Кентавр заржал, сжимая жало,
направив дерзко остриё
пониже линии загара
в пушистый ласковый проём
уснувшей в праздничном угаре
прекрасной фее...
Он дрожал,
не человечески огромный,
пугая куст, зверей и жаб
и проклиная время Овна.
Но сон сморил, кентавр затих...
Вошел соперник, выждал миг,
бёдром раздвинул лепесток,
и ткнулся пестиком в цветок...
…Кентавру снилось: в дымке грез,
над ложем, где металась фея,
мужские руки, плечи, торс,
сын Минотавра, стон Морфея...
Но вдруг – ледник,
падение звёзд,
родник...
средь гор Гипербореи...
…Сын Минотавра взял в ладонь,
её стопу…
Войти… излиться!..
Он подтолкнул её в огонь,
один, как Бог, над ней в трёх лицах ...
Играли блики на виду,
как рябь, как волны мелкой дрожи...
Кентавр тревожился в бреду,
ворчал, стонал и корчил рожи ...
Он видел: в мареве теней
пушинки розовых огней
его колеблют отражение.
Он приподнял себя над ней...
не повторив её движений...
…Но контур мужа и коня…
Тут жил отдельно…
Невесом,
он испугал в тот день меня,
шагнув в мой сон...
…Чужой любовью я раним.
Чело мужское, словно нимб,
где кровь от терний поражения.
Я пробовал восстать…
Гоним,
Юнцу я проиграл сражение...
Венец мук мужа - круп коня
над женским телом...
Кентавр... Я!..
Бог накрыл меня
попоной белой…
Так разорви же солнце ночь
янтарным светом!..
Схватив её, скачу я прочь!..
Мы в небе!..
Мы… воспеты!..
Оставив Криту на земле
проклятье Минотавра,
мы там!
Нас видно на заре
в созвездии Центавра!..