Началась война. Мы жили в Улан-Удэ. Поступила я в средний класс школы №3. Мы с
Тамарой Михеевой сидели за третьей партой.
Бабушка Натальча мне сшила нарядное тёмно-вишнёвое платье с белым воротничком
стойкой, с чёрным фартучком и с белыми манжетами.
Нашу классную учительницу (бурятку) звали необычно – Мальвина Трубачеевна.
Однажды она вошла в класс и вместо урока провела опрос у кого, где находятся отцы:
на фронте, в тылу, в окружении. Все первоклассники отвечали серьёзно, как взрослые,
знали твёрдо, где находятся отцы.
Я встала и ответила, что мой отец Мамлыгин Владимир Петрович находится в
окружении, а вообще-то причислен ко второму Украинскому фронту, которым командовал
Маршал Конев. С последней парты встала бритоголовая девочка Жигалова Валя и объявила на
весь класс: «Мальвина Трубачеевна, а он ей совсем не отец, а – отчим!»
Моё состояние было такое, что я как будто что-то украла. И, когда мой отчим
вернулся раненый с фронта, я его никак не называла.
Я знала, что моего родного отца, Ладыженского Бориса похитили в1935 году в Улан-
Баторе, когда он шёл через реку Тола, подошли два «цирика» – монгольские милиционеры –
взяли под руки и увели неизвестно куда.
Так рассказали нам очевидцы. Мама стала его разыскивать везде, но ей ответили, что
он арестован без права переписки, что он – «враг народа».
В 1938 году, когда мы выехали из Улан-Батора в СССР, в Улан-Удэ. У дедушки тогда
закончился срок командировки, он был строителем.
Во время «Ежовщины» нашу семью разделили на части: бабушку, маму и меня оставили в
Улан-Удэ, в городе, а дедушку, Павла и Николая (маминых братьев) отправили в Кабанский
район Улан-Удэ (Бурятия).
Но после долгих мытарств нам разрешили соединиться в городе всем на улице Советской
55, откуда я пошла в школу, замуж, в большую жизнь.
***
Помочь сайту
Поздравления
