Звонок

               Олег Лямин и в это утро проснулся задолго до будильника. Глаза широко открылись и сразу стали что-то искать на сером полотне потолка. Сумерки слегка прикоснулись к прозрачным занавесям, прикрывавшим широкое окно спальни. Там, за стёклами, собранными в добротные пакеты и отгородившие покой и сон от суеты, не стихающей за окном даже ночью, в большой город входило утро.
               Привычка, которая каждый день помогала Лямину обманывать будильник, в который раз, почему-то, разбудила его намного раньше. Стрелки часов, висящих на противоположной стене, показывали, что есть ещё добрых полтора часа спокойного сна, но взгляд, всего лишь на пару секунд задержавшись на них, перепрыгнул на потолок и снова  стал медленно бродить там, растворяясь в утренних сумерках.
               «Что это, может быть, годы подкрадываются, чтобы, навалившись разом, прижать меня к земле? Или что  другое?..»
               Яркий солнечный луч внезапно полоснул по глазам Олега, заставив его крепко зажмуриться. Брызнули в разные стороны проворные зайчики, огнями побежали по серому потолку. Задымился потолок, кочевряжась под этими брызгами, скачущими по нему огненными шарами  и, не выдержав, вспыхнул искрящимся на солнце снегом. Большой зелёный заяц, оставшись совершенно один, испуганно заметался на белом снегу, словно искал место, куда бы ему спрятаться от яркого солнца. Несколько раз поменяв свои очертания, заяц, одним большим прыжком оказался в стороне, возле столбов с колючей проволокой, где замер, превратившись в обыкновенное дощатое строение, выкрашенное зелёной краской.
               - Ну, что ты застыл? - услышал Олег голос, - Давай, снимай нас!
               В десяти шагах от него, на ослепительном снегу, стояли, держась за плечи, три товарища. Они смотрели в его сторону и немного дурачились, сдвигая друг другу шапки с коротко остриженных затылков прямо на глаза. Мороз играл румянцем на щеках у ребят, но они, совершенно не обращая на него никакого внимания, все, как один, стояли без шинелей, в кителях, расстёгнутых сверху на одну пуговицу.
               - Давай, снимай! – плечи ребят оттягивали назад автоматы, на стволах у которых сверкали  штыки.
               - Здесь же нельзя снимать, – оглядываясь кругом и сразу же узнавая это место, проговорил Олег, - ну и попадёт же вам!
               - Ты, главное, - снимай, не разговаривай! – мальчишки, совсем не обращая внимания на слова Лямина и тяжёлые автоматы, уже толкались,  совсем сбившись в кучу.
               - Если вы хотите, чтобы я вас снял, перестаньте дурачиться и замрите, хотя бы, на секунду! И вообще, встаньте вон туда, а то с этим видом полно уже в интернете фотографий…
               Молодые лица засветились улыбками, двое ребят замерли, ещё крепче прижимаясь плечами к стоявшему посредине молодому Олегу Лямину.
               - Давай! Мы готовы…
               Олег заворожённо смотрел на эту троицу молодых парней, чувствуя, как наливается его тело неведомой до этого момента силой, но, несмотря на это,  Лямин в то же время совсем не мог хоть сколько-нибудь пошевелиться. Так и стоял он, застывший, словно каменное изваяние.
               - Ну, снимай же! – не выдержав, закричало ему небо.
                В мгновение ока рассыпалась каменная оболочка, и каким-то бестелесным духом он  понёсся навстречу этим ребятам, поднимая выше фотоаппарат и стараясь поймать каждого в кадр.
               Не успел щёлкнуть затвор, как серый потолок уже вернулся на своё место, и взгляд Лямина впился в его массу, стараясь выхватить из неё остатки так внезапно пропавшей  картинки.
               Стрелки часов, казалось, замерли и совсем не продвинулись вперёд. Или, всё-таки, продвинулись? Сколько секунд успела посчитать эта тоненькая стрелка, пока ему привиделся этот миг, - десять или сотню? Насколько коротким мгновением это было? А, может быть, его вообще не было: время остановилось и, пока все спят, быстренько отмоталось назад, унеся с собою Лямина в прошлое, и потом тихо вернулось обратно? Застыла секундная стрелка, заморозив неподвижно всё в этом мире, потом упала на своё деление, а где-то уже прошла целая вечность…
               Но не было такого случая в прошлой жизни Олега Лямина. Друзья, которых он сегодня видел, конечно, были, но вот только события этого не было, как и никакого зелёного сарая в том месте…
               «К чему такой сон может быть?» - прислушиваясь к ровному дыханию супруги, подумал Лямин. За всю свою жизнь он видел массу всяких снов и никогда не задавался вопросами «зачем» и «к чему». В сны, как и в Бога, прослуживший большую часть своей жизни в армии, Лямин не верил, - «И чего это я раскис?.. Всё-таки, возраст, наверно… Ладно, нужно вставать, больше сна не будет, изворочаешься только весь…»

               По просторному помещению офиса беззаботной стрекозой летала молоденькая сотрудница Ирочка. Поздняя осень с сыростью и темнотой за окноми, казалось, никак не влияли на её утреннее настроение. Нарядной птичкой Ирочка присела возле Лямина и прощебетала, перебирая на его столе папки с бумагами:
               - Вы, Олег Иванович, сегодня какой-то особенно серьёзный, наверно, шеф работой загрузил вас по полной!
               - Ну, что вы, Ирочка! Работы, как всегда, просто сегодня плохо выспался, наверно, вот отсюда и вид такой усталый.
               - Да? – тоненькие пальчики подхватили со стола пачку бумаг, проворно поставили её на ребро, чуть пристукнули по крышке стола и пробежали лёгкой дробью ярких коготков по белым листам, - А по вам и не скажешь! Вы сегодня просто помолодевший какой-то!
               Оторвав свой взгляд от экрана монитора, Олег посмотрел на уже готовую вспорхнуть собеседницу и улыбнулся:
               - Что это вы мне комплименты с утра сыпете? Учтите, - у меня уже внуки!
               - Ой, ну правда, Олег Иванович, кроме шуток, -  вы помолодели!
               Подхватив коготками пачку бумаг, Ирочка упорхнула, оставив после себя лёгкий аромат далёкого лета на островах в Тихом океане. Мышка, пощёлкивая, снова завиляла серым хвостом, продолжив свой танец под рукой Олега.
               Ровные ряды цифр, столбиками загнанные в строгие таблицы, разрушались, рассыпаясь в разные стороны.  Оставшись без поддержки, за ними следом обрушились каркасы всевозможных таблиц и рамок, полностью освобождая от своего присутствия широкий экран рабочего монитора. Качнулась и, медленно исчезая, закружилось всё помещение, оставив Олега наедине со светлым  прямоугольником  экрана, который вдруг вырос и, набросившись на Лямина, проглотил его.
               Ничего, кроме белого снега вокруг, ни единого тёмного пятнышка. «Кто такой этот шутник, что взял и даже небо покрасил белым? Неужели, не нашлось пригоршни обыкновенной синьки, чтобы отделить небесное от земного?» Сколько ни пытался Олег разглядеть хоть что-нибудь перед собой, напрягая зрение, он так ничего и не увидел. От яркой белизны стало резать в глазах, и он устало прикрыл потяжелевшие веки.
               За горизонтом распахнулись двери, и потоки свежего воздуха стали разметать снег перед Олегом. Очень быстро из сугроба показался стол и стены помещения, а монитор перед ним снова стал обычным, и с готовностью запестрел закорючками цифр.
               «Нет, надо сосредоточиться на работе, иначе ничего хорошего из этого не получится! Выбросить всё лишнее из головы и закрепить чашечкой кофе. Срочно!»
               - Девушки, а кто сегодня приготовит лучший кофе?..

               Одинокий фонарь, вскидываясь, выхватывал из дождливой темноты проулка прохожих, освещая путь, провожал несколько метров их зонты, шляпы и непокрытые головы,  потом снова понуро смотрел в своё отражение на мокром асфальте. Нестриженый куст лохмато свесился на   краю тротуарной дорожки, уцепившись за кромку света своими оголёнными ветками. Олег сидел в остывающем салоне своего автомобиля и крутил в руке маленькую коробочку сотового телефона: «Может быть, позвонить ещё раз?.. А что со мной такого может произойти, если я не позвоню и оставлю всё, как есть? Ничего. Совершенно ничего…»
               Скомканным листом бумаги улетел в корзину сегодняшний рабочий день. Остался позади обыкновенный час  дороги к дому, с его непонятными нервными пробками, и сумасшедшим лётом в общем потоке сливающихся огней. Впереди ждал ужин и спокойный уютный вечер на любимом диване, осталось только добраться до двери дома, где были жена, кот и мягкие тапочки…
               Мелкие капли плотно сыпались с неба на лобовое стекло припаркованной возле дома машины. Ветер, запутавшись в голых ветках куста, трепал последние оставшиеся на нём листья. Но, то ли ветер не набрал ещё должной силы, то ли куст не растерял своей, но отжившие своё мокрые листья с непонятным упорством сопротивлялись и никак не хотели отрываться от своих веток.
               Свет фонаря внезапно погас, и навалившаяся темнота показалась  Олегу крупными хлопьями чёрного снега, падающими на его неприкрытую голову. Хлопья были нестерпимо горячими,- даже выгнавшими испарину на лоб. А может, это просто были капли растаявшего снега? Олег провёл рукой по лбу и волосам, но ладонь не почувствовала никакой влаги, - снег растаял почти бесследно. Его остатки, спрятавшись возле ног, на полу машины, уже начали беспокоить Олега: захолодели ступни ног, заломило в коленках, и снова, откуда-то изнутри, что-то подкатило к горлу…
               «Почему это число три - такое особенное? Может быть, потому, что с раннего детства, во всех сказках, - то три богатыря, то три года, да три пары железных сапог... Тогда мы все были хорошими друзьями, а сейчас сразу и не вспомню, кто справа от меня стоял в том сне…  да и не так это важно, кто был справа, кто слева… Гораздо важнее, - что, всё таки, хотел сказать мне этот молодой солдат? Почему он только улыбался и молчал? Ведь, должен был, обязательно должен был он заговорить, но промолчал, этот, как всегда, молчун! Зачем приходил тогда? Эх, верил бы в Бога, спросил бы у него! А так, кто подскажет? И в интернете ответа не найдёшь!»
               Лямин пошевелил онемевшими пальцами ног, - лёгкие туфли на тонкой подошве уже не согревали ног: «Надо было ещё неделю назад поменять обувь, а мне всё некогда! Всё время бегом: из дома в машину, из машины на работу, в магазин вечером, и то на машине! Совсем жизнь перестал чувствовать ногами…»
               Корпус сотового телефона замер, перестав вращаться в пальцах. Привычным движением большого пальца Олег сдвинул половину его корпуса вверх и, набрав повтор последнего номера, поднёс трубку к уху. Прослушав короткое сообщение, сдвинул половинку обратно на своё место и вышел из машины. Дождь сразу же прилип к лицу и схватил его за открытые руки, но, не обращая никакого внимания на набросившуюся на него сырость, Лямин смотрел в тёмную глубину двора: «Неужели, я опоздал?..»
               Дождь своим холодным  языком продолжал облизывать  лицо и руки Олега, всего на одну секунду превратившегося в каменное изваяние. Ему же показалось, что всё вокруг замерло и время остановилось, и все капли дождя висят, застывшие, над землёй, и он стоит здесь неподвижно, прирастая ногами к земле уже целую вечность.  «Всё, сейчас пошевелюсь, и меня не станет! Точно, как во сне, рассыплюсь кучей песка и улечу отсюда! Раз, два… ну?!.. Нет, для бестелесного духа я что-то больно явно ощущаю влагу на своём лице! Надо идти скорее, пока совсем не промок, заболеть ещё не хватало!»
               Всё ещё боясь пошевелиться, Лямин, самыми кончиками пальцев осторожно нащупал кнопку на зажатом в его руке брелке и потихоньку нажал на неё. Коротко пикнув сигналом, машина щелкнула замками и подмигнула жёлтыми глазами поворотников: «Всё в порядке». Бросив взгляд в сторону одинокого светившего фонаря, Олег поспешил к своему подъезду.

               На кухне - жена и щи в тарелке, на ногах - мягкие тапочки, и кот, мурлыча свою песню, трётся под столом об уставшие ноги.
                «На диване дожидается отложенная вчера книга, а в интернет сегодня ни-ни! Пускай отдохнут от меня сегодня социальные страницы, а то на работе мониторы набрасываются, не хватало ещё сегодня вечером быть съеденным у себя дома, собственным компьютером!» - думал Олег, потягивая чай вприкуску с куском домашнего пирога.
               - Олежка, ты куда всё время проваливаешься? – супруга пристально посмотрела Лямину в глаза.
               - Я? – Олег начал дурашливо ощупывать себя руками, - Я, вроде бы, никуда не проваливаюсь, - для уверенности он несколько раз попрыгал на стуле, - видишь, не проваливаюсь.
               - Перестань дурачиться, у тебя уже почти вся голова седая, а ты  всё, как мальчишка!
               - Ну, так маленькая собачка до самой старости – щенок! Это про меня как раз и сказано…
               - Пожалуйста, Олег, не уводи в сторону. У тебя на работе неприятности, или завёл себе кого-нибудь помоложе? – супруга шутливо прищурила глаза и протянула руку к скалке.
               - Полно тебе, - отмахнулся Лямин, и с совершенно серьёзным видом добавил, - была нужда мне двери менять!
               - Причём здесь двери?
               - Так мне молодая такие рога  навесит, - Олег, как заправский рыбак широко развёл руки в стороны, - что придётся двери шире ставить,  иначе в дом будет не зайти!
               - А если быть серьёзным? Я же вижу, что от тебя здесь одна оболочка, и та не целиком.
               - Понимаешь, если быть серьёзным, то я и сам толком понять не могу: пару недель назад позвонил мне один знакомый, мы с ним срочную вместе служили, тогда дружбу не водили, после тоже. Виделись с ним один раз лет пятнадцать назад: вспомнили то время, общих знакомых, выпили немного и, обменявшись телефонами, расстались. Я совсем забыл про него, ты знаешь, за столько лет судьба нас далеко развела в стороны, даже тех, кто дружбу водил и клялся в ней тогда друг другу.
               Олег сделал паузу, встал и, медленно подойдя к окну, посмотрел в темноту за окном:
               - Что это фонари на улице перестали включать, всё экономят, что ли?.. Ладно, что нам эти фонари…
               - Ты про ребят говорил, - напомнила супруга.
               - Да, про ребят, - подхватил Лямин, - про тех, с кем в солдатах служил. Мы, ведь, тогда думали, что крепче нашей дружбы ничего на свете нет. Молодые были, - озорники и максималисты, как сейчас говорят, - два в одном.  Да-а, а вот Серёга этот, наоборот, тихоней незаметным был тогда, не то, что мы. Тут вот, звонок внезапный, - мямлил он что-то про трудности и жизнь плохую, просил помочь, а у меня в тот день, как назло, навалилось всего – не продохнуть, ну вот я как-то боком, боком и отговорился, - мол, некогда, давай потом, попозже. Он извинился и с тех пор не позвонил ни разу. Мне же после того случая немного не по себе: вроде бы, гадость какую сделал втихую, места спокойного себе найти не могу.
               - А сам позвонить ты ему пробовал?
               - Пробовал, только у него телефон или выключен, или вне зоны…
               - Ну, так он, наверно, пьёт беспробудно, а ты тут убиваешься из-за него!
               - Хорошо, если так…

               Содержимое книги никак не хотело влезать в голову, мысли то путались, собираясь в тугой комок, то вдруг разлетались в разные стороны и отказывались собираться обратно, а взорвавший тишину звонок телефона не предвещал ничего хорошего, поскольку, время было уже к полуночи. «Кого там ещё нелёгкая несёт?» - и сердце сразу сжалось, как только Олег увидел, кто это ему звонит. Предчувствуя нехорошее, толкнул половинку телефона вверх и поднёс его к уху:
               - Алло?..
               - Привет! – сказала трубка Серёгиным голосом.
               Отлегло…
               - Привет, как ты там? Я, понимаешь, прошлый раз жутко занят был, ты, правда, извини. Что там стряслось у тебя?
               - Я в больничку попал, понимаешь, пока там был, тут машину вскрыли, страховку зачем-то забрали, понимаешь, - Серёга сделал небольшую паузу, - мне не к кому больше обратиться, кроме тебя. Страховку я восстановил, мне бы на первое время, хотя бы, на бензин… я здесь недалеко от тебя… Так что, выручишь?
               - Подъезжай...
               - Он всё пропьёт, не давай ему денег, - сказала супруга.
               - Я так не думаю, - ответил ей Лямин, - он сам подъедет на машине.
               - Как знаешь, смотри…
               - Если что, мы не обеднеем, а так, - Олег поднял указательный палец кверху, - глядишь и зачтётся!

               Забитый автомобилями двор неожиданно приветствовал Лямина  ярким светом нескольких фонарей и парочкой собак, с лаем бросившихся ему навстречу. Цыкнув на сразу же опешивших псов,  Олег поспешил на проспект, подгоняемый сзади разноголосым лаем и строгими криками собачников.
               Вот и Серёгина чёрная «Волга». Потянув на себя ручку двери, Олег плюхнулся на сиденье и, протягивая руку, улыбнулся:
               - Здравствуй, Серёга!
               - Ну, ты заматерел! Тебя просто не узнать! – растянулся в улыбке Серёга, - Сколько мы с тобой не виделись?
               - Ты тоже… поправился! А не виделись мы с тобой лет пятнадцать, с последнего раза!..
               Десятиминутный разговор про личную жизнь с её непростыми поворотами. Прощальное рукопожатие, и вопрос Лямину, уже вышедшему из машины:
               - Когда деньги-то вернуть надо?
               - Это не вопрос, Серёга, отдашь, когда сможешь. Будь здоров!
               - Спасибо…
               «А я, ведь, случись нам встретиться на улице, прошёл бы мимо… не узнал бы, ей Богу, не узнал бы его!» - подумал Олег, шагая лёгкой походкой к своему дому…

3 - 11 ноября 2012