Возвращались с рыбалки
отдохнувшие, но немного под спиртовым наркозом. Ездили втроём на лодке Иваныча
по Енисею, до Савиной курьи. Иваныч, его старший брат Анатолий, и земеля, из
одной области, командир вертолёта МИ-8 Саша Симбирский. Голубоглазый,
светловолосый типичный «Русак». К тому же добродушный, как и все русские, с
открытой душой.
Брательник Иваныча работал на буровой дровоколом. Работа не из лёгких. Котлы
съедали в сутки по 18 – 20 кубов лиственницы. А они вдвоём с трактористом
валили стволы, подтаскивали к котельной, распиливали и брат колол эти чурки
надвое огромным колуном, накачивая бицепсы. И всё это, и лес, и человеческие
жизни гибли ради того, чтобы разведанные геологами месторождения нефти перешли
в руки «хапугам». Обидно! Работали тысячи людей, а результат достался
единицам…. Ну, Бог с ними!!!
Поставили в курье две связанные сети ячеёй 75 мм.
- Мелочь нам, - сказал Иваныч - не нужна!
Поставили палатку, чуть поодаль от берега. Натаскали для ночлега под спальники
хвойных лапок. Пока Иваныч колдовал с костром, Саша поймал на спиннинг
таймешонка килограмма на четыре. Вот и уха будет!
Вечерело….
Уха из тайменя получилась наваристая, с дымком от костра. Поболтали за сто
граммами. Анекдотов кучу порассказывали.
Анатолий достал гитару, и пойма огласилась красивыми звуками гитарных аккордов.
Брательник Иваныча пел песни своих юных лет. Тех, что пели на границе, в
Хороге. У Саши слеза накатила, вспоминая своих погибших в Афгане друзей.
Иваныча обошла эта никчёмная война стороной. Но он тоже переживал за ребят,
оставивших свои жизни там, в чуждой, дикой, пропитанной наркотиками стране. Но
души свои они там не оставили. Души улетели к милым и родным, на Родину.
Немного разморило ребят от выпитых двух бутылочек «Экстры», и они залезли в
спальники, лежащие на хвойных подстилках. Вскоре палатка наполнилась
сновидениями и мощным мужским храпом. Иногда, когда храп стихал,с берега
доносился убаюкивающий шелест волн. Это проходили по Енисею работяги – суда,
загруженные по ватерлинию. Разрезая могучим корпусом гладь реки, они
выдавливали своим мощным водоизмещением сотни тонн воды, создавая высокие
волны. И волны, расходясь симметрично от бортов самоходок, ближе к берегу немного
успокаивались. И, успокоившись, уже усталые, лизали ласково берега.
Несколько лет назад, чуть выше Савиной курьи, напротив Бакенской избы, затонула
с грузом большая самоходка. Первый помошник капитана был пьян, и, не
сориентировавшись, в полной темноте, посадил на подводную каменную гряду судно.
Через распоротое днище хлынула вода и через пятнадцать минут самоходка
затонула. Личный состав успел спустить две шлюпки и добраться до берега. Груз в
ящиках, находящийся в трюмах, всплыл и его понесло по Енисею….
Долго по берегам находили рыбаки ящики, то с индийским чаем, то с печеньем.
Попадались и не намоченные, и не испорченные продукты. Пользовались…. Вот
только дефицитный тогда автомобиль «Жигули» унесло с концами. Иваныч с ребятами
нашли ящик с фотоаппаратами «ФЭД – 3». Но ни одного рабочего не оказалось.
Шторки разбухли и пришли в негодность.
А тут смеха было сквозь чьи – то слёзы:
Местные старожилы поймали ящик с пианино. Вытащив на берег, они раскрыли тару и
освободили инструмент. Затем, каким – то образом подняли на угор, и на улице
Партизанской, во дворе одного дома, поставили сушить. Когда пианино высохло,
среди «сельдюков» нашёлся один музыкант, играющий на шаманском бубне, и по
пьяни он решил попробовать свои силы на диковинном инструменте. А тут, на их
беду, проходил участковый, и, услышав дивные звуки дисгармонии, издаваемые
шаманом, заглянул во двор. Конфисковал в пользу райпо. Шаман с горя впал в
транс, издавая нечленораздельные ругательства, на своём языке, касающиеся всей
Советской милиции.
Через неделю после этой аварии, Иваныч рыбачил на приверхе острова
Монастырского. Забросил грузило, прицепил сторожок, и стал ожидать поклёвку на
«закидушке». А на Енисее, в любом месте, куда бы ни бросил крючок с приманкой,
везде клюнет. Вот и в этот заброс что – то клюнуло увесистое…. Иваныч с особой
осторожностью вытащил улов, и не мог удержаться от внезапного приступа
душившего его смеха. Новый женский, резиновый, к тому же последней моды сапог,
да ещё и 37 размера. Эх! Жаль, что один! Но ведь жена у него с двумя ногами!
Погоревал, погоревал, но тут опять поклёвка, и Иваныч, как по заказу вытащил
другой сапог! Как по заказу! Ну, повезло! Вот это рыбалка! Жене радость привёз.
Она не поверила, что поймал, но поцелуй, и не только поцелуй, заработал. Бывает
же такое!
А некоторые хлопцы вообще «балдели», рассказывая, как они посреди Енисея
останавливались, выпивали, а за бортом, пошарив в воде, вытаскивали закусь. Да,
да! Иваныч сам был один раз в такой ситуации. Выпили, а из ящика, плывшего по
Енисею, достали трёхлитровую банку с апельсиновым соком. Но это был бомбаж. Они
выкинули её и достали другую, уже нормальную. Короче самоходку со временем
подняли, но растрата за груз была невосполнима. Долго виновники без дохода
работали.
Холодноватое, росное утро. Росинки на листочках блестели, переливаясь алмазами.
Вылезли из спальников, поёживаясь. От воды поднимался, редкими сгустками
облачков, туман. Побегав немного вокруг затухаюшего костра, согрелись.
Подбросили хворосту, раздули огонь. Согрели чай, попили, и поплыли на сети.
Собрали их, выпутав рыбу. Попалось два приличных осетра и четыре нельмы.
Отлично! Рыбинспекции на их счастье не было. Не до них.
Пришли без приключений в Туруханск. Вытащили лодку на сани, подальше от воды.
Накрыли крышкой, закрыли на замок и стали подниматься на угор, от своего балка,
который стоял напротив монастыря. Вдруг увидели бегущего в их направлении Леху
- соседа Иваныча, работающего на телестанции, стоявшей рядом с
монастырём.
Он что-то в возбужденном состоянии кричал ребятам и махал руками. Из его крика
можно было только понять, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Подойдя
ближе к нему наконец-то можно было разобрать то, что он хотел им сообщить.
После его известия, хмель быстро улетучился из головы и, Саша второпях, бросив все,
побежал искать попутку в аэропорт.
А случилось вот что….
Сегодня летал вертолет для экспедиции, на буровую "Кротон”, где ранее произвели
подземное ядерное испытание. Экспедиционные рабочие летали за оборудованием.
Вернувшись из Ермаково, вертолёт заходил на посадку. В этот момент из АДП
поступило распоряжение, чтобы вертолёт освободил посадочный эшелон для
пассажирского самолёта Як – 40, прибывшего из Красноярска. Ми – 4 пошёл на
второй круг, и…. О, судьба! Судьба – злодейка подстерегала их и распорядилась
по - своему….
В районе Енисейской гравийной косы, у вертолёта не выдерживает станина
редуктора, и лопасть несущего винта отрывается.
Рычаги, в одну секунду, становятся неуправляемыми, и удержать их было не под
силу. Усилие на них было в несколько тонн. Разве мог человек выдержать такое.
Рычагами вспарывает брюшные полости пилотам, и вертолёт камнем падает в воду.
Плюс к тому же получается гидравлический удар. Вертолёт разваливается на части,
как карточный домик. Семь суток искали по Енисею и вдоль берегов тела ребят,
для захоронения. Три дня был траур по погибшим. В самолётах их тела отправили
на Родину, где проживали их родители.
На берегу аэропортовской курьи поставили памятник из оставшихся,
подреставрированных запчастей вертолёта. Не бывает такого дня недели, чтобы у
основания памятника не было цветов. Такой генофонд исчез! Красавцы ребята! Не
одна девочка сохла за ними….
Три дня назад этот же самый экипаж, на этом вертолёте забирали Иваныча с
Хурингды. Там он строил переходную избушку. Ребята ещё тех тайменей, подаренных
им Иванычем, не успели скушать.
На этом борту погибли последние его друзья из строительной бригады.
Многие из Ми- 4 них пошли на переплавку, некоторые на памятники. А этот
вертолёт, оказывается, несколько лет назад угоняли в Китай.
Вот так порыбачили….
Помочь сайту
Поздравления
