Велик и ночной гость

[Скрыть] Регистрационный номер 0466792 выдан для произведения: Как всегда, голод разбудил Савелия посреди ночи. Стараясь не разбудить беспечно похрапывающую жену, голодающий проскользнул на кухню. Свет включать не стал – не было необходимости. Яркая полная луна щедро лила свой призрачный свет в окно, проложив на полу широкую светлую полосу.
«При такой луне всякая гогольщина-булгаковщина и происходит» - почему-то мелькнула мысль.
Хозяин привычно открыл холодильник и, почёсывая животик в районе пупка, уставился на содержимое агрегата. Вскоре желудок был успокоен шматом колбасы с хлебом и холодным чаем прямо из носика заварного чайника.
Услышав приятное урчание в животе, удовлетворённый Велик пошёл досыпать. Так Савелия уменьшительно-ласкательно называла жена, на что он, поначалу, обижался (так кратко называют велосипед), но потом привык. Не Савиком же тебя называть, непробиваемо аргументировала Валентина. Но Савелий в долгу не остался, называя её не Валей, а Тиной, аргументируя, в свою очередь, этот выбор, не, упаси бог, водяной травой, а известной певицей Тиной Тёрнер.
И вот тут началось…
Выходя из кухни, Велик услышал:
- Не торопись…
Незнакомый голос прозвучал словно со всех сторон одновременно. Слова были произнесены почти шёпотом, но для ночного чревоугодника они показались сказанными через мегафон. Величье сердце резво застучало, ещё мокрое после чая горло враз пересохло.
Но обернувшись и включив свет, хозяин непрошенного гостя не увидел. Всё было как обычно. Монотонно урчал холодильник, в аквариуме на подоконнике безмолвно наматывали круги разноцветные рыбки, тикали старые настенные часы.
«Чёрт, чего только не мерещится по ночам» - подумал Велик. Рука опять потянулась к выключателю. Захотелось скорей под тёплый женин бок, туда, где всё надёжно и понятно, и где не мешает даже её храп.
- Садись… - опять раздался тот же завораживающий голос.
 «Что же это за хрень такая» - подумал Велик, но, как под гипнозом, послушно вернулся и сел за стол.
- Кто это со мной говорит? Я ничего не понимаю, - как-то по-бабьи визгливо спросил напуганный хозяин. – Не домовой же, в конце концов.
- Ну, если тебе более привычен фольклорный образ, называй меня так, - ровно, без всякой интонации согласился невидимый собеседник.
«Выходит, они существуют» - как-то без удивления подумал Велик. Он вспомнил, как ещё в школьные годы, когда пропала какая-то вещь в доме и её не могли найти, бабушка объяснила это проделками их домового. А что, баб, в каждой квартире они есть? - спросил тогда Велик. И получив утвердительный ответ, критически настроенный юноша позволил себе не согласиться. Выходит, сказал он, если в нашем доме 48 квартир, то и домовых столько же? А во всём микрорайоне, а в городе? Где же их столько готовят? – сыронизировал он над бабулей, но так и не переубедив её.
- А почему тебя не видно? – осмелел Велик.
- А ты надеялся увидеть маленького мужичка в лаптях и шапке? – как показалось, усмехнулся «домовой».
- Так чем могу служить? – дореволюционным оборотом вернул разговор в деловое русло хозяин.
- Служить обязан я. За этим и появился в твоей квартире.
- А чёт раньше тебя здесь не наблюдалось. Что, с домовыми напряжёнка? - как ему показалось удачно, поддел гостя Велик.
- Можно сказать и так. Поэтому появляемся среди людей в критических ситуациях.
- А что, в моей квартире критическая ситуация?
- В противном случае я бы не появился. Да ты и сам можешь в этом убедиться. Могу сделать понятным для тебя общение между собой вещей в твоей квартире. Послушаешь, что они о тебе думают.
- Да неужели? – усмехнулся Велик. Я и в тебя-то ещё не могу поверить, а ты мне прямо сказочные возможности предлагаешь.
- Так ты согласен? В вашем доме ты не один такой. У меня много работы.
- Ну, давай. Валяй. Все равно у тебя ничего не получится. – Велик встал из-за стола. «Надо идти, наконец, спать. А то у меня глюки начались. Всякие голоса уже со мной говорят. Так и в дурку загреметь можно.»
- Слышь, нагревалка, сдаю я. Чувствую, из последних сил работаю. – словно ниоткуда зазвучал в голове дребезжащий голос. От неожиданности Велик опять повалился на стул. «Опять глюки пошли. Вторая серия.»
- Сколько раз говорила тебе, не нагревалка, а микроволновка, - другой голос был молодой, явно женского тембра. – Я же не называю тебя холодилкой.
- Ладно, не обижайся, я шутя. Понимаешь, мне ж почти тридцать лет. Я ещё отцу хозяина служил. Поизносилось всё. Компрессор еле тянет, фреон на исходе, уплотнительная резина на двери вся высохла. Из-за этого холод во мне плохо держится, льдом обрастаю. И корпус у меня весь ободранный. А хозяину хоть бы хны. Ночью придёт, как сегодня, дверцу откроет и смотрит, смотрит чего бы пожрать. А холод-то выходит.
 - А, помнишь, он недавно как учудил? - подхватила собеседница. – Яйцо решил во мне сварить. Так оно, само-собой, разорвалось. Хозяйка потом долго ошмётки отмывала и хозяина материла.
- И мы давно тупые, - подключились к разговору ножи. Сколько раз хозяйка просила нас пото...
«Ну, всё, хватит. Тоже мне, критическая ситуация – ножи не точены.» - Велик решительно покинул кухню. Но спать уже расхотелось. Расположившись в зале на любимом диване, решил развеять мозги телевизором. Пульт нашёлся, как всегда не сразу. На этот раз он валялся на полу под диваном. С трещинами во многих местах, он, как раненый боец, был перебинтован в виде бинта скотчем. Хозяин несколько раз нажал на кнопку включения, но телевизор так и не ожил. «Чёрт, батарейки сели. Давно ведь хотел поменять» - констатировал свою безалаберность Велик.
- Ну хоть теперь он мои батарейки поменяет, - опять из ниоткуда раздался звонкий голос в Великовой голове.
- Не боись, меня вручную повключает, поменяет. Теперь и чтобы каналы переключать, ко мне с дивана надо бегать, - ответил голос посолиднее.
«И здесь техника говорящая, - почти не удивился её хозяин. – Ладно, обойдусь и без телевизора – в интернете посижу. Всё равно теперь не уснуть.» Но и с всемирной паутиной получился облом. Вай-фай работал, но выхода в сеть не было. «За инет заплати за следующий месяц» - вспомнилось вчерашнее напоминание Тины. «И чего не заплатил? Сегодня ведь уже первое число.»
Тут позывы хозяйского организма предложили новое занятие – посидеть на унитазе или, как называл это времяпрепровождение Велик, – помедитировать. А заодно спокойно обдумать то, что сегодня с ним происходит и чему трудно дать определение. Хотя и так всё понятно, глюки с голосами – вот чего.
Свет в ванной включился из-за заедающего выключателя только с третьей попытки. «Надеюсь, унитаз немой» - со слабой надеждой подумал Велик, усаживаясь на фарфоровое изделие. Ему повезло. Или и вправду унитаз был немым, или не на что ему было жаловаться.
Но спокойно подумать в совмещённом санузле мешал почти привычно капающий кран над раковиной. Каждая капля в полной тишине квартиры била по мозгам, итак страдающим от необъяснимости происходящего.
«А ведь Тинка сколько раз просила меня починить кран. Ведь дело-то пустяковое. Да и сынок давно просит с велосипедом помочь, что-то с тормозами непорядок. Велик будет ремонтировать велик» - вяло скаламбурил опять же Велик.
- Не хочу прерывать тебя за важным процессом, - раздался знакомый голос «домового», - только спрошу, хочешь узнать, что думают о тебе другие твои вещи?
«И чего привязался? Тоже мне – деловой. Работы у него видите ли много» - подумал Велик, а вслух сказал:
- Нет уж, спасибо и на этом. Твои услуги мне больше не нужны.
- Тогда до свидания. Надеюсь не скорого. - В бесстрастном ровном голосе «домового» всё-таки прорвались насмешливые нотки.
- Уж а я как надеюсь. Лучше прощай. Успехов тебе в труде. И личной жизни, если она у тебя, конечно, есть, - в свою очередь, не удержался напоследок от подколки Велик.
 Прошёл месяц с той необычной ночи. Холодильник обзавёлся белыми покрашенными боками и свежей уплотнительной резиной; ножи резали всё подряд, не уступая бритве; пульт от телевизора заменён на новый со свежими батарейками; выключатель включал свет с первого раза; двухколёсный транспорт сына тормозил, как вкопанный.
Валентина, в душе радуясь, всё ещё недоверчиво относилась к метаморфозам благоверного. В разговоре с подругами она шутила, что мужа скорей всего подменили какие-нибудь планетяне, лишь оставив Великову внешность.
А Савелий ждал каждое полнолуние. Голод перестал будить его по ночам. Но он всё равно шёл в освещённую луной кухню и долго сидел за столом в надежде, что «домовой» вернётся и опять сделает бытовые приборы разговорчивыми. Интересно же узнать, что теперь они думают о хозяине.