А на севере белые ночи
А на севере белые ночи...
Полных двадцать четыре часа
ни за горы, ни за леса
солнце прятать себя не хочет.
А на севере белые ночи...
Из сугробов, теплом растленных,
снег зимы не уходит прочь:
влагой он наполняет землю,
небесам дарит светлую ночь.
Крик грачей разбудил природу,
лёд ушёл от крутых берегов,
и река разливает воду
по тарелкам и чашкам лугов.
Синеву разрезая клином
бесконечных своих одиссей,
над речным и таёжным разливом
тянут к северу стаи гусей.
Близок мне их инстинкт животный
лишь одной половиной из двух:
что на север - всегда и охотно,
а обратно - ни сном, ни на дух.
Дайте крылья моей половине,
помогите в далёкий край
улететь по дороге синей,
хоть вполглаза взглянуть на май.
Отыщу я у кромки воды
костерок, что горел когда-то,-
он оставил свои следы
в прошлогодней траве примятой.
Я зажгу его, сяду под куст,
только чувствам отдав свободу,
молча слушая шелест и хруст,
загляжусь на огонь и воду.
На дороги смотреть не хочу -
не люблю их раскинутый веер,
По одной только мыслью лечу,
той, которая прямо на север.
А на севере белые ночи...
Полных двадцать четыре часа...
Май, 1991.
Мёнхенгладбах.
А на севере белые ночи...
Полных двадцать четыре часа
ни за горы, ни за леса
солнце прятать себя не хочет.
А на севере белые ночи...
Из сугробов, теплом растленных,
снег зимы не уходит прочь:
влагой он наполняет землю,
небесам дарит светлую ночь.
Крик грачей разбудил природу,
лёд ушёл от крутых берегов,
и река разливает воду
по тарелкам и чашкам лугов.
Синеву разрезая клином
бесконечных своих одиссей,
над речным и таёжным разливом
тянут к северу стаи гусей.
Близок мне их инстинкт животный
лишь одной половиной из двух:
что на север - всегда и охотно,
а обратно - ни сном, ни на дух.
Дайте крылья моей половине,
помогите в далёкий край
улететь по дороге синей,
хоть вполглаза взглянуть на май.
Отыщу я у кромки воды
костерок, что горел когда-то,-
он оставил свои следы
в прошлогодней траве примятой.
Я зажгу его, сяду под куст,
только чувствам отдав свободу,
молча слушая шелест и хруст,
загляжусь на огонь и воду.
На дороги смотреть не хочу -
не люблю их раскинутый веер,
По одной только мыслью лечу,
той, которая прямо на север.
А на севере белые ночи...
Полных двадцать четыре часа...
Май, 1991.
Мёнхенгладбах.
Нет комментариев. Ваш будет первым!