ЧТО ИЛИ КТО БЫЛ СЕМАРГЛ ДЛЯ ДРЕВНИХ СЛАВЯН?

Деталь паникадила. Собор Рождества пр. Богородицы. Суздальский кремль.

 

            Время и люди обладают удивительной способностью стирать следы былого так тщательно, что шансов восстановить утраченное или, хотя бы, понять, что же то или иное было на самом деле, почти не остаётся. Примером такой утраты может служить божество древней Руси, теперь уже таинственный, Семаргл.

            «…постави кумиры на холму вне двора теремнаго: Перуна древяна… и Хърса, Дажьбога, и Стрибога, и Симарьгла, и Мокошь» Это выдержка из «Повести временных лет» в коей говориться об установлении изображений перечисленных (всех ли?) богов по распоряжению князя Владимира. Возможно, что на самом деле было установлено больше кумиров, а упомянуты только некоторые и в странной последовательности. Так самая древняя и наиболее почитаемая народом Макошь оказалась в конце перечисления, а Велес (Волос) не упомянут и вовсе. Такое положение идолов в пантеоне многие исследователи объясняют реформой князя Владимира, которая провозглашала Бога Перуна главным в иерархии перечисленных богов, ведь он к этому времени стал олицетворять власть княжескую, воинскую, хотя и оставался ещё покровителем хлебопашцев.

            Учитывая, что издревле богов и богинь у древних славян, как и у многих других народов было великое множество, особенно примечательна группа, которая упомянута в «Повести», и среди которой имеется ныне почти никем не узнаваемый Семаргл. Поэтому необходимо сразу же выяснить, из каких ещё источников можно почерпнуть хоть какие-то сведения.

            В "Слове некоего христолюбца и ревнителя по правой вере" (одном из наиболее ранних древнерусских поучений, направленных против язычества) "христолюбец" указывал, что они веруют "в перуна и хорса и въ мокошь и в Сима и въ Рьгла..." (существуют варианты в различных списках "Слова": "и в Ерьгла", "и в сима и ворхгла", "и воргла", "въ ръгла", "ргла"13); "молять подъ овиномъ огневи. и виламъ и мокоши (и) симу. (и) реглу и перуну и волосу скотью б(ог)у. (и) роду и рожаницамъ..." (варианты: "рьглу", "симу реглу", "и сему реглу"). Здесь упоминание несёт как бы два имени - Сим/Сем и Регл. Подобное состояние источников породило мнение о существовании в восточнославянском язычестве двух богов с соответствующими именами. Все рассуждения относительно возможных вариантов, практически ни к чему не привели, и это место в рукописи пока так и остаётся неясным.

            «Полный церковнославянский словарь прот. Г. Дьяченко даёт нам такую информацию: Симарьгла = имя неизвестного божества, упоминаемого в нашей первоначальной летописи. … Для выяснения смысла слова «Симарьгла» прежде всего обращаем внимание на различную транскрипцию этого имени в известных нам памятниках, напр.: Симарьгла (Лаврентьевск. сп.), Семаргла (Софийск. первая лет.; Софийский временникъ; Воскресенск. и Тверск. лет.), Семарьгла, Семаргла, Сэмаргла (Радзивиловск.; Русск. Временникъ Летоп. Русский; Густинский. лет.; Летоп. Переяславля – Суздальская л.), Симанрьгла (Никоновск. л. Арх. II), Семаергли или Семаргъ (Подробн. лет.), Сенмарекла (П. нвг.), Смаргла (книга Степенн.), Симаергла (Герберштейнъ), Семаергла (Иннокент. Гизель).

            Есть из чего выбирать! Давайте примем за основу, более устоявшееся ныне  произношение слова и в дальнейшем будем называть эту божественную силу не иначе как Семаргл.

            Значимость божественных способностей для земледельцев и скотоводов тем больше, чем в большей степени зависит от них судьба урожая и скота. Не случайно в пантеоне инков, а они, как и славянские народы, являлись солнцепоклонниками, главным божеством и объектом поклонения считался Отец-Солнце (Инти) – божество реальное и условно осязаемое, и, уж точно, видимое. А создатель вселенной, Солнца и человека, дух невидимый и не осязаемый – Кон Илья Тикси Виракоча, воспринимался народом Американского континента лишь умозрительно, а функция Бога, имя которого запрещалось даже произносить, в повседневной жизни и в сельскохозяйственных работах была непонятна и ненавязчива. Другое дело, Бог  … , будучи хоть и ниже рангом, чем Солнце-отец, но тоже разделял с ним заботу об урожае, и жертвоприношения для него были щедры и обязательны (имена взяты из книги В. Кузьмищева «Царство сынов Солнца». – М. «Мол. гвардия", 1982 г.).

            Заметим, что и Макошь – мать богов, богиня судьбы и доли, всемирная утица, взрастившая Землю в своём клюве, владычица небесных хлябей, а потому и ассоциирующаяся с Матерью Сырой-Землёй; и Хорс с Даждьбогом – ипостаси Солнца, центрального, хотя, и не старшего божества: и Стрибог – бог вихрей и ураганов, отец меньших ветров – все они непосредственные распорядители плодоношения, урожая и  приплода. Конечно, были ещё Род, и Рожаницы, и Берегини, и прочая, и прочая, но предпочтение, если судить по «Повести временных лет» было отдано, всё же, перечисленной пятёрке богов, если считать тут Хорса и Дажьбога единым Красным Солнышком.

            Отсюда напрашивается вопрос, какой силой обладал Семаргл, и какова его роль в сельском хозяйстве? Ведь по всей вероятности он тоже должен вносить свою лепту в общее дело по сохранению людских жизней, а жизнь не мыслится без еды и питья в первую очередь!

            «Согласно Б.А. Рыбакову, Семаргл являлся богом растительной силы, посевов, семян, ростков и корней растений, их охранителем, что было принято некоторыми исследователями. Но сведения иранских и индийских источников дают основания утверждать, что Саэна (/Шьена)-Симург подобной функциональной природой наделен не был. И если мы полагаем Семаргла восходящим к данному иранскому мифологическому образу, то не можем считать этого бога ею обладавшим.» (из статьи М. Васильева «О Семаргле и Хорсе», портал «Миф»).

            Прежде чем соглашаться или не соглашаться с выводами, приведёнными в данной цитате, неплохо было бы и воочию посмотреть на изображения Семаргла, ведь недаром говориться, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Считается, что таких изображений не мало. Они сохранились на серебряных браслетах, которые одевали при совершении обрядовых действий и плясов во время русалий. Находятся похожие  изображения на белокаменном декоре, и на деревянной резьбе, например, воротах, храма, относящегося к XII веку. Везде некое звероподобное существо, то в переплетении орошаемых стеблей и корней, то, как бы являющееся продолжением таковых, создаёт впечатление, что оно, несомненно, связано с действиями, приходящимися на сезон прорастания или созревания растений. Достаточно легко можно согласиться с Б.А. Рыбаковым, когда он, называет это божество Переплутом, относит его чествование, и приношение ему жертв в период первых всходов, русалий, и окончании выгонки растений. Другое дело, что Рыбаков связывает Переплута с Семарглом, как бы в одно целое, предполагая, что это разные имена одного и того же божества, но соотносимые к разным временным периодам. Сначала Бога растительности звали Семарглом, а позднее стали называть Переплутом. Ничего в этом удивительного, действительно, нет. Такие трансформации и имён, и свойств, и образов продолжались столетиями, начиная от палеолита, частично сохраняясь, переплетаясь и действуя в устном народном творчестве так, что решить, кто и каким образом связаны герои сказов, былин и песен, становится почти невозможно       

            Но если Семаргл всё же не Переплут, и тем более, не Хмель. А изображение вьющегося хмеля так часто встречается, как и корням подобные отростки. Хмель традиционно употреблялся для приготовления напитка, основой которого в древности были мёд и пахта. В Индии этот напиток называется сурья, и его рецепт считается божьим откровением. Таким образом, естественнее связать в одно составляющее Хмеля и Переплута, а с Семарглом уж разобраться отдельно.

            Есть предположение, что Семаргл иранского происхождения. Такую версию выдвигал А.С. Петрушевич в работе «Корочун – Крак» 1876 г., признавая, что это божество «есть по свойствам его неизвестное», а имя созвучно с древнеперсидским Симургом – божеством с орлиной головой.

             Но если внимательно присмотреться к мелким деталям изображений на браслетах, то можно увидеть, скорее собачью морду, а не голову орла. А если вспомнить некоторые обряды иранских солнцепоклонников, в которых участвовали собаки, то стоит подумать, нет ли тут какой связи. Итак. При похоронах тело покойного должна увидеть собака, которой надлежит находиться рядом с теми, кто совершает обряд погребения. Сколько душ одновременно погребают, столько и собак одновременно должно присутствовать. Считалось, что собака помогает душе вознестись на небеса. В древнеславянских мифах волки помогают Хорсу, вытягивая его из узилища тьмы. В русских сказках волк часто положительный персонаж. Он помогает Ивану – Царевичу (Царь-Солнцу?) в его странствиях, оборачивается конём (конь – один из символов Солнца) и этими добрыми делами, по-видимому, перекрывает свои мелкие недостатки хищника. Собака или волк – принципиального значения не имеет. Другое дело, что современному человеку трудно отбросить устоявшиеся в его времени представления. Собака для многих – нечистое животное, недаром ещё большим злом, чем убийство, было отдание трупа убитого врага на съедения собакам. Здесь уместно, мне кажется, привести рассуждения византийского богослова, святителя Фотия, патриарха Константинопольского, писавшего в IX веке: «Чистое стало отделяться от нечистого не с начала мироздания, но получило это различие из-за некоторых обстоятельств. Ибо поскольку египтяне, у которых израильское племя было в услужении, многим животным воздавали божеские почести и дурно пользовались ими, которые были весьма хороши, Моисей, чтобы и народ израильский не был увлечен к этому скверному употреблению и не приписал бессловесным божеское почитание, в законодательстве справедливо назвал их нечистыми—не потому, что нечистота была присуща им от создания, ни в коем случае, или нечистое было в их природе, но поскольку египетское племя пользовалось ими не чисто, но весьма скверно и нечестиво. А если что-то из обожествляемого египтянами Моисей отнес к чину чистых, как быка и козла, то этим он не сделал ничего несогласного с настоящим рассуждением или с собственными целями. Назвав что-то из боготворимого ими мерзостью, а другое предав закланию, и кровопролитию, и убийству, он равным образом оградил израильтян от служения им и возникающего отсюда вреда — ведь ни мерзкое, ни забиваемое и подлежащее закланию не могло считаться богом у тех, кто так к нему относился».

            Допустить же связь Семаргла с Солнцем не представляется делом трудным, если даже оставить ему функцию покровителя растений, отвечающим за их быстрый рост. Ведь в  действительности для этого нужны: почва, влага, тепло и солнечный свет. За каждое из этих составляющих уже отвечает определённое божество, - причём тут Семаргл и почему он попал в число особо почитаемых богов?

            Солнце, вода, земля, ветер – вот стихии, которые формируют урожай. Есть ли тут место таинственному Семарглу?  Мне кажется, что не только есть, но и явно не хватает пятой стихии – земного огня. Солнце – кресс (огонь) небесный, хвала ему и слава! Но жизнь человеческая от зарождения зависела ещё и от его младшего брата – огня добытого (живого). Почитание живого (вытертого) огня сохранилось до настоящего времени, а ещё столетие назад практиковалось его обновление на все праздники, по особым случаям, а то и просто еженедельно. Тут совершенно к месту нужно вспомнить и перечитать всё сказанное об огне известным исследователем и этнографом Сергеем Васильевичем Максимовым в его работе под названием «Царь-огонь». Здесь же стоит привести цитату и сноску, которые имеют непосредственное отношение к нашему вопросу: «…врубился топор и, при содействии огнива, проложил дороги и отвоевал места, удобные для земледелия, а стало быть и для оседлой жизни. На рубленном и спаленном лесе объявились огнища, или пожоги, они же новины, или кулиги – места, пригодные для распашки. Народился на русской земле, в самое первое время её истории, особый класс поселян-огнищан, или «житых людей», хозяев – земледельцев, крестьян – пахарей; выработался особый вид крестьянского хозяйства, огневого или кулижного, общего всей северной лесной России, дожившей от времён Рюрика до наших дней*.

* Тот же огонь, который пособил земледелию укорениться в лесах, содействовал в степных местах развитию скотоводства «напуском палов», или искусственных пожаров, осенью или ранней весною выжигающих все луга, пастбища и покосы, чтобы старая трава – ветошь не мешала расти молодой и чтобы попутно сгорали зародыши вредных насекомых, до саранчи включительно».

            Языческое почитание природных сил, порождает поклонение и задабривание тех божеств, которые в равной степени могут принести добро и зло. Какой смысл просить то, что дастся и даром?! Напротив, принцип «не подмажешь – не поедешь» действует до сих пор, и не только в среде язычников. Макошь могла оделить кошем, а могла и лишить его вовсе, Солнце – Даждьбог способно и спалить урожай, а не только его вырастить, Стрибог мог пригнать тучи не вовремя и сгноить на корню всё, что выросло, а мог помочь оросить землю, когда это так необходимо, Перун мог помочь князю и его дружине устрашить врага, а мог и остаться равнодушным и способствовать разорению и гибели всего и вся. Не мог не обладать таким двояким свойством и Семаргл, если он действительно Бог Огня, как можно предположить. Неудачно пущенный пал мог вырасти в грандиозный пожар, спалить не только лес, но и поселения вместе с людьми и скотиной, что происходило и происходит даже в нынешнее время. Не это ли доказательство того, что способности его не менее велики, чем у других старших богов, и идол его по праву и силе должен был находиться в пантеоне князя Владимира?! Ответ тут, мо моему, должен быть только положительный.

            Как выглядел идол Семаргла, мы не ведаем. Как он изображался на сохранившихся изделиях, мы знаем. Вспомним, что в большинстве случаев это стилизованный образ малопонятного существа, состоящего из переплетённых стеблей и корней, и часто имеющий подобия крыльев. Голова то птичья, то звериная. Ему часто преподносят (поливают?) чашу. Можно предположить, что в сосуде вода, так как по фигурам идут знаки (черты и точки) воды. Но есть ли в этих изображениях хоть что-то, что можно связать с огнём?

            «К третьей четверти прошлого столетия подсечное земледелие про­должало удерживаться на Волыни в северной части, в области восточ­ного Полесья, приобретая характер мелколесного на сыросеках с пользованием участком в течение 4 – 5 лет и с межпосевным проме­жутком в 10 – 15 – 20 лет. И. Н. Толмачев в связи с этим писал: «а Волыни «часто сеют ежегодно один и тот же хлеб, пока земля не перестанет давать урожаи, что при плохой почве обычно случается через 4 – 5 лет». «Все более ценное» – продается, сообщает он да­льше, употребляется на постройки, прочее идет на дрова; «ветки и пни тут же сжигаются». Из всего количества пашенной земли «зани­мается посевами только некоторая часть; другая отдыхает 10-15 (даже до 20) лет, зарастая за это время кустами». Если участок доста­точно отдохнет, лес, который за это время вырастет, рубят, складывают в кучи, сжигают тут же, после чего производится посев.» (zemlerab.ru «Земледелие на Руси»).

            Ветки и пни, приготовленные для сожжения, представляют собой причудливое переплетение частей кустов и деревьев, торчащие корни рисуют самые фантастические образы для живого ума. Запалённые же, и жадно пожираемые огнём гудящим, воющим, машущим огненными крылами, с треском выбрасывающим снопы искр, лижущим красными языками чернеющие сучья,– не есть ли это воплощение божественной силы, несокрушимой, внушающей и страх и восхищение?!

             Лежащая после огненного пиршества горячая, засыпанная питательной золой земля – не благодатная ли почва для поклонения и жертвоприношения?!  Если ещё не забывать, что таковые действия приходятся на начало весенних полевых работ, то становится понятным, что включение Семаргла в обрядовые действия Русалий, органично и логично. И то, что в пылающий костёр выливается чара воды, которая, само собой не погасит бушующее пламя, но будет получен пар, который уйдёт в небо и вернётся живительным дождём, а именно в этом и есть причинно-следственная магия, - только закрепляет предположение об огненной сущности этого божества. Схожие действия мы можем наблюдать в купальских обрядах, когда первое вечернее вхождение в воду производится в одежде, дабы затем у костра высушить её. Пар от мокрых рубах воспарит   в небеса, родив облака, и как следствие, – дождь. Но нельзя исключить, что чаша наполнена и некой другой жидкостью, предназначенной для жертвоприношения: «Во время агнихотры, жертвоприношения огню, адхварью вместе с просителем приносят богу огня Агни в дар молоко. Это самая простая процедура жертвоприношения из целого ряда подношений, растительных и животных, среди которых жертвенное возлияние пьянящего сока растения сома является одним из самых важных ритуалов» (о. Александр Мень. «Тайное учение»  История религии. Т. 3, гл. четвертая).

            Что же касается других обязанностей этого Бога, то они востребованы ежедневно, начиная от приготовления пищи и согревания, до обязательного наличия священного огня в обрядах, включая и такой, как огнь погребальный, которому придавались  чаще жрецы и вожди. Так или иначе, факты не противоречат друг другу, а дополняют и обогащают, естественно, меняющийся со временем, образ Семаргла, летающего огненного волка – пса, кусающегося, пожирающего всё на своём пути, умирающего и опять возрождающегося из золы и пепла на благо жизни и людям.

08.12.11