свойственным скорее взрослому, состоявшемуся человеку, а не девочке-подростку. Валентина Григорьевна, в очередной раз поразившись про себя этой её неожиданной взрослости и зрелости суждений, закивала в ответ и приложила себе палец к губам, показывая, что все поняла и на все соглашается.

  - Я приехала, в этот раз, тетя Валечка, специально из-за Славика. - Проговорив это, Аля пристально поглядела бывшей соседке в лицо. Продолжила, - И из-за вас, конечно, тоже!..

  Рассказывая, выжидательно анализировала выражение и эмоции слушательницы. Пару разиков та все же пыталась вклиниться. Девочка, не прерываясь, выразительно мотала головою и грозила пальцем. И Валентина Григорьевна, в итоге, удерживалась от комментариев. Аля рассказывала обстоятельно, аргументировано и таким тоном, чтобы у мамы Славика и малейших сомнений не возникло: то, о чем речь ведется, вопрос уже решенный, подписанный, круглыми печатями заверенный и обжалованью не подлежит!

  Заканчивая, она выложила на стол перед женщиной банковскую карту и тонкую кожаную папку-блокнот.

  - Здесь код. И список предлагаемого жилья. Подробное описание плюс фото. Все дома - в столичных окрестностях, в зеленой зоне. Все - на охраняемых территориях. Все - в отличном состоянии. Вам остается только выбрать, что больше понравится. Ответ дадите завтра утром, по телефону. И тогда я вам привезу готовые документы. Вам ничего не нужно делать. Не потребуется никаких подписей, ничего вообще. Лишь одно условие: собственность оформляется на вашего сына. И тратить деньги вам придется - до тех пор, пока Слава не окончит обучение и не начнет зарабатывать - строго подотчетно. Уж простите, что я выражаюсь так прямо и резко. Зато недомолвок и неясностей не остается. Я, видите ли, не верю, что излишества и неумение считать финансы помогают и делают человека лучше, выше, свободнее. Наоборот, в большинстве случаев они растят из него законченного эгоиста и циника. И поэтому я хочу, и мой отец тоже, чтобы основные средства вы вкладывали в образование мальчика, всестороннее развитие и здоровье. И его, и свое здоровье, естественно! Но не в пустые развлекаловки.

  Например. Мы дадим добро на оплату самой дорогой и престижной школы. Но! Той лишь, где предоставляют настоящие знания, а не делают из учеников золотых божков и дойных буренок для выкачивания денег вхолостую. И одежда - качественная, но без погони за новомодными штучками. И никаких машин, мотоциклов и катеров, пока двадцать лет не исполнится. И компьютеры, самые навороченные, - пожалуйста! Но, для получения полезной информации, а не для глупых игр и пустого хождения по сети. Понимаете меня?

  Валентина Григорьевна смотрела во все глаза. Аля подытожила:

  - Славик у вас мальчик одаренный, сами знаете. Главное - способности его развить и помочь выбрать себе в жизни занятие по призванию. Конечно же, для вас лично, теть Валечка, тут тоже выделены средства. Раз в месяц будете отправлять отчет по указанному мною адресу. Вместе со всеми квитанциями и чеками. Кроме того, я вас снабжу телефонами наших адвокатов. При необходимости, вы можете смело связываться с ними и получать помощь бесплатно, по первому требованию. Они в курсе, и услуги их уже оплачены. Нами. Последнее - помогать родственникам вы можете. Но, изредка и самым необходимым. На лечение, учебу. Никаких излишеств, никакого афиширования. Пожалуйста. К сожалению, частенько случается так, что, прознав о свалившемся на близких благополучии, на головы получившим наследство обваливается многочисленная, страждущая и остро нуждающаяся родня, о которой ранее они и слыхом не слыхивали. И родня эта активно желает подкормиться за счет своих более удачливых родственничков. В нашем с вами случае у них ничего не выйдет, гарантирую.

  - Сашенька, но я не могу! - Обескураженно и растерянно начала женщина. - Я не имею права принимать от тебя эту помощь! Да кто мы тебе, чтоб ты ради нас шла на такое?!.. Это неправильно....

  Аля перебила:

  - А я вам выбора не даю, тетя Валя! Я Славика очень люблю, и хочу, чтобы судьба его сложилась наилучшим образом.... Не вздумайте мне мешать!.. Разве не мечтали вы всегда, чтобы ваш мальчик получил настоящую, интересную, качественную жизнь. Чтобы реализовал свои таланты, повидал мир, осуществил самые смелые свои мечты?!.. А не влачил существование пожизненное в болоте этом?!! - Она повысила голос. Глаза сверкнули. - Тетя Валя, вы возьмете у меня эти деньги. Вы переедете в выбранный вами дом. И вы обеспечите себя и своего сына всем, о чем мечтали. Я! Настаиваю!

  Валентина Григорьевна, глядя ошеломленно в Сашенькино решительное лицо, не могла опомниться от удивления и почти страха какого-то мистического. Это был сейчас совсем не ребенок. Это была личность взрослая, сильная, жесткая до жестокости и здравомыслящая до мозга костей. На секунду женщине привиделось, что это перед ней и не Саша вовсе, а кто-то совершенно другой. Прикрывшейся её внешностью, словно удобной, внушающей доверие маской. Внутренне она вздрогнула и поежилась. Но тут же обуздала себя. Что за ерунда ей в голову лезет?! Саша это, Саша, кто ж еще! Просто девочка, видать, успела за недолгий промежуток этот, огонь с трубами медными в полном объеме повидать, вот и повзрослела стремительно. А смышленой, серьезной и рассудительной она, ведь, всегда была. Чем её, тетю Валю, еще в раннем детстве своем немало удивляла. Так чего же Валентина сейчас испугалась? Вот глупо-то, а!

  - Теть Валечка, вы меня слушаете? - Вклинился в скачущие зайцами мысли звонкий серебристый голосок.

  - Да, Сашенька. Да, деточка. - Торопливо отозвалась она. - Я не знаю просто, как тебя и благодарить!.. Знаешь, в голове как-то не укладывается.... Прости, пожалуйста.

  - Естественно, - откликнулась Аля. - Эффект внезапности сработал. Вот до завтра вы все обдумаете, переварите. Как говорится, с мыслью свыкнитесь. Тогда продолжим.... Не благодарить, а действовать! - Рассмеялась весело. Подозвала поджидающую у бара официантку. Сунула в папку с меню новенькую зеленоватую бумажку. Девушка, узрев, чуть не подпрыгнула.

  - Сдачи не надо. - Заметила Аля, улыбнувшись. Когда официантка, пританцовывая от радости, убежала, поднялась из-за стола.

  - Тетя Валечка, я вам утречком перезвоню. Часиков в девять. Карточку и каталог забираете. Никому не показываете и не рассказываете. Еще одна просьба. Можно я завтра Славика на прогулку возьму, до вечера? Хочу попрощаться с ним как следует. Мы, ведь теперь с вами долго не увидимся. Очень долго, теть Валь.

  - Конечно, детка! - только и смогла выговорить Валентина Григорьевна. - Конечно!..

  

   Глава 40

  

  Устало вытянувшись на узком настиле кушетки и подложив под голову руки вместо подушки, Дана водила взглядом по высокому мраморному потолку. Не отступало гнетущее ощущение, что она заживо похоронена в подземном каменном мешке. Маленькая комнатка, идеальный куб. Высота стен, равно, как и протяженность каждой, около трех метров. Сплошной гранит. Пол, потолок, стены. Матовые, светлые оттенки. Ненавязчивая гравировка узорных абстракций. Но камень остается камнем. Давит массой и затаенным холодом. Угнетает и действует на нервы. А тут еще - ни одного оконца, ни самой крохотной отдушинки. Натуральный родовой склеп какого-нибудь очередного трансильванского графа-вурдалака. Жутко. Неприятно. Страшно.

  Дана закрыла глаза. Втянула воздух сквозь зубы. Нет, нет, она спокойна! Она спокойна, черт подери! Она не позволит панике захватить себя. Она увидела уже, к чему приводит паника! И она не даст слабину. Она должна выжить, обязана! Она не хочет, не хочет умирать! Это же окончится когда-нибудь. Это все закончится. И их выпустят отсюда. Они пройдут по зеленому ковру травы, они вдохнут полной грудью живой, напоенный ароматами воздух. Увидят солнце и луну, и звезды, и ощутят на изголодавшейся коже чуткое прикосновение дождя. Они будут, будут еще счастливы. Наступят такие времена. Но для этого им нужно выжить. Здесь. Сегодня. Сейчас!

  Двадцать вторые сутки её пребывания в этом странном месте без названия, которое условно именуют "лагерем". Прямоугольник монитора под потолком равнодушно отсчитывает время. Секунды, минуты, часы. Только благодаря этому механическому подсчету, Дана имеет возможность определяться во временных сроках и отрезках. Других ориентиров, помимо, нет.

  Их дни проходят одинаково. Звонок будильника поднимает с постели. Хронометр чеканит счет. Гигиенические процедуры. Стремительное облачение в робу униформы. Завтрак наскоро. Обязательная порция неизвестного напитка. Дана подозревает, что это какой-то допинг или препарат, воздействующий на психику. Общий сбор.

  Она ступает в открывшийся проем, быстро шагает по ленте коридора, присоединяется к группе. Безмолвная стража сопровождает их к месту занятий. Зачитывается распорядок дня. Начинаются тренировки и тренинги.

  Из двадцати четырех суточных часов восемь отводятся на сон, еще два - на условно утреннее и вечернее личное время. Остальные посвящены обучению во всех его возможных формах и видах. Их заставляют запоминать массу всяческой информации. А потом нещадно экзаменуют и допрашивают. Их принуждают тренироваться до изнеможения и отключки, а после устраивают жесточайшие проверки. Они превращены в безликие живые машины. Без права защищаться, не соглашаться, давать слабину, отстаивать себя. Любые несогласия и протесты давятся в корне. А несколько дней назад Дана воочию убедилась, что волю чувствам тут давать ни в коем случае нельзя. Если тебе жизнь дорога, конечно!

  Высокий светловолосый парень выделялся среди остальных подчеркнутой нервозностью и больными, отчаявшимися глазами загнанной лошади. В короткие минуты передышек, он не спешил общаться с другими пленниками, хотя им позволялось. Держался всегда осторонь, обособлено и замкнуто. А на тренировках выкладывался с таким бессмысленным остервенением, что это походило скорее на непрекращающийся нервный срыв, чем на желание добиться впечатляющих результатов. При этом выражение лица его всегда носило одинаковую маску злобности и боли. Казалось, он равно ненавидит, как загнавших его в эту ловушку, так и собственных невольных товарищей по несчастью. Естественно, такое поведение отпугивало даже наиболее общительных из группы. И парня старались обходить сторонкой, не трогать лишний раз. И все было тихо-мирно. До того рокового дня!

  Отрабатывались приемы самообороны. Отрабатывались в парах. В полную силу. Никакой имитации. Все всерьез. И травмы, конечно, случались. Они были неизбежны при таком подходе, я бы сказала. Но пострадавшим оказывалась неотложная и действенная помощь. И они возвращались в строй уже через несколько минут, чтобы приняться за дело с обычным усердием. И зла на причинивших боль или нечаянные увечья не держали. Всякий понимал прекрасно - его партнер не виноват, он лишь следует установленным правилам. Ничего личного, никакой сознательной агрессии. И тут....

  Пространство тренировочного зала разорвал дикий рев. Спаррингующиеся, все, как один, бросили тренировку. Ошеломленные, перепуганные взоры обратились к источнику. Картина, представшая взглядам, была поистине ужасна. Изрыгая бешеные ругательства, светловолосый молотил своего условного соперника, как боксерскую грушу. С первого взгляда видно было, он не избивает противника, он стремится его убить! Лицо жертвы превратилось уже в залитое кровью месиво, голова бессильно моталась из стороны в сторону. И признаков жизни несчастный не подавал. Но блондин, казалось, этого не замечал и останавливать не собирался. И, когда подоспевшие охранники оторвали его от бездыханного уже тела, он продолжал вопить, бесноваться и порывался накинуться на них самих, пока они его не скрутили.

  Молча, не выказывая эмоций, стражи облачили бунтовщика в кандалы и пристегнули тут же, к незаметным доселе крюкам в стене. Он еще немного подергался, проклиная и угрожая, но быстро затих, пришел в себя и тяжело дыша, смотрел теперь вокруг, испуганно и растерянно.

  Бесстрастно посовещавшись между собою, охрана отогнала прочих невольников подальше и приказала им усесться на пол, что и было незамедлительно выполнено. Переложив безжизненное, избитое тело на явившиеся откуда-то носилки и, убедившись, что люди подчиняются и настроены мирно, солдаты снова заняли свои места вдоль стен. Потянулись минуты ожидания, нарушаемые только тихими женскими ахами да сдержанным пугливым перешептываньем. Но вот, бесшумно и стремительно, створки входных дверей разошлись. Высокая стройная фигурка в золотистом, струящемся одеянии, переступила порог. Неторопливо и плавно прошла на середину, остановилась. Поднявшиеся к голове руки отбросили широкий капюшон. Искрящиеся каштановые локоны шелковыми змейками рассыпались по спине и плечам. Неестественно яркие, пронзительно зеленые глаза обводили присутствующих внимательным, сочувствующим взглядом. Люди замерли и почти перестали дышать в почтительном, восхищенном онемении. Появившаяся являла собою оживший образ волшебницы из загадочных сказочных миров. Может быть, нимфы. Может быть, эльфа. Она не могла быть человеком. Она была слишком красива для него. Слишком... совершенна!

  Налитые свежестью, чувственные губы приоткрылись. Глубокий, пьянящий негою голос вошел в сердца тончайшим лезвием отточенного клинка:

  - Я... разочарована!

  Тряхнув головою и сложив руки на груди, девушка повернулась к прикованному. Поморщившись, кратко вздохнула.

  - Назови причины, человек, побудившие тебя стать сегодня зверем!

  Изумрудные глаза, не мигая, ждали ответа. Невольник, переминаясь с ноги на ногу, опустил голову.

  - Я... я защищался. - Пробормотал глухо, натужно. - Он... меня ударил... очень сильно!.. Он меня спровоцировал!! Он сам виноват!!

  - Сам виноват, говоришь? - Улыбнулась она задумчиво. - Ну что ж, это... больно. Больно так бесповоротно и бессмысленно ошибаться. - Помолчала, повернула голову к настороженно ожидающей группе. - Давая вам этот шанс, я отбирала его у многих и многих других. Я сочла вас достойными жить. Достойными того чистого и незапятнанного края, куда вы отправляетесь по окончанию подготовки. И там, в своей новой жизни, вам назначено быть единым, сплоченным организмом. Одним народом, одной семьей. Вы обязаны ценить ваших собратьев. Оберегать, поддерживать, заботиться. Вы должны показать, что вы достойны! А вместо этого, от малейших неудобств и душевной слабости, вы уже здесь и сегодня становитесь животными!.. Назовите мне хоть одну причину, по которой я должна теперь помиловать вас!!!

  Громыханье стальных доспехов, дуновенье арктических ветров. Люди вжимались в камень пола, приникали друг к дружке, закрывали лица и головы руками. Безотчетный ужас обуял их. Как буря, как надвигающийся ураганом смертоносный пожар, она была страшна в своей ярости. Потому, что из глубины обманчиво невинной оболочки наружу рвался сейчас демон. Рвался и хотел единственного - убивать!

  Подчиняясь внезапному порыву, Дана вдруг вскакивает. Просительно складывая руки, смотрит прямо в пламенеющие зрачки. Дрожащим голосом, но убежденно, говорит:

  - Госпожа, у нас в мыслях нет неподчинения или неуважения. Наш товарищ... мы не знаем, что с ним!.. И мы все очень расстроены тем, что произошло. Мы должны были его остановить!.. Но это случилось так внезапно.... Мы виновны, мы знаем! Пожалуйста, назначьте нам любое наказание, но дайте возможность доказать нашу искренность и повиновение. Я вас умоляю, пожалуйста!..

  Зеленые глаза всматриваются - оценивающе и жестко. Смягчаются. Губы на миг трогает тень улыбки. Демон уходит, возвращается златовласая фея.

  - Хорошо, Дана. - Помедлив, отвечает ей девушка. - Я хочу вам поверить. И я вам поверю. Но заодно покажу, что бывает с тем, кто пренебрегает моими указаниями. Пусть это послужит вам уроком, на будущее!

  Взгляд девушки вновь перемещается на прикованного к стене мужчину. Сложив руки на груди и гордо выпрямившись, она останавливает на нем презрительно прищуренные глаза и будто каменеет. Он ерзает, то наклоняя голову, то порываясь отвернуться. Плечи ходят ходуном, по покрасневшему лицу струится пот. Человек постанывает, сначала тихо, потом все громче, вместе с этим силясь освободиться. И вдруг испускает оглушительный, визгливый крик.

  - Помогите!!! Господи, кто-нибудь!!!.. Я горю! Больно!!!.. А-а-а-а!!!

  Крик переходит в ультразвук, в рвущее перепонки нечеловеческое визжание. Люди в ужасе вскакивают, шарахаются прочь, отбегают. Но стража сразу же сгоняет их обратно, окружает смыкающимся кольцом. Холодное зловещее шипение втыкается в мозг, обходя безумные вопли:

  - Всем смотреть. Кто откажется, будет следующим.

  Вне себя от страха, один за другим, они подчиняются приказу. Кто-то падает на колени, заламывая руки, кто-то - не в силах удержаться на ногах - прислоняется к стене или повисает на руках товарищей. Но все они смотрят. Смотрят, не отводя глаз.

  Одежда на несчастном дымится. Затем начинает дымиться тело. Багровые, вздувающиеся пятна расползаются ширящимися очагами, кожа трескается, лопается, закручивается рваными обрывками целлофана, чернеет. Над кусками обугливающейся вживую плоти появляются язычки алого пламени. Нарастает, усиливается характерный сухой треск и шипение. Крики казнимого переходят в захлебывающиеся, предсмертные завывания. Считанные минуты, и невольник обращается факелом. Смрадный черный дым столбом поднимается в потолок. По сторонам, обжигая подвернувшихся, разлетаются искры и мельчайшие капельки кипящего жира. Некоторые из пленников, и не только женщины, не вынеся зрелища, теряют сознание. Остальные впадают в болезненное, безвольное отупение. Последние силы оставляют людей. Они чувствуют себя наяву присутствующими у распахнутых адских врат. А эта невозмутимая истязательница впереди - либо сама смерть, либо её злобный ангел. И спасти от него некому, а миловать он не собирается!..

  Сморщенные, немыслимо выкрученные последними жестокими судорогами останки, повисают в кольцах оков у закопченного, почерневшего мрамора. Вместо рук и ног - подобия иссохших, изломанных веточек. Голова - бесформенный оплавленный комок, с дырою побольше, там, где был рот, и маленькими - на месте глаз.

  Придвинувшись ближе, девушка небрежно трогает трупик носком лаковой туфельки. По телу мумии, начиная с головы, пробегает дрожь. Вибрация усиливается, и мертвая плоть распадается на кусочки, осыпаясь на пол струйками антрацитового песка и угольками. От человека ничего не остается, кроме маленького холмика праха у перепачканной в этом месте стены. Отбросив полы золотистой хламиды, зеленоглазый демон, вторично поворачивается к перепуганным до беспамятства людям.

  - Итак, - произносит ласково, - зверь получил то, на что заслужил. Хорошенько запомните, как мы караем тех, кто забывает о законе и милости. Прощения и пощады ему не будет. Не вы даете жизнь друг другу, не вам её и отбирать.... А теперь я хочу выяснить, есть ли среди вас те, кому погибший от его руки был небезразличен, по-настоящему глубоко?..

  Замешательство, перешептывание, гул голосов. Из самой гущи сбившейся островком группы вверх тянется рука. Падает пугливо, опять тянется, уже увереннее, настойчивее.

  - Выйди ко мне. - Следует приказ.

  Люди раздвигаются, выпуская вперед невысокого росточка девушку. Белокурые волосы заплетены в две тонкие косички, опухшее от слез лицо, покрасневшие глаза. Губы кривятся сдерживаемыми рыданиями. Прижимая кулачки к животу, она выбирается из людского скопления, боязливо подходит.

  Девушка-эльф ступает вперед, берет её двумя пальцами за подбородок, с минуту глядит в глаза, отпускает. Улыбается.

  - Это называется любовь, не так ли? - Подначивает с долей юмора.

  Маленькая невольница всхлипывает, бормочет горько, безысходно:

  - Сережа!.. Он такой... такой добрый был, такой хороший!.. Ну за что его?!.. Ну за что?!.. - закрыв себе рот ладонями, садится на пол. Из глаз катятся крупные слезы, тело беззвучно сотрясается.

  - Хорошо. - Говорит девушка, понаблюдав за ней. - Я помогу. Это будет моим вторым для вас уроком. И последним, надеюсь!

  Оставив невольницу, она подходит к висящим над полом носилкам. Становится в ногах. Вытягивает перед собою руки, направляя ладони на лежащее тело. Из кончиков пальцев выстреливают голубоватые тончайшие молнии-паутинки. Достигнув цели, бегут по ней, окружают, обматывают, множатся. Все происходит очень быстро. И вот уже человеческое тело окутано толстым слоем этой необычной сверкающей паутины, напоминающей очертаниями гигантский кокон. Эльф не убирает руки. Молнии продолжают стекать. По поверхности кокона скачут голубые искры, рассыпаются звездочками. Минута. Следующая. Сияние гаснет. Паутинная мантия тает, развеивается. Девушка склоняется над лежащим, притрагивается ладонью к его лбу. На лице человека нет больше крови, выражение спокойное, дыхание глубокое, ровное.

  - Иди сюда. - Подзывает она блондиночку. - Он проспит еще минут десять. Когда очнется, будет совершенно здоров. Побудь с ним. Я разрешаю.

  Обрывая поток бессвязных благодарностей, говорит строго:

  - Нет нужды повторять то, что мне и так известно! Доказывайте ваше отношение делом. Добавляет, обращаясь уже ко всем, - занятия продолжаются. Чего вы ждете? Приступайте!

  Люди дружно кидаются выполнять приказ.

  

   Глава 41

  

  Все истории когда-нибудь, да заканчиваются. Вот и её земная жизнь близится к логической развязке. Уходит в прошлое, просачивается пересыхающим ручейком в зыбучие пески памяти. Осталось так мало, и так много еще не сделано. Торопись, девочка, торопись. У тебя нет права не оправдать его надежд. Запомни.

  Облокотившись о перила на верхнем пролете центральной лестницы, Аля поджидала Зэера и вспоминала события минувшего дня. Утром, как и было условлено, она созвонилась с матерью Славы. Выслушала энное количество благодарностей и выудила из женщины ответ касаемо выбранного дома. В обед привезла ей оформленный по всем правилам пакет документов на владение, ключи от нового жилища и отдельный неоговоренный подарок - угольно-черного персидского котенка-экстремала. Славик, обожавший кошек, всегда о таком мечтал. Коллекционировал календарики с кошачьими мордашками, повесил над своей кроваткой постер с соответствующим фото, стремился накормить и поухаживать за всеми подряд уличными приблудышами и не уставал упрашивать маму приобрести ему пушистого товарища. И мама бы персика купила. Если бы дело не упиралось в деньги. Или, правильнее, в тотальное и хроническое отсутствие последних. Жили они с сыном крайне скромно. Правильнее сказать - выживали. Какой уж там перс? До зарплаты бы дотянуть, и на том спасибо!

  Прижимая котенка к груди, Валентина Григорьевна прямо-таки заволокла Алю в гостиную. Накормила до отвала, и её, и новоиспеченного питомца. Напоила душистым травяным чаем. Потом они долго еще болтали, дожидаясь прихода Славика. Он этой осенью пошел в первый класс. Сумел маму уломать, чтобы в школу его отдала. Она сначала не соглашалась. Ему только месяц назад шесть стукнуло, а там нагрузки будь здоров. Да и по бюджету семейному учеба ударит конкретно. Но сынишка на своем стоял твердо. И тетя Валя, махнув рукою, а в душе - млея от гордости, уступила. Вступительные тесты Слава прошел с легкостью. И теперь он - первоклашка, чем очень и очень гордится.

  Явился Славик. Чопорный такой, важный. В сером форменном костюмчике и при галстуке. Поставил пухлый ранец в прихожей на пуфик. Разулся. Увидел Алю. Замер без движения. Издал крик диких команчей и стремглав бросился к девочке. Та подхватила его на руки. Закружила, обняла....

  И было море радости и объятий, и светящиеся блаженством и любовью детские глаза, и старательно скрываемые, счастливые слезы его мамы. А потом - поездка, по магазинам и в парк. И длинная, длинная прогулка. И куча сюрпризов, подарков, развлечений. И Славик весь светился счастьем и гордостью, как маленький волшебный фонарик. И держал все время Алю за руку, чтоб она, вдруг, не убежала и не исчезла куда-нибудь. И было им так хорошо вдвоем. И весело. И беззаботно. Да только, по известной всему свету природе вещей, конца любым событиям никто не отменял. Аля всерьез побаивалась, что Славик будет плакать, расставаясь, не захочет её отпускать. Он, и правда, всплакнул немножко. Но сразу же вытер слезы решительно. И заявил:

  - Оставь мне свою фотку. И подпиши что-нибудь. А я буду на нее смотреть и тебя вспоминать. Каждый-каждый день! Хорошо, Аля?!

  - Хорошо, Славочка! - С готовностью согласилась она. - Только я её тебе по почте перешлю, на днях.

  - Не обманешь?! - нахмурил парнишечка светлые бровки.

  - Чтоб мне провалиться! - отрапортовала Аля уверенно.

  Мальчик одобрительно кивнул, обхватил её руками, прижался. Проговорил громким шепотом, категорично:

  - Моя Аля - лучше всех! Я тебя всегда-всегда ждать буду. А если не приедешь.... Тогда вырасту и сам тебя найду. Найду и... женюсь, обязательно!

  Аля рассмеялась, поцеловала его.

  - Обязательно, хороший мой! Даже, если это будет нескоро, совсем нескоро, мы увидимся с тобою обязательно. Обещаю!..

  У локтя, на поручень опустилась ладонь. Сверкнул алмазными гранями платиновый перстень на ухоженной смуглой коже. Аля радостно улыбнулась, склонила шаловливо голову к плечу.

  - Приветствую мистера Элегантность! Как настроеньице?

  - Бравое! - Отозвался Зэер энергично. - Ну что, осчастливим своим драгоценным присутствием твоих подопечных? Я подъесть успел, так что зубьями щелкать и очами буравить не стану.

  - Ты, главное, крылья распусти! - захихикала Аля.

  - Да легко! - согласился трансформер. - Это нам, как два пальца....

  - Без вульгарностей, пожалуйста! - Возмутилась девочка. - Нахватался у землян, понимаешь, выраженьиц всяких нецензурных. А я, тут, выслушивай!

  - Ну, это ж закономерно. - Развел он руками. - Кого танцуем, у того и учимся, понемножку.

  - Ужас какой! - Фыркнула Аля насмешливо. - Смотри, до деградации недалеко, с таким вот подходиком!

  - Не боись, Алира! - Рассмеялся он добродушно. - Вот распрощаемся с Центалом, и быстренько вернемся на круги своя. Мы! А тебе, наоборот, нашим понятиям учиться придется.

  Аля состроила ему пугающую рожицу и потопала по лестнице вниз.

  

   * * *

  Огромное пространство подземной галереи сейчас совершенно свободно. Рассевшиеся на полу, одетые в одинаковые молочно-белые комбинезоны, молодые люди - парни и девушки - напоминают живой оазис, затерявшийся в песках ночной пустыни. Стен не различить. Освещается лишь кусочек над сбившейся в круг группой, остальное тонет во мраке.

  Охраны в этот раз не видать, но никто из сидящих не делает попыток покинуть пределы условного кольца и исследовать предоставленную территорию. Сидят покорно и ждут, вполголоса иногда перекидываясь репликами.

  Раздается отдаленный, отражающийся эхом, хрустальный перезвон. Откуда-то сверху, в затемненный участок перед ожидающими входит перевернутой воронкой бирюзовый световой луч. А под ним вырастает овальная широкая платформа. Поверхность её - глубоко черного цвета и отблескивает тысячами искорок-кристалликов. Помост выдвигается над гладью пола на уровень глаз оцепенело застывших наблюдателей. Из центра его искорки начинают убегать вверх, скручиваясь в спиральки. А из струек этих светящихся ткутся и складываются, становясь явью, высокие сияющие силуэты.

  Двое. Девушка и молодой мужчина. Приглушенный сдержанный шепоток проносится залом. В нем - и страх, и искреннее экстатическое благоговение. Явившиеся - настоящие эталоны физического совершенства. Их кожа мягко, матово светится, создавая вокруг тел колеблющийся мерцающий ореол. Глаза сияют. Взгляд, кажется, безо всяких усилий проникает в самую глубь и души, и тела. Одежды пришельцев - что-то, напоминающее плащи или хламиды. Переливчато-белые, воздушные складки сливаются с полом, плывут призрачными туманными лентами, взблескивают и отсвечивают.

  Девушка подходит к краю. Мужчина остается в центре. Скрещивает на груди руки, стоит абсолютно неподвижно. Лицо спокойное до безразличия. Но взгляд захватывает каждого из зрителей, придавливая тяжелым осязаемым грузом.

  Нежный певучий голосок разливается в звенящей тиши:

  - Приветствую избранников великого Раа!

  Сидящие, как один, клонятся вниз, касаясь лбом пола. Распрямляются, снова устремляют глаза на помост.

  - Ваш последний день здесь завершился. Вы уснете сейчас, крепко и беззаботно, как дети. И будете перенесены в новый, созданный специально для вас, совершенный и чистый мир. Вы заселите его. Обживете. Сделаете своим родным домом и будете беречь и хранить, в отличие от обитателей Земли. Вы станете руководителями и главами созданных там общин, поможете приспособиться и жить правильно и мудро тем, кто вскоре присоединится к вам.

  Земное сообщество обречено. Люди сделали все, чтобы исковеркать и истощить Землю. И потому человеческая раса здесь будет уничтожена. Только вы, избранные и достойные, останетесь в живых. И положите начало новой цивилизации на девственной, не отравленной ядом разложения планете. Ежесекундно помните о величайшей милости, оказанной вам! Не отступайте от принятых правил ни на миг! Ни капли не сомневайтесь в силе Создателя! Почитайте, уважайте и слушайтесь беспрекословно! И тогда великий Раа возродит свой народ. И оградит его от любых невзгод и бедствий. И превознесет столь высоко, как людям Земли и не мечталось никогда!

  Молитвенный, тягучий полустон-полувыдох был ей ответом. Они глядели на нее, не отрываясь. Многие беззвучно плакали в трансе духовного экстаза.

  Аля отступила, склонив голову. И тогда вперед, по-змеиному гибко, качнулся Зэер. За плечами трансформера взвились, вытянулись вверх и раскрылись огромные, переливающиеся пламенем крылья. А над головою осветился радужный, будто сотканный из солнечных лучей, нимб. Низкий, удивительно прекрасный и благозвучный органный голос произнес:

  - Клянетесь ли вы служить и подчиняться, безоговорочно и целиком?

  - Клянемся! - ответили ему хором исполненные фанатичного восхищения голоса. - Клянемся, навсегда и вовеки!!!

  - Хорошо. - Он приподнял руку. Воцарилась тишина. - Я верю вам. Да будет так!

  Грохот, будто от разъяренных громовых раскатов, обрушился в завершение его слов. Над помостом засверкали, прорезая воздух, десятки голубых молний. Люди, в ужасе, сбились в плотную кучу, прижались друг к другу, обнимая и пряча лица. Тут же платформа и стоящие на ней пропали, будто их и не было. А над группою в зале закружился фосфоресцирующими облачками зеленоватый дымный туман. Наплывал, опускаясь, накрывая плотным, густым покровом. Глаза сидящих начали закрываться. Люди оседали вниз. Их тела безвольно расслаблялись и падали на пол, погружаясь в бездонный и бесчувственный мрак долгого-долгого сна.

   * * *

  

  - Да-а, девочка!.. Подмостки по тебе плачут, слезами обливаются!

  - Фу-ух! - Выдала Аля, бросая плащ поджидавшему андроиду. - Сегодня я прима Большого театра, надо полагать?!.. Господи, наконец-то закончилось!

  - А мне, так понравилось даже. - Промурлыкал Зэер. Он свое облачение, в отличие от Али, реконструировал прямо на себе, переформировав королевскую мантию в привычно удобный набор: куртка-брюки-мокасины. Пригладил шевелюру, стянул в низкий хвост.

  - Задание выполнено, принцесса. Поздравляю. Можешь с чистой совестью Краассу отчитываться.

  - Ты сейчас куда?

  - На охоту.

  - А говорил - "подъел"! - Воскликнула она укоризненно.

  - Но не наелся же! - Озорно подмигнул трансформер. - А перед долгим и утомительно однообразным перелетом, нужно, знаешь ли, жирком каким-никаким запастись хотя бы.... Хорошо Краассу! Ему теперь... как это?.. Ах да, вот: "и под каждым... м-м-м... кустом уж готов и стол, и дом". Не то, что мне, бедненькому сиротинушке!

  - Ах ты, гад!!! - Разразилась Аля воплем. - Да я тебе счас!!!..

  Зэер, смеясь, быстро скользнул в сторону и, скрываясь за сдвигающимися створками подоспевшего лифта, весело помахал ей рукой. Кабина исчезла.

  - Хам! - Продолжала злиться Аля. - Только покажись на глаза! Уж мой тебе низкий поклон и спасибо земное обеспечены!!

  - Чего кипятимся? - Заинтригованно поинтересовались в ухе.

  - Зэер - ш-ш-шволочь!!! - Озвучила Аля на весь коридор, потрясая кулаками.

  - Большая или маленькая? - Уточнили меланхолично и задушевно.

  Аля замолчала и глубоко задумалась.

  - Средняя. - Решила, наконец, прикинув все за и против. - В меру, так сказать. Но прибить мне его все равно хочется!

  - До почесухи? - Зевком отозвалось в ухе.

  - Ну-у... нет. - Признала девочка. - За правду же не убивают!

  - Значит, ты его уже простила. Давай-ка, дуй к озеру побыстрее!

  - Это зачем еще? - Занудила Аля. - Я рыбу сырую не ем. Забыл, что ли? И купаться мне совсем не хочется!..

  - А сырую ежевику? - Уточнил голос, причмокивая. - У меня тут целый полигончик вызрел. Объеденьице! Но, если не хочешь, мы с ребятами и сами вполне управимся.

  - Лечу! - Завопила Аля воодушевленно.

  - Поторопись, ребенок! - Хихикнул Морфей. - А то мы приступили уже....

  Аля, не теряя времени, бодренько прогалопировала на террасу, чисто по-детски выбросив из головы все, кроме ожидавшей её вкуснятины. Что ни говори, а одного у него не отнять - очень вовремя Морфей умеет появляться!..

  

   Глава 42

  

  - Ох! Как же я налопалась все-таки! - Аля разлеглась на мягкой траве, разметав широко руки. Сквозь присомкнутые ресницы, любовалась медленно наползающими на солнечный диск и неторопливо отплывающими прочь, пушистыми и многоярусными связками облаков. Где-то с месяц назад она заметила у себя такую особенность, как умение смотреть на солнце, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта. Человек ведь не может фокусировать взгляд прямо на солнечном диске, если тот не скрыт пеленой облаков или тумана. В лучшем случае, он получит ожог роговицы. В худшем - рискует вообще ослепнуть. Аля же, однажды, чисто случайно, наблюдая за полетом коршуна, посмотрела прямо на солнце. И была немало удивлена полным отсутствием неудобства и неприятных ощущений. Она повторила опыт, задержав взгляд подольше. И снова - без последствий. Вот тогда-то девочка и поняла, насколько видоизменилась её зрительная система. Начала тренироваться. Сама, никого не посвящая. Вспомнила свою, обострившуюся до невероятности, способность видеть на расстоянии мелкие детали, проявившуюся в момент её первого "близкого контакта" с Краассом. Урывала, когда могла, свободную минутку - во время послеобеденного отдыха, если он случался, на рассвете до занятий, в вечерние часы редкого уединения - и старалась, старалась.

  Сегодня она, правильно сфокусировавшись и направив себя, запросто способна пересчитать иллюминаторы плывущего в небесной дали пассажирского лайнера. Правда, надолго удерживать внимание не получается, глаза все-таки сильно устают. Но, по сравнению с бронзовкой и маренами, это - колоссальный шаг вперед! Кто знает, может этот её очередной талант еще сослужит ей добрую службу в тех далеких и неведомых мирах, куда он собирается увезти её.... Увезти!.. Аля помрачнела, закусила губу. Когда он улетал в прошлый раз, она готова была ринуться за ним без колебаний и оглядки. Что же происходит сейчас? Отчего она так боится покидать Землю?.. Отвечать не хочется. Но от правды не убежать. На сегодняшний день Аля ужасно не хочет прощаться с родными своими местами. Тем более - так бесконечно надолго! А вдруг вернуться вообще нельзя будет?! И тогда она никогда-никогда... не увидит... своего мальчика!.. И эту бирюзовую утопию Карпат. И это небо, это солнце, эти просторы, подарившие ей жизнь и все, что она имеет сейчас. Включая и её сумасшествие, по имени Первая любовь!..

  - Ну, и чего пригорюнилась? - Морфей посопел шумно, глядя глаза в глаза, уложил рядом на покрывало травы свою большую гривастую голову. - Я знаю, что ты боишься.

  - Р-р-р! - Отозвалась Аля недовольно. - Я отдыхаю. Не мешай!

  - Уход от проблемы не превратится в её разрешение, Алира. - Он говорил серьезно и вдумчиво, совсем не похоже на обычную свою шутовскую манеру изъясняться. - Озвучь её, и тебе станет легче. А вместе мы сможем преодолеть твои страхи и трудности. Ведь я же твой личный незаменимый партнер-хранитель, моя юная леди!

  Аля с любовью глянула в прозрачно-голубые глаза. Повернулась на бок, обняла его рукой за шею, погладила теплый бархат щеки.

  - Спасибо, Морфей.... Это глупо, я понимаю.... Но я действительно боюсь.... Боюсь оставлять Землю.... Вдруг?!..

  - Возвратишься слишком поздно? - Закончил он за нее. - Не исключено, девочка. Не исключено. Но, рискуя быть банальным, возьмусь утверждать - все события нашей жизни, все перипетии судьбы имеют и смысл, и мотивацию. Пускай нам их порой и не дано расшифровать.... И все всегда, на самом деле, случается вовремя. Даже, если и не соответствует нашим сиюминутным планам и ожиданиям. Конечно, мы ежесекундно боремся за то, чтобы повернуть течение жизни в направлении нам понятном и выгодном. Но! Когда оно не желает подчиняться, а ты ничего не можешь с ним поделать, прими это как волю свыше и постарайся приспособиться под сложившиеся условия.

  Скоро перед тобою откроются врата в огромный, неизвестный тебе мир. Он беспределен и необъятен. И он, конечно, тебя страшит. А ты думаешь, птенцу, впервые потерявшему под собою опору ветвей и сорвавшемуся в простор воздуха, не страшно? Еще как страшно! Но он превозмогает себя. Потому, что знает - эта неверная и призрачная стихия, его настоящее, полноценное, наиболее подходящее по плоти его и предназначению. Так и ты. Тебе до безумия страшно оторваться от корней. Но пришло время отпустить ветку. Отпустить и шагнуть. Потому, что пропасть эта - истинная твоя жизнь! Понимаешь меня, ребенок?

  - Да. - Прошептала Аля. - Мудрый мой Морфей.... Только ты не бросай меня там. Пожалуйста!

  - Конечно, моя принцесса. Это и не оговаривается. Мы с тобою в связке, ребенок. Навечно! И скажу по большому секрету - я ужасно этому рад.

  Аля улыбнулась, облегченно и счастливо. Обняла его покрепче. Пробормотала в навостренное ухо:

  - Спасибо, друг!

   * * *

  - Носферату, а тебе маршрут перелета известен уже? - Аля, остановившись, втянула световое лезвие в рукоятку. Прислонилась к дубовому стволу, глубоко дыша.

  Оборотень повторил её действия, с той разницей, что не стал использовать дерево, как опору, а просто сел на землю.

  - Наверняка ничего не знаю, но предполагать могу. - Он перебросил клинок из руки в руку, пристегнул к поясу. - Сначала, по любому, на Левион. Там его главная резиденция, и там же обычно собирается Совет Высших. Потом, очевидно, периферийные миры, где планируется заселение. Краасс любит лично участвовать в подобных мероприятиях - перепроверять, следить.

  - Наверно, это похвальное качество, - заметила Аля, - для того, кто имеет все возможности руководить со стороны, особо себя не утруждая.

  - Только не Краасс! - ухмыльнулся Носферату невесело. - Он на пунктике контроля зациклен конкретно.... Ищейка чертова! - Ругнулся про себя с горечью.

  Гудящее шипение полоснуло воздух совсем близко. Нэттэ замер, не шевелясь и почти не дыша. В непосредственной близости от его шеи подрагивало багрово-рубиновое лазерное пламя.

  - Носферату, я тебя уважаю. - Девочка заговорила вкрадчиво и добродушно, но, в то же время, неумолимо решительно. - Но давай воздерживаться от негативных и, главное, оскорбительных комментариев на его счет.... К твоему сведению, милый Носферату, мне не раз уже пришлось чуть не на коленях ползать, чтобы он не тронул тебя. А ты все никак не уймешься!

  Её деланная улыбка на секунду превратилась в звериный оскал. Аля резким движением отвела меч. Спрятала. Тоже села на траву, обняв колени руками. Запрокинула лицо к нависающим древесным кронам. Закрыла глаза.

  - Извини. - Пробурчал он.

  - Держи себя в руках. - Повторила девочка. Добавила с вызовом, - Ты думаешь, я не осведомлена, Нэттэ, зачем тебе все это - якобы дружба со мною, обучение?!.. У тебя своя цель, определенная. И я вовсе не против, чтобы она была. И не против, чтобы ты к ней шел. И даже помочь тебе в чем-то готова. Я уже говорила, помнишь?.. Но его при мне не затрагивай!

  - Принято. - Откликнулся оборотень спокойно. - Ты отдохнула?

  Аля коротко кивнула, не поворачивая головы, не глядя.

  - Тогда - следующее задание, - огласил Носферату. - В пределах пятикилометровой зоны вокруг нас, в лесу, спрятан некий объект.

  - Живой или искусственный? - Уточнила Аля быстро.

  - Живой в искусственном, - усмехнулся оборотень. - И я даю тебе ровно час, чтобы отыскать его, минуя ловушки, извлечь и принести сюда. Время пошло, девочка!

  Аля молча поднялась на ноги. Не открывая глаз, поставила вертикально ладони. Пошевеливая пальцами, медленно ощупывала воздушное пространство по окружности. В одном месте приостановилась. Повторила поиск. Повернулась в этом направлении, прислушиваясь, плавно повела головой. Присела. Перевоплотилась. Стелющейся, скользящей рысцой углубилась в лес.

  Пронаблюдав за нею, оборотень тихонько вздохнул. Дал он сегодня маху, ничего не скажешь. Глупо получилось, ой как глупо! Стареет он, что ли, что такие бессмысленные промашки допускает? Нужно срочно с нею помириться. Сгладить как-то ситуацию. Хуже всего, что она легко читает и переживания его, и устремления. А он все никак не научится подавлять эмоции в её присутствии.... Или ему просто не хочется, а?!.. Удовольствие такое получается, мазохистское немножко - с огнем поиграть, нервишки пощекотать!

  Тупо?.. Ага!.. Бесполезно?.. Да кто бы спорил?! Но перед самим собою надо признаться - несмотря на теперешнюю их с хозяином взаимную враждебность, несмотря на все претензии и противостояния, у Носферату до сих пор сохранилась к Краассу непонятная ему самому, необоснованная... привязанность, что ли?!.. И ему бывает тоскливо и больно, когда приходится наблюдать откровенную демонстрацию благоволения вождя к новой своей игрушке. Разумеется, знак равенства между ними не поставишь. Она куда ценнее для рагезта. Оборотень готов голову на отсечение дать - впервые Краасс позволил себе так прочно увлечься низшим по происхождению существом. Разве что пылинки с фаворитки не сдувает! А то, как легко он простил Алире покушение на свободу свою драгоценную, и сделал постоянной спутницей? Её, не рагезтянку?! О чем это говорит?!.. Неужто мир рискнул перевернуться? И тот, кто сеял лишь смерть да ужас, разрешил себе полюбить?!.. Увы, вот полюбить, это вряд ли. В такое Нэттэ не поверит. Но то, что Краасс в ней крайне заинтересован? Вот это - бесспорный факт....

  Они были близки, это правда. Они были почти что друзьями. И он не имеет права упрекнуть хозяина в предвзятом или жестоком обращении.... До!.. До того, как жизнь пошла наперекосяк! И теперь они с Краассом враги. Злейшие! Смирись, Носферату. Возврата, как и выбора, нет!

  

   * * *

  - Выбор, конечно, интересный! - Аля поднесла руку к плечу. Осторожно отцепила что-то от лацкана куртки. Продемонстрировала оборотню на раскрытой ладони спокойно сидящего, ухватившись лапками за пальцы, глянцево шоколадного королевского скорпиона.

  - Живое в неживом! - Передразнила ворчливо. - На полметра в земле, посреди заминированной лужайки. И это не учитывая электрозаграждения, магнитных полей и вполне человеческих охотничьих самострельчиков. Ты меня, никак, решил со свету сжить? Красиво так и ненавязчиво.

  - Вообще-то, если ты заметила, все озвученные наименования - учебка. - Не согласился он уязвленно. - Если б напортачила, то в наихудшем случае получился бы такой персонажик экстремально-комический: весь чумазенький, шевелюра дыбчиком, а по тельцу мандражик прогуливается от ванночки электрической. Но ты же справилась. Не так ли?

  - Справилась! - буркнула девочка. - Погладила скорпиона, полюбовалась. Снова посадила на плечо. - Он у меня остается.

  - Без проблем, - поспешно согласился оборотень.

  - Интересно, какую ты мне следующую задачку нарисуешь? - Вызывающе вопросила Аля.

  - Следующую тебе Краасс изобразит. - Он виновато пожал плечами. - Через два дня отправляетесь с ним в круиз.

  - Через два?! - ахнула Аля. - Против ожидания, лицо её не сделалось ни воодушевленным, ни обрадованным. - Поверить не могу.... Конец!

  - Не конец, а начало, Алира. - он доверительно и участливо посмотрел. Рискнул дотронуться до ледяной, невзирая на удивительно теплый и ясный день, ладошки. - Кто хоть раз окунулся в тайну космических глубин, навсегда остается их пленником. Там столько новизны, красоты, открытий, возможностей! И времени, чтобы скучать или тосковать, у тебя не найдется, поверь на слово. На безделье на военном крейсере рассчитывать не приходится. Там не бывает праздных пассажиров. Тем более - у рагезтов! Настраивайся на то, что и обучением, и вахтами наравне с остальными членами команды, Краасс загрузит тебя, не задумываясь. Равно, как и регулярными тренировками.

  - На космическом корабле предусмотрены места для тренировок?!

  Оборотень от души расхохотался, увидев, как поползли вверх её брови, а рот округлился буквой "о".

  - Алира, а ты хоть приблизительно представляешь размеры имперского крейсера и то, как он оборудован?

  - Не-а, - растерянно проговорила она. - Краасс ничего не рассказывал. Однажды обмолвился, только, сама, мол, увижу. И все.

  - А Зэер?

  - Его я не спрашивала. - Аля смущенно крутила в пальцах сорванную травинку. - И Морфея тоже, можешь не уточнять.... А как он выглядит, корабль этот?

  - Мобильный космический город. - О, ей почудилось, или глаза его и впрямь загорелись, восторгом и ностальгией?! - Со своими улицами, проспектами, площадями. С центрами отдыха, тренировочными комплексами, ремонтными ангарами, залами для совещаний, медблоками. Со стоянками для летающей и наземной техники, как внутренними, так и внешними. С хранилищами, музеями, научно-исследовательскими центрами.... Да мало ли чем еще!.. Замаешься перечислять, если подробно. Одна видеотека и собрание образцов чего стоят! Я как-то вознамерился проштудировать, разобраться. Для самообразования, так сказать. В свободное от работы время. Через годик признал - одной жизни на полное изучение мне вряд ли хватит. Вот так, девочка.

  - Тебе хочется туда вернуться?! - Удивленно воскликнула она. - Ты, когда о монстре этом летучем рассказываешь, прямо светишься весь!.. Надо же.... А я, вот, все равно не понимаю, как можно смириться с существованием без солнечного света?! Настоящего, а не поддельного! Без морей, лесов, без горных склонов?! Без простора живого, наконец! Ведь там же клетка натуральная. Да, золотая. Да, навороченная. Но, по сути, все равно клетка!

  - Я по-другому мыслю, Алира. - Он опять, добродушно и терпеливо улыбнулся ей. - Для познавшего просторы Вселенной, каждая отдельно взятая планета - та же клетка. Например, я. Я люблю свою родину. Я, бывает, очень по ней скучаю. Но всю жизнь провести в одной, замкнутой на себе точке?!.. Мне теперь это себе представить трудновато. А проще говоря - неохота, прости за откровенность!

  Ну, а космобаза - это же временное обиталище. Позволяющее нам комфортно и безболезненно переноситься к новым мирам и новым угодьям. К новым, неразгаданным еще тайнам и открытиям. Это же прекрасно, Алира. Это же так интересно! Ты существуешь там в среде, которой нет конца. Так же, как её возможностям и твоим изысканиям и совершенствованиям. И это захватывает и увлекает почище любого допинга. Это такой вечный наркотик. Как по мне, сильнее его пока ничего еще не придумали!..

  - Везет... - протянула девочка недоверчиво. - Лично мне, пока что, принять сие трудновато. Не спорю, может быть потом, когда на своей собственной шкуре прелести походной жизни опробую, тогда проникнусь. Но сейчас, что-то, не выходит....

  Трель визифона оборвала тираду на полуслове. Аля поспешно активировала связь. Отключила.

  - Возвращаюсь в жилблок. Любитель тотального контроля - прищурилась на Носферату - требует моего присутствия прямо сейчас.

  - Увидимся. - Склонил он голову. - Удачи тебе.

  

   Глава 43

  

  Спланировав на камень террасы, сфинкс подбежал к окну, толкнулся в стекло. Нетерпеливо протиснувшись в комнату, выгреб задней лапой из-за уха многострадального скорпиона. Соорудил по-быстрому круглый настенный террариум с полным внутренним фаршем в виде песочного барханчика, теплового рефлектора, замаскированного под художественную коряжку и глиняного убежища-пещерки, окруженной зарослями невысокой травы. Сунул туда свой живой трофей. Отправил следом парочку пригодных ему для еды представителей членистоногого мира. И, надежно заперев, бодро поскакал в душ. У прохода в ванную затормозил всеми четырьмя. Вполне по-человечески чертыхнулся.

  В следующее мгновение Аля уже пристально и придирчиво рассматривала в зеркальной стене свое людское отражение. Выразительно покрутила пальцем у виска.

  - Ну, совсем, девочка, поехала. Еще немножко, и на интимное свидание в кошачьем облике припрусь!.. "Здрасьте, господин мой ненаглядный. Чего изволите?"

  Замерла неподвижно. Сглотнула подкативший комок. В голову, вдруг, заявилась совершенно на первый взгляд бредовая мыслишка - а если он ей на это скажет: "Милая, как ты сегодня неповторима!" И тоже поменяет образ.... Карау-ул!!!

  "Не будь идиоткой!" - осадила себя раздраженно. Просто у нее из-за нервотрепки сплошной последних дней элементарно сдают нервы. Нужно скоренько самоорганизоваться! Так-с, и где тут у нас живая водичка?..

  - В выдаче отказать. - Широко и размашисто пропечаталась строка.

  Аля обалдело уставилась на визифон. Пожала плечами. Секунд тридцать тупо таращилась. Повторно набрала заказ.

  - Выдача невозможна. На данный вид энергообеспечения для тебя объявлен запрет. - Голос Арники разлился в ушах хрустальным перезвоном. В нем слышалось сожаление, но и категоричность.

  - Кто запретил?! - Спрашивая, Аля ответ уже знала. - Нет! Не говори. Я поняла. Прости, Арника.

  Она нервно заходила по комнате. Присела на кресло. Вскочила. Почти бегом вырвалась в коридор. Вызвала кабину....

  - Заходи!

  Аля бочком, неуверенно, вдвинулась. Сразу же остановилась, оперлась на стену.

  Краасс, посреди превращенного в тренировочный зал отсека, отрабатывал фехтовальные приемы. Не глядя на Алю, попросил подождать немного - он уже заканчивает. Прислонившись, девочка наблюдала. Молча, как всегда - восхищенно. Пружинисто-льющаяся игра дышащих силою мышц. Головокружительная пляска лазерных лезвий. Пьянящая сердце мистерия опасности и красоты!

  Вот он останавливается. Опускает оружие, отключает. Небрежно бросает в угол. Подходит к ней, улыбаясь. Берет за плечи. И сразу отступает на шаг, погасив улыбку. Выпускает Алю. Испытующе заглядывает в лицо.

  - Зачем? - Спрашивает она сдавленно.

  - Затем, что хватит уже! - Холодно бросает рагезт. - Ты в этой области не прогрессируешь. Топчешься на месте. При таких громадных возможностях накачиваешься искусственным стимулятором, и даже не пытаешься решить проблему как-то по-иному!

  Алины глаза заволакиваются слезами, плотно сжатые губы мелко трясутся. Борясь с предательски подступающими всхлипами, она выговаривает глухим, неверным голосом:

  - Я очень... очень устаю. Это правда!.. Но тебе же - все равно!.. А это позволяет мне оставаться в форме.... И-и... делать, как ты хочешь!.. В чем я провинилась?.. Зачем ты со мной так?!.. Мне плохо очень, слышишь?! Отзови запрет, пожалуйста!!

  Близящаяся истерика пережимает горло внезапным сухим спазмом. Краасс коротко фыркает ехидным злым смешком. Отходит, садится в появившееся кресло.

  - Опаньки! Да ты, котенок, в наркошу у меня превращаешься! - оценивает с издевкой. - Ты что ж это, детка, и в самом деле думаешь, будто я тебя сейчас пожалею, и позволю и дальше издеваться над своим организмом?.. - Не дождавшись ответа, отрубает ледяным тоном, - Ждешь от меня радикальных действий? Прекрасно! Вот мой ответ. Прекрати ныть и распускать сопли, сконцентрируйся и найди решение. Здесь и сейчас, поняла?! А не то, я поступлю от противного - запру тебя тут. Посажу на самый скудный пищевой паек и организую такой развлекательно-напряжный марафончик, что ты, вскорости, не будешь знать, на каком свете находишься. И вот тогда, на грани жизни и смерти, тебе придется-таки пошевелиться и восполнить запасы энергии для себя конкретно. Желаешь так?!

  Аля отчаянно мотает головой, давясь слезами и беззвучно рыдая. Сползает на пол. Отворачивается к стене. Он безразлично смотрит. Спокойно заключает:

  - Твое дело, как ты этого добьешься. Мне это не интересно. Я тебя оставлю, чтобы не мешать. А дальше - сама определяйся. - Встает, набрасывает рубашку. На ходу застегивая, выходит из отсека.

  Аля продолжает заливаться слезами. Думать не получается. Мысли теряются, убегают. Невыносимая, терзающая жажда, кажется, заслоняет собою мир. Одно единственное, маниакальное желание - незамедлительно получить обновляющую силы влагу - застилает свет, подавляет сознание, затягивает разум черной грязевою пеленой.

  Это и вправду наркотическая ломка. С одной стороны, нещадно рвущий страх - ничего у нее не получится, она не сумеет перебороть себя, и все тут! С другой - поминутно усиливающееся истерическое требование организма привычной энергетической дозы.

  Вот это самое сравнение порции эрта с дозой, ударившее по воспаленному сознанию отрезвляющей звонкой пощечиной, и приводит, вдруг, Алю в чувство. И заставляет сообразить, чем грозит ей дальнейшая патологическая зависимость от чудодейной "водички". И принуждает яростно бороться с собой!

  Пошатываясь и дрожа, она поднимается. Выходит в центр. Останавливается, запрокинув голову. Стоит неподвижно. Губы шевелятся без звука, прерываясь на редкие всхлипы. Замолкает. Опять шепчет что-то, вслушиваясь в окружающую тишину. Быстро разувается. Ложится на спину. Согнув ноги в коленях, ставит босые ступни так, чтобы подошвы всею поверхностью соприкасались с полом. Кладет руки вдоль тела ладонями вниз. Отдает себя подсознанию.

  Огромным усилием воли завеса материального прорывается! Слабенькие струйки жара по каплям вливаются в ослабевшее, иссушенное страхом тело. Крепчают, ширятся, раздаются бурлящими огненными реками. Растекаются, заполняя до краев каждый малый промежуток, каждую клеточку. Она пьет это пламя. Пьет взахлеб, не в силах оторваться. И чувствует, что воскресает. И проникается этим умиротворяющим ощущением так ярко и насыщенно, как никогда еще не проникалась.

  Ей не просто лучше. Она сейчас куда окрыленнее и сильнее, чем после рядовой "подзарядки" энерготоником.... Сеанс завершается. Девочка отталкивается от пола, подхватывается на ноги, прислушивается к себе. Расцветает счастливой улыбкой. Потом, повинуясь внезапному порыву торжества, делает несколько молниеносных танцевальных па. Поднимается на носочки, кружится вокруг оси и... оказывается пойманной в кольцо мускулистых рук.

  - Мой ребенок справился с очередной страшилкой? - Он - то ли спрашивает, то ли уточняет. - А всего-то и потребовалось: немножечко подтолкнуть!

  - Скорее уж - пнуть! Так, чтоб летела и опору искала - за что зацепиться. - Грубовато парирует она.

  Краасс смеется.

  - Чудненько! Вот и сравнения у нас солидные пошли. Ты не перестаешь меня радовать, малышка. - Подчеркивает выразительно, - когда разозлить не пытаешься!

  Аля робко прислоняет к его плечу голову. Тихо, задумчиво произносит:

  - Все равно, спасибо.... Ты меня вытащил.

  - Надо было сделать это гораздо раньше! - Подняв на руки, он переносит её на ложе. Усаживает. Устраивается рядом.

  - Иногда жалость чрезвычайно вредна.... А я тебя жалел. Это было малодушно и глупо.... Как ты себя чувствуешь?

  - Намного лучше! - Аля придвигается к нему, обхватывает за пояс. Глядится снизу вверх в зеркала черных глаз. Улыбается - смущенно и благодарно.

  Он треплет её по щеке. Словно бы между прочим, интересуется:

  - Что с тренировками?

  - Как обычно. - Аля жмет плечами удивленно, - почему спрашиваешь?

  - Да думаю, вот. Не настало ли уже времечко распрощаться с нашим приятелем, серым волком? А, девочка, Красная Шапочка?!

  Аля молчит секунд двадцать, собираясь с мыслями и утихомиривая эмоции. А потом, нараспев, с теми же нотками, что и рагезт, произносит:

  - Нет, милый. Нет, Кощеюшка! Не трогай волчка. Он вредный, конечно, но Шапочке твоей еще пригодится!

  - Молодец! - Хохочет Краасс. - Хорошо ответил ребенок. Прямо в цель!.. Ценю!.. Но ты понимаешь, Алира. - продолжает уже совершенно серьезно, - у нас прецедент возникает нежелательный. Такие вещи прощать не принято. Как и оставлять в живых провинившихся. Так что в какой-то момент, мне все равно придется избавляться от него.

  - И тебе станет от этого легче? - бесстрастно вопрошает она.

  - Естественно нет. Мы это уже обсуждали! - Морщится он болезненно.

  - Не надо, Краасс. - Она не молит и не упрашивает. Будто раздумывает вслух. Ровно, убежденно. - Иногда одна непредсказуемая уступка оказывается намного полезнее прогнозированных и шаблонно правильных действий. Можешь считать меня наглой пустомелей, но я отчего-то абсолютно уверена: его нельзя убивать. Он связан с тобою гораздо глубже и сильнее, чем ты готов признать себе. Понятия не имею, что это за связь. Но вижу её факт отчетливо и ясно. Возможно, он понадобится тебе когда-нибудь в чрезвычайно важном деле. И будет в нем незаменимым.... Или другое что-то... не знаю! - Она замолкает, рассеянно, будто вынырнув из минутного транса. Смотрит несколько испуганно.

  - Я тут ерунды наплела всякой, да?!

  - Нет, - медленно отвечает он, придирчиво её рассматривая. - Не думаю. Это больше походило на считывание скрытой информации.... И это меня заинтересовало. Вполне вероятно, у тебя еще и способности к предвидению проявляются.... Надо будет копнуть поглубже. Получится - займемся вплотную.... Но не сейчас. Успеется.

  Обрывает рассуждения. Улыбается Але.

  - Красная Шапочка одержала убедительную победу. Кощей прислушивается к её рекомендациям. Пока что. Но оставляет за собою право, при неблагоприятном стечении обстоятельств, принимать решения, опираясь на собственные соображения и расчеты.... Кстати! - Спрашивает с искренним интересом и долею обиды. - А почему Кощей-то? Он же, по сказкам вашим, страшненький такой. И старый?.. Вроде бы.

  Аля заливается смехом:

  - Ну конечно! Смотри сам! Практически всемогущий? Это факт! Давно уже не мальчик? Тоже не оспаривается!.. Ну и стра-а-ашненький, как ни крути!

  - Хамка! - Рычит Краасс, делая попытку ухватить её за шиворот. Аля, смеясь, отпрыгивает в сторону. Вскочив на ноги, прячет руки за спину. Вытянувшись к нему, спрашивает интригующе:

  - Хочешь, открою тебе свою самую страшную тайну?

  - Валяй. - Милостиво разрешает трансформер.

  - В не столь отдаленном, но канувшем в Лету детстве, Кощей Бессмертный был одним из любимейших моих персонажей. Я сказки перечитывала, и понять не могла: ну чего всем этим Василисам и Аленушкам не хватает? Это же просто мужчина мечты получается - опытный, заботливый, щедрый. Так нет же, их по жизни на каких-то Иванушек левых тянет. Они что, хронически больные на всю голову?!

  - Это вопрос или утверждение? - Польщенно-благодушно улыбается он.

  - Это констатация! - Заявляет девочка. Снова опускается с ним рядом. Берет за руку. Почтительно и нежно целует. Не отнимая от губ, смотрит. В глазах мельтешат бесенята.

  - Демоненок! - Краасс вопросительно приподнимает бровь. - Я тебя правильно понял?

  - Ага! - Соглашается Аля с энтузиазмом. - Я холодный и голодный!

  - Будем исправлять. - Смеется он. - Правда, в обратном порядке. Сначала - накормим. Потом - обогреем!

  Подмигивает ей. Материализует стеклянный овал столешницы.

  - Но зато и первое, и второе предоставим по максимуму!

  

   Глава 44

  

  Краасс, обернувшись, приветливо махнул рукой:

  - А вот и мой малыш. Проходи, Алира!

  Зэер, поднявшись, галантно отодвинул кресло. Аля послушно подошла. Уселась. Обвела глазами, одновременно незаметно прощупывая на предмет настроений и отношения. Ничего экстраординарного, ничего прямо настораживающего. Легкий негатив со стороны его братца, как всегда. Остальные - Зэер, Арео, нынешний комендант Сэтх и троица старших по отрядам, их имена Аля помнила смутно - так вообще лучатся добродушием и приветливостью. Ладно, теперь вопрос основной - для чего он её выдернул сюда?

  - Все по-взрослому, Алира. - Деловой тон Краасса сомнений не оставлял. Пришел-таки "момент откровений". - Сейчас будешь нам рассказывать и пояснять. Готова?

  Аля кивнула. Он передвинул к ней поближе прозрачный куб стереомонитора.

  - Пожалуйста. Тут все цифры. Оперируй.

  Аля рассортировала таблицы и списки в удобном ей порядке. Поинтересовалась:

  - С координаторами что не ясно?

  - К ним претензий нет. Набранного количества хватит. Обставлено все достаточно грамотно.

  - С богом солнца забавно придумано! - Арео переглянулся с Зэером, прыснул смешком. - У тебя отличное чувство юмора. А наш уважаемый помощник в своей роли был просто неотразим!

  Зэер на это довольно сильно пихнул друга локтем в бок. Но видно было, что сам с трудом удерживается от смеха. Аля вздохнула.

  - Людям нужно верить во что-то, что благоволит к ним. С помощью веры им удается переживать самые злые беды, перебарывать трудности, находить в неприемлемых им обстоятельствах смысл и рациональное зерно. А главное - смиряться! Что особенно важно в данном случае. Разве не так?

  - Все так. - Откликнулся Денио. Аля удивленно воззрилась. Это первый раз, когда он вслух среагировал на её слова. Неужели идет на контакт?! Странно даже!..

  - Здесь все, в принципе, правильно. - Продолжил он. - Поясни другое. По каким таким причинам ты сократила общую цифру базового материала почти вдвое? Система признала всех изначально отобранных пригодными, и физически, и морально.

  - Сейчас разъясню! - Нехорошо улыбнулась ему Аля. - Перевела наливающиеся холодом глаза на Краасса. - Первое. Я исключила всех старше двадцати. Зрелым человеком, со сложившимся характером и опытом, управлять сложнее. Он стопроцентно постарается в новую модель социума привнести свои старые обычаи и привычки. И всю оставшуюся жизнь будет заниматься сравнениями настоящего с прошлым, перекраивать окружающее на привычный ему лад. И молодежи будет навязывать свои идеи. Вам это надо?

  Аля в упор посмотрела на Денио. Тот передернул плечами, но промолчал.

  - Дальше! - Подал голос Краасс. Она снова повернулась к нему.

  - Второе. Я отказалась от представителей творческих профессий и людей с выраженным техническим складом ума. Первые чересчур утонченны, к тяжелому физическому труду приспосабливаются плохо, в облаках витают и думают слишком много. Вторые тоже думают, и тоже слишком. Но уже в другом направлении - как бы общество модернизировать, как бы прогресс подтолкнуть.... Вам охота, чтобы они у вас там по лесам и полям из подручного материала втихомолку какие-нибудь дирижабли с самолетами конструировали и мечтали вырваться в заоблачные выси? Где мечты и одержимость идеями, там недолго до неповиновения и, даже, бунта.... Третье. - Выдержала паузу. Произнесла уверенно:

  - Не надо без разбору смешивать расы. У разных национальностей может оказаться совершенно противоположный менталитет и взгляды на некоторые области моральных ценностей. Им будет тяжело ужиться вместе. Возникнут дополнительные преграды в адаптации, возможна вражда и прямое противостояние. И даже если искусственно стереть языковой барьер, большой пользы не будет. Люди все равно будут объединяться по национальному признаку, искать в родственной среде защиту, а в чуждой - потенциальных врагов.

  Поэтому. Для первого заселяемого мира, учитывая основной контингент и этническую принадлежность координаторов, я оставила в списке только славян возрастом от семнадцати до двадцати. С хорошей физиологией, трудолюбивых, уравновешенных, тяготеющих к общению с природой, к сельскохозяйственному образу жизни. И - необремененных излишним объемом умственных способностей. При таких условиях искусственная корректировка сводится к минимуму. И это тоже немаловажно. Естественный организм всегда устойчивее, чем насильственно напичканный всевозможными добавками. Вы чисто внешне их оформите под одну гребенку, а через поколение-два такие нюансики вылезут - подчищать замаетесь. По уровню умственной одаренности исключение сделано для координаторов. Поскольку они - руководящее звено. И призваны вести и направлять. Но я позаботилась о том, чтобы уж эти как раз и были зомбированы по полной. Теперь вы имеете в их лице религиозных фанатиков, положащих при случае и душу, и жизнь во имя вас же.

  Умолкнув, откинулась на спинку кресла. Обвела экзаменаторов пристальным долгим взглядом. Выражение их лиц вполне красноречиво охарактеризовывало, какое именно впечатление произвели её пояснения. Они точно не ожидали подобного от этого, такого внешне простодушного, такого юного и несерьезного, казалось бы, существа.

  Воцарилась затяжная тишина. Рагезты молча переглядывались между собою. Потом Краасс спросил суховато, незаметно подмигнув девочке:

  - Кто-нибудь ей возразит?

  - О-бал-деть. - Выговорил Арео. Сэтх несколько раз выразительно хлопнул в ладоши.

  - И где ты их только добываешь, Краасс?

  - Места знать нужно. - Ухмыльнулся тот самодовольно.

  - У нас недобор выходит. - Натянуто процедил Денио. Аля быстро повернулась к нему.

  - Никакого недобора! Из данного количества выживет и останется в разумном и продуктивном состоянии минимум восемьдесят семь процентов. А, если опираться на версию системы, не больше тридцати девяти. Остальные, в итоге, или порешат друг дружку, или мозгами тронутся, или изгоями станут! В чем смысл?!

  - А как же быть с твоим собственным промахом с кандидатом в координаторы? - Денио улыбался - тонко, ядовито. - Твой хваленый подход дал сбой уже в самом начале операции. Какие гарантии, иная, что ситуация не повторится?

  Гримаса ярости на доли мгновенья промелькнула на её лице. Аля проговорила едко:

  - Не осведомлена, ознакомился ли господин командующий с моими предварительными отчетами. Если нет, повторю специально для него. Координаторов сейчас у нас двести пятьдесят человек. То есть, ровно столько, сколько запланировано. Последний - якобы добавлен за пять дней до окончания подготовки, но присутствовал в программе изначально. С ним работали отдельно. Происшедший случай смоделирован. Несоответствующая запросам особь была введена в группу специально для наглядной агитации. Могу заявить, что никаких отклонений от намеченного сценария не случилось. - Аля прищурила глаза, губы презрительно искривились. - Прошу прощения. Но неосведомленность - та же некомпетентность. Прежде чем обвинять, желательно убедится, что обвинять есть в чем! А что до материала базового? Я вам так отвечу, достопочтимый: увеличьте им продолжительность жизни и способность к репродукции хотя бы до ста двадцати планетарных лет. И результат увидите сами! И это будет именно результат, а не мои, по-вашему, голословные утверждения!

  - Ш-ш-ш, девочка. - Протянув руку, Краасс успокаивающе накрыл её ладонь своею. - Претензий по проекту к тебе нет.... Внеси в программу замечания и оговорки, какие сочтешь нужными, и доработай окончательный вариант автоматического отбора. Нам предстоит заселить еще несколько планет. И в самое ближайшее время. А сейчас, - он приподнялся со своего места, приложив ладонь к груди, - спасибо всем. Можете быть свободны.... Кроме тебя, Алира. - Подарил исподтишка лукавую улыбку. - Ты остаешься, конечно.

  Аля склонила голову, показывая подчинение. Проводила внимательным взглядом выходящих трансформеров, отдельно задержавшись глазами на Денио. Нет, он её конкретно напрягает! Есть в нем что-то.... Ну, такое, отталкивающее, что ли?.. Как в этом... Крофте!.. Только не так заметно проявляется, - более сглажено, более прикрыто.... Ой, чует её сердце, они столкнутся еще.... Так столкнутся, что миры зашатаются!.. Говорить Краассу, не говорить?!.. Бр-р-р! - Аля закрыла глаза, потрусила головой, отгоняя навязчивые видения.

  Краасс, поднялся, обошел стол. Подхватив подмышки, извлек её из кресла. Поставил на пол.

  - Не куксись, малыш. Вы вовсе не обязаны нежно любить друг друга.

  - Ты знал?! - Вскинулась она обиженно.

  - Естественно. Но тронуть он тебя не посмеет, и это - наиважнейшее. Остальное - мелочи. Одно предупреждение, эмоции учись подавлять. Ты сегодня выглядела весьма убедительно вплоть до этой своей вспышки. Больше так не делай. Один раз я это сглажу или обойду. Но во второй - я накажу тебя. И накажу жестоко. А мне бы этого не хотелось.

  - Я поняла. - Шепотом ответила она. - Не буду.

  - Хорошо, Алира. - Он присел перед нею на корточки, взял за руки. - Поужинаешь?

  - А ты?

  - Компанию составлю. - Он грациозно поднес к губам её пальцы. - Но для меня ужин будет после.

  Аля кивнула. Краасс легко поднялся. Обнял её.

  - Заказывай, котенок. Тебе все карты в руки!

  

   * * *

  Какое странное место! Вокруг сплошная чернота. Она не видит стен, она их ощущает. Она идет сквозь темноту - крадучись, неуверенно, на ощупь. Это какой-то коридор. И стены его из камня.... Или стекла?.. Но только - непрозрачного. Постоянное ощущение чего-то живого, следящего.... Пристально, зло.... Ни одного лучика света. Ни одного проблеска.... Здесь холодно, беззвучно и... страшно! Но не ей. Тому, другому. Кто укрыт от её глаз завесою тьмы, будто черной кисеею савана. Ему одиноко и жутко. Но попросить о помощи он не может. Или не смеет?!.. Что она ясно чувствует, так это безмерное и безнадежное горе и тоску. По свету. По солнцу. По... жизни!.. А коридор все не заканчивается. Он старается завести её дальше, глубже, куда-то вниз... и похоронить там заживо!.. Она не хочет.... Нет!.. Она не хочет!! Выпустите!!!

  - Алира! Малыш, проснись!

  Аля распахивает глаза. Тьма отступает, скалясь голодной гиеной. Знакомые очертания предметов возвращаются на свои места. Танцуют язычками желтые лепестки свечей на полу. Светильники-звезды окружают ненавязчивым мягким светом. Но стужа безликого подземелья еще держит её смертельной стальною хваткой. Аля обнимает себя руками. У нее зуб на зуб не попадает. То ли от холода. То ли от страха.

  - Что ты видела, девочка? - Краасс берет её за плечи, заключает в объятия.

  - Не знаю. - Шепчет она растерянно. - Там было очень темно.... Место, где нет настоящей жизни. Только воспоминания!.. Он меня звал,... просил....

  - Кто? - Трансформер укладывается на бок. - Иди сюда, малыш.

  Придвигает её к себе, обнимает за талию.

  - Узник!.. - Она снова вздрагивает. Поворачивается. Прячет лицо у него на груди. - Я ощущала его безнадежность и... страх, как свои!

  - Все-все, моя хорошая. - Прерывает он. - Это просто кошмар был. Он больше не повторится. Я не дам!.. Спи, котенок.

  Аля вздыхает глубоко, закрывает глаза. Слушает ровное биение его сердца. Сон, неслышно подкравшись, опять забирает её. Зачаровывает. Уводит по небесной лестнице в миры фантасмагорий и грез.

   Глава 45

  

  Заблокировав выход, Аля на всякий случай приглушает освещение до синеватого сумрака. Подходит к бассейну, усаживается на верхнюю ступень, свесив ноги. Болтает ступнями в прохладной прозрачной воде, осматривается. Сомкнув глаза, обращается мысленно, осторожно:

  - Система наблюдения в моем отсеке. Мне нужно её отключить. Но так, чтобы это осталось незамеченным. Такое возможно?

  - Сделано. У тебя - двадцать четыре минуты местного времени.

  - Ты согласишься уделить мне их?

  Вместо ответной реплики за спиною слышно мелодичное мурчание. Аля счастливо улыбается. Ложится на спину. Кошка немедленно запрыгивает на нее. Упруго топчется лапками, укладывается на животе, обратив мордочку к лицу.

  - Выкладывай. - Звучит в голове тихо. Торопливо, но последовательно и сжато, Аля описывает увиденное во сне. Спрашивает взволнованно:

  - Что же мне делать? Это не просто кошмар был банальный, как он заявил. Я уверена, меня и в самом деле звали! Или не меня, а кого-то, кто способен откликнуться.... Ну, знаешь, как просят о помощи оказавшегося поблизости?

  - Ты права, девочка. Но время твое еще не настало. Ты сегодня заглянула за краешек того, к чему он имеет прямую причастность. Не заговаривай с ним больше об этом. Если спросит, не видишь ли еще чего-нибудь, в этом же роде - отрицай. Уверенно и спокойно.

  - Почему?

  - Потому что для Краасса имеет ценность и право на жизнь лишь та правда, что исповедует он. Ты вторгаешься в своих видениях в его личное, потайное, за семью замками спрятанное. И если он заподозрит, что ты догадываешься о чем-то, то постарается устроить так, чтобы больше ты ничего не узнала. Не питай излишних иллюзий, Алира. Ты даришь ему удовольствие и телесный комфорт, тебе перепадает толика заботы и ласки. Люби его, если иначе не можешь. Но не раскрывай душу до исподнего, не глупи.

  - А у меня есть варианты, да? Замкнуться в себе, разве что! Вы же ему подчиняетесь все. Вы все, как и я, подконтрольны!

  - Кроме его партнера, кроме Тамелона. Запомни. Он служит твоему хозяину, но и пользуется его огромным уважением и доверием. Да, Красс не признает этого вслух, но он зависим от Таме. Жизнь связала их прочнее любых оков. Пока еще никому, включая тебя, девочка, не удалось сделаться для Краасса настолько же близким и незаменимым, ни с кем более он настолько не искренен, ни к кому так не прислушивается.... Увы, Алира, тебе, пока еще, не познать и десятой доли того доверия, что питает император к своему партнеру. Ты для него сейчас только забава. Прелестная хрупкая игрушка, незаурядный экспонат его коллекции диковинок. У него на тебя большие виды, но к доверительным партнерским взаимодействиям отношения они не имеют. Не сбрасывай это с весов, это будет крайне неосмотрительно!

  - Чем же тогда может помочь Тамелон?!

  - Всем. Познаниями. Советом дельным. Прямою подмогой. Их дружба и верность с Краассом взаимны. Но между тобой и вождем, итран примет твою сторону. Потому что, понимает твою значимость. И значимость эта не для Краасса и его амбиций....

  Рассказ обрывается. Кошка прижимает уши, отворачивает мордочку.

  - А для чего?! - Торопит Аля возбужденно. - Арника, пожалуйста, скажи!

  - Нет, Алира. - Голос Хозяйки бесстрастен и тверд. - Рано. Слишком рано. Ты не готова... пока.

  - Мне почему-то кажется, - уязвленно цедит девочка, - что в твоих глазах, Арника, я никогда готова не буду. Это, случаем, не из-за переселенцев, а?.. Я знаю, что была жестока. Знаю, что все мои доводы - слишком слабое оправдание. Но я, ведь, честное слово, сделала все, что могла! Они все равно забрали бы этих людей. При любом раскладе и обстоятельствах!.. А так... я сумела переубедить Краасса и спасти хоть какое-то число жизней.... Что мне было делать? Отказаться? Сыграть в нервную и трепетную, падающую в заведомый обморок от таких моральных напрягов?! Да он бы и не поверил, во-первых. И заставил бы все равно! А, кроме того, я считаю, Арника, что отказ и явился бы настоящим предательством и малодушием. Моя, мол, хата с краю, я ручки умываю!.. Господи, да если б ты знала, как больно мне до сих пор! Как гадостно и мерзко! А я давлю в себе эти чувства. Давлю нещадно! Иначе мозгами тронуться - раз плюнуть!.. Но это, правда, единственное, чем я смогла помочь. Хотя бы так! - Аля с усилием прижимает к глазам ладони, не давая воли подступающим слезам. Набирает полную грудь воздуха, задерживает дыхание. Она не станет рыдать перед Хранительницей и пускать покаянные сопли. Она обязана ответить за себя!

  - Торопишься делать плохие выводы! - Кошка приподнимается, тянет голову к подбородку. Прохаживается шершавым язычком, тычется носиком. - Я тебя не осуждаю. И не думаю, даже. Живя в нашем мире, ты вынуждена приспосабливаться к здешним законам, иначе не выживешь. И, разумеется, грубо спорить с Краассом и не подчиняться ему, было бы верхом глупости.

  - Но больше ты мне ничего не расскажешь, я правильно поняла? - Грустно перебивает девочка.

  - Излишняя торопливость, Алира. Торопливость и нетерпеливость. Все, сразу и на подносике - это из области сказок. Или ничего доброго после себя не оставляет. Когда наберешься опыта и мудрости, тогда и раскроются цели и смысл предстоящего назначения. Не раньше, девочка. Не раньше! Живи. Учись. Познавай. Люби. И тех цени, кто не говорит, но - делает!

  - Что-то похожее я уже слышала. И от кого, тоже помню.

  - И он, бесспорно, был прав, Алира. Обещать, рисовать, клясться, - о, как горазды на это люди! И, точно так же, кое-кто из нас. Много говорящий - мало делает. Обещающий золотые горы - не захочет поделиться и грошом.... Наше время вышло!

  Кошка вскочила, выгнулась дугой. Рассыпалась веером искорок. Поблагодарив Хозяйку, Аля принялась стягивать одежду. Раз уж она здесь, то поплавает немножко. И телу польза, и мозги "проветрятся" от кислых измышлений.... Наверно.

  

   Глава 46

  

  - Огорошить с разбега, господин учитель?! - Подлетев к Носферату со спины, Аля размашисто хлопнула его по плечу. Отскочила мячиком. Прошлась перед прибалдевшим от такого фривольного выступления оборотнем плывущей походкой манекенщицы, выразительно покачивая бедрами и сложив сплетенные пальцами руки в шатер над головою. Сделав изящно-вызывающее па, застыла в кокетливом поклоне.

  - Меня прислали передать, что ты отправляешься с нами, уважаемый камрад. А именно, как моя страховка и группа поддержки! Да, - перебила себя, - "группа" не звучит как-то. Ну да ладно, суть-то не меняется, верно? Так что, давай, лапы в лапы, и греби вещички собирать. Самые необходимые и родные. Остальное транспортник предоставит.

  - Очаровательная новость. - Буркнул оборотень. - Уж и не знаю, радоваться или слезы горькие проливать! А зачем я вам, не подскажешь? - Вжал, вдруг, театрально голову в плечи, поглядел с опаской и недоверием. - Третьим не буду. И не просите!

  - Нэттэ, ты в своем уме?! - Гаркнула Аля возмущенно. - Вы сегодня спелись, что ли, на почве хамства?! Зэер мне то же самое заявил.... Только, с противоположным выводом.... А когда я на него накинулась, начал оправдываться, что пошутил, видите ли. А теперь - ты! Закачу сейчас Краассу истерику, и вообще не поеду никуда!

  - Да-да, конечно-всенепременно. - Поддел тот, не смутясь ни капельки. - А он тебя на это за шкирку ласково возьмет и в модуль по широкой дуге забросит. Будешь лететь, сопеть и думать: какого фига истерила? Ногами бы дошла. Сама. Спокойно.

  - Боже, ну какие мы умные! - Скривилась девочка колко. - Аж оскома сводит!

  - Не обижайся, Алира. - Он примиряюще протянул ладони.

  - На каждого обижаться - здоровья не хватит! - Отмахнулась она философски. - Живы будем, не помрем.

  - Я был уверен, вы поедете вдвоем с ним.... Уединение, романтика, все такое!

  - В понимании нашего с тобой благодетеля, романтика - вещь специфическая и непредсказуемая. Я так понимаю, он решил разгуляться с запасом наперед. - Вздохнула.

  - Танцы продолжаются, ага! - Хмыкнул оборотень ехидновато. - А еще кто в нашем братстве добровольно-принудительном?

  - Да вся честная компания, Нэттэ. Вся головка конторы. И братец его. И Зэер. И Арео даже прихватили. Назначили дежурных офицеров. Наместник принял пост. И порешили дружненько: недельку-другую база без них не помрет и на корню не зачахнет.

  - Верхний лагерь - транспортник?

  - Ну да, V-класс. Плюс модули. Вешка остается в стратосфере, периодически меняет дислокацию.

  - Сколько до отлета?

  - Два с половиной часа.

  - Откуда стартуем?

  - Краасс сказал - Индия. - Она широко, мечтательно улыбнулась, лицо осветилось удовольствием. - Носферату, я же всегда мечтала там побывать! Джунгли увидеть! Храмы древние, святилища. Там же так красиво, Нэттэ, если б ты только знал!.. Один из самых красочных и таинственных уголков на Земле.

  - Верю, девочка. Верю. Дай-то бог, чтоб тебе именно эти красоты запомнились, а не все остальное!..

  - А вот об этом я от тебя слышать просто не хочу! Ну, пожалуйста, Носферату, не порть настроение! Как говорено в одной грубой, но правдивой шутке: если не способен сопротивляться, расслабься и получай удовольствие. Второе, это уже извращение, конечно. А первой половинке совета можно и последовать. Вреда не будет!

  

   * * *

  - Живее, девочка!

  Оглянувшись на Краасса, Аля поспешно поднялась в модуль. Место рядом занял Носферату. Краасс присоединился к Денио, Арео и Зэер уже отбыли, минут десять как.

  Купол задвинулся, страховочные ремни зафиксировали тело. Активировав связь, оборотень отчитался:

  - Двадцать третий, внутрипланетарный длительный. Сектор - V-Эксл. Опознание. - Одновременно с Алею, они приложили ладони к сенсорам панели. Оранжевый лучик отсканировал линии.

  - Доступ свободен. - Оповестила система. - Цель?

  Носферату споро ввел координаты мобильной внутренней базы. Принял подтверждение. Отсалютовав сигналами бортовых опознавательных огней, катер плавно оторвался от магнитной воздушной подушки и пошел вертикально вверх, быстро ускоряясь. Аля, поморщившись, постаралась максимально расслабить тело - ощущения от перегрузки были не из приятных. Хорошо, что лететь в таком темпе им совсем недалеко. Интересненько, а как она справится с грядущим перемещением за пределы атмосферы? Хоть бы не исплеваться, мягко говоря, "по дороге"!..

  В стороне вверху возникает, близится округлый темный силуэт. Транспортник имеет вид многослойного диска, нижняя половина которого - плоская, а верхняя выгнута полусферой. Принимающий шлюз открывается, наводящий луч подхватывает катер, обволакивает невидимой энергетической мантией, бережно втягивает внутрь. Пройдя короткий широкий тоннель, катер оказывается в просторном ангаре внутренней стоянки. Переместившись по косой метров на десять от приемника, он зависает над полом, выбрав место. Купол "втекает" в обшивку, страховка убирается. Механический, но приятный слуху тембр произносит:

  - Зэта-Эр приветствует вас и предлагает пройти идентификацию.

  Аля и Нэттэ покидают модуль. Процедура сканирования ладоней повторяется. Но сейчас, кроме этого, световой луч считывает еще и радужку глаз. Процесс занимает секунд пять. После чего система доброжелательно извещает:

  - Добро пожаловать на Зэту. Ваши отсеки - первый и седьмой. Уровень размещения - второй рабочий. Следуйте за проводником.

  У ног, над полом рождается светящийся лазурный шарик, медленно летит вперед, указывая направление. Аля с интересом осматривается. Они проходят несколько отрезков коридора, разделенных прозрачными щитами промежуточных переборок. Гладкие теплые стены. Чешуйчатые плиты пола. Серебро панелей и черный блестящий металл. Как всегда, много пространства, избыток освещения. Алю слепящий свет давно уже не раздражает. Привыкла, как и к остальному. Поначалу, помнится, глаза болели, чесались сильно. Она подолгу промывала их холодной водой, злилась. Потом, не выдержав, пожаловалась как-то Зэеру. Тот отволок её в лабораторию. Что-то закапал, чем-то уколол. Заставил надеть приспособление, по виду больше всего напоминающее непрозрачные черные очки и просидеть в облачении этом около часа. Аля подремать даже успела. А когда, наконец, её освободили, неприятные докучливые ощущения безвозвратно пропали. И, с тех пор, специфическое освещение рагезтов стало ею восприниматься безо всяких негативных последствий для организма и нервов.

  Аля усмехается про себя, проводит ладонью по датчикам стены. Сюда бы режиссера какого-нибудь земного, доку в сфере съемок фантастики. Вот бы удивился, наверное! Глазу просто не за что уцепиться: не то, что за чудеса неземной техники причудливой, а и за банальные трубы, выступы, провода. Ничего такого и в помине нет! Никаких тебе приборов, никакой аппаратуры. Места стыковки отдельных элементов едва отличны по цвету и структуре. Рядовой человек тут годами ходил бы по кругу. Он в жизни бы не догадался, где что в этом обезличенном, залитом холодным белым светом, лабиринте.

  Шарик останавливается. Аля и без него знает уже - она на месте. Отсек Носферату значительно дальше, в конце блока. Они прощаются без слов. Девочка заходит к себе. Или не совсем к себе? В следующий момент понимает - она делит здесь территорию с тем, с кем и предполагалось. Аля хмыкает, качает головою. Впечатление, будто его комнату из жилблока просто взяли да перенесли сюда, без малейших изменений. Интересно, а управляется обстановка так же, как и на основной базе, или по-другому как-то?

  Мысленное требование. Корабль подчиняется. Матовый полукруг стены напротив светлеет, становясь прозрачным. Аля подходит, садится у гигантского иллюминатора, кладет ладони на стеклянную преграду. Смотрит и всматривается. Земля - далеко-далеко, проглядывает сквозь рваные прорехи облачного покрова объемной контурной картой. Отдельные туманные поля подходят почти вплотную. И, кажется, будто транспортник висит над ледовыми просторами Арктики. А под ним - бесконечные и бесчисленные глыбы ледяных скал, снежных торосов и сопок. Красота неимоверная. Солнечные лучи преломляются в капельках влаги, зажигают облачные плато и горы, раскрашивают и оживляют.

  - Любуешься, ребенок?

  - Не оборачиваясь, она отвечает раздумчиво:

  - Маленькая собачка - до старости щенок?

  - Извини, Алира! - По голосу угадывается, извинения эти его чисто номинальные, и никаких мысленных угрызений Краасс испытывать не собирается. - Ты, ведь, для меня и со мною в сравнении, вечный ребенок, сама понимаешь. А что, тебя это задевать начало?

  - Иногда - да. Чаще - нет. - Аля поворачивается, смотрит грустно. - Я понимаю и принимаю. Я стараюсь, изо всех сил стараюсь, Краасс. Ты же видишь. Но мне тяжело! Мне невыносимо бывает, когда думаю!.. - Замолкает, давит вздох.

  - Не вижу причин поступать по-иному. - Его взгляд становится холодным и категоричным. - Я вместе с тобою. Мы одни. Наше уединение никто не посмеет нарушать. И в это время мы целиком посвящены только друг другу. Но у меня есть и другие области жизни. Отказываться от них я необходимым не считаю. И вообще, девочка моя, была бы ты поопытнее и поосведомленнее, ты знала бы - то, что я оговариваю эту тему с тобою, разъясняю, доводы привожу, это не просто исключение из правил. Это - исключение из исключений. Чтобы хозяин-трансформер объяснял своей собственности мотивы своих же поступков?! В нашей среде это нонсенс, вопиющий и дикий, запомни, Алира! Хорошенько запомни, потому что выяснения отношений эти у нас с тобою сейчас последние. Ты никогда более на территорию эту не ступишь. И никогда ничего мне больше об этом не скажешь! И думать об этом я тебе тоже запрещаю, понятно?!.. Ты не будешь противиться, девочка. Ты, даже, помогать мне станешь, если я захочу. Это приказ, ясно?!

  Аля убито опускает голову. Он подходит, берет за локти, поворачивает лицом к себе.

  - Ты одна, моя спутница. Это очень значимый титул. Ты единственная, кто постоянно со мной. Я ценю твое общество. Мне комфортно с тобою. Я хочу быть рядом. Видеть тебя, чувствовать. Но я хочу и их также. И я уже говорил тебе, почему. Заставь себя смириться малыш. Это единственный для тебя лояльный и правильный выход. Тут не может быть ревности и глупых протестов. Они - пища для меня. Безликие тела для удовлетворения естественных потребностей. Минутное удовольствие. Мимолетная забава. А ты - моя избранница, Алира. Мое родное, близкое существо. Разницу улавливаешь?

  Одинокая горестная слезинка бриллиантиком сбегает по щеке. Аля обнимает его, прижимается, не произнося ни слова. Краасс ласково, утешающе гладит её по волосам. Отодвинув на расстояние вытянутой руки, полувопросом-полуутверждением произносит:

  - Ты сделаешь все, что я попрошу.

  - Да. - Тихо, но твердо отвечает она. - Я... все... для тебя сделаю!

  - Молодец, котенок! - оживленно-весело отзывается он. - Я не сомневаюсь в тебе, малыш. Я доверяю. А это - дорогого стоит, когда-нибудь поймешь еще и оценишь!

  

   Глава 47

  

  А путешествье движется к финалу. Совсем немного остается дней. И те мечты, что нам подарены началом, отходят в прошлое, как в царствие теней....

  Как же она радовалась тогда предоставившейся возможности повидать мир! Строила планы, вычерчивала маршруты в уме, предвкушала и горела счастливым ожиданием. Ведь для нее и одна Земля - и беспредельна, и нескончаемо разнообразна! Но теперь, теперь с каждым следующим днем ей все больше и чаще хочется побыстрее вернуться. Вернуться в то место, которое давно уже стало для нее настоящим и единственным Домом.

  Она хочет к Карпатам! Она хочет к Арнике, к Морфею, к Тамелону. К родному благотворному аромату хвойной свежести, к пологим горным склонам, к бурлящим потокам речных стремнин. Неправда это, что все в мире горы похожи! Её Татры одни такие, неповторимые. Её край - самый лучший, какие бы красоты и прелести не пришлось сейчас наблюдать и в какие чудеса не довелось бы окунаться! Аля знает, уверена - всего комфортнее, уютнее и краше ей будет именно там, дома. И всем диковинам планеты не затмить в её сердце его скромный, но бесценный образ.

  Сказочная, феерическая Индия. Фантастическая и первобытная Африка. Таинственная и романтическая Азия. Сдержанно суровая Канада. Девственно нетронутая Арктика. Солнечная и добрая Австралия. Царственная и загадочная Япония. Бесшабашная и разгульная Америка.

  Аля чувствует, она устала удивляться. И восторги тоже заканчиваются. Тем более, она теперь куда сильнее ориентирована не на внешнюю атрибутику среды, а на внутренний её дух. На ту, заботливо и тщательно скрываемую половину, что ослепленному внешним лоском людскому глазу не видна и не приметна, а для нее - лежит буквально на поверхности!

  Она опять и опять убеждается - сколько же в этом мире грязи и боли, и муки, и равнодушия, и ненависти, и самолюбования, и холодной расчетливой корысти. И как мало, ничтожно мало в нем чистоты, невинности, добра. И она, действительно, не может разобрать уже и определиться, кто же все-таки страшнее и бездушнее: рагезты, с их вечным кровавым желанием, или люди - с еще большими извращениями, но - к счастью - меньшими возможностями и силой?!

  Их время поделено надвое. Ровно пятьдесят на пятьдесят. Сегодня - как раз вторые пятьдесят. И её хозяин проводит день сафари, для себя и своей команды. Аля старается лишний раз не задумываться на тему их похождений. Она ни единожды не намекнула трансформеру о каком-либо недовольстве, не протестовала, не пыталась остановить или помешать. Ей не надо повторять дважды, недавняя "лекция о праве" помнится четко. А у Али, если на факты опираться, право одно, выходит -беспрекословного подчинения?!

  Увы, как ни тяжко признавать, нужно быть чокнутым истериком-камикадзе, чтобы всерьез задумываться о способах противостояния. Проще, наверное, поезд на полном ходу под горку грудью тормознуть. А Аля в борцы-тяжеловесы записываться желания не имеет. Вы, возможно, назовете её безвольной марионеткой. Она же, взвесив все за и против, предпочтет именовать свое бездействие включенным инстинктом самосохранения. Слишком хорошо она знает теперь Краасса! Становиться ему поперек дороги, это не глупо, нет. Это - разновидность самоубийства!

  Что не делается, все к лучшему. Слыхали, может быть, да? Аля, так неоднократно замечала: после этих своих вылазок прогулочных её грозный хозяин бывает и добрее, и мягче, и сговорчивее. Точно избавляется, с их помощью, от излишка врожденной жестокости и агрессии. Так что - нет худа без добра. По крайней мере - для нее, и в данном конкретном случае.

  Итак, Краасс и компашка - на охоте. Носферату Аля объявила безоговорочный выходной. А сама, поразмыслив, решила прогуляться. Взяла модуль. После недолгих колебаний выбрала Лос-Анджелес. Прибежище ангелов? Ну, значит там ей самое место. Нимба не намечается, но крылья-то, ведь, в наличии. А значит, вперед. Отвлечемся и развлечемся. Тем более, Краасс с сотоварищами тоже где-то поблизости промышляют. Стало быть, подстрахуют, если не так чего!

  Очутившись в "точке отсчета", Аля определилась с координатами. Составила приблизительный маршрут. А, чтобы обеспечить себе максимальную маневренность и верткость на запруженных транспортом и людьми городских улицах, придала катеру вид тяжелого и агрессивного "Харлея". В противовес снаряжению техническому, облачение подобрала легкое до воздушности и с некоторой долькой легкомыслия. Вообразите на секунду: звероподобного вида, огромный мотоцикл, сверкающий хромом и черной с золотом эмалью. Громадные колеса. Мощная, перевернутая вилка руля. Спортивные, обтекаемых линий крылья. Глядящая исподлобья, центральная фара. Сам по себе внушительных размеров радиатор одет в широкий массивный кожух. Никакого пластика, только стекло и металл. И на этом чуде наземного передвижения - всадница. Хрупкая, нежная, грациозная. Коротенький желтый шифоновый сарафанчик-разлетайка, шортики, высокие кеды на шнуровке и длинные лайковые перчатки с раструбом. Контраст с монстром железным полный и, я бы сказала, немного пугающий.

  Небрежно распущенные локоны летят по ветру, взвиваются за плечами каштаново-медной волной. Ловко лавируя промеж тесно идущих машин, она ловит восторженные взгляды водителей. Кому-то игриво улыбается. Кому-то грозится и посылает знак: вперед, мол, смотри, не отвлекайся, зевака! Дорога летит под колеса, а город плывет ей навстречу. И жизнь светла и лучезарна, как этот солнечный и беззаботный день. Проспекты и площади, особняки и небоскребы. Музеи, театры, отели, галереи. Банки, университеты, торговые центры.... О, нет, в Диснейленд она не поедет! И Голливуд ей тоже не интересен. У нее теперь вся жизнь - один сплошной Голливуд. Аля посетила уже с десяток фешенебельных магазинов. И скупила целую гору стильных одежек, обуви, школьных принадлежностей и смешных, необычных сувениров и сувенирчиков. Все это уже сегодня отправится в неблизкий путь, к своему маленькому владельцу, на Украину. Последний привет из дальних стран, когда-нибудь они станут ему вторым и привычным домом. Последнее её ласковое напутствие, последнее одушевленное напоминание о себе. Но грусти она не поддастся. У нее еще не раз случится время погрустить. А сегодня - солнце. А сегодня - ветер. И добрые улыбки прохожих. И все просто обязано сложиться хорошо. Вперед, Алира, вперед!..

  Исколесив город поперек и вдоль, и насмотревшись на местные достопримечательности до колик в животе, Аля приняла решение напоследок прогуляться пешком. Невидимый людскому глазу катер следовал за нею в отдалении, в режиме автопилота. Для удобства перемещения и большей безопасности, он избрал себе воздушный путь. Подальше от автомобилей, деревьев и электропроводов.

  Блуждая неспешно улицами, погруженная в размышления, Аля не заметила, как удалилась от мест центральных и оживленных. И очутилась в каких-то богом забытых закоулках, сильно смахивающих на прописные трущобы цветных кварталов, известных ей по многочисленным триллерам и боевикам. Опаски или иных переживаний от этого факта не испытывала. Была спокойна абсолютно и полностью в себе уверена. Гулять, так гулять. С центром она ознакомилась, так отчего же в глубинке городской не побродить?

  Очередная извилистая улочка с невзрачными однотипными домишками оканчивается на удивление запущенным и пыльным сквером. Людей, почему-то, не наблюдается совсем. Аля идет по дорожке, обходит полуразвалившиеся, заколоченные постройки, сараи или склады обветшавшие. И видит неподалеку, на лужайке, оставшейся от бывшей детской площадки, живописную небольшую компанию чернокожих подростков. Парни и девушки кучно расположились на длинной, обшарпанной деревянной скамье. Потягивают пиво из жестянок. Курят. Судачат нарочито громко, пихают друг друга и тискают. Аля продолжает движение, не замедляя шаг, но и не ускоряясь. Она не смотрит прямо на них, но отслеживает боковым зрением, одновременно подключая и восприятия второго "я". Их, как по команде напрягшиеся позы и неподдельный острый интерес, сопровождающийся оживленным переговариванием и несколькими недружелюбными фразочками, брошенными в её адрес, вынуждают девочку моментально насторожиться и тщательно отсканировать подозрительные "объекты". Пара мгновений, не дольше. Но она знает уже все, до мелочей.

  Сознание пронзает резь разочарования. Как ни странно, злости нет вовсе. Только глубокое сожаление. Сожаление и грусть. Они же так молоды, так юны. Они же только начали свой путь!.. Ну почему, скажи мне, бог? Ну в силу какого, векового и извращенного зла, черны не столько эти красивые и гармоничные, еще не тронутые внешним тленом разврата тела, сколько - их грязные души?! И то, что увидала она на их лицах сейчас, что так просто и кратко читает, - это жажда жестокой забавы и легкой наживы. И ни малейшей жалости или сомнений. Ни одного порыва отступиться, пощадить!..

  Оставив эту стаю волчат за спиной, она по-прежнему их видит. Видит, как дружно и слаженно они поднимаются. Видит, как отшвыривают с недобрыми ухмылками пустые пивные банки. Видит, как трогаются следом, целенаправленно, уверенно, хищно. Вздыхает больно, обреченно. Что ж, видит Разум, она не хотела!..

  Притормозив, девочка разворачивается. Плавный, едва схваченный глазом бросок, и вот она уже повернута к ним лицом. Стоит неподвижно и прямо, склонив голову к плечу. Ноги на ширине плеч, руки свободно опущены.

  Один за другим, они приближаются, вразвалку, показушно. Окружают.

  Угрозы, наскоки, выкрики. Аля безучастно наблюдает. Отмечает про себя - девушки развязнее и злее. Именно они - заводилы в группе. Особенно одна, чуть постарше и, видимо опытнее чувствительно. Она - явный лидер, она подначивает компанию, горячит её, распаляет.

  Алю пытаются ухватить за плечо, подставить подножку. Автоматически, она уворачивается. А в следующий миг оказывается уже за пределами живого кольца. Отступает на два-три шага. Обращается - громко, настойчиво. Остается еще надежда - вдруг, уговорить сумеет?! И тогда они были бы спасены!.. Тщетно. Её не слышат. Её слова и просьбы рождают в них только злость. И в ответ раздается лишь издевательский громкий хохот. И новые угрозы! Они напоминают ей теперь свору шакалов. Глаза блестят охотничьим азартом и бравадой жестокости. Любимое развлечение начато. И они не остановятся уже, ни за что. Сожаление в душе ребенка в раз сменяется вспыхнувшим гневом хищника. И тогда в человеческом теле являет себя репликант!

  Языками невидимого пожара налетает обжигающий ветер. И земля под ногами раскаляется не хуже чугунных плит. Воздушные струи хлещут кипятком, сбивая с ног, расшвыривая нападающих по сторонам, как кегли. Возгласы боли и ужаса мешаются со свистящими завываниями взбесившегося вихря. Подростки, падая и спотыкаясь, кидаются врассыпную. Куда там! Теперь, когда её разозлили не на шутку, она уже не даст им уйти!

  Придорожная пыль стеной подымается в воздух. За её чертой окружающее пропадает из глаз. Территория видимого - небольшой круг, диаметром около десяти метров. Пылевой барьер клубится, перетекает струями и лентами. Перерождается призрачными, зловещими образами. Из него появляются, расползаясь и тая, - то разверстые клыкастые пасти неведомых адских чудовищ, то чешуйчатые извивающиеся тела рептилий, то когтистые, истекающие ядом конечности огромных пауков и мух. Все эти ужасающие, отвратительные сущности, выныривая из пылевых недр, стремятся попасть в середину. Они тянутся и рвутся, они мечутся в поставленных им границах, исходя одним единственным стремлением - добраться до живой цели в центре магического кольца.

  Вне себя, от испуга, в полном шоке, пойманные сбиваются в кучку. Пригибаясь к земле, прячут лица от ужасных видений, кричат и плачут, вцепляясь пальцами в волосы, хватаясь друг за друга. Стоя за гранью туманной стены, девочка бесстрастно рассматривает их. Она прекрасно различает каждую мелочь, пыль ей совершенно не помеха. А созданный ею круг, на самом деле - лишь внутренняя часть обширного двойного кольца, захватившего без малого весь сквер.

  Из нутра его во внешний мир не долетает ни отзвука. А его границы для случайных прохожих - высоченный забор, каким обычно обносят территории масштабных строек. И ни единый посторонний не проникнет за эту запретную черту. И никто не помешает ей свершить возмездие и сотворить с ними все, что только взбредет и нафантазируется. Маньяки и изверги всей планеты могут рыдать от неразделенной жалости к себе и скудности собственной фантазии. Потому что все их выдумки, вместе взятые, тихо меркнут пред способностями разъяренного репликанта. Для которого нестерпимый, смертный ужас жертв - его сладостная, богоданная пища. И он смакует каждую её капельку, растягивая удовольствие и наслаждаясь. Он купается в их страхе и отчаянии, будто в живой воде райского источника! О, да, как ему это нравится! Он набирает силу, он живет! Угольно-черные лезвия вытягиваются, вытекают. Сардоническая ухмылка обращается свирепым оскалом. Человеческие черты уступают место облику зверя. Демон готов к расправе. Еще мгновение, и.... Будто прокрученная назад в ускорении кинопленка, её внешность возвращается в норму. Стихает беснование ветра. Оседает, ложится на землю серая пыль. Тяжело дыша, Аля присаживается на корточки. Смотрит на трясущихся от страха пленников. Выпрямляется, закрывает глаза. Неслышный ни единому человеку клич выстрелом разрезает пространство на многие километры вокруг. Аля пережидает, глубоко вдыхая и сосредотачиваясь. И повторяет призыв. Прислушивается. Да, она услышана, они идут. Остается лишь подождать.

  Девочка приближается к кольцу. Барьер не исчез. Он стал прозрачным, но пройти через него пленники по-прежнему не в силах. Сложив руки на груди, она равнодушно смотрит, как они, постепенно приходя в себя, шепчутся. Как боязливо переглядываются, как, наконец, начинают осторожно разбредаться, пытаясь выбраться наружу. Пустые потуги! Выхода для них не существует. Подростки тычутся в невидимое ограждение, толкают застывший стеною воздух, дубасят кулаками. Обессилев, снова сползают наземь или с безумным, отсутствующим видом, отступают и оглядываются с выражением тупого бессмыслия на лицах. Алю они теперь видят. И, в свою очередь, пытаются заговорить с нею. Просят, умоляют! Безразличие вкупе с недоброй улыбкой - вот её единственный ответ. Нет, она не отменяла уготовленного им финала. Она просто чуточку изменила ход игры. И теперь в роли палачей выступят другие, те, кому это положено по самой природе вещей!

  Прогретое солнцем безветрие вспарывает свист крыльев. Будто вынырнувшие из оживших древних легенд, огромные острокрылые сапсаны камнями пикируют с небесных высот. Приземляются, бесшумно и молниеносно. Перевоплощаются. Подходят.

  - Ой, глядите-ка, детки в клетке! - преувеличенно удивляется Краасс, разводя руками. - Моего малыша поохотиться переклинило. Случаются же чудеса на белом свете! Алира, что с тобой, котенок?

  - Котенку очень хочется за процессом понаблюдать. - Аля устраивается на сидении материализовавшегося рядом модуля. - И он имеет наглость надеяться, что ему не откажут в этой скромной просьбе. - Девочка одаривает рагезтов озорною, шутливо-заискивающей гримаской. - Такая кро-ошечная просьбочка, всего лишь!

  - Ну что вы, принцесса, как можно?! - Зэер хитро улыбается ей, изображает картинное отчаяние. - Как можно расстроить отказом нашего драгоценного ребенка?! - Мы, ведь, доставим ей такое удовольствие, - обращается к товарищам, - не правда, ли?

  - Я не против, - насмешливо улыбается Але Краасс. - Признаю. С момента первого самовольного приобщения моя девочка сильно повзрослела. И сейчас-то, уж, надеюсь, с нервишками совладать сумеет?

  - А я, так и от добавки не откажусь, - голосует поднятой рукою Арео. - Ты, как будто специально для меня постаралась!

  - Наш дорогой Арео всеяден, Алира. - Отзывается Краасс на её удивленно-вопрошающий взгляд. - Ваши мальчики ему также весь-мА-А по вкусу!

  Денио молча ухмыляется и делает шаг в кольцо. Остальные - тоже не заставляют себя ждать. Серебристая ткань комбинезонов расплывается дымкой, стекает с рослых, идеальных пропорций, тел, оголяя великолепный рельеф могучих мышц. На человечьем фоне они выглядят и устрашающе, и бесподобно. Эталоны физического совершенства. Настоящие ангелы - карающая десница божья!

  Краасс входит в круг последним, показав Але, чтобы включила нейтрализатор звука. Отрывок подсмотренного в стенах зала спектакля смерти, проигрывается перед нею вновь. Со всей неприкрытою откровенностью и циничной безжалостностью. Но Але, отчего-то, и не стыдно, и не противно. И плевать, что жертвы - недавние дети. В слишком ярких подробностях успело представиться ей их прошлое. Вплоть до последнего дня! И она уверена сейчас - именно такая гибель заслужена ими сполна. И способна уравновесить в какой-то мере страдания тех, кто был этими юными нелюдями истерзан и искалечен в их жестоких недетских развлечениях.

  Им нравились игры во вседозволенность, и причиняемые мучения и боль. Физическая или душевная, не важно! Они возомнили себя неуязвимыми всемогущими хищниками. И забавлялись слишком увлеченно и слишком долго, чтобы остаться людьми после сотворенных изуверств. Ну а теперь сами превратились в добычу на чужой охоте. Так, что все случившееся - и справедливо, и хорошо!

  Пытливо и сосредоточенно, будто ученый в исследовательской лаборатории, Аля наблюдает за безмолвной вакханалией вампиров. Драма крови и насилия завершается. Трансформеры сыто оттряхиваются, брезгливо отпихивая с дороги распадающиеся прахом тела. Восстанавливают покров одежды. Не торопясь, покидают опустевший энергетический круг.

  Краасс забирается к Але в модуль, сворачивает силовые поля. Улыбается благодушно:

  - Малыш, ты меня побаловал. Неожиданно и приятно! - Машет оставшимся, - я пас на сегодня, удачи!

  Рагезты прощаются, отдельно, церемонно-шутливо, изъявляя благодарность Але. Модуль взлетает, активировав отражающий кокон-невидимку. Краасс откидывается в кресле, требует категорично:

  - Рассказывай теперь, почему!

   Глава 48

  

  - Слушай, не надо меня хвалить и по головке гладить, а?! Я не кукла и не маленький ребенок! - От её приподнятого настроения ничего не осталось. Аля смотрела на него хмуро и растерянно, пальцы нервно мяли ворсистую обшивку кресла. - Мне интересно чисто - почему это ты согласился так легко? А если я бы в обморок там грохнулась или раскаяние запоздалое включила?!

  - Не-а. - Он ехидновато и уверенно улыбнулся. Взяв за руку, посмотрел. Надавил на кончики ногтей. - Сама погляди.

  Аля уставилась непонимающе. Выдернула ладонь из его пальцев. Принялась усиленно оттирать с черноты ногтевых пластинок густо алые разводы. На первый взгляд это была самая настоящая кровь, что будто брызнула откуда-то и перепачкала. Но красные потеки не стирались. Краасс опять перехватил её ладони, прижал к коленям.

  - Уймись, малыш! Видишь же - твое желание прямо на тебе нарисовано. Хватит уже самоедством заниматься! Следы скоро исчезнут. А про себя и других отвечу - нам нет нужды переспрашивать и уточнять то, что мы и так видим и осязаем. Ведь тебе же не было страшно, совершенно не было, верно? Наоборот, сегодня тебе все понравилось. Больше того, хоть ты и не сознаешься ни за что, но в какой-то миг тебе даже присоединиться к нам захотелось. И я понимаю тебя, Алира....

  - А я себя - нет! - выкрикнула она горько и безнадежно. - И не хочу!!

  - А кто тебя спрашивать будет?! - Рявкнул он свирепо. - Ты что же, девочка, и впрямь надеялась остаться до скончания века добренькой? Слабой и никчемной?! Так ведь я на тебя такую никогда и внимания бы не обратил... - прищурился зло и презрительно, - или обратил бы: ровно на пять минут!.. Прекрати отрицать очевидное. И прекрати истерику! Надоело!.. В следующий раз не зови меня, а целуйся себе премило с очередными моральными деградантами и уродами. Может быть, это занятие придется тебе больше по вкусу, трусливая маленькая дура?!!

  Аля не отводила глаз от его искаженного яростью лица и боялась пошевелиться. Вздернутая в оскале верхняя губа обнажила удлинившиеся треугольники клыков. Глаза сузились и светились ядовито-лимонным. Брови сошлись в сплошную заломанную линию. На переносице пролегла глубокая складка. Это жуткое, демоническое существо напротив лишь отдаленно напоминало того Краасса, какого она знала. Какого привыкла наблюдать, любить и восхищаться. И ничего совсем, кроме животного ужаса, ей сейчас не внушало.

  Аля осторожно отступила к стене. Прижалась спиной. Проговорила тихо:

  - Не делай так... пожалуйста.... Ты на себя не похож.

  Краасс на миг застыл. Отвернулся. Проронил глухо:

  - Я такой, какой есть. Нравится тебе или нет. И не собираюсь пожизненно носить маску, только чтобы оберечь твою излишне и ненужно хрупкую душеньку!

  - Но ты обещал! Ты же обещал мне, что я не стану такою, как вы. - Пробормотала она плачуще.

  - Не станешь. - Подтвердил трансформер. - Такою же. А вот опаснее и сильнее - запросто. Твоя сущность способна травмировать, выводить из строя и уничтожать единовременно гораздо большее число единиц противника, чем любой из нас. Это факт.

  - Но я не должна нападать первой! Не должна хотеть того, что хотела сегодня! Это... это неправильно!

  Краасс неожиданно рассмеялся.

  - А откуда, позволь узнать, тебе известно достоверно, что правильно, а что - нет?! Каков твой личный опыт в этом щекотливом вопросике? Многое ты повидать успела? С чем сравнивать будешь?.. Ты у меня растешь тут и зреешь, как фруктик тропический в оранжерейке уютной. И ни малейшего представления о настоящих законах выживания не имеешь!.. Пора. Пора тебя из теплой и мягкой норки вытаскивать и в широкую жизнь выпихивать. А то ты у меня уже взрослая совсем, а наивностью своей, иногда, убиваешь просто.... Ну, ничего. - Грубовато шлепнул её, притянув к себе. Пощекотал губами ложбинку под ухом, прошептал вкрадчиво, - Я сделаю из тебя настоящую воительницу, Алира. Придут времена, и твое имя заставит врагов содрогаться и падать ниц, мой маленький пылкий демон. И ты окупишь мне сторицею все, что было в тебя вложено. Только так, моя девочка. Только так! Ты преподнесешь мне этот мир на блюде. И будешь неусыпно стеречь от любого посягательства. И твоя сила сделает мою власть неуязвимой и незыблемой!

  - Аля глядела - потерянно, испуганно. Он смотрел куда-то вдаль, поверх нее, и во взгляде этом читалось столько кровожадного торжества и гордыни, что её внутренне передернуло вдруг от непонятного самой себе, болезненного отвращения. Он представился ей настоящим дьяволом, волею рока восставшим из мрака адских пучин и по странному, кощунственному стечению обстоятельств обретшим ангельскую плоть. Она изо всех сил заставляла себя оставаться спокойной, не показывая, как неприятны ей сейчас - и сам вид его, и эти, исполненные садистского предвкушения горделивые речи.

  - Ты со мною, девочка?! - Спросил он, вдруг, резко. Наклонившись, глядя глаза в глаза. - Отвечай, Алира!

  - Да, Краасс! - Ответила она, не колеблясь, не отводя взгляда. И поняла внезапно: да он же не может больше считывать её так легко и свободно, как раньше! И теперь вынужден во многом угадывать. А то и просто - слепо верить. Как странно. Странно и.... Смешно?!.. Неужели, она сейчас уже в чем-то его сильнее? И, если все действительно так, то какие же у нее на будущее перспективы?!..

   * * *

  Улегшись посреди отсека на ковре, Аля раскачивала в воздухе босыми ступнями, увлеченно закусив краешек губы. В десятке разнокалиберных пиалок, расставленных перед нею, искрилась многоцветными бликами драгоценная каменная крошка. Перебирая камушки щипчиками, девочка вылавливала подходящие по размеру самоцветики. Переносила по одному на лежащее тут же полотно основы с прорисованным контуром будущей мозаики. Накладывала, совмещала. Промазывала клеем следующий участок. На глубоко-индиговом шелке расцветал постепенно, выделяясь объемно и выпукло, оживал оттенками багрянца и зелени букет махровых хризантем.

  - И что это за красота будет? - Носферату заглянул сверху, с интересом.

  Аля подняла голову, помахала ладошкой приветственно:

  - Утро доброе педагогам-труженикам! Случилось что-нибудь?

  - Ты не против моего присутствия, а? - Немного смущенно поинтересовался он вопросом на вопрос. - Не люблю сидеть без дела. А сегодня как раз такой денек наметился. Замечательно и бессмысленно пустой. Подумал, вдруг ты захочешь пообщаться. Все веселее, и время быстрее пробежит!

  - Для кого из нас? - С насмешливою хитринкою прищурила девочка глаз. Он глянул виновато и грустно, шагнул к двери. - Нет, нет! - Поспешно остановила. - Ты не так меня понял! Извини, пожалуйста. Оставайся! Краасса, скорее всего, до вечера не будет. Их всех на базу отозвали. Совещание какое-то экстренное.

  Покопалась в самоцветиках, извлекла очередную медно-красную звездочку. Пристроила. - Располагайся! - Обвела широко рукою, не глядя. - Будь как дома, - так мои сородичи бывшие говорят.

  - Премного благодарен. В смысле - тебе, а не сородичам. - Носферату устроился напротив, подобрав под себя ноги. - Я так понимаю, это картина будет, да?

  - Наверно.... - Она пожала плечами. - Мне сам процесс нравится. Создавать.... Когда маленькой была, пыталась делать мозаику из бисера - крошечных таких бусинок разноцветных. Что-то, даже, получалось, помню.... - Рассмеялась, вдруг. Звонко, искренне. - Предположил бы кто, еще с годик назад, что когда-нибудь, вот так, буду с настоящими камнями работать. Разве бы поверила хоть на миг?! Да ни за что!.. Тогда сама мысль о подобной возможности нелепостью несусветной показалась бы.

  - В вашем мире этот материал настолько редкостен?

  - В нашем мире он настолько дорог! - Она хихикнула иронично, разгладила шелк. - Я бы, Нэттэ, не то, что картинки из него мастерить не смогла, а и купить один такой лишний камешек, скорее всего, тоже себе никогда не позволила бы!

  Поднесла к глазам, зажав щипцами, ограненный продолговатой капелькой бриллиантик, покрутила.

  - Вдуматься только! И за эти блесточки люди обожают, ненавидят, крадут, убивают, прощают, предают. И ставят во главу угла. И молятся, практически.... И бывает частенько, что и жизнь - свою или близких - променять готовы на обладание такими вот стекляшками.

  - Странный у вас мир, все-таки. - Носферату вздохнул. - Мои соплеменники любят, конечно, красоту. И ценят уникальность. Но настоящие блага и ценности заключены для нас совсем в ином.

  - Ну да, - согласилась Аля с легкой грустинкой. - Рагезты на драгоценностях тоже не помешаны. Но это оттого, думаю, что в их среде они никакого эквивалента материального в себе не несут. Так, чисто визуально ублажить себя на денек, если вечеринка наметилась. А опосля ты всю эту красоту неземную с себя снимаешь. Дому возвращаешь. И... он твои перстни, бусы, серьги, вместе с вещичками ношеными на частички элементарные расщепляет и в базовую материю перерабатывает. Утром встал, вчерашнее колье из брюликов на завтрак яичницей заказал, схавал и успокоился. Бр-р-р!.. Я вообще стараюсь не думать - куда тут все естественные отходы деваются. Потому как понимаю прекрасно: а все туда же. В омлет, к примеру!.. Нет. - Почесала в затылке. - Думать, иногда, вредно.... Или полезно?.. Вот я уже, после размышлений этих, и обедать как-то не хочу. Пока что!

  Аля подняла полотно, отставила от себя подальше, рассматривала внимательно и придирчиво. Положила. Продолжила работу.

  - А у тебя какое-нибудь хобби есть? - спросила внезапно с интересом.

  - Не знаю.... - Он задумался, вспоминая и прикидывая. Ответил немного неуверенно, - Я же вояка, Алира. Так сказать - спец узкого назначения. Мое основное занятие, скорее всего, и есть мое хобби. Я постоянно изучаю военные стратегии и способности тех, с кем придется или уже приходится иметь дело моим хозяевам. Исследую их арсенал, потенциал, особенности тактики. И нахожу пути: как обойти, подавить, уничтожить или обезоружить. Паршивое ремесло, правда?

  - Какое бы ни было, нужное! - категорично ответила она. - Люди в пределах одной планеты занимаются тем же. И зациклены на увлечении своем очень не слабо. Так что ничего нового, как и ужасающего, ты мне не открыл.

  Он обвел её глазами, усмехнулся как-то странно сочувственно, покачал головой.

  - Что такое? - Спросила Аля с толикой удивления.

  - Да все никак привыкнуть не могу. Вижу перед собой молоденькую девушку. А слышу взрослую и совсем не наивную личность. Не укладывается!

  - Увы! - Она отложила картину. - Я и сама к себе такой еще в процессе привыкания нахожусь.... Слишком быстро все.... Слишком, Нэттэ!

  Секунду назад веселое и беззаботное личико помрачнело. Губы сжались, прозрачно изумрудные глаза приобрели оттенок свинца. Она вздохнула, улыбнулась одними губами, ресницы чуть дрогнули, как от набежавших слез.

  - Не думаю, что я хочу этого, Нэттэ. Я устаю от этой взрослости.... И от этой черствости. И от расчетливости от этой!.. Но он требует, чтобы я была сильной.... Он, наверное, пытается из меня свое второе "я" скроить.... Ничего у него не выйдет!

  Отшвырнула щипцы. Стукнула кулаком по ковру. Безучастно смотрела на брызнувшие во все стороны из перевернувшейся пиалы радужные капли-камешки. Начала медленно собирать, ссыпать обратно, старательно уводя глаза от лица Носферату.

  Он очень осторожно придвинулся. Положил ладонь ей на плечо. Она поджалась моментально, но руку не сбросила. Собрала все самоцветики, выстроила пиалки в одну линию. Перебралась под стену. Уселась рядом с оборотнем. Запрокинув голову, прикрыла глаза, утопила ладони в мягком ковровом ворсе.

  - А давай, ты мне свою историю расскажешь! - попросил он.

  - Зачем? - Недовольство. Настороженность. Аля открыла глаза, глянула пристально и прямо.

  - Да так просто. Без особых причин. Ты, возможно, выговоришься. А я - тебя лучше пойму. Вдруг, чем черт не шутит, и присоветую чего дельного? А, Алира?

  Девочка недоверчиво улыбнулась. Раздумывала с минуту. Потом, неожиданно, прислонила голову к его плечу. Прошептала:

  - Хорошо.... Только вот... начать с чего?

  - С чего хочешь. - Ласково произнес он, отчаянно боясь спугнуть, разрушить этот тоненький и хрупкий мостик образовавшегося доверия. - Говори о том, что наболело. О самых ярких своих воспоминаниях. Переживаниях. Начни с того, что было именно до него, Алира.

  - До? - Аля подперла голову руками, поставив локти на колени. - До... - протянула задумчиво. - Ладно. Попробую....

   Глава 49

  

  - Тебе ли не знать, как убийственно одиночество? - Зеленые глаза блеснули изумрудами. Помутнели от затаенной боли. - Я эту чашу тоже испила сполна. Тем ценнее для меня то, что сейчас имею. Возможно, Краасс и мастер иллюзий. Возможно, и грамотный кукловод. Но я предпочитаю быть игрушкой. Все лучше, чем никому не нужной, пожизненной одиночкой. Потому что там, среди людей, была моя пустыня. И чем больше их находилось вокруг, тем острее я её ощущала. Почему меня не любили?.. Отчего издевались так жестоко и так изощренно?.. Почему втаптывали в грязь?.. Что во мне такого страшного, из-за чего они меня ненавидели?.. Была ли я дурой? Нет. Была ли я уродкой? Ответ перед тобою. Моя проблема оказалась в том, что я катастрофически другая по натуре. Не похожа. Выделяюсь. Ах! Это же возмутительно! Задавим-ка это в корне! Она обязана измениться. Она должна стать такою, как мы!.. Как это понимать - "не хочет"?! Да что это она возомнила о себе?!! На что надеется?! Да мы её в порошок сотрем, не глядя! Уничтожим! Уничтожим!!..

  У меня был краткий промежуток счастья. Раннее детство. Время, когда нет противоречий. Когда все воспринимается как должное. Когда радуешься ласковым рукам и доброй улыбке. А о чем-то плохом забываешь уже через пять минут. И мир вокруг такой большой и сказочный. И полон неоткрытых тайн. И рядом всегда твоя стена, опора и крепость - родители. Они для тебя, что боги. Они - средоточие всего. Ты их так любишь. Ты им так веришь!

  Но я начала взрослеть. И жизнь стала показывать клыки. И я поняла, что сказка существует только в моей душе. А из мира, в каком я живу, её давно уже изгнали. Вместе с понятиями чистоты, возвышенности, благородства. Я узнала, что сильному не зазорно измываться над слабым. Мне открылось, что хамство и вульгарность повсеместно приветствуются. А культура превратилась в синоним никчемности. Что мужчина, оказывается, вправе поднимать руку на женщину и оскорблять последними словами. А в нежной девичьей среде - модно и актуально, начиная с самого юного возраста, изъясняться сугубо матом, курить пачками, глушить выпивку ведрами, так что взрослый бывалый мужик обзавидуется. И совокупляться по подвалам, чердакам и подъездам, без стыда и разбору. Как животные. Хуже животных! Скромность?.. Отсутствует начисто. Целомудренность?.. Слово ругательное. Мягкость и доброта?.. Ставим равно слабости! А если ты не такой, как мы - мы объявляем тебе войну! Мы задавим тебя и искореним. Или измараем так, что ты никогда головы не поднимешь! Потому, что мы - это сила. А твои идеалы добра - паршивый, ненужный ОТСТОЙ!!!

  Было так больно. Было так страшно! Но оставалась семья. Мой малюсенький заповедный клочок. Мои мечтанья и надежды. О да, там тоже не все было ровно и гладко. Но я в них верила. Я им доверяла. Я выискивала хорошее и правильное. Превозносила и идеализировала. И подчинялась, конечно. И убеждала себя - будет лучше. Жизнь наладится, все утрясется!.. Ничего не вышло, Нэттэ. Ни-че-го.

  У отца начались неприятности. А он, видать, не из тех, кто способен на длительную борьбу. Он сломался, а потом озверел. Начал пить. И бить. И меня, и маму. И мечты мои, вообще, полетели в тартары. Мне тогда хотелось ну просто все отдать, лишь бы они развелись. Чтоб он исчез навсегда из нашей жизни. Но, со временем, дошло: да она же его любит! И не собирается ничего менять. Её... устраивает!.. Она, видите ли, привыкла!.. Господи, ужас, идиотизм! Она вкалывала чуть не сутками. И мы жили, фактически, на одну её зарплату. Отец не давал почти ничего. Да еще и руки протягивал систематически. А она!.. - Аля сморщилась, презрительно и горько. - Она себя совсем не уважала. И я ей была не нужна. Не нужна... абсолютно!

  Носферату прикрыл её ладонь своею. Бережно погладил тонкое запястье.

  - Ты не можешь её простить?

  - Даже и не знаю. - Она повела плечами, усмехнулась. - Я в курсе, что после гибели отца она уехала почти сразу. На свою родину историческую, так сказать. И, вроде, как замуж снова собирается. Решила, похоже, жизнь начать с чистого листа.... А что?.. Пускай попробует. Может, ей повезет наконец-то.... Ай, да ладно! Это вообще уже не мое дело.... Ну, чего тебе еще рассказать?.. Ах, да, школа. Это песня отдельная. Мне учеба, действительно, не шла. Не все предметы, в принципе, а те, именно, которые не нравились, не вызывали интереса. Но и там, где преуспеть могла бы, я лишний раз старалась знаний не выказывать. Это оттого, что у меня по любому вопросу, мало-мальски требующему субъективной оценки, находилось собственное мнение. И если соображения мои с учительскими и стандартными не совпадали, я их все равно упрямо отстаивала. А какому преподавателю подобное придется по душе? Если едва ли не каждый из них поведение такое принимает за показное умничество, и желание авторитет его величества педагога принизить в глазах остальных учеников?! Мне, вот как-то, уникумы, уважающие в ребенке личность и согласные оценивать здраво не штампы, а живые умозаключения, не попадались. Я, поначалу, боролась - за себя и идеи. А потом осела, смирилась и сделала вывод, что легче и правильнее в сотый раз сказать "извините, я не понимаю тему". Получить свою двойку и успокоиться. Потому, как в противном случае выходит еще хуже. Тупых презирают, а выскочек - люто ненавидят.

  - У тебя не было ни одного друга?! Или приятелей, хотя бы?

  - Приятельницы. Случилось несколько девочек, моих ровесниц. Такие же мечтательницы. Такие же фантазерки. Странно, что мы умудрились найти друг друга, повстречаться. Жили-то все - в разных районах города. Но как-то так сложилось. Жребий лег, случай подвернулся. Я с ними познакомилась в парке, на каком-то праздновании городском. И очень быстро сдружилась. Мы были, что говорится, из одного теста. Обожали читать, выискивать новое для себя. Всякие факты интересные, сведения поучительные. Поэтому, когда сходились вместе, раз или два в неделю, нам прямо времени не хватало, чтоб наговориться и новостями поделиться сполна.

  Аля прервалась, замолчала. Улыбнулась чему-то своему, грустно, смиренно. Перевела глаза на собеседника.

  - Не надоело бредни выслушивать?

  - Не надоело! - отрезал он. - И это не бредни. Ты этим живешь, Алира. До сих пор. Можешь не признаваться, можешь возмущаться и отрицать. Но это то, что гнездится в тебе, терзает и отравляет.... Говори, девочка, говори. Выливай. Это нужно!

  - Ну да, - рассмеялась она колко, - плач княжны Ярославны с каменной стены!.. Нечего мне больше рассказывать, Нэттэ. Все, мой хороший, сага о печалях исполнена и забыта!

  - Не совсем, - не отступил он. - Как ты встретилась с Краассом.

  - Как в плохом водевиле.

  - А если поподробнее?

  - Извольте, господин! - Ухмыльнулась Аля. - Постановка избита, а сюжетец протухший. Главную героиню пьяный в дым тиран-папочка изгоняет из дому в глухую ночь. Барышня в прострации бредет по темным безлюдным улицам, ну и вляпывается, соответственно, в историю. Попадается на глаза, и почти что в лапы, троим прописным отморозкам. Помощи ждать неоткуда. Героиня в душе тихо прощается, если не с жизнью, то с набором из чести и здоровья - однозначно. И тут появляется он. - Девочка нервно хихикнула. - Супермен, блин, с компьютером. Потом, правда, оказывается, что еще и с пистолетом. Трах-бах, негодяи повержены, рассеяны и изгнаны с полным позором. Героиня и Супермен знакомятся. И избавитель галантно провожает спасенную домой.

  - И он тебя отпустил?!

  - Как ни странно. - Кивнула Аля. - Отпустил и исчез. Успев, по-видимому, отцу с расстояния внушение сделать. Потому как больше тот ко мне с кулаками не лез. Да дело даже и не в кулаках! Он меня, как будто, видеть перестал, Нэттэ. В упор не замечал!..

  - Дальше, пожалуйста.

  - Дальше.... Встретились мы на следующий день со спасителем моим. Теперь-то, понимаю, конечно - отнюдь не случайно. Он меня в парк повез, полдня развлекал всяко-разно. В конце напугал, правда, до полусмерти. Но результата это не изменило. Я успела влюбиться. По детски, истерично. А, главное, с головой и полнейшим отрывом от реальности!

  Тут одну оговорочку сделать требуется. Помнится, мамочка моя - дай ей бог долгих лет вне зависимости от моего отношения - сетовала не на шутку, что дочка никакого интереса к мальчикам не проявляет. Уж не застряла ли в младенчестве всерьез и надолго? Не застряла, мамуля, не застряла. И интерес определенный был. Только не к одногодкам совсем. Я об этом никому не заикалась. И никак свои позывы не проявляла. Но тянуло меня лет с двенадцати исключительно ко взрослым мужчинам. Почему - сознаю прекрасно. Подсознательно я искала в них образ защитника и отца. Мечтала о том, кто оберегал бы меня и отзывался на мою любовь. Мне так необходимо было ощутить себя нужной, мне так хотелось хоть капельку нежности и ласки. А Краасс умудрился подойти по всем статьям. Он избрал ну просто идеальную наживку. И я, как говорится, попала и пропала. Сходу и навсегда. И сейчас отношение не поменялось, можешь не спрашивать. Здравомыслия стало больше, не без того. Но чувства-то при мне остались.

  - Он применил гипноз. Ты это понимаешь?

  - В том-то и закавыка, что нет. Необходимости не возникло. Не исключено, что меня обработали позднее. Не исключено, что продолжают обрабатывать. Но тогда.... Да я как собачонка бездомная, впервые почувствовавшая ласку вместо ожидаемых пинков, готова была бежать за ним куда угодно и на каких угодно условиях!

  Наша встреча окончилась вполне целомудренно и мирно. Меня во второй раз препроводили домой. Опять назначили свидание. Правда, в странноватом стиле, скорее напоминающем жесткий и неоспариваемый приказ. Вот когда я и засомневалась, и испугалась. И, наверно бы, застопорилась с продолжением общения. Но случилось непредвиденное и ужасное. Не знаю, что нашло на моего отца, какая его муха укусила, отчего он с катушек слетел. Ведь, каким бы он там ни был, но он не нелюдь бездушная. И в здравом уме, не по пьяни, старался не применять силу. А тут, внезапно, будто ума лишился! У меня любимица была, кошка дворовая. Я её из крошечного котенка выкормила. Ухаживала, души не чаяла. Она моей подружкою была, моим маленьким добрым хранителем.... Такая ласковая, такая деликатная, умница, каких поискать. Помниться, я чуть не с год родителей умоляла разрешить мне её домой забрать. Отказали. Отмахнулись. Снова. Как всегда. Потому что, я была кем? Ребенком "несмышленым"! И просьбы мои что? Да просто блажь глупая!..

  В общем, чтоб сантименты ненужные не разводить, подытожим. Папочка мой в то утро Василинку убил. Позвоночник перебил кирпичом. Она уходила в жутких муках. И долго так. И соседский маленький мальчик все это видел. Он мне и рассказал, в подробностях. Представляешь, что пережил этот малыш? Он, ведь, тоже любил эту кошку. Тоже за нею ухаживал.

  И вот тогда, Носферату, во мне впервые проснулся зверь. До сих пор не разберусь толком, как это произошло. Но я его уничтожила. Я заперла его в машине и подожгла. И наслаждалась, пока он горел. Каждым его воплем наслаждалась.... Я, словно, раздвоилась, Нэттэ. Одна половина моей души оставалась в теле и наблюдала за происходящим. А вторая настигла его и убила. Потом я потеряла сознание, кажется. И воспоминания о своем выходе из тела тоже. Подробности всплыли в памяти только спустя месяц. А до этого, я уверена была, что смерть отца - совпадение. Справедливый и своевременный несчастный случай.... Смешно! - Аля вытолкнула последнее слово с ледяным презрением. Носферату невольно вздрогнул. - Из потемневших отрешенных глаз на него насмешливо глядела Смерть. Глядела и забавлялась!

  - А-ли-ра! - успокаивающим шепотом позвал он. - Все в порядке, дружочек. Все в прошлом.... Не казни себя, девочка. Успокойся.

  Оборотень отлично понимал, он уговаривает сейчас вовсе не ребенка. Он подбирает ключики, чтобы усыпить очнувшегося от спячки дракона. Нежно поглаживая её ладони, он продолжал говорить что-то - тихо, ласково, проникновенно. И это принесло плоды. Посидев некоторое время без движения, Аля глубоко вздохнула. Взгляд прояснился.

  - Прости, Нэттэ. - пролепетала жалобно. Я все еще плохо его контролирую. Нам лучше закончить этот разговор.

  - Хорошо, Алира, как скажешь, - согласно подчинился он. - Но у меня, в связи со всем тобою изложенным, возникли определенные подозрения. И, как следствие, соображения. Озвучить позволишь?

  - Ой, нет, пожалуйста, - Аля ухватилась пальцами за виски. - Голова!.. Давай попозже чуточку, ладно?..

  - Нет, ну что за милейшая картинка! Ни дать, ни взять - два голубка на жердочке! А еще говорят: собака с кошкой не уживаются.... Алира! Я тебе разрешал его сюда притаскивать?

  Вскочив и вытянувшись, девочка растерянно смотрела на остановившегося в проеме трансформера. Краасс выглядел крайне раздраженным и нервозность свою скрыть даже не пытался.

  Смерив Алю и оборотня недовольным взглядом, рагезт прошествовал вглубь отсека. Тяжело рухнул в кресло. Скомандовал:

  - Ко мне, Алира! - Не поворачивая головы, выплюнул, - Пес убирается в будку и ждет вызова!..

  Носферату беззвучно поднялся, спокойно тронулся к выходу, незаметно, краем зрения наблюдая.

  Полулежа на широком сидении, трансформер обращает руки ладонями кверху. Девочка подходит, садится у ног, на ковер. Укладывает свои ладошки поверх. Рагезт втягивает воздух продолжительным вздохом, веки смыкаются. Аля в полуобороте бросает на оборотня извиняющий, грустный взгляд. Отворачивается. Кладет голову хозяину на колени.

  Носферату бесшумно и быстро выходит из отсека.

  

   Глава 50

  

  Минуты струятся, текут. Пульсация бегущего огня отдается в ушах перестуком сердца. Положив подбородок ему на колени, Аля, не шевелясь, наблюдает. Глаза трансформера закрыты. Веки чуть подрагивают, будто ему что-то снится. Дыхание поверхностное и учащенное. Девочка улыбается, доверчиво и кротко. Шепчет одними губами: "Я люблю тебя!.."

  - Знаю малыш. - Он открывает глаза. Пожимает несильно её пальцы. Отпускает.

  - Ты мне расскажешь? - робко спрашивает Аля.

  - Пожалуй, да. - Он криво усмехается уголком рта. - Появились проблемы, Алира.... Существенные.... И решать их нужно немедля. Иначе последствия нанесут нам большой урон.

  - Я поняла. - Аля произносит это покорно и безнадежно. - Когда?

  - Завтра, девочка. Завтра после полудня. - Он пристально вглядывается в её лицо.

  - Хорошо. - Бесстрастно соглашается Аля. - Что мне делать?

  - Прощаться с Центалом. - Мягко отвечает он. - Испросить благословение и настроиться морально на предстоящий перелет. Я знаю, что тебе страшно. Но ты сумеешь справиться. Ты у меня храбрая девочка.

  - Справлюсь! - Твердо говорит она. - Какие проблемы?

  - Восстание. Пока только на одной планете. Но, если не предпримем срочных мер, вполне окажемся на пороге затяжной и кровопролитной войны.... Я должен остановить это безумие... пока еще не поздно!

  - Я смогу помочь?

  - Да. И я на тебя рассчитываю. Но ты станешь выполнять все, что я потребую, без малейших колебаний и нерешительности. Ясно?

  - Конечно. - Подтверждает она уверенно.

  - Мне придется восстановить пса в его военной должности. Он будет полезен, думаю. Но тебе указание отдельное - глаз с него не спускать. Сама понимаешь, доверять я ему не могу.

  Аля кивает. Снова укладывает голову ему на колени. Он ласково поглаживает её по щеке. Улыбается хитровато:

  - А сейчас мой ребенок кое-что для меня сделает. Кое-что, из того, что обещал.

  Аля смотрит - удивленно и вопросительно. Он легонько надавливает пальцем ей на кончик носа.

  - Заботы и хлопоты начнутся с утра пораньше. Но сегодня - я намерен развлекаться. Зэер недавно проговорился о вашей интересной клубной вылазке. Знаешь, а мне идея понравилась!

  Аля ошеломленно моргает. Краасс смеется.

  - Далеко ходить не будем. Ближайший мегаполис подойдет. Я беру тебя и оборотня. Зэер - Денио и Арео. И ты, мой котенок, сыграешь в нашу зажигалочку. Я смотрю, у тебя это получается просто идеально. Так что, давай, быстренько самоорганизуйся и Носферату подтолкни. До вечера времени предостаточно. Тебе все понятно?

  - Да. - Упавшим голосом бормочет Аля.

  - Молодец. Приступай тогда. - Краасс активирует визифон. - Я тебя предупрежу за полчасика до отправления. - Небрежно помахивает ладонью, отворачивается.

  Аля, загнав эмоции поглубже, устремляется к выходу. Утверждать, что ей неприятно, это просто ничего не сказать. И на Зэера она обижена всерьез. Ну кто его за язык тянул, зачем он разболтал Краассу?! Теперь кулаками махать поздно. Нужно Носферату "обрадовать" и себя в равновесие привести. "Ой, не углубляйся, Аля!.. Делай, давай, и не раздумывай.... Господи, противно-то как!!!.."

   * * *

  - Вот такого от тебя я точно не ожидала! - Аля смотрела на него в упор обиженно и раздосадовано. - Зачем ты ему рассказал?! Я думала - мы друзья!

  Зэер шагнул вперед, попытался взять за руку. Она отдернулась, отмахнувшись.

  - Не трогай меня, пожалуйста! Я вообще не хочу разговаривать с тобою. Но понимаю, это тоже не выход. Поэтому, попробуй объяснить, но только без уговоров и сожалений притворных!

  Он слегка пожал плечами. Растерянно и удивленно посмотрел. Потом, очевидно, сообразил-таки. Улыбнулся натянуто.

  - Я обязан отчитываться перед ним, за все наши с тобою совместные действия. И за все мои действия касательно тебя, Алира. Такова моя работа. С твоей стороны странно было бы ожидать иного.... Не пойму другого - что страшного и крамольного ты усматриваешь в сегодняшней ситуации?

  - Мне... мне неприятно! - она потерялась под его пристальным прямым взглядом. Вы же попросту убивать идете с моей помощью. Вы меня как наживку собрались использовать! Это очень красиво, да?! Это так по дружески, ничего не скажешь!

  - Алира! - Он быстро ступил к ней, взял за плечи. Глядя в налитые слезами глаза, продолжил - решительно и убежденно, - почему не хочешь посмотреть на ситуацию иначе?.. Ты нам помогаешь, да. И мы тебе благодарны. Искренне! И мы все, включая тебя, получаем свою дозу удовольствия и адреналина. Ведь тебе понравилось в прошлый раз, да еще как понравилось! Я же не глухой и не слепой, девочка. Ты наслаждалась атмосферой и собою не меньше меня. Ты потом еще несколько дней горела и на крыльях летала.... Мы одинаковы теперь, пойми уже наконец. Мы - равны. Ты, такая же, как и я!

  - Зэер?! - Аля пораженно глядела на него. - А ты осознаешь, что ты мне сейчас сказал?!

  - Ну да! - Он улыбался, и в глазах его было столько любви, и доброты, и понимания, что Аля едва не разревелась в голос от переполняющих её чувств.

  Рагезт обнял её, прислонил головою к своему плечу, похлопал по спине, тихонько, успокаивающе:

  - Эй, малыш, ты чего это?.. А ну-ка воду убери. Я с маленькими и сопливыми капризулями не дружу.... Чего это ты удумала, а?!

  - Спасибо! - Прошептала девочка, вытирая набегающие слезы. - Ты и в самом деле так считаешь?!

  - Разумеется, Алира. - Он немного отодвинул её от себя. Опять заглянул в пылающее смущением и благодарностью лицо. - Ты, для меня, равная. И от слов своих я никогда не откажусь. Я всегда буду твоим другом, запомни. И ты можешь рассчитывать на мою поддержку при любых обстоятельствах. С одной оговоркой. Ты не будешь забывать, кто ты теперь и пытаться опускать себя на уровень этих слабых и безвольных существ. Давай-ка, мы с тобою обыграем сложившееся положение по-другому!

  Мы - охотники. И мы поступаем так, без разницы - нравится это кому-то или нет. Но, когда мы находим добычу в такой вот разгульно-праздной обстановке, это намного лучше. Тогда мы не трогаем невинных и чистых, душою и телом. В подобных местах их встретить почти что нереально. Мы берем только тех, кто сам настроен на контакт и вседозволенность. Их легче пить, они до последнего не сопротивляются. И нам не нужно рыскать по городу в поисках очередного подходящего объекта. Все эти объекты оказываются уже собранными и, если так выразиться можно, подготовленными к истории "с продолжением".

  - Ну а я там зачем? - спросила Аля ворчливо, но уже без былого противостояния и недовольства.

  - А ты заводишь их, и заставляешь дергаться в спазмах самобичевания и зависти сумасшедшей. И они, во что бы то ни стало, хотят тебя превзойти хоть в чем-то. Они же понимают, в этот момент - ты единственная среди всех них королева бала. На тебя одну устремлены страждущие взгляды. Ты - богиня, средоточие мужского вожделения. И до тебя им, красоткам, как пешком до Луны по гравию. И они, прям, горят и пламенеют. И, от зависти черной, по потолку прыгать готовы. И вообще на все готовы, лишь бы доказать себе, удостовериться - они не хуже, они еще о-го-го! И тут, неожиданно, внимание на них обращается. Глубокое такое, проникновенное. Да еще кем?!..

  - О-о, нарцисс распустился. И расцвел - махрово и вычурно. - Проронила девочка с ехидцей. Зэер с показательной гордыней вздернул голову, показав кончик языка.

  - А вот и нет! - Заявил уверенно и лукаво, - Я вещаю правду жизни! Они, в этот момент, на все согласны безоговорочно. А мы лишь берем предложенное. Все довольны.

  - Ага, - кивнула Аля насмешливо. - Они вам потом благодарственно ручками машут с того света и рассказывают, как им хорошо.

  - А, может быть, и так! - Хохотнул он довольно. - Я пока не проверял. Но клятвенно тебе обещаю. Как окажусь там сам, непременно поинтересуюсь.

  - Типун тебе на язык, Зэер! - Аля даже замахнулась на него. - Такими вещами не шутят. Никогда не смей этого говорить, слышишь?!

  - Повинуюсь, принцесса! - Смеясь, он поцеловал ей руки. - Ну что, ты все еще на меня злишься?

  Аля вздохнула, потупилась.

  - Ты же знаешь, что нет.... - Подняла глаза. - На тебя невозможно злиться. По крайней мере - долго! - погрозила кулачком.

  - Замечательно! - отозвался он. - Я цвету. Как это? Ах, да - махрово. И пахну. Надеюсь, приятно!.. Пошли?

  - Угу, куда деваться-то. - Аля решительно взяла его под руку. - Веди, тогда, кавалер. Показывай хорошие манеры!

   * * *

  И снова полет души. И зарево пламенных глаз. И вновь безумие танца влечет её и окрыляет. И, будто бы, и нет ничего - ни стен, ни огней, ни беснующейся в угаре экстаза толпы. Она парит над миром на невидимой сцене Вселенной. Она бежит по звездам, словно по облакам из далеких детских мечтаний. Она взмывает в неведомое и погружается в первоисточник - Созидания и Света. Она танцует.... Босою.... На лезвии.... Своей Любви!

  И отдает себя чувству. И отдает себя ритму. И, возродясь из бездушной глубины мрака и хаоса, возносится в небеса светочем новой Жизни!

  Сегодня её вечер, её последний вечер на Земле. И она прощается сейчас с родиной, как тот самый, желторотый слеток, что балансирует над бездной неизвестности. Он боится, и дрожит, и ежится, но готов уже отпустить поддерживающую его ветвь и ринуться вниз головою. В новое и настоящее!

  Завтра она, быть может, в последний раз встретит рассвет и окунется в лучи звезды по имени Солнце. И проводит его глазами. И всплакнет, наверное. И сожмет свое сердце в кулак, чтоб оно не разбилось в осколки от страха и боли разлуки. И пересилит себя - в который по счету раз. И сумеет, вложив ладонь в его руку, шагнуть в завесу транскоридора, не замерев и не оглянувшись. Она все выдержит, все снесет, все примет. Ради Него. Ради единственной и всеобъемлющей своей любви. Ради будущего, которое он ей дарит. Что бы оно ни несло в себе!..

  Так будет завтра. А сегодня - она Огонь. Она бушует и царит. Она заманивает и околдовывает, и разжигает кострами души, и низвергает их в пламя ада. И увлекает в лабиринты желаний, и устремляет в пучину Греха. Но, тех лишь, кто хочет, и сам к ней стремится. И она никого не жалеет. Ей просто некого тут жалеть!

  Огонь и чувства. Огонь и ветер. Огонь и вера. Огонь... и Вечность.

 

  Очень и очень скоро этот Огонь подожжет ледяные просторы Галактик. И пройдет очищающим ураганом пожара. И оживит слова древнего предсказания о единственном в мире ребенке. Ребенке Предназначения!

 

  

 

© Copyright: Наталия Шиманская, 2012

Регистрационный номер №0051327

от 28 мая 2012

[Скрыть] Регистрационный номер 0051327 выдан для произведения:

 

   Глава 1

  

  Носферату затравленно оглядывался по сторонам. Он долго и с превеликим трудом отходил от перелета со всеми его перегрузками и сменами тяготений. По-видимому, его удосужились отправить в обычном транспортном отсеке, не потрудившись создать хотя бы минимальные приличные условия. Ну а чего, в самом деле, церемониться? Он же, по сути, кусок мяса сейчас. Несъедобного и, практически, бесполезного. Полегчало, вроде. Он почти пришел в себя. Попить бы еще, но, кажись, ему это не светит. Ладно. Перетерпим. Не в первой.

  Овладев собою, оборотень принялся исследовать территорию. Само помещение казалось огромным, но большая часть терялась во мраке. И взгляд Носферату не мог пробиться за эту плотную пелену. Очевидно, использовался какой-то специальный эффект, блокирующий все его попытки просканировать пространство. Прислушавшись и сопоставив свои ощущения, он пришел к выводу, что находится под поверхностью почвы. И удален от нее вниз достаточно глубоко. Очевидно, его доставили на одну из военных баз. Они, как правило, почти однотипны и процентов на восемьдесят-девяносто подземны. Знать бы еще - в какой конкретно сектор его занесло.... Хотя.... А что ему это дает? По любому, от Рагеза и, соответственно, Аттали, он сейчас бесконечно далеко. Гор упоминал Центал. Насколько помнит Носферату, планета эта из недавно освоенных. Сравнительно недавно, конечно. Если перевести в человеческие рамки, то получится, что первые экспедиции достигли её в момент пика цивилизаций майя и инков. Так что, для людей минули эпохи и эпохи, а для рагезтов.... Думаю, пара-тройка живых свидетелей тех событий еще отыщется. А может, ко всему, и непосредственных участников. Такие вот дела.

  Зачем он все-таки тут? Что-то зловещее таилось в окружающем его мраке и пустынности. Ярко освещался лишь участок, где находилась его клетка, да полоса вокруг по периметру, шириной метров десять. Далее - ничего не видать. Лучевые прутья решетки уходили вверх и терялись в бесконечности. Ангар это, что ли? Носферату совершенно не помнил, как оказался здесь. Скорее всего, его обыденно вырубили - при помощи усыпляющего газа или электроразряда. Да чего угадывать? Теперь остается лишь ожидать, заставив себя успокоиться. Плохо, что время работает против него. Слишком давно он не ел и не пил. Эх, если бы хоть воды немного!..

  Прямо перед ним материализовалась внушительная круглая емкость, доверху наполненная прозрачной голубоватой влагой. В ноздри ударил благословенный аромат чистой холодной воды. Оборотень отступил, пригнулся. Со стороны казалось, он должен моментально броситься к вожделенному источнику. Вместо этого, он вел себя так, будто перед ним лежала мощная осколочная граната с выдернутой чекой.

  - Почему он не пьет? - Спросила Аля у Краасса.

  Тот усмехнулся девочке, пожал плечами.

  - Не доверяет. В принципе, имеет право. Если делаешь кому-то подлость, потом можешь и, даже, автоматически будешь ожидать подобного в свой собственный адрес.

  - Зэер сказал сейчас - он был твоим телохранителем?

  - Да, малыш. - В его голосе прозвучала грусть и, почти даже, безнадежность какая-то. - И, поверь, я очень хорошо к нему относился.... Почти что другом считал.... Доверял, как себе!

  Стоящий за спиною вождя Зэер недобро ухмыльнулся. Краасс был сейчас сама чуткость и откровенность. Надо же, как совершенно он играет свою роль! Аля слушает его едва не с раскрытым ртом. И верит, конечно, каждому слову. Помощник покачал головой. С одной стороны, не очень-то это приятно. С другой - девочке от его слов вреда никакого не будет, просто подстегнутся эмоции. А Краассу как раз это и необходимо. Вон как старается. Зэер с трудом удержался, чтобы не хихикнуть. Зажал себе ладонью рот, отошел в сторону. Присоединился к группе весело переговаривающихся трансформеров.

  - О, приятель, на кого ставим? - Радостно-оживленно встретили его.

  - На ребенка, естественно! - Почти возмутился он. - Зря я её тренировал, что ли?

  - Думаешь, она готова? По-моему, вождь здорово рискует, - один из воинов указал на клетку с оборотнем в центре зала. - Как ни крути, он в очень хорошей форме. А наш малыш только-только оперился.

  - Ничего-ничего, сами все увидите. - Зэер потер ладони, предвкушая. - Сто лет уже ничего такого не было, верно?

  - Точно! - Согласились с ним. - Нужно вообще подкинуть вождю идейку о возрождении боев. Здорово адреналинчиком шибает! Кайф, как после свежачка!

  - Возможно, все еще впереди, - с одобрением согласился Зэер. - Девочка, конечно, не в счет. Сегодня просто её боевое крещение. А в целом, на эту тему стоит подумать.

  - Вот-вот, думай. И Краассу намекнуть не забудь.

  - Поживем, увидим. - Окончив разговор, Зэер вернулся на свое место возле императора. Аля как раз осторожно упрашивала рагезта позволить ей его сопровождать.

  - Я не буду мешать. Постою в сторонке, и все.

  - Нет, Алира, - отрубил он. - Еще чего не хватало - рисковать тобой. Там, я видел, установка барахлит. Если, вдруг, что - я с ним уж как-нибудь справлюсь, но не дай бог ему подвернешься ты. В общем, остаешься тут, и никакой самодеятельности!

  Зэер увидал, как сжались её кулаки и дрогнули губы. Качнул головой одобрительно. Она навзводе. Отлично!

  Краасс ласково погладил Алю по щеке, отодвинул. Неторопливо вошел в освещенное пространство. Носферату, все же рискнувший напиться и потому чувствовавший себя несравненно увереннее, двинулся навстречу пружинящей, крадущейся походкой.

  - Привет, пес. - Спокойно проговорил рагезт, подойдя. Их разделял сейчас двойной ряд силовой решетки. Расстояние между внутренними и внешними лучами составляло около шести метров. Ерундовый для оборотня промежуток. Если бы, только, ограждение исчезло! Возможно и, даже, наверняка, он не ушел бы отсюда живым, но одним подонком на свете стало бы меньше. А это для мира - огромное благо! Носферату уже, на удивление, не думал ни об Аттали, ни об их возможном будущем. Все застилала слепая жажда мести. Он видел перед собою источник всех своих бед, и источник этот находился очень близко. Почему он был так неразумен в этот момент? Действительно ли виною явилась опустошающая его злоба, или это все-таки дал свой убийственный эффект растворенный в воде наркотик?! Кратковременного действия, он на небольшой промежуток времени лишал употребившего его здравости рассуждения и трезвых решений. Как раз то, что и требовалось Краассу и компании.

  - Хотелось бы все же услышать от тебя хоть какие-нибудь мотивы твоего дикого поступка. - Странно смиренно продолжал рагезт. - Нет, я понимаю, ничего уже не вернуть. - Но должно же быть объяснение.

  - Будет тебе объяснение!!! - Вне себя зарычал оборотень в бешенстве. - Мне бы выбраться только, и я все тебе детально обрисую! Проклятый узурпатор! Сколько крови ты выпил у народов Вселенной! Ну, ничего, придет и твой час!!

  - Очень странно слышать такое от того, кто долгие годы был, фактически, моей правой рукой, - деланно удивленно проговорил Краасс. - А чем же ты занимался, друг мой, покуда я, как ты выражаешься, кровь пил? Ты же все время был рядом!

  - Зато теперь я по другую сторону, к твоему огромному счастью, вампир!!! - Заорал оборотень. - Не было бы этой решетки проклятой, мы бы так пообщались!

  Зэер посмотрел на Алю. Девочка непроизвольно подвинулась вперед. Стиснутые в кулаки руки прижаты к тяжело вздымающейся груди. Глаза потемнели. Он довольно усмехнулся. Подал знак наблюдающим. Рагезты напряглись, не отрывая глаз от разворачивающегося перед ними действа.

  - Ладно. - Сокрушенно развел ладони трансформер. - Не хочешь говорить, не надо. Оставим все как есть.... - Он повернулся вполоборота, будто собираясь уходить.

  И тут раздался внезапный скрежет, треск. Лучевое ограждение пошло световыми вспышками, замигало и... пропало. Носферату оказался на свободе. Он тряхнул головой, коротким прыжком преодолел первую линию силовой полосы. Присел. Широко оскалился. Краасс быстро отступил на несколько шагов, отстегнув меч, но лезвие не выпустил. Просто взял рукоятку наизготовку и принял оборонительно-боевую стойку.

  - Конец тебе, упырь! - Прохрипел оборотень, хлеща себя хвостом по бокам. - Можешь молиться всем своим божкам, вместе взятым. Посмотрим, как они защитят тебя!

  Поджарое крепкое тело сжалось в пружину. Взметнулось, выстрелило серой тенью и... встретилось в воздухе с ринувшейся ему наперерез черной молнией. В следующую секунду они смешались в смертельных объятиях и кубарем покатились по полу гигантской камеры.

  Рагезты, как один, рванулись вперед, приблизились к самой границе светового круга, надеясь не пропустить ни единого мига фантастической схватки. Краасс предостерегающе поднял руку, запрещая выходить на свет. Трансформер спокойно стоял все на том же месте, где был до начала поединка. И даже успел избавиться от меча, пристегнув оружие на его законное место, у пояса.

  Носферату казалось, что его заживо раздирают на клочья. Атаки неведомого существа следовали непрерывным потоком. Оно было вездесуще и, одновременно, неуловимо, будто призрак. Оборотню ни разу не удалось даже вскользь зацепить своего непонятного врага, а сам он был уже жестоко исполосован ранами вдоль и поперек. Почти теряя сознание от усталости и кровопотери, он отказался от борьбы и, зашатавшись, рухнул на залитый кровью пол. С трудом выталкивая воздух из натруженных легких, Носферату разобрал, будто сквозь туман, что необычный зверь - тотчас оставив его - медленно подошел к трансформеру. Нагнув голову и сгорбившись, он всем своим видом выражал раскаяние и подчинение. Лениво положа ладонь ему на загривок, Краасс подтянул существо к себе, снисходительно похлопал, глядя на поверженного оборотня и довольно улыбаясь. Потом, разом утратив к Носферату всякий интерес, повернулся и, не торопясь, пошел прочь, сопровождаемый своим странным спутником.

  Как ни плохо было Носферату, он все же смог заставить себя приподняться и рассмотреть нового Краасса телохранителя. И догадался запоздало - его банально подставили. Все было спланировано. От начала и до конца. Тщательно продумано и заботливо срежиссировано. А он получил роль главной пешки в чужой игре. Он нужен был рагезту, чтобы проверить на "профпригодность" вот этого... или - эту?!.. Глаза Носферату распахнулись и обрели четкость взора, несмотря на всю боль и слабость измученного тела. Это, несомненно, была самка. И больше всего она напоминала изящную грациозную кошку на высоких стройных лапах. Вот она обернулась, через плечо глянула, уходя, на лежащего, обессиленного противника. Огромные бездонные глаза, окруженные золотой светящейся полоской. Такие прекрасные, и нет в них ни капли зла или жажды убийства. Только безграничная горечь и сожаление. Краасс нетерпеливо одернул её. Она отвернулась, покорно следуя за ним. Пространство перед глазами расплылось. Носферату потерял сознание.

  

   Глава 2

  

  - Всыпать бы тебе по первое число! - Ухватив Алю за шиворот, Краасс довольно бесцеремонно запихнул её в кресло. - Ухмыльнулся, глядя в виновато-испуганные глаза. - Но, так и быть, наказывать не буду. У тебя все вышло. Вот, если бы не получилось с ним справиться, поверь, ты еще и от меня заработала бы по максимуму!

  - За что? - Растерянно прошептала Аля. Минуту назад она безмерно гордилась собою и полыхала радостью. И была уверена - Краасс её сейчас чуть не на руках носить будет в благодарность. А вместо этого - такая отповедь! Аля просто не знала, что и думать. Обида, растерянность, непонимание - рагезт легко прочитал на её лице все перечисленные оттенки. Похоже, он слегка переборщил с порицанием. Как бы ни наступила обратная реакция. Ему вовсе не нужно, чтобы в будущем, прежде чем напасть, она тридцать раз разрешение бы испрашивала. Помолчав, он решил, что уже можно смягчиться и показать свою к ней снисходительность. Краасс подошел, уселся на подлокотник. Привлек к себе всхлипывающую девочку, подержал в объятиях, отстранился.

  - Посмотри на меня.

  Аля подняла голову, шмыгнула носом. Увидела - Краасс улыбается.

  - Дурочка. - Произнес ласково. - А если бы ты пострадала?.. Я беспокоюсь о тебе.

  - А я - о тебе! - Она не отводила глаз, готовая отстаивать свое мнение. - Краасс, извини, пожалуйста, но я скажу тебе сейчас, что думаю. И учти, от слов своих этих не откажусь ни за что!

  Он вопросительно склонил голову набок, дернул бровью.

  - В общем, так. - Аля решилась. - Если со мною, как ты говоришь, что-нибудь случится, ты это переживешь. Прости за откровенность. Но, если непоправимое произойдет с тобой, моя жизнь закончится! Ты меня понял?!

  Он молча смотрел. В глазах читалось затаенное удивление. Аля решила договорить.

  - И поэтому я прошу и требую разрешить мне быть тем, кем предназначено. Хочешь, заставь пройти кучу еще всяких там подготовок. Но не отбирай у меня права отстаивать тебя. Пожалуйста, Краасс!!

  Вот так, просто. Про себя он удовлетворенно усмехнулся. Теперь она повязана окончательно. И никуда уже от него не денется. Как ни крути, а он счастливчик! Такого необычайного, удивительного подарка ни у кого больше нет, и быть не может. Краасс и в самом деле испытывал что-то очень напоминающее любовь. Так некоторые представители нашей расы обожают свои бриллианты, дорогущие автомобили, редкостные предметы старины или суперэлитных домашних питомцев. Вы меня понимаете, да? С настоящей любовью подобные отношения ничего общего не имеют. Но это наибольшее, на что он был способен, и сам это прекрасно сознавал. Он обеспечит её отличными условиями и будет пользоваться, как считает нужным. В сущности, далеко не самый плохой вариант для них обоих. Итак!

  Краасс послал ей завершающий испытывающий взгляд. Произнес с ударением:

  - Хорошо, Алира. То, что ты сказала сейчас, по сути, есть клятва. Я, со своей стороны, заявляю, что принимаю её. И утверждаю - никто, и ничто не сможет тебя от нее освободить. Если ты предашь меня, у тебя будет всего один выбор: ты сама изберешь себе смерть, какую захочешь. Можешь считать это моим тебе подарком. Обычно выбор не предоставляется.

  Взял девочку за руку, рывком вытащил из кресла, поставил перед собой. Стянул с плеч тунику и, положив ладонь на подвеску на её шее, размеренно проговорил:

  - Своей силой и властью я принимаю твой дар, дитя Земли. С этого момента и до конца твоей жизни ты служишь мне так, как я того пожелаю. Со своей стороны обещаю и клянусь - пока ты соблюдаешь законы и правила моего народа, и подчиняешься мне, я буду оберегать тебя и заботиться о тебе, Алира. Отныне мы неразделимы перед лицом Закона и времени! - Под его пальцами вспыхнул очаг жара, обернувшийся пекучей болью. Аля прихватила зубами губу. Она не подаст вида. Ни за что!.. Ого, как больно, даже в дрожь бросает.... Она перетерпит все равно! Не отводя от него потемневших от боли глаз, Аля сумела-таки растянуть губы в улыбке. Он тоже улыбнулся. Отнял руку. Жжение прекратилось. Осталось только легкое покалывание да ощущение тепла. Взяв за плечо, Краасс развернул её к зеркалу на стене.

  - Смотри!

  Бутон лотоса на её шее раскрылся, превратившись в дивной красоты цветок-звезду. Лепестки играли жемчужными бликами и казались живыми. На них, кое-где, виднелись даже самые настоящие крохотные капельки влаги, будто роса. Самая середина цветка слабо светилась, по ней пробегали синие искорки. Гасли, опять вспыхивали. Аля очарованно глядела, не в силах отвести глаз.

  - Ну вот, теперь мы фактически обручены с тобою, мой малыш! - Весело и беззаботно произнес он. - Можешь радоваться, ты своего добилась.

  - Как и ты - своего. - Она без тени улыбки смотрела на него. В глазах отражалось понимание и грусть.

  - Значит, каждый из нас получил, что хотел! - Рассмеялся рагезт. - Что ж, моя девочка, все точки расставлены. Начинается новый этап.

  Превратил кресло в диван, уселся, поманил её к себе. Она подошла, устроилась рядом, прислонив голову к его плечу. Краасс обхватил её рукою за талию, прикрыл глаза. Спросил задумчиво:

  - Что ты можешь о нем сказать?

  - Об этом оборотне? - Аля помолчала, сосредотачиваясь. - Краасс, ты говорил - они очень хорошие шпионы и бойцы.

  - Да. А этот, вообще, один из лучших.

  - Он жив?

  - Живее некуда. Ты его, конечно, потрепала, как следует, но до смерти ему еще далековато. А что?

  - Что ты собираешься с ним сделать? - Ответила она вопросом на вопрос.

  - А что с ним делать? Придется умертвить, наверно. - Пожал Краасс плечами. - Ты же видела - он невменяем.

  - И это никак не исправить?

  - Ну-у, я над подобными вещами пока не задумывался. Но тебе-то это зачем?

  - Думаю, он мог бы стать отличным учителем.

  Краасс открыл глаза и уставился на нее.

  - Да-да. - Торопливо, словно боясь, что он её оборвет сейчас и не даст довести смысл идеи, заговорила девочка. - Если бы он меня тренировал и обучил всему, что знает о бое и мастерстве выслеживания противника!.. Краасс, это было бы действительно здорово!

  Рагезт тихо хмыкнул. Опять закрыл глаза. Откинул голову на спинку дивана. Сидел так, неподвижно, размышляя....

  - Мысль неплохая, - выдал, наконец, - но, боюсь, неосуществимая. Во-первых, он меня, а, значит - и тебя, до беспамятства ненавидит. Во-вторых, брать на службу и давать хотя бы относительную свободу дезертиру и предателю - непозволительная роскошь, Алира... или глупость, ну это - как тебе больше нравится.

  - В чем заключался его проступок, ты мне можешь объяснить? - Аля не собиралась отступать. Краасс понял это и решился на некоторую откровенность:

  - Ты говорила, что детально изучаешь наши законы. Тогда должна знать, как карается кровосмешение.

  Алины глаза расширились. Потом она нахмурилась, опустила голову. Спросила тихо:

  - Его подруга. Рагезтянка. Её казнили?

  - В том-то и дело, что - нет. Но если ты заикнешься об этом, хоть единой посторонней живой душе, девочка, - Краасс смотрел на нее неотрывно, и в глазах его читался откровенный приговор, - я тебя самолично уничтожу. Не сомневайся.

  Аля немного отодвинулась. Таким его она не видела еще никогда, даже в самые яростные его вспышки. Поняла, он выполнит угрозу и ни на миг не усомнится в правильности решения. Ответила, стараясь справиться с волнением и дрожью испуга:

  - Да, Краасс, это твое право.... Теперь скажи - он очень к ней привязан? По-настоящему?

  - Думаю, да. - Трансформер говорил крайне неохотно, через силу. - Не понимаю, почему вообще решился обсуждать это с тобою, Алира. Подумать только, я открываю смертельно опасную тайну, и кому?!..

  - Тому, кто отдаст за тебя жизнь! - Аля быстро придвинулась к нему, взяла его лицо в ладони. Глядя в пропасть глаз, уверенно проговорила:

  - Ты все для меня. И пусть ты называешься моим хозяином, для меня ты много больше, чем просто хозяин. Намного больше!

  Он молча прижал её к себе, прислонил её голову к своей. Проговорил тихо:

  - Моя малышка меня не боится.... Это дар свыше.... Хорошо, девочка. Я тебе верю. Что же ты хочешь делать, говори.

  - Та девушка останется в живых?

  - Да. Пока о ней и их связи никому не известно.

  - Вот на этом и можно сыграть.

  Краасс отстранился, глянул серьезно и сосредоточенно:

  - Продолжай.

  - Если он и в самом деле так её любит, то пойдет на все, лишь бы её не трогали.

  Рагезт удивленно прищурился, оглядывая её:

  - Вот так, со стороны, никогда не поверил бы, что ты едва успела совершеннолетие справить. Ты - действительно трансформер, Алира. Жаль, что ты - иная. Наверно, я и в самом деле не желал бы другой супруги.

  Она печально улыбнулась:

  - Спасибо, Краасс. Твои слова всегда будут согревать мне сердце. И придавать уверенность, но... можно договорить?

  Он кивнул.

  - Если позволишь, я сама пообщаюсь с ним. Наедине. Нет, ты, конечно, будешь наблюдать. Только чтобы физически при разговоре никто не присутствовал. Если я смогу убедить его - отлично. Если нет, ты его уничтожишь. И все. Что скажешь?

  Не отвечая, он привлек её к себе. Припал губами в долгом, жгучем поцелуе. Отпустив, улыбнулся восхищенно.

  - Моя девочка - самая лучшая. Но мы твой план сейчас чуток подкорректируем.

  

   Глава 3

  

  Спину тянуло противной выкручивающей болью. Будто кто-то сначала пилил плоть тупым ножом, а после, не торопясь, зашивал такими же тупыми иглами. Носферату глухо зарычал, пытаясь открыть глаза. Вначале у него ничего не вышло, потом тьма все же отступила.

  - Извини, пожалуйста! - Над самым ухом раздался звонкий нежный голосок. Говорили на регбизе, но с каким-то необычным, едва уловимым акцентом. - Я сейчас обработаю обезболивающим. И тебе станет получше!

  На пылающую огнем спину пролилась спасительная прохлада. Боль разу притупилась. Носферату вздохнул поглубже, пошевелил лопатками. Терпимо. Вполне. Лапы только будто приросли к полу. А-а, ну понятно. Конечно, он прикован. Странно, отчего сразу не догадался. Прежняя злость, чуть не до бешенства, поднялась в душе. Громадные клыки оскалились. Рокот рычания снова прокатился по ангару.

  - Ну я же извинилась! - обиженно-расстроенно произнес тот же голос. - Ну чего ты такой злющий?!

  От удивления оборотень замолчал. Сделав над собою усилие, приподнял голову. В метре от него, на корточках, опираясь на пальцы рук, сидела тоненькая, совсем юная девушка, почти девочка. Большие, прозрачно-зеленые глаза в рамке длинных пушистых ресниц, смотрели настороженно и с жалостью, но без малейшего страха и неприязни. Нежные розовые губы чуть приоткрыты. Словно она хочет спросить что-то и не решается. Красиво очерченные брови слегка нахмурены. Перед девушкой - закрытая крышкой металлическая миска.

  - Здравствуй! - Опять прозвучало мелодично и ласково. - Я - Алира. А ты?.. Ты можешь говорить?.. Я попить принесла.

  Легко удерживаясь на носочках в прежней позе, она быстро сняла с посудины крышку. Подняла миску и протянула ему чуть не под самый нос. Носферату быстро отдернул голову. Снова оскалился, но уже молча. В голубых глазах тенью мелькнула растерянность. Потом - интерес.

  С самым невинным видом Аля непонимающе озадаченно произнесла:

  - Ты что, боишься? Это же вода просто.... Ну хочешь, я первая выпью. - Она подняла миску, приложилась губами, сделала несколько глотков.

  - Видишь? Все нормально. Выпей, пожалуйста. Тебе же легче станет.

  - Кто ты? - Рокочущий низкий голос заставил её вздрогнуть. Хоть она, кажется, и готова была, но все-таки её застали врасплох.

  - Меня зовут Алира.... То есть - здесь.... А дома Алей называли.... Я... человек... была.... Но тебе же это ни о чем не говорит, наверно.

  Оборотень пристально рассматривал растерянное полудетское личико. Вздохнув, нагнул голову. Начал тянуть воду из миски. Выпил всю. Головою оттолкнул посуду. Опять уставился на Алю. Злобно наморщил нос.

  - Это он послал тебя? Решил, что личина ребенка - неплохое прикрытие? Кто ты на самом деле?!

  - Ты чего, глухой?! - Она повысила голос с действительно детской какой-то обидой. - Я же тебе сказала! Никто меня не посылал. Сама пришла.... У них там сейчас собрание какое-то, в зале.... Я взяла в операционной кое-что из медикаментов и перевязочных, что знаю. Ну и пришла. Так теперь еще и ты на меня кидаешься!.. Придурки вы все!!!

  Она внезапно закрыла лицо ладонями и заплакала навзрыд. Причем, не удержалась на ногах и села на пол прямо у его морды. Носферату отпрянул, насколько позволяли оковы, и принялся изумленно-ошарашено рассматривать её. Она или совсем идиотка, или настолько же не понимает, с кем дело имеет. Но причинить этому глупому и доверчивому ребенку вред он уже не сможет. В ней нет зла и нет подлости, он чувствует это абсолютно отчетливо.

  Носферату попытался, как мог, смягчить голос. Выговорил тихо:

  - Успокойся, девочка. Я тебя не трону. Спасибо за питье. И за то, что пыталась помочь....

  - Серьезно?! - Она, всхлипывая, посмотрела на него, развозя слезы по лицу ладошками. - А это ничего, что я тебя заштопала после того, как сама же и порвала.... Тоже мне! Не тронет он меня-а-а!..

  Она опять зарыдала. Носферату потерял дар речи. В состоянии, близком к нокауту, смотрел на нее и не мог поверить. Это она? Та, с кем ему пришлось драться?! Вот этот хрупкий, почти бестелесный ребенок и есть та непобедимая фурия?! Бред какой-то!

  Девочка, тем временем, слегка успокоилась. И, занавесив лицо длинной каштановой челкой, тихо вздыхала, периодически утирая кулачками сбегающие слезинки.

  - Это ты была? - Его мозг упорно отказывался верить. Она кивнула, отвернулась. Пробормотала.

  - Я обязана защищать. Это выше меня. Я должна.... Понимаешь?.. Если ему что-то угрожает, во мне как будто демон рождается.... Он говорит - я хранитель.

  Носферату смотрел все еще растерянно и уже как-то обреченно. Проворчал:

  - Истинный хранитель. Я слышал о таком. Но это были старые-старые легенды.... Оказывается - все правда. Невероятно.... Как он называет тебя?

  Она повернула к нему лицо, слегка наморщила лоб.

  - Однажды он сказал, что я - ребенок предназначения.

  У Носферату на миг перехватило дыхание. В голове все смешалось. Он яростно ухватился глазами за первый попавшийся предмет реальности - ту самую несчастную миску. Смотрел, не отрываясь, изо всех сил успокаивая себя. Только что он, фактически, услышал из её уст приговор всему миру. В древнем сказании, передаваемом из поколения в поколение старейшинами его племени, ясно говорилось о том, что: "Когда явит себя Вселенной Дитя Предназначения, содрогнутся скалы, и воды выйдут из берегов. И погаснут светила, и вспыхнут новые. И смешаются звезды. И придет великий конец всего сущего. Ибо будет ребенок тот хранителем истинным и совершенным. И не имеется силы, способной совладать с ним. А сам ребенок будет рабом своей любви. И кто возобладает им, обладать будет и миром всем...".

  На доли мгновения его охватило дикое желание - напасть, покончить с ней одним молниеносным ударом. Он сможет, она сейчас неподготовлена и беззащитна. Один рывок, всего один и!.. Широко распахнутые зеленые глаза поднялись, остановились на нем с таким доверием, с такой добротой и открытостью. Нет! О, боже, он не сможет! Она только дитя и не виновата, что с ней сотворили такое. На смену жажде убийства пришло другое жгучее желание: оберечь и защитить. Да, он, без сомнения, готов теперь порешить любого, кто рискнет причинить ей вред. Жаль, что часы его сочтены. Если бы они успели познакомиться поближе или, даже, подружиться, он - быть может - смог бы как-то помочь ей. Помочь не утерять себя, сохранить живую душу и не стать, в итоге, тем монстром, каким матери его народа пугали некогда своих непослушных отпрысков.... Времени нет.... Уже нет.... И его, фактически, нет на этом свете.... Жаль!

  - Алира! - Резкий окрик металлом ворвался в сознание. Перед ними выросла высокая белая фигура. Девочка шарахнулась в сторону. Потом прижалась к оборотню, положив ладонь на шею Носферату. Он ясно ощущал, как дрожат, вцепившиеся в густую шерсть, длинные тонкие пальчики.

  Рагезт чуть наклонился вперед. Черные глаза буравили холодом и угрозой. На губах возникла хищная гримаса.

  - Маленькая дрянь! - С чувством произнес он. - Я же тебя предупреждал.... Теперь ты будешь наказана. И о-очень пожалеешь, что ослушалась и пришла сюда.

  Девочка в ответ не произнесла ни звука и лишь продолжала цепляться за Носферату, словно он был её последним островком надежды. Неужели он так и будет валяться на полу и даже не попытается что-то сделать для нее?! Для той, что не побоялась вступиться и помочь, не смотря на грозящую очевидную расправу!..

  - Не трогай её, вампир! - Он сам поразился, что его голос прозвучал просяще и смиренно. - Она же ребенок. Она не по умыслу поступила так, а только из жалости. Я виноват. Я должен был прогнать её, а не принимать малодушно её помощь!

  - Отличненько. - Скривился Краасс. - Да вы уже спелись, похоже. Нет, ну до чего же мне везет. Ты что, медом намазанный? Чего они все к тебе так липнут?!

  - Она просто пожалела.

  - А мне что с жалости её?! - Повысил голос трансформер. - От этого у нее ни силы, ни ума не прибавится! - Сделал шаг к девочке, махнул рукой нетерпеливо, - А ну, за мной. И помалкивай лучше, пока я вконец не разозлился!

  Девочка покорно поднялась на ноги. Опустив голову, подошла к нему. Краасс ухватил её за плечо, дернул раздраженно. Она коротко тихонько вскрикнула, закрыла себе ладонью рот. Но даже не попыталась сопротивляться. Рагезт подтолкнул её к выходу, повернулся сам. Носферату не выдержал.

  - Постой. - Голос звучал через силу, но решительно. - У меня к тебе предложение... вождь.

  - Ого, - Краасс обернулся, провозгласил с сарказмом. - Я уже снова вождь, а только что был банальным вампиром! За такую вежливость, хоть и крайне запоздалую, я тебя выслушаю напоследок. Говори!

  - Я знаю, кто она. - Торопливо проговорил оборотень. - Да, у нее большая сила. Но умеет ли она её правильно применять? Ты знаешь, что в военном деле я мастер, каких поискать. Я могу обучить её, но взамен....

  - Взамен?! - Краасс презрительно повел плечом. - Так ты еще надеешься шкуру спасти, пес?! А с чего ты вообще решил, что я предложением твоим заинтересуюсь?

  - Ты не дослушал. - Носферату принуждал себя говорить спокойно, хотя больше всего ему хотелось сейчас располосовать трансформеру глотку. - Себя мне не жаль, и никогда не было. И смерти я не боюсь. Но, извини за настырность, с твоей стороны отказываться, я бы рискнул сказать, глупо. Такого учителя, как я, найти довольно сложно.

  Краасс смерил его взглядом, неохотно процедил:

  - Ну и что же ты хочешь за услуги, а?

  - Я знаю точно: некто - тот, что дорог мне больше всего и всех, жив. Хоть и было когда-то заявлено обратное. Поклянись, что не убьешь его, и я все для тебя сделаю.

  - Ты предлагаешь, чтобы я клялся?! Предатель?! - Почти проорал Краасс. - Да ты спятил окончательно, пес!! Не знаю, отчего я вообще стою здесь и слушаю эти наглые бредни!..

  - Посмотри правде в глаза, вождь, - Носферату продолжал говорить с напором и уверенностью, - я предал ваш закон, но не тебя. Я не сделал ничего, что повредило бы тебе лично.... И ты это прекрасно знаешь!.. Эта клятва не для меня, а для....

  - Молчи! - Рявкнул Краасс. Стоял, смотрел тяжело и мрачно. - Ладно. Но если хоть что-то пойдет не так!.. Тогда я, действительно, убью... его! Запомни это, оборотень. Потому как для меня... он!.. и так мертв уже, в известном смысле.

  - Да. Конечно. Я понимаю. Но, ты - обещаешь?

  - Сказал же - да!.. Обещаю. - Краасс глухо ругнулся. Уже почти спокойно договорил, - на твой счет я дам распоряжения. Но, чтоб был тише воды, усек?!

  - Да, вождь.

  - К обязанностям приступаешь завтра. Проверять буду сам.

  - Как прикажешь.

  Краасс не ответил, злобно смерил его взглядом. Взял Алю за руку. Она, на ходу, оглянулась на Носферату. Тепло, благодарно улыбнулась. Он почувствовал, как сердце забилось быстрее. Он поможет ей. И не только стать асом войны, но, в первую очередь, сохранить себя и свое естество.... А там, бог даст, и с остальным что-то выгорит!..

  Дверь за ними задвинулась. Аля тотчас выдернула ладонь из его пальцев. Прыжком обогнала. Стала, выпрямившись на носках, уперла руки в бедра.

  - Сейчас за дрянь ответишь! Хам ты бессовестный!

  Краасс расхохотался. Скользнул вперед, поймал её, подхватил, закружил вокруг себя. Опустил. Начал целовать, горячо и жадно. Она, в ответ, прильнула к нему, обхватила за шею, подставляя раскрытые губы, наслаждаясь каждой секундой этого бешено страстного напора. В промежутке выдохнула:

  - Краасс, пожалуйста! Пойдем отсюда!

  - Ко мне? - Лукаво подмигнул он. - Всегда с радостью, малышка моя!

  Вызвал лифт. Опять поднял её. Внес в кабину. Створки сомкнулись.

  Из-за поворота вслед им с немым бешенством и нескончаемой болью глядели фиалково-синие глаза. Эвфалия с ненавистью стискивала кулаки, в душе посылая Краассу и его пассии самые страшные проклятия. Нет, она эту паршивку уничтожит, она изыщет способ. И ему тоже отплатит сполна. Придет её время, обождите!

  

   * * *

  Положив подбородок ему на грудь, Аля лениво вычерчивала пальцами узорчики по мощным плечам. Он, прижмурив глаза, улыбался довольно и расслаблено.

   Быстро вечерело. В ответ на подступавшие сумерки включилось боковое освещение. Призрачные тени волнами стекали по стенам, впитывались в пол. Воздух наполнял едва ощутимый аромат сандала и ванили.

   Решительно отогнав подступающую дрему, девочка распрямилась, уселась на колени. Отбросила за спину волосы. Заведя ладони за голову, неторопливо распутывала сбившиеся прядки. Из-под полуопущенных век, трансформер наблюдал, вновь и вновь удивляясь столь естественно и непринужденно слитым в ней беззащитно-хрупкой нежности и невинности, и потрясающей силе чувственности. С каждым разом она все больше открывается, раскрепощается, до самоотречения отдаваясь своей тяге и влечению к нему. Её ласки дарят ему никогда прежде не изведанные удовольствия и глубину ощущений. Маленький демон, с ангельским личиком и свежестью юного тела!..

   Краасс удовлетворенно вытянулся, сложил руки под головой. Нужно побыстрее избавляться от Эвфалии и сделать так, чтобы впредь она держалась на расстоянии. А для этого придется подвигнуть Алиру на решительные действия. Заодно и позабавляемся пикантной сценой. Немножко опасно, правда, но игра стоит свеч!..

   - Краасс? - Тихонько, нежно проворковала она. - Ты спишь?

   - А тебе как больше хочется? - Откликнулся рагезт, приоткрыв один глаз.

   - Мне? - Она наклонилась. Уперлась ладошками ему в грудь, гибко, по-кошачьи, изогнувшись. Нагнулась, дотронулась губами до его подбородка, кончиком языка прошлась от шеи к уху. Чмокнула звонко поцелуем. Быстро отклонилась. Взглянула с хитринкой, улыбаясь.

   - Мне... хочется!

   Он засмеялся от удовольствия:

  - Маленькое ненасытное чудовище.... Ну, иди сюда!

   Забрал в свои объятия, крепко прижал её к себе, податливую, шелковистую, пламенеющую желанием. Прошептал в упоении:

  - Ты мой светоч, девочка! Люби меня, Алира. Люби меня!

  Утопая в сияющем янтаре волшебных глаз, она опять и опять ласкала и осыпала поцелуями его могучее тело, отдавая себя своей страсти до умопомрачения, до забытья, до изнеможения. Ради него она мир готова перевернуть с ног на голову, а уж себя - и подавно! Как же она его любит, каждую точечку, каждую клеточку - каждый миг!

  

   Глава 4

  

  Носферату внимательно оглядывал свой отсек. Он был неожиданно и, надо признать, приятно удивлен. Это жилье практически не отличалось от предыдущих, в его бытность телохранителем Краасса. Достаточно просторное. Оборудовано всем необходимым. Правда, функции трансформации жестко ограничены. И визифон в возможностях значительно обделен. Но в целом - совсем неплохо.

   Он поднялся на рассвете. У зеркала тщательно осмотрел себя. Она, оказывается, вчера его очень даже мастерски подлатала. Потом андроиды пропустили его через восстановительную программу в аэрокапсуле и, заодно, вернули способность менять облик. М-да! Носферату уже так давно не был в человечьем обличьи, что попросту отвык от себя такого.

  Рост, практически, как у трансформера. Такое же мускулистое тело борца или атлета. Короткие черные волосы, высокий лоб, заостренные мочки ушей. Серые глаза смотрят уверенно и спокойно. Прямой нос. Упрямый подбородок, с неожиданно игривой ямочкой. Полукружья темных бровей. Иссиня-черные ресницы зрительно увеличивают разрез глаз. Да. Он собою недурен. Это многие признавали. Там. В его прошлой жизни. Какое это имеет значение сейчас? Ну, хотя бы, то, что его ученица не испугается своего учителя и не воспылает отвращением, он надеется. Нужно добиться её расположения, уважения и доверия. Особенно - доверия! С одной стороны - это необходимое условие плодотворного сотрудничества. С другой - ключ к осуществлению его планов.

  Оборотень пощупал широкие блестящие полосы браслетов на запястьях. Напоминание о нем теперешнем и о том, что доверяют ему весьма и весьма относительно. Если надумает совершить что-то противоправное, невинные "украшения" моментально превратятся в настоящие оковы, да еще и пошлют его в нокаут мощным электрическим разрядом. Ладно, он не собирается глупить. Будет вести себя очень и очень осторожно. Это в его интересах.

  Окно на террасу заблокировано. Ну, этого нужно было ожидать. Там - зона отдыха. Только для своих. Не проблема. Его не затруднит пользоваться внутренними переходами и лифтом. Однако, время поджимает. Расслабляться нельзя. Он наскоро позавтракал, вежливо поблагодарил Хозяйку-Хранительницу. Ответа не последовало. Да он на него и не надеялся. Хорошо, что его терпят, и на том спасибо. Облачился в серый комбинезон, высокие мягкие сапоги. Навесил на пояс короткий лучевой меч и нож в ножнах. Еще раз придирчиво оглядел себя. Нормально. Бросив прощальный взгляд на комнату, ступил в коридор....

  - Привет! - Слух поймал знакомый серебристый голосок. Носферату быстро обернулся. Она стояла у начала лестницы в компании светловолосого рагезта. И рагезт этот был ему ну о-очень знаком.

  Ровным упругим шагом Носферату подошел к ним, отметив про себя с удивлением: сейчас она совсем не выглядит такой уж несчастной и забитой. Плотно облегающие стройные длинные ноги белые стрейчевые брючки, замшевые бежевые сапоги-ботфорты. Цвета топленого молока атласная блуза с широким отложным воротником, украшенным, как и кайма манжет, россыпями мелких жемчужинок. Тоненькая талия стянута широким матово-песочным поясом. Изящная округлая линия бедер, высокая грудь. Волосы заплетены в сложную узорную косу-жгут, поблескивают капельками топазиков. На юном лице - ни грамма косметики. Только пухлые розовые губы чуть тронуты перламутровым блеском. В нежных ушках - бриллиантовые бантики-серьги. У шеи - тут Носферату напрягся и чуть не застонал, в разочаровании и боли, в голос - роскошный, потрясающий натуральностью, цветок королевского лотоса на узенькой бриллиантовой цепочке.

  Это украшение! Оно говорило о себе лучше любых слов. Цветок распустившийся. Что означает - она любовница своего хозяина (читай - Краасса!) и пошла на это не по принуждению и грубой силе, а сугубо по собственному желанию. Но как же так?! Он был с нею так холоден и груб! Не понятно.... Либо Носферату пришлось узреть серьезную их размолвку между собою, случайно наслоившуюся на встречу с ним. Либо - вот в это он уже откровенно боялся верить - этот ребенок легко и непринужденно обвел его вокруг своего слабого пальчика, разыграв такое идеальное и от того еще более ужасающее представление.

  Нет. Он не станет делать поспешных выводов. Она же такая молоденькая. И прямо светится чистотой и приязнью. Надо присмотреться, попытаться понять. Мало ли, как могли начаться её с Краассом отношения. Может, он сначала заморочил девочке голову показной заботой и обходительностью, а уж потом, получив над нею полную власть, явил звериный оскал. А она всего лишь слабый зависимый ребенок, вот и слушается. И идет на поводу, даже не пытаясь как-либо отстаивать себя. В общем, никаких поспешных выводов. Спокойствие и доброжелательность. Только так, и не иначе!

  Аля открыто и радостно улыбнулась ему. Блеснули влагой жемчужно-белые ровные зубки. Потом выразительно прислонила головку к плечу сопровождавшего её рагезта.

  - Здравствуй. Ты - Носферату. Зэер говорит - вы знакомы. Я ему верю. - Она опять ослепительно улыбнулась. Посмотрела ожидающе.

  Оборотень нерешительно подтвердил:

  - Знакомы, да.

  - Тогда почему не здороваетесь? - Её голос звучал скорее настойчиво, чем удивленно.

  Зэер с Носферату молча, холодно переглядывались. Оба сейчас желали бы очутиться друг от друга на расстоянии нескольких световых лет, а вместо этого - их тут чуть не лбами сталкивают принудительно. Девочка разглядывала с минуту одного, второго. Хмыкнула. Неожиданно серьезно и веско произнесла:

  - Так, ребята мои хорошие, я все поняла. Теперь слушайте оба. - Они, как по команде, уставились на нее. - Вы - мои наставники. А Зэер, к тому же, мой самый близкий друг. Прошу это запомнить и принять со всей серьезностью. Отсюда моя настойчивая просьба: насколько можно, отставить былые свои обиды и прочий негатив. Вам сейчас тут делить нечего. Пожалуйста, будьте ответственны за свои поступки. Потому-что, иначе... - она, вдруг, сдвинула брови и, отвернувшись в сторону, произнесла нарочито спокойно, - Второй, кого я буду защищать после моего хозяина - Зэер. Делайте выводы и не доводите до крайности. Я не хочу ничего такого, так что не заставляйте!

  Стремительно повернула к ним голову. Черные провалы глаз, губы плотно сжаты. Во всей позе - непреклонность и сила. Точно сквозь мягкую и непрочную оболочку прорвался на миг ледяной посланец космического Ада. Доля секунды, и все исчезло, вернулось на круги. И она снова - милая, добрая, с чуточку наивным ясным взором невинного ребенка. Какой же из двух образов - маска?!

  Аля ласково, упрашивающе, взяла рагезта за руку, прижалась щекой.

  - Зэер, ну я очень прошу тебя! Ради меня, Зэер!

  Тот посмотрел на нее. Лицо прояснилось. Вздохнул. Натянуто улыбнулся. Скорее девочке, чем оборотню.

  - Здравствуй, Носферату.

  - Приветствую тебя, Зэер. - Откликнулся Нэттэ, искоса поглядывая на прильнувшую к рагезту Алю.

  - Спасибо, парни! - Она весело хлопнула в ладоши. - Объявляем мир?

  Трансформер с оборотнем снова переглянулись. Кивнули почти одновременно.

  - Тогда я готова к труду и обороне! - Решительно заявила девочка. Взмахнула рукой. Немедленно возникшая кабина открыла двери. Аля улыбнулась им. Вошла. Они, послушно, следом.

   Глава 5

  

  До выхода остается метров десять. У Али настроение обалденное. Она все утро голову ломала - ну как же их примирить?! Краасс предупредил - между Зэером и Носферату в прошлом произошел очень серьезный конфликт. Нет, никакого мордобоя и взаимных оскорблений. Они до этого не опускались. Но злоба друг на друга вряд ли минула. И теперь Аля должна приложить все усилия, чтоб не дать ненависти разгореться с новой силой. Пока, вроде бы, выходит. В основном из-за их обоюдного расположения к самой Але. Ну, Зэер это вообще отдельная песня. Аля уже давно в нем ни на секунду не сомневается и верит - чуть ли не больше, чем себе самой. А Носферату? Она бы назвала его несколько "скользким". Поддавшись на её внешность и своеобразную манеру поведения, он - тем не менее, и она это чувствует очень хорошо - продолжает её придирчиво изучать, и имеет какой-то свой личный, субъективный умысел. Тут ухо востро держать нужно. Усваивать все получаемые знания. А вот собственную информацию тщательно фильтровать. И самой держать устойчивую дистанцию. Но так, чтоб не обидеть невзначай. Образ открытого и добродушного ребенка для таких целей подходит идеально. И удерживать его Але совсем не трудно. Поскольку, это и впрямь её второе "я". Правда, теперь вся непосредственность и открытость трезво контролируется взрослым расчетом. Будет совсем здорово, если она сумеет подружиться с ним по-настоящему. Тогда у нее, фактически, будет свой собственный телохранитель. Что, порою, в нынешних её жизненных условиях, может стать решающим фактором удачи. Аля, вдруг, поняла - она уже и впрямь начинает мыслить и воспринимать жизнь мерками трансформеров, как жесткий, расчетливый, хладнокровный воин. Наверно, по-другому и быть не могло. Как говорится - с кем поведешься. Но ей не жаль прошлого, ни на минуту!

  Она обернулась к шагающим позади оборотню и рагезту, широко, радостно улыбнулась и,.. отвернувшись, увидела идущую навстречу Эвфалию. Та, на первый взгляд, возвращалась с утренней прогулки. Одета была несколько скромнее, чем в прошлую встречу, но, все равно, достаточно откровенно и экстравагантно. Аля искренне подивилась этому неуемному тяготению к просвечивающим тканям и более чем откровенным вырезам. Эвфалия очень и очень эффектна. Ей нет нужды оголяться, чтобы привлечь мужское внимание. То ли это у нее комплекс какой-то с детских лет остался. То ли, действительно, стиль такой, просто. Как бы то ни было, Алю подробности эти не волнуют. Лишь бы рагезтянка её не трогала. Да-а, вот в последнем пункте, пожалуй, мы и ошиблись!

  Поравнявшись с Алею, Эвфалия резко остановилась. Шагнула вбок, преграждая дорогу. Аля тоже остановилась, отступив на шаг, чтобы не столкнуться. Спокойно, вопросительно посмотрела.

  - Ты что, рабыня, слепая? - Голос рагезтянки напоминал змеиное шипение. - Как смеешь ты стоять у меня на пути, ничтожество?!

  Аля чуть улыбнулась уголками губ, не отводя глаз. Сделала почтительное лицо. Отступила в сторону. Рагезтянка - следом, снова очутившись перед нею. Издевательски проговорила:

  - Нужно будет Нарию сказать, чтоб приличным манерам тебя обучил хотя бы. Терпеть не могу неловкой и тупой прислуги.

  Аля приподняла брови вопросительно. Улыбка с её губ не исчезла, просто стала ледяной. Она молча ожидала продолжения тирады. И Эвфалия не заставила себя ждать долго:

  - Надеюсь, ты в курсе, наложница, что мы с твоим хозяином скоро заключим союз. И тогда ты будешь прислуживать уже мне.... Покуда мне не надоест!.. Так, что готовься хорошенько. Чем ловчее и услужливее будешь, тем дольше проживешь. Может быть!

  Поскольку Аля, по-прежнему, ничего ей не отвечала, она - фыркнув смешком - обошла девочку, подчеркнуто стараясь не коснуться Али даже краешком своего одеяния. И, картинно гордо ступая, удалилась, пройдя между остановившимися в нескольких шагах, наблюдающими за встречей, мужчинами.

  Аля позволила себе опереться о стену. Смотрела в пространство, старалась дышать ровно, хотя нарастающая злоба и рвала грудь болезненными резкими спазмами. Зэер медленно приблизился. Взял её за плечо. Заглянув в черные глаза, сказал тихо, ласково:

  - Умница, Алира. Очень хорошо держалась сейчас. Старайся с нею не связываться, если не будет явной угрозы с её стороны. Это очень важно, девочка.

  Носферату тоже подошел. Глядел на Алю без осуждения, с пониманием и поддержкой. Заговорил спокойно и убеждающе:

  - Зэер прав. К сожалению, она представитель королевского клана. У нее очень и очень влиятельные родственники и привилегированное положение даже в высших кругах. Потому она и ведет себя настолько нагло.... Они действительно собираются связать себя браком?

  Последнее предложение прозвучало вопросом. И обращено было, как ни странно, к Зэеру. Тот посмотрел на оборотня безо всякой злости. Очевидно почувствовав в нем союзника, ответил достаточно приязненно:

  - Мне ни о чем таком не известно. Если, конечно, планы не поменялись в самый последний момент. Она прибыла сюда вместе с его братом, Денио. Официально - на увеселительную прогулку и ознакомление с планетой. Но мы-то оба прекрасно знаем - планы у нее всю жизнь практически одни и те же. И ничего общего с заявленными не имеют.

  - Эвфалия и ознакомление с новым миром! - Носферату неожиданно хихикнул. - Это и впрямь забавно!

  - Вы так хорошо с нею знакомы? - Выдавила, наконец, Аля, справившись с обидой и болью.

  - Гораздо ближе, чем хотелось бы. - Немедленно откликнулся Зэер. Носферату ухмыльнулся и промолчал.

  - Может, тогда еще какие-нибудь рекомендации дадите? - Аля очень старалась говорить спокойно и безразлично.

  - Все те же, девочка. - Зэер улыбнулся ободряюще, не связывайся с нею. Пока. Понаблюдай за Краассом, за их отношениями со стороны. Но ничего ему не говори.

  - Почему?

  - Обнаружишь свою слабость перед ним в очередной раз! - Подал голос оборотень. - А он в очередной раз удовольствие получит.

  Зэер быстро глянул на него, но промолчал. Вздохнул. Сказал тихо:

  - Носферату прав, Алира. Не исключено, что вождь сталкивает вас преднамеренно. Хочет посмотреть на твою реакцию. Не проявляй слабости. Не поддавайся эмоциям. Если что-то будет происходить, любое давление с её стороны, попытки угроз ли запугивания, немедленно говори мне.

  - Нам! - поправил его Носферату решительно. Они с рагезтом встретились взглядами. И Зэер ему слегка улыбнулся.

  - Хорошо, нам. Поняла, Алира?

  - Спасибо. - Аля благодарно смотрела на них. - Ну что, пойдем?

  - Давно пора! - Носферату хитро прищурил глаз. - Ой, чувствует мое сердце, она на занятии сегодня так выложится!

  - Ага. - Подтвердил Зэер шутливо, - воображая себе, как режет Эвфалию на мелкие ломтики. Есть же что-то хорошее, все-таки, и в этой ситуации!

  Все рассмеялись с облегчением и тронулись на выход.

  

   Глава 6

  

  И Аля, действительно, выложилась. Впрочем, она, в последнее время, выкладывалась во всем, что бы ни делала. Ею все сильнее и сильнее начинала овладевать жажда к усовершенствованию себя. Узнать как можно больше, а потом свободно применять это на практике, ощущать себя сильной и уверенной, это ли не счастье?! Особенно для того, кто многие годы этой самой уверенностью и совершенством, в чем бы то ни было, похвастаться отнюдь не мог. Черт бы побрал эту Эвфалию! Мало ей ухажеров, что ли? Вон, хотя бы, тот же Денио. Аля еще в самом начале обратила внимание, с какою заботой и почтением он к ней относится. Едва не стелется в желании угодить. И ведь хорош собою! Ничуть - по-своему, конечно - не хуже Краасса. Но, по всей видимости, Денио для нее почти пустое место.... Э-эх, жаль, что этот камень не твоя шея, милая!.. Лучевое лезвие вошло в гранит, как в масло. Провернулось в нем, вырвав идеально круглый брусок, и выскочило в тот же миг. Аля убрала луч в рукоятку. Опустила руку. Обернулась к Носферату. Тот сделал одобряющий жест. Крикнул с утеса:

  - Перерыв - двадцать минут, отдыхай!

  Аля согласно кивнула, помахала принимающему водные ванны Морфею. Итран мгновенно нырнул и появился из-под воды уже непосредственно рядом с девочкой. Выгнул шею, моргнул зеленым глазом:

  - Отпустил, да?

  - Ага! - Аля быстро раздевалась. Оставшись в открытом белом купальнике из узких шортиков и топа, неторопливо вошла в прохладную, кристально чистую воду озера.

  - Проинструктируй еще разик, что делать нужно.

  - Для начала, позабыть о человеческом.- Он выразительно покачал головой. - В этот момент твоя родная стихия - вода. У тебя больше нет легких. Забудь о них до поры. Ты дышишь всей кожей, каждая её клеточка поглощает кислород самостоятельно, без твоих умственных напоминаний. Ты - водный поток. Ну, или, если хочешь, водяная змея в этом потоке. Твое тело, словно гибкая лента. Оно повторяет движение окружающей тебя воды. Ты видишь не столько глазами, сколько разумом. Ты с точностью до миллиметра можешь определить расстояние до любого объекта, большого или ничтожно малого. Его размеры, его вид, его действия - для тебя наперед открытая книга. Читай её, и поступай, как тебе угодно. Ни на секунду не забывай - ты всегда сильнее, быстрее, ловчее любого потенциального противника. Но это не дает тебе права недооценивать его. Просто никогда не пренебрегай внимательностью. Ныряй, Алира!

  Хрусталь воды смыкается над головою. Аля закрывает глаза, разбрасывает руки. Медленно опускается ко дну, выдыхая оставшийся в легких воздух. И сразу же - отверстия носа и горла словно перекрываются тончайшими мембранами. Дыхательные процессы полностью отключаются. Но ей вовсе не плохо, ни малейшего дискомфорта. Её тело пьет кислород из воды так легко и непринужденно, будто она всю жизнь провела в водяном просторе. Ощущение потрясающее - во всем теле легкость и умиротворение, почти блаженство. Девочка открывает глаза, осматривает себя. Кожа приобрела серебристый оттенок, стала куда плотнее и покрыта, словно ажурной кольчугой, крошечными чешуйками. Между удлинившимися пальцами рук и ног - прозрачные перепонки. Она находит это забавным. Шлепает ними, разгребает воду вокруг себя. Балуется, как может. Итран тоже ныряет, оплывает её по кругу. Аля слышит:

  - Держись!

  Понимает. Хватается руками за самый кончик его хвоста, вытягивается в струну. Дракон устремляется на самую середину озера. Сначала плывет медленно. Но постепенно ускоряет движение, меняя направление и глубину все резче и быстрее. Аля движется с ним вместе, инстинктивно приспосабливаясь к его ритму. Она все лучше чувствует и понимает, как правильно двигаться. И вот, наконец, команда:

  - Теперь сама!

  Она выпускает хвост итрана, прижимает ладони к бокам. Её тело, кажется, утратило свою костную основу. Она может изгибать его под каким угодно углом и с почти неуловимой глазом скоростью. В упоении и восторге девочка то взмывает вверх, к самой поверхности, то стрелой уходит в черную глубину. Проскальзывает между затонувшими стволами, волною обтекает донные скалы и прибрежные уступы. Выделывает умопомрачительные пируэты и фортеля. Ведь это, оказывается, тоже полет, по-своему. И он потрясающий, он беспредельно прекрасен! Она - олицетворение стихии воды, она слита с нею нераздельно, она - её продолжение. Она больше трансформер, чем кто-либо из рагезтов. Она - дух Земли!

  Итран настигает её, показывает: "время вышло!" Девочка всплывает, выскакивает на поверхность. Мгновенно возобновляется способность дышать воздухом, облик меняется, возвращая черты человека. Аля подплывает к вынырнувшему рядом Морфею. Проворно взбирается ему на спину. Воздевает руки к небу. Кричит:

  - Я люблю жизнь!!!

  Морфей тихо смеется, отклоняет голову назад. Из отверстия на его темени вырывается струя теплого воздуха, точно из большого мощного фена. Стоя в воздушном вихре, Аля поворачивается то одним боком, то другим. Тело быстро обсыхает. Дракон довозит её до берега. Ссаживает. Девочка ловит ладонями нагнувшуюся к ней громадную голову, с чувством целует в каменно твердый нос.

  - Спасибочки, Морфей! Что бы я без тебя делала?!

  - Солнышко бы искала. - Бурчит он добродушно. - Одевайся, давай, побыстрее. А то получим мы с тобою от твоего учителя.

  - Как он тебе? - Спрашивает Аля, проворно натягивая сапоги. Застегивает пояс.

  - А тебе? - Он смотрит на нее пристально, будто ждет чего-то для себя важного и решающего.

  - Знаешь, - Аля запинается, потом продолжает, - Мы будем с ним тесно общаться. Даже - дружить. Но по-настоящему близкими никогда не станем. Я это очень глубоко чувствую, вот здесь! - Она выразительно прикладывает руки к груди.

  Итран оглядывает её, сопит, проговаривает веско:

  - Время собирать камни будет позднее. Куда позднее. Не задумывайся особо. Учись, понимай, живи.

  Аля радостно улыбается ему:

  - А я что, по-твоему, делаю?!

 

   * * *

  Опершись на теплый сосновый ствол, Носферату сверху наблюдал за беззаботно плещущейся в озере девочкой. Сердце опять болезненно сжалось. Наконец-то он понял, отчего всякий раз, глядя на нее, испытывает это неловкое, гнетущее его, томление и тоску. Просто Алира и впрямь очень схожа с нею, Аттали. Не внешностью, нет. Тут они, почти что, прямо противоположны. Но - в жестах, в движениях, в пластике тела, в манере поведения, в каких-то неприметных постороннему взгляду моментах возникает это удивительное, необъяснимое сходство. И ранит его душу сильнее самого отточенного лезвия.

  Аттали.... Он поднял глаза к небу. Смотрел долго, будто старался взглядом пробиться к ней, за миллиарды километров. Ему бы хоть на мгновение почувствовать её близость, соприкоснуться душами, уловить теплый любящий взгляд.... Хорошо уже то, что теперь у них, по крайней мере, есть время. И он что-нибудь обязательно придумает. Прямо сейчас, конечно, любые активные действия невозможны. Он заперт на Центале, как в клетке. Но не будет же Краасс торчать здесь вечно! Он вернется к своим обязанностям. Он заберет с собою Алиру, а - соответственно - и самого Нэттэ. Если Носферату успеет заручиться её безоговорочной поддержкой. И, чем черт не шутит, быть может, именно в связке с этим загадочным ребенком-демоном, он добьется-таки жизни и свободы для своей возлюбленной. Во всяком случае, он все сделает для этого!

  Отдавшись мыслям, Носферату и не заметил, что озерный плес опустел. Легкий шорох позади заставил молниеносно обернуться. Алира стояла в нескольких шагах, пристально его рассматривая. На красивом лице странное выражение: смесь горечи, обреченности и понимания. Ступила к нему. Произнесла тихо:

  - Если это не повредит ему лично.... Я помогу тебе. Когда придет время.

  Носферату не смог удержать приглушенного возгласа. Она что, мысли читает? Только этого не хватало! Аля печально улыбнулась:

  - Скорее - твои эмоции. Ты очень остро чувствуешь. Как и я.... И до добра это частенько не доводит. Верно?

  Он удивленно качнул головой. Потом кивнул. Она продолжила:

  - Помоги мне, Носферату. Я должна быть первой. Я должна быть сильнее. Если сумею, он, когда-нибудь, вынужден будет считаться со мной. И тогда мне легче будет помочь вам.

  - Откуда ты знаешь? - Растерянно прошептал оборотень. - Неужели Краасс решился все рассказать тебе? Это невероятно и неестественно. Обрести смерть можно и за гораздо меньшие откровения. Зачем он это сделал?

  Аля подошла к нему. Опустилась на траву, уселась на колени. Жестом предложила ему сделать то же самое. Глядя глаза в глаза мягко, но убежденно проговорила:

  - Я сейчас постараюсь быть с тобою откровенной, Носферату. Что-то внутри меня, очень глубокое убеждение, все время говорит мне о скрытой в тебе угрозе. То ли - для меня, то ли - для кого-то, кто мне очень и очень дорог. Что я могу предположить? Естественно, что это мой хозяин. Должна честно и прямодушно предупредить тебя: если попытаешься его уничтожить, у тебя не будет злейшего врага, чем я. Более безжалостного, более жестокого. Понимаешь меня?

  Он, молча, прикрыл глаза, выражая согласие. Вздохнул тяжело, но промолчал.

  - Ты сам взялся обучать меня. Хотя понимал, какое оружие вкладываешь в его руки. Не обманывайся моей внешностью, Нэттэ. Да, когда он забрал меня, я была ребенком. Но, теперь, детское во мне, это только мой облик. Ну и, быть может, способность чувствовать и переживать так, как это делают дети. В остальном я могу быть очень и очень опасной.

  - Для чего ты мне это говоришь, Алира? - Он смотрел внимательно и с сожалением. - Зачем пытаешься настроить против себя? Я тоже умею чувствовать нутро чужих душ. Ты не демон и не сила мрака. Ты можешь дарить свет и любовь, и приносить исцеление, и - даже - возвращать к жизни. Ты была сотворена созидателем, а не тем, кто все рушит и убивает. Зачем ты стараешься выглядеть хуже, чем есть на самом деле?

  - Наверно, чтобы защититься. - Грустно прошептала она. - Мои чувства - моя уязвимость. Мое желание защитить слабых идет вразрез с моральными принципами трансформеров, где слабый или ущербный вообще не имеет права на жизнь.

  - Но ты же не они, девочка! - Носферату даже голос повысил непроизвольно, пытаясь убедить её.

  - Трансформер! - Она тоже почти крикнула. С каким-то исступлением и непонятной ненавистью. - Ты что, ничего не понимаешь?!.. Чтобы быть с ним, я должна стать такою же! А я не могу без него. Не могу.... Не могу!! - После последних слов, проникнутых безвыходностью и болью, она повалилась ничком в траву. Лежала не шевелясь. Носферату тоже молчал, не двигаясь. Давая ей возможность успокоиться. Произнес тихонько:

  - У тебя все получится, Алира. Не сомневайся в себе.

  Она повернула к нему лицо. В глазах стояли слезы. Расхохоталась ядовито и горько.

  - Да не сомневаюсь я в себе, оборотень!.. Я в этом мире сомневаюсь. И в том, не поторопились ли, создавая меня. И в том, что не убью эту дуру Эвфалию! И еще много в чем.... Все! Закончили разговор!

  Быстро поднялась. Поправила одежду. Взяла меч. Не оборачиваясь к нему, проговорила спокойно:

  - Так мы договорились... учитель?

  - Да, - ответил он с грустью.

 

   Глава 7

  

  Две недели минули от начала её занятий с оборотнем. Теперь Аля уже и сама видит и понимает, что делает значительные успехи. Она готова признать - в её результатах его конкретная заслуга. Он, действительно, учитель от бога. Так умеет преподнести, "разжевать", разложить по полочкам, что не понять и не запомнить невозможно просто. С его помощью и под его руководством, Аля окунулась в совершенно новый для нее мир военных познаний и умений. И поняла: это, оказывается, тоже искусство. Причем зачастую - наивысшего пилотажа. Ты выстраиваешь свою партитуру, ты учитываешь каждый её символ и элемент. И рассчитываешь до наименьших подробностей. И обыгрываешь максимум вариантов. И тебе все равно приходится импровизировать. Но импровизация также обязана быть безукоризненной. Ибо, одна неверная нота, фальшивый аккорд, и все разрушится на корню. А результат провала - отнюдь не освистание недовольной публикой, но - самая настоящая смерть. И если бы только твоя!.. Так нет же, очень часто ты - последняя надежда других, зависящих от тебя, твоей ловкости, выносливости, осведомленности, смекалки. Ты не имеешь права их подвести. Ты должен не отыграть, но - выиграть! Во что бы то ни стало. Это страшно... трудно! Но Але - ой, как нравится. Невзирая на снедающую хроническую усталость, не смотря на бесконечные травмы и многочисленные неудачи. Она ломает себя, она заставляет - снова и снова - не отступать, не сдаваться. И у нее получается. Все вернее, все лучше, все естественнее.

  Сегодняшний день Носферату отдал фехтованию. Бесконечный повтор упражнений, от простейших фрагментов до серий обширных отрывков. И каждый отрабатывается со всей возможной тщательностью, доводясь до полного автоматизма. Але это действо больше всего напоминает тот же танец, то несущийся и ураганно-летящий, то плавный и чувственно-неторопливый. Слайды, наклоны, приседания, кружение.... С той лишь разницей, что в руках твоих - смертоносное лезвие, с одинаковой легкостью разрушающее и живую плоть, и толщу гранита. Нет, сейчас, когда они с Носферату становятся в пару, мечи зафиксированы в учебном режиме. Луч не убьет и не располосует. Он нанесет лишь ожоги, впрочем - достаточно болезненные. Разумеется, их быстренько подлечат. Но приятного тут, согласитесь, ни на грамм. Следовательно: осторожность и внимательность еще и еще раз!

  Время промчалось незаметно. Перед закатом, взбираясь на спину Морфея, Аля, наконец, в полной мере прочувствовала навалившуюся на нее неподъемной каменной плитой огромную усталость. Она настолько измучена, что и эмоций, практически, не осталось никаких.

  Морфей посмотрел на девочку понимающе, дунул в лицо ароматом травы и хвои. Улыбнулся. Глядел серьезно, без обычного своего хохмачества и подколок.

  - Устала, принцесса?

  Аля ласково погладила его по крутой шее. Уселась. Прилегла щекой на бархатистую холку. Закрыла глаза. Дышала ровно и глубоко. И слушала лес. Отстранившись и, будто выскользнув из тела, она жила окружающим её пространством на долгие километры вокруг. И скрытая жизнь лесных чащоб со всеми их тайными перипетиями, чьими-то победами и поражениями, оттенками судеб и случайностей, роковых или радостных, лежала перед её мысленным взором, будто и впрямь на ладони.

  Пасущиеся на опушке косули; выслеживающая добычу лисица; её маленькие детеныши, резвящиеся у логова; лебедь, яростно сражающийся за территорию со своим соперником; молниеносный удар пикирующего сапсана; ужас и агония попавшегося в силок зайца; надрывный стон спиленного дерева и испуганный шепот его собратьев; призыв о помощи....

  Аля рывком оторвала голову от спины итрана. Выпрямилась. Вслушивалась, окаменев. Схватилась за визифон.

  - Зэер! Прошу открыть мне выход.... Да.... Часа хватит.... Нет, сама.... Какой Краасс, Зэер?! Я тебе отвечаю, что буду через час, минута в минуту!.. Хорошо.

  Соскользнула на землю. Повернулась к Носферату и итранам:

  - Возвращайтесь без меня. Если хотите - не торопитесь. Тогда я нагоню вас у блока.

  - Это важно? - Спокойно спросил Морфей.

  - Для меня - да! - Сменивший человека сфинкс нетерпеливо распахнул крылья, в несколько взмахов поднялся над вершинами елей и скрылся за их живою стеной.

  Морфей проводил её глазами. Сказал задумчиво:

  - Первая кровь из собственных рук.

  - Она отправилась на охоту? - Носферату смотрел на него растерянно-удивленно. - Убивать?!

  - Она этого пока не знает. Но - да, сегодня она убьет. Впрочем, убьет защищая. А это немаловажно.

  Гор усмехнулся:

  - Я почти завидую тебе, Морфей. Она - воин! Вы с ней еще горы свернете.

  - Да уж, - подтвердил тот, но без особого энтузиазма, - боюсь, под завязку, все так и будет: разрушенные горы, поменявшие русла реки и цунами до небес. Упаси боже!

  - Не драматизируй. - Откликнулся Гор. Повернул голову к безмолвствующему оборотню. - Трогаемся?

  Носферату молча кивнул.

 

 Глава 8

  

  Набрав высоту, она неслась над лесом. Древесный океан колыхался, вздыхал, шептал, звал её. В его неясном рассеянном гуле Алею ясно улавливалось настойчивое, требовательное: "скорее"... "скорее".... "скорее"! Ведомая им, будто незримым локатором, она безошибочно приближалась к своей цели и, пока летела, успела и увидеть происходящее, и оценить ситуацию и определиться в том, что сделает. Вот теперь ей, действительно, все равно. Они не люди, они зверюги бездушные. Не зверюги даже, а твари бешеные. И, значит, выход для них один - на кладбище! Если то, что от них останется еще можно будет опознать и похоронить. Она закрыла глаза, настроилась. Неслышимый человеческому уху зов широкой волною разлился по лесу. За ним - новый. Следом - еще....

  Стадо кабанов, взрывающее землю у болотины в поисках червей и кореньев, разом оставило свое увлекательное занятие. Животные нервно топтались на месте, внюхивались и всматривались, все больше и заметнее беспокоясь. Вдруг огромный матерый секач-вожак злобно всхрапнул и, издав короткий отрывистый визг, рысью устремился прочь. Тотчас все стадо рвануло за ним следом, вытянувшись в длинный клин. Свиньи, такие, вроде бы, тяжеловесные, неуклюжие и нерасторопные, проявляли чудеса скорости. Подпихивая друг дружку, повизгивая и похрюкивая, они четко держались избранного направления, ни на миг не замедляя бега и не сворачивая с определенного пути....

  Сфинкс сложил крылья, спикировал вниз, превратился в человека. Двигаясь совершенно бесшумно, девочка подошла к краю поляны. Отвела заслоняющую обзор ветвь кустарника, смотрела и слушала.

  Посреди широкой прогалины дымился догорающий костер. Поблизости, за деревьями, угадывалась грязно-желтая легковушка. Марку она не разобрала, да она ей и без надобности. Гораздо больше Алю интересовали сейчас люди на поляне. Всего четверо. Трое расположились у кострища, потягивая пиво из бутылок. На траве у их ног валялись шампуры, решетка для мяса, на куске клеенки - остатки какой-то снеди. Четвертый находился в отдалении. И то, что там происходило, едва не вынудило Алю вылететь на поляну сразу и разрешить ситуацию одним махом. Усилием воли она остановила себя. Заставила мыслить трезво. Девчонке помочь кардинально, повернув время вспять, она не может. Эта троица уже успела с нею позабавиться в свое удовольствие. И последний много не добавит. Что произошло, то произошло. Девушка в живых останется, Аля уверена, ну и ладно. Зарубит себе на всю оставшуюся, каково это - на машинке с незнакомцами с ветерочком прокатиться. Они её откатали, похоже, будь здоров!.. О, возвращается к приятелям добрый молодец. Дово-ольный, как слон.... Самое время начинать свою партию. Тем более - помощники почти на подходе. Аля отпускает ветвь. Та распрямляется с громким шорохом. Один из сидящих вскакивает на ноги, остальные не поднимаются, только нервно и настороженно всматриваются в лес вокруг.

  Прогулочно-неспешно, Аля выходит на поляну. Спокойно и безразлично осматривается. Приближается к мужчинам. Останавливается напротив, метрах в пяти. Парни (Им всем не больше двадцати - двадцати пяти.), осклабившись, начинают переговариваться, ощупывая её липкими похотливыми взглядами.

  - Смотри-ка, пташка какая!

  - А нивроку дивчына, высший класс.

  - И откуда такая в наши края залетела?

  - Хлопцы, чур, я первый - познакомиться!..

  - Что, очень хочется? - Аля растягивает губы в холодной улыбке. Слова выговаривает медленно, отчетливо. - Поздно, мальчики. Отыграли вы. И игрушки ваши у вас сейчас отберут. Правда, немножко больно будет. Но, ведь, сами напросились. Никто не заставлял.

  - Пацаны, да она чокнутая! - четвертый выразительно крутит пальцем у виска.

  - Плевать! Так интереснее даже. - Толкает его другой. - Ну что, красавица, как я тебе? - Он поднимается, подступает к Але. - Приступим, что ли?

  - Как скажешь, дорогуша, - певуче проговаривает она. - Мне так все равно, с кого начинать. Все свое получите.

  - Ух ты! - восхищается стоящий перед ней. Тянет к девочке руку и... отлетает назад, въезжая спиной прямо в раскаленные угли. Угасшее почти пламя мгновенно разворачивается, ярко и высоко вспрыгивает. Нейлоновая ветровка занимается мгновенно. Шипящие, оранжево-алые струйки разбегаются, сплетаются сеткой. В секунду покусившийся охвачен ними целиком и вспыхивает живым факелом. Остальные суетятся вокруг, пытаются сбить огонь, помочь. У них ничего не выходит. Придушенное и задавленное в одном месте, пламя мгновенно разгорается в другом, будто живое, мыслящее, сражающееся осознанно и целенаправленно. Корчась и захлебываясь надсадным диким воем, человек, заваливается на землю; продолжает конвульсивно подергиваться и стонать. Весь процесс занял минуты три, не больше. Аля отходит немного в сторону. Громко спрашивает:

  - Кто следующий?

  Мечущиеся возле приятеля парни как-то разом останавливаются, не сводя с нее глаз. И в глазах этих - самый настоящий животный ужас. Хотя нет, они смотрят уже не на нее. Аля взглядывает в сторону. С нею рядом, нетерпеливо покачиваясь на коротких крепких ногах, возвышается здоровенный вепрь - вожак стада. А всю территорию поляны окружают плотным кольцом грубо скроенные, массивные, дышащие озлобленностью и возбуждением туши.

  Аля беззаботно улыбается. Кладет ладонь на вздыбленную, щетинистую холку. Секач басовито хрюкает, клонит к ней голову, замирает в ожидании. Дав зверю мысленную команду оставаться на месте, Аля, не удостаивая вниманием троицу еще остающихся в живых, идет туда, откуда доносятся тихие, безнадежные всхлипывания. Поднимает по дороге сброшенную кем-то из парней куртку. Подойдя, накидывает её на плечи лежащей ничком девушке в изорванной, перепачканной одежке. Поднимает на ноги, заглядывает в лицо. На вид той - лет восемнадцать-двадцать. Короткие крашеные волосы. Остатки слишком яркого макияжа.

  Аля спрашивает резко:

  - Ты проститутка?

  Та, давясь слезами, мотает головой отрицательно, бормочет неразборчиво:

  - Я в клуб шла. На танцы. Они подвезти предложили. Я согласилась....

  - Дура! - Констатирует Аля. - Но для них это не оправдание. А теперь что? Под поезд бросаться будешь? Вены резать?

  - Нет! Нет! - Трясясь, вскрикивает девушка. - Не убивайте, пожалуйста!

  - Ага. - Делает Аля вывод. - Жить хочешь. Значит, будешь! И вообще, повезло тебе, что заразой никакой не наградили, кажется. К врачу все равно сходи, на всякий случай. Девушка, в прострации, кивает. Смотрит на нее мутными, полубезумными глазами. Потом, вдруг, отмирает:

  - Я их знаю. Они к Володьке из города приезжали.... Я заявление напишу, пусть их посадят, сволочей! - Поперхнувшись, разражается злыми, надрывными рыданиями. Аля трясет её за плечо. Бросает сердито:

  - А ну без истерики! Слушай меня. - Убедившись, что пострадавшая реагирует и понимает, продолжает:

  - Заявление не понадобится. Они получат по заслугам здесь и сейчас. Садись в машину. Я довезу тебя до больницы. Живее!

  Не церемонясь особо, запихивает девушку на заднее сиденье. Обходит авто. Облокотившись на капот, посылает сбившимся в тесную кучку посреди прогалины парням воздушный поцелуй. Отмечает - от страха те совсем одеревенели. Стоят, прижавшись спинами, не шевелятся и, похоже, совершенно не способны к сопротивлению. Але становится противно: здоровые лбы, качки натуральные. И те же шампуры запросто могли бы использовать для самозащиты. Впрочем, не спасет, конечно. Но стоять безвольно, будто бараны на заклании?!.. Тьфу!

  Девочка поворачивается к вожаку. Командует коротко:

  - Вперед!

  Вепрь, хрипло взвизгнув и пригнувшись, выставляет длинные изогнутые желтые клыки и кидается в атаку. Сразу же с места срывается и все стадо. Грузные, приземистые тела высыпают на поляну, заполняют, наваливаются, сбивая с ног и топча.

  Треск. Топот. Визги. Вопли.... Аля меланхолично отворачивается. Открывает дверцу, садится в машину. Ключ торчит в замке зажигания. Она хмыкает смешком: надо же, и усилий прилагать не пришлось. Смотрит на девушку. Прослеживает за взглядом полоумных от ужаса глаз. Прикрикивает:

  - Отвернулась! Быстро!

  Та слушается, безвольно, как заводная игрушка. Падает на сиденье лицом вниз, зажимает ладонями уши.

  Адское представление на поляне вошло в финальную стадию. Кабаны рвут людей на клочья живыми. Попросту вцепляются, отгрызают или отрывают по куску, заглатывают и устремляются за следующей порцией. Кровавые струйки разлетаются вокруг, забрызгивая траву и ветки кустарника. От истошных криков сотрясается округа.

  - Вот и все. - Улыбается девочка, равнодушно пропуская мимо ушей жуткую звуковую какофонию страха и смерти. - Отходную читать не будем. Времени нет.... Поехали, что ли? - Бросает беглый взгляд на окаменевшую и явно не в себе девушку. Заводит машину. - Значит, поехали!

   Глава 9

  

  В потемневшем небе просвистел черный метеор. Коснувшись земли, изменился. Запыхавшаяся Аля подбежала к Морфею, отдуваясь, прислонилась к его боку.

  - Успела?

  - Почти. - Ворчливо отозвался он. - Перебор в сорок секунд.

  - Фу-ух! Слава богу. - Перевела она дух. - Жутко боялась опоздать. Там небольшая заминка случилась....

  - Ну, это уже твой прокол. - Перебил итран. - и твоя ответственность. Такая вот, казалось бы, несущественная нестыковка во времени в определенной ситуации запросто приведет к необратимым последствиям.

  - Да, командир! - Похлопала его Аля по боку. - Информация принята, записана и на полочку уложена. - Постучала себя пальцем по лбу. - Ну что, ребята, до завтра? Я голодная, как сто слонов!

  Они с Носферату попрощались с единорогами, вошли в здание Оборотень вызвал кабину. Спросил:

  - Тебя проводить до комнаты?

  Аля ухмыльнулась.

  - Спасибо, дяденька. Ребенок сам доберется, подрос уже, в кои-то веки. - Продолжила, тепло и серьезно. - Удачи тебе. Спокойной ночи, учитель.

  Помахала рукой, пошла к лестнице. Он посмотрел вслед. Ничего не сказал. Вошел в лифт.

  

   * * *

  Едва оборотень скрылся из виду, вся бравада с Али сразу слетела. На подкашивающихся ногах, она протащилась первый пролет и прислонилась к перилам промежуточной площадки. В голове колотились прямо таки отбойные молотки. И основным среди них оставался вопрос: зачем она все-таки это сделала? Да. Зачем? С какою целью она зверски лишила жизни четырех человек. Пусть - недалеких, пусть - моральных уродов. Но по какому такому праву она решила, что может, словно господь бог, запросто забрать их жизнь?! Вдохновленная собственной мощью, она впервые позволила себе окунуться во вседозволенность. Так причитала перед Арникой о своей боязни стать убийцей, и, вот, стала. Легко и просто. И никто её не принуждал, не грозил и силу не применял. Боже, какая же она врунья все-таки! Врала Арнике, врала Зэеру, врала бессовестно самой себе. Разве не могла она сегодня обойтись без убийства? Могла, и еще раз могла! В крайнем случае - напугать их можно было до полусмерти, изувечить, даже, но не убивать. Ведь та, пострадавшая, она же сама во многом виновата. Она их действительно спровоцировала. И внешним видом своим доступным, и поведением, естественно. Хотела "крутой" и развязной казаться. Вот и показалась. Они и воспользовались.... Жалеет ли её Аля по-настоящему? Конечно, нет. Скорее наоборот - брезгует. А почему тогда?!.. А потому. Наслоилось все: переживания последних дней, неуверенность в будущем, злоба на унизившую её рагезтянку, обида на Краасса и желание... желание почувствовать себя сильной, независимой, могущей решить глобальное - быть или не быть. Тварь она, вот кто! И правильно Эвфалия её назвала рабыней. Она и есть рабыня, и в первую очередь - своих страхов и комплексов. Но ведь подобными черными делами, пускай и прикрытыми маскою наилучших побуждений, она из этого замкнутого круга никогда не вырвется! Что же она делает, черт возьми?!..

  Тихий журчащий сигнал визифона заставил Алю вынырнуть из пучин самобичевания и обратиться к реалиям. Включилась аудиосвязь. Голос Краасса произнес: "Ты ночуешь у меня, малыш". Визифон отключился. Аля невесело усмехнулась. Вот так, два слова его пожелания, и бери, Алира, под козырек. Как же она устала сегодня!.. Может быть, он поймет все-таки, и не будет настаивать?.. Надеяться не вредно! Аля еще постояла, разглядывая пол под ногами. Решительно выпрямилась. Вызвала лифт. Попробовала бы она ему отказать! Лучше уж накачаться энергетиком под самую завязку, проще будет и надежнее....

  

   * * *

  Протянула руку к глади стены. Отдернула. Неприятное ощущение воткнулось в сознание. Он не один там. Сто процентов. Следом нахлынуло понимание и закрутило ненавистью. Аля заехала по стене кулаком. Проход открылся. Подчеркнуто не спеша, но напряженная до предела, она вошла в комнату. Так льющаяся плавность движений готовой к нападению кобры предваряет молниеносную смертоносность броска.

  Эвфалия, со всеми возможными удобствами, расположилась на широком диване. Краасс сидел возле, на ковре, опершись на руку. Потягивал вино из высокого черного кубка. Когда повернул навстречу Але голову, на губах его играла такая знакомая ей, чувственно-ласковая улыбка, но только обращена она была именно Эвфалии. Он просто не успел сменить выражение, глядя на Алю.

  Девочка широко улыбнулась. Подошла к ним. Выхватила бокал из его пальцев одним незаметным глазу движением. Картинно и напоказ поднесла к губам. Сразу поняла - это вовсе не вино. Но не остановилась. Допила. Отнесла руку с бокалом в сторону, разжала пальцы. Эбеновые осколки с мелодичным звоном осыпались на ковер - падая, бокал задел мраморную доску столешницы.

  Продолжая улыбаться, Аля в упор разглядывала трансформера и его гостью. Эвфалия, встретившая её поначалу брезгливо уничижительной гримаской, сейчас отчего-то утеряла по крайней мере половину своей спеси. И выглядела уже далеко не такою самоуверенною. Выражение лица Краасса она до конца разгадать не могла: тут было и недовольство, и удивление, и почти восхищение её смелостью. Аля поняла - он заинтересованно ждет продолжения. Как ученый, поставивший опыт и нетерпеливо предвкушающий результат. Очень хорошо. Сейчас он свой результат получит!

  - Сегодня выдался замечательный день, Краасс! - Она специально в присутствии претендентки фамильярно назвала его по имени. Не та у них обстановка, чтоб поклоны и церемонии разводить. - Оказывается, убивать очень просто. И при этом можно получать даже немалое удовольствие. - Аля перевела взгляд на Эвфалию, склонила голову набок, прожигала рагезтянку почерневшими немигающими глазами.

  - Нарий, она же мне угрожает?! - Подала та неуверенно голос, попытавшись отодвинуться на диване подальше. - Ты должен наказать её. Это вопиющая наглость!

  - Разве я сказала что-нибудь, унижающее ваше достоинство, милостивая госпожа? - В вежливом голосе Али струился сладкий яд. - По-моему, ни одного слова, касающегося вас, не было произнесено, или я не права? - Это она спросила уже у Краасса. Тот не ответил. Смерил её взглядом, улыбнулся странновато.

  - Ты пригласил меня и потому я здесь. Но я с радостью готова предоставить честь развлекать тебя твоей гостье.... Вдруг, у нее даже что-нибудь получится?! - Увидев обомлевшее от её нахальства и развязности лицо Эвфалии, Аля не удержалась и коротко, весело расхохоталась. Повернулась к ней:

  - Итак, госпожа, я уступаю вам эту ночь. Но, если вы не справитесь, тогда позовите меня, - она выразительно похлопала по визифону. - я помогу, обещаю!

  Девочка опять залилась смехом. Протянула руку к окну. Произнесла приказывающе:

  - Открыть!

  Стекло моментально отошло в сторону. Аля изогнула стан, словно в застывшем танцевальном па. Отвела одну ладонь за голову, вторую вытянула к Эвфалии скользящим легким жестом. Черные лезвия ногтей выдвинулись, заиграли в ярком освещении комнаты. Следом волна превращения прошла через все тело. Сфинкс опустился на все четыре лапы. Пренебрежительно фыркнул в сторону сидящей без движения парочки, прошествовал мимо к террасе. Вышел. Присел, развернул крылья. Повернул к Краассу голову. Спокойно отчитался:

  - Я - к Морфею. От него, завтра, на тренировку. Приятной ночки, Эвфалия. - Хихикнул. Взлетел. Растаял в небе. Окно закрылось.

  Эвфалия выдохнула. Растерянно обернулась к Краассу. Его лицо стало мрачным и напряженным. Он молчал, недовольно смотрел на нее. Она попробовала улыбнуться, вернуть себе прежний, томно-приветливый вид. Краасс дернул плечом раздраженно.

  - Извини, Эвфалия. Я и впрямь заигрался. Тебе пора.

  - Ты меня выгоняешь? - Она широко раскрыла глаза, не веря услышанному. - Это же оскорбление!

  - А я тебе и не обещал близости, дорогая! - В его тоне проскользнула плохо прикрытая злость. - Мы замечательно пообщались. Я, по-моему, был сама галантность и такт. Но сейчас искренне прошу прощения, и... оставить меня одного.

  - Из-за этой никчемной девчонки?! - чуть ли не на визг сорвалась взбешенная рагезтянка. - Да это же просто кошка домашняя. Как можешь ты хоть и на секунду стереть границы между нами?!

  Краасс уже взял себя в руки. Вежливо и непреклонно ответил ей:

  - Милая Эвфалия, ты немного нервна, и потому мы поговорим с тобою позже. Сейчас не время. Всего тебе наилучшего. Спокойной ночи. Вызвать тебе сопровождение, дорогая?

  Девушка быстро поднялась. Не глядя на него, прошла к двери. Не попрощавшись, покинула отсек. Рагезт проводил её глазами. Саркастично ухмыльнулся. Налил себе еще из большого непрозрачного графина. Посмотрел на густую темно-красную жидкость в хрустале бокала. Закрыл глаза, поднес к губам.... Не будет он наказывать Алиру за "вопиющее" неподчинение.... Сам виноват, увы!..

  

Глава 10

  

  - Ну-ну-ну, девочка! - Морфей прислонил голову к её плечу, нежно терся бархатным теплым носом. - Не убивайся так, не стоит.

  Аля безудержно и взахлеб рыдала, отчаянно выливая молчащему лесу всю, переполнившую душу, боль. Казалось бы, что такого произошло, чего она предполагать не могла? Но одно дело - представлять и просчитывать, совершенно иное - столкнуться с настоящим в действии. И вот она не может унять себя, остановиться, подумать здраво. И нет её сейчас: взрослой, самостоятельной, сильной. Она опять - слабый, потерянный, одинокий ребенок. Наедине со своими страхами и пропастью разочарования. Он обещал не жениться?! Она не верит больше. Не верит! И бездна огненной трещины раскалывает землю между ними, и рушит её будущее, и заставлять истекать кровью сердце. И она не хочет жить, и, вообще, ничего не хочет!!!

  - Алира! - Рокочущий бас ворвался в нее, вернул к действительности.

  Вздрагивая от рыданий, девочка посмотрела. Бирюзовые глаза мудро и спокойно всматривались в нее. В них было столько доброты, поддержки, успокоения. Аля обхватила ладонями могучую шею, прижалась лицом, вдыхала тепло его кожи, понемногу приходя в себя, обретая способность мыслить и понимать.

  Тамелон сделал сыну и остальным итранам знак удалиться. Опустился на землю. Свернулся кольцом, так что Аля оказалась в центре, у него под боком. Он будто окружил её со всех сторон теплой и надежной стеной защиты. И еще - уверенностью - он не даст её в обиду, никому и ни за что. Он поможет и обережет наверняка. Все еще всхлипывая, девочка покрепче обвила его руками. Глаза закрылись. Дыхание, постепенно, выровнялось и замедлилось. Аля крепко уснула.

  Таме осторожно опустил голову себе на бок, прикрыв девочку сверху, как щитом. Тоже закрыл глаза. Единороги бесшумно улеглись вокруг. Только Морфей, удалившись в сторону, расхаживал по поляне, погрузившись в мысли. Иногда бросая взгляд на отца и спящую Алю, он потряхивал гривой и морщил нос. Ему в голову пришла недурная идейка, как проучить этого паршивца Краасса и, одновременно, укрепить позиции Алиры всерьез и надолго. Но нужно, для начала, с отцом обсудить и заручиться поддержкой Зэера и оборотня. И тогда... Аля покажет ему... "цыганочку с выходом"!

 

   * * *

  Усевшись на поросшем мхом валуне, как на утепленной войлоком табуретке, Аля нехотя жевала холодное жареное мясо. Запивала водой из фляги. И опять жевала, поглядывая временами в сторону поляны, где происходило нечто, похожее на военный совет. Алю на него не допустили. Прибывший полчаса назад Зэер вручил ей контейнер с завтраком и спровадил подальше, строго настрого запретив приближаться и подслушивать. Аля, в общем-то, и не пыталась. Так, всего пару раз, уши навострила, но это не в счет. Ну, услышала несколько ничего не значащих фраз и непонятных названий. И смирилась - захотят, сами расскажут. Смотрела на них и чувствовала, как зарождается, растет в душе тепло признательности. Могла ли она когда-нибудь, в прошлой своей жизни, предположить, что у нее будут такие верные друзья? Даже в самых смелых и дерзких мечтах ей не пришло бы в голову рассчитывать на подобное. И вот теперь все случается наяву.

  Утром Аля наотрез отказалась возвращаться в жилблок. На все уговоры твердила, опустив голову:

  - Ни за что! Я её убью! Убью обязательно!

  В итоге, и Морфей, и Тамелон оставили её в покое и вызвали для принятия дальнейшего решения Носферату и Зэера. И сейчас оживленно обсуждают - как с нею дальше быть. Забавно, наверно, со стороны выглядит - четверо представителей до мозга костей мужского пола так проникаются судьбою какой-то там девочки. Но ведь искренне переживают! Горячая волна благодарности подпирает горло комком. На глаза вновь наворачиваются слезы. Аля бормочет "спасибо", зажмуривается, чтобы не заплакать. Заставляет себя успокоиться и побороть слезливость. Пожалуй, теперь она боится лишь одного: как бы к ним неожиданно не нагрянул с визитом её "хозяин" ненаглядный. Але думается, если так случится, и он ей будет претензии какие-то предъявлять, она и в отношении него может язык, с руками вместе, распустить.

  И пусть потом отыгрывается, как хочет. Ей плевать!..

  Коллектив на поляне, оказывается, совещание уже завершил. Итраны исчезли. Зэер прощается с Носферату, идет к катеру. Оборотень направляется к Але. Девочка вытирает ладони салфеткой. Складывает остатки завтрака в контейнер. Отставляет. Ожидающе глядит на него. Он садится на камень напротив. Смотрит испытующе.

  - Будет трудно, Алира.

  Она, не отвечая, кивает ему.

  - Ты готова бороться?

  Снова кивок.

  - Молодец, девочка. - Улыбается он. - будем жить.

  - Думаешь? - Грустно усмехается она.

  - Знаю! - отвечает Носферату.

 

   Глава 11

  

  - Был бы это кто другой, Тамелон, решил бы, что против меня организуется небольшой такой заговор. - Краасс смотрел на итрана недоверчиво и сердито. - В странные вы какие-то игры играть начинаете.

  - Уж извини, хозяин, - единорог не отвел глаз, глядел прямо и открыто, - игру начал как раз ты. И игру совсем небезопасную. Или ты забываешь все время, кто она? Или так привык, что она подчиняется и терпит, что уже внимание на очевидное не обращаешь?

  Краасс нахмурился, но смолчал. Таме продолжал говорить, спокойно и убедительно:

  - Ты очень её обидел. Обидел настолько, что ненависть в её душе подобна ожившему вулкану. В любой момент может начаться извержение, и тогда остановить его ты сможешь, только уничтожив саму Алиру. Готов ты к этому, хозяин?

  Помолчав, рагезт буркнул ему:

  - Дальше!

  - Не надо вам видеться. Ну, хотя бы, дней десять. Она за это время успокоится. В себя придет. Главное, чтоб она никак не пересекалась ни с тобою, ни с Эвфалией. Особенно - с Эвфалией. Ты, ведь, в курсе, что та угрожала Алире, говорила о предполагаемом браке с тобою, а?

  - Ребенок пожаловался? - ухмыльнулся трансформер.

  - Нет. - Почти равнодушно проговорил итран. - Эвфалия не постеснялась свидетелей. Ты бросаешь девочку во взрослую грызню хищников, но учти, друг - зубы у этого щенка подлиннее, чем у любого из вас. Дело осложняется еще и тем, что теперь она тебе не верит.

  - То есть, как это? - В глазах Краасса проскочила откровенная досада. - Ничего же не было! - Он хмыкнул. - Подумать странно - я начинаю перед тобой отчитываться, как мальчишка.

  - Фактически, она решила, что все твои обещания относительно: оберегать, заботиться и не бросать, - пустые слова.

  - Смешно. - Трансформер даже зубами скрипнул.

  - Смешно для взрослого. Для того, кто прошел дорогою жизни и опыта, но не для неискушенного в таких делах ребенка. Она живет чувствами. И ранить её очень легко. А ты, вместо того, чтобы воспитывать и приобщать к этой самой взрослости постепенно, швыряешь её в жизнь, как в омут и смотришь: выплывет - не выплывет. Можешь считать теперь, что вчера она почти уже утонула. Дальше - сам решай.

  - Ты пришел, чтобы предложить мне что-то....

  - Эвфалию ты сейчас с планеты не выдворишь?

  - Исключено. У нее в запасе еще две недели оговоренного времени. Я не нарушу слово без крайне веских причин или её собственного желания.

  - Тогда разреши девочке на этот период пожить у нас. Они не должны встречаться. Ни - наедине, ни - вообще никак.

  - Полагаешь, мне не стоит объясниться с Алирой?

  - Только не в настоящий момент. Впрочем, если хочешь закрепить реакцию отторжения, рискни.

   Краасс обдумывал его слова. Видно было, что колеблется и борется с собой. Произнес решительно:

  - Что нужно?

  - Открыть внешний портал у озера. Перенесем некоторые занятия за пределы Кольца. Возьмем один из универсалов, превратим во временное жилье. Будет все время, кроме сна, посвящать тренировкам. И находится под нашим постоянным пристальным вниманием. Только не мешай и не вмешивайся. Обязательно отправь сообщение с какими-нибудь добрыми словами. Она, ведь, действительно, за свой поступок ждет от тебя лишь чего-то плохого. А где ожидание наихудшего и постоянный страх, там нет места ни любви, ни прощению.

  - О-о! - Краасс недовольно отмахнулся. - Опять сантименты! От тебя, Таме, такое слышать просто смешно.... Ладно, убедил. Все вам организую. Но! За день до отлета моей гостьи, у нас запланирована обширная программа. Увеселительная. И Алира должна сопровождать меня. Это важно. Поэтому постарайся привести её в чувство к обозначенному дню, иначе я буду си-ильно недоволен.

  - Приведем, приведем. - Согласился Тамелон. - Времени как раз хватает.

  

   Глава 12

  

  Визифон на поясе призывно замигал. Аля, крайне осторожно, словно это было нечто живое и опасное, открепила его. Активировала пришедшее послание. Монитор растянулся по контуру, трансформировался в голограммное объемное изображение сердца. Размером с две её ладошки, сложенные вместе, переливаясь голубым светом, оно висело перед девочкой в воздухе, пульсируя и медленно поворачиваясь вокруг своей оси.

  Аля грустно смотрела. На лице не возникло ничего и отдаленно напоминающего хоть мимолетную радость. На поверхности сердца проступили руны. Она прочитала вслух:

  - Я не сержусь. Буду ждать. До встречи.

  Аля вздохнула. Разделила пальцем голограмму на кусочки. Обвела по кругу. Нажала "отправить". Изображение втянулось в экран, визифон уменьшился и отключился. Вот теперь он наверняка разозлится. Ну и пусть! Ей все равно! Не может она простить, сейчас. И думать о нем не хочет. Только подумает, сразу представляется рядом наглая физиономия его подружки.... Бывшей? Да, хоть, и настоящей!.. Будущей!.. Постоянной!!!

  Нужно срочно занять себя чем-то. Не то мозги поедут окончательно!

  Она, в который раз, придирчиво осмотрела свое нынешнее пристанище. Небольшой транспортный модуль превратили в шатер-пирамиду. Внутри достаточно просторно и сохранены функции жилблока по управлению и преобразованию полезного пространства. Стены, по желанию, видоизменяются от полностью прозрачных до непроницаемо каменных. Температура внутри также под полным контролем хозяйки. В общем - все удобства. Для тела. Потому что душе - все гадостнее и нестерпимее. Впечатление, словно у нее ломка натуральная, как у наркомана со стажем. Она сегодня весь день занималась, как проклятая. Когда прощалась с итранами и уходила в пирамиду, думала - свалится и отключится мгновенно. А вместо этого - бессонница и нервная дрожь, и пылающее огнем тело.... Как же ей больно! Этим своим невинным посланием, он словно запустил в ней программу самоуничтожения. Разум протестует и взывает к рассудительности. А душу выламывает и терзает, хоть криком кричи!

  Аля садится на ковер, обхватывает колени руками, подтягивает к груди. Тихонько стонет, покачиваясь. Её бьет озноб, пальцы, соединенные в замок, дрожат.

  - Мне плохо, Краасс! - Вслух произносит с мукой. - Мне очень плохо....

  Стена перед нею освещается. Слова выплывают из глубины камня алыми росчерками:

  - Мы им не скажем.... Открой портал, Алира.

  - К-как? - Запинаясь, спрашивает она.

  - Пульт.... Активируй.... Набирай эту комбинацию....

  По стене медленно идут цифры. В полупрострации, будто сомнамбула, она послушно вводит данные. Почти тотчас над полом, в стороне, возникает диск. Лифт материализуется, раскрывает створки дверей. Аля опускает голову, закрывает глаза. Она все-таки не выдержала. Так стыдно! И обидно! И.... Он отрывает её от пола, прижимает к себе. Осыпая поцелуями мокрое от слез лицо, шепчет какие-то утешения. Ставит на ноги. Начинает раздевать. Она безвольна и пассивна, глаза опущены, молчит. Краасс приподнимает ей голову, заставляет посмотреть на себя.

  - Ты точно хочешь этого? - Спрашивает тихо. - Я не буду принуждать тебя.

  - Я хочу, чтобы ты не врал! - Шепотом отзывается она. - Ты меня убиваешь.... За что?!

  Он молчит. Смотрит на нее, пытаясь подобрать слова. Наконец, решается:

  - Я, действительно, не умею любить так, как любят люди... или оборотни... или итраны...или кто-то еще.... Я воин, Алира. И я - вампир.... Что есть человеческая любовь? Поток эмоций, выплеск слов. Физическая верность? Она у них тоже временна. Сегодня они клянутся друг другу в постоянстве, а назавтра нарушают слово в погоне за новыми чувствами.... Я тебя не обманываю. Я такой, каким создан. И... знаю только, что ты нужна мне больше, чем кто-либо и когда-либо был нужен.... Это правда, девочка!

  - Зачем тогда делаешь мне больно?! - всхлипывает она.

  Краасс, не отвечая, закрывает ей рот поцелуем. Привлекает к себе, ласкает. Его прикосновения обещают, зовут, требуют. И она перестает сопротивляться. Прижимается, обхватывает руками. Увлекаемая им, опускается на пушистый мех ковра. Ловит губами его дыхание, тонет в свете любимых глаз. Погружается с головою, забывая о прошедшем и будущем. Они опять вдвоем на целом свете и никого ей больше не надо. Время останавливается....

  

   Глава 13

  

  Аля покрутилась, поплотнее завернулась в легкий пуховой плед. Было совсем не холодно. Но так ей гораздо комфортнее. Закрыла глаза, продлевая это упоительное ощущение блаженной полудремы. Когда так хорошо, уютно, спокойно. И хочется подольше понежиться, не торопя себя и не понукая.

  Краасс разбудил ей перед рассветом. Попрощался с большей, чем обычно, теплотой и нежностью. Напоследок, взял с нее слово, что она не будет делать глупостей и во всем станет слушаться Тамелона. В следующий раз они увидятся, очевидно, не раньше дня праздника. Так оговорено с Таме. Она ни кому не должна проговориться о его визите, портал он закроет и заблокирует. Сказав это, Краасс обнял её, долго смотрел в глаза, улыбнулся, проговорил ласково:

  - Ты не перестаешь удивлять меня, малыш. Такая маленькая звездочка, а светишь куда ярче огромных и могучих солнц.

  Поцеловал ей руки. Быстро поднялся, вошел в лифт. Кабина закрылась, рассеялась дымкой. Диск тоже исчез. Аля улеглась, спрятала голову под плед. Она сломалась, да, но виноватой и слабой себя совсем не чувствует. Теперь, зато, вернулись и силы, и душевное равновесие. Интересно, что там задумали для нее друзья. Она не отступит и выполнит все их рекомендации. Ночь любви, это здорово. Но она не растает и не даст, походя, манипулировать собой. А пока: спать, спать, спать! Аля с удовольствием потянулась, свернулась калачиком, сомкнула веки.... Ну вот и утро, окончательное. Теперь уж не до вылеживания. Она стремительно подхватилась и забегала по шатру, одновременно организуя себе ванную, готовя завтрак и подбирая наиболее подходящее случаю облачение. В последнем пункте остановилась на варианте, довольно похоже имитирующем насыщенно-синий деним. В меру ярко, удобно и попавшемуся, невзначай, человеку глаз резать не будет. На счет человека, это не случайно. Але отчего-то отчаянно захотелось побывать сегодня за Периметром. И не окраинами и глушью, а прямиком в гущу людских событий занырнуть. По трассе прошвырнуться, городки ближайшие проведать. Ну, это нужно Морфея уломать и... Носферату, за компанию. Зэер, очевидно, откажется. Для него люди ассоциируются, прежде всего, с "не очень культурным" отдыхом. В таком случае, отчего бы ему на сегодняшний день не взять выходной? О, это мысль! Надо предупредить заранее. Нет, сначала - к Морфею. А то упрется еще рогом! Аля хохотнула. Вот так образное выражение и становится реальностью. А с шевелюрой изобразить чего?.. Угу!.. Волосы прятать не будем. Скрутим прядки у висков жгутиками и стянем на затылке в подобие обруча. Теперь перчатки, визифон. Меч не понадобится, обойдемся коротким охотничьим клинком. У него рукоятка узкая и плоская и, закрепленная на поясе, выглядит еще одним чехлом для мобильника. А, значит, и внимания не привлечет. Есть такое дело!

  Аля запросила зеркало. Отражение её вполне удовлетворило. Такая себе "джинсовая девчонка" с обложки модного глянца. Короткая приталенная курточка. Под ней - черная майка-топ. Брюки-бедровки, к низу от колен чуть расклешенные, в верхней части облегают тело почти как вторая кожа, но нигде не морщат и не перетягивают. Широкий пояс с массивной пряжкой из кобальтово-синего металла. Поигрывают отблесками, узором рассыпанные по ней, крохотные алмазики. На ногах - джинсовые полусапожки в обтяжку на небольшом удобном каблучке. Перчатки в той же гамме завершают образ.

  Аля улыбнулась себе кокетливо. Тут же нахмурилась. Слишком уж жизнерадостной она сейчас выглядит. Если и дальше так светиться будет, они сразу все поймут. Так что посдержаннее и посерьезнее. Улыбку до поры спрячем. Грусть в глазах нарисуем. М-да, с грустью не очень получается! Ну да ладно, главное - не переиграть. Аля решительно приказывает проходу открыться. Выходит.

  

   * * *

  И что вы думаете, Таме её не раскусил? Как бы ни так! Итрану хватило буквально одного внимательного взгляда, чтобы с точностью определить и то, что произошло ночью, и нынешнее Алино состояние. Но при всех осведомленностью делиться не стал. Добродушно поздоровался. Сделал одобряющий комплимент внешности и настроению. Потом отозвал в сторону, предложив прогуляться и поговорить. Вот на этом "поговорить" Аля моментально смекнула - ему все уже известно. Внутренне подобралась вся, сжалась в пружину. Кивнула согласно, пошла следом, подальше от остальных, в лес. Отойдя от компании метров тридцать, Тамелон уселся на траву по-собачьи, повернул к ней голову. Голубые глаза глядели насмешливо, но понимающе и по-доброму.

  - Душа болит, а тело просит?

  - Уже не просит. - Буркнула девочка, залившись краской до кончиков ушей.

  - Верно. - Согласился итран. - Потому что получило, что хотело. - Вздохнул, продолжил. - Я не осуждаю тебя, Алира. Ты слишком от него зависишь. Пока. Может, оно и к лучшему. Тем более, я видел твое состояние вечером и хорошо представляю, что ты испытывала. Но сейчас делать что намереваешься?

  Аля удивленно глянула.

  - Что и договаривались.

  - И ты не хочешь все прекратить, вернуться обратно, быть с ним рядом?

  - Нет. - Аля твердо и спокойно посмотрела в бирюзу небесных глаз. - Случившееся ничего не отменяет. Мне теперь гораздо лучше, и я смогу максимально сконцентрироваться на занятиях. Вот и все.

  - И вы больше видеться не будете?

  - Договорились, что нет.

  - Хорошо. - Он улыбнулся. - Тогда все нормально. Можем спокойно продолжать. Остальных не посвящай.

  - Извини, Таме, но я и тебе бы не сказала! - Обиженно проворчала она. - Это, все-таки, личное.

  - Так, да не совсем. - Не согласился единорог. - Если принимаешь совет и идешь с кем-то в связке, личное остается в стороне. Поняла, девочка?

  Аля прошептала виновато:

  - Извини.... Но мне больше никто бы не помог.... Это я все испортила. Я его позвала.

  - Ладно-ладно. - Примирительно фыркнул итран. - Случилось и случилось, чего уж там.... Сегодня, я так понимаю, ты хочешь прогулку себе организовать?

  Аля пожала плечами. Глянула растерянно:

  - Ты как Краасс, мысли читаешь?

  - Лучше. - Ухмыльнулся он. - Привыкай и не удивляйся.

  - А Морфей?! - Спросила почти в ужасе.

  - Нет. Не настолько, во всяком случае. Ему ты с легкостью можешь блок поставить. А вот со мною так просто не выйдет. Честно предупреждаю.

  - Спасибо! - усмехнулась Аля. - Лучше б пребывать мне в счастливом неведении, наверно.

  - Не думаю, что тебе понравилось бы, - качнул он головой. - Когда все ясно и договорено, легче определиться в правильном направлении. Итак, девочка. Ты просишь отпустить тебя за территорию?

  - Да. - Подтвердила Аля. - Меня, Морфея, Гора и Носферату. Если они согласятся, конечно.

  - Согласятся. - Ответил Таме уверенно. К тому же, более половины дальнейших наших занятий переносятся на ночное время.

  Аля удивленно уставилась на него.

  - Да, Алира. - Тамелон поднялся, приглашая её следовать обратно. - Будем усложнять обстановку. Пора уже!

   Глава 14

  

  Не все так складывается, как представляется. Но, иногда, в неожиданно лучшую сторону. Когда Аля предложила поездку на "человеческую" территорию Носферату, инициативу, неожиданно, проявил как раз Зэер.

  - А меня наша девочка в расчет не берет? - Это было произнесено показательно обиженным тоном, но глаза его смеялись.

  Аля смутилась.

  - Я думала, ты откажешься наотрез.

  - Во-первых, - он хитро прищурился на нее, - не откажусь. Во-вторых, у меня появилась, в связи с твоим предложением, собственная идея на предмет совмещения полезного с приятным.

  - Это как? - Протянула вконец запутанная Аля.

  - Просто. - Он перевел взгляд на Носферату. - Если он поддержит.

  - В чем? - Пискнула Аля растерянно. - А ну говорите, что задумали. Быстро!

  - Мы тут, кажись, блох не ловим! - Подал голос присоединившийся незаметно Морфей.

  - Каких еще блох?! - Аля начала потихоньку злиться.

  - Спешка нужна где? - Спокойно-безмятежно пояснил единорог. - Как раз в таком важном и ответственном деле.... Нет, здорово, все-таки, что у нас их не бывает. И как это земные жители с ними мирятся, понять не могу?..

  Аля как-то странно крякнула и на секунду оскалилась ничуть не хуже самого Морфея. Тот моментально свернул свои умозаключения и закончил:

  - В нашем деле спешке не место. Тут важна тщательность и проработка каждого этапа.

  - Ладно, Морфей. - Подытожил Зэер. - Не нужно сейчас абстрактных умозаключений. В двух словах звучит это так. Мы вечером отправляемся в город. Город выбираем большой, с хорошими развлекательными центрами. И твое задание, Алира - побороть сегодня свою боязнь толпы и публики.

  Аля остолбенело глядела на него. Он умудрился безошибочно распознать её чуть не самое больное место. Она частенько обнаруживала за собою, после памятной процедуры посвящения - странную неловкость и острую неуверенность, охватывающую её всякий раз в большом скоплении трансформеров. В принципе, Аля думала, что побаивается именно рагезтов. Поскольку они несут в себе реальную угрозу. Но теперь остро ощутила: среди людской массы ей будет точно так же не по себе. Всему виной - собственное внутреннее состояние, отголоски той, детской, убежденности в своей ущербности, которая столь долго и заботливо прививалась родителями.

  Аля перенесла обескураженный взгляд с Зэера на невозмутимого оборотня. Потом - опять на рагезта. Спросила жалобно:

  - Ребята, вы это не серьезно, правда?

  - Серьезнее некуда. - Развеял её последние надежды Зэер.

  Аля тяжко вздохнула, пробормотала:

  - Что-то мне уже никуда не хочется....

  Зэер выразительно показал кулак:

  - Нет уж. За свои слова отвечать нужно.

  - Но я не собиралась тусить по клубам, - промямлила девочка. - Я хотела просто показать Носферату нашу, то есть - человеческую, жизнь. Экскурсию устроить.

  - Вот и замечательно. Будет у нас экскурсия вкупе с развлекаловкой. Не боись, Алира. Оторвешься разок. Вкус жизни почувствуешь!

  - И что мы делать будем? - Аля обреченно покорилась судьбе.

  - Танцевать! - Весело ответил рагезт. - Ты и я. И Носферату, насколько помню, тоже конкретно зажигать умеет.

  Оборотень глянул на него исподлобья, скривился.

  - Наступаешь на мозоль?

  - Возвращаю к действительности. - Ухмыльнулся трансформер.

  - Я не умею танцевать! - Завопила Аля в отчаянии.

  - Лжешь! - Отрезал Зэер.

  - И не краснеешь... почти. - Вклинился Морфей. - Он тебя уже о-очень неплохо натаскать успел!

  - Во вранье? - Растерянно спросила она.

  - В танцах. - Хихикнул итран. - И не отнекивайся. Смешно отрицать всем известный факт.

  - Но зачем мне там танцевать?!

  - А вот это, наконец, правильный вопрос. - Зэер улыбнулся. - Танец - замечательная возможность научиться раскрепощать себя и управлять окружающими. Ты забираешь их внимание, целиком, без остатка. Ты окружаешь их своей энергетикой и своими желаниями. И, в результате, они готовы следовать за тобою. Послушно. Как дрессированные собачки....

  Носферату хмыкнул. Зэер пожал плечами:

  - Просто сравнение, чтоб ей понятнее было. У них тут собаки - основные домашние животные.

  - Не тупой, понял, - проворчал оборотень, - дальше.

  - На сегодня все. И это не настолько легко, как может показаться. Люди разные. И мягкие и послушные. И хамы агрессивные. Но наша цель - влюбить их в себя безоговорочно, заставить смотреть с открытыми от восхищения ртами и, при нашем желании, вынудить делать то, что мы захотим, буквально с полуслова и полувзгляда.

  - Для чего? - Спрашивая, Аля уже знала ответ: стать увереннее и сильнее. И силой этой лучше управлять.

  - Правильно! - Зэер легко прочитал на её лице эмоции и выводы. - Разве это не замечательно: прочувствовать, как ты подчиняешь и ведешь за собой. Уверенность - залог успеха, девочка!

   Глава 15

  

  Она усаживается в катер. Машет рукой Морфею. Ох, и оторвались же они сегодня! Аля и не помнит, когда подобный кайф испытывала. Чуть опустит себя в воспоминания, и вновь перед нею, как наяву, летящее навстречу полотно дороги. И ураган встречного ветра. И глухой перестук копыт об асфальт. И её тело, приникшее в разлете карьера к могучему телу итрана. Вороная грива длинными языками вьется по ветру, смешивается, сливается с блестяще-каштановыми змейками её волос. И захватывающе волшебное чувство полного единения, когда они с Морфеем превращаются в один единый, слаженно действующий, организм. И эта, уносящая к небесам, великая радость свободы!

  А чего стоили водители, с их обалделыми донельзя физиономиями! Девочка едва снова не расхохоталась от души, припомнив в подробностях её с Носферату игру под "рабочим" названием: "Переверни машинку без рук". Идея была, собственно, проста до дебилизма, но им с оборотнем на тот момент ничего сложного и заумного выдумывать не хотелось. А тут тебе и забавно, и не трудно, и заводит, опять же, подстегивая атмосферой соревнования. Аля, в который раз, не удержалась от хихиканья, восстанавливая в уме картинку....

  Нагнав очередной, летящий на всех парах джип, она непринужденно перевешивается со спины почти беззвучно мчащегося бок о бок с автомобилем итрана и, манерно растягивая слова, спрашивает в открытое окно:

  - Скажите, а какая скорость у вашей машинки?.. Вам не кажется - вас слегка надули с этой моделью, очень уж она тихоходная. Не находите?

  И, поскольку обратившийся в соляной столп, владелец авто ничего ей не отвечает, сидя за рулем неподвижной статуей, девочка фыркает смешком и состраивает ему недовольную гримаску.

  - Фу! Как это некрасиво и не по-мужски. И не отвечать, когда с тобой так вежливо общаются. И не пропускать женщину вперед.... Впрочем, последнее я и без вас смогу. Прощайте. Движок проверьте - не тянет совсем!

  Расхохотавшись, она сжимает коленями бока единорога. Морфей прибавляет ход. В секунду авто остается далеко позади. Краем глаза Аля отмечает: джип слетел с трассы и прыгает теперь по полю подбитым кузнечиком.

  - Семь - пять!!! - Орет девочка в визифон так, что у Носферату на том конце связи, наверно, уши закладывает. - Я тебя опережаю! Понял?!

  - Ничего подобного! - Отзывается он. - Вруша! У меня фура с прицепом и пьяным водителем за три штуки считается.

  - Фура медленно ездит! - Протестует Аля, одновременно указывая Морфею на следующую, возникшую на горизонте, скоростную иномарку.

  - Зато её перевернуть трудно! - находится оборотень. - Так что не расслабляйся!

  - Ты мухлюешь! - Со смехом вопит Аля.

  - Неправда! - Слышно, что у Носферату настроение просто отличное, - он сам свернул, мы его не трогали.

  - Ладно. - Бурчит девочка. - Э-эх, поднажмем!

  Морфей наводит на нее смеющийся глаз и, нагнав машину, легко перепрыгивает через нее на скаку, приземлившись метрах в десяти впереди. Несчастный автомобиль тут же закруживает. И он, потеряв управление, слетает с дороги в кювет. Отследив его передвижение, Аля кричит:

  - Порядок! Человек не пострадал! Очко!

  И умопомрачительная гонка продолжается....

  В итоге, их с Носферату усилия свелись к ничьей. Оборотень еще заметил ещё тогда, что это, дескать, весьма символично. Аля была не против. Ничья так ничья, победила дружба. И солнце! И ветер! И бьющий в голову нещадно адреналин. И назови её сейчас кто-нибудь жестокой, она восприняла бы это только как комплимент. Ну что поделать - не жаль ей водителей, конкретно этих не жаль совсем. К тому же, она никого не убила и не изувечила. Да и авто их не сильно пострадали. Разве что гордости да самоуверенности поубавилось. А это, быть может, и не плохо вовсе. Впредь осторожнее водить станут. Шокотерапия!

  Так-то оно так, да только вскорости, похоже, шокотерапия ожидает саму Алю. Вторую часть сегодняшнего её "балета" никто не отменял. После недолгого комплексного отдыха-обеда, Зэер дал ей подробные инструкции на счет внешнего вида, и вот они готовы отправляться. Пунктом назначения выбран один из крупнейших городов. Зэер рассчитывает посетить не одну, а несколько дискотек за вечер. Девочка прекрасно понимает - он намерен еще и поохотиться там в свое удовольствие. Что ж, его право. Становиться в позу и корчить из себя ханжу она не собирается. Ей бы с собою разобраться и в грязь лицом не загреметь. Ой, мамочки, страшноватенько, все-таки!

   Глава 16

  

  Роскошный алый Ламборджини резко тормозит у парадного входа престижного ночного клуба. Багровые отсветы перекатываются по полированным бокам. Все хромированные детали сверкают до рези в глазах. Охрана у входа вытягивается не хуже парадного караула на Красной площади. Дверцы автомобильного чуда одновременно распахиваются. Явившие себя восторженным взглядам случайных зевак пассажиры выглядят, будто киногерои какой-нибудь романтической саги последнего веяния. Потому что в реальной среде одновременное присутствие даже двух таких красавцев однозначно нарушает все правила и нормы житейского равновесия и душевного баланса рядовой человеческой массы. На их фоне остальные уже как бы и не имеют особых прав на существование!

  Оба молоды. Оба не просто привлекательны, а потрясающе, откровенно красивы. Высоченные, мускулистые, идеальных пропорций. Словно две половины - день и ночь - они идеально дополняют друг друга. Один из них - блондин с картинно породистым лицом утонченного эстета. Изысканность манер, словно у потомственного аристократа, подчеркивается воздушными линиями и складками белоснежного костюма. Льняные мягкие брюки, белые лаковые туфли, тонкая шелковая рубашка распахнута до середины груди. Массивная цепочка белого золота красиво оттеняет смуглую гладкую кожу. Алмазные запонки брызжут в рассеянном свете фонарей радужными отблесками. Длинные волосы стянуты на затылке кожаным плетеным ремешком. Свободно свисающие концы его увенчиваются шариками-бриллиантами. Угольно-черные брови ровными дугами уплывают к вискам. Большие, удлиненные глаза, в обрамлении густых-густых ресниц кажутся подведенными, будто у египетских фараонов. Капризный, чувственный рот, идеально четкая линия подбородка. Его спутник может быть не столь утончен, но тоже великолепен, по-своему. Настоящее олицетворение мужественности и силы. Таким, наверное, любой режиссер военно-эпической драмы желал бы видеть своего главного героя. Жгучий брюнет. Черная стрейчевая футболка плотно облегает великолепный торс. Узкие кожаные брюки, узконосые туфли на широком, обитом металлом, каблуке. На мощной шее: матово черный медальон-полумесяц. На запястьях - широкие, испещренные объемным узором рун, браслеты. Очень густые короткие волосы зачесаны назад. В ушах - серьги, маленькими платиновыми колечками. Бицепс правой руки опоясывает причудливая вязь татуировки. Серые глаза смотрят прямо и твердо. В лице нет слащавости блондина. Это настоящий боец. Его можно назвать эталоном этакого бога войны, Арэя, вдруг покинувшего ненароком свой призрачный мир и почтившего присутствием бренную землю.

  Блондин обходит авто. Помогает выбраться девушке. У присутствующих дар речи пропадает окончательно. Она нереально красива. Золотисто-каштановые кудри блестящими завитками стекают на покатые обнаженные плечи. Алебастровой белизны кожа светится нежным румянцем. Огромные, бездонные, изумрудно-зеленые глаза, тонкие линии черт одухотворенно-юного лица. Пухлые розовые, зовущие желанием губы и невинная чистота открытого, доброго взгляда. Огненно-красное, короткое приталенное платье идеально подчеркивает манящие изгибы точеного тела. Совершенной формы высокая грудь будто рвется из низкого, усыпанного звездною лентою алмазной пыли, кружевного выреза. Тоненькая талия, округлая линия бедер. Длинные стройные ножки, в алых атласных туфельках на высоченной шпильке, выглядят просто бесконечными. И у всех представителей мужского пола без вариантов вызывают однозначное торможение и почти охотничью стойку. Из украшений на юной прелестнице только одно, но оно затмило бы, скорей всего, и разнообразие целой витрины презентабельной ювелирной лавки. Цветок водяной лилии, потрясающей, фантастической красоты, уникально тонкой работы. Он словно, жив по-настоящему и источает какую-то странную, прямо таки магическую силу.

  Зэер обводит Алю вокруг модуля. С другой стороны к ним подходит Носферату. Аля благодарно улыбается. Берет обоих под руки. Втроем они поднимаются по ступеням к уже заранее распахнувшимся навстречу дверям. Минуя привратников, рагезт незаметно толкает девочку локтем. Она, как учили, поворачивает к охране голову, ласково и призывно улыбается, чуть подмигивает. С удивлением и удовольствием отмечает: и точно, подействовало. Взгляд у бодигардов сделался одинаковым - восхищенным до обмирания и застывшим. Она понимает: помани их сейчас, и они рванут следом в единственном желании - угодить, чем только можно. Але становится смешно. Ощущение неловкости и неуверенности, преследовавшее от начала поездки, улетучивается безвозвратно. Вот теперь она готова, действительно, ощутить свою власть над этими неуклюжими марионетками. Уверенность в собственной силе пьянит не хуже крепкого коктейля. Глядя на её светящееся удовольствием лицо, Зэер улыбается. Многозначительно кивает Нэттэ. Тот понимающе склоняет голову.

  Широкий, устланный ковром коридор с зеркальными стенами, гардероб. Они неспешно проходят. Зэер, молча, кладет на стойку администратора несколько купюр. Аля наблюдает знакомый эффект "волшебной палочки". Вторые двери открываются. Огромное помещение зала. Данспол. Вокруг - столики с веселыми компаниями и воркующими парочками. Цветные блики на стенах, лазерные картинки в воздухе, бухающие аккорды. Аля телом ощущает направленные на них со всех сторон взгляды. Масса самых разнообразных эмоций и чувств оплетает её, точно коконом. Восторг, удивление, зависть, обожание, воодушевление, злость. И, перебивающее все и вся, желание. Первобытное, животное, неугасимое. Оно одинаково направлено и на её великолепных спутников, и на нее саму. Кажется, все мужчины здесь готовы порешить друг дружку за обладание ею. А все женщины - заранее выцарапали бы потенциальным соперницам глаза за любого из её сопровождающих.

  Зэер с Носферату переглядываются. Оборотень покидает их и направляется к диджейскому пульту в углу на возвышении. Подходит, недолго разговаривает с ведущим. Аля опять видит перешедшие из рук в руки банкноты. Ди-джей оставляет пульт. Его место занимает Носферату. Снимает визифон с пояса, подсоединяет к аппаратуре. Рукою посылает Зэеру сигнал.

  Рагезт берет Алю за руку, подмигнув заговорщицки, ведет за собою в центр. В этот момент музыка обрывается. Наступает временная тишина. Танцующие расходятся, освобождая пространство.

  - Ну что, Алира, поиграем с ними? - трансформер задорно глядит на нее. Аля смеется. Отпускает его руку. Они расходятся. Останавливаются в нескольких метрах, посреди опустевшего данспола. На секунду свет в зале полностью гаснет. А затем включается - лишь над ними двумя. Аля и Зэер - в ярко освещенном кругу, остальное тонет во мраке.

  - Не боишься? - слышит девочка мысленный посыл.

  - Ничуть! - отвечает браво и легко. - Это так классно, оказывается!

  - Ну, тогда - нет их для тебя! - Командует он. - Только ты, я и огонь!

  - Огонь! - откликается она.

  Его глаза вспыхивают алыми искрами. Повернувшись боком, он медленно, приглашающим жестом, протягивает к ней раскрытую ладонь. Она вскидывает над головой вытянутые руки, склоняется в изящном поклоне реверанса. Делает шаг навстречу. И.... На них обрушивается музыка. Дикая, горячая, будто закипающая от страсти кровь, она бросает их в объятия друг друга, кружит и несет над гладью данспола. Фигуры и па меняются то плавно, то с умопомрачительной быстротой, точно и впрямь пляшущие в костре языки пламени. И наполняют этим огненным буйством и безумием пространство и время. Аля видит: все, без исключения, присутствующие полностью заворожены их действом. Люди в настоящем трансе. Они не отводят от нее и Зэера глаз. Движения заторможены и неуверенны. И это еще больше распаляет!

  - Ну-ка, Алира, - говорит ей Зэер, - покажи им себя!

   И она пробует. Самую малость, только играючи. Та энергетика страсти, что до сих пор направлялась лишь на одного-единственного представителя мужского пола в её жизни, посылается залу. Аля просто представляет себе: она танцует для него и под его взглядом. Лучший стимулятор не стоит и придумывать. Реакцию окружающих мужчин она скорее ощущает, чем видит. А вот реакция самого Зэера налицо, и даже пугает немножко. Его глаза мгновенно меняются на светло-рубиновые. Зрачки вытягиваются. Дыхание учащается. Черты плывут и искажаются маскою похоти и жажды. На миг, он рывком приближает к Але голову, но сразу же отдергивается. Говорит глухим, севшим голосом:

  - Да, Алира! Если б ты только знала!..

  - Вижу и так. - Несколько опешившим тоном отвечает она. - А ты с собою точно справишься?

  - После того, как понадкусываю все, что не смогу доесть! - Выразительно приподнимает он губу.

  Аля закидывает голову, весело хохочет, продолжает танцевать. Потом смотрит на него влюбленными глазами. Шепчет насмешливо:

  - Они будут рады закончить жизнь в объятиях такого совершенства.... По крайней мере, половина уже сейчас об этом мечтает!

  - Да? - Он прислушивается. Растягивает рот в хищной улыбке. - Ну, тогда дадим сбыться мечтам!

  Сбоку приближается знакомая рельефная фигура. Носферату сменят Зэера. Аля кладет ладони на размах широких плеч. Улыбается оборотню. Тот очень осторожно берет её за талию. Танец возобновляется. Почти сразу девочка разбирает: Носферату замечательный партнер, необычайно пластичный, внимательный, чуткий. Танцевать с ним - истинное наслаждение. Боковым зрением она видит, как Зэер быстро проходит по кругу, выдергивая из толпы одну пару за другой. Парни и девушки покорно подчиняются, и вскоре весь данспол заполняется изгибающимися в бешеном ритме, изнемогающими от переполняющих желаний плоти телами. У самого Зэера тоже появляется партнерша. Аля отмечает - девушка очень симпатичная, в самом соку. Хорошенькая, ничего не скажешь. Старается не задумываться о том, что последует. Переводит все внимание на партнера. Носферату, кажется, впервые полностью расслаблен. Как и Аля, он наслаждается музыкой и полетом ритма, и живет рожденным ими пламенем, как единственно настоящим и драгоценным.

  - Ты замечательно танцуешь! - Говорит она ему в полном восторге.

  Оборотень улыбается. В голове эхом отдается:

  - Спасибо, девочка. Если я не плох, то ты просто вне конкуренции!

   Аля смеется. Она счастлива.... Натанцевавшись чуть не до изнеможения, они с Носферату покидают данспол. Их провожают восхищенными, почти вакхическими, выкриками, аплодисментами, свистом. Аля и Нэттэ шутливо раскланиваются в ответ. Отходят. Садятся за крайний столик, недалеко от входа. Носферату заказывает коктейли и сок. Спрашивает Алю на счет еды. Та отрицательно мотает головой.

  - Ни за что! Мне сейчас кусок не полезет. Дома поем.

  - Ну и я тоже. - Соглашается он. - А то у них эта, с позволения сказать, еда для меня не особо съедобной выглядит.

  - Вот кто у нас сегодня наелся! - Со смехом прерывает его Аля.

  Опустившийся напротив в кресло, рагезт выглядит на удивление довольным и каким-то размякшим даже. Его одежда - в безукоризненном порядке. Но в движениях и взгляде - откровенная лень объевшейся отяжелевшей кошки. Поглядывая на девочку слегка затуманенными от пресыщения глазами, в которых и сейчас еще, временами, проскальзывают красные блики, он произносит с хитрецой:

  - Часик потерплю, так и быть.... Нужно быстренько менять дислокацию. Я тут слегонца норму превысил.

  - Это на сколько же?! - В притворном ужасе повышает голос Аля.

  - Пугать не буду. - Отрезает трансформер.

  - Уже напугал! - Делает она "круглые глаза". - Носферату, мы линяем.

  Оборотень кивает, поднимается. Не торопясь, они покидают клуб, усаживаются в машину. Получившие щедрые чаевые, привратники смотрят вслед, затаив дыхание. И завидуя, и восторгаясь одновременно. Ламборджини трогается, заворачивает за угол. Ныряет под арку, пересекает неосвещенный двор и выруливает на соседнюю улицу ультрамариновым Бентли. Зэер галантно обращается к девочке:

  - Мое почтение, принцесса. Согласны ли вы продолжить нашу непринужденную прогулку?

  Аля хохочет, качает головой и посылает ему ехидноватую гримаску:

  - Принцесса согласна, паж!

  Под дружный смех, модуль набирает скорость и устремляется к новой заданной цели....

  

   Глава 17

  

  - Знаешь, наверно, что энергия живой планеты выражается в четырех ипостасях? - Таме, по обыкновению, свернулся тугим чешуйчатым кольцом. Але он сейчас очень напоминал старого мудрого змея Каа из сказки о Маугли - мальчике, выросшем в джунглях, среди волков. Лапы спрятаны под телом, хвост загнут вертикально крючком, подпирает большую вытянутую голову с блестящими прозрачно-голубыми глазами, в которых отсвечивают звезды и играет отраженное пламя костра. Девочка опирается на руку, думает недолго.

  - Это ты про четыре стихии говоришь?

  - Ну, да. - Отвечает он. - Земля, Воздух, Вода и Огонь. Соединенные воедино, они рождают Истинную Прану, чистую энергию планеты. Если она жива, повторяюсь. Вот, как Центал. На мертвых мирах отсутствуют две, а то и три составляющие. Звезды, это, всегда, лишь огонь и, в некотором роде, воздух. Поскольку их оболочка - газообразна. Когда-нибудь, позже, ты - я предполагаю - научишься устанавливать связь и пользоваться силою и этих космических объектов. Пока же, начнем с живых. Они более лояльны, более отзывчивы, с ними легче наладить контакт....

  Аля заинтересовано слушала, ловя каждое его слово. Время перевалило за полночь. Морфей и остальные итраны спали. Носферату сегодня остался с ними, у озера, и теперь тоже дремал, сменив личину человека на шкуру огромного серого пса. Уткнув массивную голову в вытянутые лапы, он тихо посапывал. Девочка поглядела на оборотня с непонятной ей самой нежностью. Такой большой и сильный, он казался ей сейчас каким-то, на диво, добрым и беззащитным, что ли? Она мысленно пожелала ему хорошего сна и снова сосредоточилась на рассказе Тамелона.

  - Вчера ты косвенно ощутила на себе последнюю, четвертую стихию. - Продолжил он. - Огонь. Он бывает разным. Физический, как тот, что живет перед нами в этих углях или в стекающей по склону вулкана лаве, или в электрическом разряде молнии, обращающем в факел сухое дерево. И - астральный. Это наши чувства, эмоции и, прежде всего, плотские желания. Вообще, астральное пламя разделяют на духовное и душевное. Первое - огонь глобальных помыслов и возвышенных идей. Второе - все, что связано с тягою плоти. Тебе предстоит научиться пользоваться и управлять всеми категориями. Но начнем мы именно с огня физического и огня телесных желаний. Поскольку, это то, что лежит на поверхности и гораздо легче представляемо и ощущаемо. Поняла?

  Девочка кивнула, не отводя от него глаз. Произнесла задумчиво:

  - Вчера мне Зэер показал нечто подобное.... Знаешь, Таме, они были, как марионетки на веревочке. Я будто передавала им свои эмоции и настроение. А они все это пропускали через себя, жили этим. Но мне становилось страшновато временами. Мне казалось, они могут выйти из-под контроля и попросту наброситься на меня. Так велико было их желание.... Бр-р-р! - Она передернула плечами. - Мне придавало уверенности именно присутствие Зэера и Носферату. Я понимала, при них ничего плохого со мною не случится.

  - А если бы их не было рядом?

  - Не знаю, Таме. Я же говорю, стремно ощущалось там. Не по себе, однозначно.

  - Понятно. Будем начинать с основ. Сначала погружение, потом управление - мало по малу. И все к тебе придет. Ты опробовала себя в стихиях Земли, Воздуха и Воды. На земле ты жила с рождения. Воздух и вода добавились после инициации. Ты еще не можешь толком управлять ними, но что-то уже начинает получаться, верно?

  - Да, - Аля мечтательно улыбнулась. - Оказывается, я могу вызывать ветер. Небольшой, правда. И заставить его изменять направление и напор. И вода поддается, кажется. Я у нас на озере экспериментировала. Волны получались. До полуметра где-то, в безветрие.... А что с землей?

  - Ну, это совсем просто. - Усмехнулся единорог добродушно. Помимо энергетических посылов в чистом виде, ты имеешь власть над всеми, населяющими её просторы, существами. Но ты и так знаешь это.

  - Не уверена, что над всеми. Но некоторые действительно слушаются. - Девочка напряженно вспоминала. Вздохнула.

  - Да, - поглядев на нее, подытожил итран. - с кабанами круто вышло. Но тебе, ведь, поначалу понравилось. Так?

  - Поначалу. - Поморщилась Аля. - А теперь я уже ни в чем не уверена. Зачем я их убила? Та девушка сама, по большому счету, виновата была. Её никто не заставлял в машину садиться.

  - Но ведь и их не заставляли насиловать.

  - Наверно. - Неуверенно пробормотала она. - Ну, да. Правильно говоришь. Они и на меня готовы были напасть.

  - Вот-вот. Так что не терзай себя зря. Ты все сделала правильно.

  Аля перевела дух с облегчением. Благодарно глянула в светлые мудрые глаза.

  - Расскажи мне еще, Таме.

  - А нечего рассказывать. Начинай лучше.

  - Что? - Растерянно спрашивает она.

  - Вот он, перед тобою. Он живой, настоящий. Позови его, Алира. Дай ему почувствовать твою любовь и понимание. Дерзай, девочка! Никаких движений. Все делаешь глазами и мыслями.

  Аля кивает, сосредотачивается. Останавливает взгляд на багрово мерцающих углях. Замирает.

  Почти потухшие, они начинают наливаться оранжево-красным цветом. Все больше, все ярче. Над ними вздымаются маленькие язычки пламени. Вначале крошечные и слабые, они крепчают, вытягиваются вверх. Воздух наполняется шорохом и треском. Еще немного, и костер набирает былую силу, и пылает сейчас даже ярче и сильнее, чем вначале, когда его разложили.

  Медленно-осторожно, Аля протягивает к нему ладонью вниз руку. Тотчас огненные языки клонятся в её сторону, тянутся к руке, касаются, охватывают. Девочка водит рукою, разгоняет их, зачерпывает. Поворачивает к Тамелону раскрасневшееся лицо:

  - Не больно совсем! Оно не жжет, Таме!

  - Правильно! - Кивает он. - И не будет. Оно - твое творение. И слушается тебя, Алира. Ну-ка, возьми его. Возьми, не бойся.

  Аля протягивает вторую руку. Сближает ладони ковшиком, подрезая огненные лепестки. Вершинки язычков остаются у нее в ладонях. Не гаснут и не исчезают. Танцуют в руках, то вздымаясь, то опадая.

  - Это фантастика! - Ошеломленно шепчет. - Я как Прометей, что ли?

  - Лучше, - хмыкает Тамелон, - орел тебе тоже подчинится.

  - Невероятно! - Аля перемещает огонь из ладони в ладонь. Пламя послушно перетекает, повинуясь её прихоти. Удерживая огонь на одной ладони, девочка второй нащупывает на земле сухую веточку. Подносит. Хворостинка моментально воспламеняется.

  - Настоящий!

  - А какой же еще? - Смеется итран. - Самый настоящий.

  - Но почему же не обжигает? - Допытывается Аля.

  - Потому, что - продолжение тебя. Выпей его!

  - Что?! - Она огорошено моргает. - Это же невозможно!

  - Почему? - Лукаво интересуется единорог. - Потому-что ты так решила? Или потому, что это людские стереотипы в тебе просыпаются? Забудь о них, Алира. Ты - рожденная из пламени. Оно живет в тебе всегда. Так забери его. Не бойся.

  Аля осторожно подносит огонь ко рту. Закрывает глаза, втягивает губами, как шапку пены над бокалом кваса. Ощущение приятно бодрящего тепла прокатывается пищеводом и растворяется в желудке, оставляя легкие покалывающие отголоски, словно после пузырьков лимонада.

  - Вау! - Выговаривает Аля восторженно. - Здорово!

  - Конечно! - Соглашается итран. - Видишь, ты это можешь. С завтрашнего дня нагрузки увеличим. К концу недели ты у меня шутя с ним управляться будешь. Обещаю, малыш! - Он улыбается. Потом наклоняет голову. Длинным выдохом решительно задувает полыхающие угли.

  - На сегодня достаточно. Иди спать, Алира. Утро вечера мудренее!

  

   Глава 18

  

  - Нам нужно серьезно поговорить, брат. - Денио смотрел на него необычно жестко и почти непримиримо. Ответный взгляд Краасса был на удивление спокойным. Будто он ожидал этой странной вспышки гнева, заранее готовился к ней и теперь ничуть не волновался, принимая ситуацию, как запланированную.

  Оглядев Денио и пригласив жестом садиться, он приказал андроидам покинуть помещение. Роботы неслышно удалились. Краасс приостановил рабочую программу на визифоне, перевел в ожидающий режим. Повернулся в кресле к брату.

  - Слушаю внимательно.

  - Извини. Но я вынужден заявить, что твое поведение выходит за рамки допустимого!

  - Чует моя душенька, я уже знаю, о чем ты. - Тон Краасса можно было охарактеризовать как излишне удрученный. - Эвфалия бушует?

  - Я бы сказал, это натуральная истерика. Я её такой никогда не видел.... Краасс, но как ты можешь так?! Позволять какой-то рабыне оскорблять представителя королевской семьи. Это верх непристойности!

  - Ты уверен, что это твое дело, Денио? - Спокойно осведомился Краасс.

  - Представь себе. - Денио не отвел посветлевших глаз, наоборот, несколько подался вперед. И голос был напряженным и сердитым. - Девушка в тебе души не чает. Всю жизнь на тебя чуть ли не молится. Ваши родители, в свое время, очень надеялись и рассчитывали на ваш с нею союз. Можно сказать - ей это внушали всегда. Да и сам ты давал ей надежду и почти обещание. Или, ты забыл? А теперь, выходит, все перечеркнуто из-за какой-то дикарки?! Опомнись, Краасс! Ты не просто унижаешь Эвфалию, так грубо отталкивая её. Ты провоцируешь вражду между кланами. А это очень и очень серьезно! Сначала репрессии в отношении её брата. Ну, был он виновен, не спорю. Здесь дело можно представить Совету, как попытку посягнуть на твою собственность. Хотя ты с ним и обошелся чересчур круто. Но Эвфалия! Она-то, что тебе сделала?!

  Краасс неожиданно вскочил. Остановился напротив Денио, сжав кулаки. Прошипел сдавленно:

  - Не смей!

  - А что ты сделаешь? - Денио саркастично оскалился. - Отошлешь меня границы охранять, как Крофта? Или еще куда? Опомнись, брат! Я только пытаюсь донести до тебя истинное положение вещей. Держи ты себе хоть целый гарем туземок, никто и слова поперек не скажет. Но не показывай, что какая-то там рабыня тебе дороже официальной претендентки. Это же позор!

  - Чей? - Пока Денио говорил, Краасс, казалось, успокоился, овладел собою и спросил почти невозмутимо.

  - Естественно, её! Тебе-то что, ты у нас привилегирован по полной программе.

  - А хорошо она тебя обработала! - Осклабился Краасс ехидно. Или ты сам к ней неравнодушен? А, братец?.. Так забирай её себе, я не против.

  Денио покачал головой. Посмотрел на него сожалением.

  - Зря ты это делаешь. И главное, непонятно, зачем. Казалось бы, женись на Эвфалии. Позаботься о наследнике. И живите оба в свое удовольствие, хоть и на разных концах Вселенной. Половина рагезтов так делает. Но нет - тебе непременно нужно обставить все так, чтобы ей было максимально больно и унизительно. Эта твоя игрушка!..

  Краасс предупреждающе вытянул руку. Глаза пожелтели и прищурились.

  - Девочку зовут Алира. Запомни, Денио!

  - Да что в ней такого?! - Почти возопил тот. Да, красива, да, мила. Да, какие-то там способности и прочее. Но она не рагезтянка! А значит - только твоя вещь!!

  - Крайне редкостная и крайне полезная! - Краасс делал ударение на каждом слове. - Это оружие, которому нет цены. Это сила, которую ничем не заменишь. И это - такое непонятное для нашей дорогой Эвфалии качество, как настоящая любовь и полная готовность к самопожертвованию.

  - Но кто у тебя отбирает эту твою Алиру?! Ты прекрасно можешь обладать ними двумя. Только держи их подальше друг от друга и оказывай уважение супруге.

  - А ты нас поженил уже, я гляжу! - Хохотнул Краасс нервно.

  - Не я, брат. - Денио многозначительно помолчал. Продолжил. - На это рассчитывают практически все представители кланов. Она для тебя - по происхождению и положению - идеальная партия. Ты слишком долго ведешь жизнь одиночки. Это настораживает и провоцирует ненужные толки в народе. В Совете я слышал даже немногочисленные, но очень жестко выраженные, неудовольствия. Ты же знаешь - нация неуклонно слабеет. Потомства почти нет. Тут вообще, хотя бы временно, следовало бы разрешить официально полигамию. Возможно, и наверняка даже, это помогло бы. Вместо того, чтобы делать хоть что-то в этом направлении, постараться найти компромисс, обратить повсеместно народ к проблеме лицом, ты сам подчеркнуто отказываешься от брака. Да еще и безо всякой веской причины отвергаешь назначенную тебе девушку, предпочтя ей рабыню! Такое поведение может повлечь за собою весьма плачевный результат.

  Краасс зло смотрел на него и не говорил ни слова. Денио почувствовал его колебания. И решился настаивать:

  - Никто не заставляет тебя отказываться от своих привычек и образа жизни, но если бы ты признал, хотя бы, Эвфалию официально своей основной подругой, это развеяло бы ту напряженность, что присутствует сейчас в нашей среде. Подумай об этом, прошу!

  Краасс молчал. Смотрел в окно. Не глядя на Денио, произнес недовольно:

  - Подумаю.... Оставь меня!

  Денио вздохнул. Сдержанно попрощался. Вышел. Краасс посмотрел вслед чуть не с ненавистью. В душе он понимал: нужно, действительно, определяться. И это здорово его злило. Зря, все-таки, он разрешил Эвфалии приехать. Сглупил, однозначно. Поиграть решил. Вот и доигрался. Она теперь готова небо с землею местами поменять, лишь бы своего добиться. Лицемерка! Через Денио действовать решила. Знает, бестия, что тот к ней всегда неровно дышал. Если б захотела, окрутила бы его в два счета. Но нет. Ей лавры супруги Императора подавай. На меньшее - не согласна! Теперь он на ней точно не женится. Никогда и ни за что! Но расстаться придется как можно корректнее, иначе не избежать открытого скандала, если не смуты. Нужно, как следует, все обдумать. Очень не хочется брать при свидетелях за нее ответственность. Но, скорее всего, придется. Подруга - не жена. Её можно отодвинуть очень далеко Что он вскорости и сделает. Остается Алира. Если она узнает, последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Он запросто может вместо всеобъемлющей любви получить пожизненную ненависть. Но, наверное, придется рискнуть. То обручение, что было у них с девочкой, по сути, односторонне. Она принесла себя ему в дар. Он взял на себя некоторые абстрактные обязательства. Но о том, чтобы хранить ей верность и не иметь других партнерш, ни слова сказано не было. Вероятно, на этом и придется сыграть. Хотя, естественно, не хотелось бы.

  

   Глава 19

  

  Аля растянулась на мягкой траве, раскинув в стороны руки. Она весело хихикала, морщила нос и периодически поворачивала голову туда-сюда, уворачиваясь от щекочущих её, влажных холодных носиков. По лежащей девочке воодушевленно скакали и кувыркались три пушистых, рыжевато-серых клубочка. Они - то перепрыгивали Алю с разгона, то тормошили за одежду, пытаясь отгрызть кубики кнопок, то облизывали. Девочка счастливо смеялась, зажмуривалась, легонько отмахивалась от волчат. Улегшийся в отдалении Носферату заинтересовано и пытливо наблюдал, не двигаясь, чтобы не переполошить детенышей. Вот Аля опять залилась смехом, по-детски, радостно и беззаботно. Вскочила на четвереньки. Ухватила одного волчонка, прижала к себе, зарылась лицом в густую длинную шерсть. Отпустила детеныша к его собратьям. Обернулась к Нэттэ. Послала ему ослепительную улыбку. О, господи, опять это непонятное замирание и трепет в глубине души. Надо же, она и улыбается почти как Аттали! Он фыркнул вздохом, уронил морду на лапы. Продолжал смотреть. Снова незаметно подкралась тоска. Он здесь - в комфорте, тепле, удобствах. А она там, заточена во мрак и холод, безо всякой надежды, без права на саму жизнь. Где же справедливость?

  Аля повернула вдруг голову вбок. Движения её замедлились, стали льющимися, плавными. В облике появилось что-то змеиное и, однозначно, опасное. Минуту она прислушивалась так, покачивая головой, выпрямившись. Расслабилась. Вновь прилегла.

   Из-за кустов появилась одна крупная поджарая фигура. Следом - другая такая же. Волки, самец и самка, трусцой бежали через прогалину. Самец тащил что-то в зубах, высоко вскинув голову. Достигнув логова, бросил ношу. Медленно направился к девочке. Не подымаясь, Аля протянула к зверю руку. Он подошел, сунул морду в раскрытую ладонь. Девочка почесала ему подбородок, прошлась по шее, плечам. Села, поманила к себе. Волк придвинулся вплотную. Повернулся боком. Аля осторожно обхватила его за бока. Раздвигая шерсть, прошлась пальцами по всей спине. Улыбнулась довольно. Похлопала животное по косматой шее. Прокомментировала:

  - Да ты в порядке уже! Замечательно. Гуляй тогда. - Отпихнула шутливо. Волк покрутил большой лобастой головой. Отошел. Подобрал добычу - крупного зайца, вынес на середину поляны. Положил. Волчица, в это время, облизывала сосущих её малышей. Аля понаблюдала еще за их семейной идиллией. Встала, оправила одежду. Пошла к учителю. Животные провожали её взглядами, тихонько повиливая хвостами. Подойдя, девочка уселась подле оборотня, оперлась на его плечо.

  - Они тебя любят. - Произнес он тихо.

  - Они меня принимают. - Поправила она. И слушаются. Это не любовь. Это - сотрудничество.

  - В чем отличие? - Удивился Носферату.

  Аля внимательно глянула на него.

  - Настоящая любовь порабощает, Нэттэ.... Ты же знаешь. - На миг её лицо исказилось болью. Но гримаска сразу исчезла. Аля улыбнулась, показала в сторону волков.

  - Когда я нашла его, он умирал. Вздумал поохотиться в селе. Получил вилами в бок. Непонятно, как сумел убежать и добраться до леса. Пришлось повозиться. Но для меня это вылилось в неплохую практику. А для него - в возвращение к жизни. И теперь мы дружим. Его подруга ко мне, по-моему, слегка даже ревнует. Но и она придет на помощь, если понадобится. Симбиоз, в некотором роде.

  - Алира, - он смотрел испытующе и грустно, - ну почему ты все время стараешься закрыться? Боишься признаваться в том, что испытываешь. Держишь под замком все, что хоть немного делает тебя уязвимой в собственных глазах. Алира, это неправильно!

  - Я не хочу быть слабой! - Она отвечала твердо, но он расслышал-таки тщательно прикрытую горечь.

  - Ты ведь хочешь быть живой?! - отозвался горячо. - Твои чувства дарят тебе эту жизнь, её полноту и многогранность. Это, как тысячи тоненьких струн. И у каждой своя, неповторимая нотка. И, лишь собранные вместе, они могут дать полную картину мира, подарить гармонию. Ты же не хочешь стать такою, как он, я знаю, Алира! Ты намного, намного лучше его! Так попытайся хоть чуточку вытянуть его, поднять до своего уровня, а не падать вместо этого на его ступень. Это будет, действительно, жутко!

  - Иногда я думаю, что именно жутко устала от ваших бесконечных нотаций! - Аля впилась в него немигающими глазами. - Слюнявым и экзальтированным ребенком я уже не буду! Понял?! Нэттэ! Я - хищник. Такой же, как и ты. А может, и покруче. Не пытайся превратить меня в овечку, не выйдет, поздно!

  Он осознал - она не на шутку разозлилась. И тут же обнаружил еще одну вещь: оба взрослых волка неожиданно оказались рядом. Пригнувшись и вытянув головы, они неотрывно глядели на него. Морды злобно скалились. Глазами Носферату указал Але на зверей. Та повернулась, увидела. Тихонько, всполошенно ойкнула. Отбросила агрессию, заставила себя успокоиться. Животные тут же, будто её отражение, тоже обрели спокойствие. Возвратились обратно, к сражающимся у заячьей тушки детенышам. Улеглись.

  Аля встала. Заглянула Носферату в глаза.

  - Давай прогуляемся, Нэттэ. И поговорим, если ты не против. Может быть, когда я лучше узнаю обо всем, я смогу тебя понять.

  Он тоже встал, одновременно меняя облик на человеческий. Протянул ей руку.

  - Пошли к озеру?

  - Да. - Аля удивленно посмотрела. - Я это и хотела предложить.

  - Просто озеро - самое красочное и уютное место на территории лагеря. - Ответил он. - Вот я, когда бываю там, вспоминаю родную планету.... Будто здесь есть маленький кусочек Нордока....

  - Расскажи, пожалуйста, Нэттэ! - Снова попросила она. - Я должна понять.... Это очень важно! Пока не знаю, почему, но - уверена просто.

  - Я согласен, принцесса. - Носферату добродушно улыбнулся. - Можешь не сомневаться.

  

   Глава 20

  

  - Мой мир очень красив, Алира. - Стоя на уступе скалы, высоко над темным полукружьем вечерней воды, оборотень вглядывался вдаль. Плывущие в глубине неба облака уже начинали менять окраску, вбирая оттенки уходящего за горизонт солнца. Аромат хвои мешался с запахами свежей воды и прогретого летним зноем камня. Впитывал и играл радугой цветочных переливов, будоражил и дразнил обоняние.

  Аля с наслаждением вдыхала эту чудодейственную смесь, опьяняясь каждым глотком. В памяти всплыл тот белоснежно-облачный солнечный весенний день, с которого и началась её странная и мистическая эпопея теперешней "потусторонней" жизни. Она тогда впервые, как ей казалось, узнала настоящую доброту, и щедрость, и заботу. И влюбилась безоговорочно и безрассудно в подарившего тепло надежды. И продолжает любить, так же трепетно и ярко. Да какое там "продолжает"?! Просто падает в бездну, которой нет конца. Бесконечное свободное падение, непрекращающийся полет... вниз. Он её умопомрачение. Навсегда!

  С огромным трудом Аля выдернула себя из невеселых мыслей. Движением век подтвердила Носферату, что слушает. Приподняла губы нарисованной улыбкой. Он, очевидно, понял, но предпочел сделать вид, будто не заметил. Продолжил, глядя в пространство перед собой:

  - Нордок. Средоточие красок. Калейдоскоп цвета и света. Изумрудная зелень лесов, пенящиеся водопады, глубокая синь озер. Хрустально чистый воздух. Цветочные долины, пестреющие узорами разнотравья. Для меня это самый совершенный пейзаж из всех, какие я только встречал и видел.... Мой мир!..

  Его глаза тоскливо расширились. Со стороны казалось, он напряженно вслушивается в окружающую их тишь в отчаянной, необоримой надежде услышать эхо своего: родного, неповторимого... своего единственного дома.

  Аля тихонько подошла. Положила ладонь ему на плечо.

  - Разве ничего нельзя вернуть, Нэттэ?

  - Увы. - Произнес он безнадежно. - Мне закрыт туда путь. Очевидно, навсегда.... Хотя... не так давно, я чуть было не очутился там снова. - он горько рассмеялся. - Чуть было!

  - Вы очень любили друг друга? - Нерешительно спросила она.

  Он усмехнулся. Накрыл её руку своей.

  - Мы любили, Алира. Мы умудрились любить и жить любовью в мире, где подобного понятии, по сути, нет. Понимаешь меня, девочка? У них есть долг, пристрастия, привязанности, ответственности. От силы их похоти становится страшно до безумия. От их жажды - не меньше. Но они не любят. Ибо любить - значит отдавать. Без остатка, без оговорок, без условий. А они так не могут. Ведь они те, кто, по природе, должен отбирать. Посмотри на Краасса, Алира. Когда он давал тебе что-то, не обозначенное проявлением рассудка и расчета?! Он только берет! Он выпивает тебя, как напиток, до капли. Он вытягивает из тебя все соки. И твое спасение в том лишь, что ты не такая, как остальные. Иначе, он бы давно убил тебя.... - Носферату вдруг замолчал Посмотрел на нее с искренним изумлением и неверием. - Послушай, как ты выдерживаешь? - Спросил ошеломленно.

  - Что выдерживаю? - Алино лицо было спокойно, почти безразлично.

  - Такие мои слова о нем! - Он смотрел очень внимательно. Будто ожидал чего-то.

  - За правду не убивают. - Аля криво усмехнулась. - даже, если она горькая до невозможности. Но разве та девушка, твоя подруга, так уж отличалась от остальных?

  - Да, Алира. - Он кивнул с безоговорочным утверждением. - Она была другая.... Совсем, как ты - в мире людей. Невозможно поверить, не узнав наяву, что она - его сестра....

  - Что?! - Аля вскрикнула, отшатнулась. Глядела на Носферату, приоткрыв рот. - Сестра?!.. Родная?!..

  - Он разве не говорил тебе? - Оборотень, кажется, совершенно растерялся. - Да-а... это я зря, конечно! Надо же, так по-глупому проболтаться!

  - Боже. Родная сестра.... Как же я не догадалась? - Аля села на край, свесила с обрыва ноги. Смотрела на воду. Проговорила отсутствующим каким-то голосом. - Как он был зол тогда!.. На себя - за то, что сказал хотя бы и такие крохи .... И на меня - за то, что услышала.... Пообещал убить, если кому-то расскажу!.. Смешно! Я люблю того, кто готов лишить меня жизни всего лишь за неосторожное слово. Наверно, я непроходимая дура, правда?

  - Нет, девочка. - Он уселся рядом. Осторожно и мягко взял её ладонь, легонько сжал и держал так, сплетя их пальцы в замок. - Тебе дано любить. Вот ты и любишь.... А он умеет влюбить в себя.... Мне это известно слишком хорошо!

  Аля повернула к нему голову, подняла бровь в немом вопросе. Оборотень рассмеялся.

  - Нет! Нет, Алира. Ничего такого. У нас подобные вещи - крайняя редкость. Это в вашем мире, как я погляжу, отношения между однополыми существами очень уж как-то - распространены. Я не вижу тут больших отклонений. Каждому свое, раз это не мешает и помогает решать какие-то личностные проблемы, находить себя. Я считаю: кого выбирать в партнеры - дело глубоко личное. Но у нас, повторюсь, подобные вещи практически не встречаются. Тут в другом дело. У него сумасшедшая энергетика. Ему ничего не стоит вызвать у кого-то неискушенного почтение, восторг, обожание. В свое время, я тоже был готов молиться на него, как на бога.... Я вырос в очень жесткой, чтобы не сказать жестокой, среде. Я полукровка, Алира. Неизвестно, кем был мой отец. Поговаривали даже, что кто-то из них. Как так вышло, не могу понять. Они, ведь, всегда убивают.... Ну... после... ты понимаешь?

  - Да? - Аля искренне удивилась. - Оказывается, бывает "после"? Интересно.... Наши женщины, насколько знаю, умирают в процессе.

  - Ничего сверхъестественного. - Носферату горестно вздохнул. - Мы сильнее. Люди, по сравнению с нами, как маленькая пташка в сравнении с орлом. Поэтому произошедшее совершенно не удивительно. Для меня другое странно. Если её обесчестили.... Почему не убили? Они же так всегда поступают. Своеобразная зачистка. Чтобы последствий не было.

  - Выходит, ты - последствие? - Пробурчала девочка. - Извини. Каламбур какой-то нехороший получился. - Я не хотела обидеть. Честно!

  - А я и не обижаюсь. Ты все правильно говоришь. - Носферату подобрал осколок гранита, забросил на середину озера. Наблюдал за разбегавшимися в стороны кругами.

  - Как ты попал к Краассу? - Аля подергала его за руку. - Расскажи Нэттэ.

  - Зачем это тебе, Алира? Лишние знания - опасный груз. - Он повернулся, глянул в глаза. Его радужка светилась бирюзово-голубым дымным оттенком.

  - Как красиво! - Не удержалась Аля. Оборотень потупился.

  - Вот и она так говорила....

  - Рассказывай, Нэттэ. - Настаивала Аля. - Нам обоим станет легче.

  - И ты в это веришь? - С грустной иронией спросил он.

  - А вдруг?! - ответила девочка запальчиво. Он помолчал, обдумывая что-то. Кивнул ей и начал рассказ:

  - Как я сказал уже, хоть я и люблю свою планету, и горжусь тем, кто я есть, моя жизнь среди своего народа вовсе не была безоблачной. Особенно - вначале. Мать я помню смутно. Она умерла, когда я был совсем еще малыш. Говорили, что именно роды - очень и очень тяжелые и затяжные - подорвали её здоровье и стали в итоге причиной гибели. Насколько понимаю и припоминаю, она была тогда еще совсем юной. Младшая дочь вождя племени. Первой красавицей считалась. Потенциальные женихи за нею не убивались едва.... А видишь, как обернулось?.. Мне рассказывали: она пропала как-то. Отправилась в лес за плодами ярды. Это фрукты такие. Из них у нас изготавливают прохлаждающее питье.... Ну, и не вернулась. Кинулись искать, прочесали все окрестности. Нашли. В жутком состоянии - сплошные синяки и кровоподтеки. И, по слухам, помешавшуюся частично от страха. С тех пор за порог родительского дома она не ступала ни на шаг. Всего боялась. Почти не разговаривала. И так и не смогла объяснить, что же с нею произошло. А потом, через несколько месяцев, выяснилось, что она беременна.... И появился я.

  - Носферату, извини! - Перебила Аля решительно. - Но разве не мог насильником быть кто-то из своих? Понравилась очень девушка, не отвечала взаимностью. У нас такое сплошь и рядом встречается.

  - У вас! - Фыркнул оборотень с презрением. - Ваша раса... это, вообще, что-то ужасное! Гляжу и думаю - не ответвление ли люди от тех же трансформеров? Только послабее и не умеющее обличие менять.

  - Э-эй, полегче! - Повысила Аля голос. - Как-никак я тоже человек. Была, по крайней мере!

  - Говорю, что думаю! - Отрезал он. - Не нравится правда, не спрашивай!.. У нас, у оборотней, не бывает такого. По природе, по закону, по определению. Совершить подобную гнусность, значит обречь себя на верную смерть. Лишить женщину чести у нас - одно из наитягчайших преступлений. Подонку не будет оправданий, никогда и ни при каких обстоятельствах. Его ждет смерть, и только смерть. Да и не помню я ни единого случая, даже по рассказам стариков.... Так вот. Родился я. И тут началось! Сейчас объясню. Первое - мой внешний вид. Все представители моей расы, в гуманоидной форме, светловолосые, с бледной кожей. А посмотри на меня! Сильно я на них похож? Ну, разве что, глазами. Они, рассказывали, в точности, как у моей матери. И ростом еще.

  - Ты волосы специально стрижешь? - Спросила Аля заинтересованно. - Или они длинными не отрастают?

  - Стригу. - Неохотно ответил тот. - Не имею ни малейшего желания еще и в этом на трансформера походить.... Хотя... а, знаешь, он это мне тоже тогда, в начале, подчеркнул.

  - Что, стричься заставил?! - Аля искренне удивлялась. - Да какая ему разница? В конце то концов!

  - Вот и я долго думал. И пришел к выводу, что все-таки сильно, видимо, трансформера напоминаю. По крайней мере - издалека. Он, очевидно, смекнул, что могут возникнуть ненужные подозрения. И решил хотя бы такой деталькой зрительно различие увеличить, чтобы эта моя схожесть в глаза не бросалась. Примитивно, но результативно! Ты же в курсе, наверное, как поступают с полукровками?

  - В курсе! - подтвердила девочка. - Шансов у них немного. Продолжай.

  - Ладно. Вторым пунктом была быстрота, с которой я рос и развивался, и физическая сила и выносливость, значительно большая, чем у остальных моих ровесников. Естественно, это не прибавляло мне друзей. Сначала меня просто недолюбливали, в чем-то завидовали, в чем-то презирали. А вот потом, как подрос, откровенно шарахаться стали, избегать.

  Дело в том, что я начал превращаться гораздо раньше положенного срока. У нас мутация происходит одновременно с достижением совершеннолетия. И мы довольно долго учимся управлять своим новым телом. По меньшей мере - год, пока не привыкнем и не изучим себя. А у меня процесс пошел, едва мне пять стукнуло. И сопровождался настолько сильными болями и вспышками бешеной злобы, что меня запирали наглухо на периоды обострений и не выпускали по несколько дней. Пока приступ не заканчивался и я не приходил в себя.

  - Но неужели они не пытались тебе помочь хоть как-то, лечить, боль облегчать?! - С возмущением воскликнула девочка. - Это же не твоя вина. Ты то, в чем повинен?!

  - В том, что родился. - Он усмехнулся, покачал головой. - В том, что испортил жизнь матери.... Она со мною, кстати, почти не общалась. Я у нее, по-моему, кроме страха и неприязни, ничего не вызывал.... Увы! Ну, вот, а потом она умерла. Мне думается, она просто не хотела жить и сознательно призывала смерть. Её отец, мой дед, сразу отвернулся от меня. Я был отправлен в закрытую школу для мальчиков из бедных семей, где готовили воинов для охраны наших границ. Тут, кстати, уточнить требуется - на Нордоке проживает всего один гуманоидный народ, мое племя. И, казалось бы, границ никаких существовать не должно. Границами служит сама планета. Но здесь не все так чисто и гладко. Непростые и опасные взаимоотношения с пришельцами длятся для нас не один век. Кто-то, вроде меня, идет на сближение, становясь ренегатом в глазах остальных. Но большинство настроены решительно и изо всех сил пытаются не допустить чужаков на свои территории. Тем более, оборотни отлично осведомлены о стремлениях и желаниях вампиров. Поэтому и было организовано регулярное войско, действующее постоянно. И воинов для него готовят со всей старательностью и тщательностью. Попал я туда, значит, ну и познал все прелести казенной жизни. В полном объеме, как говорится. На сегодняшний день, по прошествии многих лет, приходится сознаваться перед собою - то, что я оказался на стороне рагезтов, было, по-своему, предопределено. Предопределено, в первую очередь, тем предвзятым отношением, что испытывали ко мне родственники и знакомые. А общество у нас тесно спаянное, информация любая передается быстро. Моя слава шла впереди меня. И никакой надежды попасть туда, где история моего появления на свет была бы неведома, у меня не было изначально.

  Мне кажется, Алира, меня вообще никто никогда, не то что бы не любил, а и слова доброго лишний раз не сказал. Но я привык к такому обращению, другого не ждал, потому и не обижался. Слишком крепко вбили в меня понимание собственной неполноценности и того, что я бесконечно должен. Всем, буквально. Матери, за то, что родила и не отреклась, ни на что не взирая; родственникам, за то, что терпели и мучились моим присутствием в их жизни; соплеменникам - за то, что вынуждены принять меня в свои ряды, как бы им это не претило.... Так я и жил. Учился, тренировался, выполнял, что велели. Обнаружилось - в военном деле у меня способности не просто хорошие, а - выдающиеся. Любую поставленную задачу я решал раза в два быстрее сверстников. Нужно ли говорить, что популярности мне это совсем не добавило? Был бы я настоящим оборотнем, стопроцентным, из полноценной семьи, мною бы гордились и восхваляли, и считали бы надеждой и опорой будущего. Но я был - не разбери кто, вечное напоминание о пережитом моей семьею позоре, бельмо на глазу моих родственников. И ничего, кроме раздражения, не вызывал. Они считали, что я и само право на существование не заслужил. А тут еще и мои эти способности, и сила. Что для другого было бы благим отличием, для меня сделалось проклятием. Чем больше я старался, тем больше от меня требовали, и не уставали повторять при этом, что я бездарь и ничтожество.

  Наверно, во мне накапливалась обида. И разочарование во всем. Годами, мало по малу. Нет, со временем у меня появились-таки приятели. Много позже, в военно-подготовительном лагере. Все-таки, сноровка и сила вызывают уважение, как и отсутствие страха. А у меня все это было.

  Объясню, как мы жили. У нас там нет больших городов. Мы не технари. Мы - воины, охотники, скотоводы. Чем-то напоминаем ваших степных кочевников-бедуинов. Но только - осевших на месте. Наш способ существования, в сравнении с вашим, земным, показался бы примитивным. Ни телефонов, ни телевизоров, ни почти ничего из остальных технических средств. Но нам этого и не надо. Мы телепаты, мы чувствуем и знаем все, что происходит вокруг и во вне. Мы с абсолютной точностью предугадываем погоду, отыскиваем необходимые для нужд ископаемые, силою мыли управляем многими животными. Мы соединены с нашей природой на гораздо более тонком и глубоком энергетическом уровне, нежели люди. И мы любим наш мир, и нас устраивает наша жизнь. По крайней мере - большинство.

  - А тебя? - Решилась спросить Аля.

  - До поры устраивала. Но я отчетливо понимал - в личной жизни перспектив у меня никаких. Вряд ли хоть какая-нибудь девушка решится связать со мною судьбу....

  - Что за дурость?! - Рассержено перебила Аля. - Ты же красив, и здоров совершенно. Они у вас что, идиотки полные?!

  - У нас другое восприятие, Алира. - Он погладил её по голове, как ребенка. - Превыше всего - честь семьи, репутация....

  - Ага-ага! - Подтвердила она зло. - Еще добавь про чистоту крови, как у тех же трансформеров. И что мы тогда увидим?!

  - Дело не в чистоте крови, а в особенности моего рождения. Я кто? Байстрюк, существо непонятное. Мало ли, какие от меня отпрыски быть могут. А, вдруг, уроды или недоумки?! Кто ж рискнет экспериментировать над собою?

  Аля молчала, сопела, водила пальцем по камню. Носферату опять погладил её по голове. Пожал руку. Продолжил:

  - А потом на нашу планету в очередной раз вторглись. Нагло и открыто. Будто они и есть единственные хозяева и господа. А наш удел - вслепую подчиняться. Правда, сначала сотрудничать предложили. Но выглядело это скорее ультиматумом, чем предложением мира и взаимовыгоды. Приблизительно так: служба в их армии взамен сохранения жизни и неприкосновенности родных и близких. В частности - наших женщин и детей.... У нас реакция была соответствующая. Им приказали убраться подобру-поздорову. Они, естественно, и не подумали. Из наших селений начали исчезать дети, потом - девушки. Мы не выдержали и напали, первые.

  - Вы на них напали?! - Аля не верила ушам. - Да на что же вы надеялись, не понимаю?!

  - Но мы же не знали тогда в точности, кто они. Чем живут, Что могут. - Спокойно ответил оборотень. - Они представлялись нам просто чужаками, самоуверенно и хамски посягнувшими на наши территории и наши жизни. И мы решили защищаться.

  - И ты тоже "решил"? - В голосе Али угадывался не скрываемый особо сарказм.

  - А я не решал тогда, я подчинялся приказу. - Ответил он бесстрастно. - Как и всякий воин. Надо, значит надо. Тем более, они же действительно были врагами, захватчиками. Что мне оставалось делать?..

  Помню ту военную вылазку до мелочей. Будто, вчера было. Смешно, даже!.. Нас почти сотня участвовала. А их - меньше трех десятков. И они всех наших подчистую положили. Кроме меня. Я продолжал отбиваться, находясь в сплошном кольце. Хоть и понимал прекрасно, мне остался один выход - на тот свет. И тут появился он.... - Носферату запнулся, закрыл рукою глаза. Посидел молча, глубоко дыша. Заговорил снова. - Я сразу понял, что он главный. Его слушались беспрекословно. И от него исходила... такая сила... такая энергия.... И удивительное спокойствие и уверенность. И еще - в тот миг мне показалось - что-то, похожее на сочувствие и доброту. Он сделал знак своим воинам. И те немедленно отступили. Помню, как сейчас: я еле стою, но изо всех сил держусь, не подаю виду, что устал уже смертельно. И вот-вот рухну. А он подходит, спокойно так, медленно. Смотрит внимательно и без всякой злобы. Говорит мягко:

  - Совсем еще мальчик.... Но сколько отваги!.. Ты заслуживаешь уважения. Пожалуйста, будь моим гостем. Я не причиню тебе зла, клянусь!..

  А потом, безо всякой опаски, протягивает мне руку. Улыбается так, открыто и ласково.... И это потрясающе красивое лицо... и его невероятные глаза.... И достоинство, и благородство в каждом движении.... Он сразил меня наповал! Я поверить бы не мог никогда, что так может случиться. Но я пошел за ним, как на привязи. Он меня точно заколдовал. Мне думать ни о чем не хотелось, только бы видеть его. Слышать его голос. Он будто пропитывал ощущением покоя, тепла, безопасности....

  - С ума сойти! - Прошептала Аля.

  - Похоже, да? - Иронично усмехнулся оборотень.

  - Еще как! - Она подперла голову руками. - Если отбросить все лишнее и сопутствующее, идентичность будет почти полной.

  - Да. - Носферату подобрал очередной камень. Снова зашвырнул в воду. Через силу продлил рассказ. - А потом... потом много чего было.... Сначала - сказка настоящая. Совершенно новый для меня мир. Такой фантастический, уникальный, нереально притягательный. И столько внимания с его стороны, и такта, и прямо великолепное обращение. Я впервые в жизни почувствовал себя значимым, нужным, практически незаменимым. Как я был горд собою, как счастлив, что меня, наконец, оценили по достоинству.... А вот когда он подчинил меня себе целиком и полностью, когда я стал зависим и безволен, вот тут-то и узнал, что теперь я....

  - Его личная собственность! - Аля хохотнула. - Я, прям, голос его сейчас слышу. Он даже шаблоны не поменял!.. Да, Нэттэ. Ты меня раздавил. Смачно так, как таракана жирного!.. Мне сейчас больше всего хочется пойти помыться, а после - удавиться!.. Хочешь, закончу за тебя историю?

  - Давай, чего уж там. - Махнул он рукой.

  - Поставил он тебя, значит, перед фактом. А ты уши развесил и решил, что судьба это. И по-другому быть уже не может. И все равно ты ни кому на свете этом не был нужен по-настоящему. Всегда один, всегда - в себе. А тут он, - и внимание, и забота, и чуткость. Так пусть он хоть дьяволом из пекла называется, но ты за него умереть готов. И хочешь быть с ним рядом, и быть ему полезным, и доказать, что достоин его доверия!.. И ты делаешь все, что он говорит. Выполняешь любые требования. Тренируешься день и ночь. Изучаешь законы его народа. Принимаешь и смиряешься со всеми их дикостями и условиями. Присягаешь ему на верность. И сам отдаешь себя в пожизненную каббалу. На блюдечке с голубой каемочкой. И счастлив при этом до одури. Как же - он не отказался!.. Носферату!!..

  Она прыжком вскочила на ноги. Отчаянный крик ворвался в почерневшее небо невыносимой, почти смертной мукой:

  - Я не хочу жить!.. Я не хочу жить без него!!!.. Зачем все так?!!

  Саданула кулаком по скале со всей мочи и, молниеносно обратившись, взмыла в ночную высь. Жалобный, болезненный вопль стоном разрезал замерший воздух. Призрачный силуэт исчез за кромкою леса. Носферату смотрел вслед и чуть не клял себя! Ну, зачем он рассказал?! Да еще с такими подробностями ненужными?! Можно подумать, ей принесет это пользу. Или научит чему-то. Или заставит бороться против Краасса. Конечно, нет, она слишком его любит.... Лишь бы с собою ничего не сделала! Носферату вернул себе шкуру зверя и с места понесся в лагерь итранов. Будем рассчитывать - она все-таки направляется туда, а не крушит себе голову где-нибудь о камни в лесу!..

  Расчет оказался верен. Когда он, взмыленный, примчался, Морфей уведомил его, что Алира недавно вернулась и сходу отправилась к себе, спать. Оборотень подошел к пирамиде, прислушался к своим внутренним ощущениям. Ничего подозрительного не расслышал. Облегченно вздохнул. Ничего! Она это переживет. Она сильная. На всякий случай, решил ночевать неподалеку. Улегся рядом с её пристанищем. Вспоминал, думал. Планировал. И сам не заметил, как заснул.

   Глава 21

  

  - Э-эй! Господин Лежебока! Завтракать будете? - Веселый, насмешливый голос разом вырвал Носферату из тяжелых объятий сна. Он поднялся. Потянулся раз. Другой. Потрусил головою.

  Алира стояла перед ним, уперев руки в бока. Черная атласная рубашка с широким отложным воротником, леггинсы, лаковые ботильоны на высокой зауженной платформе. Усыпанный стразами, широкий пояс подчеркивает талию. Облако каштановых волос свободно рассыпалось по плечам, лишь над висками удерживается тоненьким обручем-гребнем. Вид вполне цветущий, но какой-то излишне агрессивный.

  Это потому, наверно, что сегодня она в нетипичном для себя образе. Вместо воздушной лесной феи он видит перед собою демоническую девушку-вамп. По сравнению с обыденным, слишком яркие губы, подведенные черным глаза. Несмотря на улыбку, настороженный и колючий взгляд.

  - Ты в порядке? - Спросил сочувственно.

  - Как видишь! - Она подняла руки, крутанулась на месте. - Я сегодня девушка-ночь. Или - камикадзе! Тебе что больше нравится?

  - Алира... только не глупи! - Носферату оглядывал её с неподдельным беспокойством. - Не должен был я тебе этого рассказывать, знаю. Дурак! Извини.

  - Да ладно, Нэттэ. Успокойся.... Я ж сама из тебя информацию эту, можно сказать, выдушила. На что напрашивалась, то имею. И весь сказ. Не переживай. Я вчера довольно долго ситуацию обдумывала.

  - Ну, и?! - Нетерпеливо и взволнованно спросил он.

  - А ничего. Ничего это не меняет, Нэттэ. Давай-ка прикинем, посчитаем, определимся. Возьмем чисто мою ситуацию. Что у меня было? Замечательно серое, безликое, бесперспективное, паршивенькое такое существованьице. В голове, правда, мечты и облака. А вокруг - разочарование и безвыходь. Я была ребенком. Тринадцать лет с небольшим. Дома не семья, а недоразумение. Среди сверстников - сплошное непонимание и остракизм. Нелюбовь к себе зашкаливала. И впереди в том мире ничего меня не ждало. Одна обывальщина да заедающий быт. И какие бы у меня там в зачатках способности не были, неизвестно - как и когда они бы проявились, и что бы со мною происходило дальше. Люди, ведь, очень не любят в массе своей, боятся и отвергают тех, кто кричаще выделяется из толпы. Они заранее тебя отталкивают, заранее приносят в жертву привычным стереотипам.... А он мне жизнь дал, Носферату... настоящую. Он, практически, сотворил меня заново.... Я не откажусь ни от него, ни от своих слов ему. По здравому размышлению - он ни в чем не солгал. Он почти сразу сказал: кем является, что ему от меня надо, на каких условиях, и все остальное. Я не могу обвинить его во лжи. Я знаю, что он мною пользуется. Но он имеет на это право. Я так считаю.

  - Но все равно, тебе больно! - Перебил оборотень.

  - Конечно, больно. Я же живая.... Но он мне не врал. И это все определяет.... На счет моего вида внешнего не заморачивайся. Это так, перенос эмоций в образ. Психологический прием, чтоб легче было. Через полчасика от сего натюрморта лишь воспоминания останутся. Я готова к занятиям. Что делать будем?

  - До полудня продолжаем шлифовать выслеживание. А ближе к вечеру - ты с Таме.

  - С Таме?! - она улыбнулась обрадовано и мечтательно. - Здорово! Он мне такие вещи показал потрясающие. До сих пор отойти не могу от впечатлений. Жалко, нельзя сейчас продемонстрировать. Вечером увидишь.

  Носферату улыбнулся. Внутренний страх отпустил его. Это было лучшее из того, на что он смел надеяться. Она успокоилась. Пережила проблему. Он ей не навредил. И слава Разуму! Мудрая девочка. Намного мудрее и осторожнее его самого. Но нет, нельзя их сравнивать. Он Краассу, прежде всего, подчинялся - слепо и, во многом, переступая через себя. А она - любит. По-настоящему, чисто. Ей можно даже позавидовать. Мало кому дается такое самоотверженное и светлое чувство.

  Носферату заявил решительно:

  - Я надеюсь, хозяйка меня покормит?

  - Обязательно! - Торжественно пообещала она. Можешь воспользоваться моей жилплощадью. Тебе же хочется, наверно, переодеться и все такое?

  - Не отказался бы. - смущенно пробормотал он.

  - Вот и иди. Занимайся собой. Сколько хочешь. Я пока на озеро сгоняю, поплаваю. А потом позавтракаем вместе. Идет?

  - Еще бы! - ответил Носферату с воодушевлением. - Спасибо.

  - Кушайте на здоровье! - помахала девочка. Давай, увидимся!

  Аля обернулась. Но не стала, на сей раз, подыматься в воздух. Коротко мяукнув, сфинкс исчез за деревьями, летящими стремительными прыжками.

  

   Глава 22

  

  Спускаясь узкой тропкой, зигзагами вьющейся по крутому песчаному склону, Аля и Носферату издалека замечают царящее в стоянке итранов странное оживление, больше напоминающее нервозность. Мало того, что все без исключения единороги на месте. Так они еще и сгрудились плотным кольцом, головами в центр. Всхрапывают, переступают с ноги на ногу и, даже с расстояния, выглядят взвинченными и взволнованными.

  - Что-то произошло? - Аля обеспокоенно посмотрела на Носферату.

  - Сейчас увидим. - Он тоже напрягся, но шаг не замедлил. - Неприятности лучше встречать грудью, девочка. Не дрейфь!

  - Стараюсь. - Буркнула она. Поймав его ладонь, перепрыгнула глубокую, заросшую лопухами и чистотелом, канаву сбегающего наискось ручья. Благодарно улыбнулась. -Интуиция мне подсказывает тихо и ненавязчиво, господин учитель - то, что там происходит, касается именно нас. - Сжала кулаки на секунду, втянула поглубже воздух, но сразу же снова надела маску безмятежного спокойствия. Решительно тронулась вперед.

  Скорым, уверенным шагом Аля и оборотень подходят. Единороги, заметив их, быстро расступаются, образовав живой коридор. И в конце этого коридора обнаруживаются: Таме и - Аля едва не ухватилась за Носферату в растерянности и испуге - Краасс, собственной персоной. Очевидно, они ожесточенно спорили о чем-то перед этим моментом. И вид их обоих не сулит, на первый беглый взгляд, пришедшим ничего хорошего.

  Краасс оборачивается, меряет взглядом девочку и оборотня. Глаза недобро блестят. На миг лицо искажается злостью. Поворачивает голову к Тамелону. Отчеканивает жестко:

  - Разговор окончен. Я её забираю. Вернется... когда решу!

  Аля растерянно смотрит на Таме. Тот молча опускает голову. Отступает. Рагезт разворачивается, идет к ним. Полностью игнорируя Нэттэ, протягивает девочке руку. Она послушно подает свою. Он довольно резко дергает её, уводя, чтоб не отставала. Ведет к висящему над травой у опушки катеру. Шагая рядом, Аля поспешно прокручивает в памяти все события последних дней, с момента их с Краассом спонтанного ночного свидания. Что же случилось? Что такого экстраординарного могло произойти, чтобы трансформер вот так запросто нарушил договоренность?! И заметно, ведь, он зол чрезвычайно. За что только, абсолютно непонятно!

  Рагезт, не говоря ни слова, подсаживает её в модуль. Запрыгивает сам. Ударяет по панели. Катер взмывает почти вертикально. Аля хватается за сиденье, зажмуривается. Ускорение просто сумасшедшее. Желудок подпрыгивает вверх, ухается вниз и, кажется, пережимается пополам. Аля часто глотает, загоняя тошноту поглубже внутрь. Только бы не показать... не показать слабости!..

  - Смотри! - Резкий, приказывающий окрик.

  Она распахивает глаза, замирает. Модуль находится в верхних слоях атмосферы. И Земля сейчас выглядит почти такою же, как на цветных слайдах космических станций. Девочку на мгновение охватывает настоящий ужас. Она затаивает дыхание, вцепляется в подлокотники. Молчит. Глаза расширились и не мигают.

  - Боишься? - Интересуется трансформер равнодушно.

  Она чуть заметно кивает, не отводя взгляда от панорамы за сводом купола.

  - Почему? - Это говорится насмешливо, Но Але отчего-то слышатся совсем иные нотки. Какой-то странной боли и непонятного... страха, что ли?!

  Она рывком поворачивается к нему, глядя глаза в глаза. Сглатывает, облизывает пересохшие губы. Шепчет:

  - Что-то случилось? Я могу быть полезной тебе?

  У него на лице возникает удивление, если не ошеломление. Он коротко, растерянно смеется.

  - Ты читаешь меня, Алира?.. Ты. Меня. Читаешь?! - Отодвигается. Разглядывает потрясенно. Улыбается уголком рта.

  - Я не понимаю! - она жалобно смотрит.

  Он протягивает ладонь, дотрагивается до её щеки. Отнимает руку.

  - Что ты почувствовала, девочка?

  Она опускает голову. Мотает отрицательно.

  - Пожалуйста, не надо.... Ты рассердишься, я не хочу!

  - Обещаю, ничего тебе не будет. - Продолжает рассматривать, но уже без прежнего холода и отстраненности. Смягчает голос:

  - Говори, Алира.

  - Мне... мне показалось, что... это ты боишься! - Заставляет она себя выговорить. Прижимает ладонь к губам. Не двигаясь, напряженно следит за его лицом.

  - Может, мне прикончить его и успокоиться? - Задумчиво спрашивает Краасс. - Он будет бесконечно настраивать тебя против меня.

  - Ты знаешь?! - Аля смотрит растерянно и умоляюще. - Краасс, пожалуйста, не нужно! Он ничего не сделал!

  - За тем маленьким несущественным исключением, что изо всех сил пытался нас поссорить. Нет. Неправильно. Во врагов превратить!

  Его кулаки молниеносно сжались. Губы хищно дернулись, крылья носа раздулись....

  - Нет-нет-нет, Краасс! - Аля съезжает из кресла на пол, быстро придвигается к нему. Прижимается лбом к его коленям. Запинаясь, начинает говорить. Он внимательно слушает её пересказ и, вроде бы, успокаивается понемногу. Аля пропускает лишь эпизод, касающийся его сестры. Загоняет в самый дальний угол памяти, старается вычеркнуть из сиюминутности целиком и полностью, исключить, будто ничего такого и не было никогда. Это единственный способ закрыть сознание, чтобы рагезт не понял, не разгадал её тайну. И он, кажется, действительно не замечает недоговорки. Аля чувствует - Краасс постепенно расслабляется. Озлобление и отчужденность проходят. Она поднимает лицо, смотрит ожидающе и с надеждой. Краасс, вдруг, улыбается. Берет её за локти, заставляя подняться, притягивает к себе. Произносит заинтересованно:

  - Он не смог убедить тебя. Почему?

  - Потому что... не смог бы... никогда! - Аля тихонько касается губами полоски кожи в расстегнутом вороте комбинезона. - Потому, что мне все равно - что там было раньше и с кем.... Не трогай его, Краасс. Если сразу избавляться от всех, кто хочет нас поссорить, я не стану от этого ни сильнее, ни выносливее.... И, - она хитро прищуривает глаз, - тогда начать лучше с Эвфалии. Вот кто, на самом деле, спит и видит, чтобы я исчезла из твоей жизни раз и навсегда!

  Он, похоже, обезоружен её смелостью и прямотой. Склоняет голову к плечу, глядит долго. Потом начинает смеяться. Искренне, весело.

  - Ой, малыш, ну зачем ты у меня такой проницательный?

  - Не знаю. Уродился странным! - В тон ему отвечает девочка.

  Краасс взлохмачивает ей челку, обнимает. Аля кладет голову ему на плечо. С удовольствием вдыхает аромат его кожи. Целует в шею нежно и дразняще. Произносит вполголоса:

  - Не знаю, за что ты сердит на Таме. И почему пришел сам.... Я просто очень счастлива.... Я тебя вижу! - Отнимает голову от его плеча, заглядывает в потеплевшие глаза. - Сказано: не сотвори себе кумира. Ну, значит, гореть мне в аду. Потому, что он у меня есть.... И потому, что он дороже мне всех богов, вместе взятых!..

  Краасс хватает её за плечи, переворачивает и почти бросает на сиденье. Миг - и под ними ложе, а вокруг стеклянные грани воздушного шатра. Трансформер тянет девочку на себя, заставляя сесть. Грубо сдергивает рубашку, лифчик. Разведя руки, распластывает на белом велюре покрытия. Его поцелуи больше напоминают укусы. Они горят и отдаются болью. Но Але, почему-то, нравится. Она ответно хватается за него. Наощупь отстегивает куртку униформы. Ныряет под нее руками. От жара его тела её захлестывает какой-то безумный водоворот. Желание выкручивает тело чуть не до судорог. Их схватка больше похожа на битву, чем на любовную игру. Но они оба наслаждаются каждым её мгновением. Это, как бушующий ураган, сладостная пытка безрассудства. Они видят и осязают лишь друг друга, полностью игнорируя и отбросив без сожаления и памяти все и вся, кроме. И эти неистовые объятия, и граничащие с жестокостью ласки наполняют их диким, сумасшедшим огнем и дарят необыкновенное, неповторимое, непередаваемое удовольствие....

  Разжав, наконец, объятия, они долго еще лежат неподвижно. Але не хочется - ни говорить, ни думать. Только чувствовать... его... рядом! Какое это блаженство.... И мука.... И счастье.... И - жизнь. Во имя и для!..

  - Хочешь на море, малыш?

  - Серьезно? - Аля садится. Надевает рубашку. Скручивает волосы в жгут, отбрасывает за спину. - Вот так, просто?

  - Почему бы и нет? - Роняет с ленцою рагезт. - Или скажешь: купальник не захватила?

  Аля фыркает смешком. Забирается на него. Кладет подбородок ему на грудь, обнимает.

  - Конечно, хочу! - Вскакивает вдруг, подбегает к прозрачному барьеру стены. - Краасс, как же тут красиво!.. Я в детстве сказки любила о волшебниках. Зачитывалась, прямо. А в них случались описания разных диковинок. Воздушных замков, например. Жилища Фата Морганы.... Так вот же он! - Обводит рукою шатер. - Настоящий воздушный замок, в облаках и даже над ними!

  - А ты - фея! - Произносит он, протягивая к ней руки. - Иди ко мне, моя девочка. Мой маленький горный эльф!

  Аля возвращается, устраивается рядом, прижимается к широкой мускулистой груди. Берет его ладонь, целует, прикладывает к своей щеке. Спрашивает с любопытством:

  - Как ты узнал? Следил за нами?

  - Если и так, то что? - Вопрошает он в ответ, нимало не смешавшись.

  - Обратная сторона беседы о подглядывании! - Язвительно поддевает она. - Выходит, ты не доверяешь мне, да?

  - Я не доверяю ему, Алира. - Краасс спокоен и тверд. - И потому, случается, да, наблюдаю.... Честно говоря, вчера я натурально взбешен был. Оторвался на Таме. Понимаю, что несправедливо. Хотел увезти тебя немедленно, а пса.... Ладно, не важно!.. Тамелон меня уговорил. Честь ему и хвала.... Теперь я рад, что не поспешил. Ты показала себя с наилучшей стороны, малыш. Я доволен, признаю. Но не болтай об этом. Даже с Зэером, поняла?

  - Есть, шеф! - Бодро откликается Аля. - Так мне купальник захватить. Или как?

  Краасс смеется. Подхватывает её за талию и легко поднимает над собою на вытянутых руках.

  - А зачем он тебе? Плавать поможет?

  Непринужденным, пружинящим толчком подбрасывает девочку в воздух и снова ловит.

  - Ёлки зеленые! Я тебе что, мяч?! - Взвизгивает Аля, уцепившись за его руки. Рагезт, забавляясь, крутит её с боку на бок и, опустив, приказывает:

  - Целуй!

  Она тянется к нему. Он, взяв за отвороты, стягивает с плеч рубашку. Говорит на ухо, таинственно и со значением:

  - Мне отчего-то кажется - сюда никто не войдет.

  - И что? - Аля удивленно, непонимающе смотрит.

  - Смешной малыш! - Тормошит он её. - Зачем одеваешься все время? Стесняешься, что ли?

  - Есть немного. - Смущенно признается она, отвернувшись. - Когда мы в комнате, я себя чувствую свободнее. А здесь... на меня будто давит отовсюду.... Не самые приятные ощущения!

  - Свет и пространство. - Определяет он. - Будем лечить! - Решительно заявляет.

  - Как? - Спрашивает Аля испуганно, предчувствуя подвох. Не отвечая, Краасс хлопает в ладоши. Але становится поначалу не по себе, а затем - попросту дурно. Пол и возвышение ложа начинают светлеть. Сохраняя форму, они блекнут и словно растворяются, теряя зрительную плотность и становясь все прозрачнее. Поняв, что задумал трансформер, Аля быстро закрывает лицо ладонями и почти кричит:

  - Я не хочу, слышишь?! Я боюсь! В конце концов, хватит издеваться!!

  - Не выйдет, ребенок. - Насмешливо и непреклонно отзывается он. - Немножко испуга. Потом, зато, спасибо говорить мне будешь.... Ну-ка, открой глазки, малыш. Слышишь?.. Быстренько, пока я не рассердился!

  Аля покорно отводит ладони. И теперь зажимает себе уже рот. Бормочет сдавленно:

  - Меня сейчас стошнит!

  Окружающее стало совершенно прозрачным. Они с Краассом будто зависли в изолированном куске воздуха - или невидимом мыльном пузыре - на огромной, неопределимой высоте. Земная поверхность внизу отсюда уже напоминает сферу. Выпуклый край её уходит за горизонт по дуге. Аля дрожит и отчаянно борется с тошнотой.

  - Зайчонок трусливый. - Ласково произносит Краасс. - Ну, вот чего именно ты боишься, в самом деле?

  - Не знаю. - Шепчет девочка. - Боюсь и все. Высоко очень!

  - Ой, дурочка! - Смеется он. - А крылья тебе на что, чудной мой ребенок?! А все твои способности? А сила твоя уникальная?.. Центал у твоих ног, Алира. Ты его хозяйка, ты его творение. Этот мир никогда и ни за что сам не уничтожит свое детище.

  Она отрицательно и упрямо качает головой:

  - Не правда! А как же тогда, с модулем?! Я бы умерла. Я знаю!

  - Но это ведь было твое собственное решение. - Хмурится Краасс. - И не перекладывай, пожалуйста, свою вину на кого-то. Это вообще не серьезно, и по-детски! В тот момент ты сама захотела. Можно сказать - возжелала до безумия. Центал откликнулся. Тебя отпустили. Если бы успела передумать, пока падала, ничего бы и не случилось. Но расстояние оказалось невелико, и все произошло слишком быстро. Отсюда вывод: когда надумаешь сознательно жизнью поиграть, помни - твое решение воспримут всерьез и поступят соответственно запросу. Всегда имей это в виду. Но, пока сама не захочешь, бояться тебе нечего. Окажись ты сейчас в падении, ты мгновенно изменишься, и крылья сами понесут тебя. Упадешь в воду, тело приспособится в ту же секунду. Да какое "в воду"! Пускай - и в соляную кислоту. Она не коснется твоей кожи. Стечет моментально по защитной энергетической пленке до последней мельчайшей капельки. До последней молекулы, поняла?! А если ты, ненароком, в полосе пожара окажешься, огонь обойдет тебя стороной, не опалив. Ты можешь прекрасно обходиться вовсе без воздуха несколько суток, потому-что твоя кровь накапливает кислород про запас и способна расходовать его крайне экономно. Ты можешь выдерживать перепады температур, смертельные для рядового человеческого организма. Твоя уязвимость перед большинством негативных внешних факторов существует на деле только в твоей голове. Пока ты искренне веришь, что они могут навредить, самовнушение ослабляет тебя. Немного. Но реальность такова - на этом свете и в этом мире, моя девочка, есть лишь одно существо, с которым ты не сможешь справиться. По отношению к которому ты навсегда останешься беззащитным и слабым ребенком. И не сумеешь применить ни единого своего навыка и умения ему во вред. Потому что....

  - Он мой хозяин. - Заканчивает Аля беззвучно.

  - Пра-виль-но, котенок. - Довольно заключат рагезт. - Но мы с тобой - команда. И, пока мой малыш верен мне, ему нечего бояться.... Прекрати трястись, дурашка! Что я говорил тебе, ну?!

  - С тобой я в безопасности. - Проговаривает Аля отрешенно. - И Носферату ты это вначале тоже говорил. Правда?

  - Правда. - Соглашается Краасс. - И держал слово. Пока он не решил, что волен поступать, как вздумает и не нарушил обет. Он сам себя наказал, Алира!

  Аля молчит, смотрит вокруг. Дышит глубоко и медленно. Постепенно, настраиваясь, успокаивается настолько, что находит в себе силы отодвинуться от рагезта. Пробует рукой поверхность. Ощупывает. Поднимается на ноги. Делает один несмелый шажок, второй. Идет потихоньку по периметру, проверяя ступнями пол всякий раз, прежде чем ступить на него. Краасс наблюдает, в открытую посмеивается, но выражение лица - понимающее.

  - Молодец, девочка! - машет ей. - Ты это сделала!.. А теперь - тебя ждет океан. Открытый. Ни единой души, кроме нас и твоих любимых водных тигров. Настоящих! Как тебе такой коктейль?

  Аля подходит, садится, ошеломленно спрашивает:

  - Настоящих, я не ослышалась?

  - Естественно. - Откликается он безмятежно. - И ты сама их вызовешь.... Хочешь?

  Аля радостно кивает.

  - Говорю же - дурашка! - Подытоживает он. - Высоты боится, а с акулами целоваться готова!

  - Ну, такая я, - буркает Аля обиженно, - что теперь поделать?

  - Переучиваться! - отрезает Краасс. Опрокидывает её на спину, подминает под себя. - А сейчас я совсем не намерен попусту тратить время. Модуль на автопилоте. У нас в запасе почти час. Проведем его с пользой и удовольствием!..

  

   Глава 23

  

  Прислонившись спиной к теплому мшистому стволу старого дуба, Носферату сосредоточенно полировал лезвие охотничьего ножа. Оно сверкало уже до боли в глазах, отражая зеркалом всполохи вечерней зари, а он все продолжал натирать его - медленно, тщательно.

  - Нервы успокаиваешь? - Проронили над ухом.

  - Настолько заметно? - Носферату отвечал, не поднимая головы.

  Морфей прошелся по кругу. Задрал голову, всматриваясь в небо.

  - С ней все нормально, пес. Она совсем не так глупа и простодушна, какою способна казаться.

  - Я бы в жизни не сказал, что Алира глупа. - Удивился оборотень. - Почему ты мне это говоришь?

  - На всякий случай. - Итран понюхал ветерок, заметил:

  - Гроза надвигается. До нас не доберется, конечно. От силы - краем накроет. А зря! Я бы с удовольствием в проливном дождике искупался.... О! Это мысль. Сейчас отчитаюсь базе. А когда поближе подойдет, отправлюсь за Кольцо. И Гора захвачу. Если ты не против, конечно.

  -Да не против, естественно! - Пожал Носферату плечами. - Я даже не знаю, партнеры ли мы теперь вообще. Неизвестно, на какой срок меня выпустили. В любой момент могут обратно за решетку сунуть.... Или, не маясь долго, прямиком голову оттяпать. - Фыркнул невеселым смешком.

  - Если бы Гора от тебя отделили, я бы первый об этом знал. - Морфей говорил иронично и с некоторым налетом раздражения. - Поменьше откровенничай с Алирой, дружище. Навредишь не столько ей, сколько себе. Она в Краассе души не чает. Поэтому: излагай сухие факты, а комментарии и рассуждения оставляй за дверями, пожалуйста. Твои проблемы и неувязки жизненные её никаким боком не касаются. И не пытайся собственное восприятие ситуации переносить на девочку. Быть может, ты еще не в курсе. В этом случае обязан предупредить. Ребенок важен. И я говорю не о Краассе. Я говорю о всех нас. И о нашем будущем. Так что не забивай ей голову душеспасительной дребеденью и не порывайся сбить с предназначенного пути. Она станет тем, кем должна и выполнит возложенную миссию. Но торопить события бессмысленно. Ясно?!

  - Куда уж яснее. - Проворчал оборотень. - Послушай. Он её вернет, хотя бы? А не то планы наши одним махом накроются. Сегодня, считай, целый день потеряли. А их-то всего ничего осталось. Можем не успеть.

  - Да. - Морфей что-то обдумывал. - Знаешь, а эта гроза нам очень кстати.... Так. Сюжет меняется. Сейчас с отцом посоветуюсь и, если он подтвердит, то канал мы откроем этой же ночью.... Лишь бы он её привез!

  - А не слишком рано?! - Вскинулся Носферату. - Она еще не готова окончательно!

  - Придется рискнуть.... Близкое общение с нашим дорогим хозяином подарит ей зашибенную дозу адреналина. И я не я буду, если помимо физиологии, он не преподнесет девчонке какого-нибудь отдельного сногсшибательного сюрпризика, от которого кровь в жилах стынет и эмоции зашкаливают. Краасс большой любитель подобных фокусов. Как раз то, что требуется. В очередной раз переборов свои страхи, она уверится в себе и имеющихся возможностях. Что нам и нужно, в самый раз!.. Гляди-ка! - Прервал себя обрадовано. - Легки на помине! Не будем терять времени. Я - к Таме. Встреть её.

  Оборотень коротко кивнул. Вложил клинок в ножны, сдвинул на бок. Наблюдал за опускающимся на край поляны катером.

  Аппарат полого снижается, садится. Купол вдвигается в корпус. Трансформер спрыгивает. Поворачивается к модулю, протягивает руки. Девочка ступает в открывшийся проход. Он принимает её, переносит наземь. Задерживая в объятиях, длинно целует, прижимая к себе. Прислоняет голову щека к щеке, поверх плеча Али в упор смотрит на Носферату. Губы кривятся в ядовито-презрительной ухмылке. Отпускает девочку, шлепает небрежно. Забирается в кабину. Модуль стартует, уносится. Аля, не сходя с места и не двигаясь, провожает его глазами. Потом, скованно и неохотно, оборачивается. Заметив Носферату, слабо, нерешительно улыбается. Идет навстречу.

  - Все нормально? - участливо спрашивает он, подойдя.

  - А? - Она, кажется, еще в своих мыслях. Смотрит, будто сквозь, не видя. Потом потряхивает головой, трет виски. - Да. Все хорошо. - Без особого желания, явно заставляя себя, поясняет:

  - Мне тяжело... расставаться с ним... всегда.... Ничего.... Пройдет сейчас. Не обращай внимания.

  - Голодная?

  - Нет. Ужинала. Что у нас тут? Наше с тобою занятие пропало. Но к Тамелону я, по-моему, успела.

  - Ты, разве, не устала? - Спросив это, Нэттэ осекся. Черт, что это он позволяет себе?! Вряд ли Алира легко спустит ему такое беспардонное вторжение на свою личную территорию, какой бы там заботой оно не было продиктовано. Но Аля лишь расхохоталась от души:

  - Ну и лицо у тебя! Видел бы со стороны! Не переживай, я не обижаюсь. Но задам встречный наглый вопрос. А как же вы с подружкой твоей... м-м-м... общались? Она тебя не пыталась разве, говоря твоими же словами "выпить"?

  Он потер подбородок, помялся.

  - По-разному, сначала, бывало.... Но Аттали всегда старалась себя контролировать. Если честно, один раз мне потом очень нехорошо было. И это её здорово напугало. Какое-то время она избегала близости, переживала, боялась. Но со временем все наладилось. Наверно, именно потому, что мы были друг для друга равноправными партнерами, а не охотником-жертвой, ей удалось подавить в себе жажду. Но это же Аттали. - Добавил трогательно-гордо. - Она у меня уникальное явление!

  - Ну, да, уникальное. - Ворчливо отозвалась Аля. - Прямо, как я у Краасса. Разница лишь в противоположности наших способностей. Она может не забирать, а я - отдавать, чуть не до бесконечности.... О, Морфей! Привет! Я вовремя?

  Подоспевший итран коротко поздоровался. Пригнулся, помогая Але взобраться себе на спину.

  - Не будем рассиживаться. Носферату, двигай за мной. Тамелон ждет. Зэер уже с ним.

  - Господи, что случилось опять?! - Аля обеспокоенно свесилась к его морде, заглянула в голубой, возбужденно сверкающий глаз.

  - Ничего плохого, принцесса! Нам интересная работка ночью предстоит. Ну, да это тебя Таме просветит через минуту. Рванули!

  Он взвился на дыбы, помчался прочь. Носферату последовал за ним, торопливо припоминая слова старого заклинания своего Племени, приносящего удачу и ограждающего от злых сил. Нет, он не фанат религиозных штучек и на потустороннем не зацикливается. Но сегодня им понадобятся все их силы. Так что лучше "перебдеть". Чем - наоборот!

  

   * * *

  Итак, - говорил Тамелон, - действуем в точности по плану. Задержки и проволочки невозможны. Интервалы рассчитаны посекундно. Времени, сами понимаете, в обрез. Один плюс: Краасс на данный момент слишком занят, чтобы пристально интересоваться - чем мы тут занимаемся. Хорошо, что он не закрылся. И пока мне удается свободно считывать его передвижения и намерения. Будем надеяться - удача нас не покинет, и ближайшие пять-шесть часов ничего кардинально не поменяется.

  - Да, уж! - Фыркнул Морфей пренебрежительно. - Братец с этой фифой крепко взяли его в оборот. Раньше полуночи он от них не отделается. А когда сбежит, наконец, стопроцентно спать завалится. Спасибо Алире.

  - Кошмар, Морфей! - Рявкнула Аля, покраснев. - Ты меня решил для начала в краску вогнать, чтобы мало не казалось, да?!

  - Все! - Примиряюще притормозил Зэер готовую кидаться в наступление девочку. - Не ссориться! Никому это не впрок сейчас. Прошу учесть следующий нюанс: помимо перемещения в реальном пространстве на обозначенное расстояние, мы сдвигаемся вперед по временной шкале. На несколько лишних часов. Тем самым, получаем возможность провести процедуру в наиболее благоприятный временной промежуток, сразу по восхождении солнца. И свести к минимуму риск быть рассекреченными, вернувшись в действительность в наикратчайшие сроки. Со своей стороны, я гарантирую, что транспортник беспроблемно покинет лагерь через гиперпространство. Коридор отделен от системы и закодирован. Данные об операции передадутся архиву внешней базы. И зарегистрированы будут, как рядовой рейс по сбору и пересылке образцов.

  - Куда отправляемся? - Спросила рагезта успевшая успокоиться Аля.

  - Западный Памир. - Зэер достал визифон. Активировал голограмму, увеличил. Прочертил пальцем линию предполагаемого маршрута и обвел, выделив зеленым, выбранный участок.

  - Тектонические разломы вот здесь образовывают ровное плато. Оно окружено цирками и горными шпилями. Место практически идеально. На текущее время в той области - ни единой экспедиции или исследовательского лагеря.

  - Подходит. - Согласно качнул головою Таме. - Что с погодными условиями?

  - Ей понадобится термокомбинезон. Для нас и так приемлемо. - Зэер извлек из голограммы температурную таблицу, продемонстрировал. - На момент контакта в округе возможны и, даже, спрогнозированы массовые сходы лавин. Но нас это не коснется. Мы будем над их уровнем.

  - Что используем в качестве основы? - Морфей обращался к Тамелону. Тот ответил решительно:

  - Местный материал. Чистая древесина и антрацит.

  - Этот модуль нас всех вместит? - Удивилась Аля. - Как-то не выглядит он таким уж мощным.

  - По предмету трансформации ставлю хлипкую двойку. - Морфей саркастично приподнял верхнюю губу. - Забываем элементарное, да?

  - Да. Глупо вышло. - Согласилась она, почесав в затылке.

  - Все, ребятки. Принимайтесь за сборы. - Поставил точку Тамелон. - Алира - со мною. Последний инструктаж.

   * * *

  

  Она сидит в кресле рубки управления, между Зэером и Носферату. Сжатые в кулаки руки лежат на коленях, глаза закрыты. Последние приготовления перед гиперпрыжком. Рагезт с оборотнем еще раз проверяют маршрут, досконально рассчитывают точку приземления. Аля отчаянно пытается отвлечься, она очень нервничает и откровенно боится. Разъяснения Таме огорошили девочку не на шутку. Он намерен провести с нею древний религиозный обряд Признания. Ритуал потребует задействия всех приобретенных Алею способностей, наивысшей концентрации и самоотдачи. Девочка сознает полностью и важность происходящего, и то, на какой риск решаются ради нее друзья. Но отказываться поздно. Если церемония завершится благополучно, она не будет больше слабой и безвольной игрушкой, запертой на родной планете на неопределенный срок. Если все у них получится, Земля отпустит её и благословит. А они, её друзья и наставники, выступят свидетелями и наблюдателями. Как уполномоченные представители Высших рас. Пользуясь освоенными знаниями, Аля призовет Эгрегора планеты, что должен материализоваться в выбранный ею образ. И продемонстрирует ему свою власть над четырьмя стихиями Земли. Если Эгрегор посчитает её достойной и готовой к Представлению, он - в свою очередь - свяжется с Темным Оракулом. Насколько поняла Аля, это и есть, воплощенный в полуфизическое состояние, Разум Космоса.

  - Ужас! Вы мне с Богом разговаривать предлагаете, что ли?! - Возопила она Тамелону в полнейшем смятении и перепуге, услыхав от него не укладывающиеся в уме подробности.

  - Поменьше глобальности и истеричности, девочка! - Остановил он. - Сущность, управляющая вселенскими просторами слишком велика и неохватна, чтобы называть её каким-то одним именем и сужать её объемы до четко ограниченных рамок. Поэтому в нашем конкретном случае представим себе, что дело иметь будем не с самим Всевышним, а с его прямым посланником. Такое объяснение тебя устроит?

  - С архангелом, что ли? - Просипела Аля в полуобмороке.

  - Ну, это ваши земные заморочки. Называй, как тебе проще и яснее. Суть не меняется. Что нам действительно крайне важно, так это - итог. Положительный итог, девочка. Потому что любой другой, даже нейтральный, обратится для тебя провалом.

  - Но как я узнаю, что исход благополучный? Мне скажут, что ли?

  - Знак дадут. Предмет, который ты заберешь с собой и используешь в собственных нуждах в самое ближайшее время. Этот предмет будет отвечать запросам твоего сокровенного, глубинного желания. И станет ключом к его исполнению.... Чего ты хочешь, Алира?

  - Быть единственной! - Она смотрела в его глаза неотрывно. Губы мелко подрагивали. - Смешно, да?.. Молчи, Таме! Сама знаю. Смешно, глупо, предвзято! Возможно, я и в самом деле, всего лишь маленькая, ограниченная, зависимая дурочка.... О-о-о, наверно, по правилам игры у меня должны быть совсем другие цели и желания?! - Она придала голосу напыщенность и пафос, театрально вскинув руки. - Стать Великой, к примеру!.. - Опустила голову, отмахнулась. - Но я не хочу быть ни великой, ни малой. Я жить хочу, Таме!.. С ним. Для него. И чувствовать себя защищенной. И уверенной в завтрашнем дне. И, если у меня будет такая возможность, то я и остальное смогу. - Вздохнула с горечью. - Все, о чем попросите. Предложите, навесите!

  - Тогда старайся вдвойне! - Оскалил он зубы. - Втройне, вчетверо! Добейся своего, Алира! Убеди Эгрегора. Из кожи вывернись, но убеди! Ибо, если Разум откликнется на просьбу Центала, то возьмет тебя под особое покровительство и оградит не только от врагов, типа Эвфалии. Она просто сошка мелкая. Недостойная внимания. К твоим услугам будут силы всех одушевленных космических объектов. Ты получишь рычаги управления невообразимыми для человеческого восприятия и осознания силами. Если привести определение к символу упрощенному и земному, то выразиться можно так: ты станешь наиболее могущественной ведьмой из всех, кого мир знал до тебя. Понимаешь, Алира?

  - Кажется, да. - Ответила она обмершим, неживым голосом. Хихикнула нервно. - Чудная парочка. Инкуб и ведьмочка. Будто оттиск со средневековой гравюры!

  - Видишь, все прямо идеально складывается! - Беззлобно поддел итран. - Надеюсь, Эгрегор сумеет раскрыть Оракулу глубину твоего потенциала и понимание тобою огромной ответственности за любой свой поступок пред ликом космоса, большой или малый. Я искренне желаю, чтобы у тебя все вышло, малыш!

  Аля кивнула, поблагодарила. В душе она жутко боялась и, наверно, лучше бы от всего отреклась сейчас, забилась поглубже в угол и накрылась белым флагом отступления. Невозможно! Она не может отказаться, права не имеет. Второго шанса ей не дадут. А потому она сожмет зубы... и сделает! "Она. Это. Сможет". - Аля повторяла себе эту формулу раз за разом, как молитву. И старалась больше ни во что не углубляться.

  

   Глава 24

  

  - Надеюсь, ты понимаешь, милая, если мы и заключим с тобою договор, он будет сугубо юридическим. - Лениво развалясь в кресле, Краасс разглядывал Эвфалию почти пренебрежительно. Длящийся бесконечно разговор начинал его уже открыто раздражать. В апартаменты претендентки вождя уломал заглянуть Денио. И поначалу беседа их имела вид обычной светской болтовни, непринужденного легкого трепа ни о чем. Но потом братец вежливо так слинял, проявляя чудеса дипломатии и политкоррекции. А Краасс был вынужден остаться и продолжать игру в гостеприимство. По ходу, он попытался как можно мягче объясниться с рагезтянкой. Но та, похоже, заняла железную позицию "моя твоя не понимай!" Прослонявшись вокруг да около парочку битых часов и убедившись - пути окольные, как и намеки, нужного результата не принесут, трансформер почувствовал, что злится. Эвфалия самоотверженно изображала непонимание и святую наивность. А Краасса от её программы показательной уже косоворотить начинало. Мысленно он снова нарисовал пред глазами милое, юное личико. Да куда Эвфалии до его ребенка?! Со всеми своими приемчиками и выкрутасами наигранными, со всеми тщательно отрежиссированными ужимками, она выглядит бездарной дешевой актрисулькой. Довольно неумело имитирующей искреннее и настоящее. Краасс, вдруг, почувствовал непреодолимое желание разрубить этот гордиев узел одним ударом. И если она так неприкрыто напрашивается на прямоту, то она её в полном объеме и схлопочет. Уж будьте уверены!

  - Я, видишь ли, не собираюсь менять привычки и пристрастия. Меня все устраивает, на данный момент.

  Она промолчала. Тонко улыбнулась. Лицо спокойное, доброжелательное. Лишь в глубине зрачков крохотной алой вспышкой мелькнула злоба. Но он заметил. Ухмыльнулся с издевкой.

  - Таким ты меня еще не видела, правда, Эвфалия?.. Привыкай, дорогая, если и впрямь желаешь моей супругою стать. Я не собираюсь притворяться перед тобою и пожизненно играть в благородство.

  - Меня это не пугает, Нарий. - Она постаралась произнести свои слова мягко и смиренно. Смею полагать, мы все же найдем с тобою общий язык и... интересы.

  Он расхохотался. Покрутил в пальцах опустевший фужер, наблюдая за бегущими радужными бликами. Уронил небрежно. Посмотрел испытующе.

  - Что и как бы ни сложилось, благородная Эвфалия, я предупреждаю тебя со всей ответственностью, - никогда и ни при каких обстоятельствах не смей приближаться к Алире и как-либо пытаться на нее воздействовать. - Эвфалия широко раскрыла глаза, окаменела. Его лицо сделалось, будто ледяная маска демона, безжалостным и жестоким. Как ни ожидала девушка нечто подобное, она все же ощутила медленно вползающий в душу страх. Постаралась собраться, не подать виду. Проговорила с растерянной улыбкой:

  - Само собою, Нарий. Но ты не боишься оскорбить меня, а? Я, ведь, ровня тебе, любимый. И. если ты сравняешь нас в правах, то вряд ли Совету это придется по душе. Ты сильно рискуешь, честно предупреждаю.

  - Ну, значит, мы, наконец-то, разговариваем открыто. - Хмыкнул трансформер. - И я чрезвычайно этим доволен. Поясню четко и конкретно, чтоб никаких недоразумений не возникло. Моя кошка, как ты её именуешь, чрезвычайно ценный экземпляр. И если с ней приключится что-нибудь, я не просто сердит буду, а о-о-очень разгневан. Улавливаешь разницу?.. Виновный потеряет все и навсегда. Ясно тебе? Милая моя претендентка. Ты своей симпатичной головкой никогда понять не сумеешь, что помимо постели и развлечений, есть еще разнообразные области, в которых девочка эта мне весьма и весьма полезна. И, коль тебе не нравится что-то, держи свои недовольства при себе. Мне это неинтересно.... Она никогда, слышишь меня, Эвфалия, никогда не будет обязана подчиняться тебе! Она не прислуга и не обычная рабыня, и к тебе никакого отношения не имеет. Запомни это хорошенько!

  - Нарий, я в шоке! - Округлила она глаза, всхлипнула. - Ты говоришь страшные вещи. Послушай себя!.. Это же вопиющее неуважение древних законов Рагеза.... Ты постоянно окружаешь себя иными. То пес этот, то - теперь - девчонка! Между прочим, по этому поводу давно уже слухи ходят. И достаточно неприятные. Должна заметить!

  Краасс неожиданно рассмеялся. Взял новый фужер. Налил до половины рубиново-красной влагой. Залпом осушил. Отставил на материализовавшийся перед ним поднос. Жестом приказал убрать.

  - Прекрасные у нас отношения были бы, госпожа моя ненаглядная, надумай мы и в самом деле пожениться. - Осклабился ехидно. - Вот, почему я не хочу этого. Мне претят подобные сцены. Разборки, разговоры ненужные, истерики, позы. У меня и так слишком напряженный жизненный график, чтобы я, дополнительно к рабочим нагрузкам, терпел еще и глупые женские поучения.... Ответь, Эвфалия, ну отчего тебе не обработать Денио, а? Он с юности к тебе не равнодушен.... Нет, не говори ничего. Мне и так все известно. Излишне пояснять.

  - Я люблю тебя! - Тихо, моляще, проговорила она. - Я всегда любила тебя...и только!

  - Ты всегда мечтала об императорской власти, хочешь сказать?.. Прекрати паясничать, мне это надоело. Я читаю тебя без труда.... Мне не нужна супруга. По крайней мере - сейчас. И я тебе очень советую выбрать-таки Денио. Потому что от нашего союза ты, ровным счетом, ничего не выиграешь.... Кстати! - Он будто вспомнил о чем-то. Усмехнулся, предвкушая её реакцию. - Ты же знаешь, вероятно, что и наследником трона я желал бы видеть потомка моей сестры.

  Эвфалия вскочила. Стояла перед ним, не дыша, то стискивая, то разжимая кулаки. Смотрела ненавидяще и убито. Опять села на диван. Уставилась ему в глаза яростно и прямо.

  - Худой мир лучше доброй ссоры. Не будем продолжать пустые выяснения несостоявшихся проблем. И вот еще, Нарий, - она плавно качнулась к нему. Произнесла с ударением, - твоя сестрица что-то странно долго в свете не является. Возможно, ей наскучила наша унылая праздность? Или она, как поговаривают, впала в немилость у Вашей Светлости? И отправили её куда подальше, чтоб не вызывать ненужных толков.... Или еще по какой причине.... Она, ведь, была... как это?.. Ах, да, вот - "излишне лояльной"?..

  Вздувшиеся на его скулах желваки были ей единственным ответом. Краасс поднялся, церемонно раскланялся. И, пожелав доброй ночи, удалился из её комнат.

  Только он вышел, девушка заблокировала дверь. Извлекла из складок одеяния плоский прямоугольничек визифона. Включила, поднеся к уху, как мы - мобильный.

  - Привет! - Произнесла шепотом. - Да.... Как я и думала.... Отказал, да. И вел себя крайне агрессивно.... Что?.. Нет, не о чем мне с ним толковать! Действовать пора. Эта семейка ненормальная меня достала уже.... Нет, Крофт, не нужно сейчас об этом! Здесь без спешки и суматохи надо.... В конце концов, торопиться пока некуда и незачем. Начнем с наших приверженцев в Совете. Ну, все, конец связи. Увидимся!

  Отключила аппаратик. Спрятала. Сидела, разглядывая потолок, отрешенно перебирая пальцами бахрому кружевной накидки. По-хорошему у них с Краассом вряд ли что уже выйдет. Хотя... есть еще время. Может, Денио его и убедит все-таки. Он же допускал в сегодняшнем разговоре, так некстати обернувшемся перебранкой, предположения на счет вероятности их брака. Если б не колебался, расставил бы точки сразу и наотрез.... Не стоило, ой не стоило, перечить ему и язвить. Это его сразу взбесило и оттолкнуло. Но рыдать и головой о стены биться Эвфалия не собирается. И о сказанном не жалеет. Что она ему, девка из глуши дремучей, что он позволяет себе так хамски с нею обходиться?! Или думает, она перед ним стелиться будет и всю жизнь на цыпочках ходить, как туземка эта несчастная?! В её жилах тоже королевская кровь течет. Она не позволит принижать себя и ограничивать свои права! И если он хочет войны, он её получит. Главное теперь - осторожность и выдержка. Нащупать самое слабое его место, и уж туда ударить, чтоб наверняка. Как он переполошился, когда она сестричку его зацепила. Что-то не чисто там, однозначно.

  Аттали не возникает на горизонте светской жизни больше планетарного года Рагеза. И никто из общих знакомых с ней не пересекался и ничего о судьбе её не слыхал. Куда же она запропастилась так прочно и надолго? А не ушли ли её попросту, за проступок какой, серьезный? Не отослали, случайно, куда подальше, чтоб картину брату не портила?! Помнится, она была совсем неравнодушна к этому никчемному любимчику Краасса - Носферату. Эвфалия брезгливо поджала губы. Не семейка, а сборище извращенцев! А на фасад глянешь, прям на слезу умиленную прошибает - сплошная благопристойность и положительность, во всех аспектах. Как это удобно - прикрываться положением хозяина! Почти не подкопаться.... Но где имеется словечко "почти", там всегда найдется и лазейка в броне ограды. И она, Эвфалия, лазейку эту отыщет. Можете не сомневаться!

  Значит, пункт первый, сестричка. Разузнать о ней, что удастся. Выяснить, до мельчайших подробностей. А попутно - настроить против Краасса и его помощничков всех, дружественных ей, членов Совета и их кланов. Жаль, Крофт невыездной. Брат здорово бы ей помог. Но и теперешнее его незавидное положение тоже обыграть можно. Представить Краасса самодуром и узурпатором, который не ставит ни во что жизнь и будущее известнейших представителей элиты, из-за одного нечаянного неосторожного телодвижения в сторону очередной своей забавы. Совсем замечательно было бы завлечь в свои ряды Денио. Дурачок, и правда, обожает её. Смешно даже. Внешне держится изо всех сил, старательно исполняет роль друга. Но она-то не слепая. Надо будет детально обмозговать, как поудачнее использовать их нежную дружбу в запланированных целях.

  О, если бы все вышло! Свергнуть Краасса. Пусть и ценою гражданской войны! Привести к правлению свой клан и своих потомков. Заполучить настоящую неограниченную власть и возможности! Уж она бы развернулась, так развернулась! Она не стала бы закрывать на карантин и прятать от народа богатства вновь открытых планет. Она избавилась бы от всех этих проклятых полукровок и иных. Она бы и итранов загнала в жесткие рамки, а то, в последнее время, эти "союзнички" - не без поддержки активной именно Краасса - совершенно распустились и возомнили о себе невесть что. Чего стоит один лидер их, этот невыносимый Тамелон. Он у Краасса и компаньон, и советник и, едва ли, не психолог личный. Маразм! Разве они не Высшие?! Разве не поставлены над всем и всеми?! Так почему он идет на это непонятное презренное сближение? Сильные не должны сотрудничать. Они должны подавлять, властвовать и диктовать. А несогласных - уничтожать без сожаления. Вот тогда наступит настоящий порядок и процветание!

  Эвфалия глубоко вздохнула, улыбнулась себе мечтательно и кровожадно. Кажется то, что она задумала, зовется переворотом. Как точно и хорошо! Именно, переворот. Только так, дорогой Император, только так!

   * * *

  Привет! Если хотите динамики и действий, можете этот раздельчик опускать без сожаления. Он занудный и черствый, сразу предупреждаю. Но, коль желаете-таки узнать побольше о рагезтах и житии их, тогда прошу - знакомьтесь в свое удовольствие. Успехов вам на этом нелегком поприще.

  Сдается мне, дорогой читатель, наступила уже пора отойти немножко в сторону от прямых событий, продолжающих себе разворачиваться перед нами. И ситуацию в целом охарактеризовать взглядом со стороны. Не все спокойно и гладко в государстве нашем заоблачном. И хорошо, что девочка Аля изолирована пока от дел и настроений, царящих на просторах её жестокой сказки. Уже довольно скоро ей предстоит отстаивать себя и саму жизнь свою в тех волшебных замечательных мирах, где любое действие и бросок мысли легко оказываются последними. Если не просчитаны жестко и скрупулезно.

  Как я распространялась ранее - помните, ближе к началу? - рагезты живут по законам военной общины. Где каждый житель, без преувеличения, - и швец, и жнец, и на дуде игрец. Система быта трансформеров своеобразна и не похожа на другие. Возможно, земным приверженцам построения коммунизма пришлись бы по душе, воплощенные вампирами в реальность, отголоски их утопической мечты. Деньги, либо эквивалент, тут отсутствуют начисто, равно как и принятые у нас, людей, торгово-экономические отношения. Неукоснительно соблюдается лишь одно право индивидуума - на личное пространство и препровождения времени, отпущенного на отдых. Объемы частной собственности сужены до предела. Материальные блага распределяются, в большинстве своем, поровну между обитателями колоний, но и трудятся жители на пользу общества и государства, как муравьи - слаженно и непрерывно. Львиная доля имущества считается общей. Большинство социальных и муниципальных работ выполняются общими усилиями. Совместно возводятся постройки, прокладываются коммуникации, сообща решаются обширные технические задачи. При возникновении военного конфликта или организации вторжения, мгновенно мобилизируются все резервы живых сил, превращаясь в единый, идеально спаянный механизм. Но, в благодарность за самоотверженную службу, каждый рагезт может рассчитывать на достойное вознаграждение.

  Приведем пример с перенесением событий в человеческую среду, для лучшей наглядности. Собрались вы в отпуск. Подали заявление начальству. Начальство уточняет, куда именно отправляетесь, со сроком определяется. Регистрирует запрос и желает счастливого пути. Ну а дальше... прямо сказка Шахерезады! Берете машину, мчитесь в аэропорт. Маленький, но обалденно удобный самолетик уносит вас к теплому океанскому побережью. Вы получаете номер со всеми мыслимыми удобствами по программе "все включено". И включено туда действительно все - вплоть до навороченного личного транспорта, как наземного, так и водного и воздушного; любых (в том числе и интимных) услуг, экипировки на все случаи жизни. Плюс - отличное медицинское обслуживание, плюс - да придумайте вы себе сами уже, что хотите! Одно остается неизменным: за великолепия эти вы не платите ни копейки. Так же, как и не получаете никакой зарплаты за ежедневный и упорный свой труд. А рагезты, между прочим, те еще трудяги. Понятия отлынивания или лени у них не существует. Потому что приравнивается к самому страшному оскорблению. В мире трансформеров наибольший позор - бесполезность для общности. А искореняется она легко и просто - вместе с носителями. Поэтому среди рагезтов бездельников и лентяев днем с огнем до конца жизни искать будешь. (Если раньше не съедят, хи-хи!) Так же поступают, и когда трансформер - с перепугу какого-то - бросает вызов своим соотечественникам, не принимая установленные поведенческие рамки и законы. От него тогда незамедлительно избавляются, как от выродка и асоциального элемента. Тюрем и исправительных учреждений там, видите ли, нет. Так же, как нет потерянных, ненужных, отверженных и прочих "неполноценных".

  А теперь - уточнение, маленькое, но важное. Все, выше означенное и расписанное, касается чисто представителей пола мужского. Которых, по странному стечению природных обстоятельств, раза в полтора-два больше, чем женщин-рагезтянок. Нонсенс? Что поделаешь! Так сложилось. И женщины эти - каста отдельная. Их основное предназначение - хранить домашний очаг и заниматься детьми, пока те еще маленькие. Рагезтянка может работать. В любой сфере, за исключением военной. Но продиктовано это будет сугубо её личным желанием, а никак не обязательной повинностью. Впрочем, столь трепетное отношение к женщинам в области общественных нагрузок, щедро компенсируется полным игнорированием, когда вопрос заходит о политике, власти, жизненном курсе и прочих глобальных и важных темах. Вот сюда уже рагезтянок не допускают категорически. Образно говоря, они всю жизнь наблюдают за происходящим с балкона и, при этом, удерживаются от громких комментариев. Исключение - представительницы королевских семей. Их уважают, прислушиваются, побаиваются. Хотя, в основном тоже, лишь те, кто пониже рангом. Мужчину своего круга даже аристократка наподобие Эвфалии может исключительно просить. Требовать и приказывать - никогда! "Отрываются", при условиях таких категорических, дамочки только дома на прислуге, состоящей традиционно из рабов. Правду говоря, трансформеры в рабах, кроме как в роли консервов ходячих, по большому счету не нуждаются. Это такой себе архаизм, пережиток прежних лет, дань древним традициям. Устоявшаяся тысячелетиями привычка. И отказываться от нее никто не собирается. А и зачем, в самом деле? Кому она мешает? Так вот, пока с темы не свернула окончательно, - именно хозяйки самый ужасный кошмар для своей разумной домашней живности. Прислуга боится их пуще кары небесной. Трансформер-мужчина, при нужде, убьет, конечно. Но специально измываться не станет. А вот женщины на такое способны подчас - кровь в жилах стынет. Но кого волнует судьба очередного безымянного невольника? В понимании рагезтов эти жизни стоят меньше, чем элементарная утварь или растения их оранжерей.

  Едем дальше. В обществе трансформеров, могущество и авторитет отдельных его членов базируется, в первую очередь, на влиянии и многочисленности семейного клана. Как и люди, они не рождаются одинаково скроенными под условную копирку. У кого-то способностей и талантов больше, у кого-то - меньше. Практически любой из рагезтов сумеет рассчитать маршрут перелета через галактику с несколькими гиперпрыжками и прохождениями метеоритных полей. Он же, с достаточной легкостью, освоит за очень скромный временной промежуток любое наречие чужого народа. Или сочинит очередную, восторгающую слух мелодию. Или проведет - в случае потребности неотложной - операцию: сошьет заново кого-нибудь, перекроит, подправит. И... о том, что всякий из них оружием владеет досконально можно вообще не упоминать, это и так понятно и подразумевается. Они воины до мозга костей, они впитывают это искусство еще с молоком матери и всю жизнь его оттачивают, доводя до полнейшего автоматизма.

  Насчет молока уточняю - чистая правда! Малыши кормятся ним, пока у них зубки не прорезываются. И срок этот совсем короток. А потом... детки близко знакомятся с другой пищей и очень быстро, и активно, на нее переключаются.... Ну так вот, на общем фоне рядовых универсалов выделяются те, кто не просто что-либо повторяет, пускай и идеально, или производит, но и - придумывает новое, совершенствует имеющееся, рационализирует, модернизирует, изобретает. Словом - прогресс двигает. А наиболее талантливые из умников этих и становятся у истоков правления, диктуя условия и пути остальным своим соотечественникам. Государство рагезтов - содружество кланов. Клан - отдельно существующая группа, большинство членов которой имеют прямые или косвенные родственные связи и отличаются схожими талантами и сферой деятельности. Есть кланы технарей, медиков, законников, исследователей-ученых, педагогов-наставников, представителей изящных искусств, военных стратегов, инженеров и так далее, и тому подобное. Объединение "по интересам" позволяет трансформерам существовать максимально комфортно среди единомышленников и получать постоянную поддержку в своей основной работе. Кроме того, для всеобщего удобства и рациональности, практикуется такая особенность, как "свободная миграция". Например, если в клане технарей рождается лекарь, он, по достижении совершеннолетия и, определив окончательно жизненные приоритеты, имеет полное право выбрать себе ту семью, какую сам захочет. Ориентируясь на свои задатки и планы на будущее. Конечно, при обязательном условии, что принимающая сторона сочтет его достойным для перехода.

  Когда рагезты решают образовать постоянную пару, муж приходит на территорию жены, а не наоборот. А все из-за того, что браки эти так называемые "гостевые". Большую часть жизни мужчины (Зэер Але рассказывал, помните?) проводят вне дома. И жене в его отсутствие, несомненно, комфортнее ощущается в родной и привычной обстановке. Детишки, если таковые все же появляются, проживают в отчих пенатах до вхождения в школьный возраст. А после отсылаются в закрытые пансионаты, отдельные для мальчиков и девочек. Изредка родителей проведывают. Но никаких регулярных каникул здесь нет. Детей сознательно стараются отдалить от дома, чтобы младенческие привязанности не влияли на окончательный выбор профессии и не сбивали с пути. Человеческой материнско-отцовской заботы и желания опекать отпрысков, подчас до их пенсии и собственной смерти, трансформеры не поняли бы никогда. Они предпочитают гордиться не наличием потомков, а тем, какую пользу обществу потомки эти приносят. И детей своих любят - если так выразиться можно - на расстоянии.

  Вся сообщность клановая разделяется на три уровня: рядовой, избранный и королевский. С первыми, думается, и так все ясно. А на последнем остановлюсь. Заслуживает!

  Представлен клан всего двумя семьями. Их члены отличаются познаниями и способностями на порядок превышающими качества основной массы. Именно этим, избранным, доверяют вести за собою. На их усмотрение и их воле вручают свою жизнь и благополучие, им верят безоговорочно. Из их среды выбирается лидер. Всегда один. Всегда - мужчина. Подчинение вождю полное и почти беспрекословное. Но в том лишь случае, если властью своей он не злоупотребляет и не подрывает жизненные устои и стабильность нации. В последнем, неблагоприятном случае, по общему решению глав кланов, на Совете Высших, правителю могут предъявить вотум недоверия и... свергнуть, а то и жизни лишить! Если вина его и несоответствие должности очевидны и доказаны. Такая вот у императора служба трудная и опасная. Это в процессе уже. Но и будущему претенденту на царствование изначально приходится не сладко, поверьте на слово! До того, как ступить под своды Дворца и принять в свои руки бразды правления, он должен преодолеть сложнейший и небезопасный путь многочисленных испытаний и экзаменов. А, кроме прочих множественных навыков, обязан досконально владеть знанием Законов. Он становится их живым олицетворением, эталоном. На который равняются и перед которым склоняются все остальные.

  Одно из наитягчайших преступлений у рагезтов - кровосмешение. В основе лежит тысячелетиями неизменное восприятие собственной расы как избранных потомков богов, повелевающих и контролирующих все другие народы, "низшие" на языке трансформеров. Важно понимать различие кровосмешения и, рядовой для вампира, физической связи с жертвой. Которая приводит в большинстве случаев к гибели последней. Под грехом же подразумеваются равноправные отношения с представителями иных рас и, возможные их последствия, появление на свет общего потомка. Считается, что подобной связью рагезт оскверняет и себя, и весь свой род. И прощение снискать может лишь - приняв смерть. В противном случае, весь его клан подвергнется гонению и отчуждению. Отпрыски, что случаются от таких связей, именуются полукровками и, если изначально, вдруг, не были уничтожены, приравниваются к существам низшим. В мире трансформеров они не имеют никаких прав и привилегий, их ждет участь обычных рабов. С одним отличием: в пищу рагезты полукровок не используют, поскольку это, все же, попахивает каннибализмом. Если метис перестает быть выгоден и нужен, его попросту убивают.

  Еще один тип взаимоотношений у рагезтов наблюдается с иными. Иные - существа, обладающие в каких-либо областях способностями неординарными и чрезвычайно для трансформеров полезными. При этом, они могут быть даже и сильнее своих потенциальных хозяев. Но, все равно, служат им, подчиняясь безоговорочно. И, нередко, преданы до самопожертвования. Иных рагезты склонны ценить, баловать, заботиться - как о дорогом и полезном. Главное, не преступать установленную грань "собственность-хозяин" и не давать любимчикам привилегий и возможностей самих трансформеров. Если таковой факт установлен бессомнительно, подобная связь - особенно между представителями разных полов - может также приравниваться к кровосмешению. И, если обвиняемый не докажет обратного, его грядущая участь незавидна. Добавим сюда: никакие высоты Императорской власти не освобождают от подчинения правилам наравне с рядовым рагезтом. И поймем тогда, что угрозы и злобствования знакомой нам Эвфалии, вовсе не так глупы и эфемерны.

  Краасс добывал свой титул потом и кровью. Он с детства усердно готовился к отведенной ему роли. Он привык быть первым и впереди, не страшась трудностей, не замечая препятствий. Он не щадит ни себя, ни других на пути к поставленным целям. И он очень и очень много делает для своего народа, одновременно держа трансформеров в железном кулаке своей воли. А это не всем нравится, конечно. Тем более, в любой среде и при любом правлении всегда найдутся недовольные, обделенные, несогласные. Даже в супердемократической и лояльной, - чем у нас тут и не пахнет. А когда один из этих кого-то еще и оскорбленная в своих чувствах, и униженная в мечтах, амбициозная и самолюбивая женщина, то все может перевернуться с ног на голову на удивление быстро. Ибо, кто, как ни женщины в плетении интриг и достижении целей окольными путями, непредсказуемы и непревзойденны?! А Эвфалия достойная представительница нашего замечательного племени. Уж она-то точно не отступит!

  

   Глава 25

  

  Свистящий ледяной ветер. Иглы мороза нещадно колют щеки, забираются за воротник. Искрящееся нехоженой белоснежной простынею плато похрустывает под ногами невидимыми ломкими кристалликами. Белый пар дыхания клубится, окутывает, виснет прозрачными облачками. Острия каменных клыков устремляются в застывшую бездонную голубизну.

   Аля отдаляется от остальных, рассматривает ледовую равнину. Ей опять по-настоящему страшно. Неизбежность и неизвестность происходящего выбивают из колеи, заставляют мышцы непроизвольно сокращаться противным нервным тиком. Она приседает на корточки, водит ладонями по твердой корке наста, глубоко вонзая ногти, стараясь отвлечься от нарастающего неприятного звона в ушах, с силой зажмуривается....

  - Успокойся, Алира. - Неслышно приблизившись, Тамелон приближает морду к побелевшему лицу девочки. - Страшиться нечего. Просто взгляни на меня.

  Аля слушается. Бирюзовые глаза заполняют все вокруг, заливают её теплым умиротворяющим светом. Голос спокоен, мелодичен. В нем уверенность и безопасность:

  - Ты приходишь сегодня к истокам. К точке отсчета, откуда все начинается. Ты сейчас ближе к ней, чем во все былые дни твоей жизни. Твой создатель уже здесь, он тебя ожидает. Ты покажешь ему, кем стала. Что дало тебе твое умение. И тогда он решит - предоставить ли шанс. Мы все уверены в тебе, девочка. Главное, чтобы ты сама в себе не сомневалась!

  - Легко сказать. - Бурчит Аля, растирая снегом ладони. - Но чувствует себя уже гораздо лучше. - Ладно-ладно.... Ясно все. Еще пару минут!

  - Хорошо. - Следует кивок. Побудь с Морфеем, пока мы приготовимся.

  Вслед за Морфеем Аля отходит под самые скалы. Устраивается на спине единорога, подбирает под себя ноги, наблюдает.

  Перевоплотившись в дракона, Тамелон быстро перемещается по белому полю. Кончик хвоста глубоко взрывает искристую целину, вычерчивая линии разметки. Постепенно, на участке плато перед девочкой возникает ровный, словно линейкою вымеренный, круг. Внутри него появляется пентаграмма - пятиконечная звезда. Острия лучей крайними своими точками ложатся точно на линию окружности. Ближе к центру итран добавляет второе кольцо. Завершив работу, аккуратно выбирается за границу рисунка. Окликает Морфея. Аля соскальзывает вниз. Морфей подходит к отцу. Они становятся на противоположных сторонах гигантской звезды. Зэер с Носферату отодвигаются подальше. Показывают Але жестами, чтоб не приближалась. Итраны одновременно наклоняют головы. Рога начинают светиться, все сильнее и ярче. И вдруг, из кончиков их, вырываются прозрачно-синие, тонкие лучи, очень напоминающие лазерные лезвия мечей. Лучи соприкасаются концами с обозначенной на снегу схемой. Снежная масса шипит, пузырится, вскипает, превращаясь в густые клубы пара. Единороги стоят, застыв недвижными изваяниями, лишь головы слегка покачиваются, да синие языки лазерного пламени продолжают плавить ледяную гладь. Зачарованная, Аля не отводит глаз от волшебной и прекрасной картины: магическая драконья стража у врат владений Снежной Королевы. Их чешуя блестит и мерцает летящими голубыми отсветами, гибкие могучие тела источают величие мистической мощи.

  Свет лучевых лезвий слабнет, исчезает. Оба итрана одновременно отдергивают головы и разом поднимаются на дыбы, посылая небесной лазури рокочущий громовой крик. Скалы тотчас многократно отражают его, округа наполняется вибрацией и грохотом. В стопы вонзается гулкая, обрывистая тряска. Бросив в сторону и вниз взгляд, Аля испуганно-восхищенно ахает: по поверхностям окружающих плато ледников расползаются многочисленные трещины. Куски расположенных ниже скал отваливаются и, один за другим, обрушиваются вниз. Поднимая тучи снежной пыли, уносятся, теряются где-то далеко, в зияющих пропастях разломов. Краем уха Аля улавливает какой-то новый гул и растущее дрожание почвы под ногами. С покатого склона справа от нее, немного ниже линии плато, трогается огромный снежный пласт. Катится вниз, увеличивая скорость и, одновременно, разрастаясь вширь и ввысь. Девочка понимает: она наблюдает сейчас настоящий сход лавины, да еще так неправдоподобно близко. Воздух будто уплотняется, насыщается мириадами микроскопических кристалликов снега. Аля поднимает ворот комбинезона повыше, опускает на глаза прозрачный защитный шлем. И смотрит, смотрит....

  Лавина пронеслась. Грохот, треск ломающихся деревьев и катящихся обломков затихают. Рассеивается снежный туман. Поблескивая гладким, точно слюдяным, покрытием граней, перед изумленной девочкой простирается громада пентаграммы, заключенная в две идеальные окружности. Линии её теперь из какого-то непонятного, полупрозрачного, похожего на цветное стекло вещества, и - ярко-синего цвета!

  - Обалдеть! - Шепчет Аля себе потрясенно. Чего-чего, а такого чуда она никак не ожидала. Что же они еще могут, её фантастические приятели, и есть ли вообще то, что им не подвластно?! Во втором пункте Аля сейчас искренне сомневается.

  Приготовления продолжаются. За чертою внешнего кольца, через равные промежутки, выкладываются пирамиды из соединенных посредине заостренными концами, поставленных вертикально на насыпи антрацита, смолистых кедровых бревен. В каждой - по четыре бревна. И самих пирамид - тоже четыре. Они удалены за линию внешнего круга на пятнадцать метров каждая. И образуют условных квадрат ограждения или "Стражи", - вспоминает Аля рассказ Тамелона. Ей предстоит разжечь их и поддерживать горение на протяжении всего ритуала.

  Трансформер и оборотень на четырех лучах звезды расставляют широкие плоские чаши из матово-серого, с вкраплением прозрачных сгустков, камня. Затем Зэер широким приглашающим взмахом приглашает девочку подойти.

  - Готово, принцесса. Следующее слово - твое. - Подает ей небольшой бумажный пакетик с черноземом. - Приступай, Алира.

  - Семена уже там? - Спрашивает она.

  - Да, - отзывается рагезт, - начинай.

  Осторожно, стараясь не проронить мимо ни грамма, Аля пересыпает землю в одну из чаш. Кладет ладонь, накрывая, произносит отчетливо:

  - Материя земли - рождением дана!

  Переходит к следующей, по кругу. Повторяет тот же жест. Надавив ладонью на обод, говорит:

  - Материей воды я силу обрела!

  Движется к третьей. Закручивает пальцами над нею воображаемую спираль:

  - Простор твоих ветров мне подарил весь мир!

  И заканчивает над последней, четвертой чашей, вознося руки от нее ввысь, к небу:

  - Но среди всех даров, ты, пламя, мой кумир!!!

  Становится на пятый луч. Рывком распрямившись, вытягивается в струну, удерживаясь на самых кончиках пальцев. Нараспев, в полный голос, проговаривает слова древнего, как сам мир, заклятия "Встречи". Опускает голову, скрещивает руки на груди, ждет.

  Четверо её спутников подходят. Становятся: каждый на своем луче. Голос Таме отзывается громом и с размаху врывается в на глазах темнеющее сходящимися тучами небо:

  - Свидетельствую - силою Огня!

  - Свидетельствую. Силою Воды! - откликается Морфей грохотом низвергающегося водопада.

  - Свидетельствую - силою Земли! - сотрясает окрестье низкий раскатистый рык. Глянув из-под ресниц, Аля видит, что оборотень, как и рагезт, уже принял свой животный облик. Шерсть на спине и холке вздыблена, передние лапы широко расставлены, глаза светятся мертвенно топазовым огнем.

  - Свидетельствую, силою Воздуха! - поднявшись на задние конечности, гарпия с оглушающим свистом взмахивает могучими крыльями.

  Аля простирает руки в стороны, запрокидывает к небу лицо:

  - Именем четырех стихий и данной мне властью, я призываю тебя, Эгрегор Земли и прошу явить себя мне воочию! - Она собирает себя внутренне, концентрируется. А потом - выбрасывает поток энергии в черноту сгустившихся туч, разрезая их белым зигзагом молнии.

  От стенающего протяжного грохотанья и воя у нее закладывает уши. Тучи наползают друг на друга, ускоряется, пускаются во вращение, из которого рождается дымный, иссиня-черный смерч. Он вытягивается удлиненной воронкой. Его струи в бешеной пляске летят по кругу, и ветер едва не сбивает девочку с ног. Она напрягает все силы, чтоб удержаться, но старается ни на секунду не впустить в душу и тени страха или неуверенности. Глядя в беснующиеся перед её глазами призрачные ураганные вихри, говорит спокойно и повелительно:

  - Прошу и призываю породившего меня явить себя. Ибо я - твое Дитя Предназначения! - Ветер подхватывает её голос, разносит металлическими перекликами и отголосками дальнего эха. И она слышит в ответ гремящий камнепадом бас:

  - Облик!

  - Ирбис! - Быстро произносит Аля, не отводя глаз от черной воронки. Та ударяется в центр звезды, входит в него, втягивается, вжимается, обретая плотность и массу. Тучи продолжают клубиться, небо разрезают стрелы молний. А прямо напротив Али, во внутреннем кругу пентаграммы, стоит, горделиво выпрямившись, огромный снежный барс. Величественно-спокойный и совершенно-прекрасный, он медленно и тщательно оглядывает девочку огненными провалами глаз. Легкий ветерок ерошит густой, длинный, белоснежный мех, расцвеченный сеткою причудливого узора пятен.

  Аля опускается на одно колено, протягивает зверю сложенные ковшом ладони. Открывает себя, свою душу, будто двери распахивает. И сразу же ощущает, как Эгрегор внедряется в сознание: изучает, исследует, заглядывает в самые дальние и укромные уголки памяти и разума. Но девочка не боится. Наоборот. Теперь она тоже совершенно спокойна и радостна до благоговения.

  - Здравствуй, дитя! - Звучит внутри, наполняя блаженством и расслабленностью, певучий проникновенный голос. - Я рада видеть тебя.

  - И я рада! - Произносит Аля. По щекам скатываются слезы восторга и упоения. - Я счастлива, что вижу тебя, создатель мой!

  - Что хочет дочь моя? - Спрашивает её ирбис.

  И Аля, собравшись и справившись с волнением, отвечает твердо:

  - Исполнить предназначенное, Великий Центал!

  - Но готов ли к миссии ребенок мой? - Мягко вопрошает Эгрегор.

  - Да. - Без колебаний отвечает она.

  - В чем видишь ты суть свою?

  - Я. Есть. Хранитель! - чеканно выговаривает Аля. - Предназначение мое: ограждать и нести мир. И, если посылать смерть, то - защищая лишь, не иначе!

  - И ты просишь отпустить тебя?

  - Да, Властитель. Мне известно, что в просторах Вечного должен длиться мой путь. То, для чего создали меня, лежит далеко за пределами этого мира. Я заявляю, что готова к миссии моей!

  - Тогда яви себя пред свидетелями, ребенок Предназначения!

  Аля склоняется в низком поклоне, перевоплощается. Распахнувшиеся веером крылья возносят сфинкса в чернеющую высь. Белые нити молний устремляются к парящему силуэту, сплетаются под ним в сетчатый огненный клубок. И клубок этот пламенным метеором падает вниз, принимаемый Чашею Огня. Сразу же, молниевые сполохи ударяют во все четыре пирамиды. Костры воспламеняются, вытягиваются бурлящими бездымными факелами. Сфинкс приземляется, обращается человеком. Зачерпывает из чаши трепещущее бликами пламя. Раздувает его в ладонях, по очереди подносит к оставшимся трем сосудам. Отделяя части, перекладывает в них. Огонь мгновенно преобразовывается.

  Над ободом первой поверхности вздымается, взлетает блистающими искорками воздушный смерчик. Крутится, приплясывая и извиваясь. Вторую чашу заполняет тяжелая синеватая жидкость, переливается через край серебряными струйками, стекая, впитывается в снег. А из последней, третьей, тянется изумрудно-зеленый, закручивающийся спиралью, росток. Поднимается все выше и выше. Конец его расширяется, набухает бутоном и раскрывается лилово-белым, ослепляющим ярчайшим сиянием, цветком-звездой. Голоса наблюдающих сливаются в единодушном:

  - Свидетельствуем и подтверждаем!

  Аля поворачивается к ирбису. Плавно подносит ладони ко рту и выпивает оставшийся у нее в руках, играющий багрянцем и золотом огонь. Черты её лица ни миг изменяются, скулы заостряются, губы наливаются красным, глаза вспыхивают огненным заревом и чернеют, превращаясь в бездонные колодцы тьмы. Она опускается на колени, разводя руки в стороны. Произносит смиренно:

  - Твое решение, повелитель мой!

  Ирбис поднимается вертикально, вырастает в размерах. И вот он уже и не зверь вовсе, а свинцово-голубой световой поток, соединяющий прозрачным коридором землю с кипящими небесами. Бесконечно долго тянутся минуты изнуряющего ожидания. Алины глаза не отрываются от столба плазменного торнадо. И тут, из самой глубины его, заглушая все остальные шумы и звуки, волнующимися органными переливами звучат слова:

  - Дитя Центала, дочь огня, мы посвящаем и признаем тебя рожденною пламенем Силы!

  Цветок в чаше всплескивает световыми стрелами, разлетается мириадами осколков, осыпая девочку звездным дождем. Искры вонзаются, входят в тело, пронизывают насквозь. От заполонившей острой боли мутится сознание. Аля задерживает дыхание в единственном желании: вытерпеть и принять....

  И тут, вся мистерия, окружающая её, в один короткий миг разваливается и исчезает, как ускользающий утренний сон. Над нею снова - голубое небо и блеск нетронутой белизны под ногами и девственная снежная целина, насколько хватает глаз. Но нет, что-то есть. Что-то, присыпанное снегом, тускло светится у самых ног. Аля приседает, разгребает снежный холмик. Извлекает два тонких ажурных браслета. Они кобальтово-синие, с инеем жемчужной росписи. А на ощупь чуть теплые, как прогретая по весне солнцем земля.

  - Вот, все у тебя и получилось. - Слышит над головою девочка. Оглядывается. Усталые бирюзовые глаза приветливо улыбаются ей. Тамелон разглядывает браслеты. Кивает удовлетворенно.

  - Он принял тебя, Алира. Мы это смогли. Спрячь их и храни хорошенько, но не надевай пока. Возвращаемся немедленно, время оканчивается. Пора!

  Аля обнимает его за шею, целует. Идет с ним рядом к опустившемуся диску платформы.

  

   Глава 26

  

  - Умираю, спать хочу! - Аля умостила голову на скрещенные руки, прижалась поплотнее боком к пушистому теплому животу. Пробормотала неразборчиво:

  - Подремлю немножко, не возражаешь?

  - Дрыхай уже, малышня! - Зэер накрыл её лапой. Дунул легонько, убирая с век упавшую челку. Обвел глазами любяще и тепло. Посмотрел на развалившегося неподалеку Морфея. Тот глянул в ответ пристально и проницательно, больше на девочку, чем на рагезта. Убедившись, что та крепко заснула, негромко спросил:

  - Когда праздник?

  - Через три дня. - Трансформер невесело ухмыльнулся. - Знаешь, а мне жаль даже. Привык я к этой планете. На удивление быстро и до странности прочно. Можно сказать - прикипел. Но все хорошее, как известно, долго не длится.

  - В запасе, в итоге, что имеем?

  - Месяц с небольшим, с момента прибытия новой смены.

  - А Краасс тебе наместником остаться не предлагал?

  - Предлагал. Я ему Арео порекомендовал.

  Морфей помолчал, прикидывая и анализируя. Покрутил головой, отбросив гриву.

  - Стоящая кандидатура. Я за него. Сам не хочешь....

  - Верно. Из-за нее. Хочется быть рядом. Не вижу причины отказывать себе.... Да и Алире так гораздо легче будет к нашему миру привыкнуть.

  - Дивны дела твои, Творец. - Насмешливо процедил итран. - Один её... пользует. Почем зря! А второй - опекает и заботится.... Жаль!

  - Что я - не он? Брось, Морфей. Они с Краассом замечательная пара. Не побоюсь определения - идеальная. Не сейчас, так позже, он это поймет и оценит. А мне предостаточно того, что имею. Ты представь лучше, как мы когда-нибудь, все вместе, вернемся сюда отдыхать. Красотища! Ну а пока, что поделаешь, такова наша служба.

  - Все вместе! - Приглушенно хихикнул единорог. - И Носферату притащишь, что ли?

  - Зэер поглядел кротко, коротко вздохнул.

  - Насильно мил не будешь. И он, на самом деле, не виноват. Что из того, что мы были соперниками? Где сегодня мы, и где она?!.. Кто знает, может, с Алириной помощью, мы еще и друзьями заделаемся.

  - Нет! Ты, таки, уникальное явление! - Пробурчал итран. - Прямо атавизм какой-то ходячий. И как это ты трансформером родиться умудрился, не пойму!

  - Хочешь сказать - как я, вообще, умудрился родиться? - Поправил его рагезт уныло. - Тысячелетие-другое, и нас, наверное, в природе не останется. Примете эстафету, соратники!

  - Типун тебе на язык, как люди говорят! - Передернул шкурой Морфей. - У вас теперь Хранитель есть. А у Космоса - надежда!

  - Твои слова, да в уши Разуму! - Натянуто усмехнулся Зэер. - Поживем, увидим.

  

   * * *

  - Носферату, что это за празднование такое? - Аля сосредоточенно заплетала себе колосок у зеркала. Оборотень, устроившись в сторонке на ковре, терзал визифон, извлекая из него нужную информацию, сортируя её и разгоняя по условным папкам.

  - Очередная попойка и гулянка, да? - опять подала голос девочка. - Буду тогда у Краасса проситься куда подальше на сутки, не меньше. Не желаю и на километр к этому светопреставлению приближаться.

  - Если бы. - Отозвался Носферату меланхолично. - Рядом с этой пирушкой рядовой загул и близко не стоит. Нас ожидает нечто грандиозное. И одиозное, тоже. Само только присутствие женщин их чего стоит!

  - Ого! - Аля развернулась, подошла к нему, скрепляя косу на конце янтарно-медовой дугой зажима. Уселась рядом по-турецки. - Просвещай, давай, пока не поздно. И я не выгляжу абсолютной дурой неотесанной со стороны.

  - Ну, это ты себя, что-то, крепко нынче не любишь! - хохотнул он. - Дурой ты на их фоне точно не будешь. А вот иной - да! И тут ничего не поделаешь, Алира. Так что: наплюй и помаши.

  - Ну и ладно! - Буркнула она. - Я отпрошусь заранее и....

  - Не отпросишься. Птичка на хвосте принесла, - Краасс велит тебе его сопровождать.

  Аля надулась недовольно и расстроенно. Задумчиво рисовала пальцем цветочки на ворсе ковра. Потом вздохнула, очевидно, принимая факт. Устремила на Носферату лукавый взор:

  - И черт с ними! Главное, чтоб не приставали!

  - О нет, девочка. Это было бы слишком просто. - С нажимом произнес он. - Дело заключается в том, что приставать на этом празднике жизни будешь как раз ты. Определенным образом, и ко всем мужчинам сразу.

  Аля отклонилась, прошлась по нему взглядом сверху вниз и обратно.

  - Нэттэ, а у оборотней какая температура нормальной считается?

  - Измерить хочешь? - Рассмеялся Носферату. - Не стоит. Сейчас все объясню.... Нет, ну превосходно, ничего не скажешь! - Перебил сам себя. - Попрятались по кустам, красавчики. А меня под удар загоняют. Прямо расцветаю от удовольствия!

  - Так-так. Вижу, дельце жареным попахивает. - Аля понимающе улыбнулась. - То-то, гляжу с утречка, Зэер странный такой. Глаза отводит. Рассказывает, что занят больно, и со мною ты будешь целый день. Так это они, значит, пояснения-указания на тебя спихнули?

  - Верно поняла. - Ухмыльнулся оборотень. - Зэеру о таком рассуждать и впрямь не с руки. Тамелон с Морфеем тут разве что советом абстрактным помогут. А я лицо непредвзятое и достаточно осведомленное, и потому буду с тобою нужные навыки ближайшие сутки шлифовать до автоматизма.

  - Ой, ну хорошо! - Аля обреченно отмахнулась. - Я робот, и житье мое - сплошные спецзадания! Валяй. Слушаю тебя ну о-очень внимательно.

  Носферату указал на выплывшую из глубины экрана картинку.

  - Морфей придумал, как нам защитить тебя, Алира. Сразу оговорюсь, сделать это будет достаточно сложно. А, кроме того, еще и опасно. Тебе придется противопоставить свою волю Краассу. И его реакция может быть самой непредсказуемой и агрессивной. Ты обязана быть готова к ней, и готова выстоять, что бы ни произошло. - Он приостановил рассказ, внимательно вгляделся в её лицо. Нет, колебаний и страха не заметно. Носферату кивнул одобрительно, продолжил, - существует один позабытый рагезтами обряд. Последнюю тысячу лет, насколько знаю, его не проводили ни разу. Здесь требуется немалая храбрость и стойкость воли. Ты испросишь помощи и поддержки у непосредственного покровителя расы трансформеров, чтобы связать себя узами взаимных обязательств с твоим избранником. И, если Краасс согласится - а он будет вынужден, потому что в противном случае потеряет всю власть над тобою - ты станешь его единственной спутницей. Навсегда, наверное. - Опять сурово посмотрел в суженные от волнения и переживаний глаза. - Ты отдаешь себе отчет, на что он способен в гневе, а, девочка? Он запросто может тебя изувечить, учти.

  Аля сглотнула. Вытерла губы тыльной стороной кисти. Прошептала:

  - Предначертанного не избежать. Пусть будет, как будет. Я это сделаю.

  Носферату улыбнулся с грустинкой.

  - Вот это характер! Я тебе в чем-то завидую, Алира. Хорошо. Теперь подробно. Именуется эта штука интересная - "Танцем Предложения". А суть процесса вот в чем....

  

   Глава 27

  

  Вечерняя зоря. Догорает. Солнце закатилось, ушло на покой, и только узкая полоса на уровне леса еще тлеет - пряно и холодно. Новолуние. Синь небосвода очищена от облаков. В глубинах её, по одной, посланницами надвигающейся ночи, рисуются первые звезды. Желтые глаза мрака. Тайн, ошибок, надежд. Но ты их не боишься, девочка, правда? Они не принесут тебе вреда. Они говорят с тобою, околдовывают, ласкают сердце серебряными лучиками мечты. Они - твоя легенда, врата в грядущую жизнь. Твое истинное, укрытое временем и расстоянием сокровище. И они будут подчиняться, помогать, творить. Они сделают все, что ты захочешь. Но тогда лишь, когда душа твоя останется живой.... Не уходи от себя, Алира. Помни... всегда... помни...о том, кто ты есть....

  Аля распахивает глаза, печально улыбается бархату неба. Обнимает себя руками, прислонясь к ажурному плетению балюстрады. Вздыхает глубоко и тревожно. Путей к отступлению нет. Так зачем бередить чувства зря? Завтрашний вечер определит её будущее. Но до него еще нужно дожить. Именно дожить, а не просуществовать в тупом и бессмысленном страхе. Она знает, что сделает - просто не будет предстоящего обдумывать, не будет до последнего момента. Ну а там уж - как бог пошлет! Идем ва-банк!

  Забрав с подноса на полу плоскую глиняную пиалку, Аля забирается на перила. Неспешно, с удовольствием потягивает ароматный крепкий чай, вслушивается, впитывает звуки и запахи лесной темени. Подносит ладонь к губам, сдувает невидимые пылинки и выбрасывает руку вверх, прищелкивая пальцами. На уровне лица её, в полуметре, из воздуха, является светящаяся точка, преображается в крохотного огненного мотылька. А он - в летучую мышь. Аля подставляет ладошку. Животное пикирует, хватается лапками, повисает, попискивая и поскрипывая. Вертит головкой, шевеля большими треугольными ушами. Аля осторожно отставляет пиалу, гладит зверька по бархатистой шейке. Приближает его к лицу. Говорит шепотом:

  - Скажи Тамелону, я готова. И передай ему приветик пламенный. Лети!

  Стряхивает черный клубочек с ладони. Мышь взмывает в небо, уносится прочь, оставляя тающий фосфорический след. Аля вновь берется за чай, отпивает. Замирает неподвижно. Губы слегка кривятся в досаде и раздражении. Легка красавица на помине. Ну отчего она нарывается постоянно?! Конфликта хочет. Выяснений каких-то. Нечего им выяснять и делить. Ничего ей Аля не должна!.. Но, ведь, не уймется по доброй воле ни за что!.. Лишь бы не сорваться, не поддаться эмоциям. Она этого только и ждет. Открытого скандала, привлечения внимания. Черта с два!..

  Не оборачиваясь и не меняя позы, девочка безразлично, но достаточно громко произносит:

  - Я не кусаюсь, Эвфалия. Сегодня и сейчас. Что нужно знатной даме от хозяйской игрушки?..

  Молниеносно разворачивается, перемещается вдоль балюстрады и застывает в непринужденно беспечной позе, облокотившись на перила, подперев голову рукой. В двух шагах от остолбеневшей рагезтянки.

  - Неужели ты удивлена, госпожа? - спрашивает подчеркнуто приязненно. - Но это ведь не я прокрадываюсь к тебе в отсутствие свидетелей. Это ты пытаешься застать меня врасплох.

  Как смеешь ты говорить со мною?!.. - Эвфалия разъяренно шипит свою тираду, но завершить её не успевает. Аля уверенно и дерзко вклинивается в её слова:

  - "В таком тоне"?.. Ми-лос-ти-ва-я Эв-фа-ли-я! - Ядовито отчеканивает по слогам. - Да кто ты такая, в конце концов, чтобы я пресмыкалась перед тобою?!

  Эвфалия глядит на нее остолбенело - рот полуоткрыт, в глазах настоящее изумление, граничащее со страхом. Аля фыркает снисходительно смешком.

  - Не бойтесь, госпожа. Если не попытаетесь причинить ущерб мне, то и я вас не трону. Обещаю.

  - Ах ты, нахалка безродная! - Рычит рагезтянка в бешенстве, обретя все же голос. - Да я тебя уничтожу, тварь!

  - Прямо сейчас? - Спокойно осведомляется девочка и даже позы не меняет. - Вряд ли, достойная Эвфалия. Не хватит у тебя на это ни силы, ни сноровки. Посмотри-ка сюда лучше.

  Из Алиного плеча у основания шеи появляется, вытекая бесплотной струйкой, прозрачное светящееся щупальце. Оно лениво извивается, исследуя ближайшее пространство, то растягиваясь узкою ленточкой, то расползаясь и ширясь призрачным облачком.

  - А я, кстати, знаю - кто такой Крофт! - Весомо выговаривает девочка. - И он тоже угрожал мне. Причем, в отличие от тебя, безо всякого повода.... Ты видишь, я справедлива. Я понимаю, отчего тебе больно. Прости, но жалеть и уступать не собираюсь!.. Так вот. Брату твоему поиграть со мной приспичило, видите ли. Он рассказывал тебе, милая Эвфалия, чем закончились его откровенные игры?..

  Побледневшая до синевы рагезтянка медленно отступает. Бормочет, сжимая кулаки:

  - Тебе не жить! Все равно! Я найду пути. Предупреждаю тебя, туземка. Я не отдам его тебе, слышишь, гадина?!

  - Он разве вещь? - Улыбнувшись, отвечает ей Аля беззлобно. - Быть может, это ты забываешься, Эвфалия? Он мой хозяин. И то, что я люблю и подчиняюсь ему, нормально. Из нас двоих я принадлежу ему, а не наоборот. И потому "отдавать" можно, вероятно, меня, но не его. Интересно, как среагировал бы Краасс, услышав, что ты рассуждаешь о нем, как о предмете неодушевленном?

  - Замолчи! - Взвизгивает Эвфалия на грани истерики. - Ты не смеешь называть его по имени! Ты!!..

  - Я зову его так, как он сам предложил. И за рамки дозволенного не захожу никогда. Его воля: закон для меня. Но только - его! Запомни хорошенько и не пытайся меня запугивать. За свою короткую жизнь я уже перетерпела столько боли, и страха, и отчаяния, и ненависти, сколько тебе за все твои столетия и присниться не смогло бы. А потому пораскинь-ка мозгами на досуге да сообрази, если не тяжело, конечно, что я с тобою сделать могу ненароком, рискни ты на меня руку поднять! - она понижает голос, одновременно превратив его в металлический лязг. - А теперь уходи. И стращай кого-нибудь другого. Мне твои угрозы надоели, поняла?!

  Издав короткий свистящий шип, Аля приподнимает верхнюю губу. Клыки мгновенно удлиняются, превратившись в отточенные стилеты. Глаза расширяются и наливаются ледяной тьмой. Эвфалия, непроизвольно вжав голову в плечи, отступает, шепча яростные проклятия. Отворачивается. Сгорбившись, торопливо уходит.

  Аля смотрит ей вслед неотрывно. Убедившись, что рагезтянка действительно покинула этаж, возвращается в свой отсек. Закрывает выход на террасу, блокирует. Расхаживая по комнате, снова и снова перебирает в уме подробности состоявшегося разговора. Неприятно, жуть! Будто в грязи ополоснули! А дальше что будет, если она сейчас уже позволяет себе прямые угрозы и вторжения на личную Алину территорию? Причем уверенно так, без малейших опасений. А что, если Краасс попросту ведет двойную игру? И дал претендентке возможность распоряжаться ситуацией по собственному усмотрению?! А сам глядит на них и ручки трет от удовольствия - чем не два питбуля на бойцовском ринге. Замечательно красочное представленьице! И все - во имя него, родимого!.. Коту смех - мышке слезы?.. А то ли еще впереди ожидает?!

  Аля чувствует себя все гаже. Этот её выпад против Эвфалии физических сил не забрал, но моральные подорвал основательно. Слишком много навалилось одновременно, слишком она измотана. От нее ежеминутно ждут силы, уверенности, хладнокровия, контроля над собой. А её от всего этого уже тошнит откровенно! И опять непобедимая железная фурия уступает место обессиленному и почти больному ребенку. Аля на полушепоте тоскливо всхлипывает. Бухается на постель, сворачивается клубочком, засунув голову под подушку. Плачет. Тихо и тоненько, как дитя малое, которое испугалось темноты спросонья, а голосить боится, чтоб не потревожить то неясное, страшное, таящееся в сумраке вокруг....

  - Малыш?! - Подушка съезжает с головы. Сильные руки поднимают её, окружают кольцом тепла и защиты, прижимают к щиту широкой груди. - Что случилось, Алира?

  Аля возводит на секунду глаза кверху, но тут же опускает голову, обхватывает его руками. Вздрагивая, жмется сильнее, спрятав лицо. Шепчет задыхаясь:

  - Ничего.... Ничего.... Я устала.... Просто устала.... Все хорошо. Это моя вина.

  - В чем, малыш? - Он едва не насильно приподнимает ей голову. - В глаза мне смотри.... Смотри, я сказал!.. Понятно! - Последнее слово звучит резко, как щелчок плети. Краасс отпускает её, быстро встает. Аля успевает уцепиться за его пояс, упрашивает сквозь слезы:

  - Не надо, пожалуйста! Не делай ничего!.. не уходи, не надо!

  - Я вернусь сейчас, Алира. - Он бережно пытается отнять от себя её руки. Аля отчаянно мотает головой, не отпускает.

  - Не нужно! Ну прошу тебя! Она ничего не сделала!..

  Он смотрит недовольно. Даже сердито. Нехотя опять садится.

  - Спасибо! - Шепчет девочка. - Она не тронула меня. Честное слово. Это я её, по-моему, напугала....

  - Ты?! - Краасс берет её за плечи, приближает, перебирает шелк разметавшихся прядей. - Вот это здорово. Мне нравится. Научилась-таки зубки показывать, да, кроха?.. А плачешь тогда почему?

  - Не знаю, - она вытирает глаза, пожимает плечами растерянно. - Говорю же - устала... и... по тебе соскучилась.... А тебя нет. А тут она еще!

  - Паршивка. - Вырывается у него со злобой. - Предупреждал же!

  - Спасибо, Краасс. - Аля улыбается, берет его руку, притрагивается благодарно поцелуем. Ложится, укладывает голову рагезту на колени. - Ты не сердишься?

  - За что? - Удивляется он. - За то, что отстаиваешь себя?.. Чудо ты мое пернатое!.. Не того боишься. Смотри, Алира, не подпускай её близко, слышишь?

  Аля кивает, не отрывая головы от его колен. Краасс осторожно сдвигает девочку, встает.

  - Теплая ванна и холодный душ. Наилучший способ возвращения тонуса. Я знаю, что нам сейчас нужно. Поднимайся и пошли.

  Аля нерешительно ворчит, что устала и не хочет никаких купаний. Рагезт щелкает её по носу, грозится шутливо:

  - Отговорки не принимаются! - Берет за руку. Командует:

  - Шагом марш.

   Глава 28

  

  Полутьма ванной комнаты. Точечная подсветка у бортиков мельтешит по зеркалу воды пятнышками-зайчиками. Краасс подает знак. Воздух сгущается ароматами вербены и лайма. Включается музыка. Световые переливы присоединяются к нотам, сплетаются, дополняют, продлевают их таинственной, причудливой игрой.

  Краасс выпускает Алину ладонь, идет вперед, к бассейну. С каждым его шагом по полу разбегаются узорные дорожки мерцающих оранжевыми огоньками свечей. Тоненькие ниточки-струйки разноцветного отсвечивающего дымка закручиваются колечками, убегают в потолок. Острые оттенки запахов возбуждают и без того обострившееся обоняние, кружат голову, заставляя тело трепетать предвкушением. Звонкий перестук собственного сердца громкой пульсацией отдается в висках.

  - Подойди, котенок. - Краасс оборачивается, приглашающе манит Алю к себе. Янтарные кошачьи глаза прикипают к её лицу, губы раздвигаются в игривой и хищной улыбке. Невесомые, поддразнивающие касания шелковистыми лепестками скользят по напрягшемуся в ожидании телу, обволакивают, опьяняют, забирают в плен душу. Еще не притронувшись даже, он уже проникает в нее, разливаясь по жилам безумием чувственного буйства.

  Аля аккуратно пробирается к нему, минуя линию огней. Становится напротив, не отрывая взгляда от пламени желтых глаз.

  - Я приглашаю мою девочку на танец. Она согласна?

  Трансформер отступает, протягивая ладонь. Аля делает шаг вперед, подает руки. В такт музыкальному напеву они начинают замедленно-пластичное кружение, держась пока лишь за кончики пальцев. Такое знакомое чувство утопания вновь бередит её, накрывает, тянет неодолимо - раствориться целиком в океане первобытного кричащего желания. Упасть в его объятия, как в пропасть, как в ураган обрушивающегося торнадо. И обратиться пеплом. И воскреснуть из небытия в струях оживляющего огня. Стать его волей, его силой, его продолжением!

  Аля поднимается на носки, отводит согнутые в локтях руки назад, не отпуская его. Чуть выгибает стан. Подается вперед. Краасс кладет её ладонь себе на талию, поддерживает сзади за спину. Несущий их ритм оживает, ускоряется. Аля разжимает пальцы, свободно роняет руки вдоль тела. Полуоткинув назад голову, расслабившись, полностью подчиняется умело направляющим её рукам. Не прерывая движения, рагезт начинает не спеша расстегивать на ней одежду. Она покорно поддается, помогая освобождать себя от одной части за другою. Остановившись, Краасс медленно опускается на колени. Вдавливая ладони ей в спину, приникает к обнаженной груди обжигающим долгим поцелуем. Отклоняет лицо. Раздвоенный кончик языка пробирается в ложбинку меж возбужденно напрягшихся полушарий, сливается с бархатистою нежной кожей. Змейкою обвивается поочередно вокруг твердеющих сосков. Выписывает ширящиеся круги, ласкает и будоражит, то прикасаясь едва ощутимо, то проходя напористо и сильно. Её тело начинает содрогаться в его объятиях. Она стонет и изгибается, ухватившись за его плечи. Потом падает ему на плечо головой, шепчет что-то плачуще, с мольбой и страстью. Он отпускает её, отодвигается, быстро раздевается сам. Опять притягивает Алю к себе. Она тоже начинает целовать его. В свою очередь соскальзывает вниз, охватывая рагезта руками за бедра.... От удовольствия он издает что-то среднее между рыком и стоном. Нагибается. Решительно отрывает её от себя. Задирает Але голову, накрывает её губы своими. Впивается, глубоко и жарко. Подхватив на руки, сносит по ступеням в бассейн.

  Обняв его за шею, она сцепливает пальцы. Краасс прислоняет девочку к бортику спиной, обвивает её ноги вокруг себя и коротким сильным ударом посылает тело вперед. Аля вскрикивает в спазме боли и наслаждения, плотнее прижимается к нему. Припав к плечу трансформера губами, шепчет умоляюще:

  - Я люблю тебя. Я люблю тебя... Краасс!

   Откликаясь на эти слова, рагезт еще ускоряет темп. Он резок и нетерпелив до жестокости. Сладкое мучение заставляет её извиваться и стонать до крика в железных тисках его рук, сводит нестерпимой судорогой экстаза.... Снова и снова, раз за разом. До тех пор, пока он, наконец, не насыщается ею и её телом.

  Трансформер медленно ослабляет хватку, освобождая девочку. Благодарно, бережно целует. Вытягивается в серебре воды, прислонив к себе Алю. Плавно и нежно ведет пальцами в последней сдержанной ласке. Спрашивает, тихо и лукаво:

  - Тебе лучше, малыш?

  - Ага! - Притворно обиженно ворчит она в ответ. - Это называется: почувствуйте себя асфальтом под паровым катком!.. Практически раздавил, в общем-то....

  Краасс смеется. Небрежно, но легонько, кусает за шею.

  - Для раздавленной ты слишком активно возмущаешься! У нас впереди еще душик холодненький, для контраста.

  - О-о, нет, Красс!!

  - О, да, моя киска! - Потягивается довольно. Поднимается, стряхивая с плеч водяные капли. - Последнее усилие, сокровище мое. И - спать-спать-спать!..

  

   Глава 29

  

  Склонившись над резной чашей умывальника, Аля плескала себе в лицо ледяной водой. Понимала: ей бы правильнее в такую вот водичку бодрящую целиком занырнуть. Но что-то силы воли на сей подвиг сегодня никак не набирается. Голова, по ощущениям, походила на чугунный котелок. И руки с ногами слушаться тоже не больно-то хотели. Кто-то, вслух не будем уточнять подробности, ночью этой и вправду отдохнул от души и по полной программе. Зато Але не перестает в последнее время казаться, что она на неком боевом посту круглосуточно и бесперебойно. Днем у нее обязанности одни, по ночам - другие, а в промежутках еда и сон часто густо подменяются очередною дозою эрта. Нет, чтой-то она замахалась совсем. Но это тоже по собственной дурости. Мы же ни в какую не хотим слабость проявить: признаться открыто о необходимости полноценного отдыха. Отсюда и имеем - быка в душе и красную тряпку перед глазами.... Может, голову холодной водою вымыть?.. А что, это идея! Воодушевившись, Аля потянулась к полочке с шампунями. Повертев в руках яркие баночки, смущенно усмехнулась. Никак не отвыкается от сугубо человечьего желания иметь в ванной выставку брендовых ухаживающих средств. Будто некий видимый антураж её нынешнего материального благополучия. Бесполезен и смешон, но самолюбие греет.

   Еще минут через десять, промокая волосы мягким махровым полотенцем, она возвратилась в комнату. Краасса не было. В принципе, Аля другого и не ожидала. По утрам он практически всегда бывал тотально занят. И, за исключением тех редких случаев, когда брал её с собою, улетучивался по своим делам и обязанностям с завидной собранностью и быстротой. На разобранной постели бессловесной благодарностью осталась пышная, многоярусная ветка бронзово-тигровой орхидеи фаленопсис. Аля потрогала невесомо-бархатные, пестро расцвеченные лепестки, улыбнулась. Краасс в своем репертуаре. С одной стороны, понять не сложно - заказать цветы у Арники дело минутное. С другой - однозначно приятно! Внимание есть внимание. Особенно учитывая, что, по положению своему, он вполне мог бы и не утруждать себя подобными красивыми жестами. Аля снова улыбнулась, рассматривая цветы в пятне пролитой из полураспахнутого окна, широкой солнечной лужицы. Он ни разу не преподнес ей ничего из общепринятого у людей под именем ценных подарков. Никаких там колье, перстней, сережек с бриллиантами, никаких мехов и бальных платьев. Но совсем не из-за скаредности и невнимательности. Просто в его мире и его глазах все это было недостойной внимания мишурой-однодневкой. Трансформер абсолютно искренне удивился бы, вздумай Аля попросить его о чем-то таком, и отправил бы её прямиком к Арнике. Поэтому Аля в сей области своих потребностей великолепно справлялась и без его помощи. И ей в голову не пришла бы даже мысль сама - выпрашивать какие-то подарки. Надо - пошла и взяла. В некотором роде, не наилучший ли это вариант? Вместо того, чтобы презентовать сюрпризики по личному усмотрению, он одарил её почти неограниченными возможностями в самостоятельном приобретении всего, что в голову взбредет. И Алю ситуация такая устраивает как нельзя лучше!

  Визифон тихонечко звякнул. Она повернулась, прочитала: "У меня через час. Будешь сопровождать. Целую свою девочку". Руны расплылись, исчезли. Аля сбросила полотенце с головы. Водрузила орхидею в вазу. И решительно придала себе ускорение. В данной ситуации опаздывание непозволительно. Нужно только сориентироваться правильно и сделать так, чтобы перед вечерней программкой он ненадолго её отпустил. Тогда она успеет подготовиться должным образом. Остальное - с Зэером и Носферату оговорено, продумано и просчитано до мелочей.

  Аля зевнула, притормозила у окна. Бросила быстрый взгляд на небо. Забавно, ей с недавних пор на часы глядеть почти не нужно. Каким-то пятым чутьем, хотя бы и в пасмурный день (да и ночью тоже!), она практически безошибочно определяет время. Плюс-минус минут пять, не больше. А уж когда солнце открытое, как сейчас, по ней запросто хронометры сверять можно! Без четверти восемь. Нельзя сказать, что ужасно рано. Но она не отказалась бы поваляться ну хоть на часик подольше. Тем более, Краасс сегодня, бесцеремонно разбудив её буквально с первыми лучами, ясно и конкретно дал понять - с чего именно его величество утро начать желает. Потом, едва она в себя прийти успела, отправил в ванную. Ну, и сам исчез, как водится. Нет, Аля все понимает. И честно старается принять и приспособиться к любым его заморочкам. Но бесконечная "гонка по вертикали" теперь иногда... злит?! Аля остановилась, замерла, задумалась, сверяя и анализируя последние ощущения и мысли.... Увы, это словечко все же наиболее подходит переживаемому сейчас состоянию. Очевидно, она слабовата пока еще, для того, чтобы жить вовсе без отдыха. Или... энергетика!.. А может, она наркоманчик уже?! Настолько привыкла постоянно себя нормализаторами подбадривать, что и не задумывается - так ли они ей необходимы в действительности. И безопасны ли?! Хлопнула стакан и побежала, как заяц "Энерджайзер".

  Аля хмыкнула. Получила вожделенную порцию. Покрутила фужер в солнечных лучиках. Вздохнула. Залпом выпила. Через секунду в голове прояснилось. Тело обрело силу. А конечности - обычную гибкость. Все-таки, она поспрошает на досуге у Зэера, чем подобные регулярные вливания могут быть вредны. В принципе, действенные параметры и качества эрта в корне отличаются от энергетических напитков землян. Те - насильно заставляют организм реализовывать "страховочный" потенциал, открывая второе дыхание. Но этим самым организм и истощают, и изнашивают. Потихоньку, но неотвратимо. А вот энергетик рагезтов действительно реставрирует и восстанавливает, снимая стресс на клеточном уровне и обновляя. При этом побочных эффектов никаких не дает. И все равно, неправильно! Если Краасс через нее может черпать энергию в таких масштабах астрономических, то и сама Аля способна, наверное, воспользоваться ею для личных нужд. Просто она о подобном всерьез не задумывалась никогда. А подумать - полный идиотизм выходит и нерациональность (Любимое выраженьице трансформерское!). Ему отдавать без меры, а самой - стимуляторы глотать нескончаемые. С кем бы на тему эту подробно посоветоваться?.. Может, с Тамелоном лучше? Точно! Но это, завтра уже. Или на днях, как получится. Если только Краасс Алю, после всего ею в перспективе сотворенного, не прибьет - тщательно и со вкусом. Ладно! Недаром говорят: волков бояться - в лес не ходить. А ей сегодня, ежели и не лес, то волчье море без сомнений обеспечено. Ничего. Мы и сами с усами, или - с клыками. И не маленькими! Аля нервно хихикнула, ухмыльнулась зеркальному отражению. Закончила укладывать волосы. Так-с, и что мы имеем? В общем-то, недурственно весьма! Хотя, возможно, излишне строго. Но это тоже часть плана. Так что пойдет и поедет в общем контексте образа!

  

   Глава 30

  

  Белый камень посадочной площадки освобожден от модулей. Солнечный свет отражается от него, плиты сияют и искрятся. В голубой простор небес опять уходит, теряясь в заоблачных высях, прозрачный мираж принимающего коридора.

  Аля стоит рядом с Краассом и тщательно давит непрошенное волнение. Строгие линии в меру подчеркивающего фигуру делового одеяния. Минимум неприметного макияжа. Волосы подобраны и уложены по голове узорами множественных косичек, нижние пряди переплетены в укороченный свободный жгут.

  Остальные встречающие широким полукругом выстроились позади. Включая и Денио в паре с Эвфалией. А вот Зэера нету. Он занят приготовлениями к празднику. Руководит сейчас андроидами и отдает последние распоряжения Арнике. Але его не хватает, ну просто очень!.. И Носферату она сегодня уже не увидит. Краасс приказал ему оставаться в лагере итранов ближайшие сутки-двое. Странные у нее с оборотнем отношения. Вроде бы и дружат. Вроде, и откровенны - до определенной степени! А барьер сохраняется все равно. Словно Аля установила себе рамки, и разрушать их не желает. Наоборот, бдительно оберегает незримую стенку от чьего бы то ни было посягательства, включая собственную совесть. Не бывать им с оборотнем близкими и открытыми, увы! Все равно они - будто по разные стороны баррикад. И ничего тут не попишешь. Одно сотрудничество взаимовыгодное, как с волками теми же. О-ой, ну почему нет Зэера?! И Эвфалия эта, в затылок даже с расстояния дышащая, напрягает. Ввиду высокого происхождения, рагезтянке разрешили присутствовать на официальной церемонии приветствия. Но Аля убеждена - нахождение её здесь чисто номинально. Держится она неестественно для себя скромно, будто пытается стать незаметною в глазах окружающих, не отходит от сопровождающего и помалкивает. Правда, старательно разыгрывая, святую невинность, ненавидяще буравит глазами Алину спину, когда, думает, никто не замечает. На здоровье, милая! Сама не окосей, только! Аля, про себя, недобро ухмыляется. Эта дамочка умудрилась пробудить в её душе самые злые и жестокие наклонности. Те, даже, что таились, задавленные начисто, лишь в невидимых глубинах подсознания и без принуждения жесточайшего на божий свет не вылезли бы никогда. И уж кого-кого, а Эвфалию Аля, вероятно, ни при каких обстоятельствах не пожалела бы. Скрывать этот факт, как и сдерживать душевные порывы злорадства, играя в напускное благородство, она нужным совершенно не считает. Разве что, напоказ бесстрастие выставить. Смотрите, мол, я выше мелких дрязг и шпилек никчемных. А укусы ваши беззубые мне глубоко и прочно безразличны. Интересно, откуда ж взялась-таки жестокость эта, и язвительность, и расчетливость, и такое умение совершенное играть и притворяться? Это плохо?! Мерзко?! Низко?! А ей, по чести говоря, плевать!.. Да-да! Аля уверена - близким своим, как и тем, кто подпадает под категорию "невинных", она вреда не причинит. Не предаст и в помощи не откажет. А остальные?.. Ей нет до них дела, и жалости к ним тоже нет. Это правда, истинная. А правда не наказуема - ни душою, ни разумом тем паче!

   Пальцы Краасса незаметно пожимают ладонь. Она вскидывает светящиеся преданностью глаза, отвечает улыбкой на его ободряющую гримаску. Делает короткий шаг назад. Замирает, скрестив на груди руки.

  Световые створки коридора раздвигаются. Площадка принимает первую партию новобранцев. Надев на лицо маску безразличия, Аля с жадным интересом рассматривает их. В который раз, гулко стукнув, на короткий миг притормаживает сердце. Срывается на отрывистый гоночный перестук. Но Аля быстро возвращает себе спокойствие. Она научилась уже не поддаваться и не бояться вхолостую. Но продолжает удивляться, почти завидовать этой неестественной, прописной, потусторонней какой-то красоте. И лица, и тела, и движений. Воздушная пластичность, струящаяся грация и необычайная внутренняя сила, то и дело проступающая сквозь временную оболочку очеловеченного облика. И затаенный, огромный, всепоглощающий, голод. И эта, в чистом виде, квинтэссенция животного желания, смертельно опасного, необоримого. Необоримого ни для кого на широтах земного мира, кроме этой хрупкой юной веточки с глазами оттенка весенней листвы, что стоит сейчас возле их предводителя - неподвижно, спокойно-безмятежно.

  Они подходят, выстраиваются прямоугольником колонны напротив. Черные эластичные комбинезоны, надвинутые капюшоны полностью скрывают волосы, высокие мягкие сапоги плотно облегают стройные мускулистые ноги. Привычные кобуры бластеров, лучевые мечи, посеребренные опознавательные жетоны на отворотах у плеч.

  Новобранцы прибывают группа за группой. Их уже около сотни, но никаких женщин Аля не наблюдает. Вопросительно смотрит на Краасса. В ответ следует мысленный приказ: "Следи и контролируй". Аля подбирается внутренне, будто перед прыжком, окунается в подсознательное, выпуская второе свое "Я". Мгновение, доли секунд, и мысленным контролем охвачено все пространство на внушительное расстояние вокруг; не только вширь, но и вглубь, и в высоту. Всякий малый и отдаленный его промежуток. Ей наперед известно, что сделает любой из окружающих - что скажет, куда двинется, чего ему захочется. Она не шевелится. Взгляд флегматичен и, словно, отсутствующий. Но вторая её сущность - репликант - пробудился и в полной боевой готовности.

  Девочка понимает с иронией - нет никакой угрозы, нет повода волноваться. Краасс интереса ради держит её в тонусе. Такой себе пассивный экзамен на внимательность и правильную оценку обстановки. Но Алю устраивает. Она обязана выполнять возложенные задачи и функции, невзирая на лица и атмосферу. И она делает это. Без лишних рассуждений, раздумываний, вопросов. Забавно, как реагируют на нее новенькие. Каждый проходит один и тот же молниеносно краткий путь от инстинктивной охотничьей стойки - через удивление, непонимание и осознание скрытого естества её натуры - до опасения, почти испуга. Внешне, кроме взглядов, это никак не проявляется, выражение лиц остается одинаково спокойным. Но девочке нет нужды заостряться на видимых глазу симптомах. Она без затруднения считывает уровень эмоций и "душедвижений".

  От группы прибывших отделяется, отходит один воин. Он выглядит постарше основной массы. Опять же, не по внешности, а по энергетике натуры. Приближается к Краассу. Когда расстояние между ними сокращается до четырех-пяти шагов, Аля - одним текучим плавным движением - оказывается на шаг впереди хозяина. Стоит не прямо перед ним, а с боку, и в то же время загораживает его собою, не предпринимая, впрочем, больше ничего. Смотрит, мягко и безразлично, слегка склонив набок голову, заложив руки за спину. Но вышедший останавливается, как вкопанный. Над плечами девочки колышутся паутинными трепещущими нитями прозрачно-серые щупальца. Множатся, сгущаются, сплетаются меж собою в смутно голубоватый покров и вытягиваются вверх длинными заостренными крыльями. Похожие на дым или туман, только не белого, а свинцово-холодного, мертвенного оттенка. И выглядят до странности разумными и обособленными. Будто готовые к нападению змеи, они всем видом своим предупреждают: не подходи, если хочешь жить.

  Такое противостояние длится от силы несколько секунд реального времени. Но обе группы на площадке успевают его прочувствовать и пережить достаточно глубоко и остро. И впечатления получить соответствующие. Затем Краасс пошевеливает в сторону девочки ладонью, не глядя. Крылья сворачиваются и исчезают. Аля отступает, становится вровень с ним. Опускает взгляд вниз и снова замирает, спокойно и отстраненно.

  Краасс улыбается, приветственно взмахивает рукой, произносит звучно и тепло:

  - Добро пожаловать, ребята! Наша скромная обитель теперь и ваша тоже. От всей души желаю, чтобы она стала для вас родным и комфортным домом. - Продолжает, обращаясь непосредственно к вышедшему, - Здравствуй, Арео. Как прошел перелет?

  - Все в порядке, вождь. - Тот подходит. Прикладывает ладонь к груди, сгибается в ритуальном поклоне. Но смотрит не на императора, а на Алю. Удивление, оторопь и, следом, аккорд невольного восторга. Краасс предваряет вопрос. Достаточно громко для того, чтоб услышали все, извещает - непринужденно и доброжелательно:

  - Прошу принять во внимание! Это - Алира. Мой личный донор и страж Центала, по совместительству. Прошу осознать и принять к сведению важность и неотъемлемость её присутствия среди нас.

  Он берет Алю за руку, заставляя приблизиться вплотную и, улыбаясь, весело добавляет:

  - Итак, друзья, предлагаю начать ознакомительный променад. После - отдыхаете. А на закате встречаемся в нижнем центральном зале. Программа будет насыщенной, гарантирую!

  Ответные приветствия сливаются в дружный хор. Колонны распадаются, перемешиваются. Трансформеры оживленно переговариваются, обмениваются остротами, собираются компаниями и, постепенно, покидают стартовую площадку, отправляясь знакомиться с новым своим жильем и рабочими территориями. Кивком пригласив Арео следовать за собою, Краасс идет к лифту, не отпуская Алиной руки. Приостановившись, обращается к брату и Эвфалии:

  - Денио, я приглашаю тебя присоединиться к нашей тесной компании для непродолжительного, но приятного и полезного времяпрепровождения. И даже на приглашении этом настаиваю. - И сразу же, с извинительною улыбкой, вежливо-сокрушенно, - дорогая, ты, конечно же, почтишь нас своим великолепным присутствием вечером? Не правда ли?

  Эвфалия кивнула утвердительно, приняв театрально царственную осанку. Аля с превеликим трудом воздержалась от подкатившего смешка, брызнула из глаз юморными искорками. Господи, ну неужели не понимает красавишна, до чего эта напыщенность её неестественная и показная глаза режет. Интересно, имеется ли у трансформеров аналог нашего понятия "клоун"? Эвфалия под него подпадает как нельзя лучше.

  Краасс, не обратив внимания на показные ужимки, завершил ласково, (излишне даже ласково!):

  - Вынужден извиниться, что отбираю у тебя внимание брата, милая. Но поверь, это неотложная служебная необходимость. Буду очень рад увидеть тебя на празднике.

  Изящно поклонившись, он отвернулся и, вместе с Алею и остальными спутниками, вошел в материализовавшуюся кабину. Обвел пристальным взглядом, заявил:

  - Для начала отправляемся ко мне. Дежурный обмен информацией и симпатичный обед дружеский, заодно. Последние новости из первых уст, что может быть лучше?! - Под добродушно лукавые подначивания окружения развел руками. - Зэер, к сожалению, позже присоединится. Но на вечере он свое наверстает, я думаю!

  - Кто бы сомневался! - хохотнул Арео. - Узнаю старину Зэера и жду не дождусь, когда увижу этого пройдоху своими собственными глазами!

  Аля тихо фыркнула, не сумев сдержаться. В голосе рагезта ей, отчего-то померещилась излишняя фамильярность, если не неуважение к её наставнику. А с неуважением мириться она не собиралась.

  Арео глянул на нее внимательно, широко улыбнулся. Перевел глаза на Краасса.

  - Смею заметить, вождь, твоя избранница не просто хороша, а действительно великолепна. Мое почтение представительнице Земли!

  Аля промолчала. Глаза сузились и потемнели. Краасс, заметив, успокаивающе приобнял её, проговорил мягко, примирительно:

  - Все нормально, Алира. Это не наглость, а лишь справедливая дань твоим качествам. Кстати, - сделал ударение, - Арео - закадычный друг Зэера!

  Настороженность и холод улетучились из глаз девочки, взгляд смягчился. Аля позволила себе улыбнуться. Поглядела на Краасса, испрашивая разрешение. Тот кивнул.

  - Спасибо за лестные слова. - Она проговорила это на регбизе певуче и чисто. - Надеюсь, между нами никогда не возникнет недоразумений. Со своей стороны, я рада познакомится с другом моего любимого учителя. - Её глаза лукаво сверкнули.

  Арео снова улыбнулся. Произнес искренне, девочка это сразу определила:

  - Обещаю Стражу уважать его мир. Оберегать и ценить, разумно используя природные резервы.

  - Хорошо, наместник! - Краасс добродушно оборвал обмен любезностями. - Ну что? Покончили с церемониями? Если да, перейдем к части ознакомительной и информационной. Малыш, - обратился к девочке, - надеюсь, ты не откажешься взять на себя обязанности хозяйки на наших дружеских посиделках?

  Аля послушно склонила голову и тут же заметила, что Арео откровенно обрадован, а вот на лице Денио тенью промелькнула досада. Ну, как же иначе - Краасс взял с собою на приватную беседу какую-то, пусть и привилегированную, рабыню, хамски проигнорировав знатную соотечественницу. Аля мысленно отмахнулась. Да бог с ним, с его настроением. Это вовсе не её дело. Со своими бы проблемами разгрестись!.. Ладно. Незачем паниковать заранее! Вот Зэер появится, и она как-нибудь улизнет, найдет предлог. А пока поиграем в хозяюшку. Тем более, ей к этому не привыкать.

  

   * * *

  У лабораторий Краасс попросил спутников обождать его. Отвел Алю по коридору в сторонку. Проникновенно и настойчиво заговорил:

  - Я хочу, чтобы к празднику ты переоделась, Алира. До начала почти два часа. Думаю, ты все успеешь. В том числе, и отдохнуть немного. Хорошо?

  Аля оживленно кивает. Она прямо не верит своей удаче. Расчет оказался верен. И даже не пришлось самой просить о чем-то. Вот здорово! Надо еще только выбить себе немножко форы!

  Она спрашивает просительно:

  - Если я опоздаю... совсем чуть-чуть! Это не страшно?.. Ты не рассердишься?

  С его губ слетает ироничный смешок.

  - Женское племя любит опаздывать?.. Но не переборщи, девочка. А то еще появишься где-то, к концу поближе, а мне этого не хотелось бы. Ясно?

  - Что мне надеть?

  - Платье, однозначно. Этот твой наряд хорош для Стража, не спорю. Но не для леди на званом вечере. А я хочу, чтобы ты сегодня затмила их всех. Постарайся не подвести.

  - Сделаю все, чтоб оправдать твои надежды. - Она привычно приопускается на колено, трогает губами поданную ладонь. Смотрит снизу вверх - кокетливо и влюбленно.

  Краасс помогает ей подняться, жестом отпускает. Аля удаляется, не оборачиваясь. На душе легко и радостно. И от того, что начало такое отличное. И от того, что она уверовала, наконец - в грядущую свою победу. Краасс пожелал, чтобы она там всех затмила? Она так и сделает. Будет ему по желанию его. Или даже поболее!

  На послеобеденном обходе Аля улучила минутку и поинтересовалась у примкнувшего к ним Зэера, а где же прибывшие женщины до сих пор? И узнала с нешуточным удивлением, что на территорию базы они ступят исключительно на часы празднования, а покинут - перед заключительной частью. Потому что Центал - планета карантинная. А на военном объекте женщинам не место. И завершающее "угощение" им предоставят на внешней космической станции. Для трансформеров это обычная практика. Посетительницы - подруги либо супруги покидающих Центал воинов и, таким образом, имеют возможность подольше побыть со своими половинками до следующего расставания. Не столько здесь, на Земле, сколько в период перелета на родину, к Старым мирам. Алира, не в счет, конечно. Эвфалия оставит базу вместе с остальными гостьями. А вечер в зале увенчается - Зэер обнародовал это с заметной ехидцей - обычной для таких мероприятий оргией. Отличие - в размахе, сегодня он обещается поистине астрономическим.

  - И Краасс с вами останется, да? - Потерянно спросила у него тогда Аля, не надеясь, впрочем, на отрицательный ответ.

  - Только сначала, скорее всего. - Зэер подбадривающе похлопал её по руке, заглянул улыбчиво в огорченные глаза. - Ну же, девочка, не падай духом! Мне достоверно известно - он хочет лишь отдать дань крови. Но дальнейшее время намерен провести с тобою.

  - Правда?! - Аля боялась поверить, что услышанное не пустое утешение.

  - Абсолютная. - Подтвердил помощник. Так что не расслабляйся, малышка. И будь готова организовать ему фейерверк из чувств и ощущений. Это в твоих интересах и по силам.

  Аля смущенно потупилась. Зэер погрозил пальцем.

  - Не дрейфь, ребенок! Ты у нас мирами жонглировать будешь одной левой. Придет времечко!

  - А ты как же? - Спросила она озабоченно, вспомнив кое о чем.

  - Во время танца?.. - Он замялся. - Придется пострадать безвинно, что поделать! Ты, главное, в мою сторону особо не напрягайся, по рукам?

  - Аля покачала головой, поморщилась.

  - А нельзя разве устроить так, чтобы ты на это время совсем ушел? Ну придумай себе задание какое-нибудь неотложное!

  - Увы, - покривился он, - не получится.... Не расстраивайся. Будем считать - неудобства эти исключительно во благое дело. И не протестуй, пожалуйста. Я знаю, что говорю....

  Здесь их беседу прервал Краасс, окликнувший Алю. Она подошла к нему и больше уже не отходила. А теперь он её отпустил. Отлично!

  Аля вызвала кабину, быстро вошла. Нетерпеливо отдала команду. Створки трансперехода разошлись перед её комнатой.

  

   Глава 31

  

  Огромная территория центрального зала превращена в диковинную помесь танцклуба и джунглей. И повсюду - цветы, цветы, цветы. Цветущие лианы увивают столбы хрустальных колонн, расползаются по стенам, живым благоухающим покровом нависают над диванами и столешницами. Разноцветные орхидеи тянут к свету фантасмагорию причудливых лепестков. Каллы и розы. Тюльпаны и нарциссы. Герберы и ирисы. Калейдоскоп узоров и оттенков, волшебство оживших детских грез. Не хватает, быть может, только крошечных эльфов, водящих хороводы над сказочным, буйным цветением. Или маленьких фей, с их прозрачно-нежными крылышками, будто у луговых мотыльков.... Впрочем, с выводами-то я поторопилась. Фей, конечно, не будет. А вот бабочки и стрекозы?.. Да, пожалуйста. Нате вам, не жалко!

  Сияя неоновыми огнями, большие тропические мотыльки порхают, кружатся, планируют. Присаживаются на ветви и побеги, сливаясь с настоящими цветами, путешествуют по ним, ощупывая сердцевинки ниточками хоботков. И опять взмывают в вечном своем вальсе, длиною в жизнь.

  Неспешное танцевальное действо иногда нарушается, врывающимися в плавную идиллию, красочными живыми метеорами. Пулей прорезав замерший воздух, стрекозы зависают на месте, трепеща слюдяными лопастями крыльев, срываются, затевают безумную чехарду, распугивая бабочек. Снова уносятся куда-то, вверх, к простору и свету.

  В интерьере окружающего преобладают цвета белого мрамора и дымчато-лунного кварца. Предметы сервировки роскошного, достойного царей античности, пиршества, большей частью, прозрачные. В сочетании с тончайшими кружевами отделки поддерживающих растения арок и балкончиков, цвета золотой патины, выглядит это по-настоящему шикарно и достаточно экстравагантно.... Для человека!.. Для трансформера это просто та обстановка, в какой он чувствует себя вполне комфортно и расслаблено.

   Для собравшихся же нынче, в этом дивном райском уголке, вся предоставленная программа из великолепной трапезы, музыки, танцев не более чем прелюдия перед истинным и единственным для них удовольствием. И они ждут его и предвкушают. И сама атмосфера тут пропитана сейчас до краев этим их нетерпеливым ожиданием, будто смертельно опасным ядом. Незримым, но легко проникающим в самую глубь естества. Дурманящим и тлетворным.

  Ненавязчивая игривая мелодия невесомо и нежно касается слуха, рассыпается хрустальными капельками, разливается птичьими трелями и журчанием родников. Позади официальные приветственные речи, позади поклоны и дежурные комплименты. Краасс лениво оглядывает зал, полулежа на широком мягком диване в дворцовом стиле восточных владык. Опять эти знакомые, надоевшие до оскомы, картинно обжигающие откровенностью взгляды придворных красоток. И показное внимание к нему Эвфалии, и осторожные перешептывания за спиной. Он знает, им не терпится увидеть его новоявленную "забаву". Оценить, сравнить и убедиться, что она опасности для них не представляет. Он не обещал кому-то показывать её, выставлять на всеобщее жадное обозрение, но все равно это негласно подразумевается.

  Обстановка постепенно накаляется, пышет скрываемой нервозностью. Краасс не выходит из образа расслабленного безразличия. Но непонятное отсутствие фаворитки начинает раздражать и его. А Алиры все нет. Неужели, напугалась так, что решила отсидеться где-нибудь в укромном местечке, не взирая на грядущую за неповиновение жесткую головомойку?!.. Да нет, на Алю не похоже. До сих пор она его не подводила. Нужно дать ей еще немного времени. Не торопиться и с выводами не спешить.

  Незаметным движением, Краасс подзывает Зэера. Спрашивает коротко-недовольно:

  - Где?

  - Сейчас появится, вождь. - Улыбается тот как-то излишне загадочно. - Буквально через минуту.

  Краасс смотрит вопросительно. Помощник молча кланяется и отходит, ничего не говоря. Свет в зале начинает постепенно меркнуть. Хрустальный купол потолка синеет, превращаясь в индигово черный свод с точками дальних звезд и маревом облаков где-то по краям. В воздухе проносится внезапный порыв холодного ветра, стихает, замирает беззвучием. На доли минут все погружается в кромешную тьму, оживляемую несколькими тихими женскими возгласами, заинтересованными и удивленными. Краасс и сам удивлен не меньше. Ничего похожего в предварительно просмотренном сценарии не заявлялось. Может, это сюрприз такой? Забавно. Подождем продолжения!..

  Падая сверху, столбом ударяет свет. Расходится широкой окружностью, захватывая помост подиума и узкий участок подле. Остальное, по-прежнему, в глубокой тени. Краасс рывком садится, делая над собою усилие, чтобы не вскочить на ноги. Вот этого он не ожидал точно. На краю помоста застыла худенькая высокая фигурка. В черной, до полу, шелковой хламиде. Руки скрещены ладонями на плечах. Голова опущена на грудь. Лицо закрыто низко надвинутым капюшоном.

  Медленно, плавно, расходятся руки, поднимается лицо, сползает назад капюшон. Блестящая каштановая волна рассыпается по плечам, опадает на спину. Аля смотрит на рагезтов прямо и спокойно, с загадочной полуулыбкой Моны Лизы на устах.

  Все так же не торопясь, по кругу, она выносит вперед вытянутые руки, поворачивает ладонями кверху. Складывает чашей, подносит к губам. Шепчет что-то, отстраняет. В ладонях длинным языком вспыхивает оранжевый огненный цветок. Перешептывания и вздохи в зале силятся, становясь отчетливее и активнее. Краасс глядит неподвижно и напряженно. Что-то неуловимо знакомое чудится в её меланхолично неспешных действиях. Каким-то седьмым чувством, отголосками прошлых жизней, ему это уже известно. И о-очень настораживает!

  Представление на помосте меж тем продолжается. Пламя в Алиных руках гаснет. Она осторожно разделяет ладони, разносит их в стороны и высыпает на пол две струйки ярко блестящего серебром песка. Отступает назад. И, вдруг, быстро и резко, срывает с плеч хламиду. Далеко отбрасывает.

  По залу пролетает сдавленный шип и свистящие гортанные стоны. Некоторые трансформеры приподнимаются, не в силах совладать с собою и той картиной, что открылась их взорам.

  Из одежды на девочке только низко сидящая на точеных округлых бедрах юбка из паутинно-тонкой газовой ткани. Она собрана отдельными широкими, надвинутыми вверху одна на другую, полосами. Скрепляющимися плетеным, богато украшенным самоцветами, поясом. Концы полос, касающиеся пола, расшиты золотым с блестками цветочным орнаментом. Высокую, гордую грудь скорее подчеркивает, чем прикрывает, глубоко вырезанный ажурный лиф. Как и пояс, он изукрашен вышивкой и переливающимися каплями камней. На фарфорово-белых хрупких запястьях и нежных изгибах предплечий - золотые браслеты, позванивающие маленькими бубенчиками-монетками.

  Она отводит назад голову, вытягивается вверх. Ладони порхают пленительно и призывно, будто крылья танцующего мотылька. И тут же выгибается в спине резким движением, бросая размашисто руки, низко запрокинувшись.

  Опять гулом налетает ветер. Вздымает серебро песка, закруживает воздушными воронками. И под рокот нарастающего, жаркого, чувственного напева они превращаются в свивающихся тугими кольцами, огромных черных кобр.

  И тогда Краасс понимает. Одновременно теряя как-то и дар речи, и способность к передвижению. Да и не хочет он вмешиваться. Он просто искренне поражен. То, что она выносит сейчас на их обозрение, да еще проделывая это безукоризненно красиво и захватывающе до умопомрачения, называется "Танцем Предложения". Давно позабытый, затерянный в веках, древний магический ритуал, в котором женщина, опираясь на поддержку и защиту высших сил, дарит себя своему возлюбленному, как единственному, навсегда и при любых обстоятельствах. Если выбранный мужчина откликается на призыв, они становятся парой перед лицом посланника высшего космического божества - Оракула. И повторно жениться на другой избраннице ему запрещено. Теоретически, девушка, делающая предложение любимому, может и не являться рагезтянкою по происхождению. В этом случае, принимая её и становясь ей хозяином, он точно так же лишается права связать себя узами с соотечественницей на всю оставшуюся жизнь. Таковы незыблемые правила древнего Закона. Союз строится исключительно на доброй воле обеих сторон. Освободить обручающихся от взаимных обязательств и клятв способна лишь смерть одного из пары. И ничто больше!..

  Трансформер в нешуточном замешательстве и настоящей растерянности. В голове тупо повторяется всего один вопрос: неужели она - неискушенная, неопытная, наивная - сможет это?! Сможет добиться расположения покровителя его народа! Его ум отказывается поверить в подобное чудо. Отказывается наотрез. И потому он продолжает безвольно смотреть, не делая попыток остановить её.

  Вот она гибко распрямляется, в неистово стремительном вращении движется по кругу. Под мелькающими босыми ступнями вскипает огненная дорожка. Пламенный след не угасает. Огонь укрепляется, вырастает, соединяется в живое, волнующееся, летящее пляскою в такт сладострастному, дурманящему мотиву, кольцо. Внутри которого - весь зной дикой, до распущенности откровенной, до самоиспепеления жертвенной, до неизбывности чистой, великой и всепоглощающей страсти самопожертвования во имя любви!

  И этот невидимый, но вездесущий, мистический и страшный даже неодолимостью бури, жар накрывает их всех волною бешеного тайфуна. И растворяет в себе, и подчиняет ураганным своим зовом. И, вероятно, впервые, в бесконечном течении жизни, они сломлены и раздавлены. И ничего для них не существует сейчас, кроме живого идола там, на глади подиума. И любой из мужчин готов бросить себя на меч, не раздумывая и не колеблясь, ради одной короткой минуты обладания ею, - как несбыточной и совершенной, фантастической и прекрасной, единственной и неповторимой, самой заповедною своей мечтой!..

  Некоторые из рагезтов, вскочив на ноги, замирают неподвижно. Всякий понимает, разочарованно и больно: приблизиться ему не дадут. Блистающие кольчугой чешуи, огромные тела её стражей, не что иное, как слуги великого Оракула. И не будет прощения и снисхождения осмелившемуся посягнуть на охраняемую ними.

  И женщины их в зале тоже безмолвны и недвижны. Но уже по другой причине. Каждая, с горечью, убито сознает - никогда и никак не сравняться ей с этой дочерью Силы и Огня. И они, одновременно, морально растоптаны и озлоблены до опустошения. Если бы только могли, они разделались бы с нею без колебаний и раздумий, как с самым яростным и опасным своим врагом. Как с тем, кто ставит под угрозу саму суть их существования, и важность, и предназначение. Если бы... только!.. Она недосягаема, она - над!..

  И музыка продолжает бушевать. И жечь, и подчинять, и уносить разум, и отдавать его в руки плоти безжалостно и откровенно. И все они в этот миг её рабы. И ничего им, кроме нее, не надо. Нет ценностей! Нет смысла! Нет ничего важнее и желаннее этого юного и прекрасного демона, царящего здесь сейчас!

  Ураган мелодии рвется и пропадает как раз в тот критический миг, когда нервы зрителей уже на пределе. И души едва-едва не расстаются с телами в безумном пароксизме страсти. Остановившись, девочка медленно-медленно оседает на пол, усаживается на колени, складывая вместе ладони молитвенно и покорно. Замирает с опущенной головой. И всем видно - на запястьях у нее горят синим мерцанием узкие полоски браслетов, которых до этого не было.

  По залу проходит волна шептаний. Приглушенные голоса твердят одно и то же:

  - Это знак.... Знак Оракула.... Кольца Обручения!..

  Краасс, через силу, встает. Выражение лица - вырезанная изо льда маска. Уголки губ чуть опущены, в глубине черных глаз - всполохи ада. Теперь, когда итог определен и известен, он почти разъярен на нее за это самоуправство. Она не смеет так поступать! Он не давал ей на это никакого права! Да что она возомнила о себе?! Как осмелилась бросить ему этот наглый вызов?!! Кипя злостью и пониманием, что ничего вспять не повернешь, он в то же время признает, бессильно и вымученно, - если она сподобилась пройти через все это, чтоб завоевать его, она достойна! И ему придется свидетельствовать сейчас при всех, чтобы не потерять её. Потому что, если он откажется - Оракул объявит её свободной и вне закона под своим покровительством. И она получит возможность выбрать себе любого другого спутника, а для него будет утеряна навсегда. О да, он слишком хорошо это знает. И он, конечно, сделает, что должен. Но то, что ему фактически не оставили выбора, жжет душу звериным бешенством. Что ж, с этим они разберутся позже. А сейчас придется выполнить требуемое.

  Надменно печатая шаг, он приближается, поднимается на помост. Останавливается вплотную. Меряет недовольным взглядом беспомощно согбенную у ног фигурку. Обе змеи, подняв разверстые пасти на уровень его лица и раздув капюшоны, тянутся ближе, сверлят зелеными огнями глаз. Вибрирующий звоном колоколов голос разносится эхом:

  - Обручена или свободна дочь моя?

  - Обручена! - Решительно отвечает трансформер. Затем снимает один из синих браслетов с руки девочки и застегивает у себя на запястьи.

  Воздух моментально взрывается электрическим разрядом. Концы голубой молнии ударяют в браслеты. Аля тихо вскрикивает. Краасс сдерживается, но боль и в самом деле сильна. Металл браслетов впитывается, входит в их кожу и превращается в серебристо-синюю вязь татуировок.

  Глядя неотрывно в зияющие очи посланцев Оракула, Краасс произносит утверждающе:

  - Присягаю при свидетелях и перед ликом Разума Всевидящего, что союз наш вечен и нерушим. А обеты его - священны!

  Поворачивается к залу. Не глядя, берет Алю за руку. Рывком ставит на ноги, рядом с собою. Аля дрожит, как в ознобе, и боится взглянуть на него. Она сразу прочувствовала по этой грубой железной хватке, насколько он зол. Но все уже свершено. И теперь остается лишь ожидание... разборок наедине!

  Мужчины, как один, покидают свои места, продвигаются поближе к подиуму. Останавливаются, приложив к груди открытой ладонью правую руку. Краасс говорит громко и четко. И каждое его слово ударом молота отлетает от хрустальных стен:

  - Обещаю и клянусь хранить верность избраннице моей и отказываюсь в её пользу от официального брака с любой другой претенденткой.... Все слышали?! - Это звучит яростно и непреклонно. Многоголосьем отдается, - Слышали и подтверждаем, вождь!

  - Если кто-либо против, пускай выскажется немедленно и обоснует слова свои!

  Гробовая тишина в ответ. Рагезты переглядываются, покачивают головами. Но никто не произносит ни звука. Вперед выдвигается одна фигура, оборачивается к остальным. Аля, у которой от страха и напряжения в глазах двоится, все же умудряется рассмотреть, что это именно Арео. Сильно и звучно разносится его голос:

  - Выбор Императора - наш выбор! Дочь Центала достойна быть спутницей твоею, вождь. Мы все поддерживаем тебя.... Правильно я говорю?! - Выкрикивает остальным.

  - Слава Императору Великих!!! - Мощный рев голосов сотрясает пространство и стены. - Свидетельствуем и подтверждаем согласие твое!

  В помост перед Краассом и Алей вновь ударяет молния. Змеи превращаются в огненные фонтаны. Их верхушки взлетают под самый потолок и рассыпаются снопами разноцветных брызг. Пламя умирает, гаснет. Включается освещение.

  Все так же, не глядя, трансформер берет девочку под руку. Сводит с подиума вниз. Аля искоса посматривает, виновато и с надеждой. Его губы презрительно подергиваются, пальцы клещами въедаются в локоть. Она беззвучно охает, сжимается внутренне. Он не простил. Скоро начнется самое страшное. Боже, дай ей силы пережить.... Хотя бы, просто, пережить его гнев! О большем она уже и не мечтает.

  Церемонно раскланиваясь под неумолчные рукоплескания и поздравительные напутствия, Краасс во всеуслышание извиняется и просит простить его за то, что они с Алей временно покинут празднование и своих гостей.

  - Пожалуйста - отдыхайте, веселитесь, танцуйте. - Заканчивает он.

  Отзываясь на поданный знак, снова начинается, звучит музыка. Веселая, ритмичная, беззаботная. Краасс проводит Алю по центральному проходу через весь зал. Девочка старается улыбаться на доносящиеся отовсюду поздравления, аплодисменты, шутливые пожелания. Но внутри себя она будто обращена в камень, один сплошной сбитый комок страха и отчаяния. Как и в ту памятную жуткую ночь, ей безумно хочется бросить все и убегать - в темноту, в холод, в забвение. Лишь бы избежать того, что неминуемо случится совсем скоро. Его расправы над ней!.. Аля успевает заметить радостно улыбающегося Зэера. А потом... Эвфалию! Рагезтянка сидит, согнувшись, уронив руки на стол. На измятом, постаревшем каком-то лице - ненависть и полная потерянность. И Але, что бы она там не обещала себе до этого, становится вдруг грустно и жалко. Ужасно жалко её. Она понимает, что уничтожила соперницу в глазах её соотечественников, фактически ногами истоптала. Ой, нет! Не хотела она этого безумия страданий и раздавленности. Но ей выбора не оставили. Никакого выбора! Она должна была защитить себя!..

   Глава 32

  

  Они быстро идут по коридору. И хватка железных тисков на ее руке не ослабевает. Аля невольно представляет, какие художественно несмываемые синячищи там останутся. Но если бы только там!.. Тогда она бога благодарить бы стала неумолчно, ночью и днем, за милость великую. Бесполезно надеяться, такой малостью он точно не ограничится. Держись, Алира! Приготовься ко всему и держись!.. Зубами за воздух.

  Миновав очередной поворот, трансформер приближается к стене, небрежно толкает ладонью. Впихивает Алю в образовавшийся узкий проход. Протискивается следом. Блокирует дверь. Они - в небольшой, меньше двадцати метров, комнате. Совершенно пустой. Потолок относительно невысок в сравнении с другими помещениями. Окон нет. Белоснежный, замкнутый в себе параллелепипед. Стены, как успела определить девочка, прикоснувшись случайно, мягкие, будто стеганое одеяло. Для звукоизоляции, что ли? Нет, глупость! Она же не в психушке девятнадцатого столетия. С чего бы им на подобный примитив переходить? Следующая догадка, кажется, расставляет вещи по местам. Но облегчения не приносит. Мягкие стены. При ударе, она не свернет шею и не отобьет себе что-то еще, кроме уже отбитого... ним!

  Краасс неторопливо подходит. Берет за подбородок. Рассматривает испуганное, смущенное лицо. Улыбается сомкнутыми губами. Но улыбка эта не сулит ничего хорошего.

  - Скажи, малыш, я когда-нибудь поднимал на тебя руку! - Спрашивает печально и кротко.

  Аля отрицательно ведет головой. Смотрит обреченно и покорно. Краасс вздыхает, отворачивается.... В следующий момент, сумасшедшая болевая вспышка, ослепляющая и оглушающая пробившим насквозь ударом тока, швыряет её на пол и заставляет скорчиться, прикрыв ладонями полыхающую огнем щеку. Он не замахнулся. Но сила пощечины такова, что Аля уверена - у нее раздроблена половина челюсти. Рот заполняет горячий соленый привкус. Противный оттенок меди ощущается все отчетливее, вклиниваясь в режущее тысячами острейших бритв жжение. Она сглатывает подступающую к губам кровь, давя надсадные позывы тошноты. Чувствуя, что не справляется с потугами, зажимает рот кулаком.

  Сколько же дано на передышку?.. Оказывается - ничего! Нагнувшись, он хватает её за шею. Вздергивает над полом, как щенка. Трясет. Выпускает. Удары сыплются градом. Им нет ни числа, ни окончания. За пеленою нестерпимой боли теряется и прошлое, и настоящее. А будущее - оно, разве, живо? И кто она сама теперь?! Бесформенный, склизкий кусок мяса, сгусток сплошного, невыразимого мучения!.. Он, что, убивает её?.. Наверно!.. Пусть так.... Значит, судьба.... Боль начинает странно отдаляться. Становится терпимее, глуше, поверхностнее. Или она свыклась уже с нею, просто? Или у нее внутри что-то атрофировалось, сломалось, вот она и не чувствует больше?..

  Не открывая глаз. Аля пытается подобрать ноги, распрямить спину. Она сидит?.. Вроде.... А, может, и нет!.. Может, и лежит.... Какая разница?.. Не вижу! Что с глазами?! Зрение пропало?!! О. нет!.. Нет.... Это кровь... только. Кожа рассечена. Выше где-то, над бровью.... Кровь залила глаза.... Воды бы немного. Промыть.... А то не видно ничего!.. Аля внезапно чувствует, что устала. Устала до изнеможения.... Наверно, поспать нужно. А там... образуется все как-нибудь!.. Она расслабляется, ловя сознанием последние пульсирующие импульсы отплывающей боли. Теряется в нахлынувшей бездонной темноте....

  Он глядит на нее - распростертую на полу, перепачканную кровью, и удивленно качает головой. Где же крики, мольбы, попытки оправдаться, упросить. Где её страх, наконец, слезы, истерики?! Он не то, что перечисленного не услыхал. А и стона единичного не дождался. Закусив губы, она молча пыталась отвернуть лицо. Это все. В остальном же переносила избиение без малейшей реакции. И все, что он слышал, это звуки собственных ударов. Пока не заставил себя остановиться.

  Трансформер раздраженно морщится. Кричи она, проси, умоляй, он прекратил бы экзекуцию гораздо раньше. Но её невероятное упрямство распалило его окончательно. Результаты впечатляют. Убить, не убил, но живого места не оставил. Плохо! Переборщил, однозначно! Придется срочно исправлять.

  Он материализует кресло. Укладывает на сиденье истерзанное, бесчувственное тело. Вынимает аптечку. Проанализировав травмы, аппарат быстро вводит девочке одну инъекцию за другой. Закончив, уведомляет:

  - Реставрация тканей завершится через пятнадцать планетарных минут. Рекомендации: пассивное ожидание.

  На дисплее активируется обратный отсчет. Краасс усаживается во второе кресло. Откинувшись на спинку, не сводит с девочки немигающих глаз. Отпущенное время истекает....

  Боясь, лишний раз, пошевелиться, Аля поэтапно собирает в кучу мысли и мозги. Ей, отчего-то, значительно легче. Боли нет. Голова гудит, правда. Но, в целом, сравнительно неплохо. Что бы это значило, а?.. В чем подвох?

  - Встань! - Рычание неподалеку. - Умойся, ступай. Смотреть противно!

  Аля поднимается на подкашивающиеся ноги. Больше интуитивно, чем зрительно, определяет направление. Несколько неуклюжих шагов, и она в маленькой ванной. Закрывшаяся дверь скрывает её от трансформера. Весьма хлипкая защита. Будем надеяться, он войти сюда сам не захочет.

  Наскоро обмывшись и проигнорировав переодевание, она рассматривает себя в зеркале. Ран уже нет, а синяки испаряются прямо на глазах. Что ж, он недурственно о ней позаботился. Сначала исколотил в кашу. Потом склеил, заботливо, словно вазочку керамическую. Не склеил - переплавил, следов-то не видать. Значит, поживем еще. Если только не подготовка это для следующего "раунда".

  Вытершись насухо, Аля пару раз глубоко вдыхает и выдыхает. Сосредотачивается.

  Шаг вперед. Проход открылся....

  Подойдя, замирает рядом с ним. Опасливо смотрит. Глаза рагезта по-прежнему отблескивают - злостью и раздражением.

  - Излупить бы тебя еще разик на синий цвет. - Проговаривает с шипом, сдавленно. - Но это, ведь, не поможет. Так?

  Она закрывает глаза. Молчит. По щекам быстро катятся капельки слезинок. Но ни словечка с опухших губ не слетает.

  - Почему ты пошла на это, Алира? - Спрашивает он. - Говори. Я хочу знать.

  - Ты и так знаешь. - С натугою шепчет девочка. - Я искала только защиты.... Защиты и уверенности.... Хоть немного.

  - А я мало тебе даю?! - Его голос опять звенит сталью. Аля съеживается, никнет. Он досадливо дергает её.

  - Задан вопрос - ты обязана ответить! Или ударить тебя снова?!

  - Бей. - Неожиданно равнодушно отзывается Аля. Встречается с ним взглядом, и не отводит. И такая непреклонность и твердость в её облике, в посадке головы, во всей позе тонкой, струною вытянувшейся фигурки, что Краасс теряется. И принимает непреложным фактом: ничего он ей не сделает. Потому что, нет в наказании смысла. Как и в её действиях - тщеславия и корысти. И что он сам, фактически, вынудил её поступить именно так. И, как ни крути и не изворачивайся, лишь таким путем могла она заявить о себе, как о личности. И заставить признать себя открыто - существом одушевленным и нужным ему. Разве не потому он забрал себе этого ребенка? Разве не желал он бойца и крепкого тыла за спиной? Разве не хотел, чтобы была она волевою и непреклонною в чем-то? И неподкупною, даже и перед лицом гибели?! Почему тогда он звереет от осознания, что она - действительно личность, а не ходячий кисель? И в условиях, что он создал ей, она будет бороться за них двоих, если не захочет бороться он. Потому, что не может по-другому! В силу воли. И гордости. И своей любви к нему! Из маленького забитого зверька он вырастил себе амазонку. А теперь, что ли, в пику амбициям, заново стремится превратить её в нечто жалкое и безвольное?!.. Ну, тогда, ему самому грош цена!

  Трансформер, внезапно, соскальзывает на пол, к её ногам. Обнимает за талию, прижимается лбом к коленям. Аля потерянно смотрит. Она боится уверовать в реальность происходящего. Неужели он, и в правду, покоряется? Признает её?.. Или это мерещится ей сейчас, в очередном глупом, горячечном, нелепом бреду?!

  Краасс подымает голову. Забирает её ладони. Подносит к губам. Горячо и нежно целует дрожащие пальцы. Окружает её руками свою шею. Аля клонится вперед. Беззвучно плача, жмется к нему напуганной пташкой. Осыпая поцелуями, шепчет, запинаясь, покаянно:

  - Прости... прости... прости!..

  Он кладет пальцы на подрагивающие всхлипываниями губы. Запрещающе поведя головой, произносит глухо, слегка задыхаясь:

  - Я хочу тебя, малыш! Сейчас....

  Аля часто кивает, глядя в драконьи глаза. Краасс поднимается, удерживая её в объятиях. Перемещается с нею вместе на растягивающееся широкой лежанкою кресло. Поддевает лезвиями ногтей пояс, вспарывает плетеные жгуты. Ломает алмазную застежку лифа.

  Это поистине животный напор. Дикий, жестокий, неуемный! Но она бросает себя ему навстречу с таким же необузданным пылом и жаждой. И раскрывает до дна! И выливает до капли. И забывается в безумствующем этом мятеже, сжигаемая единственным устремлением - доставить удовольствие, пусть и ценою собственной жизни.... Даже такою ценой!

  

   Глава 33

  

  - Краасс, пожалуйста, можно мне туда уже не возвращаться? - Аля осторожно дотронулась до его плеча. Он, не оборачиваясь, качнул головой отрицательно.

  - Поторопись, девочка.

  Аля вздохнула тихонько, отступила. Вернулась к зеркалу. Поправила пышные складки пурпурно-фиолетового, мерцающего шелка. Придирчиво всмотрелась в отражающийся в стеклянном островке силуэт. Длинное платье, по типу бального, струится по полу оборками шелка и органзы. Обнаженные плечи, соединяясь с вырезом лифа, окутывает ажур богатого ожерелья-воротника - цветы и листья иссиня-черного жемчуга нанизаны на паутину сетки из белого золота. Жемчужная сетка покрывает и уложенные по голове короной, блестящие пряди, пропуская на стройную высокую шейку несколько игривых локонов. Немного ярче обычного подкрашенные губы. Перламутровые тени в уголках сияющих изумрудами глаз.

  Аля обращает внимание - подвеска-лотос приобрела цвета основной гаммы и не выделяется на фоне ожерелья, а превратилась в его элемент. Красиво, гармонично - признает девочка. Натягивает черные, расшитые серебряной нитью, перчатки. Вторично подходит к рагезту.

  - Я готова, Краасс.

  - Молодец. - Трансформер повернулся, застегивая бриллиантовые запонки манжет. Увидав её, улыбнулся. Глаза сверкнули. - Образ подходящий. То, что надо! - Осмотрел довольно со всех сторон. - Знаешь, а мне что-то захотелось поимпровизировать.

  Шагнул к ней. Взял за руку. У Али округлились глаза: снежный атлас его одежды померк, потемнел и через пару секунд стал абсолютно, угольно-черным за исключением манжет рубашки, отворотов стоячего воротника и туфлей. Означенные детали гардероба приобрели точный оттенок её платья.

  - Кра-асс?! - Ошалело пробормотала она.

  - Я тебе не нравлюсь? - трагически вопросил рагезт, старательно пряча смешинки в глазах.

  - Как ты это делаешь? - Прошептала Аля восхищенно.

  - Будешь хорошо себя вести - научу. - Хитро подмигнул он. - Сойдет?

  - Конечно! - Выдохнула она потрясенно. - Я тоже так хочу!

  - Сказал же, научишься. То, что ты видишь - обычная реконструкция материи.

  - То есть, не переодеваясь, создавать вещи прямо на себе?!

  - Ага. - Равнодушно отозвался он. - Естественно, практика необходима. Определенная концентрация силы. И одежда - лишь малая часть. Я, к примеру, могу создавать предметы и явления куда более сложные. Потом покажу, если захочешь.

  - Если?! Да у меня уже слюнки бегут и руки чешутся! - выдала она восторженно.

  Краасс рассмеялся.

  - Алира! Ты ничего не забыла, котенок? Нас там неслабая толпа дожидается, между прочим. Вот уже... - Прислушался к внутреннему голосу. - Да. Ровно три часа. Пора возвращаться, не то обидятся и не поймут.

  - Так уж и не поймут? - Прищурила Аля глаз.

  - Тогда - обзавидуются! - нашелся он. - В любом случае: гости, это святое. По крайней мере - по правилам этикета. Так что, потопали живее. И, по дороге, я расскажу тебе, что ждет нас сегодня дальше.

  Краасс пропустил её вперед, выходя. Потом обнял одной рукой за талию и повел так, прижимая к себе, чего раньше никогда не делал. В ответ на изумленно-спрашивающий взгляд пояснил, шутливо и ехидновато:

  - С момента, как ты меня на себе женила, грязно перед этим надругавшись, нам это позволяется. Поняла?!

  Аля сделалась пунцовой и принялась тоненько сопеть, отвернувшись в сторону. Рагезт, смеясь, развернул её к себе. Чмокнул в кончик носа.

  - Первый полет на модуле помнишь?.. Я тебе еще там сказал....

  - Что я тебя "практически изнасиловала"! - Завершила она, состроив обиженную гримаску.

  - Ну да, Алира! - Весело и бесшабашно отозвался трансформер. - Да ты меня, по сути, к стенке пригвоздила. Чуть не с первого момента нашей с тобою встречи. Целенаправленно так. Сознательно!.. - Он внимательно осмотрел свое запястье, поскреб узорчики татуировки. - И вот на тебе, результатец!.. На всю оставшуюся..... Аж страшно!

  - Мог бы и отказаться. - Буркнула Аля оскорбленно.

  - Конечно! - Протянул он. - Хитренькая какая! Расти её, значит, заботься, армию учителей приставь, опекай. А потом, готовенькую такую, в белый свет выпусти?.. Перебьешься!

  - У людей выражение имеется хорошее: "собака на сене". - В тон ему подначила Аля.

  - Это, и себе не гам, и другому парню тоже? - Уточнил Краасс, вызывая лифт. Он, похоже, совсем не обиделся и не оскорбился этим её сравнением.

  - Нечто вроде. - Согласилась она осторожно.

  - Ну... может быть, ты и права. Я ж одиночка по жизни, Алира. И еще: я привык иметь все, что захочу. Ни в чем себя не ограничивая.... Так что тебе, девочка, каким-то непостижимым образом, удалось почти невозможное.... Странно так!..

  При этом Краасс поглядел на нее с некоторой тенью растерянности во взгляде. И Але подумалось, что он, очевидно, не особо-то и понял пока, на что собственно отважился. Или понял, но все еще в некоем шоке?.. Нетушки! Не собирается она голову попусту ломать. Удрать бы ей как-нибудь из этой честной компании до начала их "отдыха активного", вот счастье было бы!

   * * *

  Оказалось, удрать-то, и не получится. Краасс подбором слов и осторожничаньем в донесении информации себя не утруждал. Мало того, что ей придется остаться на всю вступительную часть заключительного промежутка развлекательной программки, так от Али, на полном серьезе, еще и потребовали самостоятельно выбрать ему живое угощение. Так сказать - на свой вкус и взгляд. Ошеломленно глядя в самодовольное лицо, Аля попыталась отстоять собственное видение ситуации:

  - Ты заставляешь меня делать то, что мне глубоко неприятно! - она говорила очень тихо, чтобы не сорваться на крик. - Тебе нравится меня мучить?

  - Мне нравится тебя обучать. - Он холодно улыбнулся. - И нравится тебя приобщать! - потрепал по щеке снисходительно. - Так интересно наблюдать, Алира, как из цыпленка-доходяжки вырастает коршун. Сильный, смелый, независимый и... послушный! Послушный мне одному! И мне забавно смотреть на твои потуги отстоять сохранившиеся человеческие слабости. Ты так цепляешься за эти свои атавизмы, что меня это, подчас, здорово веселит.... А, иногда, раздражает!.. Не переступай грань, котенок. Договорились?

  Сложившиеся в щелки зрачки откровенно предостерегали её от продолжения нежелательной дискуссии. И Аля обрубила на корню рвущиеся на выход протесты. Повесила голову в молчаливом упрямстве.

  Краасс с минуту придирчиво щупал её глазами. Рассмеялся. Снова поймал за талию и тронулся дальше, как ни в чем не бывало. А на боязливые попытки сопротивления отреагировал своеобразно - ускорил шаг. И Але, чтоб на ногах удержаться, пришлось подстраиваться и семенить рядышком почти бегом - широко шагать юбка не позволяла. Поборовшись немного с обстоятельствами и материей, Аля удостоверилась через "не хочу", что его намерение добиться своего будет посильнее её несогласия. И вынужденно смирилась, иногда, правда, делая слабые и, как ей казалось неожиданные, попытки улизнуть. А попытки эти, как и следовало предвидеть, дали обратный результат. Рука Краасса на её талии превратилась в натуральный "пояс верности", по крепости легко соперничающий со стальным обручем. И сбросить его, или отцепить как-нибудь, у Али не хватало ни сил, ни смекалки. В один из моментов, рагезт, хмыкнув, наклонился к её уху и прошептал увлеченно:

  - С твоей стороны, котенок, это не совсем разумно. Меня так и подмывает наплевать на время, чтоб воздать должное твоему миленькому протесту. Тормозит одно - опять потом одежку подбирай, марафет наводи! Ты потерпишь несколько часиков, а?

  Его ладонь съехала ниже, пальцы несильно сжались. Аля пискнула, покраснела. И покорилась неизбежности. Если она будет и дальше его дразнить, даже и сама того не желая, он запросто приведет приговор в исполнение, благо территорий вокруг подходящих - пруд пруди. Лучше уж вести себя дисциплинированно и не нарываться!

  У входа трансформер приостановился, проговорил серьезно и внушительно:

  - А вот теперь никаких колебаний, Алира. И никакого смущения. Ты сама себя назначила королевой бала. И теперь это наполовину именно твой вечер. Твоего триумфа. Твоей власти. Поняла? Забудь сейчас про человека. Ты - моя избранница. Блистай! - Взял её за локоть. Жестом приказал надеть улыбку. Аля распрямила спину, вздернула подбородок. Ну, держитесь, ё-моё! Рагезтянка, так рагезтянка, где наша не пропадала!

  

   Глава 34

  

  Почетная стража у арки главного входа низко кланяется, расступается по сторонам. Краасс посылает Але последний взгляд. Предостережение, напутствие, ободрение. Ступает внутрь, держа её под руку.

  Ого!!! А почему стены еще не рухнули?!.. Они вошли. Их увидели. А дальше!.. Это, знаете ли, сходно с умеренным таким извержением среднего вулкана. Громы и молнии! Буря, обличенная в очеловеченное естество! Творящееся вокруг светопреставление сначала заставляет сердце неровно задергаться в перепуганной скачке. Но, укротив испуг, девочка невольно подпадает под величественное и страшноватое очарование происходящего. Она наблюдает его, будто красочное фентези в формате 4Д, в роли главной героини которого случайно очутилась. Если отпустить в полет фантазию - совсем немножко! - нетрудно вообразить себя на застольном пиршестве римских патрициев периода Суллы Великого или, там, Олимпийских небожителей... примером! Выглядели они похоже - насколько Аля способна их себе обрисовать. И шума, наверное, производили столько же.

  Грохот оваций мешается со штормом приветственных выкриков и заздравных пожеланий. Весь зал, в прямом смысле слова, поднят на ноги. И шумовой поток не утихает. Он просто меняет смысловую направленность. Если поначалу на нее с Краассом изливался шквал восторгов, то теперь они перестроились в дружное скандирование. Понемногу, в адском шуме, Аля улавливает смысл. Усиливая требования мощнейшей лавиной аплодисментов, рагезты выкрикивают одно:

  - Свадебный танец!.. Свадебный танец!.. Свадебный танец!..

  Она устремляет на Краасса растерянные глаза. Тот выразительно жмет плечами, показывая, что подчиняется необходимости. Приближает губы к самому её уху. Начинает объяснять. Аля внимательно вслушивается. Кивает несколько раз, подтверждая. Закончив с пояснениями, трансформер обнимает девочку за плечи и резко вскидывает над головою раскрытую ладонь. Секунда.... Нет, её доли!.. И - звенящая абсолютная тишина!

  - Мы согласны. - Просто и спокойно говорит он. Поднося ладонь к груди, склоняет голову. Поднимает лицо вверх. Произносит с улыбкой:

  - Арника?!

  Снова тускнеет, уходит освещение. Но теперь не получается уже полной тьмы. Сияющий день постепенно сменяется поздним вечером. Купол потолка затягивается лазурно-синим сводом, а нижний его край - догорающей зарею. Ворвавшийся ниоткуда, прохладный бриз, ласкает тело морскою соленой свежестью. Ступая за Краассом по ступеням помоста наверх, Аля видит, что море - точнее, кусочек его - и впрямь уже здесь. Неотличимые от настоящих, иллюзорные синевато-зеленые волны лижут, наступая и уходя, возвышение эстрады. Размываются по многочисленным проходам, подкатывая белые, серебрящиеся пеной барашки, к самым изножиям зрительских мест. Пряные ароматы подступающей тропической ночи соединяются с первыми нотами. Отдаленными, слабыми, но уже заинтриговывающими и чарующими обещанием погружения в тайну, напевами рождающейся мелодии. Мелодии первого томления. Мелодии первозданного желания. Мелодии осознавшей свои силы страсти и неугасимого любовного огня. Два ярких световых луча захватывают девочку и трансформера, обрисовывая и выделяя каждую черточку тел, каждую мельчайшую деталь одеяний, выдвигая обоих на первый план центральными фигурами ожившей сказочной картины.

  Стоя на краю, Краасс и Аля поворачиваются друг к другу, отступают на шаг. Рагезт опускается на одно колено, приглашающе и почтительно протягивает ей соединенные ладонями руки. Она накрывает их одной своею, а другою кокетливо приподнимает подол платья и, ступив вперед, ставит ножку в парчовой туфельке ему на колено. Изогнувшись, игриво пробегает пальцами по пенящимся шелковым оборкам. Широкая пышная лента отделяется от подола наискось, обнажая идеально ровную линию ног. Теперь струящееся текучими складками платье срезано по косой острым углом, а укороченная его часть завершается запахом-разрезом, доходящим до верха бедра. Упавшая на пол ткань растекается под ногами блестящим, играющим красками ручейком. Исчезает, входя в поверхность. Неотрывно глядя в глаза, трансформер подносит к губам Алину руку, запечатлевает на тонких пальчиках ласковый, дразнящий поцелуй. Вторая его ладонь медленно, плывуще, взбирается по стоящей на колене ноге вверх, раздвигая расходящиеся половинки юбки. Выше. Еще выше. Алины щеки раскаляются жаром. Он предупредил - все будет весьма раскрепощенно. Но, по личному Алиному мнению, происходящее граничит, скорее, с публичным развратом. Ей стоит огромных усилий сдержаться и не начать истерически вырываться из его рук в попытках оправить одежду и скрыть от всех этих вонзающихся стрелами глаз то, что он так откровенно и бесстыдно выставляет им напоказ.

  Его ладонь скрывается под облегающей тело материей и остается на выпуклости бедра теплой порабощающей печатью. Плавным и быстрым движением он оказывается на ногах. Властно привлекает её к себе. Покачивает. Говорит в ухо, прохаживаясь губами по шелковистой коже у виска:

  - Есть только мы, Алира.... Ты и я.... И наше желание любить друг друга.... Смотри на меня, малыш. И не думай. Ни о чем не думай.... Ничего не бойся.... Это же я. Хорошо, маленькая моя?

  - Хорошо. - Отвечает она дрожащим голоском. - Я поняла. Я сделаю.

  - Молодчинка! - Улыбается он. - Поехали!

  Музыка наваливается. Заверчивает. Уносит. Музыка ударяет - хмелем и бесшабашьем. Музыка отбирает - и тело её, и душу. Музыка одаряет - полнотой бытия и чувственности. И ей становится все равно - кто там вокруг, и что им всем надо. Она видит только его! Они вдвоем над этим миром! А вся планета отдана им сценой для представления любви. И как же это замечательно! Как это прекрасно. Божественно. Неповторимо!..

  Аля медленно приходит в себя.... Что же случилось?.. Что происходило с ними на самом деле?.. Это был танец... или другое?.. О, господи?! Неужели он сотворил это с нею прилюдно, а она и не помышляла о сопротивлении и стыде?!..

  - Это был танец! - Обрывает его голос бьющиеся пульсацией ужаса мысли. - Только танец, Алира. Но ты была непревзойденна, малышка. Я горжусь тобой!

  Вздохнув, Аля прислоняется к груди трансформера. Она ни в чем не уверена. Но заставляет себя не углубляться в ощущения. Без разницы, что случилось, раз оно уже произошло. Постараемся поверить в танец... на грани фола.... И сконцентрируемся на настоящем!

  Руки Краасса подхватывают её, прижимают к себе - бережно, осторожно. Он спускается с подиума, возвращаясь на свое место. Алю встречает целый лес глаз. Это было бы, наверное, нестерпимо, если бы их взгляды не светились настоящим и глубоким восхищением. Даже не восхищением, а преклонением перед ней и её раскрывшейся сутью.

  Аля осознает - никто не осуждает и не презирает её. Напротив. Они воспринимают увиденное, как естественное и само собою разумеющееся. Они поддерживают и одобряют. Ни единой злобной уничижающей мысли.... Кроме порывов женщин. Но те просто завидуют. Черной завистью, как водится.... Девочка отпихивает их поползновения, брезгливо и решительно. Отметает, как ошметки приставшей к обуви грязи. И забывает почти сразу же. Они слишком для нее никчемны, чтоб задерживать внимание на дольше.

  Добравшись до их с Краассом законного "вип-уголка", Аля, не долго думаючи, забирается на диван с ногами. И, уютно устроившись у рагезта под боком, принимается наблюдать. Их показательный номер страждущую зрелищ публику и ублажил, и распалил одновременно. И уж, во всяком случае, однозначно положил начало новому танцевально-эротическому заходу. Движения и позы столь же откровенны, сколь совершенны и естественны. И к собственному её глубочайшему удивлению, они не вызывают у Али отторжения и неприятия. Нет, они очень красивы. Она искренне признает! Потрясающая синхронность. Парящая непринужденность. Возвышенная легкость. Одно удовольствие смотреть!

  Интересно, который час? Але думается - они живут сейчас вне времени. Столько всего случилось. А вечер никак не окончится. И никто никуда не торопится, не проявляет беспокойства. Еды на столах уже нет. Бокалы, пиалы, хрустальные кувшины наполнены до краев темно-вишневой густою жидкостью. Они называют это вином. И употребляют с гораздо большим удовольствием и охотой, чем любую другую пищу либо питье. Вино, как бы ни так! У Али имеется куда лучшее определение. Кровь. Законсервированная при помощи неизвестных добавок и трав, она действительно приобрела некоторые качества вин. В том числе - хмелить, возбуждать чувства, обострять ощущения. Но для Али она остается кровью. Останками бесчисленных жертв. Очередным и главным напоминанием природы её нынешних "почти соплеменников".

  "Не вдумывайся, девочка!.. Не мучь себя, не терзай. Ты должна привыкнуть. Ты теперь с ними. Не оглядывайся. Не нужно!.."

  Откликаясь на указывающий требовательный взгляд, она встает. Снимает крышку. Наполняет кубок. Подает.

   Краасс забирает напиток. Обняв за талию, усаживает себе на колени. И... подносит кубок к её губам.

  - Сначала - мой котенок.

  Аля невольно морщится. Но чаша остается у её рта. И голос рагезта приобретает отзвук металла.

  - Малыш?

  Мученически глянув на него, она закрывает глаза. Глотает, задержав дыхание. Раз. Другой. Еще!.. По горлу волною пробегает жар. Мелкие иголочки приятно покалывают пальцы. Бодрость и сила! Не хуже, чем от эрта. Немного сумасбродная веселость и распирающая свободой безбашенность.

  Краасс забирает кубок, смеется, допивая:

  - Ай-яй-яй, Алира! А кто у меня тут демонстрацию отвращения устраивал, а? Не хочу, не буду, и все такое?..

  - Неправда, я молчала! - бурчит девочка протестующе.

  - А голосовые связки и не нужны, когда разум, как говорится, до небес вопиет!.. Ладно, не смущайся. Не собираюсь я тебя заставлять. Это так, отступление маленькое. И в первую очередь, чтоб тебе настроение поднять. Подействовало, правда?

  - Подействовало. - Неохотно соглашается Аля. - Но я больше не хочу. Пожалуйста!

  - Все-все, котенок! - разводит он руками примирительно. - Расслабься. Отдыхай.

  Аля откидывается на спинку дивана, заложив руки за голову. Продолжает смотреть. Боковым зрением выхватывает из скопления отдыхающих Зэера. Тот оживленно и раскованно болтает о чем-то с Арео и светловолосой молоденькой рагезтянкой в жемчужно-розовом с белым наряде. Подруга Арео - вспоминает девочка. Вроде бы, они, даже, уже помолвлены. Да, правильно, ей Зэер говорил. Она будет периодически его проведывать, поскольку он остается на Центале управляющим. А значит - надолго. Очень надолго... Зэер ловит её взгляд. Рисует в воздухе сердечко и посылает девочке выразительный воздушный поцелуй. Аля улыбается в ответ, прислонив голову к валику дивана....

  - Блин! (вольный перевод с регбиза - примета автора) - Рявк над ухом. - И это при живом... владельце?! Верх наглости!

  Девочка ныряет головою в плечи, прыскает смехом. Краасс с притворно-гневным рыком подтаскивает её к себе. Получив в качестве компенсации долгий умиротворяющий поцелуй, снисходит до прощения.

  Алино внимание снова переключается на развлекающихся. О! Да, ведь танцы в парах незаметно сменились совсем другим представлением. Тоже танцевальным и тоже под музыку. С одною разницей - участвуют в них лишь мужчины. И в руках у них при этом самое настоящее, смертоносное оружие - пресловутые лазерные мечи. Аля потрясенно взирает, заколдованная гармонией и красотой. Она ловит глазами каждый миг, каждую частичку фантастического и захватывающего дух спектакля войны. Совершенство естественности и естественность совершенства. Наистрашнейшие хищники космоса - его наипрекраснейшие существа. Почему так? Почему не создали их отвратными? Почему наделили такими завораживающими чертами?! Они сами, как боги, или точное их подобие. Але случайно приходит на ум простая вещь - а не является ли человеческая сказочка про милосердного и всепрощающего Всевышнего, картинкою наоборот?! И не слепок ли трансформеры с истинного лика вселенского Создателя. Как вам, жители Земли, такой вот финт?..

  Сосредоточенные измышления "на тему" прерываются настойчивым давлением извне. Девочка, внезапно, замечает, что Краасс внимательнейшим образом наблюдает за ней самой. Увидав, что его раскусили, спрашивает с интересом:

  - Впечатляет?

  - Ой, не то слово! - Шепчет она ажиотированно.

  Краасс усмехается. Решительным взмахом подзывает Зэера. Когда помощник подходит, оглашает:

  - Ребенок в отпаде, так понравилось. Может и нам с тобою стариною тряхнуть? Как думаешь?

  Зэер широко улыбается Але, изображает шутливый поклон реверанса. Краасс встает. И они вместе направляются к подиуму.

  Аля глядит, приоткрыв рот от волнения и предвкушения. Понимает - ей предоставляется возможность увидеть нечто совершенно неординарное. Потому что меньшего от Краасса, согласившегося на публичность, ожидать не приходится. Если уж он демонстрирует что-то сам, а не скидывает на окружение, то это - высший пилотаж за чертою реальности. И ни на йоту меньше.

  Трансформеры восходят наверх, по пути избавляясь от верхних частей одежды. Обнаженные по пояс останавливаются в центре помоста-звезды. Пространство вокруг стремительно пустеет. Все остальные отходят, покидают платформу. Отовсюду звучат подбадривающие возгласы, овации, напутствия. Подоспевшие андроиды вручают Краассу и Зэеру мечи. По два на каждого. Мужчины расходятся, выпуская лучевые лезвия. У Зэера они - оранжево-алого цвета. У Краасса - лазурно-зеленого. Повернувшись лицом к лицу, рагезты замирают. Ноги на ширине плеч, клинки скрещены вертикально перед собою. Зал притихает, смотрит, не отрываясь. Внимание присутствующих целиком концентрируется на этих двух оживших изваяниях античности. Громом ударяет музыка. И начинается танец!

  Аля вскакивает на ноги. Она забывает дышать. Она не среагировала бы, наверное, даже если бы стена позади треснула и развалилась. Она вся сейчас в них! И то, что они творят - несовместимо с чисто физическими возможностями. Это - из области фантастики. И это - самое волшебное из всего, что ей привелось увидеть!

  Они движутся с невероятной скоростью. И с такою же скоростью перемещаются их мечи. Лезвия соприкасаются, высекая снопы огненных искр, разлетаются, кружат, вращаются. Вычерчивают сложную паутину плазменных узоров. Скользят на столь малом расстоянии от тел, что, кажется, ранение или, даже, гибель кого-то из условных этих противников просто неизбежна. Но ничего ужасного не происходит. И до оторопи и нервной дрожи реалистичная танцевальная схватка продолжается. И заставляет тело обмирать, а душу - кипеть и плавиться в страхе и восхищении.... Поединок оканчивается. Аля стоит, не шевелясь. Смотрит, как они подходят. Белая, как полотно. Зрачки расширены так, что радужка почти исчезла. Над верхнею губой - проступившие бисеринки пота. Краасса с Зэером обнаруженная зарисовка откровенно смешит и забавляет. Они веселятся, как дети над её загипнотизированным видом. Краасс пафосно и гордо произносит:

  - Мы умудрились произвести впечатление!

  - Незабываемое! - Подхватывает со смехом Зэер. - И, главное, за километр видать, как оно впечатлило!

  - Тьфу на вас! - В сердцах выдает девочка на выдохе. - Вот это напугали, так напугали. Теперь долго еще по ночам с воплем просыпаться буду!

  - Ничего, - успокаивает Зэер, - привыкай по-быстрому. Месяцок - другой занятий настойчивых, и сама фехтовать станешь, может и не хуже.

  - Да ну! - Отмахивается Аля недоверчиво. - Не с моим счастьем.

  - А счастье тут ни при чем. - Включает нотацию Краасс. - Тренируйся, как следует, и результат увидишь собственными глазами.

  - Ва-у! - Вздыхает Аля мечтательно и потрясенно. - Это было что-то!!

  - Все для вас, миледи! - Широко и торжественно разводит руки Зэер. - Все исключительно для вас!

  - А сейчас будет немножечко и для меня тоже! - Многозначительно перебивает Краасс. - Ты как, малыш? Готова?

  - Нет. - Честно отвечает Аля. - Не думаю, что смогу.

  - Сможешь! - Отрубает он. - Тем более, для меня это крайне важно. И для тебя - еще одна победа над псевдочеловеком будет не лишней.... Верно говорю? - Обращается к Зэеру.

  Тот кивает, соглашаясь.

  - В первый раз всегда больно. - Ухмыляется Краасс. - Но, только, в первый раз!..

  - При правильном подходе к вопросу! - Вклинивается Зэер. - Отстранись. Перестань отождествлять себя с ними.

  - Не знаю. - Бормочет Аля беззвучно. - Они же не виноваты....

  - Точно так же, как ты или я. - Режет трансформер непреклонно. - И каждый исполнит, что предназначено. Или лучше и гуманнее, когда они погибают от болезни, аварии, старости банальной?.. В частности, - продолжает развивать мысль, - чем такая смерть хуже любой другой?

  - Болью и страхом! - Резко отвечает она.

  - Если не погибать мгновенно, то боль и страх тут присутствуют всегда. - Не соглашается Краасс спокойно. - И потом. Мне не нужна с ними близость сексуальная. Сегодня. А значит и тех мучений, о каких намекнуть пытаешься, не будет.

  Аля растерянно и разбито смотрит на Зэера. Хоть бы он её поддержал! Но нет. Ничего такого не происходит. Похоже, он тоже полон решимости переломить её, выдавить по капле последнее, что привязывает к бывшим соотечественникам - непричастность! Этот кратенький шаг навсегда захлопнет за нею двери ада. И она станет демоном. Демоном, обагрившим руки кровью невинных. Её душе не будет покоя.... И ей не будет прощения в собственных глазах!.. Да что ж это делается-то, а?!!

  И тогда глубоко внутри разума и издерганного метаниями духа разгорается бешеное противостояние. Две противоположности безжалостно рвут её сознание. Человеческая душа и репликант развязывают завершающую войну. Бесчисленные голоса оглушительно кричат в уши. Ненависть! Дикий ужас! Безумное отвращение к себе! В виски молотом бьет - повторяясь, не давая думать - звериный ненавидящий вой: "Убей!.. Убей!.. Убей, и ты свободна!!!" Из последних сил вырывая себя из пучины безумия, Аля прижимает к бокам стиснутые до крови кулаки. Грудь вздымается болезненными отрывистыми вздохами, плечи от прошибающей крупной дрожи буквально ходуном ходят. Неестественно распахнутые глаза начинает заволакивать багрово-красная муть.

  Краасс подает знак Зэеру. Не делая резких движений, заходит ей за спину. Кладет ладони на шею девочки. Мягко поглаживает, будто растирает. Зэер присаживается на корточки у ног Али. Перехватывает её руки, прижимает ладонями к своей груди. Говорит ласково, медленно, проникновенно:

  - Неужели наш маленький друг желал бы вернуться обратно? Неужели мечтал бы снова превратиться в одно из этих несчастных немощных существ?.. Алира, дружочек мой... девочка моя хорошая... мы не хотим тебя потерять!.. Твое место среди нас, малышка.... Только... среди... нас.

  - Ты очень много для меня значишь, кроха! - бархатный низкий голос окутывает незримым плотным покрывалом, сковывает волю, придавливает тяжестью океанских глубин. - Я желаю тебе лишь добра.... Твой... долг... подчиняться!.. Мой ребенок послушен мне, правда?..

  Глаза девочки часто моргают, закрываются. Дыхание замедляется, потом выравнивается. Черты лица расслабляются. Во всем облике умиротворение и покой. Зэер с Краассом понимающе переглядываются, перейдя на мысленный обмен.

  - Давненько я этого ждал. - Краасс продолжает оглаживать шею и плечи Али.

  - Ты уверен, что приступ последний? - Зэер не выпускает запястья девочки, одновременно подсчитывая пульс и регулируя мощность гипнотического потока.

  - Абсолютно. Преображение окончено.

  - Это было рискованно, вождь.

  Краасс, усмехнувшись, поднимает Алю. Усаживается с нею на диван. Прислоняет её голову к своему плечу.

  - Риск был, не спорю. Но... хорошо то, что хорошо кончается. Теперь она готова. С человеком покончено.

  - Слава Разуму. - Задумчиво проговаривает помощник.

  - Давно пора. - Отзывается Краасс. - Просыпается, внимание.

  Аля сдвигает голову с его плеча. Смотрит, то на него, то на Зэера. - Спрашивает виновато:

  - Я натворила что-нибудь?

  - Кроме того, что от волнения и передряга в обморок нам тут шлепнулась? Ничего, честное слово.

  - В обморок?! - повторяет девочка расстроенно. - Кошмар.... Вот это стыдоба!..

  - Полностью с тобою согласен, - хмурится Краасс. - Поэтому сейчас ты у меня быстренько исправишь положение. Хорошо, никто ничего не заметил! Зэеру спасибо скажи. Он тебя очень вовремя прикрыл, трусишка.

  Аля опускает голову, закрывает лицо руками. Они загнали её в угол. Они не отступятся. А она не имеет права не повиноваться. Никуда ни деться. Никуда!..

  - Хорошо. - Бормочет глухо, с отчаянием.

  - Отлично! - Ударяет Краасс в ладони. - Ссаживает Алю на сидение. Встает. Повернувшись к залу, призывно поднимает руки.

  - Слушайте все! Пришло время последнего блюда!

  Экстатический рев откликов едва не рушит стены. Але ужасно хочется зажать себе уши и забраться под диван, так ей жутко и мерзко становится в этот миг от их безграничной кровавой жажды. И страшно, и больно - от липкого яда в стекленеющих змеиных глазах. И от мгновенно меняющихся лиц, сразу принимающих вид жестоких масок дьявольских порождений.

  Краасс властным приказывающим жестом останавливает бурю:

  - Дорогие леди. Вам приготовлено наилучшее - утонченное, великолепное угощение. И оно ожидает вас в пиршественном зале внешней базы. Спасибо вам за этот удивительный и прекрасный вечер. Да пребудет с вами Сила и красота! Удачи!!

  Под очередной гром аплодисментов и вакхические провожающие выкрики, девушки оставляют помещение. Аля выискивает глазами Эвфалию. Её не видно. Очевидно, вышла одной из первых. Вздыхает, несколько успокоенно. Нет, она не предполагала, будто та рискнет устроить ей и Краассу сцену. Но все же скованность и дискомфорт давили на психику. Теперь отпустило. Остается самое трудное - суметь заставить себя проделать приказанное беспристрастно и безразлично. А это будет ох, как тяжело!

  Краасс опять показывает, что берет слово. Когда шум утихомиривается, объявляет:

  - Право первого выбора... - чуть медлит, продлевая нетерпеливое ожидание. - Я отдаю... моей спутнице!

  Алины барабанные перепонки практически в голос молят о пощаде. Краасс торжественно протягивает ей руку. Они вместе выходят на середину. Останавливаются перед возвышающимся цветком подиума.

  Трансформер отдает команду. Помост опускается, входит в пол. По его, условному теперь, краю тянется вверх, соприкасаясь со сводом потолка, прозрачный ограждающий барьер. Поле ограды изредка взбрызгивает нитями молниевых вспышек.

  - Возраст? - спрашивает Алю подошедший андроид. Она секунды думает, озирается на Краасса. Тот улыбается уголками губ. Отмалчивается.

  - До двадцати! - Решительно отчеканивает Аля. Вновь поглядывает на рагезта. Он, с лукавым выражением, приподнимает бровь. Но, по-прежнему, безмолвен.

  Аля командует андроиду:

  - Приступайте!

  - Все в твоих руках, малыш, - тихо подчеркивает Краасс, - сделай так, чтобы мне понравилось!

  Аля старается теперь лишний раз не смотреть ему в лицо. Судя по интонациям, он здорово навзводе. И вряд ли сильно отличается сейчас от основной массы страждущих. Неохота ей его разглядывать в таком обличье вурдалачьем. Ну совсем неохота!

  Площадку за барьером заполняет голубоватая дымка, почти сразу, впрочем, развеивающаяся. Портал открыли прямиком из камеры-накопителя. И первая партия обреченных уже здесь. Их никак не меньше сотни. В той же одежде, в какой были на момент поимки. Лица испуганные, но движения заторможены. Будто под воздействием легкого наркотика или гипноза. Сбиваются в тесную толпу, нетвердо покачиваются на ногах. Аля не желает вникать в подробности причин такого состояния. Не вопят, в истерике не бьются, - и слава богу.... Ой, накаркала!..

  Кто-то начинает громко, визгливо всхлипывать. Одна из девушек, расталкивая товарок, кидается к силовой стене.... Валится, оглушенная. Электрический разряд, настигший её, как раз и рассчитан - не убить, а отключить на время. И остальным пример заодно: как поступать не следует.

  "Или следует?" - нервозно хихикнув про себя, думает Аля, - "Им бы всем на эту стенку броситься одновременно. Да и вырубиться с концами. Единственный гуманный выход, возможно, был бы!"

  Андроиды открывают широкий полукруг прохода. Двое заходят первыми. Останавливаются по обе стороны внутри. Еще четверо выстраиваются позади Али молчаливым и безразличным конвоем.

  Понимая, что тянуть дольше не получится, девочка входит внутрь. Не спеша движется сквозь толпу, пробегая холодным, отчужденным взглядом по бледным до синевы лицам. Нужно признать - в той или иной степени симпатичные они все. Ни больных, ни уродин не наблюдается. Миловидные мордашки. Оформившиеся фигурки. Вспомнив, вдруг, что-то, Аля оборачивается к оставшемуся за барьером Краассу. Спрашивает мысленно:

  - Сколько?

  - Шестерых. - Следует немедленный ответ.

  Аля чуть воздухом не давится: "Нормальный такой аппетитец!" Но вида не подает. Заставляет представить себя - какая из них могла бы его больше привлечь.

  На ум ничего не приходит. Возможно, ей правильнее было бы ориентироваться не внешность, а на энергетику? Из усвоенной теории Аля знает - для трансформеров притягательна кричащая сексуальность. Физически развитая самка - источник большего запаса энергетической силы. Попробуем-ка отсюда сплясать!..

  Интересно, как воспринимают её сами пленницы? В их пугливо бросаемых взглядах, наряду со страхом, она читает, тоже, и интерес, и удивление. И - самое смешное, потому как действительно нелепое в данной обстановке - зависть!.. Да-да-да! От некоторых прямо флюиды исходят! Аля, неожиданно, ощущает острую брезгливость, переходящую в циничную насмешку. Она тормозит, резко выносит вперед руку.

  - Эту!

  Андроид, не церемонясь, вытаскивает выбранную, разогнав прочих в стороны. Подводит к Але. Молоденькая. Светлые крашеные волосы, большие карие глаза. Фигурка слегка полновата, но очень аппетитная. Аля удовлетворенно кивает. Произносит сухо:

  - Помолись лучше, пока время есть. - Отворачивается, идет дальше. Краем глаза замечает, что робот выводит девушку за пределы клетки.

  Она указывает на приглянувшихся пленниц быстро и решительно. Но перед выбором последней заметно колеблется. Никак не определится между двумя: эффектной жгучей брюнеткой, будто сошедшей со страничек очередного каталога моды, и хрупким рыжеволосым ангелочком с прозрачно голубыми глазами и милым неиспорченным личиком. Рыженькая девчушка мнется под её пристальным взглядом. И вдруг, запинаясь, бормочет:

  - Ты не злая. Я вижу!.. Ты нас спасешь, правда?!.. - В её глазах отчаянная, последняя надежда. Але хочется взвыть волком и кинуться прочь, сломя голову. Она рывком поворачивается, тычет в брюнетку:

  - Забирайте.

  Сама хватает за руку рыженькую девочку и почти тащит за собою к выходу. Та покорно следует, очевидно решив, что Аля и впрямь поможет. Они минуют арку. Не выпуская запястье пленницы, Аля подходит к Краассу. Останавливается перед ним.

  Он смотрит иронично. Говорит с усмешкой:

  - Это седьмая, малыш. Ты обсчитался?

  - Нет! - В тон ему заявляет Аля. - Это бонус. Она пойдет первой.

  Рагезт внимательно смотрит на нее, потом - на девушку. Качает головой:

  - Она невинна, Алира.... Мне будет трудно удержаться.

  - Сделай так, чтоб ей не было больно. Я же знаю, ты можешь это. И... не сдерживайся! - Решительно и настойчиво просит Аля.

  - И ты согласна? - Искренне удивляется Краасс.

  - В этом случае - да! - Твердо отвечает она.

  - Хорошо, девочка, - склоняет он голову. - Пусть будет так. Она ничего не почувствует. Обещаю.

  Забирает из её ладони руку пленницы. Взяв за талию, приближает Алю к себе вплотную. Целует.

  - Спасибо, тебе! - Говорит мягко, благодарно. Отпускает. Добавляет с нажимом, - мои апартаменты к твоим услугам, малыш.

  Тянет девушку на себя. Прикладывает пальцы к ямочке у основания шеи. Девчушка испускает короткий громкий вздох. Глаза закатываются. Тело безвольно обмякает и валится вниз. Рагезт подхватывает её на руки. Говорит Але:

  - Уходи, котенок. Сейчас все начнется.

  Она молча кивает, быстро идет к выходу. За её спиной Краасс высоко поднимает над головою на вытянутых руках бесчувственно обвисшее тело. Провозглашает весело:

  - Прошу и приглашаю!

  Завеса, окружающая площадку, пропадает. Одновременно слышны первые истошные крики и мольбы. Аля затыкает уши пальцами и вылетает из зала уже бегом.

  

   Глава 35

  

  Она ныряет в черную воду снова и снова. Выбирается наверх, разгоняется и вновь взлетает ласточкой над бассейном, стрелой уходя вглубь. Дна достичь все никак не удается. Или его здесь нет просто?

  Краасс велел ожидать себя у него в отсеке. Аля так и поступила. Добравшись, первым делом залезла под холодный душ. Стояла, пока не посинела, и зубы не начали выбивать барабанную дробь. Тогда включила горячую воду - насколько могла вытерпеть. После - опять ледяную. А теперь вот уже час ныряет, как проклятая. Заняться чем-то, хоть чем-нибудь, - лишь бы не думать! Не укорять себя запоздало, что не просто не спасла, а и не попыталась даже. Но разве стоит делать то, что заранее обречено на полный и бесповоротный провал?! И все равно, на душе - гадостнее некуда! Одно облегчение - Аля верит, Краасс сдержит слово. Точнее, уже сдержал. Времени прошло предостаточно. Её нет больше, стопроцентно. Эх, ну почему она не мужчина?! Напиться бы сейчас вдрызг, так чтоб "маму не помнить", да и себя тоже!.. Аля выплывает в очередной раз. Подтягивается на руках, перебирается через ограждение. Бредет к выходу, ссутулившись, обхватив себя руками. На ходу снимает, появившееся на настенном крюке, большое банное полотенце. Заворачивается в ворсистую мягкую ткань. Набрасывает край на голову капюшоном, отжимает волосы. Возвратившись в комнату, забирается на постель. Бросив полотенце на пол, просит Арнику заменить на сухое. Полотенце на полу тает, испаряется. Возле девочки, на лежанке, возникает новое, свернутое аккуратным рулончиком. Аля благодарит, разворачивает, набрасывает на себя, как одеяло. Запрашивает набор косметических принадлежностей на глубоком подносе-лотке, аромалампу. Долго расчесывает волосы, подправляет маникюр, втирает пахучий легкий крем.

  Над широкой матово-черной чашею аромалампы вьется благоухающий густой пар, голубоватая вода проливается струйками через края, стекает вниз. Журча, уходит в мозаичный овальный поддон. На полу, тут и там, желтыми язычками, мерцают, теплятся свечи. Верхнее освещение Аля выключила, оставив боковую подсветку у ложа и входа в ванную. Терпкий травяной запах слегка кружит голову, поддразнивая и отвлекая от мрачных мыслей. Ей нужно постараться расслабиться или, лучше, заснуть. Ведь неизвестно, когда он вернется. Может быть, вообще, под утро. Аля презрительно-болезненно усмехается себе. До ручки ты, Алира, дошла, как говорится. Своими руками партнерш ему подкладываешь?! Спятила, не иначе! Но как же еще могла ты избавить бедную девчонку от предстоящего дичайшего издевательства? Эта несчастная юная душа не заслужила уйти из физического мира столь жестоко и нелепо. Она не должна была попасть в тот роковой страшный круг. Это несправедливо!!! Это необходимо было исправить! И Аля не сожалеет о решении. Ни капельки! И ревности нет, и брезгливости тоже. Как у любого трансформера.... Трансформера?!.. Да.... Увы.... Сегодня в ней, похоже, казнили и без того доживающего последние дни, умирающего человека. И сейчас его похороны. "Помянем, что ли?" - ядовито и криво ухмыляется про себя девочка. - "А тебе ничего и не остается больше. Помянуть и закопать. Как потрепанную, изношенную и бесполезную теперь куклу Вуду.... Закопать и забыть. Запереть на замок сердце. И жить себе дальше.... Трансформер, блин, новоявленный!"

  Она возвращает Арнике лоток с его косметическим содержимым. Укладывается, укрывается полотенцем. Рассыпает веером волосы, чтоб просохли быстрее. Следит, полузакрыв глаза, за колеблющимися над лампою разноцветными паровыми облачками и волнами. Просовывает ладошки под щеку, смыкает веки. Незаметно для себя засыпает....

  Какая то сила выдергивает её из вязкого темного омута неясных, блуждающих сновидений. Прикосновения. Объятия. Требовательные, зовущие, настойчивые! Спросонья Аля не разбирает сначала, что, собственно, происходит. С трудом выпутываясь из сна, пытается спросить. Хочет повернуться, сесть. Он не дает. Нетерпеливо и резко разворачивает спиной к себе. Рывком подтаскивает. Прижимается. Входит. Она вздрагивает всем телом от пронзившего, будто током, торопливого грубого проникновения. Стонет тихонько, жалобно. Роняет голову, уткнувшись лбом в шелковистый велюр покрывала. Отдается на милость овладевшего нею зверя. С покорностью и молчаливым согласием принимает навязанную им жестокую любовную игру.

  Утолив первое желание, рагезт сбавляет темп. Приостанавливается. Берет её за плечи, поднимает вертикально, усаживая себе на колени. Поддерживая ладонями под грудь, целует запрокинутое к нему лицо. Прикладывается к губам, раздвигает. Проникает языком вглубь рта. Его поцелуи пекучие и соленые. Аля явственно ощущает их металлический привкус. Но попыток оттолкнуть, отодвинуться, не делает. Наоборот, приникает еще теснее. Забрасывает руки ему за плечи, хватается пальцами.

  Он раскачивает её плавными, волнообразными движениями. Ладони кружат. Плывут по телу. Безошибочно отыскивая самые чувствительные местечки и закоулки. Раззадоривая. Разжигая. И ответный огонь её страсти, запылав, разгорается пожаром. И она перестает существовать вовне, поглощенная им и своим к нему притяжением.

  Горячечная, похожая на безумство, близость! И длящееся бесконечностью единение! То неудержимое и буйное, то замедленно неторопливое и чувственно глубинное. И этот сладкий крик бьющихся во взаимном экстазе душ!..

   Он одурманивает её и покоряет. И заливает рекою наслаждения. И испепеляет жестокостью пытки. И бросает в преддверие ада. И поднимает к райским небесам. Она, как послушная глина в руках одаренного мастера. Готова принять любую форму, приспособиться к любой прихоти, любому пожеланию и капризу. И именно эта самоотверженная готовность, чистосердечная и искренняя - подарить удовольствие, угодить - и подчиняют его ей. И делают, в свою очередь, зависимым и слабым. Слабым - в его неукротимой тяге. В этом сумасшедшем по мощи стремлении: владеть ею безвременно и безраздельно. И пить её энергию, словно живую воду. И наслаждаться полученною силою, до помрачения и забытья.

  Он никому не даст прикоснуться к своему сокровищу! Он уничтожит любого, кто попытается лишь помыслить о посягательстве. Она не просто значимое и нужное. Она, действительно, бесценна для него. И он ни за что её не отпустит. Она не увидит свободы. И не посмеет выбирать.... Ни-ког-да. Он. Так. Решил!

  

   * * *

  "Интересно, который час?.. Ого-о! Семь? Вечера?!.. Вот это она спит!.. Как мишка в берлоге - в полном отрубе...." Аля садится. Потягивается блаженно, распрямляя руки над головой. И... натыкается взглядом на смеющиеся кошачьи глаза!

  Ахает радостно. Шлепается на него сверху. И воодушевленно топит в лавине поцелуев, покусываний и щипков. Она и надеяться не могла, что он останется с нею так надолго!.. И сейчас уходить не собирается. Он сегодня принадлежит ей. Ей! Одной ей!!.. Переполняемая детским дурашливым восторгом, Аля продолжает самозабвенно "доставать" трансформера. Тот, поначалу, терпит. Жмурится, ворчит что-то. Потом загребает в охапку. Смеясь, втискивает спиною в мягкий настил ложа. Обхватывает коленями и руками. Смотрит сверху, дразнясь:

  - Попалась? Котенок царапучий?

  - Пусти!!! - голосит Аля. - Так не честно! Ты, вон, какой большой, не то, что я!!

  - Нет уж, - мурлычет он довольно, - ты кусачая, противная и непослушная. Напрашиваешься на наказание....

  Аля мгновенно расслабляется, вытягивается на постели. Пухлые розовые губки зовуще приоткрываются, показывая белоснежный жемчуг зубов. Дыхание учащается. В ответ на его ласковые поглаживания, горячее нежное тело тотчас отзывается призывной дрожью, делая движение навстречу. Краасс закрывает глаза, со стоном привлекает её к себе. Обнимает, шепчет на ухо:

  - Ты чудо, моя маленькая.... Ты - настоящее чудо!

  Аля улыбается ему. Давит ладошками на грудь. Просит тихонечко, чтобы лег. Рагезт откидывается навзничь. Она забирается сверху.... Любовная феерия обретает новое дыхание.

   * * *

  Сумрак и беззвучие. Предрассветная туманная дымка катится, плывет над замершим в ожидании лесом. Насыщенный, свежий аромат хвои и омытой росою листвы проникает в раскрытые настежь окна. Полное безветрие. Ничто не колыхнется. Не двинется - в преддверии и предвкушении рождения нового дня. И мир вокруг застыл и внемлет....

  Горизонт быстро светлеет. Загорается по краю тоненькой световою каемкой. И вот - первый золотистый луч взбегает на вмиг заголубевшее небо. И разрисовывает перистые облачные узоры оттенками неги и тепла. Его догоняют другие. Разливаются животворными потоками. И пробуждают многоголосие проснувшейся жизни. И наполняют её сердце трепетом и восторгом.

  На ленте парапета. У самого края. Она прислонилась спиною к его груди. Он обнимает её за плечи. И прямо напротив них, из-за лесного простора, медленно и важно выплывает пылающее око восходящего солнца.

  Краасс кивком указывает Але вниз, на опушку. Она смотрит. Приветственно машет рукою. Могучие черные фигуры показываются из лесной тени. Горделиво и величественно являют себя утреннему свету.

  Рагезт выпускает девочку из объятий. Отходит в сторону. Перевоплощается. Аля тоже меняет облик. Одновременно выбросив крылья, они планируют вниз. К ожидающим у лесной границы Морфею и Тамелону. Приземляются прямо на мускулистые, отливающие бархатом и глянцем, спины единорогов. Краткие, оживленные приветствия, и итраны с места входят в полет стремительно парящего карьера. Пригибаясь к широкой холке, сливаясь с ураганной скоростью мчащегося по лесу единорога, Аля кричит во все горло от переполняющей её полноты бытия. Морфей, отвечая на это залихватское изъявление восторга и удовольствия, вскидывается на дыбы и, послав мысленную команду "держись!", резко ускоряется. Один за другим, единороги взлетают по сосновым стволам наверх. И забытые старинные легенды о сказочных, волшебных скакунах становятся явью и реальностью.

  Сжимая коленями лоснящиеся бока итрана, Аля разбрасывает вширь руки, запрокидывает лицо навстречу бьющему встречному ветру. И купается в этих хлещущих прохладой и влагой воздушных струях, чувствуя себя самой-самой-самой счастливой на всем белом свете, и даже за его мысленными пределами!

  

   Глава 36

  

  - У меня для тебя сюрприз, Алира. И, одновременно, первое серьезное задание. - Полулежа в широком мягком кресле, в своей излюбленной позе размякшего пресытившегося кота, Краасс наблюдал за увлеченно приканчивающей обед Алей. Услышав тираду, девочка отставила блюдо. Повернулась, вытирая губы салфеткой.

  - Ты точно не будешь? - Поинтересовалась. - Может, отдельно заказать?

  - Нет, малыш. - Лениво отмахнулся он. - Благодаря тебе и удавшейся на все сто вечеринке, я очень даже сыт.

  Аля внимательно посмотрела на него. Налила себе морсу. Выпив, попросила Арнику убрать остатки. Стол и сервировка немедленно пропали. Аля подошла к трансформеру. Уселась на ковер у его ног.

  - Слушаю.

  - Вначале - о задании. - Краасс выпрямился, сдвинулся в сторону, похлопал по седушке. - Иди сюда, Алира.

  Она забралась в кресло, устроилась рядом. Обняв её, рагезт приступил к повествованию.

  - Ты знаешь уже от Зэера о такой категории миров, как "Пустые"?

  Аля кивнула, подтверждая.

  - Мы пользуемся ними для акклиматизации и расселения полезных нам жизненных форм. Своеобразные фермы по выращиванию живого материала.

  Уголок Алиного рта дернулся, но она сразу же совладала с собой. Виновато улыбнулась. Он потрепал её по плечу понимающе. Продолжил:

  - Условия для существования там достаточно комфортны. Естественно, никаких излишеств и наворотов технологических. Но уровень жизнеобеспечения вполне удовлетворителен. В свое время, занимаясь расселением, мы на эту тему особо не заморачивались. Привозили оговоренное количество поголовья и выпускали, перед тем очистив территорию от возможно опасных для наших поселенцев организмов, сделав им все возможные прививки и снабдив необходимыми для выживания припасами. Но позже убедились, что такой метод себя не оправдывает. Слишком большой расход базового материала. Незнакомая местность, стресс, борьба за выживание, и так далее. Прирост населения идет слишком медленно и плохо компенсирует затраты. Поэтому, через время, решено было усовершенствовать систему. Теперь для каждого вида подбираются наиболее подходящие для успешного и активного размножения условия. Чтобы не уходить далеко в сторону и не углубляться в ненужные, не относящиеся к делу аспекты, перейдем сразу к твоим бывшим соотечественникам, Алира. Люди, точнее их современный вариант, изнежены, возможно, чересчур. Но настолько же и вкусны. Поэтому я решился понести дополнительные расходы, но создать для них атмосферу и инфраструктуру, максимально приближенные к условиям на Центале.

  Суть такова: сельскохозяйственные поселения с обязательными медблоками, небольшими центрами развлечений, школами для потомства и храмовыми постройками.

  - Можно продолжить? - Перебила Аля, сверля его глазами.

  - Пожалуйста. - Разрешил Краасс, улыбнувшись.

  - Людей вы будете брать молодых. Лет до двадцати пяти, не старше. С хорошими физическими данными и устойчивой психикой. Заниматься они будут, в основном, ведением натурального хозяйства на собственных частных подворьях. Поскольку ты не упомянул о денежной системе и торговых точках, я предполагаю, что одежда, инструмент, техника и прочее подспорье выдаваться будет, ну, скажем, в качестве... гуманитарки! Наличие религии тоже понятно. Набожным контингентом легче управлять. Думаю, также, что в этом случае ваша раса представлена будет именно как живые боги, во плоти, которым надо беспрекословно подчиняться и почитать. Так?

  - Умница. - Отозвался он. - Дальше.

  - С медблоками все ясно. А вот школы.... Вроде бы, резонный вопрос напрашивается - зачем? Все равно дети эти - потенциальные бройлерные тушки.... О, господи! Я говорю жуткие вещи!

  - Просто здраво оцениваешь обстановку. - Хмыкнул рагезт. - Не отвлекайся.

  - Школы необходимы, чтобы давать базу знаний, обеспечивающую элементарные навыки и умения, и не допускать умственной деградации. Кроме того, там же станут отбирать наиболее смышленых и физически развитых для дальнейшего разведения. Остальных, очевидно достигших все же совершеннолетия, с планеты будут изымать. Но... - Она призадумалась. Прищурилась на Краасса и заключила, - под благовидным каким-нибудь предлогом. Чтоб не провоцировать истерик ненужных и вспышек бунта. К примеру - для новой и радостной жизни в большом внешнем мире. Можно им внушить, даже, что отбираются, как раз таки, наидостойнейшие высокой чести.... Нет, не пойдет! - Перебила сама себя. - Обязательно кто-нибудь заинтересуется нездорово таким распределением. Начнутся обиды, протесты. На оставшихся повиснет хронический комплекс неполноценности. Нетушки. Надо как-то по-другому обыграть.... Лучше банально и просто назвать отбираемых рекрутами. Для несения службы вам же на этих самых высших мирах. И еще такие идейно-рекламные ролики подключать. С этим, как его, двадцать пятым кадром. Тогда они, вероятно, сами бежать станут и в очередь выстраиваться.

  - Ого! - Протянул трансформер. - Уже лечу за своей большой записной книжкой! Это же надо быстренько законспектировать, пока не подзабылось.

  - Издеваешься, да?! - Помрачнела Аля.

  - Восторгаюсь! - Ответил он искренне. - Ты превосходишь все мои ожидания. Еще что-нибудь добавишь?

  - Учителями, медиками, служителями культа и прочими "направляющими" послужат андроиды. Вы появляться будете редко, но метко. Скорее всего - на самых значительных религиозных празднованиях. И после ваших посещений знаменательных, они долго еще будут млеть в духовном экстазе, и ожидать повторного пришествия, как самого господа бога.... Жестоко, однако! - Закончила грустно.

  - Все правильно, ребенок. - Краасс явно удовлетворился её рассказом. - И точно почти, до деталей. Я также высказался за имитацию телевидения и радио, потому как это идеальное средство контроля и внушения, телефонную связь и некоторую масштабную технику - лодки, автомобили, станки, прочее. Никакого бензина и газа, разумеется. Принцип наших аппаратов. Почти что "перпеттум мобиле" получится. Но это нюансы уже. Теперь касаемо твоего задания. Как раз ты у меня и будешь заниматься предварительным отбором для первой отправки.

  Аля смотрела на него, не мигая и не двигаясь. Он поднес палец к губам.

  - Ничего не говори, Алира. Решение принято. И приступишь ты прямо с сегодняшнего дня. Я доверяю автоматике. Но больше - твоему чутью. Тебе нет нужды встречаться и взаимодействовать со всеми ними лично. В нашей базе исчерпывающие данные и характеристики собранных образцов. Возьмешь оборотня личным секретарем, и вперед. Твоя наиважнейшая задача - отобрать из имеющегося материала так называемых координаторов, которые будут настраивать и подготавливать к новой жизни остальных своих соплеменников. И вот с этими уже работать придется лично. В подземных блоках места у нас хватает. Располагайся и действуй.

  - Дом-3, фактор страха. - Озвучила Аля задумчиво.

  - А, может, и надежды. - Не согласился трансформер. - Последней. Как тебе недавно узнать довелось.

  Аля на миг искривила губы в болезненной гримаске.

  - Та девушка?.. Хорошо, Краасс. Сколько у меня времени.

  - Двадцать семь планетарных суток, малыш. Вместе с сегодняшним днем.

  - А потом?

  - А потом мы оставим Центал. Надолго.

  Аля повесила голову. Вздохнула.

  - Чего это ты? - Поддел трансформер весело. - А кто в недалеком прошлом горел желанием отправиться со мною безоглядно. И бушевал из-за справедливого отказа?

  Не отвечая, Аля пожала плечами.

  - А теперь вот, отчего-то, страшно стало, да?

  Она посмотрела. Кивнула.

  - Это пройдет, малыш. Как и все остальное. А через эти, двадцать с хвостиком, дней, когда будут переданы полномочия и окончатся основные приготовления, нас с тобою ждет завершающее путешествие по Земле. Так что спонтанно и внезапно Центал ты не покинешь. Успеешь и попрощаться, и красотами налюбоваться, и впечатлениями запастись перед перелетом.... Видишь, я все предусмотрел.

  - Что с моей подготовкой военной?

  - Главное - время распредели рационально. Естественно, совсем от тренировок отказываться недопустимо. Разработай график. Согласуй с Носферату. И сделай так, чтобы тип этот поменьше мне на глаза попадался!

  - А Зэер? - Жалобно протянула девочка.

  - А твоя любимая нянька в делах, как в шелках. И ты ему не мешай, пожалуйста. Успеете еще налюбезничаться.... Я и так себе удивляться не перестаю. - Замолчал. Фыркнул смешком иронично. Узрев её потрясенный взгляд, объяснил:

  - Если б не знал так хорошо своего помощника. И не был бы в нем уверен абсолютно.... Приревновал, наверно бы!

  Аля расхохоталась. Зажала себе ладошкой рот. Смотрела из-под упавших прядок насмешливо и задорно. Ласкаясь, прислонилась головкой к его плечу.

  - Кто-то упоминал о сюрпризе! - проговорила тихо, заинтересованно.

  - Да-да, - он включил визифон, активировал сетку камер-наблюдателей. Выбрал изображение. Увеличил.

  Аля вскочила и вынеслась вперед, к самому экрану. Рассматривала увиденное с минуту. Обернулась к рагезту, неверяще и ошеломленно.

  - Что скажешь? - Поинтересовался он буднично.

  Аля уставила на него расширенные зрачки. Прошептала растерянно:

  - Но почему?

  - Первое. Ты не пыталась упросить. Ты поступила мудро и рассудительно. И тем самым смогла сделать так, чтобы и мне захотелось пойти тебе навстречу. Второе. По своим данным личностным, она будет полезнее нам при жизни. И работу ты начнешь именно с нее. Она морально подготовлена к сотрудничеству и подчинению.

  Аля опять повернулась к визифону. На нем отображалась маленькая квадратная комнатка без окон, или - скорее - клетушка. На узком прямоугольнике кушетки сидела, подтянув колени к груди и обхватив их накрест руками, такая знакомая Але, щуплая фигурка с ярко рыжей шапочкой кудрявых волос.

  

   Глава 37

  

  И на каком же она свете?.. Можно подумать, загробная жизнь существует!.. Обрывки памяти вползают в сознание. Мельтешат разрозненными бессвязными картинками. Значит, её разум живет. Да и тело, вроде бы при ней. Только слушается плохо. И еще желаний нет никаких. Даже кой-куда "по маленькому". Будто все естественные процессы организма отключены или заморозились на неопределенный срок. И душе, на удивление, спокойно. Не хочется двигаться, неохота думать и анализировать. Только ждать. Ждать и проверчивать доступные кусочки воспоминаний, как игрушку калейдоскоп.

  Она не видела, что случилось с остальными. Но уверена, они погибли. До одной. Все. А её пощадили. И совсем не за красивые глаза.... Глаза!.. Зеленые, человеческие и желтые... монстра?!.. Потому, что он не был человеком!.. Его наружность, это надетая костюмом оболочка. Но сквозь нее проглядывало нечто... то, что она не может описать. Но - чего боится. Боится до смерти.... Зачем её оставили в живых?!..

  - Как тебя зовут? - ватную тишину комнаты нарушил серебрящийся звоном колокольчиков, мелодичный приятный голосок. Пленница вскинула голову, одновременно отодвинувшись на кушетке под самую стенку.

  В нескольких шагах от нее стояли двое. Высокая молоденькая девушка. И здоровенный громила, не меньше двух полных метров роста. Девушку Дана узнала сразу. Та самая, что появилась перед ними в странной электрической камере, куда их всех определили неизвестным способом. Та самая, что, отозвавшись на мольбы, вывела оттуда Дану. И потом, зачем-то, передала тому жуткому существу. С внешностью человека и нутром жителя преисподней. Правда, демон не причинил ей зла. Тогда, он, получается, и не демон. Демоны, ведь, не умеют жалеть!..

  Сейчас незнакомка казалась Дане еще моложе. Возможно, это оттого, что на ней не облегающее, искрящееся мириадами огненных брызг вечернее платье, а довольно скромная повседневная одежда. Леггинсы и белая коттоновая рубашка с отложным английским воротником. Рубашку по линии бедер опоясывает ремень из множества тоненьких, переплетенных между собою, шлифованных плоских цепочек. Очень густые, длинные, блестящие волосы собраны в свободную косу, обвитую поверху золотым жгутиком, оканчивающимся на узле гроздью мелких янтарных бусинок-шариков. Незнакомка перебросила косу через плечо вперед, и потому Дана очень отчетливо все рассмотрела.

  Она поспешно слезла с кушетки. Стояла неподвижно, сложив руки вместе перед собою. Пальцы заметно подрагивали.

  - Сядь. - Повелительно произнесла девушка. - Я не трону тебя.

  Не спуская глаз с потрясающе красивого лица, Дана снова уселась на краешек. Проговорила несмело:

  - Даниэлла. Дана.

  - Как? - Переспросила гостья. - Окинула взглядом сверху вниз. Рассмеялась коротко, звонко. - Дана.... Данная.... Как символично!

  Повернула голову к спутнику. Проговорила что-то, певуче, мягко. Он хмыкнул. Качнул головой. Потом прислонился к стене и, сложив руки на груди, с самым безразличным видом принялся разглядывать пространство перед собою.

  Девушка сместилась на шаг в сторону. Непринужденно и изящно вынесла вбок открытую ладонь. У Даны на секунду остановилось сердце. По крайней мере, так она почувствовала. Будто обвалилась куда-то, в черную яму. А потом вынырнула оттуда, хватая глотками воздух.

  Рядом с девушкой, из ниоткуда, возникло белое кожаное кресло с высокой спинкой и мягкими подлокотниками. Посетительница гибко опустилась в него, закинула ногу на ногу. Облокотилась, легонько подперев щеку длинными нежными пальчиками с перламутрово-прозрачным лаком.

  - Рассказывай, Дана. - Произнесла доброжелательно. Но последняя почему-то сразу поняла - это не просьба, а прямой приказ. - Все, как есть. Откуда ты. Сколько лет. Учишься? Работаешь? Родители, друзья, личная жизнь.... Охватываешь по максимуму. Но сжато, пожалуйста. Без сантиментов и отступлений. Поняла?

  Дана осторожно кивнула.

  - Приступай тогда.

  Слушая её сбивчивые излияния, Аля, большей частью, думала о своем. Да и знала она о девушке и так практически все. Но надо было дать ей возможность раскрыться. Тем самым установив необходимую степень доверия. И она ждала сейчас, покуда её подопечная выговорится. Не перебивая и сохраняя на лице вежливую заинтересованность.

  В мыслях же, перед глазами, все еще бежали, длились бесконечные колонки символов и цифр. Тянулись без конца и края ленты стереофотографий.

  За истекшие полдня она провернула грандиозный объем работы. Осмотрела отведенные помещения. Подправила, поменяла, усовершенствовала не понравившиеся детали и элементы. Постаралась при спартанской простоте условий обеспечить будущих обитателей всем необходимым для нормального полноценного существования. Этим вечером, а точнее - ночью, если процесс затянется, у нее, кроме этой Даны, собеседование еще с пятерыми. Индивидуально. А назавтра она сведет их всех вместе и заставит трудиться самостоятельно, обрабатывая следующих добавляющихся подопытных. Ставка проста и определенна: сотрудничество и послушание, вкупе с жизнью. Или отказ, и тогда - неминуемая смерть. Длительно уговаривать, упрашивать и по полочкам раскладывать она не собирается. Инициатива должна исходить, прежде всего, от самих испытуемых. А её собственная первоначальная цель - сориентировать и внушить накрепко: к прошлому возврат невозможен. Исходя из полученных знаний, пускай сами и определяются.

  Двести пятьдесят единиц отобраны из более чем тысячи заявленных системой. Как ей удается это, она и сама до конца не понимает. Но работает наравне с машиной. Глаза бегут по череде фото, а пальцы чутко касаются сенсоров, фиксируя выбранную цель. Она ни на секунду не останавливается. Ни на одном не задерживает субъективного внимания. И все равно твердо знает: ни разу не ошиблась. Все отобранные подходят более чем по девяносто критериям, если брать эталоном стобальную шкалу.

  Пополам, мужчины и женщины. Аля не просто выбрала подходящих. Её подопечные очень хорошо совместимы и между собой. Потенциально, шансы любого из них обзавестись парою среди этих ста двадцати пяти представителей противоположного пола - девять случаев из десяти. Учитывая пристрастия во внешних данных, по моральным качествам, характеру, жизненным принципам и устоям. Хорошо, если задуманное осуществится. Им будет гораздо легче привыкнуть и приспособиться, имея преданное плечо поддержки под рукой.

  Посчитав, что повествование рыженькой кандидатки исчерпываются, Аля, приподняв ладонь, остановила её. Заговорила. Приязненно и ровно.

  - Теперь послушай меня, человек. То, что я тебе открою, чрезвычайно для тебя важно. А, в конце, я задам тебе единственный вопрос. И ответить на него можно будет всего одним словом. Да или нет. Учти, за свое решение ты одна несешь полную ответственность. И переиграть ничего не сможешь. Поняла меня?

  Удостоверившись, что девушка слушает и полностью адекватна, Аля устроилась в кресле поудобнее. Рассказывая, наблюдала, как меняется на личике Даны гамма самых разнообразных чувств. И вспоминала себя. И тот памятный, неприятный и тяжелый день, когда Краасс досконально и жестко обрисовал ей, в такой же откровенной приватной лекции, - что она отныне, и какие у нее перспективы. Конечно, Алино положение и косвенно сравнивать нельзя с настоящим и будущим этих несчастных. И все же аналогия проскакивает сама собой.

  Она подвела итог. Выдержала минутную паузу. Спросила, спокойно и бесстрастно:

  - Твой ответ, Дана?

  В побелевшем до синевы лице, повернутом к ней, жили сейчас одни только глаза - растерянные, обреченные, полные муки и невыплаканных слез. Девушка облизнула пересохшие губы, прошептала хрипло:

  - Я согласна. Да.

  - Молодец! - Аля поднялась. Небрежно взмахнула рукой. Кресло испарилось. Зато, непосредственно у кушетки, нарисовался аккуратный овальный столик с двухлитровой бутылкой минеральной воды, стаканом, свежайшим, нарезанным ломтями хлебом и фруктово-сырным ассорти на плетеном соломенном блюде. На стенке сбоку явилось небольшое зеркало. Под ним - полочка с косметическими принадлежностями. На кушетке, в ногах, оказалась стопка чистой одежды. А в противоположном углу открылся прямоугольник узкого прохода.

  - Санузел. - Указала на него Аля. - Там все необходимое. Ничего не опасайся. До завтрашнего дня тебя никто не потревожит. Если почитать захочешь, или другое что-нибудь потребуется из еды, питья и так далее, нажмешь вот эту кнопку на столике. И вслух попросишь. Свет регулируется так же. Ясно?

  Получив поспешное подтверждение, девочка приглашающе поманила своего неподвижного сопровождающего. Тот отделился от стены, шагнул к Дане. Взял за руку. Надел на запястье и застегнул наглухо широкий плоский металлический браслет, ртутно-серебристого цвета. Затем повернулся, отошел, молча, равнодушно.

  - Простите, пожалуйста! - испуганно-просительно прозвучало вслед собравшейся на выход Але. Она оглянулась, посмотрела.

  - Спасибо! - Сквозь слезы пробормотала девушка. - Я знаю, если бы не вы, меня убили бы. Там, в этом зале. И убивали бы очень страшно и очень долго!..

  Аля поморщилась. Передернула плечами, как от укуса комариного. Вышла.

  

   Глава 38

  

  Пыльное полотно асфальта под ногами. Тронутая первым золотом листва придорожных кленов. Большие муравьи - машины. Маленькие муравьи - люди. Бегут, снуют, торопятся - делать что-то, добиваться чего-то. Жить, любить, желать, постигать. Везде, всегда, во все времена - под разными соусами, с разными приправами, прикрытая разными одеждами, расцвеченная разными окрасками - суть остается одной. Где бы ни жил и за что б ни боролся, такие постулаты общеизвестные, как: голод, жажда, любовь, ненависть, горе, счастье, вера и неверие остаются непоколебимыми в определении, сходными в проявлении и одинаково зажигающими души. Будь ты человеком, или оборотнем, или фарром. Или, даже, тем самым призрачным богом сна... Морфеем, хи-хи, Морфеем!..

  Она останавливается посреди тротуара, задирает голову к синему-синему, в белой окантовке облаков, небу. Улыбается - задумчиво и кротко.

  Центр городка. Старая ратуша. Стрелки часов, привычно отбивающие шаг истории. Дыхание времени, уже останавливающееся для нее. Той, что когда-то, давным-давно с одной стороны, а с другой - каких-то пять с половиной месяцев назад, была себе обычной тринадцатилетней девчонкой. Да, мечтательницей. Да, фантазеркой. Да, одинокой белой вороной, боявшейся взрослой жизни как беспощадной гильотины, одним махом отделяющей душу от тела. И оставляющей оскопленную пустующую оболочку, бредущую затем годами и десятилетиями по заданной обстоятельствами и судьбой траектории. До тех пор, пока смерть, естественным и единственным окончанием, не обрывает её механическое хождение.

  Большинство "взрослых и состоявшихся" положение такое вполне устраивает. Они находят себя в повседневных заботах. В магазинных шопингах, банальных уборке, стирке, готовке. В обустройстве собственного жилища. В построении, по их понятиям, идеальной семьи или карьеры. В накоплении каких-то, ценных и не слишком, безделушек и предметов быта.

  Они растворяют себя в детях, а после - во внуках. Диктуют, предписывают, указывают, честно стараясь вырастить из этой молодой поросли точное свое подобие. И многим это даже удается. Они молодцы, вообще, эти взрослые. Они удовлетворены своею предсказанною, расписанною наперед на годы, упорядоченною и размеренною, славною жизнью. Жизнью, в которой нет места и времени лишь таким, недостойным внимания мелочам, как бриллиантовые капельки росы на воздушном кружеве паутины. Как застывшая гладь озерной воды по утрам. Как причудливые, фантастические узоры инея на траве, тронутой первым морозцем.... А кто из этих взрослых, важных и серьезных, пожизненно занятых своими неотложными делами и целями, смотрел - не торопясь и не летя куда-то - в ночное ясное небо? Кто помнит из них, каких оттенков бывают звезды? И как хрустальна чистота воздуха перед рассветом? И сколько же на самом деле переходов цветов в радуге? А кто из вас, взрослые, летает во сне? А кто способен в обычной зеленой лужайке открыть дивный мир эльфов и фей, а в наименьшем и непригляднейшем цветке разглядеть живую душу?! Скажете - все это глупости и ненужные сказки?..

  Ну. Тогда, я поздравляю вас! Вы стопроцентно взрослый(-ая)! Закрывайте уже эту идиотскую книжонку и зашвыривайте куда подальше. Потому что она - не о зле, и не о добре. И не о моральных принципах. И не о нравственных рамках. И не старается она вас ничему научить, ни к чему привязать, ничем обязать! Она о чувствах и видении, доступным тем лишь, в чьих душах вопреки всему остался жив Ребенок. Как существо единственно совершенное в уникальной своей способности обнаруживать и, главное, понимать то, сокрытое и тайное, что взрослым недоступно. А потому и смешно, и нелепо, и непонятно. Ни один, до мозга костей взрослый, не в состоянии чувствовать так тонко, и зрить так глубоко, и верить так безоговорочно и чисто!..

  И больше всех мук и несчастий, в короткой и ломанной своей жизни, Аля боялась, что вот придет страшный и неотвратимый день, когда её отрежут по живому от драгоценной этой пуповины детства. И тогда сама жизнь её оборвется, окончится одномоментно и навсегда, как струйка проточной воды из перекрытого намертво крана!

  Но - не случилось. Она остается собой. Уже не будет обескровлена. Уже не преступит черту. Непонятным и странным образом магия сказки ожила. Стала её миром. Её повседневностью, её обыденностью. Ну, а то, что она, сказка эта, страшноватая? Так, быть может, в этом и прелесть своя имеется какая-то? Как говорится - кому что нравится. Кому шоколад, а кому - и куриный хрящик!..

  Осень. Сентябрь заканчивается. А листва-то уже желтеет вовсю. Расцветает багрянцем и бронзой. Давненько не было дождя. Пыль на асфальте. Пыль на траве. Пыль на припаркованных у обочины машинах. Вся их жизнь - пыль, кривится девочка пренебрежительно. И сразу осекает себя. Чего это она перекосилась, будто кислятины хватила? Давно ли сама бегала по этим же улочкам? И радовалась жизни? И принимала, как данное и пыль, и сор, и суету города?

  Аля пересекает площадь, отыскивает глазами лавочку. Усаживается, разглядывает пейзаж. Взгляд цепляет какие-то детальки, формы, моменты. Не то, чтобы ей интересно так уж сидеть здесь и коротать время без дела. Но нужно переждать свободные минутки. До.... До того, что предстоит сделать.

  Она извлекает из кармана пластиковый прямоугольничек. Придирчиво рассматривает. Банковская карточка. Так называемая платина. Аля растягивает губы в невеселой усмешке. Зэер вчера хохотал, как невменяемый, обнаружив запоздало какую сумму астрономическую она в свою авантюру вбухала. А потом долго еще подшучивал - не собирается ли Алира выступить тайным спонсором некоего обнищавшего африканского региона? Мол, живя у них, Аля конкретно подзабыла реальную стоимость денег.

  Но ей все равно! Она поставила себе цель, определилась со средствами, распланировала и продумала. Дело за малым - в жизнь воплотить. Один единственный, кто ей по-настоящему дорог здесь. Её самое родное. Близкое, любимое. Её маленький человечек. Названый братик. Её отрада. Она сделает все возможное, чтобы уберечь его и защитить!.. В этом обществе все покупается. Кроме ума и верности. С помощью денег, иногда, получается обмануть даже смерть. А раз так, она обманет его судьбу. Она её перепишет. Он никогда не будет прозябать в безвыходности. Он сможет проложить свой путь так, как сам решит. И прожить ярко, интересно, насыщенно. Лишь бы захотел только!

  Вчера виртуальные деньги разлетелись по миру. И превратились в настоящие. Разные банки. Разные страны. Самые проверенные. Самые надежные. Не исключено, что он не воспользуется и десятью процентами предоставленной суммы. Не важно. Все организовано так, что вложенные средства в любом случае послужат хорошему делу. И если не пригодятся ему, то помогут другим малышам. Бедным, но одаренным. А пока - они будут дублировать друг друга. И страховать. И даже если в какой-то момент финансовый кризис охватит Землю целиком, он и тогда не останется нищим. Она об этом позаботилась....

  Аля насторожилась. В неторопливый ход её мыслей что-то ворвалось извне. Сильная боль. Боль и страх. И... горе?!

  Повернула на источник голову. Метрах в двадцати, тоже на лавочке, сидела девочка лет девяти. У её ног, на поводке, притулился худющий большой пес - ротвейлер. Собака как-то трудно и сбивчиво дышала приоткрытой пастью, натужно поводя впалыми боками. Возле лавочки топтался мужчина средних лет. Что-то рассказывал девочке или, скорее, убеждал, энергично при этом жестикулируя, но старательно приглушая голос. Девочка в ответ периодически мотала головою, молча, но отчаянно протестуя. А потом заплакала. Горько и безутешно, выпустив поводок из рук. Наклонилась к собаке. Схватила её голову, прижала к себе. Мужчина продолжал говорить, нервно раскачиваясь на месте. А Аля все уже знала. И про то, что у них случилось. И про то, о чем он просил дочку. Потому что, это и впрямь были отец и дочь. А их воспитанник, и всеобщий домашний любимец, медленно погибал от злокачественной опухоли желудка. И надежды спасти его не было никакой.

  Решение принимается одномоментно. Аля поднимается, отходит от скамейки. Останавливается. Пристально смотрит на собаку. Пес, вдруг, рывком выхватывает голову из ладошек хозяйки. Пошатываясь на подгибающихся лапах, но все-таки довольно быстро, ковыляет к Але. Мужчина нагибается, хватает петлю поводка. Карабин тут же отстегивается, поводок остается в руках.

  Ротвейлер целенаправленно семенит к Але. Та опускается на асфальт, разводит руки. Пес придвигается вплотную, кладет морду девочке на плечо. Она берет его за передние лапы. Тянет на себя, садясь и отклоняясь назад. Он ложится грудью ей на колени, свесив лапы по сторонам, будто обнимая. Аля, в свою очередь, сжимает ладонями его бока. Смотрит на хозяев.

  Девчоночка остается сидеть. В заплаканных глазах - шок, растерянность, непонимание. Мужчина тоже напуган и удивлен, но все же делает к Але несколько неуверенных шагов. Та, не мигая, глядит ему в глаза. Ведет головою, нахмурясь. Он останавливается, замирает. Немая сцена длится минут десять. Аля не шевелится. Собака поскуливает и часто дышит. Потом замолкает. Тело животного расслабляется, обмякает. Аля закрывает глаза, склоняет набок голову, прижимает к собачьей. Секунды осыпаются песком, а пламя течет и течет из раскрытых ладоней, пропитывая, сжигая, освобождая....

  Пес начинает шевелиться. Отнимает голову от Алиного плеча. Потихоньку сдвигается с колен. Она опускает руки. Глубоко, зевком, вдыхает. Ротвейлер вскакивает. Припадает на передние лапы. Заливается коротким, ликующим лаем. И - принимается носиться вокруг Али, как расшалившийся великовозрастный щенок! Подпрыгивает, прижимается к земле, крутится юлой. Опять подбегает, скулит, тычется носом в руки и колени. Аля улыбается, похлопывает его по загривку. Встает. Вместе с собакой подходит к хозяевам. Пес идет рядом, у ноги. Крутит обрубком хвоста и преданно заглядывает в лицо.

  Равнодушно миновав мужчину, Аля останавливается напротив девочки. Еще раз оглаживает ластящегося пса. Движением руки отсылает его:

  - Гулять!

  Собака послушно отбегает в сторону. Начинает что-то вынюхивать в траве под деревьями. Аля внимательно всматривается в ребенка. Добродушно улыбнувшись, говорит:

  - Твой питомец полностью здоров. Корми его хорошенько, чтобы вес набрал побыстрее. И помни.... - Молчит, добавляет серьезно, предупреждающе, - ты в ответе за него. На всю его жизнь. Поняла?

  Маленькая хозяйка быстро кивает. Улыбается, а по щекам бегут слезы.

  - Ты волшебница? - Спрашивает дрожащим голоском.

  - Нет. - Отвечает Аля. Наклоняется к ней. Подмигнув, проговаривает на полушепоте, с лукавою хитрецой:

  - Я - Дух Земли. Но об этом рассказывать нельзя.

  - Даже папе?! - Шепчет в ответ девочка, изумленно и восторженно расширив глаза.

  - Ага! - Весело отзывается Аля. - Вот ему и скажешь, что я - просто волшебница. - Она смеется, гладит девочку по голове и идет прочь. Вслед доносится счастливое:

  - Спаси-ибо!!!

  Аля улыбается себе, но не оглядывается. Скрывается за поворотом.

  На площади у ратуши в это время отец подходит к дочке. Вместе они ошеломленно наблюдают за резвящимся псом. Потом мужчина спрашивает осторожно:

  - Кто это был, Даша?

  - Ангел! - Отвечает девочка тихонько. - Настоящий ангел, папочка!

  

   Глава 39

  

  - Валентина Григорьевна?.. Тетя Валя!.. Постойте!

  Невысокая сухощавая женщина с обветренным добрым лицом неуверенно обернулась на зов. Замерла. Спросила с запинкой, видимо не веря собственным глазам:

  - Сашенька?.. Детка, это ты?!

  Аля широко улыбнулась. Ну конечно же, это она, её тетя Валя. Та самая, что помогала решать вечно не поддающиеся уговорам и сообразительности примеры по математике. Та самая, что при любом удобном случае подкармливала пожизненно полуголодную Альку вкуснейшим домашним борщом с пахучими пампушками. Та самая, что не уставала мазать зеленкой хронически исцарапанные девчоночьи коленки, утешать и ободрять, после того, как маленькую Алю в очередной раз воспитывали в "отчем доме", и давать дельные и доступные советы - как лучше вести себя, чтоб не попадать под горячую руку родителей и учителей. А еще, одна-единственная, кто в былой человеческой жизни звал её так нежно и тепло - Сашенькой.

  Конечно. Конечно, это она! Только, вот, еще как-то сильнее постарела за недолгий этот промежуток, ссутулилась. Но взгляд и выражение простоватого крестьянского лица остались прежними - открытыми, ласковыми, сочувственно-понимающими.

  Аля быстро и решительно подошла. Положила ладони женщине на плечи. Обняла крепко - тепло и искренне. Отступила.

  - Теть Валечка, как же я рада вас видеть! Вы не представляете!.. Это я вам звонила сегодня. Мне очень нужно переговорить с вами. Вы свободны сейчас?

  - Да, Сашуленька, да, девочка! - Забормотала женщина, хлопая ресницами и с трудом переводя дыхание. - Но как же это, а?.. Ты повзрослела так.... Настоящая невеста уже. - Она растерянно оглядывала Алю с головы до ног. - Где же ты была все это время, доченька?!.. Тут такое творилось!.. Все решили... - она смешалась, не зная, как продолжить. Аля договорила за нее:

  - Что я умерла, верно? Утонула.

  - Да-а, - нерешительно согласилась соседка. - Наткнулись на твой рюкзак с вещами, его к берегу прибило. Ну и закрутилось. Долго искали.... Не нашли.... Слава богу!

  - А что с моей мамой, теть Валь? - Голос Али прозвучал ровно до странности. Будто, она и так все уже знает. А спрашивает всего лишь для подтверждения, не больше.

  - Ой, детонька!.. Уехала она. - Тетя Валя рассматривала её, будто искала глазами что-то, одной ей ведомое. Вздохнула с горечью. - Квартиру месяц назад продала. Но мне кажется, тебе это известно и без меня.

  - Ничего-то от вас и не скроешь! - Усмехнулась Аля невесело. - Чтож. Надеюсь, на новом месте её жизнь сложится и лучше, и спокойнее....

  - А ты.... Не пробовала связаться с нею, а? - Валентина Григорьевна взволнованно всплеснула руками. - Вот радость ей была бы!

  - Тетя Валя! Послушайте себя. - Аля скривилась, иронично и горько. - Уж кто-кто, а я-то хорошо знаю: без надобности ей это. Совершенно без надобности!

  Соседка минуту глядела на нее, сокрушенно, растерянно. Кивнула неохотно.

  - Ну.... Что мне тебе ответить?.. Да, чего уж теперь!.. Она за папой твоим убивалась почем зря. Мы тут думали даже - уж не тронулась ли умом, часом?!.. Еще с собою чего сотворит, не приведи господи!.. А про тебя.... На людях не вспоминала, нет.... Только раз и сказала мне. Мол, бог дал, бог взял, судьба и все такое....

  - Вполне в духе моей мамы. - Согласилась Аля спокойно. - Теперь-то я отчетливо понимаю - никогда мы не были близкими. Она отца любила очень, до самозабвения прямо. А я так была, с боку-припеку. Потому что принято. - Она нервно хихикнула. Все, мол, рожают.... Да бог с ними!..

  - Ой, не надо, Сашенька! Не надо, моя ты хорошая. - Прервала соседка, мягко и просительно. - Ты прости ей, не держи камень! Ну, раз вышло так, что ж теперь поделаешь!.. Расскажи лучше, сама-то как? Живешь где, учишься?.. А красавицей стала, глаз не отвести! Принцесса, прямо. Настоящая принцесса!.. Вот бы Славик обрадовался, если бы увидел. А то он все ноет: забыла меня Аля, не приезжает.... - Она примолкла. Продолжила удивленно. - А я-то думала, фантазии детские! Он у меня тут, в середине лета, пропал однажды на сутки целые. Искали - с ног сбились. Вот тогда-то я за ночь едва вся не поседела. Думала - конец, нету моего сыночки больше. И тут, нате вам, сам является! Слабенький такой, глазенки осоловелые. Падает мне на руки и бормочет: Аля, Аля!.. А потом заснул и до следующего утра глаз-то и не раскрывал. Я сразу участковую нашу вызвала. Ну, и в милицию отзвонилась, что ребенок нашелся. Так вот, доктор мне и разъяснила подробно, что страшного ничего не случилось, а это у него просто реакция на стресс такая. Выспится, и нормально все будет.... Ну, так и произошло, как она сказала! А выходит, вы виделись с ним, взаправду! Как же это?!

  - Да, теть Валь, - подтвердила девочка. - Я в такси ехала. Гляжу - Славка стоит. Это в центре было, возле универмага. Я обрадовалась так, водителя тормознула, и к нему сразу. А он, вот точно как вы описали, странный такой! Вроде, и узнал меня. Вроде, и не очень. В общем, я его быстро до дома довезла, подождала, пока двери в квартиру откроются и скоренько ноги сделала. Ну, вы меня поймите правильно, не хотелось мне тут рисоваться лишний раз после всего случившегося, Склоки пойдут, пересуды, рты раскрытые. Жутко неохота, чтобы узнали, обсуждали....

  - Да, да! - Закивала соседка. Я понимаю все, Сашенька. Ты не переживай! Но где ж ты сейчас живешь, а? И что с тобою вообще произошло, ты можешь мне рассказать?

  - Непременно, тетя Валечка. Непременно. И рассказать мне вам нужно многое. Первым делом то, что напрямую вас касается и Славика. У вас в запасе времени сколько свободного?

  - Ну... Славик через два часа только с продленки вернется. И обед я приготовила, так что.... А почему ты к нам зайти не хочешь?!

  - Не сегодня, теть Валь. Не желательно, чтобы я там на глаза кому из знакомых попалась. Время послеобеденное. Большинство людей дома. И старушек у подъездов немеряно, правда ведь? Как увидят меня с вами, проходу вам не дадут потом. Расспросами и выпытываниями заклюют начисто!

  Валентина Григорьевна растерянно кивнула. Аля улыбнулась ей, продолжила:

  - Тут, за сквериком, отличная кафешка. Посидим, чайку попьем. С пирожными. Поговорим без спешки. С вашими пирожками не сравнить, конечно, но тоже вкусно. Я пробовала.

  - Сашенька, детка, ты уж извини. - Соседка замялась. - Но у меня денег при себе - три копейки. Давай, если ты не против, в скверике лучше посидим, а?..

  Аля категорично помотала головой, почти отрезала:

  - Тетя Валя! Вы не поняли. Я имела в виду, что приглашаю вас. И на приглашении настаиваю, и отказа не приму. То, что вы узнаете, крайне важно, поверьте! И такие дела посреди улицы не обсуждаются. Пожалуйста!

  Валентина Григорьевна развела руками, не зная, что ответить. Согласилась.

  

   * * *

  В симпатичном небольшом кафе, в начале сквера, оказалось тихо и безлюдно. Аля, в глубине души, на это и рассчитывала. Она выбрала самый уединенный и дальний столик за живой изгородью из декоративного винограда. И, усадив маму Славика, расположилась так, чтобы свободно просматривать всю окрестную территорию. Подошла молоденькая чернявая официантка. Аля, без слов прошлась по меню, указывая выбранные закуски. Попросила заварить чай, и подать в чайнике со всем остальным прилагающимся набором. Намекнула на щедрые чаевые. И, когда угощение принесли, а обслуживающая их девушка удалилась уже надолго, приступила к изложению.

  Естественно, её официальная история ничего общего с реальностью не имела. Аля поведала трепетную и душещипательную повесть, о том, как её, окончательно уже готовую распрощаться с опостылевшей жизнью из-за нестерпимых переживаний и морального шока, спасли. В буквальном смысле: из водицы холодной вынули и на бережке откачали....

  - А потом он меня удочерил. - Повествовала Аля задушевно. - Оформил документы на выезд. И теперь я - гражданка Бельгии. У моего опекуна связи и возможности грандиознейшие. Поэтому и никаких проблем с визой и прочим не возникло.

  Валентина Григорьевна настороженно и недоверчиво смотрела. Аля весело рассмеялась

  - Ай-яй-яй, Теть Валь!.. А я, ведь, догадалась, о чем вы подумали! - Погрозила пальцем шутливо. - Ничего такого, поверьте. У него дочь одного со мною возраста в автокатастрофе погибла. Я видела фото. Мы и впрямь очень с нею схожи. Почти как близняшки!

  Соседка вздохнула облегченно, покачала головой.

  - Извини, Сашенька, извини! Сама знаешь - жизнь сейчас страшная такая и... грязная.... Вот и лезет в голову сразу муть всякая. Прости, девочка!

  - Да ладно, - отмахнулась Аля, - я ж понимаю.... В общем, у меня все хорошо. У нас поместье собственное. Я в школу частную поступила. Там замечательно, и к ученикам совсем иначе относятся, чем у нас. Язык как-то тоже легко дается. Друзей полно.... Но дело сейчас не в этом. Я хочу, чтобы вы меня очень внимательно выслушали, ни в коем случае не перебивали и не делали никаких поспешных выводов. Повторюсь еще раз, перед тем, как начать. Мой опекун очень богат и принадлежит к знатному и древнему роду.

  - Как же он здесь очутился? - Пролепетала женщина. Смущенно примолкла.

  - Ой, теть Валя. Ну вот, уже перебиваете! - С укоризной произнесла девочка. - Мы с вами, кажется, не в девятнадцатом столетии живем, а в двадцать первом, как-никак. И туризм у нас не отменялся. И, к вашему сведению, нынешние аристократы и миллиардеры, если они, конечно, нормальные люди, а не больные на всю голову снобы, живут совершенно обычной жизнью. Богатством не кичатся и в золотых каретах не ездят. Мой папа, например, благотворительностью занимается, по всему миру путешествует. Но, если вы его на улице повстречаете, ни за что не догадаетесь, кто он. Он мне, знаете, что говорил - богатство должно быть в душе и в голове в первую очередь, а уже потом - в кармане и вокруг.

  - Вот это да! - Ахнула соседка. - Надо же! Никогда не поверила бы, что такое на самом деле случается!

  - Ага, и я тоже, - поддержала Аля весело. - Пришлось поверить. Ну все, теперь я рассказываю. А вы - слушаете! Понятно?

  Она произнесла это твердо и со странным категоричным напором, свойственным скорее взрослому, состоявшемуся человеку, а не девочке-подростку. Валентина Григорьевна, в очередной раз поразившись про себя этой её неожиданной взрослости и зрелости суждений, закивала в ответ и приложила себе палец к губам, показывая, что все поняла и на все соглашается.

  - Я приехала, в этот раз, тетя Валечка, специально из-за Славика. - Проговорив это, Аля пристально поглядела бывшей соседке в лицо. Продолжила, - И из-за вас, конечно, тоже!..

  Рассказывая, выжидательно анализировала выражение и эмоции слушательницы. Пару разиков та все же пыталась вклиниться. Девочка, не прерываясь, выразительно мотала головою и грозила пальцем. И Валентина Григорьевна, в итоге, удерживалась от комментариев. Аля рассказывала обстоятельно, аргументировано и таким тоном, чтобы у мамы Славика и малейших сомнений не возникло: то, о чем речь ведется, вопрос уже решенный, подписанный, круглыми печатями заверенный и обжалованью не подлежит!

  Заканчивая, она выложила на стол перед женщиной банковскую карту и тонкую кожаную папку-блокнот.

  - Здесь код. И список предлагаемого жилья. Подробное описание плюс фото. Все дома - в столичных окрестностях, в зеленой зоне. Все - на охраняемых территориях. Все - в отличном состоянии. Вам остается только выбрать, что больше понравится. Ответ дадите завтра утром, по телефону. И тогда я вам привезу готовые документы. Вам ничего не нужно делать. Не потребуется никаких подписей, ничего вообще. Лишь одно условие: собственность оформляется на вашего сына. И тратить деньги вам придется - до тех пор, пока Слава не окончит обучение и не начнет зарабатывать - строго подотчетно. Уж простите, что я выражаюсь так прямо и резко. Зато недомолвок и неясностей не остается. Я, видите ли, не верю, что излишества и неумение считать финансы помогают и делают человека лучше, выше, свободнее. Наоборот, в большинстве случаев они растят из него законченного эгоиста и циника. И поэтому я хочу, и мой отец тоже, чтобы основные средства вы вкладывали в образование мальчика, всестороннее развитие и здоровье. И его, и свое здоровье, естественно! Но не в пустые развлекаловки.

  Например. Мы дадим добро на оплату самой дорогой и престижной школы. Но! Той лишь, где предоставляют настоящие знания, а не делают из учеников золотых божков и дойных буренок для выкачивания денег вхолостую. И одежда - качественная, но без погони за новомодными штучками. И никаких машин, мотоциклов и катеров, пока двадцать лет не исполнится. И компьютеры, самые навороченные, - пожалуйста! Но, для получения полезной информации, а не для глупых игр и пустого хождения по сети. Понимаете меня?

  Валентина Григорьевна смотрела во все глаза. Аля подытожила:

  - Славик у вас мальчик одаренный, сами знаете. Главное - способности его развить и помочь выбрать себе в жизни занятие по призванию. Конечно же, для вас лично, теть Валечка, тут тоже выделены средства. Раз в месяц будете отправлять отчет по указанному мною адресу. Вместе со всеми квитанциями и чеками. Кроме того, я вас снабжу телефонами наших адвокатов. При необходимости, вы можете смело связываться с ними и получать помощь бесплатно, по первому требованию. Они в курсе, и услуги их уже оплачены. Нами. Последнее - помогать родственникам вы можете. Но, изредка и самым необходимым. На лечение, учебу. Никаких излишеств, никакого афиширования. Пожалуйста. К сожалению, частенько случается так, что, прознав о свалившемся на близких благополучии, на головы получившим наследство обваливается многочисленная, страждущая и остро нуждающаяся родня, о которой ранее они и слыхом не слыхивали. И родня эта активно желает подкормиться за счет своих более удачливых родственничков. В нашем с вами случае у них ничего не выйдет, гарантирую.

  - Сашенька, но я не могу! - Обескураженно и растерянно начала женщина. - Я не имею права принимать от тебя эту помощь! Да кто мы тебе, чтоб ты ради нас шла на такое?!.. Это неправильно....

  Аля перебила:

  - А я вам выбора не даю, тетя Валя! Я Славика очень люблю, и хочу, чтобы судьба его сложилась наилучшим образом.... Не вздумайте мне мешать!.. Разве не мечтали вы всегда, чтобы ваш мальчик получил настоящую, интересную, качественную жизнь. Чтобы реализовал свои таланты, повидал мир, осуществил самые смелые свои мечты?!.. А не влачил существование пожизненное в болоте этом?!! - Она повысила голос. Глаза сверкнули. - Тетя Валя, вы возьмете у меня эти деньги. Вы переедете в выбранный вами дом. И вы обеспечите себя и своего сына всем, о чем мечтали. Я! Настаиваю!

  Валентина Григорьевна, глядя ошеломленно в Сашенькино решительное лицо, не могла опомниться от удивления и почти страха какого-то мистического. Это был сейчас совсем не ребенок. Это была личность взрослая, сильная, жесткая до жестокости и здравомыслящая до мозга костей. На секунду женщине привиделось, что это перед ней и не Саша вовсе, а кто-то совершенно другой. Прикрывшейся её внешностью, словно удобной, внушающей доверие маской. Внутренне она вздрогнула и поежилась. Но тут же обуздала себя. Что за ерунда ей в голову лезет?! Саша это, Саша, кто ж еще! Просто девочка, видать, успела за недолгий промежуток этот, огонь с трубами медными в полном объеме повидать, вот и повзрослела стремительно. А смышленой, серьезной и рассудительной она, ведь, всегда была. Чем её, тетю Валю, еще в раннем детстве своем немало удивляла. Так чего же Валентина сейчас испугалась? Вот глупо-то, а!

  - Теть Валечка, вы меня слушаете? - Вклинился в скачущие зайцами мысли звонкий серебристый голосок.

  - Да, Сашенька. Да, деточка. - Торопливо отозвалась она. - Я не знаю просто, как тебя и благодарить!.. Знаешь, в голове как-то не укладывается.... Прости, пожалуйста.

  - Естественно, - откликнулась Аля. - Эффект внезапности сработал. Вот до завтра вы все обдумаете, переварите. Как говорится, с мыслью свыкнитесь. Тогда продолжим.... Не благодарить, а действовать! - Рассмеялась весело. Подозвала поджидающую у бара официантку. Сунула в папку с меню новенькую зеленоватую бумажку. Девушка, узрев, чуть не подпрыгнула.

  - Сдачи не надо. - Заметила Аля, улыбнувшись. Когда официантка, пританцовывая от радости, убежала, поднялась из-за стола.

  - Тетя Валечка, я вам утречком перезвоню. Часиков в девять. Карточку и каталог забираете. Никому не показываете и не рассказываете. Еще одна просьба. Можно я завтра Славика на прогулку возьму, до вечера? Хочу попрощаться с ним как следует. Мы, ведь теперь с вами долго не увидимся. Очень долго, теть Валь.

  - Конечно, детка! - только и смогла выговорить Валентина Григорьевна. - Конечно!..

  

   Глава 40

  

  Устало вытянувшись на узком настиле кушетки и подложив под голову руки вместо подушки, Дана водила взглядом по высокому мраморному потолку. Не отступало гнетущее ощущение, что она заживо похоронена в подземном каменном мешке. Маленькая комнатка, идеальный куб. Высота стен, равно, как и протяженность каждой, около трех метров. Сплошной гранит. Пол, потолок, стены. Матовые, светлые оттенки. Ненавязчивая гравировка узорных абстракций. Но камень остается камнем. Давит массой и затаенным холодом. Угнетает и действует на нервы. А тут еще - ни одного оконца, ни самой крохотной отдушинки. Натуральный родовой склеп какого-нибудь очередного трансильванского графа-вурдалака. Жутко. Неприятно. Страшно.

  Дана закрыла глаза. Втянула воздух сквозь зубы. Нет, нет, она спокойна! Она спокойна, черт подери! Она не позволит панике захватить себя. Она увидела уже, к чему приводит паника! И она не даст слабину. Она должна выжить, обязана! Она не хочет, не хочет умирать! Это же окончится когда-нибудь. Это все закончится. И их выпустят отсюда. Они пройдут по зеленому ковру травы, они вдохнут полной грудью живой, напоенный ароматами воздух. Увидят солнце и луну, и звезды, и ощутят на изголодавшейся коже чуткое прикосновение дождя. Они будут, будут еще счастливы. Наступят такие времена. Но для этого им нужно выжить. Здесь. Сегодня. Сейчас!

  Двадцать вторые сутки её пребывания в этом странном месте без названия, которое условно именуют "лагерем". Прямоугольник монитора под потолком равнодушно отсчитывает время. Секунды, минуты, часы. Только благодаря этому механическому подсчету, Дана имеет возможность определяться во временных сроках и отрезках. Других ориентиров, помимо, нет.

  Их дни проходят одинаково. Звонок будильника поднимает с постели. Хронометр чеканит счет. Гигиенические процедуры. Стремительное облачение в робу униформы. Завтрак наскоро. Обязательная порция неизвестного напитка. Дана подозревает, что это какой-то допинг или препарат, воздействующий на психику. Общий сбор.

  Она ступает в открывшийся проем, быстро шагает по ленте коридора, присоединяется к группе. Безмолвная стража сопровождает их к месту занятий. Зачитывается распорядок дня. Начинаются тренировки и тренинги.

  Из двадцати четырех суточных часов восемь отводятся на сон, еще два - на условно утреннее и вечернее личное время. Остальные посвящены обучению во всех его возможных формах и видах. Их заставляют запоминать массу всяческой информации. А потом нещадно экзаменуют и допрашивают. Их принуждают тренироваться до изнеможения и отключки, а после устраивают жесточайшие проверки. Они превращены в безликие живые машины. Без права защищаться, не соглашаться, давать слабину, отстаивать себя. Любые несогласия и протесты давятся в корне. А несколько дней назад Дана воочию убедилась, что волю чувствам тут давать ни в коем случае нельзя. Если тебе жизнь дорога, конечно!

  Высокий светловолосый парень выделялся среди остальных подчеркнутой нервозностью и больными, отчаявшимися глазами загнанной лошади. В короткие минуты передышек, он не спешил общаться с другими пленниками, хотя им позволялось. Держался всегда осторонь, обособлено и замкнуто. А на тренировках выкладывался с таким бессмысленным остервенением, что это походило скорее на непрекращающийся нервный срыв, чем на желание добиться впечатляющих результатов. При этом выражение лица его всегда носило одинаковую маску злобности и боли. Казалось, он равно ненавидит, как загнавших его в эту ловушку, так и собственных невольных товарищей по несчастью. Естественно, такое поведение отпугивало даже наиболее общительных из группы. И парня старались обходить сторонкой, не трогать лишний раз. И все было тихо-мирно. До того рокового дня!

  Отрабатывались приемы самообороны. Отрабатывались в парах. В полную силу. Никакой имитации. Все всерьез. И травмы, конечно, случались. Они были неизбежны при таком подходе, я бы сказала. Но пострадавшим оказывалась неотложная и действенная помощь. И они возвращались в строй уже через несколько минут, чтобы приняться за дело с обычным усердием. И зла на причинивших боль или нечаянные увечья не держали. Всякий понимал прекрасно - его партнер не виноват, он лишь следует установленным правилам. Ничего личного, никакой сознательной агрессии. И тут....

  Пространство тренировочного зала разорвал дикий рев. Спаррингующиеся, все, как один, бросили тренировку. Ошеломленные, перепуганные взоры обратились к источнику. Картина, представшая взглядам, была поистине ужасна. Изрыгая бешеные ругательства, светловолосый молотил своего условного соперника, как боксерскую грушу. С первого взгляда видно было, он не избивает противника, он стремится его убить! Лицо жертвы превратилось уже в залитое кровью месиво, голова бессильно моталась из стороны в сторону. И признаков жизни несчастный не подавал. Но блондин, казалось, этого не замечал и останавливать не собирался. И, когда подоспевшие охранники оторвали его от бездыханного уже тела, он продолжал вопить, бесноваться и порывался накинуться на них самих, пока они его не скрутили.

  Молча, не выказывая эмоций, стражи облачили бунтовщика в кандалы и пристегнули тут же, к незаметным доселе крюкам в стене. Он еще немного подергался, проклиная и угрожая, но быстро затих, пришел в себя и тяжело дыша, смотрел теперь вокруг, испуганно и растерянно.

  Бесстрастно посовещавшись между собою, охрана отогнала прочих невольников подальше и приказала им усесться на пол, что и было незамедлительно выполнено. Переложив безжизненное, избитое тело на явившиеся откуда-то носилки и, убедившись, что люди подчиняются и настроены мирно, солдаты снова заняли свои места вдоль стен. Потянулись минуты ожидания, нарушаемые только тихими женскими ахами да сдержанным пугливым перешептываньем. Но вот, бесшумно и стремительно, створки входных дверей разошлись. Высокая стройная фигурка в золотистом, струящемся одеянии, переступила порог. Неторопливо и плавно прошла на середину, остановилась. Поднявшиеся к голове руки отбросили широкий капюшон. Искрящиеся каштановые локоны шелковыми змейками рассыпались по спине и плечам. Неестественно яркие, пронзительно зеленые глаза обводили присутствующих внимательным, сочувствующим взглядом. Люди замерли и почти перестали дышать в почтительном, восхищенном онемении. Появившаяся являла собою оживший образ волшебницы из загадочных сказочных миров. Может быть, нимфы. Может быть, эльфа. Она не могла быть человеком. Она была слишком красива для него. Слишком... совершенна!

  Налитые свежестью, чувственные губы приоткрылись. Глубокий, пьянящий негою голос вошел в сердца тончайшим лезвием отточенного клинка:

  - Я... разочарована!

  Тряхнув головою и сложив руки на груди, девушка повернулась к прикованному. Поморщившись, кратко вздохнула.

  - Назови причины, человек, побудившие тебя стать сегодня зверем!

  Изумрудные глаза, не мигая, ждали ответа. Невольник, переминаясь с ноги на ногу, опустил голову.

  - Я... я защищался. - Пробормотал глухо, натужно. - Он... меня ударил... очень сильно!.. Он меня спровоцировал!! Он сам виноват!!

  - Сам виноват, говоришь? - Улыбнулась она задумчиво. - Ну что ж, это... больно. Больно так бесповоротно и бессмысленно ошибаться. - Помолчала, повернула голову к настороженно ожидающей группе. - Давая вам этот шанс, я отбирала его у многих и многих других. Я сочла вас достойными жить. Достойными того чистого и незапятнанного края, куда вы отправляетесь по окончанию подготовки. И там, в своей новой жизни, вам назначено быть единым, сплоченным организмом. Одним народом, одной семьей. Вы обязаны ценить ваших собратьев. Оберегать, поддерживать, заботиться. Вы должны показать, что вы достойны! А вместо этого, от малейших неудобств и душевной слабости, вы уже здесь и сегодня становитесь животными!.. Назовите мне хоть одну причину, по которой я должна теперь помиловать вас!!!

  Громыханье стальных доспехов, дуновенье арктических ветров. Люди вжимались в камень пола, приникали друг к дружке, закрывали лица и головы руками. Безотчетный ужас обуял их. Как буря, как надвигающийся ураганом смертоносный пожар, она была страшна в своей ярости. Потому, что из глубины обманчиво невинной оболочки наружу рвался сейчас демон. Рвался и хотел единственного - убивать!

  Подчиняясь внезапному порыву, Дана вдруг вскакивает. Просительно складывая руки, смотрит прямо в пламенеющие зрачки. Дрожащим голосом, но убежденно, говорит:

  - Госпожа, у нас в мыслях нет неподчинения или неуважения. Наш товарищ... мы не знаем, что с ним!.. И мы все очень расстроены тем, что произошло. Мы должны были его остановить!.. Но это случилось так внезапно.... Мы виновны, мы знаем! Пожалуйста, назначьте нам любое наказание, но дайте возможность доказать нашу искренность и повиновение. Я вас умоляю, пожалуйста!..

  Зеленые глаза всматриваются - оценивающе и жестко. Смягчаются. Губы на миг трогает тень улыбки. Демон уходит, возвращается златовласая фея.

  - Хорошо, Дана. - Помедлив, отвечает ей девушка. - Я хочу вам поверить. И я вам поверю. Но заодно покажу, что бывает с тем, кто пренебрегает моими указаниями. Пусть это послужит вам уроком, на будущее!

  Взгляд девушки вновь перемещается на прикованного к стене мужчину. Сложив руки на груди и гордо выпрямившись, она останавливает на нем презрительно прищуренные глаза и будто каменеет. Он ерзает, то наклоняя голову, то порываясь отвернуться. Плечи ходят ходуном, по покрасневшему лицу струится пот. Человек постанывает, сначала тихо, потом все громче, вместе с этим силясь освободиться. И вдруг испускает оглушительный, визгливый крик.

  - Помогите!!! Господи, кто-нибудь!!!.. Я горю! Больно!!!.. А-а-а-а!!!

  Крик переходит в ультразвук, в рвущее перепонки нечеловеческое визжание. Люди в ужасе вскакивают, шарахаются прочь, отбегают. Но стража сразу же сгоняет их обратно, окружает смыкающимся кольцом. Холодное зловещее шипение втыкается в мозг, обходя безумные вопли:

  - Всем смотреть. Кто откажется, будет следующим.

  Вне себя от страха, один за другим, они подчиняются приказу. Кто-то падает на колени, заламывая руки, кто-то - не в силах удержаться на ногах - прислоняется к стене или повисает на руках товарищей. Но все они смотрят. Смотрят, не отводя глаз.

  Одежда на несчастном дымится. Затем начинает дымиться тело. Багровые, вздувающиеся пятна расползаются ширящимися очагами, кожа трескается, лопается, закручивается рваными обрывками целлофана, чернеет. Над кусками обугливающейся вживую плоти появляются язычки алого пламени. Нарастает, усиливается характерный сухой треск и шипение. Крики казнимого переходят в захлебывающиеся, предсмертные завывания. Считанные минуты, и невольник обращается факелом. Смрадный черный дым столбом поднимается в потолок. По сторонам, обжигая подвернувшихся, разлетаются искры и мельчайшие капельки кипящего жира. Некоторые из пленников, и не только женщины, не вынеся зрелища, теряют сознание. Остальные впадают в болезненное, безвольное отупение. Последние силы оставляют людей. Они чувствуют себя наяву присутствующими у распахнутых адских врат. А эта невозмутимая истязательница впереди - либо сама смерть, либо её злобный ангел. И спасти от него некому, а миловать он не собирается!..

  Сморщенные, немыслимо выкрученные последними жестокими судорогами останки, повисают в кольцах оков у закопченного, почерневшего мрамора. Вместо рук и ног - подобия иссохших, изломанных веточек. Голова - бесформенный оплавленный комок, с дырою побольше, там, где был рот, и маленькими - на месте глаз.

  Придвинувшись ближе, девушка небрежно трогает трупик носком лаковой туфельки. По телу мумии, начиная с головы, пробегает дрожь. Вибрация усиливается, и мертвая плоть распадается на кусочки, осыпаясь на пол струйками антрацитового песка и угольками. От человека ничего не остается, кроме маленького холмика праха у перепачканной в этом месте стены. Отбросив полы золотистой хламиды, зеленоглазый демон, вторично поворачивается к перепуганным до беспамятства людям.

  - Итак, - произносит ласково, - зверь получил то, на что заслужил. Хорошенько запомните, как мы караем тех, кто забывает о законе и милости. Прощения и пощады ему не будет. Не вы даете жизнь друг другу, не вам её и отбирать.... А теперь я хочу выяснить, есть ли среди вас те, кому погибший от его руки был небезразличен, по-настоящему глубоко?..

  Замешательство, перешептывание, гул голосов. Из самой гущи сбившейся островком группы вверх тянется рука. Падает пугливо, опять тянется, уже увереннее, настойчивее.

  - Выйди ко мне. - Следует приказ.

  Люди раздвигаются, выпуская вперед невысокого росточка девушку. Белокурые волосы заплетены в две тонкие косички, опухшее от слез лицо, покрасневшие глаза. Губы кривятся сдерживаемыми рыданиями. Прижимая кулачки к животу, она выбирается из людского скопления, боязливо подходит.

  Девушка-эльф ступает вперед, берет её двумя пальцами за подбородок, с минуту глядит в глаза, отпускает. Улыбается.

  - Это называется любовь, не так ли? - Подначивает с долей юмора.

  Маленькая невольница всхлипывает, бормочет горько, безысходно:

  - Сережа!.. Он такой... такой добрый был, такой хороший!.. Ну за что его?!.. Ну за что?!.. - закрыв себе рот ладонями, садится на пол. Из глаз катятся крупные слезы, тело беззвучно сотрясается.

  - Хорошо. - Говорит девушка, понаблюдав за ней. - Я помогу. Это будет моим вторым для вас уроком. И последним, надеюсь!

  Оставив невольницу, она подходит к висящим над полом носилкам. Становится в ногах. Вытягивает перед собою руки, направляя ладони на лежащее тело. Из кончиков пальцев выстреливают голубоватые тончайшие молнии-паутинки. Достигнув цели, бегут по ней, окружают, обматывают, множатся. Все происходит очень быстро. И вот уже человеческое тело окутано толстым слоем этой необычной сверкающей паутины, напоминающей очертаниями гигантский кокон. Эльф не убирает руки. Молнии продолжают стекать. По поверхности кокона скачут голубые искры, рассыпаются звездочками. Минута. Следующая. Сияние гаснет. Паутинная мантия тает, развеивается. Девушка склоняется над лежащим, притрагивается ладонью к его лбу. На лице человека нет больше крови, выражение спокойное, дыхание глубокое, ровное.

  - Иди сюда. - Подзывает она блондиночку. - Он проспит еще минут десять. Когда очнется, будет совершенно здоров. Побудь с ним. Я разрешаю.

  Обрывая поток бессвязных благодарностей, говорит строго:

  - Нет нужды повторять то, что мне и так известно! Доказывайте ваше отношение делом. Добавляет, обращаясь уже ко всем, - занятия продолжаются. Чего вы ждете? Приступайте!

  Люди дружно кидаются выполнять приказ.

  

   Глава 41

  

  Все истории когда-нибудь, да заканчиваются. Вот и её земная жизнь близится к логической развязке. Уходит в прошлое, просачивается пересыхающим ручейком в зыбучие пески памяти. Осталось так мало, и так много еще не сделано. Торопись, девочка, торопись. У тебя нет права не оправдать его надежд. Запомни.

  Облокотившись о перила на верхнем пролете центральной лестницы, Аля поджидала Зэера и вспоминала события минувшего дня. Утром, как и было условлено, она созвонилась с матерью Славы. Выслушала энное количество благодарностей и выудила из женщины ответ касаемо выбранного дома. В обед привезла ей оформленный по всем правилам пакет документов на владение, ключи от нового жилища и отдельный неоговоренный подарок - угольно-черного персидского котенка-экстремала. Славик, обожавший кошек, всегда о таком мечтал. Коллекционировал календарики с кошачьими мордашками, повесил над своей кроваткой постер с соответствующим фото, стремился накормить и поухаживать за всеми подряд уличными приблудышами и не уставал упрашивать маму приобрести ему пушистого товарища. И мама бы персика купила. Если бы дело не упиралось в деньги. Или, правильнее, в тотальное и хроническое отсутствие последних. Жили они с сыном крайне скромно. Правильнее сказать - выживали. Какой уж там перс? До зарплаты бы дотянуть, и на том спасибо!

  Прижимая котенка к груди, Валентина Григорьевна прямо-таки заволокла Алю в гостиную. Накормила до отвала, и её, и новоиспеченного питомца. Напоила душистым травяным чаем. Потом они долго еще болтали, дожидаясь прихода Славика. Он этой осенью пошел в первый класс. Сумел маму уломать, чтобы в школу его отдала. Она сначала не соглашалась. Ему только месяц назад шесть стукнуло, а там нагрузки будь здоров. Да и по бюджету семейному учеба ударит конкретно. Но сынишка на своем стоял твердо. И тетя Валя, махнув рукою, а в душе - млея от гордости, уступила. Вступительные тесты Слава прошел с легкостью. И теперь он - первоклашка, чем очень и очень гордится.

  Явился Славик. Чопорный такой, важный. В сером форменном костюмчике и при галстуке. Поставил пухлый ранец в прихожей на пуфик. Разулся. Увидел Алю. Замер без движения. Издал крик диких команчей и стремглав бросился к девочке. Та подхватила его на руки. Закружила, обняла....

  И было море радости и объятий, и светящиеся блаженством и любовью детские глаза, и старательно скрываемые, счастливые слезы его мамы. А потом - поездка, по магазинам и в парк. И длинная, длинная прогулка. И куча сюрпризов, подарков, развлечений. И Славик весь светился счастьем и гордостью, как маленький волшебный фонарик. И держал все время Алю за руку, чтоб она, вдруг, не убежала и не исчезла куда-нибудь. И было им так хорошо вдвоем. И весело. И беззаботно. Да только, по известной всему свету природе вещей, конца любым событиям никто не отменял. Аля всерьез побаивалась, что Славик будет плакать, расставаясь, не захочет её отпускать. Он, и правда, всплакнул немножко. Но сразу же вытер слезы решительно. И заявил:

  - Оставь мне свою фотку. И подпиши что-нибудь. А я буду на нее смотреть и тебя вспоминать. Каждый-каждый день! Хорошо, Аля?!

  - Хорошо, Славочка! - С готовностью согласилась она. - Только я её тебе по почте перешлю, на днях.

  - Не обманешь?! - нахмурил парнишечка светлые бровки.

  - Чтоб мне провалиться! - отрапортовала Аля уверенно.

  Мальчик одобрительно кивнул, обхватил её руками, прижался. Проговорил громким шепотом, категорично:

  - Моя Аля - лучше всех! Я тебя всегда-всегда ждать буду. А если не приедешь.... Тогда вырасту и сам тебя найду. Найду и... женюсь, обязательно!

  Аля рассмеялась, поцеловала его.

  - Обязательно, хороший мой! Даже, если это будет нескоро, совсем нескоро, мы увидимся с тобою обязательно. Обещаю!..

  У локтя, на поручень опустилась ладонь. Сверкнул алмазными гранями платиновый перстень на ухоженной смуглой коже. Аля радостно улыбнулась, склонила шаловливо голову к плечу.

  - Приветствую мистера Элегантность! Как настроеньице?

  - Бравое! - Отозвался Зэер энергично. - Ну что, осчастливим своим драгоценным присутствием твоих подопечных? Я подъесть успел, так что зубьями щелкать и очами буравить не стану.

  - Ты, главное, крылья распусти! - захихикала Аля.

  - Да легко! - согласился трансформер. - Это нам, как два пальца....

  - Без вульгарностей, пожалуйста! - Возмутилась девочка. - Нахватался у землян, понимаешь, выраженьиц всяких нецензурных. А я, тут, выслушивай!

  - Ну, это ж закономерно. - Развел он руками. - Кого танцуем, у того и учимся, понемножку.

  - Ужас какой! - Фыркнула Аля насмешливо. - Смотри, до деградации недалеко, с таким вот подходиком!

  - Не боись, Алира! - Рассмеялся он добродушно. - Вот распрощаемся с Центалом, и быстренько вернемся на круги своя. Мы! А тебе, наоборот, нашим понятиям учиться придется.

  Аля состроила ему пугающую рожицу и потопала по лестнице вниз.

  

   * * *

  Огромное пространство подземной галереи сейчас совершенно свободно. Рассевшиеся на полу, одетые в одинаковые молочно-белые комбинезоны, молодые люди - парни и девушки - напоминают живой оазис, затерявшийся в песках ночной пустыни. Стен не различить. Освещается лишь кусочек над сбившейся в круг группой, остальное тонет во мраке.

  Охраны в этот раз не видать, но никто из сидящих не делает попыток покинуть пределы условного кольца и исследовать предоставленную территорию. Сидят покорно и ждут, вполголоса иногда перекидываясь репликами.

  Раздается отдаленный, отражающийся эхом, хрустальный перезвон. Откуда-то сверху, в затемненный участок перед ожидающими входит перевернутой воронкой бирюзовый световой луч. А под ним вырастает овальная широкая платформа. Поверхность её - глубоко черного цвета и отблескивает тысячами искорок-кристалликов. Помост выдвигается над гладью пола на уровень глаз оцепенело застывших наблюдателей. Из центра его искорки начинают убегать вверх, скручиваясь в спиральки. А из струек этих светящихся ткутся и складываются, становясь явью, высокие сияющие силуэты.

  Двое. Девушка и молодой мужчина. Приглушенный сдержанный шепоток проносится залом. В нем - и страх, и искреннее экстатическое благоговение. Явившиеся - настоящие эталоны физического совершенства. Их кожа мягко, матово светится, создавая вокруг тел колеблющийся мерцающий ореол. Глаза сияют. Взгляд, кажется, безо всяких усилий проникает в самую глубь и души, и тела. Одежды пришельцев - что-то, напоминающее плащи или хламиды. Переливчато-белые, воздушные складки сливаются с полом, плывут призрачными туманными лентами, взблескивают и отсвечивают.

  Девушка подходит к краю. Мужчина остается в центре. Скрещивает на груди руки, стоит абсолютно неподвижно. Лицо спокойное до безразличия. Но взгляд захватывает каждого из зрителей, придавливая тяжелым осязаемым грузом.

  Нежный певучий голосок разливается в звенящей тиши:

  - Приветствую избранников великого Раа!

  Сидящие, как один, клонятся вниз, касаясь лбом пола. Распрямляются, снова устремляют глаза на помост.

  - Ваш последний день здесь завершился. Вы уснете сейчас, крепко и беззаботно, как дети. И будете перенесены в новый, созданный специально для вас, совершенный и чистый мир. Вы заселите его. Обживете. Сделаете своим родным домом и будете беречь и хранить, в отличие от обитателей Земли. Вы станете руководителями и главами созданных там общин, поможете приспособиться и жить правильно и мудро тем, кто вскоре присоединится к вам.

  Земное сообщество обречено. Люди сделали все, чтобы исковеркать и истощить Землю. И потому человеческая раса здесь будет уничтожена. Только вы, избранные и достойные, останетесь в живых. И положите начало новой цивилизации на девственной, не отравленной ядом разложения планете. Ежесекундно помните о величайшей милости, оказанной вам! Не отступайте от принятых правил ни на миг! Ни капли не сомневайтесь в силе Создателя! Почитайте, уважайте и слушайтесь беспрекословно! И тогда великий Раа возродит свой народ. И оградит его от любых невзгод и бедствий. И превознесет столь высоко, как людям Земли и не мечталось никогда!

  Молитвенный, тягучий полустон-полувыдох был ей ответом. Они глядели на нее, не отрываясь. Многие беззвучно плакали в трансе духовного экстаза.

  Аля отступила, склонив голову. И тогда вперед, по-змеиному гибко, качнулся Зэер. За плечами трансформера взвились, вытянулись вверх и раскрылись огромные, переливающиеся пламенем крылья. А над головою осветился радужный, будто сотканный из солнечных лучей, нимб. Низкий, удивительно прекрасный и благозвучный органный голос произнес:

  - Клянетесь ли вы служить и подчиняться, безоговорочно и целиком?

  - Клянемся! - ответили ему хором исполненные фанатичного восхищения голоса. - Клянемся, навсегда и вовеки!!!

  - Хорошо. - Он приподнял руку. Воцарилась тишина. - Я верю вам. Да будет так!

  Грохот, будто от разъяренных громовых раскатов, обрушился в завершение его слов. Над помостом засверкали, прорезая воздух, десятки голубых молний. Люди, в ужасе, сбились в плотную кучу, прижались друг к другу, обнимая и пряча лица. Тут же платформа и стоящие на ней пропали, будто их и не было. А над группою в зале закружился фосфоресцирующими облачками зеленоватый дымный туман. Наплывал, опускаясь, накрывая плотным, густым покровом. Глаза сидящих начали закрываться. Люди оседали вниз. Их тела безвольно расслаблялись и падали на пол, погружаясь в бездонный и бесчувственный мрак долгого-долгого сна.

   * * *

  

  - Да-а, девочка!.. Подмостки по тебе плачут, слезами обливаются!

  - Фу-ух! - Выдала Аля, бросая плащ поджидавшему андроиду. - Сегодня я прима Большого театра, надо полагать?!.. Господи, наконец-то закончилось!

  - А мне, так понравилось даже. - Промурлыкал Зэер. Он свое облачение, в отличие от Али, реконструировал прямо на себе, переформировав королевскую мантию в привычно удобный набор: куртка-брюки-мокасины. Пригладил шевелюру, стянул в низкий хвост.

  - Задание выполнено, принцесса. Поздравляю. Можешь с чистой совестью Краассу отчитываться.

  - Ты сейчас куда?

  - На охоту.

  - А говорил - "подъел"! - Воскликнула она укоризненно.

  - Но не наелся же! - Озорно подмигнул трансформер. - А перед долгим и утомительно однообразным перелетом, нужно, знаешь ли, жирком каким-никаким запастись хотя бы.... Хорошо Краассу! Ему теперь... как это?.. Ах да, вот: "и под каждым... м-м-м... кустом уж готов и стол, и дом". Не то, что мне, бедненькому сиротинушке!

  - Ах ты, гад!!! - Разразилась Аля воплем. - Да я тебе счас!!!..

  Зэер, смеясь, быстро скользнул в сторону и, скрываясь за сдвигающимися створками подоспевшего лифта, весело помахал ей рукой. Кабина исчезла.

  - Хам! - Продолжала злиться Аля. - Только покажись на глаза! Уж мой тебе низкий поклон и спасибо земное обеспечены!!

  - Чего кипятимся? - Заинтригованно поинтересовались в ухе.

  - Зэер - ш-ш-шволочь!!! - Озвучила Аля на весь коридор, потрясая кулаками.

  - Большая или маленькая? - Уточнили меланхолично и задушевно.

  Аля замолчала и глубоко задумалась.

  - Средняя. - Решила, наконец, прикинув все за и против. - В меру, так сказать. Но прибить мне его все равно хочется!

  - До почесухи? - Зевком отозвалось в ухе.

  - Ну-у... нет. - Признала девочка. - За правду же не убивают!

  - Значит, ты его уже простила. Давай-ка, дуй к озеру побыстрее!

  - Это зачем еще? - Занудила Аля. - Я рыбу сырую не ем. Забыл, что ли? И купаться мне совсем не хочется!..

  - А сырую ежевику? - Уточнил голос, причмокивая. - У меня тут целый полигончик вызрел. Объеденьице! Но, если не хочешь, мы с ребятами и сами вполне управимся.

  - Лечу! - Завопила Аля воодушевленно.

  - Поторопись, ребенок! - Хихикнул Морфей. - А то мы приступили уже....

  Аля, не теряя времени, бодренько прогалопировала на террасу, чисто по-детски выбросив из головы все, кроме ожидавшей её вкуснятины. Что ни говори, а одного у него не отнять - очень вовремя Морфей умеет появляться!..

  

   Глава 42

  

  - Ох! Как же я налопалась все-таки! - Аля разлеглась на мягкой траве, разметав широко руки. Сквозь присомкнутые ресницы, любовалась медленно наползающими на солнечный диск и неторопливо отплывающими прочь, пушистыми и многоярусными связками облаков. Где-то с месяц назад она заметила у себя такую особенность, как умение смотреть на солнце, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта. Человек ведь не может фокусировать взгляд прямо на солнечном диске, если тот не скрыт пеленой облаков или тумана. В лучшем случае, он получит ожог роговицы. В худшем - рискует вообще ослепнуть. Аля же, однажды, чисто случайно, наблюдая за полетом коршуна, посмотрела прямо на солнце. И была немало удивлена полным отсутствием неудобства и неприятных ощущений. Она повторила опыт, задержав взгляд подольше. И снова - без последствий. Вот тогда-то девочка и поняла, насколько видоизменилась её зрительная система. Начала тренироваться. Сама, никого не посвящая. Вспомнила свою, обострившуюся до невероятности, способность видеть на расстоянии мелкие детали, проявившуюся в момент её первого "близкого контакта" с Краассом. Урывала, когда могла, свободную минутку - во время послеобеденного отдыха, если он случался, на рассвете до занятий, в вечерние часы редкого уединения - и старалась, старалась.

  Сегодня она, правильно сфокусировавшись и направив себя, запросто способна пересчитать иллюминаторы плывущего в небесной дали пассажирского лайнера. Правда, надолго удерживать внимание не получается, глаза все-таки сильно устают. Но, по сравнению с бронзовкой и маренами, это - колоссальный шаг вперед! Кто знает, может этот её очередной талант еще сослужит ей добрую службу в тех далеких и неведомых мирах, куда он собирается увезти её.... Увезти!.. Аля помрачнела, закусила губу. Когда он улетал в прошлый раз, она готова была ринуться за ним без колебаний и оглядки. Что же происходит сейчас? Отчего она так боится покидать Землю?.. Отвечать не хочется. Но от правды не убежать. На сегодняшний день Аля ужасно не хочет прощаться с родными своими местами. Тем более - так бесконечно надолго! А вдруг вернуться вообще нельзя будет?! И тогда она никогда-никогда... не увидит... своего мальчика!.. И эту бирюзовую утопию Карпат. И это небо, это солнце, эти просторы, подарившие ей жизнь и все, что она имеет сейчас. Включая и её сумасшествие, по имени Первая любовь!..

  - Ну, и чего пригорюнилась? - Морфей посопел шумно, глядя глаза в глаза, уложил рядом на покрывало травы свою большую гривастую голову. - Я знаю, что ты боишься.

  - Р-р-р! - Отозвалась Аля недовольно. - Я отдыхаю. Не мешай!

  - Уход от проблемы не превратится в её разрешение, Алира. - Он говорил серьезно и вдумчиво, совсем не похоже на обычную свою шутовскую манеру изъясняться. - Озвучь её, и тебе станет легче. А вместе мы сможем преодолеть твои страхи и трудности. Ведь я же твой личный незаменимый партнер-хранитель, моя юная леди!

  Аля с любовью глянула в прозрачно-голубые глаза. Повернулась на бок, обняла его рукой за шею, погладила теплый бархат щеки.

  - Спасибо, Морфей.... Это глупо, я понимаю.... Но я действительно боюсь.... Боюсь оставлять Землю.... Вдруг?!..

  - Возвратишься слишком поздно? - Закончил он за нее. - Не исключено, девочка. Не исключено. Но, рискуя быть банальным, возьмусь утверждать - все события нашей жизни, все перипетии судьбы имеют и смысл, и мотивацию. Пускай нам их порой и не дано расшифровать.... И все всегда, на самом деле, случается вовремя. Даже, если и не соответствует нашим сиюминутным планам и ожиданиям. Конечно, мы ежесекундно боремся за то, чтобы повернуть течение жизни в направлении нам понятном и выгодном. Но! Когда оно не желает подчиняться, а ты ничего не можешь с ним поделать, прими это как волю свыше и постарайся приспособиться под сложившиеся условия.

  Скоро перед тобою откроются врата в огромный, неизвестный тебе мир. Он беспределен и необъятен. И он, конечно, тебя страшит. А ты думаешь, птенцу, впервые потерявшему под собою опору ветвей и сорвавшемуся в простор воздуха, не страшно? Еще как страшно! Но он превозмогает себя. Потому, что знает - эта неверная и призрачная стихия, его настоящее, полноценное, наиболее подходящее по плоти его и предназначению. Так и ты. Тебе до безумия страшно оторваться от корней. Но пришло время отпустить ветку. Отпустить и шагнуть. Потому, что пропасть эта - истинная твоя жизнь! Понимаешь меня, ребенок?

  - Да. - Прошептала Аля. - Мудрый мой Морфей.... Только ты не бросай меня там. Пожалуйста!

  - Конечно, моя принцесса. Это и не оговаривается. Мы с тобою в связке, ребенок. Навечно! И скажу по большому секрету - я ужасно этому рад.

  Аля улыбнулась, облегченно и счастливо. Обняла его покрепче. Пробормотала в навостренное ухо:

  - Спасибо, друг!

   * * *

  - Носферату, а тебе маршрут перелета известен уже? - Аля, остановившись, втянула световое лезвие в рукоятку. Прислонилась к дубовому стволу, глубоко дыша.

  Оборотень повторил её действия, с той разницей, что не стал использовать дерево, как опору, а просто сел на землю.

  - Наверняка ничего не знаю, но предполагать могу. - Он перебросил клинок из руки в руку, пристегнул к поясу. - Сначала, по любому, на Левион. Там его главная резиденция, и там же обычно собирается Совет Высших. Потом, очевидно, периферийные миры, где планируется заселение. Краасс любит лично участвовать в подобных мероприятиях - перепроверять, следить.

  - Наверно, это похвальное качество, - заметила Аля, - для того, кто имеет все возможности руководить со стороны, особо себя не утруждая.

  - Только не Краасс! - ухмыльнулся Носферату невесело. - Он на пунктике контроля зациклен конкретно.... Ищейка чертова! - Ругнулся про себя с горечью.

  Гудящее шипение полоснуло воздух совсем близко. Нэттэ замер, не шевелясь и почти не дыша. В непосредственной близости от его шеи подрагивало багрово-рубиновое лазерное пламя.

  - Носферату, я тебя уважаю. - Девочка заговорила вкрадчиво и добродушно, но, в то же время, неумолимо решительно. - Но давай воздерживаться от негативных и, главное, оскорбительных комментариев на его счет.... К твоему сведению, милый Носферату, мне не раз уже пришлось чуть не на коленях ползать, чтобы он не тронул тебя. А ты все никак не уймешься!

  Её деланная улыбка на секунду превратилась в звериный оскал. Аля резким движением отвела меч. Спрятала. Тоже села на траву, обняв колени руками. Запрокинула лицо к нависающим древесным кронам. Закрыла глаза.

  - Извини. - Пробурчал он.

  - Держи себя в руках. - Повторила девочка. Добавила с вызовом, - Ты думаешь, я не осведомлена, Нэттэ, зачем тебе все это - якобы дружба со мною, обучение?!.. У тебя своя цель, определенная. И я вовсе не против, чтобы она была. И не против, чтобы ты к ней шел. И даже помочь тебе в чем-то готова. Я уже говорила, помнишь?.. Но его при мне не затрагивай!

  - Принято. - Откликнулся оборотень спокойно. - Ты отдохнула?

  Аля коротко кивнула, не поворачивая головы, не глядя.

  - Тогда - следующее задание, - огласил Носферату. - В пределах пятикилометровой зоны вокруг нас, в лесу, спрятан некий объект.

  - Живой или искусственный? - Уточнила Аля быстро.

  - Живой в искусственном, - усмехнулся оборотень. - И я даю тебе ровно час, чтобы отыскать его, минуя ловушки, извлечь и принести сюда. Время пошло, девочка!

  Аля молча поднялась на ноги. Не открывая глаз, поставила вертикально ладони. Пошевеливая пальцами, медленно ощупывала воздушное пространство по окружности. В одном месте приостановилась. Повторила поиск. Повернулась в этом направлении, прислушиваясь, плавно повела головой. Присела. Перевоплотилась. Стелющейся, скользящей рысцой углубилась в лес.

  Пронаблюдав за нею, оборотень тихонько вздохнул. Дал он сегодня маху, ничего не скажешь. Глупо получилось, ой как глупо! Стареет он, что ли, что такие бессмысленные промашки допускает? Нужно срочно с нею помириться. Сгладить как-то ситуацию. Хуже всего, что она легко читает и переживания его, и устремления. А он все никак не научится подавлять эмоции в её присутствии.... Или ему просто не хочется, а?!.. Удовольствие такое получается, мазохистское немножко - с огнем поиграть, нервишки пощекотать!

  Тупо?.. Ага!.. Бесполезно?.. Да кто бы спорил?! Но перед самим собою надо признаться - несмотря на теперешнюю их с хозяином взаимную враждебность, несмотря на все претензии и противостояния, у Носферату до сих пор сохранилась к Краассу непонятная ему самому, необоснованная... привязанность, что ли?!.. И ему бывает тоскливо и больно, когда приходится наблюдать откровенную демонстрацию благоволения вождя к новой своей игрушке. Разумеется, знак равенства между ними не поставишь. Она куда ценнее для рагезта. Оборотень готов голову на отсечение дать - впервые Краасс позволил себе так прочно увлечься низшим по происхождению существом. Разве что пылинки с фаворитки не сдувает! А то, как легко он простил Алире покушение на свободу свою драгоценную, и сделал постоянной спутницей? Её, не рагезтянку?! О чем это говорит?!.. Неужто мир рискнул перевернуться? И тот, кто сеял лишь смерть да ужас, разрешил себе полюбить?!.. Увы, вот полюбить, это вряд ли. В такое Нэттэ не поверит. Но то, что Краасс в ней крайне заинтересован? Вот это - бесспорный факт....

  Они были близки, это правда. Они были почти что друзьями. И он не имеет права упрекнуть хозяина в предвзятом или жестоком обращении.... До!.. До того, как жизнь пошла наперекосяк! И теперь они с Краассом враги. Злейшие! Смирись, Носферату. Возврата, как и выбора, нет!

  

   * * *

  - Выбор, конечно, интересный! - Аля поднесла руку к плечу. Осторожно отцепила что-то от лацкана куртки. Продемонстрировала оборотню на раскрытой ладони спокойно сидящего, ухватившись лапками за пальцы, глянцево шоколадного королевского скорпиона.

  - Живое в неживом! - Передразнила ворчливо. - На полметра в земле, посреди заминированной лужайки. И это не учитывая электрозаграждения, магнитных полей и вполне человеческих охотничьих самострельчиков. Ты меня, никак, решил со свету сжить? Красиво так и ненавязчиво.

  - Вообще-то, если ты заметила, все озвученные наименования - учебка. - Не согласился он уязвленно. - Если б напортачила, то в наихудшем случае получился бы такой персонажик экстремально-комический: весь чумазенький, шевелюра дыбчиком, а по тельцу мандражик прогуливается от ванночки электрической. Но ты же справилась. Не так ли?

  - Справилась! - буркнула девочка. - Погладила скорпиона, полюбовалась. Снова посадила на плечо. - Он у меня остается.

  - Без проблем, - поспешно согласился оборотень.

  - Интересно, какую ты мне следующую задачку нарисуешь? - Вызывающе вопросила Аля.

  - Следующую тебе Краасс изобразит. - Он виновато пожал плечами. - Через два дня отправляетесь с ним в круиз.

  - Через два?! - ахнула Аля. - Против ожидания, лицо её не сделалось ни воодушевленным, ни обрадованным. - Поверить не могу.... Конец!

  - Не конец, а начало, Алира. - он доверительно и участливо посмотрел. Рискнул дотронуться до ледяной, невзирая на удивительно теплый и ясный день, ладошки. - Кто хоть раз окунулся в тайну космических глубин, навсегда остается их пленником. Там столько новизны, красоты, открытий, возможностей! И времени, чтобы скучать или тосковать, у тебя не найдется, поверь на слово. На безделье на военном крейсере рассчитывать не приходится. Там не бывает праздных пассажиров. Тем более - у рагезтов! Настраивайся на то, что и обучением, и вахтами наравне с остальными членами команды, Краасс загрузит тебя, не задумываясь. Равно, как и регулярными тренировками.

  - На космическом корабле предусмотрены места для тренировок?!

  Оборотень от души расхохотался, увидев, как поползли вверх её брови, а рот округлился буквой "о".

  - Алира, а ты хоть приблизительно представляешь размеры имперского крейсера и то, как он оборудован?

  - Не-а, - растерянно проговорила она. - Краасс ничего не рассказывал. Однажды обмолвился, только, сама, мол, увижу. И все.

  - А Зэер?

  - Его я не спрашивала. - Аля смущенно крутила в пальцах сорванную травинку. - И Морфея тоже, можешь не уточнять.... А как он выглядит, корабль этот?

  - Мобильный космический город. - О, ей почудилось, или глаза его и впрямь загорелись, восторгом и ностальгией?! - Со своими улицами, проспектами, площадями. С центрами отдыха, тренировочными комплексами, ремонтными ангарами, залами для совещаний, медблоками. Со стоянками для летающей и наземной техники, как внутренними, так и внешними. С хранилищами, музеями, научно-исследовательскими центрами.... Да мало ли чем еще!.. Замаешься перечислять, если подробно. Одна видеотека и собрание образцов чего стоят! Я как-то вознамерился проштудировать, разобраться. Для самообразования, так сказать. В свободное от работы время. Через годик признал - одной жизни на полное изучение мне вряд ли хватит. Вот так, девочка.

  - Тебе хочется туда вернуться?! - Удивленно воскликнула она. - Ты, когда о монстре этом летучем рассказываешь, прямо светишься весь!.. Надо же.... А я, вот, все равно не понимаю, как можно смириться с существованием без солнечного света?! Настоящего, а не поддельного! Без морей, лесов, без горных склонов?! Без простора живого, наконец! Ведь там же клетка натуральная. Да, золотая. Да, навороченная. Но, по сути, все равно клетка!

  - Я по-другому мыслю, Алира. - Он опять, добродушно и терпеливо улыбнулся ей. - Для познавшего просторы Вселенной, каждая отдельно взятая планета - та же клетка. Например, я. Я люблю свою родину. Я, бывает, очень по ней скучаю. Но всю жизнь провести в одной, замкнутой на себе точке?!.. Мне теперь это себе представить трудновато. А проще говоря - неохота, прости за откровенность!

  Ну, а космобаза - это же временное обиталище. Позволяющее нам комфортно и безболезненно переноситься к новым мирам и новым угодьям. К новым, неразгаданным еще тайнам и открытиям. Это же прекрасно, Алира. Это же так интересно! Ты существуешь там в среде, которой нет конца. Так же, как её возможностям и твоим изысканиям и совершенствованиям. И это захватывает и увлекает почище любого допинга. Это такой вечный наркотик. Как по мне, сильнее его пока ничего еще не придумали!..

  - Везет... - протянула девочка недоверчиво. - Лично мне, пока что, принять сие трудновато. Не спорю, может быть потом, когда на своей собственной шкуре прелести походной жизни опробую, тогда проникнусь. Но сейчас, что-то, не выходит....

  Трель визифона оборвала тираду на полуслове. Аля поспешно активировала связь. Отключила.

  - Возвращаюсь в жилблок. Любитель тотального контроля - прищурилась на Носферату - требует моего присутствия прямо сейчас.

  - Увидимся. - Склонил он голову. - Удачи тебе.

  

   Глава 43

  

  Спланировав на камень террасы, сфинкс подбежал к окну, толкнулся в стекло. Нетерпеливо протиснувшись в комнату, выгреб задней лапой из-за уха многострадального скорпиона. Соорудил по-быстрому круглый настенный террариум с полным внутренним фаршем в виде песочного барханчика, теплового рефлектора, замаскированного под художественную коряжку и глиняного убежища-пещерки, окруженной зарослями невысокой травы. Сунул туда свой живой трофей. Отправил следом парочку пригодных ему для еды представителей членистоногого мира. И, надежно заперев, бодро поскакал в душ. У прохода в ванную затормозил всеми четырьмя. Вполне по-человечески чертыхнулся.

  В следующее мгновение Аля уже пристально и придирчиво рассматривала в зеркальной стене свое людское отражение. Выразительно покрутила пальцем у виска.

  - Ну, совсем, девочка, поехала. Еще немножко, и на интимное свидание в кошачьем облике припрусь!.. "Здрасьте, господин мой ненаглядный. Чего изволите?"

  Замерла неподвижно. Сглотнула подкативший комок. В голову, вдруг, заявилась совершенно на первый взгляд бредовая мыслишка - а если он ей на это скажет: "Милая, как ты сегодня неповторима!" И тоже поменяет образ.... Карау-ул!!!

  "Не будь идиоткой!" - осадила себя раздраженно. Просто у нее из-за нервотрепки сплошной последних дней элементарно сдают нервы. Нужно скоренько самоорганизоваться! Так-с, и где тут у нас живая водичка?..

  - В выдаче отказать. - Широко и размашисто пропечаталась строка.

  Аля обалдело уставилась на визифон. Пожала плечами. Секунд тридцать тупо таращилась. Повторно набрала заказ.

  - Выдача невозможна. На данный вид энергообеспечения для тебя объявлен запрет. - Голос Арники разлился в ушах хрустальным перезвоном. В нем слышалось сожаление, но и категоричность.

  - Кто запретил?! - Спрашивая, Аля ответ уже знала. - Нет! Не говори. Я поняла. Прости, Арника.

  Она нервно заходила по комнате. Присела на кресло. Вскочила. Почти бегом вырвалась в коридор. Вызвала кабину....

  - Заходи!

  Аля бочком, неуверенно, вдвинулась. Сразу же остановилась, оперлась на стену.

  Краасс, посреди превращенного в тренировочный зал отсека, отрабатывал фехтовальные приемы. Не глядя на Алю, попросил подождать немного - он уже заканчивает. Прислонившись, девочка наблюдала. Молча, как всегда - восхищенно. Пружинисто-льющаяся игра дышащих силою мышц. Головокружительная пляска лазерных лезвий. Пьянящая сердце мистерия опасности и красоты!

  Вот он останавливается. Опускает оружие, отключает. Небрежно бросает в угол. Подходит к ней, улыбаясь. Берет за плечи. И сразу отступает на шаг, погасив улыбку. Выпускает Алю. Испытующе заглядывает в лицо.

  - Зачем? - Спрашивает она сдавленно.

  - Затем, что хватит уже! - Холодно бросает рагезт. - Ты в этой области не прогрессируешь. Топчешься на месте. При таких громадных возможностях накачиваешься искусственным стимулятором, и даже не пытаешься решить проблему как-то по-иному!

  Алины глаза заволакиваются слезами, плотно сжатые губы мелко трясутся. Борясь с предательски подступающими всхлипами, она выговаривает глухим, неверным голосом:

  - Я очень... очень устаю. Это правда!.. Но тебе же - все равно!.. А это позволяет мне оставаться в форме.... И-и... делать, как ты хочешь!.. В чем я провинилась?.. Зачем ты со мной так?!.. Мне плохо очень, слышишь?! Отзови запрет, пожалуйста!!

  Близящаяся истерика пережимает горло внезапным сухим спазмом. Краасс коротко фыркает ехидным злым смешком. Отходит, садится в появившееся кресло.

  - Опаньки! Да ты, котенок, в наркошу у меня превращаешься! - оценивает с издевкой. - Ты что ж это, детка, и в самом деле думаешь, будто я тебя сейчас пожалею, и позволю и дальше издеваться над своим организмом?.. - Не дождавшись ответа, отрубает ледяным тоном, - Ждешь от меня радикальных действий? Прекрасно! Вот мой ответ. Прекрати ныть и распускать сопли, сконцентрируйся и найди решение. Здесь и сейчас, поняла?! А не то, я поступлю от противного - запру тебя тут. Посажу на самый скудный пищевой паек и организую такой развлекательно-напряжный марафончик, что ты, вскорости, не будешь знать, на каком свете находишься. И вот тогда, на грани жизни и смерти, тебе придется-таки пошевелиться и восполнить запасы энергии для себя конкретно. Желаешь так?!

  Аля отчаянно мотает головой, давясь слезами и беззвучно рыдая. Сползает на пол. Отворачивается к стене. Он безразлично смотрит. Спокойно заключает:

  - Твое дело, как ты этого добьешься. Мне это не интересно. Я тебя оставлю, чтобы не мешать. А дальше - сама определяйся. - Встает, набрасывает рубашку. На ходу застегивая, выходит из отсека.

  Аля продолжает заливаться слезами. Думать не получается. Мысли теряются, убегают. Невыносимая, терзающая жажда, кажется, заслоняет собою мир. Одно единственное, маниакальное желание - незамедлительно получить обновляющую силы влагу - застилает свет, подавляет сознание, затягивает разум черной грязевою пеленой.

  Это и вправду наркотическая ломка. С одной стороны, нещадно рвущий страх - ничего у нее не получится, она не сумеет перебороть себя, и все тут! С другой - поминутно усиливающееся истерическое требование организма привычной энергетической дозы.

  Вот это самое сравнение порции эрта с дозой, ударившее по воспаленному сознанию отрезвляющей звонкой пощечиной, и приводит, вдруг, Алю в чувство. И заставляет сообразить, чем грозит ей дальнейшая патологическая зависимость от чудодейной "водички". И принуждает яростно бороться с собой!

  Пошатываясь и дрожа, она поднимается. Выходит в центр. Останавливается, запрокинув голову. Стоит неподвижно. Губы шевелятся без звука, прерываясь на редкие всхлипы. Замолкает. Опять шепчет что-то, вслушиваясь в окружающую тишину. Быстро разувается. Ложится на спину. Согнув ноги в коленях, ставит босые ступни так, чтобы подошвы всею поверхностью соприкасались с полом. Кладет руки вдоль тела ладонями вниз. Отдает себя подсознанию.

  Огромным усилием воли завеса материального прорывается! Слабенькие струйки жара по каплям вливаются в ослабевшее, иссушенное страхом тело. Крепчают, ширятся, раздаются бурлящими огненными реками. Растекаются, заполняя до краев каждый малый промежуток, каждую клеточку. Она пьет это пламя. Пьет взахлеб, не в силах оторваться. И чувствует, что воскресает. И проникается этим умиротворяющим ощущением так ярко и насыщенно, как никогда еще не проникалась.

  Ей не просто лучше. Она сейчас куда окрыленнее и сильнее, чем после рядовой "подзарядки" энерготоником.... Сеанс завершается. Девочка отталкивается от пола, подхватывается на ноги, прислушивается к себе. Расцветает счастливой улыбкой. Потом, повинуясь внезапному порыву торжества, делает несколько молниеносных танцевальных па. Поднимается на носочки, кружится вокруг оси и... оказывается пойманной в кольцо мускулистых рук.

  - Мой ребенок справился с очередной страшилкой? - Он - то ли спрашивает, то ли уточняет. - А всего-то и потребовалось: немножечко подтолкнуть!

  - Скорее уж - пнуть! Так, чтоб летела и опору искала - за что зацепиться. - Грубовато парирует она.

  Краасс смеется.

  - Чудненько! Вот и сравнения у нас солидные пошли. Ты не перестаешь меня радовать, малышка. - Подчеркивает выразительно, - когда разозлить не пытаешься!

  Аля робко прислоняет к его плечу голову. Тихо, задумчиво произносит:

  - Все равно, спасибо.... Ты меня вытащил.

  - Надо было сделать это гораздо раньше! - Подняв на руки, он переносит её на ложе. Усаживает. Устраивается рядом.

  - Иногда жалость чрезвычайно вредна.... А я тебя жалел. Это было малодушно и глупо.... Как ты себя чувствуешь?

  - Намного лучше! - Аля придвигается к нему, обхватывает за пояс. Глядится снизу вверх в зеркала черных глаз. Улыбается - смущенно и благодарно.

  Он треплет её по щеке. Словно бы между прочим, интересуется:

  - Что с тренировками?

  - Как обычно. - Аля жмет плечами удивленно, - почему спрашиваешь?

  - Да думаю, вот. Не настало ли уже времечко распрощаться с нашим приятелем, серым волком? А, девочка, Красная Шапочка?!

  Аля молчит секунд двадцать, собираясь с мыслями и утихомиривая эмоции. А потом, нараспев, с теми же нотками, что и рагезт, произносит:

  - Нет, милый. Нет, Кощеюшка! Не трогай волчка. Он вредный, конечно, но Шапочке твоей еще пригодится!

  - Молодец! - Хохочет Краасс. - Хорошо ответил ребенок. Прямо в цель!.. Ценю!.. Но ты понимаешь, Алира. - продолжает уже совершенно серьезно, - у нас прецедент возникает нежелательный. Такие вещи прощать не принято. Как и оставлять в живых провинившихся. Так что в какой-то момент, мне все равно придется избавляться от него.

  - И тебе станет от этого легче? - бесстрастно вопрошает она.

  - Естественно нет. Мы это уже обсуждали! - Морщится он болезненно.

  - Не надо, Краасс. - Она не молит и не упрашивает. Будто раздумывает вслух. Ровно, убежденно. - Иногда одна непредсказуемая уступка оказывается намного полезнее прогнозированных и шаблонно правильных действий. Можешь считать меня наглой пустомелей, но я отчего-то абсолютно уверена: его нельзя убивать. Он связан с тобою гораздо глубже и сильнее, чем ты готов признать себе. Понятия не имею, что это за связь. Но вижу её факт отчетливо и ясно. Возможно, он понадобится тебе когда-нибудь в чрезвычайно важном деле. И будет в нем незаменимым.... Или другое что-то... не знаю! - Она замолкает, рассеянно, будто вынырнув из минутного транса. Смотрит несколько испуганно.

  - Я тут ерунды наплела всякой, да?!

  - Нет, - медленно отвечает он, придирчиво её рассматривая. - Не думаю. Это больше походило на считывание скрытой информации.... И это меня заинтересовало. Вполне вероятно, у тебя еще и способности к предвидению проявляются.... Надо будет копнуть поглубже. Получится - займемся вплотную.... Но не сейчас. Успеется.

  Обрывает рассуждения. Улыбается Але.

  - Красная Шапочка одержала убедительную победу. Кощей прислушивается к её рекомендациям. Пока что. Но оставляет за собою право, при неблагоприятном стечении обстоятельств, принимать решения, опираясь на собственные соображения и расчеты.... Кстати! - Спрашивает с искренним интересом и долею обиды. - А почему Кощей-то? Он же, по сказкам вашим, страшненький такой. И старый?.. Вроде бы.

  Аля заливается смехом:

  - Ну конечно! Смотри сам! Практически всемогущий? Это факт! Давно уже не мальчик? Тоже не оспаривается!.. Ну и стра-а-ашненький, как ни крути!

  - Хамка! - Рычит Краасс, делая попытку ухватить её за шиворот. Аля, смеясь, отпрыгивает в сторону. Вскочив на ноги, прячет руки за спину. Вытянувшись к нему, спрашивает интригующе:

  - Хочешь, открою тебе свою самую страшную тайну?

  - Валяй. - Милостиво разрешает трансформер.

  - В не столь отдаленном, но канувшем в Лету детстве, Кощей Бессмертный был одним из любимейших моих персонажей. Я сказки перечитывала, и понять не могла: ну чего всем этим Василисам и Аленушкам не хватает? Это же просто мужчина мечты получается - опытный, заботливый, щедрый. Так нет же, их по жизни на каких-то Иванушек левых тянет. Они что, хронически больные на всю голову?!

  - Это вопрос или утверждение? - Польщенно-благодушно улыбается он.

  - Это констатация! - Заявляет девочка. Снова опускается с ним рядом. Берет за руку. Почтительно и нежно целует. Не отнимая от губ, смотрит. В глазах мельтешат бесенята.

  - Демоненок! - Краасс вопросительно приподнимает бровь. - Я тебя правильно понял?

  - Ага! - Соглашается Аля с энтузиазмом. - Я холодный и голодный!

  - Будем исправлять. - Смеется он. - Правда, в обратном порядке. Сначала - накормим. Потом - обогреем!

  Подмигивает ей. Материализует стеклянный овал столешницы.

  - Но зато и первое, и второе предоставим по максимуму!

  

   Глава 44

  

  Краасс, обернувшись, приветливо махнул рукой:

  - А вот и мой малыш. Проходи, Алира!

  Зэер, поднявшись, галантно отодвинул кресло. Аля послушно подошла. Уселась. Обвела глазами, одновременно незаметно прощупывая на предмет настроений и отношения. Ничего экстраординарного, ничего прямо настораживающего. Легкий негатив со стороны его братца, как всегда. Остальные - Зэер, Арео, нынешний комендант Сэтх и троица старших по отрядам, их имена Аля помнила смутно - так вообще лучатся добродушием и приветливостью. Ладно, теперь вопрос основной - для чего он её выдернул сюда?

  - Все по-взрослому, Алира. - Деловой тон Краасса сомнений не оставлял. Пришел-таки "момент откровений". - Сейчас будешь нам рассказывать и пояснять. Готова?

  Аля кивнула. Он передвинул к ней поближе прозрачный куб стереомонитора.

  - Пожалуйста. Тут все цифры. Оперируй.

  Аля рассортировала таблицы и списки в удобном ей порядке. Поинтересовалась:

  - С координаторами что не ясно?

  - К ним претензий нет. Набранного количества хватит. Обставлено все достаточно грамотно.

  - С богом солнца забавно придумано! - Арео переглянулся с Зэером, прыснул смешком. - У тебя отличное чувство юмора. А наш уважаемый помощник в своей роли был просто неотразим!

  Зэер на это довольно сильно пихнул друга локтем в бок. Но видно было, что сам с трудом удерживается от смеха. Аля вздохнула.

  - Людям нужно верить во что-то, что благоволит к ним. С помощью веры им удается переживать самые злые беды, перебарывать трудности, находить в неприемлемых им обстоятельствах смысл и рациональное зерно. А главное - смиряться! Что особенно важно в данном случае. Разве не так?

  - Все так. - Откликнулся Денио. Аля удивленно воззрилась. Это первый раз, когда он вслух среагировал на её слова. Неужели идет на контакт?! Странно даже!..

  - Здесь все, в принципе, правильно. - Продолжил он. - Поясни другое. По каким таким причинам ты сократила общую цифру базового материала почти вдвое? Система признала всех изначально отобранных пригодными, и физически, и морально.

  - Сейчас разъясню! - Нехорошо улыбнулась ему Аля. - Перевела наливающиеся холодом глаза на Краасса. - Первое. Я исключила всех старше двадцати. Зрелым человеком, со сложившимся характером и опытом, управлять сложнее. Он стопроцентно постарается в новую модель социума привнести свои старые обычаи и привычки. И всю оставшуюся жизнь будет заниматься сравнениями настоящего с прошлым, перекраивать окружающее на привычный ему лад. И молодежи будет навязывать свои идеи. Вам это надо?

  Аля в упор посмотрела на Денио. Тот передернул плечами, но промолчал.

  - Дальше! - Подал голос Краасс. Она снова повернулась к нему.

  - Второе. Я отказалась от представителей творческих профессий и людей с выраженным техническим складом ума. Первые чересчур утонченны, к тяжелому физическому труду приспосабливаются плохо, в облаках витают и думают слишком много. Вторые тоже думают, и тоже слишком. Но уже в другом направлении - как бы общество модернизировать, как бы прогресс подтолкнуть.... Вам охота, чтобы они у вас там по лесам и полям из подручного материала втихомолку какие-нибудь дирижабли с самолетами конструировали и мечтали вырваться в заоблачные выси? Где мечты и одержимость идеями, там недолго до неповиновения и, даже, бунта.... Третье. - Выдержала паузу. Произнесла уверенно:

  - Не надо без разбору смешивать расы. У разных национальностей может оказаться совершенно противоположный менталитет и взгляды на некоторые области моральных ценностей. Им будет тяжело ужиться вместе. Возникнут дополнительные преграды в адаптации, возможна вражда и прямое противостояние. И даже если искусственно стереть языковой барьер, большой пользы не будет. Люди все равно будут объединяться по национальному признаку, искать в родственной среде защиту, а в чуждой - потенциальных врагов.

  Поэтому. Для первого заселяемого мира, учитывая основной контингент и этническую принадлежность координаторов, я оставила в списке только славян возрастом от семнадцати до двадцати. С хорошей физиологией, трудолюбивых, уравновешенных, тяготеющих к общению с природой, к сельскохозяйственному образу жизни. И - необремененных излишним объемом умственных способностей. При таких условиях искусственная корректировка сводится к минимуму. И это тоже немаловажно. Естественный организм всегда устойчивее, чем насильственно напичканный всевозможными добавками. Вы чисто внешне их оформите под одну гребенку, а через поколение-два такие нюансики вылезут - подчищать замаетесь. По уровню умственной одаренности исключение сделано для координаторов. Поскольку они - руководящее звено. И призваны вести и направлять. Но я позаботилась о том, чтобы уж эти как раз и были зомбированы по полной. Теперь вы имеете в их лице религиозных фанатиков, положащих при случае и душу, и жизнь во имя вас же.

  Умолкнув, откинулась на спинку кресла. Обвела экзаменаторов пристальным долгим взглядом. Выражение их лиц вполне красноречиво охарактеризовывало, какое именно впечатление произвели её пояснения. Они точно не ожидали подобного от этого, такого внешне простодушного, такого юного и несерьезного, казалось бы, существа.

  Воцарилась затяжная тишина. Рагезты молча переглядывались между собою. Потом Краасс спросил суховато, незаметно подмигнув девочке:

  - Кто-нибудь ей возразит?

  - О-бал-деть. - Выговорил Арео. Сэтх несколько раз выразительно хлопнул в ладоши.

  - И где ты их только добываешь, Краасс?

  - Места знать нужно. - Ухмыльнулся тот самодовольно.

  - У нас недобор выходит. - Натянуто процедил Денио. Аля быстро повернулась к нему.

  - Никакого недобора! Из данного количества выживет и останется в разумном и продуктивном состоянии минимум восемьдесят семь процентов. А, если опираться на версию системы, не больше тридцати девяти. Остальные, в итоге, или порешат друг дружку, или мозгами тронутся, или изгоями станут! В чем смысл?!

  - А как же быть с твоим собственным промахом с кандидатом в координаторы? - Денио улыбался - тонко, ядовито. - Твой хваленый подход дал сбой уже в самом начале операции. Какие гарантии, иная, что ситуация не повторится?

  Гримаса ярости на доли мгновенья промелькнула на её лице. Аля проговорила едко:

  - Не осведомлена, ознакомился ли господин командующий с моими предварительными отчетами. Если нет, повторю специально для него. Координаторов сейчас у нас двести пятьдесят человек. То есть, ровно столько, сколько запланировано. Последний - якобы добавлен за пять дней до окончания подготовки, но присутствовал в программе изначально. С ним работали отдельно. Происшедший случай смоделирован. Несоответствующая запросам особь была введена в группу специально для наглядной агитации. Могу заявить, что никаких отклонений от намеченного сценария не случилось. - Аля прищурила глаза, губы презрительно искривились. - Прошу прощения. Но неосведомленность - та же некомпетентность. Прежде чем обвинять, желательно убедится, что обвинять есть в чем! А что до материала базового? Я вам так отвечу, достопочтимый: увеличьте им продолжительность жизни и способность к репродукции хотя бы до ста двадцати планетарных лет. И результат увидите сами! И это будет именно результат, а не мои, по-вашему, голословные утверждения!

  - Ш-ш-ш, девочка. - Протянув руку, Краасс успокаивающе накрыл её ладонь своею. - Претензий по проекту к тебе нет.... Внеси в программу замечания и оговорки, какие сочтешь нужными, и доработай окончательный вариант автоматического отбора. Нам предстоит заселить еще несколько планет. И в самое ближайшее время. А сейчас, - он приподнялся со своего места, приложив ладонь к груди, - спасибо всем. Можете быть свободны.... Кроме тебя, Алира. - Подарил исподтишка лукавую улыбку. - Ты остаешься, конечно.

  Аля склонила голову, показывая подчинение. Проводила внимательным взглядом выходящих трансформеров, отдельно задержавшись глазами на Денио. Нет, он её конкретно напрягает! Есть в нем что-то.... Ну, такое, отталкивающее, что ли?.. Как в этом... Крофте!.. Только не так заметно проявляется, - более сглажено, более прикрыто.... Ой, чует её сердце, они столкнутся еще.... Так столкнутся, что миры зашатаются!.. Говорить Краассу, не говорить?!.. Бр-р-р! - Аля закрыла глаза, потрусила головой, отгоняя навязчивые видения.

  Краасс, поднялся, обошел стол. Подхватив подмышки, извлек её из кресла. Поставил на пол.

  - Не куксись, малыш. Вы вовсе не обязаны нежно любить друг друга.

  - Ты знал?! - Вскинулась она обиженно.

  - Естественно. Но тронуть он тебя не посмеет, и это - наиважнейшее. Остальное - мелочи. Одно предупреждение, эмоции учись подавлять. Ты сегодня выглядела весьма убедительно вплоть до этой своей вспышки. Больше так не делай. Один раз я это сглажу или обойду. Но во второй - я накажу тебя. И накажу жестоко. А мне бы этого не хотелось.

  - Я поняла. - Шепотом ответила она. - Не буду.

  - Хорошо, Алира. - Он присел перед нею на корточки, взял за руки. - Поужинаешь?

  - А ты?

  - Компанию составлю. - Он грациозно поднес к губам её пальцы. - Но для меня ужин будет после.

  Аля кивнула. Краасс легко поднялся. Обнял её.

  - Заказывай, котенок. Тебе все карты в руки!

  

   * * *

  Какое странное место! Вокруг сплошная чернота. Она не видит стен, она их ощущает. Она идет сквозь темноту - крадучись, неуверенно, на ощупь. Это какой-то коридор. И стены его из камня.... Или стекла?.. Но только - непрозрачного. Постоянное ощущение чего-то живого, следящего.... Пристально, зло.... Ни одного лучика света. Ни одного проблеска.... Здесь холодно, беззвучно и... страшно! Но не ей. Тому, другому. Кто укрыт от её глаз завесою тьмы, будто черной кисеею савана. Ему одиноко и жутко. Но попросить о помощи он не может. Или не смеет?!.. Что она ясно чувствует, так это безмерное и безнадежное горе и тоску. По свету. По солнцу. По... жизни!.. А коридор все не заканчивается. Он старается завести её дальше, глубже, куда-то вниз... и похоронить там заживо!.. Она не хочет.... Нет!.. Она не хочет!! Выпустите!!!

  - Алира! Малыш, проснись!

  Аля распахивает глаза. Тьма отступает, скалясь голодной гиеной. Знакомые очертания предметов возвращаются на свои места. Танцуют язычками желтые лепестки свечей на полу. Светильники-звезды окружают ненавязчивым мягким светом. Но стужа безликого подземелья еще держит её смертельной стальною хваткой. Аля обнимает себя руками. У нее зуб на зуб не попадает. То ли от холода. То ли от страха.

  - Что ты видела, девочка? - Краасс берет её за плечи, заключает в объятия.

  - Не знаю. - Шепчет она растерянно. - Там было очень темно.... Место, где нет настоящей жизни. Только воспоминания!.. Он меня звал,... просил....

  - Кто? - Трансформер укладывается на бок. - Иди сюда, малыш.

  Придвигает её к себе, обнимает за талию.

  - Узник!.. - Она снова вздрагивает. Поворачивается. Прячет лицо у него на груди. - Я ощущала его безнадежность и... страх, как свои!

  - Все-все, моя хорошая. - Прерывает он. - Это просто кошмар был. Он больше не повторится. Я не дам!.. Спи, котенок.

  Аля вздыхает глубоко, закрывает глаза. Слушает ровное биение его сердца. Сон, неслышно подкравшись, опять забирает её. Зачаровывает. Уводит по небесной лестнице в миры фантасмагорий и грез.

   Глава 45

  

  Заблокировав выход, Аля на всякий случай приглушает освещение до синеватого сумрака. Подходит к бассейну, усаживается на верхнюю ступень, свесив ноги. Болтает ступнями в прохладной прозрачной воде, осматривается. Сомкнув глаза, обращается мысленно, осторожно:

  - Система наблюдения в моем отсеке. Мне нужно её отключить. Но так, чтобы это осталось незамеченным. Такое возможно?

  - Сделано. У тебя - двадцать четыре минуты местного времени.

  - Ты согласишься уделить мне их?

  Вместо ответной реплики за спиною слышно мелодичное мурчание. Аля счастливо улыбается. Ложится на спину. Кошка немедленно запрыгивает на нее. Упруго топчется лапками, укладывается на животе, обратив мордочку к лицу.

  - Выкладывай. - Звучит в голове тихо. Торопливо, но последовательно и сжато, Аля описывает увиденное во сне. Спрашивает взволнованно:

  - Что же мне делать? Это не просто кошмар был банальный, как он заявил. Я уверена, меня и в самом деле звали! Или не меня, а кого-то, кто способен откликнуться.... Ну, знаешь, как просят о помощи оказавшегося поблизости?

  - Ты права, девочка. Но время твое еще не настало. Ты сегодня заглянула за краешек того, к чему он имеет прямую причастность. Не заговаривай с ним больше об этом. Если спросит, не видишь ли еще чего-нибудь, в этом же роде - отрицай. Уверенно и спокойно.

  - Почему?

  - Потому что для Краасса имеет ценность и право на жизнь лишь та правда, что исповедует он. Ты вторгаешься в своих видениях в его личное, потайное, за семью замками спрятанное. И если он заподозрит, что ты догадываешься о чем-то, то постарается устроить так, чтобы больше ты ничего не узнала. Не питай излишних иллюзий, Алира. Ты даришь ему удовольствие и телесный комфорт, тебе перепадает толика заботы и ласки. Люби его, если иначе не можешь. Но не раскрывай душу до исподнего, не глупи.

  - А у меня есть варианты, да? Замкнуться в себе, разве что! Вы же ему подчиняетесь все. Вы все, как и я, подконтрольны!

  - Кроме его партнера, кроме Тамелона. Запомни. Он служит твоему хозяину, но и пользуется его огромным уважением и доверием. Да, Красс не признает этого вслух, но он зависим от Таме. Жизнь связала их прочнее любых оков. Пока еще никому, включая тебя, девочка, не удалось сделаться для Краасса настолько же близким и незаменимым, ни с кем более он настолько не искренен, ни к кому так не прислушивается.... Увы, Алира, тебе, пока еще, не познать и десятой доли того доверия, что питает император к своему партнеру. Ты для него сейчас только забава. Прелестная хрупкая игрушка, незаурядный экспонат его коллекции диковинок. У него на тебя большие виды, но к доверительным партнерским взаимодействиям отношения они не имеют. Не сбрасывай это с весов, это будет крайне неосмотрительно!

  - Чем же тогда может помочь Тамелон?!

  - Всем. Познаниями. Советом дельным. Прямою подмогой. Их дружба и верность с Краассом взаимны. Но между тобой и вождем, итран примет твою сторону. Потому что, понимает твою значимость. И значимость эта не для Краасса и его амбиций....

  Рассказ обрывается. Кошка прижимает уши, отворачивает мордочку.

  - А для чего?! - Торопит Аля возбужденно. - Арника, пожалуйста, скажи!

  - Нет, Алира. - Голос Хозяйки бесстрастен и тверд. - Рано. Слишком рано. Ты не готова... пока.

  - Мне почему-то кажется, - уязвленно цедит девочка, - что в твоих глазах, Арника, я никогда готова не буду. Это, случаем, не из-за переселенцев, а?.. Я знаю, что была жестока. Знаю, что все мои доводы - слишком слабое оправдание. Но я, ведь, честное слово, сделала все, что могла! Они все равно забрали бы этих людей. При любом раскладе и обстоятельствах!.. А так... я сумела переубедить Краасса и спасти хоть какое-то число жизней.... Что мне было делать? Отказаться? Сыграть в нервную и трепетную, падающую в заведомый обморок от таких моральных напрягов?! Да он бы и не поверил, во-первых. И заставил бы все равно! А, кроме того, я считаю, Арника, что отказ и явился бы настоящим предательством и малодушием. Моя, мол, хата с краю, я ручки умываю!.. Господи, да если б ты знала, как больно мне до сих пор! Как гадостно и мерзко! А я давлю в себе эти чувства. Давлю нещадно! Иначе мозгами тронуться - раз плюнуть!.. Но это, правда, единственное, чем я смогла помочь. Хотя бы так! - Аля с усилием прижимает к глазам ладони, не давая воли подступающим слезам. Набирает полную грудь воздуха, задерживает дыхание. Она не станет рыдать перед Хранительницей и пускать покаянные сопли. Она обязана ответить за себя!

  - Торопишься делать плохие выводы! - Кошка приподнимается, тянет голову к подбородку. Прохаживается шершавым язычком, тычется носиком. - Я тебя не осуждаю. И не думаю, даже. Живя в нашем мире, ты вынуждена приспосабливаться к здешним законам, иначе не выживешь. И, разумеется, грубо спорить с Краассом и не подчиняться ему, было бы верхом глупости.

  - Но больше ты мне ничего не расскажешь, я правильно поняла? - Грустно перебивает девочка.

  - Излишняя торопливость, Алира. Торопливость и нетерпеливость. Все, сразу и на подносике - это из области сказок. Или ничего доброго после себя не оставляет. Когда наберешься опыта и мудрости, тогда и раскроются цели и смысл предстоящего назначения. Не раньше, девочка. Не раньше! Живи. Учись. Познавай. Люби. И тех цени, кто не говорит, но - делает!

  - Что-то похожее я уже слышала. И от кого, тоже помню.

  - И он, бесспорно, был прав, Алира. Обещать, рисовать, клясться, - о, как горазды на это люди! И, точно так же, кое-кто из нас. Много говорящий - мало делает. Обещающий золотые горы - не захочет поделиться и грошом.... Наше время вышло!

  Кошка вскочила, выгнулась дугой. Рассыпалась веером искорок. Поблагодарив Хозяйку, Аля принялась стягивать одежду. Раз уж она здесь, то поплавает немножко. И телу польза, и мозги "проветрятся" от кислых измышлений.... Наверно.

  

   Глава 46

  

  - Огорошить с разбега, господин учитель?! - Подлетев к Носферату со спины, Аля размашисто хлопнула его по плечу. Отскочила мячиком. Прошлась перед прибалдевшим от такого фривольного выступления оборотнем плывущей походкой манекенщицы, выразительно покачивая бедрами и сложив сплетенные пальцами руки в шатер над головою. Сделав изящно-вызывающее па, застыла в кокетливом поклоне.

  - Меня прислали передать, что ты отправляешься с нами, уважаемый камрад. А именно, как моя страховка и группа поддержки! Да, - перебила себя, - "группа" не звучит как-то. Ну да ладно, суть-то не меняется, верно? Так что, давай, лапы в лапы, и греби вещички собирать. Самые необходимые и родные. Остальное транспортник предоставит.

  - Очаровательная новость. - Буркнул оборотень. - Уж и не знаю, радоваться или слезы горькие проливать! А зачем я вам, не подскажешь? - Вжал, вдруг, театрально голову в плечи, поглядел с опаской и недоверием. - Третьим не буду. И не просите!

  - Нэттэ, ты в своем уме?! - Гаркнула Аля возмущенно. - Вы сегодня спелись, что ли, на почве хамства?! Зэер мне то же самое заявил.... Только, с противоположным выводом.... А когда я на него накинулась, начал оправдываться, что пошутил, видите ли. А теперь - ты! Закачу сейчас Краассу истерику, и вообще не поеду никуда!

  - Да-да, конечно-всенепременно. - Поддел тот, не смутясь ни капельки. - А он тебя на это за шкирку ласково возьмет и в модуль по широкой дуге забросит. Будешь лететь, сопеть и думать: какого фига истерила? Ногами бы дошла. Сама. Спокойно.

  - Боже, ну какие мы умные! - Скривилась девочка колко. - Аж оскома сводит!

  - Не обижайся, Алира. - Он примиряюще протянул ладони.

  - На каждого обижаться - здоровья не хватит! - Отмахнулась она философски. - Живы будем, не помрем.

  - Я был уверен, вы поедете вдвоем с ним.... Уединение, романтика, все такое!

  - В понимании нашего с тобой благодетеля, романтика - вещь специфическая и непредсказуемая. Я так понимаю, он решил разгуляться с запасом наперед. - Вздохнула.

  - Танцы продолжаются, ага! - Хмыкнул оборотень ехидновато. - А еще кто в нашем братстве добровольно-принудительном?

  - Да вся честная компания, Нэттэ. Вся головка конторы. И братец его. И Зэер. И Арео даже прихватили. Назначили дежурных офицеров. Наместник принял пост. И порешили дружненько: недельку-другую база без них не помрет и на корню не зачахнет.

  - Верхний лагерь - транспортник?

  - Ну да, V-класс. Плюс модули. Вешка остается в стратосфере, периодически меняет дислокацию.

  - Сколько до отлета?

  - Два с половиной часа.

  - Откуда стартуем?

  - Краасс сказал - Индия. - Она широко, мечтательно улыбнулась, лицо осветилось удовольствием. - Носферату, я же всегда мечтала там побывать! Джунгли увидеть! Храмы древние, святилища. Там же так красиво, Нэттэ, если б ты только знал!.. Один из самых красочных и таинственных уголков на Земле.

  - Верю, девочка. Верю. Дай-то бог, чтоб тебе именно эти красоты запомнились, а не все остальное!..

  - А вот об этом я от тебя слышать просто не хочу! Ну, пожалуйста, Носферату, не порть настроение! Как говорено в одной грубой, но правдивой шутке: если не способен сопротивляться, расслабься и получай удовольствие. Второе, это уже извращение, конечно. А первой половинке совета можно и последовать. Вреда не будет!

  

   * * *

  - Живее, девочка!

  Оглянувшись на Краасса, Аля поспешно поднялась в модуль. Место рядом занял Носферату. Краасс присоединился к Денио, Арео и Зэер уже отбыли, минут десять как.

  Купол задвинулся, страховочные ремни зафиксировали тело. Активировав связь, оборотень отчитался:

  - Двадцать третий, внутрипланетарный длительный. Сектор - V-Эксл. Опознание. - Одновременно с Алею, они приложили ладони к сенсорам панели. Оранжевый лучик отсканировал линии.

  - Доступ свободен. - Оповестила система. - Цель?

  Носферату споро ввел координаты мобильной внутренней базы. Принял подтверждение. Отсалютовав сигналами бортовых опознавательных огней, катер плавно оторвался от магнитной воздушной подушки и пошел вертикально вверх, быстро ускоряясь. Аля, поморщившись, постаралась максимально расслабить тело - ощущения от перегрузки были не из приятных. Хорошо, что лететь в таком темпе им совсем недалеко. Интересненько, а как она справится с грядущим перемещением за пределы атмосферы? Хоть бы не исплеваться, мягко говоря, "по дороге"!..

  В стороне вверху возникает, близится округлый темный силуэт. Транспортник имеет вид многослойного диска, нижняя половина которого - плоская, а верхняя выгнута полусферой. Принимающий шлюз открывается, наводящий луч подхватывает катер, обволакивает невидимой энергетической мантией, бережно втягивает внутрь. Пройдя короткий широкий тоннель, катер оказывается в просторном ангаре внутренней стоянки. Переместившись по косой метров на десять от приемника, он зависает над полом, выбрав место. Купол "втекает" в обшивку, страховка убирается. Механический, но приятный слуху тембр произносит:

  - Зэта-Эр приветствует вас и предлагает пройти идентификацию.

  Аля и Нэттэ покидают модуль. Процедура сканирования ладоней повторяется. Но сейчас, кроме этого, световой луч считывает еще и радужку глаз. Процесс занимает секунд пять. После чего система доброжелательно извещает:

  - Добро пожаловать на Зэту. Ваши отсеки - первый и седьмой. Уровень размещения - второй рабочий. Следуйте за проводником.

  У ног, над полом рождается светящийся лазурный шарик, медленно летит вперед, указывая направление. Аля с интересом осматривается. Они проходят несколько отрезков коридора, разделенных прозрачными щитами промежуточных переборок. Гладкие теплые стены. Чешуйчатые плиты пола. Серебро панелей и черный блестящий металл. Как всегда, много пространства, избыток освещения. Алю слепящий свет давно уже не раздражает. Привыкла, как и к остальному. Поначалу, помнится, глаза болели, чесались сильно. Она подолгу промывала их холодной водой, злилась. Потом, не выдержав, пожаловалась как-то Зэеру. Тот отволок её в лабораторию. Что-то закапал, чем-то уколол. Заставил надеть приспособление, по виду больше всего напоминающее непрозрачные черные очки и просидеть в облачении этом около часа. Аля подремать даже успела. А когда, наконец, её освободили, неприятные докучливые ощущения безвозвратно пропали. И, с тех пор, специфическое освещение рагезтов стало ею восприниматься безо всяких негативных последствий для организма и нервов.

  Аля усмехается про себя, проводит ладонью по датчикам стены. Сюда бы режиссера какого-нибудь земного, доку в сфере съемок фантастики. Вот бы удивился, наверное! Глазу просто не за что уцепиться: не то, что за чудеса неземной техники причудливой, а и за банальные трубы, выступы, провода. Ничего такого и в помине нет! Никаких тебе приборов, никакой аппаратуры. Места стыковки отдельных элементов едва отличны по цвету и структуре. Рядовой человек тут годами ходил бы по кругу. Он в жизни бы не догадался, где что в этом обезличенном, залитом холодным белым светом, лабиринте.

  Шарик останавливается. Аля и без него знает уже - она на месте. Отсек Носферату значительно дальше, в конце блока. Они прощаются без слов. Девочка заходит к себе. Или не совсем к себе? В следующий момент понимает - она делит здесь территорию с тем, с кем и предполагалось. Аля хмыкает, качает головою. Впечатление, будто его комнату из жилблока просто взяли да перенесли сюда, без малейших изменений. Интересно, а управляется обстановка так же, как и на основной базе, или по-другому как-то?

  Мысленное требование. Корабль подчиняется. Матовый полукруг стены напротив светлеет, становясь прозрачным. Аля подходит, садится у гигантского иллюминатора, кладет ладони на стеклянную преграду. Смотрит и всматривается. Земля - далеко-далеко, проглядывает сквозь рваные прорехи облачного покрова объемной контурной картой. Отдельные туманные поля подходят почти вплотную. И, кажется, будто транспортник висит над ледовыми просторами Арктики. А под ним - бесконечные и бесчисленные глыбы ледяных скал, снежных торосов и сопок. Красота неимоверная. Солнечные лучи преломляются в капельках влаги, зажигают облачные плато и горы, раскрашивают и оживляют.

  - Любуешься, ребенок?

  - Не оборачиваясь, она отвечает раздумчиво:

  - Маленькая собачка - до старости щенок?

  - Извини, Алира! - По голосу угадывается, извинения эти его чисто номинальные, и никаких мысленных угрызений Краасс испытывать не собирается. - Ты, ведь, для меня и со мною в сравнении, вечный ребенок, сама понимаешь. А что, тебя это задевать начало?

  - Иногда - да. Чаще - нет. - Аля поворачивается, смотрит грустно. - Я понимаю и принимаю. Я стараюсь, изо всех сил стараюсь, Краасс. Ты же видишь. Но мне тяжело! Мне невыносимо бывает, когда думаю!.. - Замолкает, давит вздох.

  - Не вижу причин поступать по-иному. - Его взгляд становится холодным и категоричным. - Я вместе с тобою. Мы одни. Наше уединение никто не посмеет нарушать. И в это время мы целиком посвящены только друг другу. Но у меня есть и другие области жизни. Отказываться от них я необходимым не считаю. И вообще, девочка моя, была бы ты поопытнее и поосведомленнее, ты знала бы - то, что я оговариваю эту тему с тобою, разъясняю, доводы привожу, это не просто исключение из правил. Это - исключение из исключений. Чтобы хозяин-трансформер объяснял своей собственности мотивы своих же поступков?! В нашей среде это нонсенс, вопиющий и дикий, запомни, Алира! Хорошенько запомни, потому что выяснения отношений эти у нас с тобою сейчас последние. Ты никогда более на территорию эту не ступишь. И никогда ничего мне больше об этом не скажешь! И думать об этом я тебе тоже запрещаю, понятно?!.. Ты не будешь противиться, девочка. Ты, даже, помогать мне станешь, если я захочу. Это приказ, ясно?!

  Аля убито опускает голову. Он подходит, берет за локти, поворачивает лицом к себе.

  - Ты одна, моя спутница. Это очень значимый титул. Ты единственная, кто постоянно со мной. Я ценю твое общество. Мне комфортно с тобою. Я хочу быть рядом. Видеть тебя, чувствовать. Но я хочу и их также. И я уже говорил тебе, почему. Заставь себя смириться малыш. Это единственный для тебя лояльный и правильный выход. Тут не может быть ревности и глупых протестов. Они - пища для меня. Безликие тела для удовлетворения естественных потребностей. Минутное удовольствие. Мимолетная забава. А ты - моя избранница, Алира. Мое родное, близкое существо. Разницу улавливаешь?

  Одинокая горестная слезинка бриллиантиком сбегает по щеке. Аля обнимает его, прижимается, не произнося ни слова. Краасс ласково, утешающе гладит её по волосам. Отодвинув на расстояние вытянутой руки, полувопросом-полуутверждением произносит:

  - Ты сделаешь все, что я попрошу.

  - Да. - Тихо, но твердо отвечает она. - Я... все... для тебя сделаю!

  - Молодец, котенок! - оживленно-весело отзывается он. - Я не сомневаюсь в тебе, малыш. Я доверяю. А это - дорогого стоит, когда-нибудь поймешь еще и оценишь!

  

   Глава 47

  

  А путешествье движется к финалу. Совсем немного остается дней. И те мечты, что нам подарены началом, отходят в прошлое, как в царствие теней....

  Как же она радовалась тогда предоставившейся возможности повидать мир! Строила планы, вычерчивала маршруты в уме, предвкушала и горела счастливым ожиданием. Ведь для нее и одна Земля - и беспредельна, и нескончаемо разнообразна! Но теперь, теперь с каждым следующим днем ей все больше и чаще хочется побыстрее вернуться. Вернуться в то место, которое давно уже стало для нее настоящим и единственным Домом.

  Она хочет к Карпатам! Она хочет к Арнике, к Морфею, к Тамелону. К родному благотворному аромату хвойной свежести, к пологим горным склонам, к бурлящим потокам речных стремнин. Неправда это, что все в мире горы похожи! Её Татры одни такие, неповторимые. Её край - самый лучший, какие бы красоты и прелести не пришлось сейчас наблюдать и в какие чудеса не довелось бы окунаться! Аля знает, уверена - всего комфортнее, уютнее и краше ей будет именно там, дома. И всем диковинам планеты не затмить в её сердце его скромный, но бесценный образ.

  Сказочная, феерическая Индия. Фантастическая и первобытная Африка. Таинственная и романтическая Азия. Сдержанно суровая Канада. Девственно нетронутая Арктика. Солнечная и добрая Австралия. Царственная и загадочная Япония. Бесшабашная и разгульная Америка.

  Аля чувствует, она устала удивляться. И восторги тоже заканчиваются. Тем более, она теперь куда сильнее ориентирована не на внешнюю атрибутику среды, а на внутренний её дух. На ту, заботливо и тщательно скрываемую половину, что ослепленному внешним лоском людскому глазу не видна и не приметна, а для нее - лежит буквально на поверхности!

  Она опять и опять убеждается - сколько же в этом мире грязи и боли, и муки, и равнодушия, и ненависти, и самолюбования, и холодной расчетливой корысти. И как мало, ничтожно мало в нем чистоты, невинности, добра. И она, действительно, не может разобрать уже и определиться, кто же все-таки страшнее и бездушнее: рагезты, с их вечным кровавым желанием, или люди - с еще большими извращениями, но - к счастью - меньшими возможностями и силой?!

  Их время поделено надвое. Ровно пятьдесят на пятьдесят. Сегодня - как раз вторые пятьдесят. И её хозяин проводит день сафари, для себя и своей команды. Аля старается лишний раз не задумываться на тему их похождений. Она ни единожды не намекнула трансформеру о каком-либо недовольстве, не протестовала, не пыталась остановить или помешать. Ей не надо повторять дважды, недавняя "лекция о праве" помнится четко. А у Али, если на факты опираться, право одно, выходит -беспрекословного подчинения?!

  Увы, как ни тяжко признавать, нужно быть чокнутым истериком-камикадзе, чтобы всерьез задумываться о способах противостояния. Проще, наверное, поезд на полном ходу под горку грудью тормознуть. А Аля в борцы-тяжеловесы записываться желания не имеет. Вы, возможно, назовете её безвольной марионеткой. Она же, взвесив все за и против, предпочтет именовать свое бездействие включенным инстинктом самосохранения. Слишком хорошо она знает теперь Краасса! Становиться ему поперек дороги, это не глупо, нет. Это - разновидность самоубийства!

  Что не делается, все к лучшему. Слыхали, может быть, да? Аля, так неоднократно замечала: после этих своих вылазок прогулочных её грозный хозяин бывает и добрее, и мягче, и сговорчивее. Точно избавляется, с их помощью, от излишка врожденной жестокости и агрессии. Так что - нет худа без добра. По крайней мере - для нее, и в данном конкретном случае.

  Итак, Краасс и компашка - на охоте. Носферату Аля объявила безоговорочный выходной. А сама, поразмыслив, решила прогуляться. Взяла модуль. После недолгих колебаний выбрала Лос-Анджелес. Прибежище ангелов? Ну, значит там ей самое место. Нимба не намечается, но крылья-то, ведь, в наличии. А значит, вперед. Отвлечемся и развлечемся. Тем более, Краасс с сотоварищами тоже где-то поблизости промышляют. Стало быть, подстрахуют, если не так чего!

  Очутившись в "точке отсчета", Аля определилась с координатами. Составила приблизительный маршрут. А, чтобы обеспечить себе максимальную маневренность и верткость на запруженных транспортом и людьми городских улицах, придала катеру вид тяжелого и агрессивного "Харлея". В противовес снаряжению техническому, облачение подобрала легкое до воздушности и с некоторой долькой легкомыслия. Вообразите на секунду: звероподобного вида, огромный мотоцикл, сверкающий хромом и черной с золотом эмалью. Громадные колеса. Мощная, перевернутая вилка руля. Спортивные, обтекаемых линий крылья. Глядящая исподлобья, центральная фара. Сам по себе внушительных размеров радиатор одет в широкий массивный кожух. Никакого пластика, только стекло и металл. И на этом чуде наземного передвижения - всадница. Хрупкая, нежная, грациозная. Коротенький желтый шифоновый сарафанчик-разлетайка, шортики, высокие кеды на шнуровке и длинные лайковые перчатки с раструбом. Контраст с монстром железным полный и, я бы сказала, немного пугающий.

  Небрежно распущенные локоны летят по ветру, взвиваются за плечами каштаново-медной волной. Ловко лавируя промеж тесно идущих машин, она ловит восторженные взгляды водителей. Кому-то игриво улыбается. Кому-то грозится и посылает знак: вперед, мол, смотри, не отвлекайся, зевака! Дорога летит под колеса, а город плывет ей навстречу. И жизнь светла и лучезарна, как этот солнечный и беззаботный день. Проспекты и площади, особняки и небоскребы. Музеи, театры, отели, галереи. Банки, университеты, торговые центры.... О, нет, в Диснейленд она не поедет! И Голливуд ей тоже не интересен. У нее теперь вся жизнь - один сплошной Голливуд. Аля посетила уже с десяток фешенебельных магазинов. И скупила целую гору стильных одежек, обуви, школьных принадлежностей и смешных, необычных сувениров и сувенирчиков. Все это уже сегодня отправится в неблизкий путь, к своему маленькому владельцу, на Украину. Последний привет из дальних стран, когда-нибудь они станут ему вторым и привычным домом. Последнее её ласковое напутствие, последнее одушевленное напоминание о себе. Но грусти она не поддастся. У нее еще не раз случится время погрустить. А сегодня - солнце. А сегодня - ветер. И добрые улыбки прохожих. И все просто обязано сложиться хорошо. Вперед, Алира, вперед!..

  Исколесив город поперек и вдоль, и насмотревшись на местные достопримечательности до колик в животе, Аля приняла решение напоследок прогуляться пешком. Невидимый людскому глазу катер следовал за нею в отдалении, в режиме автопилота. Для удобства перемещения и большей безопасности, он избрал себе воздушный путь. Подальше от автомобилей, деревьев и электропроводов.

  Блуждая неспешно улицами, погруженная в размышления, Аля не заметила, как удалилась от мест центральных и оживленных. И очутилась в каких-то богом забытых закоулках, сильно смахивающих на прописные трущобы цветных кварталов, известных ей по многочисленным триллерам и боевикам. Опаски или иных переживаний от этого факта не испытывала. Была спокойна абсолютно и полностью в себе уверена. Гулять, так гулять. С центром она ознакомилась, так отчего же в глубинке городской не побродить?

  Очередная извилистая улочка с невзрачными однотипными домишками оканчивается на удивление запущенным и пыльным сквером. Людей, почему-то, не наблюдается совсем. Аля идет по дорожке, обходит полуразвалившиеся, заколоченные постройки, сараи или склады обветшавшие. И видит неподалеку, на лужайке, оставшейся от бывшей детской площадки, живописную небольшую компанию чернокожих подростков. Парни и девушки кучно расположились на длинной, обшарпанной деревянной скамье. Потягивают пиво из жестянок. Курят. Судачат нарочито громко, пихают друг друга и тискают. Аля продолжает движение, не замедляя шаг, но и не ускоряясь. Она не смотрит прямо на них, но отслеживает боковым зрением, одновременно подключая и восприятия второго "я". Их, как по команде напрягшиеся позы и неподдельный острый интерес, сопровождающийся оживленным переговариванием и несколькими недружелюбными фразочками, брошенными в её адрес, вынуждают девочку моментально насторожиться и тщательно отсканировать подозрительные "объекты". Пара мгновений, не дольше. Но она знает уже все, до мелочей.

  Сознание пронзает резь разочарования. Как ни странно, злости нет вовсе. Только глубокое сожаление. Сожаление и грусть. Они же так молоды, так юны. Они же только начали свой путь!.. Ну почему, скажи мне, бог? Ну в силу какого, векового и извращенного зла, черны не столько эти красивые и гармоничные, еще не тронутые внешним тленом разврата тела, сколько - их грязные души?! И то, что увидала она на их лицах сейчас, что так просто и кратко читает, - это жажда жестокой забавы и легкой наживы. И ни малейшей жалости или сомнений. Ни одного порыва отступиться, пощадить!..

  Оставив эту стаю волчат за спиной, она по-прежнему их видит. Видит, как дружно и слаженно они поднимаются. Видит, как отшвыривают с недобрыми ухмылками пустые пивные банки. Видит, как трогаются следом, целенаправленно, уверенно, хищно. Вздыхает больно, обреченно. Что ж, видит Разум, она не хотела!..

  Притормозив, девочка разворачивается. Плавный, едва схваченный глазом бросок, и вот она уже повернута к ним лицом. Стоит неподвижно и прямо, склонив голову к плечу. Ноги на ширине плеч, руки свободно опущены.

  Один за другим, они приближаются, вразвалку, показушно. Окружают.

  Угрозы, наскоки, выкрики. Аля безучастно наблюдает. Отмечает про себя - девушки развязнее и злее. Именно они - заводилы в группе. Особенно одна, чуть постарше и, видимо опытнее чувствительно. Она - явный лидер, она подначивает компанию, горячит её, распаляет.

  Алю пытаются ухватить за плечо, подставить подножку. Автоматически, она уворачивается. А в следующий миг оказывается уже за пределами живого кольца. Отступает на два-три шага. Обращается - громко, настойчиво. Остается еще надежда - вдруг, уговорить сумеет?! И тогда они были бы спасены!.. Тщетно. Её не слышат. Её слова и просьбы рождают в них только злость. И в ответ раздается лишь издевательский громкий хохот. И новые угрозы! Они напоминают ей теперь свору шакалов. Глаза блестят охотничьим азартом и бравадой жестокости. Любимое развлечение начато. И они не остановятся уже, ни за что. Сожаление в душе ребенка в раз сменяется вспыхнувшим гневом хищника. И тогда в человеческом теле являет себя репликант!

  Языками невидимого пожара налетает обжигающий ветер. И земля под ногами раскаляется не хуже чугунных плит. Воздушные струи хлещут кипятком, сбивая с ног, расшвыривая нападающих по сторонам, как кегли. Возгласы боли и ужаса мешаются со свистящими завываниями взбесившегося вихря. Подростки, падая и спотыкаясь, кидаются врассыпную. Куда там! Теперь, когда её разозлили не на шутку, она уже не даст им уйти!

  Придорожная пыль стеной подымается в воздух. За её чертой окружающее пропадает из глаз. Территория видимого - небольшой круг, диаметром около десяти метров. Пылевой барьер клубится, перетекает струями и лентами. Перерождается призрачными, зловещими образами. Из него появляются, расползаясь и тая, - то разверстые клыкастые пасти неведомых адских чудовищ, то чешуйчатые извивающиеся тела рептилий, то когтистые, истекающие ядом конечности огромных пауков и мух. Все эти ужасающие, отвратительные сущности, выныривая из пылевых недр, стремятся попасть в середину. Они тянутся и рвутся, они мечутся в поставленных им границах, исходя одним единственным стремлением - добраться до живой цели в центре магического кольца.

  Вне себя, от испуга, в полном шоке, пойманные сбиваются в кучку. Пригибаясь к земле, прячут лица от ужасных видений, кричат и плачут, вцепляясь пальцами в волосы, хватаясь друг за друга. Стоя за гранью туманной стены, девочка бесстрастно рассматривает их. Она прекрасно различает каждую мелочь, пыль ей совершенно не помеха. А созданный ею круг, на самом деле - лишь внутренняя часть обширного двойного кольца, захватившего без малого весь сквер.

  Из нутра его во внешний мир не долетает ни отзвука. А его границы для случайных прохожих - высоченный забор, каким обычно обносят территории масштабных строек. И ни единый посторонний не проникнет за эту запретную черту. И никто не помешает ей свершить возмездие и сотворить с ними все, что только взбредет и нафантазируется. Маньяки и изверги всей планеты могут рыдать от неразделенной жалости к себе и скудности собственной фантазии. Потому что все их выдумки, вместе взятые, тихо меркнут пред способностями разъяренного репликанта. Для которого нестерпимый, смертный ужас жертв - его сладостная, богоданная пища. И он смакует каждую её капельку, растягивая удовольствие и наслаждаясь. Он купается в их страхе и отчаянии, будто в живой воде райского источника! О, да, как ему это нравится! Он набирает силу, он живет! Угольно-черные лезвия вытягиваются, вытекают. Сардоническая ухмылка обращается свирепым оскалом. Человеческие черты уступают место облику зверя. Демон готов к расправе. Еще мгновение, и.... Будто прокрученная назад в ускорении кинопленка, её внешность возвращается в норму. Стихает беснование ветра. Оседает, ложится на землю серая пыль. Тяжело дыша, Аля присаживается на корточки. Смотрит на трясущихся от страха пленников. Выпрямляется, закрывает глаза. Неслышный ни единому человеку клич выстрелом разрезает пространство на многие километры вокруг. Аля пережидает, глубоко вдыхая и сосредотачиваясь. И повторяет призыв. Прислушивается. Да, она услышана, они идут. Остается лишь подождать.

  Девочка приближается к кольцу. Барьер не исчез. Он стал прозрачным, но пройти через него пленники по-прежнему не в силах. Сложив руки на груди, она равнодушно смотрит, как они, постепенно приходя в себя, шепчутся. Как боязливо переглядываются, как, наконец, начинают осторожно разбредаться, пытаясь выбраться наружу. Пустые потуги! Выхода для них не существует. Подростки тычутся в невидимое ограждение, толкают застывший стеною воздух, дубасят кулаками. Обессилев, снова сползают наземь или с безумным, отсутствующим видом, отступают и оглядываются с выражением тупого бессмыслия на лицах. Алю они теперь видят. И, в свою очередь, пытаются заговорить с нею. Просят, умоляют! Безразличие вкупе с недоброй улыбкой - вот её единственный ответ. Нет, она не отменяла уготовленного им финала. Она просто чуточку изменила ход игры. И теперь в роли палачей выступят другие, те, кому это положено по самой природе вещей!

  Прогретое солнцем безветрие вспарывает свист крыльев. Будто вынырнувшие из оживших древних легенд, огромные острокрылые сапсаны камнями пикируют с небесных высот. Приземляются, бесшумно и молниеносно. Перевоплощаются. Подходят.

  - Ой, глядите-ка, детки в клетке! - преувеличенно удивляется Краасс, разводя руками. - Моего малыша поохотиться переклинило. Случаются же чудеса на белом свете! Алира, что с тобой, котенок?

  - Котенку очень хочется за процессом понаблюдать. - Аля устраивается на сидении материализовавшегося рядом модуля. - И он имеет наглость надеяться, что ему не откажут в этой скромной просьбе. - Девочка одаривает рагезтов озорною, шутливо-заискивающей гримаской. - Такая кро-ошечная просьбочка, всего лишь!

  - Ну что вы, принцесса, как можно?! - Зэер хитро улыбается ей, изображает картинное отчаяние. - Как можно расстроить отказом нашего драгоценного ребенка?! - Мы, ведь, доставим ей такое удовольствие, - обращается к товарищам, - не правда, ли?

  - Я не против, - насмешливо улыбается Але Краасс. - Признаю. С момента первого самовольного приобщения моя девочка сильно повзрослела. И сейчас-то, уж, надеюсь, с нервишками совладать сумеет?

  - А я, так и от добавки не откажусь, - голосует поднятой рукою Арео. - Ты, как будто специально для меня постаралась!

  - Наш дорогой Арео всеяден, Алира. - Отзывается Краасс на её удивленно-вопрошающий взгляд. - Ваши мальчики ему также весь-мА-А по вкусу!

  Денио молча ухмыляется и делает шаг в кольцо. Остальные - тоже не заставляют себя ждать. Серебристая ткань комбинезонов расплывается дымкой, стекает с рослых, идеальных пропорций, тел, оголяя великолепный рельеф могучих мышц. На человечьем фоне они выглядят и устрашающе, и бесподобно. Эталоны физического совершенства. Настоящие ангелы - карающая десница божья!

  Краасс входит в круг последним, показав Але, чтобы включила нейтрализатор звука. Отрывок подсмотренного в стенах зала спектакля смерти, проигрывается перед нею вновь. Со всей неприкрытою откровенностью и циничной безжалостностью. Но Але, отчего-то, и не стыдно, и не противно. И плевать, что жертвы - недавние дети. В слишком ярких подробностях успело представиться ей их прошлое. Вплоть до последнего дня! И она уверена сейчас - именно такая гибель заслужена ими сполна. И способна уравновесить в какой-то мере страдания тех, кто был этими юными нелюдями истерзан и искалечен в их жестоких недетских развлечениях.

  Им нравились игры во вседозволенность, и причиняемые мучения и боль. Физическая или душевная, не важно! Они возомнили себя неуязвимыми всемогущими хищниками. И забавлялись слишком увлеченно и слишком долго, чтобы остаться людьми после сотворенных изуверств. Ну а теперь сами превратились в добычу на чужой охоте. Так, что все случившееся - и справедливо, и хорошо!

  Пытливо и сосредоточенно, будто ученый в исследовательской лаборатории, Аля наблюдает за безмолвной вакханалией вампиров. Драма крови и насилия завершается. Трансформеры сыто оттряхиваются, брезгливо отпихивая с дороги распадающиеся прахом тела. Восстанавливают покров одежды. Не торопясь, покидают опустевший энергетический круг.

  Краасс забирается к Але в модуль, сворачивает силовые поля. Улыбается благодушно:

  - Малыш, ты меня побаловал. Неожиданно и приятно! - Машет оставшимся, - я пас на сегодня, удачи!

  Рагезты прощаются, отдельно, церемонно-шутливо, изъявляя благодарность Але. Модуль взлетает, активировав отражающий кокон-невидимку. Краасс откидывается в кресле, требует категорично:

  - Рассказывай теперь, почему!

   Глава 48

  

  - Слушай, не надо меня хвалить и по головке гладить, а?! Я не кукла и не маленький ребенок! - От её приподнятого настроения ничего не осталось. Аля смотрела на него хмуро и растерянно, пальцы нервно мяли ворсистую обшивку кресла. - Мне интересно чисто - почему это ты согласился так легко? А если я бы в обморок там грохнулась или раскаяние запоздалое включила?!

  - Не-а. - Он ехидновато и уверенно улыбнулся. Взяв за руку, посмотрел. Надавил на кончики ногтей. - Сама погляди.

  Аля уставилась непонимающе. Выдернула ладонь из его пальцев. Принялась усиленно оттирать с черноты ногтевых пластинок густо алые разводы. На первый взгляд это была самая настоящая кровь, что будто брызнула откуда-то и перепачкала. Но красные потеки не стирались. Краасс опять перехватил её ладони, прижал к коленям.

  - Уймись, малыш! Видишь же - твое желание прямо на тебе нарисовано. Хватит уже самоедством заниматься! Следы скоро исчезнут. А про себя и других отвечу - нам нет нужды переспрашивать и уточнять то, что мы и так видим и осязаем. Ведь тебе же не было страшно, совершенно не было, верно? Наоборот, сегодня тебе все понравилось. Больше того, хоть ты и не сознаешься ни за что, но в какой-то миг тебе даже присоединиться к нам захотелось. И я понимаю тебя, Алира....

  - А я себя - нет! - выкрикнула она горько и безнадежно. - И не хочу!!

  - А кто тебя спрашивать будет?! - Рявкнул он свирепо. - Ты что же, девочка, и впрямь надеялась остаться до скончания века добренькой? Слабой и никчемной?! Так ведь я на тебя такую никогда и внимания бы не обратил... - прищурился зло и презрительно, - или обратил бы: ровно на пять минут!.. Прекрати отрицать очевидное. И прекрати истерику! Надоело!.. В следующий раз не зови меня, а целуйся себе премило с очередными моральными деградантами и уродами. Может быть, это занятие придется тебе больше по вкусу, трусливая маленькая дура?!!

  Аля не отводила глаз от его искаженного яростью лица и боялась пошевелиться. Вздернутая в оскале верхняя губа обнажила удлинившиеся треугольники клыков. Глаза сузились и светились ядовито-лимонным. Брови сошлись в сплошную заломанную линию. На переносице пролегла глубокая складка. Это жуткое, демоническое существо напротив лишь отдаленно напоминало того Краасса, какого она знала. Какого привыкла наблюдать, любить и восхищаться. И ничего совсем, кроме животного ужаса, ей сейчас не внушало.

  Аля осторожно отступила к стене. Прижалась спиной. Проговорила тихо:

  - Не делай так... пожалуйста.... Ты на себя не похож.

  Краасс на миг застыл. Отвернулся. Проронил глухо:

  - Я такой, какой есть. Нравится тебе или нет. И не собираюсь пожизненно носить маску, только чтобы оберечь твою излишне и ненужно хрупкую душеньку!

  - Но ты обещал! Ты же обещал мне, что я не стану такою, как вы. - Пробормотала она плачуще.

  - Не станешь. - Подтвердил трансформер. - Такою же. А вот опаснее и сильнее - запросто. Твоя сущность способна травмировать, выводить из строя и уничтожать единовременно гораздо большее число единиц противника, чем любой из нас. Это факт.

  - Но я не должна нападать первой! Не должна хотеть того, что хотела сегодня! Это... это неправильно!

  Краасс неожиданно рассмеялся.

  - А откуда, позволь узнать, тебе известно достоверно, что правильно, а что - нет?! Каков твой личный опыт в этом щекотливом вопросике? Многое ты повидать успела? С чем сравнивать будешь?.. Ты у меня растешь тут и зреешь, как фруктик тропический в оранжерейке уютной. И ни малейшего представления о настоящих законах выживания не имеешь!.. Пора. Пора тебя из теплой и мягкой норки вытаскивать и в широкую жизнь выпихивать. А то ты у меня уже взрослая совсем, а наивностью своей, иногда, убиваешь просто.... Ну, ничего. - Грубовато шлепнул её, притянув к себе. Пощекотал губами ложбинку под ухом, прошептал вкрадчиво, - Я сделаю из тебя настоящую воительницу, Алира. Придут времена, и твое имя заставит врагов содрогаться и падать ниц, мой маленький пылкий демон. И ты окупишь мне сторицею все, что было в тебя вложено. Только так, моя девочка. Только так! Ты преподнесешь мне этот мир на блюде. И будешь неусыпно стеречь от любого посягательства. И твоя сила сделает мою власть неуязвимой и незыблемой!

  - Аля глядела - потерянно, испуганно. Он смотрел куда-то вдаль, поверх нее, и во взгляде этом читалось столько кровожадного торжества и гордыни, что её внутренне передернуло вдруг от непонятного самой себе, болезненного отвращения. Он представился ей настоящим дьяволом, волею рока восставшим из мрака адских пучин и по странному, кощунственному стечению обстоятельств обретшим ангельскую плоть. Она изо всех сил заставляла себя оставаться спокойной, не показывая, как неприятны ей сейчас - и сам вид его, и эти, исполненные садистского предвкушения горделивые речи.

  - Ты со мною, девочка?! - Спросил он, вдруг, резко. Наклонившись, глядя глаза в глаза. - Отвечай, Алира!

  - Да, Краасс! - Ответила она, не колеблясь, не отводя взгляда. И поняла внезапно: да он же не может больше считывать её так легко и свободно, как раньше! И теперь вынужден во многом угадывать. А то и просто - слепо верить. Как странно. Странно и.... Смешно?!.. Неужели, она сейчас уже в чем-то его сильнее? И, если все действительно так, то какие же у нее на будущее перспективы?!..

   * * *

  Улегшись посреди отсека на ковре, Аля раскачивала в воздухе босыми ступнями, увлеченно закусив краешек губы. В десятке разнокалиберных пиалок, расставленных перед нею, искрилась многоцветными бликами драгоценная каменная крошка. Перебирая камушки щипчиками, девочка вылавливала подходящие по размеру самоцветики. Переносила по одному на лежащее тут же полотно основы с прорисованным контуром будущей мозаики. Накладывала, совмещала. Промазывала клеем следующий участок. На глубоко-индиговом шелке расцветал постепенно, выделяясь объемно и выпукло, оживал оттенками багрянца и зелени букет махровых хризантем.

  - И что это за красота будет? - Носферату заглянул сверху, с интересом.

  Аля подняла голову, помахала ладошкой приветственно:

  - Утро доброе педагогам-труженикам! Случилось что-нибудь?

  - Ты не против моего присутствия, а? - Немного смущенно поинтересовался он вопросом на вопрос. - Не люблю сидеть без дела. А сегодня как раз такой денек наметился. Замечательно и бессмысленно пустой. Подумал, вдруг ты захочешь пообщаться. Все веселее, и время быстрее пробежит!

  - Для кого из нас? - С насмешливою хитринкою прищурила девочка глаз. Он глянул виновато и грустно, шагнул к двери. - Нет, нет! - Поспешно остановила. - Ты не так меня понял! Извини, пожалуйста. Оставайся! Краасса, скорее всего, до вечера не будет. Их всех на базу отозвали. Совещание какое-то экстренное.

  Покопалась в самоцветиках, извлекла очередную медно-красную звездочку. Пристроила. - Располагайся! - Обвела широко рукою, не глядя. - Будь как дома, - так мои сородичи бывшие говорят.

  - Премного благодарен. В смысле - тебе, а не сородичам. - Носферату устроился напротив, подобрав под себя ноги. - Я так понимаю, это картина будет, да?

  - Наверно.... - Она пожала плечами. - Мне сам процесс нравится. Создавать.... Когда маленькой была, пыталась делать мозаику из бисера - крошечных таких бусинок разноцветных. Что-то, даже, получалось, помню.... - Рассмеялась, вдруг. Звонко, искренне. - Предположил бы кто, еще с годик назад, что когда-нибудь, вот так, буду с настоящими камнями работать. Разве бы поверила хоть на миг?! Да ни за что!.. Тогда сама мысль о подобной возможности нелепостью несусветной показалась бы.

  - В вашем мире этот материал настолько редкостен?

  - В нашем мире он настолько дорог! - Она хихикнула иронично, разгладила шелк. - Я бы, Нэттэ, не то, что картинки из него мастерить не смогла, а и купить один такой лишний камешек, скорее всего, тоже себе никогда не позволила бы!

  Поднесла к глазам, зажав щипцами, ограненный продолговатой капелькой бриллиантик, покрутила.

  - Вдуматься только! И за эти блесточки люди обожают, ненавидят, крадут, убивают, прощают, предают. И ставят во главу угла. И молятся, практически.... И бывает частенько, что и жизнь - свою или близких - променять готовы на обладание такими вот стекляшками.

  - Странный у вас мир, все-таки. - Носферату вздохнул. - Мои соплеменники любят, конечно, красоту. И ценят уникальность. Но настоящие блага и ценности заключены для нас совсем в ином.

  - Ну да, - согласилась Аля с легкой грустинкой. - Рагезты на драгоценностях тоже не помешаны. Но это оттого, думаю, что в их среде они никакого эквивалента материального в себе не несут. Так, чисто визуально ублажить себя на денек, если вечеринка наметилась. А опосля ты всю эту красоту неземную с себя снимаешь. Дому возвращаешь. И... он твои перстни, бусы, серьги, вместе с вещичками ношеными на частички элементарные расщепляет и в базовую материю перерабатывает. Утром встал, вчерашнее колье из брюликов на завтрак яичницей заказал, схавал и успокоился. Бр-р-р!.. Я вообще стараюсь не думать - куда тут все естественные отходы деваются. Потому как понимаю прекрасно: а все туда же. В омлет, к примеру!.. Нет. - Почесала в затылке. - Думать, иногда, вредно.... Или полезно?.. Вот я уже, после размышлений этих, и обедать как-то не хочу. Пока что!

  Аля подняла полотно, отставила от себя подальше, рассматривала внимательно и придирчиво. Положила. Продолжила работу.

  - А у тебя какое-нибудь хобби есть? - спросила внезапно с интересом.

  - Не знаю.... - Он задумался, вспоминая и прикидывая. Ответил немного неуверенно, - Я же вояка, Алира. Так сказать - спец узкого назначения. Мое основное занятие, скорее всего, и есть мое хобби. Я постоянно изучаю военные стратегии и способности тех, с кем придется или уже приходится иметь дело моим хозяевам. Исследую их арсенал, потенциал, особенности тактики. И нахожу пути: как обойти, подавить, уничтожить или обезоружить. Паршивое ремесло, правда?

  - Какое бы ни было, нужное! - категорично ответила она. - Люди в пределах одной планеты занимаются тем же. И зациклены на увлечении своем очень не слабо. Так что ничего нового, как и ужасающего, ты мне не открыл.

  Он обвел её глазами, усмехнулся как-то странно сочувственно, покачал головой.

  - Что такое? - Спросила Аля с толикой удивления.

  - Да все никак привыкнуть не могу. Вижу перед собой молоденькую девушку. А слышу взрослую и совсем не наивную личность. Не укладывается!

  - Увы! - Она отложила картину. - Я и сама к себе такой еще в процессе привыкания нахожусь.... Слишком быстро все.... Слишком, Нэттэ!

  Секунду назад веселое и беззаботное личико помрачнело. Губы сжались, прозрачно изумрудные глаза приобрели оттенок свинца. Она вздохнула, улыбнулась одними губами, ресницы чуть дрогнули, как от набежавших слез.

  - Не думаю, что я хочу этого, Нэттэ. Я устаю от этой взрослости.... И от этой черствости. И от расчетливости от этой!.. Но он требует, чтобы я была сильной.... Он, наверное, пытается из меня свое второе "я" скроить.... Ничего у него не выйдет!

  Отшвырнула щипцы. Стукнула кулаком по ковру. Безучастно смотрела на брызнувшие во все стороны из перевернувшейся пиалы радужные капли-камешки. Начала медленно собирать, ссыпать обратно, старательно уводя глаза от лица Носферату.

  Он очень осторожно придвинулся. Положил ладонь ей на плечо. Она поджалась моментально, но руку не сбросила. Собрала все самоцветики, выстроила пиалки в одну линию. Перебралась под стену. Уселась рядом с оборотнем. Запрокинув голову, прикрыла глаза, утопила ладони в мягком ковровом ворсе.

  - А давай, ты мне свою историю расскажешь! - попросил он.

  - Зачем? - Недовольство. Настороженность. Аля открыла глаза, глянула пристально и прямо.

  - Да так просто. Без особых причин. Ты, возможно, выговоришься. А я - тебя лучше пойму. Вдруг, чем черт не шутит, и присоветую чего дельного? А, Алира?

  Девочка недоверчиво улыбнулась. Раздумывала с минуту. Потом, неожиданно, прислонила голову к его плечу. Прошептала:

  - Хорошо.... Только вот... начать с чего?

  - С чего хочешь. - Ласково произнес он, отчаянно боясь спугнуть, разрушить этот тоненький и хрупкий мостик образовавшегося доверия. - Говори о том, что наболело. О самых ярких своих воспоминаниях. Переживаниях. Начни с того, что было именно до него, Алира.

  - До? - Аля подперла голову руками, поставив локти на колени. - До... - протянула задумчиво. - Ладно. Попробую....

   Глава 49

  

  - Тебе ли не знать, как убийственно одиночество? - Зеленые глаза блеснули изумрудами. Помутнели от затаенной боли. - Я эту чашу тоже испила сполна. Тем ценнее для меня то, что сейчас имею. Возможно, Краасс и мастер иллюзий. Возможно, и грамотный кукловод. Но я предпочитаю быть игрушкой. Все лучше, чем никому не нужной, пожизненной одиночкой. Потому что там, среди людей, была моя пустыня. И чем больше их находилось вокруг, тем острее я её ощущала. Почему меня не любили?.. Отчего издевались так жестоко и так изощренно?.. Почему втаптывали в грязь?.. Что во мне такого страшного, из-за чего они меня ненавидели?.. Была ли я дурой? Нет. Была ли я уродкой? Ответ перед тобою. Моя проблема оказалась в том, что я катастрофически другая по натуре. Не похожа. Выделяюсь. Ах! Это же возмутительно! Задавим-ка это в корне! Она обязана измениться. Она должна стать такою, как мы!.. Как это понимать - "не хочет"?! Да что это она возомнила о себе?!! На что надеется?! Да мы её в порошок сотрем, не глядя! Уничтожим! Уничтожим!!..

  У меня был краткий промежуток счастья. Раннее детство. Время, когда нет противоречий. Когда все воспринимается как должное. Когда радуешься ласковым рукам и доброй улыбке. А о чем-то плохом забываешь уже через пять минут. И мир вокруг такой большой и сказочный. И полон неоткрытых тайн. И рядом всегда твоя стена, опора и крепость - родители. Они для тебя, что боги. Они - средоточие всего. Ты их так любишь. Ты им так веришь!

  Но я начала взрослеть. И жизнь стала показывать клыки. И я поняла, что сказка существует только в моей душе. А из мира, в каком я живу, её давно уже изгнали. Вместе с понятиями чистоты, возвышенности, благородства. Я узнала, что сильному не зазорно измываться над слабым. Мне открылось, что хамство и вульгарность повсеместно приветствуются. А культура превратилась в синоним никчемности. Что мужчина, оказывается, вправе поднимать руку на женщину и оскорблять последними словами. А в нежной девичьей среде - модно и актуально, начиная с самого юного возраста, изъясняться сугубо матом, курить пачками, глушить выпивку ведрами, так что взрослый бывалый мужик обзавидуется. И совокупляться по подвалам, чердакам и подъездам, без стыда и разбору. Как животные. Хуже животных! Скромность?.. Отсутствует начисто. Целомудренность?.. Слово ругательное. Мягкость и доброта?.. Ставим равно слабости! А если ты не такой, как мы - мы объявляем тебе войну! Мы задавим тебя и искореним. Или измараем так, что ты никогда головы не поднимешь! Потому, что мы - это сила. А твои идеалы добра - паршивый, ненужный ОТСТОЙ!!!

  Было так больно. Было так страшно! Но оставалась семья. Мой малюсенький заповедный клочок. Мои мечтанья и надежды. О да, там тоже не все было ровно и гладко. Но я в них верила. Я им доверяла. Я выискивала хорошее и правильное. Превозносила и идеализировала. И подчинялась, конечно. И убеждала себя - будет лучше. Жизнь наладится, все утрясется!.. Ничего не вышло, Нэттэ. Ни-че-го.

  У отца начались неприятности. А он, видать, не из тех, кто способен на длительную борьбу. Он сломался, а потом озверел. Начал пить. И бить. И меня, и маму. И мечты мои, вообще, полетели в тартары. Мне тогда хотелось ну просто все отдать, лишь бы они развелись. Чтоб он исчез навсегда из нашей жизни. Но, со временем, дошло: да она же его любит! И не собирается ничего менять. Её... устраивает!.. Она, видите ли, привыкла!.. Господи, ужас, идиотизм! Она вкалывала чуть не сутками. И мы жили, фактически, на одну её зарплату. Отец не давал почти ничего. Да еще и руки протягивал систематически. А она!.. - Аля сморщилась, презрительно и горько. - Она себя совсем не уважала. И я ей была не нужна. Не нужна... абсолютно!

  Носферату прикрыл её ладонь своею. Бережно погладил тонкое запястье.

  - Ты не можешь её простить?

  - Даже и не знаю. - Она повела плечами, усмехнулась. - Я в курсе, что после гибели отца она уехала почти сразу. На свою родину историческую, так сказать. И, вроде, как замуж снова собирается. Решила, похоже, жизнь начать с чистого листа.... А что?.. Пускай попробует. Может, ей повезет наконец-то.... Ай, да ладно! Это вообще уже не мое дело.... Ну, чего тебе еще рассказать?.. Ах, да, школа. Это песня отдельная. Мне учеба, действительно, не шла. Не все предметы, в принципе, а те, именно, которые не нравились, не вызывали интереса. Но и там, где преуспеть могла бы, я лишний раз старалась знаний не выказывать. Это оттого, что у меня по любому вопросу, мало-мальски требующему субъективной оценки, находилось собственное мнение. И если соображения мои с учительскими и стандартными не совпадали, я их все равно упрямо отстаивала. А какому преподавателю подобное придется по душе? Если едва ли не каждый из них поведение такое принимает за показное умничество, и желание авторитет его величества педагога принизить в глазах остальных учеников?! Мне, вот как-то, уникумы, уважающие в ребенке личность и согласные оценивать здраво не штампы, а живые умозаключения, не попадались. Я, поначалу, боролась - за себя и идеи. А потом осела, смирилась и сделала вывод, что легче и правильнее в сотый раз сказать "извините, я не понимаю тему". Получить свою двойку и успокоиться. Потому, как в противном случае выходит еще хуже. Тупых презирают, а выскочек - люто ненавидят.

  - У тебя не было ни одного друга?! Или приятелей, хотя бы?

  - Приятельницы. Случилось несколько девочек, моих ровесниц. Такие же мечтательницы. Такие же фантазерки. Странно, что мы умудрились найти друг друга, повстречаться. Жили-то все - в разных районах города. Но как-то так сложилось. Жребий лег, случай подвернулся. Я с ними познакомилась в парке, на каком-то праздновании городском. И очень быстро сдружилась. Мы были, что говорится, из одного теста. Обожали читать, выискивать новое для себя. Всякие факты интересные, сведения поучительные. Поэтому, когда сходились вместе, раз или два в неделю, нам прямо времени не хватало, чтоб наговориться и новостями поделиться сполна.

  Аля прервалась, замолчала. Улыбнулась чему-то своему, грустно, смиренно. Перевела глаза на собеседника.

  - Не надоело бредни выслушивать?

  - Не надоело! - отрезал он. - И это не бредни. Ты этим живешь, Алира. До сих пор. Можешь не признаваться, можешь возмущаться и отрицать. Но это то, что гнездится в тебе, терзает и отравляет.... Говори, девочка, говори. Выливай. Это нужно!

  - Ну да, - рассмеялась она колко, - плач княжны Ярославны с каменной стены!.. Нечего мне больше рассказывать, Нэттэ. Все, мой хороший, сага о печалях исполнена и забыта!

  - Не совсем, - не отступил он. - Как ты встретилась с Краассом.

  - Как в плохом водевиле.

  - А если поподробнее?

  - Извольте, господин! - Ухмыльнулась Аля. - Постановка избита, а сюжетец протухший. Главную героиню пьяный в дым тиран-папочка изгоняет из дому в глухую ночь. Барышня в прострации бредет по темным безлюдным улицам, ну и вляпывается, соответственно, в историю. Попадается на глаза, и почти что в лапы, троим прописным отморозкам. Помощи ждать неоткуда. Героиня в душе тихо прощается, если не с жизнью, то с набором из чести и здоровья - однозначно. И тут появляется он. - Девочка нервно хихикнула. - Супермен, блин, с компьютером. Потом, правда, оказывается, что еще и с пистолетом. Трах-бах, негодяи повержены, рассеяны и изгнаны с полным позором. Героиня и Супермен знакомятся. И избавитель галантно провожает спасенную домой.

  - И он тебя отпустил?!

  - Как ни странно. - Кивнула Аля. - Отпустил и исчез. Успев, по-видимому, отцу с расстояния внушение сделать. Потому как больше тот ко мне с кулаками не лез. Да дело даже и не в кулаках! Он меня, как будто, видеть перестал, Нэттэ. В упор не замечал!..

  - Дальше, пожалуйста.

  - Дальше.... Встретились мы на следующий день со спасителем моим. Теперь-то, понимаю, конечно - отнюдь не случайно. Он меня в парк повез, полдня развлекал всяко-разно. В конце напугал, правда, до полусмерти. Но результата это не изменило. Я успела влюбиться. По детски, истерично. А, главное, с головой и полнейшим отрывом от реальности!

  Тут одну оговорочку сделать требуется. Помнится, мамочка моя - дай ей бог долгих лет вне зависимости от моего отношения - сетовала не на шутку, что дочка никакого интереса к мальчикам не проявляет. Уж не застряла ли в младенчестве всерьез и надолго? Не застряла, мамуля, не застряла. И интерес определенный был. Только не к одногодкам совсем. Я об этом никому не заикалась. И никак свои позывы не проявляла. Но тянуло меня лет с двенадцати исключительно ко взрослым мужчинам. Почему - сознаю прекрасно. Подсознательно я искала в них образ защитника и отца. Мечтала о том, кто оберегал бы меня и отзывался на мою любовь. Мне так необходимо было ощутить себя нужной, мне так хотелось хоть капельку нежности и ласки. А Краасс умудрился подойти по всем статьям. Он избрал ну просто идеальную наживку. И я, как говорится, попала и пропала. Сходу и навсегда. И сейчас отношение не поменялось, можешь не спрашивать. Здравомыслия стало больше, не без того. Но чувства-то при мне остались.

  - Он применил гипноз. Ты это понимаешь?

  - В том-то и закавыка, что нет. Необходимости не возникло. Не исключено, что меня обработали позднее. Не исключено, что продолжают обрабатывать. Но тогда.... Да я как собачонка бездомная, впервые почувствовавшая ласку вместо ожидаемых пинков, готова была бежать за ним куда угодно и на каких угодно условиях!

  Наша встреча окончилась вполне целомудренно и мирно. Меня во второй раз препроводили домой. Опять назначили свидание. Правда, в странноватом стиле, скорее напоминающем жесткий и неоспариваемый приказ. Вот когда я и засомневалась, и испугалась. И, наверно бы, застопорилась с продолжением общения. Но случилось непредвиденное и ужасное. Не знаю, что нашло на моего отца, какая его муха укусила, отчего он с катушек слетел. Ведь, каким бы он там ни был, но он не нелюдь бездушная. И в здравом уме, не по пьяни, старался не применять силу. А тут, внезапно, будто ума лишился! У меня любимица была, кошка дворовая. Я её из крошечного котенка выкормила. Ухаживала, души не чаяла. Она моей подружкою была, моим маленьким добрым хранителем.... Такая ласковая, такая деликатная, умница, каких поискать. Помниться, я чуть не с год родителей умоляла разрешить мне её домой забрать. Отказали. Отмахнулись. Снова. Как всегда. Потому что, я была кем? Ребенком "несмышленым"! И просьбы мои что? Да просто блажь глупая!..

  В общем, чтоб сантименты ненужные не разводить, подытожим. Папочка мой в то утро Василинку убил. Позвоночник перебил кирпичом. Она уходила в жутких муках. И долго так. И соседский маленький мальчик все это видел. Он мне и рассказал, в подробностях. Представляешь, что пережил этот малыш? Он, ведь, тоже любил эту кошку. Тоже за нею ухаживал.

  И вот тогда, Носферату, во мне впервые проснулся зверь. До сих пор не разберусь толком, как это произошло. Но я его уничтожила. Я заперла его в машине и подожгла. И наслаждалась, пока он горел. Каждым его воплем наслаждалась.... Я, словно, раздвоилась, Нэттэ. Одна половина моей души оставалась в теле и наблюдала за происходящим. А вторая настигла его и убила. Потом я потеряла сознание, кажется. И воспоминания о своем выходе из тела тоже. Подробности всплыли в памяти только спустя месяц. А до этого, я уверена была, что смерть отца - совпадение. Справедливый и своевременный несчастный случай.... Смешно! - Аля вытолкнула последнее слово с ледяным презрением. Носферату невольно вздрогнул. - Из потемневших отрешенных глаз на него насмешливо глядела Смерть. Глядела и забавлялась!

  - А-ли-ра! - успокаивающим шепотом позвал он. - Все в порядке, дружочек. Все в прошлом.... Не казни себя, девочка. Успокойся.

  Оборотень отлично понимал, он уговаривает сейчас вовсе не ребенка. Он подбирает ключики, чтобы усыпить очнувшегося от спячки дракона. Нежно поглаживая её ладони, он продолжал говорить что-то - тихо, ласково, проникновенно. И это принесло плоды. Посидев некоторое время без движения, Аля глубоко вздохнула. Взгляд прояснился.

  - Прости, Нэттэ. - пролепетала жалобно. Я все еще плохо его контролирую. Нам лучше закончить этот разговор.

  - Хорошо, Алира, как скажешь, - согласно подчинился он. - Но у меня, в связи со всем тобою изложенным, возникли определенные подозрения. И, как следствие, соображения. Озвучить позволишь?

  - Ой, нет, пожалуйста, - Аля ухватилась пальцами за виски. - Голова!.. Давай попозже чуточку, ладно?..

  - Нет, ну что за милейшая картинка! Ни дать, ни взять - два голубка на жердочке! А еще говорят: собака с кошкой не уживаются.... Алира! Я тебе разрешал его сюда притаскивать?

  Вскочив и вытянувшись, девочка растерянно смотрела на остановившегося в проеме трансформера. Краасс выглядел крайне раздраженным и нервозность свою скрыть даже не пытался.

  Смерив Алю и оборотня недовольным взглядом, рагезт прошествовал вглубь отсека. Тяжело рухнул в кресло. Скомандовал:

  - Ко мне, Алира! - Не поворачивая головы, выплюнул, - Пес убирается в будку и ждет вызова!..

  Носферату беззвучно поднялся, спокойно тронулся к выходу, незаметно, краем зрения наблюдая.

  Полулежа на широком сидении, трансформер обращает руки ладонями кверху. Девочка подходит, садится у ног, на ковер. Укладывает свои ладошки поверх. Рагезт втягивает воздух продолжительным вздохом, веки смыкаются. Аля в полуобороте бросает на оборотня извиняющий, грустный взгляд. Отворачивается. Кладет голову хозяину на колени.

  Носферату бесшумно и быстро выходит из отсека.

  

   Глава 50

  

  Минуты струятся, текут. Пульсация бегущего огня отдается в ушах перестуком сердца. Положив подбородок ему на колени, Аля, не шевелясь, наблюдает. Глаза трансформера закрыты. Веки чуть подрагивают, будто ему что-то снится. Дыхание поверхностное и учащенное. Девочка улыбается, доверчиво и кротко. Шепчет одними губами: "Я люблю тебя!.."

  - Знаю малыш. - Он открывает глаза. Пожимает несильно её пальцы. Отпускает.

  - Ты мне расскажешь? - робко спрашивает Аля.

  - Пожалуй, да. - Он криво усмехается уголком рта. - Появились проблемы, Алира.... Существенные.... И решать их нужно немедля. Иначе последствия нанесут нам большой урон.

  - Я поняла. - Аля произносит это покорно и безнадежно. - Когда?

  - Завтра, девочка. Завтра после полудня. - Он пристально вглядывается в её лицо.

  - Хорошо. - Бесстрастно соглашается Аля. - Что мне делать?

  - Прощаться с Центалом. - Мягко отвечает он. - Испросить благословение и настроиться морально на предстоящий перелет. Я знаю, что тебе страшно. Но ты сумеешь справиться. Ты у меня храбрая девочка.

  - Справлюсь! - Твердо говорит она. - Какие проблемы?

  - Восстание. Пока только на одной планете. Но, если не предпримем срочных мер, вполне окажемся на пороге затяжной и кровопролитной войны.... Я должен остановить это безумие... пока еще не поздно!

  - Я смогу помочь?

  - Да. И я на тебя рассчитываю. Но ты станешь выполнять все, что я потребую, без малейших колебаний и нерешительности. Ясно?

  - Конечно. - Подтверждает она уверенно.

  - Мне придется восстановить пса в его военной должности. Он будет полезен, думаю. Но тебе указание отдельное - глаз с него не спускать. Сама понимаешь, доверять я ему не могу.

  Аля кивает. Снова укладывает голову ему на колени. Он ласково поглаживает её по щеке. Улыбается хитровато:

  - А сейчас мой ребенок кое-что для меня сделает. Кое-что, из того, что обещал.

  Аля смотрит - удивленно и вопросительно. Он легонько надавливает пальцем ей на кончик носа.

  - Заботы и хлопоты начнутся с утра пораньше. Но сегодня - я намерен развлекаться. Зэер недавно проговорился о вашей интересной клубной вылазке. Знаешь, а мне идея понравилась!

  Аля ошеломленно моргает. Краасс смеется.

  - Далеко ходить не будем. Ближайший мегаполис подойдет. Я беру тебя и оборотня. Зэер - Денио и Арео. И ты, мой котенок, сыграешь в нашу зажигалочку. Я смотрю, у тебя это получается просто идеально. Так что, давай, быстренько самоорганизуйся и Носферату подтолкни. До вечера времени предостаточно. Тебе все понятно?

  - Да. - Упавшим голосом бормочет Аля.

  - Молодец. Приступай тогда. - Краасс активирует визифон. - Я тебя предупрежу за полчасика до отправления. - Небрежно помахивает ладонью, отворачивается.

  Аля, загнав эмоции поглубже, устремляется к выходу. Утверждать, что ей неприятно, это просто ничего не сказать. И на Зэера она обижена всерьез. Ну кто его за язык тянул, зачем он разболтал Краассу?! Теперь кулаками махать поздно. Нужно Носферату "обрадовать" и себя в равновесие привести. "Ой, не углубляйся, Аля!.. Делай, давай, и не раздумывай.... Господи, противно-то как!!!.."

   * * *

  - Вот такого от тебя я точно не ожидала! - Аля смотрела на него в упор обиженно и раздосадовано. - Зачем ты ему рассказал?! Я думала - мы друзья!

  Зэер шагнул вперед, попытался взять за руку. Она отдернулась, отмахнувшись.

  - Не трогай меня, пожалуйста! Я вообще не хочу разговаривать с тобою. Но понимаю, это тоже не выход. Поэтому, попробуй объяснить, но только без уговоров и сожалений притворных!

  Он слегка пожал плечами. Растерянно и удивленно посмотрел. Потом, очевидно, сообразил-таки. Улыбнулся натянуто.

  - Я обязан отчитываться перед ним, за все наши с тобою совместные действия. И за все мои действия касательно тебя, Алира. Такова моя работа. С твоей стороны странно было бы ожидать иного.... Не пойму другого - что страшного и крамольного ты усматриваешь в сегодняшней ситуации?

  - Мне... мне неприятно! - она потерялась под его пристальным прямым взглядом. Вы же попросту убивать идете с моей помощью. Вы меня как наживку собрались использовать! Это очень красиво, да?! Это так по дружески, ничего не скажешь!

  - Алира! - Он быстро ступил к ней, взял за плечи. Глядя в налитые слезами глаза, продолжил - решительно и убежденно, - почему не хочешь посмотреть на ситуацию иначе?.. Ты нам помогаешь, да. И мы тебе благодарны. Искренне! И мы все, включая тебя, получаем свою дозу удовольствия и адреналина. Ведь тебе понравилось в прошлый раз, да еще как понравилось! Я же не глухой и не слепой, девочка. Ты наслаждалась атмосферой и собою не меньше меня. Ты потом еще несколько дней горела и на крыльях летала.... Мы одинаковы теперь, пойми уже наконец. Мы - равны. Ты, такая же, как и я!

  - Зэер?! - Аля пораженно глядела на него. - А ты осознаешь, что ты мне сейчас сказал?!

  - Ну да! - Он улыбался, и в глазах его было столько любви, и доброты, и понимания, что Аля едва не разревелась в голос от переполняющих её чувств.

  Рагезт обнял её, прислонил головою к своему плечу, похлопал по спине, тихонько, успокаивающе:

  - Эй, малыш, ты чего это?.. А ну-ка воду убери. Я с маленькими и сопливыми капризулями не дружу.... Чего это ты удумала, а?!

  - Спасибо! - Прошептала девочка, вытирая набегающие слезы. - Ты и в самом деле так считаешь?!

  - Разумеется, Алира. - Он немного отодвинул её от себя. Опять заглянул в пылающее смущением и благодарностью лицо. - Ты, для меня, равная. И от слов своих я никогда не откажусь. Я всегда буду твоим другом, запомни. И ты можешь рассчитывать на мою поддержку при любых обстоятельствах. С одной оговоркой. Ты не будешь забывать, кто ты теперь и пытаться опускать себя на уровень этих слабых и безвольных существ. Давай-ка, мы с тобою обыграем сложившееся положение по-другому!

  Мы - охотники. И мы поступаем так, без разницы - нравится это кому-то или нет. Но, когда мы находим добычу в такой вот разгульно-праздной обстановке, это намного лучше. Тогда мы не трогаем невинных и чистых, душою и телом. В подобных местах их встретить почти что нереально. Мы берем только тех, кто сам настроен на контакт и вседозволенность. Их легче пить, они до последнего не сопротивляются. И нам не нужно рыскать по городу в поисках очередного подходящего объекта. Все эти объекты оказываются уже собранными и, если так выразиться можно, подготовленными к истории "с продолжением".

  - Ну а я там зачем? - спросила Аля ворчливо, но уже без былого противостояния и недовольства.

  - А ты заводишь их, и заставляешь дергаться в спазмах самобичевания и зависти сумасшедшей. И они, во что бы то ни стало, хотят тебя превзойти хоть в чем-то. Они же понимают, в этот момент - ты единственная среди всех них королева бала. На тебя одну устремлены страждущие взгляды. Ты - богиня, средоточие мужского вожделения. И до тебя им, красоткам, как пешком до Луны по гравию. И они, прям, горят и пламенеют. И, от зависти черной, по потолку прыгать готовы. И вообще на все готовы, лишь бы доказать себе, удостовериться - они не хуже, они еще о-го-го! И тут, неожиданно, внимание на них обращается. Глубокое такое, проникновенное. Да еще кем?!..

  - О-о, нарцисс распустился. И расцвел - махрово и вычурно. - Проронила девочка с ехидцей. Зэер с показательной гордыней вздернул голову, показав кончик языка.

  - А вот и нет! - Заявил уверенно и лукаво, - Я вещаю правду жизни! Они, в этот момент, на все согласны безоговорочно. А мы лишь берем предложенное. Все довольны.

  - Ага, - кивнула Аля насмешливо. - Они вам потом благодарственно ручками машут с того света и рассказывают, как им хорошо.

  - А, может быть, и так! - Хохотнул он довольно. - Я пока не проверял. Но клятвенно тебе обещаю. Как окажусь там сам, непременно поинтересуюсь.

  - Типун тебе на язык, Зэер! - Аля даже замахнулась на него. - Такими вещами не шутят. Никогда не смей этого говорить, слышишь?!

  - Повинуюсь, принцесса! - Смеясь, он поцеловал ей руки. - Ну что, ты все еще на меня злишься?

  Аля вздохнула, потупилась.

  - Ты же знаешь, что нет.... - Подняла глаза. - На тебя невозможно злиться. По крайней мере - долго! - погрозила кулачком.

  - Замечательно! - отозвался он. - Я цвету. Как это? Ах, да - махрово. И пахну. Надеюсь, приятно!.. Пошли?

  - Угу, куда деваться-то. - Аля решительно взяла его под руку. - Веди, тогда, кавалер. Показывай хорошие манеры!

   * * *

  И снова полет души. И зарево пламенных глаз. И вновь безумие танца влечет её и окрыляет. И, будто бы, и нет ничего - ни стен, ни огней, ни беснующейся в угаре экстаза толпы. Она парит над миром на невидимой сцене Вселенной. Она бежит по звездам, словно по облакам из далеких детских мечтаний. Она взмывает в неведомое и погружается в первоисточник - Созидания и Света. Она танцует.... Босою.... На лезвии.... Своей Любви!

  И отдает себя чувству. И отдает себя ритму. И, возродясь из бездушной глубины мрака и хаоса, возносится в небеса светочем новой Жизни!

  Сегодня её вечер, её последний вечер на Земле. И она прощается сейчас с родиной, как тот самый, желторотый слеток, что балансирует над бездной неизвестности. Он боится, и дрожит, и ежится, но готов уже отпустить поддерживающую его ветвь и ринуться вниз головою. В новое и настоящее!

  Завтра она, быть может, в последний раз встретит рассвет и окунется в лучи звезды по имени Солнце. И проводит его глазами. И всплакнет, наверное. И сожмет свое сердце в кулак, чтоб оно не разбилось в осколки от страха и боли разлуки. И пересилит себя - в который по счету раз. И сумеет, вложив ладонь в его руку, шагнуть в завесу транскоридора, не замерев и не оглянувшись. Она все выдержит, все снесет, все примет. Ради Него. Ради единственной и всеобъемлющей своей любви. Ради будущего, которое он ей дарит. Что бы оно ни несло в себе!..

  Так будет завтра. А сегодня - она Огонь. Она бушует и царит. Она заманивает и околдовывает, и разжигает кострами души, и низвергает их в пламя ада. И увлекает в лабиринты желаний, и устремляет в пучину Греха. Но, тех лишь, кто хочет, и сам к ней стремится. И она никого не жалеет. Ей просто некого тут жалеть!

  Огонь и чувства. Огонь и ветер. Огонь и вера. Огонь... и Вечность.

 

  Очень и очень скоро этот Огонь подожжет ледяные просторы Галактик. И пройдет очищающим ураганом пожара. И оживит слова древнего предсказания о единственном в мире ребенке. Ребенке Предназначения!

 

  

 

ЧАСТЬ 1. Дитя Огня.

ЧАСТЬ 3. Руны Судьбы. Миротворец.