ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ТЕТРАДЬ. Часть первая. Глава 20. Расследование честной коммерсантки. Решительные самозванцы
Газета, конечно, требовала много сил. Самое тяжёлое – организация распространения и рекламы. Никаких статеек а ля «идите к нам, мы учим быстро и качественно!», у нас, конечно, быть не могло – это убило бы идею неповерхностного издания. Но объявления от различных детских и молодёжных театров, библиотек, книжных магазинов мы печатали. Помогала и информация от фирм, торгующих детскими товарами. Часть тиража развозили по тем местам, где могли быть наши потенциальные читатели, образовательным и культурным учреждениям Москвы. Помимо традиционных каталогов агентств по распространению, удалось включиться и в розничную сеть столичных киосков.
Разумеется, я делала «Пушкинский класс» не для того, чтобы разбогатеть. На просветительских проектах денег не наживёшь. Скажу даже, что не брала себе заработную плату за труды главного редактора: довольствовалась тем, что причиталось за директорство в издательстве. Это многих удивляло. Ну, у нас стойкая привычка определять свои финансы в соответствии с именованиями должностей, а не реальной занятостью. С «Центром» всё уже давно устаканилось, от меня требовалось вмешательство в процесс его жизнедеятельности самое небольшое. Так что разницы между тем, сколько я вкладывала энергии в свою деятельность до учреждения газеты и после её появления, не было.
Всякий пишущий человек должен быть готов к тому, что читающие его тексты люди будут как бы заново знакомиться с ним. Одно дело, пока ты разговариваешь с окружающими о том, о сём, и совсем другое, когда они вдруг обнаруживают то, что ты есть на более глубоком личностном уровне. Письменная речь «просвечивает» любого. Для журналистов в нашей команде, конечно, никакого нового человека в моём лице не возникло. Но вот для сотрудников издательства и его учредителей всё было иначе. С одной стороны, это было хорошо: люди увидели, что рядом с ними не просто толковый управленец. С другой, у тех, кто претендовал на некий статус силы, возникло желание доказать, что они тоже не лыком щиты. Что ж, ничего сверхъестественного, так было всегда. Мало кто соревнуется сам с собой, большинство выбирает внешние ориентиры.
Первой в бой ринулась торговая дамочка. Ей вскочило в голову искать мои слабости, конечно, в коммерческой части. Это было очень смешно. Какие там особенные финансы в небольшой издательской конторе? Но такой момент она понимала. Она не понимала другого: как это человек не хочет воровать, не хочет проехаться за чужой счёт, тем более красивая женщина, у которой под боком богатый мужичок? Да не бывает таких! Интеллектуалка! Знаем мы их: сю-сю-сю, му-сю-сю, а сами стервы настоящие. Воодушевлённая, она примчалась ко мне под вечер и потребовала показать документацию по последним финансовым движениям.
- Пожалуйста, – сказала я и положила перед ней папку.
Уже минуты через две было ясно, что в счетах она мало что понимает и приехала на самом деле совсем не затем, чтобы их изучать.
- Что же у вас реклама такая недорогая, обычно полоса стОит ого-го…
- У нас ого-го быть не может. Газета мало известная, тематика специфическая, рекламодатели нефть не качают. Вы бы сами отвалили значительно в новое издание, если бы давали там объявление?
Она скуксилась, замолчала. Пошуршала бумажками. Потом оглядела мой незатейливый кабинет. Никаких признаков разнузданной хапужности. Но убраться без весомых аргументов в свою пользу она не могла.
- Я вам не верю, – выдавила, наконец. – Я не знаю, сколько отстёгивает вам А.А.А., это, конечно, ваши с ним личные дела. Но рано или поздно я докопаюсь до того, на чём вы варите. На такую зарплату выглядеть так, как выглядите вы…
- А мне природа отстегнула, вот я и выгляжу, – забрала я папку. – На здоровом теле любая дрянь смотрится по-королевски. Особенно, если вкус не подкачал. Или вас не устраивает во мне что-то иное? Не надо так волноваться, вы же сами сюда приехали. Могли бы этого не делать, на душе было бы веселее.
- Да, – загорелись её глаза, – не устраивает. И я докажу…
- Послушайте, пора по домам. Я думаю, учредитель должен быть доволен, когда его фирма развивается в правильном направлении. А гадости мне говорить не нужно, это ни к чему не приведёт. Я на такие штуки не реагирую.
Не знаю, кто сообщил А.А.А. об этом интересном нашем свидании, но на следующий день он предложил перерегистрировать «Пушкинский класс» на два физических лица в качестве учредителей: моё и его. Возражать мне не было смысла, так как такой вариант был лучше прежнего, торговая дамочка исключалась из числа тех, кто мог бы как-то на газету повлиять. Она, разумеется, сделала свои выводы и полгода ещё пыталась «разоблачать» А.А.А. Потом ему это надоело, и они рассорились всерьёз, она отделилась от его бизнеса.
Но радостей в связи с «Пушкинским классом» было куда больше. Надо сказать, мы очень пришлись по душе Российскому фонду культуры, телеканалу «Культура», вообще тем организациям, которые были связаны с культурной сферой. Исключение, пожалуй, составлял лишь Фонд культуры Москвы, которым ведал Никита Михалков. Сотрудники его не стеснялись по-барски хмыкать: газета, понимаешь ли, да кто вы такие, самозванцы! Людмила Михайловна (бывший корректор «Педагогического калейдоскопа»), помогавшая в организации распространения издания, в конце концов наотрез отказалась иметь дело с этим зазнавшимся фондом.
Зато к нам стали приходить люди с проблемами, которые почему-то «несамозванцы», то есть именитые и поддерживаемые крупным бизнесом и государством СМИ, решать отказывались. Так, например, произошло с материалом Владимира Александровичам Лебедева о замечательной советской актрисе Валентине Васильевне Серовой. Вы знаете, я очень горжусь тем, что именно «Пушкинский класс» прорвал блокаду молчания об этой удивительной женщине. После того, как мы напечатали воспоминания Лебедева о ней, все вдруг как сон с себя стряхнули: ну, конечно, Валечка Серова, как же! Помним, любим! Ой, значит, уже можно о ней писать!
А разве, собственно, запрещали? Кто знаком с трагической судьбой Серовой, конечно, в курсе её сложных отношений со вторым мужем, Константином Симоновым. Это была блестящая пара, поэт и актриса, каждый из которых был и талантлив, и популярен, и красив. Одно из самых известных стихотворений о войне – «Жди меня», посвящено именно Валентине Васильевне (хотя в издании своих сборников в 1960-1970-е годы Симонов почему-то посвящение «В.С.» снял). Её фотокарточки хранили у себя солдаты на фронтах, она была символом русской женственности.
Но вот что за беда у нас: мы готовы кричать о своей любви только тогда, когда это делают все. После того, как Симонов оставил Серову, а это было в 1957 году, её не просто перестали приглашать куда-либо, её стали загонять в ужасающее одиночество. Подобная история произошла и с другой артистической знаменитостью – Мариной Ладыниной. Генерал от кинорежиссуры Иван Пырьев кричал ей при расставании (инициатором которого сам же и был – женился на Лионелле Скирде), что больше никто и никогда не даст ей возможности сниматься в кино. Так и было, полжизни Ладынина провела затворницей. У неё был крепкий характер, она это испытание выдержала.
А вот Валечка Серова сломалась. Бывшей любимице народа могли позвонить и проверещать: «Ты ещё жива? Не сдохла? Погоди, приеду – в ковёр закатаю…» Яркий человек всегда окружён завистниками. Пока он на коне, они могут быть тайными. Когда не на коне, они проявят себя оглушительно. Да, Серова спилась. В 1975 году её нашли на полу в полуразграбленной московской квартире. Симонов тоже был генерал – литературный. В его биографии не должно было быть ни пятнышка. Он не приехал на её похороны – только прислал 58 роз. И вот, значит, вся наша культурная общественность ждала момента, когда разрешат что-то о ней сказать…
- Елена Владимировна, понимаете, из-за Симонова… – Владимир Александрович запнулся. – Говорят, могут быть неприятности.
- Какие? Уже нет с нами ни его, ни её. Это лишь инерция страха. Мы можем себе такое позволить, давайте материал.
Замечательно, что потом Виталий Вульф сделал программу о Серовой в «Серебряном шаре», что сняли несколько документальных фильмов, где о легенде советского кино рассказали Инна Макарова и Нина Архипова, которые не пополнили в своё время ряды предателей красоты и таланта. А вот телесериал «Звезда эпохи» с Александровой и Домогаровым лучше бы не снимали: липкий мещанский примитив. Один эпизод с поющей Валентиной Серовой из «Жди меня» перекрывает все потуги команды, состряпавшей это смотриво.
25 апреля 2013 года
P. S. Уважаемые читатели! Для понимания позиции автора лучше знакомиться со всеми главами книги, причём в порядке их нумерации.
Помочь сайту
Поздравления
