Маяковский каждую встречу, каждое событие оценивает только как материал для словесного оформления.Он выводит правило: для делания поэтической вещи необходима перемена места или времени. Точно так, например, в живописи, зарисовывая какой-нибудь предмет, вы должны отойти на расстояние, равное тройной величине предмета. Не выполнив этого, вы просто не будете видеть изображаемой вещи.Чем вещь или событие больше, тем и расстояние, на которое надо отойти, будет больше. Слабосильные топчутся на месте и ждут, пока событие пройдёт, чтоб его отразить. Мощные забегают настолько же вперёд, чтоб тащить понятое время. Перемена плоскости, в которой совершился тот или иной факт, расстояние – обязательно. Это не значит, что поэт должен сидеть у моря и ждать погоды, пока пройдёт мимо время. Он должен подгонять время. Медленный ход времени заменить переменой места, в день, проходящий фактически, пропуская столетие в фантазии. Для лёгких, для мелких вещей такое перемещение можно и надо делать (да оно так и само делается) искусственно.
Хорошо начинать писать стих о первом мае в ноябре, декабре, когда этого мая действительно до очень хочется.
Чтобы написать о тихой любви, поезжайте на автобусе. Эта тряска лучше всего оттенит вам прелесть другой жизни. Тряска необходима для сравнения. Мне кажется, так Маяковский говорит и об источнике вдохновения. Чтобы написать стих, нужен толчок извне. Это может быть какая-нибудь вскользь произнесенная фраза, увиденная картина, запоминающееся событие. Например, видишь необычное облако на небосклоне, и появляется первая строка.
Улавливаемая, но ещё не уловленная за хвост рифма отравляет существование; разговариваешь, не понимая, ешь, не разбирая, и не будешь спать, почти видя летающую перед глазами рифму. Без рифмы стих рассыплется. Рифма возвращает вас к предыдущей строке, заставляет вспомнить её, заставляет все строки, оформляющие одну мысль держаться вместе.
Обыкновенно рифмой называют созвучие последних слов в двух строках, когда один и тот же ударный гласный и следующие за ним звуки приблизительно совпадают.
Концевое созвучие, рифма – это только один из бесконечных способов связывать строки, кстати сказать, самый простой и грубый.
Можно рифмовать и начала строк:
улица –
лица у догов годов резче, –
и т. д.
Можно рифмовать конец строки с началом следующей:
Угрюмый дождь скосил глаза,
а за решёткой, чёткой, –
и т. д.
Можно рифмовать конец первой строки и конец второй одновременно с последним словом третьей или четвёртой строки:
Среди учёных шеренг
еле-еле
в русском стихе разбирался Шенгели,–
и т. д. и т.д. до бесконечности.
Первое четверостишье определяет весь дальнейший стих. Имея в руках такое четверостишье, я уже прикидываю, сколько таких нужно по данной теме и как их распределить для наилучшего эффекта (архитектоника стиха).
Наиболее эффектным является первая строка стиха, выпущенного Брюсовым в первые дни войны в журнале «Наши дни»:
Мы ветераны, мучат нас раны.
Этот сдвиг уничтожается, давая одновременно простейшее и наиболее чёткое определение расстановкой слов –
стихов заупокойный лом.
Надо довести до предела выразительность стиха. Одно из больших средств выразительности образ. Не основной образ-видение, который возникает в начале работы как первый туманный, а вспомогательные образы, помогающие вырастить этому главному. Способы выделки образа бесконечны. Один – это сравнения. Например, в лирическом стихотворении Уткина, помещённого в «Прожекторе», есть строка:
не придёт он так же вот,
как на зимние озёра летний лебедь не придёт.
Один из способов делания образа – это создание самых фантастических событий, фактов, подчёркнутых гиперболой.
Помочь сайту
Поздравления
