Хочется завершить Записки без грусти. Не знаю, получится ли?
Прочитал всё внимательно. А где же Юрий Иванович Максюта?
Юрий Иванович долгое время, вплоть до кончины 28 марта 1990 года, руководил Советом ветеранов Корабельного командно-измерительного комплекса. Жил он с женой Марией Ивановной недалеко от станции метро Кировский завод. Последние годы у него собирались Валерий Николаевич Кефала, Геннадий Степанович Кочнев и я. Как правило, с жёнами.
Мы вспоминали годы службы на ТОГЭ, где нами руководил Юрий Иванович. Валерий Кефала в те славные годы был Заместителем Комадира Экспедиции по специзмерениям. Он был первым моряком на этой должности, сменив армейского офицера из НИИ-4. Я при Юрии Ивановиче был штурманом «Сучана», потом флагманским штурманом Экспедиции. Гена Кочнев все эти годы был командиром БЧ-4 флагманского корабля «Сибири». То, что «Чукотка» оказалась не нужна как корабль связи, стало возможно благодаря профессиональным способностям Гены. Средства радиосвязи «Сибири» могли и держали устойчивый мост с любой точкой страны и другими кораблями. К тому же Гена был незаменим при ближней связи с иностранцами. Он свободно владел английским языком и сигнальным прожектором. Ему было дано право свободного общения. Годы службы в Институте не обсуждались. Они были недалеки и не очень интересны.
Пели песни. Любимой была «На ветвях израненного тополя». Я её знал с училищных лет в расширенном варианте. Хорошо пела Мария Ивановна.
Здоровье Юрия Ивановича постепенно ухудшалось. У него была ишемическая болезнь сердца и аритмия. Последние полгода аритмия стала мерцательной. Ритм сердечных сокращений сорвался.
В то время мы все уже были пенсионерами и работали в Институте по вольному найму.
В среду 28 марта 1990 года Начальнику Института Анатолию Васильевичу Федотову позвонила Мария Ивановна и сказала, что Юрий Иванович умер, и она не знает, что делать. Федотов попросил Гену и меня поехать к Марии Ивановне, что мы незамедлительно сделали.
В квартире мы нашли плачущую Марию Ивановну и сидящего за столом работника милиции. Юрий Иванович сидел в позе уставшего и заснувшего человека на диване.
Дело со слов Марии Ивановны было так.
Они собирались прогуляться по ближайшим магазинам. Оставалось обуться и надеть верхнюю одежду, но Юрий Иванович попросил принести таблетки и сел на диван.
Когда Мария Ивановна вернулась, сердце Юрия Ивановича уже не билось.
Мария Ивановна вызвала скорую. Врач констатировал смерть.
Работник милиции, вызванный, видимо, скорой, составлял акт о смерти.
Вскоре приехали действующие офицеры. Старшим был капитан 1 ранга Евгений Конеченков. Он имел опыт. Сразу прогнал работника милиции вместе с незаполненным актом о смерти. Он позвонил начальнику 285 поликлиники, начальнику 1 ВМГ, начальнику медслужбы базы. Дальше всё пошло, как надо.
Так ушел из жизни славный адмирал, человек-легенда.
Подошло время подвести итоги. Моё поколение завершает или завершило свой жизненный путь. Начало его совпадает с началом индустриализации и коллективизации. Детство и отрочество совпало с Великой Отечественной войной. Если бы наши старшие товарищи не прикончили эту войну в 1945, через пару лет мы пошли бы завершать.
Мы знали, что такое защищать Родину, любили свою Красную Армию и Военно-Морской флот. Служить в них было престижно не за деньги, а по убеждению.
Учащиеся и выпускники Средних школ были уверены в своём будущем. Подавляющее большинство выпускников поступали в ВУЗ’ы страны, после окончания которых гарантированно получали работу. Юноши в большинстве своём стремились в военные училища, но не все могли это сделать, мест не хватало.
Нас приучали к коллективизму с младших классов школы. Это были последовательно организации Октябрят, Пионеров, Комсомольцев.
В этих организациях зарождались товарищество и дружба.
Выпускники школ одного года и группы классов («А», «Б» и т.д.), «Одноклассники», - это первая большая группа товарищей и друзей, память о которых у нас хранится до конца жизни. У меня в «Записках» приведены примеры такой дружбы. К сожалению, последний мой одноклассник Михаил Иванович Махортов ушёл из жизни в июне 2010 года. Возможно, некоторое число одноклассников где-то ещё дрейфует по жизни.
Более крупной группой товарищей и друзей являются «Однокашники».
Это выпускники одного курса Училища, которые, в количестве 424 человека, в течение четырёх лет ели одинаковую кашу. И не только. Они вместе учились и мужали.
У меня лучшими друзьями были Михаил Хасанджанов, Вениамин Галдобин, Владимир Кишанков и Николай Платонов.
Владимир Кишанков, Михаил Хасанджанов и я есть и теперь.
Потом мы служили на флоте и не часто встречались.
На встречу по случаю 35- летия выпуска в Баку собрались чуть больше 60 однокашников. В «Записках» есть объяснения причин.
На встрече в 2010 году по случаю очередной годовщины Советской Армии и Военно-Морского Флота и 58 годовщины выпуска в Ленинградской группе собрались девять однокашников, пять вдов и одна жена.
Из однокашников были Михаил Махортов, Владимир Гаранин, Георгий Смирнов, Вячеслав Верховцев, Владимир Власов, Вадим Седов, Геннадий Антонов, Вадим Анискевич, Пётр Сабуров. С Геннадием Антоновым была жена Наташа. И были вдовы Алевтина Устименко, Марина Зайонц, Римма Окованцева, Алла Глухова и Ирина Живописцева.
Последняя встреча однокашников Ленинградской группы состоялась в 2012 году. Ходячих было шесть, но один – Виталий Нефёдов – с первой попытки не нашёл место встречи, а на вторую у него не хватило сил.
Встретились пятеро: Григорий Савченко, Владимир Гаранин, Андрей Щербина, Вадим Седов и Вячеслав Верховцев.
После Училища были друзья по службе на кораблях и в Институте.
На «Разумном» это были старпом Константин Вязнов, артиллеристы Эдуард Александрович и Александр Веселовский. Последние двое также и однокашники.
На «Осмотрительном» близкими друзьями были командир Садырев, артиллеристы Валентин Агапов, Евгений Андреев, Анатолий Болдырев, Алексей Доненко (однокашник), минёр Николай Гайдук.
От учёбы на Офицерских классах остались в друзьях Виктор Кощеев (однокашник), Павел Малевич, Константин Илич, Иван Джорджевич, преподаватель Георгий Попеко, зам начальника факультета Анатолий Быковцев.
Потом был эскадренный миноносец «Справедливый» Краснознамённой Кронштадтской военно-морской Крепости. Друзьями на этом корабле были более двух десятков офицеров, старшин и матросов, начиная с командиров (сначала Константин Семёнович Погорелов, позже Павел Головаш). До настоящего времени дотянули бывший командир БЧ-5 Гурий Николаевич Малинин, первый командир БЧ-3 Юрий Коршунов, доктор Юрий Самбуров. Из сверхсрочников помнятся старшины башен Главного калибра мичманы Коршунов и Семикин, главный боцман мичман Панкратов. Были замечательными все матросы и старшины срочной службы. До последнего момента вспоминаю добрыми словами своего Лучшего рулевого Балтийского флота старшину 1 статьи Петра Морозкина, лучшего штурманского электрика Жору Супруновича, старшину команды РЛС «Фут-Н» Полуянцевича. После демобилизации Пётр Морозкин работал на Каспии капитаном сейнера, ловил каспийскую кильку. Я его больше не встречал. Спустя примерно 15 лет мне мой товарищ по НИИ-9 привёз привет из Адлера от Георгия Супруновича. Жора работал там зубным врачом.
На крейсере «Адмирал Макаров» моими друзьями были, прежде всего, Баррикадо Георгиевич Мордвинов, у которого я принял дела старшего штурмана, командир БЧ-4 Сергей Крейдун, начальник РТС Юра Малышкин, врачи Копосов и Круташинский. Последние, работая уже в 35 ВМГ Кронштадта, удалили моей маме опухоль желудка, после чего она жила ещё шесть лет и умерла от сердечной недостаточности.
Баррикадо Мордвинов ушёл с корабля на другое место службы, но до конца нашей службы мы служили вместе, дружили и дружим сейчас.
Потом были семь лет службы на ТОГЭ-4. Длительные походы в Океан особенно сдружали. Ведь мы всё время были вместе. Мы знали о друзьях больше, чам они сами знали о себе. К числу близких друзей на "Сучане" могу отнести командира Павла Евгеньевича Василькова, человека положительного во всех отношениях. Мне много пришлось быть с ним вместе на берегу и в море, в Записках это отражено. Глубокую память оставили старпом Андрей Иванович Матвеев, замполит Иван Александрович Сахно, мои командиры групп Игорь Васильевич Ершов и Игорь Георгиевич Калёнов, командир БЧ-4 Сергей Зиновьевич Крейдун, начальник РТС Виктор Николаевич Гайдук, начальник интендантской службы Василий Степанович Алпатов.
На штабном корабле "Сибирь" моими друзьями были командир Экспедиции Владимир Михайлович Новиков, его заместители по специзмерениям Валерий Николаевич Кефала, позже Толя Петров, флагсвязист Виктор Николаевич Обухов, флагманский механик Сергей Николаевич Саенко, флагманский гидрометеоролог Евгений Евгеньевич Антонов, флагманский специалист СПС Виктор Степанов., а также офицеры "Сибири" штурман Сергей Яковлевич Кролик, командир ЭНГ Геннадий Калмыков, связист Геннадий Степанович Кочнев.
Затем была служба в 335 отдельном дивизионе Экспедиционных океанографических судов в Кронштадте. Я очень быстро врос в коллектив. Здесь моими друзьями стали командир дивизиона Георгий Владимирович Бочковский, дивизионный связист Юрий Давыдов, дивизионный механик Григорий Петрович Оборнев, командир ЭОС "Николай Зубов" Юрий Осипов. Здесь же был мой друг по "Справедливому" Александр Багратович Арутюнов, теперь командир ЭОС "Андрей Вилькицкий".
В 9 Институте, где я прослужил более 18 лет, прибавилось много друзей. Перечислить всех следовало бы, но это трудно. Здесь уже были друзья прошедших лет Юрий Иванович Максюта, Валерий Кефала, Геннадий Кочнев, Ратмир Беркутов. Не буду называть должностей, они в процессе службы менялись. Это Анатолий Васильевич Федотов, Прокопий Прокопьевич Скородумов, Вениамин Фрадкин, Владимир Масленников, Михаил Куражёв, Лев Поленов, Василий Трофимович Пеценко, Александр Морозов, Михаил Кузнецов.
После выхода на пенсию у меня добавился только один друг - Шестаков Борис Николаевич. Это человек удивительной судьбы. Он старше на 5 лет. Профессиональный военный. На фронт пришёл в 1943 году. Воевал пехотинцем на Ленинградском фронте. В 1945 году воинским эшелоном убыл на новую службу, на Дальний восток. Участвовал в Хинганском походе. Войну закончил старшим сержантом с семилетним образованием. Продолжал службу и в 1948 году сдал экзамены на Аттестат Зрелости. В 1948 - 54 году учился в Высшем Военно-Морском Инженерно-Техническом Училище. Потом служил в одном из военных НИИ. Участвовал в испытаниях атомного оружия на Новой Земле. Когда мы встретились, он уже был полковником ВМФ в отставке.
По возможности друзья встречались. И уж обязательно переписывались. Большие содержательные письма хранились как семейные ценности. В специальном толстом блокноте были записаны адреса, телефоны, дни рождения друзей и родственников. На дни рождения и к общим праздникам друзьям и родственникам посылались телеграммы. К общим праздникам, например, 1 мая, мы посылали 45 - 50 поздравительных телеграмм, и сами получали столько же.
Постепенно, начиная с 90-х годов прошлого века, количество участников встреч стало уменьшаться. Когда я и жена Надя определились на лето в очень красивую деревню, встречи стали определяться наличием друзей в ближних окрестностях. Вначале это были мы, супруги Шестаковы - Борис Николаевич и Ольга Николаевна, проживавшие в деревне Кузнецово в 8 километрах от нас, супруги Ершовы - Игорь Васильевич и Анна Владимировна, купившие дом по соседству с нами, и супруги Подорожные - Борис Иванович и Тамара Николаевна, проводившие летний сезон в деревне Куденково в 57 километрах от нас.
Первым выбыл из компании в 1996 году Игорь Ершов. Анна продолжала присутствовать в качестве вдовы друга до 1998 года, потом дети продали деревенский дом. В 2003 ушёл из жизни Борис Николаевич Шестаков. На празднование Дня Флота к нам стали приезжать только Подорожные. Последняя общая встреча была в 2008 году. Борис Иванович заболел и в 2010 скончался.
За последние 23 года в гости в деревню приезжали вдова Виктора Обухова Соня из Ленинграда, Серёжа Крейдун из Орска и Миша Хасанджанов из Казани. Первых двух тоже нет.
Надо отметить ещё одну особенность тех лет - войсковое товарищество. Все военнослужащие Армии и Флота жили по девизу "Один за всех, и все за одного". Не могло быть случая не оказания помощи друг другу. Мы, военные, чувствовали ответственность за порядок в городе. И порядок был!
И, пожалуй, последнее. Ещё один принцип нашей прошедшей жизни - прожить её так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Это от Николая Островского. Я рад, что мне не больно.
Очень жаль, что "дед" завершает свои замечательные Записки. От них веяло искренностью и теплом. Приятно было снова встречать Максюту, Кефалу, Кочнева. Не уходи, Володя! Александр Морозов
Спасибо, Саша! Я не ухожу, но завершать надо. Подавляющего большинства наших друзей уже нет. Я уже не пишу текст где-то, а прямо сюда. У меня нет даже плана. Помянуть друзей. Отметить наш коллективизм, принцип "один за всех, и все за одного!
Я недавно получил письмо от Володи Гаранина. Здоровье его ухудшилось. Что делать? Всех нас настигает неумолимая старость. Володя очень интересный и хороший человек. Пожелаем ему еще долгих лет жизни!
Спасибо, Саша! Пока живём! Стали делать с женой небольшие прогулки по деревне. Две прогулки по улице (она одна). Тебе бы тоже. Мы все были и остаёмся хорошими людьми.
Помочь сайту
Поздравления
