Нас живых поменяют на мёртвых, Нашу сказку расскажут не так, Незнакомые люди в двубортных, Неприятных для нас пиджаках. Наши дети родят наших внуков, И на Землю опустится тень, Самых лучших сыграет Безруков. Вот такая, товарищи, хрень…
***
А по весне в открытое окно Влетит такое маленькое «но». Она проснётся – а оно в груди Он: «Что с тобою?» – Взвизгнет: «Отойди!» ...Она начнёт глядеть издалека, Она начнёт струиться, как река, Закатывать глаза, цедить слова, Снимать себе пылинки с рукава, И бегать на Центральный телеграф. А он её убьёт -- и будет прав.
***
Расчёт мой прост – на первый и
второй: Две щётки и одна зубная паста. И кто меня танцует – тот герой, А песни петь – так это все горазды. А вот Христос – любил и любит всех, И говорит, что лучше не бывает... Но батюшка сказал, что это грех, Да только что он в этом понимает!
***
А вы со мной так нежно и так
косвенно, Что я сейчас вот лягу и умру. Меня недосчитаются по осени На том чужом и радостном пиру. И по привычке, в
косвенно-винительном, Поправив, мельком, пряжку от ремня, Вы скажете, что вы меня не видели, И, вообще, не знаете меня.
* * * Слова – хорошие-хорошие, Поскольку мы едва знакомы. Ещё не видел ты подножия, Поскольку очень высоко мы. Глаза весёлые-весёлые, Поскольку ты ещё не понял, Что мы с тобою разнополые – Там тонут все. И мы утонем. * * * Белый саван, белый саван, Белый саван невесом – Это волны, это гавань, Это вечность, это сон… Кто-то ходит, кто-то плачет, Чей-то шепот по плечу: «Я люблю тебя, а значит,
будет всё,
как я хочу...» Сердце тает. Рассветает. А святого – ничего… Каю Герда кайф сломает, Но добьётся своего. Обовьёт навек руками Непосильный свой улов – Серый камень, серый камень, Серый камень в сто пудов.
Юра, мне тоже не всегда всё понятно, и мы никогда не узнаем, что автор конкретно имел ввиду. Но, как ты правильно заметил, интересные мысли в этих строчках есть. Спасибо за неравнодушие!
Помочь сайту
Поздравления
Понравилось
