Олимп
15 ноября 2017 -
Георгий Бровин
Прощай, мой друг, прощай навек, ай вилл нэва гоу бак ту Нью-Йорк.
Я устал по Нью-Йорку скитаться словно чумной одинокий волк.
Хотелось прибиться к какой-нибудь стае, но как-то не срослось.
Одинокий в Нью-Йорке всегда пролетает, будь он хоть волк, хоть лось.
Прощай, мой друг, до встречи на Марсе, на вершине горы Олимп.
Входишь в первый сон, во второй, в третий, потом попадаешь в лимб.
От лимба до Олимпа по глади Леты буквально рукой подать.
У всех, кто добрался, там вырастают нимбы, такая там благодать.
Высота двадцать пять километров, три Эвереста, считай.
Там обитают духи богов, и там когда-то был Рай.
Оттуда изгнали Адама и Еву миллионы веков назад,
И теперь, чтобы вспомнить все свои гены, мы должны вернуться назад.
Лет через двадцать-пятнадцать НАСА готовит на Марс полёт.
Но я не могу ждать так долго, Хронос снова меня сожрёт.
Первый сон, второй, третий, в лимбе время замерзнет как лёд,
И тогда против течения Леты к Олимпу плывёт пароход.
Последняя пристань на вершине горы, и время вернётся назад.
Там древних богов возродятся костры, и вокруг будет райский сад.
Чистейших истин прольются ливни, и тогда, из последних сил,
Хлынут из памяти тысячи жизней, и всё что в них натворил.
…
Наш век мирской быстротечен, с судьбой неуместен торг.
Прощай же, мой друг сердечный, никогда не вернусь я в Нью-Йорк.
Пора отделить реальность от липы, довольно блуждать в пустоте.
Однажды мы встретимся на Олимпе, но мы уже будем не те.
***
[Скрыть]
Регистрационный номер 0401706 выдан для произведения:
***
Прощай, мой друг, прощай навек, ай вилл нэва гоу бак ту Нью-Йорк.
Я устал по Нью-Йорку скитаться словно чумной одинокий волк.
Хотелось прибиться к какой-нибудь стае, но как-то не срослось.
Одинокий в Нью-Йорке всегда пролетает, будь он хоть волк, хоть лось.
Прощай, мой друг, до встречи на Марсе, на вершине горы Олимп.
Входишь в первый сон, во второй, в третий, потом попадаешь в лимб.
От лимба до Олимпа по глади Леты буквально рукой подать.
У всех, кто добрался, там вырастают нимбы, такая там благодать.
Высота двадцать пять километров, три Эвереста, считай.
Там обитают духи богов, и там когда-то был Рай.
Оттуда изгнали Адама и Еву миллионы веков назад,
И теперь, чтобы вспомнить все свои гены, мы должны вернуться назад.
Лет через двадцать-пятнадцать НАСА готовит на Марс полёт.
Но я не могу ждать так долго, Хронос снова меня сожрёт.
Первый сон, второй, третий, в лимбе время замерзнет как лёд,
И тогда против течения Леты к Олимпу плывёт пароход.
Последняя пристань на вершине горы, и время вернётся назад.
Там древних богов возродятся костры, и вокруг будет райский сад.
Чистейших истин прольются ливни, и тогда, из последних сил,
Хлынут из памяти тысячи жизней, и всё что в них натворил.
…
Наш век мирской быстротечен, с судьбой неуместен торг.
Прощай же, мой друг сердечный, никогда не вернусь я в Нью-Йорк.
Пора отделить реальность от липы, довольно блуждать в пустоте.
Однажды мы встретимся на Олимпе, но мы уже будем не те.
***
Прощай, мой друг, прощай навек, ай вилл нэва гоу бак ту Нью-Йорк.
Я устал по Нью-Йорку скитаться словно чумной одинокий волк.
Хотелось прибиться к какой-нибудь стае, но как-то не срослось.
Одинокий в Нью-Йорке всегда пролетает, будь он хоть волк, хоть лось.
Прощай, мой друг, до встречи на Марсе, на вершине горы Олимп.
Входишь в первый сон, во второй, в третий, потом попадаешь в лимб.
От лимба до Олимпа по глади Леты буквально рукой подать.
У всех, кто добрался, там вырастают нимбы, такая там благодать.
Высота двадцать пять километров, три Эвереста, считай.
Там обитают духи богов, и там когда-то был Рай.
Оттуда изгнали Адама и Еву миллионы веков назад,
И теперь, чтобы вспомнить все свои гены, мы должны вернуться назад.
Лет через двадцать-пятнадцать НАСА готовит на Марс полёт.
Но я не могу ждать так долго, Хронос снова меня сожрёт.
Первый сон, второй, третий, в лимбе время замерзнет как лёд,
И тогда против течения Леты к Олимпу плывёт пароход.
Последняя пристань на вершине горы, и время вернётся назад.
Там древних богов возродятся костры, и вокруг будет райский сад.
Чистейших истин прольются ливни, и тогда, из последних сил,
Хлынут из памяти тысячи жизней, и всё что в них натворил.
…
Наш век мирской быстротечен, с судьбой неуместен торг.
Прощай же, мой друг сердечный, никогда не вернусь я в Нью-Йорк.
Пора отделить реальность от липы, довольно блуждать в пустоте.
Однажды мы встретимся на Олимпе, но мы уже будем не те.
***
Рейтинг: +1
233 просмотра
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!