ПТ. Часть вторая. Глава 19. Лесть и страх. Нечистое дело курения

Ещё когда работала инспектором в руно, заботливое начальство отправило меня на специальные курсы для управленческих кадров в городской университет усовершенствования учителей. Два или даже три месяца новоиспечённым образованческим руководителям – инспекторам и директорам школ – объясняли строгую науку. К моему удивлению, на лекциях встретилась довольно толковая дама, которая выдала чётко выстроенную систему основных компонентов, образующих управленческий цикл. Годится он для любой профессиональной деятельности и руководителя любого уровня.

Всё, что мне доводилось позднее читать и слышать об управлении (которое теперь почему-то именуют только менеджментом), более убедительным не показалось. Судите сами. Цикл образуется небольшим числом этапов. Первый, предварительный как бы, но в некотором роде фундаментальный – сбор и анализ информации о реальной ситуации, в которой находится территория вашего администрирования. Второй – постановка конкретной задачи для развития ситуации в нужную сторону, планирование. Третий – организация и запуск процесса. Четвёртый – корректировка и регулирование плана в связи с обязательно обнаруживающимися новыми, неучтёнными заранее, обстоятельствами. Пятый – контроль результатов. Далее всё повторяется. Мне эта цепочка понравилась и потому, что точно соответствует течению педагогического процесса. Если вы имеете дело с группой учеников, классом, то вы ведь его направляете, стало быть, управляете коллективной работой.

Но это только схема. Она не будет полезной, если вы не имеете понятия о сути той деятельности, которой занимается всё предприятие, учреждение. Не может быть неких универсальных менеджеров, которые нынче рулят больницей, а завтра пивным заводом. Если вы хорошо разбираетесь в двигателях авто, никто не доверит вам конструирование самолётов. Точно так же не может быть директора школы, не имеющего понятия о том, как даётся урок и что собой представляют педагоги в его учреждении.

Меня очень забавляет выражение «управление людьми». Люди – существа самоуправляемые. Они, даже не отдавая себе в том отчёта, тоже сначала анализируют ситуацию, в которой находятся, а уж потом совершают какие-либо действия. Если вы полагаете, что ваши предложения должны быть ими немедленно реализованы только потому, что вы при важной должности, то очень заблуждаетесь. Чем же управляет руководитель? Контактами всех участников общей деятельности, включая себя. Поэтому удача улыбается тому, кто не ленив, хорошо понимает содержание работы каждого, не мельтешит, сводит до минимума лишние операции. Последние могут возникать именно потому, что работают живые люди, а не винтики, они имеют обыкновение параллельно общей территории «окучивать собственную». :) Если вы действительно понимаете их функции, у них не будет соблазна морочить голову вам и себе рассказами о невозможности сделать то или это.

Другая опасная и лицемерная формулировочка: их много, я один. У каждого из нас в сутках 24 часа, поэтому каждый в состоянии выйти на ограниченное число связей. Если у вас в мобильной записной книжке 200 номеров, это ведь не значит, что их все вы набираете ежедневно? Поэтому разнообразные досужие сетования о страшной занятости и исключительности сотрудника-управленца я никогда всерьёз не принимала. Человек либо очень преисполнен самопиетета, либо не умеет организовать рабочее время. Себя организовать не может, чего же тогда ждать команде?

В 1980-е годы было много споров об авторитарном и демократическом стилях управления. Это разделение несколько надуманное. С одной стороны, люди всегда ждут, что руководитель будет разуметь дело много лучше них и потому как бы делегируют ему право в критические моменты быть жёстким. С другой, люди не могут постоянно чувствовать себя просто функционерами, лишёнными права голоса в принятии решений, от которых зависит их настоящее и будущее.

В России сложилось немало печальных традиций неестественных, деформирующих личность отношений между начальством и неначальством. Знаменитая поговорка «Я начальник, ты дурак» весела, да не очень. Если у нас так велика потребность ощущать окружающих дураками на собственном фоне, то вряд ли мы можем гордиться своим душевным здоровьем. Чьи-то отдельные амбиции не могут быть решающим показателем успешности всего коллектива. Когда я смотрю кадры старой хроники с огромными портретами Сталина над демонстрантами, всегда думаю: «Какой же он умный, если не понял, что должен был немедленно пресечь самую первую попытку поднять в небеса такой плакатик?» Даже если кто-то искренне готов тебе петь при всех дифирамбы, аккуратно дай понять, что это не нужно. Потому что вслед за этим первым появятся полчища других, которые сочтут свою лесть гарантией личного благополучия. Льстецы обычно глубоко не копают и понимают твоё поведение как любовь к удовольствию типа «лесть». А за удовольствие они попросят адекватную плату. Потом это вообще перерастёт в обязательный ритуал, который будет всё больше раздражать неглупых наблюдателей и против льстецов и против тебя, такого необыкновенного. В результате станешь подозрительным и к тем, и к этим…

Вы скажете: а вдруг они искренне это делают, они видят, что он намного их превосходит? На это  вам вот что скажу. Во-первых, никто никого не видит во всех его возможностях. Не по глупости, не по слепоте душевной – природа так работает, что многое скрывает, не держит на поверхности. Во-вторых, умный человек не нуждается в постоянных комплиментах, они должны его даже несколько раздражать. В-третьих, правду об отношении к кому-либо люди чаще говорят в отсутствие этого кого-либо. В-четвёртых, накручивание себя на создание кумира из ближнего приводит к повреждению психики. В-пятых, позволять людям бесконечно тебя – тоже верный путь к повреждению психики, в том числе собственной. Продолжать этот ряд не буду, хотя сказать ещё есть что. :)

Да, у нас много добровольцев, готовых не работать, а служить определённым лицам. Но не беззаветно и преданно – эти времена уже, кажется, должны пройти, – а опять же на определённых условиях. Условиях гарантированного благополучия, то есть карьеры, долгих финансов, более мягких, нежели к другим сотрудникам, требований. Первый, кому это всё выходит боком, руководитель и есть. Будет ли вся команда реально трудиться, если на её глазах кого-то числят равнее равных? И будут ли эти сверхравные обеспокоены общей территорией, а не окучиванием персональной, разрастающейся как на дрожжах?

Что же, всех гладить по голове и надеяться на безукоризненную честность? Конечно, нет. В человеке, как в химической системе элементов, разное уживается. Но нужно постараться создать такую картину коллективного бытия, которая всякую дурь тормозит. Разговоры о том, что каждый в душе непроходимый лентяй, посему требуется вечный кнут, далеки от истины. Вот человек приобрёл дачный участок – редко ли он его проведывает? Как правило, часто. Ему там всё важно, всё интересно, всё доставляет радость. Хотя хлопот – ужас сколько! Но это, что называется, своя ноша, она не тянет. Когда тот же человек оказывается в рабочей конторе, он меняется. «Начальству надо – пусть суетится», – спокойно внушает он себе. Однако при этом он всё равно чем-то занят: в крайнем случае, зависает в любимой соцсети. :) Ну, не может нормальный человек полные сутки просидеть истуканом.

Конечно, если ваши сотрудники поняли, что вы хорошо разбираетесь в том, чем они занимаются, как устроена их непосредственная деятельность (не во всех деталях, конечно, но в принципиальных механизмах), явно валять дурака они не смогут. Но этого недостаточно. Нужно ещё, чтобы они начали ощущать реальные преимущества рабочего состояния перед отвлекающими штучками. А для этого неплохо поддерживать атмосферу взаимоуважения и взаимоинформированности. Не слишком часто, но периодически людям надо сообщать об общих результатах труда. И получать соответственно их отчёты. При этом не забывайте: командные посиделки и доклады не должны пожирать много времени. Научитесь сами говорить кратко, но содержательно и требуйте того же от других.

Ещё у нас (и не только) теперь полюбили объяснять главный деятельностный мотив как страх. Ну, дорогие мои, если бы человеки были неисправимыми трусишками, смогли бы они удержаться на планете? Страх может на какое-то время заставить дёргаться, угадывать пожелания начальства, но он не есть нормальное состояние организма, посему природа человеческая ему сопротивляется. «У страха глаза велики», – говорят в народе давным-давно. То есть реальность предстаёт испуганному не в фокусе, размытой, лживой. Ему не до работы, он старается изо всех сил изобразить себя загруженным, чтобы не вызвать гнев. Работать и изображать работу – совсем не одно и то же. Когда по тем или иным причинам руководитель-диктатор уходит, начинается жуткая вакханалия: очень быстро его объявляют преступником, последней сволочью, но параллельно растут толпы тех, кто хочет занять его место и вкусить радости диктаторства. «Для меня невозможного нету, все подо мной», – наивно поёт себе каждый вчерашний трус.

Но есть другое в любом сообществе: толкового руководителя несколько побаиваются. Это тоже не очень хорошо, лучше бы просто уважали. Однако при нашей горькой истории, пока не давшей ни одного, хоть маленького, периода свободного самосознания граждан, это ещё неизбежно. Дело в том, что умный, талантливый человек кажется окружающим не до конца понятным, предсказуемым, его нельзя уложить в какие-то типологические рамочки (привет социальным психологам, тестируйте усерднее!), а вот «просчитать» его зачем-то хочется. Это не удаётся, люди в недоумении, иногда даже недобром. Посему совет и руководителям: не обижайтесь на сотрудников, когда чувствуете, что они как будто не сочувствуют вам, не желают признать, что вы тоже человек. :) Они сочувствуют и признают, но при этом и побаиваются, се ля ви.

Хотя вернёмся уже в саму школу. Почему-то некоторые учителя ждали, что первым делом я начну переставлять мебель в кабинете. Это очень забавная традиция у советских руководителей была: ещё всё здание не осмотрел, список сотрудников не изучил, с замами не переговорил – уже заказывает кресло и шкафы. Кресло, конечно, – предмет первой жизненной необходимости. :)

- Ну, новая жизнь на новом месте! Давайте стол ближе к окну, что ли, поставим. И лампу заменим, – заголосил и мой Анатолий Владимирович.

- Нет, не нужно. Меня здесь всё устраивает. Лампа замечательная, уютная, свет подает с правильной стороны.

- Ладно, мешать не буду. А мне можно завтра на педсовет?

- Можно, почему нет? Не знаю только, интересно ли вам всё это будет.

Педсоветы я реформировала. То есть отменила скучные многосказания ни о чём и предложила нормальные дискуссии на избранные педагогические темы. Собственно, темы эти подсказывала сама жизнь. Все, разумеется, уже не помню, поэтому расскажу только об одной: «Что делать с курением школьников?»

Придумала её не я. Наиболее рьяные охранительницы общественных устоев настаивали на том, что следует отлавливать всех позволяющих себе это заразное занятие и штрафовать их родителей. Сначала мне было не до курильщиков: как я описала в предыдущей главе, занималась поисками недостающих учителей. Но вот наступило время, когда все вакансии упразднились.

- Елена Владимировна, надо что-то делать. Они обнаглели, уже даже и не скрывают! – влетела ко мне раскрасневшаяся Ирина Дмитриевна.

- Хорошо. На большой перемене пригласите ко мне человека три-четыре из девятых классов. Из заводил.

До этого момента не один ученик ещё не заходил в мой кабинет. Девятиклассники примчались даже воодушевлённые: наконец увидим директрису не просто проходящей мимо – вызывает!

- Присаживайтесь.

- Мы можем постоять, – чеканно ответствовал вихрастый блондин Витя.

- Замечательно. Стойкие, значит. Времени у меня до урока немного, поэтому доложу самую суть. Рассказывать вам о вреде курения не собираюсь: это, видимо, многие делали и до меня. Одобрять не одобряю, поэтому сама не курю и не считаю, что потеряла многое из-за этого. Но есть серьёзная проблема. Вы превратили в курилку туалет на третьем этаже. Малыши зайти туда из-за вас не могут, а если могут, то попадают в такое амбре, что хоть в окно прыгай. Прибирает его, кстати, женщина. Молодая, симпатичная. Вот входит она вечером в заведение – и видит что? Думаю, мамы ваши после такой обстановочки вас полюбили бы очень пылко. Короче, помещение приведёте в порядок, никакого бардака там быть не должно. Три недели на все дела. Свободны. Да, и предлагаю подумать над тем, чтобы травиться на улице, а не в школе. На свежем воздухе как-то поздоровее.

Как раз прозвенел звонок. Мальчишки, явно взбудораженные, отправились восвояси. Вечером, тоже взбудораженный, пришёл Анатолий Владимирович.

- Они что-то замышляют, но не колются. А что вы им такого сказали?

- Ничего особенного.

- Родителей будете вызывать?

- Зачем? Нормальные родители не могут не знать о привычках своих детей, скорее всего, сами курящие. Начнётся никому не нужная война в доме ещё чего доброго. Что это нам даст, кроме дополнительной головной боли?

Через три недели, как и обещала, я зашла в злачное место. И рассмеялась. На стене висел огромный лист ватмана с гордым красочным названием «Правила поведения в мужском туалете». Кажется, пунктов десять. Прописывались и нормы гигиены, и время пребывания, и отношения с младшеклассниками. Сформулировали с юмором, надо отдать должное.

А на педсовете по соответствующей теме учителки не унимались.

- Надо запретить совсем! И штрафовать!

- Хорошо, допустим. Но тогда все должны быть в одинаковом положении. Скажем, с завтрашнего дня в школьном здании не сможет курить никто. То есть и учителя. Поймаю – вычту из зарплаты. Нормально?

- Как это?! Мы же взрослые люди!

- Угу. Значит, взрослым людям травиться уже можно и даже полезно? С какого именно возраста это ставится полезным?

- Вредно, да… Но мы привыкли.

- Те, кого вы так рвётесь покарать, тоже привыкли. Мы с курением хотим бороться или со школьниками? Хотя, если вы настаиваете, давайте попробуем. Пока не поборите трудную привычку, можете присоединиться к нарушителям спокойствия на третьем этаже или в закутке за школой, заодно объясните, почему это дело дурное. Я не курю, мне такие меры не страшны. В общем, давайте закруглимся. Воспитывает личный пример, а не карательные игры.

Уже в конце учебного года блондин Витя напросился на встречу.

- А вы, действительно, никогда не курили?

- Действительно. Ну, что это такое – красивая женщина, а изо рта дым валит. И запах отвратительный.

- Я пробую бросить. А ребята смеются.

- И пусть смеются. Ты, главное, водиться с ними не переставай. Они привыкнут, что ты не куришь, и успокоятся.

Нет, сразу отделаться от табака ему не удалось. И это понятно: дело не в самом курении, а в том, что у нас неформальное общение принято сопровождать всяким допингом. Почему-то человеку мерещится, что без различной отравы он не сможет почувствовать себя раскованным. Но, товарищи родители, если вы хотите подстраховать своего дитятю от губительных допингов, сначала избавьте от них себя.

10 октября 2013 года

P. S. Уважаемые читатели! Для понимания позиции автора лучше знакомиться со всеми главами книги, причём в порядке их нумерации.

Продолжение следует.