Смерть для Королевы Глава 1

[Скрыть] Регистрационный номер 0197672 выдан для произведения: СМЕРТЬ ДЛЯ КОРОЛЕВЫ
 
 
Смерть перед нами - примерно как картина на стене класса, изображающая битву Александра Македонского. Все дело в том, чтобы еще в этой жизни затмить картину своими деяниями или совсем погасить.
Франц Кафка.
 
 
ГЛАВА 1
 
 
Мама. Мама. Мама. Ненавистное слово. Вроде гребаного табу, для тех, кто молиться с утра до вечера, и ходит по воскресениям в церковь.
А мне оно ненавистно с детства. Мать, еще та шлюха, которую грешно было называть таким словом, являясь, она таковой. Бездушная, лживая, дерьмовая шлюха! Вот, кто она – ее мать. Из нее мать Тереза, как из меня балерина Notre-Dame de Paris![1]
И все ничего, если бы мама не прилагала усилия по воспитанию своей дочери. Ага. Воспитатель из нее тоже хреновый. Лучше уж в приют для брошенных детишек, чем с такой, да на протяжении пятнадцати лет каторги.
Помню, одела я как-то платье. Красивое, белое, как кукла нарядилась для свадьбы. А мне, что? Лет семь было, не больше. Ну, я же маленькая, глупенькая, чтобы сообразить. По аккуратности – мне советов не особо-то давали, скорее по заднице прилетало или по голове. И вот стою я, такая вся красивая перед зеркалом. Кручусь, верчусь. Нравится мне это платье – сил нет. А мамаша моя, в зеркале появилась. Лицо в ярости, руки в кулаки. Ну, и что вы думаете – платье отправилось местных мусорщиков радовать, а заодно и моя задница получила толику удовольствия.
Так что там о платьице? Ах, да. Это платье мне потом во снах виделось. Правда, без меня. Платье, тупо вышагивало взад-вперед, словно обдумывало план моего наказания. Ох, спасибо тебе мамочка – на всю жизнь заклеймила это гребаную шмотку в моих снах! И каждое утро, я, как спринтер, пробежавший хреновую тучу миль, просыпаюсь в поту, в бреду, ругая сию детскую одежонку.
Вот так и проходило мое детство. Дети – цветы жизни. Только вот для моей многострательной, а для меня, многоумирательной мамашки – дети сорняки, что только мешаются под ногами, гадят, да сопливят.  
И думается, мне временами, что я становлюсь похожей на нее. Такая же дрянь, только без детей. Злая на жизнь. На расклад хваленой судьбы, на почву под ногами, на которой едва балансирую. И все это многострадательное дерьмо крутиться вокруг меня, как слетевшая с катушек, карусель.
Ууууууфффф… надо закинутся Алка-Зельцером и успокоиться. Это, конечно, не уймет внутренний распад личности, но, по крайней мере, физическая боль спадет. Голова трещит после вчерашней попойки. Тело гудит, а ноги… ну, ноги как будто испытали на себе многочасовой шпагат. Упс. А как это еще можно назвать? Хотя, если у вас другое определение этому, я с радостью его запомню.
Черт, иногда я думаю, в каком же дерьме я живу, и удивляюсь – как же я еще не загнулась в этом клоповнике? Живу в коробке из-под холодильника, с дешевой мебелью и телеком, которым может уместиться в дамской сумочке, и при этом, купив чайник «Tefal», с надеждой, глубоко внутри себя, подсознательно, жду – когда это дерьмо начнет думать обо мне.[2]Ирония.
Ах, какая глупая-глупая дрянь. О, ну, это фраза моей мамочки, вместо – ах, какая ты у меня умненька, хорошенькая девочка. Ну-ну. 
- Ди,[3]привет. – Женский голос отвлек девушку от мыслей. Она обернулась через плечо и улыбнулась, мулатке с копной вьющихся, выкрашенных в пшеничный цвет, волос.
- Привет, Джин.
- Неважно выглядишь. – Заметила Джин, плюхнувшись тощей задницей на мягкое сидение, перед зеркалом. – Вчера, опять работала сверхурочно?
Джин, в общем-то, не завистливая девушка. Но, временами бывает полной дрянью, в антипод с ее внешностью. Она самая худая из нас восьми. Собственно, это никого не колышет – если боссу нравится, то и нам плевать.
- Ага. – Ди отвернулась к зеркалу. Хорошо, что я не похожа на мать. В смысле внешностью. А, то каждодневные прихорашивания превратились бы в разряд дефибриллятора.
Так, хватит заниматься самобичеванием. А то я быстро выйду из состояния литургии, и впаду в состояние «Happy Three Friends».[4]
Она взбила пальцами рыжие волосы и всмотрелась в свое отражение. Я, все-таки, подозреваю, что у моей мамаши было предостаточно любовничков. А где-то среди них затерялся мой биологический папочка. Последний, ухажер матери, смесь мулата-азиата, был шатеном, к тому же кудрявым. А мать, по своей природе натуральная блондинка, если бы не поганила свои волосы в дрянной баклажанный цвет. А вот я уродилась с густыми, кирпичного оттенка, волосами.
Так, ладно.
Ди достала косметичку, в ляпистый рисунок и расстегнула молнию. Присвистнула и выругалась. До чего же дерьма в этой маленькой тряпочной шкатулке. Помимо косметики, там валялись ушные палочки, ватные, вымазанные в туше, диски. О, и пару тампаксов, в придачу.
- Барри, приглашает меня сегодня в ресторан. – Протянула Джин.
Ди издала недвусмысленный слог, продолжая, красится. Она подвела глаза, нанесла черные тени, которые хорошо подчеркивали ее зеленые глаза и тушь. Затем румяна и кроваво-красную помаду. М-да. Графиню Дракулы не звали? А я приперлась. Извините, приглашение собачка съела.
- И? – Сбрызнув волосы Concept,[5]Ди достала тонкую сигарету и подкурила, для того, чтобы заглушить запах лака. 
- Я пойду.
Ди развернулась к Джин всем телом, закинув ногу на ногу.
- Пойдешь. – Это был не вопрос, скорее проницательное дерьмо в стиле мисс Марпл.[6]– Ты уже забыла свой последний поход с Барри? Как заботливые люди в белых халатах, прессовали твое тело, пытаясь вернуть твою задницу из задницы?
- Он извинился.
- Ага. – Ди затянулась. – Я тоже могу извиниться, за то, что назову тебя тощей саранчой, - Это типо, Джин худая, как щепка, а есть тоннами. – А потом снова назвать тебя саранчой. И в чем прикол?
Джин повернула к Ди лицо, и нахмурилась.
- Я хочу быть с ним. – Твердо произнесла она.
- Думаю, ты хочешь быть с сосновым ящиком. – Ди отвернулась, откинувшись на спинке стула. Запрокинув голову, она выпустила струйку дыма, уставившись в потолок.
Раздевалка. Туда можно было попасть только с черного хода, который именовался служебным. Да и еще там была парковка для персонала.
Комната, в которой ютилась восьмерка танцовщиц, походила на просторный коридор. Стены, полы и потолок в цвет домашнего газона. Ага. Этот цвет должен успокаивать, а вот меня – он жутко бесит. По левую сторону, охренительно, длинное зеркало шесть футов[7]высотой. Оно было во всю стену, что значительно увеличивало пространство раздевалки. Отдельных кабинок тут не было, так что, единственное разделение мест – это были столы в пять[8]футов длиной, заваленные всякой дрянью – типо косметики, бутылок из-под воды, флакончиков, баночек. По той же стороне, вела дверь в душевую комнату и туалет.
По правую, стоял диван с мохнатым покрывалом. Рядышком, три костюмерных вешалки,[9]с большим количеством ультраминиатюрной, откровенной одеждой и шпильки, всевозможных калибров. Чуть дальше, шкаф для верхней одежды. И, наконец, выход в коридорчик, что вел в самое сердце греха клуба «Тет-а-Тет».
Ди затушила сигарету и открыла бутылочку «Milkis»,[10]сделав жадный глоток прохладного напитка.
- Сколько ты уже здесь работаешь, Джин?
- Год.
А я три – подумала она. Долгожительница, блин. Три года в престижном разврате, без права на карьерный рост. Да даже если бы он был, от танцовщицы она далеко не поднялась.
- У тебя, вроде, есть образование. Педагогика. Почему ты здесь? – Она посмотрела на Джин.
- У всех одна причина. – Она встала с места, направляясь в душ.
Да. Деньги. При сегодняшней жизни, их катастрофически не хватает. Ну, у Джин есть хотя бы бой-френд, правда тот еще ублюдок, но, по крайней мере, богатый ублюдок. Не то, чтобы ей это нравилось, но чувствовать себя независимой от мужчины – дело из первых.
А Ди, просто не повезло. Пятнадцать лет ее строила мамаша, после свернула ласты и Ди переехала к тетке. В восемнадцать устроилась в клуб и уже на первые заработанные сняла комнату и свалила, по добру, по здорову. О, когда тетка узнала о ее работе… это было мировым скандалом. Как она только ее не называла. Только вот Ди было плевать на слова. Смысл, обращать внимание на копию ее матери.
Жить одной, было счастьем. Приходи, уходи во сколько хочешь. Делай, что хочешь, ешь, пей, что хочешь – никто и поперек слова не скажет. Чертов рай на земле. Но, со временем, рай приелся. Захотелось чего-то нового, да только, серые будни и в выходные были серыми.
А работа? Ну, оттанцевала ты смену, а дальше? Возвращение в пустой дом, в холодную постель. Одиночество.
Так, походу, она снова начала истязать себя самоанализом.
Ди глянула на экран телефона. Через час, клуб откроют и приевшаяся пластинка, снова заведет свою мелодию.
Джин вышла из душевой. В воздухе запахло цветочным гелем для душа.
- Что-то девчонок не видно. – Сказала она, вытирая волосы полотенцем.
Помяни черта. За дверью послышались женские голоса. Дверь распахнулась и в раздевалку ввалилась толпа девчонок, вразнобой здороваясь с Ди и Джин. Чирлидерши премиум-класса. Одежда и обувь полетела в шкаф, какая-то на диван. Раздевалку заполнил бессвязный треп и запахи духов, смешиваясь в один ядерный аромат. Один из них особенно выделялся. Это Люси, с ее приторными духами Chanel №5.[11]
Ди поморщилась. Она не пользовалась духами, ей больше нравился запах чистовымытого тела. Вот этот аромат, уж точно ни с чем не сравниться.
Девчонки расселись по местам, и началась болтовня… деньги, косметика, шмотки, мужики – сволочи. Заплатил – сволочь. Не заплатил – сволочь. Поимел – сволочь. Хорошо поимел – полная сволочь и бла-бла-бла… правду говорят, что женщины одновременно могут делать несколько вещей – красится, трендеть и поливать грязью соседа.
- У тебя все хорошо? – Спросила Фэм.[12]Ди посмотрела на девушку в отражение. Жгучая брюнетка, с аппетитными формами, походила на Кароль Буке,[13]но, к сожалению мужчин – полнокровная лесбиянка. Фэм улыбнулась, опустив свой идеальный подбородок на ее плечо. – Ты выглядишь усталой. – Черт, и голос у нее до безумия эротичный. От нее пахло легким цветочным ароматом, что было по душе Ди.
Фэм нравилась Ди. Ну, как нравилась – она была без ума от рыжей бестии. Недвусмысленные взгляды, прикосновения, поглаживания – это было не отнюдь просто заботливой лаской. Намек, который Ди понимала, но не отвечала взаимностью.
- Я в порядке, Фэм. – Улыбнулась Ди. Фэм выпрямилась.
- Хорошо.
Снова открылась дверь, и на пороге появился Лимб,[14]но девчонки называли его Клокмэн.[15]Пунктуальный до чертиков и мягко-требовательный, качок с бронзовой кожей и карими глазами. Стрижка под ежик, обрамляла его ровный череп. Татуировка на правой стороне шеи – дракон, тянулся вдоль его склона плеча, руки и заканчивался на широкой груди. Он всегда одевался в черное – черная футболка, черные кожаные штаны, черная куртка и ботинки. Черный – цвет нейтралитета и невидимости, среди яркого беспорядка в клубе.
- Привет, девочки. – Поздоровался он, обнажив ряд ровных белых зубов.
- Привет, Лимб. – В унисон ответили девчонки. Ди ухмыльнулась.
- У вас двадцать минут. Так что одевайтесь и на выход.
Ди поднялась с места, двинувшись к вешалке. Перебирая откровенные шмотки, она глубоко вздохнула.
- Ди? – Лимб подошел к ней, скрестив руки на груди. – Хэлл,[16]желает видеть тебя после смены в своем кабинете.
Вот, ублюдок. Привлекательный и богатый ублюдок, с задатками садиста-извращенца. В свои сорок, он выглядит на тридцать. Хорошо сложенный, накаченный, как грелка с камнями. Густая черная шевелюра, проницательные холодные серые глаза и ростом, почти в семь футов.[17]Не слабая композиция.
- Только видеть, или еще что-нибудь?
Как и все, кто относился к ночной фаунской жизни, девочки проходили проверку. В последствии, проверка, перетекала в свободное траханье. И Хэлл, был из тех, кто не брезговал «неделькой»,[18]кроме Фэм. Учитывая ее предпочтение, босс был не доволен ей – холодная, как селедка. Неподвижная, как бревно. И откуда она знает эти подробности? Ах, да. Хэлл сказал ей об этом. И с чего бы ему так откровенничать? Может, потому что Ди была первой в списке, и хм… можно назвать ее, любимицей.
В принципе, Хэлл был не плох. Он был солиден, образован и обходителен с женщинами…пока добивался своего. Правда, потом, когда мосты уже разведены, обходительность можно было засунуть глубоко в задницу.
- Это, ты у него сама спросишь. – Ответил Лимб. Он посмотрел на часы. – Десять минут. Девчонки побыстрее, клуб скоро откроют, а вы еще не готовы.
За дверью раздалась музыка. Она то играла, то затихала. Ди-джей настраивал стереосистему.
Девушки шустро напялили на себя рвано-дырявую одежду, и выбежали из раздевалки. Ди выругалась, выхватив из кучи нарядов, самый откровенный. Хотя, откровенней было бы танцевать нагишом.
Осталась только Ди и Фэм, что, закинув ногу на ногу, зашнуровывала лаковые босоножки на огроменной платформе.
Ди скинула халат, оставшись обнаженной. Она была не из стеснительных, иначе не пошла сюда работать, а была бы, например… библиотекарем.
Нанеся на лицо и тело Yves Rocher,[19]она сняла с вешалки прозрачное бюстье, которое едва прикрывало ее коралловые соски. Трусики «танга» с кисточками на поясе, с тем же прозрачным треугольником, под которым, если приглядеться, можно увидеть саму Деву Марию, и две шелковые подвязки, - все черное, как смоль. Готичное и до мать-его-отравляюще депрессивное. Нацепив на себя весь этот жуткий арсенал, Ди уперла ногу на стул, чтобы надеть сапоги-чулки выше колен, на высоченных каблуках. Она выпрямилась, взглянув на себя в зеркало. Надеюсь, ты гордишься мной, мама? Гордишься тем, что я превратилась в шлюху? Твоя дочь шлюха – ты же именно этого от меня хотела?  
- Ты не должна думать об этом. – Подала голос Фэм. Ее прелести прикрывали лаковые шортики, и пояс, туго стянутый на груди. Она закончила со шнуровкой и подошла к Ди. Конечно, же, она все понимала. – Не думай, что если я…
- … лесбиянка. – Закончила за ней Ди.
Фэм улыбнулась.
- Да. Хэлл использует меня, как и всех девочек. Разница только в одном, я работаю другим местом. – Она зашла за спину Ди, и тесно прижалась. Лаковый пояс скрипнул, коснувшись обнаженной спины девушки. – Ты такая красивая, Ди. – Низко произнесла она. Ее руки с изящным маникюром, легли Ди на плечи, медленно опускаясь вниз. – Знаешь, кого ты мне напоминаешь?
- Нет.
Фэм показалась в зеркале, но ее руки продолжали свое движение, дальше, вдоль округлых бедер.
- Риту Хейворт.[20]Прекрасная, с лицом ангела, и духом воительницы.
- Не знаю такую.
- Она из сороковых. Если хочешь, можем после смены заглянуть ко мне. Я покажу тебе ее снимок.
Ди облизала губы. Фэм красива, соблазнительна, как шоколадный рожок с карамелью. И она приглашает ее к себе. Вряд ли все закончиться чаем с плюшками и рассматриванием фотографии…
- Хорошо. – Она, что согласилась? Черт!
Фэм улыбнулась. Она развернула Ди к себе лицом и ее рука прикоснулась к ее щеке.
- Нам пора.
Уууууаааааууууу… чувство, что ее мозг только что поимели. Хотя, Фэм ничего особенного не говорила. Но ее голос, словно гипноз, впитывался ушами, проходил по нервам, и опускался куда-то там…
Ди почувствовала, что ее соски заныли, а внизу живота, образовался комок. Что за дерьмо?
Чем дальше Ди, удалялась от раздевалки, тем громче становилась музыка. Под ногами ощущались толчки, спутанные с вибрацией басов. В конце коридора, перед ней растянулся клуб, с зеркальными полами и потолками. На стенах абстракционные завитки и замысловатые фигуры. В полумраке лазерные лучи и неоновые вспышки, летящие с потолка, ярко мигали, перескакивая с пола на стены. В центре стояла пресловутая танцпольная клетка. Пустая и чистая. Но через пять минут она превратится в зловонный загон скота. И еще одна вещь, ненавистная Ди – ее рабочее место. Клетка, в которой она танцует. Две из них уже подвешены на уровне второго этажа. В третью, шагнула Фэм, и как только за ней закрылась дверца, клетка медленно поднялась вверх. Провожая взглядом,  металлическое сооружение, Ди понимала – они не просто пешки в этой игре, они твари под страстным надзором живодера.
- Ди, моя сладенькая девочка. – Раздалось у нее над ухом. Этот голос она услышит, даже если оглохнет. Хэлл встал напротив нее и широко улыбнулся, сверкая голливудской улыбкой. Вот, говнюк, нарядился сегодня, как для вечеринки плейбоя. Тукседо[21]из красного бархата, с черным воротом и отворотами на рукавах. Белая хлопковая рубашка и шелковый платок, повязанный на шее. – Как дела, моя прекрасная Чили?
Ди передернуло. Ненавижу это прозвище. Все равно, что шлюха.
- Как всегда.
Хэлл подошел ближе. Одна его рука была в кармане брюк, другая потянулась к ней. Его длинные пальцы коснулись ключицы Ди и опустились к бюстье. Он стал круговыми движениями пальца водить вдоль прозрачной ткани, намеренно задевая сосок. Но Ди только ухмыльнулась. Давай-давай, старайся. Только вот, хрен тебе. Меня быстрее возбудит труп – хотя, я не отношусь к некрофилам, но лучше уж это разлагающееся дерьмо, чем ты.
Видимо, не удовлетворившись результатом, Хэлл свел брови. Палец продолжал теребить вершинку. Ситуация выглядела бы еще комичней, если бы Хэлл высунул язык. Ди вздохнула, мысленно подумав о наждачке. А она еще та извращенка.
Наконец, оставив в покое ее соски, Хэлл поднял руку к шее, и притянул к себе, прошептав на ухо:
- Ты будешь умолять меня…
А вот это сюрприз. Кажется, наша собака Баскервиль только что разозлилась.
- Встретимся через два часа. - Он выпрямился, и Ди ощутила острую боль на ягодице. Хватка у Хэлла была, как у бульдога, впрочем, как и весь он. – В клетку, дорогая моя.
Ди смерила босса уничтожающим взглядом, от которого у умного бы съежились яйца, но Хэлл улыбнулся и, развернувшись, скрылся во мраке. 
Ладно. В клетку, так в клетку. Все дальше от тебя. Ди вцепилась в прутья, пока поднималась вверх. Музыка загремела с новой силой. Свет окончательно вырубили, и огни заполнили зал.   
 
 
ГЛАВА 2
 
 
Запах серы. Кругом. Густой, приторно-холодный запах, который проникает в нос и отчего хочется бесконечно чихать. Отовсюду курится дымок серы, в зажженных свечах, поднимаясь к потолку, визуально, создавая ощущение второго потолка. Трехмерная комната, с острыми углами и массой полок, на которых теснятся песочные часы в золотых оправах. Шшшшшш… песок неумолимо бежит, сквозь узкое отверстие в хрустальных колбах. Большой, круглый стол из стекла. Идеальный порядок, ни пылинки, что само по себе удивительно. Нечему здесь пылиться. Вся пыль, густым слоем налегла на часы, покрылась плотной паутиной, укрывшись, будто москитной сеткой.
Огромные, до пола, окна с поистине удручающим пейзажем – непроглядная, бесконечная пропасть. Кресло, высокое из черного бархата, с красными вставками повернуто к окну.
- ВОТ СКАЖИ МНЕ, МОЙ СЕРДЕЧНЫЙ ДРУГ. – Голос низкий и тяжелый. Комната наполнилась им, как отзвуками в сточных трубах. – СКОЛЬКО РАЗ НАДО СЫГРАТЬ В КАЗИНО, ЧТОБЫ СОРВАТЬ БАНК?
- Этого никто точно не знает, Господин Смерть. - Фигурка не больше фута ростом, переминалась с ноги на ногу, у двери. Внешность дитя, невинное, как у херувима, а голос скрипучий, как у векового старика. Одета была фигурка в костюм-тройку. Пышные, волосы, цвета пшеницы, скрывали его рожки. – Возможно, на это потребуется одна ставка. А возможно и вся жизнь.
- НУ, ТОГДА ЭТОМУ КАЗИНО, ПРИДЕТСЯ ВЫЛОЖИТЬ МНЕ КРУГЛЕНЬКУЮ СУММУ. – Голос перешел на смех. Глубокий и рокочущий. – ЛАДНО, ПРОПИНКУС.[22]ЧТО У ТЕБЯ? – Кресло развернулось.
У людей сложился один вариант облика Смерти. Либо это костлявая старуха с косой, либо, костлявый старух с косой. А этот… этот был полной противоположностью, мифическому преданию о Смерти. Был. Именно. Костлявый старух, выглядел, ну, почти как обычный смертный мужчина, которому на вид не больше тридцати. Ростом в семь футов, с телом Зевса. Что касалось его внешности, то сойди он действительно за смертного, то походил бы на европейца. Черные, как крыло ворона, волосы, короткие на затылке, длинные вокруг угловатого лица. Густые темные брови. Прямой нос, идеально пропорциональные губы, что обрамляла эспаньолка. И невероятно голубого, даже аметистового цвета, глаза.     
Пропинкус вздохнул.
- Господин Инанис[23]собирает заседание, Господин Смерть.  
- ГОСПОДИН ИНАНИС? – Смерть нахмурился. – А ПО КАКОМУ ДЕЛУ?
- Сказал, что по важному.
Смерть ухмыльнулся. Чего удивляться. Смерть – важная деталь в делах.
- НУ, ДЬЯВОЛ. НЕ УСПЕЛ Я РАСПОКОВАТЬ ЧЕМОДАНЫ, КАК МОЮ ЗАДНИЦУ УЖЕ ОТРЫВАЮТ ОТ МЕСТА. ЛАДНО. ИДЕМ.  
Пропинкус кивнул и открыл дверь, пропуская Смерть вперед.
Кто может быть выше Смерти? Только Инанис. А над Инанисом? А это уже большой-большой секрет… Лицо и имя Инаниса окутано тайной, но сила и могущество, что несет за собой этот загадочный Господин – грозное и опасное оружие. Ему подчиняются все без исключения. Кроме Смерти… да, вот такая вот независимая халява. А вот остальные – солдаты, пешки, относящиеся к Миру Мертвых. Смерти всегда было интересно узнать, как выглядит Инанис. Насколько он ужасен или наоборот – может, он обладает красотой херувима или падшего ангела. Кто знает, что скрывается под змеиной маской? Его голос громок, как колокола церкви, движения грациозны, как прыжки пантеры, а манеры… пусть аристократы подавятся своими языками, если считают, что этикет это их прерогатива.
Пропинкус открыл дверь перед Смертью. В вытянутом, как трубка, зале, чадили свечи, высотой в потолок. Пламя, исходившее от них, сплеталось между собой, перекатывалось, словно барашки на море. Стены и полы из камня. Вообще, создавалось впечатление, что это одна огромная пещера, в которой собралась, хренова туча существ из Мира Мертвых. За длинным, мраморным столом, сидели представители сего Мира. И горбатые, и рогатые и хвостатые. Одноцветные, и пестрые, как ермолка растамана. С обезображенными лицами, с мордами животных, и да, он не один здесь был милашкой. Из всех выделялось существо с лицом ангела. Высокий, красивый, словно сошедший с обложки журнала. Эту упаковку нисколько не портили, даже его рога, что поднимались от висков. На спине, словно шерстяное покрывало, покоились крылья, цвета гагата. Милашка.
Так сказать, в хвосте, картины, располагался трон – окаменелость, вроде сталактита, с вытянутыми шеями и головами, Трехголового дракона, стоящий на пяти ступенях. Две его головы, служили подлокотниками. Третья, высилась под потолком, коронуя его величество. Инанис, сидел на троне, и оглядывал собравшихся. Он был как обычно, в своей пресловутой маске и хабите[24]из адаманта. Наряд больше походил на кольчугу, из мелких звеньев, которые скрывали все его огромное и длинное тело до пят.
- О, СМЕРТЬ. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ. – Раздался его голос, от которого пламя на потолке заплескалось и увеличилось. Присутствующие повернули к нему головы, разглядывая его так, словно он был человеком.  
- Господин Инанис. – Смерть поклонился. М-да. Теперь, голос Смерти не громогласен. Инанис – личность полета не под солнцем, а над солнцем.
- ПРИСАЖИВАЙТЕСЬ. – Инанис махнул рукой, и за спиной Смерти возникло кресло, как и у остальных присутствующих – мраморная, блочная конструкция, опирающаяся только на одну ножку, чей кончик был острый, как кол. Забавно, но это хрень была на удивление, очень устойчива.
- Благодарю, Господин Инанис. – Снова кивнул Смерть, и опустил свою задницу на холодный камень.
- УВАЖАЕМЫЕ ГОСПОДА. – Начал Инанис. А так же представители флоры и фауны – подумал Смерть. – Я СОБРАЛ ВАС ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СООБЩИТЬ МАЛОПРИЯТНУЮ НОВОСТЬ, ЧТО ПОТРЯСЛА МЕНЯ ДО ГЛУБИНЫ ДУШИ. – Он немного склонил голову вниз. –  ОДИН ИЗ СЛОМЛЕННЫХ[25]БЕЖАЛ.
В зале раздались недовольные выкрики.
Инанис поднял руку.
- НОФИК[26]ПОСВЯТИТ ВАС В ПОДРОБНОСТИ ПРОИСШЕДШЕГО.
Нофик… скорее Нафиг, подумал Смерть. Он откинулся на спинку кресла, вытянув длинные ноги, и погладил эспаньолку, переведя пальцы на двухдневную щетину, что скрывала его совершенные скулы.
Из камня показался силуэт, до того прозрачный, что Смерть сколько бы ни хотел определить его черты, упирался взглядом сквозь него, на стену. Он проводил взглядом его движение, как тот медленно проплыл над полом, в два дюйма, и остановился у стола.   
- Благодарю, Господин Инанис. – Он поклонился. Перед тем, как начать свой монолог, Нофик принял материальную форму. Жиденькие светлые волосы, мутные глазки, бледное лицо, бледный костюм. Весь какой-то бледный. Вообщем – это, было полуфантомом. Вроде прозрачный, но и в тоже время материальный. Обнаженная сущность, которая может принимать оболочку, но ненадолго. Вот и сейчас, спустя несколько слов, господин Нофик стал прозрачным, и глаза Смерти снова уткнулись в рельефную поверхность стены. Это, наверное, очень раздражает? Нофик деликатно кашлянул, что помогло ему снова обрести плотность. – Господа. Как вы все знаете, я Сущник и моя работа заключается в том, чтобы вести хронологию представителей Мира Мертвых. Как почитаемых и преданных господ, нашего глубокоуважаемого лидера, коим является Господин Инанис, - зал наполнился одобрительными возгласами. Нофик поклонился. – Так и Сломленных. – Одобрение сменилось рычанием и хрюканьем. Смерть выдохнул, задрав голову вверх, рассматривая льдисто-голубое пламя, охватившее потолок. – Вчера из Острога бежал один из Сломленных.
- Кто это был? – спросил рогатый, с гривой льва и телом старика.
Нофик выдохнул.
- Безликий.
Что? Как такое возможно? Что за дерьмо? Вот, ублюдок!
Проклятия сыпались одним за другим, и Инанис снова поднял руку, чтобы успокоить взбесившуюся толпу.
- ИЕШУА.[27]– Мягко протянул он, обратившись к красавчику, чьи крылья от гнева, раскрылись во всю широту. – НЕНУЖНО ТАК ВЫРАЖАТЬСЯ.
- Простите, Господин Инанис. – Он поднялся и поклонился. – Просто, эта новость, как Чернобыльская отрава съедает меня.
- Я ПОНИМАЮ ВАШЕ БЕСПОКОЙСТВО. ОТНЮДЬ, БЕЗЛИКИЙ НЕ ИЗ ТЕХ, КТО, ОБЛАДАЕТ ХОТЬ КАПЛЕЙ СОЧУВСТВИЯ К СМЕРТНЫМ.
- Что? – в унисон спросили собравшиеся… кроме Смерти, который теперь рассматривал рисунок стола. Хм… похоже на волосы животного, которые тщательно и даже с любовью выкладывали в рисунок, а после покрыли густым слоем закрепителя.
- По последним данным, Безликий, сейчас находится среди Смертных.  
- Вот, же дерьмо! – Снова выругался Иешуа. – Простите…
- Поэтому его надо остановить.
- А как он сбежал? – спросил демон. Его лицо украшали не только глубокие шрамы, но и пирсинг. Туннели в ушах, проколы в носу, губах и в бровях.
Нофик повернулся к демону.
- Один из Стража, оказал ему помощь в побеге. Его разоблачили и предали казни.
Хм, что касается казни. Вся эта дрянь типо, сдирание живьем шкуры, отрывание конечностей или маринованием мозгов – полная чушь. Самое страшным наказанием для Сломленных, было оказаться у Создателя. О, а уж ангелочки отлично знают свою работу.[28]
Смерть со скучающим видом, начесывал бородку, подумывая обкромсать ее к чертям.
- Нужно спуститься в Мир Живых, найти Безликого и вернуть в Острог.
- БЛАГОДАРЮ, НОФИК. – Инанис оглядел зал. Присутствующие покорно склонили головы. – Я НЕ БУДУ СПРАШИВАТЬ, ЕСТЬ ЛИ СРЕДИ ВАС ЖЕЛАЮЩИЕ ОТПРАВИТСЯ ЗА БЕЗЛИКИМ. – Его лицо остановилось напротив Смерти, который чуть ли не ковырялся в носу, от скуки. – СМЕРТЬ.
Смерть подпрыгнул на кресле, после поднялся.
- Я ВИЖУ, ВЫ НЕ ОСОБО ЗАИНТЕРЕСОВАНЫ В ДАННОЙ СИТУАЦИИ. – Это не было вопросом. Смерть натолкнулся на взгляды присутствующих, которые выражали только одну фразу – ну, ты мужик, попал...  
Он повел широкими плечами.
- Напротив, Господин Инанис. Я так же поражен случившимся. И… эээ…
- … ТОГДА ВЫ СПУСТИТЕСЬ В МИР ЖИВЫХ, ОТЫЩИТЕ БЕЗЛИКОГО И ВЕРНЕТЕ В ОСТРОГ.
Смерть открыл рот, хлопнув несколько раз глазами.
- При всем своем уважении к Вам, Господин Инанис и к остальным… но моя специальность забирать души Смертных. Возможно, этим могут заняться Кантарионы.[29]
- ПУСТО, СМЕРТЬ.
- Я…
Инанис двигался с молниеносной скоростью. Мгновение и он уже оказался рядом со Смертью. Он отшатнулся, чуть не повалившись на кресло.
- ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ, СМЕРТЬ, КЕМ ЯВЛЯЕТСЯ БЕЗЛИКИЙ? САМЫЙ КРОВОЖАДНЫЙ И БЕСПОЩАДНЫЙ ИЗ МИРА МЕРТВЫХ. ОКАЗАВШИСЬ В МИРЕ ЖИВЫХ, ОН МОЖЕТ ПОДВЕСТИ ЕЕ К СМЕРТНОМУ ОДРУ. И ТОГДА, ВАШИ ПОЛКИ НЕИМОВЕРНО БЫСТРО ПЕРЕПОЛНЯТЬСЯ, ЧТО МОЖЕТ ЗНАЧИТЕЛЬНО ПОДОРВАТЬ БАЛАНС. ВАША СПЕЦИАЛЬНОСТЬ – ЗАБИРАТЬ ДУШИ ТЕХ, ЧЬЕ ВРЕМЯ НА ИСХОДЕ. А БЕЗЛИКИЙ БУДЕТ УНИЧТОЖАТЬ ЛЮБОГО. ТАК ЧТО, В ВАШЕМ СЛУЧАЕ, Я БЫ ПОСТОРАЛСЯ КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ НАЙТИ ЕГО И ВЕРНУТЬ В ОСТРОГ, НЕЖЕЛИ НАХОДИТСЯ СРЕДИ ХАОСА.
Инанис положил свою ладонь ему на плечо, и Смерть ощутил жжение, словно пламя съедало его кожу. Смерть поднял глаза вверх – пламя бушевало на потолке, как неспокойное море. Он опустил глаза на руку, что также была скрыта под змеиной кожей, откуда торчали длинные, черные, загнутые когти. Вопрос, невольно проскочил в голове Смерти – не является ли Инанис хладнокровным гадом?
- НОФИК ПЕРЕДАСТ ВАМ ВСЕ НЕОБХОДИМОЕ ДЛЯ ПОИСКА ЕЗЛИКОГО. – Инанис опустил руку, и переместился на трон. Смерть, стоял, как пораженный молнией. Хотя, молния была ему дофени, а вот послевкусие прикосновения Инаниса, казалась доброй кружкой яда. – ОСТАЛЬНЫМ Я СОВЕТУЮ БЫТЬ НАСТОРОЖЕ.
Все поднялись из-за стола и низко поклонившись, растворились в воздухе.
- ИЕШУА. – Произнес Инанис.
- Господин Инанис. – Он опустил голову.
- ПРИСМАТРИВАЙ ЗА СМЕРТЬЮ. ОН ТОТ ЕЩЕ… УМНИК.
- Да, Господин Инанис. – Иешуа расправил черные крылья и исчез.      
 
 
ГЛАВА 3
 
 
Ди, танцевала чисто на автопилоте, а ее мозг, тем временем был в раздевалке, и преспокойненько валялся на диване. Черт, и зачем она только пила перед выходом? Теперь, мозгу захотелось в туалет. Благо, ей оставалось отплясать одну мелодию, и пойти на полуторачасовой отдых. Ну, как отдых? Девочки, здесь особо не прохлаждались – оттанцевала, и вперед ублажать VIP-клиентуру.
VIP-овская толпа располагалась на первом и втором этажах. Помимо обычных столиков, там находились отдельные кабинки, которые делились через одну. Один столик, одна кабинка – и так далее. Стены кабинок не пропускали звуки, (в этом уверял клиентов сам босс) хотя, это особо и не требовалось. Музыка достаточно скрывала тот факт, что твориться внутри. Кабинка представляла собой пятидесятифутовый[30]квадрат, с мягким уголком и стеклянным столиком. Неоновые бра, торчащие из углов, придавали минипомещению, интимность. Так, что каждые два часа, девочки сменяли друг друга, и так до конца смены.
Ди, заметила двух девчонок, что вышли из подобных кабинок. Усталые и явно на нервах. А ей только придется туда пойти. Клиентура была разной – от лощеных сосков, чьи карманы были набиты папенькиными деньгами, до солидных мужчин за пятьдесят, которые, отдыхали от своих плесневелых жен, прибегая к услугам молодых и привлекательных нимфеток.
Ее клетка дернулась и медленно начала опускаться. Время вышло, пора поработать задницей или чем будет угодно клиенту. Черт, она не выбирала этой жизни, обслуживать этих ублюдков. И покинуть это место тоже не могла. Ну, да. Другие скажут, можно найти хорошую достойную работу, и уж получше этой. А куда ей, без образования? Кроме школы, иного образования у нее нет. Maman[31]не имела достаточно средств, чтобы дать своей дочери дальнейший билет в университет или колледж. У нее были только одни мысли – где бы найти очередного трахаря, да на какую дрянь спустить деньги?
Металлическая дверца открылась, как показалось Ди, впуская свежий воздух. Только вот он быстро сменился густым амбре – смесь секса, женского пота и алкоголя. Она наткнулась на Лимба, что ждал ее, протянув руку, словно та должна была переступить лужу, а не порожек клетки.
Ди шагнула вперед, игнорируя его руку, и двинулась вперед, сквозь тесную толпу, которую Лимб ловко разнимал. Не дай бог, кому взбредет лапать его девочек, а таких здесь на халяву, найдется достаточно.
Она ускорила шаг, который перешел в бег. Мочевой бился в истерики, тупо ударяясь в живот.
- Ди! – Крикнул Лимб, догнав ее.
Игнор. Полный игнор. Туууууааааалеееет-мать-вашу!
Нырнув в раздевалку, Ди метнулась в ванно-туалетную комнату и закрылась на щеколду.
- Ди. – Голос Лимба был очень близко. Хех, наверно прилип своей мордой к двери.
- Чего тебе? – с облегчением протянула она, примиряясь с мочевым.
- Какого хрена ты делаешь?
- Тебе детально все рассказать? – Ди нажала на слив. Затем стащила с себя тряпье и включила душ.
- Черт. Выйдешь – поговорим.
Душ – непреложная процедура, перед выходом на смену, и каждые два часа. Девочки должны быть чистыми и благоухать, как высохшее на морозе, белье. Полчаса контрастного омовения, привели Ди в чувство. Холодные струи, бьющие в тело, действовали отрезвляюще, словно миллионы колотушек, пробуждая каждую ее клеточку, говоря – хей, очнись милая, пора идти в бой. А горячая вода, расслабляла озябшее тело, размягчая ее до нужной кондиции. 
Она завернулась в халат, не вытирая тело, ей нравилась влага, что сохранялась под тканью, и вышла из душевой.
- Ты еще здесь? – Ди достала из сумки сигареты. Подкурив одну, и подхватив пепельницу, она развалилась на диване, вытянувшись в струнку. Ей нужно ровно столько времени, сколько тлеет сигарета, чтобы полностью прийти в чувство.
- Хэллу не понравилось то, как ты с ним говорила. – Произнес Лимб. Он развернул стул спинкой к себе и сел. Ди бросила на него вялый взгляд, а затем на бумажный пакет с логотипом V.S,[32]что стоял на ее столике. – Он хочет, чтобы ты надела это.
Ди выпустила струйку дыма и ухмыльнулась.
- А не пошел бы он в задницу.
Лимб покачал головой. После поднялся с места и сел на диван, у ее ног.
- Зачем ты его злишь?
Ди подложила под голову руку.
- Встречный вопрос – раз я его злю, так почему бы меня не уволить?
- Тогда он потеряет дорогую огранку клуба.
Ди рассмеялась, сделав еще одну затяжку.
- Что-то я не вижу золотых тарелок с изумрудами.
- Ты понимаешь, о чем я. – Он положил руку ей на щиколотку, медленно поднимая ее вверх.
- Хочешь трахнуть меня, Лимб?
Лимб нахмурился. Вопрос с поддыхом. Нюхательный аппарат Хэлла работал безукоризненно. И если что – сигнализация срабатывала мгновенно. А после, мгновенно, кто-то лишался яиц. Хэлл был собственником только в том случае, если девушка, выбранная им на сегодня, обслуживала только его персону. Он убрал руку, сжав в кулак. Ди затушила сигарету и, встав с дивана, подошла к столику.
Так-так, посмотрим, что нам принес волшебник в голубом вертолете. Ди вывалила содержимое из пакета на стол. Прозрачное, белое бюстье со всевозможными бантиками, рюшами. Треугольник с ленточками и крохотный прозрачный халатик. М-да, и за это дерьмо платят бешеные деньги. Куда катится этот мир? Она даже не стала просить Лимба, отвернутся. Скинув халат, Ди надела бюстье. А вот с трусиками пришлось немного повозиться, пока она справлялась с завязками, наверняка, Лимб созерцал ее задницу. Ди посмотрела на него через плечо – он сидел, опустив голову. Локти уперты в колени.
- Ты очень красивая, Ди. – Тихо проговорил Лимб, не поднимая головы. – Ты могла бы использовать свою красоту в ином поприще.
- Например?
- Модель.
Ди хохотнула.
- Ты сам сказал, что Хэлл потеряет дорогую огранку клуба. К тому же… там найдется еще один босс, которого я должна буду обслуживать. – Надев халат и шпильки, она покрутилась перед зеркалом. Природа-мать, не обделила ее формами. Полная грудь, тонкая талия и округлые бедра. Упругая задница, которой завидуют не то, что женщины – мужики мечтают себе такую заиметь, в качестве своей собственной. Мраморная кожа, без единой веснушки, что удивительно, учитывая ее природные рыжие волосы. Находка для Хэлла. – А ты беспокоишься за меня?
Ди подошла к нему, сев на корточки. Лимб поднял голову. В его глазах читалось сожаление.
- Только не надо меня жалеть, о’кей?
- Черт. – Он выдохнул. – Мне это не нравится.
- Что именно тебе не нравится? То, что твой босс трахает меня, а не ты?
Лимб свел брови. Он схватил ее за плечи и поднялся с места.
- Тебе. Не. Понять.
О. О. О. Посмотрите-ка, на что это похоже. Забота, стеснительность. Только не говорите мне, что наш Клокмэн втюхался в меня.
Двигаясь по знакомому, уже коридору, они свернули направо, к служебному входу, поднимаясь по лестнице. Миновав лестничный пролет, и еще один коридор, Лимб остановился у двери. Он взялся за ручку, выдохнув.
- Ди. Будь с ним… повежливей. Окей?  
- Я всегда с ним вежлива. – Ухмыльнулась она. Лимб пристально посмотрел на девушку. – Ну, что?
- Ты боишься его?
- Уже, нет. – Ди оправила халат. Он снова вздохнул.
- Я буду за дверью.
- Как скажешь.
Лимб открыл дверь, и девушка вошла в покрытый мраком, кабинет. Темно, как у негра в заднице. Сквозь темноту прорывается музыка с танцпола. В воздухе пахнет благовониями. Возможно, ароматными свечами. Когда глаза привыкли к темноте, она разглядела черные тени мебели. Ди резко повернулась, когда зажглась свеча. Потом вторая, третья и т.д. Свечи вспыхивали, словно были связаны между собой кнопкой детонатора. Когда загорелась… черт знает, какая по счету, свеча, Ди оглядела кабинет. Приглушенный свет касался мебели, создавая ощущение трехмерной картинки. Словно интерьер был покрыт серо-желтой, пышной сеткой. Она остановила взгляд на фигуре, что вышла из двери. У Хэлла в кабинете имелась еще одна комната. Спальня, где он собственно и устраивал проверки девочек.
- Пришла все-таки. – Раздался голос Хэлла. Его фигура была в тени, и казалась мрачной, огромной тенью. – Тебе понравился мой подарок?
- А оно того стоило? – спросила Ди, прохаживаясь по кабинету.
- Дерзишь, - Хэлл залпом осушил бокал с виски. – Помнишь, что я тебе сказал?
Ди остановилась у его письменного стола.
- Думаешь, это что-то изменит?
Он шагнул к ней. И в какие-то мгновения, уже стоял напротив. На нем была только рубашка и брюки.
- Ты либо глупая, либо очень смелая.
- А тебя, это, по всей видимости, очень заводит. – Парировала она.
Хэлл хищно прищурил глаза.
- Ты даже не представляешь, что я могу сделать с тобой. – Он резко развернул ее к себе спиной и придавил к столу. Сорвал трусики, скользнув пальцами вдоль ее места. – И я заставлю тебя умолять. – Прижимая одной рукой голову Ди к столу, он расстегнул молнию на брюках и спустил их до колен. – Что, не нравится, моя строптивая лошадка?
Ди дернулась. Она стиснула зубы, подавив вскрик, когда его плоть толкнулась в нее.
Черт, дерьмовый однако вышел вечерок. Впрочем, на что-то иное, она и не рассчитывала. Разозлить спящую собаку, равносильно пнуть каратиста по яйцам.
Хэлл пыхтел ей в ухо, грязно ругался, больно сжимая ее плечи. А она не проронила ни звука, как бы больно ей не было.
- Думаешь, если молчишь – то меня это не заводит? – Он схватил Ди за волосы, дернув на себя. – Так вот ты ошибаешься. Даже сучка Фэм и та кричит, пока я трахаю ее!
- Пошел ты. – Прошипела она.
- Одним трахом ты не отвяжешься от меня, Чили...
Ди задохнулась, увидев, как рука Хэлла потянулась к канцелярскому ножу. Ох ты, черт! Паника огромной пастью сомкнулась, поглотив ее тело целиком. Ступор. Она зажмурилась, с шумом выпуская воздух из носа. Холодок, пробежавший у нее по позвоночнику, ударился в ноги, отчего они подкосились. Дьявол, надо закричать, позвать на помощь. Лимб обещал быть за дверью. Он остановит Хэлла… остановит.
- Нет… - выдавила она. Хэлл снова дернул ее за волосы. Лезвие ножа прижалось к ее шее.
- О, птичка заговорила. Умоляй меня.
- … нет… - Боже, да она лучше сдохнет, чем будет играть по его правилам.
- Я перережу тебе глотку, если ты не начнешь меня умолять! – прорычал Хэлл.
- Нет. – Ее голос дрогнул... но уже не от страха…
- Ну, ты сама напросилась.
Лезвие впилось в кожу, послав вспышку боли, что отрезвило ее. Паника резко сменилась яростью. Она сама не поняла, как это вышло. Может, это резкий выброс адреналина, или тестостерона, что превратил хрупкую девушку в бесстрашного качка? Ее рука вцепилась в запястье Хэлла, вонзив ногти.
- Лиииимб! – Завопила она и Хэлл немного отстранил нож от горла, видимо не ожидавший, что кто-то стоит за дверью. И в это же мгновение, Ди среагировала молниеносно. Словно тело знало, что делать, а мозг, находясь в шоке, до сих пор был загнан страхом. Удар затылком в нос, и Хэлл отшатнулся, взревев, сжимая разбитый нос, откуда ручьем текла кровь. После, последовал удар в пах, что скрутил ублюдка пополам. Контрольный пришелся каблуком в лицо, окончательно сбив того на пол.   
Когда Лимб влетел в кабинет, он был поражен увиденным. Хэлл на полу, все лицо в крови, штаны спущены, а Ди, в одном халате и бюстье, возвышается над ним, как домашний тапочек над тараканом.
- Твою мать…
- Убери эту суку отсюда! – Хэлл натянул штаны и сел.
Лимб подхватил трусики и взяв Ди за локоть, выпихнул из кабинета, закрыв дверь. Он подталкивал ее, словно за ними гналась невидимая сила.
- Черт, да отпусти меня! – Рявкнула она, высвободив руку. Она была в ярости, и готовая продолжать то, что началось в кабинете. И плевать, что это может оказаться Лимб. Слишком уж сильно ее разозлили. Миновав лестницу, и вырулив к двери служебного входа, Ди внезапно остановилась. Ноги, словно вросли в бетонный пол, она опустила глаза, оглядываясь по сторонам. Черт, осознание того, что сейчас произошло, подействовало слишком уж отрезвляюще.  
- В раздевалку. – Буркнул Лимб, мягко толкнув ее в спину. Тело ощутило толчок, только вот ноги все еще стояли на месте. – Мать вашу… - Он подхватил ее подмышки и оторвал от пола. Ди, как ему показалась, весила не больше перышка. Такая легкая, и такая… доступная… черт.
Лимб вошел в раздевалку, опустив девушку на пол, и запер дверь. Двинувшись к шкафу, он достал плащ. Неважно чей, главное, он сможет ее прикрыть и немного согреть, так как Ди начало трясти. После, молча мерил шагами комнату. Ди, плотно завернулась в плащ, и с трудом оторвав ноги от пола, подошла к дивану и села. Рука потянулась к шее, ощутив шероховатость. Этот сукин сын, все-таки поранил ее.
- Черт, Ди, что там случилось? – Он повернулся к ней, уперев руки на бедра. Ее трясло. Она пыталась спрятать руки в рукавах, шумно всхлипывая и выдыхая воздух. Когда ничего не вышло, Ди обняла себя за плечи, ссутулившись, и уставилась в пол. – Ты слышишь меня, Ди? – она подняла на него глаза. Ужас, поселился, в прежде, когда-то зеленых чертиках. – Что там произошло?
- Т-там? Я... я защищалась. – Она сглотнула. Брови Лимба опустились.
- Твою же мать. – Выдохнул он и потер лицо. – Ты понимаешь, что это дерьмо так просто не кончиться?
Ди всхлипнула.
- Т-ты тоже угрожаешь мне?
Лимб подошел к ней, сев рядом, но она отодвинулась на диване, в панике смотря на Лимба.
- Он, что угрожал тебе? – Лимб потянулся к ее подбородку, и Ди напряглась. Черт, неужели ей снова придется защищаться. Одного раза с нее достаточно. Его взгляд упал на шею девушки. – Срань Господня. Вот, ублюдок. Черт, Ди. Я… - он снова потер лицо. – Я не думал, что до этого дойдет. Вот, дерьмо. Слушай, я что-нибудь придумаю. Он не тронет тебя.
Она закивала, а потом… разревелась, как подросток, который сохнет по самому популярному парню в колледже.
- О, блин, Ди. – Лимб притянул ее к себе. Черт, он никогда не видел, чтобы она плакала. Никогда. Как бы плохо не было, Ди никогда не показывала своих слез. Она, всегда мужественно переносила трудности… а сейчас. Ну, видимо, чаша переполнилась, и пробка, вылетев из дырки, вытолкнула все наболевшее. Он гладил ее по волосам, прижимая к своей груди. Господи, она такая хрупкая, такая беззащитная. Конечно, то, как она взгрела Хэлла, говорит о ее характере, но, черт, паника, кого угодно выведет из себя. – Тсс, малышка. Успокойся. Все хорошо.
Лимб услышал ее глубокий вдох и всхлипы прекратились, словно капель из крана, что надоедала сутки напролет, вырубили к чертям. Ди отстранилась, смахнув с раскрасневшихся щек, слезы. Черт, она была так привлекательна с румянцем. Лимб прокашлялся, отодвинувшись.
- Я в норме. – Проговорила она, бросив на него взгляд.
Лимб провел пятерней по волосам.
- Ладно.
За дверью послышались женские недовольные голоса, вперемешку с ударами.
- Пять минут! – рявкнул он, бросив недовольный взгляд на дверь. Потом снова посмотрел на Ди. – Езжай домой, а я поговорю с Хэллом. Окей?  
- Ага.
Ди снова напялила на себя маску смелой воительницы. Иногда, двуличность помогает выживать. Лимб проводил взглядом девушку, как она достала из шкафа свои вещи. Не снимая плаща, натянула джинсы. А уже потом, отвернувшись от него, надела футболку и мокасины.
Наконец, отперев дверь, в раздевалку ввались девчонки. Злые, недовольные и пререкающиеся между собой – кто первым идет в туалет.
- Ди, ты собралась домой? – спросила Фэм, стягивая с себя скрипучие тряпки.
Она бросила взгляд на Лимба, который стоял у двери.
- Вообще-то, я подумываю заглянуть к тебе. – Ей нужно расслабиться и выпить. Это дерьмо, так просто не отпустит. Напившись, хоть, удастся поспать.
Щеки Фэм вспыхнули румянцем. Он прошла к своему столику, взяла сумку, и, достав из кармашка ключ, протянула его Ди. Затем, начеркала на бумаге свой адрес.
- Вот, держи.
Закинув на плечо сумку, Ди попрощалась с девчонками и вышла из раздевалки. Лимб шел следом за ней, по коридору.
- Я думал, ты поедешь домой. – Проронил он.
Ди остановилась, развернувшись к нему.
- Ты хочешь, чтобы я осталась наедине с этими воспоминаниями? – Когда он ничего не ответил, она отвернулась. – Я просто хочу расслабиться.
- Она… лесбиянка. – Лимб толкнул дверь на улицу, пропуская девушку вперед.
Ди ухмыльнулась.
- Думаю, с меня на сегодня этого достаточно. Пока, Лимб.
- Пока.
Сев в мустанг, Ди вставила ключ в зажигание. Включив заднюю скорость, она развернула машину и надавила на газ.  
 
 
 
 
 
ГЛАВА 4
 
 
Подперев подбородок, Смерть сидел озадаченный пятнадцати минутным разговором. Нофик передал ему необходимую информацию. Последний раз Безликого засекли в центре Сиэтла. Но, как оказалось, помимо этого говнюка, сбежало еще около двадцати тварей, и сейчас, возможно, они устроили маскарад в стиле Хэллоуина. Вот, же дерьмо. И почему все дерьмо случается в подобных городках? Гребаный город. И на кой черт, меня туда отправляют? Там нет ни казино, ни развлечений. Дешевый городок, с вечнозеленым пейзажем. Жуть.
О, и ему еще выдали миленькую вещицу, которая поможет обнаружить Безликого. Ха-ха! Он долго сдерживал смех, пока направлялся в свой кабинет. Чертов компас. Вот что это за дрянь. Обычный с виду, как полагается с красным, и синим полюсами, со стрелочкой, в форме лезвия меча. И как, интересно, эта дрянь мне поможет? Я, что, по их мнению, похож на гребаного полярника?
Этот господин Нафиг, сказал, что Безликий настолько неуловим, что легко может затеряться в городе, принимая ту или иную форму. Вот тут-то компас и окажет неоценимую помощь. Да-да. Смерть скосил глаза на клинок, который ему также вручили – окаменелый клык дракона, эфес рукояти из адаманта. М-да, возможно, ему придется сражаться с Безликим, а уже после дотронутся, чтобы вернуть в Острог. Многие ошибаются, говоря, что Смерть приходит с косой. Все, куда прозаичнее – прикосновение. Этого достаточно, чтобы вытянуть душу и забрать ее с собой.
Он поднялся, прохаживаясь по кабинету, убрав руки за спину.
Черт, и почему же именно ему представилась такая честь, поймать Безликого? Инанис, мог и сам без труда найти его. Но, все же решил сыграть чужой рукой. Умно для него, и глупо для Смерти. Сам Смерть может наткнуться на смерть. Забавная ирония.
- ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, КУДА Я ОТПРАВЛЯЮСЬ, ПРОПИКУС? – спросил он, не оборачиваясь.
- Да, Господин. Но вы должны быть осторожным. Чтобы избежать случайных гибель, вам не стоит ни к кому прикасаться, кроме Безликого.  
- Я ЗНАЮ. Я МОГУ ЭТО КОНТРОЛИРОВАТЬ. – Хотя, в особой ситуации можно воспользоваться и защитным напитком. Черт, это мне придется защищать себя от самого себя. – ДУМАЕШЬ, У МЕНЯ ПОЛУЧИТЬСЯ?
- Да, Господин. В противном случае… кому-то придется не сладко.
- ДЕРЬМО. – Смерть нахмурился.
- Когда вы желаете отправляться?
- А СКОЛЬКО СЕЙЧАС В СИЭТЛЕ?
- Вечер, Господин. Около восьми вечера.
- НУ, ТОГДА ПРЯМО СЕЙЧАС. ЧЕМ БЫСТРЕЕ Я ЗАКОНЧУ, ТЕМ БЫСТРЕЕ Я СЫГРАЮ В МОНОПОЛИЮ.[33]
 
 
Смерть материализовался в центре Сиэтла, оставаясь невидимым. На каждый воспримет случайное появление человека из воздуха, как за здрасте. Перемещение заняло меньше минуты, а значит, здесь прошел почти час. Город погрузился в полумрак. Из освещения, только уличные фонари, и свет, льющийся из окон домов. Смерть задрал голову. Месяц, в паутинной дымке, что украдкой светит сверху, россыпь звезд на синем небосводе. Черт, до чего романтичная хрень. Он достал компас и покрутился вокруг. Ну, и сколько ему еще надо побегать, чтобы эта дрянь заработала? Черт, этот Нафиг, наверное, издевается над ним. Ему придется обежать хренову тучу миль, чтобы отыскать Сломленных, а к этому еще и Безликого.
Он двигался по улице, стараясь не смотреть на анфилады блочных строений, что выстроились по обе стороны от дороги. Не на ухоженные газончики, цветники и подобное дерьмо, следя за стрелкой компаса. Мысленно чертыхаясь и проклиная сию конструкцию, он свернул, за угол, где выстроились в рядок стеклянные витрины бакалей, закусочных, бутиков и видеопрокаты с кричащими надписями – фильмы для взрослых. Для вас мы работаем всю ночь! Ну, да. Похоже, это дерьмо не работает. Ага! Когда он повернул направо, стрелка дернулась. Так-так. Шаг назад и стрелка встала на место. Снова шаг вперед – работает. Эта хрень работает! Смерть устремился, по курсу. Черт, до чего же глупо это все выглядит. Чем ближе он приближался, тем отчаяннее стрелка подпрыгивала, чуть ли не выскакивая из-под стекла. Остановился. Ну, конечно. Темный переулок, как раз для ночного кошмара. Принюхался. Все представители Мертвого Мира воняли одинаково – серой. Правда, у двоих, ароматы все же отличались. У Смерти был запах мокрых камней. Для людей, конечно, же, не осязаемый аромат, но среди его представителей, вполне различимый. И Инанис. Этот запах он почувствовал, когда тот стоял рядом с ним. Из его рта, от его кожи, от его кольчужного платья, исходил запах барбариса. Острый, едкий, как слезоточивый газ – дух лидера.
Смерть убрал компас в карман кожаной куртки. Да-да. Он напялил на себя до ужаса обычную одежду смертных – черную футболку, кожаные штаны и тяжелые ботинки. Еще бы он выхаживал тут в модной одежды от Потомственного портного. С другой стороны, хороший способ затеряться в толпе горожан, и тем самым меньше привлекать внимания… эээ… но с такими габаритами, как у него, вряд ли он останется без внимания… а вот Безликий, вряд ли сумеет отличить его от других, разве что, по запаху. Ну, подумаешь… очередной качок в городе…
 Между домами было примерно восемь футов. И этот небольшой периметр был скрыт мраком. Смерть шагнул вперед, уловив звуки, доносящиеся за мусорным контейнером. Чавканье, хрюканье, бульканье и жуткая вонь – так словно там сдохла куча скунсов. Он отлично видел в темноте. Его глаза, как два прожектора, сияли в темноте голубым светом. Ага. Как оказалось, две… сущности, лихо справлялись с остатками еды из контейнера, и кажется еще с чем-то, которое прежде бегало на четырех ногах. Смерть не стал доставать клинок, что висел у него на поясе. Тем более, этот клычок предназначен более опасной фигуре, нежели этим ребяткам. Сущности оторвались от позднего ужина и вскочили на ноги. Их бурые тела были покрыты татуировками на древнем языке, что обозначали их класс, шрамами, и совсем свежими ранами – результат самоистязания в стиле Ли Холловэй.[34]Свинячьи морды, вымазанные в крови и грязи перекосились от ярости. Конечно, когда Смерть приходит, ему всегда рады… ну, время от времени. Нет, это чертовски приятно, нежели когда бегут в панике сломя голову. М-да, там не далеко и вправду, сломать голову. Черный юмор Смерти.
Сущности обнажили клыки и, вытянув руки перед собой, выпустили когти.
Смерть поджал губы, кивая, как болванчик.
- Вы, что не слышали о комендантском часе, детки?
Сущности переглянулись, явно переваривая вопрос.
- Пора возвращаться домой, к папочке.
Сущности зарычали и бросились бежать. Может, они и были агрессивно настроены, но не настолько глупы, чтобы не понять смысл сказанной фразы. Возвращение к папочке, будет жестким хардкором.
Смерть выдохнул, покачав головой. Хватило всего мгновения, чтобы поймать непослушных бегунов и отправить восвояси. Отлично. Он достал компас, покидая темный угол. Стрелка снова дернулась. Черт, это дерьмо не для меня. Нет, ну вы когда-нибудь видели, чтобы Смерть, гонялся за дезертирами? Это же на грани фантастики!
Он вышел на дорогу, двигаясь по направлению стрелки. Когда впереди показалась машина, которая гнала все девяносто, Смерть не остановился. Он позволил четырехколесному коню пролететь сквозь него. Ощущение, конечно, не из приятных. Походило на то, как его перекрутили в мясорубке. Еще одна машина, и снова в мясорубку. Вот, блин. Еще один подобный опыт, и из него можно лепить котлетки. Завидев черный мустанг, Смерть отскочил в сторону.   
 
 
Ди заглушила мотор, с удивлением заметив, что ее паника испарилась, как Копперфильд.[35]А на смену ему пришло какое-то странно-хреновое настроение. Нет, пожалуй,  апатично-хреновое. Из тех настроений, когда хочется прикончить всех и сдохнуть самой. Ага, что касается первого пункта, то ей почти это удалость. А вот второй… то она, все же, всеми ногами против.
            Дом Фэм был в двух кварталах от Старбакса. И прежде чем, она войдет в ее квартиру, и будет ждать ее возвращения, как полная дура, Ди решила выпить кофе. Подумать, побыть в некотором одиночестве. Черт, и зачем она только согласилась к ней пойти? С тем же успехом, она могла упиться в усмерть и дома. Так нет, подавай ей компанию. А напившись, польются, как слезы девственницы, разговоры. И Фэм непременно будет расспрашивать о том, что случилось в клубе. К сожалению, слухи распространяются быстро. Вытащив ключи и подхватив сумку, Ди вышла из машины, заперев ее. Старбакс, как и многие подобные заведения, кажется, отличались только сотрудниками. А в остальном – яркий интерьер, много окон, мягкие диванчики и круглые столики. Витрины с выпечкой и сладостями. О, и кофе. Просто поразительно вкуснейший кофе. 
Ди глубоко вдохнула запах, что доносился из Старбакса, мысленно представляя, как горячий напиток коснется ее языка и, проскользнув по горлу, опустится в живот. Ммм… ням-ням.
Направляясь к кассе, она достала кошелек, проверив наличные. Один из парней, что стоял у кофемашины, и смахивал на Курта Кобейна,[36]подошел к Ди, дежурно улыбнувшись.
- Доброго вечера. Что-нибудь желаете?
- Черный кофе, без сахара и сливок.
«Курт Кобейн» отбил на кассе нужную сумму.
- Что-нибудь еще? Может, пирожное или булочку с корицей?
- Нет.
Парень кивнул и, обернувшись ко второму, которого назвал Эдом, передал заказ.
Пока кофе варилось, Ди отвернулась. Эти похотливые взгляды, которые она чувствовала затылком, а после перешептывания, как синдром Альцгеймера, от которого хочется избавиться, да не возможно, дико раздражали.
Кофемашина издала пиии и «Курт Кобейн» подошел к кассе.
- Ваше кофе. Извините? А вы случайно не танцовщица «Тет-а-Тет»?
Вот, же бл… очередной гад, который успел разглядеть ее в клубе. Теперь от поклонников горячих девочек, нет покоя даже в гребаном Старбаксе!
- Нет. Я танцовщица мюзикла «Пинком в задницу».
- Не слышал о таком. – Протянул «Курт Кобейн».
- Конечно. Потому что, еще одно слово, и в твоей заднице окажется моя нога. И ты не то, что не услышишь, видеть не сможешь.
Парни хлопнули глазами.
Опля, вот это туше![37]Кажется, первый пункт своего настроения грезит продолжения, с численной переработкой.
Она вышла из Старбакса, но не успела, и сделать двух шагов, как остановилась.
Точняк, косматый нарывается. Сняв крышку со стаканчика, и переместив сумку с плеча в ладонь, как можно крепче сжав ручки, она развернулась. Какова вероятность, что сегодня этот парень уйдет с ожогами и прочими синяками?
- Повтори?
- Я спросил – сколько ты стоишь. Эд был в том клубе, и в курсе, что ты не только танцуешь, но и обслуживаешь. Так сколько?
Ди улыбнулась, после поманила парня пальцем. И когда тот подошел ближе, она плеснула ему в лицо кофе, затем ударила в пах. Парень согнулся.
- Выбирай выражения, прежде чем задавать вопрос, говнюк! – Она отвернулась, но, черт, опять не сдвинулась с места. И это была не его ответная реплика. Ди показалось, что за спиной собралась свора голодных собак. Низкое, горловое рычание, от которого у нее пробежали мурашки по телу. Она медленно повернулась. Ох, лучше бы Ди этого не делала.
«Курт Кобейн» сидел на корточках, упираясь ладонями в асфальт. Господи, да ему срочно нужен маникюр. С такими когтями, разве что напильник с бензопилой справится. Ди попятилась, когда парень поднял на нее глаза – два мутных белка, с черным краплением. Что за… Ну, уж точно не из-за паха, он так вышел из себя… да, эта фраза прямо указывала на то, что происходило с парнем. Его тело увеличилось в размерах. Кожа приобрела перламутровый оттенок, с синими линиями, что ползли, от висков, по шее и, наверное, дальше…
Ди с силой сжала ручки сумки. Возможно, ей удастся отбиться от этого… существа, потому что человеком это было трудно назвать.
Существо открыло рот. Четыре резца, что выделялись на фоне остальных зубов, показались Ди огромными. А рот, тем временем, продолжал открываться, пока подбородок не вытянулся, достигнув межреберной впадины.
Срань Господня… жаль, что я не Джерри Дэндридж…[38]Так главное не впадать в ступор… Ди бросила в лицо существа пустой стакан из-под кофе. Тот отскочил от него, как мячик и плюхнулся на асфальт. Хреновая идея… это его только больше разозлило.
Из горла существа вырвался оглушительный крик, что Ди пришлось заткнуть уши. Она сделала шаг назад, ожидая, когда эта хрень выпрямится, и начнет бить себя в грудь кулаком, как Тарзан… но это, примеряясь, как кошка перед прыжком, собирался прыгнуть.
Твою мать! Ди резко развернулась, сорвавшись с места. До машины было как минимум футов двадцать.[39]На бегу она вытащила ключи, вытянув руку вперед. О, и это было бы ОГРОМНЫМ ЧУДОМ, если бы ключ, с первой попытки, попал в замок.
- Черт! – прошептала Ди, пытаясь вонзить треклятый ключ. Руки жутко тряслись, а рычание совершенно выбивало ее меткость из колеи. Она быстро обернулась через плечо. Существо, съедало взглядом девушку, высунув язык, и скользнув когтями по асфальту. Ди простонала, увидев глубокие бороздки, что остались после его когтей. – Гребаный ключ! Ну, давай же! Давай!
Существо оттолкнулось ногами, в тот момент, когда ключ шаркнул в замке. Она нырнула в машину и заперла дверь. Тихо. До ужаса тихо. В салоне раздавалось только ее прерывистое дыхание и клацанье зубов. Ди огляделась. Нет, этот монстр не прыгнул на крышу, или капот машины. Он просто исчез. Похоже, у нее галлюцинации. Рука потянулась к зажиганию. Ага. Засада. Ключ то остался в замке. Счет шел на миллисекунды, так что не было времени позаботиться о том, чтобы вытащить ключ.
- Дерьмо.
Оставаться в машине глупо, а бежать, это равносильно самоубийству. Остается достать ключ. Ага. Придется притвориться бесстрашным героем, чтобы пойти на это. А что еще остается? Ладно.
Ди еще раз огляделась по сторонам. Жилые дома, магазинчик, пустой Старбакс… и никаких монстров. Ну-ну, успокаивай себя дальше. Нет, так не пойдет. Она достала из сумки мэйс,[40]и потом, только нажала на кнопку. Когда стекло опустилось, салон заполнил тошнотворный запах серы. Держа баллончик на уровне своего лица, Ди скользнула вдоль двери…
Она отшатнулась, когда внезапно возникла перевернутая вверх тормашками, морда существа. Ди закричала, пятясь назад. Рука монстра скользнула в салон, норовя, ухватится за ее ногу. Яркий свет, будто подожгли спичку, озарил машину, и существо исчезло.
На улице послышались чертыханья и стук каблуков. О, боже. Он возвращается. Ей казалось, что это когти клацают по асфальту.
Сердце гулко забилось в ее груди. Возьми себя в руки. Возьми-мать-твою-себя-в-руки!
Ди быстро пересела на водительское сидение, высунула руку, нащупав ключ, и вставила в зажигание.
- С вами все в по… - Ди вскрикнула, на этот раз, спустив весь баллончик в лицо мужчине. Плевать, человек это или монстр, второго шанса у нее не будет. Она надавила на газ, так что колеса завизжали, и сорвалась с места. - … рядке…
Вот она признательность Смертных. Спасаешь их от… ну, да, от меня, а они в благодарность прыскают в лицо, какой-то вонючей дрянью, а после еще и по ногам ездят. Нет, ну, мне впрочем, все равно. Но, по ногам-то, зачем ехать? Смерть задрал футболку, обтерев лицо. Да, и что касается его голоса. В этом чертовом мире, в этом чертовом городишке, он блин, сама человечность. Что оооочеееень непривычно. Он проговорил себе под нос какую-то чушь, удостоверившись, что с голосом ему не показалось. Эх, я вроде как, уже и не Смерть…
Раздался крик, и машина резко затормозила.
- О, ну, спляшите уже на моей могилке. – Выдохнул Смерть, ринувшись к машине.
Использовав баллончик, Ди решила – что проблема исчерпана. Ага, конечно. Не проехала она и нескольких футов, как в зеркале заднего вида, отразилась морда существа. Да, чтоб вас! Она резко затормозила, ударившись грудью об руль. Руки монстра схватили ее за волосы, потянув на себя. Между крышей машины и подголовником кресла, было не больше шести дюймов, и перспектива застрять, ее никак не привлекала. И уж тем более, поедание живьем.
- Отвяжись, урод! – завопила она. Пассажирская дверь распахнулась, и монстра выхватили из салона. Очередная вспышка, поглотившая нечисть и снова чертыханье. Похоже, это тот же мужчина, которому она прописала полный баллон слезоточивого. Не дожидаясь, Ди толкнула дверь, противоположную от водительской, и, выскочив, побежала со всех ног к дому Фэм. Достигнув четвертого этажа, до нее только сейчас дошло, что сумка осталась в машине. А там ключи от ее квартиры, от квартиры Фэм. Деньги, документы. Твою же мать… 
Этаж и квартиру, она хорошо запомнила, но вот косяк – не мизинцем же вскрывать замок. Черт. Вот, дерьмо. Ди уткнулась лбом в дверь.
- Это, кажется, ваше. – Проговорил голос за спиной. Девушка резко развернулась, вжавшись в дверь.
После того, как она увидела прямую трансформацию человека в нечто дерьмовое, этот мужчина мог оказаться таким же. Привлекательная упаковка, уж точно не переубедит ее в обратном.
Смерть держал сумочку девушки, на которую напали Сломленные. Ей повезло, что он оказался рядом. Иначе… ну, не будем об этом. Она была очень напугана, это было понятно, по ее дико-вращающимся зрачкам. Кажется, она примерялась куда-бы сигануть. Ну, он будет не удивлен, если девушка примерит на себя роль парашютистки.
- Вот. – Он поставил сумочку на пол и отошел на два шага назад. Ди переместила взгляд с мужчины на сумочку. Коротковат поводок.
- Вы из этих? – ее голос, на удивление не дрожал, что нельзя было сказать о руках.
- Этих? – удивился Смерть. Она нахмурилась. – А, понимаю. Задав этот вопрос, вы желаете удостовериться, в том, что я человек, а не… эээ… те, что на улице. Ответ мой будет таким – я не такой, как они. – Он улыбнулся, обнажив ровные, белые зубы.
Ди сглотнула. Черта с два, она поверит ему. Этот мужик, голыми руками выхватил монстра. Да и потом, эта странная вспышка.
Смерть отчетливо слышал ее мысли – привилегия любого из Мира Мертвых. Что же… она права. Я бы тоже не поверил в увиденное. Только вот ей ни к чему душить себя вопросами, на которые она никогда не получит ответов.
- До свидания. – Ого. А они еще встретятся? Ну, конечно! И в прямом и в переносном смысле. Смертные – смертны. Он легко поклонился и… чтобы не доводить девушку до мозгового оргазма, направился к лестнице.
Став невидимым, он вышел на улицу. Достал компас. Стрелка, замершая на юге, где и предполагалась встреча со Сломленными, закрутилась. О, ну, вот же дерьмо. Послышался гул приближающейся машины. Хонда остановилась рядом с мустангом девушки и яркие фары, которые до этого освещали дорогу, потухли. Из салона выскочила девушка. Обежав машину, она заглянула внутрь. Смерть ощущал ее страх и мысли, которые плотным потоком проходили сквозь него. Они знают друг друга. Девушка вытащила из куртки сотовый, и набрала номер, оглядываясь по сторонам.
- Давай же, Ди. Возьми трубку. – Молила Фэм.
Убрав компас, Смерть подошел ближе к девушке. Ди? Так зовут девушку, что чуть не пострадала от Маскарей.[41]Хм, видимо, она их очень разозлила, раз Сломленные не побоялись предать краски своим истинным лицам. Ди. Ммм… Диам. Он прикрыл глаза, мысленно перебирая картотеку в своем кабинете. Диам Стикс.[42]Танцовщица.  
- Ди! – выдохнула Фэм. – Господи, что случилось? Я увидела твою машину… ты в порядке? – Она захлопнула дверь мустанга, направляясь к своей. – Подожди пару минут. – Фэм отсоединилась и завела мотор. Проехав чуть меньше мили, она припарковала хонду.
Смерть проследил взглядом за девушкой, пока та не скрылась за дверью.
 
 
ГЛАВА 5
 
 
Оказавшись в квартире Фэм, Ди плюхнулась на кожаный диван, что стоял в гостиной. Впрочем, квартирка оказалась совсем не дурна собой. Не загроможденная, как в раздевалки клуба – напротив, уютный минимализм, сквозил ото всех углов.
Она уткнулась в телевизор, что висел на стене, и только спустя несколько минут поняла, что смотрит в черный экран. Похоже, она не в себе. Моргнув пару раз, Ди переместила взгляд с телевизора, на стереосистему, что располагалась под телевизором.
Она тряхнула головой, отсеяв все ненужные мысли и открыла сумку. Надо удостовериться, что этот мужик, ничего не стащил. Хотя, на вора, он вообщем-то не похож. Но и на отважного, особо не смахивает. Правда, если взять недавний инцидент… это блин, герой, показал класс.
Телефон, документы и ключи были на месте, как и пустой баллончик. Кстати, о баллончике. Надо будет засудить компанию, что производить эту дрянь. Это же надо, столько усилий и впустую. По мне, если бы подобная вещь прилетела в лицо, я бы ослепла. А этот, только поморщился, словно ему плюнули в лицо.
- Ди, есть хочешь? – Послышался голос с кухни.
Ди отложила сумку.
- Нет. Я лучше выпью. – Она сняла куртку и прошла на кухню, что прилегала к гостиной. Быстро оглядев кухню, Ди пришла к выводу, что Фэм очень старалась, чтобы обставить сию комнату. Вся кухонная утварь, включая холодильник и угловой диванчик с маленьким столиком, тянуло тысяч на двадцать, и это только предположительно. Фэм поставила на столик бутылку Грей Гуза[43]и два квадратных стакана.
- Ди, я не хочу начинать эту тему…
- … так не начинай. – Она наполнила бокалы.
- Хэлл не в себе.
- Представляю. – Ухмыльнулась Ди, отхлебнув водки.
- Что там произошло?
Ну, блин. Я еще не напилась, а тема уже всплыла, как дохлая рыба.
- У меня сегодня было паршивое настроение. А Хэлл просто попал под горячую руку. Такой ответ, тебя устроит?
Фэм сделала глоток Грей Гуза и кивнула.
- Вполне. А что случилось с машиной?
Ээээ… а вот об этом лучше не стоит рассказывать. Она, с трудом сама верить в произошедшее, а уж Фэм и подавно не поверит. Два, говнюка, внезапно превратились, в два вонючих говнюка. Думаю, этот ответ даже меня не удовлетворяет. Ди сделала еще глоток.
- Кажется, заглохла. – Уклончиво ответила она. – Я сейчас. – Ди скрылась из кухни всего на пару минут. Вернулась с сумкой. Вытащив сигареты, она плюхнулась на место. – У тебя можно курить?
Фэм улыбнулась. Она поднялась и открыла окно.
- Он сделал тебе больно? – вдруг спросила она. Ди вскинула брови, подкурив сигарету.
- С чего ты взяла?
- У Хэлла, иногда срывает крышу. – Фэм села на широкий подоконник, и посмотрела сквозь стакан, словно не хотела пояснять причину этих слов. – Я никому и никогда не рассказывала об этом. У меня есть шрам… и этот шрам, равносильно клейму.
Оооо, похоже, Фэм не первая, кто ощутил на себе прикосновение острого перышка.
Она ухмыльнулась, сделав глоток.
- Знаешь, как только я оказалась в его спальне, то поняла – он из гейдаров.[44]Конечно, с другой стороны – это бы выглядело, как отвращение к мужчине, который насильно принуждает к сексу. Но, моя ошибка заключалась в другом. Я призналась ему в этом. И моя правда взбесила Хэлла. Зная это, он хотел переучить меня… своим методом. – Фэм отставила стакан и слезла с подоконника. После расстегнула молнию на брюках и спустила чуть ниже лобка. На нежно-кремовой коже, виднелись три неровных шрама. И это были не обычные шрамы, это буквы. Три, розовые, огрубевшие буквы...[45]
 Ди густо затянулась сигаретой. Ну, и подонок этот Хэлл.
- Правда, я надеялась, что он проявить фантазию. – Фэм застегнула молнию и снова села на подоконник.
- Он не успел. – Проговорила Ди. Она подняла голову, указав на шею. – Пытался. Хорошо, что Лимб был за дверью. Это его отвлекло. – Затушив сигарету, она долила водки. – И часто он так делает?
Фэм пожала плечами.
- Похоже, у него на нас с тобой, особые виды.
В сумке затрезвонил телефон. Ди достала сотовый, взглянув на экран, после нажала «прием».
- Привет. – На фоне его голоса гремела музыка.
- Привет, Лимб.
- Как у тебя дела?
- Лучше всех. Расслабляюсь под Грей Гуз.
Музыка стала приглушенно, видимо Лимб вышел за пределы клуба.
- Я все уладил. Хэлл сожалеет о случившемся.
- Да, ладно? И как его сочувствие себя проявит? В виде двойной оплаты, или свежевырытой могилы?
- Перестань. У него просто выдался плохой день.
Ди положила ногу на ногу, потянувшись за сигаретой.
- Знаешь, Лимб. У каждого выдается хреновый день, но при этом никто, на кого с ножом не кидается. – Ага. Ты сама час назад врезала парню по яйцам, только за то, что он спросил тебя о прейскуранте.
- Ди, все улажено. Он больше не подойдет к тебе.
Она затянулась.
- Похоже, тебе не впервой урегулировать подобные ситуации, да, Лимб?
В трубке послышался протяжный вздох.
- Ты у Фэм?
- Да. А что?
- Просто… - он тихо чертыхнулся. – Ты останешься у нее?
- Скорее всего. Тем более, моя машины… эээ… заглохла. – Она бросила взгляд на Фэм.
- Если хочешь, я могу отвезти тебя домой?
Ди рассмеялась.
- Ты хочешь пожалеть меня, Лимб?
Очередной вздох.
- Незачем, считать всех мужиков – мудаками. Я предлагаю помощь, а не парковку у меня между ног.
Она снова рассмеялась.
- Лимб, твои слова, как шлепок по заднице – жжется, но приятно.
- Короче, я приеду через два часа. Будь готова. – И он отсоединился. Ди махнула головой. Интересно, что он подразумевал под фразой – будь готова? Она посмотрела на бутылку. Через два часа, я вряд ли буду готова…
- Лимб и с тобой все уладил?
Фэм слезла с подоконника и села за стол.
- Да. Пару дней Хэлл не трогал меня. Полный игнор. А после, все вернулось на круги своя. Правда, без этих штучек.
Ди подхватила бутылку.
- Ладно, подруга. Напьемся, что ли? 
 
 
Смерть отправил восвояси порядком десяти Сломленных. Но, оставалось еще как минимум штук семь. Компас подпрыгивал и наворачивал круги, а Смерть с ним в такт. Черт, хорошо, что он невидим, иначе его бы приняли за земляного космонавта.
- Хей, Дэт.[46]
Смерть поджал губы. Так его мог называть только Иешуа. Он обернулся. Говнюк с обложки журнала, улыбался во весь свой привлекательный рот. Смерть прищурился. Обычно, из одежды на Иешуа были только ледерхозен[47]из кожи дракона. А сегодня вырядился, как гражданский.
- Иешуа. Ты что здесь делаешь?
Он пожал массивными плечами.
- Подумал, тебе потребуется помощь.
- Я и сам прекрасно справляюсь. – Смерть вновь уставился на компас.
- Этот вещь, такая дрянь. – Ухмыльнулся Иешуа, скрестив руки на груди. Он огляделся по сторонам.
- Зачем ты здесь?
- Ну, я же сказал – подумал, тебе понадобится помощь. Ты, конечно, без проблем справишься с этими мелкими пешками. А вот с Безликим, придется постараться.
Смерть убрал компас в карман куртки.
- Инанис не доверяет мне?
- Напротив. Он просто не хочет потерять такого ценного работника. – Иешуа ухмыльнулся. – Хэээээййй. Это, что шлюха? – Вдоль видеопроката вышагивала девушка, чья одежда едва прикрывала прелести. Смерть посмотрел в туже сторону, что и Иешуа. – Смертные вовсе не изменились. Кстати, - он повернулся к Смерти. – Помимо приказа Инаниса, тебе придется заниматься и своими прямыми обязанностями.
- О, черт. – Когда раздался крик, Иешуа и Смерть обернулись на звук.
Мужчина в черной одежде схватил шлюху, и потащил за собой в темный угол. Снова крик. 
- Пошли, посмотрим.
Смерть скривился.
- Предпочитаю не присутствовать.
Иешуа ухмыльнулся.
- А придется.
Они переместились в переулок, между видеопрокатом и соседним цветочным магазинчиком, всего в пять[48]футов в ширину и шестьдесят[49]в длину. Ни света, ни людей по близости, кто бы мог вмешаться.
Иешуа привалился к мусорному баку, скрестив руки на груди, и склонив голову. Смерть покачал головой, пока преступник, насиловал женщину. Слышались, приглушенные всхлипы и мольбы о помощи, сквозь ладонь, которой он сжимал ей рот.
- Заткнись, сука! – Прошипел насильник. – Это твоя работа, так что не дергайся.
Иешуа цокнул.
- Никогда не понимал этих постельных разговоров.
Смерть изогнул брови.
- Это твоя специальность.[50] 
- Моя? – Иешуа был удивлен. Он рассмеялся. – Ну, да. Но не в ее случае. Она шлюха, к тому же заразная.
- Какой же ты нечуткий. – Неодобрительно протянул Смерть.
- И это говорит Смерть. – Улыбнулся Иешуа.
- А может, мне прикончить этого ублюдка? – Смерть потер эспаньолку. Хотя, черт, он прекрасно знал, что этот говнюк еще не достаточно кристаллизовался.[51]Ему осталось жить меньше года, но за эти триста шестьдесят пять дней, он еще наделает шума.   
- Ну, если у тебя завалялись лишние часики – то вперед.
Когда девушка затихла, мужчина вскочил, спешно застегивая молнию. Убрал окровавленный нож в куртку и скрылся из переулка.
- Даже не попрощался. – Иешуа подошел к девушке и сел на корточки. Рана была смертельной, и кровь растекалась под ее телом, искаженным кругом. Краски отлили от лица, и кожа приобрела грязно-желтый оттенок. – Жееесть.
Смерть выдохнул и приблизился, к девушке. Коснулся рукой ее груди, прикрыв глаза.
Девушка села, оглядываясь по сторонам. Натолкнувшись на двух мужчин, она нахмурилась.
- Что за дел… - последнюю букву, она уже кричала во все горло, отскочив в сторону, словно ошпаренная. Девушка перевела взгляд на свое тело. Это было вовсе не то, чего она ожидала увидеть, какая-то прозрачная субстанция, которая едва удерживала форму. Девушка нахмурилась, рассматривая свое мертвецки-бледное лицо.
- Привет. – Улыбнулся Иешуа.
Фантом покачнулся, повернувшись на голос.   
- Я… что… мертва? – спросила она себя.
- Мертвее не бывает. – Ответил Иешуа. – Как тебя зовут?
- С-стефани.
- А меня Иешуа. А это, - он ткнул пальцем. – Смерть.
Фантом, словно целлофановый пакет, подгоняемый ветром, устремился к свету, но ощутил незримую стену. Она в панике, била в воздух, пытаясь вырваться. Тщетно.
- Ты не можешь покинуть место своей гибели. – Ответил Смерть.
Фантом развернулся к мужчинам, лицом.
- Кто вы такие, черт вас подери?
Иешуа почесал голову.
- Похоже, кровь затекла ей в уши. – Он расправил огромные, черные крылья в стороны. – Называй меня… Secundo Aequaliter.[52]Но в твоем случае… этого не должно было случиться.
- Я попаду в ад?
Иешуа рассмеялся.
- Это зависит от того, насколько плохой девочкой ты была при жизни. – Он оглядел ее. – А ты… ничего… привлекательная.
- Иешуа, - вздохнул Смерть. – Кончай строить из себя Казанову. – Он протянул девушке руку. – Идем. Тебе пора.
- Я… я боюсь. – Она вжалась в невидимую стену.
- Боятся нечего. Ты в безопасности.
Девушка бросила взгляд на свое безжизненное тело. После подлетела к Смерти. Он снова коснулся ее, поглотив без остатка.
Иешуа спрятал крылья, размяв шею и плечи.
- Ну, что? Пошли, выпьем?
- Я на работе. – Буркнул Смерть. Они покинули переулок, двигаясь по улице.
- Эти говнюки, чаще ошиваются в барах, чем на улице Сезам.[53]И, да… я просто хочу выпить. – Когда Смерть скривился, Иешуа сыграл на губах «тада-да-да-тада». – Не будь таким засранцем.
- Ээээ… и вообще, на кой черт, ты крылья распустил?
Иешуа лукаво улыбнулся. 
- Люблю, производит впечатление на девушек. Знаешь, некоторые считают их, жутко сексуальными.
- Ты хочешь убедить меня в том, что перьевые подушки, лучше кардамона?[54]
Иешуа расхохотался.
- Ты только что врезал мне по яйцам. – Заметил он.
 
 
Спустя два часа… ну, или около того. Потому как бутылка не имеет счета… Ди и Фэм сидели в зале и распевали песни, под звуки, бегущие из стереосистемы. Горланили наперебой и совершенно не попадая в тональность. А какая собственно, хрен разница? Главное, желудок согрет горячительным, мозг в прострации, а тело лениво отдыхает на диване.
- Эта сучка, и в правду на меня похожжжжаа… - хмельно протянула Ди, делая очередной глоток, Грей Гуза. Кажется, эта была вторая по счету. Фэм засмеялась, приложив ладони к раскрасневшимся щекам. – Она в твоем вкусе?
Фэм нахмурилась, поджав губы, долго обдумывая ответ. Ди пихнула ее в плечо, решив, что та вырубилась. Хотя, спать с открытыми глазами, может разве, что слепой.
- Она мертвая.
- Давааааа? – Протянула Ди и заржала. – Да, ладно, знаю. – Она притянула к себе Фэм и обняла. – Я тебе нравлюсь. Можно, я у тебя конфффисцкую фотку?  
- Бери. У меня еще есть.
- Кселокоп?[55]– Они снова рассмеялись. – Я никогда не целовалась с девушкой. – Фэм округлила глаза, посмотрев на Ди. – Ну? – Ди вздернула бровями, намекая на действие. Ээээ… уау… Фэм потянулась к ней, но в дверь раздался требовательный стук. – Дерьмо. – Ди поднялась с дивана, пошатываясь, словно была в эпицентре шторма, пересекла гостиную. – О! – Она взяла Лимба за запястья и, пытаясь сфокусировать зрение, уставилась на часы. – Фэм! Мой автобус прибыл по расписанию.
- Боже, ты пьяна. – Прошептал Лимб.
- Чертовски, верно!
- Собирайся, я отвезу тебя домой. – Он вышел в гостиную. – Фэм, завтра отдыхаешь.
Та кивнула, поднявшись с дивана. Ее штормило не меньше, чем Ди, что тщетно пыталась попасть в рукав куртки. С пятой попытки ей все же удалось. Она накинула сумку на плечо.
- Идем. – Подгонял Лимб.
- Погоди. – Отмахнулась Ди и подошла к Фэм. Обхватив ее лицо ладонями, она прижалась к ее губам. Долгий и томный поцелуй, от которого Фэм застонала, а Лимб выругался.
Покинув квартиру, Ди уставилась на лестницу, что стремительно вытянулась, бултыхаясь, как волны. Ее замутило. Видимо Грей Гуз принял решение быть вне космического полета, а приземлится прямо на бетонный пол.
- Тошнит? – спросил Лимб.
- Как от анчоусов.[56]
- Давай. – Он подхватил ее на руки и скоро спустился по лестнице. Правда, от тряски, ей показалось, что желудок сейчас вывернется наизнанку, а после скрутится в жгут, как мокрая тряпка. – Я проверил твою машину. Она в порядке.
Конечно, в порядке. Уж об этом она точно помнит. Даже помнит, что случилось. Черт, хреновый из алкоголя, плащ-невидимка.
Оказавшись на улице, Лимб опустил Ди на ноги, но продолжал поддерживать под руку. Добравшись до мустанга, он открыл дверь. Рука Ди взметнулась вверх, зажимая рот и нос. Из салона несло копальхемом.[57]
- Что за дерьмо? – сдавленно произнесла она. Хмель, как рукой сняло. Лимб сглотнул, но не особо сморщился.
- Не понимаю. Когда я проверял ее, запаха не было. – Он сглотнул. – Слушай. Твою машину придется оставить здесь. Думаю… думаю, вряд ли ее кто-то угонит. М-да. Поехали на моей.
Они сели в синий БМВ. Ди, отметила неплохой интерьерчик салона, и хвойную вонючку на приборной панели. Все не то дерьмо, коим кто-то постарался загадить ее любимую машинку. Лимб пристегнул ремень безопасности и завел мотор. Ди, тоже пристегнулась, а после высунула голову в окно, все еще переваривая послевоние. Когда машина набрала скорость, блочный пейзаж, смешиваясь с огнями ночной жизни, замелькал, перед глазами, превращаясь в одну сплошную белую линию.
- Ты как? – спросил он.  
Ди посмотрела на него, наткнувшись на то, как он нажевывает нижнюю губу. Оооо, ну, только вот этого не надо. Опять расспросы…
Лимб оперся локтем на раму, обхватив свой подбородок. Вторая рука… точнее два-три пальца, свободно крутили руль. Она развернулась набок, к нему лицом.
- Ты спрашиваешь о машине или о Фэм?
Молчит, чешет подбородок и даже не смотрит в ее сторону. Он приостановился на светофоре, барабаня пальцами по рулю. Ди цокнула, перекатившись на спину.
- Я о твоем состоянии. – Наконец, ответил он.
- В норме. – Она потянулась к радио, наткнувшись на S.H.M.[58]Из динамиков прорвался мелодичный трек «Flames Get Higher».[59]Ди выдохнула. Музычка, что надо. Хотя, сейчас она бы не отказалась от чего-нибудь агрессивного. Хм, с чего бы?
Лимб тронулся с места, мельком бросив на нее взгляд. Так они и проехали всю дорогу – в звуках музыки, но в полном молчании.
Ди окончательно надоело созерцать ночной, в самом разгаре его испорченности, пейзаж за окном. Такому скоплению гирлянд, что повисли на фасадах клубов и прочих культурных заведениях, порадуется лишь деревенщина, из вшивого городишка, типо Шмякли-Букли-Лэнд. Ремиссия[60]в Сиэтле пробуждалась лишь с первыми лучами солнца, а к ночи, впадала в тв-шоу.[61]
Припарковав машину у тротуара, Лимб заглушил мотор. Он потянулся к ремню.
- Не провожай. – Остановила она его.
- Если мне не изменяет память, ты выхлебала два бутыля Грей Гуза. – Он все же отстегнул ремень.
- Эта вонь, меня хорошо протрезвила. – Ди отстегнула ремень, но не вышла. Некоторое время, она сидела, уставившись на приборную панель.
- Что такое? – обеспокоенно спросил Лимб.
Ди резко подалась к нему, и прижалась к его губам. Лимб шумно втянул носом воздух, потрясенный происходящим. А после, застонал, когда ее язык толкнулся вглубь, лаская его язык. Рука инстинктивно легла на ее спину. Вторая потянулась к ее волосам, сильнее прижимая к себе. Бл... он чуть не получил оргазм от ее поцелуя. Ширинка едва сдерживает голодного зверя, пока ее руки блуждают по его груди.  
- … боже… Ди… - выдохнул он, сквозь поцелуй.
Она разорвала поцелуй, слишком рано. Так ему показалось. Он был готов наслаждаться этим блаженным моментом вечность. Ди вернулась на место. Ее щеки пылали, а губы раскраснелись.
- Ди… - прохрипел Лимб, медленно потерев лицо.
Она облизала губы, ощущая вкус фруктового леденца, открыла дверь и вышла. Лимб поспешно отстегнул ремень и выскочил из машины.
- Подожди, - он опередил ее. – Что это сейчас только что было?
- Благодарность за то, что уладил проблему с Хэллом. – Она обошла его. – А ты на что-то большее рассчитывал?  
- Черт, Ди! – Лимб резко выдохнул. – Я чуть… не кончил!
Ди удивленно вскинула брови.
- А ты мастак на откровения.
Она подошла к двери и нажала на кнопку. Через мгновение дверь открыла женщина с внешностью Крестного отца, в юбке. Жесткие черты лица, прозорливый взгляд исподлобья. Одежда в стиле приюта благородных девиц, хотя, этой девице было за пятьдесят. Как только она посмотрела на Ди, ее взгляд моментально потеплел.
- Здравствуй, Ди. – Улыбнулась домоправительница, пропуская девушку вперед. 
- Здравствуйте, миссис Эрнесто.
- Ты сегодня рано.
- Босс, сегодня на редкость был щедр. – Ухмыльнулась она.
- А этот с тобой? – она кивнула на Лимба, прищурив глаза. Образ суровой женщины вернулся также мгновенно, как и исчез. Ди оглянулась на Лимба. В его глазах не было вопрошания о чашке кофе или последующего продолжения. Он просто смотрел на нее.
Ди картинно нахмурилась.
- Ага, со мной.
Домоправительница кивнула, нетерпеливо подтолкнув жестом мужчину. Вечера были холодными, а женщина часто жаловалась на то, что у нее вечно мерзнут ноги. Возможно, это было проявлением болезни Рейно,[62]либо старческой вредностью.  
Они поднялись на третий этаж, и Ди открыв дверь, вошла в комнату.
Планировка была точь в точь, как у Фэм, только мебель, что замещала углы, была на несколько тысяч долларов дешевле. И коробки… много коробок. Лимб помнил их еще, когда помогал Ди с переездом.
Ди скинула мокасины и повесила куртку на вешалку. После, пересекла гостиную, толкнув дверь в спальню.
- Я думал, ты распаковала коробки. – Он тоже снял обувь и куртку, последовав за ней. Остановившись на пороге спальни, Лимб привалился к косяку, наблюдая за девушкой. Она села на кровати и глубоко выдохнула.
- У меня не так много полок, чтобы разбросать все это барахло. Проще, от них избавится. Свари кофе, если тебе не трудно. Кофе, сахар и турка во втором шкафчике. Вода в кране.
Лимб улыбнулся.
Ди вошла в ванную. Включила душ. Разделась, бросив вещи в корзину для белья, и зашла в кабинку. Горячий пар мгновенно заполнил тесное помещение. Подставив лицо под струи воды, Ди закрыла глаза. В голове всплыл этот хищный взгляд монстра. Дааааа, он напугал ее до усрачки. Благо, этот мужчина оказался поблизости, а то еще немного, и из нее сварганили бы стейк с кровью. Сплюнув воду, Ди потянулась за флакончиком шампуня и геля. Взбив пену в волосах, а после, намылив гелем свои округлости, она снова встала под воду, доводя кожу до аллергичного состояния.
Обсушившись полотенцем, Ди завернулась в махровый халат до пят и вышла из ванной. По комнате витал запах свежесваренного кофе, и она простонала. О, да, неужели, ей все же удастся познать этот искусительный глоток напитка?
Она вошла на кухню, плюхнувшись на стул. Перед ней стояла чашка с дымящимся кофе. Дымок поднимался вверх, изгибался и растворялся в воздухе.
- Я могу тебе помочь. – Подал голос Лимб. Он привалился к холодильнику. Одна его рука была спрятана в кармане кожаных штанов, другая держала, чашку. Так забавно – огромная ручища, нежно держащая ушко чашки.
- Ты о чем? – она сделала глоток, подавив блаженный стон. Это, конечно, не Старбакс, но вполне сносно.
- С полками. Если хочешь, я прикуплю тебе с десяток.
Ди рассмеялась.
- Это тонкий намек, на очередную благодарность с моей стороны?
Лимб сделал глоток.
- Ээээ… нет. Можно, вопрос?
- Ага.
- Ты могла сказать, что я не с тобой… и…
- … или вызвать копов, чтобы они надрали тебе задницу. – Шутливо протянула Ди. – А почему бы, и нет? – Она прищурилась. После поднялась и вышла из кухни. Погасила свет в гостиной, а в спальне зажгла лавовую лампу.[63]Голубой свет залил комнату, озарив кровать и прикроватную тумбу. Остальное оставалось в полумраке.
Когда Лимб вошел в спальню, Ди сняла халат, отбросив его в угол. Послышался шорох. Гребаные коробки. Они повсюду.
- Ээээ… ты уверена? – Черт, голос Лимба дрогнул, как у сопливого девственника, перед экзекуцией его члена.
- Заткнись. – Прошептала Ди, забравшись на кровать. Камертон[64]зазвенел в его ушах, когда она раздвинула ноги.
В-о-т… де-рь-мо…
Он сглотнул. Потом еще и еще раз. Ему послышалось или молния затрещала на штанах? Ди заложила руку под голову, смотря на него из-под полуприкрытых ресниц.
Лимб не сводил глаз с девушки, пока его руки работали над молнией. Гребаная молния сопротивлялась, и он готов бы ее уже порвать к чертям, как услышал характерный звук – ззззз… отлично, с этим справились. Следующими полетели носки и футболка.
Стоя перед Ди, полностью обнаженным, он шумно дышал. Иногда дыхание прерывалось, и тогда его вдох был глубоким, со свистом.  
Лимб залез на кровать, устроившись между ее бедер. Его напряженная длина вздрагивала, синхронно с его телом. Широкие ладони легли на внутреннюю сторону бедер, скользя от колен к вожделенному месту, очерчивая круги по бугорку.
Ди застонала. Она потянула его за шею, притягивая к себе.
- Ты… такая… красивая… - хрипло произнес он ей в ухо.
- Ты это уже говорил.
Лимб обхватил свою плоть рукой, направив в самую сердцевину и медленно вошел. Ди выдохнула и устремилась ему навстречу. Он вскрикнул, сжав одеяло в кулак.
- Сумасшедшая. – Выдохнул Лимб, неспешно двигаясь в ней. Не то, чтобы он был любителем «медленных танцев», просто с Ди, он хотел быть нежным. Аккуратным. Хэлл, наверняка, причинил ей боль, и Лимбу не хотелось плагиатить. Он поцеловал ее.
- Я хочу быть сверху. – Проговорила она. Лимб не стал спорить и перекатился на спину. Ди откинула волосы назад, и выгнулась, полностью принимая его длину. До ужаса, было приятно ласкать ее тело, обхватывать ее соски губами, доводя их до боли. – Я, дикая лошадка, Лимб. – Лукаво улыбнулась она, набирая темп. – Со мной особо не понежничаешь.
А, черт! Гребаный ад! Он сжал челюсти, чтобы не кончить, пока Ди двигалась в сумасшедшем ритме. Она была слишком сексуальной… слишком дикой…
 
 
ГЛАВА 6
 
 
- Один поросенок пошел на базар.
Один поросенок остался дома…
Кто-то жаркое третьему дал
Ничего не досталось другому
Пятый с плачем куда-то бежал:
— не найду я дорогу к дому! – Под детским стишком, Иешуа подразумевал выбор, между брюнеткой и блондинкой, пока они торчали в баре, где-то на отшибе города. Черт, да таких баров, как подобных этому, можно скотину кормить. А девочки, завидев красавчика, с шевелюрой, как у Бреда Пита в «Интервью с вампиром», так и вовсе, чуть не скончались. Вот он и сидел за столиком, тянул виски и бормотал этот гребаный стишок, выбирая будущую кандидатуру из близняшек Олсен,[65]на свой тренажер.
- Так, я пошел. – Смерть поднялся, но Иешуа схватил его за руку.
- Погоди. – Он усадил его на место. – Ты думаешь, я здесь для развлечения?
- Именно.
Иешуа ухмыльнулся.
- А ты на компас посмотри.
Смерть достал агрегат. Действительно. Стрелка дергалась, как при флюсе.
Черт, и как это он не почувствовал их? Ах, да. При таком ароматном бутоне - сигаретного дыма, пота и алкоголя, который походит на блевотину, его нюх притупился. Похоже, эти Сломленные, совсем недавно обрели свои сущности, и их запах недостаточно яркий, среди этого амбре.
- Тем более, я пошел. – Он снова попытался встать, и снова Иешуа удержал его за руку. Хватка у него была что надо.
- Да, погоди ты. Лучше это сделаю я. Твой запах, они почуют и разбегутся.
- А твой, значит, не почуют. – Смерть скрестил руки на груди.
- Ага. У меня есть кое-что. Это заблокирует мой запах. Тем более… я не прочь с ними покувыркаться.
- Тебе сколько лет, Иешуа? – нахмурился Смерть.
- Сто пятьдесят. – Когда Смерть выдал надменный смешок, Иешуа обиженно поджал губы. – Да, не будь ты таким старым пердуном, Дэт. Тем более, в нашем тридесятом царстве, не так много женщин. А если и есть, то они похожи на Роба Зомби.[66]Ну, давай же, мужик. Мне нужна разрядка. – Он умоляюще уставился на Смерть.
- Хрен с тобой.
- Окей. – Иешуа достал из куртки флакончик. Снял колпачок и брызнул себе на шею.
Смерть откинулся на спинку стула.
- Выглядит, педиковато.
- Зато, эффективно.
- А может мне тоже стоит подухариться этой дрянью?
Иешуа криво улыбнулся.
- Извини, старик. Но твой запах даже Glade[67]не забьет. – Он выхлебал остатки виски и поднялся с места. – Тут неподалеку есть гостиница. Я пойду с ними туда. А ты подтягивайся через пару часов. Окей? Увидимся, через два часа.
Смерть оглянулся через плечо, наблюдая за тем, как девочки прилипли к Иешуа, чуть ли не приступая к делу прямо на месте. Эти две сущности, были сосланы в Острог, за то, что соблазняли мужчин, а после использовали их. Конечно, дар необходимый в Мире Мертвых. Но девочки, видимо, слишком увлеклись, используя свои умения на одной высокопоставленной фигуре Мира. Опять же, не для развлечения, а с целью получить выгоду. Ну, не будем впадать в подробности. Как только Иешуа и девочки скрылись из бара, Смерть достал компас. Стрелка умолкла. Он допил виски, оглядываясь по сторонам. До чего же пали Смертные. Этот бар, был настоящим скопищем клоакцев. Не нужно было читать их мысли, чтобы понять, о чем они думают – нажраться, подраться, трахнутся. Потом снова нажраться в усмерть, трахнуть чужую девку, подраться. И снова нажраться в примирение. И так по кругу. Черт, да эти люди (мусор/отходы жизнедеятельности), бродят по кругам гребаного лимба. И все они, когда-нибудь умрут. Смерть выдохнул, прикрыв глаза, мысленно переместившись в свой кабинет.
«ПРОПИНКУС. – Позвал он.
Да, Господин?
ЕСТЬ КАКИЕ-НИБУДЬ НОВОСТИ? ЧТО-НИБУДЬ ОТ ГОСПОДИНА ИНАНИСА? ГДЕ МОЖНО НАЙТИ БЕЗЛИКОГО?
Нет, Господин. Ничего нового. Безликий, не перемещался. Он по-прежнему там, где его и обнаружили.
Смерть вздохнул.
КАК ТАМ МОЯ ИТКИ?[68]
С ней все хорошо, Господин. Но она скучает.
МММ… Я ТОЖЕ. ЛАДНО, ПРОПИКУС. Я СВЯЖУСЬ ПОЗЖЕ.
Да, Господин. Удачи вам.
СПАСИБО».[69]
 
 
Тем временем, Иешуа не терял даром времени. Два часа, пролетят быстрее, чем он успеет щелкнуть пальцами. Поэтому, заперев дверь, он сразу принялся за дело. Раздевшись, Иешуа увалился на кровать. Девочки хохотали. Короткие платьица, долго не задержались на их аппетитных телах, и полетели на пол.
- Ну, кто первый на стрельбища? – Он обхватил рукой возбужденный член и подвигал им вверх-вниз. Девочки в унисон застонали, запрыгнув на кровать. Брюнетка, которая представилась Люси, забралась на Иешуа сверху. А блондинка – Кэти, устроилась за его  головой, широко раздвинув бедра, представляя свое местечко губам и языку, мужчины. Черт, он поимеет эти Сломленных как следует, пока у них не отнимутся ноги, а после отправит в Острог.
Смерть допил виски, расплатился и вышел из бара. Он мог и не оставлять денег, просто сделать так, словно странных клиентов, вовсе и не было. Но, раз Смерть в Мире Живых, то следует, соблюдал их правила. Выйдя на улицу, он достал компас. Стрелка перевелась вправо, содрогаясь. В миле[70]от бара, находилась гостиница. Пятиэтажное строение из рыжего камня с пологой крышей. Гостиница класса-не ахти. Переместившись на четвертый этаж, он привалился к стене, остро ощущая запах Иешуа и двух сущностей, которые придавались похоти.
Не то, чтобы Смерть завидовал…
Но когда он был последний раз с женщиной? Лет двести назад? Да. Ровно столько, сколько ему лет. Он прекрасно помнил этот раз… и также помнил, что произошло дальше. Как он стал тем, кем является сейчас.
 
1818 год.
 
Мне было около двадцати лет. В свои годы, я был высок, хорошо сложен, да и внешность у меня была привлекательной для женщин. Меня не особо беспокоило, что я был слишком худ. Жили бедно, впроголодь, так что судьба не особо баловала – временами подкидывая обглоданную косточку, которой приходилось довольствоваться несколько недель. Меня беспокоило другое – Магна, с формами Тары Линн.[71]Прекрасная, с полной грудью и задницей, как два баскетбольных мяча. Она работала в прачечной, и я часами мог наблюдать, как мокрая от горячего пара, одежда липнет, к ее влажной от пота, коже. Хлопковая рубашка, плотно очерчивала ее большую и высокую грудь, с тугими коричневыми сосками.
Смотреть на нее было так же возбуждающе, как и заниматься самобичеванием, у себя в сарае, каждую минуту прокручивая ее прелести в объятиях одежды.
И в этот день, я так же стоял недалеко от прачечной, спрятавшись за деревом, и смотрел на Магну.
Я был уверен, что она не видит, моего жадного взгляда, но черт, я был слишком увлечен и глуп. Наши глаза встретились, и я понял, что окончательно пропал. Магна была старше меня лет на десять, но ее сексуальность, что излучалась ото всех клеточек ее тела, полностью восполняла, этот маленький недостаток.
Она улыбнулась мне, лукаво подмигнув. Я задохнулся, резко ощутив волну возбуждения, что пробежала по телу. Штаны стали тесны, а пах невыносимо заныл. Я хотел ее. Черт, я до боли в… да, в чем угодно, я хотел поиметь эту женщину!
Магна уходила домой в пять. Так что я просто дождался этого времени, и когда она появилась с корзиной сухого белья, я вышел из своего, хм… дерьмового укрытия и пошел следом. Нет, у меня не было в мыслях, взять ее силой. Я хотел… эээ… поговорить… наверное. Но, она была не глупа, поэтому просто спросила меня – как долго я слежу за ней?  
Ответив ей, что я вовсе этого не делал. Это получилось случайно, мои щеки залил румянец. Магна рассмеялась, и покачала головой.
Я проводил ее до дому… ну, в смысле, она сама предложила. И когда я вошел внутрь, то ощутил запах свежего белья и душицы, что была развешена по углам. Комнат было две, которые больше походили на две гостевые. Дощатые из осины, полы и стены. Пестрые коврики на порогах комнат. Хлопковые занавески. Одна часть комнаты была скрыта плотной шторой, что именовалась спальней. Вторая комната, что была ближе к выходу, совмещалась с кухней.
Магна отнесла корзину с бельем во вторую комнату, а после позвала меня.
Я замялся, но все же вошел в комнату.
- Мне нравится, как ты смотришь на меня, Джон. – Сказала она. Тогда меня еще звали Джоном.
Мои щеки снова вспыхнули. А после, краска отлила от лица, когда Магна разделась и распустила волосы. То, что предстало перед моими глазами, привели меня в космический восторг. Член в штанах дернулся, увеличиваясь, в нетерпении выскочить наружу. Она улыбнулась, опустив глаза к моим штанам, откуда вырисовывалось четкое доказательство моего возбуждения.
- Разденься, Джон. – Дьявол, то, как она произносила мое имя, мне хотелось завыть. Я разделся. Мои руки не дрожали, а взгляд плотоядно оглядывал ее пышное тело. Магна прошла по комнате, отодвинула штору и легла на железную кровать, широко раздвинув ноги.
Я шагнул к ней. Член изнывал, как изнывают от невыносимой боли.
- Давай, Джон. Трахни меня. – Лукаво протянула она, закинув руки за голову, вцепившись в прутья кровати. Именно эта фраза вспорола мой мозг, и я как, завороженный, или как зомби двинулся к кровати. 
Навалившись на нее всем телом, я словно оказался на мягкой, теплой перине. А когда вошел в нее, одним резким толчком, мое тело испытало острую вспышку мучительной боли, не смотря на то, что ее сокровенное место было влажным и открытым для меня. Сладостную боль, от которой хотелось кричать и биться в истерике, но вместо этого, я вбивал в ее тело свое порочное оружие. Она кричала, двигаясь со мной в одном бешеном ритме, обхватив мою талию своими мощными ногами. Ногти, впившиеся в плечи, врезались так глубоко, как и осознание происходящего.
Когда все закончилось, я не мог двигаться. Руки и ноги отказывались отзываться, но зад по-прежнему медленно входил в нее, словно не мог насытиться. Магна рассмеялась и оттолкнула меня, так что я полетел на пол. Хлопая глазами, пристыженный, я поднялся, с одной мыслью – одеться и убежать.
- Совсем не плохо. – Заметила она, одеваясь. – Сколько тебе лет, Джон?
Я надел штаны, не поднимая на нее глаз.
- Двадцать, мадам.
- Это твой первый раз?
- Да, мадам.
- Ммм… - она подошла ко мне и взяла меня за подбородок, заставив на себя посмотреть. – Ты должен запомнить этот раз, Джон. Потому что иного случая, тебе не представится.  
Я нахмурился – о чем она говорит?
Она взяла меня за руку, не дав полностью одеться, и усадила на кровать.
- Запомни хорошенько этот момент, Джон. Сделай зарубок в своей памяти. Спрячь глубоко внутри своих воспоминаний.
Я поежился. То, что она говорила, походило на бред сумасшедшей. Но, ее взгляд был чист, как вода из источника. Она толкнула меня на кровать и залезла сверху.
- Думаешь, ты один за мной наблюдал, Джон? Это не так. Я наблюдала за тобой с твоего рождения. И теперь… твое время пришло.
Мне захотелось ее оттолкнуть. Страх забрался ко мне за шиворот. Живот скрутило в узел.
Она глубоко и шумно вдохнула. С дыханием, ее длинные волосы встрепенулись, глаза засияли льдисто-голубым светом. В нос ударил запах чего-то холодного и мокрого. Я бывал и прежде на реке. Собирал камни и бросал в воду. Теперь, я вспомнил этот запах – от Магны исходил запах мокрых камней.
Я попытался все же ее скинуть, но что-то удерживало меня, и это не было ее весом. Какая-то невидимая, просто огромных масштабов Сила, прочно приперла меня к кровати.
Магна опустила глаза ко мне и заговорила. Ее голос был искажен и глубок, как колодец.
- Я НАШЛА СВОЕГО ПРИЕМНИКА. ТЕПЕРЬ, ТЫ ЗАЙМЕШЬ МОЕ МЕСТО, ДЖОН.
Какого-мать-его-приемника?! Что она такое?! Что вообще происходит?! – билось у меня в голове. Ее рука медленно опускалась к моему лбу. Пальцы скользнули внутрь, словно череп походил на пудинг. Она что-то сделала со мной, так как я умер и воскреснул. Это не было простым убийством.[72]Это было перерождением из моего низкого и недостойного я, в нечто вознесенное и значительное. Только, тогда я еще не знал, что забрав у меня жизнь, я превращусь в того, кто сам забирает жизни…  
Он материализовался в гостиничном номере, как раз в тот момент, когда Иешуа изливался на обнаженные груди девушек, пока они минорно стонали, и целовались. Его мощное тело блестело от пота, а на спине и боках виднелись царапины. Девушки резко оторвались друг от друга и зашипели.
- Пора домой, девочки. – С ухмылкой протянул Иешуа, ухватив обоих за шеи и оторвав от кровати. Он расправил крылья. Сломленные застонали.
- Мы не хотим в Острог. – Заныла Люси.
- Отпустите нас. – Захныкала Кэти.
Он переместился с кровати, на пол, развернув их спинами к Смерти.
Смерть осуждающе покачал головой. Иешуа – говнюк.
- Папочка, уже заждался вас.
Ослепляющая вспышка, и Сломленные исчезли.
- Мне бы сейчас не помешал Гаторэйд.[73]
- Тебе бы не помешало одеться, для начала.
Иешуа удовлетворенно улыбнулся.
- Тебя, что-то смущает, Дэт?
Смерть изогнул брови. Он прошелся по комнате, бросив взгляд на смятую постель. После, сел на стул, что стоял у окна, вытянув ноги и скрестив руки на груди. Иешуа подхватил одежду, спрятав крылья, и натянул штаны.
- Ты когда-нибудь трахался, Дэт? – вдруг спросил Иешуа, плюхнувшись на подножие кровати.
Смерть нахмурился, посмотрев на него.
- А почему это тебя интересует?
- Не будем брать в счет наших женщин. А со смертными, так у тебя огромные проблемы. Ты же не можешь прикасаться – иначе прикончишь. Но, ты же не всегда был Смертью, как и все мы.
Он кивнул. С чего бы ему вспоминать свой первый и единственный опыт из своей смертной жизни? И вопрос Иешуа, как никогда, кстати.
- Ну, так, было?
- Нам пора. – Смерть поднялся с места. Иешуа ему не друг, чтобы так откровенничать. Тем более, не каждый позавидует тому, что он спал со Смертью…
 
 
ГЛАВА 7
 
 
Ди скатилась с мокрой, от пота, груди Лимба. Оба тяжело дышали, уставившись в отблески лампы на потолке.
- Все еще думаешь, что я лесбиянка?  
Он повернул к ней лицо.
- Я никогда так не думал.
- Да, но тебя задело то, что я поцеловала Фэм. Кстати, я ей нравлюсь, и она хочет меня трахнуть. – Ди встала с кровати, прошлепав в ванную. Послышался звук, льющийся воды.
Лимб сел на кровати, потерев лицо. Черт, то сейчас произошло, можно сравнить с предсмертной конвульсией мозга и еще одних определенных конечностей. Конечно, секс не сложит, один плюс один, в два. Просто обычный трах. Он ее хотел – она была не против. Вот и вся гребаная арифметика. Лимб свесил ноги на пол, уперев локти на колени.  
Звук в ванной стих и показалась Ди. Обнаженная, влажная и до ужаса съедобная. Он хотел ее снова. Хах, и кого ты, придурок, этим удивил?
Ди завернулась в халат, что валялся на коробке с маркерной надписью – барахло.
- Ты любишь дразнить, Ди. – Произнес Лимб, поднявшись с кровати. Он прошел по комнате, подхватил одежду.
- Некоторым нравится. – Она пожала плечами.
- Таким, как Хэлл. – Грубо произнес он. Ди ухмыльнулась и вышла из комнаты. Лимб оделся, последовав за ней в кухню. – Что с тобой происходит?
- Ничего. – Она отхлебнула холодного кофе.
Лимб потер голову взад-вперед.
- Да. Верно. То, что произошло в спальне, там и останется. – Как бы мучительно ему не было произносить эти слова, не стоит рассчитывать на нечто большее. Ди, была для него не просто танцовщицей, что обслуживала VIP-овских клиентов, она была его сердцем, что безответно билось в его груди. Гребаное дерьмо! Он втюхался в нее по самые яйца. И признаваться в своих чувствах Ди, равносильно посадить ее на цепь. Ну, по крайней мере, ему так казалось. А может, это все из-за секса? Черт, она подходила ему по всем параметрам. Он хотел именно такую женщину, как Ди. Но она хочет быть независимой… что же… она получит это, как бы больно не было после… - Завтра отдыхай. – Он задержал взгляд на ее лице. Румянец, выступивший на ее щеках, был таким милым, таким… бл… кончай уже превращаться в платок для соплей!
Ди встретилась с его взглядом и уголки ее губ приподнялись.
- У меня сегодня выдался хреновый вечерок, Лимб. И, возможно, сказанное мной, тебя оскорбило. – Она поднялась и подошла к нему.
- Все в норме, Ди.
Она положила свои ладони ему на грудь, медленно опускаясь к поясу кожаных штанов. Ее взгляд, поднялся к лицу Лимба.
Он покачал головой, мучительно сведя брови. Обхватив ладонями лицо Ди, Лимб притянул ее к себе и прижался губами. Романтик из него дерьмовый, но ему хотелось замереть, вытесать из камня, нажать на паузу, именно этот момент. Правильный и вполне логичный для влюбленных. Но, Ди не любила его. Она в очередной раз благодарила его или… так показывала, что ей жаль… черт бы ее побрал! Почему именно так? Почему, она не может сказать?
- … Ди… почему так…
- … заткнись. – Оборвала она его, расстегивая молнию на штанах. Ну, вот. Его опять заткнули, а он и рад заткнуться. Лимб развязал пояс на халате, спустив его на пол, а после руки легли на ее спину, скользя вниз. Она была такой маленькой, с его-то семи футами, что приходилось наклоняться, чтобы достать до… кхм… подхватив ее под бедра, он отнес ее к столу, усадив на поверхность.
Похоже, сейчас произойдет повторение прошедшей арифметической задачки. - Подумал он, стянув брюки до колен. Подтолкнув ее колени к груди, он резко вошел в нее. Сейчас, он не будет нежничать. К чему? Она уже доказала, что не против такой скачки. Ди выгнулась, навстречу ему, а после, приподнявшись на руках, прижалась грудью к его груди. Грубая ткань футболки терлась об ее соски. Вершинки раскраснелись и стали твердыми, как камень. Лимб зарычал, ухватив ее за волосы и притянув к своим губам, глубоко и требовательно целуя. Ди застонала, впившись ногтями в его плечи.
- Прошу… еще… еще… - выдыхала она.
Когда его толчки стали резче и быстрее, он обхватил ее руками, прижимая еще сильнее. Кофе плескалось, как неспокойное море, а после чашка и вовсе полетела со стола. Ее смех смешался со стоном, а после крик, что вырвался из ее рта, поставил жирную точку в их отношениях… черт, наверное… Лимб содрогнулся и затих. Они не могут просто трахаться, чтобы быть вместе. Это глупо. Всего лишь обмен жидкостями и только. Завтра, послезавтра и после-после, все станет, как прежде. Она продолжит танцевать, обслуживать клиентов. А он… ну, он как всегда, будет подгонять девчонок из раздевалки, и испытывать муку, только при одной мысли, что она с кем-то, но не с ним... дерьмо.
Он уткнулся ей в плечо, переводя дыхание.
- Если хочешь, я останусь с тобой. - Ну, ты и придурок. А если она пошлет меня куда подальше? Или того хуже – рассмеется? То я буду чувствовать себя самонадеянным куском дерьма.
- Я предпочитаю спать одна. Если ты в этом смысле.
Он отстранился. Натянул штаны и застегнул молнию. Ди слезла со стола и потянулась за халатом.
- Могу я спросить тебя? – Она кивнула. – Если бы меня не было за дверью, то ты… ты бы умоляла его?
Ди откинула волосы, свернув их в жгут, и уложила на плечо. Она закусила губу, несколько минут храня молчание. Это ведь была часть игры Хэлла. Но в тот момент, ей показалось это… сексуальным ужасом. Страх, что мелькнул в лезвии, какую-то ее часть возбудил, а другая, наоборот – среагировала, как сигнал к самосохранению.
- Ты не хочешь этого знать.
Дерьмо. Значит, я оказался прав – она умоляла бы его. Черт. Лимб потер лицо, пока оно не покраснело.
- Ладно... – Он сжал челюсти. Дерьмовое молчание. – Я пойду. – И расставание тоже дерьмовое.
По залу пронесся протяжный, шипящий выдох, отчего пламя на потолке содрогнулось, сплюнув огненные лепестки на пол. Когти впивающиеся в подлокотники, царапали окаменелые головы, и те в свою очередь одобряюще рычали, прикрыв глаза, и ослабив оскалы.
Лицо Инаниса было скрыто змеиной маской. Даже глаза. Но ему, собственно, они были ни к чему. Он прекрасно осязал всех, кто присутствовал в зале. Кто, что делал, и что испытывал. Эмоции, яркой сеткой проходили сквозь его тело. Ведь, Инанис был слеп, как крот.
Он слегка повернул лицо в сторону. В зале был еще один – командор Стража Острога – Уникорнис.[74]Имя говорило само за себя.
Уникорнис походил на пещерного человека, с низким лбом, и глубоко посаженными щелками, вместо глаз. Чересчур, крупное лицо, квадратный подбородок. Расплюснутый нос и полные губы. Два острых клыка, торчащих изо рта. Длинные волосы, заплетенные в косу, имели свое начало от вдовьева пика, тянулись вдоль шеи, позвоночника и заканчивались на копчике, переходя в лошадиный хвост. Мощное тело скрывал жилет и ледерхозены. На руках – билезики,[75]все из короткостриженой шерсти. Его кожа и волосы были, черны, как спелая олива, а одежда и рог, что изгибался из темени, скрутившийся в спираль, цвета январского снега.
- ВЕДИ, КАЖДОЙ ТВАРИ ПО ПАРЕ, УНИКОРНИС. – Инанис повернул лицо к двери. Место, где прежде стоял мраморный стол, теперь занимал вращающийся куб, подобно Барани креслу,[76]высотой в потолок, а шириной в пятьдесят футов.[77]
Уникорнис кивнул и переместился к двери, открыв ее. Затем, приказал Стражу ввести Сломленных.
Первыми вошли в зал, те, что Смерть обнаружил за мусорным баком.
Их ноги и руки были скованы раскаленной докрасна, цепочкой. На теле, помимо старых шрамов, и недавних ран, прибавились свежие, которые кровоточили, гноились, испуская зловоние.
Увидев Инаниса, Сломленные рухнули на колени и задрожали. Уникорнис прохаживался взад-вперед, удерживая на плече свой молот, чьи алмазные шипы мерцали в пламенном огне, холодными красками.
- СЛОМЛЕННЫЕ. – Властно произнес Инанис. Демоны робко подняли на него глаза. Их взгляд выражал сожаление, покорность, и осознание, что в Острог они больше не попадут. – ВСТРЕЧАЛСЯ ЛИ ВАМ НА ПУТИ, БЕЗЛИКИЙ?
Демоны замотали головой.
- Нет, Господин Инанис. – Ответил тот, чье лицо более-менее походило на человеческое.
Инаниса не интересовало то, как такому количеству Сломленных удалось убежать из Острога. Только Безликий. Инанис выдохнул. – ПОБЕГ ИЗ ОСТРОГА – ПУТЬ К МАГНЕ. – Он даже не стал подавать сигнал Уникорнису. Хватило и нескольких слов, чтобы демонов схватили за шеи, швырнули в куб. Изнутри, раздавались крики, скрежет и вой. И чем громче был звук, тем быстрее куб вращался. А после, все стихло.
Вторыми завели девочек, с коими развлекался Иешуа.
Инанис глубоко втянул носом.
Как и предыдущие, Сломленные упали на колени, и застонали.
- ВРЕМЯ, ОТВЕДЕНОЕ В ОСТРОГЕ, ПОКАЗАЛОСЬ ВАМ СКУЧНЫМ, МИЛОСЕРДНЫЕ СЕРДЦЕЕДКИ? – В зале раздался треск. Третья голова, что возвышалась над ним, опустила свою каменную морду, ему на плечо, желая свою порцию ласки. Инанис поднял руку, скребя когтями под подбородком дракона.
Близняшки застонали.
- Простите нас, Господин Инанис! – В унисон прокричали они. – Мы испугались. Безликий приказал всем бежать. Мы не хотели, но он заставил нас.
Бунт на корабле – подумал Инанис.
- Прошу, не губите нас, Господин Инанис!
- УНИКОРНИС. ОТВЕДИ ИХ В МОЮ КОМНАТУ.
Все прекрасно знали, что путь к Магне был бы намного гуманней, нежели остаться наедине с Инанисом в его покоях… хотя, кто знает, что взбредет в прекрасную головку этой прародительнице? Нимфетки минорно выдохнули, испытывая радость отсрочки.
Затем, третья пара. Четвертая. Пятая. И каждый раз Инанис вторил только одну фразу – побег из Острога – путь к Магне. Куб вращался, разгоняя пламя на потолке. Душераздирающе крики наполняли зал, и затихали.
Когда ввели последнюю пару Сломленных, Инанис устало вздохнул.
- Я чувствовал Безликого, Господин Инанис. – Произнес Маскарь. – Совсем близко.
Инанис склонил голову набок, прочитав его воспоминания.
- Я НЕ УДИВЛЕН. СТОЛКНИСЬ Я С ТОБОЙ, ПОСТУПИЛ БЫ ТАКЖЕ. ТЫ СОВЕРШЕННО НЕ КОНТРОЛИРУЕМ, КОПРОН.
Копрон тряхнул головой.
- Я чувствовал Безликого. – Повторил он. – Его запах. Удивительный запах… - Копрон поднял глаза, на мгновение, расширив их. – Это… - Не успев договорить, он рухнул на живот, когда алмазные шипы, со свистом, жестко врезались в его спину. Копрон содрогнулся от боли.
- НЕ СТОИТ ДОВЕРЯТЬ ЗАПАХАМ, КОПРОН. – Прошипел Инанис.
Уникорнис подхватил Сломленного за волосы и втолкнул в куб.
- Запах! Он знаком мне! Это в… - рычащий звук, поглотил его крик.
Когда Уникорнис поклонился Инанису и покинул зал, он оттолкнул голову дракона, с яростью вонзив когти в две остальные. Головы взревели и оскалились. Льдисто-голубое пламя вспыхнуло на потолке, мгновенно окрасившись в цвет запекшейся крови.
 
 
- Может, зависнем здесь? – Спросил Иешуа, вопрошающе уставившись на Смерть, что стоял на пороге двери, и мотал головой.
- Если хочешь, оставайся.
- Ты думаешь, Безликий специально для тебя торчит на улице? Ага. Иду-иду я, а тут, опля, Сезам-трах-бах, и распласталась лягушка?[78]
Смерть цокнул и потянулся к двери, открыв ее. Иешуа материализовался рядом, захлопнув дверь.
- Я серьезно – давай останемся. Успеем мы еще отравить блудного сына к его папочке… эээ… образно выражаясь.
Смерть нахмурился.
- Никогда не думал, что скажу это тебе… иди в задницу, Иешуа.
Иешуа расхохотался, привалившись к двери.
- Ты поразил меня в самое сердце, Дэт. – Он приложил ладонь к своей груди. – Давай, завалимся на кровать, будем смотреть ящик и жрать гостиничное дерьмо. А завтра, с полной артиллерией пойдем расчищать улицы. – Иешуа лукаво прищурился. Смерть взъерошил волосы. – Мы же не спим. Так, что вряд ли пропустим звонок мошонки Безликого.
Смерть скривился, так, словно ему под нос подставили ту самую мошонку.
- Хрен с тобой. – Выдохнул он и двинулся к кровати.
- Вооооот, это наш парень. – Иешуа кивнул, вытянувшись рядом со Смертью на кровати. Он протянул ему пульт, а сам снял трубку с телефона. – Ты, что будешь есть?
- Все равно. – Буркнул Дэт, переключая каналы. М-да… порно было здесь больше, чем образовательных передач. К чертям! Он остановился на канале, по которому транслировали сериал Пуаро. Хо-хо! Классика с усатым дядькой, от которого без ума престарелые старушки, что держат своих муженьков в подвале, вместо мешков с картошкой. Какая ирония. Краем уха… если, конечно, к ушам существует подобное обращение, Дэт слышал треп Иешуа. Видимо, на том конце провода, голос был достаточно сладок, раз его заказ перерос в приглашение, с дальнейшим продолжением. Закончив разговор, Иешуа положил трубку и улыбнулся так, словно мысленно поимел администраторшу. А ведь он мог. Смерть ухмыльнулся, не отводя глаз от экрана.
- Хо-хо! – Иешуа хлопнул в ладоши. – А этого мужика я знаю. А чего, другого ничего нет? – Он выхватил пульт, что держал Смерть и пощелкал по каналам. – Оооо… ух… бл… дерьмо… - ну, и подобные выражения вырывались из его рта, пока сетчатка глаза поглощала, вполне уловимые двадцать пятые кадры, с двадцатипятикаллибровым, эээ… порно.
- Похоже, тех Сломленных, коих ты отвлекал два часа, тебе показалось не достаточно. – Заметил Смерть, отвернувшись от экранного безобразия. Он выжидающе уставился на Иешуа.
- Ты же меня знаешь. – Протянул он, пялясь в телек, и склонив голову на плечо. – Это…– Сначала, его передернуло. А когда на экране, картинка с круглыми и гладкими ягодицами, начала отдаляться, обнажая то, кому они принадлежали, и кто, собственно в ком был… Иешуа ляписто выругался, чуть не подавившись кашлем, и быстро переключил канал «Толстые палки», на «Толстые бабки» - экономическая передача. – Ну, и дерьмо. 
Смерть расхохотался во все горло.
- Да-да… – Иешуа сменил экономику на канал Пуаро. – Иди в задницу.
- Даже после увиденного, ты не боишься говорить о заднице. – Сквозь смех, проговорил Дэт. 
В дверь постучали и Иешуа, сплюнув, пошел открывать.
С администраторшей он не прогадал. Он действительно была ничего. Короткие каштановые волосы обрамляли ее мягкие черты лица. Карие глаза, спрятанные под очками, в черной оправе. Хлопковая блузка, что обтягивала ее небольшую грудь, и юбка-карандаш, на округлых бедрах. Действительно хоооорррооошааа… подумал Смерть, мельком бросив взгляд в ее сторону. Иешуа подхватил поднос с сэндвичами и напитками. Отнес к столику, что стоял у окна и вернулся к девушке. Она смущенно улыбалась, пока этот озабоченный индюк промывал ей мозги. Смерть почувствовал себя лишним в этой очевидной ситуации. Комната была одна, разве что ему уединиться в ванной, пока Иешуа, будет заниматься самолечением от шокирующего видео.
- Дэт, я сейчас. – Он подмигнул ему и вышел за дверь. Вот, ублюдок. С тем же успехом, я мог шататься по улицам, разыскивая Сломленных, не говоря уже о Безликом.
За дверью послышался приглушенный стон. О, да, ладно. Неужели, Иешуа решил поиметь администраторшу прямо в коридоре? Ну, это уже, ни в какие ворота не лезет.
Снова стон, только громче, приглушенные выдохи и ритмичные удары в дверь. Напарник работает как отбойный молоток.
Напарник. С каких пор? Мы всегда шли по разные стороны. Каждый, своей дорогой. Я забирал жизнь. Он давал, мягко говоря, удерживая мое появление в резерве.
Удары чаще. Крики громче. А потом все стихло.
Иешуа вошел в номер, застегивая молнию на штанах. Видок у него был что надо – как круассан, смазанный мягким маслом.
- И как это у тебя так легко, получается, уламывать женщин?
Иешуа плюхнулся на кровать, подхватив противень. 
- Просто я говорю им то, что они хотят услышать. Запомни, Дэт – сначала женщины любят ушами, а уже после глазами. – Он протянул Смерти сэндвич с индейкой и коку. – Нужен будет совет – обращайся. – И его белые зубы вонзились в сэндвич, отхватив добрый кусок.
 
 
Безликий двигался по улицам Сиэтла, проходя сквозь дома, столбы и машины. Когда он проходил сквозь людей, то те в свою очередь ощущали, мгновенный спазм. Словно, кто-то жестко сжимал их грудную клетку. Ему надо было спрятаться – и он искал свою жертву. Наверняка, за ним уже послали, учитывая, что половину Сломленных уже отправили в Острог. А он не собирается им попадаться. Не собирается возвращаться в этот жуткий, зловонный омут, где кроме густой, как смола – темноты и беснующихся сущностей, ничего нет. Его прозрачное тело, походило на большой сгусток, словно жар, поднимающийся от асфальта в летний день. Бесспорно, безликость играла ему на руку, но ему нужна оболочка, чтобы затеряться в толпе. Безликий мог принимать любую одушевленную и неодушевленную форму. С предметами было проще. Стоило только прикоснуться, и он обычный камешек, или мусор, подгоняемый ветром. А вот с живыми… особенно с людьми… здесь нужно было постараться. Полная концентрация и полное воссоединение с телом.
Оболочки, что принимали на себя Сущности, были нечто иным как поверхностным грунтом, не толще стенок мыльного пузыря, которую с трудом удается продержать. Неудивительно, что Копрон, так быстро показал себя. Ярость прорвалась наружу, показав свое истинное лицо. А он сможет сделать все правильно и обойти всех.
Безликий остановился, почуяв два запаха – серы и мокрых камней. Что здесь делал Смерть? И… о, Иешуа. Если бы здесь умер человек, то запаху вполне резонное объяснение. Но… надо же. Смерть послали за ним? Видимо, Инанису не терпится быстрее затащить его задницу в Острог. Ха-ха. Попробуй найти меня. Оболочку, что я приму будет прикрывать меня пару недель. Этого хватит, чтобы уйти из города. После, снова нужно искать оболочку. Не проблема. Лучше уж заниматься спа-процедурами каждые две недели, чем всю вечность провести в дерьме.
Безликий проследил по запаху, который вел его к дому. Он остановился на четвертом этаже. Покрутился, уставившись на дверь. Ммм… а вот и оболочка. Спасибо, Смерть. Ты помог мне с выбором. Он прошел сквозь дверь. В воздухе витал горьковатый аромат. Пересекая гостиную, Безликий оказался в спальне. На кровати лежала девушка. Ее руки и ноги были раскинуты в стороны, а волосы разметались по подушке. И от нее пахло горькостью.
Вполне. Правда, слишком привлекательна… но, может, мне это и пригодиться.
Только… если убить ее, Смерть неминуемо предстанет здесь, а это ни к чему хорошему не приведет. Что же… нужно сделать так, чтобы девушка оставалась жива.
Безликий навис над ней, пристально изучая ее лицо и дыхание. Ооо… да, она пьяна. Тем лучше. Она бессвязно промычала, когда он аккуратно взял девушку на руки и поднял над собой, вниз головой. Девушка разлепила глаза. Проморгалась. Хмель испарился, стоило ее глазам упереться в пол. Она открыла рот, чтобы закричать, как что-то ударило ее в грудь, а после сжало сердце. Полная концентрация… полное воссоединение с телом.
Ну, не чудо ли смотреть смерти в глаза, особенно, когда понимаешь, что умрешь. Ведь, сейчас – я ее смерть. Не так ли?
 
 
ГЛАВА 8
 
 
Ди проснулась в паршивом состоянии, и, конечно, дело было не только в двух бутылках Грей Гуза. Кошмары. Ей снилась эта морда существа, так словно она прочно вросла в лобную долю и не желает отцепляться. Голова трещала, а мозги вели себя так, словно их поместили в формалин.[79]Она слезла с кровати, держась за голову, которая норовила отвалиться и продолжить свое беспокойное действие на подушке. Вошла в ванную и включила воду. Пока кабинка наполнялась горячим паром, Ди посмотрела на себя в зеркало. Что она устроила вчера? Напилась стельку, целовалась с Фэм. А потом переспала с Лимбом… дважды. Отличная концовка хренового вечера. Ммм… и почему ей от этих мыслей совсем не противно? Может, потому что он подходит ей по всем параметрам? Лимб, может быть нежным и грубым. А если возвращаться к Хэллу… этот говнюк слишком перегнул палку. Испортил все веселье, своим «бенладеном».[80]
Приняв душ, Ди выпила кофе и поняла… что ей нечего делать. Нет, дела, конечно, были. Например, разобрать коробки, что занимали все свободное место. Но, опять же, за неимением полок, проще выбросить хлам на мусорку. Она потянулась за сотовым – ни звонков, ни эсмэсок. Набрав номер Фэм, Ди наткнулась на голосовую почту.
- Привет, это Ди. Я звоню, узнать, как твое самочувствие после «мокрой стельки»? Потому что мое охренительно-хреновое. Ха-ха. Ладно. Как проснешься, позвони. Пока.
Еще одна кружка кофе, и нежелание смотреть на коробки. Жаль… она с удовольствием их разобрала, если бы там было что-то значащее для нее. И вынимая вещь, например – этот ангелок мне достался от бабушки. А это, симпатичная хрень от родителей на восемнадцатилетие. О, я так люблю своих родителей. И бла бла бла. Неееет… нет такой вещи, с которой Ди могла ассоциировать хорошие воспоминания. Только вещи ее матери. Старый ненужный хлам, как и она сама. Так почему она хранить все это дерьмо у себя? Напоминание о том – кто я есть? Ага.
Походив по кухне, Ди заглянула в холодильник. Ничего так не подогревает аппетит, как пустой и гремящий агрегат. Кроме сыра и пару бутылок кетчупа, здесь нифига не было. И вообще… на кой черт, столько кетчупа, если нет мяса?
Затрещал мобильник. От вибрации, он заскользил по лакированной поверхности стола. Ди подхватила сотовый. Ааагааа…
- Привет. – В трубке раздались шорохи. Время двенадцать и, похоже, Лимб еще в кровати.
- Привет.
- Как самочувствие?
- Как пятикамерное сердце – мозг до сих пор, в шоке от Грей Гуза. – Лимб рассмеялся. – Хэлл распустил всех девочек или мы особенные?
- Всех. У него сегодня корпротив.
Аааа… наш Хэлл решил воспользоваться услугами барышень экстра-класса. 
- Чем собираешься заниматься? – спросил Лимб, снова наводя в трубке шорох.
Ди вышла в зал, оглядываясь по сторонам. Конечно, можно устроить коробковую вечеринку… или возомнить себя охренительным дизайнером, и да-да-да… устроить коробковую вечеринку! – Ничем.  
- Я думал… эээ… может… пообедаем?  
Учитывая, как ее живот зарычал, а в холодильнике шаром покати…
- Отличная мысль.
- Правда?
Надо же, как удивился. Если бы у моего живота не было природной проблемы с дикцией, он ответил то же самое.
- Ага.
Опять шорохи.
- Ну, тогда я заеду за тобой через час.
- Хорошо… я буду в белом. – Ди отсоединилась прежде, чем Лимб задал встречный вопрос.
Очередная партия кофе на плите. Ди открыла окно. День был хорош. Даже слишком. Теплый, свежий… ну, да… за исключением того, что воздух пропах городским смогом и вонью, что тянулась из окон нижних этажей.
Отличный день для семейного пикника. Выход с родителями. Плед в клетку, корзинка с сэндвичами, фруктами и соком. Веселые игры. Плескание в воде…
Ди подошла к столику за сигаретой и вернулась к окну, закурив.
- А ты пойдешь, сегодня на пикник? – спросила Люси, Ди, когда они играли на площадке. Ди хлопнула глазами. Она еще никогда не бывала на пикнике. Да и не знала, что это такое, но спрашивать свою лучшую подругу было стыдно.
- Конечно. – Улыбнулась она. – А, что, ты берешь на пикник?
- О, - Люси закатила глаза. – Я люблю сэндвичи с арахисовым маслом и яблоки. А еще смузи.[81]– А ты, что с собой берешь?
Ди закусила губу. Сказать – ничего, это было бы огромной глупостью.
- Тоже сэндвичи с арахисовым маслом. Только я люблю бананы и апельсины. И газировку. И мороженое.
Люси облизалась.
- Ооо… я тоже попрошу маму взять мороженое.
Ди так сильно хотела пойти на пикник, что едва дождалась выходных. С самого утра, пока мать была в магазине, она полным ходом готовила корзинку. Правда, ранее, эта корзинка была под белье. Собственно, какая разница?
Она старательно делала сэндвичи с арахисовым маслом, но руки и платье, все равно испачкались. Мороженого и бананов не было, и Ди решила, что мама купит, когда они пойдут на пикник… как глупо…
… после… пикник, который Ди себе придумала… закончился, не успев начаться. Ах, мама… мама… вкус арахисового масла она больше никогда не забудет. И не забудет то, как мать заставила съесть всю банку. После ее очень тошнило и рвало. Отличный пикник…
 
  
Лимб отсоединился и сел на кровати, свесив ноги на пол. Чувствовал он себя дерьмово, и это только, мягко говоря. Произошедшее вчера… не поддается объяснению, как ни крути.
Он обернулся через плечо, посмотрев на Фэм, что вышла из ванной. Она была обнажена и ее волосы, и тело было влажным после душа. Скользнув взглядом по ее идеальной фигурке, он остановился на трех буквах, что ярко характеризовали Фэм. Заботливые руки Хэлла оставили клеймо, чуть выше лобка, давая точно понять, кем она является. Но вчера, стоило Лимбу оказаться дома, как через десять минут, в дверь постучала Фэм. Сначала она оказалась в его квартире, после оказалась в его постели. И, честно говоря, Лимб засомневался – а прав ли был Хэлл, когда вырезал эти буквы канцелярским ножом?
Так что он там думал о своих ощущениях? Ах, да. Дерьмовое ощущение. После нескольких часов траха, Лимб чувствовал себя грязным. Ему казалось, что он предал не только Ди… но и себя. Он отвернулся.
Скрипнули половицы, после матрац кровати немного прогнулся, когда Фэм залезла на кровать. Лимб ощутил ее обнаженное тело на своей спине. Тугие соски терлись о его кожу, и он выдохнул, когда руки Фэм пробежались по груди, опустившись вниз.
- С кем ты говорил?
- С Ди.
- Она твоя девушка? – прошептала Фэм у его уха. Лимб был удивлен ее вопросом – либо она перепила, что не помнит, кто такая Ди. Либо, на его лице написано, что он придурок, что влюбился не в ту женщину. 
Черт, Ди никогда не будет его девушкой.
Он оттолкнул ее руки и встал с кровати.  
- Мне пора. Тебе лучше уйти. – Лимб нагишом прошел по комнате, собирая одежду. Натянул боксеры, бросив взгляд на Фэм, что вытянулась поперек кровати.  
Она улыбнулась, поймав его взгляд, и выгнула спину, так что ее соски устремились к потолку.
- Я не думала, что секс с мужчиной мне понравится. – Фэм вильнула бедрами. – Иди ко мне.
Можно подумать, что он у нее был впервые. Пусть Фэм и была лесбиянкой… была… ага… но явно, не такого комплимента он ожидал. Он вообще не хотел этого. Черт, придурок.  
Фэм легла на живот, приподняв зад к верху.   
- Боишься, что она будет ревновать?
- Слушай… не знаю, что с тобой происходит… но…черт, просто уходи. – Он подхватил ее платье и бросил девушке.
Она медленно встала с кровати, лениво натягивая на себя тряпку.
- Мы еще сделаем это. – Она не надеялась, она гарантировала это.
 
 
- Черт, от этого телика, у меня глаза раскалываются. – Протянул Иешуа, жестоко расчесывая глаза.
- На нас не действует электромагнитное излучение.[82]
- Да? – Он прищурился, от яркого солнца. – Тогда это что-то другое.
- Мы, в принципе, не реагируем на подобные вещи, если ты не забыл. – Учительским тоном, проговорил Смерть.
- Дааааа… млин, тогда это точно что-то другое…
- … а может, это совесть? – Ухмыльнулся Смерть.
Иешуа закатил глаза. Он полез в карман куртки, вытащив очки с зеркальными стеклами.
- Совесть, друг мой – это миф. А вот с Мойрами[83]не поспоришь. – Иешуа надел очки, облегченно вздохнув. – Еще те сучки.
Смерть цокнул.
- А еще они лесбиянки.
- Чего?
- Милая троица, правда? Три сучки, к тому же лесбиянки. Очень похотливая сценка.
- Ты как всегда.
Пятница. Почти два часа дня. Большая половина людей торчат в офисах, просиживая свою задницу на работе. Остальная преспокойненько жует ланч и читает Нью-Йорк таймс.[84]
- Пошли, поедим. А то у меня от гостиничной еды, изжога. – Иешуа потер живот, оглядываясь по сторонам, в поисках подходящего кафе. Смерть минорно выдохнул. Ну, понятно, дело… человеческие шутки от демона… ха-ха. – Мы с тобой бродим уже три часа. Как видишь, Сломленные задницы греют. Может, к вечеру вылезут. – Он приподнял очки, посмотрев на Смерть. – Да-да, знаю. Можешь не говорить, я и так знаю, что ты скажешь. Если бы мы не торчали в гостинице, то давно нашли тех, кого должны найти.
- Тебя действительно отправили ко мне помогать? По мне… так похоже на другое. – Смерть прищурился.
- Хочешь, чтобы я был серьезным? Окей. Без проблем. Пошли. – Иешуа взял Дэта под руку, кивнув на вывеску «Palisade».[85]
 
 
Как я и предполагала, Лимб хотел потащить меня в ресторан, типо  «Mistral»,[86] но я настояла на обычном кафе. К чему все это дорогое дерьмо? Оно годится для торжества – типо, предложения руки и сердца или обсуждения приятной новости о кончине своего милионерного родственничка. А это всего лишь обед. Возможно, для Лимба это что-то большее… собственно, моему аппетиту, который за прошедший вечерок, стал диким, все равно. В итоге, мы приземлились в Палисаде, за столиком у окна.
Вырядившись в белую полупрозрачную ткань, что именовалось платьем, которое едва прикрывало мои ягодицы и бюстик, я поразила Лимба в самое сердце его ширинки. Ха-ха! Я была удовлетворена проделанной работой, а вот ему пришлось изучать меню, чтобы лишний раз не подавиться слюной. Впрочем, как и всем мужчинам, что торчали в этом мини-ресторане. Что касалось еды… Лимб и в этом проявил щедрость. Его разрешение выбрать все, что моей душе угодно, было блаженной симфонией для желудка. А сегодня ему (то есть желудку) хотелось все самое калорийное и жирное. Так что, да… я заказала мясное рагу, мясной салат… и если бы было мясное пирожное, то и его бы заказала. Ммм…
Официантка чуть не позеленела от зависти, оценивая мои формы. О чем она подумала? И так понятно – с такой фигурой, не то, что жирные стейки жрать, даже нюхать запрещается. Дорогая, алло? У меня нет проблем с обменом веществ. А если включить, опять же вчерашний вечерок… того, что я заказала, недостаточно.  
Наконец, отлипнув от меню, которое Лимб использовал как амбразуру, посмотрел на Ди, стараясь не опускать взгляд ниже подбородка…
- Я должен тебе кое-что сказать. – Серьезно произнес он.
- Может, для начала поедим? – протянула Ди, глотнув Шардоне.[87]
- Я переспал с Фэм.
Ди вскинула брови, скорее от удивления, нежели от… ну, явно не от ревности.
- С Фэм. Ты о какой-то конкретной Фэм говоришь?
- Да.
- О лес… - Ди откинулась назад, в то время как официантка расставляла тарелки с салатами. Она дождалась ее ухода, миловидно улыбнувшись. – О нашей лесбиянке Фэм? – Ди накинулась на салат, который не только визуально был изумителен, но и на вкус.  
- Да. – Лимб нахмурился. Ему, не то, чтобы не понравилась ее равнодушная реакция… хотя, да. Не понравилась. С другой стороны… с чего бы ей ревновать? Только секс. Обычный, ни к чему не обязывающий секс. Дерьмо.
- Ты уверен? – прожевав очередную порцию салата, спросила она. – Может, это была девушка, которая очень похожа на Фэм.
- Да? А ее шрам?
- О. – Ди хлебнула вина, покончив с салатом. Жаль, что его было всего на зубок. Черт, в этом вся проблема ресторанов… слишком маленькая порция для большой тарелки. – Я рада за нее. Наконец, она решила стать pure nature.[88]А, кстати, почему ты мне об этом рассказал?
- Потому что это важно для меня. – Лимб вяло ковырял вилкой в тарелке.
Ди откинулась на спинку стула, медленно проведя пальчиками по бретелькам платья.
- А я думаю, ты рассказал мне это, чтобы я ревновала. Ты прекрасно понимаешь, что это бессмысленно. – Подошла официантка. Она собрала тарелки, сменив их на вторые блюда с горячим. – Все что произошло в спальне…
- … и на кухне. – Вставил Лимб. Ди картинно вскинула брови.
- Эй, мне еще там завтракать, обедать и ужинать. – Она рассмеялась. – Так что… то, что произошло в прошлом и останется в прошлом. Ты понимаешь меня, Лимб?
- Черт, - выдохнул он, взъерошив волосы. – Просто… я не понимаю.
- Чего ты не понимаешь? – с набитым ртом, спросила она. Рагу также не уступало салату, и она пожалела, что напялила на себя такое узкое платье. Глядишь, и после пирожного, у нее на животе прибавиться еще парочка выпуклостей.
- Она вела себя странно. Не так как обычно. Даже в клубе, с мужчинами она не была такой. Ее голос, движения, взгляд. Все было другим. Словно это и не она…  
- Видимо, ты разбудил в ней либидо к мужчинам. – Ухмыльнулась Ди.
- Сначала, я подумал, что она пьяна и поэтому не контролирует себя. Но… от нее даже не пахло спиртным. А я как помню, вы выпили достаточно.
Получается, она поила меня Грей Гузом, а сама пила воду? Вот, сучка!
Ди прожевала мясо, запив вином.
- Даже и не знаю – сочувствовать тебе или радоваться. – Она резко подняла глаза, уставившись поверх Лимба. Он нахмурился, после обернулся туда, куда Ди смотрела. Ага. Два здоровенных парня, в кожаных куртках вошли в ресторан. У одного была шевелюра, как у Бреда Пита и лицо, с обложки модного журнала. Второй… ну, второй, красавчик с козлиной бородкой. И они привлекли ее внимание. Дерьмо.
Парни разместились в четырех столиках от них. Тот, что походил на Бреда Пита, стянул очки, с широченной улыбкой оглядывался по сторонам. Но по большей части его глаза пялились на официанток. Просто такой взгляд Лимбу встречается не впервые. Второй, вел себя более сдержанно, не особо разделяя оптимизм своего друга.
Ди, как только увидела мужчину, что вошел в ресторан, мгновенно перенеслась во вчерашний день. Что очень, само по себе, хреновое ощущение. Не то, чтобы она пыталась забыть, так как кошмар, словно приставучая пиявка, не давала покоя. Но с его появлением, Ди ощутила мурашки на коже и микрострах, что иголочками пробежался по желудку.
Смерть скрестил руки на груди, недовольно цокнув, стоило Иешуа заговорить с официанткой. Этот говнюк не упускает шанса, чтобы не поиметь мозги женщинам. Его взгляд блуждал по ресторану, пока не остановился на девушке, которая смотрела на него. О, черт. Смерть схватил меню, мысленно желая стать меньше чем, шрифт в ламинированном буклете.
- Ты не мог выбрать другое кафе? – процедил он. И чего он вдруг занервничал? Может, потому что она так пристально смотрела на него, не смотря на своего кавалера, который пожирал его уничтожающим взглядом. Во, дела.
- Здесь вкусная еда. – Пожал плечами Иешуа.
- Еда не может быть не вкусной, если только это не твой язык.
- Ты чего так завелся? – Он обернулся, наткнувшись на рыжеволосую девушку. – Оооо… так вот по ком могилка плачет? А она… - он присвистнул. – Даже оооочеееень хоооорррооошааа… Слушай… а это случаем, не та…
- … прекращай. – Смерть отложил меню, стараясь не встречаться с ней взглядом. Он нервно потеребил бородку.
- Нет, ты посмотри на него, старый извращенец. Так вот почему ты отказался от той девчонки в гостинице. Из-за нее? Так? Ммм… рыженькие нравятся? Мне тоже. Да, мы с тобой похожи.
- Заткнись. – Процедил Дэт.
- Ооо… кстати, учитывая, что она не надела бюстгальтер… у нее своя грудь.
Дэт невольно бросил взгляд на девушку, что медленно покачивая бедрами, двигалась к их столику. Платье, так сильно обтягивало ее фигуру, что казалось, треснет по швам. А сквозь полупрозрачный материал, хорошо были видны ее соски и крохотный треугольник, который едва ли можно было назвать трусиками. Мужчины, что разинув рот, провожали взглядом совершенную нимфетку, чуть ли не хлебали свои слюни, вместо супа. А женщины, угрюмо фыркали, обещая своим взглядом ей – ну, сучка, я тебе все лицо расцарапаю!
- Не думал, что женщины все еще способны отрастить грудь таких размеров. Да и задница у нее, что надо. – Не унимался Иешуа.
- Может, хватит комментировать?  
Когда Ди подошла к столику, парень, который смахивал на голливудского актера, вскочил с места.
- Привет, красотка. – Он взял Ди за руку и поцеловал тыльную сторону. – Меня зовут… «Айриш крем».[89]
Ди улыбнулась.
- А этого Молчаливого Боба,[90]зовут Дэт.   
- Приятно познакомится. – Она улыбнулась Дэту, и если бы у Смерти физически имелось сердце, то оно замерло. Глупо, правда? Поэтому он… он выдавил из себя, подобие улыбки.  
- Нам тоже. – Поспешно ответил Иешуа.
- Меня зовут, Ди.
Иешуа игриво подергал бровями.
- Мы бы предложили тебе присесть, но не думаю, что твоему кавалеру это придется по душе. – Он тоже заметил ревностный взгляд Лимба.
- Спасибо за предложение. Я просто хотела, - Ди поджала губы, посмотрев на Смерть. – Поблагодарить тебя за то, что спас меня. Ну, ты понимаешь. Спасибо. – Она протянула ему руку. Дэт сглотнул, переводя взгляд с руки на лицо девушки.
- Ну, давай герой. Сконцентрируйся и пожми даме прелестнейшую лапку.
Смерть медленно поднялся, глубоко вдохнув, и также медленно обхватил ее маленькую, теплую ладонь.
Ублюдок, Иешуа улыбался во весь рот, широченной улыбкой чеширского кота. Он почувствовал искру, что пробежала между этими двоими. Невозможное – возможно. – Подумал Иешуа, и это возможное, будет еще тот сюрприз.
Ди, как током ударило. Ну, не в прямом смысле, иначе бы ее волосы приняли вертикальное, взлохмаченное положение. А платье обуглилось, въевшись в плоть. Эта искра, что пробежала внутри нее, была совершенно необычной... черт, да она ничего подобного не испытывала. Если, конечно, сжевать хренову тучу Бетель,[91]то возможно, эффект будет таким же… Мгновенный прилив жара, ошпарил ее кожу, оставив после себя капельки пота, что выступили на лбу и над верхней губой. Ого.
Смерть одернул руку, ощутив нечто похожее на перерождение. Только вместо боли, он испытал… блаженство… и испугался этого.
- Ага. – Только и выдавил он. Ди потерла ладонь. Странно, но когда он разорвал рукопожатие, ощущение исчезло, как и выступивший пот.
- Эм, - она улыбнулась. – Я, конечно, не верю во все это… - дерьмо, хотелось ей сказать, но Ди промолчала.
- … ага. – С улыбкой ответил Иешуа, прочитав ее конечную мысль.
- Вообщем. Мне интересно… стало… ручка есть?
- Держи. – Иешуа протянул ей золотую ручку, которая возникла у него в руке. Естественно, ни она, ни кто-нибудь другой, кроме Смерти этого не видел. Ловкость рук и никакого блин, волшебства.
Ди выхватила салфетку и склонилась над столом, что, конечно, же, смертельно подействовало на тех, кто смотрел в ее сторону. Иешуа бросил взгляд в сторону ее мужчины. Он поднялся, и явно намеревался подойти.
Хорошо, что я стою. – Подумал Смерть. – Иначе…
Иначе бы увидел ее прелестнейшую грудь во всей ее красе? – Мысленно ответил Иешуа, переместив взгляд на Дэта. – Ты, в курсе, что из тебя неплохой пикапер.[92]Я про то, что она пишет свой телефончик. Ну, а о том, от чего ты ее спас, ты мне расскажешь?
Смерть выдохнул.
- Вот. Мой номер. В смысле… если надумаешь рассказать мне, что это было, я с удовольствием послушаю. – Ди улыбнулась, протянув салфетку Дэту.
- Ага. – Кажется, я похож на придурка? Совершенно верно. Смерть шикнул на Иешуа. – Я позвоню. Как-нибудь.
- Было приятно познакомиться, «Айриш крем». – Черт, а ее голосок создан для секса по телефону. – Дэт.
Ди направилась не к своему столику, а в дамскую комнату. Лимб едва сдерживался, чтобы не вломить этим ублюдкам. Все время, пока она была с ними, он надеялся, на миллисекундный взгляд, который стал бы для него спусковым курком к действиям. Но, черт возьми, он не заметил этого. С другой стороны – глупо строить из себя ревнивца, когда она поставила жирную точку в их отношениях. Поэтому, ему пришлось опустить свою задницу обратно на стул, и молча, проглотив комок гнева, смотреть на все это безобразие. Он знал, что взяв салфетку, Ди пишет свой номер телефона. Но не понимал, что было в них – чего не было в нем? Ах, да. Ди – птица свободного полета.
- Ты же позвонишь ей. – Протянул Иешуа, откусив добрый кусок черничного пирога, что принесла официантка несколько минут назад. Смерть отпил кофе.
- Я не вожусь со смертными. – Он сложил салфетку в четыре раза и… хотелось бы ему верить, что он сделал это машинально. Но салфетка оказалась в кармане его кожаной куртки.
- Снова шутишь?
- Ты понимаешь, о чем я. – Раздраженно пробормотал он. – Поэтому ты притащил меня сюда?
- Ты так же прекрасно знаешь будущее, как и я. Неужели, не знал, что она будет здесь? Кстати, - он еще откусил кусок. Прожевал, запив Эрл Грейем.[93]- Я испробовал на ней свой фирменный фокус.
- Ты – что? – испугался Смерть. М-да, чтобы Смерть пугался. О, ну, посмейтесь еще!
- Как видишь, на нее это не подействовало. Видимо, ее сексуальность – напущена. Нет, определенно, в ней это есть. Но оооочеееень глубоко. Издержки работы. – Иешуа покончил с пирогом, подумав об еще одной порции. Тем более, официанточка ничего так… - Диам – горячая штучка. И ты это знаешь. Может, она сможет пробудить твой застарелый простатит. – Он развернулся, как раз в тот момент, когда из дамской вылетела Ди. Настоящая Горгона. Не хватало змеенышей, торчащих из головы. Ее лицо перекосила ярость, когда она шла к столику, в дальнем углу. Лимб вскочил с места, ринувшись к ней. Поздно. То, что Ди решила сделать, она уже исполнила. И теперь, мужчина, ошеломленный выходкой незнакомки, держался за нос, пытаясь остановить кровь. 
- Ублюдок. – Прошипела она. – Еще раз прикоснешься к Джин, и я вырву твои поганые руки, и поимею ими же твою задницу.
- С ней не соскучишься, Дэт. – Заметил Иешуа.   
 
  
ГЛАВА 9
 
 
Им пришлось покинуть ресторан, иначе копы, на ком настаивал пострадавший, незамедлительно бы навестили нарушителей закона, а это жирный минус – учитывая кем, работала Ди и Лимб. Хотя, Ди не видела в этом никакой проблемы – наоборот, она желала, что бы этому ублюдку влепили по полной программе за избиение ее подруги. Но Лимбу все же удалось урезонить владельца ресторана и… м-да мистера Барри Уайта, теперь уже бывшего ухажера Джин.
Ди ходила кругами, вовсе не пытаясь успокоиться, к чему призывал ее Лимб. Она была полна решимости врезать еще раз по этой лощеной морде. Джин сидела на корточках и скулила, как побитая собака. Люблю-боюсь, вот и весь ее словарный запас, который растянулся на то время, пока они были на улице. Ди ругалась, и осуждающе мотая головой. Ну, как можно любить этого ублюдка? Черт, он использует ее как грушу, а она продолжает слепо верить в его любовь.
- Ди, какого хрена ты творишь?! – Лимб потер голову.
- Я предупреждала этого мудака. И ее, кстати, тоже. Как видишь, слова на них не действуют. – Она бросила взгляд на Джин, что обхватила голову, заливаясь слезами.
- Нельзя так.
- Нельзя? – Ди задохнулась от возмущения. Она подхватила Джин под руку, рывком подняв ту на ноги, и стащила очки. Зрачок девушки походил на олимпийский огонь, а вокруг зияла гематома. – Не думаю, что это раскраска на Хэллоуин.
- Черт. Почему ты мне ничего не сказала? – обратился он к Джин.
- Потому что любит этого мудака. – Ответила Ди за нее. – Ну, и что ты испытываешь сейчас, смотря на этот чудо make-up? Ага. Вот и я о том же.
Смерть и Иешуа вышли следом из ресторана, стоя в нескольких футах, и наблюдая за троицей.
- Да. То, как поступил этот говнюк, непростительно. Даже, я себе такого не позволяю. – Протянул Иешуа.
- Согласен. – Кивнул Смерть.
- Слушай, - он посмотрел на Дэта. – Может, прикончить его?
- Это не по правилам. Ему еще семь лет жить.
- Да, ладно тебе. Сделаешь приятное всем. Особенно Диам. – Он улыбнулся.
Джин заныла с новой силой. Ее худое тело дрожало под мешковатым платьем, от дорогого дизайнера. Хах, Ди не удивлена – как можно успокоить избитую душу? Пролить на нее заживляющий бальзам. В случае Барри – это были дорогие шмотки. Бабы падки на такие вещи, при чем, хватает мгновения, чтобы шрамы перестали ныть. Да, возможно, они затянутся, но морально… это вопрос времени…
- Я боюсь. – Прошептала Джин, поднявшись с корточек. Ди поддерживала ее под руку, так как девушка не твердо стояла на ногах. – Он… он, о, боже, что же ты наделала, Ди? – она посмотрела на нее. – Он… он убьет меня… убьет меня…
- Он не сделает этого, Джин. – Проговорил Лимб.
- Да. Потому что я не позволю ему. – Сказала Ди, обняв Джин. И в ее тоне было столько холодной ненависти, что у Лимба невольно сжались яички. – Ее нужно спрятать. Домой ей нельзя. Ко мне тоже. У тебя есть проверенные друзья?
- Да. – Кивнул Лимб.
Из ресторана вышел Барри. На его белоснежной рубашке зияли пятна крови. Но этого было недостаточно. Ее слишком рано оттащили, не дав возможности, превратить эту морду в отбивную. Он и Ди смерили друг друга уничтожающим взглядом. Ди заскрипела зубами, прочитав по его губам – ты пожалеешь об этом, сука.
- Он угрожает ей. – Произнес Иешуа, прекрасно считывая его мысли. И в них было достаточно решимости и достаточно игрушек, чтобы исполнить сказанное. – И ты позволишь ему это совершить?
- Черт, Иешуа, я не могу. – Могу, конечно. Можно так же легко забрать жизнь, как и дать ее.  
- Запарил. Этот мудак не остановится, и ты это прекрасно знаешь. Он угрожает Диам. Неужели, она этого заслуживает? Тем более, ее будущее – это бы…
- … цыц. – Шикнул Смерть, медленно поглаживая эспаньолку. Думай-думай. Чего думать? Делай и все.
- Боишься, что Инанис расстроится? Не думаю. Давай, Дэт. – Он бросил взгляд на Барри. – Устрой, это как несчастный случай. Барри сейчас взбешен и вряд ли может хорошо вести машину. А, может, это телефонный звонок, который отвлечет его?
- Баланс, Иешуа. – Напомнил Смерть. 
- Перестань. В Коннектикуте должна родится двойня. Ну, подумаешь, на час раньше. Это ли не баланс?
- Даже если и произойдет авария, он должен выжить.
Иешуа рассмеялся.
- Алло? И кто ему даст второй шанс? – Он огляделся по сторонам. – Я, что-то, никого не вижу. Давай, дружище. А если Инанис спросит, скажу, что был занят девочками. Влетит обоим, но будет уже не так обидно.
- Что ты сказал, мудила? – Ди мягко отстранила Джин и двинулась к машине Барри. – Повтори это вслух! – Она стащила с себя туфли. Одна полетела в мужчину, правда, тот успел нырнуть в салон. Вторая, в стекло, но отскочив, упала на асфальт. – Иди, подрочи своей мамочке, мразь!
- Ди, перестань! – прошипел Лимб, воровато оглядываясь по сторонам. Черт, ну, точно копы нагрянут, если Ди не успокоиться.
- Успокойся, Ди. Я тебя прошу. Надо уходить.
Ди ляписто выругалась.
- Уходить. – Она отрицательно покачала головой. – Надо решать проблему.
- А, она не стеснительна в выражениях. – Ухмыльнулся Иешуа, провожая взглядом удаляющуюся машину Барри. – Давай, Дэт. Только без сопутствующих потерь.[94]А я подожду здесь.
Смерть выдохнул, прикрыв глаза… тик-так… тик-так… тик-так…
Взрыв, что раздался на пересечении восьмой и шестой улицах, был достаточно громким, чтобы вытащить, даже самых ленивых зевак на улицу. Порыв ветра донес до Ди запах горелого металла, смешивающийся с резкой химической вонью. Она глубоко вдохнула его, мысленно ликуя над случившимся. Может, Ди больная извращенка, но этот запах, показался ей прекрасным десертом, вместо пирожного. Черт, она так не улыбалась, на похоронах своей матери. Казалось бы… сдохла мамаша и вроде должна испытать облегчение… радость… неееет. Пустота, словно высохший пень, поселилась внутри нее. А сейчас… эта пустота немного заполнилась. Она точно больная. 
- Вот и решилась проблема. – Прошептал Лимб, открыв рот.
Послышалась сирена скорой помощи и пожарных, но… Ди прекрасно знала, что от Барри ничего не осталось. Она улыбнулась.
- Ну, это ли не комплимент тебе, мой друг? – Иешуа кивнул на Ди. Смерть уловил ее улыбку и поджал губы. Он, конечно, встречал людей, что испытывали удовлетворения от смерти других, но это были в основном убийцы или маньяки. Но Диам… это не испорченное сознание, это месть улыбалась. – Барри, что-нибудь говорил?
Смерть взлохматил волосы.
- Да. Сказал, что видел меня в ресторане.
- Похоже, Атропос[95]постаралась. – Кивнул Иешуа. – Не хочешь, принести своей даме туфельки?
Смерть нахмурился.
- Я похож на пажа?
- И почему я не удивлен, что со ста девяносто пятью Франклинами[96]за пазухой, у тебя не появилось женщины. – Протянул Иешуа. – Будь джентльменом, и поухаживай за дамой. Ей будет приятно.
- Ты, что, в сводники записался? – Дэт выдохнул. Он подобрал туфли. Одна из них была безвозвратно испорчена. Колеса машины оставили вмятины на носке туфли, да и каблук был сломан. Он подошел к Ди, поставив туфли на асфальт. – Это ваше.
Ди перевела взгляд от горящего пламени, которое старательно тушили пожарные, на Дэта.
- Спасибо. – Она подхватила туфли. – Вот, черт. Этот ублюдок, испортил мне туфли. Если бы я знала, что у него бронированные стекла, притащила бы кувалду.   
- Вряд ли бы это помогло.
- Ты о чем?
- О кувалде.
- Ну, не кувалда, так взрыв помог.
Еще мгновение и сопутствующая потеря была бы неизбежна, если бы Смерть во время не сконцентрировался. Ди ухватилась за его руку, чисто машинально, надевая туфли. Ага. Придется идти босяком – подумала она, стаскивая обувь. Но перепроверить стоило.
Дэт, мысленно испытал ужас. Черт, с этой смертной, он превратился в запуганного кролика. Надо быть от нее подальше. Для ее же безопасности. Он посмотрел на Иешуа. Тот кивнул, улыбаясь.
Молодец. Вовремя. – Раздалось у него в голове.
Черт. Я чуть не убил ее.
Ну, успел же.
- Убери от нее руки. – Прошипел Лимб, приблизившись к Дэту. 
Эээ… собственно, кто еще должен убрать руки. Он, как раз, и не горит желанием прикасаться к ней. Дэт отошел назад. К чему еще жертвы? Иешуа поспешил к своему напарнику.
- Лимб… - начала Ди.
- Я видел, как вы смотрите на нее.
Ди устало выдохнула. Иешуа вышел вперед, сойдясь, нос к носу с парнем. Он ярко ощущал его эмоции – они походили на прогоркшее масло.   
- Весь Сиэтл на нее так смотрит. И что? Ты будешь так каждому предьяву кидать? – А вот этот тон голоса, Смерть прекрасно знал. Парню лучше не злить Иешуа, вряд ли ему понравится то, что он увидит.
- Если потребуется.
О, да этот паренек, возомнил себя бой-френдом Диам. Ну-ну, удачи.
- Тогда не удивляйся, если твои яйца в скором времени превратятся в церковный колокол.
- Ты, что, угрожаешь мне? – Лимб сдвинул брови. Кулаки уже сжаты, и готовы отправится прямо этому ублюдку в морду.
- Если потребуется. – Иешуа хищно улыбнулся.
- Лимб, поехали. – Ди ухватила его за руку. – Поехали, быстро.
Лимб уперся в него пальцем.
- Я буду присматривать за тобой. – После, он позволил Ди оттащить себя назад, к машине, но не сводил глаз с ублюдка. Напряжение повисло в воздухе, затмевая запахи от взрыва.
- Каков наглец. – Ухмыльнулся Иешуа. – Что там с твоим компасом?
Смерть достал предмет и выругался. Стрелка бешено подпрыгивала.
- О, черт.
 
 
Инанис прохаживался по залу. Хабит небрежно валялся на полу, как и одежда этих Сломленных сердцеедок, которые посетили его покои. Он повернулся и взглянул на одну из них, кажется, та, что когда-то была блондинкой и называла себя Кэти, уже отдала… Богу душу. Свою поганую, никчемную, пустую душонку. Ах, было забавно испытать свои шалости на этой человеческой оболочке. Жаль, что она хрупка. Но, Инанису хватило времени. Теперь, от Кэти осталось избитая, бесформенная масса, что лежала на хрустальной глади, залитой глянцевой кровью, под которым билось голубое пламя. Он больной ублюдок. Но даже Бог не без греха… Инанис выдохнул, проведя пальцами вдоль шеи. Змеиная кожа, что скрывала его тело, была ему ненавистна. Но только в ней, он чувствовал себя настоящим.
Переведя свои слепые глаза на вторую, он склонил голову набок. Люси – близняшка, была бессознания. Это хорошо. Ему тоже нужна передышка, чтобы осмыслить все. Хотя, мыслей было так много. Но одна, как острый, вымоченный в яде, гвоздь вбивался в его голову. Безликий. Инанис хотел держать его при себе, а он сбежал. Оставил его. Разве, он многого просил? Это так не справедливо. Так неправильно. Он снова выдохнул. Люси открыла глаза, наткнувшись на свою сестренку. Пламя, охватившее потолок и пол, всколыхнулось от пронзительного крика баньши.[97]
- ТЕПЕРЬ, ТЫ ЖАЛЕЕШЬ О ТОМ, ЧТО СОГЛАСИЛАСЬ ОСТАТЬСЯ НАЕДИНЕ СО МНОЙ. – Утвердительно произнес Инанис, ничуть не смутившись ее крика. Воображение рисовало много вещей, что он хотел сделать с этой Сломленной. А после, он вернется в зал и несколько часов просидит в одиночестве. Не то, чтобы Инанис доверял Сломленным, не прибегая к связыванию по рукам и ногам. Они итак уже были в его власти. Души этих, он мысленно связал в кокон, стоило ему сжать пальцы в кулак. Люси продолжала кричать, но тело не двигалось. Потеряв человеческую оболочку, сущность отдаленно походила на человеческую. Скорее на Сагрит.[98]
- ТАК ТЫ ЖАЛЕЕШЬ О СВОИХ СЛОВАХ, СЛОМЛЕННАЯ?
Люси закивала.
Инанис вытянул руку вперед, сжав пальцы в кулак. Люси взревела с новой силой, выгнув спину, с такой силой, что у нее затрещали позвонки. Голова и пятки упирались в хрустальное ложе, а туловище, тем временем выводило неестественную дугу, пока со зловещим хрустом, не сложилось пополам. Инанис не был любителем оригами, но с ней, ему удалось соорудить прихватку. Он и вправду, больной ублюдок. Нееет… гуманный ублюдок.
 
 
- Ты какого-мать-его, устроил там? – возмутилась Ди. – Неприятностей захотел?
Лимбу пришлось ехать в объезд, так как полиция и команда взрывотехников, оцепила место аварии. Толпа зевак, что высунулась из окон домов и магазинчиков, устроилась неподалеку от гущи событий, предаваясь обсуждению – кто за кем стоит, и последний ли это был взрыв? Судя по модной тачке, дяденька имел кругленькую сумму и врагов. 
- Морда мне его не понравилась. – Выплюнул Лимб, свернув на дорогу. – Зачем ты дала ему свой номер телефона?
Ди оглянулась назад. Джин съежилась до таких размеров, что едва ее тело было различимо на сидении. Только платье, хоть как-то обозначала ее фигуру.
Она переместила взгляд на Лимба.
- Хочу встретиться с ним.
- Зачем? – на скулах задвигались желваки.
- Лимб. Мы уже обсуждали это.
- Ты перегибаешь палку.
- По-моему, это ты перегибаешь палку. – Сухо произнесла Ди, отвернувшись к окну. 
 Лимб притормозил у светофора.
Конечно. Она, конечно, права. Я перегибаю палку. И кто меня уверил в том, что Ди моя собственность? Я. Придурок конченый. Она дала этому говнюку свой номер, потому что сама этого захотела, и я не вправе вмешиваться. С другой стороны – у нас с ней был… черт, был потрясный секс. А теперь, она будет с этим ублюдком. И все равно я ничего не могу с этим сделать. Ну, набью я ему морду, и что? Легче от этого не станет. Ди не будет после этого со мной. Лимб нервно барабанил пальцами по рулю, дожидаясь зеленого света.
- Твою мать! – рявкнул он, ударив по рулю.
- А ты ей понравился, Казанова. – Ухмыльнулся Иешуа. После, того, как стрелка компаса, задергалась в синдроме Вателя,[99]став невидимыми, мужчины материализовались, устроив свои задницы на крыше автомобиля. – Видишь, она хочет с тобой встретиться.
- Компас, похоже, ошибся. – Проигнорировав Иешуа, пробормотал Смерть.
- Не думаю. Компас – он как спаниель, идет по запаху. Так, что вряд ли он ошибся. Правда, я ничего сам не почуял.
- В этом то и проблема.   
Лимб отвез Джин к ее родителям. Увидев краски на лице дочери, заботливый папаша, пообещал устроить ублюдку Первую Мировую. Но, Ди уверила его, что в этом уже нет необходимости. Ублюдок попал туда, откуда никогда не возвращаются. С другой стороны… то что, она увидела вчера… можно назвать возвращением из ада.
Ди попрощалась с родителями и Джин, и вернулась к машине. Открыв дверь, она подняла голову, смотря в пустоту. Да, определенно с ее стороны, это была пустота с мазками городского пейзажа. А вот со стороны Смерти…
- Она смотрит прямо на тебя. – Прошептал Иешуа.
И Смерть смотрел на нее. Она… чувствует его? Что-то пробежало по его коже. Человек, сказал бы – это предчувствие или подозрительные мурашки. Черт, это связь. Он установил с ней Связь. Видимо, чересчур сконцентрировался, что не почувствовал, как добрался до ее души. И теперь, она ощущает его.
Ди чувствовала что-то. Пока они ехали к родителям Джин, ее преследовало это ощущение, что кто-то рядом. Она понимала, что смотрит на воздух, и да, перед ее лицом не порхали бабочки или райские птички, но это что-то, было здесь.
- А я знаю, что случилось, пока вы пожимали друг другу лапки, Дэт. – Протянул Иешуа. – Это секс. Да. Сплетение, которое вспороло ее душу. Ты же заметил, как она отреагировала на это? Мне не удалось разбудить в ней похоть, со своей-то первоклассной способностью. А ты…
- … кончай. – Процедил Смерть, не отрывая взгляда от Ди.
- Если бы ты не разорвал рукопожатие, то она испытала бы то, что ты только что упомянул.
- Тебе показалось. Это просто побочный эффект от моей концентрации.
Иешуа рассмеялся.
- Рассказывай. Ты обязан ей позвонить.
Смерть сглотнул. Он не станет звонить. Никогда.
Ди тряхнула головой, услышав голос Лимба. Она села в машину, смотря перед собой. Ее рука невольно поднялась к горлу, после переместилась к щеке. Ди почувствовала, что ее щеки горят, а сердцебиение участилось. Она судорожно сглотнула, снова тряхнув головой. Ей нужно успокоиться. Если надо, то и выпить.
- Она хочет тебя.
Смерть оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Иешуа. И когда тот улыбнулся, Дэт выругался.  
       
 
Лимб припарковал машину у своего дома. Как Ди догадалась? Ну, хотя бы, потому что это не ее район, и не ее дом. Впрочем, она не думала, что он отвезет ее домой. Мужчина, которому светило Ярило в одно место, просто не желает мирится с ситуацией, и требует узаконить свои права на женщину. Мужчины, как животные. Только метят свою территорию другим способом. Но, человечество не далеко шагнуло от пещерных неандертальцев.
Лимб отстегнул ремень, и вытащил ключ из зажигания, зажав его в кулак, несколько минут пялясь в лобовое окно.
- Ну, и зачем ты привез меня к себе?
- Не хочу оставлять тебя одну.
Ди ухмыльнулась и вышла из машины. Лимб следом, поставив BMW на сигнализацию.
- Боишься, что я первым делом побегу к телефону, ждать звонка от него?
- Только что ты своими глазами видела, как взорвалась машина. Погиб человек.
- Поправка. Оооочеееень жирная поправка. – Она подняла палец вверх. – Ублюдок получил по заслугам. И я благодарна тем силам, которые того же мнения.
Иешуа и Смерть опустились на асфальт, следуя за парочкой.
- Она благодарит тебя. Теперь, ты не просто Дэт. А Дэт-герой.
- Ты прекратишь уже? – прошипел Смерть. Они переместились на четвертый этаж, ожидая, когда двери лифта откроются.
- Не, ну, серьезно. Неужели, она тебе совсем не нравится? Нет? – он притворно ужаснулся. – Ну, тогда я ее себе заберу.
- Черта с два!   
- Ага, от прошлого не уйти… к тому же связь. – Лукаво прищурился Иешуа.
- Пошел ты.
- Похоже, это ты боишься оставаться один, Лимб. – Устало пробормотала Ди, когда они вышли из лифта, направляясь к двери 118. Лимб открыл дверь, пропуская девушку вперед. Иешуа и Смерть проскользнули внутрь, не дожидаясь должного приглашения.
Дэт взглянул на компас. Стрелка по-прежнему скакала.
- Что-то я не пойму. – Протянул Иешуа. – Здесь не пахнет Сломленными. Не пахнет Безликим. Хотя, черт его знает, чем он пахнет. Чего со стрелкой то? Может, и вправду, сломался.
- Надо спросить Нофика. – Ого. Он правильно произнес его имя?
Иешуа улыбнулся.
- Помнится, ты его Нафигом называл.
Смерть обошел все комнаты. А вот в спальне, компас совсем с ума сошел. Стекло что скрывало стрелку, треснуло, стоило Дэту подойти к кровати.
- Посмотри. – Он протянул компас Иешуа.
- Вряд ли эта хрень так сильно реагировала на Сломленных. Похоже, здесь побывал некто ооооочень злобный. – Иешуа почесал подбородок и походил по комнате. – Дело-дрянь.
Дэт развернулся, но тут же отскочил в сторону, так как Ди была позади него. И она стояла опасно близко с ним. Уже, трижды они так близко друг от друга, что в который раз доказывает – следует держаться от нее подальше.
Ди равнодушно смотрела на смятую постель. Ее совсем не трогало то, что произошло здесь. Дело Лимба – с кем он трахается, а с кем проводит сон, в трогательной семейной позе. Она медленно подняла глаза, и повернула голову в ту сторону, где стоял Дэт, пристально изучая пустоту. Хотя, на фоне этой пустоты, были фотообои огней Лас-Вегаса. Дэт сглотнул. Эти гляделки, так и толкали его, чтобы подойти и прикоснуться к ней… еще раз. Черт. Это же глупо. Она смертная. А он Смерть. Она умрет от его прикосновения. А он останется жить, но где-то в глубине себя, будет испытывать свою смерть.
Она красивая. Невероятно красивая. И дело не во внешности, а в том, какая она внутри. Этот ярко-красный огонь ее жизни, он словно опасная ловушка для глупого мотылька. Вот, черт. Он только что принизил себя до насекомого. И как это можно назвать?
Любовь.
Дэт обернулся к Иешуа.
- На что ты смотришь, Ди? – спросил Лимб, привалившись к косяку. Ди поморщилась, нехотя, вернув взгляд на кровать.
- На Бородино,[100]что ты здесь устроил. – Усмехнулась она.
- Мне жаль.
Ди повернулась к Лимбу, опустив глаза на туфли, что он держал в руках.
- Примерь. – Он подошел к ней и опустился на колени. Мягко взяв Ди за лодыжку, Лимб, надел туфельку, кораллового цвета, с металлической шпилькой. Затем, вторую. – Как тебе?
- О, надо же. И размер подошел.
- Я купил их тебе. – Лимб поджал губы.
- Еще немного и он поимеет ее. – Проговорил Иешуа, встав рядом с Дэтом.
- Это их заботы. Нам здесь делать нечего. – Он отвернулся, направляясь к двери.
- Так, значит, Фэм пришла к тебе и вы переспали. – Хмыкнула Ди.
Смерть остановился. Медленно развернувшись на пятках, он вернулся туда, где стоял несколько минут назад.
- Все еще не наше дело? – Ухмыльнулся Иешуа, скрестив руки на груди.
- Я видел Фэм, о которой она говорит.
- Адрес знаешь?
- Разумеется.
- Тогда, пошли. – Иешуа собрался уходить, но Дэт не сдвинулся с места.
- Брось, мужик. Она не захочет его. И ты знаешь – почему.
 
 
ГЛАВА 10
 
 
Дэт и Иешуа материализовались в квартире Фэм. Стрелка, гремела, как ведро с камнями, и стальной запах крови, ударил в нос, стоило Дэту войти в спальню.
- Здесь, все и произошло.
- Верно, мистер Очевидность. Безликий, теперь разгуливает по городу в оболочке подружки Диам. Сквееееерноооо.
Раздалось жужжание. Иешуа подошел к прикроватному столику и подхватил телефон.
- Похоже, эта Фэм была неравнодушна к твоей подружке. – Он бросил сотовый Дэту.  На дисплее красовалась фотография Ди и подпись – красотка.
- Она не моя подружка.
- Конечно-конечно. – Ухмыльнулся Иешуа. – Ответишь?
- С ума сошел? – Дэт пялился на ее фотографию, а его большой палец замер в полудюйме от «приема». Жужжание стихло, и экран потух, сменив картинку на перечеркнутую трубку.
- Ну, и что будем делать дальше? Дэт? – Смерть оторвался от экрана и посмотрел на Иешуа. – Что будем делать?
- Диам танцует в клубе «Тет-а-Тет». Если нам повезет, мы встретим там Фэм.  
Ди убрала сотовый в сумочку. Не похоже, чтобы Фэм просто исчезла. А может, ей просто стыдно за то, что она предала свою святую любовь к слабому полу и поэтому не отвечает на звонки?
Десять минут назад, она покинула квартиру Лимба, хотя тот, настаивал на том, чтобы она осталась. Ну, не глупо ли? Очередной перепих не сблизит, и ничего не изменит в их отношениях. Можно подумать, она после этого его полюбит. Снова глупо.
Ди села в такси, что вызвал Лимб, и назвала адрес Фэм. Раз гора не идет к Магомеду, так сменим позицию и наступим первыми.
Черт, это ощущение, что было в машине, на улице, а после в квартире Лимба, никак не покидало ее. Ну, если только на мгновение. Но самое странное, в эти мгновения, она чувствовала себя пустой. Брошенной. Как когда-то ее любимой мамочкой. Мгновения, которые растянулись на последующие шесть лет. Да. Ей всего двадцать один год. Она так молода, а чувствует себя старухой, словно ее трепали полвека. И ей совершенно не нравилось это ощущение. Ди закусила губу, бросив взгляд в окно. Было кое-что, после чего она ощутила себя по настоящему живой… когда Дэт взял ее за руку. Это как глоток свежего воздуха, в смоге. Как антидот, против яда, что отравляло ее жизнь. Как спасение от безысходности. Перестань разглагольствовать. Это же не любовь… нет. Она не влюблялась и не позволяла этому быть. Никогда. Возможно, там было очень жарко, что распалило ее… нет, ну, это же бред!
- Такой девушке, как вы, опасно быть одной на улице. – Подал голос водитель, посмотрев в зеркало. Ди отвлеклась от мыслей.
- Что?
- Я говорю, на улицах твориться хаос.
Ааа… один из тех, кто вырос на старой закалке. Сопереживает нынешней молодежи, браня нынешние устои.
- Ничего.
Таксист припарковал машину недалеко от дома. Ди не обратила внимания, на то что он заглушил мотор. На то, как раздался щелчок – и двери заблокировались. Она полезла в сумочку за деньгами. Стоило ей поднять лицо, и протянуть сумму, как в лицо ударил химический запах, который молниеносно проник в ее нос и рот. Из рук выпали доллары, а ее тело повалилось назад, на спинку сидения.
Отлично. Приехала, чтобы постучать в дверь Фэм, а в итоге постучала к ублюдку-извращенцу. Жаль, что она так и не потеряла сознание. Правда, с глазами творился полный бардак. Зрение то, затуманивалось, превращаясь в одну смазанную картинку. То возвращалось, и Ди видела раскрасневшееся, потное лицо водителя, что пыхтя над ней, что-то бормотал себе под нос. Особым словарным запасом он не обладал. Из его рта вырывалось только одно хриплое слово – сучка. Это же надо, средь бела дня, неподалеку от магазинов, где люди шатаются туда-сюда, этот придурок решил исполнить свою грязную игру. Насильники совсем стыд потеряли!
Ди подвигала руками. О, кажется, у этой дряни, что прилетела ей в лицо, истек срок годности. Или… этот говнюк предпочитает, что бы девушка все помнила и ощущала. Хм, к его же сожалению…
Когда насильник расстегнул молнию на джинсах, высвободив нечто похожее на член, и потянулся к Ди, поднимая платье, она собрала силы воедино, и что есть силы ударила ублюдка коленом в пах. Тот взвыл, но не растерялся, выхватив нож из куртки. Холодное лезвие блеснуло, стремительно опускаясь вниз, к груди.
- Дерьмо… - выдохнула она и зажмурилась. Боль пронзила ее плечо. Она ощутила, как острие клинка царапнуло ее кость, вскользь резанув кожу. Что-то отвлекло его… Ди открыла глаза. А, бл… гребаное зрение снова замылилось. Но, зато она четко слышала возню, ругань двоих мужчин. Третий скулил, как побитая собака.
- Я говорил тебе, пришей этого мудилу. Смотри, он чуть не убил ее.
- Твою мать. – Ругнулся второй голос.
Ди с трудом поднялась, так как ни черта не видела, к тому же пытаясь вылезти из машины, ударилась о верх крыши. По руке текло что-то теплое. Кровь. Хрен с ней. Надо выбираться отсюда. Ей хватило и одного маньяка.
Она ощутила мужскую руку на своем плече и замахала руками, моргая. Долбаное зрение! Пелена спала, и она увидела лицо Бреда Пита. Чееееегооо…? А это же тот самый… Айриш крем и…
- Дэт… - только и успела произнести, как на ее лоб легла рука Бреда Пита и она провалилась в темноту.  
 Ей казалось, что она проспала, целую вечность. Но когда Ди открыла глаза, осознав, что находиться у себя в спальне, а на будильнике, что стоял на прикроватном столике, стрелка перевалила за пять. Всего полчаса. Она поморщилась, переместив взгляд на Бреда Пита. Черт, и почему у нее возникает именно эта ассоциация актера с этим красавчиком? Возможно, его волосы и взгляд. Крепкие скулы и узкий подбородок.
Ди дернула рукой, ощутив покалывание.
- Тихо-тихо. Я почти закончил.
Она снова посмотрела на столик. О, черт. Помимо будильника, там стояла ее компактная аптечка и хренова туча ватных тампонов вымазанных в крови. Кажется, красная армия дала ход…
Ди опустила глаза на его руки. Они были огромными. Странно, почему она сразу этого не заметила. Однако, с этими огромными руками, он аккуратно, накладывал швы на плечо. Порез был глубоким, но не страшным. Ей повезло, что ублюдок не успел воткнуть нож в сердце. Тут швами бы не обошлось. 
- Ты, что, хирург? – Ди нахмурилась, поражаясь, идеальным стежкам на коже.
- Одна из моих специальностей. – Улыбнулся Иешуа. Помимо того, что он демон-реаниматор. Ага.
Странно, что они не отвезли меня в больницу. Ну, да… там бы пришлось долго объяснять, как она получила ранение.
- Об этом говнюке, можешь не волноваться. Мы все уладили.
Затем полиция…
- В смысле – убили? – она не очень-то испугалась догадки. Даже если это и так, то ублюдок получил по заслугам.
В спальню вошел Дэт. Он прошел по комнате, остановившись напротив кровати, и привалился к стене, скрестив руки на груди. Его голова была опущена, а носок ботинка выводил круги на ковре. Даже то, что он не смотрел на нее, Ди хотела хлопнуть себя по лбу. Она потянулась здоровой рукой к платью, стараясь одернуть его. Черт, она никогда не стеснялась мужчин, иначе бы работала библиотекаршей. Да, она уже это говорила. Одевалась, как капуста, и не красилась – как проститутка. Косвенно, Ди и являлась ей. Но, стыд толкал ее, завернутся в одеяло. Иешуа улыбнулся. Закончив с рукоделием, он наложил на шов марлевую повязку, скрепив лейкопластырем.
- Швы рассосутся через пару дней, как и сам шрам. Так, что этот маленький изъянчик, никак не испортит твою кожу.
- Спасибо. – Она потянулась за подушкой, прижав ее к груди. – Так что там с этим… водителем. – Ау? Они что оглохли? Иешуа, молча закрыл аптечку, собрал тампоны, скрывшись в ванной. – Так что с ним?
Дэт поднял голову, пристально посмотрев на Ди. От этого взгляда ей хотелось провалиться сквозь… кровать.
- Фальшивые права. Машина в угоне. Он использовал автомобиль, чтобы подвозить таких девушек, как ты, а после насиловать и… - Он нахмурился, погладив эспаньолку. – Убивать.
- А что значит, таких девушек, как ты? Мы, что, в особом распоряжении?
Дэт смутился. Но, Иешуа, как всегда выручил его, сказав правду, которую не решался озвучить он.
- Дэт, хотел сказать – таких красивых девушек, как ты. – Он улыбнулся обоим. – Да, Дэт? – Дэт поджал губы, отведя взгляд от Ди. – То, что с ним произошло, это уже не твоя проблема. – Мягко протянул Иешуа.
- Ладно. – Она поднялась, отбросив подушку на кровать. Учитывая, что Айриш крем… черт, до чего странное имечко. Да и Дэт, тоже… тщательно вымыл мою руку, то не придется идти в душ. Хотя, желание встать под воду... было космическим. – Мне нужно переодеться.
- Окей. – Иешуа вышел из комнаты. Дэт, еще немного задержался, почесав затылок. Он мельком посмотрел на Ди, и только после этого последовал за напарником. – Боишься, что она все видела? – он бродил по гостиной, оглядывая творческий беспорядок, что здесь творился. Как и жизнь Ди, квартира полностью отражала ее личность. Пустая, с кучей ненужного хлама. Ни грамма уюта и умиротворения. Бедняжка – подумал Дэт. Она погрязла в прошлом и совершенно не пытается идти вперед. Так можно и навечно застрять в бесконечной пробке… впрочем, чем он отличается от нее?
- Не думаю, что она что-то видела. – Пробормотал он.
Иешуа остановился у коробки с надписью «стекло». Сев на корточки, он откинул крышку и заглянул. Фарфоровые фигурки и фотографии в рамках.
- А мамочка-то у нее была ничего. – Иешуа достал фото, где была запечатлена мисс Стикс, в цветастом сарафане и охапкой полевых цветов. Ее лицо озаряла улыбка. Глаза блестели. Этот момент радости замер с новостью о том, что мисс Стикс станет мамой…
Жаль, что такие снимки не имеют дальнейшей жизни.
- Так, кто вы такие? – спросил Ди, закрыв дверь спальни. Дэт выдохнул. Сейчас на ней были свободные штаны для йоги и майка. Рыжие волосы, высоко подобранные в высокий пучок, и только несколько вьющихся прядей касалось ее лба и ушей.
- Волонтеры.[101]– Без заминки, ответил Иешуа. Он вернул фотографию в коробку и подошел к Дэту.
- Ладно. – Протянула Ди, недоверчиво оглядывая мужчин. Что-то с трудом верится, что такие громилы, занимаются подобными вещами. Они, больше, смахивают на отвязных парней дона Корлеоне.[102]Даже, не буду спрашивать, как они узнали мой адрес…
- … в твоих правах был адрес. – Ответил Иешуа с улыбкой. Ди изогнула бровь. Ого. – Хорошо, что мы проходили мимо. Иначе, ты бы влипла в неприятную историю.
- Эээ… - Проходили мимо. Мимо дома Фэм. И именно, в тот момент, когда эта мразь напала на меня. Ничего себе – проходили мимо. Она посмотрела на Дэта, встретившись с его голубыми глазами. В них было сожаление, с ноткой печали. – Спасибо, что прошли не достаточно мимо. – Ляпнула она, чертыхнувшись. – Хотите кофе?
Только после того, как Ди вошла на кухню, и была на достаточном расстоянии, от Дэта, он вошел следом. Иешуа с извинениями, отошел в туалет. Хотя, Дэт догадывался, что все это он сделал специально – дав им время поговорить. Чертов ублюдок.
- Так, ты расскажешь, что сделал с этими парнями из Старбакса? Или, нет. Лучше, расскажи – кто они такие, и почему превратились в монстров из Зомбиленда?[103]- Ди поставила на плиту турку, и повернулась к нему, облокотившись на холодильник.
Дэт развернулся всем корпусом к ней, привалившись к стене, и скрестил руки на груди.
- Мне нечего тебе сказать.
- Да? А я думаю, ты что-то скрываешь. И видимо, это что-то очень серьезное. Наверное, фраза – если я скажу правду, то мне придется тебя убить, играет здесь не маловажную роль. Да?
Дэт нахмурился. Отчасти… она права. Но и без этого, он может убить ее. Ну, хотя бы случайно прикоснувшись. Однажды, это чуть не случилось, а, как известно Бог любит Троицу. Черт бы его побрал.
- Ну, а как, насчет имени? Извини, просто я ни разу не встречала парня с именем Айриш крем.
- Его зовут Иешуа.
Она кивнула. Иешуа и Дэт – два запредельных имени. Хотя, сейчас, чего только не встретишь… разве, что людям пока не присваивают номера, вместо имени. Когда горький запах кофе окутал кухню, Ди сняла турку с плиты. Она достала из шкафчика две чашки. Свою – большую, с изображением Гарфилда,[104]Ди сполоснула от вчерашнего кофе. Когда девушка приблизилась, Дэт занервничал. У него появилось, непреодолимое желание провалится сквозь стул, и спрятаться под столом. А лучше, за дверью этой квартиры. Она расставила чашки, разливая кофе, боковым зрением наблюдая за мужчиной. Его лицо, слегка тронутое загаром, побледнело, а глаза расширились.
- Ты в порядке?
- Просто душно.
Ди отошла к раковине, поставив турку в мойку. После, настежь открыла окно, впуская воздух.
- У тебя случайно не гемофобия?[105]
Дэт оторопело посмотрел на девушку и покачал головой.
- Тогда, сядь у окна.
Он бы с удовольствием так и сделал, если бы она отошла. Но, она, черт возьми, не сдвинулась с места. Дэт сделал шаг вперед и остановился, подумывая о полете из окна, без страховки.
- Ты… не могла бы… отойти? – Черт, ну, и придурок он! Да он же гребаный Смерть, а боится, как… тьфу, ты черт! Самому противно!
Ди скрестила руки на груди.
- Ты нервничаешь из-за меня? – притворно удивилась она.
Дэт взлохматил волосы и снова покачал головой.
- Пожалуйста… отойди.
Она хмыкнула, двинувшись к нему. Дэт попятился, мысленно проклиная, что не может раствориться в воздухе, или материализоваться в гостиной. Ну, конечно, он может. Только, потом как ей все это объяснить? Ди почти прижала его к холодильнику. Они стояли друг от друга в полуфуте.
- Честно, говоря, Дэт. Ты мне кажешься не совсем обычным мужчиной. Эээ… не то, чтобы я имела в виду твою внешность и… - она скользнула взглядом снизу вверх, отмечая его хорошо сложенную фигуру. В куртке, его плечи казались еще шире, нежели без нее. Хотя, без куртки она его еще не видела… хм… но, под тонкой футболкой, она отлично видела рельефы его мышц и шесть кубиков пресса. – Просто ты… не человек.
Смерть коротко выдохнул.
- Я это говорю, потому что вряд ли обычный смертный мог справиться с двумя громилами из Старбакса. Их когти и клыки… ну, это смахивает на первоклассный ужастик в 3D. И…
- … подожди. Ты хочешь сказать – раз я спас тебя от этих двоих, то я не человек?
- Если ты, конечно, не Ван Хельсинг.[106]– Ди пожала плечами.
Я намного хуже. Я Смерть. А мой напарник Иешуа, с задатками порнозвезды, и лицом падшего ангела – демон-реаниматор. Вот и вся, правда. Ну, а теперь, попробуй все ей это озвучить, если кишка не тонка. Тонка. Ох, как тонка. Дэт поджал губы.
- Я человек. – Еще скажи, что это определение из моих уст, звучит гордо. – Как и ты. Как и Иешуа.
- Ладно. Но, есть кое-что, что не дает мне покоя.
Дэт напрягся, уловив ее движение руки. Черт, она что, собирается коснуться меня? Концентрация. Полная концентрация. Концентрация-мать-вашу! Он выдохнул, сдерживая свою смертоносную силу. Сворачивая ее в комок, заталкивая глубоко в себя и запирая на Abloy.[107]
- Просто, там в ресторане. Когда ты прикоснулся ко мне… я кое-что ощутила… и…
О, чеееееерт! Матерь Божья! Срань Господня!
- Ди! – окрикнул Иешуа, как раз в тот момент, когда ее пальцы были в двух дюймах от груди Дэта. Она подпрыгнула и отошла к окну. – Кофе стынет. Решили сыграть в «доктора и пациента»?
Где тебя черти носили? Она чуть… - Дэт сверкнул глазами на Иешуа.
Чуть не получила удовольствие? – мысленно рассмеялся он, усаживаясь за стол, рядом с Ди. – Я мог еще задержаться, раз уж на то пошло.
Ты знаешь, о чем я. Она думает, что я не человек. – Дэт скрипнул зубами.  
Не вижу в этом проблемы, чтобы рассказать ей правду. – Иешуа пожал плечами. Ди переводила взгляд то с одного, то на другого мужчину. Ей, почему-то, казалось, что они общаются. Что за бредни лезут ей в голову?
- Извини, Ди. – Иешуа развернулся к ней. – Я не предупредил тебя раньше. У Дэта агорафобия.[108]Не любит тесность.
Она кивнула. Ну, теперь, понятно, отчего Дэт такой дерганный. Да у него чуть припадок не случился, у холодильника.
- Извини, Дэт.
Он нахмурился. Отлично. Помимо того, что я Смерть, так к этому приписали хренову тучу болезней. Осторожно! Неуравновешенный Смерть!
Ну, по крайней мере, она не будет к тебе приближаться. Для ее же безопасности. Забыл? – снова раздался голос Иешуа в его голове.
Иди в задницу.
Иешуа рассмеялся.
- Фэм, ведь, работает с тобой. – Не вопрос.
- Откуда ты знаешь Фэм?
- Мы ее далекие друзья. Давно не виделись. До нее не дозвониться. Да и говорят, что она странная какая-то в последнее время. – Ди пару раз хлопнула глазами. – Что? Тебя смущает, что у лесбиянки друзья-парни?
- Дело не в этом. Просто, я тоже не могу до нее дозвониться. Вот, хотела съездить к ней, пока не нарвалась на мину. – Она сделала большой глоток кофе. – Не передашь мне сигареты. – Ди бросила взгляд на Дэта. Лишний раз приближаться к нему… не хотелось бы, чтобы он умер у меня на кухне… Иешуа ухмыльнулся, а Дэт напряг желваки. Она запрыгнула на подоконник и закурила. – Лимб тоже говорил, что Фэм вела себя странно.
- Кто такой Лимб? – спросил Дэт, хотя прекрасно знал. Роль нужно исполнять до конца.
- Охранник в клубе «Тет-а-Тет», в котором я и Фэм танцуем. Мы вчера упились в усмерть Грей Гузом… - При упоминании «в усмерть», Дэт заерзал на стуле. – Ну, а как Лимб сказал, через десять минут, как он отвез меня домой, к нему заявилась Фэм. Вела она себя странно. Но не только потому, что переспала с ним.
- Да, ладно? – притворно удивился Иешуа. – Фэм? С мужчиной? Прикалываешься?
Ди улыбнулась.
- Я того же мнения была.
- Так в чем была странность ее поведения? – спросил Дэт, отпив кофе. Что-что, а кофе и нее получился превосходный. Либо, он давно не пил человеческих напитков.
- Голос, движения и взгляд – все было другим. Как он сказал – словно другой человек.
Похоже, Безликий, хорошо вжился в роль женщины-вамп. Представляю, к чему это может привести.
- Слушай, Ди. А у тебя, случайно, нет ее, свежей фотографии. А то, мы помним ее пятилетней давности.
- Да, конечно. У меня есть в телефоне ее фотка. – Она спрыгнула с подоконника, но бросив взгляд на Дэта, передумала идти за сумочкой.
- Я схожу. – Улыбнулся Иешуа, шустро вскочив с места. Через минуту, он вернулся с Гуччи.
Друзья? – мысленно спросил Дэт, уставившись на Иешуа.
Ну, фактически, мы были его друзьями.
Я не был его другом.
А мы прекрасно общались, пока он с катушек не слетел.
И почему он слетел?
Это неважно. – Иешуа пожал плечами.
Неважно? И как это понимать? Я здесь, чтобы найти Безликого. Но никто, черт возьми, не объясняет мне причину – что, блин, с ним произошло. Что ты скрываешь, Иешуа?
Ничего. Дэт, у нас простое задание – найти Безликого и вернуть в наш мир. Все остальное, неважно.
Ты…
- Вот, она. – Подала голос Ди. Иешуа встал плечом к плечу к девушке, рассматривая снимок Фэм.
А она ничего девочка. Хо-хо. Дэт, не хочешь подойти, и посмотреть?
Издеваешься? – Нахмурился он, скрестив руки на груди.
- Она по-прежнему красотка. Только старше стала, да грудастей. – Ухмыльнулся Иешуа. Он перекинул руку через плечо Ди, пролистывая фотографии на дисплее. На втором снимке Ди и Фэм, в обнимку. На фоне воздушные шарики и плакат с поздравлением.
- Это мой прошлый день рождения.
Остальные фотографии подобного плана – веселье, улыбки, подарки.
- Ди, - Иешуа посмотрел на нее. – У тебя есть парень?
Она улыбнулась.
- Нет. А что?
- Просто, мой друг на тебя запал.
Дэт вскочил с места. На его лице так и читалось – ну, говнюк, я тебе задницу надеру! Ди поджала губы, отключив сотовый.
- Не думаю, что это уместно. – Проговорила она.
Слышал ее? Она права.
Ты придурок.
- Когда у Фэм следующая смена в клубе?
- Как и у меня – завтра. Клуб открывается в семь.
- Окей. Тогда мы придем завтра.
Ди посмотрела на Дэта.
- Эээ… не уверена, что…
- … о, не беспокойся за него. Дэт так долго не видел Фэм, что готов потерпеть. Правда, Дэт?
Дэт смерил его холодным взглядом.
- Ну, ладно. Спасибо за кофе. – Иешуа положил ладонь на ее раненое плечо. Естественно, она ничего не почувствовала – когда скрытая сила, исцелила его. Возможно, она увидит это, только завтра… или уже сегодня вечером, когда пойдет в душ. Девчонки, они такие не терпеливые. – Увидимся, завтра в семь.  
 
 
ГЛАВА 11
 
 
Быть женщиной – это большое достоинство. А привлекательной женщиной – в трехмерном размере. И Безликий все больше в этом убеждался. Приняв на себя оболочку, он ощущал не только похотливые взгляды мужчин и фырканья женщин, но и силу. Быть женщиной – в определенном моменте, иметь контроль над мужчинами. Иметь над ними силу и власть. С другой стороны – пригвоздите плакат ударьте, изнасилуйте и убейте! Я Женщина! – было неотъемлемой частью этой стороны. И все потому, что женщины – слабые. На их плечи ложиться столько всего, но это все только видимость. Они правят миром. А мужчины… ну, эти узколобые неандертальцы, всего лишь необходимая добавка. И он вовсе не стремился походить на Гертруду Стейн,[109]будучи ничем, Безликий четко осознавал это. Конечно, он мог выбрать себе мужчину… но… испытал бы он радости этой короткой дистанции? Мужчины… Хах! Ничего не изменилось. По-прежнему, выживают сильнейшие. А остальные, превращаются либо в бесхозные тряпки, либо в психов, которые в итоге становятся убийцами. Ирония? Скорее обнаженная, правда. Жизнь такая сука. И как не крути, ты должен быть за рулем, иначе мгновенно окажешься на коленях.
А Безликий не собирался снова преклоняться. Хватит с него этого дерьма. За сотни лет, он достаточно стер свои коленки, убеждая всех в своей правде. Он устал быть Гуффи[110]на побегушках! К черту!
Блуждая по Сиэтлу, Безликий, наслаждался тем, что позаимствовал вчера ночью. Это превосходно. Сколько взглядов, сколько слюней пролилось, пока он дефилировал по улицам. Сколько восхищения, сколько комплиментов – в основном, дешевых и с мелким подтекстом. Плевать. Теперь, он в безопасности, на какое-то время. Его не обнаружат. Никогда. И у него есть время, чтобы свести до нуля кругленькую сумму на карточке. Оторваться на полную катушку. Почувствовать жизнь. ЖИЗНЬ. Как же ему не хватало этого слова в темноте…
Что же… не прошло и двух часов, как последняя купюра исчезла из кошелька. Он порадовал себя смертной пищей, от которой был несколько минут в виртуальном оргазме. Купил кучу ненужного барахла, вроде, побрякушек и прочей ерунды, которая так и останется в квартире той девушки и перешел к действиям. Да, это конечно не пентхаус. Но, кто сказал, что туалет не место для прелюдий?
Спустя еще час, Безликий уже направлялся к дому, в котором, можно и так обозвать – случилось его перерождение. Но и не дошел до двери квартиры, как запах, словно звенящая баньши, ударил в нос. Ааа… кажется, ему придется искать другую квартиру… а возможно и тело, раз Смерть и Иешуа наведались сюда. Отлично, говнюки! Он не протянул и трех дней, а его уже дисквалифицировали, посадив на скамейку запасных игроков. Ну, что же… придется выходить на охоту. Безликий спустился по лестнице. Вышел на улицу. Брать тело незнакомца, дельце заманчивое… но… на это надо время и никаких свидетелей.
Безликий прикрыл глаза. В сознание всплыло лицо мужчины. Он вздохнул… 
Быть мужчиной – это достоинство. А привлекательным и сильным мужчиной – в трехмерном размере…
По человеческим меркам, Инанис просидел в одиночестве, целые сутки и еще несколько часов. Но здесь, увы, время исходит по-другому.[111]Причиняя боль другим, он причинял боль себе. И этот внутренний раскол, он ощущал каждый раз, после подобной сессии в его личных покоях. Он чувствовал себя разбитым. Сломленным. Одиночный карцер не давал выхода его боли. А ему нужно было избавиться от нее. Закрыть. Замазать ондулином,[112]или намертво забить гвоздями. Ядовитый баллон, что был внутри него, давал течь, вводя Инаниса в агонию и не было тех, с кем бы он мог поделиться своей внутренней болью. Ну, взять, к примеру, Уникорниса. Он не мог просто открыться ему, не смотря на сотни лет преданности. Этот демон – такой же бесчувственный, как и его оружие. Его дело простое – война. Второй, Поллюций.[113]Демон, чье лицо и тело разделено на мужское и женское начало, жестким бурым шрамом, и имеющим миллионы лиц и фигур, которые стремительно сменяют друг друга. Никто и никогда не видел его истинного облика. Поллюция, можно было бы назвать всевидящим гермафродитом. Инанис не стремился вступать с ним в разговоры. Так как этот демон, мог лгать также превосходно, как и рубить правду-матку.  
Были и еще кандидатуры… но оставался лишь один, с которым Инанис был в ладу с собой. Но сейчас его нет… он ушел… и без него, он мысленно сходил с катушек.
Никого. Черт. Даже если он и попытается открыться, то репутация ублюдка, мгновенно лишится опоры.
Гребаный ад. Инанис впился когтями в каменные головы и те взревели. Пламя вздрогнуло, покрывшись крупной рябью.
Никого. Но он не сможет так долго мучить себя. Ему нужен выброс. Из большего, выбираешь наименьшее…
Инанис взмахнул рукой.
Тот, кто пересек порог зала, был явным доказательством – что насекомые еще существуют. Маулер.[114]Существо, ростом не больше фута. С мягкими, почти ангельскими чертами лица и черными волосами, что слиплись на его висках и лбу. Кожа, янтарного цвета, с белыми прожилками. Круглый, как бочонок, с маленькими ножками и ручками, но с удивительно длинными, тонкими пальцами, словно хвосты скорпиона. Загнутые, ядовитые когти, которые не знают покоя.
- Господин Инанис. – Для своего роста, его голос был низким и древним, как у старика.
- ПРОХОДИ, МАУЛЕР. – Инанис снова взмахнул рукой, и двери, что терялись в потолке, но явно имели продолжение, закрылись.
- Благодарю. – Поклонился Маулер. Он нес с собой пухлый саквояж, и Инанис прекрасно знал, что находится внутри. – Где вы желаете это сделать, Господин Инанис?
Чеееееерт… как же он устал от этого дерьма. Ему нужен контроль. Контроль, чтобы держать марку. Чтобы быть хладнокровным. Чтобы вообще быть…
Инанис усилием мысли перенес их в свои покои. Пламя, что билось под хрустальной гладью, иссушила кровь, превратив ее в прах. Но запах, еще сохранился.
Он снял хабит, желая, избавится и от змеиной кожи. Но табу, что он заклеймил на себе, только усугубить ситуацию. Без кожи, он ни черта не почувствует.
Кто бы мог подумать… Инанис прибегает к хардкору. А вы думали, что только Смертные способны на подобные шалости? Нет. Различие лишь в том, что этот мир, населен ублюдками, которые не скрываются от пошлости, являя свое настоящее. А Смертные – это всего лишь низкие копии того, что возможно здесь. Он хотел ощутить боль, чтобы собрать свой раздолбанный кубик Рубика в правильную конструкцию. Чтобы не чувствовать себя никчемным куском дерьма, и продолжать существовать. Ах, если бы он был здесь, то чудодейственное исцеление Маулера не потребовалось.
Маулер открыл саквояж, и инструменты выскочили, жонглируя, перед Инанисом. Мерцание инструментов, как отблески драгоценных камней, крутились по кругу, сопровождаясь зловещим лязгом. Инанис сглотнул. Он был слеп, но прекрасно ощущал кровь, что крепко впиталась в металл. Его кровь. Холодная и бесцветная, как и он сам, но с ярким запахом барбариса.
- Прошу, Господин Инанис. – Произнес Маулер, указывая на хрустальную постель. Здесь, он был главным, а Инанис пустой и низкой пешкой, который готов страдать, чтобы излечится. Но ремиссия продлиться не долго.
Инанис расположился на кровати, раскинув руки и ноги в стороны. Пятиконечная звезда, ожидающая, когда Бог заклеймит его. Какая ирония.
Он услышал тихие шаги Маулера и шлепки. Перчатки. Он всегда их одевал, словно боялся схватить заразу. Возможно, он и прав. Это дерьмо заразно. Жаль, что от этой заразы, антидот сейчас в бегах…
Инанис приподнял голову, проклиная свои глаза. Он хотел видеть, что происходит в покоях. Сейчас, осязания было недостаточно. Словно тело охватила ментальная гипоксия. С одной стороны он, мысленно, кричал себе – что должен остановиться, прежде чем шоу начнется. Но… страх сломленности был намного сильнее. Черт, раз так… похоже, ему придется отказаться от Ацепромазин[115]и после. Что, как не боль, доказывать твое существование. N`est-ce pas?[116]
- Вы готовы, Господин Инанис? – спросил Маулер. Инанис ощущал его дыхание и холодок, что скользил вдоль змеиной кожи. Эта оболочка сдерживала его. Сдерживала его ощущения. А он хотел почувствовать все, в стократном размере. – Назад пути нет, Господин Инанис.
Как будто он хотел идти назад. К чему эти чертовы вопросы? Ах, да. Это должно было завести его. Устрашить от правды, которую ему придется почувствовать кожей.
Первая вспышка боли, раздалась от паха, стремительно перекатившись к бедрам. Он хотел верить, что Маулер не прибегнет к бампер-перелому,[117]но этот сукин сын оправдал его страх. Это было, одновременно ужасно и расслабляюще. Особенно, то, что его конечности теперь походили на мягкую проволоку, которая в умелых руках садиста, изгибалась так, как того требовало его извращенное сознание. И Инанис взревел. Пламя вспыхнуло, широкой кипящей стеной, рухнув вниз. Огонь ударил в тело, намертво приваривая Инаниса к хрустальной кровати.
Я больной ублюдок… и как же сильно я себя презираю.
Инанис стиснул зубы, зашипев, стоило ощутить режущее давление на члене и яичках. О, через несколько часов причиндалы распухнуть, а яйца, полным ходом отправятся, в Университет Кентукки. Что же… пора поздороваться с баланитом.[118]Привет, меня зовут говнюк, страдающий распадом личности и захлебывающийся в собственном душевном дерьме. А тебя? А меня зовут – свернувшейся головкой члена…   
Пожалуй, крутить яйца Инанису, это было не единственное, что мог устроить Маулер. Это только начало пути… начало страданий, благодаря которым он сможет прийти в себя. Дерьмо. Это походит на зависимость. Хотя, это и есть зависимость. Хватило лишь одного раза, и это гадость – быть шлюхой для инструментов, плотно засосала его в воронку, откуда уже не вылезти. А желание оставить все это… это равносильно ломке. Сходить с ума, погружаясь в бесконечные, пустые бредни… а что потом? Нет, психушкой здесь не тянет. Он Инанис. Он почти Бог… Бог-психопат. Осторожно! У Бога за пазухой кляп и плетка!
 
 
Безликий стоял перед дверью, где впервые испытал свое начало, будучи женщиной. Здесь им восхищались какое-то время. Боготворили. Да, он определенно подойдет. Он привлекательный и сильный. К тому же, Безликий, может, не торопится, чтобы примерить его совершенную кожу на себя. Хм, черт, это походит на живой бутик с примеркой.
Безликий взбил волосы пальцами и оправил короткое платье, которое открывало его длинные ноги и пышный бюст. Он постучал в дверь, хотя, если бы не человеческая оболочка – то прошел сквозь нее. Вот еще один минус, чтобы быть человеком.
Дверь приоткрылась, и показалось лицо Лимба.
- Фэм?
Безликий улыбнулся.
- Ты так и будешь меня здесь держать или впустишь внутрь?
Лимб закрыл дверь, снял цепочку и снова открыл, пропуская девушку вперед.
Безликий прошелся по гостиной, отметив небольшой беспорядок. Впрочем, какая ему разница обращать внимание на подобные мелочи. Лимб подхватил футболку и натянул ее.
- Ты куда подевалась? Ди искала тебя.
- Ди? – Ах, да. Та самая девушка, о которой он упомянул в последнюю их встречу. – Зачем она искала меня?
- Я не знаю. Поговорить. – Он потер лицо. – Я все ей рассказал. О, том, что случилось между нами.
Безликий ухмыльнулся, отбросив сумочку на диван. Он провел руками вдоль груди и живота, медленно покачивая бедрами, подошел к мужчине.
- И как она отреагировала на это? – томно прошептал он.
Лимб скользнул взглядом по ее фигуре и сглотнул.
- Ей все равно.
Безликий положил руки Лимбу на грудь, тесно прижимаясь бедрами к его бедрам.
- Тогда, она мне не помеха.
Лимб ухватил Безликого за руки.
- Что с тобой происходит, Фэм. Ты странно себя ведешь? Что-то случилось?
Безликий облизал губы.
- Да. И я собираюсь еще кое-что сделать. – Он мягко высвободился из рук мужчины.
- Мы не будем делать этого. – Серьезно произнес Лимб.
Хах, какой глупый смертный. Он думает, я о говорю о сексе. Ах, если бы не Смерть и Иешуа, я бы преподнес ему сладенький подарочек. А так…
Безликий отошел на два шага назад.
- Конечно, будем. – Он стащил с себя платье, оставшись обнаженным. Он будет скучать по этому телу. Черт, всего какие-то сутки, и Безликий так привязался к нему… жаль… очень жаль…
- Фэм…
- … тсс… не нужно кричать…
Причем тут – кричать?
Безликий впился ногтями в грудь, с легкость, разрывая кожу. Мягкая, податливая ткань, с грацией  расходилась вдоль, словно это был костюм аквалангиста. Лимб попятился назад, наткнувшись на диван, и плюхнулся на задницу, хватая ртом воздух и расширив глаза. Безвольная кукла, с развороченной грудью, которой, несколько минут назад была Фэм, пялилась на Лимба, а после рухнула на пол, вытолкнув из себя плотный сгусток. Черт, Лимб многое видел в жизни – как убивали, истязали, но подобное… чтобы что-то буквально выскочило из кожи и костей… это было впервые. Осознание, что он спал, с чем-то… что Фэм мертва… и видимо, уже давно, накрыло его, как крышка гроба, которая собственно его и ждет сейчас. Он вскочил с дивана и побежал в спальню, закрыв дверь. Сердце толкалось, желая покинуть прибежище его тела. Погоди, успокойся. Он надавил всем весом на дверь, когда почувствовал мощный удар. Теперь, понятно, почему Фэм вела себя странно… это была не она… это какое-то дерьмо, что вселилось в нее. А сейчас, это дерьмо желает войти в меня. О, боже! А что если оно захочет Ди… нет! Этому не бывать. Даже, если я умру, я не позволю этой сволочуге, добраться до нее! Лимб бросился в ванную комнату, запер дверь. Собственно, запирайся-не запирайся, если этот гаденыш пожелает, он в любом случае его получит. Открыв шкафчик над раковиной, Лимб смахнул все, что лежало на полках. Открыл тайник, достав пушку. Только какой в этом смысл? Это херня невидимая. Только пули зря потратит, стреляя в воздух. А может, вышибить себе мозги? Хорошая мысль. Он проверил патроны! Отлично, достаточно, чтобы отправить себя к Создателю.
Но, что-то подсказывало Лимбу, это дерьмо поимеет его тело, прежде, чем он снесет себе мозги.
Ладно. Даже, если он и убьет себя, то та херня, не остановится. Должен же кто-то его отправить в ад. Лимб вернул пушку в тайник и взял бритву… 
 
 
- Позвони ей. – Буркнул Иешуа, когда они стояли напротив клуба «Тет-а-Тет». Народу здесь было уйма, а очередь, похоже, имела свой конец в Yarrow Point.[119]
- Зачем? Мы просто войдем туда.
Иешуа простонал.
- Неужели, тебе не хочется ее увидеть?
Дэт смерил его хмурым взглядом.
- Когда-нибудь, я надеру твою задницу.
Напялив на себя костюмы-невидимки, они переместились внутрь клуба. Да здесь скопище адских монстров, которые не успели дойти до бара, как уже едва стоят на ногах. А в центре высокой клетки, творился бардак. Беснующиеся черти, разодетые в черт знает что, оттаптывают ритм, попутно и пальцы. Впрочем, никто на это особо не обращает внимания. Сверху, свисают клетки, с полуголыми девицами в латексе, виртуозно исполняя танец Вуду для слепой и обдолбанной толпы. Иешуа и Дэт приняли форму на втором этаже. Мерцание бесконечных неоновых огней, скрыл их внезапное появление. Было бы забавно посмотреть на ошеломленную публику. Да только, кто в серьез воспримет это мифическое чудо, разве что очередная доза наркотика? Хэй, брат, я глюк. А ты? А я его побочное действие. 
Мужчины двинулись к свободному столику, напротив которого висела клетка с девушкой. В приглушенном свете и при подобном наряде, да с тонной косметики, Иешуа не сразу узнал Ди. Но пока она танцевала спиной к ним, извиваясь под аккорды «Midnight City»,[120]все было хорошо… для Дэта.
Иешуа пихнул Дэта в плечо, кивнув на клетку.
- Эй, это Диам.
Дэт развернулся и открыл рот. М-да, Смерть опешил, как высеченный из камня Идол. А она, напротив, развернувшись, улыбнулась ему и кивнула Иешуа, продолжая танцевать. Дэт сглотнул. Потом еще раз. И еще, когда Ди откинулась на клетку, медленно скатившись на корточки и тряхнув головой, резко раздвинула ноги. Ее руки блуждали там, куда не следовало пялится Дэту. Этот крохотный наряд скрывал все ее аппетитные места, но едва ли ему это помогло.
- Похоже, этот финт был в твою честь. – Протянул Иешуа, улыбнувшись идиотской физиономии Дэта.
- Ааа… - он тряхнул головой, отвернувшись. – Что-то я не наблюдаю Фэм.
- Я тоже. Выпьем? – Иешуа двинулся к бару, а Дэт опустился на кожаный диванчик, смотря перед собой. Но, чертово зрение его как всегда вело не в ту сторону. Он прекрасно видел, как Ди не сводит с него глаз и танцует с таким вожделением, с такой страстью, от которой по его коже побежала армия мохнатых ножек.
Дэт поднял глаза, встретившись с ней взглядом. И, черт, она что-то прошептала. Кажется, привет… а может, что-то другое…
Ди придвинулась к решетке, обхватив металлические прутья, и соблазнительно улыбнувшись, отвернулась. Дэт зажмурился, стоило ей устроить очередную сессию со своим нижним бельем…
Гребаный ад. На Земле, он совсем растерял свою хладнокровность. Он же гребаный Смерть! Так какого же черта, в голову лезут всякие мерзости… ну, не совсем мерзости… короче, в его голове, сточные трубы требуют слива… и желательно с Ди в главной роли…
- Держи. – Иешуа протянул ему виски. Дэт одним глотком осушил стакан с напитком и почувствовал, как его тело каменеет, с каждой волной этого горячительного. – Я так думаю, Фэм не придет сегодня. А знаешь, почему?
- Потому что Безликий учуял нас.
- Верно, мисс Марпл. – Иешуа плюхнулся на диванчик, напротив. – И он в поисках новой оболочки. Если, конечно, уже не расхаживает в обновке.
  Музыка стихла. Но ненадолго, только, чтобы взреветь с новой силой. Полы и стены задребезжали, словно кто-то задумал поработать алмазной фрезой.[121]Звук настолько был сильным, что просачивался сквозь столики, посылая импульсы стаканам.
Клетка, в которой танцевала Ди, скрылась из виду. Дэт, даже поднялся, чтобы посмотреть ее направление. Как оказалось, клетка приземлилась на первый этаж. Девушек выпустили, но на смену им пришла очередная партия танцовщиц.    
Что же… раз Ди покинула свой танцпол, то обязательно придет сюда. А это хреновая мысль. Дэту вовсе не хотелось бы разглядывать ее неприкрытые места, которых, опять же, к сожалению, предостаточно.
- Ну, и где мы будем искать этого говнюка. – Задал себе вопрос Иешуа, допив виски. Ожидая напитки в баре, он успел прикинуть пару вариантов, зависнуть тут с девочками. Тем более, как он успел заметить, тут имелись отдельные кабинки, что намного облегчал перепих в туалете. А Безликий… ну, этот мудак, рано или поздно попадется им на глаза. Что сделать… поводок может и длинный, а вот руки, которые намотают сию конструкцию на кулак, быстро сократят его.
Дэт не отказался бы от еще одного стаканчика виски, учитывая безобразие, что творилось не только в клубе, но и зависло плотной стеной в воздухе. Здесь столько было запахов. А сколько мыслей. Ммммдаааа… после такого насилия над его черепушкой, можно было с легкостью заводить свою книгу Рекордов Гиннеса.
В темноте мелькнула фигура Ди. О, слава тебе яйца, что на ней халат. Но, чего стоит ее походка и взгляд. С его-то охренительным зрением, Дэт прекрасно видел ее насквозь. Слышал ее мысли… и черт, лучше захлопнуть дверь первым, прежде чем в нее войдут. Всего несколько футов, и Ди будет не только в поле его зрения, но и в поле, в котором следуют вешать табличку – Осторожно! У Смерти высокое напряжение! Да, кстати, и давление тоже… хех.
Мужская фигура преградила Ди дорогу, полностью скрыв ее своим крупным телом.
Дэту не нужно было напрягать слух, чтобы услышать их разговор. Ммм… мужчина плохо справлялся с собой, учитывая большое количество алконаркоопьянения. А эти порочные мысли, которые крутились в его голове, могли привести к проблемам. Дэт цокнул, мысленно выругавшись, что снова придется подставить свою задницу, чтобы спасти Ди. 
- Иешуа. – Дэт поднялся, кивнув на мужчину. Тот прищурился, просканировав его.  
- Да, ладно? Ты предлагаешь мне тусануть? – Хихикнул он, поднявшись с места.
Ди, совершенно не была в настроении выслушивать сверхромантическое дерьмо, от этого полумертвого. У нее, между прочим, перерыв. И она предпочла бы провести его в компании Дэта и Иешуа. По крайней мере, Ди была уверена, что они не начнут тискать ее и предлагать сыграть с ними в доктора. 
- Слушай, отвали. Я не в настроении. – Она сделала шаг в сторону, но мужчина… хах… подобие мужчины, не дал ей пройти.
- Ты шлюха. А я клиент. И я плачу. А ты отрабатываешь.
Ди скрестила руки на груди.
- Ты мудак, которому надо протрезветь, и вернутся к мамочке. – Выплюнула она.
Мужчина натянуто улыбнулся, хотя его желваки были напряжены.
- А ты строптивая сучка. Ну, ничего… у меня есть кое-что, что тебя усмирит. – Он положил свою руку на пах.
- Тебе лучше вернуть свои слова обратно, а то вместо яиц будешь носить бандаж.[122]– Проговорил Иешуа, над ухом мужчины. Тот задрал голову, кашлянув. Не то, чтобы он испугался. Скорее, кашель был его характерным смехом. Дэт встал рядом с Ди. Он посмотрел на нее, поразившись тому, насколько нужно быть сильной и сумасшедшей, чтобы здесь работать. Это не просто аттракцион уродов, это минное поле. 
- Вы кто, мать твою, такие? – Процедил мужик.
Иешуа улыбнулся, встав напротив него.
- Я – двинутый на сексе стильный сутенер, а толстяк – мой черный слуга, понял?[123]
Дэт осуждающе покачал головой и цокнул, подумав – а может, стоит устроить ему ринофонию?[124]
- По мне, так ты и твой голубой дружок – педики. Так что валите к своим и не лезьте в мужское дело.
- Ааа… мужское… - Протянул Иешуа, скрестив руки на груди. – Ну, тогда – да. – Он картинно нахмурился, продолжая смотреть на мужчину.
Ди перемещала взгляд с Иешуа на задиру и Дэта. Хм… и чего они только ждали? Чуда… или конца света?
- Ты, похоже, не понял… - обратился мужчина к Иешуа. Видимо, это смазливое лицо так и молило о припухлостях. Задира подался вперед, но Дэт в шаг оказался с ним нос к носу. Концентрация… 
- Тебе лучше заткнуться, Смертный. – Мрачно произнес он, пристально вглядываясь в его глаза. А вам бы понравилось заглянуть Смерти в глаза? Отнюдь, парень испытал радость и облегчение от картинок, что всплыло в его сознании, словно кто-то щелкнул пальцами. Его рот то открывался, то закрывался. Зрачки ошалело вращались. Лицо покрылось холодным потом. И он не просто выступил, а лил в два ведра.
В итоге, бедолага стремительно ретировался с поля, умудрившись сбить с ног какого-то мужика, за что потом и получил по морде. От правосудия не уйдешь… м-да.
- Ты в порядке? – спросил Дэт, не оборачиваясь. Он и без этого прекрасно видел фоновую картину толпового избиения в стиле Мортал Комбат. Иешуа заржал.
- Да. Спасибо. – Она нахмурилась. После подошла к нему, встав напротив. Хорошо, что на ней были каблуки, а то так бы пришлось задирать голову. – Не знаю, что было такого особенного в твоей фразе… но, это… это было прикольно. – Хах, фраза. Слова ничто… а вот то, что я устроил театр в его сознании, так это просто грандиозный фейерверк его психики. –  А ты сам, как?
Как это мило с ее стороны, беспокоиться. Фальшивая история моей болезни, так и умиляет.
- Я в норме.
Слушай, почему бы тебе все ей не рассказать. – Отозвался голос Иешуа в голове Дэта. Он обернулся на напарника, который хохотал над потасовкой в центре танцпола.
С ума сошел? Она же Смертная. А Смертным не положено знать о существовании нашего мира.
Она уже видела двоих из нашего мира. Тем более, ее подружка мертва. Я думаю, рассказав ей правду, мы облегчим себе работу. Я в том смысле, если вдруг она натолкнется на кого-нибудь, то, по крайней мере, будет знать, что это. И мы узнаем об этом от нее.
Это глупо. -  Он снова посмотрел на Ди.
Это логично. Давай, Дэт. Расскажи ей. А я пока поворкую с девочками. – Иешуа улыбнулся, двум нимфеткам в откровенных нарядах, которые подошли к нему, стоило ему поманить их пальцем.
Дэт взъерошил волосы, не пытаясь пригладить их.
- Мне нужно поговорить с тобой.
Ди вскинула брови.
- Хорошо. Здесь есть VIP-кабинки…
- … нет. Это не тот разговор, который заслуживает чужих ушей.
- Ладно. – Она пожала плечами. – Тогда, тебе придется дождаться окончание моей смены.
- Без проблем. – Дэт кивнул, и двинулся к столику.
 
 
ГЛАВА 12
 
 
Сессия флагелляции,[125]что происходила в покоях Инаниса, казалось бесконечной. За какие-то мгновения, его оболочка едва ли походила на просто потрепанную. Так что тело Инаниса являло собой одну сплошную рваную рану. Залитая кровью, хрустальная кровать, лоскуты змеиной кожи, что обнажили его настоящую плоть – такую же прозрачную, и густую, как и субстанция, что наполняла Инаниса. Маулер прекрасно справлялся со своей ролью и даже вошел в раж, учитывая, то с каким неистовством он прилагал свои коготки и инструменты, коими впору, разве что, Франкенштейна оперировать.
Как и у всех любителей горячих шалостей, существует стоп-слово.[126]И у Инаниса оно было – Очищение. Но у него настолько сильно распухли губы и язык, что это, непомерно длинное и трудное слово, не то, что произнести, он не мог пошевелить губами.
Черт, а может, стоит дать себя подвести, так сказать к Смерти? Да, учитывая, что Инанис бессмертен. Хотя… имея под рукой Смерть, он имеет всего лишь очередного подданного, который не в силах забрать его душу.
А что касается той, в чьих руках этот Мертвый Мир… она, пожалуй, самая древняя. Старше динозавров. Как забавно, но именно Она – Смерть, создала всю эту систему, в которой теперь процветают ее детища. Не хотелось бы увидеть ее под кроватью, в темноте. Жутковатое зрелище. Пусть ее худое, невесомое тело плотно закутано в ткань, но глаза… эти две огромные глазницы, хранят в себе историю. Начало и конец. Правду и ложь. Инь и Янь. Альфу и Омегу. Черт, да она сосредоточие жизни и смерти в одном хрупком флаконе. Создавшая жизнь, она создает смерть. И два мира, будто два непоседливых дитя, граничат между собой в вечности.
Она создала людей. Она создала монстров. Она создала мир и создала хаос. Она создала его, наделив, по мнению Инаниса, хреновыми генами. Так может, стоит выпавшему из гнезда, птенцу, которому отроду четыре века, вернутся к мамочке?
Инанис хотел бы закричать. Но слабый хрип, вырвавшийся из его белой шеи,[127]походил на скрежет наждачки. Было у него еще одно желание, выкинуть руку вперед, и отшвырнуть этого мелкого ублюдка, но сейчас, мысли были намного сильнее, чем его действия.
Очищение… пронеслось у Инаниса в голове, и Маулер резко отстранился. Он кивнул, собирая одним взмахом инструменты в саквояж. Сессия закончилась, оставив после себя ядовитый привкус омерзения к себе. Еще одно правило, которое было в этих играх – никакой помощи. Если Маулер попытается ее предложить, то окажется в более плачевном состоянии, нежели сам Инанис.
Когда искусный хирург покинул покои, Инанис лежал на животе, раздавленный своей же слабостью. Он прошел через боль. Прошел через муки, но ремиссия так и не наступила. Приложив титанические усилия, Инанис перекатился на спину, с тем же успехом подняв руку вверх, он пошевелил пальцами – на большее его не хватало, и собрал кусочки кожи, сложив их как раскрошенный паззл на своем теле. Тело восстановится, кровь заполнит его вены, но внутри по-прежнему будет пусто. Как это похоже на него.
 
 
Ноги привели Безликого в клуб «Тет-а-Тет». Воспоминания, что перешли с телом Лимба, четко проинструктировали его дальнейший маршрут. Не дожидаясь очереди, он подошел к центральному входу, чем вызвал недовольство толпы.
- О, Лимб, привет. – Кивнул бочкообразный охранник ему, пожав его руку. – Ты, сегодня что-то припозднился. Девочки уже работают вовсю, а Хэлл в не настроении.
- Да, так. – Скривился Безликий. – Я был занят одной цыпочкой.
Охранник одобряюще кивнул.
- Понял. Проходи.
О, дааааа… здесь определенно творился хаос. В пьяных и обдолбаных колесами, лицах, можно было узреть истину их порочности. Грех не скрывает своего истинного облика. Как печально, что ни один из них не видит, насколько все безнадежно. Насколько все сломлено и потеряно для этих Смертных.
Перешагнув черту одного ада, попадаешь в другой. Грань, которую якобы придерживаются Смертные, это лишь видимость, к скорейшему возвышению пороков и падению души.
Стоит ли разводить тему о пустых людишках, коим жить не больше поденок?[128]
Безликий остановился у клетки танцпола, с равнодушием разглядывая местную феерию. Танцы Смертных походили на предсмертные конвульсии. Разгоряченные, мокрые от пота, лица и одежды. Взлохмаченные волосы и совершенно пустые глаза. Здесь, определенно понравилось бы Инанису, с его-то больным воображением. Черт, и с чего бы ему вспоминать о нем? Он только избавился от этого ублюдка, как в голову врезается его облик. Ну, уж точно не от тоски. Слишком много дерьма их связывало… а теперь, пусть кто-нибудь другой побудет его милой игрушкой.
Он поднял голову, осматривая свисающие клетки. Как это похоже на его Мир. Только есть одно резонное отличие – здесь, из клетки есть выход, а в Остроге продолжение пути к Создателю. Сколько раз за свою многовековую жизнь, он слышал треск горящих тел. Их агонические крики и мольбы, но отнюдь не о Смерти. Сколько раз выстраивал перед собой мертвую стену, скрывая эмоции. Единственное, что он мог себе позволить, это мысленно отвернутся, заткнуть уши и не слышать ужасы, пока Инанис расправлялся со Сломленными, как он их называл. Кто дал права ему принижать свой народ?
Лимб потер виски, успокаивая свое воспаленное сознание. Пора прекратить заниматься самобичеванием. Он здесь, не для того чтобы придаваться воспоминаниям. Он здесь, чтобы избежать Мертвого Мира и Инаниса. Чтобы ощутить вкус жизни, пусть даже ценой Смертной жизни.
- Привет.
Лимб почувствовал прикосновение к плечу и обернулся. В голове вспылили, как мертвая рыба, воспоминания о девушке, что стояла перед ним. Кажется, эта та самая Ди, с которой, бывший хозяин тела предавался блуду.
- Привет, Ди. – Он натянуто улыбнулся, ощущая отравляющий яд, растекающийся в его голове. Хорошо же Инанис отравил его. – Как дела?
- Нормально. Ты сегодня поздно. Что-то случилось?
Безликий потер переносицу. Ну, надо же хоть немного походить на человека.
- Я в норме. А ты как?
Она пожала плечами.
- Фэм так и не пришла.
Безликий мучительно свел брови, словно от раздирающей мигрени.
- Возможно, у нее появились неотложные дела. У тебя перерыв?
- Да. Но, я бы хотела сегодня пораньше уйти. Если ты не против. В смысле, ты сможешь договориться с Хэллом?
Безликий провел рукой по коротким волосам. Хэлл… а, это видимо босс клуба. Ну, с этим проблем не будет.
- Что это? – она кивнула на бинт, что скрывал его руку, от запястья до локтя.
Он ухмыльнулся. Смертный пытался оставить послание бритвой.
- Неудачное приземление. – Безликий провел рукой по бинту, ощущая сквозь ткань вырезанные буквы. – Так, когда ты хочешь уйти?
Ди нахмурилась. Черт, что-то он сегодня очень добрый. Да, и взгляд у него какой-то… другой.
- Эээ… Если я скажу, что сейчас. Ты не назовешь меня наглой сучкой? – Она улыбнулась. Безликий потер подбородок, а после кивнул.
- Думаю… что не назову.
- Спасибо. – Ди крепко обняла его. И пока ее тело плотно прижималось к нему, Безликий растерялся. Он забыл, когда в последний раз его так обнимали. Пожалуй, последней была… Мелисса… а искренность этой женщины, была чистой. Впервые, он ощутил, что его благодарят по-настоящему… и это было так необычно… по-человечески. Дерьмо, с этой земной оболочкой, не ровен час, он превратится в размазню. Похоже, он и вправду слетел с катушек, как говорили. Безликий отстранил девушку.
- Иди.
Он проводил ее взглядом. То, как на несколько мгновений исчезла ее фигурка в толпе, затем показалась на лестнице второго этажа и… Безликий обнажил верхнюю губу, завидев двух мужчин. Глубоко втянув носом, и отсеяв остальные запахи, он расширил глаза. Смерть. Иешуа. Здесь. В каких-то пятидесяти[129]футах от него… но было поздно уходить по-тихому… мужчины синхронно повернули в его сторону головы. Нет, женщина ничего не знает о нем. Она не могла сказать. Тогда, что же его выдало? Похоже, из-за пореза, его запах не достаточно скрыт. Крохотная прореха, для подобных сущностей, равносильно выхлопной трубе.
Безликий не мог раствориться в воздухе или материализоваться. И снова в этом виновата человеческая оболочка. Черт, придется и с ней расстаться.
Он сорвался с места, в тот момент, когда мужчины, пух – исчезли, ринувшись к выходу, на бегу расталкивая бессознательную толпу. Выскочив на улицу, Безликий ускорился, быстро двигаясь на другую сторону улицы.
Но стоит ли говорить о своих двоих, да и вообще о своих возможностях, когда тебя преследуют сущности Мертвого Мира?
Он резко остановился, когда перед ним возникли Иешуа и Смерть.
- Ну, вот мы и встретились. – Произнес именно Безликий.
- Ты должен вернуться в Острог. – Сказал Дэт.
- Я никому, ничего не должен.
- Инферус…[130]- начал Иешуа, медленно подняв руки вверх. – Просто идем с нами.
- А если я не пойду. Вы, что, убьете меня? – Усмехнулся он.
- Если потребуется. – Дэт достал клык. Безликий бросил взгляд на оружие, и его губы задрожали, сдерживая рвущиеся наружу клыки. – Папочка, похоже, очень не доволен мною? – Он поднял глаза на Дэта. Тот переглянулся с Иешуа.
- Я не хочу тебя убивать, Инферус. Ты же знаешь, я не по этой специальности.
- Я вообще удивлен, что Инанис отправил именно тебя. – Безликий по-мужски шмыгнул носом. – Я не вернусь в этот мир.
- Черт, дружище… - начал Иешуа.
- … не смей! – рявкнул Безликий, сжав кулаки. – Не смей называть себя моим другом, после того, что случилось с Мелиссой!
Иешуа потер лицо.
- Тебе придется пойти с нами, Инферус. – Произнес Дэт. Он бросил взгляд в сторону клуба. Вот, черт! Диам идет сюда. Ну, это уже хреновая постановка фильма. Иешуа и Безликий, тоже заметили Ди. Он оскалился.
- Твоя Смертная. – Протянул Безликий, посмотрев на Дэта. – Когда тебе вскружили голову, трудно заметить момент, когда тебе уже свернули шею.[131]
- Она здесь ни при чем. – Процедил Дэт. Безликий кивнул.
- Как и Мелисса. – Тихо проговорил он, опустив глаза. – Если не хочешь, чтобы с ней произошел несчастный случай, - Безликий пристально посмотрел на Дэта. – Сейчас, ты дашь мне уйти.
- Инферус. – Иешуа сделал шаг к нему.
- Если Инанис желает меня… пусть спустит свою задницу и придет за мной сам. Так и передайте моему папочке. – Ухмыльнулся он.
Дэт хлопнул пару раз глазами, переглянувшись с Иешуа. Он втянул носом. Черт бы меня побрал! Барбарис! Да, ладно? Не может же быть такого, чтобы Безликий был отроком Инаниса? Родной отец отправил своего сына в Острог? Это получается, его втянули в семейные распри? Охренеть, вот уж не думал, чтобы сменить свою специальность на семейного психолога. Он убрал оружие во внутренний карман куртки.
- Эй? – Ди поравнялась с Безликим. – Вы опять за свое?
- Ну, что ты, Ди. Мы просто мило болтаем. – Ответил Безликий, обняв девушку за талию. Иешуа и Дэт напряглись.
Что-то подсказывало ей, эта милая болтовня попахивает паленым. А ее задница, как лакмусовая бумажка, ощущала покалывания, что, кстати, тоже было признаком надвигающейся бури.
- Лимб. Тебе лучше вернутся в клуб, и поговорить с Хэллом.
- Я так и сделаю. – Он улыбнулся, а после наклонился к ней и поцеловал. – Ладно, парни. Было приятно поболтать с вами. Не забудьте передать открытку папочке. – И он ушел. Просто взял и ушел у них из-под носа. Оба мужчины шумно выдохнули. Облегчение и разочарование было в этом шипящем звуке.
- Иииии… кто, кому хотел надрать задницу? – Спросила она.
- Никто. – В унисон, произнесли мужчины, как и развернулись, широкими шагами пересекая улицу. Ди последовала за ними, правда, ей пришлось бежать, чтобы хоть немного быть наравне с их быстрым темпом.
- Подожди, Дэт. Ты, вроде, хотел со мной поговорить.
- Я передумал. – Хмуро бросил он, не останавливаясь. У него сейчас было не то настроение. Тем более, ни к чему посвящать ее в подробности, раз уж так карта легла. Им остается вернуться назад, и… ну, блин, это будет настоящий геморрой, чтобы уговорить Инаниса, как выразился Безликий – спустить свою задницу к смертным. Отлично, и почему он узнает обо всех подробностях этого дерьма, последним? Новость о том, что их связывает не только общая сущность, но и кровные узы, было низко со стороны Инаниса. Он-то вывел это все в хреновом свете для всех, спустив собак на собственного сыночка. Как это по-отцовски. Так вот в чем была проблема – папочка испугался испачкать свой кафтан. Твою. Мать. 
- Передумал? – спросила Ди, отвлекая Дэта от мыслей.
- Да. А теперь иди домой. И лучше не возвращайся в клуб. Никогда.
- Как это? – нахмурилась она, ускорив бег. Она уже хотела ухватить его за руку, как Дэт отшатнулся.
- Не прикасайся ко мне, твою мать! – рявкнул он. Ди опешила, хлопнув глазами.
- Дэт, успокойся. – Он мягко оттолкнул его в сторону. – Ди. Тебе, вправду, лучше пойти домой. В клубе не безопасно.
Но Ди не слышала его слов, она тупо пялилась на перекошенное злобой лицо, Дэта.
- Что происходит? – медленно произнесла она.
Гребаная концентрация!
Он схватил Ди за руку и пристально посмотрел в ее зеленые глаза. Иешуа хотел уже вмешаться, но сдержался. Смерть был еще тот псих. Дэт заметил, как ее напряженные плечи опустились, а веки затрепетали. Дерьмо!
- Ты вернешься домой, запрешь дверь на замок и никому не откроешь. Более того, больше никогда не сунешь носа в этот клуб. Ты поняла меня?
Ди сглотнула. Его жесткий тон был отзвуком, который мягко касался ее ушей, расползаясь по телу. Дэт убрал руку, ненавидя свое проклятье.
- Фэм мертва. И если ты поступишь правильно, то проживешь до старости.
- Зря, ты так с ней. – Пробормотал Иешуа, когда они оставили девушку в полном шоке.
- Пора тебе рассказать, о Милене и обо всем этом милом дерьме типо – «папа-сын».
 
 
ГЛАВА 13
 
 
Инферус вернулся в клуб, через служебный вход. Поднялся по лестнице, прошел коридор, к двери Хэлла. Все-таки воспоминания Лимба творят чудеса. Только вот на кой черт, он пришел сюда? За новой оболочкой? Вряд ли. В каком-то роде, он уже решил свою судьбу – передав привет папочке. А здесь он потому… неужели, потому что Смертная попросила его? С каких пор принц Мертвого Мира исполняет просьбы людей? А, собственно, какая разница?
Не стучась, он вошел в кабинет. А вот и босс… привет…
Хэлл сидел за своим рабочим столом, теребя золотую зажигалку в руках. Помимо бумаг, на столе стояла бутылка Лагавулина[132]и широкий стакан, наполненный на два дюйма. Его пиджак и ремень, небрежно валялись на кожаном диванчике.
- И где тебя черти носили, ублюдок? – прошипел Хэлл, подхватив стакан и осушив напиток.
Инферус вздернул брови, после опустил. Надо же, как эта мразь похожа на моего отца. Не удивительно, что ему прилетело от Ди. Он улыбнулся, когда в сознании всплыли воспоминания Лимба. Забавная картинка.
- Я задал тебе вопрос. И чего это ты ухмыляешься? – Хэлл со стуком поставил стакан на стол и поднялся с места.
- Фэм, Ди и я – больше здесь не работаем.
Хэлл свел брови. Он обошел стол и подошел к Инферусу.
- Что ты сказал – повтори?
До чего же отвратен этот ублюдок. Напыщенная власть, которой управлять разве что в курятнике.
- Фэм, Ди и я – больше здесь не работаем.
- Да? И кто, мать твою, это решил? – Хэлл прищурился.
- Я.
Хэлл оскалился в улыбке, а после ткнул Инферуса в грудь.
- Ты, никчемный кусок дерьма, я…
О, ну, можно было бы конечно устроить представление, с разрыванием груди и последующим вхождением в его бренное тело. Но, как я уже сказал – в этом нет никакого смысла. Поэтому, почему бы мне просто его не прикончить? Тем более, этот упырь действует мне на нервы.
Инферус ухмыльнулся, а после, резко развернув к себе спиной, обхватил шею Хэлла, сместив позвонки. 
- Ну, и кто теперь, никчемный кусок дерьма? – Он пихнул обмякшее тело мужчины на пол, переступил его и прошел к столу. Достав сотовый, Инферус пролистал телефонную книгу, и нажал на вызов. – Скажи Смерти, что я жду их возвращения в кабинете клуба. – И он отсоединился.
Очередной Смертный, который только опустошил его. Он больше ничего не чувствует. Пустота и разочарование… Мелисса… Инферус швырнул сотовый в стену и, откинувшись на спинку кресла, закрыл руками лицо. Как же ему осточертело это дерьмо.
 
 
Мелисса, была, пожалуй, самым прекрасным существом в Мертвом Мире. Единственная, не похожая на остальных. Женственная, нежная и возбуждающая, Сирена, с совершенными формами и лицом эльфийки. Пышной, белокурой копной волос и глазами, цвета хереса. Стоило Инферусу увидеть ее, как его пустое тело обрело жизнь. С ее голосом, в нем натягивались струны сущности, но жаль, что симфония была безответной. Многие представители этого мира сходили по ней с ума. Но она была холодна и совершенно не отвечала никому взаимностью. Он боялся с ней заговорить, поэтому тешил себя издалека, наблюдая за ее сосредоточенным профилем. Пухлыми губками, которые она закусывала или наблюдал за ее грациозной походкой. Он влип. По самые яйца, влип. Когда тебе вскружили голову, трудно заметить момент, когда тебе уже свернули шею. Мелисса не знала не только о его чувствах, она не знала о его существовании. Да, они виделись… Инферус был всегда рядом с Инанисом, будучи его заместителем – как он сам его представил. Но этого было не достаточно. Он хотел большего. Быть с ней… обладать Мелиссой. Но ему приходилось глубоко прятать свои чувства.
После, ряды Инаниса пополнились. Среди двадцатки, выделялся только один - отвязный весельчак – Иешуа. Демон с лицом падшего ангела и способностью давать вторую жизнь.
В итоге, Принц и нищий, крепко сдружились, проводя свободное время вдвоем. Это было правильно. Иешуа спасал Инферуса от мыслей и переживаний. Он видел, с каким благоговением тот смотрит на Мелиссу.
- Почему бы тебе не подойти к ней? – однажды, спросил Иешуа.
Инферус покачал головой, нехотя отвернувшись от Мелиссы.
- Она, слишком хороша для меня.
- Ты придурок, раз думаешь так. Посмотри на остальных. Их слюнями можно полы подтирать. А ты что делаешь? Просто поговори с ней. Тебя никто не заставляет приклонять колени.
Инферус снова покачал головой. Он не мог. Он боялся… боялся быть отвергнутым. Он слишком хорошо изучил ее, чтобы сделать первый шаг.
В то время, как Инферус страдал от неразделенной любви, Иешуа не терял времени. Он был из тех, кто трахал все, что движется. Но, учитывая планку Мертвого Мира, он отдавал предпочтения Смертным женщинам. Они, по крайней мере, выглядели лучше и пахли чище, нежели эти страхолюдки, которые, кстати, таскались за ним по пятам. Бррр…
В одну из ночей, Инферус был у себя в покоях. Он мерил шагами круглую комнату, думая только об одной женщине. Да, черт возьми, мысли крошились, как сухое печенье, если дело касалось Мелиссы. Инферус, (образно выражаясь), засыпал, и бодрствовал с ее образом. Но, то, что случилось после… он долго не смог осмыслить. Его воспаленное сознание отказывалось понимать случившееся. Иешуа предал его. Его лучший друг был с его возлюбленной Мелиссой. Сплетни, ровно деревенским трущобам, распространялись здесь быстро. И когда новость дошла до ушей Инферуса, он был не то, что поражен, он был заживо погребен. Оскоплен всеми возможными способами. Разбит на миллионы осколков, которые вряд ли теперь соберутся воедино. Черт возьми, у него было столько возможностей, чтобы использовать тот небольшой шанс… а что сделал он? Тупо пялился, мысленно представляя себя рядом с ней. Идиот. Тупой, никчемный идиот! И вот к чему эта тягомотина с чувствами его привела. К краху его души. Да, черт возьми! Если бы она у него только была – эта гребаная душа! Ох, Мелисса… ты связала меня по рукам и ногам. А сейчас эти путы только плотнее меня связали. Мое проклятое сердце… что уж там… и если бы и оно у него, было… барахлит, словно на него накинули строгач, и с каждым вдохом, шипы только сильнее впиваются в него… сдавливают. Как же больно… и как только Инанис терпит боль? Ну, да. Физическая боль – ничто, по сравнению с той, что творится внутри.
Инферус потер лицо. Как же он ненавидел свою сущность. Даже здесь ему приходилось прятать свою истинную плоть, скрывая ее под телесной оболочкой. Похоже, его папаня просто не хотел лишних сплетен. Как же так… он сын Инаниса. А мать… к сожалению, матери он не знал. Да, и отец никогда не говорил о ней. Никогда. Ни имени, ни кем она являлась. Он вздохнул. Ему остается только принять все случившееся, как должное и продолжать существовать. Будет очень больно… но… именно боль – доказательство того, что ты до сих пор жив…  
- Инферус.
Он вздрогнул. Этот голос, словно удар по наковальне, раздался в его ушах. Инферус поморщился и потер виски, словно они жутко болели. Глупость. Ничто так не болит, как его разбитое эго.  
- Зачем ты пришла? – спросил он, не оборачиваясь. Он не хотел видеть ее лица. От этого будет только больнее. Отчего-то казалось, Инферус сможет увидеть в ее глазах все, что происходило в покоях Иешуа. А он не готов быть свидетелем бичевания своих кишков.
- Я хочу поговорить с тобой.
Инферус ухватился за живот. Кстати, о кишках. Похоже, в его бестелесном теле, обнаружились подобные вещи.
- Нам не о чем говорить, Мелисса.
- Я не была с Иешуа.
Он замер. Наверно на минуту, час, год, а может на столетие. Подобного рода, откровенность выбила из его груди воздух.
- Меня это не касается. – Выдавил он. Он услышал шелест ее платья. Черт, она встала напротив него, высоко задрав голову. Закрывай-не закрывай глаза, он все-равно будет видеть ее, даже сквозь веки. Насколько сильно ее образ врезался в его сознание.
- Этого хотел Инанис. Он приказал Иешуа, чтобы тот сделал это со мной… чтобы причинить тебе боль.
Инферус сильнее сдавил виски и встретился с ней взглядом.
- Иешуа твой друг. Он бы никогда так не поступил, не смотря на свою репутацию.
- Почему ты говоришь мне это?
Она опустила глаза. Ее щеки вспыхнули румянцем,
- Потому что… ты мне не безразличен.
Грудь Инферуса сдавило от боли. Он попятился назад, выставив руки перед собой.
- Я знаю о твоих чувствах ко мне… Иешуа все мне рассказал. – Она сделала шаг к нему. – И я хочу разделить их с тобой.
Сон ли это? Но, Инферус был чертовски рад, где-то глубоко внутри себя,… но его лицо по-прежнему было напряжено.
- Примешь ли ты меня, Инферус? – Мелисса подошла еще ближе, почти вплотную. Ее маленькие ручки легли на его грудь.
- Ты… ты не можешь… ты играешь со мной… - Прииииидууууурооооок!
- Я невинна, Инферус. Я и сама боялась к тебе подойти… Инанис… он не в восторге…   
Что верно-то верно. Этот старый ублюдок, тот еще собственник!
Инферус глубоко выдохнул. Он взял ее ладони, пристально смотря в ее глаза.
- Вирго Магна… я люблю тебя…
Ну, а здесь можно опускать занавес и выносить плакат – и жили они долго и счастливо. Конец. Ага. Каким же глупцом он был, когда надеялся на это. Но до этого, еще должен был пройти час. И этот час он отдался на волю Мелиссы.
Но, прежде… избавился от своей оболочки. Если их чувства взаимны, то было бы не честно, лгать о своем истинном лице. И она приняла его, со всеми вытекающими.
А затем, розовая пелена спала, стоило Инанису переступить порог покоев Инферуса. Для начала он велел ему надеть оболочку. А затем, уже приказал Стражу увести Мелиссу…
Предательство было ничем, по сравнению с тем, что случилось с ней... он никогда этого не простит отцу. Никогда не забудет ее криков… ее истерзанного тела… никогда…
Инферус убрал руки, уперев их в стол. Слезы бежали по его щекам.
Неужели, этот ублюдок думал, что после смерти Мелиссы, я буду верен ему? Ха-ха.  Поэтому ему пришлось упечь меня в Острог… ну, что же… пора поставить все точки над «и».
 
 
- Я мало, что знаю. – Иешуа сел на диван, уперев локти в колени. Дэт бросил на него взгляд, возобновив ходьбу из стороны в сторону. Ему совсем не нравился этот дерьмовый расклад – с возвращением на ту стороны, да еще с претензией к Инанису от собственного сына. Черт, в скором времени они на своей заднице ощутят всю любовь босса.
- Что именно, ты знаешь.
Иешуа вздохнул, потерев лицо.
- Инферус, долгое время был влюблен в Мелиссу. Но, Инанису такая идея не нравилась. Поэтому он попросил меня, чтобы я переспал с ней. Короче, сделал больно Инферусу. Но не смог. Он был моим другом. Ну, а потом… Мелиссу казнили. А Инферуса отправили в Острог.
- За что ее казнили?
- За предательство Магны. – Он взлохматил волосы.
- Ну, а Инферуса, почему отправили в Острог?
- Я не знаю. – Иешуа поднялся, убрав руки в карманы штанов. – На эти темы никто не распространялся. Сам понимаешь. Дерьмо. 
- Верно. Дерьмо. Нам предстоит разговор с Инанисом.
Иешуа снова сел на диван.
- Дерьмо, то, что мы теперь знаем большой-большой секрет, который явно скрывал Инанис. Да, мы уже одной ногой в Остроге. А там и не далеко и до Магны.
Черт, ну, ведь знал, что это дерьмо хэппи-эндом не кончится. Не сиделось мне в Лас-Вегасе, за игральным столом!
- Он, что винит тебя в смерти Мелиссы?
- В каком-то роде. Иногда, я жалею, что не сделал то, о чем меня просил Инанис. Лучше свыкнуться с мыслью о связи со мной, нежели о ее смерти. Знаешь, предательство еще можно пережить. Черт, я… - он взглянул на Дэта. – Я мог дать ей шанс на жизнь. Понимаешь. Мог… испугался…
- Все мы под колпаком у этого ублюдка. – Дэт погладил эспаньолку. Он нахмурился, уставившись в одну точку.
 
 
Ди пришла домой. Она заперла дверь, чисто машинально. Не потому что слова Дэта о смерти Фэм, лучше похмелина, врезались в ее голову, как заточенный топор в ствол дерева, а потому что… ну, может, все-таки сработал защитный рефлекс на подобные слова. Оооо…эти слова четко дошли до ее ушей и до сих пор раздаются там, как многозвучное эхо.
Она сняла куртку, повесив ее на вешалку. Скинула мокасины и прошла в гостиную. Страдать по Фэм, она, конечно, не будет. Не то, чтобы она была бесчувственной критинкой, скорее… они не прошли тот этап дружбы, после которого можно было убиваться в доску от горя, по потерянной подружке. Ну, была Фэм. И нет Фэм. Возможно, так даже лучше. Просто сейчас, ей не придется проживать эту дерьмовую жизнь, на дерьмовой работе, с дерьмовым будущим. Двинув на кухню, Ди заглянула в холодильник. С последнего визита, там ничего не изменилось. Включив плиту, она поставила турку, чтобы сделать кофе. В кармане куртки затрезвонил сотовый. На дисплее высветился номер Лимба. позвонил, чтобы сказать – что все уладил с Хэллом… либо, что бы она тащила свою задницу обратно в клуб. Ди нажала на прием. В трубке отозвался мертвый голос Лимба… от него так, и веяло холодом.
- Скажи Смерти, что я жду их возвращения в кабинете клуба. – Бип-бип-бип. Ди продолжала держать трубку у уха, вслушиваясь в монотонные гудки. Медленно опустив руку, она выронила телефон на пол, тупо уставившись на турку. Гудение холодильника, клокотание кофе и бип-бип-бип… Либо Лимб сошел с ума… либо это неудачная шутка. Да, особенно после новости о смерти Фэм… Смерти? Черт, это совсем не похоже на шутку… и голос Лимба, такой далекий и чужой, словно из могилы… скажи Смерти, что я жду их возвращения в кабинете клуба…
Густая пенная шапка накрыла турку, выталкивая порции кофе на комфорку. Шипение и запах гари заполнил комнату. Она отставила турку в сторону, вырубив плиту.
Вернувшись в гостиную, Ди плюхнулась на диван. Ну, и дерьмовый же вечерок выдался. Хах, и, кстати, уже не первый в ее жизни. Интересно, кого имел в виду Лимб… или тот, кто выдавал себя за него? А с чего бы ей так думать? Ну, подумаешь, парни что-то не поделили. А выражение, это возможно, просто для устрашения. Дааааа… но, почему-то ей не кажутся, эти слова – простыми.
- Смерть. Смерть. Смерть. – Проговорила она вслух. Глупость, какая-то.
Раздевшись, она вошла в ванную. Включила душ, встав под струи воды, не дожидаясь, пока та не нагреется. Надо срочно смыть мысли, вместе с потом и прочим дерьмом, что было на ее коже и внутри нее.
Какая же ты шлюха! Ты всегда была шлюхой! Родилась шлюхой и сдохнешь шлюхой!
- А, да, заткнись ты уже! – выругалась она в слух. Не хватало еще и мамочкиных наставлений. – Ты такая же шлюха, как и я! Так что отвали! – Ди намылила голову и тело. После, тщательно смыла. Не достаточно. Ей бы соскоб всего тела…
Завернувшись в полотенце, Ди вышла из ванной и плюхнулась на кровать. Включила лавовую лампу, задумчиво наблюдая за размеренными движениями голубых сгустков.
- Ты должна гордиться мной, мама. Сегодня я чище, чем когда-либо. – Тихо произнесла она, ухмыльнувшись.
- Диам.
Ди вскрикнула, вырубив лампу, и бросилась в ванную, заперев дверь. Она выдохнула, и развернулась.
- Не бойся.
Снова крик. Ди едва справилась с замком, и пулей вылетела из ванной. Но Дэт уже стоял перед ней. Свет горел в спальне, а его мощная фигура возвышалась над ней.
- Что? Как… как ты… – она попятилась, не сводя глаз от него, скользнула в сторону и выбежала в гостиную.
- Перестань. – Черт подери. Куда она, туда и он. Как такое возможно? Он же не может проходить сквозь стены и двери, учитывая, что Ди успела захлопнуть ее перед его носом. – Ты звала меня.
Она продолжала пятится, пока не уперлась спиной в стену.
- Что? Я не звала тебя… - Ди оглядывалась по сторонам, подумывая, чем-бы в него запульнуть или куда убежать… черт, она же в полотенце. А, плевать. Когда хочешь жить, и голышом побежишь.
- Ты назвала мое имя. Трижды.
Ди нахмурилась, а после ее глаза медленно приняли форму Имари.[133]
Смерть. Смерть. Смерть… Скажи Смерти, что я жду их возвращения в кабинете клуба… Она же не думает, что Дэт и есть… Ее щека дернулась, а глаза так быстро моргали, словно дворники на лобовом стекле, пытаясь расчистить грязь…
Дэт кивнул.
Она замотала головой, все еще не веря в то, что он… да, лааааадноооо…
Ди медленно попятилась назад, по пути врезавшись в кресло и запнувшись за коробку. Она захлопнула дверь в спальню, прижавшись к ней всем телом. Да это же бред. Полный бред. Такого не может быть. Это не по-настоящему. Это все не реально. Ничего из того, что он сказал – нереально.
М-да. Что-то я переусердствовал. Надо было просто постучать в дверь, а не так вот с пинка, появляться в комнате. Хотя, Инферус уже рассказал обо мне. В каком-то смысле, теперь, она знает о моем существовании. Только по-прежнему отказывается верить. И это правильно. Я бы тоже не поверил, скажи мне, что Единорог существует. А он есть. И не такой милый и пушистый, защитник девственниц, как о нем думают. И здесь он только потому, что хочет извиниться и… все объяснить.
Дэт поднялся с места, двинувшись в спальню. В комнате внезапно погас свет, но это не помешало ему, увернуться от летящей в него лампы. Он увидел, как промелькнул ее силуэт, а после хлопок дверью. А, да спляшите уже на моей могилке…
Ди перепрыгивала через две ступеньки за раз, мысленно молясь за свою гребаную жизнь.
Не убегай от меня, Диам.
Виски сдавило с такой силой, что она чуть не рухнула с лестницы. Благо, успела ухватиться за перила. Она слышала о свистках для животных. Да она к счастью не является питомцем… странно, но, по-моему, эту хрень только что на ней испробовали. Барабанные перепонки взрывались, а мозги плавали, как кисель.
- Твою мать. – Ди привалилась к стене, на первом этаже, рядом с комнатой миссис Эрнесто. Она порывалась постучать, попросить помощи, а лучше, чтобы вызвали копов… но как им объяснить, что в ее квартиру вломился некто, кто выдает себя за Смерть? Хм, думаю, после таких разъяснений, ей прямая дорога в психбольницу.
Вывалившись на улицу, она глубоко вдохнула ночной воздух, вытянув шею. Свежий бриз обдувал ее лицо, но к чертям, такую релаксацию! Надо валить отсюда.
- Я просто хочу поговорить с тобой.
Ди икнула. И честно говоря, страх понемногу стал надоедать ей. А может, опять же, это сработала защитная реакция? Она быстро огляделась по сторонам. Натолкнувшись взглядом на кирпич, Ди подхватила его, угрожающе занеся руку над головой.
- Если ты не отвалишь от меня, я брошу в тебя кирпич. – Прошипела она.
Дэт покачал головой и вздохнул.
- Я трижды спас твою жизнь и после этого, ты хочешь бросить в меня камень?
- Это кирпич, придурок! – рявкнула Ди.
- Ну, тому, куда он прилетит, будет все равно. Не так ли?
- Не дури мне мозги! – Если понадобится, я прикончу его… хотя… можно ли убить Смерть?
- Я хочу…
- … мне плевать, что ты там хочешь! – И она все-таки швырнула в него камень-кирпич. Ископаемое долетело до адресанта, но вместо обычной реакции, вроде вскрика, ругани или посланий куда подальше, Ди услышала глухой удар кирпича об асфальт. Она открыла рот. Черт, ей не показалось. Этот кирпич пролетел сквозь него. – Не подходи ко мне… - одними губами прошептала Ди и побежала со всех ног.
О, да, чтоб меня…
 
 
ГЛАВА 14
 
 
После такого забега, Ди с легкостью можно было бы вручить Олимпийскую медаль, отвязной спринтерши. Хуже будет то, что завтра она не сможет разогнуться. Легкие горели. Ноги сводило от боли, а тело взмокло – хоть выжимай! Спустя милю, Ди сменила бег, на шаг, а после остановилась, согнувшись пополам и глубоко вдыхая. А может, прямо тут свалится на асфальт и вырубиться? Выпрямившись, она нисколько не была удивлена, что Дэт стоял перед ней. Черт бы его побрал! Прилип, как банный лист!
- Ты пришел за мной?
- Нет. Я пришел поговорить.
- Тогда, отвяжись. – Она возобновила шаг. В десяти футах располагался очередной Старбакс. Ди мысленно выругалась, что оставила сумку дома. Не видать ей кофе и сигарет, а это ей чертовски бы помогло… наверно…
Она села на ступеньки кафе и закрыла лицо руками, глубоко выдохнув. Ну, и дерьмо… слишком много дерьма на нее свалилось. Да, еще и этот подрезал корку ее воспоминаний. Никто. Никто и никогда не называл ее Диам. После, смерти матери, она отреклась от него, отрезав себя от прошлого, она так же отрезала две последние буквы имени.
- Ты не виновата в этом. – Произнес он.
Ди снова выдохнула и, опустив руки, посмотрела на Дэта.
- А ты у нас мистер Всезнайка?
Дэт пожал плечами.
- В каком-то смысле. Я видел, как это произошло.
Ди резко поднялась на ноги. Ее глаза вспыхнули яростью.
- Она упала с лестницы и сломала шею.
- Так сказали полицейские. – Кивнул он.
- Алкоголь – хреновый страховщик.
- Если тебя это успокоит. 
Ди заправила прядь волос за ухо и ткнула на него пальцем, словно пистолетом. Открыла рот, чтобы сказать… но слова застряли у нее в горле.
- Прости, что накричал на тебя.
Очередной вздох и ее плечи бессильно опустились.
- Идем. Я угощу тебя кофе.
- Ты никчемная тварь! Шлюха! Нужно было сделать аборт, нежели растить такую шлюху, как ты! – Кричала мать, в пьяном угаре на Ди. – Ты лишила меня всего! Ты никчемная подстилка, увела у меня мужчину!
Увела? Конечно. Ей так удобнее думать, нежели поверить словам дочери. Этот ублюдок надругался над ней, а в итоге, она еще и шлюха! Как прозаично!
- Я убью тебя! Слышишь, Диам!? Я убью тебя! – прошипела она.
Слова, словно ржавый нож, глубоко врезались в ее грудь. Как громом пораженная, она перестала дышать. Комната, как чертового колесо,[134]закружилась перед глазами. Сердце застряло в горле, и она слышала его отчаянный стук. Отступая назад от матери, которая сжимала рукоятку ножа, она обхватила себя за плечи и замотала головой.
- Почему ты мне не веришь, мама?
Хизер (мать Диам) расширила глаза. Похоже, подобное обращение только сильнее взбесило мать. Она замахнулась и в этот момент, в Ди что-то шевельнулось. Словно, заржавевший механизм, который долгое время дремал, сдвинулся с места, стремительно набирал скорость. Ди поймала ее руку, сжимая ее со всей силой, со всей ненавистью, что накопилась за эти пятнадцать лет. За всю боль, за все унижения. За все дерьмо, что мамочка заботливо вываливала на нее. За все…
Она не отвернулась. Не зажмурилась. Просто смотрела, как мать кубарем летит с лестницы. И перед тем, как хрустнула ее шея, Хизер выкрикнула ее имя…
- Не думай об этом.
Ди напряженно посмотрела на Дэта. Он поставил перед ней кофе. Сам сел напротив.
- А я и не думаю. – Хмыкнула она, сделала глоток кофе, откинувшись на спинку диванчика.  
- Не надевай ее. – Проговорил Дэт, нахмурившись. Она столько раз прикидывалась сильной, хладнокровной. Чем больше прятать эмоции в себе, тем сложнее будет после их отыскать, неужели она этого не понимает.
- Не надевай – что? – Ди оглядела себя. Ну, да. После забега, она немного вспотела и что? А так все в норме. Мужская рубашка и легенцы. Вполне, домашняя одежда.
- Маску безразличия.
- Так, ты, значит, обо мне все знаешь. – Проигнорировав его шпильку, произнесла она.
- Я знаю все о каждом.
- Ну, раз ты пришел не за мной. Тогда зачем ты здесь? – Ди захотелось закинуть ноги на стол, как это делают детективы.
- По работе.
- Души? – она не удивилась, только сделала очередной глоток кофе.
- На данном этапе, моя работа немного другая. – Он скрестил руки на груди, оглядевшись по сторонам.
- Значит… ты Смерть, по имени Дэт.
- Можно сказать, что это одно и то же.
Охренеть… получается, все это время, она называла его Смертью… черт, так вот почему ей показалось странным его имя.
- Ага. Вроде «Твое имя Джон Коффи? Да, сэр, босс, как напиток, только пишется по-другому».[135]- Дэт прикрыл глаза. Черт, его когда-то звали Джон… а теперь, это гребаное, бесполое прозвище… Смерть. Как же сильно ему не хватает этого… - Ну, а твой друг… - она обернулась. Из женского туалета вывалилась девушка с всклокоченными волосами и раскрасневшаяся, словно ее лицо полировали наждаком. А следом за ней показался Иешуа. «Только черта помяни». – Промелькнуло у нее в голове. О, да, ладно… он же не может быть…
Ди проследила взглядом, как Иешуа подошел к кассе, заказать кофе. После сел с ними за столик и широко улыбнулся.
- Беседуете?
- Он, что – тоже? – она ткнула на него пальцем.
Иешуа нахмурился, посмотрев на Дэта. И почему ей кажется, что они мысленно общаются между собой. Потому что только такой озабоченный вид, может, отражаются на лицах, когда о чем-то говорят… или спорят. Определенно, спорят. Дэт свел брови. А Иешуа ухмыльнулся, кивнув в сторону девушки за кассой, а затем на туалет.
- Может, хватит трепаться? – Наблюдать за тем, как они обсуждают туалетный забег с официанткой, не было в ее планах. Парни синхронно посмотрели на нее.
- Если бы ты только знала, какие ведьмы в нашем мире. – Буркнул он. О, а может его еще и пожалеть?
- Так ты из этих? – Дьявол, кажется, она уже задавала такой вопрос. Ах, да. Дэту, когда он спас ее от тварей. А он солгал.
- А ты предпочла бы, чтобы он рассказал? – спросил Иешуа, отпив кофе.
- Хватит лезть в мою голову. – Шикнула она.
- Извини, привычка. – Улыбнулся он. – Да, я из этих. Правда, мне не очень нравится, что ты подразумеваешь под этими. Предпочитаю свою сущность. – Иешуа поднялся, выпятив грудь. – Иешуа. Демон-реаниматор. Рад познакомится. – И по-военному отдав честь, он опустился на стул.
- Демон-реаниматор. – Медленно протянула Ди, выгнув брови.
- Да. Предпочитаю, чтобы меня называли именно так, нежели… эээ… вообщем, язык сломаешь.
- Тааааак... И что значит, демон-реаниматор?
- Я даю Смертным второй шанс. Ну, представь. Попал человек в автокатастрофу и вроде, как не должен был выжить. А тут появляюсь я и бац – человек на своих двоих, да еще и бегом. Ну, конечно, я даю второй шанс, только тем, кто его заслуживает. Типо, не законченные дела… или когда его время еще не пришло.
- Уау. Так вы, между собой в салочки играете.
Иешуа улыбнулся.
- Что-то, вроде.
Ди посмотрела на Дэта. С демоном-реаниматором… хммм… все понятно. А вот со Смертью. Нууууу… эээ… возможно, он только здесь, выглядит, как мужчина… а там… ну, где они там все… как костлявая старуха с косой.
Иешуа заржал, откинувшись на спинку диванчика. Дэт смерил его уничтожающим взглядом. После, посмотрел на Ди, которая на удивление вспыхнула румянцем. Временами, способность читать мысли его убивает… 
- У Смертных сложилось неверное определение. И только потому, что все привыкли сравнивать Смерть, с ней. Это не так.
- Да, верно, он говорит. – Закивал Иешуа, сдерживая смех.
- Мы сменяем друг друга каждые пятьсот лет, чтобы не разрывать цепочку. Иногда Смерть, является в женском обличии. Иногда в мужском. А иногда и в образе ребенка. Дело Судьбы.
Ди выдохнула.
- Тогда, у меня нет вопросов. – Она поджала губы. – Хотя, нет, есть. А где твоя коса?
Иешуа издал звук, похожий на хрюк борова.
Кончай, придурок.
Извини, она такая милашка!
- Прикосновения достаточно.
Да, не забудь что-нибудь придумать на ее следующий вопрос. Шерлок Холмс.
- Концентрррация. – Проскрежетал Дэт, ответив на ее мысленный вопрос.
- А то, что ты испытала за эту концентрацию, был се…
Дэт пихнул Иешуа в плечо.
- … или оргазм. – Не унимался он, заливаясь смехом. Вы только посмотрите на Смерть. Покраснел, как помидор! Потом изошелся, как прыщавый ботаник!
- Побочный эффект. Я перестарался. – Рявкнул он, скорее себе, чем Иешуа и Ди.
- Уау. Не знала, что предоргазнамическое состояние, можно обозвать побочным эффектом.
- Видишь, девушка все схватывает налету. – Он положил руку на плечо Дэта. Тот шикнул, скинув ее. - Какие планы на вечер?
- Ты забыл? Нам надо к боссу. – Ну, она и так достаточно знает. Еще не хватало рассказать ей об Инанисе.
- Ааа… черт. – Иешуа потер лицо. – Я даже не знаю, как он отреагирует на это. Честно говоря, я сомневаюсь, что нам позволят с ним говорить. Сразу упекут в… - он глянул на Ди. – Ну, туда.
- Не знаю, куда вы там собираетесь. – Вмешалась Ди. – Мне звонил Лимб. Чушь конечно. Но он сказал, чтобы я передала… эээ… тебе, - она посмотрела на Дэта. – Что он будет ждать вашего возвращения в кабинете клуба. Я так понимаю, Лимб слетел с катушек?
Если бы… ну, по крайней мере, им не придется бегать по городу за Безликим.
Дэт поднялся.
- Нам пора. – Он обращался к Иешуа.
- Погоди. – Иешуа ухватил Дэта за руку и усадил на задницу. – Ты, разве, не хочешь провести ночь перед смертью, со своей девушкой?
Ди округлила глаза, подавившись кофе. Дэт грязно выругался.
- Мы не… - в унисон, протянули они.
- Перед смертью не надышишься. – Вставил Дэт, стараясь не встречаться с Ди взглядом.
- И это говорит Смерть. – Цокнул Иешуа. – Просто у него давно не было девушки. – Вкрадчиво произнес он, за что получил в грудь. – Но, по мне, так он девственник. – Очередной удар. – Эй, если я реаниматор, это не значит, что я умею реанимировать себя. – Беззлобно прошипел Иешуа.
- Достал. – Пух и исчез. Растворился в воздухе. Только что был здесь, а в другое мгновение его не стало. Ди пару раз хлопнула глазами. Похоже, после подобного, ей прямая дорога к Доктору Филу.[136]
- Он всегда так реагирует на мои шутки. – Отмахнулся Иешуа.
Ди еще раз хлопнула глазами, переместив взгляд на демона.
Оооокеееейй…
- Ты сказал… перед смертью…
- … я так сказал? – Он состроил глупое лицо. – Я сказал, перед встречей.
- Смертные, как вы выражаетесь, такие слова быстро выделяют.
- М-да? – Иешуа почесал затылок.
- Это опасно?
- Ну, он же Смерть. Что с ним может случиться. Смерть – бессмертен.
- Глупая тавтология. – Поморщилась Ди, поднимаясь с места.
- Согласен.
Они вышли на улицу. Дэт не совсем исчез. Он стоял на улице, не сводя глаз с двух парней, что стояли на противоположной улице. Иешуа и Ди приблизились к нему.
- Дэт? – Он опустил глаза на компас. Стрелка дребезжала. Хреново.
- Уведи ее отсюда. – Мрачно произнес Дэт.
- Идем. – Иешуа потянул Ди за руку.
- Подожди, - она высвободила руку. - Я могу помочь.
Дэт обернулся и она ахнула. Его глаза горели, и были ярче, чем небо. Прозрачные, аквамариновые, как воды райского побережья.
Он нахмурился.
- Ты Смертная. Как ты можешь помочь?
Ди сглотнула, тряхнув головой. Было невозможно оторваться от его глаз. Это невероятно.  
- Знаешь… из твоих уст это слово, выглядит, как оскорбление. Я знаю, пару приемчиков.
- Газовым баллончиком здесь не обойтись. И вообще… ты забыла, когда на тебя напали Маскари?
Иешуа выругался.
- Лаааднооо… дай мне ключи. – Она вытянула руку.
- У меня нет ключей. – Дэт снова повернулся в сторону парней.
- Ты, что оставил дверь открытой? – возмутилась Ди, уперев руки в бока. – Ну, знаешь… - Она развернулась на пятках, быстро ретировавшись с места.
А, да чтоб все провалилось к чертям!
Очередной спринт для ее легких. Добежав до дома, она позвонила в домофон. Долго не открывали, и Ди выругалась. Ну, и где эта старушенция? Сколько она здесь живет, Крестная мать никогда не покидала свой пост. Отлично. Придется ночевать на улице. А, между прочим, похолодало. Ди поежилась, обхватив себя руками.
Раздался щелчок. На пороге показалась миссис Эрнесто, с папильотками[137]на голове.
- Ди? Что случилось?
Ди забежала внутрь, жадно хватая теплый воздух кожей.
- Я сумочку потеряла. А там ключи. Вы не могли бы одолжить второй комплект? А завтра я уже схожу в мастерскую.
- О, конечно. – Миссис Эрнесто заперла дверь и пропустила в свою комнату. – Может, выпьешь чаю, пока я ищу ключи?
- Спасибо, не откажусь.
Ди оглядела гостиную. Ненужного старья здесь было больше, чем в ее коробках. Только аккуратно расставленных на полках, и завешанные всевозможными скатерками. Коврики с геометрическими фигурами и картины в семь футов высотой. Ого. А муженек у нее еще тот, рыцарь в доспехах. Привлекательный, статный усач. В осанке чувствуется военная выправка. А в глазах, гордость и отвага. Не удивительно, что иногда от миссис Эрнесто попахивает казармой.
Миссис Эрнесто проводила Ди на кухню. Поставив чайник на плиту, она достала две большие чашки с надписями «Приумножь Численность». Хорошо, что не «Размножайся Пучкованием». Заварив Эрл Грей, миссис Эрнесто расставила чашки и уселась напротив.
- Пораньше с работы ушла?
- Я уволилась. – Чай был хорош. К тому же горячий…
- Не хочу показаться старой занозой в заднице. Но, я всегда считала, что эта дерьмовая работа не для тебя.
Да и на выражения она щедра. Ди улыбнулась.
- Да. Я тоже так думаю.
- Ну, а где тот парень, что приходил с тобой? – мисс Эрнесто вытащила из кармана сигареты и протянула Ди.
- … на работе. – Честно говоря, она уже и не знает… с виду вроде Лимб… а по голосу, мрачный могильщик.
- Ты уже нашла достойное для себя местечко?
- Эээ… - тут раздался звонок. Мисс Эрнесто выругалась, скрывшись из кухни. Ди пила чай, курила – ну, чем тебе не достойная жизнь? Нет, конечно, питьем и подобной пагубщиной, жизнь не устроишь. Зато, спокойно. Хоть, на какое-то время…
- Ди. – Позвала миссис Эрнесто. Она обернулась, прилипнув взглядом к мужчине, что на полтора фута был выше домоправительницы и шириной с дверной проем. И как только он уместился в нем. Ах, да… возможно, у него есть способность расширять проемы… или сужаться. Черт, что за бред твориться у меня в голове. – Этот молодой человек к тебе. Сказал, что ты оставила у него сумочку.
Она опустила глаза, поведя бровями. В его руках действительно была ее сумка. Гуччи из кожи, цвета топленого молока.
- О, - Ди поднялась с места. – Спасибо, Дэт. А то я думала, что потеряла ее. – Она натянуто улыбнулась. – Спасибо, миссис Эрнесто за чай и извините, что побеспокоила.
- Ничего. – Улыбнулась она.
Стоило им пересечь порог комнаты домоправительницы, как уголки губ Ди опустились вниз, а глаза хищно прищурились.
- Что, смотался в мою квартиру за сумочкой? – Прошипела Ди.
- Я же должен был подтвердить твою историю. – Дэт пожал плечами.
- Благодарю. – Она выхватила сумку и его рук и направилась к лестнице.
- Прости. Но там для тебя было очень опасно.
- Спокойной ночи, Дэт. Ах, да. Ты наверняка не спишь. Тогда приятного бодрствования.
Миновав четыре этажа, она выругалась. Дэт стоял у ее двери, привалившись к стене.
- Ну, что еще тебе надо? Мой автограф или печать на отпра… - она замерла, наблюдая за тем, как Дэт просунул руку сквозь дверь и открыл замок. – Напомни мне, чтобы я не ходила с тобой в банк…
Плюхнувшись на диван, она бросила рядом сумку.
- Где твой друг?
- В гостинице… - протянул Дэт, прохаживаясь по комнате. – С очередной женщиной.
- Какой шустрый.
- Не воспринимай в серьез его шутки.
- Ты о табу с женщинами? – прищурилась она и улыбнулась. – А если серьезно? Неужели, за тридца… о, а сколько тебе лет?
Дэт погладил эспаньолку.
- Я намного старше тебя.
- Это я поняла. Так сколько? Две тысячи лет?  
Он отрицательно кивнул.
- Тысяча? Пятьсот?
Тьфу, ты. Похоже на торги. Кто больше?!
- Сто девяносто пять.
Уууууаааааууууу… она оценивающе оглядела Дэта.
- А ты неплохо сохранился.
- Спасибо. – Он улыбнулся.
- Ну, - Ди хлопнула себя по ляжкам. – Раз, уж все наладилось. То, я хочу выпить. Будешь?
Эээ… не то, чтобы он с удовольствием согласился. Просто… мало ли, это пошатнет его концентрацию.
- Нет, спасибо.
- Как знаешь. 
 
 
ГЛАВА 15
 
 
 Иешуа материализовался в кабинете. Его взгляд сразу упал на бездыханное тело мужчины. Видимо, это был владелец клуба. И судя по трупным пятнам, которые уже начали проступать на лице и свернутую голову на триста шестьдесят градусов, этот парень мертв. Учитывая то, каким он был ублюдком, Иешуа не стал бы давать ему шанса, даже если бы тот имелся. Хм… что-то он уж совсем очеловечился…
Иешуа сделал шаг к столу, за которым сидел Инферус. Кресло было повернуто к окну, но запах барбариса, что держался в кабинете, точно указывал на него.
Он обошел стол, поравнявшись с креслом, и посмотрел на Инферуса. После перевел взгляд за окно, где простирался обширный, мерцающий пейзаж ночных огней Сиэтла.
- Я, кажется, ясно дал понять той Смертной, кого желаю видеть здесь. – Проговорил Инферус, не отрывая взгляда от окна.
- Ты же понимаешь… это невозможно.
Инферус медленно повернул к нему голову. От его взгляда веяло ледяным спокойствием.
- Это уже ваша забота.
Иешуа выдохнул.
- Почему ты назвал Инаниса своим отцом?
- Ты так и не понял, Иешуа? – он прищурился. – Я не сын Магны. Я сын Инаниса  и женщины, что породила меня на свет.
Иешуа отшатнулся, открыв рот.
- Как… как такое возможно…?
- Представители Мертвого Мира не способны к рождению. Только наша общая Мать – Virgo Magna.[138]Она порождает новую сущность. И ни одна из них не похожа на себя. Отец не хотел, чтобы обо мне знали. Поэтому, я скрывал свое лицо под оболочками. – Инферус отвернулся. – Какая ирония.
- Получается… Инанис вступил в связь со Смертной. – Проговорил Иешуа. – Почему ты мне ничего не рассказал?
- Разве одной жертвы было не достаточно? – Он ухмыльнулся, переплетя пальцы, в замок.
- Инферус…
- … только не начинай читать мне мораль. Я не стремлюсь к встрече с отцом. Но эта необходимость, должна иметь свое место.
Иешуа покачал головой.
- Прости меня…
- … не ищи искупления за то, в чем ты был не достаточно силен. – Проговорил Инферус. – Она умерла. И на этом точка.
- Но, я мог ее спасти.   
- Ты ищешь моего признания в этом? Глупость, Иешуа. Бессмысленная и совершенно необоснованная глупость. Незачем искать обратного пути. Мелисса знала, что ждет ее после. Хотя, в тот момент… никто из нас этого не распознал. Глуп был я, потому как позволил ей увидеть свою сущность. Сейчас… - Инферус замолчал. Молчал долго, пока Иешуа не встал напротив него, у окна. – Я жалею… о том, что Мелисса не была с тобой. Я предпочел бы раздавить свою любовь из-за предательства. Нежели раздавить себя целиком.   
- Ты был моим другом… – Иешуа приложил руку ко лбу, медленно опустив ее вдоль лица. – Я не мог так поступить с тобой.
- Да. Быть невольником своих убеждений, слишком тяжкий груз. – Инферус поднялся и подошел к окну, уперев ладони на подоконник. – Я не изменю своего решения. Либо Инанис явится сюда… либо… Вирго Магна узнает о моем существовании. – Он печально улыбнулся. – Я пожертвовал многим. Так почему бы моему отцу хоть раз не сделать, что-то для меня?
- Инферус… - Иешуа потянулся к его плечу. – Черт, мне так жаль… так жаль.
- Я знаю. – Хрипло отозвался он. Инферус выпрямился. Положив свою ладонь на руку Иешуа, он сжал ее. – Только здесь страдать – это страдать. Не в том смысле, что те, кто страдает здесь, где-то в другом месте из-за этого страдания будут возвышены, а в том смысле, что-то, что именуется в этом мире страданием, в другом мире не изменяется, а только освобождено от своей противоположности блаженства.[139]– Он свел брови, словно от боли. – Я хочу прекратить страдать… я хочу быть с ней… быть с Мелиссой…  
 
 
Они весело проводили время. Слушали музыку, болтали. Ди потихоньку цедила Грей Гуз и хохотала, пока Дэт делился с ней забавными историями из своего мира. В рамках, конечно же, в рамках. Хм… Смерть и веселуха – прям однояйцевые близнецы.
- А еще у меня есть гарпия, по имени Итки. – Улыбнулся Дэт, погладив эспаньолку.
- Ого. Это вроде ястреба?
- Да. Милейшее создание. Это был подарок Мойры на мое столетие.
Ди присвистнула. Допив третий стакан, Грей Гуза, она поднялась с дивана, скрывшись на кухне.
- О, ну, все время забываю. – Донеслось с кухни. Дэт переместился следом.
- Что забываешь?
- У меня холодильник пустой. А есть, до ужаса, хочется. – Она поморщилась, потерев живот.
- Пицца?  
Ди округлила глаза и рассмеялась.
- Для Смерти ты чересчур смышленый. – Она закусила губу. – А ты можешь щелкнуть пальцами, чтобы появилась пицца?
- А что служба доставки тебя не устраивает? – улыбнулся Дэт.
Она минорно промычала.
- Неееее.  
Дэт пожал плечами, и щелк… в воздухе запахло сыром. Она обернулась.
- Черт, ты волшебник! – радостно воскликнула Ди, открыв коробку и глубок вдыхая аромат «Маргерита».[140]– То, есть – Дэт, ты волшебник. Ты ведь, не черт?
Он снова пожал плечами, закатив глаза.
Ди подхватила кусок пиццы и откусила, удовлетворенно простонав.
- Охренеть, как вкусно. Будешь?
- Не откажусь. – Дэт взял кусочек.
- Моя мать, делала вкусную пиццу. – С набитым ртом, проговорила она и осеклась. С чего бы ей вспоминать свою мать? Ну, вот только не в процессе еды. Это же катастрофа для живота. А ей, между прочим, нравится эта пицца, чтобы после познакомить ее с унитазом.
- В этом ничего плохого нет, что ты вспомнила о матери. Иногда, разум желает наслаждаться не только белковой пищей, но и мысленной.
- Вряд ли моей матерью можно было наслаждаться. – Ди вернулась в гостиную, за еще одной порцией Грей Гуза. Сделав жадный глоток, она глубоко выдохнула, почувствовав, что ее легкие начали гореть. Похоже, спринт уже потихоньку начинает о себе давать знать. – Тебе не жарко в куртке? А то… глядючи на тебя, вместо сорочки, мне хочется напялить на себя лыжный костюм.
Эээ… не хотелось бы услышать от нее очередь вопросов по поводу оружия. Не дай бог, Ди пожелает его потрогать.
- Мне не жарко. – Жарко. Жаааарккооо? Да, ладно? Дэт сдул со лба, прядки волос и, зажав зубами пиццу, стащил куртку. Ди стояла у стерео, переключая с одной радиостанции на другую. Но, от глаз женщины разве можно что-то скрыть? Даже если невзрачную деревяшку покрыть стразами, женский пол заметит ее в куче драгоценностей.
- Оу, это что? – Она указала именно на эту вещь, которой Дэту не хотелось бы хвастаться. – Это нож? – Ди подошла к нему. Дэт крутился, пока она, чуть ли не свернув шею, пыталась разглядеть ее. – Ой, а можно потрогать.
- Нет. – Дэт предупредительно вытянул руку. – Это очень опасное оружие для Смертн… для людей.
- Эй, я умею обращаться с ножами. Каждый день хлеб да яблоки режу.
Дэт ухмыльнулся.
- Это необычный нож. Если к нему прикоснется человек, то превратится в камень.
- Аааа… Горгона?[141]
- Да. – Он убрал нож в куртку. Не хватало, чтобы Ди случайно его коснулась. Все закончится быстрее, чем она попытается сделать вдох.  
- Похоже, работа у тебя здесь серьезная. – Протянула она. – Так. Мы попили. Поели. Может… потанцуем? Как у тебя с танцами?
Ээээ… лучше бы она спросила, как у меня с концентрацией. И она спросила. Хм, и кто из них еще читает мысли?
Из динамиков донеслось «Missing You»[142]и Ди, сделав погромче, подошла к Дэту, протянув свою руку.
- Боишься? – улыбнулась она. Дэт нахмурился, посмотрев на ее руку, после подняв глаза на нее. Вовсе нет… но, учитывая побочный эффект его концентрации, то вряд ли это сойдет за танец. Если только не за брачный танец, каких-нибудь выхухолей.
Концентрация.
Дэт взял ее за руку, хотя именно она притянула его ближе. Ммм… а она любит вести. Как хорошо было бы обходиться без концентрации, а просто чувствовать расслабление. Чувствовать поток тепла и мягкость кожи, к которой хотелось прикоснуться…
Ди положила руки Дэта себе на талию, а сама обхватила его за шею… это было забавно, учитывая его рост, и ее пять футов и шесть дюймов, Дэту пришлось пригнуться. Оооопляяяя… «Роковое влечение», которое может привести к сопутствующим потерям. Но, пока он контролирует себя, ничего не случится… хотя… Ди может перевернуть все с ног на голову.
- Как ты стал Смертью?
Оооо… ну, если сказать честно… то его поимела Вирго Магна, что являлась Матерью Мертвого, ну, и косвенно Живого Мира. Затрагивать тему инцеста, Дэту не особо хотелось… да и эта информация не для ее ушей, поэтому… ну, да… он хотел бы все ей рассказать...
- Так решила Судьба.[143]
- Так ты был избранным?
- Вроде того. – Ага. Учитывая, что женщина, по которой он сох… опять же возвращаясь к теме инцеста… то, да. Это можно назвать избранием.
- С рождения?
- Нет. Мне было двадцать, когда это случилось.
- Двадцать? А выглядишь на тридцать.
- У нас временной поток разный. Пока я обучался, я продолжал расти.
Ди опустила руки, переведя их на талию, обняла его, уткнувшись щекой в грудь. Несмотря на то, что его тело было теплым, он не имел того главного, о чем слагают песни и стихи. Того, что можно было бы «вырвать» из груди, раздавить или принять как комплимент возлюбленного. Она нахмурилась, пытаясь услышать биение его сердца. Тишина.
Дэт замер. Он перестал переставлять ноги, коим с натяжкой можно было назвать танцем.
- Что ты делаешь?
Ди подняла голову и посмотрела в его голубые, вполне человечные глаза. Но, ей захотелось снова увидеть те совершенные аквамариновые огни, пылающие и невозможно притягательные.
- Какого это не иметь сердце?
Дэт нахмурился. Последний раз он ощущал техно своего сердца, пока ласкал Магну. Странно, но он никогда не задумывался о жизни без этого хрупкого агрегата. С другой стороны… проще ничего не чувствовать, нежели переносить страдания. Инферус – тому доказательство. Он был влюблен и наверняка испытывал мучительную боль. К чему? Он же Смерть. А Смерти полагается быть хладнокровным, бесчувственным… бессердечным собирателем душ. Вот и вся, правда.
- Это… необходимость. – Да, ладно? Правда ли? А разве тебе не хотелось снова почувствовать его? Почувствовать монотонный ритм, что доносится под ребрами? Ощутить все в стократном размере? Ощутить настоящую жизнь со всеми специями?
 Ди поджала губы.
- Необходимость, от которой порой страдают Смертные. – Произнесла она, снова уткнувшись ему в грудь.
Дэт так и не сдвинулся с места, тупо пялясь в ее рыжую макушку. Вряд ли это она сказала. Скорее четыре порции Грей Гуза. Но… она ведь не верит в это? Серьезно? А ты послушай ее мысли. Они нисколько не спутанные. Вполне осознанные. И она действительно так думает. Нет. Не жалеет… она желает. Дерьмо…
Он отстранился, мягко высвободившись от ее объятий. Ди удивленно вскинула брови, пытаясь прочитать эмоции на его лице. Тщетно. Она увидела только суровость его черт и абсолютное спокойствие. Столетия хорошо поработали над ним. И даже если бы он захотел… что серьезно, захотел? Да, ладно? Она, черт возьми, Смертная. А что может быть общего между ними – полная остановка жизнедеятельности. Вот, что.
- Думаю… мне пора…
- … извини. Я сказала глупость. – Поспешно сказала Ди, заломив руки. – Обещаю, молчать… если ты останешься.
Дэт взъерошил волосы и потеребил эспаньолку… надо избавится от козлиного хвостика.
- Ничего глупого ты не сказала. Просто… эээ… мы не можем этого сделать… делать… черт. – Он ругнулся.
- Мне ничего от тебя не надо, Дэт. – Ди улыбнулась.
«Лжешь». – Сказала она себе.
«Лжешь». – Услышал он ее мысли.
- Просто, останься… со мной. Я знаю, у тебя работа и… - Ди завела прядь волос за ухо, почувствовав себя полной дурой. И когда это она просила парня остаться с ней? Дааааа… она хотела, чтобы Дэт был с ней… ну, хотя бы до того момента, пока она не уснет. Глупо, правда? Она зевнула, прикрыв рот рукой.
- Идем.
Он не взял ее за руку, что… наверное было бы лишним, учитывая, что кроме как на сон, более никто не рассчитывал. Если брать за руку, то давать обещание. К чему лишние надежды? Ди вырубила стерео, последовав за ним в спальню. Он зажег свет, откинул одеяло и взбил подушку. Забавно. Он походил на заботливого папочку, которого Ди никогда не знала. Да, у мамаши было достаточно любовников, но ни один из них не проявлял именно той любви, чувство защищенности… да, Always,[144]определенно не спасут… все значимое, потерпело крах с первыми и врезавшимися в ее сознание, словами матери. Она шлюха. Она не желаемый ребенок. Она ничто. Она обуза…  
- Не думай об этом. Пожалуйста.
Ди забралась на кровать, приподнявшись на подушках. Она не хотела, чтобы так заканчивалась ночь… конечно, под этим подразумевался иной исход, но… возможно, это убьет ее.
- Да. – Произнес Дэт, стоя у ее кровати. Черт, он был огромным. И даже при свете лампы, он походил на десятиколесный, двухъярусный автобус. И все же Ди, до сих пор не верилось, что Смерть может обладать такими габаритами, да еще приправленная тонной мышц и футами теплой кожей. Дэт нахмурился, услышав ее мысли.
- У тебя были родители?
Он прошелся по комнате, убрав руки за спину.
- Только мать.
- Как ее звали?
- Ионна.
- Красивое имя. – Пока Дэт наворачивал круги, Ди не сводила с него глаз. Какого это быть в полной и беспрекословной покорности, перед ним? Дэт потер виски.
- И как она отнеслась к тому, что ты был избран?
Плохо. Она очень болезненно это переживала. Я просто исчез. Пух, и растворился. Мне было больно смотреть на ее страдания. Больно, оттого, что я не мог рассказать ей все, объяснить. Поиски, которые она вела, естественно не увенчались успехом. Но, мама не теряла надежды. И пусть все опустили руки… она знала, что я жив. Она чувствовала меня… Дэт посмотрел на Ди. Как и ты… между нами была связь, которую ощущал и я. Но ужасней всего было… когда я пришел за ней…
- Если Мойра благосклонна к ребенку… то дар, что дается ему, озаряет лица родных. – Черт, что это еще за дерьмовая философия на тебя нашла? Сказал бы уже правду.
Ди села на кровати, прижав колени к груди.
- Я… действительно умру, если мы…
Он снова взъерошил волосы.
- Ди… мы разные. Настолько разные, что возможность, которую ты желаешь получить, будет огромной ошибкой для нас двоих.
Черт. Будь она Люси, Ди назвала бы Дэта чудовищем, и потребовала себя поцеловать.[145]Но она промолчала. Хотя, была на сто процентов уверенной, что он прочитал ее мысли, так как Дэт от изумления округлил глаза.
- Мне… мне пора.
Пух! И он исчез.
 
 
ГЛАВА 16
 
 
Дэт перенесся за дверь, квартиры Ди. Он уткнулся лбом в стену, мысленно переводя дыхание. Черт, будь он Смертным, то испытал бы на себе весь ТСПТ.[146]Дааааа… после такого испуга из него получился, неплохой гедонофоб.[147]И попробуй теперь объясни ей, что тут никакая концентрация не спасет. Учитывая, семейный[148]опыт подмышкой… Эммануэлевская копилка была пуста. «Ты должен запомнить этот раз, Джон. Потому что иного случая, тебе не представится. Запомни хорошенько этот момент, Джон. Сделай зарубок в своей памяти. Спрячь глубоко внутри своих воспоминаний...».
Ну, спасибо Магна. Я хорошо помню… только кое в чем ты ошиблась, говоря, что иного случая мне не представится. Там, за дверью… девушка… которая желает этого. А, я, придурок… что повернулся к ней задницей. По мне… так это я смотрю на свою задницу.
- Может, ты оставишь в покое свою задницу, Дэт?
Дэт выдохнул и повернулся лицом к Иешуа, что вышел из темного угла.
- Давно ты здесь?
- Полчаса.
А… ну, прекрасно. Самоанализ плавно перешел в семейный совет.
- Я был у Инферуса.
Дэт свел брови.
- И?
Иешуа развел руки.
- Он не изменит своего решения. И… – Иешуа поведал все, что рассказал Безликий. Переваривая информацию, несколько минут, Дэт пришел к выводу, что они оказались в одной, огромной заднице, откуда два выхода – первый: прямиком к Создателю, тобишь, к Черной Деве. Второй: аналогичен первому. Инанис послал Смерть, не просто, чтобы доставить того в Острог. Он послал его с одной целью – убить. Учитывая, какую правду он несет за собой, опасность разглашения очень велика. А это скоро подпортит его репутацию и пригретую задницу, в два счета подпалят вереницей костерков. А он то, глупец, думал, что оружие – это всего лишь небольшая угроза. Ага. Прикончишь сыночка, отправишься в бесконечное путешествие по аду. Не вернешь сыночка – отправишься в бесконечное путешествие по «Сумеречной Зоне».[149]
Можно со спокойной душой, считать этих двоих – смертниками-камикадзе. М-да… не видать теперь Дэту «Sands Casino»[150]и монополии.
- Инферус сказал, что завтра после заката Инанис должен быть здесь. Если он не появится… - Иешуа потер лицо. – То он пойдет к Черной Деве и все расскажет.
- Она не станет его слушать.
- Думаю… перед тем, как уничтожить Инферуса… она охотно выслушает его.
- Черт. – Дэт сполз по стене, сев на корточки. А Безликий умен. Мир Живых, скажем так нейтральное место. Лишний раз, Инанис не будет палить, учитывая последствия Черной Девы… и Инферус успеет высказаться.
Дэт погладил бородку двумя пальцами.
- А теперь, иди к ней.
- Что? – Он уставился на Иешуа. Тот сел на корточки, перед ним.
- Сам подумай. Возможно, это твой последний день на Земле. Даже… хм… в бессмертии. А все крутые герои, перед смертью трахаются. – Не смотря на то, что он улыбался, в глазах читалась грусть и сожаление.
- Я не…
- … можешь. – Он хлопнул его по плечу. – Лучше совершить что-то, чем испытывать угрызения совести по тому, что не смог совершить.
- Глупая тавтология. – Буркнул Дэт.
- Согласен. – Иешуа выпрямился, когда послышался щелчок и тихий скрип двери. Дэт обернулся и мысленно выругался. Ди была одета совсем не для сна. Узкое мини-платье из кожи и высокие сапоги-чулки на шпильке. Рыжие локоны свободно лежали на ее узких плечах, крупными локонами. В воздухе пахло сладко-цветочным ароматом ее духов и едва ощутимым запахом лака для волос. Она держала его куртку в руках, встревоженно хмуря брови.
- Привет, Ди. – Иешуа присвистнул.
- Привет.
- Ладно. Я пошел.
- Подожди. А ты не пойдешь с нами?
Дэт поднялся, вопросительно уставившись на девушку. Десять минут назад она зевала, как помешанная, а сейчас ведет себя так, словно собралась кутить всю ночь в клубе. А может, оно и к лучшему?
- Нееее… у меня дела.
Ты же не собираешься?
Не переживай. – Иешуа улыбнулся.
Ты лжешь.
Залезь ко мне в голову, и прочти мои мысли.
- Увидимся. – Ди, уже привыкла, что люди испаряются в воздухе. Поэтому, когда Иешуа исчез, она вышла за порог.
- Хм, странно. Но, я знала, что ты не ушел.
Еще бы. Связь. Дэт взял свою куртку.
- Да? И поэтому так вырядилась. – Ой-ой,… по-моему, это было грубовато с твоей стороны. Не думаешь? Дэт чертыхнулся, подумав, почему бы ему не свалиться с вирусом Эбола?[151]- Ты же хотела спать.
Ага. А может, это был хитрый ход для того, чтобы затащить меня в постель? Тьфу, ты черт! Обычно, так думают женщины. Да, ты после этого полный мудак.
- Я подумала… может, сходим куда-нибудь. Ну… ты вроде здесь… на Земле проездом. – Идиотка. – Эмм… хотела показать тебе пару интересных мест. – Или вещей… или еще чего-нибудь… о, мля…
Ну, это лучше, чем… о, Магна! Как же мы с ней похожи… или это связь делает из нас полных придурков?
- Хорошо.
 
 
- Господин Инанис. – Раздался голос в зале. Инанис повернул голову к долговязому прислужнику, который смахивал на Сквидварда Щупальца.[152]- Господин Иешуа, ожидает вашего приглашения.
- СПАСИБО, ТОП. ПРОВОДИ ЕГО.
Топ поклонился и открыл дверь.
Иешуа вошел в зал и поклонился.
- Господин Инанис.
- ПРИВЕТСТВУЮ ТЕБЯ, ИЕШУА. ПРИСАЖИВАЙСЯ. – Инанис взмахнул рукой, и перед Иешуа возникло кресло. Для ублюдка, он имел не плохие навыки гостеприимства. Иешуа кивнул и опустился на кресло. – ИТАК, ИЕШУА. КАКУЮ ВЕСТЬ ТЫ МНЕ ПРИНЕС?
Дай-ка подумать. Выложить все сразу, и тут же вылететь в трубу? Или… а, да к чертям. Чего скрывать? Инанис наверняка, уже прочитал меня, как энциклопедию Юнлэ.[153]
- Мы обнаружили Инферуса.
- ГДЕ? – Только бы не запрыгать от радости, как сорванец на батуте.
- Университы Дистрикт Сиэтл. Сорок пятая улица.[154]Клуб «Тет-а-Тет»
Инанис глубоко вдохнул носом, положив руки на каменные головы.
- ПОЧЕМУ ОН ДО СИХ ПОР НЕ ЗДЕСЬ?
Иешуа поднялся с места.
- При всем своем уважении к Вам, Господин Инанис. Но, Инферус желает, чтобы вы спустились в Мир Живых и прибыли по этому адресу.
- ЖЕЛАЕТ? БЕЗЛИКИЙ ЖЕЛАЕТ, ЧТОБЫ Я СПУСТИЛСЯ НА ЗЕМЛЮ? ЧЕМ ЖЕ ОБОСНОВАННО ЕГО ЖЕЛАНИЕ? – Холодно спросил Инанис.
- Правдой.
Когда Инанис с силой вонзил когти в каменные головы, пламя вспыхнуло, окрасившись в кровавый цвет. Головы взревели, оскалившись.
- ПРАВДОЙ! – Прошипел он и вскочил с места. Полое тело все еще испытывало на себе жалящую боль и жжение, и будь у него настоящая плоть, он ощущал бы боль стократно. Но это дерзкое заявление, притупило боль, сменившись яростью. – НУ, А ЧТО ТЫ, ИЕШУА? ЖЕЛАЕШЬ СДЕЛАТЬ ХОД ПЕРВЫМ, ИЛИ ДОЖДАТЬСЯ СВОЕГО ГОРЯЧО ЛЮБИМОГО ДРУГА?
Иешуа глубоко вдохнул, сжав пальцы в кулак.
- Какова бы не была отвратительна правда. Я не вправе говорить о ней, так как она не принадлежит мне.
Инанис сошел с трона и подошел к Иешуа.
- СЫН ИДЕТ ПРОТИВ ОТЦА, И ВСЕ ИЗ-ЗА ЭТОЙ ШЛЮХИ, МЕЛИССЫ? А Я ВЕДЬ ГОВОРИЛ ТЕБЕ, ЧТО НАДО СДЕЛАТЬ. НО ТЫ НЕ ПОСЛУШАЛСЯ. И КТО ПОСЛЕ ЭТОГО, ВИНОВЕН?
- Я виновен лишь в том, что не смог вернуть ее назад.
Инанис приблизил свое лицо к лицу Иешуа. Так они стояли несколько мгновений нос к носу, не нарушая шипящей тишины. И каждый думал о своем, глубоко пряча свои мысли. Иешуа думал о том, чтобы не сорваться и не врезать этому ублюдку. А Инанис… Инанис жалел, что не может изменить прошлого. Как бы он не злился на своего сына… он понимал, что виноват. Но понимать и принимать этот факт, было для него чересчур.
- КАКОВ СРОК, ИЕШУА.
- Завтра после заката. Иначе, он все расскажет Вирго Магне.
Инанис резко отвернулся, подняв лицо к потолку. Огненные лепестки срывались и кружась, опадали вниз. Инанис подставил ладонь, поймав лепесток. Пламя вспыхнуло и погасло, оставив после себя серый дымок.
- А ГДЕ ЖЕ ГОСПОДИН СМЕРТЬ?
- Остался на Земле. Ожидает вашего ответа.
Инанис сжал пальцы в кулак, ухмыльнувшись.
- ПРОЩАЙ, ИЕШУА. – Он взмахнул рукой, оправив демона на Землю.  
 
 
Примерно за милю, Дэт увидел высившийся четырехэтажный громадный замок. Мощные каменные стены, ажурные башни и донжон…[155]что чертовски удивило Дэта. На кой дьявол в двадцать первом веке прибегать к подобной культуре средневековья? Ах, да… Смертные такие странные… Раньше это было необходимостью, а теперь считается искусством.
Замок казался белой вороной, по сравнению с карликовыми постройками, что располагались по обе стороны от него. По мне, так его больше строили для обороны, нежели для развлечения. Хотя, кто их разберет, этих Смертных?
Стрельчатые своды, окна в форме розы. Оконные стекла в свинцовом обрамлении, из выпуклого стекла. Дверь определяла геометрическая арка, с листьями винограда. Мистика, да и только.
Внутри, все обстояло куда угрюмее. Стройные колонны, упирающиеся в сложные формы сводов. Каменные стены, расписанные водяными красками, на которых висели портреты маслом и гравюры по дереву. Кафельные полы в шахматную клетку, и лишь некоторые его части были скрыты коврами с аллегорическими образами. В углах, торчали сталактиты и фигурная лепнина покрытая золотом. Многообразие цветов, от пурпурного, до иссиня-черного, придавали этому месту мрачность и таинственность. По крайней мере, этого хотел добиться хозяин энного места. Возможно, ему это удалось.
В центре, от кухни, потому как баром это нельзя было назвать, на подиуме, располагался танцпол. А по кругу, тянулись кресла и столики, с витыми колонночками по углам и с балдахином. Не загромождая общей картины, там же виднелись
Но, пожалуй, самой эффектной вещью здесь был камин. Его колпак доходил до перекрытия потолков и был украшен полками, на которых размещалась всевозможная домашняя утварь. Не смотря на плачевность этого места, хозяин сумел сохранить толику уюта и комфорта.
Чуть дальше от танцпола, обрамленные искусственным камнем размещался дверной портал, откуда вела кованая винтовая лестница, на второй и последующие этажи. Каждый виток лестницы проглядывался, через многоцветные витражи, в стенах.
Дэт оглядывал клуб «Красная Роза», набитый под завязку, полуголыми девицами на шестах, и толпу, облаченную в кожу и цепи. Мрачная боевая раскраска толпы и работников, указывала на одно – этот клуб был скопищем готов. Подобного рода экстравагантность, временами расстраивала его, но кто как не он вписывался в этот уютный список, учитывая род его деятельности и сущности.
Они пробирались сквозь толпу, которая мягко говоря проходила стадию предсмертного отравления напитками, к бару. Как Дэт уже заметил, бар походил на буфет на высоких ножках, с филенчатыми дверцами и железными петлями, из грубой и неотшлифованной охры и орнаментами в виде складок и драпировок из свитков кожи. Заостренные арки, тянущиеся вверх. Огромное количество полок с высокими фаянсовыми[156]бутылями, в металлических огранках.
Конечно, современная готика, определенно отличалась от средневековой, учитывая сборище псеводолюбителей кожи и музыки, что гремела в клубе. «Siouxsie and the Banshees»,[157]«The Cure»,[158]сменялись странно-мелодичными аккордами «Marilyn Manson»[159]и «Slipknot ».[160]
- Здесь работает моя подруга, Шиона. И раз уж я лишилась работы в «Тет-а-Тете», я подумываю перебраться сюда.
- Танцовщицей? – Спросил Дэт, разглядывая жесткие сундуки Кофра с чугунными клепками, которые, по всей видимости, выполняли роль лежанок.
- Нет. Хватит с меня танцев. Барменшей, или официанткой.
Добравшись до бара, они сели на стулья, с высокими спинками из метала. Ди повернулась к нему всем корпусом, вглядываясь в его лицо, на которое падали неоновые огоньки.
- Я удивила тебя?
Он улыбнулся.
- Меня редко чем можно удивить. Тем более… - он погладил эспаньолку. – Я знал, что ты приведешь меня именно сюда.
Ди открыла рот. После закрыла.
- Знал и ничего не сказал? – возмутилась она. М-да, актриса из нее не плохая.
- Я не хотел портить твой сюрприз. Это же был сюрприз?
Ди рассмеялась.
- Ди! – Ее хлопнули по плечу, а затем потянули со стула, в объятия. Шиона крепко обнимала ее, а после поцеловала в губы. Дэт вскинул брови. – Детка! Привет.
- Привет, Шиона. Как поживаешь?
- Отлично. Ты где пропадала? Все в титьках[161]тусишь?
- Неа. Я ушла оттуда. Думаю, к вам устроится.
Шиона улыбнулась.
- Отлично. Мне не помешает в баре пара лишних ног и рук. – Она перевела взгляд на Дэта. – А кто этот красавчик?
Дэт поднялся с места.
- Это мой друг, Дэт.
- Приятно познакомится. – Шиона протянула руку для рукопожатия, но Дэт замялся. А что если она тоже испытает на себе побочный эффект его концентрации? Не хотелось бы довести девушку до неосознанного оргазма. С другой стороны… если тебе протянули руку, значит, полностью доверяют… вроде душу обнажают…
Дэт выдохнул, обхватив ее руку и… ничего. Не было того сладостного ощущения, вроде скольжения земли из-под ног и вертящейся комнаты перед глазами. Вспышек электричества, проходящего через все тело и бьющее в мозг. Ничего.
- Мне тоже, Шиона.
- Я сейчас поговорю с Рондой. А пока... – Она отвернулась к полкам, подхватив сосуд из темного стекла с удлиненным горлышком, изящными ручками и в позолоченном тубусе. – Попробуйте наш фирменный напиток. – Шиона наполнила два белых из фаянса, бокала с золотой каймой, кроваво-красной жидкостью. – Угощайтесь.
Дэт принюхался. Пахло медом и какой-то душицей. Душицей… прямо как в доме Магны…
- Что это?
- Это фирменный напиток. Называется «Красная Роза». На основе красного винограда, лепестков розы, меда и еще какой-то дряни. – Ди сделала глоток.
Он тоже сделал глоток, ощутив на языке приятную сладость с ноткой горчинки.
- Не плох.
- Этот бар принадлежит…
- … Ронде. – Встрял Дэт. – Она тетя Шионы. Но, все называют ее Черной Вдовой, потому что мужчины, с кем она встречается, недолго задерживаются подле нее.
В прошлом, Ронда была проституткой. И за пятнадцатилетний стаж энной работы, она состряпала нехилый капитальчик, на что собственно и построила этот диковинный замок, а-ля Гототопия. А что касается ее прозвища. Так за свои двадцать лет, в ее постели побывало свыше ста мужчин. И да, ни один не задерживался дольше двенадцати часов. Возможно, это от любви к своему прошлому, а может она ощутила некую власть, которой прежде у нее никогда не было. Сейчас, она правила балом  монстров с треклятой дюжиной Суини Тоддов[162]и получала огромное удовольствие от порочности, что пропитали эти стены.  
Ди открыла рот.
- Черт. Я все время забываю кто ты.
Дэт ухмыльнулся.
- Издержки работы. – Он отрицательно замотал головой, на ее мысли. – Нет. Этого ты от меня не узнаешь.
- Но…
- … бери пример со смертельно больных. Даже они страшатся знать дату своей смерти.
Ди поджала губы.
- Ну, скажи хотя бы, я умру в старости?
Он сделал еще глоток, выдерживая паузу. Откуда ему точно знать, сколько осталось Смертному. Пожелай он, все равно предугадать волю Мойры, не в силах. Только они вправе решать, чья пряжа судьбы будет иметь свое продолжение. А кто будет подвергнут ножницам.
- Я не могу тебе сказать, потому что это запретная информация.
- Ну… - она положила ногу на ногу. – Раз ты так спокоен, то видимо я встречу старость с кучкой орущий правнуков.
- Ди, детка. – Этот эротическо-гипнотический тембр голоса, заставил сжаться яйца Дэта. Ого.
Ди обернулась и, соскочив со стула, обняла Ронду.
- Ронда, ты как всегда охренительно красива. – Кивнула она, оглядывая ее фигуру. Туго затянутый корсет с металлическими клепками и тонкими позолоченными цепочками, уменьшал ее и без того, тонкую талию в два раза. Отчего она казалась неестественной, словно ребра, посаженные на кол. Кожаные  штаны, с позолоченными пропущенными сквозь ткань, нитями, плотно сидели на ее округлых бедрах. На ногах у нее были высокие сапоги на широкой платформе, с множеством ремешков и молний.
Ядовито-белые волосы, уложенные в высокую прическу, открывали ее идеальные скулы и изящную колонну шеи. Алебастровая кожа, казалось прозрачной из-за обилия черных теней, и пятидесяти фунтов[163]красной помады. Ронда оценивающе окинула взглядом Дэта и улыбнулась, обнажив ровные белые зубы.
- Кто этот молодой и привлекательный мужчина?
Ди бросила взгляд на Дэта.
- Это мой друг, Дэт.
Ронда сделала шаг к нему, когда он поднялся с места, и протянула худую руку, с красными, как и ее губы, длиннющими ногтями. Количество перстней, явно отяжелял ее пальчики.
- Приятно познакомится, Дэт.
Он пожал ее руку. И снова ничего не почувствовал. Сначала, он подумал, что это все из-за того, что прежде никогда ни к кому не прикасался… но сейчас … это действительно была связь с Ди. Но почему именно с ней? Нет, он конечно рад… но… странно все это…
- Вы позволите, если я ненадолго заберу у вас Ди?
- Да, конечно. Только не прячьте ее на чердаке. – Улыбнулся он. Карие глаза Ронды вспыхнули, и она кивнула в ответ.
Когда девушки исчезли из поля зрения, скрывшись за дверями, Дэт допил напиток, двинувшись к свободному столику, который располагался у сцены. Опустив свою задницу на кресло, он равнодушно следил за извивающимися на шестах женскими телами. Одна, похоже, оценив его по личному глазомометру, оставила свое занятие, опустившись на колени – нога за ногой, рука за рукой, подползла к Дэту, сверкая прелестями в крохотном бикини. Дэт не страдал вуайеризмом,[164]но отметил, что ее тело было аппетитным. Правда, из-за обилия силикона, коим она себя накачала, девушка разительно отличалась и была худшей копией Ди. У Ди, как заметил Иешуа, все было настоящим. Черт, и почему ему именно это пришло в голову?
- Похоже, ты пришелся ей по вкусу. – Чертовски привлекательный, и до боли съедобный голос прозвучал над его ухом. Дэт не оборачивался. Он и так знал, что это Ди. Дэт почувствовал только ее волосы, что щекотали его ухо. Правда, здесь бы отлично вписались ее руки, обвитые вокруг его шеи и мягкость ее кожи на его щеке. Тааааак… пора прибегнуть к эктомии…[165]
Ди села рядом, вполоборота, наблюдая за девушкой, которая явно расстроилась ее компании. Похоже, в планах танцовщицы были не только эффектные телодвижения, но и прочее вытекающее.
- Поздравляю. – Дэт посмотрел на Ди и улыбнулся.
Она нахмурилась. После смочила пальцы и потерла лоб.
- Кажется, маркер попался водостойкий. – Хохотнула Ди. – Спасибо. Слушай, Дэт. То, что я подумала… или говорила… вообщем. – Она поджала губы. – На самом деле я этого не хотела. То есть… хочу… эээ… короче… - Выдох. – Я устала от простых отношений. Мне хочется…
- … постоянства. – Проговорил он.
- Да. И… я уверена, что с тобой это было бы так. Правда, учитывая твою сферу деятельности, это невозможно.
- И тебя это расстраивает. – Согласился Дэт, подавшись вперед.
- … да. Просто… может, это будет глупо звучать. Но, ты… кажешься мне… идеальным.
Дэт прикрыл глаза. Никто еще не называл Смерть идеальным. Это… просто на грани фантастики. И если девушка считает, что Смерть идеальна – она сумасшедшая.
- Ди. Я – Смерть. Ты понимаешь, что это значит? – Он открыл глаза, уткнувшись в ее пристальный взгляд.
- А мне все равно. Будь ты хоть Грязным Гарри,[166]я все равно буду считать тебя идеальным.
Он выдохнул и потянулся к ее руке. Обхватив ладонь Ди, Дэт ощущал тепло, словно в него поместили обогреватель, и его волны расходились по всему телу. Ди прикрыла глаза. Ее грудь глубоко вздымалась, а изо рта вырывалось тяжелое дыхание. О, Магна, что же с ней будет, если я ее…
Вторая рука коснулась ее щеки, медленно ведя вниз к шее.
- Поцелуй… меня… - она не просила, она умоляла. Это было и в ее тоне и во взгляде и в том, как она сжала его руку, впившись ноготками в кожу.
- Я свожу тебя с ума… Ди… это может плохо… кончиться…
Дэт готов был поспорить, если бы не стол, она запрыгнула на него сверху, тесно прижимаясь своим телом к его телу. Черт, да и стол бы не помешал для… О, Магна! Пора заканчивать эти дразниловки, пока не сработал шрапнемль…[167]
- Ди, - выдохнул он и мягко высвободил руку, отстранившись.
Она уставилась на него, нахмурив брови. Дэт позволил себе залезть в ее голову. Она не была расстроена. Ди была в недоумении. Она совершенно не понимала, что произошло. Такое впечатление, словно Ди попала в прострацию, и теперь не имеет понятия, как очутилась здесь. Да, эта концентрация не только приносит удовольствие, но и оставляет отпечаток неосознанности.
- Ди…
- … я знаю, что ты скажешь. Нам нельзя этого делать, потому что ты не уверен, в том, сможешь ли ты хорошо себя контролировать. В случае провала, я умру. – Ди отвернулась к сцене. А Дэт задумался… и кто из них теперь читает мысли? Гребаная связь! 
Он открыл рот, чтобы согласиться… или опровергнуть истину. Ну, было у него средство, которое на несколько часов блокировало его силу. Но, после… по истечению века, Дэт смог бы снова использовать контроль. Жаль… что Ди к этому времени уже не будет в этом мире…
Правда, все же он сможет ее коснуться… когда придет за ней. Гребаная ирония!
 
 
ГЛАВА 17
 
 
Дэт заказал три бокала «Красной Розы» и ждал у бара Иешуа. Плюс в этом демонском дерьме, это то – что не нужно пользоваться автобусами или метро. Вспорхнул и уже на месте. Он улыбнулся Шионе, которая, кстати, пялилась на него не меньше, чем садовод на топиари.[168]
- Так ты ее бой-френд или просто друг? – спросила она, подавшись вперед к нему.
Как назвать парня, который желает девушку, но не в силах разделить с ней желаемое?
- Эээ… думаю… я ее друг.
Шиона плотоядно улыбнулась. Она выхватила из стакана салфетку и начеркала свой телефон. Да, он тут, черт возьми, пользуется успехом у женщин! Жаль… жаль, что он желает только одну. Ну, в смысле… он не из любителей групповушки или… да, что там говорить. Он не из тех, кто предпочитает направо и налево крутить своим шалтаем-болтаем. А вот Иешуа… Дэт обернулся. А вот, кстати, и он.
Стоило Иешуа войти в двери клуба, как все женщины обратились в его сторону. Даже, от Ронды, которая решила размять свои кости на танцполе, не ускользнул такой привлекательный демон. Хах, учитывая то, что она об этом не знает. И да, это не удивительно. Ронда знает толк в таких мужчинах, как Иешуа. Красивый, высокий, накаченный. Открытое, доброжелательное лицо. Голливудская улыбка, взгляд, в котором сквозит знание. Вполне аппетитная упаковка для Смертных.
Еще один комплимент, и я расправлю крылышки. – Иешуа улыбнулся, подойдя к Дэту.
А вот это уже будет лишним. – Мысленно ответил Дэт, сделав глоток «Красной Розы».
Хотя… другие решили бы, что это часть костюма.
- Привет. – Это было обращение к Шионе, что раскрыв рот, замерла на полпути к клиенту.
Чувствую себя Иисусом Христом. Преклоните передо мной колени, жители смрадного города, и узрите силу моих чресл.
Выйдя из ступора, Шиона закрыла рот и улыбнулась.
- Держи. – Дэт поставил перед ним бокал. – Ну, и где ты был?
У Инаниса. – Иешуа залпом осушил бокал. Дэт ударил кулаком по стойке.
Ты что, мать твою, с ума сошел? Я же говорил тебе – не ходи к нему! А если бы он отправил тебя в Острог? Что было бы в лучшем случае?!
Иешуа поморщился и отодвинул бокал, кивнув на него.
- Детка, налей еще твоего изумительного напитка.
Шиона улыбнулась, выполняя его просьбу.
Ну, не отправил же.
И?
Думаю, он согласился.
Думаешь, или он согласился? – Дэт нахмурился. В кармане штанов задребезжал компас. Ох, давненько он не давал о себе знать.
Главное, что он не сказал – нет.
- Похоже, у нас гости. – Проговорил Иешуа, проглотив вторую порцию напитка.
Поблагодарив Шиону, они отошли от стойки. Дэт достал компас, взглянув на стрелку, что указывала прямо.
О, дерьмо…
За столиком с Ди сидел парнишка, которому на вид было не больше двадцати. Боевая раскраска, всклокоченные волосы, словно его ударили все двести двадцать вольт, кожа и тяжелые военные ботинки.
Сломленный в оболочке гота. Как интересно. Дэт убрал компас в карман, намереваясь устроить паршивцу Варфоломеевскую ночь, как Иешуа ухватил его за куртку.
- Погоди. Он учует нас. У тебя ведь связь с Ди. Так что скажи ей, чтобы уединилась со Сломленным в комнате. А там уже мы подтянемся.
- Ты с ума сошел? – Вытаращил глаза Дэт. – Ты в курсе, что это опасно?
- Нет времени. Давай, Дэт. И постарайся, чтобы Сломленный не услышал тебя.
- Отвали, сам знаю. – Недовольно буркнул он.
Дэт глубоко выдохнул, прикрыв глаза. Он направил голос, через толпу, через столики. Словно тонкая, невидимая нить, скользившая сквозь пространство, обвила голову Ди, мягко проникнув в ее подсознание, настолько глубоко, что ее никто, даже Иешуа не мог услышать.
Ди, это я, Дэт. Молчи, ничего не говори и не вздумай размышлять о моей просьбе. Веди себя непринужденно. Сделай для меня одну вещь. Пожалуйста. Скажи этому парню, что ты хочешь, с ним уединится, и отведи в одну из комнат. Ни о чем не спрашивай. Как только за вами закроется дверь, мы будем там. Пожалуйста. Я потом все объясню.
Дэт открыл глаза, жалея, что не может быть рядом с ней. Этот Сломленный настолько опасен для нее, что она может погибнуть. Но им оставалось только наблюдать за тем, как она поднялась и поманила пальцем Long reguli Language.[169]
Ди не была в восторге от компании за своим столиком. Лохматое чудовище, обвешанное цепями, жутко-безвкусным макияжем и одеждой, порочно разглядывал ее, и уламывал на уединение. Она, было, хотела воткнуть шпильку ему в яйца – тем более, он так удачно развел свои ноги, как в голове отозвался голос Дэта. послушаться и при этом не думать о том, что ждет ее в комнате… и не думать о том, кто этот парень… и вообще, парень ли это… было сложно. Но Ди слишком многое видела, чтобы не оценить критичность ситуации. Поэтому, Ди поднялась, нацепив на себя обольстительную улыбку и плавно покачивая бедрами, скрылась с гостем в более интимной части клуба.
Она старалась, успокоить себя – что ничего особенного не произойдет. Черт… и старалась прокручивать в своей голове порочные сцены, связанные с этим дикобразом.
Ди и Энос, как он представился, поднялись на второй этаж и, миновав коридор, толкнули первую попавшуюся дверь, на ручке которой не висела табличка – не беспокоить.
- Мне нравится то, о чем ты думаешь. – Протянул Энос, резко прижав к себе Ди. Она выдавила из себя улыбку, хотя трудно было скрыть отвратительный запах серы, что бил в нос. Черт, этот запах, она уже встречала, когда…
- Откуда ты знаешь, о чем я дума…
Энос ухмыльнулся, и Ди прикусила язык, завидев удлинившиеся клыки.
- Я многое про тебя знаю. – Он открыл рот, выталкивая из себя нечто похожее на язык, только это было темно-коричневого цвета и покрыто шипами.
Черт! Ди попыталась высвободиться из его объятий, но этот Чубакка,[170]не смотря на свою худобу, оказался намного сильнее ее.    
- Лангу![171]– рявкнул Дэт. Тот бросил взгляд через плечо и ухмыльнулся.
- Поздно. – Одними губами проговорил он и его язык молниеносно обвил шею Ди, впиваясь шипами в плоть.
Дэт и Иешуа бросились к Сломленному. Но была одна боооольшаааяяяя проблема – язык. Он крепко, словно пиявка присосался к Ди, и Дэт не может выхватить его, чтобы отправить в свой мир. Черт, а если его перерубить, то наибольшее количество яда устремится к концу языка, вроде как в инстинкте воина – нанести смертельный удар перед смертью. Вот же дерьмовая физиология!
Иешуа крепко обхватил Сломленного, блокировав его всякие попытки к действиям. А он, похоже, и не сопротивлялся, просто шипел, и улыбался, наблюдая за тем, как девушка, лежа на полу, содрогается в конвульсиях. А Смерть, как угорелый бегает по комнате и ругается на чем свет стоит.
- Черт, да перережь ты этот гребаный язык! – рявкнул Иешуа.
- Она умрет!
- Она и так умрет! Реж!
Дэт потянулся за клыком, перемещая взгляд со Сломленного на Ди. Этого не должно было произойти. Неужели Атропос решила, что именно сейчас настало ее время? Она ведь так молода. Не сейчас… только не сейчас…
- … рееееж!
За доли секунды до того, как Дэт опустил нож и ухватился за Сломленного, Иешуа отскочил назад. Крик Лангу и вспышка длилась всего несколько мгновений. Затем, комната снова погрузилась в полумрак и звуки музыки с танцпола.
Дэт бросился к Ди, но Иешуа перехватил его.
- С ума сошел? Хочешь отправить ее в наш мир? – Он подхватил девушку на руки и отнес на кровать. Ди не дышала. Бледная кожа покрылась желтыми пятнами. Жизнь стремительно покидала ее тело.
- Иешуа, она умирает! – Выпалил Дэт.
- Она, уже, мертва. – Иешуа поджал губы.
- … она нужна мне. – Дэт встретился взглядом с демоном. – Ди нужна мне.
Иешуа пропустил пальцы сквозь волосы, переведя взгляд на девушку. Чертовски верно. Она нужна ему. Это не просто связь. Это… нечто большее, что их связывает… прошлое…
Иешуа сел рядом, на кровать, нависнув над ней. Затем придвинул свое лицо к ее лицу и коснулся губ, глубоко выдыхая воздух.
Жизнь действительно сладка на вкус. С Ди, она напоминала спелую дыню. Иешуа закрыл глаза, впитывая в себя этот вкус и аромат, что витал в воздухе. Черт, Дэт многое потеряет, если хоть раз не поцелует ее.
… Ди открыла глаза… и первое, что она увидела это лицо Иешуа. Он был близко… да, конечно, это можно было бы сравнить с техникой искусственного дыхания. Но, ощущение его губ на своих, мягко сказать, поразило ее.
И естественно… а может это от пережитого шока… Ди влепила Иешуа мощную пощечину. Когда тот резко отстранился, она глубоко и с хрипом вдохнула, сев на кровати.
- Великая Магна!
Дэт и Иешуа переглянулись.
Рука Ди взметнулась к горлу. Она четко помнила эту липкую дрянь на своей шее, и то, что острые, как иголки, шипы впивались в кожу. А после невыносимая боль, и чувство полного одеревенения, сковавшее ее тело. Глаза видят, уши слышат, а все остальное, как в густом и мутном тумане. Хреново быть тряпичной игрушкой, особенно если с тобой обращаются, как с ненужным мусором или бросают в пасть к бульдогу. А хватка, у них, как известно, что надо.
Ди заранее приготовилась к тому, стоит ей сглотнуть, как боль вернется. Но этого не случилось. Она ничего не почувствовала. Наоборот… возможно, эти несколько минут она прибывала в лучшем спа-салоне?
- Что ты сказала? – спросил Дэт.
- Дэт, - начал Иешуа. Он снова пропустил пальцы сквозь волосы, словно ему было за что извиняться. – Такое случается. Я часто наблюдал за тем, что люди начинают говорить те вещи, о которых ранее не знали. Это пройдет.
Дэт прищурился, посмотрев на Иешуа.
Но почему-то мне кажется, что ты лжешь.
Я не лгу. – Он подхватил мужчину на руки. – Надо избавиться от тела.
Это может подождать. – Дэт упер руки на бедра. – Что ты с ней сделал?
То, что ты просил – я дал ей шанс. – Пожал плечами Иешуа.
Да? – Он вскинул брови. – И при этом она хвалила Магну? 
Может, хватит прибегать к поросячьей латыни?[172] – Вклинился голос Ди.
- Что? – выдавил Дэт, повернувшись к ней.
- От вашей болтовни у меня раскалывается голова. – Она потерла виски.
- Ты… что… слышишь нас? – Прошептал он. – Иешуа! – Дэт обернулся, но демон исчез. – Ублюдок.
Ди свесила ноги с кровати, морщась от головной боли. Тупые удары, словно молоточки деревянных игрушек, поочередно били в голову. А еще эти голоса. Бесконечный и незнакомый треп роился под черепушкой, сводя ее с ума. Да, похоже, вернутся с того света, это еще та веселуха. Неудивительно, что перенесшие клиническую смерть, начинают слышать и видеть подобную дрянь. Только вот она на это не подписывалась. 
- Ты в порядке? – Спросил Дэт, желая, прикоснутся к ней. Но… она достаточно испытала, а тут он еще со своим побочным эффектом. Не каждый захочет испытать ор… ор… гребаный ад… у него в мозгу не укладывается произнести это слово…
- Перестань. – Простонала она. –  Хотя бы ты перестань думать, Дэт. Это невыносимо. – Ди поднялась, направляясь в ванную. Походка у нее была не твердой, но от помощи она отказалась. И все же… когда в ванной комнате послышался грохот, Дэт бросился на шум. Ди полусидела на кафельном полу, под столешницей, между унитазом и раковиной. – Гребаные шпильки.
Дэт подхватил девушку под руки и поставил на ноги, развернув к раковине лицом. Включил холодную воду, поддерживая ее под руку, чтобы та смогла умыться.
Ди скинула туфли, став на пять дюймов ниже и, подставив руки под воду, замерла.
- Дэт?
- Что? Тебе опять плохо? – испуганно проговорил он.
- Поцелуй меня. – Она развернулась к нему.
- Что? – Дэт чуть не подавился.
Вместо объяснения, Ди встала на цыпочки и, обхватив его лицо руками, притянула к себе. Но прежде чем задуманное Ди произошло, Дэт как можно мягче оттолкнул ее руки и отшатнулся.
- Ди, я…
- Ты разве не заметил? Прикоснувшись ко мне, я ничего не испытала.
- Это… это возможно из-за того, что случилось.
А возможно и вправду… а возможно, он просто не заметил этого. Хотя… такое разве можно не заметить?
Дэт протянул к ней руку и коснулся обнаженного плеча.
Твою. Мать.
Действительно. Прежних ощущений, что он испытывал, не было. И да… она упомянула о Магне… и о том, чтобы он перестал думать… Черт, Иешуа… что же ты с ней сделал?
Ди сжала виски и простонала.
- Что он со мной сделал?             
Дэт округлил глаза. Очередное доказательство того, что Ди все же… чи-та-ет мы-с-ли… о, а это охренительно-хреновый сюрприз…
- … согласна. А если ты перестанешь размышлять, я буду тебе очень благодарна. Твою мать, у меня мозги плавятся.
Дэт подошел к ней и обхватил ее голову руками, так что большие пальцы легли на виски.
- Постарайся дышать и… - черт… и что? Постарайся отсечь голоса? Да, ладно. На это уйдет, хренова туча лет. – Дышать. Не забывай дышать.  
- Я, что, по-твоему, похожа на муженька Ундины?[173]
Он поджал губы, мягко массируя ее виски. Ди прикрыла глаза. Это, было кажется лучшим средством от головной боли. Да, возможно, боль пройдет… а вот голоса. Она нахмурилась, услышав голос Ронды, которая оказалась невероятно порочной на язык, и в данный момент обхаживала очередного понравившегося ей клиента клуба. Удивительно. И как только клиент спокойно отнесся к тому, чтобы его подвесили за руки и хлестали до крови обнаженное тело шипованной плеткой. После, сыпали соль, заставляя умолять о большем. А большее… это была его задница с забавной приставкой, в роли двухметрового шкафа, облаченного в кожу и с большим причендалом. О, ну, и мерзость. Хотя, она и с таким сталкивалась… но здесь была одна не стыковка. Ронда говорила об одном, а затем эти откровенные гадости накрывали слова, словно плотный лист бумаги.
Это ее мысли. Ди, ты слышишь мысли Ронды. Тот человек, которого она соблазняет, не знает о ней всей правды.
Ди открыла глаза и посмотрела на него.
- Я не хочу слышать чужие мысли. – Прошептала она, накрыв ладонями, руки Дэта.
- Я знаю. Я исправлю это. – Только попадись мне на глаза, Иешуа-ублюдок! Я из тебя все дерьмо выбью, говнюк!
Эээ… уау… ну, если честно, смотреть на нее и не желать… о, ну, хватит. Она уже попросила тебя, и вряд ли попросит снова…
- … Дэт…
А, черт… она же читает мысли. Придурок. С тем же успехом, можно говорить все вслух. Какой теперь в этом смысл? Она мне нравится и… бл…
- Дэт, заткнись и сделай что-нибудь. – Проговорила Ди, проведя пальчиками вдоль его рук и не сводя своих зеленых глаз с него.
Он мучительно свел брови, и поджал губы. А после резко подхватил ее подмышки и усадил на столешницу, устроившись между ее ног. Дэт коснулся ее плеча и повел пальцы вверх, по шее, к щеке.
- Я… разучился… - Он сглотнул. – Как делать это…
Ди улыбнулась, обхватив ногами его за талию, тем самым придвинув его ближе к себе, а руки легли на его плечи.
- Это зависит оттого, что ты хочешь сделать…
Прикосновение его губ было нежным, мягким… и неуверенным. Это больше всего ощущалось в поцелуе. Ну, какая там к черту уверенность, если он вдруг не сможет себя контролировать?
Ди обхватила его голову и углубила поцелуй, толкнувшись языком. Он застонал, сжав ее в объятиях. Как же давно он не испытывал подобного ощущения свободы… ну, в каком-то роде. И все же его мысли были забиты не только красочными сценками с Ди, но и одно жирное слово – концентрация.
Этот поцелуй, что дарила ему Ди, был восхитителен. А на вкус, как спелая, сладкая дыня. Его рот наполнился слюной, и ему уже показалось мало обмена ротовых жидкостей. Он хотел отведать ее всю. Насладится, как наслаждаются чревоугодники фастфудами.
И черт бы побрал этого Иешуа, Ди скинула с него куртку и задрала футболку. Прикосновения ее прохладных пальцев обжигали его кожу. Яйца горели, а плоть невыносимо ныла. А у Смерти, оказывается, есть помимо костей еще кое-что интересное в штанах. Стащив окончательно с Дэта футболку, Ди провела дорожку из поцелуев вдоль его шеи к соску.
Великая Магна, что он делает? Черт, он должен остановить ее сейчас. Прямо сейчас!
Ди снова переместилась к его губам, попутно стягивая с себя платье. Он зашипел, стоило ее соскам коснуться его кожи.  
Нет… это слишком… не могу дышать… не могу контролировать…
Дэт отскочил в сторону, привалившись к стене. Его грудь вздымалась также тяжело, как и ее. Они чуть не пересекли запретную черту. Дэт выдохнул, взлохматив волосы. Он хотел отвести взгляд, но разве можно не смотреть на нее? До чего же привлекательна Ди. Раскрасневшаяся, и неудовлетворенная… да, пожалуй, неудовлетворенность, вряд ли можно назвать приятным ощущением. Ди быстро натянула платье, ругнувшись себе поднос. О, Великая Магна… это невыносимое желание, словно сенсорная недостаточность.[174]А  неловкая ситуация, что произошла между ними… о, лучше он подвергнет себя дермабразии,[175]чем продолжит размышлять…
- Прости, я…
- … нет. Это я…
- … я был не против… то, есть, - он чертыхнулся.
Ди спрыгнула со столешницы и, подхватив футболку, протянула ее Дэту.  
- Это было… удивительно. – Последнее слово, они произнесли в унисон. Ди улыбнулась, уткнувшись в его широкую грудь, с твердыми и рельефными мышцами. Шесть кубиков пресса. Темная дорожка волос от пупка, сходящая вниз, терялась под поясом кожаных штанов. Она закусила губу, стараясь как можно глубже спрятать фантазии связанные с этим телом.
Встретившись с Дэтом взглядом, Ди почесала макушку. Он надел футболку, так что можно лишний раз не беспокоиться по поооовооодууууу… 
- А у тебя… не плохое тело для… Смерти. – Тоже мне, ляпнула.
- И у тебя. – Дэт снова чертыхнулся. – То есть, о, черт.
- Думаю, нам стоит разыскать Иешуа и расспросить его, что он сотворил со мной.
- Согласен.
 
 
ГЛАВА 18
 
 
Ди решила, что не станет надевать туфли. Да, был небольшой риск вляпаться в чье-нибудь дерьмо или всадить в пятку клепку или гвоздь, но это лучше, чем плюхнутся на задницу посреди танцпола. Если взять недавнюю ситуацию с осминожной щупальцей, а после… маленькой шалостью с Дэтом, ее ноги еще слабо ощущали под собой опору. Так что, да. Пожалуй, лучше обойтись без каблуков.
Покинув интимную зону клуба, Ди пробиралась сквозь толпу. Дэт шел впереди, стараясь расчистить путь, но как не растягивай резину, она все равно вернется в свою форму.
- Ди, детка, уже уходишь?
Она повернулась, натолкнувшись на Ронду, что раскуривала сигарету в мундштуке.
- Да, нам уже пора идти. – Ди осмотрелась по сторонам. Дэт ждал ее у двери.
- Хорошо. Я надеюсь, увидеть тебя завтра и… – Ронда положила свою руку ей на плечо. И вдруг ее затрясло, словно линии тока прошли сквозь ее тело. Ронда сжала плечо Ди и закусила губу. Ее глаза плотоядно вспыхнули, а над верхней губой выступил пот. – Ласкать тебя… лизать твои соски и лоно, до боли. – С тяжелым дыханием, выдохнула она. – Я хочу тебя…
Что за?
Ди высвободилась от ее руки и побежала. Но… кого бы она случайно не коснулась, будь то мужчина или женщина… каждый хотел ее. Одни желали отлизать ее, другие спустить на сочные сиськи. М-да. Это дословно.
Парень, который схватил ее, ошалело хлопал глазами и монотонно бормотал такие пошлости, о которых даже во сне не хотелось знать.
- Отвали! – Ди со всего маху врезала коленом парню в пах и выскочила из клуба. – Охренеть! – Это было адресовано Дэту, который ждал ее на улице. – А ничего, что меня там чуть не поимел весь клуб?
- Ты прекрасно справилась, Ди. Я не оставил бы тебя там одну, не зная наверняка об опасности.
Ди согнулась, уперев ладони в колени, чтобы перевести дыхание. Достаточно с нее клубов. Хватит. Пора в отставку. Похоже, ей и вправду придется пойти библиотекаршей.
- Иешуа ждет нас в гостинице.
- Рада за него. – Она выпрямилась, откинув волосы назад.
- Идти далековато. Хочешь, я понесу тебя? – Дэт вытянул руки. Ди открыла рот. Потом закрыла.
Ты можешь переместиться с ней. – Раздался голос Иешуа в голове Дэта. Хотя, Ди, его тоже услышала.
- Он, что, шутит? – Ухмыльнулась она.
Вместо ответа, Дэт в шаг подошел к девушке и обнял ее.
Вы когда-нибудь были в открытом космосе без защитного скафандра? Нет? И я. Но сегодня мне посчастливилось испробовать данное ощущение на себе. Нехватка воздуха, полная дезориентация, свободное парение, голова, словно воздушный шарик набитый острыми камнями, так и норовил прорвать тонкую оболочку. И еще… ужасное ощущение, раскола. Словно тело сейчас разорвет на миллионы кусочков. Дэт крепче обнял Ди, прижимая к своей груди. Он шептал ей что-то, но слова походили на отзвуки эха.
Оказавшись в номере гостиницы, Ди крепко ухватилась за куртку Дэта, чтобы не рухнуть на пол задницей. Голова кружилась, словно она несколько часов просидела на механическом быке, вверх тормашками. Тошнота подступала к горлу, и она отчаянно сглатывала, чтобы не высказать своеобразный протест телепортации. Хех.
- Вот, дерьмо. Гребаный Гуревич.[176]– Ди уткнулась носом в грудь Дэта и глубоко вдохнула его запах. Запах мокрых камней. Удивительно. Прежде, она не знала, что мокрые камни могут пахнуть чем-то, кроме… камней. А этот запах… он словно легкий морской бриз ласкал ее ноздри. Прикрыв глаза, она мысленно перенеслась на берег моря, вслушиваясь в равномерное шипение океана.
- Я уже привык. Это пройдет, Ди.
Черт. И голос его был таким же нежным, как и волны, что ласкали ее голые пятки.
Ди открыла глаза, и подняла голову, разглядывая его лицо. До чего же он красив.
Дэт полуулыбнулся и повернулся к Иешуа, что стоял к ним боком, в одних кожаных штанах. Его взгляд был устремлен в пустоту.
- Иешуа? Иешуа? – Ни ответа. Ни движения. Словно статуя, застывшая в задумчивой позе.
- Дай-ка я попробую. – Она отстранилась. – Думаю, я это заслужила. – Ди живо направилась к Иешуа и пихнула его в плечо со всей силы. Хм… даже не сдвинулся. Его что, болтами прикрутили?
- Ты, что со мной сделал? Меня чуть не отымел весь клуб. А голоса? Эти чертовы голоса, кишат в моей голове, как стадо очумелых буйволов.
- Ты должна была умереть. – Мертво произнес Иешуа.
Оооопляяяя…
Так в космосе я уже побывала… а вот по затылку кувалдой еще не получала. Хотя, спасибо Иешуа. Прилетело, как следует.
- Что?
Иешуа медленно повернулся всем телом к Ди.
- Мать. Твою. – Выдохнул Дэт.
- О, боже… - Ди прикрыла рот рукой.
Левая часть его лица, шеи и плеча была обожжена. Но признаков, привычных для ожога не проглядывалось. Скорее… обнаженные узлы мышц и сухожилий, просто вывернуло наизнанку.
- Ты должна была умереть. У тебя не было шанса. – Иешуа опустил глаза.
- Что ты такое говоришь? – Дэт подошел к нему. – Ты же оживил ее. Ты… - Дерьмо. Он дал ей не просто второй шанс… он дал ей немного своей жизни. Своей сущности. Поэтому, Ди слышит мысли других. Может, перемещается… и… черт, обольщение Иешуа перешло и к ней. Ее прикосновение сводит с ума Смертных.
Ди задержала дыхание, пока размышления Дэта проходили сквозь ее голову. Она бы с радостью не знала правды… но неизбежное, как хреновый антидот – не помогает, а только ухудшает состояние. Она попятилась назад, наткнувшись на Дэта. Встретившись с ним взглядом, Ди замотала головой и отстранилась. Она словно была между двух огней. Реальность, острым мечом воткнулась в ее грудь – Ди должна быть мертва. Должна лежать в том номере, с проколами на шее, как от дырокола. Должна стать ужином для опарышей, а после превратится в прах.
- Ди…
- … мне нужно побыть одной. – Она выскочила из номера, привалившись спиной к стене. Скатившись на пол, Ди пожалела о том, что не врезала этому говнюку, прежде чем оказаться в номере. Лучше быть мертвой… действительно мертвой, нежели походить на зомби и ждать, пока от ее тела будут отваливаться куски плоти, а дурной запах… о, ужас. И почему я не Джерри Дэндридж!
- Зачем ты сделал это, Иешуа? Ответь. – Потребовал Дэт.
- Однажды… я уже лишил своего друга возлюбленной. Я не хотел, чтобы это снова повторилось.
- Это неправильно! – выкрикнул Дэт, взлохматив волосы. – Великая Магна! Ты понимаешь, что совершил запретное, передав Смертной свою жизнь? Ты подвел себя к казни, идиот!
Иешуа зарычал, а после схватил Дэта за плечи, придвинув свое лицо нос к носу.
- Я сделал это ради вас. Она нужна тебе. Ты ей нужен. Разве ты еще не понял, что произошло между вами? Идиот, разуй глаза и прими свой гребаный подарок Мойры.
- Теперь, она в опасности. – Прошипел он и оттолкнул Иешуа. – За ней начнется охота. Магна не простит этого.
- Не беспокойся. Она теперь в твоих руках и не так уязвима, как раньше.
Дэт походил по комнате, после плюхнулся на диван.
- Почему ты мне не сказал?
Иешуа опустился перед ним на корточки и пристально посмотрел в лицо Смерти. Хах, какой каламбур!
- Ты хотя бы раз присутствовал при том, как я даю шанс Смертным? – Не дожидаясь ответа, он приложил палец к своему лбу.
Ах ты, черт! А он коснулся ее губ. Вдохнул в нее свою жизнь. Дерьмо!
- Но главное, Дэт. Ты можешь, прикасается к ней. По настоящему прикасаться, без концентрации.
- Вздор. – Дэт потер лицо. – Это невозможно.
- Моя сущность намного сильнее ее. Теперь, ей не страшны любые противоестественные силы. Понимаешь?
- Какой же ты дурак, Иешуа. – Мучительно протянул Дэт. – Магна съест тебя с потрохами.
Иешуа поднялся.
- Мне все равно. Я столько раз давал Смертным передышку. Но, никогда не совершал стоящих поступков. Но сейчас. Сейчас, я сделал то, что должен был сделать давно. И не боюсь Магны. Я с гордостью приму ее наказание. – Он улыбнулся. – А теперь иди к своей женщине.
- Иешуа…
Тот ухватил Дэта за руку, крепко сжав его ладонь.
- Что ты чувствуешь, Дэт?
Дэт закрыл глаза, полностью концентрируясь на ощущениях. Волны тепла. Волны желания, словно мягкий шелковый кокон, медленно окутывали его с ног до головы. Он прерывисто задышал, хотя грудь глубоко вздымалась. Сладостная истома, открывшаяся где-то в груди, стремительно неслась к животу, и растворялась, в паху. Дэт открыл глаза, понимая, что желает испытать это по-настоящему.  
- Дотронься до нее, не концентрируясь, и ты поймешь – что я не лгу. Прикоснись к ней и вкуси любовь до последней капли. – Иешуа разорвал рукопожатие и отошел назад. – Я хочу, чтобы ты открылся для нее, Дэт. Что будет после заката, нам не суждено узнать. Но, то, что произойдет сейчас… ты волен этому случится. Так соверши этот поступок.
 
 
Ди встала под воду, не дав ей нагреться. К чему? Разве она что-то чувствует, кроме гула в ушах и да… инерции звуковых волн, от гонга. Тааааааадаааааа…
Что чувствует летящий к Смерти в руки, астероид? Предвкушения раскола. Ну, возможно, она тот самый астероид, который случайно… а может, и намеренно столкнулся с другим астероидом, разбившись в дребезги на миллионы крошечных осколков. Остается ждать, когда осколки вспыхнут и исчезнут навсегда.
Ди тщательно вымыла голову и тело, при этом пристально принюхиваясь к коже – не дошла ли она до той приятной кондиции, когда зомбирование идет полным ходом? Да, нет. Пахнет жасмином и еще какой-то пряной дрянью, что был во флаконе с гелем. Прозрачная, вязкая жидкость с мелкими пузырьками, ложась на кожу, взбивалась в густую пену, оставляя после себя тонкий аромат ароматизаторов, а в конце, исчезала в сточной воронке. Ага. Прекрасно. ДСМ[177]по мне плачет. Ди уперлась ладонью в стену, опустив голову. Вода стекала по лицу, и уже нагревшись, обжигала ее раскрасневшееся докрасна, тело. Она вдыхала горячий воздух, и шумно выдыхала, наблюдая за пенной воронкой. Пора взять себя в ноги… ох, то есть в руки и оторвать задницу, то есть ноги, от пола. Как ни крути, а ноги везде нужны. Тьфу, ты дьявол!
Ди откинула волосы назад, и выключила воду. Завернувшись в полотенце, она подошла к раковине и коснулась зеркала, смазав запотевшее стекло. Позади стоял Дэт, привалившись к стене. Его голова была опущена вниз, тело напряжено – учитывая как его желваки играли, то он усиленно что-то обдумывал.
Она не вздрогнула, не ойкнула. Не подозревая о связи… Ди, видимо, просто знала, что это он. Черт. Она, кажется, сказала, что хочет побыть одна?
- Извини, Дэт. Но у меня сейчас не то настроение, чтобы говорить. – Ди вышла из ванной, ощутив, как прохладный воздух лизнул ее обнаженную кожу. Она выдохнула, и тряхнула головой. Гребаные голоса вернулись в ее черепушку, и теперь танцуют канкан. Вода, хоть немного заглушала бесконечный треп, а теперь, словно кто-то прибавил громкости и басов. Ультрамодная, черепковая долбисураунд система. Спрашивай у говнюков, типо Иешуа – и ты ощутишь всю мощь Сиэтловского дерьма.
- Подходящая реклама для него. – Согласился Дэт, появившись в спальне. Ди снова тряхнула головой, двинувшись к шкафу. Выхватив из ящичка, сорочку, она отвернулась,  скинув полотенце.
- Почему он сделал это? – Надев сорочку, она закрыла шкаф и повернулась, наступив ему на ботинки. – Ой.
- Он сделал это для… нас.
- Ты хотел сказать, он сделал это, чтобы посмеяться. Знаешь, может с тобой подобные шутки и проходят. А вот глумится над мертвецами – невежливо.
- Ты не мертва. – Дэт выдохнул.
- Ах, да. Я забыла. – Ди обошла его, двинувшись к кровати. – Помимо того, что Иешуа демон-реаниматор и хирург. Так он у нас крутой Вуду. – Стащив с кровати, покрывало, она откинула одеяло и взбила подушки. – Так почему бы нашей забавной троице не взяться за руки и не запеть «Кум ба Ях»?[178]
- Ди…
- … я не хочу провести остаток жизни с чужими голосами и боятся прикоснуться к кому-то, чтобы не разбудить желания, поиметь меня. Извини, гаптофобию[179]на палочке я не заказывала. – Она потерла лоб. – У меня мать подрабатывала санитаркой в психиатрической лечебнице.
Дэт улыбнулся, погладив эспаньолку.
- Ну, выражаясь научным языком... с тобой, я страдал гедонофобией.
Ди нахмурилась, перебирая в голове все изученные ею термины в психиатрии.
- От греческого «hedone» - удовольствие, наслаждение, «phobos» - страх. Навязчивый страх, боязнь наслаждения. – Она встретилась с его взглядом и вскинула брови. – Нередко страх больного носит характер мистического опасения, что вслед за наслаждением последует кара.
Он развел руки в стороны.
- Да.
Ди несколько минут изучала его лицо, нажевывая нижнюю губу.
- Все равно. – Она залезла на кровать.
- Я могу прикасаться к тебе. – Поспешно проговорил он, пока Ди не улеглась на подушку. – Не концентрируясь. По-настоящему.
- О, дай-ка угадаю. И пришел ты сюда, чтобы проверить эту немыслимую теорию?
Дэт подошел к окну, где на подоконнике стояло несколько керамических горшков с искусственными цветами и одним живым фикусом. Он оторвал листок и вернулся к кровати, сев рядом с Ди. Взяв ее за руку, Дэт развернул ее ладонью вверх и положил листок, накрыв своей рукой.
- Что ты чувствуешь?
Ди сморщилась.
- Ничего.
- Потому что я концентрируюсь. – Он выдохнул, прикрыв глаза. – А теперь? - прошептал Дэт.
Он вздрогнул, услышав ее стон, и открыл глаза, уже намереваясь одернуть руку, и готовится к худшему, но… Ди… этот взгляд, коим она, буквально пожирала его, был лучшим доказательством слов Иешуа. Ее ноготки впились в его руку, а другая сжала простыню в комок. Дэт медленно высвободил руку и опустил глаза на ладонь. Листок фикуса превратился в сморщенный, почерневший жгут.
- Не может быть. – Она подула на листок, и мелкие кристаллики пепла взвились вверх, медленно опадая вниз. – Невероятно. Ты… - Ди подняла на него глаза, и в них отразился откровенный испуг, и быстро отползла на другую сторону кровати. – Ты не концентрировался?
- Это уже не требуется. Иешуа передал частицу себя, тебе. Теперь, я могу прикасаться, не опасаясь того, что могу… убить тебя.
Она закрыла лицо руками, глубоко вдыхая.
- Прости. – Дэт поднялся, направляясь к двери. – Я хотел, чтобы ты знала.
Когда за ним закрылась дверь спальни, Ди откинулась на подушки. Ну, и что теперь, Маркиза де Помпадур?[180]Радостно вам от новости, что желанный тобой мужчина, сейчас уходит? А, между прочим, ты только и думала о том, чтобы оказаться в его объятиях? Или скажешь – нет? Раз он теперь может прикасаться к тебе, так какого же хрена, ты тянешь кота за яйца? Пора кастрации прошли, следует прибегнуть к боевым действиям.
- Да. Учитывая то, что я почти мертвая… хуже, уже не будет. – Ди спрыгнула с кровати и побежала к двери. Ну, как вариант того, что Дэт будет все-таки дожидаться ее соизволения поднять свою задницу с кровати, маловероятна. И все же… надежда-мать-ее, умирает последней. И отчего все поговорки сводятся к Смерти. Неужели, это судьба?
Ага. Так и думала. Дэта нет в гостиной и на кухне.
Выбежав из квартиры, Ди миновала лестницы, перепрыгивая аж через две, а то и три ступеньки. И как только ей угораздило не сломать себе ноги. А то – пример мой мамочкин привет от сломанной шеи и перекрученных ног, подать рукой. Остановившись на пороге подъезда, она огляделась по сторонам. Ну, только его огромная, как ростральная колонна,[181]фигура выделялась на фоне приниженных жителей Сиэтла. Если постараться, то она сможет догнать его. Но… есть и другой вариант…
Дэт не питал особых иллюзий, что Ди сразу же поверить в его слова и броситься к нему на шею. Он и вправду, с ней свернул себе шею, как выразился Инферус. Смерть полюбил Смертную. Хм, кому скажи – не поверят. Да он и сам не сразу в это поверил, пока не встретил ее. Хотя, их встреча состоялась намного раньше и это была определенно судьба. Тогда Ди было всего пятнадцать…  
Дэт…
Он остановился. После резко развернувшись, сорвался с места.
Когда Ди увидела, как Дэт побежал к ней, она невольно вздрогнула. Он бежал, как хищник – грациозный и смертельно опасный. Жесткое лицо, сжатые в нитку губы и пронзительно-голубые глаза кричали об одном – Моя!
Миновав расстояние, Дэт перешел на шаг. Ди отходила назад, в то время, как он надвигался на нее, всем своим мощным телом. А затем, он подхватил ее на руки и побежал по лестнице. О перемещении даже и не было речи. Оба понимали, что это займет лишнее время на то, чтобы прийти в себя.
- Я всегда верила тебе. – Прошептала она, уткнувшись ему в шею. – Дэт…
- … тсс… я знаю.
Оказавшись в квартире, Дэт вошел в спальню и опустил девушку на ноги, но не на пол, а на кровать, чтобы лишний раз, Ди не задирала голову.
Она молча стащила с него куртку, нарочно избегая его взгляда. И лишь робкий румянец, выступивший на ее щеках, выдавал ее смущение. О, дьявол, она стольких мужчин обслужила в клубе, но не с одним, не испытывала подобной застенчивости. Словно… с ним она была обнажена настолько, что даже кожа не могла скрыть ее наготу. А его взгляд… черт, от этого взгляда, у нее все переворачивалось с ног на голову.
Опустившись на кровать, Дэт не сводил с нее глаз. Он хотел запомнить каждую линию, каждый дюйм ее лица и шеи. Пока что этого ему было достаточно. Хм, но разве бывает достаточно коробки шоколадных конфет, если ты на диете?
Он провел пальцами по ее щеке, спускаясь к шее, почувствовав, как ее горло напряглось, словно она сглотнула. Ведя пальцы ниже, к ребрам, его взгляд наткнулся на два круглых холмика, с острыми вершинками. Ди коротко выдохнула. Ее взгляд блуждал по комнате, но никак не хотел встречаться с его взглядом.
- Ди…
Она зажмурилась на мгновение и снова сглотнула.
- Ди… - Дэт протолкнул одну руку ей под спину, и резко потянув на себя, сел на кровати, так что она оказалась сверху. – Посмотри на меня.
Он обхватил ее лицо ладонями и притянул к себе, целуя. Глубокий, собственнический поцелуй, выбил из легких Ди воздух. Она застонала, обвив его шею руками и запустив пальцы в волосы. Так было приятно ощущать мягкость его бархатных губ и щекотание эспаньолки. А после, испытывать накатывающие волны возбуждения, когда руки Дэта опустились к бедрам и медленно, скрывшись под сорочкой, поднимались вверх, стаскивая ее.
Когда сорочка упала на пол, Ди сняла с него футболку, крепче прижимаясь к его твердой, как камень груди. Пальцы коснулись теплой кожи, но остановились в районе сердца. Она немного отстранилась, взглянув, наконец, в его глаза. В них было сожаление и печаль.
- Жаль, что я не могу сделать так, чтобы твое сердце снова билось.
Дэт полуулыбнулся.
- Это не так, Ди. Ты заставляешь мое сердце биться… - он нахмурился. – Мое имя Джон. – Ему… ну, откровенно говоря, надоело скрываться за чужим прозвищем. Ему было необходимо, чтобы Ди знала, его настоящее имя.
- Джон. – То, как она произнесла его имя, у него не то, что снесло крышу. Снесло к чертям весь дом на роликах и отправило в Лапландию к самому Санта Клаусу. – Мне нравится твое имя.
И он снова ее поцеловал.
Руки Ди медленно опускались ниже, к поясу кожаных штанов… уууупс… Ди прервала поцелуй, опустив глаза… эммм… да, то, что Смерть волшебник со способностью двух щелчков пальцами – пицца на столе, это она знала. А вот, то… куда подевались его штаны? История умалчивает.
Дэт широко улыбнулся.
- Я подумал… это займет время. Но, если хочешь, я могу вернуть их обратно.
Ди лукаво прищурилась, возобновив движение руки, к его напряженной длине.
Когда Дэт уложил Ди на спину, он замялся. Семисотлетний целибат пустил толстые корни, и ему явно не хватало практики. Хотя, какое это имеет значение, если двое испытывают больше, чем желание? Ведь, это неважно, правда, когда осколки сердца, собираются воедино? Он навис над Ди, на вытянутых руках, и медленно вошел, растягивая ее изнутри, наполняя. Вскрикнул, когда она выгнулась ему навстречу, чтобы эти ощущения были намного глубже и острее.
Ни один мужчина не мог доставить настолько сильного удовольствия, чем он. Он возносил ее к небесам. Разрывал ее на миллионы кусочков и снова возносил. И каждый раз, как она испытывала эти сладостные минуты оргазма, она выкрикивала его имя. Его настоящее имя.
Джон…
 
 
ГЛАВА 19
 
 
Инанис долго бродил по своим покоям, обдумывая пятиминутный разговор с Иешуа. Услышав новость о том, что Инферус нашелся, он испытал радость, но после… ярость и разочарование. Хотя… сейчас в нем кипели смешанные чувства – возмущение, испуг и избавление. А его сын не так глуп, как он думал, и он подготовил для него прекрасную почву для расправы. Согласен. Да, он был возмущен поступком своего сына. Кем он себя возомнил, чтобы так себя вести? Он не просто его отец, он, так сказать заместитель Великой Магны. А такое поведение непростительно. Испуг? Конечно. Когда обнажится правда, Инанису не избежать казни. Магна не прощает подобные вещи. Только она вольна создавать и отбирать жизни. А он всего лишь исполняет ее приказы. Ну, кому не хотелось стать Богом? Избавление? Пожалуй, в этом накопившемся дерьме, это было самым приятным ощущением. Не смотря на все, что задумал Инферус, в каком-то роде, Инанис был ему благодарен. Вскоре… вскоре он избавится от гнетущей его вины и наконец, очиститься. По-настоящему. Прибегая к сессиям, Инанис хотел испытать истинную боль, которая освободит его. Но, добивался лишь дискомфорта и лишних кровопусканий. А сын… он подарит ему сущую боль, после которой он сможет вдохнуть полной грудью… хах, говоря образно, конечно. Инанис просто исчезнет из этого мира.
Но прежде чем наступит его очищение, Инферусу придется пройти два других этапа. И пусть они будут грязными и несправедливыми.
Он скинул хабит, оглядывая оболочку, что скрывала его сущность. Рифленая змеиная кожа, хорошо подчеркивала его фигуру, но этого было не достаточно, чтобы почувствовать себя полноценным. Пустой. Истинно! Магна создала его пустым. Черная дымка, что извивалась, подобно пламени свечи, скрывала в себе беспорядочный набор костей. Кажется, создавая Инаниса, Магна была слепа. Ведь только испытывая пустоту и боль, она была способна породить на свет подобное чудовище.
Инанис подошел к стене и нажал на камень, что на дюйм выбивался из общей плоскости. Широкая пластина отъехала в сторону, и в нос ударил тяжелый запах серы.
Он поднял лицо, разглядывая то, что свисало с крюка.
Инанис хорошо умел управляться с инструментами. Освежевание – его конек. А с этой оболочкой… он работал с особенным удовольствием. Инанис бережно, скрупулезно вычистил ее, избавив от потрохов, оставив лишь грудь и ягодицы полными. Все должно быть натуральным, когда он позволит себе, примерить энную вещь.
Инанис поманил пальцем, и оболочка, сорвавшись с крючка, подлетела к нему. Подхватив ее рукой, он вытянул руку перед собой, рассматривая свою работу. 
Поистине, это будет грязно, Инферус… если бы ты только знал, сколько удовольствия я испытал, потроша твою возлюбленную Мелиссу…
Он оттолкнул оболочку, вернув ее обратно на крючок. Сделав несколько шагов в сторону, Инанис нажал очередной камень и отвернулся. Ему потребовалось несколько минут, чтобы побороть страх, посмотреть на очередную жертву его коллекции.
- Кормия… - Он тяжело выдохнул и оторвался от земли, зависнув в воздухе. – Как же я люблю тебя, Кормия. Я все еще люблю тебя. Я всегда любил тебя. Ты была всем для меня. – Инанис вглядывался в силуэт женщины, что покачивался в колбе около ста пятидесяти футов высотой[182]и шестьдесят футов[183]шириной, наполненной мутно-зеленой жидкостью. Состав этого раствора напоминал формалин, иначе… для Смертной сохранить свою оболочку, особенно трудно. Инанис не хотел наблюдать за тем, как его возлюбленная превращается в скелет, а после в пепел. И, ему было плевать, что за эти четыре века, ее кожа уже не так бела, как лилия, и покрылась желтизной с кровоподтеками. Что этот сладковатый запах перебивает, ее аромат – леса, после дождя. Он видит ее, такой какой она была прежде. Прекрасной и нежной. Инанис все еще помнил ее улыбку. Ее глаза, цвета виски, ее голос. Помнил, как заговорил с ней впервые, и как она ответила ему. Она доверилась ему… а что же сделал Инанис? Погубил. – Ах, Кормия. – Он приложил ладонь к колбе, на уровне ее лица. – Если бы ты только знала, кто я на самом деле… жаль, что правда открылась тебе, перед смертью…  
 
 
Четыреста лет назад, примерно XVII век, Инаниса отправили на Землю, в Мир Живых. Подарок мамочки на двухсотлетие. Он был рад, но радость выражалась в попытке убедить себя, что ничего кроме как простоволосых и бренных людишек, скучного города, он не увидит. Да, как же. Он долго выбирал место своего приземления, раскручивая хрустальный шар, изрезанный голубым и зеленым цветом. Если приглядеться, то можно было бы увидеть дома и людей. Но… Инанису было глубоко плевать. Поэтому он просто ткнул пальцев и перенесся в небольшой, больше смахивающий на поселок, город Сиэтл.
Как он и предполагал, его убеждения по поводу скуки оправдались. Улицы были сплошь забиты людьми, богатыми и бедными. Молодыми и старыми. Первенцами и отроками. Мелькающие кареты, цокот копыт и вонь навоза, смешанная с протухшими продуктами. На дворе было около семи вечера, и горожане только-только заканчивали работу, сворачивая лотки с овощами и фруктами. Магазины, отпускали последних покупателей.
Инанис уже тогда был слеп. Магна изначально создала его таким. Его ничуть не смущал этот недостаток, хоть Маулер и настоял на Беллярминовой игле,[184]мотивируя тем, что подобный дефект может плохо сказаться на впечатлениях.
Оглядываясь по сторонам, Инанис, с небрежностью наблюдал под цветным стеклом своих глаз, за городской суетой.  
А потом… он внезапно что-то почувствовал. Дивный аромат, который скрутил его желудок, опять же выражаясь образно, и потянул за собой. Ведомый запахом, Инанис бежал по улице. Резко затормозив, он втянул носом, когда мимо него пронеслась карета, запряженная двумя вороными лошадьми. Он сорвался с места, преследуя запах.
Миновав около двух миль, карета остановилась, как и Инанис – он был всего в десяти футах, и кучер, спрыгнув с места, открыл дверь, подав руку.
Инаниса затрясло, стоило запаху явить свою оболочку. Дивное создание, протянуло руку в белой шелковой перчатке. А затем показалось пышная юбка платья и лицо, скрытое широкими полями шляпки.
Дождавшись, когда кучер управится и со второй дамой, одетой так же дорого, как и первая, Инанис живо последовал за ними, в бакалейный магазин.
Он стоял у прилавка, но не товар привлекал его внимание. Только она. Только это совершенное создание, с нежным голоском. Когда девушка повернулась, натолкнувшись на пристальный взгляд Инаниса, она улыбнулась. Обыденная улыбка привлекательному незнакомцу, что снял шляпу и поклонился ей. М-да. На нем была отменная оболочка, и только слепая дура, не в силах была отвести глаз. А она отвела, но Инанис не считал ее дурой… скорее, это было плодом воспитания ее родителей.
Инанис подошел к ней, держа шляпу у груди.
- Позвольте представиться – Инанис Магна. – Ну… ему пришлось выдать за фамилию, имя своей Создательницы. А почему бы и нет? Сойдет и за иностранца. – Могу я узнать ваше имя, прекрасная леди?
Вторая девушка захихикала, прикрыв ладонью рот. Определенно, это была ее компаньонка. Шлюха, коих свет не видывал. Инанис просканировал ее головку, и не был удивлен порочностью мыслей. А еще он не был удивлен, отыскав в ее воспоминаниях грязную оргию в исполнении глубокоуважаемого отца этой совершенной леди.
- Леди Кормия Рошар.
Инанис с удовольствием принял ее протянутую руку и поцеловал, подняв на нее глаза. Он заметил, как участилось ее дыхание, стоило его губам коснуться тонкой ткани. А бисеринкам пота выступить над верхней губой. Ресницы Кормии запорхали, а коралловый ротик приоткрылся. Инанис продолжал держать ее руку, наслаждаясь тем, что испытывает ее тело.
- Я восхищен вами, Кормия. Когда мы увидимся снова? – выпрямившись, спросил он.
- Я мисс Либора Дир. – Вмешалась компаньонка, протягивая свою руку. Инанис полуулыбнулся, с неохотой разорвав рукопожатие, и поклонился Либоре, также пожав ее руку, но сдержав свою порочную силу. Либора и без того, может раздвинуть ноги, стоит только ее об этом попросить.
Он переместил взгляд на Кормию.      
- Когда же мы увидимся, леди Рошар?
Она закусила губу. Соглашаться на свидание с незнакомым ей мужчиной – дурной тон. Но… Инанис уже поработал над ней, так что остается услышать от нее время и место встречи.
- В центральном парке. После заката. – Прошептала она и вышла из бакалеи.
Ожидание встречи было мучительным. Инанис побродил по городу, заглядывая в витрины магазинчиков. Вышел на главную улицу, ведущую к парку и сел на лавочку, у воды. Зачем он увязался за ней? Она всего лишь одна из миллиона Смертных, коих он не жалует. Но Кормия… черт, похоже, она разбудила в нем что-то. Можно сказать, создала сердце из ничего, и теперь он клокочет в груди. Хотя… нет. Он прислушался, это только цокот копыт.
И мысли. Мысли. Он уже знал, что сделает с ней, оставшись наедине. Порочный, жуткий план созрел в его больной голове, стоило, ей встретится с его взглядом. О, Великая Магна! Он поистине ублюдок. Бесчувственный, хотя желаемый чувствовать. Жесткий, хладнокровный и снова жаждущий ощутить мягкость и чувственность, ублюдок!  
Инанис поднял глаза к темно-синему небу, с россыпью ярких звезд и плывущей бледноликой луной, что рассеивала полоску света на черную воду. Воздух стал прохладным и пропитался смогом. Он поднялся, походив из стороны в сторону, и чувствуя себя полным придурком, выругался.
Послышался тихий шелест. Инанис обернулся. Ветер трепал кроны деревьев, но этот шелест был другим. Это шелестел подол ее платья. Кормия нарядилась не для свидания, скорее, чтобы скрыть свою фигурку, затеряться в толпе. На ней было темно-синее атласное платье и маленькая шляпка с вуалью. Шелковые перчатки, скрывали ее изящные руки, до локтей. А на запястье поблескивала тонкая золотая цепочка.
- О, я так рад, что вы пришли, Кормия. – Инанис взял ее за руку и крепко прижался к ней губами. Ее минорный вздох, заставил содрогнуться его чресла.
- Я не знаю, господин Магна, зачем пришла сюда. – Прошептала она.  
- Вы пришли сюда, чтобы увидится со мной.
- Но… это… это ошибка. – Она попыталась высвободить руку, но Инанис только крепче сжал ее.
- Не беспокойтесь, леди Рошар. Ваша компаньонка Либора, как следует позаботиться о том, чтобы он не узнал о нашей встрече. Впрочем, как и всегда, стоит вашей матушке уединиться в своих покоях. Ах, и ваша матушка настолько слаба и занята своим здоровьем, то отнюдь, ее беспокоят подобные вещи.
Кормия задохнулась от возмущения и вырвала руку.
- Какие ужасные вещи вы говорите. – Она отвернулась. Инанис преградил ей путь.
- Простите меня, леди Рошар. Возможно, я был несколько груб и не сдержан. Но, что поделать – таков я. Я говорю прямо и без утаек. Ваши родители, действительно не узнают о нашей встрече.
- Простите. Но мне лучше уйти. – Кормия сделала шаг в сторону, но Инанис снова не дал ей пройти. Он мягко взял ее за руку и поцеловал.
- Я так долго ждал нашей встречи. Ожидание съедало меня. А теперь, вы здесь… и я безумно счастлив, быть с вами. Прошу, останьтесь со мной. Позвольте искупить свою вину.
Кормия выдохнула, закусив губу, но не ответила. Инанис воспринял это, как согласие.
- Идемте.
Они миновали парковую зону, выйдя к дороге. Инанис поймал карету и приказал вести их быстрее ветра. Хм, до чего сказочно все это выглядит.
- Куда мы едем, господин Магна?
Инанис улыбнулся, взяв ее за руку.
- В гостиницу, чтобы уединится. – Он посмотрел на нее, прочитав замешательство и испуг. – Вы удивлены? – Дааааа… этого слова не достаточно. – Позвольте говорить с вами откровенно, моя дорогая Кормия. Вы превосходная женщина. Чистая, открытая и изумительно сложенная. И если бы не этот недостаток места в карете, я с удовольствием бы изучил ваше тело от макушки до пят.
Кормия прижала руку к груди, ощущая томную тяжесть, которая никак не хотела отпускать ее. Этот человек говорит порочные вещи, но то, как он их говорит… словно отче отпускающий грехи…
Спустя три мили, карета остановилась. Инанис вышел, подав руку своей спутнице. Расплатившись с кучером, золотом, он приказал ему забыть о своих пассажирах. Кучер был рад оплате и заверил, что так тому и быть. Очередной пьяница, что спустит деньги в кабаке.
Гостиница, вселяла Кормии ужас. Это было неопрятное, серое, каменное строение в три этажа, с красными занавесками и пьяными голосами, что доносились с первого этажа. Неужели, она и вправду, согласилась пойти с ним? Уединится в этом порочном месте? Нет. Кормия так отчаянно хотела верить в это, но стоило, только Инанису прикоснутся к ней, как все тревоги испарялись.
Заплатив за номер, Инанис проводил Кормию на второй этаж, в комнату.
Ляпистые панно на стенах, и засаленные ковры, скрывающие дощатые полы. Ненавистные занавески. Широкая кровать, с железной спинкой и стопкой чистого белья, на столике у окна. Ну, чистым, его можно было назвать с большой натяжкой. Ей привыкшей к нежнейшему, накрахмаленному и выстиранного добела, белью, было трудно не подавить тошноту, взглянув на желтое и воняющее затхлостью, его треклятое подобие.
Инанис запер дверь на ключ и снял пиджак. Кормия вздрогнула, услышав, как повернулся ключ в замке.
- И все же, мне лучшей уйти, господин Магна.
- Куда же вы пойдете в такой поздний час, когда по улицам бродят опасные проходимцы? К тому же… я отпустил карету.
Кормия попятилась к двери. Инанис вздохнул.
- Дорогая моя Кормия. Мы взрослые люди и вольны совершать взрослые поступки. Только детям чужды милые шалости. Хотя… все что происходит в подобных местах, называют именно этим словом. И вы Кормия… не должны прятать это в себе. Позвольте, раскрыться дремлющей сущности. Позвольте расправить крылья и пуститься в порочный круг жизни.
- Я… я не хочу…
Инанис подошел к ней и ухватил ее за руку. Стащив перчатку, он оглядел ее тонкие пальчики.
- Желаете, чтобы я вас переубедил, дорогая моя Кормия?
Она простонала, когда он обхватил губами ее палец. Прикрыла глаза, когда его влажный язык медленно и томно ласкал ее палец.
- О, Инанис… - хрипло выдохнула она. Ее рука взметнулась к лифу платья, желая разорвать его, а после и корсет, который не давал легким вздохнуть.
Инанис выпустил ее палец изо рта и подошел к ней, так что их тела тесно прижимались друг к другу.
- Как же я хочу увидеть тебя обнаженной, Кормия. – Он снял с нее шляпку, отбросив на пол, и наклонился к ее уху, едва касаясь губами. – Я уверен, твои груди не больше грейпфрута, а соски коралловые, как и твои губы. Твоя талия худа, а живот плоский, так что проступают ребра. Бедра круглые и гладкие. А твое сладкое место, с завитками волос.
Кормия сглотнула, мучительно сжав юбку платья. Слова, словно ушат горячей воды, за шиворот, заставили ее выгнуть спину, навстречу Инанису, а ноги раздвинутся.
- Позволь мне любить твое тело, Кормия. И я обещаю, - он пригнулся, просунув руку под подол платья и поднялся, ведя ее вверх, к бугорку. Крепко обхватив его, он сжал ноющую плоть. – Я не оставлю без внимания, ни одну линию твоего тела.
- Да… - выдохнула она.
Инанис улыбнулся своей легкой победе.
Ноги были ватными, а тело слабым, чтобы сдвинутся с места, поэтому он подхватил ее подмышки и отнес на кровать, раздумывая – разорвать ли платье в клочья или сделать это медленно? Пожалуй, медленно – это будет куда возбуждающе.
Справившись с пуговицами, завязками и прочими деталями одежды, он с благоговением выдохнул, с вожделением оглядывая ее обнаженное тело на замусоленных простынях.
- Ты ровно такая, как я и сказал. Совершенная нимфа. Распусти для меня волосы, Кормия.
Она села на кровати, покорно освобождая волосы от шпилек. Когда локоны, цвета грозового неба, упали на ее плечи, Инанис снова выдохнул.
- Совершенна.
Раздевшись, Инанис залез на кровать, устроившись у нее между ног.
- Я невинна… - прошептала она.
- Я знаю, дорогая моя. И я буду у тебя первым и последним, кому ты позволишь разделить с тобой постель. – Он шире раздвинул ее бедра, прижав колени к кровати, плотоядно пожирая взглядом влажную впадинку. Кормия выдохнула. Безмолвный приказ был болезненным. После, его руки переместились под бедра, придвинув к себе.
- Откройся мне, Кормия. Распусти крылья… - И он вошел в нее одним резким толчком. Кормия вскрикнула, выгнув спину. Его плоть была огромной, и она причиняла ей дикую боль. Она задохнулась, грудь сжалась, а голова пошла кругом. Инанис перевел руку ей под спину, и притянул к себе, глубоко целуя и обводя ее губы языком. Она снова вскрикнула, когда очередная вспышка боли пронзила ее тело. Содрогнувшись, Кормия вцепилась ноготками в спину Инаниса, не в силах сдержать слез, что ручейком побежали по ее щекам. – Ты прекрасна, Кормия. – Он ухватил ее за волосы и сжал пальцы в кулак, запрокинув голову Кормии назад. – Я так люблю тебя, Кормия. Так сильно люблю.
Перекатившись на спину, Инанис потянул на себя девушку. Там, где она лежала, зияло кровавое пятно. Его член был так же в крови – он любовался этой прелестной картиной, пока она опускалась и поднималась, обхаживая его плоть.
- Желаешь ли ты большего, моя возлюбленная Кормия?
- Да. – Тихо ответила она.
Он толкнул ее на спину и приказал закрыть глаза. И она повиновалась. Не слыша, не видя, находясь в полной дезориентации, Кормия ощущала только жалящую боль в центре ее глубины. Затем ее резко повернули на живот, и, просунув под нее руку, поставили на четвереньки.
- Я хочу показать, как сильно я люблю тебя, Кормия. Как сильно я желаю тебя. Хочешь почувствовать это?
- Да.
Инанис был черным сгустком, под которым прятался беспорядочный набор острых и изогнутых костей. Стоило ему сбросить с себя оболочку, и выпустить свою сущность, он ощутил свободу. И ощутил благодарность к той, что позволила ему открыться. А за это, он должен отплатить ей. 
Он причинял боль другим, чтобы причинить боль себе. Какова же истинная боль? Наверно, та, которая ведет к бесконечным и бесповоротным мукам. И он познает ее… после…
Кормия взревела, содрогаясь всем телом, как от чумной лихорадки. Боль, что повлекла за собой спазм, с силой обхватила то, что было внутри ее лона, и завизжала в унисон. То, что недавно представлялось ей, бархатной и напряженной длиной, теперь являло искривленный костяк, походивший больше на острый нож с зазубринами. А пальцы, что легли на ее горло, холодными шипами, пронзали ее кожу, впиваясь в вены. Кровь была повсюду. Увидев, как капли падают на простыню, Кормия задергалась… но это только усугубило ее положение.
В следующее мгновение, Инанис вошел в нее настолько глубоко, что хрустнул позвонок, и девушка, захрипев, рухнула на кровать.    
Инанис вышел из Кормии, повалившись на задницу.
Знал ли он, что любовь может быть смертельной? До этого момента, нет. Он убил ее. Убил своей любовью. Как низко. Как подло. Боль разрывала его на части, но Инанис не мог плакать. Он мог лишь тупо смотреть на остывающее, совершенное тело своей возлюбленной.
- Кормия…
Два часа он бродил по номеру, не в силах оставить ее. А после подошел к кровати и развернул девушку на спину и округлив глаза. Ее живот налился, словно она проглотила арбуз, и он двигался. Он четко видел движение, и крохотные бугорки под кожей.
- Что за чертовщина? Этого не может быть. – Ага. Учитывая, что он извергнулся в нее, пока Кормия была жива, невозможное-возможно. Инанис вспорол живот и отшатнулся оттого, что он увидел там. – Великая Магна. – Внутри лежал в позе эмбриона, дымчатый сгусток. О, Великая Магна! Что же я наделал? Страх притупил боль. Если об этом узнает Магна, она никогда не простить ему такой глупой оплошности. Надо бежать. Бежать.
Папа. – Раздался голос в его голове. Инанис замер, обернувшись к кровати. – Папа.
- Я не твой отец… не твой отец… - прошептал он.
Папа.
Черт возьми! И как ему теперь быть? Забрать с собой это дитя, большая ошибка. Оставить – значит, подвергнуть его смерти. Пусть он и ублюдок… но, дьявол… Кормия дала ему больше, чем он ожидал. Она подарила ему… сына.
Инанис подошел к кровати. Сгусток заворочался в животе, развернувшись к нему личиком. Даже слепым, он видел, как это дитя прекрасно. Совершенно, как и его Кормия.
- Инферус…
- Инферус… - повторил вслух, Инанис, прижимаясь лбом к колбе. – Я так люблю тебя, Кормия… прости меня…  - Он нажал на камень, не отводя слепых глаз, от лица возлюбленной, пока она не скрылась за каменной пластиной. После спустившись на ноги, Инанис нажал очередной камень.
- Истинно… я готов к избавлению…  
 
 
ГЛАВА 20
 
 
Инферус сидел на подоконнике, свесив ноги вниз. До земли каких-то шестнадцать футов[185]полета, а в придачу батут из разбалованной толпы. Куда катиться этот мир? Впрочем,… чем этот мир лучше его мира? На этом самом месте, где сейчас стоит клуб, был бордель. Собственно, прошло всего каких-то четыре века, прежде чем, человечество легализировало прогретое грехом место. Ничего не изменилось. На каждом шагу грех. Похоже, он попадает в матку вместе со сперматозоидами. Какая глупая и низкая ирония.
Он обернулся через плечо, бросив взгляд на труп мужчины. От него начинает дурно пахнуть, к тому же... синева сейчас не в моде. Инферус слез с подоконника и шагнул к мужчине, опустившись на одно колено. Сорвав с руки кожу, словно та была обычной перчаткой, он коснулся мертвяка, превращая тело в кучку черного пепла.
- Я думал, что только Смерть способен избавляться от тел. – Проговорил Иешуа, возникнув в кабинете.
- У каждого есть скрытые возможности. – Он поднялся и взглянул на демона. Нахмурился. Молчал. Долго, что Иешуа стал переминаться с ноги на ногу, чувствуя себя кастратом. – Кто она?
Теперь настала очередь Иешуа, играть в молчанку.
- Диам?
- На нее напал Лангу.
Инферус покачал головой, вернувшись на подоконник. Он поднял лицо к небу, наблюдая, как вспыхивают звезды.
- Зачем ты его освободил? Ты же знал, что Лангу опасен?
- Я никого не освобождал. Я не настолько безумен, чтобы выпускать из Острога подобных существ.
Иешуа нахмурился, подойдя к окну.
- Как не выпускал? Но Инанис…
- … мой отец тот еще ублюдок. Неужели, ты до сих пор не понял, что охота идет не за мной? Да. Он желает избавиться от лишнего языка. Но… это для него не главное.
- О чем ты говоришь? – Иешуа забрался на подоконник, сев рядом с ним.
- Ты знаешь, кто такая Диам? Обычная танцовщица, которая обслуживает клиентов. Ну… в прошедшем времени. Как я понял, она теперь принадлежит Смерти. Все происходящее крутилась подле нее. Фэм. Лимб. Этот клуб. Ее босс. Смерть, которого он отослал на Землю. И ты. Мы все следовали его хитрому плану.
- Не понимаю. – Иешуа потер подбородок.
- Инанису нужна она. – Инферус повернул к Иешуа голову. – Ему нужна очередная кукла для своей коллекции.
- Но ведь, ты убил этих Смертных. – Это не было укором. Изумление сквозило в его голосе.
- Я был слеп, как и все мы. Но… не знаю. Что-то произошло. Наверно, в тот момент, когда Диам обняла меня, я словно прозрел. Мои мысли наполнились воспоминаниями о Мелиссе… раньше, я не помнил о ней. Понимаешь? Она разбудила меня. Диам разбудила во мне желание надрать своему отцу задницу.
Иешуа кивнул.
- Ты скучаешь по своей матери? Настоящей матери?
Инферус мучительно свел брови.
- Я не знал ее. Но… думаю, она была прекрасной женщиной… хоть и глупой, раз согласилась быть с отцом. 
Иешуа похлопал Инферуса по плечу. Тот полуулыбнулся и опустил взгляд вниз.
- Инанис приближается.
 
 
 Руки Дэта блуждали по округлостям Ди, а губы не в силах оторваться, продолжали целовать. Он не мог насытиться ею. Время, проведенное с Ди, казалось ему мизером, по сравнению с тем, что он прожил без нее. Это словно поток свежего воздуха, наполняющий его мертвые легкие. Словно дефибриллятор на сердце, заставляющий исполнять танец мотыльков. Словно новообретенная жизнь, после смерти.
Дэт перекатился на спину, потянув за собой Ди. Она откинула волосы назад, как это делают в рекламах шампуня и выгнулась. Так порочна… и так блаженна эта женщина.
- Ты ненасытен, Джон. – С улыбкой, проговорила она.
- Только с тобой, любимая.
Ди изогнула брови, замедлившись.
- Как ты назвал меня?
Эээ… черт…
- Красивая. – Он глупо улыбнулся. – Моя Королева. – Дэт взял ее за лицо и притянул к себе, для поцелуя. Так странно ощущать ее кожу, своей кожей. Бесконечность, порой стирает воспоминания о том, какого это прикасаться к кому-то. А прикасаться к Ди… да, он готов отдать все что угодно, лишь бы провести вечность рядом с ней.
Дэт провел ладонью вдоль ее позвонка и ее тело немедленно отозвалось. Ди изогнула спину, приподняв ягодицы. Воистину – Моя женщина…
- Привет! О, черт! – Ну, и еще парочку грязной ругани.
Дэт резко дернул на себя одеяло, укрыв девушку.
- Пошел на хрен, Иешуа! – рявкнул он. Ди засмеялась, уткнувшись ему в шею.
- Извинтиляюсь… - Демон ретировался из спальни.
- Прости. – Дэт поцеловал ее. – Этот ублюдок не имеет представления, о рамках приличия.
- Ничего. – Она снова потянулась к его губам. – Мы можем закончить то, что начали…
- Ммм… Ди… - выдохнул Дэт, повалив ее на спину. По крайней мере, если кто и будет сверкать задницей, так это он.
Ребятки. Я бы дал вам еще часов десять на постельные игры, но у нас дел позарез.
Новоиспеченные любовники в унисон недовольно выдохнули. Дэт неохотно оторвался от Ди и поднялся с кровати. Как по повиновению палочки, он был уже полностью экипирован в кожаные штаны, футболку и ботинки.
- Эй, - Ди хлопнула глазами. – А со мной такой фокус пройдет?
Дэт улыбнулся, лукаво прищурившись.
- Предпочитаю, чтобы ты была обнажена.
Ди хохотнула, встав с кровати. Дела. Дела. Какие могут быть дела в пять утра, когда все еще спят? Кстати о сне? Она почти сутки не спала, и не испытывает желания увидеть Морфея. Хм, неужто она никогда не захочет спать?
Она удовлетворенно замурчала, когда руки Дэта обвили ее и прижали к себе.
- А ты действительно хочешь спать. – С ноткой эротичности, протянул он.
- Я хочу только одного. – Ди развернулась к нему. – Быть с тобой.
- Я тоже. – Дэт поцеловал ее. – Одевайся.
Он прикрыл за собой дверь спальни, но на целый миг, Ди показалось, что Дэт покинул ее навсегда. Жуткий холод охватил ее кожу, и она поежилась. Возможно, она замерзла, потому, как голышом стоит на холодном полу, и его руки не согревают ее? А возможно… это просто глупое предчувствие расставания. Ведь, когда все закончится, он оставит ее здесь. Пусть он и может к ней прикасаться, но… Дэт не может покинуть свой мир, ради нее. Это было бы неправильно.
И она не станет настаивать на этом… как бы больно не было это осознавать…
Да, будет тяжело. Но она привыкнет. Снова начнет жить, как начинала жить, после смерти матери.
Надев джинсы и футболку с надписью «Sexy Girl», Ди вышла из спальни. В гостиной был Иешуа. Жаль, что с ним так получилось. Последствия ее спасения, вряд ли в скором времени вернут ему статус сексуального мачо. Дэт. Жесткое, сосредоточенное лицо. Брови, которые он свел так низко, что едва были видны его глаза. И Лимб.
- Лимб? – она была удивлена увидеть его здесь. С трудом верится, что эта троица, стала закадычными друзьями. – Что ты тут делаешь?
- Это не Лимб. – Проговорил Дэт, посмотрев на нее. Его брови расправились в линию, а взгляд стал мягче.
Ди посмотрела на каждого, но так и не поняла смысла в ответе Дэта.
- Мое имя Инферус. – Он вышел вперед и коротко поклонился. – А ты, Диам Стикс.
- Ди. – На мгновение, ее брови сошлись на переносице, а желваки напряглись. – Просто, Ди.
- Как пожелаешь.
- Да. А еще я хотела бы узнать, почему некто в образе Лимба, называет себя другим именем.
Иешуа и Дэт переглянулись. Инферус же, был хладнокровно спокоен.
- Я убил Лимба, и взял его оболочку, чтобы подобраться к тебе.  
Брови Ди поползли вверх. Так. Почему бы не перемотать подобное заявление назад? А лучше стереть его из памяти? Несколько минут она смотрела на Лимба… то есть, на кого-то в его… оболочке?
- Ты убил Фэм. – Одними губами проговорила она, рассеянно опустив глаза. – Поимел Лимба, а потом убил его. – Вернув взгляд на Инферуса, Ди прищурилась. – Да, кто ты, мать твою, такой?
- Ди, - начал Иешуа.
Она подняла руку, останавливая его. Ярость закипела у нее в груди. Черт, если бы у нее была под рукой бита, или что-нибудь тяжелое – определенно, эта хрень послужила отличной выбивалкой дерьма из этого ублюдка.
- Мне жаль. – Инферус опустил голову. – Я уже объяснил Смерти и Иешуа, что мной манипулировали.
- Оооо… сейчас расплачусь. – Ди красочно выругалась, живо двинувшись на кухню. Она открыла окно и достала сигарету, подкурив. Отлично. Совсем недавно она была в раю, а теперь, извините, наш самолет совершил посадку и пора вернутся на землю, где кроме как подобного дерьма и не услышишь.
- Ди.
- Ты знал? – выдохнув струйку дыма, спросила она. Дэт привалился к холодильнику, скрестив руки на груди.
- Да.
- Когда?
Он шумно выдохнул.
- Когда ты узнала о смерти Фэм.
Круто. Нокдаун первой и контрольной степени. А Дэт умеет удивлять женщин.
- Почему ты мне сразу не сказал? – она поежилась, вспомнив, как обнимала Лимба. И как он поцеловал ее… бррр… 
- Я не мог открыть тебе всей правды.
Ди резко развернулась.
- Да? И что же изменилось в твоем рационе? «Сироп, аммиак… А что у нас на обед? Пластид. Ух ты! Вкусно, наверное»?[186]
В кухне появился Инферус. Он пристально посмотрел на Ди, после перевел взгляд на Дэта.
- За тобой идет мой отец. – Слова Инферуса, вызвали у Ди смех. Да, конечно, сравнивать его фразу со знаменитой фразой «I'll be back»,[187]было жестоко, учитывая всю серьезность его лица. Поэтому она отвернулась к окну, чтобы скрыть улыбку. Это нервное…
- Послушай… я даже не знаю твоего отца. На кой черт я ему сдалась?
- Ты привлекла его.
Ди хмыкнула, запрыгнув на подоконник и свесив руки на коленях.
- Не в обиду присутствующим. Я привлекаю многих мужчин. – Она взглянула на Дэта, что поджал губы и опустил брови. Ого. Собственническое выражение лица. А что ты хотел, милый? Моя работа танцовщицей была прикрытием для остальных. «Тет-а-Тет», это тот же бордель, только высокого класса. Ди сделала затяжку и выбросила бычок в окно. – Но, не до больного фанатизма. То, что происходит в клубе – там и остается. И даже, если я встречала на улице своих клиентов, мы не здоровались и не пожимали руки.
Инферус кивнул.
- Как-то я застал своего отца за Глазом. Это вроде вашего телевизора, с двухсторонним зеркалом.[188]
И с пультом, на котором две кнопки – ад и рай.
- Инанис отлично умеет скрывать свои эмоции и чувства. Но будучи его сыном, я слишком хорошо их ощущаю. Он был восхищен тем, что увидел на экране. Восхищен тобой. Более, я не видел Глаза. Но подозреваю, что он продолжал наблюдать за тобой на протяжении всей твоей жизни.
Ди присвистнула.
- Значит, поэтому он идет за мной? Потому что ему охота увидеть девушку с экрана живьем?
- Я не знаю истиной правды. И тебе не советую.
- Так что будем делать? – Спросил Дэт, немного расслабившись. Конечно, упоминание о других мужчинах, его мягко говоря, задели за живое. Ну, да. Смерть – это всего лишь бесконечно циркулирующий механизм. Вечный двигатель истории… а что касается живого. Дэту непреодолимо захотелось отправить всех ублюдков, кто прикасался к ней в ад. Но перед этим, вырвать причиндалы, скрутить яйца и… он нахмурился, почувствовав на себе взгляды. Ах, ты черт. Как не вовремя все услышали мои мысли… Ди улыбнулась.
- Отправляемся в клуб.
- Пешком или… - Спрыгнув с подоконника, она подошла к Дэту, обняв его, и подняла глаза. – Думаю, да. Так будет быстрее.
Когда их фигуры рассеялись, Ди подумала… а тошниловка, что будет за ними следовать, так же соберется воедино и вернется в дом родной, или предпочтет приземлиться где-нибудь поблизости?
А вы говорите – Американские горки…
 
 
Прошло четыре века, а этот город так изменился. Стал больше и рациональнее. Безликие халупы, перестроились на стройные высотки, и глянцевые бутики. Лошадей заменил транспорт. А крикунов, что распространяли новости на улицах, сменили опытные почтальоны.
  Деградировал в полную силу, только материально. Жаль, что мысленно этот город остался таким же приниженным и легкомысленным. Люди, по-прежнему не знают цену, продавая себя с потрохами, и это, пожалуй, огромный минус.
Инанис поднял глаза, на двухъярусную конструкцию, с неоновой вывеской «Тет-а-Тет», что попеременно сменялась на бокал для мартини, с вишенкой.
Все изменилось. А вот это место… он не хотел бы видеть его, даже будучи слепым. Инанис надеялся, что это место похоронят под грудой камней или мусора. Но, к сожалению, взглянуть в глаза прошлому, было неизбежно. Сюда он впервые привел Кормию. И впервые познал, что такое боль. Четыре века боли, страданий… Старый бордель, в котором он погубил свою возлюбленную, приобрел мерцающую обертку и скопище очередной полногреховной толпы. И он здесь, чтобы освободится… наконец-то, он освободится от этого бремени…
Инанис двинулся к клубу, останавливаясь перед проезжающими машинами. Из дверей клуба, беспорядочными порциями, вываливалась нетрезвая и возмущенная толпа, что требовала продолжения банкета. Вывеска на клубе погасла, и это мрачное здание освещали лишь уличные фонари.
Он подошел к ленте, что преграждала вход к дверям.
- Клуб закрыт. – Пробасил шкаф в похоронном костюме.
Инанис оглядел мужчину с ног до головы. Очередной осел, что выполняет приказы хозяина. Ухватившись за крюк, что удерживал ленту, он снял его с металлической колонки и двинулся вперед.
- Эй, женщина. – Охранник преградил ему путь. – Я же сказал – клуб закрыт.
- Мне нужно попасть внутрь. – Произнес Инанис женским голосом.
- Ты, что не в себе? Я же сказал – клуб закрыт. – Вторил осел. – И вообще, в твоем возрасте сидят дома и вяжут носки.
- Попробуй, остановить меня, Смертный.
Охранник хохотнул.
- Да, ты еще и больная.
Инанис ухмыльнулся, схватив бугая за запястье и резко вывернув его, так что хрустнули косточки. Охранник дернулся, подавив крик.
- Посмотри на меня, Смертный. – Заговорил он своим густым и низким голосом.
Охранник поднял на него глаза, сжав челюсти, но не от боли, а оттого, что увидел в глазах Инаниса – красочную, откровенную агонию своей кончины. Хватило всего несколько деталей, чтобы охранник задрожал, чуть ли не валясь на колени, и не молил о пощаде.
- Возьми свое оружие, Смертный.
Не открывая взгляда, как завороженный, охранник потянулся к кобуре и вытащил девятимиллиметровый Глок.[189]
- А теперь приставь дуло к виску.
Охранник выполнил его приказ.
- Хорошо. Что ты чувствуешь, Смертный? – Молчание. – Отвечай.
Охранник разлепил губы и хрипло проговорил:
- С-страх… - Опля. Инанис услышал характерный звук, льющейся воды. Опустил взгляд на асфальт, где под ботинками охранника расползалась лужа.
Инанис вздохнул, отпустив его руку, и вошел в клуб.
Как пал этот народ. Зато возвысились грехи. Похоже, грехи идут в ногу со временем. Зарождаются, как зарождается эмбрион в чреве матери. М-да, не придумали еще антидота, против хренового гена – порочности и зависимости.
А охранник так и остался стоять, тупо уставившись в пустоту, с прижатым дулом у виска. 
 
 
ГЛАВА 21
 
 
Оказавшись в кабинете Хэлла, Ди обошла стол, в поисках сигарет. В основном, этот ублюдок курил сигары, но временами не брезговал и «Treasurer».[190]Открыв ящики, она натыкалась в основном на кипы документов, под грифом – секретно и прочую ерунду. Ах, да… целый набор канцелярских ножей и упаковка «Durex». Скотина.
Ага! Нашла!
Ди вскрыла позолоченную пачку и достала сигарету, подкурив золотой зажигалкой. Еще бы Грей Гуза и горячую ванну… Она села в кресло, развернувшись к окну. Около шести утра. Серое небо и бледное заспанное солнце, лениво потягивает свои безликие лучи, озаряя улицы. Ночная жизнь устраивается на боковую, а жаворонки шустро пьют кофе и бегут на работу.
А у нее все как не у людей. Собственно… она вроде уже и не человек… наверное…
Ди выдохнула струйку дыма.
Вот уж не думала, что придется снова оказаться здесь. С этим гребаным местом, связаны, малоприятные воспоминания. Что только Хэллу не приходило в голову. Ди и подвешивали за ноги, вниз головой, и держали так пока с ушей и носа не начнет идти кровь. Распинали на крюках, правда, привязывая, а, не используя ржавые гвозди… хотя, Хэлл настаивал на подобном. По большей части, любителем был он, а она очередная однодневная, кукла, покорно исполняющая свою роль.
Каждый раз, проходя порочный круг больного воображения своего босса, Ди задавалась вопросом – какого хрена, она терпит это дерьмо? Почему она не бросила все это к чертям? Удовольствие? О, да, ладно! Гипо[191]согревало, как теплое одеяльце в холод. Похоже, она успокаивала себя именно этим. Ну, как успокаивала… просто очередная ночь и очередная маска.
Раздался стук. Ди знала, что обычно в это время, перед Хэллом отчитывалась охрана, о закрытии клуба и кассе.
- Я все улажу. – Инферус распахнул дверь, и в кабинет пробрались отголоски стихающей музыки.  
Только никого не убей. – Подумала Ди, развернув кресло лицом к мужчинам. Иешуа был в откровенном шоке, а Дэт…
- Можно, подумать вы не знали этого обо мне.
- У нас… эээ… не та специальность, чтобы наблюдать за людьми. – Ответил Иешуа, почесав затылок.
Дэт погладил эспаньолку, в сотый раз, подумав, избавится от козлиного хвостика.
Уууууупссссс… подробности особо личной жизни, ну, явно не входили в ее планы по разоблачению. Особенно для Дэта. Этот рассеянный или – Хэй, а что это у нас тут на полу? А, пятнышко! Надо оттереть! –  взгляд, ну, совсем ее смутил. 
Она даже поежилась, обхватив себя руками. Затушив сигарету, Ди поднялась с кресла и подошла к Дэту, заискивающе посмотрев на него.
- Дж…
- Замерзла? – перебил он, немного опустив брови. Стащив с себя куртку, Дэт накинул эту огроменную палатку на ее плечи, которая доходила ей до колен. – Не нужно ничего объяснять, Ди. Я знаю все.
Она округлила глаза.
- То есть – как знаешь?
Иешуа просвистел мелодию из «Звездных войн».
- Я побуду в коридоре.
Ну, в каком-то роде, Ди должна была облегченно вздохнуть – вроде, как не придется объясняться о гадостях… а тут, оказывается, за ней подглядывал Дэт, как дерзкий паршивец в замочную скважину, за толстушкой Рози. Похоже, он и этот сумасшедший папаша Инферуса, на пару засели за теликом, с миской попкорна.
Дэт поморщился от ее размышлений и отошел, убрав руки за спину.
- Все не так, как ты думаешь.
Хах, я думаю.
- Ты помнишь, что случилось за два дня до смерти твоей матери?
Ди передернуло. Она, конечно же, прекрасно все помнит. Мельчайшие подробности этой паршивой истории, глубоко запихнули на полку ее сознания. Ди подняла на него глаза. Его лицо было суровым, жестким, и в воздухе ощущался холод. Она поджала губы, зажмурившись. Но под веками, словно микрофиша,[192]выползали подробности того вечера.
Последний любовник ее матери, с его прокуренными и черными от мазуты пальцами, что лапали ее тело. Зловонное дыхание, обжигающее ее щеки и рот, коим он слюнявил ее губы. Густой запах пота, пропитавший его рабочую/выходную одежду, и его маленький, замусоленный член, впивающийся в ее лоно. Она пыталась справиться с ним, но он был намного тяжелее ее, просто пригвоздив всем своим весом, словно автобусом. Ди пыталась кричать, но этот урод зажал ей рот рукой, а после, присосавшись толстыми губами, окончательно перекрыл ей доступ к воздуху. В тот момент она желала только одного – чтобы этот ублюдок умер. Зажмурившись, чтобы не видеть его блаженного лица, она мысленно повторяла – Смерть. Смерть. Смерть, пока тот осуществлял задуманное.      
- Я был там. – Нарушил тишину Дэт. – Ты трижды назвала мое имя, и я пришел… я видел все, что происходило в твоей комнате и… это было неправильно. Незаслуженно. Несправедливо.
Ди сглотнула, и медленно распахнула глаза.
- Утром его нашли мертвым. – Одними губами проговорила она. Дэт взъерошил волосы, задержав руку на лбу. – А моя мать? Ты это сделал?
Он резко развернулся на пятках, беспокойно шагая по комнате.
- Она должна была защищать тебя. Оберегать. Верить. А, что сделала она? Назвала шлюхой и хотела прикончить! – Сокрушенно выпалил Дэт. – Я не мог, Ди. Я не мог этого допустить. Ты стала для меня важной, как только я увидел тебя. Хрупкую, беспомощную девочку. – Он привалился к стене, скатившись на пол. – Я так хотел обнять тебя в тот момент. Убрать с твоих щек слезы.
Ди шмыгнула носом, сдерживая комок в горле. Она подошла к нему, опустившись рядышком.
- А когда ты вытворяла вещи со своим боссом… я был поражен. Пройти через подобное, чтобы после, проходить снова. Как это назвать, Ди? Только не отговаривайся медицинскими терминами. – Он взглянул на нее. Ди закусила нижнюю губу, храня молчание.
- Я не знаю. Наверное, я сумасшедшая. Каждая история оставляет свой отпечаток. Возможно… внутри, это был мой личный сеанс гипноза, который помогал мне стать сильнее. Новость, о том, что этот ублюдок мертв, была для меня самой лучшей. И… я всегда сравнивала ее именно с тем, что он сделал со мной.
- О, боже, Ди. – Выдохнул Дэт, опустив голову.
- Джон.
Дэт напряженно двинул плечами. После, он почувствовал нежные руки, что мягко повернули его голову в ее сторону. Ди коснулась его губ, прошептав сквозь поцелуй:
- Спасибо, Джон.
 
 
Оказавшись внутри клуба, Инанис разглядывал внутренности хорошо прорекламированного порока. Четыре железные клетки, свисающие с потолка. Огороженная металлической сеткой, сцена. Куча невообразимых, громадных ящиков с вогнутыми, как решето, тарелками. Порочные росписи на стенах, зеркальные потолки и полы. Инанис прикрыл глаза, сканируя последние несколько часов. Полуголые танцовщицы, извивающиеся в клетках, гремящие звуки, походившие на барабаны племени Варахухлимбух. Откровенные наряды женщин-нимфеток. Кожа, латекс, плотно обтягивающий их точеные фигурки, лакированные шпильки, кои вызвали бы в Кливленде[193]у мужчин шок. А здесь, напротив, кроме вожделения, иных взглядов и не наблюдалось.
Клетки, что опустились вниз, выпустили танцовщиц, но только для того, чтобы запереть очередную партию. Первая же, обхаживала клуб, уединяясь с мужчинами в закрытых кабинках. Стоны, вздохи и хрипы, смешивалась с музыкой, что заполняла пространство. Сотни запахов, но сводящихся к одному знаменателю – секс. Кто-то искал здесь расслабления, после трудных будней. Кто-то рвался за новыми впечатлениями, устав от приевшейся супруги. Третьи, имели свой смыл в подобных знакомствах.
А теперь клуб опустел, оставив после себя едкий привкус притворства, и мусора. Огни погасли, погрузив зал в полусерость, сигаретного дыма, что, конечно же, выветрится.
Инанис перевел взгляд на винтажную лестницу с гирляндами на перилах, что вела на второй этаж.
- Сын. – Прошептал он. Резко развернувшись и схватив фигуру, стоящую позади, он швырнул Инферуса в клетку, с такой силой, что цепь, на которой держалась металлическая конструкция, с треском сорвалась с петли. Инферус впечатался в прутья клетки и с грохотом упал на пол.
 
 
Это, конечно, было не подходящее время и место для нежностей. Но разве можно отказать себе в удовольствии, если рядом находиться такой привлекательный мужчина, как Дэт?
Они знойно целовались, и в тишине слышался шелест их синхронно двигающихся губ, и приглушенных стонов. Ди, забравшись на Дэта сверху, и тесно прижимаясь к его твердой плоти, покачивалась, едва сдерживая себя, чтобы, собственно, не приступить к делу. И видит Бог, она хотела этого не меньше, чем Дэт, что напряженно стиснул челюсти, пока ее губы блуждали вдоль его шеи и скулам, лаская эспаньолку. Черт, и целого мира мало, чтобы передать те чувства, что бушевали в Дэте. Пронзенный ее страстью, он чувствовал себя рабом, покорнейше ожидающий своей пытки. Эта женщина была, как наркотик. А он законченный наркоман, испытывающий муки от желания получить гребаную дозу.
Ди поморщилась, когда в ее грудь вдавилось что-то твердое.
- Что за… - проговорила она сквозь поцелуй.
- Это коготь. Пусть побудет у тебя. – Прошептал Дэт.
Она отстранилась, откинув куртку, и потянулась к клинку.
- Не трогай. То есть… ты, конечно, можешь прикасаться ко мне… но я точно не знаю, какой эффект случится, если ты дотронешься до когтя.
Ди улыбнулась.
- Ты такой заботливый. – И потянулась к его губам.
Он… здесь…
Они резко отстранились друг от друга, когда в кабинет влетел Иешуа.
- Инферус пропал. – Выдохнул он.
 
 
Вооружившись набором слов, и битой, которую Ди нашла в спальне Хэлла, троица покинула кабинет, двинувшись в зал клуба.
Сквозь жалюзи, пробивался солнечный свет, и в воздухе витали серые крупицы пыли. Запах, недавнего веселья клиентов, все еще держался, раздражая ноздри, навязчивой  сладостью эроса. Тишина, сквозь которую пробивалось жужжание пылесоса и шарканье метлы, насторожил Дэта и Иешуа. Свидетели представления, будут здесь лишними. Закатав рукава куртки, Ди сжала рукоять биты, держась позади Дэта и оглядываясь по сторонам. Гнетущее ожидание было хреновым началом, сулившее ничего хорошего. 
Иешуа двинулся вперед к лестнице, за ним последовал Дэт и Ди
Лязг цепи, а затем и ритмичный звук механизма, нарушил тишину. Мужчины напряженно проводили взглядом клетку, что опускалась вниз. А Ди оцепенела, увидев в клетке… свою мать. Ее дыхание застряло в горле, кишки свело судорогой, а сердце гулко забилось. Ди показалось, что мощный четырехкамерный мышечный орган, сместился, вырвавшись из-под опеки диафрагмы, и сорвавшись, упал в мясорубку желудка.
Клетка открылась, и Инанис вышел вперед, подняв глаза на Ди. Улыбнувшись, он окинул мужчин взглядом.
- Здравствуй, моя дорогая дочь. – Приторно-нежно произнес он.
Ди сглотнула. Потом еще и еще раз, пока горло не засаднило. Крепче сжав биту, словно это было ее единственным и, пожалуй, реальным спасением, Ди разлепила губы, сделав короткий вдох. Дэт сделал шаг вперед, пряча девушку за спиной. Иешуа встал позади нее. Мало ли что там задумал Инанис.
- Ты не рада меня видеть? – притворно ужаснулся Инанис, мысленно глумясь над выражением ужаса, что крепко повисло на лице Ди.
- Ты не моя мать. – Голос ее дрожал, но она старалась унять эту предательскую реакцию. – Моя мать мертва. 
- Мертва? – Уголки губ Инаниса опустились вниз. – А как же я, по-твоему, оказалась здесь и говорю с тобой?
Ди поравнялась с Дэтом.
- Я знаю кто ты. Инанис.
Инанис вскинул брови, проведя пальцами по лицу.
- И вправду. – Его рука замерла на щеке. – Раз так. – Удлинившиеся, черные когти впились в кожу, с наслаждением срывая ее с черной, дымчатой плоти. Дэт услышал, как участился пульс и дыхание Ди. Руки так сильно сдавили рукоять биты, что побелели костяшки, а из-под ногтей показались капельки крови.
- Ди, успокойся. – Взволнованно прошептал он, повернувшись к ней лицом. – Смотри на меня. – Но она не отрывала глаз, от демонстрации мастера-кожевника. – Смотри на меня. – Потребовал Дэт, встряхнув ее за плечи. Ди медленно перевела взгляд на него. Боже… этот взгляд… пустой, остекленелый… безжизненный. – Это все нереально. Слышишь? Он нереален. Помни, что только я и ты реальны. – Ну, Иешуа, думаю, не обидится, что его оставили в доме Фостер для друзей из мира фантазий.[194]- Ди. Останься со мной. Слышишь? Останься.
Ди хлопнула глазами, снова переведя взгляд на Инаниса, который закончил обнажаться, представ во всей своей чудовищной красоте. Дэт обернулся, захлебнувшись выражениями. Это порочное создание Магны, которому самое место среди Сломленных, если не хуже, смел вести себя с ними на равных? Недостойный и низший из когда-либо созданных Магной, которые более мгновения не пробыли в Мертвом Мире. Он должен был исчезнуть до того, как первый вдох, наполнит его пустые легкие.
- ТЫ ДУМАЕШЬ О МОЕЙ МАТЕРИ, СМЕРТЬ. – От громогласного голоса, Ди выронила биту, зажав уши. Но отголосок, что эхом прокатился по залу, все еще вибрировал, отскакивая от стен в пол, проникая в ее тело. Она согнулась пополам и застонала. По шее поползла теплая струйка крови. – ОСТРОЖНЕЕ С ВЫВОДАМИ.
- Прекрати! – Рявкнул Дэт, опустившись к девушке. – Какого черта тебе нужно от нее?
- ПОЖАЛУЙ, К ТОМУ ВРЕМЕНИ, КАК Я ЗАКОНЧУ ГОВОРИТЬ, ОНА УМРЕТ.
Стон Ди стал громче, лицо исказилось в муках. Она повалилась на колени, уткнувшись лбом в зеркальный пол и задрожала.
Инанис игриво изогнул брови.
Великая Магна! Он не мог ей помочь. Никто. Ни он, ни Иешуа. Не было средства, чтобы лишить ее боли. Это равносильно, что вставить наушники с ню-металлом, а напротив поставить охрененно огромный рупор с аналогичной музыкой. Проку, как от дырявого ведра. Единственное, что Дэт мог сделать, это крепко обнять ее и шептать, успокаивать.
- Итак, – Произнес он. Ди выдохнула. Боль резко исчезла, как и появилась. Да, ее барабанным колотушкам досталось, она даже слышала, как они свистят от возмущения. По крайней мере, она не испытывала боль. Небольшой дискомфорт, и около литра крови, что свернулась на ее шее… это не страшно.
А когда Инанис заговорил, его голос звучал, подобно журчанию ручейка. Так мягко, нежно проникая в ее уши. Дэт помог девушке подняться, поддерживая ее под руку.
            - Вы уже догадались, что я здесь не из-за своего сына. – Инанис выкинул руку в сторону. Носки ботинок заскрипели по зеркальному полу, пока невидимая сила, волочила обмякшее тело Инферуса. На его горле, четко проглядывались глубокие вмятины от пальцев Инаниса. Кровь сочилась из ушей и виска. – Это было бы слишком просто. Вам ли не знать, на что я способен. Пожелай, я бы давно выхватил этого паршивца отсюда и вернул домой. – Инанис ухмыльнулся, подтянув лицо своего сына к своему лицу. Он вглядывался в его мутный, бессознательный взгляд. – Я здесь из-за Диам.
- Ди. – Процедил Дэт.
- О, нет-нет. – Инанис отрицательно мотнул головой и поднял руку. – Предпочитаю называть ее полным именем. Диам. Все же лучше, нежели омерзительный обрубок. – Он переместил взгляд на Ди, что вжалась в спину Дэта. – А я ведь тебе всегда завидовал, Смерть. Ты у нас независимая личность. Ты не зависишь от меня. Ты не зависишь даже от Магны. Сам по себе. Мало того, ты ее любимчик… если не сказать более… любовник. Ну, и какого это было трахать свою будущую Мать? – Инанис хищно улыбнулся.
- О, чем он, мать твою, говорит? – Прошептал Иешуа, в изумлении открыв рот.
- Не увиливай от ответа! – рявкнул Дэт, поймав озадаченный взгляд Ди.
Я не знал, кто она…
Инанис отодвинул Инферуса в сторону.
- К чему увиливать, Смерть? – ирония так и сквозила в его голосе. – Как ты думаешь… чью выходку Магна оценить, как наивысшее оскорбление? Мою милую шалость, или твою огромную ошибку?
Дэт свел брови, напряженно заиграв желваками. Он сжимал Ди в объятиях, и думал только об одном – чтобы это все скорее закончилось. Да, он дурак – раз подверг девушку такой опасности… но от бремени не убежишь, каким бы ты не был первоклассным спринтером.
- Я, ведь, заметил Диам еще тогда, когда ты пришел за любовничком ее матери. Ооо… то, что ты с ним сотворил, было не по правилам. Но Магна настолько ценит твою задницу, что закрыла на это глаза. Потом Хизер… Да, Инферус был прав… я восхищался Диам. И восхищаюсь сейчас. Поэтому… она нужна мне.
- Ты не получишь ее для своей гребаной коллекции! – Возразил Дэт, спрятав девушку у себя за спиной.
- И кто мне помешает? Ты? Или твой приблудыш – Иешуа? А может, он? – Инанис кивнул на Инферуса. – Да-да. Согласись, Смерть, эта Смертная ступила на чужую дорожку. Она слишком много знает о нас и о нашем Мире. Наделить ее сущностью демона, а после поиметь – было чертовски глупо. Но… если ты отдашь ее мне… - Инанис развел руки в стороны. – Я сделаю так, что никто и никогда об этом не узнает.
- Черта с два! – Вступился Иешуа. – Ты гребаный лжец и извращенец! Тебе мало было Мелиссы?!
- Малого никогда не бывает много. – Заметил он.
- Грязный потаскун. – Прошипел Иешуа, обнажив клыки.
Инанис рассмеялся.
- Все это забавно. Но… у меня много дел. Так, что… давайте покончим с этим.
- Нет. – Мрачно произнес Дэт.
Инанис разочарованно поцокал, опустив голову. Дэт напрягся. Эту театральщину он не раз видел. Так что… подобный скрытый сарказм, стал для него определенным знаком, для действия. За мгновение, до того, как Инанис запустил Инферуса в воздух, наметив точку прибытия – троица слабаков, Дэт схватил девушку за руку и резко отскочил в сторону. Иешуа бросился туда же, прикрывая Ди с другой стороны.
Глупо… глупо…
- Уведи ее! – Крикнул Дэт ему.
- Буу! – и пальцы Инаниса, обхватив шею Иешуа, хладнокровно выбили позвонки из строя. Демон рухнул, как мешок с камнями, опрокинув стеклянный столик. Ди вскрикнула, вжавшись в грудь Дэта.
Жизнь похожа на автостраду, по которой ты несешься с бешеной скоростью. И все, что остается позади - становится историей.[195]Похоже, моя история закончится прямо сейчас, стоит только моргнуть. Господи, если этот ублюдок так легко расправился с демоном… то, что он может сделать с Дэтом? А он Смерть, черт возьми! Он же бессмертный Смерть? Или данное определение сейчас не имеет смысла?
- Она принадлежит мне. – Прошипел Дэт, крепче сжимая девушку в объятиях.
- Не будь таким… САМОУВЕРЕННЫМ.
Ди закричала. Уши взорвались жалящей болью. Кровь, теплой струйкой возобновило свое движение, заливая куртку. Дэт резко подался назад, и перескочив перила, спружинил на пол, устремившись к двери.
- СБЕЖИШЬ И СТАНЕШЬ ТРУСОМ. – Произнес Инанис, оказавшись позади них. Дэт прижал девушку к двери, все же дернув ручку на себя – заперто. Этот ублюдок обо всем позаботился. Он взглянул на Ди, что мучительно стонала, зажав уши и зажмурившись. Его рука коснулась ее щеки, опустившись к шее, а затем на грудь и надавила. Ди застонала, ощутив холодный и твердый предмет, что буквально впился в ее грудь.
- Она – моя. – Дэт развернулся, сделав шаг вперед, и в тоже мгновение его шею скрутила дымчатая рука Инаниса, нажимая, чтобы тот опустился на колени.
- НИЧТО НЕ ПРЕНАДЛЕЖИТ ТЕБЕ. Я… ВЫЙГРАЛ.
Дэт захрипел, закатив глаза. Он даже не пытался сопротивляться. Руки повисли плетьми, а тело расслабилось.
Ди скатилась на пол. Теперь, кровь сочилась из носа. Ну, черт, прямо как в старые добрые времена с Хэллом, когда он подвешивал ее вниз головой. Только вот разница была в том, что ей не приходилось испытывать такой адской боли. Да, ее хлестали, кусали и щепали. Но, физическая боль – ничто, по сравнению с турбиной, что завелась в ее ушах, и нескончаемо гремит, так, словно у нее началось несварение желудка.
- НУ, ВОТ И ВСЕ. – От его голоса, Ди начала задыхаться и терять сознание. Ан, нет… это его рука, что подняла ее над полом и сжала шею. Да не просто сжимает, впивается острыми когтями, дырявя вены. Нууу… видимо, я умру быстрее от потери крови, нежели от симфонии баньши, которому наступили на ухо. – КАК СЛАДОК ВКУС ПОБЕДЫ…
Ди застонала, уже слабо слыша его голос, ощущая бульканье и скрежет перепонок, что из последних сил пытались избавиться от крови, выталкивая ее наружу.
Ее рука слабо хваталась за руку Инаниса, натыкаясь на что-то острое. Словно, это был хорошо замаскированный капкан. Цап-цап, смертельные зубки пасти царапали ее кожу. И снова кровь.
Дыши… Посмотри на него…
Ди открыла глаза, пристально вглядываясь в черные, как оникс глазницы.
Тебя должно хватить… ты, мать твою, сильная. Хотя бы раз… один раз…
Она ухватилась за его руку, заскрипев зубами. Вспышка боли, как каменная глыба, выбила из ее груди воздух. Терпи… Другая рука полезла в карман куртки и потянулась за клыком.
- ЗАЧЕМ ТЫ СОПРОТИВЛЯЕШЬСЯ, СМЕРТНАЯ? СМИРИСЬ СО СВОЕЙ УЧАСТЬЮ.
- … катись… в… ад… - в удар, Ди вложила всю силу, что у нее осталась. И когда коготь пронзил живот Инаниса, его рука резко одернулась, выдав из шеи приличный кусок плоти. Она повалилась на пол, хрипя и захлебываясь кровью, которую спустили с поводка, как обезумевшую псину.
Инанис отшатнулся, медленно опустив глазницы к торчащей рукояти клинка, и плашмя повалился на пол.
Ди закрывала и открывала глаза, наталкиваясь на свое истерзанное отражение в зеркальном потолке. Она по-прежнему чувствовала свое тело. А кто-то говорил, что перед смертью, становится жутко холодно. Вздор. Она все еще жива, не смотря на приличную лужицу крови, что растекалась по полу. Я выиграла эту битву. И кто из нас самоуверенный придурок? Правда, сквозняк в горле – вот это хреновое ощущение.
Она попыталась сглотнуть, что, конечно было дерьмовой идеей. Горло с бульканьем вытолкнуло очередную порцию крови. Прикрыв глаза, она, вдруг подумала о матери. Ага. Подходящее время вспоминать о ней. Но, сознание, словно запущенный механизм, отправил Ди в прошлое. Яркие огни аттракциона, скрипящая музыка, словно из патефона, клоуны и хренова туча палаток с вкусностями. Мама купила ей сладкой ваты и газировки. А после, они катались на карусели, лопали шарики и прыгали на батуте. Хороший тогда был вечерок. Диам, была до одурения счастлива.
Возможно, ей стоит пересмотреть отношение к своей матери. Да, были трудные моменты, но также были и хорошие. Стоящие, чтобы о них вспоминать.
Ди почувствовала, как ее приподняли. Она открыла глаза, нахмурилась, а потом и вовсе расширила до таких размеров, что чуть не лишилась глазных яблок. Иешуа держал ее в руках и улыбался. Так… погодите… кажется, если мои мозги еще на месте, и не стекли за компанию с кровью, я помню, что Инанис убил его. Тогда… какого дьявола, он жив? Эээ… безусловно, я рада, что все обошлось… Ди опустила взгляд на его шею. Торчащих костей не видно, значит, он регенерировался.
- Ты молодец. – Сказал он и нагнулся, прикоснувшись к ее губам. Глубокий, шипящий вдох, окончательно сжал ее легкие. Кровь полилась с удвоенной силой. По телу, широкой волной, пробежал холод, резко проникая в кожу. Оторвавшись от губ Ди, демон снова улыбнулся. Только вот следов от его обезображенного лица и не осталось. Иешуа снова заимел статус порно-красавчика, а Ди… ощутила, как жизнь стремительно покидает ее. Он мягко положил девушку на пол и поднялся на ноги.
Что происходит? Что-мать-вашу-гребаный-ад-происходит!?
Она увидела в отражении зеркального потолка еще одну фигуру. Фигуру, по которой Ди уже было, хотела справлять поминки, рыдать по ночам или вообще, скрыться в женском монастыре и хранить целибат.
Это невозможно. Невозможно…
Она уже почти смирилась с его смертью… а он оказывается жив. Что, конечно, тоже хорошо. Нет, отлично. Только я все еще не понимаю, что происхо…  Ди хотела закричать, но горло издало сдавленный хрип. Впрочем, что она могла сделать, в подобном состоянии? Вызвать сострадание, или хуже того, смех. Наблюдать за тем, как впереди мелькают фигуры Инаниса и Инферуса, было жутко страшно. Но, похоже, Дэта и Иешуа – они вовсе не смущали.
А после, лицо Дэта показалось в поле ее зрения, заслонив собой весь обзор. Ди моргала, пытаясь, избавится от расплывчатого фокуса, но тщетно. Его лицо то двоилось, а то и троилось.   
Он опустился перед ней на колени и улыбнулся.
Да, что же они все улыбки-то тянут? По их – я как-то забавно выгляжу, что ли? Не думала, что у люд… у этих, можно вызвать улыбки, истекая кровью.
Ди разлепила губы. Одними губами она произнесла его имя, но голос пропал. Ну, и к черту его. Все равно нечего сказать. А ему, похоже, есть что.
- Я ВЫЙГРАЛ. – И он коснулся ее груди, прикрыв глаза.
Тело Ди обмякло, и она провалилась в темноту…
 
 
ЭПИЛОГ
 
 
Смерть упер локти в стол, переплетя длинные пальцы между собой, и опустил подбородок сверху. На безымянном пальце левой руки сверкал, обсидиан в золотой оправе. Идеально ровный, гладкий, как валун, обтесанный морской водой, камень сверкал в свете свечей.
- ПРОПИНКУС. – Весело отозвался Смерть, опустив руки и взглянув на своего слугу.
- Поздравляю вас, Господин Смерть с победой. – Он низко поклонился.
- С ЧИСТОЙ ПОБЕДОЙ. – Заметил он, подняв палец вверх. – НУ, А ЧТО НА ЭТО ГОВОРИТ ИНАНИС?
Пропинкус деликатно кашлянул в кулак.
- Дословно – Этот засранец, Смерть обыграл меня в моей же игре.
Смерть захохотал.
- ЗАБАВНО-ЗАБАВНО.
- Желаете прошествовать в зал?
- СОБРАНИЕ? - Смерть развернул кресло, перебирая ногами под столом, изогнув брови.
- Эээ… скорее банкет, по случаю Вашей Чистой Победы.
Смерть удовлетворенно проурчал.
- ХОРОШО. ТОЛЬКО ВОЗЬМУ КОЕ-ЧТО. – Он перевел взгляд на полки. Миллионы часов и все они считывают время того или иного смертного, за которым ему еще придется прийти. Во сне, или в муках. Это уже не его дело. Но смысла не было пялится на те, что являлись взору. Главное, было спрятано за полками.
Он поднялся с места, разведя руки в стороны. Высоченные, и, казалось бы, бесконечные полки, разошлись в стороны, как послушные псы.
Пропинкус поспешил за Господином. Шаги Смерти – громкие, как грозовые раскаты и легкие, как бьющие капли по стеклу, шаги Пропинкуса, двигались по коридору, напоминающий рассеченный шестиугольник. Вдоль стен, зависли огненные сферы, что освещали дорогу.
Они шли, пока впереди не показалась тонкая полоска света. Дверь в Хранилище Фигур. Полумрак, резко сменился яркими, насыщенный красками света. Здесь не было полок. Жизнеизмерители парили в воздухе, и все они отличались друг от друга. И размерами, и формами и материей, из коих были сделаны рамы и сосуды. Стекло, хрусталь, метал, дерево, камни, глина. Смерть оглядел всех до последнего, остановившись перед жизнеизмерителем в форме капители с двумя волютами, из красного мрамора, на котором было выгравировано золотыми буквами на древнем языке имя обладателя часов.
Он поманил часы, и обхватил рукой, когда они опустились к нему, прикрыв глаза. Эта вещица хранили не только душу, но и предсмертные воспоминания. Смерть обхватил часы ладонью. Он не просто видел изображение, он словно был третьим лицом в воспоминаниях. Жаль, что ему пришлось поступить именно так. Но… это ведь просто игра? Жестокая, бессовестная игра.
Покинув Хранилище Фигур, Смерть вместе со своим слугой, переместились в зал. Инанис сидел на своем драконьем троне, почесывая каменную макушку живого подлокотника. Иешуа за столом, закинув на стофутовый мраморный гроб, ноги и листал «Playboy». Инферус болтал с Нофиком, делясь впечатлениями об игре.
- КТО ЭТО К НАМ ПРИШЕЛ? – С иронией протянул Инанис. Что осталось реальным, так это его голос. А Смерть, как обычно, терял свое громогласие, стоило ему пересечь порог зала. – РЕШИЛ ПОРАДОВАТЬ НАС, СВОИМ ПОЯВЛЕНИЕМ?
- Оооо… - присвистнул Иешуа, отбросив журнал в сторону, и соскочив с места, подошел к Смерти. – Дэт – засранец!
- Ты хотел сказать – победитель? – С улыбкой, поправил он.
Все присутствующие, включая Инаниса, подошли к Дэту, хлопая его по плечу, и пожимая руки. Поздравления, так и сыпались, как крупа в котел.
- АХ, ТЫ…
- … Пропинкус уже передал твои поздравления. Польщен-польщен. – Кивнул Смерть, Инанису.
- В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ ВЫБИРАЙ КОНДИДАТОВ ПОСЛАБЕЕ. – Инанис вернулся на трон. Иешуа и Инферус сели за стол.
- А что? Боишься снова проиграть? – Лукаво улыбнулся Смерть, усаживаясь на стул. Во внешнем кармашке черного пиджака, показался туго скрученный в трубочку табачный лист. В руке гильотинка. Вытащив сигару, он отрезал кончик, зажал сигару между белых зубов и прикурил зажженной спичкой, что появилась в другой руке. Забавно быть волшебником, и без трах-тибидоха, можно обойтись. Ловкость рук и никакого мошенничества, если ты при этом являешься Смертью.  
- ФАКТИЧЕСКИ, Я ВЫИГРАЛ.
- Нет-нет. – Возразил Смерть. – В правилах сказано – если кандидат умирает не от руки Короля, его можно воскресить. Так, что… - Он пожал плечами.
- ХИТРЫЙ. – Инанис шутливо погрозил Смерти пальцем. – КСТАТИ, МАГНА ТАКЖЕ ПЕРЕДАЕТ ТЕБЕ СВОИ ПОЗДРАВЛЕНИЯ. НО, ЛУЧШЕ БУДЕТ, ЕСЛИ ТЫ ИХ ПРИМЕШЬ ЛИЧНО.
- Кстати, о личном. – Смерть подул на кончик сигары. После, сделал глубокую затяжку. – Грязную игру ты там устроил. Стоило говорить обо мне и Магне.
- ЧТО ПОДЕЛАТЬ… НЕ УДЕРЖАЛСЯ. – Засмеялся Инанис.
За тысячелетие, эта игра была сотой по счету. Время от времени, так сказать – их личный круг, предавался развлечению. И Магна одобряла это, мотивируя тем, что – СМЕРТНЫЕ СМЕРТНЫ. И НЕ ВАЖЕН ПУТЬ, КОТОРЫЙ ОНИ ПРОЙДУТ К СВОЕЙ СМЕРТИ, ЕСЛИ ПРЕДНАЧЕРТАННОЕ НЕИЗБЕЖНО.
В итоге, выбираемый кандидат, из миллиона Жизненного цикла, не осознанно становится игроком. Конечно, перед тем как стартовый пистолет,[196]запустит механизм, оговариваются подробные детали игры. В этот раз, черед выбирать был у Инаниса. И в его руку угадил кристалл с именем Диам. Это была важная фигура – Королева, которая и должна была определить исход игры, в чью-либо сторону.  
Все отлично сыграли свои роли. Правда, не обошлось без потерь. А когда, собственно, без этого не обходилось? Ушли одни, пришли другие.
И как уже заметил Смерть, если бы Королю, то есть Инанису (тот, кто выбрал кандидата), удалось убить Диам, то победа была бы на его стороне. Но… Диам, удивила всех… она оказалась, на редкость выносливой.
- ТЕБЕ ПРОСТО ПОВЕЗЛО. НА МОЕЙ СТОРОНЕ БЫЛ ОЩУТИМЫЙ ПЕРЕВЕС. А НА ТВОЕЙ, ВСЕГО НИЧЕГО. Я ДУМАЛ, ЧТО ЛЕГКО ОБЫГРАЮ ТЕБЯ.
Смерть сделал очередную затяжку.
- Инанис. Важно не количество, а качество.
Инанис ухмыльнулся.
Появился Пропинкус с большим серебряным подносом, на котором стояли бокалы, из черного стекла с прозрачной жидкостью. В мире живых, эту прозрачную дрянь продавали бы в барах, как водку с тоником. Каждый схватил по напитку, даже Нофик, чья фигура колебалась от прозрачного до дымчатого оттенка. Смерть с интересом разглядывал полуфантом, желая посмотреть, как напиток скользит по его прозрачному горлу и плюхается в живот. Вот была бы потеха, увидеть живую воду в аквариуме.
- ИТАК. А ТЕПЕРЬ СДЕЛАЙ СВОЙ ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ХОД.
- С удовольствием. – Он убрал сигару обратно в карман. Инанис в нетерпении, как впрочем, и все остальные, заерзали на местах. Иешуа даже открыл рот, алчно разглядывая шахматную доску, что по его взмаху, появилась на столе. Инферус, скрестив руки на груди, нервно барабанил пальцами по бицепсу, а Нофик… хм… он не отрывал взгляд от горящего кончика сигары, в кармане Смерти. Дэт поймал его взгляд и улыбнулся, коснувшись пальцем огонька. Наконец, Нофик облегченно вздохнул, устремив свои дымчатые глаза к доске.
Смерть поднял руку, со сжатыми пальцами в кулак. Подул на нее, чувствуя себя придурковатым фокусником, среди восхищенных детишек и раскрыл ладонь. Жизнеизмеритель, возникшей в его руке, завис в воздухе. Под толщей стеклянной колбы, извивался бледно-зеленый огонек. Он развернул руку, ладонью вниз, вытянув указательный палец.
- Шах и мат. – Довольно сказал Смерть, скинув подобную фигурку, что стояла на доске, и поставив свою. – Моя Королева.  
По залу прокатилась волна аплодисментов и одобрительного свиста.
Инанис поднял бокал.
- ЗА ПОБЕДУ СМЕРТИ!
- За победу! – в унисон, крикнули остальные.
Смерть опустил взгляд на стол. На стороне Инаниса, стояли жизнеизмерители (используемые в роли шахматных фигур), всех, кого ему удалось выиграть – Фэм. Лимб. Хэлл. Хизер и ее любовник. Но с его стороны, был значительный перевес, чтобы ни говорил Инанис. Сломленные, коих он оттяпал, и отправил Магне. Да, как это ни прискорбно, но выбывшие сущности, опять же отобранные по заслугам, не возвращались обратно. А также Иешуа, он и… Диам.
Что ни говори, но Диам была великолепна. Она сразу ему понравилась. Черт, и если бы он был Смертным, то определенно, из них получилась бы отличная пара.
- СЫГРАЕМ ЕЩЕ ОДНУ ПАРТЕЙКУ? – Спросил Инанис, прищурившись.
Смерть оторвал взгляд от доски и ухмыльнулся.
- Желаешь отыграться?
- ЖЕЛАЮ.
Смерть состроил кислую мину.
- Я бы предпочел монополию.
- А ПОЧЕМУ БЫ НАМ НЕ СЫГРАТЬ В НЕЕ С НОВЫМ КАНДИДАТОМ?
О, поистине это было соблазнительное предложение. Инанис, тот еще черт – умел уговаривать.
- Согласен. 
Инанис отставил бокал на поднос, который поднес ему Пропинкус и хлопнул в ладоши.
Пламя всколыхнулось, разрастаясь и сползая густыми волнами вдоль стен. От огня, воздух раскалился и задрожал, медленно смазываясь и устремляясь к центру зала, закручиваясь и образуя воронку.
- ТЫ ВЫИГРАЛ, ТВОЙ ЧЕРЕД ВЫБИРАТЬ.
Смерть кивнул и подошел к воронке, просунув руку, что, конечно же, исчезла внутри нее. Он долго ковырялся рукой, высунув кончик языка, пока остальные не выдали по возмущенной, но беззлобной ругани.
Инанис вдохнул.
- ТЕБЕ, КАК ВСЕГДА ВЕЗЕТ, СМЕРТЬ. ЖЕНЩИНЫ – ТВОЙ КОНЕК.
Иешуа широко улыбнулся, толкнув Дэта в плечо.
- Ну, кто там? – Спросил Инферус.
Дэт вгляделся в кристалл, с фиалковым пламенем.
- … Кларисса Ворд…
 
 
 
 
 
 

[1] Notre-Dame de Paris – Нотр-Дам де Пари. Французско-канадский мюзикл по роману Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери». (Прим. автора)

[2] Фраза из рекламы. (Tefal – мы думаем о вас…) (Прим. автора)

[3] Полное имя героини Диам (Deam – лат. – Богиня) (Прим. автора)

[4] Happy Three Friends (Счастливые лесные друзья) – мультипликационный флэш-сериал в жанре черного юмора о кровавых зверьках. (Прим. автора)

[5] Concept - Лак для волос с блестками голографик. (Прим. автора)

[6] Мисс Марпл – персонаж детективов Агаты Кристи. (Прим. автора)

[7] 1м 83 см. (Прим. автора)

[8] 1м 53 см. (Прим. автора)

[9] Костюмерная вешалка – это типо две палки со штангой, на которой дофига всякой одежды висит. (Прим. автора)

[10] Milkis – безалкогольный газированный напиток.(Прим. автора)

[11] Chanel №5 – Букет из абстрактных цветов. Женственность, которую невозможно выразить словами. Аромат вне времени. Аромат элегантности, обольщения и современности. (Прим. автора)

[12] Фэм – Женственная внешне и в поведении девушка – лесбиянка. (Прим. автора)

[13] Кароль Буке (Carole Bouquet) – актриса и лицо компании Шанель и Кристиан Диор. (Прим. автора)

[14] Лимб – (лат. Limbus – рубеж, край) – в католицизме, место пребывания не попавших в рай душ, не совпадающее с адом или чистилищем. (Прим. автора)

[15] Clockman – Серия будильников из Японии, которые не так просто заткнуть. (Прим. автора)

[16] Хэлл – (англ.Hell) – Ад. (Прим. автора)

[17] Около 2 м. (Прим. автора)

[18] «Неделька» – имеется в виду, семь женщин, на семь дней. (Прим. автора)

[19] Ив Роше – перламутровый блеск для лица и тела. (Прим. автора)

[20] Рита Хейворт – (Rita Hayworth) – Американская киноактриса и танцовщица, одна из наиболее знаменитых звезд Голливуда 1940-х годов, ставшая легендой и секс-символом своей эпохи. (Прим. автора)

[21] Tuxedo. – Пиджак для вечера. (Прим. автора)

[22] Propinquus (лат.) – Приближенный (Прим. автора)

[23] Инанис – (лат. Inanis) – Пустой (Прим. автора)

[24] Хабит – туника, кожаный пояс с четками, белая палерина с капюшоном и черный плащ с черной палериной с капюшоном. (Прим. автора)

[25] Сломленный – предатель Мира Мертвых. (Прим. автора)

[26] Нофик – (англ. Nothing) – Ничто. (Прим. автора)

[27] Иешуа – еврейское произношение библейского имени Иисус. (Прим. автора)

[28] Речь идет вовсе не о Рае и не об Аде. Бесконечная середина пути, во владения Прародительницы Миров, куда попадают Сломленные, на суд и вечные муки. (Прим. автора) 

[29] Кантарионы. – В Мертвом Мире они занимаются поисками пропавших смертных и бессмертных сущностей. (Прим. автора)

[30] 15м 25 см. (Прим. автора)

[31] Maman - Мать (фр.) (Прим. автора)

[32] Victoria’s Secret – известный бренд женского белья, купальников, одежды для дома и различных аксессуаров. (Прим. автора)

[33] Монополия — настольная игра в жанре экономической стратегии для двух и более человек. (Прим. автора)

[34] Ли Холловэй – героиня фильма «Секретарша». Примерно в седьмом классе Ли Холловэй, обнаружила, что ей нравится причинять себе боль – делать на коже надрезы. Но однажды надрез получился слишком глубоким, и девушка угодила сперва в больницу, а затем в психиатрическую лечебницу. Закончив курс терапии, Ли, в общем и целом, примирилась со свой «небольшой проблемой», выучилась на секретаршу и принялась искать работу – не легкое занятие для тихой и неопытной девушки. (Прим. автора)

[35] Дэвид Копперфильд (англ. David Copperfield, псевдоним по имени героя Диккенса; настоящее имя Дэвид Сет Коткин (англ. David Seth Kotkin), род. 16 сентября 1956, Метачен, Нью-Джерси, США) — американский иллюзионист и гипнотизёр, известный своими зрелищными фокусами с оригинальными комментариями. Копперфильд также известен под прозвищем «Давино». (Прим. автора)

[36] Курт Дональд Кобейн – (англ. Kurt Donald Cobain; 20 февраля 1967 – 5 апреля 1994) – автор песен, музыкант и художник, более известен как вокалист и гитарист североамериканской альтернативной рок-группы «Nirvana» (Прим. автора)

[37] Туше (Touché, aранц.) — эффектная реплика; ответ не в бровь, а в глаз. В фехтовании — есть! было! (восклицание фехтовальщика, признающего, что удар соперника достиг цели). (Прим. автора)

[38] Ночь страха. – Фильм  в жанре ужасы и комедия. Молодые студенты колледжа внезапно узнают страшную правду о своем новом профессоре. Оказывается, их профессор, красивая молодая женщина Джерри Дэндридж – настоящая вампирша! Пытаясь донести это до остальных, ребята, сами того не желая, подписали себе смертный приговор. Потому что Джерри совершенно не хочет, чтобы ее тайна стала достоянием общественности… (Прим. автора)

[39] 6м 10 см (Прим. автора)

[40] Мэйс (англ. Mace) –Товарный знак слезоточивого газа, применяемого для самообороны, а также полицейскими против участников уличных беспорядков. Вызывает головокружение, потерю двигательных функций и т. д. Рекламный лозунг: «Мейс: На всякий случай». (Прим. автора)

[41] Маскари – разновидность существ, которые могут принимать ту или иную форму. В Мире Мертвых, многие представители скрывают свои сущности за чужими лицами. Некоторые, наоборот, предпочитают представать в истинном образе, что является характерным признаком бесстрашия и гордости за свою Линию (Род, Клан Сопрано, Семью, как угодно). Но, в данном случае, Смерть является большим исключением. (Прим. автора)

[42] Стикс – (лат. Styx) - Приток Егошихи. Малая река, по некоторым источникам ручей. Граница между миром живых и мервых. (Прим. автора)

[43] Грей Гуз – Сорт водки французского производства. (Прим. автора)

[44] Гейдар – человек, умеющий определять лесбиянок с первого взгляда. (Прим. автора)

[45] Имеются в виду эти три буквы – Gay. (Прим. автора)

[46] Дэт – (англ. Death) – Смерть. (Прим. автора)

[47] Ледерхозен — короткие (до колен) кожаные штаны, национальная одежда баварцев и тирольцев. (Прим. автора)

[48] 1,5 м. (Прим. автора)

[49] 20 м. (Прим. автора)

[50] Иешуа можно было приписать, в каком-то смысле, к ликам святых. Его работа заключалась в том, чтобы давать Смертным второй шанс. Допустим, человек попал в аварию, но при этом остался жив, хотя, это было невозможно. Заслуга Иешуа, но до определенного момента, пока Смертный не выполнит все свои дела на земле. (Прим. автора)

[51] В определенном возрасте, душа человека, чтобы полноправно перейти в Мертвый Мир, должна кристаллизоваться. Это облегчит ее дальнейшее существование в мире, как сущности. (Прим. автора) 

[52] Secundo Aequaliter – Второй шанс. (лат.) (Прим. автора)

[53] Улица Сезам (Sesame Street) – международная детская телевизионная образовательная программа. (Прим. автора)

[54] Кардамон – специя, считающаяся самым сильным афродизиаком. (Прим. автора)

[55] Ди имела в виду, ксерокопию. Ну, разве ж, с N-количеством горячительного, возможно мыслить адекватно? (Прим. автора)

[56] Анчоус – (лат. Engraulis) – Род пелагических морских рыб из семейства анчоусовых. (Прим. автора)

[57] Копальхем – тухлое мясо животных и птиц. Мясо преобразовано в серую, дурно пахнущую массу. Сало – грязно-серого цвета и мыльное на ощупь. Подкожный слой похож на восковую корку сыра. По консистенции напоминает жутко прогоркшее несоленое сало. Запах весьма специфический. Нямка смертельно опасна для тех, кто не питается трупниной с детства. (Прим. автора)

[58] Seattle Hottest Music – радиостанция Сиэтла. (Прим. автора)

[59] Исполнитель – Sono. (Прим. автора)

[60] Ремиссия – Временное ослабление болезни. (Прим. автора)

[61] Ди думает о передаче «Самые разыскиваемые в Америке». Криминальное американское ТВ-шоу, основанное на реальных личностях и историях. (Прим. автора)

[62] Болезнь Рейно – относится к вазоспастическим заболеваниям, представляет собой ангиотрофоневроз с преимущественным поражением мелких концевых артерий и артериол. (Прим. автора)

[63] Лавовая лампа (лава-лампа) — декоративный светильник, представляет собой прозрачную стеклянную ёмкость с прозрачным маслом и полупрозрачным парафином, снизу которых расположена электрическая лампочка. Лампочка нагревает и подсвечивает содержимое цилиндра, при этом происходит «лавообразное» перемещение парафина в масле. Лава лампы были изобретены в Англии, в 1963 году, ученым Эдвардом Крэйваном Уолкером. Компания «Mathmos», купившая права на изобретение Уолкера, продолжает производство лава ламп на фабрике в Пуле (Великобритания), там же, где они были изготовлены впервые. (Прим. автора)

[64] Камертон – Источник звука (в виде металлической вилки, трубочки-тонаря и др.), служащий эталоном высоты при настройке музыкального инструмента или пения. (Прим. автора)

[65] Американские актрисы и певицы. (Прим. автора)

[66] Роб Зомби — бывший байкер и арт-директор порно-журнала, известный американский музыкант, играющий в стилях хэви-метал и индастриал-метал, режиссёр и сценарист. Роб поёт, и снимает фильмы о мертвецах, зомби и прочей нечисти. (Прим. автора)

[67] Освежитель воздуха. (Прим. автора)

[68] Смерть имеет в виду гарпию. – Южноамериканская Гарпия – (лат. Harpia/harpyja) – крупная птица из семейства ястребиных. (Прим. автора)

[69] Тут можно было бы дописать… он отсоединился. Или положил трубку. Но… хм, будем считать, что мысленно он так и сделал. (Прим. автора)

[70] 1 миля – 1,6 километра (1мл. = 1,6 км.) Расстояние в км., равно расстоянию в милях умноженное 1,6, 160 км = 100 мл. * 1,6. (Прим. автора)

[71] Тара Линн – пышнотелая и очень красивая актриса и модель из Ванкувера (Канада). (Прим. автора)

[72] Простое убийство — убийство, совершенное без злого умысла. В американском праве различают две основные категории такого убийства (по степени тяжести): простое умышленное убийство, совершенное по внезапно возникшему умыслу, в том числе спровоцированное жертвой, и неумышленное убийство, к числу которых относят убийство по небрежности. (Прим. автора)

[73] Gatorade –  был разработан специально для того, чтобы возмещать спортсменам влагу, потерянную во время тренировок и соревнований. Перед выпуском на рынок напиток был многократно тестирован в лаборатории и позиционируется совсем не как обычный прохладительный. (Прим. автора)
 
 

[74] Уникорнис – (лат. Unicornis) – Единорог. (Прим. автора)

[75] Бизелики – Массивные браслеты (походящие на латы), прикрывающие руки от запястий до локтей. (Прим. автора)

[76] Барани кресло - вращающее вокруг вертикальной оси кресло, предназначенное для проведения исследований вестибулярного анализатора человека. (Прим. автора)

[77] 152,5 м. (Прим. автора)

[78] «Распластать, как лягушку» — способ обращения с сопротивляющимся заключённым или пьяным, которого четверо тащат за руки и за ноги лицом вниз. (Прим. автора)

[79] Формалин — водный раствор, содержащий 40 % формальдегида, 8 % метилового спирта и 52 % воды. Источник формальдегида, дезинфицирующее и дезодорирующее средство, жидкость для сохранения анатомических препаратов и дубления кож. Ирритант,  токсичен. (Прим. автора)

[80] «Бенладен» – так в быту называют канцелярский нож. (Прим. автора)

[81] Смузи (англ.  Smoothie – «однородный, мягкий, гладкий, приятный») – густой напиток в виде смешанных в блендере или миксере ягод или фруктов (обычно одного вида) с добавлением кусочков льда, сока или молока. Смузи используются в вегетарианском питании и здоровом питании. Смузи можно приготовить в домашних условиях, при помощи блендера или купить в магазинах/кафе. Форма выпуска может быть разной – может продаваться как в бутылке, так и в высоком стакане с соломинкой. Стоимость производства смузи в США составляет 10 – 15 центов, а цена продажи 2,5 – 4,5 доллара.  Смузи стал продаваться ещё в 30-х годах ХХ века в Калифорнии, но стал очень популярным в США только в конце 1960-х годов,  когда магазины здорового питания начали продавать их. В 1990-х и 2000-х годов, смузи появились и в обычных кафе, ресторанах и кофейнях, а также в бутылках в супермаркетах по всему миру. В начале 1970-х годов в компании Smoothie King начались продажи смешанных фруктовых напитков под названием «Смузи». Тем не менее, один из основателей фирмы Стефан Кунау признает, что они не изобретали слово «Смузи», он утверждает, что термин появился в конце 1960-х годов в культуре хиппи и относился к фруктовым напиткам. В 1980 году рост популярности спорта и здорового образа жизни привел к дополнительному развитию индустрии продуктов здорового питания. За это время открылся первый специализированный бар соков и коктейлей, неотъемлемой частью меню, которых были смузи. Также существует версия, что смузи был "изобретён" тихоокеанскими серферами. (Прим. автора)
 

[82] Электромагнитное излучение (электромагнитные волны) – распространяющееся в пространстве возмущение (изменение состояния) электромагнитного поля. Среди электромагнитных полей вообще, порожденных электрическими зарядами и их движением, принято относить собственно к излучению ту часть переменных электромагнитных полей, которая способна распространяться наиболее далеко от своих источников — движущихся зарядов, затухая наиболее медленно с расстоянием.
Главной причиной излучения ЖК телевизоров с CCFL подсветкой является преобразователь напряжения (инвертор) питающий эти самые CCFL лампы импульсным током с напряжением около 1000 В. Качество инвертора и его конструкции влияет на уровень фоновых помех. Фонит это хозяйство в радиочастотном диапазоне ДВ и СВ, а то и выше. (Прим. автора)

[83] Слово «мойра» в переводе с греческого языка означает «доля», «часть», со значением «участь», которую получает каждый человек при рождении. В древнегреческой мифологии Мойры - это богини судьбы. (Прим. автора)

[84]«The New York Times» – третья по популярности (после The Wall Street Journal и USA Today), газета США.  Как и основная часть американских газет, «The New York Times» создана как региональное издание. Однако концепция регионального СМИ не помешала ей стать одной из влиятельнейших газет мира. Основана 18 сентября 1851 года журналистом и политиком Генри Джарвисом Рэймондом, вторым председателем Республиканского Национального Комитета, и бывшим банкиром Джорджем Джонсо; тогда издание называлось «New-York Daily Times». Код ISSN: 0362-4331. Тираж (в 2005 году) 1 млн. 131 тыс. экземпляров в обычные дни и 1 млн. 681 тыс. экземпляров — воскресные выпуски. Распространяется по всему миру. (Прим. автора)

[85] «Palisade» – кафе, ресторанного типа, где подают американскую и азиатскую кухню. (Прим. автора)

[86] «Mistral» – ресторан, который получил титул «Лучший ресторан в Сиэтле» от журнала «Zagat». Гордится тем, что предлагает блюда европейской кухни из самых свежих ингредиентов. Три меню, с девятью, семью и пятью блюдами в каждом включает в себя грудку утки под медовой репой, темную похлебку из пастернака со спаржей, и маслом тыквенных семечек. (Прим. автора)

[87] Шардоне – один из самых распространенных белых сортов винограда в мире. Активнее всего используется во Франции (Бургундия, Долина Луары, Шампань, Жюра и др. области), этот сорт часто входит в смеси для приготовления белых вин; вина из Шардоне могут храниться в дубовых бочках много лет, и это только улучшает их вкус и букет. (Прим. автора)

[88] Натуральный. Чистый. (Прим. автора)

[89]Айриш крем (англ. Irish Cream) – ирландский сливочный крем-ликёр, традиционный ирландский напиток, который изготавливается из ирландского виски и сливок. Айриш крем выпускает более двадцати фирм, среди которых такие известнейшие, как Baileys и Carolans. Содержание алкоголя составляет от 15% до 20%.
Айриш Крем – это белая жидкость, по плотности близкая к кефиру, со сладким вкусом и ароматом виски.
Сливочный ликёр – очень вкусный напиток в чистом виде. Кроме того, Айриш Крем обладает рядом уникальных качеств, благодаря которым он находит применение в десятках оригинальных коктейлей. (Прим. автора)

[90] Джей и Молчаливый Боб (англ. Jay and Silent Bob) – персонажи американских трэш – комедий и комиксов Кевина Смита, воплощенные на экране актерами Джейсоном Мьюзом и Кевином Смитом. Джей и Молчаливый Боб – эталон типичного пиндосского быдла. Два идиота, торгующих травой за углом супермаркета (в основном, одного супермаркета, где работают главные герои фильма «Клерки»). Любят наркоту, пытаются снять телок из серии в серию, носятся от копов, бьют прохожих. Основным инициатором всего этого цирка, как правило, является длинноволосый Джей, упоротый наркоман, матерящийся через каждое слово и ничего не соображающий, если речь не идет о бухле, траве и телках. Молчаливый Боб (в исполнении Кевина Смита) – напротив, думает больше и чаще, чем Джей, и вследствие этого мало говорит, или не разговаривает вообще. Хотя, в фильме как минимум одну-две фразы Боб произносит, чем и доставляет. (Прим. автора)

[91] Бетель – (португ. beyel, от тамильского vetilla) – жевательная смесь, состоящая из зеленых листьев бетеля (кустарниковое растение из семейства перечных), растертых плодов арековой пальмы, гашеной извести с добавлением табака, специй и пряностей; употребляется частью населения тропической Азии в связи со свойством возбуждать нервную систему; обладает онкогенным действием. (Прим. автора)

[92] Пикапер – Пикап (англ. pick up — разг. познакомиться) — знакомство с целью соблазнения. Совокупность методов, наблюдений, взглядов, развившихся на основе эмпирического подхода к соблазнению. Это мужчина, который знакомится с женщиной с целью соблазнения. Люди, называющие себя пикаперами, впервые появились во второй половине двадцатого века в США. У них была своя идеология, которая в основном основывалась на книге Росса Джеффриса «Как затащить в постель женщину своей мечты». Затем эта идеология претерпевала значительные изменения на Западе, начавшись как полностью манипуляторская и на данный момент все более считающаяся с общественными стандартами. В 2005 году вышла книга Эрика Фон Марковика, которая называлась «Метод Мистери». Именно с нее и началось попадание пикапа в рамки, отличающиеся большей морализованностью. (Прим. автора)

[93] Эрл Грей – один из самых распространённых сортов ароматизированного чая. В классическом виде представляет собой чёрный чай с добавлением масла, полученного из кожуры плодов бергамота. (Прим. автора)

[94] Сопутствующие потери — гражданские лица, убитые или раненые во время военной операции. (Прим. автора)

[95] Атропос – Мойра будущего. Это она перерезала ножницами нить человеческой жизни, обрывая ее. (Прим. автора)

[96] Как уже известно, Смерти сто девяносто пять лет. Иешуа, сравнивает его возраст со стодолларовой купюрой, на которой изображен Бенджамин Франклин - видный политический деятель, дипломат, учёный, изобретатель, журналист, издатель, масон. Один из лидеров войны за независимость США. Один из разработчиков дизайна Большой Государственной Печати США Великой печати. (Прим. автора)

[97] Баньши – фольклорный персонаж: привидение-плакальщица, чьи завывания под окнами дома предвещают обитателю этого дома смерть. (Прим. автора)

[98] Сагрит – демоница еврейского происхождения, имеющая вид прокаженной. Согласно Торе, прокаженный должен был закутываться в платье «до уст». Так и эта демоница, невозможно видеть ее лицо, либо она вовсе не имеет лица, подобно закутанному в тряпки прокаженному. Насылает проказу и кожные язвы. (Прим. автора)

[99] Синдром Вателя – Резкая декомпенсация личности в связи с неблагоприятной ситуацией профессионального характера, совершенно неадекватная реальной ситуации. Характерна острота симптоматики – тревога, предчувствие неизбежной смерти, паника, суицидальные мысли и поступки. Преморбидные личностные особенности: незрелость, изоляция от окружающих людей. Последняя может быть как личностно-типологической особенностью, так и проявлением механизмов психологической защиты. Происходит акцентуация, актуализация прежних травмирующих ситуаций или неразрешенных конфликтов. Описан M.P. Livadon, M.M. Quidu, M.J. Rabardel [1963] и рассматривается ими как невроз эмоциональной сенсибилизации. Ватель – повар принца Конде, известный тем, что предпочел самоубийство в ситуации, которая угрожала его профессиональной чести, опасаясь, что к столу не поспеет свежая морская рыба. (Прим. автора)
 

[100] Бородинское сражение – Во французской истории, битва у Москвы-реки (фр. Bataille de la Moskova), крупнейшее сражение Отечественной войны 1812 года между русской армией под командованием генерала М. И. Кутузова и французской армией Наполеона I Бонапарта. Состоялось 26 августа (7 сентября) 1812 года у села Бородино, в 125 км на запад от Москвы. В ходе 12-часового сражения французской армии удалось захватить позиции русской армии в центре и на левом крыле, но после прекращения боевых действий французская армия отошла на исходные позиции. Таким образом, в русской историографии считается, что русские войска одержали победу, однако на следующий день главнокомандующий русской армии М. И. Кутузов дал приказ отступать в связи с большими потерями и из-за наличия у императора Наполеона больших резервов, которые спешили на помощь французской армии. (Прим. автора)
 

[101] Волонтер – (от лат. Voluntarius –  добровольно). Человек, добровольно занимающийся безвозмездной общественной деятельностью. (Прим. автора)

[102] Дон Вито Корлеоне (итал. Vito Corleone, урожд. Андолини. 1891-1955) по прозвищу «крестный отец». Главный герой романа Марио Пьюзо «Крестный отец» и основанного на нем фильма Фрэнсиса Форда Копполы. Он возглавлял один из самых могущественных кланов итало-американской мафии – семейство Корлеоне. (Прим. автора)

[103]«Добро пожаловать в Zомбилэнд» (англ. Zombieland) – кинокомедия режиссера Рубена Флейшера. (Прим. автора)

[104]Гарфилд (англ. Garfield) – популярный персонаж одноимённой серии комиксов, созданный художником Джимом Дэвисом, в которых фигурирует саркастичный кот Гарфилд. (Прим. автора)

[105] Гемофобия или Гематофобия (от др.- греч. αἷμα – кровь и φόβος – боязнь), принадлежит к навязчивым состояниям, характеризуется сильным страхом при виде крови не только на своём теле, но и у посторонних людей и сопровождается бледностью лица, дрожью, сердцебиением, а иногда и потерей сознания не только у слабых субъектов, но и у сильных и вполне здоровых во всех других отношениях людей. Известно, что Николай II страдал гемофобией вследствие наследственной несвертываемости крови. (Прим. автора)

[106] «Ван Хельсинг» (англ. Van Helsing) – фильм режиссера Стивена Соммерса про вигиланта-истребителя монстров Ван Хельсинга. Сюжет представляет собой смесь романов «Дракула» и «Франкенштейн». Кроме того, Чудовище Франкенштейна в фильме является положительным персонажем. Главный герой — Гэбриэл Ван Хельсинг, охотник за нечистью. Его фамилия взята из романа «Дракула» Брэма Стокера, где фигурировал персонаж Абрахам Ван Хельсинг, доктор-философ и мистик. Степень родственной связи между ними в фильме не раскрыта. (Прим. автора)

[107] «Abloy» - самый мощный навесной замок фирмы Abloy. Вручную «пилить и кусать» его - дело тяжелое и малопроизводительное, к тому же конструкция корпуса исключает возможность «подлезть» к запирающему стержню. Вообщем, учитывая сложность и надежность цилиндров Abloy, вору остается только ломать дверь. (Прим. автора)

[108] Агорафобия - в переводе с греческого языка дословно означает «страх рыночной площади». Подобные проблемы действительно встречались и были описаны еще в древней Греции. Термин "агорафобия" употребляется теперь в более широком смысле, чем при его изначальном введении или чем он до сих пор используется в некоторых странах. Теперь он включает страхи не только открытых пространств, но также близких к ним ситуаций, таких, как попадание в толпу и невозможность сразу же вернуться в безопасное место (обычно домой) и даже включает в некоторых случаях свою противоположность - клаустрофобию (страх замкнутых и ограниченных пространств). Таким образом, сейчас термин включает в себя целую совокупность взаимосвязанных и обычно частично совпадающих фобий, охватывающих страхи выходить из дома, входить в магазины, толпу, общественные места или путешествовать одному в поездах, автобусах или самолетах. (Прим. автора)

[109] Гертруда Стейн – Американская писательница, феминистка, возможно лесбиянка. (Прим. автора)

[110] Гуффи – Мультяшный герой, добродушная собачка. (Прим. автора)

[111] Время считывается 1:365. Один день – один год. И т.д. (Прим. автора)

[112] Ондулин - волнистые текстильные листы, с покрытием из битумной смеси. Гораздо прочнее, красивее и долговечнее рубероида. Кроме того, ондулин - материал лёгкий и жёсткий, поэтому обрешётку крыше, покрываемой ондулином, можно делать с достаточно большим шагом. (Прим. автора)

[113] Имя взято от Поллюция (от позднелат. pollutio — марание, пачканье) — непроизвольное, происходящее чаще всего во время расслабления психики (иногда сопровождающееся сновидениями с объектом возбуждения) семяизвержение у юношей и мужчин. (Прим. автора)

[114] Mauler – Истязатель. (лат.) (Прим. автора)

[115] Acepromazine. – Один из наиболее широко используемых транквилизаторов для лошадей, характеризуется большим сроком действия (6–8 часов). (Прим. автора)

[116] N`est-ce pas? – Не так ли? (фр.) (Прим. автора) 

[117] Бампер-перелом. - перелом костей голени или бедра с образованием характерного клиновидного отломка, в основном возникает при ударе бампером движущей автомашины. (Прим. автора)

[118] Баланит – (от лат. balanitis). Воспаление кожи головки полового члена. (Прим. автора)

[119] Город в 6,02 милях (Примерно 9, 632 км.) от Сиэтла. (Прим. автора)

[120] Исполнитель – M83 (Прим. автора)

[121] Алмазная фреза, применяется для шлифовки строительных материалов и природного камня. Используется на ручном электроинструменте без применения охлаждающей жидкости. Позволяет производить как грубое снятие обрабатываемого материала, так и проводить полировочные работы. (Прим. автора)

[122] Бандаж – поддерживающая повязка для мошонки; используется для профилактики спортивной травмы. (Прим. автора)

[123] Фраза из комедии «Джей и Молчаливый Боб». (Прим. автора)

[124] Ринофония – (rhinophonia; рино+греч. phone голос). Гнусавость. Изменение тембра голоса и искаженное произношение звуков, обусловленные нарушения резонаторной носовой полости. (Прим. автора)

[125] Флагелляция – (лат. flagello, flagellatum — бичевать), - причинение болевых раздражений ударами длинных гибких предметов (например, плети или бича). В XVII веке подобные истязания были широко распространены в монастырях в качестве епитимьи, - считалось, что в результате этих действий душа возвышается и очищается, а сознание возносится к Богу. (Прим. автора)

[126] Стоп-слово — обозначение системы кодовых слов, с помощью которых партнер в подчиненной роли может изменять течение сцены, предупреждая Верхнего о возможной опасности. (Прим. автора)

[127] Белая шея. – Или (белой линией шеи) (linea alba colli) - сращение поверхностного и глубокого листков собственной фасции шеи, соответствующее передней срединой линии, начинающегося от подъязычной кости и заканчивающей на 2-3 см выше яромной вырезки груди. (Прим. автора)

[128] Легкие и нежные насекомые с прозрачными крыльями живут один день или несколько часов. Они выходят из личинок, живших в воде 2-3 года, чтобы станцевать брачный танец и умереть. Их характерный полет можно наблюдать тихим вечером. Вначале, быстро взмахивая крыльями, поденки взмывают вверх. Затем они замирают и благодаря большой поверхности крыльев медленно, как на парашюте, спускаются вниз. Такой танец из взлетов и плавных падений поденки совершают в период размножения, когда самец встречается с самкой. Организм поденок построен с учетом того, что эти насекомые, живущие такой короткий период, не нуждаются в питании. Рот у них мягкий, а вместо кишечника – воздушный пузырь. Он уменьшает массу насекомого и способствует такому легкому парению поденки во время брачного танца. (Прим. автора)
 

[129] 15м 25см. (Прим. автора)

[130] Inferus (лат.)  –  Безликий. (Прим. автора)

[131] Афоризмы Дон Жуана. (Прим. автора)

[132] Лагавулин — марка одного из известных шотландских односолодовых виски, производимого на одноименной винокурне. (Прим. автора)
 

[133] Фарфор Имари (Imari) известен с 17-го века и является своеобразной визитной карточкой Японии. Фарфоровые изделия, выполненные в этом стиле, украшают известные музейные и частные коллекции. (Прим. автора)
 

[134] Колесо обозрения (также в разговорной речи чёртово колесо) — аттракцион в виде большого вертикально установленного колеса, к ободу которого прикреплены кабинки для пассажиров. В наши дни колесо обозрения является непременным атрибутом многих парков развлечений, а также и других общественных мест. (Прим. автора)

[135] Отрывок из книги Стивена Кинга «Зеленая миля». (Прим. автора)

[136] Филипп Кальвин МакГроу — известен как Доктор Фил, популярная телевизионная личность, автор, психолог, имеет свое одноименное шоу. (Прим. автора)
 

[137] Папильотка (фр. papillote) – небольшой жгут ткани или бумаги, на который до изобретения бигуди накручивали прядь волос для их завивки. Папильотки использовали как женщины, так и мужчины. В настоящее время папильотки продаются в зоомагазинах (вместе с резинками для их крепления) и используются преимущественно для разглаживания и защиты шерсти некоторых длинношёрстых пород домашних животных – морских свинок, собак (йоркширских терьеров, померанских шпицев, мальтийских болонок и др.) и пр. (Прим. автора)

[138] Virgo Magna – (лат.) Вирго Магна  - Великая Дева. (Прим. автора)

[139] Франц Кафка. (Прим. автора)

[140] Пицца «Маргерита»  -  (итал. margherita) имеет цвета национального флага: красные томаты, белый сыр моццарелла, зеленый базилик. (Прим. автора)

[141] Горгона Медуза (точнее Медуса, др.- греч. Μέδουσα  - «стражник, защитница, повелительница») - наиболее известная из трех сестер горгон, чудовище с женским лицом и змеями вместо волос. Ее взгляд обращал человека в камень. Была убита Персеем. Упомянута в «Одиссее» (XI 634). Написание: «горгона Медуза», где «горгона»  - вид чудовища, а «Медуза» - имя собственное. Свое имя морская меду-за получила из-за сходства с шевелящимися волосами-змеями легендарной горгоны Медузы из греческой мифологии. (Прим. автора)             

[142] Исполнитель Джон Уэйт (John Waite) День рождения: 04.07.1952 года Место рождения: графство Ланкашир, Великобритания Гражданство: Великобритания. Исполнитель и вокалист музыкальных групп 'Babys' и 'Bad English', Джон Уэйт, часто появлялся со своими композициями на радиостанциях в 1970-х и 80-х годах. Уэйт умел в равной степени душевно исполнять баллады и заводить рок-публику драйвом. При этом его музыка часто была приправлена 'новой волной' того времени - направлением пауэр-поп. (Прим. автора) 

[143] Дэт говорит о богине Лахесис, что отвечает за прошлое. Она назначала жребий еще до рождения человека, а затем следила за его исполнением. Лахесис как бы разматывала и пропускала сквозь жизненные невзгоды, превратности судьбы и всю жизнь смертного человека ту нить, которую для каждой судьбы пряла, в свою очередь, Клото. При этом невозможно было нарушить жребий, поскольку его исполнению помогали все боги Олимпа. (Прим. автора)

[144] Гигиенические прокладки. (Прим. автора)

[145] Фрагмент из книги Брема Стокера «Дракула», когда новообращенная вампирша Люси просит Артура поцеловать ее. (Прим. автора)

[146] ТСПТ – Толковый словарь психиатрических терминов. (Около 3000 терминов, 1995г.) В. М. Блейхер, И. В. Крук. (Прим. автора)

[147] Гедонофобия (греч. hedone — удовольствие, наслаждение, phobos — страх). Навязчивый страх, боязнь наслаждения. Нередко страх больного носит характер мистического опасения, что вслед за наслаждением последует кара. (Прим. автора)

[148] Имеется в виду семисотлетний (Прим. автора)

[149] «Сумеречная Зона» — американский телевизионный сериал, созданный Родом Серлингом. Каждый эпизод является смесью фэнтези, научной фантастики, драмы или ужаса, часто заканчивающейся жуткой или неожиданной развязкой. (Прим. автора)

[150] Роскошное казино в Лас-Вегасе. (Прим. автора)

[151] Вирус Эбола или просто Эбола — общее название для вирусов одного рода Ebolavirus, входящих в семейства филовирусов, вызывающих геморрагическую лихорадку Эбола у высших приматов. Для лихорадки Эбола характерны внезапное повышение температуры, сильная слабость, мышечные и головные боли, а также боли в горле. Зачастую это сопровождается рвотой, диареей, сыпью, нарушением функций почек и печени, а в некоторых случаях как внутренними, так и внешними кровотечениями. Вирус Эбола передается при прямом контакте с кровью, выделениями, органами или другими жидкостями организма инфицированного человека. (Прим. автора)

[152] Сквидвард Щупальца – Герой мультфильма Спанч Боб Квадратные штаны. – Кассир в закусочной Красти Крабс. Увлечения: игра на кларнете; рисование; скульптура. Соседей не выбирают. И если бы Сквидвард мог, то поселился бы в совершенно уединённом месте, где никого нет. Сквидвард это осьминог, который любит тишину и покой. Его дом, похожий на статую с острова Пасхи, находится как раз между домами Патрика и Спанч Боба. У Сквидварда всегда прескверное настроение, потому что эти два обалдуя вечно шумят под окнами и чуть ли не сносят его дом во время своих сумасшедших забав. (Прим. автора)

[153] Энциклопедия Юнлэ – Появилась на свет в 15 веке в далеком Китае. Она насчитывала 11 000 томов, то есть, приблизительно 825 000 страниц, и была полным сводом знаний во всех областях науки, философии и религии, накопленных к тому времени в Китае. Для сравнения, современная Британская Энциклопедия содержит 32 000 страниц. Эта гигантская книга занимала объем около 40 кубических метров. Самым крупным недостатком издания был его маленький тираж – всего три экземпляра. (Прим. автора)

[154] Самое большое количество ночных клубов располагается в центре Сиэтла. University District (Университы Дистрикт Сиэтл). University Way Northeast and 45th Street, Seattle, WA 98105, USA. (Прим. автора)

[155] Донжо́н (фр. donjon — господская башня, от ср. лат. dominionus) – главная башня в европейских феодальных замках. В отличие от башен на стенах замка, донжон находится внутри крепостных стен (обычно в самом недоступном и защищенном месте) и обычно не связан с ними – это как бы крепость внутри крепости. Донжоны сооружались из дерева или из камня, имели по три этажа, но в большинстве случаев там находились очень тесные помещения, не предназначенные для жилья. Жилой дом воздвигался на расстоянии, а главная башня имела символическое и военное предназначение. Кроме того, в донжоне часто располагались различные важные помещения замка – оружейные, главный колодец, склады продовольствия. Кроме того, хотя обычно замки представляли собой некую территорию, обнесенную стенами с башнями и донжоном внутри, многие из них, в сущности, состояли лишь из самих «центральных» башен (без крепостных стен) – примером может послужить замок Вао XIV века в Эстонии. Формы донжонов весьма разнообразны: в Великобритании были популярны четырехугольные башни, но также встречались круглые, восьмиугольные, правильные и неправильные многоугольные донжоны, а также комбинации из нескольких перечисленных форм. Изменение формы донжонов связано с развитием архитектуры и осадной техники. Круглая или многоугольная в плане башня лучше противостоит воздействию снарядов. Иногда при постройке донжона строители следовали рельефу местности, например, размещая башню на скале неправильной формы. В Германии донжон имеет название бергфрид (нем. Bergfried). В Японии подобную функцию выполнял тэнсю. (Прим. автора)

[156] Фаянс (фр. Faïence) от названия итальянского города Фаэнца, где производился фаянс, керамические изделия. Облицовочные плитки, архитектурные детали, посуда, умывальники, унитазы и др. Имеющие плотный мелкопористый черепок (обычно белый), покрытые прозрачной или глухой (непрозрачной) глазурью. Для изготовления фаянса применяются те же материалы, что и для производства фарфора (меняется лишь соотношение компонентов), и сходная технология (различия в режиме обжига). Высшим сортом фаянса считается Опак. (Прим. автора) 

[157]«Siouxsie and the Banshees» – Английская группа, начинавшая в глубинах панк-андеграунда, но ставшая впоследствии одной из самых интеллигентных и стильных на мировой рок-сцене. 1976-1991 группа образовалась спонтанно 20 сентября 1976 года, исключительно ради того, чтобы заполнить пустое место в программе так называемого «Первого международного панк-фестиваля», организованного Малкольмом МакЛареном в лондонском клубе «100». (Прим. автора)

[158] «The Cure» – британская музыкальная группа, чей стиль звучания довольно трудно определить. Одни из пионеров альтернативного рока и пост-панка. Группа, несмотря на альтернативную направленность, достигла популярности и коммерческого успеха во всем мире продано свыше 50 миллионов копий их альбомов. Группа также оказала огромное влияние на рождение и формирование готической субкультуры, создав отличное подспорье для таких ветеранов готик рока, как The Sisters of Mercy, Bauhaus. (Прим. автора)

[159] «Marilyn Manson» - культовая американская рок-группа, известная своим вызывающим имиджем, достигшая огромного успеха: 4 альбома достигли звания мультиплатинового, 5 золотых альбома, 1 золотой сборник, 1 золотой видео-альбом и 7 альбомов группы попали в топ 10, включая два альбома номер один. VH1 поставили Marilyn Manson на 78 место лучших рок-групп в рейтинге «100 Great Artists of Hard Rock». Marilyn Manson признаны номером 723 в рамке великих артистов всего времени. Marilyn Manson продали около 20 миллионов пластинок во всём мире. (Прим. автора)

[160] Slipknot – (в пер. с англ. – «скользящий узел», «петля», «удавка») – американская группа, исполняющая музыку в стиле nu metal и alternative metal. Группа образована в 1995 году, хотя первые признаки ее существования датируются 1992 годом, когда был сформирован минимальный состав. Группа известна своим оригинальным сценическим имиджем: масками и комбинезонами. Альбомы группы получили статус платиновых, а некоторые из песен были номинированы на премию «Грэмми» в категориях «Лучшая хэви-метал композиция» и «Лучшая хард-рок композиция». В 2006 году группа была удостоена этой премии в номинации «Лучшее метал исполнение» за песню «Before I Forget». Группа продала более 20 миллионов альбомов по всему миру. Отличительной чертой Slipknot также является эксцентричное поведение на сцене. (Прим. автора)

[161] Шиона имеет в виду клуб «Тет-а-Тет». (Прим. автора)

[162] Суини Тодд, как и Джек Потрошитель, — излюбленный герой викторианского трэш-фольклора. (Прим. автора)

[163] Почти 23 кг. (Прим. автора)

[164] Вуайеризм (фр. voyer — смотритель, надзиратель). Вид перверсий, заместительный способ удовлетворения сексуального влечения, стремление к разглядыванию обнаженных половых органов или созерцанию полового акта. Син.: скопофилия, миксоскопия, визионизм. (Прим. автора)

[165] Эктомия – вырезание, извлечение. (Прим. автора)

[166] Грязный Гарри — инспектор по прозвищу «Грязный Гарри» из одноименного фильма, который известен своими эффективными, но балансирующими на грани закона, методами работы. Очень хороший стрелок. Роль Гарри исполнил Клинт Иствуд. (Прим. автора)

[167] Шрапнемль – вид взрывчатого артиллерийского снаряда, предназначенный для поражения живой силы противника. (Прим. автора)

[168] Топиари - Орнаментальное или фантазийное садоводство, искусство стрижки деревьев и кустарников. (Прим. автора)

[169] Long reguli Language (лат.) – Длинный Ядовитый Язык. (Прим. автора)

[170] Чубакка, он же Чуи, (англ. Chewbacca, Chewey) – персонаж киносаги «Звездные войны». Чубакка — путешественник из племени вуки, механик на космическом корабле Хана Соло «Тысячелетний Сокол». Сын Аттичиткука, муж Маллатобук и отец Лумпаваррампа. Важную роль Чубакка сыграл в действии четвертого, пятого и шестого эпизодов в качестве напарника Хана Соло, в третьем эпизоде он был одним из вуки (вторым был воин Тарфул), присутствовавших при нападении клонов намагистра Йоду. В фильмах Джорджа Лукаса роль Чубакки исполнил Питер Мейхью, бывший санитар. Рост Питера — 2,22 см. При этом он очень худой, что также поспособствовало выбору Питера на данную роль. Рост актера в костюме Чубакки составлял около 2,29 см благодаря надеваемым ступням и голове. (Прим. автора)

[171] Лангу – (лат.) Langu. – Сокращенно от Language – Язык. (Прим. автора)

[172] Поросячья латынь, также свинский латинский (англ. Pig Latin, «самоназвание» — Igpay Atinlay) — «тайный язык», представляющий собой зашифрованный английский. Чаще всего используется в шутливом или полушутливом контексте. В Великобритании также называется backslang. (Прим. автора)

[173] Ундина (Ондина) - в германской мифологии легендарное существо, обитающее в реках и озерах, водяная нимфа, русалка. Обманутая мужем, она проклятьем лишила его автоматизированных функций, а том числе и дыхания. Он должен был постоянно помнить о необходимости дышать, а поскольку во сне это невозможно, он, заснув, умирает.
 

[174] Сенсорная недостаточность (также Сенсорная депривация) — частичное или полное лишение одного или более органов чувств внешнего воздействия. Сенсорная депривация используется в нетрадиционной медицине, психологических экспериментах, а также для пыток и наказаний. (Прим. автора)

[175] Дермабразия — шлифовка кожи. Метод состоит в механическом шлифовании кожи, при котором удаляются эпидермис и поверхностный слой дермы. Дермабразия призвана выравнивать рельеф поверхности кожных покровов, измененный в результате старения или образования рубцов после травмы или осложненного течения угревой болезни. (Прим. автора)

[176] Гуревича окулостатический феномен [Гуревич М.О., 1938]. Вестибулярный симптом, проявляющийся нарушениями статики при движениях глаз. При конвергенции и взгляде вверх происходит падение или пошатывание назад, при движении глаз в стороны — падение тела в соответствующую сторону. При этом отмечаются головокружение, боль в глазах, слезы. Это состояние длится несколько минут. Наблюдается при закрытой черепно-мозговой травме во всех стадиях поражения, включая и поздние, чем обусловлено большое диагностическое значение окулостатического феномена. М.С. Маргулисом [1940] описан при вестибулярной форме энцефалита. (Прим. автора)

[177] ДСМ – руководство по диагностике и статистике психических расстройств. (Прим. автора)

[178] «Кум ба Ях» — это духовная песня 1930-х гг. на афроамериканского иврите (Yah). Она пользовалась популярностью во время народного возрождения 1960-х годов и стала стандартной традиционной песней у костра в движении скаутов и в подобных организациях. Песня была первоначально связана с человеческим и духовным единством, близостью и состраданием. (Прим. автора)

[179] Гаптофобия (греч. hapto — захватывать, схватывать, phobos — страх). Навязчивый страх, боязнь прикосновения окружающих людей. Наблюдается при неврозе навязчивых состояний и психастении. (Прим. автора)

[180] Маркиза де Помпадур – некоронованная царица Франции и 1 из основных фигур в политической жизни Европы середины XVII века. Почти 20 лет она была фавориткой короля Людовика XV и зашла в ситуацию не совсем только как исключительно блещущая куртизанка, ведь и как выдающийся политический деятель, покровительница наук и искусств. При данном она была чужой при дворе, потому что не принадлежала к высочайшему свету. Здоровье ее было этим слабеньким, что она исполняла повинности любовницы тяжело. Но, и все же, находчивость маркизы, незаурядность ее персоны и основательное познание психологии дали возможность ей рулить безнравственным Людовиком, а сообща с ним и государством. (Прим. автора)

[181] Ростральная колонна – (лат. Columna rostrata) (от лат. rostrum – нос корабля). Отдельно стоящая колонна, украшенная носами кораблей (рострами) или их скульптурными изображениями. (Прим. автора)

[182] 45 м. 75 см. (Прим. автора)

[183] 18 м. 30 см. (Прим. автора)

[184] Беллярминова игла – (Л. Г. Беллярминов, 1859-1930, сов.  офтальмолог) - инструмент для окрашивания (татуажа) помутневшей роговицы глаза, представляющий собой узкий шпатель с желобком, заостренный на конце. (Прим. автора)

[185] Около 50 м. (Прим. автора)

[186] Ди процитировала фразу из кинофильма Терминатор. (Прим. автора)

[187] Я вернусь. (англ.) (Прим. автора)

[188] Панель, которая выглядит как зеркало в одной комнате, и как прозрачное стекло – в соседней (Прим. автора)

[189] Австрийский самозарядный пистолет фирмы «Глок АГ». Пистолеты конструкции Гастона Глока производятся серийно с начала 80-х после победы данной конструкции на конкурсе, в 1980 г. устроенном австрийской армией. В настоящее время они состоят на вооружении более чем в 30 странах. (Прим. автора)

[190] Treasurer – Марка самых дорогих и эксклюзивных сигарет. В переводе с английского языка, звучит: «Казначей». Название этого товара говорит, о статусе покупателя и предназначении его для людей состоятельных, т.е., приближенных к казне. Стоимость одной пачки 24 евро. (Прим. автора)

[191] Гипо – сокращенно от Гипофобия (гипо + греч. phobos — страх). Недостаточность чувства страха, приводящая к неадекватной оценке ситуации. Проявление эмоциональных расстройств. Наблюдается у больных шизофренией, при алкогольном опьянении, иногда при неврозах. (Прим. автора)

[192] Микрофиша — карточка с несколькими кадрами микрофильма. (Прим. автора)

[193] Из выписки тупых законов Америки. США, Кливленд – Женщинам запрещается носить лакированные туфли, так как мужчины могут увидеть в них отражения нижнего белья. (Прим. автора)

[194] «Фостер: Дом для друзей из мира фантазий» (англ. Foster's Home for Imaginary Friends) — премированный Эмми американский мультипликационный сериал, созданный и продюсированный аниматором Cartoon Network Studios Крэйгом Мак-Кракеном, создателем «Суперкрошек».
Сердобольная старушка мадам Фостер организует дом для воображаемых друзей. Эти друзья — сказочные существа, созданные фантазией детей из разных стран. Когда воображаемые друзья надоедают своим маленьким хозяевам, они отдают их в этот дом, чтобы потом их забрали другие дети. Навещать своих питомцев детям не разрешается, исключение сделали только для Мэка. (Прим. автора)
 

[195] Фраза из кинофильма «Терминатор». (Прим. автора)

[196] Стартовый пистолет — пистолет, предназначенный для произведения холостого выстрела, означающего старт спортивных или других состязаний, где это обусловлено правилами.
В качестве стартовых пистолетов применяются как обычные боевые пистолеты, так и специально изготовленные модели, которые физически невозможно использовать в качестве боевого оружия. Более широко применяются барабанные модели, нежели магазинные (это связано с более простым произведением последующего выстрела в случае осечки). В соревнованиях, где по выстрелу стартового пистолета запускаются хронометры, в случае ручного хронометража, хронометристы запускают свои хронометры не по звуку выстрела (по которому обычно стартуют спортсмены) - а по вспышке или дымку - чтобы избежать погрешности, вызванной относительно медленной скоростью прохождения звука. Для того чтобы поставить атлетов в равные условия с конца 1970-х для передачи звука к удаленным от места расположения стартера стартовым позициям спортсменов применяются динамики, передающие или имитирующие звук выстрела. (Прим. автора)