Супругой первой (Царство ей небесное!)
Я избалован в сексуальном ракурсе,
Либидо рвало брюки полновесное,
Нарадоваться трудно было браку с ней.
В любых условиях сближения желал,
Казалось, в пенис встроен атомный реактор,
Но как-то в праздник эта баба-идеал
Попала пьяная под гусеничный трактор.
С этих пор в интимном плане туго мне,
Втиснут в одиночества я плен,
Не везёт хронически с подругами,
Словно деревянным стал мой член.
Чувства возбудить в себе любовные
Не могу который год подряд,
Потому что женщины знакомые
Лишь из недостатков состоят.
То страшная, со шнобелем на пол лица,
То, словно свиноматка, зажиревшая,
То как бревно лежит и не шевелится,
А то – наоборот, как сумасшедшая,
То заявляет: «Я такое не сосу!»,
То как подбитый самолёт в постели стонет…
Одних воспитывали, видимо, в лесу,
Других, должно быть, в благородном пансионе.
Как таким открою в душу дверцы я,
Как таких одаривать теплом,
Если полноценная эрекция
Только в сочетании с бухлом?
Ноги возложённые на плечи нам
Не заменят поцелуя в глаз,
Не случайно Путиным подмечено,
Что любовь приходит только раз.
Встречался больше месяца я с Леною,
Весёлой, обаятельною, женственной,
Знакомой с Камасутрой, с гигиеною,
И с внешностью, казалось бы, божественной.
Всерьёз стал думать о создании семьи,
Почти забыл о состоянье «полшестого»,
Ну а она, разбив иллюзии мои,
Обоссалась во время акта полового.
Чуть не стал гражданским мужем Тони я,
Даже завести мечтал детей.
Ах, как совершенна анатомия!
Ах, как обоюден пик страстей!
Нравились мне очень её окорок
И оригинальный вульвы цвет,
Вызванный, как я узнал от доктора,
Произволом бледных спирохет.
Такими вот по жизни шёл я стёжками,
В тоске о женской нежности стал пьяницей.
Было ещё Марина с мандавошками,
И Валя с силиконовою задницей…
С счёта сбился и в толпе мог не узнать
Ту, что вчера облагораживал брезгливо.
Мне больше раза ни с одной не переспать,
Поскольку в каждой вижу только негативы.
Память об ушедшей навсегда жене
Не залить ни сексом, ни вином.
Верность лебединая поистине,
Зря меня считают блядуном.
Стоит только с женщиною лечь в кровать –
Разочарованье и отлуп,
Мой удел по жизни только пробовать,
Вот такой я, братцы, однолюб!
Супругой первой (Царство ей небесное!)
Я избалован в сексуальном ракурсе,
Либидо рвало брюки полновесное,
Нарадоваться трудно было браку с ней.
В любых условиях сближения желал,
Казалось, в пенис встроен атомный реактор,
Но как-то в праздник эта баба-идеал
Попала пьяная под гусеничный трактор.
С этих пор в интимном плане туго мне,
Втиснут в одиночества я плен,
Не везёт хронически с подругами,
Словно деревянным стал мой член.
Чувства возбудить в себе любовные
Не могу который год подряд,
Потому что женщины знакомые
Лишь из недостатков состоят.
То страшная, со шнобелем на пол лица,
То, словно свиноматка, зажиревшая,
То как бревно лежит и не шевелится,
А то – наоборот, как сумасшедшая,
То заявляет: «Я такое не сосу!»,
То как подбитый самолёт в постели стонет…
Одних воспитывали, видимо, в лесу,
Других, должно быть, в благородном пансионе.
Как таким открою в душу дверцы я,
Как таких одаривать теплом,
Если полноценная эрекция
Только в сочетании с бухлом?
Ноги возложённые на плечи нам
Не заменят поцелуя в глаз,
Не случайно Путиным подмечено,
Что любовь приходит только раз.
Встречался больше месяца я с Леною,
Весёлой, обаятельною, женственной,
Знакомой с Камасутрой, с гигиеною,
И с внешностью, казалось бы, божественной.
Всерьёз стал думать о создании семьи,
Почти забыл о состоянье «полшестого»,
Ну а она, разбив иллюзии мои,
Обоссалась во время акта полового.
Чуть не стал гражданским мужем Тони я,
Даже завести мечтал детей.
Ах, как совершенна анатомия!
Ах, как обоюден пик страстей!
Нравились мне очень её окорок
И оригинальный вульвы цвет,
Вызванный, как я узнал от доктора,
Произволом бледных спирохет.
Такими вот по жизни шёл я стёжками,
В тоске о женской нежности стал пьяницей.
Было ещё Марина с мандавошками,
И Валя с силиконовою задницей…
С счёта сбился и в толпе мог не узнать
Ту, что вчера облагораживал брезгливо.
Мне больше раза ни с одной не переспать,
Поскольку в каждой вижу только негативы.
Память об ушедшей навсегда жене
Не залить ни сексом, ни вином.
Верность лебединая поистине,
Зря меня считают блядуном.
Стоит только с женщиною лечь в кровать –
Разочарованье и отлуп,
Мой удел по жизни только пробовать,
Вот такой я, братцы, однолюб!