Помочь сайту
Поздравления
Баня
«БАНЯ»
Евсеевич поджидал. Наступила суббота, должен приехать хозяин с большой компанией отмечать какой-то юбилей. Усадьба, для здешних мест, у Ивана Степановича была шикарной. Стояла на отшибе и пользовалась славой. Как созревшая молодица – звала, манила, просила завернуть, зайти, заглянуть вовнутрь. Пасека с пристройками, дом, рядом речка, затон, грибные и ягодные угодья и Баня.
Вот она - то и была гвоздём программы. Просторная, рубленная на деревенский манер, но с городским уклоном – сауна, парилка, камин, раздевалка, гостиная и выход на речку.
Вода в запруде была, как янтарь - светла и прозрачна.
Рядом стоял колодец. Летом и зимой со студеной водой. Электричество подавал дизель, в случае надобности , на помощь включал Евсеевич мощные 150 амперные аккумуляторы.
С утра Евсеевич растопил баню, где готовил парилку. Очистил запруду от льда. Сразу же заглянуло солнце, его лучи коснулись водной глади и, искупавшись, заскользили к соседнему тальнику.
Темнело. Вдалеке послышался шум мотора, сверкнули фары.
-Евсеевич – раздался зычный голос хозяина.
-Живой.
-Ну, раз живой – шутил Иван Степанович – тогда встречай гостей.
По дороге в дом Иван Степанович рассказывал.
-Правда, далековато от центра, но зато - красотище!
- Простор! Россия! - подытожил он.
-Однако соловья баснями не кормят, пора за стол. Пока гости приводили себя в порядок, быстро накрыли стол, хотя уже почти был накрыт.
Обилие закусок едва вмещалось. Салаты и консервы, колбасы, сыры, копчености красовались на столе. Над всем этим, как королевская знать, грациозно, подняв стройные шейки, свысока поглядывали на окружающих, головки различных марок коньяка, водки, вина.
Словно чернь среди них, стыдливо без наклеек и реклам ютились лесные, таёжные настойки.
После первых тостов - за дорогу, приезд, здравие на зубах захрустели огурчики, грибы. Неплохо шла под коньячок икра, поджаренные хариусы. Когда Иван Степанович предложил попробовать настойки, то аппетит разгорелся не на шутку. Видя, что гости увлеклись столом, хозяин поднялся и предложил.
-Ай да в баню - там и продолжим.
В помещении было жарко. Приятный запах дымка, пара, аромат цветов и леса исходил из парилки.
-Слушай, Евсеевич! – обратилась одна из женщин.
-Объясни мне, пожалуйста. Почему мужчины с восторгом отзываются о венике.
– Вот, мол, парился веничком. Ох, и попарился. А, какая разница, можно и без парной и без веника, так под душем или в сауне.
-Что, ты красавица - оживился пасечник.
- Баня без веника, что баба без мужика. Вроде бы всё хорошо – да нет, не хватает чего-то.
- Взять хотя бы берёзовый. Он, как женщина. И для души и для тела, Обожжёт ненароком сразу, а пообвыкнешь – так обласкает и согреет, что устанешь. А, как привыкнет к тебе и прилипнет, не отдерёшь. Не зря говорят - прилип как банный лист.
А взять дубовый веник – из веток дуба с листьями конечно. Тот, как мужик – и твёрд, и жестковат немного, сколько силы человеку придаёт. После даже водочку пьёшь – ни почём, хорошо идёт.
Но, а о пихтовом венике и говорить нечего. Болезнь любую из тебя изгонит. Как ласковое дитя обнимет тебя, что-то шепчет, уговаривает и тепло своё гонит в тело, в душу просится. Вот хворь - то его и боится. Видать сок у пихты такой сердечный, целебный.
-А, где Ваша купальня? - спросил кто-то из присутствующих.
Евсеевич повернул выключатель, и мощные лучи прожектора выхватили из снежной круговерти дорожку, ведущую к водоему. Излучину реки и сам водоём, окаймлённый кромкой тальника.
-Красотище - то, какое! – прошептала одна из женщин.
- Если кто из Вас «МОРЖ» - то, пожалуйста, купайтесь. Глубина по пояс, дно чистое - пояснил хозяин.
- К сведению – как будем мыться?
– В розницу или компанией? – продолжал Иван Степанович и с улыбкой посмотрел на женщин.
- Ладно, потом разберёмся.
Стол в предбаннике – гостиной был сервирован несколько иначе. Рядом с пивом стояли блюда с соленой рыбой, кальмарами, крабами. Стайкой окружили жбан с медовухой, брусника и клюква.
В ожидании чая, разлитый по чашкам мёд гармонировал с минералкой и соками. Отдельным деликатесом призывно смотрели на гостей крупно нарезанные соты с мёдом.
Играла музыка. Николай Басков пел свою «Шарманку». К горячей любви взывала Алла Пугачёва. Её пыл пытался охладить Владимир Высоцкий, что – то невразумительное шептала группа «Та-ту».
Веселье разгоралось. Пили много, произносили тосты. Сбросив халаты, пижамы, купальники парились, плескались, бегали на водоём. Грелись в сауне, исчезали парочками в доме, а иные в парной.
В царящем полумраке никто никого не стеснялся. Стоило ли стесняться, когда сама атмосфера, обстановка призывала любить и быть любимым. Когда путешествие для этого и предназначалось. Их мечты превращались в действительность. Заряженные, спиртным и баней, бесшабашной свободой, и полумраком, забыв о приличии, обо всём
здесь отдыхали, наслаждались, нежились.
Всё слышнее и громче из углов доносилось прерывистое дыхание, вздохи, вскрики.
Сам Бог Бахус – алкоголь – посетил их. К утру страсти поутихли.
Солнце спешило спрятаться в ближайших кронах лиственниц. Охотник торопился. Раненый лось упорно не хотел выходить на верный выстрел и уходил по густым зарослям. Выйдя к реке и забыв об опасности, сохатый, ломая лёд могучими копытами, грудью шёл через реку. На выстрел охотник опоздал. Отпускать раненного зверя было жалко.
- Что же делать? - думал он.
– Надо догонять.
- Зря не послушался Евсеевича – вдвоём давно бы управились - ругал себя.
Время поджимало, и он решился. Вырубил длинную жердь, закинул карабин за спину и ступил на лёд. Постукивая жердиной, как посохом прошёл уже около двадцати метров. Лёд затрещал, и он оказался в ледяной воде. Инстинкт сработал. Вовремя распластал руки. Жердь спасла его от погружения. Дна не достал. Медленно и осторожно перемещая спасительницу жердь, развернулся в проёме и к берегу. Попытка выползти на лёд, не увенчалась успехом. Лёд обламывался. Медленно и упорно, ломая лёд руками, продвигался к берегу. Наконец лёд стал крепче, и выполз на берег.
- Развести костёр потребуется много времени, да к тому же дров мало и те сырые. Был бы залом, тогда другое дело – подумал он.
Повалил снег, быстро темнело.
- Идти и только двигаться – решил он.
Выжав штаны, портянки пошёл. Усталость валила с ног, смёрзшая одежда мешала двигаться. Глаза закрывались. Силы были на исходе.
- Идти, только идти – приказал себе.
Спотыкался, падал, поднимался и снова шёл. Показались огни, залаяли собаки. Пасека.
- Дошёл… дошёл… - сверлила мысль.
–Значит жив.
Дверь распахнулась и в помещение вошёл, вернее, ввалился человек. С шапки, одежды, с лица скатывалась вода. Присутствующие изумительно смотрели на него. Первым опомнился Евсеевич.
-Петрович, ты?
-Да как, же так !?
Охотник пытался что – то ответить. Пасечник перебил его.
-Потом расскажешь, а сейчас в парилку.
- Эй, кто – нибудь помогите.
С трудом сняли смёрзшую одежду, сапоги. Евсеевич принёс немного в стакане. Это для сугрева, очень помогает, и стал растирать тело приятеля. Потом перешёл на веник. Стал похлёстывать, начиная с ног – приговаривая.
-Пихтушка, она родная всю простуду выгонит, такие уж в ней живительные силы. Сейчас я тебя живо на ноги поставлю. Будешь у меня, как молодой.
Давай, давай поворачивай свои телеса. А, зря меня не дождался, так и сгинуть не долго. Окатив охотника прохладной водой, продолжал:
-Ну, кажется отходить начал, ожил – молодец. Глядишь ещё, и оженим тебя завтра. Девки здесь хоть куда – посмеивался он.
- Сегодня тебя никуда не пущу - заставил его выпить ещё полстакана водки.
- Порядок. Пошли баиньки!
Видя,что тот еле передвигает ноги и спит на ходу, довёл до кушетки. Тот медленно опустился на шкуру и мгновенно уснул.
- Намаялся горемычный. Ничего медвежья шкура силу мужику даёт – бормотал пасечник.
После полуночи страсти поутихли. Снова все сели за стол. Привлекательная блондинка, сидевшая у камина, потягивая из фужера вино, задумчиво смотрела на огонь. О чём она думала? Наполнив рюмашки, фужеры Иван Степанович предложил выпить за тех, на ком РУСЬ держится.
- Выпьем, друзья за русского мужика, который может хорошо, и пить и баб любить – говорил хозяин с пафосом.
- Но не все такие. Есть и слабаки. Взять хотя бы этого – он махнул в сторону охотника
– Слабак. Вода, снег, промок. Ну искупался немного и раскис.
- Где же твоя мужицкая сила?
- Да, измельчала наша Русь.
- Да, он и с бабой – то, наверное, не справится.
Евсеевич открыл рот, хотел что – то сказать, но хозяин так посмотрел на него, тот сразу забыл, что хотел сказать. Только махнул рукой и произнёс
-Да хватит, Вам, - но Иван Степанович продолжал.
-Есть ещё на Руси мужики! - и с задором посмотрел на черноглазую соседку.
Та вспыхнула, но не растерялась и поддержала его.
- Я тоже так думаю - и махнула в сторону спящего мужчины.
- Импотент, наверно. Лет пять не меньше.
Все облегченно рассмеялись.
-Точно! По себе чувствую – продолжала блудница.
–А, Вы, девки, проверти! Может вовсе не мужик – подлил масло в огонь Иван Степанович.
Потушив сигарету, женщина стала подниматься из – за стола.
Блондинка, допив вино, рукой отстранила черноглазку и подошла. Опустившись на колени, она долго с нежностью смотрела на него. Потом стала перебирать его волосы и гладить их. Её ладони нежно коснулись лица, разгладили на лбу морщинки. Затем пальцы заскользили по телу. На какое – то мгновенье остановились ниже живота и как – то нервно и судорожно прошлись по недвижному фаллосу. Как бы набравшись энергии, уверено вернулись обратно. Халатик её распахнулся. Упругие, великолепные груди коснулись сосками его опаленных губ. Ей стало жарко. Она сбросила халатик и вся, дрожа, прижалась к мужчине. Дыхание стало не ровным, прерывистым. Забыв обо всём, её губы прильнули к его губам . Он вздрогнул, вытянулся и обнял. Она безумно целовала его. Он лишь крепче и крепче обнимал её. Тела их сплелись. Они исчезли, потерялись друг в друге. Он чувствовал каждое её дыхание. Заранее предугадав её желание, и делал так, чтобы ей было ещё лучше. Это был опытный партнёр и, поняв, она полностью отдалась . Всё глубже и глубже он входил в неё. Им, казалось, что они парят над землёй.
Лёгкая музыка служила ритмом, ритмом любви – наслаждения. Великое счастье – блаженство наступило для обоих. Это длилось долго. Она устала, из её уст, как у раненой птицы вырвался стон. Он сразу же словно лебедь своими крыльями закрыл поцелуями её лицо, губы. Постанывая и тяжело дыша, они отстранились друг от друга.
Ему всё ещё казалось, что они летят, парят во Вселенной. Нет зимы, а есть лето. Жаркое лето, которое дышит на него, а солнце своими лучами ласкает, печёт его. Сейчас он узнал её. Ту единственную, которую знал и во снах и на яву, которую любил давно, с самой юности. Она нежно гладила его и что – то шептала.
-Как я тебя любила и люблю сейчас. Он боялся шевельнуться, чтобы навсегда не потерять это видение. Звон разбитого бокала привел в действительность Всмотрелся в полумрак. За столом, на диванах сидели в обнимку полуголые, обнажённые фигуры. Так же звучала знакомая мелодия. И всё вспомнил. Накинув халат, прошёл в моечную.
-Евсеевич – позвал пасечника.
– Ты мне свою одежду одолжи, моя, наверное, не просохла.
Подошёл Евсеевич, держа в руках одежду.
–Куда же ты в такую темень, скоро рассвет. Тогда и пойдёшь – уговаривал он приятеля.
– Нет, спасибо.
- Лучше, стакашек на посошок. И выпив без закуски, охотник вышел.
Фигуры, уже в облачённых халатах, простынях сидели за столом и с уважением смотрели на него.
- Пока, мужики, гуляйте на здоровье – и вышел.
Сразу же следом за ним вышли две женщины. Что – то кричали в след. Он повернулся, махнул им рукой и исчез. Женщины ещё долго смотрели в темноту. Вышел Евсеевич и позвал.
-Да, будет Вам, простынете ещё. Ай да в баню париться. А, адресок могу чиркнуть!
Нет комментариев. Ваш будет первым!
