ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ТЕТРАДЬ. Часть первая. Глава 15. Толкователи персон. Гостиничный сервис для малолеток
За несколько недель до дефолта мне поступило предложение о работе в «Комсомольской правде». Эта газета решила разделить научную и образовательную темы и, соответственно, завести редактора, берущегося за образование. Конец лета – время отпусков для руководителей большинства контор, в том числе и издательских. Окончательное решение о поступлении моём на работу должен был принимать главный редактор «Комсомолки», но когда он вышел из отпуска, как раз дефолт и сказал своё веское слово. Роман с этой газетой у меня не состоялся.
Штатные сокращения прокатились по всем СМИ, московские журналисты образовали внушительную группу безработных. И до дефолта образовательная тема не была важной для большинства изданий, а уж тут-то встроиться куда-нибудь стало совершенно невозможным. Только к весне 1999 года мне удалось получить работу в отраслевом ювелирном журнале. Меня взяли на должность ведущего редактора. Спросите, какая связь у меня могла быть с тематикой такого издания? Очень слабая, разумеется. Но я хорошо знала технологию выпуска, а для работы ведущим редактором это был фактор решающий. Кое-что я в этом журнале даже писала, но, в основном, статейки о выставках ювелирных изделий и их производителях. Тоже, знаете ли, полезный опыт для человека, изучающего жизнь в самых разных её проявлениях. :)
Изданием рулили ребята, имеющие связи в российском представительстве «Де Бирс» и в ФСБ и гордящиеся этим неимоверно. Надо сказать, у нас сложились даже довольно тёплые отношения, хотя они никак не могли поверить, что я представляла только самую себя и больше никого, и постоянно мучились вычислением моих полезных, но небезопасных для них связей. В общем, кто чему учился, тот тем и пригодился. :)
Как я выживала до попадания в это славное местечко? Случайные заработки выручали плюс долговые финансы Гиршовича, которые я получала регулярно. Был и занятный эпизод с таким журнальчиком, как «Куда пойти учиться?» Он издавался конторой под названием «Работа для вас». Весь был забит рекламными объявлениями от расплодившихся академий-колледжей-курсов. Но, чтобы выглядеть уж не совсем тупо, его редакция размещала и пару-тройку текстов. В поисках работы я перерыла массу объявлений о вакансиях и однажды наткнулась на призыв данного журнала. Главным редактором супер-содержательного информационного продукта оказалась И.К., которая училась в одном институте со мной. Об этом радостно поведал дяденька из службы персонала, вызвавший меня на первое собеседование. Но ужас ситуации был в том, что я её не могла вспомнить, она училась несколькими курсами раньше меня. Зато она меня при нашей встрече узнала мгновенно и тут же обиженно сообщила, что, видимо, у меня неразвитая память. «Действительно, – подумала я, – в пединститутах так мало девушек, всех поимённо можно перечислить!»
- Что это вы так долго учились? – весьма злобно спросила меня далее эта дама, не прочитав толком в резюме абзац со списком учебных заведений, в которых я побывала, и сложив в своём сознании все годы, потраченные мною на добывание дипломов.
- У меня несколько образований…
Она взглянула на меня совсем по-волчьи. Я тогда ещё наивно полагала, что в резюме надо честно указывать свои образовательные подвиги. Попутешествовав по разным офисам с беспощадно одинаковыми менеджерами по персоналу, поняла, что писать надо только то, что будет правильно истолковано такими барышнями (дяденька в «Работе для вас» был счастливым исключением). А уж рассказывать руководителям пупкиным о подобных обстоятельствах биографии – и вовсе не комильфо.
- Ну, ладно. Вас рекомендует служба персонала, посмотрим. Трудовую пока брать не буду, вам предстоит испытательный срок.
О как. Человек, который делал целую газету и имеет несколько сотен публикаций, должен быть испытан на предмет создания и обработки незатейливой рекламной текстовки! «Ладно, я от вас, заразы, завишу, спорить не буду. Да тут ещё личный фактор так некстати!», – посмеивалась я, читая примитивные опусы, милостиво пожалованные мне в качестве проверочного задания по редактированию.
- Да, неплохо, хотя в последнем абзаце я бы убрала кое-что, – надменно проговорила И.К., бросив тестовые листовки в ящик стола. – Нам нужна обширная статья о частных школах. Я дам вам телефоны директоров, недавно я побывала на «круглом столе» по этой теме.
Последняя её фраза прозвучала явным намёком на особую осведомлённость в делах образовательных тузов столицы. Затем она долго, но довольно бессвязно рассказывала мне, как значителен материал, который мне предстоит сделать. Как будто речь шла не о страничке с воплями о чудесах платного образования, а о философском трактате.
Статейку с перечислением заветных адресов могучих заведений, творящих учёное добро за немалые деньги, я, конечно, сварганила к обозначенной дате. И.К. её, конечно, забраковала. Но я всё же получила какие-то гроши за то, что числилась в редакции полтора месяца и мне доверяли отредактировать объявления от академий-колледжей-курсов.
Самый же главный улов у меня был вот какой. Статейку-то я написала быстро, но материал о частных школах столицы собирала скрупулёзно. Встретилась с их руководителями, порасспросила о том, какие цели перед собой ставят, какие тенденции наблюдают, каких детей перед собой видят. В общем, пришлось посуетиться, потому что выборка у меня была внушительная – 18 школ. Они легко разделились на две группы, малую и большую. Малая (3 школы) – та, к которой я отнесла заведения, действительно, заинтересованные в содержательной работе с детьми. Большая (15 школ) – та, которую образовали фирмы по оказанию дополнительных услуг для родителей. Этакие гостиницы для подростков с современным дизайном, набором развлечений, включая уроки и экзамены, многословными аттестатами. Удивительного в таком разделении ничего не было, оно являлось следствием нашего социально-экономического расклада, диктующего определённый взгляд на характер образовательной деятельности.
Время всё настойчивее говорило, что некая образовательная деятельность в России бурлит и шипит, а педагогика исчезает. А как же иначе, если сам ребёнок с его личностной жизнью выбрасывается из этой кипучей деятельности? Он превращается в статистическую единицу, которая полезна лишь тем, что на неё можно выбить финансы из бюджета и из родительских карманов. Ну, а поскольку бюджет – это среди прочего деньги налогоплательщиков, то и он создаётся благодаря той дани, которую собирает государство с граждан, которые большей частью родители. Оплачивать же образование малолеток государство не очень хочет, у него приоритеты иные, одних только размножающихся делением служебной безответственности чиновников содержать – затраты те ещё. Поэтому и оно финансовые обязательства перед учебными заведениями благополучно перекладывает на тех, кто имеет потомство и вынужден хранить своих чад до поры до времени в гостиницах, развлекающих имитированными уроками и экзаменами. Сообразно доходам граждан гостиницы обеспечивают сервис, именуемый по-научному вариативным образованием. Красиво его описав, то есть составив бумажки (пардон, уже электронные отчёты :) ) с правильно толкуемыми чиновниками словами и циферками, тоже можно выбить дополнительные финансы. У самого же образования вариант только один – исчезновение. Потому как исчезает педагогика, а без этой штуки ему никак.
Вспоминая милого Гоголя, не вскрикнуть ли нам: «Человек простой, что его учить? Кому надо – тот и без нас научится. А кому не надо – так зачем мы будем париться?»
21 марта 2013 года
P. S. Уважаемые читатели! Для понимания позиции автора лучше знакомиться со всеми главами книги, причём в порядке их нумерации.
Помочь сайту
Поздравления
