Где-то далеко-далеко на
гнилом болоте жил страшный зверь. Звали его Туман. Он был огромный и пустой, ужасный
и коварный, изменяющий свои личины, и обладающий тайной колдовской силой. Жил
себе, жил среди лягушек и пиявок, среди мошкары и букашек, да скучно ему стало
– какие-то они все гнусные были, да не интересные – ни поговорить, ни
помолчать. Надоело ему изливаться капельками яда на тусклую и вонючую тину,
извиваясь змеёй по поверхности болота, чтобы каждый – однажды сюда попавший – уже
не смог уйти назад. Да и мало кто когда забредал в такую-то глушь. Вот и
изнывал злодей от скуки скучной, да от тоски безутешной. Всех животных извёл.
Всех птиц отвадил. Злая молва шла о тех краях…
Летала высоко-высоко в лазоревом
небе птичка-невеличка – звонкая, быстрая, живая. Собирала в клювик счастье,
кувыркаясь в небесном океане, и расплёскивая капельки солнца вокруг, пела
веселые песенки, улыбаясь миру, и уносила в гнёздышко – детишкам своим
непоседливым. Однажды увлеклась птичка-невеличка беззаботной радостью свободы,
залюбовалась красотой вокруг, заинтересовалась миром за горизонтом, и улетела
далеко за речку чистую, за лес – молодняк, за пригорок цветастый – куда-то в
сторону – темную и таинственную. Там счастье поискать. Летела она, летела,
удивлялась виду чудному, притихшему, месту таинственному, незнакомому, и
прилетела в лес мрачный, пугающий. А там болото мутное. А на нём лилии
сказочной красоты да кувшинки нежные цветут. Захотелось птичке-невеличке
поближе красоту рассмотреть, капельки собрать для детишек с цветка дивного. Подлетела
она к булькающей цветущей жиже, наклонилась за капелькой яркого нектара, да и
забыла обо всём на свете…
Издали приметил коварный
Туман птичку-невеличку. Призадумался, глядя на ее игривость и лёгкость, грацию
и изящество, и захотелось ему, чтобы такой источник чистоты был рядом с ним.
Чтобы птичка эта щекотала мысли его тусклые крыльями своими живыми, заставляя
смеяться. Чтобы развлекала его и радовала. Чтобы и он хотел радоваться жизни,
как и она. Хоть и отвратительное существо, а тоже радости рад. Придумал он
коварство злодейское, как завладеть богатством этим – очаровать птицу чарами
волшебными, лишить разума, и подчинить воле своей, чтобы осталась рядом она
навсегда. Заструился по болоту, и зацвело оно лилиями да кувшинками красотой
неписанной, ароматом бесподобным. Знал – обязательно прилетит доверчивая душа
на необычную красоту полюбоваться. Знал, что захочет попробовать на вкус…
И видел он восторг
птицы…
И видел он, как
туманится взор её…
И видел он покорность
её…
Ублажал себя радостью живой
изувер, наполнялся до краёв, изводя птичку своими желаниями. Уставала бедная. День-деньской
только для зверя лютого. О детках своих забыла. О небушке лазоревом. Только ночью
в густой тишине гнилости, она забывалась во сне, и видела родное гнездо, своих птенцов,
прозрачное небо, и плакала, молясь горячо в небушко лазоревое об освобождении.
И вот однажды, когда птичка
совсем выбилась из сил, кружась над грязной бурлящей жижей, взмахами своих крылышек
рисуя причудливые картинки на воде, тьму обители коварного зверя прорезал яркий тонкий луч, и осветил застойное
пространство лукавства и лжи, дотронувшись за глаз птички. И рассеялись чары колдовские.
И возрадовалась птица – нет больше невольничьей клетки. Вот оно – пришло долгожданное
избавление. И заторопилась она в небушко лазоревое родное – в клювик счастье
собирать, да детишкам своим в гнездышко носить. Пока счастье есть. Пока сил
хватает…
А Туман зачах от тоски
смертной без радости живой, и утонул в своём болоте. И болото с тех пор
превратилась в цветущий луг с трогательными колокольчиками, смелыми ромашками,
скромными васильками, лохматыми одуванчиками. И поют над лугом птички-невелички,
радуясь солнцу, простору и жизни живой…
От автора
Да, что там говорить –
все мы эгоисты – хотим пожирнее, побольше, да повкуснее. Но только брать,
ничего не давая – насилие. Чары жертвы рано или поздно рассеются, а
расплачиваться за взятое в долг, придётся всю жизнь – хлёстко, болезненно, с
процентами.
И я там была – той птичкой
жила. Знаю злую силу – ту, что победила… 04.11.14г
[Скрыть]Регистрационный номер 0250599 выдан для произведения:
Где-то далеко-далеко на
гнилом болоте жил страшный зверь. Звали его Туман. Он был огромный и пустой, ужасный
и коварный, изменяющий свои личины, и обладающий тайной колдовской силой. Жил
себе, жил среди лягушек и пиявок, среди мошкары и букашек, да скучно ему стало
– какие-то они все гнусные были, да не интересные – ни поговорить, ни
помолчать. Надоело ему изливаться капельками яда на тусклую и вонючую тину,
извиваясь змеёй по поверхности болота, чтобы каждый – однажды сюда попавший – уже
не смог уйти назад. Да и мало кто когда забредал в такую-то глушь. Вот и
изнывал злодей от скуки скучной, да от тоски безутешной. Всех животных извёл.
Всех птиц отвадил. Злая молва шла о тех краях…
Летала высоко-высоко в лазоревом
небе птичка-невеличка – звонкая, быстрая, живая. Собирала в клювик счастье,
кувыркаясь в небесном океане, и расплёскивая капельки солнца вокруг, пела
веселые песенки, улыбаясь миру, и уносила в гнёздышко – детишкам своим
непоседливым. Однажды увлеклась птичка-невеличка беззаботной радостью свободы,
залюбовалась красотой вокруг, заинтересовалась миром за горизонтом, и улетела
далеко за речку чистую, за лес – молодняк, за пригорок цветастый – куда-то в
сторону – темную и таинственную. Там счастье поискать. Летела она, летела,
удивлялась виду чудному, притихшему, месту таинственному, незнакомому, и
прилетела в лес мрачный, пугающий. А там болото мутное. А на нём лилии
сказочной красоты да кувшинки нежные цветут. Захотелось птичке-невеличке
поближе красоту рассмотреть, капельки собрать для детишек с цветка дивного. Подлетела
она к булькающей цветущей жиже, наклонилась за капелькой яркого нектара, да и
забыла обо всём на свете…
Издали приметил коварный
Туман птичку-невеличку. Призадумался, глядя на ее игривость и лёгкость, грацию
и изящество, и захотелось ему, чтобы такой источник чистоты был рядом с ним.
Чтобы птичка эта щекотала мысли его тусклые крыльями своими живыми, заставляя
смеяться. Чтобы развлекала его и радовала. Чтобы и он хотел радоваться жизни,
как и она. Хоть и отвратительное существо, а тоже радости рад. Придумал он
коварство злодейское, как завладеть богатством этим – очаровать птицу чарами
волшебными, лишить разума, и подчинить воле своей, чтобы осталась рядом она
навсегда. Заструился по болоту, и зацвело оно лилиями да кувшинками красотой
неписанной, ароматом бесподобным. Знал – обязательно прилетит доверчивая душа
на необычную красоту полюбоваться. Знал, что захочет попробовать на вкус…
И видел он восторг
птицы…
И видел он, как
туманится взор её…
И видел он покорность
её…
Ублажал себя радостью живой
изувер, наполнялся до краёв, изводя птичку своими желаниями. Уставала бедная. День-деньской
только для зверя лютого. О детках своих забыла. О небушке лазоревом. Только ночью
в густой тишине гнилости, она забывалась во сне, и видела родное гнездо, своих птенцов,
прозрачное небо, и плакала, молясь горячо в небушко лазоревое об освобождении.
И вот однажды, когда птичка
совсем выбилась из сил, кружась над грязной бурлящей жижей, взмахами своих крылышек
рисуя причудливые картинки на воде, тьму обители коварного зверя прорезал яркий тонкий луч, и осветил застойное
пространство лукавства и лжи, дотронувшись за глаз птички. И рассеялись чары колдовские.
И возрадовалась птица – нет больше невольничьей клетки. Вот оно – пришло долгожданное
избавление. И заторопилась она в небушко лазоревое родное – в клювик счастье
собирать, да детишкам своим в гнездышко носить. Пока счастье есть. Пока сил
хватает…
А Туман зачах от тоски
смертной без радости живой, и утонул в своём болоте. И болото с тех пор
превратилась в цветущий луг с трогательными колокольчиками, смелыми ромашками,
скромными васильками, лохматыми одуванчиками. И поют над лугом птички-невелички,
радуясь солнцу, простору и жизни живой…
От автора
Да, что там говорить –
все мы эгоисты – хотим пожирнее, побольше, да повкуснее. Но только брать,
ничего не давая – насилие. Чары жертвы рано или поздно рассеются, а
расплачиваться за взятое в долг, придётся всю жизнь – хлёстко, болезненно, с
процентами.
И я там была – той птичкой
жила. Знаю злую силу – ту, что победила… 04.11.14г