Поле Куликово, часть 4

[Скрыть] Регистрационный номер 0205155 выдан для произведения:

РАЗДЕЛ   ЧЕТВЕРТЫЙ

КРОВАВАЯ ПРИТЧА

Никакая история не творится без своей предыстории. То, что уже изучено и пройдено, является своеобразным  шагом отступления назад и вступлением уже в настоящее безвластное правление, ибо таким оно стало опосля внутреннего переворота, чем-то схожего на все предыдущие, и таким оно остается до сей поры, ибо старое укоренело, а новому трудно  доступить­ся.

Но не совсем об этом пойдет речь в этом разделе произведения, и нес­колько иначе будет обстоять дело следующего, но уже не дворцового, а все­общего духовно состоящего "переворота" мысли и дела, вытекающего из нее.

Но вначале и прежде всего обратимся к той самой истории, которая, каза­лось бы,   изучена нами досконально и документально точно.

Итак, вернемся во времена правления Николая-2 и опишем частично рево­люционный путь "гимназического" лидера партии оппортунистов /по тому вре­мени она так именовалась/ В.Ульянова.

Основная биографическая справка его известна и особой ценности для дан­ного исторического "переиздания" не несет, хотя и в ней есть свои дискредитивы, но на взгляд самого Бога и той же истории особого значения не несут.

По пути бедствия той России и реалий со стороны европейских и других государств в виде явной провокационной деятельности, направленной на раз­рыв всяческих отношений и не дипломатию, ярко обозначается линия поведе­ния групп национализированного спасения.

Присвоение титульной основы большевизма "пролетарии всех стран соеди­няйтесь" есть не что иное, как такого же рода подрыв в сторону уже дру­гих государств.

Тоесть, практически ответный удар. Путь самого лидера той "КПСС" пролегает вдали от рубежей самой России. В основе своей это ссыл­ки, заграница и далекие отблески близлежащих территориальных единиц изсостава когда-то былого русского государства.

В.Ульянов, будучи способным во многих философических и логических исчис­лениях, смог добиться реального перевеса мысли и практически выступить в роли  руководящего лидера означенного ранее направления деятельности.

Основа его умственному изысканию - время философического становления. Говоря проще, работа мысли окру­жающих людей, включая, конечно же, и его самого в эту "цепочную" реакцию  взглядов.

Основа ленинскому раритету власти - первостепенное заблуждение многих в определении реального момента времени и слабого самостоятельного раз­вития в уже указанном виде умодеятельности. Тоесть, формирование ленин­ского авторитарного искусствотворчества явилось результатом недомыслия  реальных фактических  масс  людей.

Что же касается ленинских последователей и тех, кто, как говорят, разделял его мысль, то они являются своеобразным придаточного типа звеном, которое обуславливает всякое выдвижение вверх. Точнее, это реально материальная сила взрастания, которая пробивает путь своим и иногда другим интересам.

Может на сегодня это покажется действительно странным, но в то время Ульянова мало кто вообще понимал.

Главное - это было его искусно ораторское производство и выдвинутые вперед лозунги идеализированного характера, благодаря которым можно было взбудоражить любую несамокритичную голову.

Итак, реалией добытия славы и прихода к самой власти стало простое чело­веческое самосовершенство, добытое в труде философического характера, и практическое продвижение вверх по ступеням за счет силы опорно-двигательных механизмов людей, сформированной на базе практически передовых идей и нового мышления в сторону идеализации человека.

Изо всего этого следует своеобразный вывод, что никакого сверхъестества в девятом по счету государственно-дворцовом перевороте не присутствова­ло. Только явная мысль и реально движущая сила  создавали условия для продвижения и развития "красного террора" времени.

Как уже и говорилось, ход общей истории красного движения известен и по большей части будем возлагать дань тому, что освещено мало или вообще сокрыто.

Итак, Ленин. Откуда такое имя и почему оно до сих пор остается в памяти людей, как общедоступное и связующее звено в самой истории?

Как известно - это псевдоним. Происхождение его относится к старогречес­кому стилю видооккультивной деятельности и обозначает не что иное, как слово «вождь». Общедоступность к словарному составу далее дает возмож­ность всяческого слияния различных степеней корневых связок.

Соответстве­нно так же поступил и лидер большевиков В.Ульянов. Унаследовал то же и И.Джугашвили, присвоив себе подобно-сходное Сталин, но уже не обращаясь к словарю, а используя рецидив наносного ленинского давления в той поли­тической среде.

Итак, октябрьская, а в последующем ноябрьская революция свершилась, и у власти расположились большевики.

По большей части расколовшейся общенаци­ональной революционно-демократической партии их так и прозвали. Это, как говорят, правда.

Опосля бурных внутрикабинетных междоусобиц на пороге нового взлета влас­ти становится твердая рука закоренелой жандармской охранки.

Именно эти сотрудники стали основой для будущего государства СССР. В соответствии с этим основная масса тех лиц и сотрудников стала резко менять свою фамильную и общеродовую принадлежность и воспроизвела на свет массу рево­люционных и других деятелей.

К подобного рода числу тех "интеллигентов" относятся, так называемые, красные командиры во всех исполнительных чинах.

Создавались биографии, внедрялись соответствующие документы и естествен­но вкладывались в архив, сохраняясь за многими печатями. Попытка всеобщего разоблачения слишком уж увлекшихся этим сотрудников со стороны самосто­ятельно выделившейся оппозиции меньшевиков провалилась. Ряд таких же условно обозначенных революционных деятелей оказались не в милости и были либо уничтожены, либо сосланы за рубеж.

Таким образом, основу правящему аппарату создала единая  сис­темно-порученческая структура  руководителей-лжецов.

Можно назвать целую  плеяду известных фамилий революционеров и указать  на их не таковую пер­востепенную принадлежность, но время просто не дает возможности осущест­вления указанного и создает условия для отброса в сторону этого, как уже доктрически ненужного и плеядно застылого в чьем-то мозгу.

Вобщем, нет практического смысла указывать на что-то подобное и искусст­венно создавать условия для какого-то вновь пробного переворота.

Но зато есть смысл указать на это и объяснить, почему в основе всякого управления того государства лежала обычная ложь.

Потому, что так повелось с самого изначалья. И если кто добирался к тому же, а соответственно имел хоть ка­кой-то доступ к "сверхсекретным" материалам или попросту узнавал о даже немногом, то, естественно, поступал так же, ибо в противном случае его жда­ла участь опущения несравненно "вниз".

На базе простых эгоистических интересов и создалась, так называемая, со­ветская власть, начисто дискредитировавшая себя во многих делах и опустившаяся до простого махинационного беззакония.

Но это, как говорят, было в верхах. Как же обстояло внизу, думаю, особо объяснять не надо.

Опираясь на мощную группу силового давления со стороны "ЧК" и реального красного правления, многие простые склочники или утерявшие свое изначаль­ное "Я", тоесть простой человеческий облик, пробивались в ту же среду и реально занимались правлением.

Начиная с уличного комитета, который представлял собой всего-навсего двух-трех горлодерущих крикунов, эти единицы людского хитросплетения становились почти неуязвимы с политической стороны и создавали собой   систему всеобщего  обмана.

О, так обозначенном, красном терроре знали повсюду. Многие убегали, уезжа­ли, оставляя практически все взамен на свои жизни. Это создавало условия для двойственного понятия руководящей силы власти и выражения особых приоритетов в достижении какой-то личной цели.

Особую роль в этом процессе сыграли уголовные или мало подчиненные анар­хистские группы. Они собой создали своеобразную силу русского противохода и доминировали в качестве внутреннего врага.

Желая укрепить свои мощные позиции власти, то же "ЧК" начинает формировать свои бандгруппы и с успехом их разбивать. Этим самым пополнялся запас как своих материальных средств, так и казначейно-государственных.

Особого успеха, такое бандприменение добилось на востоке.

Так обозначенное, басмачество практически отсутствовало.

Все это - то же ложное представление и работа того "ЧК".

Таким образом, в России создавался запас наркотических препаратов, золото-алмазный фонд и материально-культурный.

Нет ничего проще забрать силой что-либо у человека. И, конечно, сделать  это  всегда  просто злодею.

Кто и почему он там - никто не спрашивал, а утраченные ценности уже не возвращались и являлись революционным достоянием, что значит, оседали в кабинетах правления или передавались в ведение государственных служащих.

Своеобразно, этот процесс обычного мошенничества можно назвать отмыва­нием средств путем деблокирующей работы групп Чрезвычайного Комитета.

С той же позиции велась и гражданская война. Многие, сформированные  исто­рией  Советской власти военноначальники являлись попросту перебежчиками со стороны прошлого царского режима.

Особая роль и здесь отводилась "ЧК", хотя нельзя не сказать о заслугах самого руководства во главе с Лениным.

Надлежащую роль играла пропаганда. Людям придавались имена дополнительные и практически всегда сомнительные. Даже белогвардейцы не знали, к приме­ру, кто такой Деникин или Колчак.

В дальнейшем, разгадав эту систему обо­значения врагов, они сами пошли навстречу тем большевикам, создавая уже в свою очередь какие-то условные войска, имена и т.д. и  запугивая то же население.

Как такового, огромного противоходного большевизму  движения в России не было. Всего лишь одна не расформированная дивизия, впоследствии ставшая "армией", фронтом и т.д. создавала реальное сопротивление.

По большей час­ти сопротивление оказывали сами чекисты, не разобравшись где кто, да  еще одинокие настоящие бандгруппы, которые могли одеваться во что угод­но и как угодно. Не единожды прибегали к тому же и сами чекисты, создавая видимость тех фронтов и величин противодействия.

Конечно, нельзя сказать, что сопротивления не было вообще. Нет, оно было. Но меньше и в гораздо сокращенных масштабах и сроках.

Настоящая гражданская война закончилась ровно через два с небольшим го­да после революции, тоесть в 1919 году.

Остальное - это реальная сила для пополнения запасов государства из сос­тава государственно подчиненных, тоесть от людей. Учитывая слабую прак­тическую просвещенность того Востока или Среднеазиатских государств, там "война" велась аж до самой Отечественной войны. Это давало возможно­сть постоянного сбора "налогов", практический переход через границу и вовлечение других людей в это хитросплетение.

По ходу таких вот переходов решались многие задачи, в том числе произво­дилась диверсионно-подрывная работа  и  перевоз каких-то  материальных ценностей вне ведома других государственных структур. Можно уже не гово­рить о разведке и о другом. Все это входило в обязанность исполняемых структур.

Что еще можно сказать о тех первых годах после революции?

Во-первых, нужно сказать о частичной дискредитации самого управленческого аппарата. Неспособность к ведению обычного светского образа жизни заста­вила многих уважающих простую порядочность людей покинуть страну, либо уйти, как  говорят, в небытие.

Как говорил сам вождь: "Быт определяет сознание."

Именно эта формулировка заставила многих испугаться того, что происходит вокруг. Если виден чиновничьий красный быт, то, естественно, вытекает решение  по  сознанию.

А так, как быт был, мягко говоря, слабо поставлен, то, конечно же, этому выделялось решение в определении сознания того или иного руководителя.

Во-вторых, низкая стоимость того же сознания и практического неисполне­ния чего бы там ни было от состава огромной массы нижестоящих по прав­лению властных структур, привела к выделению в обществе строго конфиден­циальных, социологически опасных для республики групп, относимых уже впо­следствии к группам классово-социального положения.

В-третьих, мало образованная масса элементов власти попросту создала хаос в жизнеобеспечении государства и ввела в заблуждение саму верхушку вла­сти.

Именно по этой причине в России в дальнейшем возникла необходимость кооперации, а в последующем  коллективизации  труда.

Сам вождь или лидер большевиков Ленин обосновывал свое решение на каких-то ранних экономических докладах со стороны указанных лиц. Таким образом, из первоначально ложного, вытекало ложное  второе, что, конеч­но же, не могло не отразиться  на  самой  жизни.

В-четвертых, были "обрублены" все связи с прошлым, и реальная история Рос­сии начала формироваться в новом идеологическом исполнении.

В-пятых, сам аппарат управления государством был слабо развит с точки зрения "всякой механизации и индустриализации. Тоесть, фактически отсут­ствовали реальные экономические знания в способах ведения хозяйствования.

В-шестых, были окончательно разрушены международные связи и утеряна нить ведущей роли в экономических возможностях.

Можно и далее перечислять все тактические недомыслы того времени, но тог­да наша история превратится в своеобразный анализ экономической закупоренности Российского государства. Потому, продолжим общее повествование и укажем на дополнительные реалии того времени, о которых практически  никому  не  известно.

Итак, следуя той же концептуальной сути произведения, раскрываем следую­щие тайные величины  дня  прошлого.

Как известно из самой истории, вождь пролетариата был ранен и якобы отправлен в Горки на лечение, где находился около двух лет.

Изо всей этой описанной "правды" самой правды изыскивается очень мало.

Приложив немало усилий в деле восстановления хода тех событий, Бог говорит так:

Ульянов действительно был отравлен, но не участницей того сходного соб­рания и знаменитой Каплан, а своими "подлинными"  соратниками, завидевшими в нем угрозу их дилетантскому  руководству.

Практическая смерть вождя наступила в ту же минуту, когда ему специально подсыпали яд, но тщательно замаскировав убийство под длинно протекающую болезнь и используя обычного "подставного" человека или двойника, то руководство разрешило свои проблемы и прибегло к самостоятельной власти.

Подмену вождя мало кто заметил. Для этого нужно было хорошо присмотреть­ся и определить чисто по речеприкладной сути. Но ссылаться на плохое состояние было проще, и потому это действие до сих пор является строго законспирированным.

Сведений обо всем также не  осталось. В этом потрудились  многие сотрудники того же ведомства, да  и  последующий верховный  вождь.

Вначале Сталин боялся  прийти к той самой власти. Слишком многие знали о подмене, и постоянно велась работа по уничтожению этих очевидцев.

К официально объявленному смертному часу вождя таких людей осталось со­всем немного. И именно это давало возможность Сталину практически воцари­ться на русском престоле в исполнении того кабинета власти.

Какие же разногласия привели к содеянию преступления, и что руководило самим Сталиным в исполнении этого приговора?

Разногласия самые простые. Ленин не давал Сталину никаких превосходящих полномочий. И реально побудившая  причина  - это  садомазохический эгоизм,

желание овладеть силой власти и запечатлеть самого себя в истории перво­го в мире советского государства.

Кратко пробежимся по истории развития пути самого Сталина.

В бывшем, сот­рудник царской охранки, а также личный агент Санкт-петербургского тайно­го отделения Иосиф Исиашвили /а в последующем после трех транскрипций своей фамилии -Джугашвили/ или Сталин занимался в своем роде обычным разбоем и доставлял какие отобранные средства  своему  непосредственному  начальству.

Используя свои возможности и связи, а также полномочия, Сталин внедрился в русскоязычную группировку по свержению царского ре­жима. В дальнейшем, он переходит на сторону "врага", завидя в том силу и возможно предоставляющиеся полномочия  власти.

Сталин знакомится с лидером той группы - Ульяновым. Чуть позже его под­вергают аресту, и Сталин, страхуясь, лично исполняет приговор всем оста­льным, дабы тайна не выросла наружу.

В дальнейшем, колеблясь, он все же воз­вращается к указанному деятелю и предоставляет часть средств для широ­кой и прогрессивной работы в нужном направлении.

Особо не разбираясь в ситуации, Ленин  соглашается на такое открытое сот­рудничество и, как говорят, пускает  все  в  дело.

Сталин  осторожничает. Он остается в тех же органах и ведет двойную игру. Вобщем, выжидает, чья сторона перевесит, и кто обретет власть.

Существовали, само собой, у Сталина и связи с другими группами. Как гово­рят, ставил он сразу на всех.

При победе одной революции Сталин прибли­жается к Ленину и становится в прямом смысле у него за спиной, исполняя ту самую обязанность, что называется буквально телохранителем.

Это сильно сближает его с Ульяновым и дает возможность реального фактического обу­чения со стороны вождя. Они много беседуют, Сталин делает свои пробные  высказывания, и это отчасти радует Ленина.

В Сталине он как бы видит своего ученика, но все же реально ему власть не доверяет, а  спустядва года как бы направляет в "ссылку" для накопления опыта и обретения какой-то реальной власти.

Сталину это особо не нравится, но он все же подчиняется и временно уез­жает. Получив заранее "партийную прописку" из рук самого вождя, Сталин возвышается и занимает  хороший пост в существующем государстве.

Но мысль о власти все же его не покидает.

Тревожит и то, что подле Ленина становятся и другие приближенные ученики. Он решается на откровенное убийство вождя и составляет свой план, частично сближаясь с другими пар­тийными лидерами и обоснуя свою линию поведения якобы слабой позицией ленинского оппортунизма.

К тому времени, Сталин готовит доклад и на съезде выражает свою теорети­ческую доктрину социализма. Истолковав все по-своему, сам Ленин поддержи­вает тов.Сталина и даже рукоплещет ему в знак своей поддержки.

Это ошеломляет многих из числа сподвижников Сталина, и они вплотную под­ходят к намеченной цели. Спустя небольшое время "друзья" Сталина добива­ются его перевода в Москву, рекомендуя самому Ленину своего же ученика или "детище революционного прогресса".

Тот не отказывается, хотя смутно подозревает неладное. Но взмахнув рукой, все же соглашается с противоречивой мыслью о переводе, и сам себе готовит смертную  минуту.

Мгновенно переехав в Москву и заняв довольно высокое место, Сталин сильно сближается с Лениным и даже частично развевает его сомнения.

Реально же Сталин готовит другого человека на тот пост. Именно поэтому он подолгу беседует с Лениным и пытается понять склад его речей.

Отчасти это удается и "новый Ленин" с успехом проходит  политический  экзамен.

Все замешанные и не таковые даже не подозревают о подмене. Это сразу под­хлестывает Сталина к решению и в очередной раз он проводит акцию "сок­ращения штатов", высвобождая вакантные  места.

Ленин упраздняется, долго болеет и т.д, т.п. Все это дает время на подго­товку своих позиций и решительное искоренение  сподвижников. Террор идет по всей стране. Гибнут руководители от рук пресловуто враждебных   эле­ментов. Сталин вновь добивается  успеха, выступая с речами и его так же поддерживает "сам Ленин".

Никто ничему не удивляется. Но настоящей угрозой и срывом становится под­руга Ленина и соответственно родня. Назревает необходимость срочной изо­ляции вождя и  его "выдворяют" в Горки.

Крупская просит Сталина о посещении вождя и об том же почти требуют дру­гие. К этому времени подоспел и ученик Сталина или двойник Ильича.

Он с успехом выдерживает экзамен встреч и переходит на "легальное" положение. В то же время тело вождя находится под опекой отдельной группы людей, которые даже  не  знают, что  они  охраняют.

Сталина это  тревожит. Он понимает, что любопытство или простая слу­чайность может привести к худшему для него самого. Спустя время, Сталин решается на "смерть" вождя и заведомо упраздняет группу опеки тела. Никому не  доверяя, он  проделывает  это  лично.

Так же тайно он доставляет тело, искусно забальзамированное и  мало  пострадавшее от  времени в другое место, где содержится двойник. Сам тот, конечно, этого  не  знает.

И с ним Ста­лин поступает так же, подготовив заранее для себя  отступной  путь  по од­ному  из  проходов.

Он же руководит охраной и персоналом. Практически сразу констатируется смерть вождя, и воспроизводятся общие траурные процессии.

Чуть позже Сталин убирает следы по медперсоналу, охране и составляет заведомо  ложные медицинские и другие  документы.

Сам же единолично возвышается, заведомо указав на врагов и убрав конкуренцию. Многие начинают подозревать его в сотворении преступных действий, но ленинская этика поведения, большевистское слово, в прошлом поддержка самим вождем дают право на преследование всех сопротивляющихся его доктрине  преступного самовозвышения.

Участь поджидает многих. Сталин сразу же создает специальные  структуры, заведомо обозначая  им врагов. Не желая оставлять каких-то привязных следов, он распоряжается  убирать  семьями  или  коллективно.

К этому числу начинают "примазываться" и другие люди, попавшие под подозрение или в немилость к органам. Начинается гонка  всех, кто либо тайно, либо случайно мог что-то проведать или знать.

Все это продлилось очень долго. И практически до конца дней Сталин вел свою возвышенную войну. От этого пострадали бесчисленно многие, но тайная власть и структура заведомо ложного руководства не давала возможности  хоть  что-то  искоренить.

Практически за двадцать пять лет своего правления Сталин добился невозможного. Он исчерпал инакомыслие и заставил думать только относительно его идеологии.

Это обусловило и всеобщую боязнь и "раздутые" штаты монопольно содержащихся сотрудников "подпольных" учреж­дений, и оно же создало условия для всякого недомыслия и псевдо истолкования.

Можно сказать, что русские перевоплотились и создали  фонд  оскорблен­ной  нации  со всех  сторон  окружения.

Немаловажную эпилептическую роль в этом процессе сыграл "штурман" всех идеологических основ - сам Ленин.

Во многом ошибаясь и теоретически недоосмысливая всякие реальные факты, он возносил славу недобитому и способствовал  общему духовному потворст­ву. То же унаследовал и Сталин, опираясь на его слово и часто произноси­мые идеопсалмологические   выражения.

Во многом сам Джугашвили недопонимал и тем самым лжесоставлял всякий приоритет возросшей коммунистической  мысли.

Частичное "прозрение" он по­лучил уже после Отечественной войны, да и то благодаря человеку, сильно способствующему его спровоцированному уголовно-криминальному умy. Это, что касается духовно состоящей стороны дела Сталина и его патриотической   изобретательности.

А, теперь, вернемся вновь вспять и продолжим летопись  времен  по сути  всего  народа.

Итак, война гражданская и банды басмачей по большей части были просто вымыслом и фальсификацией реального положения.

Укрупняя свои структуры власти, тот же Сталин решил взяться за экономику государства, понимая, что слишком долгая травля может закончиться весьма дурно. Он выводит частный предпринимательский капитал и создает условия переконцентрации сил производств.

Они переходят в государственное ведение и переподчиняются  партийному руководству. На базе личных, почти тайных интересов начинается формироваться социалистическое общество.

Это вкрай  обездоленные люди без обещанного куска земли и малейшего понятия, как  жить  дальше.

На политическую арену выбрасываются новые лозунги и за счет подавляющего большинства, работающего по принуждению за практическое пропитание, форми­руется социалистическая индустрия.

Взят новый курс на укрепление государ­ства и реальной угрозой для всех становится Красная Армия, которую тер­зают вспышки гнева самого вождя, упраздняющие многих  военноначальников.

 В скорости начинают произрастать и "доморощенные" экономико-географи­ческие кадры. Слишком политизированные рабочие практически полностью ли­шены всякого умотрудоучастия и представляют собой лишь прагматическую линию проведения  политики  большинства.

Число "рабфаков" увеличивается, количество специалистов растет. Мало-пома­лу сокращаются рабочие места, и созревает эра "чиновнического милосердия". Тоесть, любой практический и неотлагаемый вопрос решается с помощью достигнутых  мелкоприводных договоренностей между различными людьми, пред­ставляющих разные стороны  социалистического  производства.

К концу, так обозначенных, 30-х годов Советский Союз обозначает себя как высокопродуктивное государство и предлагает свой "ширпотреб" в русло зарубежной экономической промышленности.

В деле добычи технологий ши­роко используется разведка и в советское производство вносятся практи­ческие изменения согласно полученных шифросведений.

Экономика бичуется сталеугольной промышленностью и наступает черед индустриального   превос­ходства.

Heсоизмеримо это ударяет по самолюбию великого вождя всех народов, и он создает основу для укрепления оборонной мощи и практического расширения границ. С успехом используются те же "подставные величины" в испол­нении оперотрядов и масса доселе независимых территорий поступает в зону  охвата  Москвы.

На базе личного инцидента между представителями двух различных концессиальных групп  формируется основа для подавления удивительно растущей советской величины и не продвижения на запад красного террора. В противовес гиганту СССР создается укрупненная структура монополий финансовых  групп   зарубежа.

Германия  сосредотачивает  все средства и перерастает из обескровленной державы в мощную суть межгосударственного "права" использования сред­ств  и  возможностей.

За плечами промышленников стоит армия. Хорошо воору­жена и соответствует времени активного применения.

Сталин идет на своеобразный компромисс. Условно проводит границу своих владений и заключает договора  о  ненападении. В то же время Сталин готовит свою операцию по мгновенному расширению границ.

Другой лидер вносит в "игру" свои коррективы и, опережая противника, напа­дает первым.

Сталин в небольшом шоке. Планы его нарушены, армия рассредото­чена, силы частично дискредитированы от обрушившихся сил врага. Но в силу вступает противовес среды и Сталин, идеализировав самого се­бя, поправляет ситуацию буквально  через  небольшое время.

Опираясь на военноначальника и делая беспроигрышную ставку в виде безаппеляционного подтверждения его приказов на деле, вождь сохраняет свою активную пози­цию и вносит уже свои коррективы  в  ход  борьбы  идеалов.

Война разыгрывается не на шутку и затягивается до неизвестного периода. Это подталкивает Сталина к другому решению, и он вводит своеобразный патриотический героизм, использовав при этом свою прозомбированную  временем личность и "старую партийную  закалку ".

В войсках и в народе срочно вводят героев. Дух поднимается, народ восстает. Это распаляет самого Ста­лина еще больше, и он же делает очередной шаг в деле достижения героизма и всякой идеализации.

Пытаясь сослаться на партийные интересы и защиту социалистического  отечества, он делает своеобразное представле­ние в виде самопожертвования и включает в историю войны свой личный избыточный героизм.

Вскоре война переходит в его ведение, и полчища врагов сдают свои позиции. На его же сторону переходят и бывшие секретные сотрудники неоглашенного и по сей день союза финансово-экономических групп зарубежья.

Это делает из Сталина героя дня, а из другого - полного догмата какой-то паразитической идеи "вскармливания"  своего  собственного  народа.

Вскоре происходит встреча "великих мира сего" ив силу вступает перевес военного присутствия. Война обретает  размах победительно-освободительной

и  на  той  базе  границы  СССР расширяются  еще  более.

Территория побежденных делится между победителями и создается союз на основе межгосударственных взаимоотношений.

Победа не могла не затронуть "свободомыслие"  русского и  другого  народа, состоящего  в  СССР.

Сталину воздается вся честь и ему "прощается" многое. Но дело его все же не зарастает и время от времени проистекает кровно для других. В послевоенное время в силу  вступает  реакционный  коммунистический гнет.

Кто не на стороне победителя - тот на стороне врага. Окрещаются  новые  враги и создаются новые условия для полного уничтожения свободомыслия и отсутствия права  свободопередвижения.

В то же время в обществе происходят социологические взрывы или срывы. Находятся недовольные проводимой политикой и укрупняется и до того раз­дутое НКВД с целью искоренения подобного не соглашения с деятельностью  властей.

Мало-помалу все начинает восстанавливаться. Используется сила военнопленных и своих "политзаключенных" по разным причинам. К моменту смерти великого вождя сила оппортунизма все же создается  и  не  без  ус­пеха  внедряется  в само руководство.

Но угроза новой войны не дает покоя многим из того же состава и создает условия для возникновения особого статуса партийного  работника.

Экономика СССР на почве "старого обмолота". Недра во многих местах исто­щены и требуется политика широкого технологического переворота.

Вновь на свое место приходит технологический шпионаж, а  на место "кукурузного" лидера воздвигается новый из числа  политических  гиперактуалов.

Многое мгновенно "забывается" и история всего государства поправляется. Находятся "старые" документы, нерасшифрованные сведения и всякое прочее для укрепления политической власти в свое время мало состоятельных  партийных  руководителей.

0бщество перецелеустремляется. В основу идеали­зированного партийного или пропартийного мышления вкладывается матери­альная сторона.

Люди устали ожидать плоды своих трудов, и государство в целом становится на путь добровольного изъятия вкладов с потенциального экономического расчета того времени.

Говоря проще, весь актив мысли нап­равляется в сторону личного обогащения и концентрации средств материального  взрастания.

Путь лидеров становится почти явью и то же с успехом применяется "внизу".  Вся страна поглощена  приоритетом  зарубежной  славы  индустрии и постепен­но скатывается  в  положение материального  раба.

В целедостижениях широко используются методы дедукции криминальных вели­чин и создаются условия для аномального развития средств окриминилизации всех государственных структур.

Каждое ведение отчисляет свой гонорар времени и самовыдвигает кандидатуры на пост будущего или сменного руко­водства государства. В то же время происходит слияние аппарата идеопсихологии  и  государственного чиновничества. В силу вступает эквивалент чест­ности идеалу и исполнения работодеятельности.

На смену строго сублимированному лидеру во всех отношениях приходит укоренело исполнительный партийно-государственный чиновник. В угоду мно­гим ведомственным структурами также с целью расширения своего ведомст­ва, потерпевшего небольшое сокращение и частичное освещение, руководитель вводит первые нестереотипы уже сформировавшегося  просоциалистического  общества.

На базе этого формируются новые силы в противовес законоутвержденной.

Масса недовольств и повсеместное разложение деятельности тех же сотрудников в виде первого скоррумпированного приспособленчества.

Недопонятие величин правящей коалиции и отсутствие в их политике "логики" социалистического проживания приводят к власти иного чиновника из числа "верных соратников коммунистических идей".

Но время выхода общенародной усталости наружу из-под контроля социалистической кольцевой индустрии  сводит на нет все усилия в плане восстановления прежней  деятельности парторганизаторов.

Волна протестов набирает силу и это дает возможность взойти вверх сле­дующему лидеру всяких демагогических  идей.

Государство приходит в состояние нецеленаправленности и  во  всяком ее  представителе испытывается потребность одного единого материального взрастания.

Начинает создаваться угроза распаду объединенного государства. На базе лично почвенных инте­ресов и раскрепощения властных структур от исполнения закона выдвигаются своеобразные "конгрессмены времени", желающие увести народ от общего краха социалистической системы.

В силу входят новые идеологические рефор­мы и вскоре наступает тот самый распад, который сводит на нет всю преж­нюю общую целесообразную деятельность и приводит в целом сообщество в состояние  идеализированной вражды.

 

Надальше эти события набирают ход, и история Руси или бывшего СССР перерастает в историю отдельно состоящих государств.

Эпоха провинциального прошлого вступает в силу и создает условия для возникновения новой ре­продуктивной величины времени , способной развить самостоятельность и достичь уровней материально-духовного экологического перевеса. Государственность, как таковая, отсутствует, явно выражена линия проведения монополизирующей политики, в силу вступают законы межпочвенных, межпле­менных  отношений .

История права денонсирована временем. История народа опровергнута им са­мим, наступает время очередного  статического  переворота  мысли.

 

Такова краткая история со времен революции по день настоящий.

Нет надоб­ности указывать на существовавшие лично амбиционные детали характеров и еще раз подтверждать всякую голословность бытия. По делу проведенного статического эксперимента  со стороны иносходных концессионных групп времени, обозначенного условно "ленинский проспект мышления" можно  констатировать  следующее.

Отсутствие личной позиции в философическом направлении и самовозведение в почет и ранг уважения личностей вместо их духовно  созданных потенциалов явилось очевидным поражением всякого условно сознательного эле­мента просоциалистической среды.

Всякое субординативно дистанционное управление массами в неупорядоченном умосложении является практическим недостижением любого материального и духовного  взрастания  общества.

Всякое иноязычное право, так же, как одноязычная дискриминация, являются проводниками единой линии, производимой политической конъюнк­турой времени.

Отсутствие единомыслия в структурах верхнего и нижнего аппарата управления, а также всякое недомыслие, доразвитие и псевдостаратель­ство в том же направлении является   источником бед общего непропор­ционального  социологического  развития.

Потеря авторитета любого субординативного источника права является в высшей степени основой для деморализации сообщества и государства в це­лом, как строя, определяющего концептуальную суть обозначения ума.

В то же время, увеличение авторитетного права является подспорьем в деле обустроенности сообщества с точки зрения его социологии и условием для значительного прироста единиц умственного склада со стороны философичес­кой "округленности" пространства  среды  сопряжения умов.

Итак, сделаем  небольшой  социологический  вывод.

История субординативного социалистического права обрела крах только благодаря своеобразному недопониманию окружающего и не разделению вершин власти соответствием человеческого, ограниченного  временем  использования  ума.

Такова доктрическая суть несостоявшегося социализма.

Реальная стоимость любого социалистического капитала - это собственное трудоопределение, не идущее вразрез с государственной производственной индустрией.

Став на путь капиталистического совершенства, Россия старается изо все сил понять концептуальную суть другого свободомыслия. Недопонимание и всякое условное отрицание являются главными помехами в деле построения иного состояния сообщества.

Таким образом, государство Россия нуждается в своеобразии и определении дальнейшей линии поведения по состоянию строго консервативного ума и формированию нового вида человекоиндустрии в исполнении тех же величин особого государственного права.

Основа всякому дальнейшему развитию исторической цепи - обретение базы своеобразного философического ума и укрепление личных позиции за счет сбережения активно опустошающихся экономических показателей недр Земли.

 

Эта теоретическая концепция времени налагает свои временные рамки испо­льзования и выражает дополнительно идущую дедукционную суть  русского свободомыслия.

Всякая предыстория  заканчивается  историей. То, что написано, пока находится в ведении предыстории.

Будущее - в определении человеческого приложения ума. Именно эта формулировка является основополагающей для дальнейшего общего человеческого  цивилизационного  присутствия.

Всякая конформация сведет усилия к нулю. Только единый путь на базовой почве правовых и праведных отношений способен привести историю Руси к ее окончательному реализму в плане достижения издавна поставленных целей совмещения всяких интересов.

Только путь социологической неопустошенности и общего духоприслу­жения в создании своеобразных "чудес" совершенств способен воспро­извести в дальнейшем  историческую  цепь  русского  ума.

Таковы законы существующей логики и такова суть прикладных знаний на базе уже состоявшейся истории.

 

На этом этот раздел заканчивается и соответственно прекращается дальнейшей оповествование.

Остается только приложить капельку ума и, подумав, почти вслух, создать условия для единого динаметрического  перевеса в положительную сторону.

Это реальное приложение способно сократить многие дальнейшие делозатраты и продлить сие повествование  до  других  исторических времен.

 

В книгу не вошли многие детали из жизни великих и прочих, и о них можно узнать в других подобных произведениях. Нельзя сочетать общую историческую энциклопедию жизни и деятельность единого человека, попавшего в колесо истории государства. Имеет место лишь  указание на возникновение чего -либо относительно практики поведения лидера или не такового, но так или иначе вошедшего в суть исторического процесса.

Деятельность человеческого ума основывается на массе постоянно иду­щего дедукционного материала сходной по типу концессуальной сути цивилизаций. Это основа всякому поведению и реальная стоимость вос­произведения каких-либо действий.

Любое правовое государство имеет смысл обретения статута доброволь­но отдавшегося соблазну времени одиночного восхождения.

 

Имеет то же и Россия. Но какова фактическая стоимость этого процесса - пока неизвестно никому. Даже изобилие "пророков " и им подоб­ных не способно отразить реальную суть пространственно жизненной  субпозиции  самих людей.

Фантазия многих иногда пестрит изобилием, но в ней же имеется и своеобразно конформирующийся реально  происходящий  процесс.

Это своеобразие ума вполне способно принести свои плоды и дать ос­нову всякому уморазмышлению. Дедукция каждого является прогнозиро­ванием будущего. Это закон  и  он  соблюдается.

На место стереотипа приходит нестереотип и создает условия для обозначения всяческих перемен. Это основное в деле любого нового и завершающее в стадии развития самого нестереотипа.

Природа помога­ет этому процессу и по -своему слагает силу умственного прироста.

Это явление и основополагающе имеет место своего применения. Таково реальное  состязание человеческого ума и силы сложениявеличин геодезического   прироста.

 

Основа будущему "приоритету" -  сво­еобразие в исполнении природно сформулированного нестереотипа.

На этом книга завершена и остается только ждать реального природного исполнения. Это тягота исторической цепи развития и одновременно достижения  очередной  черты  человекоума.

Удачи  в обретении интеллекта и отсутствия всякого приспособлен­чества. Это основное условие для нормального человековыживания в создавшихся условиях дискредитации самого времени использования   ресурсов.

Какова бы ни была приходящая слава или неуравновешенный приоритет - это явление высоко сопоставимо с самим присутствием величин недопонимания.

Любой практический интеллект совершенству­ется вприсутствии того же и самодискредитируется в среде полно­го   или  частичного его  отсутствия.

Дело воспроизводства откровенно чистого интеллекта - это дело ума каждого, его же обогащающего.

Среда создает условия, и она же  их отображает. Это закон деформа­ции величин. И об том же говорит всякая природная суть воспроиз­водства.

Природа ума непостижима, но воочию присутственна. Это условное доосмысливание  уже обозначенной единицы времени и ее приоритет сило­вого присутствия.

Всякая единица исчерпаема и имеет место временного присутствия. Это также природное условие и соблюдаемо, как закон. Реальность доосмысливания будет являться реальностью отображения действительности. Всякое сочетание ума превосходит сочетание  его  отсутствия.

Стоимость реализации ума - это величина протекающего времени в исполнении единиц среды.

 

И  завершая  эту  главу, хочется  сказать  вот  что.

Русские люди, люди простые и необычные, люди во многом путевые и во многом не таковые! Надо больше знать, надо пытаться думатьвсегда самому лично, надо прислушиваться к другому, надо пробовать понять и его. И не важно кто он - русский или грузин, чечен или армянин, волхв или  сыромятник и т.д. Это не главное. Главное другое. Никогда на Руси люди не были так обескровлено жестоки, как во время настоящее. Никогда они не опускались до самого подлого исковеркивания своей открытой чисто русской души. Они мало знали и понимали всякую веру, но они всегда уважали то или того, кого именуют и по сей день Богом и кого беспрестанно молят о помощи. Люди русские, люди с ними в ряду живущие! Хочу поведать вам один небольшой сказ о деле вашем русском и о величине ума, и праздностивсякому лиху денному.

Жил-был человек и издавна он русским прозывался. Построил избу себе. Сам срубил, сам поставил. Жил там и повсяк день другой там проживает. Любит свою избу и всяк чинит ее сполна. То так, то так латает, а она у него раз пораз куда-то да расползается. Едва латы успевает ставить человек тот. Боится всяк, чтоб изба вовсе не разва­лилась. Жить ему негде станет. Не пойдет он никуда, ибо  нет пути ужо ему куда-то. Потому боится, потому лапту свою готовит, чтоб на всяк случай к чужой избе хоть смертно пробиться. Но, что делать чело­веку тому русскому, чтоб изба не ломалась и лапта та вовек не нужна стала? Скажу я ему  по тому  вот  так.

Избу надо наново поставить. Старое - помост значит, не срубая, а  новое  на нем  возвести.

Закинуть лапту ту в реку и по век жизни своей не видать ее. Пусть она отнесется к берегам другим и опустится на дно моря-океана  глубокого. Так ей прочнее будет и лучше для человека русского того. Дом новый соорудить надобно, но из старого древа, только обрубить уже прогниль какую и светлицей большой, горницей внутри дом тот украсить. Пусть всяк вверх смотрит и знает. Бог вверху мир соблю­дает и дает жить человеку всякому. И в ряды годы пусть все усмотрят на небо то, и пусть руки возымут к небу. Оно дало их и по земле пустило. Оно содержит их и сейчас. Только вот что еще скажу. Не нару­бите дров или щепок при   рубке той много, да даже и мало - все одно плохо. Щепки - они больно ранят, да так и гниют в середине тела какого общего. Долго то тянется и долго нарыв созревает, но всегда он болью проходит и всегда с собою что-то или часть чего-то уносит. Так вот, люди русские, поступить по уму надобно, чтоб и щепок тех не осыпалось и дом новый вверх светлицей  взошел. И для того даю  вам я дни для рассуждения всякого и буду смотреть сам, яко дела те идут, а опосля речь свою чем-либо дополню. Был я и Перуном, и Сварогом, и Богом-отцом прозывался. Знаю землю вашу и другую от краю до краю. Пешком ходил по  ней  сам, хотя того  никто и не знает. Но не об том речь веду я самолично. Хочу сказать вам и признаться воочию. Не ведаю сам, что с вами будет. Всяко может случиться. Все то от вас и зависит. Я - где? На небесах высоко состою.
Вы же на земле творите. Вы дело какое знаете и им помыкаете. Да! Мысль  я творю, но не  всяк она к человеку близко подходит иль по душе состоит. Могу и я создать вам грозу какую. Но, не хочу. Хочу ведать ваш ум и желаю созревать его везде и повсюду. Пока же только глупота идет, и жизнь день ото дня для вас смертно стано­вится. Так говорю, потому - что знаю. Не все ведаю вам досконально, не все посылаю в письмах таких вот своих. Должны  и вы сами то понимать. Хотя многие верят тому, что говорю, но мало ко всему стре­мятся. Волю другому отдают и больше к жизни вольной без Бога прилегают. Мне  по тому дела никакого нет. Можете и не признавать меня. Но сами себя побойтесь и свое тогда чудо сотворите, чтоб земля ваша вечно стояла и никуда вообще бежать из нее не пришлось.
Говорю так обо всей Земле, как планете, а не токмо вашей. Говорю также и другое. Послушайтесь советов моих. Дайте путь своей умной  чреде. Сотворите мир великий и вглубь всю пакость, вами сде­ланную, укопайте. От того будет спокойствие и мне, и вам.
Но возвернусь все же к притче я той небольшой и доскажу ее.
Опосля трудов моих и ваших по делу всему земному, когда спесь ваша  самобраннаявнутри глубоко уляжется, опущусь я на Землю сам вместе со своею командою для встречи с миром земным, а не токмо только с вами. Неподумайте так. Я никого не выделяю. Хочу всем добра и хочу жизни видеть вашисчастливые, а не в слезах горесостоящие.
Так вот, коль сотворите то и встреча та состоится - увидите воочию Бога вашего и прочего мира земного. Других  узреете, что мне помогают всяко и управляют чем-либо, чтоб вас лучше  видно было.

Ну, а коли не будет того и путь ваш земной в дне каком смертно в общем станет, то вовек Бога  больш не увидите и уж точно от сна вечного, как   в сказке той, не  проснетесь. Так и будете во льду состоять или в кристалле  космическом, пока вас кто-либо из других в рабство к себе не подберет.

Так говорю, потому, как знаю это и об том писано мною давно. На сиим речь свою завершаю. Книгу в целом, закрываю и хочу опросить  каждого - хоть сведущего, хоть нет в деле  том историческом. Как вы отнесе­тесь к тому - так и судьба с вами же повернется. Пока судьбами людскими управляю я сам иль подмога моя, не очень большая. И не задарить их ничем, ибо им имне то не нужно. Церкви, храмы божьи - то для вас все построено. Хоть знать что будете о жизни прошлой своей же. То память вековая. Мне же только ум ваш нужен, чтоб от него дело мирно обстояло, и люд по всей земле расцветал. От каждого многое зависит и каждому шанс какой даю я, чтоб смог величины добиться и заодно историю ту продол­жить. Подумайте об том и не спокуситесь на злато, добро какое. Нет его у меня, да оно мне и не надобно. Только жизнью ведаю, да еще смертью могу заниматься в хорошем смысле дела того. Кого  к себе подниму сразу, чтоб в ад земнойне попал, кого просто отведу в рай заоблачный, а кого и по ветру пущу, если знаю, что на земле от него проку никакого. В том вот дела мои и состоят, да  еще в другом многом. Так-то  вот, люди, я и проживаю. В делах и заботах состою вечно и отдых только в дне каком суточном среди недели и вижу. Но то мое божье дело и на то не жалуюсь. И от вас того не прошу. Как хотите, живите и здравствуйте. Важно только, чтоб мир  состоял и дело доброе творилось. Вот и весь мой указ. И по нему жить нужно каждому, на земле состоящему. А теперь, говорю:  "До свидания".

Время и у меня ограничено и работу свою по делу этому завершаю. Удачи вам в деле каком и всяких свершений в сторону добрую.

 

P.S.

Не вся та еще история ваша, что мною была чуть ранее писана, и продление ее все же будет и начнется уже совсем скоро. Так что, ждите и ожидайте прихода того или сниисхода  нового и не совсем по времени хоть для кого-то благополучного. Но не обескуражтесь  этим или не озаботьтесь. Ведь всякий смысл слов моих внемлет  по-своему. Оттого день для многих кажется ночью, а она сама  уже давно стала  просто  смыслом существа  вашего общего…

22 июля 2012 года