[Скрыть]
Регистрационный номер 0471789 выдан для произведения:
А в ясном небе над Ковровом
Скопленье звёздных областей –
Там Ангел в бархате ковровом
Набил серебряных гвоздей.
Мильонов пять, а может, десять,
Успел прибить он к небесам,
А вот луну забыл повесить
И за неё остался сам.
И лик божественный и грустный
Склонил над грешною землёй,
Ко всем уныло-равнодушный,
Для всех не добрый и не злой.
Всё озирая взглядом кротким,
Бледнел за облачной грядой,
И видел: шёл путём коротким
Красивый парень молодой.
Борис сегодня, как обычно,
Сквозь арки, тёмные дворы,
Спешил размашисто, привычно,
Дивясь на звёздные миры.
И в голове роились мысли
О том, что где-то там, вдали,
Над ним «тарелками» повисли
Их неземные корабли.
Потом он думал о Марине,
О милой, близкой и земной,
О той улыбчивой дивчине,
Что согласилась стать женой,
И завтра именем Закона
Соединятся их сердца
Под звуки марша Мендельсона,
Чтоб биться рядом до конца.
Он морщил лоб и тёр забавно
Свой нос, пытаясь вспомнить, где ж
Он прочитал стихи недавно.
В них аромат любви был свеж:
«Стройна, как лань, легка, как серна,
В глазах застывшая слеза,
Я полюбил тебя, наверно,
За эти добрые глаза.
В них синь небес и песен сила.
В них русских речек глубина.
В них всё как будто отразилось:
И ночь, и звёзды, и луна».
Потом он вспомнил ненароком
Друзей испытанных своих
И вновь заученным уроком
Звучал в мозгу любимый стих:
«Друзья, товарищи по службе!
Что может быть дороже мне,
Той закалённой в море дружбы,
Что разве только на войне
В окопах мерзнуть не давала,
И словом ласковым своим
Сердца бойцов отогревала
И помогала в битвах им.
Пусть мы не падаем в окопы,
Но здесь нам тоже не до сна:
Мы с вами слышим пол-Европы,
Нас слышит Родина одна.
Пусть не свистят давно уж пули
И на полях давно цветы.
Герои вечным сном уснули,
Чтоб жили в счастье я и ты.
Но живы молодость и дружба,
Но живы радость и весна,
А посему, дружить нам нужно,
Дружить всю жизнь, ведь жизнь одна.
Что может быть дороже друга?
Он не отступит, не продаст,
А если вдруг придётся туго,
Он руку помощи подаст.
Он даст совет тебе умело,
Когда запутаешься ты,
Ему поведать можешь смело
Свои сомненья и мечты.
И если ты подхватишь песню,
Твой друг с тобою запоёт.
Беду и радость встретит вместе,
Ведь друг — второе «я» твоё.
И если, где-то на гулянке,
Вина попробовав на вкус,
Среди других вдруг на «гражданке»
Я встречу вас... и отвернусь,
В лицо мне плюньте на прощанье,
Такого не за что любить,
Не будет слов мне в оправданье,
Я не достоин другом быть».
Стишок еще на той неделе
В своем восторженном письме
Прислал друг Костя. «В этом деле
Он был всегда примером мне.
Но как сказать ему, не знаю,
О том, что (вот какой я друг!)
Его любимая, родная –
Моя жена, а я – супруг?!».
Он снова думал о Маринке:
Как ласки рук ее легки…
Но вдруг у дома на тропинке
Его позвали мужики.
Он подошел почти к подъезду:
«Наверно, спросят закурить»,
Но те схватили за одежду,
Прижали к стенке: «Не дурить!
Попался, гад, прохвост, пройдоха!
Ответишь нам за все дела.
Да, было бы тебя неплохо
Раздеть, скотину, догола…
Я потерял такие бабки,
Поверил на слово… Кому!
Вот этой гниде? Этой тряпке?!
Ну, я сейчас тебя дожму!..»
Один – крепыш, другой – вертлявый.
«Их только двое». «Вот я вас!»
И тут же – ложный выпад вправо,
А левым локтем в левый глаз.
Вертлявый взвыл от дикой боли
И отскочил под сенью крыш,
Но тут, согласно Божьей воле,
На сцену выступил Крепыш.
Крепыш был вор, но дока в драке,
Жизнь постигать пришлось ему
В казённом лагерном бараке –
Он знал неволю и тюрьму.
А время редкое свободы
Он не умел ценить пока,
И тратил месяцы и годы
С пустым азартом игрока.
Он вышел из тюрьмы досрочно,
Но вновь попал в порочный круг,
Поскольку нужно было срочно
Искать и водку и подруг.
Манили прежние забавы:
Наркотик, девочки, вино,
Но слаще хмеля и отравы
Манило вора казино.
Вот только вдруг в пылу азарта
Все деньги вышли, как назло,
И, к сожаленью, нынче в карты
Ему ужасно не везло.
И он уже ловчить пытался,
Но мухлевать в таких делах
Себе дороже – он попался,
Кричал, скандалил, даже дрался,
И проигрался в пух и прах.
Опять поставил он на «решку»,
А выпал царственный «орёл».
Пусть так, но с водкой вперемешку
Каких друзей он приобрел!
Что стоит лишь один вертлявый –
Дать можно двух за одного.
Скупой и жадный до халявы,
Он всё же вызволил его.
И вот теперь в оплату долга
Крепыш готов подраться был
Хоть с чёртом в пекле (но недолго –
Жару он с детства не любил).
Он был мастак ударить с тыла,
Исподтишка, когда не ждут.
А тут пугнуть лишь нужно было.
«Ну что ж, пугнём — оплачен труд».
Удар силён – он бил с размаху;
Он метил в зубы, в мягкий рот;
Нагнать хотел он только страху,
А вышло всё наоборот.
Затылком стукнувшись о стену,
Борис не охал, не кричал,
Лишь губы выплюнули пену
…И друг навеки замолчал.
А тот не понял, что он сделал.
«Вставай!» — ногой небрежно пнул
Его бесчувственное тело.
«Что, испугался иль уснул?»
«Он мёртв!» — и губы задрожали,
Свело от страха животы.
«Он мёртв, бежим!» — и побежали,
Как крысы в тёмные кусты.
И лишь остался, одинокий,
Там, где сражался и упал,
Красивый парень черноокий,
Раскинув руки, будто спал.
И снова двор его безлюден,
И снова тишь да благодать.
А сон мертвецки беспробуден,
А милый дом – рукой подать.
Лишь бледный призрак полнолунный
Один в ночной тиши скучал,
Кидал на землю взгляд бездумный
И ничего не замечал.