[Скрыть]
Регистрационный номер 0198349 выдан для произведения:
(продолжение)
Начало см. АГЕНТ АБВЕРА
11.
Абвер начал торговаться со Стешенко. Если с долларами вопрос уладился сразу и абвер обещал сразу после подписания будущим агентом вербовочного обязательства прислать ему выписку банковского счета в одном из швейцарских банков, то оформление швейцарского паспорта не могло быть столь скорым. Абвер предлагал испанский паспорт. Но Стешенко соглашался только на швейцарский или, на худой конец, шведский.
Пошел второй месяц пребывания Павла в Москве. Начиналась осень. Золотом покрывались дубы, краснели клены. Улицы были устелены опавшей листвой. Теплые, и даже жаркие дни бабьего лета сменялись холодными ночами, обещающими заморозки.
На третьей неделе сентября из абвера пришел ответ с сообщением, что будет готов шведский паспорт, но, по техническим причинам, не ранее ноября. Смирились в абвере и с отказом Стешенко подписывать вербовочное обязательство, сказавшего, что будет достаточно и его обещания работать честно до тех пор, пока он считает это возможным для себя.
Фон Ризе написал Павлу:
«Черт с ним! Пусть сунет лапку в капкан, а там мы с ним разберемся».
Наконец, Стешенко, получивший из Берлина выписку из своего банковского счета на десять тысяч долларов, сказал Павлу:
– Считайте, что с этого дня я начинаю работать на вас. Передайте это своему руководству.
Пришло время Павлу возвращаться в Берлин. Он простился с Куприным и Громовым, не забыл зайти и к Кравцовой. Она была довольна своей новой и необременительной службой и тем, что сотрудник НКВД, беседовавший с нею ничуть не осудил ее за работу в немецком посольстве. Он объяснил ей, что она должна делать. Она обещала четко выполнять его указания, сказав ему:
– Я же патриотка своей Родины.
26 сентября на Кузнецком мосту в условленном месте возле Павла притормозил черный «мерседес» с посольскими номерами и Павел нырнул в приоткрытую дверцу машины. Теперь он находился на территории рейха и был вне досягаемости милиции и НКВД.
28 сентября поезд «Москва – Берлин» уносил радиотехника Гюриха назад в Германию.
12.
Полковник фон Ризе был доволен работой, проведенной Павлом в Москве. Он обнял Павла, сказал, что рад видеть его вновь в Берлине и, взяв под локоть, вышел с ним из кабинета. Так, словно два закадычных приятеля, а не полковник и лейтенант они прошли по коридору до известной всем в абвере двери, перед которой невольно стихают громкие разговоры и смех, – двери, ведущей в приемную адмирала Канариса.
В приемной шефа абвера находилось несколько офицеров, ожидающие вызова. Они приветствовали полковника фон Ризе и с любопытством разглядывали неизвестного им лейтенанта – не так уж часто лейтенанты переступают порог адмиральского кабинета.
Секретарь Канариса, увидев входящего полковника фон Ризе, тут же встала и скрылась в кабинете шефа, а выйдя, сказала:
– Герр оберст, адмирал ждет вас и лейтенанта.
Павел, пропустив вперед полковника, вошел следом за ним.
Кабинет шефа абвера оказался небольшим и весьма скромным. У окна стоял письменный стол с моделью крейсера «Дрезден», на котором служил Канарис младшим офицером. Рядом с нею стояла бронзовые обезьянки: «Все видим, все слышим и молчим». Был здесь, как и положено, стол для заседаний, кожаный диван. У одной из стен стояла походная кровать, покрытая коричневым солдатским одеялом. Кроме двери в приемную, в кабинете имелся выход на террасу.
Адмирал вышел из-за стола навстречу полковнику фон Ризе. Был он невысок, даже низкоросл, седовлас, с обветренным лицом моряка, со светлыми голубыми, слегка выпуклыми глазами под кустистыми широкими бровями.
– С возвращением, фон Таубе, – сказал адмирал негромко. – Задали вы нам задачку с вашим агентом. – Канарис улыбнулся и продолжил: – Но надеюсь, что наши труды не окажутся напрасными.
Подойдя ближе к Павлу, он посмотрел на него снизу вверх.
– За заслуги перед фатерляндом вы производитесь в чин обер-лейтенанта и представлены мною к награждению Железным крестом второй степени.
Павел не знал, что в таких случаях следует отвечать, поэтому, вскинув правую руку, он отчеканил:
– Хайль Гитлер! – и уже тише от себя добавил: – Благодарю вас, экселенц.
(продолжение следует)