Помочь сайту
Поздравления
Назову себя шпионом ЭПИЛОГ
17 августа 2020 -
Евгений Таганов
ЭПИЛОГ
Когда есть деньги, тогда и дышится легче. Помимо четверти миллиона из Хельсинки и транша из Москвы от Хазина-старшего, на Копылова упал еще и долг от Циммера (некий клиент оплатил ему адвокатский гонорар). Как же ему хотелось хотя бы самым близким похвастать, какой он молодец, как может здорово деньгу зашибать, но шкурные дела требовали большой тишины. И он по-прежнему на вопрос почему наконец не купит себе личную машину сокрушенно вздыхал:
– Нету свободных денег, все людям, все людям.
А машины тем временем регулярно покупались, то Роде, то Покусанному Денису, то Вере. То же самое и с квартирами: трехкомнатная для Агентства в биремной пристройке, однокомнатная для Роди, двухкомнатная для Веры. Еще было 20-процентное февральское повышение зарплат, замечательный корпоратив с подарками дамам на 8 Марта (Вере Алекс подарил ее книжку на английском языке в собственном переводе и с малой редактурой Оливии), начало масштабных работ на Фазенде.
Особо памятной получилась в том же марте поездка на Пхукет. К дальнему вояжу готовились как к суперсекретной операции, пять человек из шести до самой посадки на самолет были уверены, что летят в Эмираты. Еще удивлялись, чего надо ехать в Москву, ведь и из Пулково в Дубай есть рейсы и зачем отдавать все мобильники в специальный контейнер Копылова. Но Стас и Зацепин страховались – в большой кубинской игре лучше было лишний раз не подставляться, ведь могут взять в разработку не только Копылова, но и Хазина с Евой Заславской, потому что летели греть молодые кости вместе с Алексом именно они, прихватив с собой свои половинки.
Две замечательных недели вместили в себя катание на слонах, плаванье через джунгли на бамбуковых плотах, другие островки Андаманского моря, узнаваемых по голливудским фильмам, среди них и остров Бонда (привет Яну Флемингу). А тихое безопасное море, белый песок скрипящий как снег под голыми подошвами – такого Алекс и на Карибах не встречал. Евин Славик опять сам себе завидовал уже за то, что он здесь есть и все это видит. Дива Инна как водится раскручивала Жорку на бесконечные покупки шмотья, за что была к общему удовольствию укушена на одном из островков мартышкой. Под очередной черепаховый суп честной компанией также было выяснено, за что Вера любит Алекса.
– Ничего не могу с собой поделать – мне за полтора года еще ни разу с ним не было скучно, – призналась она под напором Евы и Инны.
– Ну признайся, греет тебя, что с ним ты себе можешь позволить все? – для меркантильной дивы все шкурное было на первом месте.
– Это-то как раз и плохо, все время ждешь, что карета превратится в тыкву.
– А когда помолвка превратится в свадьбу? – не могла не подначить Девушка Бонда.
– Мы ее решили отложить еще на один год, – к полному изумлению Алекса невозмутимо объявила Вера, ему оставалось лишь улыбкой подтвердить, что «мы решили».
– Ну за год на его руку и сердце еще может кто-то найтись, – продолжила провокацию Ева.
– Все равно лучше меня ему не найти, – не выходила из образа Первой леди Вера.
Придя с пляжа в номер Алекс спросил:
– Это было для красного словца или как?
– Разве я не вижу, что ты хотел именно так.
– Только поэтому?
– Ты хотел соратницу – ты ее получил, или хотел что-то еще?
Конечно же он хотел соратницу, но не таким же тоном.
– Ладно, раз «мы так решили», то пусть так и будет, – подытожил он с неприятным чувством проигравшего.
Внешне у них ничего не изменилось, даже интим «сколько угодно и где угодно» продолжал осуществляться. Вот только желание в кого-то влюбиться стало посещать его гораздо чаще, причем почти на законном основании.
Попов выполнил свое обещание, свел князьков с выпускником сельхозакадемии Пашей Ереминым, который мучился на офисных питерских галерах и после недельных переговоров (главным образом с женой агронома) показательное крестьянское хозяйство на Фазенде успешно стартовало.
Первоначально Ерёмы (плюс двое детей) проживали в двухкомнатном номере Мотеля, но новгородцы дружно взялись за срочный заказ и к лету одноэтажный бревенчатый дом о четырех комнатах и русской печи уже стоял в левом верхнем углу ранчо.
Мини-трактор «Avant» творил чудеса, с корнем вырывая пни молодых сосен и елей и вспахивая лесную целину. Коневодство великодушно было отдано на откуп Жорке, всю остальную живность с птицеводством Ерёмы взяли под свое крыло. Расхаживая по территории Фазенды и указывая какие строительные работы производить, Паша меньше всего напоминал затюканного арендатора, а скорее мироеда-кулака. Кроме крестьянского аттракциона, перед Ерёмами была поставлена и другая задача: вырабатывать самую разнообразную съестную продукцию по твердым расценкам и в максимальном объеме – все без остатка мог поглотить Буфет «Биремы».
– Главной культурой, чтобы был овес, – вставлял свои пять копеек Хазин.
По чертежам Попова добрая половина ранчо отводилась под пастбище, которое вскоре причудливой подковой окружило парко-садовую Усадьбу. Под посевы выделили пять отдельных полосок общим объемом в два гектара. Согласно расчетам пастбища могло хватить самое большое на двух коров, два десятка овец, десяток свиней и шесть лошадей и то при условии выпаса их время от времени на приозерном лугу.
– А каково это будет открыть в Мотеле окно и унюхать свиной или коровий навоз? – любопытствовал Стас.
– Да уж получше будет выхлопных труб, – огрызался на это Жорка.
Как бы там ни было, но наращивание живности шло вровень со всеми полевыми работами – мол, потом разберемся если что.
Параллельно пошла в рост вторая очередь Мотеля еще на 6 номеров, а к Усадьбы со стороны бани начал приращиваться зимний 20-метровый плавательный бассейн.
Кроме Русской избы Ерём по углам ранчо были обозначены еще три хутора: два нижних участка под персональные хоромы князьком (жить в 8-комнатной Усадьбе было совершенно не комильфо), а третий верхний хутор пожелали занять Попов и Циммер. В тендере победил адвокат, но тяжелой ценой. Копылов убедил его продать финскую дачу и вложить в Фазенду 100 тысяч тугриков, что быть в равных долях с ним и Жоркой.
– Да неужели это все уже стоит триста тысяч?! – не мог поверить Циммер.
– К концу года ранчо будет стоить все четыреста тысяч. Или ты против нашей общей яхты за сто восемьдесят тысяч? Помнишь сам меня уговаривал о такой на Саймаа.
Как вертелось на языке у адвоката: где Саймаа, а где питерское захолустье, но все же сдержался – слишком покорен был не только общением с князьками, но и их бизнес-удачливостью. Тем более, что на пятки ему уже наступало с полдюжины полукнязьков – тех, кто соглашался оплатить покупку и содержание персональной верховой лошади. Алекс не только всячески поддержал эту идею Хазина, но и дополнил ее тайными денежными взносами, благодаря которым каждый такой полукнязёк мог с девушкой или приятелями в любой момент приехать на Фазенду и по системе «все включено» получить там не только ночлег, еду и развлечения, но и неограниченное количество любой выпивки. И таково уже человеческое тщеславие, что быть таким ясновельможным паном оказалось гораздо завлекательней, чем даже обладание какой-то верховой клячи.
Ну а сами директора-учредители пока озадачились постройкой на своих хуторах персональных особнячков, чтобы только для себя любимых и без каких-либо гостевых комнат – пускай лучше за наш счет в Мотеле останавливаются. В рост пошли два совершенно разных дома: трехэтажный кирпичный дом-башня у Хазина и одноэтажный дом-каре с двориком-патио у Копылова. Циммер со стройкой века пока медлил, старательно прислушиваясь к своим жилищным потребностям и не в силах ни на чем остановиться.
Почтенную публику, разумеется, интересует, как князьки справились с миллионным наездом на Епифанцева. Можно сказать, что они с этим почти справились. При попустительском молчании Стаса разработана была целая операция по захвату сановника-предателя. В детский сад, куда ходил (из демократических побуждений деда) внук сановника была на месяц внедрена нянечкой Лара. Ей удалось установить жучки сперва на гувернантку внука, а потом и на его маму. Узнать об ожидаемом выезде из дома самого Епифанцева было уже делом техники. В лесу близ Фазенды оборудовали тайное узилище, готовы были две машины с фальшивыми номерами и хитрая схема, по которой предстояло получить выкуп. (Если выкупа не последует, сановника ждал укол с ядовитым снадобьем.)
Увы, в назначенный час машина с сановником никуда не выехала – с Анциферовым случился инсульт с параличом правой части тела. Теперь приходилось все переигрывать – ограничиваясь квартирными кражами двоих отпрысков сановника.
Чтобы штатные домушники совсем не заскучали на постылой законопослушной жизни, Алекс направил их в Москву на налет квартир полковника и его фифы-доченьки. И таким образом криминальный полугодовой баланс тоже был благополучно завершен.
Со шпионством дела шли совсем вяло. За зиму, весну и лето лишь однажды пришлось Алексу передать Маккою пакет документов, пришедших из Москвы. Предполагалось, что он с ними отправится в Хельсинки, но тут отельер сильно заартачился, выдал Маккою по телефону:
– У меня после поездок к вам очень плохое послевкусие осталось, поэтому к вам я больше не поеду. Хотите своего человека присылайте или я с Севой вам перешлю.
Пришлось Маккою самолично отправляться в славный город-герой и встречаться с Алексом в британском консульстве. Через два месяца после визита Лупастика на счет Копылова пришло еще двести пятьдесят тысяч тугриков – как же я замечательно свою Родину предаю, самодовольно крутилось в голове у Алекса. Честно говоря, ему уже и подробности своего деяния знать не особо хотелось – любое объяснение могло сей «подвиг» только приуменьшить.
Частично к шпионству можно было отнести и то, что Жорка, получая для «Светлобеса» все больше материалов на английском, взял и все остальное стал переводить на инглиш – пусть англоязычный мир содрогнется от нашего ура-патриотизма тоже.
Все это не мешало планам громадья в головах князьков продолжалось расцветать буйным цветом. Недостаток солнца и тепла побудил их задуматься о новой фазенде в субтропиках: Кипре, Черногории, Испании. Но ведь у ЦРУ длинная рука, поэтому аппетит пришлось ограничить Крымом и Краснодарским краем. Вдвоем даже осуществили разведочный рейд по этим местам, проехав от Севастополя до Керчи и от Анапы до Гагр. В Кабардинке почти ударили по рукам с владельцем двухэтажного дома среди фруктового сада и виноградника. Но отложили решение на одну ночь и поняли, что поездки сюда будут отнимать слишком много времени, а жить-то хочется интенсивно.
– Давай лучше купим два кемпера и будем разъезжать по всей стране, – рассудил Жорка. – И интересно и заморочек меньше. Тогда и конечная точка в виде Кабардинки может нарисоваться.
На том и порешили. Кемперы, правда, пока покупать не стали – хорошо бы с Фазендой хоть немного закончить, но пару дальних вылазок на машинах с палатками сделали и пришли к выводу, что очень неплохо, однако, уже не по чину – барские тела требовали более комфортного пребывания на пленере.
То же самое повторилось в разгар лета и с плавсредствами. Купив моторку с брезентовым верхом и два гидроцикла, плюс несколько весельных лодок с байдарками, они только частично закрыли для себя тему отдыха на воде, возмечтав о трехкаютной моторной яхте, на которой балдели на Саймаа. Размеры собственного озера, которое переходило в цепь других озер вполне допускали такой вариант, но запредельная цена, даже если и на троих совладельцев сильно урезала их хотелки.
– Сделаем следующим летом, не сейчас! – в три голоса заключили «хуторяне» – как с легкой руки Евы их называли уже во всем Копылов-синдикате.
Ну а пока, начиная с мая большая часть их времени принадлежала Фазенде. Если Жорка коршуном метался по окрестностям, доставая новых лошадей, фураж, экипировку для наездников, настоящего кузнеца, который бы научил его подковывать коней, то Алекс с удовольствием шел бесплатно батрачить к собственным арендаторам: и тяпкой картошку окучивал, и с пастбищ собирал в компосты коровьи лепешки (собирать лошадиные яблоки было Жоркиной привилегией). Вмешался в распорядок фермерских работ лишь однажды, настояв на скорейшей покупке тридцати гусят – уж очень его в восьмом классе впечатлили в бабушкиной Ивантеевке гусиные стаи, каждый вечер самостоятельно вперевалку возвращавшиеся с дальнего луга на родное подворье. Циммер до этого пока не опускался, предпочитая чистый пляжный отдых, рыбалку, катание на лодках, велосипед, рейды по лесу за ягодами и грибами.
Князьки подрядили-таки Евиного Славика ветеринарствовать три дня в неделю на Фазенде, тем более, что вся живность здесь прямо на глазах увеличивалась в количестве. Девушка Бонда, естественно сопровождала своего избранника, найдя себе хобби в мотельном цветоводстве.
Первая леди Вера тоже не осталась без дела и почти не вылезала из двух малых теплиц для огурцов с помидорами на копыловском хуторе.
И лишь дива Инна предпочитала гамак и шезлонг с любовным романом в руках всему остальному. Со своим папиком она после таиландского вояжа окончательно рассталась, так что фабзайцам пришлось изрядно поднатужиться, чтобы пристроить ее к чему-то путному. Ева внедрила ее в свое бывшее экскурсионное бюро, но там взбалмошная девица появлялась от случая к случаю. Гораздо лучше удавалась ей профессия девушки-эскорта, помимо охранников некоторым богатым приезжим заказчикам требовалось еще и такое сопровождение. При этом Инна божилась и князькам, и Еве со Стасом, что до постели с такими мужиками у нее дело не доходит – на такие мелочи она не разменивается.
Между тем, Жорка продолжал сыпать новыми идеями. Прочитав где-то о страусиной ферме в Швеции, тут же воскликнул: «У нас тоже будет!» Но без энтузиастов-помощников даже его гипер-энергии на это не хватило, зато хватило на другое: организацию близ ранчо ристалища для битв средневековых реконструкторов. Задумано – сделано. Причем законные опасения Алекса, что прорву народа придется кормить бесплатно совершенно не оправдались. Позволить себе изготавливать нужные доспехи и старинное холодное оружие могли люди не самые бедные, которые и на ристалище позволяли себе приехать с изрядным золотым запасом.
За лето были проведены аж три турнирных сборища. Если первое ограничилось лишь двумя десятками индивидуальных и групповых схваток на мечах (50 участников), то второе украсилось четырехметровым частоколом (придумка Хазина), который надо было преодолевать с помощью осадных лестниц, а ворота из трехдюймовых досок проламывать настоящим тараном (100 участников), на третьем, когда частокол с бревенчатой башней и окованными железом воротами пришлось обстреливать баллистой, онагром и аркбаллистой и вовсе собралось помимо 150 участников, столько же и зрителей. И всем им хотелось спать в шалашах и палатках, поджаривать на вертелах дичь (на худой конец поросенка или кролика), пить ведрами горячительные напитки, да и от пирогов с малиной и вишней никто не отказывался. Разумеется, никакие сторонние маркитанты все три раза и близко к ристалищу не подпускались, поэтому прибыль в итоге превысила трехмесячный доход ресторана «Циммер». Минусом, правда, было оплачиваемое присутствие пары карет скорой помощи, но ничего не поделаешь – сломанные руки и разбитые головы тоже присутствовали на этом замечательном празднике дури и мужества.
В другие непраздничные дни Мотель и отремонтированные летние щитовые домики тоже не пустовали, принимая биремную публику, да и сам отельный персонал на летний отдых. Стас ошибался, кольцо пастбищ хоть и пахло не совсем французскими духами, зато отменно отгораживало хутора князьков от остальной вальяжной публики. Словом, час езды и ты из грандиозного города оказывался в не менее грандиозном поместье. Особенно согревала мысль, что и там, и там все делается по уму и порядку.
Так и получилось, что несмотря на все траты, дивиденты тоже становились солидными. Два прибавившихся филиала хазинского Магазина увеличили Жоркины бонусы до семи тысяч тугриков в месяц, а Алекс за август и вовсе получил куш в пятьдесят тысяч и ломал голову, куда вложить пока еще не тронутый второй шпионский транш.
Однако вот уже и сытое лето прошло и национальный праздник России – двадцать второе День рождения Алекса Копылова отшумело 50-головым празднеством на Фазенде, а вокруг по-прежнему угрожающее затишье. Ну сколько можно деньги вокруг бесконечно добывать и квартирными кражами развлекаться.
– Что-то тоска меня девичья снедает, – пожаловался отельер Стасу и Жорке в самый разгар рок-н-рольных танцев на своем Дне варенья. – А не пойти ли мне в армию. Куда-нибудь на Камчатку или на чеченскую зачистку.
– Одна неделя осталась, развеют тебе тоску девичью, – загадочно бросил капитан.
– А я? Я тоже с ним хочу, – тут же вызвался Жорка, заставив страдальца-инструктора очумело взмахнуть руками и побыстрей удалиться.
Ровно через неделю Стас позвонил и сказал:
– Собирайся. Едем на Фазенду. Но без твоей Веры.
Такие же телефонограммы получили Жорка и Ева, тоже поехали на ранчо без своих половинок.
Алекса вез на ранчо Сенюков, продолжая оставаться главный водителем Копылова. Из-за необычного вызова отельер прихватил с собой свой любимый «Глок». При Сенюкове был лишь травматический «Макарыч».
Приехав на Базу, как они теперь частенько называли Фазенду и увидев там Жорку с Евой и узнав об их вызове, Алекс немедленно принялся ехидно ухмыляться про себя, предполагая, что Стас готовит ему некий неожиданный экзамен – ведь формально у него как раз заканчивался второй год обучения в Инкубаторе. В свою очередь Ева с Жоркой тоже с пристрастием допытывались у него: «Чо будет?» Сидели троицей на веранде второй очереди Мотеля, ели арбуз и сканировали въездную аллею Фазенды.
Наконец ворота отъехали в сторону и на парковку вывернула иномарка Стаса. Инструктор был не один. Даже со ста метров Алекс без труда узнал в худощавом мужчине в плаще и шляпе «дядю Альберто» – Зацепина Петра Ивановича собственной персоной. Значит вместо экзамена новости с Кубы, была самая первая мысль. В соответствии со своим статусом главного босса вскочил с места и двинулся навстречу не сразу, а так чтобы встретиться на середине пути. Карибский загар выдавал майора с головой. Они обнялись.
– Ну как есть плантатор!
– Скорее латифундиец, – скромно поправил бывший воспитанник.
Зацепин оглядел вставших ему навстречу и поздоровавшихся Еву и Хазина:
– Ну вы пока готовьте праздничный стол, а юноша покажет мне ваше поместье.
Стас без возражения присоединился к обоим фабзайцем, а Копылов повел «дядю Альберто» по Фазенде, по всем ее пастбищам, строениям и полевым угодьям. Майор все внимательно смотрел, делал замечания и рассказывал о великом шпионском деянии мамы и сына. Попутно уточнял, что известно ближнему окружению Алекса о кубинском следе и во что из сказанного их следует посвящать. «Племянничек» порядком удивлялся:
– А разве вообще можно об этом кому-то что-то рассказывать?
– Во-первых, это настолько фантастично, что можно ничего не опасаться, а главное – лишить тебя триумфа можно в тридцать-сорок лет, но никак не в двадцать два года.
Алекс минуты две думал.
– Хочу только две поправки: пусть Исабель так и остается тетей Анитой. И про денежный бонус тоже не надо.
– Как скажешь, – согласился майор и они вернулись к остальной компании.
Погода была теплая и безветренная, поэтому захватив корзины с едой и бутылками впятером отправились на кострище – уединенное место на берегу озера, где редкие деревья позволяли держать хороший обзор окрестностей, и где имелись стол со скамейками и каменный очаг с сухими дровами. Жорка с Евой дружно принялись кашеварить, готовя уху и огромную сковороду с белыми грибами и картошкой, попутно пропуская со всеми по рюмочке под холодные закуски.
Первым сюрпризом была пара погон с лейтенантскими звездочками и со значками войск связи (а какие ты еще хотел) и военный билет с записью о лейтенантстве, а также текст с воинской присягой.
– Так я у него эту присягу уже принял, – объявил Стас. – Причем на боевом оружии.
– Ну так пусть примет еще, мы не видели, – потребовал Жорка и не поленился сбегать домой к Алексу за «Глоком», а к себе на хутор за «Макарычем».
– Зачем два? – не поняла Ева.
– Вдруг западло на американской стрелялке.
– Правильно мыслишь, – похвалил Стас.
Под общие дружеские улыбки, Алекс взял в руку «Макарыча» и без всякой шпаргалки оттарабанил текст присяги. После чего из погон вытащили звездочки и погрузили их в стакан с водкой. Жорка рвался долить четвертьлитровый стакан до краев, но Зацепин его остановил:
– Ему сегодня еще кое-что мочить придется, хватит пока и полстакана.
Все были заинтригованы, но второй сюрприз был объявлен уже под уху и грибочки.
– А вот и первая награда, – сказал майор доставая из кармана красивую коробочку.
В коробочке лежала медаль с латинскими буквами по окружности.
– Опаньки! – Жорка первым достал награду из коробки. – Это же орден «Плайя-Хирон», вторая или третья по значимости кубинская награда.
– Третья, – поправил Зацепин.
– А российская тоже будет? – ревниво полюбопытствовала Ева.
– Если бы звание было, то может быть и была.
Троица не посвященных молча ела глазами майора.
– Наверно, надо объяснить за что? – невинно промолвил он. – Может быть за вечерним чаем?
– Субординация не позволяет, но ее я точно задушу, – Жорка ухватил Еву за горло так, что она не могла даже дернуться.
– Хорошо, хорошо, отпусти старшую по званию. Ладно, рассказываю, – сдался майор. – В общем вашему замечательному подельнику однажды приснился сон про советские батискафы и как они мажут днища авианосцев уничтожающей краской. А все для того, чтобы амеры загнали авианосцы в доки и устроили им капитальный осмотр с ремонтом. И чтобы это потянуло на миллиард долларов. Его призыв был услышан где надо. И еще одного умника вдохновило на идею «Возмездия-3». Мол был такой славный правозащитник Андрей Дмитриевич Сахаров, который в свою время предлагал создать царь-торпеду на 100 мегаватт, от ее взрыва образуется волна в 150 метров, которая смоет миллионов шестьдесят американцев. Славный такой был очкарик. Официальная версия утверждает, что наши военные мариманы категорически отказались от такого злодейства. Ну, а если не отказались? Затопили, например, в Мексиканском заливе три рыбацких суденышка, а в трюме одного из них лежит та самая царь-торпеда с часовым механизмом на двадцать лет. Мол, разбомбили Россию, перехватили все ответные ракеты и успокоились, зажили вкусной жизнью золотого миллиарда. А тут вам в 2002 году небольшой нежданчик на пятую часть населения. Дальше было уже дело техники. В Лондоне в ллойдовском регистре нашлись записи о затонувших в 1982 году суденышках, а на острове Кайо Романо – якобы научная морская база, а в ней два старых советских батискафа с манипуляторами. Всего-то и понадобилось состряпать из разных источников утечку информации о сверхсекретной операции по подъему и нейтрализации этой нашей царь-торпеды. Сказать, что эта информация грандиозно напугала Штаты, значит, ничего не сказать, она напугала их до жидкого непрекращающегося поноса. Средний американец человек очень нервный, к своей жизни относится, как к самому дорогому, что есть во Вселенной, поэтому на всю эту возню, чтобы не возникло вселенской паники, было наложено восемь или десять степеней секретности…
Зацепин остановился и оглядел собеседников.
– Что-то у меня уже язык заплетаться стал. Давайте потом доскажу.
– Ну вы что! Ни за что! – даже подскочили Ева и Жорка.
Стас выглядел спокойным и отстраненным, видимо, не принимая рассказа всерьез.
– В общем этот понос продолжался полгода. Как наши ГРУ с ФСБ не открещивались, что ничего этого и близко нет, американцы им уже не верили. В общем дело закончилось покупкой у нас этих старых батискафов со всей технологией их изготовления, а также арендой их экипажей. И теперь под видом научных изысканий они барражируют по дну Мексиканского залива, проверяя любое затонувшее железо на радиоактивное излучение.
– Миллиард хоть получили? – осклабился в усмешке Стас.
– Увы, лишь семьсот миллионов. Но кубинцы оценили их страх еще на полмиллиарда. Теперь все с нетерпением ждут, когда все это просочится в американскую прессу, чтобы поржать уже всей Кубой.
– А чем вы можете поклясться, что так все и было? – подступила к майору Ева.
– Ты разве не поняла, что это всего лишь фирменный гэрэушный стеб, – с видом человека, которого не обмануть, заметил Жорка.
– Не тебя спрашиваю, – огрызнулась девушка. – А кубинская награда за что тогда?
– Да не было у меня никакого сна, – качал головой Алекс.
– А награда куплена у простого гаванского бомба, – подключился к розыгрышу и Стас.
– Ну, Петр Иванович, скажите, было это или как? – взмолилась совсем сбитая с толку Девушка Бонда.
– Да кто тебе что секретное скажет! – продолжил кураж Хазин.
– Сегодня у меня будет новый сон, уже на полтора миллиарда, – не мог удержаться и Алекс.
Стас с Зацепиным смотрели на нее тоже с улыбками.
– Да ну вас всех! – подхватившись с места, Ева потрусила в сторону Фазенды.
– Ну вот, хорошую девушку обидели, – майор как старший по званию взял вину на себя. Больше к кубинской награде они уже не возвращались.
– А как насчет конной экскурсии? – поинтересовался Жорка.
– Только за, – откликнулся московский гость.
В отсутствие хозяйки собрали отходы пиршества сами и направились к конюшне. Там все было уже вполне представительно: и сами шесть дощатых денников, соединенных в единый блок, и новые седла и даже подходящие головные уборы. Алекс попросил одного из охранников позвать Еву, мол, мужики извиняются, но Трехмужняя на призыв не откликнулась. Поэтому взгромоздились на седла сами и поехали по Большому семикилометровому кругу, включая берег озера и специально проложенную конную тропу. Жорка как положено супер-всаднику то обгонял всех, то переходил в арьергард, вопросительно посматривая на капитана с майором. Те ему в ответ только улыбались – как можно было не радоваться своему кавалерийству.
Начинало уже рано по-сентябрьски смеркаться. Когда они уже завершали Большой круг и были уже у въездных ворот со стороны шоссе послышался сильный гул, словно там шла колонна тяжелых тягачей. Переглянувшись, направились по подъездному проселку туда. Еще издали стали видны не просто тягачи, а настоящие танки, с солдатами на броне.
Подъехали поближе и удивились не столько солдатам, сколько тому, что у каждого из них на плечах висело по два-три автомата, а то и гранатомет до кучи. Танки, сменяли бронетранспортеры, грузовики, потом снова танки, все это рычало и испускало черный дым. Солдаты выглядели сосредоточенными и суровыми. Поразило присутствие в колонне нескольких легковушек с парнями и мужиками вооруженными охотничьими ружьями.
– Гусары, айда с нами! – позвал один из них.
У Алекса зазвонил мобильник.
– Вы где? – несмотря на запредельный шум, голос Евы был хорошо различим. – В Нью-Йорке небоскребы рушатся! По тиви показывают.
– По тиви небоскребы в Нью-Йорке рушатся, – объяснил Копылов компании.
Зацепин махнул рукой и первым поскакал в сторону Фазенды, остальные за ним.
В каминном зале Усадьбы у большой плазмы сгрудилось все население ранчо. На экране снова и снова небоскреб таранил огромный «Боинг» и несколько секунд спустя строение стекало вниз, превращаясь в вздымающееся облако пыли. Диктор что-то плел про террористов-угонщиков.
– Уже час показывают, – воскликнула повариха. – Господи, только этого нам не хватало!
Остальные были настроены не менее тревожно. Зацепин посмотрел на Стаса. Капитан чуть кивнул.
– Поехали! – отдал команду майор. Вся четверка двинулась на выход.
– Весь арсенал давай, – бросил Стас Алексу. Князьки побежали за оружием. К машине принесли два карабина «Сайга», «Глок» и «Макарыч». У Стаса его личное оружие было при себе. Из Усадьбы к ним бежала Ева:
– Я с вами!
Второй раз троллить ее было что называется западло.
– Держи. – Жорка милостиво отдал ей свой «Макарыч».
Алекс протянул Зацепину «Глок» и «Сайгу». Майор выбрал пистолет. Загрузившись в джип, они помчались догонять танковую колонну. Ева сидела между Стасом и Алексом, испуганно косилась на них, но ни о чем спрашивать не решалась. По развороченному танками асфальту ехать было нелегко. Колонну нагнали лишь минут через сорок, с полчаса ехали на ней, пока танки и бэтээры не стали разъезжаться в разные стороны, превращаясь в полевой стан.
– Кто такие? – к ним подошел худощавый капитан. Вернее, они видели, как он сначала проверил документы у компании с ружьями, стоящей возле обшарпанной «Нивы», а только потом двинулся к джипу.
Четверо предъявили свои удостоверения и паспорта, у Евы с собой ничего не оказалось.
– Новый «Кольт», что ли? – кивнул на «Глок» танкист.
– Не совсем, – ответил Зацепин.
Проверяльщик отошел, не обратив никакого внимание на остальное их оружие. За информацией пришлось шагать к «Ниве».
– Ну что, повоюем? – приветливо осклабился один из «охотников».
Обе компании обменялись рукопожатиями, подчеркивая свой похожий статус.
– Что тут и как? – поинтересовался Зацепин.
– Все согласно армейским инструкциям, не сидеть же им в своих казармах и ждать, когда прилетит.
– А военный городок что?
– У них там свое предписание.
– А я думал, прямо в Финляндию нацелились, – высказал свое предположение Стас.
– Сейчас чуток курнем, потом можно и в Чухонию на танках.
Любопытство распирало князьков, и, оставив у машин шпионов-командиров, они вместе с Евой отправились на экскурсию. Никто им не препятствовал. Так и ходили между танками, машинами, бэтээрами, насыщаясь необычными впечатлениями. Где-то ставили военные палатки, от полевых кухонь шел аппетитный дымок, самые неугомонные карабкались на мачтовые сосны, чтобы первыми заметить натовские самолеты, везде раздавались шутки и смех. Возле одного из танков Алекс услышал разговор двух танкистов, торчавших в башне.
– Самое обидное вот так погибнуть даже ни разу не выстрелив, – сказал один.
– Полжизни бы отдал, чтобы хоть кого-то сперва замочить, – согласился второй.
От этих слов Копылов даже вздрогнул. Бесконечное изумление вызывали и общая невозмутимость с веселостью. Сознание автоматически переводило картинку на голливудские рельсы, как бы там все переживали за своих жен и детей, всеми правдами и неправдами пытаясь сорваться к ним, дабы защитить и успокоить от стресса. Или унылые советские военные фильмы с их всегда нелепым выбором: струсить – не струсить, предать – не предать.
Немало кругом ходило и других гражданских, кто в десантном берете, кто в дембельской фуражке, какой-то дедок и вовсе в выцветшей пилотке с красной звездой. Гражданские то ли в шутку, то ли всерьез просили поделиться лишним автоматом, или залезть в танк посмотреть на него внутри. Какой-то офицер разрешил и к танку выстроилась целая очередь. Алекс постеснялся, а Жорка все-таки слазил внутрь. Потом у них совершенно естественным порядком оказались в руках миски с гречкой и тушенкой, потом слушали матерные анекдоты записных балагуров, потом пришлось следить, чтобы не украли Еву. Когда вернулись к шпионам-командирам, там гражданских авто стало раз в пять больше. Все резервисты чуть ли не в ультимативном порядке требовали о включении их в состав полка. Под густыми елками и соснами разводили маленькие костры, споря с офицерами, что со спутников-шпионов они точно не будут заметны, а греться-то надо. По кругу уже ходили бутылки с водкой и самогоном. Недоверчиво слушали новости, передаваемые обладателями спутниковых телефонов, обычные мобильники здесь не работали. Никто не верил, что таранили Нью-Йорк обычные арабские террористы и американские СМИ при этом ни словом не обвинили Россию. Ведь обвинят же, обязательно обвинят!
– Ты хотел в армию, вот тебе и армия, – добродушно подначивал Стас Алекса.
Под утро как-то все окончательно успокоилось. Часть людей разошлась по палаткам, часть приснула прямо на еловом лапнике на шинелях, гражданские дремали в своих машинах. Едва на востоке стало чуть светлее, как на черном джипе в сопровождении двух уазиков охраны прибыл могучий генерал-майор, выслушал доклад полковника, походил по просыпающемуся стану, а когда гражданские принялись донимать его вопросами, что делать дальше, просто взобрался на танк и звучным голосом поблагодарил весь полк за службу, а волонтеров-резервистов за само их присутствие здесь. «Спасибо, сынки!» – тоже прозвучало.
– Дайте хоть раз из настоящего танка стрельнуть! – громко попросил кто-то из «охотников».
По толпе пробежал легкий смех. Позевывая, «охотники» стали прощаться с обретенными соратниками и рассаживаться по машинам. Упаковался в джип и наш шпионский десант.
– Вот так слушаешь везде, какая у нас паршивая армия и как в ней все плохо, а потом раз – и видишь такое, – вслух размышлял дорогой Зацепин.
– Как боевое крещение, лейтенаша? – толкал в бок Копылова Стас.
Алекс не отвечал, смотрел в окно. Даже анекдот про царь-торпеду и пол-лимона маминых роялти сейчас выглядел как-то совсем слабо. Было похоже на поезд Владивосток – Москва, неделю едешь, едешь, а вокруг только Россия, Россия. Шпионство, шпионство, а потом раз – и ты даже не равный среди равных, а крошечный винтик, прилепившаяся колючка к шкуре изготовившему к прыжку медведя.
На Фазенде их встречали прибывшие ночью из города фабзаичьи половинки: загадочная Вера, вздорная Инна, девственный как пятка младенца Славик. Стояли и смотрели как из джипа выгружается со своими стрелялками бравая пятерка.
Конец
Когда есть деньги, тогда и дышится легче. Помимо четверти миллиона из Хельсинки и транша из Москвы от Хазина-старшего, на Копылова упал еще и долг от Циммера (некий клиент оплатил ему адвокатский гонорар). Как же ему хотелось хотя бы самым близким похвастать, какой он молодец, как может здорово деньгу зашибать, но шкурные дела требовали большой тишины. И он по-прежнему на вопрос почему наконец не купит себе личную машину сокрушенно вздыхал:
– Нету свободных денег, все людям, все людям.
А машины тем временем регулярно покупались, то Роде, то Покусанному Денису, то Вере. То же самое и с квартирами: трехкомнатная для Агентства в биремной пристройке, однокомнатная для Роди, двухкомнатная для Веры. Еще было 20-процентное февральское повышение зарплат, замечательный корпоратив с подарками дамам на 8 Марта (Вере Алекс подарил ее книжку на английском языке в собственном переводе и с малой редактурой Оливии), начало масштабных работ на Фазенде.
Особо памятной получилась в том же марте поездка на Пхукет. К дальнему вояжу готовились как к суперсекретной операции, пять человек из шести до самой посадки на самолет были уверены, что летят в Эмираты. Еще удивлялись, чего надо ехать в Москву, ведь и из Пулково в Дубай есть рейсы и зачем отдавать все мобильники в специальный контейнер Копылова. Но Стас и Зацепин страховались – в большой кубинской игре лучше было лишний раз не подставляться, ведь могут взять в разработку не только Копылова, но и Хазина с Евой Заславской, потому что летели греть молодые кости вместе с Алексом именно они, прихватив с собой свои половинки.
Две замечательных недели вместили в себя катание на слонах, плаванье через джунгли на бамбуковых плотах, другие островки Андаманского моря, узнаваемых по голливудским фильмам, среди них и остров Бонда (привет Яну Флемингу). А тихое безопасное море, белый песок скрипящий как снег под голыми подошвами – такого Алекс и на Карибах не встречал. Евин Славик опять сам себе завидовал уже за то, что он здесь есть и все это видит. Дива Инна как водится раскручивала Жорку на бесконечные покупки шмотья, за что была к общему удовольствию укушена на одном из островков мартышкой. Под очередной черепаховый суп честной компанией также было выяснено, за что Вера любит Алекса.
– Ничего не могу с собой поделать – мне за полтора года еще ни разу с ним не было скучно, – призналась она под напором Евы и Инны.
– Ну признайся, греет тебя, что с ним ты себе можешь позволить все? – для меркантильной дивы все шкурное было на первом месте.
– Это-то как раз и плохо, все время ждешь, что карета превратится в тыкву.
– А когда помолвка превратится в свадьбу? – не могла не подначить Девушка Бонда.
– Мы ее решили отложить еще на один год, – к полному изумлению Алекса невозмутимо объявила Вера, ему оставалось лишь улыбкой подтвердить, что «мы решили».
– Ну за год на его руку и сердце еще может кто-то найтись, – продолжила провокацию Ева.
– Все равно лучше меня ему не найти, – не выходила из образа Первой леди Вера.
Придя с пляжа в номер Алекс спросил:
– Это было для красного словца или как?
– Разве я не вижу, что ты хотел именно так.
– Только поэтому?
– Ты хотел соратницу – ты ее получил, или хотел что-то еще?
Конечно же он хотел соратницу, но не таким же тоном.
– Ладно, раз «мы так решили», то пусть так и будет, – подытожил он с неприятным чувством проигравшего.
Внешне у них ничего не изменилось, даже интим «сколько угодно и где угодно» продолжал осуществляться. Вот только желание в кого-то влюбиться стало посещать его гораздо чаще, причем почти на законном основании.
Попов выполнил свое обещание, свел князьков с выпускником сельхозакадемии Пашей Ереминым, который мучился на офисных питерских галерах и после недельных переговоров (главным образом с женой агронома) показательное крестьянское хозяйство на Фазенде успешно стартовало.
Первоначально Ерёмы (плюс двое детей) проживали в двухкомнатном номере Мотеля, но новгородцы дружно взялись за срочный заказ и к лету одноэтажный бревенчатый дом о четырех комнатах и русской печи уже стоял в левом верхнем углу ранчо.
Мини-трактор «Avant» творил чудеса, с корнем вырывая пни молодых сосен и елей и вспахивая лесную целину. Коневодство великодушно было отдано на откуп Жорке, всю остальную живность с птицеводством Ерёмы взяли под свое крыло. Расхаживая по территории Фазенды и указывая какие строительные работы производить, Паша меньше всего напоминал затюканного арендатора, а скорее мироеда-кулака. Кроме крестьянского аттракциона, перед Ерёмами была поставлена и другая задача: вырабатывать самую разнообразную съестную продукцию по твердым расценкам и в максимальном объеме – все без остатка мог поглотить Буфет «Биремы».
– Главной культурой, чтобы был овес, – вставлял свои пять копеек Хазин.
По чертежам Попова добрая половина ранчо отводилась под пастбище, которое вскоре причудливой подковой окружило парко-садовую Усадьбу. Под посевы выделили пять отдельных полосок общим объемом в два гектара. Согласно расчетам пастбища могло хватить самое большое на двух коров, два десятка овец, десяток свиней и шесть лошадей и то при условии выпаса их время от времени на приозерном лугу.
– А каково это будет открыть в Мотеле окно и унюхать свиной или коровий навоз? – любопытствовал Стас.
– Да уж получше будет выхлопных труб, – огрызался на это Жорка.
Как бы там ни было, но наращивание живности шло вровень со всеми полевыми работами – мол, потом разберемся если что.
Параллельно пошла в рост вторая очередь Мотеля еще на 6 номеров, а к Усадьбы со стороны бани начал приращиваться зимний 20-метровый плавательный бассейн.
Кроме Русской избы Ерём по углам ранчо были обозначены еще три хутора: два нижних участка под персональные хоромы князьком (жить в 8-комнатной Усадьбе было совершенно не комильфо), а третий верхний хутор пожелали занять Попов и Циммер. В тендере победил адвокат, но тяжелой ценой. Копылов убедил его продать финскую дачу и вложить в Фазенду 100 тысяч тугриков, что быть в равных долях с ним и Жоркой.
– Да неужели это все уже стоит триста тысяч?! – не мог поверить Циммер.
– К концу года ранчо будет стоить все четыреста тысяч. Или ты против нашей общей яхты за сто восемьдесят тысяч? Помнишь сам меня уговаривал о такой на Саймаа.
Как вертелось на языке у адвоката: где Саймаа, а где питерское захолустье, но все же сдержался – слишком покорен был не только общением с князьками, но и их бизнес-удачливостью. Тем более, что на пятки ему уже наступало с полдюжины полукнязьков – тех, кто соглашался оплатить покупку и содержание персональной верховой лошади. Алекс не только всячески поддержал эту идею Хазина, но и дополнил ее тайными денежными взносами, благодаря которым каждый такой полукнязёк мог с девушкой или приятелями в любой момент приехать на Фазенду и по системе «все включено» получить там не только ночлег, еду и развлечения, но и неограниченное количество любой выпивки. И таково уже человеческое тщеславие, что быть таким ясновельможным паном оказалось гораздо завлекательней, чем даже обладание какой-то верховой клячи.
Ну а сами директора-учредители пока озадачились постройкой на своих хуторах персональных особнячков, чтобы только для себя любимых и без каких-либо гостевых комнат – пускай лучше за наш счет в Мотеле останавливаются. В рост пошли два совершенно разных дома: трехэтажный кирпичный дом-башня у Хазина и одноэтажный дом-каре с двориком-патио у Копылова. Циммер со стройкой века пока медлил, старательно прислушиваясь к своим жилищным потребностям и не в силах ни на чем остановиться.
Почтенную публику, разумеется, интересует, как князьки справились с миллионным наездом на Епифанцева. Можно сказать, что они с этим почти справились. При попустительском молчании Стаса разработана была целая операция по захвату сановника-предателя. В детский сад, куда ходил (из демократических побуждений деда) внук сановника была на месяц внедрена нянечкой Лара. Ей удалось установить жучки сперва на гувернантку внука, а потом и на его маму. Узнать об ожидаемом выезде из дома самого Епифанцева было уже делом техники. В лесу близ Фазенды оборудовали тайное узилище, готовы были две машины с фальшивыми номерами и хитрая схема, по которой предстояло получить выкуп. (Если выкупа не последует, сановника ждал укол с ядовитым снадобьем.)
Увы, в назначенный час машина с сановником никуда не выехала – с Анциферовым случился инсульт с параличом правой части тела. Теперь приходилось все переигрывать – ограничиваясь квартирными кражами двоих отпрысков сановника.
Чтобы штатные домушники совсем не заскучали на постылой законопослушной жизни, Алекс направил их в Москву на налет квартир полковника и его фифы-доченьки. И таким образом криминальный полугодовой баланс тоже был благополучно завершен.
Со шпионством дела шли совсем вяло. За зиму, весну и лето лишь однажды пришлось Алексу передать Маккою пакет документов, пришедших из Москвы. Предполагалось, что он с ними отправится в Хельсинки, но тут отельер сильно заартачился, выдал Маккою по телефону:
– У меня после поездок к вам очень плохое послевкусие осталось, поэтому к вам я больше не поеду. Хотите своего человека присылайте или я с Севой вам перешлю.
Пришлось Маккою самолично отправляться в славный город-герой и встречаться с Алексом в британском консульстве. Через два месяца после визита Лупастика на счет Копылова пришло еще двести пятьдесят тысяч тугриков – как же я замечательно свою Родину предаю, самодовольно крутилось в голове у Алекса. Честно говоря, ему уже и подробности своего деяния знать не особо хотелось – любое объяснение могло сей «подвиг» только приуменьшить.
Частично к шпионству можно было отнести и то, что Жорка, получая для «Светлобеса» все больше материалов на английском, взял и все остальное стал переводить на инглиш – пусть англоязычный мир содрогнется от нашего ура-патриотизма тоже.
Все это не мешало планам громадья в головах князьков продолжалось расцветать буйным цветом. Недостаток солнца и тепла побудил их задуматься о новой фазенде в субтропиках: Кипре, Черногории, Испании. Но ведь у ЦРУ длинная рука, поэтому аппетит пришлось ограничить Крымом и Краснодарским краем. Вдвоем даже осуществили разведочный рейд по этим местам, проехав от Севастополя до Керчи и от Анапы до Гагр. В Кабардинке почти ударили по рукам с владельцем двухэтажного дома среди фруктового сада и виноградника. Но отложили решение на одну ночь и поняли, что поездки сюда будут отнимать слишком много времени, а жить-то хочется интенсивно.
– Давай лучше купим два кемпера и будем разъезжать по всей стране, – рассудил Жорка. – И интересно и заморочек меньше. Тогда и конечная точка в виде Кабардинки может нарисоваться.
На том и порешили. Кемперы, правда, пока покупать не стали – хорошо бы с Фазендой хоть немного закончить, но пару дальних вылазок на машинах с палатками сделали и пришли к выводу, что очень неплохо, однако, уже не по чину – барские тела требовали более комфортного пребывания на пленере.
То же самое повторилось в разгар лета и с плавсредствами. Купив моторку с брезентовым верхом и два гидроцикла, плюс несколько весельных лодок с байдарками, они только частично закрыли для себя тему отдыха на воде, возмечтав о трехкаютной моторной яхте, на которой балдели на Саймаа. Размеры собственного озера, которое переходило в цепь других озер вполне допускали такой вариант, но запредельная цена, даже если и на троих совладельцев сильно урезала их хотелки.
– Сделаем следующим летом, не сейчас! – в три голоса заключили «хуторяне» – как с легкой руки Евы их называли уже во всем Копылов-синдикате.
Ну а пока, начиная с мая большая часть их времени принадлежала Фазенде. Если Жорка коршуном метался по окрестностям, доставая новых лошадей, фураж, экипировку для наездников, настоящего кузнеца, который бы научил его подковывать коней, то Алекс с удовольствием шел бесплатно батрачить к собственным арендаторам: и тяпкой картошку окучивал, и с пастбищ собирал в компосты коровьи лепешки (собирать лошадиные яблоки было Жоркиной привилегией). Вмешался в распорядок фермерских работ лишь однажды, настояв на скорейшей покупке тридцати гусят – уж очень его в восьмом классе впечатлили в бабушкиной Ивантеевке гусиные стаи, каждый вечер самостоятельно вперевалку возвращавшиеся с дальнего луга на родное подворье. Циммер до этого пока не опускался, предпочитая чистый пляжный отдых, рыбалку, катание на лодках, велосипед, рейды по лесу за ягодами и грибами.
Князьки подрядили-таки Евиного Славика ветеринарствовать три дня в неделю на Фазенде, тем более, что вся живность здесь прямо на глазах увеличивалась в количестве. Девушка Бонда, естественно сопровождала своего избранника, найдя себе хобби в мотельном цветоводстве.
Первая леди Вера тоже не осталась без дела и почти не вылезала из двух малых теплиц для огурцов с помидорами на копыловском хуторе.
И лишь дива Инна предпочитала гамак и шезлонг с любовным романом в руках всему остальному. Со своим папиком она после таиландского вояжа окончательно рассталась, так что фабзайцам пришлось изрядно поднатужиться, чтобы пристроить ее к чему-то путному. Ева внедрила ее в свое бывшее экскурсионное бюро, но там взбалмошная девица появлялась от случая к случаю. Гораздо лучше удавалась ей профессия девушки-эскорта, помимо охранников некоторым богатым приезжим заказчикам требовалось еще и такое сопровождение. При этом Инна божилась и князькам, и Еве со Стасом, что до постели с такими мужиками у нее дело не доходит – на такие мелочи она не разменивается.
Между тем, Жорка продолжал сыпать новыми идеями. Прочитав где-то о страусиной ферме в Швеции, тут же воскликнул: «У нас тоже будет!» Но без энтузиастов-помощников даже его гипер-энергии на это не хватило, зато хватило на другое: организацию близ ранчо ристалища для битв средневековых реконструкторов. Задумано – сделано. Причем законные опасения Алекса, что прорву народа придется кормить бесплатно совершенно не оправдались. Позволить себе изготавливать нужные доспехи и старинное холодное оружие могли люди не самые бедные, которые и на ристалище позволяли себе приехать с изрядным золотым запасом.
За лето были проведены аж три турнирных сборища. Если первое ограничилось лишь двумя десятками индивидуальных и групповых схваток на мечах (50 участников), то второе украсилось четырехметровым частоколом (придумка Хазина), который надо было преодолевать с помощью осадных лестниц, а ворота из трехдюймовых досок проламывать настоящим тараном (100 участников), на третьем, когда частокол с бревенчатой башней и окованными железом воротами пришлось обстреливать баллистой, онагром и аркбаллистой и вовсе собралось помимо 150 участников, столько же и зрителей. И всем им хотелось спать в шалашах и палатках, поджаривать на вертелах дичь (на худой конец поросенка или кролика), пить ведрами горячительные напитки, да и от пирогов с малиной и вишней никто не отказывался. Разумеется, никакие сторонние маркитанты все три раза и близко к ристалищу не подпускались, поэтому прибыль в итоге превысила трехмесячный доход ресторана «Циммер». Минусом, правда, было оплачиваемое присутствие пары карет скорой помощи, но ничего не поделаешь – сломанные руки и разбитые головы тоже присутствовали на этом замечательном празднике дури и мужества.
В другие непраздничные дни Мотель и отремонтированные летние щитовые домики тоже не пустовали, принимая биремную публику, да и сам отельный персонал на летний отдых. Стас ошибался, кольцо пастбищ хоть и пахло не совсем французскими духами, зато отменно отгораживало хутора князьков от остальной вальяжной публики. Словом, час езды и ты из грандиозного города оказывался в не менее грандиозном поместье. Особенно согревала мысль, что и там, и там все делается по уму и порядку.
Так и получилось, что несмотря на все траты, дивиденты тоже становились солидными. Два прибавившихся филиала хазинского Магазина увеличили Жоркины бонусы до семи тысяч тугриков в месяц, а Алекс за август и вовсе получил куш в пятьдесят тысяч и ломал голову, куда вложить пока еще не тронутый второй шпионский транш.
Однако вот уже и сытое лето прошло и национальный праздник России – двадцать второе День рождения Алекса Копылова отшумело 50-головым празднеством на Фазенде, а вокруг по-прежнему угрожающее затишье. Ну сколько можно деньги вокруг бесконечно добывать и квартирными кражами развлекаться.
– Что-то тоска меня девичья снедает, – пожаловался отельер Стасу и Жорке в самый разгар рок-н-рольных танцев на своем Дне варенья. – А не пойти ли мне в армию. Куда-нибудь на Камчатку или на чеченскую зачистку.
– Одна неделя осталась, развеют тебе тоску девичью, – загадочно бросил капитан.
– А я? Я тоже с ним хочу, – тут же вызвался Жорка, заставив страдальца-инструктора очумело взмахнуть руками и побыстрей удалиться.
Ровно через неделю Стас позвонил и сказал:
– Собирайся. Едем на Фазенду. Но без твоей Веры.
Такие же телефонограммы получили Жорка и Ева, тоже поехали на ранчо без своих половинок.
Алекса вез на ранчо Сенюков, продолжая оставаться главный водителем Копылова. Из-за необычного вызова отельер прихватил с собой свой любимый «Глок». При Сенюкове был лишь травматический «Макарыч».
Приехав на Базу, как они теперь частенько называли Фазенду и увидев там Жорку с Евой и узнав об их вызове, Алекс немедленно принялся ехидно ухмыляться про себя, предполагая, что Стас готовит ему некий неожиданный экзамен – ведь формально у него как раз заканчивался второй год обучения в Инкубаторе. В свою очередь Ева с Жоркой тоже с пристрастием допытывались у него: «Чо будет?» Сидели троицей на веранде второй очереди Мотеля, ели арбуз и сканировали въездную аллею Фазенды.
Наконец ворота отъехали в сторону и на парковку вывернула иномарка Стаса. Инструктор был не один. Даже со ста метров Алекс без труда узнал в худощавом мужчине в плаще и шляпе «дядю Альберто» – Зацепина Петра Ивановича собственной персоной. Значит вместо экзамена новости с Кубы, была самая первая мысль. В соответствии со своим статусом главного босса вскочил с места и двинулся навстречу не сразу, а так чтобы встретиться на середине пути. Карибский загар выдавал майора с головой. Они обнялись.
– Ну как есть плантатор!
– Скорее латифундиец, – скромно поправил бывший воспитанник.
Зацепин оглядел вставших ему навстречу и поздоровавшихся Еву и Хазина:
– Ну вы пока готовьте праздничный стол, а юноша покажет мне ваше поместье.
Стас без возражения присоединился к обоим фабзайцем, а Копылов повел «дядю Альберто» по Фазенде, по всем ее пастбищам, строениям и полевым угодьям. Майор все внимательно смотрел, делал замечания и рассказывал о великом шпионском деянии мамы и сына. Попутно уточнял, что известно ближнему окружению Алекса о кубинском следе и во что из сказанного их следует посвящать. «Племянничек» порядком удивлялся:
– А разве вообще можно об этом кому-то что-то рассказывать?
– Во-первых, это настолько фантастично, что можно ничего не опасаться, а главное – лишить тебя триумфа можно в тридцать-сорок лет, но никак не в двадцать два года.
Алекс минуты две думал.
– Хочу только две поправки: пусть Исабель так и остается тетей Анитой. И про денежный бонус тоже не надо.
– Как скажешь, – согласился майор и они вернулись к остальной компании.
Погода была теплая и безветренная, поэтому захватив корзины с едой и бутылками впятером отправились на кострище – уединенное место на берегу озера, где редкие деревья позволяли держать хороший обзор окрестностей, и где имелись стол со скамейками и каменный очаг с сухими дровами. Жорка с Евой дружно принялись кашеварить, готовя уху и огромную сковороду с белыми грибами и картошкой, попутно пропуская со всеми по рюмочке под холодные закуски.
Первым сюрпризом была пара погон с лейтенантскими звездочками и со значками войск связи (а какие ты еще хотел) и военный билет с записью о лейтенантстве, а также текст с воинской присягой.
– Так я у него эту присягу уже принял, – объявил Стас. – Причем на боевом оружии.
– Ну так пусть примет еще, мы не видели, – потребовал Жорка и не поленился сбегать домой к Алексу за «Глоком», а к себе на хутор за «Макарычем».
– Зачем два? – не поняла Ева.
– Вдруг западло на американской стрелялке.
– Правильно мыслишь, – похвалил Стас.
Под общие дружеские улыбки, Алекс взял в руку «Макарыча» и без всякой шпаргалки оттарабанил текст присяги. После чего из погон вытащили звездочки и погрузили их в стакан с водкой. Жорка рвался долить четвертьлитровый стакан до краев, но Зацепин его остановил:
– Ему сегодня еще кое-что мочить придется, хватит пока и полстакана.
Все были заинтригованы, но второй сюрприз был объявлен уже под уху и грибочки.
– А вот и первая награда, – сказал майор доставая из кармана красивую коробочку.
В коробочке лежала медаль с латинскими буквами по окружности.
– Опаньки! – Жорка первым достал награду из коробки. – Это же орден «Плайя-Хирон», вторая или третья по значимости кубинская награда.
– Третья, – поправил Зацепин.
– А российская тоже будет? – ревниво полюбопытствовала Ева.
– Если бы звание было, то может быть и была.
Троица не посвященных молча ела глазами майора.
– Наверно, надо объяснить за что? – невинно промолвил он. – Может быть за вечерним чаем?
– Субординация не позволяет, но ее я точно задушу, – Жорка ухватил Еву за горло так, что она не могла даже дернуться.
– Хорошо, хорошо, отпусти старшую по званию. Ладно, рассказываю, – сдался майор. – В общем вашему замечательному подельнику однажды приснился сон про советские батискафы и как они мажут днища авианосцев уничтожающей краской. А все для того, чтобы амеры загнали авианосцы в доки и устроили им капитальный осмотр с ремонтом. И чтобы это потянуло на миллиард долларов. Его призыв был услышан где надо. И еще одного умника вдохновило на идею «Возмездия-3». Мол был такой славный правозащитник Андрей Дмитриевич Сахаров, который в свою время предлагал создать царь-торпеду на 100 мегаватт, от ее взрыва образуется волна в 150 метров, которая смоет миллионов шестьдесят американцев. Славный такой был очкарик. Официальная версия утверждает, что наши военные мариманы категорически отказались от такого злодейства. Ну, а если не отказались? Затопили, например, в Мексиканском заливе три рыбацких суденышка, а в трюме одного из них лежит та самая царь-торпеда с часовым механизмом на двадцать лет. Мол, разбомбили Россию, перехватили все ответные ракеты и успокоились, зажили вкусной жизнью золотого миллиарда. А тут вам в 2002 году небольшой нежданчик на пятую часть населения. Дальше было уже дело техники. В Лондоне в ллойдовском регистре нашлись записи о затонувших в 1982 году суденышках, а на острове Кайо Романо – якобы научная морская база, а в ней два старых советских батискафа с манипуляторами. Всего-то и понадобилось состряпать из разных источников утечку информации о сверхсекретной операции по подъему и нейтрализации этой нашей царь-торпеды. Сказать, что эта информация грандиозно напугала Штаты, значит, ничего не сказать, она напугала их до жидкого непрекращающегося поноса. Средний американец человек очень нервный, к своей жизни относится, как к самому дорогому, что есть во Вселенной, поэтому на всю эту возню, чтобы не возникло вселенской паники, было наложено восемь или десять степеней секретности…
Зацепин остановился и оглядел собеседников.
– Что-то у меня уже язык заплетаться стал. Давайте потом доскажу.
– Ну вы что! Ни за что! – даже подскочили Ева и Жорка.
Стас выглядел спокойным и отстраненным, видимо, не принимая рассказа всерьез.
– В общем этот понос продолжался полгода. Как наши ГРУ с ФСБ не открещивались, что ничего этого и близко нет, американцы им уже не верили. В общем дело закончилось покупкой у нас этих старых батискафов со всей технологией их изготовления, а также арендой их экипажей. И теперь под видом научных изысканий они барражируют по дну Мексиканского залива, проверяя любое затонувшее железо на радиоактивное излучение.
– Миллиард хоть получили? – осклабился в усмешке Стас.
– Увы, лишь семьсот миллионов. Но кубинцы оценили их страх еще на полмиллиарда. Теперь все с нетерпением ждут, когда все это просочится в американскую прессу, чтобы поржать уже всей Кубой.
– А чем вы можете поклясться, что так все и было? – подступила к майору Ева.
– Ты разве не поняла, что это всего лишь фирменный гэрэушный стеб, – с видом человека, которого не обмануть, заметил Жорка.
– Не тебя спрашиваю, – огрызнулась девушка. – А кубинская награда за что тогда?
– Да не было у меня никакого сна, – качал головой Алекс.
– А награда куплена у простого гаванского бомба, – подключился к розыгрышу и Стас.
– Ну, Петр Иванович, скажите, было это или как? – взмолилась совсем сбитая с толку Девушка Бонда.
– Да кто тебе что секретное скажет! – продолжил кураж Хазин.
– Сегодня у меня будет новый сон, уже на полтора миллиарда, – не мог удержаться и Алекс.
Стас с Зацепиным смотрели на нее тоже с улыбками.
– Да ну вас всех! – подхватившись с места, Ева потрусила в сторону Фазенды.
– Ну вот, хорошую девушку обидели, – майор как старший по званию взял вину на себя. Больше к кубинской награде они уже не возвращались.
– А как насчет конной экскурсии? – поинтересовался Жорка.
– Только за, – откликнулся московский гость.
В отсутствие хозяйки собрали отходы пиршества сами и направились к конюшне. Там все было уже вполне представительно: и сами шесть дощатых денников, соединенных в единый блок, и новые седла и даже подходящие головные уборы. Алекс попросил одного из охранников позвать Еву, мол, мужики извиняются, но Трехмужняя на призыв не откликнулась. Поэтому взгромоздились на седла сами и поехали по Большому семикилометровому кругу, включая берег озера и специально проложенную конную тропу. Жорка как положено супер-всаднику то обгонял всех, то переходил в арьергард, вопросительно посматривая на капитана с майором. Те ему в ответ только улыбались – как можно было не радоваться своему кавалерийству.
Начинало уже рано по-сентябрьски смеркаться. Когда они уже завершали Большой круг и были уже у въездных ворот со стороны шоссе послышался сильный гул, словно там шла колонна тяжелых тягачей. Переглянувшись, направились по подъездному проселку туда. Еще издали стали видны не просто тягачи, а настоящие танки, с солдатами на броне.
Подъехали поближе и удивились не столько солдатам, сколько тому, что у каждого из них на плечах висело по два-три автомата, а то и гранатомет до кучи. Танки, сменяли бронетранспортеры, грузовики, потом снова танки, все это рычало и испускало черный дым. Солдаты выглядели сосредоточенными и суровыми. Поразило присутствие в колонне нескольких легковушек с парнями и мужиками вооруженными охотничьими ружьями.
– Гусары, айда с нами! – позвал один из них.
У Алекса зазвонил мобильник.
– Вы где? – несмотря на запредельный шум, голос Евы был хорошо различим. – В Нью-Йорке небоскребы рушатся! По тиви показывают.
– По тиви небоскребы в Нью-Йорке рушатся, – объяснил Копылов компании.
Зацепин махнул рукой и первым поскакал в сторону Фазенды, остальные за ним.
В каминном зале Усадьбы у большой плазмы сгрудилось все население ранчо. На экране снова и снова небоскреб таранил огромный «Боинг» и несколько секунд спустя строение стекало вниз, превращаясь в вздымающееся облако пыли. Диктор что-то плел про террористов-угонщиков.
– Уже час показывают, – воскликнула повариха. – Господи, только этого нам не хватало!
Остальные были настроены не менее тревожно. Зацепин посмотрел на Стаса. Капитан чуть кивнул.
– Поехали! – отдал команду майор. Вся четверка двинулась на выход.
– Весь арсенал давай, – бросил Стас Алексу. Князьки побежали за оружием. К машине принесли два карабина «Сайга», «Глок» и «Макарыч». У Стаса его личное оружие было при себе. Из Усадьбы к ним бежала Ева:
– Я с вами!
Второй раз троллить ее было что называется западло.
– Держи. – Жорка милостиво отдал ей свой «Макарыч».
Алекс протянул Зацепину «Глок» и «Сайгу». Майор выбрал пистолет. Загрузившись в джип, они помчались догонять танковую колонну. Ева сидела между Стасом и Алексом, испуганно косилась на них, но ни о чем спрашивать не решалась. По развороченному танками асфальту ехать было нелегко. Колонну нагнали лишь минут через сорок, с полчаса ехали на ней, пока танки и бэтээры не стали разъезжаться в разные стороны, превращаясь в полевой стан.
– Кто такие? – к ним подошел худощавый капитан. Вернее, они видели, как он сначала проверил документы у компании с ружьями, стоящей возле обшарпанной «Нивы», а только потом двинулся к джипу.
Четверо предъявили свои удостоверения и паспорта, у Евы с собой ничего не оказалось.
– Новый «Кольт», что ли? – кивнул на «Глок» танкист.
– Не совсем, – ответил Зацепин.
Проверяльщик отошел, не обратив никакого внимание на остальное их оружие. За информацией пришлось шагать к «Ниве».
– Ну что, повоюем? – приветливо осклабился один из «охотников».
Обе компании обменялись рукопожатиями, подчеркивая свой похожий статус.
– Что тут и как? – поинтересовался Зацепин.
– Все согласно армейским инструкциям, не сидеть же им в своих казармах и ждать, когда прилетит.
– А военный городок что?
– У них там свое предписание.
– А я думал, прямо в Финляндию нацелились, – высказал свое предположение Стас.
– Сейчас чуток курнем, потом можно и в Чухонию на танках.
Любопытство распирало князьков, и, оставив у машин шпионов-командиров, они вместе с Евой отправились на экскурсию. Никто им не препятствовал. Так и ходили между танками, машинами, бэтээрами, насыщаясь необычными впечатлениями. Где-то ставили военные палатки, от полевых кухонь шел аппетитный дымок, самые неугомонные карабкались на мачтовые сосны, чтобы первыми заметить натовские самолеты, везде раздавались шутки и смех. Возле одного из танков Алекс услышал разговор двух танкистов, торчавших в башне.
– Самое обидное вот так погибнуть даже ни разу не выстрелив, – сказал один.
– Полжизни бы отдал, чтобы хоть кого-то сперва замочить, – согласился второй.
От этих слов Копылов даже вздрогнул. Бесконечное изумление вызывали и общая невозмутимость с веселостью. Сознание автоматически переводило картинку на голливудские рельсы, как бы там все переживали за своих жен и детей, всеми правдами и неправдами пытаясь сорваться к ним, дабы защитить и успокоить от стресса. Или унылые советские военные фильмы с их всегда нелепым выбором: струсить – не струсить, предать – не предать.
Немало кругом ходило и других гражданских, кто в десантном берете, кто в дембельской фуражке, какой-то дедок и вовсе в выцветшей пилотке с красной звездой. Гражданские то ли в шутку, то ли всерьез просили поделиться лишним автоматом, или залезть в танк посмотреть на него внутри. Какой-то офицер разрешил и к танку выстроилась целая очередь. Алекс постеснялся, а Жорка все-таки слазил внутрь. Потом у них совершенно естественным порядком оказались в руках миски с гречкой и тушенкой, потом слушали матерные анекдоты записных балагуров, потом пришлось следить, чтобы не украли Еву. Когда вернулись к шпионам-командирам, там гражданских авто стало раз в пять больше. Все резервисты чуть ли не в ультимативном порядке требовали о включении их в состав полка. Под густыми елками и соснами разводили маленькие костры, споря с офицерами, что со спутников-шпионов они точно не будут заметны, а греться-то надо. По кругу уже ходили бутылки с водкой и самогоном. Недоверчиво слушали новости, передаваемые обладателями спутниковых телефонов, обычные мобильники здесь не работали. Никто не верил, что таранили Нью-Йорк обычные арабские террористы и американские СМИ при этом ни словом не обвинили Россию. Ведь обвинят же, обязательно обвинят!
– Ты хотел в армию, вот тебе и армия, – добродушно подначивал Стас Алекса.
Под утро как-то все окончательно успокоилось. Часть людей разошлась по палаткам, часть приснула прямо на еловом лапнике на шинелях, гражданские дремали в своих машинах. Едва на востоке стало чуть светлее, как на черном джипе в сопровождении двух уазиков охраны прибыл могучий генерал-майор, выслушал доклад полковника, походил по просыпающемуся стану, а когда гражданские принялись донимать его вопросами, что делать дальше, просто взобрался на танк и звучным голосом поблагодарил весь полк за службу, а волонтеров-резервистов за само их присутствие здесь. «Спасибо, сынки!» – тоже прозвучало.
– Дайте хоть раз из настоящего танка стрельнуть! – громко попросил кто-то из «охотников».
По толпе пробежал легкий смех. Позевывая, «охотники» стали прощаться с обретенными соратниками и рассаживаться по машинам. Упаковался в джип и наш шпионский десант.
– Вот так слушаешь везде, какая у нас паршивая армия и как в ней все плохо, а потом раз – и видишь такое, – вслух размышлял дорогой Зацепин.
– Как боевое крещение, лейтенаша? – толкал в бок Копылова Стас.
Алекс не отвечал, смотрел в окно. Даже анекдот про царь-торпеду и пол-лимона маминых роялти сейчас выглядел как-то совсем слабо. Было похоже на поезд Владивосток – Москва, неделю едешь, едешь, а вокруг только Россия, Россия. Шпионство, шпионство, а потом раз – и ты даже не равный среди равных, а крошечный винтик, прилепившаяся колючка к шкуре изготовившему к прыжку медведя.
На Фазенде их встречали прибывшие ночью из города фабзаичьи половинки: загадочная Вера, вздорная Инна, девственный как пятка младенца Славик. Стояли и смотрели как из джипа выгружается со своими стрелялками бравая пятерка.
Конец
Рейтинг: 0
221 просмотр
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
