Бал Сатаны Глава 18 (+ Эпилог)

Порыв ветра, как удар кнута, разбудил Мэдисона. Да, он, кажется, вовсе и не спал. Несколько мгновений назад, он был в неуютной, угнетающей, комнате для допросов. А сейчас, оглядевшись по сторонам, он не мог понять – как попал сюда.
Шутка ли? Сознание, вовсе разыгралось, как неспокойное море, или тучи, что образовали вокруг земли плотный черный кокон.
Гэб вдохнул носом, учуяв смоляной запах, смешанный с морской водой.
Стены… эти блеклые, как стены палат для умалишенных, на глазах, стремительно меняли цвет. А сквозь цвет, прорисовывались объемные фигуры. Деревья. Высокие с кучными кронами. Под ногами шуршала трава, и хрустели пожухлые листья. Он обернулся, зная, что позади двухстороннее зеркало… Но к его огромному изумлению, он увидел жилые дома. Посредине расстилается безмерная полоска черной воды. Рокот моторных лодок и уханье голубей. Потолок, преобразился в темное небо, с россыпью ярких звезд.
- … что… происходит… - Гэб продолжал бродить по парку. Ему встречались скульптуры, высеченные из мрамора. Женщины, казалось бы, изнуренные в своих позах, провожали его пустыми, каменными глазами. Одна из них улыбнулась, отчего на ее щеке появилась трещина. – Маруся? Маруся, что происходит? Маруся? – он кружил на одном месте.    
- Я здесь.
Гэб повернулся. Маруся была в черном, облегающем комбинезоне и в ботфортах на высоченно шпильке.
- Что происходит? Где я?
- Читал «Ловец Снов»?[1]Четыре друга, и каждый обладает способностью. Они могли мысленно общаться друг с другом. А также бродить по своей памяти. Вроде архива. Огромные ящики, заполненные информацией. Так что ты… в памяти убийцы.  
- Это невозможно… - прошептал Гэб. Изображение было реальным, по крайней мере, визуально. Но стоило ему прикоснуться к стволу дерева, как картинка замигала и рассеялась, оставив белую дыру.
- Осторожно. – Маруся погрозила пальцем, в черной перчатке. – Ты же не хочешь испортить всю картину?
- Как, черт возьми, я здесь оказался? Кто ты такая?
Маруся сделал только один шаг, хотя до Гэба было футов десять,[2]она уже стояла перед ним, вплотную. Тонкий запах серы, как аромат духов, заползал в его ноздри.
- Идем, детектив. Иначе… пропустим интересное. – Она взяла его за руку, но он высвободился. – О том – кто я, расскажу позже. Идем.
Они двинулись по парку, огибая деревья. Скульптуры трещали, поворачивая свои головы в их сторону. Нереально сочно-зеленая трава, ярко контрастировала с белоснежной мраморной крошкой.
Рокот моторных лодок стих. Было слышны только обрывки голосов с противоположной улицы и глухой гул проезжающих машин.
Внешние звуки замолкали, а радио с треском голосило до боли знакомую мелодию.
Гэб увидел, как белая «хонда» заехала на лужайку. Мотор стих. Он встал, как вкопанный. У него было несколько мыслей – спрятаться, потому что они могут его увидеть. Либо… либо, черт его знает, что за дрянь с ним происходит.
- Они не увидят тебя. Ты внешний зритель, а это все лишь проекция воспоминаний убийцы. Если ты не будешь вмешиваться, ничего не случится.
- Это… - Гэб ткнул пальцем на машину. – Это те самые подростки, которые погибли первыми.
Маруся кивнула.
Невероятно. Они так реальны. Голоса, движения. Черт, да он чувствует их похоть отсюда.
Когда подростки перебрались на заднее сидение, Гэб подошел ближе.
«Когда твои ноги зависли в воздухе, а твоя голова уткнулась в землю.
Попробуй исхитриться и повернуть ее.
Твоя голова взорвется,
Но в ней ничего нет.
И ты спросишь себя:
Где мой разум?».[3]– Голосило радио.
Парень двигался, уткнувшись в грудь девушки, а она постанывала, подняв глаза вверх. Свет от луны переместился с воды на дерево, под которым стояла их машина. Подул ледяной ветер, а радио зашипело. Послышался треск. Гэб и девушка, синхронно повернули голову.
Это мужчина. Определенно. Таких крупных женщин вряд ли можно встретить. Даже если это и так… то, у нее проблемы с гормонами, раз она взялась за топор.
- Он… он убьет их… - Гэб отшатнулся назад, пялясь на высокую тень, полностью скрытую черной одеждой. На лице лыжная маска с прорезями для глаз. Он тяжело дышит. Может, потому что ему не хватает воздуха?
Лезвие топора взлетело вверх и резко опустилось вниз. Голова рухнула на траву.
Кровь. Ригли говорил, что крови было немного. Как можно было исхитриться, чтобы избежать этого?
Тень приложила к срезу губку с едким химическим запахом. Кожа зашипела.
- Что… за…
Очередной точный удар и голова парня упала прямо в руки убийцы. Он использовал ту же губку, чтобы прижечь рану.
- Молчи. – Прошептала Маруся.  
Посмотри на них. Загляни внутрь. Узнай, чего они достойны, и чего лишены… - произнесла тень, искаженным голосом.
Затем, тень сложила головы в пакет и исчезла, растворившись в темноте.
- Что это? Кислота? – предположил Гэб. – Но Ригли не нашел никаких следов.
- Не нашел. – Согласилась Маруся. – Этот химический продукт придумал он. Уж не знаю – как. Но эта дрянь, полностью растворяется и не оставляет следов.
- Черт возьми.
Если убийца хорошо разбирается в химии… значит, он химик. Безумный химик с больной фантазией. Хм, решил опробовать свое детище в действии.
- Сколько времени?
Гэб глянул на часы – 21:13.
- Начало десятого.
Маруся довольно улыбнулась.
- Идем.
Она шагнула вперед. Мэдисон еще немного задержался взглядом на безвольно лежащих и остывающих телах подростков. Развернулся…
… белый дом в три этажа. Белый заборчик с калиткой. Лужайка и цветник. На окнах занавески. На втором этаже горит свет.
У Гэба упало сердце. Желудок, скрутился в жгут. В висках застучало. Паника ударила его в спину, и он понесся в дом, перепрыгнув калитку. Рука схватила ручку, но тут же прошла сквозь нее. Он на мгновение оторопел, а затем просунул руку в дверь. Дальше. Тело с легкостью прошло внутрь дома.
- Почему ты думаешь, что сможешь ему помешать? – донесся голос с лестницы. Маруся стояла на втором этаже.
- Потому что она этого не заслуживает. – Перепрыгивая через две ступеньки, Мэдисон добрался до второго этажа, прыгнув в дверь спальни.
- Ты уверен? – спросила Маруся. Она стояла по другую сторону кровати. Гэб не отрывал глаза от Джейн. В комнате пахло ее шампунем и гелем для душа. Волосы влажными локонами лежали на ее узких плечах. Джейн скинула полотенце, и надела комбинацию. Гэб заметил, ее немного округлившийся живот и набухшие груди с широкими сосками. Она была бы… прекрасной матерью… затем Джейн смазала кожу кремом, как она это делала всегда перед сном и, откинув одеяло, легла в кровать. Погасила свет.
- Я не могу этого допустить. – Прошептал Гэб, сев на кровать, рядом с Джейн. – Она и ее ребенок не заслужили смерти.
- Тсссс…
Гэб вскочил с кровати… кто-то был здесь. Что-то плотное и тяжелое, навалилось сверху, на Джейн.
Джейн закричала. Ее руки лихорадочно пытались отбиться от удушающей темноты. Затем хрип и шумный выдох.
Щелчок. Лампа на прикроватном столике, озарила желтым светом спальню.
Гэб сглотнул, пятясь назад. Он отвернулся, не в силах видеть застывшую маску ужаса. И все же, от его взгляда не ускользнул, тот чертов галстук. Убийца затянул его настолько сильно, что вокруг шеи появились складки, схуднувшего толстяка. 
После, еще один звук. Глухой, а потом точно, что-то распылили. Или это был гейзер, распыляющий кровь по кровати.
Мэдисон полуобернулся, тупо смотря на труп своей жены. Ее голова стояла на прикроватном столике, как тыквенная башка на Хэллоуин.  
Из ванной комнаты вышел убийца.
Ну, конечно. Он оставил там мой галстук, чтобы подставить меня.
- Сколько времени, детектив? – Спросила Маруся, когда убийца исчез.
Гэб посмотрел на часы, на прикроватном столике, что лежали в лужице крови.
- 21:13. – Проговорил он.
- Тебе не кажется, это странным?
Он нахмурился. Когда убили подростков, Маруся тоже спросила меня о времени. Я ответил, что… начало десятого…
- … а точнее… 21:13.
- К чему ты клонишь? – непонимающе, протянул он.
- Хочешь курить, детектив? – Лицо Маруси озарилось желтым огоньком, когда она подкурила сигарету.
Мэдисон вертел головой. Полумрак. Сквозь разбитое окно, бьет холодный сентябрьский ветер. Мимо несется темная, почти черная стена деревьев. Впереди разделительная полоса. Он в салоне какой-то машины. Рядом сидит Маруся и непринужденно курит. За рулем… убийца. В одной его руке телефон.
Только сейчас до него дошло, что через несколько минут произойдет авария. Вэст и Линдси погибнут.
- Останови его. – Прошептал Гэб, глянув на спидометр. Убийца надавил на газ, и стрелка перевалила за сто пятьдесят. Впереди показалась «импала». – Останови его, черт возьми!
Машина поравнялась с «импалой» и снизила скорость, удерживая ее на девяносто.
Гэб развернулся всем корпусом к окну. Он видел, как Вэст опустил окно и начал гудеть, выкрикивая – «Эй, придурок! Газуй!».
- Остановись! – закричал он уже убийце. Гэб ударил в окно, на удивление, ощутив плотность стекла. Но его крик слышал только он сам. – Остановись! Вэст! Вэст! Останови машину! – он кричал и бил. Кричал и бил. Без толку.
- Ужас. – Маруся скривила губы, стряхивая пепел на пол. – Даже не хочу знать, как ты смотришь ужасы. 
- … нет… - выдохнул он. «Хонда» Линдси неслась навстречу «импале». Еще мгновение и столкновение неминуемо… - Неееееет! – закричал Гэб во все горло. Он резко дернулся вперед, со всей силы колотя убийцу по голове, по лицу. Но, как бы он не бил, его кулак натыкался на воздух. – Остановись!
Убийца резко свернул влево и заглушил мотор. После нажал на телефоне громкую связь, когда гудок стих. Мэдисон замер. Он услышал голос Каффера. Последнее, что он успел ему сказать, перед тем, как машины врезались носами.
Гэб… сынок…
Оглушительный удар и хруст металла раздался на улице. Линдси вылетела из лобового стекла. Ее тело приземлилось на асфальт с жутким звуком.
- А еще говорят, что люди не умеют летать. – Хохотнула Маруся.
Господи… нет… нет…
- … нет…
Мэдисон, в буквальном смысле, вывалился из машины. Просто провалился сквозь нее и рухнул на асфальт. Он услышал, как хлопнула дверь, со стороны водителя.
Гэб, запинаясь за свои же ноги, бросился к Вэсту.
В воздухе запах паленой резины и металлический запах крови. Вэст, лежит на капоте. Его голова и лицо залито кровью. Осколки, что впились ему в щеки и лоб, зловеще поблескивают.
- … господи… Вэст… Вэст… не умирай… пожалуйста… - Гэб давился слезами. Его руки ощупывали лицо и плечи напарника.
Вэст захрипел. Его взгляд на мгновение остановился на его лице.
… Гэб… за… что…
Тень зависла над Гэбом. Он резко повернул голову и вскрикнул. Лезвие топора стремительно опускалось вниз. Мэдисон закрыл собой Вэста. Он ощутил тошноту, когда топор прошел сквозь него и с глухим звуком срубил голову. Глупо было надеяться, что это спасет напарника.
Убийца схватил голову и двинулся к темно-зеленой машине.
- Отдай! – Мэдисон прыгнул на убийцу, и тут же плашмя приземлился на асфальт. – Отдай мне голову, ты сукин сын! Ублюдок! Отдай! – взревел он во все горло.
Гэб не хотел вставать. Он предпочел ползти за «собирателем голов», на четвереньках, срывая себе горло, и захлебываясь слезами. Агония боли парализовала его тело, но ноги продолжали отталкиваться от земли.
- … отдай мне голову… отдай… - хрипел он.
Убийца убрал голову Вэста в пакет, и небрежно бросил в багажник машины. Затем, направился к Линдси. Она умерла мгновенно.
- … нет… нет! – из последних сил, закричал Гэб. Он не только отрубил ей голову. Он задрал ей юбку и стянул трусики, положив себе в карман.
- До чего жалко ты выглядишь, детектив. – Раздался голос Маруси над ним. Гэб свернулся калачиком, корчась от дрожи.
Воспаленное сознание отказывалось понимать происходящее. С одной стороны он понимал – то, что произошло, невозможно изменить. С другой… он все же надеялся спасти этих невинных людей. Но смерть не дает второго шанса.
- 21:13. – Маруся рассмеялась. – Какое совпадение, на так ли, детектив? Точно… как ты любишь… помнишь, время смерти твоей матери?  
Гэб перевел свой вес на колени и его стошнило. Желчь рвалась из горла. Кислота опаляла желудок и глотку. Кишки, явно желая освободиться, также стремились покинуть его тело.
- 21:13.
- Останови. Это.
- Остановить? – Она села перед ним на корточках, скрипнув каблуками. – Разве, ты не хочешь узнать – кто убийца? Понять, почему он это делает и что им движет?
- Я хочу… хочу, чтобы это прекратилось.
Маруся подняла Гэба за подбородок и придвинула свое лицо.
- Скоро… это прекратиться.
Гэб смотрел на девушку и не понимал – он спит, и ему сниться очередной кошмар? Или это жестокая реальность, где он попал в игру на выживание?
- Кто ты, черт возьми…
Маруся мягко оттолкнула его лицо и поднялась. Она ходила вокруг него, убрав руки за спину и подняв голову к верху.   
- Хорошо… я скажу тебе – кто я. Мое имя - Sit Moriens Artist.[4]Но, ты – она улыбнулась ему. – Можешь называть меня, Мори. Я исполнитель желаний.
Честно говоря, Гэб уже плохо соображал. В голове не осталось ничего… никаких мыслей, кроме глухой пустоты. Он даже слышал свист в ушах… а это ли не признак помешательства?
- Но не простых желаний. – Продолжала Мори. – Предсмертных. Они самые сильные. Самые реальные. И самые… кровожадные. Перед тем, как исчезнуть в бесконечном мире Смерти, они открывают мне свои сокровенные желания.
- Что за бред ты несешь. – Мэдисон поморщился, плюхнувшись на задницу. Тело болело, точно его били палками. Он обвел глазами улицу. Лесная завеса превратилась в черные, глянцевые стены. Впрочем, и асфальт, влажный от мелкого дождя и небо, лоснилось, словно туго натянутый брезент в тусклом свете луны.
- Правда ли? – усмехнулась Мори. Она развернулась к нему на каблуках и снова присела на корточки. – А помнишь ли ты Эдварда Кух?
- Причем здесь этот ублюдок? – прошипел Гэб, с трудом поднимаясь на ноги. Желудок горел, а горло саднило.
- Притом, что это ты его прикончил. – Мори, выпрямилась, уставившись на него. На ее губах играла плотоядная улыбка.
- Он покончил с собой. – Гэб приложил руку к животу и хромая на одну ногу, поплелся прочь.
- Кто это тебе сказал, детектив? Может… Шарлей?
Он резко обернулся. Похоже, она знает меня лучше, чем я ожидал.
- Знаешь, в чем прелесть сумасшествия? Ты не один. Всегда есть кто-то, кто сможет дать тебе ответы… которые ты уже знаешь, но боишься признать. Там на улице, ты увидел Ривела Шарлей. Он рассказал тебе, будто встретился с ним в психиатрической больнице и разоткровенничался. – Мори махнула рукой. – К тому времени, как Шарлей попал в больницу… Кух уже был мертв. С его смерти прошло двадцать пять часов… и ты все еще думаешь, что именно Шарлей был тогда с тобой рядом?
Гэб зажмурился. Голову стиснули невидимые тиски с шипами. Он слышал, как трещит его череп. Металл скребется по кости. Гэб обхватил голову и рухнул на колени.
Вспышка, как свет рампы ударил в сознание.
Он торчит на этой лавке, с письмом. Смотрит некоторое время на галстук, а после переводит взгляд в пустоту, перед собой. Что-то говорит. Некоторые слова разборчивы, некоторые смазаны… а может, потому что голос, которым он говорит, чужд ему?
- … это неправда… - выдавил Гэб, уткнувшись лбом в асфальт. Влага обожгла кожу, точно кислота, с шипением поедающая останки плоти.
- Ты был у Эдварда, за несколько часов до смерти. – Мори склонила голову набок. – Помнишь, что ты ему сказал? 
Гэб замотал головой.
Очередная вспышка.
Кух, сидит в инвалидном кресле. Взгляд его блуждает по комнате. Он боится. Боится того, кто стоит над ним, словно нависшая тень от кривого дерева.
Всех кого ты знаешь и любишь, я заберу с собой. Каждого…по одному. Они будут подыхать страшной смертью… пока я не доберусь до тебя… знай… это только начало бытия Моего… ибо восстану Я… во плоти и крови.
- … во плоти и крови. – Повторила Мори. – Ну, не эту ли ты фразу видел повсюду? Она, даже снилась тебе в твоих кошмарах. Кстати, о кошмарах. – Она откинула волосы за плечи. – Я бы назвала их… черновиком убийцы. Все, что ты видел – необработанный материал. А после… убийца воплощал их в жизнь. Мальчик, которого вы любили, - монстр, которого вы боитесь.[5]
- Нет! – Закричал Гэб. Он вскочил на ноги и побежал. Но сколько не беги – от себя не убежишь. И это чертово место неизменно, словно замкнутый круг, с черными стенами. Он в собственной тюрьме. В собственном отравленном сознании. В грязной жиже, захлебывается, карабкается на поверхность, но что-то, сильнее его, тянет Гэба на дно.
- Почему ты не хочешь принять реальность, детектив? – Мори возникла перед ним. Ее волосы ласкал ветер, приподнимая и закручивая их.
- Это неправда… это кошмар… - зашептал он, пятясь назад.
- А может это твое безумие? Может, поэтому ты прикончил их всех?
- Я никого не убивал! – Пот бежал по его лицу. Тело зудело, словно там роились насекомые. В голове голоса… голоса… они что-то бубнят… кричат… шипят… шепчут… его голос… боже, он не узнает своего голоса… искаженный, как смятая пленка, которую запихнули обратно в кассету и запустили по радио.
- Измена Джейн побудила тебя к этому. Ты знал, что она трахается с другими, но предпочел спрятать их глубоко в себе.
Гэб замотал головой и сдавил виски. Он желал заткнуть ее голос. Заткнуть их всех.
Мори, с удовлетворением выдохнула. Она положила свои руки на его руки и легонько сжала.
- Хочешь, чтобы я продолжала, детектив? Детектив?
Он медленно поднял на нее глаза.
- Хочешь, чтобы я продолжала или так и будешь вести себя, как трусливая девчонка?
Гэб долго вглядывался в ее лицо, осознавая, что это не лицо Маруси… это чужое лицо, под маской девушки, в которую он влюбился. Взгляд. Черты лица. Губы. Голос. Все было ненастоящим. Призрачным… как и он сам. Он был призраком в своем же теле. То, разумное что было в нем, пряталось в высокой и мощной тени убийцы. Она доминировала над ним. И только она была реальна в этой жизни. А он… маленький мальчик, униженный, оскорбленный, сидел, вжавшись в угол. Возможно, он всегда был слабым. Черт, он действительно был слабым. А его Тень… она управляла его телом, как кукловод. Вся та агрессия, что была в нем – это присутствие его Второй Половины. Темной Половины.  
- Год для тебя выдался трудным. Ты плохо справлялся с тем, что тебя бросила Джейн… к тому же… ты знал, что именно она виновна в этом. Но ты не хотел мириться с этим, не так ли? Мало того, ты узнал, что она спала с сыном Эдварда Кух. Для тебя это было большим потрясением. Правда, на тот момент, у него была другая фамилия. Не каждый захочет носить фамилию убийцы. Так что… оставалось разузнать об остальных родственниках и навестить самого Эдварда. – Гэба затрясло, как в эпилептическом припадке. Глаза закатились, рот изогнулся. В голове то и дело всплывали жуткие картины, настолько реальные, что он чувствовал запах крови и свист топора, рубящий головы. Он видел, как они все умирали. Трепыхающиеся тела, лужи крови, тень, что хохотала, прижимая головы к груди, будто это милая плюшевая игрушка. Голос Мори гудел, заполняя и без того мрачную картину. – Ты был не согласен с приговором, считая, что Кух заслуживает смерти. А Ричард Билдс признал его невменяемым. Поэтому ты решил ударить по больному. К чему смерть отца, если страдание от смерти сына, принесет ему больше боли, а тебе удовлетворения? Джейн… она всегда была шлюхой. А твой кузен, лишил тебя всего. К тому же… ее беременность. – Мори поцокала. – Линдси… любовница Билдса. Да. А те двое в переулке… они могли сорвать твои планы. Вэст… твой горячо любимый друг и напарник. Он догадывался, что с тобой твориться что-то плохое. Ух… а Санта-Мария-Роза. Ну, конечно. Ты не мог пройти и мимо нее. Почему? Только одному дьяволу известно. – Она рассмеялась и опустила руки. Гэб резко отвернулся от нее и его стошнило. Перед глазами, как чертово колесо, комната Санта-Марии-Розы. Она лежит на полу, в луже крови, а черная, как смоль собака с рычанием грызет ее лицо…
- … прошу… перестань…
Гэб, почувствовал, что оседает на землю. Асфальт превратился в густую жижу. Ноги затягивает вниз.
- Но это не так захватывающе, как смерть дочери Эдварда Кух. – Не обращая внимание на него, продолжала Мори. – Маруси.
Мэдисон обернулся. Его глаза расширились так сильно, что на белках появились красные пятнышки.
- Нет… только не Маруся.
Мори покачала головой. После, она кивнула в сторону, позади него.
Гэб не мог произнести и слова. Он тупо пялился на девушку, что была прикована к столу. Он четко различал в полумраке бурые пятна крови на полу, у ее ног и рук. Шелковая сорочка, слиплась на ее теле, от крови и пота. Волосы свалялись. На щеке расцвел синяк, а губы изорваны, словно их грызли.
Марррруссяя… - Голос перекатывал букву «р», точно довольный кот. -  Что ты видишь… Маруся? 
Тень нависла над девушкой. Он удерживал на пальце, в перчатке тонкую, плетеную цепочку с кулоном в форме месяца.
Что ты видишь… Маруся?
Это же та самая цепочка, которую он хотел подарить Джейн. Он надеялся, что она примет подарок и вернется к нему. А затем… Гэб посмотрел на Мори… Маруся спросила его… не находил ли он ее цепочку. Ее подарил любовник… почему…
- … почему она назвала его любовником? – Мори улыбнулась, а потом тихо запела. – «Пожалуй, это была любовь, но она уже угасла. Это была любовь с первого твоего прикосновения, и до тех пор, пока наше время не окончилось». Твоя темная сторона влюбилась в эту девушку. Подарила ей цепочку. Правда, у Маруси она пробыла часа три, а может четыре… пока ты истязал ее… - Она придвинулась к Гэбу и шепнула. – Трахал ее. Так ты доказывал ей свою любовь. Но, ты решил, что нужно попытать счастье с Джейн и забрал цепочку с собой. Знаешь, каково было ее последнее желание? Она хотела… чтобы ты страдал.
Гэб протянул руку к Марусе, но она растворилась в темноте.
На пол упали пестрые кружки. Они запрыгали из стороны в сторону. Пустая комната наполнилась запахами табака и пота. Гулкие басы и песня «Eurythmics» – «Sweet Dreams», вырвали Мэдисона в новую реальность. Вокруг полупьяная толпа, кучкуется на танцполе. Остальная массовка сидит либо за столиками, либо за барной стойкой.
Мори стояла рядом, пританцовывая и подпевая.
Гэб всматривался в толпу. Его взгляд остановился на мужчине. Высокий, одетый в черное пальто. Мужчина, похожий на него, смотрел вдаль. Гэб проследил его взгляд. За столиком, буквой Х, сидели четыре девушки. Три размалеванные, как шлюхи, а четвертая, скромно одетая, вжалась в спинку стула и не поднимает лица.
Маруся.
Мэдисон услышал, голос мужчины у себя в голове. Не смотря на то, что музыка срывает барабанные перепонки, в ушах эхом раздается голос Маруси.
Я видела мужчину в клубе. Он напугал меня.
И чем же он напугал вас?
Он знал мое имя. Вы не спросите меня, как он выглядел, детектив?
Как он выглядел?
Высокий… привлекательный… опасный… как вы, детектив. 
И все же я не понимаю, почему вы говорите об этом со мной?
Вы единственный… кто поверит мне.
Последние слова отдаются эхом и продолжают звучать долгое время, пока не раздается треск. Но толпа не обращает на это внимание. Она продолжает веселиться. Потолок и стены трещат. Начинается настоящий камнепад. Люди складываются пополам под осколками бетона, словно вырезанные из картона фигуры.
Самый большой осколок завис над Марусей, что стоит, не отводя глаз от мужчины.
Гэб срывается с места, вытянув руку вперед, думая, что успеет оттолкнуть ее. Но за доли секунды, до того, как он оказывается рядом, осколок с грохотом падает на девушку, разбивая ее в щепки, а Мэдисон чувствует под ладонями холодный камень. Он дергает его, пытается сдвинуть – тщетно.
 
 
ЭПИЛОГ
 
 
Открыв глаза, Мэдисон, уже не был так удивлен, увидев серо-белые стены, зеркало напротив и металлический стол, в который он вцепился пальцами.
Мори, затушила сигарету и опустила ноги со стола.
Все произошедшее, казалось нереальным, но горький привкус во рту – говорил обратное. Он тот, кто он является на самом деле.
И все же… странность была. Абсолютная тишина. Может, он оглох? Он не слышал гудения флуоресцентных ламп, ни тиканья часов, не своего сердцебиения. Хотя, отчетливо чувствовал, как оно подпрыгивает под кожей.
Гэб бросил взгляд на Мори, затем на зеркало, а после на дверь. Мысли, лихорадочно бились друг об друга – Сбежать? Рассказать? Или придушить эту чертову суку?
- Помнишь Кэти Симпсон? – спросила Мори. Ее голос был эхом в ушах. – Не будь тебя здесь, в твоей коллекции было бы пополнение. – Она поднялась с места. – Кстати… ты давно заглядывал в свой холодильник?
Сложно описать, что в тот момент испытал Гэб, услышав ее слова. Ярость не просто закипела в его груди, нечто немыслимое, безумное, прорвалось сквозь тонкую оболочку и бросилось на девушку… или ту, за кого она себя выдавала.
Гэб сомкнул руки на ее шее и сдавил…
… наконец, звуки вернулись со скрипом ржавых петель. Они оглушили его, что тот в ужасе, повалился на пол и закрыл уши.
Медленно… все слишком медленно движется…
… время замерло…
… мне нужно еще… время… истекает…
… еще… время не ждет…
Мэдисон взревел, хватаясь пальцами за лицо, пытаясь сорвать эту поганую маску, которую он носил все это время. Он хотел обнажить свои кости. Хотел избавиться от Тени.
В комнату, вбежали полицейские. Их движения были заторможены… а может, его сознание, как сломанные шестеренки, отказывались шевелиться дальше.
Его толкнули на пол лицом, а затем холодный металл обхватил его запястья. Гэб продолжал кричать, но крик попеременно сменялся безумным смехом. Красное и потное лицо, корчилось в смехе. С губ стекала слюна. А взгляд серо-зеленых глаз, притупился, обретя нечеткие, размытые формы.
Он успел обернуться через плечо и взглянуть на Мору. Она подмигнула ему и ее губы беззвучно прошептали – до встречи.
 
 
Габриэля Мэдисона признали виновным, в восьми убийствах. Он был определен в психиатрическую лечебницу Ричарда Билдса, учитывая его невменяемость. Тяжелая шизофрения с наклонностью к убийствам и деперсонализация.[6]Сейчас он подвергается принудительному лечению, так как до сих пор, Гэб отрицает факт совершения этих преступлений, не смотря на то, что в его доме, в холодильнике были найдены головы жертв.
Кэти Симпсон нашли в подвале дома Мэдисона. Она чудом уцелела. На ее теле были в основном незначительные порезы и синяки. А вот, что касается его психического состояния, так это забота врачей.
Думаю, Ричард Билдс с животным удовольствием справляется с болезнью Мэдисона. Только дьяволу известно, какими препаратами его пичкают. Возможно, там не обходится и без лоботомии. Старый, но приятный и действующий способ примирить два сознания в одно целое.
 
 
В одну из ночей, Гэб стоял у окна, своей палаты. Пейзаж удручающий. Деревья сгорбленные и голые. Опавшая листва, давно сгнила под слоем слякоти. На дворе начало октября, и снег уже имел наглость вторгнуться в Сиэтл, мерзкими, мокрыми лапками.
Его накачали дозой лекарств, отчего у Гэба плохо строятся мысли. Взгляд отстраненный, как у слепца, что застыл на одной точке.
На окнах решетки, шириной три дюйма.[7]Этот мизер, держался под током.
На черном небе, в дымке, мерцала луна. Ее луч, едва доходил до земли. Но он, как-то умудрился добраться до решетки. Что-то блеснуло.
Гэб опустил глаза. На узком выступе, между двух прутьев лежала цепочка. От света, серебро казалось сизо-белым. Он склонил голову набок, разглядывая вещицу, которая привлекла его внимание.
Гэб медленно поднял руку и протянул к цепочке. Три дюйма. Расстояние слишком мало, для его широкой ладони. Впору, только детской пройти. Он бы смог ее достать, если бы не лишние пальцы… как ни крути, а у него ничего не получиться, а желание обладать вещью невыносимо.
… достань ее… достань любым способом…
Голос был в его голове. Он слышал его постоянно. Никакие лекарства его не заглушали. Даже во сне, он слышал этот голос, словно он бредил в дремоте.
Гэб поднес руку к себе, разглядывая пальцы и косточки, что торчали под кожей. Он исхудал, поэтому кости так сильно выпирали.
Затем он раскрыл губы и засунул мизинец в рот. Зубы медленно сжали палец.
… достань ее…
Сначала было легкое давление… после челюсти сомкнулись со всей силы. Глухой хруст и маленький фонтанчик крови ударил Гэбу в рот. Он не чувствовал боли. Боль ушла давно.
Второй.
Третий.
Мэдисон сплюнул палец на пол и просунул руку.
Цепочка у него.
… вот так… хорошо…
Он улыбнулся. На губах и во рту ощущалась кровь. На вкус, как помои с крошкой на зубах. Это, всего лишь отколотые косточки.
- Гэбби… Гэбби… - Гэб узнал этот голос за спиной. Он развернулся. Искаженная, черная тень выделялась на фоне болезненно-белых стен.
Ты пришла ко мне. – Мысленно произнес он.
- Да.
Я так любил тебя, Маруся… почему ты так со мной поступила? Ты пришла ко мне, за помощью... ты тоже… убийца…
- Ну, что ты, Гэбби… мне тоже надо иногда питаться… - Мори рассмеялась, точно кто-то тронул занавески. – Кровь той девушки, была необычайно… сладкой.
А португалец… он…
- … перестань Гэбби… иногда реальность, выдает себя за вымысел. – Она вздохнула. По полу пробежал холодок. – Думаю… ты достаточно страдал…
Ты убийца… ты такая же, как я… – Он криво улыбнулся, с губ стекала кровавая слюна.
- Тссссс…. я слышу твои мысли, Гэбби – Прошептала Мори. – Будь осторожен с тем, кого собираешься убить… - Момент, и перед ним появилась собака. Широкая морда в рубцах. Один глаз мутный, со светло-белой каймой, второй черный, как обсидиан. Обнаженные челюсти. Нижняя выступает вперед, сверкая острыми клыками.
Гэб медленно закрыл глаза, и кажется, вздохнул.
Облегчение наступило мгновенно, стоило ротвейлеру сомкнуть клыки на его шее.
 
«Я ж и на солнце погружен во тьму,
Осмеянный, поруганный, презренный.
В тюрьме и вне ее, как слабоумный,
Не от себя, но от других завися,   
Я полужив, нет, полумертв скорей.
О, мрак среди сиянья, мрак бескрайный,
Затменье без просвета и надежды
На возвращенье дня!
О, первозданный луч и божье слово:
"Да будет свет. И стал повсюду свет!"».[8]
 
[1] Роман Стивена Кинга. (Прим. автора)
[2] 3 м. (Прим. автора)
[3] Перевод песни группы «Pixies» - «Where Is My Mind?». (Прим. автора)
[4] Sit Moriens Artist – Исполнитель предсмертных желаний (лат.) (Прим. автора)
[5] Слова из песни «Marilyn Manson» – «Man that you fear». (Прим. автора)
[6] Деперсонализация – Расстройство самовосприятия. При деперсонализации собственные действия воспринимаются как бы со стороны и сопровождаются ощущением невозможности управлять ими, это часто сопровождается явлением дереализации. (Прим. автора) 
[7] 7 см. 62 мм. (Прим. автора)
[8] Джон Мильтон. «Самсон». (Прим. автора)

© Copyright: Юлия Пуляк, 2014

Регистрационный номер №0220336

от 11 июня 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0220336 выдан для произведения: Порыв ветра, как удар кнута, разбудил Мэдисона. Да, он, кажется, вовсе и не спал. Несколько мгновений назад, он был в неуютной, угнетающей, комнате для допросов. А сейчас, оглядевшись по сторонам, он не мог понять – как попал сюда.
Шутка ли? Сознание, вовсе разыгралось, как неспокойное море, или тучи, что образовали вокруг земли плотный черный кокон.
Гэб вдохнул носом, учуяв смоляной запах, смешанный с морской водой.
Стены… эти блеклые, как стены палат для умалишенных, на глазах, стремительно меняли цвет. А сквозь цвет, прорисовывались объемные фигуры. Деревья. Высокие с кучными кронами. Под ногами шуршала трава, и хрустели пожухлые листья. Он обернулся, зная, что позади двухстороннее зеркало… Но к его огромному изумлению, он увидел жилые дома. Посредине расстилается безмерная полоска черной воды. Рокот моторных лодок и уханье голубей. Потолок, преобразился в темное небо, с россыпью ярких звезд.
- … что… происходит… - Гэб продолжал бродить по парку. Ему встречались скульптуры, высеченные из мрамора. Женщины, казалось бы, изнуренные в своих позах, провожали его пустыми, каменными глазами. Одна из них улыбнулась, отчего на ее щеке появилась трещина. – Маруся? Маруся, что происходит? Маруся? – он кружил на одном месте.    
- Я здесь.
Гэб повернулся. Маруся была в черном, облегающем комбинезоне и в ботфортах на высоченно шпильке.
- Что происходит? Где я?
- Читал «Ловец Снов»?[1]Четыре друга, и каждый обладает способностью. Они могли мысленно общаться друг с другом. А также бродить по своей памяти. Вроде архива. Огромные ящики, заполненные информацией. Так что ты… в памяти убийцы.  
- Это невозможно… - прошептал Гэб. Изображение было реальным, по крайней мере, визуально. Но стоило ему прикоснуться к стволу дерева, как картинка замигала и рассеялась, оставив белую дыру.
- Осторожно. – Маруся погрозила пальцем, в черной перчатке. – Ты же не хочешь испортить всю картину?
- Как, черт возьми, я здесь оказался? Кто ты такая?
Маруся сделал только один шаг, хотя до Гэба было футов десять,[2]она уже стояла перед ним, вплотную. Тонкий запах серы, как аромат духов, заползал в его ноздри.
- Идем, детектив. Иначе… пропустим интересное. – Она взяла его за руку, но он высвободился. – О том – кто я, расскажу позже. Идем.
Они двинулись по парку, огибая деревья. Скульптуры трещали, поворачивая свои головы в их сторону. Нереально сочно-зеленая трава, ярко контрастировала с белоснежной мраморной крошкой.
Рокот моторных лодок стих. Было слышны только обрывки голосов с противоположной улицы и глухой гул проезжающих машин.
Внешние звуки замолкали, а радио с треском голосило до боли знакомую мелодию.
Гэб увидел, как белая «хонда» заехала на лужайку. Мотор стих. Он встал, как вкопанный. У него было несколько мыслей – спрятаться, потому что они могут его увидеть. Либо… либо, черт его знает, что за дрянь с ним происходит.
- Они не увидят тебя. Ты внешний зритель, а это все лишь проекция воспоминаний убийцы. Если ты не будешь вмешиваться, ничего не случится.
- Это… - Гэб ткнул пальцем на машину. – Это те самые подростки, которые погибли первыми.
Маруся кивнула.
Невероятно. Они так реальны. Голоса, движения. Черт, да он чувствует их похоть отсюда.
Когда подростки перебрались на заднее сидение, Гэб подошел ближе.
«Когда твои ноги зависли в воздухе, а твоя голова уткнулась в землю.
Попробуй исхитриться и повернуть ее.
Твоя голова взорвется,
Но в ней ничего нет.
И ты спросишь себя:
Где мой разум?».[3]– Голосило радио.
Парень двигался, уткнувшись в грудь девушки, а она постанывала, подняв глаза вверх. Свет от луны переместился с воды на дерево, под которым стояла их машина. Подул ледяной ветер, а радио зашипело. Послышался треск. Гэб и девушка, синхронно повернули голову.
Это мужчина. Определенно. Таких крупных женщин вряд ли можно встретить. Даже если это и так… то, у нее проблемы с гормонами, раз она взялась за топор.
- Он… он убьет их… - Гэб отшатнулся назад, пялясь на высокую тень, полностью скрытую черной одеждой. На лице лыжная маска с прорезями для глаз. Он тяжело дышит. Может, потому что ему не хватает воздуха?
Лезвие топора взлетело вверх и резко опустилось вниз. Голова рухнула на траву.
Кровь. Ригли говорил, что крови было немного. Как можно было исхитриться, чтобы избежать этого?
Тень приложила к срезу губку с едким химическим запахом. Кожа зашипела.
- Что… за…
Очередной точный удар и голова парня упала прямо в руки убийцы. Он использовал ту же губку, чтобы прижечь рану.
- Молчи. – Прошептала Маруся.  
Посмотри на них. Загляни внутрь. Узнай, чего они достойны, и чего лишены… - произнесла тень, искаженным голосом.
Затем, тень сложила головы в пакет и исчезла, растворившись в темноте.
- Что это? Кислота? – предположил Гэб. – Но Ригли не нашел никаких следов.
- Не нашел. – Согласилась Маруся. – Этот химический продукт придумал он. Уж не знаю – как. Но эта дрянь, полностью растворяется и не оставляет следов.
- Черт возьми.
Если убийца хорошо разбирается в химии… значит, он химик. Безумный химик с больной фантазией. Хм, решил опробовать свое детище в действии.
- Сколько времени?
Гэб глянул на часы – 21:13.
- Начало десятого.
Маруся довольно улыбнулась.
- Идем.
Она шагнула вперед. Мэдисон еще немного задержался взглядом на безвольно лежащих и остывающих телах подростков. Развернулся…
… белый дом в три этажа. Белый заборчик с калиткой. Лужайка и цветник. На окнах занавески. На втором этаже горит свет.
У Гэба упало сердце. Желудок, скрутился в жгут. В висках застучало. Паника ударила его в спину, и он понесся в дом, перепрыгнув калитку. Рука схватила ручку, но тут же прошла сквозь нее. Он на мгновение оторопел, а затем просунул руку в дверь. Дальше. Тело с легкостью прошло внутрь дома.
- Почему ты думаешь, что сможешь ему помешать? – донесся голос с лестницы. Маруся стояла на втором этаже.
- Потому что она этого не заслуживает. – Перепрыгивая через две ступеньки, Мэдисон добрался до второго этажа, прыгнув в дверь спальни.
- Ты уверен? – спросила Маруся. Она стояла по другую сторону кровати. Гэб не отрывал глаза от Джейн. В комнате пахло ее шампунем и гелем для душа. Волосы влажными локонами лежали на ее узких плечах. Джейн скинула полотенце, и надела комбинацию. Гэб заметил, ее немного округлившийся живот и набухшие груди с широкими сосками. Она была бы… прекрасной матерью… затем Джейн смазала кожу кремом, как она это делала всегда перед сном и, откинув одеяло, легла в кровать. Погасила свет.
- Я не могу этого допустить. – Прошептал Гэб, сев на кровать, рядом с Джейн. – Она и ее ребенок не заслужили смерти.
- Тсссс…
Гэб вскочил с кровати… кто-то был здесь. Что-то плотное и тяжелое, навалилось сверху, на Джейн.
Джейн закричала. Ее руки лихорадочно пытались отбиться от удушающей темноты. Затем хрип и шумный выдох.
Щелчок. Лампа на прикроватном столике, озарила желтым светом спальню.
Гэб сглотнул, пятясь назад. Он отвернулся, не в силах видеть застывшую маску ужаса. И все же, от его взгляда не ускользнул, тот чертов галстук. Убийца затянул его настолько сильно, что вокруг шеи появились складки, схуднувшего толстяка. 
После, еще один звук. Глухой, а потом точно, что-то распылили. Или это был гейзер, распыляющий кровь по кровати.
Мэдисон полуобернулся, тупо смотря на труп своей жены. Ее голова стояла на прикроватном столике, как тыквенная башка на Хэллоуин.  
Из ванной комнаты вышел убийца.
Ну, конечно. Он оставил там мой галстук, чтобы подставить меня.
- Сколько времени, детектив? – Спросила Маруся, когда убийца исчез.
Гэб посмотрел на часы, на прикроватном столике, что лежали в лужице крови.
- 21:13. – Проговорил он.
- Тебе не кажется, это странным?
Он нахмурился. Когда убили подростков, Маруся тоже спросила меня о времени. Я ответил, что… начало десятого…
- … а точнее… 21:13.
- К чему ты клонишь? – непонимающе, протянул он.
- Хочешь курить, детектив? – Лицо Маруси озарилось желтым огоньком, когда она подкурила сигарету.
Мэдисон вертел головой. Полумрак. Сквозь разбитое окно, бьет холодный сентябрьский ветер. Мимо несется темная, почти черная стена деревьев. Впереди разделительная полоса. Он в салоне какой-то машины. Рядом сидит Маруся и непринужденно курит. За рулем… убийца. В одной его руке телефон.
Только сейчас до него дошло, что через несколько минут произойдет авария. Вэст и Линдси погибнут.
- Останови его. – Прошептал Гэб, глянув на спидометр. Убийца надавил на газ, и стрелка перевалила за сто пятьдесят. Впереди показалась «импала». – Останови его, черт возьми!
Машина поравнялась с «импалой» и снизила скорость, удерживая ее на девяносто.
Гэб развернулся всем корпусом к окну. Он видел, как Вэст опустил окно и начал гудеть, выкрикивая – «Эй, придурок! Газуй!».
- Остановись! – закричал он уже убийце. Гэб ударил в окно, на удивление, ощутив плотность стекла. Но его крик слышал только он сам. – Остановись! Вэст! Вэст! Останови машину! – он кричал и бил. Кричал и бил. Без толку.
- Ужас. – Маруся скривила губы, стряхивая пепел на пол. – Даже не хочу знать, как ты смотришь ужасы. 
- … нет… - выдохнул он. «Хонда» Линдси неслась навстречу «импале». Еще мгновение и столкновение неминуемо… - Неееееет! – закричал Гэб во все горло. Он резко дернулся вперед, со всей силы колотя убийцу по голове, по лицу. Но, как бы он не бил, его кулак натыкался на воздух. – Остановись!
Убийца резко свернул влево и заглушил мотор. После нажал на телефоне громкую связь, когда гудок стих. Мэдисон замер. Он услышал голос Каффера. Последнее, что он успел ему сказать, перед тем, как машины врезались носами.
Гэб… сынок…
Оглушительный удар и хруст металла раздался на улице. Линдси вылетела из лобового стекла. Ее тело приземлилось на асфальт с жутким звуком.
- А еще говорят, что люди не умеют летать. – Хохотнула Маруся.
Господи… нет… нет…
- … нет…
Мэдисон, в буквальном смысле, вывалился из машины. Просто провалился сквозь нее и рухнул на асфальт. Он услышал, как хлопнула дверь, со стороны водителя.
Гэб, запинаясь за свои же ноги, бросился к Вэсту.
В воздухе запах паленой резины и металлический запах крови. Вэст, лежит на капоте. Его голова и лицо залито кровью. Осколки, что впились ему в щеки и лоб, зловеще поблескивают.
- … господи… Вэст… Вэст… не умирай… пожалуйста… - Гэб давился слезами. Его руки ощупывали лицо и плечи напарника.
Вэст захрипел. Его взгляд на мгновение остановился на его лице.
… Гэб… за… что…
Тень зависла над Гэбом. Он резко повернул голову и вскрикнул. Лезвие топора стремительно опускалось вниз. Мэдисон закрыл собой Вэста. Он ощутил тошноту, когда топор прошел сквозь него и с глухим звуком срубил голову. Глупо было надеяться, что это спасет напарника.
Убийца схватил голову и двинулся к темно-зеленой машине.
- Отдай! – Мэдисон прыгнул на убийцу, и тут же плашмя приземлился на асфальт. – Отдай мне голову, ты сукин сын! Ублюдок! Отдай! – взревел он во все горло.
Гэб не хотел вставать. Он предпочел ползти за «собирателем голов», на четвереньках, срывая себе горло, и захлебываясь слезами. Агония боли парализовала его тело, но ноги продолжали отталкиваться от земли.
- … отдай мне голову… отдай… - хрипел он.
Убийца убрал голову Вэста в пакет, и небрежно бросил в багажник машины. Затем, направился к Линдси. Она умерла мгновенно.
- … нет… нет! – из последних сил, закричал Гэб. Он не только отрубил ей голову. Он задрал ей юбку и стянул трусики, положив себе в карман.
- До чего жалко ты выглядишь, детектив. – Раздался голос Маруси над ним. Гэб свернулся калачиком, корчась от дрожи.
Воспаленное сознание отказывалось понимать происходящее. С одной стороны он понимал – то, что произошло, невозможно изменить. С другой… он все же надеялся спасти этих невинных людей. Но смерть не дает второго шанса.
- 21:13. – Маруся рассмеялась. – Какое совпадение, на так ли, детектив? Точно… как ты любишь… помнишь, время смерти твоей матери?  
Гэб перевел свой вес на колени и его стошнило. Желчь рвалась из горла. Кислота опаляла желудок и глотку. Кишки, явно желая освободиться, также стремились покинуть его тело.
- 21:13.
- Останови. Это.
- Остановить? – Она села перед ним на корточках, скрипнув каблуками. – Разве, ты не хочешь узнать – кто убийца? Понять, почему он это делает и что им движет?
- Я хочу… хочу, чтобы это прекратилось.
Маруся подняла Гэба за подбородок и придвинула свое лицо.
- Скоро… это прекратиться.
Гэб смотрел на девушку и не понимал – он спит, и ему сниться очередной кошмар? Или это жестокая реальность, где он попал в игру на выживание?
- Кто ты, черт возьми…
Маруся мягко оттолкнула его лицо и поднялась. Она ходила вокруг него, убрав руки за спину и подняв голову к верху.   
- Хорошо… я скажу тебе – кто я. Мое имя - Sit Moriens Artist.[4]Но, ты – она улыбнулась ему. – Можешь называть меня, Мори. Я исполнитель желаний.
Честно говоря, Гэб уже плохо соображал. В голове не осталось ничего… никаких мыслей, кроме глухой пустоты. Он даже слышал свист в ушах… а это ли не признак помешательства?
- Но не простых желаний. – Продолжала Мори. – Предсмертных. Они самые сильные. Самые реальные. И самые… кровожадные. Перед тем, как исчезнуть в бесконечном мире Смерти, они открывают мне свои сокровенные желания.
- Что за бред ты несешь. – Мэдисон поморщился, плюхнувшись на задницу. Тело болело, точно его били палками. Он обвел глазами улицу. Лесная завеса превратилась в черные, глянцевые стены. Впрочем, и асфальт, влажный от мелкого дождя и небо, лоснилось, словно туго натянутый брезент в тусклом свете луны.
- Правда ли? – усмехнулась Мори. Она развернулась к нему на каблуках и снова присела на корточки. – А помнишь ли ты Эдварда Кух?
- Причем здесь этот ублюдок? – прошипел Гэб, с трудом поднимаясь на ноги. Желудок горел, а горло саднило.
- Притом, что это ты его прикончил. – Мори, выпрямилась, уставившись на него. На ее губах играла плотоядная улыбка.
- Он покончил с собой. – Гэб приложил руку к животу и хромая на одну ногу, поплелся прочь.
- Кто это тебе сказал, детектив? Может… Шарлей?
Он резко обернулся. Похоже, она знает меня лучше, чем я ожидал.
- Знаешь, в чем прелесть сумасшествия? Ты не один. Всегда есть кто-то, кто сможет дать тебе ответы… которые ты уже знаешь, но боишься признать. Там на улице, ты увидел Ривела Шарлей. Он рассказал тебе, будто встретился с ним в психиатрической больнице и разоткровенничался. – Мори махнула рукой. – К тому времени, как Шарлей попал в больницу… Кух уже был мертв. С его смерти прошло двадцать пять часов… и ты все еще думаешь, что именно Шарлей был тогда с тобой рядом?
Гэб зажмурился. Голову стиснули невидимые тиски с шипами. Он слышал, как трещит его череп. Металл скребется по кости. Гэб обхватил голову и рухнул на колени.
Вспышка, как свет рампы ударил в сознание.
Он торчит на этой лавке, с письмом. Смотрит некоторое время на галстук, а после переводит взгляд в пустоту, перед собой. Что-то говорит. Некоторые слова разборчивы, некоторые смазаны… а может, потому что голос, которым он говорит, чужд ему?
- … это неправда… - выдавил Гэб, уткнувшись лбом в асфальт. Влага обожгла кожу, точно кислота, с шипением поедающая останки плоти.
- Ты был у Эдварда, за несколько часов до смерти. – Мори склонила голову набок. – Помнишь, что ты ему сказал? 
Гэб замотал головой.
Очередная вспышка.
Кух, сидит в инвалидном кресле. Взгляд его блуждает по комнате. Он боится. Боится того, кто стоит над ним, словно нависшая тень от кривого дерева.
Всех кого ты знаешь и любишь, я заберу с собой. Каждого…по одному. Они будут подыхать страшной смертью… пока я не доберусь до тебя… знай… это только начало бытия Моего… ибо восстану Я… во плоти и крови.
- … во плоти и крови. – Повторила Мори. – Ну, не эту ли ты фразу видел повсюду? Она, даже снилась тебе в твоих кошмарах. Кстати, о кошмарах. – Она откинула волосы за плечи. – Я бы назвала их… черновиком убийцы. Все, что ты видел – необработанный материал. А после… убийца воплощал их в жизнь. Мальчик, которого вы любили, - монстр, которого вы боитесь.[5]
- Нет! – Закричал Гэб. Он вскочил на ноги и побежал. Но сколько не беги – от себя не убежишь. И это чертово место неизменно, словно замкнутый круг, с черными стенами. Он в собственной тюрьме. В собственном отравленном сознании. В грязной жиже, захлебывается, карабкается на поверхность, но что-то, сильнее его, тянет Гэба на дно.
- Почему ты не хочешь принять реальность, детектив? – Мори возникла перед ним. Ее волосы ласкал ветер, приподнимая и закручивая их.
- Это неправда… это кошмар… - зашептал он, пятясь назад.
- А может это твое безумие? Может, поэтому ты прикончил их всех?
- Я никого не убивал! – Пот бежал по его лицу. Тело зудело, словно там роились насекомые. В голове голоса… голоса… они что-то бубнят… кричат… шипят… шепчут… его голос… боже, он не узнает своего голоса… искаженный, как смятая пленка, которую запихнули обратно в кассету и запустили по радио.
- Измена Джейн побудила тебя к этому. Ты знал, что она трахается с другими, но предпочел спрятать их глубоко в себе.
Гэб замотал головой и сдавил виски. Он желал заткнуть ее голос. Заткнуть их всех.
Мори, с удовлетворением выдохнула. Она положила свои руки на его руки и легонько сжала.
- Хочешь, чтобы я продолжала, детектив? Детектив?
Он медленно поднял на нее глаза.
- Хочешь, чтобы я продолжала или так и будешь вести себя, как трусливая девчонка?
Гэб долго вглядывался в ее лицо, осознавая, что это не лицо Маруси… это чужое лицо, под маской девушки, в которую он влюбился. Взгляд. Черты лица. Губы. Голос. Все было ненастоящим. Призрачным… как и он сам. Он был призраком в своем же теле. То, разумное что было в нем, пряталось в высокой и мощной тени убийцы. Она доминировала над ним. И только она была реальна в этой жизни. А он… маленький мальчик, униженный, оскорбленный, сидел, вжавшись в угол. Возможно, он всегда был слабым. Черт, он действительно был слабым. А его Тень… она управляла его телом, как кукловод. Вся та агрессия, что была в нем – это присутствие его Второй Половины. Темной Половины.  
- Год для тебя выдался трудным. Ты плохо справлялся с тем, что тебя бросила Джейн… к тому же… ты знал, что именно она виновна в этом. Но ты не хотел мириться с этим, не так ли? Мало того, ты узнал, что она спала с сыном Эдварда Кух. Для тебя это было большим потрясением. Правда, на тот момент, у него была другая фамилия. Не каждый захочет носить фамилию убийцы. Так что… оставалось разузнать об остальных родственниках и навестить самого Эдварда. – Гэба затрясло, как в эпилептическом припадке. Глаза закатились, рот изогнулся. В голове то и дело всплывали жуткие картины, настолько реальные, что он чувствовал запах крови и свист топора, рубящий головы. Он видел, как они все умирали. Трепыхающиеся тела, лужи крови, тень, что хохотала, прижимая головы к груди, будто это милая плюшевая игрушка. Голос Мори гудел, заполняя и без того мрачную картину. – Ты был не согласен с приговором, считая, что Кух заслуживает смерти. А Ричард Билдс признал его невменяемым. Поэтому ты решил ударить по больному. К чему смерть отца, если страдание от смерти сына, принесет ему больше боли, а тебе удовлетворения? Джейн… она всегда была шлюхой. А твой кузен, лишил тебя всего. К тому же… ее беременность. – Мори поцокала. – Линдси… любовница Билдса. Да. А те двое в переулке… они могли сорвать твои планы. Вэст… твой горячо любимый друг и напарник. Он догадывался, что с тобой твориться что-то плохое. Ух… а Санта-Мария-Роза. Ну, конечно. Ты не мог пройти и мимо нее. Почему? Только одному дьяволу известно. – Она рассмеялась и опустила руки. Гэб резко отвернулся от нее и его стошнило. Перед глазами, как чертово колесо, комната Санта-Марии-Розы. Она лежит на полу, в луже крови, а черная, как смоль собака с рычанием грызет ее лицо…
- … прошу… перестань…
Гэб, почувствовал, что оседает на землю. Асфальт превратился в густую жижу. Ноги затягивает вниз.
- Но это не так захватывающе, как смерть дочери Эдварда Кух. – Не обращая внимание на него, продолжала Мори. – Маруси.
Мэдисон обернулся. Его глаза расширились так сильно, что на белках появились красные пятнышки.
- Нет… только не Маруся.
Мори покачала головой. После, она кивнула в сторону, позади него.
Гэб не мог произнести и слова. Он тупо пялился на девушку, что была прикована к столу. Он четко различал в полумраке бурые пятна крови на полу, у ее ног и рук. Шелковая сорочка, слиплась на ее теле, от крови и пота. Волосы свалялись. На щеке расцвел синяк, а губы изорваны, словно их грызли.
Марррруссяя… - Голос перекатывал букву «р», точно довольный кот. -  Что ты видишь… Маруся? 
Тень нависла над девушкой. Он удерживал на пальце, в перчатке тонкую, плетеную цепочку с кулоном в форме месяца.
Что ты видишь… Маруся?
Это же та самая цепочка, которую он хотел подарить Джейн. Он надеялся, что она примет подарок и вернется к нему. А затем… Гэб посмотрел на Мори… Маруся спросила его… не находил ли он ее цепочку. Ее подарил любовник… почему…
- … почему она назвала его любовником? – Мори улыбнулась, а потом тихо запела. – «Пожалуй, это была любовь, но она уже угасла. Это была любовь с первого твоего прикосновения, и до тех пор, пока наше время не окончилось». Твоя темная сторона влюбилась в эту девушку. Подарила ей цепочку. Правда, у Маруси она пробыла часа три, а может четыре… пока ты истязал ее… - Она придвинулась к Гэбу и шепнула. – Трахал ее. Так ты доказывал ей свою любовь. Но, ты решил, что нужно попытать счастье с Джейн и забрал цепочку с собой. Знаешь, каково было ее последнее желание? Она хотела… чтобы ты страдал.
Гэб протянул руку к Марусе, но она растворилась в темноте.
На пол упали пестрые кружки. Они запрыгали из стороны в сторону. Пустая комната наполнилась запахами табака и пота. Гулкие басы и песня «Eurythmics» – «Sweet Dreams», вырвали Мэдисона в новую реальность. Вокруг полупьяная толпа, кучкуется на танцполе. Остальная массовка сидит либо за столиками, либо за барной стойкой.
Мори стояла рядом, пританцовывая и подпевая.
Гэб всматривался в толпу. Его взгляд остановился на мужчине. Высокий, одетый в черное пальто. Мужчина, похожий на него, смотрел вдаль. Гэб проследил его взгляд. За столиком, буквой Х, сидели четыре девушки. Три размалеванные, как шлюхи, а четвертая, скромно одетая, вжалась в спинку стула и не поднимает лица.
Маруся.
Мэдисон услышал, голос мужчины у себя в голове. Не смотря на то, что музыка срывает барабанные перепонки, в ушах эхом раздается голос Маруси.
Я видела мужчину в клубе. Он напугал меня.
И чем же он напугал вас?
Он знал мое имя. Вы не спросите меня, как он выглядел, детектив?
Как он выглядел?
Высокий… привлекательный… опасный… как вы, детектив. 
И все же я не понимаю, почему вы говорите об этом со мной?
Вы единственный… кто поверит мне.
Последние слова отдаются эхом и продолжают звучать долгое время, пока не раздается треск. Но толпа не обращает на это внимание. Она продолжает веселиться. Потолок и стены трещат. Начинается настоящий камнепад. Люди складываются пополам под осколками бетона, словно вырезанные из картона фигуры.
Самый большой осколок завис над Марусей, что стоит, не отводя глаз от мужчины.
Гэб срывается с места, вытянув руку вперед, думая, что успеет оттолкнуть ее. Но за доли секунды, до того, как он оказывается рядом, осколок с грохотом падает на девушку, разбивая ее в щепки, а Мэдисон чувствует под ладонями холодный камень. Он дергает его, пытается сдвинуть – тщетно.
 
 
ЭПИЛОГ
 
 
Открыв глаза, Мэдисон, уже не был так удивлен, увидев серо-белые стены, зеркало напротив и металлический стол, в который он вцепился пальцами.
Мори, затушила сигарету и опустила ноги со стола.
Все произошедшее, казалось нереальным, но горький привкус во рту – говорил обратное. Он тот, кто он является на самом деле.
И все же… странность была. Абсолютная тишина. Может, он оглох? Он не слышал гудения флуоресцентных ламп, ни тиканья часов, не своего сердцебиения. Хотя, отчетливо чувствовал, как оно подпрыгивает под кожей.
Гэб бросил взгляд на Мори, затем на зеркало, а после на дверь. Мысли, лихорадочно бились друг об друга – Сбежать? Рассказать? Или придушить эту чертову суку?
- Помнишь Кэти Симпсон? – спросила Мори. Ее голос был эхом в ушах. – Не будь тебя здесь, в твоей коллекции было бы пополнение. – Она поднялась с места. – Кстати… ты давно заглядывал в свой холодильник?
Сложно описать, что в тот момент испытал Гэб, услышав ее слова. Ярость не просто закипела в его груди, нечто немыслимое, безумное, прорвалось сквозь тонкую оболочку и бросилось на девушку… или ту, за кого она себя выдавала.
Гэб сомкнул руки на ее шее и сдавил…
… наконец, звуки вернулись со скрипом ржавых петель. Они оглушили его, что тот в ужасе, повалился на пол и закрыл уши.
Медленно… все слишком медленно движется…
… время замерло…
… мне нужно еще… время… истекает…
… еще… время не ждет…
Мэдисон взревел, хватаясь пальцами за лицо, пытаясь сорвать эту поганую маску, которую он носил все это время. Он хотел обнажить свои кости. Хотел избавиться от Тени.
В комнату, вбежали полицейские. Их движения были заторможены… а может, его сознание, как сломанные шестеренки, отказывались шевелиться дальше.
Его толкнули на пол лицом, а затем холодный металл обхватил его запястья. Гэб продолжал кричать, но крик попеременно сменялся безумным смехом. Красное и потное лицо, корчилось в смехе. С губ стекала слюна. А взгляд серо-зеленых глаз, притупился, обретя нечеткие, размытые формы.
Он успел обернуться через плечо и взглянуть на Мору. Она подмигнула ему и ее губы беззвучно прошептали – до встречи.
 
 
Габриэля Мэдисона признали виновным, в восьми убийствах. Он был определен в психиатрическую лечебницу Ричарда Билдса, учитывая его невменяемость. Тяжелая шизофрения с наклонностью к убийствам и деперсонализация.[6]Сейчас он подвергается принудительному лечению, так как до сих пор, Гэб отрицает факт совершения этих преступлений, не смотря на то, что в его доме, в холодильнике были найдены головы жертв.
Кэти Симпсон нашли в подвале дома Мэдисона. Она чудом уцелела. На ее теле были в основном незначительные порезы и синяки. А вот, что касается его психического состояния, так это забота врачей.
Думаю, Ричард Билдс с животным удовольствием справляется с болезнью Мэдисона. Только дьяволу известно, какими препаратами его пичкают. Возможно, там не обходится и без лоботомии. Старый, но приятный и действующий способ примирить два сознания в одно целое.
 
 
В одну из ночей, Гэб стоял у окна, своей палаты. Пейзаж удручающий. Деревья сгорбленные и голые. Опавшая листва, давно сгнила под слоем слякоти. На дворе начало октября, и снег уже имел наглость вторгнуться в Сиэтл, мерзкими, мокрыми лапками.
Его накачали дозой лекарств, отчего у Гэба плохо строятся мысли. Взгляд отстраненный, как у слепца, что застыл на одной точке.
На окнах решетки, шириной три дюйма.[7]Этот мизер, держался под током.
На черном небе, в дымке, мерцала луна. Ее луч, едва доходил до земли. Но он, как-то умудрился добраться до решетки. Что-то блеснуло.
Гэб опустил глаза. На узком выступе, между двух прутьев лежала цепочка. От света, серебро казалось сизо-белым. Он склонил голову набок, разглядывая вещицу, которая привлекла его внимание.
Гэб медленно поднял руку и протянул к цепочке. Три дюйма. Расстояние слишком мало, для его широкой ладони. Впору, только детской пройти. Он бы смог ее достать, если бы не лишние пальцы… как ни крути, а у него ничего не получиться, а желание обладать вещью невыносимо.
… достань ее… достань любым способом…
Голос был в его голове. Он слышал его постоянно. Никакие лекарства его не заглушали. Даже во сне, он слышал этот голос, словно он бредил в дремоте.
Гэб поднес руку к себе, разглядывая пальцы и косточки, что торчали под кожей. Он исхудал, поэтому кости так сильно выпирали.
Затем он раскрыл губы и засунул мизинец в рот. Зубы медленно сжали палец.
… достань ее…
Сначала было легкое давление… после челюсти сомкнулись со всей силы. Глухой хруст и маленький фонтанчик крови ударил Гэбу в рот. Он не чувствовал боли. Боль ушла давно.
Второй.
Третий.
Мэдисон сплюнул палец на пол и просунул руку.
Цепочка у него.
… вот так… хорошо…
Он улыбнулся. На губах и во рту ощущалась кровь. На вкус, как помои с крошкой на зубах. Это, всего лишь отколотые косточки.
- Гэбби… Гэбби… - Гэб узнал этот голос за спиной. Он развернулся. Искаженная, черная тень выделялась на фоне болезненно-белых стен.
Ты пришла ко мне. – Мысленно произнес он.
- Да.
Я так любил тебя, Маруся… почему ты так со мной поступила? Ты пришла ко мне, за помощью... ты тоже… убийца…
- Ну, что ты, Гэбби… мне тоже надо иногда питаться… - Мори рассмеялась, точно кто-то тронул занавески. – Кровь той девушки, была необычайно… сладкой.
А португалец… он…
- … перестань Гэбби… иногда реальность, выдает себя за вымысел. – Она вздохнула. По полу пробежал холодок. – Думаю… ты достаточно страдал…
Ты убийца… ты такая же, как я… – Он криво улыбнулся, с губ стекала кровавая слюна.
- Тссссс…. я слышу твои мысли, Гэбби – Прошептала Мори. – Будь осторожен с тем, кого собираешься убить… - Момент, и перед ним появилась собака. Широкая морда в рубцах. Один глаз мутный, со светло-белой каймой, второй черный, как обсидиан. Обнаженные челюсти. Нижняя выступает вперед, сверкая острыми клыками.
Гэб медленно закрыл глаза, и кажется, вздохнул.
Облегчение наступило мгновенно, стоило ротвейлеру сомкнуть клыки на его шее.
 
«Я ж и на солнце погружен во тьму,
Осмеянный, поруганный, презренный.
В тюрьме и вне ее, как слабоумный,
Не от себя, но от других завися,   
Я полужив, нет, полумертв скорей.
О, мрак среди сиянья, мрак бескрайный,
Затменье без просвета и надежды
На возвращенье дня!
О, первозданный луч и божье слово:
"Да будет свет. И стал повсюду свет!"».[8]
 

 

[1] Роман Стивена Кинга. (Прим. автора)
[2] 3 м. (Прим. автора)
[3] Перевод песни группы «Pixies» - «Where Is My Mind?». (Прим. автора)
[4] Sit Moriens Artist – Исполнитель предсмертных желаний (лат.) (Прим. автора)
[5] Слова из песни «Marilyn Manson» – «Man that you fear». (Прим. автора)
[6] Деперсонализация – Расстройство самовосприятия. При деперсонализации собственные действия воспринимаются как бы со стороны и сопровождаются ощущением невозможности управлять ими, это часто сопровождается явлением дереализации. (Прим. автора) 
[7] 7 см. 62 мм. (Прим. автора)
[8] Джон Мильтон. «Самсон». (Прим. автора)

 

Бал Сатаны Глава 17

Бал Сатаны Глава 2