Никак себя к тому не приучу
что всё расписано, давно. Не нами.
Как азбуку – судьбу, всю жизнь учу,
...запоминая явьями и снами.
...Не «Аз» и «Ять» с моих слетают губ,
но позабытые, тревожа, слоги…
В них слышен вой сарматских грозных труб,
в них ширь степей незнающих дороги.
В них прикасанье искорки огня,
к траве сухой дающей в стужу пламя.
В них голос, призывающий меня
на ратный бой под праведное знамя…
Болит плечо пронзённое стрелой
на непогоду… Но о чём я, право?
Всё это было… было не со мной
я лишь учу, как пахнут в степях травы.
Как кобылиц не ведавших седла,
стегала плеть, и гордость укрощалась
и гневно грызли кони удила,
пока земля из под копыт вращалась…
...Учусь, учу… да что в ученье том,
мне не осилить нынешней науки.
Не важны: - Ньютон, атом и бином…
- во мне звучат прошедших жизней звуки.
Я понимаю… что не приручу,
себя к судьбе и не переиначу.
Что толку в том, что эту жизнь учу,
когда ночами о прошедшей плачу.
[Скрыть]Регистрационный номер 0148445 выдан для произведения:
Сармат
Никак себя к тому не приучу
что всё расписано, давно. Не нами.
Как азбуку – судьбу, всю жизнь учу,
...запоминая явьями и снами.
...Не «Аз» и «Ять» с моих слетают губ,
но позабытые, тревожа, слоги…
В них слышен вой сарматских грозных труб,
в них ширь степей незнающих дороги.
В них прикасанье искорки огня,
к траве сухой дающей в стужу пламя.
В них голос, призывающий меня
на ратный бой под праведное знамя…
Болит плечо пронзённое стрелой
на непогоду… Но о чём я, право?
Всё это было… было не со мной
я лишь учу, как пахнут в степях травы.
Как кобылиц не ведавших седла,
стегала плеть, и гордость укрощалась
и гневно грызли кони удила,
пока земля из под копыт вращалась…
...Учусь, учу… да что в ученье том,
мне не осилить нынешней науки.
Не важны: - Ньютон, атом и бином…
- во мне звучат прошедших жизней звуки.
Я понимаю… что не приручу,
себя к судьбе и не переиначу.
Что толку в том, что эту жизнь учу,
когда ночами о прошедшей плачу.