Помочь сайту
Поздравления
ИНОЙ ТОТ САМЫЙ (Окончание)
ИНОЙ ТОТ САМЫЙ
бытовой сюр
(Окончание)
ЗИЯНИЕ ПУСТОТЫ
…Ну да… Я был с Этим бок о бок и готов Его предоставить в распоряжение: «Похмелье – все мозги на бок, хотя я и люблю выпить с утра – чувствуешь себя слегка отверженным и немного глупым. А со стороны, при этом – между Небом и Землёй, но, разумеется, гораздо ближе, почти впритирку, к Земле, болтается Нечто, вызывающее отдалённую ассоциацию с Венцом Творения. Тишина ему, если в сравнении с аудиоэффектом Большого Взрыва… Если задаться количественным вопросом о времени, то в рамках суток уже, как правило, больше прошло, чем осталось. Дата сомнительна – точка отсчёта, то есть дата Сотворения Мира – вне диапазона памяти. Условно – какой-то по счету день, из общепринятой нумерации дней, какого-то месяца, из заученных наизусть названий месяцев. Самое условное – порядковый номер года. Тут не договорились – у каждого своя система счисления, а подразумеваемое Информбюро не информирует – правда, как правило, ни в глаз, а в оба…
С погодными условиями окончательные «трали-вали»… У Цельсия одна температура, у Реомюра – другая, хотя и где-то рядом, и невдалеке притёрся Фаренгейт… Но Кельвин принципиально не согласен со всеми тремя и у него неистово зашкаливает. Хотя он и смирился, глядя на скандальную диспозицию Миллиметра ртутного столба и Паскаля в сфере атмосферного давления.
С некоторой уверенностью можно говорить лишь о направлении ветра. Если, скажем, восточный, то он восточный, для тех кто на Западе. Для тех, кто на Востоке – ветра нет… Но тоже «условно нет», потому, как для них условно нет Востока и, по логике, неоткуда дуть – они ж сами там и восточнее уже некуда – предел географии. Потому они и держатся во мнении, что ветра у них нет. И пусть верят, пока не сдует умеренным до сильного.
Допустим, преимущественно без осадков и процентная котировка влажности воздуха достаточным количествам пунктов уступает своей стопроцентности. Но зарекаться неразумно, облачность – она всегда переменная. И если ночью без заморозков, то без «отморозков» вряд ли…
В общем, вся пустота между Небом и Землей сплошь нафарширована и нащупать Пустоту – что купить кота в стоге сена, вокруг которого, ко всему, ещё и назойливо меняет координаты, давая что-то понять, некая Неопределённость с амбициозными претензиями своими на Проявление Свободной воли.
А всё оттого, что с координатами ему гораздо проще: Здесь! И всё тут! Лаконично и доходчиво. Даже с похмелья болтающемуся Нечту, наводящему отдалённый ужас на Гармонию мира своей пародийностью на Венец Творения. Пустота ему…
И Пустота до тех пор ему будет пустой, пока он в Ней не обретёт покой. А дальше – Смысловая галлюцинация: «Весь смысл в том, чтоб понять Её смысл, а Её смысл в том, что Она – пуста! Весьма пуста, как Пустота и потому – без смысла… Что, впрочем, уже было воспето».
—Подобных придурков встречаешь лишь по наитию…
ФАЗА ψ
Я брёл, чередуя себя то с боку, то рядом, и завидуя тем, кто обрёл свои индексы ориентации в Континууме. Однако, Континуум ни в какую не поддавался индексации для меня. И я, глотнув из фляги, плюнул на него и закурил: «Подумаешь – индексы! Гораздо важнее вообще себя из Континуума выдернуть!»
Вероятно, моя мысль была считана. Невозможно ответить как и кем, но это безошибочно, так как дальше поехало на грани иллюзии, определённо отдельной от внутричерепной реальности. Я двигался медленно, подобно как в ритме любви. Мой взор обрёл некую бездонность и впитывал даваемое в зрительных образах. Я пропускал это через себя и, похоже, оставлял за собой яркий реверсивный след, видеть которого не мог, в силу того, что след был сзади, а взор мой, естественно, был обращён вперёд. Континуум полностью обладал мной, в то время, как я чувствовал себя неким инородным телом в нём. Но была твёрдая уверенность, что поступь моя ощутима далеко за пределом моего появления и даже за пределом Континуума. И толи Континуум ни в какую не хотел отпускать меня, толи срок тому никак не приходил, но я тягуче всё перемещался и перемещался безо всякой ориентации. Может я должен был что-то понять, осмыслить на данном этапе? Фолиант-парочка об этом умолчала…
И внезапно разверзлись хляби облачные, и меня буквально пронзило Голосом Безмолвия… Услышать Голос Безмолвия – всё равно, что не услышать Голос Большого Взрыва… Это парадокс в самом себе! Он прошёл сквозь меня каким-то единственным и несотворённым образом… Именно – образом, и мне показалось, что моим… Он пронзил меня мной и я понял, что подобно времени, теку в себя… Точнее – перемещаюсь, шагаю в себя… Я вспомнил, что когда-то я знал о самом себе гораздо больше. Когда-то я видел разницу между собой. Когда это было? Моя мысль показалась мне ответом на этот вопрос: «До самого себя!» Это давно ушло… А сейчас я на пути возвращения? Пришли на память слова Спинозы: «Любое сущее является причиной самого себя». И я, казалось, начал двоиться в обе стороны, расползаясь, подобно кляксе, от точки фиксации в пространстве. Сложно объяснить ощущение, когда находишься внутри себя, внутри своего разума и одновременно во внешней окружающей среде, в которой тебя, в общем-то, уже и нет. Там ты только перемещаешься… Всё предполагается химерным, не соответствующим какой бы то ни было реальности: объективной там, или внутричерепной… Однако, всё тот же Спиноза уверял, хотя и не оставил убедительных доказательств: «Всё, что существует в уме, необходимо и должно существовать в природе!» А я, скорей, отсутствовал, чем существовал в природе, хотя, возможно и в собственном уме культивировался подобным образом… Походило на Сон Разума, рождающий невнятное! Мне стало крайне неуютно с самим собой, завертелась мысль: «Нашёлся б кто, кто б сгрёб меня воедино!» И шаг за шагом я поступательно двигался за этой мыслью… Шаг за шагом…
И ни то Голос Безмолвия, ни то Некто иной, вводил в мой интеллектуальный фрагмент некую отвлечённую мотивацию, от вращения в сознании которой, я пришёл к неадекватному ситуации выводу: «Нам никогда не уйти от того, чего мы не совершали! Никогда не уйти! И нам никогда не совершить того, от чего мы уже ушли! Никогда не совершить!»
И внезапно Континуум выплюнул меня! Очевидно, я достиг некой, непостижимой интеллектом, внутренней глубины и Он именно выплюнул меня сквозь разверзшиеся хляби облачные… Я ощутил невероятную лёгкость и полную привычность знакомого ранее!
Всё осталось где-то за Пределом Восприятия… Даль запредельная утянула Континуум, а в тумане взора выштриховался Иероглиф Сияющий… Ни то китайский, ни то японский, но я ясно понимал его, как и в предыдущий раз! Парадоксальным образом, не владея ни одной из иероглифических грамот, я ясно понимал и даже видел, как наяву, какой-то обратный ракурс, изнанку жизни какую-то, хотя внятно объяснить понимаемое мной я никогда бы не смог, в силу того, что Мир, в его истинной сути, не описываем бытовыми словами! И я разжал ладонь – вот Оно:
«…Бескрай Мироздания, укутанный миллиардолетними наслоениями Космической Пыли… Чьи-то следы на Ней – теперь я уже определённо знал, что мои – вычерчивающие грациозные кренделя в поисках чего-то Того, непостижимо необходимого и столь давно утерянного, однако возвращающегося Здесь и Сейчас! Россыпи биллиардов Сверкающих Миров, таящих свой мистический Сакрал и просящихся к ладони: «Коснись!..»
Великое Таинство Касания навсегда останется для нас Camera Obscura. Мы очевидны для самих себя, но дар касания – дар богов. Как много утеряно в силу этого опрометчивого дара и как много не приобретено! Касаясь, ты ощущаешь… а следовательно переходишь в иное, соединенное с Касаемым состояние, в Великое Соитие с ним!
И я коснулся! Коснулся Бескрая Мироздания, ощутив его плавную ритмичную пульсацию до боли в глазах, от вспыхнувших в тот миг россыпей биллиардов Сверкающих Миров потрясающим фейерверком! Подобно мягкому удару молнии прошёл по всему телу этот взрыв, рассыпав меня на Пустое множество разноцветных искр и соединив вновь в обратном порядке… Я стал как бы внешним изнутри – более парадоксально не выскажешь – и, каким-то иным внутренним взором, впервые взглянул на Мир!
МЕРЦАНИЕ
Мир бликовал… Мир стрелял в меня поочерёдно всеми своими бесчисленными гранями, подобно стробоскопу, но с хаотической частотой. Напоминало некую кодировку чего-то излагаемого и мне казалось, что с ним вполне можно иметь диалог, хотя азбуке Морзе я никогда и не обучался. В моём положении, однако, стоило лишь раскрепостить сознание, что не представляло особого труда для меня, уже вроде как – изнаночного… Возможно, таким образом он проверял на интеллектуальную состоятельность… И я, как умел, освободил сознание от соматических зажимов…
…Он выражал свой Принцип и свою смысловую Необходимость, что вполне соответствовало словам Папируса, с той разницей, что Папирус пытался уложить всё в доступные слова, которых катастрофически ему недоставало, как я это понимал теперь.
—Так есть ли Твердь небесная?
—Каждая грань есть Твердь.
—Что есть грань?
—Одна из Ипостасей.
—Чьих?
—Если я отвечу: «Твоего сознания!» – удивишься?
—Просто не пойму…
—Ты уже у Порога понимания.
—И где порог?
—Вокруг…
Вокруг окружала осматриваемая окружающая среда…
—Мне удастся шагнуть за него?
—Тебе придётся – от Порога поворота нет.
Действительно, как не крутись, а Порог окружал кругом… Обратного хода не могло быть просто геометрически… Конечно, если признавать правоту Евклида, на которую, к слову, совершенно чихать хотели Папирус с Пергаментом… Единственное направление – перед собой…
—Тогда как?
—Не торопись, не греши Временем.
—Не слишком ли Мир строг и регламентирован?
Бликовая пульсация Мира, казалось, выразила улыбку:
—Взгляни!
Блик очередной грани выстрелил в меня картинкой. Столь знакомые мне гармоничные хоралы нежных эфирных созданий, в переливах сияния, сродни полярным, и Пульс Вселенной, поддерживающий их в басах, открылись мне. Гармония Мира, стремительно мчащаяся вокруг Небесной Оси, разворачивалась исключительно обратным моему вопросу образом, о чём я совсем забыл! Торжествовала Великая Наполненность в самом Абсолютном Смысле! И, конечно, на Всём на Этом – на самом экстремуме эйфории Разума, вызывающе панковал, теряя булавки, мой летаргический кот Пинстиллус… Возможно, он уже хотел докторской колбасы…
И я вновь разжал ладонь… Гармония Мира восприняла это, как пароль…
ФАЗА ω
…По листу папируса Скрижалей Жизней шла расштриховка всей моей консистенции, с детальной фрагментацией каждого мой ингредиента…
Чья-то властная и волевая рука вырисовывала на нём – на папирусе – сложный орнамент вычурного иероглифа, каждый штрих в котором отражал соответствующую мельчайшую деталь моей сути, моего «Я», моего эго, моего либидо, моего под-, моего над- и моего бессознательного, моего прошлого, моего настоящего, моего будущего, которое, как изюбровыми, переходя в прошлое, замыкало неописуемо витиеватую конструктивную фигуру, образуя тем полную, законченную и непостижимую в обычном состоянии сознания Конфигурацию сущего… Впрочем, все потенциально допустимые состояния сознания стремились к предустановленной идентичности…
Иероглиф был и предшествием меня, и мной, и моим последствием. При каждом новом штрихе я отчётливо осознавал значение и роль этого штриха во мне, как если бы слово осознавало значение и роль в себе каждой своей буквы. Ощущение потрясения всё сильнее овладевало моим существом при каждом новом нанесении… И чем дальше, тем большая эйфория овевала моё «Я»:
—Вот он – полный экслибрис истинности человека! – циклически вертелось в ауре разума, облекающей мой штриховой росчерк, – Но экслибрис чей? Имеет ли он принадлежность?
И вновь, путём внесознательной инфильтрации, пришли на память слова Спинозы: «Любое сущее является причиной самого себя». И здесь, я окончательно внял своему Соитию с Великим Беспредельным, с непреложным Magna Infinite, безоговорочной констатацией:
—В основе Мира проявленного лежит семантика Непроявленного!.. И первое невозможно без второго, а второе теряет всякий смысл без первого! Вот Что мы есть! И никак не больше, и никак не меньше!
Миллиарды или мириады подобных идеографических знаков окружали меня, простёршись на неисчислимых папирусных листах, казалось, сшитых единой Книгой… Да это и была Книга – Книга Скрижалей Жизней, отражающая От и До… От Альфа до Омега…
В законченном расштрихованном виде, соседствуя на одной странице с себе подобными, я, как окончательный, и недостающий до этого момента, знак, теперь завершал Фундаментальное! Замкнув Конфигурацию, я составлял часть Текста некоего Великого Писания, непостижимого скудным человеческим умом во всей Его полноте и заключённого в этой Великой Книге, на тёмной от древности пергаментной обложке которой горели золотом теснённые буквы: ΛΟΓΟΣ…
Киев – Евпатория – Киев,
2001 – 2002 гг.
Нет комментариев. Ваш будет первым!
