Она - Я уверенна, что этого различия не существует в принципе. Любой поэт должен владеть в совершенстве поэтической техгикой и только это делает его настоящим поэтом. А как называть, то, что вышло из-под его пера, поэзией или стихотворением вопрос чисто свубъективный и не имеющий прямого отношения к природе его творчества.
Я - Как раз имеет и есть принципиальная разница. Но если бы я тебе прямо сказал, что в основе поэзии лежит нечто шокирующее ( то, что древние называли наитием) и не поддающееся вашей технике, а в основе стихотворения - всего лишь технические знания, ты со мной вряд ли согласишься.
Она - Конечно нет, какая разница есть наитие или его нет, если у тебя хромает ритм или бональная рифма. Да и в конце концов, всё делается под некоторым наитием, даже графоманские штучки-дрбчки плод некоего вдохновения... Как утверждает Татьяна Черниговская в своих лекциях, мозг привык обманывать и обманываться сам, иначе с места бы ничто не сдвинулось.. . Но техническое совершенство - главное везде и всегда.
Я - Вот-вот, ещё раз убеждаюсь, что ты чрезвычайно сложный оппонент, в силу укоренившейся наглухо психологической установки, поэтому для переубежднения воспользуемся сократовским методом. когда в конце ты сама придёшь к правильным. но неутешительным выводам. Начнём с того, что ты понимаешь Прекрасное по Аристтотелевским канонам. как продукт безупречной по форме исполнения формы. Это по сути дела ремесленническое понимание. Помнишь, у Заболотского, что-то в этом роде. Точно не помню. "Скажи мой друг, что значит Красота и почему к ней так стремятся люди? Сосуд она в котором Пустота или содержимое, хранимое в сосуде?". Для тебя красота в форме сосуда.
Она - Красота в форме. В чём же ещё? Разве то, что внутри может быть красотой, мне кажется это что-то другое
Я - Вовсе нет. Платон и следующая в его русле традиция поддерживала другую версию Прекрасного. Важно чем наполнен сосуд. Чувство Прекрасного приходит как прикосновение иного содержания, более совершенного, ноуменального мира. Это чувство является производным определённого психологического состояния возникающего совершенно неожиданно, независмимо от усилия нашего сознания, в силу какого-то сверхъестественного воздействия на так или иначе выведенную из равновесия психику. Это всегда (чаще всего лёгкая и преходящая) степень помешательства (с обыденной точки зрения).Отсюда понятие инсайта или божественного дара. Это сравнитеьно редкие моменты, оттого так ценимые, мгновения одновременно запредельного счастья и творческого взлёта. Многие великие поэты с нескрываемым сожаленим, откровенно признавались. что по-настоящему стоящего у них всего-то кот наплакал. Но это моменты прорыва Ноуменального мира в мир умертвляюще-объективированный,прорыв, имеющий эсхатологическую сущность обрушения, отмены всех заморачивающих сознание шаблонов, кажимистей (устоявшихся форм-объектов), сущность обнаружения за этим прорванным полотном мира истинного, духовно преображающего и по-настоящему живого. Ты как-бы слышишь внутри себя божественно прекрасную музыку, "живую" поэзию, видишь потрясающие воображение картины, выходишь "за скобки" обуславливающей тебя здесь и сейчас логики-реальности, повторяю, оказываешься в неком аномальном психологическом состоянии, одновременно взрывающем сознание и безвозвратно очаровывающем. Вот как, возможно Микаланжелло впервые представлял в воображении грандиозные сцены своей Синкстинской капеллы или Уильям Блейк свои парадоксальные оффорты, или уже глухой Бетховен слышал свои последние (самые лучшие) симфонические откровения. С точки зрения нормального рационального сознания происходило что-то непостижимое. то что не имело права быть в реальном мире. А что такое реальный мир в обыденном понимании. Всё тот жа Аристотелев универсум, построенный по принципам натуралистической метафизики, абсолютизация средне-нормального сознания, которое и признаётся неизменной (по Фоме Аквинскому) и в сущности, единственной человеческой природой (новое время). Получается замкнутый круг рационалистичекого диктата над изначально свободным человеческим сознанием. Прорывы в Ноуменальное невозможны. Мир созданный запретами злонамеренных ремесленников-наставников, и всё в нём существующее должно существовать по строго установленным ими канонам. В том числе и поэзия. Своего рода онтологический Классицизм. Неправомерное распространение (гипостазирование) принципов рационалистического практицизма на неподконтрольные, а зачастую и враждебные им духовно-эмоциональные сферы. А что вы хотели, почему бы этому не случиться, ведь до сих пор всё остальное (в человеческой истории) функционировало и функционирует исправно (тут, правда в последнее время есть некоторые сомнения). Значит в этом истина. Почему бы не распространить это шире. Как сказал бы философ: объективирующей мысли всюду мерещится её отражение и она сумасшедше гоняется за собственным порождением. Для Фомы Аквинского бытиё первично, но это бытиё уже обработано мыслью, рационализировано, а значит путь к истинно свободному творчеству прикрыт плотной крышкой, можно смотреться только в зеркало и медитативно, но с каждой эпохой, всё с большим трудом убеждать себя, что это всё-таки не совсем ты...В наше время, с помощью коппьютера и искуственного интелекта нам будет уже проще совсем отказаться от муки и счастья собственной свободы, и полностью утонуть в одуряющей виртуальности, подчинившись, ради полного комфорта, вторичной рационализации, то есть растворить свою психику в виртуальности компьютнрного рая, в первоначально нами же сотворённых компьютеризированных правилах-системах, но уже организующиеся независимо от нас формально ради нас, но по существу абсолютно нам враждебных и в результате полностью нас отменяющих, лишающих нас свободы не только жизни, как таковой, но даже и воображения.
Она - Всё это очень интересно, но пока я не вижу, как это переубедит меня?
Я - Теперь ближе к нашей теме. Помнишь высказывание о жемчужине Альфреда Шнитке. Его приводила Любимая тобой Татьяна Черниговская в одной из своих лекций?
Она - Что-то о том, что по настоящему прекрасное есть результат какого-то аномального, неправильного с точки зрения естественного развития событий процесса. Когда песчинка попадает внутрь раковины, в моллюске нарушаются все жизненноважные процессы. Однако он не умирает, но продолжает жить в изменённом, по-иному организованном режиме, что приводит к формированию внутри него жемчужины. То есть прекрасное, это результат некоего дефекта, искажения, системного сбоя и уродства, что зафиксировано в понятии Барокко.
Я - В любом случае это что-то из ряда вон выходящее. Это что-то вроде свободного творчества раскрепощённой природы, играющий через человека(и его надломы-уродства, как Павлов со своими собаками) в свою тёмную диалектику красоты-уродства, ставящую свободные. не скованные жёсткими правилами экспирименты с нашей экзистенцией и сознанием. Каждый миг то там, то тут рождается новая форма Прекрасного, сотканная нами из касаний ноуменального мира, где возможно и выглядит совершенно иначе, всё, что в этом мире и с точки зрения этого мира было бы невозможным, чудовищно-нелепым, о чём не решаются или не способны сказать те, кто соблюдает какие-то ограничительные технические правила. Все эти догматы, уже изначально мертвы, нежизнеспособны, если конечно их использовать с фанатическим упорством. а не творчески. Стихотворения вот именно и есть вещи созданные по строгим правилам всех этих мёртвых поэтик, когда пытаются через технические средства передать эмоцию-музыку-Логос определённых эмоциональных состояний (я не говорю о более примитивных, по-сути дела графологических задачах). Это заранее невыполнимое предприятие. В этом случае исходят снизу, пытаются достичь трансцеденции не имея о ней ни малейшего понятия, не пережив её реально. Лотце как-то сказал о бытии (любом бытии), что оно неопределимо, как таковое, если непережито реально. Поэтому начинать надо всегда сверху. Достигнув определённого психологического (аномольного, неправильного) состояния, выйдя "за скобки" привычного мира. услышав божественную музыку, ты имеешь шанс как-то это выразить (создать внутри себя жемчужину прекрасного), но невозможно чисто ремесленными способами, будь ты хоть гениальный систематизатор всем поэтик мира, так отшлифовать обычную стекляшку, чтобы она. подобно алхимическому кристаллу изменила свою природу и стала жемчугом, а почему.
Она - Наверное потому, что сткекло, как-бы его не обрабатывали, всегда останется стеклом.
Помочь сайту
Поздравления
